Эквус, Эсквайр
Кошкомет

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    История о том, как невероятное изобретение господина Майера привело его к чудесным взлетам и глубоким падениям, а в конце концов даже заставило пересмотреть свое отношение к тому, что он называл взлетами и падениями. Ни одна кошка не пострадала в процессе написания рассказа.

Кошкомет

  
   Посетитель прошел через кабинет, озираясь по сторонам, и неловко присел на краешек стула. Его лицо было мрачным; видно было, что он не ждет от встречи ничего хорошего, но решил - будь что будет - идти до конца.
   Чиновник, наконец, закончил писать, отложил бумагу, посмотрел на посетителя и вопросительно улыбнулся.
   Посетитель мрачно молчал, глядя в пол.
   - Итак, что у вас за изобретение, господин... э-э, - чиновник поискал в бумагах, - Майер?
   Посетитель посмотрел на него исподлобья.
   - Кошкомет, - процедил он.
   Чиновник застыл с бумагами в руках, приоткрыв рот и глядя на Майера.
   Майер продолжал молчать и стал, казалось, еще мрачнее.
   - Э-э..., - чиновник попытался улыбнуться, - ...Как вы сказали?
   - Кошкомет, - повторил Майер, упорно глядя в пол, словно бы это слово было там написано.
   На этот раз чиновник замолчал надолго.
   - И в чем же, простите, - сказал он, взяв себя наконец в руки, - Состоит суть вашего изобретения?
   Майер глубоко вздохнул, помолчал еще немного и, кажется, решился.
   - Я вам объясню, - сказал он, - Только пожалуйста, пообещайте мне, что вы меня и правда выслушаете.
   Чиновник моргнул.
   - Конечно, выслушаю, - сказал он, нa всякий случай освежая в памяти номер службы безопасности, - Это моя работа: выслушивать посетителей и решать, заслуживают ли их изобретения патента или нет... Я вас слушаю, - сказал он еще раз, и на всякий случай понимающе улыбнулся.
   Майер тоже улыбнулся, в первый раз - но от его улыбки на душе у чиновника стало еще неспокойнее.
   - Идея проста, - начал посетитель, - Скажите... вы любите кошек?
   Чиновник невольно перевел взгляд на монитор своего компьютера. Там во весь рабочий стол щурил хитрые глаза серый котенок.
   Майер проследил за его взглядом.
   - Понятно, - сказал он, - Так вот: вы такой не один. Как показывают мои исследования - я потратил на них более трех лет - все люди так или иначе любят кошек. Бесчисленны образы кошек, созданные и создаваемые изобразительным искусством и литературой, даже музыкой; лучшие умы человечества обращались к этой теме. Замечательно здесь еще то обстоятельство, что кошка практически никогда не занимала центрального места в произведении, но всегда держалась где-то неподалеку от него, словно бы в тени; "серый кардинал", да еще и пушистый... Очевидно, мы имеем дело в данном случае с каким-то древним механизмом, заложенным в нас природой и не имеющим никакой связи с умственным и моральным развитием личности: даже самый жестокий преступник и самый разумный ученый теряют волю и здравый смыл при виде кошки. Им хочется только гладить и сюсюкать, - в голосе Майера вдруг прорвалось не то презрение, не то ненависть, - И всячески ублажать обьект своей страсти; причем заметьте, абсолютно бескорыстно. Аналогичная по бессмысленности страсть присуща в живой природе разве что самим кошкам - тяга к валерьянке... Иногда мне кажется, - Майер наклонился вперед, - Что это не люди, а кошки настоящие хозяева мира. Но, - он презрительно скривился, - У тупых тварей нет мозгов, чтобы воспользоваться своим влиянием...
   Чиновник внимательно слушал, лишь изредка поглядывая то на дверь, то на монитор своего компьютера.
   - По сути дела, я открыл неизвестный доселе инстинкт в человеке - любовь к кошкам; судя по всему, он настолько же характерен для человека, как инстинкт самосохранения или инстинкт продолжения рода. В чем-то он им родственен, особенно материнскому инстинкту, но не сводим ни к одному из известных... Как любой инстинкт, он требует своего удовлетворения и ради этого готов на многое. Однако, если все остальные инстинкты двно обузданы и при зачастую даже поставлены на службу человеку, то с этим до сих пор ничего не было сделано. Миллионы, миллиарды людей на планете проводят драгоценные часы в бессмысленном сюсюкании и любовании - совершенно без всякой пользы...
   Чиновник слегка покраснел.
   - Но я придумал, как извлечь из него пользу! - торжественно заключил Майер и уставился на собеседника с победным выражением на лице.
   Чиновник не сразу вышел из ступора.
   - Вот как? - осторожно произнес он, - Это очень интересно... И как же?
   Майер улыбнулся, несколько напыщенно.
   - Сама процедура проста. Для начала потербуется кошка - обычная кошка, хотя бы и бродячая. Мы берем кошку - и отрубаем ей хвост...
   Чиновник вдруг побелел и резко встал из-за стола. Майер умолк.
   С минуту они молча смотрели друг на друга, потом чиновник сел, перевел дух и сказал ровным голосом:
   - Господин Майер, большое спасибо за ваше предложение. К сожалению, мы, - на этом слове он сделал ударение, - Вынуждены его отклонить.
   - Почему? - почти с отчаянием спросил Майер.
   - Из-за несовместимости с основными этическими принципами нашего государства, - чиновник встал и одернул мундир.
   Майер тяжело вздохнул; он не сразу поднялся. Глубокое разочарование было написано у него на лице.
   - Вы же даже не дослушали меня до конца... - сделал он было последнюю попытку.
   - Нет! - выкрикнул вдруг чиновник, но тут же взял себя в руки, - Не имею права. Как должностное лицо и представитель государственной власти.
   - Везде одно и то же, - с горечью сказал Майер, - Что в министерстве обороны, что в министерстве внутренних дел, что здесь... Вы знаете, - обратился он к чиновнику, - Я ведь даже в цирк с ним ходил. Даже оттуда меня погнали...
   - К сожалению, я не могу нести ответственность за то, что происходит в других ведомствах, - ясным голосом отвечал чиновник, - От имени нашего бюро и от себя лично искренне желаю вам успехов. До свидания, - и он стал напирать на Майера, вытесняя того к двери.
   - Спасибо, хоть папкой в меня не кинули, как в министерстве обороны, - пробурчал Майер, - И на том спасибо...
   Дверь громко захлопнулась у него за спиной.
   - Бюро... - бормотал он, - Государственная власть... Ну ничего! - его глаза сверкнули, - Я вам покажу государственную власть!
  

***

  
   Майер шел, пряча лицо в воротник от холодного ветра. Стояла глубокая осень, деревья были голые, небо - пасмурным. Прохожих почти не было; лишь впереди метрах в пятидесяти маячил какой-то тип в черном плаще и шляпе.
   "Что ж, не хотите, так сами у меня потом попляшете, - думал Майер, - Без вас обойдусь. Вот только как... тут надо как следует подумать".
   Майер свернул в свой переулок; тип в черном все также шагал впереди.
   Майер с ненавистью буравил взглядом его спину и рассуждал про себя.
   "Как справиться в одиночку? Одиночки сейчас почти не работают. Можно было бы грабить банки, легче легкого - но это все не то... Устроить покушение на президента, или главу какой-нибудь международной организации? Надо подумать, но вряд ли это так просто... Эх, если хотя бы несколько человек - можно было бы горы свернуть... O, вот, опять!"
   В нескольких метрах перед незнакомцем через дорогу стала переходить черная кошка. Ее силуэт резко выделялся на фоне опавшей листвы и был прекрасно виден Майеру. В этом переулке почти не бывало машин, он был хорошо укрыт от ветра, стояла тишина - и черный кот совсем не торопился, ступая через улицу. Он не шел, он степенно шествовал, имея при этом вид хозяина жизни и слегка покачивая хвостом. Кот не слишком обращал внимание на движущегося по коллизионному курсу незнакомца и так оказался от него на расстоянии какого-то полуметра.
   В этот самый момент незнакомец, не замедляя хода, от души размахнулся правой ногой и дал коту пинка. По красивой дуге и с диким мявом животное улетело в кусты.
   Незнакомец даже не повернул голову в его сторону.
   Майер какое-то время стял, не веря своим глазам, а потом быстрым шагом бросился догонять человека в черном.
  

***

  
   У человека в черном была черная густая шевелюра, черные густые усы и дикая искра в глазах. Он и сам, по странной иронии судьбы, походил чем-то на кота. Звали его Джек.
   Сначала он не понял, что от него хотел Майер; потом он преисполнился враждебности, подумав, что тот из какого-нибудь общества защиты животных и хочет привлечь его к ответственности - но в конце концов Майеру удалось его утихомирить и завлечь на разговор в пивную. Поняв, что его угощают, Джек сразу подобрел.
   - Хоть убейте, мистер, - сказал он, пропустив свой первый виски и ухмыльнувшись, - Но я до сих пор не понимаю, что вам от меня нужно. Однако, если вам взбрела в голову блажь меня угощать - я готов! Ваше здоровье! - и он выпил еще.
   Майер помолчал секунду.
   - Скажите, Джек, - начал он, - Когда вы пнули ту кошку... вам совсем не было ее жалко?
   Рука Джека, пронесшая стакан с виски уже половину расстояния до его рта, остановилась. Он осклабился.
   - Жалко?! Пфэх! - фыркнул он и осушил свой стакан, - Если я что и ненавижу в жизни, мистер, - Джек подался вперед, так что из-за пазухи у него вырвалась и принялась раскачиваться увесистая пентаграмма - Так это вот такой вот хвостатый сброд. К-каналья! - крякнул Джек, - Да от них толку от них еще меньше, чем от людишек! "Жалко"!...
   На лице Майера, неожиданно даже для него самого, появилась улыбка.
   - Как замечательно, - сказал он, и мечтательные искорки заблестели у него в глазах - но, впрочем, быстро исчезли.
   - Видите ли, Джек, - начал Майер, - Я как раз ищу помощь в одном деле, связанном с тем, что некоторым кошкам должен быть приченен некоторый.. ущерб. И мне, поверите ли, до сих пор не удавалось найти человека, для которого это обстоятельство не послужило бы отталкивающим. Верите ли, вы - первый такой человек, кого я встречаю. Именно поэтому я позволил себе к вам обратиться.
   Джек, казалось, его полностью понимал.
   - Как же, как же, - покачал он головой, - К-каналья! Знаю... Людишки часто готовы задушить родную мать - но как только речь заходит о том, чтобы согнать со стула одну из этих хвостатых тварей, как они сразу становятся слюнтяями... Вы правы мистер, - я не таков. Джек Андерсен всегда готов идти до конца, особенно если в конце его ждет надлежащее вознаграждение...
   - Можете не сомневаться; более чем солидное.
   - К-каналья! - Джек выпил еще виски.
   - В таком случае, мистер - я ваш. Расскажите только, в чем дело.
   Майер сосредоточился, потом полез в карман, вытащил оттуда пистолет и положил на стол.
   Джек Андерсен уже хотел было понимающе кивнуть и спрятать оружие в карман - как вдруг заметил, что пистолет был игрушечным.
   - Что за шутки, мистер? - возмущенно вскинулся он, - Что это за игрушка?
   - Это не игрушка, - ответил Майер, наклонился к Джеку и произнес тоном ниже, - Это кошкомет.
   Джек вытыращил глаза и с секунду смотрел на Майера - а потом вдруг захохотал на всю комнату.
   - Как, мистер? - заливался он слезами, - К-каналья! Черт меня подери, мистер, вот это здорово!
   Майер с некоторым раздражением ждал, пока смеховой припадок пройдет. Потом, со словами:
   - Извольте, я вам сейчас продемонстрирую, - он взял кошкомет со стола, поднялся и неторопливо пошел по направлению к стойке.
   За стойкой пила по третьему пиву компания каких-то работяг весьма внушительных габаритов.
   Майер спокойно подошел к ним, не говоря ни слова, взял со стола одну из кружек и вылил ее содержимое на голову самого здорового из выпивох.
   Первую секунду они сидели, как вкопанные - однако уже через две секунды все четверо повскакивали на ноги и угрожающе зарычали.
   - Ты что, пенсионер? - брызгая слюной и пивом, начал облитый, - Совсем жить устал? Сейчас ты у меня отдохнешь! - и он протянул руку к горлу Майера.
   Тот направил на него кошкомет и нажал на спуск. Потом выстрелил во всех товарищей облитого.
   Снова целую секунду на лице работяги не отражалось никаких эмоций - а потом оно вдруг расплылось в умильной улыбке.
   - Ух ты, зверина! - нежно сказал работяга, и игриво ущипнул Майера за живот; Майер поморщился, - Барсик! А, Барсик?
   Джек Андерсен поперхнулся виски.
   Майер брезгливо оттолкнул руку нежного работяги и приказал:
   - Заплатите за свое пиво и убирайтесь отсюда. Да, перед уходом - пусть каждый из вас поцелует бармена в зад.
   Все четверо работяг расплылись в улыбках и полезли в карман за деньгами. Облитый, который управился с этим первый, довольно ухмыльнулся и отправился за стойку к бармену. Бармен затравленно озирался.
   Майер, не обращая более на них внимания, вернулся за столик к Джеку Андерсену. Тому стоило изрядного труда снова закрыть рот.
   - Ну, вы поняли? - спросил Майер.
   Джек осторожно кивнул.
   - А... aга, - хотя по-прежнему не все понимал.
   Из кухни доносились чмоканье и сдавленные крики бармена.
   - Благодаря некоторым операциям, в суть которых я здесь не хочу вдаваться, можно любую игрушку превратить в мощнейшее психотропное оружие. Выстрел из него, почти бесшумный и незаметный для окружающих, превращает жертву на несколько часов в абсолютно покорный вашей воле инструмент. Жертва все это время видит в вас умильного милого котика, которого ей очень хочется почесать, погладить или всячески побаловать. Можете просить все, что угодно, как видите - отчета в своих поступках она не отдает...
   Джек, кажется понял. Во всяком случае, он перестал таращить глаза и открывать рот.
   - Единственный, кто не подвластен действию кошкомета - это я сам, - печально продолжал Майер, - Мне абсолютно чужда какая бы то ни было любовь к кошкам.
   Теперь Джек действительно понял.
   - Ах вон оно что, мистер.... - протянул он, - Вы полагаете, что и на меня ваша штучка тоже не действует?
   Майер кивнул.
   - К сожалению, подобных людей в мире - только мы с вами...
   Кошачий огонек сверкнул в глазах Андерсена.
   - Вы так думаете? - таинственно спросил он, вдруг залпом осушил свой стакан и встал, - Пойдемте, - решительно сказал он.
   Майер направился за ним к выходу.
   В дверях ему попались работяги, покидавшие кухню. Они осклабились и проводили его умиленными улыбками.
  

***

   Это был какой-то огромный сарай в степи, уже за городской чертой. Вокруг там и сям валялись ржавые сельскохозяйственные машины, мусор, окурки; несколько халуп, стоявших неподалеку, были расписаны граффитти. На воротах сарая - вполне крепкого, но очевидно уже старого - висел большой и совершенно новый замок.
   Пока Джек с ним возился, Майер стоял и старался спрятать голову в воротник от холодного ветра. Он не мог понять, зачем Джек притащил его сюда. Место выглядело абсолютно безлюдным; Майеру уже давно пришла в голову мысль, что его спутник всего лишь решил завладеть его изобретением, и он старался быть настороже. Поэтому, когда Джек наконец справился с замком и, распахнув дверь, сделал жест, приглашающий войти во тьму - Майер сказал "После вас" и вошел внутрь только вслед за Джеком.
   Внутри Майер смог убедиться, каким обманчивым бывает внешнее впечатление. Сарай вовсе не был безлюдным и заброшенным - в глубине его горел огонь и виднелись силуэты людей. Джек пошел к ним, ничуть не скрываясь, и Майер отправился за ним.
   Люди - их было человек 25 - образовывали правильный круг вокруг большой начерченной мелом пентаграммы. В середине ее, широко расставив ноги, лежала обнаженная молодая женщина с костлявым телом и грубоватыми чертами лица. Майера слегка передернуло. Над женщиной стоял человек в длинной хламиде и нараспев повторял какие-то заклинания. Джек остановился, не доходя до круга метров пятнадцати, и сделал знак Майеру, что тому тоже следует ждать здесь.
   Церемония - Майер никогда не имел дела с сатанистами, но понял, что его занесло именно к ним - как раз близилась к завершению. Священник немного побормотал еще, а потом вдруг громко воскликнул:
   - Алис, и Авалс, и Овтсрац! Блядь!! Нима!!! -
   поднял над головой какой- то черный бесформенный мешочек, провел по нему несколько раз ножом и стал выжимать его, держа над женщиной. На нее закапало чем-то густо-красным; женщина изгибалась и стонала каждый раз, когда капли касались ее. Майера опять передернуло.
   Все участники шабаша стали по очереди подходить к священнику и получать свою дозу крови. Последним подошел Джек, взял у него из рук бесформенный мешок и принес его Майеру. Это был изувеченный труп черной кошки.
   - Теперь вы видите, мистер, - мы с вами не единственные, кто ненавидит кошек...
   Какое-то непонятное чувство мешало Майеру всецело предаться радости обретения соратников.
   - Я не ненавижу кошек, Джек, - сказал он, - Я просто абсолютно к ним равнодушен.
   Андерсен удивленно посмотрел на него.
   - Странный вы, мистер! Вы этакую штуку изобрели - и пытаетесь меня убедить, что их не ненавидите? Ну-ну. Да для того, чтобы заставить ее работать, наверняка ведь надо перерезать не одну сотню кошек, не так ли? Стали бы вы этим заниматься, если бы вы их не ненавидели!
   Майер вздохнул.
   - Вовсе никого не нужно резать, - сказал он, - Достаточно отрубить кошке - одной-единственной кошке! - хвост, и проделать еще пару несложных манипуляций. Все очень буднично.
   Майеру показалось, что Джек был этим обстоятельством даже как- то разочарован.
   - Ну-ну, - повторил он, - К-каналья! Ну да ладно, ведь если достаточно даже отрубить хвост, то убить уж во всяком случае не будет лишним?.. Впрочем, ладно, - оборвал он себя, видя, что Майер его не понимает, - Вижу, мистер, что ваша магия несколько отличается от моей...
   - У меня нет никакой магии, - ответил Майер, - Все вполне объяснимо с позиций естественной науки.
   - Как вам угодно, - сказал Джек; видно было, что он не поверил.
   - Скажите мне лучше, господин Андерсен, - спросил в свою очередь Майер, - Зачем вам собаки?
   - Собаки? - переспросил Джек, и обвел взглядом сарай. У дальней стены сидело несколько крупных псов какой-то бойцовой породы. - Как "зачем"? Просто так, нравится. Вон тот, бурый с белым брюхом - мой, Бруно... Да и потом, кошек с ними ловить куда сподручнее... - он нехорошо ухмыльнулся.
   Майер вздохнул.
   - А сколько у вас ...э-э, товарищей? - спросил он, показывая на группу служителей дьявола.
   - Двадцать девять, - с некоторой гордостью сказал Джек.
   - То есть, если прикинуть на три с половиной миллиона жителей города - половина тысячной процента... - бормотал Майер себе под нос. - Неудивительно при такой частоте, что я считал себя единственным. Однако, при большой популяции доля невосприимчивых особей может оказаться значительной...
   - Прошу прощения, что прерываю ваши ученые рассуждения, мистер, - обратился к нему Джек, - Но, я думаю, пора объяснить моим друзьям, для чего мы здесь.
   Майер увидел, что сатанисты отвлеклись от своей мессы и обступили их со всех сторон. Он вздохнул.
   Джек сделал шаг вперед, раскрыл рот, и начал громко, долго и с большим пафосом рассказывать.

***

   Охранник мрачно поглядел в документы, потом вновь уставился на посетителя. Посетитель улыбнулся во весь рот, старательно показывая все свои гниловатые зубы, частично скрываемые густыми черными усами.
   - Общество защиты животных? - недоверчиво спросил охранник.
   - Ага! - радостно кивнул детина.
   Охранник, устав сомневаться, решил снять с себя ответственность и позвонить.
   - Студия семь? Это вахта. К вам тут посетитель, из общества защиты животных, Михаил Катульский... Нет? То-то я думаю... Хорошо, спасибо; ясно.
   Еще больше помрачнев, охранник вернулся на пост, швырнул документы посетителю и сказал:
   - Убирайся, и чтоб я тебя здесь больше не видел. Тоже мне, защитник животных, волк в овечьей шкуре... Катись давай!.. Мурлыка! - и стал приторно улыбаться.
   Подошедший Майер убрал в карман кошкомет и приказал:
   - Пропусти нас.
   Улыбающийся охранник радостно отдал честь, словно на параде.
   - Зачем вам обязательно надо было ломать эту комедию, Джек? - спросил Майер, когда они зашли в лифт, - Почему нельзя было сразу воспользоваться кошкометом?
   - Хотелось проверить, работает ли мой пропуск, - ответил Андерсен, и глаза его сверкнули, - Видите ли, один мой знакомый как-то выдал мне этот пропуск в награду за одну услугу, и говорил, что теперь я в любое время могу пройти в телестудию. А пропуск, как выясняется, годится только псу под хвост. К-каналья! - выругался Джек, - Ну ничего, я его найду, и он у меня поплатится!..
   - Джек, - мягко начал Майер, - Неужели вам до сих пор не ясно, что вам больше вообще не нужно никому ни за что мстить и никому ничего доказывать? У вас в руках ключ к абсолютной власти над миром, мы в этот самый момент собираемся вступить во владение им - а вы вспоминаете о том, как кто-то наступил вам на ногу, и мечтаете жестоко покарать мерзавцев-одноклассников, которые когда-то выкрали у вас из пенала все цветные карандаши? Джек, очнитесь - вы бог, зачем вам воевать с муравьями?
   Джек мрачно ухмыльнулся в усы.
   - Вы правы, мистер, - признал он, - К-каналья! Действительно, нам ли теперь заниматься этими сошками - теперь, когда весь мир уже почти у нас в руках!.. Очень скоро все они будут лизать мои сапоги; и этот ублюдок со студии тоже. О, я о нем не забуду!..
   Майер вздохнул. Это было безнадежнo.
   В студии как раз шла подготовка к выпуску новостей. Несколько выстрелов из кошкомета нейтрализовали сотрудников; они сели группкой в углу и благоговейно смотрели, как бригада сатанистов распаковывала какой-то громоздкий агрегат.
   Майер тоже смотрел со стороны на свое детище. Ради него пришлось лишить жизни семерых котят. Майер пытался уговаривать и объяснял, что достаточно хвостов, но остался в абсолютном меньшинстве: все решили, что убить будет во всяком случае "надежнее".
   Наконец, дьяволопоклонники закончили; один из них отделился от группы, чтобы доложить Андерсену:
   - Все готово, Джек.
   Майера сатанисты упорно старались замечать как можно меньше. Его, впрочем, это вполне устраивало.
   Джек повернулся к нему, ухмыльнулся и сказал:
   - Все готово, мистер. Ваш час пробил! - и опять ухмыльнулся.
   Майер вздохнул:
   - Что ж, до эфира только пять минут... Пожалуй, я уже пойду займу место, - и он было направился к дикторскому креслу, когда Андерсен окликнул его:
   - Не так быстро, мистер!
   Майер обернулся, недоумевая.
   Андерсен стоял, ухмыляясь во все усы, направляя на него что-то от бедра. В первую секунду Майеру показалось, что это был кошкомет - но потом он понял, что это был обыкновенный пистолет.
   Джек поднял оружие на уровень груди и подошел поближе. Весь вид его говорил: "К-каналья!"
   Майер вздохнул.
   - Вы неумны, Джек. Вы решили от меня избавиться и воспользоваться моим изобретением для того, чтобы заставить всех лизать ваши сапоги?
   Джек кивнул, продолжая улыбаться. Предвкушение счастъя, казалось, лишило его дара речи.
   - А вы или кто-нибудь из ваших людей хотя бы в состоянии самостоятельно управлять новой установкой? - спросил Майер.
   Джек помрачнел. Об этом он явно не подумал.
   - Черт с ним, Джек! - сказал кто-то из сатанистов, - Пристрелить его всегда успеется. Нам скоро в эфир выходить; давай после!
   Джек немного подумал и опустил пистолет.
   - Вот что, мистер, - сказал он - Сейчас вы запустите эту вашу штучку - и чтобы без шуток! Имейте в виду, я держу вас на мушке. А наш разговор мы продолжим после сеанса. Давайте! - и он подтолкнул Майера к аппарату.
   Майер покорно пошел туда, куда его толкнули, на ходу вытаскивая что-то из кармана. Потом вдруг повернулся, и направил на Андерсена кошкомет.
   Тот рассмеялся.
   - Мистер, да вы с ума сошли! Вот каналья! Вы же сами, помнится, радовались, что ваша штучка на меня не действует?!.. Валяйте, стреляйте! - он даже расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, обнажив часть поросшей густым волосом груди.
   - Стреляйте!
   Майер, не меняясь в лице, спокойно нажал на спуск.
   Секунду Джек стоял неподвижно, а потом вдруг задорно свистнул и хлопнул себя по колену.
   - Куси! - закричал он радостно, - Куси!
   Майер, не теряя времени, разрядил собачкомет в остальных сатанистов, в изумлении таращивших на эту сцену глаза.
   - Предусмотрительность и наблюдательность - вот два качества, Джек, которых вам всегда не хватало, - обратился он к Андерсену, стоявшему с высунутым языком, - Именно поэтому вы остаетесь там, где вы есть, на половине пути от обезьяны - или же собаки? - к человеку; а я - я иду туда, куда я иду... Эй, вы там! - крикнул он толпе телевизионщиков, - Можно начинать!
   Прозвучала музыкальная заставка, прошел обратный отсчет на мониторе - а потом камера сфокусировалась на Майере, сидящем в кресле со скучающим видом. Он кашлянул, поправил галстук и начал:
   - Добрый день, уважаемые телезрители. Меня зовут Гериберт Майер, и с этого момента я являюсь единовластным правителем Земного шара...
  

***

  
   Майер отложил газету в сторону и вздохнул.
   Набранная огромными буквами передовица "Его Пушистость посетил Национальную библиотеку" лезла в глаза, мешая сосредоточиться. Майер с некоторым раздражением перевернул газету и задумался.
   Путь к вершине оказался не таким уж длинным. Hовый тип кошкомета - излучатель электромагнитных волн, работающий на частоте телесигнала - работал практически безотказно. Конечно, был определенный процент людей, не смотревших телевизор, но их довольно быстро удалось выявить и нейтрализовать. С тех пор каждый гражданин законодательным порядком обязывался включать телевизор три раза в сутки.
   Несколько серьезней оказалась другая проблема. Кошкомет действовал в основном на европеоидов; в других человеческих популяциях он был зачастую не более эффективен, чем в случае Джека Андерсена и его сатанистов. Здесь очень пригодился предусмотрительно собранный Майером собачкомет - однако для отдельных случаев пришлось разработать также рыбкомет, попугайчикомет и даже свинкомет. Все равно, некоторых жертв избежать не удалось - несколько из подручных сатанистов и пара тысяч простых граждан погибли. Зато до применения ядерного оружия (чего очень опасался Майер) не дошло: почти бескровно весь мир оказался под командованием усталого вздыхающего диктатора.
   Майер вовсе не был кровожаден или жесток и не страдал безумными прихотями Калигулы или Нерона. Он даже не наказал сатанистов за мятеж - возможно, потому, что с самого начала предусмотрел его разгорание и заранее принял меры. Он ко всему подходил не торопясь и хорошо подумав, поэтому все у него получалось. Он не стал вносить резких изменений в устройство мира: национальные правительства остались на своих местах, с единственным условием - все они беспрекословно подчинялись слову Его Пушистости. (Так его называли; в мгновение ока в народе возникло множество наименований для него, разной степени ласкательности; одно применялось, когда Его Пушистость приказывал что-то приятное; другое - чтобы показать, что ты рад подчиниться Ему, хоть и абсолютно не согласен с Его планами; и так далее. Японцы даже придумали особый суффикс для обращений на Высочайшее имя.) Сразу исчезли войны, коррупция и преступность; голод и болезни сошли на нет чуть позже, когда дало о себе знать более справедливое, чем раньше, распределение жизненных благ. Кроме того, Майер позаботился о том, чтобы ученые были допущены ко всем рычагам управления; компетентное руководство сыграло свою роль в решении глобальных проблем. Теперь, спустя три года, человечество окончательно вступило в Эпоху процветания; казалось бы, остается только радоваться. Но Майеру почему-то совсем не было радостно.
   Он уже давно пытался понять, в чем дело, но это ему никак не удавалось. Только все чаще возникал вопрос: "Зачем?"
   Майер, в самом деле, не мог найти разумного объяснения своему стремлению быть господином мира. С самого начала, как только он изобрел кошкомет, он хотел именно этого - но почему, он понять не мог. Что оно ему дает? Всеобщее поклонение? Это скорее неприятно - все эти слюняво сюсюкающие толпы, из которых, несмотря на все усилия пухохранителей, то и дело вырывается кто-нибудь отчаянный, чтобы погладить Самого по животику... Деньги, возможности? Раньше это казалось ему немаловажным обстоятельством, но теперь, когда у него было все, он вдруг почувствовал, что его потребности весьма скромны. Благородное стремление быть мудрым вождем для заблудшего человечества? Когда-то он, случалось, примерял на себя венок спасителя мира - но теперь почувствовал, что это было лишь тщеславием, а на человечество ему, по большому счету - чихать. Так зачем?
   Стук в дверь прервал его печальные размышления. Дверь медленно отворилась, и на пороге показалась умиленная морда Крысы - личного адьютанта Его Пушистости.
   Крыса, разумеется, имел и имя, и фамилию, причем довольно известные. Но Майер (сам толком не зная, почему) всегда называл его только так - а сам Крыса был настолько счастлив быть приближенным к Особе, что не обращал внимания на такие мелочи. Вообще, Майер очень нехорошо обращался со своим адьютантом - то и дело ругал его ни за что, произносил обличающие речи по адресу глупого человечества, обращаясь при этом непосредственно к Крысе, а однажды - о, стыд! - даже напился и устроил тому какую-то совершенно безобразную и бессмысленную сцену. Майер не переставал удивляться сам себе - откуда у него, всегда контролировавшего свои мысли и действия и ни разу за всю жизнь не вышедшего из себя, такое низменное желание вымещать на ком-то злость? - но перестать не мог. Обругав Крысу и обвинив человечество в его лице во всех грехах, он действительно чувствовал себя легче.
   - А, насекомое! - приветливо оживился Майер, - Заходи, заходи!
   Крыса вошел, почтительно согнувшись, щелкнул каблуками и замер.
   - Чего уставился? - злорадно спросил Майер, - Приказаний ждешь, тупица ты этакая?
   Крыса улыбнулся сaмой почтительной из улыбок.
   - А не получишь ты никаких приказаний, - самодовольно объявил Майер, вызвав этим заявлением у Крысы тяжелое разочарование, но тут же поправился, - Впрочем, вот тебе мое приказание: принеси-ка мне из бара еще коньяку!
   Крыса осмелился подать голос:
   - Не надо бы вам столько пить, ваша Пушистость, - печально произнес он, - Не ровен час, заболеете - как мы тогда без вас?
   Майер почему-то стал мрачнее тучи.
   - Скажи, адьютант, ты меня любишь? - спросил он.
   Крыса лишился на мгновение дара речи, но тут же справился с собой и принялся увещевать:
   - Ваша Пушистость! Как же?! Как же иначе-то? Конечно я вас люблю!! Как и все мы! Как же иначе! Да вы мне только прикажите - да я за вас жизнь отдам! Ведь я так рад, так счастлив служить вам - это наивысшая цель, которую только может иметь человек в своей жизни - посвятить себя Его Пушистости!!..
   На Майера вся эта речь, однако, не произвела никакого утешающего эффекта - казалось, он только помрачнел еще больше.
   - Черт бы вас всех побрал, с вашими целями, с вашей любовью и вашей преданностью! - с неожиданно глубокой ненавистью признес он, - Неси коньяк!.. Быстро! - приказал он, отметая всякие увещевания.
   Выпив стопку, Майер почувствовал, что ему стало немного полегче. Он знал, что совсем легко ему станет только тогда, когда он выпьет целую бутылку - но состояние легкости продлится лишь до тех пор, пока он не заснет.
   - Люди, люди, человеки... - горько сказал Майер молчаливо внимающему Крысе, - Хомо сапиенсы... Неужели ваша судьба - дергаться на ниточках? Неужели весь смысл вашего существования - глотать слюну и умиляться какому-то дурацкому котику? Неужели в этом вы все?
   Крыса не знал, что ответить.
   - Одного я не понимаю, Крыса, - задумчиво сказал Майер, - Если вы все такой ничтожный бессмысленный мусор - зачем я стремился к власти над вами, и что мне теперь с вами делать? Ты понимаешь? Вот скажи - понимаешь?
   Крыса нерешительно помотал головой.
   - Хотя, что ты можешь понимать... - махнул рукой Майер и принялся наполнять свой стакан, - Если бы ты понимал, ты бы мне не подчинялся. А раз подчиняешься - значит, не понимаешь. Вот так вот все просто, да, - протянул Майер и хихикнул.
   Запищал телефон. Крыса с некоторым облегчением достал его из кармана и взглянул на экран:
   - Пора идти, Ваша Пушистость. Нас ждут в телецентре.
   - А, благодарный народ просит новую дозу опиума!? - обрадовался Майер, - Что ж, пойдем, накормим семь миллиардов страждущих семью котятами... - сказал он и стал, шатаясь, подыматъся из-за стола.
   - Я вам помогу, извольте! - бросился к нему Крыса.
  

***

  
   - Заходи, адьютант, - сказал Майер, против обыкновения не называя его ни "Крысой", ни "насекомым", - Садись вот сюда, - он указал кресло напротив себя.
   Крыса сел и стал почтительно ждать.
   Майер какое-то время смотрел на него, слегка улыбаясь. Потом полез куда-то вниз и достал оттуда небольшую шапочку из фольги, с какими-то проводками.
   - Какой у тебя размер головы? - спросил он.
   - 54-й, Ваша Пушистость, - ответил озадаченный Крыса.
   Майер надел шапочку ему на голову и немного поколдовал над проводками. Потом сел на свое место и стал ждать Помолчав с минуту, он спросил:
   - Скажи, адьютант, ты меня любишь?
   Крыса заморгал.
   - Э- э... В общем, конечно, но... Э- э, - и он с изумлением уставился на Майера.
   Майер довольно расхохотался.
   - Работает! - констатировал он, - Работает!
   Крыса ничего не понимал.
   - Коньяку хочешь? - спросил его Майер.
   Крыса растерянно кивнул. Майер крякнул и полез за бутылкой.
   - Вот, значит, - удовлетворенно сказал Майер, разлив коньяк, - За человеческое общение! - поднял он вверх свой стакан, и залпом его опрокинул.
   Крыса все еще не мог осознать, что происходит.
   - Ваша Пу... Пушистость, - начал он; было видно, что произнести привычный титул далось ему нелегко, - Что происходит?
   - Что происходит? - переспросил Майер, - Да ничего особенного не происходит, адьютант; просто кое-кто снова стал человеком - или по крайней мере, снова стал чувствовать себя человеком... Видишь ли, друг, - начал объяснять Майер, видя, что замешательство Крысы не проходит, - Я изобрел психотропное оружие, благодаря которому я могу всеми повелевать, но ни с кем не могу поговорить - потому что со мной говорят не люди, а мои марионетки. А теперь я изобрел специальное защитное покрытие, благодаря которому из марионеток можно снова сделать людей. Еще десять минут назад ты был куклой - а теперь ты человек. И я, - Майер немножко жутковато улыбнулся во весь рот, но по-другому улыбаться он и не умел, - Я теперь тоже человек.
   Крыса, казалось, понял; он не был дураком. Но Майер, поглощенный вновь обретенным счастьем, не обращал на него внимания, и продолжал рассказывать:
   - Видишь ли, я все это время думал: зачем вы мне все? К чему мне это мировое господство, будь оно тысячу раз неладно? Ведь вы, людишки, ведь вы же мусор - никчемные существа, готовые смысл всей жизни видеть в каком-то котенке - так зачем вы мне? Мне, единственному в мире, уникальному существу, которое неподвластно этой бредовой тяге к кошечкам-собачкам-хомячкам; чей разум нашел способ поставить заставить ее служить себе?.. Я, веришь ли, ночей не спал, все время только коньяк пил да думал, чуть голову не сломал... А три месяца назад - во сне - я вдруг понял, в чем дело. И мне на душе сразу стало спокойно.
   - И в чем же оказалось дело? - спросил Крыса.
   Майер улыбнулся.
   - А дело оказалось проще простого. Я вдруг вспомнил Джека Андерсена, как он тогда возмущался из- за недействительного пропуска, что ему подсунул какой-то тип, и грозился того непременно наказать, как только власть будет у него в руках. Я тогда думал: Господи, Боже мой, какое мелкое, мелочное создание... А тут мне вдруг подумалось: а может, в этом и заключено человеческое? В мелочности, в мстительности, в болтливости, с сюсюканье, даже в дурацкой любви к кошечкам? То есть, не только в этом, конечно - но просто это непременные спутники человеческой природы, как экскременты или запах пота, например? Может, я вовсе не венец природы благодаря тому, что невосприимчив ко всем этим вашим дурацким страстям - а наоборот, всего лишь больная неполноценная особь, не обладающая теми признаками, которые имеют все представители вида? Может, истина именно за вами - и именно поэтому я и стремился все время быть повелителем людей, как бы я их при этом не презирал - потому что я чувствовал, что правда не на моей стороне? Если бы это было так, я бы, наверно, просто построил бы себе дом где-нибудь на необитаемом коралловом острове, да стриг бы с вас столько, сколько бы мне было нужно - а я ведь все стремился вас направлять да идти во главе вашего стада... В общем, понял я, что все это время не осознавал, в чем мои приоритеты на самом деле заключаются - и тут почувстововал, что мне для начала надо с кем-нибудь поговорить. Вот ты и сидишь здесь, - закончил Майер.
   Крыса внимательно слушал.
   Майер глубоко вздохнул и протер руками лицо, словно спросонья.
   - Но теперь я понял, в чем дело, и я очень рад этому... Давай выпьем еще? У нас теперь много времени!.. - он засмеялся.
   - Конечно, - согласился Крыса, - Хотите, я налью?
   - Нет! - отрезал Майер, - Сейчас ты мой гость. Я сам налью! Где там мой старый арманьяк? - и он принялся рыться в баре.
   - А, вот он! Ну что ж, гулять так гулять, как говорится! - Майер наконец выудил бутылку и выпрямился, - За...
   Он не успел сказать, за что именно. Сильный удар по голове свалил его на пол.
   Крыса поставил тяжелую хрустальную пепельницу на стол и задумался; глаза его бегали.
  

***

***

  
  
   - Генеральная ассамблея ООН на сегодняшнем заседании единогласно одобрила проект соглашения о полном запрещении всех видов кошкометательного оружия. Вооруженные силы и спецслужбы всех государств мира отныне не будут пользоваться психотропными техниками подобного рода. По-прежнему сохраняется возможность их использования террористическими группировками; однако, технология производства этого вида вооружений утеряна, ныне же существующие агрегаты будут уничтожены...
   Бармен переключил телевизор на спортивный канал.
   - Чтоб их всех! - сказал он, обращаясь к посетителю за стойкой, - Подумать только: каждый негодяй может с помощью простого телевизора влезть тебе в голову! Наверное, я эту штуку вообще выброшу, от греха подальше.
   Посетитель вздохнул и робко улыбнулся.
   - Ну, наверное, это все же не так просто, влезть в чужую голову - сказал он, - Иначе вы бы сейчас не возмущались, а радостно приветствовали новое решение сильных мира сего. Как-то ведь им удалось обезвредить эту штуковину?
   - Да какое там удалось, - проворчал бармен, - Просто не смогли договориться, кто будет следующим пушистиком, чтоб ему... Ну и решили, наверное: раз сам не гам, то и другим не дам.
   - Ну? - удивился посетитель.
   - А то! - подтвердил бармен, - Разве ж какой человек от такого откажется по доброй воле? Вон, а одного из них, вроде, так и вообще убили, пока не поняли, что пользоваться этой штукой у них у всех кишка тонка. Защитный шлем сломался - и все, ты уже не господин мира, а такой же червяк, как и все. Эх, люди, человеки...
   - Это верно, - признал посетитель, - Все люди. Вполне закономерный итог. Человека больше заботит, чья футбольная команда сильнее, или попойка с друзьями в выходные, или другая забавная ерунда. Именно поэтому любая попытка построить всемирную диктатуру, преследуй она благие или худые цели, рано или поздно провалится: разобьется о нашу неразумную мелочную природу. О нашу живую натуру, если вы понимаете, о чем я.
   - Как не понять, - согласился бармен, - Я хоть и не все ваши слова знаю, сударь, но про то, что людишки - не лучше животных, про это я и сам знаю.
   - Не лучше, да, - признал посетитель, - Но уж и не хуже. Такие, какие есть, - он положил деньги на стол.
   - Матч не будете смотреть? - спросил бармен, - Полуфинал кубка, все-таки, не каждый день бывает.
   - Сегодня не буду, - сказал Майер, получше закутываясь в пальто и открывая дверь на улицу, - Мне домой пора; у меня там кот полдня не кормлен.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"