Сетр едва увернулся от грязевого кома, но несколько брызг все равно коснулось его щеки, а вот избежать второго уже не удалось. Он смеялся, вытирая лицо рукавом, рубашки которая еще утром была белоснежной. Грязь попадала в рот и скрипела между зубами, но Сетр продолжал хохотать до боли в животе. Он послушно собирал в ладони мокрую землю и кидал в ее сторону, но ни один из комьев не достигал цели, и вовсе не потому что Мартисса ловко уворачивалась. Сетр мог бы с закрытыми глазами сбивать мечом летящие над его головой стрелы, он просто не хотел испортить васильковое платье, которые так подходило глазам эльфийки. Он опустил руки по локти в лужу и, выставив их вперед, погнался за Мартиссой, она же с задорным визгом побежала от него, а ее ноги не хотели бежать и нарочно путались в длинном подоле. Она специально упала, чтобы он поймал ее, но увидев беспомощную девушку Сетр лишь обтер ладони о рубашку и подал руку Мартиссе. В таких странных играх в поддавки проходило их детство и юность, и никогда не была нарушена черта в запретных отношениях.
Другое воспоминание, в клочья порвало золотые летние дни. Дождь. Мартисса не говорит ни слова и с упреком смотрит на друга. Эльф силится понять, в чем он провинился, но ему это не удается. Она злится.
-Убежим?
Сетр хмурится:
-Зачем?
-Через две недели нас с сестрой посвятят в жрицы храма. Понимаешь, что это значит?
Юноша отрешенно смотрит перед собой. Убежать значит обречь ее на жизнь без четкого будущего, оторвать от семьи.
-Другого способа нет? - спросил он, заведомо зная ответ.
-Нет, Сетр нам нельзя будет больше видеться. Ты понимаешь это?- Мартисса теряла терпение, видя как возлюбленный впадает в оцепенение. Она ждала его реакции, но он молчал и лишь смотрел в пустоту. Она размахнулась, ударила его по щеке и расплакалась.
-Я буду приходить в храм каждый день за твоим благословением.
-Тебя не пустят, ты темный!- обвиняющие воскликнула Мартисса, словно расовая принадлежность целиком и полностью зависела от Сетра, словно это было тоже самое кем стать, лучником или кинжальщиком.
Они молчали. Юноша ловил себя на мысли, что больше всего на свете хочет вечность целовать ее пухлые недовольные губки. Но даже для двух эльфов вечность оказалась слишком долгим сроком.
-Ты заберешь меня?- нарушила тишину девушка
-Заберу,- соврал Сетр.
-Убежим?
-Убежим!
***
Сетр гладил волосы Мартиссы, продолжая размышлять над превратностями судьбы. Они ждали ответной реакции друг друга и бесстыдно поддавались, но кончилось все тем, что он взял ее силой, а она отчаянно сопротивлялась.
-Ты давно вернулся?- слабо позвала девушка и приподнял голову.
-Часа два назад
-И все это время ты ждал пока я проснусь?- удивленно спросил Мартисса и Сетр ответил растерянным кивком.
-Не хотел тебя будить. Через два дня мы бежим, и тебе нужно набираться сил.
Губы девушки слегка дрогнули, и нечто похожее на улыбку заиграло на них. Через мгновение она снова нахмурилась:
-Мы можем доверять этому Нистору?
-Да, если бы он хотел навредить , он сдал бы нас в тот миг как подслушал наш неосторожный разговор о побеге. Верь мне все будет хорошо.
-Сетр, - эльф вздрогнул от неожиданной нежности, мелькнувшей в голосе пленницы,- Ты ведь не обманешь в меня в этот раз, - она сделала ударение на слове этот, припоминая судьбоносный день, когда он трусливо удрал, боясь принять важное решение.
-Я тогда думал только о твоей жизни Мартисса. Тебе не в чем меня упрекать. Твоя сестра не простила бы нас, и храм... Тебя бы отлучили. Зато, как только мы вернемся они окажут нам защиту.
Мартисса горько усмехнулась:
-Ты веришь , что его оставят в живых?- она нежно провела по уже ставшей заметной округлости внизу живота.- А ты ? Думаешь твоя роль во всем этом не всплывет? Сектанты... культ Шиллен. Не будь наивен...
-Разве не ты хотела, что бы я сдох?
Мартисса вспыхнула:
-Хотела...но ... я, - она опустила глаза ,- как считаешь можно назвать это судьбой?
-Что именно?
-То как мы снова встретились? Разве в обычной жизни у нас был бы такой шанс?
- Тогда в нашем случае судьба выбрала извращенный способ,- мрачно улыбнулся Сетр,- если бы я знал тогда, к чему все это приведет, я бы украл тебе задолго до того как мы договорились бежать.
Мартисса обняла Сетра за плечи и прижалась к его щеке..
-Если ты уверен в Нисторе, я готова бежать, только скажи когда.
-Скоро, нужно лишь выбрать правильный момент, когда Кайдары не будет в катакомбах, и она заберет часть стражи в качестве телохранителей.
- А остальные?
-Нистор сказал что у него есть план, и скажет он нам его в день побега.
-Хочу маленький домик, у озера, в самой чаще леса...где нас не найдут ни сектанты ни служители церкви, где мы будет вдали от религиозных распрей и всей этой суматохи вокруг Шиллен...
Мартисса легла на колени Сетру и уснула, думая о солнце и свежем ветерке на поверхности. Ей чудились танцы под дождем: две маленькие ножки кружились на цветочной поляне с сочными белыми и розовыми цветами, но внезапно небо потемнело, и бутоны окрасились кроваво-красным...Девушка нахмурилась во сне и сильнее прижалась к Сетру...
***
Самым простым решением было- напиться и отключить сознание хотя бы на некоторое время. Но вероятность того, что заглушенные чувства вернутся в десятикратном объеме останавливала. Помолиться? Смотреть на сальные рожи священников казалось мне куда более мерзкой перспективой, чем растянуться на липкой барной стойке. В итоге я оказался беспомощнее Дэйны, которая предприняла попытку спасти хотя бы меня, соврав о своих чувствах. Как бы она не лгала мне во спасение, ее трепещущее сердце было гораздо красноречивее. Но тем не менее она прогнала меня, и я трусливо ретировался. Теперь я стоял посреди площади, не зная, куда податься. Любое мое действие приведет к трагедии. Побег из Орена невозможен, даже если удастся обойти стражу у ворот, на каждой башне с внешней стороны города расположился лучник, готовый в любой момент пустить стрелу в затылок беглецу. Этот вариант мне казался даже немного романтичным: погибнуть держаться за руки на пол пути к закату...
Пока я предавался унынию, город продолжал жить по прежнему: все та же суета, чей то плач пересекающийся с бормотанием торговцев. Не столица, но все же крупный бастион шумный и угнетающий. Сегодня было особенно оживленно но я смотрел на происходящее словно из большого мыльного пузыря, приглушающего звуки и превращая серые краски в сюрреалистично-радужные. Странная метаморфоза происходила то ли под действием моей влюбленности , то ли от перебродившего сока корня мандрагоры.
-Дербош!- я обернулся на недовольный взволнованный голос коротко стриженной эльфийки, она пыталась отдышаться облаченная в тяжелую кирасу и судорожно глотала воздух. - Рыцарь Дербош...вас..срочно...прошу,- она не могла взять под контроль дрожащие руки и на секунду закрыла глаза. В такие короткие мгновения светлые обращаются за помощью к своей покровительнице и судя по состоянию Орвель это она и делала. Дыхание пришло в норму и девушка , смахнув со лба невидимые капли пота отчеканила.
-В связи с преступление первой степени категории Б, прошу вас сопроводить меня до нижних этажей, для допроса заключенного.
-Категория Б?- Я вздрогнул, к таким нарушения относилось убийство представителей закона, церкви и стражи.
Орвель кивнула и, развернувшись в сторону центрального входа тюрьмы, застучала по мостовой тяжелыми сапогами. Я никогда не видел храмовника Евы в таком смятении, обычно они всегда пребывают в состоянии невозмутимого спокойствия. Рыцари женщины пользуются особым уважением среди жриц, которым мужская охрана мешает сосредоточится на молитве и обрядах. Служительницы окружают себя молчаливыми девами, которые своими щитами и телами готовы в любой момент закрыть их от толпы фанатиков. Храмовницы коротко стриглись и избегали в речи глаголов прошедшего времени, стараясь не подчеркивать лишний раз свою принадлежность к представительницам слабого пола.
Чем ниже мы спускались в катакомбы, тем сильнее сердце сжимало безысходное отчаяние.Орвель зажгла вокруг себя яркие сферы, чтобы хоть как-то разогнать сгущающуюся тьму и я последовал ее примеру. Не доходя до камеры заключенного она обернулась ко мне и вкрадчиво заговорила:
-Рыцарь, Дербош я хочу чтобы вы знали, что перед вами предстанет убийца. Его мотивы нам не известны, так как единственное, что он произносит это ваше имя.
Меня это отнюдь не удивило: многие приговоренные просили стражу, привести именно меня, так как я был единственным темным, который мог уж если не спасти, то хотя бы облегчить приговор, отсрочить или ускорить, по желанию разумеется.
Однако, что действительно удивило меня так это сам заключенный, вернее, то что стало с заключенным. Передо мной был воскрешенный темный, лица которого я не мог узнать, из-за нелепой кривоватой ухмылки безжизненных губ.
Пленник слегка пошатнулся и схватил решетку мертвенно бледными руками., склонил голову набок и оглядел нас кровавыми водянистыми глазами. С минуту он изучал меня немигающим взглядом, а потом ухмыльнулся сам себе и прошипел ,не разжимая губ:
-Дербошшш, ты всссе ещщще топчешшшься на месте?
Я нахмурился, не решаясь ответить. Улыбка убийцы стала шире.
-Хотя, - существо приняло задумчивый вид. Нелепо словно шарнирная кукла оно пыталось почесать подбородок. Хранительница врат деревни гномов и то обладала большей грацией. -Может быть ты не так умен, а? Рыцарь Дербош.
Я начинал злиться, но прерывать его монолог не собирался.
-А может! - темный поднял вверх указательный палец,- тебе больше по вкусу кувыркаться с ней в постели, чем спасать жизни? - Преступник мерзко расхохотался запрокинув назад голову. Его затылок касался самых лопаток, словно шея была сломана в нескольких местах. Мне хорошо удавалось держать свои эмоции под контролем, и я не поддавался на провакации заключенного, в то время как Орвель покраснела до самых бровей. Очевидно дева приняла высказывания о сексуальных взаимоотношениях на свой счет. Она опустила голову сделала один шаг в сторону от меня и сжав эфес своего одноручного меча застыла молчаливой статуей. Я же сразу понял кого имело ввиду это мерзкое создание. Дейну, мою Дейну. Как бы я не свирепел внутри, слушая скабрезные замечания в ее адрес, я ловил каждое слово злодея, надеясь, что ему известно что-то о ней.
-Я угадал, угадал?!- самодовольно спросил эльф.
-Не совсем,- я пытался звучать как можно более беспристрастно,- если тебе что-то известно, я буду признателен тебе. Если тебе конечно не безразлична судьба нашей сестры.
-Сестры? Ну и рассмешил же ты меня право слово. Дербош, как же ты слеп! Сестра! Она нам такая же сестра как и эта светлоухая шлюха Евы,- темный сплюнул в сторону Орвель, которая смерила его убийственным взглядом.
-Пожалуйста, помоги мне,- я искренне молил его о помощи, прижавшись к холодным прутьям. Мерзкое зловоние исходящее от пленника вызывало спазм в желудке, но если бы он только дал мне подсказку, я бы простил ему что угодно: дерзкое убийство, богохульство, оскорбления. Я бы милосердно казнил его и может быть даже помолился в главном храме о спасении его души.
-Я помогу, - существо неожиданно приняло серьезный вид и поманило меня ближе. Повинуясь жесту мертвеца я слегка нагнулся, чтобы тот сказал что-то, что предназначалось только мне. Левую руку он запустил во внутренний карман лохмотьев, которые когда то были курткой из дубленой кожи.
-Твоя маленькая танцовщица отличается от тебя и меня, она другое, при этих словах он резко вскинул левую руку и...рухнул на каменные плиты . Орвель надвое раздробила череп мертвеца и из него хлынула мерзкая зеленовато-серая жижа. Храмовница согнулась пополам пытаясь сдержать рвотный позыв. А я лишь ошарашено смотрел на зажатый в руке эльфа медальон.
Голос Орвель доносился из далека:
-Рыцарь, Дербош, мне так жаль, я думала у него в руке оружие...я...действовала по инструкции...вы должны понимать...это была необходимость.
В руке эльфа покоился массивный медальон с эмблемой, которая была вытатуирована на лбу Дэйны. Кто же она? Непохожа на нас? Теперь разгадка умерла вместе последними остатками сознания бедного зомби.