Когда чего-то ждешь, время тянется до невозможности медленно ― но Ника вполне могла оспорить данное утверждение. Для нее месяц до сбора урожая пролетел в одно мгновение, слившись в неразличимую полосу тренировок и медитаций. Каждый день она поднималась с рассветом и ложилась, полностью вымотанная, как физически, так и ментально. Пробежки, упражнения, попытки экспериментов...
Сил не хватало даже на то, чтобы помогать Шати ― только, шатаясь, прийти на закате домой, проглотить ужин и рухнуть на соломенную циновку. До следующего рассвета.
Порой Ника сама себе казалась автоматом, игровым персонажем с включенным макросом или героем корейской гриндилки. И да, хотелось бросить все, зарыться куда-нибудь в нору и не вылезать оттуда с пару-тройку недель ― лишь бы не трогали. Вот только стоило проснуться с первыми лучами и увидеть рядом с собой уже приготовленный завтрак и узелок с обедом, как любые мысли об этом испарялись, как туман под солнцем.
Шати вставала еще раньше, чтобы помочь единственным, чем могла. Шила, стирала, готовила еду, с радостью делилась всем, чем знала... И ее ― бросить? Только потому, что сложно?
Ника, конечно, не считала себя образцом добродетели, но и подобной тварью ― тоже.
Майо, как ни странно, так никуда и не ушел, проводя дни в молитвах у алтаря и богословских разговорах. Впрочем, кое-какой толк был и от него ― монаху еще дважды пришлось отпаивать Нику тем жутким отваром, убирая последствия перегрузки Дара. И пусть степень истощения и в подметки не годилась тому, первому разу, без помощи было бы труднее.
Что держало Майо в заброшенной деревне, Ника так и не выяснила, а потом на это просто не оставалось сил. Впрочем, еды было не жалко ― все равно они с Шати не смогут съесть или забрать с собой все. Другое дело, что и пережить зиму этого не хватит. Ни при каких условиях.
Некоторое время Ника беспокоилась, что приходится оставлять сестру с Майо практически наедине, но беспокойство не оправдалось. Как ни присматривалась девушка ― ни одного настораживающего признака. Монах был всегда доброжелателен, чуть снисходителен и всегда готов прочитать небольшую проповедь на тему духовных законов. О кланах мужчина больше не заговаривал, ничего выведать не пытался, а подозрения так и оставались подозрениями, что со временем начинали казаться все более и более зыбкими и глупыми. Единственное, что несколько раздражало Нику, это его некоторая... оторванность. Например, монаху, похоже, и в голову не приходило помочь Шати с тем же огородом или стиркой, хотя сидение у алтаря отнимало никак не больше половины дня. А ведь взрослый, выносливый мужчина, сил у которого куда больше, чем у пятнадцатилетней девчушки.
Высокомерие? Погруженность в высшие сферы? Особенности менталитета? Ника не докапывалась до причин, но ее это весьма царапало. Она один раз даже намекнула почти прямо ― но монах, похоже, просто не понял, а Шати покраснела до кончиков ушей и потом долго выговаривала ей громким злым шепотом. "Так нельзя", "не принято", "гость", "дзинтаи", "не мужское"... Своего сестренка добилась, и Ника больше и не заикалась ни о чем подобном. Вот только уважения к здоровому мужчине, не считающему зазорным пользоваться трудом и так измученной и много пережившей девушки, это ей не добавило.
Насчет успехов с Даром... Ну, ловить тот самый момент в медитации Ника научилась, но толку от этого было немного. Потому что даже в самых бредовых фантазиях девушка не могла представить себе, как, к примеру, бандиты терпеливо ждут, пока их жертва погрузится в себя, достучится до способностей ― и только тогда нападают.
Так что последнее время Ника активно практиковала медитацию в движении ― и кое-что даже получалось. Время от времени.
Как, например, сейчас.
***
Ника бежала.
Бег уже не требовал участия сознания ― привыкла. Мерно стучало сердце, не сбивалось дыхание, мысли текли ровно и спокойно. Шаг ― погружение ― попытка коснуться Дара ― провал. Шаг ― погружение ― попытка ― провал. Шаг...
Сейчас стабильно получалось один раз из ста. Примерно. Точной статистики Ника не вела ― да и зачем? ― но успехи были. В первый день таких тренировок, например, коснуться собственной силы удалось всего дважды. Не то что сейчас.
Небольшой пустырь, который она в тысячный раз оббегала по кругу, сейчас меньше всего был похож на то буйство зелени, что было здесь всего месяц назад. Не гудели насекомые, не шелестели листья, ветер не шевелил метелки трав... Лишь пожелтевшие, высохшие стебли порой потрескивали под ногами.
Нике было даже несколько жаль красивый уголок, сейчас превратившийся в мертвое царство осени, но не настолько, чтобы не радоваться успехам. А еще тому, что после первого прорыва Дара Майо-дзи принялся избегать этого кусочка пустыря, хотя раньше следил за тренировками весьма тщательно.
Похоже, испугался яда. Тем лучше. Пусть Ника теперь вспоминала свои подозрения насчет монаха с легкой иронией, это не значило, что ей нравилось такое внимание. Ее тренировки это ее тренировки, и они никого не касаются. За исключением, может быть, Шати.
Шаг ― погружение...
Успех.
На этот раз, осматривая окутанные зеленоватым сиянием ладони, Ника даже не сбилась с ритма. Хотя бежать перестала, вместо этого перейдя на медленный шаг.
Удерживать Дар, раз уж сумел его вызвать, было достаточно легко ― главное, чтобы хватило сил. Которых, к счастью, требовалось не так уж и много ― это в первый раз она переборщила, сходя с ума от страха и дурных предчувствий.
Наверняка с ростом знаний и умений появится что-то, что потребует куда больше энергии, но пока единственное, что могла Ника ― отравлять ядовитым касанием. Тоже полезно, но... вряд ли Саан тогда, на поляне, держал за руку каждого из наемников. Значит, должны появиться и другие способности. Когда-нибудь.
Ничего. Все будет. Со временем.
Ника медленно выдохнула, и, ощутив, как все труднее становится держать ядовитую дымку, отпустила Дар. Слегка пошатнулась, пережидая приступ головокружения.
Все, хватит на сегодня. Всему должна быть мера ― и валяние в постели с очередным истощением ничуть не ускорит тренировки. Лучше она пойдет в деревню, поможет Шати, с которой в последнее время общалась все меньше, попробует вытащить очередной рассказ из Майо-дзи... Тот, хотя и молчал, словно заговоренный, когда дело касалось Дара, о своих путешествиях и встречах болтал охотно. А Ника столь же охотно слушала, вытаскивая из разнообразнейших, порой не слишком-то правдоподобных баек крупицы драгоценных знаний.
И, чем больше узнавала, тем меньше ей хотелось уходить из знакомой и уже в какой-то мере родной деревни. Если бы еще был выбор...
Ника стряхнула с ладоней остатки ядовитого сияния и легким бегом понеслась в сторону неказистых построек. Все же у детского тела есть свои преимущества, если вечное желание куда-то лететь и что-то делать можно назвать таковыми. Это очень помогало не скатиться в депрессию, не опустить руки и не бросить на полпути. Да и как тут бросишь, если буквально через полчаса спокойного сидения на месте начинает буквально распирать от лишней энергии? Остается только направлять ее в нужное русло, а с этим Ника справлялась на ура.
***
Дорога к дому заняла никак не больше десяти минут.
На этот раз Шати просто сидела на крыльце, перешивая очередную снятую с налетчиков одежду. Пальцы умело и практически не глядя направляли толстую иглу, а сама девушка тем временем внимательно слушала расположившегося рядом монаха. Ника не в первый раз заставала такую картину, и ничуть ей не удивлялась ― сестренке наверняка скучно, а Майо-дзи, если хотел, мог быть очень интересным собеседником и рассказчиком. Даже для нее, не говоря уже о деревенской девочке Шати.
Впрочем, понять, о чем же конкретно был разговор, Нике не удалось ― стоило приблизиться, как Майо-дзи повернулся к ней, по своему обыкновению тепло улыбнувшись.
― Светлого дня, Саан. Как успехи?
Ника пожала плечами.
― Как обычно. Чуть-чуть.
― Главное, что они есть. ― улыбка монаха ничуть не потеряла в доброжелательности, даже, казалось, прибавила. ― Значит, ты делаешь все правильно.
― Спасибо, дядюшка Майо. ― Ника уже привычно подавила вздох и села рядом с Шати. Поначалу ее сильно раздражала эта вечная теплота и привычка говорить очевидные вещи с мудрым видом, но потом привыкла. Просто профессиональная деформация ― бывает и хуже. ― А вы?
Повисла пауза. Потом мужчина вздохнул, бросил на молчаливую Шати быстрый взгляд и подался вперед. Ника невольно напряглась. Так, что-то сейчас будет...
― Обсуждаем, что делать дальше. ― первая фраза Майо ничуть не разочаровала. ― Ты все так же не хочешь в клан, мальчик?
Ника замотала головой.
― Только с Шати. А я еще не такой сильный, чтобы ее взяли вместе со мной. И совсем не знаю, какие бывают кланы и кто в них живет... Нет, не хочу.
Монах и Шати переглянулись. В глазах у девушки заблестели слезы и она, отложив рукоделие, сгребла брата в объятия. Для нее очень много значило это резкое "не хочу".
― А если они возьмут твою сестренку?
Ника нахмурилась.
― Точно?
― Точно.
― Нет.
― Но почему?
Ника тихо вздохнула, подозревая, что смотрит на монаха, как на умственно отсталого. Нет, она, конечно, играет ребенка, но ребенка умненького и способного делать выводы. А здесь такая откровенная вербовка. Не будь рядом сестры, девушка просто ушла бы от разговора, но судя по тому, как та слушает и не возражает...
Не следовало оставлять Шати наедине с этим человеком. Но что теперь жалеть.
Будем выкручиваться.
― Я их не знаю. А если обманут? Или примут, но отвезут Шати далеко-далеко, и я ее больше не увижу?
Майо улыбнулся.
― Ты очень недоверчивый, мальчик, знаешь?
― Ага. ― если монах рассчитывал устыдить, у него это не получилось. Ника и в своем мире не считала недоверчивость плохим качеством, а уж в этом... Она и самому-то Майо верила с оглядкой, не смотря на почти полтора месяца совместного проживания.
― Ну хорошо. ― вздохнул мужчина. ― Дело в том, Саан, что я знаю члена одного клана. Клан маленький, конечно, и не очень сильный, но сильный никогда не согласиться взять Шати, даже с тобой. Для них это урон чести, понимаешь?
Ника кивнула. Это она понимала ничуть не хуже самого Майо-дзи.
― Я хотел бы, чтобы ты пошел к ним, ― продолжал монах, ― они неплохие люди, усердно служат Великим и Императору, и вам с Шати было бы там хорошо. Но заставлять тебя не буду.
Ника кивнула снова. Так... а ведь картинка начинает вырисовываться.
Судя по всему, монах просто хочет подарить сильного Избранного знакомому клану, поимев с этого какую-то награду. Вообще-то не худший вариант. Во всяком случае, с налетчиками Майо совершенно точно не связан ― те уж никак не стали бы ждать несколько месяцев, подсылать шпиона, а потом еще и уговаривать. У них все просто.
― Но ты не хочешь, а просто бросить вас я не могу. Твой Дар ― подарок Великого, и он не простит меня, если ты умрешь из-за моего бездействия. ― продолжал тем временем монах, глядя Нике прямо в глаза.
― И что делать? ― девушка и не думала отводить взгляд.
― Если ты не против, я отведу вас в свой монастырь, к настоятелю. Думаю, он не откажется приютить тебя с сестренкой. ― улыбнулся Майо. ― Клан там совсем недалеко, познакомишься с ними, решишь... Согласен?
Ника на миг задумалась. Нда. Рука руку моет ― монахи помогают клану, клан дает какие-то преференции монастырю... Понятно, хотя и не слишком честно.
― Шати? Ты согласна? ― повернулась девушка к названной сестренке. Та кивнула.
― Конечно! Майо-дзи не посоветует плохого!
Ника не была в этом уверена, но...
Вот она откажется ― и что? Во-первых, это наверняка обидит и рассердит Шати. Во-вторых, они лишатся неплохого шанса пережить зиму ― все-таки постой в монастыре это не дорога в неизвестность. В здешних обителях монахи часто селили паломников, причем не различая по полу и возрасту. Конечно, требовались рекомендации и согласие трудиться на благо храма, но ничего в этом мире не бывает просто так.
И потом, кто сказал, что к твоему мнению прислушаются, а? И спрашивают-то, скорее всего, чисто для проформы. Пятилетний ребенок не может принимать столь важные решения, а Шати этот... монах уже окрутил. Все же не стоило пускать их общение на самотек.
Ладно. Согласимся. И будем присматриваться еще пристальнее.
В конце концов, до весны многое может случится, да и... вдруг ей понравится тот маленький клан?