|
|
Оглавление с гиперссылками:
Глава 1. Немного об истории и главных героях.
Глава 2. Стены.
Глава 3. Труп не может воскреснуть.
Глава 4. Тарантас - один из нас.
Глава 5. "Ленин и теперь живее всех живых"...
Глава 6. Любовь зла - полюбишь и козла.
Глава 7. Полкан.
Глава 1.
*
Есть на земле место, которое совсем не известно нашему народу. Вроде и близко оно, а вот дороги к нему нет. Казалось бы, рядом, а черта с два в него попадешь. Так как названия этого края никто не знает, в дальнейшем будем называть его просто Зоной. И не из-за того, что там сидят заключенные, а в силу обособленности и оторванности от внешнего мира.
*
Всеми обитателями Зоны правит знаменитый Тарантас, лидер движения модернистов, о коих будет сказано чуть позже. Еще в раннем детстве, играя в футбол, он часто кричал: "Пас, дай пас, я - Тарантас!", и эта боевая кличка утвердилась за ним на всю жизнь. Что он имел в виду, называя себя достаточно убогой повозкой, увы, осталось тайной за семью печатями. Возможно, наш герой просто любил рифмовать.
"Тарантас - политический ас", - важно замечали соратники по партии. "Тарантас - ловелас", - томно вздыхали некоторые дамы. "Если бы не Тарантас, не удался б сей рассказ", - должен добавить в свою очередь автор и продолжить повествование.
*
Движение модернистов, массовое общественное течение, оформилось в партию при слиянии поклонников поп группы "Modern Talking", любителей журнала "Burda Modern", союза алканов-собеседников "Любители Мадеры" и значительного числа модельщиков и модельеров. Общество "Мордовороты" целиком поддержало инициативу, но платить членские взносы категорически отказалось.
Вскоре модернисты стали влиятельнейшей политической силой в Зоне.
*
Быстро и безболезненно захватив власть, (подробности можно прочитать в любом учебнике по истории Зоны), модернисты традиционно запретили все остальные движения и партии, а состоявших в них стали называть "олдами", что в их понимании означало "устаревшие". Олды не сразу смирились с таким положением дел, многие пытались бунтовать и саботажничать. Самых непримиримых из них ловили и доставляли в Центр Модернизма. Тут за дело брался Тарантас, отвечающий кроме всего прочего и за идеологическую работу. Он проводил беседы с несогласными оппонентами, пытаясь убедить их в непогрешимости идей нового движения, приводя в качестве основного аргумента следующий:
"Кто не понимает нас,
Тут же получает в глаз!"
Следует отметить, что подобная культпросветовская работа оказывала сильнейшее воздействие на собеседников. Количество несогласных медленно, но верно сокращалось.
*
Приблизительно в то же время радикально настроенные модернисты предпочли не останавливаться на достигнутых успехах и выдвинули новый, весьма краткий лозунг:
"Олду - в морду!"
и стали осуществлять его на практике, стремясь поскорее достичь всеобщей модернизации путем физического избиения несознательных сограждан.
Практическая реализация нового лозунга оказалась достаточно сложной и трудоемкой. Всеобщее мордобитие продолжалось трое суток и окончательно обессилило как бьющих, так и получающих. Сказалось и то, что временами стороны менялись местами. Наступил полнейший беспредел. На улице уже стало невозможно встретить человека без двух, а то и трех синяков на лице. Ситуация окончательно вышла из-под контроля.
*
Осознав, что дальнейшее мордобитие может привести к непредсказуемым, трагическим последствиям, модернисты проявили тактическую гибкость. Идею, как всегда, предложил Тарантас. Обновленный политический призыв звучал так:
"Каждому олду
По субботам - в морду"!
Подобный расклад устроил всех. К субботе готовились заранее. Она стала восприниматься как праздник, разрядка для нервов, порядком расшатавшихся за неделю. С тех пор в Зоне выражения "мордобитие", "длительная потасовка", "затяжная махня" и "суббота" стали синонимами.
II
*
Бурное время становления модернистской власти, свежий ветер перемен, отчаянная борьба старого и нового мира, породили целую плеяду незаурядных личностей. Наших героев вынесла на вершину политического Олимпа сама история, что позволило в полной мере раскрыться их оригинальным и неповторимым чертам.
Одной из колоритнейших политических фигур, ставшей популярной в первые дни переворота, можно, несомненно, считать Махалыча Матюгалыча.
*
Махалыч Матюгалыч был кумиром леворадикального крыла модернистов, чья идеология сводилась к следующему тезису:
"Есть олды - есть проблемы,
Нет олдов - нет проблем".
Внешность героя-бойца вполне соответствовала выбранной жизненной позиции. И если в фас он больше походил на несгораемый трехстворчатый шкаф, то в профиль скорее напоминал крепкий столетний дуб, неподвластный капризам природы и ходу времени.
*
Радикалы называли своего лидера просто Мах. С этим именем связано так называемое "число Маха", ставшее ныне широко известным, т.е. количество олдов, которые в субботу получили по морде от Маха. Число это варьировалось от 30 до 150, в зависимости от настроения дерущихся, количества атмосферных осадков за неделю и абсолютной разницы между забитыми голами в футболе и пропущенными шайбами в хоккее за сезон 1957 года.
Выражение "дать маху" для граждан Зоны из абстрактного превратилось в вполне конкретное и реальное. Дать Маху считалось очень неразумным поступком, ибо ответный удар мог свалить наповал даже слона.
*
За свою жизнь Мах совершил столько всего удивительного, что если бы летописец подвигов Геракла узнал об этом, бедняге стало бы стыдно за бесцельно прожитые годы. Рассказать обо всех приключениях Матюгалыча просто невозможно. Не случайно в Зоне имел широкое хождение следующий каламбур:
"Не описать и в ста томах,
Всего того, что сделал Мах".
И с этой фразой было трудно не согласиться.
*
Политические изменения в обществе сделали известной еще одну, до этого малозаметную личность, которую все звали просто Борода. Революционер до мозга костей, он потратил свои лучшие годы на убеждение населения в пользе ношения бороды. Никто не понимал, какое отношение данная проблема имеет к модернизму, но общепризнанная широта взглядов в движении и царящие в то время отношения между людьми делали этот вопрос абсолютно неуместным.
Борода же был хитер и изворотлив. Любой политический спор он умело переводил на околобородные темы, в коих считался профессионалом, и поэтому из всех дискуссий неизменно выходил победителем. Энергии в модернисте было хоть отбавляй и, во многом благодаря ей, он стал хорошо известен широким слоям населения. Борода выступал на всех собраниях, демонстрациях и манифестациях и хорошо запомнился своим экстравагантным видом и привычкой отчаянно жестикулировать.
*
Любимая поговорка нашего героя звучала так:
"Борода! Борода!
Защищает в холода борода".
Время от времени, когда ему надоедало это напевать, он потягивался, лениво почесывал бороду и затягивал снова.
*
Борода симпатизировал всем бородачам, но, в особенности, Карлу Марксу и Фридриху Энгельсу. В особо важные минуты жизни, перед принятием ответственных решений, Борода смотрел на себя в зеркало и глубокомысленно произносил: "Да, действительно, основоположник". Благодаря своей фанатичной вере в идеалы модернизма-бородизма, а также непревзойденным ораторским способностям, он быстро приобрел немалое количество сторонников. Вскоре они образовали ультраправое крыло партии, поставив во главе фракции энергичного бородача.
*
Как-то летом Мах с Бородой встретились на очередном партийном симпозиуме.
- Борода, холода-то прошли, сбривай бороду, - пошутил в своей обычной грубоватой манере Мах.
- С основоположником спорить, - обиделся Борода и немедленно покинул партийный форум.
Пришлось Маху на следующее утро приносить официальные извинения своему, крайне ранимому коллеге.
С тех пор их отношения совершенно разладились и обе фракции держались особняком на любых мало-мальски значительных заседаниях.
Что, впрочем, не мешало Тарантасу гнуть свою генеральную линию. Ибо никто не мог сравниться с последним в изобретательности и сообразительности.
III
*
Несмотря на политические страсти, которые временами нарушали спокойную жизнь Зоны, находились люди, которым было глубоко плевать на любые общественные события. Но больше всех на них было наплевать Анархисту. Отрицая все государственные законы, закон отрицания отрицания, а также правила дорожного движения, он часто бродил по улицам Зоны, напевая: "Мама - анархия, папа - стакан портвейна..." и игнорируя проезжающие рядом машины.
*
Надо сказать, что Анархист сильно рисковал, ибо вполне мог попасть под колеса Одинокого Рокера. Последний никогда не слезал со своего мотоцикла и постоянно гонял по Зоне в поисках приключений. Больше про Рокера никто ничего не знал, ибо разговаривать с ним было невозможно. Мотоциклист слишком быстро ездил.
*
Определенное разнообразие в жизнь Зоны вносил Кот-Барбос, обладающий удивительными способностями. До 12 часов дня он мяукал, как и полагается приличным, уважающим себя котам, а после полудня лаял, несмотря на кошачье обличье. Барбос постоянно ошивался у пивных ларьков, и временами, когда очень хотел выпить, говорил человеческим голосом. Нрава он был вздорного, но покладист и тих в обсуждении философских проблем бытия. К тому же Кот-Барбос являлся прекрасным собеседником для тех, кто был способен угостить животное одной двумя кружками пива.
Вечерами Барбос слонялся по улицам в надежде поймать хотя бы одну нерасторопную мышь, и занимался этим делом до двух-трех часов ночи.
*
А в шесть часов утра город наполняли звуки "Дзынь"!, "Дзынь"!, способные разбудить даже мертвого. Это Дзынь-Буддист начинал свой утренний обход. Весело размахивая огромным будильником, лихо звенящем "Дзынь"!, он будил всех подряд, возвещая о приходе нового дня. И не было в Зоне ни одного живого существа, которое могло бы укрыться от столь громких звуков.
Часа в два дня Буддист, наконец, обходил всю территорию, и, обессиливший, валился спать до следующего утра.
IV
*
Кроме описанных героев, в Зоне жило немало других разнообразных личностей. Например, Фантамаз, Чайник-Молчальник, или, наконец, Веселый Боцман. Но, как вы понимаете, рассказать обо всех жителях прекрасного края практически невозможно. Да и нужно ли?
Дело в том, что автор, в молодости частенько посещавший Зону, общался именно с Тарантасом и его окружением, а не с кем либо другим. Это и определило фабулу данного произведения.
А про Веселого Боцмана, я убежден, напишет кто-нибудь другой. И, уверяю вас, очень неплохо напишет.
*
Заканчивая главу, следует сообщить читателю, что с нашими героями постоянно случались различные увлекательные истории, удивительные происшествия и захватывающие приключения. Энергия в них била ключом, они брали от жизни все, что могли; никогда не унывали. И все потому, что наши друзья были потрясающе молоды.
- Нас водила молодость в сабельный поход! - стоит напоследок прокричать автору, пролить скупую мужскую слезу и перейти вплотную к описанию событий, которые произошли в те прекрасные времена, когда он и сам был юн, наивен и беззаботен.
Глава 2.
I
*
Жила была в Зоне девочка по имени Анжела. Была у Анжелы дача, фирменные шмотки, видеомагнитофон, стенка, а вот машины у нее не было. А у друга мажора была, и не только машина, но и телевизор с параболической антенной, а также яхта на Черном море. Но Анжела мажору не нравилась - толстовата, да и не очень богата.
*
Как-то раз Анжела задержалась у своего друга и последний доверительно спросил ее:
- Дорогая, ты не откажешься от золотого кольца?
У Анжелы замерло сердце. Ведь выйти замуж за мажора - это единственное, что интересовало ее в этой жизни. Она представила себе пышную свадьбу, медовый месяц в Гаграх, роскошную жизнь... Стараясь не выдать своего волнения, девчушка еле слышно ответила:
- Да, конечно...
- Вот и отлично, тогда выпьем на двоих, - весело заключил мажор, доставая из холодильника бутылку водки "Золотое кольцо". Пришлось Анжеле пить водку, что она не делала последние девятнадцать лет.
*
После достаточно крутой пьянки, возвращаясь домой одна и пешком, девчушка в порыве тоски и надежды размашисто написала на стене ближайшего дома:
СЬЕШЬ МЕНЯ МАЖОР!
и побрела дальше.
*
Примерно через час после произошедшего события по той же улице проходил всем известный Медведев. Он посмотрел на Анжелину надпись и чисто механически исправил:
НЕ ЕШЬ МЕНЯ МАЖОР, А ЕШЬ МЕНЯ МИНОР!
и продолжил путь, думая совершенно о другом. Медведев был убежденным минором, то есть человеком, которому глубоко наплевать на шмотки, наличие денег в кармане и профессию родителей.
II
*
Утром, как обычно, Тарантас ехал на работу. Его внимание привлекла небольшая группа людей, о чем-то взволновано спорящая.
- Поверни-ка туда, - сказал главный модернист шоферу, увидев, что внимание собравшихся привлекла стена, на которой было что-то написано.
*
- Надпись, несомненно, принадлежит музыканту, иначе, откуда в тексте столько музыкальных терминов, - терпеливо объяснял народу молодой человек в очках. - На мой взгляд, это - трагедия композитора.
- Судя по стилю, речь идет о людоедах, - упрямо возражал мужчина из толпы.
- Да это писал какой-то сумасшедший, - вдруг громко закричала девица лет шестнадцати, до этого стоявшая тихо. - У него мания съедения!
- Не может быть, таких маний не бывает!!! - заорал в ответ долговязый детина с мрачным выражением лица.
Спор готов был разразиться с новой силой, но тут к месту происшествия подъехал Тарантас.
*
Наш герой вышел из машины и внимательно прочел надпись.
НЕ ЕШЬ МЕНЯ МАЖОР, А ЕШЬ МЕНЯ МИНОР!
гласило чье-то воззвание. Главный модернист задумался. После этого еще раз прочитал написанное.
Лицо Тарантаса оставалось невозмутимым. Содержание надписи ему ни о чем не говорило. Он молча сел в машину и за всю дорогу до Центра Модернизма не произнес ни единого слова.
*
По своей природе Тарантас был совсем неглупым человеком и не зря напевал:
"Не уйдете вы от нас,
Перед вами - Тарантас"!
История, случившаяся утром, заставила его всерьез задуматься о том, что же пишут на заборах, в подъездах, лифтах, на помойках, бачках для мусора, трубах, чужих машинах, в общественных туалетах и других подобных местах.
Практический ум нашего героя снова и снова перебирал в памяти традиционные и примелькавшиеся надписи типа: "ДМБ - такой-то", "Витя, ты жив", "Алиса" и тому подобное. И вдруг ему в голову пришла замечательная мысль.
Этой ночью Тарантас не спал.
*
В районе полчетвертого он вышел из дома, держа в одной руке приличных размеров кисточку, а в другой - ведро с краской. Подойдя к стене, которая вполне могла привлечь внимание прохожих, Тарантас поставил ведро. После секундного размышления он опустил кисточку в краску и сделал следующую надпись:
КАБЛУК! ФЕДОР НА ХВОСТЕ. УЧТИ.
Н.С.
Объявление было видно издалека и настроение Тарантаса значительно улучшилось. Он походил еще минут сорок, написав около десятка подобных воззваний и полпятого, придя домой, спокойно уснул. Во сне главный модернист счастливо улыбался.
III
*
Борода проснулся только в два часа дня. Несмотря на столь позднее пробуждение, он почувствовал себя как-то по особенному. В последнее время дела стали постепенно налаживаться. Синоптики обещали заморозки, которые Борода так любил и из дома основоположник вышел в приподнятом настроении.
- Защищает в холода борода!
весело пропел он, закрывая за собой дверь на огромный висячий замок. Энергичный модернист во всем любил порядок.
*
Однако едва закрыв за собой дверь, праворадикал уже спиной почувствовал что-то неладное.
"Не волнуйся никогда,
У тебя же - борода",
робко пропел основоположник, пытаясь собраться с духом, однако ощущение беспричинного страха только усилилось.
Выйдя на улицу, Борода не узнал Зону. Дорога, по которой он шел, была совершенно пуста. По пути к центру Бороде встретился только малыш, который стоял в подворотне и держал в руках разноцветный мячик.
- Дяденька, вы не Каблук? - дружелюбно спросил мальчик, когда Борода поравнялся с подворотней.
- Нет, а что? - сдержанно поинтересовался Борода.
- Федор на хвосте, - безразлично пояснил малыш. Потом чуть-чуть подумал, поковырял в носу и добавил: - Учти.
Изумленный Борода ничего не ответил и медленно побрел дальше.
IV
*
А в Зоне в это время творилось что-то невероятное. Любая суббота показалась бы самым мирным днем по сравнению с тем переполохом, которые вызвали надписи Тарантаса. Все словно сошли с ума.
Дзынь-Буддист сломал свой будильник, Рокер чуть не слетел с мотоцикла, а несчастный Кот-Барбос вообще не знал, что ему делать: лаять или мяукать. Поэтому он всех удивленно спрашивал: "Что же мне теперь делать"? - но на него никто не обращал внимания. Увидев обалдевшего Бороду, который медленно шел по улице, кот внезапно издал что-то вроде львиного рыка. Праворадикал тут же упал без чувств.
*
Центр города представлял собой совершенно уникальное зрелище. Посредине площади Модернизма стоял огромный детина с мегафоном в руках и орал:
- Каблук, откликнись! Федор на хвосте! Откликнись, тебе говорят!
Затем он прекращал кричать и ждал ответа. Не услышав ничего интересного, детина с новой силой принимался вызывать Каблука.
Около пивной "Мордовороты и К." группа людей активно обсуждала фразу: "Федор на хвосте". Так как мордовороты были изрядно накачены пивом, ничего путного они сказать уже не могли, однако это не мешало им продолжать обсуждение. Слышались угрозы и ругательства как в адрес хвоста, так и в адрес Феди, но чаще всего - в адрес кого-нибудь из собеседников. Кончилось все это довольно вялой дракой, в которой почти не было пострадавших, так как участники мероприятия слишком напились, а, кроме того, настолько привыкли драться исключительно по субботам, что по будням были просто неспособны к подобной деятельности.
*
Через квартал от этого места, в сквере, носящем имя Маховый, собрались наиболее решительные зеваки. Все они, как один, были леворадикалами. Их не устраивало пассивное обсуждение проблемы и чертовски хотелось действовать. Первой их жертвой стал центральный обувной магазин. Он был подвергнут массированной атаке, так как зеваки решили, что имя Каблук может быть только у торговца обувью. Масса выбитых стекол и перевернутые прилавки не помогли розыскам, однако магазин потерпел значительные убытки.
*
Кто-то вспомнил известную присказку "Федя съел медведя" и разгоряченная толпа бросилась в зоопарк. Найдя там сладко спящего медведя, леворадикалы потребовали от него информацию о Феде. Разбуженный медведь был очень зол и сообщил, что Федя играет на баяне в группе "Ноль", а также, что ему не приходилось являться пищей ни для какого Феди, в том числе и для разыскиваемого этой невоспитанной толпой.
*
Леворадикалов только раззадорило это заявление и сотни людей стали искать по зоопарку хвост животного, на котором мог бы уместиться Федор, да еще и с баяном. Крокодил был сурового нрава и не любил отвечать на вопросы. Он ограничился тем, что съел двух самых любопытных зевак. Народ совсем обезумел, но к крокодилу подходить перестали. Вскоре зоопарк опустел, но страсти не улеглись.
*
Наиболее дальновидные решили, что раз Н.С. писал свои надписи синей краской, значит он - моряк. По этому поводу состоялась массовая потасовка на яхте "Прибой", которая закончилась только к часу ночи. Весьма примечательно, что в драке не участвовало ни одного матроса, я уже не говорю о капитанах.
Тайну загадочных надписей это побоище раскрыть не помогло, однако подействовало успокаивающе на самых задиристых драчунов. Все подустали и даже крайне любопытные вскоре разошлись по домам. Последние из них заснули около трех часов ночи.
V
*
А в пять часов утра на улицу вышел Тарантас, бодрой походкой направился к площади Модернизма и написал огромными буквами на мостовой:
Н.С.! НЕ ШУМИ! С ТАРАНТАСОМ ШУТКИ ПЛОХИ.
ЗАВТРА ВЕЧЕРОМ ВСЕ УХОДИМ.
КАБЛУК
Улыбнувшись, Тарантас поставил точку и победоносно осмотрел площадь. Вокруг не было ни души. Главного модерниста это только обрадовало. Он было решил пропеть традиционное "Не уйдете вы от нас...", но потом передумал. Сколько можно петь одно и тоже!
"С Тарантасом шутки плохи,
Знают в Зоне все пройдохи"! -
озарил нашего героя новый каламбур. Это так развеселило Тарантаса, что придя домой, не сразу заснул, напевая новую рифмовку.
*
На следующий день город опять бурлил. Все обсуждали решение Каблука уйти, пытались понять, каким все-таки образом замешан в истории Федор, кто такой загадочный Н.С., почему шутки плохи и не с кем-нибудь, а именно с Тарантасом, и многое другое.
Всю неделю имя Каблука не сходило с уст населения. И даже через месяц кое-кто еще помнил о Федоре. Однако постепенно город вернулся к своей обычной жизни.
История с надписями забылась, зато авторитет Тарантаса в Зоне с тех пор значительно возрос.
Глава 3.
I
*
Около семи вечера Мах притащился домой. У него был трудный день. Пять драк с самого утра с перерывами на 30-40 минут, пьянка на яхте "Прибой", которую после известных событий местные жители называли не иначе, как "Мордобой", потом доклад перед леворадикальной фракцией... И вот, наконец, Мах дома.
Он открыл дверь своим огромным ключом, с трудом снял ботинки и собрался было пройти на кухню приготовить яичницу, но тут краем глаза заметил в своей комнате что-то необычное. Недоумевая, Мах сделал два шага вперед, включил общий свет и замер от ужаса.
В его домашнем кресле, покрытом пледом, сидел и смотрел на Маха невидящими глазами мертвый Борода.
*
- Да, я слушаю, - сказал Тарантас, снимая трубку. - Что!? Борода мертв? Не может быть! Как это случилось?
На том конце провода Мах стал подробно описывать происшедшее.
- Ничего не делай, никому больше не звони, жди меня, - приказал Тарантас.
- Я скоро приеду, - добавил он уже на бегу, и Мах больше ничего не услышал, кроме коротких гудков.
*
Через минуту главный модернист уже выбегал из дома. Неожиданный звонок Матюгалыча спутал все его планы. Этим вечером Тарантас собирался идти на свидание с одной сногсшибательной дамой, и надо же, что за напасть, такие новости!
Но смерть Бороды была из ряда вон выходящим событием. Когда дело касалось интересов государства, Тарантас моментально выкидывал из головы любые личные дела, ибо был, в первую очередь, государственным мужем, (то есть мужем всего государства), а не какой-нибудь там отдельной девицы.
Послав любовное свидание ко всем чертям, главный модернист устремился к месту происшествия.
*
Захлопнув входную дверь, Тарантас вдруг почувствовал, что он не один. Не успел наш герой обернуться, как сзади на него навалились двое здоровенных парней. После короткой, но отчаянной борьбы, незнакомцы схватили Тарантаса за руки и потащили, вернее, понесли, по двору. Растерявшийся (чуть ли не первый раз в своей жизни!) главный модернист и глазом моргнуть не успел, как на него надели наручники и бросили на заднее сиденье собственной машины.
Дверца захлопнулась. Бандиты сели вперед и пристегнули ремни.
- Сиди смирно, - сказал старший из двоих, обращаясь к Тарантасу, и машина резко сорвалась с места, удаляясь от дома Маха.
*
Минут за сорок бандиты доехали до какого-то района олдов. Тарантас пришел в себя и старался тщательно запоминать маршрут, по которому его везли. Было еще светло, и главный модернист припомнил, что эта местность носит название не то Громцево, не то Громыхалово. "В какую же глушь меня привезли"!, - тоскливо подумал главный модернист. Он чувствовал, что затевается что-то неладное, и пытался заранее просчитать все возможные варианты развития событий. Однако сделать это было трудно.
*
Около высокого серого здания машина остановилась. Тарантас ожидал, что его куда-нибудь поволокут и внутренне приготовился к решительному сопротивлению, но вместо этого бандиты привязали удивленного модерниста к переднему сиденью машины, а сами вышли.
- Будешь сидеть здесь, как последний осел, - бросил Тарантасу старший бандит и похитители стали удаляться.
*
Как только Тарантас услышал столь дерзкие слова, его кровь закипела. Он страшно разозлился. Так оскорбить самого Тарантаса! Такого еще не бывало!
"Не уйдете вы от нас,
Перед вами - Тарантас"!
- дико закричал модернист, не помня себя от злости, в ярости разрывая веревки, которыми был связан. Еще через секунду он разорвал (!!!) наручники и был свободен. Вылетев из машины, Тарантас устремился за уходящими незнакомцами.
- На месте приятель, иначе расстанешься с жизнью, - остановил его спокойный голос старшего.
Ударом ноги в пах Тарантас навсегда лишил его спокойствия. Второго бандита наш герой одарил прекрасным апперкотом и напоследок пару раз пнул ногой. Злость Тарантаса была столь велика, что для полной программы он еще перевернул пару урн, злобно выругался и лишь тогда чуть-чуть успокоился.
*
Что же касается неизвестных злоумышленников, то они были совершенно неспособны на серьезное сопротивление. Старший бандит лежал на асфальте и корчился от боли, а его помощник застыл на месте, парализованный страхом.
Убедившись, что устроенная бандитам взбучка произвела желаемый эффект, Тарантас всерьез принялся за главаря. Следовало еще кое-что узнать. Подняв несчастного с асфальта и ударив пару раз в челюсть, главный модернист прохрипел:
- Говори, на кого работаешь? ...
- Я все скажу, - затараторил, побледнев от страха, похититель. - Мне было поручено отвезти вас сюда в машине, а больше я ничего не знаю...
*
Тарантас презрительно смотрел на бандита.
- Я все скажу, я - человек маленький, - продолжал лепетать тот, боясь, что грозный модернист не успокоится и продолжит избиение.
- Кто тебя послал, ты скажешь? - разозлился не на шутку Тарантас.
- Ко мне подошел человек, который представился...
Удар страшной силы обрушился на голову Тарантаса. Модернист хотел обернуться и взглянуть на врага, но в этот момент силы окончательно его покинули. Наш герой схватился за голову, зашатался и упал без сознания...
*
Мах очутился в незавидном положении. Было и ежу понятно, что недальновидные сыщики модернизма заподозрят именно его в убийстве соратника по партии. Ведь после шутки с Бородой на партийном форуме отношения двух лидеров стали натянутыми.
Увидев труп Бороды, Мах незамедлительно позвонил Тарантасу. Главный драчун не отличался особым умом и в трудных ситуациях всегда надеялся на главного модерниста. Так что Маху оставалось лишь одно - ждать его приезда.
*
Чтобы не находиться в одном помещении с трупом, наш герой закрыл дверь в комнату и пошел на кухню, предусмотрительно закрыв дверь и там. Матюгалыч очень устал от активно проведенного дня, да и смерть Бороды вывела его из обычного агрессивно - оптимистического настроения. Он угрюмо смотрел в окно, но Тарантаса все не было.
Постепенно стали зажигаться звезды. Звуков с улицы доносилось все меньше. Наконец, тишина распространилась по всему дому и Мах с какой-то обостренной грустью почувствовал, что Тарантас основательно затерялся в бесконечных просторах Зоны.
Давно уж стемнело. Часы показывали два ночи. Незаметно для себя Мах уснул.
II
*
Тарантас очнулся лишь в начале следующего дня. Голова разламывалась. Каждое движение дикой болью отдавалось в мозгу, поэтому шевелиться вообще не хотелось. Однако пришлось. С трудом вспомнив происшедшее, Тарантас сел в машину и поехал к Маху.
Главный модернист нервничал, что потерял так много времени, и ломал себе голову, что же сейчас происходит в квартире главного драчуна. Жив ли он? История с собственным похищением выглядела ничуть не лучше. Тарантас никак не мог понять: кому понадобилось его похищать? И раз уж это случилось, почему бандиты так легко его отпустили?
Увидев дом Маха, главный модернист прервал свои размышления. Припарковав машину, Тарантас стремительно вышел, подбежал к двери и нажал кнопку звонка. За дверью было тихо.
Тарантас позвонил еще раз. Дверь никто не открывал.
Тогда главный модернист стал судорожно звонить в квартиру, лихорадочно соображая, что же теперь предпринять.
*
Мах разлепил глаза, ибо ему мешал спать какой-то непрерывный звук. Еле-еле поднявшись на ноги, главный драчун понял, что в квартиру звонят. Дойдя до прихожей, Мах открыл дверь и увидел на пороге взбешенного Тарантаса.
- Ты что, обалдел? Почему не открываешь? Что случилось? Где труп? - завалил Маха вопросами изрядно перенервничавший Тарантас.
Мах, туго соображая со сна, пробурчал, что ничего не знает, а труп - в комнате.
- Сам посмотри, - промямлил Матюгалыч, открывая дверь.
И мгновенно проснулся. Трупа в кресле не было. Только небольшое красное пятно на пледе свидетельствовало о том, что совсем недавно здесь лежало тело Бороды.
*
Тарантас сидел на кухне Маха и не мигая смотрел в одну точку. Кофе давно остыл, но главный модернист к нему так и не притронулся. В голове нашего героя была полнейшая путаница. "Это похлеще, чем детективы Медведева", - думал он. - "Куда делся труп? Кто убил Бороду? Кто подослал ко мне этих нерасторопных похитителей?" Ни на один из вопросов не было ответа.
Тарантас понимал, что нападение бандитов, убийство Бороды и загадочное исчезновение трупа - звенья одной цепи, составные части глобального замысла. Но кто режиссер спектакля? Мозги в голове нашего героя отчаянно ворочались и поскрипывали, но даже его титанический ум не мог справиться с этим трудным вопросом.
*
Наконец, модернист решил, что для выводов у него слишком мало фактов. Очевидным было лишь участие олдов, ибо не зря похитители повезли Тарантаса в Громцево. Да и кому, кроме олдов, могли одновременно мешать Тарантас и Борода?
Главный модернист понимал, что бороться в одиночку против мощной организации чрезвычайно сложно. Однако не хотелось посвящать в это дело сыщиков модернизма. Они бы немедленно арестовали Маха по подозрению в убийстве Бороды, а это не устраивало главного модерниста.
Тем не менее, надо было что-то делать.
*
Тарантас набрал номер Центра Модернизма и услышал бодрый голос: - Дежурный по Центру такой-то слушает.
- Тарантас. Чрезвычайная информация, - начал главный модернист. - Срочно сообщите руководству. Сегодня утром двое неизвестных пытались меня похитить. Предположительно акция организована олдами. Я с Махом отправляюсь в Громцево расследовать это прошествие. Будут результаты, позвоню.
- Нет, я спешу, - безапелляционно добавил он, когда службист предложил переговорить с кем-нибудь из руководства. - Свяжусь вечером, если будут конкретные результаты.
Дежурный побежал докладывать новость, а Тарантас положил трубку и пошел разыскивать Маха, который куда-то бесследно пропал.
*
Главный модернист обнаружил Матюгалыча в ванной. Блаженно улыбаясь, тот играл сам с собой в крестики-нолики, и казалось, совсем забыл о случившемся. Огромное количество событий, произошедших за эти два дня, дурно повлияли на главного драчуна.
Его мозг, не привыкший к работе, всегда с трудом справлялся с необходимостью размышлять. После смерти Бороды он находился в предкризисном состоянии, а исчезновение трупа поставило под сомнения саму возможность функционирования сознания.
- Крестик..., нолик..., крестик... - улыбаясь, лепетал Мах, играя сам с собой.
Тарантас некоторое время смотрел на увлекшегося драчуна. Наконец, главному модернисту это надоело.
- Готов к махне? - командным голосом заорал Тарантас Маху в ухо.
- Всегда готов, - автоматически ответил Матюгалыч и в его глазах снова появился смысл. - Кого бить? - с интересом спросил он у Тарантаса, забыв об игре.
- Поехали, узнаешь, - сдержанно ответил главный модернист и они стали собираться.
III
*
Выйдя из дома, друзья направились к машине Тарантаса, терпеливо ожидающей своего хозяина. Болтая между собой, они мимоходом заметили Одинокого Рокера, который, с привычной ему космической скоростью, мчался по шоссе.
Тут, неожиданно, Маха посетила весьма нестандартная мысль. Он встал на трассе, не давая проехать Рокеру и когда тот стал тормозить, зловеще спросил:
- Это ты убил Бороду?
Одинокий Рокер чуть помедлил, посмотрел на Маха, потом на Тарантаса, и невозмутимо ответил:
- Да, я.
После чего развернулся и, дав газу, начал удаляться от спрашивающего.
- Живей в машину, едем за ним! - закричал Тарантас и два следователя бросились в погоню.
*
Одинокий Рокер, помимо всех качеств, имел еще одно, не описанное ранее. Он жутко не любил, когда его кто-нибудь обгонял. Поэтому, выжимая на "Яве" 120 км/час он не видел у Тарантаса никаких шансов успешно завершить преследование.
*
Тарантас третий час гнался за отчаянным мотоциклистом, но не приблизился к нему ни на метр. Он готов был лопнуть от злости, и только необходимость внимательно следить за дорогой спасала его от этого решения.
Маху же следить за дорогой было незачем и он злился, как только мог. Оправдывая свое отчество, главный драчун непрерывно ругался, кляня на чем свет стоит дорогу, Одинокого Рокера, Бороду, себя, а также какого-то двоюродного сына лошади осла Абдуллы. Последняя фигура была явно мифологической, что свидетельствовало о серьезном душевном расстройстве Матюгалыча.
*
Одинокий Рокер петлял какими-то проселочными дорогами, привычными обходными трассами и бесконечными мостами и тоннелями. Мотоциклисту это было несложно, так как езда являлась главным занятием в его жизни.
Тарантас же чувствовал, что медленно сходит с ума. Сжав зубы, наш герой корил себя за то, что не поставил на машину новый движок. А ведь была возможность! Между тем, шоссе превратилось в узкую линию, и никаких дорожных знаков Тарантас уже не видел.
Вдруг перед ним вынырнула чья-то тень.
- Поворачивай! - закричал Мах, так как ничего более умного в его голову не пришло. Однако Тарантас и так знал, что надо делать.
Со всех сил крутанув вправо и нажав на тормоза, главный модернист увидел приближающиеся деревья. Его внимание привлекла мощная ель, что оказалась ближе всего к неудачливым автомобилистам. Через секунду она стала конкретной реальностью. Тарантас почувствовал сильнейший удар и у него потемнело в глазах.
- Приехали, - последнее, что сверкнуло в мозгу героя, и Тарантас надолго отключился. Мах последовал его примеру.
*
- Вы, что сумасшедшие, или как? - раздался, словно из другого мира голос Одинокого Рокера.
Тарантас с трудом раскрыл глаза. Он лежал рядом с Махом, прислонившись к какому-то пеньку, а рядом догорали остатки машины. Перед преследователями, улыбаясь, стоял Одинокий Рокер.
- Сдавайся, убийца! - закричал Тарантас и попытался вскочить, но на это сил уже не было. Он с трудом поднялся и зло уставился на мотоциклиста.
- Да никого я не убивал, - примиряюще стал объяснять Рокер. - Неужели не понятно? Я просто пошутил. Да и кто мог убить Бороду, когда я его сам видел сегодня утром целым и невредимым?
Перед глазами Тарантаса поплыло. Он уже собрался снова потерять сознание, но в последний момент передумал. Нельзя же столь часто терять сознание. Однажды можно будет его не найти.
- Вот так-то лучше, - подумал он про себя, находясь в полном здравии и стараясь критически осмыслить полученную от Рокера информацию.
IV
*
Часа через четыре Мах, Тарантас и Рокер были, наконец, в полной готовности. Кроме шишки на лбу у Маха, да остатков машины Тарантаса ничто не свидетельствовало о дорожном происшествии.
Тем временем, погода стала портиться. Небо начало покрываться облаками, превращающимися на глазах в серые тучи. Последние неторопливо занимали свободное пространство и вскоре серая мгла почти полностью затянула горизонт. Ветер усилился и вслед за этим пошел мелкий дождик. Однако грозой здесь и не пахло. Зарядил однообразный тусклый дождь, навевающий тоску и мысли о суете жизни. Казалось, природа сама подсказывала, что нет никакого смысла задерживаться в этой глуши.
Тарантас был собран и спокоен. В его глазах светилась решимость и уверенность в себе. Наконец-то он знал, что надо делать.
- Поехали в праворадикальный комитет, - сказал он Рокеру таким тоном, будто решил для себя гамлетовский вопрос "быть или не быть".
Втроем усевшись на мотоцикл, который тотчас газанул под сотню, наши герои понеслись навстречу своей судьбе.
*
Не доезжая метров двести до здания комитета Рокер резко затормозил. Далее последовали лишь Мах и Тарантас.
- Сейчас придется поработать, - предупредил Маха глава модернистов.
"Не описать и в ста томах,
Всех тех, кого побил наш Мах",
- ответил ему главный драчун.
У входа в здание они заметили здоровенного детину с увесистой дубинкой в руках. Тарантас всегда говорил, что с врагом надо бороться его же оружием. Особенно, когда под рукой нет своего.
- Закурить не найдется? - хрипло спросил у детины Тарантас.
- Да иди ты подальше, - огрызнулся охранник, на свое горе не узнавший знаменитого модерниста.
В это время Мах нанес грубияну удар в челюсть такой сокрушительной силы, что дубина вылетела из рук охранника. Подхватив сие орудие, главный модернист для порядка еще раз вломил неудачливому стражнику. Этого хватило, чтобы тот ближайшие полчаса не ругался.
- А теперь - вперед! - скомандовал Тарантас и наши герои вошли в здание.
*
Народу в Комитете почти не было, и Тарантас повел Маха бесконечными коридорами, черными ходами, длинными однообразными лестницами, не объясняя, куда они держат путь. Впрочем, Матюгалыча это не волновало. Он привык, что Тарантас знает, что делает.
По пути им встретилось лишь человек пять, и Тарантас еле удержал приятеля, который очень хотел хоть кому-нибудь заехать по голове дубиной.
Наконец, наши герои очутились в какой-то приемной. Симпатичная блондинка в короткой юбке что-то быстро печатала на машинке.
- Где Борода, милая? - спросил ее Тарантас.
*
Не успела девчушка раскрыть рот, как из кабинета один за другим вылетело не менее десятка здоровенных молодцов. Примерно в два раза больше выкатилось из коридора. Буквально за несколько секунд следователи были окружены, а все выходы из приемной - блокированы. Тарантас понял, что попал в засаду, но сдаваться не собирался. Поэтому в приемной завязалась настоящая битва.
|