Гаан Лилия Николаевна : другие произведения.

Не забудь своё имя в пути

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    От автора: сказка дальних странствий, необычных авантюрных путешествий. Совсем необычный для меня жанр и невероятно сложная как для автора работа, но я поддалась очарованию создания новых миров, пытаясь хоть в краткой мере, хоть на мгновение ощутить себя Демиургом. Non Надеюсь на пощаду своих читателей. Аннотация: Сбросив покрывало, девушка стала наигрывать незамысловатый мотивчик, закружившись вокруг своего страшного жениха. Её танцевальные па были столь же грациозными, сколь и неспешными: Мадана двигалась по арене подобно облаку в безветренный день. А вот её огромный партнер имел своё представление, как нужно танцевать. Его огромное тело молниеносно быстро сворачивалось в замысловатые, постоянно меняющие очертания кольца, и только голова змея с рубиновыми глазами оставалась неподвижной. Нечто настолько жуткое происходило на арене, что свидетели смертоносной игры даже боялись вдохнуть полной грудью" Незамысловатое дипломатическое поручение с которым эльфы ехали к королю Транту ХIV Осторожному, благодаря странному стечению обстоятельств обернулось для них опасным приключением. Чтобы спасти от надвигающейся войны несколько королевств Ойкумены Нулу и Олесу пришлось отправиться на поиски давно исчезнувшего Оракула, не подозревая какие испытания ждут впереди и куда их приведет попытка получить пророчество.
  ПРЕДИСЛОВИЕ.
  Той весной Анна не собиралась, да и не хотела никуда уезжать. Дел и без того было по горло: выпускной 9 класс, парочка профессиональных конкурсов, недавно родившийся внук.
  Потянула её на весенних каникулах в Питер необходимость помочь подруге.
  Ольга, прожив со своим мужем без малого тридцать лет, вдруг обнаружила, что Федор давно живет на две семьи. Потрясение оказалось не только неожиданным, но и очень болезненным. Соперница была гораздо моложе, нахальнее да ещё почему-то бывший супруг вбил себе в голову, что Ольга должна покинуть их дом только с принадлежавшей ей одеждой.
  Безобразный развод оказался вершиной этой и без того мерзкой истории. Федор в зале суда вел себя возмутительно: кричал, что в доме всё его, заработанное непосильным трудом, а Ольга только и делала, что создавала невыносимую обстановку в семье, что... Кто хоть раз пережил эту процедуру знает, какую ненависть в таких случаях проявляют по отношению к бывшим женам блудливые мужья.
  У Ольги от обиды вполне предсказуемо скакнуло давление, и она покинула зал суда в карете "скорой помощи". А потом у женщины проявился весь букет неприятных последствий нервного срыва: бессонница, стресс да ещё она перестала есть, а то что могла положить в рот вызывало тошноту и рвоту. Ольга не могла говорить ни о чем другом и, потеряв половину своего веса, разом состарилась лет на десять.
  - Это никуда не годится! - со вздохом пришла к выводу, навестившая подругу Анна после того, как в сотый раз выслушала уже приевшуюся историю об измене. - Тебе нужно выкинуть эту парочку из головы и начать всё сначала!
  - Сначала? В пятьдесят лет? Анечка, что ты говоришь? Смерть уже где-то на пороге: до амуров ли мне?
  - Пятьдесят лет по нашим временам - средний возраст. А без амуров тоже люди живут и хорошо живут! Давай-ка я отвезу тебя к Елизавете Львовне в Питер. Женщина она необыкновенная, да ещё и сам город посмотрим. Ты когда из дома в последний раз выезжала?
  - С маленькими детьми в Анапу ездила.
  - Так твоим девчонкам уже под тридцать. Море - это всегда хорошо, но сейчас нужно что-нибудь другое.
  Ольга вроде бы без особого энтузиазма встретила это предложение, да и самой Анне Сергеевне пришлось работать как каторжной, чтобы всё утрясти дома и в школе. Проблемы множились как кролики, но в нужный день подруги всё-таки очутились в поезде вместе с наспех собранными сумками, подарками и контейнерами с отварными яйцами и запеченной в духовке курицей.
  Соседями по купе оказались пожилой пузатый итальянец и его молоденькая русская жена. Наконец-то отвлекшаяся от собственных бед Ольга провела почти сутки пути в чтении какого-то романа, на обложке которого суровые эльфы сражались с девицей, главным элементом одежды которой были ремни, переплетающие тело в самых неожиданных местах. Анна подивилась странному выбору подруги: её вкусы она знала не хуже собственных. Ольга любила любовные романы и млела, зачитываясь сценами объяснений в любви. Да, сильно повлиял на неё развод: похоже теперь её раздражают даже выдуманные любовные парочки. Впрочем, чем бы дитя не тешилось....
  Анна, облегченно вздохнув, углубилась в предусмотрительно захваченный в дорогу детектив Поляковой. Честно говоря, поездка была для неё единственной возможностью расслабиться, выспаться и почитать что-либо помимо профессиональной литературы.
  Кто-то в кого-то выстрелил, труп плавал в луже крови, и предельно запутанный сюжет переплетался ещё и с полной страсти любовной интригой. Напротив ворковали на русско-итальянском молодожены, а притихшая Ольга то прислушивалась к ним, то уходила с головой в запредельный сюжет фэнтези.
  И что ещё нужно для отдыха даме под пятьдесят?
  Московский вокзал их встретил прекрасной погодой. Светило солнце, дул легкий освежающий ветерок, и температура стабильно держалась где-то на - 5.
  - Я думала в Питере всегда идет дождь, - удивилась Ольга, - а здесь погода даже лучше, чем у нас на юге.
  - Даже не мечтала, что мы окажемся столь везучими. Представляешь, как здорово будет гулять по Невскому? Фотографий наделаем!
  Елизавета Львовна была подругой недавно умершей матери Анны. Восьмидесятилетняя шустрая старушка обитала в районе метро "Автово" в огромном доме - классическом образчике "сталинского ампира". В её коммуналке постоянно проживала только она, остальные же соседи сдавали свою жилплощадь то и дело меняющимся квартирантам.
  Люди среди них попадались разные, поэтому пожилая женщина находилась в постоянном боевом взводе, готовая защищать свой кухонный стол и шкафчик для посуды от посягательств нахальных личностей.
  А ещё Елизавета Львовна была заядлой театралкой, посещала литературный кружок местного Дома архитектора и училась на курсах по испанскому языку. Мы попали к ней как раз в тот момент, когда старушка напряженно готовилась к зачёту.
  - Демеция - частый диагноз в моем возрасте, - деловито пояснила она, надевая наушники плеера, после того как показала гостьям где "удобства" и разложила два кресла под постели, - чтобы не впасть в маразм, я постоянно изучаю иностранные языки. Французский и итальянский уже осилила, теперь принялась за испанский...
  У Ольги от удивления глаза округлились. Она уже давно смиренно вязала носки внукам под передачи Малахова и Малышевой, а тут чуть ли не столетняя бабка пытается стать полиглотом.
  Анна улыбнулась про себя, распаковывая сумку. То ли ещё будет!
  За вечерним чаем Елизавета Львовна, едва узнав про Ольгину беду, даже руками замахала:
  - Ой, детка, да как же тебе повезло!
  Надо сказать, что удивилась не только Ольга, но и Анна. Никакого везения для своей подруги она в данной ситуации не увидела.
  - Смотри шире на вещи-то! - посоветовала старушка. - Ты тридцать лет прожила с молодым и здоровым мужиком, а как он стал сдавать и превращаться в развалину (а у них это происходит очень быстро, поверь моему опыту!) нашлась идиотка, которая освободила тебя от бесконечных походов к урологу и хирургу. Простатит, аденома, давление, стенокардия: ещё лет пять в лучшем случае он хорохорится, а потом как бычок на веревочке пойдет по проторенной дорожке. Когда твой родной мужик начинает стареть, воспринимаешь это как должное. Как говорится, вместе и в горе, и в радости, и в счастье, и в болезни. Старость - всего лишь закономерное окончание молодости. И твой долг стиснув зубы, терпеть все его капризы и приступы маразма. А тут... он решил уйти к другой? Так радуйся, что головная боль теперь достанется глупой бабе, с боями оторвавшей себе пожилого мужика!
  - Эта сучка прямо в глаза заявила, что Федор выбрал её, потому что она лучше, - горько пожаловалась Ольга, - так обидно!
  Елизавета Львовна презрительно фыркнула.
  - А тебе никогда не становилось обидно, что за принца Чарльза вышла замуж именно принцесса Диана, а не ты? А между тем, Виндзор тоже бросил жену из-за любовницы, к тому же старше и менее красивой, чем Диана. И наверное также был уверен, что Камилла лучше! Меня всегда забавляла эта курьезная парочка.
  - Почему? - опешила Анна.
  - Всю жизнь эта баба методично разрушала чужой брак, жила так сказать "во грехе": стиснув зубы, выдерживала потоки грязных обвинений, и когда стала уже старухой, наконец-то, сподобилась выйти замуж за любовника и получить титул принцессы. И теперь вместо того, чтобы остаток жизни прожить в покое и удовольствиях, таскается на открытие больниц и памятников да при полном параде маячит за спиной своей вечной свекрови. Боится лишний раз моргнуть или чихнуть под постоянным прицелом кинокамер. И зачем Камилле весь этот геморрой? Неужели она выбросила на свалку всю свою жизнь ради сомнительно счастья стать женой престарелого ушастого принца, который даже в юности выглядел как насмерть перепуганная летучая мышь?
  Гостьи удивленно переглянулись. Вообще-то, их мало интересовала английская королевская семья, но судя по всему, хозяйка дома внимательно следила за всеми перипетиями жизни высокопоставленных особ, и не только следила, но ещё и делала столь оригинальные выводы. С другой стороны, в логике старой даме не откажешь.
  Елизавета Львовна задумчиво положила в свою чашку ещё кусок сахара и убежденно добавила:
  - Девочки, жизнь сама по себе настолько интересная штука, что проводить её в горе и слезах из-за того, что какой-то мерзавец бросил тебя ради другой особы - чистейшая глупость. Если и есть причина для грусти, то кроется она в другом: кто-то там наверху намерил нам слишком короткий век.
  С чего обычно начинают экскурсию по Питеру две немолодые женщины? Разумеется, с посещения Невского проспекта с прилегающими достопримечательностями.
  Анна, обожавшая живопись, предложила пойти в Русский музей.
  - Нет, начнем с Зимнего дворца, - заявила Ольга, - хочу посмотреть, как цари жили.
  - В Зимний, так в Зимний. В Эрмитаже такая чудесная коллекция голландской живописи...
  Анна Сергеевна была в Зимнем дворце несколько раз. При посещении тогда ещё Ленинграда маленькую Анечку водила туда мать, в молодости блуждала по его залам с мужем, да и сама пару раз привозила в музей на экскурсию свои классы. Но так совпадало, что бывала она в Питере всегда летом, поэтому её весьма удивило отсутствие огромной очереди у касс. Вторым приятным сюрпризом оказалось наличие билетов в Бриллиантовую кладовую, куда Анна всегда мечтала попасть. В Золотой кладовой она как-то бывала, и долго находилась под впечатлением от увиденных артефактов.
  Проставленное на билете время исключало блуждание по залам музея, и женщины в ожидании экскурсовода встали у окна, выходящего на Дворцовую набережную.
   - Смотри, ледоход, - удивленно коснулась Ольга рукава подруги, - а вроде бы ещё холодно. Каналы стоят замерзшие.
  И действительно по пронзительно синей воде плыли, наезжая друг за друга огромные сероватые льдины.
  - В последний раз ледоход видела ещё маленькой девочкой. Дед, Царствие ему небесное, на реку водил смотреть.
  - Да, с тех пор так изменился климат, что ледохода в наших краях уже не было лет сорок, - со вздохом согласилась Анна, - а жаль! Красивое зрелище!
  И удивленно взглянув на подругу, вдруг призналась.
  - Знаешь, сегодня вообще какой-то уж очень красивый день: и солнце слишком ясное, и небо синее, и даже стрелка Васильевского острова как на картине. Всё красочное и неправдоподобно четкое. Столько света и воздуха вокруг!
  Экскурсоводом оказалась молоденькая женщина. Собрав вокруг себя группу, она быстро повела их по залам с древнеегипетским и античным искусством в одной только ей известном направлении.
  Наши дамы едва за ней поспевали.
  - Вот никогда не могла понять, что люди находят в созерцании пыльных каменных гробов, - поделилась с подругой запыхавшаяся Ольга, - и иссохших до последней степени мумий?
  - Им до пяти тысяч лет! Странно думать, что к этим предметам приложили руки люди, от которых нас отделяет такая тьма времени.
  - Бедняжки, чтобы не натворили эти фараоны при жизни, это надо же проведению их так наказать, чтобы после смерти на тела глазела тьма туристов со всего света!
  - Фараоны сами, наверное, чего-то подобного хотели, если их телам не позволили истлеть и рассыпаться в прах. Желали бессмертия, вот его и обрели! Хотя я уверена, что им и в страшном сне не снилось, в чём оно будет выражаться!
  К удивлению Анны в Бриллиантовой кладовой также находилась часть запаса золотых изделий из древних могильников, как и в Золотой кладовой.
  - Мы их решили поделить между залами, - пояснила экскурсовод, - и иногда меняем местами.
  На хорошо освещенных витринах тускло поблескивало золото из Сибирской коллекции Петра I: звери, толстые и слегка погнутые золотые овалы гривен.
  - Согласно исследованиям ученых предметы датируются седьмым веком до нашей эры, и эта коллекция артефактов является одной из самых древних не только в нашей стране, но и в мире.
  Серьги, головные уборы из золотых чешуек, шевелящиеся при приближении людей тонкие золотые листья погребальных венков, элементы конской упряжи: Анне всегда становилось не по себе при виде предметов, столько веков украшавших шеи и головы мертвецов. Было странно осознавать, что они единственная ниточка, соединяющая современность с неизведанным и таинственным миром, давно затерявшимся во мраке веков.
  Экскурсия перешла в другой зал, где в витринах было выставлено золото скифов.
  Девушка-экскурсовод увлеченно рассказывала о скифах, их нравах и обычаях. Анна по роду своих занятий это всё прекрасно знала, поэтому тихонько отделившись от группы, решила без помех рассмотреть экспонаты. Её внимание привлекли уникальные серьги: довольно крупные, и с первого взгляда являющиеся нагромождением каких-то сливающихся мелких деталей. Но напротив украшения в витрине было закреплено увеличительное стекло и, посмотрев через него, изумленная Анна разглядела уникальнейшую тонкую и филигранную работу древних мастеров. Фантастические переплетения цветочных гирлянд и геометрических фигур, невероятное изящество как будто выбивающихся из общей композиции отдельных цветков - декоративные, сложнейшие по переплетению золотые нити подвески были невероятно красивы. Эта ювелирная фантасмагория очаровала её настолько, что Анна не могла оторвать глаз, жадно впитывая в себя каждую деталь древнего шедевра.
  - Предметы этой коллекции датированы пятым-четвертым веком до н. э. Трудно назвать предназначение этих серег. Детали изумительной работы неизвестных мастеров древности видны только при очень сильном увеличении. Неизвестна также и технология изготовления. В начале века Фаберже попытались изготовить подобные, но потерпели неудачу. Музей Метрополитен в США объявил многомиллионный гранд тому, кто повторит работу древнего мастера. В наш век высокоточных лазерных и компьютерных технологий вроде бы кто-то сумел выполнить заказ, но вряд ли даже при столь благоприятных условиях удалось воссоздать точную копию. Шедевр - он и есть шедевр...
  Очевидно, Анну настигла экскурсия, да и Ольга недовольно потянула подругу за рукав, отвлекая от притянувшей её внимание витрины.
  - Пойдем... что ты как примерзла к этим серьгам! Там впереди ещё немало интересного. Бриллиантов-то мы ещё не видели!
  - У-гу, - Анна и сама понимала, что непозволительно долго проторчала у витрины, - сейчас догоню!
  И, бросив напоследок ещё один взгляд на тускло поблескивающее золото, неохотно отошла от витрины.
  Но в зале с парадным оружием русских царей женщина неожиданно почувствовала невероятную усталость. Руки и ноги налились непонятной тяжестью, внезапная боль пронзила сердце. Ольга увлеченно слушала экскурсовода, и Анна решила её не беспокоить, тихонечко опустившись на пустующий стул смотрительницы зала.
  В глубине сумки у любой дамы пятидесятилетнего возраста всегда хранится набор лекарств. Суетливо пошарив по кармашкам, Анна вороватым жестом засунула под язык таблетку нитроглицерина. Если бриллианты - лучшие друзья девушек, то нитроглицерин - надежный товарищ женщин за пятьдесят.
  - Восточная мудрость гласит, что алмазы - это слезы богов... - донесся как будто издалека затихающий голос экскурсовода, и вдруг наступила темнота.
   А потом неожиданно из неё выступил большой и прекрасный город, окруженный стеной песчано-золотистого цвета с нарядными и стройными башенками неизвестных зданий, устремленных в небо словно космические корабли перед стартом.
  "Когда же я успела так быстро заснуть?" - напоследок мелькнула мысль у изумленной Анны.
  
  ГЛАВА 1.
  - Легенды гласят, что алмазы - это слезы богов!
  - С чего бы это вдруг богам пришло в голову плакать?
  - В старинных сказаниях встречаются даже плачущие камни.
  - Если на то пошло, у некоторых народов есть мифы гласящие, что горы - останки древних мудрых драконов, создавших Ойкумену.
  - Может когда-то драконы и были мудрыми, не знаю! Но вот те, с которыми приходится иметь дело сейчас, сильно поглупели от ненависти. Наверное, драконы сами придумали эту легенду, чтобы хоть немного оправдать свою непомерную злость.
  - Перед кем бы они стали оправдываться? Для этого, как минимум, нужно с кем-нибудь поговорить по душам.
  - Ну, хорошими собеседниками их не назовешь!
  - Слава богам, и вечными тоже.
  - Похоже кроме того, в чьи владения мы въехали.
  - Да... никому неизвестно, сколько лет старому Уну. Согласно нашим хроникам он живет не менее тысячелетия. Перед тем как выехать в дорогу, я спустился в Изумрудный зал библиотеки и прочитал всё, что о нём известно.
  Вспомнив о прохладных залах библиотеки родного города, путники тяжело вздохнули. Перед их внутренним взором на мгновение предстал великолепный Отрум. Красивая, просторная, сплошь засаженная деревьями и цветами, с нарядными и стройными башенками устремленных в небо многочисленных обсерваторий столица эльфов была окружена стенами песчано-золотистого цвета.
  Увы, сейчас перед их глазами царил совсем другой пейзаж.
  Закатное солнце заливало багряно-сизым светом пологие холмы со скудной выжженной растительностью, неприятно тревожа путников, торопящихся до наступления ночи найти ночлег в этих суровых краях.
   Эльфы Олес и Нул путешествовали налегке, потому что везли важное послание хозяину этих мест - королю Транту ХIV Осторожному. И судя по хорошей мощеной дороге, причудливо извивающейся между каменистыми холмами, путники двигались в правильном направлении. Но кто знает: удастся ли им достигнуть ближайшего поселения до наступления ночи? Странствовать же по этим местам в тёмное время суток было смертельно опасно.
  За пологими холмами прорезала горизонт ломаная линия угрожающе вздыбившихся и заросших лесом непроходимых скал. По слухам там скрывались волки и медведи с людоедскими наклонностями, но это было ещё не столь страшно. Всем жителям Ойкумены было известно, что в одном из ущелий горной цепи находится логово старого дракона Уна. Размерами он был относительно мал, но присущей ему злости и агрессивности хватило бы и на трех особей покрупнее. И этот монстр имел обыкновение облетать свои владения, стоило только зайти солнцу.
  Вполне объяснимо, что как только наступал вечер, ворота всех селений трантийского королевства тщательно закрывались, и не только люди, но даже кошки и собаки носа не высовывали за высокие стены, да и из домов старались без особой надобности не выходить. Хотя нападений Уна на города и посёлки не могли припомнить даже старожилы.
  А вот несведущие путешественники не раз становились жертвами кровожадного дракона. Как-то пропал даже большой караван, в особо темную ночь случайно пересекший границу трантийского королевства. Шуму тогда было много, но что возьмёшь с дракона? К ответу его не призовешь и заплатить за кровь родственникам погибших также не заставишь.
  Наши путники были не робкого десятка, а за их плечами зловеще поблескивали рукояти знаменитых эльфийских мечей, и всё же им становилось здорово не по себе при виде всё ниже и ниже опускающегося солнца.
  Вот они нервно и болтали о всякой ерунде, стараясь не выдавать обуревавших их опасений.
  Можно только представить радость эльфов, когда на горизонте показались долгожданные очертания городской стены. Понукаемые лошади прониклись тревогой своих хозяев и, несмотря на усталость, ускорили бег.
  В небе уже зажигались первые звезды и стражники, распахнувшие перед эльфами тяжелые створки ворот, приветствовали гостей облегченными возгласами на общем наречии:
  - Мы давно вас заметили, но боялись, что не успеете до наступления полной темноты. А тогда уже, не сочтите за обиду, не открыли бы ворот!
  Что же, их можно понять: безопасность обитателей целого городка дороже жизней двух странников! Эльфы приблизительно знали, где находятся, но всё же сочли нужным проверить: не сбились ли они с пути?
  - Что это за город, добрые люди?
  - Калифа, уважаемые эльфы!
  Согнувшись, чтобы не задеть головами низкую перекладину ворот, путешественники въехали в Калифу, и за ними с торопливым грохотом закрыли окованные железом дубовые створки.
   Несмотря на сгущавшиеся сумерки, на узеньких улочках городка ещё попадались люди: матери нервно созывали детей, мужчины с руганью загоняли в стойла припозднившуюся скотину, и только сторож бесстрастно обходил Калифу, монотонно выкрикивая под громкий стук колотушки:
  - Ночь пришла, прячьтесь граждане Калифы! Ночь пришла, проверьте: все ли ваши родственники успели укрыться в домах? Ночь пришла!
  Теснота и неопрятность здешних улиц оставляла ужасающее впечатление. Домики настолько жались друг к другу, что, казалось, сражались за место. И даже самые убогие и хлипкие строения тянулись к небу в два, а то и в три этажа. Узенькие переулки пропитались едкими запахами дыма, варящегося сыра, навоза и нечистот. Несмотря на царящую вокруг сушь, под ногами хлюпала подозрительная жижа.
  - Где бы нам остановиться на постой? - спросили путники у сторожа.
  - Поезжайте прямо, уважаемые эльфы, - посоветовал тот. - Наткнетесь на трактир "В пасти Уна". Хозяин сдает комнаты приезжим.
  Эльфы удивленно переглянулись. Не самое удачное название для трактира в этой местности, но возможно у трантийцев настолько своеобразное чувство юмора?
  Трактира они достигли уже в заволакивающей улицы темноте. Плотно закрытые ставнями не светились окна, и только по характерному гулу нестройных голосов путешественники сообразили, что нашли постоялый двор. Позаботившись о лошадях, эльфы распахнули дверь в неказистое строение.
  Здесь было шумно и чересчур многолюдно для городка, находящегося чуть ли не на осадном положении. Впрочем, эльфы вскоре сообразили, что попали на местный сход, потому что пили посетители мало, а говорили много. Трантийское наречие было достаточно сложным для восприятия чужеземцев, но они догадались, что люди взволнованно ожидают начала какого-то важного обряда.
  Пока Олес и Нул пили эль и перекусывали лепешками с сыром, они постоянно ловили на себе заинтересованные взгляды окружающих. Правда эльфы не часто посещали владения короля Транта, и это пристальное любопытство вполне могло быть вызвано необычным видом приезжих. Высокие вытянутые лбы, белоснежные кожа и светлые волосы, а также синие прозрачные глаза гостей резко контрастировали со смуглыми лицами черноглазых и черноволосых коренастых трантийцев.
  Жители Калифы терпеливо дождались, когда путники насытятся, и тогда один из них - седобородый старец (судя по золотой пластинке на груди - староста городка) подсел за их стол.
  - Почтеннейшие эльфы, - уважительно заговорил он, - не согласитесь ли вы принять участие в древнейшем обряде, посвященном лучезарному божеству Орию - высокому покровителю и защитнику нашего королевства?
  Олес и Нул переглянулись и обреченно вздохнули. Конечно, они почувствовали в этом предложении какой-то подвох, но и прямо отказываться от каких-либо приглашений в чужих краях всегда опасно: вытолкают за ворота, а потом сделают вид, что ни о каких пропавших эльфах понятия не имеют.
  - В чём суть обряда? - осторожно поинтересовался Олес.
  - Раз в пятнадцать лет в ночь посвященную Орию изо всех девушек Калифы выбирают самую красивую. Не могли бы вы осуществить выбор? Сами понимаете, нам - заинтересованным лицам тяжело определить степень красоты местных девушек. Каждому отцу кажется, что никого нет краше его дочери. Так вот, чтобы между нами не вспыхнула вражда...
  У путешественников вытянулись лица. Эльфы не вчера родились, чтобы не знать об излюбленных людских уловках, но существовали вещи, на которые они не пошли бы даже при угрозе собственной смерти.
  - Что будет с девушкой дальше? - нахмурился Нул. - Она будет принесена в жертву Орию?
  - Нет-нет, что вы! - отрицательно покачал головой старец, но что-то в его голосе не понравилось эльфам.
  - Мы, - с нажимом пояснил Олес старейшине, - едем с очень важным посланием к вашему королю Транту Осторожному! Настолько важным, что даже рискнули жизнями, оказавшись в его владениях на ночь глядя. Однако мы чтим ваши обычаи и не откажемся от участия в обряде, если поклянетесь вашим верховным божеством, что девушке не будет ничего угрожать!
  - Мы не готовим наших дочерей к смерти. Наоборот, рассчитываем, что будущая избранница Ория проживет долгую жизнь!
  Не такой ответ хотели бы получить эльфы, но пришлось довольствоваться и этим ни к чему не обязывающим утверждением.
  Старейшина поманил гостей в темный угол помещения к неприметной дверце и, спустившись вслед за ним по крутым ступеням вниз, они с удивлением обнаружили себя в большом помещении, построенном в виде амфитеатра: здесь была устроена арена и к ней спускались полукруглые каменные ступеньки сидений. Судя по пламени закрепленных на стенах факелов и свежему воздуху, в зале была хорошая и искусная вентиляция. Оставалось только удивляться, зачем жителям явно небогатого захолустного городка понадобилось такое основательное подземное сооружение, когда в повседневной жизни они обитали в убогих и хлипких жилищах.
  Гости спустились вслед за старейшиной к самому нижнему ряду сидений. Неохотно пристроившись на холодном камне, угрюмые эльфы стали наблюдать, как зал постепенно заполняется жителями Калифы. Женщин здесь не было, только мужчины.
  - Судя по всему, девушки появятся из этого проема, - по-эльфийски предположил Нул, кивая головой на вход в темную пещеру сразу же за ареной.
  Но Олесу не понравился её вид: нечто мрачное и даже угрожающее мерещилось в непроницаемой глубине темных недр.
  - Вряд ли... - недоуменно пожал он плечами и раздраженно заметил, - не нравится мне эта затея. Чувствую какой-то подвох!
  - Что же, будем вести себя соответственно обстоятельствам!
  Обнаженные девушки со скромно опущенными глазами появились не из темноты пещеры, а спустились на арену по лестнице, ведущей откуда-то сверху, но явно не из трактира. Было их не меньше дюжины. Наши путешественники заинтересованно вгляделись, и разочарованный вздох замер на губах.
  Красавицы Калифы были хороши только на вкус самих аборигенов: коротконогие толстушки с солидным бюстом и широкими бедрами, черноволосые и смуглые. Эльфы окаменели на своих местах, в замешательстве сознавая, что не в состоянии отличить одну от другой. И как из них выбрать самую красивую?
  - Ну как? - странно поблескивая глазами, спросил старейшина. - В этом году девушки как никогда красивые. Есть из кого выбирать!
  Гости в панике покосились друг на друга:
  - Действительно, - вежливо промямлил Нул, - настолько красивые, что сразу даже не поймешь, какая лучше?
  - Да вы не стесняйтесь, - нервно улыбнулся старик, - подойдите поближе.
  Эльфы без особого энтузиазма спустились на арену. Увы, вблизи претендентки им понравились ещё меньше.
  - Что будем делать? - по-эльфийски спросил Нул спутника.
  - Ткнём в первую попавшуюся! Что нам ещё остается?
  Так они и сделали: к величайшей радости всего возликовавшего зала остановившись напротив девушки стоящей в середине.
  - Хороший выбор! - обрадовался старейшина и сделал знак рукой.
  Все претендентки удалились, а избранница под монотонные и слаженные хлопки всего зала, покорно опустив голову, медленно побрела во тьму пещеры. И сразу воцарилась напряженная тишина.
  - Куда это она? - подозрительно осведомился Нул у старейшины. - Во что вы нас впутали?
  Но на его вопрос никто не ответил: все, затаив дыхание, вглядывались во тьму провала.
  К величайшему облегчению наших путешественников, вскоре девушка вернулась назад. Она ничего не сказала: просто проследовала к выходу и исчезла вслед за подругами.
  Старейшина заметно помрачнел.
  - Что же, - хмуро сказал он, - видимо ваши вкусы, уважаемые гости, не совпадают со вкусами Ория! Продолжайте выбирать, но уже пристрастнее. Недаром говорят, что эльфы - лучшие в мире ценители всего прекрасного!
  - Если только имеется в наличие прекрасное, - пробурчал Нул.
  Аборигены посовещались, кто-то куда-то сходил, и появилась следующая вереница девушек, отличающаяся от первой группы и большей правильностью черт, и юной подтянутостью фигурок.
  - Эти уже лучше! Но всё равно...
  Нул уже вновь хотел ткнуть пальцем в первую попавшуюся, но приятель его остановил.
  - Подожди, в этот раз мы не будем указывать на кого ни попадя!
  Они несколько раз обошли всю шеренгу, внимательно разглядывая претенденток, посовещались и действительно выбрали вполне приятную во всех отношениях девушку.
  Но тому, кто скрывался во тьме провала и эта трантийка не угодила.
  Когда девушка вернулась обратно, из пещеры вырвался громоподобный голос:
  - Вы издеваетесь надо мной?
  Над присутствующими в зале жителями Калифы как будто пронеслась гроза. В ужасе оцепеневшие люди вжали головы в плечи, и только старейшина нашел в себе силы оправдаться:
  - Это не мы, о, великодушный господин! - подобострастно упал он на колени. - Это эльфы выбирали для тебя подругу: они всем известные знатоки красоты. Мы же так хотели угодить, что не полагаясь на себя, доверились их вкусу!
  - Эти эльфы либо слепые, либо с головой у них неладно, - зло рявкнул голос неизвестного существа, - а раз так, пусть не лезут не в свои дела! Итак, я жду! И ты знаешь, кого я жду - белокожую девушку с глазами как безлунная ночь!
  Эльфы облегченно выдохнули, мысленно поблагодарив невидимого монстра за отказ от их услуг. А вот старейшина потемнел лицом и горестно сгорбился.
  - Позовите Мадану! - тихо приказал он.
  Прошло какое-то время, и юная девушка редкостной красоты спустилась по той же лестнице, что и все остальные. Но в отличие от своих соплеменниц она была целомудренно закутана в длинное одеяние до пят, а черные смоляные кудри покрывал непрозрачный белый плат.
  - Вот это да, - Нул очарованно ткнул локтем приятеля, - не думал, что трантийцы способны произвести на свет такой цветок!
  - Наверное, полукровка, - со знанием дела заметил Олес, - у девушки кожа слишком белая для трантийцев, рост высокий, да и такую яркую красоту дает только смешение межрасовой крови.
  - Но до чего же хороша!
  - Не дурна! Вот только что её теперь ждёт?
  Между тем, события развивались своим чередом.
  - Ты звал меня, отец? - осведомилась девушка.
  - Да, Мадана, - прошептал несчастный старик, - Орий требует тебя!
  Девушка помолчала, видимо, раздумывая над создавшейся ситуацией.
  - Всё равно кто-то должен к нему уйти, - в конце концов, заметила она, - и почему не я?
  Мадана сделала несколько шагов к пещере, но внезапно замерла на месте, пристально вглядываясь в опасную темноту.
  - Эй, голос из мрака, - позвала она, - слышишь ли ты меня?
  Возникшая пауза была преисполнена неведомой угрозы, но девушка отважилась повторить:
  - Слышишь ли ты меня?
  - Слышу! - наконец так прогрохотало в ответ, что жители Калифы вновь испуганно съежились на своих местах.
  И только Мадана не показала своего страха.
  Эльфы сознавали, что терять ей нечего, только не могли понять, чего конкретно хотела добиться девушка, затевая эти переговоры.
  - Пусть именно мне суждено разделить с тобой судьбу, но я не бесправная рабыня, а дочь старейшины!
  - Я знаю, Мадана, что ты из знатной семьи и уважаю твой род! - согласилось неведомое существо.
  - Тогда ты должен взять меня в жены по обычаю моего народа!
  В этот раз пауза затянулась. Похоже, девушке удалось озадачить своего собеседника.
  - Вот как? И что же это за обычай?
  Эльфы удивленно переглянулись: в голосе монстра проскользнула отчетливая заинтересованность.
  - Ты должен станцевать со мной свадебный танец!
  Раздалось нечто похожее на презрительное фырканье.
  - Это ещё зачем?
  Девушка надменно вздернула подбородок.
  - Каким же образом ты покажешь свою силу и выносливость, разбудишь во мне страсть, которая неумолимо влечет женщину к мужчине?
  В этот раз монстр ответил быстро:
  - Так иди же ко мне! Обещаю тебе самый длительный и страстный танец!
  - О, нет, - упрямо стояла на своём отважная девушка, - ты должен станцевать со мной на свадьбе в кругу моих родственников и подруг!
  - Едва ли подобное возможно! - усомнился голос.
  - Тогда сделай это в присутствии самых уважаемых людей нашего города, - не отступала Мадана. - Выйди, покажи себя. Докажи мне, что в любви ты будешь таким же упорным как и в танце! У нас мужчина не устоявший против женщины теряет на неё право! Или боишься, что я окажусь выносливее тебя?
  - Я ничего не боюсь!
   Казалось, происходящее в этом зале совершенно не касалось эльфов, но они слушали этот диалог, едва дыша от волнения. Ещё бы, такая прекрасная девушка - редкость даже среди их славящихся своей красотой соплеменниц. Судя по всему, она явно что-то задумала и теперь пытается при помощи столь незамысловатой уловки выманить чудовище из логова.
  Но Олес и Нул знали не понаслышке, сколь коварны и хитры древние монстры, поэтому сомневались, что Мадане удастся осуществить задуманное до тех пор, пока в глубине пещеры не послышался красноречивый шорох.
  На арену, причудливо извиваясь, выполз огромный змей: пульсирующая зеленым светом чешуя с оранжевым геометрическим узором на спине переливалась даже в тусклом свете факелов. Он оглядел присутствующих пронзительным взглядом рубиновых глаз, и даже эльфов проняла дрожь омерзения.
  Мадана рядом с чудовищем выглядела как тоненький прутик против столетнего дуба, но она не выказала особого страха, вытащив из складок одежды простенькую тростниковую свирель, которой обычно забавляются юные пастушки.
  - Ну как я тебе? - просвистел змей, уставившись на Мадану. - Достоин стать твоим мужем?
  - Ты очень красив, Орий, - спокойно согласилась девушка, поднося свирель к губам, - но сравнится ли твоя красота с моей ловкостью?
  Сбросив покрывало, она стала наигрывать незамысловатый мотивчик, неторопливо закружившись вокруг своего страшного жениха. Танцевальные па девушки были столь же грациозными, сколь и неспешными: Мадана двигалась по арене подобно облаку в безветренный день. А вот её огромный партнер имел своё представление о том, как нужно танцевать. Его огромное тело молниеносно быстро сворачивалось в замысловатые, постоянно меняющие очертания кольца, и только голова змея оставалась неподвижной. Рубиновые глаза, не отрываясь, наблюдали за девушкой, а до всех остальных ему, пожалуй, не было никакого дела.
  Нечто жуткое происходило между партнерами во время, казалось бы, лишенного выразительности танца: трудно уловимое, но в тоже время держащее в невероятном напряжении весь зал.
  Олес и Нул обменялись встревоженными взглядами: уровень магии они определяли на подсознательном уровне и безошибочно отделяли местных доморощенных магов от всевластных чародеев. Эльфам сразу же стало ясно, что змеиный облик монстра - всего лишь фантом, но они не могли сообразить, кто именно прикрывается змеиной шкурой, и зачем это представление понадобилось белокожей красавице?
  А танец всё тянулся и тянулся: казалось, ему не будет конца. Откуда только у Маданы брались силы извлекать из своей свирели уныло однообразные, убаюкивающие звуки?
  Эльфы осторожно оглянулись. Зал реагировал вполне предсказуемо: свидетели страшного зрелища не спали, синхронно покачиваясь в такт мелодии, но судя по осоловелым глазам, едва ли полностью осознавали, что происходит.
   Олес и Нул также с великим трудом сохраняли ясность разума, пока неизвестно откуда налетевший порыв ветра не пронизал помещение подземного зала леденящим холодом, мимоходом потушив большую часть факелов.
  И только тогда в центре зала вдруг материализовался клубящийся мрак. Устремившись вниз, он сгустился на подступах к арене в плотные черные языки, больше похожие на разлитую нефть.
  Это очень не понравилось Нулу и Олесу. Они быстро распознали в странной субстанции наблюдавшую за танцем темную силу, что не предвещало ничего хорошего.
  Между тем лицо девушки уже обрезали тени крайнего утомления, замедлились движения, и стало ясно, что она держится из последних сил, упрямо продолжая танцевать и наигрывать на свирели.
   Змей же только без устали менял конфигурацию своих колец, не спуская светящихся рубиновых глаз с партнерши. Эльфы не сомневались, что девушка рано или поздно, но всё равно выдохнется и уступит призрачному монстру (ведь фантомы тем и отличаются от живых существ, что никогда не устают!). Они не понимали, зачем Мадана столь упорно тянет время и расходует столько усилий на продолжение состязания, если проигрыш неминуем? И почему танцы девушки со змеем настолько заинтересовали кого-то жуткого, прячущегося в потоке черной ледяной тьмы?
  Всё закончилось ещё более странно: мрак заполз на арену и стал ощутимо мешать танцовщице, путая и затрудняя её шаги. Очевидно, ободренный столь своевременной помощью змей подполз к партнерше и начал медленно обвивать её зелеными кольцами.
  "Всё, это конец!" - обреченно выдохнули эльфы, но...
  Едва различимый петушиный крик достиг ушей собравшихся мужчин, и почему-то настолько встряхнул зал словно затрубил рог, предупреждающий о подступающей к городу армии. Бодро подскочив на местах, свидетели обряда моментально скинули с себя дрёму.
  Измученная Мадана в изнеможении опустила свою свирель, но взгляды всех присутствующих сосредоточились не на девушке, а на её партнере.
  Змей мгновенно растаял в воздухе, а на его месте оказался изможденный старик, закутанный в черную мантию клубящегося мрака.
  - Вы нарушили соглашение, - мерзко прошипел он, обращаясь к жителям Калифы, - закрепляющее наш союз!
  - Нет, мой господин, - живо возразил старейшина, - в соглашении сказано, что раз в пятнадцать лет в ночь бога Ория вы забираете одну из самых красивых девушек Калифы! Но ночь закончилась, избранница осталась здесь, значит, теперь вы сможете забрать её только через пятнадцать лет.
  - Зачем она мне понадобится через пятнадцать лет? - с ненавистью выдавил из себя маг. - Мне нужны только юные тела и души!
  Старейшина было заикнулся что-то возразить, но промолчал, подчёркнуто подобострастно и виновато склонив голову. Между тем колдун практически полностью растворился в гигантском сгустке мглы, и лишь только негодующий красный блеск глаз выдавал его личное присутствие на арене. Зрелище не из приятных!
  - Лукавые рабы, - спустя некоторое время прогремел его голос, - сегодня вам удалось перехитрить меня и нарушить данное слово!
  - Это не так, - боязливо возразил старейшина, - вы сами согласились танцевать с Маданой! Господа эльфы свидетели, что девушка всего лишь предложила вам участие в состязании. Вы вправе были отказаться, но не сделали этого. Мы же всегда оставались верны нашим договоренностям, не собираемся их нарушать и впредь!
  Свидетели! Только теперь до эльфов дошло, зачем они понадобились аборигенам: засвидетельствовать, что какой-то неведомый договор был нарушен по добровольному согласию чародея. Интересно, что лежит в основе соглашения?
  - Уш-ш-ш... - раздалось злобное шипение, и черный извивающийся поток мрака медленно втянулся в пещеру, - у-ш-ш-ш... Вы ещё сильно пожалеете об этом!
  И вот только тогда расплакавшаяся от облегчения девушка упала в объятия подбежавшего отца.
  Ночь прошла: отдохнуть наши путешественники так и не успели. Быстро позавтракав, Нул и Олес оседлали лошадей, радуясь после кошмаров прошедшей ночи теплу и утреннему солнцу. Им не терпелось как можно быстрее покинуть Калифу.
  Но в этот час выезд из города оказался плотно заблокирован пастухами с многочисленными стадами домашнего скота и торговцами с повозками товаров. После долгого ожидания в мычащем и блеющем потоке странникам пришлось спешиться, чтобы вывести пугающихся такого столпотворения лошадей из городских ворот. Но и тогда они не смогли сразу же отправить в путь, потому что единственный в городе колодец с хорошей питьевой водой почему-то находился за стенами Калифы. Нул и Олес покорно стояли в медленно ползущей очереди, когда к ним приблизились старик и девушка.
  - Доброго вам утра и счастливой дороги, благородные эльфы!
   Голос показался знакомым, и путешественники изумленно оглянулись.
   При дневном свете старейшина выглядел ещё более дряхлым, а может остаток сил высосала из него прошедшая кошмарная ночь?
  - Я не поблагодарил вас за помощь: разрешите исправить это упущение?
  - Да, собственно, мы ничего и не сделали для вашей дочери.
  Эльфы даже из вежливости не стали приписывать себе несуществующих заслуг, торопливо прикрепляя к седлу бурдюки с запасами воды.
  - Но может вы ещё раз выручите меня?
  Нул и Олес недружелюбно нахмурились. Во что ещё собирался втянуть их неугомонный старик? При свете солнца они уже не боялись отказаться от очередной опасной авантюры.
  - Сожалеем, что не можем вам ничем помочь, но мы торопимся с важным поручением к королю Транту!
  - Я и не собираюсь вас удерживать в Калифе, - поспешно заверил их старейшина, - наоборот, хотел попросить прихватить в столицу одну особу. Но будет ещё лучше, если вы вывезите её вообще за пределы королевства!
  И из-за спины старика выступила тоненькая фигурка девушки, закутанная в плотное покрывало по самые щиколотки. Но эльфы не зря всю ночь любовались на танцующие ножки Маданы, поэтому сразу же распознали их хозяйку.
  - Мадана? - удивились они. - Вы хотите покинуть Калифу?
  - Говорите тише, уважаемые эльфы, - опасливо оглянулся по сторонам отец девушки. - Мадана вам потом всё объяснит. Я же вас прошу спасти мою дочь!
  - От кого? - просьба мало понравилась путникам. - Сами понимаете, иноземные гонцы не могут вмешиваться во внутренние дела трантийских городов. Прежде всего, нам нужно позаботиться о выполнении своей миссии!
  - Уверяю, вашей миссии это не помешает. Мадану нужно спасти от собственной судьбы!
  Весьма странное и неопределенное объяснение. Как будто это в принципе возможно!
  Эльфы уже хотели категорически отказаться, но тут девушка неожиданно сделала шаг вперед и коснулась рукой Нула, звякнув множеством золотых браслетов.
  - Прошу вас, благородные эльфы, заберите меня с собой!
  Что поделаешь, но эльфы как и вся мужская половина человечества весьма падки на женскую красоту. А Нул и вовсе был влюбчив, и Мадана безошибочным женским чутьем сразу же это уловила. Прикосновение легкой ладони заставило сладко замереть сердце романтичного эльфа.
  - Ну, если дело идёт о спасении жизни...
  Отец и дочь крепко обнялись, и старик, смахнув слезы, подсадил девушку на дожидавшегося хозяйку скакуна.
  - Не думай обо мне, - сказал он на прощание, - и не пытайся связаться. Ты оставляешь меня счастливым: ведь нам удалось избежать столь жуткой участи!
  Надо сказать, что эльфы тревожно озирались до тех пор, пока Калифа окончательно не скрылась из глаз. Однако никто не попытался догнать маленький отряд, а встречавшиеся на дороге немногочисленные путники торопились по своим делам, не обращая ни малейшего внимания на двух эльфов и их спутницу.
  Прошло какое-то время, и палящее солнце, достигнув зенита, заставило путешественников остановиться у постоялого двора, чтобы напоить изнемогавших коней, да и самим немного освежиться. Колодец прикрывал от палящего солнца большой тростниковый навес, под которым от обжигающих лучей могли прятаться и люди, и лошади.
  Северяне-эльфы плохо переносили жару, поэтому с облегченными вздохами устремились в спасительную тень.
  - Здесь можно переждать полуденный зной, - предложила им Мадана, - но тогда вам придется сделать ещё одну остановку до Филлы.
   Здание большого приземистого двухэтажного дома постоялого двора было окружено глухой и высокой стеной, но не столь основательной как у Калифы.
  - А дракон и звери их не тревожат? - полюбопытствовал Нул.
  - Нет, - ответила Мадана, - никто из трантийцев не является объектом охоты дракона. Единственное условие - прекращение всякого движения под открытым небом после того, как зайдет солнце.
  - Неужели монстры настолько умны, что могут отличить трантийцев от других народов?
  - Ни один трантиец не рискнет проверить эту гипотезу.
  Мадана изъяснялась довольно необычно для девицы из грязного городка столь отдаленного захолустья Ойкумены. Женщины южных стран обычно полностью подчинены своим мужчинам, поэтому отличаются робостью, покорностью и общим невежеством: с посторонними и фразой не перекинутся, тщательно укрывая свои лица как от солнца, так и от чужих взглядов. Мадана же чётко выражала свои мысли, не затрудняясь подбором слов, и не приходилось сомневаться, что девушка хорошо образована.
  Эльфы с тоской посмотрели на пышущую жаром дорогу.
  - Увы, - после некоторого раздумья отказался от идеи отдыха Нул, - у нас срочное дело к королю. Мы не можем себе позволить лишний день пути.
  И в этот момент они увидели медленно бредущую по дороге тёмную фигуру с миской для подаяния. Женщина как будто не чувствовала зноя, настолько неспешны и размеренны были её шаги.
  Черный плат почти соскочил с растрепанных седых волос, а темное лицо избороздило множество морщин, но более всего пугал взгляд несчастной: он был тусклым, застывшим и одновременно излучающим беспокойство.
  - Безумица, - посочувствовал Олес, - но что она делает так далеко от селений? Куда бредет?
  - Это одна из жён Ория! - с тяжелым вздохом пояснила им Мадана. - Они вечно в пути. Им запрещён вход в города, и бедняги живут лишь подаяниями путников!
  Эльфы изумленно и настороженно переглянулись. Им было кое-что известно о нравах мелких божков: обычно те не выпускают добычу из своих рук, и уж тем более не оставляют свидетелей сакральных мистерий с высасыванием крови, насилием и прочими мерзкими атрибутами жертвоприношений!
  - Разве Орий не утаскивает избранниц в своё логово?
  - Утаскивает, - нахмурилась девушка, - но никто не знает, что он с ними делает! Зато известно, что спустя какое-то время эти женщины появляются на дорогах, полностью потеряв красоту, молодость и, что самое страшное, разум. Они ничего не помнят, говорят нечленораздельно, и похоже плохо понимают, где находятся. Люди их избегают, опасаясь, что виной этому какая-то неведомая болезнь, превращающая юных девушек в древних старух! Впрочем, безумицы долго не живут - неделю, другую... а потом бесследно исчезают. Наверное, попадают в лапы ночным монстрам!
  - Спустя какое-то время? - удивился Олес. - Разве Орий берет себе жену не раз в пятнадцать лет?
  Девушка немного помолчала, а потом тихо пояснила:
  - В нашем королевстве пятнадцать городов, помимо столицы! Филла освобождена от дани.
  Теперь эльфы уже меньше обращали внимание на тяготы пути, задумавшись над словами девушки.
  А между тем солнце настолько раскалило окружающие холмы, что воздух заметно задрожал, предвещая появление миражей. И ни кустика, ни деревца на горизонте: только песок и выжженные склоны холмов.
  - Как здесь можно жить? - простонал Нул. - Всё равно, что залезть в жерло печи!
  - Мы привыкли, - философски заметила Мадана.
  А вот Олес думал совсем о другом:
  - Если города не одновременно, а по очереди отдают Орию девушек, значит, это не божество, а сильный и хитрый маг!
  - Возможно! Но разве это что-нибудь меняет в судьбе его жертв?
  - Гм... Маги очень коварны, но в отличие от божеств не бессмертны и не вездесущи.
  Голос девушки заметно похолодел:
  - Зло бессмертно само по себе!
  Олес недоуменно покосился на спутницу, но не стал возражать.
  - А когда это началось? - спросил он. - И что, в свою очередь, Орий пообещал городам?
  - Я точно не знаю. Легенды гласят, что чудовища появились в незапамятные времена - ещё в правление короля Транта I Хитроумного. Король обратился за помощью к Орию, и тот обязался защитить население от нападений дракона в дневное время суток, если ему каждый год будут предоставлять по юной девственной красавице.
  - Странно, - буркнул Нул, - обычно прилепившаяся к королю кличка довольно точно характеризует его характер. А здесь... в чём же заключается хитроумие короля? Я бы, скорее, назвал его Трант Простак, а то и Трант Недоумок, если благодаря заключенному им соглашению, какой-то чародей на протяжении веков терроризирует население целого государства, заставляя платить столь своеобразный налог кровью!
  - Действительно, - удивился и Олес, - если речь идёт о магии, то почему он не взялся полностью уничтожить чудовище? Не такая уж это непосильная работа для могущественного колдуна, каким несомненно является Орий. Да и, в конце концов, любого даже самого злого дракона можно убить при помощи реального оружия. Если бы ваш король бросил клич, назначил хорошую награду, смельчаки обязательно нашлись. Пусть кому-то поначалу не повезло, но рано или поздно появились бы герои, которым ваши монстры оказались по плечу.
  - Я не знаю, чем руководствуются короли, продлевая соглашение с Орием! - горько вздохнула девушка.
  Эльфы вспомнили, что пришлось пережить бедняжке прошедшей ночью и устыдились своей настойчивости, но всё-таки оставались вопросы, которые нужно было прояснить, прежде чем они доберутся до Филлы - столицы Трантийского государства.
  - Почему вы решились покинуть Калифу только после того, как от вас отступился Орий? Можно было это сделать и до обряда, не подвергая свою жизнь опасности?
  - Бегство было невозможно по многим причинам, - уклончиво ответила Мадана, - да и... от Ория не убежишь! Это карается смертью.
  - А разве вы не пытаетесь это сделать сейчас?
  - Нет! Я бегу не от мага, а от своих соплеменников.
  - Вот как? - удивился Олес. - И почему?
  Девушка поправила покрывало на своей голове, блеснув множеством золотых браслетов, украшавших её руки от запястий до плеч.
  - Так уж получилось, что моё пятнадцатилетие совпадало с годом Ория, и отец заподозрил, что его выбор падёт на меня. Он очень мудр,- с заметной гордостью объяснила она, - поэтому стал искать способ избежать столь ужасной участи, изучая древние предания и копаясь в старинных книгах. И однажды отец нашел упоминание об одной девушке в незапамятные времена обманувшей Ория. Она вызвалась рассказать ему сказку и сделала это настолько искусно, что колдун заслушался и прозевал рассвет.
  - Красноречивая девушка! - восхитились эльфы. - И что же с ней произошло дальше?
  - Вот в этом всё и дело, - понурилась Мадана. - Через три месяца девушку убила разъяренная толпа!
  - Неужели Орий перестал защищать Калифу, и дракон напал на город днём?
  - Нет, всё было гораздо хуже! Внезапно наскочили ругги и практически дотла сожгли Калифу. Им никто не помешал, хотя груженые награбленным, они уходили из трантийского королевства уже поздно ночью!
  Нул и Олес изумлённо нахмурились. Информация плохо укладывалась у них в голове.
  Ругги - небольшое племя пастухов, круглый год кочующее по пустыне. Они никогда не отличались особой воинственностью, и уж тем более не славились хорошими воинами.
  - Почему же защитники Калифы не отбили нападение руггов? - удивился Нул.
  Девушка даже приподняла край покрывала, чтобы озадаченно взглянуть на собеседников:
  - Защитники? Но у Калифы нет защитников помимо стражников, следящих за порядком на улицах!
  - Как это - нет защитников? - не понял Нул. - А кто же обороняет ваши земли от врагов?
  - Так никто и не отваживается на нас напасть, страшась дракона и ночных монстров. У трантийцев никогда не было армии!
  Эльфы задумались, а потом ошеломленно переглянулись.
  - И многие читали эту легенду?
  - Нет! Я же говорила, что мой отец с трудом нашел упоминание о ней в книжных хранилищах Филлы. Манускрипт заканчивался грозным предостережением: никогда нельзя обманывать Ория. Пострадают все!
  Для эльфов моментально всё встало на свои места: и почему Транта I прозвали Хитроумным, и по какой причине он никогда не делал попыток избавиться от монстров, и зачем ему понадобилась сделка с Орием. Единственное, чего они по-прежнему не понимали: зачем магу каждый год были нужны юные красавицы? Не может быть, чтобы дело заключалось в простой похоти! И почему они в столь краткий срок превращались в безумных старух?
  Между тем девушка продолжала свой грустный рассказ:
  - Я не знаю, каковы будут последствия выигранного мною состязания, но вдруг у кого-то умрет корова или плохо уродятся фиги? Если кто-то заподозрит в этом гнев Ория, меня убьют. Уж лучше исчезнуть заранее, не дожидаясь несчастья. В столице много пришлого народа, и меня вряд ли найдут, но будет лучше, если я вообще покину пределы королевства.
  Пожалуй, в словах девушки был определенный резон. Но прежде чем вывезти её из земель трантийцев, предстояло ещё закончить свои дела с Трантом Осторожным.
  Олес и Нул настолько глубоко задумались о перипетиях этой странной истории, что не удивились, когда перед ними предстал мираж: излучая режущий свет самоцветами чешуи мимо пролетел пурпурно-сапфировый дракон. Неторопливо взмахивая сверкающими крыльями, он удалялся в сторону возвышающихся на горизонте гор и был абсолютно прозрачным.
  
  
  ФИЛЛА.
  Филла предстала перед путешественниками ближе к вечеру.
  Столица трантийцев была возведена в южной части государства - там, где пески пустыни упирались в высоченный горный хребет. И только перевал отделял Филлу от бескрайней глади Бирюзового океана. Правда, редко кто отваживался его преодолеть: острые и высокие вершины труднопроходимого горного массива покрывали белоснежные шапки ледников.
  Зато сама Филла была на редкость приятным местом.
   Город питала бурная река, несущая свои ледяные воды с горных отрогов. Она же позволяла его жителям скрываться от зноя в тени буйной тропической растительности. Журчащие на площадях фонтаны, мощенные гладко отполированным камнем дороги, белоснежные особняки с плоскими крышами и обширными террасами создавали особую атмосферу солидной респектабельности, присущей только богатым и влиятельным городам. Даже неказистые домишки бедноты утопали в тени раскидистых платанов и магнолий, и повсюду взгляд натыкался на многочисленные сады и виноградники.
  - Хороший город, - заметил Олес, когда путешественники въехали под своды аллеи из финиковых пальм и эвкалиптов, - в меру прохладный, зелёный. Настоящий оазис для уставших путников!
  - Очень дорогой! - пожаловалась Мадана. - Жители Филлы настолько им гордятся, что считают чудом света, и даже миску овсяной похлебки продают по цене блюда с королевского стола.
  - Зато здесь на удивление чисто!
  Эльфы добрались до ближайшего постоялого двора и наспех привели себя в порядок. Оставив попутчицу отдыхать, они поспешили в королевский дворец.
  Теперь нужно сказать несколько слов о деле, которое привело наших путников в столицу трантийского государства. Им было поручено уговорить короля вмешаться в разгорающийся конфликт между двумя соседями, проживавшими как раз между трантийцами и эльфами.
  Ойраты и синны - кочевые народы степной зоны их материка находились в постоянной вражде, вечно ссорясь из-за пастбищ. Периодически дело перерастало в открытую войну со всеми вытекающими последствиями: набегами и грабежами.
  И всё бы ничего, но раздоры степняков тайно разжигали соседи трантийцев - саманяне. Это был народ мореходов, благосостояние которого основывалось на торговле. С трантийцами они делили побережье Лазурного океана, хотя у первых не было столь же удобных гаваней и быстрых кораблей. В Самании также находился самый крупный рабовладельческий рынок в Ойкумене, и не было надежнее источника его пополнения, чем продаваемые за бесценок пленники как синнов, так и ойратов.
  Казалось бы, бьются между собой два небольших народца: остальным-то какое до этого дело?
  Но именно через земли ойратов проходил большой, хорошо обустроенный торговый путь с севера на юг, и во время военных действий под шумок разворовывались караваны с драгоценной рудой из северных рудников и с продовольствием из южных стран материка. В результате страдали все, кроме хитрых работорговцев.
  И вот до короля эльфов Олафарна дошли слухи, что в кочевья ойратов подозрительно зачастили саманяне, настраивая простодушного и вспыльчивого вождя Джаду против синнов. Он написал письмо Транту Осторожному с просьбой надавить на соседей, чтобы те перестали стравливать степняков, пока их становья вновь не запылали пожарами.
  
  Этикет во дворце отличался сложностью и запутанностью, поэтому попасть к королю трантийцев без предварительной договоренности было сложно. Однако королевские чиновники хорошо понимали, что эльфы никогда не станут беспокоить их государя по пустякам, и гости с севера после небольшого ожидания были приняты его величеством.
  Он дожидался посланников в саду, неторопливо прогуливаясь среди цветочных клумб и причудливых фонтанов. Трант Осторожный был уже немолодым полным мужчиной с седой бородой и черными, чуть навыкате глазами. Его сплошь затканная золотыми символами одежда сияла так, что резало глаза. У всех трантийцев была неимоверная страсть ко всему золотому, блестящему и яркому, поэтому их король походил на золотого истукана, если бы не беспокойный и озадаченный взгляд.
  Ознакомившись с посланием, он тяжело вздохнул:
  - К сожалению, сейчас не те времена, когда мы можем позволить себе вмешаться в дела соседей, совсем не те! Своё бы королевство защитить!
  Эльфы встревоженно переглянулись. А что если слухи о событиях в Калифе уже достигли ушей Транта, и он узнал об их роли в обмане Ория? Если их не опережал никто, даже отдаленно походивший на гонца, значит, о сорванном жертвоприношении королю мог сообщить только сам разозленный маг.
  Понятно, что государь не мог показать перед чужаками, насколько его вывели из себя события в захудалом городке на границе королевства. Положение обязывает держаться в любой ситуации невозмутимо, но всё же его озабоченность и нервозность хорошо ощущались.
  - Я поговорю с арпадами - правителями саманян, - вяло пообещал Трант. - Укажу им на опасность усиления одного из степных вождей, и сделаю всё от меня зависящее, чтобы война не разгорелась вновь. Но могу ли я... - он замялся, но всё же закончил мысль, - в случае необходимости рассчитывать на помощь короля эльфов?
  Нул и Олес с жалостью посмотрели на попавшего в тяжелое положение правителя. Разве можно управлять государством, понадеявшись на магию капризных чародеев? Мало ли что может случиться, а у тебя границы открыты, армии нет и создать её за считанные дни не удастся даже самому могущественному волшебнику.
  - Конечно, мы передадим вашу просьбу, и думаем, что наш король всегда изыщет резервы для помощи преданным союзникам. Только вот беда: наши государства не имеют общих границ и если земли ойратов вновь заполыхают в огне войны, даже самого горячего желания помочь окажется недостаточно!
  Трант поскучнел.
  - Где вы расположились? - неожиданно сменил он тему разговора.
  - На постоялом дворе.
  - Я хотел бы увидеть вас среди гостей моего дворца!
  Эльфы удивились.
  - Вообще-то, мы хотели уже завтра тронуться в обратный путь.
  Король почему-то улыбнулся, но настолько грустно, что его собеседникам стало не по себе.
  - Думаю, дня два-три ничего не решат! Погостите в моей прекрасной столице, отдохнёте, наберётесь сил. Я хотел бы кое-что рассказать, и возможно, тогда вы лучше осознаете опасность положения, в которое мы все попали!
  
  
  ОРИЙ.
  Утро эльфы встретили на местном рынке, разглядывая выставленные на прилавках товары. Их сопровождала в прогулке по городу Мадана, ранее бывавшая в Филле.
  Нул И Олес не только хотели купить подарки близким, но ещё и приглядывались к качеству изделий местных мастеров, пытаясь из любознательности составить наиболее полное представление об этой стране. Текстура тканей им показалась грубой, окраска тусклой и непрочной, керамика плохо прожаренной, а кожа недостаточно хорошо выделанной. Куда уж этим неказистым изделиям было до поражающих искусностью творений мастеров севера.
  Уровень ремесла красноречиво указывал на отсталость аграрной страны, и, набрав корзину прекрасных фруктов, эльфы пришли в замешательство. Им не хотелось тащить в седельных сумках через весь материк эти безвкусные и неприглядные поделки.
  - Если вы хотите приобрести что-нибудь на память о нашей стране, - предложила Мадана, - вам нужно посетить ювелирные лавки. Трантийцы не только любят золото, но и умеют с ним работать, умудряясь заглянуть в самую душу этого благородного металла.
  Девушку стоило послушать, но чтобы попасть в квартал ювелиров, эльфам пришлось пройти мимо огромного храмового комплекса - зиккурата, посвященного Орию.
  Многоступенчатая красно-золотая пирамида со статуей крылатого бога на вершине была окружена пятью храмами поменьше. Судя по запаху жареного мяса, причудливо смешивающемуся с ароматом душистых курений, пению жрецов и людским толпам с животными вокруг, там шли обряды жертвоприношения.
  - Пытаются задобрить Ория, - легонько тронула Олеса за рукав Мадана. - Видите, как развеваются черные флаги? Их вывесили жрецы, сообщая, что Орий очень недоволен жителями Филлы. Пойдемте быстрее отсюда!
  Эльфы с сочувствием посмотрели на укутанную в плотное покрывало фигурку, в первый раз согласившись, что есть и в этой дурацкой моде разумное зерно, если девушка таким образом может скрыться от чужих недоброжелательных взглядов.
  В квартале ювелиров было относительно тихо, хотя, перебивая привычный гул городской жизни, доносился звонкий перестук молоточков. Тянуло запахом расплавленного металла и дымком от разожженных тиглей, но благодаря близости реки дышалось здесь довольно легко.
  Эльфы, недолго думая, зашли в одну из лавок, привлеченные странными рунами на вывеске.
  Их встретил молодой парень, над верхней губой которого только пробивались первые усики.
  - Что желаете купить, благородные чужестранцы? Может ожерелья или браслеты для ваших подруг? Мой отец самый искусный из местных ювелиров, и если позволите вам предложить...
  Молодой человек одно за другим выкладывал на прилавок золотые изделия.
  Нул и Олес восхищенно приподняли брови: действительно это была прекрасная работа. Ни одно украшение не повторяло другое, а изящество исполнения говорило о безупречном вкусе и мастерстве ювелира. Из-за этого эльфы долго не могли остановить свой выбор на чем-нибудь определенном, в растерянности любуясь то каким-нибудь прекрасным золотым цветком броши, то замысловатыми насечками на кольцах или браслетах.
  Мадана терпеливо ждала, затаившись за спинами мужчин.
  - А почему прекрасная дева не хочет взглянуть на украшения? - продавец решил привлечь к своему товару и её внимание.
  - Жду! - был краткий ответ.
  - Чего? - поинтересовался Нул, оборачиваясь к спутнице.
  - Жду, пока он выложит серьги! Эти ювелиры специализируются на изготовлении подвесок для ушей богов: об этом сообщает их вывеска.
  - Прекрасная дева знает древний язык лернов?
  Из внутренних помещений лавки в торговый зал вышел мужчина средних лет в кожаном фартуке мастерового.
  - Достаточно, чтобы понять значение надписи.
  - Я сам знаю только эти руны: их смысл перед посвящением в мастера мне раскрыл отец. Наш род на протяжении веков специализировался на создании подвесок и серег. Это особое искусство - очень сложное, и мало людей, способных его по-настоящему оценить. Когда-то в незапамятные времена мой предок попал в ювелирные мастерские лернов в качестве раба для грязной работы, и многому научился у этих знаменитых мастеров.
  Олес ошеломленно покосился на девушку. Он слышал о лернах - таинственно исчезнувшем народе философов и магов. Ходили смутные слухи, что они слишком заигрались в чародейство, и разгневавшиеся боги прогнали их из Ойкумены. Так или иначе, но вот уже несколько веков как упоминание о лернах встречалось лишь в легендах. И теперь выясняется, что Мадана понимает их загадочный язык, а эти ювелиры изготавливали по их технологиям серьги. Есть чему удивляться!
  Ювелир исчез в глубине лавки, а потом появился, с видимым усилием удерживая в руках большую плоскую коробку.
  - Ну-ка, расчисти мне место! - приказал он сыну, небрежно сдвигая в одну кучу золотые колечки, броши и браслеты, словно это были ничего не стоящие безделушки. - Здесь образцы лучших изделий когда-либо изготовленных мастерами нашего рода.
  Эльфы дара речи лишились, разглядывая воистину великолепные подвески. Каждая из них была настоящим шедевром из сложнейших переплетений тончайшей (не толще волоса!) золотой проволоки, обильно украшена миниатюрными цветами, колокольчиками и бусинами.
  - Многое видел, - пораженно ахнул Нул, - но такое... Неужели их кто-то носит?
  - Боги! - вновь раздался голос девушки за их спиной. - После того как исчезли лерны, серьги создаются для даров богам и хранятся в сокровищницах храмов.
  - Ваша спутница хорошо разбирается в нашем ремесле, - с уважением кивнул головой мастер. - Действительно, мы создаем наши подвески для особых случаев, когда люди вынуждены обращаться к богам за необычной помощью. Такое бывает редко, но вот как раз вчера мы получили новый заказ для храма Ория, и сегодня, поставив вместо себя за прилавок сына, я пытаюсь создать эскиз нового изделия.
  - Удачи, - вежливо пожелали мастеру эльфы, - и пусть не дрогнет ваша рука и не подведут глаза! Но теперь мы совсем растерялись, и не знаем: что же нам выбрать на память о посещении Филлы, да и вашей лавки тоже? Хотя вряд ли когда-нибудь забудем, что здесь увидели.
  - Из лавки Фарама ещё никто не уходил без покупки, от которой радость на душе!
  И мастер охотно помог нашим путешественникам выбрать подходящие украшения.
  После того как эльфы расплатились, внимание мастера сосредоточилось на их спутнице.
  - А что же вам, прекрасная дева, ничего не пришлось по душе?
  - У меня нет денег! - и Мадана повернулась к выходу.
  Но видимо она чем-то зацепила внимание мастера Фарама, потому что тот взволнованно её окликнул:
  - Подождите, я не могу отпустить с пустыми руками девушку, которая понимает древний язык лернов. Прошу вас принять кое-что в подарок.
  И мастер неожиданно пододвинул посетительнице коробку с серьгами.
  - Какие из них вам по сердцу?
  Девушка неохотно, но всё-таки склонилась над золотыми украшениями. Несколько мгновений она пристально разглядывала образцы и, наконец, уверенно ткнула пальцем в серьги, на взгляд эльфов ничем не отличающиеся от остальных изделий. Однако ювелир с таким выражением лица посмотрел на Мадану, что стало ясно: он изумлен её выбором!
  - Благородная девица выбрала серьги, которые когда-то мой далекий предок привёз с собой из земель лернов. Неизвестно имя изготовившего их мастера, но члены моей семьи на протяжении веков всего лишь стремились повторить его работу. Правда, безуспешно... Вы должны их взять!
  - Едва ли я могу, - смущенно возразила Мадана, - это слишком дорогой подарок!
  - Не обижайте меня отказом! Не всегда человек находит вещь, иногда сама вещь долго и терпеливо дожидается нужного ей человека!
  - Спасибо вам, мастер Фарам!
  В гостиницу эльфы вернулись проголодавшимися и вполне довольными прогулкой, но не успели они приступить к еде, как за ними пришли.
  - Его величество приглашает уважаемых эльфов и их спутницу посетить дворец и разделить с ним трапезу.
  Нул и Олес с затруднением посмотрели на девушку, но похоже Мадана не испугалась.
  - Конечно, моё присутствие рядом с вами не могло остаться незамеченным. У Транта много шпионов и доносчиков. Вот только...
  Эльфы сразу же поняли, чего она не досказала: знает ли Трант, что их спутница именно та девушка, из-за которой он попал в столь сложную ситуацию?
  - Вы будете нас сопровождать?
  - Нельзя ответить отказом королю, он истолкует это как оскорбление.
  Когда наша троица появилась во дворце, девушку заставили снять покрывало, которое по обычаям трантийцев укутывало её целиком, позволяя лицезреть только ступни ног. С той памятной ночи в Калифе эльфы ни разу не видели Мадану без покрывала и, даже прогуливаясь по Филле, чтобы не потерять девушку из виду ориентировались на приметные браслеты на её щиколотках.
  И только теперь они получили возможность вновь увидеть Мадану во всем блеске её необычайной красоты. Девушка приоделась в белое шелковое платье, расшитое по подолу золотым узором в виде ивовых веток, а её волосы были заплетены в несколько кос, украшенных нитями жемчуга и уложенных в высокую причудливую прическу. Обнаженные руки от плеча до запястий светились от множества золотых браслетов, а высокий лоб украшала золотая подвеска с большим изумрудом, но более всего эльфов поразили серьги из мастерской ювелира Фарама. Тяжелые, красивые, невероятной сложности исполнения. И эльфы ещё раз задали себе вопрос: почему мастер Фарам отдал совершенно незнакомой девице столь редкостную вещь, да ещё и предназначенную для сакральных таинств?
  Между тем сама девушка, скромно опустив голову, опять-таки пристроилась за их спинами, и таким образом они вошли в пиршественную залу.
  Эльфы уже знали, что трантийцы очень любят золото, и можно было предположить, что больше всего этого благородного металла окажется у их царя, но не ожидали увидеть такое количество позолоты на всех предметах интерьера. Что говорить об отделке стен и сверкающей парче портьер или золоченой мебели и посуде, когда даже расставленные на столе блюда с яствами и то были щедро усыпаны золотой пудрой. Если бы не этот утомляющий глаза блеск, то пребывание в этой комнате показалась довольно приятным. Одна из стен помещения отсутствовала, позволяя любоваться тенистым садом, разбитым на берегу небольшого, но живописного водопада. Негромкий шум падающей воды и пение птиц служили прекрасным фоном к застольному разговору, настраивая собеседников на лиричный и философский лад. Правда, собравшимся в пиршественной зале сегодня было не до приятных бесед.
  За царским столом оказалось не так уж и много людей. Сам Трант, двое сановников с расписанными черными узорами лицами и золотыми бляхами на груди, свидетельствующими об их высоком положении, а также мужчина средних лет в черном одеянии и с серебряным изображением полумесяца на высоком колпаке.
  "Верховный жрец Ория" - сообразили эльфы.
  Их удивило отсутствие за столом королевы. У Транта как и у всех южных владык был большой гарем, и по церемониалу старшая жена должна была выйти к столу, если к обеду ожидалась женщина, но по неизвестной причине Мадана за столом оказалась в одиночестве.
  Правда, сложившийся между сотрапезниками разговор не предназначался для посторонних ушей, в том числе и королевы.
  Трант дал возможность гостям насытиться, и только после пятой перемены блюд приступил к делу, собравшему их всех за столом.
  - Такую красивую девушку, Мадана, - оценивающим взглядом окинул он гостью, - при других обстоятельствах я бы с радостью увидел в своём гареме. Однако столь неосмотрительная выходка навсегда закрыла для тебя двери в счастливую жизнь!
  Эльфы синхронно опустили глаза, чтобы не выдать своего отношения к этому высказыванию. А ведь король не оставлял впечатления глупца: может у него от горя в голове помутилось?
  - В моем случае, ваше величество, счастьем можно считать уже то, что я разговариваю с вами!
  Транту не понравились слова девушки, и он нахмурился:
  - Разве не высшее благо - отдать свою жизнь в обмен на безопасность всего королевства?
  Мадана немного подумала, а потом всё-таки возразила:
  - Я вас не понимаю, мой король!
  И тут в разговор вмешался жрец Ория. Просверлив девушку негодующим взглядом, он мрачно заметил:
  - Орий - покровитель и защитник нашего государства. Отказавшись выйти за него замуж ты, непокорная девица, разгневала и обидела божество. Обрушившаяся на наш народ ярость Ория будет ужасной! Мор, войны, разорение и общий упадок городов - вот, каковы неполные последствия твоей выходки!
  Мадана опустила ресницы, но твердо ответила:
  - Орий не должен гневаться на меня: он сам согласился состязаться, и господа эльфы тому свидетели!
  Нул и Олес согласно склонили головы.
  - Поединок вёлся честно!
  Но их подтверждение не нашло должного отклика у собравшихся.
  - Недостойно пользоваться коварной уловкой, - угрюмо заметил жрец, - когда речь идет о процветании твоей страны.
  Эльфы напряженно слушали, как обличенные властью мужчины обвиняют беззащитную девушку в нежелании превращаться безумную старуху, и решили вмешаться:
  - Без жертв, конечно, не обойтись, но в годину тяжелых испытаний. Судя же по тому, что мы сегодня видели, трантийское королевство процветает. Почему же вы допустили ситуацию, когда от желания девушек жертвовать жизнью стала постоянно зависеть судьба вашего государства?
  - Налог кровью не обременителен для городов, - яростно возразил жрец, - всего лишь одна девушка раз в пятнадцать лет! Разве Ория можно обвинить в излишней кровожадности?
  Что же, по-своему он был прав. Чтобы прекратить бессмысленную полемику и оградить Мадану от возможного наказания за непослушание, эльфы поспешно согласились с доводом:
  - Может Мадана и виновата, но... она всего лишь хотела жить. Простительное желание! Но ночь Ория прошла и её не вернешь. Что вы теперь собираетесь предпринять?
  За столом воцарилось тяжелое молчание. А потом, тяжело вздохнув, заговорил один из советников короля:
  - Мы совещаемся уже два дня, подняли на ноги всех астрологов и магов: увы, никто не подсказал нам ничего дельного.
  - Вы не пробовали спросить самого Ория? - обратился к жрецу Нул.
  - Он не отвечает! - с горечью выдохнул тот.
  - Может, вы нам объясните суть договоренности с божеством? - прямо спросил Олес. - Мы догадываемся, что в обмен на девственниц он каким-то образом заставлял дракона охранять границы трантийского королевства, уничтожая всех, кто окажется в темное время суток под открытым небом.
  - Вы правильно догадались, - тяжело вздохнул король, - а остальное... не имеет особого значения. Главное, что Орий в этом году не будет защищать наши границы.
  - А куда же делся дракон?
  - Улетел в горы! И только Орий сможет его вернуть, но не раньше, чем через год. И как вы понимаете, этот год нужно как-то пережить!
  Эльфы немного помолчали, а потом Нул осторожно осведомился:
  - Но ведь для чего-то нас позвали на этот обед? Вам что-то нужно?
  Трант мрачно хмыкнул, переглянувшись со своими советниками.
  - Завтра вы пуститесь в обратный путь к своему королю. Почему бы не заехать по дороге к мантийскому оракулу и не обрисовать ему эту ситуацию? Раз уж вы оказались замешаны в это дело!
  Лица эльфов возмущенно вытянулись. Ничего себе - "по дороге"!
  - Я так и знал, что эта история не закончится для нас добром, - тоскливо шепнул Нул приятелю по-эльфийски, - и что теперь делать?
  - Не знаю!
  Олес набрал в грудь воздуха и решительно возразил:
  - Все знают, что мантийский оракул давно молчит. Толкователи пророчеств пифии, говорят были из лернов и также исчезли в незапамятные времена. Зачем же рисковать жизнями, преодолевая столь тяжелый путь, если толку от этого всё равно не будет?
  Тонкие губы жреца исказила недобрая ухмылка.
  - Откуда такие серьги в ушах вашей спутницы? - неожиданно перевел он разговор на необычное украшение Маданы.
  Девушка чуть встряхнула головой, и украшенные колокольчиками и цветами золотые подвески приятно зазвенели.
  - Это серьги моей матери, а той они достались от прабабки, - к удивлению спутников солгала девушка.
   Эльфы почувствовали растерянность, не понимая, почему девушка лжёт и как им реагировать на это.
  - Значит, - удовлетворенно заметил жрец, - благородная девица - потомок сгинувшего племени лернов? О том, что она полукровка можно догадаться даже по облику, и я не удивлюсь, что способ обмануть Ория вы с отцом почерпнули из чудом уцелевших колдовских книг этого народа.
  К удивлению Нула и Олеса, Мадана не стала отказываться от родства с лернами. Девушка промолчала.
  - А раз так, то вы сумеете понять оракула, - продолжал гнуть своё жрец. - Старинные предания гласят, что он изъясняется на наречии, близком к языку лернов.
  - Но вы не можете этого точно знать, - гневно возразил Нул, - и отправляете нас в столь опасную экспедицию! Не лучше ли часть вашего немалого золотого запаса использовать на создание армии обыкновенных воинов и больше не зависеть от капризов магов?
  - Ни одна армия в мире не застрахована от поражения, тогда как монстры никогда не проигрывают! - нервно возразил Трант. - Так зачем рисковать, тратить деньги, и вообще... суетиться?
  Что же, наверное, недаром короля прозвали Осторожным, только в данном случае ему подошла бы кличка Жадный, Скаредный или Недальновидный.
  - Что передать нашему королю на счёт войны между ойратами и синнами?
  - В ближайшее же время я начну переговоры с саманянами, но и вы должны не мешкая отправиться к оракулу!
  Позже эльфы поинтересовались у Маданы.
  - Зачем понадобилось лгать?
  - Возможно, жрецам не понравилось бы, что мастер Фарам отдал серьги не храму, а простой девушке. У него могут возникнуть неприятности из-за собственной щедрости.
  - Допустим! Но жрецы из-за этих серег сделали вывод, что ты понимаешь язык лернов.
  Девушка немного помолчала, а потом тихо ответила.
  - Я действительно немного его знаю, а откуда... это не моя тайна!
  
  
  
  ОЙРАТЫ.
  Беспокойство эльфов и их нежелание отправляться к оракулу было легко объяснимым.
  Мантийское ущелье находилось во владениях дикого племени фариев, отличавшихся коварным и непредсказуемым характером. В древности, когда оракул находился в зените могущества и славы, люди стекались к нему со всех сторон Ойкумены, и этот народ процветал за счет обслуживания паломников. Тогда земли Мантиа гордились хорошими дорогами и многочисленными постоялыми дворами с раскинувшимися вокруг богатыми селениями. Теперь всё это давно пришло в негодность, а сами фарии превратились в племя разбойников, живущих за счёт набегов и торговли пленниками.
  Совать в Мантиа нос было чересчур опасно ещё и потому, что неизвестно кто именно там ждал путешественников? Проход в само ущелье в результате всяческих природных катаклизмов стал настолько труднопроходимым, что в этих местах никто не бывал с незапамятных времен, и ходили упорные слухи, что оракул давно исчез. Правда находились и те, кто утверждал: оракул молчит потому, что не понимает вопросов, заданных не на языке лернов.
  Все сведения об оракуле отличались туманностью и бездоказательностью: понятно, это не добавляло энтузиазма эльфам.
  Область Фаринских гор граничила с владениями ойратов и чтобы туда попасть, необходимо было проехать через их земли.
  - Ойраты - скотоводы, и у них нет таких же городов как у трантийцев, - пояснял Нул Мадане, когда они пересекли границу, отделявшую ойратские степи от жарких трантийских полупустынь.
  Здесь было намного прохладнее, потому что наличие больших и полноводных рек значительно смягчало климат. Бескрайние степи заросли высокой и сочной травой, попадались и отдельные рощицы в прохладных балках. Но главным богатством ойратов были бесконечные стада овец, коров и коней, мирно пасущихся на этих благословенных равнинах. Казалось, в таком раю, где тепло, вдоволь воды и свежей травы, оставалось только благоденствовать и радоваться жизни. Однако перемещаясь по обширным степным пространствам, ойраты почему-то постоянно сталкивались с также кочующим по своим владениям племенем синнов.
  Враждующие кочевники воровали друг у друга не только овец и женщин, но и хватали всё, что придется: шкуры, кухонную утварь, кибитки. Лишь бы утащить, чтобы потом похвастаться перед соплеменниками своей удалью и отвагой.
  Путешественники ехали по хорошо обустроенному тракту, и им навстречу попадались торговые караваны с севера, везущие на юг изделия нумирских и эльфийских мастеров. Шли путники и паломники, ехали повозки с товарами местных ремесленников, торгующих выделанными шкурами, шерстью и мясом. И у эльфов тоскливо ныло сердце при мысли, что если вновь разгорится война, эта дорога сразу же придет в запустение, и только стаи воронов будут кружиться над ней, высматривая тела убитых.
  Постоянных поселений у ойратов не было, поэтому эльфы ничуть не удивились, завидев на исходе третьего дня двигающуюся прямо на них живописную орду. Огромные кибитки, в которых обитал вождь Джаду и многочисленный гарем его жён волокли на себе несколько огромных буйволов. В повозки чуть поменьше были впряжены лошади, а то и верблюды. Множество всадников - мужчины и женщины всех возрастов гнали многочисленные стада.
  У эльфов встревоженно вытянулись лица: орда кочевала в направлении становищ синнов.
  - Придется навестить вождя Джаду, пока он не форсировал события и не начал войну прежде, чем вступят в дело саманяне и Трант Осторожный!
  Путешественники развернули лошадей и направились навстречу кочевникам.
  Эльфов сразу же признали и позволили следовать за ордой вплоть до остановки на привал.
  И вот здесь-то в суматохе готовящегося к отдыху лагеря и в окружении многочисленных костров, на которых готовился ужин, состоялась встреча Джаду с путниками.
  Вождь был уже пожилым человеком с густыми седыми бровями над узкими щелями глаз и с редкой, но длинной бородой, заплетенной в три украшенных бусинами косички.
  - Откуда держите путь, уважаемые эльфы?
  - Из земель трантийцев.
  - А... - Джаду сразу же потерял интерес к разговору. - Трантийцы мирно живут на своих землях, не то что ушлые разбойники синны, которые пасут свои стада на чужих пастбищах. А недавно дело дошло до кощунства: они утащили со священной горы истукан бога Гондия, который с незапамятных времен защищает наши стада от падежа и мора.
  Эльфы тяжело вздохнули.
  - Зачем синнам Гондий, если у них есть своё божество, отвечающее за целостность их овец и коров?
  - Да куда их истукану до нашего Гондия?! Они специально пробрались в святилище, чтобы украсть его. Разве может такое святотатство оставаться безнаказанным? Эдак мы всех животных лишимся!
  - Ни в коем случае!
  Эльфы понимали, что в этом деле, нужно проявлять недюжинное терпение.
  А Джаду между тем продолжал возмущаться.
  - Как можно доверять людям, которые кричат за своих женщин!
  Это тоже было притчей во языцех всей степи. Дело в том, что у синнов существовал обычай приписывать родовые муки не женщине, а мужчине. Стоило только какой-нибудь из жен затеяться рожать, как её муж тут же укладывался в отдельный шатер и начинал вопить, изображая боль. А потом ещё и принимал поздравления по случаю благополучного разрешения от бремени, словно был единственным родителем младенца.
  Откуда взялся обычай, скорее всего, не знали даже сами синны, но из-за этого все соседствующие племена считали их неимоверными лгунами, для которых нет ничего святого. Хотя синны не отличались ни особой хитростью, ни изощренным коварством.
  За бараньей похлебкой с чесноком эльфы вновь вернулись к разговору:
  - А кто-нибудь видел, как синны проникли в святилище?
  Со смаком грызущий хрящик Джаду уставился на гостей удивленными глазами.
  - Эти разбойники слишком хитры, чтобы кому-нибудь попасться на глаза.
  - Так может это сделали вовсе не они?
  Вождь возмущенно поперхнулся.
  - А кто же ещё?
  Нул и Олес деликатно дохлебали из мисок благоухающее чесноком варево, стараясь не показать отвращения. Эльфы редко питаются мясом, да ещё с чесноком - только в медицинских или как сегодня в дипломатических целях.
  - Допустим, фарии! Святилище находится рядом с их землями, и у них нет божества, отвечающего за сохранность скота.
  Джаду нахмурился, задумавшись над их словами.
  - Так у них и скота нет, - неуверенно пробормотал он, оглядываясь на своих советников, - зачем им наш Гондий?
  - Может, они хотят завести своё стадо, но не получается.
  - Ничего они не хотят! - буркнул кто-то из кочевников. - Фарии живут только за счёт грабежа.
  - Впрочем, Гондия могли похитить и другие племена, - согласился Нул, - точно для таких же целей. Сначала нужно провести расследование, а потом только обвинять в чём-то племя синнов.
  Джаду не отличался особой сообразительностью, поэтому простодушно удивился:
  - Но нас твёрдо уверили, что это сделали синны!
  Всё понятно! Эльфы едва сдержались, чтобы не крикнуть этому простаку, что нельзя слушать кого попало, когда от твоего решения зависят судьбы народов.
  - Этих людей тоже могли ввергнуть в заблуждение плохие советчики. Нужно всё тщательно проверить.
  - Зачем? - недовольно изумился кто-то из приближенных короля. - Если все равно это сделали синны!
  - Затем, что если бога похитили не они, то Гондий обидится на племя ойратов и перестанет защищать ваши стада. Мы собираемся посетить мантийского оракула и можем спросить у него: где ваш бог?
  Вокруг костра установилась недоуменная тишина.
  - Оракул? Мы думали, он давно исчез? Если вообще когда-то существовал!
  - Существовал. Но вот уже много лет как его услугами никто не пользуется, потому что дорога к святилищу проходит через владения фариев. Однако мы готовы рискнуть и проделать этот путь.
  Джаду шумно высосал содержимое из мозговой кости.
  - А что у вас-то случилось, - поинтересовался он, - если вы готовы сунуться во владения фариев? Я не робкого десятка и то связываться с ними не стал бы. У нас как-то пропала отара овец в приграничье, так мы не успели и носа сунуть в предгорье, как нас засыпали стрелами. Мои войны стали похожи на ежей!
  - Попробуем договориться! - проигнорировали эльфы первый вопрос.
  - Ну-ну, удачи вам, - сомневаясь, протянул Джаду и тут же заинтересованно добавил, - но если всё-таки попадете к оракулу, то не забудьте спросить про Гондия.
  - Не забудем, а вы пока не предпринимайте ничего против синнов. А нет ли у вас какого-нибудь толкового паренька, чтобы он показал наиболее короткую дорогу к Фаринским горам?
  - Как не быть. Аксу! - громко позвал Джаду.
  От одного из костров отделилась юркая фигурка молодого парня, стремглав примчавшегося на зов. Его узкоглазое лицо с ещё небольшой бородкой отличалось смышленостью.
  - Аксу, проводишь господ эльфов до границ земель фариев?
  - Отчего же не проводить? - радостно хмыкнул тот. - А красавица-трантийка тоже поедет с нами или останется ждать их возвращения здесь?
  - Какая ещё красавица-трантийка? - удивился вождь. - Почему мне не сообщили о женщине, разгильдяи?
  Надо сказать, что Мадана с самого начала визита присела у одного из женских костров и терпеливо дожидалась окончания переговоров.
  - Это наша спутница, - неохотно пояснили эльфы.
  - Трантийка? Сколько живу, в первый раз слышу, чтобы какая-нибудь из трантиек покинула свою страну. Говорят, они настолько же смуглые как копченые окорока и их красотки похожи на обгорелые пни?
  - Эта девица стройна словно лоза и лицом светла как облако! - показал в улыбке ослепительно белые зубы Аксу.
  Нулу и Олесу мало понравился тон разговора: они не сватать сюда приехали свою спутницу и не продавать, поэтому обсуждение её внешности посчитали излишним.
  - Благородная девица Мадана - дочь одного из городских старейшин тракийского королевства. Она сопровождает нас, потому что знает древний язык лернов: по слухам, на нём изъясняется оракул.
  О лернах Джаду, скорее всего, не имел представления, но сообразил, что речь идет о какой-то заумной деве.
  - Чего только не услышишь от эльфа? С каких это пор у трантийцев появились столь ученые женщины и зачем благородной девице тащиться в такую даль?
  - Девицу отправил в путешествие Трант Осторожный!
  - А что за дело королю до оракула?
  Эльфы терпеть не могут лгать, но нужно быть совсем безумными, чтобы поведать воинственным кочевникам, что их богатые соседи остались без защиты.
  Быстрее нашелся Олес:
  - Королю приснился странный сон, который не смогли разгадать его придворные маги, но его величество не мог найти себе покоя, и ему посоветовали обратиться к оракулу.
  - А вы тут причем?
  Закономерный вопрос.
  - У нас к оракулу свое дело!
  Джаду, к счастью, не стал любопытствовать: какое именно? Его почему-то задела информация о Мадане.
  - Среди моих жён никогда не было трантиек, но неужели эта отличаются красотой?
  - У трантиек не принято показывать лица посторонним, - предупредили чересчур любопытного вождя обеспокоенные эльфы. - Не стоит обижать девушку, пренебрегая её стыдливостью.
  - Все они скромные и стыдливые, пока...
  Нул и Олес брезгливо поморщились, услышав продолжение фразы. Зато в разговор бесцеремонно вмешался Аксу.
  - Красивая, очень красивая! Я подобрался поближе и подсмотрел, когда она с моими женами и матерью разговаривала!
  Джаду фыркнул и, выпив солидную чашу бузы - хмельного напитка кочевников, добродушно заявил:
  - Если эта девка настолько хороша, вам не стоит соваться к фариям! Их вождь Сэлий - большой любитель женской красоты: стоит где-нибудь чуть подрасти более-менее хорошенькой девице, он из шкуры выпрыгнет, но обязательно её утащит в свои горы. Это неимоверно удачливый и пронырливый вор!
  - А зачем ему столько женщин?
  - Ну, наверное, использует по назначению, а потом продаст где-нибудь на невольничьем рынке!
  Эльфы уныло переглянулись. Подобная распущенность была им не понятна, но информация заслуживала внимание, хотя и солидно усложняла их задачу.
  Ночью они улеглись спать возле костра Джаду. Олес долго не мог заснуть, рассматривая небо над головой: знакомые созвездия и два спутника планеты - маленькую голубоватую Нею и занимающего почти четверть небосклона ярко-оранжевого Хрона. Хрон заливал окружающий мир ярким бронзовым светом. Увидеть спутники вместе удавалось крайне редко, раз в три десятка лет. Зрелище было неимоверно красивым, величественным и настраивающим на философский лад, но почему-то именно во время стояния Хрона и Неи Ойкумену сотрясали самые кровопролитные войны в её истории. Это был ещё один красноречивый знак, призывающий их с Олесом поторопиться, чтобы не ждало нашу троицу в диких Фаринских горах.
  
  
  ФАРИНСКИЕ ГОРЫ.
  Ойраты снарядили гостей в дорогу, не пожалев лепешек, сыра, бурдюков с кислым молоком и вяленого мяса.
  - Вы уж узнайте о Гондии, - напутствовал их на прощание Джаду, - и хотя мы уверены, что бога украли синны, всё-таки подождём вашего возвращения. Хотя, честно говоря, шансов вернуться с результатом у вас маловато. Фарии может и не убьют эльфов, но красивую девчонку не упустят. Оставьте её здесь, от греха подальше!
  - Но мы же уже объясняли, что...
  - Ах да, язык каких-то лернов! Глупости всё это... Ну да ладно: из уважения к мудрости вашего народа, мы пока не будем ничего предпринимать в отношении синнов!
  - Весьма взвешенное решение, - обрадовались Олес и Нул, - вполне достойное такого мудрого правителя, как вы!
  Вождь охотно проглотил лесть, и орда продолжила кочевье по обширным степям ойратов.
  Путь же эльфов лежал в другую сторону.
  Фаринские горы появились на горизонте на третий день пути. Всё это время Аксу напористо, правда без особого успеха пытался обратить на себя внимание Маданы. Он болтал без устали: расхваливал свой род, стада, принадлежащих ему овец и коров, уживчивый характер собственного гарема, который с радостью примет новую жену и прочие вещи, с его точки зрения, делающие мужчину привлекательным в глазах столь интересной девицы.
  Неизвестно, что думала об ухажере Мадана, но эльфам он надоел до зубовного скрежета. Хотя из свойственной этому народу деликатности они безропотно сносили приступы красноречия влюбчивого ойрата.
  Степь постепенно перешла в сочные луга предгорья, и на последней стоянке путники уже спали по очереди, напряженно вглядываясь в маячившие впереди скалы. Но ночь прошла спокойно и, сворачивая лагерь утром, эльфы предложили Аксу вернуться в родные степи. К их удивлению, молодой ойрат решил следовать за ними.
  - Давно хочу прогуляться в эти горы! Когда ещё предоставится такой случай? Да и... - он многозначительно покосился на девушку.
  Здесь уже не выдержала Мадана:
  - Ваши дети и жены, уважаемый Аксу, могут осиротеть, так и не дождавшись отца и мужа из поездки! Может, лучше не рисковать их счастьем?
  - Ради прекрасных глаз Маданы можно рискнуть чем угодно, и я не найду себе покоя, если оставлю вас одних в этих опасных горах!
  Олес недоуменно покосился на молодого ойрата: на что он рассчитывает? Они не сомневались, что трантийка никогда не ответит на его чувства, но вмешиваться в любовную историю не стали, позволив Аксу остаться.
  Остатки древней, полуразрушенной дороги путешественники обнаружили довольно быстро, но стоило им углубиться в горы, как на вершинах скал выросли черные, вооруженные луками угрожающие фигуры.
  Всегда неприятно чувствовать себя под прицелом, поэтому эльфы поспешили объясниться:
  - Мы - мирные путники, и никому не желаем зла!
  Воцарилась тяжелая и давящая пауза, но фарии хотя бы опустили оружие.
  - Что вам здесь нужно? - наконец, спросил один из них.
  - Мы пришли в ваши горы, чтобы посоветоваться с оракулом!
  И вновь не менее напряженная тишина.
  - Оракул уже много лет молчит. Может, не хочет говорить, а может просто не понимает современных языков. Последние пифии давно умерли, а новые не появились. Это известно всей Ойкумене, и вы не можете об этом не знать!
  - С нами девушка, которая понимает язык лернов - исчезнувшего народа, из которого в своё время выбирались пифии.
  Фарии довольно долго перекрикивались между собой на неизвестном диалекте. Эльфы напряженно следили за переговорами, хорошо осознавая, что если им сейчас откажут, то придется убираться восвояси.
  - Можете продолжать свой путь! - всё-таки разрешили им.
   Фигуры лучников исчезли так же внезапно, как и появились.
  - Здесь у них секретные посты, - сообразил Аксу, - хорошее место для засады! Перестреляют, не успеешь облизнуться!
  Лошади, осторожно переступая, пробирались по местами полностью заваленной оползнями дороге. Судя по пробивающейся между каменными плитами высокой траве, ей очень редко пользовались.
  - Интересно, а каким образом они сами покидают горы, чтобы совершать набеги, если не пользуются этим путем? - удивился Аксу.
  - Кто знает? Может, есть ещё какие-то тропы из ущелья, - заметил Олес, с любопытством разглядывая причудливые скалы вокруг.
  - Надо было спросить у стражей, как проехать в Мантийское ущелье, - не унимался Аксу,- а не стоять, разинув рты! Вот куда нам теперь ехать?
  Эльфы крепко сжали зубы, демонстрируя хорошо известную всей Ойкумене выдержку этого народа. Зато Мадана пояснила:
  - Этот древний тракт был построен специально для паломников и заканчивается святилищем. Единственное, что от нас требуется, это нигде не сворачивать!
  - Ну-ну, - хмыкнул Аксу, - ещё бы углядеть среди разбросанных валунов этот самый тракт. Такое ощущение, что тут великаны играли, перекидываясь скалами.
  И в чем-то ойрат был, конечно, прав. Чтобы найти фрагменты дороги, эльфам приходилось часто спешиваться и, несмотря на их знаменитое острое зрение, с трудом угадывать треснувшие плиты под расползавшимся под ногами щебнем. Однако к вечеру они вышли вовсе не к Мантийскому ущелью, а к довольно обширному поселению фариев.
  На пологом склоне высокой горы, карабкаясь вверх ступенями длинных террас, раскинулась деревня. Скорее всего народу здесь хватало: крыша каждого жилища являлась одновременно и двориком для возвышающегося над ней дома, и всё это кишело занимающимися своими делами женщинами и множеством бегающих детей. И нигде ни деревца, ни травинки, ни какого-либо намека на наличие домашнего скота. Неужели они существуют только за счет грабежа? Но это очень ненадежный источник пропитания.
  О путешественниках аборигены были по всей видимости осведомлены, потому что их ждали, перегородив дорогу три человека - два жреца с жутко разрисованными синей краской лицами, и горделиво сжимающий рукоятку тяжелого меча вождь племени. Мужчина средних лет с резкими чертами лица отличался особо холодным взглядом серых глаз.
  - Это и есть Сэлий, - украдкой шепнул спутникам Аксу.
  Эльфы вежливо поприветствовали хозяев этих мест, но лица фариев не выразили должного радушия при виде путников.
  - Что вам нужно от оракула? - без какого-либо намека на приветствие осведомился вождь, пристально изучая очертания покрывала Маданы.
  - Мы выполняем поручение трантийского короля, - сдержанно пояснили эльфы. - Дело очень серьезное!
  - Гм-м... Говорят, что с вами девица из рода пифий?
  - Не совсем так: девушка понимает язык лернов, на котором изъяснялись пифии.
  - Странно... Мы были уверены, что представителей этого народа не осталось в нашем мире.
  - Мадана - трантийка.
  Трио на дороге о чем-то быстро посовещалось.
  - Мы можем пропустить Мадану, но только одну!
  Эльфы сразу же вспомнили предупреждение Джаду о пристрастии фариев к краже красивых девушек.
  - Нет, - возразили они, - мы пообещали её отцу, что будем защищать и охранять его дочь, пока она не окажется в безопасности.
  - А что здесь делает молодой ойрат?
  Аксу горделиво вздернул голову.
  - После того, как она поговорит с оракулом, я собираюсь взять эту девушку в жены!
  Жрецы и вождь перекинулись быстрыми взглядами.
  - Это едва ли! Если вы хотите сопровождать Мадану к оракулу, то должны заплатить нам пошлину за проезд по нашим землям.
  - Ну уж и проезд, - проворчал Аксу, - лошади чуть ноги не сломали, пока пробирались сквозь завалы из щебня. Сколько же шкур вы с нас сдерете?
  - Нам ни к чему ваши шкуры, но если у вас в карманах есть золото...
  Золото у эльфов было, но прежде чем они развязали свои кошели, Мадана неожиданно протянула фариям те самые серьги, что подарил ей мастер Фарам.
  - Этого достаточно?
  Мужчины кинули взгляд на подношение и переглянулись:
  - Оставьте их себе, благородная Мадана. Ваши сопровождающие могут пройти в Мантийское ущелье без уплаты пошлины.
  Теперь уже недоуменно переглянулись эльфы. Чем же это так поразили фариев серьги Маданы, если они решили даже не брать с них денег?
  - Уже темнеет, - заметил Нул, глянув на окрашенные закатным светом верхушки скал, - может, вы укажите место, где бы мы смогли переночевать?
  - У нас нет постоялых дворов... за ненадобностью! Да и вам незачем вставать на постой: уже сегодня вы попадете в святилище. Только лошадей нужно оставить здесь.
  Паломники радостно встрепенулись. Они и не рассчитывали так легко проникнуть к оракулу, хотя холодок сомнения всё-таки заполз в сердца эльфов. Нул и Олес почувствовали опасность, заметив странные искры в холодных глазах жрецов фариев.
  Эльфов в Ойкумене уважали, вполне справедливо признавая первенство во всем: в развитии науки, в технических достижениях, в высоком уровне культуры этой расы. Никто в здравом уме не рискнул бы обидеть эльфа, понимая, что на виновника обрушится вся мощь их королевства. Кстати, они тоже никогда не провоцировали конфликты, наоборот, постоянно выступая в роли миротворцев и третейских судей.
  И будучи уверенными в собственном привилегированном положении эльфы списали свои предчувствия на общую напряженность обстановки и безропотно спешились, готовые сопровождать Мадану в Мантийское ущелье своим ходом.
  Оказалось, что цель их пути находится в нескольких шагах. Узкий проход между двумя отвесными высоченными скалами вёл в удивительное место - в зелёную долину, существования которой и предположить было невозможно, если вспомнить по каким безжизненным местам они только что проезжали.
  Вырываясь из верхних пластов скальной породы, с гор мощным потоком низвергался водопад, образуя чистейшее озеро. На его берегах были разбиты поля, колосящиеся неизвестными злаками, с лугов навстречу странникам пастухи гнали стада лошадей и коров. Дорогу к самому святилищу указывали посаженные вдоль обочины раскидистые деревья.
  - Так вот, где пасется их скот, - шепнул Олес Нулу. - Странно только, что фарии сами не поселились в столь чудесном месте, предпочитая каменистые и бесприютные склоны гор.
  Вождь и жрецы проводили чужаков до входа в святилище. Они шли по каменистой дороге в до тех пор, пока не уткнулись в выдолбленный в скале храм, вход в который был скрыт завесой водопада.
  Между вырезанными из розоватого песчаника многочисленными стройными колоннами в виде непонятных существ с головами змеев располагалась плита с круглым черным проемом, ведущая вглубь горы.
  - Вот, - указал на него один из жрецов, - цель вашего пути. Дальше мы не пойдем! По договору, заключенному оракулом и нашими предками, войти в пещеру могут лишь пифии. Так что вы зря решили сопровождать благородную Мадану. К тому же фариям запрещено находиться в ущелье после захода солнца, так что выбираться отсюда придется самостоятельно. Мы не отвечаем за то, что происходит здесь после того как опустится ночь!
  Олес и Нул только улыбнулись про себя, догадавшись, почему фарии так легко пропустили их в мантийское ущелье. Интересно, как бы они повели себя, если паломники прибыли утром? Тянули время до вечера?
  Однако по большому счету причин для веселья у путешественников не было, и они проводили озадаченными взглядами проводников, торопящихся к выходу из ущелья.
  - Что-то здесь неладно! - первым высказался Аксу. - Эти разбойники так противно ухмылялись, что я сразу же понял: тут какой-то подвох!
  Эльфы снисходительно покосились на молодого ойрата: он, наверное, думает, что один такой догадливый!
  - Очевидно после заката в ущелье появляется некто очень опасный, поэтому люди не только сами уходят, но и отгоняют стада, - задумчиво поделился со спутниками Олес. - Нет смысла самим оставаться снаружи и отправлять в пещеру одну Мадану.
  - Этот парень сказал, что туда могут заходить только пифии, - озадаченно возразил Аксу. - Мадана - не пифия. Что ей там делать? Да и нам тоже. Я тут всё внимательно осмотрел: статуи Гондия здесь нет, значит, не фарии его похитили и...
  - Спешу вам напомнить, Аксу, что мы прибыли в ущелье не только из-за Гондия, - возразил Нул, - и не мы заключали договор с оракулом, поэтому не обязаны соблюдать его статьи. Вы не пойдете в святилище одна, Мадана!
  - А вдруг это не понравится оракулу? - обеспокоилась девушка. - Может, не стоит рисковать?
  - Вот на месте всё и выясним, - и Олес первым шагнул в черный мрак входа.
  Эльфы прекрасно видят в темноте, поэтому он взял за руку Мадану, а Нул увлёк за собой Аксу. Путешественники оказались в большом зале с постаментом в виде большой чаши украшенной статуями женщин в неестественных позах. Из помещения вели в разные стороны несколько коридоров.
  - И куда идти? - уныло вздохнул Нул, присматриваясь к зловещим черным проемам. - Где находится зал оракула?
  - Судя по всему, мы уже на месте, - озадаченно протянул Олес, присматриваясь к постаменту. - И зачем здесь эта чаша?
  - Раз оракула нет, - моментально среагировал Аксу, брезгливо поводя носом, - так давайте убираться отсюда. Я чувствую какой-то запах... вроде как падали. И он усиливается!
  Учуяли мерзкий смрад и эльфы.
  - К нам движется источник этой вони: похоже, ползёт откуда-то снаружи. Нужно бежать! Но... куда?
  - Туда, откуда поступает свежий воздух!
  Эльфы принюхались, и метнулись в первый попавшийся коридор, где запах чувствовался слабее.
  - Бежим, пока эта тварь нас не настигла! Судя по потоку воздуха, в конце тоннеля должен быть выход наружу! - приказал Олес.
  - Но как же оракул? - заволновалась Мадана.
  - Его либо здесь нет, либо он превратился в смрадного монстра. И что-то мне не хочется проверять: какая из моих догадок окажется верной.
  Раздался угрожающий и весьма красноречивый шелест.
  - Змей! - крикнул Нул Олесу. - Что-то везет нам в этой поездке на встречи со змеями. Бежим!
  Обычно эльфы передвигаются очень быстро, но не в тот момент, когда у них на руках висят такие неповоротливые спутники. Правда, Аксу и девушка тоже бежали изо всех сил. Узкий коридор с гладкими, словно полированными стенами вел куда-то вверх, что солидно затрудняло его преодоление. Змей же шуршал совсем рядом: они чувствовали его присутствие онемевшими от напряжения спинами. К счастью, монстр ещё оставался позади, когда они увидели перед собой небольшое идеально круглое отверстие, сквозь которое бил яркий свет.
  - Мадана, ты первая: лезь быстрее!
  Вторым едва втиснулся в каменное оконце, шепчущий проклятия Аксу, за ним последовал Нул, и последним тоннель покинул Олес. Уже оказавшись снаружи, он бросил взгляд назад, ожидая увидеть настигающего их змея. Но к величайшему удивлению, эльф не увидел не только преследователя, но и самого коридора. Перед его взором предстала стена, сложенная из необработанных глыб песчаника.
  
  
  РЕЯ-АЙЯ.
  Вырвавшиеся из храма оракула беглецы стояли на вершине высокой пирамиды, а вокруг, куда не кинешь взгляд, расстилались заросли буйной неизвестной растительности всех оттенков зеленого цвета. Но наиболее их поразило всё-таки солнце: оно стало гораздо меньше и изменило цвет! Да и небо поражало непонятной синевой. Несмотря на вроде бы хорошую погоду, здесь было намного холоднее: зябко передернулись даже северяне эльфы. И главное, в ноздри ударил особый запах - вполне осязаемое ощущение чуждого и неизведанного мира.
  - Где это мы? - озадаченно пробормотал Нул.
  - Судя по светилу, где-то на другой планете! Точнее смогу сказать только ночью.
  Олес, озадаченно наморщив лоб, провел ладонью по кладке пирамиды.
  - Рукотворная! И работа искусная.
  - Не нравится мне всё это? - угрюмо заметил, подозрительно оглядывающий окрестности Аксу. - Я не собирался так далеко забираться от степей своего племени. Давайте-ка, назад! Уж тремя мечами как-нибудь да справимся с той вонючей тварью!
  Олес тяжело вздохнул.
  - Вряд ли это возможно: проход в Ойкумену уже закрылся.
  Аксу, пробормотав нечто нелицеприятное на языке ойратов, полез назад в круглое отверстие в вертикальной каменной плите, но тут же вернулся, убедившись, что туннель исчез.
  - И что же, мы теперь так и будем здесь торчать, пока змей с той стороны не пробьет кладку? - недовольно буркнул он.
  Эльфы тяжело вздохнули, сообразив, что ойрату бесполезно рассказывать о порталах между мирами.
  - Лучше бы никуда не уходить с этого места, но едва ли нам дадут это сделать!
  И словно в подтверждение их слов раздались режущие ухо звуки незнакомых музыкальных инструментов, и вскоре на вершине пирамиды оказались четверо мужчин престранного вида. Узкие, чрезмерно вытянутые черепа аборигенов к тому же завершались высокими золочеными цилиндрами. Из-за этого создавалось впечатление, что перед ними группа уродливых головастиков с худосочными недоразвитыми телами. Длинные, завитые мелкими колечками бороды только усиливали это впечатление. Вдобавок у мужчин была настолько густо раскрашена кожа вокруг глаз, что казалось будто они надели черные маски, сквозь которые диковинно поблескивали белки глаз. Пурпурные рубахи с вышитыми золотом солнцами на груди указывали на жреческое сословие.
  Завидев четверых пришельцев, они удивленно заговорили, оживленно жестикулируя и угрожающе сверкая глазами. Язык не был похож ни на один из известных эльфам, зато на его звуки мгновенно среагировала Мадана:
  - Они изъясняются на языке лернов!
  - И...?
  - Жрецы говорят, что я должна быть в одиночестве. Ваше появление, по их словам, нарушает договор, и они недовольны.
  Мадана тяжело вздохнула.
  - Я же говорила, что мне надо идти одной.
  - Да тебя бы уже давно змей сожрал! - фыркнул Аксу. - И что-то кроме этих высоколобых бородачей никого не видно. Где оракул-то?
   - Хороший вопрос, - согласился Олес. - Мадана, задай его аборигенам.
  Мадана, с затруднением подбирая слова, видимо, спросила жрецов об оракуле.
  Те что-то резко ответили девушке, обводя её спутников недоброжелательными взглядами:
  - Они говорят, что ничего не знают об оракуле, но у них договор с племенем фариев: те поставляют им красивых девушек для служения в храме, а они платят за это золотом.
  Аксу небрежно фыркнул:
  - Так вот зачем фарии воруют красивых девушек по всей Ойкумене! А здесь у них живут одни уродины?
  - Неужели ты хочешь и отсюда прихватить очередную жену для своего гарема? - улыбнулся Олес. - Видимо местные красавицы по каким-то причинам избегают этой участи. Думаю, Мадане также не стоит соглашаться на посвящение в жрицы.
  - Я и сама не хочу, но что же нам теперь делать? - растерялась Мадана.
  Нул ободряюще пожал ей руку повыше локтя.
  - Не бойся! Будем разбираться, куда мы попали.
  - И где всё-таки нам искать оракула?
  - Всему своё время!
  Неизвестно, что больше подействовало на жрецов: то ли внешний вид эльфов, столь отличающихся от людей, то ли понимающая их язык девушка, но посовещавшись они пригласили путешественников следовать за собой.
  Начался длинный спуск вниз по бесконечным ступенькам пирамиды.
  Достигнув земли, эльфы оглянулись и увидели большой храм, посвященный какой-то местной богине, чья фигура с огромными до безобразия бедрами и грудями возвышалась при входе в святилище в окружении двух крылатых львов. И везде, куда не кинешь взор, росли тонконогие с высокими кронами деревья, источающие приятный запах.
  Пирамида оказалась центром культового комплекса, состоящего из кубических разбросанных на равном расстоянии монументальных сооружений. По соединяющим отдельные здания дорожкам важно шествовали точно такие же, как их провожатые длинноголовые жрецы с черными диковинными бородами. И все они провожали удивленными взглядами неизвестных чужаков.
  Оказалось, что путников ведут в небольшой храм, чьи каменные колоны, увитые изображениями шипящих змей, уединенно прятались в самой гуще деревьев.
  - Это место обитания верховного жреца, - перевела своим спутникам Мадана, выслушав объяснения, - именно он будет решать нашу судьбу!
  Нул и Олес тяжело перевели дыхание, прежде чем шагнуть под храмовые своды. Стало ещё холоднее, и в нос прибывшим ударил густой и приторный запах благовоний, источаемый множеством курильниц по пути их следования.
  - Зачем столько фимиама? - шепнул Нул Олесу.
  - Наверное, такими сильными ароматами очищают одежду, желающих попасть на аудиенцию к верховному жрецу.
  В сумрачных покоях, выходящих на террасу с видом на озеро, их встретил пожилой мужчина. И хотя его голова также была сильно вытянута, белоснежные волосы и борода говорили о немалых годах жреца, но не только это отличало его от подчиненных. Синие внимательные глаза пристально взглянули на гостей, и старик заговорил с ними на общем языке Ойкумены:
  - Что так далеко от родных фьордов делают эльфы?
  - Мы попали сюда случайно, - почтительно пояснил Олес.- И хотели бы узнать, где мы?
  - Так ли это? Случайно попасть сюда невозможно, - усмехнулся жрец, - вы нарушили запрет!
  - Вряд ли к нам применимы ваши запреты, - не согласился с обвинениями Нул. - Мы, сопровождающая нас девушка и ойрат искали оракула, но обитающий в его храме уникально смрадный монстр загнал нас в портал.
  - А зачем вам понадобился оракул?
  Эльфы покосились на Аксу. Как знать, каким образом будут развиваться события в будущем? Осторожность не повредит.
  - Это конфиденциальное дело.
  - Да какая тут тайна особая тайна, - неправильно понял их взгляды ойрат. - У нашего племени украли бога Гондия. Понадобилось узнать - кто вор?
  Жрец усмехнулся:
  - Однозначно, что Гондия нужно искать не здесь. Да и оракулу я бы с этим не надоедал. Нужно просто задать себе вопрос: кому выгодна его пропажа? И ответ на него избавил бы вас от столь далекого и отнюдь небезопасного путешествия.
  Последняя фраза показалась эльфам удачным поводом осведомиться о месте, в которое они попали:
  - А где мы?
  - Мы назвали эту планету Реей - аей.
  - А вы - те самые легендарные лерны, исчезнувшие из Ойкумены в незапамятные времена?
  - Не такие уж незапамятные, если о нас ещё слагают легенды. Но вы правы, мы действительно давно воспользовались порталом, чтобы покинуть земли предков ради колонизации нового мира, более подходящего для нашего образа жизни.
  - Но судя по вашим связям с фариями, так и не смогли оторваться от метрополии окончательно?
  - Не позволили обстоятельства.
  И жрец рассказал нашим странникам удивительную историю.
  - Рея-айя никогда не была абсолютно безлюдным местом, но заселяющие её племена на момент колонизации ничем не отличались от диких животных. Мы же нуждались в рабочих руках для крупномасштабных работ, которые предстояли, чтобы сделать эту планету пригодной для нашего существования. Растения и животные, вывезенные из Ойкумены, довольно быстро адаптировались в новых условиях, но вот аборигенов пришлось долго приручать. И прошло немало лет, прежде чем удалось заставить их выполнять хотя бы простейшую работу. Дикарей пришлось учить буквально всему: добывать огонь, распахивать землю, ухаживать за скотом, а также знакомить их с гончарным и кузнечным ремеслом.
  Здесь жрец прервался и окинул внимающих ему слушателей странным взглядом.
  - Но нам не удалось избежать разочарований, настигающих рано или поздно всех, кто примеряет на себя роль Создателя.
  - Что же случилось? - полюбопытствовали эльфы. - Процесс цивилизации аборигенов вышел из-под контроля?
  - Увы! - с сожалением развел руками старик. - Сначала всё шло, как и задумывалось: мы занимались служением нашим богам и научными изысканиями, а люди снабжали нас продовольствием, работали на рудниках, мостили дороги. В общем, выполняли всю чёрную работу.
  Он обвел гостей тоскливым взглядом:
  - Соответственно, мы помогли аборигенам справиться с болезнями, научили защищаться от диких зверей, холода и голода. Но в результате этих усилий люди начали жить собственной жизнью, перестав зависеть от лернов. Со временем они забыли, чем нам обязаны, и стали нагло требовать то, что раньше принимали как величайшую милость богов. Теперь им нужно оружие для бесконечных междоусобных войн, драгоценности и шелка для женщин, предметы роскоши, чтобы хвастаться друг перед другом. Люди не желают ничему учиться, кропотливо и долгие годы доходить до всего своим умом. Они хотят получить всё и сразу, зачастую предпочитая грабежи и разбой честному труду!
  Эльфы сочувственно покачали головами: они разделяли разочарование лернов.
  Действительно, неприятная ситуация. Правда, не столь редкая в любом мире. Одни народы, состарившись, слабеют, а другие - молодые и дерзкие наступают на них, забирая всё, накопленное за века цивилизации. И зачастую зарясь на материальные ценности, отправляют в забвение, как никчемный мусор, научные и духовные достижения бывших учителей.
  Похоже, променяв родную Ойкумену на мир свободы и простора, лерны так и не смогли устроить жизнь по-своему вкусу.
  - Ну а девушек зачем фарии переправляют к вам через портал?
  Жрец тяжело вздохнул, с заметным интересом поглядывая на стыдливо прячущую лицо Мадану.
  - Мы столкнулись с проблемой всех маленьких анклавов - вырождением. Пробовали брать в жены местных женщин, но родившиеся дети ничего не наследовали от лернов, полностью повторяя облик и способности к мышлению своих матерей. Только дети от женщин Ойкумены ещё дают более или менее подходящий приплод, и благодаря сотрудничеству с фариями мы до сих пор не вымерли.
  - А зачем понадобился смрадный монстр в святилище?
  - Это не более чем фантом, чтобы девушки, убегая от него, сами находили дорогу к порталу. Дверь может приоткрыться только тому, кто испытывает сильнейшие эмоции. А что может быть могущественнее страха?
  Эльфы нервно хохотнули, вспоминая, как они мчались, ломая ноги от ужаса. А нужно-то было всего лишь оглянуться! Что же, задумка себя вполне оправдывала.
  - Нам не хочется посвящать фариев в тайну прохода, поэтому они уверены, что в храме живет страшный змей, питающийся только красавицами.
  - А что заставляет фариев поставлять вам девушек?
  Жрец невесело рассмеялся:
  - Мы многое для них делаем! Раньше во времена Оракула там было обыкновенное ущелье: водопад, небольшая река и скальный храм. Мы же создали искусственную долину для посевов и выпаса скота, благодаря которой фарии не знают проблем с продовольствием, лечим больных и даем советы. За каждую поставленную девушку платим им золотом, а также предоставляем оружие для защиты мантийского ущелья от посторонних.
  Нул и Олес оглянулись на затаившуюся на резной скамеечке Мадану: вряд ли участь храмовой наложницы сможет прельстить столь умную девушку!
  - Выходит, что вы смогли решить и эту задачу?
  - Не совсем...
  По знаку хозяина храмовый прислужник принес красивые прозрачные сосуды с прохладным содержимым.
  Эльфы осторожно попробовали - напиток оказался приятным и бодрящим. Ойрат выпил содержимое залпом и даже крякнул от удовольствия.
  - А Оракул-то куда делся? - облизнувшись, осведомился он. - Змей что ли сожрал?
  Судя по всему, Аксу мало что понял из объяснений пожилого лерна, но этот вопрос заинтересовал и эльфов.
  - Что случилось с Оракулом?
  - Точно мы не знаем, - тяжело вздохнул жрец, - но однажды обслуживающие храм пифии обнаружили вместо него открывшийся портал.
  - Значит, он ускользнул в эту реальность?
  - Похоже! И мы последовали за ним. Попробовали его найти, но наши приборы показали наличие похожего существа в одном из самых диких и труднодоступных уголков Реи-айи - в Гарлинских горах. Так это или нет - неизвестно: у нас нет ни возможности, ни сил проверить информацию. Мы слишком заняты повседневными делами и служением нашим двенадцати богам, чтобы снаряжать экспедицию.
  - Гарлинские горы настолько далеки?
  - Дело даже не в этом: дорога слишком трудна и опасна!
  Эльфы обреченно переглянулись, даже Мадана и то бросила на спутников вопросительный взгляд, приоткрыв покрывало.
  - Вы не будете против, если мы всё-таки попробуем найти Оракула? - осведомился, после некоторого замешательства Нул.
  Жрец удивился.
  - Неужели дело настолько важное, что ради него вы готовы рисковать жизнями на чужой планете? Аборигены здесь отнюдь не отличаются дружелюбием! Сопровождающая же вас девушка теперь принадлежит храму, и должна участвовать в наших обрядах.
  - Разве вы заплатили за неё фариям? Тогда почему считаете нашу спутницу своей собственностью? - возразил Нул.
  - Мы можем дать вам за неё много золота!
  - Не нужно! Мадана не продается. Она свободная девушка и мы дали слово её отцу, что будем охранять и защищать его дочь.
  По большому счету, лерны, конечно, могли отобрать у них Мадану и настоять на своём. Но видимо у этого народа были свои представления о морали, не позволяющие им распоряжаться чужой собственностью, а иначе они Мадану и не воспринимали.
  - Девушка явно полукровка, - жрец предпринял ещё одну попытку их переубедить, - такие встречаются крайне редко даже в Ойкумене, и то, что Мадана попала сюда - знак судьбы. Она может дать хорошее, по-настоящему качественное потомство!
  - Вряд ли судьбу всего народа лернов сможет решить потомство от одной девушки-полукровки. Фарии ещё найдут для вас других, не менее ценных жриц.
  Лерн осуждающе покачал головой.
  - Эльфы всегда славились странным отношением к женщинам, придавая большое значение тому, что не имеет никакой ценности. Это всего лишь тела для продолжения рода!
  - Возможно, - не стали спорить гости, - но в отношении Маданы у нас другие планы. Если всё-таки удастся найти Оракула, кто будет с ним разговаривать, если мы не знаем языка лернов?
   - Пифии понимали его, но мы точно не знаем, на каком языке говорил Оракул.
  Старик задумался:
  - Хорошо, мы кое-что предпримем, чтобы облегчить вам поиски. Однако, уважаемые эльфы, тогда и вы осведомитесь у Оракула: как уберечь народ лернов от вырождения? Мы вам поможем вернуться в Ойкумену, только получив эту информацию.
  
  
  РЕЯ-АЯ.
  Бескрайние степи, с колышущейся неизвестной седой травой, глубокое синее небо над головой и пряный, пропахший разгоряченной почвой ветер.
  - Какой прекрасный мир! И действительно здесь много простора. Рея-айя, судя по движению её светила, гораздо больше нашей планеты, - поделился со спутниками Олес.
  Они провели в дороге уже десять дней, а степи не было видно конца: она расстилалась от горизонта до горизонта даже без отдаленного намека на горы вдали. А ведь целью их пути был один из горных хребтов этой планеты.
  - Жрецы лернов считают, что Оракул должен выбрать для нового обитания живописнейшее ущелье, а там... как знать! Раньше, его интересовала только уединенность святилища.
  Верховный жрец, как и обещал, помог странникам из Ойкумены снарядиться в дорогу.
  Через несколько дней после их прибытия во владения лернов под стенами храмового комплекса появилось шумное племя аборигенов.
  - Это дружественные нам степняки из рода обров. Они привозят масло, сыр, шерсть и шкуры животных, - пояснили им лерны, - иногда поставляют жриц для храма, а в обмен забирают ножи, котлы, ткани и прочие изделия наших искусных мастеров.
  Вскоре Нула и Олеса вновь пригласили к верховному жрецу. В этот раз в его покоях оказался высокий молодой мужчина в кожаных штанах и такой же, расшитой изображениями неизвестных животных безрукавке. Светловолосый и светлоглазый красавец, высокий и физически развитый он сильно отличался от окружающих лернов, да и вообще от всех знакомых эльфам рас.
  - Эйнар - один из вождей племени обров. Путь их кочевий пролегают не так уж далеко от Гарлинских гор. Он согласился с отрядом своих людей сопроводить вас туда, и это всё, чем мы можем помочь.
  - Это немало, - поблагодарили жреца эльфы.
  - Главное, чтобы вы нашли Оракула и вернулись невредимыми.
  Эйнар смотрел на эльфов, изумленно вздернув светлые брови и округлив глаза. Он явно не понимал происходящего.
  - Как мы будем общаться между собой? - осведомился Нул.
  - Люди Эйнара немного понимают язык лернов, поэтому на первых порах вам поможет девушка. А потом освоите общий язык аборигенов: помимо местных наречий, они пользуются примитивным диалектом, включающим в себя набор простых фраз, понятных всем племенам Реи-айи.
  - О, они не так уж и не организованы!
  Жрец пренебрежительно отмахнулся.
  - Ничего такого, на что стоило бы обращать внимание! Кстати, в этом мире не доступна даже примитивная магия, так что придется обходиться своими силами.
  - Мы не пользуемся магией даже в Ойкумене, - возразили недовольные намеком эльфы, - нам запрещено!
  - Но здесь, если даже захотите её применить, ничего не получится. В этом мире действуют другие законы бытия, и каждый результат является следствием каких-то материальных закономерностей.
  Эльфы плохо поняли суть объяснений заумного старца, но решили, что по ходу действия попытаются разобраться в принципах устройства жизни на этой планете.
  В общем-то, странники были готовы ко всему, к любым опасностям, но только не к тому, что вождь обров влюбится в Мадану, едва они тронутся в путь.
  Впрочем, обо всём по порядку.
  - Вот поясни мне, Олес, - озадаченно осведомился Нул, - зачем Оракул сбежал в мир, где отсутствует магия?
  - Уму непостижимо! - с тяжелым вздохом согласился тот.
  - А кто такой Оракул? - поинтересовался прислушивающийся к их разговору Аксу.
  - Гм... На этот вопрос сложно ответить!
  - Почему?
  - Потому что трудно объяснить человеку: что такое воздух? Ведь его никто не видит! Мы знаем только о его свойствах и предназначении.
  - Значит, Оракул - это воздух?
  Аксу всегда мыслил только прямыми категориями, но этого не могли позволить себе эльфы:
  - Оракул - не воздух, но некто имеющий такую же субстанцию. Сгусток энергии - высший разум неведомого происхождения, о котором неизвестно практически ничего, кроме его свойств.
  Ойрат недоуменно посмотрел на собеседников.
  - Ничего себе! С Гондием всё намного проще. По крайней мере, всегда можно договориться: задобрить жертвоприношениями, пригрозить перестать его почитать, и тогда он безропотно защищает наших овец.
  - Для местного божка у него полномочий вполне достаточно. Но для Оракула не существует прошлого и будущего, явного и сокрытого: абсолютный разум вне времени и пространства, и поэтому ему известно всё. А главное, нет причин скрывать тайны.
  - Прямо-таки на любой вопрос ответит? - не поверил Аксу.
  - Теоретически. Многое зависит от пифий - женщин, которых он выбирает для сообщений.
  - Эти бабы часто врут?
  - Нет... Просто не всегда понимают, что от них требуется.
  - Может, им самим блажится, вот и плетут невесть что?
  - Пифий легко разоблачить. Да и не получится у них навязывать свою волю Оракулу, точно так же, как тебя не смогут заставить идти куда захочется собственные штаны.
  И вот пока эльфы объясняли Аксу, кого они ищут да ломали голову, рассуждая о странном поступке Оракула, Эйнар и Мадана неожиданно быстро нашли общий язык.
  Всё началось с того, что по дороге к Гарлинским горам они посетили кочевье обров. Эйнар привёл своих спутников в родное племя, чтобы пополнить запасы продовольствия и поставить в известность верховного вождя, что отправляется в столь дальнее путешествие, да заодно и навестить свою семью.
  Степняки принимали гостей со всем радушием, на которое только были способны. Закололи в их честь баранов, наварили бузы и под песни и пляски хорошо отпраздновали их визит. А напоследок устроили зрелищное состязание между молодыми обрами.
  Эльфы, Аксу и Мадана азартно наблюдали, как они бросают копья в подвешенные кольца и в дикой скачке отбирают друг у друга шкуру овцы. Но особенный интерес вызвало состязание в борьбе. Аборигены искусно валяли друг друга на траву, применяя всяческие хитрые приемы боя под оглушающий рёв болельщиков.
  И конечно больше всех отличился Эйнар: молодой вождь ни разу не промахнулся в метании копья, быстрее всех перехватывал шкуру, а уж когда он начал справляться с одним за другим соперниками в силовой борьбе, даже Мадана заинтересованно приоткрыла лицо, чтобы ничто не мешало ей любоваться боевым искусством красавца обра.
   И вот когда странники уже вновь отправились в дорогу, до их слуха донесся негромкий женский смех. Нул и Олес изумленно покосились в сторону Маданы. Бок о бок преодолели они немалый путь, но в первый раз услышали как эта серьезная девушка смеется. И над чем? Неужели над шутками местного дикаря? Уж не ослышались ли они?
   А между тем, Мадана не только смеялась. Она повязала своё покрывало таким образом, что теперь были хорошо видны её черные миндалевидные глаза, лукавой насмешкой реагирующие на вдохновленное красноречие обра. И любой сообразил бы при виде этой любезничавшей парочки: молодой вождь окончательно потерял голову от необычной красоты чужеземки. Его глаза светились нескрываемым восхищением, и он изо всех сил пытался ей понравиться, поигрывая мускулами и принимая значительный вид.
  Разумеется, это сразу же насторожило воинственного Аксу, но сам он не осмелился выказывать недовольство Мадане.
  - Что это за безобразие? - негодующе шепнул ойрат эльфам. - Прикажите девушке закрыть лицо!
  - Зачем? - не поняли те. - Здесь не такое жаркое солнце как в королевстве трантийцев, и её белоснежной коже не грозят ожоги. Да и собственно... она открыла только глаза. Наверное, девушке так удобнее слушать объяснения молодого обра.
  - Ей так удобнее строить ему глазки! - возмутился Аксу.
  - Это дело самой Маданы! - нахмурились эльфы.
  Но самом деле они были также немало поражены: неужели Мадане понравилась столь примитивная особь? Втайне даже стало обидно, но вмешиваться в столь несуразный роман эльфы не стали, а постарались как можно быстрее освоить язык аборигенов, чтобы разобраться в диалогах своей спутницы и Эйнара.
  О чем же вели беседы юная трантийка и молодой обр? Как выяснилось, о довольно интересных вещах: вождь рассказывал Мадане о сущности верований своего народа и описывал обычаи разных племен, заселяющих Рею-аю. И когда эльфы смогли постичь суть его речей, то поневоле усомнились в правильности характеристики лернов, данной жителям этой планеты.
  - Там, - указывал Эйнар на небо, - растет огромный дуб с гигантским количеством листьев и плодов - Мировое древо. И каждый плод - это солнце, а листья окружающие его - земли, наподобие нашей. Этот дуб, питающий всё живое во вселенной, выращивает Бог. И в его саду много разных деревьев...
  - Значит, дубы для вас священны?
  - В степи мало дубрав, но наши храмы расположены именно там.
  - А если у вашего Бога враги?
  - Какие же враги могут быть у Бога? - покровительственно рассмеялся Эйнар, и тут же серьезно добавил. - Враги есть у деревьев. Мрак питает корни, но он и пожирает их, заставляя исчезать целые леса в своей ненасытной утробе.
  - И что же... когда-нибудь все деревья погибнут?
  - Господь вырастит новые: ещё более сильные, с мощными и разветвленными кронами! Но они уже мало будут походить на предшественников, потому что не бывает даже двух одинаковых листьев.
  Нул и Олес растерянно переглянулись. Им было известно, что лерны поклоняются двенадцати Богам, олицетворяющим двенадцать сущностей живого, и поклонения Мировому древу в их религиозной практике не было.
  - А кто создал людей? - поинтересовались они.
  - Сама земля и создала. Мы - её дети!
  - Лерны поторопились, приписывая себе роль созидателей цивилизации Реи-айи, - по-эльфийски обратился Олес к Нулу. - Может они чему-то и научили аборигенов, но отнюдь не лерны вложили в их головы представление о мироустройстве.
  - Мадана, - обратились они к девице, - чем тебя позабавил Эйнар, заставив рассмеяться?
  Девица нервно фыркнула:
  - У них здесь такие... забавные брачные обряды!
  - Да? И что же в них смешного?
  - Ритуал, последующий сразу после замужества сильно отличается от обычаев трантийцев, - уклончиво ответила она и перевела разговор на другую тему.
  Во время ночевок Олес и Нул старательно изучали звездное небо, но как не гадали, никак не могли опознать знакомые созвездия, и только мерцающая дорога Млечного пути отдаленно напоминала небо родной планеты.
  Они провели в пути немало дней, не встретив ни одного человека.
  - Какая безлюдная планета! - поразились эльфы.
  Но Эйнар только рассмеялся.
  - Это кажущееся безлюдье: за нами давно уже следят: желающих поглазеть на чужеземцев не так уж мало. В этом краю нередко кочует племя сибов, и они не заставят себя ждать.
  - Воинственное племя?
  - Ну, если их не задевать, может, и проскочим!
  И действительно как-то на привале путешественники заметили приближающийся к ним небольшой отряд. Обры сразу же схватились за оружие и встретили прибывших, демонстрируя намерение защищаться до последнего. Но предводитель сибов был не склонен устраивать сражение.
  Темноволосый мужчина, с ног до головы покрытый затейливыми белыми и синими татуировками, с заметным любопытством оглядел эльфов. Удивленно покосился и на Аксу с Маданой.
  - Что вождь обров делает так далеко от своих становищ, да ещё в компании столь странных спутников? - миролюбиво спросил он.
  Эйнар сурово покосился на незваного гостя.
  - Наш путь лежит в Гарлинские горы!
  - Дальнее путешествие... и опасное. Подступы к Гарлинским горам издавна облюбовали для себя массагеты, захватившие в незапамятные времена храм Реи-Айи. Их царица Трейян - женщина суровая и жестокая. С ней нелегко будет договориться: лес из отрубленных голов окружает её шатер из людской кожи.
  Однако Эйнара мало смутили такие подробности быта кровожадной царицы массагетов.
  - Мы попробуем убедить Трейян в миролюбии. Собственно нам нужно только проехать через её земли со столь малочисленным отрядом.
  - Скорее всего, она настолько испугается твоих спутников, Эйнар, что прикажет уничтожить задолго до того, как вы откроете рот, попытавшись что-то сказать.
  Встреча закончилась довольно мирно. Гости предложили им вяленое мясо и сыр в обмен на низку диковинных раковин, являющейся в этой степи эквивалентом денег, и остались ночевать у костра путешественников. Сибы, перебросившись какими-то только обрам понятными новостями, неожиданно заговорили о Мадане.
  - С вами женщина. И хотя мы не видим её лица, всё равно догадываемся, что какую-нибудь замухрышку вы вряд ли будете таскать за собой по всему свету. Трайян - капризна и ревнива, поэтому будет лучше оставить спутницу у нас. На обратном пути заберете.
  - Едва ли это возможно,- вежливо отказался Эйнар. - Знаю я вас - сибов, за хорошенькую девчонку потом войну развяжите. Что же касается красоты: вряд ли кто-нибудь убедит женщину, что есть особы и красивее её. Особенно когда дело касается гордости царственной Трейян.
  
  
  ТРЕЙЯН.
  Массагеты не стали стрелять в пришельцев: они окружили их плотным, ощетинившимся стрелами полукругом и привели к своей столице - Орегону.
  Эльфы удивленно рассматривали необычное зрелище. Перед их глазами предстал огромный город, но довольно необычно обустроенный. Сибы жили в квадратных глинобитных мазанках, представлявших собой гигантскую многоступенчатую пирамиду, где плоская крыша нижнего помещения являлась двором для соседей сверху, но домики стояли обособлено и не имели общих стен. А самом верху возвышалось нечто вроде храма. Такие постройки не редкость в горах, где сам рельеф местности диктуют такую планировку, но чтобы кому-то пришло в голову так скученно ютиться, когда вокруг столько места? Этот странный город-пирамиду даже не окружали укрепления, и под его стенами в земле мирно копошились люди.
  В отдалении в неизменной дубраве скрывалось курящееся дымком жертвенников святилище. Вот туда и направили своих пленников массагеты.
  Немудрящий культовый комплекс представлял причудливый лабиринт из плотно приставленных друг к другу невысоких менгиров. В центре лабиринта был установлен курящийся жертвенник, вокруг которого ходил и что-то бормотал седобородый и лохматый старик в грязном до невозможности балахоне. Были здесь и обещанные черепа на длинных шестах, но как не вглядывались эльфы, человеческих среди них не приметили. Зато запах в святилище царил очень неприятный. А от множества мух, казалось, звенел воздух.
  Аборигены довели пленников до святилища и мгновенно исчезли.
  - Как же воняет! - поморщились эльфы, изумленно гадая: что можно сжигать в жертвеннике настолько тошнотворно мерзкое?
  Эйнар вместо ответа указал рукой на дубраву. Нул и Олес пригляделись и брезгливо отвели глаза. Все деревья были плотно увешаны трупами в разной степени разложения.
  - Это жертвоприношения? - ужаснулись они.
  - Нет... Это "Дубрава мёртвых". Так массагеты почитают своих покойников. Тела умерших развешивают на священных дубах, чтобы их гниющая плоть послужила удобрением для корней деревьев. Когда время, солнце и ветер превратят их в очищенные от останков скелеты, кости послужат топливом для жертвенника, и образовавшийся со временем пепел также будет развеян по роще.
  - В чем же сакральный смысл столь длительного и очень неприятного для живых обряда?
  - Дубы - живые образы мирового дерева, и слияние с ними возвращение в лоно породившей нас земли.
  Поднаторевшие в дипломатии эльфы знали, что ни при каких условиях нельзя показывать удивление или недовольство даже самыми странными и дикими обычаями, поэтому промолчали. Но Аксу не был обременен такой деликатностью.
  - А не лучше ли закопать их в землю и тем самым туда же вернуть?
  - Нет!
  Эйнар стал настолько хмурым, что Нулес одарил Аксу предупреждающим взглядом.
  - Хочешь, чтобы твоя голова болталась на шесте?
  Между тем жрец, неторопливо шествующий по лабиринту из менгиров, наконец-то, добрался до путников.
  Внимательно оглядев их мутными глазами, он показал на небо:
  - Вы оттуда?
  Эльфы переглянулись.
  - Можно и так сказать?
  - Вы боги?
  - Нет!
  - Но и на людей вы также не похожи!
  - Мы и не люди! Мы эльфы - особая раса живых существ.
  - Гм...
   Старик неожиданно повернулся к ним спиной и опять начал втягиваться вовнутрь лабиринта.
  - Идите в храм! - бросил он напоследок, когда путешественники уже решили, что так и останутся задыхаться в этом жутком месте от смрада.
  Надо сказать, что они поторопились покинуть священную дубраву массагетов, и потом ещё долго не могли отдышаться. Усевшись на пригорок, с которого был хорошо виден массивный, сложенный из мощных каменных блоков храм, они растирали в руках сочные травы и подносили их к лицу, вдыхая горьковатый и пряный аромат.
  - Аксу, а как хоронят твоих соплеменников? - полюбопытствовал Нул.
  Молодой человек недоуменно пожал плечами.
  - А зачем хоронить? Дух улетел на небо, а останки покойника уже ни на что не годятся.
  - И что же?
  - Степь большая.
  - М-да... куда как хорошо, если за каждой сопкой тебя может встретить разлагающийся мертвец.
  Между тем Эйнар и Мадана о чем-то оживленно разговаривали. Остальные же обры терпеливо ждали, когда они продолжат свой путь.
  - Почему жрец нас направил в храм? - обратился к ним Олес.
  - Это храм Реи-айи, - пояснил Эйнар. - Мы не знаем, кто и когда его построил, но массагетам повезло захватить прилегающую территорию. Сюда со всего света стекаются паломники, принося племени богатство и процветание.
  - А как же кровожадность Трейян?
  - Если она не будет жестокой и суровой правительницей, то храм у массагетов очень быстро отберут и им придется так же кочевать, как и соседям.
  Храмовый комплекс представлял собой группу довольно странных сооружений, весьма отдаленно напоминающих храмы Ойкумены.
  Гигантские блоки искусно обработанных стен яркого охряного цвета скрывали от посторонних глаз открытые пространства нескольких святилищ, в центре которых находились жертвенники. Их отделяли друг от друга только круги менгиров. Здесь толпилось огромное количество народа: паломники, продавцы жертвенных зверей, низок каких-то грибов, пучков растений. Взмывали в небо клубы дыма, раздавалось жалобное блеяние животных и голоса людей, слышалось заунывное пение жрецов.
  - И куда нам идти? Массагеты хотя бы провожатого приставили.
  - В таком месте не дадут заблудиться, - почему-то тяжело вздохнул Эйнар. - И хотя я здесь ни разу не был, но наслышан от отца: самая важная часть храма, где живут жрецы и проходят тайные обряды, сокрыта от посторонних глаз. Туда имеют право зайти только избранные.
  - Но мы-то не избранные?
  - Как знать, что решат жрецы?
  Пока путешественники переговаривались, к ним подошел, судя по вымазанному белой краской лицу и пышному венку из трав, храмовый жрец. Он ничего не сказал: хватило его красноречивого взгляда, и обры, и жители Ойкумены опасливо побрели за мужчиной через все святилища в юго-восточную часть храмового комплекса.
  - Уж не заставят ли нас участвовать в каком-нибудь обряде? - шепнул Нул Олесу.
  Эльфы тревожно переглянулись, но решили не делать поспешных выводов.
  Они подошли к новой монолитной стене, покрытой охряного цвета штукатуркой и украшенной орнаментом из диковинных растений.
  - Интересно, кто же построил этот храм? - пробормотал Нул, проводя рукой по чуть заметной щели между блоками. - Какая изумительная точность: волос в зазор не пролезет. Откуда такие технологии у народов, по словам лернов, находившихся на стадии звериной дикости?
  - Как знать, может у массагетов есть на этот счет какие-нибудь легенды?
  - Только вряд ли они захотят ими делиться.
  - Какая необыкновенная планета, - удивился Олес. - Надо будет собрать как можно больше сведений о Рее-айе для доклада Верховному совету.
  - Для начала нужно вернуться в Ойкумену!
  - Не будем настраивать себя на плохой исход дела.
  Черного дерева массивные ворота в эту часть храмового комплекса охраняли странного вида огромные стражники: эльфы изумленно переглянулись, отметив зверовидные, сплошь заросшие волосами лица и грозно насупившиеся брови.
  - Кто это? - спросили они у Эйнара.
  - Угги! Их народ живет высоко в горах, и отличается свирепостью. Большая удача заполучить уггов в стражники: они редко идут на контакт с людьми и наделены огромной силой.
  Жрец что-то гортанно прокричал охранникам и те неохотно распахнули створки ворот, ведущие в темноту.
  - Обры пусть останутся снаружи, женщина тоже, - грозно предупредил их провожатый. - Верховная жрица хочет видеть только богов.
  - То-то обрадуются мои жены, - тихо фыркнул Аксу, - когда узнают, что их муж - бог!
  - Не сильно-то обольщайся. Ещё неизвестно как верховная жрица относится к чужим богам, - заметил Нул, шагая вслед за Олесом по темному, но просторному туннелю вглубь сооружения.
  Сюда не доносилась шумная разноголосица, царящая извне, воздух был спёртым и пропахшим тяжелыми пряными благовониями.
  Иногда нечто неведомое шуршало по сторонам, но в целом царила недобрая тишина. И тем неожиданней для нашей троицы оказалось очутиться в обширной зале, где не только громко играла заунывная странная музыка, но и ещё десятка три обнаженных изукрашенных татуировками танцовщиц исполняли ритуальный танец перед статуей на редкость безобразной женщины - грубым изваянием из черного гранита с непомерно огромным тазом, гигантскими грудями, но едва обозначенной головой и маленькими ручками и ножками. Горели множество факелов, и храм окутывали настолько едкие клубы фимиама, что у путешественников запершило в горле и заслезились глаза.
  Нул и Олес неимоверным усилием сдержали себя, а вот привыкший к вольному воздуху степей Аксу поперхнулся и оглушительно бы расчихался, если бы эльфы силой не зажали ему рот.
  - Нельзя мешать мистериям, - шепнули они на ухо ойрату, - это может быть расценено как неуважение к местной богине.
  Аксу попытался что-то возмущенно хрюкнуть, но его перебил низкий и звучный голос.
  - Боги должны с уважением относиться друг к другу, ведь нет ничего опаснее войны богов!
  Эльфы изумленно оглянулись и увидели низенькую полную женщину в настолько высоком головном уборе из причудливо переплетенных золотых нитей, что он составлял половину её роста. Незнакомка также была сплошь покрыта загадочными татуировками, а из одежды на ней был только передник из золотых платин.
  Но Олес и Нул были опытными странниками, поэтому сразу же сообразили, что перед ними верховная жрица. Они согнулись в почтительных поклонах, не забыв красноречиво ткнуть в бока кулаками и зазевавшегося Аксу.
  - Мы счастливы оказаться в храме богини Реи-айи и приветствовать её верховную жрицу...
  - У меня нет имени! Оно мне не нужно!
  - Как же к вам обращаться?
  Сплошь покрытое белой краской лицо женщины надменно вскинулось.
  - Слова всегда найдутся. И от того насколько они правильны зависит благоволение богини к просителю.
  Что уж говорить об ошалело вытаращившем глаза Аксу, когда в коротком замешательстве оказались даже эльфы. Впрочем, с чужими богами всегда так: приходится разгадывать бесчисленные намеки и шарады их служителей, чтобы наладить хоть какое-то общение.
  - Благороднейшая, - обратился Олес к женщине, - мы попали в храм Реи-айи случайно. На самом деле путь наш пролегает к Гарлинским горам, и мы всего лишь хотели...
  - В храм Реи-айи нельзя попасть случайно! - перебила их жрица. - Она сама выбирает людей, которых бы хотела видеть.
  И тут из-за её спины вышла чёрная кошка такой царственно надменной походкой, что до эльфов моментально дошло: это не простой зверь. Кошка подошла к ним и тщательно обнюхала. Но уже казалось бы многократно предупрежденный спутниками Аксу, не задумываясь, небрежно оттолкнул её ногой.
  У жрицы моментально вытянулось гневом лицо. Но и этого оказалось недостаточно для простодушного степняка.
  - Что это у вас тут кошки бегают: мыши что ли одолели?
  Эльфы испуганно замерли, когда внезапно рассмеявшаяся жрица жирно мазнула по лицу ойрата черной краской.
  - Это ты в глазах богини не ценнее мыши, хотя... на что-то может быть и годишься!
   И пока растерянный Аксу моргал испачканными ресницами, к нему с нескольких сторон устремилось несколько юрких обнаженных девиц. Крепко ухватив сопротивляющегося мужчину, они утащили его из пределов видимости спутников.
  Эльфы опасливо проследили за ними и повернулись к жрице. Предварительно оглядевшись, чтобы нечаянно не наступить на по-прежнему трущуюся возле ног любопытную кошку, они пояснили:
  - В Гарлинские горы нас влечет важное дело. Мы ищем Оракула, когда-то покинувшего наш мир.
  - Зачем вам Оракул?
  - От его советов зависят судьбы нескольких королевств Ойкумены.
  - Советы на то и даются, чтобы люди оказались на перепутье. Но выбирать-то правильную дорогу им всё равно приходится самим.
  - Это так, мудрейшая, но иногда ценны любые подсказки!
  - Странно, что богам нужны подсказки. Они должны изначально знать, что от них требуется.
  Нул и Олес обреченно вздохнули: они уже поняли, что отрицать свою мнимую божественность бесполезно.
  - Может подскажите, каким образом выразить своё почтение Рее-айе?
  Жрица поманила гостей за собой. Они долго шли по какому-то бесконечному коридору, поднимающемуся всё время вверх, и солидно утомились, когда очутились в следующей огромной зале, в этот раз освященной дневным светом, льющимся из многочисленных проемов в стенах. В помещении, насквозь продуваемом ветром никого не было, и только на возвышении посреди зала стояла статуя Реи-айи. Только здесь богиня выглядела по-другому. Ярко раскрашенная статуя из известняка изображала красивую женщину с миндалевидными неестественно огромными глазами и хорошо развитым телом атлетки. В угрожающе поднятой руке она держала копьё.
  - Разящая Рея-айя - всем видимая ипостась нашей богини, поэтому у неё всегда есть людское воплощение. Из множества родившихся в храме девочек Рея-айя сама выбирает избранную. Она и становится нашей царицей.
  - Царица Трайян, - выдохнули эльфы, с трудом восстанавливая дыхание после столь тяжелого перехода.
  - Да!
  И тут из-за статуи вышла женщина, казалось, послужившая моделью для извания, но с нормального размера телом и глазами. Однако для её облика хорошо подходило определение "разящая": грозно сведенные черные брови над темными недобрыми глазами и украшенная кинжалами с золотыми рукоятями высокая прическа производили пугающее впечатление, хотя правильные черты лица, чувственные губы и ладная фигурка в пурпурной тунике всё-таки придавали привлекательность даже этой свирепой даме.
  Кошку, бродящую по нижнему храму за верховной жрицей, здесь вполне предсказуемо сменила чёрная пантера, лениво плетущаяся вслед за царицей. При виде гостей она мигом оживилась и со вкусом облизнулась.
  - Ваше величество, - почтительно поклонились эльфы, опасливо покосившись на огромную кошку, - мы счастливы видеть правительницу массагетов, и просим разрешения проследовать через её земли к Гарлинским горам.
  Женщина ни слова не говоря приблизилась к одному из проемов и жестом пригласила гостей проследовать за ней. Эльфы оказались на улице, с удивлением увидев, что находятся на самой вершине той самой пирамиды, которая и представляла собой столицу массагетов.
  Под их ногами кипела жизнь этого удивительного города. В небо поднимался дым от многочисленных очагов, пахло едой, слышался гомон множества голосов.
  Отсюда был хорошо виден храмовый комплекс, затянутый дымкой от множества жертвенников. Можно было различить и священную дубовую рощу с её менгирами, а вокруг, куда не кинешь взгляд, расстилались распаханные поля и паслись стада животных.
   Но Трайян обратила их внимание на едва видимую на горизонте неровную тёмную линию.
  - Гарлинские горы, - голос у неё был тихий, хотя его тональность напоминала по жесткости металл, - не так уж и далеко отсюда. Но их отроги неприступны! Никто не знает, что находится за ними, потому что перевалы контролируют угги - народ дикий и кровожадный, едва ли вообще являющийся людьми.
  Эльфы тяжело вздохнули, вспомнив страхолюдных стражников на воротах.
  - Как боги собираются преодолеть Гарлинские горы? У них есть крылья?
  - Увы, - смущенно улыбнулся Нул. - У нас есть только ноги и огромное желание найти Оракула.
  - Этого мало.
  - Нет ничего более действенного в преодолении трудностей, чем стремление оставить их позади.
  Женщина смерила их таким взглядом, что стало ясно: ей не понравилась отговорка.
  - Вряд ли это также поможет вам найти общий язык с деришскими людоедами, которые обитают в предгорьях. Их дикие орды надежно преграждают путь любому смельчаку, рискнувшему сунуть нос в их владения.
  - Они часто пересекают ваши границы?
  - Гораздо чаще, чем нам бы хотелось. Особенно они активны к концу зимы.
  Неожиданно губы царицы исказило что-то наподобие улыбки, отчего её глаза странно блеснули.
  - Но любая уважающая себя хозяйка, прежде чем вести серьезные разговоры всегда угощает своих гостей обедом.
  И они вновь пересекли пустынный зал святилища, причём теперь пантера шла последней, чуть ли не тыкаясь носом в пятки недовольного такой провожатой Нула. Процессия вышла наружу с другой стороны.
  Вот тогда-то эльфы и увидели знаменитый шатер, действительно сделанный из кожи (они не смогли определить её происхождение), а вокруг него угрожающе возвышались жерди с человеческими черепами.
  - Неприятное зрелище, но рядом с такой дамой почему-то не кажутся страшными даже черепа, - шепнул Нул Олесу.
  - Похоже, она не собирается нам чем-то угрожать. Вряд ли владельцев черепов кормили, прежде чем лишать головы.
  В шатре гостей царицы ожидал низкий, уставленный местными яствами столик, а вокруг в огромных количествах валялись . И больше никого и ничего не было. И только пантера легла у входа, терпеливо дожидаясь то ли объедков со стола, то ли когда ей разрешат наброситься на чужаков.
  Нул и Олес, опустившись на подушки, осторожно принюхались к блюдам со странным содержимым, напоминающим приправленное множеством овощей мясо.
  Трайян, усевшись напротив, пристально наблюдала за гостями. Им даже показалось, что она по-особому плотоядно облизывает губы, а её глаза с таким вниманием пробежались по их телам, что Нул и Олес смутились.
  Чтобы не рассердить хозяйку эльфы, понемногу попробовали от каждого блюда. И сразу же сообразили, что их накормили чем-то необычным, обжигающе острым и пряным Еда ещё толком не успела осесть в желудках, а тела эльфов уже загорелись весьма красноречивым пламенем.
  - Неужели отрава? - ахнул по-эльфийски Нул.
  - Нет! - в панике ответил Олес, глядя изумленными глазами на усмехающуюся Трайян. - Это сильнейшие афродизиаки, но... зачем?!
  Дальнейшие события показали, зачем царице понадобилось накормить своих гостей таким угощением. Что они вытворяли в последующие несколько часов с этой женщиной, ввергло в ужас их самих, но только... утром.
   Именно тогда измученные до последней степени эльфы сообразили, что участвовали в настоящей оргии. А как ещё можно назвать действия мужчин по очереди да ещё практически без передышки на протяжении нескольких часов овладевающих яростно и жадно отвечающей на их страсть женщиной? Трайн оказалась не только чрезвычайно выносливой, но и на редкость сладострастной особой. Измотав своих любовников в диких по интенсивности многочисленных любовных схватках, она не выглядела хоть сколько-нибудь утомленной. Зато эльфы один за другим отключились от изнеможения в её ненасытных объятиях.
  Очнувшись поутру в шатре царицы, Нул и Олес испуганно подскочили при виде нескольких девушек, наводящих порядок в царстве бесчисленного множества подушек. Обнаженные по пояс красавицы, бедра которых едва прикрывали куски белой ткани, деловито суетились вокруг них.
  Эльфы спокойно относятся к наготе, но всё же находясь вне дома стараются не демонстрировать своих тел. И теперь они почувствовали себя весьма неловко, уловив кидаемые исподтишка взгляды любопытных девиц.
  Вообще-то эльфам не запрещалось вступать в плотские отношения с представительницами других рас, но подобное поведение не приветствовалось. В их сообществе считали такие связи делом столько же личным, сколь и недостойным взрослого и уважающего себя эльфа. И вот теперь они валяются обнаженными в окружении сонма юных полуголых красоток, да ещё после того, как их практически изнасиловала местная царица.
  Нул и Олес поспешно прикрыли чресла подушками, одновременно взвыв от боли во всём теле.
  - Если бы кто-нибудь сказал раньше, что женщина своими объятиями сможет довести меня до такого состояния, я бы всерьез обиделся, - тяжело вздохнул Олес.
  - Да, это была настоящая боевая схватка!
  - Даже не припомню, когда я себя столь мерзко чувствовал, причем не только физически.
  - Трайян сумела доказать, что против неё мы - откровенные слабаки. Остается ответить на вопрос: зачем ей это? Неужто привлекательней любовников не нашла?
  Они разговаривали по-эльфийски, рассеянно наблюдая за движениями девушек, и с энтузиазмом встрепенулись, когда те с поклоном предложили им глиняный кувшин с водой. Сосуд был покрыт капельками влаги, а у эльфов и так во рту пересохло.
  Жадно глотнули они из кувшина, но вместо ожидаемого удовлетворения жажды с ужасом поняли, что им вновь подсунули очередное возбуждающее зелье. Не успели эльфы до конца осознать, что вновь попали в ловушку, как их уже оседлали в мановение ока обнажившиеся девицы.
  - Да они нас насмерть замучают, - только и успел крикнуть Нул Олесу, - бежим!
  Но бегство исключала разлегшаяся у порога пантера. Похоже, ей приказали стеречь гостей, вот она и стерегла, а до всего остального бесчувственной кошке и дела не было.
  В общем, когда на следующий день они всё-таки выползли из шатра, то едва ли не позавидовали черепам, с сочувствием взиравших пустыми глазницами на едва держащихся на ногах эльфов.
  - Я понял, - устало сказал другу Нул. - Это головы тех, кто не оправдал надежд Трайян и её жриц на поле страсти.
  - А может это единственное, что от них осталось?
  - Я ещё долго буду вздрагивать при виде любой женщины. Кажется, эти распутницы высосали меня все силы.
  И словно в подтверждение своих слов, Нул испуганно вздрогнул при виде верховной жрицы, выходящей им навстречу из святилища. Её золотой передник ярко и угрожающе блеснул на солнце, и ослепленные эльфы едва ли не попятились назад в шатер. Но на пороге вновь разлеглась пантера, поэтому они обреченно шагнули навстречу женщине.
  - Мы весьма признательны царице за столь лестное для нас внимание, но не могли бы вы объяснить, чем обусловлено... его изобилие?
  Жрица рассмеялась, увлекая их за собой в обратный путь, но прежде чем вновь спуститься в темный переход, Олес бросил рассеянный взгляд на горизонт, изломанный черной линией Гарлинских гор. В этот раз они ему показались настолько зловещими!
  - Воплотившиеся в реальных красивых мужчин боги встречаются ни на каждом шагу. Вот я за всю жизнь не встретила ни одного. Соответственно воплощение Реи-айи захотело слиться воедино с другими богами, чтобы пролившееся семя дало новую жизнь.
  Эльфы устало покосились на бойкую жрицу.
  - Такое бывает крайне редко! Да и от потомства проку не будет. Не вдаваясь в подробности, скажем так: люди и эльфы слишком разные.
  - Правильно! По этой причине мы и подстраховались несколькими девушками. След богов в теле Реи-айи должен остаться в любом случае.
  Нул и Олес только тяжело вздохнули. Так вот почему Трайян была столь неистова: действительно, когда хочешь зачать нового бога, нужно выложиться на пределе сил. Только вот их пропустили через такой ад напрасно. Но что об этом рассказывать людям, которые не имеют представления об особенностях межвидового скрещивания?
  - Наша царица - благодарная женщина. И за эту услугу она позволит вам воспользоваться лабиринтом Утнык.
  Утныкский лабиринт? Эльфы озадаченно уставились на спешащую по темному коридору женщину.
  - Трайян несомненно оказывает нам честь! - в конце концов промямлил Нул. - Однако мы здесь ни одни. С нами спутники: обры, их вождь Эйнар, ойрат Аксу, и главное - благородная девица Мадана!
  Жрица промолчала. И они прошли уже достаточный отрезок пути, прежде чем она ответила.
  - Не пожалеть бы вам об этом: Лабиринт понять невозможно!
  
  
  УТНЫКСКИЙ ЛАБИРИНТ.
  Эльфы к лабиринтам относились с настороженностью. Им был известен сакральный смысл запутанной спирали, и они знали, насколько безрассудно и опасно доверять себя её изгибам.
  Подробный разговор об Утныкском лабиринте продолжился уже по возвращении в храм. В небольшом святилище, украшенном многочисленными изваяниями диковиных животных, наверное, обитающих на этой планете, голодных и измученных эльфов наконец-то накормили нормальной едой. Впившись зубами в лепешки, они слушали пояснения верховной жрицы.
  - Подступы к Гарлинским горам заселены дикарями, договориться с которыми невозможно.
  - Вы не представляете с какими несговорчивыми племенами нам иногда приходится иметь дело, - заверил женщину Нул, - мы попытаемся...
  - Попытаться можно! Но эта попытка, скорее всего, станет для вас последней. И наша царица решила предоставить вам шанс достигнуть цели другим путём. Хотя никто бы не назвал его абсолютно безопасным.
  - Через лабиринт? А что это за сооружение?
  Жрица приказала принести напитки. Пригубив из своего кубка, она показала гостям, что можно не опасаться содержимого, и они с жадностью напились.
  - Утныкскому лабиринту много лет. Настолько много, что никто не знает: кто его основал, когда, и главное - с какими целями? Известны только его свойства.
  - И что же это за свойства?
  Прежде чем ответить жрица выдержала солидную паузу, разглядывая окружающие собеседников каменные звериные морды.
  - Когда кто-то попадает в лабиринт и движется по его извилинам, происходит нечто необъяснимое. Спираль словно считывает мысли человека и делает свои выводы, поэтому начинают путь все одинаково, а вот выходят в разных местах. Иногда в самых неожиданных, расположенных очень далеко отсюда. Но наша царица посчитала, что уж боги-то должны справиться с лабиринтом и попасть туда, куда намереваются. Что же касается вашего сопровождения... кто знает, где могут оказаться эти люди?
  Нул и Олес тяжело вздохнули.
  - Без благородной девицы Маданы в нашем путешествии нет никакого смысла. Только она сможет договориться с Оракулом, потому что знает священный язык лернов.
  Жрица удивленно вздернула брови.
  - Многие из жриц Реи-айи знают язык лернов. Он мало употребляется в обрядах, но на нём написаны некоторые из наших священных текстов.
  Эльфы сообразили, что по каким-то таинственным причинам служительница Реи-айи не хочет допускать Мадану в лабиринт, но у них было чем возразить:
  - Но ведь ваши служительницы, как и наша спутница тоже могут оказаться невесть где? Для Маданы же поиск Оракула - смысл жизни.
  - Откуда вы знаете, что в голове этой девушки?
  - Мадана - не случайный человек в нашем отряде, а если выразиться точнее: только из-за неё мы и попали на вашу планету. Так что по лабиринту мы пойдем вчетвером.
  Жрица отрицательно качнула головой.
  - Это невозможно. Одновременно там можно находиться только одному человеку. Да вы и сами увидите!
  - В этом лабиринте видимо непонятным образом искривляется пространство: мы все можем оказаться в разных частях этой планеты без всякой надежды когда-либо встретиться, - встревоженно перемолвились по-эльфийски путники.
  Их собеседница выжидающе молчала.
  - А лерны знают об этом лабиринте? - осведомился Нул.
  Жрица отрицательно покачала головой.
  - Лерны слишком далеки от нашей жизни. Они прибыли на Рею-айю неизвестно откуда в незапамятные времена, но так и остались всего лишь мудреными, живущими изолированной жизнью пришельцами.
  - А их вы не считаете богами?
  - Если и боги, то настолько низшего порядка, что с ними не стоит считаться: лерны смертны, поодиночке слабее птенцов, с ними нельзя договариваться и нет смысла бояться или почитать - они чужаки. Другие! И лернам незачем знать о наших сокровенных тайнах, потому что им вполне хватает своих.
  Всё это так не сочеталось с картиной цивилизационного развития племен Реи-айи, которую им нарисовали лерны. Неужели за тысячелетия обитания на этой планете они даже не сочли нужным досконально изучить её обитателей?
  Эльфы вспомнили, чему были свидетелями во время путешествия и пришли к выводу: да, скорее всего всё так и было. Лерны были настолько уверены в собственном превосходстве, настолько заняты внутренней жизнью своей общины, что составили представление об уровне аборигенов, только исходя из поверхностного знакомства, не пожелав вникнуть в суть их верований и не разобравшись в особенностях мышления.
  Может, на каком-то этапе взаимоотношений местные племена и считали лернов богами, но скорее всего, просто обманывались в их оценке. Парадокс, но даже после столь давнего исчезновения из Ойкумены, лерны по-прежнему пользовались в их мире непререкаемым авторитетом как народ мудрецов и могущественных магов, а вот населению Рее-айи, находящемуся на неизмеримо более низком этапе развитии, они не внушили должного уважения.
  Но надо было что-то решать насчёт лабиринта.
  - Вы знаете, кто живет за перевалом в Гарлинских горах?
  - Там обитают геммы. Этот народ живет на берегу моря, занимается торговлей, плавает на больших лодках и иногда появляется у дверей нашего храма, поднося богине жемчуг и перламутр.
  - Может, нам подойти к Гарлинским горам с противоположной стороны? Море отсюда далеко?
  - Нет! В двух днях пути, но у массагетов нет больших лодок, чтобы пересечь такое расстояние.
  - А с геммами можно договориться о перевозке?
  Жрица чему-то улыбнулась.
  - Можно! Но может пройти несколько лун, прежде чем геммы соберутся в очередное паломничество к Рее-айе. Вы согласны их переждать?
  Эта женщина упрямо толкала их в Утныкский лабиринт. Эльфы обреченно поняли, что им не избежать знакомства с этой опасной достопримечательностью.
  - Хорошо! - вздохнул Олес. - Мы воспользуемся милостивым разрешением царицы, но должны пройти через него и наши друзья.
  - Обров мы не пропустим! - сразу же отрицательно качнула головой жрица.
  - Не надо всех, сиятельнейшая! Пусть с нами идёт только их вождь Эйнар. Без местного жителя в отряде мы не сможем правильно ориентироваться на местности, куда бы ни попали. Да и дорогу назад никогда не найдём.
  - Это может быть дорога в один конец!
  - И всё же мы надеемся вернуться...
  Эльфы думали, что лабиринт находится внутри храма, поэтому сильно удивились, когда прислужницы проводили их во двор святилища, где шли обряды, открытые для всех желающих поклониться богине.
  В поисках Маданы эльфы протискивались через толпу шумных паломников, переходя от жертвенника к жертвеннику, когда к ним присоединился Аксу. Ойрат выглядел не лучшим образом: с неестественно расширенными безумными глазами, изрядно помятый, со всклокоченной бородой и изукрашенным черной краской осунувшимся лицом.
  - Однако, - улыбнулся Нул, сразу же сообразив, что пришлось пережить ойрату, - владельцу гарема красавиц не впервой выдерживать женский натиск.
  Но Аксу отнюдь не подхватил игривой шутки. Он резко вздрогнул и заговорил с горькой обидой:
  - Разве этой женщины? Это питающиеся кровью живых людей волчицы! Бесстыдницы!
  Он душераздирающе вздохнул:
  - Думаю, теперь до конца жизни меня будет тошнить при мысли о женском теле. Как я вернусь к своим ласковым жёнам? Наверное, эти алчные ведьмы лишили меня мужского начала?
  Эльфы натянуто рассмеялись, с невольной дрожью вспомнив, что пришлось пережить самим.
  - Пройдет достаточно времени, когда ты вновь встретишься с женами, но на будущее запомни: излишество вредно во всём, и не гоняйся за женскими юбками по всей Ойкумене.
  Нул, Олес и Аксу далеко не сразу нашли Эйнара и Мадану, и в какой-то момент даже встревожились, заподозрив обра в краже женщины, когда нашли их уже за воротами в святилище.
  Отряд Эйнара вольготно расположился в тенёчке под стеной. Воины мирно спали, с удобством расположившись на мягкой траве, а их вождь и Мадана сидели рядышком и, посмеиваясь, играли в "веревочку". Лицо девушки было открыто, и она так обольстительно улыбалась собеседнику, что тающий от восторга Эйнар то и дело запутывался пальцами в кожаном шнурке.
  Эльфы облегченно вздохнули. А вот Аксу, который постоянно возмущался, когда видел заигрывания этой парочки, на этот раз только болезненно простонал и отвел глаза. Стало ясно, что сейчас его Мадана интересует так же мало, как и пролетающие мимо мухи.
  Мужчина и девушка встретили эльфов без особого восторга: было отчетливо заметно, что им хорошо и вдвоём.
  - Утныкский лабиринт? - удивленно поморщился Эйнар, узнав о предложении царицы. - Я слышал о нём сказки от стариков: мол, когда боги хотят испытать героев, то направляют в это колдовское место. Но мне ничего не известно о женщинах, которые бы проходили через лабиринт. А вдруг он окажется опасным для Маданы?
  - Вряд ли разница между мужчиной и женщиной настолько велика, что лабиринт не пропустит Мадану, - усомнились эльфы. - Может, просто не сохранилось сведений об этом? Кстати, а где он находится?
  - Не знаю, - пожал плечами обр. - Жрицы сами нас найдут и проводят куда надо.
   Эйнар и Мадана вернулись к своему немудрящему занятию. Эльфы хотели было возразить, что у них не так уж и много времени, чтобы бездельно ждать, но потом...
  Воздух вокруг головокружительно благоухал пряными травами: ветер относил дым жертвенников в другую сторону, солнце припекало, а синее небо над головой казалось бездонным. На эльфов навалилась такая усталость, что они сначала присели рядом с беззаботно посапывающими кочевниками, а потом и вовсе улеглись рядом. Полюбовавшись на несущиеся над головой легкие перистые облака, Нул и Олес погрузились в сон.
  Их разбудили ночью. По крайней мере, на небе уже ослепительно сиял спутник Реи-айи и зажглись звёзды. Группу жриц возглавляла сама царица Трайян. Свет факелов зловеще отражался в блестящей стали кинжалов её причёски, да и глаза имели не более приятный блеск, особенно когда их взгляд остановился на Мадане. Царица даже не посчитала нужным скрывать, насколько она ревниво относится к чужой красоте.
  Умная трантийка немедленно завернулась в покрывало, привычно оставив только щель для глаз.
  Обров из отряда Эйнара жрицы будить не стали.
  - Когда проснутся, мы их отправим домой - в родные степи. Пойдёмте!
  Жрицы окружили путников настолько плотным кольцом, что те даже не могли толком понять куда идут, пока их носы не учуяли невообразимо тошнотворную вонь.
  Обоняние не обмануло наших путешественников: они вновь оказались в "дубраве мертвых".
  Подсвеченные огнем факелов сияли черепа на жердях, хорошо освещая спираль из невысоких менгиров. Как и днем по ней блуждал лохматый старик в грязной рубахе. Бормоча себе что-то под нос, жрец бросал пучки травы на жертвенник, установленный в центре не особо сложной и длинной спирали.
   На первый взгляд сооружение казалось настолько незамысловатым, что непосвященным в его тайну и в голову бы не пришло, что перед ними объект, обладающий столь уникальными и таинственными свойствами.
  - Окружающие его мертвецы хоть и имеют отношение к верованиям аборигенов, тем не менее, главным образом здесь для того, чтобы отпугивать любопытных, если не страхом перед смертью, так тошнотворным смрадом, - тихо шепнул Олес Нулу.
  - Интересно, а чем защищён жрец, если на него не действует эта сила?
  Олес пожал плечами.
  - Если только это реальный человек, а не известно чья личина!
  Между тем жрицы рассредоточились вдоль всей окружности лабиринта и, монотонно притоптывая, запели заунывные мантры.
  - Лерны утверждали, что на этой планете не действует магия, - удивленно пробормотал Олес, наблюдая как по мере убыстрения темпа чтения мантр, лабиринт затягивает желтоватый туман.
  - Магия лернов, возможно, и не действует. А другой они не знают.
  И тут жрец скинул с себя балахон и закружился в ритуальном танце: его глаза запылали жутким оранжевым светом, а лицо настолько сильно изменилось, что эльфам стало страшно и они невольно пододвинулись поближе друг к другу.
  - Это же демон! - ахнул Нул.
  - А ты ожидал здесь увидеть цветочную фею?
  Скоро от всей спирали менгиров доступным взгляду оказался только вход.
  - Кто войдёт первым? - подошла к ним Трайян. - Жрицы не смогут долго удерживать Утныка.
  Эльфы только хотели шагнуть вперед, когда их внезапно опередила Мадана. Ловко проскользнув перед самым носом угрюмой Трайян, она юркнула в туман. Но это ещё было полбеды, если бы за девушкой тотчас не последовал Эйнар. Непочтительно оттолкнув царицу массагетов, он умудрился в последний миг ухватить за край практически исчезнувшее покрывало трантийки.
  Лицо Трайян исказилось таким гневом, что эльфы в замешательстве отпрянули.
  - Что стоите как овцы?! - рявкнула на них женщина. - Быстрее! Вот неизвестно, что сейчас получится.
  Эльфы поспешили протиснуться мимо неё к клубящемуся туманом входу.
  - Говорила я вам, что нельзя женщин пускать в лабиринт!
  Но эти слова Олес уже не услышал, потому что начал путь в никуда.
  Следом за ним последовал и Нул, но не увидел впереди даже намека на присутствие друга.
  Идти было легко: под ногами пружинила утоптанная земля, и жёлтая мгла не затрудняла дыхания.
  Конечно, страшно следовать в неизвестность, но эльфы привыкли доверять судьбе, твердо уверенные, что её всё равно не избежать.
  Честно говоря, даже блуждая в извилинах мистической спирали они себя чувствовали значительно лучше, чем рядом с ненасытной и грозной царицей массагетов. Испытывая определённые опасения за Аксу, мысли эльфов были сосредоточены всё же на Мадане и Эйнаре. Куда их могла завести страсть? И как им оказаться рядом с влюбленными?
  Рассеявшийся туман, к радости Нула позволил ему увидеть спину выходящего из лабиринта друга, и он сразу же почувствовал себя значительно уверенней. А вот Олес, покидая лабиринт, в замешательстве настолько замедлил шаги, что Нул догнал его у последнего из менгиров.
  Лабиринт не разлучил эльфов, но и вывел отнюдь не туда, куда они стремились попасть: расстилающийся перед путешественниками пейзаж не имел ничего общего с Гарлинскими горами.
  - Где это мы? - ахнул Нул, выглянув из-за плеча друга.
  - Не знаю...
  На залитом лунным светом высоком берегу моря возвышались странные сооружения из гигантских менгиров в виде круга. Таких огромных мегалитов друзьям ещё не приходилось видеть. Да ещё древним святилищем в огромном количестве парили и хаотично перемещались ослепительно яркие сгустки плазмы. Сталкиваясь друг с другом они превращались в молнии, с оглушающим треском бьющие в самый центр мегалита - на алтарь.
  - Что там происходит?
  Недоумевающие эльфы машинально шагнули из лабиринта, и он немедля исчез. За их спинами оказался обрывистый берег, о который с характерным шумом бились морские волны.
  Ослепленные плазмоидами они не сразу обратили внимание, что вокруг храма сидят, образуя несколько плотных кругов какие-то люди. Склонив головы и припав телами к земле, они синхронно издавали монотонный и пронзительный звук, неприятно режущий слух.
  - Какой-то обряд...
  - Но зачем лабиринт привёл нас именно сюда? Последнее дело - мешать дикарям поклоняться своим богам!
  Стараясь двигаться как можно тише, эльфы сделали несколько шагов к мегалиту. Сквозь широкие промежутки между менгирами бил свет и стало очевидным, что в самом центре что-то происходит. Сами же аборигены оказались настолько сильно увлеченными камланием, что эльфы сумели подойти совсем близко.
  В самом центре святилища происходило нечто настолько странное, что Олес и Нул даже на время забыли об Оракуле.
  В центре, над жертвенником парила удивительно прекрасная девушка, казалось, вся созданная из серебра: серебрились локоны волос, перламутром светилось лицо, переливались белые одежды. Но отнюдь не это было самым удивительным: именно в её распростертые ладони устремлялись молнии, чтобы потом образовать вокруг красавицы ослепительно сверкающий круг. Окружая девушку, на равном расстоянии стояли несколько взявшихся за руки длиннобородых жрецов в странных тарелкообразных шляпах. Они гортанно выкрикивали какие-то заклинания, очевидно пытаясь пробить её защиту, но вынуждены были отшатываться на безопасное расстояние.
  - И надо же было тебе упомянуть цветочную фею, - с горечью упрекнул друга Нул. - Вот лабиринт нас и вывел к ней.
  - Это конечно фея, но не цветочная.
  У эльфов и в мыслях не было каким-то образом вмешаться в происходящее. Наверное, у жрецов были основания так себя вести по отношению к фее, и к чему лезть в чужие дела? Они бы с удовольствием удалились, если бы знали куда идти. Вот и растеряно стояли Нул и Олес возле мегалита до тех пор, пока последний не встретился взглядом с манипулирующей молниями девицей.
  Глаза у неё были такими же странными, как и остальной облик: светлые, но горящие словно угли. Фея посмотрела на Олеса, и тот сначала почувствовал странное головокружение, а потом у него болезненно сжалось сердце и, потеряв волю, эльф пошёл к ней, перешагивая через сидящих аборигенов, словно те были менгирами, а не живыми людьми. И никто даже не попытался его остановить.
  Когда сверкающий круг пересёк высокий мужчина с характерной внешностью эльфа, жрецы по-видимому от неожиданности разжали руки.
  И всё сразу же закончилось. Плазмоиды погасли, молнии исчезли, а вместе с ними пропала и фея. Сразу стало темно, и только лунный свет равнодушно освещал древние, покрытые лишайниками каменные столбы.
  С перекошенными ужасом лицами жрецы, громко ругаясь на неизвестном языке, прытко покинули храм. Вслед за ними умчались и остальные свидетели непонятного обряда.
  Изумленный эльф, увидев это повальное бегство, растерянно обернулся к Нулу. Но друг тоже убежал прочь. Олес хотел было последовать за ним, но вскоре понял, что выйти из святилища не может: его словно окружила невидимая стена.
  - Нул! - в отчаянии позвал он.
  И тут в кольце мегалита вновь появилась фея.
  На этот раз она выглядела не столь ослепительно: одежды поблекли, лицо перестало испускать сияние, и только глаза по-прежнему горели настолько опасными углями, что Олес опасливо попятился, сразу же сообразив, что перед ним какая-то недобрая сущность. Да та и не стала таиться.
  - Кто ты, странник? - спросила фея на гортанном наречии, на удивление понятном собеседнику.
  - Эльф!
  - Гм... Твой меч выглядит грозно, да и сам ты, судя по всему, опасный воин. Откуда же ты?
  - Я пришёл из другого мира.
  - Зачем тебе понадобился мой прекрасный остров?
  Олес в замешательстве помолчал, разглядывая лицо собеседницы. Сейчас она ему показалась совсем юной. Бледное прекрасное лицо, совершенное тело, светлые одежды - да, это белая фея. Только почему она настолько жуткая?
  - Я всего лишь случайный путник.
  - Но как ты оказался здесь?
  Олес хотел сказать, что их с Нулом привёл сюда лабиринт, но... почему-то промолчал.
  - Кто ты? - после небольшой паузы осведомился он.
  - Фея Арганар. Этот остров мне подарен моим отцом - великим чародеем Харрудом.
  Олес уже в который раз недобрым словом помянул лернов. Феи, чародеи... в мире, где по их убеждению, нет магии! Как часто чванство и высокомерие так называемых высокоразвитых народов застит им глаза, искажая действительную картину реального мира в угоду их самомнению.
  - А чего хотели эти люди?
  - Всем нужен мой остров! А я не собираюсь уступать свои владения. Они хотели меня уничтожить при помощи нелепой ворожбы.
  - Люди обычно боятся фей и чародеев, с чего это они решились на такой отчаянный шаг?
  - Не хотят платить за право жить на моем острове. Люди всегда норовят нарушить древние договоры, изворачиваются и хитрят.
  Олес был наслышан, что несмотря на воздушный вид, у фей нелёгкий характер. И эта, очевидно, чем-то слишком допекла аборигенов.
  - Каковы же статьи договора?
  Арганар так улыбнулась, что у него мурашки пробежали по коже.
  - Мы - феи питаемся энергией звезд, ну а в пасмурную погоду...
  - ... душами людей, - обреченно закончил эльф.
  Что же, эта красавица мало отличалась от монстров его родной Ойкумены. Так вот из чего состояли плазмоиды над святилищем! Он в лапах демона, который затаился под белыми одеждами безобидной феи. И судя по кровожадному блеску глаз, она собиралась ради разнообразия полакомиться и пришельцем.
  - Прекрасная Арганар, мой народ не заключал с тобой договор.
  - Но ты оказался на моем острове!
  - Случайно и мимоходом!
  Но разве с вурдалаком можно договориться? Арганар взмыла вверх и, обрадованно и яростно вскрикнув, ринулась на него. Но застать эльфа врасплох довольно сложно, и Олес встретил демона блеском меча. этого народа отличается магический силой, способной остановить нападающего, кем бы он ни был. Но решить все проблемы мечом невозможно, поэтому сделав ещё несколько безуспешных попыток добраться до него, разозленная Арганар была вынуждена перейти к переговорам:
  - Я не могу изменить статьи договора, поэтому ты должен умереть!
  Олес тоже был выведен из себя. Эта фея отличалась особым нахальством даже среди отличающихся вздорностью особей её вида.
  - А я не собираюсь умирать из-за неизвестного мне договора. Ты так и не рассказала о его сути, сосредоточившись на своём аппетите.
  Арганар от злости вновь начала светиться и испускать молнии.
  - Все посягнувшие на святилище должны быть убиты. Если я этого не сделаю, мой остров станет твоим!
  Ну, это как водится, только вот... ему не нужны её владения!
  - Мне нет дела до твоего острова!
  - Но ты здесь, и не хочешь объяснить, как сюда попал и что тебе нужно!
  - Сними чары со стен и я уйду!
  - Куда?
  На этот вопрос Олес также не мог ответить, что, разумеется, вызвало новую волну подозрительности в разъяренной фее, но и он не собирался ей уступать.
  - Чтобы здесь сейчас не началось, я не дам себя убить. Не трать время зря!
  Арганар настолько глубоко задумалась, что постепенно успокоилась. Её одежды вновь поблекли, а лицо перестало излучать ослепительное свечение, но она не перестала быть опасной.
  - Статьи договора должны быть соблюдены, - в который уже раз упрямо заявила она, - поэтому предлагаю сражение на другом поле: будем загадывать друг другу загадки.
  И в этом Арганар не была оригинальна: это любимый способ мериться силой среди существ, наделенных магией: люди всего лишь переняли эту страсть у них.
  - Загадки так загадки, но я не буду ставить на кон жизнь - ни твою, прекрасная фея, ни свою. Если я выиграю, отпустишь меня, если победишь, объясню, как сюда попал и почему твоей власти ничего не угрожает. Могу, кстати, это сделать и без загадок, но на прежнем условии.
  Фея с прежней яростью продолжила спор, но Олес не уступал. Тогда Арганар вновь принялась носиться вокруг него, пытаясь укусить, и опять у неё ничего не вышло.
  - Хорошо, но если ты проиграешь, то останешься со мной навсегда! - в конце концов, заявила она.
  - Это ещё зачем? - не понял Олес.
  - Ты красивый и очень мне понравился, - простодушно призналась фея.
  "Интересно, в виде блюда для последующей трапезы или как мужчина?"
  - Ладно, как хозяйке тебе и начинать.
  Олес сильно рисковал, добровольно предоставив фее возможность сразу же загнать себя в угол. Мало ли какие головоломки могли быть в запасе у Арганар: Олес мало знал эту планету.
  К счастью ответ на первую загадку он знал: она была по-детски лёгкой.
  - Он ненасытен: чем больше ест, тем больше ему хочется, а вот пить не любит.
  - Огонь.
  Фея зло зашипела и вопросительно взглянула на него.
  - Камень превращает в песок, гору в равнину, а бурную реку в ручеек.
  Арганар также не понадобилось много времени, чтобы сообразить.
  - Время!
  Она немного подумала и выдала:
  - Питается мраком, а порождает свет.
  Олес про себя поблагодарил любознательную Мадану.
  - Космос, который на вашей планете называют Мировым древом.
  - Сильнее любви и сильнее ненависти, научиться тяжело, потерять легко.
  В этот раз Арганар ответила не сразу: угрюмо морщила лоб и что-то бормотала. Олес уже воспрянул духом, когда та ликующе воскликнула:
  - Терпение!
  Она так обрадовалась, что не сразу озвучила новую загадку:
  - Эта птица летит куда хочет, и нет птицелова, который бы смог её поймать.
  На этот раз задумался Олес. Конечно, он не знал всей флоры и фауны этой планеты, но до сих пор вопросы Арганар крутились вокруг общих понятий, поэтому эльф проигнорировал птицу и озвучил ответ:
  - Ветер!
  Олес сообразил, что поединок может затянуться. Арганар хоть и неплохо соображала, но сама по себе была весьма незамысловатой особью.
  Но куда же стремглав умчался Нул, и почему бросил друга в столь сложной ситуации? Размышляя о странностях его поведения, Олес задал Арганар совсем уж простенькую загадку:
  - С неё начинается жизнь!
  Арганар настолько крепко задумалась, что Олес получил возможность украдкой оглянуться по сторонам и заметил, что святилище вновь окружили люди, а их жрецы стоят в проёмах между менгирами. Видимо, все в нетерпении ждали, чем закончится состязание.
  И где же всё-таки Нул? Олес уже стал волноваться за друга, тем более что Арганар озадаченно молчала.
  Олес ошеломленно взглянул на фею. Что это с ней? Такая незамысловатая загадка! Между тем, жрецы потихоньку проникли вовнутрь святилища. И что это должно было означать?
  - Каков же ответ на твой вопрос? - наконец, нехотя процедила Аргана.
  Эльф не поверил собственным ушам.
  - Любовь, прекрасная фея: она лежит в основе жизни! Любовь Создателя к своим созданиям повторяется каждый раз в любви отца и матери, рождающих дитя.
  Глаза феи увеличились едва ли не в два раза.
  - Любовь? Чужеземец, ты обманул меня: любовь не может обладать такой силой!
  Эльф примирительно улыбнулся:
  - Наверное, Арганар никого не любила? Тогда бы она поняла, что нет ничего могущественней и победоноснее любви.
  Дальше всё происходило настолько быстро, что Олес опомнился уже за пределами святилища.
  Фея, растерянно опустив голову, застыла в глубокой задумчивости.
  И тут кто-то резко дернул Олеса за куртку. Он не удержался на ногах и свалился на незаметно подкравшегося сзади Нула. Друг буквально за шкирку выдернул его из круга менгиров. Оказывается, пока они с Арганой спорили о сущности любви, верная слову феи стена растаяла, и эльф получил возможность вырваться из магического плена.
  Зато жрецы поторопились опять соединить руки, и под заунывное завывание аборигенов продолжили обряд.
  Чтобы вновь не попасть в западню, эльфы из осторожности отошли подальше.
  - Где ты был?
  - Увидев, что ты попал в лапы столь коварной девицы, я попытался выяснить, что происходит и как тебе помочь?
  Нул ободряюще похлопал друга по плечу.
  - Но ты ей и сам не дался! Теперь посмотрим, как со своей задачей справятся друиды. Местные жители собирали их не только со всего острова, но ещё и пригласили с материка наиболее прославившихся в своем ремесле магов. Но даже всем скопом они уже несколько дней не могут одолеть фею. Этот храм - главная святыня аборигенов, сакральное место, где проходят их жертвоприношения богам с незапамятных времен. Вот его и захватила Арганар. Она не дает им совершать обряды, подкарауливая паломников внутри храма и высасывая у них жизнь, выдумав какой-то договор дабы заключенный их предками с её отцом - волшебником Харрудом. Врёт, конечно. Они все врут, чтобы оправдать свои бесчинства! Одного не могу понять: зачем им вообще оправдываться? Неужели у демонов есть совесть?
  - Как знать? Может Арганар и сама верит в эти бредни? Мы-то тут причём? Почему лабиринт нас привёл сюда? Где теперь Мадана, Один и Аксу? И как нам попасть в область Гарлинских гор?
  - Вопросов много, а ответов нет! Подождём...
  Между тем, друиды видимо добились своего, потому что ослепительное свечение, излучаемое разгневанной феей, постепенно начало блекнуть, пока не исчезло совсем, и теперь только луна заливала древние менгиры мирным светом. Аборигены умолкли, и воцарилась тишина.
  Эльфы осторожно заглянули вовнутрь святилища. Маги по-прежнему стояли кругом, но теперь их руки были опущены. На жертвеннике лежала хорошо освященная луной обессиленная фея. И почувствовав присутствие эльфов, она из последних сил подняла голову и посмотрела на Олеса. В её глазах было столько горькой муки!
  - Ты обманул меня, - пробормотала она.
  У Олеса замерло сердце от боли и... жалости. Женщина, не знавшая любви - разве может быть печальнее зрелище? И неважно кто она - эльф, фея или человек.
  - Что с ней будет дальше? - поинтересовался он у Нула.
  - Окропит своей кровью жертвенник.
  Эльфы подошли к друидам.
  - Арганар должна умереть, иначе она примется за старое. Мы не знаем, каким образом она здесь появилась, - тяжело вздохнул один из них, достав из рукава своей рубахи каменный жертвенный нож, - и чего нам ожидать даже от побежденной феи.
  - Мой отец отправил меня в лабиринт! - неожиданно отозвалась Арганар.
  Дело моментально приобрело для эльфов совсем иной оборот.
  - Нас тоже привёл сюда лабиринт! - удивленно заметили они.
  - Значит, теперь этот остров принадлежит вам! - неожиданно заявил верховный жрец. - Вы пришли из ниоткуда и победили Арганар: все условия соблюдены.
  - Какие условия? - опешили эльфы.
  - Условия древнего договора между богами, создавшими этот храм и людьми, которым было разрешено поселиться на острове. Владыки должны прийти из ниоткуда и завоевать право на власть.
  Нул и Олес устало переглянулись. Надо же, Арганар не лгала. Правда, это мало что меняло в их положении. Нет ничего хуже вмешательства в чужие дела, но особенно опасно встревать во внутреннюю жизнь иноплеменников: не знаешь, где тебя подстерегают ловушки и каких неприятностей ожидать. От разгневанной людской толпы волшебным мечом не отмахнёшься: разорвут и не заметят. Против человеческой ярости любая магия бессильна. Нашли ведь аборигены способ усмирить Арганар!
  - Нам не нужен этот остров, - поспешно отказались они. - Забирайте его себе. Зато очень бы хотелось вновь воспользоваться лабиринтом: нас ждут в Гарлинских горах.
  - Я постоянно вижу перед собой лабиринт, - вновь слабо отозвалась Арганар, - но сама я не могу шагнуть в него. Так решил Харруд, а без меня вы не найдете дороги.
   Эльфы растерялись.
  - И что же теперь делать?
  Друиды нерешительно переглянулись. Им очень хотелось помочь столь щедрым пришельцам, а избавиться от Арганр, не разгневав её отца, хотелось ещё больше. И если появился шанс... маги быстро придумали выход из положения.
  - Если она не может сама войти в лабиринт, - посоветовал один из них Олесу, - так внесите её туда. Но тогда вам придётся забрать фею с собой!
   Прихватить с собой Арганар? А что с ней делать, даже если кровопийца не наберёт прежнюю колдовскую силу? Зачем им такая зловещая спутница? С другой стороны, а как отсюда добраться до Гарлинских гор? На это могут уйти годы, а время не ждёт: пока они будут скитаться по этой планете, родная Ойкумена погрузится в хаос войны. Нет, такого эльфы не могли себе позволить.
  - Если только ты не будешь пить кровь! - предупредил Олес фею.
  - Ладно, - покладисто согласилась она, - не буду!
  Жрецы посовещались между собой.
  - Если вы отважитесь на такой шаг, то Арганар должна остаться с вами навсегда.
  Эльфы задумались.
  - Это всё равно, что постоянно носить в кармане особо смертоносную гадючку в надежде, что не укусит, - буркнул Нул по-эльфийски. - Пусть лучше умрёт!
   Но Олеса почему-то мучила совесть: по-прежнему оставалось неприятное ощущение, что он обманул Арганар. Фея не виновата, что была заточена в столь страшном месте и лишена любви.
  - Давай не будем пугаться раньше времени, - неуверенно пробормотал эльф.- Ведь не зря же мы попали на этот остров: лабиринт ничего не делает просто так. Значит, свыше было предопределено, что мы должны спасти эту фею. Хотя ума не приложу зачем?
  - Ладно, - недовольно сказал Нул жрецам. - Мы забираем Арганар с собой!
  Полная луна по-прежнему серебрила древнее святилище. Фея лежала на жертвеннике, и её белые одежды слабо светились на фоне пористого, изъеденного временем камня.
  Олес подошёл к ней и в нерешительности остановился: ему стало не по себе. Он и боялся прикоснуться к Арганар, и понимал, что именно ему придётся внести её на руках в лабиринт. Да и потом придётся таскать на себе пока не взойдет солнце и фея не получит возможность набраться энергии.
  - Что я должен сделать, чтобы мы попали в лабиринт? - эльф постарался справиться со страхом.
  - У меня нет сил: придётся самому его открыть, - измученно улыбнулась фея. - Обагри своей кровью жертвенник.
  Хитрость Арганар была настолько безыскусна, что Нул рассмеялся и подошёл к приятелю.
  - Никак не уймётся. Я сам её возьму на руки.
  Но его попытка забрать фею с жертвенника не увенчалась успехом: что-то мешало. Камень как будто отталкивал его, не давал подойти.
  - Ничего не получится, - озадаченно пояснил он другу. - Справиться с ней сможешь только ты!
  Задача, стоявшая перед Олесом, была непростой. Нужно было исхитриться таким образом пролить кровь на жертвенный камень, чтобы лежавшая на нём Арганар не смогла перехватить ни капли. Если она умудрится это сделать, то неизвестно чем закончится эта история. Восстановившая силы фея может их всех элементарно загрызть.
  Тяжело вздохнув, Олес закатал рукав.
  - Осторожнее, Арганар очень коварна, - предупредил его главный жрец, протягивая каменный нож.
  Всё произошло одновременно: он чиркнул ножом по запястью, кровь заструилась по руке и повисла каплями на пальцах. Олес нагнулся, чтобы прижать окровавленную ладонь к камню, а Аргана наоборот из последних сил метнулась вверх, норовя лизнуть его пальцы.
  Сообразив, что сейчас произойдет, Нул резко прыгнул на спину друга и сбил его с ног. Олес в свою очередь упал на Арганар, поранил её ножом и только потом машинально ухватился за камень. Обрадованная фея обвила окровавленными руками его шею, и он увидел в непосредственной близости от своего виска её жадно щёлкнувшие страшные зубы.
  И тут открылся портал: клубком из трёх тел свалились они в тусклый синеватый туман и полетели куда-то в пустоту, словно сорвавшись со скалы. Арганар так и продолжала висеть на шее Олеса, не спуская с него безумно сверкающих страшных глаз.
  - Куда вам нужно попасть? - спросила она.
  - В область, лежащую за Гарлинскими горами, - послышался голос Нула.
  Но Олес отрицательно качнул головой.
  - Нам нужно воссоединиться с нашими спутниками, где бы они ни были!
  И их троица словно из воронки вывалилась... на поле боя!
  Эльфы едва успели встать на трясущиеся после столь невероятного путешествия ноги, как тотчас были вынуждены скрестить мечи. Кто и против кого сражался они не поняли, да и разбираться времени не было.
  Нул и Олес, ошалев от происходящего, отчаянно отбивались от набросившихся на них чернокожих разбойников, когда услышали голос, ругающийся на общем языке Ойкумены:
  - Эй, чумазые, да откуда вы явились-то? Из преисподней? Или вас породила сажа?
  - Аксу! - облегченно выдохнули эльфы и, прорубая мечами дорогу, кинулись к ойрату, намереваясь узнать, что случилось с Маданой и Эйнаром.
  Но прежде Олес обеспокоенно оглянулся, пытаясь понять, куда делась Арганар. И сразу же увидел как фея, припав губами к ранам какого-то бедолаги, жадно сосёт из него кровь.
  - Арганар! - гневно взревел он. - Нельзя! Я запрещаю!
  Вампирша виновато отпрянула от жертвы.
  Увы, на эльфа налетел очередной дикарь, и Олес, отбиваясь от него, вынужден был отвлечься от своей спутницы. Зато Нул вскоре наткнулся на Аксу: ойрат яростно отбивался от наседавших врагов.
  - Где Мадана?
  - Прячется! Эйнар тоже где-то здесь.
  Как выяснилось впоследствии вождя обров, Аксу и Мадану лабиринт вывел в одно и то же место: они оказались в стране геммов - народа моряков и торговцев, заселявшего берега Алимского моря.
  Их маленькое государство раскинулось в живописной долине, но как выяснилось, здешние аборигены не сталкивались с Оракулом, хотя мутно толковали о каком-то духе, живущем в одном из ущелий горной гряды на юге-западе их земель.
  Один, Аксу и Мадана провели краткий совет, что им предпринять в отсутствии эльфов.
  - Где бы не оказались Нул и Олес, они также будут искать Оракула. Нам нужно отправиться на поиски ущелья, где обитает дух. Там мы и встретимся с эльфами, - пришли они к выводу.
  Не особо мудрствуя, путешественники купили себе местных лошадок и присоединились к торговому каравану, который после краткого перехода по берегу моря должен был пересечь интересующую их горную гряду.
  На третий день пути (вот оказывается, столько времени воевали эльфы с Арганар, а им показалось, что всё произошло в течение едва ли не часа!) караван расположился на ночлег. Но торговцы попали в засаду: к берегу неподалеку пристал чужеземный корабль с чернокожими пиратами, которые решили их ограбить и, захватив в плен, продать на невольничьем рынке.
  Эльфы появились как раз вовремя, чтобы помочь уже изнемогающим под натиском защитникам каравана отогнать разбойников назад к морю.
  Уцелевшие мужчины стояли на берегу и, очищая окровавленные мечи, наблюдали, как пираты по пояс в воде, торопливо забираются в шлюпки и удаляются к стоящему на рейде кораблю.
  - Они знали, что здесь пройдет караван? - задумчиво спросил Нул пожилого мужчину рядом.
  Медная бляха с рунами на его груди, скорее всего, указывала на старейшину. Он окинул изумленным взглядом острые уши эльфа, светлые длинные волосы и непропорционально высокий лоб. Судя по всему, внезапное появление эльфов его шокировало гораздо больше, чем нападение чернокожих разбойников.
  - Это ни для кого не тайна: здесь просто нет другого пути!
  И только теперь эльфы получили возможность осмотреться.
   В пылу сражения Нул и Олес сразу не заметили, что на побережье царит удушливая жара. Теперь же северянам эльфам стало трудно дышать, и они покрылись обильным и липким потом.
  Заявив, что здесь нет другой дороги, старейшина не преувеличивал. Вокруг возвышались крутые сплошь заросшие лесом горы такой высоты, что облака плыли между ними, закрывая вершины. Причём они стояли настолько близко друг к другу, что лишь несколько узких ущелий годились для путешествия по этой местности, да и те пересекались бурными горными реками.
  В общем, путь предстоял тяжелый и не близкий, но об этом эльфы узнают несколько позже. Сейчас же они облегчённо обнимались с Эйнаром и Аксу, улыбались обрадованной Мадане, которая по обыкновению держала открытыми только глаза.
  Вождь обров так же, как и эльфы страдал от жары. Его лицо стало багровым, синяя стойкая краска ритуальной росписи лица, не выдержала такой жары и размазалась. Он тяжело дышал и был с головы до пят измазан кровью противников. Но гораздо хуже пришлось Аксу: ойрат вдобавок ко всему был ранен, и кое-как замотав тряпкой окровавленную руку, с трудом удерживался на ногах.
  - Как вы меня напугали, - укорил он эльфов. - Думал уже всё - не видать мне больше моих ласковых жён! Куда же вас увела эта туманная штука?
  Вопрос напомнил эльфам о спутнице.
  - Арганар! - в унисон взвыли они. - Где она?
  Встревоженные Нул и Олес помчались к месту сражения.
  Феи нигде не было видно. Вповалку лежали убитые с обеих сторон, над ними гудели полчища мух и тихо ржали жмущиеся по сторонам дороги груженые поклажей лошади и ослики. Какие-то люди перевязывались раненных, оттащив их в тень деревьев.
  - Неужели сбежала? - ахнул Нул.
  Но Олесу вспомнился виноватый взгляд нашкодившей феи: наверняка, она всё-таки напилась крови и теперь прячется.
  - Арганар, - громко позвал он. - Где бы ты ни была - выходи!
  Сильно зашуршали листья, и фея мягко спланировала с ближайшего дерева. Её бледное лицо ожило, а глаза ярко полыхали синими искрами. Солнечный свет только подчеркнул нереально изысканную красоту феи, но не сделал менее опасной.
  - Я здесь, мой господин, - смущенно пробормотала она. - Повсюду следовать за тобой - мой долг!
  Олес окинул фею укоризненным взглядом. Яркий киноварный цвет её губ означал очередное преступление.
  - Ты опять пила кровь?
  - Только у тех, кому она больше не нужна! - пылко возразила Арганар. - Иначе в случае необходимости я не смогла бы защитить себя от нападавших.
  - На то существуют наши мечи, - угрюмо заметил Олес. - Ведь ты обещала больше не убивать!
  - Я их не убивала. Они и без меня умерли бы!
  Нул легко коснулся рукой плеча раздраженного приятеля.
  - Ты ей всё равно нечего не докажешь, - шепнул он. - Хорошо хоть теперь не придётся таскать вампиршу на руках. А в остальном...
  - Но должен же быть ещё какой-то выход! Не могу же я вечно оглядываться, проверяя, не покусала ли Арганар кого-то в очередной раз?
  - Теперь и у тебя появилось личное дело к Оракулу. Узнаешь, как избавиться от такой докуки.
  Но до Оракула ещё нужно было добраться, а дорога, по всем меркам, предстояла не из лёгких.
  Спёртый и удушливый воздух не охлаждался даже ночью, и эльфы с трудом засыпали под гудение многочисленного гнуса. Вившаяся над пропастями среди скал дорога изобиловала осыпями и поваленными деревьями. Правда, ледяные горные потоки в достатке снабжали отряд чистой и вкусной водой, а растительность по сторонам радовала глаза разнообразием и яркими красками. Диковинные цветы, множество птиц и зверей, живописные скалы.
  - Красиво, - тяжело вздыхали эльфы, - но эти места абсолютно не пригодны для жизни человека.
  Разговорившись с торговцами каравана они смогли узнать, как выживает народ геммов среди этих непригодных для земледелия и скотоводства скал.
  - Гарлинские горы разделяют два моря как позвоночник две половины спины. И закупая товары в портах Алимского моря, народ геммов переправляет их сухопутным путём на рынки побережья Уссульского моря.
  - И что же это за товары?
  - Мы везём изделия восточных мастеров: оружие, красители, ткани. А в обмен закупаем благовония, ювелирные изделия, драгоценные камни, пряности, выделанную кожу.
  - Это настолько выгодно, что окупает столь сложную и тяжелую дорогу?
  - Как-то же надо жить! Земли геммов неплодородные и не могут прокормить наш народ. Здесь хорошо растут только орехи, все же остальные продукты приходится привозить из-за моря.
  - Может горы можно как-то объехать?
  - Увы! Это ещё более опасно из-за воинственных диких племён, заселяющих просторы предгорий. Хотя на юге находятся несколько могущественных и богатых царств.
  Да, на какой бы планете ты не находился кусок хлеба всегда даётся непросто, требуя от людей приложения немалых усилий. Впрочем, о дикарях-людоедах их предупреждала ещё царица Трайян, отправив в лабиринт, подаривший им вместо Оракула вампиршу Арганар.
  Путешествовать с феей было отнюдь не просто. Она крутилась вокруг эльфов под ошеломленные и испуганные взгляды всего каравана. Для фей не существует непроходимых дорог, поэтому она искренне наслаждалась путешествием, шныряя по окрестностям.
  То и дело взлетая над тропой или пробегая по отвесным склонам окружающих гор, она собирала цветы или красивые листья, и в самый неподходящий момент осыпала ими Олеса, норовя нацепить венок на его голову или украсить одежду. Иногда Арганар мчалась к нему, продираясь сквозь кусты с каким-нибудь диким яблочком или горстью ягод, а то и с привлекательным камешком или незнакомым зверьком. Как-то даже притащила пеструю змею, отличавшуюся наряду с красотой особой ядовитостью. Благо, кусать её было бесполезно.
  Фею надо было хвалить, с благодарностью принимать её дары, потому что в противном случае она обижалась и долго не отвлекалась на зов, заставляя Олеса нервничать. Чтобы потерять покой, эльфу достаточно было представить, что оскорбленная Арганар сбежит от него, решив сделать новым местом охоты какое-нибудь ущелье. Ей было вполне по плечу лишить целый народ возможности зарабатывать себе на жизнь.
  - Да она влюбилась в тебя! - как-то подколол приятеля Нул.
  - Арганар не знает, что такое любовь! - Олес, тихо ругаясь, стряхивал со своего платья лепестки какого-то особо вонючего растения.
  Фея своими знаками внимания солидно осложняла ему жизнь, но это ещё можно было снести, если бы она доставала только эльфов да пугала людей. От беспечных выходок Арганар серьёзно страдали животные: лошади и ослики шарахались от летящей девицы, в панике норовя соскользнуть с узкой тропы в расщелину или пропасть.
   Из-за расшалившейся феи эльфы имели весьма нелицеприятный разговор со старейшиной каравана. На одной из остановок он подошёл к сидящим у костра эльфам и их спутникам и, убедившись что Арганар не видно, заявил:
  - Вряд ли кто-нибудь из моих соплеменников сможет похвастаться, что его караван сопровождали боги. Это большая честь! Но нам не нравится ваша спутница: мы наслышаны о подобных ей существах. Наш народ их называет "пэри". Они несут гибель всему живому, высасывая кровь у своих жертв.
  - Арганар не опасна, - поспешил заверить мужчину Олес, - нашим спутникам ничего не угрожает.
  - Но пэри пугает лошадей и её озорство далеко не безобидно. Люди ропщут и не желают каждый раз замирать от ужаса при виде этой нечисти.
  - Зато Арганар разведывает дорогу, предупреждает об обвалах и охраняет караван!
  - От кого? Кто на нас может напасть в этих диких местах? Горы практически непроходимы.
  Нул и Олес тяжело вздохнули.
  - Нет такого врага, с которым бы она не справилась!
  - Конечно, когда несется по воздуху баба со светящимися глазами и при этом щелкает зубами, не выдержат нервы даже у самых отчаянных головорезов! Но здесь нет таковых: мы мирные торговцы и не хотим закончить свои дни поседевшими от ужаса трясущимися безумцами.
  - И что же нам делать?
  - Утихомирьте пэри или покиньте отряд!
  Старейшина отошёл, а эльфы растерянно переглянулись.
  - И как же ты собираешься призвать к порядку нашу фею? - насмешливо фыркнул Нул. - Свяжешь и приторочишь к седлу?
  Но Олесу было не до смеха.
  - Что делать? - уныло спросил он совета у Эйнара, Аксу и Маданы.
  Привычная к жаре трантийка лучше всех переносила тяготы пути, и сейчас она любовно обмахивала веером из огромных листьев вольготно растянувшегося возле неё Эйнара. Аксу ревниво за ними наблюдал, но помалкивал, опасаясь кулаков здоровяка обра.
  Эйнар и Мадана уже настолько явно предпочитали общество друг друга, что их влюбленность не оставляла сомнений. Эльфы не раз задавались вопросом: как далеко зашли их отношения? Они знали, что у трантийцев суровые требования к целомудренности незамужних девушек, наверняка, какие-то табу существовали по отношению к девственницам и у обров. Но если поразившая девушку и мужчину страсть заставит их преступить через запреты, то их путешествие лишится всякого смысла: из древних книг было известно, что жрицы, посредством которых Оракул общается с миром, должны забыть про мужчин. Оставалось только надеяться на самообладание умницы Маданы, перехитрившей даже Ория.
  Вот и сейчас трантийка, услышав вопрос об Арганар, легко рассмеялась.
  - Фея, прежде всего, женщина и она жаждет вашего внимания!
  - Неизвестно сколько времени она провела в своём святилище, не интересуясь ничем кроме крови жертв, - недовольно возразил Олес, - с чего бы ей сейчас потребовалось мужское внимание?
  Мадана пожала плечами и, звякнув золотыми браслетами, кокетливо перевязала платок на голове.
  - В жизни каждой девушки, будь то богиня или простая смертная рано или поздно наступает момент, когда она начинает осознавать принадлежность к своему полу. Ведь каким-то образом появляются на свет маленькие феи?
  Олесу стало холодно даже в удушающей духоте южной ночи.
  - Нет, - твёрдо заявил он. - Ни за какие блага на свете! Даже если от этого будет зависеть судьба всей Ойкумены. Достаточно с меня и Трайян с её ненасытными служанками!
  Аксу хохотнул.
  - Здоровый мужчина, а боитесь какой-то летающей девчонки!
  На помощь другу пришёл Нул.
  - В этих связях нет никакого толка, - раздраженно заметил он. - Мы все человекоподобные, но разных видов. Скрещивание не даст результата: даже если будет зачато какое-то существо, оно вряд ли окажется жизнеспособным. А если и выживет, то закончит жизнь бесплодным. Так в чём же смысл совокупления?
  Эйнар и Аксу насмешливо переглянулись.
  - Вообще-то, - заметил обр, опасливо покосившись на Мадану, - смысл есть. Хорошее это дело! Приятное...
  И тут же получил ощутимый удар тяжелыми листьями, со смехом подскочив с места и спрятавшись за спину щуплого Аксу, которому также перепало от разъяренной девушки. Эльфы наблюдали за их весёлой потасовкой и обреченно вздыхали. Они уже смирились с тем, что люди не понимают высокой сакральности зачатия, превратив таинство в обыкновенное развлечение.
  Но и с Арганар нужно было что-то делать.
  - Я не буду ей морочить голову, оделяя знаками внимания. Это недостойно! - нервно возразил Олес, когда разгоряченные спутники наконец-то утихомирились, и Мадана вновь принялась обмахивать Эйнара порядком измочаленными листьями.
  - Лучше признайтесь, что боитесь любви феи, а всё остальное - глупые отговорки! - опять принялся его поддразнивать едва отдышавшийся Аксу.
  Олес даже не успел возразить, когда красноречивый треск сучьев указал на приближение Арганар. Удивительно, но летающая дева обладала грацией буйвола и предпочитала напрямую продираться сквозь кущи, а не огибать препятствия.
  Вот и сейчас она вынырнула из густых зарослей и, приблизившись к Олесу, внезапно осыпала его светлячками. Эльф сразу же оказался во власти быстро покидавших его голову насекомых, стекающих по длинным локонам волос, подобно бегущим огонькам.
  - Ты такой красивый! - с мечтательным придыханием пробормотала Арганар, полюбовавшись на это зрелище. - Очень красивый!
  Олес раздраженно смахнул остатки светлячков с волос и обреченно взглянул на восхищенное лицо феи.
  - Арганар! - он постарался придать голосу как можно больше твёрдости. - С завтрашнего дня ты перестанешь летать, где вздумается, и поедешь рядом со мной.
  - Но лошади меня не слушаются, - пожаловалась фея. - Да и зачем взгромождаться им на спину, если можно...
  - Нет, нельзя! Ты поедешь в одном седле со мной!
  И Олес тут же пожалел о своем решении, когда увидел, каким восторгом просияло лицо Арганар.
  - В одном седле?! - опустилась она на землю возле его ног, преданно заглянув в глаза. - И ты будешь со мной также разговаривать как Эйнар с Маданой?
  - Ну... о чём-нибудь поговорим, - неохотно пообещал Олес.
  Фея оживленно встрепенулась.
  - Тогда мне нужно такое же покрывало на голову как у Маданы, и такие же золотые браслеты, и такие же... серьги!
  Это желание оказалось для её спутников сюрпризом. Ничто в отношении двух девиц не говорило о существовании хоть какого-либо интереса друг к другу. Мадана, конечно же, боялась столь опасного соседства, и в присутствии феи старалась быть как можно незаметнее. Арганар не обращала на неё никакого внимания, потому что ни разу не видела рядом с девушкой Олеса. Но оказывается равнодушие не помешало ей разглядеть украшения, прячущейся под покрывалом Маданы.
  - Хорошо, - терпеливо согласился Олес, - как только...
  Он хотел сказать, что купит Аргане золото, как только они окажутся на ближайшем рынке, но неожиданно его перебила Мадана.
  Она быстро скинула со своей головы покрывало. Этого зрелища эльфы не видели со времен визита во дворец короля Транта, и там было на что посмотреть!
  Длинные чёрные косы Маданы были унизаны золотыми кольцами, лоб сжимала искусного плетения диадема с замысловатой подвеской из кроваво-красных рубинов. Руки как и щиколотки ног были унизаны золотыми браслетами разнообразной формы. Ну и конечно же уши красавицы оттягивали уже знакомые им серьги лернов.
  Мадана робко, но обольстительно улыбнулась, недоуменно взирающей на это богатство Арганар.
  - Я хочу сделать тебе подарок. Выбирай, что из всего этого ты хотела бы носить?
  Эльфы изумленно округлили глаза. Неужели Мадана пытается избавиться от серег?
  Как бы то ни было, но фея отрицательно качнула головой.
  - Зачем мне твоё золото?
  - Это дар, - продолжала настаивать Мадана, - от него нельзя отказываться.
  - Мой выбор может тебе не понравиться.
  - Я отдам любое из своих украшений.
  Олес хмыкнул. Так и есть: Мадана посчитала, что фея выберет серьги, и тогда...
  Арганар смерила её задумчивым взглядом и ткнула пальцем в один из браслетов, украшавший щиколотку трантийки. Странно, но он не отличался ни яркостью, ни искусностью работы. Мало того, даже не был золотым.
  Этот выбор произвёл на Мадану странное впечатление: девушка пришла в заметное замешательство и даже испугалась.
  - Ты уверена? - хмуро спросила она фею. - Он же уродливый! Да и... вряд ли тебе стоит прикасаться к этой вещи.
  Арганар пожала плечами.
  - Из всех твоих украшений, он единственный имеет для меня цену. Кроме серег, конечно, но их могут носить только люди!
  Олес и сам не заметил, как облегченно выдохнул. Нул ощутимо ткнул его кулаком в бок.
  - Видимо Арганар становится неуклюжей дурочкой, только когда дело касается тебя!
  Мадана с тяжёлым вздохом вновь закутала голову в покрывало и попыталась снять браслет, но плотно прилегающая к коже вещица не поддавалась. Тогда она протянула ногу Арганар: и фея трудноуловимым жестом, но легко сорвала браслет, тут же натянув его на свою щиколотку.
   Эйнар с горьким упреком посмотрел на Арганар.
  - Мадана сама выбрала эти серьги, и избавиться от них, просто вытащив из ушей, у неё не получится, - правильно понял его взгляд Нул. - Так уж распорядилась судьба.
  - Я знаю, - тяжело вздохнула Мадана и, обхватив руками колени, задумалась, глядя на ласково поглаживающего её по руке Эйнара.
  Эльфам стало жалко влюбленных, но чем они могли помочь?
  - Не надо расстраиваться раньше времени: Оракула ещё нужно найти, - пробормотал Олес, с тоской думая о совместном путешествии в одном седле с Арганар.
  У него озноб пробегал по коже при мысли, что придётся вновь к ней прикоснуться.
  В общем, путешественники легли спать порядком расстроенными. Олес долго не мог заснуть, прислушиваясь к резким крикам неизвестных птиц Реи-Айи. Ему было здорово не по себе, тем более что фея вновь куда-то исчезла. Судя по всему, Арганар вообще не нуждалась в отдыхе, и Олес подозревал, что ночью она охотится на каких-нибудь животных, насыщая себя запретной кровью.
  Он так и задремал, настороженно прислушиваясь: не зашуршат ли листья, извещая о возвращении загулявшей феи?
  Когда взошло солнце, оказалось, что Арганар сидит рядом и терпеливо дожидается его пробуждения.
  - Вот, - похвалилась она, взмахнув перед носом Олеса куском сверкающей ткани, - у меня теперь тоже есть покрывало!
  Но эльфа больше заинтересовали брякнувшие на её руках золотые браслеты. Он хорошо помнил, что подарок Маданы обвивал щиколотку феи, так откуда же взялись остальные украшения?
  - Арганар! - встревоженный Олес превозмог внутреннее сопротивление и схватил фею за запястье.
  Так и есть: её руки вплоть до предплечий были унизаны разнообразными по форме и ценности браслетами.
  С замершим сердцем он стянул с феи расшитое золотом покрывало из тонкого шёлка. На голове Арганар красовалась повязка со множеством подвесок из золотых монеток и самоцветов различной формы. Грубая обработка и золота, и камней говорила о древности изделия.
  - Где ты это взяла?! - в ужасе воскликнул Олес.
  Он сразу же решил, что фея распотрошила какой-нибудь вьюк с ювелирными изделиями, и сейчас возмущенные торговцы потребуют наказания воровки. После этого им придётся в одиночку скитаться по труднопроходимым горам, что и опасно, и лишено всякого смысла. Им никогда в одиночку не найти нужное ущелье.
  - Я нашла его, - между тем беспечно болтала фея. - Мы немного поговорили. Он всё равно ничего не заметил...
  - Чего не заметил?
  - Там было много тюков с разнообразными товарами и скелетов, - между тем пояснила фея, любуясь своими руками. - Им всё равно украшения ни к чему. Я тихонько подкралась и забрала всё, что мне показалось красивым.
  - Кто он? - разволновался Олес. - Где ты была?
  - Там! - легкомысленно махнула она рукой куда-то в сторону, и тут же заинтересованно осведомилась. - Ты сказал, что сегодня повезешь меня на своей лошади?
  Олес кивнул головой и отправился к ближайшему ручью умываться. Арганар помчалась за ним, и крутилась вокруг всё время, пока он приводил себя в порядок: прыгала по торчащим из воды валунам, брызгала на него ледяной водой, раздобыла пару красивых камешков - один из которых оказался золотым самородком. В общем, надоела до крайности.
  А день ещё только начинался.
  Когда караван покинул стоянку, Арганар вспорхнула к нему в седло и, прижавшись всем телом, блаженно затихла, уткнувшись носом в его шею. У Олеса от ужаса перехватило дыхание.
  - Может, будет лучше, если ты будешь смотреть вперед? - пробормотал он.
  - А что может быть интересного в лошадиных хвостах и в спинах наших спутников? - удивилась фея. - А так я слышу как бьется твоё сердце: его ритм убаюкивает меня.
  - Разве феи спят?
  - Спят, но редко. Нас сложно усыпить, но ещё сложнее разбудить. Иногда феи веками путешествуют в мире грёз и не хотят оттуда возвращаться.
  - Ты когда-нибудь спала?
  - Мне снился прекрасный лес, на полянах которого я весело играла со своими подругами. Когда-то мы жили в уютном доме с ласковой и доброй матушкой. Она расчёсывала нам волосы и украшала цветами. Там было весело! А потом моя мать провинилась перед чародеем Харрудом - моим великим отцом. Он приказал мне войти в лабиринт, который привёл в святилище, а назад я уже выйти не смогла, хотя часто слышала зовущий голос матушки. Мне надо было откликнуться, но я забыла своё имя, - Арганар печально всхлипнула, - не помню, как меня звали раньше!
  - За что же Харруд так жестоко наказал твою мать?
  Фея наморщила лоб.
  - В одном из миров томился в заточении дух, обреченный за какие-то проступки служить людям. Но они совсем измучили его: приставали с глупыми просьбами, не давали покоя. А духи не любят, когда их тревожат. Он настолько устал, что обратился за помощью к моей матушке, и она помогла ему убежать.
  "Уж не об Оракуле идёт речь?" - подумал Олес.
  - Харруд разгневался на матушку за самоуправство и наказал нас разлукой.
  - Так кем же была твоя мать?
  - Не знаю. Но я хорошо помню, как нам хорошо было вместе.
  - Ты скучаешь по родному лесу?
  - Скучала я в святилище. А сейчас у меня появился ты и я вновь счастлива
  Эта беседа немного успокоила эльфа.
  "Может всё и обойдется?" - с надеждой подумал он. - "Аргана мало чем отличается от любопытной озорной девчонки... ну, может пристрастиями в еде!"
  Увы, когда рядом с тобой фея жди неприятностей!
  В тот день караван медленно поднимался на очередной перевал. Старейшина каравана предупредил путешественников, что нужное им ущелье находится в нескольких часах пути.
  - Мы туда никогда не заходим, предпочитая огибать его по другой, более безопасной дороге. Тот, кто там живёт не любит, когда его тревожат.
  - Странно, - перемолвились между собой эльфы, - по имеющимся у нас сведениям Оракул никогда не проявлял агрессии к людям. В худшем случае он просто отказывался с ними общаться.
  Им стало немного не по себе, потому что появились сомнения в правильности выбранного пути. Может лерны ошиблись? И что тогда делать? Где искать сбежавшего Оракула?
  - Всё равно нужно посмотреть: кто там скрывается?
  Это часть дороги оказалась на редкость сложной из-за нависающих над тропой крутых скал с заметными осыпями на склонах. По мере продвижения к вершине очередного перевала жара многократно усилилась. Стало трудно дышать и Олес, обливаясь потом, едва держался в седле, сражаясь с противным головокружением и сухостью во рту.
  Между тем, не замечавшая тягот пути Арганар болтала без остановки. Ей было всё равно, что обсуждать: будь то замысловатое облако в небе или придорожные пейзажи. Олес периодически согласно кивал головой, чтобы её не обидеть, но практически не слушал говорливую спутницу.
  Не обратил он особого внимания и на слова Арганар о надвигающемся ненастье. Фея первая заметила, что плывущие между горными вершинами облака превращаются в тяжелые черные тучи.
  - Это он, - опасливо ткнула она пальцем в небо.
  Олес нехотя задрал голову вверх:
  - Наверное, будет ливень.
  Заволновались и остальные торговцы. После короткого совещания к эльфам подъехал старейшина каравана.
  - Как бы нам не оказаться в самый разгар урагана на открытом участке тропы. Это очень опасно. Нужно срочно искать укрытие.
  И с неловкостью отводя глаза от притулившейся в седле феи, попросил:
  - Не могла бы уважаемая Арганар поискать какое-нибудь укрытие от дождя вблизи караванной тропы?
  Но та ещё теснее прижалась к Олесу, демонстрируя нежелание покидать своё место.
  - Вы сами запретили мне летать!
  - Так-то оно так, - промямлил старейшина, - но в таких обстоятельствах можно немного отступить от прежних договоренностей.
  - Арганар, - вынужден был попросить её и эльф, - поищи укрытие. И сама разомнёшься и пользу всем принесёшь.
  - Мне страшно! - неожиданно пожаловалась фея.
  Усталый Олес подумал, что Арганар боится грома или молнии.
  - Мы успеем спрятаться до непогоды, если ты быстро найдешь какую-нибудь пещеру.
  Арганар ещё немного помедлила, а потом, медленно поднявшись в воздух, исчезла в ближайших кустах.
  Караван застыл на месте, дожидаясь, когда вернётся фея, но она не появлялась. Правда, остановилась невдалеке и мгла. За ближайшей от них горной вершиной сверкали молнии и грохотал гром, ужасающим звуком наполняя горные ущелья. Где-то послышался камнепад, и даже стали видны завихрения смерча. Сжавшиеся от страха люди смотрели на небесную какофонию и молили о помощи родовых богов геммов.
  Между тем Арганар всё не было и не было, и Олес почувствовал сильнейшую тревогу.
  - Где она? - взволнованно поделился он опасениями с Нулом. - Неужели попала в эпицентр урагана?
  - Мало ли по каким местам скитается фея? Она любит летать, где ей вздумается.
  - Это не тот случай: Арганар знает, что мы её ждём.
  Нул удивленно смерил глазами приятеля.
  - Ты беспокоишься? Но это же фея: что с ней может случиться?
  Однако Олес направил своего коня вперед.
  - Посмотрю, что там происходит. Арганар боится молний.
  - Я не отпущу тебя одного, - последовал за ним и Нул.
  Они оставили позади караван и спустя некоторое время взобрались на вершину перевала.
  Перед их глазами расстилалась панорама уходящих на восток горных хребтов и глубоких распадков. И вот над одним из них, несколько в стороне от тропы висело черное облако, из которого били молнии.
  - Это... не непогода, - озадаченно протянул Нул, вглядевшись в сгусток мрака.
  А вот Олеса встревожили небольшие пучки света, вспыхивающие во тьме.
  - Арганар! Она с кем-то сражается!
  Он был настолько обеспокоен, что помчался по направлению к ущелью, не обращая внимания на протестующие крики Нула. И видимо его тревога оказалась такой силы, что безошибочно вывела эльфа на укутанное черной мглой небольшое плато.
  И хотя видимость была плохая, Олес сразу же увидел среди валяющихся в беспорядке скелетов животных и людей в истлевшей одежде обессиленно лежащую Арганар, над которой клубился смерч.
  - Кто ты? - внезапно послышался глухой голос. - Зачем здесь появился?
  Олес пристально вгляделся в мрак. Так и есть: перед ним находилась какая-то злобная сущность.
  - Я путешествую между мирами и ищу сбежавшего из Ойкумены Оракула, - пояснил он. - Лерны направили меня сюда: в Гарлинские горы.
  - Лерны - сами гости в нашем мире, так что не им кого-то и куда-то направлять. И тебе также здесь делать нечего!
  Что же, он был по своему прав... если бы не Арганар!
  - Эта фея - моя спутница!
  - Значит ты - вор?
  Олес опешил от неожиданности.
  - Почему ты назвал меня вором? Разве я взял что-нибудь принадлежащее тебе?
  - Ты? Нет! Фея обокрала меня.
  Олес взвыл от ужаса, сообразив, откуда Арганар раздобыла свои украшения.
  - Она хоть и фея, но всего лишь женщина: не может устоять перед возможностью себя украсить, - взмолился он. - Я всё тебе верну, только отдай мне Арганар!
  Предлагая это, эльф сильно сомневался, что существо ответит согласием, но тот с неожиданным миролюбием заявил:
  - Забирай! Здесь и без того полно покойников. А из воровки я уже вытянул жизнь: фея практически мертва... хотя для неё это может и к лучшему!
  Но Олесу было не до намеков демона: он подбежал к Арганар. Фея действительно не подавала признаков жизни. Однако прежде всего эльф лихорадочно содрал с безвольного тела украшения и сложил их на покрывале.
  - Это ещё не всё! - недовольно заметило существо.
  Олес быстро ощупал фею и обнаружил, что её талию обвивает золоченый пояс. Торопливо расстегивая застежку, он невольно поранил Арганар. Из царапины выкатилась капля синеватой крови.
  "Она жива!" - облегченно подумал эльф и, подхватив на руки практически невесомое тело, забросил его в седло. Но Олес знал, что ему не удастся так просто покинуть демона, поэтому снял с руки перстень (великолепный образчик работы нумирских мастеров) и положил сверху на кучку возвращенных украшений.
  - Это плата за причиненное беспокойство, почтенный хозяин этого места!
  - Гм... а ты умеешь вести переговоры, житель Ойкумены. Дам совет: лучше брось фею здесь. Она проклята. Что же касается Оракула... поищите в Утомском ущелье!
  Эльф со словами благодарности поспешил покинуть ущелье, хозяин которого столь любил драгоценности.
  Он едва успел выехать на караванную тропу, когда из-за поворота показался Нул.
  - Куда ты умчался? - возмутился он, но тут заметил лежащую поперек седла бесчувственную Арганар. - Что с ней?
  - Монстр из ущелья лишил её жизненной энергии. Солнца нет: небо затянуто тучами. Ещё чуть-чуть и фея умрёт!
  - И что теперь делать? В прошлый раз она воспрянула только после того, как насосалась крови одного из разбойников. Но поблизости нет израненных кандидатов в покойники. Где мы найдем для неё свежую кровь?
  Эльфы посмотрели друг на друга, затем на умирающую Арганар.
  - Может, оставить всё как есть? Даже птице лошадиные копыта и то, наверное, больше нужны, чем тебе фея!
  Но Олес вместо ответа засучил рукав.
  - Открой ей рот и удерживай, чтобы она меня не укусила, - приказал он другу, чиркнув ножом по руке.
  - Не дело ты затеял, дав попробовать вкус собственной крови, - вздохнул Нул, но крепко сжав фею, приоткрыл ей рот.
  Арганар распахнула глаза, едва первая капля коснулась её языка, и Нул с трудом удержал рвущуюся к источнику крови фею. Но когда она разглядела чью кровь глотает, сразу же в ужасе отпрянула.
  - Не надо!
  Олес затянул рану.
  - Ты в состоянии усидеть в седле?
  - Да!
  Они возвращались к месту, где оставили отряд в полном молчании. Олес не стал упрекать Арганар за кражу, но её подавленный вид красноречиво говорил, что фея и так чувствует себя виноватой. Но ощущал вину и Олес: ведь он не расспросил, кого именно боялась Арганар, и беспечно отпустил глупышку навстречу опасности.
  Сообразив, что непогода обошла тропу стороной, караван продолжил путь, и эльфы встретили его уже на спуске с перевала. Увидев, что эльфы возвращаются с Арганар, навстречу выехал старейшина.
  - Вы нашли, что искали? - спросил он.
  - Да! Но теперь нам нужно посетить Утомское ущелье. Это далеко отсюда?
  Торговцы обменялись удивленными взглядами.
  - В двух днях пути. Но там нет никаких духов. Через Утомское ущелье протекает довольно широкая река, потому что в неё впадает несколько водопадов. Место красивое и удобное для стоянок: мы даем отдых лошадям, чиним сбрую, пополняем запасы воды. Не понятно, что может в этом месте понадобиться вам?
  Эльфы промолчали. Они и сами не знали, что конкретно ищут.
  На следующем привале фея вновь исчезла. Молчаливо упорхнула в ночь, хотя измученная накануне демоном она выглядела не лучшим образом. Олесу не понравилась эта отлучка: его мучило неясное предчувствие беды, а может он просто волновался, что фея вновь вляпается в какую-нибудь неприятную историю.
  Утром она как ни в чем не бывало заняла своё место в его седле, хотя была непривычно молчалива и чем-то угнетена.
  Во время последней стоянки перед прибытием в Утомское ущелье понурая Арганар сидела у костра и машинально подбрасывала в огонь веточки хвороста. И что-то было настолько тоскливое в её фигурке, что Олесу стало жаль обычно непоседливую фею.
  - Может вновь полетаешь?
  - Я не хочу летать, - отрицательно качнула она головой. - Мне хочется заснуть!
  Само это пожелание говорило о высшей степени уныния, охватившего Арганар. Олес сочувственно пожал ей руку.
  - Черный монстр отпустил тебя. Значит нужно жить, а не спать!
  - А зачем мне жить?
  И глаза феи с такой печалью взглянули на Олеса, что тот подсел в ней поближе.
  - Это вопрос, на который ищут ответ все получившие дар жизни, и хорошо, если находят! Никто не в силах понять замысла Создателя.
  - Но ты же сам говорил, что в основе любой жизни лежит любовь? Значит, мы появляемся на свет, чтобы любить?
  - В общем-то, да!
  - А ты когда-нибудь любил?
  Олес прикусил губу, раздумывая, что ответить, чтобы ещё больше не запутать и без того сбитую с толку фею. И её можно было понять: заключенная жестоким отцом в мегалитическом святилище, она промышляла охотой на людей, не задумываясь ни о чем, кроме насыщения кровью. И тут появился он со своей загадкой, и всё в её жизни полетело кувырком. Арганар лишилась прежнего смысла жизни, а нового так и не обрела. И всё же рассказывать о других женщинах в своей жизни Олес не отважился.
  - До такой степени, чтобы создать семью, влюбляться ещё не приходилось, - уклончиво ответил он. - У меня нет жены и детей.
  Аргана окинула его изучающим беспокойным взглядом, но больше задавать вопросов не стала. Олес облегченно выдохнул.
  Надо сказать, что треволнения последних дней сказались на обстановке у костра. Все порядком устали, поэтому общий разговор не завязывался.
  Нул внимательно осматривал свой меч, что-то ворчащий себе под нос Аксу помешивал варево в котелке, и ничто не нарушало покоя, пока какое-то время спустя шепчущиеся в сторонке Эйнар и Мадана также не подсели к костру.
  - Где твоё и украшения, Аргана? - полюбопытствовала девушка.
  Фея окинула трантийку взглядом, не отличавшимся благожелательностью, и промолчала.
  - Пришлось всё отдать! - ответил за неё Нул.
  - И даже подаренный мною браслет?
   Аргана раздраженно приподняла подол своей туники, и все увидели, настолько сильно изменился серебряный гладкий ободок: он стал неказистым изделием из железа и светился неприятным, раздражающим светом, да ещё на нём проступили чёрные грубые руны, от одного взгляда которых всех передернуло от ужаса.
  Олес удивлённо нахмурился: как же он мог забыть о подарке Маданы? Да и он ли это? С другой стороны, демон не мог у него забрать чужую вещь или заменить её.
  - Это не мой подарок! - возмутилась и Мадана. - В такие браслеты хозяева обычно заковывают своих рабов, чтобы не сбежали.
   Олеса неприятно насторожили выбитые руны: нечто очень грозное было в их начертаниях.
  - Арганар, где ты взяла этот браслет?
  Но фея лишь стыдливо одёрнула подол.
  - Мне его дала Мадана.
  - Лучше верни мне его, - посоветовала ей брезгливо сморщившаяся трантийка, - такие вещи не меняют свой облик просто так!
  Неизвестно, чтобы ответила ей Арганар, но тут Аксу доварил похлёбку.
  С питанием в походе было скудно. Они купили у караванщиков сухие лепёшки, вяленое до каменной жесткости мясо и небольшой мешок местной крупы.
  Для того чтобы мясо разжевать, его приходилось долго варить, а в образовавшийся бульон закладывать крупу. Получившуюся похлёбку путешественники и ели. Не сказать, чтобы блюдо отличалось вкусом, но другой еды просто не было. Размоченные в воде лепешки также не особо разнообразили их стол.
  Однако после труднейшего перехода все были голодны и торопливо кинулись с мисками к кашеварящему Аксу.
  Получив свою порцию, они схватили ложки, когда вдруг заговорила Арганар:
  - Я тоже хочу есть!
  Олес поперхнулся похлебкой, изумленно покосившись на фею. Ошеломленно смотрели на неё и все остальные. Вкусы Арганар были хорошо известны: существа её породы питаются либо энергией света, либо кровью живых существ. Они пьют воду, могут даже полакомиться вином или пыльцой растений, но это больше из баловства, а не из потребности.
  Олес переложил на пальмовый лист часть густого варева из своей миски и протянул Арганар.
  - Попробуй!
  А потом изумленно наблюдал, как она осторожно пробует мало съедобное месиво, с жадностью поедает, а потом ещё и тщательно вылизывает лист, голодными глазами покосившись на остаток содержимого его миски. Олес растерянно протянул ей свою порцию.
  - Что происходит? - нахмурился Нул, глядя на едва ли не чавкающую фею.
  - Судя по всему, у нас появился ещё один едок? - хихикнул Аксу, и на всякий случай торопливо проглотил свою похлёбку.
  Мадана что-то шепнула на ухо Эйнару и тот, хмыкнув, согласно кивнул головой. Олес неодобрительно покосился на распоясавшуюся парочку, но было уже поздно:
  - Аргана, а ну-ка взлети!
  Фея мрачно покосилась на насмешников и свернулась клубочком у костра.
  Олес перепугался не на шутку.
  - Пожалуйста, не надо спать!
  - Просто полежу. Я так устала...
  Уставшая фея? Эльфы встревоженно переглянулись.
  - Арганар, ты разучилась летать?
  И тут фея неожиданно обиженно расплакалась. От такого зрелища у всех присутствующих раскрылись от удивления рты. Олес ахнул, мгновенно сообразив, что случилось нечто экстраординарное.
  - Ну-ка, покажи ещё раз свой браслет. Сними его!
  Он бесцеремонно ухватил Арганар за ногу, но браслет настолько плотно облегает щиколотку феи, что снять его не было никакой возможности.
  Неужели в деле замешан собиратель сокровищ из ущелья? Не смог убить фею, так обвёл её вокруг пальца?
  - Ты обменяла серебряный браслет на возможность стать простой смертной? - с горечью спросил он.
  - Нет! Я всего лишь хотела, чтобы ты перестал меня бояться, - всхлипнула Аргана.
  Олес прикусил губу, не зная, что делать в этой ситуации.
  - С чего ты взяла, что я тебя боюсь?
  - Ты даже не хотел ко мне прикасаться!
  И слезы отчаяния вновь заструились по её щекам. Эльф тяжело вздохнул и осторожно обнял отчаявшуюся глупышку за плечи.
  - Не плачь! Успокойся, - и всё же он не смог удержаться от упрёка. - Разве можно добровольно лишаться магии?
  - Я думала: это произойдёт постепенно.
  Олес прилёг на подстилку и подозвал Арганар к себе:
  - Отдыхай! Теперь я буду охранять твой сон так же, как раньше нас всех охраняла ты!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"