Гендрик Виктория : другие произведения.

Опасная Фантазия

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Детективная история из недавнего прошлого


   Опасная Фантазия
  
  
   Глава 1.
  
   .... День обещает быть замечательным! За окном солнышко. Машину от снега чистить не надо! Надюша хлопочет на кухне и о чем-то тихонько разговаривает с Николаем. Пахнет кофе! Запах кофе - лучший мой будильник!
   Вчера на ученом совете все прошло великолепно. Ни одного черного шара! Ура! А я все-таки волновалась, ведь очень перспективный молодой человек, и что немаловажно, титульной нации, претендовал на мое место. Думаю, если бы бездушный компьютер делал выбор, то вряд ли мне так повезло. Другое дело коллеги! Видимо, ставили себя на мое место.
   Итак, любимой работой на шесть лет я обеспечена. Дальше - пенсия, а значит с наукой можно, да и пора уже, завязывать. И побольше внимания не помешало бы уделять Николаю и сыну. Да и Надежда Петровна с домом уже плохо справляется. Ей бы подлечиться в каком-нибудь санатории.
   Обязательно об этом подумаю, но чуть позже, после разговора с Димой. Сейчас это - самое главное! Разговор, наверняка, предстоит нелегкий, особенно для Николая. Возвращаться в то тяжелое, хотя и очень далекое время! Для меня, по крайней мере, оно было таким. А для Николая? Кто знает? Ведь человеку свойственно запоминать только хорошее.
   И это замечательно, что мы решили Диме все рассказать. Да что уж там, выбора у нас никакого и не осталось. Девица, подкатившаяся к нему на гастролях, вполне возможно, и есть его родная сестра. Мы никогда ему ничего о прошлом не рассказывали, а он и не спрашивал. Только раз, где-то в восьмилетнем возрасте, его заинтересовало наличие у него трех бабушек. У всех две, а у него три. При этом, его интересовала именно степень родства. Не помню, как мы там выкрутились: бабушки, прабабушки и т.д., но больше вопросов не было. А вот напряжение, по крайней мере у меня, оставалось. Ведь как известно, мир не без добрых людей! Особенно учитывая его публичность, его увлечение музыкой и эти бесконечные гастроли. Сейчас он уже 26-летний большой мальчик, вот-вот готовый обзавестись своей собственной семьей. Во всем разберется.
   Главное - себя не накручивать, не думать о предстоящем вечернем разговоре Николая с Димой, думать о работе, о наступавшей весне, о кофе. Все встаю!
  
  
   .... Бедные, несчастные мои предки! Они застряли в 20 веке! Никогда не видел, чтобы папа так волновался, рассказывая мне свою историю почти тридцатилетней давности. Он даже, как бы, оправдывался!
   Видимо, это был для него очень значимый и непростой период жизни. Кто бы мог подумать, что и в нашей семье есть свои скелеты в шкафу!
   .... Сколько себя помню, всегда тяготился патриархальным укладом жизни нашей семьи. У моих друзей и в школе, и в институте всегда что-либо да происходило в их семьях. Все это нами, мальчишками, бурно обсуждалось. Обсуждали, после чего шли в подвал полуразрушенного дома, где нам никто не мешал, да и мы мало кому мешали. Устраивали посиделки или репетиции, которые нередко затягивались на всю ночь. Никто никого никогда не искал. И только меня среди ночи забирали моя бабушка или мама. А если мы уезжали в Юрмалу на чью-нибудь дачу, так эсэмэсок и звонков было не счесть! С другой стороны, предки мои считались продвинутыми. Мать, постоянно общаясь со студентами, отмечала и принимала тенденцию молодежной моды. От меня требовалось лишь аккуратность и вечное:
   - Пожалуйста, без фанатизма!
   Дом наш всегда был открыт не только для моих друзей, но и просто знакомых. На столе тут же появлялось угощенье. Спасибо Надюше! Помню, один мой одноклассник заявил:
   - Тебе везет, ты каждый день кушаешь, как в ресторане!
   И как бы я не старался, все равно очень долго для всех оставался маменькином сынком. А наша семья считалась образцом носителей семейных ценностей. А вот теперь и у меня нарисовалась сестра, да еще какая! Супер!
   .... Наш солист Лешка был уверен, что этот огромный букет роз в руках ослепительной брюнетки предназначается ему. Как ей удалось от него увернуться и отдать его мне? Букет, да еще вместе с запиской. И какое же было мое удивление прочитать за кулисами: "Я твоя сестра". Ниже был номер телефона.
   Первая мысль была, это - чей-то розыгрыш, чья та глупая шутка. В лучшем случае, девушка что-то напутала. А жаль, иметь бы такую сестру!
   Последнее наше гастрольное выступление планировалось в тот же день в Дрездене. У входа уже ждал автобус, чтобы отвезти нас туда. При выходе из концертного зала, как и всегда, толпилась группа фанатов. Еще издалека в толпе я заметил эту красивую девушку. И, конечно же, не удержался и тут же набрал номер, указанный в записке.
   Я наблюдал, как она долго возится с сумочкой, вынимая свой мобильник, растерянно смотрит на него, затем поднимает голову и взглядом отыскивает меня. Я не знал, на каком языке к ней обращаться и что говорить. Было видно, что и она тоже в замешательстве. Мы просто пошли навстречу друг к другу, держа телефоны. Подойдя поближе, она просто обняла меня и на довольно хорошем русском тихо сказала:
   - Позвони мне из дома!
   - Обязательно, - был мой ответ.
   Мое странное поведение и замешательство, конечно же, не осталось незамеченным моими друзьями. Всю дорогу они посмеивались надо мной, решив, что и у меня появилась какая-то ненормальная фанатка. Заметив при этом, что, чарам такой, пусть даже и не совсем нормальной, невозможно противостоять.
   Я их не стал переубеждать, мечтая поскорее оказаться дома и поговорить с мамой. Нет, девушка на ненормальную не была похожа. Но в голове не укладывались обстоятельства, при которых все это могло быть правдой.
   Я проигрывал все возможные варианты. Меня взяли из детского дома. Но, как же тогда все эти фото: из роддома, я на руках счастливого папы, в окружении Надюши и улыбающейся мамы. А дальше: первые шаги, празднование дней рождений - мне год, два, три и так далее... Может быть эта девушка - моя двоюродная сестра?
   Я замучил себя вопросами, и, не находя на них ответов, мечтал поскорее вернуться домой.
   Все, оказывается, намного проще! Ничто не рушится, ничто не меняется в моей жизни. Все остается на своих местах: милая моя мама, папа, любимая баба Надя. Плюс к этому такая красивая, надеюсь, умненькая сестричка. Все мне позавидуют! Сегодня же позвоню и приглашу ее к нам в гости. И это будет приятная неожиданность для нас всех!
  
  
   Глава 2.
  
   .... Похоже, Диме было гораздо легче все принять, чем мне все рассказать. Да и рассказывать оказалось-то особенно нечего. Женился по большой любви, рождаются двойняшки: девочка Маша и мальчик Дима. Теща Надежда Петровна приезжает помогать ухаживать за детьми. Детям нет и года как жена уходит, забирает дочь и уезжает в Германию. Вот формально и все. Банальная история!
   А сколько было волнений, сколько страданий. И даже сейчас воспоминания терзают мою душу. А ведь я в разговоре с Димой ни словом не обмолвился о Кате? А он и не спросил. Похоже, его совсем не волновало, как и когда она появилась в его жизни. А ведь это должно было бы его заинтересовать? Тем более, что на всех фотографиях он либо у нее на руках, либо она где-то рядом.
   .... Милая, родная моя Катенька, ты всегда была со мною рядом. Порой ты понимала меня лучше, чем я сам себя. Вот и тогда, когда наш общий руководитель отправил нас на конференцию в Саратов и я, увидев Олю в фойе института, впал в ступор, ты сразу все поняла и тихо отошла в сторону.
   .... Оля занималась в Саратове организацией нашей конференции, а мы с Катей тогда был аспирантами МГУ. Я был аспирантом последнего третьего года обучения, а Катя первого. Пришли в институт регистрироваться как участники конференции.
   Оля стояла к нам спиной, когда я впервые ее увидел. Высокая, хрупкая, тоненькая тростиночка с темными длинными распущенными волосами, в какой-то длинной узкой юбке. Я тогда почему-то подумал, наверное, девушка приехала из Индонезии или Таиланда на нашу конференцию. Такие девичьи силуэты я встречал только в институте Лумумбы, что всегда поражало мое воображение. Когда я подошел к столу регистрации для получения рабочих материалов конференции, эта девушка обернулась и, обращаясь ко мне, спросила:
   - Не нуждаюсь ли я в помощи?
   Тут и случился со мной тот самый ступор! На меня смотрело своими огромными голубыми глазами ангельское личико. Я не был в состоянии произнести ни слово, но девушку это абсолютно не смутило. Она вытянула из моих рук приглашение, прочла его, и, взяв меня за локоть, подвела к нужному столику, передав заботу обо мне какой-то девочке.
   И тут же, то же самое и с таким же успехом, проделала с очередным участником конференции.
   Все остальное уже происходило со мной на автомате. Выступление, доклады друзей, встречи с нужными, порой просто необходимыми, для дальнейшей моей научной работы, людьми, все ушло на второй план.
   .... Оставалась только Оля, одна Оля! Я, конечно же, отдавал себе отчет, что на конференции такой, влюбленный в нее, я был не один. Надо отметить, время конференций всегда располагает к романтическим отношениям. Одному Богу известно почему из огромного числа профессоров, научных сотрудников и аспирантов, крутившихся вокруг Оли, ее выбор пал на меня.
   Через два месяца заканчивался срок моего обучения в Москве. И все это время я провел в поезде Москва-Саратов-Москва. Материала для диссертации у меня хватало, оставалось лишь все собрать, оформить, согласно всем предъявляемым требованиям, написать автореферат и подать в Ученный Совет МГУ. Но, к большому сожалению моего руководителя, этим в последнее время в Москве я совсем не занимался. Голова была забита совсем другим.
   Руководитель с легким сердцем меня отпустил домой в Ригу, в надежде, что там-то я поработаю.
   А я тут же пригласил Олю в Юрмалу. Мои родители постоянно на лето снимали летний домик у станции Лиелупе. Море, река, яхты, теннисные корты, тогда еще существовавший ресторан "Юрас Перле", и многое, многое другое в радиусе доступности. Вокруг красивая жизнь, тогда не слишком еще нам по материальным соображениям доступная, но указывающая нам ясную перспективу. Только здесь я впервые увидел Олю, как мне казалось, настоящей: смеющейся над анекдотом, плачущей над больным котенком.
  
   .... Она так и осталась у меня в Риге. По нашему обоюдному желанию свадьба наша была скромной. Моя бабушка, переехав к моим родителям, уступила нам свою трехкомнатную квартиру. Безукоризненное владение немецким и английским языками позволило Оле выбирать место работы. Незнание латышского языка было значительным, но в те времена еще нерешающим, недостатком. Оля стала заниматься тем, что лучше всего у нее получалось: зарубежными связами в Министерстве образования Латвии, обменом студентами и организацией студенческих практик за границей.
  
   .... Все, казалось бы, складывалось как нельзя лучше. Но порой на душе у меня было тревожно. Если для всех окружающих я летал от счастья, то Оля впечатление счастливой женщины не производила. Этот диссонанс был так заметен, что позволял мужчинам, даже в моем присутствии, начинать за ней ухаживать. Нет, она вела себя достойно, но сама ситуация меня сильно ранила. Мы не опускались до выяснения отношений и кухонных разборок. И, похоже, Оля считала, что все так и должно быть. А я, тем не менее, мучился, что со мной она не чувствует себя счастливой.
  
   .... Мои родители к нашему браку отнеслись с прохладцей. Моя мама, забываясь, иногда Олю называла Катенькой, без всякого на то основания. Ведь мою молодую коллегу Катю они видели только один раз, когда та зашла к нам, надеясь, что я помогу ей оформить документы для поступления в аспирантуру. Я тогда уже был аспирантом второго года обучения. Ее визит закончился грандиозным чаепитием. Все члены моей семьи остались в восторге от Катиной легкости, интеллигентности и остроумия. С тех пор и повелось подкалывать меня Катей по любому поводу и без повода.
   Через год Катюша действительно поступила в аспирантуру и, не без моей подачи, попала к моему же руководителю. В Москве я как бы взял над ней шефство, что льстило мне и, как мне казалось, устраивало и Катю. А вот кому это особенно нравилось, так это нашему руководителю. Он не очень любил руководить женщинами, считая, что с ними всегда слишком много хлопот.
   Наши с Катей научные темы настолько переплетались, что нам приходилось много времени проводить вместе. Общие семинары, общая литература, работа в библиотеке, наконец, общие переговоры и обсуждение результатов с руководителем.
   Когда я рассказал Кате, какое впечатление ее появление в нашем доме произвело на моих родителей, она только посмеялась. И тут же призналась, что в Риге, в нашем родном отделе НИИ, где мы с ней работали, узнав, что она засобиралась в аспирантуру в Москву, над ней тоже все стали подшучивать, мол едет в Москву покорять не науку, а меня. Рассказывала и при этом так заразительно смеялась, подтрунивая и над собой, и надо мной, и над всем светом. И было все так легко, все так просто и понятно в этой жизни!
   Но, это все было до появления Оли.
  
   .... Наши с Олей визиты на семейные обеды к моим родителям, как правило, заканчивались затяжным Олиным молчанием и моими душевными терзаниями. На работе у меня тоже все складывалось не лучшим образом. Нахватав задач по различным хозяйственным договорам, дабы побольше заработать, на науку времени совсем не оставалось. Защита диссертации все откладывалась и откладывалась.
   Похоже, звезды складывались не в нашу с Олей пользу.
  
   .... А тут Олина беременность! Нашей семье, казалось бы, был дан еще один шанс. В доме появилась Олина мама Надежда Петровна. Она наконец-то распаковала подаренные нам еще на свадьбу кастрюли и посуду. В доме запахло едой. Начались совместные завтраки и ужины, походы в театры, кино.
  
   Удачно решили мы и квартирный вопрос. В советские времена это делалось обменами, различными рокировками и незначительными доплатами. В результате мы стали обладателями четырёхкомнатной квартиры в центре в доме послевоенной постройки. Это, в последствии, когда будет возвращаться довоенная собственность их прежним хозяевам, окажется немаловажным и избавит нас от огромных волнений.
   В те далекие времена, коммунальные расходы были такие мизерные, что наш семейный бюджет не только не пострадал, но и пополнился пенсией Надежды Петровны.
  
   .... Катя, вернувшись из Москвы, перешла на преподавательскую работу в университет. Она успешно закончила аспирантуру, подав свою работу в Ученый Совет Латвийского университета. В ее диссертации были ссылки на мои еще не опубликованные результаты, поэтому, по настоянию нашего руководителя, мне надлежало либо их срочно опубликовать, либо представить свою работу к защите. Все были крайне заинтересованы побыстрее закончить эту эпопею с диссертациями.
   .... В советские времена научная степень гарантировала материальный доход намного выше среднего. И началась наша с Катей совместная работа. Иногда это происходило в институте, где я работал, но чаще у нас дома.
   Как известно, научная работа не регламентирована. Оформляя один результат, появляется мысль как его можно улучшить или обобщить. Часто возникает желание бросить старое, теперь уже кажущееся малозначимым и совсем неинтересным, и заняться другим более важным и более интересным вопросом.
  
   .... Катя, забегая к нам, убеждала меня, а порой просто настаивала наконец-то на чем-то остановиться. Математический язык, на котором мы говорили с Катей, обсуждая наши результаты, всегда вызывал изумление у моих домашних. Надежда Петровна, угощая Катю чаем, удивлялась, на каком это языке мы щебечем.
   Оля к Кате относилась с особым каким-то интересом. Она удивлялась как такая молодая и привлекательная девушка может так бездарно и так скучно тратить свои лучшие годы. И всегда с нетерпением ждала окончания нашей работы, чтобы поболтать с Катей как о духовном, так и материальном в этой жизни.
   Но, Катюша вечно куда-то спешила и опаздывала и, видимо, становится Олиной подружкой ей не очень-то и хотелось. Эти посиделки, как правило, не затягивались.
  
   .... Наконец мой автореферат был написан, работа переплетена, оппоненты назначены. Диссертацию я подал в Ученый Совет Латвийского университета, что ускорило время моей защиты и удовлетворило моего руководителя.
   Казалось, жизнь начинает налаживаться!
  
   .... Первая половина Олиной беременности протекала легко. Но, узнав, что будет двойня, она забеспокоилась. Стать матерью двоих детей в 25 лет ей казалось неправильным и несправедливым. Я был свидетелем, как однажды Надежда Петровна пыталась сказать ей, что расти двоих детей одновременно не так уж и плохо.
   - Только не для меня, - резко оборвала она мать.
   И я впервые услышал в ее голосе металлические нотки.
   За месяц до родов Олю положили в больницу на сохранение. Тяжелые роды, кесарево сечение и затяжная послеродовая депрессия - вот что нас ожидало в скором будущем.
  
   .... Помню, мы приехали забирать Олю из роддома, нас уже там ожидали мои и Олины коллеги. Среди них была и Катя. Мы с Олей вышли из роддома, неся каждый по драгоценному кулечку. Все бросились поздравить Олю с рождением двойняшек. А Катюша подошла к нам с Надеждой Петровной со своим маленьким букетиком моего любимого цветного горошка и протянула его мне.
   Где она смогла найти ранней весной эти летние цветы, непонятно? Ни о каком фотографировании я тогда, конечно же, не мог и думать.
  
   .... А три года спустя, на нашу с Катей свадьбу, мы получили от моего приятеля в подарок бесценную для нас фотографию. На фоне роддома гордый папаша рассматривает личико своего ребенка, а рядом стоят улыбающаяся Надежда Петровна и Катюша со своим скромным букетиком. Именно эта фотография сейчас и украшает первую страницу Диминого альбома.
  
   .... Основную заботу о детях на себя взвалила Надежда Петровна. Я был на подхвате: подгузники, детское питание, прогулки с детками. В помощь взяли приходящую няню. Уставали страшно.
   Но все это компенсировали две одинаковые премиленькие мордашки, отличающиеся лишь маленькими родинками: у Димы на правой бровке. а у Машеньки на левой. Вели они себя очень тихо и спокойно, словно чувствуя, что маме трудно и сейчас не до них
   .... Спустя два месяца Оля была уже в прекрасной форме и засобиралась на работу. Вначале на полставки, а через месяц уже уходила утром, а возвращалась после шести. Ответом на мою просьбу помочь Надежде Петровне вынести коляску были большие удивленные глаза и вопрос:
   - А где няня и разве мама не справляется?
   Детки уже сидели, аукали, возились со своими игрушками. Забавно было наблюдать как быстро они растут. Забавно всем, кроме их мамы. Ну, а дальше все банально, банальней не придумаешь. Очень часто Олю домой подвозили на машинах коллеги, хотя весь путь пешком до дома через красивейшие парки занимал не более десяти минут!
   - Да им все равно по пути, - отшучивалась Оля.
   Менялись марки, менялись цвета машин. Но, с некоторых пор, машина красного цвета стала мелькать все чаще и чаще, а Оля начала приходить с работы все позже и позже. А я все чаще и чаще стал ожидать ее возвращения, стоя у окна и волнуясь, чтобы с ней ничего не случилось.
  
   .... И вот однажды, подвезя Олю к дому, машина не уехала. Сердце мое сжалось от предчувствия чего-то нехорошего, я не мог сдвинуться с места. Оля забежала в спальню, через некоторое время вышла оттуда с небольшой спортивной сумкой и подошла ко мне. Мое горло сжимала спазма, и я не мог произнести ни слова. Оля тихо сказала:
   - Спасибо, - повернулась и ушла.
   За что спасибо? За то, что не остановил, не побежал догонять, за то, что не стал скандалить?
   Но ведь она прекрасно знала, что и я, и Надежда Петровна сделал бы все, лишь бы она была счастлива.
  
   .... Дальнейшее развивалось как-то слишком уж стремительно. Через пару недель я уже был повесткой вызван в суд. Оля в суд пришла в сопровождении красивого молодого человека. На суде все переговоры проходили через адвоката. Развели нас мгновенно, разделив детей.
   Надо отметить, такая практика в те времена, при условии, что родители самодостаточны, была принята.
   .... Уже через неделю этот молодой человек, волнуясь и заикаясь, на смешанном русско-латышско-немецком языке говорил мне о своей любви, о том, что с ним Оля с дочкой никогда ни в чем не будут нуждаться и будут счастливы, что он дипломат, что срок его работы в Латвии кончился, и, зная, как сильно я ее люблю, он меня просит подписать бумаги, позволяющие Оле вывезти ребенка за границу.
   Я смотрел на него и узнавал себя. Удастся ли ему сделать то, что не удалось мне?
   И, конечно же, я был готов сделал все, лишь бы Оля была счастлива. Бумаги тут же появились передо мной. Все бумаги были оформлены по форме, с заверенными нотариусами переводами.
  
   Через пять минут после его ухода появилась Оля. Взяв на руки наспех одетого ребенка, она что-то тихо сказала матери. Я услышал только как Надежда Петровна жестко ответила:
   - Нет.
   Оля, подойдя к двери, обернулась и почему-то опять, обращаясь ко мне, сказала:
   - Спасибо.
   Спасибо за что?
   За то, что позволил резать по живому!
   За то, что согласился не видеть своего ребенка, и даже нормально не попрощался с ним!
   За то, что позволил бросить полугодовалого сына и забыть о его существовании!
   Наконец, позволил лишить возможности матери встречаться с дочерью и видеть, как растет ее внучка!
   Скольких людей еще нужно сделать несчастными для того, чтобы осчастливить нашу Оленьку!
   Я обязан был еще раньше сделать все, чтобы этого не допустить!
   Но, сейчас не время начинать копаться в себе, анализируя свои ошибки и посыпая голову пеплом.
   Нет! Только не сейчас!
   Никогда больше я не позволю кому-либо обидеть моего сына и эту пожилую женщину, черную и сгорбившуюся от горя, но ставшую мне такой близкой и родной.
   Мы видели, как выскочив из дома, Оля с Машенькой попали в объятия молодого человека.
   Они смеялись и были счастливы! Им все удалось!
   А мы с Надеждой Петровной стояли у окна и наблюдали, как наша любимая Оленька, разодрав нас в клочья, бежала за своим счастьем.
   Я не чувствовал ни боли, ни огорчения. Я наблюдал за всем происходящим, как бы со стороны, и думал о том, что мы с этого момента стали совсем другими! Надежда Петровна, полагаю, думала о том же. Да, мы были побиты, но мы не были раздавлены. И я чувствовал огромную ответственность за этих двух существ, абсолютно беззащитных и доверившихся мне.
   Я обязан их защитить, и я это сделаю!
  
  
  
  
   Глава 3.
  
   .... Уже через неделю я успешно защитил свою диссертацию. Катюша присутствовала на моей защите, поздравила, но на банкет не пришла, сославшись на занятость.
   Через месяц мы, все ее бывшие коллеги, поздравляли уже ее с успешной защитой. Она была страшно смущена вниманием к своей персоне, всех поблагодарила, отметив, что без моего участия и помощи ей это вряд ли бы удалось.
   .... Время бежало быстро. Надежда Петровна занялась благоустройством нашей жизни. Мне был выделен отдельный кабинет, вся мебель в котором была обновлена. Димина детская представляла собой образец детской комнаты.
   День Диминого дня рождения решили отметить походом в зоопарк и вечерним чаепитием с моими родителями.
   Май, все цветет и благоухает. Восторги, еще не очень уверено шагающего малыша, при виде мелких зверушек и полное не восприятие больших, все это удивляло и умиляло. Возвращался я уже со спящим сыном на руках. А дом нас встречал разноцветными шарами, гирляндами и вкусными запахами.
   Оказалось, не полагаясь на свой вкус, Надежда Петровна позвонила Кате и попросила помочь ей организовать этот маленький праздник для малыша. Та с радостью согласилась.
   Вечером Диму нарядили, накрыли стол и стали ждать гостей. Приход Кати с огромным тортом, специально по этому случаю заказанным, казался таким естественным и ожидаемым. А надпись на торте: "Диме 1 год!" - привела всех в восторг.
   Лето мы с Димой и Надеждой Петровной провели в Юрмале у родителей на даче.
   Катя все лето занималась студентами, возила группу наших студентов в Германию, а затем принимала группу студентов из Ростока.
   .... Надежда Петровна, не встретив никаких возражений за свою инициативу в Димин день рождения, стала периодически просить Катю в чем-то помогать ей: то посидеть с ребенком, пока она сама сходит в поликлинику, то нужно Диме срочно сделать прививку, то пожить у нас пока я в командировке.
   Каждый Катин приход вносил в наш дом радость и веселье. Но, уже один раз наследив в ее жизни, я считал себя не в праве интересоваться и спрашивать ее о личной жизни. Больше всего я боялся испугать ее своим вниманием.
   Но, все решилось, само собой. Как-то Надежда Петровна, почувствовав себя плохо, попросила Катю приехать. Подходя к дому, я встретил спешащую к нам Катю. Увидев, подъезжающую к нашему дому скорую помощь, мы бросились в нашу квартиру. Дверь была не заперта, Надежда Петровна ожидала приезда врачей. С криком:
   - Па, па! Ма, ма! Дюша болеет! - к нам навстречу бросился Димка.
   Врачи сделали Надюше, а именно так ее звала Катя, укол и приписали: семейного врача и постельный режим, который она, как мне теперь кажется, специально послушно исполняла целых две недели. Но, в этом уже не было никакой необходимости.
   Димочка за нас с Катей сделал все необходимое!
   .... 26 лет пролетели как одно мгновение! Были взлеты, были и падения, а вот стабильности не было. Жили, как на вулкане!
   Пережили смутное время, так называемой "перестройки". С восторгом приняли независимость нашей маленькой Латвии. Многим казалось, что в маленькой, уже почти европейской стране, можно легко навести порядок. Но, к сожалению, это была лишь иллюзия. Как говорится: "Кто платит, тот и заказывает музыку". Платили из-за рубежа, и музыка для многих оказалась довольно горькой:
   - закрывались заводы, чья продукция западу была не нужна, а восток сам находился еще в больших руинах;
   - дома переходили в собственность их прежних, еще довоенных, хозяев. В результате, многие либо лишались своих квартир, либо были вынуждены платить за метры втридорога;
   - требование знания государственного языка, практически для всех профессий, лишило работы, а значит и средств к существованию, массу людей;
   - на знаменитом Рижском базаре прежде торговавших стареньких бабушек сменили оставшиеся без работы по вышеизложенным причинам высококвалифицированные сотрудники НИИ;
   - возрождённая Республика оставила почти 40% населения без гражданства.
   Нашей семье пришлось пройти весь этот путь. Катя получила гражданство автоматически, как потомок граждан Латвии, живущих здесь в период ее довоенной независимости. Самое интересное, доказательством этого факта послужил "аусвайс", выданный ее матери немцами в период оккупации, и, по странной случайности, сохранившийся среди старых бумаг. Дело в том, что все необходимые документы, свидетельствующие о рождении и браке ее родителей, сгорели в Лестене во время войны.
   Дима тоже был автоматически удостоен такой чести, как сын гражданки. Мне же для этого пришлось пройти всю процедуру: от написания сочинения на заданную тему до исполнения гимна. Надюша, занимаясь домом и Димой, этот вопрос просто проигнорировала.
   И я, и Катя заканчивали в Риге школы с русским языком обучения, поэтому нам пришлось еще сдавать экзамен на категорию, подтверждающую достаточность наших знаний государственного языка для работы в университете.
   А вот с квартирой и дачей нам сильно повезло! Дом наш был послевоенный и построен на государственной земле. А дача была куплена моими родителями еще в до перестроечного времени у хозяйки, которая владела ею еще до войны. Более того, сохранились даже подтверждающие этот факт документы.
   В эти трудные для всех годы наши мизерные академические зарплаты изредка подпитывались европейскими грантами.
   В общем, скучно нам не было! Но все это сильно отвлекало от науки, и что, особенно жаль, не позволило нам с Катюшей подумать о втором ребенке.
   Но мы - молодцы, в основном, справились!
  
  
   Глава 4.
  
   .... Марта была девушка разумной, аккуратной и пунктуальной. Ставя перед собой задачи, как правило, выполнимые, она последовательно доводила их до конца, не позволяя возникающим жизненным проблемам выбивать ее из намеченного плана и ритма.
   A сейчас она была в замешательстве.
   Она со своей сестрой Марией, которая с приемными родителями живет в Швейцарии, условились, что, вступив в наследство, первое, что они сделают, это будет ремонт родового имения, унаследованного ими от отца.
   Вот уже почти полгода она занимается этим процессом, отнимающим у нее массу времени и нервов, согласовывая с сестрой только финансовые вопросы.
   Тетка Эрна, арендовав на время ремонта шикарную квартиру в центре Берлина, моментально устранилась, взвалив все проблемы на Марту, требуя при этом, чтобы ремонт дома и приведение в порядок всей прилегающей территории должен быть закончен к концу года.
   Мария помочь практически ничем не может, так как стажируется в Бостоне. В дополнение к этому Марта руководит рекламным отделом фармацевтической компании, единственной владелицей которой является тетка Эрна. И, несмотря на то, что ремонт ведется самым лучшим строительным подрядчиком города, и за этим следит Артур, управляющий имением, конца края работе не видно. И Марте этому вопросу приходится уделять массу времени.
   .... Месяц назад, разбирая в библиотеке отцовские бумаги, один заверенный нотариусом документ на красивом бланке, написанный на русском с переводом, видимо, на какой-то восточноевропейский язык, привлек ее внимание.
   С удивлением она прочитала, что некто Николай Соколов дает разрешение своей бывшей жене Ольге Соколовой, выезжая на постоянное место жительство в Германию, взять с собой дочь Марию Соколову. Перечитав несколько раз, она с ужасом поняла, что речь идет о ее любимой сестре. Первой мыслью было поговорить об этом с теткой Эрной.
   Но, поразмыслив, Марта от этого отказалась. Если это тайна для Марии и для всех окружающих, значит, так хотел папа!
   .... Многое в ее сознании теперь становилось на свои места. Она до сих пор никак не могла понять, как ее отец, безумно любящий свою жену Ольгу, мог одновременно какое-то время иметь связь с ее мамой? Ведь Марта была старше Марии всего на десять дней. Это на отца было так не похоже!
   По маминым воспоминаниям, с самого раннего детства ее связывала дружба с папой и дядей Эриком. Мама с восторгом рассказывала Марте какой это был прочный и очень трогательный треугольник!
   Со слов Эльзы, мамы Марты, она была безответно влюблена в легкомысленного папу, сына богатейшего немецкого финансиста Отто Коха, живущего по соседству их маленького, утопающего в цветах домика. А вот в нее долго и совершено безуспешно был влюблен Эрик, сын садовника в имении Кох.
   .... Да, отец никогда не был женат на маме. Но это не помешало ему и его семье меня не только признать, но и принимать участие в моем воспитании. Да, что там принимать, полностью заниматься моим воспитанием. Сколько Марта себя помнила, они с Марией постоянно были вместе и дома, и в школе. Сестричку она покидала очень редко и на очень короткое время, когда мама возвращалась с гастролей. Скучая по маме, она, не в меньшей степени, скучала по Марии, когда их разлучали. Боясь этим обидеть свою маму, Марта старалась не показывать это ей, но та чувствовала. На то она и мама! И маленькая Марта все это мучительно переживала.
   Конечно же, работая какое-то время в Латвии, папа мог полюбить женщину, жениться на ней и домой уже вернуться с маленьким ребенком. Похоже, ни у кого это не вызвало ни сомнений, ни вопросов. Для всех: Ольга - его любимая жена, Мария - его дочь и моя сестра.
   И если отец, находясь на дипломатической службе, и, будучи еще холостым, в течение трех лет после дедушкиной смерти, успешно руководил семейным фондом, то, вернувшись из Латвии, он бросил службу и занялся, в основном, любимой женой.
   .... Папа безумно любил свою жену, стараясь предугадать все ее желания. Из брюзжаний тетки, Марта знала, что папа, потакая жене, растратил уйму средств из руководимого им семейного фонда. Это был капитал, оставленный дедушкой им всем в наследство.
   Папина жена Ольга была действительно очень красивая женщина. Улыбка не сходила с ее лица. Ко всем она относилась несколько покровительственно. И, как Марте казалось, все вокруг относились к ней с глубочайшим почтением и даже немножко побаивались. Она чувствовала себя хозяйкой этого большого, красивого и уютного дома. И бабушка, и тетка Эрна как-то молча, да их никто и не спрашивал, с этим смирились.
   С Эльзой, мамой Марты, папина жена всегда была очень приветлива и доброжелательна. Когда Эльза приходила за дочерью, Ольга обычно выходила навстречу и, при любой возможности, с удовольствием, вела с ней долгие беседы, от которых мама никак не могла отвертеться. После таких встреч Марта часто видела заплаканное мамино лицо и не очень понимала почему. Ведь все было так мило и так красиво!
   К Марте Ольга относилась ровно, как, впрочем, и к своей дочери Маше, как она ее называла. Воспитание дочери препоручала многочисленным гувернанткам.
   Марта вспоминала, у них с Марией один из репетиторов был немец, безукоризненно владеющий русским языком. Однажды Ольга решила проверить успехи дочери. Задав несколько вопросов обеим девочкам, она воскликнула:
   - Не понимаю, так кто же из вас русская!
   Марии языки как-то плохо давались! В школу их возил садовник Артур, их лучший друг, а связь с учителями шла через бабушку Агату. Все вокруг сестричек принимали за двойняшек, часто путая, кто из них Мария, а кто Марта. Им это очень нравилось, и они порою этим пользовались.
   .... Марта не любила вспоминать события тринадцатилетний давности. То ужасное время, когда их с Марией счастливое детство оборвалось!
   Странная автокатастрофа, в которой гибнут отец с Ольгой, затем нелепая смерть бабушки. Она, как им объяснили, вставая с кресла-качалки, наступила на собственный подол, поскользнулась и, падая, ударилась головой о край камина. И, наконец, отравление самой прекрасной, так сильно Мартой любимой, вечно улыбающейся, мамочки Эльзы.
   Нет, никогда она не поверит, что мама это сделала сама, без чьего-то принуждения!
   Ведь у них были такие планы! Мама разорвала все свои контракты с театром. Они планировали продать домик, купить небольшое шале на юге Германии, и, конечно же, забрав с собой Марию, переехать туда жить. Дядя Эрик, крестный отец и опекун Марии, с этим был полностью согласен и готов был помочь.
   .... По завещанию, оставленному отцом, весь капитал, акции и родовое имение наследовали дочери в равных долях. Вступить в наследство, Мария и Марта должны были только по достижению ими 25-летнего возраста. До этого момента дочерям, а также и бабушке, назначалось очень приличное содержание. Эрна по завещанию, оставленному братом, получила в собственность только фармацевтическую компанию.
   Как Марте помнилось, не все были согласны с таким завещанием. Почему-то начались какие-то трения между Эрной и Эриком. Дело, вроде, дошло даже до суда. Но, в результате, все осталось так, как хотел отец. Отец в завещании опекуном Марии назначил Эрик. Их с Марией разъединили. И хотя формально Марта оставалась с мамой, фактически, она продолжала жить с бабушкой Агатой и с тетей Эрной.
   .... Бабушкина нелепая смерть все изменила. После этого мама решила бросить сцену, продать свой маленький сказочный домик и уехать подальше от всего того, что ей напоминало о прошлом. По крайней мере так Марта поняла мамино решение. Но, этому не суждено было случиться.
   Самоубийство!
   Нет, мама не могла сама принять такое решение! В это Марте никак не хотелось верить.
   После маминой смерти опекуном двенадцатилетней Марты стала сестра отца Эрна. Жить с теткой она осталась в их родовом имении, а ее любимая сестричка Мария так и осталась в семье Эрика.
   Жена Эрика, Вероника, всегда с радостью принимала Марту и всячески приветствовала желание девочек быть вместе. Эрик, будучи экспертом в международных отношениях, часто ездил в заграничные командировки, откуда всегда привозил обеим девочкам экзотические одинаковые подарки.
   .... Но, когда приемная семья Марты перебралась на постоянное место жительство в Швейцарию, частое общение девочек стало невозможным. Расставание переносилось очень тяжело. Часами Мария с Мартой переписывались по электронной почте или сидели в скайп. Потихоньку все "установилось". Сёстры поступили в университеты, Мария на медицинский факультет в Женеве, Марта же выбрала журналистику в Берлине.
   Обзаводиться настоящими друзьями девочки так и не научились и за советами и поддержкой обращались только друг к другу.
   И если у Марии были Эрик и его жена Вероника, которые смогли заменить ей родителей, то у Марты не было и этого. У нее была только сестра Мария, живущая в Швейцарии, да тетка, с которой они живут, как дружные соседи и коллеги, уважающие и ценящие друг друга.
   Пока Марта была ребенком все заботы о ней Эрна перепоручала многочисленным гувернанткам, считая, что в воспитании главное: научить самостоятельности и ответственности за принятые решения. А все эти сантименты, по теткиному мнению, только мешают реальной жизни.
   .... Теперь Марта работает на теткином предприятии, возглавляя отдел рекламы. Среди своих коллег Марта в свои 25 пользуется большим авторитетом. Ее часто привлекают в качестве эксперта в другие крупные проекты. Более того, ей постоянно поступают приглашения на работу со стороны более крупных компаний, которые она отвергает, предпочитая верность фамилии Кох и, конечно же, независимость и самостоятельность.
   .... И вот эта деловая, рациональная Марта, при каждой встрече с Марией превращается в маленькую сентиментальную девочку, нуждающуюся в советах и поддержке. А маленькая, хрупкая Мария, в детстве всего боящаяся и вечно хнычущая, а теперь очень спокойная и взвешенная, всегда находит для сестры нужные слова.
   .... Марта знала, они с сестрой всегда были и останутся одним целым, какие бы документы она не находила, и чтобы не было в них написано.
  
  
   Глава 5.
  
   .... А теперь в их жизни появился Дмитрий. Без всяких сомнения, он - брат Марии. И Марта в полном смятении, нужно ли это сестре?
   Она просто остолбенела, увидев афишу, на которой на нее смотрела, как бы, Мария. Это была афиша финалистов какого-то музыкального конкурса. Последний концерт этой группы в Берлине должен был состояться вечером. И, конечно же, Марта не могла не пойти на него. Когда же в буклете, среди участников группы, приехавшей из Латвии, она обнаружила фамилию Соколов, все сложилось.
   Что музыкантами исполнялось на этом концерте она не слышала, в голове была только одна мысль: познакомиться с юношей. Не помнит, как она раздобыла букет, кажется какой-то мужчина ей просто его подарил, как и что написала в записке. Как на сцене, оттолкнув солиста группы и фанатов с цветами, подбежала к Дмитрию и, сильно смутившись, передала свою записку вместе с своим букетом цветов.
   После концерта она была не в состоянии просто так уйти и стояла у выхода среди многочисленных фанатов, чтобы еще раз увидеть брата Марии. Похоже, ее волнение ему передалось, и он, увидив ее в толпе, толпящихся у входа, позвонил.
   А потом перезвонил уже из Риги со словами:
   - Здравствуй, сестричка, я Дмитрий.
   Понимая всю серьезность ситуации, она сразу же представилась Мартой, спеша добавив, что Мария ее сводная сестра.
   Теперь в замешательстве был Дмитрий. Боясь, что тот бросит трубку, Марта быстро, смешивая русские слова с немецкими, стала пояснять:
   - Мария сейчас в Америке получает лицензию врача, она ещё не в курсе нашей встречи. Вернется только в конце июня или в начале июля. Мне, наверное, будет легче все тебе объяснить по электронной почте.
   После небольшой паузы Дмитрий пообещал сбросить свои координаты на телефон и положил трубку.
   "Он, наверное, принял меня за какую-то мошенницу или аферистку" - решила Марта, но в тот же момент получила сообщение на телефон.
   .... Не откладывая в долгий ящик, Марта в тот же вечер написала Дмитрию. Извинившись за плохой русский, она постаралась объяснить ему ситуацию, предложив приехать в Берлин и самому во всем убедиться и помочь ей принять правильное решение. А вечером они уже говорили по видеосвязи.
   .... Оказывается, Дмитрий тоже только несколько дней назад узнал о существовании сестры и биологической матери. И он совсем не музыкант, а будущий юрист. В настоящее время он заканчивает магистратуру юридического факультета университета, а музыка - его хобби.
   Разговаривая с Дмитрием по скайпу (а это стало происходить почти каждый вечер), Марта все больше и больше поражалась тому, как он, даже по видео, не только внешне, но и манерами был похож на Марию. Даже родинка на бровке была точно, как у Марии! И Марта готова была говорить с ним часами.
   Свободного времени у нее практически не оставалось. Мартин, ее друг, был просто в бешенстве.
   - Что это за русский из Латвии, на которого ты тратишь так много времени, переговариваясь и переписываясь, помогая какой-то там мифической подруге! - возмущался он.
   И мрачно добавлял:
   - И почему ты одна занимается ремонтом дома? Где сестра? Где тетка?
   Дело в том, что Марта вначале пыталась посоветоваться с ним по возникшей проблеме, ссылаясь на некую несуществующую в жизни подругу. Но, он даже не понял в чем состоит проблема.
   - Нужно сообщить этой подруге, что у нее есть брат, возможно, и другая родня за границей. А дальше подруга сама будет решать, нужно ей это или нет. Все, и вопрос закрыт! - заявил он.
  
   .... Надо заметить, Мартин был завидный жених. Высокий, красивый блондин, из очень обеспеченной семьи. Он, химик по образованию, работал в клинике при университете Гумбольдта и писал диссертацию. Начиная со студенческих времен, все выходные дни он с двумя своими закадычными друзьями предпочитал проводить время на природе: будь то поход на байдарках, либо поход в горы, горные лыжи и т.д. Пока молодежь прожигала свободное время в пабах, ребята занимались спортом и демонстрировали пример здорового образа жизни. Девчонок с собой в поход они брали очень редко. Марта была первой, конечно же, на правах подруги Мартина, удостоенной чести, быть включенной в состав их команды. Ей это льстило. А такой способ отвлекаться от повседневных проблем, уходя на два дня в поход, она находила замечательным.
   .... Тетка от Мартина была в восторге, надеясь со временем, конечно же, при условии, что у Марты с ним все сложится, переманить его к себе ведущим специалистом и даже, в ее планах было, сделать его партнером по бизнесу.
   Не так давно Мартин предлагал Марте переехать жить к нему. И она согласилась бы это сделать, если не его вскользь брошенные слова:
   - Переезжай, ведь у тебя ремонт!
   Позднее, он много раз обращался к этой теме уже другими словами, поняв, что сделал свое предложение как-то не так. Но Марта закрутилась с ремонтом, с работой, а теперь еще появился Дмитрий. Она пообещала Мартину вернуться к этому разговору сразу же по окончанию ремонта.
   Очередной поход, ребята собирались спуститься на плоту в устье реки, был назначен на ближайшие выходные. А Марта опять принять участие в нем не сможет. Она будет встречать Дмитрия, который выкроил пару дней для поездки в Берлин.
   Мартин, узнав о том, что предстоящие два выходных дня Марта проведет в компании брата, той самой, ему неведомой, подруги, отнесся к этому спокойно, заявив:
   - Жаль, конечно, но предстоящий поход не для девушек и дело небезопасное.
   Получив в придачу такую индульгенцию от Мартина, Марта с нетерпением ожидала встречу с Дмитрием.
  
  
   Глава 6.
  
   .... Уже в аэропорту, когда объявили, что самолет приземлился, она почему-то сильно разволновалась и совсем смутилась, увидев выходящего Дмитрия.
   Окружающие не могли не заметить смущение двух красивых молодых людей, с виду малознакомых, но с восторгом рассматривающих друг друга, нежно обнимающихся, и не замечающих никого вокруг.
   Марта, смущаясь и почему-то сильно волнуясь, повела Дмитрия к своей машине. Оказывается, их непринужденная болтовня по скайп, свободы в личном общении не добавляла.
   С трудом превозмогая неловкость, Дмитрий попросил вначале заехать в заказанный им отель. В свою очередь, Марта предложила сначала поужинать, и, по привычке, поехала в кафе, где обычно ужинала их компания. Она действовала подсознательно, хорошо зная, как там можно припарковать машину.
   Только в кафе, уже сидя за столом, диалог начал потихоньку налаживаться: Дмитрий задавал вопросы, Марта отвечала. Так они, потихоньку помогая друг другу, подтрунивая над своим смущением при встрече, перешли к уже привычной для них форме общения, сложившейся при разговорах по видеосвязи.
   В разгар их оживленной беседы в кафе ввалилась веселая компания: две девушки и три парня, нагруженные сумками и рюкзаками. Заняв самый большой стол, они заметили Марту, замахали ей, а один самый видный и представительный из парней, подошел к их столику и, нежно поцеловав Марту, представился Дмитрию. Они, почему-то на английском, обменялись любезностями.
   Сердце Дмитрия упало, подсказав ему, что это не просто ее знакомый. Когда они за столиком остались одни, он не удержался и спросил Марту:
   - Это твой близкий друг?
   Получив утвердительный ответ, он как-то сразу сник, вспомнил цель своего приезда и внутренне успокоился. Но, какой-то горький осадок на душе у него остался. Марта уловила эти изменения и почему-то почувствовала себя виноватой.
   Извинившись за бестактность, она, в свою очередь, тихо спросила:
   - А у тебя есть близкая подруга?
   Задумавшись на мгновение, он ответил:
   - В Риге есть одна очень умная и красивая девушка, которая, только при выполнении целого ряда выдвинутых ею требований, позволила бы сказать, что она у кого-то есть.
   Марта заметила:
   - Почти все умные девушки поступают именно так, только одна озвучивает это, другая нет. Это, своего рода, проверка. Видимо, эта девушка тебя любит и только хочет убедиться, что это взаимно.
   Дмитрий не стал комментировать. Вечер, казалось бы, начинающийся для них обоих так хорошо, как-то сразу потускнел. После небольшого молчания, под мрачные взгляды, которые за соседним столиком на них бросал Мартин, они засобирались. Дмитрий оплатил счет, заявив, что в его стране за девушку всегда платит парень.
   Марта попрощалась со своими друзьями, и они покинули кафе.
   Марта предложила Дмитрию вначале заехать в их имение, где она покажет ему найденные бумаги и семейные фотографии. Дмитрий согласился и был просто изумлен и потрясен увиденным.
   .... К зданию с мезонином вела тенистая аллея. Подстриженный газон, окруженный кустами роз и цветущими деревьями, гроты и альпийские горки, какие-то статуи и беседки!
   Такое Дмитрий видел, разве что, в кино и никогда не верил, что кто-то так живет в реальной жизни. То, что в имении ведется ремонт совсем не ощущалось.
   Внутри дома поражала изысканная роскошь! И только, попав в комнату, видимо служившую хозяину кабинетом, он перестал себя чувствовать человеком, попавшим в музей. Марта с улыбкой за ним наблюдала. И когда он спросил:
   - Как здесь можно жить?
   Она засмеялась, ответив, что трудно и дорого, и что она предпочитает снимать квартиру в центре.
   Предложив ему воспользоваться случаем, и на ночь остановиться здесь, она не ожидала, что он сразу же согласится. Дмитрий, будучи немножко авантюристом, с радостью принял приглашение.
   - Когда еще у меня будет такая оказия переночевать в музее! - услышала она в ответ на свое предложение.
  
   .... И растопленный камин, и бутылка прекрасного французского вина уже не удивляли, а воспринимались как должное. Огромные альбомы с цветными фотографиями: две маленькие смеющиеся девочки в одинаковых платьицах, а тут уже две подросшие красавицы, а эта счастливая пара - его родная мать с мужем. Фотографию этой женщины он хорошо знал. На столике его бабушки стоит похожая фотография. На его вопрос:
   - Кто эта такая красивая девушка у тебя на фотографии?
   Бабушка неизменно отвечала:
   - Это наша родственница.
   Фотография Марии его сильно взволновала. Что Марта смогла найти общего между ним и этой прелестной девушкой? И захочет ли та встретиться с ним и с рижскими родными? Вот, если она была бы характером похожа на Марту, подумал он, тогда бы он не сомневался!
   А когда пошли видео, он уже не очень-то и следил за происходящем на экране, а больше наблюдал за Мартой. Та то весело смеялась, то глаза ее наполнялись слезами. И ему так хотелось обнять ее и защитить от всех этих ему незнакомых людей, веселящихся на экране. Он поймал себя на крамольной мысли, что сейчас его гораздо больше интересует Марта, чем малознакомая Мария, и, тем более, какая-то там Ольга, считающаяся его матерью.
   .... Даже появление в комнате элегантной, видимо, в молодости очень красивой женщины, оказавшейся Мартиной тетей, не испортило им вечера. Все продолжилось в том же теплом и веселом духе, несмотря на то, что та выразила крайнее недоумение, увидев их с бокалами вина и рассматривающими семейные фото и видео, а затем что-то еще долго выговаривала Марте в коридоре.
   Воспоминаниям не было конца, и Дмитрий готов был слушать и слушать, смотреть и смотреть все эти видео и фото, любуясь и восхищаясь Мартой, не очень углубляясь и понимая, кто есть, кто, хотя всю семейную хронику Кох он знал уже досконально.
   А видео, где Марта со своей мамой так трогательно выглядели на фоне их маленького домика, заросшего какими-то экзотическими цветами, особенно тронуло его и напомнило ему их семейные дачные посиделки на даче в Юрмале.
   Они закончили смотреть видео глубоко за полночь. И только тут Марта вспомнила о листочках, найденных среди отцовских бумаг. Да и без них все итак было ясно.
   Они поздно разошлись по заранее кем-то приготовленным для них комнатам, условившись, следующий день посвятить Берлину и его окрестностям.
  
   .... Субботний день пролетел мгновенно. Весна набирала силу, все цвело и пахло. День выдался удивительно теплым и солнечным. С утра Дмитрий и Марта погуляли по цветущему парку, полюбовались окрестностями. Марта показала домик, где они жили с мамой. Обедали в замечательном уютнейшем кафе, расположенным в соседнем городке. После обеда поехали в Берлин.
   Марта, как заправский гид, знакомила Дмитрия с достопримечательностями города. Говорила, в основном, Марта: либо комментируя очередной архитектурный шедевр, либо очень деликатно выясняя некоторые моменты жизни Дмитрия.
   К вечеру она знала о нем практически все. И то, что в детстве друзья считали его маменькиным сынком, потому что бабушка Надя ходила за ним по пятам. И то, что он заканчивал школу с углубленным изучением немецкого языка. И то, что их семья всегда вместе завтракает и ужинает. И то, что даже сейчас, живя отдельно, он старается, при первой возможности, не пропустить время ужина. И то, что, учась в магистратуре, он стажируется в Управлении криминальной полиции. И что этот опыт, как он надеется, поможет ему в будущем открыть детективное агентство, или, может быть даже, свою адвокатскую контору, которая будет заниматься криминальными делами.
   Слушая внимательно, Марта в душе посмеивалась над ним, думая, какой он, в сущности, еще мальчишка.
   Разве здесь, в Германии, кто-либо может позволить себе мечтать открыть свое дело, не имея начального капитала!
   .... Домой возвращались затемно. Машину вел Дмитрий, восхищаясь скоростным режимом немецких дорог, и точностью дорожных знаков и указателей.
   И опять был восхитительный вечер!
   Прекрасное настроение их не покидало. И так им обоим хотелось, чтобы эта встреча и этот чарующий вечер не заканчивались.
   Перескакивая с одной темы на другую, они спешили наговориться, все лучше и лучше узнавая друг друга.
   Дмитрию так не хотелось своими расспросами портить вечер, пугать и расстраивать Марту. Тем не менее, к удивлению Марты, Дмитрий попросил еще раз показать ему фотографии того страшного дня, когда погиб ее отец.
   Марта достала фотографии и видео, датированное: "зима 2001".
   Празднуется день рождения бабушки Агаты. На столе огромный торт, на котором написано: "Агате 61!" За столом все свои: бабушка, рядом папа с Ольгой, рядом они с Марией, две девочки-подростка, рядом мама Марты Эльза, затем сестра отца Эрна и папин друг Эрик.
   Дмитрий обращает свое внимание на то, что улыбаются только бабушка и дети, все остальные лица напряжены.
   Вот все вышли на крыльцо проводить Курта с Ольгой в дорогу. Они едут в Давос кататься на лыжах.
   Рассматривая фотографии, Дмитрий про себя отмечает, что все они великолепного качества и не постановочны. На них все те же, довольно угрюмые лица. Но, что-то здесь, все-таки, не так, подумал он.
   На его вопрос, кто фотографировал, Марта точно ответить не смогла.
   - По-видимому, управляющий имением Артур, отец Эрика, - она сказала, подумав.
   И с грустью в голосе добавила:
   - В тот вечер в автокатастрофе погибли отец и Ольга. На скоростной дороге столкнулись восемь машин. Были многочисленные жертвы. В термосе с кофе у отца нашли сильнодействующее снотворное. Уголовное дело закрыли с формулировкой: водитель не справились с управлением, - и, помолчав, еле слышно пробормотала: - А через три месяца умерла бабушка, а еще через три моя мама.
   .... Все услышанное Дмитрия сильно озадачило. Как такое могло случится в течение одного года? И как мог тринадцатилетний ребенок пережить такое: последовательно лишится отца, матери и бабушки. Такое не под силу даже взрослому человеку!
   Он, инстинктивно, нежно приобнял Марту, стараясь ее успокоить, и, желая отогнать грустное выражение, появившееся на ее личике. Она, как маленький котенок, прильнула к нему, почувствовав себя маленькой-маленькой и защищенной от всего мира. И он сильнее прижал ее к себе и поцеловал в головку.
   Нет, никогда она раньше не испытывала ничего подобного!
   А от запаха ее волос у Дмитрия просто закружилась голова, и сердце готово было выскочить из груди.
   Мгновение, и они, уже смущенно, боясь взглянуть на друг друга, чтобы не выдать себя, собирали разбросанные на столе фотографии.
   С трудом превозмогая смущение, Дмитрий попросил разрешение несколько фото взять с собой. Марта, с замиранием сердца, заметила, что среди отобранных фото была ее фотография, и ее фотография вместе с Марией, сделанная всего пару месяцев назад.
   Вечер, так хорошо начавшийся, быстро закончился. Торопясь, они разошлись по своим комнатам, словно боясь, совершить что-то такое, о чем потом пришлось бы пожалеть.
   Но, то мгновение, когда они, тесно обнявшись, были одним целым, и то волнение, которое они оба при этом испытали, уже не покидало их.
   .... Марта проснулась рано, привела себя в порядок, приготовила кофе. День выдался мрачный, под стать ее настроению. Именно так, поймала она себя на мысли, она всегда себя чувствует, расставаясь с сестрой.
   Удивительно, но вчера ей было так спокойно и легко, вчера вечером она могла оставаться сама собой, и при этом чувствовать себя защищенной.
   Дмитрий вышел из своих апартаментов уже полностью собранный в дорогу. За завтраком он старался улыбаться и даже шутить, но разговор как-то не клеился.
   Направляясь к машине, Марта решила оставить несколько распоряжений управляющему. Это был высокий, в молодости, видимо, очень красивый, все еще сильный, мужчина лет восьмидесяти.
   Управляющий вежливо выслушал распоряжения, и, в свою очередь, предложил Марте и ее гостю выпить у него чашечку настоящего кофе. Время до вылета самолета еще был предостаточно, и они с радостью приняли приглашение.
   Пока хозяин возился на кухне, Марта, с его разрешения, показывала дом Дмитрию.
   .... Сколько Марта себя помнила, Артур со своей семьей всегда жил в этом маленьком домике, спрятанном в глубине сада, вначале как садовник, а затем - как управляющий.
   Внутри царил порядок и, что самое удивительное, весь дом был увешен прекрасными фотографиями. Вот - прекрасная женщина с ангельским ребенком на руках.
   - Эта бабушка с Эрной, - комментировала Марта.
   - А это Эрна плюс святая троица: папа, моя мама и, сын Артура Эрик. - и т.д....
   Дмитрий, не скрывая своего восторга, восклицает:
   - Все эти фотографии достойны выставки!
   Лицо Артура смягчилось:
   - Фотография когда-то давным-давно была моей основной профессией, но со временем это превратилось просто в хобби.
   Кофе был приготовлен по какому-то неизвестному рецепту, вкус был действительно замечателен!
   Уже потом Марта отметила, что посещение домика управлявшего, не совсем понимая почему и не зная, что и подумать, произвело на Дмитрия сильное впечатление. Ведь точно такие же фото они вместе рассматривали и в день его приезда, и вчера вечером в кабинете.
   Подъезжая к аэропорту, Дмитрий попросил дальше его не провожать. Она согласилась, еле сдерживая слезы. Наспех обнялись, и Дмитрий, не оборачиваясь и торопясь, вошел в здание. А по щекам Марты почему-то потекли слезы, которые, как она и не старалась, не останавливались.
   .... Вернувшись в свою городскую квартиру, она долго не могла найти себе место. Бралась то за работу, то за уборку. И, наконец, читая книгу, задремала. Звонок Мартина ее разбудил. Он с восторгом стал рассказывать о проведенном походе, жалея, что ее не было с ними, и сообщил, что вечером они собираются в клубе отметить их вчерашнюю победу и наметить план на следующее "покорение вершин". Марта, сославшись на необходимость срочно просмотреть к завтрашнему дню ряд документов, ответила, что, к сожалению, не может принять участие в их вечеринке.
   Положив трубку, она, действительно, полностью погрузилась в работу. От работы ее отвлекло сообщение на скайп: "спокойный ночи и плачущий смайлик". И со слезами радости Марта ответила: "спокойной ночи", и присоединила два плачущих смайлика.
   В ответ получила смайлик - разбитое сердце. Марта сложила все свои бумаги и уже совершено спокойная и, чему-то своему улыбающаяся, пошла спать.
   Каким большим и тревожным был этот день, и как хорошо он закончился!
  
   .... Утром Марта получила короткое и очень нежное письмо, в котором Дмитрий, подтрунивая над собой, рассказал каким жалким и несчастным он себя чувствует, когда нет ее рядом. И спасти его может только ее приезд.
   - Ну что же, придется спасать, - ответила она.
   А это уже было началом переписки совсем другого характера!
  
   .... Первой, кому Марта сообщила, что влюбилась, была Мария. Ответ пришел мгновенно:
   - Рада за тебя. И, должно быть, это - замечательный парень!
   На звонки Мартина она вначале не отвечала, а затем сама пригласила его на обед в их кафе. Пока ожидали заказ, Марта сообщила ему, что полюбила другого человека. После затяжного молчания Мартин, с лицом, искаженным от гнева, поинтересовался:
   - А не тот ли это парень, с которым он ее видел в кафе?
   Получив утвердительный ответ, он пробормотал:
   - Смотри, как бы не пожалеть!
   Встал и с оскорбленным видом покинул кафе.
   "Все лучше, чем ложь", - подумала Марта. Чувствуя огромное облегчение, она отменила заказ, заменив его чашечкой кофе.
   Как же все с Мартином оказалось просто, думала она. Похоже, разрыв с ним не оставит ни на ее, ни на его сердце ран. Мартин с легкостью найдет ей замену. И как хорошо, что она не сделала страшной ошибки, связав свою жизнь с этим человеком.
   .... Сложнее всего оказалось с Эрной. Тётка, узнав о разрыве Марты с Мартином, не смогла себя сдержать. Она кричала, оскорбляя Марту. Требовала, чтобы та, пока еще не поздно, помирилась с Мартином. Убедившись, что все бесполезно, она потребовала, чтобы Марта ее срочно познакомила со своим новым избранником. Услышав, что он - иностранец, она разразилась проклятиями и в адрес Марты, и в адрес ее нового друга, и ушла, громко хлопнув дверью.
   От тетки такой реакции Марта никак не ожидала, ведь та никогда раньше не вмешивалась в ее личную жизнь.
   Но даже этот тяжелый разговор не смог испортить ее настроение. Вечером, разговаривая с Дмитрием по скайпу, она узнала, что он с нетерпением ждет ее приезд, что через неделю у него защита диплома, и он был бы счастлив видеть ее на выпуске. Марта, в свою очередь, сообщила, что на выпуск обязательно прилетит.
   .... К предстоящей поездке она отнеслась очень серьезно. На столе появились журналы мод и путеводитель по балтийским странам. Все свое свободное время Марта теперь проводила либо в спортзале и в салонах красоты, либо гуляя по бутикам, тщательно подбирая себе наряды. Дмитрий, наверняка, захочет познакомить ее с родными. И она обязана им понравиться.
  
  
  
  
   Глава 7.
  
   .... Нет, он не должен упустить такую девушку, думал Дмитрий. Ведь она и есть та, единственная, его половинка. Он никогда себе не простит, если потеряет ее.
   Что-то ему подсказывало, она нуждается в тепле и защите. Эта прелестная девушка не заслуживает такого, как ему показалось, холодного и мрачного окружения. Вспоминая, как она восторженно, со слезами на глазах, рассказывала о своей сестре Марии и о своем детстве, а затем мрачнела, вспоминая отрочество и какие-то события с ним связанные, он понимал, у нее очень грустное прошлое.
   Но, что он может предложить ей взамен? Эту двухкомнатную квартиру на десятом этаже, хотя и в элитном доме, за которую ему предстоит еще расплачиваться и расплачиваться? Мизерную зарплату, которая ему маячит в Криминальной полиции?
   .... Ведь, до сих пор главный свой доход он получал от гастролей их наспех сколоченной группы. И если бы не его друг Алексей, он бы не участвовал в "чесе по городам и весям", как иронизируют ребята группы над своими гастролями.
   .... Алексей со своей подругой Ингой, будучи профессиональными музыкантами, придумали такой способ заработка. Летом, когда многие их друзья, как правило студенты различных вузов, свободны, они организовывают гастроли не только по странам Восточной Европы, но и по всему миру, главным образом туда, где есть латышская диаспора.
   Инга, обладая прекрасным голосом, завораживает слушателей исполнением необыкновенно красивых и мелодичных латышских песен. Начиная петь по-латышски, она всегда в конце переходит на язык слушателей. Люди, похоже, устали не только от современной агрессивной музыки, но и от принятых в настоящее время способов ее исполнения, и с удовольствием идут на такие концерты. И если первые гастрольные концерты всегда планируются в маленьких залах, то последующие проходят уже в больших помещениях. И, как правило, проходят с аншлагом.
   .... Да, Алексей оказался прекрасным антрепренером и лидером группы! Летние гастроли позволяли музыкантам не только безбедно пережить зиму, но и приобрести музыкальные инструменты, машины, и даже некоторым выплачивать кредиты за квартиры. Наступающее лето планировалось провести в Австралии, и, похоже, Андрею предстоит искать замену Дмитрию. Сделать это будет нетрудно, ведь желающих поступить в труппу набралась целая очередь.
   Хотя, кто знает, может быть Марте будет интересно поехать с ним в Австралию? Решать это Дмитрий будет уже вместе с Мартой. Она обещала прилететь к нему на следующей неделе, и он не должен разочаровать ее.
   Квартира (спасибо бабуле!) у него всегда в полном порядке, машина очень даже приличная.
   - Милый мой мальчик, ты, кажется влюбился, - была реакция матери на его краткий отчет о двух днях, проведенных в Берлине.
   И он не стал ее разубеждать. Договорились, когда Марта прилетит в Ригу, он обязательно их с ней познакомит. А также решили, бабуле пока не рассказывать, какое отношение Димина новая подруга имеет к Маше.
  
  
  
   Глава 8.
  
   .... Все идет по плану. Дмитрий с огромным букетом роз, и с трудом сдерживаемым волнением, встречает Марту. Самолет уже приземлился, пассажиры начали выходить. А вот и она, такая милая, хрупкая и такая желанная. Спешат навстречу. И опять смущение и волнение. В машине, перебивая друг друга, рассказывают, что делали и чем занимались во время разлуки.
   Дома их ждет накрытый стол, но им не до этого.
   Они так ждали этого момента, когда останутся одни, без воспоминаний о прошлом, без мыслей о будущем, думая, здесь и сейчас, только о своем и только им одним принадлежащим.
  
   .... Солнечный луч света, пробивающийся через толстые шторы, и запах кофе разбудил Марту. Ей было так хорошо, так уютно под этим легким пуховым одеялом. Так радостно, и так беспечно она чувствовала себя только в детстве. Открыв глаза, она увидела, склонившегося над ней Дмитрия. Обняв его, притянула к себе, прошептав:
   - Если это сон, так пусть он продлится вечно.
   .... А вечером, распахнув шторы, Марта увидела утопающий в огнях невиданной красоты город. Вглядываясь в его панораму, она угадывала знаковые места, вычитанные в путеводителе.
   - Президентский Замок, Домский собор, старый город, а вот собор Петра и Павла, - смеялась Марта. - И ты мне завтра все это покажешь.
   - Чем же я буду тебя удивлять? - нежно ее обнимая, посмеивался Дмитрий. - Ты все уже прекрасно знаешь!
   .... В город они выбрались лишь только к вечеру следующего дня. Родители Дмитрия ждали их к ужину. Марту они встретили очень радушно, и она не почувствовала никакой натянутости и скованности. Бабушка все норовила ей подложить кусочек чего-нибудь вкусненького, и Диме все время приходилось ее одергивать. Засиделись допоздна. Выйдя на улицу, Марта сказала:
   - Дима, я обещаю, твоя бабушка всегда будет жить с нами, - чем глубоко тронула его.
   - Спасибо, родная, - промолвил он, обнимая и целуя ее, удивляясь тому, что она назвала его Дима, как это делают его родители.
   .... Следующий день начался со знакомства с городом, а закончился грандиозным банкетом, посвященным выпуску магистров юридического факультета Латвийского Университета 2014.
   Столы были накрыты в банкетном зале на верхнем этаже гостиницы Латвия. Обзорные стекла зала позволяли любоваться великолепием города. Живая музыка очень тихо и ненавязчиво, иногда замолкая, сопровождала это мероприятие. Все было прекрасно организовано и до конца режиссировано. И хотя все проходило на совсем незнакомом Марте языке, почти все было понятно. Между собой они с Дмитрием переговаривались по-немецки, периодически скатываясь на, им уже более привычный, русский.
   Марта не была любительницей такого сорта торжественных мероприятий, но к этому банкету она готовилась очень тщательно. Отказавшись от длинного платья в пользу беленького коротенького с красивым темным орнаментом, она выгодно отличалась от большинства девушек на этом банкете, одетых в тяжелые вечерние наряды и увешенных драгоценностями. Марта ловила на себе восхищенные взгляды Диминых коллег и ей это нравилось. Все было очень красиво, но, на ее взгляд, как-то уж чересчур торжественно. В разгар вечеринки к ним подошла одна очень красивая, элегантно одетая девушка. Поздравив Диму с окончанием, тихо на русском языке добавила:
   - У тебя всегда был хороший вкус.
   Когда та отошла в сторону Марта спросила:
   - Не та ли эта умная и красивая с требованиями?
   - Оказывается, она не такая уж и умная, и красивая, - последовал ответ. И добавил с теплой улыбкой: - Вдобавок, совсем невоспитанная!
   И, нежно приобняв Марту, Дмитрий прошептал:
   - А таких прекрасных, как ты, просто нет на свете!
   В перерыве, любуясь отблесками заходящего солнца на золоченных куполах Кафедрального собора, Марта предложила уйти по-английски. Мысль была подхвачена с энтузиазмом. Они медленно пошли в направлении Старого города. Марта раньше только слышала о существовании "белых ночей", а сейчас воочию их наблюдала. И это добавляло таинственности их прогулке по многочисленным паркам и Старому Городу. Так они дошли до Президентского Замка. И уже на набережной взяли такси, которое через десять минут доставило их домой. Спать не хотелось и нужно было многое обсудить.
  
   .... Под фрукты и вино они планировали свое будущее. Через пару недель они летят в Швейцарию к Марии; своих летних планов Дмитрий менять не будет, а в августе Марта присоединится к нему; ремонт имения Марта попробует перепоручить тетке с Марией; в июле она постарается закончить один очень важный для нее проект, часть оставшихся проектов передаст своему нынешнему заместителю, а часть заберет в Ригу. Марта твердо заявила, что осенью она переедет к нему в Ригу и что материальная сторона ее мало волнует!
   - Мы не бездельники, оба работаем, значит, сможем организовать свою жизнь где угодно! -проговорила она убежденно.
   И, помолчав добавила:
   - Главное, мы любим друг друга!
   Дмитрий смотрел на нее с восторгом и умилением, не веря в свое счастье!
  
  
   Глава 9.
  
   .... Первое, что Дмитрий сделал после отъезда Марты, это купил билет в Женеву на конец июня. Затем, он оформился на работу в Управление по борьбе с организованной преступностью уголовной полиции с сентября месяца. И, наконец, подтвердив свое участие в летних гастролях, перестал пропускать репетиции. Тем не менее, они с Андреем решили подстраховаться на время гастролей и взять с собой "стажера", в обязанность которого, в случае необходимости, будет входить подмена Дмитрия.
   Остальное время Дмитрий посвятил разгадке тайны семьи Кох. Он попытался узнать, есть ли какая-нибудь возможность в архиве полиции Берлина посмотреть уголовные дела 2001 года, связанные с этой семьей.
   И здесь ему помогли его коллеги из полиции, где он стажировался и куда с осени переходил на полную ставку.
   Его познакомили с Айваром, скандинавского типа наружности, высоким, не лишенным обаяния и с проницательным взглядом, молодым человеком. Он, будучи приглашенным лектором из Главного управления полиции Берлина, читал курс лекций в колледже Латвийской Государственной полиции.
   Во времена перестройки семья Айвара репатриировалась в Германию, где жили родственники его матери. Школу Айвар заканчивал в Риге, а юридическое образование уже получал в Германии в Берлинском университете имени Гумбольдта. Там он и защитил докторскую диссертацию. В Риге у Айвара осталось массу друзей и родственников, и он прекрасно себя чувствовал, как в Латвии, так и в Германии.
   - Жить лучше в Латвии в Юрмале, а работать в Берлине, - со смехом говорил он своим друзьям, добавляя: - Я не говорю о латышских девушках, красивее которых нет на свете!
   И теперь, работая в Аналитической службе полиции Берлина, Айвар делился опытом со своими рижскими коллегами в рамках программы евроинтеграции.
   Он быстро нашел общий язык с Дмитрием, заинтересовавшись, отправленным в архив, но, как ему показалось, не доведенным до конца делом семьи Кох. Дмитрий не верил в свою удачу, неожиданно получив в помощники профессионала, заинтересовавшегося этим делом, и имеющего доступ к необходимым архивным данным.
   Однажды, Дмитрий, пытаясь выяснить причину такого неподдельного интереса Айвара к расследованию, поинтересовался:
   - Почему ты стал заниматься этим делом? В чем твой интерес?
   - Слишком много странностей и слишком много вопросов! - ответил Айвар. И добавил: - Я считаю, что к такого сорта делам обязательно нужно через какое-то время вновь возвращаться, проверяя не открылись ли новые обстоятельства, и только после этого сдавать их в архив.
   Уже через неделю они с Айваром раскручивали всю цепочку событии тринадцатилетней давности.
   Ранее эти уголовные дела рассматривались как по отдельности, так и в совокупности.
   Первое уголовное дело: автоавария на скоростной трассе, повлекшая за собой многочисленные жертвы, сдано в архив с заключением: умышленное убийство, виновные не найдены.
   Заключение по второму: смерть по неосторожности. Хотя, это дело тоже вызывало массу вопросов. Почему-то Агата Кох, а ее обнаружили с открытыми, полными ужаса глазами, вскочив с кресла-качалки, попятилась назад и, наступив на подол своего халата, упала, ударившись о край камина. Впечатление такое, что ее что-то сильно испугало.
   Заключение по третьему делу: самоубийство, с использованием яда органического происхождения.
   Рассматривая эти дела в совокупности, следователь проверял три главных возможных мотива: деньги, зависть и месть. Следствие велось продолжительное время, но в результате дело было закрыто. Окончательный вердикт: дела между собой не связаны.
   .... Когда рассматривался мотив деньги, подозрение падало на сестру погибшего Эрну. Брат, руководивший семейным фондом, оставленного отцом после смерти, транжирил деньги направо и налево. Эрне было неизвестно, что брат оставил завещание. Об этом свидетельствовало ее заявление в суд на пересмотр завещания брата, по ее мнению, абсолютно несправедливого. Суд смог бы принять дело к рассмотрению, если бы такое заявление написала мать погибшего. Но, та категорически это сделать отказалась.
   В результате, все деньги достались дочерям погибшего, а опека над одной из дочерей передавалась, согласно завещанию, другу покойного Эрику.
   При этой версии, от смерти своей матери Эрна ничего не выигрывала. Зато смерть Эльзы, матери второй дочери погибшего, ей была на руку, так как позволила взять под опеку племянницу, получившую в наследство солидное состояние.
   .... Что касается зависти. В семействе у многих были причины не любить Ольгу, приехавшую неизвестно откуда и взбаламутившую все семейство, и ей завидовать.
   Если даже предположить, что кофе в термосе предназначался ей, то, от той дозы снотворного в нем, никто бы не умер. И если бы Курт, муж Ольги, сидящий за рулем, не выпил кофе из термоса и не уснул, никакой аварии бы не случилось.
   Рассматривался и лучший друг погибшего Курта, некто Эрик, сын управляющего имением Артура. В семье Кох эту дружбу очень приветствовали и даже поощряли. Агата Кох, мать погибшего, к Эрику относилась как к сыну. Дело в том, что умный, аккуратный и воспитанный Эрик очень положительно влиял на легкомысленного и несерьезного сына, и даже не столько своим примером, сколько, помогая тому в учебе и вовлекая в занятия спортом.
   Домик, в котором жила семья Артура, находился на территории имения, и дети, кстати, внешне очень похожие друг на друга, много времени проводили вместе. Прислуга даже посмеивалась:
   - А не нагуляла ли наша Аннушка сына от хозяина?
   Анна, мама Эрика, была "правой рукой" Агаты. Руководя всей прислугой в имении, она постоянно таскала сына за собой. Артур, отец Эрика, поглощенный садом и фотографированием, как-то отстранился от воспитания сына и, практически, им не занимался.
   Да и Эрик, надо отметить, никакого интереса ни к фотографированию, ни к флористике не проявлял.
   Но, надо отдать должное хозяину имения Отто Коху, тот к творчеству своего садовника, особенно, к результатам его труда, относился очень уважительно, проявляя повышенное внимание.
   Эрик и Курт ходили в одну школу, закончили один Рейнский Боннский университет имени Фридриха Вильгельма, причем Эрик с отличием, а Курт, даже пользуясь помощью друга, с большим трудом.
   Тем не менее, и в любви, да и просто по жизни, везло больше Курту. Соседская девочка Эльза, умному и продвинутому во всех отношениях Эрику, предпочла Курта, веселого и безалаберного хозяйского сыночка.
   И если Курт по окончания университета был направлен на консульскую работу в европейскую часть СССР, Латвию, то Эрика, с его наивысшим балом, послали в Заир торговым советником.
   Но, если даже и принять гипотезу о наличии зависти Эрика к Курту, то смерть матери Курта, а также смерть Эльзы никак не вписывались в эту версию.
   .... Версия ревности Эльзы к Ольге и Курту тоже подтверждения не получила. Ведь воспитанием Марты, дочери Эльзы, полностью занимались Курт и его семья. И как бы Эльза не относилась к Ольге, в смерти Курта она никак не могла быть заинтересована, как и в смерти Агаты.
   - Проверялась ли прислуга? - поинтересовался Дмитрий.
   И получил ответ:
   - Конечно, но никакой связи с делом найдено не было.
   .... Айвар взялся помочь Дмитрию чисто по-дружески, имея свой научный интерес к такого сорта делам. В Берлине он связался с Мартой и попросил ее познакомить его с Эрной, представив его, как друга, помогающего оценить качество ремонта в имении, что и было Мартой с удовольствием сделано.
   Нельзя сказать, что Марта с радостью поддержала инициативу Дмитрия распутать клубок страшных событий в ее жизни. Ей хотелось просто вычеркнуть все это из памяти. При этом, она понимала, он волнуется за нее и хочет разобраться до конца в ее страхах.
  
   .... Только, знакомясь с уголовными делами, Дмитрий узнал о наличии у Марты немаленького наследства. Но, почему Марта не сказала ему об этом? Не сказала, значит не хотела, чтобы он знал. Почему? Он скорее огорчился, чем обрадовался, узнав эту новость. Но, все точки над и, как всегда, расставила его разумная мама:
   - Тебе бы радоваться, что у твоей подруги есть "подушка безопасности"!
   И, подумав, добавила:
   - И Марии это тоже поможет принять правильное решение, нужны мы ей или нет!
   - Знаешь, сынок, деньги никогда любви не добавляли. Скорее наоборот, ее отталкивали. Но, к сожалению, порой их отсутствие многое может разрушить в жизни, - тихо, со вздохом, добавила она.
   И Дима успокоился, выбросив все мысли о наследстве Марты.
  
  
   Глава 10.
  
   .... Дмитрий в толпе встречающих в Женевском аэропорту сразу же заметил Марту в светло-голубом воздушном платьице и прелестной шляпке на головке. Он бросился к ней навстречу, нежно обнял и поцеловал. И только тогда заметил рядом с ней стоящего очень симпатичного, спортивного вида мужчину среднего возраста. Смутившись, он представился:
   - Дмитрий.
   - Так где же ты был все эти 25 лет, Дмитрий Соколов? - услышал он в ответ.
   Дмитрий растерялся, не зная, как реагировать и что ответить.
   - Да, ладно, не смущайся, Марта мне все рассказала, - сказал мужчина.
   И, помолчав, представился:
   - Эрик, - тихо добавив: - А я уже думал, никогда мне не придется раскрывать эту тайну.
  
   .... Уже в машине, по дороге домой, Эрик рассказал, что был свидетелем тех событий.
   В те далекие времена Курт срочно вызвал его в Ригу и попросил помочь уладить формальности, связанные с переездом Ольги с ребенком в Германию.
   Именно Эрику пришлось заниматься организацией регистрации брака Ольги и Курта, вопросом удочерения, и оформлением всех необходимых документов. Держа полугодовалую Марию на руках, он был единственным свидетелем регистрации этого брака, и поклялся Курту, никогда не бросать эту кроху, если с тем что-либо случится.
   - Теперь уже могу вам признаться, в ту пору я все это делал не только, и даже не столько из дружеских соображений, сколько в надежде, что твоя мама, Марта, в сложившейся ситуации, согласится выйти за меня замуж, - тихо добавил он.
  
   Повисло долгое молчание, каждый думал о своем. Марта вспоминала свою маму, Эрик свою несбывшуюся любовь, а Дмитрий думал о том, как же все в этой жизни непросто. И почему-то в голове звучало: "богатые тоже плачут".
   И какая же умненькая у меня Марта, думал Дмитрий, специально на день раньше прилетела в Женеву и подготовила его встречу с Эриком.
   А ведь все могло бы быть совсем по-другому. Он и не подумал, что желание познакомиться с богатенькой сестрой у любого вызвало бы подозрение.
   .... Когда, навстречу подъехавшей машине, выбежала маленькая, очень симпатичная женщина, печальное прошлое ушло куда-то далеко-далеко. Остались: милая, гостеприимная Вероника, жена Эрика; и ожидание встречи с Марией, которая прилетала этим вечером.
   Пока Вероника с Мартой накрывали стол, Эрик показывал дом и его окрестности. Дом был недавно реанимирован. И хотя внешний вид старинного дома был сохранен, внутри он был полностью осовременен. Большой ухоженный сад с дорожками и скамеечками; окруженный газоном бассейн с чистой прозрачной водой, в котором отражаются гигантские деревья; прекрасный вид на озеро, с плывущими разноцветными яхтами; горы с заснеженными вершинами; и где-то там, наверху, маленькая церквушка - все это создавало впечатление нарисованного на холсте пейзажа.
   Ощущение такое: если отвернуться, все это великолепие сразу же исчезнет.
   В оставшееся до приезда Марии время, Марта решила показать Дмитрию окрестности этого маленького предместья.
   По извилистой, узкой, ведущей от дома, дороге они поднялись наверх к церквушке.
   Отсюда открывался прекрасный вид на Женевское озеро: водная гладь, обрамленная горами с заснеженными вершинами; солнце, но при этом прохладный воздух; мелодичный бой часов, установленных на одном из домов; колокольный перезвон - дух захватывает!
   А вокруг такие же старинные дома, окруженные яркими цветами и газонами. Дороги в прекрасном состоянии. Вдоль дорог периодически встречаются огромные каменные чаши, которые наполняются чистейшей проточной горной водой, втекающей и вытекающей по специальным желобам. Людей, практически, не встретили. А те, кто попадались навстречу, обязательно здоровались.
   Ощущение такое, что ты находишься в отрезанном от всего мира месте, в обществе, хорошо между собой знакомых, добрых людей, с радостью готовых принять тебя к себе в компанию.
   Дмитрий поймал себя на мысли, что чувствует себя, рассматривающим пейзаж в художественной галерее. Пейзаж заворожил настолько, что появилось желание раствориться в нем. И теперь, он там, внутри, и наяву наблюдает то, что его так заинтересовало в этой картине.
   Трудно оторвать взгляд, но, если ему бы предложили остаться здесь навсегда, то вряд ли бы он согласился.
   Наверное, для человека, ищущего уединения, это - идеальное место, но для молодого, не обремененного семьей и детьми, только начинающего жить, наверное, это - золотая клетка.
   Хотя, в современном благополучном мире, такой образ жизни для многих, чаще всего состоятельных людей, становится нормой. Имея машины, добраться до супермаркета или своего рабочего места из такого предместья, порой, бывает легче и быстрее, чем, проживая в мегаполисе.
  
  
   Глава 11.
  
   .... И опять аэропорт, и опять волнение и ожидание встречи с Марией. Прелестная, худенькая, высокая девочка бросается в объятье Марты, целует Эрика, обнимает Дмитрия.
   - Марта, теперь у нас с тобой есть защитник? - восклицает она, обращаясь к сестре
   - Ты даже и не представляешь какой? - смеясь, отвечает Марта.
   И только, уже сидя за обеденным столом, Эрик попросил Марию и Дмитрия принести ему свои паспорта, открыл те страницы, где указано место и время рождения и передал их Марии. Та, обращаясь к Дмитрию, спросила:
   - Так ты русский, и родился в Риге в одно время со мной? Разве такое возможно?
   Она с недоумением посмотрела на всех, остановив свой взгляд на Эрике.
   - Да, такое возможно, особенно если у детей общие родители, - промолвил Эрик.
   И, помолчав, начал свой рассказ.
   Он говорил быстро, прерывисто, явно сильно волнуясь. Волнение передалось всем. Только Мария слушала не шелохнувшись, с широко раскрытыми глазами, не проронив ни слова. Эрик вдруг закашлялся и замолчал.
   Продолжила Марта. Заканчивала свой рассказ она уже со слезами на глазах. Глядя на нее, у Дмитрия сердце разрывалось на части. Он бросился успокаивать ее, а получилось, что обнял и успокаивал уже обеих рыдающих девушек, ставших ему такими близкими и родными.
   Вероника была просто ошеломлена услышанным.
   - Как ты все это мог скрывать от меня и не рассказать раньше? - проговорила она со вздохом.
   И, с улыбкой, прибавила:
   - Я тебе это припомню!
   Мария, узнав, что жива ее родная бабушка, и родной отец, заявила:
   - Мне нужно как можно скорее с ними познакомиться.
   Дмитрий тут же передал приглашение своих родителей ей, Эрику и Веронике приехать в Ригу, добавив, что они с нетерпением их всех ждут и, что только одна бабушка пока еще не в курсе происходящего.
   - Мы боялись ее раньше времени нервировать, - пояснил он.
   .... Два дня, проведенных в гостеприимном доме Эрика, пролетели как одно мгновение. Нагулялись, накупались в бассейне, насладились летним теплом.
   Но, наговориться никак не смогли. И несмотря на то, что спать расходились далеко за полночь, в 7 утра уже все были на ногах.
   Общение было таким, ничем не передаваемым, удовольствием! И так всем хотелось наверстать упущенное!
  
  
   Глава 12.
  
   .... Через день Дмитрий уже летел домой, а еще через пару дней в Рижском аэропорту встречал ранний рейс, на котором прилетели две близкие ему девушки.
   Наспех приведя себя в порядок, троица отправилась к Диминым родителям, где их уже ждали. Надюша хлопотала на кухне, ожидая своего любимого Димочку с невестой, как она воспринимала Марту.
   На кухне всегда во время ее работы включался портативный радиоприемник "SALUT 001", купленный еще на заре перестройки. Все-таки умели в советское время на ВЭФ и на заводе радиотехники имени Попова в Риге делать что-то хорошее! И чистота звука, и сенсоры, переключающие волны, все еще работали безукоризненно!
   Играла тихая музыка, и Надюша не слышала звонка в дверь. Дверь открыла Катя. И обняв первую Машу, сказала:
   - Добро пожаловать домой, доченька.
   В дверях, облокотившись о косяк двери, стоял Николай. Из кухни выскочила бабушка в передничке. Бросившись было к Диме, она остановилась, посмотрела на Марию, и тихо, одними только губами прошептала:
   - Оленька.
   Мария, бросилась к ней навстречу, подхватила ее и, со слезами на глазах, пробормотала:
   - Бабушка, я Мария, твоя внучка!
   Усадив бабушку на диван, она огляделась вокруг, подошла к Николаю и, протянув ему свою маленькую ручку, сказала:
   - Здравствуй папа, я так рада тебя видеть.
   Слезам и радостям не было конца - края. Диме оставалось только удивляться мужеству и мудрости его маленькой сестрички. Действуя инстинктивно, руководствуясь только эмоциями, ей так умело удалось все разрулить.
   Марта стояла, крепко держа Диму за руку, по ее щекам текли слезы. Ощущение счастья и радости ее не покидало. Глядя на счастливую сестричку, на Диму и его родных, Марта понимала, открыв внезапно на нее свалившуюся тайну, она не ошиблась. У нее есть любимая сестра, а теперь еще и Дима, которого она никому никогда не отдаст, и такая замечательная, трогательная его семья.
   Николай, еле сдерживая слезы и любуясь своей дочерью, думал о том, как все-таки Маша похожа на свою красавицу маму, и о том, что, наконец-то, и Надежда Петровна дождалась своего счастья, с таким трудом выстраданного и так ею заслуженного.
   Оказывается, и в жизни, как в сказке, бывает счастливый конец.
   .... Катя первая услышала запахи, идущие из кухни, и бросилась спасать Надюшины кулинарные шедевры. Марта бросилась ей на помощь. Дима тоже присоединился к ним. Ему доверили накрывать стол в гостиной.
   За столом все успокоились. Катя прикладывая массу усилий, чтобы всех отвлечь от грустных воспоминаний, старалась говорить о настоящем и будущем. Беседа уже шла в более спокойном русле, и только бабушка сидела молча, наблюдая за Машей. Было видно, что от шока она еще не отошла. Марта пыталась отвлечь ее, но это у нее получалось плохо. И только Диме удалось вывести бабушку из оцепенения. Уже за десертом она включилась в разговор, интересуясь, чем Машенька занимается, где живет и хватает ли ей средств к существованию.
   .... Позднее, знакомя Марию с квартирой, Дима показал ей бабушкину комнату, где на тумбочке перед кроватью стоял портрет ее мамы, чем вызвал у сестры очередной поток слез.
  
  
   Глава 13.
  
   .... Через несколько дней, проводив Диму в Австралию, все семейство с Мартой и Марией отправилось на дачу в Юрмалу. Дача находилась в Лиелупе практически в дюнной зоне.
   Небольшой двухэтажный деревянный домик с витражными окнами на веранде второго этажа, расположенный в глубине большого участка, хорошо вписывался в архитектуру старой довоенной Юрмалы. Он, собственно, и был построен в середине прошлого века.
   Еще родители Николая вначале на лето снимали этот домик, а затем купили его у старенькой хозяйки, переехавшей жить к сыну на хутор.
   В советское время такие дачи без удобств особой ценности не представляли. И если сейчас такой участок с домом оценивается на миллион, то тогда он менялся на самую простую однокомнатную квартиру в Риге. Со временем, сохранив внешний вид, внутри, добавляя различные удобства, дом много раз перестраивался, тем не менее, оставаясь дачей.
   Состоятельные люди, владеющие такого типа участками, зачастую, к тыльной стороне деревянного дачного домика пристраивают современные каменные пристройки со всеми прелестями цивилизации как внутри, так и снаружи, сохраняя, конечно же, архитектурные требования внешнего вида.
   В основном, эти люди предпочитают там жить круглый год, тем более, что от центра Риги их отделяет 20- минутный проезд по прекрасной скоростной Юрмальской трассе. Еще в советские времена эту трассу называли "пять минут по Америке".
   Родителей Дмитрия, занимающихся академическим трудом, отнести к состоятельным, к сожалению, можно было бы с большой натяжкой. Не имея такой возможности, какая есть у многих соседей, они, переезжая на лето в Юрмалу, находили удовольствие в смене обстановки и в не совсем городском образе жизни.
   Переезд на дачу, открытие ставен, проветривание дома, генеральная уборка, а затем, открытие сезона - сложившаяся традиция семейства Соколовых. И они настолько привыкли к этому, настолько ценят все это, что менять что-либо никто из них не только бы не захотел, но нашел бы все это кощунственным.
   Ведь вся прелесть такого рода дач заключалась в том, что дышишь морским воздухом; выбегая прямо в купальниках из калитки, попадаешь на пляж; спишь в деревянном доме; и постоянно находишься в сосновом бору.
   Марта с Марией сразу же оценили и сполна воспользовались всеми прелестями взморья. Утром вместе с Николаем и Катей бегали купаться на море, катались по пляжу на велосипедах. Особенно не стараясь, загорели и посвежели. И, конечно же, стараниями бабушки, поправились. Отказаться от деревенского творога и молока, вкусного хлеба и необыкновенного вкуса овощей было невозможно.
   - Нужно срочно спасать ситуацию, - смеялись девочки.
   Но, на радость бабушке, не могли себе ни в чем отказать.
   Собираясь в августе присоединиться к Дмитрию, Марта пробыла на даче только неделю, обещая вернуться вместе с Димой при первой же возможности. Мария с отцом тоже засобирались в Швейцарию.
  
  
  
  
   Глава 14.
  
   .... Лето промелькнуло и все начало входить в свою колею. Эрна поворчала, поворчала, и смирилась с планами Марты.
   Она согласилась на создание филиала ее компании в Риге, в надежде, что в Риге есть готовые специалисты и свободные мощности, с перспективой дальнейшего переноса производства. Условие - Марта должна всем этим руководить!
   - Марточка, ведь ты же меня не бросишь? - плаксиво спрашивала она.
   И, подумав, добавляла:
   - Ты же знаешь, я без тебя не справлюсь.
   Марта никогда раньше не видела свою тетку такой слабой и беззащитной. Ей было ее безумно жалко, и она была готова поделится с ней своим счастьем, но та все разговоры о планах на будущее и о Диме мгновенно пресекала, приговаривая:
   - Ну что ж, попробуй, если хочешь.
   Ремонт в имении подходил к концу. Осталась его заключительная стадия: приведение в порядок территории. Эрна согласилась сама контролировать этот процесс, с условием, при необходимости она сможет консультироваться у Айвара.
   - Вот это мужчина! - говорила она и добавляла: - Не понимаю, Марта, куда ты смотришь!
   Перед самым отъездом в Ригу Марта решила все рассказать Эрне. Начав свой рассказ с найденного документа, она с удивлением наблюдала за теткиной реакции, за тем как менялось ее, всегда такое невозмутимое, лицо. На найденный Мартой документ она отреагировала:
   - Это - подделка, такого просто не может быть!
   Наличие у Марии родственников в Латвии Эрна отвергла сразу же.
   - Марта, как ты не понимаешь, это мошенники! - воскликнула она.
   И, помолчав, добавила убежденно:
   - Им нужны ее деньги.
   И Марта начала рассказывать все с самого начала: как она была инициатором знакомства Марии с братом, как они с Дмитрием съездили к Эрику в Швейцарию. Оказывается, тот все знал, но, по просьбе Курта, скрывал эту тайну от всех.
   И, наконец, главное - ее Дмитрий и есть тот самый брат Марии.
   Эрна как-то сразу сникла, глаза ее потухли.
   - И ты от меня все это скрывала? Я - последняя, кто это узнает? А я-то надеялась, что стала самым близким тебе человеком! - тихо прошептала она.
   И, с глазами полными слез, проговорила со вздохом:
   - Ну что ж, ты пошла по стопам своего отца. Тот первым предал меня, оставив завещание, в котором забыл и меня, и свою маму!
   И только слезы Марты остановили ее упреки.
   - Поступай, как считаешь нужным, - в конце концов согласилась она.
   Вскоре, успокоившись, они уже обсуждали время возможного приезда Эрны к ним с Димой в гости в Ригу.
  
   Марта почувствовала, что, наконец- то, с ее плеч спала последняя тяжесть, и что сегодня же она с легким сердцем полетит в Ригу к Диме.
  
  
   Глава 15.
  
   .... А Эрна, стараясь переварить все услышанное от Марты, вспоминала, как тогда, тринадцать лет назад, была счастлива, узнав, что она - опекун Марты.
   Ей тогда с трудом верилось, Марта с ней! Разве, она, Эрна, не заслужила такого, пусть маленького, счастья!
   И Эрик, опекун Марии, обещал не чинить препятствий для встреч девочек. Даже обещал помогать ей в этом.
   Но, что изменилось?
   "Марта выросла и больше не нуждается ни в ее советах, ни, что самое обидное, в ее участии", - понимала Эрна.
   Но разве она, всей своей жизнью, не доказала свою любовь и привязанность к этим двум маленьким крошкам, чье детство так напоминало ее собственное! И разве она не старалась им дать то, чего ей самой всегда не хватало!
   .... А не хватало ей внимания со стороны родителей, особенно отца. Что бы хорошего она не делала, все это принималось как должное и никогда родителями не замечалось: и безукоризненное поведение, и отличная учеба, и помощь матери....
   Даже когда они с Куртом бежали навстречу отцу, возвращающемуся из командировок, тот, только слегка потрепав ее по головке, подхватывал Курта, целуя и подбрасывая.
   Как ей хотелось быть на месте брата, но она понимала: он маленький, а она большая! И старалась быть хорошей, послушной и никому не показывать своих переживаний.
   Но, ведь с возрастом, становясь все более непослушным и неуправляемым, Курт не лишился любви и внимания родителей! Как ей было обидно, что ему все прощалось, и все его шалости списывались на переходный возраст.
   А к ней, как бы она и не старалась, внимания не добавлялось. Дни рождения Курта всегда выливалось в грандиозное торжество, с фейерверком, с огромным тортом и тысячами подарков. А, главное, с обязательным приездом папы, что всегда добавляло в доме празднества.
   А вот своих таких дней рождений она припомнить как-то и не может. Нет, конечно, были и подарки, и нежные мамины поцелуи утром, и необыкновенно красивые фотографии, где она нарядная, красивая стоит рядом со своей мамой, держащей огромный букет цветов.
   .... В школе у нее особенно близких подруг не было. Да, собственно, им и неоткуда было взяться. Ведь в школу и со школы ее возили, а за пределы имения она не выходила. Братик Курт, сын садовника Эрик и соседская девочка Эльза - вот и вся ее компания. Во всех детских играх всегда верховодил Курт, хоть и был на целых три года ее моложе. И, когда дети не брали ее в игру, она пряталась в маленький "пряничный домик", спрятанный в кустах жасмина, и оказывалась наедине с ею выдуманном миром, где она была обязательно принцессой, любимой дочерью короля. Спасибо за это ее лучшему другу, садовнику Артуру, построившему на участке целый детский городок!
   .... Эрне вспомнилось, как однажды во время урока, в их класс зашли трое молодых мужчин, желающие подобрать детей для участия в съемках какого-то детского фильма. Им нужны были два мальчика и одна девочка.
   Ее выбрали сразу, а потом долго занимались отбором мальчишек. Эрна ликовала, пока в коридоре не увидела, как к группе, занимающейся отбором детей, подошел директор школы и тихо спросил:
   - Знаете ли вы, чья она дочь?
   И этого хватило, чтобы ее отправили обратно в класс, объяснив, что съемки планируются далеко от Берлина и в таких условиях, в какие родители никогда ее не отпустят. Сколько слез по этому поводу она пролила!
   - Нашла отчего плакать, - была реакция ее отца.
   - Вот если бы тебе предложили, а затем не дали, роль принцессы, тогда бы я еще понял, - добавил он с усмешкой.
   - Я надеюсь, ты не собираешься стать актрисой! С твоими успехами в учебе нужно выбрать что-нибудь более серьезное, - заявил он.
   Эрна была счастлива, отец похвалил ее за успехи в учебе и верит в нее! Но, почему-то слезы из глаз продолжали литься, и горький осадок от этого случая у нее в памяти остался.
   .... Мнение отца для нее был закон! И, закончив школу, она, прислушавшись к совету отца, выбрала экономику. Но учиться она поехала туда, где смогла не афишировать "чья она дочь", а именно в Лондон в самую лучшую школу экономики.
   .... Вначале все складывалось как нельзя лучше: новые отношения с окружающими ее людьми, новые друзья, интересные лекции, общение с преподавателями.... Все это так отличалось от того к чему она привыкла дома и приводило ее в восторг. Своими впечатлениями она в письмах делилась с матерью, описывая свою жизнь в превосходных степенях.
   Но, с появлением у нее близкого друга, ее сокурсника, наградившего ее, казалось бы, неизлечимой болезнью, все оборвалось.
   Эрна вычеркнула из памяти все, что было связано с ее другом. Она не могла вспомнить не только его лицо, но даже как его зовут. Только помнила бесконечные больницы и консилиумы врачей. Помнила лица отца и матери, искаженные болью и жалостью, склоненные над ней.
   Вытащить с того света ее удалось, но недоверие ко всем людям мужского рода в ней укоренилось навечно. А убежать подальше от дома никакого желания, после всего случившегося, у нее не осталось.
   .... Прерванную учебу она уже заканчивала в Берлине. Окончив университет, она стала руководить фармацевтической фабрикой, переданной отцом ей в управление. А свои нереализованные материнские чувства перенесла на двух замечательных малюток, детей брата Курта.
   Эрна находила между ними и ею много общего. Ведь им так не хватало внимания родителей! У нее хотя бы была заботливая, любящая мать, а у них не было и этого! Их матери и их отец были заняты лишь собой.
   .... Эрна все свое свободное время старалась проводить с девочками. Походы в музеи, в зоопарк, в парки - все это она взяла на себя. И с умилением наблюдала, как эти две милые крошки, прижавшись друг к другу, одинаково реагировали на все.
   Хорошо усвоив свои уроки и уроки, преподанные ей отцом, Эрна старалась научить их быть более защищенными, менее открытыми и эмоциональными и, наконец, практичными.
   .... Смерть Курта внесла большие изменения в их жизнь. Все хорошее закончилось даже не тогда, когда произошла эта авария, унесшая жизнь Курта и его жены, а намного раньше, когда брат перестал контролировать свою жену Ольгу, превратившуюся в ненасытного монстра, терроризирующего всех в доме.
   А это странное завещание? А желание Курта отдать опеку над Марией Эрику, постороннему человеку, пусть даже ее крестному отцу? Как мог он забыть, что именно Эрна с мамой все время занимались его дочерями!
   И, наконец, желание этой глупенькой Эльзы забрать Марту, то последнее, что у Эрны оставалось, и увезти из Берлина!
   .... Нет, есть все-таки Бог на свете!
   Марта осталась с ней. И разве она все эти годы не заботилась о Марте, как о своей дочери, стараясь неназойливо контролировать и направлять ее жизнь?
   Но, похоже, ее девочка выросла, и пришло время ее отпускать.
  
  
  
  
   Глава 16.
  
   .... С наступлением осени начались рабочие будни, у каждого свои.
   Дмитрий, как и планировалось, начал работать следователем Криминальной полиции с нормированным рабочим днем, который начинался в 9 утра и заканчивался в 18 вечера.
   Марта занялась поиском офиса. Ей очень легко удалось найти подходящее помещение в самом центре города и нанять в помощники двух девочек, каждая из которых прекрасно говорили на латышском, русском, немецком и английском языках.
   Надо отметить, что 12 рижская школа с углубленным изучением немецкого языка, которую, кстати, заканчивал и Дмитрий, действительно выпускала людей свободно владеющих немецким.
   Мария оставалась в "свободном полете", стараясь определиться с местом жизни и работой.
   Айвара по-прежнему очень интересовало уголовное дело Кох. Он продолжал периодически прилетать в Ригу, продолжая читать лекции в колледже. Его отношения с Дмитрием постепенно становились не столько рабочими, сколько приятельскими.
   Обсуждая события тринадцатилетней давности, они старались не вовлекать Марту в эти разговоры. У Айвара появилась какая-то своя версия случившегося, и он обещал ее скоро озвучить, желая что-то еще там проверить.
   .... Стоял прекрасный, на удивление, теплый и солнечный октябрьский день. Вечером Марта с Дмитрием собирались идти поздравлять отца с днем рождения.
   Днем к ним заскочил Айвар и пригласил на пикник. Время провели прекрасно. Расставаться не хотелось, и они всей компанией отправились в гости к Диминым родителям.
   Неожиданно дверь им открыла не бабушка, как это было обычно, а Мария. Оказывается, она приехала еще вчера вечером и готовила Марте с Дмитрием сюрприз.
   Радости и поцелуям не было конца. Дима отметил про себя, как многое в доме изменилось за эти четыре месяца. Его комната, куда он было по инерции заглянул, была завалина женскими вещами. От его вещей там не осталось и следа!
   А бабушку ну просто было не узнать: модно одетая, подстриженная, без седины и без передника. Оказывается, она еще умудрилась освоить скайп, готовится сдавать экзамен на получение гражданства и, плюс к этому, изучает немецкий!
   Димино сердце переполнилось нежностью, когда он услышал тихое перешептывание Марии с бабушкой. Нет, это уже не была его бабушка!
   Это была очень симпатичная пожилая женщина, которую, посторонние люди бабушкой уж никак не назовут.
   Изменения коснулись всего, даже застолья, чего бы раньше отец никогда бы не потерпел.
   Вначале аперитив, пока Мария с мамой переносили на стол заранее подготовленную бабушкой еду. Блюда все только изысканные и полезные. И никаких пирогов, так горячо всеми нами прежде любимых.
   Дима, с трудом сдерживая улыбку, наблюдал все это и старался шутками погасить чувство неловкости, которое испытывали его родные перед ним.
   Кто ж мог подумать, что появление в доме Марии, может сделать с его родными такое!
   .... За столом Айвар был в ударе. На прекрасном русском рассказывал смешные истории из своей жизни, сыпал анекдотами и при этом не сводил глаз с Марии. Во время застолья решили, что Рождество будем встречать все вместе в Берлине в отремонтированном имении.
   А хозяйкам, Марте и Марии, было поручено проследить за подготовкой приема такого десанта и, конечно же, предупредить Эрну, Эрика и Веронику. Айвар тут же выразил желание во всем помогать сестричкам.
   Мария, после праздничного ужина, захотела прогуляться, и они с Айваром пошли провожать Марту с Димой.
   - Похоже, они понравились друг другу! - с улыбкой заметила Марта и добавила: - Я даже боюсь об этом и мечтать.
  
  
  
  
  
   Глава 17.
  
   .... Рождество - любимый праздник всех времен и народов. Родные люди всегда при первой возможности стараются провести его вместе.
   Поэтому на конец декабря билеты на поезда и самолеты, всегда неожиданно очень подорожавшие, раскупаются заранее. Заранее ищутся и подарки.
   В семье Дмитрия всегда всем этим занималась мама, стараясь всегда подобрать каждому что-нибудь знаковое.
   И если выбор подарков новой родне был простым: альбомы с видами Риги и Латвии; изделия из кожи, льна; майки с интересными принтами, то детям и близким оказался сложным. И Кате пришлось на это потратить много времени.
   В конце концов она определилась: Машеньке выбрала красивый, ручной выделки, шелковый шарф; остальным билеты в театр Оперы и Балета.
   .... А вечером 24 декабря дружная семейка из Риги, в составе пяти человек, с рождественскими подарками приземлилась в Берлине. В аэропорту их встречал Айвар, и они сразу же отправились в имение. У ворот их встречали Мария с Эрной и Артур.
   .... Увиденное всех просто поразило. Старинный дом был украшен гирляндами, а в саду блестела огнями огромная живая ель, украшенная разноцветными шарами. Рядом с елью стояли в художественном беспорядке различные огненные зверушки.
   Все остановились как вкопанные, не в силах произнести ни слова. У Марты перехватило дыхание!
   Оказаться в сказке, как это было в детстве!
   Сейчас откроется дверь и выбежит папа, переодетый в Санту. А где-то совсем рядом мама в своем смешном костюме эльфа с крылышками.
   С трудом переводя дыхание, поцеловав Эрну с Марией, Марта пригласила всех войти в дом.
   "Какие же все-таки Мария с Эрной молодцы", - подумала она, понимая, что без мужской помощи здесь не обошлось, имея ввиду, не столько управляющего имением Артура, сколько Айвара.
   Уж как-то чересчур часто она видит Айвара с Марией вместе. И становится объяснимым неожиданное решение Марии, о котором она написала ей вчера, жить и работать в Берлине. И разве это не является подтверждением ее догадки?
   Как это было бы здорово! Ведь, их с сестрой разделял бы всего лишь час полета!
   .... Внутри дома все тоже было подготовлено по высшему разряду к встрече Рождества и Нового года. Два молодых человека и две девушки, специально нанятые обслуживать, быстро всех развели по отведенным спальням, на дверях которых были указаны имена гостей.
   Пока все охали, да ахали, любуясь домом и его окрестностями, а затем приводили себя в порядок и готовились к праздничному ужину, Мария с Айваром съездили в аэропорт и привезли последних гостей, Эрика и Веронику.
   .... Необычайно красивая сервировка стала; зажжённые парафиновые свечи в огромной гостиной; небольшая, красиво украшенная елочка у камина; необыкновенной красоты фотографии, искусно выложенные на одной из стен гостиной - все это вызывало трепет и добавляло какое-то беспокойство в торжественность момента. А в центре этого панно - портрет прекрасной молодой женщины с ангельским ребенком на руках.
   - Бабушка Марты с Эрной, - пояснил Дима родителям, добавив: - И всю эту красоту сделал управляющий этим имением Артур, отец Эрика.
   Артур, стоящий поодаль, видимо поняв, что речь идет о нем, низко поклонился.
   .... Наконец, заинтригованные увиденным, возбужденные и нарядные гости заняли за столом места, заранее отведенные каждому.
   Вначале теплые, приветственные слова в адрес гостей сказала Эрна. Затем выступила Марта, вспомнила бабушку, отца, свою маму и поблагодарила Эрну за память о них и заботу о ней.
   Затем, слово взяла Машенька.
   - Благодаря всем вам, я сейчас очень, очень счастлива, - только и успела сказать она, как неожиданно дом погрузилось во мрак.
   - Пожалуйста, не волнуйтесь, мне ясно в чем дело. Все будет в порядке через пару минут, - успокоил всех Артур.
   И, обращаясь к Дмитрию, сидящему неподалеку от него, добавил:
   - Поможешь мне, подержишь фонарик.
   Спустившись в подвал, они уже было подошли к небольшой лестнице, ведущей к электрическому щитку, как вдруг Артур схватился за сердце. Дмитрий растерялся, не зная, что в этом случае нужно делать. Но Артур, слегка отдышавшись, перехватил фонарик из рук Дмитрия и попросил того открыть щиток и посмотреть, не отскочила ли самая левая клемма, отвечающая за свет в доме.
   Дмитрий уже начал было подниматься по лестнице, как тут Айвар, неожиданно откуда-то появившийся, резко оттолкнул Дмитрия в сторону. А на лестницу уже поднимался человек в защитной форме.
   Двое мужчин, как оказалось, из числа нанятых обслуживать гостей в доме, схватили Артура за руки, быстро вывели через черный ход во двор и повели к припаркованной невдалеке машине.
   Артур к машине шел, сильно ссутулившись, но совершенно спокойно, не сопротивляясь, с изумленной улыбкой на лице. Это уже был не тот подтянутый и сильный пожилой мужчина, который еще утром встречал всех у входа, а очень старый человек, уставший от жизни, не совсем понимающий, что происходит.
   Дмитрий с недоумением посмотрел на друга.
   - Все в порядке, все закончено, теперь можем совершенно спокойно встречать Рождество, - проговорил Айвар убежденно.
   И тихо добавил:
   - Да, я оказался прав и готов все рассказать. Но, давай не будем портить людям праздник, а поговорим об этом завтра.
   .... Свет в доме появился так же неожиданно, как и исчезал. Айвар с Дмитрием под аплодисменты вернулись в зал. Отсутствие Артура и двух обслуживающих юношей для всех, кроме Дмитрия, как-то осталось незамеченным. Разошлись поздно и неохотно.
   Рождество встретили замечательно!
  
  
  
   Глава 18.
  
   .... В полдень всех ждал накрытый стол и гора подарков под елочкой в гостиной. Когда за столом все заняли свои места, Эрик забеспокоился, заметив пустующее место отца. Они с Марией приготовили ему прекрасный подарок: журнал Американского Географического Общества, обложку которого украшала фотография из коллекции Артура. Полная изящества и совершенства фотография, на фоне ярко голубого неба поле цветущих маков, никого не могла оставить равнодушным. Айвар пресек попытку Марии позвать деда, как она называла Артура, сообщив:
   - Все в порядке, он в городе и скоро появится.
   Когда под елочкой остался только подарок Артуру, а остальные подарки были разобраны, и все успокоились, Айвар попросил всех задержаться. Он раздал два запечатанных конверта Эрне и Эрику и попросил, прочитав содержимое в них, озвучить вслух, если, конечно же, они захотят это сделать. Эрна с удивлением и недоумением прочитала:
   - Анализ ДНК на 99.95 процентов подтверждает, что она и Эрик родные брат и сестра.
   В комнате повисло молчание. Как это возможно? У них разные матери, значит общий отец? Но, кто это: Артур? Отто Кох?
   Затем, не совсем понимая, о чем речь, и, стараясь поскорее решить эту загадку, смущенно прочел Эрик:
   - Согласно теста ДНК, Эрик и Артур на 99.9 процентов не являются родственниками.
   Опять долгое молчание.
   Выходит, Отто Кох- отец и Эрны, и Эрика! Интересная коллизия!
   А знали ли Артур и Отто сами об этом? Похоже, что нет, но может быть они сомневались? И кто мог бы разъяснить сложившуюся ситуацию? Разве что Артур сможет что-то объяснить?
   Все сидели в странном, тупом оцепенении, стараясь переварить услышанное. И каждый, из присутствующих в гостиной, думал о своем.
   Оказывается, не только в их семье были свои тайны, думали рижские гости.
   Эрне вспомнилось, как далеко и как надолго уезжал ее отец. Папа появлялся ненадолго и тут же исчезал. На ее вопрос:
   - Зачем папа берет с собой так много вещей? - мама печально отвечала: - Он едет далеко и не знает, когда вернется.
   Эрика же новость просто ошеломила. В голове у него все спуталось. Почему-то безумно жаль было отца, к которому он всегда был так несправедлив. Сколько тот и не старался привить ему любовь к прекрасному, все отвергалось. Ведь перед глазами маячило семейство Кох - олицетворение успеха в этой жизни!
   Какие там фотографии? Какие там цветочки?
   Учеба, спорт и самодисциплина - дорога к успеху! Только один раз он свернул с этой дороги, влюбившись в соседскую девочку Эльзу.
   Но, кто был он, сын садовника? А кто Курт? Все кончилось, даже не начавшись.
   "И почему, - думал Эрик, - так сильно щемит сердце и так хочется, чтобы все, что написано в этой бумаге, оказалось неправдой?"
   "Какая такая необходимость все так усложнять", - одинаково думали Мария, Марта и Дмитрий. - "Все-таки, что-то было неправильно в жизни наших предков!"
   Первой заговорила Вероника.
   - Эрик, милый, мне, надеюсь и всем нам, абсолютно безразлично, чей ты сын! - воскликнула она, добавив:
   - И разве это так уж важно? Давайте об этом подумаем чуть позже, а сейчас не будем портить всем праздник и менять наши планы.
   И, обращаясь к рижским гостям, скомандовала:
   - Поехали. Я обещала показать вам Берлин.
   - И, пожалуйста, не забывайте, в 8 вечера мы все обедаем в лучшем ресторане города! Столик заказан, не опаздывайте! - добавила она, направляясь к выходу.
  
   .... Айвар начал свой рассказ, когда в комнате остались только Мария, Марта, Эрик, Эрна и Дмитрий.
   Он начал с того, что Дмитрий, узнав от Марты о событиях тринадцатилетней давности, заподозрил что-то неладное и поделился с ним этим.
   - Мое желание поближе познакомиться с этими уголовными делами и сблизило меня с Дмитрием, - продолжил свой рассказ Айвар.
   .... Первоначальное желание Марты скрыть от всех содержание найденного письма натолкнуло его на мысль, что она подсознательно боялась нарушить хрупкое равновесие, которое сложилось в доме после тех печальных событий 2001 года.
   Дмитрий так же обратил его внимание на подбор фотографий, собранных в домике Артура. Заинтересовавшись Артуром, он узнал, что они с бабушкой Марты Агатой были знакомы задолго до того, как она вышла замуж за Отто Коха. Все это он нашел в официальных бумагах.
   Ведь разрабатывались различные версии и проверяли абсолютно всех, живущих в доме. Но никакая связь Артура с этими делами не просматривалась.
   Айвар так же заметил, что семья Кох жила мирно и спокойно долгое время. И только женитьба Курта изменила образ жизни всех, живущих в этом доме.
   Тогда он предположил, что, если именно изменения в семье вызвали серию смертей? Источником этих изменений был Курт и его жена. И именно они погибли первыми, затем умерла бабушка, и, в конце концов, погибает мама Марты.
   Он обратил внимание на то, что после этого в течение тринадцати последующих лет никаких трагедий в доме не происходило, и опять было все спокойно.
   Тогда у него и возник вопрос: "А не стоит ли опасаться неприятностей сейчас, когда в этом доме опять что-то меняется?"
   А, так как источником изменений стал его друг Дмитрий, то, по его версии, Дмитрий в опасности.
   - И, как оказалось, я был прав, вчера удалось предотвратить покушение на моего друга, - закончил Айвар.
   Марта, смертельно побледнев, сильнее прижалась к Дмитрию, и, обращаясь к Айвару, чуть слышно прошептала:
   - Как ты мог не предупредить нас и подвергнуть его такой опасности?
   - Не волнуйся, все было под контролем, - последовал ответ.
   И добавил:
   - Никто ничего не должен был заподозрить, иначе бы все сорвалось. Кроме того, я до конца не был уверен в своей версии.
  
  
   Глава 19.
  
   .... А сейчас, продолжил Айвар, я расскажу вам, услышанную сегодня утром, печальную историю одного, очень талантливого фотографа.
   Этот человек в свои 21 уже имел свою небольшую мастерскую, состоящую из двух комнат, одна из которых служила ему спальней, а в другой он принимал посетителей. Плюс к этому была еще небольшая каморка, где он проявлял свои фотографии.
   Он был сыном эмигрантов откуда-то из восточной Европы, поздним долгожданным ребенком дружной, но очень бедной семьи. По соседству с их домом располагалось фотоателье, хозяин которого позволял соседскому мальчишке ему помогать. Уже в 10-летнем возрасте этот мальчик умел проявлять и печатать фотографии. А к 16 годам он уже был знаком со всеми азами этого ремесла.
   Родители, долгое время работая на химическом производстве, много болели и оставили его сиротой в неполных 16 лет. Дальше, в это тяжелое послевоенное время, ему уже самому пришлось добывать себе хлеб насущный.
   Когда соседское ателье перебралось в центр Берлина, юноша перешел на "вольные хлеба", организовав в своей квартирке фотомастерскую. И клиенты старого фотоателье потихоньку стали приходить к нему: сперва чтобы сделать фото для документов, а со временем и для художественных снимков.
   Мастерская располагалась на первом этаже и при входе в нее был малюсенький палисадник, всегда прекрасно оформленный разного вида маленькими разноцветными цветочками. Перед входом лежал огромный камень, служивый ему скамеечкой. Особой клиентуры к его 21 году у него пока еще не было, и ему приходилось подрабатывать в парках и на пляже.
   .... Однажды, возвращаясь домой, он застал сидящую на камне перед его домом маленькую плачущую девочку лет 12-13. Присев рядом, он поинтересовался, кто ее обидел. Размазывая по лицу слезы, девочка вполголоса сказала, что ее родители закрылись, и она не может попасть домой. Юноша постарался успокоить ребенка, решив проводить ее. Он взял ее за ручку, и они направились к ее дому. Подходя к ветхому домику, он заметил, что тот окружен полицейскими, американскими военными и пожарными машинами, и что из окон и дверей тянется дым. Испуганный ребенок стал тащить его в сторону от дома, тихо шепча:
   - Нет, я не хочу туда, они заберут меня в детский дом.
   Ему ничего не оставалось, как вместе с ребенком вернуться к себе домой. Покормив и уложив девочку спать, он вернулся на место происшествия, стараясь узнать, что же там произошло.
   Оказывается, в этом ветхом разваливающимся домике, предназначенном на снос, жила семья, злоупотребляющая алкоголем. В пожаре погибли двое взрослых, предположительно родители девочки.
   Он также узнал, что у них была дочь, очень хорошая, добрая девочка. Что большую часть свободного времени она проводила у одинокой соседки, старушки. И люди указали ему дом, где, как они думали, находился в настоящее время ребенок.
   Юноша постучался в квартиру, и, представившись работником социальной службы, попросив рассказать ему о погибших и об их дочке. Старушка оказалась очень разговорчивой. Она рассказала, что девочку зовут Агата, что она закончила 6 класс с отличными оценками, что на все школьные собрания, не смея отказать ребенку в ее невинной просьбе, именно она ходила в качестве ее бабушки.
   Уроки Агата всегда делала у нее, и даже свою школьную форму никогда отсюда не уносила, боясь, что родители могут ее продать. Старушка указала на маленький картонный чемоданчик, в который вмещалось все богатство Агаты, начиная с ее документов и книг и заканчивая одеждой. Старушка так же рассказала, что к ней уже заходила полиция, интересуясь, где ребенок может быть в настоящее время.
   Юноша, сам не зная почему, взял у старушки этот чемоданчик, поблагодарил ее, и, ничего не объяснив, ушел. Дома он спящего ребенка перенес на кровать, а сам лег на диван в комнате, предназначенной для приема посетителей.
   А на следующий день они уже вдвоем шагали в парк и, пока юноша фотографировал, нескладная девочка стояла в сторонке, держа штатив и другие необходимые принадлежности для фотографирования. И глядя, как дружно работают большой красивый парень с маленькой худенькой девочкой, количество желающих запечатлеть себя стремительно росло. А через некоторое время у них появились уже и постоянные клиенты, предпочитающие фотографироваться в мастерской.
   Лето 1953 года подходило к концу и надо было подумать о школе. И тут Агата проявила смекалку, воспользовавшись своей старушкой. Взяв ее с собой, она отправилась в школу и попросила выдать ей на руки ее школьные документы, якобы для того чтобы срочно их перенести в новую школу, в связи с переездом в другой район.
   И, что удивительно, ей все удалось. Удалось не только забрать документы из одной школы, но и перенести их в другую, ближайшую к их фотомастерской. Юноша в новой школе учителям был представлен старшим братом. И так как никаких нареканий девочка не вызывала, была аккуратной, послушной ученицей, то и никаких вопросов не возникало.
   Все вошло в нужную колею. После занятий в школе Агата помогала фотографу: принимала клиентов, проявляла пленки, выполняла обязанности курьера и всю домашнюю работу.
   Заработанные ими деньги позволили им арендовать в этом же районе большее, более подходящее, помещение под мастерскую.
   По паркам они больше не промышляли. Теперь юноша, главным образом, готовил портфолио для желающих попасть в модельное агентство или участвовать в конкурсах красоты. Время шло. Агата закончила школу, и из гадкого утенка превратилась в очень красивую и, в добавок, очень умную и практичную девушку. И, конечно же, у нее накопилась масса, замечательных, художественно выполненных, ее фотографий.
   И вот однажды ей нужно было отнести готовый заказ в контору, занимающуюся организацией конкурса красоты. Это были портфолио целого ряда девушек, претендующих на участие в конкурсе. Ради шутки, не надеясь ни на что, она, заполнив бланк заявки, подложила свои фотографии в этот заказ. И ей не только предложили участвовать, но и оплатили всю подготовку к этому конкурсу.
   Результатом конкурса стал приз зрительских симпатий и ухаживание одного очень богатого немолодого человека. Дома Агата появилась после недельного отсутствия и со слезами бросилась на грудь своего верного друга и защитника.
   - Он надругался надо мной! - прошептала она со слезами.
   И, еле слышно, добавила:
   - А теперь, собирается загладить свою вину, оплатив мое участие в конкурсе красоты в Гонолулу .
   Ее слезы и ее беспомощность, его неспособность защитить и успокоить ее, вызвало в нем такую волну нежности к этой молодой и такой красивой девушке. Как он мог разрешить ей, совершенно не подготовленной к жизни, участвовать в конкурсе? Но, разве он, парень, мог ее к этой жизни подготовить? Он считал, что его обязанность была охранять ее невинность и чистоту, а все остальное должно было сложится, само собой.
   .... Ее слезы, ее волнения, его нежные прикосновения переросли в нежные объятия. И это была та единственная ночь, которую они провели вместе.
   На следующий день, забрав все свои документы, Агата исчезла из дома. Юноша корил себя за несдержанность. Он чувствовал себя виноватым. Он обманул ее ожидание и воспользовался ее беспомощностью. Как он мог посягнуть на святое в их отношениях, отношение между братом и сестрой! После всего случившегося, она была вправе обидеться и от него уйти, казнил он себя.
   Он пытался найти ее. Следил за прессой, освещающей ход подготовки к конкурсу и перемещение конкурсанток. Но, на конкурсе она так и не появилась. А только год спустя он узнал, что тот самый "старикан", соблазнивший Агату, женился на ней и у нее растет дочь.
   В его голове крутилась мысль: "ведь это, возможно, его дочь?" Значит, он должен найти Агату, попросить у нее прощение, помочь и защитить, если в этом будет необходимость.
   .... Найти, оказалось совсем нетрудно. И вот, он стоял перед входом в огромное имение. Вдалеке в саду за накрытом столом сидела Агата с маленьким ребенком на руках. Из дома вышел крепкий, совсем еще нестарый, мужчина лет 45. Поцеловав Агату и потрепав по щечке малышку, сел с ними за стол. Юноша стоял как вкопанный, не смея сдвинуться с места. Хозяин имения издалека увидел застывшего юношу, разрешил пропустить его и пригласил подойти к столу.
   - Что вам угодно, юноша? - поинтересовался он.
   Тот, боясь взглянуть на Агату, ответил первое, что пришло ему в голову:
   - Я слышал, вы ищите садовника.
   Хозяин с недоумением посмотрел на юношу, затем задумчиво оглядел свой сад и сказал:
   - Действительно, в чем, в чем, а в хорошем садовнике мы нуждаемся!
   Юноша не стал скрывать от хозяина: ни того, что у него нет опыта работы садовником, ни того, что он профессиональный фотограф. И когда тот предложил ему попробовать себя на новом поприще с трехмесячным испытательным сроком, он согласился.
   Мысль была только одна: он должен убедиться, что с Агатой и ее дочкой все в порядке, что им никто и ничто не угрожает, и что Агата его простила.
   Поселили его в комнате, расположенной в задней части дома, предназначенного прислуге. За три месяца интенсивной работы юноша не обмолвился с Агатой ни словом. Иногда он встречал ее взгляд, полный благодарности. Было видно, она была счастлива и довольна своим положением. И он уже был готов, закончив взятую на себя работу, вернуться в свою фотомастерскую и заняться привычным ему ремеслом.
   Вот только частые отъезды хозяина далеко и надолго смущали его. В доме оставались практически одни женщины, одна из которых, веселая милая хохотунья, Анна ему очень нравилась. Работая в этом доме в качестве няни, Анна, тем не менее, считалась хозяину дальней родственницей и жила на хозяйской половине дома. Юноше так нравилось наблюдать за ней, за тем, как она играет в саду с малышкой, и, естественно, их фотографировать.
   .... С присущем ему художественным вкусом и неограниченными финансами, предоставленными в его распоряжение, Артуру до неузнаваемости удалось изменить ландшафт всего поместья. Огромный газон с цветочными вкраплениями, экзотические, вьющиеся и долго цветущие клематисы возле дома, альпийские горки, все это настолько облагородило участок, что хозяин сделал ему предложение, от которого невозможно было отказаться.
   Он предложил юноше поселиться в отдельном, скрытом в саду домике, предложил месячный оклад, о котором можно было только мечтать, свободный рабочий график и, наконец, возможность заниматься вне дома фотографированием.
   Единственное условие, юноша должен жениться и во время его отсутствий заботиться о безопасности его семьи. И со смехом добавил:
   - Посмотри какой цветник у нас работает, чего стоит одна только Аннушка!
   Юноша долго сомневался. Жениться на Аннушке он был готов, но вот поменять профессию был не готов. Тем не менее, взвесив все за и против, и то, что в любое время можно расторгнуть контракт, он согласился.
   Восторженные взгляды Агаты выразительно говорили, она поддерживает его решение и рада этому. А уже через некоторое время стало заметно, Агата ждет ребенка. Конечно же, юношу это очень огорчило, ведь, по его мнению, у его немолодого хозяина, не должно было быть маленьких детей. И прелестная дочь Агаты, получается, вполне возможно, совсем не его ребенок?
   Но жизнь есть жизнь, он успокоился, хотя какой-то горький осадок у него остался. А вскоре забеременела и Анна.
   - Вот, в такой-то обстановке появился на свет Курт, а вскоре и ты, - обращаясь к Эрику, сказал Айвар, и продолжил пересказывать услышанное им утром от Артура.
   Известно, дети растут быстро. И если Эрна и Эрик росли умненькими и послушными, то Курт рос шалопаем и капризным ребенком, что, лишний раз, убеждало Артура, все-таки умненькая, послушная Эрна - его дочь.
   Работа его полностью устраивала. Приглашая на все тяжелые работы людей со стороны, он с удовольствием занимался благоустройством территории, наводя красоту. Но, главное, он мог фотографировать.
   С Агатой у них сложились прекрасные отношения. Часто они вместе возили детей в школу, ездили в город. Как будто не было того времени, когда они были врозь, с той лишь разницей: раньше он был главный, а она его помощница, а теперь приказы отдавала она. Но делала это мягко, с нежной улыбкой. Да и какие счеты могут быть между людьми, жизнь которых так тесно связана друг с другом, и у которых была, пусть маленькая, ничего незначащая, тайна!
   Хозяин часто захаживал в его домик, с интересом рассматривая фотографии, удивлялся и восхищался мастерством их исполнения. Он ни раз предлагал Артуру организовать выставку его фотографий, но тот, начисто лишенный амбиций, отказывался.
   Иногда хозяин привозил ему в подарок огромные фотоальбомы, а иногда, с разрешения Артура, забирал фотографии, особо ему понравившиеся. А через какое-то время эти фотографии появлялись в очень престижных журналах Европы и Америки. А Артур, к его искреннему изумлению, стал получать за них немаленькие суммы, что вполне устраивало Анну и радовало Агату.
   На приглашения принять участие в фотовыставках, в основном, реагировали Анна с Агатой. Артур позволял Агате подбирать нужные фотографии, а Анна занималась перепиской с организаторами.
   Со временем, как это иногда бывает, Анна полностью перестала интересовать Артура, а ее желание наводить порядок в доме и без стука входить в его кабинет стало сильно раздражать.
   Хозяин тоже изменился, и все чаще, и все более надолго, стал уезжать из дома.
   Эрна, получив диплом экономиста, стала работать в фармацевтической компании, жемчужине концерна Коха. Эрик с Куртом уже заканчивали Боннский университета, когда, как-то внезапно в Мексике, умер Отто Кох. Ему было шестьдесят шесть лет.
   Отто Кох завещал похоронить себя в Берлине. На его похороны съехалась огромная масса народу. Организацией похорон, главным образом, пришлось заниматься Артуру.
   Когда огласили завещание, то оказалось, хозяин все свои предприятия, за исключением фармацевтической компании, продал и вложил в фонд, руководить которым должен был Курт. К завещанию были так же приложены письма Агате и Эрику. В последнем он просил Эрика, по возможности, помогать Курту.
   Надо отметить, что, закончив школу с отличием, Эрик в университете был не только освобожден от уплаты за обучение, но и получал небольшую стипендию. А вот учебу сына оплачивал Отто Кох, подбрасывая при этом им обоим на, так называемые, "непредвиденные расходы". Ребята этим часто злоупотребляли и расходы, порой, оказывались очень значительными. Но, и без всего этого, Курт был лучшим другом Эрика. Эрик семью друга очень любил и уважал, и к просьбе умершего он отнесся очень серьезно и ответственно.
  
   .... Но, так хорошо отлаженная жизнь, по словам Артура, продолжалась лишь до момента, пока в их доме не появилась очень хитрая и очень расчетливая женщина, отнявшая у обитателей дома покой, и вызывающая беспокойство дальнейшему их существованию.
   Артур надеялся, что со временем все как-то образуется, что Курт прислушается к советам его сына и все вернется на круги своя. Но этого не случилось, тот был в полной зависимости от своей жены и выполнял все ее прихоти.
   Чтобы как-то отвлечься, Артур, часто находясь в депрессии, погружался в фотографирование, любуясь природой, Агатой, Эрной и двумя прелестными, смешными, быстро растущими девочками, Мартой и Марией.
   Время шло, но ситуация только усугублялась. Артуру нестерпимо больно было видеть, как какие-то посторонние люди наводняют дом. Как его лучшие фото перевешиваются из гостиной сперва в коридор, а затем просто выбрасываются.
   Как лужайка вокруг дома, с такой любовью выращенная, периодически вытаптывается, не ясно откуда взятыми, людьми.
   Газон, который выращивался и выравнивался годами, и который долгие годы служил для игры в гольф, был весь испестрен асфальтированными дорожками и превращен в площадку, для приема гостей и накрывания столов.
   По всему периметру участка была установлена сигнализация с пультом управления в большом доме, за которым день и ночь наблюдали охранники.
   Уникальный старинный дом, по мнению Артура, потихоньку превращался в обычный отель! Только слепой мог не видеть, с какой скоростью таяли деньги семьи. Они уходили на яхты, самолеты, кругосветные путешествия и другие мыслимые и немыслимые развлечения Курта и его жены.
  
   И одна только Агата, всегда улыбающаяся, сохраняла спокойствие и с еще большей энергией продолжала заниматься подрастающими малышками.
   Она категорически противится предложению Ольги: дом садовника превратить в домик для гостей, а самого садовника переселить в ту часть большого дома, где живет прислуга.
   И, как не странно, Агате удалось отстоять права своего верного друга, и семья Артура остается жить в своем доме.
   От сердечного приступа внезапно умирает Анна.
   .... Вспоминая наказ Отто, в его отсутствие заботиться о безопасности семьи, Артур решает, что пора действовать.
   Узнав, что Курт с женой отправляются в горы, он, не придумав ничего лучшего, подсыпает снотворное в кофе, и, таким образом, избавляется от назойливой дамочки и бесхарактерного и легкомысленного Курта.
   Все получилось, оставалось лишь подождать, пока все успокоятся, и полиция прекратит свое расследование.
   Но завещание, оставленное Куртом, по крайней мере, такого содержания, которого никто не ожидал, все испортило.
   Агата, получив содержание, и Эрна, получив компанию, переставали быть хозяйками имения. Все в равных долях наследовали девочки.
   Завещание, по мнению Артура, было крайне несправедливым. Он понимал, что компания, которой теперь владела Эрна, требует постоянных вложений, намного превышающих тот небольшой доход, который она приносила.
   Недовольство Эрны завещанием всем было понятным. Для его пересмотра требовалось заявление от Агаты. Но, та наотрез отказалась это сделать.
   Когда, казалось бы, все страсти улеглись, Артур решил поговорить с Агатой, объяснить ей ситуацию, и попросить ее пока еще не поздно подать заявление на пересмотр завещания.
   Войдя в комнату, он увидел сидящую в кресле-качалке Агату. Приближаясь к ней, он начал убеждать ее в необходимости оспорить завещание. Он старался ей объяснить, что это нужно, в первую очередь, ей самой, ее дочери Эрне и, наконец, для поддержания порядка в имении.
   Агата резко поднялась с кресла, и он услышал ее жесткий ответ:
   - Нет!
   Помолчав, Агата добавила:
   - И если начнется пересмотр, то, может случиться и так, что твоя Эрна может лишиться компании!
   Он только услышал:
   - Твоя Эрна.
   Значит, это правда, это не фантазия, Эрна - его дочь! Он бросился к Агате, желая поблагодарить ее и рассказать о своих терзаниях все эти годы. Но та, протянув вперед руки, испугано попятилась назад, прошептав:
   - Не подходи ко мне. Я знаю, это ты убил Курта! -
   Она вдруг споткнулась о подол своего платья, и, падая, ударилась головой о край камина.
   ... Айвар тяжело вздохнул, стараясь приглушить свои эмоции и, после небольшой паузы, во время которой в комнате стояла мертвая тишина, он не спеша продолжил:
   - Справедливости ради, следует отметить, что ненароком брошенные Агатой слова "твоя Эрна" сыграли скверную шутку и с Артуром, и с Агатой.
   Смысл сказанного мог быть и таким: "твоя любимица Эрна". Ни для кого не было секретом особое расположение и внимание Артура к Эрне. А могло быть: "твоя протеже Эрна". Ведь именно несправедливость завещания по отношению к Эрне и Агате возмущала Артура, да и не только его одного.
   Но Артур, живя в плену своих фантазий, воспринял слова Агаты как подтверждение своих сомнений.
   Реакция Артура на ее слова могла испугать Агату. И когда он, в порыве благодарности, бросился к ней, она попятилась, оступилась и упала. Страх и ужас застыли в ее глазах.
   .... Смерть Агаты потрясла Артура! Сказать, что его горю не было конца, значит ничего не сказать! В его жизни все рушилось! Ему не для кого и не для чего было жить!
   Эрик с женой давно живут отдельно, забыв о его существовании. Артур с горечью вспомнил, как сын, забирая Марию, даже не зашел к нему попрощаться.
   Как-то не сложились у него отношения с сыном, и почему-то никогда они не понимали друг друга. "Слишком сын эгоистичен и черств", - с горечью думал он. Ведь не может же он не замечать, как страдают Мария с Мартой, и каково сейчас Эрне, к ним обеим привыкшей и всю жизнь их опекающей. Ведь, забрав Марию к себе, он режет по живому!
   Единственное кто, как он думал, у него остался, так это его дочь Эрна, которая теперь, как никогда раньше, нуждается в его защите!
  
   .... Неожиданно новые неприятности обрушились на голову Артура.
   Эльза, мать-кукушка, никогда раньше не занимающаяся воспитанием Марты, вдруг решила забрать ребенка у Эрны и увезти ее из Берлина.
   Эта Эльза оказалась не такой уж и глупенькой! Ведь содержание на ребенка было вполне достаточным, чтобы позволить ей бросить свое лицедейство и спокойно ждать 25-летие Марты, когда та вступит в наследство.
   И Артур ждал подходящий момент.
   Однажды, увидев Эльзу, подъехавшую к своему дому, Артур взял в руки красивейший букет цветов и пошел поприветствовать ее. Улыбающаяся Эльза пригласила его в дом и предложила чашечку кофе.
   Согласившись, он протянул Эльзе шоколадную конфету. Та с благодарной улыбкой взяла и, прикрыв глаза, предвкушая удовольствие, положила конфету в рот. Мгновение, и та была мертва.
   Артур на стол положил початую коробку прекрасных, точно таких же, шоколадных конфет, захлопнул за собой дверь и пошел в свой сад.
   Заключение проведенного следствия было таким: самоубийство, отравление ядом, каким образом яд попал в организм неясно.
  
   .... Следующие тринадцать лет ничто не омрачало существование Артура.
   Марта закончила университет и стала помогать Эрне. И все было бы и дальше хорошо и нормально, если бы не этот иностранец, новый друг Марты.
   Артур видел, как сильно огорчает Эрну новое увлечение Марты. И не обращать на это внимание он не мог. Он был обязан исправить ситуацию, и чем раньше, тем лучше.
   .... И он тщательно готовился.
   - И вот вчера, он был уверен, такая возможность ему представилась! - закончил Айвар.
   И, помолчав, прибавил:
   - И он был искренне обескуражен случившимся, не понимая, почему не удалось выполнить задуманное?
   В комнате в который раз воцарилось долгое молчание. Из оцепенения всех вывел бой часов.
   - Как все это печально! - прошептала Марта, прижавшись к Дмитрию.
   - И страшно подумать, что все это из-за меня! - тихо проговорила Эрна со вздохом и прибавила: - И как мне все-таки его жалко. Он жертва своей собственной фантазии!
   - Я смогу с ним поговорить? - срывающимся от волнения голосом спросил Эрик.
   И, получив утвердительный ответ, спросил:
   - Что с ним теперь будет?
   - Думаю, встреча с психиатром, - ответил Айвар.
  
   .... В полном молчании они покинули переливающийся огнями гостеприимный дом.
   К обозначенному времени они были у ресторана, где их уже ждала ничего не подозревающая веселая компания. Перебивая друг друга, гости стали делиться своими впечатлениями.
   А за столом Вероника подняла бокал с шампанским, произнеся:
   - Ребята, давайте-ка перебирайтесь все сюда в Берлин! Нам так хорошо всем вместе!
   - Поживем, увидим! - со смехом ответила за всех Катя.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

1

  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"