Тишина... вокруг такая тишина! В уши будто ваты натолкали - я не слышу даже своих шагов. Я иду по хорошо утоптанной глинистой земле, которая заменяет тротуары в Средней Азии. Такая дорожка скрадывает шум шагов и смягчает падение. А когда ее подметаешь летом, то даже пыли не бывает. Я иду по-над неглубоким каналом - арыком, прорытом для полива карагачей. Карагач - это дерево, растущее в Средней Азии. Из-за жары, глинистой почвы и нехватки воды, только карагач может прижиться. Растет он не только ветками вверх, но и своими корнями вниз, пока не наткнется на слой подземных вод. Пока растет такое деревце - полив ему необходим. А как выросло, то воды ему столько уже не надо.
Видимо был здесь когда-то хозяин, любивший эти деревья. Деревья, посаженные в ряд, уходили своими кронами вверх, пропуская солнечный свет через мережку листвы. Высоко, на ветках всегда ссорятся и галдят птицы. Арыки, уже сухие, паралельными лентами тянутся вдаль между рядов стройных деревьев. Расстояние между арыками довольно широкое и напоминает тропинки, по одной из которых я и иду.
Места кажутся мне знакомыми, так как вроде я здесь живу. Вот дом впереди и чуть слева от меня: деревянный, двухэтажный. Снаружи идет лестница на второй этаж. Дом стоит в тени деревьев и издалека кажется серым. Несмотря на полуденную жару, просачивающуюся через верхушки деревьев, в доме должно быть прохладно...Я там не была, но знаю это по ощущениям. "Как странно..." - медленно, словно нехотя думаю я, продолжая идти. Несмотря на то, что я не слышу ни звука, и не двигаюсь с места, хотя знаю, что иду, мне не страшно. От дома веет спокойствием. Солнечный рисунок на земле меняется, как-будто беззвучно пляшет вместе с ветерком, ласково перебирающим листву наверху. Тишина вокруг...и мне так спокойно на душе...
Мама будит меня на работу. Я врач - интерн и я страшно не высыпаюсь от бесконечной череды дежурств в роддоме. Однако, сегодня я проснулась полная сил и в хорошем настроении. За чашкой утреннего чая, уминая за обе щеки мамину яичницу, я рассказала ей про свой сон. На середине моего рассказа я подняла глаза от тарелки и посмотрела на маму. Она сидела напротив меня и ее широко раскрытые глаза были наполнены слезами.
- Мама, что такое? Я что-то не то сказала? - испугалась я.
- Нет, нет, доченька! Продолжай! - сказала она - я знаю это место, мы там жили.
- Так вот почему мне оно и приснилось - успокоившись, сказала я.
- Да, конечно. Да ты ешь-ешь, а то опять весь день голодная пробегаешь - продолжала мама, - мы жиди в этом доме. Я его хорошо помню, он именно такой, каким ты его описала. Мне было в нем очень спокойно. Я часто выносила на улицу стульчик и вязала, слушая, как галдят и ссорятся птицы наверху.
Я уже почти собралась уходить и стояла в дверях, когда мама подошла ко мне и сказала:
- Тот дом, что ты видела сегодня во сне - ты его помнишь?
- Да, помню. У меня до сих пор такое спокойствие на душе. Ладно, мам, я убежала, а то опоздаю. - я чмокнула маму в щеку.
- Подожди, дочь, мне надо тебе сказать еще кое-что. - мама задержала меня за руку, - Ведь мы жили в этом доме, когда я была беременной тобой. Мы прожили там почти всю беременность и уехали, когда тебе было всего 20 дней от роду!
- Да ладно, мам, - начала было я, но, посмотрев в ее глаза, стала осознавать сказанное ей. Теперь настал мой черед застыть в недоумении:
Теперь все понятно! Вот почему я не слышала своих шагов во сне - я шла не сама! Вот почему я знала этот дом по ощущениям: мама чувствовала его. Вот почему мне было спокойно и тепло: в том сне я вновь была с мамой так близко, как никогда больше в жизни не была после своего рождения. Сон воспроизвел ощущения моей мамы, перенесенные от нее ко мне, лежащей в ее животе и проявившиеся через много лет незабываемыми впечатлениями спокойствия и тишины!