За окном хмурое небо неспешно скользило к земле. Крыши высоких домов тонули в нём, и лишь далеко в этом мареве вспыхивал и гас оранжевый огонёк. Даже не вспыхивал, а колебался, то скрываясь в более плотных клубах облаков, то выныривая из них. Плохой день для Наблюдателей, но дни не выбирают...
Наблюдатель - молодой человек в чёрно-серебрянной облегающей форме - стоял у высокого и узкого окна, выходящего на юг, и смотрел. Собственно, в этом и состояли все его обязанности на ближайшие два часа - стоять и смотреть на юг. Ещё трое Наблюдателей - он знал это точно, хотя никогда не был на других постах - также смотрят сейчас на север, восток и запад. Только из окон северной стороны Башни открывался вид на море, вечно бьющееся в шторме о скалы, из восточных - на выжженную равнину, далеко над которой плывёт перевернутый город, а из западных виден раскинувшийся парк, переходящий в густой лес - в общем, нетронутая природа. Даже живут там на огромном дереве...
Огонёк на юге вдруг стал ярче. Наблюдатель мгновенно выкинул все мысли о других постах из головы и пригляделся к огоньку. Перетащив к окну оптическую трубу, он настроил её и поглядел в окуляр. Далёкая искорка приблизилась. Это было пламя, вырывавшееся из жерла чёрной (закопченной?..) трубы. Торчащей прямо из земли. Сейчас огонь был выше обычного (Наблюдатель сверился со шкалой, нанесённой прямо на стекло) и гораздо более ярким.
Отодвинув в сторону "оптику" (если можно было эту громоздкую трубу на колёсиках с трёхкратным "приближением" так назвать), Наблюдатель сделал необходимые записи о времени изменений и снова предался отвлечённому созерцанию окрестностей.
- Время наблюдения истекло. Вы свободны. Сдайте дежурство и покиньте Башню, - донёсся сухой голос из раструба на стене.
Наблюдатель потянулся, повернулся спиной к окну и вышел. По узкому наклонному коридору он спустился вниз. Сколько всего помещений в Башне и как в них попасть, он не знал, потому как бывал лишь в трёх из них - холле, Рунной и в собственном наблюдательном пункте. Коридор вёл в Рунную. Из неё выводило ещё четыре двери - три по разным сторонам света (ведущие к остальным постам) и ещё одна - в потолке. Собственно, это и был выход. Под потолочной (круглой, к слову, сильно напоминающей диафрагму) дверью была платформа с четырьмя креслами. Платформа, как и всё в этой комнате, была покрыта многочисленными рисунками, барельефами и рунами с периодически повторяющейся многоликой символикой огня и сочетанием странных рунических символов.
Одно из кресел было занято молодым человеком в цветастых шортах и аляповатой футболке с жёлто-зелёными пальмами. Светлые, выгоревшие волосы и великолепный загар свидетельствовали о долгом пребывании на солнечном пляже. А был он Наблюдателем Севера - необычно, учитывая тамошний климат. Хотя в Башне глупо было чему-либо удивляться...
Наблюдатель сел в кресло и перестал быть наблюдателем. Теперь на платформе сидели два человека - цветастый парень и одетый в свитер и брюки мужчина среднего возраста с невыразительным лицом. Через две другие двери практически одновременно вошли ещё двое в чёрно-серебрянной форме. Сев в кресло, один из них оказался в тунике и бриджах приятного бледно-зелёного оттенка, а другой так и остался в чёрно-серебрянном. Он наклонился и провёл рукой по одному из барельефов платформы, и она плавно начала подниматься. Дверь в потолке раскрылась - и впрямь как диафрагма - и платформа с сидящими на ней людьми выплыла в небольшое помещение с одной-единственной дверью.
- Увидимся через декаду, - это были единственные слова, и сказавший их человек в чёрно-серебрянном открыл дверь и вышел, аккуратно прикрыв её за собой.
За дверью на мгновение показалась лестница, заливаемая откуда-то сверху ярким солнцем.
Встал бывший западный Наблюдатель и тоже вышел. И снова мелькнула лестница - деревянная. За ним последовал цветастый. Дверь снова была закрыта.
Человек встал с кресла и сошёл с платформы. Та бесшумно ушла вниз, и в закрывающейся диафрагме прозвучал снова тот странный набор рун. Он повернулся и толкнул дверь. Перед ним была лестница из выщербленного бетона, а с неба моросил унылый дождь.