Аннотация: "Благовещение - категорический запрет на аборты" (с)
Благовещение - стопроцентный запрет христианам на аборты
la_cruz
Один день в столице - а потом домой. И непонятно, сколько ещё они не будут здесь.
Они гуляли по улицам, подставляя лица ветру, разглядывая людей, дома, магазины. Решётки старых подвалов причудливо соседствовали с зеркальными витринами, серьёзные глянцевые манекены - с красным, крошащимся от старости кирпичом, золотые кресты на куполах - с яркими рекламными плакатами...
Март убедительно притворялся ноябрем. Сверху сыпался по-осеннему мелкий снег. Деревья рисовали на сером в белых проплешинах небе черные узоры. Порывистый ветер прохватывал до костей. Прохожие шли стремительно, закутываясь в шарфы, воротники курток, капюшоны. Меньше всего везло тем, кто уже успел понадеяться на весну и переодеть зимние вещи на демисезонные.
Саша и Виталий, дыша на озябшие пальцы, скользнули в одну из кофеен, притаившихся в промозглых переулках. Очки у Саши сразу запотели: в кофейне было очень тепло и уютно.
Друзья повесили пальто на крючки и, взяв по чашке кофе, вскарабкались на высокие стулья за столиком у окошка. Виталий смотрел вдаль, а Саша грела руки о чашку и разглядывала пар, поднимающийся с поверхности кофе.
- Жаль, что в Большой театр не получится сходить, - заметил Виталий. Саша улыбнулась:
- Ничего, в следующий раз получится.
- Это когда он ещё будет, следующий раз, - протянул Виталий.
- Ладно тебе. Мы и сегодня не знали, что будем здесь проездом. Я бы Катю предупредила, а так получается, что мы на её день рождения не успеваем, - девушка попробовала кофе. - Неплохой, кстати, - заметила она.
- Угу, - кивнул парень.
- Ой, слушай! - у Саши в глазах заплясали искорки. - А ты про Катю и Серёжу знаешь?
Виталий вопросительно поднял брови.
- У них летом будет прибавление! Представляешь, на первом же году супружеской жизни! - Саша отпила ещё кофе и весело посмотрела на Виталия. Тот присвистнул.
- Отважные ребята.
- Не то слово, - девушка посерьёзнела. - Катерина мне такие ужастики рассказывала про женскую консультацию...
- Слушай, - перебил её Виталий, - а почему ты мне раньше не рассказывала?
- Да я сама только перед отъездом узнала. А в поездке, сам понимаешь, не до разговоров. Не так уж мы с тобой часто общались.
Парень кивнул, уступая.
- Так что ты говорила про ужастики?
- Да, - Саша повертела опустевшую чашку в руках и задумчиво покосилась на витрину со всякими плюшками, за которой стояла кофе-машина. - Сейчас в женской консультации, по Катерининым словам, вообще сплошной кошмар. Узи сделай, это сделай, то сделай, у вашего ребёнка огромный риск, что будет синдром Дауна - ага, ты знаешь, они почти всем мамашам так говорят. Катя сказала, что там почти каждой третьей говорят, что ей лучше сделать аборт.
- Аборт? - удивленно переспросил Виталий. - Ничего себе.
- Угу, - кивнула Саша. - Вообще ужас. Я помню когда-то читала книгу про будущее, там именно об этом. Что в центрах развития и поддержки семьи тех, кто туда приходил, отправляли на длительные и тщательные обследования, а потом настоятельно рекомендовали мамашам идти на аборт. Мол, вы же понимаете, у вас нет денег прокормить третьего члена семьи, вы же понимаете, у вас несовместимость на таком-то уровне, поэтому ребёнок может родиться не совсем здоровым, а где вы возьмете деньги на его лечение, да и надо ли вообще мучить и его, и себя...
- Чушь какая, - Виталий провел рукой по лицу. - Эдак население вообще постепенно вымрет.
- Ну да, - кивнула Саша. - В этой книге одним из аргументов именно и было, что "наша планета не в состоянии прокормить стольких людей".
- Да ерунда это всё! - парень откинулся на спинку стула. - Как в той крылатой фразе: "Когда Бог создавал время, Он создал его достаточно". Когда Бог создавал нашу планету, Он создал её так, чтобы прокормить всех!
Саша внимательно рассматривала кофейную гущу на стенках чашки.
- Сейчас, я возьму ещё кофе, ладно? - тихо спросила она, не поднимая на Виталия взгляд. Он ждал, глядя на круглую лампу над витриной, пока девушка покупала капучино. Когда Саша вернулась, она, не дав парню опомнится, спросила:
- Ты же, кроме всего прочего, считаешь аборт грехом, - Виталий кивнул. - Да. Значит, Катя тоже, она же тоже христианка. Вот странно, - Саша прищурилась, - вы, христиане, всё время говорите о том, что это грех, это грех, это тоже. Вот, я кофе с молоком в пост пью - это тоже грех? - Виталий молчал. - Но в то же время я так много слышала от вас о том, что Бог милостив, что Он людей любит. Откуда же тогда все эти ужасы про ад? Все эти средневековые кошмарики с котлами, сковородками и рогатыми-хвостатыми чертями? Ну понятно, чтобы попасть в рай, нужно быть святым. А что же делать тем, кто был не таким уж плохим человеком, просто не был христианином, а? Отправляться в котлы? Ну ладно, хорошо, допустим, котлы - это больное воображение средневекового человека. Я помню, ты мне рассказывал, что ад - это мучения души, которая не с Богом. Но если Бог любит, неужели Он не может сделать так, чтобы эта душа была с Ним? Просто простить человека?
Виталий ещё немного помолчал, а потом тихо ответил:
- Бог может простить человека, Он очень этого хочет. Просто сможет ли в тот момент человек простить себя?
Колючие снежинки за окном забирались за шиворот прохожим, ледяной ветер тревожил ветви деревьев.