Аннотация: Приключения двух журналистов,отправившихся на поиски затерянной деревушки,чтобы взять интервью у местных жителей.
ЧАСТЬ 1
Думаю, что первым событием, на которое я обратил внимание, было сообщение местного агентства новостей о пропаже двух туристов в районе деревни Залесье в конце мая.
Игнат тогда отсутствовал, и мне пришлось писать заметку вместо него. Чтобы узнать больше и представить читателям исчерпывающую информацию, я звонил в область и разговаривал со следователем. Тот долго жаловался мне на маленькую зарплату и отсутствие достойных кадров, но все-таки рассказал, что туристы, вероятно, заблудились в этих местах. Тихий лес являлся тем уголком цивилизации, где этой цивилизации было совсем чуть-чуть, а в остальном - елки да болота. Я написал мрачную статью о судьбе несчастных путешественников, решивших устроить пикник в темном лесу, и советовал всем грибникам, ягодникам и охотникам быть осторожными и внимательными. Я даже хотел по случаю взять интервью у начальника районной службы спасения, но редактор решил, что с меня хватит этой темы, и велел заняться предвыборной раскруткой нашего спонсора. Статейка же была опубликована, и Игнат, ознакомившись с моей писаниной, долго смеялся и шутил надо мной.
Далее я вспоминаю статью Анечки Кузьминой о гениальном коте, которого нерадивые хозяева потеряли в лесу во время выезда на природу. Кот появился в городе через месяц, злой и голодный. Кота звали Шариком, а местом драмы был район Тихого леса недалеко от Черного озера, того самого, где обитает знаменитая рыбка - снеток. Деревня Залесье находилась в 40 километрах к западу от озера, но случай с котом дал мне повод сказать Анечке, что в этом лесу не только коты пропадают, но и люди.
Следующую историю я услышал от своего бывшего однокурсника Петра Олегова. Мы отмечали его день рождения, и, после шумного застолья, Петька поведал тем, кто был в состоянии его слушать (в том числе и мне) загадочную историю, рассказанную ему дедом. Оный дед проживал в селе Нижние Болты, которое, как я узнал позже, находится к северу от Черного озера. Речь опять же шла о южных равнинах Тихого леса: там, по словам деда, бывалого охотника, есть широкая песчаная поляна, покрытая вечножелтой колкой травой с редкими сосенками. За шуршанием травы, пересказывал Петька дедову байку, иногда слышны крики "ура" и "в атаку". Я, конечно, возразил, что дед не мог применить слово "иногда" к этому явлению, так как вряд ли был на этой поляне более одного раза. Петька презрительно посмотрел на меня, сомневающегося в храбрости его деда, а потом заявил, что в тех местах во время Великой Отечественной Войны шли жестокие бои. Позже я хотел расспросить приятеля подробнее о координатах этой поляны, но не получилось.
Петькину историю я припомнил, когда пришла весть о кончине известного писателя Льва Бессмертного у себя на родине в городке Озерецке. Этот городок является, между прочим, административным центром района, куда входит юго-восточное крыло Тихого леса. Книг Бессмертного я не читал, но вместе с Анечкой Кузьминой сочинял статью о великом писателе современности.
Узнав, что Лев Соломонович написал когда-то в советское время повесть о мужественных колхозниках села Болтино, прообразом которого являлось село Нижние Болты, я вспомнил Петькиного деда и сказал Анечке, что в тех местах обитают привидения.
В тот же день, раскапывая в архивах материалы о Льве Бессмертном, я наткнулся на неопубликованную заметку о таинственном исчезновении председателя колхоза Красный Чапаевец, расположенного к югу от шоссе Озерецк - Залесье. Примечательно, что председатель пропал во время активного поиска всем колхозом сбежавшей коровы. О судьбе председателя, а также и коровы ничего узнать не удалось. Но именно тогда я начал задумываться о совпадении событий в Тихом лесу.
"Такой вот таинственный лес!" - подумал я и прочитал в криминальной хронике статью о найденном теле директора химзавода, похищенного неделю назад из собственного коттеджа. Труп бедняги обнаружили дальнобойщики на шоссе недалеко от Черного озера...
Нет, я не объединял эти события в единую цепочку фактов, свидетельствующих о злодеяниях некоего преступного гения. Я лишь заметил, что все они происходят в одном районе, и это давало повод предполагать высокую вероятность неприятностей в Тихом лесу. Почему так происходит, я понять не пытался. Это вопрос из серии, почему у меня глаза голубые? Или почему Анечке Кузьминой нравится наш криминалист больше, чем я?
А оказался я в тех местах совсем по иной причине. Наша газета поддерживала одного из кандидатов на грядущих выборах губернатора области. В конце июля в редакцию пришло письмо из деревни Овсово от стариков Сергеевых. Они с теплотой отзывались о нашем кандидате, сообщали, что село надеется исключительно на Евлампия Тихоновича, что его помнят доброй памятью с тех пор, как он работал завскладом в универмаге города Озерецка.
Меня откомандировали в Овсово, чтобы я сфотографировал стариков и взял у них интервью о проблемах на селе. Однако оказалось, что в ближайшее время транспортных средств от редакции не ожидается, а добираться на автобусах-поездах туда было бы сверхсложной задачей. Выручил Игнат. На его машине, разумеется, за счет редакции мы отправились в самый дальний уголок нашей области.
В восемь утра 27 июля мы выехали из дворика Игната. День обещал быть ясным и теплым. Где-то на полпути я сообразил, что Овсово находится почти в центре той части Тихого леса, где по моим соображениям случаются неприятности. Я поделился мыслями с Игнатом. Будучи криминальным репортером (обычно он перепечатывал сводки УВД), Игнат заявил, что совпадения бывают лишь в книгах, а в реальности, надо думать, это запутанная взаимосвязь фактов, которая и называется в книгах совпадением, и которую, впрочем, не имеет смысла распутывать, ибо объяснение как всегда примитивно.
Мы гнали по шоссе на пределе скорости мимо лесов, полей и рек. За окном мелькали городки и деревушки. Встречных машин почти не было, если не считать ту часть федеральной трассы, где караванами шли огромные фуры дальнобойщиков. Один раз нас остановил дорожный инспектор. Он долго рассматривал наш УАЗик, но не смог найти нарушений. Посоветовав протереть боковые зеркала, он пожелал нам удачи. Игнат спросил меня, является ли наша встреча с инспектором мистическим событием. Я ответил, что безусловно, и высунулся в окно машины, чтобы поймать ветер...
Около полудня мы въехали в Озерецк, зеленый провинциальный городок, чудом сохранивший советскую внешность. Я с умилением увидел вывеску на одном из двухэтажных домиков "Столовая Љ6" и задумался, зачем здесь как минимум шесть столовых, когда Озерецк - это две улицы крестом и куча переулков. Мы с Игнатом решили не брать номер в гостинице, чтобы сэкономить командировочные, а собрались заночевать в машине. Но до ночи было еще далеко. В кафе "Айсберг" мы пообедали и уселись в парке на скамеечке покурить. Солнце нещадно палило, и воздух дрожал над пыльным асфальтом аллеи. В тени старого дуба мы почувствовали себя бодрее. Я вспомнил, что в этом парке часто прогуливался старик Бессмертный, и именно здесь он замыслил свою драму "Поколение", которую, к сожалению, не успел закончить.
Неожиданно из кустов вылезла девочка лет десяти с косичками и большим бантом на голове. В руках она держала скакалку.
- Здрасьте! - сказала девочка.
Игнат усмехнулся и спросил, как зовут юную леди, и почему она гуляет одна. Девочку звали Ирина Михайловна. Второй вопрос моего коллеги терял смысл после такого представления. Игнат не смутился:
- А что у вас, Ирина Михайловна, в городе интересного? Мы приехали издалека и хотим знать новости.
Девочка нахмурила брови.
- У нас есть парк! - выпалила она. - И универмаг!
- Да, это просто замечательно! - улыбался Игнат. - А что еще происходит в Озерецке?
Ирина Михайловна оглянулась, а потом тихо произнесла:
- Вчера инопланетяне прилетали к главе администрации.
Мы с Игнатом уставились на нее с недоумением.
- Инопланетяне? - осторожно переспросил я.
- Да, у нас все знают, - девочка стала ковырять в носу пальцем.
- А Дед Мороз? - полюбопытствовал Игнат.
- Это сказки! - ей вдруг наскучило наше общество. Она стала прыгать вокруг фонаря на одной ноге.
- Инопланетяне сказали, что на выборах победит Евлампий Тихонович, и нынешнему главе администрации стоит скорее ре-а-ли-зо-вы-вать государственное имущество.
Мы смотрели на девочку, раскрыв рты. Ирина Михайловна пропела короткую детскую считалку и ускакала обратно в кусты.
- Акселерация! - провозгласил Игнат, - В маленьких городах из-за отсутствия приемлемой для себя информации дети начинают познавать категории недетского мышления.
Он достал из кармана местную газету. Некоторое время изучал ее, потом хмыкнул. Оказалось, в рубрике "Местные Непроверенные Слухи", которую вела немногочисленная оппозиция озерецкой администрации, было напечатано примерно следующее: Вчера над Тихим лесом несколько сотен жителей нашего города наблюдали странное свечение, а затем огромный шар, похожий на луну, выглянувшую из-за облака, пролетел над городом и пропал все в тех же тучах (подробнее см. на стр. 5). Однако нам стало известно, что пришельцы, а это были именно они, не завершили на этом свое посещение. Они успели до рассвета войти в контакт с главой администрации Озерецкого района и сообщили Алексею Алексеевичу, что на грядущих выборах победит Евлампий Тихонович, и предложили главе скорее реализовывать государственное имущество, чтобы не остаться с носом.
- Веселый у них городок, - сказал я и кинул окурок в урну.
Игнат рассуждал о том, что в маленьких городках при смене власти происходят мелкие междоусобные конфликты, когда старые друзья готовы перегрызть друг другу глотку из-за пары тысяч жителей.
В это время я увлекся чтением статьи на последней странице газеты. Заголовок кричал: "Тайна Льва Бессмертного". Речь шла о "Поколении" - неоконченном романе писателя. Что-то о посещении Львом Соломоновичем год назад местечка под названием "злая поляна" в Тихом лесу. Именно после "паломничества" писатель радикально изменил концепцию своего произведения. Последние главы романа он написал с мистическим уклоном. Неизвестно, как Бессмертный хотел завершить "Поколение", так как сюжет запутался весьма и весьма хитро, а сам автор умер от инфаркта.
Когда я осмыслил статью, у меня вдруг появилось чувство тревоги. Тревога эта проистекала от подозрения, что я теряю землю под ногами, что я нечто упускаю, что я начинаю не понимать. Это злило. Я ничего не сказал Игнату, а тот так и не прочитал статью - что ему литература?
Затем мы отправились в редакцию этой самой газеты. Там работал приятель нашего редактора. Несмотря на послеполуденное время, городок так и оставался безлюдным, словно ранним воскресным утром, когда пролетарии и коммерсанты предпочитают нежиться в постели. Стояла тишина, и наш УАЗик по мере возможностей нарушал ее - лишь один раз нам встретился на перекрестке старенький запорожец.
В редакции сидел одинокий бухгалтер. Молодой парень с обалдевшим выражением лица открыл нам дверь после того, как мы показали ему через окно наши документы. Весь персонал отсутствовал по делам - уклончиво объяснил бухгалтер. У нас не было времени дожидаться приятеля редактора, поэтому мы втроем попытались выяснить дорогу в Овсово. На карте деревни мы не нашли. Бухгалтер, чертыхаясь, вытащил из шкафа огромную старинную карту, и мы начали изучать окрестности. Деревушка обнаружилась прямо к югу от Озерецка. Нам требовалось проехать на юго-восток по шоссе до села Нижние Болты и потом взять направление на запад к деревне Большой Ручей. По пути мы должны миновать Овсово.
- Смотри, какая у них тут интересная топонимика, - сказал Игнат, изучая карту, - кроме Большого Ручья есть еще Малый Ручей, Верхний Ручей. Наверное, где-нибудь рядом и Нижний Ручей...
Время торопило. Мы поблагодарили бухгалтера, который до сих пор разглядывал нас с подозрением, и тронулись на юг. Окраины Озерецка были совершенно безлюдными, хотя вдоль шоссе мелькали ухоженные домики с зеленеющими садами. На выезде из города за нами погнался большой черный пес - правда, быстро отстал. Потянулся скучный лес, разбавленный пестрыми полянками и канавами с черной зеркальной водой. Игнат громко подпевал песенке по радио, а я смотрел в окно.
Деревня Нижние Болты вылетела из-за поворота, и здесь было гораздо оживленнее. Нам пришлось пропустить стадо коров и двух старушек с хворостинами. Потом Игнат увидел магазинчик на обочине, и ему очень захотелось в него заглянуть. Просто безумное желание посетить торговую точку в этом захолустье.
Кто бы мог подумать, что магазинчик окажется вполне современным? На прилавках стояло свежее пиво, в холодильниках - сыры и колбасы. Я уже хотел купить бутылочку "Балтики", но подумал, что Игнат обидится. Мы подошли к продавщице и попросили принести нам минералки. Пока Игнат расплачивался, я изучал всякую мелочевку на продажу: брелки, сувенирчики, какие-то брошюрки. Мое внимание привлекли странные плетеные корзиночки на тонкой веревочке размером в половину спичечного коробка.
- Это чего такое? - спросил я у солидной дамы в переднике.
- Амулеты, - буднично ответила та.
Выяснилось, что это вроде как местные сувениры, которые мастерит безногий дед из дома через дорогу и тем зарабатывает себе на "топливо".
- А что внутри? - поинтересовался я, покупая коробочку.
- Трава какая-нибудь или земля, - дама в переднике сняла один амулет с гвоздика и передала мне. Игнат фыркнул.
На всякий случай мы спросили у женщин, верно ли мы движемся в Овсово. Они стали объяснять, но получилось запутанно. Единственное, что мы поняли, это про указатель на Ручей.
Этот указатель мы увидели сразу за Нижними Болтами. Он сообщал нам, что направо дорога ведет к деревне Верхний Ручей.
- Ты, не помнишь, нам какой Ручей нужен? - спросил я Игната, - Большой или Верхний?
Он свернул на грунтовую дорогу и только потом сказал, что не уверен, но, скорее всего, Большой. Или Верхний.
Мы ехали через поле с колосящейся рожью, а затем миновали березовую рощу. Стало прохладнее и свежее. Игнат остановился у гигантского валуна, неизвестно как оказавшегося здесь. Может быть, его принесло ледником миллионы лет назад, а может, притащил местный крестьянин, отмечая границы барских земель. На камне краской кто-то нарисовал две стрелы и подписал: "Верхний Ручей" - левая стрела, "Малый Ручей" - правая стрела. От валуна соответственно разбегались две дороги, обе разбитые с непросохшими колдобинами.
Мы долго изучали нашу карту, но нашли лишь Нижний Ручей.
- Придется ехать наугад, - заключил я, - спросим дорогу там, где окажемся.
Рассуждая логически, сказал Игнат, нам следует выбрать путь исходя из противопоставления названий. То есть, Большой Ручей находится в противоположной стороне от Малого Ручья, точно так же, как Верхний Ручей от Нижнего.
- А нам нужен Большой Ручей или Нижний? - опять спросил я.
- Нам нужно это треклятое Овсово, - мрачно сказал Игнат.
Наша машина тряслась и подпрыгивала на традиционном рельефе местных дорог. Мы ехали к Большому Ручью. Пару раз мы пользовались объездами - огромные дуги с помятой травой и кустами отходили от "непроезжей" части. Игнат пытался шутить, явно злясь про себя и волнуясь за исправность машины. Он еще не знал, что мы ошиблись в выборе пути.
Где-то в районе трех часов дня мы выехали на заляпанном грязью УАЗике в деревушку. Игнат заглушил мотор, и мы вылезли из машины. Светило солнце, стрекотали кузнечики, пели птицы. Нашему взору открылась улица, заросшая с обеих сторон шиповником и густой сиренью, из которого торчали крыши трех домиков и одного ветхого сарая.
- Милое местечко, - сказал Игнат. А я подумал, что здорово пожить бы здесь до осени, ни о чем заботясь. Неплохо бы еще с Анечкой Кузьминой. Ловили бы рыбу в пресловутых ручьях, молоко пили, грибы собирали...
По узенькой тропинке, отходящей от улицы, мы вышли в переулок. Деревня, по-видимому, состояла из шести домов. Четыре дома, что в центре, выглядели жилыми. Мы подошли к ближайшему. Из-за забора, просунув нос между досками, на нас смотрел пес неопределенной породы. Смотрел без всякого интереса, даже хвостом не вилял. Игнат с ним поздоровался, пес отскочил от забора и исчез в лопухах.
Мы направились к следующему дому. На крепком высоком заборе, рядом с калиткой сидела девочка. Хотя, скорее девушка лет шестнадцати, а может и семнадцати. В шортах и блузке. В отличие от соседского пса, она внимательно разглядывала нас, но выражение лица у нее было насмешливое, словно мы выползли из джунглей. Впрочем, мы вылезли из кустов.
Игнат осторожно поздоровался, резонно опасаясь, что девушка тоже сгинет в лопухах. Но девушка улыбнулась, и я понял, что она необыкновенно красива. Я забыл свою даму сердца Анечку Кузьмину и решил ее благородно уступить Игнату. Наверное, мы выглядели полными идиотами, потому что девушка спросила:
- Вы откуда такие взялись?
- Из города, - уточнил Игнат.
Девушка рассмеялась:
- Вы словно посетили злую поляну.
Я собрался было насторожиться - знакомое название, вот сейчас вспомню, где я его слышал, но девушка сказала, как ее зовут:
- Настя.
Настенька. Как в русских сказках. Вот моя любовь, чистая и высокая. Пахло хвоей и черной смородиной. Я ощутил себя задорным деревенским пареньком, мне представилось, что я всю жизнь (или детство) провел в деревне, на природе - так все казалось знакомым: запахи, звуки, Настенька...
Наш криминалист был грубее. Он спросил:
- Это что за деревня? - как отрезал.
Девушка вполне оправданно огорчилась. Но ответила:
- Деревня Метелкино. До 90-го года Сталинка.
Игнат хмыкнул.
- Не поможешь ли нам, Настя, - мы ищем село Овсово. Оно где-то на пути в Большой Ручей.
- Ой, вы все перепутали! - девушка наклонилась и чуть не свалилась с забора. Ее голые загорелые ноги восхищали меня. - Это совсем в другую сторону.
- Там, где Малый Ручей? - угрюмо поинтересовался Игнат. Вот ведь черствый человек. Бензин ему жалко.
- Ну да, только западнее, наверное. - Настя провела рукой по волосам, они искрились на солнце.
Игнат достал карту и снова стал ее рассматривать. Я робко спросил девушку:
- Настя, а что вы... что ты делаешь в этом месте? - я не верил своему смущению.
- К дедушке в гости приехала, после сессии отдохнуть, - она кивнула неопределенно в сторону дома. Я подумал, что дом не кажется жилым.
- А ты сама из центра или из района?
Настя лукаво прищурилась и сказала:
- Ну да!
Это был не ответ. Я постеснялся переспросить. Почему же Игнат не восхищен этой красавицей? Я отчаянно пытался придумать, о чем бы еще спросить девушку.
- А Злая Поляна далеко отсюда? - выдал я глупость.
Настя вдруг погрустнела, посмотрела на нас с жалостью и разочарованием.
- Это недалеко от Смертинска, - ответила она и пояснила: - город такой у Черного Озера...
- Есть такой! - отозвался Игнат, не отрывая нос от карты. Он что-то там чертил карандашом.
Раздался кошачий визг. Залаяла собака. Настя моментально слетела с забора, встревожено крикнув: "Муська!" и скрылась за кустами смородины. Я обреченно вздохнул.
Из калитки напротив вышел старик. Лысый, но с бородой, торчащей вверх. Он уставился на нас с подозрением. Игнат его не замечал, а я поприветствовал:
- Здрасьте, а мы тут заблудились!
Дед по-прежнему молчал, глядя исподлобья.
- Мы ехали в Овсово... - начал я.
- Это не здесь, - сказал дед. Игнат подпрыгнул от неожиданности, так как дед стоял у него за спиной.
- Вы чего пугаете? - вырвалось у него. Он до этого момента полагал, что я болтаю с девушкой.
Старик, насупившись, объяснил:
- Вам, молодые люди, нужно пройти прямо, а там, у ручья, свернуть направо. Выйдете прямо в Овсово...
- Мы на машине, - уточнил я.
Дед крякнул, подергал себя за бороду.
- Так проедете там.
- Долго ехать? - поинтересовался Игнат.
Старик задумался:
- Пешком-то час...
- Ну, на машине быстрее будет, - заключил Игнат, сворачивая карту.
- А у вас симпатичная соседка, - не вытерпел я, - Настя. Она городская?
- Это кто это? - удивился старик. Я показал на дом.
- Там не живет никто, - дед снова напрягся.
- Девушка на заборе сидела, - растерялся я. Ощущение мистического подобралось к моему сердцу.
- Это, стало быть, к Архипычу внучка приехала, - объяснил старик, - у него этих внучек... штук десять! - хорошо сказал, от сердца отлегло.
Загавкал пес.
Игнат еще раз уточнил дорогу и поблагодарил деда.
- Осторожно ребята! И доброго пути! - напутствовал тот.
И мы снова поехали. На меня навалилась апатия. Словно красота девушки Насти выпила из меня всю энергию, и я остался один на один с воспоминанием.
Конечно, апатия исчезла, когда мы свернули у ручья, который, кстати, оказался не ручьем, а вонючей болотной канавой, на деревню Овсово. Дед был прав: пешком эту дорогу путник осилил бы за час. Потому что лужи, напоминающие океаны в миниатюре, можно обойти, перепрыгнуть, перейти вброд, ямы и колдобины - перескочить, спуститься в них и выбраться на другой стороне, а через грязь можно перекинуть бревнышко или доску. А вот для машины это не было дорогой. Вообще УАЗик - отличный автомобиль, внедорожник, но в местных лужах он застревал профессионально.
Через два с половиной часа мы злые, потные, грязные выехали на перекресток. Незаметно вечерело. Игнат рассчитывал время:
- Если мы управимся с интервью за час, то к девяти вечера будем в Озерецке.
И мы въехали в Овсово.
Забытая Богом деревушка на краю леса - думал я, глядя на ветхие домишки, разбросанные тут и там. Почти все покинутые, заросшие мхом и травой, с заколоченными окнами и дверями, с покосившимися мертвыми трубами.
Посреди дороги стояла корова. Прямо в колее, демонстративно отвернувшись, она разглядывала куст. Мы вылезли из машины. Пахло дымом - где-то топили печь или жгли костер. Я почувствовал на себе взгляд и резко обернулся. Кто-то наблюдал за нами. Может, из окон дома напротив или из темной рощи у колодца. Игнат решительно направился к ближайшему дому, постучал в дверь и крикнул: "Эй, хозяева!".
Вдруг я услышал голос:
- Стоять, не двигаться.
Я посмотрел налево и увидел здорового мужика с ружьем в руках. Оружие он направлял на меня, в то же время наблюдая за Игнатом.
- Здрасьте, - сказал я.
Мужик повел дулом:
- Кто такие?
- Журналисты, - ответил я, прикидывая, успею ли я спрятаться за УАЗиком или за коровой, - мы приехали из центра, ищем Сергеева Илью Степановича и его жену. Хотим про них статью написать.
- А что о них писать-то? - удивился мужик.
- Ты ружьё-то опусти, - крикнул Игнат.
Тот подозрительно оглядел Игната, потом изучил нашу машину. Но ружье опустил.
- Ну, извините, всякие тут ходят... Времечко-то неспокойное.
- Кто это у вас ходит? - поинтересовался наш криминалист.
- На прошлой неделе негодяи Зорьку хотели увести. Я им сказал, уходите, по-хорошему, а иначе, - мужик потряс ружьем, и я невольно пригнулся.
- Оно не заряжено, - пояснил он.
В это время корова замычала, подошла к машине и начала лизать фару.
- Зорька, фу! - скомандовал мужик. А потом обратился ко мне:
- Старики Сергеевы померли в прошлом году. Оба в один день.
Я замер с раскрытым ртом. Громко ругнулся Игнат.
- Мой брат нашел их, сидели в обнимку на заднем дворе. На лес глядели. Улыбались. Врач из района сказал, что сердце остановилось у обоих...
- А вскрытие не делали? - спросил Игнат.
- Нет, не резали их, - врачи нужны, время... Да и зачем? Ради интереса только.
Мне опять стало страшно. Как будто что-то неизбежное шло ко мне неторопливо, уверенно. И я знал, что мне некуда бежать и негде спрятаться. Мне понадобились все силы разума, чтобы стряхнуть с себя наваждение.
В это время Игнат пытался выяснить подробности о странном письме, пришедшем в редакцию. Он показывал копию, махал руками. На шум из дома вышла женщина с двумя детьми - они с интересом наблюдали за Игнатом. Потом догадались взглянуть на конверт. В углу, к моей радости и негодованию Игната, оказался штамп четырехлетней давности. Как раз то время, когда Евлампий Тихонович баллотировался первый раз, но не выиграл на выборах.
- Что же это такое? - тем временем возмущался Игнат, - как мы могли проглядеть дату этого треклятого письма.
Мужик как мог утешал его.
- Может, самогону, ядрёный, на крапиве настаивал? - предложил он.
Мы отказались, а Игнат еще раз расспросил про дорогу. Вечерело. На лес упала закатная тень.
Мы торопились выехать на шоссе до наступления темноты. Дорога постоянно петляла, но ее состояние было намного лучше, чем состояние предыдущей дороги, по которой мы ехали в Овсово. Я задремал ненадолго и проснулся вдруг от ощущения, что машина опять едет не туда. Мне показалось, что мы движемся на север дольше, чем нужно.
- А нам нужно на восток, - заявил я озадаченному Игнату. Тот сказал, что нужно не спать, тогда ничего не приснится, но признался, что пару раз ему встречались подозрительные развилки, и он выбирал наиболее объезженные пути.
Сумерки вошли в лес - на небе над нами зажглась первая звезда.
Игнат остановил машину. Из-за поворота навстречу вышли, держась за руки, девочка и мальчик. Ей, казалось, лет двенадцать, ему - около восьми. Одеты они были по-деревенски, даже слишком по-деревенски. Оба в лаптях, а голова девочки покрыта серым платком. Мне даже захотелось их сфотографировать. Ей-богу, сестрица Аленушка и братец Иванушка. Увидев нас, они замерли. Когда мы вылезли из машины и крикнули им "привет", мальчонка что-то сказал сестре и бросился к нам.
- Свои? - спросил он. Девочка с опаской тоже подошла к УАЗику.
- Свои, - заверил я и спросил:
- Куда это вы, малыши, на ночь глядя идете?
Мальчишка изучал взглядом наш УАЗик, видимо, мечтая посидеть за рулем, а девочка отвечала:
- К дедушке в Бадейкино.
- А где это? - поинтересовался Игнат. Он уже хорошо разбирался в местных населенных пунктах.
- От нашей деревни пять верст, - последовал ответ.
- Как же ваша деревня называется, - спросили мы, подозревая, что опять сбились с пути.
- Чернопрудово, это недалеко - за поворотом, - девочка неопределенно махнула рукой в ту сторону, куда мы ехали.
Мы с Игнатом переглянулись. Вид у криминалиста был унылый. Девочка засобиралась. Он оттащила братца от машины и повела его по узкой тропинке прямо в лес.
Забравшись в машину, мы тронулись дальше. УАЗик отчаянно трясся на ухабах. За поворотом оказался длинный темный коридор из старых сосен, а потом мы выехали на большую поляну. Здесь было посветлее, и мы могли видеть край солнечного диска, закатившегося за лес - ярко красный, словно уголек костра. От этого света и непонятного волнения травы вдоль обочины было как-то не по себе. Еще тревожнее стало, когда сбоку от дороги мы увидели старый железный крест, вставленный в огромный гранитный валун. На камне было что-то написано. Надпись была тоже старая, местами бледная, но мы с Игнатом прочитали, не выходя из машины: "Дер. Чернопрудово. Сожжена вместе с жителями в 1942 г. Вечная скорбь".
Ничего не сказав, Игнат агрессивно надавил на газ, и УАЗик пулей пересек поляну и снова въехал в лес. Обнадеживал тот факт, что дорога казалась все еще незаброшеной. "Наверное, деревня Чернопрудово впереди", - решил я, - "а крест стоит на месте довоенной деревушки". Что думал Игнат - неизвестно. По земле стелился легкий туман. Лес стал гуще и темнее.
Когда машина заглохла, я не удивился. Закон жанра, знаете ли. Игнат долго стучал кулаками по рулю и ругался нехорошими словами. Все его хладнокровие и чувство юмора исчезло. Рядом со мной сидел расстроенный, озлобленный человек.
Мы оказались в глубинах Тихого леса поздним вечером.
ЧАСТЬ 2
Я проснулся от странного звука. От неудобной позы в машине у меня затекли ноги, и я некоторое время растирал их ладонями. Звук то пропадал, то снова появлялся. Он был похож на жужжание электричества, словно рядом находилась линия электропередач. Я посмотрел в окно, но стояла кромешная тьма. Только над деревьями виднелась бледная полоска неба без звезд.
Я повернулся к Игнату - его не было. Сначала я не удивился, но потом дикий страх охватил меня - куда мог деться Игнат? Я потрогал его сиденье - холодное. Значит, он ушел давно. Нужно было выйти из машины. Опустил стекло и осторожно высунулся из окна. Шуметь я почему-то боялся, мне и мысли не пришло в голову позвать его. Было тихо - ни шороха, ни стрекотания насекомых в траве, ни криков ночных птиц и зверушек. Только едва уловимое жужжание, сливающееся с тишиной. Мне показалось, что это жужжит у меня в голове.
- Игнат, - прошептал я, и закрыл окно. Немного посидел, собираясь с мыслями. "Это сон!" - решил я. Попытался этим сном управлять - вообразил, что сейчас будет утро. Или появится Игнат. Но сон был крепким - ничего не случилось, а жужжание усилилось.
Итак, все-таки нужно вылезать. Я аккуратно открыл дверь - в какой-то момент она противно заскрипела, и я присел от ужаса. Пахло сыростью, даже болотом. Глаза стали привыкать к тьме, и я смог немного сориентироваться в окружающей меня местности. Машина стояла посреди заросшей травой дороги. Слева и справа стеной тянулся лес. В радиусе двадцати шагов от меня клубился пар - видимо, на лес опустился туман. Мне стало совсем жутко. Медленно я двинулся вперед, тихо ступая по траве, которая и не собиралась шуршать. Сердце екнуло. Что-то белело впереди на обочине. Большое. Я собрал все силы и подошел поближе. Это была раковина для ванны. С ума сойти! Раковина в центре ночного леса. Не лес, а сантехнический магазин. Потом мне в голову пришла мысль, что раз ее тут выкинули, значит неподалеку люди или шоссе. Впрочем, если бы рядом было шоссе, я бы слышал шум машин - ночью такие звуки распространяются на огромные расстояния.
Я двинулся дальше. С каждым шагом я был готов развернуться и рвануть назад к машине. Но спустя некоторое время я стал замечать, что нечто тянет меня, словно невидимая веревка, куда-то во тьму. Сначала я не поверил этому ощущению и попытался сделать шаг в сторону. Однако ноги сами несли меня вдоль ухабистой дороги, я проваливался в колею, но тем не менее ускоряя шаг. Внезапно я понял, что нечто притягивающее меня, уже близко. Несколько шагов, и я что-то увижу. Я закричал.
Проснулся от удара в ухо. Игнат пытался меня растормошить.
- Не ори, - зло шипел он, вглядываясь во тьму.
- Ты чего, - испуганно спросил я, сон еще был в моих глазах.
- Там кто-то ходит...
Я замолчал. Из открытого окна доносились звуки леса - шуршание, стрекотание, шорохи. Ничего особенного.
- Он там, - сказал Игнат, - ходит и вздыхает...
- Кто? - я почувствовал дрожь в коленях, Игнат никогда так не шутил.
- Не знаю. Старик с бородой, кажется, - в руках Игнат держал монтировку. Это было действительно серьезно. Впрочем, ему тоже могло что-то присниться.
- Ты спал? - поинтересовался я.
Игнат покачал головой. Отчего-то я ему поверил. Некоторое время мы просидели в кабине. Ничего подозрительного я так и не услышал.
- Давай выйдем, - предложил я, - у меня ноги затекли.
Страхи Игната показались мне преувеличенными. Да и он сам не колебался долго и открыл дверь. Осторожно мы выползли из УАЗика. Трава на дороге была мокрой и неприятной. Высоко в небе меж деревьев блестели звезды. Я поежился. И тут снова раздалось то жужжание. Прямо в моей голове. Я спросил Игната, слышит ли он что-нибудь. Тот ответил отрицательно - он стоял на полусогнутых ногах с монтировкой в левой руке и вертел головой. Потом указал вперед:
- Туда! - и медленно, ссутулившись побрел по заросшей травой дороге.
- Ты что!!! Постой!!! - я рванул за ним, но споткнулся и упал, долго не мог выбраться из какой-то ржавой проволоки.
Игнат уже скрылся в сумраке впереди, когда я побежал за ним. Дорога и лес вдруг стали словно темным пустым коридором. Я бежал по нему, и шум в ушах становился все громче и четче. Я приближался к источнику звука. В голове возник образ чего-то бесконечно черного и глубокого и, несмотря на бесконечность, там было дно...
Я проснулся. Игната рядом не оказалось. Ничему не удивляясь, будто я провел несколько ночей в этом месте, я вылез из кабины. Над лесом поднималась луна. Призрачный свет струился между деревьев. Лунные тени дрожали и, казалось, звенели. Или жужжали. Я почувствовал уверенность в своих силах, понимал, что справлюсь, выдержу. Ничто не сведет меня с ума. Я подчинюсь правилам игры неведомого затейника. Там впереди, где лунный свет становился бледным до темноты, было что-то очень важное. И я должен был отправиться навстречу. Кто может сказать, насколько все это было предопределено, или, может, я оказался тут случайно? Просто нелепое совпадение времени и места, а эта бесовщина была здесь всегда. Тысячи лет она находилась здесь, вырабатывая, подобно генератору, токи мистических событий. Кто она или что она? А вдруг я случайная пешка в игре высших сил? - вот это обидно. И все участники происшествий в Тихом лесу - мелкие фигуры на шахматной доске. Две слепые силы играют в шахматы, а фигуры живые. И им страшно и одиноко...