Гаан Лилия Николаевна : другие произведения.

Крылья и копыта

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В наш прагматичный век на людей, пишущих стихи, и так смотрят как на придурков. А здесь ещё вдобавок маленький городок, где нас раз, два и обчелся. Так что, дружище, помнишь, как у Булата Шалвовича: "Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке". Вот и нам нужно крепко держаться друг за друга, даже если вместо руки иногда и протягивают... копыто.
  Мало кто из жителей Замостья интересовался деятельностью местного литературного клуба "Пегас" - уж больно скучная, на взгляд обывателя, там заседала публика. Да и сами "пегасовцы" не спешили кого-либо посвящать в свои внутренние дела. Даже когда на одном из заседаний была совершена кража, об этом не узнал никто из посторонних. Хотя посторонний там всё же был - гость одного из членов клуба. Так вот он... но, пожалуй, лучше рассказать обо всем по порядку.
  Двое мужчин энергично отряхивали одежду от снега на крыльце краеведческого музея.
  - Уж прости меня, Лёха! Нехорошо получилось: столько лет ждал тебя в гости, а тут...
  - Да что ты извиняешься, Кирыч! Посижу я на заседании твоего клуба. И хотя поэзия - не мой конёк, ничего страшного. Пару часиков как-нибудь вытерплю.
  - Понимаешь, сегодня Мэрилин презентует сборник, а я написал несколько песен на её стихи.
  - С удовольствием послушаю. Когда ты пел на школьных вечерах, девчонки визжали от восторга.
  Кирилл смущенно улыбнулся. Несмотря на то, что в своё время его обожали одноклассницы, к сорока пяти годам он оставался холостым.
  Прежде чем открыть звякнувшую колокольчиком дверь, Алексей окинул изучающим взглядом афишу на входе.
  - Гм... "Рождественские встречи литературного клуба "Крылья Пегаса". Приглашаем всех любящих поэзию". А почему не написали, что это презентация книги... как её?
  - Мэрилин Остолоповой. Там многие выступать будут, не только она. Клуб поздравит всех любителей поэзии с Новым годом и Рождеством. Всё как положено: и Дед Мороз, и Снегурочка, и подарки.
  - Дама сама псевдоним такой придумала?
  - Не совсем, - замялся Кирилл. - Мэрилин - это почти что Мария, а Остолоповы - местная дворянская фамилия. Её прабабка была любовницей какого-то ловеласа из рода Остолоповых. Она особенная... сам увидишь. К тому же ты не представляешь, как тяжело быть поэтессой в маленьком городке: грязные сплетни, зависть...
  К удивлению Алексея, в обширном зале музея собралось немало людей.
  Помещение разделяла на две части закрытая стеклом экспозиция, с одной стороны которой красовались в "естественной среде обитания" чучела волка, лисицы и зайца, а с другой глядели на посетителей стеклянными глазами местные пернатые. Устроители вечера достаточно умело использовали эту особенность, устроив сцену и расставив стулья для зрителей напротив птиц, тогда как чучела зверей взирали на своеобразные кулисы, где переодевались и готовились к выступлению члены клуба.
  Алексей осмотрелся. Публика была ещё та: куча теток в вязаных шапках, разновозрастные мужики в свитерах и в джинсах с зачехленными гитарами в руках, и даже сухонькая старушка в русском народном костюме с украшенным бусинами кокошником.
  Пока Кирилл суетился на мигающей гирляндами сцене, подключая аппаратуру и проверяя микрофоны, в зале появились солидные дамы в масках "зайчиков" с корзинками в руках.
  - Мы собираем деньги на выпуск рождественского альманаха поэтов Замостья, - подошла одна из них к Алексею. - Купите изделия нашего кружка "Умелая хозяюшка".
  В корзинке почему-то были только мягкие игрушки в виде зверьков. Алексей выбрал себе вязаного поросенка розового цвета и положил в коробку с прорезью двести рублей. Сидевший рядом пожилой мужчина, от которого несло застарелым перегаром, с видимой неохотой достал из кармана десять рублей и получил от недовольно засопевшей дамы желтого бархатного утенка. Заметив, что Алексей брезгливо поморщился, мужчина взял гитару и пересел поближе к сцене.
  Освободившееся место сразу же занял лысоватый тип с поблескивающими глазками заправского сплетника.
  - Викентий Колтунов-Залесский, - представился он.
  - Алексей.
  - По-видимому, из губернии приехали? - Викентий окинул собеседника оценивающим взглядом. - Свитерок-то на вас и курточка - явно не с толкучки.
  - По случаю на распродаже купил.
  - У-гу... И что вы делаете на презентации графоманского бреда мадам Остолоповой?
  - Ну, на этот счет есть иное мнение.
  - Мэрилин - бездарность, - рявкнул его собеседник. - И других мнений быть не может. Если бы не особенные отношения с мэром, отдел культуры никогда не выделил бы деньги на издание её виршей. Ещё та штучка! Видите, по сцене мечется рыжий лохматый тип в свитере с оленями?
  - И что? - насторожился Алексей.
  - Это Кирилл Негодин - местный бард. Так, ничего особенного, но на безрыбье и рак - рыба. Так вот, он влюблен в эту стерву по уши, а она, хоть и использует его, постоянно динамит.
  "М-да. Так вот кого имел в виду Кирыч, говоря о местных сплетниках!"
  - А вон та старушка в кокошнике? - сменил он тему разговора. - Тоже поэтесса?
  - Нина Егоровна - местная юродивая. Сама впроголодь живет, а всю пенсию на кошек переводит. Каждое утро десятки бездомных котов толпятся в поисках пропитания у её подъезда, а она им и миски моет, и болячки лечит.
  - А что бабуля здесь делает?
  - Егоровна везде, где есть дармовое угощение: и сама поест, и её котам со стола хоть что-нибудь да перепадет. Мэрилин-то после презентации проставляться будет. Это, конечно, для избранных, но Егоровну такие мелочи не смущают. Высокий, на Кощея похожий, пожилой мужик рядом с ней - редактор поэтического альманаха Яков Будзинский. Когда-то в Москве в редакции крупного журнала работал - поэтическую колонку вел. Вышел на пенсию и в Замостье переехал. Теперь здесь всем мозги выносит.
  - Так... А приземистый старик рядом с ним?
  - Это председатель клуба - Гертруд Иванович Пенкин. Кандидат каких-то там наук, член Союза писателей России, - незнакомец нагнулся к его уху и прошептал. - Говорят, за членский билет сорок тысяч тугриков выложил. Теперь всем его в нос тычет. И хотя уже от старости из ума выжил, с начальством умудряется дружить. Вот и зал музея под ежемесячные заседания клуба у городской администрации выхлопотал. Видите, слева от него крашенную в рыжий цвет толстуху? Это секретарь клуба - Анна Львовна Кац. Эмигрировала в 90-х в Израиль, и что вы думаете?
  - Неужели выслали?
  - Сама уехала. Не могу, мол, без Замостья - с тоски на земле обетованной чуть не умерла! А здесь у Кац куча таких же чокнутых толстозадых подружек: и на аэробику ходят, и в парке бегают, и всякую фигню шьют, - мужик показал Алексею тряпичное животное, отдаленно напоминающее жирафу.
  - А... собственно, вы - член клуба или также поклонник чужих талантов?
  Лицо мужика застыло в горделивой надменности.
  - Я - поэт-басенник. У меня уже четыре сборника басен, и, между прочим, изданных за собственный счет. Не всем, знаете ли, нравится сатира. Власть имущие да всякие завистники съесть меня готовы, зато простой народ уважает. Осенью у меня тоже была презентация сборника "Слово о козлах". Ох, как хлестко я там прошелся по стишкам Мэрилин. И про её, так сказать, моральный облик не забыл. Пятнадцать книг чуть ли не с руками оторвали!
  - Значит, доходное это вообще-то мероприятие?
  Викентий заметно смутился.
  - Не так, чтобы очень... Дело не в этом. Поймите, когда видишь людей, готовых купить твою книгу, чувствуешь себя окрыленным!
  - Как Пегас? - Алексею с трудом удалось скрыть улыбку.
  - Ну, что-то в этом роде. Вот посмотрим, сколько Мэрилин удастся продать книжонок? Тогда-то я вдоволь посмеюсь. Если у вас есть свободные деньги, лучше их вложить в издание моих книг.
  - С чего вы взяли, что у меня есть "свободные деньги"?
  - Бросьте жеманничать. Викентий - стреляный воробей, его не проведешь! Сразу видно, что вы - человек состоятельный. Минуточку, сейчас сами убедитесь, что мои басни стоят вашего внимания.
  И Викентий забежал за экспозицию, появившись через пару минут с несколькими похожими на общие тетради книжечками.
  - Вот, дарю. Уверяю, что вы получите незабываемое удовольствие от их прочтения. Пегас, знаете ли, не только крыльями должен махать, но и копытами больно бить.
  Алексей открыл наугад страницу:
   "И вскоре, отрыгнувшись сыто,
  Он в мусор выбросил копыта.
  Мораль известна и не вдруг,
  Медведь Козлу, увы, не друг".
  - Ну, каково? Вот оно - острое слово. А на выпуск нового сборника мне и надо-то...
  Неизвестно, чем бы закончился их разговор с Колтуновым-Залесским, но начался поэтический вечер. Как и водится на новогодние праздники, на сцену вышли Дед Мороз и Снегурочка. После обычных шуток и прибауток Дед Мороз вытащил из своего мешка стопку красненьких книг - сборников стихов Мэрилин "Дыхание страсти". По команде Снегурочки зрители дружно позвали автора книги. После того, как они в третий раз рявкнули "Мэрилин", на сцену вышла виновница торжества. Алексей окинул внимательным взглядом новое увлечение Кирилла. Мэрилин оказалась приятной дамой бальзаковского возраста, одетой во что-то блестящее и обтягивающее.
  Она читала задыхающимся аффектированным голосом стихи о любви, о содержании которых то и дело высказывались какие-то господа и дамы, нахваливая и стиль, и слог, и чувства поэтессы. Читали свои творения также и другие поэты. Их выступления чередовались с исполнением песен бардами. Оказался на сцене и недавний сосед Алексея - мужик, которому досталась желтая уточка. Несмотря на явное похмелье, его редкого бархатистого тембра голос звучал на редкость проникновенно.
  - Богдан Ивченко - талантливейший бард, - снизошел до похвалы даже злоязычный "басенник". - Жаль, горький пьяница. Сколько раз друзья его гитару у самогонщиц выкупали! Я его как-то по-дружески басней отутюжил:
  Наш соловей певцом бы славным был,
  Когда бы с алкоголем не дружил.
  Но от такого злого пития
  Наш соловей теперь свиньей свинья.
  Алексей удивленно покосился на собеседника. Ничего себе "по-дружески"!
  - А... никакого толку! - продолжал жаловаться Викентий. - Ещё и обиделся на меня. Уже три месяца не здоровается. Вот и делай людям добро.
  Если бы не приставучий сосед, Алексею на этом вечере всё понравилось, и он искренне аплодировал выступающим. Последним пел Кирилл, и, глядя, какими влюбленными глазами друг смотрит на Мэрилин, Алексей тихо поинтересовался у Викентия:
  - А "особые" отношения с мэром - это какие?
  - Секретаршей она у него работает, - буркнул тот, явно недовольный, что презентация проходит настолько гладко. - Сами знаете, кого в секретарши-то берут.
  Алексей вспомнил свою секретаршу Ольгу Викторовну, которая, казалось, могла взглядом разбивать бутылки из-под шампанского, и рассмеялся.
  Но когда Кирилл и довольная поэтесса раскланивались под овации публики, плавное течение вечера оказалось нарушено. На сцену выскочила Нина Егоровна и запела частушки, самая приличная из которых звучала так: "Распалю его до края, юбку на заду задрав. Я такая-растакая, сердце мне любой отдаст". Певунью несколько раз пытались прервать, но, несмотря на негодующее шипение Мэрилин, старушка продолжала неистовствовать до тех пор, пока весь зал не взорвался оглушительным хохотом. Довольная собой Нина Егоровна вернулась на место.
  Мэрилин поблагодарила публику за внимание и уселась за стол со стопкой книг, торжественно уведомив присутствующих, что они могут купить сборник с её автографом.
  И вот тут Викентий злорадно рассмеялся, потому что зал опустел в считанные минуты. Ещё недавно, казалось бы, благодарные зрители теперь переворачивали стулья, торопясь к выходу. И только две пожилые женщины подошли к виновнице торжества, роясь в сумках в поисках кошельков. Зато Викентий рванулся наперерез толпе, громко предлагая кому-то свои книги.
  Алексей, увидев взывающий о помощи взгляд Кирилла, отправился к сцене, на ходу вытаскивая бумажник.
  - Сколько стоит ваша книга? - спросил он у погрустневшей Мэрилин.
  - Сто рублей.
  Налички у Алексея было мало. К тому же он только что купил вязаного поросенка, но все же шестьсот рублей сумел наскрести. И только потом, когда поэтесса, улыбаясь, отдала ему сборники, задумался, что с ними делать. Он уже держал в руках творения Викентия, теперь к ним добавились стихи Мэрилин. "Ну, может, одну в дорогу с собой возьму, а остальные? Выбросить как-то неудобно. Тащить из такой дали домой глупо".
  После столь благородного поступка Алексей получил приглашение остаться "на чай".
  Столы и стулья сдвигались с такой оперативностью, что стало ясно, члены клуба на посиделки собирались часто. Прижимая к груди стопку книг, Алексей огляделся в поисках места, куда бы их пристроить. Гардеробщица ушла вслед за зрителями, попросив оставшихся "пегасовцев" забрать одежду. И теперь все свободные стулья оказались завалены куртками и пальто. Вокруг были только допотопные застекленные витрины с музейными экспонатами. Алексей отправился за "кулисы" на поиски друга, чтобы попросить пакет и, не мудрствуя, просто поставить книги на пол. У подножья экспозиции с лисицей, зайцем и волком уже стояли чьи-то баулы, зимние сапоги и валялись разнообразные пакеты участников концерта.
  Он нашел Кирилла складывавшим нереализованные книги в большую клетчатую сумку. Мэрилин стояла к Алексею спиной, поэтому парочка его не заметила. Из-за этого Алексей стал невольным свидетелем разговора, оставившего у него на душе неприятный осадок.
  Кирилл извлек из той же сумки большой пакет с нарезками.
  - Не трогай контейнер с мясом по-французски и кулек с конфетами, - отрывисто приказала Мэрилин. - Я думала, что кто-нибудь из администрации придет, а им лень зады от дивана оторвать. Пегасовцы-то, когда по стопарику намахнут, им даже тараканы на закусь пойдут. И две бутылки водки оставь, на всякий случай. Может, кто-то из нужных людей припозднится.
  Алексей отошел от них. Однако, дождавшись, когда груженый водкой и закусками Кирилл вернулся в сопровождении Мэрилин к заждавшимся угощения членам клуба, он подошел к сумке. Под укоризненным взглядом чучела волка опасливо озирающийся Алексей решил присоединить свои экземпляры сборника к их невостребованным товарищам, но в спешке уронил всю стопку на пол. Чертыхаясь про себя, он кое-как собрал рассыпавшиеся книжки, запихал в сумку и, облегченно выдохнув, вышел к пирующим "пегасовцам".
  "Чаепитие" протекало по исконно заведенному порядку. Члены клуба выпили водки, закусили, поздравили друг друга с наступающим Рождеством, а потом большинство разбежалось по своим делам. И хотя бутылки вскоре опустели, самые преданные служители Эвтерпы пока не собирались расходиться. Викентий что-то зло высказывал Якову. Мэрилин шепталась с Кириллом. Воспрянув духом после первой же стопки, Богдан наигрывал на гитаре грустную мелодию, а Нина Егоровна втихаря заталкивала колбасу и куски батонов в безразмерные карманы своего сарафана. Выпив, председатель клуба сомлел, и теперь то и дело похрапывал. Хорошо приложилась к водочке и Анна Львовна, громко рассказывающая, как они с "девочками" собрались ко дню города связать крючком две сотни салфеток, но у них не хватило пряжи, и дамы принялись продавать уже связанные салфетки... Увы, но эта история не смогла заинтересовать Алексея, и он вышел подышать свежим воздухом на задний двор музея - небольшую площадку, огороженную бетонным забором с закрытыми на замок воротами. Там стоял контейнер для мусора, и можно было курить. Уже стемнело, и в воздухе кружились первые снежинки начинающегося снегопада.
  Когда Алексей вернулся в зал, "вечер перестал быть томным". Судя по тому, что на столе стояла нераспечатанная бутылка водки, Мэрилин решила распотрошить заначку для "нужных" людей. Глотнув ещё горячительного, члены клуба перешли к более насущным проблемам. Сначала разговор велся о незнакомых Алексею людях, но потом перешел на виновницу торжества.
  - Поэтом нужно родиться! - заявил Яков, окинув уничижительным взглядом покрасневшую Мэрилин. - Знаешь, Маня, я придерживаюсь взглядов, что лучше вообще ничего не писать, чем делать это настолько плохо. Что это за странный предмет, упоминающийся в стихотворении "Бессонная ночь" - душистая подушица?
  - Это неологизм, - пробормотала поэтесса. - Надо будет ещё поработать над рифмой.
  - Да чего там работать? Не дал тебе Бог! Вот не дал и всё! Нужно с этим смириться и перестать тужиться, как в хорошо известном каждому из нас месте.
  - Пушкин тоже долго работал над рифмами, - не сдавалась женщина.
  - Да он поседел бы, прочитав твой милый опус "Звезды". Как там... "Глаза, по мысли главного творца, не просто облик - документ лица. Не просто чувство - солнце на крыльце, но и туман, и сумерки в лице..." Маня, ты была пьяная, когда это писала?
  - Она не пьет... увы, - тихо пробормотал, только что вернувшийся в зал Богдан Ивченко, - а то бы знала, что такое "перехмур". Как там у тебя, Маша: "Ай да Пушкин! Ваш Амур вызывает перехмур!".
  - Это метафора, - кинулся на защиту Кирилл. - Мэрилин имела в виду...
  - Да знаем мы, что она имела в виду, - оборвал его Викентий. - Словарь открыть поленилась.
  Яков презрительно фыркнул:
  - Поэзия - это вершина духовности, Священный Грааль души, и мы должны стать её рыцарями без страха и упрека! В любой храм может впереться, кто угодно: и еретики, и атеисты, и просто не знающие, чем себя занять дураки - для всех двери открыты! Пусть себе тешут тщеславие, склоняя розы и слезы, мы же должны ревностно защищать гармонию слова от наскоков никчемных рифмоплетов, иначе и сами вскоре ничего не сможем выдать, кроме бездарных вульгаризмов.
  "Уж не добавляет ли Мэрилин в свою водку мухоморов? Несет-то дядю не по-детски! И главное, что все его слушают, раскрыв рот, словно он - Заратустра!".
  Но Яков ещё не закончил:
  - Если мы благодушно позволим то и дело подменять ямб и хорей какими-то нескладушками, то вскоре о рифме забудут вообще. Неужели тебе это не ясно, Маня?
  Захмелевшему Алексею всё меньше нравилось происходящее: "Пьют купленную Мэрилин водку, и её же поливают грязью. Есть что-то ущербное в мужиках, так беспардонно унижающих женщин, выдающее их собственную профессиональную и мужскую несостоятельность".
  - Пусть Мэрилин пишет стихи, если это приносит ей радость. Кому от этого плохо?
  - Увы, сии творения не приносят радости другим, - буркнул Яков. - Из-за того, что районный отдел культуры потратил деньги на издание её книжонки, наш альманах "Поэты Замостья" на целый квартал лишился финансирования.
  - Думаю, при желании, вы найдете спонсора, - холодно заметил Алексей. - А теперь несколько слов о врожденном таланте...
  - А вы разве поэт? - нахмурился Яков.
  - А разве, чтобы иметь мнение по этому вопросу, нужно обязательно быть поэтом? Кирыч, помнишь Володю Лайхмана? Талантливейший был человек. Можно сказать, рок-идол 90-х.
  - Что-то не слышал о таком, - недоверчиво буркнул Богдан.
  - Он выступал под сценическим именем. Так вот... казалось, тексты песен вылетали из него вместе с дыханием. А чем всё закончилось?
  - Володя вышел из окна! - Кирилл одним глотком осушил стопку. - Однажды он проснулся и понял, что больше ничего написать не сможет. Умчался куда-то Пегас! Начал пить, растерял поклонников... ну и... Творчество сродни наркотику. Один раз создав что-то своё - пусть куцее и нелепое - уже невозможно без этого жить. А вдруг, написав сотню "нескладушек", человек однажды создаст шедевр? Мне кажется, главное, ему не мешать: не оскорблять и не бить по рукам, обливая презрением и говоря обидные слова.
  - Вдохновение - птица вольная, - тяжело вздохнул Богдан. - Есть примеры, когда люди, считавшиеся абсолютно бездарными, создавали один-единственный шедевр, а потом вновь ничем не проявляли себя.
  - Чтобы писать шедевры, надо что-то иметь в голове, - неприязненно возразил Викентий. - На пустом месте и чудо не произойдет. Это вам не чужие книжки рвать.
  - Всё, хватит на сегодня! - Яков обратился к притихшей Мэрилин. - Тащи сюда водку. Я же тебя знаю, наверняка, в загашнике ещё бутылочку припасла. Ещё по стопарику и... по домам.
  Женщина глянула на Кирилла, но тот отрицательно покачал головой.
  - Там есть ещё одна, - напомнила ему Мэрилин. - Принеси!
  Однако через несколько секунд Кирилл вернулся.
  - А сумки нет.
  - Как это нет? - оторопела Мэрилин.
  - Нет сумки... Маши? - изумился Богдан, с трудом вылезая из-за стола.
  Ахнувшая Анна Львовна схватила коробку с собранными дамами - "зайчиками" деньгами и, открыв её, облегченно выдохнула. И даже Нина Егоровна испуганно ощупала свои карманы.
  Все, кроме мирно спящего председателя клуба, гурьбой бросились за "кулисы".
  Увы, но место у волчьих лап, где недавно была сумка, опустело, хотя неподалеку по-прежнему стояли зимние сапоги Мэрилин, рядом валялся грязный тряпичный рюкзачок, из которого высовывался кокошник Нины Егоровны, а напротив чучела зайца одиноко торчал тоже клетчатый баул. К нему подошел Викентий.
  - Фу, - облегченно выдохнул он, заглянув вовнутрь. - Мои книги на месте.
  Мэрилин едва не заплакала:
  - Пропала вся моя часть тиража.
  - Зачем же ты столько притащила? - удивился Яков.
  - Ну, думала...
  Тяжелый вздох вырвался из груди Будзинского.
  - Маня, ты - неисправимая оптимистка. А это чьё? - и он поднял с пола... розового вязаного поросенка. - Видимо, наш придурковатый вор обронил.
  Алексею стало жарко. Наверное, он потерял эту игрушку, когда в спешке запихивал книги в исчезнувшую сумку. Викентий стоял позади, но Алексей отчетливо ощущал его ликование. "Он уже подсчитывает, сколько шкур сдерет с меня за молчание! А вот шиш ему!"
  - Это моя свинка, - признался он. - Но я не знаю, как она здесь оказалась. И уж, конечно же, не имею никакого отношения к пропаже сумки Мэрилин. До сегодняшнего вечера я не знал о существовании этой милой дамы и не зарабатываю на жизнь торговлей макулатурой. И если даже потерял свинку...
  - Какая симпатичная игрушка, - внезапно умилилась Нина Егоровна, и с обидой обратилась к Якову. - А почему мне ничего не подарили? Разве я плохо пела и плясала?
  - Голубушка, - Яков обнял её за плечи. - Уж к вам-то никаких претензий! Вы были гвоздем сегодняшней программы. Думаю, владелец классического Брегета легко перенесет вторую потерю этого шедевра наших искусниц.
  И Будзинский сунул Нине Егоровне злополучного поросенка. Старушка радостно схватила игрушку, а Алексей чертыхнулся про себя. Вот ведь дотошный мужик, и часы разглядел! Впрочем, если он работал в редакции крупного журнала, его и Ролексом с бриллиантами не удивить.
  - Может, вызвать полицию? - предложила Анна Львовна.
  - У-гу, - саркастически хмыкнул Яков. - Приедут наши держиморды, а здесь все пьяные до соплей. Отвезут нас в кутузку. Соображаете, какой скандал разразится? Сумку, если какой-то шутник спрятал её в музее, мы и сами найдем.
  Однако поиски не дали результатов, хотя обыскали весь зал, коридор и туалет, а в мусорном контейнере возился лично Викентий. Остальные помещения музея располагались на втором этаже, и проход туда был закрыт наряженной елью.
  - Какой же сумасшедший польстился на этот никчемный хлам? - удивился Викентий после того, как они закончили безрезультатные поиски.
  Мэрилин посмотрела на него тяжелым взглядом.
  - А я думаю, для начала нужно ответить на основной вопрос: кому поперек горла стояло издание моих книг?
  - Мне что ли? - возмущенно взвился "басенник". - Ты совсем ку-ку? Я живу в квартире с центральным отоплением, поэтому дрова для печки разжигать не надо. Да и то... для этих целей лучше газеткой воспользоваться.
  - А твоими злобными виршами даже задницу люди боятся подтирать!
  - Мои басни не хуже, чем у Лафонтена. А, пошли вы все... - и разгневанный Викентий, схватив сумку и куртку, раздетым выскочил на улицу.
  Вслед за ним поднялся и всё это время угнетенно молчавший Богдан.
  - Я пойду, - сказал он Мэрилин. - Ты не расстраивайся, Маня. Книги обязательно найдутся.
  Заторопилась домой и Анна Львовна.
  - Ну что, пора и нам собираться, - вздохнула Мэрилин. - Завтра утром книги ещё с директором музея поищем. Нина Егоровна, забирай всё, что осталось на столе, своим котам.
  Мужчины отстраненно наблюдали за обрадованной старушкой, собиравшей остатки нарезок в целлофановые пакетики.
  - Если это Викентий выкинул сумку в мусорный бак, то он только делал вид, что ищет пропажу, - предположил Яков.
  И "пегасовцы" поплелись на задний двор. Уже вовсю валил снег, когда Кирилл вновь перетряс содержимое помойки, но ничего там не нашел.
  Когда они вернулись в зал, Нина Егоровна завершила уборку столов. Довольно осмотрев пакетики с объедками, старушка отправилась за своим рюкзачком.
  - И всё же... что-то мы постоянно выпускаем из виду, - сказал Яков, посмотрев на Алексея. - А куда делись ваши книги? Я видел, как вы метались с Маниными сборниками по залу.
  - Да положил где-то... - лгать было стыдно, но добить и без того несчастную женщину столь нелицеприятной правдой Алексей не мог.
  - Выходит, вор прихватил и ваши экземпляры. Вот, знаете, если бы кто-то решился уничтожить тираж нашего воспевателя козлов, я ему лично помог бы в этом деле. Но украсть опусы косноязычно воркующей о любви Мани... это уже выше моего понимания.
  Алексей разом протрезвел. "А ведь в той стопке у меня были ещё и басни Викентия, - вдруг вспомнил он. - А что, если рассыпав злосчастные сборники, я потом положил одну из его книжонок сверху? Сумки-то схожие... Вор заглянул в первую попавшуюся, увидел "Слово о козлах", и я даже не осуждаю его за желание эту гадость куда-нибудь выкинуть. Но кто этот человек?"
  Он попробовал вспомнить, кто и когда выходил из-за стола. Сделать это было трудно. "Пегасовцы" постоянно бродили по залу: то что-то разыскивали в карманах курток, то уединялись в туалете, то отходили, чтобы поговорить по телефону.
  "Когда появилась новая бутылка, я стоял во дворе, и никого рядом не было. А после меня куда-то уходил Богдан".
  Алексей нахмурился: "А ведь Викентий рассказывал, что Богдан уже три месяца не разговаривает с ним из-за басни. Как ни крути, это мотив. То-то он был сам не свой, узнав о краже. А этот его выклик: "Нет сумки... Маши?". Всё сходится. Но куда Богдан всё-таки дел книги?".
  Старушка поставила на стол видавший виды рюкзачок, вытащила торчавший сверху кокошник и, заглянув вовнутрь, удивленно вскрикнула.
  - Ой, кто же это решил меня так порадовать?
  И Нина Егоровна вытащила из недр рюкзачка пластиковый контейнер с розовой крышкой, большой новогодний кулек конфет и... желтую бархатную уточку.
  Мэрилин и Кирилл быстро переглянулись, но промолчали. Конечно, женщине было стыдно признаваться, что она пожадничала выставить на стол всё угощение.
   "Зато Богдану чужого добра было не жалко. Бутылку он, видимо, оставил себе, - хмыкнул Алексей, увидев желтую уточку. - Сейчас с Кирычем пойдем к нему домой и, если алкаш ещё не упился до поросячьего визга, выпытаем, куда он так ловко спрятал книжки".
  - М-да, - протянул Яков, глядя как радуется "подаркам" Нина Егоровна. - Детский сад. Так, будим нашего председателя, и по домам.
  И вот когда, растолкав Гертруда Ивановича и поставив музей на сигнализацию, группа из шести человек направилась к выходу, выяснилось, что у двери стоит злополучная сумка. Видимо, её вытащили из снега, потому что вокруг образовалась лужа.
  - Надо же, - удивилась Нина Егоровна. - Когда вы в мусоре копались, мне послышался звук колокольчика, но вроде бы никто не зашел, ну я и забыла об этом.
  Что взять со старушки? Теперь же талая вода совершила свое черное дело, и тонкие обложки книг раскисли.
  Горестно ахнувшая Мэрилин, не сдержавшись, заплакала. Алексей, глядя на расстроенную женщину, почувствовал себя на редкость мерзко. Если бы он не положил басни Викентия в её сумку, всего этого не произошло бы! Видимо, Богдан со всей дури просто перебросил сумку через забор, и все это время рассыпавшиеся книги заносило снегом. А потом, спохватившись, мужик разыскал их, затолкал как попало назад в сумку и, не отважившись признаться в краже, подбросил её в музей.
  - Всяких я видел придурков, - пробормотал Яков при виде размокших книг, - но этот играючи занял место лидера.
  - Маня, - виновато пробормотал Алексей, сочувственно погладив женщину по плечу, - не расстраивайтесь. Обещаю, что оплачу новое издание ваших стихов в самых лучших переплетах и найду самого толкового корректора. Пусть это будет вам подарок от деда Мороза. Только не плачьте!
  - Зачем мне корректор? - шмыгнула носом Мэрилин. - Этот тип так всё испортит, что это уже будут не мои стихи. А я хочу свои!
  - Всё останется в первозданном виде. Макет книги у вас сохранился?
  - Ну, теперь и вовсе не о чем горевать, - Кирилл протянул женщине салфетку. - Утри слезы. Уж если Лёха сказал, то сделает всё в лучшем виде.
  А потом они шли по ночному заметаемому метелью Замостью.
  - Ты уж извини, что все так получилось. Всего на три дня приехал, и вот из-за этого гада...
  - Да, ладно, Кирыч, не терзайся. Зато хорошо посидели. Вот только... - Алексей покосился на зябко кутающегося в воротник друга. - Книги украл Богдан.
  Кирилл коротко хохотнул.
  - С чего ты это взял?
  Алексей рассказал другу и о недостойной выходке с книгами, и о своих умозаключениях.
  Когда он упомянул о желтом утенке, Кирилл согласно качнул головой.
  - В этом весь Богдан! Уж как он обнаружил водку, не знаю. Может, тупо споткнулся об сумку. И конечно, Богдан знал, что это сумка Мэрилин, потому что такое свинство можно позволить себе только по отношению к человеку, с которым ты на короткой ноге. Увидев, что она зажала две бутылки, Богдан обиделся на Мэрилин насмерть. И из глупой бравады не только затолкал в котомку Егоровны мясо и конфеты, но ещё и утенка. Мне кажется, был бы у него паспорт, он и его засунул. Мол, знай, что я тебя - жлобку - презираю.
  - Странная выходка.
  - А люди вообще странные существа. Логику чужих поступков зачастую невозможно понять. Как-то решил я наконец-то жениться. Неделю собирался с духом, чтобы сделать предложение. И только раскрыл рот, как она внезапно заторопилась домой. Причем устроила настоящий забег, да ещё с мрачным напряженным лицом и жуткими глазами. Ну, я и сделал соответствующие выводы. И только спустя месяц, когда уже всё перегорело, случайно узнал, что у моей дамы тогда прихватило живот, а она постеснялась мне признаться.
  Алексей с сожалением вздохнул. Его расстраивала неустроенность друга.
  - Почему же Богдан так опечалился, узнав о пропаже?
  - Наверное, заподозрил, что его в очередной раз посетила белка. Про мясо и водку Богдан помнил, а про книги - нет. Вот и испугался. Стащить заныканную бутылку Богдан, конечно, мог, но испоганить чьи-либо книги не способен.
  - И всё же, это слишком умозрительные заключения. Согласись, что против Богдана все улики. Он, как минимум, украл из сумки продукты. И неважно даже с какой целью, а значит...
   - Ничего это не значит. Знаешь, не всегда, кто шляпку украл, тот и тётку убил.
  - Тогда кто это мог сделать?
  - Ты все время выпускаешь из виду одну деталь: кроме тебя и того, кто утащил книги (даже если допустить, что это Богдан), в сумку заглядывал, как минимум, ещё один человек.
  Алексей немного подумал.
  - Ну да... когда я вернулся с улицы, на столе уже стояла одна из припрятанных бутылок водки. Разве не ты её принес?
  - Я. Именно поэтому мне известно, что к тому времени разгневанный Богдан уже распотрошил припасы Мани, в вот сборники оставались на прежнем месте. К тому же мне бросилось в глаза, что в сумке неизвестно откуда оказались книги в других обложках. Заинтересовавшись, я сразу же наткнулся на басни, где Викентий прохаживается на счет Мани.
  Кирилл с досадой смахнул снег с лица.
  - Про твою проделку я ничего не знал, поэтому мне, пьяному дураку, пришло в голову, что это сам Викентий специально подсунул пасквили в сумку Мани, чтобы испортить ей настроение.
  Алексей невесело рассмеялся. Он уже понял, что произошло.
  - В общем, изорвал я их и бросил в баул Викентия. Понимаю, глупо, но уж больно он меня достал сплетнями про Маню. На дуэль, сам понимаешь, я его не вызову - весовая категория не та... да и нелепо всё это. Ну а дальше...
  - ...Викентий окончательно озверел и, не разбирая причин, обрушил свой гнев на ни в чем не повинную женщину.
  - Видимо, каждую книжку Мани ему рвать было не с руки, вот он всю сумку в снег и запульнул. А потом немного остыл и вернул её обратно.
  - И как же вы теперь с ним поступите?
  - Да никак, - Кирилл поправил гитару на плече. - Я сам виноват, что спровоцировал Викентия на такую глупость. А с чокнутого что возьмешь? Можно, конечно, выгнать его из клуба, но ведь он сопьется от тоски, а то и вообще где-нибудь в сарае вздернется. В наш прагматичный век на людей, пишущих стихи, и так смотрят как на придурков. А здесь ещё вдобавок маленький городок, где нас раз, два и обчелся. Так что, дружище, помнишь, как у Булата Шалвовича: "Возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке". Вот и нам нужно крепко держаться друг за друга, даже если вместо руки иногда и протягивают... копыто.
   https://zen.yandex.ru/media/id/6012fb2e9d1bdd7432a27742/krylia-i-kopyta-608567f8874e5a0225aa11e7
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"