Фурзиков Николай Порфирьевич : другие произведения.

Дэвид Вебер, Джейн Линдсколд "Новый клан"

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вот недавно принявший человека древесный кот-ремесленник, который не должен превратиться в угрозу для тщательно охраняемого секрета того, насколько на самом деле умны эти обитатели Сфинкса. Вот неугомонный журналист, чья кампания по защите древесных котов от эксплуатации в качестве самых новых, самых крутых домашних питомцев на всех планетах может угрожать тем самым созданиям, которых он стремится защитить. И есть таинственная череда странных происшествий, которые преследуют молодых обитателей Сфинкса, включая некоторых из самых близких Стефани. В попытке получить достаточно доказательств, чтобы заставить действовать недостаточно укомплектованные власти ее недавно заселенной планеты, Стефани вынуждена предпринять действия, которые она никогда не представляла - в том числе отправиться под прикрытием в дебри ночных клубов, царство, куда не может последовать ее верный страж, древесный кот Львиное Сердце...

Дэвид ВЕБЕР, Джейн ЛИНДСКОЛД

НОВЫЙ КЛАН

Перевод: Н.П. Фурзиков

   Вот недавно принявший человека древесный кот-ремесленник, который не должен превратиться в угрозу для тщательно охраняемого секрета того, насколько на самом деле умны эти обитатели Сфинкса. Вот неугомонный журналист, чья кампания по защите древесных котов от эксплуатации в качестве самых новых, самых крутых домашних питомцев на всех планетах может угрожать тем самым созданиям, которых он стремится защитить. И есть таинственная череда странных происшествий, которые преследуют молодых обитателей Сфинкса, включая некоторых из самых близких Стефани. В попытке получить достаточно доказательств, чтобы заставить действовать недостаточно укомплектованные власти ее недавно заселенной планеты, Стефани вынуждена предпринять действия, которые она никогда не представляла - в том числе отправиться под прикрытием в дебри ночных клубов, царство, куда не может последовать ее верный страж, древесный кот Львиное Сердце...
  
  

1

  
  
   ОЖИВШИЙ КАМЕНЬ
  
   <Ты должен уйти, Формирующий Камень.>
   <Нет.>
   <Ты должен!>
   <Я здесь. Я остаюсь здесь.>
   <Пожалуйста, любимый. Пожалуйста, оставь меня.>
   <Нет.> Формирующий Камень нежно провел своей истинной рукой по морде Золотоглазой, его глаза потемнели. <Ты - моя жизнь. Я не оставлю тебя. Я никогда не оставлю тебя, поэтому ты не должна покидать меня.>
   <Но у меня нет выбора.> Мыслеголос его любимой был слабее, ее мыслесвет темнее, и он лег рядом с ней, обхватив ее безвольное тело всеми шестью своими конечностями, уткнувшись мордой в ее шею сбоку. <У меня нет выбора,> повторила Золотоглазая, <но у тебя он есть. Наши дети, клан. Ты им нужен, и ты должен остаться.>
   <Сейчас я там, где "должен" оставаться,> сказал он ей. <Ты - моя жизнь. Я никогда не покину тебя.>
   <Я не хочу, чтобы ты тоже умер.>
   <Я знаю это.> Он почувствовал боль в ее мыслесвете, ее отчаянное желание, чтобы он жил, но он не мог дать ей то, чего она хотела. Не после стольких рук и рук сезонов, когда она была центром всего его мира. Он не мог спасти ее и знал это, но мог сделать так, чтобы она умерла не в одиночестве. <Я знаю это,> мягко повторил он, <но мы - одно целое. Мы были вместе с тех пор, как я впервые попробовал твой мыслесвет, и мы всегда были рядом друг с другом. Здесь, в самом конце, я не собираюсь делать меньше, чем раньше. Так что отдыхай, любимая.> Его руки крепче обняли ее. <Отдохни, и я буду здесь, держа тебя в безопасности.>
   <Я люблю тебя.> Теперь он едва мог слышать ее мыслеголос и прижался мордой ближе к ее шее. <Я люблю тебя.>
   <Я знаю.>
  
   * * *
  
   - Кто-нибудь из вас видел Мака или Зака этим утром? - спросила леди Данетт Шардт-Кордова, баронесса Шардт-Кордова, заглядывая на ферме в уголок для завтраков.
   - Мама, еще нет и девяти часов, а сегодня суббота, - ответила Дана, старшая из трех ее дочерей, отрываясь от чтения книги. - Ты на самом деле думаешь, что мы увидим кого-нибудь из них до полудня? - Она склонила голову набок. - Ты ведь не пробовала снова крепкий сидр, не так ли?
   - Я не пробовала, - возразила Данетт с восхитительным спокойствием. - Я никогда не пробую его раньше десяти утра, и ты это знаешь, юная леди!
   - Просто интересно, что заставляет тебя думать, что кто-то из них собирается показываться до полудня в выходной. Честно говоря, не думаю, что Зак вернулся задолго до рассвета. Тебе нужно что-нибудь, о чем могли бы позаботиться мы с Натали? - она мотнула головой в сторону своей младшей сестры.
   - О, боже, вот спасибо, - сказала Натали, отрываясь от своих кукурузных хлопьев. В свои четырнадцать стандартных лет она была почти на десять стандартных лет моложе Даны. Кроме того, она была на десять сантиметров выше, что Дана считала грубым нарушением генетической справедливости. - Не похоже, что у меня тоже было что-то запланировано на это утро. - Она закатила глаза, и ее мать усмехнулась.
   - На самом деле, мне нужно поговорить с ребятами о схеме противопожарных лесозаготовок. Кто-нибудь из вас знает, загрузил ли Мак обновление программного обеспечения на пилы роботов?
   - Нет, - сказала Дана более серьезным тоном. - Знаю, что он скопировал его, но сказал что-то о необходимости подправить это. - Она внезапно фыркнула. - Думаю, что на самом деле он сказал: "Эти пилы настолько древние, что они даже не узнали бы это приложение, если бы - простите за выражение - увидели его".
   Настала очередь Данетт закатить глаза. Она просто могла слышать, как Мак Кемпер произносит именно это в полном ожидании, что Дана все повторит ей. Зак был более ярким братом, но у Мака была тихая озорная жилка, которая служила ему хорошую службу на протяжении многих лет.
   Искушение улыбнуться исчезло. Семьи Шардт-Кордова и Кемпер дружили еще до того, как колониальный корабль "Язон" покинул Солнечную систему. Они рано вложили деньги в колонию и улаживали соседские претензии, а Данетт и Барт Кемпер оба были сфинксианцами в первом поколении.
   Но годы чумы были тяжелыми для обеих семей. Данетт потеряла троих братьев и сестер и свою мать в первой же волне, и Кемперы пострадали от столь же серьезной смертности. Она была одной из тех людей (их было довольно много, особенно на Сфинксе), которые считали, что положение новой Конституции, облагораживающее титулами оставшихся в живых первоначальных акционеров, было глупым, и оно, конечно, не могло компенсировать все потери и горе, которые они перенесли, но оно было ратифицировано только после того, как худшее было позади. Она думала о титуле как о подставке для книги о долгой, ожесточенной битве с чумой. В конце концов, они окончательно разработали эффективную вакцину в 1496 году, не так ли? Что только сделало неожиданнее последнюю вспышку чумы на Сфинксе в 1510 году - ту, которая случилась через четырнадцать лет после вакцинирования, когда все думали, что с чумой покончено, монстр повержен; ту, которую вакцина не смогла остановить в зародыше, - и это ранило еще сильнее.
   Строгий карантин и медицинская система, построенная и отточенная перед лицом первоначального натиска чумы, держали ее в строгих рамках, ограничивая изолированной географической областью на одном из обитаемых миров Звездного королевства, и предотвратили пандемию, которая сделала такой ужасающей первоначальную чуму. Уровень смертности был совсем незначительным по сравнению с ошеломляющим числом смертей в разгар пандемии, но все равно они сильно пострадали, прежде чем медикам удалось усовершенствовать вакцину... и Данетт обнаружила себя матерью-одиночкой в то же самое время, когда Зак и Мак остались сиротами.
   Казалось таким горько несправедливым, таким жестоким, что Вселенная нанесла им такой удар, когда они, наконец, снова начали доверять жизни. Были уверенными, что наступит завтра, и после этого еще одно завтра, для людей, которых они любили. И все же Данетт пережила этот удар, как и многие другие, и сделала это, отказавшись сдаться. Отказываясь ломаться и подводить людей, которых она все еще должна была любить.
   Это было двенадцать стандартных лет назад, когда Маку было всего шесть, а Заку - всего четыре. Никогда не возникало вопроса, кто заберет мальчиков, и не только потому, что они были на соседнем участке, и "тетя Данетт" никогда не жалела о своем решении.
   Как и у многих выживших после чумы, у них была своя доля психических ран. Мак был гораздо более тихим из них двоих, но даже у Зака, который восхищал своей буйной, артистичной (или "вычурно-фартовой", если использовать агрессивный термин Мака) личностью, были люди, которых можно было оплакивать, и не только его собственные родители. Однако ни один из них не позволил этому расстроить себя, и они внесли желанную дозу озорства в домашнее хозяйство Шардт-Кордова.
   О, они могли быть наказанием, и она никогда бы не призналась им, какое большое место они занимают в ее сердце. Они знали; она просто никогда бы в этом не призналась! И они более чем заслужили свое содержание, поскольку она изо всех сил старалась поддерживать оба земельных надела в незапущенном состоянии. Она будет скучать по ним - очень сильно, - когда они снова вернутся в свои владения через год или около того. Усадьба Кемперов располагалась на реке Ист-Ридж в юго-восточном квадранте нынешнего баронства Кемпер, всего в девяноста километрах (всего в десяти-одиннадцати минутах лета по воздуху) от этого самого уголка для завтраков, и она знала, что они все равно будут рядом, хотя бы потому, что ни один из них не был особенно хорошим поваром. Но почему-то это было бы по-другому.
   - Ты говоришь, Зак вернулся только на рассвете? - спросила она через мгновение, и Дана кивнула.
   - И ты знаешь это, потому что?..
   - Потому что она вернулась примерно в то же время, что и мальчики, - предположила Натали.
   - Это верно? - Данетт задумчиво посмотрела на свою старшую дочь, и Дана слегка покраснела.
   - Мама, мне двадцать три!
   - Я не говорила, что это не так, - мягко сказала Данетт. - Всего лишь... выражала родительский интерес. Собираешься ли ты представить его - кем бы он ни был - нам в ближайшее время? Я спрашиваю только для того, чтобы спланировать количество мест на завтрашний ужин, ты понимаешь. Не торопись с ответом.
   - Мама!
   - Хорошо. Ладно! Просто дразню. - Данетт широко улыбнулась, но правда заключалась в том, что у нее было довольно четкое представление о том, где - и с кем - была Дана, и она искренне одобряла это. Не то чтобы у нее было какое-то намерение отказываться от столь превосходного оружия!
   - И кто-нибудь из вас знает, где этим прекрасным утром может быть Корделия?
   - Она занялась обследованием, о котором ты просила. Она перехватила немного холодных хлопьев и ушла примерно тридцать минут назад. С собой она взяла еще пару бутербродов. Сказала, что, вероятно, вернется только после обеда.
   - Она ушла одна? - Данетт нахмурилась, а Дана пожала плечами.
   - Я предложила пойти с ней, но она сказала, что с ней все в порядке. Она взяла свою винтовку и Барнаби. - Данетт кивнула, хотя и не совсем удовлетворенно. Им действительно нужно было закончить обследование низин Ред-Бэнк до того, как туда въедут роботы-лесорубы, но это было далеко от дома - или помощи - если что-то пойдет не так. С другой стороны, все три ее девочки были отличными стрелками - люди в сфинксианском буше, как правило, серьезно относились к меткой стрельбе, - а Барнаби был ротвейлером с Мейердала. Огромный пес был почти восьмидесяти сантиметров в холке и при массе в семьдесят три килограмма значительно превосходил Натали. Он также был одновременно умным и отчаянным защитником. У Корделии с винтовкой и с ним все должно быть в порядке, но это не означало, что ее не ждал довольно жесткий сеанс материнского воспитания по возвращении домой.
   "А может, и нет", - подумала Данетт. - "Сейчас ей восемнадцать, и ты прекрасно знаешь, что она ужасно взрослая восемнадцатилетняя. Все девушки такие. Вот что происходит, когда ты растешь на планете, где сорок процентов или около того людей умерли от чумы еще до того, как ты родилась.
   И разве я не жизнерадостная душа в это раннее утро?"
   - Хорошо, - сказала она вслух. - Что у вас двоих в планах на сегодня?
   - Я сказала Нат, что отвезу ее в Твин-Форкс после обеда, - ответила Дана. - Этот плавательный клуб, который они стараются создать, сегодня днем проводит в отеле Y организационное собрание с личным присутствием.
   - Отлично! - кивнула с энтузиазмом Данетт. Планетная сеть передачи данных, коммуникации, унилинки и компьютеризованные классы позволяли детям со всего Сфинкса "встречаться" друг с другом, но владение Шардт-Кордова - только теперь, конечно, это было "баронство Шардт-Кордова", - лежало в сотнях километров в стороне, и это все равно было ближе, чем дюжина других владений, которые она могла бы припомнить с ходу. Такие расстояния означали, что молодые люди, застрявшие в буше, физически получали меньше "времени наедине" со своими ровесниками, чем ей хотелось бы. Виртуальная реальность была лучше, чем ничего, но это просто было не то же самое. В детстве она испытывала такое же чувство одиночества и была сторонницей всего, что могло бы включать в себя групповые занятия для ее детей, хотя плавание было не самым первым, что пришло бы на ум.
   Громадная орбита Сфинкса приводила к длительным сезонам, и прежде всего его средняя температура была значительно ниже, чем у Мантикоры или Грифона, двух других обитаемых миров двойной системы Мантикоры. Грифон испытывал гораздо более экстремальные сезонные колебания каждый год, но Сфинкс был словарным определением "очень, очень, очень холодного" в течение своей зимы, длившейся шестнадцать стандартных месяцев. Даже в разгар лета грунт и другие части Сфинкса едва ли можно было назвать теплыми, а в данный момент они были на полпути к осени. Правда, это лето было исключительно жарким (для Сфинкса) и сухим, со слишком большим количеством лесных пожаров. Осенняя погода оставалась такой же засушливой, но, по крайней мере, похолодало до того, что уроженец Сфинкса считал комфортным... а любой другой назвал бы "бодрящим". Это означало, что, несмотря на то, что Твин-Форкс находился почти в четырехстах километрах от Шардт-Кордова - добрых сорок пять минут полета в одну сторону, - крытый бассейн с подогревом в отеле Y мог многое порекомендовать.
   Как и мороженое в кафе "Ред-Леттер", размышляла она. Что ж, они усердно работают, мои девочки. Они заслуживают одного-двух свободных дней, особенно в выходные.
   - Хорошо, это меня устраивает. Но дай мне знать, прежде чем уйдешь. Мне нужны кое-какие вещи из города. Я составлю список.
   - Попалась, - согласилась Дана.
   - А теперь перейдем к гексапуме. Мы должны запустить эти пилы к понедельнику, так что пожелайте мне удачи!
  
   * * *
  
   - Черт возьми, лучше бы ты не задержал нас так поздно, - проворчал Мак Кемпер, приземляя аэрокар на поляне. Первоначально Кемперы и Шардт-Кордова выбирали места для своих владений в немалой степени из-за того, насколько хорошо они орошались, и, несмотря на засуху, в воздухе витало достаточно влаги, чтобы образовался прохладный туман, а косые солнечные лучи, пробивающиеся сквозь навес высоких королевских дубов, создавали иллюзию блестящих слитков золота.
   - Я задержал нас так сильно? - Зак посмотрел на него. - Напомни, кто был тот парень, с которым ты сидел?
   - Не понимаю, о чем ты говоришь. - Мак нажал кнопку, и его ноздри одобрительно раздулись, когда колпак откинулся и до них донесся земляной запах леса.
   - И его звали, как ты прекрасно знаешь, Брэд.
   - Ревнуешь?
   - Не в моем вкусе, чувак, - ответил Зак. - Слишком занудный.
   - Зануда? - Мак недоверчиво посмотрел на него, когда выбрался из аэрокара и взял свою винтовку с полки. - Это от парня, который занял второе место в планетном конкурсе "Зов Земли"?
   - Ты серьезно хочешь назвать кого-то еще "занудой"? - спрашивает парень, занявший первое место в планетном соревновании, - Зак, не прерывая разговора, забрал свое оружие - он предпочитал дробовик, а не винтовку - и проверил патронник. - Я, в отличие от некоторых других людей, играю, потому что моя чувствительная и артистичная натура жаждет самовыражения. С другой стороны, некоторые люди играют, потому что у них не так много жизни вне виртуальной реальности. Я, конечно, не называю имен. Это было бы вульгарно.
   - Я так хочу дать тебе подзатыльник в следующий раз, когда мы начнем смертельный поединок, приятель! - со смешком предупредил его Мак.
   - Да, да, да. Слышал все это раньше.
   Мак нажал на пульт, и колпак закрылся. Наиболее опасные представители фауны Сфинкса, как правило, были крупными, такими как гексапумы и скальные медведи. Однако было несколько тварей помельче, которые могли быть решительно неприятными, и обнаружить одну из них в аэрокаре по возвращении было совсем нежелательно. Кроме того, они были недалеко от нескольких больших прудов, где водились псевдобобры. Гладкие шестилапые твари имели ярко выраженную склонность пережевывать обивку аэрокаров в клочья, а псевдоопоссумы были еще хуже.
   - Итак, давай надерем задницу некоторым пилам, - сказал он, и Зак пожал плечами.
   - Я здесь только потому, что кто-то вытащил меня из моего с трудом заработанного сна, чтобы убедиться, что его никто не съест, - ответил он. - Но это нормально! Не обращай внимания на мое состояние недосыпа. Нет ничего лучше, чем присматривать за спиной своего брата!
   - Я бы очень хотел, чтобы этим утром Корделия не утащила Барнаби, - задумчиво сказал Мак, прокладывая путь сквозь туманные солнечные лучи к неповоротливой массе ближайшего робота-лесоруба. - Он намного тише тебя!
  
   * * *
  
   Камень, которого когда-то звали Формирующий Камень, лежал, растянувшись на солнечном свету на ветке частокольного дерева. Ему скоро опять придется сменить позу, если он хочет остаться в его тепле, как он это уже делал. Много дней назад мир перешел к рукам рук, переворачивающих листья. Холодные дни настигнут его не завтра, но достаточно скоро. Достаточно скоро.
   "Итак, я увидел еще один зеленый сезон", - подумал он, глядя сквозь лес. - "Полагаю, что это достижение".
   Он перевернулся на спину, подставив солнцу мех на животе, и закрыл глаза, вспоминая. Существовали песни памяти о других, подобных ему.
   Не так много, но несколько все же было. Он всегда удивлялся, почему эти другие из народа так упорно выживали. Теперь настала его очередь, и он мог ответить на этот вопрос не больше, чем тогда.
   "Я должен был покончить с этим и уйти с ней", - снова подумал он. Это была не очень полезная мысль. Он знал это... и не мог перестать думать об этом так же, как не мог бы летать.
   Правда заключалась в том, что он ожидал от себя именно этого, даже если бы серая смерть не забрала и его тоже. Народ редко переживал потерю своих супругов, особенно когда они были так глубоко связаны, как он и Золотоглазая. Действительно, он не хотел жить, когда понял, что должен потерять ее. Серая смерть поражала редко, но люди хорошо знали ее признаки... и почти все, кого она касалась, умирали. Ни в одной из песен памяти не говорилось, чем она вызывалась. Она не была похожа на поедание травы смерти или любого другого ядовитого растения. Это происходило не от плохой воды или яда смертельного укуса. Она просто... случалась, и распространялась, как лесной пожар в засушливый сезон. Единственной защитой от нее было держаться подальше от тех, кто страдал ею. Вот почему остальная часть клана Яркой Воды перенесла свои гнезда подальше от золотолиста, где он и Золотоглазая построили свое собственное гнездо. Ни он, ни Золотоглазая не винили их за это решение. Охотники и разведчики клана приносили еду и оставляли ее для них на безопасном расстоянии, а их друзья и целители разума оставались достаточно близко, чтобы разговаривать с ними каждый день. Клан Яркой Воды не покинул их. На самом деле, он только избегал их, и сделал только то, что должен был, чтобы спасти остальную часть клана.
   Формирующий Камень понимал это. Именно то, что произошло позже, навсегда изгнало его из клана и его центрального гнездовья.
   И в этом тоже не было вины Яркой Воды. Это была его собственная судьба, потому что он не умер.
   Серая смерть была не единственной болезнью, которая могла убивать. Правда, она убивала гораздо больше из тех, кого поразила, чем большинство других болезней. Но что сделало ее особенно ужасающей для народа, так это то, что случалось со столь многими из того крошечного числа, которых она не убила.
   Он вспомнил тот день, когда наконец вышел из тьмы, которую считал смертью. Он помнил пробуждение, помнил ноющую, ужасную тишину там, где был мыслесвет его любимой. Вспомнил ужасное горе, необходимость последовать за ней обратно во тьму, чтобы никогда не вынырнуть.
   И все же он этого не сделал. Что-то остановило его. Возможно, это был вечно безмолвный мысленный голос Золотоглазой, нашептывающий ему из тишины, приказывающий ему жить. Возможно, это было простое упрямство с его стороны. Золотоглазая всегда говорила ему, что он самый упрямый из народа, кого она когда-либо знала, так что, возможно, в этом и была причина.
   Или, возможно, мне просто нужно было сделать свою жизнь проклятием для всего мира. Доказательством того, что это не может убить все, что я люблю, только потому, что это может убить ту из народа, которую я люблю больше, чем все остальное, вместе взятое.
   Он перенес неподвижное, окоченевшее тело Золотоглазой из их гнезда к развилке на самой вершине золотолиста и поместил ее там, где очищающий ветер, яркое солнце могли перенести ее дух в то другое место, где, как он надеялся, она ждала его. А потом он вернулся в их пустое убежище, выждал двойную руку дней, которые доказали, что серая смерть покинула его, молча оплакивая ее, прежде чем снова отправиться на встречу с кланом.
   И обнаружил, что серая смерть забрала нечто гораздо более жестокое, чем его жизнь. Она украла его мыслеречь. И не только способность мысленно говорить, как это было наиболее распространено среди тех, кто пережил серую смерть. Нет. Она также отняла у него способность слышать мысли. Постоянный поток мыслеголосов, присутствие всех этих других мыслеголосов вокруг него, среди него, часть его...
   Все ушло. Просто... ушло. Ушло в огромную, темную пустоту. В тишину, которой он никогда не знал. И, возможно, даже хуже того, он все еще чувствовал вкус мыслесветов. Он точно знал, что чувствует окружающий его народ, но впервые в своей жизни он не знал, что они думают. Они не могли заговорить с ним, сказать ему, а он не мог спросить.
   Они были в ужасе от того, как серая смерть искалечила его, и само его присутствие только усилило их ужас. Не было ни ненависти, ни обиды, никто не хотел, чтобы он был вдали от них... и все же одно его присутствие пугало их, как бы сильно они ни боролись со своим страхом. Или с тем, чтобы не делиться этим с ним. Он также был напоминанием о том, что может случиться с любым из них. Что еще хуже, он испытал их сострадание - их жалость. Их потребность как-то утешить его... и знание того, что они не могли. Они не могли больше делиться своими мыслями, как он не мог попробовать их на вкус, и вина, которую они чувствовали - вина, о которой ни он, ни они не могли мысленно говорить, - только усугубляла ситуацию.
   И вот он ушел.
   Те же самые мыслесветы умоляли его не уходить. Народ хорошо знал, насколько маловероятно, что кто-то из них выживет в одиночку. В мире было так много опасностей, многие из них были больше и намного сильнее любого из народа. Без остальных членов клана, которые могли бы наблюдать, оберегать и помогать, смерть почти всегда наступала быстро, и, несмотря на его молчание, он был частью их жизни и их сердец. Они уже потеряли Золотоглазую, и их сердца не хотели терять и его.
   И все же он не мог остаться. Не пробуя их мыслесвет так глубоко из своего мира безмолвия. Кроме того, без своего мыслеголоса он все равно больше не мог бы служить старшим обработчиком кремня Яркой Воды. Как он мог, когда больше не мог слышать то, что было нужно, или объяснять задачи другим формовщикам кремня? И вот его место одного из старейшин Яркой Воды перешло к Кусающему Камень. Это было хорошо. Кусающий Камень был старшим выжившим котенком его и Золотоглазой, с добрым сердцем и сильным мыслесветом. Он хорошо послужит клану.
   И поэтому он изменил свое собственное имя, в тишине своего собственного разума. Это было не то имя, под которым его могли знать остальные члены клана, но он больше не знал, как они могли бы называть его сейчас. Так что он стал просто Камнем. Камнем, окутанным каменным безмолвием, изгнанный не кланом, а его собственным сердцем и волей, когда он отправился на поиски ожидающей его смерти.
   Но она отказалась найти его, и он обнаружил, что не может просто пассивно ждать ее. У него не осталось ничего, кроме твердой решимости, что мир не убьет его так же легко, как убил его возлюбленную. Он будет сражаться со смертью на каждом шагу, оскалив клыки и когти, потому что это была единственная цель, оставшаяся у него.
   Он знал это. Он принял это. И все же эта пустая, кровоточащая тишина внутри него жаждала того дня, когда он наконец проиграет эту битву. И разве это не приятный способ начать свой день? - спросил он себя. - Возможно, вместо этого тебе следует подумать о твоем следующем визите к двуногим.
   Камень сомневался, что остальная часть Яркой Воды одобрила бы его набеги на двуногих, но он был далеко от зоны обитания Яркой Воды. Что-нибудь из того, что произошло с этими двуногими, вряд ли повлияло бы на остальной народ. Кроме того, народ совершал набеги на растения двуногих ради усиления мыслеголоса задолго до того, как Золотоглазая покинула его. Правда, раньше Камень был формовщиком кремня, без навыков скрытности разведчика или охотника, но он также был только один и был осторожен в своих набегах.
   И на самом деле двуногие были единственной причиной, по которой он выжил так долго. На их плантациях было много растений, часть которых была приятной на вкус, а другие не очень, даже в разгар холодных дней. И были другие... интересные возможности.
   У него было сильное искушение попробовать одного из длинноухих созданий, которые напоминали ему травяных бегунов. Они были несколько меньше роста народа, но достаточно велики, чтобы один из них мог кормить его довольно долго, и пахли они восхитительно. К сожалению, он был уверен, что двуногие заметят, если кто-нибудь из них исчезнет, и хотя они могли бы обвинить в этом жующих кору или остромордых, это было маловероятно. Ни один из тех не смог бы открыть простые, но эффективные замки, которые сконструировали двуногие, чтобы не пустить их внутрь. И поэтому, к сожалению, он оставил их нетронутыми.
   С другой стороны, там были трепещущие крылья. Это было не очень подходящее имя для них, но оно было единственным, что он придумал. Они были нелепыми созданиями - толстыми, легковозбудимыми и невероятно неуклюжими для чего-то с крыльями. Конечно, они совсем не походили на крылатую смерть или скользящих по ветру! Хотя пахли они еще вкуснее, чем длинноухие. И в отличие от длинноухих, они откладывали яйца. Как бы ни пахли трепещущие крылья, их яйца действительно были восхитительны, и они производили их в большом количестве. Краткое посещение гнездовья трепещущих крыльев с его сеткой для переноски могло обеспечить его пропитанием на целую руку дней, не беря больше, чем яйцо здесь или яйцо там.
   Он также воспользовался другими сокровищами, любезно предоставленными двуногими. За главным гнездовьем было место, куда они, казалось, выбрасывали вещи, которые им больше не были нужны. У них была какая-то сделанная штука, которая по какой-то причине измельчала эти отходы. Возможно, это было просто для того, чтобы они занимали меньше места, но летающая штука забирала измельченные кусочки через каждую двойную руку дней. Важным моментом было то, что они применяли свою измельчающую вещь только за день до появления летающей штуковины, и он нашел множество полезных вещей, пока рыскал по месту выброса. Он использовал их, чтобы построить гнездо, которое было и больше, и теплее, чем что-либо, в чем действительно нуждался один из народа - достаточно, чтобы легко укрыть его даже в самые холодные дни - и он собрал другие инструменты, необходимые ему, чтобы выжить в гнезде, например, чудесный клинок, который он использовал сейчас вместо каменного орудия труда народа.
   На самом деле бывали дни, когда он был почти доволен.
   Почти.
   Он подозревал, что узнал о двуногих больше, чем любой другой из народа. Жаль, что он никогда не сможет поделиться тем, что узнал, с певицами памяти. Но...
   Его мысли прервались, и он перекатился на руки-ноги и истинные ноги, когда почувствовал приближение мыслесвета. Это была одна из вещей, которыми он никогда не мог поделиться с певицами памяти - открытие, что двуногие обладают мыслесветом. Ну, конечно, обладают! По крайней мере, у каждого живого существа был своего рода мыслесвет. Но мыслесвет двуногих был намного сильнее, чем у любого другого существа, с которым когда-либо сталкивался Камень. На самом деле, он был, по крайней мере, так же силен, как у народа, хотя и сильно отличался друг от друга. Конечно, у него самого не было ни мыслеречи, ни какой-либо способности прислушиваться к их мыслеголосам, поэтому он понятия не имел, насколько двуногие на самом деле похожи или отличаются от народа, но это было интересно.
   Теперь он наблюдал, как один из тех, кого он привык считать "своими" двуногими, пробирался вдоль берега ручья с громовой палкой, перекинутой через плечо. Большой черный громкоголосый, которого Камень изо всех сил старался избегать во время своих экскурсий в гнездовье трепещущих крыльев, носился туда-сюда по низкорослому кустарнику, опережая двуногого, но всегда возвращаясь к нему.
   Итак, что ты здесь сегодня делаешь, двуногий? - подумал он.
   Без сомнения, ответом была какая-то другая непонятная вещь двуногих, но, по крайней мере, следуя за ним, ему было чем заняться.
  
   * * *
  
   - Вот! - сказал Мак.
   - О? Ты наконец закончил? - спросил Зак.
   - Я не заметил, чтобы ты вспотел от своей помощи, - заметил Мак.
   - Это не моя работа! Ты специалист по программированию. Я парень, который берет с собой дробовик и с сосредоточенным взглядом прикрывает твою спину. Помнишь? - Поскольку в тот самый момент Зак удобно развалился в тени одного из роботов-лесорубов, заложив руки за голову и жуя стебель псевдошалфея, его старшего брата можно было бы извинить за то, что он округлил свои глаза.
   - Да, конечно. Но, так уж получилось, что мы здесь закончили. Так почему бы нам не вернуться назад? Уже почти время обеда. Кроме того, мне нужно поговорить с тетей Данетт.
   - И ты сломал свой унилинк! - печально сказал Зак, выплевывая стебель шалфея и поднимаясь на ноги. - Я даже не заметил!
   - Сегодня ты действительно занят собой, не так ли? - Мак покачал головой. - В данном случае, однако, мне нужно показать ей несколько диаграмм в моем блокноте, пока мы разговариваем. Ты же знаешь, насколько она ориентирована на визуальное восприятие. В этом программном обеспечении есть пара шаблонов обрезки, о которых я и не подозревал. Я думаю, у нас будет больше гибкости, чем мы думали, но мне действительно нужно ее мнение, чтобы решить, какие из них мы хотим расставить по приоритетам.
   - Имеет смысл, - сказал Зак немного более серьезно. - Но ты знаешь, что она действительно захочет услышать Корделию, прежде чем примет какие-либо решения по этому поводу.
   - Да, это так, - кивнул Мак.
   В отличие от некоторых сфинксиан, тетя Данетт очень серьезно относилась к своим обязанностям хранительницы дикой природы планеты. Вот почему она хотела получить прямой репортаж с земли, чтобы подтвердить аэрофотосъемку дронов. Она хотела точно знать, что нужно обрезать, а что нет, вместо того, чтобы прибегать к подходу "обрежьте все это, и пусть Бог с этим разберется", который приняли бы некоторые из ее коллег-"аристократов".
   - Осталось достаточно дневного света, мы все еще можем вернуться сюда сегодня днем, чтобы внести любые изменения, которые она захочет, - отметил он, и Зак кивнул. День Сфинкса был по продолжительности немного больше двадцати шести часов, и, несмотря на позднее начало, едва наступил полдень. - Нам нужно начать обрезку в понедельник, - продолжил Мак, - и у меня есть планы на завтра.
   - Планы, которые включают как-его-зовут? Брэд? - озорно спросил Зак.
   - Планы, - сдержанно сказал Мак, и его младший брат смягчился.
   - Хорошо. Тогда почему бы нам с тобой не пойти и не помочь Корделии? Я знаю, что она действительно предпочитает бродить по лесу в одиночестве, но она, вероятно, простила бы нас, если бы мы ворвались к ней сегодня днем. До тех пор, пока у нас это не войдет в привычку!
   - Знаешь, это неплохая идея, - согласился Мак. - Пошли.
  
   * * *
  
   Корделия Шардт-Кордова осторожно пробиралась по тропе. Сфинксианские псевдоолени, которые, как она поняла, не очень походили на наземный вид, в честь которого они были названы, перед лицом любой угрозы предпочитали бегство борьбе. Однако взрослая особь также весила около девяноста килограммов, и при случае ее версию "бегства" можно было бы точнее описать как "пробежать-прямо-над-угрозой-и-растоптать-ее-под-собой".
   Она прикинула, что шансы на подобную встречу сегодня невелики, отчасти потому, что тропой, похоже, в последнее время почти не пользовались, но еще больше потому, что Барнаби заметит любого приближающегося оленя - или что-нибудь достаточно крупное, чтобы представлять угрозу, - задолго до того, как это сделает Корделия. Ротвейлеры Мейердала были генетически модифицированы для условий высокой гравитации, и хотя это не входило в первоначальные цели модификации, в процессе был улучшен и без того значительный интеллект породы. В результате, по мнению Корделии, получилась почти идеальная собака поселенца для Сфинкса.
   Теперь Барнаби мчался обратно по тропе к ней, как пушистая черная молния с подпалинами. Он остановился, и она напряглась, когда он поднялся на задние лапы и положил передние ей на плечи, виляя хвостом и навострив уши.
   - Даже не думай об этом! - предупредила она его, когда он склонил свою массивную голову набок, явно раздумывая, лизнуть ее или нет. Она почесала его за правым ухом, и он решил вместо этого закрыть глаза и насладиться лаской.
   - Умный ход, - сказала она ему.
   Он радостно засопел, затем опустился на все четыре лапы и ткнулся носом в ее рюкзак. Она взглянула на него сверху вниз - это было не так уж далеко; он был намного выше ее талии - и он покачал головой, хлопая ушами в ее сторону.
   - Ну, - она проверила время на своем унилинке и обнаружила, что было позже, чем она думала, - я думаю, что сейчас время обеда. Давай найдем место с прекрасным видом.
   Барнаби громко чихнул в знак согласия и снова побежал рысью по тропе впереди нее, и она покачала головой, следуя за ним.
   На ходу она внимательно осматривалась, и не только для того, чтобы убедиться, что на нее не обрушилось ничего предосудительного. Беспилотник, ныряющий в куполе неба над головой, на самом деле был так же ответственен за сбор данных обследования, ради которого она была здесь, как и она сама, но впечатления наблюдателя-человека должны были сыграть определенную роль в интерпретации его данных. Кроме того, даже сейчас люди жили на Сфинксе меньше стандартного столетия. Было еще много вещей, которые они не выяснили о своей новой планете. Лесная служба Сфинкса постоянно выявляла новые виды флоры и фауны, многие из которых лишь подчеркивали необходимость бережного отношения к планетной биосфере. И одной из причин, по которой Корделии нравилось проводить обследования для своей мамы, была возможность самой обнаружить новые виды. За выявление полезных растений или животных назначалась награда, хотя она и не составляла целой кучи денег. Но Корделию не интересовали деньги. Она хотела получить права на присвоение имен, которые сопровождали награду. Первооткрывателю вида было разрешено предложить официальное название для своего открытия, и Корделия была потрясена тем, как мало воображения проявили некоторые из этих первооткрывателей.
   Признайся, сказала она себе сейчас. На что ты действительно надеешься, так это устроить что-то вроде того, что сделали Харрингтоны, не так ли?
   Что ж, может быть, так оно и было. Она не была уверена, что принимает теорию о том, что эти "древесные коты" были производителями инструментов. Возможно, пользователями инструментов. На планетах, заселенных человечеством, было множество видов, которые демонстрировали такое поведение, например, используя палки для еды. Но если верить юной Харрингтон, ее "древесные коты" вышли далеко за рамки этого, и такой уровень изощренности был гораздо более редким. Однако Лесная служба, похоже, согласилась с ней. На самом деле она сама теперь была рейнджером, несмотря на то, что была на пару лет моложе Корделии, и она и ее друзья были яростными защитниками "древесных котов". Корделия была готова признать возможность того, что они были правы насчет того, что звери действительно делают инструменты; она просто хотела получить подтверждение из первых рук, прежде чем соглашаться с теорией.
   Лес перед ней начал редеть, когда охотничья тропа повернула вновь к берегу ручья. Еще одна работа псевдобобров, подумала она. Для зверей, длина тела которых никогда не превышала пятидесяти сантиметров или около того, они могли быть невероятно разрушительными. Пруды, которые они сооружали, часто были огромными - тот, к которому она приближалась, имел длину более двух километров - и они питали водно-болотные угодья, которые были ключевыми для большей части жизненного цикла лесов. Это была одна из причин, по которой она была здесь. Последнее лето было явно слишком засушливым, и случилось много пожаров, особенно на дальней стороне от Твин-Форкс. До сих пор осень была такой же сухой, с очень небольшим количеством дождей, которых они обычно ожидали. Иссушенный подлесок, который за лето превратился в растопку, находился в процессе превращения в трут, и Лесная служба предупреждала всех, что они находятся недалеко от опасной зоны. На более высоких горах наблюдалось некоторое облегчение - там уже шел снег, хотя его было меньше, чем обычно, и каждое утро он по-прежнему почти весь таял, - но нижележащие районы были в такой же опасности, как и всегда. На самом деле, во многих отношениях это было хуже, чем в разгар лета.
   Перистая ежевика была важнейшим компонентом растительного цикла Сфинкса. Смолистый низкорослый кустарник плотно удерживал почвенный покров, а сочетание его тени и глубокой корневой системы играло важную роль в улавливании и сохранении дождевой воды. По крайней мере, когда шел дождь. Но он также отмирал каждую осень, оставляя скелетообразное кружево из легковоспламеняющихся мертвых листьев и веток. Сейчас он находился в самом разгаре ежегодного цикла отмирания, перемещавшегося на восток по мере наступления сезона, а это означало, что слишком вероятно начало новой волны пожаров в том же направлении.
   Низины Ред-Бэнк лежали прямо поперек этой оси угрозы. Они следовали с севера на юг по течению речушки, в честь которой были названы, и хотя Ред-Бэнк был всего лишь скромным ручьем (по сфинксианским стандартам), племена бобров нанизали свои пруды вдоль него, как бусины на ожерелье, чтобы получились низины. Вода в этих прудах всегда была критически важна для жизни диких животных в засушливое лето, а полоса водно-болотных угодий также обеспечивала потенциальную защиту от пожаров, охраняя более трети западного периметра баронства ее матери.
   Проблему представляли заросли ежевики по западному периметру низин и количество королевских дубов, растущих вдоль речушки. На самом деле проблема заключалась скорее в ветвях этих дубов, которые тянулись прямо через речушку. В сочетании с зарослями частокольных деревьев, которые вымахали на полянах, образовавшихся в результате лесозаготовок бобров, они создали в целом слишком много мостов, по которым пламя могло бы перепрыгнуть через водную преграду, если бы загорелась перистая ежевика. Королевскому дубу требовались десятилетия - скорее всего, столетия - чтобы достичь полной зрелости, поэтому решение о их спиливании обычно заслуживало тщательного рассмотрения. Частокольное дерево, с другой стороны, росло так быстро, что могло стать серьезной помехой, а долгое сухое лето превратило одеяло из опавшей растительности под зарослями в еще одну кучу трута, ожидающую искры. Как только Мак и Зак загрузят и сертифицируют новое программное обеспечение лесозаготовительных роботов, они отправятся в этот район, чтобы срубить частокольные деревья и убрать трут в качестве меры предосторожности при пожаре. Хотя, по крайней мере, некоторые из королевских дубов тоже попадут под пилу. Корделия пожалела об этом. Как и на большинстве недавно колонизированных планет, на Сфинксе древесина была основным строительным материалом, но типичный королевский дуб был не менее восьмидесяти метров в высоту и восьми метров в диаметре. Всего один из них мог бы дать тысячи квадратных метров пиломатериалов, и они могли бы спилить до полудюжины. Это дало бы намного больше древесины, чем кому-либо могло понадобиться.
   На самом деле, это было действительно то, что она искала: места, где ветви величественных деревьев можно было бы обрезать, чтобы избавиться от мостов для пожара, не уничтожая их полностью. Это было бы намного лучше для леса в целом, и Корделия меньше чувствовала бы себя так, как будто они оскверняют свою планету.
   Барнаби вышел из зарослей частокольных деревьев на проделанную псевдобобрами полянку, и Корделия с благодарностью последовала за ним. Ей нравились тускло-величественные проходы в королевских дубах, но в это раннее время долгого дня Сфинкса температура была явно прохладной, даже для ее привычной натуры уроженки планеты, и немного прямого солнечного света было бы кстати.
   Она вышла из тени и оказалась на краю бобрового пруда, к которому направлялась последние сорок пять минут. Здесь, на уровне земли, это было еще более впечатляюще, чем на снимках с воздуха. На самом деле, северное ответвление пруда уходило дальше в королевские дубы, чем она предполагала. Возможно, это самый большой пруд, о котором она когда-либо слышала, подумала она, пробираясь через кустарник высотой по колено, который воспользовался солнечным светом. Псевдобобры, как правило, валили деревья, которые они намеревались использовать, а затем оставляли их на сезон. Они обрывали ветви и листья для немедленного использования, но стволы часто лежали там, где они упали, в течение целого планетного года, прежде чем их вывозили для текущего строительного проекта. Судя по снимкам, сделанным беспилотником над головой, эти псевдобобры были достаточно любезны, чтобы оставить несколько подходящих скамеек, из которых она могла выбрать место для завтрака.
  
   * * *
  
   Камень тек вдоль частокольного дерева, наблюдая за двуногим и пробуя на вкус его мыслесвет. Это был самый близкий случай, когда он действительно подошел к одному из них, хотя он не раз видел, как они двигались по лесам. Это было также самое близкое, что он был к одному из их мыслесветов, и он был даже сильнее, чем он думал. Действительно, он, казалось, был сильнее, чем мыслесвет кого-то из народа!
   И, возможно, это только кажется таким, потому что прошло так много времени с тех пор, как ты пробовал мыслесвет другого из народа, напомнил он себе. И все же было удивительно, что он так отчетливо ощущал его вкус с такого расстояния.
   Это было... приятно на вкус. Это был единственный способ, которым он мог описать это самому себе. Он подозревал, что это, должно быть, молодой двуногий, судя по ярким краям его мыслесвета. Этот двуногий все еще видел вещи, которые были для него в новинку, и он ощутил его предвкушение увидеть еще больше таких вещей. Странно, что я могу так ясно сказать, что это то, чего он хочет. Даже мыслесвет кого-то другого из народа меньше раскрыл бы его истинные мысли.
   С другой стороны, теперь он был достаточно близко, чтобы быть уверенным, что у двуногих нет мыслеголосов. На самом деле, они, должно быть, совершенно мыслеслепы, бедняги. Если нет, то двуногий должен был бы уже попробовать его собственный мыслесвет.
   Он придвинулся немного ближе, уверенный по их мыслесветам, что ни двуногий, ни громкоголосый не обнаружили его присутствия, и его уши навострились, когда успокаивающее тепло двуногого окутало его. И вот что это было, понял он, - утешение. Это было так, как если бы он грел свои настоящие руки над приветливым огнем. Подобно огню, мыслесвет двуногого даже не осознавал его присутствия, но его яркость - его тепло - проникали во внутренний холод, где Золотоглазая оставила его. И если он не знал о нем, то и не испытывал к нему жалости. Он просто был, и он еще внимательнее следил за ним сквозь пестрый солнечный свет и тень, глядя на макушку почти прямо сверху.
   Он был так потерян, так поглощен изучением его мыслесвета, что не понимал, куда он направляется, пока деревья впереди не начали редеть.
   Он замер, когда осознал, и шок и тревога прокатились по нему. Был ли двуногий сумасшедшим? Как это могло?..
   И тогда он понял кое-что еще.
   Он не знает, подумал он. Он не знает! И громкоголосый тоже!
   Их мыслесветы делали это очевидным. И даже если они обладали мыслеречью, у него его не было. Он даже не мог предупредить их! Если только...
  
   * * *
  
   - Блик!
   Корделия остановилась на полушаге. Она никогда не слышала крика животного, подобного этому, и обернулась, пытаясь найти его источник.
   - Блик! Блик!
   Где в мире?..
   Краем глаза она уловила какое-то движение, и ее глаза недоверчиво расширились, когда она увидела источник криков.
   Это... древесный кот!
   Это все, что могло быть, подумала она. Она видела достаточно их изображений, чтобы знать это! Но что же это так расстроило?
   - Блик! Блик, блик, блик!
   Она не знала, почему была так уверена, что его волнение как-то связано с ней, и все же она была уверена. Может быть, дело было просто в том, что она не могла придумать никакой другой причины, по которой он производил столько шума - или вообще раскрыл ей свое присутствие! И теперь он бегал взад и вперед по ветвям частокольных деревьев. Он мчался к ней пару метров, затем развернулся и побежал в противоположном направлении, глядя на нее поверх своего плеча.
   Что в этом мире?..
   Она повернулась и сделала шаг к нему.
  
   * * *
  
   Да!
   В Камне вскипело облегчение, когда двуногий остановился, поднял глаза и увидел его. Он снова свистнул ему, отбегая назад по частокольному лесу, и ощутил удивление и любопытство, которые прорвались сквозь его мыслесвет. Там был восторг, смешанный с удивлением, и чувство чуда, которое выходило за рамки простого любопытства, и он попробовал его, поворачиваясь, чтобы последовать за ним.
   Хорошо! Если бы он только мог отвести это...
   Корделия Шардт-Кордова почувствовала, что широко улыбается, когда поняла, что древесный кот хочет, чтобы она последовала за ним! Боже мой, они действительно умны! подумала она. И этот хочет мне что-то показать? Это то, чего он хочет? Но почему?..
   Она сделала еще один шаг, и в этот момент по поляне разнесся боевой клич Барнаби. На мгновение ей показалось, что он нацелен на древесного кота. Она резко повернулась в направлении ротвейлера, широко раскрыв глаза, а затем замерла, когда вся береговая линия пруда псевдобобров взорвалась движением.
  
   * * *
  
   Нет! Он был так близок к тому, чтобы спасти двуногого!
   Ужас прорвался сквозь Камня, когда из подлеска роем выскочили иглозубые. Они были одними из самых смертоносных охотников в этом мире. Не из-за их размера - они были не больше половины роста народа, - а из-за их количества... и их голода. Они нападали на все живое, целые руки их роились над добычей, стаскивали ее вниз, буквально пожирая заживо, особенно в брачный период. Они были причиной того, что здесь больше не было озерных строителей.
  
   * * *
  
   - Барнаби! Сюда! - крикнула Корделия, снимая с плеча винтовку и внезапно пожалев, что не взяла с собой дробовик. - Иди сюда!
   Псевдоласки! Она должна была понять! Вот почему она не видела признаков приближающихся псевдобобров, вот почему никто не использовал охотничью тропу! Обычно псевдоласки встречались лишь в относительно небольших количествах, но в середине осени, на пике сезона размножения, они могли сбиваться в стаи по несколько десятков или даже больше.
   Шерсть Барнаби встала дыбом, как только он почуял приближающихся хищников, но он быстро откликнулся на ее зов, прыгнув к ней, когда она попятилась к открытой местности, где кроны королевских дубов скрывали подлесок. Псевдоласки были территориальными существами - вот почему их стаи росли во время сезона размножения, когда они столбили территорию и охотничьи угодья, на которых могли вынашивать своих детенышей - и если бы она и Барнаби могли просто выйти за пределы территории, на которую те претендовали здесь...
   Барнаби оставался между ней и приближающимися псевдоласками, возвращаясь взад и вперед, громыхая своим боевым кличем, и казалось, что существа замедляются. Или, может быть, она просто хотела в это верить. Может быть - она наблюдала за угрозой. Она не заметила корень, растущий поперек охотничьей тропы, пока каблук ее правого ботинка не зацепился за него.
   Нет! Двуногий споткнулся, затем повалился назад, выронив свою громовую палку, и Камень ощутил вспышку боли, пронзившую его мыслесвет. Не от падения, а от его лодыжки. Он попытался подняться на ноги, в то время как иглозубые приблизились, и Камень услышал, как он закричал от боли. Ему удалось вскарабкаться обратно в вертикальное положение, но он покачнулся, борясь за то, чтобы удержаться там, пока его пронзала боль.
  
   * * *
  
   Корделия всхлипнула от боли, когда поднялась на ноги и поняла, что они с Барнаби чуть не погибли из-за простого глупого падения.
   Она не знала, была ли сломана лодыжка или просто ужасно растянута, и это не имело значения. Важно было то, что она едва могла стоять, не говоря уже о том, чтобы бежать. При подъеме ей удалось не выронить свою винтовку, и ее рука нащупала рукоятку оружия, в то время как большой палец снял предохранитель, но это был скорее рефлекторный акт неповиновения, чем что-либо еще. Псевдоласки были быстрыми, и они были маленькими мишенями. И...
   Рокочущее рычание Барнаби прокатилось подобно грому, когда начало прилива псевдоласок достигло их. Его массивные челюсти сомкнулись с отчетливым хрустом. Визг его жертвы резко оборвался, и он тряхнул головой, бросая ее обратно в подлесок. Его челюсти снова сомкнулись, и затем псевдоласки набросились на него. Они были маленькими врагами, но их зубы были острыми, как иглы. Его толстая шерсть и шкура обеспечивали некоторую защиту, но недостаточную, и Корделия подняла винтовку.
  
   * * *
  
   "КРАААК!"
   Громовая палка двуногого взревела, и Камень почувствовал проблеск надежды. Но иглозубые, ничуть не смутившись, двинулись дальше. Они понятия не имели, что такое громовая палка... а если бы и поняли, им было бы все равно. Их мыслесветы и в лучшие времена были минимальны; теперь они не были наполнены ничем, кроме ярости и голода.
  
   * * *
  
   - Что за черт?! - Зак Кемпер резко выпрямился на своем сиденье, когда прозвучал сигнал. Он дернул запястьем и постучал по лицевой стороне своего унилинка.
   - Что? - натянуто спросил Мак.
   - Это Корделия.
   - Что не так?
   - Она не говорит. На самом деле... - Зак постучал снова, и его лицо напряглось. - Это ее автопредупреждение о падении, Мак.
   - Черт.
   Братья посмотрели друг на друга. Правила тети Данетт были непреклонны. Никто никогда не отправлялся в лес в одиночку, не активировав функцию оповещения о падении на своем унилинке. Младшие члены ее семьи могли бы иногда...
   Они закатили глаза из-за предосторожности, но на самом деле им не хотелось спорить. Падения были одним из самых распространенных несчастных случаев, которые могли настигнуть кого-то в буше, и при силе тяжести Сфинкса 1,35 g такой "несчастный случай" часто означал переломы костей - иногда даже множественные - для людей, которые не были генетически улучшены для миров с высокой гравитацией. Таким образом, если унилинк обнаружил падение, а его владелец не нажал на запрос "Ты в порядке?" в течение десяти секунд, он автоматически передаст сигнал самонаведения.
   - Где? - потребовал Мак.
   - Не понятно... - Он прервался.
   - Где? - потребовал Мак.
   - Не вижу... - Он замолчал, когда на его навигационном дисплее вспыхнул значок. - Нашел! Звони тете Данетт и скажи ей, что мы этим занимаемся!
  
   * * *
  
   Кровь запачкала шерсть Барнаби в дюжине мест, но он был ротвейлером. Не просто ротвейлером - ротвейлером Мейердала, чья жизнь была в опасности. Он был намного сильнее, намного выносливее любого земного ротвейлера, но все же он обладал каждой каплей бесстрашной натуры своих предков и не обращал внимания на свои собственные раны, кружась вокруг Корделии, отгоняя псевдоласок, которые пытались забраться на ее ботинки и жесткую, не рвущуюся ткань ее брюк.
   Они двигались слишком быстро, были слишком неуловимы, чтобы она могла прицелиться в них своей винтовкой, поэтому вместо этого она использовала ее как дубинку, рыдая от ужаса, но отказываясь стрелять. Она била одну псевдоласку за другой, пытаясь удержать их подальше от Барнаби, но на месте каждой, кого она била дубинкой, всегда появлялось еще две.
  
   * * *
  
   Камень зарычал от ярости, почувствовав под собой мыслесвет.
   Ужас двуногого нахлынул на него подобно приливу, но, несмотря на весь его страх, именно фокус этого мыслесвета схватил Камня за горло. Он распознал в этом отчаяние. Он познал то же самое отчаяние, когда Золотоглазая погрузилась в свой последний сон в его объятиях. Он сам чувствовал это, когда страстно желал никогда не просыпаться и не обнаруживать, что она ушла. Но в двухраундовом поединке капитуляции не было. Он будет сражаться с иглозубыми до тех пор, пока не перестанет сражаться, и не только за себя. Камень ощутил ее отчаянную решимость защитить громкоголосого так же, как ощутил кроваво-красную, яростную решимость того защитить двуногого.
   Они были мыслеслепы. Ни один из них не мог ощутить вкус другого, знать, что другой скорее умрет, чем оставит их. И это не имело значения. Не для них. Они будут сражаться и умрут вместе, так же верно, как любой из народа будет сражаться и умрет вместе.
   И когда он осознал это, он осознал и кое-что еще.
   Он не мог позволить им сражаться и умереть в одиночку. Он слишком хорошо знал, что это значит.
  
   * * *
  
   Даже сквозь яростный вой Барнаби и свою собственную панику Корделия услышала другой звук. Это было похоже на разрыв холста. Она никогда не слышала этого раньше, но какой-то уголок ее мозга понял, что это должно было быть, и ей захотелось закричать. Отвергнуть то, что, как она знала, должно было произойти.
   Древесный кот последовал за своим боевым кличем вниз с частокольного дерева.
   Он попал ей в плечо, но только скользящим ударом, карамбольным выстрелом, который приземлил его идеально сбалансированным на всех шести конечностях прямо у ее ног.
   А затем он взорвался в действии.
  
   * * *
  
   Камень понятия не имел, поймет ли громкоголосый, что он не просто еще один иглозубый, но у него не было выбора, кроме как воспользоваться своим шансом. Он бросился в безумный водоворот иглозубых вокруг ног двуногого, нанося удары острыми как бритва когтями и клыками, такими же острыми, как у любого иглозубого.
  
   * * *
  
   Корделия ударила винтовкой еще одну псевдоласку, судорожно всхлипывая. Существа прорвали ее брюки в нескольких местах, и она чувствовала, как кровь стекает по ногам, но ее раны были ничем по сравнению с ранами Барнаби. Ротвейлер теперь был весь в крови, и яростно дерущийся древесный кот тоже был окровавлен.
   Они собирались умереть. Она знала, что это так. Но если бы это было так, то, клянусь Богом, они бы брыкались и царапались до конца! Барнаби никогда бы не бросил ее, она никогда бы не бросила его, и ни один из них не бросил бы древесного кота, который сделал их безнадежную борьбу своей.
  
   * * *
  
   Камень взвизгнул от боли, когда острые как иглы клыки вонзились в его правую ногу.
   Его кусали не впервые, но на этот раз эти клыки достигли большого сухожилия на задней части его ноги. Нога ушла из-под него, и он упал, перекатываясь и нанося удары пятью парами когтей. Челюсти большого черного громкоголосого оторвали одного из нападавших, в то время как еще двое из них набросились на него самого, и Камню удалось распрямиться. Двое иглозубых воспользовались открывшимся преимуществом, прорвавшись мимо него и громкоголосого, карабкаясь вверх по ногам двуногого, пока не смогли добраться до его рук. Он вскрикнул, выронив свою громовую палку, отбиваясь от них, чтобы удержать их подальше от своего горла, и Камень бросился вверх, набрасываясь на ближнего иглозубого на костюме двуногого.
   Он добрался до него и вонзил изогнутые когти правой истинной руки в его бедро, дернув его назад, перерезая ему горло левой истинной рукой, в то время как сам вцепился в тело двуногого, прикрывая его обеими руками-ногами и одной истинной ногой, которая все еще работала. Но он не смог дотянуться до второго иглозубого, поскольку тот выскользнул из хватки двуногого и рванулся к его горлу.
   Камень прыгнул. Это был не самый мощный прыжок, который он когда-либо совершал - всего с одной работающей ногой, - но этого было достаточно. Он ударил по иглозубому, схватив его обеими настоящими руками, вырывая из него жизнь, когда изогнулся дугой наружу. Затем он приземлился слишком далеко от двуногого или громкоголосого, чтобы кто-либо из них мог дотянуться до него. Иглозубые уже ждали внизу.
   - Нет! - закричала Корделия, когда древесный кот исчез в море псевдоласок. - Нет!
   Она точно знала, что сделал древесный кот... и почему. Ему вообще не нужно было вступать в бой, и теперь он умер, чтобы выиграть ей еще несколько секунд.
   Еще больше клыков прокусили ее брюки, и три маленьких монстра вцепились в спину Барнаби, кусая и разрывая. Ротвейлер замедлялся по мере того, как увеличивалась его кровопотеря. Это было всего лишь...
   БУМ!
   Ее голова дернулась вверх, и недоверчивые глаза широко распахнулись.
   БУМ! БУМ!
   Это был Зак! Где?.. Как?..
  
   * * *
  
   Зак Кемпер выключил свой антиграв, приземлившись за пределами периметра стаи псевдоласок, окружавшей Корделию, и, в отличие от нее, он предпочитал дробовик. В принципе, тот был идентичен дробовикам, которые использовались на Земле в течение тысяч лет, но конструкция была несколько более совершенной, и он установил то, что один из его предков-землян назвал бы "улучшенным цилиндрическим затвором". Кроме того, патроны этого оружия были изощреннее, чем у старомодного дробовика. В его магазине их было пятнадцать, каждый заряжен острыми, как бритва, аэродинамически стабилизированными флетчеттами, и поскольку Зак, несмотря на все свое легкомыслие, был абсолютно серьезен в том, чтобы прикрывать спину своего брата в лесу, это был также прицельный огонь.
   Он опустился на одно колено, и полностью автоматическая очередь флетчетт разорвала в клочья почти всех псевдоласок, нападавших на Корделию.
   Отдача ударила его в плечо, и он разрядил магазин, нажал кнопку выпуска указательным пальцем правой руки, даже не отпуская рукоятку дробовика, и вставил новый магазин своей левой рукой.
  
   * * *
  
   Корделия всхлипнула, не веря своим ушам. Она была так сосредоточена на псевдоласках, что даже не услышала аэрокар! Теперь он парил над ней с открытым колпаком, и она увидела стоящего в нем Мака. Он перегнулся через борт, стреляя вниз, и если у него не было дробовика, как у Зака, его винтовка стреляла на полном автомате, и он прикрепил барабанный магазин на сто патронов, которым Корделия всегда дразнила его. Его огонь пронзил другую сторону стаи, и этого потока смерти и разрушений было достаточно, чтобы достучаться даже до псевдоласок.
   Выжившие начали разбегаться, шок и ужас, наконец, пересилили их свирепость и голод, и Корделия споткнулась. Она опустилась на правое колено, отрывая псевдоласок, все еще цепляющихся за ее ноги, чувствуя, как они кусают ее руки, когда она вырвала их и отбросила прочь. Но затем она увидела, как Зак наводит прицел на самую большую оставшуюся группу существ.
   - Нет! - закричала она. - Нет, Зак!
   Он не слышал ее. Или, во всяком случае, не понял, что она кричала.
   И он не знал о древесном коте... или о том, что именно на него нападали псевдоласки.
   Ярость захлестнула Зака Кемпера, когда он увидел кровь, пропитавшую бедра, руки Корделии. Он опустил свой голографический прицел на скопление псевдоласок. Его палец напрягся, и...
   - Барнаби!
   Ему каким-то чудом удалось не нажать на спусковой крючок, когда истекающий кровью раненый ротвейлер прыгнул прямо на кучу псевдоласок, которых он собирался застрелить. Зак дернул ствол вверх и вскочил на ноги. Он не знал, что заставило Барнаби броситься прямо в центр его прицела. Может быть, он поймет это позже. На данный момент, однако...
   Он бросился через полосу кровавой бойни, оставленную его огнем, и опустил приклад дробовика вниз, избивая ближайших псевдоласок, все еще рвущихся к Барнаби. К Барнаби и к чему-то еще, понял он. Окровавленные челюсти ротвейлера оторвали псевдоласку, разорвав ее почти пополам, и глаза Зака расширились, когда он увидел растерзанное, пропитанное кровью существо - древесного кота - на дне кучи.
  
   * * *
  
   - Зак! Зак! - всхлипнула Корделия, ковыляя к нему так быстро, как только позволяли ее ноги. -О, Зак!
   - Все в порядке, Корди, - сказал он, держа дробовик в правой руке, а левой обнимая ее. - Все в порядке.
   - О, Зак, - снова сказала она, уткнувшись лицом в его плечо.
   - Держу пари, ты не жалуешься на то, что снова включила предупреждение о падении! - сказал он, но его голос был нежным, и она сильно покачала головой.
   - Никогда! - выдохнула она.
   - Мы должны отвезти тебя к врачу, - сказал он, но она удивила его. Она отшатнулась, снова покачав головой, и упала на колени.
   - Нет, - сказала она так яростно, что он моргнул.
   Она копалась в мертвых псевдоласках. Барнаби был рядом с ней, отбрасывая тела, и Зак понял, за чем они охотились, когда Корделия схватила древесного кота изодранными, кровоточащими руками и прижала его к груди.
   - Корди, - начал он мягко, - боюсь, что он...
   - Нет, это не так! - она сердито посмотрела на него. - Он не погиб! Он все еще жив! Я знаю, что это так!
   - Но...
   - Он жив! И мы должны отвезти его к доктору Харрингтону, Зак! Он спас мою жизнь!
   - Но... - начал Зак, затем оборвал себя, когда истекающий кровью древесный кот слабо зашевелился в руках Корделии.
   - Давай, Зак! - яростно сказала она. - Его и Барнаби, обоих! Обо мне мы можем побеспокоиться позже!
  
   * * *
  
   Камень неохотно всплыл на поверхность своих снов и зашевелился в знак протеста.
   Он не должен был быть живым. Тьма, по которой часть его так сильно тосковала с тех пор, как Золотоглазая покинула его, должна была забрать его, и он был бы рад. Он бы погиб, делая что-то стоящее, и был бы рад, что сделал это. Он знал, как сильно был ранен, и это означало, что смерть найдет его достаточно скоро. Для одиночки из народа в мире не было другой возможности. И если он все равно должен умереть, почему он не мог умереть в своих снах? Умереть и восстановить свою связь с Золотоглазой, хотя бы только во сне?
   Он мог бы умереть так счастливо во сне.
   Но в этом ему было отказано, и что-то коснулось его морды.
   Он неохотно открыл глаза и моргнул, пытаясь сосредоточиться. И пока он готовился, он ощутил знакомый мыслесвет.
   Его глаза полностью открылись, и он в изумлении уставился на Лазающего Быстро!
   Что делал разведчик клана Яркой Воды так далеко от пределов досягаемости клана? И...
   Мысль Камня прервалась, когда он понял, что они находятся в одном из мест гнездования двуногих. За прозрачной частью стены была ночь, но верхний свет был ярким, как днем. Он лежал на боку, его окружали странные запахи, многие из них были достаточно резкими, чтобы раздражать нос, а поверхность под ним была мягкой и теплой.
   Лазающий Быстро снова быстро погладил его по морде, и Камень моргнул. Он не видел разведчика на протяжении почти нескольких оборотов, и было очевидно, что Лазающий Быстро был так же тяжело ранен, как и он, с тех пор, как они в последний раз видели друг друга. Одной из его передних конечностей не хватало, а шкура была испещрена характерными следами шрамов под ней.
   "Очень жаль, что я не могу слышать его мыслеголос", - размышлял Камень. Его мысли были странно расфокусированы, и он удивлялся, почему боль, которую он чувствовал, казалась такой далекой, почти неважной. Было бы здорово, если бы он мог объяснить, что происходит!
   Судя по вкусу мыслесвета Лазающего Быстро, он думал почти о том же, и Камень ощутил проблеск веселья - совместного изумления, как он понял, - над их затруднительным положением.
   И тогда он осознал, что только что почувствовал. Развлечение. Перед лицом этого свежего доказательства того, как серая смерть искалечила его, он почувствовал себя забавно! Что с ним было не так?!
   Вопрос прожег его насквозь, но затем он понял кое-что еще. Он пробудился от своего сна о Золотоглазой, но тепло, любовь, фокус ее мыслесвета остались с ним. Это вернулось... и это было невозможно.
   Он дернулся, когда Лазающий Быстро снова прикоснулся к нему, на этот раз к плечу, и он почувствовал сострадание разведчика. И что-то очень похожее на... радость?
   Все это было неправильно. Это невозможно! Золотоглазая была отнята у него, так как же он мог снова ощутить ее мыслесвет? Он не мог! Он...
   Но, нет. Это был не мыслесвет Золотоглазой. И все же...
   Лазающий Быстро посмотрел на него сверху вниз, затем указал, и Камень повернул голову, проследив глазами за жестом, и замер.
   Да, это точно не было мыслесветом Золотоглазой.
   Это был двуногий. Это невозможно, подумал он. Конечно, это не так! Это двуногий! Да, это был двуногий, не один из народа, а народ не мог сблизиться ни с какими другими существами, которые ходили по миру.
   Но двуногие не из нашего мира. Эта мысль просочилась в его разум. Они не похожи ни на какие другие существа, которые ходят здесь. Мы знали это, оборот за оборотом.
   Он уставился на двуногого - его двуногого, понял он, пробуя на вкус радостную силу связи между ними. Она - теперь он знал, что его двуногая была женщиной - спала на чем-то вроде предмета для сидения рядом с плоской мягкой поверхностью, на которой лежал он и сидел Лазающий Быстро. У нее были свои раны, раны, которые требовали лечения так же, как и его собственные, понял он, и тут он почувствовал разочарование. И все же, даже когда она спала, ее мыслесвет искал его. Это не было сознательным, знающим поиском кого-то из народа, и все же во многих отношениях это было на самом деле сильнее. Ее мыслесвет был таким ярким, таким интенсивным, даже во сне, и он был направлен на него. Он притянулся, окутал его, приветствовал его. Она была сосредоточена на нем, глубоко обеспокоена его ранами и в то же время совершенно лишена жалости, которая так давно выгнала его из Яркой Воды. Потому что у двуногой не было собственного мыслеголоса, понял он. Она не знала, что он потерял, и поэтому не оплакивала его... и никогда не будет. Мыслесвет не принадлежал Золотоглазой, и никогда им не будет, и это было хорошо. Это, чем бы оно ни было и как бы оно ни случилось, было слишком ярким, слишком особенным и драгоценным, чтобы сравнивать его с чем-либо еще.
   Он открылся ей, почувствовал, как она проникает в темные уголки глубоко внутри него, смывая страх, горе и тоску, и понял, что наконец-то снова вернулся домой.
  
   * * *
  
   Корделия дернулась, затем фыркнула, когда ее лица коснулось перышко.
   Ее мама и сестры годами дразнили ее из-за храпа, и, судя по ощущениям, она снова храпела, сонно подумала она. Итак, зачем она это делала? И почему она спала сидя? Это было...
   Перо снова коснулось ее, ее глаза распахнулись, и все вернулось на круги своя. Ужас, боль...
   Перо опять тронуло ее щеку, и она почувствовала... что-то еще. Она не знала, что это было за "что-то", но оно было там. Она знала это очень хорошо. И это исходило от...
   Она повернула голову, и ее глаза расширились. Это не было перышком, коснувшимся ее щеки. Это был длинный, жилистый палец. Вооруженный вложенным в ножны острым как бритва когтем. Когтем, который, как она видела, раздирал псевдоласок при ее защите. Она выпрямилась в кресле и очень осторожно протянула руку, удивляясь, как он оказался у нее на коленях. Доктор Харрингтон сказал, что он наложил в два раза больше швов на этого древесного кота, чем на Львиное Сердце в день, когда тот спас Стефани от гексапумы, и его правая задняя нога была обездвижена там, где было восстановлено сухожилие. Должно быть, ему было очень больно, несмотря на анестетики, но каким-то образом он перебрался со стола рядом с ней на колени к ней, и она услышала тихий жужжащий звук - мурлыканье, поняла она, - когда ее руки осторожно обвились вокруг него.
   Она прижала его к себе, баюкая, как самую драгоценную вещь в ее мире. Потому что, поняла она, именно таким он только что стал. Она, Стефани и Карл Зивоник разговаривали, пока доктор Харрингтон работал как с древесным котом, так и с Барнаби. Стефани пыталась объяснить свою связь с Львиным Сердцем, но Корделия знала, что она на самом деле не поняла, что пыталась сказать младшая девочка.
   Теперь до нее дошло, поняла она с чувством благоговейного трепета. Она в точности поняла, о чем говорила Стефани... и знала, что она тоже никогда не сможет объяснить это кому-то другому. И это вообще не имело значения.
   - Привет, - тихо сказала она древесному коту - ее древесному коту - с горящими глазами. - Меня зовут Корделия. - Она нежно поцеловала его между ушей. - Спасибо тебе на всю оставшуюся жизнь.
  
   * * *
   Камень прижался к ней носом, прислушиваясь к звукам ее рта, задаваясь вопросом, не так ли слепые общаются друг с другом. Это была интересная мысль, и, возможно, однажды он узнает.
   Но это вообще не имело значения.
   <Привет>, - подумал он в тишине своего оборванного мыслеголоса. <Мое имя - Оживший Камень. Спасибо тебе на всю оставшуюся жизнь.>
  
  

2

  
   - Папа, - тихо сказала Стефани, глядя в окно, где дремала Корделия, ее темные волосы все еще были растрепаны, на коленях у нее лежал израненный и перевязанный кот, - этот кот выживет, верно?
   Хотя она изо всех сил старалась этого не делать, ее голос сорвался. Она была достаточно честна, чтобы признать, что ее горе и страх подпитывались воспоминаниями о том, что она чувствовала, когда Львиное Сердце был ранен, защищая ее.
   - Ничего не обещаю, - сказал Ричард Харрингтон, - но прогноз хороший. А пока, малыш, у меня есть для тебя работа. Я обработал раны Корделии после того, как стабилизировалось состояние кота, но был бы счастлив, если бы она обратилась к врачу, который специализируется на людях, прежде чем отправиться домой, и она выглядит так, будто приходит в себя. Как думаешь, ты могла бы убедить ее оставить моего пациента здесь, пока свозишь ее в больницу? Мак Кемпер отправился за сменной одеждой и кое-какими припасами, которые понадобятся выздоравливающим. Было бы лучше, если бы Корделия была готова ехать к его возвращению.
   - Да, - ответила Стефани. - Буду рада.
   - Я заранее позвоню в больницу и предупрежу их, что она приедет, - сказал Ричард. - Знаю, что было бы лучше, если бы Корделия как можно меньше времени находилась вдали от своего кота.
   - Да, - согласилась Стефани, вспомнив себя одиннадцатилетнюю, так крепко обхватившую руками раненого Львиное Сердце, что кровь из их ран текла вместе. - Ты совершенно прав. Я пойду поговорю с ней сейчас.
   Корделия подняла глаза, когда Львиное Сердце прокричал приветствие Стефани.
   - Привет, Стефани.
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Больной. Изумленной. Часть меня все еще верит, что я добыча ласок и мечтаю обо всем этом с небес или откуда-то еще. Я имею в виду...
   Девушка указала на древесного кота у себя на коленях.
   - Когда я проснулась, вспомнила все, что вы с Карлом рассказали мне, и не могу в это поверить. Я имею в виду, он дикий... не животное, а разумный? И он вроде как влюблен в меня, и я влюблена в него, и это просто невероятно здорово и одновременно супер-невероятно странно.
   Стефани ухмыльнулась. - Мне было всего одиннадцать, когда это случилось со мной, так что не думай, что я когда-либо задумывалась о том, насколько это было странно, но ты права. Это третье. Львиное Сердце и я - единое целое. Любой другой, даже мама с папой или мои лучшие друзья, они в отдалении. Кстати, об отдалении... Папа хочет, чтобы ты поехала в больницу, где тебя осмотрели бы, особенно твою ногу. Дело в том, что тебе нужно будет оставить кота здесь. Он все еще очень слаб.
   - Конечно, это не проблема, - Корделия начала осторожно укладывать "своего" древесного кота на гнездо из подушек, которое было приготовлено для него, когда вдруг замерла, паника была видна в каждой линии ее тела. - Или это проблема? Мое сердце внезапно учащенно забилось.
   Корделия откинулась на спинку дивана, все еще держа кота, слегка задыхаясь. Неуклюже двигаясь в своих бинтах, кот поднялся на заднюю пару ног, прижал передние лапы к груди Корделии и начал издавать громкое, жужжащее успокаивающее мурлыканье. Он потерся лицом о лицо Корделии, затем присел на корточки, продолжая мурлыкать.
   Стефани печально усмехнулась. - Да, это своего рода проблема. Ранее, когда мы с Карлом рассказывали вам о связи, мы не вдавались в подробности. Короткая версия такая. Эта связь не просто настоящая, и на всю жизнь, это... - Она почесала затылок, пытаясь найти слова, чтобы объяснить то, что она принимала как должное в течение пяти лет. Учитывая, что ей еще не исполнилось шестнадцати, это означало примерно треть ее жизни, что было странно отрезвляющей мыслью.
   Стефани начала снова. - Ты и твой кот действительно являетесь единым целым, и не в том символическом смысле, о котором люди говорят для брака. Супружеская пара может жить в разных мирах, в разных солнечных системах, черт возьми, возможно, в других галактиках или вселенных. Тебе и твоему коту всегда нужно будет находиться на одной планете, в пределах ограниченного количества километров друг от друга. Если это не так, напряжение становится некомфортным. Пока вы узнаете друг друга получше, вам нужно будет держаться ближе, особенно в такие моменты, как сейчас, когда вы волнуетесь. Позже, что ж, вы сможете быть порознь, просто не слишком далеко друг от друга.
   На лице Корделии промелькнуло недоверие, задержалось на оттенке презрения, затем сменилось ошеломленной покорностью. - Я верю тебе. Имею в виду, я чувствую нутром, или сердцем, или что-то в этом роде, что ты права, но вау... Это может иметь много осложнений. Интересно, как Ирина Кисаева относится к тому, что Рыболов является третьим партнером в ее браке со Скоттом Макдалланом. Это немного странно.
   Стефани засмеялась. - Не совсем. Имею в виду, я не замужем или что-то в этом роде, но когда встречалась с Андерсом, Львиное Сердце, казалось, не испытывал ревности по этому поводу. Связь не конкурирует или что-то похожее - может быть, потому, что ничто не может угрожать ей.
   - Как бы ты себя чувствовала, если бы Львиное Сердце "женился"? - спросила Корделия с неподдельным любопытством.
   Стефани подумала, прежде чем ответить. - Наверное, чувствовала бы себя так, как если бы любой хороший друг нашел кого-то особенного, но лучше, потому что я знаю, как Львиное Сердце относится ко мне. Знаю, что ничто не изменит или не ослабит нашу связь. Думаю, что для меня его "женитьба" означала бы, что у меня появятся дополнительные друзья и семья. Любовь - это одна из тех вещей, которые умножаются, когда ими делятся, особенно когда ты знаешь, что не потеряешь человека, которого любишь.
   Стефани не добавила, что она чувствовала, когда Андерс начал встречаться с Джессикой. Тогда она задумалась, не потеряет ли она не только своего парня, но и одну из своих лучших подруг. До сих пор все шло хорошо. На самом деле, если она и подводила Джессику к чему-то, так это к новообретенной страсти другой девушки стать врачом. Это напомнило ей, что нужно было отвезти Корделию в больницу.
   - Итак, Корделия, что ты почувствовала, когда я попросила тебя оставить своего кота позади? Это часть связи, она усиливается потому, что связь новая, и потому, что ты знаешь, что твой кот ранен, и ты не хочешь его покидать. Не могла бы ты сделать несколько глубоких вдохов? Скажи себе, что он здесь в полной безопасности, в большей безопасности, чем был бы, если бы ты взяла его с собой в больницу? У меня такое чувство, что Львиное Сердце собирается остаться с твоим котом, так что он будет не один. Мой папа тоже будет здесь.
   Корделия закрыла глаза и начала дышать глубоко и ритмично. Стефани улыбнулась, когда поняла, что дыхание сливается с кошачьим мурлыканьем. На этот раз, когда Корделия осторожно подняла кота и уложила его на подушки, паническая реакция была налицо, но под контролем.
   Корделия повернулась, встретилась взглядом с котом, затем медленно сказала: - Я собираюсь обратиться к врачу по поводу этого, - она коснулась бинтов на ноге, - и этого. - Она постучала по различным царапинам. - Я вернусь. Тебе нужно отдохнуть.
   Она очень нежно прижала кончик пальца к одному из немногих незабинтованных мест на голове кота, призывая его лечь. Львиное Сердце взвизгнул, свернувшись калачиком на подушках рядом с другим котом, издавая успокаивающее мурлыканье.
   Стефани вспомнила, что Джессика рассказывала ей, как Доблестный и Рыболов сделали то же самое, когда кот, которого Карл окрестил "Выжившим", выздоравливал после операции. Она увидела, как расслабилась Корделия, даже если признаки паники не исчезли полностью, и догадалась, что это означало, как "кот Корделии" успокаивал и себя, и ее.
   По опыту стороны, принимающей эмоции древесного кота, она знала, насколько эффективными они могут быть. - Готова? Папа звонит в больницу, чтобы сообщить им, что мы приедем, так что мы будем скоро.
   - Готова, - твердо ответила Корделия. - В конце концов, у меня есть обязанности перед моим новым партнером, и ни одному из нас не будет пользы, если я заболею.
   - Думала о том, как ты собираешься его называть? - спросила Стефани, помогая Корделии добраться до аэрокара Харрингтонов. Как и у Карла, у Корделии была мускулатура "рожденной на Сфинксе", но сегодня она полагалась на антиграв для разгрузки поврежденной ноги и опиралась на трость.
   - Не очень, - сказала Корделия. - Хотела бы я знать, как он себя называл. Уверена, что у древесных котов есть свои собственные имена для самих себя.
   - Я тоже, - согласилась Стефани, - и держу пари, что у них тоже есть свои имена для нас.
   - Я просто надеюсь, что меня зовут не "Источник сельдерея". - хихикнула Корделия. - Моя сестра Натали утверждает, что наш пес Барнаби называет нашу семью "Приносящими еду", но после сегодняшнего... дня Барнаби заслужил по меньшей мере пожизненную премиальную похлебку. - Она удивленно покачала головой. - Я хочу, чтобы Нат больше никогда так не шутила. Барнаби и мой новый приятель, древесный кот были сегодня настоящими героями. - Она помолчала, задумчиво прикусив нижнюю губу, и забралась на пассажирское сиденье машины. - А как насчет "Герой" в качестве имени? Нет, это не совсем правильно. Хотя я буду продолжать думать об этом. Он заслуживает имени, хотя бы для того, чтобы напомнить людям, что он не просто "Кот Корделии".
  
   * * *
  
   Как все члены клана Яркой Воды, Лазающий Быстро знал трагедию Формирующего Камень и Золотоглазой. Формирующий Камень был одним из самых искусных формовщиков кремня, которые были у Яркой Воды в поколениях песен памяти, вот почему его ранние имена исчезли. Его называли тем же именем, что и ремесло, которое он довел до совершенства, и в детстве Лазающий Быстро любил наблюдать за работой старшего члена клана. Действительно, было время, когда он думал, что тоже может стать формовщиком камня.
   Однако этому не суждено было случиться, и все же в тот день, когда Лазающего Быстро официально назвали разведчиком Яркой Воды, его наградили ножом работы Формирующего Камень. Он берег его в течение многих лет. Но затем, в тот день, когда он встретил Погибель Клыкастой Смерти, этот нож был потерян в его дикой атаке через частокольный лес, чтобы успеть добраться до нее. Он не мог сожалеть о своей потере, не тогда, когда этот день принес столько радости в его жизнь. Тем не менее, он горевал об этом, потому что серая смерть означала, что это никогда не могло быть заменено - не настоящими руками, которые сделали это с таким любовным мастерством. И все же сейчас Лазающий Быстро испытывал только радость от воссоединения с этим героем своей юности.
   У Формирующего Камень не было мыслеречи, чтобы рассказать Лазающему Быстро, что произошло, но сильный запах иглозубых шел и от него, и от громкоголосого, и было нетрудно догадаться, что там случилось. Впечатляющие раны, которые получил Формирующий Камень, спасая молодую двуногую самку и ее громкоголосого, не позволяли сказать, насколько жестоко обошлись с пожилым членом клана в условиях изоляции, но тот факт, что он так хорошо сражался, свидетельствовал о том, что ему удалось не только выжить, но и процветать.
   В те времена, когда Формирующий Камень решил покинуть Яркую Воду, Лазающий Быстро был одним из многих, кто был озадачен и даже немного обижен. Мысль о том, чтобы выбрать жизнь отдельно от клана, в то время не могла прийти ему в голову. Как мог кто-либо из народа выбрать отдаление от мыслесвета, сердечного тепла людей своего клана? И как он мог отнять у них сияние своего собственного разума, подобно последнему лучу солнца, исчезающему во тьме?
   Поющая Истинно, в то время всего лишь младшая певица памяти, но уже более мудрая, чем ее годы, нашла Лазающего Быстро и попыталась объяснить, почему Формирующий Камень отделился от своего клана и своей молодежи.
   <Это легко забыть, - объяснила она, - потому что мы больше не можем слышать, что говорит Формирующий Камень, или делиться его воспоминаниями, что он все еще способен чувствовать нашу реакцию на его бедственное положение. Однако есть все доказательства того, что он все еще может ощутить вкус нашего мыслесвета.>
   <Но я ничего не могу поделать со своими чувствами>, - запротестовал Лазающий Быстро. <Я действительно сожалею о том, как серая смерть искалечила его. Мне жаль его из-за потери товарища.>
   Поющая Истинно сильно дернула Лазающего Быстро за хвост. <Брат мой - идиот! Как бы ты себя чувствовал, если бы подвергся жалости, горю и даже негодованию и не смог бы объяснить картину своего разума, когда раньше все о тебе знали, что ты на самом деле думал, а не только какие песни пели в твоем сердце? Он больше не может этого делать, больше не делится той частью себя, которая знает вещи, как так же, как и то, что чувствует...и мы больше не можем мысленно уговаривать его поделиться с ним этой частью нас самих. Более того, я горжусь тем, что клан Яркой Воды очень любящий, но я боюсь, что не все кланы подумали бы, что Формирующий Камень сделал правильный выбор, когда он продолжил жить после Золотоглазой, особенно потому, что многие из народа увидели бы в нем калеку, который будет обременять клан. Возможно, ему лучше не сталкиваться со вкусом презрения или отвращения в их мыслесветах.>
   Тогда мудрость его сестры не удовлетворила его, но Лазающий Быстро многому научился из-за того, что его связь с Погибелью Клыкастой Смерти изменила его за эти сезоны. Теперь он привык к тому, что друг - к тому же его лучший и дорогущий друг - не может использовать мыслеречь или даже пробовать мыслесветы на вкус. То же самое можно было сказать и о Рыболове, который жил с Врагом Тьмы на протяжении многих сезонов, а также о Грязном Полольщике, который уже прошел сезон с Открытой Ветрам или Остроглазым, который недавно связался с Сияющим Солнечным Светом. Все они испытали на себе многое из того разочарования, которое, должно быть, испытал Формирующий Камень, когда те, кого он любил, больше не могли слышать его мысли, и они знали, насколько горьким это может быть. Но они также узнали, что даже мыслеслепые любят, и любят глубоко. И они также были вынуждены искать способы общения со своими двуногими, несмотря на их ментальную слепоту. Теперь он понял, что они были первыми из народа, которые когда-либо делали это. Первыми, кому когда-либо приходилось находить способ "говорить" с другим, отличный от объединения мыслеголосов и мыслесветов народа.
   "Мы своего рода клан", - с изумлением подумал Лазающий Быстро. - "Новое племя народа, которые являются мостом к двуногим. И, возможно, то, чему мы научились, пытаясь общаться с нашими двуногими, поможет нам сделать то же самое с Формирующим Камень!" Надежда на другого из народа горела, как крошечное пламя, внутри него, когда он смотрел, как спит тот другой, и он свернулся калачиком немного ближе к нему. "Добро пожаловать в наш клан, Формирующий Камень", - подумал он. - "Ты наконец вернулся домой, чтобы присоединиться к нам".
  
   * * *
  
   Корделия была рада, что Стефани истолковала ее реакцию исключительно как вызванную тревогой разлуки со "своим" новым котом. Корделия хотела бы, чтобы это было так просто, но правда заключалась в том, что у нее остались очень плохие воспоминания о больнице.
   Чума, которая уничтожила часть ее семьи, убила так много ее друзей и соседей, разрушила медицинскую систему Сфинкса. Больницы были зарезервированы для тех, кому грозила самая серьезная опасность умереть. Корделия была так молода, что для нее больницы запечатлелись в ее душе не как места для исцеления, но как место, куда люди отправлялись умирать.
   - Что за черт? - воскликнула Стефани, вводя их через вход в кабинет неотложной помощи. - Когда позвонил папа, ему сказали привести тебя сюда, потому что все было довольно спокойно.
   Что бы ни сказали Ричарду Харрингтону всего четверть часа назад, теперь в отделении неотложной помощи царил организованный хаос, который, по мнению Корделии, предназначался для полей сражений: профессионалы реагировали на кризис эффективно, не скрывая своего беспокойства. Фоном для всего этого был плач женщины, пытающейся следовать за каталкой, на которой везли девушку намного моложе, примерно того же возраста, что и Стефани и Корделия, в направлении пары дверей с надписью "Операционная".
   - Знаешь эту девушку? - тихо спросила Корделия.
   Стефани покачала головой. - А ты?
   - Нет. Может быть, смутно знакома по одному из моих онлайн-занятий, но...
   Вмешался новый голос, говоривший со спокойной властностью. - Пашел Трендэйн. Ее семья - относительно новые поселенцы. Вроде бы они держатся рядом с землями Франчитти, пока ждут одобрения их собственной петиции о предоставлении гранта.
   Корделия и Стефани повернулись как одна. Корделия была поражена, увидев, что говорившая была молодой девушкой, вероятно, немного моложе ее самой, в медицинской форме. Из-за ее плеча безмятежно выглядывал древесный кот. Ее внешность - густые светло-каштановые волосы, едва заплетенные в косу, орехово-зеленые глаза - была смутно знакомой, и Корделия узнала ее, когда заговорила Стефани.
   - Джессика! - воскликнула Стефани, ее тон был полон нежности. - Я так рада, что ты здесь! Джесс, это Корделия Шардт-Кордова, которая... Нет, позже; долгая история. Корделия, это Джессика Ферисс, еще одна принятая древесным котом. А ее кот - Доблестный.
   - Храбрый кот. - Корделия протянула свободную руку. - Ты та, кто отправился в лесной пожар, чтобы помочь спасти нескольких застрявших кошек, и была принята.
   Джессика говорила в то же время, - Еще одна? - Ее довольная улыбка исчезла, когда она увидела повязки на коже, где псевдоласки вгрызлись в разные места эпидермиса Корделии, а также объемистый бинт вокруг ее лодыжки. - Похоже, тебе выпало экстремальное насилие, официальный метод Стефани Харрингтон для вербовки древесных котов. Я сама рекомендую что-то похожее на удушение. Гораздо менее болезненно, и с тем бонусом, что шрамов остается меньше.
   - Легче всех справился с принятием Карл, - добавила Стефани, смеясь над шутками Джессики. - Он и Выживший... Я до сих пор не знаю, что их так сблизило, но что бы их ни связывало, связь была потрясающей для них обоих.
   Отношения древесного кота и человека были далеко не обычными, поэтому Корделия видела новости о всех трех парах. Впервые ей пришло в голову, что она и ее безымянный герой, скорее всего, тоже получат свою долю внимания. Она поморщилась. Она всегда была самой замкнутой в своей семье - Заку Кемперу понравилось бы такое внимание.
   Джессика заметила, как она вздрогнула, и с беспокойством посмотрела на Корделию. - Меня послали сюда для сопровождения, когда пришло известие, что Стефани кого-то привела. Я должна отвести тебя в одну из смотровых комнат, чтобы ты могла устроиться поудобнее, пока мы ждем.
   Она жестом пригласила их следовать за ней.
   - Ты здесь работаешь? - спросила Корделия, покачивая здоровой ногой, а затем тростью, которую доктор Харрингтон дал ей на всякий случай.
   - Доброволец. Наблюдаю за разными врачами. Я хочу поступить в медицинскую школу. Строить свою жизнь никогда не бывает слишком рано, особенно с учетом того, что мне понадобится стипендия, даже две или три. Моя семья ни за что не сможет позволить себе отправить меня в медицинскую школу, тем более, что мне нужно будет улететь с планеты.
   Корделия кивнула. Владеть баронством было приятно, но ее собственная семья была богаче землей, чем деньгами. В такой же ситуации на Сфинксе оставались многие семьи, пережившие чуму. Недавно мальчики Кемперы были в восторге, когда биолог с другой планеты предложила арендовать права пользования частью их свободной земли. Это означало доход, который был тем более необходим, что они готовились переехать из дома Шардт-Кордова обратно в свое опустевшее владение.
   Смотровая комната была украшена прекрасным принтом с изображением кружевной ивы, преображенной весной. Стефани указала на него с явной гордостью. - Работа моей мамы. Она ботаник, но также и действительно большой художник. Она начала заниматься рисунками для науки, но ее искусство зажило своей собственной жизнью.
   Пока Джессика измеряла жизненные показатели Корделии, Стефани болтала о "Старике", как ее семья называла конкретную кружевную иву, которая служила моделью. Корделия догадалась, что в основе этого веселого комментария лежало осознание Стефани того, что Корделия чувствует себя очень взволнованной.
   Известность не сделала ее эгоцентричнее. Она мне нравится. При том, как репортеры изображают ее, я никогда на самом деле не задумывалась об этом, но она мне действительно нравится.
   Джессика явно чувствовала то же самое.
   Вы можете судить о человеке по его друзьям. Даже в этой небольшой выборке есть два человека, которых я хотела бы узнать лучше. Корделия почувствовала удивление. В отличие от Натали и Даны, она никогда по-настоящему не скучала по друзьям, возможно, потому, что они с Маком были достаточно близки по возрасту, чтобы быть как близнецы, а Зак был лишь немного моложе.
   Пришедший вскоре доктор был высоким, худощавым мужчиной с длинной челюстью, темно-коричневой кожей и глазами, которые так поразительно контрастировали с волосами серебристого цвета, что Корделия подумала, не обесцвечивает ли он их. Выпуклость антиграва под его верхней туникой и явное относительное отсутствие мускулатуры выдавали в нем нового поселенца.
   - Я Томас Фламбо, - сказал доктор, протягивая руку. - Извините, что заставил вас ждать, но меня вызвали, чтобы помочь в чрезвычайной ситуации. Я, конечно, знаю Джессику, но вы, юные леди?
   Стефани протянула руку. - Стефани Харрингтон.
   - Корделия Шардт-Кордова, - сказала Корделия в свою очередь. Указав на свои разнообразные повязки, она добавила: - Я пациентка. Стефани привезла меня из клиники своего отца.
   - Похоже, Ричард хорошо справился с тобой, но давай подробнее посмотрим на ногу. Джессика, не хочешь поработать со сканером?
   Джессика просияла, но тут же посерьезнела. - Да, сэр!
   Последовавший осмотр был облегчен тем, что после разрезания поврежденной одежды Корделии Ричард Харрингтон снабдил ее свободным кафтаном с удивительно ярким пурпурно-золотым узором. Были проведены тесты, сняты показания, в результате чего доктор Фламбо решил, что он хотел бы продолжить лечение самой сложной из разорванных мышц ноги Корделии.
   - Я также дам тебе костыль, который освободит твою руку от трости. У тебя тяжелый перелом лодыжки, а потом ты еще наступила на нее. На заживление уйдет не менее трех недель, даже при ускоренном процессе - и дольше, если ты не будешь относиться к этому спокойно.
   Когда Джессика с Доблестным бросилась за необходимым оборудованием, Стефани, возможно, чтобы отвлечься, подумала Корделия, спросила доктора Фламбо: - Это девушка в операционной сильно пострадала?
   - Я не могу говорить о деталях, - ответил доктор, - но, к сожалению, да. Она, по-видимому, забыла о том, насколько серьезным может быть падение при повышенной гравитации Сфинкса.
   Выражение его лица стало печальным. - У меня самого было несколько промахов, когда я думал, что смогу ненадолго обойтись без моего антиграва. Очевидно, она совершила ту же ошибку... не включив его.
   К этому времени вернулись Джессика и Доблестный. Вскоре Корделия прошла сеанс стимуляции нервной системы, ее раны были зашиты и обработаны, и она чувствовала легкое головокружение от обезболивающих. Когда при их возвращении к машине Стефани включился ее коммуникатор, ей пришлось вспоминать то, что значит этот звук. Она прочитала текст и улыбнулась.
   - Мак заберет меня и Барнаби из клиники твоего отца. Он купил мне смену одежды, так что я могу вернуть твоему отцу этот потрясающий кафтан. - Она нахмурилась. - Э-э, мне следует попросить Мака прихватить корм для древесных котов или что-то в этом роде?
   Стефани засмеялась. - Не совсем. Мы дадим тебе список рекомендуемых продуктов, а также тех, которые нравятся древесным кошкам, но не совсем рекомендуются.
   - Вроде сельдерея? - Корделия рассмеялась, вспомнив предыдущее замечание Стефани.
   - Да. Точно так же, как мы можем есть сфинксианскую пищу, древесные коты могут есть нашу, но могут быть... э-э... последствия для пищеварения.
  
   * * *
  
   Когда они приехали, Мак ждал в ветеринарной клинике. Его темно-каштановые волосы, которые в детстве он носил так, что они падали на лоб, недавно были подстрижены намного короче, что было практичной уступкой его самозваной роли семейного мастера. Корделия всегда считала, что лучшей чертой Мака была его улыбка, широкая и открытая. Сегодня его облегчение при виде того, как она бодро ковыляет на костыле, заставило эту улыбку проявиться во всей красе.
   - Я здесь, чтобы забрать "Трех мушкетеров", - объявил Мак. - Если моя сестра, Пафос, откажется от своего столь привлекательного кафтана и соблаговолит надеть это более скромное одеяние, которое я приобрел для нее...
   - То, что надо! - прервала его Корделия, остановившись на полпути к сумке, которую протянул Мак. - Атос! Я назову "кота" Атосом. Он, я и Барнаби действительно были похожи на трех мушкетеров, противостоящих гвардии кардинала. - Она не добавила, что почему-то чувствовала, насколько древесный кот больше похож на задумчивого, романтически преданного Атоса, чем на хвастливого Портоса или застенчиво интеллектуального Арамиса.
   - Тогда я буду Д'Артаньяном, - объявил Мак. - Он действительно был самым умным из всех или, по крайней мере, самым практичным. Зак может быть, о, как же его звали? Умный слуга. - Мак снова протянул хозяйственную сумку, и на этот раз Корделия взяла ее.
   - Стефани, я могу где-нибудь переодеться?
   - Конечно, - ответила Стефани. - Почему не в комнате Атоса? Я пойду с тобой, если хочешь, помогу тебе с застежками или с чем-нибудь еще. Твоя нога, наверное, сейчас похожа на сухостой. - Корделия кивнула, вспомнив, что Джессика говорила о методе Стефани Харрингтон принятия древесными котами. Стефани, несомненно, говорила по собственному опыту.
   Мак сделал прогоняющий жест, чтобы подтолкнуть их вперед. - Если меня здесь не будет, когда ты выйдешь, я пошел за Барнаби. Звякни мне.
   Древесный кот - Атос - смотрел прямо на нее, когда Корделия вошла в дверь, но это ее не удивило. Даже со всеми обезболивающими в ее организме, она тоже почувствовала его задолго до того, как вошла в палату. Она усмехнулась Стефани, качая головой в чем-то между замешательством и изумлением. - Это реально. Эта связь. Это как сияние, свет, который я не вижу своими глазами.
   - Ты не возражаешь, не так ли? - спросила Стефани немного встревоженно.
   - Ни за что! Прошло совсем немного времени, но я уже знаю, что буду скучать по этому.
   Закончив помогать Корделии переодеваться, Стефани переминалась с ноги на ногу, демонстрируя застенчивость, которая удивила Корделию. - Эм, если хочешь, я могла бы прийти к тебе домой, вроде как рассказать тебе кое-что о жизни с древесным котом. Джессика также могла бы прийти, если она не следит за кем-то, или, может быть, Карл. Он тоже недавний приемный ребенок, как и ты.
   Корделия колебалась, не желая навязываться больше, чем она уже сделала. Стефани, которая присела на корточки, чтобы позволить Львиному Сердцу забраться туда, где он мог заглянуть ей через плечо, торопливо продолжила.
   - Я не хочу навязываться. Просто есть полезные вещи, например, как можно носить мягкую поддержку, чтобы твой кот мог ехать на тебе, вместо того, чтобы ты несла его или чтобы он пытался бежать рядом. - Стефани сделала паузу, прикусила нижнюю губу, затем продолжила. - Но ты изранена, вероятно, очень устала и испытываешь стресс. Я не хочу вмешиваться. Карл всегда говорит, что, поскольку я первой познакомилась с древесными котами, то веду себя так, будто считаю их своими собственными. Серьезно, если хочешь, я напишу тебе сообщение об этом.
   Корделия махнула Стефани. - Остынь. Если хочешь приехать в нашу усадьбу, добро пожаловать. Но я знаю, что ты занята. Школа. И у тебя есть еще работа в Лесной службе, верно? Мы живем примерно в четырехстах километрах к югу от города, но мне нужно будет заехать в Твин-Форкс, чтобы твой папа мог еще раз проверить Атоса, так что мы могли бы встретиться здесь.
   Стефани засмеялась, явно испытывая облегчение. - Я бы с удовольствием пришла. Серьезно. Я могла бы даже помочь с противопожарными мерами, которые ты задумывала, когда на вас напали. Это работа, которую мое начальство в Лесной службе полностью одобрило бы.
   "Я рада, что Корделия не против моего визита", - подумала Стефани, выходя из дверей клиники и неся Атоса, чтобы Корделия могла добраться до аэрокара, не нагружая слишком сильно свою сломанную лодыжку и искалеченные псевдоласками конечности. "Я должна организовать встречу со всеми принятыми. Нам нужно будет рассказать Корделии о Великом заговоре древесных котов".
   Ее мысли были прерваны тихим шипением Львиного Сердца, которое она почувствовала всей душой, прежде чем ее уши уловили звук. В тот же момент она осознала, что Корделия и Мак, которые были на несколько шагов впереди нее, замедлили шаг. Ее сердце упало, когда она поняла почему: у входа в клинику стоял Хосе "Ноузи" Джонс, самопровозглашенный "Лучший репортер Сфинкса".
   Телосложение высокого, долговязого Ноузи говорило о том, что он провел свои юные годы не на Сфинксе. Его самой примечательной чертой был большой, слегка горбатый нос, который был настолько заметен, что было легко пропустить его выразительные голубовато-серые глаза и чувственный рот. Его кожа была темной, с оттенками, взятыми из "красно-коричневой" палитры, а не персиковой, как у Стефани.
   Ноузи было лет двадцать с небольшим, и по профессии он был частным курьером. Во время недавних лесных пожаров он взял на себя доставку припасов и персонала туда, где в этом была наибольшая потребность. В процессе он обнаружил радость видеть, как люди стекаются к нему, желая услышать рассказ очевидца о том, как справляются с лесными пожарами. Позже, после того, как был потушен самый сильный из пожаров, он действительно сделал много хорошего, привлекая внимание к обстоятельствам, когда ущерб от пожара привел к тому, что поселенцам требовалась дополнительная помощь, будь то в расчистке пострадавших деревьев или восстановлении домов и хозяйственных построек.
   Теперь, когда опасность пожаров была не так велика, а с самыми трагическими ситуациями разобрались, Ноузи разнюхивал вокруг, чтобы найти способы сохранить свои сообщения о пожарах в центре внимания Твин-Форкс и прилегающих районов. Сегодня он явно думал, что нашел предмет, представляющий интерес для его аудитории. Он не был настолько груб, чтобы фактически преградить путь небольшой группе, когда они направлялись к ожидавшему их аэрокару, но вместо этого пристроился рядом.
   - Корделия Шардт-Кордова? Я был в больнице, освещая очередную чрезвычайную ситуацию, и услышал о том, что на тебя напали. Это правда, что все эти повреждения причинили псевдоласки?
   Корделия коротко кивнула.
   - Ух ты! - продолжил Ноузи, нимало не смущенный отсутствием у нее воодушевления. - Эй! А это один серьезно израненный древесный кот. Как получилось, что он так сильно пострадал? Мисс Харрингтон, означает ли это, что у вас будет два домашних древесных кота? Думаю, вашему Львиному Сердцу понравится компания. Из того, что мы знаем, древесные коты - социальные существа. Должно быть, Львиному Сердцу тяжело жить в полном одиночестве в компании просто людей. Конечно, вы, кажется, собираете милую маленькую группу друзей-людей с домашними древесными котами. Может быть, вы сможете основать клуб любителей древесных кошек. Похоже, что даже дикие древесные коты могут стать отличными домашними животными...
   Стефани, которая редко теряла дар речи, на мгновение оказалась в ловушке этого потока смешанных предположений и дезинформации. И снова она ощутила то неприятное ощущение, которое всегда охватывало ее, когда она осознавала, что большинство людей не могут не думать, что древесные коты - отличные домашние животные. Объясняя, что они не были домашними животными, что они были ближе к симбиотам... Нет. Это прямо запрещено.
   Хуже того, ей уже было не одиннадцать лет, и она имела дело с такими супер-надоедливыми детьми, как Труди Франчитти. Она не могла впасть в ярость или надуться. Или дать кому-нибудь по носу. Она была сотрудником Лесной службы Сфинкса, рейнджером с испытательным сроком, и древесные коты - все древесные коты - были под ее защитой, включая - нет, особенно - тех, которые не хотели иметь ничего общего с людьми.
   Корделия могла использовать свою травму как причину не отвечать, а Мак был занят Барнаби. Но Ноузи никуда не уходил, и Стефани знала, что игнорирование его просто даст ему повод писать все, что ему заблагорассудится. Она решила рискнуть ответить на более простой вопрос.
   - Нет, я не собираюсь заводить еще одного "питомца", древесного кота. Атос отправится в район, где находятся семейные владения Корделии и Мака. Откуда он родом.
   Не было необходимости упоминать, что Атос останется с Корделией. Корделия скользнула на пассажирское сиденье, и Стефани передала ей Атоса. Мак осторожно усадил Барнаби на заднее сиденье аэрокара и ловко запрыгнул на водительское место.
   - Мы улетаем, - сказал он Стефани, демонстративно игнорируя Ноузи. - Увидимся!
   Стефани помахала в ответ, затем повернулась, ожидая увидеть Ноузи у своего плеча, но, когда она повернулась, приготовившись к новым вопросам, он исчез. Почему-то это беспокоило ее гораздо больше.
  
   * * *
  
   Позже в тот же день Стефани обнаружила, что ее инстинкты были верны, когда в новостных лентах появилась последняя колонка Ноузи "Сфинксианский оракул". Статья называлась "Новый поселенец в критическом состоянии", но сразу после него последовали две истории, которые попали гораздо ближе к теме. Заголовок "Тяжело раненый древесный кот находит человеческий дом" сопровождался видеозаписью, на которой Корделия баюкает Атоса, когда они с Маком отъезжали от ветеринарной клиники Харрингтона. Вступительный абзац был обманчиво теплым:
   Древесным котам в районе Твин-Форкс повезло, что у них есть доктор Ричард Харрингтон, чтобы позаботиться об их ранах. Его последний пациент живет примерно в 400 км к югу от нашего шумного города. Древесный кот, прозванный дочерью доктора Харрингтона Стефани как "Атос", был ранен в результате нападения (см. следующую историю) псевдоласок в разгар их безумного размножения. Также в результате нападения пострадали Корделия Шардт-Кордова и пес ее семьи Барнаби. Подробности о том, как именно произошел инцидент, будут опубликованы в ближайшее время.
   Учитывая серьезность травм "Атоса", кажется маловероятным, что он вернется в дикую природу в ближайшее время, если вообще вернется. Если он останется на попечении людей, то станет пятым таким древесным котом, взятым под опеку людей. Хотя ксеноантропологи все еще сильно расходятся во мнениях относительно того, к какой категории по шкале интеллекта следует отнести этих пушистых сфинксианских аборигенов, нет никаких сомнений в том, что они одновременно привлекательны и достаточно умны, чтобы стать очаровательными домашними животными. Но следует ли разрешать содержание древесных котов?
   В случае с Львиным Сердцем, первым принятым древесным котом, его травмы оказались достаточно серьезными, чтобы выпуск его в дикую природу, особенно в глухую зиму, был бы смертным приговором. То, что среди его опекунов есть ветеринар и его дочь, молодая девушка, которая показала себя настолько преданной дикой природе Сфинкса, что, специально для нее, по мнению многих, была создана должность рейнджера с испытательным сроком, делает ситуацию Львиного Сердца удивительно подходящей для нужд искалеченного древесного кота.
   Рыболов, древесный кот, который проживает с доктором Скоттом Макдалланом в районе Тандер-Ривер, похоже, не имеет никаких травм, которые оправдывали бы его продолжающееся общение с людьми. Однако, насколько удалось узнать этому репортеру, никаких усилий по репатриации Рыболова не предпринималось. Также не было предпринято никаких усилий по освобождению Доблестного, который проживает с Джессикой Ферисс из Твин-Форкс, хотя у него также нет видимых травм.
   Больше оснований для продолжения проживания, связанного с людьми, можно найти в случае Выжившего, который совсем недавно попал под опеку только что получившего повышение рейнджера Лесной службы Сфинкса Карла Зивоника. Хотя Выживший не страдает от ампутации, как Львиное Сердце, на нем видны следы недавних травм.
   То, как рассматривались эти весьма разнообразные предыдущие дела, поднимает вопрос о том, какой должна быть судьба Атоса. Следует ли его оставить в доме семьи Шардт-Кордова просто потому, что Корделия Шардт-Кордова нашла его раненым и отвезла к ветеринару? Или должна быть какая-то процедура, которой необходимо следовать, прежде чем люди смогут содержать этих диких животных? Возможно, можно было бы организовать образовательную или ориентационную программу? Если да, то кто будет отвечать за указанную программу? Лесная служба является очевидным кандидатом, но ее ресурсы уже исчерпаны.
   Те из нас, кто обеспокоен развитием на Сфинксе, в том числе тем, как расширение поселений будет означать усиление взаимодействия между людьми и местной дикой природой планеты, принявшей нас как родных, считают, что эти вопросы необходимо решать. Мы должны защитить древесных котов и других существ, которые могут обнаружить, что в их жизнь из лучших побуждений вмешиваются люди.
   Менее навязчивой была немедленно последовавшая статья "ЛСС: отказ от образовательных обязанностей?". Суть этой статьи заключалась в том, что несчастные случаи, подобные тому, из-за которого недавно была госпитализирована Пашел Трендэйн, не произошли бы, если бы новоселы Сфинкса были лучше осведомлены об опасностях, связанных с заселением их нового дома.
   Поскольку Стефани уже решила, что ее будущее связано с Лесной службой Сфинкса, она почувствовала себя лично оскорбленной этой критикой в адрес ЛСС, хотя и неохотно согласилась с тем, что Ноузи действительно был прав. Даже Корделия чуть не погибла, хотя она предприняла разумные меры предосторожности, потому что понимала обычные риски. Но псевдоласки удивили даже ее, так что насчет новых поселенцев, которые не выросли здесь, как она? Сама Стефани, например. Ей было девять стандартных лет, меньше десяти, когда приехала ее семья, и она слишком многое воспринимала как должное. Повзрослевшая и мудрая Стефани знала, насколько прав был ее отец, приказав ей не ходить в буш одной, с унилинком или без унилинка! Но сразу после того, как она приехала? Черт возьми, даже через два стандартных года после того, как она приехала!
   С этой точки зрения, Ноузи был прав в отношении новых поселенцев, оснащение которых антигравитационными устройствами позволяло так часто забывать, сколько дополнительных опасностей возникает при жизни на планете с гравитацией в 1,35 больше, чем на Старой Земле.
   - Просто все это так сложно, - пожаловалась она Карлу, когда он оторвался от своего собственного унилинка. - У ЛСС нет бюджета, чтобы преподавать новоприбывшим уроки "Добро пожаловать в опасности сфинксианского буша".
   - И бюджета нет, потому что две крупные волны чумы, в дополнение к менее значительным, действительно сильно ударили по нашему населению, - согласился Карл. - Поверь мне. Я это слышал. Нехватка финансирования возникает на каждом еженедельном брифинге ЛСС, каждый раз, когда у кого-то появляется отличная идея для программы ЛСС. Нет денег. Никаких программ.
   - Хуже того, - проворчала Стефани, - иммиграционное и информационно-пропагандистское управление не осмеливается слишком сильно подчеркивать, сколько здесь опасностей, потому что, если Сфинкс воспринимается как опасный, тогда прощай деньги туристов, гранты на исследования, инвестиции в бизнес и иммиграция. Когда мы с тобой проходили ускоренную программу подготовки рейнджеров на Мантикоре, я слышала, как несколько человек бормотали, что сама Мантикора все еще в значительной степени не исследована. Почему средства Королевства нужно было направить на Сфинкс и Грифон? Пусть эти планеты докажут свою ценность для Звездного королевства, прежде чем на них будут выброшены деньги.
   Карл выдохнул так сильно, что назвать это "вздохом" было все равно, что назвать ураган "сильным ветром". - Это сложно, это точно. Что ж, мы с тобой мало что можем сделать с бюджетом ЛСС, но нам нужно что-то придумать с проблемой принятия древесных котов. Каким бы раздражающим он ни был, Ноузи в чем-то прав. Когда принятыми древесными котами были только ты и Скотт Макдаллан, это было одно. Когда я и Корделия заводим кошек с разницей в несколько недель одна за другим? Пройдет совсем немного времени, прежде чем люди, по крайней мере, будут настаивать на том, чтобы был список на "прием", а не то, что кажется сейчас, то есть "нашедшие хранители".
   - Хуже, - сказала Стефани, обнимая Львиное Сердце так крепко, что он заворчал в знак протеста. - Сколько пройдет времени, прежде чем кто-то решит ранить древесного кота, просто чтобы найти предлог для его "спасения"?
  
  

3

  
  
   - Не возражаешь, если я останусь на ночь у Скотта и Ирины? - спросила свою мать Корделия. - Он подумал, что было бы неплохо, если бы Атос устроил "день игр" с Рыболовом. Возможно, приедет кто-то еще с другими древесными котами, что-то вроде ориентировки для меня.
   За несколько дней, прошедших с тех пор, как Атос переехал жить к Корделии и ее семье, древесный кот определенно стал частью семьи. То, что он был тенью Корделии, никого не удивило, но он, похоже, решил, что Барнаби также является его подопечным, стоя рядом и громко мурлыкая, когда ротвейлеру меняли повязки, а также, по-видимому, уговаривая большого пса не выплевывать его лекарства. Угроза того, что у них могут забрать Атоса - как предполагали различные ответы на колонку Ноузи Джонса - сделала еще более важным, чтобы Шардт-Кордова показали, что они делали все возможное для пострадавшего кота.
   - Это кажется более чем разумным, - согласилась Данетт. - Я, конечно, не могу пожаловаться на то, как ты ходишь к врачу, не так ли? Уверена, что ты можешь летать сама? Лодыжка тебя не слишком беспокоит?
   - Я могу летать, - заверила ее Корделия. - Напишу, когда доберусь туда. - Корделия поспешила уйти, прежде чем Натали, которая издавала звуки "Я тоже хочу кота", смогла предложить ей пойти с ней. Хотя ни Скотт Макдаллан, ни Стефани Харрингтон не сказали ничего конкретного, у Корделии было ощущение, что речь пойдет не только о том, какие слабительные лучше всего подходят древесному коту, который схрумкал целую связку сельдерея.
  
   * * *
  
   Держа Атоса на плече, Корделия обошла каменное здание, которое служило домом, клиникой и мастерской доктору Скотту Макдаллану и его жене, гончару Ирине Кисаевой. Скотт в настоящее время не был семейным врачом Корделии, так как они жили к югу от Твин-Форкс, в то время как его дом лежал севернее, ближе к Тандер-Ривер, но они хорошо узнали его во время заключительных, трагических стадий чумы, когда его преданность своим профессиональным обязанностям была не чем иным, как героической. Позже, как второй человек, которого выбрал древесный кот, он стал чем-то вроде знаменитости.
   Сегодня, когда Корделия шла вокруг здания к жилому входу, она чувствовала себя немного неловко, как тогда, когда ее пригласили на вечеринку школьной подруги, которую она знала в основном по планетной информационной сети. Она осознала, что Атос тихо жужжит там, где он покоился, положив переднюю из своих трех пар лап ей на плечо, и обнаружила, что расслабляется. В отличие от тех вечеринок, она не собиралась одна встречаться с группой людей, которые уже хорошо знали друг друга. У нее был друг.
   Корделия уже подняла руку, чтобы постучать, когда дверь распахнулась. Ирина тепло улыбнулась ей. Она была немного ниже Корделии и, как и она, обладала хорошо развитой мускулатурой человека, выросшего на Сфинксе. Как почти всегда, она носила свои прямые темно-каштановые волосы зачесанными вверх и назад, в стиле, который не только открывал ее лицо, но и выгодно подчеркивал ее огромные, выразительные карие глаза. Она поприветствовала Корделию так, как будто они были старыми друзьями, которые часто встречались, а не просто знакомыми.
   - Стефани, Карл и Джессика уже в гостиной, - сказала Ирина, протягивая руки, чтобы взять куртку Корделии, - как ты, несомненно, можешь слышать...
   До нее действительно донесся голос Стефани. Она не совсем жаловалась, но в ее голосе звучало явное раздражение: - Статья Ноузи о древесных кошках как домашних животных была достаточно честной. Я признаю это. Он даже поднял несколько хороших моментов. Но эти "письма редакторам", которые он публикует без какой-либо попытки обеспечить баланс или комментарий, являются реальной проблемой. Послушайте вот это. - Ее голос изменился, когда она читала таким тщательно нейтральным тоном, что это давало подтекст ее словам. - Мы понимаем, что Стефани Харрингтон "открыла" древесных котов, но это было пять лет назад. Она больше не единственный эксперт. Разве это не немного подозрительно, что все усыновленные древесные коты в конечном итоге попадают к ее друзьям? Означает ли это, что каждый должен подлизываться к пятнадцатилетнему подростку, чтобы завести древесного кота в качестве домашнего любимца?
   - Раздражает, признаю, - сказала Джессика, посмеиваясь над ее словами. - Тем более, что я не подлизываюсь. Не позволяй им так выводить тебя из себя, Стеф. Эта проблема никогда не исчезнет, потому что "у кошек слишком хороший вкус, чтобы выбрать неудачника", верно, Карл?
   - Согласен, - раздался глубокий мужской голос. - Я не очень хорошо знаю Корделию, но у нас были совместные занятия по сети передачи данных. Она кажется очень солидной, на самом деле более уравновешенной, чем Стефани. Я никогда не забуду, как в первый раз, когда я увидел Стефани, она ввязалась в драку с кучей детей.
   Стефани издала грубый звук, но сама тоже смеялась.
   Ирина громко откашлялась. - Кстати, о Корделии, они с Атосом только что приехали. Я позову Скотта из его офиса.
   Она слегка подтолкнула Корделию. - Двигай. Там есть прохладительные напитки. Ты уже знакома почти со всеми.
   Парадоксально, но услышанная похвала сделала Корделию еще более застенчивой, но она привыкла притворяться более общительной, чем была на самом деле. Чуть приподняв подбородок, она вышла навстречу тем, кого вскоре стала считать Великими заговорщиками древесных котов.
   Стефани и Джессика сидели бок о бок на одном из удобных диванов, потягивая дымящееся какао из кружек. Львиное Сердце и Доблестный сидели позади них, каждый беспорядочно вгрызался в стебель сельдерея.
   В отличие от их первой встречи в тот день, когда пострадали Корделия и Атос, Карл Зивоник был одет в форму ЛСС, из-за чего поначалу казался очень взрослым и официальным. Впечатление несколько ухудшалось тем фактом, что "его" древесный кот, Выживший, демонстрирующий признаки отрастания шерсти после недавних травм, сидел на колене Карла, изящно поедая кусочек сасими. Карл вежливо поднялся, чтобы поприветствовать Корделию, и его рост в сочетании с мощным телосложением прирожденного сфинксианца делали его внушительной фигурой. Жизнь, проведенная в основном вне дома, сделала его кожу загорелой, что создавало приятный контраст с его серыми глазами и темными волосами.
   Когда Карл поднялся, он автоматически подхватил Выжившего и свободно держал его одной рукой. Внезапный образ Карла в образе мальчика с очень потрепанной игрушкой вспыхнул в ее сознании, и Корделия подавила улыбку.
   Карл, казалось, почувствовал ее настроение и ухмыльнулся в ответ. - Рад видеть, что ты выглядишь не такой израненной и покусанной, - сказал он. - И Атос тоже выглядит намного лучше.
   - Спасибо, - сказала она. - Нам... лучше, я имею в виду, нам обоим.
   Стефани махнула Корделии, чтобы она выбрала одно из нескольких удобных мягких кресел.
   - Кофе? Чай? Какао?
   - Кофе, пожалуйста.
   Джессика подтолкнула поднос с печеньем к Корделии. - Попробуй это. Достойно. Мы с мамой экспериментировали над способами использования некоторых растений Сфинкса, полезных для человека. Это завитушки, своего рода вариация смешных завитушек, но приготовленная из ячменной муки высшего сорта.
   И так просто Корделия почувствовала, что ее приветствуют и вовлекают.
   Атос отошел от нее достаточно надолго, чтобы коснуться носами с Рыболовом, Львиным Сердцем и Выжившим и взять ломтик копченой речной форели, но вернулся и уютно устроился у нее на коленях, шевеля ушами с кисточками, прислушиваясь к разговору.
   Пока они анализировали печенье, к ним присоединился Скотт Макдаллан. (Общий вердикт заключался в том, что печенья были довольно хороши, но нуждались в дополнительной обработке, чтобы уменьшить терпкий вкус ячменя.) У Скотта были рыжие волосы, которые горели огненным оттенком, редко встречающимся у взрослых. Это, наряду с веснушками, придавало ему мальчишеский вид. Налив себе немного крепкого черного чая и положив свою порцию "чудодейственных завитушек", Скотт спросил о травмах Корделии и Атоса, затем откинулся на спинку стула. Его следующее заявление превратило то, что было чисто социальным мероприятием, во встречу.
   - Корделия, ты должна знать, что вопрос о том, насколько умны древесные коты, прямо сейчас представляет серьезный интерес. И у тебя было уже несколько дней, чтобы понаблюдать за Атосом поближе.
   Корделия не могла скрыть своего энтузиазма по поводу своего нового друга. - Он умный. Невероятно умный. - Она рассказала им о том, как быстро он приспособился к ее домашнему распорядку, как он помогал с Барнаби, как видела, что он фактически делал нечто похожее на какой-то каменный инструмент.
   Он был недоволен им, выбросил его, но я подумала, что это невероятно, поэтому сохранила его. Когда он увидел, что я делаю, он вроде как фыркнул, подошел, забрал это у меня, взял кусок камня, потер им о край и вернул обратно. Я думаю, он намеренно притупил это, чтобы я не поранилась, как какой-нибудь тупой ребенок.
   Она вытащила из кармана частично законченный каменный инструмент и показала его им. - Я никогда не верила, что древесные коты - мастера по изготовлению инструментов. Но это нечто большее. По тому, как вел себя Атос, как он понял, что я делаю и что ему нужно сделать, чтобы, ну, защитить меня от самой себя. Это было действительно, действительно здорово!
   - Ты кому-нибудь рассказывала о том, что сделал Атос? - спросила Стефани, в голосе ее звучала легкая тревога.
   - Только моей старшей сестре Дане, но она лишь закатила глаза и сказала, что я должна известить ее, когда он научится говорить. - Корделия выглядела застенчивой. - Я была, ну, вроде как в восторге от Атоса.
   - Что бы ты почувствовала, если бы тебе сказали, что мы, - жест Скотта охватил всех присутствующих, - подумали, что лучшее, что можно сделать для древесных котов, - это скрыть, насколько они умны?
   - Что? - воскликнула Корделия. - Это безумие. Признание их полностью разумными было бы лучшим для них. Вы читали комментарии к статьям Ноузи Джонса? Пройдет совсем немного времени, и начнется повальное увлечение домашними древесными кошками. Моя младшая сестра уже намекает на то, что она хочет на свой день рождения.
   - Эм, - сказала Стефани, и Корделия посмотрела на нее. - В этом-то и проблема, - сказала младшая девочка. - Они не домашние животные. Они никогда не будут домашними животными.
   - Я уже поняла это, - ответила Корделия, чуть более резко, чем хотела, и Стефани махнула рукой между ними.
   - Знаю, что поняла, - быстро сказала она. - Стоит только наблюдать за тобой с Атосом. Но ты права - слишком много людей уже похожи на твою сестру. Они действительно, очень хотят иметь собственного аккуратного "питомца", и многие из них, скорее всего, не будут слишком разборчивы в том, как они... приобретут одного из них. ЛСС делает все возможное, чтобы защитить древесных котов, и они слишком умны, чтобы попасть в какие-либо очевидные ловушки. - Особенно, она не добавила вслух, после того, как клан Львиного Сердца распространил слух о ловушках Болджео. - Но это не значит, что они не будут продолжать пытаться. Это не значит, что те из нас, кого в конечном итоге усыновит один из них, тоже не будут находиться под микроскопом, и пытаться объяснить кому-то, кто не был усыновлен, что мы не можем быть разделены, - это...ну...
   Она пожала плечами, и Корделия понимающе кивнула, раздражение улетучилось.
   - Это достаточно большая проблема, чтобы с нее начинать, - вмешался Карл, снова привлекая ее взгляд к себе, - но это еще не все. Может быть, даже хуже. - Он повернул голову в сторону Стефани, выражение его лица было очень серьезным. - Отец Стеф был прав, когда напомнил ей о том, что случилось с эмфорами.
   - Эмфоры? - повторила Корделия. Она нахмурила брови. Название было смутно знакомым, но...
   - Барстул, - мрачно сказала Стефани, и Корделия резко вдохнула.
   Она давно не думала о Барстуле - с последнего урока истории, четыре стандартных года назад. История, к сожалению, никогда не была ее любимым предметом. Она была слишком сосредоточена на "сейчас" и восстановлении своего мира после чумы. Но теперь она вспомнила. Эмфоры были разновидностью амфибий, обитавших на планете, названной Барстулом ее человеческими поселенцами.
   Эмфоры строили свои дома под водой для защиты от хищников, и - как и древесных котов - их не заметили в ранних исследованиях планеты. Их случайное открытие и осознание того, что они были производителями инструментов и использовали их, произвели фурор, и этот фурор включал требования некоторых людей о том, чтобы человеческие поселенцы полностью покинули планету. Другие требовали, чтобы другие части планеты были отведены в качестве среды обитания для ее коренных разумных существ. Даже более умеренные голоса призывали к мораторию на дальнейшее расселение людей или развитие на планете до тех пор, пока экспертиза не сможет определить, насколько разумными - как люди оценивают такие вещи - действительно были эмфоры.
   Никто никогда не подвергался этому экзамену. Это было потому, что человеческое правительство планеты решило "проблему эмфоров", официально объявив их животными, и на этот вид охотились до его полного уничтожения менее чем за тридцать стандартных лет.
   Барстул заплатил за это почти всеобщим осуждением, торговыми бойкотами, даже официальным осуждением Ассамблеи Солнечной лиги. Действительно, он все еще расплачивался за это. Но это не вернуло эмфоров обратно.
   - Вы... действительно думаете, что это может произойти здесь? - Ее руки защитным жестом сжались вокруг Атоса, и он быстро поднял глаза. Он коснулся носом ее щеки, его мурлыканье загудело громче, и она поцеловала его между ушей.
   - Мы не знаем, - мрачно сказала Стефани. Корделия оглянулась на нее, и она пожала плечами. - Единственное, что отличает от Барстула, - это то, что в этой звездной системе есть три пригодные для жизни планеты. Это не значит, что у людей не было бы других мест для жизни, если бы часть или весь Сфинкс был отведен для кошек. В то же время есть люди, у которых есть планы на планету, и есть те из нас, кто уже живет здесь.
   - Это то, ради обсуждения чего вы действительно пригласили меня сюда, не так ли? - медленно произнесла Корделия, и Стефани кивнула.
   - Мы все еще находимся на действительно ранних стадиях выяснения отношений с кошками, Корделия, но мы уже знаем, что они суперумные, как ты и говорила об Атосе, и Лесная служба знает, что они умеют пользоваться инструментами. Как и правительство на Мантикоре. Пока что они продвигаются очень медленно, и доктор Хоббард - она ксеноантрополог, возглавляющая официальные правительственные исследовательские группы - на нашей стороне. Но рано или поздно должен быть решен вопрос о том, насколько они умны на самом деле, где они находятся по шкале разумности. Доктор Хоббард говорит, что тот факт, что древесные коты не умеют говорить и, похоже, не умеют писать или вести записи, говорит о том, что они, вероятно, занимают довольно низкое место, но ее собственные наблюдения - и наши - за их действиями и взаимодействиями утверждают прямо противоположное.
   - Проблема в том, что если мы не сможем продемонстрировать, где они занимают место, и если оно недостаточно высокое, то они будут просто "животными" для слишком многих людей... точно так же, как эмфоры. Может быть, не будет какой-то организованной кампании по уничтожению, как это было на Барстуле, но они будут защищены только как животные. Это их мир, он принадлежит им, и если мы не сможем доказать, что они "достаточно умны", люди просто будут продолжать вторгаться и отнимать у них все это! - Глаза Стефани вспыхнули, и она сильно покачала головой. - Мы можем жить здесь с ними, но они были здесь первыми!
   - Конечно, были, - резко сказала Корделия.
   - Но до тех пор, пока мы не сможем найти способ доказать, что они достаточно разумны, чтобы считаться законными владельцами Сфинкса, они находятся в опасности, - сказал Скотт. - Некоторая склонность классифицировать их как животных, а не как разумных существ, неизбежна и естественна, но есть также люди, которые будут продвигать эту идею так усердно и так быстро, как только смогут, потому что официальное признание разумности "кошек" помешало бы их планам в отношении Сфинкса.
   - Так что же нам с этим делать? - натянуто спросила Корделия.
   - То, что мы делаем до сих пор, - двигаться как можно медленнее, - сказала Стефани. - Мы пытаемся уклониться от любых вопросов о том, насколько они на самом деле умны, потому что мы надеемся, что до тех пор, пока люди в целом думают о них как о милых, очаровательных зверюшках, люди, которые, возможно, захотят убрать их с дороги, не будут чувствовать угрозы. Не выйдут в открытую и не начнут кампанию за то, чтобы их официально классифицировали таким образом. И все время, пока мы это делаем, доктор Хоббард и некоторые из ее друзей - и мы, конечно, - записываем все, что можем, о кошках. Мы ведем записи об их взаимодействии с нами и изучаем их "в дикой природе" так внимательно, как только можем. Мы пытаемся собрать достаточно данных, чтобы продемонстрировать, что даже без разговорного языка или письменности они действительно разумны, и чем дольше нам придется это делать, тем сложнее будет наше дело. В этом замешана большая часть ЛСС, как и, по крайней мере, пара ксеноантропологов из других миров, но держать в узде то, что мы делаем, одновременно защищая их и интегрируя в человеческое общество как наших друзей, а не домашних животных, ... сложно.
   - Это наша Стеф, - сухо сказала Джессика. - Как всегда, госпожа недосказанности.
   Карл и Скотт оба рассмеялись, а Львиное Сердце и Выживший залились тем, что явно было их собственным смехом. Это была долгожданная разрядка напряжения, подумала Корделия и откинулась на спинку стула.
   - Ну, это трудно, - сказала Стефани с усмешкой. Затем ухмылка исчезла. - И будет еще сложнее, если Ноузи и его друзья попытаются создать что-то вроде Общества защиты древесных котов. Если бы они действительно были просто животными, просто домашними любимцами, я бы на самом деле была на сто процентов на его стороне. - Казалось, ей было неприятно признавать это, но она сделала это, не дрогнув. - Я могу вспомнить десятки людей, которые "просто" хотели бы иметь "домашнего питомца", древесного кота... и их нельзя подпускать ближе чем на сто километров ни к одному из них! К счастью, кошки, похоже, довольно придирчивы к тому, кого они выбирают, и они действительно хороши в том, чтобы исчезать, когда им это нужно, так что большинство из этих людей, вероятно, не приблизятся к ним ближе чем на сотню километров. Но...
   - Но если кто-то создаст что-то вроде общества защиты, чтобы начать заглядывать нам через плечо, это ваше "действовать как можно медленнее" вылетит в окно, - сказала Корделия.
   - Может быть. Может быть, и нет. Но, вероятно, да, - сказала Стефани. Затем она вздохнула и откинулась на спинку дивана рядом с Джессикой. - Так что вот оно, Корделия, - сказала она. - Добро пожаловать в клуб.
   - Ну и дела, спасибо. - Корделия покачала головой со своей собственной усмешкой. - Слушайте, я подумала, что вы, ребята, хотели поговорить не только об уходе и кормлении кошек. Однако я не ожидала, что произойдет это. С другой стороны, - ее ухмылка исчезла так же полностью, как и у Стефани, - запишите меня. Есть ли членская карточка и все такое? Или просто тайное рукопожатие?
  
   * * *
  
   То, что Хосе "Ноузи" Джонс серьезно принял недоброе прозвище, которое ему дали в средней школе, многое говорило о нем. То, что он превратил это в карьеру, сказало все остальное: Ноузи Джонс - ваш нюх на новости. Ноузи знает, что Ты Хочешь Знать.
   Он примчался в клинику Харрингтон, потому что, по слухам, Стефани Харрингтон была склонна выходить из себя и могла сказать что-нибудь, что можно было бы процитировать. Несмотря на то, что она держала древесного кота в качестве домашнего любимца, было хорошо известно, что у нее были "мнения" относительно привлекательных маленьких зверюшек, мнения, совершенно несовместимые с ее собственным поведением, или так много людей видели это. Расхождения во мнениях приводили к появлению в новостных лентах, особенно когда не хватало "настоящих" новостей; хиты давали микроплатежи от его рекламодателей, которые Ноузи превратил в финансирование своих исследований.
   Но Стефани сохраняла хладнокровие, а Шардт-Кордова и Кемпер оказались не интересующимися интервью. Ноузи подумывал о том, чтобы немного надавить, даже собирался отправиться в усадьбу Шардт-Кордова, чтобы сделать несколько снимков с дальнего расстояния места столкновения Корделии с псевдоласками. Дело в том, что это была частная земля, и проникновение на частные территории Сфинкса... не поощрялось. У этих Шардт-Кордова и Кемперов была репутация людей, быстро нажимающих на спусковой крючок, и у него не было никакого желания становиться объектом одной из его собственных новостных историй.
   На данный момент он решил сосредоточиться на более безопасной теме. Приятное последующее продолжение статьи о Пашел Трендэйн подошло бы по всем параметрам. У него там было открытие, которое помогло. Семья Трендэйн была одной из многих, кому он помогал как во время, так и после недавней волны пожаров. Они были относительно новыми поселенцами на Сфинксе, но с самой Мантикоры, а не иммигрантами из-за пределов системы, с перспективой стать постоянными землевладельцами. Пока они ждали оформления документов, они проживали на земле, принадлежащей Франчитти.
   Джордан Франчитти остался глух к их просьбам о помощи, заявив, что у него есть своя семья, о которой нужно заботиться, и что условия аренды Трендэйнов не обязывают его помогать с ремонтом их поврежденного дома. Ноузи знал, что лучше не нападать напрямую на такого могущественного землевладельца, как граф Франчитти, поэтому он попытался пристыдить графа и заставить его помочь, организовав своего рода мероприятие по "восстановлению амбара", чтобы помочь Трендэйнам с ремонтом. Как только Джордан Франчитти осознал, что все предполагали участие его самого и его семьи, он появился с напускной приветливостью и фальшивыми улыбками. Никто никогда прямо не упоминал о том, что сделал Ноузи, но Трендэйны рассматривали его как своего рода героя для аутсайдера.
   Когда Ноузи зашел, мать Пашел, Мейша, тепло поприветствовала его, жестом пригласила войти, затем вручила ему керамическую кружку, полную насыщенного медово-сладкого чая с ароматом гвоздики, который, как она знала, он любил, почти раньше, чем он снял свою верхнюю одежду. Она была прелестной женщиной, с темной кожей и глазами. Ходили слухи, что ее семья состояла в родстве с мантикорской королевской семьей, но, если это так, они не выставляли родство, чтобы ускорить рассмотрение своего запроса на предоставление земли. С точки зрения Ноузи, это делало связь скорее более, чем менее вероятной, поскольку Уинтоны были известны своей верой в то, что все нужно делать самим.
   - Как поживает Пашел? - спросил Ноузи, доставая из своей курьерской сумки маленькую коробочку ореховых гроздей, которую он купил в кафе Ред-Леттер, предварительно посоветовавшись с владельцем, Эриком Флинтом, о том, какие лакомства нравились Пашел. - На ногах?
   Храбрая улыбка Мейши не могла скрыть ее беспокойства. - У нее было несколько серьезных переломов костей, но тесты показывают, что она выздоравливает. Тем не менее, она, похоже, не пришла в норму. Почему бы тебе не навестить ее? Я уверена, что она была бы рада гостю.
   Ноузи не был уверен, что это так. Из трех молодых Трендэйнов Пашел определенно была самой застенчивой, но он поднял свою кружку и сказал проникновенным голосом: - Укажите мне верное направление.
   Пашел устроилась на кушетке на веранде. Ее кожа была на несколько оттенков светлее, чем у матери, но ее огромные глаза были такими же тающими темными. Когда она оторвала взгляд от своего голографического экрана, Ноузи вспомнил о диком животном, выглядывающем из подлеска.
   - К тебе посетитель, дорогая! - защебетала Мейша. - Ты помнишь Ноузи Джонса, не так ли?
   Невысказанным в ее интонации было "И все, что он сделал для нас".
   Пашел выдавила застенчивую улыбку. - Привет, Ноузи.
   - Конфеты для тебя, - сказал он, двигая коробку по столу и чувствуя себя полностью вознагражденным улыбкой, осветившей ее черты. - Как ты себя чувствуешь?
   - Для кого-то, кто оставил свой антиграв выключенным? - Пашел говорила так тихо, что если бы Ноузи не приучил себя слушать, то не услышал бы ее. - Тупой.
   - Ой! - сказал он. - Сочувствую. Я не уверен, что от этого есть таблетки. Если бы это было так, у меня в кармане была бы целая склянка. - И снова он был вознагражден застенчивой улыбкой Пашел, но сомнение отразилось и на ее лице, сказав так ясно, как будто словами: "Ты? Серьезно?"
   - Клянусь честью, - ответил он, положа руку на сердце. - Ты не умрешь от этого. Ты просто хотела попробовать.
   Пашел пробормотала, - Я почти это сделала.
  
   * * *
  
   Через несколько дней после встречи у Скотта Стефани и Карл вылетели во владение Шардт-Кордова, чтобы навестить Корделию и Атоса. Стефани надеялась, что Джессика поедет с нами, но она нянчилась со своим младшим братом Натаном, а затем отправилась в больницу на волонтерскую смену.
   Когда Стефани и Карл прибыли во владение Шардт-Кордова, их пригласили перекусить. Как только были поданы крошечные фруктовые пироги и холодные напитки, Натали, младшая сестра Корделии, материализовалась как по волшебству. Зак Кемпер отставал не сильно.
   Внешне Зак походил на своего старшего брата: каштановые волосы и глаза, классическое мускулистое телосложение Сфинкса. Он был ниже Мака, но в свои шестнадцать лет все еще мог вытянуться вверх. Словно решив отделить себя от Мака, Зак носил волосы длиннее, с пробором сбоку. Он выкрасил верхнюю часть лица в бледно-золотисто-коричневый цвет, отчего его карие глаза казались еще темнее. Несмотря на всю эту яркую вспышку, его улыбка была более застенчивой, чем у его старшего брата, хотя и не менее дружелюбной.
   Затем вошел Мак, взял пару пирогов и расположился так, чтобы можно было что-нибудь доделать на своем компьютере, хотя это не помешало ему отпускать случайные колкости.
   Заметив, как легко Карл, о котором большинство людей склонны думать как о "сильном, молчаливом" типе, присоединился к семейному подшучиванию, Стефани увидела влияние его собственной толпы братьев и сестер. Там, на Мейердале, где она родилась, статус единственного ребенка Стефани был скорее нормальным, чем наоборот. Здесь, на Сфинксе, она определенно была странной. В их кругу друзей только Андерс тоже был "единственным в семье", и он был из Урако. Если были верны недавние слухи, он, возможно, скоро вернется туда.
   Андерс был бывшим парнем Стефани. Он расстался с ней незадолго до этого и теперь ухаживал за Джессикой, в которую сильно влюбился, пока Стефани была в отъезде, изучая Мантикору. Сначала Стефани было действительно больно, но она более или менее справилась с этим. В конце концов, Джессика не стала бы ее лучшей подругой-человеком, если бы она не была довольно эксцентричной личностью.
   Ее адаптацию облегчало то, что Стефани не была уверена, что Андерс пересилит новую одержимость Джессики поступить в медицинскую школу.
   Как только они прибыли, Львиное Сердце взял палочку сельдерея, а затем вместе с Выжившим и Атосом взобрался на ближайший королевский дуб. Без него Стефани чувствовала себя странно одинокой, остро осознавая, как неловко она чувствует себя в толпе, где нечего делать, кроме пустой болтовни. Теперь, если бы было занятие, где она могла бы что-то сделать...Она вспомнила о предложении, которое уже сделала.
   - Корделия, ты с Кемперами отмечала лес, чтобы его расчистили, когда была ранена, верно? Вам нужна какая-нибудь помощь? Я имею в виду, не только с маркировкой, но и с рубкой?
   Зак ответил так, как будто вопрос был адресован ему, одна из тех странных динамичных вещей, которые Стефани все еще не понимала. - Если бы ты захотела, это было бы фантастически. Корди не должна сильно нагружать лодыжку, и тетя Данетт не хочет, чтобы в буше были только я и Мак, особенно когда Барнаби тоже в списке больных. У Даны есть работа в Твин-Форкс, и...
   - Кавалер, - добавил Мак, закатывая глаза.
   Корделия изящно, как па в танце, прервала комментарий Мака, возвращаясь к вопросу Стефани. - Обычно мы бы обменялись любезностями с некоторыми соседями, но с Атосом... - Она замолчала. Стефани подозревала, что Мак, Зак и Натали "прочтут" незаконченное предложение как то, что Корделия не хочет, чтобы люди таращились на испуганное дикое животное, но Корделия давала ей и Карлу понять, что она серьезно относится к тому, что узнала на недавней встрече.
   - Потрясающе! - с энтузиазмом сказала Стефани. - С чего начнем?
   - Обычно, - сказал Мак, - я бы сказал, что мы должны приступить к расчистке перистой ежевики, где Корди столкнулась с псевдоласками. Оставшиеся в живых скрылись. Но, если вы не возражаете, у нас с Заком есть работа в нашем собственном владении, которую нужно выполнить как можно скорее.
   - У нас арендатор, - важно объяснил Зак. - Уже пару месяцев. Она миколог, исследует опята и прочие грибы, и не только ради награды за новые открытия, как вы могли бы подумать. Она безумно интересуется мягкими вещами. Кто-то из ЛСС прислал ее к нам, потому что она искала землю не так далеко от города, которая уже довольно давно не использовалась.
   Карл остановился на полдороге к мини-пирогу и сказал: - Я помню, как это прозвучало на брифинге. У миколога было интересное имя... Глинис... Глинис... - Он щелкнул пальцами. - Глинис Бонавентура! Это оно. Милая леди. Богатая, насколько это возможно. Она хотела организовать свою операцию на землях ЛСС, но после инцидента с экспедицией Уиттакера главный рейнджер Шелтон с подозрением относится к тому, что инопланетяне бродят вокруг да около без присмотра. Но мы знали, что с ее деньгами ее не остановить, поэтому было сделано несколько предложений о местах, которые соответствовали бы ее потребностям, но не просто бросали ее в неизведанный буш. Однако я не следил за тем, что было дальше. Я рад, что вы, ребята, взяли ее в качестве арендатора.
   - Мы тоже, - сказал Мак. - Мы надеемся вернуться к жизни в нашей собственной усадьбе на полный рабочий день к следующему учебному году. Тетя Данетт правильно поступила с нами в финансовом отношении, сохранив большую часть, ну... - Он немного сглотнул, затем продолжил. - У наших родителей была страховка жизни. Она вложила большую часть этого ради нас, так что еда у нас будет, но мы можем использовать больше.
   Стефани подпрыгнула на своем месте. - Я встречалась с Глинис. Она кучу раз приходила консультироваться с моей мамой. Мама больше интересуется листовыми растениями, чем грибами, но эти две области взаимосвязаны. Мне понравилась Глинис, даже если она склонна к фанатизму. Послушать ее, так можно поверить, что грибы могут решить любую проблему, от доступных заменителей мяса до очистки промышленных загрязнений.
   - И она, возможно, более чем наполовину права, - серьезно сказал Мак. - Я узнал больше, чем когда-либо мог себе представить, потому что помогал, отчасти по доброй воле соседа, отчасти для того, чтобы следить за тем, что они там делают.
   - И не забывай, - подколол его Зак, - потому что она доплачивает за труд, и ты всегда можешь использовать карманные деньги.
   - Верно, верно, - признал Мак. - Как бы то ни было, сегодняшняя работа заключается в сборке нового сборного быстровозводимого здания. Конструкции уже доставлены, но с кучей помощников работа пойдет быстрее. Иначе были бы только мы двое с Германом. Это Герман Мей, ассистент Глинис. Он единственный, кто на самом деле живет в лаборатории, в то время как Глинис отправляется на охоту за грибами.
   - У меня есть время сегодня, - сказал Карл. - Завтра я на полную смену. Можем мы заняться этим прямо сейчас?
   - Конечно! - сказал Мак, потянувшись за своим унилинком. - Я дам Герману знать, чтобы он ждал нас, затем мы возьмем кое-какие инструменты и отправимся.
  
   * * *
  
   Забравшись на вершину высокого золотолиста, Лазающий Быстро сосредоточился на том, чтобы наполнить свой разум сиянием удовольствия от своего куска кустистого стебля. Остроглазый разделял его удовольствие. То, как Формирующий Камень взялся за свой собственный стебель, свидетельствовало о том, что он был доволен тем, как гости наслаждались его гостеприимством.
   Когда от стебля осталось лишь мокрое воспоминание, а мех был прилажен на место, Лазающий Быстро подарил Формирующему Камень небольшую сетку для переноски, содержащую кусок камня. Как разведчика, его научили распознавать всевозможные ресурсы, и он знал, что это один из видов материалов, которые искусные ремесленники среди народа превращали в инструменты.
   Когда Формирующий Камень понял, что содержится в сетке, он громко взвизгнул, во вкусе его мыслесвета было очевидно удовольствие.
   Остроглазый указал на камень, а затем разыграл искусство изготовления каменных инструментов.
   Формирующий Камень кивнул - жест, который древесные коты быстро переняли, чтобы облегчить общение с двуногими.
   Остроглазый говорил мысленно, как будто Формирующий Камень мог его понять, но усилил речь, имитируя использование воображаемой стамески. <У тебя есть инструменты, которые тебе понадобятся?>
   Формирующий Камень склонил голову набок, наблюдая за происходящим, затем его мыслесвет стал ярче. Он взбежал по стволу дерева и вернулся с коробочкой, которая была засунута в небольшое углубление в стволе дерева. Внутри был большой выбор стамесок для отщепов, молотковых камней, а также несколько кусочков частично обработанного кремня. Несомненно, это был набор, который он использовал для изготовления инструментов для себя в дни своего добровольного изгнания.
   Разум Лазающего Быстро наполнился волнением. Взяв пример с Остроглазого, он мысленно заговорил так, как сказал бы, если бы Формирующий Камень мог его понять, но, сделав это, он достал свой собственный потертый каменный нож и указал на необработанный камень.
   <Я надеялся, что ты все еще практикуешься в своем ремесле! Возможно, теперь я смогу заработать на новый нож.>
   - Блик! - сказал Формирующий Камень, его мыслесвет был веселым, но затем он распушил свою шерсть, как мог бы взрослый, отчитывающий котенка.
   Лазающий Быстро на мгновение растерялся, потом понял и разразился смехом. <Понимаю. Если я буду хорошим мальчиком, ты позволишь мне взять одно из твоих творений! Вижу, ты не забыл мою... озорную юность. Уверяю тебя, я исправился.>
   Он позволил своему смеху вырваться наружу, и Остроглазый присоединился к нему. Вскоре Формирующий Камень тоже смеялся, его мыслесвет был теплым и бурлящим. Кому нужна была речь, когда было желание понять?
   Ветвь золотолиста была достаточно широкой, и без дальнейших проволочек Формирующий Камень начал изучать кусок кремня, который принес Лазающий Быстро. Хотя бывший разведчик не был мастером по изготовлению инструментов, он не пренебрегал базовым образованием и знал, что некоторые виды кремня необходимо погружать в горячий огонь, прежде чем их можно будет обрабатывать. Он не был уверен, что это один из таких типов, и задавался вопросом, что бы подумала двуногая Формирующего Камень, если бы ее спутник пришел и положил кусок камня в огонь. Это напомнило ему...
   <Остроглазый, хотя я уверен, что у Формирующего Камень есть имя для его двуногой, он не может сказать его нам, и я не думаю, что мы должны даже пытаться спрашивать. Можешь ли ты придумать ей имя?>
   Остроглазый сделал паузу, чтобы энергично почесать то место, где рос новый мех, - зудящий процесс, о котором Лазающий Быстро слишком хорошо знал сам.
   <Мы встречались с ней всего несколько раз, но знаем, что она храбрая, иначе не стала бы сражаться с гнездом иглозубых.>
   <У нас уже есть моя Погибель Клыкастой Смерти,> сказал Лазающий Быстро, <И Враг Тьмы Быстрого Нападающего. Полагаю, мы могли бы придерживаться традиции и назвать этого человека Кусающей Иглозубых.>
   Остроглазый источал смех. <Из того, что я слышал, это имя больше подходит ее большому черному громкоголосому. Будем ли мы называть его так? Он достаточно герой, чтобы дать ему имя.>
   <Значит, он будет Кусающим,> согласился Лазающий Быстро. <Но как насчет двуногой самки? Она не только храбро сражалась, но и, похоже, придала Формирующему Камень новую волю к... не просто жизни. Он честно делал все возможное, чтобы остаться в живых с тех пор, как покинул наш клан. Это нечто большее. Я почувствовал его мыслесвет, когда он проснулся, чтобы впервые обнаружить свою связь. Была радость, затем замешательство, даже оттенок печали. Но затем он потянулся к обязанности и принял ее с решимостью.>
   <В Сияющем Солнечном Свете, - сказал Остроглазый, глядя вниз с дерева, туда, где их высокие двуногие только что выбрались из человеческого гнезда, - я нашел кого-то, кто понял отчаяние, в которое я был загнан, но еще и обнаружил желание выйти из тьмы к свету. Ни один из нас не смог бы сделать это в одиночку, но мы могли бы совершить путешествие вместе.>
   <Мы никогда точно не узнаем, почему Формирующий Камень решил рискнуть своей жизнью, чтобы сражаться бок о бок со своей двуногой и ее громкоголосым. Я верю, что Погибель Клыкастой Смерти и я были связаны перед нашей собственной битвой верности, так что битва была не причиной нашей связи, а только подтверждением. Но из того, что я почувствовал, когда проснулся Формирующий Камень, его связь произошла в ходе той битвы. Возможно, как раз тогда, когда он был готов пожертвовать своей жизнью ради благородного дела, он обнаружил, как сильно он ценит эту жизнь.>
   <Смысл Жизни - довольно громкое имя,> размышлял Остроглазый, <хотя, полагаю, не меньше, чем Погибель Клыкастой Смерти.>
   <Пробуждающая Радость,> сказал вдруг Лазающий Быстро. <Это то, что я почувствовал от Формирующего Камень. Свежее осознание того, что могла бы быть не просто жизнь, но радость.>
   <Мне это нравится!> согласился Остроглазый. <Она будет Пробуждающей Радость...>
   И, почти как если бы он мог понять их, хотя, несомненно, то, что он чувствовал, было счастьем в их мыслесвете, Формирующий Камень оторвался от своей работы и удовлетворенно пискнул.
  
   * * *
  
   Покончив с фруктовыми пирогами и напитками, двое Кемперов, Корделия, Натали, Стефани и Карл, нагруженные разнообразными инструментами, направились к аэрокарам. Владение Кемперов могло граничить с Шардт-Кордова, но это не означало, что оно находилось в нескольких минутах ходьбы.
   - Кто хочет прокатиться с нами к Мистеру Эку? - спросил Мак.
   - К мистеру Эку? - уточнила Стефани.
   Зак ухмыльнулся. - Официальное название - Центр микологических исследований и анализа Глинис Бонавентуры, но, поскольку это слишком громко сказано, ЦМИАГБ или ЦМИА. После того, как я попробовал один из образцов - который был ужасен на вкус в сыром виде, хотя, признаю, гораздо лучше после готовки, - я решил, что Мистер Эк вполне подойдет, потому что "экк" - это определенно то, что я хотел сказать. Кроме того, это делает его близким по произношению с Маком и Заком, что круто. Итак, кто хочет прокатиться с нами?
   - В мусоровозе? - спросила Натали, закатывая глаза.
   Мак напрягся. Отремонтированный аэрокар был одним из его многочисленных любимых проектов, хотя это не означало, что он не бросал пустые пакеты из-под еды и стаканчики на редко используемое подержанное заднее сиденье.
   - Он был тщательно вычищен! - запротестовал он.
   После того, как меня, Барнаби и Атоса увезли в Твин-Форкс из-за того нападения, подумала Корделия, и мы все были в крови.
   - Я поеду с тобой, - сказала она. - Давай, Атос.
   Древесный кот, который легко спустился с королевского дуба, что было данью уважения навыкам Ричарда Харрингтона как ветеринара, подошел к ней. Он все еще хромал из-за повреждения сухожилия, а его пушистый серый мех выглядел так, словно он проиграл битву с роем мотыльков, но его зеленые глаза были яркими, а усы завивались от интереса.
   - Можно мне прокатиться с тобой, Стефани? - подлизывалась Натали. - И с Карлом, и - тоска, наполнившая ее голос, не оставляла сомнений в истинной привлекательности - древесными котами?
   - Конечно, - сказал Карл, - если ты не против сесть посередине. Им нравится высовывать головы из окна, если мы летим не слишком быстро.
   - Можно мне подержать одного? - взмолилась Натали. - Пожалуйста!
   - Это, - твердо сказала Стефани, - зависит от древесных котов. Их нельзя приручить, и, хотя они слишком малы, чтобы быть страшными хищниками, ради этой чести им пришлось бы иметь дело с такими существами, как гексапумы и совы-кондоры, они очень опасны.
   Натали выглядела неубежденной, но Корделия видела, как она еще раз взглянула на шрамы, которые были у Львиного Сердца и Выжившего. Она торжественно кивнула.
   - Я запомню, но все равно было бы здорово потискать одного.
   Корделия помахала рукой, направляясь к мусоровозу. - Не опозорь нас, соплячка.
  
   * * *
  
   Корделия пару раз бывала на территории, которую Кемперы сдали в аренду Глинис Бонавентуре, помогая возводить группу зданий, которые должны были стать лабораторией микологии. Выбранный район находился на северной окраине владения, что было удобнее для сообщения с Твин-Форкс, а также в паре километров от первоначальной резиденции Кемперов. Это означало, что даже когда молодые Кемперы начали проводить больше времени в доме их детства, свою жизнь в котором они едва помнили, никто не чувствовал себя среди толпы.
   У Корделии было достаточно дел в усадьбе Шардт-Кордова, здесь она в последнее время не бывала и была впечатлена переменами. Первоначально здесь было всего два купольных сооружения - одно для использования в качестве коттеджа смотрителя, другое в качестве рабочей зоны и зоны культивирования - теперь появилось несколько других, а также вывеска с официальным названием объекта.
   - Это мое воображение, - сказала Корделия, наклоняясь вперед, чтобы лучше рассмотреть через лобовое стекло, - или эти купола были раскрашены, чтобы они выглядели как шляпки грибов?
   - Понял, - вяло сказал Мак, останавливаясь в специально отведенном месте для парковки. - Глинис сказала, что мы установили первые купола так быстро, что казалось, будто они выросли за одну ночь. После этого ее никто не останавливал. Когда Герман сказал, что ему нужно специальное помещение для лаборатории размножения - что-то о необходимости поддержания надлежащего микроклимата, - она сделала некоторые настройки и заказала косметические наборы для улучшения двух первых. Художественными вещами занимался большей частью Зак.
   - В отличие от некоторых, - сказал Зак, посмеиваясь, когда он обошел вокруг, чтобы выгрузить инструменты из багажника "мусоровоза", - я не боюсь выражать себя. В любом случае, это дало нам дополнительную работу, и это было своего рода весело. Мне нравится этот эффект. Геодезические купола великолепны - их легко построить и приспособить; они также легко сбрасывают снег, но они немного тусклые.
   - Художники! - театрально вздохнул Мак. - Я все еще не оправился от подозрения, что ты вложил эту идею в ее голову.
   Необычно широкая улыбка Зака была достаточным ответом. - Но нам заплатили за работу, как и сегодня.
   - Вы пригласили кого-нибудь еще на строительную вечеринку? - спросила Корделия. - Я не узнаю этот фургон.
   - Как мы могли, - благоразумно спросил Мак, - когда не знали, что собираемся сделать это сегодня, пока Стефани не забеспокоилась? Должно быть, кто-то навещает Германа.
   Пока они разговаривали, подлетел Карл. Стефани выпрыгнула, двигаясь с энергичной грацией, которая заставила Корделию задуматься, есть ли у нее под курткой антиграв, хотя раньше она его не носила. Теперь Стефани остановилась на полушаге и уставилась на аэрофургон, задумчиво нахмурив брови.
   - Это выглядит немного знакомо, но... Нет, не может быть.
   - Не может быть чего? - спросил глубокий голос, которому каким-то образом удалось заставить эти простые слова звучать как оскорбление. - Не могу быть твоим старым приятелем, Фрэнком?
   У говорившего были вьющиеся черные волосы и загорелая кожа. Черные глаза насмешливо изучали их из-под густых бровей. Корделия подумала, что этого "Фрэнка" можно было бы даже счесть красивым, если бы не что-то грубоватое и заискивающее в его манерах. Она предположила, что он был в той же возрастной группе, что и остальные, возможно, ближе к ней и Маку, чем Стефани, но когда она порылась в памяти, то не смогла вспомнить, чтобы встречала его на одном из своих виртуальных занятий. В одном она была уверена: судя по тому, как Стефани ощетинилась, она не считала Фрэнка своим приятелем.
   Фрэнк тянул антигравитационные сани, нагруженные стопкой низких коробок с твердыми бортами. Теперь он отпустил рычаг и подошел к ним, протянув руку.
   - Фрэнк Камара, - сказал он, - из Продукты Камара. Мы, наверное, пересекались в городе. Мы со Стеф раньше были в одном и том же клубе дельтапланеристов, но я ушел оттуда. Сейчас я работаю в семейном бизнесе. Вы двое, ребята, должно быть, Кемперы. Вы собираетесь представить меня своей сестре?
   Прежде чем Мак или Зак смогли ответить, Атос зашипел, выглядывая из-за плеча Корделии.
   - Ух ты! - сказал Фрэнк, театрально отшатываясь назад. - Помню, как слышал о твоей сестре в новостях: она та цыпочка, которая наткнулась на кучу псевдоласок, чуть не съевшую ее и семейную собаку. Это, должно быть, героический комочек шерсти. Я знаю, ученые продолжают говорить, что эти древесные коты умны, но если они продолжают чуть не погибать, спасая самок, которые даже не принадлежат к их собственному виду, я просто не понимаю этого.
   Фрэнк явно думал, что он был уморительно смешным, икнув, когда потянулся за санками. - Послушайте, это было по-настоящему, но я должен отвезти эти грибы в магазин. Позже. - Не дожидаясь ответа, он обошел их и начал загружать коробки в кузов фургона.
   У Корделии возникло странное ощущение, что, несмотря на всю свою браваду, Фрэнк чего-то боялся. Атоса? Так и должно быть. Мак и Зак давным-давно поняли, в каких битвах стоит участвовать, и Карл явно согласился. Натали спряталась в аэрокаре Карла и смотрела наружу широко раскрытыми глазами и испуганно. Стефани стояла как фурия размером с пинту, сжимая и разжимая кулаки. Когда Львиное Сердце тихо пискнул и похлопал ее по щеке, Стефани встряхнулась.
   - Веди, Мак, - сказала она с фальшивой сердечностью. - Судя по вони в воздухе, я думаю, что сейчас идеальное время для выращивания еще одного гигантского гриба.
   Пока она говорила, из офисного купола выскочил Герман Мэй. Очевидно, он надеялся поймать Фрэнка, но, увидев Кемперов, резко остановился.
   - Вы, ребята, уже пришли возводить здание? - спросил он. Это был маленький, бледный человечек, жилистый, с рыжеватыми кудрями, торчавшими во все стороны из-под кепки, которую он поспешно нахлобучил на голову. - Хотелось бы, чтобы все землевладельцы, с которыми я имел дело, были такими же отзывчивыми.
   Мак непринужденно ухмыльнулся. - Я знаю, где были сброшены сборные конструкции. Мы можем начать, если тебе нужно... - Он ткнул большим пальцем туда, где Фрэнк устанавливал салазки на крышу аэрофургона.
   - О, не беспокойся. Мы распродали часть излишков одобренных сортов, - сказал Герман. - Мы производим несколько многообещающих новых типов. Я могу так же легко написать Фрэнку позже. Я не хочу заставлять тебя и вашу команду ждать.
   На этот раз Мак быстро представил других.
   Герман тепло поприветствовал Корделию и Натали, как соседей, которыми они были, и выразил радость от встречи с Карлом и Стефани. В отличие от большинства людей, он, казалось, лишь слегка отметил древесных котов. Корделия догадалась, что, как и его работодатель, Герман просто не интересовался ничем, кроме грибов. Конечно, Герман гордился ЦМИА как своим местом работы. По пути к месту, где должен был быть собран новый геодезический купол, он повел их в каждую из различных лабораторий. В одной из них он продемонстрировал, как регистрируются недавно собранные образцы, даже позволив Натали установить отпечаток споры. Также существовали различные условия культивирования, а умные плитки, из которых были построены дома, были запрограммированы на поддержание соответствующего уровня освещенности и влажности.
   - Новое здание будет отведено под экспериментальную среду культивирования, - сказал им Герман. - Как только мы определяем гриб, обладающий полезными свойствами, то хотим выяснить, можно ли его выращивать в других местах, кроме его естественной среды обитания.
   - Полезный? - спросила Натали. - Вы имеете в виду, что это полезно для еды?
   - Или для медицины, - ответил Герман, - или, что еще лучше, как средство преобразования или сокращения объема материала. Грибы в этом смысле удивительны. В те времена, когда Терра была завалена промышленными отходами и искусственными материалами, микологи обнаружили грибы, которые расщепляли пластмассы или химикаты, превращая их в более безвредную форму. Но мы не можем просто так взять и внедрить внеземную флору в нашу новую среду обитания. Мы действительно вводим знакомые растения, но только после того, как тщательно оценим их возможное экологическое воздействие. Но это не значит, что мы не можем найти похожие грибы - грибы с эквивалентной ценностью - прямо здесь, в нашей собственной звездной системе. Разве не было бы удивительно иметь гриб, который мог бы съесть ваш мусор, а затем быть нарезанным и съеденным как часть вкусного омлета или вегетарианского бургера?
   - Я подумаю, - ответила Натали, слегка сморщив свой носик-пуговку. - Я не в восторге от грибов.
   - Я заставлю тебя передумать, - заявил Герман. - Я выращиваю такой, который уменьшает количество древесной массы и в процессе создает плодовую массу, которая после сушки удивительно напоминает по вкусу ванильные вафли.
   - Не может быть! - недоверие было всеобщим.
   - Есть способ, - самодовольно сказал он. - Что придает аромат, так это тип древесной массы, используемой в качестве питательной среды. - Герман продолжал болтать, пока они не дошли до того места, где были сброшены плитки и опорные стойки для нового купола. Мак нажал на свой унилинк, чтобы загрузить инструкции. Зак открыл футляр размером с сундучок, в котором, как заметила Корделия, заглянув ему через плечо, лежали разнообразные яркие карандаши, трафареты и аппликаторы для нанесения цветных покрытий.
   - Оставь художественные принадлежности на потом, братан, - крикнул Мак. - Сначала работа, потом игра. Материалы для фундамента находятся вот здесь. Давай их распакуем.
   Стефани и Карл немедленно начали разрезать крепления на упаковках. Зак, бросив последний тоскливый взгляд на сундучок с украшениями, пошел помогать снимать с поддона контейнеры с керамобетонной смесью.
   Корделия уже собиралась присоединиться к ним, когда Мак помахал рукой и указал на небольшой экскаватор, оснащенный роликовой насадкой. - Ты должна управлять этим, Корди, - сказал он. - Побереги свою слабую лодыжку. Мы выбрали участок, который уже был довольно ровным и четко очерченным, но его нужно будет утрамбовать, чтобы он не осел под тяжестью купола.
   Корделия быстро кивнула ему, не желая признаваться в своем облегчении, но тем не менее чувствуя его. Она огляделась в поисках Атоса и обнаружила, что он был на другом королевском дубе вместе с Выжившим и Львиным Сердцем, очевидно, занятыми каким-то своим делом, которое включало скручивание кусков коры.
   "Забавно знакомиться с новыми людьми", - подумала она, чувствуя себя странно счастливой. Затем, подумав о Фрэнке Камара, она необъяснимо вздрогнула.
  
  

4

  
   Комментарии к его последующей статье о несчастном случае с Пашел полнились анекдотами о резком росте числа необычных несчастных случаев. В то время как Ноузи был достаточно счастлив, получив такую сильную реакцию на то, что он считал легковесной статьей о человеческих интересах, он слишком заботился о своей репутации, чтобы просто плыть на волне, не проверяя факты. Слухи обладали удивительной способностью раздувать события как слона из мухи.
   Одной из замечательных особенностей его работы курьером было то, что у него было много летного времени, в течение которого он мог поставить свой аэрокар на автопилот и заняться исследованиями. Он начал с загрузки отчетов об авариях за последние три стандартных месяца, ограничив область своих интересов Явата-Кроссинг, Твин-Форкс и прилегающими владениями. Поскольку не обо всех несчастных случаях сообщалось бы как о таковых, он добавил отчеты полиции и ЛСС, в которых для оказания помощи вызывались офицеры и рейнджеры. Неизбежно возникало дублирование, но зато это давало ему достаточно материала для работы.
   Покончив с этим, он приступил к сортировке. Исключались очевидные несчастные случаи, связанные с работой, и дорожно-транспортные происшествия, если только в них не было чего-то немного другого. Он отметил те, которые - как, например, встреча Корделии Шардт-Кордова с псевдоласками - включали происшествия с местной дикой природой. Он не старался навлечь неприятности на ЛСС, но у него было постоянное увлечение столкновениями между людьми и дикими животными. Он также отметил те инциденты, в которых был странный элемент, делавший их немного более заслуживающими освещения в прессе.
   Совершая объезды, он также по старинке разнюхивал незарегистрированные инциденты. Поскольку одной из его самых надежных работ был сбор медицинских образцов для отправки в лаборатории на тестирование, вопрос о том, как у всех идут дела, возникал почти без необходимости придумывать повод. Иногда он слышал больше, чем ему было нужно, о сердце какого-нибудь старика, страдающего от перенапряжения при высокой гравитации, или о поврежденных дымом легких, но поскольку он искренне любил людей, это было не таким уж большим испытанием. Не раз он успокаивал свою совесть по поводу слежки, передавая то, что ему сказали или наблюдали, когда он сдавал образец, полагая, что врачи хотели бы получить больше информации, а не меньше. Большинство из тех, кто поселился на Сфинксе, считали себя отважными первопроходцами и не хотели, чтобы их считали нытиками.
   В конце концов, он сузил свой список. Он нашел своего следующего кандидата в семье Симпсонов из Явата-Кроссинг. Они были одними из немногих семей, которые воспользовались преимуществами раннего этапа вспомогательной иммиграции, поселившись на Сфинксе в 1495 году, за целый год до того, как было усовершенствовано второе поколение вакцины против чумы.
   Несчастный случай, о котором идет речь, произошел с семнадцатилетним Джейком. Это был маловероятный несчастный случай для того, кто родился на Сфинксе, как Джейк, и еще менее вероятный для того, кто, как Джейк, считался хорошим спортсменом-универсалом. Невероятность инцидента была тем, что побудило Ноузи попытаться взять интервью.
   К счастью, он довольно хорошо знал Симпсонов. Спортивные новости всегда шли хорошо, и на планете, где еще не хватало населения, способного поддерживать профессиональные команды, за школьными видами спорта жадно следили. Поскольку Джейк играл в нескольких командах, а также был членом клуба дельтапланеристов и клуба скиммеристов-выпендрежников, Ноузи незадолго до этого показал его в серии об исключительных спортсменах.
   По дороге к Симпсонам Ноузи просмотрел отчет о несчастном случае. Джейк поскользнулся во время тренировки в скиммер-парке Твин-Форкс. Он тренировался поздно, когда у него было пространство в основном для себя. Это имело смысл только в том случае, если вы не знали Джейка. Джейк был очень общительным. Вероятность того, что он был совершенно один, не укладывалась в голове, поэтому Ноузи предположил, что Джейк, вероятно, развлекался с кем-то - или больше, чем с кем-то еще.
   Затем Ноузи пересмотрел все, что он знал о скиммерах. Как и большинство детей, в детстве он играл с базовой моделью, но этот опыт так же отличался от того, что делали спортсмены вроде Джейка, как "Старая дева" или "Лови рыбу" от игры в покер с высокими ставками. Обычно считалось, что скиммеры произошли от так называемого "скейтборда" - узкой удлиненной овальной платформы, оснащенной колесами. На самом деле скиммеры имели примерно такое же сходство с этими далекими предками, как винтовка с копьеметалкой. Пожалуй, единственное, что у них было общего, - это их назначение: переносить наездника по земле, причем единственные манипуляции и управление движением исходили от изменения его массы и позы.
   Скиммеры представляли собой расходящиеся от острой точки платформы дельтовидной формы, достаточно широкие, чтобы разместить ноги наездника, по одной на каждой из расширяющихся наружу панелей или "крыльев". Скиммеры были оснащены компактными устройствами на магнитной подвеске, которые в детской модели Ноузи поднимали скиммер максимум на двенадцать сантиметров над уровнем поверхности. Большие высоты требовали существенного увеличения размеров устройства и - особенно - его источника питания. И, конечно же, их можно было использовать только на специализированных дорожках, оснащенных необходимыми магнитами. Базовая технология существовала буквально с тех пор, как человечество покинуло Старую Землю, и была настолько зрелой, насколько это вообще возможно, и скиммер-парки были обычным явлением, но существовала огромная разница между стандартным скиммер-парком и парками, в которых играли скиммеристы вроде Джейка.
   Ноузи проверял, соответствует ли его жаргон современным требованиям, когда его аэрокар сообщил ему, что они приближаются к усадьбе Симпсонов. Он убрал свои записи, проверил свою сумку, чтобы убедиться, что внутри лежит его маленький подарок для Джейка (особенно отвратительное кондитерское изделие, приготовленное из сухого имбиря, сахара и соли, любезно предоставленное кафе Ред-Леттер бесценного Эрика Флинта), и припарковался.
   Едва он покинул свой аэрокар, как входная дверь дома распахнулась и появился Джейк, катаясь на своем кресле-антиграве с самоуверенной легкостью, из-за которой медицинская помощь казалась последним спортивным аксессуаром. Кто-то - Ноузи подозревал, что сам Джейк - использовал голографическую мигающую ленту, чтобы придать креслу полосы, и Джейк крутанул кресло на месте так, что его окружил радужный ореол.
   На самом деле, подумал Ноузи, ни за что не догадаешься, что юноша проходит действительно интенсивную терапию.
   Когда Ноузи писал свою очерковую статью о Джейке, он долго не мог придумать, как его описать. Джейк был способен быть одновременно глупым и очень сосредоточенным, часто с малозаметным переходом между ними. Он был теплым человеком, за исключением тех случаев, когда соперничал с кем-либо.
   Хотя Ноузи не использовал это сравнение, про себя он решил, что Джейк напоминает ему одну из наиболее породистых летающих собак. Глупый, жизнерадостный и полный энтузиазма - пока его не призвали к делу, затем целеустремленный и почти пугающе сосредоточенный. Сравнению способствовала внешность Джейка: большие карие глаза и худощавое, мускулистое телосложение. То, что густые волнистые волосы Джейка сверху были кремовыми, а снизу - небесно-голубыми - цвета команд школьного округа Твин-Форкс, - ничуть не развеяло общего впечатления.
   Если бы у Джейка был хвост, он бы дико вилял, пока подлетал на своем кресле к Ноузи.
   - Как здорово, что ты здесь, чувак! Я умираю от скуки шесть раз по шесть. Имею в виду, мне и раньше бывало больно, но обычно они распыляют что-то на кожу, вводят мне быстродействующее средство и бац! - Джейк сделал что-то вроде "свистящего" жеста обеими руками, затем снова развернул свое кресло. - На этот раз мне не разрешают вставать с него, даже для сна! Оно откидывается. У меня даже нет перерыва, чтобы пописать. Я подключен, как космонавт, готовящийся отправиться в бой. Это отстой. Абсолютный отстой!
   Он хихикнул над собственным каламбуром.
   - Но, - сказал Ноузи, - прогноз хороший? Я имею в виду, ты собираешься исцелиться?
   - Ну да! - Джейк заверил его. - Если я буду хорошим мальчиком и останусь в кресле, сделаю физиотерапию и приму лекарства. И, ты знаешь, я такой и есть. Я решил, что физкультура - мой новый любимый вид спорта. Я собираюсь покончить с этим, стать чемпионом всех времен. Серьезно, мой физиотерапевт говорит, что она использует меня в качестве примера для других. Мне это нравится.
   - Ты хороший идиот, - нежно сказал Ноузи, протягивая руку, чтобы взъерошить волосы юноши. Пока Джейк изливался, они прошли от парковки до дома. Ноузи думал, что они войдут через парадную дверь, но Джейк развернул свое кресло вокруг дома, к запасному входу.
   - Игровая комната! Бильярдный стол, - объяснил Джейк. - Я становлюсь лучше в том, чтобы набирать очки, не нарушая своего обещания не вставать с кресла. Я даже дам тебе фору в пару шаров. Хочешь поиграть?
   Джейк был так похож на собаку, держащую в зубах свою любимую летающую тарелку, что у Ноузи не хватило духу признаться, что он не играл в бильярд с тех пор, как учился в колледже, и что, даже если Джейк даст ему фору больше, чем несколько шаров, он все равно проиграет.
   - Конечно, но я должен сказать "привет" остальным членам твоей семьи, - сказал Ноузи, - дай им знать, что я здесь.
   - Без проблем! Вернон только что испек кучу ужасающего на вид печенья для своего урока химии. Мы все будем его пробовать.
   И действительно, когда Вернон - восьмилетний белокурый блондин с ярко-голубыми глазами цвета волос его брата - вошел, подпрыгивая, с тарелкой печенья, остальные Симпсоны последовали за ним. Печенье действительно выглядело как научный эксперимент: с одной стороны оно было красным, с другой - синим, а посередине становилось пурпурным, но на вкус оно было сливочным и ванильным и не слишком прожаренным. Когда печенье было съедено, остальные члены семьи ушли так же внезапно, как и появились, оставив Ноузи и Джейка беседовать дальше.
   - Итак, чемпион, - сказал Ноузи, готовя удар, - расскажи мне, как ты чуть не сломал спину.
   - Вау! В твоих устах это звучит так драматично!
   - Это моя работа, - ухмыльнулся Ноузи. - В любом случае, разве это не было драматично?
   - Не совсем. Я пробовал кое-какой новый ход. Э-э, ты же знаешь, что скиммеры можно настроить, верно?
   Ноузи знал, и если бы он заставил Джейка рассказать о тонкостях своего хобби, тот, скорее всего, забыл бы, было ли ему что скрывать.
   - Немного, я имею в виду, это как-то связано с настройкой ограничителей, верно?
   Джейк поднял свое кресло, наклонил его под углом и нанес удар с последующим отскоком, который выглядел случайным вплоть до того момента, пока шары не начали падать в разные лузы.
   - О, я забыл это назвать, - огорченно сказал Джейк. - Назвать это разминкой?
   - Конечно. Ты рассказывал мне о том, как ты приспособил свой скиммер.
   - Верно. - Джейк сосредоточился на длине своего бильярдного кия так напряженно, как будто находился на игровом поле. - Ну, ограничители инвентаря довольно просты, вероятно, из-за проблем с ответственностью производителей, но соревнующиеся обычно модифицируют свои скиммеры, потому что нам нужно больше мощности и скорости для достижения действительно высоких результатов.
   - И парки скиммеров не возражают против этого?
   - Конечно, если мы расскажем им об этом заранее и подпишем отказы от претензий. В любом случае, обычно это не так рискованно, учитывая все правила безопасности. - Он сделал паузу и взглянул на Ноузи. - Ты знаешь об основных правилах безопасности, верно?
   - Немного, - признался Ноузи, когда нацелившись на то, что должно было быть легким ударом, умудрился коснуться кием о зеленое сукно стола и вместо этого чуть не попал себе в лицо. К его чести, Джейк не рассмеялся.
   - О, не повезло, чувак. Попробуй так. - Следующие несколько минут были посвящены учебному процессу, но Джейк был глубоко заинтересован в скиммерах и вернулся к теме без подсказок Ноузи. - Так что, да, гарантии. Ладно, сначала вам нужно надеть защитное снаряжение - шлемы, накладки, перчатки, а здесь, на Сфинксе, и антиграв.
   Ноузи кивнул, понимая эту часть, и Джейк продолжил.
   - Во-вторых, есть настройки питания. Если только ваши изменения не будут одобрены и вы подпишете свой отказ, парки автоматически заблокируют вас, если вы попытаетесь запустить что-либо выше довольно скромного уровня.
   Он опять сделал паузу, пока Ноузи снова не кивнул.
   - Хорошо, - продолжил Джейк, - это основные параметры безопасности. На самом деле управление довольно простое, по крайней мере, на базовом уровне. Вы контролируете положение, сдвигая равновесие, и вы контролируете высоту, регулируя мощность. Это одна из причин, по которой мы носим перчатки. В них встроены регуляторы мощности, и вы должны научиться играть на них, как на гитаре, если хотите соревноваться на самом высоком уровне. Существует ограничение на то, как высоко вы можете поднять доску, что зависит от ее мощности и магнитной плотности поверхности, и парки должны поддерживать достаточно сильное поле, чтобы поддерживать доски по всей площади корта или дорожки. Не может быть никаких "слепых зон", где вы потеряли бы подъемную силу, за исключением некоторых действительно ограниченных вещей, таких как... о, как прыжок в воду.
   Он поднял бровь на Ноузи, чтобы убедиться, что тот следит, и Ноузи кивнул.
   - Ну, все это прекрасно для детей, но это довольно скучно, когда ты знаешь, что делаешь. Тут нет спорта. Высокоуровневый скимминг становится намного более сложным, особенно там, где задействованы смены треков.
   - Смены треков? - подсказал Ноузи.
   - Изменения в базовом треке, - ответил Джейк. - В расположении и плотности магнитного поля. На самом деле вам не обязательно делать большой скучный круг, как это делают для детей, или даже контурную дорожку с фиксированными элементами. Вы можете устроить это скорее как полосу препятствий. Сделайте гонку "от точки-к-точке" даже на одном из плоских детских катков, перекрыв части трассы, чтобы создать полосы, по которым нужно следовать. Или вы можете проложить совершенно новую полосу через любое открытое поле - со встроенными переключателями и шунтами - для гонок по пересеченной местности. И вы можете запрограммировать соревновательную трассу так, чтобы она меняла полосы движения на лету.
   - Они это делают? Переключают их "на лету"? - спросил Ноузи.
   - Для соревнований высокого уровня, конечно.
   - Знают ли гонщики, когда и как они будут меняться?
   - Нет, - просиял Джейк. - Это часть веселья. Дисплей вашего шлема показывает вам изменения заранее, но интервал предупреждения становится все короче по мере повышения уровня соревнований. То же самое касается гонок по пересеченной местности. Трек поставляется как в больших рулонах, так и в индивидуально подобранных вариантах, понимаешь? - Ноузи кивнул, и Джейк пожал плечами. - Ну, вы можете разложить действительно сложный узор - такой, который огибает всевозможные препятствия и перекрестки повсюду - и гонщики не будут знать, какая часть этого в данный момент находится в прямом эфире, пока не доберутся туда. Чем выше рейтинг, тем короче предупреждение.
   - И чем быстрее вы мчитесь, тем меньше у вас времени на реакцию, верно?
   - Конечно! Но все это довольно плоско и скучно, почти так же плохо, как детские игрушки, как только вы к этому привыкнете. Настоящие соревнования обычно включают это, но только в качестве стартовой точки. Где они становятся действительно хитрыми, так это когда отправляют вас по разным желобам.
   - Желоба?
   - Соревновательные полосы. Не просто полосы препятствий, а с функциями реального вызова. Это могут быть бассейны, или пандусы, или чаши, спирали, препятствия для прыжков - знаешь ли. В большинстве парков одновременно работают по крайней мере три или четыре полосы, но здесь, в Твин-Форкс, их обычно всего две. Ну, их всего-то три, так что, думаю, в этом есть смысл. - Выражение лица Джейка на мгновение поникло, затем озарилось его обычным энтузиазмом. - Однако в режиме без ограничений они не сообщают вам, какие полосы находятся в режиме реального времени или как они настроены, пока вы на самом деле не пройдете всю полосу. Вы должны ехать на них хладнокровно, без подготовки или тренировочных заездов, и вы даже не знаете, в каком порядке они появятся - чтобы узнать, надо проехать по желобам. И они обычно перенастраиваются между заездами. - Джейк пожал плечами. - Это нетрудно сделать. Блоки построены на "умных" плитках. Их форма в любой данный момент соответствует тому, какой им предписывает быть их программа, и они достаточно гибки практически для любой формы, которую вы хотите. Хорошему специалисту диспетчерской требуется всего несколько минут, чтобы полностью поменять их местами, и таким образом вы не сможете наблюдать, как ваши соперники бегут по трассе впереди вас, потому что для каждого заезда это разная трасса. Требуется гораздо больше времени и гораздо больше людей, чтобы развернуть одну из дорожек полосы препятствий, но установить желоба на место несложно.
   - Итак, вы должны проехать трассу и полосы, не зная, какими они будут, пока не доберетесь туда, и победит тот, кто пройдет быстрее всех?
   - Обычно. - Джейк кивнул. - Но вы также получаете баллы за вариации, которые вы можете выполнять во время прохождения полосы. Как только вы окажетесь в желобе, он не изменится, пока вы не закончите, но поскольку вы не знаете, что будет дальше, вы не можете заранее планировать свои прыжки и восстановление. Вы можете либо совершать их сразу, так быстро, как только можете, проходя мимо, либо быть более креативным и импровизировать, находить способы вернуться назад и исполнить один и тот же прием два или три раза, по-разному при каждом проходе. Вы можете набрать много очков, если вам удадутся действительно классные вариации на базовом "просто запустите курс" из-за модов сложности, встроенных в подсчет очков. Достаточно, чтобы вывести в лидеры кого-то с более медленной общей скоростью, но действительно хорошего в аэробатике и перестроениях. Обычно именно здесь мы больше всего ослабляем настройки мощности, потому что чем больше энергии вы готовы сжечь, тем быстрее и выше вы сможете подняться. Конечно, всему есть пределы, и даже сегодня заряда платы хватает всего на пару часов. Но если вы нажмете на доску, используя эффект "высоты", вы также получите очки за высоту. Энергия при этом расходуется быстрее, что может негативно сказаться на более длительных трассах, но чем выше вы взлетаете, тем более творчески подходите к этим вариациям. Так что, если вы действительно серьезны, вы тренируетесь ездить по трассе так же, как на соревнованиях, так быстро, так сильно и так высоко, как только можете, с минимальным предупреждением о планировке трассы, насколько это возможно. - Он пожал плечами. - Лучше всего работает, если вы сможете добраться до парка достаточно поздно, когда вокруг не так много гонщиков. Вот тогда руководство позволит вам с приятелем поиграть с треком и переключать его друг на друга.
   - Так вот что ты делал, когда получил травму?
   - В одиночку, - согласился Джейк.
   Он углубился в некоторые детали, связанные с дистанцией, которую он проходил, - что-то о "вертикальных пандусах", "шестиметровых чашах", "акведуках" и "свободных прыжках" - и мысли Ноузи блуждали. Он не родился на Сфинксе. Его семья переехала на Сфинкс с Новой Терры, когда ему было пятнадцать стандартных лет, так что Ноузи определенно помнил, каково это - жить на планете, где управление парками, которое позволяло Джейку и его приятелям заниматься экстремальным моддингом, по-видимому, без присмотра взрослых, получило бы строгий выговор, вероятно даже cо штрафом.
   Менталитет первопроходцев Сфинкса был иным. До тех пор, пока Джейк не жаловался на свои травмы и не пытался обвинить кого-то другого в том, что он не защитил его от собственного выбора, даже экстремальная езда на скиммере подпадала под категорию приемлемого риска.
   "Только здесь что-то не так", - подумал Ноузи. - "Предполагается, что у них есть антиграв с функцией предупреждения о падении, который включается автоматически, если они падают на один из этих пандусов или чаш. Некоторые дети стонут и жалуются на "тренировочные колеса", но я уже наблюдал за выступлениями Джейка раньше, и он всегда носит свое устройство. Он может показаться идиотом, но это не так. Далеко от этого. На самом деле, согласно отчету о несчастном случае, он был с антигравом. Так почему же он не сработал? Он что, просто не включил его на автоматический режим? Но это тоже на него не похоже. И если да, то что могло заставить его забыть об основных процедурах безопасности? И почему это он уходит от ответа, не говоря, кто там был?"
   Потому что Джейк действительно уклонялся от каждого из вопросов Ноузи так умело, как если бы он владел мячом в игре в салочки. Даже обещание Ноузи, что он ничего не напишет в своей статье, что он просто пытался дать Джейку шанс выложить всю историю из своей груди, заслужило только невинный взгляд этих больших щенячьих глаз.
   "Девушка? Может быть, он выпендривался перед девушкой? Или кто-то посмел это сделать? Что ж, у меня достаточно материала для хорошей истории, и я не стану выдавать парня за то, что он неправильно настроил антигравитационный блок. Даже в сообщении об аварии говорится только о "вероятной неисправности."
   Но после того, как Ноузи покинул Симпсонов, пообещав вернуться и навестить их в ближайшее время, проблема все еще не давала ему покоя. Он решил, что для своей следующей статьи из серии о несчастных случаях он собирается посмотреть, не сталкивался ли кто-нибудь еще с неисправностью антигравитационного блока. Вот это была бы важная история, не так ли?
   Напевая себе под нос, Ноузи запрограммировал аэрокар, чтобы он доставил его обратно в Твин-Форкс, и начал писать.
  
   * * *
  
   - У меня есть работа для вас двоих, - объявил главный рейнджер Шелтон, жестом приглашая Стефани и Карла следовать за ним в его кабинет, а затем закрывая дверь.
   Воображение Стефани разыгралось. В последний раз, когда он вызывал их в свой офис для частной встречи, подобной этой, он хотел отправить их на Мантикору для участия в специальной ускоренной программе обучения для персонала Лесной службы. Что у него может быть на уме на этот раз? Возможно, должна была прибыть новая группа ксеноантропологов для изучения древесных котов. Или, может быть, кто-то в буше замышлял что-то неэтичное.
   Стефани села на один из двух стульев лицом к столу и почувствовала, как Львиное Сердце перебрался на спинку. Эти стулья были новыми, и она поймала себя на мысли, что задается вопросом, не были ли они приобретены потому, что у Шелтона теперь было два стула для древесных кошек. Или, может быть, Шелтон имел в виду что-то более рутинное, например, отправку на место проверки подтверждения какого-нибудь нового вида растения или животного, за которое какой-нибудь предприимчивый поселенец хотел получить награду. Последнее было бы далеко не так захватывающе, но это была ценная работа. Следующие слова Шелтона заставили ее вернуться к настоящему моменту.
   - Стефани, ты помнишь, как мы впервые встретились?
   - Еще бы! Мои родители и я пришли повидаться с вами, чтобы вы могли сказать мне в лицо, что не сможете позволить мне быть младшим стажером в ЛСС. - Стефани выглядела театрально обиженной. - Не самый лучший день для меня.
   - Ну, отличный день или нет, - сказал Шелтон, - как ты относишься к созданию программы для других детей, которая сделает для них то, что я не смог сделать для тебя?
   - Вы имеете в виду создать программу стажировки для младших?
   - Или, по крайней мере, заложить основу для этого. - Шелтон откинулся на спинку стула и испустил порывистый вздох. - Не так много изменилось для ЛСС с тех пор, как ты пришла сюда, в тринадцать с половиной стандартных лет, с большими глазами и кучей решимости. У нас все еще нет достаточно большого бюджета, достаточного количества рейнджеров или избыточного оборудования. Но одна вещь изменилась. Население Сфинкса растет, как постоянное, так и временное. Туризм, как повседневный, так и для тех, кто хочет посмотреть, подойдет ли Сфинкс для их конкретного бизнеса, - опасен для новичков как скалолазание. Все это оказывает значительное давление на ЛСС, требуя, чтобы все были в безопасности, даже если только из-за собственной глупости.
   Стефани понимающе кивнула, вспоминая, как отец Андерса, доктор Брэдфорд Уиттакер, чуть не погубил всю свою ксеноантропологическую команду. Она услышала, как Карл издал почти неслышный смешок, и предположила, что он мог бы привести свои собственные примеры.
   Шелтон продолжил: - Итак, то, что я предлагаю, не является выдумкой. Не забывайте об этом ни на мгновение. В некотором смысле, это скрытая операция. Что мне нужно от вас, так это чтобы вы разработали образовательную программу, которая будет представлена не в классе, а в качестве клубных мероприятий. Якобы нашей аудиторией будут дети, но мы ориентируемся и на взрослых. - Шелтон хитро ухмыльнулся, явно довольный собой. - По моему опыту, когда дело доходит до демонстрации новых знаний, нет ничего лучше ребенка. Мы начнем с чего-нибудь экзотического, чтобы привлечь их внимание, возможно, расскажем о наиболее опасных аспектах дикой жизни Сфинкса.
   - Гексапумы, - сказала Стефани с растущим интересом, - скальные медведи, болотные сирены.
   - Это определенно привлекло бы внимание, - сказал Карл. - Даже в лесу большинство людей не видят их вживую. Мы могли бы разместить их изображения в интернете.
   - Мы могли бы, - радостно согласилась Стефани. - У меня хорошо получаются живые изображения дикой природы. После больших хищников мы могли бы перейти к таким летунам, как альбатросы, горные орлы и совы-кондоры.
   - И сравнить их с земными существами, в честь которых они названы, - сказал Карл. - Этим мы поощрим обсуждение - возможно, связанное с таким проектом, как создание компьютерных моделей - того, как и почему земной горный орел не смог бы летать на Сфинксе.
   - Что позволило бы нам рассказать о некоторых опасностях жизни на планете с высокой гравитацией, - вмешалась Стефани, - не будучи э-э... осмелюсь сказать, "тяжеловесными"?
   Ее каламбур вызвал стоны, которых он заслуживал.
   Шелтон кивнул. - Мы определенно на нужной волне. Если бы мы рекламировали эти беседы как образовательные или назидательные, их наверняка проигнорировали бы, за исключением тех детей, которые все равно были бы очарованы. Если мы организуем для них клубное мероприятие, раздадим значки для соответствующих мероприятий, даже призы, а затем, в конечном итоге, введем форму и конкурсы, мы точно так же распространим информацию, и всем будет намного веселее. В конце концов, мы сможем разработать программу стажировки юниоров, подобную той, о которой Стефани просила несколько лет назад, представив ее, честно говоря, как ворота в ЛСС.
   - Почему выбрали нас, сэр? - спросила Стефани. - Мы с Карлом действительно проходили эти курсы на Мантикоре, но ни один из нас не является квалифицированным преподавателем.
   - Именно поэтому мне нужны вы, - ответил Шелтон. - В качестве модераторов клуба неизбежно будут выступать учителя и родители, но вы двое настоящие рейнджеры ЛСС - в случае Стефани с испытательным сроком - но настоящие рейнджеры с опытом работы в полевых условиях, официальной сертификацией, значками и некоторыми чертовски драматическими приключениями в прошлом. Также помогает то, что вы оба знаменитости дикой природы, благодаря Львиному Сердцу и Выжившему.
   Карл натянуто заметил: - Однако мы не выставляем напоказ древесных котов, сэр. Вы должны это понимать. Пока их статус не урегулирован, привлекать к ним еще больше внимания - не очень хорошая идея.
   Шелтон поднял обе руки в жесте капитуляции. - Я абсолютно согласен. Но ничто не изменит того, что Стефани - первооткрывательница древесных котов, и что вы оба - принятые. Это придает вам определенную ауру. Я уверен, что котов можно было бы убедить не путаться под ногами. Львиное Сердце проявил удивительную готовность к сотрудничеству, когда Стефани взяла его с собой на Мантикору.
   - Будут ли мероприятия клуба транслироваться в прямом эфире или в планетной информационной сети? - спросил Карл.
   - И то, и другое, - ответил главный рейнджер Шелтон. - Живые выступления будут в разных местах, но все сеансы будут заархивированы. Я бы хотел проводить живые встречи именно в разных местах, включая - возможно, предпочтительно - городские районы, поскольку именно там обычно собираются новоприбывшие. Фактическое местоположение может быть уточнено, но в большинстве подразделений ЛСС есть конференц-зал.
   Стефани обнаружила, что ее энтузиазм растет. Она не забыла себя тринадцатилетнюю, как много значила для нее идея стать младшим стажером, как она была раздавлена, когда ее семья переехала с Мейердала, лишив ее шанса присоединиться к той долгожданной программе. Это было не так захватывающе, как тушение пожаров, и не так интеллектуально стимулировало, как прохождение курсов на уровне колледжа на другой планете, но это тоже было важно. В конце концов, она не хотела, чтобы ее знали всю оставшуюся жизнь в основном из-за того, что она сделала, когда ей было одиннадцать. Открытие древесных котов было особенным, но и это тоже могло бы быть.
   - Спасибо за вашу веру в то, что я справлюсь с этим, - сказала она, и каждое слово было искренним. Она задавалась вопросом, понимает ли Шелтон, каких усилий стоило Стефани научиться ладить с людьми ее возраста. Будучи единственным ребенком, к тому же умным, она тянулась к взрослым. Детям ее возраста приходилось работать вдвое, а то и втрое усерднее, чтобы доказать, что они ей ровня.
   "Я действительно была, - подумала она с усмешкой, - серьезным снобом".
   - Карл будет старшим в этом проекте, - сказал Шелтон, - поскольку он полноправный рейнджер. Однако мы не можем освободить его от всех других обязанностей, поэтому большая часть планирования и исследований ляжет на тебя, Стефани. Возможно, вы могли бы как-нибудь прокатиться вместе, когда Карл будет патрулировать или совершать облет, тогда вы могли бы использовать летное время для консультаций. Вы оба будете вести заседания клуба.
   Поскольку Стефани уже летала вместе с Карлом - а она была уверена, что Шелтон знал об этом, - это не составит труда. На самом деле, поскольку семья Карла жила в Тандер-Ривер, более чем в тысяче километров от Твин-Форкс, Карл достаточно часто останавливался у Харрингтонов, так что одна из свободных комнат была почти полностью передана ему. Стефани счастливо вздохнула при мысли о днях и вечерах, которые будут проведены вместе в уюте, при сборе материалов для их первых нескольких встреч в клубе.
   - Можем ли мы провести первую встречу в Твин-Форкс? - спросила она. - Уверена, что мы сможем привлечь к участию кучу детей помладше. У Джессики Ферисс хватает братьев и сестер. В клубе дельтапланеристов тоже есть несколько молодых членов. Было бы лучше, если бы мы не набирали людей только через школы, иначе это будет слишком похоже на школьную деятельность.
   - Мы определенно будем использовать сарафанное радио, - сказал Шелтон. - Мы не будем игнорировать школы, но и не будем слишком сильно давить на них. Я вложу подсказку в уши некоторым из более экологически настроенных инструкторов, чтобы убедиться, что их ученики узнают о клубе - я подумал, что мы могли бы назвать его Исследователи ЛСС - не осознавая, что их предупреждают.
   Следующая четверть часа или около того была потрачена на разработку логистики, включая то, каким будет их начальный бюджет. Стефани поняла, что денег было немного, но она знала, как сильно ЛСС нуждалась в средствах. Даже то, что ей доверили эту относительно небольшую сумму, заставило ее почувствовать себя очень решительно настроенной на то, чтобы проект окупился.
   Когда они поднимались, чтобы уйти, Карл остановился на полушаге. - Сэр, вы не будете возражать, если я свяжусь с Ноузи Джонсом и предложу ему интервью о новом клубе?
   Стефани почувствовала, что ее рот открылся от удивления, и закрыла его. Ноузи Джонс? Он был врагом! Она не удивилась бы, если бы его недавняя серия статей о несчастных случаях, которые, хотя и не критиковали ЛСС напрямую, безусловно, побудили к этому других, не были частью причины, по которой главный рейнджер Шелтон начал программу в это время.
   - Хорошая идея, - сказал Шелтон. - Не позволяйте Ноузи думать, что мы реагируем на его статьи. Вы могли бы даже намекнуть, что мы планировали это с тех пор, как некая кареглазая иммигрантка из Мейердала спросила, есть ли у нас программа стажировки для юниоров, подобная той, что была на ее родине. При правильном обращении вы могли бы даже сделать из него союзника, частью вашей неофициальной кампании по вербовке.
   Карл кивнул, но Стефани сомневалась, что она когда-либо думала о Ноузи Джонсе как о чем-то другом, кроме как о вредителе.
  
   * * *
  
   Когда Стефани и Карл покидали штаб-квартиру ЛСС, уже пребывая в глубокой задумчивости, высокий молодой человек, потрясающе красивый, с золотистыми волосами и глазами такого темно-синего цвета, что при некотором освещении они казались черными, вышел из тени и двинулся им наперерез.
   Вопреки себе Стефани почувствовала, как ее сердце дрогнуло, затем забилось быстрее, но мурлыканье Львиного Сердца отдавалось у нее за спиной, и ей удалось изобразить то, что, как она надеялась, было расслабленной и непринужденной улыбкой.
   - Привет, Стеф, - сказал Андерс Уиттакер, - Карл. Львиное Сердце. Выживший. Я... - Он сделал паузу, выглядя растерянным. Затем он выпалил: - Могу ли я поговорить со Стефани. Одной. Я мог бы подвезти ее обратно в Твин-Форкс, Имея в виду, если у вас двоих нет планов.
   Очевидный дискомфорт Андерса удивил Стефани. Его мать была политиком на их родной планете Урако. Обычно у него была осанка человека, намного старше его шестнадцати, почти семнадцати стандартных лет. Однако сейчас он выглядел почти таким же неуверенным, как и в тот день несколько недель назад, когда сказал Стефани, что влюбился в Джессику.
   На мимолетное мгновение Стефани задумалась, не хочет ли Андерс вернуться к ней. Возможно, он понял, что не так уж весело встречаться с девушкой, которая едва ли когда-либо была доступна, кроме перерывов между семейными обязанностями, учебой и волонтерством в больнице. Стефани задавалась вопросом, хочет ли она снова быть вместе с Андерсом. Он все еще заставлял ее сердце биться неуютно быстро, но быть сбитой с толку было больно.
   Стефани взглянула на Карла, который выглядел озадаченным.
   - Как захочет Стеф, - сказал он. - Мы с ней можем встретиться завтра. У меня есть кое-какая работа, потом я собирался заскочить в Шардт-Кордова, посмотреть, как дела у Атоса, дать ему и Выжившему немного времени побыть вместе. Они оба новички в принятии людей. Я подумал, что это может быть полезно для них обоих.
   Почти бессознательно Стефани потянулась, чтобы почувствовать то, о чем думал Львиное Сердце. Древесный кот нисколько не расстроился, это означало, что Андерс не причинил ей никакого вреда. Как иногда случалось, она подумала, что через Львиное Сердце она могла почувствовать что-то, что, возможно, чувствовал Андерс: неуверенность, замешательство, боль?
   - Конечно, Андерс, - сказала она, - я просто собиралась поболтать с Карлом, пока он не закончит работу, а затем поехать с ним домой. Если мы остановимся, чтобы перекусить, я не против вместо этого поболтать с тобой.
   - Я угощу тебя обедом или чем-нибудь еще, - быстро ответил Андерс. Затем он сделал видимое усилие, чтобы расслабиться. - Помню, что регулярная еда является ключом к счастливым Харрингтонам.
   - Потом, позже, - сказал Карл, махнув рукой. - Стеф, я позвоню. У нас много работы.
   - Я напишу, - согласилась она. - У меня есть куча идей, от которых я не хочу отказываться.
   - Как будто, - сказал Карл и сел в свой аэрокар.
   Стефани с трудом сглотнула, затем повернулась к Андерсу. - Как насчет морепродуктов? Может быть, "Бэй-Баскетс" у залива Явата?
   Место, которое она назвала, находилось прямо на берегу залива и славилось огромными корзинами свежевыловленных земных морепродуктов, обжаренных с хрустящей корочкой, собранных из аквариумов-сетей для аквакультуры, которые предотвращали попадание содержимого в дикую природу. Если вы заказывали "улов дня", то даже "Джамбо" был не слишком дорогим.
   - Звучит заманчиво, - ответил Андерс. - Я люблю их хашпаппи.
   Им удалось немного поболтать по дороге в "Бэй Баскетс", что было довольно простой задачей, поскольку Андерс мог спросить, почему Шелтон хотел видеть ее и Карла. Их заказы - огромные пышные корзиночки с креветками темпура для них обоих, политые кунжутным маслом чипсы из морской капусты для Стефани и салат из капусты для Андерса, а также гарнир из сырых креветок для Львиного Сердца - принесли быстро. Стефани не удивилась, когда Андерс предложил им поесть в его машине. До сих пор он был очень вежлив, но спросил, может ли он поговорить с ней наедине. Он припарковал свой аэрокар на месте, откуда открывался вид на волны, разбивающиеся о скалы, наблюдал, как взмахивает крыльями гагара с чем-то извивающимся в клюве, рассеянно хрустел креветкой, а затем из него полились слова.
   - Я говорил тебе, не так ли, что моя мама поднимала шум о том, чтобы мы вернулись на Урако? Ну, неделю назад они с папой все уладили. Мы оба возвращаемся. Не сразу, но она хочет, чтобы мы вернулись вовремя для ее кампании по переизбранию. Папа действительно не мог жаловаться. Он ненадолго вернулся, но хорошо...
   Стефани кивнула. Возвращение д-ра Уиттакера состояло в том, чтобы отчитаться перед советом директоров о катастрофических результатах его решения отправиться исследовать заброшенный древесными котами участок - не сообщив об этом ЛСС, которая запретила бы ему это делать. Хотя сама Стефани была известна тем, что отстаивала кредо "иногда лучше просить прощения, чем разрешения", она гордилась тем, что почти никогда не делала этого по эгоистичным причинам, и она действительно старалась не подвергать риску никого, кроме себя.
   - Не совсем подходит для имиджа твоей мамы, верно? Я имею в виду, твой отец действительно получил официальное порицание.
   Андерс фыркнул от смеха. - Честно говоря, папа никогда не был тем, что ты назвала бы "политическим активом", но она действительно любит его. Ей было трудно отпустить его не только с планеты, но и из системы, но она это сделала. И она позволила мне пойти с ним, потому что...
   - Я помню почему, - сказала Стефани, чтобы Андерсу не нужно было заполнять пробел. Андерс приехал на Сфинкс в надежде увидеть древесных котов - и встретиться со Стефани. Интересом доктора Уиттакера была чистая и фанатичная ксеноантропология, но Андерс был более идеалистичен. Ему понравилась идея о новом виде, который просто мог бы быть разумным, и он романтизировал Стефани.
   А потом я почти набросилась на него, но он не возражал. Хорошо. Мы можем принять все это как пройденное. Теперь перейдем к объяснению того, почему он хотел поговорить со мной.
   - Итак? - Она растянула два слога на три, затем откусила самую большую из оставшихся креветок, чтобы не поддаться искушению направить разговор в нужное русло. Она все еще не имела ни малейшего представления, к чему клонит Андерс, но не думала, что это будет предложение им снова начать встречаться.
   - Итак... Джессика, - начал Андерс. - Итак, она хочет поступить в медицинскую школу. Итак, я думаю, почему ей нужно идти в медицинскую школу здесь, в Звездном королевстве? Урако была заселена гораздо дольше. Там не было двух волн чумы, чтобы отбросить их назад. У нее отличные оценки. Моя мама прислала мне тест, который я должен был пройти, чтобы убедиться, что вернусь к своим урокам, по крайней мере, на том уровне, на котором я был при отлете. Джессика тоже хотела пройти тест, посмотреть, как она справилась.
   - Держу пари, Джесс справилась хорошо, - сказала Стефани, понимая, что все, что она почувствовала при подтверждении того, что Андерс не собирался предлагать им снова быть вместе, - это неверие.
   - Она справилась с ним, - с энтузиазмом сказал Андерс. - Имею в виду, я был даже немного удивлен, потому что ее семья так часто переезжала, но она сказала мне - и тоже немного откровенно - что, поскольку ее отец постоянно переезжал с семьей, она научилась не зависеть ни от кого, кроме себя.
   Он заметно сдулся при этом и угрюмо откусил еще от креветки. Стефани, вспомнив, как Андерс бросился защищать Джессику от безумного древесного кота, как он признался, что хотел защитить ее, знала, что его эго, должно быть, было уязвлено ее спокойным заявлением о независимости.
   - Продолжай, - подсказала Стефани, делая большой глоток своего напитка из шиповника со льдом. - Итак, Джессика отлично справилась с тестом, а потом...
   - И я отправил маме результаты и рассказал о Джессике и о медицинской школе, - сказал Андерс, с трудом цедя слова, - и как я думал, что она выиграет от образовательной системы Урако, и как думал, что ее семья справится без нее, потому что они собирались делать это довольно скоро, потому что ей нужно было бы улететь за пределы планеты, чтобы получить углубленное обучение, в котором она нуждалась, и...
   Он сделал паузу, сосредоточившись на своих остывающих хашпаппи, оставив Стефани заполнить следующую часть в своей голове. И как ты в нее влюблен, и если тебе придется покинуть Сфинкс и Звездное королевство, может быть, ты мог хотя бы взять Джессику, и...
   - И? - мягко сказала Стефани, хотя теперь она довольно хорошо представляла, что сейчас произойдет. В чем она не была уверена, так это в том, чего хотел от нее Андерс.
   - И моя мама действительно была заинтересована. Мама сказала, что если Джессика захочет, то она могла бы организовать что-то вроде программы обмена студентами. Она даже прислала мне документацию, чтобы Джессике было чем поделиться со своими родителями.
   - И?
   - И Джессика сбила меня с ног. Она сказала, что не заинтересована уехать со Сфинкса, что она, конечно, не может уйти от Доблестного, и на самом деле, может быть, нам даже не стоит пытаться встречаться, потому что, поскольку я определенно улетаю, для нас обоих это только усложнит мой уход.
   - Это похоже на Джессику, - дипломатично сказала Стефани. - Она прагматична. Помни, это не значит, что для нее это новая ситуация. Ей и раньше приходилось расставаться с близкими друзьями. Не принимай это на свой счет.
   - Но, - и внезапно Стефани почувствовала уверенность, что Андерс сейчас подходит к ключевому моменту, к причине, по которой он хотел поговорить со Стефани.
   - Я не мог не чувствовать, что Джессика ушла бы при прочих равных условиях. Но Доблестный не дает уравнять шансы. Имею в виду, я думаю, что меня бросают ради древесного кота!
   Вздрогнув, Стефани поняла, что инстинкт Андерса был верен. Возможно, Джессике было бы интересно попробовать Урако, но она никак не могла взять Доблестного с собой. Древесные коты были обнаружены людьми в 1518 году. Сейчас был 1522 год. Четыре года - это едва ли какой-то срок, когда речь шла о политике. Более того, древесные коты не были относительно безобидными существами, как древесные крысы. Они были опасными плотоядными животными, вполне способными убить взрослого человека. Урако ни за что не захотела бы, чтобы такого привезли на планету, даже столь относительно мирного древесного кота, как Доблестный.
   А потом появилась связь. Андерс разбирался в древесных котах больше, чем большинство тех, у кого не было связи, но он не понимал на уровне интуиции, что это значит. Дело было не в том, что Джессика не хотела покидать Доблестного. Она не могла, не без серьезных последствий для себя.
   Ну, это неловко. Когда мы встречались, Андерс уловил намек на то, как Львиное Сердце может чувствовать мои эмоции, но я никогда не показывала большего. Я не буду показывать сейчас, не в момент отъезда Андерса, особенно учитывая интерес его отца к кошкам и к тому, что они могут делать. Ух ты, парень... Мне нужно убедиться, что Джессика внезапно не почувствует себя так, как будто она приобрела не нового приятеля, а инопланетный шар и цепь.
   С полной искренностью Стефани сказала: - Если ты хочешь, чтобы я поговорила с Джессикой, убедись, что она действительно уверена...
   - Не могла бы ты, Стеф? Действительно? Это великодушно с твоей стороны. Я тут подумал, может, ты сможешь уговорить Джессику оставить Доблестного с тобой или с Карлом? Или, может быть, семья Корделии могла бы забрать его? Я заметил, что у нее есть пара сестер. Было бы неплохо, если бы у нового кота Атоса появился постоянный друг.
   Стефани с усилием сдержалась, чтобы не вздохнуть. Этого не должно было случиться, но она не могла сказать об этом Андерсу, ни сейчас, ни, вероятно, никогда.
   - Я поговорю с Джессикой, - сказала она. - Обещаю.
   Но чего я не могу обещать, так это того, что заставлю ее передумать. Все, на что я могу надеяться, это на то, что не найду ее сердитой и полной сожалений о связи, которая произошла в одно мгновение и продлится всю жизнь.
  
  

5

  
  
   Когда Корделия согласилась помочь с обустройством дома Кемперов, чтобы мальчики в конце концов поселились там, последнее, чего она ожидала, - это постоянного потока посетителей. На самом деле, она взялась за эту работу отчасти потому, что, пока ее лодыжка полностью не заживет, ей было запрещено выходить даже на короткую прогулку, и ее мама, желая ей добра, продолжала приходить, чтобы проверить ее. "Проверка" обычно маскировалась под что-то другое: спросить мнение об ужине или принести чашку чая, "потому что я готовила что-то для себя", или под какой-нибудь другой совершенно безобидной отговоркой, но Корделия поняла, что это было за внимание: леди Данетт хотела убедить себя, что с Корделией все в порядке.
   Когда Корделия совершила ошибку, пожаловавшись своей старшей сестре, Дана была резкой и безжалостной. - Соплячка! Ты слишком молода, чтобы помнить чуму. Для тебя это целая история. Но я просто немного старше, и что помню лучше всего, так это чувство неуверенности. Кроме следующего дня, нельзя было планировать ничего, ни в большом, ни в малом, особенно веселые вещи, такие как вечеринки по случаю дня рождения, потому что было слишком возможно, что этого человека там не будет, или он будет слишком болен, или что-то еще. Приходилось планировать страшные вещи, такие как нехватка припасов или необходимость переезда. У меня в комнате была эвакуационная сумка. Мама дала ей какое-то глупое название, вроде "сумка для ночевки", но она знала, и я знала, что это такое: в ней было все, что я могла взять, если бы мне пришлось пойти куда-то еще, из-за того, что мама заболела, как болел папа, или дядя Барт, или...
   Голос Даны затих, мягкий и низкий, и она смахнула слезы с глаз, не осознавая, что они там были.
   Корделия сделала глубокий вдох. - Прости. Я поняла. Синдром посттравматического расстройства. И я снова все испортила, едва не убив себя и Барнаби, и потому что я соплячка, - она подчеркнула это слово, - у которой была пунктик насчет того, что не хотела ставить автоизвещение о падении. - Она покачала головой. - Это была шутка, Дана! Конечно, я всегда устанавливала его, когда выходила одна. Ты знаешь это!
   - Да? - Дана приподняла бровь, затем пожала плечами. - Ладно. Ты права; я действительно знала, иначе подняла бы шум из-за этого, когда осталась с тобой наедине. Но ты уверена, что мама знала это?
   - Ну, я думала, что она знала, - сказала Корделия. - Но даже если она знала, я знаю, что это больше не смешно. И знаю, маму преследует не только то, что произошло на самом деле, но и то, что могло бы произойти, как бы вы здесь удивились, почему я не пришла на ужин, и пошли искать и... - Она вытянула поврежденную лодыжку и представила заживающую плоть такой, какой она была бы, красной и сочащейся, представила все это, может быть, у нее вырваны глаза, на голове залысины или видны кости. - Разве мама не знает, что каждый раз, когда она приходит проведать меня, я снова чувствую себя виноватой за то, что так напугала ее? Я поняла. Мне жаль. Я не буду делать этого снова, но что я могу сделать?
   И Дана, потому что она была Даной, потому что она была разумной и понимала обе стороны, выдвинула предположение, что Корделия могла бы быть полезной в доме Кемперов. Леди Данетт согласилась, потому что она тоже была благоразумна и потому что знала, что ее средней дочери нужно немного времени для себя.
   Так что Корделия стала проводить несколько часов в день в фермерском доме Кемперов. Это было большое, беспорядочно разбросанное строение. Даже сегодня на Сфинксе было гораздо легче добыть камень и древесину, чем сборные конструкции, особенно учитывая стоимость перевозки и то, насколько сильно нуждалось в деньгах большинство жителей Сфинкса. То, что Глинис Бонавентура могла импортировать так много геодезических куполов для себя, было еще одним признаком богатства. К счастью, антигравитация позволяла перевозить сырье для строительства прочных, добротных, удивительно красивых домов, изолированных массивными стенами как от холода, так и от монстров, которые рыскали в буше, и именно таким был фермерский дом Кемперов.
   После того как мальчики переехали жить в Шардт-Кордова, дом был убран и опечатан. Основная мебель все еще находилась на складе: безделушки и практичные товары были упакованы в коробки, потому что пустая конструкция не представляла такого большого соблазна для воров и вандалов. Хотя дом был оборудован тревожной сигнализацией, леди Данетт настояла на визуальной проверке по крайней мере раз в неделю, ритуале, который, как теперь подозревала Корделия, предназначался не столько для того, чтобы сохранить связь Кемперов с их наследием, сколько для заботы о бывшей недвижимости.
   Теперь, когда Маку исполнилось восемнадцать, он хотел поселиться на неполный рабочий день в доме, который едва помнил. Как и многие старые дома на Сфинксе, дом Кемперов строился поэтапно. План состоял в том, чтобы открыть самую старую часть: кухню, ванную, гостиную, пару спален, а остальное оставить на потом, чтобы мальчикам не нужно было поддерживать большую площадь.
   Или быть столь же осведомленными обо всем пространстве, которое их родители ожидали заполнить их братьями и сестрами, которых у них никогда не будет.
   Корделия взяла на себя задачу по обследованию комнат, начиная с кухни, проверяя, какие приборы потребуется заменить или отремонтировать, отмывая поверхности и оценивая, сколько краски и масла потребуется, чтобы освежить стены и деревянные полы. Это была хорошая, утомительная работа, и она подумала, что даже в компании Атоса ей может быть одиноко.
   Но, конечно, она обнаружила, что ее ожидания одиночества были ужасно неуместны. И Мак, и Зак заглянули, хотя и были удивлены, когда она предложила им взять щетки для мытья посуды вместо того, чтобы злорадствовать по поводу того, сколько места осталось в кладовке. Герман Мэй из "Мистера Эка" заходил дважды за один день. В первый раз он хотел убедиться, что это не чужой вломился в дом. На второй он принес Корделии немного свежих грибов Портобелло, чтобы она взяла их с собой домой. Он то появлялся, то исчезал, и это совсем не отвлекало. Затем Карл Зивоник зашел поговорить о древесных котах. В отличие от мальчиков Кемперов, он умел болтать со щеткой в руке, что подняло его в глазах Корделии. Карл должен был вернуться сегодня, поэтому, когда Корделия услышала, как на посадку заходит аэрокар, она решила, что это либо он, либо Кемперы, и даже не подняла глаз.
   Затем она услышала, как открылась и закрылась входная дверь. По коридору в сторону кухни послышались шаги, и она начала пятиться из шкафа, где раскладывала контактную бумагу на недавно освеженные полки, чтобы поприветствовать своего посетителя.
   - Привет! - начала она. - Я не...
   Она замерла, все еще стоя на четвереньках, когда обнаружила, что смотрит вверх на веселое и в чем-то хищное лицо Фрэнка Камара. В его пальцах качался пакет, и оттуда исходил земляной аромат свежих грибов.
   - Я постучал, - сказал он. - И позволил себе войти, когда никто не подошел к двери.
   Корделия знала, что он солгал. Она прислушивалась, ожидая стука, потому что со стуком мог приехать Карл, в то время как мальчики Кемперы просто ворвались бы в свой дом. Она чувствовала себя уязвимой, лежа на полу, и отрегулировала свой антиграв, чтобы подняться на ноги без необходимости переносить вес на лодыжку. Она перешла с костыля на трость, но нутром чуяла, что не хочет выглядеть ни в малейшей степени неуклюжей. Однако, как только она встала на ноги, то небрежно обхватила пальцами отрезок полированной красной ели, который ей дала мать.
   - От своего отца, - пояснила она слишком небрежно, - с тех пор, как мы строили дом и он сломал ногу.
   Теперь Корделия почувствовала странную смелость, как будто ее покойный отец стоял прямо у нее за спиной, шепча ей на ухо, советуя ей смотреть в лицо хулиганам, а не отступать.
   "Если ты побежишь, они будут преследовать. Такова природа зверя, но посмотри им прямо в глаза, и они зададутся вопросом, не опаснее ли ты, чем они думали".
   Так Корделия встретила дерзкий взгляд Фрэнка. Делая это, она попыталась вспомнить, где находится Атос. Снаружи, подумала она, возится с камнями, что ему, похоже, нравилось делать. Она не хотела совать нос в то, чем он занимался в свое личное время. Это казалось слишком... антропологическим или что-то в этом роде, как будто Атос был чем-то, что нужно изучать, а не новым другом, который мог бы похвастаться тем, что он делает, когда ему захочется.
   Высокомерная ухмылка Фрэнка сменилась насмешливым выражением, которое едва скрывало что-то кошачье-мышиное в его позе. На мгновение Корделия пожалела, что ее винтовка не лежит рядом с входной дверью вместе с ее вещами для улицы, затем она поняла, что если вытащит оружие, то просто покажет, как она напугана. Поэтому она выдавила из себя то, что, как она надеялась, прозвучало как непринужденный смех.
   - Я тебя не слышала. Дядя Барт, я думаю, построил солидные шкафы.
   - Похоже на то, - согласился Фрэнк. - Действительно солидный дом.
   Его язык быстро прошелся по верхней губе. Корделия боролась с дрожью. Что с ней было не так? Она мало что знала о Фрэнке Камара, но, конечно, даже он не стал бы ничего предпринимать. Он должен был знать, что она донесет на него, если он это сделает... Или не должен? В нем было что-то странное, слегка расфокусированное. Она изо всех сил пыталась найти тему для разговора и указала на сумку, все еще болтающуюся в его пальцах.
   - Грибы? Это Герман прислал их? Ты собирался забрать для своего отца? - Она удержалась, чтобы не добавить: "Как в прошлый раз, когда мы тебя видели?" Она не хотела напоминать ему о той последней встрече, о резких словах, которые он сказал Стефани, и о раненых древесных котах.
   - Да, грибы, - эхом отозвался Фрэнк, глядя на свою руку, как будто она была для него новой. - Грибы. От Германа. Он приготовил их, собрался принести, но я сказал, что окажу ему услугу. Я хотел посмотреть, как выглядит это место, проверить как ты, молодая девушка, совсем одна... - На этот раз намек был очевиден, но Корделия не могла ни в чем обвинить его, даже если бы ей захотелось это сделать. Одно можно сказать наверняка, это был последний раз, когда она оставит дверь незапертой.
   - Ты тоже собираешься здесь жить? - спросил Фрэнк, все еще держа пакет с грибами, - с Маком и Заком? Это могло бы быть... забавно.
   Опять же, он не сказал ничего такого, за что Корделия могла бы его призвать к ответу, но его интонация превратила слова в нечто непристойное. Она почувствовала себя оскорбленной его явно похотливыми фантазиями и подумала, не покраснели ли ее щеки.
   - Нет, - сказала она и обнаружила, что произнести один слог почти невозможно. Как она могла сменить тему, выставить его из дома, не доставив Фрэнку удовольствия узнать, что он напугал ее? Это дало бы ему власть над ней, а больше всего на свете она этого не хотела.
   Пакет с грибами, снова забытый в левой руке Фрэнка, натолкнул Корделию на мысль.
   - Я лучше положу эти грибы в холодильник, - сказала она, выхватывая пакет из его ослабевших пальцев, прежде чем он успел подумать о том, чтобы усилить хватку. - И позвоню Герману, чтобы убедиться, что это правильно. Мне бы не хотелось их портить.
   Она гордилась собой за то, что сумела придать своему тону деловитость, надела сумку на запястье и одним плавным движением достала свой унилинк. Фрэнк слегка вздрогнул, как будто он спал на ногах.
   Давай, Герман. Ответь на мой звонок, - в отчаянии подумала Корделия. - Не позволяй ему перейти в сообщение. Отвечай, отвечай....
   Когда Герман ответил, Корделии пришлось постараться, чтобы голос звучал небрежно. - Привет, Герман. Корделия. Я хотела поблагодарить тебя за то, что прислал...
   Фрэнк пошевелился, моргнул. Корделия едва понимала, что говорит, потому что Фрэнк, поняв, что они больше не одни, направился к двери. Она плелась следом, умудряясь болтать в ответ с Германом, который давал ей какой-то рецепт. Затем Фрэнк вышел, пересек крыльцо, спустился по ступенькам к тому же аэрофургону, за рулем которого он был в прошлый раз. Корделия защелкнула засов, затем поспешила убедиться, что кухонная дверь тоже заперта.
   Герман, должно быть, что-то услышал в ее голосе, потому что остановился на середине объяснения, почему для придания аромата так важно поджаренное сливочное масло.
   - С тобой все в порядке, Корделия?
   - Я в порядке, - солгала она. - Я услышала что-то на крыше. Мне нужно подняться по лестнице и открыть окно для Атоса. Этот рецепт звучит соблазнительно, но я не отличный повар. Ты можешь отправить мне его сообщением? Я бы хотела попробовать.
   Герман выглядел очень довольным на крошечном дисплее унилинка. - Я бы сам принес рецепт вместе с грибами, но Фрэнк ушел раньше, чем я смог...
   Что-то изменилось - очень ненадолго - в голосе Германа, что-то, что заставило Корделию задуматься, ограничивал ли Фрэнк свои издевательства застигнутыми в одиночестве молодыми девушками со сломанными лодыжками. Но, конечно же, Фрэнк не мог запугать Германа. Герман был взрослым. У него была ответственная работа. Герман был нужен Фрэнку как источник экзотических продуктов для семейного бизнеса, верно?
   Она отключила вызов и настроила свой антиграв так, чтобы можно было подняться наверх и открыть окно - маленькое окно - для Атоса. Как только оно открылось, древесный кот протиснулся в узкую щель и уткнулся головой ей в руку, громко мурлыча.
   Корделия рухнула на подоконник, встроенный в толстую стену дома, и посадила Атоса к себе на колени. Только тогда, к своему удивлению, она начала дрожать, а затем разрыдалась.
  
   * * *
  
   Если Оживший Камень питал какие-либо сомнения в том, что его двуногая спутница была молодой, ее стремление встать и действовать еще до того, как боль от ран исчезла из ее мыслесвета, было достаточным доказательством. Он заинтересовался, когда она отвезла их на одной из летающих штуковин в, казалось бы, пустое гнездовье вроде тех, что двуногие строили для себя. Гнездовье, в котором она жила с группой двуногих, которые казались ему клановой группой, действительно было оживленным, особенно когда в гости приходили различные посторонние, но он не думал, что там было так многолюдно, что Формирующей Жизнь нужно было идти в другое место.
   Может быть, она была в брачном возрасте? Ее отсутствие интереса к кому-либо из молодых самцов, посещавших гнездовье ее клана, заставило его подумать, что она была молода для таких вещей, но, несмотря на его отдаленное наблюдение за кланом Формирующей Жизнь в те сезоны, когда он собирал их объедки, Оживший Камень не считал себя экспертом по двуногим. Он хотел бы спросить Лазающего Быстро, чья двуногая тоже казалась молодой, но этому не суждено было сбыться. Ему нужно было бы самому выяснить потребности Формирующей Жизнь. Его любопытство, которое померкло после смерти Золотоглазой, было вызвано загадкой двуногих и почему они делали то, что делали, еще до того, как он связался с Формирующей Жизнь.
   Ему было интересно, как его новые друзья называют его спутницу жизни, потому что он был уверен, что они уже дали бы ей имя. Его имя для нее олицетворяло не только новую форму, которую она придала его жизни, но и связь с его собственным прежним именем, поскольку он представлял, как она формирует его во что-то полезное и даже красивое, точно так же, как он обрабатывал кремень.
   В первый день, когда они пришли ко второму гнезду, убедившись, что в пустующем гнездовье или его непосредственной близости нет ничего опасного, Оживший Камень взобрался на одно из раскидистых деревьев золотолиста, окружавших гнездо, забравшись достаточно высоко, чтобы избежать вони различных жидкостей, которые Формирующая Жизнь распространяла по каждой поверхности, только для того, чтобы смыть их большим количеством воды и еще большими усилиями. Здесь он мог продолжить работу над каменным ножом, который делал для Лазающего Быстро, не оставляя острых осколков камня там, где они могли порезать нежную кожу его спутницы.
   Оживший Камень прислонился спиной к стволу дерева, любуясь своим недавно законченным проектом, когда рядом с местом гнездования на ровную площадку, которая была назначенным насестом летающих вещей, опустилась еще одна из них. Еще до того, как летающая вещь извергла своего двуногого, Оживший Камень распознал зловоние мыслесвета молодого мужчины-человека с их первой короткой встречи в Богатой Грунтовой роще. Он ощетинился и отложил только что законченный нож в сторону, думая, что спрыгнет вниз и войдет в гнездовье, когда появится Формирующая Жизнь, чтобы открыть откидную створку, прикрывавшую вход.
   На что Оживший Камень не рассчитывал, так это на то, что молодой самец - Вонючка, как он думал о нем, - отодвинет заслонку и сам войдет в гнездо. До этого момента единственными, кто входил, не постучав в дверь, были члены собственного клана Формирующей Жизнь. Встревоженный Оживший Камень так быстро спустился по стволу дерева, что некоторые из его драгоценных инструментов упали вниз. Он оставил их, чтобы их можно было забрать потом.
   Следующие мгновения, какими бы короткими они ни были, были очень тревожными. Он почувствовал, как Формирующая Жизнь сначала была поражена, а потом испугалась. Оживший Камень метался от точки к точке снаружи гнезда, отыскивая вход, который не требовал бы от него ничего ломать. Он знал, что сделает все возможное, чтобы вырвать любую часть гнезда, какую только сможет, если угроза для нее превзойдет страх. Даже чувствовать, как она терпит страх, было едва ли не больше, чем он мог вынести. Если бы он не был личностью в возрасте и к тому же раненым, он, возможно, попытался бы прорваться сквозь стены. Но Оживший Камень был старше этого и слишком хорошо знал, что страх - это вестник опасности, а не сама опасность. Если Вонючка был источником страха Формирующей Жизнь, тогда пугающее зловоние могло выпустить на свободу ту самую угрозу, которой боялась молодая двуногая.
   Когда Вонючка ушел, Оживший Камень стоял на страже, пока не убедился, что летающая вещь определенно покинула это место, а не просто рыскала вокруг для другого подхода. Когда он это сделал, то услышал, как открылась крышка одного из небольших верхних отверстий в гнезде, и Формирующая Жизнь тихо позвала его. Она часто издавала один и тот же звук, и он все больше и больше убеждался, что это его имя.
   "А-тос" значило для него не больше, чем брачная песня скального крыла или щебетание жующего кору, но все равно согревало его. Он откликнулся на этот призыв, проскользнул в отверстие и прижался к Формирующей Жизнь, мурлыча, как когда-то он мурлыкал, чтобы успокоить своих котят, когда они были напуганы завываниями ветра во время ранней снежной бури. Формирующая Жизнь была очень храброй двуногой, несмотря на то, что была молода, и вскоре ответила на его мурлыканье звуками изо рта. Он был озадачен, когда понял, что как только ее страх прошел, она начала испытывать страх другого рода, защитный. Учитывая, как сильно она вцепилась в него (хотя всегда была осторожна с его заживающими ранами), он понял, что она боялась за него. Оживший Камень ощутил, что каким-то образом она почувствовала облегчение от того, что он не был достаточно близко, чтобы противостоять Вонючке. Хотя он был рад, когда она не чувствовала, что он не смог защитить ее, он также был прав, предполагая, что Вонючка мог представлять некоторую угрозу для Формирующей Жизнь.
   В конце концов, они вернулись в нижнюю часть гнездовья, и Формирующая Жизнь закончила работу, которую она выполняла до прибытия Вонючки. По ее настоянию Оживший Камень вышел наружу, но она решила показать ему, где оставила одну из маленьких створок, чтобы он мог приходить и уходить, когда пожелает, не впуская непогоду внутрь. Он рылся в мусоре под золотолистом, разыскивая стамеску, которую уронил, когда услышал звук приближающейся другой летающей вещи. Эта, однако, обладала жизнерадостным мыслесветом Лазающего Быстро и еще одного из народа, которого Оживший Камень решил назвать Остроглазым из-за его явно острого зрения и склонности замечать детали, которые другие могли упустить, а также несла их двуногих. Он был рад. Формирующая Жизнь была бы рада друзьям в это время, и он мог сказать по возбуждению в мыслях двух своих новых друзей из его народа, что у них есть что-то, чем они хотели бы поделиться с ним. Он подумал, не кустистый ли это стебель, но, возможно, это было какое-то другое лакомство.
   Спрятав свои инструменты в сетку для переноски, Оживший Камень скользнул внутрь гнезда, чтобы быть рядом с Формирующей Жизнь, когда она поймет, что у нее гости. Когда у входной двери зазвучал сигнал, он почувствовал вспышку паники в мыслесвете Формирующей Жизнь. Он ободряюще замурлыкал ей, затем спрыгнул вниз и, высоко подняв хвост, повел ее к входной двери. Он услышал, как она издала мягкий, низкий звук удовольствия, который, как он начинал думать, был эквивалентен хриплому смеху народа, затем какие-то другие звуки изо рта. Затем она встала, чтобы последовать за ним, взяв с собой тяжелую палку, которую иногда использовала, чтобы облегчить давление на поврежденную ногу.
   У входной двери она потратила время на осмотр снаружи, прежде чем открыть различные предметы, которые, должно быть, предназначались для того, чтобы помешать кому-либо войти без разрешения. Она издала радостный звук, когда увидела среди прибывших молодого самца, которого принял Остроглазый, и молодую самку Лазающего Быстро. В их мыслесветах отразилось замешательство из-за реакции Формирующей Жизнь, затем они забеспокоились, когда она издала в их адрес какие-то звуки.
   Мыслесветы Лазающего Быстро и Остроглазого также содержали замешательство и озабоченность, сопровождаемые легким оттенком разочарования. Оживший Камень был уверен, что они пытались спросить его, что случилось, только чтобы вспомнить, что он был глух к их мыслеголосам. Однако за этим не последовало ничего из жалости, которую ненавидел прежний Камень, только теплая практичность. Он задавался вопросом, было ли это следствием того, что Лазающий Быстро и Остроглазый были разведчиками, призвание которых требовало высокой степени приспособляемости, что заставило их так быстро принять его ограничения.
   Вместо этого Лазающий Быстро спрыгнул с того места, где он сидел на своих двух ногах, и сделал быстрый, короткий прыжок в направлении золотолиста, который, как он знал, был любимым насестом Ожившего Камня. Оживший Камень сделал паузу, не уверенный, должен ли он покинуть Формирующую Жизнь. Но хотя она издавала быстрые звуки ртом в присутствии своих друзей, она не пропустила того, что происходило с ними тремя из народа. Она снова издала радостный звук, затем последовал прогоняющий жест, который было легко понять. Оживший Камень решил, что воспользуется ее предложением. Он еще не очень хорошо знал этих двух двуногих, но оба их мыслесвета излучали силу и решительность. Маленькая самка очень яростно лаяла на Вонючку, когда они сталкивались с ним раньше. Если бы у нее были волосы на голове, она, конечно, подняла бы их. Формирующая Жизнь была бы в безопасности с этими двумя и, возможно, даже быстрее расслабилась бы, если бы не догадывалась, насколько Оживший Камень беспокоится о ее душевном спокойствии.
   Возможно, я назову маленькую женщину Свирепой Воительницей, потому что, что бы там ни было в ней еще - а в ее мыслесвете есть блеск, который поражает для той, кто мыслеслеп, она есть и то, и другое. Как назвать самца? Решительный Защитник чувствуется правильно. Я думаю, он менее вспыльчив, но я бы не хотел быть Клыкастой Смертью, которая напала на его клан.
   Довольный решением, которое, наконец, дало ему подходящие имена для друзей Формирующей Жизнь, Оживший Камень проблеял согласие на предложение Лазающего Быстро, а затем прыгнул вперед, чтобы привести их в свое маленькое гнездышко, как это было вежливо при приеме гостей. Как только они удобно устроились, он полез в щель в стволе золотолиста, где спрятал свое последнее творение. Кусков кремня, которые дал ему Лазающий Быстро, оказалось достаточно, чтобы изготовить лезвия для двух ножей. Их он прикрепил к рукоятям, сделанным из сброшенных рогов, которые он подобрал в те, казалось бы, давние времена, когда у него еще не было Формирующей Жизнь. Он закончил полировать их незадолго до того, как появился Вонючка.
   Еще до того, как он поселился с Формирующей Жизнь и ее кланом, Оживший Камень обратил внимание на множество инструментов, созданных двуногими, чтобы компенсировать отсутствие у них клыков и когтей, включая ножи, один из которых он нашел почти не поврежденным и теперь использовал сам.
   У двуногих были и другие ножи, и он с нетерпением ждал возможности взглянуть на них поближе. Они выглядели как рукоятка без лезвия, пока двуногий не делал что-то, чтобы заставить ее ожить. Затем раздавалось жужжание, и эти ножи без лезвий резали лучше, чем кремень или обсидиан, или даже чудесный материал, из которого был сделан его спасительный нож. Хотя Оживший Камень сам не был свидетелем такого за то короткое время, что он прожил с двуногими, он предположил, что двуногие тоже будут использовать свои ножи в качестве оружия, особенно в те моменты, когда их грозные громовые палки могут быть неуместными или чрезмерными.
   Напротив, народ использовал ножи как режущие инструменты, а не как оружие. Ни один простой нож не мог соперничать по остроте с режущей кромкой когтей народа, но когти были короткими. Часто требовалось что-то более длинное, и хотя при необходимости можно было использовать для резки зубы, это было грязно, а растительная масса часто была довольно ужасной на вкус. Так что ножи были полезны, если не абсолютно необходимы.
   Когда несколькими днями ранее Лазающий Быстро подарил Ожившему Камню кусок кремня, тому было непонятно, почему разведчик, у которого наверняка был доступ к не каменным ножам, захотел что-то сделать из камня. Но тогда он почувствовал рвение в мыслесвете Лазающего Быстро и был польщен, осознав, что Лазающий Быстро ценит его работу за ее красоту, а не просто полезность. Поэтому при изготовлении этих ножей он очень заботился о том, чтобы отслаивание было симметричным, а рисунок лезвия ножа также демонстрировал красоту кремня.
   В кои-то веки Оживший Камень был рад, что не может мысленно разговаривать, потому что у него наверняка возникло бы искушение сказать что-нибудь извиняющееся, поскольку он определенно давно не практиковался. В то же время он верил, что проделал хорошую работу. Мимолетно он подумал, не понравится ли Формирующей Жизнь каменный нож или, может быть, что-нибудь, что можно повесить на мочки ее ушей или на шею в качестве украшения, как, по его наблюдениям, делали ее однопометники, когда выходили в свет.
   Лазающий Быстро и Остроглазый вспыхнули от удовольствия, когда он пододвинул к ним ножи рукоятками вперед, как это было принято. Они похлопали друг о друга своими настоящими руками в жесте, который выглядел одновременно странным и странно знакомым, пока Оживший Камень не понял, что они позаимствовали жест, который делали двуногие, когда были довольны или взволнованы.
   Интересно, подумал Оживший Камень. Нам, народу, не нужны жесты, потому что мы можем читать мысли друг друга, но даже если звуки изо рта действительно являются своеобразной формой общения, жесты дополнят их, возможно, придадут эмоциональное содержание.
   Как и в месте исцеления, когда он все еще едва осознавал свою новую связь с Формирующей Жизнь, Оживший Камень обнаружил, что задается вопросом, как он мог бы узнать больше о том, почему двуногим удается понимать друг друга. Звук сам по себе был очень ограниченным и работал только в пределах слышимости.
   Неудивительно, что Формирующая Жизнь была так напугана, когда Вонючка преследовал ее. В отличие от кого-то из народа, она не могла обратиться к кому-то на дальность мыслеречи, например, к Плесени, как поступил бы любой из народа. Они такие хрупкие, такие изолированные, бедные котята.
   Он очнулся от своих размышлений, когда понял, что Лазающий Быстро легонько постукивает кончиком хвоста по одной из своих настоящих ног. И снова Оживший Камень был поражен тем, насколько двуногим был этот жест. Народу не нужно было бы привлекать внимание другого из народа прикосновением.
   - Блик? - Оживший Камень предложил показать, что он понимает, что Лазающему Быстро срочно нужно его внимание.
   Прежнее возбуждение Лазающего Быстро снова затопило его мыслесвет. Поднявшись на свои истинные ноги, он повернулся, тщательно ориентируя свое тело, а затем поднял обе истинные руки [одна из рук Лазающего Быстро ампутирована, как отмечалось ранее и будет отмечаться ниже] и руки-ноги, чтобы указать в том же направлении, в котором он повернул свой нос. Остроглазый имитировал его поведение, затем Лазающий Быстро спрыгнул с золотолиста и запрыгнул на вершину летающей вещи, которая спала. Там он возобновил жесты, тщательно указывая то же направление. Затем Остроглазый поднялся на ноги и проделал замечательную имитацию Формирующей Жизнь, которая прогоняла троих из народа развлекаться.
   Лазающий Быстро и Остроглазый хотят, чтобы я куда-то пошел с ними. Куда-то мы должны добраться с помощью летающей штуковины, так что это не просто для того, чтобы увидеть какую-нибудь местную диковинку или поохотиться на какую-нибудь вкусную древесную попрыгунью.
   Оживший Камень почувствовал, как внутри него бушует буря эмоций. Он не был дураком. Он знал, что лежит в том направлении: Яркая Вода, клан, который он оставил позади себя. Лазающий Быстро и Остроглазый спрашивали его, не хочет ли он пойти к Яркой Воде, указывая на то, что двуногие могут сократить огромное расстояние между этим местом и землями клана с помощью своей штуки.
   Пошел бы я с ними к Яркой Воде? Я этого не сделаю. Я оставил эту жизнь позади себя. Во второй раз за сегодняшний день я рад, что мне не нужно говорить. А пока пусть они верят, что мне не хочется скакать по лесу, когда Формирующая Жизнь встревожена.
   Но он думал, что даже несмотря на то, что он указал туда, где была Формирующая Жизнь, и обернул свой хвост вокруг пальцев ног, их не одурачить. Он также не думал, что на этом их расспросы закончились. Но он продолжал отказываться. Он был рад за своих новых друзей, но пути назад не было ни для него, ни для семьи, которую он покинул, потому что он не мог вынести их жалости.
  
  

6

  
  
   Интервью Ноузи с людьми, которые пострадали от несчастных случаев, начинали показывать ему картину, которая ему совсем не нравилась. Он беседовал со многими жертвами несчастных случаев, начиная с Пашел Трендэйн и Джейка Симпсона, и опубликовал многие из их рассказов, особенно когда почувствовал, что люди проявляют интерес к этому.
   Однако некоторую информацию о том, как именно произошли эти несчастные случаи, он намеренно скрыл. Он не думал, что это его дело - добавлять ущерб к травме - в самом точном и буквальном смысле этого слова, - когда кто-то восстанавливался после повреждения, которое можно было рассматривать как вызванное просто тупостью. И многое из этого было именно таким. Даже если бы он не назвал это так, те, кто комментирует статью, наверняка сделали бы это. Он мог бы модерировать комментарии, размещенные к его статье, но он мало что мог сделать с тем, что люди предпочитали говорить в своих собственных лентах, и поэтому он избегал упоминания более... сомнительных решений жертв.
   Кроме того, в этих решениях было что-то такое. Что-то, что, как казалось, было общим.
   Ноузи решил, что нужно искать закономерность, а затем посмотреть, сможет ли он подтвердить то, что он начал подозревать. После этого он мог бы обратиться со своими подозрениями в соответствующие органы... Кто бы это ни был.
   Именно в погоне за этим более масштабным рисунком, а также за потенциально захватывающим новостным сюжетом Ноузи отправился на свое следующее интервью. Это было аккуратно связано с одной из его курьерских работ. Жертва несчастного случая приходила в себя дома, а Ноузи приносил медикаменты, в том числе несколько специально разработанных обезболивающих.
   Он немного знал семью Яззи. Как и в случае с Джейком Симпсоном, старшая дочь была известной спортсменкой, специализировавшейся не на командных видах спорта, а на танцах и гимнастике. Как и Джейк, несчастный случай с Элдорой Яззи казался крайне маловероятным для всех, кто следил за ее карьерой. Ноузи объяснил разговор с ней тем, что хотел написать статью о том, когда состоится ее следующее выступление, но его целью было получить некоторую информацию о том, как она оказалась сильно травмированной.
   Семья Элдоры была относительно новыми колонистами, но оба родителя обладали специальностями, в которых нуждался Сфинкс, и их активно вербовали ради их навыков. Ее отец был инженером-биомехаником, специализировавшимся на протезирующих устройствах, но с обширным опытом, который позволял удовлетворять самые разные потребности, а опыт ее мамы в области информационных технологий - особенно в области биомеханических систем управления - сделал их невероятно эффективной командой, поэтому у них все было очень хорошо.
   Когда он позвонил в звонок, наступила пауза, затем Олифф Яззи открыла дверь. Она была высокой, стройной женщиной с прямыми темными волосами, коротко подстриженными прямо до линии подбородка. На многих женщинах этот фасон смотрелся бы ужасно, но на Олифф он выглядел фантастически.
   - Извините, - сказал Ноузи. - Думаю, я немного рановато. В кои-то веки аптека опередила график.
   Олифф тепло улыбнулась. Вытирая руки о фартук, она жестом пригласила его войти. - Спасибо, что принесли обезболивающие и оборудование для лечения легких. Пирни занят на встречах за пределами планеты, и мне не нравится оставлять Элдору одну с маленькими. Они хорошие ребята, но они и есть дети... Они забывают, что за их старшей сестрой нужно присматривать. Обычно все происходит наоборот. - Олифф сделала вид, что хочет забрать у него контейнер, но Ноузи удержал его.
   - Его неудобно нести. Может быть, я отнесу это на кухню? Содержимое следует хранить в прохладном месте с регулируемой температурой.
   - Кухня вполне подошла бы, - сказала Олифф, поворачиваясь и направляясь вперед. - Простите за беспорядок. Я пекла. Похоже, что, когда я застреваю на каком-то проекте, ничто так не помогает мне расслабиться, как работа руками,. К счастью, дети никогда не устают от печенья.
   - Оно пахнет потрясающе, - честно сказал Ноузи. Он надеялся, что Олифф не подумает, что он на что-то намекает, но промолчать показалось еще хуже. - Как дела у Элдоры?
   - Честно говоря, не так хорошо, как я надеялась раньше.
   Ноузи поставил холодильник на стойку, и Олифф начала распаковывать его, толком не глядя на то, что она делает.
   - У нее все еще проблемы с дыханием. Ее легкие были повреждены при падении, потому что несколько ребер раздробились. Хирурги говорят, что они извлекли все фрагменты, но при высокой гравитации повреждение легких может быть серьезным. Моральный дух Элдоры низок. Ей никогда не нравилось жить на планете с высокой гравитацией, потому что ей нужно использовать антиграв. Теперь, когда использование одного из них - это не просто вопрос облегчения передвижения, а медицинская необходимость, она стала решительно мрачной.
   - Вы уверены, что Элдора хочет меня видеть? - спросил Ноузи, но он достаточно хорошо разбирался в людях, чтобы сказать, что Олифф - если не Элдора - с нетерпением ждала его визита.
   - Абсолютно! Вы хотите взять у нее интервью о танцах, и это ее любимая тема - та, о которой, если быть честной, остальные из нас говорят мало. Вы окажете ей больше, чем просто услугу. Она на солнечной террасе. Позвольте мне показать вам дорогу.
  
   * * *
  
   Элдора не выглядела особо взволнованной, когда Олифф объявила о прибытии Ноузи. Она была поразительно красивой молодой девушкой с волосами чернильного цвета, и удлиненными, темными, миндалевидными глазами. Полулежа на кушетке, заваленной подушками, она больше походила на изображение инвалида в представлении художника, чем на настоящего инвалида: губы слегка надуты, глаза полузакрыты, чтобы подчеркнуть изгиб ресниц.
   Пока они обменивались обычными приветствиями, Ноузи просматривал свой словарный запас в поисках подходящего слова, чтобы описать состояние Элдоры: Скучная? Апатичная? Равнодушная? Он решил, что "бесстрастная" подходит лучше всего.
   У него было смутное ощущение, что Элдора надеялась на посетителя, и, хотя она не была недовольна, увидев Ноузи, ее бесстрастность, по крайней мере частично, скрывала, что он был не тем человеком, которого она надеялась увидеть. Ноузи попытался вспомнить, кем были ее друзья, и с удивлением понял, что не может вспомнить ни одного. В танце, который она исполняла, безусловно, были командные элементы, но Элдора с самого начала хотела быть солисткой. Был ли у нее романтический интерес? Было что-то в том, как она так тщательно демонстрировала себя, что заставило его задуматься, ожидала ли Элдора появления возлюбленного. Если так, она не сказала Олифф. Та явно ожидала, что приезд Ноузи будет приятным сюрпризом.
   Ноузи устроился на стуле рядом с кушеткой и включил свое обаяние. - Как у тебя дела, Элдора?
   - Это "для протокола"? - съязвила она, стараясь говорить так, как будто это была шутка, но безуспешно.
   Олифф уже направлялась обратно на кухню, но теперь остановилась и напряглась. - Элдора!
   Ноузи отклонил протест Олифф взмахом руки. - Не беспокойтесь. Мне не привыкать. - Он улыбнулся Элдоре, слегка подмигнув ей.
   - Все, что ты скажешь, будет не для протокола, если ты сама этого не захочешь. В противном случае, я здесь только для того, чтобы поговорить о танцах.
   Возможно, смущенная реакцией Олифф на ненадлежащее поведение, Элдора изобразила почти убедительную улыбку. - Спасибо. Это мило с твоей стороны. Сидеть в одиночестве быстро надоедает.
   Олифф возобновила свое отступление. - У меня в духовке осталось немного печенья. Извините.
   Когда она удалилась с легким стуком шагов по деревянному полу, Элдора театрально округлила глаза. - Печенье в духовке! - передразнила она. - Клянусь! Иногда культура на этой планете настолько ретро, что я могу просто кричать. Как будто мы все должны забыть, что живем в эпоху космических путешествий, и вместо этого изображать счастливых первопроходцев. Мой отец занялся резьбой по дереву, если ты можешь в это поверить, с помощью стального ножа и всего остального. И он инженер-биомеханик! Он, вероятно, мог бы выращивать резьбу по дереву, если бы захотел.
   - Итак, тебе не нравится жить на Сфинксе?
   - Неофициально?
   - Конечно.
   - Я ненавижу эту жизнь. - То, как она произнесла эти слова, не оставляло сомнений, что она имела в виду именно их. - Там, на Туле, я занималась танцами и театром практически с тех пор, как научилась ходить. Я занималась балетом, пока мне не исполнилось двенадцать. Тогда я решила, что более широкий акцент на театре и танцах подходит мне больше. Затем, как раз когда я приближалась к возрасту, когда передо мной открывались действительно хорошие роли как актрисы, мои родители перевезли меня на планету, где я все время чувствую себя камнем.
   - Тут есть антигравитационные устройства, - мягко сказал Ноузи, указывая на то, которое он выбрал, а не на то, которое охватывало тонкую талию Элдоры.
   - Это не одно и то же. Даже если я настрою его на гравитацию Туле, я знаю, что это обман. В любом случае, даже если бы мне удалось не отставать от своей практики, что бы это значило? Честно говоря, все на Сфинксе - это стихия буша. Даже Мантикора - это тоже буш. Знаешь, на что я надеюсь?
   - На что?
   - Я надеюсь, что этот несчастный случай даст мне повод вернуться домой. Планеты с высокой гравитацией и поврежденные легкие - не самое лучшее сочетание. В любом случае, мне девятнадцать. По закону я могла бы сбежать год назад, но мои родители не дадут мне денег на билет, а работа, которую я могла бы получить здесь, не принесет мне билет домой.
   Она замолчала, отчаяние отразилось в каждой черточке ее лица. Впервые она выглядела по-настоящему нездоровой. Ноузи задал вопрос, ответ на который он уже знал. - Твоя семья здесь уже сколько? Два стандартных года?
   - Два стандартных года, семь месяцев.
   - Ты хотела иммигрировать?
   - Не совсем, но у меня точно не было выбора. Родители.
   Последнее слово заключало в себе то, в чем Ноузи был уверен, - множество аргументов, компромиссов и многого другого. Он не спросил, чувствовали ли братья и сестры Элдоры то же самое, что и она. Он знал, что они этого не ощущали. Их было двое, брат и сестра, оба младше. Оба были вовлечены в различные общественные мероприятия, в том числе спортивные. Несомненно, их приспособление к Сфинксу и его бесчисленным вызовам только заставило Элдору чувствовать себя хуже в ее личной ситуации.
   Ноузи ловко перевел разговор на танец. После нескольких вопросов, которые продемонстрировали как то, что Ноузи видел ее выступления, так и то, что он хотел узнать что-то о ее искусстве, Элдора удивительно расслабилась, и ей даже стало интересно давать интервью. Несколько раз Ноузи пытался выяснить, как именно она умудрилась так серьезно упасть, но каждый раз Элдора уходила от темы.
   Ближе всего она подошла к тому, чтобы сказать что-то существенное, когда проговорила: - О, я была так захвачена эйфорией, музыкой, воспоминаниями, что забыла, что я здесь, в стране свинцовых ног. Я, конечно, не могу забыть сейчас - как бы мне этого ни хотелось.
   К тому времени, как появилась Олифф с тарелкой только что вынутого из духовки овсяного печенья с изюмом и чайником чая улун, Ноузи заставил Элдору смеяться. Но он не мог не заметить, как ее взгляд то и дело устремлялся туда, где прежде всего был бы виден приближающийся аэрокар, опускавшийся на владения Яззи, и ему стало интересно, кого она ждала - и почему Олифф, казалось, понятия не имела, что Элдора ожидает гостя.
  
   * * *
  
   - Я бы предпочла, - сказала Стефани Львиному Сердцу, отрезая толстый, покрытый корочкой ломоть хлеба на закваске с такой силой, что порезала разделочную доску, - сразиться с гексапумой одним только этим хлебным ножом, чем вести "дружеский чат" с Джессикой.
   - Блик, - любезно ответил Львиное Сердце с того места, где он развалился на одной из специально отведенных площадок для кошек, установленных вокруг кухни Харрингтонов. В самом начале пребывания в доме кота Марджори настаивала на том, что независимо от того, как сильно она любила Львиное Сердце и была благодарна ему за спасение жизни Стефани, она не собиралась есть всю свою еду щедро приправленной серой и белой шерстью. Причем, длинной серо-белой шерстью.
   Стефани знала, что Львиное Сердце не понимает, что она говорит, но с кем еще она могла поговорить? Ее мама и папа были замечательными, но что, если они просто прочитают ей одну из тех лекций "Тебе действительно нужно научиться справляться с межличностными отношениями, дорогая"? Или, что еще хуже, намекнут, что проблема Стефани заключалась в том, что она на самом деле еще не забыла Андерса? В конце концов, он бросил ее всего несколько недель назад...
   Астрономически неловко.
   Когда начал снижаться аэрокар Джессики, у Стефани был момент паники, во время которого она подумывала запереть все двери и притвориться, что ее нет дома. Конечно, это не сработало бы, потому что Доблестный и Львиное Сердце прекрасно знали бы, что другой был там. Они могли бы даже подумать, что Стефани приглашает их поиграть в своего рода прятки. Это было бы серьезно отстойно. И это было бы серьезно несправедливо по отношению к Джессике, которая казалась такой счастливой, что у нее нашлось время пообщаться со Стефани.
   Поэтому Стефани расправила плечи и была готова, когда Джессика для проформы постучала в кухонную дверь и вошла сама. Доблестный проскользнул внутрь раньше своего человека, подмигнул Стефани, затем вскочил на платформу, соседствующую с платформой Львиного Сердца. Затем два древесных кота сели, прямые и высокие, почти одинаковые, за исключением шрамов Львиного Сердца и большего количества колец на хвосте Доблестного, две пары зеленых глаз сосредоточились на стеблях сельдерея, которые Стефани приготовила заранее и поставила в стеклянную вазу, как своеобразный букет.
   Джессика быстро и восторженно обняла Стефани, затем порылась в своей сумке и вытащила большую бутылку, полную какой-то ярко-розовой жидкости. - Мама прислала партию своей последней чайной смеси. Ты бы не подумала, что шиповник и мята хорошо сочетаются друг с другом, но с небольшим количеством меда для уменьшения острого привкуса это роскошно.
   - Ты не хочешь перелить в кувшин? - спросила Стефани, одарив ее благодарной улыбкой. - Я закончу готовить еду. Там есть всякие штучки для сэндвичей. Мне просто нужно достать приправы и гарниры. Мама сказала, что она не будет возражать, если мы съедим все. Она заберет последний заказ на продукты, возвращаясь от Айзенбергов.
   Джессика поспешила туда, где на полке был выставлен один из глиняных кувшинов Ирины Кисаевой. - На самом деле, на этот раз я действительно могу устроить с тобой честное соревнование. Я успела съесть только питательную смесь перед утренним уроком физиологии. После этого у меня были вопросы к учителю, так что я чуть не опоздала на свою смену в больнице - там было безумие, - а потом я нырнула в аэрокар и прилетела прямо сюда. Арчи, должно быть, нашел мой тайник с закусками на скорую руку, так что я серьезно проголодалась.
   - Угощайся, - сказала Стефани, ставя корзинку с картофельными чипсами со льдом и сливочно-укропным соусом так, чтобы они с Джессикой могли до них дотянуться.
   Затем она достала отдельные миски с фруктовым салатом и тарелку с двойными плотными шоколадными кексами. Джессика налила им обеим чаю, и на короткое время воцарилась тишина, пока они готовили свои бутерброды. Стефани сосредоточилась на том, чтобы класть попеременно ломтики жареного козьего мяса, острого сыра "лунный" (названного так потому, что он был ярко-зеленого цвета и имел отверстия, похожие на кратеры) и рукколы между толстыми ломтиками хлеба на закваске, пока сэндвич не стал достойным конкурентом Дагвудам в кафе Ред-Леттер. Она откусила первый кусочек и вздохнула от удовольствия, в основном потому, что, пока ее рот был набит, от нее нельзя было ожидать, что она заговорит.
   Два древесных кота терпеливо наблюдали все это, но когда Стефани принялась за следующий кусочек, Львиное Сердце взвизгнул, затем встал на задние лапы, согнув одну оставшуюся верхнюю правую руку и обе руки-ноги, имитируя милый жест, который он видел у миниатюрного пуделя, когда они с Карлом расклеивали листовки в популярной забегаловке в Явата-Кроссинг. Стефани подозревала, что Львиное Сердце знал, что она находит эту позу совершенно тошнотворной, и делал это нарочно, потому что она не замечала его и Доблестного.
   - Вопрос в том, - сказала она Джессике, которая неудержимо хихикала при виде этого зрелища, - должна ли я вознаграждать раздражающее поведение? Что мне делать, если Львиное Сердце попытается сделать это публично? У нас и без такого поведения достаточно проблем с убеждением людей в том, что древесные коты, может быть, и пушистые, но они не предназначены для того, чтобы быть домашними животными. Представь, если бы Ноузи Джонс получил его голограмму? Мы были бы обречены!
   - Я готова поспорить на свою долю всех будущих кексов, - сказала Джессика, протягивая каждому из древесных котов по стеблю сельдерея из вазы, - что Львиное Сердце никогда не сделает этого на публике - тем более, что он должен знать, что это тебя раздражает. Он привлекает твое внимание, потому что ты игнорируешь его и его гостя. И, эй, ты, кажется, серьезно отвлеклась. Что-нибудь не так? Возникли проблемы с набором рекрутов для Исследователей ЛСС? Должна ли я спросить Мелани-Энн, кого еще вы могли бы пригласить?
   Вот оно: ее открытие - и ее выход. Стефани поколебалась, затем решила, что если она может встретиться лицом к лицу с браконьером, гексапумой, лесными пожарами и грабителями, то наверняка сможет честно поговорить со своей лучшей подругой.
   - Эм-ммм. - Красноречиво, Стеф. Очень, очень красноречиво. - Итак, как ты относишься к возвращению Андерса в Урако?
   Джессика очень вдумчиво откусила несколько кусочков своего сэндвича, затем несколько чипсов. Она молчала так долго, что Стефани закончила свой первый сандвич и начала готовить второй. Она раздумывала, не следует ли ей извиниться за то, что подняла эту тему, когда Джессика заговорила.
   - Честно? Я пыталась это выяснить. Имею в виду, я знала, что он не останется здесь, на Сфинксе, навсегда. Не говори ему этого, но одна из причин, по которой я не возражала встречаться с ним - потому что, я имею в виду, мы были близки, когда ты была на Мантикоре, и я хотела выяснить, было ли это просто потому, что ты была на Мантикоре - потому что знала, что наступит естественный разрыв. Я жила во многих местах, и знание того, что ты собираешься двигаться дальше, облегчает отношения.
   - Не сложнее? - выпалила Стефани, искренне заинтересованная.
   Даже на Мейердале у нее было не так много друзей ее возраста. Она все еще пыталась понять, что было нормальным, а что нет. Она проверила, что бы она почувствовала, если бы Бадди Ферисс объявил, что его семья снова собирается переехать, и почувствовала острую боль потери.
   Но Джессика не может уйти, подумала Стефани, из-за Доблестного. И часть этого разговора состоит в том, чтобы выяснить, осознает ли она это.
   Проглотив еще один чипс, Джессика продолжила. - Не сложнее, на самом деле, если только кто-то не станет действительно близким другом. Я имею в виду, как ты, например. Покидая Сфинкс, я чувствовала бы себя хуже, чем когда бы то ни было, с тех пор как мне было пять лет и пришлось расстаться со своей лучшей подругой по детскому саду.
   - Так ты согласилась встречаться с Андерсом, потому что знала, что это кончится естественным разрывом? - Стефани должна была убедиться, что она поняла. Когда она влюбилась в Андерса, она думала, что это он, единственный, настоящий, прямо как в тех сериалах, которые заканчиваются драматическим признанием в любви и никогда не вдаются в подробности ипотеки, подгузников или чего-то еще.
   - Вроде того, - сказала Джессика. - Ты, наверное, этого не знаешь, но Андерс начал рассказывать о своих чувствах сразу после того, как мы вместе пережили действительно ужасный опыт. Внезапно он начинает лепетать о том, что хочет защитить меня и всех остальных... Это было мило. Это также было напряженно. И у меня были свои собственные откровения, и, честно говоря, они не имели никакого отношения к Андерсу.
   - Именно тогда ты решила стать врачом, - сказала Стефани. Трудно было поверить, как мало времени на самом деле прошло. Решение Джессики было настолько естественным, что казалось, будто она объявила об этом при их первой встрече.
   Но с другой стороны, на самом деле мы не очень долго были подругами, не так ли? Только на вечеринке по случаю моего пятнадцатилетия я поняла, что Джессика не была полной дурой. И мне исполнится шестнадцать только через несколько стандартных недель.
   Стефани произнесла свою следующую мысль вслух, на самом деле не задумываясь. - Забавно. Это действительно похоже на то, что ты больше встречалась с будущей медицинской школой, чем с Андерсом, не так ли?
   - Да. - Джессика доела свой сэндвич, посмотрела на начинки, затем покачала головой. - Ты снова выигрываешь соревнование по поеданию. Я хочу оставить место для куска торта - или пары.
   То, как Джессика заговорила об Андерсе, удивило Стефани. Она ожидала негодования или - о ужас! - слез, но этот спокойный, даже расчетливый ответ успокоил ее.
   - Андерс так не считает, - продолжила Стефани. - На самом деле он позвонил мне, попросил рассказать тебе о своей идее. Я обещала, что сделаю это, ты не возражаешь?
   - Продолжай, но скажу тебе прямо сейчас, что не даю никаких обещаний и не жду, пока он закончит колледж и вернется.
   - О, дело не в этом. - Стефани быстро набросала план Андерса взять Джессику с собой в Урако.
   Джессика нахмурилась. - О, так вот почему он аккуратно продолжает упоминать все вещи на Урако. Он пытается заинтересовать меня заранее.
   Стефани кивнула. - Он даже разговаривал со своей матерью. Он думает, что она могла бы устроить тебе стипендию на окончание школы, даже на медицинский факультет. Хочешь, чтобы я была той, кто скажет ему, что это не сработает, или ты сама?
   Джессика пристально смотрела на Стефани. Ее орехово-зеленые глаза становились все шире и шире по мере того, как Стефани подробно излагала план Андерса. Теперь она застыла.
   - Не получится? Потому что это подтолкнуло бы его к получению стипендии, но не к уверенности, что я хочу быть парой с ним?
   Стефани почувствовала, как ее сердце учащенно забилось. О-о-о.
   - Не получится из-за Доблестного. Ты не можешь оставить его, и ты не можешь забрать его с собой. На данный момент, я думаю, что самое большее, что может сделать любой из нас, кто был принят, - это отправиться куда-нибудь в систему. Может быть, позже мы сможем выйти за пределы системы, но, даже если Урако позволила бы тебе отвезти туда Доблестного - и мама Андерса не думала, что это возможно - маловероятно, что Звездное королевство разрешит "экспортировать" кота, не сейчас, не тогда, когда их статус настолько не определен.
   Она продолжала говорить, хотя и видела, что слезы наполнили глаза Джессики, затем потекли по ее щекам. Доблестный спрыгнул со своего насеста и подбежал к ней, издавая тихие взволнованные звуки, похожие на те, которые, как слышала Стефани, используют древесные кошки-матери, чтобы успокоить своих совсем крошечных котят. На какой-то ужасный момент Стефани подумала, что Джессика может отшвырнуть его, но связь была настоящей. Джессика раскрыла объятия и прижала Доблестного к себе, плача в его густую, мягкую шерсть, в то время как он гладил ее той из своих настоящих рук, какую мог высвободить.
   В конце концов, Джессика выдавила: - Он спас меня. Без него я была бы мертва. Но я никогда не просила об этом. Я никогда не просила, чтобы моя жизнь проходила в тюрьме. Но...
   Она снова начала рыдать. Чтобы дать ей минутку, Стефани встала и поставила чайник для того, что ее отец в шутку назвал бы "чашечкой хорошего чая". Она гремела чашками на подносе, когда услышала, как Джессика сказала, ее голос был приглушен толщиной меха Доблестного:
   - Я думаю, то, что я чувствую к Доблестному, должно быть, настоящая любовь, потому что, хотя могу бросить Андерса в мгновение ока, я никогда, никогда, никогда не смогла бы покинуть Доблестного. И я бы не хотела его бросать. - Джессика рассмеялась забавным, сдавленным звуком. - Добавь это к списку вещей, которые нужно выяснить Великому заговору древесных котов - как объяснить, почему мы не можем путешествовать друг без друга, не раскрывая секрет "кошек" раньше времени.
   Стефани поняла. Однажды она уже сталкивалась с этой проблемой, но тогда это было внутреннее дело ЛСС. - Объяснить Андерсу будет непросто, потому что мы не можем рассказать ему все детали связи. Мы просто не можем рисковать тем, что доктор Уиттакер узнает об этом и опубликует то, что он наверняка сочтет важной научной информацией.
   - Бедный Андерс, - выдавила Джессика между рыданиями и хихиканьем. - Я попытаюсь найти способ мягко сообщить ему об этом. Думаю, мне лучше просто сказать ему, что я не забочусь о нем так, как он заботится обо мне, и оставить Доблестного в стороне.
   - Да, - сказала Стефани, - наверное, так будет лучше, но Андерс умен. Он что-то заподозрит. Ты же знаешь, что он заподозрит.
  
   * * *
  
   В парке скиммеров было так же шумно, как обычно, так что Карлу пришлось слегка повысить голос, чтобы его было слышно сквозь музыку, сопровождавшую скиммеристов, когда они проезжали по изгибам и извилинам сложной трассы.
   Это должна быть грубая какофония, подумала Корделия. Интересно, что такое базовое программирование, потому что независимо от того, сколько скиммеристов, независимо от того, где они находятся на трассе, этого никогда не происходит.
   - Так где же Надя? - спросил Карл. Его тон был вполне разумным, но под ним чувствовалась сталь. Корделия, стоявшая в нескольких шагах позади Карла, заметила, что Выживший, сидевший на подушечках, прилаженных к форме ЛСС Карла, подергивал хвостом - не всем, а только нижней частью, с единственным кольцом. Она подумала, что если бы младшая сестра Карла, Анастасия, могла видеть реакцию древесного кота, она могла бы лучше понять настроение своего брата, чем она сама. С другой стороны, может быть, и нет. Стайсе было что-то около тринадцати с половиной, возраст, когда многие дети думают, что они умнее, чем на самом деле.
   - Надя? - сказала Анастасия, оглядываясь по сторонам, как будто только что заметила, что ее старшей сестры нет в парке для скиммеров. - Она должна быть где-то тут. Может быть, она в туалете? На самом деле я не обращала внимания. Знаешь, Надя так хороша на своем скиммере. Я должна сосредоточиться, чтобы не отставать от нее, когда мы едем с ней.
   - Хм... - сказал Карл, нажимая на свой унилинк. - Я отправлю ей сообщение. Если Нади не будет здесь до того, как мы с Корделией вернемся с замороженным заварным кремом, ей придется выяснить, достаточно ли хорошо она управляется со своим скиммером, чтобы добраться до дома на нем, или рассказать родителям, почему она ушла, оставив вас, младших детей, одних.
   Сестра Корделии, Натали, подала сигнал. - Я почти ровесница Нади, всего на восемь месяцев младше.
   - Хм... - был единственный ответ Карла, когда он направился к киоску в дальнем конце парка, жестом приглашая Корделию присоединиться к нему. Она заметила, как он удержался от того, чтобы перейти на свой обычный длинный шаг из-за ее все еще заживающей лодыжки. Время внесло свои коррективы, но после стольких лет осторожности Корделии иногда казалось, что она снова учится ходить - или не столько ходить, сколько верить, что неправильный шаг не вызовет стреляющей боли в ноге.
   - У нас тоже будет заварной крем? - с надеждой крикнула им вслед Анастасия.
   - Нет. Вы знали правила вашего с Надей прихода на скиммер-парк. Я не собираюсь вознаграждать за нарушение правил. - Карл улыбнулся в ответ своей маленькой сестре с непринужденным, почти озорным выражением лица. - Кроме того, держу пари, что у тебя уже был по крайней мере один. У тебя на блузке пятно.
   Корделия оглянулась через плечо и увидела, как Анастасия оттирает свою блузку. Однако что привлекло ее внимание, так это то, как Натали смотрела им вслед, выражение ее лица было настороженным и задумчивым.
   Нат что-то знает, но она не хочет выдавать свою новую подругу. Позже, если это важно, я буду настаивать, но пока...
   Как только младшие девочки перестали видеть его лицо, Карл позволил прорваться своему раздражению. - Надя становится проблемой. Ей сейчас пятнадцать, и она безумно бойкая. Я думаю, тогда включаются гормоны или что-то в этом роде. Вот тогда Стефани тоже сошла с ума по Андерсу. И Суми...
   Он резко замолчал, так что Корделия закончила, прежде чем это могло вызвать недоумение.
   - Кто тот парень, по которому Надя без ума?
   Карл нахмурился еще сильнее. - Я не знаю. Это меня немного беспокоит. Она и раньше влюблялась. Обычно мы могли сказать, кто был счастливчиком, потому что его имя появлялось в каждом втором предложении. Конечно, большинство влюбленностей было в актеров или звезд музыки, а не в реальных людей. Но даже пару раз, когда на глаза Наде попадался какой-нибудь "реальный" человек, нас не держали в неведении.
   - У нее есть типаж? - спросила Корделия. - Я имею в виду, что Мак всегда влюбляется в один и тот же тип: высоких, темноволосых и красивых. Он, наверное, на мгновение запал бы на тебя.
   - Извини, - ухмыльнулся Карл, - он не в моем вкусе. Хороший парень и все такое, но... Какой тип у Нади? По крайней мере, на несколько лет старше ее. В некотором роде вызов - может быть, у него уже есть девушка или что-то в этом роде. Предпочтение изысканному сорту, а не типичной пятнадцатилетней мелкоте.
   - Что, вероятно, объясняет, почему ей нравятся парни постарше, - сказала Корделия. - Она, по крайней мере, может представить, что они утонченные. Ты можешь поговорить с Надей? Подействует ли старший брат?
   - Нет, если она заинтересована в ком-то, кого, по ее мнению, я бы не одобрил, - сказал Карл, - или если она по уши влюблена. Однажды я попытался прощупать, и она просто набросилась на меня: "Что ты знаешь? Когда ты был в моем возрасте, ты был практически помолвлен!" - Он замолчал, как будто сказал слишком много, затем явно заставил себя продолжить. - Это была ситуация, не слишком отличающаяся от вашей с мальчиками Кемперов. Семья Сумико и наша были близки. Она переехала жить к нам после того, как они умерли во время чумы. Тот же возраст. Она решила, что мы созданы друг для друга. Я был, ну, самим собой. Для меня это означало совсем другое. Имею в виду, я был привязан к ней, даже любил ее, но когда она начала настаивать на том, чтобы мы обручились молодыми, даже намекнула на то, что мы поженимся до того, как закончим колледж, я воспротивился.
   - И... - Корделия заметила прошедшее время. Она не могла припомнить, чтобы кто-нибудь упоминал Сумико, хотя в последнее время проводила много времени с Зивониками.
   - Она погибла. Несчастный случай. Долгое время я винил себя. Позже я пытался простить себя, но... - Он пожал плечами.
   Они дошли до киоска с замороженным заварным кремом. Выбор вкусов и размеров дал передышку. Корделия заметила, что Выживший уткнулся носом в щеку Карла, издавая громкое мурлыканье, которое было таким удивительно успокаивающим. Карл заметно расслабился, тень, которая сгустилась над ним, когда он говорил о Сумико, исчезла. Корделия вспомнила, что Стефани сказала о связи Карла и Выжившего: "Я до сих пор не знаю, что их так сблизило, но что бы их ни связывало, эта связь была потрясающей для них обоих".
   Бьюсь об заклад, Стефани прекрасно знала, что их свело. Имя, которое Карл дал Выжившему, говорит само за себя: они оба пережили огромное горе и потерю. И я готова поспорить на что угодно, что в довершение всего у них обоих была изрядная доля вины оставшегося в живых. Карл признал это, и кто сказал, что древесный кот не способен чувствовать что-то подобное? Может быть, они даже чувствуют это еще сильнее. Если они могут чувствовать эмоции других людей, они должны быть способны чувствовать, когда те, с кем они близки, больны или голодают.
   Но Стефани не могла объяснить, не рассказав о прошлом Карла, и даже если они приятели, она не собирается злоупотреблять этим доверием. В этом парне есть многое, что может понравиться. И сказать о нем самом тоже...
   Корделия подумала, какое облегчение она испытала, когда на следующий день после нежелательного визита Фрэнка Камара Карл "просто случайно" появился снова. И он продолжал появляться. У него всегда был отличный предлог: маршрут патрулирования в этом районе; узнать мнение ее и Натали о каком-то аспекте деятельности Исследователей ЛСС; предложить подвезти Натали после какого-нибудь мероприятия, на котором она была с одной или обеими его сестрами; принести лакомство, которое может понравиться Атосу, или запасную кошачью кровать, или свитер, или, как сегодня, предлагая им вместе забрать девочек.
   Если бы они жили в одном районе, это могло бы показаться совершенно нормальным, но семья Карла жила недалеко от Тандер-Ривер, в то время как владение Шардт-Кордова находилось практически в противоположном направлении, по другую сторону Твин-Форкс. Возможно, будучи рейнджером, Карл привык не считать километры, и расстояние для него не имело значения, но Корделия не могла не удивляться.
   Происходит ли что-то большее, чем просто защита, или потому, что мы оба новые участники очень эксклюзивного Заговора древесных котов?
   Она не знала, что думает о том, что Карл, возможно, "любит" ее. В отличие от Нади, она никогда не сходила с ума по мальчикам. Или по девушкам. Она несколько раз ходила на свидания, но романтика просто не была ее коньком.
   Может быть, у меня было слишком много этого от всех увлечений Мака? Он всегда был либо на седьмом небе от счастья, либо в отчаянии. Это не делало его влюбленность такой уж веселой.
   Карл протянул ей замороженный заварной крем с шоколадом и мятой, уложенный в вафельный рожок. - Может, нам вернуться неспешной походкой? Мой унилинк пропищал, и Надя вернулась. Она говорит, что была в дамской комнате с расстройством желудка, и благодарит меня за беспокойство. Едко. С соответствующими смайликами.
   - Ты же не собираешься спрашивать ее, где она была, не так ли?
   - Нет. Я глуп, как день, это ясно. - Он поднял свой заварной крем, чтобы Выживший мог понюхать его, затем опустил его, не открывая. - Но я не забуду. Обещаю тебе. Я не забуду.
  
  

7

  
   Когда Ноузи Джонс увидел, что на крытом крыльце его каркасного дома ждут посетители в форме ЛСС, он поставил свой аэрокар на посадочную площадку рядом с их невзрачным транспортным средством. Погода была неплохой, и ему было любопытно, что привело рейнджеров к нему домой, вместо того, чтобы просто попросить его заскочить в штаб-квартиру. Он припаркует свой аэрокар позже.
   Только после того, как он быстрым шагом направился к своим посетителям, Ноузи понял, что совершил ужасную ошибку. Брюки и рубашки, которые они носили, наряду с прочными ботинками и аккуратно убранным в кобуру оружием, издали очень походили на униформу ЛСС. Тем не менее, впечатление не продержалось ближе, чем на нескольких шагах, особенно когда они повернулись к нему лицом, и он увидел, что их черты были странно размытыми.
   Не будучи таким уж дураком, Ноузи не остановился, а сразу же начал пятиться к своей машине. Предупредительный выстрел заставил его застыть на месте.
   - Стой на месте, Джонс, - сказал искаженный голос, глубокий и механический. - У нас есть для тебя несколько слов. Затем мы попросим тебя доставить сообщение.
   - Что? - Ноузи изо всех сил старался сохранить свое обычное самообладание и изобразил слабое подобие. - Я считаю своим долгом помочь каждому быть услышанным. Вы могли бы написать мне. Нет необходимости в этой...
   Он начал говорить "мелодраме", но увидел, как начал сгибаться палец на спусковом крючке в перчатке руки, держащей огнестрельное оружие. Говорящий рассмеялся гортанным, уродливым звуком.
   - Рад, что ты видишь мудрость в сотрудничестве. Вот слова для тебя - только для тебя. Передашь их кому угодно, особенно представителям закона, и мы узнаем.
   Ноузи кивнул, во рту у него внезапно пересохло.
   - Ты сунул свой долбаный нос в чужие дела, в дела того, кто больше не хочет, чтобы ты совал его не в свое дело. Понял это? Несчастные случаи есть несчастные случаи. Никто из тех, с кем произошел один из этих несчастливых случаев, не знал точно, что они делали. Понял?
   Ноузи застыл на месте. Всю дорогу домой он думал о схеме, возникшей из его бесед с жертвами несчастных случаев, о том, как некоторые из бессмысленных несчастных случаев имели смысл, если смотреть на них определенным образом. Он даже начал думать, что знает, почему некоторые из жертв были жертвами. Чего он не знал, так это "как", "что" и "где". Тем не менее, он думал, что у него достаточно информации, чтобы обратиться в ЛСС или один из местных муниципальных правоохранительных органов. Новостные сюжеты были великолепны, но, если то, что он подозревал, было правдой, то заставить кого-то официального разобраться в том, что на самом деле это не были происшествия, было гораздо важнее, чем любой доход от рекламы.
   Ноузи не осознавал, что он стоял неподвижно, беззвучно, пока говоривший не повторил агрессивным лаем: - Понял?
   - Конечно. Понял это. Забыть истории о несчастных случаях. - Ноузи глубоко вздохнул. Возможно, если бы он задал вопрос или два, он получил бы ключ к разгадке того, кем были эти люди, кого они представляли, потому что он был уверен, что они не были верхушкой пищевой цепочки. - Вы сказали, что у вас есть сообщение, которое вы хотели, чтобы я передал?
   Человек с пистолетом, до этого момента молчавший, издал грубый смешок. Как будто это был сигнал, говоривший выступил вперед, двигаясь неторопливой, мускулистой походкой, которая напомнила Ноузи одну из гексапум в местном центре дикой жизни. Мужчина заговорил, придвигаясь ближе.
   - Да. У меня есть для тебя сообщение, которое я должен передать лично. Не делай ничего глупого, например, не пытайся бежать. Мой приятель там сказал, что мы должны прострелить тебе коленные чашечки. Он выдал мне гарантию, что сможет сделать это всего двумя выстрелами. Я сказал ему, что мы не будем ломать тебе кости, если только ты не будешь глуп. Мягкие ткани заживают намного быстрее, но, знаешь, я думаю, что дам тебе повод исправить свой большой нос.
   Когда говоривший подошел ближе, он сжал правый кулак. Ноузи тяжело вздохнул и услышал собственное хныканье. Его и раньше избивали, когда он был намного моложе. Хулиганы отступили после того, как он прошел несколько уроков самообороны. Даже после того, как хулиганы стали легкими жертвами, Ноузи продолжал тренироваться. Он также научился стрелять, потому что курьеры перевозили дорогие или чувствительные посылки - такие вещи, которые нельзя было доверять фирмам, занимающимся оптовыми перевозками.
   Но сейчас ни его способность сражаться врукопашную, ни его мастерство в стрельбе не имели ни малейшего значения. Его пистолет был заперт в бардачке его аэрокара. Даже если бы он держал его прямо здесь, в руке, он не думал, что это помогло бы, и, вероятно, только ухудшило бы ситуацию.
   Говоривший приближался под углом, который давал стрелку четкий вид Ноузи. Если бы у него был пистолет, Ноузи, возможно, выстрелил бы, но он был абсолютно уверен, что если бы он это сделал, то стрелок не остановился бы на колене. Он стрелял бы на поражение. Они, вероятно, украли бы аэрокар Ноузи и обставили бы все это как угон машины. Единственное, что удерживало его в живых, так это то, что они собирались использовать его в качестве примера.
   Хулиганы вернулись, и он был маленьким мальчиком с большим смешным носом, который даже тогда любил задавать слишком много вопросов. Но в отличие от того маленького мальчика, Ноузи Джонс не умолял, не плакал и не звал на помощь. Стоически ждать того, что должно было произойти, было мелочью, но после этого одного испуганного всхлипа он не издал ни звука и стоял на своем. Ноузи изучал нападавшего, когда тот подошел ближе, улавливая каждую деталь, какую только мог. Может быть, позже у него появится шанс поквитаться.
   Затем последовал первый удар, прямо в его солнечное сплетение. Ноузи согнулся пополам, приложил кулак к носу. Хлынула кровь, и его руки взлетели вверх, как будто он мог каким-то образом поймать ее. Последовал боковой удар ногой в одно из его колен. Когда он упал назад, следующий удар пришелся прямо ему в пах. Теперь он лежал и не вставал, но, тем не менее, нападавший ударил его ногой в голову. В последовательности ударов было что-то методичное, почти научное.
   "Это информация", - подумал Ноузи. Затем не было ничего, кроме оглушительного фейерверка перед глазами, и, наконец, почти желанная темнота.
  
   * * *
  
   <Я уверен,> начал Лазающий Быстро, <и Остроглазый тоже, что Формирующий Камень понял, что мы предлагаем ему посетить Яркую Воду. Что бы серая смерть с ним ни сделала, его ум остался с ним.>
   Он и Погибель Клыкастой Смерти прокатились на ее складной летающей штуковине, чтобы провести веселый день в Яркой Воде. С самых первых дней их совместной жизни Погибель Клыкастой Смерти хорошо заботилась о том, чтобы Лазающий Быстро не был полностью отрезан от своего родного клана, даже несмотря на то, что он решил поселиться с ней. Теперь он сидел в богато украшенном гнезде своей сестры по помету, Поющей Истинно и потчевал ее рассказом о своей неудачной попытке уговорить Формирующего Камень приехать навестить Яркую Воду.
   У Поющей Истинно дернулись уши. <Не могу с тобой не согласиться. Из того, что ты описываешь, Формирующий Камень должен был бы понять, но давай не будем делать поспешных выводов. Ты говоришь, что его новая двуногая партнерша была очень расстроена в тот день. Возможно, он не столько отвергал ваше предложение посетить Яркую Воду, сколько указывал, что в это время он никуда не пойдет.>
   <Как мы могли куда-то пойти в то время?> запротестовал Лазающий Быстро. <Когда Формирующий Камень покинул Яркую Воду, он совершил удивительно долгое путешествие, прежде чем поселиться рядом с тем местом, где у его новой двуногой есть ее семейное гнездо. Несмотря на то, что в этой части леса частокольные деревья хорошо связаны, нам пришлось бы бежать много дней, чтобы добраться до Яркой Воды. Конечно, он не поверил, что я предполагал, будто могу заставить летающую штуковину выполнять мои приказы?>
   <Мог ли Формирующий Камень знать это наверняка?> усомнилась Поющая Истинно. <Помни, он жил в изоляции почти целую руку оборотов этих сезонов. Ты сказал, что его мыслесвет был полон удивления, когда он встретил тебя в месте исцеления Целителя.>
   <И он также внимательно изучил мои травмы,> признался Лазающий Быстро, <поэтому он не знал о форме моей личной песни.> Его обычная кипучая натура усилилась, и он разразился смехом. <Возможно, он действительно верит, что я мог бы заставить летающую штуковину делать то, что я хочу. В конце концов, он действительно казался озадаченным, когда я попросил один из его каменных ножей. Я видел, как его взгляд остановился на моем не-каменном ноже и на маленьком не-каменном топорике, которые Погибель Клыкастой Смерти подарила мне во время дней многочисленных подарков, которые празднует ее семья. Возможно, ты права. Я забываю, что в то время как он и Остроглазый связаны со своими двуногими на расстоянии нескольких дней друг от друга, Остроглазый может задавать вопросы и получать ответы, а Формирующий Камень должен наблюдать и приходить к своим собственным выводам.>
   <Я тут подумала,> сказала Поющая Истинно, <что сама хотела бы встретиться с Формирующим Камень. Он живет слишком далеко от Яркой Воды, чтобы я могла посетить его сама. Клан признает, что я не буду ограничена центральным гнездовьем клана, как традиционно делали певицы памяти. Однако просить их согласиться с тем, чтобы я зашла так далеко, означало бы сделать традиционалистов несчастными. Поскольку сын Формирующего Камень, Кусающий Камень, является одним из таких традиционалистов, и наша цель - воссоединение Формирующего Камень и его детей, а также клана, я думаю, было бы неразумно создавать противоречия. Формирующий Камень почувствовал бы напряжение, но мы не могли объяснить, что это не имеет к нему никакого отношения.>
   <Да, мы должны быть осторожны. Способность читать мыслесветы без мыслеречи может быть хуже, чем быть полностью мыслеслепым, как двуногие. Частичная информация будет интерпретироваться не на основе знаний, а на основе того, что человек считает знанием.> Лазающий Быстро задумчиво дернул хвостом. <Есть один способ приблизить Формирующего Камень к Яркой Воде, хочет он прийти или нет. Если бы Пробуждающая Радость пришла в место обитания Погибели Клыкастой Смерти и ее клана, тогда у него не было бы другого выбора, кроме как пойти с ней. Один из наших разведчиков почти всегда находится достаточно близко, чтобы я мог мысленно говорить из гнезда Погибели Клыкастой Смерти. Если это так, то я мог бы передать тебе сообщение, когда Формирующий Камень будет здесь, и ты могла бы прийти.>
   <Мне все равно потребуется время, чтобы совершить путешествие,> напомнила она. <Мои сопровождающие не были бы счастливы, если бы вы с ним снова появились и исчезли до того, как мы сможем прибыть.>
   <Я учусь читать признаки того, что Погибель Клыкастой Смерти ожидает гостей, которые живут с народом,> сказал Лазающий Быстро. <Прежде всего, она всегда готовит отборные кустистые стебли, больше, чем она когда-либо давала мне самому. Если бы я увидел эти знаки, тогда мог бы послать вам весточку, и вы могли бы пройти часть пути. Затем я дал бы тебе знать, есть ли среди посетителей Пробуждающая Радость и Формирующий Камень.>
   <Хороший план,> согласилась Поющая Истинно. <Возвращаясь к теме тех из народа, которые связаны с двуногими, я была удивлена, что сегодня с тобой не было Остроглазого, и он не был с тобой ни в одном из ваших более недавних визитов. Я знаю, что мы не его родной клан, но Сияющий Солнечный Свет часто встречается с Погибелью Клыкастой Смерти в этих путешествиях, и Остроглазый с ним.>
   <Сияющий Солнечный Свет проводит гораздо меньше времени с Погибелью Клыкастой Смерти и ее кланом,> ответил Лазающий Быстро. Зная, что Поющая Истинно прочитает, что он был глубоко обеспокоен своим мыслесветом, он продолжил объяснять. <Мыслесвет Погибели Клыкастой Смерти затуманен, но я чувствую, что она не осознает, как сильно скучает по обществу Сияющего Солнечного Света. Он был первым человеком, близким к ее возрасту, к которому она не испытывала оттенка... презрения? Отстраненности? Отчужденности? - иногда трудно понять, как мыслеслепые воспринимают друг друга. Прошла рука сезонов, прежде чем она по-настоящему подружилась с кем-то еще, близким к ее возрасту. Теперь у нее есть Открытая Ветрам и Отбеленный Мех...>
   <За исключением того, что она этого не делает,> закончила за него Поющая Истинно, <Открытая Ветрам проводит много времени в том месте, куда двуногие отправляются за исцелением от тяжелой болезни или травмы. Отбеленный Мех решил преследовать ее, хотя, судя по тому, что Грязный Полольщик рассказал тебе о чувствах Открытой Ветрам - или, возможно, лучше сказать, об отсутствии у нее глубоких чувств, - я думаю, что преследование Отбеленного Меха не закончится лакомыми кусочками.>
   <Как думаю я.> Лазающий Быстро щелкнул своим хвостом туда, где у основания частокольного дерева сидела Погибель Клыкастой Смерти, поглощенная одной из своих вещей. <Погибель Клыкастой Смерти страдает, потому что там, где ее когда-то согревали друзья, теперь холодно. Но из-за того, что она так долго обходилась без друзей своего возраста, она может даже не осознавать этого холода. Я делаю, что могу, но, боюсь, из-за моего комфорта ей легче отрицать, как сильно она скучает по ним - особенно по Сияющему Солнечному Свету. Когда они встречаются, а они встречаются по-прежнему почти ежедневно, она вспыхивает. Даже когда он издает какие-то звуки через маленькие штучки, которые она носит с собой, она чувствует часть этого тепла.>
   <Она еще молода,> сказал Поющая Истинно, <но я задаюсь вопросом, может ли когда-нибудь Погибель Клыкастой Смерти связаться с Сияющим Солнечным Светом.>
   <Они хорошо подошли бы друг другу,> сказал Лазающий Быстро, <но в отличие от народа, они не чувствуют эти вещи ясно. У них нет песни разума, с помощью которой они могли бы осознать, что они резонируют в особой гармонии с другим человеком. Я не уверен, но иногда мне кажется, что двуногие похожи на псевдоласок в брачный сезон, за исключением того, что они путают течку с любовью. Сияющий Солнечный Свет проводит много времени с Пробуждающей Радость. Она, по-своему, такая же храбрая и решительная, как Погибель Клыкастой Смерти. В ней есть многое, что может нравиться.>
   <И разве Сияющий Солнечный Свет больше, чем "нравится", ей?>
   <Сияющий Солнечный Свет похож на лес после снегопада. Ты знаешь, что народ в первый раз назвал его Затененным Солнечным Светом, потому что, несмотря на всю теплоту его мыслесвета, в нем была тьма? Его связь с Остроглазым выжгла тень, как солнце выжигает облака после бури. Я думаю, что ему больше, чем когда-либо, "нравится" все, от его еды до его семьи и его друзей.>
   Поющая Истинно потянулась вперед и нежно похлопала Лазающего Быстро по одной стороне его мордочки. <Тогда, возможно, ему также понравится Погибель Клыкастой Смерти больше, чем когда-либо. Мы можем только надеяться, что она даст ему шанс увидеть свой блеск и не отодвинет его подальше из страха быть брошенной.>
  
   * * *
  
   Поездка в Твин-Форкс началась не очень хорошо. Стефани приехала в город со своим отцом в ветеринарном фургоне, чтобы немного поработать с Исследователями ЛСС. Она поспешила на станцию ЛСС, горя желанием встретиться с Карлом.
   Он приветствовал ее своим обычным небрежным жестом и улыбкой. Но когда он двинулся к ней из-под навеса здания, рядом с ним кто-то был: Корделия Шардт-Кордова, Атос выглядывал через ее плечо. Лодыжка Корделии все еще была забинтована, но она перестала пользоваться тростью, и раны Атоса тоже начали заживать. Они все одновременно добрались до аэрокара Карла, и, когда Карл откинул колпак, Атос запрыгнул на переднее сиденье с легкостью, свойственной долгой рутине. Когда он это сделал, Стефани почувствовала, как ее сердце странно сжалось. Это было ее место.
   Корделия не последовала за своим котом, а забралась на заднее сиденье, проскользнув в середину, чтобы оставить окна для древесных котов. Она похлопала себя по плечу, чтобы привлечь Атоса к себе, затем указала направо, чтобы за спиной Карла было место для Выжившего. Стефани подумала, не слишком ли остро она отреагировала, но нет... Неужели Карл выглядел просто немного разочарованным?
   Если так, то он ничего не сказал, но скользнул на водительское сиденье, в то время как Выживший запрыгнул на заднее сиденье позади него. Львиное Сердце, всегда чувствительный к настроению Стефани, остался с ней, тихо напевая свое успокаивающее мурлыканье. Она крепко обхватила его руками и понадеялась, что не выглядит так сильно неуверенным в себе ребенком, каким внезапно почувствовала себя.
   Карл заговорил, когда аэрокар поднялся в воздух. - Привет, Стеф. Я встретился с Корди, когда мы оба высаживали сестер в парке скиммеров. Ей нужно было выполнить кое-какие поручения, поэтому я сказал, что отвезу ее в город. Таким образом, ей не нужно было искать парковку.
   Слишком много объяснений, подумала Стефани, особенно от мистера Сильного и Молчаливого.
   - Привет, Корделия, - сказала Стефани, заставляя себя повернуться и говорить дружелюбно. - Теперь ты действительно хорошо ходишь. Никто бы никогда не догадался, что у тебя был такой тяжелый перелом. Папа сказал, что после того, как ты в последний раз привела Атоса, он фантастически поправляется.
   - Мы оба занимаемся физиотерапией, - сказала Корделия. - Каждый день и любым способом. Но выполнение всех этих растяжек надоедает очень, очень быстро. Хотя ты знаешь лучше, чем большинство.
   Стефани почувствовала, как ослабевает странная, одинокая боль. Ей нравилась Корделия, она действительно нравилась. И "кошки" знали, как найти хороших людей. Если Карл хотел встречаться с Корделией, Стефани собиралась всячески поощрять его. Она бы позаботилась о том, чтобы пригласить их обоих в гости. Возможно, если бы Корделия не была слишком занята, она могла бы присоединиться к Исследователям ЛСС в качестве консультанта. Это позволило бы избежать того, чтобы все вовлеченные взрослые были учителями или родителями.
   Она высказала эту идею, и Карл просиял. - Я тоже об этом думал. Я собирался рассказать тебе об этом, когда у нас будет наше следующее совещание по планированию. Что ты об этом думаешь, Корделия?
   - Конечно! Я послужу наглядным примером того, почему нам всем нужно знать, чего следует опасаться в буше. Действительно отличный наглядный урок, потому что я здесь родилась и всю свою жизнь играла в буше, но если бы не Атос, - ее рука скользнула, чтобы погладить древесного кота от макушки до основания пушистого хвоста, - я была бы мертва, и Барнаби тоже...
   Разговоры об Исследователях ЛСС занимали их всех по дороге в парк скиммеров. Поскольку это было на окраине города, на противоположной стороне от летного поля, которым пользовался клуб дельтапланеристов, Стефани никогда раньше там не была. Она видела это с воздуха, но никогда с земли, где она могла по-настоящему оценить расположение трасс. Теперь она разинула рот от благоговения - и лишь немного от зависти.
   - Ух ты! Я никогда не представляла, какими крутыми они становятся! - восхищенно ахнула она, наблюдая, как скиммеристы направляют свои дельтовидные аппараты вверх, над и вдоль ряда плавных, изгибающихся дорожек. - Я никогда не думала, что хочу кататься на скиммере, но это может заставить меня изменить свое мнение. Конечно, я видела голопередачи, но смотреть самой все по-другому.
   - И сложнее, чем кажется, - сказала Корделия. - Все дело в равновесии и скорости. Вы должны двигаться чертовски быстро, чтобы сделать что-то подобное. - Она указала на молодого человека, который только что взлетел на поверхность чаши с крутыми поворотами. Край чаши снова накренился, как набегающая волна, и молодой человек последовал за ним вверх. Он проплыл вверх по внутренней части вогнутой формы, затем разорвал контакт с магнитным полем и выплыл на свободу в полной, элегантной петле, которая вернула его на трассу. Его ноги подогнулись при внезапном торможении в условиях сильной гравитации Сфинкса, но он приземлился с грацией колибри и использовал свой импульс для резкого поворота, что заставило его вылететь снова на обратный курс ровно на 180 градусов.
   - Парк требует, чтобы гонщики носили антигравы, - продолжила Корделия, - а поверхность дорожки под ними покрыта подкладкой, но царапины и порезы все еще обычное дело.
   - Смотрите, - сказал Карл, указывая. - А вот и моя сестра, Стайса. Она собирается попробовать тройной элемент. - Трое людей наклонились вперед, пристально наблюдая, как Анастасия взлетела по крутому пандусу, набирая скорость, а затем въехала на своем скиммере в круглую извилистую трубу. Инерция удерживала ее на месте, она пронеслась по внутренней части трубы, как пуля, в то же время сделав три полных петли внутри трубы, затем выскользнула с другой стороны в полуприседе, раскинув руки для равновесия, в то время как ее длинные темные волосы струились из-под шлема.
   - Это было впечатляюще, - искренне сказала Стефани.
   - Да, я знаю, - сказал Карл. - И она продолжает говорить мне, что это совершенно безопасно. Я верю ей - на самом деле верю - и я прошел тот же курс. Но должен сказать, что скиммеры - не мое любимое занятие, и мой желудок все еще переворачивается, когда я смотрю на нее. Хочешь немного замороженного заварного крема? Я имею в виду, Стеф, ты не ела по крайней мере двадцать минут.
   - Почти час, - серьезно поправила она. - Просто помни, я взрослеющая девочка.
   - Очень медленно растущая, - поддразнил он.
   Знакомое подшучивание было приятным. Стефани улыбнулась Корделии. - А как насчет тебя?
   - Я думаю, что мне надоело расти, - торжественно сказала Корделия, - но у меня есть срастающиеся кости. Мне нужен дополнительный кальций. Заварной крем - это не закуска, это лекарство.
   Они вместе рассмеялись. Когда Карл не придумал своего собственного творческого оправдания, Стефани оглянулась и увидела, что он уставился на скиммер, озабоченно нахмурив брови. - Карл?
   - Я искал Надю и Натали. Подумал, что куплю им тоже что-нибудь в закусочной. Я заметил Натали, но не могу найти Надю. Думал, она была с той кучкой девушек слева, но они только что вышли из ряда, чтобы снова начать скольжение, а ее там нет. Если она ушла в самоволку...
   Корделия вскочила с заднего сиденья. - Я проверю закрытые места. Ты подзываешь двух других и спрашиваешь, знают ли они, где Надя.
   - В чем дело? - спросила Стефани, поспешив встать рядом с Карлом, когда он помахал Натали, затем подождала, пока он сможет поймать взгляд Анастасии, не подвергая ее риску во время сложной части трассы. - Вы с Корделией обе ведете себя так, как будто то, что Надя здесь не права, - это повод для беспокойства.
   - Это так, - сказал Карл. - Это не в первый раз. В прошлый раз она утверждала, что была в туалете, вот почему Корди пошла туда. На этот раз Надя не сможет использовать это в качестве оправдания. Хуже того, я связался с ней. Она не отвечает, но локатор на ее унилинке говорит, что она здесь, в парке.
   - Так ты действительно думаешь, что она там, где ей не следует быть?
   - Поскольку единственное место, где она должна быть, вот этот парк, и я ее не вижу - неважно, что говорит унилинк - да. У Корди было достаточно времени, чтобы проверить, была ли Надя в туалете. Так что... она, вероятно, отключилась. Наверное, с парнем. Вероятно, с парнем, с которым мы бы не хотели ее видеть.
   Стефани знала Надю Зивоник почти три года, но никогда не уделяла ей слишком много внимания, хотя они были почти одного возраста. Дело было не в том, что Надя была совершенно непорядочным человеком, но Стефани тянулась к людям старше себя. - Мы найдем ее, - сказала она.
   - О, мы найдем ее, - согласился Карл. - И затем я собираюсь оставаться очень, очень спокойным, и отвезти ее домой, и позволить моим родителям заниматься родительскими делами, потому что прямо сейчас я бы встряхнул эту девочку так сильно, что вытряхнул бы ее зубы прямо из черепа.
   Стефани потянулась, чтобы сжать его руку в знак утешения. когда у Карла запищал автоответчик. Корделия говорила с четкостью офицера корабля, докладывающего капитану на мостике: - Нади здесь нет. Проверила туалеты, раздевалку и маленькую забегаловку. Я бы ни за что не пропустила ее. Здесь не так уж много людей.
   - Понял тебя, - сказал Карл. - Натали почти рядом, а Стайса заканчивает свой заезд и будет немного позже. Я выясню, что им известно. Присоединяйся к нам.
   - Хорошо. Я останавливаюсь, чтобы купить поднос с заварными рожками. Мы двое нуждаемся в подслащивании. - Корделия рассмеялась, но это прозвучало натянуто. - И Стеф, и мне действительно нужно перекусить.
   Они сошлись у выхода из парка скиммеров, из которого Карл чуть ли не лягушачьим маршем повел двух потных младших девочек к своему аэромобилю.
   - Где Надя? - потребовал он, когда они оказались в относительном уединении.
   - Я не знаю, - сказала Анастасия, но в ее тоне было что-то такое, что Стефани распознала как говорящую абсолютную правду, которая, тем не менее, утаивает информацию. Они с Натали выглядели нервными.
   - Я тоже, - добавила Натали. Она посмотрела на Корделию, и в выражении ее лица было что-то умоляющее. Корделия нахмурилась. - Тебя что-то беспокоит, Нат? Ты выглядишь так, как будто у тебя расстройство желудка. Хочешь, я отведу тебя в туалет?
   Натали поколебалась, затем кивнула. Когда сестры начали расходиться, Стефани взглянула на Карла, решила, что он мог бы вытянуть из своей сестры больше, если не будет свидетелей, и последовала за Корделией. Хотя древесные коты привлекли определенное внимание, никто не мешал им, и вскоре трое людей и два кота заняли небольшую раздевалку и закрыли дверь.
   - Ты хочешь что-то сказать, Нат? - сказала Корделия, прислоняясь спиной к стене с Атосом на руках. - Что-то, что ты не хотела говорить при Стайсе?
   - Да... - Натали заколебалась, затем слова вырвались сами собой. - Стайса не притворялась. Не совсем. Мы не знаем, где Надя. Но мы точно знаем, что ее там нет и что она ушла с Луном. Мы волновались последний час, потому что она обещала нам, что на этот раз вернется пораньше, так что даже если Карл придет пораньше, проблем не будет. Но она не вернулась.
   - Ты позвонила ей?
   - Не смогла. Она оставила нам свой унилинк. Она знала, что Карл проверял ее дистанционно, и таким образом это не показало бы ему, где она на самом деле.
   Вздох Корделии был достаточно порывистым, чтобы по шерсти Атоса пробежала рябь. Чтобы дать ей время прийти в себя, Стефани задала свой собственный вопрос.
   - Лун? Это имя человека?
   - Прозвище, - сказала Натали, явно испытывая облегчение от того, что ей предстоит ответить на совершенно нормальный вопрос. - Когда он был ребенком - или, по крайней мере, так сказала Надя - он был очень пухлым, поэтому его семья назвала его "Воздушный баллон", и это прижилось. Когда он стал старше, он не мог избавиться от этого, но ему удалось приучить большинство людей называть его Луном.
   - Я думаю, немного ближе, - сказала Стефани. - Водная птица, верно? Я видела гагар в заливе Явата.
   - Баллун Вилларой? - воскликнула Корделия. - Надя ушла с Баллуном Виллароем? Он старше меня!
   - Надя подумала, что это круто, - сказала Натали. - Я имею в виду, парень из колледжа думал, что она интересная. Они познакомились, когда он тренировался в плавании в Y. Я думаю, он один из тех, кто организовал команду по плаванию. Она без ума от него.
   Прозвище "Лун" теперь имеет больше смысла, подумала Стефани, вспоминая длинношеих, гладкотелых водных птиц, которых она наблюдала, казалось, много веков назад с Андерсом.
   - Разница в четыре или пять лет не имеет большого значения, когда ты, о, возраста Даны, - сказала Корделия, - но что бы Лун увидел в Наде? Ей всего пятнадцать.
   - Поклонение герою? - предложила Стефани, стараясь не обидеться на это "всего пятнадцать", в конце концов, ей было почти шестнадцать. - Может быть, она также действительно хорошо выглядит в купальнике.
   Корделия посмотрела на Натали. - Я не собираюсь говорить, что это твоя работа - выдавать подругу, за исключением, знаешь, может быть, так оно и есть. Не за то, что влюбилась в парня постарше, а за то, что сбежала тайком. Одно связано с другим. Не думай, что мама не услышит об этом. Скажет ли Карл своей маме - это его дело, но если ты не скажешь маме, это сделаю я. Я не собираюсь усложнять дело.
   - Но... - начала Натали, очевидно, видя, что ее новые свободы, возможно, ограничены.
   - Но ничего. Два слова: предупреждение падений, - сказала Корделия. - Я годами жалела о том, что установила свое. То, что ты и другие были в группе, это было, ну, своего рода взаимный сигнал о падении. Но ты его не установила.
   - В этом почти есть смысл, - сказала Натали, - но мы же не одни в парке. Есть спасатели и все такое.
   - Но там, где сейчас Надя, нет спасателей, - огрызнулась Корделия. - Она где-то там, с парнем, который, каким бы милым она его ни считала, недостаточно заботился о ней, чтобы вернуть ее сюда вовремя и уберечь от неприятностей. Если он такой зануда, что еще он может сделать?
   Пока Корделия песочила Натали, Стефани переписывалась с Карлом о Луне. Его ответ пришел незамедлительно.
   - Карл говорит "спасибо". Он предлагает нам посмотреть, сможем ли мы найти Надю сами, прежде чем вызывать поисковую группу. Он уходит со Стайсой, чтобы запустить поисковый шаблон.
   - Пусть он пришлет координаты, - сказала Корделия, подталкивая Натали к ней. - Мы установим дополнительный шаблон.
   Стефани так и сделала, затем сделала несколько шагов вприпрыжку, чтобы догнать сестер Шардт-Кордова. Когда они садились в аэрокар, к ним подбежал Тоби Медник, один из друзей Стефани по клубу дельтапланеристов. Он был одет в униформу местного концессионного киоска.
   - Карл велел мне передать тебе, что я держу ухо востро на случай, если Надя вернется сюда. Я позвоню тебе, если она объявится тут.
   - Ты ангел на земле, - сказала Стефани, позволяя Львиному Сердцу запрыгнуть первым, а затем бросаясь на заднее сиденье машины Корделии, - как и в воздухе.
   Большие карие глаза Тоби вспыхнули, и он показал ей поднятый большой палец. - Он симпатичный, - сказала Натали, глядя вслед гибкому темноволосому молодому человеку, когда он поспешил обратно на свой пост у киоска с фалафелем и творожным сыром. - Я видела его раньше. Ты хорошо его знаешь?
   - Кажется, что прошла вечность, - немного удивленно ответила Стефани, - но на самом деле всего несколько лет. Он был одним из самых молодых членов клуба дельтапланеристов, когда мой отец и мэр Сапристос основали его. Теперь он один из лучших пилотов, капитан "Голубого летуна".
   - Интересно, сколько ему лет? - сказала Натали, искоса взглянув на свою старшую сестру.
   - Моложе тебя, я думаю, - сказала Стефани, смеясь. Она увидела, что Карл скопировал Корделии свое сообщение Стефани, и что Корделия связала этот шаблон поиска с большим экраном аэрокара.
   - Натали, мы собираемся петлять между множеством деревьев, так что Корделия должна смотреть только на то, что находится прямо впереди. Я буду смотреть сверху вниз со стороны Корделии, а ты смотри за другой стороной.
   - Хорошо, - сказала Натали, внезапно посерьезнев.
   Львиное Сердце присоединился к Стефани у ее окна. Атос забрался на спинку водительского сиденья и что-то напевал Корделии. Звук был таким тихим, что если бы Стефани не была настроена на него, она сомневалась, что услышала бы его.
   Так что, несмотря на то, что Корделия ведет себя круто, она волнуется.
   Сама Стефани особо не волновалась. Хотя она пропустила годы чумы, у нее была своя доля - больше, чем ее доля, по словам ее родителей - приключений не на жизнь, а на смерть с тех пор, как она приехала на Сфинкс. Она прекрасно понимала, что что-то может быть не так. В чем она не сомневалась, так это в способности себя и Карла - и, возможно, даже Корделии - справиться со всем, что они найдут.
   Голос Карла раздался по аудио на ее и Корделии унилинках: - Мы нашли аэрокар, припаркованный почти в укрытии. Соответствует общему описанию в базе данных ЛСС для одного из принадлежащих семье Луна. Я спускаюсь вниз. Присоединяйтесь к нам, как только сможете.
   - Поняла! - Корделия сорвалась с места и провела аэрокар через удивительно крутой поворот и крен. - Мы будем там меньше чем через пять минут. Нат, почему Стайса сразу не сказала, с кем была Надя?
   - У Нади что-то есть на нее, - ответила Натали. Теперь она была бледна, как будто внезапно осознала, насколько это может быть серьезно. - Они сделали все это, "ты знаешь, я знаю, что хотели бы знать люди". Стайса точно не сказала мне, чем ей угрожает Надя, но позже Надя снова подколола ее. Я думаю, это связано с какой-то семейной реликвией, в порче которой никто не признался, и в конце концов в этом обвинили собаку. Вот так.
   Когда они приземлились, Анастасия была в аэрокаре Карла и явно плакала. Карл стоял в стороне и, пока ждал, осматривал местность с помощью беспилотника ЛСС, который он всегда возил в своем аэрокаре. Стефани знала его достаточно хорошо, она почти физически ощущала его потребность уже продираться сквозь кусты в поисках своей сестры. Но это было не так. Вместо этого он методично наносил на карту местность, ожидая подкрепления. Хотя сегодня он был не в униформе, вся его поза кричала о его подготовке в качестве рейнджера ЛСС, и Стефани почувствовала, как ее сердце наполнилось гордостью. Все их инструкторы на Мантикоре были бы довольны.
   - Аэрокар Луна пуст, - кратко доложил Карл. - Я ждал, пока вы все прибудете сюда, чтобы произвести обыск. Стайса, садись в машину Корделии. Вы с Натали останетесь там, пока вам не скажут, что вы можете выходить. И постарайся перестать причитать. Нам нужно сосредоточиться на том, чтобы выяснить, что с ними случилось. Корделия, твоя лодыжка намного лучше, но мы не хотим перегружать ее. Ты останешься здесь, у машин, с Атосом. Мы со Стеф обыщем окрестности.
   Ни одна из сестер Шардт-Кордова не спорила. Атос, однако, увидевши, что Выживший и Львиное Сердце устремились в верховья ближних псевдососен, которые доминировали в этом районе, присоединился к ним. Стефани вышла из аэрокара Корделии и встала настороже, ожидая приказов для себя. Одна из вещей, которой они с Карлом научились на своих курсах правоприменения на Мантикоре, заключалась в том, что выполнение приказов экономило много энергии. Она знала, как сильно Карл, должно быть, хотел найти свою сестру, но он следовал протоколу и ждал подкрепления. Лучшее, что она могла сделать, это поддержать его.
   - Стеф, - Карл указал на область к востоку от поляны взмахом руки, - ты идешь туда. - Он не потрудился сказать, что возьмет другую сторону или что она должна позвонить, если что-нибудь найдет. Они тренировались у одних и тех же учителей и, что еще лучше, доверяли здравому смыслу друг друга.
   Стефани коротко кивнула ему и вышла. Она знала, что Львиное Сердце движется над головой, чуть впереди, настораживаясь при любой опасности, которая может затаиться в кустах.
   Хотя, подумала Стефани, любое существо, которое останется в этом районе с тремя аэрокарами и несколькими людьми, топчущимися вокруг, будет либо опасным, либо сумасшедшим, либо... слишком занятым ужином, чтобы обращать внимание на остальное.
   Последняя мысль, которую ее воображение проиллюстрировало ужасными образами изуродованного трупа Нади, заставила Стефани пожелать поторопиться, но она знала, что спешка - худшее, что можно сделать в такой ситуации.
   - Когда возникает потенциальная опасность, - говорил доктор Мордехай Флуре, - те, кто проводит поиск, должны тщательно оценивать баланс между скоростью и тщательностью.
   Сегодняшний поиск должен быть медленнее из-за характера местности. Как и любой лес, леса на Сфинксе варьировались в зависимости от доминирующих деревьев. Частокольные деревья и псевдососны создавали густой навес, что часто означало свободу от подлеска и возможность видеть на большом расстоянии. Однако в этом районе была более высокая концентрация грунтовых вод, и поэтому преобладали заросли ежевики и других кустарников. Хотя лес не был опутан лианами или шиповником, как некоторые второсортные леса, в которых Стефани играла на Мейердале, по сфинксианским стандартам он был относительно густым.
   Приготовив свой 11-миллиметровый "магнум", Стефани начала работать по схеме методичного поиска. Это заставило ее отвлечь часть своего внимания от потенциальных местных опасностей, поэтому она была рада узнать, что Львиное Сердце недалеко. Участок леса, который Лун выбрал для своего свидания с Надей, был не очень удален от населенных пунктов, но это не означало, что там не было хищников.
   И снова Стефани почувствовала настоятельную необходимость. Она подумала о том, чтобы установить свой антиграв на большую компенсацию, чтобы она могла двигаться быстрее, но тогда она могла упустить какую-то важную деталь. Когда она нашла первый след пропавшей пары, она была рада, что не выбрала скорость, потому что, если бы она летела еще немного быстрее, она бы пропустила тело, распростертое под естественной беседкой зрелой кружевной ивы.
   Она заговорила в свой унилинк. - Нашла мужчину. Он лежит на спине, без сознания. Выглядит так, как будто ударился головой о корень дерева. Дыхание прерывистое. Признаки внешних повреждений. У меня есть аптечка первой помощи, но...
   - Окажи первую помощь. - Голос Карла был резким. - Есть какие-нибудь следы Нади?
   Стефани подошла к молодому человеку, который, как она предположила, должен был быть Луном. - Здесь ее нет. Я могла бы продолжать искать. На его заду несколько странных отметин, один комплект тянется...
   - Убедись, что Лун не в опасности, - сказал Карл. - Я уже в пути.
   Остальная часть ответа Карла была прервана серией резких настойчивых воплей Львиного Сердца, подхваченных Атосом. Убедившись, что Лун не находится в непосредственной опасности, Стефани оставила его там, где он лежал, и помчалась туда, куда звали древесные коты. Она заметила, что одна из отметин на заду шла в этом направлении.
   След к Наде, подумала Стефани. Должно быть, она пошла этим путем.
   Размытое серо-белое пятно упало сверху, когда Львиное Сердце спрыгнул со своего древесного насеста и приземлился прямо перед Стефани, заставив ее резко поднять голову - и таким образом избежать падения в выемку в лесной подстилке, частично скрытую множеством пушистых молодых деревьев рядом с псевдососнами. Отверстие не было ни достаточно большим, ни достаточно глубоким, чтобы его можно было назвать "расселиной" или "оврагом", но оно было достаточно глубоким, чтобы представлять опасность при падении без подготовки.
   Надя Зивоник лежала скомканной кучей внизу, и с того места, где Стефани стояла наверху, глядя вниз, она не могла сказать, дышит ли другая девочка.
  
  

8

  
  
   Как только Лун и Надя нашлись, Корделия перешла к ним. Натали и Анастасия оставались под неофициальным арестом в аэрокаре, в то время как Корделия поспешила посмотреть, какую помощь она может предложить. Стефани спустилась в яму, в которую упала Надя, и проверяла ее состояние.
   - Надя дышит, но без сознания, - сказала Стефани в свой унилинк. - Хорошая новость в том, что у нее был включен антиграв, когда она упала, так что она была в условиях нормальной гравитации. Еще лучше то, что этот овраг покрыт толстым ковром из иголок псевдососны, так что ее падение было относительно мягким. Она также, кажется, умудрилась упасть, вытянув руки перед собой. Они по локоть зарыты в сосновые иголки. Я не думаю, что она отключилась сразу. Выглядит так, как будто она наполовину завалилась набок, прежде чем потерять сознание. Я просканировала ее с помощью медицинского приложения на моем унилинке и не вижу никаких очевидных переломов. Хотя, вероятно, у нее, по крайней мере, сотрясение мозга.
   - Как ты думаешь, нам будет безопасно ее перевезти? - спросил Карл напряженным голосом. - Или мне следует вызвать скорую помощь?
   - У нас с тобой есть базовая подготовка скорой помощи, - ответила Стефани. - Если ты чувствуешь себя достаточно трезвомыслящим, чтобы использовать это, когда пациентка - твоя родная сестра, тогда, думаю, мы могли бы переместить ее. Чем скорее мы доставим ее туда, где она сможет пройти полное сканирование, тем лучше.
   - У меня в машине есть носилки, - сказал Карл, - я привезу их.
   Однако он оставил свой унилинк включенным, чтобы они могли продолжить общение и планирование.
   Корделия предложила: - Я могла бы взять Нат и Стайсу в свою машину, и Луна, тоже, если хочешь. Тогда мы сможем уложить Надю плашмя на заднее сиденье патрульного аэрокара Карла, а Стефани сможет поехать с ним в качестве санитара скорой помощи.
   - Хороший план, - сказал Карл, его голос слегка искажался из-за того, что он подпрыгивал, - но я беспокоюсь, что Лун может решить уйти сам. Даже если это выглядит как несчастный случай, он должен знать, что ситуация будет выглядеть плохо для него. Почему бы тебе не взять Луна и Стеф в свою машину? Стеф может сидеть на заднем сиденье с Луном; она уже в списке ЛСС, и я могу поручить ей присматривать за ним на случай, если кто-нибудь захочет пожаловаться позже. Ты можешь взять Нат, а я возьму Стайсу. Мы встретимся в больнице в Твин-Форкс.
   - Это оставляет вас без медицинской помощи, если она понадобится Наде, - напомнила ему Стефани.
   - Анастасия прошла курс базовой первой помощи более года назад, - ответил Карл холодным голосом. - Думаю, ей пойдет на пользу столкнуться с последствиями пассивного участия в безответственных действиях. Я у машины. Я буду у вас буквально через минуту.
   Антиграв сделал возможным перемещение Нади без излишней толкотни. Анастасия помогала, бледная, но решительная, следуя приказам своего старшего брата без комментариев. Хотя она явно хотела помочь, Стефани перешла к Луну. Молодой человек начал шевелиться. Стефани проверила его с эффективностью, которую Корделия не могла не считать более чем немного безжалостной.
   - Надя? - Глаза Луна были расфокусированы. - Где принцесса Надя? Где музыка? Моя голова... - Следующие несколько его слов были непонятны. Стефани начала задавать ему стандартные вопросы для самоидентификации. Первые два ответа были настолько явно странными, что Корделия, которая помогала Карлу и Анастасии, почувствовала, как ее брови поднялись до линии роста волос.
   На вопрос "Как вас зовут?" Лун ответил: - Принц Шипучая морская птица из Дворца забытого времени.
   Только когда Стефани повторила вопрос, он назвал свое полное имя. Когда Корделия услышала, что его настоящее имя было "Фабрис", она поняла, почему он предпочел "Лун". Казалось, у него были такие же проблемы со своим адресом, он повторил фразу о Дворце забытого времени, пока Стефани не задала вопрос во второй раз удивительно резким и бесстрастным для шестнадцатилетней девушки голосом. После этого ответы Луна были более или менее разумными, хотя он, казалось, неохотно отказывался от своих фантазий.
   - Мог ли он удариться головой достаточно сильно, чтобы вызвать галлюцинации? - спросила Корделия Стефани, когда два аэрокара с пациентами на борту поднялись в воздух и помчались в больницу.
   Стефани пожала плечами. - Может быть. Я предполагаю, что он был немного пьян. От него пахло кислятиной. Когда мы запирали его аэрокар, то заметили фольгу от чего-то похожего на мини-бутылку шампанского на переднем сиденье, а также пару бокалов с остатками жидкости.
   - Серьезно? - Корделия хотела спросить еще, но, поскольку на заднем сиденье сидел Лун, откинув голову назад, с холодным компрессом на лбу и глазах, она сдержалась.
   Позже, в больнице, когда Лун и Надя были доставлены туда на обследование, а Карл со своей сестрой отправился ждать результатов, Корделия возобновила эту тему. Она говорила тихо, чтобы не услышали Анастасия и Натали, сидевшие бок о бок в нескольких креслах от нее, совершенно безмолвные, с чувством вины и беспокойства, обернутыми вокруг их плеч, как шерстяное одеяло,.
   - Ты серьезно насчет шампанского?
   - Серьезна как жизнь, - ответила Стефани, лениво поглаживая Львиное Сердце. - Были свидетельства того, что они вдвоем устроили прелестный маленький пикник, прежде чем выполнить то, что причинило им боль.
   - Что было... как ты думаешь? - спросила Корделия немного холодно, и Стефани фыркнула.
   - Я подумала ту же мерзкую мысль, что и ты только что, - сказала она. - Учитывая, где мы нашли Надю, это определенно выглядело так, как будто она, возможно, пыталась сбежать от него. Парень постарше, девушка помоложе, ускользание, алкоголь, он начинает распускать руки - или хуже того - и она убегает. Он падает, преследуя ее, ударяется головой... - Она пожала плечами. - Да, я так думала. И я была достаточно зла на него за то, что он так заставил Карла беспокоиться, от этого я тоже не хотела отказываться. Ему, черт возьми, следовало бы знать лучше, и Надя действительно могла погибнуть там. Это было бы достаточно ужасно для любого, но Карлу не нужны такие переживания, особенно после...
   Она замолчала и сердито покачала головой, и Корделия кивнула в молчаливом согласии.
   - В любом случае, - продолжила Стефани, - я была достаточно зла, чтобы не давать Луну слабины. Но потом я успокоилась и взглянула на это. - Она вызвала голографические изображения на своем унилинке. - Я взяла их на месте. Я не эксперт по слежению. Карл намного лучше меня. Но чем больше я на них смотрела, тем больше должна сказать, что, похоже, они, возможно, танцевали.
   - Танцевали? - недоверчиво повторила Корделия. - От каких танцев можно так вырубиться?
   Атос взвизгнул. Обе девушки обернулись и увидели, что Карл, оглядываясь через плечо, вернулся в комнату.
   - Надя в сознании? - спросила Стефани. - Как она?
   - Ей больно. Ушибы. Пара сломанных пальцев. Небольшое сотрясение мозга. Она отделалась легко. Лун на самом деле в худшем положении. Похоже, он споткнулся о корень и врезался головой в ствол дерева.
   Анастасия разрыдалась, и Натали обняла ее, на ее глаза навернулись слезы.
   Карл, очевидно, решил, что Анастасия в надежных руках, потому что опустился на одно из сидений рядом с Корделией и Стефани. Выживший повернулся и сел к нему на колени.
   - Карл, посмотри на это, - сказала Стефани, показывая ему изображения на своем унилинке. - Говорит ли это тебе о том, что они могли делать?
   - Может быть, и так, но у меня есть внутренняя информация, - ответил Карл. - Очевидно, они пытались воспроизвести старый балет о непонятом принце, превратившемся в птицу, и девушке, которая видит благородную натуру под его внешностью с роскошными перьями.
   - Так они действительно танцевали? - Корделия недоверчиво покачала головой.
   - Да, - согласился Карл. - Когда я надавил на нее, Надя признала, что они немного перебрали с выпивкой на пикнике. За ужином они обсуждали идею устроить что-то вроде водного балета в качестве мероприятия плавательного клуба, и, ну, одно привело к другому. - Он поморщился. - Надя что-то утаивает, поэтому я подозреваю, что они занимались чем-то большим, чем просто ужином и танцами, но нет никаких доказательств того, что Лун зашел слишком далеко в своем внимании. По-видимому, он виноват в вопиющей беспечности, но не более того.
   Несмотря на все спокойствие в его тоне, правый кулак Карла продолжал сжиматься, как будто он готовился кого-то ударить. Он расслаблял его, а затем снова сжимал. Корделия зачарованно наблюдала за ритмичными движениями, думая, что Карл действительно был заботливым старшим братом. И Стефани была права; то, что случилось с Надей, должно быть, пробудило все болезненные воспоминания о том, как умерла его невеста. Карл испытывал одновременно облегчение от того, что с сестрой все будет в порядке, и ярость на нее за то, что она подвергла себя риску, и, вероятно, почти такую же ярость на нее за то, что она напугала его. Он хотел бы иметь возможность полностью обвинить Луна, но, похоже, он не мог. Что, вероятно, делало все еще хуже.
   - Итак, вот что, - сказал Карл. - Мой отец достаточно близко к Твин-Форкс, и он собрался приехать и забрать Надю и Стайсу, обеих. Мне сказали, чтобы я постарался держаться подальше. Я думаю, что грядет какое-то тяжелое родительское воспитание, и мое присутствие ограничило бы папин стиль.
   Стефани одарила Корделию, как она была уверена, ободряющей улыбкой, но ее беспокойство было совершенно очевидным.
   - Итак, когда папа Карла приедет сюда, вы двое не хотите пойти перекусить в кафе "Ред-Леттер"? Я угощаю?
   Корделия покачала головой. - Обычно я бы сказала "абсолютно", но мне нужно отвезти Нат домой для ее собственной дозы родительского правосудия. Мы задержались так надолго только потому, что я не хотела уезжать, пока не услышим, как чувствует себя Надя - и Лун тоже, но в основном Надя.
   - Тогда в другой раз, - сказала Стефани. - Как насчет тебя, Карл?
   - Шеф Шелтон сказал, что я буду бесполезен в полевых условиях, и предложил нам с тобой поработать несколько часов на Исследователей ЛСС. - Он ухмыльнулся. - Он хороший босс. Умудряется быть сострадательным, отвлекать меня и оправдывать выплаты - все это в одном флаконе.
   - Для этого я гожусь, - сказала Стефани. - Однако в кафе Ред-Леттер можно планировать так же легко, как и в филиале ЛСС. Тогда за мной молочные коктейли и бургеры.
   - Опять проголодалась? - спросил Карл, по-братски взъерошивая ее кудри. Он ухмыльнулся Корделии и понизил голос. - Известно, что Стеф заказывала два десерта и думала, что ей удалось обмануть официантов, заставив их поверить, будто один мой.
   Стефани в шутку пнула его в лодыжку. Корделия задавалась вопросом, осознавал ли кто-нибудь из них, сколько нежности скрывалось за этим поддразниванием. Она тоже удивлялась, почему от осознания этого ей стало немного грустно.
  
   * * *
  
   Когда Формирующая Жизнь опустила свою летающую штуковину с верхушек деревьев, чтобы сесть на плоские насесты, Оживший Камень сразу же почувствовал мощный и приветливый мыслесвет Лазающего Быстро. Мыслесвет Остроглазого также излучал удовольствие, но без "хозяйской" ноты. Из этого Оживший Камень сделал вывод, что он и Формирующая Жизнь пришли туда, где Лазающий Быстро жил со Свирепой Воительницей и ее кланом, и что Решительный Защитник тоже был в гостях. Формирующая Жизнь все еще доставала какие-то вещи из несущей части летающей штуковины, когда на насест села еще одна летающая штуковина, и появился другой из народа со своим человеком.
   Оживший Камень встречался с ними раньше и нашел их мыслесветы странно похожими. В обоих чувствовалась определенная целеустремленность, не в негативном смысле о том, что он был узок, но в позитивном смысле того, что открыл великую страсть, через которую воспринималось все остальное. Было легко догадаться, чем это было для представителя народа, потому что, если он не ухаживал за растением, он изучал новый образец или вдумчиво пробовал какую-нибудь кору, ягоду или лист. По этой причине Оживший Камень думал о нем как о "Любителе Растений". Поскольку он не был уверен, какой главный интерес двигал двуногой Любителя Растений, он назвал ее "Чувствующей Сильно".
   Итак, должно состояться собрание маленького клана двуногих, которые подружились с народом, подумал он и был доволен. Эти собрания всегда делали счастливой Формирующую Жизнь. Ее первоначальная нервозность по поводу этих двуногих исчезла, и ее чувства к ним потеплели, как будто они были продолжением ее родового клана. Он мог чувствовать, как напряжение покидает ее, когда она перешла к Чувствующей Сильно, ее удовольствие, когда Решительный Защитник и Свирепая Воительница вышли, чтобы помочь ей нести все вещи, которые она принесла с собой. Там было так много всего - и, по-видимому, у нее было еще больше своего, - что Оживший Камень задумался, не останутся ли они здесь на ночь. Это было бы действительно очень приятно.
   Он проблеял приветствие Любителю Растений, затем они вдвоем взбежали по стволу высокого золотолиста, где их ждали другие из народа. У Лазающего Быстро было очень удобное гнездо рядом с гнездовьем двуногих, часть которого имела откидные створки, чтобы он мог входить и выходить, когда пожелает. Аналогичные приспособления были сделаны для жилища клана Формирующей Жизнь, и Оживший Камень оценил это. Его хорошо кормили, его любили, но он прожил много сезонов, вращаясь только в своем собственном мыслесвете, и иногда было приятно побыть наедине с самим собой.
   Однако это был не один из тех случаев. Лазающий Быстро, перепрыгивая с ветки на ветку, проводил экскурсию по своей территории и своими действиями давал понять, что он рад поделиться ею со своими друзьями. Любитель Растений был особенно счастлив, когда они пришли в место, почти полностью сделанное из блестящего прозрачного камня, который двуногие использовали, чтобы пропускать свет в свои массивные гнезда. Еще до того, как они проскользнули внутрь через открытую панель, Оживший Камень догадался, что это была большая и тщательно продуманная версия меньшего места для выращивания растений, которое использовал клан Формирующей Жизнь. Здесь сильно пахло взрослой двуногой самкой, самкой, чей запах иногда задерживался на Свирепой Воительнице. Может быть, ее мать?
   Дальнейшие экскурсии привели их в районы, в которых Оживший Камень уловил запах Целителя, спасшего ему жизнь после почти фатальной встречи с иглозубыми. Оживший Камень уже подозревал, что Целитель был отцом Свирепой Воительницы. Теперь он чувствовал уверенность.
   В конце концов, они все вошли, чтобы присоединиться к двуногим. Огненный Гребень, целитель двуногих, и его напарница не присоединились к группе, но в остальном присутствовали все двуногие, которые, как он знал, были связаны с народом. Они горячо обсуждали какой-то вопрос - один из фальшивых мехов, похожих на мех Остроглазого, но гораздо более изношенный, лежал на плоской платформе из полированного дерева, на которой они также разложили разнообразные продукты для еды и питья. Оживший Камень потеребил свой собственный искусственный мех, думая, что он гораздо лучше заботится о сделанных вещах, чем молодой разведчик. Тем не менее, достаточно скоро у них обоих будет достаточно меха, чтобы защитить их от самых сильных холодов.
   Лазающий Быстро привел своих гостей в место, где пахло приготовленной едой. Там, как всегда, когда они встречались, было множество блюд, которые нравились народу, в том числе несколько кустистых стеблей. Никто из них не был особенно голоден, но все перекусили, затем Лазающий Быстро достал очень красивую сетку для переноски и принялся упаковывать кое-что из провизии.
   На потом, подумал Оживший Камень, и сделал все возможное, чтобы помочь.
   Возможно, он не был бы так нетерпелив, если бы знал цель сбора, которую запланировал Лазающий Быстро.
   Позже, после того, как все молодые двуногие разошлись по своим спальным местам, оставив только тихие приливы и отливы своих сновидящих умов, просачивающихся к своим товарищам по связи, Лазающий Быстро указал наружу. Его мыслесвет вспенился от веселого возбуждения, он разложил сетку с провизией и указал, что у него есть кое-что, что он хотел бы им показать. Несомненно, двое других знали, на что намекал Лазающий Быстро, потому что в их мыслесветах не было явного любопытства, только интерес.
   Возможно, Лазающий Быстро знает хорошее место для рыбалки или поимки зубастых ночных тварей, подумал Оживший Камень, но если так, зачем приносить еду? Тем не менее, ночь приятная, и неплохо побегать под звездами с друзьями.
   К тому времени, когда он почувствовал тщательно приглушенный мыслесвет тех, кто ждал их, для Ожившего Камня было слишком поздно избегать встречи, тем более что та, кто ждала, не нанесла ему никакого оскорбления. Действительно, даже когда они были в пределах видимости друг друга, он не узнал ее. Только когда она отключила свой мыслесвет, он узнал ее.
   Его первой реакцией было полное изумление. Мыслесвет был знакомым, но, несмотря на то, что та, кто носила его, была уже не почти юной, которую он помнил, а великолепной взрослой женщиной, поэтому мыслесвет повзрослел и углубился, содержа резонансы настолько мощные, что Оживший Камень почти поверил, что его поврежденная мыслеречь может услышать то, что она должна была сказать. Конечно, ее мыслесвет был почти ослепительно ярким.
   Была ли это на самом деле молодая Поющая Истинно? Точно так же, как он помнил Лазающего Быстро как озорного молодого разведчика, он помнил Поющую Истинно как многообещающую певицу памяти, ту, что была - и, несомненно, все еще должна быть - под руководством Прядильщицы Песен. Что она здесь делала? Певицы памяти никогда не покидали центральное гнездовье клана, и все же она была здесь, и не было никаких сомнений в том, что она тоже была певицей памяти.
   Думаю, что Лазающий Быстро - не единственный в своем помете, кто гнет и нарушает правила. Поющая Истинно поднялась до самого высокого ранга и взяла дела в свои когти, чтобы порыться в старых порядках и измельчить их, наполняя гнездо новорожденного выводка.
   Оживший Камень хотел бы спросить, умерла ли его старая подруга, иногда старая соперница, Прядильщица Песен, и если да, то как она встретила свою смерть. Прядильщица Песен не была молодой, но не была и скрипучей старухой. Поющая Истинно успокоила его, предоставив ему ответ на его незаданный вопрос. Из своей сетки для переноски она достала отрезок очищенной ветки. Древесина была настолько старой и сухой, что едва ли сохраняла какой-либо собственный запах, но вместо этого была пропитана сильным ароматом Прядильщицы Песен, возможно, несколько дней назад, но не больше.
   - Блик! - сказал он, обхватывая дерево лапами и делая еще один вдох. Кто бы мог подумать, как он был рад узнать, что эта взбалмошная женщина все еще жива? Когда они виделись в последний раз, он бросил ей вызов и отправился в изгнание. Он почувствовал, что его товарищи разделяют его радость, затем радость сменило непонимание. Он знал, почему Поющая Истинно предприняла это опасное путешествие, чтобы встретиться с ним. Она хотела, чтобы он посетил клан Яркой Воды.
   Почти инстинктивно Оживший Камень затормозил и начал поворачивать в другую сторону. Его самоизгнание из своего клана стало такой же частью его образа самого себя, как и боль, которая скрутилась глубоко внутри него, когда он вспомнил, как мыслесвет Золотоглазой исчез во тьме, куда он не мог следовать. Он так сильно хотел отправиться с ней в эту тьму, но ее собственный отказ от этого курса сделал это невозможным. Зажатый между ними, терзаемый серой смертью - была ли какая-то часть его, которая чувствовала, что он заслужил потерю своего мыслеголоса? Сделало ли это жалость, которую он чувствовал в мыслесветах своих собратьев по клану, особенно отвратительной - потому что он винил себя?
   Он приготовился к новой нежелательной жалости, жалости, которая была бы особенно ужасной, исходящей от такого могущественного разума, - и ничего не ощутил. Он почувствовал восхищение. (Что он сделал такого, что заслуживало восхищения?) Он почувствовал радость. (Конечно, не от новой встречи с ним. Будучи старейшиной Яркой Воды, он знал ее так же, как знал всю молодежь клана, но они едва ли были близки.) Он чувствовал себя желанным гостем. И он почувствовал... был ли это смех? Не над ним, нет, но смех, тем не менее, ощущение смешного, возможно.
   Сопротивление Ожившего Камня растаяло перед каскадом эмоций. В некотором смысле, он чувствовал себя так же, как тогда, когда проснулся после битвы с иглозубыми, полагая, что воссоединился с Золотоглазой. Новая связь с Формирующей Жизнь прошла через его боль и страдание, доказав ему, что он способен не просто выжить, но жить полноценно и радостно, не стирая свои воспоминания начисто, а рассматривая их в новой перспективе.
   Как он мог спорить с этой певицей памяти? Спорить с Прядильщицей Песен было достаточно легко. Они знали друг друга всю жизнь, спорили из-за других вещей. Но это... Певицы памяти были истинными лидерами народа. Они управляли не через господство, как в стаде рогатых клинков, или через старшинство, как в группе озерных строителей, а потому, что они хранили память не только о клане, но и обо всех представителях народа. Старейшины клана, как правило, решали действия клана, но все они смотрели на певиц памяти, хранительниц его истории и прецедентов.
   По-видимому, Поющая Истинно чувствовала, что для него есть место - не в клане, она лучше, чем кто-либо другой, поняла бы, что теперь его место с Формирующей Жизнь, - но как желанный гость.
   В середине движения Оживший Камень перестал отворачиваться, отбросил собственную жалость к себе. Он понял, что не смог жить среди народа, который жалел его, потому что его собственная чаша жалости уже была полна до краев, и он утонул в ней. Теперь, мысленно, он взял эту чашу и опрокинул ее. Вместо того, чтобы убежать, он полез в свою сетку для переноски и нашел отборное угощение, которое подарил Поющей Истинно. Она проблеяла благодарность и поудобнее уселась на корточки, чтобы лучше насладиться деликатесом.
   Должно быть, использовалась мыслеречь, потому что празднества стали всеобщими. Оживший Камень с немалым облегчением признал, что, по-видимому, они не собирались немедленно мчаться через частокольный лес обратно в Яркую Воду. Возможно, расстояние было слишком велико, но, какова бы ни была причина, он был рад, что у него есть время привести в порядок свои мысли, подготовиться к тому, чтобы снова увидеть своих котят, встретиться со старыми друзьями - принять их жалость как дар, а не как бремя.
  
   * * *
  
   Через несколько дней после собрания "Великого заговора древесных котов" в доме Стефани, на ее унилинке появилось сообщение от Ноузи Джонса.
   Стефани... Теперь я достаточно оправился, чтобы вернуться к своей колонке. Карл написал мне о новой программе Исследователи ЛСС, и я действительно хотел бы взять у вас обоих интервью по этому поводу. Можем ли мы встретиться и поболтать лично? Вы можете увидеть колонку до того, как она будет отправлена в печать.
   Как и почти все в районе Твин-Форкс, Стефани слышала о том, как Ноузи Джонс чуть не погиб в ходе жестокого угона аэрокара. Это было особенно шокирующе, потому что угоны аэрокаров на Сфинксе были такой редкостью. Рынок сбыта для краденых транспортных средств был невелик, а электронику было слишком легко отследить в таком маленьком сообществе, чтобы было выгодно разбирать ее на части, как это могло бы быть на самой Мантикоре. С другой стороны, воры проделали отличную работу по заметанию следов, и она предположила, что, возможно, аэрокар был нужен им для разового использования, после чего они просто избавились от него. Однако никто понятия не имел, кем они могли быть, а Ноузи был не в состоянии сообщить подробности о происшествии в критический период в пятьдесят один час после преступления. Когда он достаточно оправился, чтобы дать показания, он предложил все, что мог, но признал, что его воспоминания о событиях были туманными.
   Желание как можно более широко осветить дела Исследователей ЛСС преодолело явную неприязнь Стефани ко всему, что связано с Ноузи Джонсом. Но, как она объяснила Карлу, когда спросила, сможет ли он пойти с ней:
   - С момента нападения у Ноузи больше читателей, чем когда-либо, даже если все, что он публикует, - это переработанные старые колонки. Он сказал, что мы можем просмотреть колонку до того, как она выйдет в эфир, и я ему верю. Он вызывающий, напористый, раздражающий, но, когда я вернулась назад и просмотрела кучу его репортажей о событиях сезона пожаров, он никогда не искажал факты.
   Карл кивнул. - Проблема возникает в разделе комментариев. Любопытство редко ограничивает то, что людям позволено говорить. Иногда дискуссии становятся довольно горячими, и некоторые из более... энергичных комментариев заканчиваются тем, что количество слов в них превышает количество слов в оригинальной колонке!
   - Да, идиоты останутся идиотами, - сказала Стефани, - и поскольку Ноузи, вероятно, получает рекламные деньги за каждый ответный отклик, позволить комментариям разгуляться - отличный способ привлечь внимание к действиям.
   - Вот что я хочу сделать, - сказал Карл. - Я возглавляю этот проект. Если на любые комментарии нужно ответить, я это сделаю. Давай посмотрим правде в глаза, Стеф, с годами ты стала намного лучше, но иногда выходишь из себя.
   Стефани кивнула. - Знаю, и ты прав. Если ты готов, тогда я прочитаю все комментарии - если они у нас будут - и отмечу тебе, чтобы тебе не нужно было тратить свое время.
   - Договорились.
   Они назначили встречу на следующий день. Ноузи предложил им прийти к нему домой, заявив, что он все еще в достаточно плохой форме, чтобы ходить по разным местам ему "пока не очень весело".
   - Давай отвезем ему что-нибудь, - сказала Стефани. - Цветы? Еду?
   - Еду, - сказал Карл. - Он живет один. Его семья находится в Явата-Кроссинг, и его сестра, которая жила с ним, вернулась пару дней назад. Ему, наверное, понравилось бы какое-нибудь угощение, особенно с тех пор, как он привык гулять каждый день.
   Когда они зашли в кафе "Ред-Леттер", Эрик Флинт предложил им взять мусаку быстрого приготовления. - Я знаю, что он любит мусаку, и маленькая птичка сказала мне, что ему присылают всевозможные сладости.
  
   * * *
  
   Дом Ноузи оказался небольшим, но приятным каркасным домиком, расположенным на большом участке на восточной окраине Твин-Форкс. В соседнем каркасе располагался гараж и, вероятно, дополнительное место для хранения вещей. При озеленении была использована природная красота района, в том числе небольшая роща коричных яблонь.
   Хотя Стефани провела немало времени среди травмированных людей - и даже пару раз была серьезно ранена сама, - но когда Ноузи открыл дверь, и она оказалась лицом к лицу с тем, что может сделать с человеком методичное избиение, это было все равно что проснуться и обнаружить, что кошмар был реальным. Ноузи никогда не был тем, кого можно было бы назвать "красивым", но синяки, менявшие цвет от насыщенно-фиолетового до зелено-желтого, никому не шли на пользу. Его знаменитый нос все еще был оправлен в спрейпласт и поэтому выглядел больше, чем когда-либо. Часть его жестких темно-каштановых волос была сбрита, чтобы можно было почистить и обработать длинный изогнутый порез на голове. Его рот распух, а оба глаза почернели. И это были всего лишь травмы выше его шеи. Судя по тому, как двигался Ноузи, каждое малейшее движение причиняло ему боль, даже с антигравом, настроенным на минимизацию гравитационного давления на его травмированный мозг.
   - Входите, - сказал Ноузи, отходя от двери вглубь дома, затем с помощью пульта дистанционного управления запер ее после того, как они оказались внутри. Его голос был искажен, как будто у него была сильная простуда, и Стефани предположила, что он вообще не мог дышать через нос. Вопреки себе, она почувствовала к нему жалость, но затем вынуждена была напомнить себе, что даже в этом случае он мог быть если не врагом, то серьезным противником.
   - Спасибо, что пришли, - сказал Ноузи. - У меня есть несколько закусок, в том числе сельдерей для котов, если вы считаете, что им можно есть.
   Стефани уже привыкла к тому, что люди часто угощают Львиное Сердце, поэтому в тот день не разрешала ему есть сельдерей.
   - Карл, можно Выжившему сегодня сельдерей?
   - Конечно, - ухмыльнулся Карл. - Если Ноузи не возражает против того, что коты не очень аккуратные едоки.
   Ноузи указал на выложенный плиткой участок пола на одном краю своей гостиной / столовой, прямо перед панорамным окном от пола до потолка. - Будут ли они сидеть там, пока едят? Отсюда открывается прекрасный вид.
   Стефани кивнула. - Мы обучили их выполнять простые команды. - Она старалась не показать, что вопрос беспокоил ее, но знала, что у нее не совсем получилось. Признаваться перед Ноузи даже в самом незначительном из того, на что способны древесные коты, казалось опасным.
   Карл умело прикрыл ее, как он это часто делал. - Ноузи, это обещанные закуски на стойке? Почему бы тебе не позволить мне забрать их? Без обид, чувак, но выглядишь довольно паршиво.
   - Я и чувствую себя довольно паршиво, - признался Ноузи. - Если ты не возражаешь... Сельдерей в холодильнике вместе с намазкой из хумуса для квадратиков лаваша. Там же есть кувшин фруктового пунша, и я приготовил кофейник. Если вы предпочитаете чай, у моей сестры осталось столько, что хватило бы на целый магазин.
   - О! Чуть не забыла! - Стефани вскочила на ноги и вручила Ноузи коробку из кафе Ред-Леттер. - Мы принесли тебе подарок на выздоровление: мусаку из кафе Ред-Леттер. Эрик сказал, что тебе понравится.
   - Я ее обожаю. - Избитое лицо Ноузи попыталось изобразить блаженную улыбку. - И что еще лучше, она мягкая, но не суп или тушеное мясо. Ты не представляешь, как я устал от супа и тушеного мяса.
   - Мне положить ее в морозильную камеру? - спросила Стефани. - В инструкции сказано разогревать без предварительной разморозки.
   - Потрясающе, спасибо вам! - Ноузи выглядел трогательно благодарным, и Стефани почувствовала, как в ней поднимается опасная жалость. Он чопорно устроился в глубоком кресле с высокой спинкой и подушками, подогнул ноги и поднял подставку для ног, затем жестом пригласил их занять места на удобном, слегка потрепанном диване по другую сторону журнального столика. - Во-первых, мне нужно, чтобы вы знали, что я пригласил вас сюда под ложным предлогом...
   Стефани, которая угощала сельдереем Львиное Сердце и Выжившего, снова напряглась. - Если это из-за древесных котов...
   Предупреждение Карла "Стеф..." наложилось на беспокойство Ноузи. - Ни капельки.
   Ноузи продолжил: - Я не настроен против древесных котов, как вы, кажется, думаете. На самом деле я за них. Я просто чувствую, что если их собираются держать в качестве домашних животных, то с этой ситуацией следует обращаться должным образом. Это проблема для другого раза, если вообще когда-либо возникнет. Причина, по которой я пригласил вас сюда, не имеет ничего общего с древесными котами, и все связано с тем, каким человеком ты всегда себя показывала, Стефани - Карл тоже, но особенно ты.
   - Что? - Стефани едва удержалась, чтобы не выпучить глаза от изумления.
   Карл рассмеялся и зачерпнул немного хумуса на квадратик лаваша из цельного зерна. - Не думаю, что он имеет в виду раздражение, грубость или что-то в этом роде, Стеф.
   - И я не думаю, - согласился Ноузи. - Ни капельки. Я имею в виду, старше своих лет, надежная, способная браться за работу с высокой нагрузкой. Прежде чем продолжить, я хочу, чтобы вы знали, что мой дом защищен от наблюдения. Даже окно с картинкой затемнено так, что его нельзя увидеть или отсканировать. Конфиденциальность очень важна для моего бизнеса, как для курьерского, так и для репортерского. Несмотря на это, я сильно рискую, разговаривая с вами двумя, но когда я просмотрел свои варианты, я понял, что вы - лучшее, что у меня есть.
   Стефани встала и подошла к Карлу на диване. Она заметила, что Львиное Сердце казался совершенно расслабленным рядом с Ноузи. Она привыкла доверять древесному коту как судье если не характера, то намерений. Как бы то ни было, Ноузи не пытался обмануть их или представить какую-либо угрозу.
   - Продолжай, - сказала она, намазывая несколько квадратиков лаваша хумусом, затем протягивая маленькую тарелку Ноузи.
   - Просто хумус, пожалуйста, - сказал он. - Дантист сказал, что на некоторое время только мягкая пища. Даже мягкий хлеб может быть слишком. Если ты будешь так добра, я возьму чашечку кофе и немного этого карамельного крема. - Затем он сделал паузу, и его тон изменился, звуча почти так же, как в аудиозаписях его колонки. - Я определенно планирую сообщить о программе Исследователи ЛСС, так что все, что вы можете, оставьте мне, это будет полезно. Причина, по которой я пригласил вас сюда, также связана с вашей ролью рейнджеров ЛСС. Мне нужно рассказать кому-нибудь о том, почему на меня напали.
   - Значит, это был не просто угон машины? - спросил Карл. - В штаб-квартире были некоторые предположения. Известно, что ты раздражаешь людей.
   - Это было не так, - сказал Ноузи. - Полагаю, что на меня напали из-за истории, которую я исследовал, на которую наткнулся почти случайно, в ходе раскрытия того, что, пока я не присмотрелся повнимательнее, казалось просто, ну, случайностями.
  
  

9

  
   Ноузи почувствовал облегчение от того, что Стефани Харрингтон и Карл Зивоник отнеслись к нему серьезно. Он знал, что его случайная критика ЛСС - хотя он предпочитал рассматривать то, что он написал, не столько как критику организации, сколько как критику ее греховно минимального бюджета - раздражала ее членов.
   - Несчастные случаи, - сказал Карл. - Согласно вашей колонке, в последнее время их было очень много. Но, честно говоря, действительно ли есть что-то большее или ты просто находишь то, что ищешь?
   - Ты знаешь это лучше, чем я, - сказал Ноузи. - Я перестал писать о несчастных случаях, но продолжаю отслеживать их. Твоя собственная сестра не так давно попала в довольно странный несчастный случай вместе с Луном Виллароем. Этот инцидент был еще одной причиной, по которой я выбрал тебя и Стефани. Ты узнаешь из первых рук, было ли то, что случилось с Надей, чем-то, что удивило тебя, или одной из тех вещей, когда вся твоя семья вздохнула и сказала: "Опять?"
   Карл нахмурился. - Может быть, нам лучше начать с самого начала, чтобы я мог лучше ответить на это.
   Ноузи подумал, что отказ Карла отвечать был так же хорош, как и сам ответ. Если бы Надя Зивоник была семейной недотепой или даже той, кто, как известно, попадал в передряги, Карл бы так и сказал.
   - Хорошо, - сказал Ноузи, потянувшись за своим блокнотом, - позвольте мне сообщить вам кое-какие подробности.
   Двое молодых людей внимательно слушали, как Ноузи рассказывал о последовательности случаев, которые он исследовал, включая те, о которых в его колонке упоминалось не более чем вскользь.
   - В конце концов, мне начало казаться, что я снова и снова слышу одну и ту же историю, но на самом деле не было двух одинаковых случаев. Как только я начал просматривать свои записи, я понял, что ощущение сходства создавалось тем, что многие несчастные случаи, казалось, были вызваны не столько беспечностью или незнанием - скажем, последствий жизни на планете с высоким тяготением - или невезением, сколько исключительной, невероятной глупостью.
   - Может быть, я догадался об этом раньше, чем кто-либо другой, потому что, хотя любой несчастный случай заслуживает освещения в прессе, некоторые типы жертв с большей вероятностью вызовут интерес и сочувствие. По сути, это принцип "человек кусает собаку".
   - Что? - в один голос сказали Карл и Стефани.
   Ноузи рассмеялся. Было больно, но он ничего не мог с этим поделать.
   - Это старая пословица в новостном бизнесе. Собака кусает человека, это не новость. Человек кусает собаку, это новость. В репортажах многое изменилось с тех пор, как кто-то впервые придумал эту фразу, но одно осталось неизменным: у читателей есть только столько времени, столько внимания. Если вы хотите, чтобы они следили за вашей лентой, вам нужно зацепить их чем-то немного необычным или, по крайней мере, чем-то, что заденет за живое.
   Он отхлебнул кофе, затем продолжил. - Итак, если бы у меня был выбор между интервьюированием многообещающего молодого спортсмена, чьи шансы сыграть в предстоящем сезоне были под угрозой, или строителя, уронившего сумку на ногу, я бы выбрал спортсмена. Признаю, что был бы предвзят, потому что я также освещаю местные спортивные события. Если бы я брал интервью у кого-то, кто занимается спортом, искусством или чем-то еще, тогда я бы подключился к интересам моей устоявшейся аудитории. Поскольку на Сфинксе нет профессионального спорта, это означало, что я разговаривал со многими молодыми людьми. Со временем я начал задумываться о том, насколько маловероятно, что кто-либо из этих людей мог получить подобные травмы. Если бы они все были в одной команде или занимались одним и тем же видом спорта, что ж, я бы заподозрил, что кто-то делал что-то небезопасное в попытке получить преимущество на соревнованиях, но это было не так.
   - Преимущество? - спросил Карл напряженным голосом. Ноузи задался вопросом, не было ли у молодого человека уже собственных подозрений.
   - Если говорить прямо, - сказал Ноузи, подняв руку, чтобы предупредить ожидаемые протесты, - я начал подозревать, что некоторые из этих людей употребляли наркотики.
   - Наркотики? - выпалила Стефани. - Что? Это безумие. Как бы то ни было, в больницах проводят тесты на наркотики. Наверняка они нашли бы что-то подобное.
   - Они бы нашли это, если бы знали, как это проверить, - возразил Ноузи. - Вы не можете протестировать то, о существовании чего не знаете.
   - Итак, новый препарат, - сухо сказал Карл. - Тот, о котором я даже не слышал ничего на работе. Но на это ты просто умудрился наткнуться. Как думаешь, откуда это берется?
   Ноузи покачал головой. - Я не зашел так далеко. Сначала я предположил, что с другой планеты, но чем больше я замечал, что в основном были вовлечены молодые люди и как "несчастные случаи", казалось, группировались прямо вокруг Твин-Форкс, тем меньше я сомневался в том, что это может быть что-то местное - может быть, что-то, приготовленное на кухне аптекарем, который делится с друзьями.
   - В этом есть какой-то смысл, - неохотно признал Карл, - но я склонен верить, что у нас есть культура распространения наркотиков, ориентированная на молодежь. Может быть, это что-то совсем другое. Новое увлечение брать на себя смелость или раздвигать границы.
   Вмешалась Стефани. - Карл, подожди. Если бы Надя, возможно, не была, - она тщательно подчеркнула это слово, - вовлечена, какие вопросы ты бы задавал?
   Затем, очевидно, чтобы дать Карлу возможность подумать, Стефани задала свой собственный вопрос. - Ноузи, почему ты не сказал об этом городским констеблям? Наверняка они брали у тебя показания.
   - Я не хотел оказаться мертвым, - прямо сказал Ноузи. - Люди, которые напали на меня, очень ясно дали понять, что меня избивают в качестве предупреждения. Я предположил, что предупреждение предназначалось либо для кого-то, с кем я разговаривал, либо для кого-то, с кем я мог бы поговорить, либо для обоих. Кроме того, ну, это может прозвучать трусливо, но я не был уверен, что кто-нибудь воспримет меня всерьез. О, если бы меня убили, тогда, конечно, но я действительно не хотел умирать только для того, чтобы доказать свою точку зрения.
   - Что еще ты не сказал констеблям?
   Ноузи заставил свои распухшие губы улыбнуться, хотя он подозревал, что выражение было скорее гротескным, чем победным. - Я не сказал им, что один из них держал меня под дулом пистолета специально для того, чтобы меня можно было избить, и не сказал им, что они угрожали мне худшим, если я расскажу кому-нибудь, что произошло на самом деле. Я также не сказал им, что двое мужчин, которые избили меня, были одеты так, что издалека они напоминали рейнджеров Лесной службы. Вот почему я поставил свой аэрокар там, где я это сделал, вместо того, чтобы парковать его в гараже. Поскольку погода была неплохой, я не хотел быть грубым и заставлять их ждать. В остальном, единственная откровенная ложь, которую я сказал, заключалась в том, что я припарковал свой аэрокар снаружи и застал угонщиков врасплох. Что, когда я попытался остановить их, они избили меня и забрали машину.
   - Подожди, - сказал Карл, его минутное раздражение исчезло. - Ты сказал, что мужчины, которые избили тебя, были одеты как рейнджеры ЛСС?
   - Достаточно похоже, чтобы ошибиться с близкого расстояния. Правильные цвета, фасоны, но никаких очевидных знаков отличия. Когда я прилетел домой, они стояли на крыльце, возле входной двери. В тени навеса на них все равно не были бы видны какие-либо детали.
   Стефани вызвала официальный полицейский отчет и просматривала его. - Там говорится о том, что ты не видел их лиц.
   - Это верно. На них были надеты какие-то искажающие маски. И нет, прежде чем вы спросите, я не лгал, когда сказал, что не узнал их. Я не лгал. Может быть, если бы мы поговорили подольше, прежде чем они начали бить меня, я бы, возможно, и сделал это, но, несмотря на то, что я изучал некоторые боевые искусства, я не герой боевика. Одно дело получить удар в додзе, и совсем другое, когда кто-то намеренно причиняет тебе боль.
   Ноузи беспокойно поерзал и взглянул на часы. - Я беспокоюсь, что за мной следят. Как долго мы можем затягивать эту встречу?
   Стефани ухмыльнулась. - О, я супер-нетерпелива, супер-раздражающа, когда у меня есть любимая лошадка, на которой можно покататься. Не беспокойся об этом. Было бы более подозрительно, если бы мы ушли поскорее.
   - И, - добавил Карл, - если ты согласен, с этого момента ты будешь находиться под наблюдением. У меня в аэрокаре есть несколько чувствительных к движению датчиков. Мы постоянно используем их для этой работы. Позволь мне сейчас выбежать на улицу и забрать их. Стеф, подойди к двери и крикни мне, чтобы я не забыл запасную форму для основных понятий или что-то в этом роде.
   - Двух зайцев одним выстрелом, - сказала Стефани. - Мы организуем для тебя наблюдение и убедим наблюдателей, что ты действительно сочиняешь совершенно безобидную статью.
   Два юных рейнджера ухмыльнулись друг другу, затем Стефани добавила: - Карл, что ты думаешь о том, чтобы выпустить Львиное Сердце и Выжившего на прогулку? Мы не можем сказать им, чего мы хотим, но если за нами наблюдают люди, коты найдут их.
   Забыв о своих травмах, Ноузи попытался вскочить с кресла, затем откинулся назад, стон боли вырвался прежде, чем он смог остановить его.
   - Не делайте этого! Эти люди ужасны. Древесные коты могут пострадать.
   - Я так не думаю, - сказал Карл. - Лес - это естественное место охоты котов, и кем бы они ни были, они достаточно умны, чтобы не нападать ни на кого. Они с большей вероятностью заберутся на дерево и будут бросать орехи или шишки, чтобы выманить кого-нибудь из укрытия.
   Ноузи все еще это не нравилось, но он также знал, что не может им запретить. И он чувствовал бы себя лучше из-за присутствия здесь молодых людей, если бы знал, что за ними не шпионит кто-то достаточно близкий, чтобы причинить им вред.
   - Хорошо, - сказал он. - Делай свое дело, а потом возвращайся. Я сделал копии своих исследовательских файлов. Теперь, поделившись с вами своими подозрениями, я позволю вам просмотреть материал и посмотреть, к каким выводам вы придете.
   Они провели с Ноузи еще час, при этом молодые люди периодически выходили наружу, чтобы "проверить древесных котов", скрытно размещая в то же время какое-то очень секретное оборудование для наблюдения.
   - Я дам тебе ссылку на канал, - сказал Карл, - потому что это должно быть очень интересно, если кто-то наблюдает за тобой из-за пределов досягаемости твоей домашней системы безопасности. Однако не допускай беспечного отношения к этому.
   - Я не буду, - пообещал Ноузи, прикладывая руку с шиной к сердцу, - определенно не буду.
   Стефани просматривала сводки данных, и теперь она подняла глаза, выражение ее лица было таким серьезным, что Ноузи внезапно понял, как она будет выглядеть, когда повзрослеет.
   - Я понимаю, к чему ты клонишь, - сказала она, - но не уверена, что когда-либо пришла бы к выводу, что здесь замешаны наркотики. Я имею в виду, разве наркотики не являются проблемой для перенаселенных городских сообществ, мест, где людям скучно, или они чувствуют, что им не хватает возможностей, или, может быть, гонятся за еще одной крупной суммой? Сфинкс полон проблем. Даже если вы не увлекаетесь охотой или спортом, достаточно непросто обустроить себе место в пограничном мире, не так ли?
   Если бы Ноузи был взрослым другого типа, он бы посмеялся над ее наивностью, но факт был в том, что он относился к Сфинксу так же, как и она. Он знал, что ему бы понравилось быть репортером где угодно, но осознание того, что его новостная лента была одной из первых попыток подобного рода в его новом мире, заставляло его чувствовать себя таким же первооткрывателем, как человек, открывший новый вид растения или животного. Его чувство родства с людьми, которые делали Сфинкс таким, каким он был, стало одной из причин, по которой он начал делиться новостями. Он хотел, чтобы все увидели, какие разнообразные и замечательные проекты реализуются. Но он также видел, как то, что было волнующей границей для него, было тюрьмой для других.
   - Я бы хотел, чтобы скука и декаданс были единственными причинами, по которым люди принимают наркотики, - сказал Ноузи, - но это далеко не так. Некоторые люди принимают наркотики, потому что те заставляют их чувствовать себя более уверенно, или чтобы помочь им расслабиться, или даже в качестве награды за тяжелую работу.
   Карл кивнул. - Не забывайте, алкоголь и табак - это наркотики, даже если большинство людей не думают о них таким образом. И одно из названий выпивки - "жидкий кураж". Моя тетя Ирина питает тайную любовь к пограничным сказкам, действие которых разворачивается на Земле старых времен. Она дала мне парочку, и я заметил, что бар или таверна казались единственным стандартным сооружением в любом недавно заселенном городе. Даже если город был слишком мал, чтобы иметь врача, судью или тюрьму, в нем был бар.
   Ноузи потянулся за своим кофе, думая, когда потягивал его, что кофеин тоже наркотик, но он не хотел уходить от сути. - Итак, люди принимают наркотики, чтобы чувствовать себя более уверенно, или расслабиться, или даже получить небольшую химическую стимуляцию после тяжелого дня - а на границе много тяжелых дней. Но, Стефани, ты совершаешь ошибку, если думаешь, что все на Сфинксе так же счастливы быть здесь, как ты, я, и, полагаю, Карл. Среди молодого населения есть особенно много тех, кто чувствует себя в ловушке. Возможно, их привезли сюда их родители. Или они, возможно, родились здесь и представляют себе все замечательные вещи, которых им не хватает "там". Многие из более молодых "глупых" типов несчастных случаев, с которыми я беседовал, подходят под эту категорию. Последняя - Элдора Яззи - была категорически не согласна с тем, что застряла на Сфинксе. Более того, все время, пока мы разговаривали, у меня было ощущение, что она кого-то ждала, и что это был кто-то, о ком ее семья не знала, что он собирается ночевать рядом. Это было просто впечатление. Я могу ошибаться.
   Стефани начала быстро отвечать, затем остановилась и вместо этого медленно кивнула. Да, Сфинкс был полон захватывающих испытаний, и, да, она была глубоко счастлива, справляясь с этими испытаниями. Особенно с Львиным Сердцем за спиной. Но до "Львиного Сердца", когда все, что она могла видеть, было то, как решение ее родителей эмигрировать "украло" ее шанс с Лесной службой Мейердала... О, да, действительно. Тогда она была достаточно несчастна, чтобы принять любое решение, не так ли?
   - Но вы думаете о поставщике? - сказал Карл, продолжая последнее высказывание Ноузи. - Это интересно. Я не знаю, как это согласуется с происшествием Нади, но, возможно, Лун ей что-то подсунул. Если так, то он не знал, как сильно это ударит по ним. Я думаю, что у них обоих были проведены подробные анализы крови. Поскольку она моя сестра, я, вероятно, смогу взглянуть на ее результаты. Или, по крайней мере, осторожно - очень осторожно - спросить о них моих папу и маму.
   Он поморщился при этой мысли, и Стефани спрятала улыбку, в которой смешались сочувствие и веселье. Будучи только братом Нади, Карл не мог обойти правила конфиденциальности в больнице, чтобы просмотреть записи своей сестры, и было ясно, что он мог слишком хорошо представить, как Александр Зивоник отреагирует на сообщение о том, что его заблудшая дочь, возможно, также употребляла наркотики. Надя была бы счастливицей, если бы избавилась от претензий Зивоника до своего тридцатилетия!
   - Уверена, ты можешь придумать способ быть сдержанным, - сказала она ему ободряющим тоном. - Однако я не вижу никакого способа сделать то же самое с Луном.
   - Я мог бы просто спросить его. И даже ни в каком "официальном качестве". Просто старший брат, который все еще не в восторге от него. - Карл сжал большой кулак и посмотрел на свои костяшки, и его улыбка стала мерзкой. - Я бы не беспокоился о том, чтобы быть с ним осторожным, Стеф! Не после того, как он сбежал с Надей таким образом!
   Стефани засмеялась, и Ноузи откинулся на спинку кресла, чувствуя, что расслабился впервые после нападения. Он знал, что передал свою информацию нужным людям. Теперь он мог отдохнуть. Он только надеялся, что не просто подверг опасности этих двух обаятельных, умных молодых людей.
  
   * * *
  
   Когда Карл спросил, может ли она встретиться с ним, чтобы обсудить что-то очень важное и очень, очень деликатное, Корделия на самом деле не знала, что она чувствует. Карл ей нравился, может быть, даже больше, чем просто нравился, но была ли она готова к свиданию? Она подумала о том, чтобы обсудить это с Даной, но Дана была на той стадии своего собственного любовного романа, когда, найдя любовь для себя, единственное, что могло быть более прекрасным, - это чтобы все остальные были влюблены. Мак отсутствовал по тем же причинам, хотя Корделия не была уверена, что его новая подружка станет его единственной настоящей любовью. Судя по тому, как Зак реагировал на новую привязанность Мака, Зак определенно был слишком молод.
   Корделия могла бы попытаться поговорить с Натали, поскольку Натали провела много времени с Надей и Анастасией - и из-за этого с Карлом, который часто отвозил и забирал их, когда позволяла его работа. Но Нат была в плохом настроении. Травмы Нади были относительно незначительными, благодаря многочисленным слоям псевдососновых иголок, которыми был усеян овраг, но мама жестоко обошлась с Нат, показав ей, возможно, слишком ясно, что если бы не удача, подруга Нат могла бы быть искалеченной, изнасилованной или даже мертвой, потому что Нат не предупредила других. Это было определенно не то время, чтобы перекладывать на юные плечи Нат, возможно, своего рода романтические чувства Корделии к лихому Карлу Зивонику.
   - Я смогу, - сказала Корделия Атосу, когда они повели Барнаби на то, что кое-кто в семье называл физической терапией, но прогулка с большой, приветливой собакой была просто замечательной. - Если Карл пригласит меня на свидание, я соглашусь. Но если он предложит что-нибудь тоже, ну, романтическое, например, ужин в "Элиджент Эдиблз", я предложу что-нибудь менее сложное, например, съездить в Явата-Кроссинг за морепродуктами в "Бэй-Баскетс". Таким образом, не будет казаться, что я отталкиваю его, и, что еще лучше, мы не будем в Твин-Форкс, где просто могут быть сплетни.
   - Блик, - ответил Атос, похлопывая ее по щеке одной из своих настоящих рук. - Блик, блик, блик.
   Он издавал звуки в ритме разговора, но не изменяя их, так что Корделия не думала, что он на самом деле говорит, просто имитируя ее речь, может быть, чтобы дать ей понять, что он слушает? Участники Великого заговора древесных котов потратили много времени на обсуждение того, как древесные коты общаются, но еще больше на то, как поддерживать общее впечатление, что древесные коты умны как собаки или даже как земные шимпанзе, способны научиться множеству "трюков" и даже использовать примитивные инструменты, но не более того. Однако все согласились с тем, что чем больше времени они проводили с древесными котами, тем больше они становились уверены в том, что прямо здесь, на Сфинксе, живет по-настоящему разумный нечеловеческий вид.
   Когда позже в тот же день Карл заехал за Корделией, она была удивлена, увидев, что с ним была Стефани. Задержали ли младшую девочку в последнюю минуту или Корделия совершенно неправильно поняла, в чем может заключаться "очень важное, очень, очень деликатное" дело Карла? То, что Стефани села на заднее сиденье, уступив Корделии переднее, еще больше запутало вопрос, но как только они тронулись, первые слова Карла прояснили ситуацию.
   - Мы со Стефани получили действительно конфиденциальную информацию, которую нам нужно расследовать. Мы говорили об этом, и если то, что нам сказали, верно, то твоя семья уже пострадала, пусть и косвенно.
   Стефани вмешалась: - Кажется, мы всегда просим тебя хранить секреты, но если все получится, это не будет вечно, как могло бы быть с древесными котами, просто до тех пор, пока мы не выясним, сколько правды в предположениях Ноузи.
   Карл перевел управление на автопилот и вызвал данные со своего унилинка на главный дисплей аэрокара. Теперь Корделия поняла, что Стефани предоставила ей место впереди, чтобы было легче видеть экран. Синим цветом был выделен список имен, за каждым из которых следовало краткое описание.
   - Это то, с чего Ноузи начал для нас, - объяснил Карл. - Имена с желтой звездочкой рядом с ними - те, о которых он писал статьи. Зеленым цветом выделены случаи, которые я проверил с помощью баз данных ЛСС, где были поданы официальные отчеты об инцидентах или несчастных случаях. Это, в фиолетовом цвете, немного менее официально. Мы убедили Джессику провести рейд по больничным файлам в поисках инцидентов, которые соответствуют параметрам, но о которых официально не сообщалось. Она передала бы информацию только в том случае, если бы мы не требовали от нее имен или очень конкретных описаний инцидентов, но она не возражала бы назвать цифры, возраст и пол вовлеченных людей, а также описания типа "падение со сломанными костями" или "спортивная травма".
   Корделия просмотрела материал. - Там довольно много несчастных случаев, и только за последние шесть стандартных месяцев тоже. Я понятия не имела, что их было так много, и я стала своего рода сверхчувствительной к этому вопросу с тех пор, как со мной произошел мой собственный "несчастный случай". Если он выделяет такой всплеск из фонового шума, то, возможно, он более умелый репортер, чем я думала!
   - Я согласна, - сказала Стефани, и в ее тоне не было ничего, что указывало бы на то, что она завидовала победе своей бывшей соперницы. - У него действительно "нюх на новости", и он замечает многое из того, что упускают другие люди. Я даже согласна с ним насчет древесных котов, просто не в том, как он решает проблему. И я могла бы не возражать даже против этого так сильно, как сейчас, если бы не Заговор древесных котов... о котором он ничего не знает. Одна из вещей, о которых мы хотели тебя спросить, заключалась в том, что ты думаешь обо всем этом. Не торопись.
   Корделия начала читать, затем остановилась. - Э-э, я только что поняла. Я понятия не имею, куда ты меня ведешь. Не то чтобы я возражала против прогулки, но Карл был очень скрытен.
   Карл рассмеялся. - Извини за это. Я был так сосредоточен на том, что мы узнали, что, наверное, действительно говорил как персонаж шпионского триллера.
   Или неуклюжий герой из любовного романа, Корделия воздержалась от этого добавления. Почему ей было немного грустно из-за того, что Карл не имел в виду романтические отношения? Разве она не была полна решимости порвать с ним? Атос мурлыкал ей так тихо, что она скорее почувствовала, чем услышала, его успокаивающее мурлыканье, и провела рукой по его спине, ощущая шелк и бархат его пятнистой шерсти.
   - Мы направляемся в Явата-Кроссинг, - сказала Стефани. - Якобы для того, чтобы забрать кое-какие вещи из штаб-квартиры ЛСС для Исследователей ЛСС. Настоящая причина - встретиться с главным рейнджером Шелтоном. Мы хотели, чтобы ты была с нами по двум причинам: во-первых, нам нужен кто-то умный, с кем мы могли бы сравнить наши данные и посмотреть, к каким выводам она пришла. Во-вторых, мы хотим знать, заинтересована ли ты в том, чтобы тебя включили в нашу оперативную группу. Мы уже знаем, что тебе можно доверять, и хотя Нат на самом деле не была замешана в инциденте с Надей и Луном, ты своими глазами видела, как это может повлиять на семьи.
   - Заткнись, Стеф, - сказал Карл с очевидной привязанностью, но столь же очевидным раздражением. - Еще немного, и тебя могли бы обвинить в том, что ты подсказываешь свидетелю.
   Стефани замолчала, но Корделия заметила, как она наклонилась вперед, эти напряженные карие глаза сосредоточились на дисплее данных, просматривая их так пристально, как будто она никогда не видела этого раньше. По мере того как Корделия пробиралась сквозь слои данных, время от времени нажимая на запись для получения более подробной информации, она обнаружила, что чувствует себя все более сбитой с толку. Время от времени она задавала вопрос, но в остальном Карл и Стефани хранили молчание, позволяя ей самой делать выводы.
   Они приближались к окраине Явата-Кроссинг, когда Корделия сказала: - Честно? Особенно после прочтения некоторых конкретных случаев, эти люди должны были бы сидеть на наркотиках, чтобы быть такими тупыми. Имею в виду, я знаю некоторых из этих людей. Они ведут себя как наихудший вид новых посетителей, но во многих случаях они живут на Сфинксе годами - может быть, всю свою жизнь.
   Тон Карла был очень, очень осторожным, когда он спросил: - Я хочу, чтобы ты хорошенько подумала над тем, что ты сказала. Ты это серьезно?
   Корделия прокрутила в уме свое собственное заявление, пытаясь понять, что же такого она сказала, что Карл воспринял так серьезно. - Ты подразумеваешь "сидеть на наркотиках"? На самом деле я не это имела в виду. Только то, что это просто одна из тех вещей, которые люди говорят, но это объяснило бы эту эпидемию глупости, не так ли? Стеф, Джессика что-нибудь выяснила, когда проверяла больничные записи?
   Стефани покачала головой, но, тем не менее, сияла от удовольствия. Корделии потребовалось мгновение, чтобы понять, что Стефани была счастлива не потому, что Джессика ничего не нашла в записях, а скорее потому, что Корделия подтвердила вывод, к которому уже пришли Стефани и Карл.
   - У нее не получилось, - продолжила Стефани. - Ноузи тоже ничего не нашел, и поскольку он много работает в качестве конфиденциального курьера по доставке медикаментов, у него есть свои довольно хорошие связи. Но, как указал нам сам Ноузи, то, что мы ничего не нашли, не означает, что нечего искать. Гонщик на скиммере, который падает и ломает спину, занимаясь чем-то слишком опасным, не будет проходить тестирование на наркотики. То же самое с танцовщицей, которая известна тем, что раздвигает границы того, что следует пробовать в условиях высокой гравитации.
   - И, - сказал Карл, - наркотики метаболизируются с разной скоростью. Вполне возможно, что у кого-то вроде Нади - которую проверили на наркотики, потому что я попросил об этом из-за того, что Лун говорил глупости - возможно, наркотик уже вышел из ее организма к тому времени, когда был сделан тест.
   - Понимаю, - сказала Корделия. - И в случае Нади, мы не знаем наверняка, как долго она была там в отключке. Карл... Я должна спросить об этом, но может ли Надя совершать набеги на семейный винный шкаф?
   - Я так не думаю, - сказал Карл, - и дело не только в том, что старший брат хочет представить все в лучшем свете, когда дело касается младшей сестры. У Стайсы наверняка было бы хотя бы представление, если бы Надя экспериментировала подобным образом, или курила папин трубочный табак, или что-то в этом роде. Наши родители жестко обошлись с ними обеими, и они обе настаивали на том, что не делали ничего подобного.
   - Так что, если Лун подсыпал ей что-то, - сказала Корделия, колеблясь, потому что она действительно не могла представить, чтобы слегка туповатый Лун подсыпал наркотики пятнадцатилетней. - Ну, у нее не было никакого опыта, как вести себя, не так ли?
   - Нет никаких доказательств, указывающих на то, что он это сделал, - сказал Карл. - Я с ним не разговаривал. Это было бы более чем бесполезно, но Стефани это сделала. Она может быть очень сочувствующей, наша Стеф, когда нужно вести машину. Лун был развалиной, хуже, чем развалина. Ему действительно нравится Надя, и он знал, что он ей нравится и занимает положение авторитета и все такое. Влюбленные люди могут быть невероятно бесхитростными, но я не думаю, что он из тех, кто может трахнуть девушку - и даже если бы это было так, это не объясняет, что с ним случилось.
   - Мы создаем базу данных, - сказала Стефани, - чтобы сортировать отчеты по различным параметрам: возраст жертв; тип и тяжесть несчастного случая; пол; как долго жертва жила на Сфинксе; предыдущее незаконное употребление наркотиков; чрезмерное / безответственное употребление алкоголя. Мы все еще работаем над тем, как классифицировать "глупое поведение" - для этого требуется оценочное суждение. Но одна вещь, которую мы наблюдаем, - это рост числа несчастных случаев с участием молодых людей: от среднего подросткового возраста до начала двадцатилетних.
   - Чтобы сделать это правильно, - сказал Карл, - нам действительно нужна лучшая сравнительная база данных, которая датируется парой лет. Одна вещь, о которой мы хотим попросить главного рейнджера Шелтона, - это доступ к этой информации.
   - Не могли бы вы просто получить ее? - спросила Корделия. - Я имею в виду, ты полноценный рейнджер, и Стеф тоже вроде как в штате.
   - Наверное, мог бы, - согласился Карл, останавливая свой аэрокар на стоянке для персонала в штаб-квартире ЛСС, - но Старик замечает удивительно многое в происходящем. Я бы предпочел проинформировать его заранее, чем позволить ему позвонить мне и спросить, что я делаю. Кроме того, если во всем этом что-то есть, его нужно поставить в известность. Официально, я имею в виду. Наркотики или нет, то, что случилось с Ноузи, представляет собой преступное нападение с целью запугивания. Это нарушение закона короны, и это уголовное преступление.
   По тому, как он оглядывался через плечо на Стефани, пока говорил, Корделия догадалась, что они не согласились по этому вопросу. Стефани поймала ее взгляд и пожала плечами. - Я просто подумала, что у нас будет лучшее дело, если мы сначала соберем больше данных, вот и все.
   - Получение большего количества данных, не сообщая об этом авторитетным фигурам в твоей жизни - даже когда у тебя было достаточно дел, - мрачно сказал Карл, - это то, что привело тебя к падению в грозу и чуть ли в жертву гексапуме. Да, тогда тебе было одиннадцать, но сейчас тебе почти шестнадцать. Пришло время перестать быть самым умным ребенком во всех классах и попытаться стать частью команды.
   - Я же согласилась, что нам нужно привлечь шефа Шелтона, - сказала Стефани. - Ты прав.
   Как брат и сестра или почти женаты? - уныло подумала Корделия, следуя за парой в штаб-квартиру ЛСС. - Интересно, знают ли они сами, что чувствуют?
  
  

10

  
   - ...И это все, сэр, - сказал Карл двадцатью минутами позже, и Стефани кивнула в молчаливом одобрении. Они внесли пару изменений после представления своих данных Корделии, и она почувствовала, что они вдвоем провели безупречную, даже профессиональную презентацию. Но...
   - Это очень интересно, - сказал главный рейнджер Шелтон, откидываясь на спинку стула. - Хотя я не уверен, что можно с этим сделать.
   - Простите, сэр? - спросила Стефани через мгновение. Это была последняя реакция, которую она ожидала от него.
   - Я сказал, что не уверен, как много мы можем с этим поделать, - повторил Шелтон.
   - Сэр, было совершено преступление, - указал Карл.
   - Да, это так, - согласился Шелтон. - Конечно, есть незначительный вопрос о том, было ли это сообщение об угоне аэрокара, о котором первоначально сообщил Ноузи, или о попытке запугивания с избиением, о чем он сейчас сообщает. Готов ли он прийти и изменить свою историю на запись?
   Трое молодых людей посмотрели друг на друга, затем Стефани пожала плечами.
   - Думаю, что он, вероятно, сделал бы это, сэр, - сказала она. - Однако я не могу быть уверена в этом. Он сообщил нам - в частности, Карлу - потому что мы были частью "официальной" системы, которой он доверял, так что я почти уверена, что он тоже готов поговорить с вами. Но готов ли он сделать это для записи или нет...?
   Она снова пожала плечами, и Шелтон кивнул.
   - Это примерно то, чего я ожидал, - сказал он. - И дело в том, что я все равно не тот, с кем ему пришлось бы беседовать при записи. На самом деле мы ограничены в расследовании преступлений, которые совершаются на частной земле. О, есть несколько преступлений, в отношении которых у нас была бы юрисдикция, но все они относятся к нарушениям дикой природы или поджогам. Этот случай к нам не пришел бы. Он поступил бы в полицию Твин-Форкс, и именно туда ему пришлось бы обратиться, чтобы изменить свои показания.
   - О. - Стефани нахмурилась от огорчения. Она даже не подумала о том, у кого может быть нужная юрисдикция! Карл, с другой стороны...
   - Я думал об этом, сэр, - неуверенно сказал он. - Я не был уверен в отношении юрисдикции по физическому избиению, но я знал, каким образом это, наверное, пошло бы. Но если Ноузи прав, то происходящее не ограничивается только Твин-Форкс. И некоторые из этих "несчастных случаев" - как у моей сестры - происходят на землях короны. Если они являются результатом преступных действий или даже просто преступной халатности, ЛСС действительно обладает юрисдикцией, не так ли?
   - Это обоснованное замечание, - кивнул Шелтон. - Но вы говорите, что комиссия по наркотикам не обнаружила никаких запрещенных веществ ни в одной из этих "жертв несчастного случая"?
   - Да, сэр.
   - Ну, если это не запрещенное вещество, то предоставление его людям, которые хотят его использовать - что бы это ни было - не является уголовным преступлением. Может быть, так и должно быть, и, возможно, когда-нибудь так и будет, но пока это, по крайней мере, не будет идентифицировано, мы не можем никого арестовывать за его распространение.
   - Тем не менее, остается преступная халатность, сэр, - сказал Карл с уважительным упорством. - Если ваши действия подвергают опасности другого человека или приводят к настоящему физическому вреду для него, и вы знали, что они могут случиться в то время, то вы все равно несете юридическую ответственность за угрозу или причинение вреда ему, независимо от того, были ли эти действия незаконными или нет. На самом деле, то же самое и с "безрассудной угрозой".
   - И это еще одно веское замечание. - Шелтон казался довольным тем, что Карл придерживается своей линии. - Однако на данный момент все, что у нас есть, - это предположения. Я думаю, что это разумные предположения, и, честно говоря, думаю, что вы трое и Ноузи почти наверняка правы насчет того, что происходит. Но на данный момент это всего лишь предположения. Пока мы не найдем что-то более конкретное, я могу сказать только это. Вы двое, - он посмотрел на Карла и Стефани, - знаете, насколько ограничено наше финансирование. У финансового совета планеты слишком много мест, которым прямо сейчас нужны деньги, и их почти не хватает, чтобы покрыть их все. Мне уже приходилось спорить за то, чтобы Карлу дали неполный рабочий день, чтобы он помогал Исследователям, и я справился с этим, указав, что в противном случае он продуктивно использовал бы время в пути. Я могу сразу вспомнить двух или трех членов совета директоров, у которых случился бы припадок ярости, если бы я начал финансировать всестороннее расследование препарата, который может существовать, а может и не существовать, и инцидентов, которые могут быть или не быть его результатом.
   - Извините, сэр, - вмешалась Стефани, зная, что она вот-вот станет импульсивной. Карл мог бы выговорить ей позже, но она ни за что не собиралась просто уйти из офиса Шелтона, не попытавшись еще больше заручиться его поддержкой. - Я понимаю, что вы говорите о юрисдикции, - продолжила она. - Мне следовало подумать об этом, но я этого не сделала. И насчет бюджета я тоже понимаю. Что я хочу знать, так это возникли бы у вас какие-либо проблемы, если бы я - не Карл, потому что он работает - и, скажем, Корделия, провели некоторые исследования с использованием баз данных ЛСС. Не могли бы вы просто посмотреть в другую сторону?
   - Нет, юная леди, я не могу, - сказал Шелтон, затем скривил губы в легкой улыбке, увидев реакцию Стефани. - И причина, по которой я не могу, заключается в том, что я думаю, что у вас есть веские основания для этого расследования. Проблема в том, что у нас пока нет никаких доказательств. Если бы мы это сделали, и если бы это подпадало под наши полномочия, я мог бы организовать оперативную группу, возможно, привлечь к этому Фрэнка Леттбриджа или Эйнсли Джедрусински. Совет планеты выделил бы деньги на расследование, если бы я сказал им, что у меня есть доказательства потенциально серьезного преступления - которым, безусловно, является запугивание и избиение - и что оно или другие преступления, связанные с ним, произошли на землях короны.
   - К сожалению, я не могу этого сделать, потому что у меня нет таких доказательств. Тем не менее, я хорошо осведомлен о склонности Харрингтонов предъявлять прямые обвинения, когда вы считаете, что вы правы, и не собираюсь оставлять тебя без присмотра в базе данных ЛСС, когда у меня есть определенные ... серьезные опасения по поводу того, куда ты можешь пойти с тем, что ты найдешь. С другой стороны...
   - Он сделал паузу, слегка покачиваясь на стуле, и Стефани заставила себя держать рот на замке. - С другой стороны, - продолжил он через несколько секунд, - единственный известный мне человек, который может управлять тобой с небольшим успехом, - это рейнджер Зивоник. И мне не нужно оправдываться за то, что я заставляю его использовать свои часы до тех пор, пока не добавлю еще больше оплачиваемого времени на его счет. По крайней мере, до тех пор, пока это внутреннее дело ЛСС, к которому Исследователи не относятся. Так что, если бы случилось так, что я сказал бы ему, что хочу, чтобы он очень тщательно, очень скрытно - и очень дешево - изучил это, это было бы чисто внутренним делом. И если бы он захотел заручиться поддержкой нескольких столь же сдержанных неоплачиваемых добровольцев, это тоже было бы чисто внутренним делом.
   Стефани просияла, и Шелтон предостерегающе поднял указательный палец.
   - Уверен, что то, что я собираюсь сказать, принесет лишь ограниченную пользу, рейнджер Харрингтон с испытательным сроком, но я все равно собираюсь это сказать, и ты будешь слушать. - Он улыбнулся, но тон его был очень серьезным. - Ты всего лишь исследуешь, существует ли на самом деле какой-то новый препарат. Ты не сталкиваешься ни с кем, кто, по вашему мнению, может создавать или распространять это. Фактически, ты не предпринимаешь никаких действий, кроме как исследуешь нашу базу данных, уточнив у Карла заранее. И в твоем случае, мисс Шардт-Кордова, на данный момент у меня нет оснований полагать, что ты разделяешь импульсивность нашей Стефани. Продолжайте в том же духе.
   - Да, сэр, - послушно пробормотала Стефани, и Корделия кивнула. Шелтон еще мгновение сердито смотрел на своего рейнджера на испытательном сроке, затем вздохнул.
   - Сэр, имею ли я право выходить за рамки расследования? - спросил Карл. - Я имею в виду, если найдется зацепка или откроются другие улики, могу ли я проследить за этим? Провести беседу с людьми, которые, как мне кажется, могут знать что-то, что могло бы нам помочь? Искать физические доказательства в полевых условиях?
   - Конечно, ты можешь.
   - И могу ли я привлечь к этому процессу некоторых из этих "неоплачиваемых добровольцев"?
   Стефани затаила дыхание, когда Шелтон задумчиво нахмурился. - Хорошо, - сказал он наконец. - Я прекрасно знаю, что Стефани органически неспособна не совать свой нос куда не следует, если она считает, что это правильно. Я, вероятно, пожалею, что сказал это, но на самом деле это довольно хорошая черта характера. Но поскольку я знаю это, то знаю, что если прикажу тебе не пускать ее, она просто уйдет и начнет совать нос в чужие дела. Итак, да, ты уполномочен привлекать своих добровольцев к работе на местах при соблюдении следующих условий. Во-первых, ты будешь главным и будешь обладать полномочиями супервайзера. Стефани, - он строго посмотрел на нее, - если ты попытаешься совершить одну из своих обычных пробежек вокруг Карла, я лишу тебя статуса рейнджера с испытательным сроком. Навсегда. Ты меня понимаешь? - Стефани молча кивнула, ее глаза были огромными. - Во-вторых, - продолжил главный рейнджер, оглядываясь на Карла, - ты можешь использовать их только как следователей. У них не будет полномочий противостоять кому-либо или осуждать его ни при каких обстоятельствах. Они будут собирать факты, а не обеспечивать соблюдение закона.
   - Понятно, сэр, - сказал Карл, спокойно встретив взгляд Шелтона.
   - И, в-третьих, - сказал главный рейнджер, - вы будете держать меня в курсе ваших находок и даже ваших подозрений, если появится что-либо новое. Поймите меня, вы все трое. Если Ноузи говорит правду - сейчас - о том, что с ним случилось, то это опасные люди. Я знаю, что вы с Карлом и раньше имели дело с опасными людьми, но пока вам везло. Я не хочу, чтобы ваша удача иссякла на этом расследовании. Итак, как только вы выясните, что происходит - предположив, что у нас все в порядке и что-то происходит, - вы отступаете, говорите мне, а я говорю всем, кому еще нужно знать, будь то полиция Твин-Форкс, полиция Явата-Кроссинг или окружной шериф. Мы берем это оттуда, а вы - нет. Я знаю, что твое обещание что-то значит для тебя, Стефани, и это то, чего я хочу прямо сейчас. Я хочу, чтобы ты сказала мне, что понимаешь все только что сказанное мной, и что ты обещаешь соблюдать условия, которые я поставил.
   - Я обещаю, сэр, - сказала она торжественно. Он смотрел на нее секунду или две, затем кивнул.
   - Тогда для меня этого достаточно, - просто сказал он, и Стефани почувствовала прилив гордости, когда поняла, что он говорит серьезно. Ее обещание действительно было достаточно хорошим для него.
   Что, конечно, означало, что у нее не было другого выбора, кроме как соблюдать его.
   - А теперь убирайтесь из моего кабинета, - сказал он им, махая обеими руками в прогоняющем жесте. - Брысь, вы все!
  
   * * *
  
   - Вау, - сказала Корделия, когда они втроем направились обратно к машине Карла. - Я и не подозревала, насколько хорошо шеф Шелтон знает тебя, Стефани!
   - О, все в ЛСС знают Стеф, - усмехнулся Карл, и Стефани погрозила ему кулаком. Но потом она сама усмехнулась.
   - Я действительно намного лучше, чем была раньше, - сказала она. - Я была немного удивлена, что он вообще позволил нам официально участвовать.
   - Я думаю, ты, вероятно, можешь поблагодарить Корделию хотя бы за часть этого, - сказал Карл, наклоняясь, чтобы взъерошить ее волосы. - Думаю, он ожидает, что она будет оказывать на тебя смягчающее влияние.
   - Думаю, ты прав, - криво усмехнулась Стефани и улыбнулась Корделии. - Спасибо, Корди.
   - Все, что я делала, это сидела там и кивала во всех нужных местах, - сказала Корделия, и все трое рассмеялись.
   Несмотря на это, Стефани сильно подозревала, что Карл был прав, и она была благодарна Корделии за поддержку. Особенно потому, что ей не нужна была та странная чувствительность к эмоциям, которую она иногда получала через Львиное Сердце, чтобы понять, что Корделия была удивлена - и, возможно, на мгновение расстроена, когда увидела Стефани с Карлом. Это было одной из причин, по которой она села на заднее сиденье, чтобы Корделия не чувствовала себя лишней. И они близки по возрасту, и оба недавно принятые, и... Она действительно идеально подошла бы Карлу, так почему же я не чувствую себя счастливее от этой идеи?
   - Следующий ход? - спросила она немного бодрее, чем чувствовала.
   - Сначала мы накормим тебя, Харрингтон, - сказал Карл. - Подозреваю, что нам нужно повысить уровень сахара в твоей крови, если мы собираемся добиться от тебя самого лучшего замысла.
  
   * * *
  
   Они остановились в Бэй-Баскетс, чтобы купить то, что было либо поздним обедом, либо ранним ужином. Пытаясь выбросить из головы воспоминания о своем последнем визите сюда с Андерсом, Стефани сосредоточилась на планировании следующего этапа их расследования. Однако это не совсем сработало. По словам Джессики, Андерс не очень хорошо воспринял ее отказ от его, по общему признанию, щедрого предложения, и возник вопрос о том, оставит ли он Сфинкс в ссоре как с Джессикой, так и со Стефани, которую он обвинил в том, что она не сделала больше для облегчения его претензий.
   "Андерс - определенно проблема", - подумала Стефани, откусывая половину "хашпаппи", - "но он может стать проблемой на потом".
   Она наклонилась на переднее сиденье и изучила список, проецируемый на экран аэрокара. Знакомое имя напомнило ей об идее, за которую она цеплялась, пока они не выяснили, собирается ли шеф Шелтон назначить кого-то ответственным за них - или даже приказать им держаться подальше от расследования возможной проблемы с наркотиками.
   - Думаю, что Джейк Симпсон - это тот, с кого мы должны начать наши запросы, - сказала она. - Карл, мы с тобой знаем его по клубу дельтапланеристов, который дает нам естественное прикрытие. Я заходила к нему вскоре после аварии со скиммером, чтобы принести ему подарочную корзину от команды. Мы могли бы посмотреть, заинтересован ли он в том, чтобы сделать что-то с Исследователями ЛСС в качестве новичка, а затем поработать над его ситуацией. Когда я видела его в последний раз, он только что вернулся домой из больницы и был совершенно одурманен, не в настроении болтать.
   Карл кивнул. - Разумно. Если я буду на дежурстве, ты можешь взять Корделию. Я не думаю, что кто-то из нас должен идти один, когда мы делаем что-то, связанное с инцидентами.
   Корделия ухмыльнулась. - Пока я не слишком сильно отстаю в учебе, моя мама не будет возражать. Я думаю, она рада видеть, что я вылезаю из своей скорлупы. Тусоваться с вами двоими - это также социализация для древесных котов. Все хорошо. Когда мы увидимся с Джейком?
   - Давай попробуем сейчас, если ты не против, Карл?
   - Конечно, я свободен от дежурства до конца дня, и если мы свяжем это с Исследователями, то сработает даже визит ЛСС. Мне нравится показывать себя нетерпеливым, желающим и способным.
   Стефани скорчила ему гримасу, затем нажала на свой унилинк. Вызов последовал почти сразу. - Привет, Джейк, это Стефани Харрингтон. Как ты относишься к посетителям, может быть, сразу после ужина?
   Она включила громкую связь, и веселый голос Джейка заполнил кабину аэрокара. - О, вау, Стеф, это было бы супер шикарно. Ты не можешь поверить, как я устаю. Ты сказала "гости" - кто-то из команды?
   - Карл, - сказала Стефани, - и Корделия Шардт-Кордова.
   - Цыпочка, которая только что спасла древесного кота и чуть не была съедена псевдоласками, пока она это делала? Эй, это было бы круто. Три человека, три древесных кота, я ценю! Но у меня нет никакого сельдерея. Это нормально?
   Стефани засмеялась. - Честно говоря, это более чем прекрасно. Как насчет того, чтобы мы принесли тебе что-нибудь?
   - Не нужно. Серьезно. Я теряю свои мужественные мускулы из-за всего этого сидения вокруг да около. И у меня было так много лишних калорий. Просто увидеть вас, ребята, было бы лучше всего. Когда мне вас ждать?
   Карл поднял несколько пальцев, и Стефани договорилась. Несмотря на просьбу Джейка не дарить подарков, они взяли достаточно долгую паузу, чтобы взять набор смешанных закусок, не доставляя неудобств Симпсонам.
   Когда они прибыли, отец Джейка отослал их к боковой двери в гостиную. Джейк сидел в своем плавающем кресле, отрабатывая трюковые удары на бильярде.
   - Привет, Стеф, Карл. - Он одарил Корделию ослепительной улыбкой. - И методом исключения, ты Корделия. Я Джейк. Рад с тобой познакомиться.
   - Я тоже рада, - сказала она. - Это Атос.
   - И я знаю Львиное Сердце и Выжившего. - Джейк указал на стойку с бильярдными киями. - Хотите поиграть? Я становлюсь чертовски хорош с тех пор, как застрял дома, но дам вам фору. - Он приподнялся с плавающего кресла. - На самом деле мне оно сейчас не нужно постоянно, и док говорит, что пройдет совсем немного времени, прежде чем я смогу снять скобу.
   Стефани, отыскивая достаточно короткий намек, чтобы ей было удобно, рассмеялась. - Может быть, тебе стоит одолжить кресло мне? У вас, высоких людей, в этой игре все преимущества.
   - Эй! - Джейк сказал с таким естественным энтузиазмом тренера, что Стефани чувствовала уверенность в том, что однажды он станет им. - Почему бы нам всем не пострелять с кресла? Выровнять игровое поле и тому подобное?
   Все прониклись этой идеей и вскоре смеялись над тем, как изобрели правила. Джейк действительно был хорош, но он также был прирожденным спортсменом, стремившимся показать им, как добиться наилучшего результата в каждом ударе.
   - Это весело, - сказала Стефани. - Джейк, ты слышал об Исследователях ЛСС?
   - Та программа, которую вы с Карлом ведете для рейнджеров? Конечно. Я слушал, как Ноузи снимал это. Звучит довольно круто.
   - Может быть, ты мог бы прийти на одну из встреч и поговорить, - сказала Стефани, - о спорте, особенно о трудностях в мире с высокой гравитацией, таком как Сфинкс.
   - Я думал, вы, ребята, будете все такие: типа "наш друг дальнобойщик", - с сомнением сказал Джейк: - Не спортивный клуб.
   - Наш клуб о Сфинксе, - сказал Карл, удовлетворенно улыбаясь, когда он выставил биток в нужное положение, чтобы отправить одноцветные шары, один за другим, в боковые лузы. - И если есть что-то, о чем новичкам нужно думать, приспосабливаясь к здешней жизни, так это гравитация. Вот что превращает обычное падение в перелом кости.
   - О, да. Эй, я слышал, что твоя младшая сестренка упала. Она в порядке?
   - Лучше, чем мы могли надеяться, - сказал Карл. - И она коренная жительница, должна была знать лучше. С наплывом туристов и новых поселенцев...
   Он сделал одно из тех красноречивых "пожатий плечами", которые говорили: "Вы можете заполнить детали, верно?"
   Древесные коты были снаружи, но теперь они пришли, скребясь в дверь. Когда Корделия двинулась, чтобы впустить их, Львиное Сердце вскочил на незанятый стул и многозначительно посмотрел на еще не открытый поднос с закусками.
   - Эй, летающие тигры проголодались, - рассмеялся Джейк, открывая лоток и предлагая каждому коту по куриной ножке.
   - Летающие тигры? - озадаченно спросила Корделия.
   - О, извини. Я начал называть так Львиное Сердце, когда он катался со Стефани на ее планере. Тогда на планере были тигровые полосы. Карл тоже был в курсе событий, связанных с Выжившим. - Ты собираешься заняться с Атосом дельтапланеризмом?
   Корделия засмеялась. - Я никогда им не занималась, так что, думаю, мне лучше сначала научиться это делать.
   - О, ты должна попробовать. Это потрясающе, когда ты выключаешь антиграв, и остаешься только ты и ветер. А с антигравом это безопасно, как и все остальное. Позволь мне показать тебе несколько фотографий с занятий для стажеров в этом году. Они не все дети.
   Вот! Стефани задумалась. Идеальное начало.
   - Ты используешь антиграв при езде на скиммере? - невинно спросила она. - Имея в виду, я знаю, что дети в парке так делают, но как насчет модных вещей, которые делаешь ты?
   Джейк поднял руку и почесал свою кудрявую голову. - О, да. Я всегда осторожен, даже когда занимаюсь модными вещами. Понятия не имею, почему мой антиграв вышел из строя. Можете поспорить, в следующий раз я собираюсь перепроверить все дважды и трижды. Мне серьезно не понравилось все это время, проведенное в кресле, даже если я очень хорошо играю в бильярд. Эй, Корделия, разве не твоя очередь?
   Стефани не нужен был предупреждающий взгляд Карла, чтобы заставить ее отступить. К тому времени, как они собрались уезжать, отношения вернулись в нормальное русло - более или менее.
   Как только они оказались в аэрокаре Карла, направляясь к усадьбе Шардт-Кордова, чтобы высадить Корделию, Стефани вздохнула. - Ну, это я сглупила.
   Корделия усмехнулась. - Стеф, ты забываешь, кто ты такая. На "испытательном сроке" или нет, ты была рейнджером ЛСС с четырнадцати лет. Карл теперь официальный рейнджер: зарплата, значок, униформа и все такое классное. Джейк с такой же вероятностью скажет тебе, что он намеренно выключил свой антиграв, когда придумывал новый модный ход, как и своим родителям. Черт возьми, он мог бы рассказать им первым, в зависимости от того, насколько хорошо они ладят.
   - Но... - начала Стефани.
   - Корделия права, Стеф, - прервал ее Карл. - Проблема в том, что некоторым гонщикам нравится показывать, какие они храбрые - лучше сказать, глупые, - катаясь без антиграва всякий раз, когда им это может сойти с рук. Шанс доказать, что они настолько хороши, что им не нужно беспокоиться о таких мелочах, как сломанные кости! Но, если их поймают на этом, это значит автоматическое лишение прав за нарушение правил безопасности в парках, без апелляции. И это приведет к тому, что вас исключат из вашей команды, если вас поймают. Джейк всегда был довольно прямым стрелком, когда дело касалось этого правила. Вот что делает его "несчастный случай" таким странным, если разобраться. Но нас с вами заклеймили как слишком безупречно чистых для нашего же блага - по крайней мере, в подобном случае. Он не собирается рассказывать нам ничего такого, что могло бы показаться, будто он даже стоял без антиграва, чтобы показать, насколько он хорош. Корделия, однако, если она не против немного исказить правду, возможно, сможет вытянуть что-нибудь из тех, кого мы подозреваем в том, что они совершили какую-то глупость под влиянием алкоголя.
   - Джейк может быть трудным выбором, - сказала Корделия. - Некоторое время он будет начеку.
   Стефани посмотрела на список. - А как насчет этой - Элдоры Яззи? Она одна из тех, о ком писал Ноузи. Ты ее знаешь? Похоже, вы примерно одного возраста.
   - Да, вроде как, - сказала Корделия. - Знаю по занятиям. Мы никогда по-настоящему не были дружны, но я, наверное, могла бы что-нибудь придумать. Дело в том, что если я собираюсь быть вашим разведчиком под прикрытием, то мне нужно немного дистанцироваться. Древесные коты - хороший повод для нас продолжать встречаться, но я могла бы - извини, Стеф - сыграть на твоей репутации властной всезнайки.
   - Это у меня есть. - Стефани изо всех сил старалась, чтобы это звучало так, как будто она шутила, но понимала, что такая репутация уязвляет. Было ли что-то неправильное в том, чтобы действительно знать о чем-то больше, чем другие люди? Неужели нужно было прикидываться дурочкой только потому, что ей еще не исполнилось шестнадцати? Странным было то, что большинство взрослых, казалось, не возражали, но ее "сверстники" действительно возражали. Ой. Может быть, это потому, что я не насмехаюсь, даже про себя, над большинством известных мне взрослых, но не очень хорошо умею скрывать, когда думаю, что какой-то ребенок - торчок. Она оставила это на рассмотрение в будущем.
   - Думаю, что это хорошая идея. Нам просто нужна зацепка, какое-то представление о том, как распределяется наркотик. Если бы мы справились с этим, возможно, смогли бы проанализировать это, выяснить, что это было. Это может дать нам зацепку относительно того, кто это делает.
   Карл вздохнул. - Я снова и снова пытался поговорить с Надей, но ничего не получалось. Шампанское и канапе, потом танцы, потом обморок. Я начинаю ей верить. И Луну тоже. То же самое. Мои предки разбираются в повадках молодежи, и они понимают, что запрет Наде видеться с Луном только подтолкнет ее к тому, чтобы скрываться. Вместо этого она встречается с ним, но только под присмотром: плавательный клуб, у нас дома. Ограничения объясняются как наказание за то, что она нарушила правила и оставила Анастасию и Нат без присмотра, а не как то, что она заинтересовалась "мужчиной постарше".
   Стефани кивнула. Надежно устроившись на своем месте на заднем сиденье, она изучала Карла. Взрослый мужчина. Неужели люди так думают обо мне и Карле? Она почувствовала, как горят ее щеки, и была рада относительному укрытию на заднем сиденье. Или, может быть, на меня просто смотрят как на младшую сестру, таскающуюся за кем-то вроде старшего брата. Мне интересно, что думает Карл, но он последний, кого я когда-либо спрошу.
  
   * * *
  
   Если бы Стефани и Карл не посвятили Корделию в свои тайны, Корделия знала, что она бы не задумалась дважды о странных отношениях между Фрэнком Камара и Германом Мэем. Если быть до конца честной с самой собой, Корделия знала, что с тех пор, как Фрэнк вторгся в дом Кемперов, она вообще избегала думать о нем. Ну и что с того, что она дважды проверяла замки в доме, если слышала, как над головой пролетал аэрокар, а она была одна? Это было просто благоразумие, верно?
   Но в глубине души Корделия знала, что Фрэнк напугал ее. Даже больше, чем она ненавидела свой испуг, она ненавидела знать, что может быть напугана. Ей всегда было комфортно бродить по бушу в одиночестве. Теперь она никогда не ходила в поход без Барнаби, и ей было очень приятно знать, что Атос будет где-то рядом.
   Корделия работала у Кемперов, размышляя о том, как лучше подойти к Элдоре Яззи, когда услышала гул пролетающего мимо аэрофургона. Выглянув в окно, она подтвердила, что это был тот самый, которым обычно пользовался Фрэнк Камара, когда прибывал за грибами.
   Интересно, почему Фрэнк - сын владельцев одного из самых модных и популярных ресторанов на Сфинксе - сам летает за грибами? Он - ноль, но, конечно, его родители могли бы найти для него занятие получше, что-то, что было бы лучшей подготовкой для помощи в семейном ресторане и на продуктовых складах. Не то чтобы ему приходилось делать какой-то отбор. У Германа заказ готов и упакован в коробку.
   Она была почти уверена, что была права насчет этого. Недавно они с Маком занимались ремонтом водопровода в одном из зданий, где росли грибы, когда Фрэнк зашел забрать их. В другой раз она сама была там, забирая грузовик грибного компоста для садов Шардт-Кордова, когда Фрэнк загружал свой аэрофургон. Еще один раз, когда она пошла показать несколько интересных грибов, которые нашла во время прогулки, на случай, если это может быть новый сорт, она увидела упакованный и готовый к отправке заказ.
   Это совсем другое дело. Почему Герман, кажется, так боится Фрэнка? Если уж на то пошло, почему настроение Германа так переменчиво? Я всегда думала, что перепады его настроения были вызваны тем фактом, что он не в восторге от того, что его работа мешает ему выходить на улицу и собирать награды. Или, может быть, дело не столько в самих наградах, сколько в заслугах за открытие? Но что, если это связано не только с работой? Что, если Герман балуется каким-то наркотиком, который там есть? Конечно, у Фрэнка Камара репутация человека, употребляющего наркотики, даже немного занимающегося торговлей.
   Не имея ответа на эти вопросы, даже представления о том, были ли они на самом деле, или просто у нее разыгралось воображение, Корделия решила, что следующим разумным ходом действий будет разведка. Очевидным началом был Герман. Мальчики Кемперы очень серьезно относились к своей роли домовладельцев, так что было легко присоединиться к ним, когда они в следующий раз отправились к Мистеру Эку, чтобы что-то улучшить. Сегодняшним проектом был автоматический упаковщик грибного компоста, дополнение, которое Корделия полностью одобрила, потратив полчаса на то, чтобы убрать остатки с пола воздушного грузовика семейства Шардт-Кордова.
   Герман появился не сразу, чтобы поприветствовать их, и Корделия заметила, что полки, на которых обычно стояли коробки с грибами, сегодня были пусты. Она почувствовала, как спадает нервное напряжение, потому что это означало, что вряд ли зайдет Фрэнк. Затем гнев на свою трусость заставил ее выпрямиться.
   Когда они выгрузили свое снаряжение, а Герман все еще не появился, Мак повернулся к Корделии. - Не могла бы ты выяснить, где Герман? Он нам не нужен или что-то в этом роде, но это кажется вежливым - дать ему знать, что мы здесь. Скажи ему, что мы будем у компостной кучи.
   Зак ухмыльнулся и добавил: - И если он предложит нам взять домой какие-нибудь грибы, обязательно спроси, есть ли у него эти фиолетовые Портобелло. Я все еще мечтаю о фаршированных шляпках, которые Дана сделала в прошлый раз.
   - Будет сделано, - пообещала Корделия. Она выпрыгнула с заднего сиденья, на котором ехала, довольная тем, что ее лодыжка даже не болела. Атос подскочил, чтобы сесть верхом на сбрую, которую Корделия теперь носила вместе со всей своей одеждой. Сначала мягкая накладка на спине и такая же на плече показались ей немного странными, но на днях она забыла надеть шлейку, и то, что она не носила ее, было тем, что казалось странным. Забавно, как все изменилось.
   - Блик! - прокомментировал это Атос, усаживаясь, и Корделия почти могла поклясться, как почувствовала, что он разделяет ее веселье. Поскольку у Корделии был предлог поискать Германа, чтобы пошарить вокруг, она так и сделала. Большинство зданий, похожих на грибы, были закрыты на ключ. Аккуратные таблички с изображением говорящего мультяшного гриба гласили: - Пожалуйста, не беспокоить. Мы растем! - В них Корделия определенно увидела своеобразный навязчивый юмор доктора Глинис Бонавентура. Корделия нашла Германа работающим в лаборатории. В отличие от зданий для культивирования, она была не заперта. Она постучала в дверь, помедлила, затем, следуя простому деревенскому обычаю сельского Сфинкса, вошла сама. Она чувствовала себя немного виноватой, учитывая ее решимость шпионить, поскольку вспомнила, как Фрэнк использовал тот же предлог, чтобы прийти в дом Кемперов без приглашения.
   Может быть, есть какое-то сходство, подумала она. Но это не объясняет, почему он вел себя так странно. Или тот факт моей уверенности, что он не постучал сначала. Как и в большинстве зданий на Сфинксе, какими бы маленькими они ни были, здесь был закрытый тамбур, призванный обеспечить барьер между наружной и внутренней средой не только в течение почти шестнадцати месяцев зимы, но и в холодные периоды осени и весны. Корделия вошла, рефлекторно притопнула ногами, чтобы, как любила выражаться ее мать, "оставить людей на улице там, где они хотят", затем открыла смежную дверь. Она вела в небольшой кабинет, который, в свою очередь, открывался в дверь с надписью "Лаборатория".
   - Ты останешься здесь, Атос, - сказала она, похлопав по воздуху в знаке "ложись". - Не думаю, что им понравилась бы кошачья шерсть в лаборатории. - Корделия постучала снова, затем выглянула из-за края двери лаборатории. Герман поднял взгляд своих почти бесцветных серых глаз, широко раскрытых над маской, от того места, где он делал что-то таинственное с раствором чего-то, содержащего частицы органического вещества. Он поспешил к ней, жестом предлагая ей вернуться в главный офис.
   - Упс! - Корделия извинилась, отступая назад, - прости. Я не хотела тебя напугать. На самом деле все наоборот. Мои братья хотели, чтобы я передала тебе, что они рядом с компостной кучей, собирают что-то, что как клянется Мак, просеет компост, отсортирует, а затем упакует.
   Герман опустил маску и улыбнулся ей. - Мне показалось, что я услышал стук, но я работал с этим осадком, и, поскольку никого не ожидал, продолжил то, что делал.
   Обычно Корделия ушла бы, но теперь, вспомнив о своем решении шпионить, она решила остаться.
   "Кажется, с ним все в порядке", - подумала она, отметив, что его глаза выглядели нормально, и что он казался соответственно энергичным, - "но исходные данные тоже полезны. Если я приду сюда в другой раз и его зрачки будут расширены или что-то в этом роде, тогда у меня будет сравнение."
   - Над чем ты работаешь? - спросила она, присаживаясь на край стола и притягивая Атоса к себе на колени.
   - Анализирую новый грибок с полки, - радостно сообщил Герман. Он пустился в подробное объяснение того, как каждый из сфинксианских грибов должен быть изучен на всевозможных уровнях. Она довольно быстро перестала следить, но поняла, что грибы очень изменчивы. Некоторые были даже ядовиты только на одном этапе своего жизненного цикла, механизм, несомненно, предназначенный для того, чтобы сделать их непривлекательными на определенном этапе их репродуктивного цикла или плодоношения.
   - Таким образом, мы не только проводим детальный анализ каждого образца, - сказал Герман, - но и, как только нам удается вырастить наши собственные сорта, повторяем процесс на каждой стадии роста. Затем мы делаем все это снова после размножения в разных средах. То, на чем выращено растение - и это включает в себя гораздо больше, чем грибы, хотя большинство людей не знают об этом, - может изменить вкус, текстуру и даже то, насколько питательным будет конечный результат.
   - Думаю, моя мама говорила об этом, - сказала Корделия, - что-то с сахаром?
   - Сахар, безусловно, относится к одной из важных категорий, особенно в том, что касается вкуса. - Герман умудрился просто не звучать снисходительно.
   - Это большая работа, - сказала Корделия.
   - И все больше и больше, - согласился Герман, - с тех пор как доктор Бонавентура больше заинтересована в том, чтобы отправляться на сафари в поисках новых образцов, чем в скучной рутине. - Должно быть, он понял, что было неосмотрительно так отзываться о своем работодателе, потому что быстро добавил: - Но я не возражаю. Совсем не возражаю. Гарантированная работа.
   - Может быть, она наймет вам помощников, - предложила Корделия, - и даст вам немного свободного времени.
   Она ожидала, что Герман будет выглядеть довольным или пренебрежительным. Чего она не ожидала, так это выражения паники, промелькнувшего в его обычно мягких чертах лица.
   - О, я действительно не возражаю, - повторил он. - Это большая работа, но, как я уже сказал, гарантированная работа.
   Он поссорился со своим боссом? задумалась Корделия. Возможно, ему уже сказали, что бюджет не распространяется на дополнительную помощь. Доктор Бонавентура финансирует этот проект из своего собственного кармана, и если работа такая суетливая, как утверждает Герман, она не может просто нанять пару стажеров-биологов для выполнения работы. Может быть, он боится, что я сделаю "полезное" предложение боссу и выдам, что он был недоволен. Слабый гул снаружи возвестил о том, что Мак и Зак тестировали какой-то аспект своей машины.
   - Я лучше пойду помогу мальчикам, - сказала Корделия, спрыгивая со стула. - Мак, вероятно, захочет, чтобы я засыпала компост в бункер или что-то в этом роде. Я скажу им, что ты занят, и мы постучим, прежде чем уйти. - Герман вежливо проводил ее до двери. Пока Корделия застегивала сбрую и давала Атосу устроиться, открылась наружная дверь, затем внутренняя. Глинис Бонавентура буквально влетела в комнату, двигаясь с такой энергией, что затрепетала композиция из сухих цветов в вазе на столе.
   Невысокая и пухленькая, с теплой золотисто-коричневой кожей, Глинис носила ярко-рыжую прическу с россыпью серебристо-белых пятен. Эта замечательная прическа была уложена так, чтобы завиваться под подбородком, так что создавалось впечатление, что на голове у нее шляпка гриба. Она носила практичную для полевых работ одежду, вплоть до аккуратно обутых ног, мощный персональный антиграв, который она использовала при сборе образцов, чтобы избежать уплотнения почвы и уничтожения подземных частей ее любимых грибов, и перекинутую через плечо винтовку.
   Ремень этой винтовки был изношен, а приклад поцарапан. Очевидно, от нее было много пользы, и Корделия была рада, хотя на самом деле и не удивилась, увидев это. Мак и Зак сказали ей, что у доктора Бонавентуры "легкий" характер. Действительно, Зак закатил глаза на выбор Маком прилагательного. Но они также сказали ей, что Бонавентура была опытным исследователем, которая подходила к дикой природе Сфинкса со всей серьезностью. Карл сказал ей почти то же самое, когда она спросила его об этом.
   - Шеф Шелтон предпочел бы, чтобы она не бегала вокруг да около в одиночку, - сказал он, - но это не первый раз, когда она работает в полевых условиях. На самом деле, даже не в первый раз на Сфинксе. Она может казаться - мне неприятно это говорить, но единственный термин, который действительно подходит, - "легкомысленной", - но я бы доверил ей заботиться о себе больше, чем восьмидесяти процентам людей, родившихся здесь.
   На данный момент, однако, эта "легкость", которую описал Мак, находилась прямо спереди и в центре.
   Она была уже на середине речи, когда переступила порог. - Герман, я нашла замечательную новую пятнистую остроконечную шапочку; пурпурно-оранжевую, если ты можешь в это поверить, но такую крошечную, что ее легко не заметить. Я напечатала это на полях, но хочу... - Она, казалось, впервые заметила Корделию и остановилась, держа коробку для сбора, которую она протягивала Герману, частично вытянутыми руками. - Корделия! Моя дорогая! Ты выглядишь намного лучше, чем когда я видела тебя в последний раз. Никаких шрамов от тех ужасных псевдоласок. Я так рада.
   - Я зашла сказать Герману, что устанавливается машина для упаковки компоста, - неловко сказала Корделия, чувствуя себя так, словно попала в торнадо. - Я как раз уходила.
   - Упаковщик! Замечательно! - Глинис почти пела. - Герман, почему бы тебе не пойти и не узнать, как пользоваться новой машиной? Я смогу подготовить свою маленькую красотку для сбора спор.
   Она направилась к лаборатории, но Герман скользнул, чтобы перехватить ее, забирая коробку у нее из рук.
   - Уверен, что мальчики Кемперы еще не закончили, - сказал он, - Корделия только что приехала. Я позабочусь об этом. Может быть, вам стоит пойти посмотреть, чем они занимаются. В конце концов, настоящий арендатор - вы. В любом случае, я нахожусь в середине анализа.
   - И мы не хотим, чтобы я что-нибудь загрязняла, - весело прощебетала Глинис. - Очень хорошо. Ты берешь это и приступаешь к делу как можно скорее. Я пойду с Корделией поглядеть, что построили дорогие мальчики. Поболтаем позже.
   Они попрощались, и Корделия обнаружила, что ее торопливо ведут через причудливую рощу грибообразных зданий навстречу каким-то очень странным звукам.
   "Что ж, это очень интересно", - подумала она. - "Герман не поднял шума, когда я открыла дверь лаборатории, так что не думаю, что он на самом деле слишком беспокоился о заражении. Почему-то я уверена, что он не хотел, чтобы Глинис видела, над чем он работал".
  
  

11

  
   - Сегодня никакого сопровождения? - игриво поинтересовался Ноузи, когда открыл свою парадную дверь и увидел Стефани Харрингтон на своем крыльце.
   - Карл на работе, - сказала Стефани, затем добавила для всех возможных подслушивающих: - И мы с Корделией поспорили о том, сколько мусора она позволяет Атосу есть. Просто потому, что древесные коты...
   Она вошла внутрь и закрыла за собой дверь. Ноузи кивнул, давая понять, что он, как обычно, проверил дом на наличие подслушивающих устройств, и прилегающая территория была чиста, а скрытые камеры не показали никаких признаков присутствия кого-либо вокруг дома. Иногда ему казалось, что он становится параноиком, но, несмотря на то, что раны от побоев, которым он подвергся, заживали, ему все равно достаточно было посмотреть в зеркало, чтобы вспомнить о том, что произошло.
   - И просто потому, что древесные коты?
   - Потому, что древесные коты могут есть человеческую пищу, - задорно ответила Стефани, - точно так же, как мы можем есть многое из того, что естественно для существ Сфинкса, но их рацион должен быть ориентирован на местных сфинксианских животных и растения, а не подвергаться чрезмерной обработке.
   Стефани ухмыльнулась искренней дружелюбной улыбкой, которая сделала Ноузи очень счастливым. Он никогда не хотел, чтобы чудо-девочка Сфинкса невзлюбила его так сильно, как она поступила вначале. К настоящему времени у них было достаточно возможностей поговорить о проблеме древесных котов в качестве домашних животных, чтобы они намного лучше поняли позицию друг друга, включая то, что Стефани - как бы противоречиво это ни звучало, учитывая усатую морду, выглядывающую из-за ее плеча - во всяком случае, более страстно, чем Ноузи, стремилась обеспечить надлежащее регулирование положения древесных котов в качестве домашних животных.
   - Я принесла новейший информационный чип, - сказала Стефани. - У тебя есть что-нибудь для меня?
   - Куча, - сказал Ноузи. - Проходи в гостиную. У меня есть закуски, в том числе несколько сваренных вкрутую яиц для сельдерейного бандита. - После того, как он достал закуски, Ноузи поставил свою кофейную кружку на столик справа от себя, затем вручил Стефани аккуратную маленькую папку с файлами. Он поместил крошечный чип с данными сверху.
   - В папке содержится первый раунд заявок на конкурс "Разработай униформу для Исследователей ЛСС", - сказал он. - Несмотря на инструкции, некоторые записи имели очень низкое разрешение, поэтому я их распечатал. Часть из них невероятно отвратительна, многие повторяются, но кое-какие на самом деле довольно интересны. На этом раннем этапе я склоняюсь к тем, которые не предполагают инвестиций в полное оснащение. Это не только облегчает жизнь семьям с ограниченным бюджетом, но и поощряет индивидуальность, и то, и другое я поддерживаю.
   - Я тоже, - согласилась Стефани, листая папку и останавливаясь над карандашным рисунком человека неопределенного возраста в серо-белой шляпе, дополненной тщательно пририсованными ушами древесного кота. - В то время как "рейнджеры" должны уметь работать в команде, инициатива также является важной частью работы. Униформа, которая напоминает нам, что, хотя мы все разные, мы все в одной команде, была бы великолепна.
   Она закрыла папку, затем посмотрела на Ноузи, выражение ее лица было немного озадаченным. - Ты говоришь так, как будто тебе действительно нравится этот конкурс. Я думала, конкурс был просто прикрытием, чтобы у нас был повод заглянуть к тебе.
   - Я в восторге, - весело признался Ноузи. - Когда я не просматривал файлы данных, то усердно искал в сети информацию о скаутских группах, как в других системах, так и в прошлом. Мне также нравится идея значков за различные достижения, и я подумывал о том, чтобы присуждать один из них за создание четких отчетов. Из того, что я видел, рейнджеры ЛСС тратят много времени на диктовку, написание и иное предоставление документации.
   Некоторое время они обсуждали идею с бейджами, затем перешли к реальной причине личного визита Стефани. После одного изнурительного дня попыток разобраться в данных, которые они почерпнули из архивов ЛСС, и добившись гораздо меньшего прогресса, чем надеялись, Корделия предложила им привлечь Ноузи.
   - У него уже есть навыки, и, вероятно, он считает, что обрабатывать данные - это весело, - сказала Корделия, глядя на аккуратную, но все еще рудиментарную базу данных, на разработку которой у них ушло несколько часов. - И у него пока нет домашней работы.
   Ноузи был рад помочь, но он выразил обеспокоенность тем, что у тех, кто напал на него, мог быть какой-то способ перехватить данные, поступающие в его дом или из него, или, по крайней мере, шпионить за его исследованиями в сети.
   - У меня хорошие программы безопасности, - сказал он, - но я все еще подозреваю, что те, кто избили меня, были профессионалами, и профессионалы, возможно, все еще наблюдают за мной.
   - Или, может быть, установили флажки, если ты начнешь исследовать определенные темы, - согласился Карл.
   Поэтому они договорились, что все важное с любой стороны будет передаваться лично. Исследователи ЛСС оказались хорошим прикрытием, и, учитывая, что Стефани не раз говорила, что она полна решимости рассказать Ноузи Джонсу о реалиях, связанных с древесными котами, никто не счел бы продолжительность ее визитов ни в малейшей степени странной.
  
   * * *
  
   По дороге в ветеринарную клинику на встречу со своим отцом, Стефани размышляла над тем, что вкратце рассказал ей Ноузи. Даже с учетом его предвзятости, казалось довольно убедительным, что молодые люди - от среднего подросткового возраста до двадцатилетних - попали в необычную серию глупых аварий. Они были настолько разнообразны, что потребовалось присмотреться, чтобы найти закономерность. Ноузи создал диаграмму из архивных данных в качестве сравнения. Даже с учетом других изменений, таких как увеличение иммиграции и туризма, количество несчастных случаев определенно увеличилось.
   Менее определенными были причины. Джессика и Ноузи собрали воедино все подробности, какие только могли, о жертвах несчастных случаев, которые действительно проходили через медицинскую систему, но их способность копать глубоко была ограничена, не во всех случаях проводился комплексный анализ крови, и даже если бы они это сделали, конфиденциальность пациентов помешала бы им взглянуть на результаты без разрешения пациента, которое они не могли запросить, не объяснив, зачем им это нужно, или не предъявив ордер... который они не могли получить без официального расследования реального потенциального преступления.
   Если бы у нас были данные для проведения расследования, мы могли бы потребовать больше анализов крови, но чтобы получить эти данные - или даже доказательства того, что происходит все большее и большее употребление наркотиков, - нам сначала нужны результаты анализа крови. Разочаровывает то, что ни один из опрошенных нами людей не признается в том, что брал что-либо. Корделии повезло не больше, чем нам. Иногда я думаю, что мы не те люди.
   Парковка ветеринарной клиники сегодня была довольно пустой. Поразительным исключением был воздушный фургон среднего размера, украшенный логотипом отделения в Твин-Форкс относительно новой организации Уайлд энд фри, которая занималась реабилитацией раненых животных, как местных, так и одичавших. Последняя категория была довольно небольшой, но первая росла по мере распространения человеческого жилья. Просто тот факт, что такая организация существовала, показал один из небольших способов, которыми менялся Сфинкс.
   - Несколько лет назад, - говорил Ричард Харрингтон, - при последней волне чумы и общем отношении многих ранних поселенцев, раненое животное либо было бы брошено на произвол судьбы, либо попало бы в котел. Гексапумы и другие, по общему признанию, менее драматичные хищники все еще рыскали достаточно близко к владениям или поселениям, чтобы прикончить любое домашнее животное, которому не повезло одичать.
   Если бы не работа Стефани в качестве рейнджера с испытательным сроком, она могла бы подписать контракт с Уайлд энд фри. Воспитание диких животных, особенно с целью снова выпустить их в дикую природу, определенно нравилось ей. Как бы то ни было, ее отец иногда приводил домой особо тяжелых пациентов, но большинство его неодомашненных пациентов жило в условиях дикой природы и свободы.
   "Интересно, что сегодня", - подумала Стефани, входя в дверь с надписью "Только для персонала", которая вела в лабиринт смотровых комнат, клеток, лабораторий и кабинетов, которые были непубличным лицом ветеринарной клиники. Львиное Сердце предпочел остаться снаружи, взобрался на высокий королевский дуб и направился к определенной ветке, которая была одним из его любимых мест для принятия солнечных ванн. Хотя древесному коту в клинике были рады, Ричард Харрингтон предложил, чтобы он приходил не все время.
   - Всегда есть шанс, что Львиное Сердце может что-нибудь подхватить. Мы далеки от того, чтобы узнать все возможные опасные для древесных котов вирусы на Сфинксе, и еще дальше от того, чтобы сделать прививки от них.
   - Блик, - крикнул ей Львиное Сердце, подергивая усами и обвивая хвост вокруг пальцев ног.
   - Сам ты блик, - крикнула Стефани в ответ. - Будь умницей.
   - Блик!! - ответил с большим акцентом Львиное Сердце.
   "Это прозвучало почти как предупреждение", - подумала Стефани.
   Когда дверь смотровой распахнулась и она оказалась почти нос к носу с Труди Франчитти, у нее не было сомнений, что так оно и было. Труди была почти на год старше Стефани, но у нее уже были изгибы, как у взрослой женщины. Она была очень хорошенькой, с темными волосами и фиолетово-голубыми глазами, которые могли выглядеть знающими и невинными одновременно. Труди и Стефани познакомились, когда обе были в клубе дельтапланеристов, где они, откровенно говоря, были соперницами.
   Труди была одета в рубашку с логотипом Уайлд энд фри. Позади нее, на смотровом столе дремал великолепный псевдобобер с большим количеством швов, идущих по одному боку, и другим набором, опоясывающим его левую заднюю лапу. Стефани исследовала земных бобров, и версия Сфинкса больше походила на выдру, чем на бобра. Однако, поскольку название "псевдовыдра" получило другое существо, а псевдобобры действительно вели себя во многом как земные бобры, особенно создавая плотины, изменяющие ландшафт, название определенно подходило.
   Две девушки уставились друг на друга. Затем, к удивлению Стефани, поскольку они с Труди никогда не были особыми подругами, Труди жестом пригласила Стефани пройти в смотровую комнату.
   - У него, - сказала Труди, указывая на псевдобобра, - была неприятная стычка с автоматическим земснарядом. Он был в таком плохом состоянии, что твой отец посоветовал отвезти его прямо в клинику. Мы надеемся, что он сохранит ногу. Твой папа сказал, что это как перчатка: вот когда мышцы отделяются от кости и скользят вниз.
   Когда Труди упомянула, что псевдобобру грозит опасность потерять ногу, Стефани напряглась, задаваясь вопросом, не насмехаются ли над ней из-за того, что Львиное Сердце потерял левую переднюю истинную руку. Но в широко раскрытых фиолетово-голубых глазах Труди не было насмешки.
   - Я жду, когда он придет в себя, чтобы твой отец мог дать добро на его перевозку обратно в Уайлд энд фри. Жутко сидеть с существом без сознания; они слишком похожи на мертвых. Хочешь поговорить? Мне бы очень не помешала компания.
   Стефани опустилась на встроенную в стену скамейку, принимая приглашение скорее из любопытства, чем из желания быть милой.
   - Конечно. Я сообщу своему папе, что я здесь. Я должна забрать у него кое-какие вещи и отвезти их домой, но особой спешки нет.
   Труди, решила Стефани после того, как они немного поболтали, определенно изменилась. Они не часто общались с тех пор, как Труди ушла из клуба дельтапланеристов после того, как ее бойфренд Стэн Чанг объявил, что там стало слишком много маленьких детишек, чтобы быть развлечением для продвинутых пилотов. Когда они обе были в клубе, они с самого начала были соперницами. Было достаточно плохо, что Труди была притягательной фигурой для парней, в то время как Стефани сама выглядела мальчишкой. Хуже было то, что Труди была законченным снобом, которая напоминала всем, кому могла, в любое время, о том, что ее отец, Джордан, был одним из первых детей, родившихся на Сфинксе. Последней каплей стало то, что Труди была из тех детей, которые коллекционируют диких животных в качестве домашних, но не утруждают себя изучением того, что нужно, чтобы сохранить их здоровыми. Подозрение, что, скорее всего, мусорная куча, а не ветеринар, была уделом любого из питомцев Труди, которому не повезло заболеть, потому что "в кустах всегда найдется еще один", закрепило отвращение Стефани.
   - Я не знала, что ты работаешь с Уайлд энд фри, - сказала Стефани. - Это круто.
   - Я начала с последнего сезона пожаров, - сказала Труди. - Мне была нужна помощь, потому что некоторые из моих питомцев пострадали - в основном от вдыхания дыма.
   "Потому что ты посадила их в клетку, и они не могли убежать или спуститься ниже", - подумала Стефани, но, вспомнив убитую горем Труди, сидящую в приемной ветклиники со своими животными вокруг себя - и то, как Труди бросила своего отца, чтобы спасти этих животных от огня, и сама обожглась в процессе - она не почувствовала обычного гнева.
   - В Уайлд энд фри мне помогли решить, каких животных можно безопасно выпустить, а за какими нужно ухаживать дальше, - продолжила Труди. - Позже я начала заниматься волонтерством. Мой папа этого не понимает, но мне все равно.
   Стефани поймала себя на мысли, как ей повезло, что у нее есть родители, которые понимают, насколько важны животные и растения - весь биом, если уж на то пошло. Решение Труди стать волонтером в "Уайлд энд фри" было для Франчитти актом бунта.
   Они поговорили несколько минут о некоторых приемышах Труди, затем Труди сказала с оттенком своего прежнего лукавства: - Итак, ходят слухи, что вы с Андерсом Уиттакером расстались, что он пошел за Джессикой, и что она не имеет с ним ничего общего.
   Поражаясь эффективности местной сети сплетен, Стефани искала ответ, который был бы одновременно честным и не оскорблял бы ни Джессику, ни Андерса. - Думаю, Андерсу было одиноко. Имею в виду, когда я уехала на Мантикору на семестр.
   - С Карлом, - сказала Труди.
   - Который не мой парень, - твердо сказала Стефани. - Но, знаешь, я думаю, что Андерс не из тех, кто поддерживает отношения на расстоянии. Скоро он отправится домой на Урако. Джессика ничего не говорила мне об этом, но она, вероятно, решила, что не хочет краткосрочных отношений. - Она затаила дыхание, надеясь, что Труди ничего не слышала о том, как он договаривался о том, чтобы Джессика поехала с ним домой. Следующий комментарий Труди был одновременно и облегчением, и неожиданностью.
   - Ребята! Иногда я думаю, что они действительно другой вид. Может быть, как и те виды животных, которые сексуально диморфны, они действительно отличаются от самок. - Стефани все еще пыталась не показать своего удивления, услышав от Труди Франчитти термин "сексуально диморфный", когда Труди уверенно продолжила. - Я действительно беспокоюсь о Стэне. Он первый парень, с которым я серьезно встречалась, и я действительно думала, что мы были, о, долго и счастливо и все такое. - Стефани кивнула, думая о том, как она была так уверена, что Андерс был "тем самым". - Теперь, однако, он действительно изменился. Я подумала, что, возможно, нам почти по семнадцать, что на нас обоих оказывается большое давление, чтобы мы "повзрослели", подумали о том, что мы хотим делать со своей жизнью. Стэна это действительно возмутило. У него есть родственники на Мантикоре, ты знаешь, и он говорит, что, хотя их поощряют думать о колледже и все такое, на них не давят так сильно, чтобы вести себя как взрослые.
   Стефани кивнула, задаваясь вопросом, ожидала ли Труди, что она что-то скажет, но Труди была в полном восторге. - Хотя в последнее время... - Голос Труди понизился, и она сжала свои полные губы, пока они не превратились в белую линию. - Я думаю, что Стэн попал в действительно плохую компанию. - Выражение ее лица стало вызывающим. - Я имею в виду, он и Фрэнк всегда были немного дикими, но атмосфера плохого мальчика может быть действительно притягательной. Это совсем другое. Несколько раз у нас было свидание, и он не появлялся. Или у него было слишком много денег. Или...
   Труди вызывающе посмотрела на Стефани, как будто осмеливалась ее критиковать. - Я думаю, что Стэн употребляет наркотики, из тех, что дурманят тебе голову. Я знаю, что ты в некотором роде из правоохранительных органов, но мы все же дружили тогда, когда были детьми в клубе дельтапланеристов, верно? Ты бы не выдала его только потому, что я говорю о своем беспокойстве о нем. Я имею в виду, может быть, он и не мой парень на все времена, но мы дружим с тех пор, как семья Стэна переехала на Сфинкс, когда нам обоим было по три года, и я волнуюсь, верно? Это нормально, правда?
   Слезы, настоящие, неподдельные слезы, а не притворство королевы драмы, наполнили глаза Труди, и она смахнула их.
   Стефани услышала свой собственный голос, говорящий: - Верно, верно. Это абсолютно нормально - волноваться. Все в порядке, - пока ее разум лихорадочно обдумывал последствия этого для ее собственного расследования.
   Труди рассказала мне, потому что я вроде как из правоохранительных органов, и несмотря на это. Она отчаянно хочет рассказать кому-нибудь, на случай, если Стэн действительно не в себе, но она не может пойти к своим родителям. Джордан Франчитти из тех, кто засмеется и погладит ее по голове, говоря "мальчики будут мальчиками" или что-то столь же глупое. И она не собирается обращаться в полицию. Либо они просто отмахнулись бы от нее как от шлюхи, пытающейся отомстить своему парню, либо они сделали бы что-то, из-за чего у Стэна были бы проблемы с законом или с его родителями, и это стало бы концом их романа и, вероятно, их дружбы.
   Стефани неловко протянула руку и похлопала Труди по плечу. - Я понимаю тебя, - сказала она, надеясь, что слова полностью передали ее смысл. - Понимаю. Это правда.
   - Я знала, что ты поймешь, - сказала Труди. - Я имею в виду, ты тоже была влюблена. Ты знаешь, каково это - заботиться, волноваться, даже когда он сделал тебе плохо.
   Стефани кивнула. - Понимаю. Действительно, понимаю.
  
   * * *
  
   По предложению Стефани следующая встреча Великого заговора древесных котов была проведена у Скотта Макдаллана. - У Скотта не так много свободного времени, но я думаю, что он действительно ненавидит все отменять, - сказала она. - Итак, если он не может прийти на собрания, может быть, нам следует перенести встречу к нему, верно?
   Согласие было одновременно восторженным и общим. И фактическая встреча только еще больше продемонстрировала, почему ему иногда было так трудно там собраться. Несмотря на то, что встреча была назначена на день после приемного дня врача, Скотт и Рыболов прибыли последними.
   - Извините, - сказал Скотт, рухнув в свое любимое из двух переполненных кресел у камина и с благодарностью принимая виски с содовой, которые протянула ему Ирина. - В последнее время, если не одно, то совсем другое. Это как если бы мир провалился в кроличью нору Алисы или что-то в этом роде, и люди верят, что нормальные законы физики и здравый смысл были приостановлены.
   Это было все, что нужно было Стефани для начала. Корделия и Джессика помогли Ирине внести последние штрихи в приготовление ужина, а Карл и Стефани представили свое дело, как они представили его главному рейнджеру Шелтону.
   "Они действительно преуспели в этом", - подумала Корделия, обмениваясь улыбками с Джессикой, которая явно думала о том же. Первоначальная презентация закончилась, когда Ирина разливала густое рагу по керамическим мискам собственного изготовления.
   - Стефани, я уверена, что у тебя есть много подтверждающих данных, которые ты хочешь показать Скотту, - весело сказала Ирина, - но таблицы и диаграммы могут подождать, пока мы не поедим.
   - Да, мэм! - ответила Стефани, выключая свой планшет и подходя, чтобы вымыть руки. - Я заслуживаю соответствующего порицания.
  
   Следующие четверть часа или около того были посвящены тому, чтобы должным образом оценить тушеное мясо, хрустящий темно-коричневый хлеб, сладкое масло и смешанный салат, последний из которых, как всегда, когда прилетала Стефани, был дополнен интересными рецептами из оранжереи Марджори Харрингтон. Только когда тем, кто хотел, - а это были практически все, - была подана добавка, Скотт начал обсуждение возможности того, что употребление наркотиков может объяснить недавнее количество несчастных случаев.
   - Я знаю, что ты не любишь Ноузи, Стефани, но он хорошо разбирается в особенностях неотложной медицины. Обычно в случае несчастного случая на первом месте стоит устранение ущерба, а то, что его вызвало, - на втором, если вообще когда-либо, особенно если даже самому подлому из разумных людей очевидно, почему человек пострадал.
   - Я не испытываю неприязни к Ноузи, - запротестовала Стефани. - Думаю, что я даже продвинулась вперед - ничего не выдавая - дав ему понять, что никто из нас не считает, что древесные коты - отличные домашние животные, но иногда мы попадаем с ними впросак. Дополнительное преимущество в выяснении, прав ли он насчет того, почему его избили, заключается в том, что тогда мы сделаем из него еще лучшего союзника.
   - Очень расчетливо с твоей стороны, - сказал Карл с одобрительной улыбкой, и она показала ему язык.
   - Я не могу обойти правила конфиденциальности и просмотреть врачебные записи лучше, чем ты, Джессика, - нахмурившись, сказал Скотт. - Честно говоря, я бы не стал, если бы мог. Это не то, что делают этичные врачи. Но я могу отчасти обсудить эту возможность с другими врачами, которых я знаю. Посмотрим, увидели ли они что-нибудь, чем они готовы поделиться. - Он пожал плечами. - Это случается с тем, что делают этичные врачи - очень часто, - когда дело доходит до выявления новых угроз здоровью. Врачи скорой помощи на самом деле с меньшей вероятностью заметят что-то подобное, если только они уже не ищут это, потому что они обычно не знают своих пациентов, не понимают, что они ведут себя необычно, как это делают врачи семейной практики.
   - Это, вероятно, было бы хорошей идеей, - кивнул Карл.
   - Но пока мы не хотим слишком большого общественного внимания, - заметила Стефани. Скотт посмотрел на нее, и она пожала плечами. - Нам нужно обнародовать это как можно скорее, прежде чем кто-то погибнет в одном из этих "несчастных случаев", но нам также нужно установить, что происходит на самом деле - и как определить, кто за этим стоит, - прежде чем те, кто распространяет это, поймут, что мы ищем их.
   - Еще один хороший момент, - согласился Карл. - Кстати, ты написала, что подумала о ком-то, у кого мы могли бы взять интервью?
   - Ну, не интервью, - ответила Стефани, делая паузу посреди намазывания мягкого сыра на хлеб, - потому что он никогда ни с кем из нас не разговаривал, но как-нибудь проверь.
   Затем она рассказала им о своей встрече с Труди Франчитти и то, что Труди сказала о Стэне. - В принципе, я думаю, она знает, что он балуется наркотиками, и что в последнее время его личность изменилась из-за этого.
   - Хм, вспоминая, как вел себя Стэн, можно подумать, что любое изменение личности было бы к лучшему, - фыркнул Карл. - Труди что-то говорила о том, что он попал в плохую компанию? Это вызывает беспокойство.
   - Подождите, - прервала Корделия, - я действительно не знаю этих людей, но вы сказали, что Стэн Чанг и Фрэнк Камара друзья? - Когда все кивнули, она продолжила. - Фрэнк Камара приходит к Мистеру Эку. Возможно ли, что Фрэнк мог получать там наркотики? Я имею в виду, грибы могут быть наркотиками, не так ли?
   Брови Скотта Макдаллана поползли вверх, пока не слились с линией его огненных волос. - Вот это интересно. Грибы, безусловно, могут вызывать самые разнообразные психоактивные и другие реакции. Самое загадочное заключается в том, что Глинис Бонавентура имеет отличную репутацию. Она регулярно публикует обновления о том, что они находят, и о последующем анализе. Трудно представить ее в роли продавщицы наркотиков.
   - Доступно ли то, что она публикует, широкой публике? - спросил Карл, наклоняясь вперед с сияющими глазами.
   - Нет, это не так. Глинис сама попросила, чтобы эта информация была ограничена. Она сказала, что "охотники за грибами"-любители заболевают так часто, что она не хотела нести ответственность за поощрение безответственного поведения. Ее долгосрочный план состоит в том, чтобы написать всеобъемлющее руководство по грибам Сфинкса и даже преподавать курсы по безопасному культивированию грибов.
   Корделия чувствовала себя глубоко несчастной. Несмотря на существенную странность Германа Мэя, он нравился ей, и не хотелось, чтобы у него были неприятности. Но если он был вовлечен, добровольно или нет, что ж, это нельзя было игнорировать. Она вспомнила, как видела Надю, скорчившуюся на дне оврага, как они были напуганы тем, что она может быть тяжело ранена - или даже мертва.
   - Если в этом замешан ЦМИА, доктор Бонавентура может ничего об этом не знать, - сказала она. - Герман Мэй, возможно, делает что-то за ее спиной. Если то, что он мне сказал, не просто ворчание, то он тот, кто проводит большую часть первичного анализа, в то время как она слоняется вокруг в поисках новых образцов.
   - Значит, это всего лишь операция для двух человек? - спросил Скотт.
   - В значительной степени, - сказала Корделия. - Думаю, Глинис планировала нанять еще кого-нибудь в помощь, но она обнаружила, что Мак и Зак очень серьезно относятся к своей роли домовладельцев, и она знает, что им нужны деньги, и поэтому она дает им любую работу, какую может.
   Джессика добавила: - Глинис наняла мою маму, чтобы она искала для нее образцы. Я думаю, мама Стеф намекнула, что мой папа - милый, но не самый надежный поставщик услуг во вселенной. У Глинис, вероятно, есть еще несколько человек, которые собирают для нее новые грибы. Найти аналитика было бы намного сложнее.
   - Я мог бы пойти поговорить с Германом, - предложил Скотт, - но если он делает что-то незаконное, он не собирается говорить со мной. Хотя он мог бы проговориться кому-нибудь из вас.
   Корделия ухмыльнулась Карлу и Стефани, - но не рейнджерам ЛСС. Похоже, это работа для вашей напарницы под прикрытием. Джессика, на всякий случай, если что-то не так, я бы чувствовала себя намного лучше, если бы пошла не одна. У тебя есть время?
   Джессика кивнула. - Мы остаемся здесь на ночь, а завтра я уезжаю до полудня.
   Корделия посерьезнела - Может, нам первым делом навестить Германа? Определенно. Происходит слишком много несчастных случаев, чтобы это было случайностью. Несмотря на то, как плохо это выглядит для него, я не могу поверить, что это Герман избил Ноузи. Честно говоря, это, похоже, тоже не вяжется с беспокойством Труди о том, что Стэн связался с плохой компанией. Может быть, у всех у них проблемы с головой.
  
   * * *
  
   Когда Джессика и Корделия на следующий день отправились подбадривать Германа Мэя, они были не совсем одни. Стефани хотела снабдить их тревожными кнопками и аудиовизуальными ссылками, чтобы они с Карлом могли слушать и записывать разговор, но Карл мгновенно отбросил эту идею.
   - Не могу этого сделать, - твердо сказал он. - Если уж на то пошло, я даже не могу официально "слушать" разговор, даже тот, который я не записываю, без согласия всех сторон или ордера. Конституция смертельно серьезно относится к правам на частную жизнь, Стеф, и ты это знаешь. И я не могу получить ордер, потому что у нас все еще нет какой-либо вероятной причины обратиться к судье.
   - Но что, если им понадобится помощь? - потребовала она. - Мы не можем просто отправить их туда, не присматривая за ними, Карл!
   - Я не говорил, что мы оставим их без присмотра, - заверил он ее. - Только то, что есть ограничения на то, как мы можем это сделать. - Он повернулся к Джессике и Корделии.- Мы не можем прослушивать, но нет никаких причин, по которым вы не можете отправить пинг по своим каналам связи, если ситуация станет опасной, - заверил он их. - Обычно я бы счел, что отпускать вас одних допрашивать возможного члена наркобанды действительно плохая идея, но мы со Стеф припаркуемся незаметно, готовые прийти на помощь, как только вы позвоните. И вы все равно будете не одни. С вами будут Доблестный и Атос. Люди, которые не знают котов, склонны недооценивать, насколько опасными они могут быть, защищая своих друзей.
   - Как я очень хорошо помню, - сказала Корделия, протягивая руку, чтобы почесать Атоса за ушами.
   По дороге они с Джессикой говорили о чем угодно, кроме наркоманов и древесных котов. В первый раз с их встречи Корделии потребовалось так много времени, чтобы разузнать девушку, и она нашла Джессику очаровательной. Джессика большую часть своей жизни жила впроголодь и ценила стабильность, которую ее семья обрела на Сфинксе.
   - Думаю, что даже мой папа остепеняется. Я была слишком молода, чтобы понять это раньше, но думаю, что во многом его неспособность удержаться на работе объяснялась его чувством, что - кроме зарплаты - он мало что мог получить от тяжелой, постоянной работы.
   - О зарплате можно кое-что сказать, особенно когда у тебя большая семья, - прокомментировала Корделия.
   - Верно, - согласилась Джессика. - Но я думаю, что до Сфинкса мой отец был прекраснодушным мечтателем. Теперь, когда он видит, что у него может быть и зарплата, и шанс заслужить для нас небольшое место в истории нового мира, он более удовлетворен. Осталось еще так много "первых": первый, кто открыл новое животное для разведения; основал определенный вид бизнеса; что-то построил. Он работает усерднее, чем когда-либо, и он счастлив, как никогда. Даже если бы моя связь с Доблестным не сделала для меня невозможным покинуть Звездное королевство, я бы никогда не приняла предложение Андерса. Я хочу быть частью создания будущего здесь.
   Корделия была очень маленькой, когда умер ее отец, поэтому она не очень хорошо помнила те дни, когда ее мама выполняла кучу операций по вводу данных и другую неприглядную работу, чтобы она могла заработать необходимые дополнительные деньги и остаться дома со своими малыми детьми и мальчиками Кемперов, но она слышала истории - особенно когда кто-то был небрежен с деньгами.
   Мама действительно была героем. Я не думаю, что когда-либо осознавала, как много она сделала, чтобы наша семья жила и была вместе. Конечно, у нее была большая поддержка со стороны сообщества, но в конце дня она забиралась в кровать, в которой должен был находиться ее муж, и засыпала, гадая, когда же начнет плакать малышка Натали.
   - Как дела у Андерса? - спросила она Джессику, надеясь, что та не затрагивает деликатную тему.
   - Не так уж ужасно. - Джессика пожала плечами. - На самом деле он действительно порядочный парень. На фоне его отца мой может показаться желанным призом, так что Андерс видел вблизи и лично, насколько разрушительными могут быть мысли только о себе и своих собственных целях. Я думаю, что Андерс почти готов снова начать тусоваться с бандой, и я рада. Романтика - это все хорошо, но дружба лучше.
   И романтика и дружба были бы лучше всего, подумала Корделия. Пусть Надя Зивоник займется эмо-размышлениями. Мне нужен кто-то, к кому я могла бы испытывать весь трепет, но также разговаривать и делиться интересами. Она прекрасно знала, что думала о романтике, чтобы держать свои нервы в узде, но теперь, когда аэрокар приближался к мистеру Эку, ей пришлось сосредоточиться на Германе - странном, занудном Германе, который, возможно, просто торгует наркотиками.
   Джессика проверяла пистолет, который она засунула в карман своей рубашки. - Я знаю, что тебе нравится Герман, Корделия. Однако не забывай, что даже если он полностью невиновен, он может быть напуган, а напуганные люди совершают глупости.
   Корделия осмотрела местность. - Попался. Парковочное поле пусто. Машина Германа на заднем дворе, где он ее держит, так что, скорее всего, он дома. - Она проверила, как она могла достать свой собственный пистолет, задаваясь вопросом, сможет ли она на самом деле застрелить кого-то, кого она считала другом. Герман не был совсем уж псевдолаской.
   Но если бы он напал на меня или Джессику, он бы вел себя не очень по-дружески, не так ли?
   Они застали Германа за мытьем посуды после завтрака. Он удивленно моргнул, но не казался особенно настороженным их ранним прибытием.
   - Корделия, что случилось? Тебе и твоему другу что-нибудь нужно? - Он оглянулся, когда Доблестный вышел после осмотра одного из маленьких травяных садов, которые Герман завел для собственного использования. - Это не Атос, но ты не Стефани Харрингтон, так что ты, должно быть, Джессика Ферисс, верно? Из сезона пожаров. Герман Мэй, рад с тобой познакомиться.
   Джессика улыбнулась и крепко пожала ему руку. - Мы можем войти, мистер Мэй? У нас есть пара вещей, о которых мы хотели бы с вами поговорить.
   Герман взглянул на настенный хронометр и кивнул. - Конечно. У меня есть немного времени, прежде чем мне нужно будет начать обход сараев для культивирования. Давайте же. У меня еще осталось немного кофе и немалая часть торта от завтрака.
   Корделия почувствовала облегчение. Она беспокоилась, что они найдут Германа в одном из зданий для культивирования. Ее и Джессику, скорее всего, пригласили бы войти, но не котов. Прошлой ночью группа потратила много времени на обсуждение наилучшего способа приблизиться к Герману, и в конце концов все они - с разной степенью сомнения - согласились, что прямой подход был бы наилучшим.
   Корделия приняла предложенный Германом кофе, поднесла кружку к губам, затем поняла, что она слишком нервничает, чтобы проглотить, и поставила его на место. - Герман, что ты можешь рассказать нам о новом препарате, который способствует росту числа самоубийств?
   Джессика добавила. - Некоторые люди называют его бака бакари, потому что он заставляет вас думать, что глупый выбор совершенно разумен.
   Они придумали это название накануне вечером, потому что название наркотика создавало впечатление, что они говорят о чем-то хорошо известном, а не о чем-то, существующем лишь среди возможностей. Они также обсудили следующий шаг, в зависимости от реакции Германа. Единственное, во что никто не верил, так это в то, что Герман полностью сдастся.
   - Бака бакари! - сказал Герман, чуть не откинувшись на спинку стула, он поставил кружку с кофе так нетвердо, что темно-коричневая жидкость выплеснулась через края и начала капать на пол. - Они не могут называть это! Я никогда не соглашусь. Это все неправильно!
   Он не только замешан в этом, - изумленно подумала Корделия. - К тому же у него серьезные проблемы с головой. Думаю, мы знаем, кто избил Ноузи Джонса, чтобы предупредить, что произойдет, если он заговорит о бака бакари.
   Джессика изобразила то, что Корделия узнала в ее манере держаться у постели больного. - Давай, Герман. Почему бы тебе не рассказать нам, как ты в это вляпался? Может быть, мы сможем тебе помочь.
   - Они будут... - начал Герман, и Корделия готова была поспорить на что угодно, что он собирался сказать: "Они причинят мне боль" или "Они убьют меня". Но он произвел на нее впечатление, заметно выпрямив спину. - Я скажу вам. Я хотел кому-нибудь рассказать, но не знал, понял ли кто-нибудь, что там был наркотик. Я был напуган до косых глаз, но не смог понять, как могу одновременно убедить кого-то в существовании проблемы и признать, что я был ее частью. У меня просто не хватило духу.
   - Начинай, - сказала Корделия, стараясь казаться спокойной и деловитой, хотя ей хотелось подбодрить: - У нас есть зацепка! Расскажи нам. Может быть, мы сможем помочь тебе найти выход.

12

  
   Герман сглотнул так, что от его адамова яблока пошла рябь по коже на его горле. Затем он наклонился вперед и, сложив руки между коленями, начал говорить.
   - Это началось несколько Т-месяцев назад. У меня был действительно напряженный день. Я собрал заказ для ресторана "Камара" и подумал, что у меня достаточно времени, чтобы соорудить поздний ланч, прежде чем зайдет Фрэнк. Вы должны понять, я работаю усердно, действительно усердно, и даже мои блюда часто являются частью моей работы, потому что я использую их при дегустации образцов, которые мы признали нетоксичными. В тот день, о котором я вам рассказываю, я намеревался сделать именно это, но меня торопили, поэтому я решил, что систематическое тестирование может подождать до обеда, если не до следующего дня. Поэтому я достал свою выпуклую сковородку, плеснул немного масла и приготовил жаркое, используя смешанную порцию образцов. Фрэнк пришел как раз в тот момент, когда я заканчивал готовить, и, поскольку я почти умирал с голоду, то пригласил его присоединиться ко мне на ланч.
   Корделия усмехнулась. - С новым рецептом? Вау, ты храбрее меня.
   - Я действительно довольно хорошо готовлю, - сказал Герман, слегка расслабляясь, - и немного попробовал во время готовки, так что был уверен, что нет ничего, что было бы ужасно горьким или затхлым на вкус, или что-то в этом роде. На самом деле, позже я задавался вопросом, влияла ли на меня эта смесь даже тогда. Одна из первых вещей, которые это делает, - это смягчает вас.
   Достаточно размягчиться, чтобы пожелать пообедать с Фрэнком Камара? задумалась Корделия. Это удивительно.
   - В любом случае, к тому времени, как мы покончили с обедом, наркотик - как вы его назвали? Бака бакари?
   Джессика засмеялась. Корделия знала ее уже достаточно хорошо, чтобы понять, что смех был принужденным, но Герман не придал этому значения. - Это по-японски означает "не более чем идиот", - объяснила Джессика, не добавив, что это название придумал Карл. Его подруга Сумико была японского происхождения со Старой Земли, и ее семья занималась сохранением некоторых языков и традиций. - Однако большинство людей этого не знают, так что предполагаю, что это шутка для знающих.
   - Что ж, это довольно хорошее название, - сказал Герман, снова становясь серьезным, - потому что, когда Фрэнк сказал мне, что я готовлю потрясающе, и спросил, можно ли ему взять с собой немного остатков, я довольно весело отдал их ему. Обычно я бы никогда этого не сделал, и когда я - протрезвел, пришел в себя - как бы вы ни назвали, я был в ужасе. Я позвонил Фрэнку и попросил его вернуть остатки, так как я еще не закончил свои тесты. Он не только не захотел вернуть их обратно, но и сказал мне, что уже поделился ими с другом и хочет еще. Когда я запротестовал, Фрэнк предложил мне заплатить, действительно щедро. Поскольку я понятия не имел, по крайней мере, что он за человек, я согласился. На самом деле я был немного доволен и даже поймал себя на мысли, что, возможно, я мог бы защитить авторские права на рецепт и приготовить что-нибудь по нему.
   Он покачал головой, как будто удивляясь собственной наивности. - Это продолжалось некоторое время, может быть, пару недель? У нас всегда больше грибов, чем мы можем использовать, вот почему мы начали продавать безопасные грибы. Мне было приятно подзаработать - Глинис платит мне неплохую зарплату, но эта работа не будет длиться вечно - и я почувствовал себя умным, зарабатывая деньги на том, что в противном случае было бы выброшено.
   - Вы все еще регулярно ели свое фирменное жаркое? - спросила Корделия, тщательно избегая названия, связанного с наркотиками.
   - Да, ел, - признался Герман. - На самом деле, изрядное количество, потому что, пока я снабжаю Фрэнка, я могу и не готовить дважды.
   - Фрэнк всегда просил тебя приготовить это для него? - спросила Джессика. - Или он просил ингредиенты, чтобы приготовить это самому?
   - Это может показаться странным, - сказал Герман, - учитывая семейный бизнес, но Фрэнк не любит готовить.
   - Я понимаю это, - сказала Джессика. - Кажется, что дети либо следуют тому, что говорят их родители, либо полностью отвергают это. Фрэнк определенно производит на меня впечатление второго.
   Да, он отвергает, подумала Корделия.
   - Итак, - сказал Герман, явно заставляя себя вернуться к теме, - давайте двигаться вперед. Фрэнк начал просить еще особого жаркого. Несколько раз мне приходилось говорить ему, что я не могу ничего приготовить, потому что тот или иной гриб нуждается в дополнении. Именно тогда Фрэнк начал спрашивать, какая именно компонента создает это приятное ощущение мягкости, намекая, что, возможно, он мог бы просто купить некоторые из них. Я должен был признать, что не знал. Мне самому было любопытно, понимаете? К тому времени я готовил каждый вид по отдельности, и ни один из них сам по себе не вызывал восторга. Фрэнк мне не поверил и настоял на том, чтобы прийти на пробу на вкус. Ну, к тому времени я начал понимать, что он был из тех избалованных богатых детей, которых, если бы его родители не были так богаты, назвали бы "хулиган", но поскольку они столпы общества, о них говорят как о "сильных духом" и "тех, кто знает свое дело". Когда мы готовили пробу на вкус, я изменил названия как можно большего количества грибов, потому что не хотел, чтобы он попробовал приготовить жаркое сам. Мне не нужно было ничего объяснять. Он просто съел каждый из них и все больше раздражался, когда ни один не доставлял ему удовольствия.
   Джессика ухмыльнулась. - Мне кажется, я сама слышала, как Фрэнка описывали как "волевого", еще в те дни, когда я тусовалась с Труди Франчитти и ее бандой. Лучший друг Фрэнка, Стэн, - кавалер Труди, и пару раз я виделась с Фрэнком. Не самые лучшие мои воспоминания за всю жизнь. Он определенно знает, что у него на уме, и недоволен, когда ты не хочешь делать то, что ему нужно.
   Воодушевленный тем, что ему поверили, Герман поспешил завершить свой рассказ о горе. - Итак, очевидно, что ощущение мягкости было вызвано взаимодействием между некоторыми из ингредиентов в моем жарком. Дело в том, что я не знал - и до сих пор не знаю, - какими именно. Я даже не могу исключить процесс приготовления. Абсолютно свежая партия не давала результата.
   - Вы использовали мясо? - спросила Корделия. - Не думаю, что вы упоминали об этом?
   - Я этого не делал, - сказал Герман. - На самом деле я в значительной степени вегетарианец. Грибы обеспечивают удивительное разнообразие питательных веществ, включая белки. И я люблю тофу.
   Корделия серьезно кивнула, хотя она никогда не испытывала особого энтузиазма по поводу вегетарианства. Она не была Стефани, чей генетически модифицированный метаболизм делал низкокалорийную пищу, мягко говоря, непривлекательной, но согласилась со Стефани насчет тофу. Единственный тофу, который она любила, был в замороженном десерте, и то только при условии, что подавался в составе пломбира, по крайней мере, с шоколадным соусом и взбитыми сливками.
   Герман продолжал. - Когда Фрэнк начал давить на меня, чтобы выяснить, какая комбинация вызвала счастливую, мягкую эйфорию, я понял, что попал в беду. Пока я мог обманывать себя, что он просто делился с несколькими друзьями, я чувствовал себя прекрасно, принимая его деньги и готовя еду для вечеринок. Когда я понял, что он, вероятно, продает это, тогда я начал бояться. Я еще больше испугался после того, как Фрэнк мимоходом упомянул, что один из ребят, с которыми произошел странный несчастный случай - тот парень со скиммером - был его знакомым из другого клуба. Я начал задаваться вопросом, не мог ли я, совершенно непреднамеренно, быть соучастником.
   Он разжал руки и сделал большой глоток из своей быстро остывающей кружки кофе.
   - Вы не понимали, что создали новый наркотик, - строго сказала Корделия, - который был совершенно легальным, потому что никто не знал, что он существует, но, тем не менее, мог быть опасным?
   - Я не думал об этом с такой точки зрения, - запротестовал Герман, сжимая кружку. - Люди варят пиво или делают вино из самых разных удивительных вещей. Никто не называет конечный результат "наркотиками", даже при довольно убедительных свидетельствах. Я не думал, что готовлю наркотик, просто блюдо с приятной дополнительной приправой.
   Его бегающий взгляд выдавал ложь в его словах, но Корделия не давила на него. Хотя Герман мог быть источником, она поняла, что не он был проблемой. Что, если она вызовет Карла или Стефани, и они прикажут ему прекратить иметь дело с Фрэнком? Будет ли этого достаточно, чтобы остановить проблему? Вероятно, нет, размышляла она. Фрэнк был здесь по крайней мере на одной сессии опробования. Возможно, ему будет труднее найти некоторые ингредиенты, но, учитывая, что его отец занимается производством продуктов питания, для него это было бы проще, чем для многих людей. Я ненавижу это, но мы должны позволить этому продолжаться, по крайней мере, еще немного.
   - Итак, как продвигается твой анализ? - спросила Джессика, очень похожая на пытливого молодого ученого. - Ты сказал нам, что приготовление пищи было необходимо. Влияет ли на эффект обезвоживание?
   Герман кивнул. - Обезвоженные сырые ингредиенты остаются инертными или, в лучшем случае, дают слабый эффект. Что-то в процессе нагрева либо высвобождает химические вещества, либо изменяет их, или что-то в этом роде. Проблема в том, что я недостаточно разбираюсь в фармацевтике, чтобы знать, на что обращать внимание.
   - Это больно, - сочувственно сказала Джессика. - Это похоже на анализ традиционных растительных лекарственных средств - то, чем действительно увлекалась моя мама. Многие из этих традиционных средств помогают, но ненадежно, потому что, возможно, та или иная трава более эффективна, если ее собирать в определенное время года. Возможно, в первоначальных инструкциях говорится собирать урожай в "темноте летней луны", и это изменилось на "темноту луны". Существуют также предостережения относительно использования определенных инструментов или даже того, кто может заниматься сбором урожая. Как и в случае с "когда собирать урожай", эти предостережения, возможно, изначально имели смысл. Выражение "должно быть собрано только девочкой с ловкими пальцами в возрасте от десяти до двенадцати лет" могло бы просто означать "маленькие пальчики и легкое прикосновение", но со временем оно изменилось на "нежная девственница", и фактические, совершенно практичные указания потерялись.
   Разговор продолжался в этом духе некоторое время, и Джессика выявила в подробностях то, как Герман методично тестировал различные сочетания грибов и как он начал подозревать, что одна или несколько его специй могут быть вспомогательным элементом. Они обсуждали лечебные свойства стручкового перца, когда из микрофонов с костной проводимостью, на ношении которых обеими настоял Карл, раздался звуковой сигнал.
   - На датчиках моей патрульной машины виден приближающийся воздушный фургон, - сказал Карл над ними. - Его транспондер зарегистрирован на Продукты Камара. Готов поспорить, что это Фрэнк.
   Корделия и Джессика быстро переглянулись. Карлу и Стефани, возможно, по закону запрещено прослушивать их разговор, что означает, что они не слышали подтверждения Германа о причастности Фрэнка, но, судя по его тону, он явно не думал, что Фрэнк прилетел "просто так".
   - Кто бы это ни был, - продолжил он, - он приближается достаточно быстро, и я не думаю, что вы сможете убраться до того, как он приземлится - даже если это не заставит человека задуматься, были ли вы предупреждены. Но я также не хочу, чтобы вы двое болтались поблизости после того, как он приземлится. Так почему бы вам не начать откланиваться прямо сейчас?
   - Мы переезжаем? - спросила Стефани со своего места рядом с ним в патрульной машине, чувствуя, как каждый мускул в ее теле напрягается от желания быть там, чтобы помочь своим друзьям.
   - Нет, пока Фрэнк не окажется на парковке, - ответил Карл. - Тогда я передвину нас поближе, используя лесной полог в качестве укрытия. Надеюсь, мы не понадобимся.
   - Я ненавижу ждать, - сказала Стефани сквозь стиснутые зубы.
   - Но ты можешь это делать, - Карл потянулся и похлопал ее по руке. - Мы оба это знаем.
   Тем временем Корделия взглянула на хронометр и прервала все более техническую дискуссию между Германом и Джессикой - беседу, в которой Джессика придерживалась своей роли, даже когда Карл закончил инструктаж. - Эй, Джесс, я только что взглянула на время. Разве ты не говорила, что тебе нужно встретиться со своей мамой, а потом заехать в больницу? Если мы не поторопимся, нам придется бежать со всех шести ног, чтобы доставить тебя туда вовремя. Помни, мы не в Твин-Форкс.
   Джессика вскочила на ноги. - Ох... Ждет ли меня это. Спасибо, что поговорил с нами, Герман.
   - Ты заставила меня о многом подумать, - сказал Герман. - Может быть, мы сможем поговорить
   еще раз.
   Он вел их к парковке, когда, поворачивая за поворот на дорожке, они врезались бы прямо в Фрэнка Камара, если бы Доблестный, шагавший за ними по крышам, не просигналил предупреждение. Корделия и Джессика резко остановились, так быстро, что Герман чуть не врезался им в спины. Он начал что-то говорить, когда увидел Фрэнка, и слова исчезли.
   - Фрэнк! - сказала Джессика, игриво шлепнув дородного молодого человека. - Все еще переезжаю с места на место. Я никогда бы не ожидала увидеть тебя здесь.
   Фрэнку удалось вернуть себе хладнокровие с быстротой, которая сделала бы честь метрдотелю самого дорогого ресторана его отца.
   - Привет, Джесс. Что привело тебя сюда в такой ранний час?
   - Тусовалась с Корделией, - сказала она. - Братья Корделии попросили ее сбросить несколько вещей, которые они починили. Я пришла сюда, потому что слышала, каким потрясающим было это место. Думаю, что эти здания такие милые! Не так ли?
   - С ними все в порядке, - сказал Фрэнк. - Немного странные, на самом деле.
   Патрульная машина ЛСС Карла задержалась в режиме зависания, прямо под кронами деревьев, в то время как Стефани наблюдала за разговором с помощью направленной камеры. Теперь она вздохнула с облегчением, когда Джессика шлепнула Фрэнка.
   - Джесс собирается вытащить их оттуда. Она всегда была хладнокровной. Даже то короткое время, что она работает в больнице, добавило к этому. Я думаю, мы можем расслабиться.
   - Пока, - сказал Карл, выглядя обеспокоенным. - Но Фрэнк не глуп, несмотря на то, что он ведет себя как неуклюжая горилла. Если бы он начал вспоминать, что Джессика и Корделия обе знают нас - пусть даже только из-за древесных котов - Герман Мэй мог бы получить предупреждение в стиле Ноузи Джонса.
   - Конечно, ничего подобного, - запротестовала Стефани. - Он им нужен.
   - Хотел бы я установить здесь камеры, как мы это сделали у Ноузи, - сказал Карл, - но нам нужно разрешение.
   - Ты не можешь просто спросить Мака и Зака Кемперов? - спросила Стефани, когда Корделия и Джессика остановились рядом с патрульной машиной Карла.
   - Давайте убираться отсюда, - сказала Стефани по ее унилинку. Затем, оставив соединение открытым, она повторила свой вопрос. - Ты не можешь просто спросить Мака и Зака Кемперов, можем ли мы установить камеры наблюдения вокруг этого места? Это их владение.
   - Это в лучшем случае правовая серая зона, - сказал Карл чуть более внушительно, - как я уверен, ты помнишь из наших занятий по юриспруденции на Мантикоре. Да, мальчики Кемперы владеют землей, но Глинис - арендатор, а Герман - ее представитель. Спросите Джессику, как бы она себя чувствовала, если бы Франчитти разрешили ЛСС установить дистанционное наблюдение за домом ее семьи, особенно если они не сделали ничего противозаконного.
   - Серьезно напугалась бы, - ответила Джессика. - Но, Карл, Стефани не хочет шпионить за Германом. Ты и она хотите, чтобы он был в безопасности.
   - И на то есть веские причины, - кивнул Карл. - Мы можем спросить об этом шефа - в любом случае, мы должны проинформировать его об этом грибном коктейле Германа. Возможно, он сможет дать нам немного больше информации. Как я уже сказал, мы, вероятно, могли бы получить ордер на установление наблюдения, если бы у нас были доказательства совершения преступления. Но у нас их нет - на самом деле нет - так что я почти уверен, что нам нужно было бы получить разрешение Германа, даже если шеф Шелтон посчитает, что это была бы хорошая идея.
   - Тогда, может, нам просто пойти и спросить его? - спросила Джессика.
   - Я... так не думаю, - медленно произнес Карл. - Хотя я согласен с тобой, что Герман, казалось, лгал самому себе о том, насколько он соучастник, это не значит, что он на самом деле не отдает себе в этом отчета. Может быть, он превосходный лжец. Может быть, в этот самый момент, вместо того, чтобы Фрэнк запугивал его, они на самом деле сотрудничают над тем, как продолжать дурачить глупых детей. Если бы я был абсолютно уверен в Германе, я бы спросил его, не будет ли он возражать, если мы установим оборудование для наблюдения, но такой уверенности нет.
   - Что, если, - сказала Стефани, размышляя вслух, - мы установим камеры так, чтобы они могли наблюдать за районом, но не точно за Мистером Эком? Чтобы мы могли видеть, какие транспортные средства приближаются, вот так?
   - Все еще серая зона, - ответил Карл, - особенно со столь слабым оправданием. Помни, Герман не делает ничего противозаконного. Что изготовление бака бакари может никогда не быть признано незаконным. В конечном итоге его могут классифицировать как разрешенный наркотик для развлечений, такой как алкоголь или табак, или полностью проигнорируют.
   - Мы могли бы поместить камеры для исследования ЛСС, отслеживания древесных крыс или чего-то еще, и они могли бы "просто случайно" быть размещены для покрытия парковки, - предложила Стефани. - И если бы какие-либо изображения, которые они захватили, оказались частью уголовного расследования, адвокат защиты вызвал бы в суд документы по делу.
   Карл покачал головой. - Поскольку таковых не было бы, он бы утверждал - кстати, правильно, - что реальной целью было организовать незаконное наблюдение, что автоматически сделало бы все, что мы узнали из него - прямо или косвенно - неприемлемым в суде. Этого не случится, Стеф.
   - Но...
   - Стефани, - сказал Карл более строго, - просто прими, что это один из тех случаев, когда ты не можешь следовать своему кредо "лучше просить прощения, чем разрешение". Возможно, тебе нужно помнить, что для правил есть причины, даже для таких умных людей, как ты. В любом случае, тебе больше не одиннадцать.
   Стефани кивнула, зная, что он был совершенно прав, и тихо добавила про себя: "Но все было намного проще, когда мне было одиннадцать".
  
   * * *
  
   Несмотря на то, что ночной воздух был свежим, Оживший Камень, отправляясь на разведку, решил не надевать искусственный мех, который дала ему Формирующая Жизнь. Эта штука была очень полезна для того, чтобы держать его в тепле в те времена, когда он сидел неподвижно, работая скребком или ножом, но у нее была раздражающая привычка собирать кусочки веток и листьев так, как этого не делала его натуральная шерсть.
   Ранее тем днем во Втором гнезде было большое собрание, на котором присутствовало много двуногих, часть которых Оживший Камень признал посетителями дома Формирующей Жизнь, включая нескольких молодых самцов, которые, казалось, были заинтересованы в сближении с некоторыми из однопометниц Формирующей Жизнь, или так он предполагал, основываясь на поведении, свидетелем которого он был, когда пары думали, что за ними никто не наблюдает.
   Лазающий Быстро и Свирепая Воительница должны были прийти на сбор, как и Остроглазый с Решительным Защитником. Придут даже Любитель Растений и Чувствующая Сильно. Оживший Камень провел очень приятное время, помогая тихому Любителю Растений сажать разнообразные маленькие клубни в защищенные места рядом с корнями различных деревьев. Когда наступит подходящее время года, они расцветут пышным цветом, с дополнительным преимуществом в виде вкусных угощений для двуногих. Не присоединились к празднествам только Молния и Огненный Гребень, но это не было редкостью. Они жили очень далеко, и Оживший Камень понял, что призвание Огненного Гребня как целителя очень его занимало.
   В целом, это был приятный день. Когда наступила ночь, гости разошлись, оставив Формирующую Жизнь и ее однопометников заканчивать наведение порядка в дружественном хаосе. Сытый и догадавшийся, основываясь на присутствии переноски, которую Формирующая Жизнь приносила с собой всякий раз, когда они собирались покинуть Центральное гнездовье, что сегодня она будет спать здесь, Оживший Камень отправился на разведку.
   Во время их многочисленных других визитов он ознакомился с прилегающей территорией вокруг Второго гнезда, но не рискнул заходить слишком далеко, потому что - особенно после вторжения Вонючки - ему не нравилось оставлять Формирующую Жизнь без присмотра. Сегодня вечером он чувствовал себя свободным идти дальше. Одна из самых больших проблем с постоянно меняющимися местами в "летающей штуке" заключалась в том, что у него не было четкого представления о том, как различные важные места расположены по отношению друг к другу. Основываясь на времени путешествия, он знал, что три места - Центральное место гнездования Формирующей Жизнь; это второстепенное место гнездования; и Богатая Грунтовая роща - были, когда летающая штука летела, ближе друг к другу, чем многие другие.
   Из своих исследований этого района после того, как он покинул Яркую Воду, он получил представление о взаимосвязи между Вторым гнездом и Центральным гнездом. Сегодняшней целью было выяснить относительное положение Второго гнезда и Богатой Грунтовой рощи. Несмотря на то, что в этой роще было много строений, он знал, что это было заново построенное место, наблюдая, как Формирующая Жизнь и ее друзья помогли создать одно из строений за удивительно короткий промежуток времени. Дополнительным преимуществом его исследования было бы проверить, насколько комфортно ему было уходить от Формирующей Жизнь - что-то, что было бы полезно знать, если бы он действительно решил принять приглашение Поющей Истинно посетить Яркую Воду. В юности, как и многие мужчины, Оживший Камень был охотником. Даже после обнаружения своей страсти к работе с камнем он часто ходил на охоту за едой для своей семьи. Хотя клан был бы рад поддержать его в обмен на его работу с камнем и его обучение искусству другим, ему нравилось чувствовать, что он не полностью утратил свою хватку.
   Одним из преимуществ того, чтобы быть пожилым представителем народа, было то, что расстояние, на которое кто-то из народа мог отдалиться от своей пары, имело тенденцию увеличиваться с продолжительностью и сложностью отношений. Наличие детей также часто укрепляло связь. Певицы памяти предположили, что это происходило потому, что, когда самка ухаживала за детенышами пары, ей приходилось оставаться в гнезде или недалеко от него, пока ее партнер занимался всей охотой. По этим причинам, до того, как серая смерть забрала его Золотоглазую, Формирующий Камень мог перемещаться довольно далеко без малейшего беспокойства.
   Не поэтому ли я оставил свой голос позади, когда чуть не последовал за Золотоглазой навстречу смерти? задумался Оживший Камень. Возможно, я звал ее до тех пор, пока мой голос не истончился до ломкости, но сияние ее страстного желания, которое я испытывал после нее, поддерживало мой мыслесвет живым.
   Формирующая Жизнь обладала мощным ментальным сиянием, как, по его заметкам, и каждый из двуногих, которые связались с народом. Мыслесветы были другими, даже цвета в радуге были другими. Если бы мыслесветы были цветами, то у Свирепой Воительницы они были бы ярко-желтыми. Решительный Защитник был бы темно-фиолетовым, который реже всего встречается, но наиболее красив, когда на него бросают взгляд. А Формирующая Жизнь? Красный, возможно, или ярко-оранжевый, как согревающий огонь. Каким бы ни был "цвет", ее мыслесвет не угасал, когда Формирующий Камень прыгал с дерева на дерево по постепенно расширяющейся исследовательской спирали. Он выбрал этот узор, а не прямую линию, потому что, хотя он был уверен в направлении, в котором лежала Богатая Грунтовая роща, основываясь на том, сколько раз они летали туда с этой точки, ему нравилось создавать мысленную карту того, что он считал частью своей новой территории, хотя бы по той причине, что никто другой из народа в настоящее время ею не пользовался.
   Местность оказалась очень интересной. То тут, то там он находил четкие указания на то, что двуногие когда-то обитали в этом районе в большем количестве - вполне возможно, именно по этой причине ни один клан не поселился в таком приятном районе. Он не был большим любителем растений, чтобы тщательно изучать их, но люди действительно ели орехи и ягоды, а также свежее мясо, поэтому у него было некоторое представление о том, сколько времени требуется некоторым быстрорастущим растениям, чтобы распространиться. Исходя из этого, он предположил, что время, когда здесь жило много двуногих, прошло достаточно давно, чтобы Танцовщица В Воздухе, младшая сестра Формирующей Жизнь, вполне могла быть визжащим котенком.
   Хотя народ не хотел показываться двуногим, это не означало, что некоторые из более смелых разведчиков не наблюдали за ними. Оживший Камень вспомнил песни памяти, которые слышал, когда еще был Формирующим Камень, о великой болезни среди двуногих. Некоторые из народа предполагали, что в то время, когда они умирали, они могли вскоре исчезнуть с земель народа.
   "Значит, это чума, - подумал Оживший Камень, - которая, возможно, убила кого-то из клана Формирующей Жизнь. Наши сердца пели похожие песни утраты, нашим душам пришлось научиться жить, когда умереть было бы легче, чем горевать. Неудивительно, что мы так просто сошлись воедино. Мы похожи и в других отношениях, кроме того, что мы оба решили вступить в битву, когда шансы были против нас."
   Даже когда он горевал о том, что Формирующая Жизнь, которая, как он понял, не была одной из старейших в ее клане, должна был так сильно страдать, Оживший Камень чувствовал себя счастливым, зная, что если бы они оба обладали мыслеречью, они бы открыли общий опыт помимо того, что свело их вместе.
   Мыслесвет Формирующей Жизнь все еще был сильным огнем, хотя, возможно, и немного мерцал на расстоянии, когда Оживший Камень безошибочно учуял запах Богатой Грунтовой рощи. Это был не неприятный запах: насыщенный и суглинистый, влажный, обещающий вкусную кору, интересных насекомых и личинок, а также своего рода гниение, которое означало новый рост, а не болезнь и смерть.
   Он повернул к нему и был на окраине, недалеко от того места, где Чинящий Вещи и Разноцветные Пятна соорудили штуковину, которая складывала грязь в сумки для переноски, когда услышал улюлюканье спорящих двуногих. Когда он был Камнем, роющимся среди выброшенных остатков двуногих в поисках инструментов и кусочков пищи, это было бы сигналом к бегству, но теперь он был Ожившим Камнем и подумал, что более тонкое, пронзительное уханье и вой принадлежали Плесени, жителю Богатой Грунтовой рощи и другу Формирующей Жизнь. Другой...
   Он понюхал воздух, и шерсть вдоль его позвоночника встала дыбом, когда он уловил ни с чем не сравнимый запах Вонючки. Два сталкивающихся самца. Это было так же естественно, как ночь на следующий день. Разногласия не устранялись даже способностью народа делиться чувствами и мыслями. Среди тех многих существ, которые не использовали мыслеречь, разногласия часто приводили к насилию. И, как показали шрамы Остроглазого, даже среди народа разногласия могли вылиться в физическое насилие.
   Оживший Камень подумывал о том, чтобы сбежать от зарождающегося конфликта, но изменение направления ветра принесло ему запах других двуногих. Вонючка пришел не один. Это вызывало беспокойство. Двуногие, по-видимому, в основном вели дневной образ жизни, поэтому появление сразу нескольких двуногих гораздо позже наступления темноты в месте, где один двуногий жил в одиночестве, не предвещало ничего хорошего для этого одинокого двуногого.
   Оживший Камень почувствовал, как глубоко в его горле поднимается непрошеное рычание. Он знал, каково это - быть одному, противостоять нападающим без клана, к которому можно обратиться за помощью. Он выжил, но временами с трудом. Более того, это была территория Плесени. Неужели Вонючка пытался отогнать его отсюда и привел членов стада себе на помощь? Поселение Вонючки так близко к тому месту, где гнездился клан Формирующей Жизнь, казалось очень плохой идеей.
   Несмотря на укоренившуюся осторожность, которая помогала ему выжить во время многих сезонных поворотов его добровольного изгнания из клана Яркой Воды, Оживший Камень подобрался ближе. Он знал, что то, что он делает, опасно. Заживающие шрамы на его потрепанной шкуре напомнили ему о цене, которую он заплатил в прошлый раз, когда решил помочь двуногому, но он не колебался.
   И на этот раз я не одинок. Формирующая Жизнь и я связаны узами. Если она не спит, то почувствует мой мыслесвет. Насколько я знаю ее, она будет беспокоиться.
   Легко перепрыгивая с ветки дерева на ветку, Оживший Камень подошел туда, где он мог лучше рассмотреть, чем занимались двуногие. Всего их было рука плюс один, не считая Плесени, который стоял немного поодаль. Один из незваных гостей был меньше остальных - все остальные были намного крупнее Плесени, и от них разило возбуждением и злобой, - а один особенно крупный стоял рядом со штукой-грязеедом. Этот, - Оживший Камень чувствовал довольно уверенно, что он был мужчиной - нога поднята, опирается на край штуковины, толкает достаточно сильно, чтобы раскачать ее. Плесень издавал в его адрес какие-то звуки, неистовые и быстрые, так что Оживший Камень не поверил, что Пинающий сделал это по просьбе Плесени или по его вкусу.
   Вонючка стоял на небольшом расстоянии, рядом с самым малым из двуногих и немного позади него. Оживший Камень все еще изучал язык тела двуногих, но он думал, что эта позиция означала, что Вонючка слегка уступал этому другому. Это было интересно, учитывая, что большую часть времени Вонючка раскачивался, как рогатый самец в гоне. Исходя из этого, Оживший Камень решили, что Низкий, вероятно, был лидером, возможно, такой же доминирующей женщиной, как и любая старая певица памяти. Двое оставшихся двуногих, казалось, в этот момент были довольны тем, что отошли в сторону и позволили Низкому, Вонючке и Пинающему взаимодействовать с Плесенью, но они были не менее опасны. Плесень был в меньшинстве, и не нужно было быть таким опытным в жизни, как Оживший Камень, чтобы понять, что происходит.
   Низкий хотел, чтобы Плесень что-то сделал - возможно, отдал это гнездовье, в которое он вложил столько труда. Плесень не хотел этого делать. Низкий обострял конфликт, угрожая твари, которая собирала грязь, и используя Пинающего в качестве дополнительных ног. Роль Вонючки была менее определенной. Принадлежал ли он к клану Низкого? Если так, то он был очень младшим членом клана. Возможно, он присутствовал потому, что был разведчиком, который взаимодействовал с Плесенью, чтобы подготовиться к этой охоте.
   На расстоянии Оживший Камень почувствовал тепло, которое сказало ему, что Формирующая Жизнь не спит, и осознал сдвиг в своем мыслесвете. Это было хорошо, хотя он надеялся, что она не выйдет ночью одна. Тем не менее, он не ослабил своих опасений или решимости. Он не хотел пугать ее, но она должна была знать, что это была проблемная ситуация.
   Внизу Пинающий сильнее раскачал мешающую грязь штуковину, так что она закачалась, как ветка на ветру. Блестящие ножки протестующе заскрипели, натягиваясь на свои закрепленные ступни. Плесень взвыл от разочарования, или страха, или от того и другого вместе.
   Братья Формирующей Жизнь сделали эту штуку, подумал Оживший Камень. В тот день они были очень довольны. Я не думаю, что они были бы счастливы, если бы Пинающий сломал ее. Возможно, я смогу, по крайней мере, остановить это. Формирующая Жизнь определенно придет, но если я подожду, она может приехать и обнаружить, что ее друга выгнали из дома. Так не пойдет.
   Приняв решение, Оживший Камень передернулся рябью по всей длине своего позвоночника до кончика хвоста. Затем, оттолкнувшись от ветки дерева, он спрыгнул вниз, прямо на враждующих двуногих.

13

  
  
   Корделия счастливо растянулась на ковре перед большим камином в гостиной с высокими потолками резиденции Кемперов. Сегодняшняя вечеринка по случаю новоселья прошла с огромным успехом. Теперь она наслаждалась приятным ощущением того, что усердно работала, получила все оценки и заслужила отдых.
   Мак и Зак еще довольно долго не собирались полностью переезжать из дома Шардт-Кордова. Празднование новоселья было больше для того, чтобы отметить, что давно пустующий дом готов к заселению. Скорее всего, они будут двигаться поэтапно. Несомненно, Мак и его новый приятель, Брэд Эбрэйзо, красивый юноша с оливковой кожей, который, несмотря на то, что был мастером компьютерных игр, нисколько не возражал против тяжелого физического труда, начали бы проводить здесь больше времени.
   В этот момент Брэд и Мак сидели на одном из диванов с подушками, тихо разговаривая. Из обрывочных слов, которые уловила Корделия, они обсуждали свои очень амбициозные планы по созданию фабрики по изготовлению изделий на заказ в том, что изначально было построено как скотный двор. Эта идея показалась ей хорошей. Разводить скот на Сфинксе с его долгими зимами было не по плечу малому бизнесу. Затраты только на зимние корма могут быть шокирующе высокими.
   Зак дремал на другом диване, склонясь над разноцветной коробкой тюбиков с краской. Данетт подарила их ему, чтобы побудить его продолжить создание художественной студии в одной из многочисленных свободных комнат, а затем более серьезно заняться своей давней мечтой о занятиях пейзажной и портретной живописью. Марджори Харрингтон, которая присутствовала на вечеринке вместе со Стефани и Ричардом, пообещала Заку уроки рисования, в дополнение к неглубокой корзине с адаптированными для Сфинкса морозостойкими травами, которые были подарком Харрингтонов на новоселье.
   Корделия с наслаждением потянулась, положив голову на руки, размышляя, стоит ли усилий переселиться в гостевую комнату, которая принадлежала ей до тех пор, пока она хотела ею пользоваться. Может быть, сначала вздремну здесь... Когда ее глаза закрылись, она потянулась к тому осознанию Атоса, которое было с ней с того первого чудесного пробуждения в ветеринарной клинике. Он был там, несколько более отдаленный, чем обычно, но достаточно близко, чтобы она не почувствовала паники или беспокойства. Она позволила своему разуму расфокусироваться, больше проверяя свою близость ко сну, чем в поисках древесного кота. В этом незагроможденном ментальном пространстве ее ощущение того, что он чувствовал, стало более сильным.
   Атосу было любопытно, тревожно, что-то еще... Корделия почувствовала себя неловко. Он не был зол. Не совсем так. Защищался? Не совсем. Готов защищаться?? Держать глаза закрытыми было непросто, но она сделала это, чтобы не нарушить хрупкое осознание. Она почти всегда знала, в каком направлении Атос был по отношению к ней, но не могла видеть его глазами или какими-либо из этих симпатичных книжных условностей. Даже Стефани, у которой было потрясающее взаимопонимание с Львиным Сердцем, призналась, что ей часто приходилось гадать, что питало эмоции, которые она испытывала благодаря их связи.
   Закрыв глаза, Корделия размышляла, лихорадочно соображая. Может быть, это была просто паника от крайнего сопротивления, не более того, но она больше не чувствовала ни малейшей сонливости. Что ей хотелось сделать, так это вскочить, накинуть верхнюю одежду и помчаться в том направлении, где был Атос, пока она не убедится, что с ним все в порядке. Это было бы чистой глупостью, даже хуже, чем отказ установить предупреждение о падении на свой унилинк. Даже в относительно заселенных районах на Сфинксе было много хищников, а владение Кемперов лежало далеко от заселенных мест. И, если Атос защищал что-то, это доказывало, что было что-то угрожающее нападением.
   Как с этим справиться? думала она, ее разум блуждал по лабиринтам возможностей и отвергал большинство наполовину сформированных. Как заставить хотя бы Зака пойти со мной, не выдавая, что у меня есть эта ссылка на Атоса? В крайнем случае я могла бы доверять ребятам, но Брэд, каким бы милым он ни был, все еще более или менее чужой.
   Буря идей, казалось, длилась часами, но на самом деле они заняли ровно столько времени, чтобы она открыла глаза и встала на ноги.
   - Я собираюсь найти Атоса, - сказала она, стараясь, чтобы ее голос звучал небрежно. - Я хочу убедиться, что знаю, где он, прежде чем лечь спать.
   Зак вопросительно посмотрел на нее. Он всегда был чувствителен к нюансам настроения. Мак винил в этом артистический темперамент своего младшего брата, но Корделия считала, что это больше связано с тем, что он младший брат и старается судить о настроениях старших.
   - Я пойду с тобой, - сказал он. - На улице довольно темно.
   Мак нахмурился, явно не желая обрывать беседу, но в равной степени не желая отпускать свою недавно травмированную сестру и шестнадцатилетнего брата одних.
   - Если Атос не вернется, когда ты позовешь, - сказал он, - не отправляйся в лес с одним Заком.
   - Согласен, - добавил Брэд. - Кроме того, прогулка по лесу при свете звезд была бы очень романтичной.
   Корделия была благодарна. Она накинула куртку, рефлекторно схватила винтовку, убедилась, что на ее унилинке установлена функция предупреждения о падении, и попыталась выглядеть непринужденно, направляясь на улицу. Зак схватил свой дробовик и последовал за ней. Когда дверь закрывалась, она услышала, как Мак и Брэд тоже встают с дивана.
   Впрочем, никаких вопросов. Великий заговор древесных котов может быть полуофициальным, но почти все на Сфинксе понимали, что древесные коты были, по крайней мере, самым интересным в дикой природе, обнаруженным на данный момент, и, возможно, намного больше. Иметь кого-то на попечении было серьезной ответственностью, которую нес не только связанный человек, но и - по крайней мере, пока - вся семья.
   Атос не ответил, когда Корделия позвала его. Она подтвердила свое предположение о том, в каком направлении он мог пойти, а затем на нее снизошло озарение столь же внезапное, как и уверенность в том, что оно было правильным.
   - Интересно, - сказала она, - а не пошел ли он к Мистеру Эку? Ему действительно нравится там ковыряться, и я видела, как он суетился вокруг Германа на вечеринке, как будто спрашивал, не принес ли ему Герман угощение.
   Последнее было чистой воды выдумкой, но во время новоселья так много людей бродили по всему дому и территории, восхищаясь тем, что было достигнуто Кемперами и Шардт-Кордова и делая предложения о дальнейшей помощи, что Зак никак не мог знать наверняка.
   - Мы могли бы прогуляться туда пешком, - сказал Мак, выходя на крыльцо, Брэд следовал за ним по пятам. - Это не так уж далеко, теперь, когда мы открыли хорошие маршруты, поскольку мы так часто ездим туда-сюда. Мы можем позвать Атоса по дороге.
   Корделии хотелось запрыгнуть в аэрокар и добраться туда как можно быстрее, но она никак не могла оправдать это, не раскрыв слишком многого. Она подумывала использовать свою ранее травмированную лодыжку в качестве оправдания, но это определенно вызвало бы подозрения у мальчиков.
   - Звучит заманчиво, - сказала она, направляясь к тропе и выкрикивая имя Атоса. - Он, вероятно, услышит нас и примчится резвиться, демонстрируя то, что он ел, или новый камень для своей коллекции.
   Но Атос так и не появился, когда они топали по тропе через величественный сфинксианский лес. Что-то от чувства срочности Корделии сообщило о себе ее братьям, потому что ни Мак, ни Зак не сделали ни одного из разумных предложений, которых она боялась: вернуться и проверить другое направление, или позвонить в дом Шардт-Кордова, чтобы убедиться, что Атос не ушел "домой", или разделиться на две группы, чтобы они могли охватить больше пространства.
   "Интересно, о чем догадались мальчики", - подумала Корделия. - "Конечно, они бы заметили, что Атос никогда не бывает далеко от меня и что я всегда беру его с собой, когда куда-нибудь иду. Они хорошие ребята, не задают неудобных вопросов."
   Путь к Мистеру Эку закончился рядом с парковкой. Они все еще оставались под прикрытием деревьев, когда Зак спросил: - Чей это аэрофургон? Я надеюсь, что у Германа в гостях нет возлюбленной. Это может смутить.
   Корделия огляделась, наполовину ожидая увидеть уже знакомый фургон Продукты Камара, но это было другое транспортное средство, приспособленное для перевозки пассажиров, а не продуктов. Его отделка была глубокого серебристо-серого цвета, который сливался с тенями. В нем отсутствовала какая-либо персонализация, которую приобрело большинство частных транспортных средств на Сфинксе в результате того, что их владельцы проводили в них долгие часы, путешествуя между широко разбросанными пунктами назначения, так что транспортные средства стали расширением "дома".
   "Возможно, аренда", - собиралась сказать Корделия, когда с небольшого расстояния раздался крик, скорее удивленный, чем гневный, нарушив тишину.
   - Что это, черт возьми, такое?
   В тот же момент Корделия почувствовала прилив самодовольного удовлетворения от своей связи с Атосом.
   - Это был не голос Германа! - сказала она, гадая, в какие неприятности вляпался кот. - Давайте!
   Не желая выдавать себя, Корделия выключила фонарик. Остальные без вопросов сделали то же самое. Учитывая, насколько хорошо Корделия и мальчики Кемпера знали планировку дома Мистера Эка, бледного свечения фонарей вдоль тропинок было достаточно, чтобы сориентироваться. Брэд пристроился сзади, позволив им вести. Корделии он понравился еще больше за это невысказанное доказательство поддержки и доверия.
   К счастью для Корделии и тех, кто был с ней, вспышка, которая предупредила группу в целом о том, что происходит что-то необычное, продолжалась, обеспечивая им как шум, чтобы скрыть свое приближение, так и очень аккуратное отвлечение. Они были еще на некотором расстоянии, когда заговорил новый голос, женский, холодный и властный.
   - Это древесный кот, Виллински. О них рассказывали на вашем брифинге.
   Раздался хохот, затем первый голос сказал: - Ни за что! Древесные коты пушистые, добродушные. Если это древесный кот, то у него серьезный случай чесотки.
   Голос Германа, дрожащий, но решительный. - Это Атос. У него нет чесотки. Он был ранен, спасая сестру моих хозяев от нападения диких зверей.
   Виллински издал еще один грубый смешок. - И теперь маленький пушистик пришел, чтобы спасти тебя? - Раздался скрип протестующего металла. - Спаси себя и убереги зверя от выстрела. Квеск не промахнется со столь близкого расстояния. Скажи доктору Орджисон то, что она хочет знать, и мы отправимся в путь. Не скажешь, и ты будешь объяснять своим домовладельцам, как испортилось ценное оборудование и пострадал питомец их сестры.
   Корделия хотела броситься вперед, но ей не нужна была сдерживающая рука Зака, чтобы напомнить ей, что по крайней мере у одного из людей, угрожающих Герману и Атосу, был пистолет наготове. Ее разум лихорадочно работал, и она придумала план. Не было никакой возможности проинформировать остальных, но Мак и Зак были ее братьями, и вместе они играли во много игр. Ей просто остается надеяться, что они поймут ее намек.
   - Я кое-что слышала в этой стороне, - сказала она, повысив голос, чтобы он звучал так, как будто она была далеко. - Держу пари, Атос где-то рядом с компостной кучей. Там водятся всевозможные древесные крысы, на которых он любит охотиться.
   Все трое молодых людей достали свое огнестрельное оружие и были наготове. Мак резко кивнул, жест, который говорил: "Дерзай! Мы тебя прикроем."
   Корделия проглотила внезапный комок в горле и позвала: - Атос? Атос? У меня есть немного сельдерея для тебя, мальчик! Пора устраиваться на ночлег.
   - Блик! - последовал мгновенный ответ. - Блик! Блик!
   Голоса понизились, затем Герман позвал напряженным голосом. - Корделия? Он там, у компостной кучи. Мы с Атосом занимались борьбой с вредителями, когда прибыли несколько поздних посетителей.
   "Очень аккуратно", - подумала Корделия. - "Бьюсь об заклад, кто-то скормил ему реплики. Это ни в малейшей степени не похоже на Германа."
   - О! Вот чей воздушный фургон мы видели.
   - Мы? - голос Германа пискнул на одном слоге.
   - Со мной мои братья и Брэд. Когда я сказала, что собираюсь попытаться уговорить Атоса остаться на ночь, они решили пойти со мной. Брэд абсолютно не поверил нам, когда мы рассказали ему, как Глинис украсила это место.
   Обмен репликами привел их к зоне компостирования. Корделия была уверена, что приятная светская сцена, представшая перед ними, не имела ни малейшего сходства с реальностью, которая была несколько мгновений назад. Герман стоял спиной к упаковщику компоста. Атос примостился неподалеку на приподнятом корпусе, который защищал все таинственные механические чудеса, сотворенные Маком.
   Лицом к ним стояли четверо незнакомцев - трое мужчин и женщина - и Фрэнк Камара. Несмотря на их деловую одежду, язык тела троих мужчин означал "бандит". Фрэнк, действуя так, как будто все они были старыми приятелями, начал знакомить - и это говорило о том, что он потрудился представить только одну из своих спутниц, миниатюрную, аккуратно причесанную женщину в том, что, по мнению Корделии, могло быть довольно дорогим костюмом.
   - Привет, это доктор Лайрик Орджисон. Она в гостях на Сфинксе. Оказывается, она действительно увлекается грибами и хотела поговорить с доктором Бонавентура, поэтому я привел ее сюда, но там был только Герман, так что мы собирались расстаться.
   Это было натянутое объяснение, но у Корделии не было желания уточнять детали, поскольку казалось, что они смогут выкрутиться из этого без того, чтобы в кого-нибудь стреляли. Мальчики не убрали свое огнестрельное оружие, но ведь они были поселенцами на Сфинксе, вышедшими на ночную прогулку. Быть безоружным было бы гораздо более непростительно. Помогло то, что в этот момент Атос решил подойти и уткнуться носом в руку Корделии. Было ли это ее воображением, или завитки его усов и взмах хвоста свидетельствовали о чем-то большем, чем просто удовольствие видеть ее? Она почти могла представить, как он говорит: "Да, точно. Ты скажи им, Фрэнки."
   "Я переутомилась", - подумала Корделия, вытаскивая из кармана стебель сельдерея и протягивая ему. - "Просто милое маленькое животное, мальчики и девочки. Не нужно беспокоиться."
   - Сейчас мы откланяемся, - сказала доктор Орджисон. - Спасибо тебе, Герман, за то, что показал нам это замечательное заведение. Я обязательно буду на связи.
   Кивнув новоприбывшим, она потрусила к парковочному полю, сопровождаемая своими головорезами.
   Потому что, независимо от того, насколько аккуратно они были одеты, я не сомневаюсь, что такими они и были. Мне нужно будет сообщить новости Стеф и Карлу, прежде чем я лягу спать.
   - О, Корделия, прежде чем ты уйдешь, - сказал Герман, звуча как очень плохой актер, каким он явно был, - у меня есть лишнее масло и яйца, которые я обещал тебе на вечеринке. С таким же успехом ты могла бы забрать их сейчас, вместо того чтобы дожидаться утра.
   - Спасибо, - сказала Корделия. Она не думала, что они выглядели так, как будто вместе с Германом следили за отбытием доктора Орджисон и компании с территории, но они, конечно, не заходили в коттедж Германа до тех пор, пока фургон не взлетел и не помчался в направлении Твин-Форкс.
   - Хорошо, Герман, - сказал Мак, как только они набились в гостиную Германа. - О чем это было? Мы слышали, что Виллински угрожает вам, кажется, от имени доктора Орджисон.
   Герман взглянул на Корделию, его просящее выражение лица почти умоляло ее не рассказывать остальным о бака бакари. Она слегка кивнула, и, рухнув в кресло, он начал говорить.
   - Я знаю, вы думаете, что Глинис и я совершенно помешаны на грибах, но факт в том, что они действительно чрезвычайно интересны и - в отличие от большинства живых существ - их можно выращивать в самых разных ситуациях, если вы знаете, как.
   - Да, - терпеливо сказал Мак. - К настоящему времени мы, вероятно, могли бы считаться студентами выпускного курса по микологии. Продолжай. У нас не сложилось впечатления, что доктор Орджисон была здесь с дружественным научным визитом.
   - Научным, да, - сказал Герман. - Но не дружелюбным. Она хотела, чтобы я поделился нашими исследованиями - и некоторыми образцами - связанными с очень интересным грибком Сфинкса, который, если мы сможем разработать правильную дополнительную среду, мог бы дополнить или даже в значительной степени заменить оборудование для переработки отходов на борту космических аппаратов и орбитальных платформ. Они обладают способностью очень эффективно преобразовывать и очищать как органические, так и неорганические отходы. Еще лучше то, что они могут делать это, оставляя после себя очень мало излишков, помимо их собственных плодоносящих тел. Грядки для очистки, вероятно, потребуют немного большего объема, чем оборудование, которое они заменят, но их плодовые тела компактны и, если не совсем вкусны, могут служить в качестве съедобного материала в необработанном виде. Подключенные к синтезатору, они могли бы обеспечить дополнительный запас пищи.
   Брэд издал низкий музыкальный свист. - Это было бы замечательно. Гидропоника, связанная с системами жизнеобеспечения уже сделала многое, но подобные грибы - то, что убивает двух зайцев одним выстрелом, - могли бы быть в связке! Эта доктор Орджисон каким-то образом узнала об этом?
   - Мы думали, что наша база данных защищена, - сказал Герман, более расслабленный теперь, когда он знал, что Корделия не собирается его выдавать. - Но либо это не так, либо кто-то, у кого был доступ, говорил более свободно, чем следовало. В любом случае, доктор Орджисон увидела потенциал, тогда как - как бы мне ни было больно говорить нелицеприятно о моем работодателе - для доктора Бонавентуры этот гриб является лишь одним из многих удивительных открытий, которые мы сделали.
   "И я уверена, что Герман говорит правду об этом какашечном грибке", - подумала Корделия, забавляясь теперь, что она больше не боялась. - "Он бы не посмел выдумать что-то подобное. И я знаю, что его разочарование любовью доктора Бонавентуры к открытиям, а не к утомительной работе по анализу и развитию, вполне реально. Лучшая ложь по большей части правдива."
   - Так они угрожали тебе? - спросил Зак. - Это кажется глупым.
   Герман пожал плечами, поднялся на ноги и без приглашения начал наливать в высокие стаканы слегка шипучий напиток, который по вкусу напоминал смесь яблочного сидра и лимонада, но на самом деле был побочным продуктом гриба, выращенного в уксусе. "Шипучка" уже была на рынке как полезный напиток для здоровья, с высоким содержанием питательных веществ, в то же время низкокалорийный, но очень немногие знали, как именно он был приготовлен.
   - Это было глупо, - согласился Герман, - и они начинали не так. Сначала были комплименты нашей работе. Затем запрос образцов. Затем, когда я сказал, что у меня не было разрешения на раздачу образцов - и я был даже достаточно неразумен, чтобы указать, что мы не знаем достаточно, чтобы сделать ее безопасной или благоразумной, - доктор Орджисон предложила мне очень выгодную должность в ее штате.
   Взгляд, который Герман бросил на Корделию, протягивая ей стакан, полный шипучки, говорил: "Это правда, за исключением раздачи бака бакари".
   Корделия поблагодарила его и сказала: - Ты, должно быть, действительно испытывал искушение.
   - Да, - признал Герман, - но не настолько, чтобы обманывать таких людей, как доктор. Бонавентура, которая предоставила мне прорывную работу. Я сказал, что сначала мне нужно посоветоваться с ней. Что ж, затем внутри бархатной перчатки оказался железный кулак. Когда поступило предложение о работе, я проводил для них экскурсию по территории. Я рассказал им о том, как Мак и Зак сконструировали нашу машину для упаковки компоста, а затем Виллински предположил, что оборудование, изготовленное на скорую руку, очень уязвимо и его очень трудно заменить. Ситуация становилась немного напряженной, когда Атос спустился с деревьев, как бог из машины в мелодраме. Вскоре после этого появились вы.
   - И мы рады, что сделали это, - твердо сказала Корделия. - Держу пари, Атос подумал, что эти люди пытаются вторгнуться в одно из его любимых охотничьих угодий, и решил защитить и его, и тебя. Мы мало что знаем о древесных котах, но они наверняка понимают концепцию руки, которая выращивает сельдерей или делает приятную, вонючую грязь, привлекающую древесных крыс.
   - Герман, ты не можешь оставаться здесь один, - твердо сказал Зак.
   Герман выглядел взволнованным. Корделия держала пари, что он не думал о чем-то большем, чем о том, как он объяснит основы. - Ты прав. Но я не хочу покидать ЦМИА. Я несу за это ответственность.
   - Тогда я останусь с тобой, - сказал Зак. - Ты, наверное, прав, что сегодня вечером тебя больше не побеспокоят, но после этого нам не нужен ни один чужой человек на фабрике, по крайней мере ночью.
   Мак решительно кивнул, как человек намного старше своих восемнадцати лет. - Мы поговорим с доктором Бонавентура. Одно дело было оставить тебя здесь одного, когда речь шла о паре зданий, но теперь, когда у вас есть ценные образцы, ей нужно думать по-другому.
   - И было бы неплохо, - добавил Брэд, - установить систему безопасности, как визуальную, так и сигнализацию. По случаю, я знаю кое-кого, кто может сделать работу по дешевке, потому что он дружит с неким Маком Кемпером. - Его ухмылка не оставляла сомнений в том, что он говорил о себе.
   К тому времени, как они отправились домой пешком, за исключением Зака, которому Герман одолжил пижаму и зубную щетку, Корделия физически устала, но ее разум был на пределе. Наверху, в своей комнате, под пристальным зеленым взглядом Атоса, она составила сообщение для отправки его членам Великого заговора древесных котов.
   - Произошло событие, - начала она, излагая подробности далее. И закончила: - Мы должны встретиться.
  
   * * *
  
   - Что ж, - сказала Стефани, - по крайней мере, теперь у нас есть наблюдение за Германом, и к тому же совершенно законное.
   Она, Карл и Корделия встретились в Твин-Форкс в середине дня после доклада Корделии о недавних событиях у Мистера Эка. Обеденный перерыв закончился, так что боковая комната кафе Ред-Леттер, "дружественная к древесным котам", была в их распоряжении. Все трое заказали молочные коктейли. У Стефани был еще и большой кусок чизкейка. Три древесных кота сидели на ветвях искусственного частокола, который Эрик Флинт недавно установил вдоль стен, что не только создавало им удобства, но и ограничивало место, куда от них падали кусочки любой закуски, которой они наслаждались. Под потолком был даже люк, через который коты могли входить и выходить.
   - Мы сделали это, - согласился Карл. - И прошлой ночью мне пришла в голову еще одна мысль. Я думал о том, как Герман признался Корди, что он является первоначальным источником бака бакари, но ему никак не удается выяснить, почему это дает нужный эффект. Что ж, теперь, когда мы знаем, откуда это берется, я думаю, ему нужно приготовить для нас небольшую порцию.
   - Что? - моргнула Стефани. - Почему?
   - Потому что я хочу отправить ее прямо в Лэндинг. - Выражение лица Карла было более мрачным, чем мгновение назад. - Я бы хотел получить немного для Скотта прямо здесь, на Сфинксе, но уверен, что доктор Флуре знает кого-то - вероятно, прямо там, в университете, - кто мог бы проанализировать это для нас, может быть, даже дать нам некоторое представление о "почему" и "как".
   - Это отличная идея! - cказала Стефани, а затем усмехнулась, увидев озадаченное выражение лица Корделии. - Прости! Карл говорит о докторе Флуре - Мордехае Флуре - главе отдела судебной экспертизы в университете Лэндинга. Мы познакомились с ним, когда шеф Шелтон отправил нас на обучение лесоводству в прошлом учебном году. Если кто-то и знает, кому стоит взглянуть на эти вещи, так это он.
   - Я не знаю, насколько Герман был бы этому рад, - сказала Корделия. - Когда я подошла поговорить с ним этим утром, он больше не хотел иметь ничего общего с Фрэнком или кем-либо из его партнеров. В конце концов я убедила его, что было слишком поздно надеяться, что проблема исчезнет, если он опустит свою голову в грязь, но не думаю, что он хочет забраться еще глубже - или признаться в чем-либо кому-либо еще - без крайней необходимости. Я отговорила его от попыток отступить, указав, что речь идет не об одном подростке-наркомане. Он уже нервничал, но это намного тяжелее, чем все, в чем, как он думал, был замешан, даже сейчас. Я не думаю, что он захочет говорить об этом официально - даже с вами двумя - или передавать образцы своих продуктов и официально признаваться в том, что происходит.
   - Ему придется, - сказал Карл так твердо, что даже Стефани удивленно посмотрела на него. -Послушайте, - сказал он им, - мы не можем вечно продолжать танцевать кругами. Я присяжный юрист - если уж на то пошло, Стеф тоже присяжная, даже если в ее случае это "испытательный срок". Это означает, что есть вещи, которые мы можем сделать, и вещи, которые мы не можем сделать, особенно когда речь идет о правах Германа. Но он - единственная реальная зацепка, которая у нас есть, и мы должны следить за ней. Я могу оправдать то, что не подал официальную документацию по этому поводу - относитесь к этому как к "конфиденциальному информатору", так что ему не нужно приходить и делать какие-либо официальные заявления. Но мы должны рассказать ему, что происходит, и мы должны привлечь его для помощи нам. И я думаю, что то, что произошло прошлой ночью, дает нам такую возможность, если мы подойдем к этому правильно. Доктор Орджисон явно представляет какую-то группу - вероятно, ту же, что напала на Ноузи. Они не собираются просто принять "нет" в качестве ответа и уйти, чего бы он ни хотел, поэтому, если он не хочет в конечном итоге столкнуться с каким-то наркосиндикатом в одиночку, ему понадобится наша помощь.
   - Наркосиндикат? - с сомнением спросила Стефани. - Ты действительно думаешь, что это то, на кого работает Орджисон? Обеспечит ли Сфинкс достаточный рынок сбыта, чтобы сделать его стоящим чьего-либо внимания?
   Корделия вздохнула. - Стеф, я рада, что ты любишь Сфинкс, но это не парадокс. Две крупные и несколько меньших волн чумы означают, что любой, кто не относится к числу недавних иммигрантов, живет с историей потерь и потери кого-то из близких.
   - Как твой отец, - сказала Стефани, - и оба дедушки мальчиков Кемпер.
   - Ты видишь, как мы справляемся. Ну, вот две вещи. Первая. "Совладание" не означает отсутствие горя или потери. Моя мама плачет каждый праздник и в день рождения папы. Она не унывает, она благодарна за то, что у нее есть, но нельзя просто оставить любовь "позади", как плохую стрижку. И нам повезло, потому что мы можем справиться довольно хорошо. Но есть много выживших, которые справляются только потому, что в конце дня они выпивают стакан чего-нибудь, или курят, или еще что-нибудь.
   - И бака бакари, - сказал Карл, - особенно если его сделать более удобным в употреблении, был бы прекрасным дополнением к фармакопее. Его можно даже прописать как форму антидепрессанта. Мы не обязательно ищем головорезов в темных очках из криминальной голографии, Стеф. Мы ищем людей, которые чуют запах денег, и на самом деле им все равно, на кого наехать, идя по следу этих денег.
   - Значит, вы хотите сказать, - сказала Стефани, - что Герману нужно пойти работать к этой доктору Орджисон?
   - Нет, - сказал Карл. - О, если бы я ей вообще доверял, то предложил бы именно это. Фактически, она была бы логичным человеком, который анализировал бы его образцы для него ... и для нас! Но я не доверяю ей - не настолько, чтобы я мог бросить ее прямо здесь, на Сфинксе, - из-за того, как она действует. Если бы она действительно была легальным фармацевтом, который каким-то образом пронюхал об этом, то она бы обратилась к Глинис. Ее нынешний подход пахнет плохо. После того, как я получил сообщение Корделии, я проверил биографические данные через ЛСС. Ничего, что мы могли бы использовать. По крайней мере, согласно ее официальным документам, она имеет докторскую степень по биологии и является представителем компании, которая заинтересована в инвестировании в Сфинкс.
   - А как насчет двух других имен, которые я получила? - спросила Корделия. - Виллински и Квеск?
   - Оба числятся личными помощниками, у обоих есть разрешения на ношение оружия. Никаких криминальных записей в списке нет. Виллински не спешил расплачиваться за несколько нарушений правил дорожного движения на Мантикоре, но это все. Группа Орджисон относительно невелика: семь человек. Это объясняет четверых прошлой ночью и еще нескольких.
   - Вы рассказали о них шефу Шелтону? - спросила Джессика.
   - Конечно, мы это сделали, и он смотрит, сможет ли раскопать что-нибудь еще о ее прошлом. На данный момент ЛСС мало что может сделать. Он согласен с нами в том, что Виллински и Квеск, должно быть, были теми, кто избил Ноузи, но мы никак не можем это доказать. Если уж на то пошло, Ноузи до сих пор "официально" не изменил свою первоначальную историю о том, что произошло. Тот факт, что они напрямую угрожали Герману, подтверждает, что именно они напали на него - и кому, если уж на то пошло, предназначалось их "послание" - что касается шефа. Но это не доказательство в юридическом смысле. Не без волшебства или, по крайней мере, кого-то еще, кто подтвердил бы версию Германа о том, что было сказано и сделано вчера. Как жаль, что Атос не может говорить! Он единственный "дружественный свидетель", который был у Германа. Герман все еще мог бы поклясться в жалобе, но это было бы одной из тех вещей, которые он-сказал-они-сказали. Без хотя бы каких-то подтверждающих доказательств судья высмеял бы нас еще до суда, и это поставило бы Германа в еще более опасное положение по отношению к ним.
   Наступила тишина, пока они прихлебывали молочные коктейли. Чизкейк Стефани исчезал маленькими аппетитными кусочками. За едой Стефани размышляла о "своем" Сфинксе в сравнении с Корделией и Карлом. С одной стороны, ей действительно было немного стыдно, потому что - поскольку чума привела к программе набора персонала, которая позволила ее семье приобрести большой участок земли и помочь в создании новых предприятий - она, ну, она не совсем чувствовала себя "дружелюбно" по отношению к этому, но она думала об этом в терминах выгод, а не потерь.
   Теперь, когда у нее появились друзья среди семей давних поселенцев, она стала ближе к пониманию другой стороны. Может быть, такие люди, как Джордан Франчитти, были такими занудами, потому что чувствовали, что заплатили за свои земли и титулы не только деньгами и временем, но и членами семьи на кладбищенском участке, который был почти в каждой старой усадьбе.
   Стефани знала, как бы она была опустошена, если бы потеряла своих родителей в результате какой-нибудь природной катастрофы, но - как Шардт-Кордова, как Зивоники - она осталась бы здесь. Сфинкс был домом.
   Что вернуло ее к тому, как они могли бы обращаться с людьми, причиняющими другим людям боль прямо здесь, в ее доме.
   - Я думаю, ты прав, Карл, насчет того, чтобы обратиться к Герману открыто и официально, - сказала она. - И твоя идея о том, чтобы послать доктору Флуре немного бака бакари, действительно хороша. Вероятно, им потребуется время - по крайней мере, месяцы - чтобы придумать что-то определенное по этому поводу, но это только подчеркивает необходимость начать как можно скорее. Однако все это где-то в будущем - при условии, что мы сможем уговорить Германа на все это - так что же нам делать прямо сейчас? Немедленно? Мы не можем рассказать Глинис Бонавентура, что происходит, не навлекая на Германа неприятностей, и нам нужно, чтобы Герман продолжал делать то, что он делает, в качестве приманки. Но мы должны что-то сделать.
   - Я не возражаю, Стеф. Но прямо сейчас - только в эту минуту - я действительно не вижу, что еще мы можем сделать. А ты?
   - Нет, - сказала она несчастным голосом. - Нет, не знаю.
   - Ну, продолжай думать об этом. Мы все это делаем. Но если с тобой что-то случится, не бросайся в атаку в одиночку, не обсудив это сначала с нами. Ясно?
   - Ясно. - Она вздохнула и допила остатки своего молочного коктейля. - Мне это не нравится, но ясно. Я просто хотела бы, чтобы мы могли придумать какой-нибудь новый способ атаковать это, прежде чем кто-нибудь действительно пострадает!
   - Что ж, - ободряюще сказала Корделия, - может быть, у Ноузи будет что-то новое, чтобы добавить к картине, Стеф.
  
   * * *
  
   В следующий визит к Ноузи Стефани отправилась одна. Они не были уверены, нужно ли им поддерживать впечатление, что она и Корделия не ладят, но они решили, что лучше перестраховаться. А Карл, как и Джессика, разрывался между семейными обязанностями, школой и работой.
   Ноузи подошел к двери, весело крикнув для всех желающих: - Я так рад, что ты зашла. Я действительно хочу увидеть натуральные макеты снаряжения Исследователей ЛСС.
   Стефани, обхватив руками большую коробку, со скачущим рядом с ней Львиным Сердцем, крикнула в ответ: - Они выглядят действительно хорошо. У меня здесь есть шляпы и пояса.
   Оказавшись внутри, они действительно потратили время на то, чтобы просмотреть содержимое коробки. Нынешний план предусматривал несколько уровней членства, связанных с достижениями, а не с возрастом. Они будут названы в честь различных сфинксианских животных, хотя пока точно не определено, в честь каких именно. У Стефани было много причин не упоминать древесных котов, но она признала, что их "уровень" может оказаться неизбежным.
   - И нам также не хотелось называть уровни одними хищниками, - сказала она. - Это неверный посыл, но за гексапуму проголосовало больше всего. Они просто слишком крутые - по крайней мере, если никто из них никогда не калечил тебя.
   Ноузи рассмеялся и водрузил прототип капюшона гексапумы на голову. К настоящему времени он в основном пришел в себя, что являлось данью уважения не только профессионалам медицины, но и мужчинам, которые его избивали, при этом соблюдая осторожность, чтобы не делать ничего, что могло бы привести к обвинению в непредумышленном убийстве, если что-то пойдет не так.
   - Итак, где последняя морщинка? - спросил он, и, все еще надевая капюшон, пошел за закусками и напитками. Стефани уже достаточно хорошо знала Ноузи и его феноменальную память, чтобы начать рассказывать о том, что обнаружила Корделия, не беспокоясь о том, что он не делает записей.
   - Это слишком хорошо согласуется с моими собственными исследованиями, - сказал Ноузи, когда она закончила, ставя поднос с различными закусками на кофейный столик. - Я просмотрел отчеты об авариях и нанес их на карту. Позволь мне включить голограмму. Хорошо. Сначала я покажу тебе пункты без какой-либо кодировки, кроме того, что несчастный случай произошел за последние шесть месяцев. А теперь позволь мне наложить аналогичные результаты за тот же период годичной давности.
   - Вау! - сказала Стефани, рука с сырной слойкой упала ей на колени, когда она изучала изображение. - Сравнение не может быть идеальным, потому что экологические факторы делают определенное время года - пожары во время летних засух, подобных этому году, сильный снегопад, наводнения - более вероятным фактором несчастных случаев, но все же...
   - Я сделал поправку на это, - самодовольно сказал Ноузи. - Ладно. На этом изображении есть происшествия, закодированные в соответствии с причиной. Естественные ситуации окрашены в зеленый цвет. Снова по-прежнему, но не так сильно в других ситуациях, например, в спорте, на отдыхе, связанных с транспортными средствами. Это искажается еще больше, когда мы делаем поправку на возраст жертвы. И потом, вот это... - Он нажал на другую диаграмму, на этот раз наложенную на карту всей планеты, и Стефани нахмурилась. Затем ее хмурый взгляд исчез.
   - Вау, - сказала она снова, на этот раз почти мягко. - Несчастные случаи на самом деле происходят повсюду на планете!
   - Вот именно, - энергично кивнул Ноузи. - Явата-Кроссинг сейчас наш самый большой город, но Порт-Таннерс и Маунтин-Крест почти такие же большие, и вокруг разбросана пара дюжин небольших городков. Миллион человек может охватить большую территорию, когда они начнут распространяться. Но этот подъем в последнее время наблюдается только в районе Явата-Кроссинг и Твин-Форкс.
   Стефани кивнула, задумчиво нахмурившись, и они просмотрели еще несколько графиков. В конце концов, к закускам почти не притронулись, потому что Стефани была полностью поглощена историей, разворачивающейся в данных диаграммы.
   - Это довольно убедительно, - сказала она наконец. - Особенно географический охват. Твин-Форкс и ближайшие окрестности показывают первый прирост, с последующим приростом в Явата-Кроссинг. Это имеет смысл, если в этом участвует Фрэнк, потому что его семья базируется здесь, но ведет большой бизнес в Явата-Кроссинг.
   - У меня есть еще одна голограмма, которую я хочу тебе показать, - сказал Ноузи, - и признаю, что могу быть предвзятым в этом вопросе. Я решил посмотреть на различные области, специально сосредоточившись сначала до, а затем после того, как на меня напали. То, что я обнаружил, было одновременно и интересным, и глубоко тревожным. В обоих случаях инциденты прекратились после того, как они меня избили. Они все еще намного выше среднего, но они определенно упали. Сначала я не мог в этом разобраться, но с учетом того, что вы узнали о Фрэнке, Германе и всех остальных... Ну, скажи мне, что ты думаешь?
   Стефани взглянула на мужчину, задаваясь вопросом, не играет ли он в учителя, желая, чтобы она сама нашла решение, но выражение лица Ноузи было совершенно серьезным. Он консультировался с ней, как коллега с коллегой, и не хотел подводить ее к "правильному" выводу. Она внимательно просмотрела изображения, щелкая между ними и создавая наложения, прежде чем заговорить.
   - Ты прав; в обоих местах есть определенный спад, больше в Явата-Кроссинг, чем в Твин-Форкс, поскольку они напали на тебя. Почему-то, однако, основываясь на вчерашних событиях, я не думаю, что это означает, что все перестали использовать бака бакари.
   - Я тоже, - сказал Ноузи, когда сделал паузу. - Но ты заметила сдвиг в возрастной демографии?
   Стефани посмотрела на него, затем вернулась к данным. Через мгновение она нахмурилась.
   - Он смещен к старшим возрастам, не так ли? - медленно произнесла она. - Гораздо меньше молодежи возраста Джейкса Симпсона и гораздо больше тех, кто постарше. Это по-прежнему в основном молодые, но похоже, что кто-то намеренно продвигает рекламу и для взрослых клиентов.
   - Что это говорит о чем? - нажал Ноузи.
   - Ну... - Стефани потерла нос. - Что я думаю, так это то, что, похоже, кто-то - вероятно, доктор Орджисон или на кого бы она ни работала - сконцентрировался и теперь контролирует, где и как используется препарат. Как будто они проводят лабораторные тесты или что-то в этом роде. Я знаю, что если бы я думала о больших инвестициях в новый препарат, я бы, вероятно, захотела испытать его в полевых условиях, даже если только в сыром виде.
   Она почувствовала сильное разочарование. Если бы это было так, они не смогли бы получить ничего компрометирующего Орджисон, скорее всего, наоборот. Эта женщина выглядела бы как серьезный ученый, проводящий контролируемые испытания, а не как кто-то, кто готов отстаивать использование непроверенного препарата. Она сказала это, а затем начала размышлять вслух: - Но если это так, то почему бы просто не поговорить с Глинис? Доктор Орджисон не стала бы беспокоиться о защите Германа. На самом деле, она была бы счастлива выглядеть хорошим парнем, показывая Глинис, что ее помощник вел себя плохо. Я думаю, они все еще делают что-то подозрительное.
   Ноузи кивнул. - Согласен. Но ты забываешь одну вещь. Получить разрешение на тестирование чего-либо нового на людях очень нелегко. Сначала проводится компьютерное моделирование, затем тщательное тестирование на аналогах, затем анализ результатов, и только после всего этого тестирование на людях. И тестирование должно быть согласованным. Законное тестирование также было бы публичным, что означало бы рекламу для добровольцев и, возможно, согласие платить им после того, как они зарегистрируются. Сразу к делу перешла бы группа, заинтересованная больше в том, чтобы заработать много денег, а не в том, чтобы приносить пользу обществу.
   Стефани просияла. - Это потрясающе. Я имею в виду, это ужасно, но это потрясающе, потому что это означает, что у нас есть шанс поймать их. Даже если наркотик не является незаконным, предоставление его людям, когда вы знаете, что это может привести к травмам или смерти - особенно если вы не предупреждаете их, что это может произойти, - все равно является преступной халатностью. Держу пари, что эти люди делают все возможное, чтобы удержать ситуацию и избежать именно этого обвинения. И тот факт, что они угрожали тебе, как для того, чтобы подать пример, так и для того, чтобы ты не надоумил кого-то другого принять решение взглянуть, предполагает, что они знали, что это может причинить людям боль или убить их. Затем они приступили к контролируемому тестированию. Но как?
   - Ну, им пришлось бы найти какой-то способ подсунуть это людям так, чтобы они об этом не знали. Или же отыскать точку распространения, которую они могли бы контролировать, у которой все еще было бы достаточно трафика, чтобы предоставить им достаточно большую выборку испытуемых. И где-нибудь они могли бы найти людей, активно ищущих какой-нибудь новый "опыт". Из тех людей, у которых есть и деньги, и склонность попробовать что-то новое, если бы это было предложено.
   - И возрасты смещаются вверх... - медленно произнесла Стефани. Она нахмурилась на диаграмму в течение нескольких секунд, а затем ее глаза сузились. - Думаю, ты прав насчет того, какой "распределительный пункт" им нужен, - сказала она. - И, возможно, это объясняет, почему мы видим то, что выглядит как взрослые пользователи. Если бы у меня был какой-нибудь новый наркотик, который я хотела бы продать, думаю, я бы искала что-нибудь вроде ночного клуба или танцевального зала. Это было бы одно из мест, где можно было бы найти того "клиента", о котором ты говорил. И это могло бы объяснить увеличение возраста, если они используют клубную сцену.
   - Это могло бы сработать, - сказал Ноузи. - Вероятно, группе Орджисон также понравилось бы, если бы люди платили за привилегию рисковать своей жизнью и здоровьем во имя будущей прибыли картеля. И ты права - это помогло бы объяснить сдвиг в распределении по возрасту. Если бы они использовали что-то вроде ночных клубов для прикрытия, было бы меньше несовершеннолетних, имеющих доступ к источнику. - Он кивнул, сначала медленно, а потом сильнее. - Мне это нравится.
   Стефани просияла. - Ты можешь найти это для нас? Клуб или клубы, я имею в виду? Как только мы это узнаем, мы сможем решить, что делать дальше. Я действительно хочу заполучить этих людей, но мы не смеем тянуть слишком долго, потому что, как показывает то, что случилось с тобой - то, что чуть не случилось с Германом, - это не очень приятные терпеливые люди. Они черствые, бессердечные и примерно столь же милые, как гексапума.
  
   * * *
  
   - Ноузи действительно хорош в такого рода вещах, не так ли? - сказала несколько дней спустя Корделия, и Стефани кивнула.
   - Да, это так, - согласилась она без следа прежней обиды. - Вопрос в том, что мы делаем теперь, когда он прошел через это ради нас. Еще раз.
   - Отличный вопрос, - кивнул Карл. - И ответить на него все еще остается проблемой, не так ли?
   Они втроем сидели в "Ред-Леттер", причем Стефани - что неизбежно - поглощала картофель фри с сыром и бургер, в то время как ее друзья составляли ей компанию простыми молочными коктейлями. Ноузи действительно снова пришел им на помощь, составив список ночных клубов, которые могли быть задействованы в тестировании бака бакари. К сожалению, все они, кроме одного, находились в Явата-Кроссинг, а не в Твин-Форкс. Что мало помогло решить вопрос, по которому Карл и Стефани только что пришли к согласию.
   - Все это по-прежнему всего лишь предположения, - заметила Корделия. - О, я согласна с вами, ребята, что Ноузи попал в точку, но это совсем не доказательство. Мне кажется, что единственный способ добиться этого - это чтобы кто-то вроде ЛСС или местных копов действительно отправил кого-то на расследование.
   - Да! - энергично кивнула Стефани.
   - Гм. - Карл задумчиво постучал себя по подбородку. - Ты права насчет этого. Но даже если они продают этот материал людям, это не является незаконным - по крайней мере, пока. И даже если бы это было так, ЛСС не имеет юрисдикции за пределами государственных земель.
   - Означает ли это, что мы не можем следовать идее Корди? - Стефани казалась несчастной, и Карл быстро улыбнулся ей.
   - Я этого не говорил, Стеф. Я не думаю, что ЛСС будет в лучшем положении, чтобы санкционировать официальное расследование - особенно в Явата-Кроссинг! - но я попрошу шефа об этом. По крайней мере, он станет хорошей двойной проверкой наших бредовых предположений, и, возможно, у него просто будет какое-то дополнительное понимание, которое он может предложить. Если уж на то пошло, он мог бы подбросить список Ноузи шефу Чачковой. Она умная, и ты знаешь, какие они близкие друзья. Она, вероятно, прислушалась бы к нему гораздо серьезнее, чем к такой молодой и возбудимой компании, как мы.
   Стефани закатила глаза, но тоже кивнула. Оливера Чачкова была начальником полицейского управления Явата-Кроссинг. Это был небольшой отряд - всего пара дюжин офицеров, - но в Явата-Кроссинг ничего не происходило без того, чтобы Чачкова в конце концов не узнала об этом.
   - Не могла бы шеф Чачкова помочь нам разобраться с этим? - спросила Корделия.
   - Не больше, чем помочь нам понять, где искать. - Карл пожал плечами. - Все еще нет доказуемого преступления, связанного со всем этим, так что у нее были бы те же проблемы, что и у Шелтона, когда речь заходит об ордерах или чем-то подобном. У нее даже пока нет веских оснований для открытия официального дела по этому поводу, особенно учитывая, что все правонарушения, которые, по нашему мнению, произошли, находятся далеко за пределами ее юрисдикции. Я уверен, что она захочет попросить своих людей держать ухо востро, но на данный момент это самое большее, на что она способна, и у нее почти так же мало людей, как и у нас. Я не знаю, сколько человеческих сил она могла бы посвятить этому, не проводя официального расследования. Что возвращает нас прямо к этой вероятной причине.
   - Ну, это все равно должно быть некоторой помощью, - сказала Стефани, но ее тон был менее чем счастливым, и Карл пожал плечами.
   - Есть и другие места, которые мы могли бы поискать, - указал он. - Вы знаете, Чет и Кристина продолжают работать гидами. Возможно, до них уже дошли слухи о горячих точках для химически усиленной ночной жизни.
   - Будет ли это означать, что мы расскажем им о том, что мы подозреваем о бака бакари? - сказала Стефани.
   - Мы можем пожелать, просто чтобы предупредить их, но я не хочу, чтобы у них были неприятности с кем-то вроде Орджисон и ее головорезов!
   - Думаю, мы действительно должны предупредить их, - сказал Карл. - И я также думаю, что они были бы хорошим вторичным источником для проверки списка Ноузи. Но в конце концов нам придется придумать, как получить какие-то реальные доказательства того, что происходит, и Корди права; это будет означать отправку кого-то на место, с официальной санкцией или без нее.
   - Действительно? - Стефани улыбнулась ему, и блеск в ее карих глазах мгновенно наполнил его трепетом. Он слишком часто видел улыбку Харрингтон и понял, что знает, что она собирается сказать дальше, еще до того, как она открыла рот.
   - О чем ты сейчас думаешь, Стеф? - Корделия, у которой было меньше опыта общения с экспансивностью Харрингтон, задала неосторожный вопрос, и улыбка Стефани расширилась.
   - Ну, я просто подумала, что если мы все равно попросим шефа Шелтона поговорить с шефом Чачковой, он мог бы спросить ее, как она отнесется к небольшой неофициальной, независимой, гм... экспедиции по сбору фактов на ее заднем дворе?
   Трепет Карла превратился в неприятное ощущение. Часть его хотела остановить ее прямо здесь, но проблема была в том, что она, вероятно, была права. И даже если бы это было не так, остановить Харрингтон на полпути было гораздо легче сказать, чем сделать.
   - О чем я подумала, - продолжила она, - так это о том, что...
  
  

14

  
   Хорошей новостью, подумал Карл Зивоник, пока его патрульная машина ЛСС неслась по красивому, залитому солнцем небу, было то, что шеф Шелтон не полностью порушил план Стефани. Во всяком случае, Карл думал, что это хорошая новость. Он все еще не видел лучшего подхода к проблеме, но он слишком хорошо знал, кого Стефани представляла в качестве их "экспедиции по сбору фактов", и он определенно был в раздумьях по этому поводу. К сожалению - или, возможно, он имел в виду к счастью - Шелтон указал, что у них все еще не было ничего похожего на какое-либо реальное преступление для расследования, кроме избиения Ноузи и очевидной попытки запугать Германа, и у них не было нужных доказательств или даже причин для уголовных обвинений ни в одном из этих случаев. Не добыв, по крайней мере, еще немного информации, кроме череды несчастных случаев, которые могли быть вызваны, а могли и не быть вызваны употреблением вещества, которое изначально не было незаконным, ни у него, ни у шефа Чачковой не было оснований для начала реального расследования. И при отсутствии такого рода оснований Чачкова была менее чем в восторге от идеи впустить группу несовершеннолетних любителей на свою территорию.
   Карл не мог по-настоящему винить ее за это, и он совсем не возражал против того, чтобы уберечь Стефани от как можно большего количества неприятностей, но...
   Внезапный, пронзительный сигнал тревоги заставил его выпрямиться в кресле. Он находился в шестидесяти километрах к северу от Твин-Форкс, направляясь к усадьбе Харрингтонов, и на его дисплее высветился зловещий малиновый значок аварийного маяка. Это было всего в десяти километрах от траектории его полета, и он резко повернул влево, включая свой комм на выделенной частоте ЛСС.
   - Диспетчерская, это Зивоник! - сказал он четко.
   - Диспетчерская, - почти мгновенно ответила Карла Дженсен, дежурный диспетчер Лесной службы. - Что тебе нужно, Карл?
   - Я вижу транспондер авиакатастрофы, - коротко сказал он ей. - Пятьдесят семь кликов к северо-северо-востоку от Твин-Форкс. Квадрат Альфа-Кило-Два-Девять.
   - Держи его, - голос Дженсен зазвучал четче, и он представил, как она проверяет межпланетную сеть.
   - Мы не видим это в сети, - сказала она ему через мгновение. - Ты уверен насчет этих координат?
   - Да, - сказал он. - Положительно.
   - Я верю тебе, - сказала она, и он удивился, насколько выразительным был его собственный тон. - Но мы этого не видим.
   Карл нахмурился. В этом не было никакого смысла. Если он видел маяк, то почему спутники его не засекли? Радиомаяки представляли собой устройства наведения малой дальности, предназначенные главным образом в качестве резервного для обычного транспондера аэрокара, и они были специально разработаны для отслеживания с орбиты. Итак, его рот сжался, когда он подлетел к месту нахождения маяка и увидел линию запутанных обломков, раскиданную между деревьями.
   - Я не знаю, почему ты не видишь сигнал, Карла, - сказал он категорично. - Но я сейчас смотрю прямо вниз, и здесь кто-то определенно упал. Это... выглядит не очень хорошо. Я сажусь. Переключаю свой транспондер в наземный режим. Он виден в сети?
   - Поняла, - сказала Дженсен. - Мощный сигнал. Сотрудники службы скорой помощи Твин-Форкс уже вылетели.
   - Скажите им, чтобы поторопились. Если кто-то и прошел через это, то, скорее всего, в довольно плохой форме.
   - Принято, - мрачно сказала Дженсен.
   Карл приземлился в просвет, который другой аэрокар пробил в древесной опушке. Хорошо, что его патрульная машина была спроектирована для грубых посадок в полевых условиях, с которыми не справился бы ни один гражданский корабль, подумал он, когда под его фюзеляжем захрустели неровные, обломанные ветви и стволы. И еще, наверное, хорошо, что этот участок леса состоял в основном из частокольных деревьев. Судя по разрушениям вокруг него, разбившийся аэрокар, должно быть, двигался со скоростью более ста пятидесяти километров в час, когда врезался. Даже современная синтетика не могла справиться с такой энергией удара, и деревья разорвали приближающийся аэрокар на куски, когда он врезался в препятствия. Но если бы это были королевские дубы и незадачливый пилот врезался бы прямо в один из их огромных стволов, его аэрокар просто развалился бы на части.
   Аэрокары были спроектированы так, чтобы быть максимально устойчивыми к авариям, и, по крайней мере, должны были сработать защитные меры, предназначенные для предотвращения взрыва резервуара с водородом, поскольку не было никаких признаков пожара. Несмотря на это, его желудок сжался, когда он понял, насколько маловероятно, что кто-то мог пережить это.
   Он надел свой шлем ЛСС и активировал поисково-спасательный беспилотник своего патрульного аэрокара. Когда тот выдвинулся из бокового люка, он откинул колпак, схватил свою аптечку скорой помощи и включил личный антиграв. Он спрыгнул на землю, антиграв смягчил его приземление, и включил дрон с забрала своего шлема, когда Выживший приземлился рядом с ним. Поле зрения дрона было намного шире, чем все, чем он мог управлять с наземного уровня, и если кто-то пережил это, ему нужно было быстро найти их. Потому что...
   На его визоре мигнул значок, чередуясь зеленым и янтарным, и его глаза расширились. Это был транспондер катапультированного кресла! Мог ли кто-то спастись до того, как врезался аэрокар?
   Он повернулся, чтобы броситься через замусоренный подлесок, ругаясь, когда спотыкался о неровную землю, сорванную листву и ужасный клубок сломанных ветвей. Выживший развернулся в том же направлении и пронесся сквозь обломки еще до того, как Карл обнаружил передатчик. Кот был размытым кремово-серым пятном, сновавшим по разбросанной зелени, и Карл на мгновение почувствовал горькую зависть. Для человека его размера и всего с двумя ногами идти было трудно даже с антигравитацией, и он пожалел, что у него не было одного из двигателей, которые могли бы поднять его над запутанной местностью с его антигравом. Но он этого не сделал и напомнил себе - не в первый раз, - что, в отличие от Стефани, у него тоже не было модов Мейердала. Мускулы, да; те, что у него были. Но его кости были такими же хрупкими, как у Корделии или любого другого немодифицированного человека. Если бы он упал и сломал ногу, он не принес бы никакой пользы никому из возможно оставшихся в живых.
   Там!
   Выживший отчаянно закричал ему, когда он соскользнул вниз по крутому склону в овраг, где катапультируемое кресло упало на землю, и его желудок сжался, когда он достиг дна и обнаружил, что его кот сидит на верху.
   Кто бы ни был внутри, он, должно быть, катапультировался в последнюю возможную секунду, подумал он. Его встроенная антигравитация явно не успела поднять его над частокольными деревьями, прежде чем инерция унесла его вслед за аэрокаром. Но у его бортового компьютера, должно быть, было по крайней мере немного времени, чтобы среагировать, потому что он первым вошел в основание деревьев, и он явно поднимался, когда это произошло. Вместо более тяжелых нижних частей стволов, которые разрушили аэрокар, кресло проломилось сквозь верхние, более тонкие ветви, и бронированное основание его защитной оболочки пережило удар более или менее неповрежденным. Было ли этого достаточно...
   Карл вскарабкался к Выжившему вверх по спутанной массе сломанных ветвей, обернутых вокруг катапультируемого кресла. Оно было повреждено еще сильнее, чем он думал. Панели, которые автоматически закрывались при катапультировании, были предназначены для защиты пассажира от воздушного потока на относительно больших скоростях, а не от столкновений с препятствиями с такими скоростями. Они были скручены и порваны, и по крайней мере один обрубок ветки пробил их насквозь.
   Карл нажал на кнопку, которая должна была убрать панели, но не был удивлен, когда ничего не произошло. Учитывая, насколько сильно они пострадали.
   Он отстегнул от пояса свой охотничий нож, изготовленный по заказу ЛСС. Взвыл звуковой сигнал тревоги, когда он привел вибролезвие в действие, и Выживший распознал его и отпрыгнул в сторону. Древесные коты, возможно, и не понимали, как работает человеческая технология, но они достаточно часто видели ножи в действии, чтобы держаться в стороне. Несмотря на это, Карл немного подождал, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. И рассмотреть все под другим углом. Это лезвие могло прорезать почти все, включая того, кто находился в катапультируемом кресле, если бы он не был осторожен. Все инстинкты кричали, что он должен действовать быстрее, но он заставил себя затормозить. Заставил себя точно спланировать, что он хотел сделать и как. Затем, и только затем, он срезал путаницу сломанного частокольника и быстрыми, но осторожными движениями вырезал прямоугольник с одной стороны защитной оболочки.
   Он схватил прямоугольник, когда тот оторвался, и отбросил его в сторону, и его глаза расширились от узнавания, когда он увидел окровавленную молодую женщину на сиденье. В конце концов, основание кресла поглотило не всю энергию столкновения. При ударе все внутри сдвинулось, но одна сторона получила гораздо больше повреждений, чем другая, и ее правая нога была подвернута, сильно кровоточила, по крайней мере, вокруг одного сложного перелома, она также была ранена веткой, которая пробила панель. К счастью, ветка не попала в нее прямо, но канал, который она пробила на левой стороне туловища, выглядел плохо.
   Но она все еще дышала, и это была его работа - поддерживать ее в таком состоянии, яростно сказал он себе и услышал - и почувствовал - как Выживший хмыкнул в знак согласия.
   Последнее, что ей было нужно, особенно если - что казалось вероятным - у нее были внутренние повреждения, которых он еще не мог видеть, - это чтобы он стал вытаскивать. Но она также не смогла бы долго выжить при столь большой кровопотере.
   Он был слегка удивлен, обнаружив, что его руки совершенно не дрожат, вытаскивая жгут из аптечки. Он провел его под ее правым бедром и вокруг него так высоко, как только мог, и как можно меньше задевая ее раздробленную ногу, и нажал кнопку наддува. Жгут зашипел, набирая давление, и он постучал по прижимной подушечке, наблюдая за цифрами, когда затягивал его достаточно сильно, чтобы замедлить, а затем остановить, сильный поток крови, пульсирующий вокруг сломанной кости, которая пронзила ее кожу. Если он не переусердствует, жгут периодически ненадолго ослабнет на достаточное время, чтобы кровь достигла тканей ноги, затем снова затянется, но, надеюсь, врачи скорой помощи Твин-Форкс приедут раньше, чем ему придется беспокоиться об этом. Тем временем...
   Он использовал универсальный нож, чтобы срезать ветку, которая пробила обшивку сиденья, вытащил ее и отбросил в сторону, затем оторвал достаточно ее рубашки, чтобы добраться до раны в боку. Все выглядело не так плохо, как он думал, но и этого было достаточно. По крайней мере, ветка не проникла в ее брюшную полость, но ребра, которые приняли на себя основную тяжесть удара и, вероятно, не позволили ветке пробить ее насквозь, были переломаны. Он действительно мог видеть два из них там, где в нее вонзилась ветка, и внутренняя сторона верхней части ее левой руки также была сильно разорвана. Рука, казалось, не была сломана - или, по крайней мере, осколки кости не повредили кожу, - но повреждение тканей на конечности находилось слишком высоко для еще одного жгута.
   Его глаза были мрачными, когда он распылял коагулянт на обе раны, чтобы остановить кровотечение, не зная, будет ли этого достаточно, чтобы спасти ее, но больше он ничего не мог сделать, по крайней мере, без еще одной пары рук, и чувствовал себя совершенно бесполезным. Знал, что сделал все, что мог на его месте, но он должен быть способен на большее, черт возьми! Какой от него был прок, если он не мог...?
   На залитом кровью лице распахнулись фиолетово-голубые глаза. Они были расфокусированы, отслеживая, не видя, но он коснулся ее лица сбоку.
   - Труди? - мягко спросил он. - Труди, ты меня слышишь?
   - Он улетел на деревья, - голос Труди Франчитти звучал почти спокойно, но как будто она говорила откуда-то издалека. - Он просто влетел в деревья. Это поразило его. Но он улетел на деревья.
   - Кто? Кто залетел на деревья, Труди?
   Эти голубые глаза медленно моргнули, как будто пытаясь сфокусироваться на нем. Он не знал, слышала ли она его вообще, но потом она повернула голову.
   - Стэн, - сказала она все тем же отстраненным голосом, но он был тоньше, ускользал. - Стэн... просто влетел... в... в... - Ее голос растворился в тишине, и глаза Карла горели, когда он убирал окровавленные волосы с ее лба, в то время как Выживший стоял у основания катапультируемого кресла, ласково прислонившись к нему, и приближающиеся сирены скорой помощи Твин-Форкс завыли позади них.
  
   * * *
  
   Джессика сидела на стуле у кровати, поглаживая древесного кота, свернувшегося у нее на коленях, пока смотрела на мониторы и ждала.
   Они с Труди больше не были так близки, как когда-то, и было время, особенно когда Труди так хотела завести собственного "питомца" - древесную кошку, когда Джессика активно невзлюбила ее, почти так же сильно, как Стефани. Но, так же как и Стефани, она была вынуждена изменить свое мнение о другой молодой женщине, поскольку Труди все больше и больше погружалась в "Уайлд энд фри". Джордан Франчитти презирал "кровоточащие сердца" и "маньяков окружающей среды", и он фактически запретил Уайлд энд фри "вторгаться" на его землю. Он, конечно, никогда не скрывал своего презрения к ним, и Джессика видела, какое напряжение это создало между Труди и ее отцом. И ее братьями, если уж на то пошло. Но Труди ясно дала понять, что она знает, что в этом отношении у нее на уме. Учитывая свою собственную большую, шумную, сплоченную семью, Джессика могла только интеллектуально посочувствовать той степени напряженности, которая должна была возникнуть в клане Франчитти, но она стала - неохотно, почти против своей воли - уважать Труди за позицию, которую та заняла. Это не сделало их снова закадычными подругами, но Джессика по своему характеру не могла держать зла на людей, которые хотя бы пытались загладить свою вину.
   Вот почему она вызвалась посидеть в отделении интенсивной терапии с Труди, когда та возвращалась в сознание. Это ненадолго, подумала она, наблюдая за мониторами, но пока Труди не показала, что готова к этому, больница не собиралась впускать в ее палату никого, кроме персонала. Кроме того...
   Голова Труди шевельнулась на подушке. Кончик ее языка облизнул губы, и ее глаза открылись. В течение трех или четырех секунд они только тупо смотрели в потолок, но затем медленно сосредоточились.
   - Труди? - тихо сказала Джессика, и Доблестный замурлыкал у нее на коленях.
   Труди повернула голову, моргая, затем улыбнулась хрупкой улыбкой.
   - Джессика. - Ее голос был едва громче шепота, но ее правая рука поднялась, протягиваясь, и Джессика взяла ее. Доблестный приподнялся у нее на коленях, нежно поглаживая их соединенные руки, и крошечная улыбка Труди стала чуть шире. - И Доблестный, - сказала она, - конечно.
   - Ну, конечно, конечно, - ответила Джессика, сжимая ее руку. - Что-то вроде того, что приходит с территорией.
   - Я знаю. - Труди снова улыбнулась. Но затем ее лицо напряглось, и она снова закрыла глаза. - Стэн? - спросила она, и Джессика глубоко вздохнула. Она страшилась этого момента, и успокаивающее мурлыканье Доблестного зазвучало громче, когда он погладил Труди по руке.
   - Он не выжил, - сказала она просто, так мягко, как только могла. - Мне жаль, Труди, но он умер.
   Слеза скатилась из уголка глаза Труди, и она прикусила губу, ее рука почти до боли сжала руку Джессики. Она отвернула лицо, плечи задрожали, и Доблестный легко спрыгнул с колен Джессики на больничную койку. Она потянулась за ним, но он двигался с деликатной точностью, избегая поврежденного левого бока Труди, свернулся калачиком рядом с ней и положил голову ей на плечо, уткнувшись носом в ее шею, в то время как все его тело дрожало от силы его мурлыканья.
   Труди лежала неподвижно долгое, дрожащее мгновение, затем повернула лицо обратно к Джессике. Она выдернула свою руку из руки Джессики, обняла древесного кота, уткнулась лицом в его шерсть... и зарыдала.
  
   * * *
  
   - Лучше? - спросила Джессика пять минут спустя.
   - Лучше, - кивнула Труди, все еще поглаживая мех Доблестного. Он был немного влажнее, чем раньше, и она благодарно улыбнулась. Доблестному, отметила Джессика, но не ей. - Все еще далеко от хорошего, но лучше. - Она перевела свою улыбку на Джессику. - Спасибо. Спасибо вам обоим.
   - Эй, кто-то должен был присматривать за тобой. Просто мне повезло при жеребьевке.
   - Конечно, так и было. - Искра настоящего юмора блеснула в глубине голоса Труди. - И ты просто случайно сидела здесь, когда я проснулась.
   - Ну, может быть, это было немного больше, чем "простая случайность", - призналась Джессика.
   - Насколько все плохо? - Труди отняла свою руку от Доблестного и махнула ею жестом, охватившим всю больничную палату.
   - Давай просто скажем, что тебе повезло, что все не было намного хуже. - Джессика покачала головой. - Ты почти полностью потеряла правую ногу, Труди. В конце концов, все будет хорошо, но мягкие ткани и мышцы были сильно разорваны. Однако кости повреждены еще больше. Боюсь, врачи решили, что лучше всего просто пойти дальше и заменить большеберцовую и малоберцовую кости синтетикой, и им пришлось почти полностью восстановить твою бедренную кость. Из-за этого даже с быстрым исцелением ты застрянешь здесь на некоторое время, и после этого тебе придется много заниматься физкультурой.
   - Гравитация Сфинкса станет настоящей занозой в заднице, - заметила Труди с гримасой.
   - О, думаю, ты, вероятно, могла бы сказать и так, - согласилась Джессика. - Хорошая новость в том, что твоя нога все еще при тебе, чтобы быть занозой в заднице.
   - Я знаю, - кивнула Труди. - А это? - Ее правая рука указала на обездвиженную левую руку.
   - Надеюсь, обезболивающие означают, что ты этого не замечаешь, но все твои ребра с той стороны были сломаны. Мало того, у тебя сильно повреждены наружные косые и межреберные мышцы, а в результате аварии твоя левая трехглавая мышца полностью отделилась от плечевой кости. Они все восстановили, но именно поэтому пока не хотят, чтобы ты это двигала. Как и твоя нога, в конце концов, все будет хорошо.
   - С большим количеством этой физиотерапии.
   - Да, с большим количеством, - подтвердила Джессика, и если ответ Труди был скорее гримасой, чем улыбкой, по крайней мере, в нем была улыбка. Затем это исчезло.
   - Как? - спросила она. Джессика приподняла бровь, а Труди мягко пожала плечами, заботясь о своем поврежденном боке. - Как я это сделала? - Ее голос был мрачнее, чем раньше. - Судя по всему, мне не должно было повезти.
   - Это был Карл, - сказала ей Джессика. - Он просто случайно пролетал мимо, буквально, по пути в Твин-Форкс, когда вы со Стэном влетели. Он был близко, поэтому засек аварийный сигнал, и он добрался до тебя на земле вовремя, чтобы, по крайней мере, остановить кровотечение. - Она твердо встретила пристальный взгляд Труди. - Без него ты бы не выжила.
   - Я так и думала. - Труди на мгновение закрыла глаза, и ее ноздри раздулись. - Я ему обязана.
   - Может быть. Но, Труди, он засек аварийный сигнал ближнего действия, а не сигнал с транспондера аэрокара. Если бы он был на сорок километров дальше, никто бы не узнал, что произошло, пока не стало бы слишком поздно. - Труди снова открыла глаза, глядя на нее, и Джессика наклонилась вперед в своем кресле.
   - Они реконструировали транспондер, - сказала она. - Почему он был отключен вручную? - Труди не ответила. Она только молча оглянулась, ее нижняя губа слегка дрожала, и Доблестный пошевелился. Он легко коснулся ее лица настоящей рукой с длинными пальцами, его напев был таким тихим, что Джессика едва могла его расслышать, и Джессика почувствовала... что-то. Она не знала, что именно, но она знала, что это исходило от Доблестного, и она видела, как глаза Труди расширились, а затем смягчились, прежде чем они вернулись к ней.
   - Стэн отключил его, - сказала она затем. - Я сказала, чтобы он не делал этого. Я напомнила ему, в какие неприятности он попадет, если кто-нибудь узнает. Он просто рассмеялся и сказал, что никто этого не узнает. Глупо. - Она покачала головой, блестя свежими слезами. - Так глупо.
   Джессика кивнула. Это действительно было глупо, и не только в одном смысле. Умышленное отключение транспондера аэрокара влекло за собой крупный штраф и приостановление действия лицензии на один год. И это только при первом нарушении. После этого штрафы становились жестче. Вплоть до тюремного заключения для рецидивистов.
   Но это были только юридические последствия. Стэн Чанг только что открыл - ненадолго - что были и другие. При отключенном транспондере оставался только ближний всенаправленный аварийный маяк, предназначенный для того, чтобы помочь спасателям на месте обнаружить упавший аэрокар, местоположение которого уже было известно по транспондеру. Именно этот маяк вовремя направил Карла к Труди и спас ее жизнь.
   - Но почему он это сделал? - настаивала она.
   - Я не знала, что он задумал, пока мы уже не были в воздухе. - Голос Труди стал сильнее, четче, теперь, когда она признала, что Стэн отключил его неосмотрительно. - Он был так... так доволен собой, когда рассказал мне об этом. Я сказала ему, что это была самая глупая вещь, которую он когда-либо делал, и он только рассмеялся еще громче. Он сказал, что его отец пригрозил отстранить его от работы в следующий раз, когда он попробует какой-нибудь "веселый" пилотаж. Но без транспондера, который "сдал бы его", его отец никогда бы не узнал. Думаю, он был неправ насчет этого. - Ее голос стал ниже, более хриплым, и еще одна слеза скатилась по ее щеке.
   - Да, он был неправ, - мягко согласилась Джессика. Она наклонилась ближе, чтобы промокнуть слезу салфеткой, но, даже вытирая ее, внутренне нахмурилась. Ей никогда по-настоящему не нравился Стэн, даже когда они с Труди изначально были близки. Он был хвастуном с задиристой жилкой, и она уже тогда задавалась вопросом, что в нем нашла Труди. Но, несмотря на это, он действительно был отличным пилотом. Ему всегда нравилось раздвигать границы дозволенного, и она не сомневалась, что его отец пригрозил наказать его, но это...
   - Труди, - сказала она через мгновение, - ты сказала Карлу, что Стэн "просто влетел в деревья". Что ты имела в виду?
   - Я это сказала? - моргнула Труди. - Карлу?..
   Джессика кивнула. - Как раз перед тем, как туда приехала скорая.
   - Ну, он это сделал. - Труди снова закрыла глаза. - Он пролетал над крышами домов. Так быстро и так низко, что это напугало меня до чертиков. Я сказала ему об этом. И он просто снова рассмеялся этим смехом. Как будто это была самая смешная шутка, которую он когда-либо слышал! И чем больше это пугало меня, тем ближе и быстрее он подходил!
   - Это... не похоже на Стэна, - сказала Джессика.
   - О, да, это так. - Труди не открыла глаз, но в ее тоне была горечь. - Ему нравилось пугать людей. Он думал, что это было забавно, и иногда, должна признаться, после того, как я перестала бояться, я тоже думала, что это забавно. Не всегда. Но иногда. - Она прикусила губу. - Может быть, если бы я больше кричала ему об этом, сказала бы ему, что уйду, если он продолжит это делать, тогда, может быть...
   Ее голос затих, и Джессика снова коснулась ее руки.
   - Стэн всегда был Стэном, - сказала она другой девушке. - Ты не могла изменить эту его часть, Труди. Я не думаю, что кто-нибудь смог бы. Что важно, так это то, что иногда он мог быть полным придурком, и был ужасно самоуверен в том, что касалось его полетов, но вы, ребята, влетели в эти деревья со скоростью почти двести километров в час. Такая скорость, так близко к верхушкам деревьев? - Она покачала головой. - Я не помню, чтобы он когда-либо садился на землю с такой скоростью. Ему больше нравилось высотное сумасшествие. По крайней мере, я так всегда думала.
   - В основном, да. - Труди со вздохом открыла глаза. - Но в последнее время, за последние несколько месяцев, он был... он стал, - поправила она себя, поморщившись, - намного... более дерзким, я думаю. Начал делать много действительно глупых вещей. Я думаю...
   Она оборвала себя, но глаза Джессики расширились, когда в ее мозгу щелкнула связь.
   - Труди, - осторожно сказала она, - ты думаешь, Стэн принимал наркотики? Это то, что произошло?
   Труди молчала почти целую минуту. Затем она снова вздохнула.
   - Да, - призналась она. - Он всегда что-то пробовал, и, честно говоря, я делала это с ним какое-то время. Я прекратила еще тогда, когда только разгорались пожары, и до связи с Уайлд энд фри, и сказала ему, что он тоже должен это сделать. О, мы не принимали ничего тяжелого. А Стэн никогда не пил. Он сказал, что ему не нравится то, что выпивка делает с его координацией, поэтому никогда не делал ничего подобного. Но иногда мы нюхали немного кокаина. Может быть, выкурили немного больше травки, чем было полезно для нас. Я бросила не потому, что боялась того, что это "делало со мной". Я бросила, потому что... как бы вползала в это. Хотелось использовать гораздо больше, и не только для вечеринки. Знаешь, тогда я была очень недовольна. - Она посмотрела Джессике в глаза, когда сделала признание. - Я поняла, что использую гораздо больше того, что мы делали, чтобы притвориться, что это не так, и видела, как слишком много людей делают это. Так что я знала, что мне нужно прекратить, и я сказала ему, что он тоже должен прекратить, если мы собираемся быть вместе. Потому что я не доверяла себе, Джесс. Я боялась, что снова впаду в это - нет, я знала, что снова впаду в это - если буду рядом с ним, а он будет продолжать это делать.
   Джессика кивнула с большим уважением, чем она когда-либо думала, что может испытывать к Труди Франчитти, поскольку другая девушка признала это. Она знала, что жизнь Труди стала намного более сложной в свете ее напряженных отношений с семьей, но она никогда не предполагала, что Труди настолько самосознательна. Или обладает силой воли, чтобы что-то с этим сделать.
   Конечно, если бы она все равно думала, что Стэн все еще употребляет наркотики, она должна была пойти дальше и уйти от него. Но было нелегко просто уйти от того, кто тебе небезразличен. Особенно, если вы пытались помочь им с проблемой, которую они, возможно, даже не захотят признать, что у них была. Но...
   - Но ты думаешь, что он все еще употреблял, - сказала она, и Труди невесело кивнула.
   - Я не могла этого доказать. Но, да. Вот почему я проводила с ним гораздо меньше времени. До сегодняшнего дня. - Еще одна слеза скатилась по ее щеке. - Это было... завтра его день рождения, ты знаешь. Мы должны были захватить что-нибудь в "Ред-Леттер", чтобы отпраздновать, но...
   Она замолчала, нижняя губа задрожала, и сделала еще один глубокий вдох, прежде чем продолжить.
   - Но что бы он ни делал, я знаю, что это было не то, что он делал раньше. Травка всегда просто как бы... смягчала его, понимаешь? И кокаин поднимал его в воздух, как воздушного змея, убеждал его, что у него самое большое чувство юмора в мире, но это не делало его глупым. Время от времени он принимал желтые таблетки, но как только ты сделаешь пару таких, ты едва можешь пошевелиться, пока не оклемаешься. Это... это было по-другому. Это было похоже...как кокаин на стероидах, но это никогда не влияло на его координацию. Он просто стал еще более диким. Это было похоже на то, что бы это ни было, это просто делало его очень, очень глупым. Как будто он был убежден, что может делать все то, чего, как он знал, не смог бы сделать, если бы был нормальным. Я имею в виду... - Она замолчала, качая головой в отчаянии из-за своей неспособности сформулировать то, что она пыталась описать.
   - Я понимаю, что ты пытаешься сказать, - сказала ей Джессика, и глаза Труди сузились от чего-то в тоне Джессики. - На самом деле, думаю, что точно понимаю, что ты пытаешься сказать.
  
   * * *
  
   - Анализы на наркотики были абсолютно чистыми, - сказал шеф Шелтон с мрачным выражением лица. - Абсолютно ничего, что могло бы идентифицировать хотя бы одно из медицинских сканирований. Ни алкоголя, ни кокаина - ничего.
   Стефани и Карл кивнули, их лица были такими же несчастными, как и у него. Они сидели в его кабинете, лицом к его столу, Выживший и Львиное Сердце на спинках их стульев, и отчет о несчастном случае светился на дисплее Шелтона.
   - Карл, - сказал теперь главный рейнджер, - ты молодец. Эта девушка была бы мертва, если бы ты не был там, не действовал так быстро, как ты. Я объявил тебе благодарность за это, и ты чертовски хорошо ее заслужил.
   Карл серьезно кивнул, и Стефани потянулась, чтобы положить руку на его предплечье. Он не хотел много говорить об этом, но она знала, что место крушения преследовало его. Травмы Труди были достаточно серьезными, но он и Выживший также были первыми, кто нашел то, что осталось от тела Стэна Чанга. И все это вернуло к тому, что случилось с Сумико. Она тоже это знала. Он добился большого прогресса в борьбе с этими воспоминаниями, но недостаточно, чтобы защитить себя от отголосков чего-то подобного этому.
   - И Джессика хорошо поступила, передав то, что она узнала от мисс Франчитти, - продолжил Шелтон. - Если уж на то пошло, я должен признать, что был немного удивлен, что мисс Франчитти была готова сделать официальное заявление о состоянии Чанга. Или, во всяком случае, то, что она думает о его состоянии. - Настала очередь Стефани кивнуть. Она была удивлена, по крайней мере, не меньше, чем мог бы удивиться шеф Шелтон, и ей не хотелось признаваться в этом самой себе. Она всегда знала, что ее мама умна, но в случае Труди, по крайней мере, она не уделяла достаточного внимания наблюдениям Марджори Харрингтон о скрытых глубинах и способности людей удивлять вас, если вы только дадите им такую возможность.
   - К сожалению, у нас до сих пор нет никаких доказательств того, что был замешан этот бака бакари. И мисс Франчитти не может сказать нам, кто поставлял его Чангу, предполагая, что кто-то действительно был поставщиком. Которым, Стефани, - сухо добавил он, когда Стефани выпрямилась на стуле, - действительно кто-то был, по моим предположениям. Но предположения с моей стороны, несмотря на мою огромную мудрость и врожденный блеск, не являются юридическими доказательствами. И ваши тоже, девушка.
   - Замечание принято, сэр, - сказала она через мгновение.
   - Мисс Франчитти думает, что он получал их от Фрэнка Камара или кого-то еще из этого круга, но на самом деле она никогда не видела, как это происходило. И, учитывая, что мы говорим о чем-то, что не является запрещенным веществом, даже если так и должно быть, я вряд ли смогу передать это шерифу или самому пойти к судье и попросить ордер на обыск. В то же время, однако, мы выходим за рамки просто личной травмы, даже серьезной личной травмы. Это первый случай - во всяком случае, насколько нам известно, - когда кто-то, возможно, действительно погиб из-за этого вещества, но вполне возможно, что он не будет последним. Итак, думаю, что вы двое, вероятно, правы. Вы понятия не имеете, как мало мне хочется, чтобы вы были правы, и не только из-за того, как часто это может выйти боком. Но вы правы в том, что дело дошло до того, когда простого сбора анекдотических свидетельств недостаточно. Итак, как бы мне ни было больно, я снова побеспокоил шефа Чачкову, и на этот раз она согласилась - при соблюдении определенных условий - позволить вам, молодым идиотам, попробовать это.
   - "Идиоты", сэр? - повторила Стефани. - Не слишком ли это сильно?
   - О, извините меня. - Шелтон закатил глаза. - Я хотел сказать: "вы чересчур энергичные молодые сверхуспевающие люди". Звучит лучше?
   - Намного лучше! - радостно согласилась она.
   - Конечно, это так... ты юная идиотка, - сказал он ей с улыбкой.
  
   * * *
  
   - Мертв? - Герман Мэй уставился на Карла и Корделию. - Он мертв?
   - Нет сомнений, - ответил Карл, когда Герман сел - на самом деле рухнул - на пластиковую скамейку. - Это произошло вчера поздно вечером.
   - И... и подтверждено, что был замешан бака бакари?
   - Официально нет. - Карл покачал головой и увидел проблеск того, что могло быть облегчением в глазах Германа. - Но тут не так уж много сомнений, - неторопливо продолжал он. - Показания Труди Франчитти довольно обличительны, Герман. И она сделала официальное заявление в ЛСС.
   Герман с трудом сглотнул.
   Он был явно недоволен тем, что патрульная машина ЛСС Карла приземлилась на посадочной площадке, за что Карл не мог его винить, учитывая его беспокойство о том, что Орджисон и ее головорезы могут услышать о визите Карла. Но этот визит был абсолютно неофициальным, если кто-нибудь спросит, потому что он просто согласился "подбросить Корделию" к Заку и Маку, поскольку это было "по пути". Если кто-то достаточно пристально следил за Германом, чтобы знать, что Карл вообще его навещал, они также должны быть в состоянии обнаружить этот факт.
   Не то чтобы Карл собирался упоминать об этом - пока, по крайней мере, - поскольку настоящая причина, по которой он был здесь, заключалась в том, чтобы как можно сильнее ударить Германа известием о смерти Стэна Чанга. Они решили, что заставить Карла сообщить новости в его официальном качестве сотрудника правоохранительных органов было бы лучшим способом сделать это, и, судя по пепельному выражению лица Германа, они были правы.
   - В конце концов, все это так или иначе всплывет наружу, Герман, - сказал Карл. - Конечно, ты всегда это знал.
   - Но если я... если люди подумают, что я снабдил его этим...
   - Ну, косвенно, ты это сделал, - указал Карл.
   - Но я никогда не хотел этого делать! - почти взвыл Герман. - И я никогда не думал, что кого-то убьют!
   - Конечно, ты не думал. - Тон Корделии был гораздо более сочувственным, чем у Карла, когда она вошла в роль "хорошего полицейского". - Но, - продолжила она немного более строго, - что бы ты ни думал, ты всегда знал, что это может случиться. - Он молча уставился на нее, и она покачала головой.- Элдора Яззи раздробила себе ребра и повредила оба легких, Герман. Джейк Симмонс сломал спину в том несчастном случае в скиммер-парке! Это была чистая удача, что он не погиб.
   - Сфинкс - это среда повышенного риска, - сказал Карл, возвращая взгляд Германа к себе. - Так было всегда и, вероятно, всегда будет. Соединить это с чем-то вроде бака бакари, и было неизбежно, что в конце концов кто-нибудь погибнет. Как думаешь, почему мы пытались найти способ справиться с этим?
   Герман уставился на него долгим неподвижным взглядом, затем глубоко вздохнул. - Вы правы, - сказал он. - И, наверное, я всегда это знал. Но я вообще никогда не хотел, чтобы кто-то пострадал. Если уж на то пошло, я вообще никогда не хотел быть вовлеченным в это! Это просто... случилось. А теперь... - Он наклонился вперед, уперев локти в бедра, и уставился на свои сцепленные пальцы. - Я несу ответственность, не так ли? - спросил он тихим голосом.
   - Юридически? - Карл пожал плечами. - Я, честно говоря, не знаю, как это повлияет, Герман, но сомневаюсь в этом. Это не запрещенное законом вещество - пока, по крайней мере, - и ты лично не предоставлял его Стэну. Или это сделал ты? - Он нахмурился. - Я знаю, что Стэн много общался с Фрэнком. Ты когда-нибудь передавал что-нибудь из этого непосредственно ему?
   - Никогда. - Герман не поднял глаз, но твердо покачал головой. - О, он сделал пару общих визитов с Фрэнком, так что ему, вероятно, раз или два досталось немного. Но я никогда не давал его непосредственно ему; передавал его ему только через Фрэнка, когда оба были здесь.
   - В таком случае, я не уверен в юридических аспектах ответственности за это. - Карл пожал плечами. - В этом, конечно, есть моральный аспект, но ты не заставлял Стэна летать, пока он им пользовался. Но, в конечном счете, Герман, ты несешь ответственность. Ты тот, кто приготовил это в первый раз, пусть и случайно, и тот, кто продолжал поставлять это Фрэнку. А теперь Орджисон.
   Герман уныло кивнул.
   - Я остановлюсь, - сказал он. - Я остановлюсь прямо сейчас. - Он, наконец, поднял взгляд, и его глаза были жесткими. - Я пойду к доктору Бонавентуре. Я расскажу ей об этом. И я сделаю официальное заявление главному рейнджеру Шелтону. Орджисон и ее головорезы могут делать с этим все, что им заблагорассудится, но я не собираюсь больше никого убивать.
   - Нет. - Карл покачал головой, и Герман удивленно моргнул.
   - Фрэнк знает, какие грибы и другие ингредиенты входят в ваше фирменное жаркое, не так ли?
   - Ну, да, - признал Герман. - Он, по крайней мере, знает, какие грибы, и пару раз наблюдал, как я их готовлю. Не думаю, что он знает все ингредиенты, и он не знает пропорций, потому что я был осторожен, чтобы не рассказывать ему об этом после того, как впервые понял, что он может задумать.
   - Но он знает грибы, а это значит, что Орджисон тоже знает, - отметил Карл. - И она может знать другие ингредиенты. Во всяком случае, она определенно знает по крайней мере некоторые из них, и я подозреваю, что хороший химический анализ конечного продукта мог бы раскрыть основной рецепт для всех остальных. На данный момент они, очевидно, предпочитают ... поощрять тебя готовить это для них, но я почти уверен, что если ты просто остановишься, они найдут кого-нибудь другого для экспериментов, пока не наткнутся на правильный рецепт и время приготовления. И проблема в том, что этот материал все еще не является незаконным, и никто не знает о нем достаточно, чтобы решить, следует ли это делать. Итак, нам нужно, чтобы ты продолжил делать то, что ты делаешь. Я приму от тебя это официальное заявление для сведения главного рейнджера, и думаю, нам нужен документ, в котором подробно описано, чем на самом деле той ночью угрожали тебе Орджисон и ее головорезы до того, как появились Корди и ребята. Конечно, это было бы только твое слово против их, а их четверо, но это помогло бы установить закономерность, если бы все это закончилось в суде. И я обещаю, что мы сохраним это в полной конфиденциальности до тех пор, пока не будет проведено официальное расследование в отношении Орджисон. Но в то же время, ты должен оставаться с ними, пока мы не сможем добиться какой-то передышки. И мне нужно пару килограммов бака бакари, чтобы отправить кому-то, кого я знаю в Лэндинге, для полного анализа.
   - Но кто-то погиб, - упрямо сказал Герман. - Меня не волнует, незаконно это или нет - больше нет! Как ты сказал, я в конечном счете несу ответственность за все, что происходит из-за этого вещества. Теперь я это знаю, что бы ни сказали по этому поводу суды. Я не могу притворяться, что это не так, и я не хочу способствовать еще одним смертям. Или даже "просто" еще какие-нибудь происшествия, которые случайно никого не убивают!
   Он говорил серьезно, понял Карл, и положил руку ему на плечо.
   - Я понимаю, - сказал он. - Я действительно хочу. Но посмотри на это с другой стороны, Герман. Нет никакого способа помешать Орджисон найти другого повара. Это может занять у нее некоторое время, но в конце концов она это сделает, и ты это знаешь. Так что, даже если завтра ты перестанешь предоставлять ей это, в будущем от этого все равно пострадает больше людей, если только мы не сможем выяснить, следует ли - и как - это регулировать. Если ты действительно хочешь взять на себя какую-либо ответственность, тебе нужно помочь нам разобраться с этим, выяснить, насколько это опасно на самом деле, и помешать Орджисон и Фрэнку продолжать торговать этим. И это означает, что ты должны продолжать работать с ними, пока мы собираем воедино факты, которые нам нужны, чтобы выяснить, как остановить и их заодно.
   Герман смотрел на него еще долгое мгновение, а затем медленно кивнул.

15

  
  
   Молодые участники Великого заговора древесных котов, плюс один, встретились со Стефани на одном из пикников Харрингтонов. Плюсом был Андерс Уиттакер, который прибыл без предупреждения вместе с Джессикой. Что касается еды, то это явно не должно было стать проблемой. Харрингтоны всегда впечатляли тем, что были готовы принять по меньшей мере в три раза больше гостей, чем они приглашали.
   Что не означало, что это вообще не было бы проблемой.
   После общих приветствий Андерс присоединился к Карлу и Ричарду у гриля, где они готовили множество интересных мясных блюд под бдительным присмотром трех - теперь, когда прибыли Джессика и Доблестный, даже четырех - древесных котов.
   Стефани зашипела на Джессику: - Зачем ты привела Андерса? Ты же знаешь, нам нужно обсудить деликатные вещи.
   Когда Стефани была расстроена, она напоминала Корделии древесного кота перед битвой; казалось, что ее короткие вьющиеся волосы встанут дыбом от ярости. Джессика, однако, была совершенно невозмутима. Она изогнула палец, чтобы привлечь внимание Стефани, подмигнув, чтобы Корделия знала, что ей можно остаться.
   Просто девчачья болтовня, подумала Корделия, забавляясь, и что может быть естественнее с тех пор, как появился парень?
   - Именно потому, что нам нужно обсудить деликатные вопросы, я пригласила Андерса с собой, - сказала Джессика. - Мы смотрим на клубную сцену в поисках возможных точек распространения бака бакари, верно?
   - Верно, - повторила Стефани, немного сбавив тон.
   - И все они в ночных клубах или подобных местах, верно?
   - Верно.
   - Поверь мне, - сказала Джессика. - Хорошо? Андерс, возможно, бросил тебя и близок к тому, чтобы я бросила его, но это не меняет того, что он тот же самый в принципе порядочный парень, который спас команду своего отца в разгар масштабного лесного пожара. Тот самый парень, который помог нам не так давно, когда мы начали подозревать, что древесные коты убивают друг друга. Он никогда не упускал из виду ничего из того, что он узнал или заподозрил тогда, даже когда это поставило бы его в нелады со своим сумасшедшим отцом. Так что, доверься мне в этом. Я думаю, что он может помочь нам сейчас.
   - Хорошо... - немного неохотно согласилась Стефани. - Доверяю твоему суждению и ему. Ты поняла. Давай присоединимся к вечеринке, пока они не съели всю колбасу. Это новый сорт, который мама получила в обмен от кого-то. Он отлично сочетается с картофельным салатом со льдом.
   Вечеринка была приятной, еды было много, и когда Стефани предложила заняться уборкой, старшие Харрингтоны после десерта оставили молодежь наедине с собой, сославшись на занятость.
   Но на самом деле, подумала Корделия, Марджори и Ричард были просто вне себя от радости видеть, что их дочь счастлива общаться с людьми ее возраста. Интересно, что бы они подумали, если бы узнали, что мы планируем обсудить, как лучше всего собрать доказательства, чтобы остановить группу, которая, возможно, имеет какое-то отношение к незаконной торговле наркотиками? Кто знает? Будучи родителями Стефани, они просто могут отнестись к этому спокойно.
   Как только Стефани оправилась от своего первоначального удивления при виде Андерса, она изо всех сил старалась быть дружелюбной, расспрашивая о том, чем он занимался (в основном помогал команде своего отца) и упоминая серию графических романов, большими поклонниками которых, очевидно, были они оба.
   Корделия пару раз ловила Карла на том, что он наблюдает за этой парой, его серые глаза были слегка прикрыты и практически непроницаемы, но она не думала, что это потому, что Карлу не нравился Андерс. Они вдвоем непринужденно беседовали, обмениваясь шутками друг с другом и вступая в дружеский спор по поводу своих различных интерпретаций нового исследования, которое прочитали оба.
   Итак, Карл в порядке с Андерсом. Это бдительность старшего брата, следящего за тем, чтобы младшая сестренка снова не вляпалась не в свое дело, или что-то еще?
   Корделия хотела бы знать. Взаимопонимание, которое, как она чувствовала, могло бы установиться между ней и Карлом, серьезно пострадало после несчастного случая с Надей. Надя все еще отбывала наказание за то, что не сказала правду о том, где, по ее словам, она будет, и за то, что оставила двух младших девочек без присмотра, когда она отправилась в отлучку с Луном. Это устранило легкий предлог забрать детей в качестве повода для встречи, а плотный график Карла оставлял ему очень мало свободного времени. Даже в такие дни, как сегодня, он был начеку. Официально это собрание проводилось в рамках планирования запуска Исследователей ЛСС. Однако главный рейнджер Шелтон знал, что они также будут работать над проблемой бака бакари.
   Стефани призвала собрание к порядку, сказав: - Итак, все присутствующие знают, что Ноузи дал мне короткий список мест, где бака бакари может проходить неофициальное тестирование на людях, верно?
   Все, включая Андерса, кивнули. Стефани рассеянно отрезала себе еще один толстый кусок трехслойного торта с шоколадной помадкой и, слизнув немного глазури с пальца, продолжила. - Сначала Карл и Корди долго разговаривали с Германом. Он совсем не обрадовался, увидев, что Карл появился в форме, но он также был обеспокоен, как считают Корди и Джесс. И Карл, и Корди соглашаются, что он искренне разочарован случаем со Стэном. Он также не хочет, чтобы пострадал кто-то еще, но мы убедили его, что он не может просто отойти в сторону, отказавшись дальше готовить бака бакари для Фрэнка и Орджисон. Не раньше, чем мы выясним, что на самом деле происходит и сколько людей действительно вовлечено. Он дал нам немного продукта, чтобы отправить доктору Флуре, и мы пообещали не говорить ни одной живой душе - по крайней мере, пока - где мы это взяли. Ну, он знает, что шеф Шелтон в курсе, даже если он не делал никаких официальных заявлений, но он не хочет, чтобы мы говорили кому-либо еще, и я не вижу никаких причин, по которым мы должны это делать.
   Она оглядела стол и увидела хор кивков.
   - Хорошо, - сказала она. - Карл пошел дальше и связался с доктором Флуре, и он согласился нам помочь. И держать все в секрете, пока не получит от нас сигнала. Он ничуть не больше нас радуется идее о наркотике, который причиняет людям боль или убивает их.
   - Кроме того, главный рейнджер Шелтон согласился позволить нам работать с Германом в качестве "конфиденциального информатора". Правила о том, что Карл должен сообщать о нем, таким образом, намного мягче, и то, что случилось со Стэном - и заявление Труди по этому поводу - подтверждает наши подозрения, что употребление наркотиков способствует росту числа случаев, насколько это касается шефа. К сожалению, он все еще не думает, что может назначить полную команду ЛСС. Отчасти это потому, что у него все еще не хватает персонала, отчасти потому, что у него все еще нет вероятных оснований предполагать, что кто-то совершил какие-либо преступные действия, а отчасти из-за судебного препятствия, поскольку все клубы, отмеченные Ноузи, находятся в Явата-Кроссинг. Тем не менее, это создает возможную проблему общественной безопасности, и это приоткрывает окно на небольшую щелочку. Он не расследует чью-либо преступную деятельность; он просто пытается установить причину авиакатастрофы со смертельным исходом, которая действительно произошла в его юрисдикции. Это не сильно меняет его возможности расследования, но дает ему зацепку во всем, что мы можем обнаружить, если и когда он сможет обратиться к суду.
   Она сделала паузу, чтобы дать им переварить это - и запихнуть в свой рот большой кусок торта
   - и головы закивали вокруг стола для пикника.
   - Он также ввел в курс дела шефа полиции Чачкову, - продолжила она затем, - так что полиция Яваты знает, о чем мы думаем, и шеф Чачкова попросила своих людей следить за любыми доказательствами, которые могли бы подтвердить наши теории. Но большинство ее офицеров носят форму. У нее не так много сотрудников в штатском - на самом деле у нее такая же нехватка кадров, как и у ЛСС, - и большинство таких сотрудников, которые у нее есть, в настоящее время занимаются более неотложными делами. Итак, она согласилась, что Карл, - она сверкнула улыбкой Карлу, - может провести свое расследование в Явате в одиночку, если мы увидим ниточку к этому. Я думаю, что она и шеф Шелтон оба считают, что Орджисон - при условии, конечно, что за этим не стоит кто-то другой, - она закатила глаза, - с меньшей вероятностью будет беспокоиться о кучке "детей", чем если бы она увидела, как офицеры в форме неожиданно суют свой нос в ее сторону.
   - Что именно вам нужно дальше? - спросил Андерс. Он также прокладывал себе путь через кусок пирога с энтузиазмом, который мог проявить только мальчик-подросток, стремящийся скачком подрасти. Корделия завидовала ему. - Просто чтобы мне было ясно.
   Карл ответил: - В принципе, мы хотим чего-то, чего угодно, что указывало бы на то, что если бака бакари распространяется, то это не просто "хорошее развлечение", а в виде пробы. Особенно в виде несанкционированного тестирования на людях, которые не знают, что их используют в качестве подопытных, и большинство из которых по закону все еще несовершеннолетние. Вся эта история с информированным согласием может сильно задеть Орджисон, если мы сможем доказать, что она знала, что это может иметь опасные последствия, и никогда никому не говорила. Запомните эту мысль - мы действительно должны сначала решить, кто участвует, потому что те, кто находится на острие, определенно повлияют на нашу тактику.
   - Я не могу, потому что я официально в ЛСС. Даже если я заявлю, что только что был на свидании, - его взгляд, очевидно, сам того не замечая, переместился на Корделию, и она почувствовала, как подпрыгнуло ее сердце, - люди, которые, как мы думаем, стоят за этим, знают, что я рейнджер. Многие из них - может быть, все они, если уж на то пошло, - видели меня в форме, даже если они не знают меня лично, как Фрэнк. Они были бы очень осторожны, чтобы не выдать себя, если бы я был там.
   Стефани наклонилась вперед, но Джессика вмешалась, прежде чем она смогла заговорить. -Андерс?
   Андерс понял намек. - Послушайте, причина, по которой Джессика проинформировала меня, заключается в том, что она думает, что я именно то, что вам нужно. Папа сейчас живет в Явата-Кроссинг, так что я местный житель. Не член вашего клуба древесных котов. Я даже не слишком общаюсь с вами, и скоро возвращаюсь домой на Урако. Это означает, что я был бы отличным испытуемым, потому что меня не будет рядом, чтобы рассказать о том, что случилось со мной, когда я попробовал интересный эйфорик. И если у меня разовьется внезапный интерес к ночным клубам, что из этого? У меня проблемы с девушками, - он умоляюще и криво улыбнулся, - как всем известно.
   Джессика похлопала его по руке. - Эти проблемы не продлятся долго, Андерс. Ты действительно отличный парень. - Она обратила свое внимание на остальных членов группы. - Большинство из нас воочию убедились, что Андерс знает, как сохранять хладнокровие в кризисной ситуации.
   - Но Андерс скоро возвращается домой, - вмешалась Стефани. - Итак, если нам нужно, чтобы он дал показания из первых рук о своем опыте, это может стать проблемой.
   - Записанное заявление под присягой, прежде чем он уедет, - возразил Карл. - И не похоже на то, что он уезжает послезавтра или что-то в этом роде. Если мы сможем раскрыть это дело, дать Шелтону и Чачковой то, что им нужно, чтобы пойти ва-банк в расследовании, тогда Андерс будет доступен для вопросов.
   - Точно, - неохотно согласилась Стефани.
   Джессика ухмыльнулась ей. - Очевидно, что ты собиралась привести доводы в пользу своего прихода, Стеф. Вот почему я была груба и оборвала тебя - я хотела предложить Андерса, прежде чем ты окажешься лучшим выбором. Теперь это просто альтернативный вариант. Идти вперед. Как может девушка-чудо со Сфинкса, первооткрывательница древесных котов, девушка, для которой ЛСС создала новую должность, соучредительница новых Исследователей ЛСС и кто-то, кто, как известно, проявляет примерно такой же интерес к радостям ночной жизни, как и к ловле нео-наркотиков, оправдать посещение сомнительного ночного клуба?
   Корделия была впечатлена. Почти от любого другого все это прозвучало бы насмешкой над Стефани, но искреннее восхищение Джессики тем, что Стефани сделала и продолжает делать, было очевидным - даже когда она отметила, что эти самые достижения вызовут проблемы.
   Стефани улыбнулась своей подруге в ответ и приняла вызов.
   - Под прикрытием. Я даже могу выдать себя за кого-то с другой планеты, если мы захотим. В конце концов, я прожила первые одиннадцать лет своей жизни на Мейердале. Что касается того, что у меня нет опыта ночных клубов, ну и что с того, что я выгляжу неловко? Разве это не сделало бы меня еще лучшей мишенью для того, кто толкает бака бакари? Герман сообщает, что это снимает беспокойство, верно? Итак, если я буду маскироваться под свой возраст, но пытаться выглядеть старше, пытаться вести себя утонченно, терпя неудачу, то разве я не буду отличной мишенью? Мы достанем мне удостоверение личности, которое покажет мой настоящий возраст, так что я даже не смогу купить выпивку, чтобы успокоить нервы. Опять же, это делает меня мишенью.
   Андерс усмехнулся. - Как насчет того, чтобы пошли мы оба? Я как я. Стеф под прикрытием - неуклюжая Анджела. Таким образом, мы сможем присматривать друг за другом. Удваиваются шансы, что с нами свяжутся, завербуют или что-то в этом роде.
   - Всего одну минуту, - сказал Карл немного резко. Действительно, его тон был резким, хотя глаза Корделии слегка расширились, и она поняла, что он очень строго смотрит на Стефани. Он подождал, пока Стефани оглянется, затем нацелил на нее указательный палец.
   - Никаких несанкционированных полетов на дельтаплане, - категорически заявил он. - Я уже говорил тебе это, Стеф. Либо твои родители знают об этом - и одобряют - либо ты и близко не подходишь ни к каким ночным клубам.
   Стефани хотела сказать что-то резкое в свое оправдание, затем явно остановилась и вместо этого глубоко вздохнула.
   - Вопреки тому, что ты можешь подумать, Карл, с тех пор, как мы встретились с Львиным Сердцем, я узнала несколько вещей, - сказала она затем, ее собственный тон был немного резким. - Одна из которых заключается в том, что прятаться за спиной мамы и папы - не самое умное, что я когда-либо делала. Я не собираюсь ходить ни в какие ночные клубы без их ведома.
   - Значит, ты обсуждала это с ними? - настаивал Карл.
   - Конечно, обсуждала... вроде того. - Глаза Карла сузились, и Стефани дернулась. - Я рассказала им все, что выяснил Ноузи, что мы узнали от Германа, что шеф Шелтон поручил нам разобраться с этим, что я помогала, и что, похоже, это вещество раздают в ночных клубах Явата-Кроссинг. И я сказала им, что нам нужно приставить кого-нибудь молодого - вроде меня - посмотреть, не подойдут ли к ней плохие парни. Или если она сама может просто увидеть что-то странное. И они знают, что это действительно стратегическая сессия. Я не сказала им, что хочу быть одним из "детей", которых мы посылаем, но давай, Карл! Ты думаешь, мои мама и папа не могут понять, о ком я говорю?
   - И они были не против этого? - скептически спросил Карл.
   - Ну, там был этот взгляд мамы на папу и обратно, - призналась Стефани. - Не скажу, что они, казалось, были в восторге от этой идеи. Но они не сказали "нет". Думаю, что оба они знают, насколько опасным на самом деле может быть что-то вроде бака бакари, особенно на Сфинксе. Мама знает все о том, насколько опасными могут быть растительные продукты, даже когда они кажутся безобидными, а папа - врач. У его пациентов в основном четыре ноги - или шесть, - а не две, но он все равно доктор. Они заставят меня дать всевозможные обещания о том, насколько я буду осторожна - и я действительно буду осторожна, Карл, и ты это знаешь! - но они согласятся с этим.
   Карл все еще выглядел не слишком счастливым, подумала Корделия. Неудивительно, учитывая, как он защищал Стефани. Но она видела, что его сопротивление ослабевает.
   Нет, не ослабевает, поправила она себя. Просто он знает Стеф. И он также знает, что если она пообещает своим родителям быть осторожными, то так и сделает. И теперь, благодаря Джессике, ему не нужно отправлять ее одну. Он не отказывается от защиты ее - он просто выбирает свои бои. Ее губы дрогнули в подобии улыбки. Я бы тоже выбирала их довольно тщательно, когда дело касается Стеф! Рассчитывайте на лучшую команду поддержки, которую мы можем ей предоставить, поскольку она, вероятно, отправилась бы сама, чему бы она ни "научилась" с тех пор, как встретилась с Львиным Сердцем, если бы Карл попытался ее "заморозить". Интересно, попросил бы он меня пойти в качестве ее дублера, если бы не пришел Андерс? Что ж, теперь ему это не нужно.
   - Хорошо, - сказал он наконец. - Если твои родители согласятся с этим, Стеф!
   Он снова бросил на нее этот суровый взгляд, и она посмотрела на него так невинно, что Корделии пришлось подавить смешок. Карл еще мгновение пристально смотрел на нее, затем кашлянул и снова обратил свое внимание на остальную группу.
   - Если Харрингтоны действительно согласятся с этим, то я думаю, что у нас есть основа для довольно хорошего плана. Но если мы не добьемся успеха в первые пару раз, мы не сможем продолжать водить Стеф по клубам из списка без того, чтобы кто-нибудь не поинтересовался, почему она проводит там так много времени.
   - В таком случае, ставим меня следующей, - предложила Корделия.
   - Это определенно мысль! - сказала Стефани. - И, если будет нужно, мы могли бы поговорить с Четом и Кристиной,.
   - Обе мысли хороши, - одобрительно сказал Карл. - Но пока нет необходимости уточнять планы на будущее, когда мы можем заполнить первый тайм-аут. Кроме того, - он улыбнулся Корделии, - это не значит, что остальные из нас не будут играть порознь. Нам понадобится, чтобы кто-то был поблизости в качестве прикрытия, на случай, если что-то пойдет не так.
   Корделия внезапно почувствовала себя намного лучше.
   Дискуссия перешла к тому, какой из клубов из списка Ноузи лучше всего подойдет для их первой попытки. Их было несколько, но они решили начать с того, что сузили список до двух, в которых для питания использовались Продукты Камара.
   Корделия попыталась мыслить как кто-то достаточно неэтичный, чтобы продать нерегулируемый наркотик несовершеннолетнему, затем сказала: - Я голосую вот за этот - "Таинственная загадка". У него есть преимущества, которых нет у другого - "Легче, Чем Здесь". Он пристроен к отелю, а это значит, что среди клиентов будет гораздо меньше постоянных посетителей, которые могли бы заметить, что происходит что-то неладное. Кроме того, поскольку он примыкает к отелю, танцпол и социальная зона открыты для посетителей отеля и их гостей, и это означает, что вас не остановят у двери за то, что вы любитель. Для наших целей это тоже лучше. Гораздо больше людей приходят и уходят в любое время, а это значит, что мы можем установить наблюдение, не беспокоясь о том, что нас заметят слонявшимися по ночному клубу до его открытия.
   - В точности мои мысли, - согласился Карл. - Опять же, как и в случае с командами, это не означает, что мы исключаем других, просто это будет нашей отправной точкой. У меня достаточно средств, чтобы снять номер в отеле для Стефани, что даст нам дополнительное преимущество в качестве базы.
   Они еще немного доработали свои планы, затем Корделия и Джессика начали готовиться к отъезду домой.
   - Андерс, - спросила Стефани, - ты собираешься вернуться в Явата-Кроссинг сегодня вечером?
   - Или это или сниму комнату в Твин-Форкс, - ответил Андерс. - Семья Джессики вроде как собралась у них дома.
   И, кроме того, подумала Корделия, оставаться со своей не совсем девушкой в доме ее семьи было бы очень неловко. Это также относится и к тому, чтобы остаться здесь.
   Она вмешалась прежде, чем Стефани успела сделать вежливое предложение, которое явно намеревалась.
   - А не вернуться ли к нам домой? У нас есть свободная комната, и теперь в доме немного больше места, потому что Мак и Зак проводят несколько ночей у себя дома. Мы к югу от Твин-Форкс, но я могла бы отвезти тебя туда, где утром ты оставил свою машину.
   Андерс выглядел удивленным, затем довольным. - На самом деле, я добрался бы на общественном транспорте до Твин-Форкс, и Джессика подобрала бы меня. Если я смогу вернуться в Твин-Форкс завтра, я в порядке. Но не беспокойся об этом. Мы еще не слишком опаздываем, чтобы меня подвозить.
   - На самом деле, я серьезно, - сказала Корделия. - Кроме того, если мы собираемся вместе оказаться по уши в мошенничестве, мне нужно узнать тебя получше. Я единственная, у кого не было шанса.
   - Хорошо, - сказал Андерс, затем добавил с торжественностью, которая не скрыла огонька в его глазах, - но я просто хочу предупредить. Я тоже не планирую влюбляться в тебя, независимо от того, насколько сильно кажется, что я неравнодушен к девушкам с древесными кошками.
  
   * * *
  
   Стефани старалась не показывать, что наблюдает за тем, как отреагировал Карл, когда Корделия предложила Андерсу приютить его на ночь. Честно говоря, она не могла точно сказать.
   После того, как остальные ушли, они с Карлом собрали десертные тарелки и направились на кухню. Она могла слышать музыку, играющую из художественной студии ее мамы, но в остальном в доме было тихо. Львиное Сердце ненадолго появился с Атосом и Доблестным, когда остальные уходили, затем он и Выживший снова исчезли где-то на деревьях. Она знала, что он здоров и доволен, и чувствовала себя очень счастливой, что он тоже сегодня был на вечеринке с друзьями.
   - С твоей стороны было мило проверить, есть ли у Андерса, где остановиться, - сказал Карл. - Я собирался спросить его, не хочет ли он провести ночь в моей комнате, здесь, но не был уверен, как ты к этому отнесешься.
   - Это хорошо, - сказала Стефани. - Джессика была права, завербовав его; было лучше просто вывалить ситуацию на меня вот так. Я бы засуетилась. Я лучше справляюсь с проблемами, чем с ожиданием. Джесс разбирается в людях.
   - Так оно и есть. Я рад, что она с нами в этом деле с бака бакари. Мы немного поговорили, и она собирается убедиться, что будет рядом. - Карл потянулся и подавил зевок. - Я думаю, нам следует снять номер в отеле и все спланировать там.
   - Эм. Я вроде как и сама так подумала, но потом вспомнила кое-что еще: "коты". Ты знаешь, что Львиное Сердце захочет оставаться дома не больше, чем Выживший, если ты попытаешься оставить его позади. Не столь далеко, как Явата-Кроссинг. Но если я работаю под прикрытием, то не могу позволить коту быть со мной рядом в комнате! Поэтому я думаю, что нам, возможно, придется снять два номера. Или один номер для использования в качестве штаб-квартиры, а другой - для "меня как туристки". Конечно, это все еще оставляет проблему того, как мы вообще контрабандой пронесем их в отель. Я знаю, что там действует политика "приветствия домашних животных", но все же...
   Она пожала плечами.
   - Не подумал об этом, - криво усмехнулся Карл. - Я люблю "котов", но они действительно усложняют работу под прикрытием. - Он на мгновение потер подбородок, напряженно размышляя. Затем поднял свой унилинк и вывел карту Явата-Кроссинг.
   Он прокрутил ее в течение нескольких секунд, затем кивнул сам себе. - Думаю, я это запомнил, - сказал он и посмотрел на Стефани. - Отделение полиции Яваты находится в одном квартале от "Таинственной загадки". Оно располагается в здании, принадлежащем городу, в котором, как считают, также разместится центр скорой помощи, но у них пока не было бюджета на его создание. - Он поморщился, услышав знакомый припев. - Это означает, что половина здания стоит пустая, но там есть электричество и водопровод. Держу пари, если попросим шефа Чачкову - или попросим шефа Шелтона спросить ее - мы могли бы использовать это как наш штаб. Не так близко, как прямо в отеле, но почти так же хорошо. Мы одалживаем один из фургонов ЛСС, затемняем окна, добираемся все вместе с котами в отделение полиции и разбиваем по соседству с ним лагерь. Затем снимаем номер в отеле, как и планировалось, для "тебя-туристки". Это было бы достаточно, чтобы мы могли незаметно провести Корди и Джесс, и они могли бы снять свой собственный номер на том же этаже. Думаешь, нашим пушистым маленьким теням это подошло бы?
   - Думаю, что в любом случае это лучшая идея, которую мы, вероятно, придумаем, - сказала Стефани с восторженной улыбкой. - Когда мы с тобой посещали занятия на Мантикоре, нас с Львиным Сердцем разделяло намного больше квартала, так что с этим должно быть в порядке. Конечно, - ее улыбка превратилась в ухмылку, - заставить его остаться там может быть немного затруднительно, если он решит, что я замышляю что-то, что может доставить мне неприятности!
   - Да, я знаю. - Карл потер затылок, затем пожал плечами. - По правде говоря, это может быть не так уж плохо, Стеф. - Он посмотрел на нее очень серьезно. - Мы не хотим, чтобы он бросился тебе на помощь и провалил всю операцию, если ты не в беде, но я буду честен и признаю, что предпочел бы, чтобы он был рядом, чтобы помочь присматривать за тобой. Я не шучу. Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Не на этой операции. Никогда.
   - По-моему, звучит неплохо, - сказала Стефани так легко, как только могла, немного озадаченная напряженностью в его голосе. - Во всяком случае, до тех пор, пока он не устроит пробку в городе! - добавила она задорно.
   - На это мало шансов, - заверил ее Карл. - В Явата-Кроссинг много зеленых поясов, помнишь? Кот может пройти через весь город, ни разу не коснувшись земли!
   - Тогда я думаю... - начала Стефани, но остановилась и подняла глаза, когда дверь кухни открылась и вошла Марджори Харрингтон.
   - Тебе было весело, Стеф? - спросила она.
   - Да.
   - У меня сложилось впечатление, что появление Андерса было неожиданностью, - сказала Марджори, переводя взгляд с Карла на свою дочь и обратно.
   - Так оно и было, но оказалось, что это не так уж плохо, - сказала Стефани.
   - А тот другой маленький проект, который мы обсуждали? - сказала ее мать.
   - Это одна из причин, по которой это был неплохой сюрприз, - сказала Стефани с усмешкой. - Он готов нам помочь.
   - О, так ты не будешь сама ходить в клубы? - На слух Карла в голосе Марджори послышалось облегчение, но Стефани покачала головой.
   - Нет. Если вы с папой согласны, мы все равно хотим, чтобы я тоже поехала. - Она спокойно встретила взгляд своей матери. - Знаю, что я молода. Это большая часть того, почему я была бы хорошим выбором. Но я пообещала Карлу, что пойду, только если вы с папой согласитесь на это, и мы будем очень осторожны, я обещаю. Я оставлю свой унилинк открытым, чтобы Карл мог слышать каждое слово. И пара офицеров в форме полиции Явата-Кроссинг "просто случайно" окажутся достаточно близко, чтобы Карл мог срочно вызвать их, если они нам понадобятся.
   Карие глаза Марджори потемнели, но она медленно кивнула. - Может быть, это глупо с моей стороны, но я не могу не волноваться, Стеф. Ты моя дочь, и часть меня все еще думает о тебе как о моей маленькой девочке. Но если ты чему-то научила меня и своего отца, так это тому, что дети на Сфинксе быстро растут. Если я готова позволить тебе бродить вокруг да около, навещая древесных котов с твоей ручной пушкой, пристегнутой к бедру, я не думаю, что есть какая-то причина, по которой я не могу позволить тебе бродить вокруг Явата-Кроссинг. И я уже позволила тебе слетать на Мантикору без меня, не так ли? - Она улыбнулась с легким оттенком грусти. - Ты действительно взрослеешь, независимо от того, готова я к этому или нет. И Карл проделал довольно хорошую работу, присматривая за тобой, когда те головорезы тоже пытались похитить Львиное Сердце. Я думаю, он может сделать это снова. И ты сделаешь это, не так ли? - спросила она, глядя прямо на Карла.
   - Я не позволю, чтобы с ней что-нибудь случилось, - сказал Карл, обнимая Стефани и поворачиваясь лицом к ее матери.
   - Да, - сказала Марджори с другой, более широкой улыбкой. - Да, ты этого не позволишь. - Она протянула руку и коснулась щеки Карла, затем вдохнула. - Хорошо, Стефани. У тебя есть наше разрешение. Когда вы планируете начать эту вашу операцию?
   - Довольно скоро, - ответила Стефани. - Андерс собирается помочь присматривать за мной, - она сверкнула улыбкой в ответ на одобрительный кивок матери, - так что мы должны вместить это и в его расписание. Вероятно, в ближайшие пару дней?
   Она произнесла последнее предложение как вопрос и посмотрела на Карла, который кивнул.
   - Хорошо, - сказала Марджори со спокойствием, которое, как подозревал Карл, было немного принужденным.
   - Это должно быть довольно просто, - сказал он. - Если уж на то пошло, мы можем вообще ничего не обнаружить. В таком случае, мы просто превратим это в прощальный вечер для Андерса!
   - Надеюсь, что никто из вас не слишком разочаруется во мне, если я скажу, что почти бы предпочла это, - сказала Марджори, качая головой. - Я знаю, что это не то, чего хотите вы двое, но как только вы доживете до моего возраста, вы немного устанете от приключений и от того, как из-за них вы опаздываете на ужин.
   - Да, мастер Бэггинс, - скромно ответила Стефани. Карл выглядел озадаченным, но Марджори громко рассмеялась и потянулась, чтобы обнять ее.
   - Я знала, когда читала тебе эти истории, что однажды они окажутся полезными! - сказала она. Затем она немного отступила, все еще держа руки на плечах дочери. - И, говоря о Бильбо, он тоже знал, как устроить вечеринку, не так ли? Так что, если мы собираемся подумать о проводах Андерса, мы были бы рады устроить ему прощальную вечеринку здесь, в доме.
   Стефани ухмыльнулась, зная, что она собирается напугать свою мать.
   - Может быть, мы могли бы продолжить модель Бэггинса и совместить ее с вечеринкой по случаю моего дня рождения? - предложила она. - Он уезжает вскоре после этого.
   В прошлый день рождения Ричарду и Марджори пришлось чуть ли не угрожать Стефани, чтобы заставить ее согласиться пригласить кого-нибудь на празднование. Стефани знала, что ее родители были очень тактичны в этом году. Теперь она имела удовольствие наблюдать, как лицо ее матери просветлело, но Марджори ответила осторожно, как будто боялась, что проявление слишком большого энтузиазма заставит Стефани убежать, как испуганный кролик, в кусты.
   - Это было бы мило, дорогая, и очень великодушно с твоей стороны поделиться. Я поговорю с твоим отцом.
   - Хорошо, мам. Я ухожу немного позаниматься.
   - Не засиживайся допоздна. Ты же знаешь, что встанешь рано, чтобы проводить Карла.
   - Обещаю.

16

  
  
   Стиви Биггс, новенькая туристка с Мантикоры, хотя и родом из Мейердала, была готова дебютировать несколько дней спустя. Они выбрали эту предысторию по целому ряду причин. Это позволяло Стефани маскировать свою речь сленгом и акцентом Мейердала, при этом не обязательно оставаясь в курсе последних тенденций. Некоторые из ее друзей на Мейердале называли ее "Стиви", поэтому она автоматически откликалась на это. А краткосрочные туристические удостоверения были широко доступны и легко менялись.
   - И если кто-нибудь заметит, что они были изменены, они просто подумают, что я моложе, чем утверждаю, - сказала Стефани, с удовлетворением глядя на конечный результат.
   Они провели расследование и узнали, что, хотя "Таинственная загадка" была открыта для всех постояльцев отеля, дети младше четырнадцати лет не допускаются, если только они не находятся в компании своих опекунов. У "Стиви", которой исполнилось семнадцать, не должно было возникнуть никаких трудностей.
   Вечерний дресс-код клуба поощрял "нарядную" одежду, которая идеально соответствовала их целям, поскольку Стефани Харрингтон тратила свой бюджет на одежду, которая хорошо носилась на открытом воздухе. Обувь действительно была проблемой, так как у нее была ровно одна пара очень нейтральных туфель на плоской подошве, когда совсем уж не годились походные ботинки. Попытки заставить ее ходить на высоких каблуках были безуспешны. Однако оказалось, что снова вошли в моду низкие сапоги, особенно когда их носят с юбками длиной до щиколоток.
   Джессика, которая из-за размера своей семьи и отсутствия лишнего дохода умела заключать выгодные сделки с ношеной одеждой, взяла на себя ответственность за подбор костюмов для проекта, в то время как Корделия, которая также была "любительницей активного отдыха" и почти столь же безнадежна, как Стефани, когда дело доходило до переодевания, стащила часть косметики своей сестры, Даны, и взяла ее с собой, когда три девушки встретились в номере "Стиви" в отеле, чтобы сделать последние приготовления.
   Разработанный Джессикой наряд был построен вокруг черной юбки длиной до щиколоток, которую носили с топом без рукавов с абстрактным "леопардовым" принтом из мерцающей шелковистой ткани и золотистым жилетом. Поверх этого ансамбля Стефани надела бы свободный жакет с укороченной талией, который пока ждал на вешалке. На ее ногах были черные замшевые ботильоны, шестисантиметровые подошвы-танкетки позволяли Стефани чувствовать себя удивительно высокой, но ходить в них оказалось гораздо легче, чем в изначально предложенных Джессикой десятисантиметровых шпильках.
   На комоде ждала пара трехсантиметровых золотых сережек в форме ромба и пять браслетов, похожих по размеру, но с совершенно разной текстурой, которые завораживающе переливались на свету. Были также сетчатые перчатки без пальцев, чтобы скрыть то, что даже часовой маникюр не смог исправить на огрубевших от работы и поцарапанных руках Стефани. Но прежде чем она наденет все это, нужно сделать прическу и макияж.
   Стефани всегда носила свои вьющиеся каштановые волосы относительно короткими, потому что не хотела "возиться с ними". Джессика придумала удивительно простой в использовании набор для наращивания, оттенок которого был похож на натуральные волосы Стефани, так что их можно было смешивать. Более длинные волосы удивительно хорошо подходили для превращения Стефани в кого-то другого.
   - Лучшее еще впереди, - хихикнула Джессика. - Корделия, мои краски, пожалуйста.
   Корделия достала несколько плоских коробок, которые даже нераспечатанными обещали красоту. Широким жестом она протянула их Джессике.
   - Вот они. Как ты и просила, богатый выбор из "сундучка чудес Даны".
   - Дана не будет возражать? - нервно спросила Стефани.
   - Вероятно, даже не заметит, - заверила ее Корделия. - Она любит покупать новые цветовые палитры каждый сезон мод, а потом редко смотрит на другие.
   - Они красивые, - призналась Стефани, просматривая подборку блестящих пастельных и металлических оттенков. - Как крылья бабочки.
   Она протянула руку, чтобы нанести яркие голубые тени для век на спонж-аппликатор, но Джессика перехватила ее. - Только не это! Особенно в том наряде, который мы выбрали для тебя. Этот синий цвет на самом деле не подойдет!
   Стефани нахмурилась. - Но я не должна выглядеть сверхискушенной, не так ли? И этот синий - самый красивый цвет там.
   - Есть разница между "бесхитростной" и "совершенно невзрачной", - возразила Джессика. - Сиди спокойно. Я покажу тебе, как даже кажущиеся приглушенными цвета могут заставить тебя выглядеть потрясающе.
   Процесс макияжа немного щекотал, так что Стефани пришлось сдерживать постоянное желание потереть свой нос. Однако, если сосредоточенное выражение лица Джессики не было достаточным предупреждением о том, что такие действия будут нежелательными, то все более зачарованный взгляд Корделии заставил Стефани замолчать, просто чтобы она могла увидеть конечный результат.
   - Вот ты и готова, - сказала Джессика, добавив последний штрих к одной из скул Стефани. - Стефани Харрингтон, познакомься со Стиви Биттс.
   Стефани повернула зеркало лицом к себе и увидела широко раскрытые от изумления глаза незнакомки. Она всегда думала, что сочетание каштановых волос и карих глаз делает ее совершенно неинтересной, но умелая работа Джессики с косметикой выявила золотые искорки, о которых она и не подозревала, спрятанные в насыщенном карем цвете ее глаз.
   В остальном средне-бежевый тональный крем покрыл выветрившуюся на открытом воздухе кожу Стефани. Тени для век цвета какао, подчеркнутые мягким кремом у надбровной дуги и внутреннего глаза у переносицы, сделали ее взгляд загадочным, даже (смеет ли она так думать?) немного сексуальным. Ее глаза были дополнительно подведены черной подводкой, которая слегка напоминала кошачий разрез глаз, а ресницы подчеркнуты черной тушью. Розовые румяна и перламутровая крем-пудра вдоль скул слегка изменили форму ее лица. Ее губы были слегка очерчены, затем покрыты глянцевой помадой с оттенком розы, похожим, но не идентичным тому, что был на ее щеках.
   В целом, ее новая внешность была одновременно естественной и утонченной.
   - Ух ты! - спросила Стефани, гадая, что подумали бы Карл и Андерс.
   Она вскочила, чтобы надеть куртку, но Джессика отмахнулась от нее.
   - Мы должны поработать над тем, как ты двигаешься, - сказала Джессика. - Помни, на тебе юбка, конечно, пышная, но ты должна держать себя в руках. Нет... не семени, просто не ходи так, как будто ты пытаешься покрыть как можно больше земли так быстро, как только можешь.
   Стефани сделала все возможное, но в конце концов, и Корделия, и Джессика согласились, что это хорошо, что она не пыталась выглядеть так, как будто привыкла ужинать и танцевать каждый вечер.
   - Стеф, ты вообще умеешь танцевать? - спросила Джессика. - Я не думаю, что это когда-нибудь всплывет.
   - Немного, - сказала Стефани. - Ну, перетаптываюсь под музыку.
   - Не волнуйся об этом, - ободряюще предложила Корделия. - Ты неестественно легко стоишь на ногах. Поверь этому и тому факту, что "Стиви" не местная, поэтому от нее не ожидают знания музыки или популярных па.
   - Ты много танцуешь? - спросила Стефани, сердце которой слегка забилось при этом неожиданном осложнении.
   - Конечно! Это весело. Мама всегда заставляла нас танцевать, чтобы избавиться от беспокойства, когда мы замерзали зимой. В любом случае, если вы будете выглядеть так, будто вам весело, и вы не будете слишком часто наступать на ноги своему партнеру, все будет в порядке.
   - Кто-нибудь из вас хочет занять мое место? - спросила Стефани, только наполовину шутя.
   - Корделия? У тебя подходящий цвет, чтобы носить те же вещи, что и я.
   - Извини, - ответила Корделия с озорной усмешкой. - Тут ты застряла. Ты невысокая и миниатюрная. Ни Джесс, ни я не смогли бы надеть твою одежду. В любом случае, у тебя все будет хорошо. Мы верим в тебя.
   "И она действительно это делает", - подумала Стефани, воодушевленная, когда представила Джессике финальный наряд. Древесные коты действительно знают, как выбрать лучших людей.

17

  
  
   Когда Стефани подошла к входу из отеля в эту "Таинственную загадку", в ее голове царила неразбериха из различных инструкций.
   Не спеши. Ты никуда не торопишься. На самом деле ты немного нервничаешь. Ну, Стиви - да, но ты не такая, как я. Она нервничает, потому что хочет большого приключения. Знакомиться с людьми. Может быть, завести курортный роман. Не думай о том, почему ты нервничаешь, Стеф, вплоть до того, что там будет твой первый парень. И ты, конечно, пытаешься получить что-то от опасных наркоторговцев.
   По мере того, как она приближалась к моменту, когда ей нужно было поговорить с дежурной, она почти довела себя до того, что развернулась бы на своих модных каблуках и побежала туда, где она могла чувствовать успокаивающее присутствие Львиного Сердца. Единственное, что удерживало ее от того, чтобы убежать, - это мысли о том, как Карл отреагирует на ее внезапное появление. С ним в его аэрокаре были Львиное Сердце и Выживший, где-то на парковочном поле, потому что это было ближе, чем здание отделения полиции.
   Верно. Я не могу вести себя как ребенок, стремящийся к безопасности. Но почему, о, почему это намного сложнее, чем бороться с лесным пожаром?
   Дежурная отсканировала ключ от номера Стефани, затем взглянула на ее удостоверение личности.
   - Мне придется дать вам браслет, указывающий на то, что вы несовершеннолетняя, - объяснила она, сопровождая это заговорщическим подмигиванием, - но он не обязательно должен выделяться. Вот. Он будет хорошо сочетаться с браслетами, которые вы уже носите. Приятного вечера.
   Команда заранее изучила планировку клуба, и Стефани уже наметила место своего назначения: один из высоких столов, с которого открывался прекрасный вид на большую часть клуба, включая танцпол. Клуб был приятно полон, но не переполнен. Она нашла маленький столик и заняла его, вспомнив в последнюю минуту, что нужно грациозно взобраться на длинноногий стул, а не приподниматься на руках, как было бы более обычно.
   Звуковые буферы вокруг танцпола поддерживали музыку на комфортном уровне для тех, кто не хотел погружаться в текущий танцевальный номер. Игравшаяся сейчас пьеса была задорной, так что Стефани подумала, что было разумно по очереди постукивать носком обуви по подставке для ног, пока она просматривала меню на столе и делала заказ с вызывающим названием "Руби Хури (девственница)", которое представляло собой смешанный сок, подаваемый в стакане с такими изгибами, какими природа никогда не одаривала саму Стефани. На фотографии он был довольно красивым, с кружащимися слоями красного и оранжевого цветов, которые напоминали вуали танцующей девушки, нарисованной на иллюстрации.
   Ей очень хотелось заказать кусочек удивительно сочного на вид кондитерского изделия, в котором чередовались слои взбитых сливок, вишни и желтого торта, но она подозревала, что это не будет выглядеть изысканно - и, вероятно, испортит искусное оформление губ Джессикой. Вместо этого она остановилась на небольших кусочках темного шоколада, которые можно было положить прямо на язык, одновременно пообещав себе кусочек этого торта в другой раз.
   Вооружившись таким образом, она осмотрелась по сторонам в надежде завязать пару знакомств, решив, что это было бы вполне естественно для оказавшейся в одиночестве девушки. Несмотря на то, что здесь было множество пар, большинство клиентов, казалось, не состояли в браке. Многие пришли группами, но не обязательно ограничивались общением со своими друзьями. Несколько раз она видела, как кто-то, по-видимому, осмеливался пойти поговорить с кем-то из другой группы.
   Человеческие ритуалы ухаживания, подумала Стефани, пытаясь выглядеть хладнокровной и немного отстраненной, а не напуганной до смерти. Или, может быть, "брачные ритуалы" были бы более точным термином, потому что ухаживание должно быть чем-то большим, чем просто вечернее развлечение, верно? Но не все эти люди ищут кого-то, с кем можно заняться сексом, верно? Так что спаривание тоже не совсем подходит. Хотела бы я понимать лучше. Может быть, я, как всегда говорила Труди, просто слишком тупой ребенок.
   В первый раз в своем задумчивом осмотре зала Стефани совершенно не заметила Андерса, но она заметила его со второго раза, не столько из-за него самого, сколько потому, что он привлекал много внимания со стороны смешанной группы местных жителей - она была уверена в этом по языку тел - которые только что вошли и осматривались, явно отыскивая тех, кто был новым и интересным на этом вечере.
   Когда Стефани впервые увидела Андерса, ее сердце подпрыгнуло, как в тот самый первый раз, когда она была в гораздо менее гламурных обстоятельствах при представлении доктором Хоббард ее - и, что более важно, Львиного Сердца - недавно прибывшей ксеноантропологической группе Уиттакера. Тогда Андерс был одет небрежно, но сегодня вечером... Держа свой коктейль Руби Хури, она неуклюже, чтобы не испортить макияж, прикрыла лицо руками.
   О! Я и забыла, насколько Андерс великолепен.
   И он, честно говоря, был таким. Его рубашка на пуговицах была цвета индиго, что привлекало внимание к его темно-синим глазам. Как обычно, он зачесал назад свои пшеничного цвета волосы, но сегодня вечером вместо обычного галстука он носил толстую серебряную ленту с нанесенными на нее угловатыми геометрическими голограммами, которые сверкали в колеблющихся огнях танцпола.
   Пока Стефани наблюдала, рыжеволосая женщина, по крайней мере, на пять лет старше его, подошла и облокотилась на стол перед ним таким образом, что обнажилось глубокое декольте. Она что-то сказала ему, и Андерс засмеялся, похлопав себя по запястью, где виднелась массивная серебряная манжета.
   Сказав: "Спасибо, но я несовершеннолетний".
   Что бы дальше ни сказала рыжеволосая женщина, они оба рассмеялись. Через несколько минут Андерс вывел ее на танцпол, где заиграл грохочущий бас и тяжелый барабанный бой.
   Стефани подавила яростный прилив ревности. Помни, ты здесь для работы. Ты не сможешь этого сделать, если вы оба будете просто сидеть и смотреть. Теперь, когда кто-то работает с толпой, что ты можешь сделать?
   Даже с ее решимостью было трудно не чувствовать себя занудой, удивляться, что, несмотря на все усилия Джессики, она не была очень привлекательной. Стефани знала, что может встать и пригласить кого-нибудь на танец, но здесь она столкнулась с основной проблемой - она не очень хорошо умела обращаться к другим. Она прекрасно знала, что если бы ее родители не настояли на том, чтобы она общалась с людьми своего возраста, она бы никогда не стала беспокоиться, считая большинство своих ровесников "торчками" и "ничтожествами".
   И как же я была неправа, ругала себя Стефани. Она поймала себя на том, что тянется погладить Львиное Сердце, как часто делала, когда оказывалась в неудобной ситуации, и опустила руку, подумав, как странно это будет выглядеть. Ну, если кто-нибудь заметил, может быть, они подумали, что я играю со своими волосами. Теперь у меня, конечно, их гораздо больше.
   Отложив момент истины еще немного, она потягивала Руби Хури и изучала толпу, надеясь найти кого-нибудь, кого она осмелилась бы пригласить на танец. Она также искала признаки того, что выдавалось что-то еще, кроме алкоголя и закусок. Конечно, ничего странного, казалось, не происходило: ни с кем не шептались таинственные консьержи в безукоризненно стильных вечерних нарядах, с последующим сопровождением в слегка прикрытый дверной проем или что-нибудь еще, указывающее на тайные сделки. Стефани как раз собиралась заставить себя хотя бы смешаться, когда заметила, что кто-то приближается к ее столику.
   Приближающийся человек был элегантным андрогином, с коротко остриженными темными волосами, которые укладывались волнообразной челкой, затеняя темные, слегка миндалевидные глаза, обрамленные бархатистыми темными ресницами. Это был образ, который удивительно хорошо сочетался с белыми брюками облегающего кроя, темно-фиолетовой рубашкой с жемчужными пуговицами, белым жакетом с длинными фалдами и сапогами на высоком каблуке. Стефани не увидела никаких украшений, за исключением жемчужных сережек-пуговиц, которые повторяли пуговицы этой рубашки. Когда франт заговорил со Стефани, это было так же тонко и успокаивающе, как мурлыканье Львиного Сердца.
   - Меня зовут Ксадриан.
   - А я Стиви. - Стефани почувствовала себя очень гордой, когда ее голос не пискнул.
   - Возможно, ты здесь новенькая? Не хочешь потанцевать?
   Стефани было интересно, числилась ли Ксадриан в штате клуба, и кому-то заплатили, чтобы убедиться, что даже у настенных цветов был шанс расцвести. Тем не менее, она была счастлива принять любезность.
   Эй, может быть, Ксадриан окажется зацепкой.
   - Спасибо, Ксадриан. Я бы с удовольствием потанцевала, но не знаю этой музыки, и, - Стефани решила, что с таким же успехом может признаться в своих недостатках, - я не потрясающая танцовщица.
   - Тогда здесь, где звучит "Таинственная загадка", ты можешь выразить себя, - заверила ее Ксадриан, заправляя красиво наманикюренную руку под локоть Стефани. - Здесь, вдали от дома, где никто не будет рассказывать сказки.
   Стефани заставила себя улыбнуться. - Я в игре. Это нормально - быть застенчивой в незнакомом месте, верно?
   Ксадриан кивнула и улыбнулась шелковой улыбкой. - Совершенно верно.
   Хотя Стефани чувствовала, что все, должно быть, пялятся на нее, она знала, что это говорит ее собственное самосознание. Она вспомнила, как Корделия говорила о танцах как о развлечении, хвалила естественную грацию Стефани.
   Все в порядке. Давай думать об этом как о новом виде спорта, а не о том, что я выставляю себя напоказ на публике. Я бы не стала стесняться того, что не полетела на новом типе планера с первого раза, не так ли?
   Когда она и Ксадриан вышли на танцпол, музыка сменилась с чего-то пульсирующего, медленного и романтичного на более легкую, задорную мелодию, которая заставляла слушателя хотя бы пытаться танцевать. Под тонким руководством Ксадриан Стефани почувствовала, что не выставила себя полной дурой. Когда песня закончилась, она не испытывала ни малейшего желания спешить обратно на свое место. Музыка превращалась в нечто, вступительные ноты которого вызвали восторженные возгласы и всеобщее бегство на танцпол.
   - А! - сказала Ксадриан, сверкнув белыми зубами. - Это групповой танец. На самом деле не все так уж отличается от того, что ты могла бы сделать, когда была намного моложе и училась в школе. Шаги включены в текст песни. - Ксадриан одарила Стефани ободряющей улыбкой. - Но не волнуйся. Я не брошу тебя.
   - Хорошо, тренер, - сказала Стефани. - Сделаю все, что в моих силах.
   - Тогда позволь мне встать слева от тебя, - сказала Ксадриан. - Таким образом, я буду немного позади и смогу прошептать инструкции, если ты пропустишь строчку текста. Кроме того, - улыбка с явным огоньком, - таким образом могу положить руки тебе на талию. Готова?
   Стефани обнаружила, что ее рука тянется к отсутствующему древесному коту на своем плече, и прикрыла этот жест, поигрывая одной из своих сережек. - Я в порядке.
   Танец, который, по-видимому, назывался Сикси-Снейки, напомнил Стефани линейные танцы, которыми она разучивала в школе на Мейердале. Она задумалась, не было ли это заимствовано из одного и того же источника, потому что она была абсолютно уверена, что ни в одном из этих танцев не было таких вызывающих жестов бедрами и руками. Однако здесь, в исполнении беззаботной толпы, толчки бедрами и покачивания ягодицами казались менее провокационными и больше напоминали заученное соблазнение.
   К своему удивлению, Стефани поняла, что на самом деле хорошо проводит время. Затем танцевальная линия изогнулась, руки Ксадриан на ее талии незаметно заставили Стефани повернуться, и, повернувшись лицом к другому витку линии, она оказалась лицом к лицу ни с кем иным, как с Фрэнком Камара.
   Фрэнк был одет в облегающую, по крайней мере, для него, рубашку, которая подчеркивала его мускулистую верхнюю часть тела и руки. Тяжелые кожаные наручи на его запястьях полностью скрывали его "несовершеннолетний" браслет. Он не только расчесал волосы, но и зачесал их назад и намазал каким-то средством для укладки. К удивлению Стефани, на нем были украшения: в одном ухе была серьга "крутой парень", похожая на кусочек железной руды. Его руки лежали на талии женщины, по крайней мере, такой же чувственной, как Труди Франчитти. В отличие от Ксадриан, чье прикосновение было как перышко легким, Фрэнк крепко держал свою партнершу и чуть ли не публично лапал ее, когда представлялась такая возможность.
   "Хотя женщина, похоже, не возражает", - подумала Стефани.
   Шаги танца требовали, чтобы Стефани повернулась лицом к Фрэнку, в то время как извилистая линия, похожая на змею, двигалась на два шага в одну сторону, на два шага в другую, прежде чем развернуться и продолжить кружиться по танцполу. Однако он, казалось, не узнал ее, и в выражении его лица было что-то неопределенное и несвязанное, что заставило ее усомниться в том, что он узнал бы свою собственную мать. Тем не менее Стефани едва удержалась, чтобы не вздохнуть с облегчением, когда волна унесла Фрэнка прочь. Вскоре после этого песня закончилась.
   Она поблагодарила Ксадриан, затем позволила своему гиду выбрать другого партнера, что было проще, потому что Андерс использовал общую смену групп, чтобы спросить Стефани, может ли он пригласить ее на следующий танец. Стефани знала, что Андерс, вероятно, тоже заметил Фрэнка, и задавалась вопросом, разумно ли было им двоим танцевать вместе, на случай, если Фрэнк все-таки узнал ее.
   "Один танец не повредит", - подумала она и приняла жест Андерса в сторону танцпола с застенчивым кивком, который не был полностью притворным.
   Когда мы встречались, мы никогда не ходили на танцы. Это первый и, вероятно, последний.
   - Я заметил вас, как только вошел, - сказал Андерс, с совершенно нормальной открытой репликой, которая, тем не менее, заставила Стефани почувствовать себя очень счастливой, - но кто-то подошел раньше меня.
   Она улыбнулась. - Это прекрасно. Я давно так много не танцевала.
   Они настолько погрузились в давку, что для них было естественно придвинуться ближе. Стефани также была совершенно уверена, что даже если бы кто-то наблюдал за ними, маловероятно, что они смогли бы прочитать их сообщения или что-то еще.
   - Фрэнк, - сказала она, и Андерс кивнул.
   - Да, я видел, и он также пришел с приятелем. Род Галлего. - Он фыркнул на гримасу Стефани. Родриго Галлего, Фрэнк и Стэн Чанг всегда были очень похожи друг на друга. - Они зависли в дальнем углу, рядом с баром.
   - Только они?
   - Подошла и немного посидела пара других. Твой старый товарищ по команде не выглядит здесь чужаком.
   - Что дальше? - спросила Стефани.
   - Я здесь как я сам, - напомнил ей Андерс. - Я собираюсь притвориться, что вижу их в первый раз. Подойди, утверди мою роль разозленного и ищущего неприятностей.
   - Я?
   - Продолжай в том же духе. Однако, вперемешку. Ксадриан пригласила тебя на танец, это было хорошо, вызвало интерес.
   - Что? Ксадриан просто нанятая прислуга, верно?
   Андерс фыркнул. - Не то, что я слышал. Больше похожа на фараона, который разгадывает загадку Сфинкса. Ксадриан проявила к тебе интерес, значит, и другие тоже проявят. Посмотрим, чему ты сможешь научиться.
   Песня - три минуты или около того сосредоточенной деятельности - закончилась. Стефани собиралась подойти к своему столику, допить свой напиток, перевести дыхание, но, по-видимому, то, что сказал Андерс, было правдой. Ее акции были на подъеме. Спустя три или четыре танца, когда подвернулось что-то медленное и приятное, она смогла придумать самый искренний предлог, что ей нужно перевести дыхание.
   Ее нынешний партнер сказал все вежливые вещи, но отпустил ее. Стефани воспользовалась моментом, чтобы проскользнуть в дамскую комнату и проверить свой костюм. Джессика проделала хорошую работу, и, несмотря на опасения Стефани, что какая-то косметика могла потечь или размазаться, она считала, что все еще выглядит довольно хорошо.
   "Ее" столик был немного обновлен по сравнению с тем, когда она его покинула. Ее наполовину выпитый "Руби Хури" исчез, но шоколад остался. Когда она открыла меню на столе, появилась официантка со свежим напитком.
   - Прежний выдохся, - сказала она, - и один из посетителей попросил, чтобы его освежили, когда вы вернетесь.
   Ксадриан, счастливо подумала Стефани. Держу пари.
   - Спасибо. Могу я попросить у вас немного воды со льдом?
   - Никаких проблем.
   Она попыталась сделать изящный глоток, хотя каждая ее частичка жаждала проглотить этот сладкий напиток в несколько глотков. Она вновь принялась за Руби Хури с большей частью ледяной воды, оглядываясь по сторонам с новым рвением и энтузиазмом.
   Я могу это сделать! Я могу!
   Она не заметила, что потеряла представление о том, в чем именно заключалась ее цель, ни того, что ее сердце колотилось слишком быстро, ни самодовольных ухмылок на лицах двух здоровенных молодых людей, которые наблюдали за ней из тени возле бара.
   Смело, вызывающе Стиви Биттс двинулась вперед, готовая побеждать.
  
   * * *
  
   Лазающий Быстро не был точно уверен, почему Погибель Клыкастой Смерти хотела, чтобы он остался с Сияющим Солнечным Светом, но к настоящему времени он узнал, что есть определенные места, куда двуногие не хотели пускать народ. Это высокое, задевающее небо гнездо, в котором хранились мыслесветы многих, многих двуногих, должно быть, одно из таких мест. Но Погибель Клыкастой Смерти вошла в нее добровольно, и, хотя он ощутил предчувствие в ее мыслесвете, он также уловил привкус возбуждения и предвкушения. Значит, новый опыт. Она часто чувствовала себя так, когда они отправлялись в место голубых деревьев и множества разных ароматов.
   По крайней мере, почти пустое гнездовье, где Погибель Клыкастой Смерти и ее друзья разбили лагерь, означало, что их разделяло меньшее расстояние, чем часто бывало в другом мире, который он посетил с ней и Сияющим Солнечным Светом. Но он испытал огромное облегчение, когда Сияющий Солнечный Свет пригласил его в летающую штуковину, и они придвинулись еще ближе к его двуногой. Не то чтобы он думал, что она отправилась искать неприятности; просто казалось, что найти это ей так легко.
   И все же он доверял Сияющему Солнечному Свету. Он знал, насколько решительно Сияющий Солнечный Свет был настроен на то, чтобы с Погибелью Клыкастой Смерти никогда не случилось ничего плохого, и, хотя Сияющий Солнечный Свет был сосредоточенным и целеустремленным, его мыслесвет имел привкус предвкушения, надежды и знакомого следа раздражения, которое он часто испытывал, когда дело касалось Погибели Клыкастой Смерти, но лишь самую малость беспокойства. Так что, хотя он и держался настороже, Лазающий Быстро понял, что ситуация под контролем. Кроме того, у него был Остроглазый в качестве компании, ассортимент вкусных угощений, и хотя он предпочел бы не ограничиваться интерьером летающей штуковины Сияющего Солнечного Света, он совсем не был несчастлив.
   Лазающий Быстро был доволен, когда мыслесвет Погибели Клыкастой Смерти изменился, потеряв большую часть своего опасения и вместо этого отразил перенимание вкусов, которые он ассоциировал с ее погруженностью в обучение. В какой-то момент он почувствовал приступ страха, но это быстро притупилось. Вскоре после этого он почувствовал смешение эмоций, которое он связал с ее обычной реакцией на столкновение с Отбеленным Мехом. Это было немного более интенсивно, чем она чувствовала в последнее время, но не вызывало беспокойства.
   Лазающий Быстро размышлял о том, не будет ли теперь, когда наступила темнота и передвижения народа не будут заметны не видящим ночью двуногим, особенно если народ, о котором идет речь, держится в тени - он и Остроглазый могли бы убедить Сияющий Солнечный Свет позволить им отправиться на разведку, когда он почувствовал, что мыслесвет Погибели Клыкастой Смерти начинает меняться. Она становилась все более счастливой и уверенной в себе, но это произошло после некоторого затишья, когда он подумал, что она, возможно, делает перерыв в своих усилиях.
   Перемена была настолько внезапной, что если бы эмоции, которые он испытал, были эмоциями страха или гнева, он бы поверил, что на нее напали. Хотя это... Это было то, чего он никогда раньше не чувствовал от нее. Даже когда Погибель Клыкастой Смерти подвергала себя какой-либо опасности - как, например, когда они спасали клан Сырой Земли от распространяющихся пожаров - ее мыслесвет никогда не был лишен расчетливости. Единственное время, когда она не думала, было, когда она сердилась - а сейчас она нисколько не сердилась. Вместо этого она была кипучей, форма ее мыслесвета напоминала ему о том, что может чувствовать водопад, когда он срывается с обрыва, чтобы упасть в идеальном погружении, создающем радугу и туман.
   Лазающий Быстро ощетинился. Каким бы ни было это новое настроение, оно было неправильным, очень, очень неправильным. Он зашипел так, как зашипел бы на крыло смерти, которое угрожало котятам его клана, заставляя Сияющий Солнечный Свет отвернуться от того места, где он изучал что-то на предмет создания образов, которые появлялись и исчезали внутри летающей вещи. Остроглазый, пробудившийся от дремоты из-за внезапного возбуждения в мыслесвете Лазающего Быстро, посмотрел на него, его собственные волосы наполовину встали дыбом в ответ.
   <Что тебя беспокоит?>
   <Погибель Клыкастой Смерти. Ее мыслесвет. Он неправильный.> Он поделился этими ощущениями с Остроглазым и увидел, как шерсть его друга встала дыбом в ответ.
   <Неправильно. Да. И так внезапно. Она не кажется несчастной или напуганной, но...>
   <Она не выглядит такой, и все же я чувствую в ней что-то от интенсивности, которую она привносит в драку, но на этот раз без какой-либо ее обычной осмотрительности. Опасности нет, поэтому я не думаю, что ей на самом деле что-то угрожает, но... Ей кажется, что она бежит?>
   Остроглазый обратился к Сияющему Солнечному Свету, который издавал ртом звуки двум взволнованным из народа. Как и все звуки, издаваемые ртом, они были бессмысленными, но молодой двуногий самец явно пытался их успокоить. Затем раздался резкий сигнал тревоги от штуковины, которую носили все двуногие и в которую они часто издавали звуки ртом. Вперед вышел голос Отбеленного Меха, жесткий и размеренный, подкрепленный каким-то громким, ритмичным шумом. Сияющий Солнечный Свет издал короткие, отрывистые звуки ртом и начал выбираться из летающей штуковины, жестом приказывая народу оставаться внутри.
   У Лазающего Быстро совсем не было такого желания. Он зарычал на Сияющий Солнечный Свет. Как он и ожидал, Сияющий Солнечный Свет, который не был дураком, заколебался перед лицом этих оскаленных белых клыков, и Лазающий Быстро проскользнул мимо него и побежал, пригибаясь под множеством летающих существ, отдыхающих на большом твердом поле. Его маршрут был самой прямой линией к Погибели Клыкастой Смерти. Она все еще была полна энтузиазма, но этот энтузиазм теперь был окрашен раздражением. Лазающий Быстро надеялся, что сможет добраться до нее вовремя, потому что лучше, чем кто-либо другой, знал, какой вред может нанести Погибель Клыкастой Смерти, если она по-настоящему разозлится.
   Лазающий Быстро сомневался, что сможет успешно умерить такое экстремальное настроение на расстоянии. Ее мыслесвет ощущался почти так, как будто перед ним был другой человек, путающий каналы ее разума. Когда он бросился к ней на помощь, то услышал за спиной Остроглазого, топот ног Сияющего Солнечного Света, звуки изо рта, доносящиеся между вдохами, обрывки голоса Отбеленного Меха, более приглушенные, поскольку их несла шумовая тварь. Затем, чудесным образом, сильнее, впереди него появился контур в форме разноцветного света, который, когда он быстро поднимался под углом к нему, оказался большим отверстием, таким как двуногие делали в своих конструкциях.
   Обычно Лазающий Быстро избегал бы такого места. Слишком много двуногих, слишком шумно, но это был путь к Погибели Клыкастой Смерти. Он увернулся от странного двуногого, пошел по следу все более хаотического ментального свечения Погибели Клыкастой Смерти, ментального свечения, настолько замкнутого на себе, что, казалось, оно едва ли удерживало блеск, который вообще был Погибелью Клыкастой Смерти.
   Вокруг Лазающего Быстро двуногие визжали, вопили, кричали, как стая обезумевших травяных бегунов полностью в паническом реве. Они расступились перед ним, и он был рад, потому что не хотел причинять боль ни одному из них, но он сделал бы это, если бы они удерживали его от Погибели Клыкастой Смерти. Как бы близко они ни были сейчас, Лазающий Быстро чувствовал, как ее сердце колотится все быстрее и быстрее, ее способность формировать связные мысли исчезает в водовороте головокружительного замешательства.
   А потом появилась она, пахнущая не совсем так, как она сама, но самой собой, любимой, ненаглядной собой. Ее удерживали Отбеленный Мех и странные двуногие, и им было трудно это делать. Какой бы крошечной она ни была, Погибель Клыкастой Смерти была свирепой и очень сильной.
   Подобрав под себя свои пять лап, втянув когти, Лазающий Быстро прыгнул, сначала ударившись об одно из возвышений, на которых люди положили то, что они съели и выпили, затем оттолкнулся, чтобы броситься самому, мягкими лапами на Погибель Клыкастой Смерти. Каждая клеточка его существа хотела слиться с ней в ее безумном, учащенно бьющемся сердце, в радостном безумии. Он вспомнил, что рассказывал Остроглазый о безумии, которое незадолго до этого привело кланы "Обволакивающие деревья" и "Качающиеся листья" к войне. В глубине души он думал, что сможет противостоять эмоциональной петле усиления, но теперь, когда это была его спутница жизни, его сердце, его самая дорогая возлюбленная, друг, партнер, свет жизни, он почувствовал, что его почти втянуло в ее безумие.
   Только одно удерживало его от того, чтобы провалиться. Погибель Клыкастой Смерти нуждалась в нем, чтобы удержать ее. Ей нужно было, чтобы он был скалой, способной перекрыть бушующий, низвергающийся водопад, которым стала она. Она нуждалась в нем, и он не подведет ее. Он не стал бы, не стал бы, хотя силы ее мыслесвета, яркого, как солнце, было достаточно, чтобы ослепить их обоих.
   Лазающий Быстро прыгнул в ее свет, споткнулся, почувствовал под собой тепло Погибели Клыкастой Смерти. Этот физический контакт сосредоточил его. Он справлялся с ее гневом и капризностью с тех пор, как она была совсем юной. Теперь, когда она была рядом с ним, ее прикосновение, ее руки автоматически обхватили его, он был там, где должен был быть. Он был в своем самом настоящем доме.
   Теперь, когда он был здесь, Лазающий Быстро мог вложить в нее все, что он хотел. Отдаленно он осознавал, что Отбеленный Мех издает быстрые звуки ртом, что шум вокруг них затихает, новые, знакомые звуки и мыслесветы: "Открытая Ветрам", "Грязный Полольщик", "Пробуждающая Радость", "Формирующий Камень". Они казались далекими, как яркие огни в небе, потому что его путешествие было внутренним, оседлав потоки неестественно возбужденного мыслесвета Погибели Клыкастой Смерти. Воодушевленный, он похлопал ее хвостом и правой рукой. Он послал ей спокойствие, покой и безмятежные воспоминания.
   Постепенно часть ее маниакального настроения отступила, но он все еще чувствовал, как колотится ее сердце, как учащается дыхание. Он принюхался: этот запах он знал по дому Целителя, где Враг Тьмы работал с ранеными. Прибыли целители, знахари, которые знали, как помочь больной двуногой. Неохотно, отказываясь полностью покидать свою спутницу, Лазающий Быстро освободил достаточно тела Погибели Клыкастой Смерти, чтобы целители могли осмотреть ее с помощью вещей из своего набора целителя.
   Вокруг было много звуков изо рта, но больше всего их издавал Сияющий Солнечный Свет. Открытая Ветрам помогала целителям - неудивительно, что Отбеленный Мех отступил назад и крепко вцепился в Грязного Полольщика, в то время как этот мудрый садовник делал все возможное, чтобы успокоить испуганного молодого самца. Пробуждающая Радость стояла, держа Формирующего Камень, плечом к плечу с незнакомой двуногой, которая, как подумал Лазающий Быстро, могла быть той, кто помогал Отбеленному Меху удерживать Погибель Клыкастой Смерти.
   Лазающий Быстро почувствовал перемену после того, как целители дали Погибели Клыкастой Смерти что-то, что успокоило ее бешено колотящееся сердце, когда он овладел ее блуждающим разумом. Затем она заснула, дыша лишь немного быстрее, чем следовало бы. В конце концов, под руководством Сияющего Солнечного Света, все они, за исключением целителей - даже незнакомец и все из народа - ушли из теперь почти пустынного места сбора в меньшее гнездовье.
   Звуки изо рта поднимались и опускались, пока двуногие совещались. В кои-то веки Лазающий Быстро не почувствовал своего обычного любопытства относительно того, что же это они сделали. Он свернулся калачиком рядом с Погибелью Клыкастой Смерти, охраняя ее, даже когда она спала.

18

  
  
   Поднявшись в номер Стиви Биттс в отеле, Корделия и Карл уложили Стефани и Львиное Сердце в постель. Андерс и некто по имени Ксадриан, которая очень помогла в клубе, ждали в гостиной. Джессика осталась, чтобы поговорить с врачами скорой помощи. Когда Корделия и Карл вышли из спальни, выключив свет, но оставив дверь открытой на случай, если они понадобятся Стефани, Джессика вошла в номер.
   - У нас все чисто, - сказала она. - Поскольку анализ крови Стефани не показал ничего противозаконного - даже алкоголя - и ее жизненные показатели стабилизировались, врачи скорой помощи не видели необходимости срочно отправлять ее в больницу. Основываясь на том, что они не сказали, они думают, что она капризничала, пытаясь привлечь внимание. По-видимому, они часто видят подобные вещи.
   Карл вздохнул. - Ричард и Марджори не ругали меня или что-то в этом роде, когда я связался с ними. - Он покачал головой, выражение его лица было далеко не счастливым. - Я бы очень хотел, чтобы они это сделали.
   - Эй, это была не твоя вина! - сказала Джессика, быстро обнимая его. - Мы все наблюдали за ней, как ястребы. И люди шефа Чачковой были там почти так же быстро, как ты и Львиное Сердце!
   - Я знаю. Знаю! - Карл снова покачал головой, затем закрыл глаза и глубоко вздохнул. - Я знаю, - снова сказал он, - но это Стеф, и если с ней что-нибудь случилось...
   - Что-то действительно случилось, но мы ждали, и мы поймали ее, когда она падала, Карл, - сказал Андерс. Он протянул руку и сжал плечо Карла. - И причина, по которой мы были там, чтобы поймать ее, заключалась в том, что ты настоял, чтобы мы поступили правильно. Так что перестань пинать себя, ладно?
   - Но... - начал Карл, затем остановился. - Ладно. Ты прав, - признал он. - И, по крайней мере, врач скорой помощи смог сказать Ричарду и Марджори, что с ней все будет в порядке, прежде чем они сели бы в свой аэрокар и направились в город.
   - Точно, - твердо сказала Джессика. Она в последний раз сжала его и отступила назад, и он улыбнулся ей, затем посмотрел на остальных.
   - В таком случае, - сказал он намеренно более резким тоном, - нам нужно начать выяснять, что произошло. Андерс, есть какие-нибудь соображения?
   Андерс вкратце рассказал им о событиях того вечера, в том числе о том, как он видел Фрэнка и Родриго. В этот момент новоприбывшая, Ксадриан, наклонилась вперед с одного конца дивана.
   - Я видела этих двоих раньше, - сказала Ксадриан, - обычно в сопровождении еще одного.
   - О? - Карл мгновение смотрел на нее, затем вывел изображение на своем унилинке и показал его Ксадриан. - Вот этого парня?
   - Действительно, этого, - согласилась Ксадриан, глядя на изображение Стэна Чанга. - И мне стало интересно, что они делали в "Таинственной загадке". Очевидно, даже при том, что они пытались выглядеть так, как будто им было весело, это было не то место, которое они выбрали бы для общения.
   - Как вы думаете, они могли что-то сделать со Стеф? - спросил Андерс, беспокойно расхаживая по комнате, поднимая и опуская вещи, явно не отдавая себе отчета в том, что он делает.
   Ксадриан кивнула. - Они могли что-то подсыпать ей в напиток. Когда Стиви покинула танцпол и вернулась к своему столику, одна из официанток принесла ей свежий Руби Хури. Стиви выглядела немного удивленной, но затем она поймала мой взгляд и улыбнулась мне. Она выпила все это довольно быстро.
   Джессика резко вдохнула. - Это все Стефани, особенно если она хотела пить после всех танцев, а напиток был совсем не сладким. Было ли это?
   - О, определенно, - сказала Ксадриан, - Руби Хури - это, по сути, смесь фруктового пунша с экстрактом пряного рома. В версии "девственница" вместо ароматизатора использовался бы экстракт рома. Что, если кто-то дал ей выпить с алкоголем, и она так быстро его проглотила? Хорошо ли она переносит спиртное?
   - Стеф на самом деле не пьет, - сказал Андерс, - но, знаешь, мы пробовали немного, когда встречались. Она получает лишь небольшой кайф, но не больше. Она говорит, что, по ее мнению, ее метаболизм слишком быстро сжигает алкоголь.
   - Но что, если в напиток добавили... - Джессика остановилась на полуслове, повернулась к Ксадриан. - Послушай, Ксадриан. Я так понимаю, тебе понравилась Стефани, и Андерс сказал, что именно ты дала понять сотрудникам отеля, что что-то не так, что Стефани не просто выставляла себя напоказ, но мы тебя не знаем. Я склонна доверять тебе...
   Корделия увидела, как ее взгляд метнулся туда, где Доблестный - вместе с другими древесными котами - нес вахту над спящей Стефани, и поняла. Атосу также, казалось, было совершенно комфортно с Ксадриан.
   - ...но, может быть, тебе стоит рассказать нам о себе.
   Элегантная фигура в белоснежном костюме провела рукой по ряду жемчужных пуговиц, застегивающих темно-фиолетовую рубашку. - Я... Днем я скромная работница за кулисами, работаю в правительственном учреждении. Ночью я - хранительница "Таинственной загадки", хранительница священной танцплощадки...
   Андерс нахмурился, озадаченный этим странным вступлением. - Итак, ты платная гостья в клубе? Стефани подумала, что ты могла бы быть ею.
   - Нет, нет, вовсе нет. - Ксадриан казалась слегка оскорбленной. - Я просто чувствую себя там как дома, как древесный кот в тенистом зеленом лесу. Если у дикой природы есть те, чьи души находят в ней отклик, то и городской пейзаж должен быть таким же. "Таинственная загадка" - мое любимое место, вот и все. Когда я вижу многообещающего ученика, я протягиваю руку, чтобы посвятить его в тайны. Так было и со Стиви - Стефани, как я теперь должна ее называть. Она ждала, напряженная, но застенчивая. Я бы не хотела, чтобы она покидала мой храм, чувствуя себя нежеланной гостьей.
   Карл издал звук, нечто среднее между фырканьем и смехом. - Хорошо. Хочешь верь, хочешь нет, но я могу на это купиться. Итак, как бы ты себя почувствовала, если бы некто подсыпал что-то Стефани в напиток?
   - Раздраженной. Чрезвычайно. Это плохое поведение.
   - И, - сказала Джессика, возвращаясь к тому, что она собиралась сказать, - что, если они подсыпали в коктейль что-то еще, кроме выпивки? Наркотик, вызывающий эйфорию, например?
   - Я была бы глубоко оскорблена, но не... - Один идеально наманикюренный ноготь задел верхнюю губу, пока Ксадриан искала нужное слово, - ...не удивлена. Однако врачи скорой помощи немедленно проверили бы наличие эйфориков. Это часть того, чему их обучают, учитывая, как можно употреблять такие вещества, поскольку они наняты клубом. Они ничего не нашли.
   - Возможно, искать было нечего, - сказала Джессика, - потому, что метаболизм Стефани быстро вывел это, либо потому, что анализатор не был запрограммирован на препарат.
   Ксадриан не выглядела удивленной. - Ходили слухи о чем-то новом, но я не стала этим интересоваться. Мой "кайф" исходит от ритуалов ночной жизни. Я пью очень умеренно, не принимаю ничего противозаконного.
   Она на мгновение отбросила свою возвышенную манеру и ухмыльнулась. - Если я иду в клуб ночью, а утром собираюсь идти на работу, мне нужно быть осторожной. - Затем она снова стала серьезной. - Никто из вас, кажется, совсем не удивлен идеей партии нового наркотика. Могу я предположить, что вы что-то знаете об этом?
   - Недостаточно, - сказал Карл, - и нам нужно знать больше. Послушай, Ксадриан. Я думаю, кто-то подсыпал Стефани наркотик. Я знаю ее с тех пор, как она была ребенком, и она никогда не вела себя так, как сообщил Андерс, и что мы видели, попав туда, до того, как она упала. Я не знаю, веришь ли ты мне, но...
   Ксадриан прервала его. - Я верю тебе. Стиви, с которой я танцевала, была очаровательно неуклюжей в некоторых отношениях, определенно не из тех, кто начинает носиться как сумасшедшая, что, как известно, делают некоторые посетители, чтобы привлечь к себе внимание. Я помогу тебе узнать, что с ней сделали. Возможно, мне удастся узнать, организовал ли кто-нибудь из этих двоих - Фрэнк и Родриго, как вы говорите, - чтобы Стефани прислали новый напиток. Однако сомневаюсь, что даже я могу заставить сервер признать, что он сознательно доставил что-то, если он был взломан. Тем не менее, если бы кто-то из них это сделал, это было бы подтверждением ваших подозрений, и это могло бы быть полезно.
   Карл выглядел довольным. - Я отправлю свою контактную информацию на твой унилинк. Спасибо за предложение. Кроме того, если ты сможешь получить представление о том, делают ли Фрэнк и Род нечто большее, чем просто неумелые бармены, это было бы здорово. Встречаются ли они с кем-то конкретным? Слишком сильно надеяться, что ты сможешь заставить кого-либо признать, что эти парни на самом деле продают или распространяют наркотики, но, если ты сможешь, это было бы фантастически.
   - Я сделаю все, что в моих силах, - глубоко поклонилась Ксадриан. - Они осквернили храм, иерофантом которого я сама себя назначила. Наказание должно быть быстрым и несомненным. - Ксадриан поднялась с поклоном и театрально вышла из комнаты.
   - Отличный персонаж, - сказала Корделия. - Но она мне нравится. И так делают "коты". Это засчитывается, верно?
   - Это определенно имеет значение, - согласился Карл. - Ладно. Время глубоко вдохнуть. Четырех древесных котов очень редко можно увидеть в ночном клубе Сфинкса, поэтому неизбежно, что кто-нибудь опубликует сообщение о сегодняшнем приключении. Я уже ввел в курс дела шефа рейнджеров Шелтона, и Марджори с Ричардом свяжутся с моими мамой и папой и расскажут об этом. Корделия и Джессика, оставлю на ваше усмотрение то, что вы скажете своим родителям, но нам нужна публичная версия, особенно из-за присутствия Фрэнка и Рода, потому что они чертовски хорошо поймут, кто такая "Стиви", как только всплывет слово "древесный кот"! Итак, предлагаю говорить, что мы устроили вечеринку по случаю проводов Андерса. Я предложил посидеть с Львиным Сердцем, чтобы Стефани могла немного повеселиться с Андерсом и вами двумя, поскольку никто из вас не мог взять своего кота в "Таинственную загадку". Но потом Львиное Сердце подумал, что что-то не так, и в конце концов забрался внутрь, чтобы убедиться, что на самом деле это не проблема. Оказалось, что она просто немного перегрелась и перевозбудилась, танцуя, так как она не часто этим занимается.
   - Она просто убьет тебя за это, Карл Зивоник! - фыркнула Джессика. - Перевозбуждена? Наша Стеф? О, это единственное возмездие, которое я должна увидеть!
   - Эй, это лучше, чем накачаться наркотиками, даже не подозревая об этом! - выстрелил в ответ Карл с кривой улыбкой.
   - На самом деле, это звучит как довольно хорошая история прикрытия, - задумчиво сказал Андерс. - Уверен, что кое-что такое появится в социальных сетях, но освещение было не слишком хорошим, и Львиное Сердце добрался до нее достаточно быстро, нам действительно не нужно было освещать что-то еще. - Он кивнул. - Думаю, это сработает, Карл.
   Корделия тоже согласилась и увидела, как Джессика кивнула и потянулась за своим унилинком. Как только сообщения были отправлены, Джессика зашла проверить Стефани.
   - Она мирно спит. Сердцебиение пришло в норму, дыхание тоже. Я бы сказала, что ко времени выписки, возможно, даже к утру, она будет в порядке.
   Они посидели еще немного, обсуждая возможные дальнейшие действия, многие из которых зависели от того, что сможет выяснить для них Ксадриан. Когда они, наконец, собрались спать, Корделия и Джессика заняли свободную кровать в комнате, где Стефани все еще спала в кругу своих древесных котов-хранителей. Последнее, что услышала Корделия, засыпая, был армрестлинг Карла и Андерса за то, кому достанется диван, а кому - довольно громоздкая дополнительная раскладушка.
   Почему-то Корделия не сомневалась, что Карл победит.
  
   * * *
  
   Стефани проснулась и обнаружила, что Львиное Сердце прижался к ней, его хвост обвился вокруг ее макушки. Она не чувствовала никакой разобщенности оттого, что находилась в странном месте, и ее голова была необычайно ясной. В комнате было очень темно. На другой кровати спали Джессика и Корделия, а в ногах кровати свернулись калачиком Доблестный и Атос. Очевидно, все они переехали из своей секретной штаб-квартиры в здании полиции в отель, подумала она. Это говорило интересные вещи об управлении отелем.
   Она встала как можно тише и на цыпочках подошла к двери спальни. Она проскользнула через нее в гостиную номера, затем тихо вздохнула, когда два больших, храпящих комка подтвердили то, что она уже знала. Все были тут, а это означало, что так или иначе операция "Под прикрытием" стала историей, что бы ни случилось дальше. Пять подростков и четыре древесных кота в одном гостиничном номере были настолько неприкрытыми, насколько это вообще возможно.
   Она покачала головой, тихонько закрыла дверь и пошла в ванную, смежную с комнатой, которую делили девочки. Львиное Сердце последовал за ней, легко запрыгнув на столешницу, его зеленые глаза сверкали в свете ночника. Как только дверь закрылась, Стефани включила верхний свет и осмотрела останки Стиви Биттс.
   Кто-то - вероятно, Джессика - снял с нее наращенные волосы и верхнюю одежду, а также каким-то образом переодел Стефани в ночную рубашку, которая была в ее сумке для ночлега. Однако большая часть макияжа осталась, так что лицо, смотревшее на нее в ответ, во многих отношениях все еще было лицом незнакомки.
   "Что ж, с этим я справлюсь", - подумала она.
   Маленькая сумка, в которую Стефани упаковала свои туалетные принадлежности, стояла на полочке рядом с такими же сумками, которые, несомненно, принадлежали Джессике и Корделии. Там же был контейнер с кольдкремом, который, как помнила Стефани, использовался для снятия макияжа. Итак, вооружившись, Стефани приступила к тому, чтобы вернуться к своему более обычному состоянию.
   Почистив зубы, приняв краткий душ, расчесав пальцами вьющиеся волосы, Стефани поняла, что проголодалась. Она размышляла, может ли она заказать что-нибудь в номер, не потревожив всех остальных, когда раздался легкий стук в дверь.
   - Пора в туалет, - сказала Корделия, зевая после этих слов. - И все проснулись. Карл заказал рогалики, сливочный сыр, бекон и кучу других продуктов.
   Стефани открыла дверь прежде, чем Корделия закончила говорить. Импульсивно она обняла старшую девочку. - Спасибо за все!
   Карл много раз видел ее в ночной рубашке, но в присутствии Андерса Стефани решила, что может подождать с едой достаточно долго, чтобы переодеться в повседневную одежду. Джессика, ветеран большой, очень неформальной семьи, не испытывала таких угрызений совести, как увидела Стефани, когда присоединилась к остальным в главной комнате номера.
   На Карле и Андерсе были шорты и больше ничего, так что Стефани в итоге почувствовала себя слишком одетой.
   Она скрыла свое минутное смущение, набросившись на большой бублик с тыквой, намазав его сливочным сыром и положив сверху бекон, затем плюхнулась на пол. Им принесли корм для кошек, и пространство под столом было занято шеренгой древесных котов, которые что-то жевали. Львиное Сердце похлопал Стефани по плечу, прежде чем занять свое место у единственной непустой миски.
   Еще одно доказательство того, что они "народ", а не "просто животные", подумала Стефани. Его приятели оставили ему завтрак, даже гарнир к бекону. Черт возьми, даже не все люди сделали бы это. Ее желудок заурчал в знак согласия.
   Стефани знала, что она думает о других вещах, чтобы отвлечься от необходимости спрашивать, что именно произошло прошлой ночью. Ее воспоминания после ухода с танцпола были отчетливо размытыми, и часть ее хотела оставить их такими, но она должна была выяснить.
   - Итак, - сказала она, когда несколько больших кусков рогалика были запиты черным кофе, - что произошло прошлой ночью?
   - Что ты помнишь последнее? - возразил Карл.
   - Танцую с Ксадриан, потом с Андерсом, потом с парой других людей. Действительно захотелось что-нибудь выпить. Возвращаюсь к своему столу и... Вот тут-то и становится туманно. Я действительно помню чувство, как будто я знала решение проблемы Фрэнка и Орджисон, но что это было... Я не могу вспомнить.
   - Мы точно не знаем, что с тобой случилось, - начал Андерс. Она вспомнила, что он никогда особо не завтракал, а сейчас потягивал кофе из кружки и поигрывал кубиками дыни. - Но могу рассказать тебе, что я видел. Я делал то, о чем мы договорились во время нашего танца. Держусь на расстоянии, смотрю, какие сплетни я смогу подхватить. Я нашел женщину, с которой танцевал Фрэнк, и как раз собирался пригласить ее на танец, когда понял, что в толпе что-то вроде ряби. Я обернулся, чтобы посмотреть, что происходит, и был поражен, увидев, что ты, ну, бродишь вокруг, ищешь кого-то или что-то в этом роде, и серьезно злишься, когда не можешь этого найти.
   - Ой, - простонала Стефани, слишком легко представляя себе эту сцену. - Продолжай.
   - Я наблюдал недолго, потому что ты явно была не в себе. Мы с Ксадриан подоспели вовремя, чтобы удержать тебя от нападения на бармена, который, как тебе казалось, что-то от тебя скрывал. Хотя почему бармен и что, по твоему мнению, он мог тебе сказать, я не уверен. Я не уверен, что он сам понял. Ты была красноречива, но загадочна. Как бы то ни было, мы заставили тебя отступить - что было нелегко, позволь мне сказать тебе.
   Он поднял руку, чтобы показать линию синяков, которые выглядели удивительно похожими на следы от маленьких пальцев. - Примерно в это время Львиное Сердце вбежал со стороны стоянки. Дверь была открыта, потому что люди начали выходить, когда казалось, что ты собираешься начать драку. Потом были ты и древесный кот, и люди, которые кричали, и еще древесные коты, и охрана клуба, и примерно в то время, когда нас собирались вышвырнуть, ты потеряла сознание. Ксадриан, благослови его господь, уже догадалась, что ты пьяна, или под кайфом, или что-то в этом роде, и предупредила очень сдержанных, очень услужливых медиков клуба. К тому времени пришли Джессика и Корделия - с еще несколькими котами. Джесс настроилась поддерживать связь с медиками, произнося какую-то медицинскую болтовню, которая убедила их, что тебе ничего не угрожает.
   Джессика сказала: - Я упомянула моды Мейердала, ускоренный метаболизм, и поскольку их работа заключается в том, чтобы убедиться, что в клубе нет скандалов, и те лекарства, которые они тебе дали, должны были справиться с сумасшедшим сердечным ритмом, и мы были готовы подписать отказ от претензий. Ну, Карл был готов...
   - После того, как я поговорил с твоими папой и мамой, - добавил Карл и драматически вздрогнул. - Я отправил данные скорой помощи твоему отцу со своего унилинка, но мне все еще нужно было встретиться с ними лицом к лицу. Поверь мне, это был неподходящий момент.
   - Мы все мирно ушли и поднялись сюда, и все.
   Стефани доела ржаной рогалик и намазала еще сыра на рогалик с корицей и изюмом, в основном, чтобы дать себе время обдумать это.
   - Мои...
   - родители, - Карл закончил за нее. - Я же сказал тебе, они в курсе дела. У меня есть инструкции от твоей мамы о том, чтобы ты сделала видеозвонок домой "сразу после того, как закончишь есть", но я не думаю, что они, скорее всего, оторвут тебе голову. Кроме того, - его глаза потемнели, - если кому-то и нужно оторвать голову, то это мне, а не тебе.
   - Не приписывай себе все заслуги, - сказала Стефани намеренно легким тоном. - Знаешь, кое-что из этого мое. Я была так же вовлечена в сочинение этого списка, как и ты.
   - Возможно, - сказал Карл через мгновение, затем пожал плечами. - В любом случае, шеф Шелтон и шеф Чачкова тоже в курсе событий. Мне пришлось пообещать им, что мы доставим тебя в штаб-квартиру шефа Чачковой для официального заявления, прежде чем отправимся домой. И ей также нужны копии записей врачей скорой помощи. Твои родители должны подписать разрешение на это; ты сама не можешь, потому что ты несовершеннолетняя, а я не могу, потому что я не твой опекун. Ксадриан прислала мне сообщение и сказала, что она проверила. В социальных сетях ходят слухи о молодой женщине с древесным котом, которая сбежала, и людям не потребовалось много времени, чтобы связать это с тобой. Но, по-видимому, не появилось никаких изображений того, как ты на самом деле падаешь в обморок. Мы списываем это на то, что ты перегрелась и слишком возбудилась в такой толпе, а затем потеряла сознание, поскольку в новостях уже появился тот факт, что была вызвана скорая помощь.
   - К кому? - Стефани уставилась на него. Она услышала что-то вроде сдавленного смешка от Джессики, но лицо ее подруги было восхитительно серьезным, когда Стефани бросила взгляд в ее сторону, поэтому она вернула свой взгляд Карлу.
   - Нам нужна была история прикрытия, - сказал он, спокойно встретив этот взгляд. - И если мы не хотим, чтобы они догадались, что мы их раскусили, упоминание чего-либо вроде наркотиков или напитков с шипучкой было бы довольно плохой идеей. Кстати, шеф Шелтон и шеф Чачкова оба согласны с этим. Вот почему ты не видишь никаких машин, припаркованных возле номера; они держатся в тени. Я знаю, что это, э-э, может быть, немного неловко, но "Таинственная загадка" - это не совсем то, чем ты обычно занимаешься, Стеф. И не мое тоже. Итак, возможность того, что ты действуешь... немного из своей глубины, может быть, сработает. Особенно для людей, в которых мы заинтересованы, поскольку большинство из них думают о тебе как о любопытном, проблемном ребенке со вспыльчивым характером. Ты знаешь, что они так думают.
   Стефани злобно посмотрела на него, но он был прав, признала она.
   Может быть.
   - В любом случае, - продолжил Карл, - кто-то из руководства клуба вызвал скорую помощь, хотя на самом деле она тебе не была нужна, и я был на парковке, сидел с кошками, пока одна из вас не произнесла заклинание, чтобы я вышел на танцпол. Но когда в дело вступила скорая помощь, я выскочил, а Львиное Сердце и остальные проскочили мимо меня и рванули вперед, чтобы выяснить, что задумали глупые люди. Что, конечно, только усилило волнение, когда они прибыли примерно в то же время, что и врачи скорой помощи. Естественно, все стало довольно запутанным, но никаких наркотиков тут не было. С твоей помощью, Стеф, мы все объясним именно так.
   - Какого рода "помощь"? - потребовала Стефани, все еще глядя на него грозным взглядом, который обещал окончательное возмездие.
   - Ксадриан уже занимается устранением ущерба, и Ноузи тоже. История такова, что древесные коты захотели быть со своими людьми и попали в клуб, что вызвало некоторую путаницу.
   - Ноузи потрясный. Обсуждение уже дошло до "забавной истории о животных" и он предсказывает, что без нового материала это исчезнет к полудню. Он также отвлек всех историей о городском советнике, которого поймали за руку в кассе, а также трогательной историей двух влюбленных старшеклассников, которые думали, что другой умер от чумы, и которые собираются пожениться на следующей неделе. Он выразился как-то так "Двигайся дальше! Здесь нечего смотреть!"
   - Ноузи, - заявила Корделия, подходя к ним с влажными волосами, - потрясающий и ужасающий. Карл, пожалуйста, передай мне рогалики, пока Стефани не съела их все, а то мне придется украсть хрустящие булочки у Атоса.
   Она похлопала Стефани по спине, что убрало всякую боль от ее слов, и сказала: - Тебе лучше, малышка? Ты хорошо выглядишь. С ясными глазами и веселая. Есть шанс, что ты помнишь что-нибудь, что мы могли бы добавить в файл данных?
   Стефани схватила еще одну полоску бекона. - Совсем немного. Я помню, как пыталась найти Фрэнка и Рода. Я собиралась задать им несколько очень острых вопросов. Какие вопросы, я не помню, но у меня была идея, что я точно знаю, что могло бы раскрыть все дело. Потом, когда я не смогла их найти, я начала по-настоящему злиться. Никто не собирался останавливать меня, когда я была на грани успеха. Я не помню, как разговаривала с барменом, но, наверное, подумала, что он их прячет, и расстроилась.
   - Подходит, - сказал Карл, наклоняясь вперед и упираясь локтями в колени. - Твое учащенное сердцебиение - несомненно, вызванное бака бакари - вероятно, было истолковано твоим разумом как гнев, беспокойство, раздражение. Мы уже подозреваем, что это вещество способствует излишней самоуверенности, и ты никогда по-настоящему не боялась потерять самообладание, когда думаешь, что тебе перешли дорогу.
   - Правда, - признала Стефани. - Мне становится лучше, но если эта штука превосходит здравый смысл, тогда... - Она пожала плечами, потянулась за третьим рогаликом, но остановилась на полпути.
   Карл ухмыльнулся. - Я заказал еще. Бери. Со вчерашнего ужина ты не ела ничего, кроме нескольких сладких напитков и кусочка шоколада.
   - И ужин был рано, - прокомментировала Джессика, - потому что нам пришлось приукрашать тебя. Эй, порадуй этого будущего доктора и съешь немного фруктов со своими углеводами и жирами, хорошо?
  
   * * *
  
   Стефани подумала о том, чтобы принарядиться, когда во время сбора вещей банды и подготовки к отъезду в номере появилась совсем другая Ксадриан.
   Она все еще была андрогинной, но экзотическая фигура прошлой ночи исчезла, сменившись скромно одетой, совершенно незапоминающейся государственной служащей. Неприметная государственная служащая, о которой шла речь, ослепительно улыбнулась, становясь похожим на Ксадриан из ночного клуба.
   - Меня послали с поручением, которое привело меня сюда. Я не могла удержаться, чтобы не посмотреть, все еще здесь ли ты. Могу я войти?
   Андерс, открывший дверь, отступил назад. - Конечно. Здесь немного загромождено, но для тебя всегда найдется место.
   Ксадриан одарила Андерса злой усмешкой, которая заставила того покраснеть. - Приятно знать... - Оказавшись внутри, она повернулась к Стефани. - Вижу, что я не единственный оборотень в нашей компании. Уверяю тебя, ты и так выглядишь очаровательно.
   Их гостья заняла место, на которое указал Карл, и не дрогнула, когда Львиное Сердце подскочил к ней, чтобы хорошенько боднуть головой. Стефани знала, что это было дружеское приветствие, и была довольна пониманием и очевидным удовольствием Ксадриан.
   - Прошлой ночью мне удалось собрать немного информации, - продолжила Ксадриан, нежно похлопывая Львиное Сердце, - хотя и не так много, как хотелось бы любому из нас. Заказ на второй Руби Хури для Стефани поступил в электронном виде, оплачен с помощью предоплаченного чипа, так что никакой информации там нет... Кроме следующей. - Ксадриан сверкнула еще одной ослепительной улыбкой. - Мне удалось взглянуть на квитанции за ночь, и та же предоплата была использована для покупки нескольких напитков, а также закусок для Фрэнка Камара и Родриго Галлего.
   - Итак, это были они. - Стефани боролась с тем, чтобы не оскалить зубы и не зарычать.
   - Но нет ничего противозаконного в том, чтобы угостить девушку выпивкой.
   - Ничего, - согласилась Ксадриан, но она все еще казалась очень довольной, Стефани догадалась, что это еще не все. - Я нашла официантку, которая принесла тебе напиток. Я знаю ее - я знаю всех в "Таинственной загадке" - и сказала ей, что держу пари, что ты была пьяна, когда отключилась. Она отрицала это, даже показала мне заказ и сказала, что приготовила напиток сама. Я заговорила с ней, бросила ей вызов, вы знаете, потому что я заключила пари, и она в ответ бросила вызов мне, сказав, что помнит каждый шаг, даже то, как, когда у нее был готов напиток и на подносе, ей пришлось остановиться, потому что два молодых человека подошли к ней с кучей вопросов. Она была рада, что Руби Хури не растаял быстро, потому что ей пришлось бы переделывать его. Из того, как она описала, я бы сказала, что молодые люди были этим Фрэнком и этим Родриго.
   - И что, пока один отвлекал ее, другой подлил что-то в напиток Стефани, - сказал Карл. - Это очень полезно. На самом деле я не видел этого напитка. Будет ли это заметно, если что-то было добавлено, особенно если это что-то должно было раствориться?
   - К сожалению, нет, - сказала Ксадриан. - Он многоцветный, скорее непрозрачный, чем прозрачный, и очень сильно ароматизирован, на самом деле версия "девственница" несет больше вкуса, чем обычная, из-за экстракта рома.
   - Нельзя довить удачу подряд, - философски заметил Карл. - Приятно знать, кто заказал напиток и что его могли подделать. Слишком легко начинать обвинять в чем-то людей, которые тебе не очень нравятся. Есть какие-нибудь успехи в том, что они там делали?
   - Я работаю над этим, - сказала Ксадриан, - но пока ничего определенного. Я сообщу вам так или иначе, независимо от того, узнаю что-нибудь или нет. А теперь вы должны выписаться, а я должна поспешить вернуться к своим обязанностям. Я действительно хотела поговорить с вами лично и убедиться, что Стефани выздоровела. Будь здорова! Будь осторожна!
   Затем, взмахнув рукой, жестом, более подходящим для нее в ночное время, чем для скромно одетой служащей, стоящей сейчас перед ними, Ксадриан встала, в последний раз похлопала Львиное Сердце и выскользнула за дверь.
  
   * * *
  
   Оливера Чачкова была высокой женщиной с прямыми темными волосами и проницательными, такими же темными глазами. На ней была темно-синяя форма полиции Явата-Кроссинг без каких-либо знаков различия, которые, как предположила Стефани, на самом деле были ее собственными знаками отличия, учитывая, что она была их начальником.
   В данный момент Чачкова сидела за столом в своем офисе в Явата-Кроссинг, откинувшись на спинку кресла, поставив локти на подлокотники и сцепив пальцы под подбородком, пока Карл и Стефани полностью вводили ее в курс дела. Главный рейнджер Шелтон был в своем кабинете, но присутствовал на видеоконференции, и Чачкова повернула дисплей своего коммуникатора так, чтобы все они могли видеть друг друга.
   - Итак, мы отнесли Стеф в номер и уложили ее в постель. - Карл предпочел стоять, когда делал свой доклад, и стоял лицом к лицу с Чачковой и Шелтоном, расправив плечи и сцепив руки за спиной. - Врачи скорой помощи были правы; она оказалась в полном порядке. Но мы все равно все испортили, по крайней мере, в том, что касается поимки кого-либо с поличным. И у нас нет образца того, что они подмешали ей в напиток, так что мы не можем сравнить это с бака бакари, который дал нам Герман.
   - Вы имеете в виду то, что они якобы подсыпали ей в напиток, - сухо сказала Чачкова, и Карл слегка покраснел. - Даже если эти двое купили напиток для нее, у нас нет никаких доказательств, что они что-то туда подмешали. И, если уж на то пошло, у нас нет никаких доказательств того, что мисс Харрингтон вообще что-то давали, согласно анализам крови.
   - Что касается суда, возможно, мэм, - сказал он. - Но я знаю Стеф. Она может доставлять хлопоты, но не такие. Ее поведение полностью выходило за рамки ее обычных параметров. Так что, даже если мы не сможем этого доказать, кто-то действительно что-то положил в этот стакан. При сложившихся обстоятельствах это почти должен был быть бака бакари. И я, возможно, не смогу доказать, что Фрэнк и Род были "кем-то", кто добавил это туда, но я также их знаю, и именно поэтому я чертовски знаю, что это были они.
   В его ровном голосе было больше, чем немного мрачности, а взгляд был жестким.
   - Хороший полицейский - или рейнджер - знает, когда прислушиваться к своим инстинктам, - сказала Чачкова. - Только между нами, я думаю, что вы абсолютно правы насчет того, кто что сделал, но есть эта надоедливая мелочь, называемая "доказательствами". Вы знаете - то, чего у нас нет?
   - Да, мэм. У нас их нет, - признал Карл.
   Стефани хотела возразить, но решила, что будет лучше позволить Карлу вести беседу. Она и близко не знала шефа полиции Чачкову так хорошо, как шефа рейнджеров Шелтона, и Чачкова сказала ей очень мало, если не считать вежливого приветствия и вопроса о том, как она себя чувствует. Она задавалась вопросом, была ли шеф полиции одним из тех людей, готовых списать ее со счетов как ребенка, создающего проблемы, но не собиралась вникать в отчет единственного рейнджера в их следственной группе и рисковать подтвердить это мнение о ней. Итак, она сидела на своем стуле, слушая с непривычно для себя плотно сжатым ртом, Львиное Сердце был у нее на коленях и вел себя наилучшим образом.
   Вот почему она была немного удивлена, когда Чачкова подняла на нее бровь. - Вы были той, до кого они добрались с этим материалом, мисс Харрингтон. Я просмотрела первоначальный отчет Карла и, очевидно, поговорила с медицинским персоналом моего собственного отделения о записях врачей скорой помощи. Но вы та, кто испытал это как бы изнутри. Итак, есть ли что-нибудь, что вы хотели бы добавить?
   - Ну, - медленно произнесла Стефани, - я не могу сказать полностью честно, что мое поведение настолько выходило за рамки моего обычного поведения, как, кажется, думает Карл. - Она слегка улыбнулась. - Он, как правило, относится ко мне проще, чем, вероятно, следовало бы - то есть когда не орет на меня за что-то действительно глупое.
   Чачкова фыркнула.
   - Моя память далеко не так ясна, как хотелось бы, - продолжила Стефани, - но я помню, что была полностью уверена, что у меня есть ответ на все, что беспокоило нас по этому поводу. Я не помню, каким, по-моему, был этот ответ, но я знала, что поняла это, и все, что мне было нужно, - это подтверждение. Я не думала так, шеф Чачкова - я знала это без всяких сомнений.
   - И вы думаете, что это особенно важно... почему? - спросила Чачкова, пристально глядя на нее.
   - Потому что это то, чего я хотела больше всего на свете прошлой ночью, - очень серьезно сказала Стефани. - В последнее время я много говорила со своими друзьями о том, что может заставить кого-то - кого-то молодого, кого-то моего возраста - злоупотреблять наркотиками. До вчерашнего вечера я действительно не понимала, о чем они говорят. Но здесь, на Сфинксе, много молодых людей, много детей, которые переносят много боли. Люди, которых они потеряли. - Ее глаза на мгновение метнулись к Карлу, а руки крепче сжали Львиное Сердце. - Скука. Люди, которые не хотят быть здесь, не могут делать то, что они действительно хотят делать. Я думаю, этот бака бакари делает таким привлекательным то, что, пока вы им пользуетесь, вы думаете, что решаете любую свою проблему, исправляете все, что не так.
   - Я не уверена, что понимаю вас, - сказала Чачкова.
   - А я не уверена, что правильно это объясняю, - сказала Стефани. - Но... я не пью и не принимаю наркотики, если только кто-то другой не подсыпает их в мой напиток. - Она изобразила еще одну улыбку. - Но, насколько я понимаю, обычно это не наркотики... Я не знаю, бегство? Способ отвлечься от того, что делает тебя несчастным? Чтобы помочь тебе забыть об этом, хотя бы на некоторое время?
   - Наверное, это достаточно справедливо, - кивнула Чачкова. - Конечно, "отвлечение внимания" работает по-разному. Ложная эйфория - счастье, я полагаю, - вероятно, наиболее распространена, но для некоторых людей достаточно просто ввести себя в ступор. Почему?
   - Потому что чего со мной не случилось, - так это отвлечь меня от того, что меня беспокоило, или ввести в ступор. Я ни от чего не "убегала". - Стефани переводила взгляд с одного старшего офицера на другого и Карла. - Была полностью, на сто процентов вовлечена в то, что я делала. Я была так близка, - она подняла правую руку, большой и указательный пальцы на расстоянии сантиметра друг от друга, - к фактическому раскрытию дела. И есть маленькая часть меня, которая помнит, что была так близка. Которая думает, что я действительно была такой. Я знаю, что это не так, но мне кажется, что так оно и было, даже зная, что произошло на самом деле.
   - Правда? - задумчиво спросил шеф Шелтон с дисплея связи.
   - Да, сэр, - кивнула Стефани. - И если бы я была ребенком, испытывающим сильную боль, кем-то, кто не думал, что сможет справиться со всеми свалившимися на нее проблемами, кем-то, кто не думал, что у него есть какой-либо способ достичь того, что было действительно, действительно важно для него, это сделало бы это вещество ужасно привлекательным для него. Он не убегает от своих проблем, когда принимает его; он решает свои проблемы. Я готова поспорить с вами, что даже тот, кто сделал что-то действительно глупое, когда он его использовал, чувствует то же самое. И если его память такая же... туманная, как у меня, он может не помнить глупости, но он чертовски хорошо помнит решение проблемы!
   - Это очень хороший момент, - сказала Чачкова через мгновение. - И это вполне может указывать на то, что эта штука вызывает большее привыкание, чем я думала вначале.
   - Тот тип привыкания, который привлекает компетентных, способных людей, а не просто людей, застрявших в неприятных ситуациях, - медленно произнес Шелтон.
   - Мы уже подозревали кое-что из этого от людей, которые, как мы думаем, использовали это, сэр, - отметил Карл. - Например, Джейк Симпсон. Он действительно хорошо владеет скиммером, так что ему не нужно было накачиваться наркотиками, чтобы чувствовать себя уверенно в его использовании. Но если реакция Стеф типична, то, возможно, бака бакари заставляет его чувствовать себя еще более компетентным, более уверенным. Может быть, на самом деле это делает все выдающиеся вещи, которые он может делать со скиммером, еще большим триумфом для него?
   - Все это очень интересно - я говорю это искренне. - Шеф Чачкова выпрямила свое кресло и сложила руки на рабочем столе. - И это, вероятно, действительно помогает многое объяснить в моделях использования, которые, как нам кажется, мы наблюдали. К сожалению, это ничуть не приближает нас к Орджисон, если предположить, что на самом деле за всем этим стоит она. Или, если уж на то пошло, хоть немного ближе к тому, что такое "бака бакари" на самом деле!
   - Думаю, это указывает на то, что это действительно серьезная проблема, Оливера, или может ею стать, - сказал шеф Шелтон из своего комма.
   - Я должна согласиться с этим, - кивнула Чачкова. - Особенно, если это действительно было связано с катастрофой аэрокара Чанга. Однако, мы все еще не в состоянии доказать эту связь, и мы все еще сталкиваемся с этим ограничением бюджета и человеческих возможностей. И юрисдикцией, если уж на то пошло. Но, несмотря на это, я думаю, что на данный момент мне следует официально подключиться к этому делу. Нет ничего противозаконного в том, чтобы купить кому-то выпивку, но незаконно добавлять в нее какое-либо вещество, изменяющее эмоции, и особенно в случае несовершеннолетней. - Она коротко и без особого юмора улыбнулась Стефани. - Также не имеет значения, является ли "вещество, изменяющее эмоции", законным для использования по обоюдному согласию. И учитывая то, что вы, люди, должны были рассказать мне об этих Камара и Гальего, я буду удивлена, если они, по крайней мере, не увидели в новом, не поддающемся отслеживанию наркотике потенциал изнасилования на свидании. - Теперь в выражении ее лица не было ни капли юмора. - Итак, думаю, что у меня есть основания начать очень внимательно изучать наших подозреваемых - и "Таинственную загадку". У нас есть небольшая проблема, заключающаяся в том, что мы не можем найти никаких следов чего-либо подобного в анализе крови мисс Харрингтон -Стефани, но описание ее симптомов врачами скорой помощи ясно указывает на то, что что-то повлияло на нее физически, и это достаточная разумная причина для того, чтобы я, по крайней мере, испугалась. Вероятной причины для выдачи ордера нет. Еще нет. Но если мы перевернем все вверх дном, просто взглянув, это может измениться. Так что я добавлю туда немного дополнительного наблюдения - не просто больше камер. У меня есть один офицер под прикрытием, который идеально подошел бы - и мои люди в униформе будут присматривать за другими клубами. Но, честно говоря, я думаю, что у вашей подруги Ксадриан больше шансов найти какие-либо реальные доказательства.
   - Надеюсь, что люди, которые избили Ноузи, не пойдут за Ксадриан! - быстро сказала Стефани.
   - Не думаю, что Ксадриан настолько неуклюжа, чтобы ее поймали на том, что она сует нос туда, куда не следует, - успокоила ее Чачкова. - Я знаю ее, и мы будем держать ухо востро, когда дело касается ее.
   - Но на данный момент все, что мы действительно можем сделать, это расследовать "угрозу несовершеннолетней", и это сомнительно с юридической точки зрения, - продолжила она, глядя на Шелтона. - Прежде чем мы сможем пойти дальше, мы должны быть в состоянии продемонстрировать, что это за вещество и как оно попадает из вашего микологического исследовательского центра в Явата-Кроссинг. Это твоя юрисдикция, а не моя, Гэри.
   - Знаю. - Шелтон потер кончик носа, затем пожал плечами. - Я знаю, - повторил он, - и мне не нравится, как близко прошлой ночью Стеф была к тому, чтобы пострадать. Но, несмотря на это - и я знаю, что пожалею, сказав это, - она, Карл и их группа друзей, вероятно, все еще являются нашим лучшим шансом выяснить это. Карл, я думаю, вам двоим нужно снова переключить свое внимание на Твин-Форкс и проследить связь между Германом, Камара и Орджисон, особенно если шеф Чачкова собирается официально направить кого-то из своих людей на распределительный пункт в Явата-Кроссинг. Я собираюсь ввести Фрэнка и Эйнсли в курс того, чем вы занимались, и я хочу, чтобы вы не стеснялись использовать их в качестве отправной точки. У нас у всех слишком много дел, чтобы я мог отстранить их от обычных патрульных обязанностей, но они знают тебя - и Стефани - поэтому мы знаем, что они отнесутся к "детям" серьезно, и они будут доступны для подкрепления.
   - Помимо того, чтобы вы продолжали делать то, что и раньше, у меня нет для вас новых советов или указаний. Убедитесь, что вы полностью держите меня в курсе, а я буду держать в курсе шефа Чачкову. Я знаю, сейчас вам это кажется не таким, но на самом деле вы добились гораздо большего прогресса, чем, вероятно, думаете. Мы знаем, откуда он взялся, как он был обнаружен и кто первым начал его распространять. Это много, если вспомнить, с чего мы начинали. Я уверен, что вы быстро докопаетесь до сути.
   Карл серьезно кивнул, и Стефани тоже, хотя ей не очень понравилось последнее наречие шефа Шелтона. Если они не докопаются до сути раньше, чем "в конце концов", кому-то - кому-то еще, поправила она себя, - будет намного хуже, чем просто больно.
  
   * * *
  
   Всю обратную дорогу в Твин-Форкс Стефани размышляла, что делать дальше. Она была рада, что шеф Шелтон подключил Фрэнка Леттбриджа и Эйнсли Джедрусински. Они оба очень хорошо справлялись со своей работой, а также были старыми друзьями. Они знали ее и Карла достаточно хорошо, чтобы доверять их суждениям, когда действовали, но сразу бы поспешили, если бы в них была необходимость.
   Это все еще оставляло проблему того, какой камень перевернуть следующим. Они могли бы попробовать другой клуб. Они должны посмотреть, не собрал ли Ноузи еще каких-нибудь слухов. Но хотя она не хотела признаваться в этом остальным, она беспокоилась, что вчерашнее фиаско может заставить их добычу скрыться, и им придется начинать все сначала.
  
   * * *
  
   Несколько дней спустя Ноузи Джонс устроил Стефани перекрестный допрос по поводу инцидента в "Таинственной загадке". - И эта Ксадриан говорит, что ни Фрэнк, ни Род с тех пор не возвращались в клуб, и лучшее, что она может получить, это слухи о том, что, возможно, с чем-то экспериментировали, но это все?
   Стефани повертела чашку с шиповниковым чаем в ладонях и кивнула. - Однако Ксадриан не сдалась. Она также проверяет другие клубы.
   Она собиралась сказать еще что-то, когда зазвонил ее унилинк. Она посмотрела вниз. Корделия, с отметкой "срочно". - Ты не возражаешь?
   - Вовсе нет.
   Стефани переместилась туда, где она могла ответить на звонок наедине.
   - Привет, Корделия, как дела?
   - Я только что ушла от Мистера Эка и беспокоюсь о Германе, - сказала Корделия хрипло. - Я заскочила с кое-какими вещами и осталась поболтать. Он все еще очень расстроен тем, что случилось со Стэном, и я думаю, что ему было одиноко. Глинис до сих пор не нашла ему помощника на полный рабочий день, и днем он часто остается один. Я думаю, это дает ему слишком много времени, чтобы волноваться и корить себя из-за всего этого.
   - Как бы то ни было, Герман приветствует посетителей, по крайней мере, если он не работает в одном из закрытых зданий, и мы разговаривали... я не знаю, может быть, тридцать или сорок минут. Думаю, я немного подбодрила его, и он дал мне большую корзину новых съедобных грибов, чтобы я отнесла домой маме. Но потом, когда он выводил меня с корзиной, мы услышали приближающийся аэрокар. Угадайте, кто это был?
   - Без догадок.
   - Доктор Лайрик Орджисон и двое ее головорезов. Она была сама нежность и свет. Как и головорезы, они тоже старались изо всех сил, и, в общем, я двинулась туда, где, как я знала, нас засечет камера. Я скопировала ленту и отправляю.
   Стефани увидела почтовый индекс, указывающий на загрузку, и сказала: - Корди, я нахожусь у Ноузи Джонса. Могу я показать ему это?
   - Безусловно!
   Стефани вернулась туда, где ждал Ноузи, даже не попытавшийся подслушать - невероятно достойная восхищения сдержанность для любого, но особенно для него - и дала ему краткое изложение.
   - Могу я подключить это к твоему голопроектору, чтобы мы оба могли смотреть?
   - Сделай это!
   Мгновение спустя появилось плечо Корделии, показывая, что она выбрала угол, где новоприбывшие будут хорошо видны. Лайрик Орджисон протянула руку и улыбнулась, когда Корделия шагнула вперед, чтобы пожать ее. - Корделия Шардт-Кордова, не так ли? Мы встречались некоторое время назад.
   - Доктор Орджисон, верно? - сказала Корделия с очень хорошим подобием застенчивости и ошеломления. Стефани одобрила.
   Долг вежливости исполнен, Лайрик Орджисон переключила свое внимание на Германа. - Привет, Герман. Боюсь, это не чисто светский визит. Что-то случилось на Мантикоре, и мне придется сесть на шаттл домой намного раньше, чем я ожидала. Я просто подумала, что заскочу и спрошу, решил ли ты согласиться на ту работу, которую я тебе предложила. Мне не хотелось бы показаться назойливой, но у нас действительно мало времени, чтобы ты затягивал с решением. Боюсь, мне нужно знать, все ли тебе еще интересно.
   Ноузи тихо прошипел себе под нос, и Стефани не нужно было спрашивать почему. Хотя слова были прозаичными, что-то в тоне и акценте превратило то, что должно было быть убеждением, в угрозу.
   - О, да. - Герман сглотнул, и его глаза на мгновение метнулись в сторону Корделии. - Боюсь, я не осознавал, что мне, возможно, придется принять окончательное решение так скоро.
   - Да, я понимаю. Но, как я уже сказала, кое-что произошло. - Тон Орджисон не изменился, но ее глаза слегка посуровели.
   - Понимаю. - Герман снова сглотнул. - Однако я этого не знал, и я еще не говорил об этом с Глинис. Не думаю, что мог бы оправдать то, что просто уйду и оставлю ее без помощника.
   - Понимаю, насколько это было бы неудобно для нее, - сказала Орджисон. - Но я уверена, что она может найти кого-нибудь другого. И давай будем честными, Герман. Я не только предлагаю тебе больше платить, я предлагаю тебе работу, которая намного более полезна из всего, что ты знаешь.
   Ее голос, как и ее взгляд, посуровел на последних трех словах, и в глазах Германа мелькнула тревога.
   - Герман, ты действительно думаешь о том, чтобы устроиться на другую работу? - вступила Корделия. - Мы с мальчиками будем очень скучать по тебе!
   Ее вмешательство отвлекло внимание Орджисон от Германа, и на лице старшей женщины промелькнуло раздражение. Однако она быстро прогнала его.
   - Ну, я скорее надеюсь, что это так, - сказала она с еще одной поверхностной улыбкой.
   - Э-э, ну, да. Я обдумывал это. На самом деле, в нынешнем виде эта работа - это тупик, понимаешь. Ты ведь понимаешь, не так ли? Глинис - замечательная женщина во многих отношениях, но на самом деле в душе она скорее исследователь. У меня много навыков, которые не в полной мере, э-э, используются на этой работе.
   - И я планирую полностью использовать их, - промурлыкала доктор Орджисон. - Уверена, что он найдет использование своих многочисленных талантов у меня гораздо более полезным, чем застрять здесь, в джунглях, в мире, который физически тянет вас вниз.
   Стефани уже достаточно хорошо знала Корделию, чтобы распознать волнение своей подруги, услышав, что ее Сфинкс называется "джунгли", но она только оглянулась на Германа.
   - Ну и дела, Герман. Это действительно звучит так, как будто это может быть очень многим! Но, как я говорила, мы будем очень скучать по тебе. Будет ли время устроить для тебя настоящую прощальную вечеринку? Уверена, что мальчики с удовольствием провели бы ее у себя.
   - Вероятно, нет, - вмешалась доктор Орджисон. - Как я уже сказала, - продолжила она, - у меня гораздо меньше времени, чем я ожидала. Это одна из причин, по которой я прилетела сюда, вместо того чтобы просто сообщить Герману. Я хотела сказать ему об этом лично, потому что, если он примет мое предложение, ему нужно будет начать собирать вещи... Упаковать все, что ему понадобится для его новой работы. Но так мило с твоей стороны подумать о вечеринке. Действительно, Сфинкс может быть абсолютно неуютной планетой, но люди там такие милые, так всем интересуются. Но, я думаю, ты уже собиралась уходить. Я не стала бы тебя задерживать. Хорошего дня, Корделия.
   После такого резкого отпора у Корделии не было другого выбора, кроме как помахать Герману рукой, сказать ему, что она надеется, что ему понравится его новая работа, если он решит за нее взяться, и уйти.
   Передача продолжалась совсем недолго. Лайрик Орджисон сказала: - Прелестное дитя. Так приятно снова видеть ее, ее и ее маленькую кошечку. А теперь, Герман, возможно, мы можем пойти в твой милый коттедж и обсудить детали. Существует ограничение по массе, но...
   Остальные слова были потеряны, когда люди вышли из зоны слышимости камер, которые были установлены для наблюдения за периметром зданий, не относящихся к Мистеру Эку.
   Место записанного сигнала заняло изображение Корделии. - Привет, Ноузи. Рада тебя видеть. Что вы, ребята, об этом думаете?
   Стефани наклонила голову, показывая, что Ноузи должен заговорить первым.
   - Ну, - протянул Ноузи-новостник, - мы уже знали, что она "предложила ему работу" по приготовлению бака бакари для нее, но, похоже, что-то заставило ее изменить свое расписание. Может быть, она выяснила, что полиция Явата-Кроссинг пристально следит за новыми эйфориками, и решила, что ей будет удобнее экспериментировать на Мантикоре, где, скорее всего, никто не будет
   заглядывать ей через плечо. - Он пожал плечами. - Я не знаю об этом. Но, похоже, для Германа это стало неожиданностью?
   Он взглянул на Стефани, и та кивнула.
   - Насколько нам известно, она не обращалась к нему напрямую с тех пор, как им той ночью помешали Корделия и Кемперы.
   - Я думал, что это выглядело именно так, - сказал Ноузи. - И вы заметили, что произошло, когда он предположил, что ему нужно дать своему нынешнему боссу разумное время, чтобы найти замену? Очаровательная Лайрик тогда чем-то угрожала ему, по крайней мере косвенно. Если бы мне пришлось догадываться, она предлагала сделать так, чтобы все узнали, что он был тем, кто изначально разработал бака бакари. Если она сделала это, особенно если поняла, что это было связано со смертью Стэна Чанга, и если добавит способ, которым он продавал ранние образцы Фрэнку Камара, то может выставить Германа действительно в очень плохом свете.
   - Но Герман сейчас работает с нами и ЛСС, - указала Стефани. - Хотя она этого не знает, не так ли? Она, вероятно, считает, что, хотя Герман, возможно, и не несет ответственности за что-либо криминальное, он, вероятно, сочтет практически невозможным получить работу в своей области здесь, в Звездном королевстве, если распространятся правильные слухи. Даже Глинис может счесть неразумным оставлять его на службе, если он может быть запятнан связью. Учитывая все это, очаровательная Лайрик, возможно, даже не сочла нужным напоминать о глупых репортерах, которых избили за то, что они совали свой нос туда, куда им не следовало совать. Но опять же, она могла бы это сделать, как только избавилась от Корделии. Вот в чем дело.
   Он указал на Стефани, что она восприняла как приглашение заполнить другой конец его анализа.
   - Морковка - это хорошо оплачиваемая работа, - сказала она. - Где платят намного больше, чем Глинис платит ему. Мы уже знаем, что она хочет перевезти его из Сфинкса в ее собственную лабораторию, и из того, что он сказал, она намекает на публикацию под его собственным авторством, а не только в качестве чьего-то лаборанта. И учитывая, сколько она уже предложила ему заплатить, я не удивлюсь, если она не предложит покрыть любые штрафы, которые он может понести за то, что оставил Глинис без предупреждения.
   - Я немного удивлен, что он не согласился с ней, когда она впервые сделала предложение, - сказал Ноузи.
   - Но не я, - покачала головой Корделия. - Думаю, он начал по-настоящему беспокоиться о том, что так глубоко увяз с Фрэнком, еще до того, как мы с Джесс уговорили его признаться нам во всем. Я также не думаю, что этот ее новый шаг - реакция на то, что случилось со Стэном. Возможно, но я думаю, что если бы она поняла это - я имею в виду, что кто-то может даже заподозрить, что может быть замешан бака бакари, - она бы сделала это еще раньше.
   - Ты, вероятно, права насчет этого, - согласилась Стефани. - И, вероятно, чертовски хорошо - и для него тоже, - что она этого не поняла. И что она не знает о показаниях, которые он дал Карлу. У нас все еще нет никаких доказательств того, что она действительно угрожала ему, только его неподтвержденные слова, но если бы она знала, что мы так пристально следим за ней, она бы сократила свои потери и просто исчезла прямо сейчас. Особенно, если она даже догадалась, что сейчас он добровольно работает с нами.
   - Я знаю, - кивнула Корделия. - И давай посмотрим правде в глаза, Стеф. Герман не самый умный парень в мире. Я могу сказать, что он беспокоится, что она все еще может как-то достучаться до него, и ненавижу это.
   - Вероятно, что-то в этом есть, - согласилась Стефани. - Но я думаю, что он действительно полон решимости помочь остановить ее, - добавила она, мысленно проигрывая разговор ее и Карла с Германом. - Он действительно тяжело воспринял то, что случилось со Стэном. И с более эгоистичной точки зрения, помочь нам справиться с этим - это единственное, что тоже может навсегда отвлечь ее от него.
   - Я согласна! - сказала Корделия. - Но это не значит, что он не боится их до смерти. И что бы ни происходило у него в голове, я думаю, что у нас есть своя новая проблема. Время.
   - Да, - кивнула Стефани. - Интересно, имеют ли к этому какое-то отношение мои проделки в "Таинственной загадке", потому что Ноузи прав: похоже, Орджисон планирует свернуть дело здесь, на Сфинксе. И если она перенесет все свои операции обратно на Мантикору, неизвестно, сколько времени потребуется тамошним правоохранительным органам, чтобы вернуться к тому, к чему мы уже пришли. Возможно, мы все еще сможем поймать Фрэнка и любого из его местных дружков, но если она сорвется с крючка здесь и исчезнет где-нибудь вроде Лэндинга...
   - Точно! - настала очередь Корделии энергично кивнуть. - И я думаю, что это именно то, что она имеет в виду, Стеф. Я следила за новостями из Мистера Эка с тех пор, как ушли Лайрик и ее друзья, но ее прощальные слова были еще одним напоминанием для него, чтобы он упаковал все, что ему понадобится. - Она в совершенстве подражала кокетливой манере миколога говорить, затем посерьезнела. - Держу пари, что "все" включает в себя образцы для культивирования всех ингредиентов для бака бакари. Как я узнала, многие грибы хорошо размножаются в контролируемой среде. И они мелкие. Они не похожи, о, на королевские дубы или гексапум или что-то в этом роде. Вероятно, было бы очень легко контрабандой вывезти образцы и устроить грибам собственные теплицы на Мантикоре.
   - Возможно, им даже не понадобится контрабанда, - вставил Ноузи. - Контроль над тем, что перелетает от планеты к планете, осуществляется не так тщательно, как вы могли бы подумать. До тех пор, пока то, что принималось, не было официально ограничено, это могло даже не быть проблемой, особенно для кого-то вроде доктора Орджисон, которая находится здесь по визе исследователя.
   - Ну, мы уже знаем, что не позволим запугивать Германа, чтобы он принял это "предложение". - Тон Корделии совершенно ясно давал понять, что она настаивает на этом.
   - Да, это так, - согласилась Стефани, вспоминая все, чему она научилась на курсах юриспруденции. - Но нам нужно будет действовать осторожно. Мы не хотим, чтобы Герман попал именно в те неприятности, в которые Орджисон все еще может его втянуть, если ей удастся переложить вину за то, что случилось с ним, на него одного. И мы тоже не хотим, чтобы она сбежала. Но что бы мы ни собирались делать вместо этого, мы должны придумать это чертовски быстро! И...
   Ее унилинк прозвенел входящим вызовом. Она посмотрела на него и поморщилась.
   - Угадай, кто? - спросила она, нажимая на значок, чтобы открыть новый вызов в отдельном окне, не теряя связи с Корделией. - Привет, Герман, - сказала она.

19

  
  
   - Хорошо, Герман, - сказала Стефани спустя несколько часов.
   Долгий день Сфинкса погрузился во тьму, и братья Кемпер пригласили ее и Корделию - и Германа - на "совместный ужин". Мак и Зак были полностью вовлечены в процесс, по крайней мере, в том, что касалось бака бакари, и их приглашение на ужин послужило лучшим прикрытием для ее визита. Она могла бы поговорить с Германом по комму, а не лететь на участок Кемперов, но они с Карлом согласились, что этот разговор лучше всего провести лично.
   Они полностью намеревались съесть и этот ужин тоже, и интересные ароматы исходили от горячих горшочков, с которыми прибыли они с Корделией, но никто, казалось, не проявлял особого интереса к еде. Во всяком случае, пока нет. Даже древесные коты. Атос и Львиное Сердце обнаружили каминную доску над старомодным камином в гостиной и расположились там, как горгульи-стражи, с яркими зелеными глазами.
   - Как я сказала, когда ты позвонил мне сразу после ухода Орджисон, - продолжила она, - ты не можешь просто сказать им "нет".
   Герман открыл рот, но ее поднятая рука остановила его, прежде чем он заговорил.
   - Знаю, ты хочешь, но все причины, по которым ты не можешь, все еще остаются верными. В то же время, однако, мы серьезно относимся к угрозам Орджисон, я обещаю.
   Герман выглядел несчастным, но он также кивнул, и Стефани посмотрела на Кемперов, когда миколог откинулся на спинку стула.
   - Не думаю, что вы, ребята, полностью в курсе событий, - сказала она. - После того, как Корделия ушла, Орджисон перешла к решительным действиям с Германом. Она сказала ему, что у него есть три дня, чтобы принять решение, прежде чем она отправится домой, и что, если он не примет ее "щедрое предложение о работе к тому времени", она не только пойдет к властям и расскажет, что она только что обнаружила, как Герман продавал наркотики несовершеннолетним, но и ее головорезы изобьют и его тоже. Сильно.
   - Правда? - Мак пристально посмотрел на Германа. - Они действительно так сказали, Герман?
   - Они сказали, что изобьют меня так сильно, что я не смогу представить свою версию событий в течение нескольких месяцев. Если вообще когда-нибудь.
   - Вау, - сказал Мак. - Стеф и Корди сказали нам, что они угрожали физическим насилием, но я не ожидал, что они были настолько откровенны. И я точно не думал, что они будут угрожать тебе убийством!
   - Я не уверен, что они действительно зайдут так далеко, - сказал Герман. - С другой стороны, я также не уверен, что они этого не сделали бы!
   - Думаю, что нет. - Оба Кемпера покачали головами.
   - Однако в одном мы почти уверены, так это в их незнании того, что мы считаем бака бакари причастным к смерти Стэна, - продолжила Стефани. - Если бы они это сделали, то Орджисон наверняка пригрозила бы Герману этим!
   - Я думал об этом, - сказал Герман. - Но сам я знаю об этом. Я не могу забыть об этом, как бы сильно я ни старался!
   Выражение его лица было таким несчастным, что Корделия потянулась, чтобы похлопать его по колену.
   - Вот почему мы пытаемся что-то с этим сделать, - сказала она ему.
   - Да, - энергично кивнула Стефани. - И, прежде чем мы перейдем к этому, в Твин-Форкс произошло еще одно событие, которое может сыграть на всем этом. Не столько в том, что касается Орджисон - по крайней мере, не напрямую, - сколько в том, что касается Фрэнка и Рода.
   - Правда? - Корделия приподняла бровь, глядя на нее. - А ты не думала поделиться этим со мной раньше?
   - Узнала только по дороге сюда, - сказала ей Стефани с усмешкой. - Шеф Чачкова известила шефа Шелтона. Похоже, что Ксадриан действительно главная иерофант в 'Таинственной загадке". Оказывается, один из постоянных клиентов, с которыми она тусовалась, записывал вечеринку по случаю дня рождения в ту ночь, когда мы были там.
   Она сделала паузу, и Корделия хлопнула в ладоши.
   - Они действительно засняли, как Род подсыпал тебе в напиток на видео? О, это просто идеально!
   - О, нет, - ухмылка Стефани стала еще шире - и гораздо более хищной - чем раньше. - Они засекли Фрэнка, подсыпавшего мне в напиток. И они уже привязали его к заказу напитков. И не имеет значения, является ли бака бакари законным или нет. Это все еще эйфорик, и он все еще давал ее несовершеннолетней без ее согласия или ведома. Это всего лишь проступок, а не уголовное преступление, поскольку никто не пострадал, но если мы сможем связать его с Орджисон, тогда у нас будет кто-то еще, кого мы сможем заставить свидетельствовать против нее и подтвердить все, что может рассказать Герман.
   - Для меня это звучит неплохо, - сказал Зак.
   - Но это все еще не железобетонное доказательство, - предупредила Стефани. - Пока что, Орджисон не сделала ничего такого - во всяком случае, насколько нам известно, - чего не смог бы опровергнуть умный адвокат. Фрэнк, да, сделал. Но, как я уже сказала, даже в его случае прямо сейчас мы можем привлечь его только по обвинению в мелком правонарушении. Мы хотим... чего-то более солидного, чем это. И если Орджисон хотела, чтобы Ноузи избили, и на самом деле угрожает убить Германа, если он не сделает то, что она хочет, тогда мы хотим ударить ее так сильно, как только сможем. Я имею в виду, предпочтительно, чтобы ее здесь приговорили к серьезному тюремному сроку.
   - Это было бы здорово, - сказал Мак. - Но ты только что говорила, что у нас нет доказательств чего-либо настолько тяжкого.
   - У нас пока нет доказательств чего-либо настолько тяжкого, - поправила Стефани, и выражение ее лица стало намного серьезнее, когда она оглянулась на Германа. - Карл и я обсудили это с Корди, а затем мы запустили нашу идею шефу Шелтону. Шеф полиции Чачкова готова запросить судебный ордер против Фрэнка, когда мы ее попросим, основываясь на видеозаписи, которую показала Ксадриан. Это все еще оставляет Орджисон в стороне, но она совершила ошибку, присутствуя и лично угрожая тебе, вместо того, чтобы просто позволить своим головорезам справиться с запугиванием. Таким образом, она могла бы отрицать, что когда-либо говорила им зайти так далеко, чтобы убедить вас сотрудничать. И тот факт, что она совершила одну ошибку, заставляет нас думать, что мы могли бы заставить ее совершить еще одну.
   - Какого рода ошибку? - спросил Герман, его глаза сузились.
   - Основываясь на том, что выяснил Карл, мы думаем, что она может быть готова зайти так далеко, чтобы похитить тебя и отвезти с собой на Мантикору. Надеюсь, это потому, что она считает, что смогла бы убедить тебя действительно взяться за работу, если бы ты был там, но также возможно, что она считает, что могла бы просто получить от тебя полный рецепт, так или иначе, а затем избавиться от тебя.
   - Избавиться от меня?! - прищуренные глаза Германа широко раскрылись.
   - Ей не пришлось бы думать в терминах убийства, - отметила Стефани. - Насколько ей известно, у нее все еще есть вся эта история о продаже наркотиков несовершеннолетним, чтобы держать их над твоей головой, заставляя тебя держать рот на замке. Плюс тот факт, что, по крайней мере, ты потеряешь свою работу у доктора Бонавентура! Если бы это случилось, тебе понадобилась бы какая-нибудь работа, так почему бы не на нее? И в худшем случае они всегда могут сказать, что ты пришел добровольно, и никто не сможет доказать, что ты этого не делал.
   - Подожди минутку, - сказала Корделия. - Они никак не могут просто похитить человека и утащить его на Мантикору, а затем заявить, что он пришел добровольно! Им пришлось бы накачать его наркотиками или чем-то еще, чтобы посадить на один из шаттлов против его воли, и слишком велик шанс, что что-то пойдет не так по пути.
   - Ах, но она планирует вернуться домой не так, - сказала Стефани. - Когда Карл услышал о ее трехдневном сроке, он отправил официальный запрос ЛСС для получения информации о дате ее бронирования, но таковой не оказалось. Оказывается, она прибыла на борту частного корабля "Присцилла", который все еще стоит на парковочной орбите рядом со Сфинксом. Шеф Шелтон пытается найти его настоящих владельцев, но компания, на которую он официально зарегистрирован, очевидно, является подставной, прикрытием для кого-то другого. А это значит, что прошлое нашей доктора Орджисон может быть еще более туманным, чем мы думали. Но это также означает, что ей было бы намного проще переправить Германа за пределы планеты, что, вероятно, делает идею его похищения еще более привлекательной для кого-то вроде нее.
   - Замечательно, - пробормотал Герман, и Корделия снова похлопала его по колену. - Мы собираемся вытащить тебя из этого, - сказала она ему.
   - Абсолютно, - энергично кивнула Стефани. - Так или иначе.
   - Я бы действительно предпочел просто признаться. - Герман с несчастным видом оглядел гостиную. - Имею в виду, мне не очень хочется делать это. Будет достаточно плохо, когда мне придется рассказать об этом доктору Бонавентуре. Она будет очень, очень зла на меня, и так и должно быть. Я злоупотребил своим положением здесь, и, насколько я знаю, подверг ее и ЦМИА потенциальной ответственности за все эти несчастные случаи. И даже если она не уволит меня на месте, если я выйду на публику, моя карьера практически закончится. Но если это помешает Орджисон выйти сухой из воды, не даст никому другому пострадать или погибнуть, когда они даже не знают, что употребляют наркотики, тогда это то, что я сделаю.
   - Я знаю, что это так. - Стефани улыбнулась ему гораздо теплее, чем она когда-либо думала, что могла бы. - Но мы действительно предпочли бы не разрушать твою жизнь.
   - На самом деле, я сделал все это сам. - Герман выдавил из себя кривую улыбку. - С другой стороны, это звучит так, как будто ты думаешь, что есть способ избежать этого.
   - Конечно, есть. - Улыбка Стефани превратилась в ухмылку древесной кошки. - Мы позволим им похитить тебя.
   - Что? - Герман моргнул, глядя на нее.
   - Послушайте, в отличие от предоставления несовершеннолетнему вещества, изменяющего сознание или настроение, похищение является уголовным преступлением класса А. Минимальное наказание составляет десять стандартных лет; максимальное - тридцать. Если при этом будет применено насилие или угроза применения насилия, то в этом случае судья может накинуть еще до пятнадцати стандартных лет. И в глазах закона не имеет значения, было ли похищение успешным или нет, Герман. Все, что им нужно сделать, это предпринять попытку, и мы их поймаем.
   - Но... - начал он, затем замолчал. - Как, по-вашему, все это сработает? - медленно спросил он.
   - Ну, плохая новость в том, что если мы арестуем ее за попытку похищения, правда о бака бакари почти наверняка выплывет наружу. Особенно, если мы арестуем Фрэнка за то, что он подсыпал мне в напиток. И, честно говоря, нам нужно, чтобы это произошло, потому что маловероятно, что бака бакари сразу же признают незаконным, если вообще признают. Поэтому мы должны быть в состоянии предупредить людей о том, что он существует и каковы его последствия. Это в значительной степени самый минимум, Герман.
   Он мрачно кивнул. - Я знаю. И это означает, что мне придется признаться доктору Бонавентуре, прежде чем мы пойдем дальше. Я не могу огорошить ее тем, как это отразится на ЦМИА.
   - Да, не можешь, - согласилась Стефани. - И рассказав ей, ты также, по крайней мере, уменьшишь часть ущерба для себя, когда это тоже станет достоянием общественности. Ты расскажешь своему боссу все, включая то, что ты пытался исправить ситуацию, только для того, чтобы обнаружить, что она вышла из-под контроля, когда Фрэнк вступил в контакт с Орджисон. После этого ты сотрудничал только из-за ее угроз насилием. Что возвращает все это к ней как к главной движущей силе.
   - Это правда. - Плечи Германа поникли, но в его тоне слышалась нотка недоверия. - Я буду выглядеть полным наивным идиотом, но, по крайней мере, не как торговец наркотиками для невинных молодых людей. Что дальше?
   - Далее ты связываешься с доктором Орджисон. Ты дашь ей знать, что признался Бонавентуре, и какой при этом был конечный результат. Затем ты даешь ей понять, что - даже если ты потеряешь свою работу - не заинтересован в том, чтобы принять ее предложение. Вот тогда мы и посмотрим, как они попытаются тебя похитить. Может быть, не сразу, но не более чем через день или около того.
   - А потом?
   - И тогда мы позволим им зайти достаточно далеко, чтобы не было возможности уклониться от обвинения в похищении. В этот момент набрасываемся мы с Карлом.
   - Только вы двое? - Герман выглядел так, словно изо всех сил старался не показаться скептиком, и Стефани усмехнулась.
   - На самом деле, думаю, мы могли бы с этим справиться. Но, как я уже сказала, мы это обсуждали с шефом Шелтоном. Он уполномочил Карла - ну, меня, поскольку Карл не хотел лететь вновь сюда на случай, если Орджисон следит за тобой, - организовать операцию. Мы не можем сфабриковать улики против Орджисон, но мы можем, черт возьми, позволить ей изобличить саму себя. И шеф согласился предоставить рейнджера Леттбриджа и рейнджера Джедрусински в качестве прикрытия. Они будут достаточно близко, чтобы вмешаться, если нам это понадобится. Но мы бы так же быстро убедились, что держим их вне поля зрения, если они нам на самом деле не будут нужны.
   - Понятно. - Облегчение Германа было очевидным, хотя было также ясно, что он далеко не в восторге от всей этой идеи. Стефани не могла винить его за это, но она только сочувственно улыбнулась, откинулась назад и стала ждать.
   Несколько минут он сидел молча, затем кивнул и выпрямился в кресле. - Хорошо, - сказал он. - Давайте сделаем это.
  
   * * *
  
   Стефани была довольна, когда Герман спросил, будет ли Корделия присутствовать при его беседе с Глинис Бонавентура. - Потому что ты можешь подтвердить, что я сказал тебе и Джессике, что сожалею о сделанном мной, прежде чем мне кто-то угрожал.
   Беседа с Глинис была такой же болезненной, как он и боялся, даже по ожиданиям. Как и ожидалось, она чувствовала гнев, предательство и даже вину за то, что ее собственная одержимость открытием, а не развитием, привела к тому, что Герман принял несколько неразумных решений.
   - Я хотела бы верить, что эта твоя смесь - как они ее называют? бака бакари - имела какое-то отношение к тому, что ты вел себя так неразумно. Судя по тому, что ты сказал, это действительно приводит к излишней самоуверенности.
   - Вполне возможно, - признал Герман. - С тех пор как я перестал ее делать, я поймал себя на том, что задаюсь вопросом, как я вообще мог решить, что это отличная идея - сделать ее для кого-то еще, не проверив, есть ли у нее какие-либо долгосрочные кумулятивные эффекты. Я верил в то, во что хотел верить.
   - Что кажется распространенным побочным эффектом, - задумчиво сказала Глинис. - Очень хорошо. Я тебя не уволю. На данный момент этого достаточно. Дай мне время подумать о следующих шагах для ЦМИА.
   Встреча закончилась повторными извинениями и обещаниями хорошего поведения, прежде чем вдумчивая доктор Бонавентура откланялась.
   Когда ее аэрокар превратился в точку на горизонте, Корделия повернулась к Герману. -Теперь переходим к следующей части. Тебе нужно связаться с доктором Орджисон.
   - Правильно! У меня нет хороших причин откладывать, и масса плохих.
   Он набрал вызов, на который был незамедлительно дан ответ. - Доктор Орджисон, это Герман Мэй, но вы же знаете это. Мне жаль. Я немного нервничаю по этому поводу, учитывая то, что вы сказали на нашей последней встрече.
   Было решено, что Герман должен предоставить Лайрик Орджисон любую возможность изобличить себя, но женщина была слишком ловким оператором.
   - Да, я помню нашу встречу. Вы хотите предложить какие-либо изменения? Возможно, повышение зарплаты?
   - Нет, ничего подобного. На самом деле, я... я... я отклоняю ваше предложение. Недавно здесь была доктор Бонавентура, и я почувствовал себя ужасно из-за того, что, по крайней мере, не предупредил ее, поэтому я сказал ей, что у меня было другое предложение о работе. Она, ну, она очень убедительна, и даже после того, как я сказал ей, каким идиотом я был, она сказала мне, что, по ее мнению, ситуация и близко не была такой плохой, какой я ее представлял. Она хочет, чтобы я продолжал работать на нее, хотя, конечно, я больше не буду смешивать грибы, кроме как в контролируемых условиях.
   Последовала долгая пауза, затем Лайрик Орджисон проговорила низким голосом, который был более ужасающим, чем любой крик: - Понятно. Что ж, очень жаль. Я действительно чувствую, что застрять в раскрашенной хижине в джунглях - пустая трата твоих талантов, но это твоя жизнь.
   Что-то в том, как она произнесла эти последние слова, заставило Корделию вздрогнуть. Герман, однако, продолжал, как будто не слышал подразумеваемой угрозы.
   - Спасибо вам за то, что вы настолько внимательны. Надеюсь, вас ждет хорошее возвращение домой.
   - Спасибо.
   Звонок был прерван на этой резкой ноте. Корделия встала.
   - Как бы мне ни было неприятно это делать, я должна убираться отсюда. Мы почти уверены, что они не оставили никаких собственных камер, чтобы следить за тобой, но мы не можем быть абсолютно уверены в этом. Поэтому нам нужно, чтобы все выглядело как можно более нормально. Но не волнуйся! Мы будем наблюдать через наши камеры, и кто-то всегда будет рядом. А Мак и Зак были довольно непреклонны. Они планируют переночевать здесь.
   - Мне неприятно думать, что с одним из них что-то может случиться, - сказал Герман с огорченным выражением лица.
   - Чем меньше изменений в нашем распорядке, тем меньше вероятность того, что Орджисон и ее головорезы что-то заподозрят. Не волнуйся. - Голос Корделии звучал уверенно. - У нас все под контролем.
   Но когда Корделия позже связалась со Стефани, ее первыми словами были: - Надеюсь, у нас все под контролем, Стеф. Если мы этого не сделаем, все может стать серьезно запутанным.
  
   * * *
  
   Мальчики Кемперы не только настояли на продолжении своих ночных бдений с Германом, они также настояли на том, чтобы использовать свой дом в качестве базы для наблюдения за попыткой похищения.
   - У нас достаточно хозяйственных построек, чтобы аэрокары можно было припарковать под укрытием, - сказал Мак, - а туннели гарантируют, что случайный наблюдатель не заметит, что здесь тусуются лишние люди.
   Подземные туннели были обычным явлением на Сфинксе, где сильные снегопады в течение почти шестнадцати стандартных месяцев зимы сделали их логичным решением для перемещений между зданиями. Все были благодарны Маку за предложение, так как вид замаскированного в лесу аэрокара мог вызвать подозрения. Следующим заданием было назначить смены для наблюдения за Мистером Эком во время ожидания того, что Андерс назвал операцией "Спасти Германа от паразитов".
   Они были совершенно уверены, что банда Орджисон не нападет на Германа ни сегодня, ни даже в ближайшие несколько дней. Теперь, когда он им отказал, им больше не нужно было поддерживать видимость трехдневного ограничения по времени, и он, вероятно, был осторожен, по крайней мере, в течение следующего небольшого промежутка времени. И они хотели бы, чтобы между предложением о работе, о котором, как они знали, знала Корделия, и исчезновением Германа прошло какое-то время, потому что они не хотели, чтобы кто-то задавался вопросом, сделали ли они ему предложение, от которого он не мог отказаться. Расследование Карла установило, что у "Присциллы" был собственный шаттл, способный летать в атмосфере, что означало, что им даже не пришлось бы тайно проводить его через охрану в порту, предполагая, что экипаж "Присциллы" был готов совершить несанкционированную посадку, чтобы забрать их. И, вероятно, так оно и было бы, учитывая, в какой малой степени небо Сфинкса было охвачено радарным наблюдением.
   Тем не менее, как сказал Карл, - Мы должны продолжать наблюдать, начиная прямо сейчас. Мы бы чувствовали себя полными придурками, если бы они схватили его раньше.
   У Андерса не было ничего, что могло бы удержать его в Явата-Кроссинг, поэтому он присоединился к Корделии и ребятам Кемперам, следящим за данными. Они репетировали до тех пор, пока не научились отправлять кого-нибудь к Мистеру Эку в течение всего нескольких минут, и шеф Шелтон изменил назначение патрульных, чтобы переместить Фрэнка Леттбриджа и Эйнсли Джедрусински поближе к усадьбе Кемперов. Ни один из них не мог просто отказаться от своих обычных обязанностей, но они были бы доступны в качестве более мощного подкрепления быстрого реагирования, если бы были необходимы, хотя все надеялись, что два старших рейнджера не понадобятся.
   За исключением Карла, который более или менее разбил лагерь у Кемперов, все остальные продолжали заниматься своими обычными делами. Маловероятно, что Орджисон будет настолько беспокоиться о кучке "детей", чтобы присматривать за ними, но никто не хотел рисковать.
   Несмотря на их тщательно продуманные планы, Стефани становилась все более раздражительной по мере того, как дни проходили незаметно, а Орджисон не предпринимала никаких действий. Одно дело верить, что ты правильно рассчитала шансы. Другое дело, когда безопасность кого-то другого - может быть, даже его жизнь - зависит от сделанного тобой выбора.
   Вот почему я хочу быть рейнджером, а не идти в армию. Моя жизнь превратится в пушистых кроликов. Наш друг гексапума. Круговорот жизни. Вся эта милая нежная натура, красная от зубов и когтей.
  
   * * *
  
   У Стефани зажужжал унилинк. Она посмотрела на него и нажала на значок "ПРИНЯТЬ", как только увидела, что это Карл.
   - Да? - сказала она немного резко. Восемь долгих дней Сфинкса пролетели незаметно, и вообще ничего не произошло.
   - Эй, Стеф! Шеф полиции Чачкова говорит, что доктор Орджисон и ее друзья-головорезы только что выписались из своего отеля в Явата-Кроссинг. Так что если они собираются что-то попробовать, то это будет сегодня.
   - Мне лучше пойти туда! - воскликнула она.
   - Не паникуй. Зак сейчас летит за тобой. У тебя будет достаточно времени, чтобы вернуться сюда с ним, прежде чем они смогут пролететь весь путь от Явата-Кроссинг, чтобы схватить Германа.
   - Отлично! А Фрэнк и Эйнсли?
   - Они будут ждать на земле прямо по соседству. Официальная история такова, что они осматривают заброшенную плотину рядом с псевдобобрами, где чуть не съели Корди. Они могут прибыть оттуда к Мистеру Эку менее чем за семь минут, если нам понадобится вызвать их.
   - Прекрасно! - сказала Стефани с внезапным приливом восторга и облегчения. Беспокоиться об одном из своих планов - это одно; как только у нее действительно появился шанс привести его в действие...
  
   * * *
  
   Стефани ждала, притаившись в укрытии, откуда ей был хорошо виден общественный паркинг Мистера Эка. Зак Кемпер прикрывал участок с другой стороны. Мак Кемпер был где-то сзади, где стоял упаковщик компоста, так как там было достаточно открытого места, чтобы поставить транспортное средство. Корделия, Джессика и Андерс расположились по периметру. Четыре древесных кота находились под пологом леса, затаившись.
   Ноузи на месте не было, но он просматривал все записи с камер слежения, поэтому мог заранее предупредить их о любом приближающемся транспортном средстве. В то же время он делал видеозаписи, и благодаря усилиям шефа Шелтона эти записи были бы приемлемы в суде, если бы до этого дошло.
   Стефани чувствовала настороженность Львиного Сердца и была рада. Из всех древесных котов у него был наибольший опыт общения с опасными людьми, он помог ей с браконьером Теннесси Болджео и, что более важно, с грабителями на Мантикоре.
   Но что, если начнется стрельба? Сколько других "кошек" на самом деле побывали там, где было нечто большее, чем стрельба по мишеням? Атос был там, когда появились мальчики Кемперы, чтобы помочь Корделии, когда на нее напали псевдоласки, но, по всем сообщениям, к тому времени он был в очень плохой форме. Возможно, он не установил связи между оружием и результатом. Но, может быть, они еще не поняли, что оружие опасно не только для людей? Может быть, они просто думают, что огнестрельного оружия стоит избегать, потому что оно производит так много шума. Мы подозреваем, что древесные коты могут общаться друг с другом, но могут ли они поделиться чем-то таким абстрактным, как "громкий шум здесь связан с разбрызганной целью там"?
   Все, что я могу сделать, это надеяться, что все пройдет просто отлично. Я могу надеяться, что никакой стрельбы не будет, что я просто слишком сильно волнуюсь. Сосредоточься на этом моменте, Стеф. Не отвлекайтесь на "может быть". Она осмотрела область в поле своего зрения, избегая желания отвлекаться на свой унилинк. Она должна была доверять своим союзникам, а Ноузи показал себя очень надежным. Как и было условлено, Герман сегодня работал снаружи, стараясь не отклоняться от того места, где его действия фиксировали бы одна или несколько камер наблюдения.
   В данный момент он переворачивал почву на новой грядке. Тачка, наполненная грибным компостом, стояла в стороне, ожидая, когда ее высыплют, а в тенистом месте сбоку была установлена тарелка с травами. Если для Стефани действия Германа выглядели заученными, как у актера-любителя, выполняющего деловую работу на сцене в начале пьесы, она не особо волновалась. Герман был не самым уравновешенным человеком. Ну, конечно, за исключением тех случаев, когда он говорил о грибах и их культивировании. Тогда он был совсем другим человеком.
   И думать, что он выглядит неловко, - это, вероятно, просто мое воображение. Я не могу поверить, что с тех пор, как я проверяла в последний раз, прошло всего пять минут. Я могла бы поклясться, что прошло по меньшей мере полчаса.
   В животе у нее заурчало, и она вытащила батончик гранолы из кармана и медленно отодвинула часть упаковки. Она все еще жевала свой первый кусочек, когда в наушнике зазвучал голос Ноузи.
   - Большой, невзрачный аэрофургон, прибывает с севера.
   Стефани откусила еще кусочек, затем накрыла упаковкой оставшуюся часть батончика и сунула его обратно в карман. Через мгновение она услышала, а затем увидела воздушный фургон. Это была коммерческая модель, подобная сотням, которые каждый день использовались на Сфинксе для рутинных поставок. Однако от Германа они знали, что он не ожидал никаких поставок в этот день.
   Воздушный фургон медленно кружил над головой. Возможно, он просто искал, где бы приземлиться, но Стефани готова была поспорить на свой правый глаз, что он следил за тем, чтобы поблизости не было других транспортных средств. Патрульная машина Карла была припаркована в сарае Кемперов, так что она не беспокоилась об этом. И все же, несмотря на то, что она знала, что она - и остальная часть их команды - невидимы сверху, Стефани чувствовала себя гексапумой, брошенной посреди снежного поля.
   Она дышала глубоко, медленно, вспоминая годы занятий по жизни в лесу и выслеживанию. Движущаяся цель гораздо более заметна, чем неподвижная, поэтому, как бы ей ни хотелось выглянуть и посмотреть, где находится воздушный фургон, она ограничилась тем, что взглянула на изображение карты на своем унилинке. Сделав несколько кругов, яркая точка, указывающая на транспортное средство, начала снижаться, в конце концов с видимой невинностью опустившись на поле для парковки общественного транспорта, недалеко от того места, где пряталась Стефани.
   Для их плана было крайне важно, чтобы Герман действительно был похищен, поэтому, как бы ей ни хотелось выйти из укрытия, Стефани застыла на месте. Она надеялась, что кошки не бросились бы на выручку Герману, как Атос в ту памятную ночь. Это, безусловно, было рискованно, но люди решили довериться способности кошек читать настроение своих товарищей по связи и надеяться, что они поймут, что игра была "Прятаться", а не "Найти и уничтожить".
   Двери аэрофургона распахнулись, и появились доктор Орджисон и трое ее приспешников.
   "На этот раз никакого Фрэнка", - подумала Стефани. - "Это хорошо. Если они не привели местного свидетеля, то, вероятно, не шутят."
   Согласно плану, Герман направился к стоянке, как и сделал бы, если бы случайно услышал о каком-нибудь новоприбывшем. Однако, также по плану, он оставался вне легкой досягаемости.
   - Доктор Орджисон! Я вас не ожидал.
   - Я знаю, - губы Лайрик Орджисон сложились в яркую, совершенно акулью улыбку. - Но мы возвращаемся на Мантикору этим вечером, поэтому я подумала, что дам тебе последний шанс пойти с нами.
   Герман покачал головой. - Простите. На самом деле, нет. Может быть, как-нибудь в другой раз, но я действительно не мог оставить доктора Бонавентуру без предупреждения. Действительно, теперь, когда я все обдумал, я действительно не мог оставить свою работу. Здесь действительно слишком большой потенциал.
   "Слишком много "действительно", - подумала Стефани, - "но у Германа все хорошо. Вполне разумно, что он будет нервничать. Теперь посмотрим, что они будут делать в случае категорического отказа".
   - Разве мы не можем даже поговорить об этом? - спросила доктор Орджисон разумным тоном. - Я принесла корзину с закусками из того очаровательного кафе "Ред-Леттер" в Твин-Форкс. Мы можем поболтать за чаем с кексами.
   Герман колебался. Стефани подумала, что он собирается отказаться. Затем он заставил себя улыбнуться.
   - Это очень любезно с вашей стороны, - сказал Герман, прислоняя к ближайшему дереву аккуратную маленькую лопатку, которой он пользовался. - Я могу сделать паузу достаточно надолго, чтобы выпить чашечку чая, но только из вежливости, потому что мы с вами работаем в одной области. Кто знает? Возможно, мы захотим работать вместе в будущем. В настоящее время я просто не заинтересован в новой работе.
   Очень красиво сказано и прямо там, где жучок запишет это. Хорошо... Как далеко они зайдут?
   Недалеко от парковочного поля стоял длинный узкий стол со скамейками вдоль него. Герман подбежал к нему, передвинув несколько ведер и набор инструментов и освобождая достаточно большое пространство, чтобы можно было разместиться впятером. Лайрик Орджисон подошла, чтобы присоединиться к нему, взяла метлу с короткой ручкой и смахнула грязь со скамеек.
   - Это должно сработать просто отлично. Виллински? Принесешь корзину с закусками из багажника фургона?
   Когда Стефани увидела ассортимент огромных кексов с начинкой, разложенных для каждого на выбор, ее предательский желудок напомнил ей, что два кусочка батончика гранолы - это немного для растущей девочки с модой Мейердала. Она задумалась, сможет ли она незаметно откусить кусочек от своего батончика гранолы, но, вспомнив, что движение - это то, что выдает того, кто прячется, она сдержалась.
   - Чай? Сахар? Молоко? - Лайрик выступила в роли хозяйки, раздавая по кругу одноразовые чашки и тарелки.
   Герман решил не подслащивать и не добавлять молоко в свой чай и выбрал кекс наугад. Доктор Орджисон подсластила и добавила молока в свой чай, затем взяла булочку того же сорта, что и выбранная Германом. Последующий разговор был о том, чего можно было бы ожидать. Лайрик должна быть убедительной. Герман твердо придерживался своего решения не соглашаться на предложенную работу. Вскоре, однако, он начал запинаться в своих словах. Улыбка Лайрик стала шире, но она ничего не сказала, пока Герман не склонился вперед, чуть не ударившись головой о стол.
   - Превосходно! Если у Германа и были какие-то подозрения, я не думаю, что он ожидал, что нокаутирующие капли могут быть введены контактным путем в его чашку. Квеск и Андервуд, поднимите его - осторожно, заметьте - и занесите в фургон. Я собираюсь посмотреть, не открыта ли какая-нибудь из дверей, чтобы зайти на один из компьютеров. Люди могут так небрежно относиться к защите данных, когда работают в одиночку. Я не больше чем на минуту.
   Однако она обнаружила, что все двери заперты, и, пожав плечами "о, хорошо", направилась к парковке. Виллински ждал со стороны водителя, пока Квеск и Андервуд грузили Германа в заднюю часть фургона.
   Как только Герман оказался в фургоне, и не могло быть никаких сомнений в том, что его забирают с места происшествия, Зак вышел вперед, как будто он только что спускался по тропе от дома Кемперов. Стефани присоединилась к нему, отставая на несколько шагов, как будто они были вместе.
   - Куда вы везете Германа? - спросил Зак, его тон был резким и обвиняющим. Он держал свой дробовик с небрежным комфортом. Даже однодневные туристы на Сфинксе обычно были вооружены.
   На краткий, решающий момент Лайрик вытаращила глаза. В этот момент Виллински отреагировал слишком остро.
   - Что за черт? - сказал он, и в одной мускулистой руке его появилось большое огнестрельное оружие. Доктор Орджисон соображала быстро. Стефани должна была отдать ей должное за это.
   - Мы ели прощальные закуски, - сказала она, - когда внезапно Герман потерял сознание. Мы везем его в Твин-Форкс к врачу.
   Но с таким же успехом она могла бы поберечь дыхание. То, что Виллински вытащил свое огнестрельное оружие, заставило Квеска и Андервуда сделать то же самое. Они вряд ли выглядели как прощальная вечеринка. Вместо этого они выглядели именно так, как они и были - оплачиваемыми мускулами-головорезами.
   Стефани, стоявшая позади Зака и частично прикрытая его телом, вытащила свой собственный пистолет и сняла его с предохранителя, хотя и старалась держать его вне поля зрения. Они надеялись, что тот факт, что все они были вооружены, удержит бандитов от угрозы реального насилия, пока Карл не займет позицию, но, похоже, в конце концов, из этого ничего не вышло.
   Мак, спускавшийся по тропинке с другого конца комплекса вместе с Корделией, Джессикой и Андерсом, сделал все возможное, чтобы разрядить обстановку.
   - Нет проблем. Джессика - опытный врач скорой помощи, - сказал он, слегка преувеличивая полномочия Джессики. - Дайте ей взглянуть на Германа, затем она сможет провести телеконференцию непосредственно с больницей в Твин-Форкс.
   Доктор Орджисон могла бы исправить ситуацию, но ее приспешники, видя, что их шанс покинуть планету, несомненно, исчез бы, как только в организме Германа будут обнаружены нокаутирующие препараты, отреагировали.
   - Бросьте оружие! - крикнул Виллински, направляя пистолет на Корделию. Квеск направил свое оружие на Стефани, Андервуд - на Зака. Группа Стефани была вооружена, и она сомневалась, что головорезы Орджисон имели хоть малейшее представление о решимости - или меткости - "детей", которым они угрожали. Она была холодно уверена, что вместе с друзьями сможет справиться с ними, но никто из остальных не был сотрудником закона. Даже она была всего лишь рейнджером на "испытательном сроке", и вероятность того, что один из них пострадает, если начнется стрельба, была слишком велика. Кроме того, у нас есть подкрепление.
   - Хорошо, - сказала она. - Мы кладем оружие.
   Она наклонилась и осторожно положила пистолет на землю. (Как объяснил ей Фрэнк Леттбридж, когда учил ее технике безопасности с оружием: "Только идиоты в действительно плохих голодрамах на самом деле бросают заряженное оружие. Слишком велика вероятность случайного разряда!") Минуту спустя остальные последовали ее примеру, и она снова выпрямилась.
   Она знала, что Карл обходил группу Орджисон сзади, а Фрэнк и Эйнсли взлетели в воздух - хотя они все еще были незаметны - в тот момент, когда Герман неожиданно почти упал на стол. Ситуация была под контролем, что бы ни думали головорезы. Все, что им нужно было сделать, это задержаться еще на минуту или две, и... Но рычание неприкрытой ярости разорвало внезапную тишину, и призрак в сером и кремовом цветах слетел с ветвей дерева, ударился о крышу фургона и быстрее, чем мог уследить взгляд, прыгнул туда, где Виллински наставил пистолет на Корделию.

20

  
  
   Старый, опытный, Оживший Камень был похож на котенка, чьи глаза только что открылись, когда он пытался понять действия Формирующей Жизнь и ее друзей. Сначала они с большой осторожностью отправились в Богатую Грунтовую рощу, но они не разговаривали с Плесенью. Вместо этого они преследовали его, занимая позиции, на которых они были хорошо скрыты, даже сверху. Из этого он сделал вывод, что они прятались не только от Плесени.
   Очень хорошо, он понимал, что они скрываются, даже если не понимал, почему они прятались, и почему так долго сохраняли бдительность. Он хотел бы спросить Лазающего Быстро или кого-нибудь из народа, на случай, если это была какая-то игра, в которую двуногие обычно играли. Однако, пока ментальное сияние Формирующей Жизнь оставалось таким, каким оно было: сосредоточенным, немного нервным, но не испуганным, Оживший Камень был доволен тем, что ждал, наблюдал и учился.
   Когда прилетела большая летающая тварь и извергла неприятного двуногого, с которым он столкнулся той ночью возле кучи грязи, Оживший Камень понял: двуногие Формирующей Жизнь преследовали этих других, очень неприятных двуногих. Он напрягся, готовый присоединиться к охоте, когда придет момент.
   Но даже после того, как добыча прибыла, не было ни выпрыгивания, ни нападения. Несмотря на то, что мыслесвет Лазающего Быстро оставался спокойным, Оживший Камень мог сказать, что Остроглазый и Любитель Растений больше полагались на то, что им говорил Лазающий Быстро, чем на то, что они понимали о развивающейся ситуации. Это не совсем успокоило Ожившего Камня. Он любил Лазающего Быстро. За эти долгие дни, в течение которых они стали друзьями, он научился ценить здравые суждения и дальновидность разведчика. Тем не менее, Оживший Камень не мог избавиться от воспоминаний о талантливом молодом разведчике, которого, несмотря на его вызывающее восхищение мастерство, часто ругали за неоправданный риск.
   Оживший Камень знал, на чем лежит его ответственность, и сосредоточился на Формирующей Жизнь, ожидая любого знака, каким бы незначительным он ни был, что она нуждается в нем. Он ощутил странную смесь возбуждения и страха в ее сознании - сияние испортилось, превратившись в напряженное осознание, а затем в тревогу. Когда Плесень упал вперед, его разум был затуманен чем-то иным, кроме естественного сна, Оживший Камень почувствовал, как мыслесвет Формирующей Жизнь снова изменился, яркий от готовности что-то сделать, даже когда она оставалась на своем месте.
   Только когда пара охотящихся двуногих подняла Плесень и понесла его к большой летающей твари, Формирующая Жизнь незаметно вышла из укрытия. Она застыла на месте, когда Низкая, лидер вражеской банды, прошлась по строениям гнезда Плесени, гремя отверстиями и раздраженно фыркая, когда ни одно из них не поддалось ей. Когда Низкая двинулась, чтобы присоединиться к своей группе рядом с летающей тварью, Формирующая Жизнь снова начала выходить вперед, присоединившись к нескольким другим членам своего клана, когда они быстро - хотя и с опозданием, согласно взглядам Ожившего Камня - направились туда, где Плесень был упакован в летающую тварь.
   Но поскольку Формирующая Жизнь не позвала его, а остальные три из народа сохранили свои позиции в ветвях, Оживший Камень также остался на месте. Потом случилось это. После обмена ругательствами между Низкой и Чинящим Вещи мыслесвет самого большого и подлого из последователей Низкой - Пинающего - наполнился опасной смесью ярости и паники. Пинающий взревел, и внезапно в его руке появился громовая штука. Это была не самая большая громовая штука, которую видел Оживший Камень, но он видел, как гораздо меньшие предметы такого рода превращали тренировочные мишени в щепки.
   На крик своего стадного быка двое других самцов появились снова, держа в руках громовые штуки. Это было плохо, но еще хуже стало, когда Пинающий указал своей громовой штукой на Формирующую Жизнь. Хотя она сохраняла внешнее спокойствие, абсолютный ужас ее прорвался через их связь, и она упала на землю в мольбе. Сердце Ожившего Камня достаточно натерпелось. Он потерял Золотоглазую, и этот неистовый двуногий бык угрожал той, кто вернул ему душу.
   С пронзительным криком ярости Оживший Камень спрыгнул со своего древесного насеста на плоскую вершину летающей штуковины. Оттуда он оттолкнулся так, что смог врезаться в громовую штуку в руке Пинающего, сбив ее со стартового положения. Затем, своими настоящими руками, Оживший Камень ухватился за плечи Пинающего, уравновешивая себя своими настоящими ногами и хвостом. Даже в этот момент крайнего страха за свою возлюбленную Оживший Камень сумел втянуть свои когти, кроме самых их кончиков, хотя ему очень хотелось загрести руками и настоящими ногами, выпотрошив свою добычу. Вместо этого он вытянул когти ровно настолько, чтобы обеспечить свою хватку. Затем он ухватился руками-ногами за обнаженную кожу руки, в которой Пинающий держал громовую штуку, слишком хорошо зная, что, хотя он оттолкнул ее грозную пасть от Формирующей Жизнь, она может теперь быть прижата к его собственному животу.
   Оживший Камень выкрикнул яростное предупреждение прямо в незащищенное, лишенное шерсти лицо двуногого, заставив Пинающего на мгновение ослабить хватку на громовой штуке. В этот момент Оживший Камень вырвал эту штуку из хватки Пинающего. Когда та с грохотом упала на землю, агрессия в мыслесвете Пинающего превратилась в чистейший страх. С Ожившим Камнем, все еще цепляющимся за его плечо, он начал, спотыкаясь, отходить от Формирующей Жизнь, возможно, чтобы найти убежище в похожем на пещеру нутре летающей штуковины.
   Оживший Камень решил, что это будет прекрасно. По руке Пинающего текла кровь. Если бы он был чем-то похож на большинство двуногих, он бы захотел остановить кровотечение, прежде чем делать что-либо еще. Удовлетворенный, Оживший Камень ослабил хватку, затем отпрыгнул назад, чтобы присесть перед Формирующей Жизнь, шипя и плюясь, предупреждая. Он хорошо знал, что находится в опасности, поскольку видел, как громовые штуки сеяли разрушения издалека, но он сохранял оборонительную позицию и наблюдал за бурлящими взаимодействиями двуногих и народа.
   До сих пор ни один из многочисленных громовержцев не взревел. Единственная кровь, которую он почувствовал, была кровь Пинающего. Двуногие издавали множество разнообразных звуков изо рта, часть которых, как подозревал Оживший Камень, имела значение для двуногих, многие другие - нечленораздельные звуки ярости, страха и угрозы, которые, казалось, были одинаковыми, независимо от того, какое существо их издавало.
   Затем в смеси появился новый звук. Звуки изо рта - исходящие от Решительного Защитника, понял он, распознав мыслесвет другого двуногого. Низкая и ее оставшиеся двуногие поникли и обвисли, как только что проросшие растения под сильнейшим летним зноем солнца, и Оживший Камень услышал еще больше звуков изо рта Решительного Защитника. На мгновение ничего не произошло, но затем члены группы Низкой - включая все еще шумящего Пинающего, который выполз из летающей штуки, чтобы присоединиться к своему клану, - сложили свои громовые штуки и упали на землю лицом вниз, раскинув конечности, их тела предлагали сдаваться на языке, который мог бы понять даже тот, у кого нет разума.
   Страх в мыслесвете Формирующей Жизнь усилился, когда Оживший Камень атаковал Пинающего - страх за Ожившего Камня, гораздо более острый, чем то, что она чувствовала по отношению к себе. Теперь это угасло, и ее мыслесвет приобрел вкус удовлетворения, даже счастья. Она присела на корточки и погладила Ожившего Камня, издавая множество звуков изо рта, включая "Атос", звук, который она чаще всего адресовала ему. Оживший Камень долго задавался вопросом, может ли этот звук означать "Иди сюда" или "У меня есть еда", но он начинал подозревать, что для нее это было его имя.
   "Я Оживший Камень", - подумал он, глядя на нее, хотя даже если бы он обладал мыслеречью, она бы не смогла понять. <И ты придала форму моей жизни.>
  
   * * *
  
   Если Корделия испугалась, когда Виллински направил на нее пистолет, она была в абсолютном ужасе, когда Атос выпрыгнул из-за деревьев и напал на бандита. Если древесные коты начнут атаковать группой, Корделия не сомневалась, что доктор Орджисон обратит это в свою пользу. Но хотя Атос мог быть ужасно опасен - о чем никогда бы не вспомнили десятки псевдоласок, - он проявлял удивительную сдержанность. Когда Виллински выронил пистолет и попятился в аэрокар, с него только капала кровь, и он не был выпотрошенным телом с разорванным лицом, что для Атоса было бы гораздо проще, чем просто разоружить его.
   Как будто движение Атоса послужило сигналом, три других древесных кота упали сверху, каждый с глухим стуком ударился о крышу воздушного фургона, а затем пригнулся для атаки. Однако в этот критический момент Карл Зивоник, держа дробовик наготове, вышел из-за деревьев на краю посадочной площадки позади Орджисон и ее людей.
   - Не двигаться! - голос Карла всегда был глубоким; на этот раз, исходя от него, это прозвучало жестко, властно, чего Корделия и представить себе не могла, и головы двух все еще вооруженных головорезов повернулись в его сторону. Они бросили один взгляд на дуло этого невозмутимого дробовика и замерли.
   - Лесная служба Сфинкса, - официально представился Карл, как того требовал закон, хотя он знал, что они узнали его униформу. - Опустить оружие! Затем лицом вниз на землю.
   Они заколебались, и дуло дробовика поднялось на сантиметр или два.
   - Немедленно, - решительно сказал он, и внезапно они смогли двигаться достаточно быстро.
   - О, слава богу, ты здесь, рейнджер! - начала Орджисон. - Мои партнеры...
   - "На землю" относится и к вам, мэм, - сказал Карл тем же ровным тоном. Она посмотрела на него еще мгновение, но что-то в его взгляде подсказало ей не спорить. Она встала на колени, затем опустилась лицом вниз.
   - Хорошо, - сказал Карл и посмотрел на Стефани. - Сначала о главном. Рейнджер Харрингтон с испытательным сроком?
   - Да, сэр!
   - Кажется, вокруг валяется ужасно много оружия. Давайте его соберем. Вот здесь, позади меня, похоже, хорошее место, чтобы сложить его.
   - Да, сэр! - сказала Стефани так официально, как только могла.
   Она собрала все огнестрельное оружие, начав с того, что достала и убрала в кобуру свой собственный пистолет, стараясь не попадать между Орджисон или кем-либо из ее людей и дулом дробовика Карла. К тому времени, как она закончила, их набралась целая охапка, и она сложила их позади Карла.
   - Теперь ты, с поврежденной рукой, - сказал Карл. - Насколько это плохо?
   Виллински протянул руку, с которой текла кровь.
   - Я видел и похуже. - Карл казался удивительно равнодушным, отметила Корделия, но он посмотрел на Джессику. - Мисс Ферисс, не могли бы вы, пожалуйста, взглянуть на руку этого человека. И, - он перевел очень холодные карие глаза обратно на Виллински, - я советую вам быть очень, очень сговорчивым, когда она это сделает.
   - Но...
   - Если хотите, можем сначала надеть на вас наручники, - холодно сказал Карл, и Виллински, казалось, поник внутри собственной кожи. Он кивнул, и Карл мотнул головой в сторону Стефани. - Харрингтон, не спускайте с него глаз.
   - Да, сэр. - Стефани снова вытащила пистолет, стараясь держать его дуло направленным в землю, но наготове на тот маловероятный случай, если Виллински попытается сделать что-то - или, по крайней мере, что-то еще - глупое.
   - Теперь, - Карл снова обратил свое внимание на Орджисон, в то время как Джессика наклонилась над Виллински и начала накладывать давящую повязку на его поврежденную руку.
   - Вы что-то говорили?
   - Могу я, по крайней мере, сначала встать? - спросила она.
   - Вы можете. Остальные трое, оставайтесь на своих местах. - Орджисон встала, отряхивая листья и гравий со своей юбки.
   - Рейнджер, здесь произошло ужасное недоразумение! Я знаю, как это, должно быть, выглядело, но на меня и моих коллег только что напало... это злобное существо! - она указала искусно дрожащей рукой на Атоса. - Тогда все его друзья просто набросились на нас! - Она поднесла указательный палец к кровоточащей руке Виллински. - Вы можете видеть, что сделал первый. Мы всего лишь пытались защитить себя.
   "Кем бы еще она ни была", - подумала Стефани, - "Лайрик Орджисон явно быстро соображает. Судя по легендам, это было не так уж и плохо. К сожалению, это не работает".
   - Понимаю, - сказал Карл. - И зачем им это делать? Если уж на то пошло, как получилось, что вы оказались здесь, чтобы они это сделали?
   - Мы пришли повидаться с коллегой перед тем, как покинуть планету. Он упал. Мы везли его в больницу, когда эти молодые люди - я уверена, из лучших побуждений - бросили нам вызов. Затем этот злобный зверь, похожий на дикого кота, но, должно быть, страдающий чесоткой, или бешеный, или что-то в этом роде, напал на моего помощника. - Она махнула рукой в сторону Виллински. - А потом появились другие, спрыгивающие с деревьев. Слава богу, вы вовремя оказались здесь!
   - Так это ваша история?
   - Ну, конечно, это так! - в голосе Орджисон звучало возмущение. - Это правда!
   - Нет, - сказал Карл, когда все они услышали звук приближающегося аэрокара, - это не так. К несчастью для вас, мы также можем доказать, что это не так.
   Орджисон закрыла рот с почти слышимым щелчком, и выражение ее лица изменилось, когда рядом с ее фургоном приземлилась патрульная машина лесной службы. Колпак откинулся, и Фрэнк Леттбридж спустился вниз, перекинул сумку с оборудованием ЛСС через плечо и неторопливо пересек пространство, чтобы встать рядом с Карлом.
   - Похоже, у тебя здесь все под контролем, Карл, - сказал он.
   - Не знаю, почему вы говорите что-то подобное! - сказала Орджисон. - Этот молодой человек явно не понимает, что здесь на самом деле происходит, рейнджер?
   - Леттбридж, - сказал Фрэнк дружелюбным тоном. - И я должен сказать вам, что не помню, когда Карл в последний раз неправильно истолковал ситуацию. Если, конечно, вы не настолько глупы, чтобы думать, что я просто случайно оказался по соседству и не смотрел прямо у себя трансляцию с этой камеры, - он указал на скрытую камеру, - когда все это произошло?
   Челюсти Орджисон сжались, а Леттбридж фыркнул от удовольствия, затем полез в сумку, достал пригоршню наручников и протянул их Стефани.
   - Поскольку вы двое, похоже, хорошо контролируете ситуацию, стажер Харрингтон, почему бы вам не оказать честь? И если вы закончили с мистером Виллински, не так ли? - мисс Ферисс, - Фрэнк тонко улыбнулся Виллински, когда другой мужчина понял, что Фрэнк точно знает, кто он такой, - почему бы вам не проверить мистера Мэя. Обязательно проверьте его жизненные показатели, и, возможно, вам захочется взять пару образцов крови. Я уверен, что лаборатория в Явата-Кроссинг захочет посмотреть, есть ли в его крови что-нибудь, что могло бы объяснить его внезапный, необъяснимый обморок.
   Губы Стефани скривились от удовольствия, когда она потянула руки Виллински за спину и защелкнула первую пару наручников. Она перешла к его приятелям-головорезам, прежде чем приблизиться к Орджисон, и, когда наручники защелкнулись на запястьях старшей женщины, выражение ее лица заставило бы свернуться парное молоко.
   - Лайрик Орджисон, - сказал затем Карл, наконец-то опуская дробовик и ставя его на предохранитель, - вы и ваши "сообщники" арестованы.
   - По какому обвинению? - потребовала Орджисон. - За то, что мы защищались от ваших маленьких кровожадных созданий?! Любой судья будет смеяться над этим еще до суда!
   - Нет, на данный момент мы остановимся на попытке похищения, преступном нападении и уголовном принуждении. Конечно, позже может быть больше.
   - Нападение? - Орджисон впилась в него взглядом. - Единственным человеком, на которого здесь напали, был мистер Виллински, клянусь этим злобным древесным котом!
   - О, нет. - Карл покачал головой с тонкой, как нож, улыбкой. - Я говорю об официальной жалобе, которую мистер Хосе Джонс подал в Лесную службу и полицию Твин-Форкс три дня назад. О, и том самом заявлении, которое мистер Мэй подал на прошлой неделе.
   - Что... о чем вы говорите? - голос Орджисон звучал значительно менее уверенно.
   - Я думаю, вы прекрасно знаете, о чем я говорю, доктор Орджисон. И прежде чем вы укажете, что не было никаких свидетелей ваших реальных угроз мистеру Мэю в ту ночь, когда Кемперы и их друзья застали вас врасплох, вы, возможно, захотите переосмыслить это. Фрэнк Камара был здесь, и я не думаю, что он действительно предан вам. У нас есть видео, как он подсыпает эйфорик в напиток несовершеннолетней, что, возможно, было по вашему заказу, а может и нет, в рамках вашей программы тестирования на наркотики. В любом случае, я уверен, что он будет рад дать показания против вас, если прокурор города Явата-Кроссинг сочтет, что это того стоит.
   На этот раз Орджисон только уставилась на него, и он снова улыбнулся, затем махнул в сторону патрульной машины Леттбриджа.
   - Думаешь, у тебя хватит места для них всех на заднем сиденье, Фрэнк? Или мне лучше забрать свою машину из сарая?

21

  
  
   - Вижу свободное место вон там, - сказала Корделия Заку, который направил старенький аэрокар Кемперов в указанном направлении.
   - Ух ты! Здесь, должно быть, половина населения Сфинкса. Я знал, что Харрингтоны любят устраивать большие вечеринки, но это потрясающе.
   Зак, который был за рулем, потому что Мак ехал с Брэдом, после того, как они подхватили Дану и ее кавалера, рассмеялся. Корделия могла сказать, что он чувствовал себя очень взрослым, когда его мать ехала впереди, а две сестры сидели сзади.
   - Ну, это не просто вечеринка по случаю дня рождения. Или прощальная вечеринка, тоже. У нас есть немало других поводов для празднования, - сказала Данетт Шардт-Кордова, и Корделия кивнула. Королевский прокурор предъявил официальные обвинения Орджисон и ее бандитам два дня назад, и слухи о бака бакари быстро распространялись по Сфинксу. Никто не знал, будет ли это регулироваться - или как, - но, по крайней мере, все знали, что сейчас это существует.
   - Интересно, будет ли здесь Надя, - сказала Натали. - Она написала, что вся ее семья была приглашена на вечеринку, но не была уверена, что сама получит приглашение.
   - Карл сказал, что он привезет всю свою семью, - сказала Корделия, - и я думаю, что Надя была в списке. Как ты относишься к тому, чтобы увидеться с ней?
   - Лучше, - сказала Натали, - теперь, когда она не ожидает, что я притворюсь, будто не замечаю, как она исчезает. В ней есть многое, что может нравиться.
   - Зивоники - хорошая семья, - призналась Корделия. Остальные свои мысли она оставила при себе. Она вроде как надеялась, что Карл предложит им пойти на вечеринку вместе. Она задавалась вопросом, планирует ли он пригласить ее, но затем вечеринка по случаю шестнадцатилетия Стефани превратилась в "Вечеринку по случаю дня рождения плюс прощальная вечеринка для Андерса", и все ставки пропали.
   Несмотря на то, что Харрингтоны выделили большой луг для парковки, они попросили людей по возможности группироваться, потому что пространство все равно было ограничено.
   - Блик! - сказал Атос, протягивая руку, чтобы погладить ее по лицу.
   Корделия поняла, что Зак посадил аэрокар так легко, что она даже не заметила, как они приземлились. Атос казался каким-то взволнованным, может быть, даже немного нервным.
   Может быть, он просто взволнован, потому что там будет сельдерей. Котам, похоже, всегда нравится то, что Марджори выращивает лучше всего.
   Какова бы ни была причина, как только они приблизились к месту, где вечеринка проходила в доме Харрингтонов и вокруг него, Атос крепко обнял ее своим хвостом, как бы заверяя ее, что он будет присматривать за ней, даже если его не будет видно, а затем взобрался на ближайший ствол королевского дуба, туда, где можно было заметить еще несколько серых и белых фигур.
   Хотя в приглашении было сказано: "Никаких подарков", - казалось, почти все, кто возвращался с парковки, пропустили эту строчку мимо ушей. Сама Корделия держала в руках маленький пакетик со свежеиспеченной партией бисквитов для древесных котов.
   Она с улыбкой вручила их Стефани. - Поскольку даже ты, скорее всего, не будешь их есть, они считаются подарком Львиному Сердцу, а не тебе, так что я не стала нарушать правила.
   Стефани рассмеялась и обняла ее. - Мы собираемся позже полетать на дельтапланах. Я надеюсь, что ты дашь ему попробовать. Весь клуб здесь, так что тебе не понадобятся учителя. На самом деле, вот приходит кто-то действительно хороший, и мы надеемся вернуться в команду. Привет, Труди!
   Корделия подняла глаза, когда вошла светловолосая молодая женщина. Как и Корделия после "псевдоласок", Труди Франчитти была на костылях и с персональным антигравом, но выглядела намного лучше, чем раньше. Корделия заметила, что Стефани тоже казалась невероятно счастливой видеть ее.
   У Труди также был подарок для Стефани, а также оправдание.
   - Это толстовка с капюшоном, пропагандирующая Уайлд энд фри, - объяснила она. - Мы действительно взволнованы новыми Исследователями ЛСС и надеемся, что сможем сделать для вас несколько презентаций.
   Стефани встряхнула темно-зеленую толстовку с капюшоном и восхитилась искусством, украшавшим заднюю часть: монтаж, показывающий разнообразие дикой природы Сфинкса.
   - Еще бы. Множество презентаций, экскурсий и, возможно, какая-нибудь помощь в уборке жилья. Мы хотим, чтобы Исследователи знали все о дикой природе, о грязных частях, а также о милых и пушистых. - Труди слегка понизила голос. - Я должна кое-что сказать тебе и Карлу, если он рядом.
   Корделия сделала вид, что хочет извиниться, но Труди остановила ее. - Присоединяйся, если хочешь. Это в некотором роде касается и твоей семьи тоже. Ты одна из Шардт-Кордова, верно? Я видела статьи в новостях о том, как ты помогала тому раненому коту, и я знаю, что ты была там, когда они арестовали эту Орджисон и ее бандитов.
   Стефани отправила сообщение Карлу, и вскоре он вышел из дома с огромным сэндвичем, балансирующим на тарелке, пригодной для вторичной переработки.
   - Я просто зашел убедиться, что именинница накормлена, - сказал он, ставя тарелку рядом со Стефани. - Привет, Труди. В чем дело?
   - Я бы предпочла, чтобы это не слишком распространялось, но, - сказала Труди, - если вы считаете, что вам нужно это использовать, то сделаю запись. Я знаю, что вы, ребята, арестовали Фрэнка за то, что он подсыпал Стефани в напиток на Явата-Кроссинг. Что ж, я также узнала, почему Лун и Надя вели себя так, как они поступили. Лун заказал свою причудливую корзинку для пикника в Продуктах Камара. Когда Фрэнк узнал, для кого это, он чем-то приправил слоеные пирожные. Я не могу этого доказать, но знаю, что он это сделал. Я нашла сообщение от Стэна, где они смеялись над этим.
   - Ну, это многое объясняет, - сказал Карл. - Спасибо. Надя признала, что они с Луном тайком закрутили небольшой роман, но она все время клялась, что они не употребляли никаких наркотиков и не пили по-настоящему много. Узнать это хорошо.
   - Зачем Фрэнку это делать? - спросила Корделия.
   - Потому что он мерзкий ублюдок, - сказала Труди, и ее фиалковые глаза наполнились слезами. - И Стэн тоже. Я тоже это знала, но долгое время смотрела в другую сторону. Пока... пока... - Она замолчала, и Стефани на мгновение посмотрела на нее. А затем, к изумлению Корделии, она обняла Труди и крепко прижала ее к себе. Обидчивость была единственной чертой, которую Корделия не ассоциировала со Стефани Харрингтон, и, судя по выражению лица Труди, она тоже.
   - Мне жаль Стэна, - тихо сказала Стефани. - Возможно, он мне никогда особо не нравился, но я знаю, как вы были близки. Я ненавижу то, что тебе пришлось потерять его таким образом. Но, по крайней мере, с тобой все будет в порядке, Труди.
   - Да. - Труди обняла ее в ответ, просто немного неловко, затем отступила на своих костылях. - Да, это так, - сказала она. Она вытерла глаза одной рукой, затем сверкнула злой, лишь слегка жиденькой улыбкой, которая показала Корделии проблеск прежней, менее доброй Труди, о которой она слышала. - Пройдет какое-то время, прежде чем я встану с них, - она указала на свои костыли, - но когда я это сделаю, то снесу тебе носки на поле для дельтапланеризма, Стефани!
   - В твоих мечтах! - Стефани засмеялась.
   - Просто скажи себе это, - сказала Труди. - И в то же время, я думаю, мне нужно убраться с дороги именинницы. - Она взглянула на Карла и снова сверкнула этой улыбкой, которая почти скрыла затаенную боль в ее голубых глазах. - Позже, Карл... - сказала она и ускользнула в толпу.
   "Даже на костылях" - это были единственные слова, которые Корделия смогла придумать, чтобы описать это, и она сама выдавила улыбку, когда они с Карлом, зная, что там собралась толпа людей, ожидающих, чтобы поздравить Стефани с днем рождения, раскланялись.
   - Это прозвучало как приглашение, - сказала Корделия.
   - Не мой тип, - рассмеялся Карл. - Определенно не мой тип, даже если она сильно улучшилась.
   Корделию подмывало спросить, какой именно тип был у Карла, но она решила этого не делать. Может быть, ей понравился бы ответ, но, с другой стороны, она может и не захотеть.
   Она чувствовала себя счастливой и странно взволнованной. Где-то, не очень далеко, она чувствовала, что Атос тоже взволнован.
   "У меня уже есть спутник жизни", - подумала она. - "Я не буду жадной, просто благодарной".
  
   * * *
  
   <Здесь Формирующий Камень.> Лазающий Быстро посмотрел вниз с того места, где он сидел с Грязным Полольщиком, Остроглазым и Быстрым Нападающим, рядом с тем местом, где двуногие собирали свои многочисленные летающие предметы. <Он собирается присоединиться к нам. Теперь остается надеяться, что он не сбежит, когда почувствует, какой сюрприз мы приготовили для него.> Когда он увидел, как Погибель Клыкастой Смерти, Целитель и Смотрительница Растений начинают подготовку к одной из своих встреч, Лазающий Быстро отправил сообщение Поющей Истинно, что, возможно, Формирующий Камень будет поблизости через небольшую руку дней. Затем та поговорила с Обгоняющим Ветер, одним из руководителей разведчиков Яркой Воды, и попросила устроить ретрансляцию, чтобы новости могли быстро дойти до нее и чтобы она, в свою очередь, могла бы устроить так, чтобы кто-нибудь из детей Формирующего Камень был готов отправиться в путешествие, чтобы встретиться со своим давно отсутствующим отцом.
   В дни, прошедшие с момента ее первой встречи с Формирующим Камень, Поющая Истинно упорно трудилась, чтобы убедить хотя бы некоторых из его семьи встретиться с ним и - что более важно - над тем, как не заставить Формирующего Камень чувствовать себя оскорбленным в присутствии тех, кто не потерял способность мыслеречи.
   Лазающему Быстро помогла встреча с таким количеством членов клана Яркой Воды, которые озаботились присоединиться, таким образом, он мог из первых рук поделиться своим собственным опытом о личности, которой стал Формирующий Камень с момента своего ухода не один оборот назад.
   Хотя он не мог точно рассказать о том, что произошло, когда Формирующий Камень встретился и сблизился с Пробуждающей Радость, поскольку Формирующий Камень был единственным из народа, кто был свидетелем событий, Лазающий Быстро смог поделиться тем, что он видел после, возвращаясь к своей первой встрече с ужасно раненым Формирующим Камень в клинике Целителя, двигаясь оттуда к тому, что он видел на поле битвы, где Формирующий Камень сыграл ключевую роль в спасении Пробуждающей Радость и большого громкоголосого от иглозубых.
   С тех пор их опыт стал шире, и лучше всего была история о том, как Формирующий Камень храбро пошел защищать своего двуногого, и все же, поступая так, он придерживался соглашения, которое народ заключил задолго до этого, чтобы как можно меньше рассказывать о том, насколько умным и опасным он может быть. Такое поведение, как убедительно утверждала Поющая Истинно, показало, что, хотя Формирующий Камень ушел оттуда, где он не мог быть полноценной частью клана, он продолжал соответствовать тому, что ему в последний раз говорили о политике народа в отношении двуногих.
   К счастью, к настоящему времени большинство народа начали признавать, что с тех пор, как Лазающий Быстро связался с Погибелью Клыкастой Смерти, а за ним вскоре последовали несколько других связей, кодекс секретности больше не мог поддерживаться, хотя сдержанность по-прежнему соблюдалась.
   Не все дети Формирующего Камень, которые все еще жили с кланом Яркой Воды, пришли бы на это воссоединение. Некоторые не смогли скрыть своих эмоций - особенно жалости, но также и некоторой обиды на то, что Формирующий Камень бросил их, когда они все еще горевали по своей матери - хотя и под контролем.
   Поющая Истинно заверила их, что, если все пойдет хорошо, будут и другие возможности, что на данный момент целью должно быть помочь Формирующему Камень осознать, что, хотя он создал себе новую жизнь, хорошую жизнь, ему не нужно отказываться ни от чего в старой.
   В конце концов, пришли трое детей Формирующего Камень. Самой младшей, из последнего помета, который произвели Формирующий Камень и Золотоглазая, была Резвящаяся Весело. Эта молодая самка еще не была связана узами и концентрировалась на изучении многих навыков, необходимых взрослой, поскольку самки редко путешествовали далеко, они были теми, кто поддерживал клан. Прядильщик Глины был немного старше, из среднего помета. Он не пошел по пути своего отца как каменотес, но проявил интерес к гончарному делу. Он также был умелым охотником, который обеспечивал не только свою пару и котят, но и других.
   Последним и наиболее проблематичным был желчный Кусающий Камень. Он был из первого помета Формирующего Камень, а после ухода отца стал старшим формовщиком камня. Несмотря на талант, Кусающему Камень не хватало артистического пыла его отца. Его инструменты были превосходны, и он сделал их гораздо больше, но Лазающий Быстро усомнился, что какой-либо молодой охотник или разведчик возжелал один из его ножей, поскольку у Лазающего Быстро был тот, который он теперь хранил как драгоценное сокровище. Хуже того, появление двуногих и их некаменных орудий, многие из которых можно было стащить из тех мест, где двуногие оставляли свои отходы, поставило Кусающего Камень перед немыслимой до этого момента возможностью того, что его навыки устареют при его жизни.
   Но хотя Лазающий Быстро считал, что лучше всего было бы исключить Кусающего Камень из этого первоначального воссоединения, Поющая Истинно с этим не согласились.
   <Формирующий Камень прекрасно знает, что он бросил не только свой клан, но и оставил своего сына, чтобы тот занял его место. Если это будет встреча исцеления, эти двое должны встретиться, чтобы для Кусающего Камень его отец перестал быть грозой, из-под которой он не может выбраться, и чтобы у Формирующего Камень была возможность увидеть, как справился его сын.>
   Лазающий Быстро уважал свою сестру. Поэтому ему пришлось засунуть свое непонимание туда, где оно не испортило бы мыслесвет, затем позволить своему искреннему возбуждению скрыть его, когда он вприпрыжку спустился по ветке частокольного дерева, чтобы встретиться с Формирующим Камень, а затем повел его к назначенной встрече.
  
   * * *
  
   Оживший Камень заподозрил, что его ждет, еще до того, как они прибыли на место встречи высоко в частокольном лесу. Когда Поющая Истинно хотела, она могла сделать свой мыслесвет ослепительно ярким. Оживший Камень заключил, что в его горении было послание.
   <Я здесь. Я знаю, ты помнишь, чем я пыталась поделиться с тобой при нашей последней встрече, что Яркая Вода открыта для тебя, если у тебя хватит смелости взглянуть в лицо тому, что когда-то тебя отталкивало. Мы не идеальны. Не у всех из нас хватает воображения без жалости и страха смотреть в лицо тому, на что ты был обречен, когда предпочел жизнь легкому избавлению от смерти. Ты бежал только для того, чтобы обнаружить, что никто не может избежать страданий и горя. Ты ринулся в бой, возможно, в поисках смерти, а вместо этого открыл любовь и новый смысл жизни. Готов ли ты встретиться с Яркой Водой? Если нет, поворачивай назад. Я не позволю тебе обмануть себя.>
   Ближе, Оживший Камень поискал и нашел вкус предчувствия в мыслесвете Лазающего Быстро. От Остроглазого, трагедии которого он никогда не узнает, исходил привкус решимости. От Любителя Растений как всегда, воцарилась медленная, напряженная тишина, отдающая чем-то растущим. Ото всех них Оживший Камень черпал мужество.
   <Лазающий Быстро, ты боишься, что эта встреча, которую ты назначил - наверняка именно ты первым связался со своей сестрой - оттолкнет меня от тебя, сократив этот новый клан, который ты создаешь. Остроглазый, хотел бы я знать, что ты пережил, но если после всего, что это было, ты можешь жить с мыслесветом, который пузырится от смеха, тогда кто я такой, чтобы верить, что мои страдания оправдывают то, что я отделяю себя от других из народа? Любитель Растений, ты странный, но в тебе я чувствую, что мертвое и гниющее дерево также является богатым источником жизни. Если я встречусь лицом к лицу с теми, кого я бросил, с теми, кто пугал меня, возможно, мои дни разложения можно будет использовать, потому что песня, которую певицы памяти сохранят обо мне, - это песня о возрождении, и это будет вдохновением для будущего, которое я не могу себе представить. Друзья мои, я могу это сделать, благодаря вам, и потому что моя жизнь приняла новую форму.>
   И он побежал вперед, шесть сильных ног подпрыгивали, делая все возможное, чтобы наполнить свой мыслесвет не его реальным опасением, а предвкушением, надеждой.
   В соединении ветвей, где однажды они встретились с Поющей Истинно, ждала она, и с ней Резвящаяся Весело, Прядильщик Глины и, на вкус его мыслесвета, суровый, унылый и полный сомнений, Кусающий Камень. Хотя он был уже взрослым, когда Формирующий Камень ушел, чтобы стать Камнем, мыслесвет Кусающего Камень был старше, жестче, чем следовало бы для того, кто добавил на своем хвосте еще одно кольцо.
   Юная Резвящаяся Весело была не уверена, но желала встретиться с отцом, которого она знала только по песням памяти. У Прядильщика Глины были воспоминания о его жизни, и Оживший Камень мог ощутить тоскливую надежду на то, что это не все, что у него когда-либо будет. Для них он раскрыл свое тело в физических объятиях, что народ редко предлагал, за исключением партнеров после рождения котенка, но что, как он узнал от Формирующей Жизнь, могло помочь смешаться бессловесным мыслесветам. Они колебались, но, возможно, кто-то из его друзей объяснил, потому что они приняли его объятия, и исцеление потекло рекой.
   Только потом Оживший Камень повернулся к Кусающему Камень. Он хотел дать этому самому трудному из своих детенышей - уже не детенышу - шанс подумать. Вместо того чтобы предложить объятия, Оживший Камень достал что-то из сумки, где он хранил свои инструменты для придания формы камню. Когда он бежал навстречу мыслесвету Поющей Истинно, он вспомнил кое-что из прошлого. Он мог только надеяться, что Кусающий Камень запомнил это хорошо.
   На широкой поверхности ветки дерева Оживший Камень разложил обломки каменного ножа, над которым он работал. Все шло хорошо, но из-за скрытого недостатка в камне он раскололся. Хотя он знал, что Кусающий Камень не мог слышать его мыслеречь, Оживший Камень сформировал свое намерение так, как будто у того была такая возможность.
   <Ты помнишь, как я учил тебя работать с камнем? Ты был очень талантлив и очень гордился тем, что мог формировать инструменты лучше, чем многие, у которых на хвостах было гораздо больше колец. Ты работал над ножом, очень похожим на этот, когда скрытый недостаток сломал его. Ты бы в панике выбросил кусочки, но я показал тебе, как их можно разрезать на более мелкие кусочки, пригодные для соскабливания коры с веток.>
   <Я показал себя несовершенным ножом, но я переделал себя. Можешь ли ты принять меня таким, какой я есть? Более того, можешь ли ты признать, что тебе не нужно быть таким ожесточенным? Я чувствую, что ты видишь себя куском камня, сформированным слишком быстро и не таким красивым, каким мог бы быть. Отпусти это. Посмотри на себя как на сильного, каким ты являешься.>
   И пока он формировал то, что его сын не мог услышать, Оживший Камень изо всех сил старался вложить свое сожаление, раскаяние и, самое главное, свою любовь и восхищение в свой мыслесвет.
   Кусающий Камень стоял так же неподвижно, как лежали кусочки камня, но его мыслесвет был вихревым столкновением вкусов, слишком сложным, чтобы Оживший Камень мог понять его полностью.
   Несомненно, мысленный голос Кусающего Камень поделился тем, что могли слышать другие, и, несомненно, Поющая Истинно ответила чем-то, возможно, чем-то очень мудрым.
   Затем Кусающий Камень потянулся вперед. Он подобрал один из обломков ножа и осторожно положил его в свою сетку для переноски. Когда это было сделано, он раскрыл свои собственные объятия, приглашая к объятиям, безмолвно позволяя Ожившему Камню знать, что он прощен, по нему скучали, и даже, <Всякий раз, когда вы приходите к нам, вас приветствуют дома.>
  
   * * *
  
   - Я никогда не знала, - сказала Стефани Андерсу, - что может быть так много способов сказать: - Это не подарок на день рождения. Оправдание номер один заключается в том, что подарок не для меня, а для помощи в новой программе Исследователи ЛСС. Оправдание номер два заключается в том, что это не подарок, это просто что-то поесть или выпить, что они принесли на вечеринку. Номер три - это то, что это для Львиного Сердца.
   - Расскажи мне об этом, - ответил Андерс. - По крайней мере, в моем случае, прощальные подарки - это почти всегда цифровые файлы. Люди помнили, что я отправляюсь на космический корабль меньше чем через неделю, а нормы багажа довольно ограничены - хуже того, папа забрал больше половины моего для своих артефактов. Тем не менее, некоторые из них действительно удивительны. Зак Кемпер нарисовал мне картину с изображением главной улицы Твин-Форкс, которую я планирую распечатать, когда вернусь домой. Ноузи Джонс дал мне подписку на свою рассылку. Новости устареют, когда я их получу, но, по крайней мере, я могу быть в курсе местных событий.
   - Ноузи закончил учиться летать на дельтаплане, - сказала Стефани. - Он решил сделать серию колонок, в которых он пробует себя в разных видах спорта. Поскольку дельтапланеризм становится все более популярным, он собирается начать с этого, но Джейк Симпсон заставил его пообещать, что следующими будут скиммеры.
   - Джейк тоже сделал мне подарок, - сказал Андерс, смеясь над воспоминанием, - схемы для изготовления моего собственного скиммера. Я думаю, что откажусь от этого. Урако немного более консервативен, чем Сфинкс.
   - Ты не против вернуться? - спросила Стефани.
   - Вообще-то, да. Это был удивительный год или около того, но знаешь, я скучаю по своей маме. Я буду скучать по всем вам, но это не значит, что я никогда не вернусь. Пока папа работает над древесными котами, у нас будут возможности.
   - У меня тоже есть для тебя подарок, - сказала Стефани. - Я отправила его на твой унилинк. Это куча изображений из твоего пребывания здесь, что-то вроде альбома для вырезок. Множество людей помогли мне выбраться. У Чета и Кристины даже были снимки, на которых ты подвергаешься нападению скальных воронов.
   - О, радость, - простонал Андерс, но сам тоже смеялся. - Это было весело. Даже когда этого не было, все равно, каким-то образом это было.
   Они замолчали, стоя плечом к плечу, чувствуя себя сейчас так комфортно, как, возможно, никогда раньше не чувствовали, даже в лучшие моменты того короткого времени, что они встречались.
   "Есть что сказать о дружбе", - подумала Стефани. Подумать только, что год назад моим родителям пришлось чуть ли не угрожать мне, чтобы заставить меня пригласить кого-нибудь на вечеринку по случаю моего дня рождения. В этом году это была моя идея, и вместо того, чтобы иметь слишком мало людей, которых я могла бы спросить, у меня почти получилось слишком много.
   Она посмотрела туда, где Герман разговаривал с мамой Джессики и Марджори, несомненно, обсуждая грибы, так как Герман выглядел очень взволнованным. Джессика закончила разговор с Ричардом Харрингтоном и Скоттом Макдалланом, вероятно, о медицинской школе. Зак и Ирина, судя по тому, как они продолжали рисовать фигуры в воздухе, болтали о чем-то вычурном.
   Небо над головой было ярко расцвечено дельтапланами. Крыло Карла в изумрудную и золотую полоску летело рядом с парой кроссовок. Она догадалась, что он учит Корделию.
   Даже не осознавая, что она это делает, Стефани обратилась по своей ссылке к Львиному Сердцу. Он тоже хорошо проводил время, и сияние его счастья встретилось и смешалось с ее.
   Когда-то я думала, что Львиное Сердце - единственный друг, который мне когда-либо понадобится, подумала она. Я так рада, что узнала, как здорово для нас обоих иметь друзей.
   Она посмотрела туда, где Бадди Ферисс установил несколько колонок и выступал в роли диджея на импровизированной танцевальной вечеринке. Чет и Кристина покачивались в объятиях друг друга. Ксадриан, в полном облачении клуба для полуденного пикника, выстраивала шеренгу Сикси-Снейки, в которую входили Лун и Надя, главный рейнджер Шелтон и Лев, младший брат Карла.
   Стефани ткнула Андерса в ребра. - Это выглядит забавно. Времени мало. Давай танцевать!
  
  
  
  
  
  
   Copyright Н.П. Фурзиков. Перевод. 2023.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"