Мих. ГАВР.

П О В Е С Т Ь

В Т Р Ё Х Р А С С К А З А Х

З О Л О Т А Я С А Б Л Я

р а с с к а з п е р в ы й

Ц И Т А Т Н И К

(красные книжечки)

П Р Е Д И С Л О В И Е

История эта сама по себе достаточно нелепая и парадоксальная, как и всё то, что происходило с нами и нашей страной по причине ветхости когорты застойных старцев, правивших нами и ею в те незабвенные годы последних пятилеток "развитого" социализма, когда мы были молоды и категоричны, нетерпеливы и жаждали жизни и свободы, не обращая особого внимания на неудобства и ущемления своих и чужих прав, в условиях предельной закрытости и враждебности разных общественных систем. Однако и внутри самих этих систем происходили постоянные трения и нарастали недовольство и враждебность, чем умело пользовались наши общие недруги и всячески способствовали этим расколам и разногласиям, в итоге и приведшим к такому мощному разрыву отношений, который и сложился в нынешних печальных реалиях, когда мы и сами оказались в патовой ситуации, и едва ли не в одиночестве, когда все наши западные "партнёры" поодиночке переметнулись под крыло более могущественной и чрезвычайно хищной птицы - заокеанского стервятника-орлана... Бог им судья! Слабаки всегда с особым остервенением и злорадством отдаются на "попечение" сильнейшим: ведь это их единственное теперь право - лебезить и громче других лаять... А что это - позорно, отвратительно и стыдно, так пусть потом потомки оправдываются... Цель не гнушается средствами...

Но тогда мы и подумать не смели о таких печальных грядущих последствиях этого разнонаправленного прессинга, больше занимались своими повседевными и тоже далеко не радужными делами и перспективами, но вот один случай, так и не ставший в силу разных причин достоянием , как тогда любили повторять, "широкой общественности", очень типичный для множества самых разных подобного рода ситуаций, просто потрясал своим идиотизмом и маразмом всех, кто с ним столкнулся...

Как смог один полуграмотный прапорщик одномоментно положить на лопатки всю нашу тогдашнюю казавшуюся такой незыблемой твердыней государственную идеологему, - просто диву даёшься: из секретной командировки в Китай привёз и распространил среди командования самого лучшего секретного ракетного полка самой передовой Таманской дивизии "идеологически вредную" литературу и кое-какие сувениры в виде красочных значков самогО Мао, ( надо было бы поиронизировать и сказать - от самогО), но хватит и того, что недели две все они гордо носили возле своих пламенных сердец ( правда, с обратной стороны защитных лацканов) гордые портреты своего самого главного на тот момент идеологического (и, добавим, и военного) противника! Самый талантливый вражеский спецпропагандист до зубовного скрежета позавидовал бы этому прапору-знаменосцу в деле разложения чуждых войск... Хотя прошли годы, и приходится теперь признавать, что в общем-то, в историческом плане, он оказался провидчески прав! Нет у нас теперь ближе и надёжней друзей, чем жители Поднебесной! И одно уже это - оправдывает ВСЁ ! Или нет? Судите сами...

Глава 1 - Капитан

Подполковник в отставке Истаев, мурлыкая себе под нос что-то вроде - "полковнику никто-о не пи-ишет!" - включил свой новый, более мощный компик... Давно собирался он найти ответ на мучившее его все эти годы странное чувство незаконченности, незавершённости в своей судьбе и жизни, да всё как-то недосуг: то одно, то другое отвлекало, надоедало, мельтешило,так что о главном он старался не вспоминать и не думать... Но видно - время пришло: отовсюду только и слышно - Китай, о Китае, с Китаем... Боже, сколько воды утекло из худого крана, сколько перемен, и хороших, и пугающих, и страшных произошло... да просто и не могло не произойти...Как всё просто! Поисковик услужливо, во мгновение ока , в один клик выдал такое количество информации по запросу, что Максим слегка ошалел: сто страниц ! А он и ввёл-то всего два слова, когда-то буквально сломавшие и едва не растоптавшие всю его жизнь и карьеру - " Цитатник Мао-Цзе-Дуна"... Просто - до обидного! Два слова...И вот, читай не хочу! А теперь уже и неинтересно, неактуально, как говорится... Но как не заглянуть снова в знакомые невесомые странички, так походившие когда-то на полупрозрачные крылышки неведомо откуда слетевшей экзотической иноземной бабочки...

...Уютная книжечка в ярко-красном пластиковом переплётике так призывно, будто малое дитятко, сама просилась "на ручки" - возьми, погладь, приласкай, потетёшкай, пригрей, укрой, я тебе полностью доверяю, и ты доверься мне, моим мыслям, раздумьям, прислушайся к советам, наставлениям, опыту веков и народов... Полюби меня, и я отплачу тебе сторицей, поведу тебя в "даль светлую"...

Капитан вначале только попытался вникнуть в содержание наугад раскрытой странички, восхититься изяществом тончайшей рисовой бумаги и изумительно чётким рисунком мельчайших строчек на родном языке, даже для начала зачем-то понюхал её, так похожую на собственную записную книжку (и тоже в красном переплётике - как любят и у нас и там всё красное, яркое, броское! - мелькнуло в голове...)- но запаха не было, никакого!

- Вот как шифруются, грамотно и умело, - невольно подумал он: - Наверное, чтобы на границе не засветиться, не спалиться... Ну, Дубцов, надо расспросить, как провозил-то, трясся небось... Хотя чего мог опасаться прапорщик в Китае, да и здесь, где у него каждая собака бегает в знакомых: всем вынь да подай умелого и хваткого прапора, прямо-таки кудесника по технике, особливо - личной...

Капитан поправил сьехавшую набок портупею - тяжесть пистолета в кобуре постоянно перекашивала массивный основной кожаный ремень, зачем-то протёр рукавом бляху, и приступил к дальнейшему знакомству с залётной красавицей-гостьей... Но тут на пульте дежурного замельтешила красная лампочка, и он снова вынужден был незамедлительно отвлечься - дежурство по полку дело хлопотное и беспокойное...

Мимо окошка штабной дежурки то и дело сновали сослуживцы, хлопали двери, слышались шаги, доносились обрывки разговоров, заглядывали необременённые службой... Короче, сплошные мешанина и беспокойство кардинально отвлекало от просмотра и чтения, приходилось то и дело переключаться на повседневность, откладывать интересную книжицу, которую назавтра надо было кровь из носу возвратить Лёхе... Дубцов только недавно вернулся из долгой загранкомандировки при пекинском, вернее - нашем в Пекине посольстве, где наши же доблестные спецы и умельцы пытались облегчить и без того непростые будни официальных представителей советской Государственной машины... Да ещё в такой напряжённой, прямо-таки взрывоопасной атмосфере, так быстро сменившей былую "дружбу навек!"

И вот срок его хитрой и непростой командировки истёк, прохиндей и всеобщий приятель старший прапорщик Дубцов вновь приступил к выполнению своих прямых обязанностей, и не только... Навёз он оттуда с собой кучу всякого иноземного барахла, включая и некоторые запретно-пропагандистские материалы: брошюрки, книжечки и значки, которыми он тут же щедро "наградил" и одарил сначала всё начальство, а потом и всех остальных, "по ранжиру, весу и жиру", как любил говаривать лихой прапор... И теперь всё руководство знаменитого и секретного зенитно-ракетного "осиного" полка, включая самого командира и его заместителей, не явно, а скрытно, как бы поддерживая своего самого главного идеологического недруга и его " зловредные" идеи, не сговариваясь носили на обратной стороне лацканов маленькие симпатичные значочки с изображением Великого Кормчего! Смешней и парадоксальней сложившейся ситуации ещё нигде не было и в помине! По всей стране отовсюду неслись только обличительные и разоблачительные митинговые речёвки и призывы, а тут, в Химках, под носом у Москвы, в лучшем зенитно-ракетном полку прославленной Таманской дивизии в июле 1978 года старшие офицеры демонстративно носили значки Мао, да ещё и открыто хвастались друг перед другом как бы принадлежностью к какой-то особой касте неприкасаемых... Даже утончённо-ителлигентный, лощёный молоденький замполит полка Громков вместе со своим замом Булавкиным тоже активно участвовали во всей этой незапланированной вакханалии... Идеи Мао жили и побеждали в отдельно взятом полку нашу тупую и неразворотливую идеологическую телегу!

... Наконец в штабе поуспокоилось, улеглось, порассосалось и наступила относительная и благословенная тишина... Но только не для дежурного: назавтра ожидалось начало контрольной проверки за летний период обучения... Поэтому наступившее затишье в полной мере могло предвещать что угодно, хоть и бурю: в армейской жизни никогда ничему не удивляешься - порядок и хаос соседствуют друг с другом как Леонид Ильич и товарищ Мао, хотя - какой он на хрен нам сейчас "товарищ"? Как-то не вяжется... Надо ещё разок повнимательнее просмотреть... Так, четыреста двадцать семь выдержек из различных работ Вождя... Тридцать три главы... Большинство изречений понятны или почти понятны, есть о чём подискутировать, поспорить... С кем только? С самим собой? Глупо и примитивно: когда в институте изучали работы Ленина, то заставляли тоже начитывать и конспектировать работы, а они с другом-приятелем Вовкой Есеевым, до полусмерти намучившись с "гениальными" и бесчисленными страницами "бессмертных" творений, придумали такой ход: находили тонюсенькие брошюрки умных, ушлых и дотошных толкователей, буквально переводчиков с "гениального" - на простой и понятный русский язык... И посмеивались - вот кто гений! Вот, оказывается, есть ещё на свете люди, которым по силам разобраться в сущей галиматье словес и понятий, цифр и пустопорожничестве... наших господ Головлёвых... Убийственный вывод!

Капитан невольно усмехнулся и поправил повязку на рукаве:

- Лейтенант! - обратился он к помощнику дежурного, - Остаётесь за меня... Я - к столовой, проверить порядок и ужин батарейцев...

Помощник понятливо кивнул и отложил в сторону журнальчик с кроссвордом...

Капитан Максим Истаев за свой участок работы был спокоен: бойцов натаскали по всем темам, да и особо туповатых среди ракетчиков не наблюдалось - отбор в полчок был строгий и жёсткий, не подкопаешься... Разве только приданная к полку салютная батарея подведёт? Они-то - точно не ракетчики, артиллеристы глуховатые... Но там свой замполит неплохой, молодой выпускник Симферопольки... Папа, начальник училища, пристроил... Но парень хороший , не зазнайка или задавака... Да и особист Мишка Прохоров, недавний выпускник университета, тоже хлеб даром не ел, хотя... Капитан опять ухмыльнулся, вспомнив почти демонстративное "политическое" баловство сдуревшего начальства... Но чему удивляться? Полк только что вернулся в зимние квартиры из далёких казахстанских степей с их вечными сусликами, речными змеями, скорпионами и верблюдами-ослами... Отстрелялись даже по ракетам из "Катюш" - и то на отлично... Новенькая техника не подвела, вывезла... Вот на обратном пути и порасслабились, пораспустились... хотя - как сказать? А каждый вечер в офицерских палатках перед ужином - сам Бог велел... Начальник клуба капитан Баранкин самолично снабжал друзей-служивых при помощи клубной машинёшки-кинобудки, одна обьёмистая банка из-под кинофильмов всегда была в деле: в ней явно не кино каталось туда-сюда из лагеря до далёкого посёлка и обратно, не чета остальным банкам - переложишь свежими (условно, конечно) газетами и другой почтой, ни звука, вожделенные "пузыри" молчат как партизаны! Но без этого содержимого была бы вообще беда: днём - жарища несусветная, а ночью-то - холодрыга звёздная...

Да и штабной кунг - не отставал: перед отьездом, по слухам, сам НШ лично канистры с "горючим" загружал, никому не доверял такую в дальних местах ценность... А как иначе? Без этого - дальше невидимых границ того же полигона не уехать восвояси просто так : железнодорожные начальники из местных твёрдо усвоили годами выработанную формулу - СПИРТУЩЁНКАДАВАЙ... Тихо, мирно, без нажима, а зашакаль припасённую канистру и ящики с тушёнкой - ТЭПЛОФОЗНЕТУ! И весь сказ! Хоть лоб расшиби! Но наших жаба не душила - спирта хватало всем - "протирать" оптику и электронику, чтобы не сбоили... Тушёнки - тоже... Так что и местные труженики никогда не ржавеющих тут стальных магистралей тоже никогда внакладе не оставались: эшелоны надо было постоянно таскать туда-обратно, не соскучишься...

Да и на обратном пути эшелона расслабуха тоже дала о себе знать: перед самой первопрестольной поручил командир полка капитану Истаеву провести дознание по поводу ночного разграбления бравыми ракетчиками эшелона с новой селскохозяйственной техникой, так неудачно оказавшимся ночью едва ли не на одном пути с нашими вояками... Оказалось, не сами, по своей воле или недоумию совершили рядовые набег на соседний эшелон, а по прямой наводке двух братьев Булкиных, лейтенантов, чей папаша был не последним человеком в окружном штабе... Да, если копнуть, почти все офицеры в полку были чьими-то детишками, или хорошими знакомыми тех, от кого зависела судьба и успех многих таких полков и соединений...

Максим о результатах предварительного расследования командиру полка доложил как положено и в срок, несмотря на уговоры ушлых братцев-кроликов... И понял, что в их лице (или - лицах) нажил себе врагов... Хотя вроде бы раньше был со всеми запанибрата... Но служба есть служба!

Красная книжечка цитатника поминутно напоминала о себе: несмотря на свою кажущуюся миниатюрнось, помещённая до поры во внутренний карман кителя, она не давала полностью абстрагироваться и сосредоточиться на выполнении своих временно возложенных прямых обязанностей, совершенно ненужные и случайные мысли поневоле лезли в башку и роились в ней, свербя и отвлекая...

- В чём там крамола-то таится, где антисоветчина ? - То, что он успел просмотреть мимолётом, почти на ходу - никаких особых вопросов не вызывало, со многими положениями и выводами он и сам согласен, у нас самих об этом же долдонят везде и всюду, на каждом шагу, вдалбливают как гвоздями... - Выходит, мы и сами такие же начётники : говорим одно, делаем другое... Повсюду ложь и фарисейство... Оболваниваем людей... а куда денешься?...

... Сейчас, по прошествии стольких лет, да ещё в далёком Заполярье, всё это казалось уже столь мелким и незначительным, что Максим лишь снисходительно улыбнулся... Он ещё раз бегло просмотрел все тезисы Цитатника - много времени это не заняло, зато породило столько вопросов и сомнений, что в голове застучали молоточки - пора пить таблетки! А тут и Наташа вывернулась из кухни: - Не забыл? - Да! Он помнил о распорядке, о состоянии здоровья, о необходимости зря не волноваться, но что с собой поделаешь? До сих пор из подсознания рвутся отголоски незаслуженных обид и унижений, вроде бы давно забытых и похороненных, но память-то - куда деть? Вот и вскипает пена недовольства собой и прошлым, невозможность хоть сейчас с кем-то обьясниться, что-то доказать... Но ведь по всему выходит - прав оказался Мао! Опора на собственные силы - вот к чему мы и сами пришли, дотумкались наконец, когда хвост прищемили!

Он привычно, хоть и с трудом проглотил приготовленные женой пилюли, запил кипячёной водой (уже и воды нормальной из-под крана не попьёшь!), и снова уселся за монитор... - Хорошо, что на старости лет компьютер освоил, вот уже третий аппарат меняет... Ноутбук, конечно, удобен, слов нет, но монитор под глаза не подходит, мелковат, да и скростишка хромает... Зато для обучениия - то, что надо: бери любой самоучитель - и вперёд! - Да, как бы не так... Сам три самоучителя перепробовал - наставники оказались такими же дубовыми, как и сам, а вот приобрёл книжечку "Ноутбук для женщин" - алгоритм и логика последовательности действий изложены до того оптимально, лучше для стариков не придумаешь: быстро освоил... Потом потянуло на большой монитор - великолепно, благодать, но на сам компьютер денежек пожалел, съэкономил, потому и работать он стал так, сколько за него и плачено - ни копейки сверх меры, да ещё и тормозит, зараза, несмотря на хороший трафик! А вот теперь, наконец, скопил на терабайтный... хорош, нет слов! Отечественная защита - тоже самое то: чего только не перепробовал - столько вирусов нахватал! Недаром говорится: где родился, там и сгодился... - К чему это я? Ах, да... Цитатник... Опора на собственные силы... Нас ведь специально развратили "международным разделением труда" - связали по рукам и ногам, опутали кредитами и поставками, что даже то, что производить умели сами и неплохо, проклятые либералы и тароватые иностранные советники, и так до нитки обобравшие честных простых работяг, всё похерили, разорили, разбазарили, распродали, разворовали... И вот - страна как та старуха у разбитого корыта... Даже компьютеры - и те почти сплошь - китайские! В чём дело? В чём беда? Китайцы, о которых он сам когда-то вынужден был тарахтеть - чашка риса в день, ватник на три года, и прочее, прочее... А они - машины мирового класса теперь лепят как мы глиняные горшки, компьютеры и телевизоры миллионами штампуют уже на своих заводах у нас же под носом, другая электроника - на высочайшем уровне и качестве, хотя и откровенной халтуры хватает - сам недавно столкнулся: сантехника подвела - потёк шланг для душа, поменял - через неделю - та же картина, а вся сантехника в заштатном городке оказалась сплошь китайского производства, своего уже нигде днём с огнём не сыскать, говорят - не выгодно стало производить своё, купить дешевле. Да, вначале - дешевле! А сейчас - с ума сойти от цен! Многие ушлые китайцыи лепят халтуру на коленке... Сойдёт под шумок! И так - во всём!

- Почему вдруг огромная, но третьеразрядная страна вдруг так стремительно рванула вперёд, что даже мы со своей пыльной космонавтикой и безопасной атомной энергетикой теперь лениво плетёмся где-то на окраине процесса, хотя ещё хорохоримся, пыжимся, но стоило америкосам применить санкции (и не самые тяжёлые, а так - слегка припугнуть), мы сразу же начали сдуваться вроде огромного воздушного шара без постоянного подогрева, того и гляди - грохнемся... В чём сокрыта восточная загадка могучего соседа? Да та же "опора на собственные силы"! Они сумели не разгромить, как допустили мы, по науськиванию завистливых и вечно исторически озлобленных на нас западных и штатовских советников, саму основу - политическую систему страны и не обрушить её экономику. С каким воодушевлением мы сами же разгромили какую-никакую партию (скорее - никакую), окончательно добили промышленность и село... Страшные девяностые! Расстрел Белого дома. Вечно пьяный туповатый и бестолковый "строитель", талантливо одарённый одним только геростратовым качеством - осквернять и разрушать! Под знаменем демократизации вместе с настоящими борцами за справедливость сразу же собралась и вся грязная накипь и пена, с самого низа поднялась нечисть и всплыла, и забурлила, и завопила!... Одни, самые ушлые, хитрые и пронырливые сразу же втихаря принялись печь и делить не совсем ещё остывший, горячий Пирог собственности, в которую вдруг превратились самые лакомые куски того, что ещё так недавно составляло самую основу Общего богатства всего (!) народа... И те, кто ухватил эти колоссальные кусищи, вдруг сладко запели во весь голос о " священном праве собственности"! Кто его освящал? Когда? По какому праву? Молчат... Но народ-то - он всё видит , всё примечает и припоминает... И тоже пока - молчит... Пока... Хотя все тяготы Кризиса снова со всей своей мощью легли именно на плечи и так самых бесправных и обездоленных, у кого и раньше-то не только своей сберкнижки никогда не было, а и лишних денежек не водилось сроду... Это потом уже власти придумали - каждому зарплату переводить на книжку, а потом - ещё хитрее - на "пластик"... И все сразу - как бы "разбогатели"... Ещё бы - у каждого: свой счёт в Банке! На какие только хитрые уловки не идут власти, чтобы "позолотить" государственную ручку - махровое цыганство!...

- Так, может, и прав устаревший Цитатник? Припомнить хотя бы пресловутую "Культурную революцию"... Наше чиновничество до того обнаглело и особачилось, что воруют и не стесняются наворованного, кичатся друг перед другом и перед всеми другими "неудачниками", обманывают и халтурят, и при этом сами зачастую некомпетентны, безответственны и наглы... А что, если другим с рук всё сходит, то и мне можно... И стараются друг друга переплюнуть, в мотовстве перещеголять... А в Китае в своё время принялись "лечить" чиновников и иже с ними самыми простыми дедовскими способами - окунать с головой в "гущу масс", чтобы припомнили, каково это - быть НЕ чиновником... До сих пор у многих "пролеченных" поджилки трясутся, в подсознание отложилось на века, через гены переходит наследникам... Жёстко? Да! Жестоко? Несомненно, но зато такого разгула и разгильдяйства, как у нас, особо не наблюдается... А если паршивая овца снова заведётся - разговор короток...

- Сам "Цитатник" - давно уже не актуален, он скорее - исторический срез роста и развития, документ Эпохи... Но кто его теперь запрещает и запретит? Он - в свободном доступе: интересуешься феноменом? - Читай, изучай, размышляй, думай, сравнивай, оглядывайся... И делай выводы...

... Капитан вернулся в "дежурку"... Окна командирского кабинета ещё светились, там проходило очередное "узкое" совещание по поводу предстоящих проверочных гостей и связанных с этим неизбежных последующих действий и хлопот - размещение,ужин, банька и всё прочее... Помощник, а им как раз и был один из братьев Булкиных, поспешил на ужин, а Максим вновь достал из нагрудного кармана забавную книжицу... Возле окна туда-сюда моталась дородная фигура майора Лечилина - помощника начальника штаба, потом в дверь протиснулся и он сам...

- А что это мы тут почитываем? - очень уж заинтересованно присмотрелся он к журналу с кроссвордом, которым Истаев едва успел прихлопнуть красную книжицу... Максим локтями опёрся о столешницу, намертво припечатав к ней журнальчик:

- Уставчик зубрю: завтра же марксистско-ленинскую сдаём! -Пошутил он нехотя. И встречным вопросом прогнал неловкость:

- А ты-то сам как, готов?

- Как штык...

- Ну-ну, посмотрим...

Марксистскую группу по тадиции вел замполит Громков, и не раз досадовал на косноязычие и ограниченность штабного майора... Да и все в полку явно сторонились его и недолюбливали, хотя и помалкивали...

В это время по селектору дежурного вызвал к себе командир - дать очередное ЦУ...

Максим торопливо поднялся, не зная что предпринять - в дежурке никого из официальных лиц не оставалось, но в этот момент ввалился шустрый помощник и он указал ему на своё место за пультом:

- Я - к Командиру! - и выскочил в коридор...

... Когда вернулся, любопытного майора и след простыл, но помощник озадаченно доложил:

- Что-то Лечилин уж больно шустро заинтересовался моим кроссвордом, ухватил журнал, а под ним - вот это... - и он кивнул на красную обложечку...

Макс в ракетный полк попал не так давно - всего два года назад... А до того успел послужить шесть лет в войсках гражданской обороны - начинал лейтенантом после окончания педагогического института, потом - подготовка и успешная сдача экзаменов за полный курс училища... Первое место службы врезалось в память как Почётная грамота в рамку: учебная рота полковых химиков при Высших курсах частей гражданской обороны в Новогорске, это как раз там, где через дорогу в отдалении и сегодня тренируются самые лучшие спортсмены страны, а если идти мимо и дальше - раскинулось бескрайнее Митинское кладбище, пока ещё не так тесно "заселённое", где пока на главной аллее не установлен Мемориал Героям Чернобыльской трагедии, а совсем неподалёку ещё не спит вечным сном и его Ленка... Ничего этого пока не знал бравый очкарик-лейтенант, но безжалостные жернова уже вовсю готовились молоть беззащитные и податливые людские судьбы... В том числе - и его ...

Помнится, как мама на прощание протянула ему небольшой, плотно свёрнутый листочек бумаги, в котором с трудом , но прощупывалось нечто твёрдое :

- Максимушка, спрячь подальше, но всегда носи с собой - тебе это поможет...

Он положил бумажку в карман, а днём позже, в очереди в отдел кадров Округа, достал и посмотрел: на небольшом листочке знакомым почерком было написано : "Живые помощи", и ниже шли строчки самой молитовки, и вложен махонький фарфоровый медальончик-иконка с изображением лика Богородицы... Снова всё тщательно завернул и спрятал, а позже, после получения удостоверения и направления к первому месту службы, подобрав подходящие "корочки", надёжно убрал за подкладку обложки...

... Пенсионер подошёл к встроенному шкафу в прихожей, пошарил в нём и достал из глубокого бокового кармашка заношенной джинсовой

безрукавки, которые так обожают пожилые водители со стажем, своё водительское удостоверение и заглянул за обложку... Нет, конечно же, не ту самую, жёлтой новенькой кожи, - сколько их уже износилось и истрепалось за годы службы и долгой жизни, но молитовка всегда была на месте, разве что только фарфоровый образок не выдержал всех передряг и перипетий службы, треснул, но Максим бережно наклеил её части на медную овальную пластиночку, и она заняла свой достойное место среди других реликвий...

Вновь, как много лет назад, и как часто, когда буквально решалась его судьба, а она не так уж и благоволила к нему - без связей, без хитростей и уловок, он вот так же бережно достал и развернул свою святыню - поистлела, поизносилась, на сгибах слегка протёрлась, но слова уже навсегда отпечатались в памяти - он теперь сам каждый свой день начинает с них... После увольнения со службы, а выслуги к своим сорока пяти с северными набралось даже больше положенных двадцати пяти, вместе с тремя годами на срочной, в батальоне при Узле связи Генштаба, в должности фототелеграфиста, где он на втором году по совету более опытного друга, сержанта Дюмина, успевшего, пока он сам после окончания школы работал на Тульском оружейном, закончить техникум и в батальоне был на особом счету, за компанию с товарищем по службе подал заявление о приёме в партию (кандидатом, конечно)... И в том же году они оба стали посещать подготовительные курсы для поступления в вузы - командование части охотно пошло навстречу серьёзным и ответственным ребятам... А казарма, особенно после отбоя, жила своей бесшабашной и молодой жизнью... Но дедовщины - не было! Категорически! Во-первых - батальон только что сформировался, во-вторых, и это главное - почти все были земляками-туляками, за редким исключением... Попробуй побыкуй! Нередко ездили и в командировки, и на экскурсии, что было почти равноценно и проходило в столице нашей Родины, только в первом случае - обустраивали то модные теннисные площадки для генералитета и полковников возле знаменитого ЦДСА, или ещё что попроще, а во втором - посещали музеи, театры, выставки... Ведь до Москвы от Чехова - всего час-полтора езды на электричке... Ну что за расстояние? И ведь никаких замполитов-организаторов тогда не было: ротный поставил дело так, что лучший по каким-нибудь итогам - учёбы, службы в глубоком подземелье на точке, выполнения каких-либо ещё задач, или караульной службы взвод поощрялся непременно и обязательно, так что молодые взводные только успевали возить свободных подчинённых туда-сюда... Весёлое было время, трудное, но благодатное и благодарное, когда каждый - на виду, при деле, не позабыт-позаброшен... Это было золотое время ещё тех командиров и начальников, которые сами, и не на учебных полигонах, знали цену и службе и дружбе и пороху...

... Учебкой при курсах ВЦОК в Новогорске командовал подполковник Гуменюк, вот уж был Командир! С заглавной буквы! Не боялся и не бюрезговал даже с молоденькими желтопёрыми лейтенантиками одну-другую стопку опрокинуть в день их рождения или по иному поводу, особливо - отметить ритуалом "обмытия и золочения" новенькие колючие звёздочки благодарных подчинённых ... Поэтому-то столь многие ценили такое искреннее и заинтересованное отношение к себе и своей судьбе и дорожили честью целой гурьбой посидеть с ветераном в знаменитом старинном ресторане на Бегах... Причём они с замполитом Виктором Ленковым все эти посиделки нередко сами и организовывали... Конечно, есть что вспомнить: не раз непредвиденные казусы случались по причине перебора как у подчинённых, так и у самого, но всё потом тихо-мирно прикрывалось, прощалось и забывалось - с кем не бывает! Он не боялся ничего и никого!...

А ещё сами офицеры просто панически боялись пропустить совместные незабыаемые"совещания", проводимые Начальником Высших курсов генералом Савченко, - это было - нечто! Вот когда и сам Райкин мог отдохнуть: например, предстоит приезд самого маршала Чуйкова Василия Ивановича - а он нередко удостаивал посещением и вниманием своё самое любимое Детище - Курсы, где проходили подготовку генералы и офицеры ГО не только своей державы, но и всех дружественных стран и армий... - и вот с какого, приблизительно, конечно, "перла" начинается ласковая, вкрадчивая, буквально лучащаяся негой и довольством вступительная речь талантливого генерала:

- Выхожу сегодня из дому - кр-ра-с-сота! Солнышко - сияет! Птички - поют! И он блаженно закрывает глаза, делает гениальную драматическую паузу, набирает побольше воздуху, краснеет и вдруг ужасным шаляпинским голосищем буквально взрывает зал:

- Так и хочется им крикнуть: - Птички!! Летите отсюда - к едрене Фене!!! Здесь никогда не было и не будет Порядка!...

И слушатели - буквально половинились , складывались от смеха, благо генерал в зал не смотрел, а пялился в окно, где его, казалось, с таким же нетерпением слушают эти самые птички: и тут вдруг и они, так к месту, испуганно вспархивали, все одновременно, с веток от его поистине иерихонской трубы и улетали прочь... к упомянутой "Фене"...

Эффект - превосходил все ожидания! И уже затем начинался сам детальный разбор "полётов" и деловые распоряжения, что, как и когда сделать... И всё дальше происходило так чётко и убедительно, что и вопросов не возникало... И заметьте - он ни разу не повторялся: юмор и фантазии бышего фронтовика были просто неистощимы!

Золотое было время! Самое начало службы, когда на глазах, как шоры у пугливых скакунов, громоздятся большие розовые очки, не пугают ни неустроенность, ни временные трудности, - сам чёрт не брат с такими командирами! Даже самого Василия Ивановича - не боялись, не трепетали от одного его грозного вида, даже - чаще наоборот! Его пугались и страшились майоры да капитаны, а чего бояться и терять такой мелюзге, как лейтенанты! "Меньше взвода - не дадут, дальше Кушки - не пошлют!" - вот их первоначальная идеология... А офицеры постарше, зная о крутом нраве своего Маршала, рассыпАлись как пуганые кипятком тараканы во все щели и углы, лишь бы не нарваться лишний раз на нежданную неприятность: очень уж он не любил, прямо сказать - вообще терпеть не мог, если только завидит в его епархии какой непорядок или заслышит неправильный или некомпетентный доклад подчинённых - проштрафившийся в один миг мог лишиться и должности, и звания... Адьютант - всегда под рукой... Много ходило по этому поводу историй и рассказов о его вспыльчивости... Думается - большей частью выдуманных... Но лейтенанты, наоборот, так и лезли на глаза, так и мозолили в тайной надежде: а вдруг - выгорит?! Ведь и другие рассказы ходили, не только страшилки, наоборот: понравишься делом - обмывай звёздочку!

Ходили и другие упорные слухи: есть, мол, такой дальний Прицел у Маршала - узаконить почти полное отделение Войск Гражданской обороны от Министерства обороны, обьявить его самостийным и независимым по целому ряду причин... Ну, словом, как это сейчас произошло, и мы спустя годы на деле видим полную эффективность его планов... Но кто ж тогда бы позволил, при другом будущем "Маршале"? Якобы, не раз и Политбюро по этому вопросу заседало... А что из всего этого вышло - мы прекрасно знаем: наш Маршал вскорости сам оказался в опале, и командовал уже - только на своей даче! Макс был позже на этих дачах - к их посёлку тянули бывшие подчинённые (в порядке оказания шефской помощи, конечно же!) новый газопровод и ещё что-то... И самого Маршала видел, только уже не в громадном мундире с большущими звездами на погонах, а сразу постаревшего и усохшего доброго дедушку в спортивке с немного растерянной, но светлой улыбкой... И рядом - делового подполковника, который его больше, видимо, совсем не боялся...

Настоящая Машина Времени - это наша собственная жизнь! Вернее - память... И - воображение... Перемещайся, коли есть свободное время, во Времени и Пространстве - нет пределов: а уж сейчас-то этого пенсионерского времени, вплоть до неизбежного Особого периода, - иногда некуда девать... Вот в молодости - да, некогда остановиться и оглянуться, а чтобы вообще хотя бы попытаться вперёд заглянуть - и думать забудь! Катишься как будто по кем-то проложенной колее, и только слабыми намётками и намёками крайне приблизительно, как на потёртой армейской карте, угадываешь нечёткие очертания своего будущего...

Глава 2 - С плюсом!

Суматошные часы дежурства, проверки караульной службы, обходы автопарка, подразделений, контоль за этим и тем, бесчисленные доклады "с низов" и своевременные - наверх , вся эта мутота и беспокойство, а тут ещё ночью "прискакали" на легковушке штатские с очень серьёзными удостоверениями и мольбами-просьбами помочь - послать с ними мощный дежурный тягач, чтобы выдернуть из болотины внизу за Куркинской церковью оперативную "Волжанкику" аж с двумя "движками"... Тяжеловата оказалась...

- Перенадеялись... Выручай, капитан...

Пришлось тревожить начальника штаба, разьяснять ему, сонному, ситуацию, выслушивать сначала его ругань, потом ему - посетителей, потом от него - милостивое разрешение (сам-то - попробуй рискни) и указания:

- Записать номер их машины, послать старшим на тягаче помощника,

распорядиться выпустить из парка под его, майора, ответственность, а утром - доложить об исполнении и ему лично, и командиру...

Затем: - подьём - зарядка - завтрак - встреча начальника штаба, командира, развод, приезд комиссии... - всё это слилось в такой бесконечный кошмар и усталость, что даже в положенное для отдыха время в голове гудело, шумело, мелькало... И только, казалось, на минутку отключился - тут как тут майор Лечилин, будь неладен:

-Там вас замполит вызывает, марксизьм сдавать... - И ехидненько ухмыляется, стервь...

- А и сдавать нечего - я его не брал... - попробовал отшутиться Максим...

- Ничего не знаю: не принял шутку толстяк с одышкой, - Сказали - передать, - я передал... - И проворно скрылся...

Пришлось идти в клуб, где был оборудован соответствующий зальчик... Все были в сборе и в полной боевой - конспекты, соответствующая литературка, наглядные пособия, которые, кстати сказать - сделаны были с выдумкой, получше всяких шпаргалок и других подспорий в этих тягомотных для большинства вопросах...

Во главе окружной комиссии восседал сам полковник Репейников - правая рука заместителя ЧВС генерала Догова - они давно вместе служили и дружили, а после недавней внезапной смерти боевого генерала Комиссарова, настоящего красного комиссара - честного, отзывчивого, человечного, оба автоматом пошли в гору, на повышение...

- Так вы на дежурстве? - задал полковник нелепый вопрос вошедшему - (только час назад он с командиром и замполитом встречали и представлялись проверяющим)...

- Так точно, на дежурстве, - Макс подумал, что вдруг вывернется... И демонстративно поправил повязку...

Но Громков, зная о качестве знаний и ораторских способностях пропагандиста, способного всегда правильно зарядить ситуацию и прицельно "выстрелить", сразу же встрял:

- А пусть первым и выступит, и отпустим отдыхать!

Репейников согласно кивнул и приглашающим жестом указал на стол с разложенными билетиками...

Макс подошёл и наугад вытянул бумажку из самой середины:

- Ревизионистский курс Китайского руководства! - чётко, но немного растерянно прочитал он вопрос:

- Готов отвечать без подготовки!

- Пожалуйста...

Максим был немного даже ошарашен таким оборотом сложившихся обстоятельств, тем более что в в нагрудном кармане , напротив сердца, таился до поры и немного давил на него Цитатник... Ощущался физически... Парадоксальная ситуация... И он сгоряча решил использовать её в свою пользу... Он давно уже научился, как и тысячи других, по делу и не по делу говорить именно то, что НАДО, что хотят и требуют от других вышестоящие люди и инстанции, насобачился мастерски владеть уловками и приёмами древних болтунов-софистов и прочих прилюдных говорунов, так умело и доступно играть и оперировать словами и фактами, что и сам подчас искренне и бездумно начинал верить в то, что так пафосно произносил... Так - проще жить и выживать в современном обществе... Он всегда понимал, что в государстве, где процветают фарисейство и начетничество, кумовство и безраздельное враньё, иначе жить и выживать - невозможно!...

Говорил чётко и по существу, но, видимо, сказывались усталость и недосып: он чувствовал, что начинает "заводиться", подзаряжаться и подпитываться какой-то иной, внутренней и вместе с тем - посторонней и чуждой энергией, терять осторожность и бдительность, ощущать какой-то взлёт, удачливость и эйфорию... Короче, тормоза отказали и его "понесло"... Потому что в самом конце, для пущей убедительности, он вдруг неожиданно дя себя выпалил:

- Например, в "Цитатнике Мао-Цзе-Дуна" я нашёл спорный тезис "опоры на собственные силы" - это положение в корне отличается от основных положений теории марксизма-ленинизма... и практики нашей партии...

- В "Цитатнике"? - Удивился Репейников, и уже зацепился, как настоящий репей, не отодрать, не улизнуть... - Где? Когда?

- Недавно,... вчера... - победно уточнил Максим, хотя подспудно всем своим нутром вдруг ощутил холодок надвигающейся беды...

- Отлично! - громко обьявил Репейников, и добавил: - С плюсом! Можете быть свободны!

Жизнь текла своим чередом, Громков о чём-то перешёптывался с Булавкиным, остальные офицеры сосредоточенно корпели над

своими вопросами, не слушая и не отвлекаясь на то, что происходит в аудитории, только один майор Лечилин чему-то словно бы обрадовался... Даже вспотевшие ручки потёр, как муха...

На выходе из клуба Истаев едва не столкнулся прапором Лёхой: тот, оказывается, тоже в числе первых "отдуплился" и теперь направлялся на срочное задание - подремонтировать "Волгу" Репейника, как он выразился...

- Книжечку вернёте? Успели ознакомиться?

- Хорошо, что напомнил... - он достал книжицу и протянул Дубцову...

- Спасибо. Очень пригодилась...

- За ней уже целая очередь сформировалась, как за колбасой... - усмехнулся весёлый прапорщик...

День прошёл и завершился как обычно... Истаев сдал дежурство, оружие и пошёл не торопясь, выйдя за ворота КПП, по узенькой бетонке в сторону полузаброшенных окраинных домиков в небольшой рощице вблизи новеньких многоэтажек... Это был мини-посёлочек прежнего артиллерийского полка, на месте которого позже был развёрнут их теперешний - зенитно-ракетный, и эти несколько домишек, ещё вполне пригодных для житья-бытья, доживали последние месяцы - Москва наступала широким фронтом... Домиками временно ведала их часть в лице зампотылу полковника Цитлёнка - участника Великой войны...

Еленки ещё не было: путь из центра столицы, от Чистых прудов, занимал немало времени - метро, автобус на Речном вокзале, и вот, скоро появится, наверное... Спалось плохо - мучали кошмары...

Наутро тоже всё было спокойно, пока вдруг не позвонили из округа:

- Капитана Истаева и замполита полка - к генералу Догову, пропуск заказан!

Майор Громков весь испереживался, перетрясся за себя и свою карьеру... злился на всех и вся, и их же обвинял во всём... Самое непонятное для него было: ЗА ЧТО вызывают на ковёр? - он по привычке пропустил мимо ушей вчерашний инцидент, и не мог понять и постигнуть - где прокололись! По дороге к улице Полины Осипенко пристал к Истаеву, как банный лист к срамному месту:

- Давай, колись: что натворил? Ведь из-за тебя, видимо, вызывают...

- Ни в чём не виноват... Вот если только - Цитатник?

- Твою мать! Какой ещё цитатник?

- Да вчера, на проверке брякнул... Репейнику...

- Что пизданул?

- Что читал...

- Ну, гад, зарезал без ножа! Кто за язык тянул? - почти взвыл он, - А мне только недавно представление на подполковника подписали! Больше ничего?

- Не успел, - съязвил Макс...

Порастерявший свой лоск Громков, что-то бормоча, начал лихорадочно шарить по карманам, доставать и мельком прочитывать и рвать какие-то бумажки, чиркать в записной книжке, а под конец, чертыхнувшись так, что водитель едва не влепился в чужой бампер, отвернул лацкан мундира, едва не с "мясом" оторвал свой красивый значочек со зловредным Мао, и выбросил его на дорогу:

- На тебе!

- "Ну чисто дитя, - посочувствовал ему подчинённый... - Наигрался"...

- А ты - чего такой спокойный?

- Да не спокойный, тоже дёргаюсь... Но - внутри...

- Внутри, внутри... Развели тут маоизм, понимаешь....

- Кто развёл?

- Да ладно... - примирительно махнул майор... - Ты ещё там чего не наговори... Понял?

- Как штык...

- Штык... Причём здесь - штык? Вот получим втык - и будет штык! - в рифму скламбурил тот, отходя от приступа злости...

До назначенной аудиенции оставалось немного времени, и чтобы не терять его зря, Громков шустро принялся сновать и заглядывать в нужные кабинеты - зондировать обстановку. Потом вместе с ним вышел в коридор и знакомый подполковник - бывший замполит того самого полка, откуда только что изволили пожаловать и наши пилигримы - Фатех Салехов, щупленький и до того шустрый в словах и движениях,

что у обоих буквально зарябило в глазах:

- Ничего пока не знаю, даже не слышал... А что случилось?

Громков полушёпотом обьяснил ему ситуацию...

- Да не дёргайся так, твоё представление уже ушло наверх, чего паниковать... Прозондирую, чем могу - помогу... Запиши мой номер телефона, кстати, - обратился он к капитану, - не дрейфь, выкрутимся - своих не сдаём! - успокоил он... - Ну, ни пуха!

Чертыхнувшись про себя, офицеры последовали в приёмную: час икс настал...

Вопреки самым худшим ожиданиям, генерал был в самом хорошем расположении духа, доброжелателен, даже учтив, что не очень-то вязалось с его внешним обликом: высокий и грузный, со шрамами на красном лице и перебитым носом, он скорее напоминал бывшего удачливого боксёра, наконец-то вышедшего в тренеры, чем строгого политработника... По всему чувствовалось, что он уже вполне освоился в своём новом кабинете, успел обжиться и удобно, как в уютном кресле, устроиться в большом помещении...

Указав на старинные мягкие стулья у стола ( прямо как из Гамбсовского набора - совсем некстати мелькнуло в голове бедного пропагандиста), он уселся напротив и просто, как-то по-отечески предложил, будто выдохнул:

- Ну, рассказывайте...

Громков тут же указал на подчинённого :

- Это всё он! ( Ну, гад, в школе, видать, первым фискалом слыл...)

Но генерал, как бы не слыша реплики, обращался теперь только к Максу:

- Мне полковник Репейников вкратце суть обьяснил, это понятно, вопрос другой : откуда и зачем? Хотя и зачем - тоже понятно: противника надо знать в лицо... Да у меня и у самого такая книжица имеется, - усмехнулся он, в книжном шкафу уже давно пылится... А к вам - как попала?

Тут уже Громков снова очнулся (точно - старый стукач!):

- Есть у нас такой прапорщик, старший прапорщик, - уточнил он, - Вот он и привёз!... Нелегально... Из Китая... Недавно совсем... - зачастил майор... - Ещё никому не показывал, кроме пропагандиста - он же может быть в курсе? - нащупал он спасительную дырочку в предыдущих словах

большого Начальника...

- Может..., - почти согласился генерал, - я не об этом: как у вас в режимной части, в отличном полку лучшей в округе дивизии - под носом замполита и командования творится невесть что? Куда вы смотрите? Где особист? Прапорщик прибывает из третьей по счёту закрытой загранкомандировки, и на тебе - никакого контроля и реагирования! Везут незнам что! Ладно бы - тряпки, а то - литературу, в такое-то время! И так все буквально стоят на ушах с этим Китаем - нет, нате ещё!...

- Когда он прибыл оттуда - мы были на Эмбе, на госполигоне, боевые стрельбы проводили! - как за спасательный круг ухватился Громков... - Нас не было!

- Как отстрелялись?

- На "хорошо"...

- Ну вот и хорошо... - И вы там были? В Казахстане... обратился он к капитану...

- Так точно...

- Точно, точно... Всё у вас - точно... Ладно, идите, работайте, кстати, а как сам пропагандист сдал проверку?

Громков тоже вопросительно уставился на подчинённого, будто впервые увидел его...

- Отлично... с плюсом... - выдавил Макс...

* * *

Возле входа в здание клуба почти нос к носу столкнулся с особистом Мишкой ...

- Ты чего такой кислый? - сразу заприметил тот ...

- Будешь тут кислый - только что от самого Догова ...

- В чём проблема? - по деловому и вроде участливо спросил тот... После приезда с далёкого полигона, куда особист не поехал - часть личного состава и салютная батарея в полном составе оставались на зимних квартирах, да и была у Прохорова ещё одна, самая главная причина "откосить" - он женился! Об этом он ещё по при первой встрече по их прибытии с югов, сияя, как новый пятиалтынный, гордо заявил "приятелю": они сошлись на схожести судеб - оба прошли срочную, одновременно закончили вузы, правда, Мишка - в Калуге, даже временно пожили в холостяцких комнатушках переделанной под общагу бывшей деревянной казарме на территории части, несмотря на то, что у Макса было своё жильё - служебная квартирка в Ногинске, но ведь каждый день - не наездишься, иногда ходили в городской кинотеатр, кое-когда вместе выпивали, часто беседовали о том о сём, короче, активно делали вид, что доверяют друг другу...

Хотя в последнее время встречались уже реже - тот после женитьбы переехал жить к тестю, - своему же главному начальнику, как он однажды похвастался ...

- Проблемы вроде бы и нет, но нутром чую - она назревает... Ты разве не в курсе по поводу китайского Цитатника?

- В курсах... - понимающе кивнул собеседник... - И тебе вот собирался кое-что сказать, да всё как-то... со временем замешкался... Чтобы ты - был подальше от этого всего...

- Да поздно уже!

- Может, обойдётся...

- Знаешь, у меня уже есть пара-тройка "сигналов", ты, наверное, догадываешься, чьих... Я хотел их притормозить, а теперь что делать?

Всё равно ведь всплыло! Короче, заложили тебя, Максик, с потрохами... И тебе - стоило бы... отыграться...

- Да я сам и проболтался...

И Макс рассказал нелепую предыстрию "происшествия"...

- А ты хоть знаешь, где теперь этот злополучный Цитатник?

- У Дубцова...

- А вот и нет! - У меня! - и победно рассмеялся: - Когда вас вызвали в округ, прАпора тут же предупредили, и он, бросив все дела, притащил его ко мне и сам раскололся, принёс, правда позже - только что, у кого-то срочно забирал, ну я не стал и докапываться ... не существенно...

- И что теперь?

- Как положено - по команде... Уже везде - в "теме"... - Да, может, всё на этом и заглохнет - не велика важность... Держись, старина! Авось - пронесёт!

- Вот уж это - в точку! - нашёл в себе силы пошутить Макс... - Пронесёт!

Глава 3 - Пронесёт?

Недаром переживал и маялся капитан: предчуствие не обмануло его - беда ходила совсем рядом, присматривалась, вызревала... Ждала подходящего момента.

И он настал...

Константин Степанович Грушевой, генерал-полковник, "лучший друг" Леонида Ильича, встал утром явно с левой ноги - всё было не по нём! Это в строю хорошо начинать маршировать именно с этой конечности, для однообразия... А для человека возраста мамы нашего героя, и даже её одногодка, проснуться и встать не в настроении - катастрофа! А ещё страшнее, что личная катастрофа эта по цепочке, как неводом, затягивает в свои сети великое множество других людей и судеб, которые на данный момент зависят от воли и желаний ЭТОГО одинокого старика... Хотя - как одинокого? А верная соратница и спутница Фрида? А их дети? А внуки? А множество друзей и близких? А Леонид Ильич? Нет! Всё же - в старости каждый плывёт в одиночку, насколько хватит сил... А сил остаётся - всё меньше... Зато болячки - прилипают и множатся... Сам всю жизнь боролся против врагов народа, а тут - просто бессилен перед какой-то нелепой напастью... То одно, то другое... Тоже бессонница стала одолевать, разные мысли в голову так и лезут, копошатся в памяти, не отогнать... То сахарный завод вспомнится - зубы горячим сахаром в юности испортил... Учёба в институте, дружба с Лёней - и так, почти всю жизнь рядом с ним, правда говорят - дружба не ржавеет, тянули и поддерживали во всём друг друга, даже и сейчас... А Война? Ещё больше сблизила, хоть и поврозь воевали... Родная Украина... Первое генеральское звание: проснулся утром в мае сорок четвёртого - а ординарец приветствует: - Здравия желаю, товарищ Генерал-майор! - И на спинке норвежского высокого как трон стула - новый китель с большими звёзами на золотых зигзагах погон! Стоило жить! Потом - Приморье... И снова - ридна ненька... Хозяйственный фронт... Академия Генштаба... Смерть Вождя... Вот уж глыба была! А он - выпускник Академии... И так, с памятного пятьдесят третьего - бессменный Член Военного Совета Московского военного Округа! Сколько командующих сменилось за эти годы - а он, как могучий дуб среди молодой пОросли, без отдыха рулит своим теперь уже родным округом, предаёт свой опыт и знания... А кому всё это на хрен нужно? Просил Лёню - отпусти на заслуженный ... Нет, говорит, потерпи малёк, вместе уйдём... И всё-таки именно мы - настоящие наследники Сталина...

Покряхтел немного, попыхтел - сил не доставало заставить себя сделать зарядку... Но кое-как раскачался и к полудню появился на улице Осипенко... Адьютант приоткрыл дверь машины - и первый после значительного перерыва рабочий день начался... Надо сказать, что иногда такие перерывы случались и не вполне по его вине: только в кабинет, а тут звонок от друга:

- Привет, Константин Степаныч! Как сам? ГМ! Здоров ли? Давай ко мне, в Завидово поедем, постреляем кабанчиков... ГМ...

И снова какое-то время нет на месте нашего "дорогого" будущего Маршала и его генерал-полковника...

Хочу доложить, что тому бывшему немолодому капитану, чья судьба должна была решаться именно в это утро, сейчас тоже исполнилось семьдесят два года, стукнуло, так сказать... Но однако он пока не чувствует себя таким уж глубоким седым стариком, каким тогда представлялся ему генерал-полковник на далёких трибунах совещательных залов проводимых сборов... Сам пожилой человек почти никогда не может реально оценить степень состояния своего здоровья - он всё минусует: сбрасывает треть или даже половину своего возраста, он его не чувствует, не воспринимает так, как окружающие, тем более - молодые... Хотя - реакции уже не те, память - тем более: вчерашнее забывается моментально, зато всё прошлое - как книга, всё ясно, чётко, памятно... И кругом - кто друзья, кто враги? - поди разберись... раньше было проще...

С докладом спешит первый заместитель: за прошедшие дни сделано то-то и то-то, выполнено это, запланировано следующее... Пошла текучка, завертелось колесо, во всё надо вникать и реагировать, давать ЦУ, настроения нет, всё раздражает... Стоп, а это что? В донесении Особиста - на местах плохо поставлена профилактическая работа с возвратившимися из спецкомандировок: так, старший прапорщик такой-то скрытно провёз из Китая идеологически вредную литературу, о чём узнал пропагандист полка и не только не доложил по команде, но и не изьял злостную антисоветчину... - Опять этот Китай!

Будто споткнувшись, он вопросительно и недовольно уставился на генерал-майора: - Разобрались?

- Да пустяки! Взял почитать у прапорщика, ознакомиться, так сказать, да и не скрывал этого, сам сказал... Репейникову...

- Тьфу ты! Совсем без меня распустились! - ЧВС заметно заволновался, начал закипать и заводиться, что уже не предвещало доброго исхода...

Видно, вспомнились прежние годы... Скорые на расправу... Обычно бледное его лицо начало наливаться кровью, глаза засверкали:

- Исключить и уволить! Обоих!

Генерал Догов никак не ожидал столь бурной и неадекватной реакции своего Начальника ... Что-то видно допекло старичка... Но что поделаешь? Он не стал даже пытаться разубеждать и защищать ребят - знал наверняка: бесполезно - абсолютно! Только и подумал про себя: "Совсем из ума выжил!"

Но Колесо завертелось...

На следующий день в полк прибыл сам начальник политотдела дивизии с секретарём парткомиссии. Злой как сто чертей! Обычно он привык приезжать в "свой полчок" только по приятным поводам - в баньку там, на "рыбалку" сорганизоваться, а тут его как какую шавку оторвали от дел, носом ткнули в чужую лужу, да ещё и заставили самого подтирать за другими! Ну, Заец, погоди! Прямо сам Чапаев на боевом коне!

- Срочно собрать партийное собрание!

И - понеслось!

Собрание кое-как собрали, но нужное решение об исключении - Ни-ни!

Выговор - да! Без занесения - да! Исключить - ПРОТИВ! Единогласно! Шустрый Полковник не ожидал такого массового отпора и явного неповиновения: побрызгав слюной и поматюкавшись, стал дозваниваться в Округ, но о полном провале своей "гуманитарной" миссии - ни-ни! Неохота полным дураком выставляться перед начальством... Вскоре иезуитский выход был найден:

- Завтра к 10,00 - на парткомиссию при политотделе - быть таким-то и таким-то!

Булавкин, секретарь парткома полка, всю дорогу успокаивал Макса:

- Они не имеют права по уставу, - всё твердил он... - Нарушение партийных норм...

- Эх, Борис Александрович, не тряси головой, не волнуйся - у них все права есть,- уже его самого пришлось увещевать Максу, - всё исполнят и

сделают как велено!

Назад возвращались грустные... Только лощёный Громков не печалился ни о чём... Только о себе, любимом...

А Максу было совсем хреново - внутри пусто и тоскливо: военная судьба, видно, закончилась, надо думать, как жить дальше... Вот уж Ленка "обрадуется" - он ей пока ни словом не обмолвился, а тут сразу - катастрофа...

- Да не кручинься ты так, - пытался растормошить его Булавкин, - он участливо посматривал на компанейского сослуживца, с которым было немало выпито вечерами разной громотухи и бормотухи и из своего "чипка", и из других неиссякаемых "источников" - были бы деньги... - Может, всё и образуется... И начПО - ещё не последняя инстанция... Уж больно зловредно он на тебя взьелся, прямо сказать - окрысился...

-" Да, действительно, полковник Чванов, "бульдог в погонах", как прозвали его меж собой "благодарные" подчинённые и не только, с первого дня появления нового пропагандиста отнёсся к нему с непонятной и необьяснимой предвзятостью, которую позже ему вкратце обосновали: после внезапной смерти его, Макса, предшественника, пожилого пропагандиста Иванова, полковник метил на освободившуюся должность (почти в самой столице) посадить "своего" человечка", уже и место было твёрдо обещано и даже "закреплено", но первый зам Грушевого не менее боевой генерал Василий Комиссаров внезапно назначил на эту должность приглянувшегося ему капитана из глубинки - из полка Гражданской обороны, три года тому назад спешно передислоцированного из-под Москвы, из Ногинска, в закрытый густыми мордовскими лесами и вообще "закрытый" и потому мало кому известный "Арзамас -16", и хоть часть располагалась рядом, возле серьёзного Сахаровского "обьекта", это отнюдь не снижало его статуса и знАчимости , хотя бы даже и в глазах как самих служивых, так и их командиров и начальников... -"Короче, перешёл ты "Бульдогу" дорогу, Макс, говаривали ему потом знающие люди, нелегко тебе теперь придётся: он такого не прощает и будет цепляться ко всему и придираться" , - так и вышло: что бы и как бы ни делал нежеланный подчинённый, всё было не так, надо было - эдак... Короче, как иногда бывает в неблагополучных семьях с нелюбимым человеком... То - плохо, это - не ладно, на полигоне в Алабино - "наглядка" устаревшая, конструкции проржавели..., хотя к этой пресловутой "наглядке" и ко всему другому их полк никакого отношения не имел - находился едва ли не за сотню километров (по кривой) от "обьекта" критики... (Это он специально так перераспределил, чтобы к вам постоянно цепляться - пояснили потом друзья -"знатоки" процесса).

Хотя сам "Бульдог" в полку был очень частым гостем, даже почти хозяином, но всё больше по вечерам: имелся здесь тоже один очень занятный, почти секретный обьект под кодовым названием "Баня"... Ну, вы понимаете, что к чему... Здесь перебывал не один десяток "нужников" - позарез нужных полковнику людей, да и сам он никогда не отказывался от хорошего застолья с доброй выпивкой возле отличной парной... По любому поводу... А уж этого добра - всегда навалом! Целый настольный перекидной календарь...

За что прозвали его "бульдогом"? - Не только за внешний вид и облик, хотя кличка прилипла намертво - неспроста: плотное телосложение, голова из широких плеч, коротенькие ручки и ножки, вечно красная как с похмелюги рожа с закисшими в уголках глазами, - вот его краткий портрет, но и за мёртвую хватку злобного и мстительного существа - не отцепится... Пока жив был генерал Комиссаров - целых два года он терпел и рычал как с цепи на чужака, а стоило тому уйти из жизни - вот и он, как сорвался с цепи... После недавнего совещания в Алабино он велел Истаеву остаться и повёл с ним разговор о дальнейшей его судьбе:

- У меня к тебе претензий нет... (Ничего себе! И за это - спасибо!) Я тут покопался в твоём личном деле - значительная нехватка выслуги, - целых три года. Думаем предложить твою кандидатуру... в Монголию... Как смотришь? Но решать - всё равно придётся, рано или поздно...

Тут он попал в точку... Никуда не денешься, и другого выхода пока нет...

А тут вот и он - выход! Сам случился... Куда без партбилета? Только - на гражданку... Выходи, Макс, - приехали! После двенадцати-то лет службы...

* * *

После такой встряски Макс и его вконец обескураженный "подельник" Лёха, вконец расстроенные "потерями" своих партбилетов, по прибытии в часть никуда не заходя вышли за пределы КПП - и были таковы! Не сговариваясь, они молчком потопали в новые Химки, оттуда - в Москву, и опомнились только в центре, в одном из самых лучших старинных столичных ресторанов - на втором этаже "Славянского базара" - почему? Это покрыто мраком - они сами на этот вопрос до сих пор не могут найти ответа... Скорее - полученный стресс подспудно требовал чего-то более яркого и отвлекающего, способного затмить его самого - этот стресс и порясение! И они добились желаемого результата - отключка была полной! Ничего не осталось в памяти у обоих - как корова слизала!

Проснулись в квартире прапорщика Дубцова, на Перовом поле: жена у того была в отьезде - на даче, на столе обнаружились кое-какие остатки вчерашнего, - ещё и добавляли! Но головы не болели и работали чётко и ясно... Вынужденная вчерашняя встряска - подействовала! Даже похмеляться не стали, выпили крепчайшего кофе:

- И кофе-то наверное, тоже - китайский? - даже пошутил Макс...

- Избави Боже! - в тон ему притворно поднял руки "в гору" прапорщик...

- Да не всё так и плохо...,- закурил капитан... Тебе вообще нечего бояться - на хрен она тебе сдалась, такая партия? У тебя - руки золотые, и тебя из части ни за какие коврижки не выпрут - весь округ обслуживаешь...

- А я уже и не переживаю, - тебя вот жалко, ни за что попал... А меня - ну разве что в Китай больше не выпустят? Да и на хрен он мне сдался? Там сейчас сам знаешь, как опасно!... - он помолчал и некстати добавил: - вот теперь - бабу бы!

Но тут зазвонил телефон!

Их разыскивали давно и упорно, названивали везде, по всем адресам, думали, не найдут, опасались худого... На ноги всех подняла жена Истаева...

Но дома, позже, сама Елена ко всему происшедшему с мужем отнеслась достаточно спокойно, может, конечно, и переживала по поводу, да, скорее, и очень сильно переживала, - просто виду не подала: за годы его службы ко всему привыкла, и к хорошему, и к плохому... Одно сказала : - Доигрался..., и успокоила: - Может, и к лучшему - надоела мне эта твоя вечная войнушка, неделями и месяцами дома нет, да и того нет, дома-то, - в Ногинск ездить отсюда - с ума сойдёшь, помнишь , поездили с тобой месяц-другой - сплошной недосып и нервотрёпка, ладно - мне в центр, а тебе каково было? Хорошо, хоть эту халабуду-времянку дали, хотя бы в пятнадцати минутах ходьбы от части... А на съёмной, на Водном стадионе, лучше было что ли?

- А на гражданке - даже и сподручней: сам себе - всегда хозяин: не понравилось - до свидания! А тут - просто соковыжималка! - и она ткнула рукой в направлении этого новенького прибора хозяйственного обихода, льготного военторговского поисхождения, совсем недавно подаренного ей мужем... - Даже и лучше! В Дивееве, и то спокойнее было, тебе, во всяком случае... А я вот свою кандидатскую скоро закончу, защищу, да и может, опять на родину вернёмся? В Тулу ... Мама с папой заждались, бываем редко, наездами, да и твоя мама только обрадуется... Да и от Министерства своего я уже порядком устала - одни разьезды да командировки, как прямо у тебя...

- Ты там всё-таки - какой-никакой начальник, вернее - начальница, а я - всё на побегушках, на подхвате...

- А что до мамы - она точно скакать не будет от радости - сынок вернулся к разбитому корыту, с цитатником в голове, но без красного билета, а куда нынче без него ?

- Ладно - поживём увидим, не переживай так... Пиши апелляцию, приводи доводы, аргументы... не все же такие, как твой Чванов или Грушевой...

- Какие они мои... теперь.

Апелляция и взаправду сработала: когда вызвали на комиссию при штабе округа, в коридоре его встретил всезнающий Фатех, ухватил за рукав, отвёл в сторонку от "подельника" Дубцова ,

- Мы тут все - за тебя, старик! Не дрейфь, в обиду не дадим... Пока "Деда" нет, работу провели, переговорили, Догов - тоже с нами, просто дед с ума сошёл от своего величия, да и тридцатые годы вспомнил, привык шашкой махать... не те времена... подумаешь - наследники Сталина! - и тут он выложил свою версию тогдашнего взрывного поведения Члена Военного совета... А после добавил в наставление: - Короче, старик - кайся и проси снисхождения! Там, - он кивнул на дальние двери, - умные люди заседают... Они знают что к чему, на поводу этих - не пойдут... И специально потянули время, чтобы дед в отпуск слинял... А там - и забудет!

Так и произошло: вопросов почти не задавали, все были в курсе сущей нелепицы, двое даже предложили влепить "выговор" без занесения, но потом всё же решили занести в учётную карточку - "на память", как выразился командир Кантемировки. Дубцову - тоже смягчили, но влепили по полной - строгача с занесением! Который с него потом так и не сняли - ни-ког-да! По одной простой причине - саму КПСС прикрыли, обьявив после известных событий - вне Закона... А он и не переживал: рукастый мастер - везде нужен!

Вскоре приказом по округу капитана Истаева вывели за штат и направили в "распоряжение"... На освободившуюся вакансию был назначен другой капитан... Макс "сдал " ему дела, хотя - что и сдавать пропагандисту? Как говорят : - Рот закрыл, дела сданы! И начался вынужденный "отпуск при части"...

Бездельничать, да ещё в таком "подвешенном состоянии, нелегко, даже - более того... Хорошо ещё, что пока пропуск не изьяли, да и никто вроде не запрещал по старой памяти почти ежедневно посещать часть, то туда, то сюда наведывается Максим, скрадывая вдруг появившуся уйму свободного времени, стал всё чаще засиживаться в каптёрке у своих бывших "художников" - киномеханика и по свместительству - действительно самодеятельного талантливого художника ефрейтора Пети Коломийца и его друга и сподвижника Вани - заместителя и помощника... Куда в части без таких талантов, мастеров на все руки? Наглядная агитация, изготовление сувениров и подарков, стенгазеты и боевые листки - для текучки и впрок - для выездов на учения, и прочие повседневные искания и копания, поиск своего стиля и лица во всём, в каждой мелочи, - вот что привлекало его в этой талантливой молодёжи, с ними было о чём и поговорить и поспорить, отвести душу, чайку попить, помечтать... Они , конечно , давно уже были в курсе всего происшедшего с их бывшим "шефом", как тепло называли его ребята, и неназойливо, исподволь пытались отвлечь его теперь от внезапно навалившейся неприятности...

Вот и сейчас Петрик, как любил называть "старшого" Макс, встретил его широкой многозначительной улыбкой и протянул завёрнутый в газетный лист какой-то предмет:

- Не смотрите пока - дома развернёте, это от нас - примите от чистого сердца, мы пару ночей с Иванком "резали"... На удачу и долгую добрую память! И засмущался...

Тут в их мастерскую влетел посыльный и обратился к капитану:

- Вас полковник Цитлёнок везде ищет, хорошо, что я сюда сразу сообразил - срочно!

Полковник встретил его радушно, и даже не предложил сесть:

- Капитан, вот тебе от командования нашего полка в честь твоих "заслуг" - ключи... от квартиры, беги, осматривайся, занимай... Документы позже оформим, потом и свою Ногинскую съездишь сдашь... Не вешай нос - жизнь продолжается! Это тебе - как премия... Сам знаешь...

Не так давно, пока они были на Полигоне, по состоянию здоровья после серьёзного высокочастотного облучения командир одной из батарей, остававшихся на зимних квартирах , капитан Беликов, был переведён к новому месту службы, в Тушинский военкомат, где сразу же и получил новое комфортное жильё...

Вот так неожиданно и позитивно начался для Макса новый день - теперь-то ему уж было чем заняться!

* * *

Надо сказать, а теперь и вовсе уместно, что грозная боевая техника в лице зенитно-ракетного комплекса под грифом "Оса" являла и несла собой огромные опасность и потенциальный урон не только вероятному противнику, но и самим ракетчикам... Ведь именно они овладевали

самой передовой и потому секретной техникой, и содержали, и обслуживали её; и даже тем многочисленным гражданским и военным лицам, которые постоянно приезжали и уезжали, проводили самые разнообразные регламентные работы, да и частенько подолгу живали с ними рядом в той самой полковой гостиничке-общаге... Особый тщательно скрываемый "секрет" состоял в том, что при работе мощных высокочастотных излучателей физическая защита была сведена к минимуму и заключалась разве что в разумных советах - держаться подальше от самих комплесов: грозные ракеты с головками самонаведения были до поры до времени совершенно безвредны и безопасны... Хотя - как знать? Многие из тех, кто облучился, но не заболел, или получил недостаточно много, позже, после увольнения, частенько спивались и, естественно, опускались... Но была и ещё одна категория людей, которые пострадали невинно, даже не зная о том, что их облучают, - это семьи самих офицеров и прапорщиков, проживавших поблизости, и просто жители населённых пунктов, ни сном ни духом не ведающих о невидимых смертоносных лучах, способных нести разрушение клеткам их мозга, крови и всего тела...

Капитан Истаев и сам неоднократно во время многочисленных учений или выездов ощущал на себе - покрутишься недолго возле работающего комплекса - наваливаются усталость, немотивированное раздражение, головная боль надолго обеспечена, только анальгин и выручал! Поэтому средства от головной боли были всегда наготове и при себе... Поэтому последняя полковая собака знала: когда включаются "вертушки" дальномеров и "подхалимы" высотомеров, когда пронзительно начинают свистеть включённые турбины энергетических установок - сам включай скорость и скрывайся подальше от рукотворной стихии: иначе ущерб здоровью обеспечен... А что делать окружающим, ни сном ни духом не ведающим о предстоящей опасности?

Конечно, были и на этот счёт особые инструкции, приказы, но кто и когда их соблюдал и соблюдает? Нельзя - ближе стольких-то

километров, запрещается направлять в сторону жилых обьектов - все всё

это знают, но плевать хотели на запреты: солярку надо беречь, ходовую часть - тоже, - где в Подмосковье найдёшь достаточную удалённость? Всё давно, тесно и прочно заселено, засеяно, позастроено, а самолётики для тренировок - вот они, родненькие, только успевай, несколько крупнейших аэропортов - рядом! А людишки - обойдутся, всё равно - не в теме!

Даже возле самого расположения части не раз иногда "погоняют" боевую технику в учебных целях, возле своих же жён и детишек в жилом секторе военного городка, в "Дубках", вплотную примыкающем и к современному автопарку, да и в самом парке, возле ангаров - тоже "баловались" иногда наши лихие ракетчики... Боевая учёба - это не на очередном Параде гордо проехать по Красной площади, хотя перед этим - сто потов сойдёт за два-три месяца откровенной муштры в районе Тушинской площадки, или как теперь - в Алабинском гарнизоне близ Калининца... Всё подчинено одной цели! Чтоб мир - ахнул! Заодно и своих - подбодрить...

И хотя позже нормативы и запреты на подобное разгильдяйство были значительно ужесточены, зная нашу российскую бесшабашность и повсеместный расчёт на "авось", я не вполне и по сей день уверен, что все указания и запреты в точности выполняются...

Кто и когда в России жалел и защищал своих же людишек от всех бесчисленных бед, терзаний и невзгод?! Миллионы и миллионы ни в чём не повинных целых слоёв и пластов населения жертвами пали в борьбе идей, экономик, войн и социальных переустройств... Что уж жалеть оставшихся? Вали, круши, экспериментируй!

Глава 4 - Квартира

Так кстати и к месту свалившаяся как с неба квартира оказалась точь в точь такой же, как и в Ногинске, на Полигоне, даже чудесным образом этаж, подьезд и номер однушки - совпали один к одному: чудо и чудо... Буквально всё совпало - как в фильме Рязанова! Макс потоптался на пороге, вошёл и осмотрелся: совершенно пустая жилплощадь показалась даже больше и светлее, балкончик, куда не преминул выглянуть новый хозяин, пошире и покрепче, а уж о пейзаже вокруг - просто нет слов! Старинная дубовая рощица, в кустах которой буйными тёмными и тёплыми ночами до утра свистали буйные соловьи - были у его ног! Это ли - не счастье! Это ли - не удача, не полновесная компенсация за все те переживания последних дней и ночей, что выпали ему? Враз все эти дрязги и нервотрёпки отодвинулись куда-то в сторону, вдаль, и гулкая прохлада комнаты и буйная жара лета самым волшебным образом смешались внутри, уравновесились, и на душе стало так спокойно и светло, как в этой сияющей небом и зеленью пустой, но уютной квартирке...

... Мимо этого дома, мимо этих кряжистых и раскидистых дубов, за которыми скрывалась птицеферма и далее - поля и поля, перелески и рощицы - вплоть до разросшегося нового кладбища, он не раз проезжал

старшим армейских машин ещё будучи новичком-лейтенантом, заглядывался на новое строительство панельной пятиэтажки и завидовал... Как он им завидовал, этим будущим хозяевам , ракетчикам, обладателям своих жилых метров в таком прекрасном и восхитительном месте... Потом этот дом заселили, обжили, а его перевели подальше, видно, чтобы меньше завидовал белой завистью чужому счастью, и строил своё... Перевели весь их учебный батальон - в другую часть Гражданской обороны - в Ногинск, это где сйчас раскинулся самый известный Учебный Центр частей Гражданской обороны, и который буквально выстрадал, выбил и выпестовал бывший Начальник войск ГО, а ныне - настоящий спаситель Вооружённых Сил страны, сумевший в краткие сроки перехватить инициативу и буквально почти силовыми методами предотвратить окончательный развал Армии и Флота... Министр Обороны Шойгу... Но это будет потом, много позже, а пока слегка обалдевший Макс стоял на покрытом крашеным оргалитом полу и мечтательно улыбался, и уже прикидывал, сколько краски, сколько обоев надо закупить, да и так, по мелочам...

Квартира - это был настоящий спасательный круг, подаренный сослуживцами, теперь, наверное, бывшими... Хотя говорят: бывших - не бывает... Все живём и дышим - в одном времени, другого - не дано...

И пошла писать губерния! Каждый, кто хоть однажды связывался с ремонтом, знает, что почём! Но нашим новосёлам - было не привыкать:

не раз приходилось Максу в тульской квартире родителей жены то потолки перебеливать, особенно на кухне, где от газовых конфорок они за несколько месяцев снова покрывались налётом, как памятники - вечно живой патиной, красить и подкрашивать стены, трубы, радиаторы, и даже однажды - полы... Об этом - вообще отдельный разговор: очень пожилой хозяин, отец нашей Прекрасной Елены, недавно получил микроинсульт, в его башковитой армянской голове бывшего бравого чекста, а на пенсию он ушёл с должности заместителя начальника уголовного розыска области, что-то, видимо, не так перещёлкнуло, и он из совершенно бесконфликтного, интеллигентного и довольно мягкого спортивного старикана превратился вдруг в свою полную противоположность - домашнего тирана, деспота и тайного интригана! Память возвращалась временами и ненадолго, приходилось за ним постоянно присматривать и закрывать входные двери на ключ, чтобы он не смог самостоятельно уйти - назад бы уже не сумел вернуться, не помнил даже - куда... Зато - только откроешь эту самую дверь - он тут как тут: увидит хоть кого, и канючит - купите мне поесть, я есть хочу, вот деньги - и показывает мятые газетные нарезки для унитазных днищ! Срам-то какой! А сам - только что из-за стола! Да и то - не беда: беда в другом - стал он с домашними общаться исключительно в непечатных выражениях такой экспрессии и виртуозности, что даже моряки бы обзавидовались, имею в виду настоящих "морских волков"... И это при том - что раньше от него ни одного срамного слова не слыхивали, думали - он и ругаться не умеет, как и всего прочего делать, особенно в хозяйственно-технических вопросах - был просто профан и белоручка... И еще беда - стало его прямо-таки тянуть к газовым вентилям, так и жди беды! Приходилось перекрывать все подводящие краны и прятать от него сами ключи-накладки...

И как только Макс приступил к подготовке к покраске, а полы были тапками хозяина стёрты почти до дыр - он безбожно шаркал ногами - дорогой тестюшка взвился, как сивый мерин: - мать-перемать так и неслось отовсюду, из каждого угла и закоулка немаленькой трехкомнатной квартиры!

Так что в этой новой полковой квартирке-игрушке было где развернуться! И мешать было - некому! Лена пропадала в своём "просвещённом " министерстве, одни соседи были в Забайкалье - дослуживали там после долгой командировки в Иран, а в их квартирке доживала свой век суетливая и заботливая Михайловна - мать жены подполковника; другие соседи - слева, на службе и работе, так что мешать было совершенно некому, как и помогать... Ребята из полка предлагали выделить в помощь солдатика-другого, но Макс отказался - самому было интересно развернуться... Да и не мешало отвлечься от неизбежной неизвестности... Чем-то всё закончится?

Потолки он и сам прекрасно освежил, справился на отлично, без набелов и потёков - прежние уроки бывшего маляра лейтенанта Коли Курнецова пошли на пользу: вначала смести веником или шваброй старую пыль, потом два пакета меловой побелки, клей ПВА, марля для процеживания, пылесос наоборот, приставка с литровой банкой, газетами в два слоя - укрыть пол и плинтуса, не забыть пилотку бумажную на башку - и вперёд! Пылесос гудит, почти невидимая суспензия ровным слоем покрывает потолочную поверхность под небольшим углом, только успевай доливать из большей банки в меньшую, размешивать и процеживать, как из подойника возле коровки, и не отвлекаться, и не увлекаться, а тончайшим слоем покрывать нужную площадь - результат будет виден позже...

А обои - много позже, всё просушить, снова - слои газет, закрыть все окна-двери - и вперёд, желательно вдвоём, чтобы было кого винить во всех огрехах, ошибках, перекосах и ляпах! Ведь сами-то вы - выше всякой критики, руки растут - из нужного места, всё знаем и умеем, а что сам с головы до ног в клейстере, будь он неладен, все листы, как ни крути и не прикладывай, так и норовят приклеиться именно не туда, куда надо, а к неуклюжей и безрукой помощнице, к себе, к табурету, перекручиваются, схлопываются, пузырятся... Уж не говорю об углах - это вообще отдельная и трагическая тема, даже и при том, что у тебя таких ремонтов за спиной - уйма! И всё - сначала, всё точно как в первые разы, всё повторяется как будто по одному, раз и навсегда для всех написанному сценарию... Таков краткий алгоритм начала любого ремонта... Окончания оного - я никогда не встречал и не видел... Настоящий ремонт, как известно, требует много нервов, сил и средств, и - самое главное - времени! Его оно способно высасывать из вашей жизни - до бесконечности!

Но всё когда-нибудь заканчивается, а тут пришла в голову мысль: соорудить нечто вроде "стенки", - Москва рядом, соответствующие магазины для "самоделкиных" - имеются... За чем же дело встало? Тем более, что знаковый подарок художников-умельцев давно уже жёг руки - куда-нибудь достойно его поместить, как своеобразную провидческую икону: ребята так талантливо и своеобычно вырезали из дерева лик измученного Спасителя в терновом венце, так удачно покрыли ореховой морилкой и вощанкой без единой капли лака, что она безусловно бы заняла своё достойнейшее место среди других художественных сокровищ любого вернисажа...

Обычно новосёлы первом делом, кроме освоения и облагороживания своего жизненного пространства в первую голову интересуются соседями. Но для нашей ситуации этот постулат не подходит и не работает, так как самИх-то, соседей, справа, как мы своевременно и подметили, то есть хозяев, в наличии пока не было... Но, оказалось, недолог тот день, когда они наконец-то и появятся: об этом вскоре громогласно обьявила всем другим глуховатая Михайловна... Вначале появилась её младшая внучка: ей надо было устраиваться в школу - продолжать благословенный, хотя многими и столь ненавидимый до мозга костей, прерванный процесс обучения... Внучка так внучка... С нею вместе - и Жучка, а куда без неё в нашей сказке, благо кошка в наличии уже имелась, даже целых две, а мышку, просто для компании - им мог предоставить сам добрый новый сосед Макс, поскольку у него у самого и мышка - тоже, оказывается, имелась в наличии: отрывая, наконец, старые обои, он обнаружил за ними и возле них - явные вещественные следы обитания мелкого грызуна, да и сам подземный ход в прогрызенном плинтусе явно вёл куда-то вниз и в сторону... И это-то безобразие - на четвёртом этаже! Чего только не бывает в жизни! С появлением внучки скучноватая и пресноватая жизнь стала меняться на глазах: бдительная бабушка только и успевала разыскивать по всем закоулкам свою "взрослую" внучку-акселератку, буквально "пасти" её, так как всё молодое поколение городка так обрадовалось появлению новенькой подружки, что пронзительная трель их дотошного звонка не умолкала, казалось, ни на минуту, а когда не слышалась, то вместо неё по всему городку разносился молодой голос глухой старушки, безуспешно разыскивающей свою подопечную... Но та явно находилась где-то, как бы сейчас сказали, "вне зоны доступа": местная молодёжь её чем-то не устроила, а вот количество и качество юных ракетчиков соседней части её потребностям и вкусам соответствовала, видимо, вполне...

Поэтому и ерихонский голос её бабушки уносился всё дальше и дальше, становился всё глуше и глуше, и наконец, к вящему удовольствию публики и слушателей - тоже где-то бесследно терялся и исчезал...

Но, наконец, вслед за своим юным авангардом последовал и сам аръергард в лице дородной хохотушки мамы Томы, другой, более взрослой дочки Нины и самого главы семейства - громогласного, как сама артиллерия, весёлого, радушного и гостеприимного Андриса Феглита - обрусевшего сибирского латыша... Он тоже был немного глуховат, правда, на одно ухо... как и все артиллеристы, наверное... Но пел, говорил, играл и смеялся - ничуть и ни в чём не уступая своей милой тёщеньке по силе издаваемых звуков... Это было нечто!

Что они вскоре и продемонстрировали в полном обьёме... По случаю возвращения из далёкой "ссылки" и ухода на полное государственное финансовое обеспечение новоиспечённого ветерана военной службы обьединёнными силами населения данной жилплощади был дан большой приём с последующим трёхдневным концертом... Дом гудел, трясся и стонал, но - выстоял! Умеют строить наши военные строители! Хоть неказисто, зато - прочно! Испытано на деле! В наличии у музыкально одарённого хозяина "нехорошей" квартиры имелся для этих исследовательских поползновений на качество и добросовестность строителей целый набор музыкальных инструментов - от роскошного пинино - до немецкого классического аккордеона, свидетеля былых служебных мытарств нашего соседа! И, в довершение ко всему - вся квартира была заставлена и завалена всякими вещами и диковинками, вывезенными за годы службы из благословенного бирюзового Ирана!

Ленка была - в восторге!

Правда, одной мелкой для постороннего уха особенностью дом этот тоже обладал в полной мере: всё, что происходило за стеной, над потолком и под полом - было слышно даже лучше, нежели в хвалёной подводной лодке - не надо никаких акустиков! Слышно было всё, вплоть до каждого комариного писка, что уж говорить о двух глухих, одной пока абсолютно нормальной, двух молоденьких и трёх хвостатых жильцах соседней развесёлой квартиры?!

Скучать - не приходилось... Высыпаться - тоже...

Г л а в а 5 - Б А Н Я

Воскресное утро выдалось - на загляденье! Пока свежо и не жарко, Макс решил пройти в Дубки, нарвать цветов в вазочку, для Ленки, и насобирать зверобоя для чая, говорят - очень полезно для здоровья и самочувствия - физического и душевного... "Хворобой" - так издавна называют в деревнях это по-настоящему золотое растеньице... Пока наклонялся и собирал, к нему незаметно подошёл, как подкрался, Булавкин в своей спортивке, даже напугал:

- Здоров! - пориветствовал он радостно: - Вишь, какой денёк нарисовывается... А я в себя прихожу, никак не отойду после вчерашнего! - радостно заявил он, по привычке тряся головой, как всегда при каких-нибудь значимых и особых для него событий.

- А что вчера за праздник был? - неохотно спросил неожиданного собеседника наш доморощенный ботаник...

Чувствовалось, что того так и распирает от какого-то внутреннего восторга и своей причастностик к чему-то столь важному и значимому, что терпеть и не похвастаться он уже практически не мог... Он просто обязан был освободиться от всех накопившихся впечатлений и восторгов, ну как, например, до отказа переполненный утренний мочевой пузырь - не может не освободиться от переполнявшего его сущность сомнительного содержимого, иначе просто лопнет от нетерпения! Так и наш Борис Александрович, неплохой, в сущности мужик, но уж как-то очень по-лакейски всегда относился к любому начальству - авось когда и поможет, авось и пригодится, ну хотя бы - заметит, на всякий пожарный...

И наш переполненный вчерашними впечатлениями приятель так быстро и напористо, с таким восторгом и упоением, достойным таланта прямо-таки самого Гоголя, в деталях начал изливать на голову бедного почти оторопевшего Макса своё видение и слышание вчерашних событий, к коим оказался каким-то боком сопричастен:

- Вчера полковник Чванов приказал командиру приготовить баньку, по высшему разряду, сказал - будут сюрпизы... Вечером ждём - подьезжают несколько машин : он с толстухой своей, потом незнакомый мужик, солидный такой с хохотушкой женой, уже вроде датые, ещё один, как помощник... Ну и мы... У нас - всё на мази: пар - уши сворачиваются, стол - ломится, ну чем не праздник души... Я несколько веников на них извёл... А мужик-то, оказывается, знаешь кем оказался?

- Кем?

- Самим Помощником Брежнева, из приёмной, - большой человек, не только по обьёмам своей фигуры! - ещё больше затряс головкой Булавкин...

- Водку жрут с женой - как лошади... Анекдоты травят про своего шефа - никакой Никулин не сравнится, даже наш "Бульдог" - столько нарассказывал - упасть и не подняться... Так что и наш Чванов не отстал, такое навыдавал!

И майор, у которого память была, как длинно-нескончаемая черная магнитофонная лента, начал исторгать из-под своей черепной коробки очередные и тоже бесконечные, как тогда по всей огромной стране Советов, смешные и невероятные парадоксальные мини-истории тогдашнего времени, самые свежие... Может, именно в этой самой приёмной и рождались от нечего делать эти юмористические перлы про Хозяина Больших Бровей?... Хотя - вряд ли : сама Страна - смеялась и издевалась над собой же самой...

Но майор, отсмеявшись с утренним собеседником, довольно продолжал:

- Он всем нам - столько наобещал: Чванову - генерала и Группу войск, командиру - тёплое место в Генштабе, Громкову - место Начпо, даже про меня не забыл - тут он скромно притих, видно, в предвкушении столь радужных грядущих перемен... - Ладно, побегу дальше, всего хорошего, заходи... Ой, погоди, он всем и телефоны свои раздал, служебные и даже - домашние, вот, я и тебе прихватил, на всякий случай, может и тебе чем поможет? - и протянул Максу красивую, сияющую как чужая жизнь и мечты - солидную, всю в золотых виньетках, визитку...

И исчез так же внезапно, как и появился...

- Тьфу, ну прямо нечистая сила!

- Кто тут Нечистого поминает? - раздалось с другой стороны... - А вот и я! - с дороги, с шоссе, привернул к нему приятель, особист Мишка - он пешочком направлялся в часть, по своим невидимым и неслышимым делам, наверное, к своим тайным помощникам, некстати подумал Макс...

- Да помянешь тут! - возмущённо отозвался в ответ наш опальный капитан, в одночасье и сам оказавшийся вдруг в двусмысленном и обидно-подвешенном состоянии, как муха, запутавшаяся в чужой невидимой паутине, в то время как другие мухи и жучки, шустрые и деловитые, мотаются туда-сюда, жужжат невесть что и вовсю наслаждаются этой жизнью и благословенным солнечным утром, вроде как одним на всех...

- Давай, колись, чем так тебя Булавкин обрадовал? Смеялись, как в Театре Эстрады, помнишь - ходили?! Вас за километр слышно было...

- И ты тоже - как кое-кто из табакерки - выскочил...

- Такая служба... - и пошутил: - Давай, колись...

И тут Максим, сам не ожидая, что рассказ пожилого приятеля- майора чем-то так взвинтит и заденет его, почти слово в слово повторил чужой восторженный рассказ, хотя потом долгие годы корил себя за это, но очень уж хотелось отомстить этим зажравшимся наверху хозяевам жизни... Так он был возмущён и зол на этого "Бульдога"... Заодно и новые анекдоты как мог пересказал...

Посмеялись... Заодно и красивую визитку отдал...

- На кой хрен она мне?

Мщение - чувство само по себе справедливое и вполне естественное: так устроено всё живое - обидел - получи и распишись, ударил - жди ответного удара, на каждое действие - жди ответного противодействия, на каждый плевок - рискуешь сам оказаться оплёванным... Скажете - примитивно и грубо? А сама жизнь - разве она - не примитивна и деликатна? Не дождётесь! Евангельское смирение - не всегда прокатывает, зачастую - оно просто не будет адекватно понято и оценено другими, или расценено как слабость и малодушие...

Всё вроде так, но что-то и не складывается в этих чётко очерченных и обозначенных пазлах: мешает чувство позднего раскаяния и даже стыда за себя... Но прошлого - уже не вернуть, не исправить...

И самое главное в последствиях вроде бы праведного процесса мести: она - обоюдоразрушительна! Даже иногда бОльшую негативную, прямо-таки пушечную отдачу получит тот, кто мстит... Но - не сиюминутно, а много позже, но обязательно скажется ущербом - и для жизни, и для души... И последнее - подчас важней всего в нашем мыслящем враждебном мире... Месть - всегда саморазрушительна! И как он позже об ЭТОМ пожалел... И не один, и не сто раз... Отдача - во много раз превзошла первоначальный результат!

Вскоре Истаева вызвали в кадры и вручили предписание о новом назначении: заместителем командира строительной части при своей же дивизии, в Алабино, посёлок Калининец... По политической, естественно, части...

И тут как тут, шустрый Фатех:

- Ну вот, старичок, мы тебя не только выцарапали у "Деда", а ещё можем теперь и с повышением поздравить: сам теперь - на большом хозяйстве... Давай, крутись! И хлопнул по погону... Мы своих - не забываем!

Глава 6 - З А Б О Р

Военно-строительный отряд - не самое худшее место на земле:

своё, и немалое, хозяйство, своя бухгалтерия и учёт, полный штат офицеров и прапорщиков ( не забайкалье, чай), и пять рот по сто человек - солдатиков... Конечно, таковыми их на самом деле считать - чересчур смело и самонадеянно, но всё же военные строители - тоже военнослужащие, только со своей определённой спецификой - созидательной... Это в корне отличает их от задач, стоящих перед строевыми войсками, где основная цель и задача - поразить, подавить, уничтожить, сокрушить, окружить, разрушить, разоружить - и всё с применением оружия, самого разного по силе, размерам и мощи - от автоматов до самой грозной баллистики... И слава Богу, что у военных строителей оружия нет, не было, да и его и не предполагалось иметь - только, разве, учебное...

Правда, и настоящим солдатикам приходится иногда ох как потрудиться в поте лица, для общей тренировки и развития, как сказал бы иной ушлый бравый прапорщик, безукоризненно и чётко выполняя самые разные приказы и приказания бесчисленных командиров и начальников, подчас даже и самые фантастические... Так, рассказывают, вызывает один большой военный начальник другого, поменьше, и говорит ему:

- Послушай, дорогой, у меня что-то Шарик заскучал и загрустил... Ну прямо-таки занедужил мой хвостатый...

Я у него утром спрашиваю: - что тебе нужно, блохастый, чтобы восстановить былой боевой дух? А он и отвечает: - Хочу, говорит, новую конурку... Из красивого кирпичика, о двух-трёх этажиках, с окошками-дверками и непременно - с высокими каминными трубами на крыше... - Поможешь, родной, моему Шарику? Век не забуду... Заодно и своему Полкану что-нибудь присобачь, чтоб не скучно было... Как тебе такой вариант?

И - пошло-поехало... Тот вызывает своего подчинённого, тот - другого - глядишь, и бравые боевые солдатики как-то сами собой волшебным образом превращаются постепенно в таких же военных строителей, правда, иногда и с оружием, чтобы другим неповадно было... И растут, как грибы, повсюду новые дачки, гаражики, баньки, эллинги, пляжики, корты, бассейны и прочие самые разные бесчисленные учтённые и неучтённые обьекты и сооружения, а заодно - и всё новые и новые отряды их владельцев... А вот чтоб этот процесс шёл в обратном направлении - ни-ни ...

Потому что только военный стритель - он и так предназначен для этой благородной цели - строить, создавать, возводить и сдавать - вовремя...

Такой отряд в Алабино и был предназначен обустраивать и размещать целую Таманскую дивизию: строить казармы, дома для офицеров и прапорщиков, прокладывать дороги и возводить заборы, ангары, капониры, мосты, короче - всё, что нужно для нормального функционирования и дееспособности этой самой дивизии...А нужно, как видим - немало... Для организации и координации всего этого процесса созданы свои органы планирования и управления - называются - УНР, что расшифровывается как Управление Начальника работ - своего рода штаб, другими словами - если по старинке - контора... Там - свои экономисты, плановики, инженеры и техники, кадровики, механизаторы... Почти все - военные, офицеры: электрики, сантехники, теплотехники, отделочники и далее, и далее... Есть и гражданские, их-то как раз и большинство - это рабочие самых разных специальностей, от механизатора и электрика, до водителя, сварщика, монтажника, плотника - всех и не перечислить; они - гражданские, как правило, специалисты, основной рабочий костяк Управления...

А уже им, по мере необходимости и надобности - придаётся какое-то количество неквалифицированной рабсилы для выполнения самых простых, даже - простейших работ, от уборки мусора до очистки кровель от снега, или чего там ещё - в лице именно тех самых военных строителей, о которых и идёт речь...

Там тоже, смотря по предназначению подразделений, свой штат, свои командиры и начальники, свой штаб, своя обслуга, своя особая жизнь... Всё это - подчинялось Стрительному Управлению округа...

Каждую воинскую часть красноречиво характеризует забор. Не надо быть шпионом или аналитиком иного плана, чтобы с первого же взгляда понять, что из себя представляет именно эта конкретная часть: стоит обойти его по периметру - всё как на ладони, не надо карабкаться и залезать на высокие деревья, чтобы внезапно не рухнуть вниз - и так бывает, не надо никого расспрашивать и пытать, не стОит часами и днями околачиваться возле КПП, чтобы проследить, кто и в каком количестве входит и выходит, не надо подслушивать и даже фотографировать: красноречивый забор всё это вам доложит, расскажет и даже - покажет...

В этом отряде забор был отменный: высоченный, из узорчатых бетонных плит, новенький, сверкающий белизной, а свежим бетоном столь щедро сдобренный снизу, что абсолютно исключало подкоп или ещё что-то подобное... Это говорило, что УНР - на высоте, заботится о своих меньших братьях, прилежно их кормит, одевает и обувает... Пройдём подальше, ближе к деловой и тыловой части высокого заборного сооружения... Эге, а вот здесь уже видны на добром заборе чёткие следы солдатских сапог, вернее, густой чёрной ваксы от них, которую щедро выдаёт хороший старшина подразделения для ухода за кирзовой обувью, чтобы дольше служили, чтобы поддерживали в исправном состоянии даже сам внешний вид их обладателя и носителя... Следов пока немного... Посмотрим ещё дальше - откуда доносится пока едва заметный амбре близких животных и лошадки, да тоненькими струйками вытекают из-под стойкого забора жидкие отходы жизнедеятельности местного живого уголка - свинарника... Командир и зампотылу вкупе с замполитом - заботятся о людях, если даже свиней кормят как на убой, раз они молчат... В плохих частях как раз в этом именно месте, самом удалённом по известной причине от штаба, обычно стоит такая какафония визга, рёва и крика голодных и худых животных, которых даже и поросятами-то язык не повернётся назвать... Там и ручейки помельче - не с чего-с!

Но и солдатских отпечатков предостаточно - как раз именно здесь удобнее всего перемахивать через наш красноречивый забор: и спасительная рощица рядом, и неподалёку - немногочисленные сооружения начала посёлочка, а вот с другой стороны, со стороны целого массива новых жилых домов, ДОС, как их принято величать - следов явно ещё больше: значит, ночные самоволки в отряде - не редкость, и выдают они с головой и потрохами строго и тщательно хранимую военную тайну: и военным строителям живётся неплохо, раз запаса сил и энергии хватает, кроме основной, дневной работы, ещё и на сверхурочные ночные занятия... Да и чьи-то жёнушки и дочурки ох как довольны! Это ли не самая лучшая оценка деятельности любого воинского коллектива... Значит, хороший отряд!

Коллектив и в самом деле оказался на высоте: командир, подполковник Дёмин, сам в недавнем прошлом - замполит одного из соседних полков, которого из-за очередного ЧП "произвели" в здешние командиры, начальник штаба - капитан Чуфко - Ба! Да это же - старый знакомый: вместе учились на курсах во Владимире, только Макс - в общевойсквой группе, а Николай - в строительной, и возглавлял там одну из двух групп, а другую - его друг и соратник Дунев, ныне уже майор и занимает значимую должность в самОм строительном Управлении в Москве, заведует кадрами! Макс вот только что, считай, от него: оформлял документы... Но только, по правде сказать, очень уж сильно на Окружных курсах обоих наших друзей недолюбливали их "подчинённые", по сути - такие же офицеры-курсанты, только помоложе и посовестливее... И даже обоим одну кличку подарили - "бугры"!

И потекла после знакомства и размещения обычная повседневная текучка: всё обойти для начала, всё и всех постараться запомнить и записать для памяти, со всеми перезнакомиться и сойтись поближе... Мы сознательно избегаем такого слова, как дружба - в армейских коллективах редко возникает и крепнет настоящая мужская дружба, очень редко! Виной всему - постоянные ротации, текучка, перемещения, передвижения, зависть и злорадство... не отрицайте: все, кто служил в армейских коллективах в качестве офицеров, проходят через это... А много у вас самих теперь друзей осталось, господа офицеры? Уверен - считанные единицы... И то теперь, в основном - в "Одноклассниках" или "ВКонтакте"... Так устроена армейская жизнь, она предполагает: - всё в ней - временно! Отслужил - выметайся, на твоё место уже давно кто-то претендует или пока ещё - метит...

А вот собутыльничество, пьянки, посиделки - действительно сплачивают коллективы, потому что создают полную видимость и иллюзию дружбы... Возникают некие сообщества по интересам: месту жительства, совместные поездки домой и обратно на службу, походы в женские общежития или в другие увеселительные заведения... Всё это - тоже обьединяет и сплачивает, и бывает потом, что вспомнить; так, например, секретарь парткома УНР - самый частый гость в их отряде - почему? А потому, что вместе служили с нынешним командиром, браво рулили политработой в соседствующих полках и при случае всегда были наготове и не прочь ещё не раз повторить былые подвиги!

А тут как раз и предоставился этот самый случай: Максу предстояло "прописаться" в коллективе, а по сему случаю он подсуетился и по прежним своим связям пригласил в часть с большим праздничным концертом (шучу, конечно!), просто по случаю хорошего настроения - немалую часть состава Московской областной филармонии, особенно - её прекрасной половины ...

Концерт был великолепен, особенно бурно молодёжь принимала двух молоденьких красоток-певиц - пальчики оближешь! После концерта - из клуба - в новую столовую, а перед этим - показали гостям особую гордость - солдатскую просторную, светлую и, как ни странно, даже уютную казарму: два дня тоже готовились к этому, уже своему, ответному концерту, - мол, не хуже других живём!

А уже после столовой все гости и хозяева как-то незаметно переместились в ближайший лесок, где праздничный обед и перетёк плавно и естественно в весёлый и обильный ужин... И надо сказать - пикничок удался... Долго ещё несколько машин и автобус поджидали, старательно подсвечивая фарами, своих подгулявших молодых и не очень - пассажиров... И главными заводилами были, конечно же - два бывших поистине боевых политработников овеянных славой былых побед соединения: гостеприимный командир отряда подполковник Дёмин и его старый приятель , пенсионер и секретарь парткома УНР... Шуршали кусты и юбки, в темноте то тут, то там раздавались страстные стоны и поцелуи, разносились по окрестностям радостные вскрики и песни... Отсюда и вывод: бывших политработников - не бывает!

Только глубоко за полночь удалось всех участников очередного "концерта"под красноречивый звон пустой посуды под ногами собрать из-под кустиков и укромных полян, отряхнуть, мало-мальски привести в товарный вид, погрузить в нетерпеливые машины и увезти в Москву... Так закончился праздник "прописки" будущего майора...

Справедливости ради надо признать, что подобные концерты

продолжали устраиваться и дальше, но, правда, уже и не по инициативе Макса - он к этому как-то охладел и предпочитал заниматься другими, более прозаическими делами... А их хватало, этих самых дел... Национальный состав подчинённых был довольно густым и пёстрым, причём преобладали молодцы явно не с русыми негустыми причёсками - только успевай заставлять подстригаться да исправно поправлять мозги под этими самыми густыми чёрными зарослями: народец был к чужим языкам и культуре мало приучен, поначалу приходилось новичков осеннего призыва даже, извините, туалетом учить пользоваться - как правильно садиться на фаянсовые унитазы (в кишлаках и аулах - виданное ли дело?), бумажками пользоваться по назначению - глиняных-то шариков - нет, даже - смывать за собой... Это - ещё цветочки: не знали, для чего служат простыни, ложились спать поверх... И много чего ещё, вплоть до пользования столовыми приборами и посудой... Да и после, только успевай разбираться, поправлять, переживать, смеяться...

Одного, уже по второму году службы, передовика, отпустили в отпуск. Взяли билеты, проводили, едва ли не в самолёт посадили, чтобы не запутался, ждут-пождут из отпуска в положенное время - хоть докладывай наверх: "опоздун" проявился ( правда, этот случай был уже позже, на "хитром" Севере, куда перевёлся вскоре дослуживать наш герой - да такие-то призывники - везде одинаковы ), как вдруг - нарисовался мальчик: вместо аэропорта под названием "Кировск" - улетел в такой же, но по названию несколько короче звучащем - в Киров!"... Ну, не сумасшедший дом?!

С другим разбираемся, оказалось, служит уже по второму разу... В чём дело? Оказалось, старики-аксакалы седобородые так велели: выдашь себя за брата, он только недавно женился, ребёночка ждёт, а ты уже знаешь, как служить надо, тебе ничего уже не страшно, да и холостой пока, а отслужишь, мы тебе девушку сразу найдём, без калыма, денег заплатим... Видно, и кому надо - в военкомате проплатили - а тем что? Такие же небось... Вот как из этой ситуации теперь выколупываться? А он уже - год прослужил...

Другой случай, наутро в понедельник, после массового увольнения - недосчитываются в лучшей роте двоих "беглецов", а им уже осенью - на дембель... Туда-сюда... Вдруг - звонок из московской комендатуры: - Такие-то - такие - ваши? - Наши... ищем... - Приезжайте - забирайте своих героев, отличились!

Оказывается, была экскурсия в Бородинскую панораму, эти двое решили после осмотра самостоятельно экскурсию продолжить - Москву поближе посмотреть... И по маленькому припёрло! Забежали в первую попавшуюся арку, нырнули в подьезд, и ну испытывать облегчение! А тут вдруг - их цап-царап! Едва по большому не обделались: их - обыскивать! Шмонать! Допрашивать! А они - толком двух слов не могут сказать, да ещё - перепугались! Оказывается, совершенно случайно выбрали самый охраняемый подьезд страны! СамогО "дорогого Леонида Ильича"! Охрана маленько зевнула, видно, сами по-маленькому отошли... И так - бывает, а ты со всей этой нескончаемй галиматьёй - занимайся! Как дети, право! (только, как вполне резонно подметила одна моя хорошая знакомая : дети, но с большими -----, ну,скажем, с причандалами...). Всё не так откровенно!

Вот из таких, казалось бы, мелочей да казусов, неприятностей и приятностей и состоит, пожалуй эта самая ежедневная и ежечастная работа под общим названием - служба...

А она текла - своим чередом... Партийное взыскание сняли, новое звание - присвоили, чего ещё желать? Но не всё так просто...

Убыл в очередной отпуск командир, оставив за себя исполнять обязанности начальника штаба - тот и исполнил, быстро... Возвращается Дёмин - посвежевший, загоревший, отдохнувший, а ему - отдыхайте дальше: вы - уволены в запас, место - занято...-Кем?! - А у нас теперь - новый командир! - Кто? - недоумённо оглядывается вокруг бывший бравый вояка...

-Я ! - гордо ответствует новый командир по фамилии Чуфко...

Это уже потом он по пьяни проболтается замполиту, как вместе со своим дружком "бугром" кадровиком Дуневым подготовили и провернули свою подлую многоходовку... НШ по совету своего "другана" перерыл все ящики набитого нужными и ненужными бумагами и компроматами подполковничьего стола, тщательно и скрупулёзно изложил на бумаге все его последние "подвиги" и "концертные" выступления, в которых сам же активно участвовал и которым во многом способствовал, откровения любовниц и просто поклонниц ( а их у красивого и статного гвардейца набралось на целое собрание сочинений - не дома же хранить!), завёл целое досье и передал его своему другану-покровителю; с другой стороны, его самого активно поддерживал и проталкивал своего туповатого амбала к новым звёздам и свершениям сам Начальник строительного Управления полковник Темнов, хорошо помня о его заслугах при возведении своей скромной начальственной дачки в Переделкино. И вот он - результат... Замполита - даже не спросили... Постфактум, так сказать...

На должность начальника штаба новый командир предложил кандидатуру одного из лучших командиров рот - гордого потомка польских шляхтичей Гидалия Радовского... - А что - толковый парень, согласился и замполит, не зная, что и данный вопрос уже давно решён за его спиной... Не зря, видно, два дружка частенько собирались и кумекали сообща, как когда-то - на курсах во Владимире, решали, кого на этот раз подставить и предложить отчислить из своих групп? Шпионили буквально - за всеми, и наверх, наверх: тот вчера напился, тот - в самоход ушёл, это, женатик, бабу нашёл... За это их обоих и ненавидели... И всерьёз собирались их подопечные по окончании курсов устроить им обоим - тёмную... Не знаю, устроили или нет, кто ж признается? А тупое начальство - таких любит и поощряет, хотя и осознают, если сами - не окончательные идиоты, что в случае чего - ЭТИ - первыми и - предадут, как Иуды!

Новый начальник штаба - оказался крепким орешком... Действительно самостийным и упёртым, как настоящий поляк... Дела в штабной жизни пошли в гору, показатели росли, но уж слишком неудобным и несговорчивым оказался гордый шляхтич! Для самого нового командира, которому излишняя самостоятельность и активность пришлась явно не по душе, да ещё по причине своей недавней женитьбы тот явно предпочёл этим продолжающимся во всё

ещё больших масштабах "концертам" - спокойный домашний уют и отдых, да и норовистая молодая жена, уже имеющая от предыдущего брака кое-какие большие уроки и маленького ребёнка, намертво ухватилась за своего красавца и не хотела отдавать его в развратные лапищи командования, а уж Чуфко в этом плане - не было равных: даже привезя с юга из отпуска новую жену, работницу Мурманского военторга, он не оставил своих привычек и наклонностей - непременно осчастливить всю слабую половину человечества! Да ещё - за чужой счёт! Тут ему - не было равных в финансовой изобретательности! Но!Нашла коса на камень! Макс, как мог,пытался сгладить ситуацию, погасить конфликт, тем более, что их отряд среди других находился в числе передовых...

Но их "носорог" упёрся, набычился и уже всерьёз грозился отправить строптивого старлея не повышение - но в Забайкалье! Но, как говорится - не обижай женщину! Она вначале пришла и поговорила с самим деспотом, но он оказался настолько... туповат и бестактен, что сам вынудил и спровоцировал взбешённую жену подчинённого на более кардинальные действия, а тут ещё к нему повадился ходить из УНР некий "советчик" - молодой да ранний майор Юрка Банурко, его земляк и непутёвый сынишка другого удачливого генерала... Всё что-то нашёптывал, настраивал и подталкивал к явно более решительным боевым действиям, будучи обычно под хмельком и щедро угощая безотказного "приятеля" при закрытых дверях...

И тогда она пошла ва-банк! Обратилась, благо новый киноцентр строился близ её родного дома и квартиры, напрямую к генералу Догову и выразила своё полное негодование по этому поводу: хочу уберечь мужа!

Тот вызвал на обьект своего прямого подчинённого, Максима Истаева: правда ли? Почему молчал? Пришлось подтвердить её опасения и слова... Он посоветовал ей написать официальное заявление и вскоре дал этому делу ход: доложил самому Командующему войсками округа... И отправился вскоре наш новоиспечённый командир сам осваивать и обустраивать необьятный Забайкальский край, да ещё в новой, то есть - в старой должности - начальника штаба... Но это будет позже, а пока...

Вскоре в дивизии начиналась плановая осенняя проверка - подведение итогов за летний период обучения, и капитана Истаева настоятельно "попросили", как это у нас умеют делать, но нет, не на выход, - наоборот, - тоже принять участие в ней - проверять политическую подготовку вместе с работниками политуправления... Возглавлял её печально знакомый генерал Догов, а всю организаторскую работу осуществлял вездесущий Фатех Салехов... Встретил он Макса как родного, расспрашивал как устроился, прижился ли, хорошая ли часть... И ему ничего по сути не оставалось делать, как расхваливать своих головорезов и порядки на новом месте, которые оказались ничуть не хуже, чем в самой дивизии, в хвалёных войсках Союза...

Заодно на инструктаже им представили нового начальника политотдела дивизии - молоденького подтянутого и щеголеватого подполковника... Куда подевался Чванов - Макса уже даже и не заинтересовало: такое - не тонет... Зато вездесущий особист-капитан Миша Прохоров сделал хорошую карьеру: то ли родной тестюшка посодействовал, то ли сами его звёзды так удачно легли на небесах, только с грешной "земли" он сразу рванул в свою Управу... Осваивать и метить новые высоты...Счастливого полёта!...

... По окончании инструктажа распределяли подразделения, и Макс выбрал свой бывший ракетный полк, в Химках, благо далеко ездить было не надобно - всё под боком... А потом генерал пригласил его пройти с ним на новый, очень значимый для него и округа обьект - поодаль от их отряда начиналось грандиозное строительство нового Киноцентра - одновременно и базы, и киноархива и школы, что ли... И назначил его куратором новостройки, благо всё тоже под боком, да и личный состав отряда тоже уже был задействован на нём в значительной мере: выделенные средства надо было эффективно и с толком осваивать...

Надолго запомнился Максу этот обьект века: генерал частенько наведывался туда, вызывал из отряда бедного "куратора" и щедрой рукой раздавал втыки и ценные указания, но иногда и хвалил... В такие минуты он был даже как-то непривычно ласков к "крестнику", а иногда и щедр ... на обещания... Это даже несколько пугало и настораживало... Лучше бы быть подальше от таких "благодетелей"! Как это у классика сказано - "и барский гнев, и барская любовь"... Но, стоит признать, старый фронтовик слово держал крепко: однажды, когда у Макса сложилась критическая и довольно-таки взрывоопасная ситуация в семейной жизни, а генерал был как раз в хорошем расположении духа, в то время, как самого нашего героя ломало изнутри, он заприметил это его состояние и спросил, чем может помочь... Майор Истаев и выложил (а он к тому времени уже получил и успел давно "обмыть" звёздочки покрупнее колючей мелкоты), что он - "перестарок" по службе, и для полноты стажа ему необходимо набрать целых три года, желательно - на Севере... Генерал кивнул и удалился в свою солидную машину... Генералы - тоже люди!

И уже осенью он ехал в купе к новому месту службы, вспоминая, как пожилой полковник-кадровик напутствовал его и вместе с неизменным Фатехом повторял:

- Сразу - к месту службы, в свою часть: представитесь, а уже оттуда - по телефону доложитесь в политуправление Ленинградского округа - вы направлены служить - по прямой замене! Поняли? - по прямой! Майор такой-то - прибыл для дальнейшего прохождения! Всё! И - никому никаких оправданий!...

И ещё вспоминается: вот удача - как раз накануне отъезда узнал, что его знаковый "объект" внезапно задымил так на весь городок, что твой вулкан на Камчатке, ( в будущем - так задымит Останкинская башня - сравните...) - какой-то раздолбай-сварщик из гражданских пренебрёг техникой безопасности, не применил асбестовую защиту, а по технологии проекта там замурована не одна тонна (!) легчайшей стекловаты - его солдатики все обчесались от этой пакостной теплозвукоизоляции - таскать её и укладывать в ячеи пришлось им, беднягам! А потом - стекловолокно сверху, потом - экраны защитные и, наконец - покрытие и замуровка раствором, - работы - на миллионы и миллионы, а если загорелось - не потушить!

Надо всё заново обдирать и переделывать! Так бывает! А сроки? А финансы? Короче, дай Бог ноги! Вот повезло - вовремя уехать как можно подальше от всех этих взрывоопасных обьектов и... субъектов! И ещё бы хорошо - забыть бы всё это, как страшный сон! Но как забудешь?

Мечтать - не вредно... ( от Автора )

Или всё-таки вредно?! Люди - всегда мечтают. Кто о чём ... У одних мечты - высокие, благородные, голубые... Так и говорят:

- Голубая мечта, мол, моего детства...

Вот маленький кудрявый мальчик Володя, например, мечтал весь мир осчастливить, силком... А когда вырос, облысел, и - попытался...

И все мы теперь знаем, к чему это привело... Другой, тоже лысенький, мечтал весь мир засеять кукурузой, так она ему понравилась, видать, тем, что у неё на макушке такой задорный пионерский вихор развевается, что только держись! Мол, покажу вам всем Кузькину мать! А вот у моего сослуживца и отличного спортсмена лейтенанта Кузькина по этому поводу, и как раз из-за этого самого выражения, - была мечта вполне себе обыденная и прозаическая - поменять на хрен эту фамилию! Потому как любимая им девушка вдруг заявила, чтоб я - с такой фамилией ходила - ни за что! Кузькина! Как кузнечик или что ещё хуже... Скачи потом всю жизнь: спросят ребёночка, какая у мамы фамилия? А он и брякнет на весь класс - Кузькина... Вот тебе и кличка готовая на всю жизнь - Кузькина мать!

Другой лысенький, молодой комбайнёр, это у которого в школе на лбу кто-то пытался, пока он дремал на уроке географии, отдыхая от штурвала, нарисовать глобус мира, но его вовремя спугнули..., вот этот самый другой так размечтался о мире во всём мире, что во имя этого сдал пол-Европы, и страну впридачу... А кто-то до сих пор со слезой поёт, вспоминая: - "Я пол- Европы прошагал..." А теперь - попробуй - докажи! - Не было такого! Ты сам - захватчик и агрессор!"

Ещё один благородный мечтатель... О-о! Извиняйте, не по адресу: это тот же Кузькин, но уже под другой фамилией, судя по его совсем мелким и совсем никудышним мыслишкам - тоже захватить всю власть, во что бы то ни стало, так жахнул из танков по Белому Дому с подсказки наших первейших врагов, как сейчас оказалось, что дурь его всему миру видна стала... И что же нам так не везёт на наших мыслителей? Сдаётся - не в них одних и дело: мы сами - рабы, хоть в своё время по букварям усердно долдонили вместо доброй молитвы: - Мы - не рабы!

Другие - на большие мечты и не замахиваются... И таких - большинство... Живи сам и дай жить другим... Лучше - синица в чужих руках... Пусть сам потом - и отмывается от неё!

У одного очень хорошего моего приятеля, а заодно и моего же начальника, а значит - действительно очень хорошего человека - иных не держим, тоже вызревала хорошая мечта - переехать с холодного и неуютного Севера - на милую малую родину, поближе к детству и родне. Мечта, конечно, не высокого полёта и пошиба, но вполне понятная и обьяснимая, тем более что не было у него против неё никаких реальных противников, до поры до времени...

Служили мы в одном Секретном НИИ, он возглавлял отдел режима предприятия, я - активно помогал... До своего досрочного уволнения из органов в честном звании - майор, а был он до того Начальником нашего райотдела милиции, он тоже о многом мечтал, ко многому стремился, но когда на своём высоком новом посту вдруг столкнулся с таким накатом хамства, мздоимства и мелких пакостей сверху (!), что попытавшись сгоряча хоть как-то противодействовать Системе, был этой самой Системой безжалостно опорочен, оплёван, буквально едва не пережёван и - извергнут... И ещё хорошо отделался!

И вот сидим с ним, беседуем, а он говорит, а сам исподволь, машинально - всё какие-то рисуночки, набросочи, чертёжики делает... Оказалось - мечтает! О том, как вернётся к себе в родную деревню, будет обихаживать и ремонтировать отцовский дом, приводить его в порядок и прежний жилой вид, поскольку, оставшись одна, мама сразу постарела и ослабла, а он будет её поддерживать, ухаживать за ней и любить, причём вместе с молодой женой, уроженкой этих же мест, и своими детишками, внучатками, значит...

Года три всё рисовал, потом всё-таки решился, и то - когда жена заявила, что от Севера у неё болит голова, и надо бы действительно менять климат... Накупил всяко-разных книжек по строительной тематике - печи, крыши, камины, целую библиотеку собрал, - все свои черновички и чертёжики сложил, квартиру оставил сыну - трёхкомнатную, у дочери - тоже своё жильё есть - от пожарной части, где муж служит, всё, что оказалось или казалось здесь лишним - в контейнер, и - "прощайте, скалистые горы"...

Я его по-трезвому предупреждал: загад - не бывает богат... Нет, не послушал - своё знай твердит: меня там ждут, я там - кум королю, нам всё- нипочём!

Через два года - звонок в дверь: вот он - я, здравствуйте! Приехал прозондировать, не нужен ли он здесь? Да и жене там, на родине, ещё хуже... И дети отсюда - ни шагу! Как на разрыв жить? Но самое обидное - он там всё, о чём мечтал, в жизнь всё-таки - воплотил! Как запаснику - целый гектар земли выделили... А с родственниками - целая история: его же родные сёстры подговорили и настроили родную мать так, что под одной крышей стало невозможно жить! Сестра самовольно вьехала к любимой и милой мамочке в дом, а до того - почти и не знались, и свою старую халабуду предложила ему: живи, не жалко! Строй дальше! Раз такие таланты и денежки имеются!

А у него уже ни сил, ни желания... Перегорел...

Через год сообщили - Михаил Рощин умер от рака...

Так что даже в мечтах нужно исходить из реалий жизни! Разве - не так?

Из жизненных наблюдений поневоле делаешь вывод:

После любых тяжких общих испытаний в любой нормальной стране возникает такое мощное центростремительное движение, которое притягивает и втягивает в свой круговорот всё большее и большее количество людей, семей и коллективов, обьединяя и сплачивая их прочнее всяких иных уз для решения любых проблем!

И наоборот - вроде бы кое-как всё устаканилось, утряслось, жизненные и социальные бури утихомирились и успокоились, видимое благополучие и довольство, успешность и комфорт нарастают и крепятся, а невидимые узы людские в пределах семьи, брака, межродовых отношений какой-то необьяснимой центробежной силой всё больше и больше отдаляет всех и вся друг от друга, разобщают и рушат дружеские и родственные чувства и отношения, истончают и рвут взаимосвязи... Ну совсем как современная беззвучная и мощнейшая безотказная стиральная машина Времени... И она - стирает и стирает, крутит и крутит, выжимает и сушит, всё далее и далее отделяя и разделяя нас всех друг от друга, неумолимо вовлекая в этот свой страшный и бездушный процесс всё большее и большее число судеб, людей, сообществ и стран... Трещат по швам неустойчивые семьи, души, отношения и связи. Зато всё больше и больше набирают вес и силу неприступные заборы недоверия, подозрительности и откровенной душевной скупости и жадности. Создаётся видимость жизни и чувств, которые на деле безжалостно сублимируются и самими людьми и их средой. Противостоять этому и призвана в борьбе с душевной леностью возрождающаяся Вера, но для многих и она остаётся лишь видимостью и данью Времени... У нас в стране подавляющее большинство считает или относит себя к Православным, но это - всего лишь большой зелёный арбуз, состоящий на 80 % из воды, остальное - клетчатка и семечки... Вот эти-то самые созревшие семечки - они и есть - верующие, остальные, как и я сам - среда... Бойцы невидимого фронта, в смысле - нас почти не видно ни в церквах, ни на службах ... Мы сами по себе... Хотя мне мама не раз повторяла, а она была очень набожным человеком: - Сынок, главное, чтобы у тебя Бог был - в душе!

Ведь на деле-то безбожные и страшные годы не прошли бесследно, не исчезли, они притаились и ждут внутри нас, сея в душах сомнения и ропот, сопротивление и упрямство, лелея и взращивая в итоге душевную чёрствость, безразличие и откровенное скотство... И человеку мыслящему, не спившемуся и не испоганенному вконец нынешним образованием и медийной средой приходится жить порой как в безвоздушном пространстве - и жить невозможно, и дышать нечем! Куда как проще - отдаться безмозглому течению, отключиться, забыться и закрыться... Пусть нарастают пьянство, дикий эгоизм, оскотинивание и тупость... Вот он, путь безразличия и безверия! А мы - в сторонке постоим, мы-то - не такие!

У меня двенадцать родных и двоюродных братьев и сестёр. Мы вместе росли, учились, трудились, создавали семьи... Семьи процветали, корёжились, рушились, создавались новые связи и отношения, рождались дети... Из всех семей сохранились едва ли не две-три мало-мальски благополучные и вроде бы процветающие ветви, остальные засохли, завяли, сникли или отломились... Основная причина - безмерная и неконролируемая тяга к зелёному змию. Семьи распадались, рушились, создавались новые. Иные их Главы, не дотянув даже до долгожданной пенсии, уже давным-давно покоятся в своих забытых могилках... Что же их так властно и безоговорочно тянуло или толкало туда? - Поди разберись... А ведь по своей сути их уход - это тоже своеобразное самоубиство! Это их выбор пути. Не зелёный Змий виноват - мы привыкли всё валить на него, невольно оправдывая погибших. А как с Ними потом поступать, как хоронить? По сути - они по своей воле до срока ушли в небытие, став добровольными самоубийцами, да перед этим ещё и немало помучились, став инвалидами в расцвете лет! И это - наблюдение в пределах только одного нашего семейного куста, одного рода, одного клана...

Повезло, пожалуй, лишь тем главам семейств, у кого своевременно сработал инстинкт самосохранения и они вовремя оказались под властным каблуком своих спутниц жизни и всецело подпали под их рациональное влияние... И правильно! И всех - всё устраивает...

Но сдаётся - вся наша многострадальная страна давно и тяжело больна вместе с ними такими же страшными язвами и болезнями. Не болезнями роста и развития, процветания, а болезнями упадка, распада и безвременья...

Человечеству свойственно заблуждаться, а уж отдельному человеку - тем более. Дорогая тётя Соня из Панарино не могла надышаться и налюбоваться на своего маленького Володюшку, которого привозили на лето под её надёжное крыло вечно занятые московские родители. Как она тряслась над ним, как переживала за каждый его чих и царапинку! Как же - ведь именно он числился Наследником! И она без устали, по делу и не по делу повторяла и вдалбливала нам, другим своим племянникам обидные истины: мы - Никто и Ничто, наша мать - "тульская барыня", а московский Володюшка - это единственный Богом данный , признанный и законный Наследник! Бабушкин Внучек и тётушкин Племянничек! Будущий кормилец.

Только доживать обоим пришлось под неусыпным оком моей сестры Веры и под её добросердечной опекой, а уж самой "крёстной" - тёте Соне - и вовсе доживать последние годы долгой жизни у своей "тульской барыни" да нелюбимой "крестницы" Веры... Такая вот "загогулина"! Дай Бог сестрице здоровья и тоже долгой и счастливой жизни за её доброе и отзывчивое сердце... Да и сегодня именно Вера остаётся единственным надёжным стержнем, совестью и памятью нашего когда-то могучего и дружного родственного клана, хоть как то связующей всех нас со своим прошлым...

А любимчик Володюшка? А он "забил" на всё и на всех, родил двоих деток и оставил семью, женившись на молоденькой, тоже завёл двух малолеток, но и их тоже оставил навсегда ради своей новой и такой безоглядной и страстной любови - безудержной тяги к спиртному. Потому и покинул сей мир тоже относительно молодым - много до пенсии не дотянул... А вроде бы - живи да радуйся, детишек поднимай. Следи за целым поместьем в родной деревеньке да поддерживай там порядок и выгуливай деток и внуков. Ибо для чего и для кого тогда заботливый хитромудрый Папенька и выклянчил у сестрицы право на это родовое гнёздышко, да ещё вкупе с целым драгоценным старинным собранием икон князей Загряжских? Но не помогли, видимо, любимому Володюшке эти реликвии - иконы иного клана, иного уклада и миропонимания...

Да, заблуждаться мы все горазды. И всегда. Но жизнь и судьба всё расставляют по своим местам... Они - намного мудрее и справедливее, чем мы думаем!

Вспоминается - оять я на плечах у папы. Шагаем через Красноперекопский парк "Лагерная роща" и далее через необъятные клочки послевоенных картофельных полей к нашему семейному родовому гнезду - общему когда-то родительскому дому на три семьи общей численностью в 15 человек! И вдруг - впереди, и сбоку, и везде - огромная-преогромная, глубокая-преглубокая страшная ямища с голубым оконцем воды на дальнем дне...

- А это что? - испуганно спрашиваю я ... Мало ли что: не дай Бог - вдруг папа оступится и полетишь вниз с его могучих и таких надёжных плеч с недосягаемой высоты туда, в безвестность, в бучилу, в ужасную разверзнутую пропасть...

- А это, сынок, и есть Война, - загадочно отвечает он. - Её остатки, последствия: котлован от большущей бомбы, сброшенной Гитлером на наш город и на наш бывший дом...

И я , изо всех силёнок вцепившись в него и всем своим мелким тельцем прильнув к родному и такому надёжному и смелому отцу, пытаюсь осознать и понять, постичь всю бессмысленность и ужасную несправедливость этого страшного мира взрослых, где так ненавидят, так не любят друг друга, что готовы уничтожить друг друга... И свои, и враги! И так и не постиг до сего дня... Проходят годы, сменяются поколения, но ничего ровным счётом не меняется: всё равно по большому счёту - все всем - враги! Разные Боги, разные территории и веры, разные обычаи и привычки - жадность и зависть разъедает нашу крошечную по космическим масштабам планету... Какие разговоры о высокоразвитых цивилизациях только не ведутся ради приукрашивания и лакировки действительного положения вещей, чтобы прикрыть первобытную дикость и жестокость особей, её заселивших! Какие тут могут быть мечты о скором пришествии всемогущих инопланетян, несущих из глубин Космоса всем нам фантастическую манну небесную?! Да они, если и существуют, далеко-далече облетят нашу раздираемую склоками и противоречиями Планету, чтобы только лишний раз не столкнуться с населяющими её дикарями и самоубийцами! Чтобы не заразиться нашими ужасными и неизлечимыми болячками... Ибо мы ничего пока, кроме как всеобщего и глобального истребления - не заслужили! Мы, всё человечество, с ма-а-ленькой буковки...

Вспоминается - пришли с отцом на свой участочек на улице с именем славного и любимого народного поэта Некрасова, где возле забора были сложены уже начинавшие подгнивать брёвна, бывшие когда-то частью нашего большого общего дома, тоже в годы войны ставшего ещё одной маленькой жертвой страшной войны... Надо было переложить их получше и поудобнее, частью распилить и перенести к новому месту жительства для обустройства сарая, а также в ненасытную общую печь - плиту на общей же кухне сырого полуподвала... Я отвлёкся чем-то буквально на мгновение и замешкался в обоюдной работе, а папа меж тем уже поднял свой конец бревна, мой комель соскользнул и поймал мой средний палец в капкан: - "Не зевай!" Боли я вначале не почувствовал - только внезапное онемение пальца... Зато уж я так матюкнулся во весь голос, так матюкнулся!...И это - тринадцатилетний пацан! ... Отец вначале просто опешил от такого моего выплеска эмоций, остолбенел! Но быстро повернул свой конец бревна и освободил мой бедный палец! Из-под ногтя которого тут же брызнула кровь... Ну - это нам знакомое дело! Я не растерялся и тут же у забора достал нужную принадлежность и тугой серебристой струёй смыл, оросил и унял кровь... Нам не привыкать! Но боль сразу не уймёшь! А она - тут как тут!... Короче, палец мой, вернее - ноготь - почернел и полгода слезал, уступая место новому... И только под Новый год я наконец смог забыть об этом маленьком неприятном эпизоде.... Но не могу до сих пор забыть лишь одного: крайней степени удивления и изумления, буквально оторопи папы от моей виртуозой матерщины!... Сам он никогда не ругался матом. По крайней мере - я никогда не слышал от него грязных бранных слов. Даже когда в мастерской при мне он попадал невзначай молотком по своим умелым пальцам. Никогда! А я, стыдно признаться, не только не избавился от этой гнусной и греховной привычки, но часто, по поводу и без повода прибегаю к ним, чем несомненно оскверняю и себя, и сам воздух, и окружающих. И поделать ничего не могу, хотя уж мне - силы воли не занимать... Так укоренилась проклятая привычка за долгие годы армейщины!

Закрытые и обособленные коллективы почти всегда потенциально опасны для их членов. Особенно - в армейской чисто мужской как правило среде. Хотя - как сказать! Иногда и в образовательных учреждениях такого наслушаешься, да ещё - от девочек: уши вянут! Потому я и рад был несказанно, отработав преподом в школе одну только первую четверть, перейти на кадровую армейскую службу. Да и в какой школе мне выпало начинать? В школе-интернате для проблемных детей из не менее проблемных семей области...Представьте - чтобы смутить, сбить с толку молоденького новичка-преподавателя, некоторые особо продвинутые ученицы, зачастую уже немало повидавшие в жизни и отношениях, напоказ выставляли из-за парт в проход свои вполне уже сформировавшиеся ножки и понемногу поддёргивали и сдвигали вверх, как бы невзначай, и так коротенькие подолики своих школьных платьиц...

Что уж тут говорить про ненормативную лексику. Обычное и повсеместно привычное средство общения - разве только кроме уроков... По поводу и без повода... Велик и могуч русский язык... Это его может и погубить вконец: ни в одном другом языке мира вы не найдёте столько ругательств, оскорблений и бранных слов, сколько скопилось и активно используется в нашем великом и могучем... А ведь мы сами и во многом виноваты - мы, его носители! Выходит - поистине, как в Писании сказано: - Язык наш - враг наш! То молитвы при помощи его возносим, молим Всевышнего, то через какой-то промежуток времени страстно хулим его же, своих и чужих родителей и родственников, да и весь разнесчастный белый свет костерим! А потом и думаем: откуда, за что, почему на нас валятся и сыплются беды и несчастья?... От нас же самих!

Вспоминается - с мамой и папой приехали в деревню , к бабушке... Папа, как всегда, занялся по хозяйству - подправил и починил забор, садовую ограду подновил, прошёлся с косой по лужайке, потом с молотком, ножовкой повозился, да вёдрами позвенел у колодца... А потом, после обеда, уселся передо мной и спросил:

- Ну что, сынок, покурить хочешь?

- А можно? - с тайной надеждой переспросил я. Тут как раз перед этим к бабушке заглядывал один из заезжих геологов-бурильщиков-курильщиков и ушёл от неё с полным кисетом махорки-самосада, дымя напоследок, как бабушкин самовар...

- Да сколько хочешь!

- А ты сам курил?

- Пробовал, но бросил ...

- Почему ?

- А вот и узнаешь...

Он ловко скрутил мне небольшую цигарку, раскурил - пых-пых! И протянул мне...

Я важно, хоть и с опаской принял неожиданный подарок и сунул в рот:

- Пых-пых!

- Не-ет! Так не считается - ты всебя вдохни!

Я и вдохнул...

Кто не помнит свои первые жизненные опыты - со спиртным, с поцелуями, с влюблённостью, да мало ли? Но самое противное и гадкое из всего - первая затяжка!

Не буду расписывать свои ощущения и состояния - речь не об этом...

Папа желал мне только добра - навсегда отвадить от вредной и губительной привычки... И долгое-долгое время я действительно держался... Да разве от окружающих тебя оболтусов отгородишься забором или стеной? И всё же я вопреки исконной деревенской жестоковатой науки стал втихаря покуривать вместе с ребятами, докуривались даже до сбоев сердечного ритма и зелёной блевотины, но запретный плод - сами знаете каков! А уж когда отца не стало - я и открыто стал покуривать: вначале в цеховой курилке, потом в армейской, позже - в институтской... Об офицерской жизни - вообще молчу! И ведь иногда спохватывался, зарекался, месяцами не притрагивался, но на большее - не хватало: то одно, то другое... И только уволившись в запас и уйдя на пенсию - почти сразу же окончательно бросил... Но ещё столько месяцев и лет внутри всё скрипело, хрипело, шипело и свистело, с трудом откашливалось и душило... Б-р-р-р! Сколько здоровья сгубил по собственной глупости и безволию... О спиртном - тоже уже говаривал: но когда после армейской автоаварии у меня наметились определённые и непонятные проблемы с башкой - я под натиском высоких московских светил какое-то время вынужден был вести трезвый образ жизни - вот был удар!

Результат - растерял почти всех друзей-приятелей...Да разве ж это друзья? - Собутыльники! Пьяные разговоры, пьяные планы, пьяные любови, нетрезвые мысли и действия... А наутро - ломаешь себя, приходишь в норму. И все эти "друзья" - пока бутылка на столе... А ведь как засасывает! Как отупляет! Низводит подчас до первобытного состояния! Мало того, в итоге уже так втягиваешься, что бросить самостоятельно - практически невозможно! Но мне - крупно повезло: собрал волю в кулак, дал слово себе... и ещё кое-кому... и завязал... Во многом помогла иконка "Неупиваемая чаша" - но это отдельный разговор... И только - совсем уйдя со службы! Вне привычного уклада и окружения...Я уже упоминал о зловредной роли большинства крупных скоплений человеческих особей, да ещё одной половой принадлежности... Так называемых "коллективов". Мы привыкли в них усредняться, размываться и размазываться, не высовываться, мимикрировать, быть "как все", не пытаться плыть против течения... А иногда это - ох как надо сделать! Просто жизненно важно и необходимо: хотя бы сказать НЕТ - себе самому!

Почему многие офицеры и прапорщики после увольнения безвольно опускают руки, сами опускаются, продолжают выпивать, потом - пить, и уже не могут вовремя затормозить? С одной стороны - виновата банальная инерция, с другой - поствлияние долгих лет службы, психологический надлом, "усталость металла"... Поначалу - наполеоновские мечты и планы, "маршальские жезлы" в вещмешках и тревожных чемоданчиках, потом - груз обязанностей, физических и психических нагрузок, сложность семейных отношений и проблем, множество неразрешимых вопросов типа "верность-неверность", постоянные недомолвки и размолвки, периодическая нехватка средств или возможности их реализации, удалённость, замкнутость и ограниченность жизненного пространства, короче - одни ограничения и жертвы, и вот в конце пути встаёт вопрос - а как дальше? Чего добился, кроме пенсии? И эта неудовлетворённость собой, своими родными и близкими, нереализованными и угасшими амбициями приводит некоторых к печальным последствиям - они теряют вкус к жизни и интерес к себе и окружающим... Страшно сказать - некоторых я встречал возле мусорных баков - не преувеличиваю... Начинаются необратимые процессы в психике, одно из проявлений которых - всё и вся тащить в свой дом и гараж... Квартиры превращаются в гаражи, гаражи - в помойки, герои - в бомжей, которых уже и дети не в силах заставить оставаться в человеческом облике...

* * *

А вот Макс - он тоже мечтает, сам недавно признавался - ну прямо как Чичиков с Маниловым: вот вдруг позвонЯт ему из самОй Москвы, из Высокого Посольства громадной страны Китай и пригласят их вдвоём, с бывшим прапорщиком Дубцовым - для награждения: причём прапора Лёху - как самого эффективного и настоящего Пропагандиста (с самой большой буквы )бессмертных идей Мао-Цзе-Дуна в отдельном образцовом Зенитно-ракетном полку соседней страны победившего и развитого социализма, а ныне самой-рассамой дружественной страны незнам какого уклада и направления - чтобы наградили его самой большой Почётной Грамотой, а Макса, его любопытного пособника и так себе пропагандиста - малюсенькой и красненькой, ну совсем как его бывший партбилет (вот он, кстати, лежит рядом с ним, для памяти), ныне очень раритетной книжечкой Цитат... Вождя Великого Народа...

Но вот вопрос - вредно мечтать, или - не очень, пока так и остаётся открытым...

Как и другой вопрос - вредно ли читать?