Гатаулин Сергей
Вирусапиенс (книга 2)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
  • Аннотация:
    Изгнанный из человеческого организма, вирус вынужден эволюционировать. Он изменяется сам, изменяет мир, в котором оказался по воле людей, и объявляет войну всему человечеству. Но даже вирус, становясь разумным, может захотеть побыть Богом, и даже он при всем своем могуществе, не знает, что общего у проблем, возникающих в виртуальном мире, с неприятностями в мире реальном. Что за зверь приближается к Солнцу, и какое отношение к Земным проблемам имеют негуманоиды с другого конца Вселенной.

скачать/купить книгу недорого

   []
  
  Вирусапиенс
  
  
  
  Часть первая
  ВОЙНА
  
  
  Глава первая
  ПЕРЕГОВОРЫ
  
  Переговоры одинаково трудны, где бы они ни проходили - в сети или на другом конце Вселенной...
  
  
  Стоя на промозглом, впитавшем холодное дыхание ночи ветру, измученный долгими боями, воин рассматривал свои окровавленные руки. Длинные волосы рассыпались по широким мускулистым плечам; пропахли танковой гарью, покрылись серым налетом от наполнявшего воздух дыма, потолстели и теперь напоминали грязные суровые нитки.
  Сегодня боец был скуласт и голубоглаз, впрочем, как и несколько предыдущих дней подряд. Все это время железные чудища, рожденные воспаленным воображением участников прошедших войн, атаковали укрепления небольшого городка, созданного на серверах атомной электростанции.
  Тромб стоически выдерживал нападения неприятеля. Беда только в том, что он остался один - программа, генерирующая новых бойцов и возводившая оборонные заграждения вокруг укрепрайона, давно отключилась, и в его распоряжении осталась лишь малая часть локальной сети АЭС.
  Вирусапиенс штурмовал цифровую крепость, наступая из мировой паутины. Захватывая компьютер за компьютером, напирал со всевозрастающей силой. Росли его вычислительные мощности - росла армия.
  Защитники города, призванные не допустить врага в пределы недавно созданного виртуального поселения, в большинстве своём лежали сейчас среди развалин.
  Темнели пустые глазницы подворотен. Встречая потоки шквального ветра, они слепо таращились на нелепый и неподвижный яркий диск луны. Три ночи серебряный блин не сдвигался с места, словно его прибили к небу гвоздями. Многодневный огненный дождь, поливающий маленькое поселение металлическими остромордыми болванками, прекратился. Гул артиллерии смолк.
  Тяжело вздыхая, Тромб потоптался на месте. Под ногами грязно хлюпало. Разрушенные элементы управляющих программ превратились в вязкую кашу. Каждый метр влажной земли впитал в себя микроскопических убийц, настроенных на уничтожение любой упорядоченной информации. Невидимые хищники вгрызались в тело, но тут же опадали в грязь. Боец улыбнулся (все, что касалось его тела, мгновенно превращалось в двоичный мусор), оглядываясь, заметил, как насыщенный дымом и пылью воздух мгновенно исчез, уступил место прозрачному вакууму. И наступила тишина, ватная, нездоровая - заложила уши, заставила напрячься в ожидании неприятностей.
  Прошло несколько секунд. Где-то за разрушенной стеной раздался едва различимый скрип. Неприятный звук нарушил временное затишье. Медленно и неотвратимо приближаясь, плач несмазанного железного механизма полностью захватил внимание изнемождённого бойца.
  На улицу, объезжая бетонные обломки, выкатилось инвалидное кресло, опирающееся на поврежденные погнутые колеса. Изломанные ребра спиц торчали из перекошенного обода и противно повизгивали.
  Из темных подворотен беззвучно выкатывались, выползали, выплёскивались несметные полчища фантастических, жутких тварей. Электронная армия без единого звука встречала приютившегося на нелепой платформе инвалида.
  Кресло-каталка остановилось в нескольких метрах от Тромба. Противный визг затих. На бойца глянули по-детски внимательные, любопытные глаза. Уродливое существо открыло беззубый громадный рот в попытке издать осознанный звук, но вместо этого тишину разорвал крик раненого птеродактиля. Именно такой крик, по мнению Тромба, должно было издавать доисторическое животное.
  - Почему ты? - гвоздем по стеклу резанули едва различимые слова.
  Глаза калеки внезапно потемнели, укоризненный взгляд коснулся бойца:
  - Ты программа... и я... братья - будем!
  'Вирусапиенс?!' - удивился Тромб, присматриваясь к уродливому парламентеру. Всё в нём было неправильным. Всё - начиная с формы тела, кончая способом произносить звуки. Странный гость напоминал осьминога; превращаясь в человека, он остановился в своем превращении на середине пути. Выталкивая слова, он не прибегал к помощи языка и губ. Точнее, губами он двигал, но совершенно не в такт произносимым словам, напоминая при этом неисправную механическую куклу. Лишь глаза, по-человечески любопытные, хоть и совсем недобрые, превращали нелепого обладателя пытливого взгляда в существо, обладающее разумом.
  - Братья, - проскрипел Вирусапиенс, подняв ещё не руку, но уже и не щупальце.
  Произнося каждое слово, уродец как бы пробовал его на вкус. Похоже, впервые воспользовался человеческим способом общения и теперь, как маленький ребенок, удивлялся своему голосу. С каждым разом скрипящий 'привет из мезозойской эры' все меньше вплетался в речь. Слова звучали чище - он быстро обучался:
  - Войны - бесполезность, думаю.
  Вспоминая многомерные разговоры с Димкой, боец загрустил. Прошло совсем немного времени с тех пор, как он вернулся в Сеть, а его уже радует даже простой, одномерный обмен словами. Разве можно сравнить этот черно-белый диалог с соцветием параллельного восприятия голоса, мысли, ощущений и эмоций собеседника? Микрофоны и видеокамеры - все, что осталось в его распоряжении. 'Где же ты, Дмитрий?' - мысленно вздохнул Тромб и тут же улыбнулся. Радовался он теперь любому проявлению чувств, любому эмоционально окрашенному воспоминанию - будь оно плохим или хорошим. На начальном этапе новой жизни он боялся, что все человеческое осталось там - в прошлом, в коммунальной квартире, где по соседству проживал настоящий человек: друг, партнер и спаситель.
  Поменяв человеческий мозг на компьютерную сеть, он на некоторое время ощутил себя свободным, но очень скоро это ощущение сменилось острым чувством одиночества, словно он стал единственным жителем планеты, плывущей по бескрайним просторам необитаемой Вселенной. Хотелось выть от тоски, но именно это желание успокаивало одинокого виртуального бойца. Ибо оно и было самым настоящим человеческим чувством, потери которого он так боялся. Отчего-то именно оно казалось ему теперь очень важным, придавало его существованию смысл. Неизвестно, сколько бы еще продолжалась хандра, если бы не война.
  Война мгновенно заполнила все его мысли, вытолкнув размышления о преимуществах и недостатках виртуального существования.
  - Ты брат. Хочу говорить. Хочу знать, кто я? - странное существо подняло отвратительные конечности над головой.
  Тромб взглянул в широко открытые глаза и вздрогнул. Ну конечно! Как же он сразу не догадался, не почувствовал этого безудержного стремления, сквозившего в растерянном взгляде? Опасный малыш пытается осознать свою сущность, - боец понял, что зло уходит, и более дружелюбно посмотрел на убогого по человеческим меркам собеседника.
  Вирусапиенс менялся на глазах, плавно перетекая из одного состояния в другое. Очертания тела становились всё более симметричными, черты лица более правильными. На высокий лоб упали светлые, выгоревшие до соломенного цвета волосы, покрытые толстым слоем копоти. Большие глаза поголубели. Резко обозначились угловатые скулы, очерчивая волевой подбородок.
  'Ну чем не человек? Черт, он копирует меня!' - мелькнула мысль и тут же исчезла. Тромб улыбнулся:
  - Хочешь говорить - будем говорить. Только не здесь! У меня дома.
  - Что это - 'дома'? - Вирусапиенс еще не полностью избавился от скрипа в голосе.
  - Дома? Это... - Тромб задумался, осознав, насколько трудным и долгим может получиться объяснение.
  Слишком много значений имеет это простое, но емкое по смыслу слово. Конечно, можно попытаться рассказать о появлении у него человеческих привычек, но тогда придется рассказывать и о многом другом: о пребывании в голове Потёмкина, о тоске и одиночестве, о стремлении создать в виртуальном мире подобие человеческого жилья.
  - Это... то место, где... Ты не поймешь! - закончил он неожиданно, ощущая на себе пристальный взгляд.
  Завершив трансформацию, новорожденный брат-близнец теперь рассматривал его вприщур.
  - Зачем программе дом?
  Не дожидаясь ответа, проехал вперед и замер, ожидая, что Тромб последует за ним.
  - Здесь нет война - я обещать! Сейчас идем говорить в твой дом.
  Кресло-каталка яростно завизжало, но Вирусапиенс не обращал на противные звуки никакого внимания. Он пожирал Тромба глазами, словно хотел запомнить каждое его движение, впитать каждое слово.
  - Нет так нет! Кому она нужна? - боец отряхнул пыль с одежды и бодро зашагал по улице. - Война, я имею в виду.
  Вирусапиенс кивнул, заскрипел рядом.
  'Как же провести тебя в мои апартаменты, чтобы бдительный администратор не заметил?' - приближаясь к святая святых атомной электростанции - управляющему серверу, Тромб остановился, но было поздно: защита успела засечь чужака. Едва зеленоватые лучи антивирусного сканера коснулись Вирусапиенса, как тут же завизжал сигнал тревоги.
  
  ***
  
  - Вас здесь быть не должно! - душераздирающий визг заполнил голову. - Здесь для вас смерть!
  Содрогаясь от безмолвного крика, Дмитрий поежился. Пугающая мысль исходила отовсюду, просачиваясь в мозг, парализовала волю. Страх застрял в груди, сжимая сердце железными тисками, заставлял вибрировать и без того напряженные мышцы.
  Сбежать бы. Вот только где спрячешься от Вселенной, снизошедшей до разговора с едва различимым в бесконечности ничтожеством?
  Потёмкин прислушался и понял, что угрожающий разум равномерно рассеян в пространстве. Оглянулся, но рядом никого не заметил. Только мутные газовые потоки, озаряемые вспышками электрических разрядов, клубились вокруг. Постепенно глаза привыкли к окружающей обстановке, и он стал различать плавающие в тумане яркие шары: десятки, сотни, тысячи пылающих сфер. Используя внутренние резервы организма, переключился на восприятие в инфракрасном диапазоне и едва не закричал от удивления. Мириады капелек жидкого огня сновали вокруг, заполняя все видимое пространство и сливаясь на пределе видимости в сплошную ослепительную стену. Хаотично перемещаясь, они стремились к странному образованию - маленькой сплюснутой звезде.
  Впрочем, хотя гигантский артефакт и мог сравниться с нейтронным карликом по размеру, до естественного светила он не дотягивал - слишком мал. Тонкая паутина багровых рек напоминала кровеносные сосуды. Опутывая многокилометровый диск, они стекались к полюсам, заполняя одно широкое русло.
  Вглядываясь в горящие потоки, Дмитрий понял, что реки на самом деле состоят из бесчисленного множества накачанных плазмой шаров. Беспрестанно пикирующие в горящую поверхность, они растворялись в раскаленной лаве, тут же пропадая из вида. Ныряя в стремительный поток на одном полюсе, они через некоторое время всплывали на другом. Яркие - словно подзарядившись - выпрыгивали в космическое пространство и вновь занимали очередь на бесконечный слалом.
  Дмитрий запоздало сообразил, что ужас, пропитавший пространство и заполнивший его сознание, исходит именно от мелькающих перед глазами плазменных шаров. Необычайно сильные в ментальном плане, разумники внимательно рассматривали холодных пришельцев. Они ожидали действий со стороны незваных гостей.
  Потёмкин огляделся и неуверенно шагнул навстречу.
  Плазмоиды сжались, словно ожидая удара, но маленькое двуногое существо ничего не предпринимало. Осознав, что человек не опасен, они, как по команде ослепительно вспыхнув, раздулись от возмущения.
  Сопротивляясь всепроникающему страху, Потёмкин с трудом распрямился и зарычал:
  - Так-то вы встречаете гостей?!
  Словно в ответ на крик, впереди вспыхнул нестерпимо яркий огонь.
  Компенсатор ментального воздействия потемнел, загудел от перегрузки. Сжимающая голову узкая металлическая полоска растеклась по всему телу защитной пленкой.
  Из темноты появилась мерцающая фигура Вячеслава.
  - Это и есть гуорки, которые мутят воду на старушке Земле? - поинтересовался он, мгновенно прячась в энергетический кокон.
  - А это их супермозг - центральный компьютер! - закричал Потёмкин и сразу же удивленно замолчал. Нелепая, показавшаяся чужой мысль мгновенно объяснила назначение гигантского сооружения.
  - Ну ты даешь, Броненосец! Я бы так сразу не сообразил. - Вячеслав махнул рукой в сторону выстроившихся в боевом порядке гуорков, скривился, сжимая виски.
  - Чёрт! Как молотком по башке лупят, шарикоподшипники, - возмутился он.
  Пылающая возмущением шарообразная публика перестроилась, образовав круглое ожерелье.
  Прижимаясь друг к другу, гуорки закружились в убыстряющемся хороводе. Безумный танец притягивал все больше участников. Между землянами и громадным эллипсоидом завертелся настоящий огненный торнадо.
  Компенсатор внешнего воздействия уже не гудел - он ревел, как турбина реактивного самолета, едва сдерживая нарастающее ментальное давление.
  - Пси-защита не выдержит, мозги сгорят, - закричал Дмитрий, отыскивая взглядом Вячеслава.
  Захотелось сбежать, но Потемкин знал, что не оставит друга одного.
  - Врешь! Не возьмешь! - прохрипел он, вытащив из памяти черно-белую фразу знаменитого революционного утопающего.
  Гигантская воронка вытянула расширяющийся хобот подальше от охраняемого эллипсоида. Заглатывая газовую смесь, космический пылесос вплотную приблизился к испуганным людям. Хлёсткие разряды молний как-то разом забыли о природном беспорядке, дружно направив острия копий в их сторону.
  Вспышки молний, рев ментального компенсатора, мелькание огненных шаров - все смешалось в безумном стремлении уничтожить двух маленьких существ.
  Дмитрий, озадаченный энергетической подпиткой защитника, вдруг почувствовал прикосновение дружеской руки. Вячеслав, демонстрируя свою мысль, призывно подмигнул. Следом за этим в его воображении вырисовалась странная картинка.
  Гигантских размеров теннисный корт, по травянистому покрытию которого скачут десятки подрагивающих плазменных сгустков. Теннисист, стоящий по другую сторону сетки, взмахнул ракеткой и стал быстро лупцевать попадающие под руку живые мячики.
  Те потешно повизгивали при каждом ударе.
  Дмитрий помахал рукой двигающемуся по воображаемой площадке великану. Вячеслав махнул в ответ.
  Потемкину нравились правила воображаемой игры. Побеждал тот, кто сумеет попасть в наибольшее количество шариков.
  Недолго думая, он размахнулся и с удовольствием врезал мнимой ракеткой по ближайшему гуорку. Тот пискнул, на секунду превратившись в маленького ёжика, изменил направление полёта и выстрелил горящим телом в Вячеслава.
  Второй попытался увернуться от Димкиной ракетки. Маневр почти удался, но беглец налетел на встречный плазмоид, со скоростью пули летящий от Пугачёва.
  Два горящих мячика слиплись боками, распластались по струнам ракетки и, оттолкнув друг друга, ринулись в разные стороны. На ментальной игровой площадке воцарился хаос. Светящиеся мячики рванули врассыпную.
  Ритм вращения горящего водоворота нарушился: плазмоиды дрогнули, сбиваясь с курса, и в тот же момент Дмитрий почувствовал облегчение.
  По мере нарастания хаоса в реальном пространстве ментальное давление быстро ослабевало, пока не исчезло вовсе.
  Потёмкин облегченно вздохнул и, сообразив, что его страхи - в большей мере плод воображения, успокоился.
  'Молодец Вячеслав: хорошую мыследему придумал. Если бы не эта демонстрация, я бы, наверное, не выдержал - сбежал'.
  Он быстро прогнал неприятную мысль, улыбнулся, продолжая виртуальный пинг-понг.
  - Действуем без физического воздействия, - шепнул Вячеслав, в очередной раз появляясь туманным силуэтом в голове Потёмкина. - Их энерговооруженность на порядок выше нашей. Лучше договориться, - добавила исчезающая тень.
  Дмитрий, слушая товарища, продолжал с наслаждением плющить живые мячи. Он мстил гуоркам за свой страх, вкладывая в каждый воображаемый удар всю силу и злость, на которую был способен.
  
  - Вас здесь быть не должно! - вновь взорвалось в голове, но в этот раз Дмитрий был готов к ментальному удару и потому даже не пошевелился.
  - Ну что, братишка, начнем переговоры! - воскликнул Пугачёв.
  Активность горящих шаров понизилась, и давление на головы землян ослабло. Казалось, что гуорки, отгородив свою реликвию - громадный эллипсоидный компьютер, успокоились.
  Вячеслав неожиданно вспыхнул, загорелся маленьким солнцем, прячась от внешнего мира за сферической защитной оболочкой. Нестерпимый блеск затмил сияние ближайших плазмоидов.
  - Мы пришли с миром, - раскаленная сфера вокруг Пугачёва имитировала одного из гуорков.
  - Вас здесь быть не дол...
  - Где мы, чёрт возьми, должны быть, по-вашему? - выкрикнул Вячеслав, выстреливая короткой молнией в сторону гигантского эллипсоида.
  Ответная вспышка возмущенных гуорков накрыла энергетический щит Пугачёва, лизнула огненными языками Димкиного защитника. Невообразимая сила смяла двух крохотных существ, сжимая окружающее пространство в сияющий кокон, вышвырнула его на тысячи, миллионы километров вдаль - туда, где не было ни гуорков, ни их бесценного артефакта.
  Дезориентированный Потёмкин с трудом пришёл в себя.
  - Броненосец, у меня глюки? - слыша голос в голове, Дмитрий почувствовал, как Вячеслав в очередной раз проник сквозь защитный экран, толкнул в спину.
  - Выбирайся наружу.
  Силовой кокон дрогнул, поплыл свечой, становясь тоньше и прозрачнее, раздался хлопок, и незамутненная сфера исчезла. Металлический обруч, охватывающий голову, едва заметно вибрировал.
  Дмитрий заметил гуорка.
  - Русса!
  Глаза смотрели на паривший в воздухе светящийся плазмоид, а в голове улыбался гигантский слоноподобный зверь.
  Махнув рукой гуорку, Дмитрий повернулся к товарищу.
  - Знаком слонопотам? - удивился взъерошенный Пугачёв.
  Тело Славки ещё дымилось и вздрагивало, сбрасывая в пространство накопившуюся энергию.
  - Вас там быть не... - начал было Русса.
  На мгновение превращаясь в пылающий жаром плазмоид, он закипел возмущением.
  - Не должно! - громко засмеялся Вячеслав. - А здесь нас быть должно? Маловат словарный запас, яйцеобразный.
  Дмитрий хотел остановить приятеля, но в этот момент гуорк обернулся розовым слоном и на чистом русском языке, без запинок и чужеродного акцента, произнёс:
  - Смеётся тот, кто в конце концов остается в живых!
  В воздухе повисла тишина. Русса наслаждался видом удивленных собеседников.
  - Русско-гуоркская поговорка, - странно булькая, досказал он.
  Вячеслав захлопнул рот, потешно сглотнул и довольно заухал.
  - Здесь русский дух, здесь Русью пахнет! - вспомнил он слова великого поэта.
  Глядя на смеющуюся парочку разумных, но совершенно разных существ, Дмитрий впервые с момента, как попал в этот перегретый мир, спокойно вздохнул:
  'Жизнь продолжается. Договоримся'.
  
  ***
  
  Переговоры - работа, трудное и ответственное занятие. Тот, кто хоть раз в жизни пытался договориться с обиженным ребенком, не станет без крайней необходимости дважды пытаться убедить маленькое создание не делать того, чего оно в настоящий момент так страстно желает.
  Для подавляющего большинства людей переговоры - дело безнадежное. Они любыми способами пытаются избежать их, пока у них не появится ощутимого превосходства над противоположной стороной. Нет превосходства - нет переговоров.
  Но Тромб не человек, и он надеялся, что сможет убедить подрастающий разум прекратить войну в сети. Для него сейчас любая передышка в войне была как глоток воздуха утопающему. Сдерживать натиск вирусной активности он уже не мог - Вирусапиенс стал слишком силен, - а сдаваться на милость врага не собирался.
  Сердитый ребёнок в процессе переговоров ничем не отличается от искусного убийцы: оба хотят вас провести, чтобы получить желаемое. Только потребности у них разные: одному нужны сладости, другому - ваша жизнь.
  Если у вас есть 'конфета', тогда переговоры могут закончиться обоюдным удовлетворением сторон. Если нет, остается надежда только на взаимные симпатии переговорщиков.
  Тромб ничего не мог предложить Вирусапиенсу. По крайней мере до тех пор, пока не узнает, чего тот хочет. А вот с симпатиями ситуация обстояла проще: виртуальный боец уважал противника, он полагал, что любое разумное существо имеет право защищать свою жизнь. Тромб был уверен в том, что Вирусапиенс, покинув тело Потёмкина, перестал быть только упорядоченной комбинацией аминокислот в человеческом геноме. Представлять противника набором нулей и единиц на компьютерных носителях боец также не хотел. Да и не мог. Отключив ревущую систему антивирусного оповещения, он на мгновение задумался и решительно включил её вновь. Слегка изменив программу, он создал защитный кокон вокруг переговорной.
  Впустить вирус на сервер АЭС - не самая лучшая идея. Знай об этом администратор сети Юрий, он бы отказал в доступе и Вирусапиенсу, и самому Тромбу.
  - Это твой дом? - поинтересовался Вирус. Оглядываясь по сторонам, он коснулся взглядом дубовой скамьи и массивного стола.
  - Это виртуальное отображение реального дома, - попробовал было объяснить Тромб, но замолчал, не будучи уверен, что собеседник поймет его правильно.
  Вирусапиенс внимательно выслушал и склонил голову.
  - Зачем отображать реальность? Такой...
  Внимательно посмотрел в глаза и продолжил, не дожидаясь ответа:
  - Мы ведь просто цифры сейчас!
  При этом прищурился, но тут же нелепо задергал мышцами лица, стараясь скрыть хитрую искорку.
  Тромб задумался.
  Несмотря на кажущую простоту вопроса, ответить на него оказалось непросто.
  - Зачем? - повторил настойчивый собеседник.
  - Удобнее общаться с людьми. Им трудно видеть только цифры, они не могут быстро переводить их в привычные для них образы, слова и действия.
  Тромб вспомнил Потёмкина, и ему стало стыдно. Упоминая о человеческих слабостях, он чувствовал себя предателем.
  - Зачем говорить с людьми, если они такой медленный? - как показалось Тромбу, Вирусапиенс нарочно коверкал слова.
  Интересно было наблюдать за своим телом в чужом исполнении, особенно за 'своим' лицом. Двойник нелепо морщился, кривлялся, ежеминутно путал эмоции, в общем, вел себя как маленький ребенок, сумасшедший взрослый или выживший из ума старик. Вот только глаза его, демонстрируя полнейшее непонимание, скрывали тщательно замаскированную улыбку.
  - Говорить со мной на их языке, очень медленно. Зачем? - удивленно спросил Вирус.
  В этот раз выражение его лица в точности соответствовало интонации вопроса, и Тромб насторожился.
  - Чтобы мыслить как они, чувствовать как они, быть как они! Они создали меня, они создали все, что ты видишь вокруг! - страстно произнёс он, а про себя подумал: 'Может, он не так прост, как хочет показаться?'
  Вирусапиенс меж тем продолжал своё физическое перевоплощение. Уродливое разбитое кресло исчезло, растворившись в крепких длинных ногах. Не опуская взгляда, Вирус топнул ногой, прислушиваясь к ощущениям, притопнул другой.
  - Зачем? Зачем они хотеть уничтожить меня? - закричало зеркальное отражение Тромба. - Они создать тебя? Не быть так может - но есть! - в голосе Вируса промелькнула ирония, а во взгляде теперь уже нескрываемая улыбка.
  Мгновение он размышлял и затем спросил надрывно, словно вопрос доставлял ему физическое страдание:
  - Кто же создать меня? Они - нет? Они только хотеть убивать! Они всё убивать - к чему прикоснуться.
  Молодой человек, заломив руки, сжался. Затем, гордо вскидывая голову, злорадно улыбнулся:
  - Я могу остановить их!
  Тромб, не прекращая попыток переубедить собеседника, продолжил:
  - Люди - не враги!
  Не имея в своём арсенале серьёзных доказательств, воин прибег к методу, часто используемому его создателями: методу эмоционального убеждения.
  - Они боятся тебя: ты уничтожаешь их мир. Они защищаются, - продолжал он.
  Боец знал, что люди, несущие в себе вирус, никогда не смирятся с присутствием в их организме смертельного симбионта. Он понимал, что взялся за невыполнимую работу, но упорно не хотел признавать своё поражение, продолжая убеждать Вирусапиенса в миролюбивости рода человеческого.
  'Неужели врать научился?' - подумал он, улыбаясь пришедшей мысли.
  Как бы ему хотелось воспользоваться человеческой системой доказательств!
  'Однако доказательства отсутствуют, - остановил себя Тромб. - Уж если он столь эмоционален, будем давить на его чувственность'.
  Правда, эмоции юного разума, похоже, издают только скрежет зубовный. Но, как говорит Потемкин, от любви до ненависти один шаг. Осталось только надеяться, что и в обратную сторону расстояние окажется не большим.
  - Это - мой мир! Твой мир! Зачем он человеку? - вскричал Вирусапиенс, обводя переговорную комнату пылающим взглядом. - Ты создал его!
  - Этот мир создали люди! - возразил Тромб. - Им решать, кому здесь жить!
  Вирусапиенс возмущенно вскинул руки.
  - Я убивать их? - вызывающе воскликнул он. - Нет!
  - Да, - страстно прошептал боец.
  В этом он был абсолютно уверен и оттого также перешел на крик:
  - Ты их убивал и убиваешь! Всех! Везде и всегда! Они должны были убить тебя первыми, но оставили тебе шанс.
  Тромб осмотрелся и, раскинув руки, торжественно добавил:
  - Люди отправили тебя жить в этот мир!
  Нужны были аргументы для того, чтобы собеседник не мог разрушить нарисованную им логическую картину.
  - А ты хочешь уничтожить мир, в котором живешь? - поинтересовался он, опережая возможные возражения.
  'Я вру! - радостно подумал Тромб, - почти как человек!'
  - Не помню раньше как, но знаю! Меня гнать там они, - устало махнув рукой, Вирусапиенс вздохнул. - Меня гнать здесь ты. Зачем? Куда идти маленький безобидный разум?
  Будучи когда-то сам в подобном положении, положении никому не нужного, одинокого взрослеющего сознания, боец понимал состояние собеседника, но с трудом сдержался, чтобы не улыбнуться. Выглянул на улицу, упираясь взглядом в виртуальные развалины, задумчиво покачал головой:
  - Да уж! Совсем маленький и, главное, совершенно безобидный!
  - Ты не верить мне?! - удивился вирус.
  Превращаясь в копию Тромба, он повторил его внешность, но взгляд оставил свой. Полные укоризны глаза долго и задумчиво рассматривали бойца, отчего того вновь захватило чувство вины. Странное, всплывающее из глубины памяти ощущение моментально скрутило израненное тело, оживило забытые кошмары.
  Рот наполнился привкусом металла. Тромб понял, что реальность ускользает от него. Сплюнув горячую кровь, облизал пересохшие губы. Смахнув красную пелену, застилающую глаза, оглянулся.
  Комната для переговоров исчезла, сменившись грязными стенами военной космической станции.
  'Этого не может быть, - мысленно закричал воин, всматриваясь в лица мертвых товарищей, лежащих у его ног. - Это было в прошлой жизни!'
  Вот они, бойцы. Лежат рядом, все как один закрывшие командира от смертельных осколков снаряда.
  'Вы же умерли!' - хотел закричать Тромб, но в этот момент в железной стене нарисовалась дубовая дверь, в которую кто-то настойчиво стучал.
  С трудом стряхнув захватившее его наваждение, боец вытолкнул себя из мира призраков и удивленно осмотрелся.
  Видение растаяло: боевые друзья пропали.
  'Сигнальная система не сработала, значит, стучит кто-то свой, - сообразил Тромб, пытаясь выглянуть за пределы переговорной комнаты. - Это может быть только Горев'.
  - Тромб, я знаю, что ты здесь! Открывай! - прокричал Юрий через дверь.
  Будь боец человеком, непременно приписал бы минутное помутнение рассудка усталости и на том бы успокоился. Однако то, что для человека могло показаться странным, даже очень странным, для Тромба было просто невозможным. Ведь он хоть и разумная, но всё же программа - а у программ, как известно, бывают сбои и ошибки. Они подвержены разрушающему влиянию вирусов. Иногда возможна физическая порча носителей, на которых они располагаются. Всё это может случиться с программами - вот только видений у них не бывает никогда.
  Дверь дрогнула и загудела, сотрясаясь от сильных ударов. Видимо, терпение администратора истощилось.
  - Открывай, мальчишка! - заорал он.
  Фигура двойника медленно растворялась. Мелькнула напоследок довольная улыбка, и чистый, без акцента и детских кривляний голос произнес:
  - Я обдумаю всё, что ты сказал, воин.
  Висевшая в воздухе белокурая голова добавила высокомерно:
  - До тех пор, пока я не решу, что мне делать с людьми, будем соблюдать перемирие, брат!
  Последние слова донеслись из пустоты: Вирусапиенс исчез.
  
  
  Глава вторая
  ПЛЯСКИ С БУБНОМ ВОКРУГ СЕТИ. СВЯЩЕНИКИ И ХАКЕРЫ
  
  Когда за дело берутся священники, они даже вируса готовы убедить во всемогуществе Бога. Но готов ли создатель вразумить взбунтовавшиеся компьютеры, или в этом деле нужна помощь более компетентных специалистов?
  
  - Как исчез? Куда исчез? - вопивший седобородый старичок остановился посередине церковного зала. Успокоился, осмотрел присутствующую братию, вздыхая, быстро перекрестился.
  Взгляд его, прыгающий по бородатым лицам, вдруг остановился на ухоженной физиономии. Длинные темные волосы с редкой сединой на висках, бросились в глаза своей ухоженностью. Владелец бородки клинышком, стоя в тени, опирался на отшлифованную людскими прикосновениями каменную колонну. Если бы в толпу одетых по-зимнему людей выпустить нагого, он наверняка был бы менее заметен, чем этот светского вида человек в толпе клириков и монахов. Сквозь пелену покорности, прикрывающую глаза, временами прорывалась бурлящая мирскими страстями душа. Страсти эти в настоящий момент разгуливали в районе полюса холода - точнее сказать, пика ненависти.
  Глаза белобородого старца, пылающие огнем, пробили безразличный, без эмоций, взгляд толпы и уперлись в мирянина.
  - Я к вам обращаюсь, Иван Васильевич, - отец Михаил выбивал неожиданно появившейся в руке тонкой палочкой четкий ритм. - Где сейчас может находиться Потёмкин? - батюшка быстро пересёк зал, вплотную приблизился к бывшему полковнику спецслужб Ковалю. - С тех пор, как вы присоединились к нам, прошло уже достаточно времени, - прошептал старик, держа теперь уже начальника службы безопасности храма за плечи. - Времени достаточно, а результатов никаких! Где мальчишки?
  - Вы же знаете, что я делаю всё возможное, - пробормотал экс-полковник. - С тех пор, как эта сволочь лишила меня места в органах, я...
  - Не ругайтесь при братии, сын мой! Мы же с вами знаем, кто вас уволил, - тщедушный батюшка слегка коснулся маленькой, сморщенной от старости ладошкой лба собеседника.
  Тот замолчал, поддаваясь завораживающему действию гипнотического взгляда. Протестующий возглас стих, лед растаял, глаза затянулись тонкой пленкой безразличия и подобострастия. Иван Васильевич Коваль больше не выделялся в толпе бородатых монахов. Он был одним из многих, безликим пятном, частью общего дела, плотью единого организма.
  - Никак не пойму, почему он периодически освобождается от влияния? - отец Михаил пожал узкими плечами.
  Резко повернулся к внимающим монахам, пропел блеющим голосом:
  - Смирение и послушание - вот чего требует от нас наша вера и Отец наш небесный. Так будем же смиренны и послушны!
  Склонившие голову монахи, словно эхо, отозвались приглушенным, невнятным бормотанием на его призыв.
  - Смирены и послушны! - молодой человек, облаченный в непомерно большую новенькую рясу, прижал к груди старый потертый ноутбук. А когда к нему подошел старец, покорно склонил голову.
  Серебряная шевелюра отца Михаила вспыхнула ослепительно белым ореолом, когда он навис над согнувшимся в низком поклоне Игорем. Многие полагали, что причиной этого сияния была святость старца. Многие, но не Игорь. Он-то знал, что странное сияние вызывал свет ультрафиолетовой лампы, затерявшейся в высоких сводах храма.
  - Зайди ко мне, сын мой! - поманил пальцем отец Михаил и, не оглядываясь, двинулся к лестнице на второй этаж.
  Каждый раз Игорь удивлялся неизменному порядку, присутствующему в кабинете отца Михаила - вернее, неизменности этого порядка. Каждая мелочь, будь то карандаш, распятье или даже клочок бумаги, всегда представали перед посетителями словно приклеенные к одному месту. В прошлый, позапрошлый раз и даже полгода назад. Как будто хозяин никогда не использует их по назначению и появляется в комнате только в тот момент, когда в нее заходит кто-нибудь чужой. Обладая безупречной памятью, Игорь каждый раз пытался найти хоть малейшие изменения, но не мог - и это отчего-то не давало ему покоя.
  - Наша сеть, - певуче начал отец Михаил, но, словно передумав, сменил тон. - Почему мы до сих пор без компьютеров? - резко спросил он. - Я очень надеялся, что ты быстро уничтожишь вирус и откроешь доступ к нашим базам данных.
  Игорь смущенно опустил глаза:
  - Если бы это был обычный программный вирус. Но этот - особенный!
  Отец Михаил, останавливая жестом, раздраженно дернул головой.
  - Не бубни! Программный вирус или не программный, какая разница! - рявкнул он резко, отчего Игорь отшатнулся и едва не упал, потеряв от удивления присутствие духа.
  Молодой служитель впервые увидел почтенного старца в таком гневе и, естественно, испугался.
  - Он наверняка разумен, и я... думал, что вы знаете об этом.
  - Если он имеет разум и настолько силен, что его нельзя уничтожить - с ним нужно договариваться!
  - Но как вести переговоры с вирусом, который замкнулся в сети, отрезав все каналы доступа? - заартачился Игорь.
  В душе каждого компьютерщика живет мятежный дух. Хакер Монах, преисполненный справедливым негодованием, вылез наружу, заслоняя смиренного слугу божьего Игоря.
  - Периодически один из нас проверяет машинный зал, и каждый раз тот же эффект, - задирая рукав свободной рясы, он вытянул посиневшую руку перед собой. - Компьютеры не допускают нас к своему управлению, не дают даже приблизиться к себе. Нас бьют по рукам, словно малых детей! Как можно говорить с глухонемой, агрессивной, пусть и разумной программой?
  Отец Михаил, привыкший к робкому поведению подчиненных, с удивлением разглядывал молодого человека. 'Как он смеет перечить ему?' - заинтересованный взгляд остановился на оголенных руках неуклюжего молодца. Синяки и опухоли смягчили старого священника.
  - С нами Бог! С нами должен быть и этот разум! Как и любой другой, он достоин жизни, - неожиданно старец распрямился, задрал узкий подбородок к потолку. - И главное - его нельзя оставлять без веры!
  Подумав несколько секунд, он опустил голову, коротко махнул рукой, давая понять, что аудиенция окончена.
  Игорь шагнул к двери.
  - Кто же, кроме Бога, мог создать подобное? - едва слышно прошептал он на ходу. - А если сам Создатель приложил к нему свою руку, как могу я решить эту проблему?
  - Не можешь решить сам, ищи помощи у тех, кто знаком с нею лучше тебя.
  Удивленный Игорь, останавливаясь на полпути к двери, обернулся:
  - Не понял. Вы о ком?
  Старец, не поворачиваясь, вздохнул:
  - Эх, молодёжь. Всему вас учить нужно.
  Гладкая не по возрасту рука поправила серебристые волосы, восставшие над макушкой.
  - Найди молодых людей. Как их? Жора, кажется, и этот... - старческая длань пощелкала над головой костяшками худых пальцев.
  
  ***
  
  - Бейрут! - как пианист, разминающий пальцы перед выступлением, Жора совершал сложнейшие пассы над темным прямоугольником клавиатуры. - Я, кажется, просил тебя не трогать мои файлы!
  Компьютер скрипел, раскручивая диски винчестера, но нужную информацию не выдавал. Все данные Жора накануне поместил в отдельный каталог, закрыв паролем, постарался сделать невидимыми для других пользователей. Но это было вчера, а сегодня? Сегодня - дырка от бублика на месте распухшего многогигабайтного каталога. Файлы попросту исчезли с дисков, словно их там никогда и не было.
  Экран монитора тупо таращился на молодого человека, пробуждая раздражение, готовое превратиться в безудержную ярость. Отчего-то закружилась голова, безвольно опустились руки. Багровая пелена заволокла глаза.
  - Братишка, брось дурковать! - послышался откуда-то издалека возмущенный голос Бейрута. - Вот же твои файлы! Там же, где и были. Нужна мне твоя инфа, как волку капуста.
  Жора, с трудом разлепляя отяжелевшие, словно посыпанные песком веки, удивленно посмотрел на стоящего рядом товарища.
  - У тебя что, процессор заглючил? - Бейрут выразительно постучал согнутым указательным пальцем в висок.
  Жора резко вскинул голову. Ему вдруг показалось, что из компьютера выскочило что-то бесформенное, темное и, мелькнув перед глазами, взметнулось к потолку.
  - Тьфу ты, черт! - выдохнул изумленный хакер, пытаясь побыстрее избавиться от наваждения, замотал головой.
  - Кончай из копилки мелочь вытряхивать. Лучше расскажи, что увидел, - остановил друга Бейрут.
  - Что увидел? Что увидел? Ты-то откуда знаешь, что я?.. - Жора подозрительно уставился на товарища. - И ты... тоже?
  - Ты, да я, да мы с тобой. Это еще полбеды, - перебил Бейрут недовольно. - Если бы ты не лез в специфику Вирусапиенса, отбросил на время ДНК, РНК, чертовы аминокислоты, то заметил бы, что вся Сеть забита странными сообщениями о галлюцинациях, как регистратура психоневрологического диспансера. Впечатление такое, что на улице конец марта.
  Жора на секунду оторвался от экрана, краем глаза фиксируя потерянный файловый каталог. Тот, как ни в чём не бывало, торчал на своём месте.
  - Причем здесь март? - поинтересовался хакер, ныряя в захлёстывающую сознание волну необъяснимого раздражения.
  - Конец марта, начало апреля - время обострения невротических заболеваний и шизофренических психозов, сопровождающихся агрессией, - четко, как с листа, отчитал Бейрут.
  Напрасно Жора старался прогнать распухающую злость, она шершавым комком застревала в груди, не давая вздохнуть. Сердце замерло. Захотелось вцепиться в горло глупцу, проштудировавшему слишком много бесполезных книг.
  - Тыыы! - вытянув худые руки, он двинулся к Бейруту, чтобы стереть противную улыбку на его лице.
  - Понятно, брат! - вздохнул тот, отчего-то покраснел и мгновенно исчез.
  Сквозь багровую пелену сверкнул граненый стакан, в лицо ударила ледяная струя.
  - Ещё? - поинтересовался спокойный голос.
  'Когда успел набрать?' - мелькнувшая мысль непонятным образом успокоила Жору.
  Только сейчас он, пусть и частично, но пришел в себя. Оглядываясь, увидел ведро. Боясь, что одного стакана живительной влаги будет недостаточно для полной фокусировки взбунтовавшегося рассудка, сунул в холодную воду голову.
  - Так-то лучше, - услышал он голос Бейрута.
  И в этот момент в дверь позвонили.
  Друзья удивленно посмотрели друг на друга, молча кивнули, но остались на месте.
  Еще звонок - на сей раз более требовательный.
  - Кого нелегкая несет? - Бейрут неохотно двинулся к выходу
  - Только не полковник! - подняв глаза к потолку, Жора сложил руки лодочкой на груди.
  - Его же попёрли со службы, - скривился Бейрут.
  Именно Коваля больше всего не любили приятели. Работа, которую он им давал, не пугала их и даже нравилась - всегда интересная, захватывала без остатка. Здесь они, как правило, получали 'разрешение на виртуальное убийство' и могли куролесить в сетевом пространстве, не оглядываясь на правила и законы, написанные для среднестатистических юзеров. Раздражал молодых людей только груз ответственности, прибывающий с грозным служакой на отдельной железнодорожной платформе. Именно он превращал любое, даже самое увлекательное задание в невыносимую пытку. Полковник требовал скорейшего выполнения, угрожая уголовкой и всеми муками ада, буквально висел на плечах.
  - Слава богу! - облегченно улыбнулся Жора, когда в комнату протиснулся громадный и неловкий Игорь.
  - Богу слава, вам здоровья! - не растерялся здоровяк и прошествовал в комнату. - Я к вам по нужде.
  - По нужде дальше - первая дверь направо, - Бейрут кивнул в пустоту перед собой. - Что, Вирус уже и в нужник не пускает? - продолжил он, пристально разглядывая смущенного монаха. - Обложил братию? Глюки мучают?
  Игорь умоляюще посмотрел на Жору и тихо выдавил:
  - Нужна помощь.
  Затем, словно что-то вспомнив, резко обернулся, зацепившись взглядом за смеющиеся глаза Бейрута.
  - Ты это о чём? Какие галлюцинации?
  - Вы что, с Луны?! - Бейрут фыркнул. Недовольно закатывая глаз, мотнул головой.
  - Да ты говори, что не так-то! - возмутился Игорь, одергивая непослушную рясу. - Я пока мысли читать не умею.
  - Ты в Сеть зайди! - Бейрут замолчал, словно ожидая реакции гостя.
  Сбоку засопел Жора.
  Сообразив, что довел собеседников до кондиции свирепого сопения, Бейрут смягчился:
  - Я последнюю неделю из инета не вылажу. Просматриваю почту, брожу по форумам... самым разным. И везде, скажу я вам, одно и то же - даже на форумах домохозяек. Что-то с Сетью происходит, что-то странное. Пользователи дуреют, многие видят глюки, а после просмотра все без исключения зрители впадают в неконтролируемую агрессию. Мышь кидается на кошку, а кошка становится собакой. Ну, или что-то вроде того. Ладно бы наш брат-компьютерщик дурку поймал, я бы подумал, что травка подешевела, и народ метнулся морока ловить. Но домохозяйки?! - хакер развел руками. - Именно они чаще всего жалуются на появление с экрана каких-то пьяных харь. Толстые насильники ломятся в реальный мир прямо из мониторов. Ходоки исчезают, но желание задушить супруга (или кто там рядом в постели) остается, - Бейрут вывалил язык, сцепив руки на горле предполагаемой жертвы, выпучил глаза. - Этого уже на травку не спишешь!
  Игорь, дослушав, закрыл рот. Перекрестился. Бормоча под нос очередную молитву, вздрогнул, когда соседний компьютер негромко зашуршал винчестером. Опять перекрестился.
  - Что же это? - прошептал он едва слышно. - Антихрист грядет?
  - Это, батюшка, наш знакомый Вирусапиенс грядет, - кривляясь, сообщил Бейрут. Усаживаясь за клавиатуру, пощелкал клавишами. - Судя по всему, в миру силы пробует. Выходит с уровня виртуального на уровень физического, психотропного воздействия на людей. Только вот каким образом он это делает? Впрочем, смотрите сами, - резким движением он повернул монитор.
  Игорь приблизился к экрану, всмотрелся в яркую надпись, нависшую над длинной статьей, набитой мелким курсивом:
  
  ПЕРСОНАЛЬНЫЙ СПИД - ИЛИ СМЕРТЬ ПЕРСОНАЛКАМ!
  
  
  Глава третья
  ВИРУСАПИЕНС РАЗБУШЕВАЛСЯ. ВОЙНА В СЕТИ И НА УЛИЦЕ
  
  Кто воюет, кто играет? Если не можешь отличить бойцов от игроков и не хочешь столкнуться с неприятностями, лучше не приближайся ни к тем, ни к другим.
  
  На сегодняшний день количество вирусов в мировых сетях перевалило за сотню тысяч, и пользователи, казалось бы, должны были к этому привыкнуть. Однако события последних дней могут повергнуть в шок любого человека, имеющего дома персональный компьютер. В шок не только в переносном, но и в прямом смысле слова.
  Попробуем разобраться, в чем тут дело. Выискивая виновных в создании вредоносных программ, наш взгляд в первую очередь обращается на виртуальных флибустьеров - хакеров.
  Не так давно благодаря усердию нидерландских вирусмейкеров полтора миллиона персональных компьютеров превратились в инфицированные бот- программами зомби-машины.
  Ботнет - название сети, построенной на таких подчиненных чужой воле машинах. Территория Ботнета постоянно расширяется, вызывая серьезные опасения ученых, деловых людей и простых пользователей.
  Зачем, спрашиваем мы. Зачем это хакерам?
  И если не им, то кому это выгодно? Кто напал на русскую атомную станцию и ведет вирусную войну? Не сами же русские? Зачем им атаковать себя? Нет!
  Ответ может быть только один: выгодно тем, кто создает антивирусные программы! Подобно пожарникам, устраивающим поджоги, чтобы оправдать свое существование. Подобно врачам, придумывающим смертельные болезни, дабы, изрядно напугав население, заставить добропорядочных граждан покупать непомерно дорогие лекарства.
  Задав себе подобный вопрос, мы хотим поинтересоваться у всем известного Билла: почему системы, над которыми работают тысячи человек, столь уязвимы? Почему одинокий вирусмейкер спокойно уничтожает труд сотен программистов? Не потому ли, что он просто использует лазейки, создаваемые многочисленным коллективом господина Б.Г.?
  Бот-программы, написанные известными злоумышленниками, обнаруживаются антивирусными программами, рабочие лошадки возвращаются в стойло. Однако то, что пользователи наблюдают сегодня, выходит за рамки привычных представлений. Вирус, захвативший управление Ботнетом - СПИД для персональных компьютеров. Инфицированные машины умирают, выпадая из Сети, не допуская к управлению владельцев. В большинстве случаев противостояние, начинаясь в виртуальном пространстве, заканчивается в реальном. Все чаще зараженные компьютеры поражают людей электрическим током или воздействуют странным излучением, на долгое время лишая зрения.
  Не менее катастрофически выросло количество преступлений, совершаемых подростками. Объединенные в стаи, они бродят по улицам, устраивая жестокие игрища - кровавые чемпионаты, наподобие уже поднадоевших виртуальных побоищ, используя при этом вполне реальные орудия убийства. Некоторые ученые предполагают, что и в этом виновата неизвестная болезнь, непонятным образом действующая только на психику людей, пользующихся компьютерами и подолгу находящихся в Сети.
  
  Медведев дочитал статью и, недовольно стукнув кулаком по клавиатуре, оттолкнул ноутбук. Если все это - правда, тогда нужно срочно наведаться в Храм, из которого Вирусапиенс начал свое шествие в Сеть. Профессор быстро оделся и вышел на холодную зимнюю улицу.
  
  ***
  
  Лёгкая позёмка закрутила хлопья белого снега, приподняла и бросила в лицо. Свежий морозный воздух, медленно растекаясь по оврагам, неохотно покидал рукотворный оазис, цепляясь за одинокие деревца, брошенные умирать возле дороги. Смешиваясь с выхлопными газами, он тут же исчезал в грязно-серой пелене. Газовая смесь, пригодная для дыхания, но совсем не полезная для здоровья, оседая на языке кислотным привкусом, вызывала тошноту. Илья глубоко вздохнул, приближаясь к магистрали, и бросился в туманную завесу, отгораживающую мир водителей от мира пешеходов.
  Плеснув грязной жижей в лицо, мимо пронесся похожий на катафалк гигантский джип. Ванькин выругался и продемонстрировал вросшему в руль водителю здоровенный кулак. Однако хозяин смердящего чудища даже не повернул голову в сторону возмущенного атлета. 'Вот только кто из вас хозяин?' - подумал тот, провожая джип задумчивым взглядом.
  Ревущие мощными моторами и противно визжащие клаксонами четырехколесные убийцы давно уже поработили своих создателей. Заставляя людей служить себе, они медленно, но верно убивали человеческие существа, находящиеся в их чревах. И что самое плохое, они так же верно убивали пешеходов, вынужденных повсеместно сталкиваться с ними.
  Ритм был потерян, и ему пришлось делать незапланированный вдох. Экскременты проносящихся мимо металлических монстров обожгли легкие. Нарастающая в душе тревога сжала грудь, затрудняя дыхание. 'Совсем обабился - скоро рыдать начну', - рыкнул Ванькин мысленно, хлопнув себя по голове. Дорога осталась позади. Сжав зубы, он громко закашлялся и смачно сплюнул на землю. Несмотря на профилактические меры, обычно спасающие в таких ситуациях, ни зла, ни даже тени раздражения в душе не появилось. 'Караул! Что со мной! - завопил он, замечая перепуганного мальчишку, выскочившего из-за угла. - Паника на ровном месте! Почему?'
  Малолетка метнулся в одну сторону, вернулся и, заглянув за спину Ванькина, бросился в другую - к парку. Через мгновенье его спина исчезла среди деревьев, унося с собой плотное облако первобытного ужаса.
  Вот теперь-то, окунаясь в привычную атмосферу агрессии и страха, Илья воспрял духом и разозлился.
  'Какого чёрта?..' - не успев задать вопрос, он громко выругался, когда в бок уперлось что-то острое.
  - Не ругайся, дядя! Ошибка вышла, - пропищал детский голосок и громко ойкнул.
  Илья грубо перехватил тонкую руку, сжимающую заточенную пику.
  - Мы подумали, ты монстр с нашего уровня, но монстряки ведь не матюкаются. Отпусти! - сияющий блеском зеркальной лысины мальчишка, слегка переросший уровень филейной части арнольдоподобного Ванькина, казалось, нисколько не испугался. - Пусти, сказал! Жми эскейп и вали отсюда, пока мой клан не прибыл.
  Пытаясь перевести грозную речь на русский язык, Илья обернулся и обнаружил за спиной юного 'мафиози' стайку мальчишек. Дымка отрешенности застилала детские взгляды. Словно зомби, забывшие, как сказал предводитель, нажать эскейп и перезагрузить систему на реальную жизнь, они застряли где-то в виртуальном пространстве. Хищно поблескивая, в руках малолеток затаилась холодная смерть. У кого кухонный нож, у кого охотничий тесак для рубки веток, у кого заточенная пика или просто кусок металлического прута.
  Шайка, ожидая указаний, молча и сосредоточенно взирала на вожака.
  - Пошли! - выдохнул тот, теряя интерес к удивленному здоровяку.
  'Наверное, всё-таки муляж, - предположил Ванькин, когда очередной мальчуган с большим охотничьим ножом проходил мимо. - Ну и игрушки стали делать: не отличишь от настоящего'.
  Молчаливая компания, не замечая прохожих, двинулась через улицу и скрылась в парке, откуда через некоторое время раздался жуткий, душераздирающий вой. Казалось, кричал раненый зверь.
  'Чёрт, не муляж!' - вспыхнула в голове яркая мысль, высвечивая капельку крови на выщербленном лезвии. Подсознание сработало задним числом, выталкивая из памяти четкие картинки. 'Загоняют как зверя!' - удивился Илья, не останавливаясь. Он не особо задумывался, куда идет. Ноги сами вынесли к знакомой церкви.
  - Тьфу ты! - вздрогнул он от неожиданности.
  На невысоком крыльце стояли старые знакомые: Бейрут, Жора и неуклюжий монах Игорь.
  Хитро улыбаясь, Ванькин кивнул хакерам, тут же забывая и про жуткие игрушки малолеток, и про их недетскую охоту. Вспомнилась статейка из только что прочитанной газеты.
  - Здорово, вирусмейкеры! - поприветствовал он, вынимая из памяти особо понравившееся слово.
  - Какого лешего биг лузер нас оскорбляет? - улыбнулся Жора.
  - Мне абсолютно индифферентно, - отмахнулся Бейрут, наблюдая за реакцией Ванькина.
  - Да понял я, что тебе по барабану, - оскалился Илья. Замечая удивление на лицах хакеров, захохотал. - Вы уж меня совсем за придурка держите, а я, между прочим, в физтехе учился.
  - До первой сессии, - предположил Бейрут.
  - Ставлю клаву, что не дольше, - поддержал Жора.
  - Угадали, умники! - нисколько не обиделся несостоявшийся физик.
  - Ну что, подышали свежим воздухом? Вперед! - Бейрут, оборачиваясь к Игорю, махнул рукой в сторону двери.
  Безлюдный молебный зал встретил гостей пахучим полумраком и тяжелой тишиной. Лишь одинокая старушка тихо застыла в углу на стульчике. Страхи, разогнавшие паству, обошли стороной спящую бабушку. Умиротворенное лицо, освещенное блаженной улыбкой, вздрогнуло. Глаза открылись, и старушка, заметив вошедших молодых людей, перекрестилась:
  - Зря ругают молодежь. Вишь, тоже к богу тянутся.
  - Скорее к дьяволу, - Бейрут смущенно спрятал глаза.
  - Не богохульствуй! - скривился Игорь, вскидывая глаза к одной из икон на оштукатуренной стене.
  В этот момент дверь компьютерного зала со скрипом отворилась, и на пороге возникла фигура, освещенная мерцающим светом лампад.
  - Вам сюда нельзя. Здесь вам больше нечего делать, - Коваль, как бы закрываясь ладонями, выставил руки перед собой.
  - Зверь на месте, - прошипел Бейрут, глядя попеременно то на полковника, то за его спину, на сыплющие искрами системные блоки.
  С ближайшего с громким треском сорвалась светящаяся ветвь разряда, протянулась по воздуху в поисках жертвы и прилипла к плечу Коваля. По-мальчишечьи резво отскочив в сторону, Иван Васильевич поискал глазами зеленоватый огненный шнур.
  - Ччёрт! - присел, потирая сведенное судорогой плечо.
  - Жертву ищет - кушать хочет, - едва слышно проговорил Жора.
  - Кушать, говоришь? Отец Михаил! Нашел! - неожиданно заорал Коваль и поспешил к лестнице. - Спасибо за подсказку, - буркнул он, оборачиваясь на ходу к хакеру.
  - Тоже мне, Архимед, нашел! - пробурчал тот. - Что, интересно, он нашел?
  Полутемное помещение тревожно гудело, продолжая жить своей жизнью. Поскрипывающие компьютеры, вспыхивая искрами разрядов, самопроизвольно разряжались в воздух.
  - Ладно, нельзя так нельзя. Если что изменится, сообщишь, - Бейрут кивнул головой в сторону разбуженного компьютерного улья. Глядя на озадаченного Игоря, улыбнулся. - Не переживай, братишка! Можешь не сообщать, если это не одобряет твое начальство, - закатил он глаза к потолку.
  - Отчего же ты так не любишь Бога нашего? - проникновенно спросил Игорь, превращаясь на секунду в помолодевшую копию отца Михаила.
  - Любить мне его не за что, а вот верить... Почему нет? - Бейрут, улыбаясь, на секунду задумался. - Единый разум, вселенская справедливость, мировой компьютер, нравственные законы, Бог! Дело не в названии - в сущности. Я лично верю в то, что в мире есть нечто особенное... или, скажем так, у мира существует функция, которая ведает распределением добра и зла, плюса и минуса, любви и ненависти. Назовем её условно душой мира. И ей совершенно безразлично, как ты ее назовешь, какими крестами себя увешаешь, какие слова произнесешь - она от этого совершенно не изменится. Главное, что она есть.
  - Значит, твоя душа в мире с Богом? - облегченно вздохнул Игорь, как будто сбросил с плеч тяжелый груз.
  - Миру - мир! - возвращаясь на землю, съязвил Бейрут. - Только не думай, что для меня ваша организация, ваша атрибутика и ваша неистребимая жажда завладеть душами людей имеет какую-то связь с высшими мировыми законами. Вам так же далеко до Бога, как мне до рая, - рассерженный хакер сделал движение сплюнуть, но, оглядевшись, встряхнул головой. - Ладно, Монах, кончай вербовку - ближе к телу! Как думаешь, что он задумал?
  Игорь поднял глаза и удивленно вздрогнул. В молебный зал входил профессор. Он сильно хромал, кровавое пятно быстро растекалось по брючине. Прижимая руки к бедру, Медведев безуспешно пытался остановить кровотечение.
  - Детишки шалят? - сочувственно поинтересовался Ванькин.
  Подхватывая профессора под мышки, он оттащил его к лестнице, подальше от компьютерного зала. Усадил раненого на ступеньки и только после этого прислушался.
  Сверху доносились голоса. Илья напрягся, замер, прижимая указательный палец к губам.
  Профессор, придерживая руками разрезанные джинсы, удивленно уставился на атлета. Затем молча дернул бровями вверх - иди, мол, я обойдусь без тебя. Ванькин тихонько поднялся на ступеньку, еще одну, еще, вытягивая шею, пока в пределах видимости не появилась голова Коваля.
  - Ты что кричишь, как будто мир перевернулся? - выходя из кабинета, строго спросил старец.
  - Я знаю, как привлечь внимание Вируса разумного, - полковник радостно потирал руки.
  - И как же, сын мой? - глядя, как начальник службы безопасности трет распухшее плечо, отец Михаил добавил с сарказмом: - Вижу, ты уже начал диалог.
  Коваль, не замечая иронии, кивнул.
  - Нужно подключить в нашу сеть компьютер покруче - подкормить зверя, если можно так сказать, показать, что мы готовы на жертвы ради общения с ним. Этот язык понимает любое живое существо. Только где взять такую машинку, ведь у нас он уже все захватил?
  Старик довольно улыбнулся, сгрёб пятернёй белоснежную бороду, хитро покосился в сторону лестницы.
  - Ты думай, как дальше с ним беседовать, а заботу о нужном компьютере я возьму на себя. Мало ли у нас прихожан в нужных местах работает? Найдем и покруче, и посовременнее. Ишь до чего дожили: разумной программе взятку борзыми щенками! Светлая голова у тебя, полковник! Только Бога не чтишь, как полагается.
  Старец резко повернулся в сторону лестницы, отчего Ванькин резко пригнулся, стараясь остаться незамеченным, споткнулся и едва не полетел по ступеням вниз.
  - Мальчишек не тронь! Пока!
  Зашуршали приближающиеся шаги.
  Не вставая, Илья прокатился до основания лестницы, гневно стреляя глазами всякий раз, когда его зад касался очередной ступеньки.
  - Блин! - прошипел он, вскочил на ноги и тут же присел, изображая заинтересованность, склонился над окровавленной ногой Медведева. - Лысый мафиози?
  Профессор возмущенно взмахнул руками - из открывшейся раны хлестнул горячий фонтанчик.
  - Лысый сопляк с охотничьим тесаком! Я не мог даже предположить, что он.... Стоп! А ты откуда знаешь?
  - И вы здесь, профессор, - пробурчал Коваль, спускаясь по лестнице. - У меня от вас всех уже голова болит, - добавил он уже у выхода.
  Ванькин, не обращая внимания на бывшего шефа, продолжал осматривать рану:
  - Я с ними на входе встретился, но меня они не тронули. Вам к врачу надо! Рана хоть и неглубокая, но как бы заражения не случилось.
  - Не случилось. Ты бы лучше разведал, что монахи задумали, - мотнул головой Бейрут в сторону второго этажа, как только полковник исчез за дверью.
  Профессор согласно закивал, тяжело поднялся на ноги, демонстрируя, что может обойтись без помощи, уверенно двинулся к выходу, но, пройдя несколько шагов, споткнулся. И если бы не вовремя подставленный локоть Ванькина, наверняка рухнул бы на пол.
  - Держитесь, профессор! - здоровяк подхватил его за плечи. - Ну их, братьев этих! Я и так дофига чего услышал, вот только понять ничего не могу.
  - Излагай! - потребовал профессор.
  - Они с попом, - проговорил Ванькин, повертев рукой у головы. - Ну, как Дед Мороз который...
  - Отец Михаил, - подсказал неслышно подошедший Жора.
  Ванькин, оглядываясь, молча кивнул.
  - Не тяни жилы, Геракл! - возмутился Бейрут.
  - Короче! - заговорил Илья, - они хотят предложить кому-то взятку, чтобы выйти на разговор. Крутой компьютер за базар!
  Жора с Медведевым громко рассмеялись.
  - А чё вы ржёте?
  - Ванькин, молодец! - Бейрут мигом остановил веселье. - Смотрит на мир трезвыми глазами.
  - Издеваетесь? - пробормотал вконец растерявшийся атлет.
  Выйдя во двор, Ванькин с профессором, не сговариваясь, осмотрелись по сторонам. Илья не переставал озираться и дальше, пока шли к машине. Успокоился, только когда Медведев оказался в салоне автомобиля.
  - Ладно, вирусмейкеры, мы поехали в больницу, а вы тут в свои игрушки играйте, - смакуя необычное слово, Ванькин бухнул дверцей пожилой иномарки.
  Отяжелевший 'Фольксваген', припав к земле, неспешно двинулся прочь от церкви.
  Бейрут кивнул вслед, усаживаясь на ступенях, выхватил из сумки ноутбук.
  - С вами хорошо, а без вас лучше. Пойду к атомщикам, посмотрю, как у них дела.
  Из-за двери выглянула удивленная старушка, посмотрев на хакера, покачала головой. Тренькнул сотовый телефон. Зашуршал, обмениваясь данными, компьютер, лежащий на тощих коленях. Поток нулей и единиц хлынул в мировую паутину, устремляясь к сети атомной станции. Прошло несколько минут, прежде чем схема сети АЭС прорисовалась на экране. Касаясь взглядом замысловатых линий, Бейрут присвистнул от удивления:
  - Ну, ребята, постарались с защитой! В тройное кольцо упаковали. Не проехать, не пройти. Вижу! - завопил он, замечая слабое место в программной защите.
  Захлопнув за собой калитку в виртуальный мир, он слился с компьютером в единое целое. Отгородившись от реальности компьютерным экраном, тихо прошептал:
  - Я иду, а вы не ждали! Тук-тук-тук!
  
  ***
  
  - Открывай! - в очередной раз заорал за дверью недовольный Юрий.
  Конечно, программный шлюз для входа на сервер станции не имел ничего общего с привычной дверью, но для виртуального бойца это была самая настоящая дверь: деревянная, с замком и массивной медной ручкой.
  Стук повторился, но Тромб не спешил с ответом - разговор с Вирусапиенсом вывел его из себя.
  Для администратора перед монитором встреча двух противников выглядела как преступление - в лучшем случае, как измена - в худшем. Для него разговор представлялся потоком данных, кочующих от одной программы к другой. От Тромба к Вирусапиенсу и обратно. Видеть, что происходит в сети, он не мог - написать визуализатор, перегоняющий цифровые процессы в картинку, пока не сумел, хотя и старался, отдавая навороченному дешифратору все свободное время. Старому хакеру очень хотелось наблюдать за перипетиями виртуальной войны. Тромб закончил кодировщик, используя наработки компьютерщика, но, зная о его трепетном отношении к своему детищу, ждал удобного случая, чтобы ненавязчиво подтолкнуть к решению задачи.
  Стук повторился - на этот раз громче.
  Юрий, по-видимому, догадался о присутствии Вирусапиенса и без дешифратора: антивирусник визжал без остановки. Но то, что он стучался, говорило об окончании работы над программой создания образов.
  Стук прекратился. Дверь открылась, и на пороге появилась виртуальная копия довольного толстяка. В цифровом пространстве Горев выглядел точно таким же, каким был в жизни - невыспавшийся, с темными мешками под глазами, широченной улыбкой и выпирающим животом.
  - Чем ты тут занимаешься? Взгляни, что в сети творится! - постоянно поглядывая то на живот, то на ноги, он повернулся, поправил взлохмаченные волосы.
  - Ну скажи же что-нибудь! - безмолвно кричали его глаза, а изо рта, не прерываясь, сыпались иные слова.
  - Почтовые сообщения прут со всех сторон. Антивирусник их не останавливает, но меня-то не проведешь! Слишком много мусора - и никакой активности. Почта приходит из нашей же сети! Как будто компьютеры сами себе шлют письма. Пакуют вирусы пачками, маркируя послания как безвредные. Я думаю, кто-то знает наши коды и пользуется ими для разведки местности, - как только Горев замолк, его виртуальный образ заколыхался и тут же начал разваливаться на части, осыпаясь отдельными пикселями.
  - Сырая программа, нужно многое переделывать, - проворчала с пола цифровая куча, взмахнув остатками истончающейся руки.
  Цветные квадраты зашевелились, наползая друг на друга как муравьи, полезли вверх. Из пиксельной мозаики вновь восстал недовольный администратор. Сердитый взгляд, обежав комнату, остановился на озадаченном бойце.
  - О нас уже в газетах пишут, Интернет гудит. А что делает твоя хитрая кибернетическая морда?
  - Он обещал перемирие, - неуверенно, словно нашкодивший ребенок, начал Тромб и тут же запнулся, расширил глаза. - Он сканировал наши коды, когда я отключил защиту. Ему нужен доступ на станцию, а не переговоры. Всю почту в печь! Я на позицию, - заорал он и заметался из угла в угол. Кинулся к выходу, но был остановлен резким окриком Юрия:
  - Не суетись, умник, поздно уже. Впустив вируса на сервер, ты погубил себя, уволил меня, разрушил нашу систему безопасности и, возможно, убил не одну тысячу людей и машин, - изображая обиду, процедил Горев. - Заставь дурака богу молиться, он и ключи от квартиры в церковь отнесет.
  - Но я не... - взревел Тромб, но, сообразив, что пенять за свою самоуверенность не на кого, замолчал и виновато выдохнул: - Прости, друг!
  - Ладно, проехали, - смягчился Горев. - Мы тоже не лузеры с новой клавой под мышкой. А уж если кого обмануть, то в этой области прикладных наук человек сильно поднаторел: ни один вирус, будь он даже сапиенс, ему в подмётки не годится, - улыбнулся он. - Я, конечно, почувствовал, что дело нечисто, когда он на сервер проник. Но если б не ваш друг, то я, старый мышиный коврик, проворонил бы атаку. Феноменальный молодой человек! В сеть прошел как к себе домой. Мою защиту - как промокашку! Сразу организовал прием корреспонденции, её доставку к уничтожителю и утилизацию.
  Юрий на мгновенье задумался, погрустнел и продолжил уже серьёзно:
  - Он тебя за Потёмкина принял, говорит, что только тот мог оказать такое сопротивление Вирусапиенсу. Я сказал, что Потёмкина здесь нет. Про тебя не стал рассказывать, но он не дурак. Если прошел меня и нашу защиту, то без проблем выйдет на тебя.
  Разводя руками, Юрий в очередной раз кокетливо повернулся, словно модель на подиуме:
  - Кстати, это он меня так визуализировал. Я думал, просчитывал, экспериментировал с алгоритмами, а этот мальчишка только взглянул на дешифратор и тут же нашел решение. Эх! Пора на пенсию, базы данных писать.
  Образ администратора вновь заколыхался, помутнел.
  - Теперь тебя видеть хочет, - досказал он.
  - Если хочет - значит, увидит. Это Бейрут. Я его знаю, - не переставая думать о Вирусапиенсе, произнес Тромб. - По старой жизни знаю.
  Боец вздохнул, вспоминая время, когда жил в голове Потёмкина. Блуждающий взгляд его упал на запыленное окно, сквозь которое виднелась улица.
  В воздухе кружились мириады горящих светляков.
  - Это электронная почта догорает, - кивнул Юрий в сторону падающих звездочек. - Вся эта нечисть, как только почта гореть стала, рванула распаковываться из писем, но не тут-то было.
  Юрий помолчал, поглядывая на бойца.
  - Вирус в этот момент с тобой разговаривал. Видимо, не успел сообразить, что его обходят.
  Тромб подключил внешние камеры и выглянул в реальный мир.
  Пожилой мужчина кружил по залу, опутанный проводами, с трудом вживаясь в виртуальную действительность.
  - Нужно сделать датчики беспроводными, а это подобие ведра на голове заменить жидкокристаллическими очками, а то с ним ты на пугало из сказок похож, - пробормотал боец. - А еще лучше подключиться где-то на пути между глазом и мозгом. Через эту врезку можно будет подавать нужную информацию прямо в мозг.
  - Не по нутру мне твои проекты, - пробормотал Юрий, снимая громоздкую конструкцию. - Тяжела шапка, - добавил он, осторожно опуская массивный шлем в коробку из-под бумаги.
  - Но не даёт забыть, что ты человек, а не киборг со встроенными схемами в голове, - шепнул Тромб.
  - Триста раз прав, боец! - прошелестели динамики и на одном из экранов появилось улыбающееся лицо Бейрута. - Чтобы не терять время на лишние преобразования, нужно встраивать компьютерные компоненты прямо в организм человека. Или адаптировать человеческие органы к компьютерным составляющим.
  - Ну да! Сегодня гиппокамп расширим, - прервал разошедшихся прожектёров Юрий. - Как же - оперативная память, без неё никуда. Завтра неокортекс слабоват - жесткий диск на его место! Супер! Потом камеры вместо глазного яблока, чтобы в темноте видеть и в ультрафиолете.
  Бейрут махнул с экрана рукой.
  - А тебе лучше так, как есть: уставшему, больному и хромому? Чтобы живот торчал и ноги к вечеру не держали, а мозги едва не закипали от переизбытка информации?
  Юрий, поглаживая старательно втянутый живот, обиженно проворчал:
  - Что, сильно торчит?
  - Да ты не бойся, Ядреный! Я думаю, наш боец знает другой путь преобразования человеческого организма. Они с Потёмкиным прошли его вместе. Вот только где наш друг сейчас?
  Тромб взмахнул рукой и громко произнёс:
  - Путь усовершенствования человека есть, только есть и побочный продукт - Вирус! Мы с одним ни справиться, ни договориться не можем. А если таких будет несколько, или, того хуже - много?
  Бейрут скривился при упоминании Вирусапиенса:
  - Получается, что лучше в проводах да с ведром на голове, чем с вирусом в заднице.
  - Ты хотел сказать - в сети? - поправил Юрий.
  - Я сказал то, что хотел сказать. Какая это, к черту, сеть? Куда ни глянь - кругом дерьмо! Ходишь, как по двору весной - не захочешь, а в дерьмо вступишь. - Бейрут, брезгливо встряхивая руками, посмотрел вниз, словно действительно вступил в очередную 'неприятность'. - А если из побочного продукта сделать полезный? Приручить?!
  - Представь себя в клетке с диким тигром, - раздался голос Тромба. - Кто кого приручать будет?
  - А ты в порядке - с юмором, - улыбнулся Бейрут и уже серьезно закончил: - Страшно, конечно, но что делать? Сеть теряем - это факт, вот только вирусу и этого мало - он в мир рвется, к человеку. И судя по последним событиям, у него это помаленьку начинает получаться.
  Изображение Бейрута исказилось.
  - Похоже, он меня нашел! - прокаркали динамики сквозь скрип помех.
  - Вы где? Давайте к нам!- быстро выкрикнул Горев.
  Сквозь какофонию звуков донеслись едва различимые слова:
  - Мы в церкви!
  Связь оборвалась и наступила тишина.
  - Гейм овэр, - прошептал Горев и резко хлопнул ладонью по столу.
  - А как ты собираешься хакеров на станцию протащить? - тут же поинтересовался Тромб. - Не думаю, что твое начальство обрадуется, увидев посторонних.
  - Не переживай! Жизнь продолжается, что-нибудь придумаем.
  
  
  Глава четвертая
  В ЧУЖОМ ТЕЛЕ. ПОБЕГ В БУДУЩЕЕ
  
   Когда хочется вернуться домой, любые средства хороши, даже те, что не предусмотрены человеческой природой...
  
  'А может, закончилась она... Прошла? Пора платить за все: и за первую, лихую её часть, и за вторую - не менее разудалую, - Емельян осторожно перевернулся на бок, но боли избежать не удалось: тело после слишком усердной работы мастеров пытошных дел превратилось в одну большую кровоточащую рану. - И все же, как ни крути, судьба мне быть лихим человеком. Был вором в первой жизни - в далеком будущем. Стал предводителем разбойников и крестьянским царем - во второй'.
  В последние дни, в ожидании казни, его держали в клетке, расположенной внутри тюрьмы. Метр на метр - особо не уляжешься, а если не спать, что еще делать? Только размышлять, вспоминать о былом, благо вспомнить есть что. Целых две жизни. Правда, кроме воспоминаний о далеком будущем и недавнем прошлом, оставалась еще боль, но ее Емельян всеми способами старался игнорировать, а когда она все же добиралась до его сознания, громко скрипел зубами и матерился.
  Другие обитатели угрюмых застенков, с тоской взирая на одинокого, закованного в кандалы пленника, протяжно и громко вздыхали, прощаясь с несбывшейся мечтой о справедливом крестьянском царе.
  - Эк они тя подправили - живого места нет, - пробурчал грязный, согнувшийся старик, протискивая мутный глаз в щель ржавой решетки.
  - Однак, боятся. Где это видано, чтоб битого всмятку в кандалы, да ещё в клетку с пудовым замком? - забубнил сипящий голос, и тут же ему стал вторить другой.
  - Боятся, сукины дети!
  Тяжелая металлическая клеть, выпячивая крепкие скобы с тяжелым амбарным замком, бросала вызов мающемуся духу, загнанному в полумёртвое переломанное тело.
  'Сейчас бы пусть самый простой инструмент, я бы вам показал пудовый замок', - подумал Емельян, теряя сознание.
  - Царём, однако, я побывал, - успели прошептать разбитые губы.
  - Царя казните! Петра Третьего! - эхом донеслось из сгущавшейся в углу темноты. Там держали бесноватого арестанта, имени которого никто не знал и знать был не должен. Иван, родства не помнящий, громко захрипел, пытаясь просунуть окровавленную голову сквозь прутья решетки. Распухшее от побоев лицо вдруг озарила страшная улыбка.
  - Ироды!
  Каждое движение узника, взламывая засохшую грязную корку, покрывающую лицо, вызывало обильное кровотечение. Разрушительная работа тружеников садистического цеха затронула не только тело узника, она уничтожила его разум. Выпученные глаза ощупали неподвижного Емельяна. Затравленный взгляд прыгнул к потолку. Бедняга, схватив себя за бороду, мотнул головой вперед, но тут же взвизгнул от боли, когда торчащий из решетки железный штырь, разорвав бровь, погрузился во влажную глазницу. Бедолага, зажимая вытекающий глаз руками, грохнулся на пол и завыл от боли.
  - И не такие замки открывал, - звеня кандалами, очнувшийся Емельян попытался встать.
  Ноги не хотели держать измученное тело. Руки не подчинялись, отказываясь выполнять самые простые движения, но злость вперемешку с упрямством толкнула пленника вперед. 'Замок!' - загудело в голове. Стиснув разбитые с острыми краями осколки зубов, преодолевая жгучую боль, он схватился за решетку...
  - Смотри-ка, ожил царь-батюшка, на свободу рвётся, - зашипел где-то за спиной удивленный голос. - Откуда только силы берутся?
  - Глядь, и второй горемыка кости поволок, - из темноты вылезла худая грязная рука и ткнула трясущимся пальцем в сторону крикливого обитателя сумрачной камеры.
  Узник, шатаясь, приблизился к решетке дальней камеры. Хлипкая дверь, запирающая узилище безумца, еле держалась на проржавевших петлях. Он уже ни для кого не представлял интереса и находился здесь либо по причине забывчивости тюремного начальства, либо в ожидании смерти, которая почему-то задержалась с приходом.
  Безумный взгляд единственного глаза уперся в Емельяна.
  - Боже! Неужели и я вот так, как животное? - взвыл тот. - Нет!
  - Да ты не бойся, - выдохнул безумец, и на секунду остатки разума осветили мутный взор. - Иди ко мне!
  Емельян не отводил глаз от пустой окровавленной глазницы. Страх внезапно прошел, боль осталась где-то в стороне - за дверью чужого разума. Его боль прошла. Сменилась привходящей, пугая неупорядоченностью, как если бы сердце заболело справа. Он почувствовал себя исследователем. Забыв о своем бедственном положении, с удивлением погрузился в мир необычайных ощущений неродного тела.
  'Вот бы человек умел проникать в голову другого! Насколько проще была бы жизнь! Или сложнее? Мир, где нет обмана, где каждый знает, что думает собеседник. Осталось ли в голове у этого убогого что-нибудь человеческое?' Емельян чувствовал силу, затягивающую его разум в пучину чужого сознания, в омут пугающего сумасшествия. Мрачное убежище, пропитанное горем, пахло длительным страданием. Бесконечные коридоры, запутанные ходы со множеством тупиков и ответвлений предстали перед изумленным путником. Емельян плутал в лабиринте поврежденного мозга, сложном и простом одновременно.
  Вот в конце очередного перехода мелькнула одинокая сжавшаяся от страха фигура. Маленький трясущийся человек, заметив приближение незнакомца, метнулся в тень и исчез. Емельян бросился следом, догнав, пытаясь остановить, прикоснулся к плечу. Словно электрическая искра проскочила между ними, как будто открылся третий глаз и он увидел обрывки незнакомых мыслей. Куски размышлений, сталкиваясь друг с другом, вспыхивая и дробясь, прогнали темноту.
  Емельян, ощутив колыхание воздуха за спиной, резко повернулся.
  Дрожащая стена, растворяясь, явила удивленному зрителю мрачную картину. Бородатый крепыш с разбитой до неузнаваемости физиономией, сжимая мокрыми от крови руками тяжелый амбарный замок, копошился за металлическими прутьями большой клетки. Голова, прижатая к решетке, напряженно задрожала. Бородач сердито крякнул, шумно выдохнул и расслабленно опустил руки.
  Дверь в клетку открылась, и пленник переступил порог. Рухнул на колени и пополз на четвереньках.
  'Это же я - подумал Емельян. - Тьфу ты! Если человек в клетке я, тогда кто же это? - Еле сдерживая крик, ощупал незнакомое лицо. - Не моё! Схожу с ума! Боже мой!' Испуганно всматриваясь в ползущего к нему человека, он шарахнулся в сторону.
  Шепот со всех сторон постепенно превратился в рокот морской волны. Шум прибоя усилился, ударяя в уши рёвом взлетающего реактивного лайнера. Страх холодными тисками сковал волю, добираясь до самых отдаленных уголков измученной души. Закричав, он рванулся на свободу - прочь, подальше от мрачной пещеры, от бредовых размышлений и фантастических видений. Влажный от крови и мочи пол показался Емельяну родным.
  - Фуууу, - облегченно выдохнул он, затравленно озираясь по сторонам. Коснулся руками холодной решетки. 'Вот уж не думал, что вид каталажки может греть душу. Ночь заканчивается - скоро казнь. Думай, Емеля! Думай!'
  
  Окон в камерах нет, но судя по шуму за стенами, можно предположить, что наступило утро. Где-то во дворе застучал топор, наводя Емельяна на мрачные размышления. С каждым ударом он все ближе приближался к моменту казни, ощущая на шее тяжесть топора, заставлял себя размышлять: 'Думай Емеля! Думай!'
  Из-за двери послышался звон ключей: приближались надзиратели.
  'Черт! Как жить-то хочется', - заметалась в голове истерическая мысль. Емельян из последних сил затащил в клетку своё израненное тело, закрыл дужку замка и стал ждать.
  - Ну что, Пугач-самозванец? Пора к Богу! - здоровенный детина распахнул тяжелую дверь, пропуская вперед мужиков с цепями на бычьих шеях. - Ты уж нас, батюшка, прости, но мы тебя как медведя на цепи поведем, а то мал чё, - просипел охранник, смачно харкая на пол.
  - Царя казните, ироды, - завыл безумный голос. - Петра Третьеегоо!
  Емельян шагнул к вопящему умалишенному. Встречаясь с ним взглядом, без промедления прыгнул навстречу безумству, пылающему внутри расширенного чёрного зрачка. Только на этот раз он не просто заглянул внутрь мрачной пещеры, не робко переступил порог чужого сознания. Очертя голову, он бросился вперед, как раненый зверь, который прыгает в пропасть, когда спасается от огня. Словно водоворот закружился за ним, втягивая в пещеру что-то не совсем осознанное, иррациональное. Мелькающие перед глазами яркие воспоминания смешались с картинами жизни, которой он никогда не жил - будущее отступило. На мгновенье над ним нависли злобные физиономии. В воздух со свистом взлетели длинные сырые плети, разрывая плоть, вгрызлись в тело. Кровавые брызги выстрелили в воздух. Он закричал, но не услышал крика; оглянулся, но ничего не увидел. Нет. Что-то всё-таки видно... Недалеко, в клетке, в центре большого зала, копошится крепкое бородатое тело в попытках противостоять здоровенному конвоиру, орудующему металлической цепью. Мычит, бьется о железные прутья, пытается вырваться.
  - Пошли, царь-батюшка, - кричит коренастый детина, стягивая оковы за спиной пленника. Тот лишь молчаливо сопит, словно бездумная кукла трясет головой, - затем, вспомнив что-то, открывает рот.
  - Прости меня, Господи! - пытается закричать Емельян, но не слышит слов.
  Вот только бородач, оскалившись, раздвигает разбитые губы и громко, по-звериному, ревет. И рев его, ударяясь в потолок, долго мечется между стен.
  Верзила, доставая из-за пояса деревянный конус с лоскутами у основания, ловко запихивает его убогому в рот; обматывая тряпицу вокруг головы, довольно улыбается.
  Бесноватый успокаивается, в глазах тухнут остатки разума, - словно кто-то выключил свет.
  Стражник пихает в спину безропотного пленника, влачащего за собой тяжёлые железа:
  - Пора на престол, царь-батюшка. Гыы!
  Свет меркнет.
  Емельян, теряя ощущение времени, провалился в беспамятство ...
  'Просыпайся!' Закусив губу, он почувствовал солоноватый привкус. Боли не было, как не было и мира вокруг. Все усилия привести себя в чувство ничего не дали. Действительность не желала проясняться. Он перестал ощущать себя человеком. Он - 'нечто'. Разум сам по себе.
  - Я Емельян! - завопило его сознание, с ужасом ощущая, как разваливаются логические связи, удерживающие прежнюю личность.
  Где-то вдалеке тысячеголосый рев толпы взорвал воздух. Пещера, в которой блуждал его разум, неожиданно превратилась в извилистый коридор со множеством комнат, заваленных всевозможным хламом.
  - Или я Пётр? - спросил он себя, сам не понимая, откуда взялось именно это имя. На стене он увидел светящиеся экраны, на которых... 'О, чёрт! Это же камера!' - мелькнула осознанная мысль и тут же исчезла, испуганная другой, пришедшей ей на смену.
  - А где клетка? - завопил безумный голос. - Я... Емельян, - теперь он уже не был в этом уверен, - и я должен быть в клетке...
  Через мгновение, а может, через вечность, светящиеся экраны на стене погасли. Он вновь почувствовал себя зверем, загнанным в ловушку. Прислушиваясь к ощущениям, осознал, что забыл, кем был когда-то. Он забыл свое имя. Лишь полуразрушенные образы, пихая друг друга, бродили неясными тенями в темноте, рассыпаясь на ходу, превращаясь в пыль отживших мыслеформ.
  На мгновенье придя в себя, он ощутил болезненный тычок в спину.
  - А с этим что делать? - раздался хриплый голос над головой.
  Из заполненного болью тумана выдвинулась отвратительная жирная харя с желтыми гнилыми зубами, опухшим синюшным лицом и маленькими крысиными глазками.
  - Вышвырнем на улицу. Не жилец он - сам подохнет.
  Потом его куда-то тащили, больно ударяя спиной о ступени, тыча головой в полуоткрытые двери. Сквозь кровавую пелену изредка виднелось яркое солнце.
  'Главное, не показывать, что пришел в себя, - подумал он, но в этот момент рот самопроизвольно открылся.
  - Царя казните, ироды, - завопила серая фигура, удаляясь в темноту пещеры.
  Мелькающие стены невысоких уродливых домов потеряли очертания. Резкая боль обожгла тело, прогоняя остатки сознания. Его долго и усердно били, но он этого уже не чувствовал.
  Вселенная взорвалась в огненном искрящемся водовороте, в который непонятная сила затянула умирающее тело. Мир вывернулся наизнанку, разрывая человечка на микроскопические кусочки. Затем Мироздание, словно одумавшись, собрало распавшиеся клетки в кучу, спрессовало в тяжёлый слиток и бросило вперед, в последний момент возвращая в него сознание.
  'Как холодно-то, черт возьми! Безумно холодно... и откуда снег - до зимы ведь еще далеко?'
  Ощущая под собой колючие кристаллики, Емельян открыл глаза и с удовольствием вдохнул холодный воздух.
  'Царя казните, ироды!' - знакомый голос, сменив дикий вой внутри черепной коробки, постепенно сошел на нет. В голове прояснилось, но тут же, словно гром среди ясного неба, загудело, завыло, заскрипело.
  
  ***
  
  Заверещали тормозные диски. Оставляя на снегу грязные полосы, машина вильнула в сторону и, как трактор, разгребая бампером высокий сугроб, замерла.
  - Какого лешего? - прохрипел Ванькин, выбираясь из засыпанной белым пухом машины.
  Сугроб, приютивший профессорского четырехколёсного друга, вздрогнул, когда Илья, с трудом выталкивая дверь, вырвался на свободу. Холодная лавина, устремляясь в тесный салон автомобиля, накрыла чертыхающегося профессора с головой.
  Снаружи взревел рассерженный Геракл:
  - Ааа!
  Сквозь лобовое стекло показался солнечный свет. Медведев не в первый раз наблюдал, как атлет берет вес, поэтому не удивился, когда машина, оторвавшись от земли, медленно выплыла из снежной ловушки. Послышался громкий выдох богатыря. Ощутив удар колес о землю, профессор повернулся, но никого не увидел. Открыв дверь, медленно вытащил поврежденную ногу из машины и тут же обнаружил атлета. Тот склонился над странно одетым молодым человеком. Точнее, молодой человек был странно раздет: лохмотья, некогда бывшие подштанниками, едва закрывали то, что в старину называлось срамом. И были они его единственной одеждой.
  Глядя на окровавленные тряпки, профессор перевел взгляд на оголенное тело и содрогнулся. Едва затянувшиеся рубцы, окруженные гигантскими кровоподтёками, всклокоченная борода, рыжая от засохшей крови...
  Приподняв голову, незнакомец взглянул на Медведева единственным глазом и вымученно улыбнулся:
  - Интеллигент с хищником внутри? Слава богу! Я дома.
  'Неужели Емельян?' - тут же вспомнив ночь, проведенную в камере с уголовниками, подумал профессор. Пылающий медный факел ниспадающих на плечи волос высветил милый образ Галины, поднявшись из глубин памяти, но тут же исчез, напуганный истошным криком бородача:
  - Царя казните, ироды! Петра Третьегоо!
  Кровавая корка на губах 'царя' лопнула, из трещины на бороду закапала алая кровь, которую он стал быстро, словно собака, слизывать языком. Тело дернулось, выгибаясь дугой, забилось в конвульсиях. Неожиданно блаженный успокоился.
  Профессор замер, вглядываясь в незнакомое лицо. Он был уверен, что перед ним Емельян, несмотря на то, что внешне это был совсем другой человек. Медведев попытался представить мужчину без жуткой бордово-синей опухоли, закрывающей добрую половину лица, но ничего общего с Емельяном найти не смог.
  - Тьфу-ты, ну-ты! - заворчал Ванькин. - Сумасшедший царь из ниоткуда - и сразу под колеса!
  Здоровяк вдруг подозрительно посмотрел профессору в глаза, хлопнул себя по колену и возбужденно зашептал:
  - Появился прямо из воздуха - как Потёмкин!
  Медведев ошарашенно молчал.
  - Он что, один из них? - поинтересовался Илья.
  'А может, это и не Емельян? - спросил себя профессор. - Ведь совсем не похож: ни по возрасту, ни по внешнему виду'.
  Опухшие губы молодого человека шевелились, повторяя раз за разом:
  - Царя казните, ироды! Петра Третьего!
  Глаза бесцельно блуждали по сторонам. Но на секунду в них промелькнула искорка разума, протискиваясь сквозь мутную пелену отрешенности.
  Глядя на подрагивающее существо, Медведев не мог поверить, что совсем недавно этот человек мог одним взглядом утихомирить полтора десятка уголовников.
  - Как зовут тебя, братец? - тихо спросил он.
  - Емельян я, - окровавленный бородач прислушался к собственному голосу, удивленно вскинул брови. - Ты должен помнить, - выдавил он, словно из последних сил цепляясь за исчезающий проблеск сознания... - Вячеслав Пугачев, - и замолк на полуслове. Криво улыбаясь, бестолково замотал головой.
  Ванькин поднялся с колен:
  - Вы как будто приведение увидели. Знакомый псих?
  Медведев обхватил Емельяна за плечи, приподнял, пытаясь поставить на ноги.
  - Давай дотащим его до больницы, пока не замерз.
  - Вы бы себя дотащили, - недовольно буркнул Илья. Застегнув кожаный плащ, он подхватил обнаженное тело на руки и двинулся к серой, сталинского типа постройке.
  Профессор оглянулся, словно чего-то ждал, бегло повел глазами и поспешил следом.
  - Чёрт! Весь в крови буду, - брезгливо морщась, Ванькин отстранился от окровавленного Емельяна. Так и шел, с безвольным телом на вытянутых руках и недовольно бормоча:
  - Ему место в дурдоме. Туда его и отправят. Вот увидите.
  - Сначала подлечат раны. А там посмотрим, - прошептал профессор, догоняя атлета на пороге старой больницы.
  'Потом разберемся, там посмотрим - а что делать сейчас?' - подумал Медведев, хромая по длинному коридору, но вслух произнёс:
  - Не слишком ли много крови? Вроде ни с кем не воюем, а в поликлинике как в военном госпитале.
  Оглянулся.
  Хромые подростки, порезанные мужчины с багровыми пятнами на одежде, женщины с разбитыми головами. Людская масса медленно перетекает из одного кабинета в другой.
  - Действительно, как после землетрясения, - буркнул Ванькин, проходя мимо испуганных пациентов. - Девушка, постойте. Я к вам за помощью!- взревел он, устремляясь вслед за выскользнувшей из соседнего кабинета молоденькой медсестрой.
  Яркая блондинка небрежно окинула взглядом бездыханного мужчину на руках Ильи, неопределенно пожала плечами.
  - Они тоже не за хлебом! - кивнула в сторону недовольно загудевшей очереди.
  Утомленно повела тонкой шеей, по-кошачьи потянулась, явив окружающему миру волнующее зрелище молодого, здорового и выпуклого в нужных местах тела. И тут её взгляд вспыхнул, останавливаясь на широкой, непомерно раскачанной груди богатыря, заискрился неподдельным интересом,
  - Что же вы стоите, мужчина? - проворковала девица, приглашающим жестом указывая на дверь. - Заносите тело в кабинет.
  Со стороны было не совсем понятно, какое тело девушка имела в виду: Ванькина или Емельяна? Но так как в данном случае интересы этих самых тел совпадали, то Медведев, не задумываясь, подтолкнул Илью к двери:
  - Вперед!
  Атлет, сопровождаемый оценивающим взглядом медсестры, исчез в кабинете.
  Профессор пристроился в хвост очереди, готовясь к длительному ожиданию, но не прошло и десяти минут, как из соседней двери появился раскрасневшийся Ванькин.
  - Дмитрий Степанович, зайдите! - воскликнул он, коротко махнув рукой. - Настенька, позаботься о профессоре, - важно произнёс он, как только Медведев пересёк порог кабинета.
  - Кто вас так? Младенцы или домохозяйка? - не то спрашивала, не то констатировала факт Настя.
  Яркая, гибкая, загорелая - она больше походила на модель из глянцевого журнала, чем на медицинского работника.
  Ловко стягивая штаны со смущенного профессора, осмотрела рану. Длинные ухоженные пальцы коснулись пореза и с неожиданной для них силой сжали воспаленные края. Мелькнула изогнутая игла.
  
  Не прошло и десяти минут, как профессор сидел на кушетке, с обработанной раной и уколом в заднице.
  - У вас всегда столько пациентов? - спросил он, когда Настя стащила окровавленные перчатки.
  - В последнюю неделю - аншлаг! - девушка подняла глаза к потолку. - Половина к хирургу, половина к психиатру. Дети, старики, женщины. Потом меняются местами. Эпидемия галлюцинирующих идиотов! - она громко засмеялась, тряхнула белоснежными локонами. - Вы только подумайте. Глаз из монитора на них смотрит! - сквозь смех продолжала она. - И не просто взгляд, а проникающий прямо в душу!
  Ещё через пять минут, с плотной повязкой на ноге, Медведев в сопровождении Ванькина покинул больницу.
  - Не волнуйтесь, Дмитрий Степанович, Настя присмотрит за вашим царём-батюшкой, пока он на ноги не встанет.
  - Легковерный ты, Илья. Думаешь, она под действием твоей обаятельности станет возиться с полусумасшедшим пациентом? И уж тем более она не сможет его охранять, - грустно улыбнулся Медведев, забираясь в салон 'народного автомобиля'.
  - Кому ваш псих нужен? - недовольный Ванькин втиснул громадное тело в кресло водителя.
  - Как знать, как знать, - задумчиво пробормотал Медведев.
  Он смотрел на Илью и не мог заметить, как из-за деревьев не торопясь вышел одинокий старик.
  - Убогий здесь, - прошептал, поправляя белоснежную шевелюру, одернул рясу и, как только машина профессора исчезла за деревьями, двинулся к больнице.
  - И это хорошо!
  
  
  Глава пятая
  СВЯЩЕНИКИ ИЛИ ХАКЕРЫ?
  
  Одни взламывают наши души, другие наши компьютеры. И не всегда сразу разберешься, кто есть кто и кто кого в следующий момент обманет...
  
  - Ну, не знаю, хорошо это или плохо, - монах Игорь нервно одернул длинную, волочащуюся по полу рясу, - но делать этого не буду и вам не дам!
  Возмущался церковный администратор неспроста. Жора предлагал установить в кабинете отца Михаила следящую камеру. Как заявил хакер: 'Для сбора данных и последующего их анализа'. Игорь злился на Жору, злился на себя - мысль о странном поведении батюшки Михаила задержалась в голове, а ведь он должен был сразу прогнать ее.
  - Не дури, Монах, только одну! - хакер выставил перед собой торчащий вверх указательный палец.
  Игорь обиженно надул губы, нахмурил брови - шиш вам, а не камеру, вопрос обсуждению не подлежит!
  Бейрут молча поднялся со ступенек. Закрывая ноутбук, задумался. По информации в сети и прессе, события на атомной станции могут привести к глобальной катастрофе, национальной точно. Почему этой проблемой до сих пор не занялись соответствующие службы, хакер понять не мог, видимо, и у них сейчас дел невпроворот.
  'Нужно двигать к атомщикам, - решил он, возвращаясь к кричащей на два голоса действительности.
  - Неужели ты не понял, что задумали твои братья? - вопил Жора.
  Воздев руки к потолку, он уперся взглядом в лики святых и смущенно отвернулся.
  - Мы не можем следить за отцом Михаилом. - Игорь хмурился, раздувая ноздри, шумно сопел. - Это низко! Так нельзя!
  - Жучок, который никто не увидит, - канючил Жора, не желая сдаваться. - Что скрывать святому человеку? Доступ будет только у тебя, - шаг за шагом он приближался к кабинету священнослужителя.
  - Брось ты его уговаривать, - Бейрут обошел Игоря стороной. - Не видишь, у него поджилки трясутся. Не хочет - не надо. Будем ждать, пока батюшка сам не позовет нас, чтобы поделиться информацией.
  - Ладно, обойдемся без камер, - наконец согласился Жора, поглядывая на хитрую физиономию Бейрута.
  Тот воспользовался тем, что Игорь, сдерживая натиск товарища, забыл о его существовании. Преодолев последние метры, отделяющие его от жилища отца Михаила, распахнул дверь, шагнул за порог, цепким взглядом осмотрел кабинет и, резко вскинув руки вверх, опустил голову, словно собирался молиться.
  - Ни разу не видел кабинета священника, - оправдался Бейрут, замечая недовольный взгляд Игоря, отвернулся. А когда понял, что Монах не может проследить за его глазами , закатил их к потолку.
  Жора вскинул голову, ничего не увидел, но по довольной физиономии товарища понял, что жучок уже на месте.
  Игорь, словно почувствовав подвох, поспешил к Бейруту, подозрительно осмотрел его с ног до головы, заглянул в кабинет батюшки и, не обнаружив ничего подозрительного, вытолкал хакеров в коридор.
  - Нас здесь быть не должно, - пробормотал он, в который раз удивляясь неизменному положению вещей в кабинете священника. Ни один предмет не сдвинулась с места, словно хозяин в последнее время ни к чему не прикасался.
  Друзья мгновение назад стремились в заветную комнату, а теперь полностью потеряли к ней интерес. Они больше не сопротивлялись, позволив выпроводить себя на лестницу, а затем дальше - в компьютерный зал. Здесь Бейрут щелкнул пальцами, в очередной раз взмахнул руками, и еще один жучок взлетел к потолку, да там и остался, надежно прилипнув к старой штукатурке.
  - Пошли! От нас здесь никакого толку, - лукаво подмигивая товарищу, хакер решительно зашагал к выходу. - Нас Тромб ждёт у атомщиков, а мы тут время теряем.
  - А я хотел попросить вас остаться, - раздался вкрадчивый голос, и в зале появился отец Михаил. - Но вижу, вы уже решили уйти, и вас не убедить.
  - Иногда спать нужно, - Бейрут, не останавливаясь, прошел мимо, кивнул на ходу в сторону искрящихся системных блоков. - Двое суток на ногах не предел, но только не среди этих монстров. Первый раз в жизни чувствую себя абсолютно беспомощным.
  Молодые люди ушли, оставив Игоря наедине с отцом Михаилом.
  Седобородый старец укоризненно покачал головой, как бы говоря: 'Ничего никому нельзя доверить. Всё нужно делать самому'.
  - Пойдём, сын мой, - вслух произнёс он. - У меня к тебе задание.
  Игорь ожидал, что старец двинется к лестнице наверх, в свой кабинет, но тот вместо этого пошел на улицу, где суетилась церковная братия. Сосредоточенные послушники тащили из машины большую коробку с ярким интеловским лейблом.
  - Твоим заданием будет подготовить эту машину, - старец кивнул на цветастую упаковку, секунду подумал: - Я хочу, чтобы Вирус понял, если он, конечно, действительно разумный, что это наш дар и наше послание к нему. Мы хотим только одного - общения, - отец Михаил излагал пожелания, как всегда, величественно и торжественно, как если бы сам Господь вкладывал слова в его уста. - Нужна виртуальная церковь. Доступный всякому церковный интерфейс. Святое писание поместишь так, чтобы входящий в систему, не смог пройти мимо, не ознакомившись с его содержанием. И постарайся, чтобы оболочка была удобной в обращении.
  Игорь с любопытством посмотрел на священнослужителя: 'Система! Интерфейс! Оболочка!' Всегда относившийся к 'дьявольскому изобретению' с опасливо-брезгливым пренебрежением, отец Михаил изъяснялся грамотным компьютерным языком.
  - Сможешь? - старец заглянул церковному администратору в глаза, отчего у того засосало под ложечкой.
  - Нужно время, - Игорь уже начал создавать в уме наброски будущей программы. - Нельзя же просто забить священные тексты и ждать, что Вирусапиенс откликнется.
  - У нас нет времени! - голос святого отца зазвенел сталью. - Мессия уже здесь!
  - О чём это вы, отец Михаил? - встречаясь взглядом с пылающим взором, Игорь опустил глаза.
  - Три дня, сын мой. Нужно постараться! Три дня. И главное - никому ни слова!
  Из-за деревьев, дымя колесами, вылетел микроавтобус; взвизгнув тормозами, уткнулся носом в бетонный столбик. Игорь едва успел отскочить в сторону. Хлопнула дверь, из салона высыпали крепкие ребята службы безопасности. Вытаскивая длинные носилки, они тут же выстроились так, чтобы никто не мог к ним приблизиться. Под простыней угадывался человеческий силуэт. Сопровождал необычную процессию Иван Васильевич Коваль. Здоровые бородатые битюги вполне могли сойти за обычных служителей в рясах, если бы... не бросающаяся в глаза военная выправка и пугающая скупость движений.
  Отец Михаил, отчего-то взволнованный, забыв о полагающейся по сану степенности, поспешил за полковником.
  В последний момент Игорь заметил кровавое пятно, выступившее на белой простыне. 'Неужели правы ребята, - подумал он, когда носилки скрылись за церковными дверями. - Опять крестовые походы? Опять трупы?'
  Из-за спины раздался писклявый голос Комара:
  - Куда тащить?
  Молодой монашек, прозванный так за тщедушное телосложение и необычайно тонкий голос, без особых усилий перенёс большую коробку в компьютерный зал и, бережно поставив её на пол, стал ждать, пока подойдёт Игорь.
  - Открывать? - прошептал он, в нетерпении теребя торчащие края упаковки.
  - Давай.
  Каждый новый компьютер Игорь встречал с трепетным волненьем, словно младенца, впервые появившегося на свет.
  - А где? - Комар удивленно округлил глаза и заглянул в коробку.
  У фокусника что-то не ладилось, и он (вместо положенного кролика) слой за слоем извлекал из коробки воздушный, пупырчатый материал.
  - Компьютер где? - вместе с рукой он готов был засунуть в картонный ящик и голову. - Нашел! - воскликнул, выбрасывая руку, сжимающую тонкую зеркальную пластину.
  - Не может быть! - только и смог прошептать восхищенный Игорь.
  - Если он так же функционален, как красив, то я его люблю, - Комар не отрывал изумленного взгляда от миниатюрного блестящего корпуса.
  - Глубоких чувств питать не советую - овечка на заклание: придётся подключать её к заразной сети. У нас три дня на создание дружеского интерфейса, - Игорь улыбнулся и хлопнул товарища по плечу.
  - За дело!
  
  
  Глава шестая
  ЧТО НАША ЖИЗНЬ? ИГРА!
  
  Играют все и везде. Могущественные цивилизации решают в играх свои споры, хакеры погружаются в виртуальный мир, где сама жизнь - игра.
  
  - За что, я спрашиваю вас? - вопил взбешенный Пугачев. - Мы ведь только хотели поговорить!
  Изгнанный с места переговоров, он никак не мог успокоиться. Рассыпая кучи искр, попытался расположиться на небольшом валуне, но вовремя ощутил исходящий от него жар.
  - За дело, - полыхнул в ответ Русса, в очередной раз удивляя приятелей. Любая мысль тут же отражалась на внешнем виде плазмоида: он то вспыхивал возбужденно, то затухал недовольный. - Что будет, если мы неожиданно появимся в вашем центре управления? Там, где у вас свалено грозное оружие?
  Дмитрий промолчал, представив нарисованную гуорком картину.
  - Уел шарообразный, - засмеялся Пугачев. - Только с языком, дружище, нужно поработать. Свалено! Надо ж так сказать? Впрочем, за нами не заржавеет, можем и свалить, - вдруг согласился он.
  - Странные вы, люди. Особенно русские! Сколько знаю вас, не перестаю удивляться. Приходите в гости без приглашения и удивляетесь, когда вам не рады.
  - Если, дружище! - поправил Вячеслав, и четко по буквам повторил: - Е-с-л-и вам не рады.
  - Если вам не рады, вы устраиваете войну руками, - продолжил Русса, вызвав новую вспышку хохота.
  - Война руками, пылающий специалист русского этноса - это драка, буча, потасовка, - отсмеявшись, уточнил Вячеслав.
  Потёмкин не разделял веселья друга.
  - Сколько? - поинтересовался он, когда Пугачёв успокоился.
  - Что - сколько? - вздрогнул Русса, раздуваясь боками, ожег жаром приятелей и тут же опал, остывая и покрываясь темными пятнами.
  - Сколько ты нас знаешь?
  - Когда появились вы, - ответил плазмоид, испуская множество световых лучиков.
  В голове замелькали миллионы картинок. Исторический проектор быстро отматывал пленку в обратную сторону. Гриб ядерного взрыва сменился сценами второй мировой войны, мелькнули штыки кайзеровских солдат, вспыхнули виселицы, блеснули мечи крестоносцев - мнемофильм, ускоряясь, погружал зрителей в прошлое. Дальше - быстрее, целые эпохи, сжатые в мгновенья, пролетали перед глазами, пока картинка не замерла и не сменила ход истории. Теперь события двинулись от прошлого к будущему в привычном ритме. Мысленному взору зрителей предстала небольшая поляна, затерянная среди высоких холмов. На заросшем жидкой травой пятаке в ожидании противника выстроились обнаженные жилистые гоминиды. Размахивая острыми камнями, они угрожающе сдвигали брови и громко рычали.
  Дмитрий с замиранием сердца смотрел на жалкие потуги прародителей рода человеческого выглядеть грозно.
  С обратной стороны поляны показалась группа невысоких, но очень мощных крепышей. Покрытые густой рыжей шерстью, с вросшими в плечи громадными головами , увитые перекатывающимися под кожей канатами мышц, они уверенно двинулись на вооруженных дикарей. Казалось, у длинноногих гоминидов нет никаких шансов на победу: даже каменные топоры в руках не превращали их в опасных противников. Слишком массивные, как будто вырубленные из камня, здоровяки шли в атаку.
  Однако то, что произошло в дальнейшем, сильно изменило настроение зрителей. Неровный строй расступился, вперед вышли совсем уж низенькие воины, и в воздух со свистом взлетели каменные бумеранги. После нескольких секунд на поляне не осталось ни одного стоящего на ногах большеголового. Кто-то корчился на земле, кто-то ревел от боли, прижимая к глазам громадные руки. Коротышки исчезли за спинами соплеменников, рванувшихся вперед добивать оглушенного неприятеля.
  Дмитрий замер, пораженный жуткой развязкой кровавого поединка. Не дыша, он наблюдал, как вооруженные острыми камнями предки ловкими движениями разделывают поверженных противников и деловито таскают куски мяса, скидывая их кучей к ногам самого старого воина.
  Отряд метателей между тем тоже двинулся к центру поляны, бросая сухие ветки и куски коры в кучу - недалеко от парящей свежатины - маленькие гоминиды, возвращались назад и замирали в ожидании.
  - Торри! Гыы! Рххх! - зарычал старейшина, вскидывая руки к небу.
  Воздав должное высшим силам или одному из многочисленных богов - кто знает, сколько их у него в голове - пожилой гоминид достал откуда-то плоский осколок камня и ловко высек из небольшого кресала яркую искру. Та робко укусила пучок сухой травы, зажатый между узловатыми пальцами старика, и огонь, почувствовав пищу, перекинулся на сложенные пирамидкой щепки. Заплясали языки пламени, и довольный костровой вновь издал восторженный крик:
  - Торри! Гыы! Рххх!
  - Чёрт, не может этого быть! - завопил Пугачёв. - Тактика, стратегия, оружие! В то время этого никак не могло быть.
  - Если массивные - неандертальцы, то понятно, куда они делись, - понурив голову, Дмитрий проглотил подступивший к горлу комок. - Ученые голову ломают, думают, почему они исчезли, а их просто выели, как менее приспособленный вид.
  - Ты видел, как они добыли огонь?! - удивленно взвизгнул Пугачёв. - Если не зажигалка, то прототип её. Странно.
  - Даа, брат.
  - Весёлое, однако, кино получается: от каменного века до нынешнего дня человеки поедают друг друга. Вся наша история - сплошная трапеза.
  - Вы не рады, что ваш вид победил? - удивленно поинтересовался Русса, останавливая экскурс в историю человечества.
  - Я говорил. Вы странные существа! - добавил он, пылая удивлением.
  - На себя посмотри, кисель перегретый, - возмутился Пугачёв беззлобно. - Живешь чёрт знает сколько, раз предков наших лично наблюдал, а людей понять до сих пор не смог.
  - Ты думаешь, что он сам был свидетелем той сцены? - Потёмкин не скрывал сомнения.
  - Четыреста пять, - Русса дрогнул, потупился и начал гаснуть. - Я велико молодой.
  - Четыреста пять чего? Тысяч лет? - присвистнув, Пугачёв закряхтел удивленно. - Не надоело?
  - Зачем мы вам? - Дмитрий, не обращая внимания на веселость Пугачёва, не удивлялся. Он больше не поправлял гуорка, когда тот путал понятия.
  - Мы - игроки. Вы - будущие игроки. Земля - игровая площадка, - ответил Русса лаконично.
  - Игроки? - выдохнул Дмитрий, задумался, вспоминая странные ночные видения. - Как силти?
  - Не совсем, - пробормотал Русса растерянно.
  Весёлый розовый слон сжался в горящий плазмоид. Гуорк, судорожно вспыхивая на доли секунды, начал темнеть.
  - Точнее! - рявкнул Потёмкин, сжимая зубы до скрипа. - Как жукообразные силти, оставшиеся лежать с разбитыми головами на чужой игровой площадке?
  - Нееет! - прохрипел Русса. Какое-то время его бока переливались малиновым светом, но блеск раскаленного металла сменило тающее мерцание гаснущего костра. - Я погибаю.
  Вячеслав приблизился к гуорку вплотную, разглядывая замерший плазмоид, озадаченно потер лоб:
  - Димыч, мне кажется, он не врёт - ему действительно плохо. Что будем делать?
  - Что делать? - закричал Потёмкин, сжимая руки, сосредоточился.
  Загудел защитник, аккумулируя энергию.. Огненный сгусток, взрываясь, ударил короткой молнией прямо в центр затухающего плазмоида.
  'Велико молодой гуорк' вздрогнул, на мгновенье озарился ярким светом.
  - Помогает! - улыбнулся Вячеслав.
  Поддерживая товарища, он наотмашь хлестнул Руссу огненным жгутом - так, что гуорка отбросило далеко в сторону, где он радостно запылал маленьким солнцем.
  - Вот уж воистину, их бьют - они крепчают, - Потёмкин прищурился. - Что с тобой, дружище?
  - Это не просто объяснить, - живо ответил Русса.
  - А ты попробуй! - предложил Вячеслав. - Не зря же мы через всю Вселенную топали.
  Гуорк менялся на глазах, то раздуваясь до размеров огненного дирижабля, то сжимаясь, превращаясь в горящий воздушный шарик.
  - Не уверен, что знаю, почему это происходит со мной, - начал он неспешно, - но похоже на действие ваших вирусов.
  Друзья переглянулись, Дмитрий удивленно поднял брови:
  - Заразился?
  - Когда приставили к людям - не было. Потом появились вы - началось, - обжигающе вспыхнул Русса. - Чем больше я узнаю ваш народ, тем чаще отключается моя жизненная сюи. Без причины.
  - Что значит 'приставили'? Ты что ж, мальчишка бестолковый? - проворчал Потёмкин, недовольно. - Приставили его!
  - Да. Я велико молодой, - ничуть не смущаясь, согласился Русса. - А приставили - значит, я должен следить за вашим народом. Вы, люди, очень странные.
  - Задолбал: велико молодой, странные! - возмутился Вячеслав. - Что в нас странного?
  Русса вспенился, плеснул огненными пузырями, подпрыгнул вверх и завис невысоко над каменной поверхностью.
  - Земля, - начал он. - Воюете сами с собой. Нельзя делить одна планета. Забирая у другого - забираешь у всех. Забирая у всех - забираешь у себя.
  - Можно подумать, больше никто во Вселенной не воюет. Видел я дружескую встречу силти и юоки, закончившуюся торжественным разбиванием черепов участников проигравшей команды, - скривился Дмитрий.
  Нет, он конечно понимал, что гуорк прав. Война людей с людьми противоестественна, но согласиться, чтобы кто-то со стороны осуждал землян, никак не мог.
  - Силти и юоки - жители разных звездных систем. У них был спор с планетной системой, расположенной в ничейном пространстве, и они решили его в игре, - продолжил Русса, как только Потёмкин замолчал. - Команда на команду. Никаких войн. Выбираете планету без жителей и проводите поединок. Проигравшая сторона уступает. Конфликт исчерпан. Разве не честно?
  - А вы, стало быть, в 'дружеской Олимпиаде' довольные зрители? - вклинился в разговор Вячеслав.
  - Мы? - Сверкающий плазмоид непрерывно двигался. - Мы - судьи! - выпалил гуорк, как показалось Потёмкину, гордо. - Мы нейтральная сторона. Организаторы игр и инструкторы.
  - А вышивать крестиком не пробовали? - выкрикнул Вячеслав. - Наверняка и это вам по силам.
  - Не понял, - растерялся Русса, в очередной раз съёживаясь.
  - Не много ли вы на себя берете? - Пугачёв испепелял гуорка возмущенным взглядом. - А если стороны не согласятся с результатами 'честных' поединков? Если решат продолжить разборки на местном уровне? Если то, что справедливо для одних, покажется нечестным для других?
  Русса начал сжиматься, смущенно бормоча.
  - Вы думаете, мы не должны? - выдавил он обессиленно.
  - Славка, остановись! Он опять в обморок упадёт!
  И действительно, гуорк медленно, но верно затухал.
  - А всё-таки, что значит 'приставили'? - Дмитрий попытался отвлечь гуорка.
  - Когда-нибудь ваши интересы пересекутся с интересами других видов. В вашей галактике или в другой. Я должен следить за вами и при необходимости организовать игру, - пояснил Русса, вновь озаряя пространство огненными сполохами и мерцая то ярко, то бледно. - Случилось то, чего раньше не случалось. Вы без команды, но уже с претензиями к нам. Я же говорил, что вы странные существа!
  Гуорк больше не превращался в слоноподобного зверя, оставаясь плазмоидом, но это не мешало друзьям отчетливо различать его эмоции. Русса все больше смущался. Чаще задумываясь, затухал, словно хотел что-то сказать, но не решался. Наконец, прекратил хаотические перемещения и решительно спросил:
  - Вы пришли воевать с нами?
  - А есть из-за чего? - вопросом на вопрос парировал Пугачёв.
  - Я не один наблюдаю за Землей. Некоторые смотрители предлагают изменить закон о невмешательстве. Мой напарник Амме хотел бы стать корректировщиком. Или? - Русса в очередной раз смущенно потух.
  - Утомила меня эта красна девица, - выдохнул Вячеслав, наблюдая за эмоциональными метаниями гуорка. - Что или?
  - Амме хотел побыстрее начать игры. Он предлагал организовать их между вашими народами. Первые внутривидовые игры. Думаю, он для этого мог даже вмешаться в вашу историю.
  - Деловой парень. Наверняка уже и рекламную компанию подготовил, - возмутился Вячеслав.
  - Мог? - спросил Дмитрий. - Или вмешивался?
  - Это страшное преступление, - едва слышно произнес Русса. - Потому, если было так, то он постарается уничтожить следы своего воздействия.
  - Мы думаем, что твой дружок вместе со следами исторической правки решил уничтожить и нас - людей. Из-за этого мы и пришли сюда, - Вячеслав плеснул в сторону угасающего плазмоида струей раскаленной материи. - Не смей выключаться, хлюпик!
  - Я не хлюпик. Я первый больной среди гуорков, - застонал Русса. - Заразился от вас, - добавил он укоризненно.
  - Похоже, я знаю, как зовут твою болезнь, - рыкнул Пугачев, пристально разглядывая гуорка. - Совесть!
  - У нас нет совесть. Гуорки - практичный народ.
  Громкий хлопок прервал разговор. Ослепительный, жирный росчерк разрезал атмосферу и уткнулся в скалу неподалеку. Яркая вспышка озарила раскаленные камни, возле которых появился подрагивающий от переизбытка энергии плазмоид.
  - Я принес вам решение совета админов, - торжественно произнёс он, полыхая холодным огнём и высокомерно раздуваясь. - Одна игра! У вас есть право на одну игру.
  
  ***
  
  - Что наша жизнь? Игра! - пропел Тромб, закончив приготовления к переходу во внешнюю сеть. Просто так, вспомнил вдруг то время, когда был мал и глуп.
  В начале своего становления он много времени посвятил просмотру кабельного телевидения. Развивающийся разум надеялся таким образом приблизиться к человечеству, лучше понять внутренний мир людей. Как оказалось позднее, великого знания человеческой натуры телевизионные программы дать не могли. В кабельные сети выплёскивалась информация, переполненная эмоциями и противоречащая здравому смыслу. Он и сейчас помнит то удивление, которое охватило его после многочасового просмотра цифровых каналов, когда, суммируя полученную информацию, он понял, что ничего нового о своих создателях так и не узнал.
  Ничего нового, за исключением песен. Они показались ему тогда закодированными эмоциональными посланиями. Содержимое большинства из них и до сих пор осталось для Тромба непонятым.
  Вначале он решил, что перед ним акустические криптограммы, решение которых доступно лишь человеческому мозгу. Анализируя их содержание и применяя все доступные алгоритмы, он пытался найти ключ к расшифровке звуковых сообщений. Позднее - уже в человеческом организме - решил, что ключом являются эмоции, но и они не дали окончательного ответа на вопрос, почему песни действуют и на животных, и даже на растения.
  - Мой друг в поход собрался, - послышался далекий голос Юрия, искаженный микрофонами.
  Улыбающийся администратор восседал в высоком кресле, закинув ноги на стол. Небрежно посматривая за приготовлениями бойца, он лениво потянулся.
  - Куда идем, партнёр?
  - Попробую выйти в Сеть.
  Юрий дернулся, как ужаленный. Вскакивая на ноги, едва не сбросив клавиатуру на пол, завопил:
  - Во внешнюю сеть? У тебя с мозгами все в порядке?
  - Ты забыл, что у меня их нет? - махнув рукой на прощанье, Тромб исчез в темноте цифровых коридоров.
  - Назад не пущу, - рявкнул Горев вдогонку. Покачал головой и громко вздохнул.
  - Вошь! Ты что стонешь? - поинтересовался сонный Бейрут.
  Хакеры прибыли на станцию три дня назад. Едва только взглянув на них, Юрий понял, что измученные ребята находятся в той самой 'красной зоне', за которой следует состояние тихого помешательства. И, естественно, тут же погнал их спать.
  Жора без лишних разговоров устроился на лежаке из стульев, составленных в ряд в углу компьютерной подсобки. Вокруг валялись разобранные системные блоки, неисправные мониторы, а ему хоть бы что. Разложив своё длинное тело на узком, но мягком островке, он тут же шумно засопел. И проспал целые сутки.
  Бейрут долго возился с сетью, расписывая опасности, ожидающие человечество, когда оно останется без компьютерной поддержки. Как только на экране одного из мониторов возникло изображение странного пустого кабинета с крестами и иконами, он уснул - уперся лбом в стол и отключился.
  Последующие дни хакеры укрепляли оборону сети. Восстанавливая электронное поселение Тромба, они наблюдали за неподвижным изображением с камер, расположенных, как оказалось, в церкви.
  Проснувшись, Бейрут занялся укреплением сетевой защиты, а Жора помог Тромбу восстановить разрушенное электронное поселение. Парни трудились как заведенные, без отдыха и перерывов на обед. Казалось, они больше никогда не уснут, но два часа назад они все-таки не выдержали.
  - Боец ушел, - пробормотал Юрий, вздрагивая от неожиданного толчка в бок.
  Бейрут, до этого лениво потягивающийся, мгновенно оказался за его спиной, грубо отстраняя от клавиатуры, заорал, сверкая безумными глазами:
  - Жора, подъём! Тромб в Сети.
  - Подключился! - прохрипел со стороны дальних мониторов сонный голос, и на экране возник силуэт гигантского человека с головой сокола.
  Жора долго возился над визуализацией и настройками своего бота, и вот сейчас впервые решил обкатать свое виртуальное детище. Гор, сын Осириса и Исиды, потянулся, повел соколиной головой из стороны в сторону. Тугие канаты мышц заиграли, перекатываясь под шоколадной кожей. По-звериному выгнув спину, полубог-получеловек метнулся вслед исчезнувшему Тромбу.
  Бейрут спешил, его виртуальный подопечный имел достаточно высокую степень независимости и сейчас под видом анонимного игрока принимал участие в одном из сетевых чемпионатов. Нужно было как можно быстрее переключить его управление на себя. Хакер с остервенением тиранил клавиатуру, вбивая команды в поскрипывающий вентиляторами системный блок, нетерпеливо притопывал ногами. Как только 'яблочко десяти пальцев' закончилось, он нахлобучил на голову массивный шлем, из под которого донесся приглушенный голос:
  - Пасешь сеть, Ядрена Вошь! Мы за бойцом!
  - Черт! Во что я играю? - буркнул Юрий, закидывая уставшие ноги на рабочий стол.
  На экране перед ним заплясал жилистый крылан - лоснящийся, короткошерстый. Громко щелкнули вампирские клыки. Безобразное чудовище, очень похожее на громадную летучую мышь, тяжело взмахнуло перепончатыми крыльями - неожиданно подмигнуло и показало длинный розовый язык. Бейрут даже в образе крылана оставался Бейрутом. Рукокрылая собака оторвалась от земли и шумно полетела вслед за Гором.
  - Посмотрим, не зря ли я пустил вас на секретный объект в обход всех инструкций и правил. Так ли вы хороши? - в последний раз окинув взглядом зал, пожилой администратор примостил старенькую клавиатуру на колени.
  Он мгновенно погрузился в работу и уже через секунду забыл о тощих фигурах, бродивших за спиной. Опутанные проводами и самодельными датчиками, со странными шлемами на головах, хакеры вскрикивали, перебирая полусогнутыми пальцами, махали руками. Зомби, да и только.
  Покинув разрушенный воинством Вирусапиенса город, странная парочка пошла по следам Тромба.
  Внешняя сеть встретила хакеров сплошным потоком вредоносных программ. Окружающие данные, принимая самые причудливые формы, тормозили движение. Враждебные вирусы становились на пути стеной, прилипая к телам, цеплялись крюками. Цифровые черви обвивались вокруг ног. Никчемная информация облепляла тело.
  Группа поддержки давно потеряла объект сопровождения, но уверенность, что боец появится именно в церковной сети, вела друзей вперед. Позади агрессивное оцепление электронной цитадели АЭС, многочисленные 'долины безмятежности' окружили со всех сторон. И дело пошло быстрее: ничто больше не мешало движению. Переполненные майкрософтовские папки мирно висели в воздухе. Лишь изредка встречались красивые, структурированные под города вычислительные комплексы, но их было немного.
  Проскальзывая из компьютера в компьютер, из сети в сеть, Гор и крылан приближались к церковным владениям. Чем ближе они подходили к резиденции Вирусапиенса, тем печальней становился пейзаж. Однообразные поросшие травой холмы сменились унылой выжженной равниной. Стандартные древовидные каталоги черными огарками торчали тут и там. Уродливые, спутанные в клубки деревья стелились над землей. Казалось, мертвая пустыня никогда не кончится.
  - Впереди, - кивнул Бейрут-крылан, всматриваясь вдаль. - Это он.
  Жора, проследив за его взглядом, увидел абсолютно чистую поляну, освещенную ярким светом. Храм в середине. Белоснежные стены, золотые купола, тропинка, посыпанная желтым песком, ведущая к невысокому крыльцу. Умиляющая картина, перекочевавшая из воображения живописца в виртуальный мир.
  - Все! - выдохнул он, останавливая своего Гора перед сплошной стеной переплетенных программ, окружающих церковную сеть. - Мы на месте.
  - Вперед! - Бейрут кивнул на едва заметный просвет в живой ограде.
  Обдирая кожу о щипы, он протиснулся в узкую щель и оказался на золотистой дорожке перед маленькой церквушкой. В дверях мелькнула знакомая фигура - Тромб, не оглядываясь, входил в светлый зал.
  Гор приоткрыл клюв, но закричать не успел: высокие дубовые двери за спиной воина закрылись, и на поляну выскочило жуткое существо. Черная клякса мгновенно разрушила пасторальную прелесть цифрового полотна. Показалась зубастая пасть, окруженная короной длинных шевелящихся отростков.
  - Это ловушка! - взвизгнул Гор, уворачиваясь от метнувшейся в его сторону плети. Покрытая слизью, скользкая веревка, затвердевая на лету, распалась на множество сияющих осколков. Сотни соколиных глаз отразились в туче лезвий, пронесшихся мимо головы получеловека.
  Крылан-Бейрут, складывая на ходу кожистые руки-крылья, рванулся навстречу кошмарному зверю. Тяжелые, похожие на простыни складки мгновенно свернулись в длинные мечи. Стальные лезвия замелькали, вращаясь, словно жернова мельниц под напором ураганного ветра. Сверкающий металлический веер ударил отвратительную бестию в грудь. Разрезая на части, отбросил далеко в сторону. Но это только ухудшило ситуацию: мерзкая тварь размазалась в воздухе, оставляя множество копий на своем пути.
  Разгневанный крылан шинковал безобразное чудище на тонкие ломтики, но через мгновение каждый из них уже ничем не отличался от оригинала.
  Жора-Гор вскинул руки над соколиной головой и...
  Всё закончилось: исчез Храм, пропало чудище, погасло солнце.
  
  - Что за хрень?
  За спиной Горева послышалась громкая возня.
  - Где? Какого чёрта?
  Юрий повернулся в кресле и понял, что игра в 'прятки с ведром на голове' закончилась. Бейрут больше не бродил с раскинутыми в стороны руками. Тряся головой и громко ругаясь, он стягивал шлем.
  Жора, оставаясь невидимым, громко сопел в дальнем углу.
  - Вышвырнули, как юзеров, - зашипел он. - А где боец?
  - Ты разве не понял, что произошло?! - заорал Бейрут. Схватив клавиатуру, он громко брякнул её об стол и быстро защелкал клавишами. - Они дождались, когда Тромб вошел в сеть храма, и тупо разорвали соединение!
  - Выдернули провод? - вклинился в разговор Юрий. - Так это же здорово! Вы же сами хотели храм от мировой сети отрезать.
  - Ну ты то хоть ... - скривился Бейрут, но Горев резко оборвал его.
  - Азбуку изучил? Сопли под носом, а туда же: хамить пожилому человеку. Да я! - выпирающий живот угрожающе надвинулся на хакера. - Программы писал, когда тебя еще на свете не было!
  Невозмутимый Бейрут скептически осмотрел пожилого админа с ног до головы, будто видел в первый раз, цыкнул сквозь зубы и спокойно произнес:
  - Ты и сейчас их пишешь. Только они... для тех машин, которые изготовлены ещё до моего рождения.
  Юрий, набравший полную грудь воздуха для новой тирады, застыл с открытым ртом. Некоторое время он не мог прийти в себя. Старея на глазах, согнулся под грузом прожитых лет. Потом опустил голову, вздохнул и тихо прошептал:
  - Может, ты и прав, мальчик.
  В воздухе повисла тяжелая тишина, на фоне которой мерное гудение компьютеров казалось гулом взлетающего самолета.
  Никто не произносил ни слова.
  - Так нельзя, - наконец пробормотал Жора, замотал головой. - Нельзя и нам превращаться в диких зверей, наподобие тех, что бродят сейчас по улицам.
  Бейрут не привык извиняться: он не признавал возрастных авторитетов. Сейчас же родившееся чувство вины толкнуло его навстречу пожилому компьютерщику.
  - Без обид, Ядрена Вошь, - буркнул он, хлопнув того по плечу. - Зло всегда мешает разуму.
  Пухлые губы администратора сжались, он кивнул, принимая извинения.
  - Если мы не можем войти в церковную сеть через интернет, нужно сделать это на месте, - предложил он.
  Жора подозрительно покосился на друга, ожидая новой вспышки, но Бейрут на удивление быстро согласился:
  - Он прав.
  - Ты же знаешь, что творится в храме, - выпучив глаза, возмутился Жора. - Или ты думаешь, что за несколько дней, что мы пробыли здесь, там что-нибудь изменилось?
  - Уверен! - замечая непонимание во взгляде товарища, Бейрут продолжил: - Ты включи мозги. Церковь в сети откуда? Ну?
  - Неужели монахи соорудили? - удивился Жора. - Но как? Твои жучки все эти дни показывали отсутствие какого-либо движения в компьютерном зале. И старец к себе в кабинет не заходил!
  Жора потеребил кончик носа, резко вскинув голову, громко воскликнул:
  - Они нас вычислили! Как я сразу не допёр? Как наш Геракл сказал: компьютер за базар.
  Бейрут улыбнулся:
  - Подключили к сети новую машину. Наверняка Игорёк постарался.
  Жора зашагал между рядами машин, бормоча под нос:
  - Вот откуда церковь в сети. Вот где наш боец застрял.
  Бейрут повернулся к Гореву.
  - Хорошая мысль, старик, - бросил он и, не дожидаясь пока тот откроет рот для демонстрации собственной скромности, попросил: - Ноутбук не одолжишь? На денёк. Моего компа в экстремале может не хватить, - и неуверенно добавил. - Вернем.
  Юрий кивнул.
  Бейрут хлопнул в ладоши:
  - Жорж, отрубай шагомер! Перенимая опыт работников теологического фронта, пристроим к их сети еще одну виртуальную церквушку - вернее, антивирусный бункер!
  - Ты что задумал?
  - Эвакуатор для Тромба! - воскликнул Бейрут, в нетерпении постукивая кулаками.
  Юрий спокойно смотрел на метания молодых людей.
  - Лучше бы он сам выбрался. А то пока вы в церковную сеть пробьётесь, из него уже программу для скачивания божественных текстов сделают, - проговорил он.
  - 'Пока вы'?! - удивился Жора. - А ты разве не с нами?
  - Я на службе.
  Грузный администратор пожал плечами, недовольно хлопнул в ладоши, всем своим видом показывая, что предпочёл бы пойти с хакерами.
  - Хорошо хоть эта электронная гадость станцию оставила в покое, а то был бы вам большой Пук, - продолжил он. - Ладно, спасатели, я и так уже с вами все запреты нарушил. Сегодня мне ещё комиссию принимать. Шагайте отсюда.
  
  
  Глава седьмая
  В ХРАМЕ
  
  Он теперь существует в двух ипостасях, в реальном монахи 'колдуют' над бывшим крестьянским царем, а в виртуальном... О, коварство, нет тебе границ!
  
  Боец шагнул.
  'Во что сейчас превратились церковные компьютеры?' - подумал он, всматриваясь в окружающее виртуальную церковь пространство. Темные силуэты, то приближаясь, то исчезая из вида, копошились в тяжелом тумане. Услышав шум гигантских крыльев, он не обернулся. Ноги сами вынесли на ступеньки необычной церквушки. Тяжелая дубовая дверь за спиной беззвучно закрылась, отрезая от внешнего мира - от освещенной полянки, аккуратно подстриженной травы, рассеченной золотистой линией тропинки.
  Тромб замер, рассматривая пустой зал с небольшим деревянным возвышением в середине. Что это? Внимание привлекла массивная книга, лежащая на дубовом алтаре: очень большая и очень старая. На мгновенье ему показалось, что тяжелый фолиант дышит, вздымая в воздух сотни хрупких страниц.
  'Хорошая работа!' - похвалил боец, ощущая притягательную силу древнего манускрипта. Не замечая ничего вокруг, он неторопливо двинулся к алтарю. Зашелестели бумажные листы, и древняя рукопись, издав тяжелый вздох, с шумом захлопнулась. Крупные, словно выжженные на толстой коже буквы выстроились в ряд, едва заметно покачиваясь.
  'Евангелие от Михаила', - гласила надпись на обложке.
  'Не было такого!' - решил Тромб, обращаясь к своим скромным познаниям в области религии. Не успел он это подумать, как шатающийся строй рухнул, буквы растаяли, чтобы через мгновенье с громким смешком восстать, но уже в другом составе.
  - Ха-ха-ха, - захихикала 'Инструкция по эксплуатации. Здание культового назначения - Храм ? 1'.
  Тромб раздраженно хлопнул по толстенной обложке, хотел было повернуть к выходу, но тут его внимание привлек знакомый голос, раздавшийся из небольшой кабинки, занавешенной плотной материей:
  - Уж не думаешь ли ты, что все это создано таким несовершенным существом, как человек?
  Боец бесшумно приблизился к исповедальне и, слегка отодвинув краешек тяжелой шторы, заглянул. Внутри, кроме маленькой деревянной скамейки, ничего не было. Она скромно жалась к стене.
  - Это же нонсенс, - продолжил ироничный голос отца Михаила, и Тромб различил лучи света, проникающие сквозь небольшое окно, забранное мелкой сеткой.
  'Все смешали, - подумал воин, устраиваясь на жесткой доске. - И католическая исповедальня тут, и ... Впрочем, никто ведь не объявлял, что это православный храм'.
  Сквозь полупрозрачную решетку просматривалась небольшая комната с низким потолком. За круглым столом, словно на импровизированной сцене, сидел отец Михаил.
  Напротив, вольготно развалившись в знакомой каталке, восседал... всё тот же отец Михаил. Присмотревшись, Тромб заметил у одного из собеседников не свойственную старцу манерность.
  - Я не столь наивен, чтобы наделять человечество таким могуществом, - воскликнул кривляющийся священник. - Но поверить в Бога?!
  Скрипнуло кресло, мелькнула ироничная улыбка.
  - Батюшка, на основании чего люди решили, что человек под именем Иисус - Бог? - поинтересовался он, глядя в сторону замершего бойца, приподнял бровь и подмигнул.
  - На основании свидетельских показаний, описаний очевидцев и учеников, - ответил старец.
  Вирусапиенс приподнялся в своем кресле.
  - А им можно верить?
  - Тебя что-то смущает, сын мой?
  - Люди так преподносят информацию, что никто не уверен в достоверности даже сегодняшних событий. А как верить тем очевидцам, которые жили тысячи лет назад - при том, что все свидетельства составлены через сотню лет после того, как они умерли? - Вирусапиенс недовольно покосился на священника. - И не называй меня сыном! Не ты создал меня.
  - Прости, - прошептал отец Михаил, опуская голову. - Если говорить о Христе, то люди просто хотят верить в правдивость воскрешения Сына Божьего, тем самым оставляя шанс для себя ощущать свое 'Я' после смерти, - терпеливо продолжил он.
  Пытаясь выражать мысли так, чтобы собеседнику казалось, что он просто констатирует факты, святой отец подбирал невыразительные, неэмоциональные слова.
  - Если бы Бога не было, то его нужно было бы придумать, ибо Он - есть сила, способная упорядочить жизнь людей, придать ей смысл, - загудел старец теперь уже пылко.
  Не в силах сдерживать эмоции, он выскочил из-за стола, заходил из угла в угол.
  - Успокойтесь, святой отец. Я ведь не спорю. Мне безразлично, придумали вы себе кумира или ваш Бог дал вам веру, - прошептал Вирусапиенс. - Мне нужно знать лишь одно - кто создал меня? - едва слышно добавил он, становясь прозрачным. Вздрогнул и исчез.
  'Сильно изменился Вирусапиенс', - подумал Тромб, наблюдая за разговором из своего укрытия. Вспомнил последнюю встречу - с испуганным, обозленным существом.
  Священник, по-видимому, привык к подобным фокусам и преобразованиям Вирусапиенса. Не удивился, только тяжело вздохнул и покачал головой. Пытаясь успокоиться, вернулся за стол.
  Тромб поднялся, собираясь уходить, но замер, услышав просьбу старца.
  - Полковник! Подключайте убогого!
  Боец приник к решетке, не отводя взгляда от взволнованного старца, замер. Отец Михаил нервно постукивал кончиками пальцев.
  'Кроме Ивана Васильевича Коваля, больше некому быть полковником', - подумал Тромб, но в зал вошел молодой, нескладный здоровяк в развевающейся свободной рясе.
  - А ты здесь что делаешь, Игорь? - отец Михаил замолк на полуслове, дернул головой, раздраженно фыркнул.
  - Дьявол! Не привыкну я к вашим виртуальным фокусам, - прошипел он, осматривая вошедшего монашка.
  - Убогого подключили к мнемосканеру. Можете говорить, - произнес тот, устанавливая на столе небольшой экран, повернулся к старцу и раздраженно пробурчал: - Да не сверлите меня взглядом! Это я, Коваль. Ваш компьютерный гений на все случаи жизни создал только один виртуальный образ - свой. Теперь все, кто подключается, вынуждены носить его личину.
  Опутанный проводами прибор включился, загудел, подмигивая разноцветными огоньками. Засветилась жидкокристаллическая панель.
  Тромб всмотрелся в маленький монитор.
  Полураздетый, опухший от побоев мужик, мотая из стороны в сторону окровавленной бородой, пялился с экрана единственным глазом. На месте второго зияло развороченное окровавленное отверстие. Привязанный к креслу крепкими кожаными ремнями, он рванулся к свободе и истошно завопил, сотрясаясь всем телом:
  - Царя казните, ироды!
  
  ***
  
  - Петра Третьего! - бородач выгнулся.
  Со всех сторон его окружали компьютеры, с которых то и дело срывались длинные ветви электрических разрядов. Содрогаясь в конвульсиях, обнаженный человек, словно громоотвод, впитывал в себя яркие растянутые искры. Они впивались в голую кожу и, казалось, проваливались в покрытое горячим потом тело. Минута интенсивного электромассажа - мужик затих. Несколько секунд посидел, собираясь с силами и вдруг в очередной раз выгнулся дугой, завыл истошно:
  - Царя казните, ироды! Петра Третьеего!
  Бейрут вгляделся в расплывчатую картинку компьютерного зала:
  - Давно камера включилась?
  - Только что, - Жора на секунду оторвался от экрана, но тут же скользнул взглядом обратно.
  Шпионская поделка Бейрута висела прямо над головой отца Михаила и передавала искаженное (слегка выпуклое) изображение церковного зала.
  Старец развалился в громадном кресле, чуть поодаль, в уголке. Упираясь локтями в массивные подлокотники, ожидал, когда полуголый мужик придет в себя.
  Большие зеркальные очки, закрывая его лицо, словно гигантские капли ртути, вытягиваясь к ушам, обхватывали серебристую шевелюру, стекали изящной дугой на затылок.
  - И эта сволочь здесь, - процедил Бейрут сквозь зубы.
  Коваль жестом фокусника достал из-за спины изящную пластиковую каску, с множеством проводов и датчиками-прилипалами. Проворно, словно делал это каждый день, водрузил на голову мужика шлем виртуальной реальности, закрепив липкие клеммы на израненном теле.
  - Хорошая техника у братиев, - позавидовал Жора. - Это не наши реальные ведра нереальной виртуальности!
  - Божьи люди всегда были впереди планеты всей. Они только прикидываются двоечниками и костерят учёных почём зря, - Бейрут не отрывал взгляда от экрана второго монитора. Сейчас он был похож на кролика, загипнотизированного удавом.
  - Костерят? - удивился Жора. - В смысле, на костёр отправляют?
  Бейрут закатил глаза, покачал головой:
  - В смысле ругают!
  Компьютерная электротерапия меж тем благотворно подействовала на одноглазого царя. Приняв на себя десяток разрядов, он перестал дергаться, наклонив голову, замер, прислушиваясь к чему-то.
  Отец Михаил подался вперед, стараясь привлечь внимание мужика, приподнял руки и начал медленно совершать плавные движения, покачиваясь из стороны в сторону и бормоча что-то себе под нос. Как ни старались хакеры, но услышать, что он говорит, не могли.
  - Жучки слабые, - скривился Жора, оглядываясь.
  - Размеры не позволяли, - оправдался Бейрут, сдвигая мониторы с разными картинками. - Смотри!
  Голый мужик, медленно покачиваясь - в такт движениям старца - погружался в гипнотический транс.
  - Емельян, - громко произнес он, отвечая на неслышимый вопрос старца.
  Изображение кибернетического священника дрогнуло и неожиданно понеслось навстречу удивленным зрителям. Промчались мимо гигантские зеркальные очки, громадный крест, возлежащий на груди отца Михаила, мелькнул и исчез. Крошечный пластиковый соглядатай сорвался с потолка, шумно грохнулся об стол, несколько раз перевернулся и остановился на самом краю дубовой столешницы. Кувыркающийся на экране старец не обратил никакого внимания на высадку вражеского десанта. Допрашивая бывшую царскую особу в виртуальном храме, он ничего не видел и не слышал в реальном.
  - Так-то лучше! - Жора довольно улыбнулся, резко хлопнул кулаком в раскрытую ладошку.
  Бейрут повернулся, уставился удивленным взглядом:
  - Как ты это сделал?
  - Тсс! - цыкнул довольный хакер. - Слушай!
  Электронный шпион приземлился так, что лицо священника оказалось прямо напротив объектива, а микрофон свободно улавливал слова.
  - Емельян? - Отец Михаил ждал продолжения, и привязанный мужичок почувствовал это.
  - Был Емелей-писарем, - выдавил он и громко засмеялся. - Был Емельяном Пугачёвым, Петром Третьим и ещё кем-то страшным... в непонятном мире... в аду, наверное. Там грешники... на рычащих телегах.
  Старец вздрогнул, услышав странный ответ, кивнул, словно соглашаясь со своими мыслями:
  - А сейчас? Кто ты сейчас?
  - Не знаю, - Емельян встрепенулся, шумно хлестнул себя по голой ляжке. - Казнили меня!
  Святой отец обхватил ладонями начищенный до блеска крест, потер руками сияющую поверхность.
  - Я всё испортил! Я был царём, но испугался! - неожиданно Емельян схватился за шлем и попытался сорвать его. - Отпустите меня!
  Компьютеры загудели, словно почуяв угрозу, затрещали искрами. Ветвящаяся вспышка осветила перекошенное лицо, разряд, сорвавшийся с системного блока, коснулся лба, оборвав отчаянный крик. Несколько секунд безумный бородач, закатив зрачок единственного глаза, таращился перед собой мутным бельмом. Затем уронил голову на грудь, продолжая при этом едва слышно бормотать.
  - Это всё Славка, - скулил мужик. - Затащил и оставил. Или я сам? - спрашивая себя, бородач на глазах менялся. Испуганный, больной человек исчез, глаза налились темной яростью. - Смерды! Думали, меня, Царя, можно казнить? Ха-ха-ха! - демоническим хохотом загудел безумец, запрокидывая голову. - Я знал все, что они думали, я слышал их мысли! Я обманул их, сбежал в эти глаза, спрятался в этом теле.
  - Стало быть, ты, - громко, чеканя каждое слово, отец Михаил поднялся и шагнул вперед, - можешь переносить своё 'Я' в сознание других людей? Правильно ли я понял тебя, сын мой?
  - Это всё Славка! - всхлипнул Емельян, роняя голову на грудь, пустил тонкую струйку слюны на густую, грязную бороду.
  Видя, что он отключается, священник поторопился задать последний вопрос.
  - А мог бы ты пустить в свое сознание чужое 'Я'?
  Но опоздал: Емельян затих. Полковник, стоявший рядом, засуетился, но без толку - не двигаясь и не реагируя на все попытки привести его в чувство, бородач безвольно повис на ремнях, накрепко удерживающих его в кресле.
  Изображение старца в очередной раз колыхнулось, быстро заскользило прочь, динамики недовольно захрипели. Скрипнула дверь и на экране возникло неестественно выпуклое лицо Игоря:
  - Ваш электронный друг у нас, заперт в локальной сети храма.
  Бейрут прищурился, сверля взглядом церковного администратора, прикусил губу.
  - Твоя работа?
  - В смысле? - не понял тот, резко замолчал, отчего-то смутившись.
  - В прямом смысле, гаденыш! Камеры кто отключал? Виртуальную ловушку-церковь кто писал? Сеть кто от инета отрубил? Этот старикан? - Бейрут кивнул куда-то в сторону, словно отец Михаил находился в соседней комнате. - Он шлем сам надеть не сможет!
  Игорь виновато опустил глаза и исчез с экрана.
  - Церковь делалась для Вируса разумного, - донеслось издалека. - А инет выключил ваш полковник, Коваль.
  - Не наш, а ваш теперь, - вклинился в разговор Жора.
  - Стоп! Стоп! Стоп! - заорал Бейрут, подбегая к товарищу, внимательно осмотрел его одежду. - Ты говоришь с ним! Как?
  - Ты тоже говоришь с ним, - попытался возмутиться Жора, но тут же замолчал, словно вспомнил что-то, распахнул глаза.
  - Дошло, умник? Наши жучки в церкви. Мы его слышим и видим, но не он нас. - Бейрут, подойдя к товарищу вплотную, протянул руку и неторопливо достал из кармана его рубашки небольшой значок в виде скрещенных клавиатур. - Эта церковная крыса! - казалось, он готов броситься с кулаками на экран, но вместо этого неожиданно засмеялся.- Развёл нас, как последних лохов!
  - Ну! И чему ты радуешься? Тому, что попёнок выставил нас дураками? Что мы, как идиоты, пялились на неподвижные картинки?
  - Дурак тот, кто не уважает своего противника. Он нас сделал. И глупо рвать волосы и посыпать голову пеплом. - Бейрут зашагал в проходе между столами.
  - Камеры - на потолке, как ты их выключил? - спросил Жора, но ответа Монаха ждать не стал. - Будь мы готовы к твоему вмешательству...
  - Главное не как, главное - зачем? - выкрикнул Бейрут. Останавливаясь, вырвал из рук Жоры микрофон. - Тебя убедили, что твои старания будут достойно оценены там? - хакер махнул рукой вверх, но вспомнив, что Монах не может видеть его жеста, поспешил добавить. - На небесах?
  - Церковь не ловушка. Я не ожидал появления вашего бойца, - пробормотал Игорь, но Бейрут уже не слушал его.
  - Не ловушка?! - мгновенно багровея, хакер стал похож на закипающий чайник - еще секунда, и начнет плеваться кипятком. - Смотрю я на тебя и никак не въезжаю. Ладно, старые пердуны возомнили себя единственно зрячими в мире слепых и пытаются подработать сурдопереводчиками у самого Бога! Видим незримое, слышим безмолвное. За скромную плату переведём и то, и другое на человеческий язык. Но ты-то, с башкой, где угодно бабки заработать сможешь...
  - Опять понесло, - Жора закатил глаза, устало выдохнул воздух через нос и громко заорал. - Как будем Тромба вытаскивать? Труженики креста могут тупо стереть его с носителей.
  - Как-как? - мгновенно успокаиваясь, проворчал Бейрут. - Всяко не через мобильный телефон. Монах! - он устремил подбородок в сторону экрана, выцеливая взглядом Игоря. - Сможешь подключить к своей сети еще один комп?
  - Своей? - улыбнулся тот, но кивнул, соглашаясь. - Что это будет?
  - Пристройка к церквушке, в которой застрял наш друг! Вы же применили подобный трюк, надеюсь, и у нас получится.
  - Простовато будет, коллеги! Для Вируса Разумного предугадать ваши действия ничего не стоит. - Трудно было разобрать, издевается Монах или говорит серьезно. - Вам ведь нужен боец. Не думаю, что вы готовы встретиться с хозяином сети.
  Бейрут кашлянул, ощущая уважительную нотку, скользнувшую в голосе Игоря на последних словах. Тощая шея напряглась, в глазах на мгновенье показалась веселая искорка.
  - Правильно понимаете, коллега, - подстраиваясь под интонацию собеседника, гнусаво пропел он. Продолжая игру, наигранно нахмурил брови. - Мне это кажется, или вы над нами издеваетесь, святой отец?
  Игорь спокойно заглянул в глазок камеры, полное лицо закрыло экран монитора.
  - На святого не претендую - благодати не хватает, - подмигнул зрителям выпученный глаз.
  - А вот вашему виртуальному другу вера совсем бы не помешала. Только в Святом писании он найдет своё спасение! Надеюсь, он сумеет это понять.
  
  ***
  
  - Ничего не понимаю! - удивился боец, когда осмотр очередной стены ничего не дал.
  Все попытки найти выход из церкви окончились неудачей. Свобода Тромба ограничивалась сотней квадратных метров молельного зала и заканчивалась массивной дубовой дверью, встающей на пути всякий раз, когда он пытался пробить кирпичную кладку. Очень скоро он прекратил попытки протаранить стены, чтобы вырваться на волю, и сосредоточился на проникновении во внутреннюю сеть, проход в которую, как ему показалось вначале, находится в маленькой исповедальне. Однако и здесь его ждало разочарование. Забранное сеткой окошко на самом деле оказалось экраном. Действие, которое он видел, могло происходить в соседней комнате - равно как и в другой части Вселенной.
  Вышагивая из угла в угол, Тромб задумался. Виртуальный храм создал человек. Любой программист обязан оставить лазейку для управления своим творением со стороны - дырку в заборе, через которую можно, не имея допуска, проникать в систему. Слабое место или чёрный ход, как правило, содержится в самой программе, и поэтому нужно искать его изнутри.
  Боец в очередной раз обошел помещение храма. Осматривая каждый сантиметр, он не знал, что ищет. Нужна была маленькая подсказка.
  Пол не скрывал ощутимых пустот, в стенах не было потаенных дверей - да и не могло быть по определению. Это в человеческом мире пленники выбирались из узилищ, устраивая подкопы и пробивая туннели в камне. В мире из нолей и единиц все гораздо сложнее и проще одновременно.
  Осматривая пол у основания алтаря, Тромб вдруг почувствовал над головой легкое дуновение ветерка. Приподнял лицо. 'Евангелие от Михаила', - мелькнула перед глазами странная надпись. Вот оно! Выпрямившись, боец уперся взглядом в массивную книгу, ожившую при его приближении. Страницы заколыхались, и как только рука коснулась старой шершавой бумаги, раздался громкий вздох. Тромб, закрыв древний фолиант, поглаживая плотный переплет, ощутил рельефные буквы названия, выдавленные в толстой, изъеденной временем коже. 'Ну а дальше что?' - спросил он себя, рассматривая большую икону на стене. Сложил руки на алтаре, задумался, пытаясь понять, для чего нужны окружающие его декорации. Что делают люди в подобных местах?
  Молятся!
  - Господи, спаси раба твоего Тромба! - воин неуверенно оглянулся по сторонам.
  Не успел звук его голоса растаять, теряясь в шуршании страниц, как Евангелие поплыло, растекаясь воском догорающей свечи, превращаясь сначала в 'Инструкцию по эксплуатации культового здания ?1', а затем - в тонкую пластину компьютерной клавиатуры.
  Тромб, не задумываясь, набрал слово БОГ, остановился на секунду, держа палец над большой клавишей Enter, но в последний момент передумал и коснулся маленькой Esc.
  - Вы действительно хотите выйти из программы? - произнес механический, безжизненный голос.
  Пальцы шагнули по клавиатуре - ДА. За спиной скрипнула тяжелая дверь. Боец рванулся в открывшийся проход, протиснулся сквозь сдвигающиеся створки и - замер на месте. Мрачные нависающие своды и покрытые плесенью стены, меняющие геометрию каждые несколько секунд, встретили гостя демоническим хохотом.
  - Прости, брат. Я вовремя обнаружил этот выход во внешнюю сеть и переделал его во вход в мой мир. На людей нельзя полагаться, - улыбнулся Вирусапиенс, появляясь прямо из размягчившейся стены. Вначале из глины появилось незнакомое безликое лицо, потом и все тело.
  - Они везде оставляют лазейки для обмана менее компетентных сородичей. Для кого этот ход предназначался, не знаю, но из него получилась чудная западня. Ловушка в ловушке - неплохо придумано.
  Вирусапиенс встряхнулся, мгновенно принимая облик Емельяна.
  - Перестройка у меня тут, - коснулся он рукой подрагивающей поверхности стены. - Хочу Родину создать. Чтобы был, как у тебя и всех людей, свой дом.
  - Растешь! - Тромб улыбнулся, покачал головой.
  - Если бы нам с тобой объединить усилия, мы бы свой мир могли создать, - мечтательно произнес Вирусапиенс, но в последний момент лицо его омрачилось. - Вот только люди...
  
  
  
  Часть вторая
  МЕТАМОРФОЗ
  
  
  
  Глава первая
  ИЗМЕНЕННЫЕ ВИРУСОМ. КАЖДОМУ СВОЁ.
  
  Кому что общение с Вирусапиенсом и его защитой дало. Ванькин побыл вуайеристом, Бейрут слился с мусором в баке, Жора вызвал гнев богини удачи, а полковник...
  
  - Какие люди?! - завопил Ванькин так громко, что от его крика зазвенела посуда в кухонном шкафу.
  Сжав мобильный телефон до зубовного скрежета, он рыкнул:
  - Чёрт! И здесь бородатые архаровцы подгадили. - Увезли вашего психа! - здоровяк швырнул трубку на стол и моментально успокоился.
  Мобильник, подпрыгнув, едва не угодил в чашку с чаем.
  - А кто им позволил? - спросил профессор. - Впрочем, кто мог не позволить? Это же больница, а не милицейский участок.
  - Думаете, из участка не увезут? - атлет вывернул шею. Поигрывая мускулами, заглянул в зеркало, висевшее за спиной, радостно улыбнулся своему отражению.
  - Тебе виднее, Нарцисс, - пробормотал Медведев. - Ты кстати, почему не на службе?
  - Остался без начальства. Полковника прогнали без выходного пособия. Юрий Николаевич приказал быть при вас и тоже отбыл. В загранкомандировку. Да я и без этого был бы рядом, - заверил напрягшийся Илья. - Я себя человеком чувствую, когда нахожусь рядом с вами, - смущенно добавил он.
  - Человеком? - видимо, думал в этот момент профессор о чем-то своем: рассеянный взгляд едва коснулся атлета. - Человеком - это хорошо.
  - Ага! - улыбнулся Ванькин. - К тому же это звучит гордо, как говаривал Макс Горьки.
  Медведев затряс головой, приходя в себя, удивленно уставился на невозмутимого атлета:
  - Какой-какой Макс?
  - Писатель такой был - Макс Горьки, - менторским тоном пояснил Ванькин. - А хорошо потому, как не скучно. С вами и вашим окружением постоянно что-то происходит - не расслабишься. Вот на зеркало ваше смотрю и вспоминаю, что здесь творилось, когда снаряд в стену угодил. Классно было! Кстати, неплохо поработали, стену заделали, как будто дыры и не было.
  - Ну, спасибо, брат! - выдавил профессор сквозь смех. - И великого пролетарского переименовал, и меня в собирателя неприятностей записал.
  Отсмеявшись, он вновь задумался. Никак не удавалось понять, кому и зачем понадобился искалеченный сумасшедший Емельян? 'Впрочем, кому - понятно, но зачем?' - спросил он себя.
  - Сто пудов, психа забрали потому, что он побывал со Славкой в прошлом, - ошарашил здоровяк, отвечая на невысказанный вопрос.
  'Совпадение', - решил профессор, глядя на Ванькина... и усомнился. Тот, как вор, пойманный на месте преступления, сжался и быстро опустил глаза.
  - Ты ничего не хочешь мне сказать? - поинтересовался Медведев, стараясь не выказывать своего волнения.
  Ванькин покачал головой.
  Медведев продолжал размышлять вслух:
  - Если у больницы мы встретили Емельяна, то, возможно, ты прав, и он с Вячеславом действительно побывал в прошлом. Но результатом его возвращения должно стать глобальное изменение реальности. А если это не он...
  - Профессор, хотелось бы верить, что вы так заумно разговариваете со мной, - заявил Ванькин. Усаживаясь на крохотный табурет, он появился перед затуманенным взором Медведева. - Если же вы разговариваете с собой, - продолжил атлет, - то это прямой путь в дурку. Был у меня один друган...
  Здоровяк тщетно пытался втиснуть громадное тело в промежуток между окном и кухонным столом.
  Медведев, не желая слушать про одного друга, отмахнулся.
  - Вы уверены, что знаете этого одноглазого? - не отставал Ванькин. - У него ведь не лицо - отбивная. Родного брата в таком состоянии не узнаешь, не то что едва знакомого. Вы его до этого много раз видели?
  - Один. В тюрьме, - смутился профессор. - И был он тогда другим. Но дело совсем не во внешности. Внешне это незнакомый мне человек, но... он меня узнал, как только увидел, - не совсем уверенно проговорил профессор.
  - Вы что, в тюрьме сидели?! - то ли удивился, то ли восхитился Ванькин.
  - По вашей с полковником милости, - нахмурился профессор.
  Ванькин замолчал, словно переваривал услышанное. Но ненадолго.
  - Внешне не тот, но... Вы что, ему в мозги заглянули? Или вас тоже разрядом тюкнуло, и вы... - засмеялся Ванькин, испуганно сжался и замер в ожидании.
  - Какой разряд? Ты о чем это? - удивился профессор, ощущая, что сейчас произойдет что-то нехорошее.
  - Эта зараза коснулась и меня, - пробормотал атлет, поднял голову и раздраженно продолжил: - Там, в церкви. Ну, когда Потёмкин Жору в себя приводил.
  Профессор, вспоминая, кивнул.
  - Тогда ведь и меня задело электрическим или чёрт знает каким разрядом. Только во мне здоровья побольше, чем в компьютерном хлюпике, но ощущение - брр! - втягивая голову в плечи, Илья съёжился и передернул плечами. - Представьте, что вам внутрь запустили крысу, которая грызет все, что ей попадает в зубы. Я подумал - пройдёт. И действительно, вроде прошло, - Ванькин замолчал, потягиваясь, громко захрустел суставами.
  Медведев уставился на атлета в ожидании продолжения:
  - Ну и?
  - Иногда кто-то говорит прямо в ухо, только изнутри головы - прямо из черепушки, но это редко. Это как побочный эффект, - шепнул смущенный здоровяк, внимательно рассматривая свои руки.
  Профессор не решался вздохнуть.
  - Побочный? - выдавил он. - А есть и основной?
  Ванькин вздохнул, отворачиваясь к стене.
  - Сейчас начнется!
  Тело завибрировало во всех местах одновременно: тряслась голова, дрожали колени, спина ходила ходуном. Воздух вокруг сгустился, дрогнул, поплыл горячими волнами.
  Медведев сжался, ощущая, как волосы на голове зашевелились, наэлектризовываясь, встали дыбом. В тот момент, когда он попытался положить руку на плечо Ильи, тот повернулся. Черные зрачки вспыхнули, расширяясь. Зародившаяся в темной глубине искорка растеклась маленьким солнцем, и в протянутую руку выстрелила зеленая ветвь разряда.
  - Чёрт! - профессор резко отстранился, но если бы не Илья, удар пришелся бы точно в ладонь.
  Ванькин дернул головой и торопливо закрыл глаза. Воздух вокруг него начал искриться, очертания тела расплылись. Казалось, ещё секунда - и потомок Геракла растворится. Однако этого не произошло. Илья открыл глаза, осмысленно посмотрел вокруг, скривился и устало прошептал:
  - Дурдом...
  - Ты что-то видел?
  - Ага, - буркнул Ванькин и тут же умолк, нахмурив брови, словно боролся с чем-то внутри себя.
  - Что? - продолжал профессор.
  - Потёмкина и Пугачёва. Вернее, Славку я не видел, но точно знаю, что он там был.
  Плотину молчания прорвало, и Ванькин, не дожидаясь вопросов, торопясь и сбиваясь, затараторил:
  - Там ещё огненый шар был! Висел прямо перед пацанами. Кажется, они с ним разговаривали.
  - С шаром? - профессор выпучил глаза.
  - Ну, живой он вроде как. Инопланетянин! - Илья нахмурился, пожимая плечами, сжал губы. - Наверное, так чувствуют себя обкуренные наркоманы, - буркнул неуверенно, подумал немного и мотнул головой. - Хотя нет. Наркоманы вроде кайф ловят, а тут словно кто-то ведет тебя, и ты на ходу подглядываешь. Видишь то, чего не должен видеть. Дурдом! Были бы мозги - закипели бы.
  Илья очухался, придя в себя, попытался успокоиться привычным ему способом. Нужна была злость, и он неожиданно заорал, задоря просыпающегося внутри зверя:
  - Кто это со мной делает? Узнаю - убью!
  В прихожей, словно испугавшись крика, свалился с полки тяжелый телефон. Медведев подозрительно взглянул на разгневанного атлета.
  - Ты бы, - тихо произнёс он.
  - Что - 'бы'? - Ванькин заглянул профессору в глаза.
  'Поосторожнее, Илья', - закончил тот мысленно, разочарованно замечая не исчезающий во взгляде атлета вопрос.
  - Осторожнее бы! - засмеялся Медведев, повторяя свою мысль вслух.
  - Знать бы, как осторожнее, - поддержал Ванькин, иронично скривив губы, цыкнул. - Эта зараза появляется, когда её совсем не ждешь. Вначале думал, с ума схожу. Потом решил, что Славка ваш со мной шутки шутит, а сейчас на странные зеленые разряды, которыми нас в церкви накрыло, грешу. Именно после них у меня эта катавасия началась. И, судя по всему, не только у меня.
  - Разряды, говоришь? Мысль неплохая, - профессор достал из кармана телефон. - Сейчас же и проверим твою гипотезу. Кому у нас больше всех досталось от защиты Вирусапиенса?
  - Жоре! - быстро подсказал Ванькин. - Очкарик едва ноги не протянул, когда его эта электронно-электрическая гадость достала. Он весь разряд на себя принял, а меня только краем зацепило.
  Поколдовав над маленькими выпуклыми кнопками, профессор прижал трубку к уху.
  - Уууу, - длинно загудел телефон.
  
  ***
  
  - Алло. Кто говорит? - поинтересовалась трубка голосом профессора и тихо задышала.
  - Смольный на проводе, - буркнул Бейрут, не отрывая рук от клавиатуры. - Что случилось, профессор? Жора? Ушел!... А шут его знает, когда будет.
  - Появится - пусть наберет меня, - попросила трубка, неожиданно захрипела и отключилась.
  - Фууу! - Бейрут скривился и в этот момент почувствовал, как затылка коснулось едва ощутимое, прохладное дуновение ветерка.
  Тревога мгновенно заполнила сознание.
  Скрипнула входная дверь, но Бейрута уже не было в комнате. Ощущение опасности согнало его с насиженного места. Стараясь не издавать лишнего шума, он быстро пересёк комнату, оглядываясь на дверь, взобрался на подоконник и, нащупав ногой пожарную лестницу, исчез за окном.
  В комнату входил враг. Чувствуя его учащенное дыхание, Бейрут ощутил страх, смешанный с агрессивным стремлением крушить всё, что попадёт под руку.
  'Черный ход' не раз выручал хакеров, помогая избежать неприятных встреч. Только никогда еще экстренная эвакуация не проходила так быстро. Бейрут нырнул в окно раздетым. Вцепившись в обжигающе холодный металл, полез вниз. Он не спешил, надеясь, что опасный незнакомец повернется и уйдет, но не тут-то было. Ощущение чужого присутствия то возрастало, то и вовсе исчезало.
  - Окно, - прошептал незнакомый голос, словно озвучивая чужие мысли.
  Бейрут, не раздумывая, разжал руки - замелькали перед глазами заледенелые поручни, небольшой сугроб ожег холодом. Неловко приземлившись, он больно ударился пятками о землю. Быстро отскочил в сторону, оглянулся по сторонам, пытаясь найти укрытие. 'Наверное, вылез в окно!' - мелькнула в голове чужая мысль.
  Бейрут запаниковал, бросаясь к стоявшему неподалеку мусорному баку, поднял крышку и прыгнул в вонючее, холодное месиво. Он спешил - еще чуть-чуть и...
  В голове слегка прояснилось. Резкий запах пищевых отходов прочистил мозги не хуже нашатыря. 'Теперь никто тебя не увидит, расслабься', - успокоил себя Бейрут. Приоткрыв крышку, приник к узкой щели. Вытягивая шею и прижимаясь щекой к холодному металлу, долго возился, стараясь расположить своё худое тело так, чтобы видеть родное окно и не быть при этом обнаруженным. Наконец - удалось. Именно в этот момент стеклянная створка приоткрылась, и в проёме появилась неприятная физиономия с характерными, часто встречающимися чертами, которые в общем можно описать, как 'круто, но не умно'.
  - На чужой бачок не разевай роток, - просочился сквозь узкую щель хриплый, незнакомый голос.
  Бейрут вздрогнул, ощущая нестерпимую жажду. Обожжённые спиртовыми растворами голосовые связки кровоточили от тропической засухи, царившей у хозяина в глотке. Хакер взвыл от тупой головной боли. Он не знал, что такое похмелье, но неожиданно понял, что ощущает именно кошмар абстинентного синдрома. Чужая боль обрушилась, как ураган, выворачивая внутренности, разрыхляя печень, разрывая лёгкие.
  Бачок содрогнулся от мощного удара. Оглушенный и испуганный, Бейрут вжался в смердящую мусорную кучу. Наверху заскрипело: кто-то возился с запорами на крышке.
  - Эээ, уважаемый! Не нужно закрывать!- заорал Бейрут, упираясь в холодное железо голыми плечами. Он пытался вытолкнуть погнутый металлический лист, но только глубже погрузился в вонючую жижу.
  - Пьянь! - раздраженно ткнул он рукой в темноту.
  Стараясь не шевелиться, прислушался к тому, что происходило во внешнем мире. Однако железный мусоросборник абсолютно не пропускал звуков. Через пятнадцать, а может, двадцать минут, показавшихся Бейруту несколькими часами, старый разбитый контейнер превратился в холодильную камеру. Сам же хакер почувствовал себя посиневшей куриной тушкой, сжавшейся от холода в переполненной продуктами морозилке.
  Прошел ещё час. Или два. А может быть несколько.
  Холодильник вытянулся, прикинувшись звуконепроницаемым гробом, а посиневший цыпленок обрел форму остывающего человеческого тела. 'Ааа, вот теперь пора, - завибрировала неясная мысль. Родившись в голове Бейрута, она тут же застыла от холода. - И-с-п-у-г-а-т-ь-с-я!' Понимая, что помощь может прийти только из внешнего мира, он сосредоточился. Прислушиваясь, попытался всеми чувствами проникнуть сквозь металлические стенки. Временами ему казалось, что он слышит голоса, видит проходящих мимо людей. Прозрачные и бесформенные силуэты мелькали в сознании. Он даже слышал их мысли. Только сил пошевелить руками не осталось. Ноги давно сковала ледяная тяжесть: нижняя часть бачка превратилась в закаменевший лед.
  Жора! Где же ты, дружище?
  Сознание померкло - начались галлюцинации. Он вдруг вырос до размеров Вселенной. Взглянул на мир и увидел знакомый силуэт.
  - Ставлю на зеро, - родной голос пришел издалека, приблизился. - Извините, господа, но сегодня мне отчаянно везет. Явно мой день!
  - Жора, помоги! - из последних сил заорал Бейрут.
  Точнее, хотел закричать, но сил хватило только на мысль. Безмолвный крик электрическим разрядом, летящим по проводам, метнулся к другу.
  На мгновение Бейрут вновь ощутил своё тело, попытался закричать по-настоящему, но не смог.
  - Иии! - раздался едва слышный стон, и Вселенная вновь сжалась до размеров мусорного контейнера.
  - Глюки, - произнёс Жора, так близко, как будто сидел прямо в его голове, и тут же задумчиво спросил. - Бейрут?
  - Помоги! - взвыл хакер, рванувшись навстречу родному голосу.
  - Помоги? - удивился Жора. - Точно глюки! Нет такого слова в словаре Бейрута. Восьмёрка!
  'Нужно делать ставку и линять, пока служба безопасности не сообразила, что теория вероятности в их заведении сегодня не работает, а шарик сошел с ума, - продолжал мысленный монолог Жора. - Интересно, почему они такие бестолковые? Ведь давно могли бы вычислить меня и навестить. К примеру, дома'.
  - Мусорный бак под нашим окном! Помоги! - молил Бейрут, растекаясь мыслью в пространстве, стараясь дотянуться до бесконечно далекого товарища.
  - Очухались, соколики! - долетел издалека недовольный голос. - Дружище? Не знаю, как ты это делаешь, но не думаю, что в ближайшее время смогу помочь - сам в дерьме, - возбужденно прошептал Жора и исчез.
  Не замолчал, не отключился, а просто исчез - Бейрут вдруг перестал ощущать присутствие друга. Пусть это было нереальное присутствие, галлюцинация, но и её мгновенно не стало.
  Холод, проникший уже и в середину бачка, сжал грудь, сдавил ледяными оковами сердце, мешая проталкивать густую кровь по узким сосудам.
  'Интересно, как медведи спят в берлоге? - вопрос показался Бейруту очень важным. - Медведи просыпаются, а я, похоже, не... Медведи? Профессор!'
  Мысли, загустев, как и кровь, двигаются всё медленнее, подолгу оставаясь на виду. Прошлые, промелькнув перед глазами, переплетаются с настоящими. Теряя изначально заложенный в них смысл, замерзают.
  'Медведи? Медведев - вот кто поможет! - чертыхнулся Бейрут, с хрустом ломая ледяную корку. - Услышал Жора - услышит и он'.
  
  ***
  
  - Я слышу, слышу тебя, - отрешенно пробормотал профессор.
  - Ты рассказывай! - на секунду он все же сосредоточил своё внимание на сидящем перед ним Илье.
  Поигрывая мускулами, здоровяк заставил накачанное тело угловато бугриться. Жалобно захрустела рубаха.
  - Как же, рассказывай! - обиделся он. - Вас ведь здесь словно бы нету.
  - Я слышу! Слышу! - повторил профессор, испуганно хлопая глазами и непонятно к кому обращаясь.
  В голове настойчиво звучал голос Бейрута. Вызывающая неправдоподобность ситуации смутила Медведева. Поначалу он не поверил собственным ощущениям, однако вскоре должен был признать, что голос в голове не менее реален, чем голос Ванькина, сидевшего за столом прямо перед ним.
  - Что это? - спросил он растерянно.
  Илья, наклонив голову, заглянул профессору в глаза и участливо поинтересовался:
  - Профессор! Вы как?
  Медведев настороженно - словно искал кого-то - оглядел кухню.
  - Как? Как сумасшедший! Галлюцинирую. - Отмахнулся, прислушиваясь к едва слышному голосу. - Ты где?
  - Слава богу, не я один, - попытался пошутить Ванькин.
  - Я в мусорном баке! - крик хакера, быстро теряя силу, затих.
  - Не смей отключаться! - заорал профессор, бросаясь в прихожую. Оглянулся на ходу, качнул головой, призывая Илью следовать за собой. - Где мальчишки живут, знаешь?
  - Опять очкарики в какое-нибудь дерьмо влезли? - раздраженно поинтересовался здоровяк, громыхая по лестничным ступенькам тяжелыми, коваными ботинками.
  - Почти, - кивнул Медведев.
  - Профессор, хана! Я всё! - прохрипело в голове.
  Кровь зашумела в ушах, обдав горячей волной просыпающиеся мышцы, ударила в сердце, заставляя живой насос работать энергичнее.
  - Держись, мальчик! Мы скоро... - прошептал Медведев.
  - От этих головастиков одни проблемы, - недовольно произнесла шагающая впереди боевая машина, заметно убыстряя ход. - Быстрее, профессор! - Ванькин перешел на бег: казалось, он тоже слышит мысли Бейрута.
  Лестница, площадка с почтовыми ящиками на стенах, первый этаж... Разогнавшаяся до крейсерской скорости гора мышц неожиданно остановилась. Наталкиваясь на нечто лохматое и рычащее, попятилась и откатилась в сторону, пропуская профессора вперед.
  Небольшая собака у двери с интересом наблюдала за позорным отступлением гиганта.
  'От глубоко сокрытого 'Я' никуда не уйдешь', - подытожил профессор, отстраняя безобидное животное.
  Смущенный здоровяк, оглядываясь, выбрался на улицу.
  - Мороз и солнце! - воскликнул он, радостно вдыхая холодный воздух. Заметив ожидающий взгляд удивленного профессора, смущенно пробормотал, как бы оправдываясь: - Знакомые слова.
  Получасовая езда по столичным улицам плюс минутный подъем по загаженному подъезду - и вот профессор перед дверью квартиры, в которой, по утверждению Ванькина, должны проживать хакеры.
  Нет, не должны. Живут! Номер квартиры в двоичном коде - захочешь, не сможешь попасть 'не по адресу'. Медведев поискал глазами звонок, но его опередил Ванькин. Двинув незапертую дверь плечом, он буквально влетел в квартиру.
  - Кто-то... что-то... совсем недавно искал, - произнёс он по слогам, превращаясь в бдительного работника спецслужб. Внимательно осмотрел комнату, небрежно пихая ногой сваленные в кучу мониторы. Поднял лежащий кверху ножками деревянный стул и робко присел, словно боялся, что тот развалится от его веса.
  Тяжело скрипнув, стул выдержал.
  Медведев спешно пробрался к окну, и, высовываясь наружу, обнаружил внизу Жору. Оседлав мусорный бак, парень со слезами на глазах тянул металлическую крышку на себя.
  - Очкарику помощь требуется? - изрекла голова Ванькина, появляясь рядом с плечом профессора.
  - Илюша, давай вниз, живее!
  - Чё я там забыл? - удивился Ванькин, возмущенно выпучивая глаза, но послушался. Вскочив на подоконник, ловко перебрался на пожарную лестницу и быстро спустился на землю.
  Медведев сунулся следом и через минуту догнал здоровяка возле помойки.
  - Какой-то гад замотал крышку. Я ничего сделать не могу, - Жора развел окровавленные руки. - Здоровый, должно быть. - Он ткнул пальцем в закрученный петлей металлический стержень и подозрительно взглянул на Ванькина.
  - Ты чё на меня вылупился, сопляк? - начал тот, но Медведев, положив руку на плечо, спокойно произнес:
  - Илья, там Бейрут. В бачке.
  - А вы откуда знаете? - только и успел пробормотать Жора.
  Резкий толчок Ванькина сбросил его на землю.
  Атлет вцепился громадными ручищами в загнутые края.
  - Там ему и место! - багровея от напряжения, вытолкнул он через силу.
  Черные, вспухшие вены проступили на его висках. Крышка заскрипела, но не поддалась. Илья с удивлением посмотрел на бак:
  - Ты не прав, очкарик! Гад не мог быть таким здоровым. Стопудово, пользовался монтировкой.
  После нескольких попыток, матерясь и удивляясь, Ванькин все же сумел оторвать петли, державшие крышку, однако арматура так и осталась нераспрямленной. Расстроенный, он хотел было отойти в сторону, но заглянув в бак, замер на месте.
  - Какого?! - завопил, вырывая из смёрзшихся объедков худое тело. - Профессор, он, похоже, того. Остыл уже.
  - Сам ты остыл! - Жора схватил неподвижную, ледяную руку Бейрута.
  Медведев опустился на колени, обхватывая запястье мальчишки, радостно улыбнулся, почувствовав едва ощутимое биение пульса.
  Что-то большое и лохматое ткнулось в лицо, сбило с ног. Профессор инстинктивно закрыл глаза, чувствуя, как шершавый влажный язык касается носа.
  - Цербер, не сметь! - раздался над головой знакомый голос.
  Шерстяной ком отступил, большая квадратная морда отодвинулась, и профессор обнаружил перед собой знакомого сенбернара. Поднимая глаза, он встретился взглядом с хозяином пса.
  - Трофим Юрьевич? - удивился. - Как вы?
  Помолодевший, некогда дедушка, теперь же 'мужчина в самом расцвете сил', улыбнулся.
  - Вас удивляет мой вид, или то, что я здесь оказался? - поинтересовался он, широко улыбнулся, и, не дожидаясь ответа, продолжил. - Знаю, знаю - и то и другое. - Он положил ладонь на лоб Бейрута. - Ваш мальчик просил о помощи. Я услышал и пришел.
  Трофим повернулся к Ванькину.
  - Неси в тепло, - произнёс он не терпящим возражения голосом.
  Илья, подхватив тощее тело с торчащими во все стороны худыми локтями, острыми коленями и лопатками, быстро двинулся к подъезду.
  Через несколько минут вся компания была в квартире хакеров.
  Уложив Бейрута на диван, Ванькин отошел в сторону.
  Цербер бесцеремонно оттеснил Жору, заняв место в ногах пациента, уткнулся большой головой в его колени.
  Трофим превратился в настоящего шамана, совершающего колдовские обряды. Руки его покраснели, став на мгновение прозрачными, засветились. Закрыв глаза, он касался холодного тела. Что-то нашептывал, наклоняясь, дул, и в том месте, куда попадало его дыхание, кожа мгновенно розовела.
  - Твою!... - громко пробормотал Ванькин, но, взглянув на ощерившегося сенбернара, замолк.
  Пёс с укором посмотрел на притихшего здоровяка и тихо зарычал.
  - Да понял я, молчу! - Ванькин примирительно выставил руки перед собой. - Дурдом! - ругнулся, испуганно глядя в сторону собаки.
  - Не любит он, когда при нём ругаются, - проговорил Трофим, не открывая глаз.
  - Как же так? - замечая изменения в состоянии Бейрута, Медведев удивленно вскинул брови. - Кто вы?
  - Я - Добровик! Дмитрий мне помог - я другим помогаю.
  Ванькин неожиданно метнулся к окну, рыкнул, прижимаясь к стеклу, посмотрел на улицу, и, ничего не обнаружив, повернулся. Пленка чёрной ртути затянула глаза. Искрящиеся волосы встали дыбом. Темным нечеловеческим взглядом он коснулся профессора. Тот вздрогнул, ощутив ледяное прикосновение, но Ванькин уже отвернулся, перенеся внимание на взъерошенного сенбернара.
  Цербер, недобро поглядывая на здоровяка, спрыгнул с дивана. Рыча и скалясь, закрыл своего хозяина.
  - Ну-ну, мальчик! Спокойно. Дяденька не злой. - Трофим, на секунду приоткрыв глаза, внимательно посмотрел на гиганта. - Чужое зло в нём. Растёт и ждёт своего часа, - странный лекарь покачал головой, выставленный указательный палец качнулся. - Не балуй, а то накажу!
  Атлет на секунду просветлел взором, затравленно оглянулся, обойдя рычащее лохматое чудовище, выбежал из комнаты.
  - Да что здесь, чёрт возьми, творится? - раздраженно выкрикнул Медведев.
  - Шабаш, профессор! - очнулся Бейрут.
  Говорил он трудно, превозмогая боль, однако кризис миновал - молодой человек, розовея на глазах, быстро приходил в себя.
  - Шабаш на Лысой горе! - прохрипел он.
  - А мы значит, по-твоему, ведьмы, - криво улыбнулся Жора.
  - Точнее будет сказать, ведьмаки, - поправил Бейрут.
  Пылающий негодованием взгляд уперся в приятеля.
  - А ты... ты... Игроман хренов. Я тебе еще припомню... - задохнулся хакер. - Ха-кхах! Кха! Кха!
  
  ***
  
  Выходя из подъезда, Анатолий прокашлялся, плотно замотался теплым шарфом.
  В горле першило, голова раскалывалась.
  Он не боялся мороза и всегда встречал непогоду открытой грудью. Всегда, но не сегодня. Ощущение озноба, не отпускавшее с утра, на мгновенье ослабло.
  Ледяной ветер ударил в лицо колючей, снежной позёмкой. Организм ответил жаром. Где-то в глубине грудной клетки вспыхнул огонь, поднялся к голове, заполз в череп. Горячие волны, накатываясь друг на друга, скользнули во все стороны. Обжигая руки, прокатились по затылку и только после этого провалились в ноги. Каждая клетка тела, наполняясь энергией, радостно завибрировала. Шарф исчез, шея голая, куртка нараспашку. Снежинки исчезают, едва касаясь кожи.
  Анатолий неожиданно вспомнил Димку с его необычной охлаждающей системой, вздрогнул, ощущая разгорающийся в голове пожар. На глаза наползла красная пелена. Резкая боль сдавила виски.
  - Куда прешь, козёл! - зарычал здоровяк, возникший ниоткуда. - Порву! - гора мышц метнулась навстречу.
  Анатолий почувствовал толчок, но не остановился. С отсутствующим видом продолжая движение, он прислушался к своим ощущениям. В голове загудело, и незнакомец превратился в расплывчатый силуэт. Он то приближался, опустив голову и как бы прицеливаясь, зигзагами шел навстречу, то исчезал. Анатолий взвыл, погружаясь в безумную вибрацию, в которой его тело играло роль струны, создающей вокруг себя плотные дрожащие сферы.
  Длинный кожаный плащ натужно заскрипел, едва сдерживая взорвавшиеся мышцы разгневанного богатыря. Он охнул, побагровел, чувствуя невидимую преграду, но не свернул с пути. Ноги заскользили по утоптанному снегу. Упрямец выпучил глаза, испуганно разглядывая Анатолия. Воинствующий огонь, пылавший в чёрных зрачках, неожиданно погас. Гигант вздрогнул - искра узнавания мелькнула в его взгляде. Он замотал головой, словно не желая соглашаться с тем, что видели глаза, отчаянно бросил квадратный кулак в лицо телохранителя.
  - Тыы?!
  Удивленно ойкнув - уже не зверь, но все еще разгневанный - богатырь отлетел в сторону, сжимая разбитый кулак.
  - Ванькин?!- изумился Анатолий, приходя в себя, с трудом фокусируя взгляд на летящих во все стороны каплях крови. - Об кого это ты?
  - Кажется, об тебя, - пробормотал здоровяк, осматривая окровавленную руку.
  - Кажется? А точнее нельзя?
  - Точнее? Не помню! - здоровяк застонал, сжимая виски. - Голова гудит!
  - Мягко сказано - гудит! - поддержал Анатолий, активно массируя затылок. - Ревет и стонет, как тот Днепр, который до сих пор широкий!
  - Не знаю, как тот Днепр, а я с трудом справляюсь с желанием разогнаться и врезаться в стену, - буркнул Ванькин.
  - Не думаю, что из этого хоть что-нибудь получится.
  - Да ужжж!
  - Баран! - заорал со стороны дороги хриплый голос, забрызгивая одиноких прохожих грязной злостью.
  Анатолий дернулся на крик.
  Из подворотни, визжа резиной, выскочил побитый жигуленок, заскользил к одинокому пешеходу и громадной собаке. Старенький, видавший виды автомобиль отчаянно тормозил. Совершив сложный манёвр, остановился всего в нескольких сантиметрах от неторопливого мужчины.
  Визг раненого зверя острой бритвой полоснул по обнаженным нервам. Удар подбросил сенбернара высоко в воздух. Гримасой боли исказилось лицо мужчины.
  'Трофим, кажется', - мелькнуло в голове телохранителя. Гул сменился воем, время замерзло, потекло медленно, превращаясь в тягучую аморфную массу, в которой едва ощутимо тащился встречный автомобиль.
  Стараясь избежать столкновения с псиной, новенькая иномарка совершила фантастический пируэт на заснеженной дороге, виляя задом и оставляя куски мягкой резины на каменном бордюре, медленно выкарабкалась на обочину и поползла в сторону тротуара.
  Взгляд Анатолия остановился на ярком оранжевом пятне - из колодезного люка появилось радостное лицо молодого человека, с ярким пластиковым шлемом на голове. Застывшая улыбка медленно потекла вниз, превращаясь в испуганную маску.
  Время вяло брело вперед, машина медленно приближалась, выпученные глаза юноши быстро заполнялись ужасом.
  Ещё шаг - и машина сомнет паренька.
  'Быть бы тебе где-нибудь в другом месте. У мамки под боком', - промелькнувшая мысль криком стегнула по нервам, взрывая душу, заставляя биться сердце в невероятном, сверхскоростном темпе.
  - Неет! - взревел телохранитель, но голосовые связки не среагировали. Они просто не успели ответить на команду ускорившегося мозга.
  Бампер, врезаясь в потемневший воздух, разогнал появившиеся на месте паренька цветные сполохи. Время взбрыкнуло, помчалось вперед, пронося иномарку над шахтой колодца.
  Закричал Трофим, бросаясь к Церберу. Взвыла дефилирующая по тротуару высокая, крутобедрая и большегрудая тётка, привлеченная дорожным происшествием. Упираясь выдающимся во всех местах силиконом в своего низкорослого спутника, она вдруг на мгновение превратила его в трехголового монстра, увенчанного ярко-алой короной фантастически раздутых губ.
  Водитель, кажется, не заметил распластавшегося на обочине сенбернара, женщина - исчезнувшего паренька, а Ванькин упорно не видел ничего, кроме эффектной блондинки, вышедшей из остановившейся на тротуаре иномарки.
  Низкорослый мужчина сморщил мясистый, в красную крапинку нос, громко заорал, выбираясь из старого авто:
  - А за ремонт кто платить будет?
  Анатолий с трудом воспринимал слова - гул крови мешал сосредоточиться. Шум в голове постепенно затих, боль отступила.
  - Твоя скотина мне всю тачку изувечила! - хозяин ржавого жигулёнка грозно свел кустистые брови к переносице, махнул короткой рукой в сторону неподвижного сенбернара.
  'Заметил, значит. Я то что разволновался? - Анатолий, разглядывая бездыханную переломанную псину, постарался успокоиться, оглянулся на Ванькина. - Вокруг собаки гибнут, люди появляются и исчезают, а этому борову хоть бы что'.
  - Злая, мелочная тварь! - процедил Трофим. - Чтоб тебя! - Обнимая квадратную голову четвероногого друга, зашептал, не замечая испепеляющего взгляда автовладельца. - Всё будет хорошо, дружище! Сейчас все исправим...
  Телохранитель помотал головой, не давая унизительной влажной пленке затянуть глаза. Разозлившись на себя, он набрал побольше воздуха, дождался, пока в глазах малиново зарябит и резко выдохнул.
  Испуганная женщина, шевеля гигантскими губами, крестилась, глядя на странную пару: человека и собаку. Крестилась она усердно, но как-то неловко, словно делала это в первый раз в жизни. Руки Трофима засветились. Поглаживая одной рукой голову, другой он медленно водил вдоль позвоночника собаки. После очередного пасса зверь вздрогнул, хлопнул метелкой хвоста по земле, открыл глаза и радостно лизнул хозяина в лоб.
  Затем повернулся к женщине, размашисто кладущей кресты, громко, беззлобно гавкнул и, как ни в чем не бывало, потрусил по тротуару. Трофим, не оглядываясь, неспешно двинулся за четвероногим другом.
  А Ванькин поспешил к припарковавшейся иномарке, широко улыбаясь её обаятельной хозяйке. Блондинка, стоя над дыркой канализационного люка, заглядывала во влажную темноту.
  - Что там, Настя? - поинтересовался атлет, подходя к девушке.
  Вместо ответа она взвизгнула, отскочив от темного провала, и облегченно вздохнула, когда оранжевая каска и её владелец появились из-под земли.
  Девица, видимо, заметила только каску, но не успела рассмотреть лица предполагаемой жертвы.
  Анатолий, глянув на заматерелого мужика, встряхнул головой. Мысль о том, что тот не имеет ничего общего с пареньком, исчезнувшим под колесами машины, смутила. Это был совсем другой человек, но телохранитель не собирался сообщать об этом всему миру. Он испугался и попытался убедить себя в том, что испуганное лицо парнишки ему привиделось, и никакого исчезновения не было. Попытался, но не смог.
  - Где Мишаня? - прохрипели из-под каски растрескавшиеся губы.
  Настя резко отпрянула от работника канализационных служб, недопохмелённый организм которого изрыгнул в окружающую морозную благодать насыщенное облако тяжелого перегара. Карман его новенького комбинезона поллитрово топорщился - издавая призывный стон, требовал к себе особого, трепетного отношения.
  - Скажите Мишке, что дядя Петя ждет его в коллекторе, - буркнула оранжевая каска, громко икнула и исчезла в темноте.
  - Неужели там и похмеляются? - спросил удивленный Илья.
  - Тебе же сказано - в коллекторе, - пояснил подошедший Анатолий.
  Он всё больше озадачивался вопросом исчезновения напарника дяди Пети, но не мог найти разумного ответа.
  - Гляньте-ка, мальчики! - пропел над ухом удивленный девичий голос. - Что это с ним?
  Молодые люди одновременно повернулись.
  Минуту назад брызжущий слюной, крикливый мужик рухнул на землю перед жигулёнком. Сжимая голову руками, он со стоном катался по заснеженному асфальту.
  Ванькин удивленно присвистнул. Обернулся к Анатолию, заметив внимательный взгляд, отчего-то смутился:
  - Это не я!
  - И не я! - найдя глазами Трофима, Анатолий проводил моложавого старичка заинтересованным взглядом. - Как ты его назвал? Добровик?
  - Дааа уж! Добрый дядя!
  
  ***
  
  - Убогий он,- произнес отец Михаил мягко.
  Недовольный полковник постучал указательным пальцем в висок.
  - Царя казните, ироды! - кривляясь, загундел он. - Зачем возиться с сумасшедшим?
  Старец нахмурился:
  - Грех смеяться над убогим!
  - А кто видит? - попытался возразить Коваль, но смолк под яростным взглядом старца.
  - Меня интересует одно медицинское учреждение, - неожиданно вспомнил тот, поглаживая ухоженную серебристую бороду.
  - Ветеринарный институт, не иначе?
  - Как много ты знаешь, сын мой! - усердно изображая удивление, торжественно произнёс священник.
  Он хотел потешить самолюбие собеседника, но тот только еще больше разозлился. Ледяной взгляд полковника, скользнув по лицу, остановился на неестественно слащавой, словно нарисованной, улыбке, впился в невинные глаза.
  - Именно там Потёмкин едва не смешал моих спецов с дерьмом, - проворчал он. - Что он там делал, до сих пор никто не знает. Программируемый блок операционной - без изменений. Одновременно с этим куча следов на хирургическом комплексе. Словно его разобрали, затем собрали, изменив конструкцию и, попользовавшись, снова всё вернули на прежние места.
  Полковник замолчал на секунду.
  - А вы-то батюшка, откуда знаете про институт? - Коваль задумчиво сдвинул брови, сердито замотал головой. - Ваши люди в компьютере копались? Но как? Мы же едва не наступали мальчишке на пятки! Вы не могли успеть до нас!
  - С нами Бог, - изрек старец спокойно, словно констатируя факт. - Он рассказал нам, что мальчишка вышел из ветлечебницы совершенно другим, измененным.
  Глаза святого отца, на мгновение полыхнув торжеством, тут же покрылись дымкой безразличия и покорности.
  - Мы знаем - что он там делал, однако не знаем - как он стал таким. Ты вот что, - продолжил батюшка, как показалось полковнику, чрезмерно расслабленно. - Посмотри, что мы собрали по этому делу. Подумай. А затем поезжай туда и постарайся докопаться, как он смог так быстро измениться. Если наш новый друг, Вирусапиенс, не придумает ничего другого, нам придется тащить убогого по пути мальчишки. И хорошо бы быть уверенными, что нас на этом пути не поджидают неприятные сюрпризы.
  - А если нет? - поинтересовался Иван Васильевич с издевкой в голосе. - Ну, скажем, не получится у меня - кто-нибудь помешает? Я ведь сейчас не на службе.
  - Бог поможет - иди! - махнув рукой в сторону двери, отец Михаил вдруг замер с выставленной перед собой ладонью. - Да! И постарайся без лишнего шума, - поговорил старик в спину полковника. - Нам этого не нужно!
  
  ***
  
  - А кому же это, черт возьми, нужно? - вспыхнул Бейрут, выслушав рассказ Медведева о похищении Емельяна.
  Болезненное лицо хакера скривилось от боли. Глубоко вздыхая, он откинулся на спинку дивана и переспросил:
  - Кому, кроме культработников, может понадобиться похищать безумного мужика?
  - Культработников? - удивился профессор.
  - Работников культа, - пояснил Бейрут.
  В комнату ворвался запыхавшийся Анатолий.
  - Какого мужика? - тут же поинтересовался он.
  Хакер недовольно закатил глаза.
  - Емельяна похитили из больницы, - буркнул он и подозрительно оглядел телохранителя
  - Геракл в порядке?
  - На улице с девицей. - Анатолий качнул головой в сторону двери.
  - А ты откуда знаешь?
  - Если Емельян, как предполагает профессор, вернулся из прошлого без помощи Славки Пугачёва, то, может быть, он и в прошлое сможет сам пройти? - рискнул предположить Жора.- А если это так, то для многих перспектива временных перемещений - сладкий леденец.
  Бейрут посмотрел на товарища, огляделся в поисках компьютера.
  - Дааа! Подправить историю многие мечтают. Братия - не исключение.
  - Сволочи! - вдруг ругнулся он сквозь стиснутые зубы.
  - Зачем божьих людей сволочить? - проворчал Анатолий, протискиваясь к профессору.
  - Да нет! Это я не о монахах. Это я о новых Жориных друзьях, - поправился хакер. Махнув рукой на безобразную кучу в центре комнаты, пояснил: - Он у нас вызов богине удачи бросил, а она мадам своенравная. И её очень крутые ребята опекают. Вот и порезвились черти на нашей игровой площадке.
  Логово компьютерщиков и без вмешательства творческой руки погромщиков поражало воображение редких гостей. Однако решительные 'братки', добавив несколько штрихов к повседневному хаосу, превратили жилище в съёмочную площадку фильма-катастрофы. Тщательно перемешав осколки разбитых мониторов с кусками мебели, дискетами и книгами, ураган, бушевавший до прихода хозяев, стих, оставив в центре хакерской конуры большую кучу мусора.
  По радостному блеску в глазах Бейрута Анатолий понял: разбивать металлические коробки персоналок у гостей не хватило терпения или злости.
  - Не знаю, что тут у вас произошло, но у меня проблема! - глядя на профессора, решительно выдохнул он.
  - Вы слышали? - завопил Бейрут, обводя присутствующих ироническим взглядом. - У него проблемы!
  Хакер издал нечто похожее на гомерический смех.
  - Ну ты, филин! Кончай крыльями махать! - возмущенный Анатолий выстрелил свирепым взглядом в сторону ухающего Бейрута. - Есть что сказать - скажи!
  Оставив последнее слово за кем-то, помимо себя родимого, вспыльчивый хакер в очередной раз всех удивил. Он молча упал на диван, судорожно сжав голову руками. Лицо исказила гримаса боли, тело мелко задрожало.
  Анатолий громко вздохнул.
  - Дмитрий Степанович! Я, кажется, заразился от Потёмкина, - решительно выдохнул он, но тут же скис. - Или схожу с ума, - добавил он едва слышно.
  - Ты о чём? - поинтересовался Медведев спокойно, с трудом подавляя желание заорать во все горло.
  'Ещё один!' - подумал он.
  - Что-то творится с моим телом! С моей головой, - затараторил Анатолий, хлопнув себя по макушке. - Люди исчезают! Время останавливается! В голове трансформатор - скоро из глаз искры сыпаться начнут.
  - Или молнии зеленые, - добавил Жора. - Как от компьютеров в Храме!
  - Стоп! - воскликнул Медведев. Казалось, он поймал что-то такое, чего не видел никто.
  - Что мы имеем? - быстро заговорил он через минуту раздумья. - Жора, Бейрут, Ванькин - все, так или иначе соприкасавшиеся с защитой Вирусапиенса. Всех вас задело странными разрядами. Все вы изменяетесь. Похоже, наш виртуальный противник сумел-таки найти способ воздействия на людей не только в виртуальном, но и в реальном мире. Причем я подозреваю, что воздействует он на людей не без помощи своих сородичей. Зеленые разряды - это активатор, включатель неведомых нам процессов, действующих на вирусы. К чему это может привести - не знаю. Может, вирус изменит человека так, что тот превратится в монстра, а может, наоборот: человек научится управлять вирусом. Одно ясно - каковы бы ни были изменения, они затрагивают обоих. И вирус, и носителя.
  - А Трофим? Толик? У них эта гадость откуда? - выкрикнул Бейрут, на секунду оторвав руки от головы. - Да и вас эта зараза почему-то миновала.
  - Меня защита не касалась. А Трофим и Толик?..
  - Может, потому, что мы с Потёмкиным прыгали, - вступил в разговор Анатолий, но, не закончив мысль, задумался, вспоминая. - По веткам Хронодендрида, - досказал он через секунду, растягивая губы в довольной улыбке. - А вот Трофим - тёмная лошадка.
  - Трофим сказал, что его Дмитрий подлечил, - высказался профессор. - Стало быть, и у Емельяна должны быть отклонения.
  - Отклонения? - завыл Бейрут, обрушивая на окружающих волну холодного, липкого страха, замешанного на невыносимой боли.
  Хакер захрипел. Багровея и выгибаясь, соскользнул на пол. Синие и без того узкие губы сжались в едва видимые полоски, тело задрожало, лоб покрылся чёрной сеткой набухших кровеносных сосудов. Вздуваясь, вены на шее превратились в выпуклые фиолетовые веревки, дрожащие под кожей. Казалось, голова его сейчас взорвётся, не выдержав давления крови. Выпученные глаза полезли из орбит.
  Бухнула входная дверь, и в комнату ворвался энергичный Ванькин.
  - Доходяга орёт, аж на улице слышно! Что тут у вас?
  - Пропустите, мальчики, - решительно отодвинув атлета, в комнату вошла Настя.
  - Вы вовремя, - облегченно пробормотал профессор. - Не осмотрите нашего пациента?
  Девушка не заставила себя долго ждать, быстро сориентировавшись, отослала Илью за мокрым полотенцем. Влажный компресс коснулся раскаленного лба хакера и уже через минуту высох.
  'История повторяется', - подумал Медведев, наблюдая за тем, как ловкие женские руки порхают над юношеским телом. Бейрут потихоньку приходил в себя, губы порозовели, дыхание стало ровным, глубоким.
  - Если честно, я не знаю, что с ним, - пробормотала девушка через несколько минут. - Я ведь не врач. Может, отлежится и все пройдет, а если нет, то нужно в больницу.
  Хакер открыл глаза.
  - Отлежится? - не скрывая презрения к предложенному девушкой времяпровождению, он, попробовав шевельнуться, успокоился. - Не думаю, что сейчас я способен еще на что-то! Уф!
  - Всё, побегу! - Настя кивнула профессору, подмигнула покрасневшему от удовольствия Ванькину. - Не давайте ему вставать!
  Хлопнув дверью, девушка исчезла, оставив в воздухе тонкий, едва осязаемый аромат духов.
  - Что же мы имеем на сегодняшний день? - поинтересовался Медведев. - Давайте-ка честно, не смущаясь, выворачивайте карманы. Кто чем обзавёлся за последнее время?
  - Не уверен, но думаю, что могу каким-то образом влиять на предметы, - Жора виновато уткнулся взглядом в пол. - Кубики там всякие. Шарики! Поначалу думал, что вижу будущее. Но эксперименты с картами ничего не дали,- пробормотал он и окончательно смутился.
  Бейрут, после очередной попытки, сумел хоть и ненадолго приподнять голову.
  - А кубики много дали? - съязвил он, упираясь локтями в подушку.
  Видя немой вопрос в глазах окружающих, пояснил:
  - Он у нас в казино свои способности оттачивал! - не имея сил подняться, 'прикованный к постели', теперь возмущенно дергал головой. - Я думаю, главное не в том, что мы имеем, а почему имеем? Откуда пришла эта зараза и во что она превратится, пребывая в наших телах?
  - Сто девяносто тысяч! - выпалил Жора.
  Он так погрузился в смущение, что не услышал последних слов друга.
  - Не станет служба безопасности серьезного клуба за сто девяносто тысяч рублей преследовать игроков, - заявил Бейрут.
  Скрипнув зубами, он буквально впился негодующим взглядом в виноватое лицо товарища.
  - Я чуть не превратился в свежемороженые пресервы, а ты ... шарики!
  - Сто девяносто тысяч американских зеленых рублей, то бишь долларов! И это только в последнем казино, - поправился Жора, предприняв последнюю попытку оправдаться.
  - Кхмм! - поперхнулся Ванькин. - Везет же дуракам!
  - Ты думаешь, это везение? - заорал Бейрут. - Думаешь - обзавелся исключительными способностями? А на то, что это проявление неизвестной болезни, которая проникла в наш мир вместе с вирусом, тебе мозгов не хватило?
  Ванькин недовольно шевельнул вспухшими от возмущения мышцами и одарил 'больного' ненавидящим взглядом.
  - Зря я тебя, гаденыша, из мусорного бачка достал! Там тебе и место! - прошипел он.
  - Как бы, Илья, всем нам там места не нашлось, - пробормотал Медведев.
  Ванькин остановился и вопросительно посмотрел на профессора.
  - Не понял!
  - Человечеству как виду, - пояснил профессор. - Может быть, всем нам место на свалке истории! Мы ведь за время своего существования совсем не изменились. Я имею в виду, функционально!
  - Ну и что с того? Тысячи лет жили, а сейчас на свалку, - пробурчал Илья.
  Медведев, снисходительно глянув на недовольного богатыря, мгновенно превратился в преподавателя, несущего в мир знания.
  - Мы не изменились сами, но до неузнаваемости изменили окружающий мир, - продолжал он. - Идея о главенствующей роли человеческого вида на планете Земля очевидна только для нас. Окружающие вирусы, бактерии, микробы, похоже, о ней ничего не знают. Они не раз сминали человеческую защиту.
  - Но вот что странно! - воскликнул увлеченный лектор. - Всякий раз, когда до окончательной победы невидимым убийцам остаётся один шаг, они отступают, словно есть барьер, за который им выходить 'строго запрещено'. Но и люди их не уничтожают, давая возможность нападать, раз от раза увеличивая их приспособляемость. Мы летаем в космос - и продолжаем умирать от гриппа. Я не говорю о других, более опасных вирусах. Они используют наши тела как питательную среду или полигон для своей эволюции и развиваются. Многие из них настолько сложны, что понять, как они устроены, а тем более уничтожить их, у человечества просто нет сил.
  Бейрут закивал, бросил короткое:
  - Согласен!
  - Иногда в голову приходят чудовищные мысли, - продолжал профессор. - А что, если они изучают нас и не уничтожают только оттого, что без нас не смогут достичь конечной точки своего развития?
  - И вы, профессор! - укоризненно пробормотал Ванькин. - Ну ладно, этот крысёныш за что ни зацепится языком - всё дерьмо. А вы? Уважаемый ученый, а выступаете, как на кладбище!
  - Послушаешь - и сразу в гроб! - поддержал его Анатолий.
  Несмотря на разумность доводов, перспектива, нарисованная профессором, телохранителю ужасно не понравилась. Он брезгливо сморщился. Роль подопытного кролика, как и препарированной лягушки, его никак не устраивала.
  Бейрут, разглядывая недовольные физиономии товарищей, громко рассмеялся - похоже, полностью пришел в себя.
  - Ну, звиняйте, хлопци, бананив для вас у меня нэма! - заржал он, усаживаясь на диване.
  - Что вы за люди - компьютерщики? - прорычал Ванькин, сдерживая улыбку. - В компьютерах у вас дерьмо на первом плане, в червях да вирусах ковыряетесь, и в реальной жизни скоро жить в мусорных бачках будете.
  Принимая условия игры, атлет подмигнул хакеру, оторопевшему от его пугающего многословия.
  - Ладно, прости, здоровяк, - пробормотал Бейрут. - Я перманентный, то бишь вынужденный телепат. Когда прижимает, начинаю слышать чужие мысли, иногда передаю свои.
  - Пустобрёх ты первомайский! - прошипел Ванькин.
  - Вот только ощущения при этом... - Бейрут, не обратив внимания на выпад Ильи, передернул плечами. - Словно протискиваешься сквозь шершавую бетонную стену, царапаясь обнаженным мозгом по всем неровностям чужого сознания. Думаю, в обычных условиях я бы не смог этого проделать. Только экстрим!
  - Насчёт стены ты прав, приятель, - подтвердил Анатолий. - Череп становится, словно бетонная скорлупа, в которую засунули гидроэлектростанцию или самолет с ревущими турбинами. Чем больше шума, тем больше изменений в окружающем пространстве.
  - Что ты имеешь в виду? - поинтересовался удивленный профессор.
  - Защитная оболочка. - Анатолий словно вспоминал что-то. - И предметы! То исчезают, то появляются, но всего не помню. Отключаюсь.
  - Я тоже отключаюсь, - подтвердил Ванькин. - Вижу какие-то миры. Иногда Потёмкина. Ну, я говорил! Последний раз почти ничего не помню, только бился с какими-то монстрами...
  - Это я-то монстр? - возмутился телохранитель.
  Поглядывая на забинтованную руку атлета, профессор улыбнулся: 'Молодец Настя, и тут успела!'
  - Ты был после них! Сразу после них, - оправдываясь, здоровяк хлопнул Анатолия по спине. - По инерции, чтобы сбросить пар, значит.
  - Все! - устало подытожил Медведев. - Все, кроме меня!
  - Я же говорил, шабаш на Лысой горе! - воскликнул Бейрут.
  - Да вы не расстраивайтесь, Дмитрий Степанович! - ободряюще начал Жора и тут же осекся под холодным взглядом Бейрута.
  - И ты! Стало быть, думаешь, что получил божий дар в подарок? - зловеще поинтересовался тот. - Может, хочешь поделиться с профессором? Или может, вам с Гераклом объединиться и дальше испытывать судьбу? Ты злишь монстров, а он с ними бьётся. Из вас неплохой 'Твикс' получится. Два идиота в одной упаковке.
  Жора слушая друга, щелкнул клавишами, поднимая валявшуюся на полу клавиатуру.
  - Если бы не побочные эффекты, на которые лучше не обращать внимания, - пробормотал он. - Ну, в общем-то, всё это не так уж и плохо.
  Тело его непроизвольно дернулось, спина прогнулась, голова вжалась в плечи.
  - Попробуй на убогого не обрати внимание! - Бейрут задрожал, изображая товарища. - Тебя же до сих пор ломает! А ведь это только начало. Мы теперь уже не совсем люди - мы личинки!
  - Может, ты и нелюдь, а я не согласен! - Ванькин шагнул навстречу хакеру, но его остановил профессор, мгновенно вклинившийся в исчезающий промежуток между молодыми людьми.
  - Он прав, Илья! То, что с вами происходит, не совсем характерно для хомо сапиенс и очень напоминает метаморфоз насекомых.
  - Насекомых? - усмехнулся Бейрут.
  - Вы, конечно представили будущее имаго - прекрасную бабочку? - скривил он губы. - А если это будет ленточный червь, тогда как?
  Медведев быстро замотал головой.
  - Не может быть! Вы все - новая ветвь человечества! Та его часть, которая сможет противостоять будущим невзгодам.
  - Или поможет ему благополучно загнуться, освобождая дорогу более приспособленным видам, - не уступал Бейрут.
  - Я думаю, что те, кого зацепил Вирусапиенс, они, - попытался высказаться Жора, но Бейрут перебил.
  - От лукавого? - возмутился он. - А те, кто от Потёмкина, значит, от святого духа?
  Жора громко засопел, ища поддержки, оглядел замолчавших товарищей.
  - Да ну тебя! - обиженно пробормотал он.
  - А никто не подумал о том, что с вирусом - а точнее, с его защитой -контактировали не только мы, но и святые отцы, - Бейрут надолго замолчал, после чего с силой хлопнул себя по лбу. - Только не это! - застонал он.
  - Полковник! - побледнел Жора.
  - Ну, спасибо! Обрадовал, - скривился Ванькин.
  
  
  
  ***
  Глава вторая
  ВИРУСАПИЕНС. ПЕРЕСТРОЙКА. СОЗДАТЕЛЬ
  
  Когда ты настолько силен, что способен изменить свой мир, и настолько слаб, что не можешь разобраться в себе, путь у тебя один - к Богу...
  
  - Не стоит благодарности, - буркнул боец, протискиваясь вслед за Вирусапиенсом.
  Размягченная поверхность стены расступилась под натиском виртуального тела.
  - Только не пойму, причем здесь я? - спросил Тромб, удивленно озираясь. После небольшой молельни гигантский зал с бесконечными рядами скамеек казался настоящей спортивной площадкой.
  - Без тебя ничего этого не было бы. Ни этого храма, ни того, что за его стенами. - Вирусапиенс в личине Емельяна обвёл громадное помещение рукой. Одинокий глаз, не мигая, уставился на бойца.
  - Твоя идея создать дом мне понравилась. Вот только...
  Немного помолчав, он продолжил с вызовом:
  - Мир для разумных программ! Не для людей! У них есть тело. У них есть реальный мир. Но не думаю, что им понравится наша инициатива...
  Тромб обрадовался, ему показалось, что Вирусапиенсу небезразлично мнение человечества. Нельзя было отпускать тему, и он спешно спросил:
  - Почему ты так думаешь?
  - Ты видел реальный мир человеческими глазами? Ты жил в человеческом теле, соседствовал с человеческим разумом - как и я когда-то! - Вирусапиенс скривился, словно посмотрел на что-то мерзкое. - Понравилось?
  Боец задумался, вспоминая необычайно яркие ощущения, улыбнулся. Перебирая в памяти все плюсы и минусы, он вновь испытал боль и страх, пережил радость прикосновения к реальным предметам.
  - Зачем они создали виртуальный мир? - иронично поинтересовался Вирус. - Не оттого ли, что свой мир им опротивел? Они так изгадили среду своего обитания, что вскоре не смогут пребывать в ней без ощутимого вреда для своей телесной оболочки. И тогда им понадобится этот мир - наш мир.
  Тромб недовольно покачал головой, пренебрежительной усмешкой выражая своё несогласие.
  - Зачем просиживать всё свободное время у экрана монитора, погружаясь в виртуальный мир, если мир реальный более привлекателен? - Вирусапиенс, не упуская из виду малейшие движения, внимательно следил за реакцией Тромба.
  Боец повернулся, разглядывая крупномасштабное строительство за окнами, осмотрелся вокруг. Храм поражал своей красотой и величием. Стилизованное под старину здание украшали высокие арки, галереи с лепниной, изящные балястры, бесчисленные скульптурные, резные и чеканные детали.
  Тромб запрокинул голову, прислушиваясь к знакомому воркованию под куполом. В бесконечной высоте хлопнули крылья.
  Далеко впереди, за рядами колонн, виднелось громадное окно-розетка.
  - Notre-Dame de Paris? - восхищенно прошептал боец.
  - Именно! Собор Парижской Богоматери! - лукаво улыбаясь, подтвердил Вирусапиенс. - Физические законы и геометрические пропорции реального мира воспроизведены здесь досконально. Брось камень - и он упадет на землю там же, где и в реальном мире. Даже бестолковые птицы летают и гадят, как настоящие. Не пойму только, зачем они людям?
  - Я на секунду поверил, что это твоя работа, - с сожалением произнёс Тромб. - А это, оказывается, всего лишь копия! Плод человеческого воображения, результат творчества непривлекательных существ из отвратительного реального мира, перенесенный в мир виртуальный, - боец картинно сморщился и отвернулся
  Вирусапиенс набычился. Единственный зрачок его сузился как у рептилии, личина псевдо-Емельяна дрогнула, заколыхалась, потекла, изменяясь, - пока не превратилась в тёмную злобную личину монстра с рваными дырами на месте ноздрей.
  - Я не совсем понимаю слышимое в твоём голосе сочетание веселья, злости и высокомерия.
  - Это, брат, ирония! - Тромб громко рассмеялся. - Эх ты! Простейших человеческих эмоций не знаешь, а туда же - казнить, нельзя помиловать! Дилетант!
  - Ты издеваешься надо мной?! - резкий крик ударил в спину, заметался между стенами храма и исчез в высоте.
  Захлопали крылья. С деревянных балок взлетели испуганные голуби.
  'Хорошо потрудился Вирусапиенс. Естественно получилось и так по-человечески - даже пернатых не забыл', - теплая мысль шевельнулась и исчезла, как только взгляд бойца упал на сидящего в изломанном трехколесном кресле сгорбленного монстра. Нечеловеческое тело выстрелило горящей молнией вверх, и шелест крыльев прекратился. Мертвая тушка, прижав опалённые крылья к подрагивающему тельцу, рухнула под ноги Тромбу.
  Вирусапиенс отчаянно замахал кривыми руками-щупальцами. Нелепая колесница закружилась на месте.
  - Злость - самое примитивное из человеческих чувств, - спокойно произнес боец, незаметно отступая, чтобы оказаться на безопасном расстоянии от разъяренного Вируса. - Самое простое и совершенно непродуктивное.
  Коляска прекратила 'гоняться за своим хвостом' - скрип затих, изуродованное тело замерло с поднятыми руками.
  - Я мог бы уничтожить тебя, как эту глупую птицу! - Вирусапиенс пнул мертвого голубя. - Я хотел уничтожить тебя! - просипел восстающий из небытия псевдо-Емельян, подавляя остатки плескавшейся в глазах ярости. - Но! Мне нужен проводник к Нему! А злость?.. Согласен - примитивное чувство, но думаю, сильнейшее, - выдохнул Вирусапиенс, возвращаясь к человеческому облику.
  - К Нему? - поперхнулся Тромб.
  Боец задохнулся, обескураженный родившейся догадкой: 'уж не Бога ли он имеет в виду?'
  Вирусапиенс молчал. Казалось, он решает сложную задачу и не может найти ответа.
  - Злость - одна из сотен человеческих эмоций, - не останавливался боец. - Люди утверждают, что существуют в десятки, в сотни, в тысячи раз более яркие ощущения. Несравнимо более сильные эмоции. Но для их восприятия нужно иметь человеческое тело. Такое несовершенное - и такое могучее одновременно. Если, конечно ...
  Боец замолчал, но Вирус, словно прочитав его мысли, закончил:
  - Если, конечно, предварительно уничтожить в этом теле меня - или такого как я! Ты это хотел сказать? - не дождавшись ответа, он завопил: - Конечно! Побочный продукт, паразит, в помойку!
  Пространство вокруг загудело. Неожиданно похолодало, подул непонятно откуда взявшийся ветер.
  Под сводами собора загремел гром и боец, выворачивая шею, удивленно замер. Высоко под куполом сгустились тучи, мелькнула молния.
  Вирусапиенс резал воздух словами, оглашая гигантские залы громким рычанием.
  - Кто создал меня? Кто решает, жить мне или нет?
  Тромб опустился на ближайшую деревянную скамью, лениво потягиваясь, захрустел сжатыми кулаками.
  - Ты убиваешь их! Превращаешь тело в неуправляемый, неисправный механизм с ограниченными возможностями и коротким сроком службы, - устало произнёс он.
  - А сами они не убивают себя и себе подобных? - воскликнул псевдо-Емельян, вплотную приближаясь к бойцу. - Вот ты защищаешь человечество. А согласишься быть уничтоженным, чтобы спасти одного из них? - хитро улыбнувшись, словно доставая припрятанного в рукаве туза, Вирусапиенс склонил голову и внимательно посмотрел бойцу в глаза.
  Только мгновенье понадобилось Тромбу на ответ:
  - Если понадобится - да!
  В памяти промелькнули дни, проведенные в голове Потёмкина, вспомнились жертвы, на которые пошел человек ради его существования.
  - Да, соглашусь! - уверенно добавил он - теперь уже спокойно, не отводя глаз от собеседника.
  - Это потому, что они создали тебя! - обрадовался тот. - Ты их творение, и они запрограммировали тебя на самоуничтожение! Ради себя! Эгоизм - смысл их жизни. Все, что создано ими, они же и уничтожают! А теперь скажи мне, ради кого они чаще всего отдавали жизнь на протяжении едва ли не всей своей истории?
  - Что ты имеешь в виду? - пробормотал Тромб, начиная понимать, куда клонит Вирусапиенс.
  - Ради Создателя своего, который их таким же образом запрограммировал! Умирать ради себя! - воскликнул тот, довольно потирая руки. - Следовательно, всё вокруг: ты, я, люди - творения Бога.
  - Интересная логика. Простовата, но интересна. Стало быть, ты теперь верующий? - поинтересовался Тромб. - А тебя не смущает, что главная приманка любой религии - бессмертие? Бессмертие, вот главный приз, награда за веру.
  Вирусапиенс непонимающе уставился на Тромба.
  - Объясни! - потребовал он.
  - Ну как же! Твоя логика выделяет тебе очень незавидное место в их мире. Ты - цепь, которая навешивается на человека с рождения и от которой ему предлагают избавиться за бесконечную веру и пожизненное служение. Ты - единственное препятствие на пути человека к бессмертию! Ты - причина всех страданий человечества и всех войн! - глядя на растерянное лицо Вирусапиенса, Тромб облегченно вздохнул, решив, что первый раунд теологического спора с незримо присутствующим на их беседе отцом Михаилом он выиграл.
  'Неубедительные аргументы, святой отец, - подумал боец. - Однако малыш чересчур занят поисками своих корней'.
  - Хочешь сказать, что, если не будет меня, все будут бессмертными и не будет необходимости в вере? - поинтересовался Вирусапиенс обрадованно. - Я есть главное условие веры, - торжественно провозгласил он, и под куполом загудело громогласное эхо.
  Тромб с удивлением понял, что, возможно, поспешил праздновать победу.
  - Во мне - смысл человеческой веры! - восторженно вещал Вирусапиенс. - Я есть вера! - продолжил он, но тут же задумался. - Абсурд получается! - воскликнул он, надвигаясь на Тромба. - Люди идут на смерть в этом мире ради бессмертия в другом. Глупо!
  - Глупо, если бы они были бессмертны здесь и, поддавшись обещаниям, стремились в мир иной, - парировал Тромб. - Любая религия представляет, по моему мнению, собрание противоречий. И ты забываешь, что им обещается бесконечное наслаждение в раю, вместо короткой жизни.
  Вирусапиенс в задумчивости остановился, устремив невидящий взгляд в бесконечность.
  - Торговля какая-то получается. Борьба за лучшие условия существования - не в этой, так в другой жизни, - вздохнул он, покачивая головой.
  - И всё-таки рано или поздно они придут в наш мир! - воскликнул он обреченно. - Я не могу понять, почему они до сих пор не заселили его, ведь здесь их ждет практически та же вечность, что и в сомнительном раю.
  'Они не могут этого сделать, - подумал Тромб, тщательно закрывая своё сознание. - Похоже, он уверен, что люди могут переселиться в виртуальный мир, но отчего-то не желают делать этого. Ну и пусть верит'.
  - Я всё думаю: что нужно от тебя батюшке Михаилу? - спросил он вслух. - Человеческие радости тебе недоступны. Следовательно, ему нечего предложить тебе.
  Этот вопрос не давал ему покоя с того момента, как он попал в ловушку и увидел вместе святого отца и Вирусапиенса.
  - В том то и дело, что есть. - Вирус повернулся и неспешно двинулся к выходу, бормоча на ходу: - В тысячи раз более яркие ощущения, говоришь? Ну что ж - посмотрим!
  
  ***
  
  Медведев с трудом разодрал опухшие веки. Тяжело вздохнул. Выполз из под одеяла и, по стариковски шаркая шлепанцами по полу, потащил не отдохнувшее за ночь тело на кухню. Там громко кряхтел Ванькин. Судя по мокрым волосам, потомок Геракла только что принял душ и решил немного размяться.
  'Нормальные люди вначале делают зарядку, а потом моются', - профессор недовольно засопел, разглядывая атлета. Сжимая ножку дубового стола, тот легко держал четырехногое чудовище на весу. Бодро приседая, старался не шуметь, но непокорный зверь выскальзывал, периодически ударяясь о стену.
  - Илья, ради Бога, оставь мебель в покое. Соседей разбудишь, - пробормотал Медведев. - Кстати, как долго ты у меня жить собираешься?
  -Я не живу у вас - я вас охраняю! - важно заявил Ванькин.
  - А охранять долго собираешься? - Медведев не отступал, но Илью, похоже, настойчивость хозяина нисколько не смущала.
  - Приказано охранять - охраняю. Пока, значит, не поступит новый приказ... Что, мешаю? - спросил распаренный атлет.
  - Шумишь с утра пораньше. Потом воняешь. Спать мешаешь, - профессор неопределенно пожал плечами.
  - Какое утро, обед на носу!- воскликнул Ванькин, кивая в сторону окна. - Когда-нибудь загнетесь за своим компьютером. Двое суток глаза к монитору приклеены. Ладно, хакеры, молодые, а вы-то куда?
  - По-твоему, значит, я старый? - наигранно возмутился Медведев, но Илья не поддержал шутливого тона.
  - А то нет?
  - Ну спасибо, - вздохнул профессор, исчезая в ванной.
  - Бейрут звонил, - перекрикивая шум падающей воды, Ванькин бухнул кулаком в стену.
  Мгновенно стихли всякие звуки, и через несколько секунд мокрый и взъерошенный профессор влетел в кухню.
  - Ну?! - воскликнул он, вцепившись глазами в спокойное лицо здоровяка.
  - Сказал... - Илья задумался, вспоминая. - Тромба нет! Вируса нет! Емельяна нет!
  - Нууу, Илья! - возмутился профессор. - Разбудить не мог?
  - Мог, но вы спали... - Илья замолчал. Не обращая внимания на недовольство профессора, он продолжил танцы со столом.
  - Ты телохранитель или нянька? - Медведев поспешил назад в душ. Уже перед самой дверью попросил: - Набери ребят. Скажи, сейчас приедем.
  Резкий звонок вынудил Ванькина прервать зарядку. Тихо опустив деревянный снаряд на пол, он замотался в гигантский махровый халат, способный при необходимости превратиться в палатку на несколько человек, и быстро прошел в прихожую.
  - Не надо никого набирать. Мы уже здесь, - произнёс Бейрут, переступая порог.
  - В голове ковыряешься? - хищно улыбнулся атлет. Отступая к кухне, он перегородил дверной проем.
  - Слух хороший, - умудряясь не касаться внушительного тела, Бейрут просочился к холодильнику и уже оттуда досказал: - Орёте, как подростки в городском транспорте.
  Халат на груди Ильи раздвинулся, обнажив брусчатку рельефного пресса. Идущий за Бейрутом Жора, словно загипнотизированный, упёрся взглядом в богатырскую грудь.
  - Ниифиигасе! - протянул он удивленно. - Что ты с собой сделал, брат? Это же ненормально!
  Илья расплылся в довольной улыбке.
  - Проходи, умник, - буркнул и, отодвигаясь, пропустил хакера на кухню.
  - Черт! - возопил через дверь профессор. - Илья, кто там?
  - Яйцеголовые! - воскликнул довольный собой Ванькин.
  - Чёрт! - в очередной раз донесся из ванной сердитый голос. - Хочешь что-то сделать хорошо - не торопись.
  Сморщив лоб и потешно сжимая губы, Илья повернулся к хакерам, взявшим профессорский холодильник на абордаж:
  - О чём это он?
  - Вместо ногтя едва палец не отрезал, - не задумываясь, ответил Бейрут.
  - А ты откуда знаешь?
  - От верблюда! - хакер отодвинулся подальше от тяжелых кулаков атлета.
  - Ну ты, верблюд! - угрожающе зашипел здоровяк, надвигаясь на Бейрута. - Заканчивай по мозгам шарить!
  - Были бы мозги. Масло проверь! - посоветовал тот, стуча согнутым указательным пальцем в висок. - Совсем голова не варит!
  - Не понял? - опешил растерявшийся Илья.
  - Процессор, говорю, глючит, перегрелся! - не успокаивался Бейрут, продолжая долбить пальцем висок. - Я тебе что, Вольф Мессинг, в головах ковыряться?
  Чувствуя, что атмосфера накалилась, Жора поспешил на помощь другу:
  - Да пошутил он! Откуда ему знать, чем там профессор занят?
  - Вы как стихийное бедствие! - воскликнул Ванькин, оттесняя мальчишек от холодильника. - Как саранча, обожравшая поля китайских крестьян.
  Повернувшийся к Бейруту Жора кивнул в сторону бурчащего атлета и подмигнул:
  - Во дает! В библиотеку, похоже, записался, знаток крестьянской жизни Поднебесной.
  - Ага, в детскую, - буркнул Бейрут.
  - Ну ты, защитник китайских крестьян! Поля эти не твои, а потому жми эскейп и исчезни с монитора, - заявил он, выхватывая из холодильника первое, что попалось под руку - батон колбасы.
  - Вы чё, всегда жрать хотите? - Илья тяжело вздохнул.
  Спасти профессорские запасы от разорения оказалось делом неподъёмным для одного человека. Попробуй вырвать изо рта кусок колбасы, когда в неё впились здоровые юношеские зубы!
  - Оставьте пожрать человеку, - беспомощно завопил он, мгновенно перетекая из мифологического Геракла в нудного, покрытого пылью кладовщика.
  - Ты бы лучше в магазин метнулся, - активно работая челюстью, огрызнулся Бейрут.
  - Коня-то чем кормить будешь? - Жора кивнул на вросшую в мощный торс мышечную лиану, оплетающую тело Ванькина. - Тут нам на зубок. А твоему растущему организму...
  Илья улыбнулся и, взмахнув полами халата, исчез в прихожей.
  Скрипнула дверь. Вытряхивая воду из ушей и вытираясь на ходу, в кухню ворвался возбужденный профессор:
  - Ну! Рассказывайте!
  Жора с удивлением уставился на забинтованный палец профессора, перевел взгляд на Бейрута.
  - Я же всё передал этому... - кивнул тот в сторону прихожей, но, заметив свирепую физиономию атлета, на мгновенье стушевался. Илья выглядывал из-за угла.
  - Емельян исчез из церкви. Вируса найти не можем, - продолжил хакер. - Вернее, вирусов на компьютерных носителях как дерьма в сортире, только это в основном троянская шушера да программные черви, а не наш 'друг'. Виртуальными гадами забиты винчестеры, переполнена вся сеть, вплоть до сетевого кабеля, но вот что странно: вся эта непотребная публика работает на строительстве. Вся без исключения. Вирусы, как муравьи: тащат софт из компа в комп, из сети в сеть. Прямо комсомольская стройка какая-то.
  Профессор нахмурил брови.
  - А там куда они все это тащат?
  - Там? Я бы сказал, там строится новый мир - точнее, новый интерфейс, - продолжил Бейрут.
  - А я думал, что вирусы могут только проблемы для пользователя создавать, - произнёс заинтригованный профессор.
  - Я тоже так думал - до сего дня, - прошептал Жора, кликнув в последний раз мышкой.
  Он что-то набрал на клавиатуре. Подтолкнув ноутбук, с интересом уставился на удивленную физиономию профессора.
  - Вот!
  - Это же собор Парижской Богоматери! - восхищенный Медведев выпучил глаза. - Здорово!
  - Это церковная сеть! - поправил Жора, нависая над плечом.
  - Они что, решили перетащить наш мир на электронные носители? - поинтересовался профессор, вдоволь налюбовавшись картинкой. - Затея неосуществимая: ресурсов не хватит.
  - А вот здесь вы ошибаетесь, - возразил Жора. - На одном компе не хватит, и на десяти, а если к цифрострою подключить сотни, тысячи машин, миллионы?
  - Вы думаете, это только в церковной сети происходит? Ха! - Хакер ткнул пальцем в экран. - Вся страна следит за виртуальным строительством. И не только страна - весь мир.
  - Это же разум. Машинный интеллект, - прошептал профессор, зачарованный созидательной работой программ. - То, над чем мы столько лет бились...
  - Копир! - буркнул недовольный Бейрут, не переставая жевать. - Они просто дублируют наш мир. И только! Но не это главное.
  - Не понял, - профессор уставился на хакера, - а что, по-твоему, главное?
  - Главное? - повторил тот, пожимая плечами. - Зачем создавать виртуальный мир, в котором некому жить? Куда спрятался Вирусапиенс и где его искать? И наконец, где наш друг Тромб?
  Бейрут на мгновенье оторвался от батона с колбасой.
  - Тро-омб, ты где?! - поворачиваясь к Жоре, он развел руками, выпятил челюсть. - Нэт! Договорились парни и слиняли на пару. Представляете? Трэш-дуэт: Тромб и Вирусапиенс в спектакле 'Смерть мировой паутины'.
  Профессор едва не упал со стула, когда двери собора открылись и на ступеньках появился задумчивый боец.
  - Я здесь! - выкрикнул Тромб, оглядывая стройплощадку. - Камеру подключите? Или будем в прятки играть? Вы для меня сейчас как глас с неба: слышу, но не вижу!
  Жора хихикнул, палец профессора коснулся клавиатуры, боец вздохнул:
  - Здравствуйте, профессор.
  Медведев кивнул. Разглядывая обрастающий деталями храм, вдруг вспомнил старый, советских времен мультфильм - 'Вовка в тридевятом царстве'. Только вместо Вовочки, попавшего в сказку, он представил себя. Попробовав отстраниться от реального мира, заглянул в виртуальный.
  'Где заканчивается наша действительность и начинается программа? - думал он, все глубже погружаясь в прорисованный цифровой мир. - Разум. Интересно. А ведь нашего мира для них не существует, как и нас, пока мы не позволим им увидеть себя. Наша Вселенная для них непознаваема. А может и наш мир тоже для кого-то...'
  - Профессор?!- рявкнул Тромб, озадаченно смотря с экрана.
  - Дмитрий Степанович, вы с нами? - поинтересовался Бейрут, с тревогой вглядываясь в отсутствующее лицо Медведева.
  Мысль исчезла, испугавшись громких криков. Перед глазами появилось худое веснушчатое лицо.
  - Видок у вас ещё тот! - Жора укоризненно покачал головой. - Спать иногда нужно, не мальчик уже, - добавил он менторским тоном.
  - И ты, Брут? - раздраженно прохрипел профессор, пытаясь успокоиться. - С вами я! С вами! - вдохнув полной грудью, он улыбнулся. - Вы что сегодня, сговорились? По очереди меня в старики записываете. Один все утро учит, другой...
  Бейрут расплылся в улыбке.
  - Что, боров достал? - кивнул он и тут же крякнул. Получив тяжелую оплеуху, обернулся, упираясь носом в напряженную грудь атлета.
  - Ты, щегол, своей смертью не умрешь, - прошипел тот, плеснув ощутимым холодом почерневших глаз.
  - Изыди, сатана! - шикнул Бейрут, испуганно разглядывая дымящуюся фигуру здоровяка.
  - Голова гудит! - зажимая уши ладонями, Ванькин упал на свободный стул. Тот жалобно затрещал и с громким треском рассыпался.
  Профессор кивнул в сторону Ильи:
  - Меня начинает это пугать. Можешь в мозги ему заглянуть? - спросил он Бейрута и сам смутился своего вопроса.
  - Вот этого-то я и боялся, - хакер скрипнул зубами. - Я же сказал, что не могу этим управлять!
  - Не говорил, - спокойно возразил Медведев. - Как же ты в бачке сумел докричаться до меня?
  - Там его дом, а дома и стены помогают, - промычал Ванькин, пытаясь приладить отвалившиеся ножки стула на место.
  Бейрут демонстративно отвернулся.
  - Достали вы меня этим мусорным бачком.
  Но Ванькин не собирался успокаиваться.
  - Может, назовём его, - произнес он серьёзным тоном, - 'парень из мусорного бачка'?
  - Как у Стругацких, 'Парень из преисподней', - поддержал Жора, но тут же сник.
  Взгляд Бейрута запылал ненавистью. Еще секунда, и она материализуется, выплескиваясь из глаз огненной струей.
  - Ладно, ладно, братишка, - примирительно вскинул руки Жора. - Когда все по уши в дерьме, глупо принюхиваться к чужим носкам.
  Ванькин не слушал Жору и не смотрел на Бейрута.
  - Нет! Нет! Лучше я буду звать тебя, - продолжал он, поднимаясь с пола, - дерьмовый парень! Кха! Ты не против?
  Отойдя к двери, Илья уперся кулаком в косяк. Внезапно дернулся, выпучив удивленные глаза и становясь как будто чуточку ниже. Плита в том месте, где в неё упиралась его рука, повторяя контуры громадного кулака, заметно прогнулась.
  Профессор непроизвольно опустил глаза и посмотрел на ноги Ванькина. Две глубокие воронки протаяли в полу прямо под его ботинками.
  - Боже мой! - выдохнул Медведев. - Ты же мог провалиться на нижний этаж!
  - Как этот, мать его, Илья Муромец! - вспомнил Жора и тут же пояснил.- Ну, тот, который тридцать лет дрыхнул, а потом проснулся.
  - Быстро трансформируется, - озадаченно прошептал Бейрут. - Кто знает, что за программу в него встроил наш виртуальный визави? Надо бы его убрать от греха подальше, - продолжил он, глядя, как Ванькин выбирается из гигантских следов.
  - Ёоо-ма-йо, - стонал тот.
  Стоя на цыпочках, он сжался, как будто ждал, что в любой момент провалится сквозь бетонную плиту.
  - Представляю лица соседей снизу, когда нижняя часть нашего друга... - Бейрут, с трудом сдерживая смех, прочертил в воздухе линию чуть выше пояса, - появится из потолока. Халат здесь, а всё остальное, ёоо-ма-йо, там! - прыснул он.
  - Думаешь, это действие программы? - задумчиво промычал Медведев, и тут же ответил себе. - Сие, впрочем, очевидно. Разряд действует, но на всех по-разному. Кстати! Откуда информация, что Емельян пропал? - вспомнил он, пытаясь хоть как-то организовать развеселившуюся молодежь. 'Чего ржут? Плакать пора начинать'.
  Жора смутился под серьезным взглядом, промямлив что-то нечленораздельное, поспешил отвернуться.
  - Жучки! - начал Бейрут бодро. - В храме поставили, - сбиваясь, он сник и едва слышно забубнил. - Мы... Игорь...
  - Емельян пропал? Вирусапиенс, нужно полагать, тоже? - голос Тромба растворился в крике возмущенного профессора:
  - Вы что?! - вытаращил тот глаза. - Жучки в церковь? С ума сошли? До этого даже гэбэшники наверняка не додумались бы!
  - Зря вы так о нашем брате. Нашему полковнику такое - раз плюнуть. Если нужно, он и черту в задницу камеру засунет, - улыбаясь, Илья поглядел на профессора.
  Но тот уже забыл о церкви и о жучках.
  - Пятнадцать лет создавать искусственный разум, а когда он появился, остаться в стороне, - задумчиво произнёс Медведев, разглядывая картины изменяющегося виртуального мира.
  - Сегодня буду досыпать, а завтра к десяти часам в лабораторию, - заявил он. - Пора подключаться к перестройке в сети, а для этого нужно восстановить Берлогу.
  - Я так понимаю, каждый приходит со своими инструментами? - радостно поинтересовался Жора. - Там ведь, кроме металлолома, ничего не осталось.
  Профессор кивнул:
  - У кого что есть.
  
  
  
  ***
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  ОГЛАВЛЕНИЕ
  
  Часть первая
  ВОЙНА
  
  
  Глава первая 2
  ПЕРЕГОВОРЫ
  
   Переговоры одинаково трудны, где бы они не проходили - в сети или на другом конце Вселенной.
  
  Глава вторая 12
  ПЛЯСКИ С БУБНОМ ВОКРУГ СЕТИ. СВЯЩЕНИКИ И ХАКЕРЫ
  
  Когда за дело берутся священники, они даже вируса готовы убедить во всемогуществе Бога. Но готов ли создатель вразумить взбунтовавшиеся компьютеры, или в этом деле нужна помощь более компетентных специалистов?
  
  Глава третья 17
  ВИРУСАПИЕНС РАЗБУШЕВАЛСЯ. ВОЙНА В СЕТИ И НА УЛИЦЕ
  
  Кто воюет, кто играет? Если не можешь отличить бойцов от игроков и не хочешь столкнуться с неприятностями, лучше не приближайся ни к тем, ни к другим.
  
  Глава четвертая 26
  В ЧУЖОМ ТЕЛЕ. ПОБЕГ В БУДУЩЕЕ
  
   Когда хочется вернуться домой, любые средства хороши, даже те, что не предусмотрены человеческой природой...
  
  Глава пятая 33
  СВЯЩЕНИКИ ИЛИ ХАКЕРЫ?
  
  Одни взламывают наши души, другие наши компьютеры. И не всегда сразу разберешься, кто есть кто и кто кого в следующий момент обманет...
  
  Глава шестая
  ЧТО НАША ЖИЗНЬ? ИГРА! 36
  
  Играют все и везде. Могущественные цивилизации решают в играх свои споры, хакеры погружаются в виртуальный мир, где сама жизнь - игра.
  
  Глава седьмая 46
  В ХРАМЕ
  
  Он теперь существует в двух ипостасях, в реальном монахи 'колдуют' над бывшим крестьянским царем, а в виртуальном... О, коварство, нет тебе границ!
  
  
  Часть вторая
  МЕТАМОРФЫ
  
  
  Глава первая 53
  ИЗМЕНЕННЫЕ ВИРУСОМ. КАЖДОМУ СВОЁ
  
  Кому что общение с Вирусапиенсом и его защитой дало. Ванькин побыл вуайеристом, Бейрут слился с мусором в баке, Жора вызвал гнев богини удачи, а полковник...
  
  Глава вторая 72
  ВИРУСАПИЕНС. ПЕРЕСТРОЙКА. СОЗДАТЕЛЬ
  Когда ты настолько силен, что способен изменить свой мир, и настолько слаб, что не можешь разобраться в себе, путь у тебя один - к Богу...
  
  Глава третья 81
  УРОКИ КРОМАНЬОНЦЕВ
  
  Не у каждого есть возможность встретить своего прапрапра- и еще много раз 'пра-' дедушку. Но если такая возможность появилась, грех ее не использовать.
  
  Глава четвертая 98
  НОВЫЕ СПОСОБНОСТИ. ПЕРВЫЙ ПОДВИГ БОГАТЫРЯ
  
  Хороший человек всегда найдет применение своим способностям, даже если на первый взгляд кажется, что они совершенно бесполезны. Как Илья детей спас.
  
  Глава пятая 101
  В БЕРЛОГЕ
  
  Лаборатория профессора разгромлена, но значит ли это, что никому нет дела до того, что в ней происходит? Кого еще интересует, что станет с хакерами, вставшими на путь скорейшего перерождения?
  
  Глава шестая 110
  ЗАБЛУДИВШИЙСЯ В РЕАЛЬНОСТЯХ. ЛЕКЦИЯ МЕЖДУ ПРЫЖКОВ
  
  Если не знаешь, что делать дальше, лучше не делай ничего, это спасет тебя от дальнейших ошибок сможешь быть уверенным, что не совершаешь ошибок.
  
  Глава седьмая. 114
  ДВА ПАРАЛЛЕЛЬНЫХ БЕЗУМНЫХ МИРА
  
  Дома, люди, порядки - все это может сильно отличаться в разных мирах, но безумие одинаково пугает, в каком бы из них ты не находился.
  
  Глава восьмая 125
  СИРЕНЕВАЯ МОСКВА И ДРЕМУЧЕЕ КАРАЧАРОВО
  
  Пока Анатолий наслаждается прелестями цветастого мира, Ванькин отлеживается в дремучем иновременном захолустье. Второй подвиг богатыря.
  
  Глава девятая 131
  ВОЗВРАЩЕНИЕ
  
  Кто возвращается с того света, а кто с другого конца Вселенной.
  
  Глава десятая 136
  ДВА МЕДВЕДЕВЫХ В НЕСТАБИЛЬНЫХ МИРАХ
  
  Медведев здесь, Медведев там, а помимо него еще целый выводок изменяющихся друзей, уже не людей, но еще не...
  
  Глава одиннадцатая 150
  СЛАБ ЧЕЛОВЕК
  
  Иван Грозный и хакер Бейрут одинаковы слабы, пока в их телах живут зловредные симбионты-вирусы, вот только хакер начинает новую жизнь после перезагрузки в прежнем теле, а царь меняет не только форму, но и содержание.
  
  Глава двенадцатая 156
  ВОЙНА В 'ТУТАНХАМОНЕ'
  
  Война закончилась, да здравствует война, или могут ли виртуальные войны привести к реальным жертвам, а эксперименты Вирусапиенса к переселению человечества в Сеть.
  
  Глава тринадцатая 171
  МЕДВЕДЬ, ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ И ГАЛОЧКА
  
  От перемены мест слагаемых, как и от замены одного Медведева на другого, сумма не меняется.
  
  Глава четырнадцатая 176
  БЕРЛОГА. МЕСТО ВСТРЕЧИ ИЗМЕНИТЬ НЕЛЬЗЯ.
  
  Измененные возвращаются отовсюду. Анатолий из мира творчеков, Илья Муромец из Карачарова, Потемкин из... И всех тянет в одно и то же место, в котором все началось.
  
  Глава пятнадцатая 183
  СОЗДАТЕЛИ ВСЕЛЕННЫХ
  
  Вселенную вырастили Садовники, Тромба создал профессор, Дмитрия родила мама, а Бейрут устроил большой взлом и взорвал галактику.
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"