- Вранье, - задыхаясь, шепчет Катце, - не было у них петов, не додумались они еще...
- Были, - лекторским тоном продолжает Рауль, придерживая рыжего за бедра. - Только не такие, как у нас. Кошки, собаки, хомячки... А у того режиссера был жеребец. Породистый...
- Вроде тебя?.. - пытается язвить Катце.
В ответ Рауль хмыкает и с силой толкается внутрь - на всю длину.
Блонди улыбается, с удовольствием оглаживает вскинутую на плечо ногу и трется о нее щекой. Ему определенно нравится мучить беспомощного в этот момент партнера, постоянно менять темп и всячески растягивать процесс. Он устраивает лежащего на рабочем столе Катце поудобней, подтягивает узкое светлокожее тело чуть ближе к краю и принимается размеренно и неторопливо двигаться, с каким-то невинным любопытством наблюдая, как погружается член в обжигающе горячий проход. Зрелище почти гипнотизирует его, и он на время забывает о том, зачем позвал рыжего к себе, а тот и не думает напоминать о деле - только вздыхает и гладит собственную грудь.
- Жеребец, - шепчет он едва слышно, и Раулю чудится восхищение в его голосе.
- Да, жеребец... - выдыхает блонди и немного замедляет темп. - Так вот... Проблемы закончились после того, как, проснувшись однажды утром, режиссер нашел у себя в постели голову этого жеребца...
- Что?!
Рыжий дергается всем телом, упирается локтями в стол с твердым намерением вырваться, но блонди почти со злостью всаживает член в его задницу, заставляя вновь принять горизонтальное положение. И, приостановив движение, интересуется холодно:
- В чем дело?
Катце втягивает воздух сквозь оскаленные зубы и выкрикивает взвинченно, почти истерично:
- Ты что, хочешь, чтобы я отрезал ему голову?! Ты совсем ... ?! - ему с трудом удается проглотить нецензурное слово, и от этого возмущение, кажется, только крепнет. Он снова приподнимается на локтях, и в его сузившихся глазах Раулю мерещится ненависть.
- Ну зачем же так радикально? - с легкой издевкой, но в целом миролюбиво тянет блонди. - Есть ведь и другие части тела. Более интимные, - добавляет он, резко дернув бедрами.
- Сукин сын, - рыжий все-таки не выдерживает и тут же получает пощечину. Легкую, по мнению блонди.
- Спокойней, Катце, не надо так нервничать, - снова начиная двигаться, успокаивает он. - От этой маленькой операции еще никто не умирал. Ты же не умер...
- Сволочь... - шипит Катце, и на сей раз блонди почему-то спускает ему эту вольность, продолжая ровным, почти бесцветным тоном:
- Ясону не понравится такой подарок, я уверен. К тому же его никогда не интересовали кастраты...
Легкая ладонь касается промежности, и Катце накрывает ее рукой, прижимает сильнее. И хрипит, вдруг потеряв терпение:
- Заткнись. Доделай, что начал.
- Конечно, Катце. Я все привык доводить до конца, - улыбается блонди и всерьез берется за дело.