Аннотация: Что такое человек в размерах галактики? Что такое галактика в размерах человека? И что такое ...
Увидев твои огромные глазищи нужно было сразу прятать голову в плечи и бежать без оглядки. Я же поступил прямо наоборот. Остановился как вкопанный, и, разинув рот, смотрел на тебя. Ты, конечно, это заметила, но демонстративно прошла мимо. Я продолжал смотреть тебе вслед, с удивлением осознавая, что кроме глаз у тебя есть гибкая спина и шикарнейшие ножки.
Чем больше я о тебе узнавал, тем больше я тобой восхищался. При этом понять тебя я не мог совершенно. Ну как это можно спать в одежде, а по дому ходить без нее. Как можно гореть идеями, не испытывая необходимости их воплотить, или думать о Боге, хладнокровно разделывая мясную плоть. Как можно жить чем-то, не думая об этом, и думать - не живя...
Мне бы хотелось, чтобы мы встретились по-другому. Где-нибудь в Гренландии, полумертвые от холода, на неизвестной планете в громоздких неуклюжих скафандрах, во время пожара, с обожженными лицами и тлеющими волосами... Тогда бы у меня был шанс не обратить на тебя внимание. Хотя для этого понадобился бы поистине ужасающий холод, совсем непрозрачный и раздутый скафандр или адский пожар.
Если думать о недалеком-далеком будущем, я вижу себя капитаном или пилотом космического крейсера. А ты точно оказалась бы неизвестной звездой. Такой очаровательной и губительной звездочкой, приманивающей одинокие корабли, и я конечно обязательно был бы притянут и сожжен тобой, успев только торпедировать бортовой журнал куда-то в сторону старушки-Земли.
Я подошел к тебе и представился каким-то вымышленным именем, не потому что я всегда так делаю (обычно я вообще не знакомлюсь ни с кем вот так, на улице), а просто нужно было срочно что-нибудь сделать, иначе я мог бы потерять тебя навсегда в этом огромном городе, где мы жили столько лет и ничего друг о друге не знали. Сказанное имя было несуразным, так что ты не смогла сдержать улыбку. Видя, как ты улыбаешься, я чувствовал себя победителем, не осознавая своего окончательного и разгромного поражения.
Когда-то очень давно (я это знаю точно), ты была сладкоголосой сиреной, а я Уллисом, который не смог сдержаться и вытащил проклятые восковые пробки из ушей...
За крохотное мгновение нас сцепило так, что даже умирая, через полувек, я буду думать только о тебе...
Но лишь вдали от тебя я мог быть счастливым. Если это можно назвать счастьем. Если я вообще мог быть вдали от тебя. Когда же ты была рядом, то я просто-напросто исчезал, оставляя вместо себя какое-то ненасытное существо, готовое поглощать тебя вечность и даже больше, но кроме этой жажды в нем (во мне) ничего не было.
Когда же вдруг оказывалось, что тебя рядом нет, более того, ты была далеко, не в пространстве, нет, во времени, и мне нужно было как-то жить с этим, да еще и знать, что определенный отрезок времени мне просто придется существовать без тебя, неважно пара ли это часов или целый месяц... И когда уже можно было делать что-нибудь кроме отчаянных попыток задавить в себе накатывающий страх... Вот тогда я был счастлив, как может быть счастлив наркоман, которому удалось-таки удержаться от соблазна воткнуть иглу немедленно, но при этом он прекрасно знает, что у него еще как минимум пять доз лежат в потайном кармане... Это как неожиданно зеленая и мягкая трава под босыми ногами идущего на казнь, как внезапно накативший оргазм пулей пробитого насквозь тела. Счастье в том, что как раз именно оно-то тебе совсем без надобности...
Теперь уже не получится спрятаться за креслом и делать вид, что меня нет. Не получится жить так, словно тебя не было. Невозможно даже представить, что возможно мы бы никогда и не встретились. Даже умереть невозможно, потому что (я этого боюсь, но надеюсь) "даже смерть не разлучит нас".
Я смотрел на тебя, глупо улыбался и думал, угостить тебя мороженным или сразу вести домой. Ты в ответ загадочно молчала и заранее была готова на все, на мороженное и даже на большее...
Теперь я знаю, что ты не могла пройти мимо, что я не смог бы тебя потерять, мы должны были встретиться. И даже если бы нас приковали к разным планетам в противоположных концах галактики, мы бы вывернули вселенную наизнанку, мы бы заставили солнца лететь сквозь космическую пустоту, но все равно однажды бы встретились и...
Мы стояли друг перед другом на горячем жарком асфальте и мне казалось, что размазанные в бесконечности в бесчисленном множестве стоим мы вот так же и с какой-то обреченностью и восторгом я понимал, что мы уже многожды встречались впервые, и раздвинувшийся от края до края во времени, я слушал, как в едином ритме бьются наши бесчисленные сердца.
Я смотрел на тебя и знал, какие на ощупь твои плечи, как идеально помещается в моей ладони твоя грудь и какая тонкая кожа у тебя на внутренней стороне запястья. Я чувствовал на языке вкус твоих слез, я уже задыхался от твоих слов...
И вдруг понимал, что мы стоим посреди улицы, мимо нас течет живая людская масса, над нами высится душный город, намертво прилепленный к тарелке земли, которая несется куда-то в космическую неизвестность... и в то же время во вселенной нет ничего и никого, кроме нас двоих. И никогда не было...
Можно было бежать сломя голову, прыгать с крыши, резать вены, тонуть, гореть и все время нестись на самой ужасающей скорости к тебе сквозь вселенную.
...И мы стояли в центре движущейся толпы, улыбались, предвосхищая радость будущих встреч, и огромный мир послушной и верной собакой свернулся у наших ног.