Крупный предприниматель, Владимир Кустов, усталый и не выспавшийся, рано утром, вошёл в офис своей фирмы. Никого из сотрудников ещё не было. Даже секретарша, всегда появлявшаяся раньше всех, ещё не пришла, и некому было сварить для него кофе. Он не любил понедельник, с его вечной суетой и накопившимися, за выходные дни, делами. Сейчас, стоя перед дверью своего кабинета, он думал о том, чтобы махнуть на всё рукой и уехать куда-нибудь, на Бузим к примеру, отдохнуть, выспаться там на свежем воздухе заканчивающейся весны, под пение птиц и шелест молодых листьев за раскрытым окном. Но он понимал, что нужно работать и никто за него это не сделает.
Телефонный звонок заставил его поторопиться войти в кабинет.
- Привет, Вова, - услышал он, в трубке, голос своего друга и компаньона, с которым когда-то раньше учился в политехническом институте.
- Здорово, Дима.
- Значит. Вагоны нам отгрузили. У меня здесь было немного свободного времени, так я сам за этим проследил.
- Ну, хорошо. Ты свои дела все сделал?
- Все.
- Когда из Москвы вылетаешь?
- Сегодня утром. Здесь ещё ночь. Поспать бы, да собираться уже надо. Скоро в аэропорт ехать.
- Я, тебя встречать, в аэропорт, машину отправлю. Ты дома выспись. А завтра утром я тебя жду. А то совсем тебя потерял.
- Да я тебе вчера весь день звонил, а ты трубку не берёшь.
- Меня вчера не было. Я картошку садил.
- Ты, что, - удивлённо выдохнул недоумевающий компаньон, после короткого молчания. - С ума сошёл Петрович? Сорок лет уже, а какие-то глупости придумываешь. Заняться тебе, что ли больше не чем? А потом по телевизору разные сатирики, вроде Задорнова, потешаются, что гиды не могут объяснить иностранным туристам, почему в России ездят копать картошку на "Мерседесах".
- Да что твой Задорнов?! Зубоскал бестолковый. Не разберется, что к чему, и начинает своей ядовитой слюной брызгать. И не на "Мерседесе" я ездил. - И охладив пыл, продолжил. - Мать же ко мне недавно переехала.
- Тогда понятно.
- Ты, когда приедешь, помоги мне подыскать и купить гараж с погребом, поближе к моему дому. Урожай же где-то хранить надо.
- Сделаем, Петрович, - отозвался Дмитрий. - Ты, вообще-то, никому про всё это больше не рассказывай. Засмеют. - И помолчав, добавил. - Мало тебе головных болей? Получи ещё одну.
- Да это я уж как-нибудь переживу. Вот если она ещё и дачу захочет, - тогда я точно повешусь...
Кустов обрадовался, когда полтора месяца назад к нему переехала мать. Он давно развёлся с женой. С детьми он больше общался по телефону. А приезжали они к нему редко, из-за того, что, он почти не бывал дома. С годами всё сильнее хочется, чтобы рядом были родные люди. Он постоянно уговаривал своих родителей переехать к нему, из Канска, жить в Красноярск. Но те отказывались, ссылаясь на то, что им жаль бросать хозяйство. И лишь когда умер отец; одиночество заставило мать перебраться к сыну.
Владимир сидел на кухне за столом, вокруг которого суетилась мать. Она поставила перед сыном большую тарелку горячего, ароматного борща с мелкими, золотистыми, жировыми кружочками и кружку ещё дымящегося компота из сухофруктов. Кустов обедал дома впервые, за несколько последних лет. Эта простая еда, которая сейчас стояла перед ним, напоминала ему о далёком детстве и юности, и была дороже всех ресторанных деликатесов. Как часто, он вспоминал об этом борще, который сейчас хлебал с таким страстным аппетитом. Опорожнив тарелку, он, как в былые времена, попросил добавку.
- Кушай, на здоровье, сынок, - говорила ему мать, наливая ещё одну порцию. - Обед-то сегодня такой скромный. Что же ты хочешь? Первый день как приехала. У тебя холодильник пустой. Вот сходила, утром, купила продуктов, чтобы тебе борщ сварить. Я же помню, как ты его любишь. И компот. А завтра уж поставлю тесто, пирогов напеку, чтоб тебе было чего и на работу с собой взять.
- Мама! Да у нас это не принято. Не могу же я при людях, расхаживая по офису, жевать пироги. Или закроюсь один у себя в кабинете и буду их есть тайком, словно украл.
- А что же? Ты весь день будешь ходить не евши?
- Почему? Я в ресторане обедаю.
- Да какой там обед, в ресторане то?! Название одно. Вот я сегодня ещё схожу, напокупаю продуктов и сготовлю тебе завтра настоящий обед.
- Конечно, мама. Я тебе денег оставлю, и покупай что хочешь.
- Побереги лучше деньги то, - с укором возразила мать. - Что у меня на хлеб и соль денег нет?
- Мама. Давай договоримся, что на ведение хозяйства, я буду давать тебе денег столько, сколько нужно. А ты не будешь их экономить!
- Хозяйство!.. И что это за женщина приходила сюда убираться? Я её отправила назад. Что ж я, сама, что ли убраться не могу?
- Да! - вдруг вспомнил Кустов. - Она мне уже звонила. Ты, мама, пожалуйста, ей больше не мешай. Это ведь её работа здесь убираться. А тебе тяжело будет делать уборку в пяти комнатах. Да ещё в прихожей и кухне.
- А что же я буду делать? Посуду то я могу за собой помыть? Или тоже она? Раз она у тебя убирается, так что же она тебе есть, не готовит?
- Отдыхай. Мало что ли за жизнь наработалась? А посуду у тебя никто не отнимает. И еду готовь, сколько хочешь. Я буду только рад. Внуки в гости приедут, угощать их будешь. А та женщина горничная, а не повариха. Как она мне может, что-то готовить, если неизвестно приеду я домой или нет. Я её только прошу покупать мне молотый кофе, сахар и печенье, чтобы было, что утром перекусить.
- Хоть на том спасибо. Как я здесь буду жить? Не знаю, - выдохнула она, сев напротив сына. - Сегодня, вот, первый раз в жизни покупала картошку. Понимаю ещё хлеб покупать. Но картошку? Надо свою садить. Как раз скоро время подойдёт. Ты возьми где-нибудь участок, и, поедем, посадим сотки три.
Услыхав последние слова, Кустов перестал пить компот и, удивлённо, посмотрел на мать.
- Зачем?
- А ись што?
- Да я, тебе, её, куплю хоть полный самосвал и ешь, сколько хочешь!
- Да!.. Много ты напокупаешь? Что ты там купишь ещё не известно! А здесь своё!
- Мама, - пытался убедить её, Владимир. - Я занятый человек. За то время, что я потрачу на посадку-копку картошки, я заработаю денег столько, что хватит купить её - вагон. Или хочешь, найму людей. Пусть они всё сделают.
- Вот так, - не сдавалась она. - Дожилась. Чужие люди мне будут картошку садить. Вырастила сыночка. Думала, будет помощь на старости лет... Уеду я от тебя!
Сын поблагодарил её за обед и, не допив компот, ушёл из дома. Раздражённый, он поехал в автосервис и установил на машину прицепное устройство. Нет. Кустов не был слабым, не способным настоять на своём, человеком. Это свойство не приемлемо для предпринимателей, занимающихся, далеко не самым законным, бизнесом. Жизни может стоить. Просто, Канск, где он родился и вырос, город хоть и не маленький, но всё же, в большинстве своём, деревня, где существует патриархальный уклад. Где сильно почтение к родителям. И Владимир не мог ослушаться матери.
Утром, в первое воскресенье сентября, любой человек, стоявший на автобусной остановке "Мясокомбинат", мог видеть, как из города тянется нескончаемая вереница машин на копку картошки. И видеть, как среди этой вереницы, с красным сосновоборским прицепом, едет дорогой внедорожник "Toyota Land Cruiser", на заднем сидении которого сидит старушка в белом платочке, а за рулём сердитый водитель.