Новеллы, опубликованные в блоге индийского издания "Муза Индии".
В древние времена, когда юга вращалась подобно медленному колесу судьбы, наступила эпоха, когда тьма больше не скрывалась в тенях - она царила при дневном свете. Это было время, когда люди забыли дхарму, над мудрецами насмехались, храмы осквернялись, а истина продавалась на рынках, как дешевое зерно. Дэвы смотрели на мир сверху вниз и плакали.
В небесном дворце на горе Меру Господь Брахма вздыхал, Господь Вишну пребывал в тихой медитации, но Шива, великий Махадева, не произносил ни слова. Он видел все это: страдания земли, высокомерие царей, осквернение природы. Но Шива не был богом праздных слов. Он был силой, стоящей за окончаниями - тишиной после бурь и очищающим пламенем. И вот, пришло время.
Высоко на вершине ледяных пиков горы Кайлас, где не могло выжить ни одно дыхание смертного, Шива погрузился в глубокую медитацию. Он сидел с закрытыми глазами, положив трезубец рядом с собой, змеи обвивались вокруг его шеи, а полумесяц сиял на его лбу. Мир вокруг него застыл в безмолвии. Когда он обратился внутрь себя, его третий глаз - символ истины и божественного огня - начал гореть с ужасающим блеском.
С каждым вздохом Шива втягивал в себя грехи мира, крики матерей, ярость природы, предательство царей. И когда тяжесть стала невыносимой, он поднялся - и начал танцевать.
Это был не нежный танец радости. Это была Тандава, танец разрушения.
От первого же удара его ноги горы обрушивались в море. От взмаха его руки ветры завывали и проносились сквозь леса. Его спутанные локоны развевались подобно штормам, выбрасывая огонь и время в космос. Звезды меняли свое положение. Галактики вращались вокруг своей оси. Боги с ужасом наблюдали, как ритм Шивы набирал скорость.
Но даже когда он разрушал, в хаосе была ужасающая красота - симметрия, божественный порядок, стоящий за падением миров. Ибо Шива разрушал не из ненависти. Он разрушал, потому что старое должно умереть, чтобы родилось новое.
Из этой разрушительной бури вырвалась новая энергия. Из объединенного гнева Дурги, Парвати и плачущей скорби самой Земли появилась Кали - темная, как полночь, дикая, как муссон, и древняя, как само время.
Она пришла в себя не от спокойствия, а от ярости.
Ее глаза горели красным, волосы струились черной рекой, а в многочисленных руках она несла оружие небесного происхождения. На ее шее висела гирлянда из отрубленных голов - символов эго, желания, жадности и гордыни, каждая из которых была побеждена божественным гневом.
Она металась по земле, ее ноги были обагрены кровью асуров и тиранов. Ни один демон не мог устоять перед ней. Но вскоре ее ярость уже не могла отличить злых от невинных. Все стали жертвами ее танца смерти.
Посевы засыхали под ее взглядом. Реки высыхали или превращались в кровь. Города превращались в пепел.
Боги взывали к ним. Вишну посылал гонцов. Брахма произносил мантры. Но Кали ничего не слышала. Ее гнев поглотил даже ее собственную божественную природу.
Она больше не была богиней.
Она была Концом света.
Видя, как мир рушится под натиском ярости Кали, Шива понял, что нужно делать. Он не поднял своего оружия. Он не призывал бури. Вместо этого великий йог лег на землю - безмолвный, неподвижный, безоружный.
Когда Кали пришла на поле битвы своего гнева, она подняла ногу, чтобы сокрушить еще одну развалину. Но под собой она почувствовала что-то твердое - не землю, не камень, а плоть.
Ее нога уперлась в грудь ее супруга, ее возлюбленного - Шивы.
Она замерла.
Она посмотрела ему в глаза. Не с гневом, а с безграничным состраданием. Не сопротивляясь, а принимая.
И в этом вечном взгляде Кали увидела себя. Не разрушительницу, а пробуждающую. Не просто ярость, но любовь. Не просто смерть, но преображение.
Она издала крик, который эхом разнесся по всему мирозданию, - крик не победы, а осознания. От потрясения и смирения у нее отнялся язык, а тело замерло.
Она вспомнила.
Она была Шакти, силой, стоящей за творением.
Кали отступила назад и склонила голову перед Шивой, ее гнев рассеялся, как туман в лучах утреннего солнца. Облака рассеялись. Ветры стихли. Наступила великая тишина - священная тишина, наполненная новыми возможностями.
Шива встал и протянул руку. Кали взяла ее не как оружие ярости, а как мать, защитница, учительница. Вместе они восстановили равновесие.
Вселенная снова задышала.
Из этого союза Шивы и Кали - разрушения и мудрости - вытекает урок о том, что каждый конец несет в себе семя обновления. Иногда, чтобы построить все заново, нужно сжечь все. Но огонь нужно умерять осознанностью.
По сей день образ Кали, стоящей на вершине Шивы, остается священным. Не как символ господства или гнева, а как божественный момент пробуждения. Напоминание о том, что мир может погрузиться во тьму, но в этой тьме всегда есть свет осознания.
И когда в какую-нибудь далекую югу танец начнется снова, то же самое произойдет и с пробуждением. Ибо Шива и Кали - не просто боги. Это вечные истины.