Город на холме
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Чистисвеци располагались на, своего рода, огромном холме. Поверни голову, пробираясь через неширокие улочки, чтобы увидеть, сверху вниз, сначала весь город, а потом всё, что за ним.
И каждый раз, добираясь до места, Златко видел кольцо оцепления вокруг города. Каждый раз в одно и то же время, в тот недолгий час, когда день уже должен кончиться, но ещё не начались сумерки. Иногда Златко останавливался и щурился, чтобы посмотреть на машины, танки, самоходки врага; ему казалось, что он может разглядеть даже людей в камуфляже. Порой он в самом деле их видел. Но чаще нет.
На третий месяц оцепления вражеские войска стали уже привычными и перестали как-то удивлять или пугать.
Куда хуже был гнусавый голос, каждый день, два или три раза за день прыскавший из переносных громкоговорителей за стенами города.
- Жители Чистисвеци! - ужасный, ужасный акцент... - Ваше положение безнадёжно! Командование не будет защищать ваш город! Ваша оборона бессмысленна! Сдавайтесь, или при штурме пощады не будет! Пощады не будет!
Златко был наслышан о зверствах врага и, в самом деле, понимал, что пощады не будет. Впрочем, угрозы стали ему, как и всем жителям Чистисвец слишком привычны, и на топорную вражью пропаганду внимания не обращал уже никто. Они никого не пугали.
Даже регулярные обстрелы не пугали. Все, и Златко в том числе, относились к ним так, словно они - капризы природы. Дождь, град, аномальная жара, обстрелы.
Насмотревшись и наслушавшись, Златко поёжился и быстро-быстро зашагал дальше. Времени оставалось не так уж и много. Ведь нужно успеть раньше, чтобы пробраться на место, а потом спрятаться. Иначе заметят. Мысли так роились туда и сюда, сердце предвкушающе стучало. Стучало особенно гулко. Златко невольно ускорил шаг, но тут же осёкся - больно громко зазвучали шаги по брусчатке. Люди сейчас пуганые, на улице их не очень много, но не дай Бог ещё выглянет кто из окна - любопытства им всё равно не занимать.
Так, шмыгая от переулка к переулку, Златко дошёл до нужного дома, и, едва только остановился перевести дух, как услышал точно такие же осторожные шаги в конце улицы. Чуть не опоздал! Торопиться. Скорее. Златко аккуратно открыл дверь и быстро взлетел по деревянным ступенькам вверх, к чердаку, забрался на него, по пыльной гальке прокрался в угол, который был особенно темный и заросший паутиной. Там, притаившись меж, старых ящиков и тряпок, Златко лёг, аккуратно опустив правую руку. Осталось недолго.
Сердце так и колотилось. Пахло старой пылью, но Златко быстро забыл об этом, когда услышал негромкие голоса: мужской и женский. Они приближались. Златко невольно затаил дыхание.
Первым делом, в чердачном лючке показались тонкие женские руки. Белые-белые. Ива, особенно ничего не видя в полумраке, буквально нащупывала путь. Тут же она вскрикнула.
- Ай... ты... ты куда лезешь?
Златко не услышал, что ответил ей Богдан, но она засмеялась, а значит ответил что-то хорошее. Дальше показался и он сам. Точная копия Златко, в точно такой же простой рабочей одежде, в таких же тяжёлых ботинках армейского образца - Богдан. Златко нервно сглотнул, глядя на брата.
Златко случайно узнал об этом. Больно уж часто стал Богдан пропадать там, где живёт доктор Йованович. Златко подумал, что тот чем-то заболел и скрывает, спросить напрямую он не решился, как и всегда, ему было проще проследить. И хотя он допускал, что, возможно у Богдана кто-то есть, но он не думал что это Ива, дочь доктора.
А они уже поднялись и даже расстелили толстый плед прямо поверх чердачной гальки. Из сумки, висящей на его боку, Богдан доставал еду.
- Не очень много, - виновато сказал он, протянув руку и погладив девушку по светлым волосам. - Извини. Я не могу забирать много, паёк не такой большой.
- Да-да... - Ива водила руками по пледу. - Я знаю.
Богдан взял её руку в свою и положил женскую ладошку на кусок хлеба, который та никак не могла нащупать.
- Здесь я совсем ничего... И на свету-то никак, а здесь...
- Кончится осада, будут лекарства, будет еда - зрение вернётся! - уверенно прервал Иву Богдан и снова погладил её по волосам.
Они быстро поели, ведь еды и в самом деле было мало. Когда Ива допила последний глоток вина, сто грамм в день - часть рабочего пайка, из фляжки Богдана, её щёки особенно раскраснелись и она улыбнулась.
- Помоги мне.
Так же, неуверенно, словно ребёнок, она нащупала руками ноги Богдана и, всё выше и выше, добралась до ширинки. Расстегнула её, склонила голову, Богдан глубоко вздохнул, чмокнул губами...
Конечно, Златко не мог видеть всего. Но ему хватало фантазии, благо, всё было тут и рядом: жаркий шепот брата, тихие стоны Ивы, её светлое платье, бесстыдно задранное.
- Не надеваю, как ты и просил...
Богдан с силой раздвинул рукой её ноги и, широкой ладонью, накрыл видневшиеся там светлые волосы. Просунул два пальца внутрь. Ива вскрикнула, её раскинутые ноги задрожали. Она дёрнулась, сама насаживаясь на пальцы Богдана, тянулась губами к его губам и что-то шептала, что-то неслышимое никому, кроме него.
Златко уже не мог терпеть больше. Тихо, чтобы не выдать себя, он расстегнул ширинку, высвободил напряжённый член, обхватил его ладонью. Приятно. Очень приятно. Златко закрыл глаза, представляя себя на месте брата, представляя голую Иву под собой, и тут же та громко застонала.
- Тихо ты! Услышат!
Стан стал глуше. Видно, Богдан зажал ей рот.
Хватило нескольких движений. Златко почувствовал, что кончает. Это было упруго - он не смог бы описать свои ощущения иначе. Приятно, хотя и не так, чтобы сильно. Упруго.
Сердце застучало спокойно, расслабленно. Златко застегнул штаны.
А Ива и Богдан не останавливались. Богдан, уже между её ног, сжимал белые ягодицы Ивы, иногда шлёпал их, оттягивал. Ива, тихо постанывая, каждый раз двигалась Богдану навстречу, подмахивая ему. Богдан быстро-быстро вгонял в неё член, иногда делая особенно сильное движение, от чего Ива стонала громче обычного . Златко видео, как покраснело лицо брата. Голова Ивы вздрагивала от мощных толчков, а её лицо исказилось в удовольствии.
Она шептала: "Ещё..." Даже тогда, когда Богдан дёрнулся несколько раз и затих, она потянулась к нему, чтобы поцеловать, и повторила:
- Ещё!
Но тот, мазнув пальцами по её упругой груди, перевернулся в сторону и лёг на спину.
- Было приятно, милая.
- Мне тоже!
Она водила руками по его груди, как раньше по пледу и по его ногам. У Златко зазудило под рубашкой. Пожалуй, если и можно было как-то отличить его от Богдана, то только раздев по пояс. Там, где у Богдана были волосы, такие же светлые, как и на голове, у Златко простирался неровный старый ожог: кусок бледно-розовой кожи, выделявшийся на фоне обычной, оливкового цвета. Златко нервно сглотнул. Он не помнил, как получил его. Помнил только, что в детстве. Богдан рассказывал, что его оставил один из тех, кто ходил к их матери. Со злости оставил, выместив злость на ребёнке, потому что "она не стоила отданных денег". Тряхнув головой, Златко прогнал плохие мысли. Он не любил об этом вспоминать.
Ива ластилась к Богдану:
- Ты такой сильный. Как хорошо, что ты у меня есть.
- Да-да... - Богдан повернулся к Иве и обнял её, зарывшись носом в её волосы.
Та хотела заговорить снова, но Богдан, двумя пальцами за подбородок, развернул её лицо и поцеловал.
Златко криво улыбнулся - ишь ты, как он её. Златко понимал, что сам бы так не смог.
Ива, тем временем, снова заговорила:
- Когда только увидела тебя впервые - у меня сразу всё задрожало... - томно произнесла она. - Ты совсем не был похож на всех этих... остальных... Такой настоящий мужчина. Ты сразу понял, что мне нравишься, да?
- Угу.
- Да... с тобой всегда так хорошо, так приятно!
- Угу, - Богдан снова притянул её к себе и поцеловал.
- Ты придёшь завтра? - с надеждой спросила Ива, наконец оторвавшись от губ Богдана
- Завтра? - тот даже не думал перед ответом. - Точно нет. Не могу больше "задерживаться на работе".
Ива глубоко вздохнула. Златко увидел, как сжались её пальцы.
- Пожалуйста...
- Сказал же, что не могу! - прозвучало немного грубовато, Богдан аккуратно отстранил руки девушки, сел на пледе, потянулся за одеждой. - Ты что, хочешь, чтобы она догадалась?
Замотав головой так, что её волосы разметались по плечам, Ива заканючила:
- Не догадается... всего один раз, пожалуйста! - дёрнувшись вперёд, она ткнулась лицом в грудь Богдана. - Всего один раз ещё, а потом я буду ждать!
- Нет!!
Богдан начал одеваться быстро, излишне резко. Златко понимал такое раздражение: узнала бы Милица о том, что тот ей изменяет - сначала выдрала бы волосы Богдану, а потом и Иве. Горячая женщина.
Богдан, за время этих Златковых размышлений, уже оделся и стоял на Ивой, подавая ей руку:
- Давай. Я помогу.
Деловито и спокойно он помог ей привести себя в порядок, собрать плед, и дальше аккуратно спустился вниз - деревянные ступеньки заскрипели под его весом.
- Я всё равно буду ждать! - сказала Ива в спину Богдану. - Всё равно буду! Если ты передумаешь - приходи! Пожалуйста!
Что ответил Богдан, слышно уже не было.
Ива сидела на месте ещё несколько минут, утирая текущие из глаз слёзы, а после, поднявшись, собрала вещи и тоже ушла.
Выждав немного для порядка, Златко тихо спустился, а после рванул по улице, потому что времени оставалось не так уж и много. Брат ждал.
Златко встречал Богдана каждый раз. Тот получал паёк на заводе, и, конечно, до него было много охотников, особенно в Новой Шприцине. Не самый хороший район, и лучше после окружения он не стал.
Бежав так, что начало подташнивать, Златко понимал, что всё равно опаздывает, и ведь нельзя просто так пойти по короткому пути, нельзя! Нужно появиться словно бы из дому, иначе Богдан что-то заподозрит! А потому - обогнуть одну улочку, свернуть в переулочек - там, где на небольшой площади располагались старый фонтан и уличный фонарь старой бронзы. Златко торопился, и всё-таки не успевал.
Как итог - Богдан ждал его раздражённый, недовольный, почти невидный в сгустившихся сумерках. Руку одну он смочил в воде из фонтана и отирал лоб.
- Опаздываешь, - сварливо сказал он.
- Извини... я... - Златко, красный, истекающий потом, держался за бок - кололо. - Там... Я...
- Убегал от кого? Всё в порядке? Ай... - Богдан махнул рукой. - Не отвечай. Вечно ты так, растяпа...
Златко же с готовностью закивал.
- Да-да! Убегал! - он ухватился за соломинку, чтобы не выглядеть так жалко. - Там... наткнулся случайно! Еле отмахался!..
Он сунул руку за отворот рабочей куртки и достал охотничий нож, с обмотанной изолентой рукоятью, который всегда носил с собой.
- Спрячь! - шикнул Богдан и поёжился. - Мало ли... Точно за тобой никого? Ладно, пойдём скорее домой.
Златко поспешил за братом. Шёл Богдан более размашистым шагом спокойного человека, Златко же ещё не отдышался толком. Изредка бросая косые взгляды на Богдана он пытался разглядеть какие-то остатки того, что было между братом и Ивой: может следы губ, неосторожный укус, но, нет, этого не было.
Златко глубоко втянул воздух. Даже запах. Не было даже запаха.
- Милица как? - вырвал Златко из размышлений вопрос брата.
- Да... - Златко пожал плечами в ответ и посмотрел на него. - В порядке. Недовольна тем, что урезали пайки.
- Урезали. Ну... - Богдан прищурился. - На самом деле я просто другу помог. Женько из Кольванца, помнишь такого? - не дожидаясь ответа, Богдан продолжал говорить уверенно и твёрдо. - У него четверо, мал мала меньше, а работать никак - стружка в глаз попала. Мы и скинулись с парнями, с каждого понемногу.
Говорил Богдан так уверенно, что Златко непременно бы поверил, но, зная правду, конечно, он на это не купился.
- Да... - снова пожал он плечами. - И всё-таки Милица злится.
- Ну и пусть злится. Ты только ей не говори ничего... Кстати, к ней приходил кто?
Иногда Златко думал, что Богдан просил его оставаться без работы не только для того, чтобы защищать семью, но и чтобы следить за Милицей.
- Никто, Богдан, - Златко не понимал такой ревности. Было бы из-за чего.
Он хотел спросить было, чего Богдан так бесится, но тут с неба захрипело, затрещало:
- Жители Чистисвеци! Ваше положение безнадёжно! Командование не будет защищать ваш город! Ваша оборона бессмысленна! Сдавайтесь, или при штурме пощады не будет! Пощады не будет!
Богдан тихо выругался:
- Блядовы дети!
Его голос тут же утонул в рёве сирен тревоги. Светившиеся светом керосиновых ламп немногочисленные окна тут же начали затухать одно за одним. Несколько секунд не было в воздухе ничего, кроме сирены и гнусавых угроз врага.
А потом внезапно грохнуло где-то через пару домов, на соседней улице. Богдан тут же бросился на землю, потянув за собой Златко, пачкаясь в пыли он пополз к подворотне, и крикнул, указывая рукой:
- Туда, туда ползи! Туда!
Грохало с регулярностью. Со всех сторон. Иногда ближе, иногда дальше. Златко прикрывал голову, пару раз ему прилетело по пальцам землёй, камнями, один раз ему упал на затылок горячий осколок, и Златко тут же его стряхнул. Кое-как дополз до подворотни, и Богдан затянул Златко туда, вцепившись ему в куртку.
- Ты в порядке?! В порядке??
Златко махнул рукой и вжался в землю поглубже, он закопался бы совсем вглубь, если бы мог. Рвалось и взрывалось. Златко больше всего боялся, что под ним треснет, разверзнется земля, или что обрушится на него дом - от этого же не спасёшься, но, если бы такое произошло, нерешительный, беспомощный, он не смог бы двинуться с места, и упал бы в недра земные, или же дал бы дому погрести себя.
Обстрел, как и всегда, не был долгим. Несколько бесконечных минут, а потом стихли и звуки взрывов и сирена. Златко этого и не заметил. У него гудело и шумело в ушах, будто бы снаряды всё ещё рвались вокруг, а сам он был мыслями совсем в другом, думая лишь о том, что вот сейчас снаряд упадёт на него, вот-вот... а ведь он так никогда и не был нигде, кроме Чистисвец, так никогда и не видел даже других городов, не говоря о странах. И девушки у него так и не было. Во всех смыслах. Златко вспомнил Иву и ощутил, как его член напрягся, закаменел до боли.
Он пришёл в себя лишь когда Богдан схватил его за плечи и тряс, долго тряс. Златко моргнул, осмотрелся и сказал:
- Что... всё? Да, всё?
- Всё уже, - подтвердил Богдан, утирая пот рукавом куртки. - Вроде пронесло. Пойдём скорее домой. Ты как, Златич?
- Я... - Златко снова подумал об Иве и о том, что очередной обстрел может стать последним. - Я... я в порядке... А ты? Ты?
- Тоже. Живой, - Богдан ощупал себя, одновременно отряхивая одежду. - Да, нормально всё. Пойдём домой.
Идти оставалось недалеко. Быстро они дошли до дома - старой многоэтажки, открытые окна которой, летний вечер, всё-таки, выплёскивали наружу детский гомон, звуки радио, обрывки разговоров. Конечно же, из верхнего окна сразу же донеслось:
- Папка!
Там же показалось женское лицо, немного расплывшееся, обрюзгшее.
- Пришёл уже? Заходи давай!
- Да-да, покурить дай, - отмахнулся Богдан. - Разогрей сначала.
Недовольно крякнув, он махнул рукой старикам на лавочке и достал пачку из кармана, откуда, долго ковырявшись, выудил окурок.
- Как же достало-то всё... - Богдан глубоко затянулся и выпустил дым, который улетучился куда-то вверх, в темнеющее небо. - Заебался как - кто бы знал...
Златко осторожно сказал:
- Так может и ну всё это?
- Что "ну всё это"? - Богдан широко, но немного горько, усмехнулся. - Жену и дитё через хуй? Как это закончишь-то? Да и ведь не только в них дело, - Богдан горько вздохнул. - Все беды от ебли, просто пиздец. Хорошо даже, что у тебя нет никого, Златич, одного мудака в семье хватает.
- Богдан!!! - его прервал крик Милицы. - Жрать иди!!!
Загомонили, гортанно загоготали старики, дымя самокрутками. Богдан снова махнул им рукой, натянуто улыбнулся и нырнул в темноту подъезда. Златко, почему-то, как и всегда, смутившийся гораздо больше брата, быстро зашёл за ним.
Позже, когда они все сидели за столом, Златко всё смотрел на них троих. Он понимал Богдана, но не понимал Милицу. Может она чувствовала, знала? Определённо чувствовала. Болезненно худая, от этого более обрюзгшая, с немного обвисшими щеками, она не столько ела, сколько смотрела на мужа недовольным взглядом.
- Опять задержался.
- Работы много.
- Еды мало.
- Урезали. Я говорил.
- А вот Кристя говорила...
Богдан с шумом выдохнул и отодвинул в сторону тарелку с жидким прозрачным супом.
- Твоя Кристя мандой на углу торгует, и думает тоже мандой, слушай её больше, - очень нервно, сдерживаясь, ответил он. - Вот и пусть дальше торгует. Хочешь слушать - слушай лучше радио.
- Радио... - проворчала Милица, но, в самом деле, больше ничего говорить не стала.
- Что передавали-то?
- Как обычно. Скоро будет наступление. Чистисвеци отобьют. Держитесь, всё такое.
- Лучше бы еды с самолёта скинули, да?
Богдан натянуто улыбнулся и подмигнул сыну. Тот уткнулся в тарелку.
Златко, быстро прикончив то, что у него осталось, отошёл на лежанку, в свой угол. Радован убежал на улицу, пока ещё не совсем стемнело. Милица и Богдан уединились в другой комнате, но послышались оттуда скоро звуки ссоры, не любви.
- Да заткнись ты, корова...
- Ты-то, скотина, за каждой юбкой! На работе он задерживается! Кобель!
Конечно, да, Милица всегда была такой сварливой, но с момента, как Богдан стал приносить домой меньше, стала ли она понимать, в чём дело? А если понимала, то из-за этого ли стала ещё несноснее?
Златко вжался в лежанку сильнее и накрыл голову подушкой. Чувствовал, что он ничего не понимает. Никогда не понимал. Видя Богдана совсем взрослым, себе он казалсяя совсем ещё ребёнком. Никогда, до сего момента, он об этом так не задумывался.
Как специально из комнаты Богдана послышалось:
- Ещё и Златко нахлебник!
- Не ты его кормишь! Я ему сказал дома сидеть, вот и пусть сидит!!
Златко смиренно принял то, что его мнения никто и не спрашивал. Ему хотелось только, чтобы о нём перестали говорить. Милица, мазнув по нему взглядом, скривилась, но тему действительно сменила:
- Завтра снова до ночи задержишься небось, да?!! На работе, да?!!
- Нет!! - рявкнул Богдан. - Хватит, говорю тебе!!
После стихли. Замолчали. Златко так и остался с подушкой на голове. Видать, Богдан в самом деле завтра к Иве не пойдёт, раз уж жене пообещал. Ива...
Перед глазами Златко возникло её лицо. Не слишком красивое, вроде бы, но она так отличалась ото всех, кого он видел! Светлые волосы, белая кожа. Она в этом платье... без белья... Златко невольно представил, как всё то, что делал с Ивой Богдан, делает он.
Как снимает с неё платье, берёт за волосы, большим пальцем открывает ей рот, вставляет туда член. Как Ива сосёт. Потом поднимает подол. Трусиков на ней нет.
- Не надеваю, как ты и просил...
Златко дёрнулся, раскрыл глаза от неожиданности и тихо выдохнул, пытаясь делать это как можно тише. На сей раз ему не понадобилось даже ласкать себя рукой рукой. Всё произошло само. И было очень, очень приятно.
Пользуясь тем, что Богдан и Милица ссориться закончили и активно мирились на кровати, Златко сменил бельё, старые трусы замешав в узел белья, приготовленного к стирке. Потом он снова лёг на свою лежанку, накрылся покрывалом и закрыл глаза.
Ива. Снова она. И Богдан к ней завтра не пойдёт. Но она будет его ждать.
Будет его ждать.
Златко нервно сглотнул.
А что если...
Его ожгло мыслью о том, что она узнает. Или что Богдан узнает. Ведь она наверняка узнает, ведь у него на груди ожог! Но что-то внутри боролось с доводами разума.
Допустим, не узнает, ведь нужно будет просто не снимать футболку. И что такого-то, если узнает Богдан? Что он сделает? Не ему чем-то его, Златко, попрекать! А если попробует - всегда можно рассказать всё Милице!
Так или иначе, Златко уснул, думая, что идея глупая, и на следующий день она пройдёт сама собой.
Но она не прошла.
Наоборот, первое, о чём наутро Златко подумал, было именно это. И мысль эта была гораздо притягательнее, возбуждающее, чем раньше. Он не мог думать ни о чём другом, кроме того, как он приходит к Иве, ведёт её на чердак, раздевает и делает с ней всё, что захочет. И пусть она называет его именем брата - какая разница?
Глупая. Глупая была идея. Глупейшая. Златко пытался сдерживаться до последнего, правда пытался, но, услышав снова обращение из громкоговорителя, очень ясно вспомнил вчерашний день: обстрел, осколки камней, землю, ужасные шум и грохот. Это всё и определило.
- Собрался куда? - окликнула его, выходящего в подъезд, Милица
- По делам, - отозвался Златко.
Милица неприятно осклабилась:
- Какие у тебя дела-то?
Возбуждённый и оттого нервный, Златко огрызнулся:
- Не твоё дело!
И выбежал из квартиры.
Подальше из Новой Шприцины, к заводу, а, точнее, по пути к нему, туда, где жил доктор Йованович и его дочь.
Златко снова остановился неподалёку от дома доктора. Тот, конечно, сейчас не там. В больнице. Поэтому никого, кроме Ивы, сейчас дома нет. Златко смотрел на резные деревянные рамы старого дома, и не мог думать, вообще не мог, в голове его эхом отдавалось собственное дыхание, и возникали соблазнительные, возбуждающие картины.
Чувствуя, как его сердце дико колотится, Златко аккуратно двинулся к дому, пытаясь идти как можно спокойнее, но так, чтобы его не видели редкие люди. Он был на полпути, когда дверь подъезда открылась, и внутри у Златко всё похолодело, замерло, но это вышли всего лишь какие-то два старика, мужчина и женщина, семейная пара, они даже не обратили внимания на юношу. С ногами, обмотанными в какое-то тряпьё, в старых плащах, они пошли куда-то дальше по улице. Собирать тряпки? Искать еду? Златко поймал себя на мысли, что думает об этом слишком долго.
Он подошёл к двери подъезда и взялся за ручку. Сердце застучало сильнее. Он аккуратно открыл дверь.
По привычке Златко едва-едва не поднялся на чердак, но, вовремя одумавшись, остановился перед дверью доктора. Там была железная табличка: "Ж. Йованович". Да, конечно. Не ошибёшься.
Златко постучал в дверь. Ему показалось, что это было слишком громко, что стук сотряс стены. Но, нет. Тихие шаги послышались из квартиры нескоро, прошло не меньше минуты.
- Да? - это она, это была она. - Кто там?
- Й... - Златко поперхнулся и не смог ответить.
- Что? - в голосе Ивы послышался страх.
Пытаясь не упустить момент, исправить, Златко выкашлял:
- Я! Это я!
Только тут он осознал, что не знает, похожи ли у него с братом голоса, но, видимо, оказались похожи - щёлкнули замки, Ива распахнула дверь.
- Богдан!
Златко оцепенел, а Ива бросилась к нему на грудь.
- Богдан, Богдан! - шептала она, улыбаясь, водя руками по его лицу. - Ты пришёл! Ты всё-таки пришёл!
- Да, - тихо ответил Златко. - Я пришёл.
- Сейчас! Я сейчас! Постой, я быстро!
Ива отпрянула назад, в квартиру, её шаги стали глуше из-за густых ковров. Златко смотрел и видел лишь кусок комнаты: угол шкафа с книгами, хрусталь, какие-то статуэтки. Чем Богдан смог увлечь такую девушку? Как?
- Пойдём! Пойдём скорее! - вернувшись, одетая в то самое платье, с тем самым пледом, который Златко не раз видел, в руках, Ива захлопнула дверь, закрыла её, и, нащупав перила, двинулась вверх. - Скорее, милый!
Златко следовал за ней, как оглоушенный. Когда Ива поднималась на чердак, он невольно заглянул ей под подол и увидел там только светлую кожу. Никакого белья. Конечно же. Тут же у него возникло желание протянуть руку, прикоснуться, но Златко сдержался.
Когда он залез на чердак, Ива уже расстелила плед, и сидела на нём, поджав под себя ноги. Губы её подрагивали. Она нервно, но по-доброму, улыбалась.
Златко на негнущихся ногах приблизился и присел. Вот она, перед ним. Сидя совсем близко, он видел, как пульсируют сосудики на её шее, почти что в такт его сердцу, как она тяжело дышит, как немного выпирают из под тонкой ткани платья соски её маленькой груди.
Он протянул руку и прикоснулся к её плечу. Просунул один палец под бретельку и потянул вниз.
- Ты пришёл... - прошептала Ива, поводя плечиком так, чтобы бретелька соскользнула. - Я знала, что ты придёшь, ты пришёл, милый мой, милый, милый мой...
Она закрыла глаза и резко приблизилась к нему, вжала свои губы в его.
Впервые в жизни Златко поцеловался. Горячая волна возникла в месте поцелуя и хлынула по всему телу. Златко невольно окаменел.
Ива же не останавливалась, целуя, покусывая его губы, а руками быстро-быстро расстёгивая рабочую куртку Златко, его рубашку. Златко скинул их, и тут же Ива попыталась сдёрнуть с него майку.
- Нет! - чтобы не дать ей это сделать, он обнял её и мягко подмял под себя, повалил, оказался сверху.
Ива оторвалась от его губ:
- Милый мой... Хороший...
И Златко накрыло с головой. Он поцеловал лоб Ивы, её мягкие, слегка припухшие губы, и спустился ниже, к шее.
- Аккуратнее... - прошептала Ива. - Не оставь следов!
Златко не ответил, неумело целуя мягкую кожу. Он не знал, что делать, ориентируясь лишь на глубокие стоны Ивы. Она поводила ногами, сжимала пальцы так, что на ладонях её оставались следы от ногтей, и тихо постанывала, закрыв глаза.
- Да... да...
Не переставая целовать её грудь, правой рукой Златко юркнул под подол её платья. Ива только и ждала того: её ноги разошлись в стороны. Более того, схватив Златко за предплечье она сама направила его руку.
- Да! Да!
Златко почувствовал, что коснулся коротких волос, горячего тела. Почувствовал возбуждающую влагу, тут же достал пальцы, по какому-то наитию поднёс их ко рту Ивы, и та, с готовностью обхватила их губами. Её тонкие пальцы же оказались возле ремня Златко. Расстегнули его, штаны, ширинку.
Ива обхватила пальцами твёрдый член Златко и прошептала:
- Скорее, пожалуйста, миленький, скорее... Давай... Вставь его, Богдан, прошу!
И, не дожидаясь действий Златко, она сама потянула его к себе. Златко сам ничего не понял. Ему стало очень приятно, но ещё приятнее стало Иве: она застонала особенно жарко, особенно глубоко и жадно, и на выдохе, как-то с рычанием, по-звериному произнесла:
- Да-а-а...
Двинув тазом, она насадилась на его член со всей силы и тело её выгнулось в мягкой судороге. Златко поцеловал её, укусил её за губы, и рванул бретельки платья так, что маленькая грудь Ивы упруго дёрнулась, вставшие соски колыхнулись. Златко приник к ним, целуя их, лаская их языком и кусая, одновременно с этим вгоняя в Иву член.
- Волосы... Волосы, милый!
Протянув руку, Златко сжал её волосы в кулаке.
- Сильнее!
Он сжал сильнее, но ей было мало.
- Ещё!
Он сжал пальцы так, что ему показалось, будто он сейчас вырвет ей волосы, но Ива застонала громче, её тело пошло дрожью, а ноги сжались и выпрямились так, что едва не оттолкнула Златко от себя. Но он всем телом навалился на неё, не желая даже на секунду прерывать движения.
Каждая из них была всё приятнее и приятнее. Это тоже была волна, но совсем другая. Волна возбуждения расходилась по всему телу, а эта из тела копилась там, в кончике члена.
- Да! Да! - в один момент Ива обмякла, и взгляд её осоловел. Невидяще она смотрела на Златко, , раскрывала губы в тяжёлом дыхании, расслабилась под ним, взмокшая, раскинувшая руки. Златко, сжав её со всей силы, прижал Иву к пледу, и быстро-быстро двигал тазом. Ещё... ещё... ещё... Момент оргазма подступал явственно, но случилось это почти внезапно. Златко просто почувствовал, как та самая волна нашла выход. Это было особое, совершенно особое удовольствие. Тоже густое, как вчера, от собственной руки, но совершенно особое.
Член Златко выскользнул из мокрой Ивы. Густая сперма разлетелась по её животу, немного попало на лобок. Кончиком пальца она коснулась одной из белых капель и перенесла немного себе на язык, улыбнулась, и прошептала:
- Люблю тебя, Богдан. Люблю тебя, милый мой. Больше всех на свете люблю.
Златко, неизвестно с откуда навалившейся усталостью, в мокрой насквозь майке, перекатился на спину, лёг рядом с Ивой. Она сразу же прижалась к нему.
- Ты сегодня такой нежный... Было очень приятно, милый!
- Да... - тихо ответил Златко, смотря в потолок. - Мне было хорошо.
- Хорошо...
Он подумал, что хорошо бы немного полежать, а после вставать и уходить, как обычно. Хорошо бы. Но его глаза, из лёгкого прищура, закрылись сами собой. Златко и сам не понял, почему так устал, вымотался. Это было слишком приятно: лежать, ощущать, как к тебе прижалась красивая девушка, как её руки гладят твой опавший член, руки, грудь...
Златко разбудило ощущение: что-то коснулось груди под майкой, там, где был ожог.
И крик. Кричала Ива.
Руками и ногами оттолкнув от себя Златко, она отползла в сторону, туда, где лежала его одежда. Ива сжалась в комок, прикрывая грудь и пах.
- Кто ты?!! Кто ты такой?!! Ты не Богдан!
Златко прикоснулся к своей груди, к майке. Всё понял.
- Ива... - он двинулся к ней.
Но она, поняв это, снова закричала, взвигнула:
- Не подходи!! - левой рукой всё так же прикрывая себя, правой она заёрзала вокруг, выискивая что-то, чем защититься.
- Ива, это... я не Богдан. Я его брат, - попытался объяснить Златко, хотя мысли в его голове путались, и слов он не находил. - Я видел вас тут несколько раз. Ты мне понравилась. Я тоже захотел, я... - Златко сам не заметил, как у него вырвалось. - Ива, он женат, у него сын есть, ты ему не нужна. Совсем. Он не любит тебя вовсе. Ива, я люблю тебя.
- Уйди от меня!!!
Златко снова двинулся было к ней. Галька под пледом зашуршала. Ива дёрнулась назад и что-то нащупала в одежде Златко. У того похолодело в груди, когда он понял что.
- Не надо!
Быстро-быстро двигая пальцами, Ива пролезла во внутренний карман куртки, и достала оттуда его, Златко, нож.
- Не подходи! - повторила она. Голос её дрожал, но чувствовала она себя явно спокойнее. - Ты меня изнасиловал!
- Да нет же, ты же сама...
- Я думала, что ты Богдан!
- Я его брат... - повторил Златко. - Меня Златко зовут. Слушай я... я...
- Да что ты несёшь такое?! - она направила нож. - Ты пришёл ко мне, сделал это, говоришь, что следил за нами, и теперь ещё, что любишь меня?! Ты сумасшедший! Ты больной извращенец!!!
Лицо у Златко покраснело от раздражения.
- Нет. Это просто... Отдай нож. Не рассказывай никому ничего, и я уйду.
- Нет!!! Ты...
Ива уверенно взмахнула ножом.
- Скотина! Ничего, сейчас я... - тут же она закричала. - Эй! Помогите, кто-нибудь! Помогите!!
Всё смешалось в голове у Златко, когда он представил, что будет, если кто-нибудь и правда зайдёт. Он кинулся на Иву. Не для того, чтобы навредить, конечно. Отобрать нож, сделать что-нибудь, что она замолчала.
Но Ива снова взмахнула ножом, и Златко пришлось выхватывать его, а она не хотела успокаиваться. Как трудно утихомирить человека, даже если он хрупкая девушка! Даже когда Златко схватил её за руки, и силой опустил их вниз, прижав их к её бёдрам. Она всё равно дёргалась и вырывалась.
- Да хватит же!!
Златко как-то особенно с силой сжал её руки, Ива дёрнулась особенно яростно, но тут же ойкнула и затихла. Скосив глаза вниз, Златко увидел кровь на её ноге.
- Порезалась? Хватит! - дальше он говорил вкрадчиво, пытаясь как-то успокоить Иву. - Ну случилось. Ну произошло. Мы же с Богданом почти одинаковые... ты правда мне очень нравишься, Ива. Это было плохо, признаю. Прости меня, пожалуйста. Но я это не со зла всё. Ты мне поверишь? Ива! Пожалуйста, Ива!
Но она не отвечала ему, и только тут Златко заметил, что она уже ничего не делает, да и не стоит толком - ему приходится её держать. А нога, та самая, на которой, казалось, была просто царапина, уже почти вся в крови, и кровь стекает, не думает останавливаться.
Горячая светлая кровь бежала из области паха. Златко и сам не понял как оно так произошло и в страхе сделал шаг назад, выпустив Иву из рук. Она осела на гравий. Её тело приняло такую позу, которую тело живого человека точно принять не может.
Ледяной ужас комом образовался в груди Златко. Она случайно порезала сама себя? Неважно.
Что делать? Что делать? Златко не знал, но тело его действовало как-то само собой: он оделся, обулся и, конечно, вытащил нож из остывающей ладони Ивы. Той ладони, которой она, всего несколько минут назад...
Златко передёрнуло и согнуло пополам в судороге рвоты. Кое-как его организм выдавил из себя немного желчи со слюной. Златко выпрямился снова. Он стоял, не в силах отвести глаз от тела Ивы, во всё таком же приспущенном сверху платье, с задравшимся подолом, со следами его спермы на её ногах.
Мысли в голове у Златко роились разные. Позвать помощь? Попробовать сделать что-то самому? Но, думая об этом, он движение за движением, шаг за шагом, двигался всё дальше от тела Ивы, всё ближе к выходу из чердака, к деревянной лестнице, и, вот он спустился по ней, вот он в подъезде...
А вот он выходит и бежит вон. Но он уже не один: Златко увидел, что улица полна людей, и все, бегут абсолютно все, в разные стороны.