Скальци Джон
"Хрупкий мир" (Война стариков 7)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Неожиданно бесследно пропадает пробная колония на бывшей астероидной станции обинян, сообща арендованной и обжитой Конклавом, Союзом человеческих колоний и Землей для проверки долговременной совместимости нескольких видов разумных существ. Посланный к предполагаемому месту нахождения колонии корабль обнаруживает причастность к исчезновению консу, разработавших совершенно новый универсальный прыжковый привод, не подчиняющийся привычным ограничениям, и собиравшихся использовать его для столкновения астероида с Землей в рамках своей политики. Этому плану сначала помешала сама разработчица привода, а затем решимость обинян и людей, сознательно скрывших от всех остальных секреты такого привода, отправив его и всех вовлеченных разумных существ вместе с колонией в совершенно иную вселенную. И в центре всех событий оказывается повзрослевшая Гретхен Трухильо, бывшая лучшая подруга Зои Бутен-Перри!

Джон СКАЛЬЦИ

ХРУПКИЙ МИР

  
  
   Неожиданно бесследно пропадает пробная колония на бывшей астероидной станции обинян, сообща арендованной и обжитой Конклавом, Союзом человеческих колоний и Землей для проверки долговременной совместимости нескольких видов разумных существ. Посланный к предполагаемому месту нахождения колонии корабль обнаруживает причастность к исчезновению консу, разработавших совершенно новый универсальный прыжковый привод, не подчиняющийся привычным ограничениям, и собиравшихся использовать его для столкновения астероида с Землей в рамках своей политики. Этому плану сначала помешала сама разработчица привода, а затем решимость обинян и людей, сознательно скрывших от всех остальных секреты такого привода, отправив его и всех вовлеченных разумных существ вместе с колонией в совершенно иную вселенную. И в центре всех событий оказывается повзрослевшая Гретхен Трухильо, бывшая лучшая подруга Зои Бутен-Перри!
  

Перевод: Н.П. Фурзиков

  
   Посвящается Мэлу Фрейзеру
   Мне нравится с вами работать. Простите, что со мной так много проблем.
  

КНИГА ПЕРВАЯ

  

Один

  
   - Привет, - сказала я. - Меня зовут Гретхен Трухильо, и сегодня я вас убью.
   Мне всегда интересно наблюдать, как воспринимается эта фраза. Сегодня в голом, покрытом борцовским ковром многоцелевом зале дипломатической академии Колониального союза было два удивленных взгляда, две ухмылки, одно непроницаемое выражение лица и одно задумчивое выражение лица.
   Что ж. На самом деле, это более разнообразная реакция, чем я обычно вижу; большую часть времени аудитория поровну делится между "удивленными" и "ухмыляющимися". Большинство удивленных взглядов исходило от новобранцев, которые не знали, что убийство было частью их ознакомительного курса для подготовки сил дипломатической охраны Колониального союза. Ухмылки исходили от тех, кто оценивал меня физически и был уверен, что сможет одолеть в бою.
   Поднялась рука новобранца, который выглядел задумчивым. - Да? - сказала я.
   - Почему вы собираетесь убивать нас сегодня? - спросил новобранец.
   - Как вас зовут? - спросила я рекрута, хотя и так знала, в конце концов, они дают мне досье.
   - Дженсен Агилера, - ответил рекрут.
   - Что ж, Дженсен, это отличный вопрос, - сказала я, а затем выхватила пистолет, который был спрятан под одеждой, и выстрелила ему в лицо.
   Другие новобранцы выглядели шокированными. Я застрелила их всех по очереди, одного тоже в лицо, остальных - в центр тяжести.
   - Что вы сейчас узнали? - спросила я новобранцев.
   - Что вы хороший стрелок, - сказала другая новобранка, которую, как я знала, звали Файза Вега. Она была единственной, чье лицо ничего не выражало. Светящееся пятно на ее груди, оставленное патроном с наноботической краской, которым я в нее выстрелила, начало исчезать. Патроны были предназначены скорее для того, чтобы пугать, а не ранить или (очевидно) убивать.
   Тем не менее, испуг может быть значительным. Никто не ожидает, что его подстрелят в первый же день тренировок. Особенно от того, кто ведет себя как бюрократ среднего звена, и выглядит так, будто самое близкое к драке, что у нее когда-либо было, - это пощечина от закадычного врага после слишком большого количества коктейлей на дипломатическом приеме.
   - Вы уже поняли, что я хороший стрелок, - согласилась я. - Но это не то, чего я хотела добиться от вас.
   - Мы поняли, что, когда кто-то говорит вам, что собирается вас убить, вы должны ему верить, - сказал Дженсен Агилера. На его лице теперь не было наноботической краски; она была сконструирована так, чтобы отпадать почти сразу.
   Я указала на него. - Уже ближе. Что я хочу донести до вас, так это то, что, как сотрудники дипломатической охраны Колониального союза, вы в любое время должны быть готовы к угрозам в свой адрес и в адрес тех, кого вы защищаете,. - Я обвела рукой зал. - Даже в тех местах, где, как вы считаете, находитесь в полной безопасности.
   - Ладно, но ваша засада была не совсем честной, - начал один из ухмыляющихся, которого, как я знала, звали Овейс Хартли, и это было все, что он успел сказать, прежде чем я выстрелила ему в лицо - еще раз - а затем и всем остальным в зале, для пущей убедительности.
   - Еще одна вещь, к которой вам следует подготовиться, - это то, что эта вселенная несправедлива, - заметила я. - Те, кто желает вам зла, не будут к вам благосклонны. Они не дадут вам времени подготовиться. Вам придется работать с тем, что у вас есть, что бы это ни было. Начиная с вашего мозга.
   - Это легко сказать, когда у вас в руках пистолет, - сказал Хартли. То, что ему дважды выстрелили в лицо, даже пулями, которые должны были быть (физически) безвредными, не улучшило его настроения.
   - Справедливое замечание, - сказала я и бросила ему пистолет. Он потянулся за ним, как от удивления, так и от возможности, и к тому времени, когда поймал его, я была уже на расстоянии вытянутой руки и замахнулась на него тренировочным ножом. Лезвие было совсем не острым, но покрыто красной наноботической краской, которая испачкала его правую руку, когда я полоснула по ней, а затем оставила изогнутый диагональный след на животе до левой ноги. Двое ближайших к нему новобранцев в тревоге отступили на шаг.
   - Теперь ваша плечевая артерия перерезана, - сказала я, отступая от ошеломленного Хартли, который не ожидал, что на нем будет еще больше смертельной краски. - Это, вероятно, не убьет вас, если вы пережмете руку. К несчастью для вас, я также перерезала вашу бедренную артерию, что убило бы вас, и быстро. Но вы, вероятно, не обратили бы на это внимания, потому что я только что выпотрошила вас. Скорее всего, вы были бы так озабочены тем, чтобы ваши кишки не вывалились на пол, что не заметили бы, как у вас из ноги течет кровь.
   - Срань господня, - сказала новобранка, стоявшая рядом с Хартли, по имени Фатима Али. Она смотрела на жирные красные полосы, нацарапанные на ее коллеге-новобранце.
   - Действительно, срань господня, - сказала я и ударила ее. Она вскрикнула от неожиданности и отступила на шаг, держась за горло, которое теперь было залито красным.
   - Она не ожидала этого, не так ли? - спросила я новобранца по другую сторону от Хартли, по имени Хамиса Менг, и, прежде чем та успела ответить, я нанесла ей тоже один горизонтальный и один вертикальный удар по туловищу, которые вскрыли бы ее, как коробку.
   Я бросила нож и повернулась к следующему новобранцу в группе, здоровяку по имени Костантино Карагкунис. Он был еще одним ухмыляющимся парнем, вместе с Хартли. - Ну, давайте же, - сказала я ему.
   - Мэм?
   Я развела руками. - Ни пистолета, ни ножа, и вы тяжелее меня килограммов на пятьдесят, - сказала я. - В вашем досье сказано, что вы были констеблем на Эри. Знаете, как усмирить неуправляемого человека. Усмирите меня.
   Надо отдать ему должное, я видела, что Карагкунис прикидывает, где может быть ловушка. На самом деле он был как минимум на пятьдесят килограммов массивнее меня и как минимум на полметра выше. На его стороне была масса, и он это знал, и знал, что я тоже это знаю. Он пытался понять, как я буду противодействовать его массе, будь то скорость, ловкость или использование его собственной массы против него, когда он атакует. В какой-то момент он решил, что знает, как я собираюсь его перехитрить, и сделал свой ход.
   Через десять секунд он лежал на полу, мои пальцы были у него в ноздрях, а кончики - в носовой пазухе. Это не убило бы его, и я не была заинтересована в том, чтобы ранить его в этот момент, но убрать пальцы с его лица без моего активного содействия было бы для него неприятно.
   - Лежите спокойно, - посоветовала я ему.
   Он выдохнул через рот и кивнул. Я высвободила пальцы и вытерла их о его рубашку, а затем похлопала его по плечу. - Простите, - сказала я. Он застонал.
   Я встала и увидела Файзу Вегу, которая ждала меня с моим ножом в руке.
   Я улыбнулась и указала на ее оружие. - Почему не огнестрельное? - спросила я.
   - Вероятно, оно привязано к вашими биометрическим данным, - сказала Вега. - Наши были привязаны.
   Я кивнула. - Вы из бывших сил обороны колоний. - Что, опять же, я уже знала.
   - Мне наскучило заниматься фермерством, - сказала Вега и атаковала.
   Надо отдать ей должное, она была хороша. Ее первый выпад был рассчитан точно по времени, и если бы я была на десятую долю секунды менее внимательна, то, по сути, у меня было бы на одно легкое меньше. После этого мы обе потратили значительное количество секунд, оценивая сильные и слабые стороны друг друга.
   Ее мнение обо мне я не выясняла, но не прошло и минуты, как стало понятно: она думала, что все еще служит в силах обороны колоний. До нынешнего положения дел в СОК набирали пожилых людей на Земле. В обмен на свою службу эти пожилые люди получали новые, высокотехнологичные тела, которые были сверхпрочными, сверхбыстрыми и сверхвыносливыми.
   Это было здорово (ну, если не считать ужасающе низкого уровня выживаемости всего за два года), но когда вы увольнялись со службы, вам давали еще одно новое тело, на этот раз спроектированное в соответствии с нормальными человеческими параметрами. Другими словами, вы снова становились обычным человеком.
   Теперь все ваши боевые навыки, отточенные в супертеле, переносились в тело, гораздо менее способное и сильное. Если после перехода у вас не было работы, регулярно связанной с боями, это означало, что, когда вы отправлялись сражаться, все было немного не так...
   После службы Вега, как она упомянула, занималась сельским хозяйством. Благородная профессия. Но не требующая навыков, которые она в данный момент пыталась применить ко мне. Вот почему еще через двадцать секунд мой нож выпал у нее из рук, и она оказалась на полу.
   - Этого не должно было случиться, - сказала она, глядя на меня снизу вверх.
   - Я часто это слышу, - сказала я и встала.
   Я посмотрела на Дженсена Агилеру, который был единственным новобранцем, не убитым мной в этом раунде. Он поднял руки, явно не желая умирать в третий раз. Я кивнула и огляделась. - Ладно, на данный момент я закончила убивать вас. Соберитесь, пожалуйста, вокруг.
   Они так и сделали, стоя в разной степени смущения, пока я подбирала нож и пистолет и убирала их.
   - Как я вас победила? - спросила я. - Всех вас? Три раза?
   - Вы жульничали, - сказал Хартли. Его самолюбие все еще страдало, бедняга.
   - Чтобы я могла жульничать, должны быть какие-то правила, - сказала я.
   - Вы удивили нас, - сказал Агилера.
   Я кивнула. - Да, это так, - согласилась я. - Первый раз, когда я застрелила вас всех, был для вас полной неожиданностью. Это должно было шокировать вас и вывести из состояния самоуспокоенности. Но потом я продолжила убивать вас. Почему?
   - Мы недооценили вас, - сказала Вега.
   Я показала пальцем. - Да. - Посмотрела на Хартли. - Когда я выстрелила в вас, вы подумали, что причиной вашей смерти был пистолет. - Я посмотрела на Карагкуниса. - Затем, когда я уронила пистолет, вы подумали, что причиной вашей смерти был нож. - Я снова обратила свое внимание на Вегу. - А когда у меня не было ни того, ни другого, вы решили, что ваши навыки будут выше моих.
   - Вы прошли подготовку, - сказала Вега.
   - Конечно.
   - СОК?
   - Не совсем, - сказала я. - И сейчас это не актуально. Суть в том, что вы недооценивали меня на каждом шагу, даже когда я вошла в эту дверь, - я указала на вход в многоцелевой зал, - и сказала вам, что собираюсь убить вас всех. Вы продолжали недооценивать меня, пока я делала это, снова и снова. И даже когда я это сделала, вы так и не воспользовались своими преимуществами, чтобы остановить меня.
   - Что вы имеете в виду? - спросила Али.
   - Вас шестеро, а я одна, - сказала я. - Как мы уже видели, я могу уложить любого из вас. Но больше, чем по одному? Менее вероятно. Если бы вы подумали об организации и координации, то, вероятно, смогли бы остановить меня. Это было бы грязно. Но вы могли бы это сделать. Как бы то ни было, только одной из вас пришло в голову противостоять мне по собственной воле. - Я кивнула Веге. - Остальные из вас либо не сопротивлялись, либо их пришлось спровоцировать на это.
   - Вы не выглядите как угроза, - сказал Карагкунис.
   - Я же предупреждала вас об угрозе.
   - Да, но вы... - Карагкунис махнул рукой, вместо того чтобы признать сексизм.
   Я посмотрела на Вегу. - По крайней мере, вы знали, что это не так.
   - Я была в СОК, - сказала она. - Мы сражались с инопланетянами всех мастей.
   - К этому мы и подходим, - сказала я, обращаясь ко всей группе. - Существа, с которыми вы столкнетесь по работе, не все люди или имеют человеческий рост. Некоторые из них значительно крупнее. Некоторые мельче. Некоторые из них двуногие. Многие таковыми не являются. Какие-то будут казаться вам милыми и безобидными. Другие будут выглядеть как ожившие кошмары. Ваши ожидания относительно любого из них будут опровергнуты. И любой из этих видов - любой из них - может представлять угрозу для людей, которых вам поручено защищать. И для вас.
   - Но сейчас век дипломатии, - сказал Агилера. Он кивнул в сторону Веги. - Не хочу обидеть мою коллегу, но вот уже десять лет между людьми и инопланетянами наблюдается разрядка. Нам не нужно вступать в бой каждый раз, когда мы видим инопланетный вид.
   - Кто говорил что-нибудь о битве? - спросила я и огляделась. - Мы в самом центре Феникса. Кто-нибудь из вас местный?
   Менг подняла руку.
   - В какие районы города вы не ходите по ночам? - спросила я.
   - Южные доки и Бедфорд, - ответила она. - Это все знают.
   - В каждом крупном городе на любой другой планете есть свои Южные доки и Бедфорд, - сказала я Агилере. - И у наших дипломатов будет повод посещать эти города каждый день. Это всего лишь один пример.
   - Итак, вы хотите, чтобы мы убивали любого иностранца, который попытается ограбить атташе, - предположил Хартли.
   - Мы бы предпочли, чтобы это не было вашим первым побуждением, - ответила я. - И если это так, вы останетесь без работы. Но мы хотим, чтобы вы привыкли к мысли, что ваша ситуационная осведомленность должна включать в себя вещи и существ, которых вы иначе не рассматривали бы как угрозу. Разрядка не означает отсутствие опасности.
   - Когда я служила в СОК, мы время от времени сопровождали дипломатов, - заметила Вега. - Мы больше так не делаем?
   Я улыбнулась. - Хотите верьте, хотите нет, но СОК заставляют наших коллег-инопланетян нервничать. Это связано с тем, что они убили так много их людей за последние пару столетий.
   Вега поморщилась. - Достаточно справедливо.
   Я кивнула. - По большому счету, другие расы делают то же самое со своими дипломатами, обеспечивая им невоенную охрану. Назовем это общим сокращением открытой враждебности.
   - Пока не произойдет ограбление, - пробормотал Хартли.
   - Или любое другое происшествие, - согласилась я. - Вы не военные. Но нам нужно, чтобы вы были подготовлены. Это упражнение было задумано для того, чтобы донести до вас этот момент, прежде чем вы приступите к реальной подготовке.
   - Вы могли бы просто сказать нам, - сказал Агилера.
   - Нет, - возразила я. - Просто что-либо говорить людям никогда не срабатывало за всю историю человечества.
   - Значит, вы собираетесь убивать нас каждый день, чтобы напоминать об этом? - спросила Вега.
   - Я? Нет, - ответила я. - Я не одна из ваших инструкторов. - Новобранцы выглядели смущенными. - Я аналитик. Я работаю в отделе Обина.
   - Вы аналитик, - сказал Хартли.
   - Верно.
   - Чертовски неправдоподобно, - пробормотал он снова, развел руками и отвернулся. Мысль о том, что кто-то, кто не был профессиональным инструктором по боевым искусствам, надерет ему задницу, явно беспокоила его.
   - Все дипломатические аналитики Колониального союза обучены так же, как вы? - спросил Агилера.
   - У меня необычный случай, - призналась я. - Именно поэтому они заставили меня прийти сегодня и убить вас всех три раза.
   - Чтобы подчеркнуть, что никогда нельзя сказать, откуда может исходить опасность, - сказала Вега.
   Я улыбнулась ей. - Верно. Надеюсь, теперь вы все это запомните. Мы рассчитываем, что вы это запомните. - Я кивнула новобранцам и вышла из зала тем же путем, каким пришла.
   Когда я вышла, снаружи меня ждал Гектор Барбер, помощник заместителя госсекретаря по дипломатическим вопросам. - Привет, Гретхен, - сказал он и кивнул в сторону помещения, которое я только что покинула. - Опять пугаешь детей?
   - Совсем чуть-чуть, - признала я.
   - У тебя тут какая-то странная подработка.
   - Твоя начальница попросила меня это сделать, и я это сделала, - сообщила я. - Ну, вообще-то, ее начальница. Кажется, это работает. И мне за это доплачивают.
   - Если бы новобранцы узнали, где ты проходила обучение, они бы обделались.
   - И именно поэтому я им не говорю, не так ли? - сказала я. - Итак, есть ли причина, по которой ты встречаешь меня, Гектор?
   - Может, это просто дружеский визит.
   - Ты мне не очень нравишься.
   - Зато ты мне немного нравишься.
   Я рассмеялась. - Я рада, - сказала я. - Расскажи мне, что ты на самом деле здесь делаешь.
   - Тебя спрашивают, и я пришел, чтобы забрать тебя.
   - Кто и для чего меня спрашивает?
   Гектор умоляюще протянул руки. - Мне только сказали прийти и забрать тебя. Кроме этого, я знаю только две вещи.
   - А какая первая? - спросила я.
   - Что бы это ни было, это привело Джанин в ярость. - Джанин была начальницей Гектора, заместителем госсекретаря по дипломатическим вопросам.
   - Она часто впадает в истерику, - напомнила я ему.
   - Да, это так, - согласился Гектор. - На этот раз нечто большее.
   Я кивнула. - А что во-вторых? - спросила я Гектора.
   - Что бы это ни было, в этом замешан твой отец.
  

Два

  
   - Куда ты идешь? - спросил Гектор. В критический момент нашей прогулки по комплексу зданий государственного департамента Союза колоний он собрался пойти к впечатляющей башне Бейнбургер, где находились офисы всех важных персон департамента. Я направлялась к гораздо менее впечатляющему зданию из шлакобетона - северной пристройке, где вели свои дела менее важные персоны. Вроде меня.
   - Мне нужно поговорить с Раном, - сказала я, продолжая двигаться.
   - Тебе не обязательно связываться с Раном, - ответил Гектор, поворачиваясь, чтобы последовать за мной, что означало, что он уже проиграл спор, просто еще не знал это. - У тебя встреча по крайней мере с одной из моих начальниц.
   - Это займет не более пяти минут.
   - И твоим отцом.
   - Может быть, десять минут, - сказала я.
   - Гретхен.
   - Тебе сказали, во сколько назначена встреча? - спросила я Гектора.
   - Нет, - признался он.
   - Это означает, что, когда мы доберемся до кабинета твоей начальницы, я, вероятно, буду сидеть там около часа, пока они, наконец, не обратятся ко мне.
   - Или это означает, что они ждут тебя прямо сейчас.
   - Ты действительно веришь, что твоя начальница и мой отец ждут меня.
   - Возможно, так оно и есть, - сказал Гектор.
   - Как долго ты работаешь на этой работе?
   - Столько же, сколько ты работаешь на своей.
   - Тогда тебе лучше знать.
   - Они заставили меня отложить то, что я делал, чтобы послать за тобой, - заметил Гектор.
   - Но не сказали тебе, когда состоится встреча, - сказала я.
   - Нет.
   - Ну, тогда, если я опоздаю, то буду винить только тебя.
   Гектор выглядел недовольным.
   Две минуты спустя мы были в унылых квадратных помещениях северного корпуса и поднимались на лифте в мой офис на шестом этаже.
   - Сколько времени это займет? - спросил Гектор.
   - Я же сказала, пять минут.
   - Ты можешь сделать это быстрее?
   Я посмотрела на Гектора. - Ты вспотел?
   - Нет.
   Я провела пальцем по виску Гектора и показала ему результат.
   - В этом лифте жарко.
   - Попробуй еще раз, - сказала я.
   Гектор вздохнул. - Отлично. Твой подчиненный заставляет меня нервничать.
   - Ну что ты, Гектор, - сказала я. - Ты монстр-ксенофоб. - Двери лифта открылись, и мы вышли. Я направилась в свой кабинет, расположенный у дальней стены этажа.
   - Дело не в этом.
   - Отчасти в этом.
   - Он просто большой.
   - Оно. Ран гермафродит и предпочитает "оно".
   - Оно. Оно большое, - поправился Гектор.
   - Не понимаю, о чем ты говоришь, - сказала я.
   Из кабинки напротив моего офиса высунулась голова, похожая на голову питона, заметила нас с Гектором и издала нечеловеческий пронзительный звук. Затем голова опустилась, и из кабинки появилось тело, похожее на паука, скрещенного с жирафом. Оно неслось на нас по проходу между кабинками.
   - Не убегай, - прошептала я Гектору. - Разбудишь в нем охотника.
   - Заткнись, - сказал Гектор.
   Существо остановилось примерно в двух сантиметрах от меня и уставилось вниз немигающими глазами. - У тебя есть сообщения, - сказал мне Ран.
   - Конечно, есть, - согласилась я и кивнула Гектору. - Ты, конечно, помнишь помощника заместителя госсекретаря Барбера.
   - Да, здравствуйте, помощник заместителя госсекретаря Барбер, - поздоровался Ран, кивнув головой в сторону Гектора.
   - Гектор - это хорошо, - сказал тот, обращаясь к Рану.
   - Рад это слышать, - ответил Ран. - Ран тоже хорошо.
   - Э-э, - начал Гектор, но Ран снова посмотрел на меня.
   - Я просто пошутил, - объяснил мне Ран. - Помощник заместителя госсекретаря Барбер хотел, чтобы я обратился к нему неофициально, но я притворился, что неправильно понял его намерения, и ответил на это притворное неверное толкование.
   - Да, я все поняла, - заверила я Рана.
   Ран снова обратил свое внимание на Гектора. - У меня искусственное сознание, - сказал он, постукивая по ошейнику, который был расположен у основания его шеи и который, по сути, был единственной похожей на одежду вещью, которая была у него на теле. - Оно полезно для многих вещей, но юмор - не одна из них. Я учусь юмору.
   - Рад за тебя, - сказал Гектор.
   - Тебе понравилась моя шутка?
   - Она удивила меня, - ответил Гектор через минуту.
   - Не думаю, что ему понравилась моя шутка, - сказал мне Ран.
   - Наверняка он оценил дух, с которым она была предложена, - ответила я.
   - А теперь ты пытаешься успокоить меня! - торжествующе воскликнул Ран.
   - Да, это верно! - согласилась я.
   - Мы, обиняне, также плохо улавливаем тонкие подводные течения человеческого словесного общения, - сказал Ран Гектору.
   - А теперь ты, - сказал Гектор.
   - Да-а-а-а, - ответил Ран, подозрительно глядя на Гектора. Гектор внезапно снова занервничал.
   - Ран, почему бы тебе не передать мне мои сообщения в моем кабинете, - сказала я.
   - Конечно. - Ран жестом пригласил нас с Гектором в мой кабинет.
   - Ты получила несколько сообщений от заместителя госсекретаря Джанин Чу-Уорд о характере сегодняшней встречи, на которую она пригласила тебя, - сказал мне Ран, когда мы оказались в моем кабинете. У меня был офис, поскольку я была ведущим аналитиком по обинянам в департаменте, и он был бы еще более впечатляющим, если бы я не была единственным аналитиком по обинянам в департаменте, с одним помощником.
   Анализ мыслей и мотивов обинян и их правительства, как бы это выразиться, вызывал меньшую озабоченность у Союза колоний. Обиняне были, пожалуй, нашими ближайшими союзниками среди сотен известных нам инопланетных рас, и, как намекнул Ран, их искусственное сознание, изначально данное им Союзом колоний, делало их предельно прямолинейными и неразборчивыми. Если нам нужно было, чтобы они ответили на вопрос, мы могли просто спросить их. Они были способны лгать, обманывать и утаивать информацию, но это напрягало их по отдельности и их биологический вид в целом. Это была целая нация исключительно плохих игроков в покер. Это делало их анализ в лучшем случае второстепенным.
   Почему я вообще взялась за эту работу? Ну, это целая история.
   - Я знаю о встрече, - сказала я и указала на Гектора. - Вот почему его послали за мной.
   - В какой-то момент заместитель госсекретаря спросила меня, почему с вами не было вашего компада, чтобы она могла связаться с вами напрямую, - сказал Ран.
   - Что ты ей сказал?
   - Я сказал ей, что ты регулярно отказываешься от своего компада, потому что не хочешь, чтобы тебя беспокоили.
   - У-у-у, - сказал Гектор.
   Ран посмотрел на него. - Это не так уж и неточно.
   - Может быть, и нет, - согласился Гектор. - Но все равно это не то, что позволяет в дальнейшем оценивать эффективность работы.
   - Она мне не начальница, - сказала я. - В любом случае, я делала работу для нее, она точно знала, где я, и ты прекрасно меня нашел.
   - И нет ничего, что мне нравилось бы больше, чем тратить время на то, чтобы водить тебя из одного места в другое, - сказал Гектор. Он указал на мой кабинет. - Не то, чтобы я успел даже это сделать.
   - Мы уходим, - пообещала я и повернулась к Рану. - Кто еще?
   - Представитель Трухильо также звонил несколько раз, - сказал Ран, имея в виду моего отца. - Казалось, с каждым звонком он становился все более взволнованным.
   - Это папа, - сказала я.
   - Он также выразил беспокойство, что у тебя нет компада.
   - Однажды мы с ним целый год обходились без компадов, - сказала я.
   - Зачем ты это делала? - спросил Гектор.
   - За нами охотились.
   Гектор наклонил голову.
   - Она говорит о том времени, когда была частью колонии, осваивающей планету Роанок, и Конклав искал их, - услужливо подсказал Ран Гектору.
   Гектор оглянулся на меня. - Что с вами случилось?
   - Папа был администратором колонии, - сказала я. - Вторым администратором. Может быть, третьим, в зависимости от того, как считать.
   - Я думал, вы оба из Эри.
   - Да. Мы приехали в Роанок оттуда. Когда завершилась вторая волна колонизации, мы вернулись обратно.
   - Я ничего такого не помню по фильму, - сказал Гектор.
   Я прищурилась, глядя на него. - Ты работаешь в государственном департаменте Союза колоний, и единственное, что знаешь о крупном историческом событии из своей реальной жизни, - это из фильма.
   - В свою защиту могу сказать, что мне было восемь стандартных лет, когда это случилось, - сказал Гектор. - И настоящая история этого не была рассекречена, пока я не поступил в колледж.
   - Это ужасное оправдание, - сказала я, хотя, честно говоря, это, вероятно, было не так. Союз колоний поддерживал невероятно жесткий контроль над обменом информацией между своими колониями до тех пор, пока десять лет назад трехсторонний договор с инопланетным правительством под названием Конклав и с Землей не открыл в значительной степени официальные каналы связи.
   Гектор был родом из Куру, одной из самых маленьких и потому часто забываемых колоний. Вполне возможно, что новости о событиях в колонии Роанок дошли до них совсем недавно, и вместо того, чтобы стать монументально значимым моментом в истории Союза колоний - а так оно и было, спасибо большое, - это была всего лишь еще одна часть гигантского потока новой информации, который обрушился на них в одно и то же время. В этом случае имело смысл узнать об этом в основном из фильма.
   Но это не обязательно должно было нравиться мне. Фильм с невыразительным названием "Роанок" был таким же правдивым, как сказка. Исторические события были перемешаны или полностью исключены из сюжета, целые сюжетные линии и персонажи были созданы из воздуха, а все реальные люди, которых создатели фильма сочли несущественными для сюжета, были выброшены за борт, включая моего отца и (таким образом, логично) меня.
   Мы пошли смотреть фильм, когда он вышел на экраны, заплатив за него, как обычные тролли, потому что с какой стати нас пригласили бы на гламурную премьеру, и я чуть не убила папу, потому что он насмешливо фыркал на протяжении всего фильма.
   Он не был неправ, поступая так. Через некоторое время это просто стало однообразным.
   В любом случае, фильм имел огромный успех и получил кучу наград, и даже поговаривали о продолжении, которое так и не вышло, потому что второго "администратора" (или третьего, в зависимости от ситуации) полностью вырезали из сценария первого фильма, не так ли?
   - Извините, - сказал Гектор. - Мне по-настоящему стыдно.
   - Я думаю, это сарказм, - сообщил мне Ран.
   - Я так и знала, Ран, спасибо тебе, - поблагодарила я. - Есть еще какие-нибудь сообщения?
   - Еще одно, от заместителя посла Клока [напоминание о происхождении многих имен обинян, включая имя "Ран", от слов детского стишка-считалки на английском языке, который любила повторять Зоя Бутен-Перри], - сказал Ран. - Он желает перенести вашу встречу с ним на два часа дня на вечер.
   Я нахмурилась, услышав это. Моя встреча с заместителем посла Клоком, который был примерно моим коллегой в дипломатической миссии Обина в Колониальном союзе, была причиной, по которой мне в первую очередь понадобилось вернуться в офис. Поскольку у меня не было с собой компада, мне нужно было, чтобы Ран попросил Клока перенести встречу. - Там указано, на какое время?
   - Там сказано, что можно прийти в любое время после шести вечера по местному времени.
   - Было ли дано какое-либо объяснение задержке?
   - Нет.
   Это было необычно. Необычно, чтобы заместитель посла Клок захотел перенести встречу, и необычно, чтобы дипломат из штата обинян не объяснил причину.
   - Который сейчас час? - спросила я.
   - Сейчас только начало второго по местному времени, - сказал Ран. "Местное" было важно, потому что день Феникса немного отличался от стандартного дня Колониального союза, который основывался на периоде вращения Земли и использовался для обозначения официальных дат и сообщений. В результате официальное время приема в Колониальном союзе и местное время приема часто не имели ничего общего друг с другом, поскольку часы то и дело сбивались с ритма.
   - Давай назначим встречу на шесть тридцать по местному времени, - сказала я. - Если мне понадобится что-то изменить, я дам тебе знать.
   - Для этого тебе может понадобиться компад, - отметил Ран.
   Я застонала, потянулась к своему столу и достала свой компад. - Отлично, - сказала я.
   - Тебе нужно включить его, - заметил Ран.
   Я снова застонала и включила его. Он немедленно разразился длинной серией звуковых уведомлений.
   - Ты популярна, - заметил Гектор.
   - Дело не в этом, - сказал Ран. - Она уже давно не включала компад.
   - Это правда? - сухо спросил Гектор. - Гретхен. Нам действительно пора идти.
   Я кивнула. - Измени это расписание для меня, пожалуйста, - сказала я Рану.
   - Я сделаю это.
   Я посмотрела на Гектора. - Почему ты не идешь? - спросила я. - Я думала, мы торопимся. - Я прошла мимо него к двери своего кабинета.
   - Она пытается пошутить, - услышала я, как Ран сказал Гектору.
   - Да, "попытка" - подходящее слово для этого, - сказал Гектор Рану, а затем последовал за мной к двери.
   - Ты отлично справился с Раном, - сказала я Гектору несколько минут спустя, когда мы входили в атриум башни Бейнбургер.
   - Когда он подошел к нам, у меня чуть не случился инцидент, - признался Гектор.
   - Я не заметила.
   - На этом месте твой помощник сказал бы нам, что ты пытаешься меня успокоить.
   - В этом ты был бы прав.
   - Как получилось, что у тебя есть помощник?
   - Я руковожу отделом Обина, - сказала я. - Полезно иметь рядом настоящего обинянина.
   - Да, я понимаю. Я имею в виду, почему... он?
   - Твоя начальница предположила, что наличие в штате обинянина могло бы быть полезным, - сказала я. - Посольство Обина предложило Рана. Я беседовала с ним. Нашла его энтузиазм очаровательным.
   - Очаровательным, - поддакнул Гектор.
   - Ты не согласен?
   - Как я уже сказал, его много.
   - Ну, иногда я тоже бываю слишком большой, - заметила я. - Мы подходим друг другу.
   - Гретхен, - сказал кто-то еще, прежде чем Гектор успел ответить. Я обернулась и увидела Диа Лабелль, личную помощницу моего отца, которая подходила к нам.
   - Диа, - сказала я и указала на Гектора. - Это...
   - Помощник заместителя госсекретаря Барбер, да, здравствуйте, - сказала Диа, а затем снова переключила свое внимание на меня. - Я здесь, чтобы отвести вас на встречу.
   - Мы как раз направлялись в кабинет заместителя госсекретаря, - сказала я.
   - Его там нет, - сказала Диа. - Ваш отец забронировал конференц-зал на одном из охраняемых этажей.
   - Это кажется излишним, - сказала я. Что, честно говоря, соответствовало образу действий моего отца. Но я знала, над чем работаю в офисе Обина, и какой уровень допуска мне для этого нужен. Это почти наверняка было перебором.
   Диа промолчала.
   - Серьезно? - спросила я.
   Диа многозначительно посмотрела на Гектора.
   - О, послушай, в данный момент мне нужно быть абсолютно в другом месте, - сказал Гектор и поспешно исчез.
   Я повернулась к Диа. - Вы, должно быть, шутите.
   - Конечно, Гретхен, позвольте мне объяснить вам, почему я не шучу, здесь, в общественном атриуме башни Бейнбургер, в пределах слышимости нескольких десятков человек, - сказала Диа.
   Я подняла руку. - Хорошо. - Оглядела атриум. - У меня есть время хотя бы сходить в туалет?
   - Конечно, - сказала Диа. - Вы и так заставили своего отца и заместителя госсекретаря ждать пятнадцать минут, что значит еще несколько минут для друзей?
   - Подождите, они уже там? - удивленно спросила я.
   - Вы считали, что будете их ждать?
   - Ну, да, - призналась я.
   Диа покачала головой. - Совещание продолжалось уже некоторое время, - сказала она. - Его приостановили с единственной целью - пригласить вас. Они ждали вас, Гретхен.
   - Кажется, у меня только что заткнулся мочевой пузырь, - сказала я на это через минуту.
   Диа кивнула. - Умный мочевой пузырь. - Она указала на ряд лифтов. - Пойдемте?
  

Три

  
   - Рискуя показаться оскорбительной, но учитывая, где мы находимся, я все же напомню вам, Гретхен, что эта встреча и все, что на ней обсуждалось, строго конфиденциальны, - сказала мне Джанин Чу-Уорд.
   - Понимаю, - ответила я. Мы находились в герметично закрытом, застекленном конференц-зале на цокольном этаже, который, казалось, был построен из бетона и безысходности. Я знала, что в конференц-зале должна быть система воздухообмена, хотя бы потому, что люди, находившиеся в нем до меня, не теряли сознания от недостатка кислорода. Но я не слышала, как она работает, и не видела никаких признаков того, где она может быть. Звукоизоляция помещения была настолько полной, что даже внутри помещения казалось, что голоса смолкают в тот момент, когда они переходят границу стола для совещаний. Я поймала себя на том, что наклоняюсь вперед, чтобы убедиться, что могу слышать и быть услышанной.
   Я сидела за столом с Джанин, ее начальницей Завади Мбаленхле, моим отцом Манфредом Трухильо, офицером сил обороны колоний полковником Бриджерсом без указания имени и представителем Земли Матеу Жорди, должность не указана, хотя предполагалось, что он был сотрудником дипломатической службы Земли. Официальную взаимную позицию Земли и Союза колоний лучше всего охарактеризовать как "холодную", несмотря на трехстороннее соглашение о торговле и дипломатии, действовавшее уже десять лет.
   И кто бы мог их за это винить. Если бы инопланетное правительство в буквальном смысле слова выращивало меня для колонистов и солдат в течение пары столетий, напрямую вмешиваясь в мое социальное и технологическое развитие, чтобы поддерживать приток тел, я бы тоже была холодной.
   Жорди, казалось, обратил эту холодность против меня лично, когда, после моего подтверждения понимания сути встречи, он повернулся к Мбаленхле и сказал: - Я хочу повторить свой решительный протест против того, чтобы мисс Трухильо вообще присутствовала при этом разговоре. Она явно не на своем месте, и это, очевидно, попытка кумовства со стороны представителя Трухильо.
   - Ее пригласили на встречу, чтобы донести до нее суть дела, - сказала Мбаленхле. Затем она повернулась к моему отцу. - Но, возможно, вам следует разъяснить вопрос о семейственности, Манфред.
   - Это справедливо, - сказал мой отец и повернулся ко мне. - Гретхен, какова твоя нынешняя должность в государственном департаменте?
   - Я возглавляю аналитический отдел Обина, - сказала я.
   - И как долго ты занимаешь эту должность?
   - Я была руководителем шесть лет, а до этого пару лет работала под руководством Джарвиса Хокинга.
   - У тебя есть какой-нибудь опыт в колонизации? - спросил папа.
   Я улыбнулась, услышав это. - Ну, да, - ответила я. - Я была частью первой волны колонистов колонии Роанок, вместе с тобой.
   - И когда я стал главой колонии после ухода Джона Перри и Джейн Саган, ты стала моим неофициальным заместителем, да?
   - Да, - сказала я, а затем повернулась к Жорди. - Это определенно было семейственностью.
   На Жорди, похоже, это признание не произвело впечатления.
   - Последний вопрос, - сказал папа. - Кого бы ты смогла победить за этим столом в честной борьбе?
   Я удивленно моргнула, услышав этот вопрос, но ответила на него. - Тебя и, конечно, секретарей Мбаленхле и Чу-Уорд. Я не знаю историю подготовки мистера Жорди, но если она похожа на большинство дипломатов, то и его тоже. Полковник Бриджерс из СОК, так что он, вероятно, смог бы победить меня в честном бою.
   - А как насчет нечестного боя? - спросил Бриджерс. Я улыбнулась и сделала рукой движение "качели". Он улыбнулся в ответ.
   - Почему ты так уверена в своих боевых навыках? - спросил папа.
   - Когда я была на Роаноке, пара обинянских военных готовили меня к бою, и с тех пор я не отставала от них, - сказала я и повернулась к Жорди. - Должна пояснить, что прошла это обучение, потому что они обучали мою лучшую подругу, а она настояла, чтобы я была вместе с ней. Зоя всегда добивалась своего в отношениях с обинянами.
   Прошло около двух секунд, прежде чем Жорди сообразил, что "Зоя" в этом контексте была Зоей Бутен-Перри, приемной дочерью Джона Перри и Джейн Саган. Я поняла, когда до него дошло, потому что его глаза расширились. Насколько понимаю, статус семьи Перри на Земле был чем-то средним между королевской семьей и "настоящими живыми святыми", даже если все они явно решили не извлекать выгоду из этого статуса. Все они жили так тихо, как только могли жить настоящие святые, в маленьком городке в Огайо, где бы он ни находился.
   Мне было интересно, что думает Зоя о своем образе в том ужасном фильме о Роаноке. Он был очень неточным.
   Жорди, в свою очередь, вновь проявил скептицизм. - Не понимаю, какое отношение все это имеет к делу, особенно последняя часть, - сказал он моему отцу.
   - Это важно, потому что каждая часть резюме Гретхен имеет отношение к делу, - ответил папа. - Она эксперт в области обинян, и фактически эксперт для всего государственного департамента. У нее есть опыт колонизации как в качестве колонистки, так и, неофициально, в качестве администратора. Если ситуация настолько серьезна, как мы опасаемся, то знаем, что она может справиться сама. И она для нас известная величина, что добавляет нам уверенности. Можете называть это кумовством, но, по крайней мере, я отмечу, что Гретхен заняла свою государственную должность вопреки моим возражениям.
   Жорди повернулся ко мне. - Это правда?
   - Папа хотел, чтобы я работала у него, - сказал я. - Мне этого хватило на Роаноке.
   - Так вы считаете, что подходите для этого?
   - Я не знаю, что это такое, - призналась я. - Я только что пришла.
   - Вы вызываетесь добровольцем, - сказала Мбаленхле.
   - Это все, что я поняла, мэм. Кто-нибудь, пожалуйста, скажите мне, для чего.
   Мбаленхле кивнула Чу-Уорд. - Вы знаете, что колонизация приостановлена, - сказала Чу-Уорд.
   - Да, - сказала я. Одним из пунктов трехстороннего договора между Союзом колоний, Конклавом и Землей было то, что все новые попытки колонизации каждой из сторон будут приостановлены на неопределенный период. Причина этого была достаточно проста: колонизация была основной причиной конфликта между Конклавом и Союзом колоний, и Земля, будучи всего лишь единственной планетой, поставляющей колонистов и солдат Союзу колоний, в любом случае находилась в явно невыгодном положении. Это был болезненный момент для всех, поэтому все решили взять тайм-аут.
   Это, как и многое другое, было замечательно в теории, но далеко не идеально на практике. Инопланетные расы, которые не были частью Конклава, все еще пытались колонизироваться, и Конклав оказался колонизационной полицией, которая постоянно конфликтовала со всеми, кроме Союза колоний и Земли. В Колониальном союзе и Конклаве все еще существовали несанкционированные "дикие" колонии, несмотря на запрет и то обстоятельство, что большинство из этих колоний погибало в течение трех лет, потому что колонизировать новый мир трудно, особенно когда у вас нет ресурсов всей вашей цивилизации, на которые можно было бы опереться.
   Помимо всего прочего, пауза в колонизации была просто невероятно непопулярна в политическом плане. Никому не нравится, когда его держат в загоне, даже если этот "загон" состоит из десятков планет, многие из которых не являются экологически подходящими для того или иного вида. Подстрекатели всех мастей выступали против этой паузы, и многие из этих подстрекателей работали в правительствах.
   Не было никаких сомнений в том, что официальная колонизация продолжится. Вопрос был в том, когда и кто первым официально начнет ее снова, и не ввергнет ли нас всех в состояние постоянной войны эта новая гонка за планеты и ресурсы.
   Чу-Уорд коротко кивнула в ответ на это подтверждение. - Что ж, мы снова занялись колонизацией.
   - Что? - спросила я, оглядывая сидящих за столом.
   - Не только мы, - сказал папа, поднимая руку.
   - Нет, не только мы, - согласилась Чу-Уорд. - Все три участника Трехстороннего соглашения пришли к пониманию того, что запрет на колонизацию является неустойчивым и что мы должны найти способ продолжать разрешать ее без каких-либо... негативных побочных эффектов.
   - Например, войны, - сказал Бриджерс. - В которой мы не готовы сражаться так, как когда-то. - Он кивнул Жорди. - Наш традиционный источник рекрутов был - и это было справедливо - отрезан, и наши усилия по привлечению рекрутов из Колониального союза оказались гораздо менее успешными, чем нам хотелось бы.
   - Граждане Колониального союза не против старения? - спросил Жорди Бриджерса.
   - Старение беспокоит их так же, как и всех остальных, - сказал Бриджерс. - Они против вступления в СОК ради получения новых, более молодых тел. Требуют, чтобы все медицинские секреты СОК стали достоянием общественности, и в конце концов добьются своего. Что делает колонизацию еще более приоритетной задачей.
   Я кивнула в ответ на это. Ни для кого не было секретом, что с годами численность СОК сокращалась, сначала медленно, а затем все быстрее. Относительный мир, установившийся благодаря Трехстороннему соглашению, во многом помог свести проблему к минимуму; если вы не ведете активную борьбу с таким количеством врагов, вам не нужно иметь такую большую военную силу. Но наступает момент, когда игнорировать это больше нельзя. По-видимому, мы приближались к этому моменту.
   Чу-Уорд откашлялась и продолжила. - Чтобы избежать некоторых из этих негативных проблем и посмотреть, возможен ли мирный путь развития колонизации, участники Трехстороннего соглашения решили создать пробный пример, в котором граждане Союза колоний, Конклава и Земли жили бы вместе в единой среде, чтобы увидеть, смогут ли они успешно смешиваться на постоянной основе.
   - Конклав уже делал это, - сказала я. - Весь смысл Конклава заключался в том, что в любых новых колониях будет смешение видов.
   - Да, - сказала Чу-Уорд. - Новшеством здесь было добавление людей.
   - Не было уверенности, что мы сможем объединиться, - лукаво заметил Бриджерс.
   - Ни у одной из сторон нет желания, чтобы правительства людей объединились или присоединились к Конклаву, - сказала Мбаленхле. - Конклаву не нужен никто из нас, и мы не хотим быть частью Конклава. Это усложняет совместную колонизацию и делает ее особым случаем.
   - Но вы это сделали, - сказала я.
   - Мы провели тест, - сказал папа, сделав ударение на слове "тест". - В одной колонии. Не на планете. Даже не на спутнике. На выдолбленной в астероиде космической станции, которую мы получили от обинян, в системе, которую они намеревались колонизировать, но затем покинули. Использование станции обинян означало, что мы могли сделать это незаметно. Мы называем ее колония Юнити. Население - пятьдесят тысяч душ. Пять тысяч человек, три тысячи от нас, две тысячи с Земли, а остальные - представители других рас из Конклава.
   - Как долго продолжается это испытание? - спросила я.
   - Три года, - сказал Жорди. Он кивнул папе. - Именно ваш отец вел переговоры с нами и Конклавом по этому поводу, и он убедил обинян сдать в аренду свою станцию. Вот почему он здесь.
   - И как у вас идут дела?
   - Еще два дня назад все шло просто замечательно, - сказал папа. - Обычные проблемы в любой колонии, но, как оказалось, люди прекрасно интегрируются. Ну, по крайней мере, большинство из них. Всегда есть несколько человек, которые оказываются придурками. Но в целом тест был положительным.
   - Ты сказал "до двухдневной давности", - отметила я. - Что произошло два дня назад?
   - Она исчезла, - ответил папа.
   - Что значит "исчезла"? - спросила я.
   - Два дня назад не прибыл ежедневный прыжковый беспилотник с Юнити, - пояснил полковник Бриджерс. - Мы отправили наблюдательный беспилотник, он прыгнул туда и искал Юнити там, где она должна была находиться на орбите. Ее там не было.
   - И ее нельзя сдвинуть с места, - сказала я. - Космическую станцию.
   - Это астероид. У него есть орбита. Его можно сдвинуть с этой орбиты, но это потребует усилий и планирования. Даже в этом случае он не мог быть перемещен так сильно за время, прошедшее между последним полученным нами прыжковым беспилотником и отправкой наблюдательного дрона.
   - И, отвечая на твой следующий вопрос, скажу, что он не был уничтожен, - сказал папа. - Нет ничего похожего на очевидные обломки. В системе нет ничего естественного, что могло бы нанести необходимый удар. Юнити отслеживала все, что могло представлять угрозу. И ни мы, ни кто-либо другой не смог бы уничтожить Юнити настолько, чтобы не осталось заметных обломков.
   - Если ее нельзя сдвинуть с места и она не разрушена, что с ней случилось? - спросила я.
   - Мы посылаем миссию, чтобы выяснить это, - ответила Чу-Уорд.
   - И нам нужно, чтобы вы приняли в ней участие, - добавила Мбаленхле.
   Я изумленно уставилась на нее. - Почему я? - наконец спросила я.
   - Спасибо, - поблагодарил Жорди, указывая на меня.
   - Мы уже объясняли, почему, - сказала Чу-Уорд, мельком взглянув на Жорди, прежде чем снова переключить свое внимание на меня.
   - Хорошо, но есть и другие люди, которые обладают такой квалификацией, - сказала я. - Есть и другие эксперты по обинянам. Другие люди, которые разбираются в колонизации. - Я указала на Бриджерса. - Другие люди, обладающие боевыми навыками.
   - Не все в одном теле, - заметила Чу-Уорд. - И не с тем уровнем конфиденциальности, который требуется для этого.
   - Что это значит?
   - Это означает, что, как и сама Юнити, эта миссия не афишируется, - сказал Бриджерс. - Нам и другим участникам колонии Юнити нужно, чтобы она оставалась небольшой и скрытной. - Он кивнул Жорди. - Мы, Конклав и Земля отправляем по небольшой группе наблюдателей. Мы отправим их на корабле обинян, потому что, хотя они отказались от колонизации системы, но все еще претендуют на ее использование в будущем. Вы будете заместителем командира нашей группы и нашей связной с обинянами.
   - Когда?
   Папа посмотрел на часы. - Корабль этой миссии отправляется через двадцать два часа.
   - Я не могу этого сделать, - сказала я. - Мне не на кого оставить кота.
   Это вызвало тихий смешок. - Я могу попросить Гектора присмотреть за вашим котом, - предложила Чу-Уорд.
   - Я попрошу Рана заняться этим, - ответила я. - Он уже познакомился с Люцифером. Коту он нравится. Думаю, тот считает, что Ран - большой странный кот.
   Я заметила, что папа оценивающе смотрит на меня. - Ты сопротивляешься не из-за своего кота, Гретхен.
   - Да, не совсем, - призналась я, а затем указала на Жорди. - Но и он не ошибается. Это работа для полевого агента, а не для того, кто занимается анализом. Даже если я и опытный боец.
   - Итак, вы отказываетесь идти добровольно, - сказала Мбаленхле.
   Я покачала головой. - Нет, мэм. Я пойду, если вы скажете мне пойти. Но я должна быть уверена, что вы понимаете, что на вашем месте я бы не выбрала себя в первую очередь.
   Мбаленхле хотела что-то сказать, но мой отец заговорил первым. - Можно всем выйти на минутку? - сказал он. - Я бы хотел поговорить с Гретхен наедине.
   - Это действительно необходимо? - спросила Мбаленхле.
   - Если бы я так не думал, то не спрашивал бы.
   Мбаленхле, казалось, собиралась что-то сказать. Затем она кивнула и сделала знак остальным. Через тридцать секунд все, кроме нас с папой, были в коридоре и смотрели куда угодно, только не на конференц-зал.
   - Ну, это совсем не похоже на семейственность, - сказала я папе.
   Он проигнорировал это. - Есть еще одна причина, по которой я хочу, чтобы ты участвовала в этой миссии, - сказал он мне.
   Я взглянула на группу в коридоре. - У тебя есть секреты от остальных? - спросила я папу.
   - Это не секрет, и я не собираюсь рассказывать тебе ничего такого, чего они или ты не могли бы узнать, просто просмотрев файлы. Я думаю, ты хотела бы это знать, но только не в присутствии большого количества людей.
   - Что это?
   - Группа колонистов, которых мы отправили на Юнити, должна была пройти тщательный отбор, - сказал папа. - Они должны были обладать определенными навыками. У них должен был быть определенный психологический склад. Они должны были понимать, что природа колонии подразумевает определенную степень изоляции. Если они когда-либо были колонистами раннего поколения, тем лучше.
   - Хорошо, - сказала я.
   - Поэтому тебя не удивит, что многие из наших колонистов на Юнити приехали из колонии Роанок, - сказал папа.
   - Ты хочешь сказать, что люди, которых я знаю по Роаноку, могут сейчас отсутствовать.
   - Да, - сказал папа. - И, боюсь, один конкретный человек.
   Мгновение я тупо смотрела на отца, ничего не понимая. А потом почувствовала, что мое сердце словно провалилось в тартарары.
   - Магди, - сказала я так тихо, что это был почти шепот.
   - Магди, - согласился папа. - Доктор Магди Метвалли. Он согласился возглавить медицинский отряд Колониального союза по моей просьбе и рекомендации. Твой бывший парень пошел туда, потому что я попросил его, Гретхен.
   - О, Боже. Папа, - начала я, но он поднял руку.
   - Завади выбрала тебя для этой миссии по тем причинам, о которых я сказал Жорди, и я согласился с ней, и Джанин тоже, - сказал папа. - Все это правда, и по всем этим причинам ты должна быть завтра на этом корабле.
   - Но это, - сказал папа и пожал плечами. - Однажды, так или иначе, история Юнити выйдет наружу. Когда это произойдет, ты узнаешь, что я отвечаю за то, что Магди попал в эту колонию. Думаю, ты простила бы меня, если бы знала, что это я отправил его туда. Но если бы ты знала, что могла бы что-то сделать, чтобы спасти его, а я, по крайней мере, не дал тебе шанса сделать это, ты бы этого не простила.
   - Ты думаешь, он мертв, - сказала я, глядя на папу, пытаясь прочесть его мысли. - Он и все остальные в этой колонии.
   - Я думаю, случилось что-то, чего мы не можем объяснить, - сказал папа. - И думаю, что именно ты должна найти объяснение этому. Если можешь спасти Магди и всех остальных в колонии, Гретхен, тогда сделай это. Но если не можешь, расскажи нам, что с ними случилось. Нам нужно знать. Возможно, ответ на этот вопрос поможет нам, Конклаву и Земле избежать новой войны. Войны, в которой никто из нас не выживет.
   - Господи, пап, - сказала я через минуту.
   - Я знаю, что это слишком тяжело для тебя.
   - Ты так думаешь?
   - Но разве я не прав в том, что ты разозлилась бы на меня, если бы после этого узнала, что я отправил Магди в колонию? Я не прав в том, что тебе было бы трудно простить меня?
   - Да, - призналась я.
   - Я знаю, что ты так и не смогла забыть Магди.
   - О чем ты говоришь? Там был Дэвид.
   - Очевидно, у тебя были другие отношения.
   Я прищурилась, глядя на папу. - Папа, мы обручились.
   Папа кивнул. - Как поживает Дэвид в эти дни? - спросил он.
   Услышав это, я поджала губы. Я понятия не имела, и выяснить это будет нелегко. Разрыв помолвки с Дэвидом не стал причиной того, что он решил устроиться на Рус, но и не помешал ему принять решение.
   Папа заметил, как мои губы сжались в тонкую линию. - Дело не в тебе, - сказал он. - Дело в нас обоих. Я так и не смог забыть твою мать, ты знаешь. Мы, Трухильо, такие. В нас остается отпечаток.
   - Я не только что вылупившийся утенок, пап.
   - Ты не такая, - согласился он. - Но и насчет Магди я не ошибаюсь.
   - Да, это так, - признала я через минуту.
   - Пойди узнай, что с ним случилось, - сказал папа. - С ним и с колонией Юнити. Сделай это ради нас обоих. Вероятно, мне придется за многое ответить, Гретхен. Придется всем нам, кто создал эту колонию. Я могу вынести суждение любого, кто мог бы осудить меня. Твое суждение - единственное, что могло бы сломить меня.
  

Четыре

  
   - У тебя сообщения, - сказал Ран, но я проигнорировала это, протопала в свой кабинет, хлопнула дверью, рухнула в кресло и обхватила голову руками.
   Некоторое время спустя я подняла глаза и увидела Рана, стоящего перед моим столом.
   - Как долго ты тут находишься? - спросила я.
   - Три минуты, - сказал Ран.
   - Кажется, долго.
   - Я не хотел прерывать твое бормотание.
   Я наклонила голову, услышав это. - Я что-то бормотала?
   Ран покачал головой. - Да.
   - Я не помню, чтобы что-то бормотала.
   - Ты что-то тихо бормотала, - сказал Ран. - Возможно, сама себя не слышала.
   - Что я бормотала? - спросила я.
   - Несколько вариаций "черт возьми, ты тупой мудак", - сказал Ран.
   Я кивнула. - Да, хорошо. Я так и думала. Не осознавала, что говорю это вслух.
   - Ты была достаточно категорична, - заверил меня Ран.
   - Прости.
   - Я не думал, что ты говоришь обо мне, - сказал Ран. - Когда ты злишься на меня, то не бормочешь.
   Услышав это, я сделала паузу. - Что... что я делаю?
   - Ты корчишь гримасу.
   - Какую гримасу?
   - Я не могу показать тебе, мое лицо не умеет гримасничать.
   - Я не обижаюсь на тебя, Ран, - запротестовала я.
   - Да, обижаешься, - сказал Ран. - Ты расстраиваешься из-за меня примерно раз в день, в основном, когда я пропускаю очевидные для тебя социальные сигналы или в присутствии других говорю что-то, что ты считаешь неуместным, и тогда тебе приходится оправдываться за меня, или когда я говорю что-то, что, по-твоему, неуместно, и тебе приходится пытаться вернуть меня к тому, что, по твоему мнению, является темой обсуждения, или когда я слишком много говорю и ты хочешь, чтобы я замолчал. - Ран указал на меня. - Вот как сейчас. Это лицо.
   - Это не мое расстроенное лицо, - возразила я. - Это мое выражение "я терпелива".
   Ран непонимающе посмотрел на меня, что, честно говоря, не сильно отличалось от его обычного выражения лица, поскольку лица обинян от природы не отличаются выразительностью. Но я могла бы сказать.
   - Прошу прощения за то, что расстроилась из-за тебя, - сказала я Рану.
   - Спасибо, - поблагодарил Ран. - Однако я не ждал извинений. Я никогда не принимал это близко к сердцу. Понимаю, что для людей расстройство - это фундаментальное эмоциональное состояние.
   - Я на самом деле не знаю, что делать с этим утверждением, - призналась я.
   - Оно никак не связано с этим, - сказал Ран. - Это просто так.
   - Была ли причина, по которой ты пришел? - спросила я Рана, как для того, чтобы увести нас от все более неловкого разговора, так и для того, чтобы выяснить, чего он хотел.
   - У меня действительно есть для тебя сообщения, - сказал Ран. - А еще я пришел, потому что у тебя явно эмоциональный стресс, и я хотел посмотреть, могу ли что-нибудь сделать, чтобы это исправить.
   - Можешь вернуть нас в прошлое, чтобы я могла ударить кое-кого по лицу? - спросила я.
   - Не могу, - сказал Ран.
   - Жаль, что так получилось.
   - Разве возвращение в прошлое, чтобы ударить кого-то, изменит этот конкретный момент? - спросил Ран.
   - Наверное, нет, - признала я. - Но, возможно, мне все равно станет легче.
   - Понимаю, - сказал Ран и широко раскрыл объятия, что, если бы вы не привыкли к таким вещам, выглядело бы просто устрашающе. - Если хочешь почувствовать себя лучше, я могу предложить тебе исцеляющие объятия.
   Я покосилась на Рана. - Объятия.
   - Исцеляющие объятия, - сказал Ран. - Понимаю, что для людей они могут быть весьма полезными.
   Я улыбнулась. - Да, иногда они могут быть полезными, - сказала я. - Но у меня есть идея получше.
   Я была так сосредоточена на ноже Рана, что совершенно пропустила его удар ногой с поворотом по моему черепу. Он попал мне прямо в висок, и не слабо - обиняне не мелкота ни по росту, ни по массе, и удар нес огромную энергию. Моя голова чуть не оторвалась от шеи, и я более или менее вращалась вокруг своего центра тяжести, пока не ударилась головой об пол.
   Если бы мы не были в тренировочном зале госдепартамента, и на мне не было защитного костюма для борьбы из сетки с наноботами, я, вероятно, была бы мертва, когда ударилась головой о мат, если бы меня уже не вырубил удар с разворота.
   Как бы то ни было, защитный костюм придал жесткость моей голове и шее почти так же быстро, как Ран ударил по нему ногой. Когда моя голова стукнулась о мат, сила удара распространилась по всему костюму, превратив удар, который мог стать смертельным, в просто раздражающий. Такие костюмы сотрудников охраны госдепартамента были изготовлены из того же нанотехнологичного материала, что и боевые униформы сил обороны колоний, и могли выдержать попадание снайпера, стрелявшего почти в упор. Небольшое соприкосновение головы с тренировочным ковром не должно было сказаться на этом.
   Но это не значит, что мне не было больно.
   - Ты мертва, - услужливо подсказал мне Ран, стоя над моим предполагаемым трупом.
   - Я мертва только в основном, - сказала я, лежа на ковре.
   - Ты полностью мертва, - заверил меня Ран.
   - Все в порядке.
   - Не в первый раз.
   - Да, я знаю.
   - Это на тебя не похоже, - заметил Ран, и это было правдой. На стороне Рана были масса и рост, а также стандартная подготовка к обороне, которую получали все обиняне, проходившие военную или дипломатическую службу. Но я была более опытным бойцом из нас двоих, немного быстрее и, как правило, дралась грязнее.
   В наших обычных спаррингах мы были в основном равны. Сегодня у Рана было семь выигрышей против моих двух. Я была не в своей тарелке.
   - У меня много всего на уме, - сказала я, все еще лежа на полу.
   - Возможно, тебе стоило прибегнуть к исцеляющему объятию, - предложил Ран.
   - О, вот и все, - сказала я и схватила его за ногу, все еще лежа на коврике. Ран вскрикнул от неожиданности и попытался избежать моей атаки, но через десять секунд был мертв, как черт.
   - Вот тебе и исцеляющие объятия, поц, - сказала я, для разнообразия стоя над Раном.
   - Я не знаю этого слова, - сказал Ран.
   - Это идиш. Буквально это означает "пенис", так что к тебе это не относится. Но менее буквально это означает "дурак" или "придурок", и это тоже применимо. - Я наклонилась, чтобы протянуть ему руку.
   Он взял меня за руку и встал. - Спасибо. Кроме того, я рад, что ты была мотивирована, когда я оскорбил тебя. Ты понимаешь, что это была намеренно использованная психологическая тактика.
   - Да.
   - Это называется "мусорные разговоры".
   - Я знаю, как это называется.
   - Кроме того, у меня есть что-то похожее на пенис, а также яйцеклад, так что слово "поц" может относиться ко мне буквально.
   Я взглянула на Рана.
   - Опять это лицо, - проговорил он.
   - Хочешь еще один раунд? - спросила я, указывая на мат.
   Ран покачал головой. - Обычно мы бьемся до десяти, - сказал он. - А я в кои-то веки победил и хочу насладиться этой победой.
   Я улыбнулась. - Вполне справедливо.
   - В знак моей победы, возможно, ты расскажешь мне, что тебя так расстроило, - сказал Ран.
   Я немного помолчала. - Речь идет об информации, которую мне предоставили и делиться которой я не имею права, - начала я.
   Ран поднял пальцы. - Я больше не буду спрашивать, - сказал он.
   Я подняла свою руку. - Все в порядке. Я просто пытаюсь придумать, как это сформулировать, чтобы не навлечь на нас обоих неприятности. - Я задумалась еще на мгновение, пока Ран ждал.
   Наконец, я спросила: - Ты когда-нибудь был влюблен, Ран?
   - Нет, - ответил Ран и прикоснулся к своему ошейнику сознания. - Эти новейшие технологии улучшают нашу способность справляться с сильными эмоциями, но они все еще очень трудны, даже такие приятные, какими могла бы быть любовь. Кроме того, наша биология этого не требует.
   - Я имею в виду, что наша биология тоже этого не требует, если уж на то пошло, - сказала я.
   - Да. Но я понимаю, что это может помочь.
   - Что ж, это правда, - сказала я. - Но это не помогает мне объяснить тебе, о чем я думаю. - Я подумала еще немного. - Хорошо, как насчет следующего? Ты помнишь, как иногда считаешь, что я на тебя злюсь и делаю такое же лицо.
   - Да, ты сделала это всего несколько минут назад, - услужливо подсказал Ран.
   - Ты меня раздражаешь, но не принимаешь это на свой счет, потому что знаешь, что люди такие.
   - Люди такие, - сказал Ран. - Не все люди такие.
   - Поправка принята к сведению, - признала я. - Люди такие. Но это единственная причина, по которой ты терпел это от меня?
   - Нет, - ответил Ран. - Мы также коллеги и, я думаю, друзья.
   Я кивнула. - Да, мы такие, - согласилась я. - Это значит, что мы оба можем немного раздражать друг друга, прежде чем возникнет проблема.
   - Это интересное определение того, что такое быть другом, - заметил Ран.
   - Да, это не просто так, - согласилась я. - Но суть в том, что друзья заботятся друг о друге, даже когда бывают моменты, когда они раздражают друг друга. Или выводят из себя. Или даже не очень нравятся друг другу.
   - Хорошо, - сказал Ран.
   - Ну, у меня есть друг, - сказала я. - Больше, чем друг. Человек, в которого я была влюблена и который тоже любил меня. А теперь он ушел и совершил что-то очень, очень глупое, и я злюсь на него за то, что он позволил себя уговорить, хотя ему следовало бы быть благоразумнее. Я злюсь на него, и в данный момент не знаю, что делать с этим гневом. - Я помахала Рану. - Кроме, знаешь ли, попыток подраться с тобой.
   - Плохо, - заметил Ран.
   Я посмеялась над этим.
   - Мне жаль, что твой друг разозлил тебя своей глупостью, - сказал Ран, когда я отсмеялась.
   - Спасибо, Ран, - сказала я. - Мне тоже жаль.
   - Предложение о целительном объятии все еще в силе.
   Я снова рассмеялась, но потом остановилась. - Это напомнило мне, что ты должен присмотреть за моим котом.
   - Люцифером?
   - Да, моим единственным котом.
   - Я с удовольствием присмотрю за твоим котом, - пообещал Ран. - Надолго ли?
   - Пока не знаю, - ответила я.
   - Это как-то связано с твоим глупым другом? - спросил Ран.
   - Не могу ответить на этот вопрос.
   - Конечно. Я буду наблюдать за Люцифером столько, сколько потребуется тебе, чтобы разобраться с тем, что может иметь или не иметь никакого отношения к твоему глупому другу.
   - Спасибо, Ран, - сказала я и посмотрела на часы. - У меня есть пара часов до встречи с заместителем посла. Собираюсь принять душ и уладить кое-какие дела, которые мне нужно завершить. Пока я этим занимаюсь, мне нужно, чтобы ты проверил, какие у меня могут быть нерешенные вопросы, чтобы я могла разобраться с ними до того, как уйду, или поручить тебе разобраться с ними, пока меня не будет. Если ты сможешь передать мне это, когда я вернусь со встречи с Клоком, это было бы здорово.
   - Есть одно осложнение, - сказал Ран.
   - Какое?
   - Помнишь, перед предложением провести спарринг я сказал, что у меня есть для тебя сообщения.
   - Да, - сказал я.
   - Одно из сообщений было от заместителя посла Клока.
   - В чем дело? Не хочет ли он снова отложить нашу встречу? Если да, то эта встреча, вероятно, не состоится.
   - Он не хочет откладывать встречу, - сказал Ран. - Встреча состоится в это же время.
   - Так в чем дело?
   - Он сказал, что хочет, чтобы я присутствовал на встрече с тобой.
   - Мы знаем о вашей миссии, - сказал мне заместитель посла Клок, обменявшись лишь минимумом дипломатических любезностей, когда я села перед его столом в офисе посольства Обина в Колониальном союзе.
   Я кивнула в ответ, но больше ничего не сказала, ожидая продолжения.
   Офис Клока был похож на любой другой офис в посольстве Обина, абсолютно пустой, за исключением абсолютного минимума брутально функциональной мебели. Это было не потому, что обиняне предпочитали брутально функциональную эстетику, а потому, что у обинян вообще не было эстетики. Чтобы создать эстетическое представление, нужно было вложить в него некоторое количество сознательных мыслей, а обиняне, несмотря на то, что их цивилизация была по меньшей мере такой же древней, как и у человечества, обладали сознанием всего три десятилетия. У них было слишком мало времени для развития эстетики или особого интереса к ней.
   Насколько понимаю, когда обиняне только планировали строительство своего посольства в Феникс-Сити, Союз колоний предложил им несколько дизайнеров интерьера. Предложение было отклонено.
   Итак, я сидела в пустом кабинете, на удобном, но скучном стуле, перед стандартным, непривлекательным столом, за которым сидел заместитель посла Клок. Там был стул, и у меня был стул. Ран, который также присутствовал на встрече, стоял позади меня. Казалось, он не возражал.
   Я оглянулась на своего помощника, а затем снова на Клока. - Я не уверена, как реагировать на это заявление, - сказала я. - За исключением, возможно, того, что тема, о которой вы говорите, не из тех, которые следует обсуждать в присутствии моего коллеги.
   - Я знаю, что вам сказали, что миссия была засекречена, - сказал Клок. - Однако вы должны знать, что, поскольку мы, обиняне, обеспечиваем вас транспортом до места назначения и обратно, мы также осведомлены о миссии.
   - В этом есть смысл, - признала я. - Но вы должны понимать, что без разрешения я не могу обсуждать или даже официально признавать, что мне что-либо известно по этому вопросу.
   - Мне не нужно, чтобы вы подтверждали или опровергали что-либо о миссии, - ответил Клок. - Если будете так добры, я попрошу вас выслушать меня.
   Я кивнула на это и подождала, пока Клок продолжит.
   - Систему, в которой находится колония Юнити, мы называем Карна-Хлавен, или Шестьдесят третья, - сказал Клок. - Это была последняя система, которую обиняне пытались колонизировать до того, как Конклав объявил мораторий на новую колонизацию любыми видами. Астероид, на котором находится Юнити, никогда не задумывался обинянами как официальная колония, а как передовая база для планирования будущей потенциальной колонизации нескольких спутников Карны - крупнейшей планеты Хлавена. Однако Конклав решил, что передовой базы было достаточно, чтобы для его целей считаться колонизацией. Это было важно, как вы понимаете, когда была основана Юнити. С технической точки зрения, колония Юнити не противоречит запрету Конклава на колонизацию или действию трехстороннего договора. Это не новая колония, а всего лишь... расширение предыдущей. Это сделало ее удобной и полезной для всех вовлеченных сторон.
   - Хорошо, - сказала я, решив, что признание того, что я что-то слышала, в данном случае не является проблемой.
   - Возможно, это также создало проблему.
   Я немного посидела в тишине, ожидая от Клока продолжения. Его не было. Наконец, я спросила: - Как же так?
   - Мисс Трухильо, вы знаете об особых отношениях между обинянами и консу, - сказал Клок.
   Это привлекло мое внимание. Консу были тяжеловесами в нашей области космоса, видом разумных существ, настолько сильно отличавшимся от всех остальных в округе, что сравнивать нас с ними было все равно что сравнивать кроманьонцев с людьми, летавшими в космос. Они не просто были в другой лиге по сравнению с нами и всеми остальными видами в этой части галактики; они играли в другой, бесконечно более сложный вид спорта.
   Это не значит, что они не интересовались нами, низшими существами. Консу интересовались нами, как ребенок с увеличительной линзой интересуется муравейником. Они играли с нами в своих собственных непостижимых целях, а затем на некоторое время уходили, пока не решали снова достать свои увеличительные линзы.
   Ни один вид не знал этого лучше, чем обиняне. Тысячи лет назад консу высадились на спутнике, которая должна была стать родиной обинян, нашли вид, обладающий базовым интеллектом броненосца, и развили в нем разум, но без сознания, просто чтобы посмотреть, что произойдет.
   Произошло то, что произошло с целым видом, который, даже не обладая индивидуальным сознанием, был настолько сильно затронут его отсутствием, что на протяжении тысячелетий это определяло почти все в их жизни. Расовое посттравматическое стрессовое расстройство у обинян было с самого момента их создания.
   Консу, со своей стороны, вообще почти не думали об обинянах. Представьте, что вы знали бы о существовании своего создателя, но ему было бы на вас наплевать. Это плохо скажется на вашей расовой психике.
   - Да, я в курсе, - сказала я Клоку.
   - Тогда, возможно, вам будет интересно узнать, что примерно за последние двадцать ваших лет консу снова заинтересовались обинянами.
   Услышав это, я нахмурилась. - Почему?
   Заместитель посла Клок склонил голову набок, глядя на меня. - Я думаю, вы, возможно, знаете об одном событии почти двадцатилетней давности, в котором участвовали обиняне и консу.
   Я тупо смотрела на Клока около трех секунд, прежде чем до меня дошло. - Роанок, - сказала я.
   - Роанок, - согласился Клок. - И инцидент с вашей подругой Зоей Бутен-Перри.
   Моя подруга Зоя была биологической дочерью Чарльза Бутена, ученого-гуманиста, который придумал, как наделить обинян искусственным сознанием. Она также была приемной дочерью Джона Перри и Джейн Саган, первых руководителей колонии Роанок. Как дочь расового героя нации обинян, Зоя была кумиром всего народа. Когда колонии Роанок угрожало нападение, именно Зоя отправилась за помощью, убедив обинян попросить консу предоставить ей технологию, которая позволила бы предотвратить нападение на колонию.
   Как ей это удалось, - это потрясающая история.
   Но в конечном итоге это потребовало ужасающего количества жизней обинян.
   - Почему Роанок должен иметь значение? - спросила я.
   - Почему что-то имеет значение для консу? - в свою очередь спросил Клок. - Ответ невозможно получить, не задавая вопросов, а консу всегда требуют высокую цену за то, чтобы задавать вопросы. Что мы знаем, так это то, что после Роанока, после тысячелетий забвения, мы, обиняне, заметили, что консу следят за нами в наших системах. Вы должны понимать, что если мы видим, как консу делают это, то это потому, что они хотят, чтобы мы их увидели.
   - Вы не пытались связаться с ними?
   - Они никогда не общаются с нами. Если мы пытаемся вступить с ними в контакт, они игнорируют нас. Если мы приближаемся, они отступают. Иногда они возвращаются, когда мы больше не преследуем их. Иногда не делают это.
   - Хорошо, - сказала я. - Какое отношение это имеет к колонии Юнити?
   - Потому что за несколько недель до исчезновения колонии мы заметили консу в системе Карна-Хлавен, - ответил Клок.
   Я наклонилась вперед на своем удобном и функциональном стуле. - Вы думаете, они имеют какое-то отношение к ее исчезновению?
   - Мы не знаем. Я рассказываю вам все, что нам известно.
   - Вы, должно быть, рассказали об этом другим в госдепартаменте, - сказала я. - Я не слишком высокопоставленный сотрудник, чтобы быть единственной, кому вы рассказали.
   - Мы проинформировали ваш госдепартамент, - сказал Клок. - Они попросили нас сохранить эту информацию в тайне.
   Я открыла рот, чтобы спросить почему, но тут же захлопнула его.
   С тех пор, как Союз колоний продолжил исследования Чарльза Бутена по наделению обинян сознанием, у них сложились особые отношения с нами, которых у них не было ни с Конклавом, ни с Землей. Мы знали об исчезновении Юнити кое-что, чего не знали два других участника.
   Какова может быть ценность этой информации, на тот момент было неизвестно. Но, очевидно, пока что это стоило сохранить в секрете.
   Кроме...
   - Зачем вы мне об этом рассказываете? - спросила я Клока. - Я могу на сто процентов гарантировать вам, что если они приказали вам держать это в секрете, то не хотят, чтобы я знала. Ранее сегодня я была на встрече с несколькими руководителями государственного департамента и моим отцом. Об этом не было ни слуху ни духу.
   - Я не рассказываю вам об этом, - ответил Клок, а затем указал за мою спину, на моего помощника. - Я рассказываю Рану. Вы просто случайно оказались в этом помещении.
   Я вытаращила на это глаза. Это был уровень бюрократической белиберды, которого я никогда бы не ожидала от почти до боли буквального обинянина. - В этом нет никакого смысла, - сказала я Клоку. - Ран - мой помощник. У вас нет причин что-либо рассказывать ему. - Я повернулась к Рану. - Без обид.
   - Не обижаюсь, - сказал Ран.
   - У меня не было бы причин что-либо рассказывать Рану, если бы он не собирался идти с вами на задание, - сказал Клок. - Но Ран отправится на миссию вместе с вами. Сегодня днем мы обратились с просьбой об участии в ваш государственный департамент, и они согласились на это.
   Я повернулась к Рану. - Ты знал об этом?
   - Нет, - сказал Ран. - Я в таком же замешательстве, как и ты. - Он перевел взгляд на Клока. - Это сложно. Я уже обещал посидеть с котом.
   - Если не будет найдено другого решения, я предлагаю вам принести кота ко мне, - сказал Клок Рану.
   - Забудьте о коте, - сказала я.
   Оба обинянина выглядели шокированными этим заявлением.
   - С Люцифером все будет в порядке, - заверила я их обоих. - Другая няня для кота уже назначена. Я хочу знать, почему Ран так важен для миссии. Я не должна признаваться, что мне что-то известно, - добавила я, но было уже слишком поздно.
   - Ран имеет решающее значение для миссии, потому что в ней участвуете вы, - сказал Клок.
   - Не понимаю.
   - Мисс Трухильо, Ран - это ваша охрана.
   Я рассмеялась.
   - Простите, - сказала я через минуту. - Не то чтобы я не ценила ваши чувства. Но я могу победить Рана в половине наших спаррингов.
   Клок подсказал Рану. - Скажи ей.
   - Сказать мне, что? - спросила я, посмотрев на Клока, а затем на Рана.
   - Я сдерживался, - обратился ко мне Ран.
   - Сдерживался?
   - Да.
   - Когда мы дрались?
   - Да.
   - Насколько?
   - Намного, - сказал Ран.
   - Ран был частью военного подразделения Обина, которое специализировалось на рукопашном бое, - сказал Клок. - Его подготовка обширна, и у него не меньший опыт использования оружия.
   - Ты никогда не говорил мне об этом, - сказала я Рану. - Ты говорил мне, что проходил стандартную подготовку обинян по защите.
   - Я проходил, - сообщил Ран. - Потом у меня была еще подготовка.
   - Ран!?
   - Приношу свои извинения, - сказал Ран и посмотрел в сторону Клока. - Мне было приказано не раскрывать информацию.
   - Вы приказали Рану держать это в секрете, - обвинила я, обращаясь к Клоку.
   - Я передал приказ, который поступил для меня сверху, - ответил Клок. - Мы не хотели, чтобы вы знали, что, помимо того, что Ран был вашим помощником, у него была еще одна функция, связанная с вашей персоной, - сказал Клок.
   - Мне не нужен телохранитель! - сказала я. - А я об этом и не просила.
   - Мы знаем, что вы прошли у нас боевую подготовку, - сказал Клок. - И понимаем, что вы, скорее всего, отказались бы от официального предложения о телохранителе. Но как бывшая лучшая подруга Зои Бутен-Перри в годы Роанока, вы вписались в наше культурное сознание больше, чем любой другой человек, не считая ее ближайших родственников. Несмотря на то, что мы, как народ, больше не следим за вами ежедневно, вы по-прежнему важны для нас. Когда вы заняли должность аналитика по обинянам в государственном департаменте, мы назначили Рана, с разрешения вашего начальства, вашим помощником.
   - Это неправда, - возразила я. - Я беседовала с Раном и выбрала его в качестве своего помощника.
   - Да, - сказал Клок, - мы подготовили его так, чтобы он подходил вам по темпераменту.
   Я повернулась к Рану. - Ты на самом деле не такой?
   - Нет, я именно такой, - ответил Ран. - Кроме того, мне сказали подчеркнуть те стороны моей личности, которые, как считалось, понравятся тебе. И теперь, поскольку они тебе нравятся, а мне нравится получать твое одобрение, я еще больше похож на эту личность.
   - Это очаровательно двулично, - заметила я Клоку.
   - Для нас было важно, чтобы вы доверяли Рану и были откровенны с ним.
   Я повернулась к Рану. - Так ты еще и шпион?.
   - Нет, - ответил Ран. - Я не отчитываюсь о твоей повседневной деятельности. Я слежу за твоей безопасностью.
   - Я не веду опасную жизнь, - сказала я.
   - Да, - согласился Ран. - Но теперь отправляешься на это задание.
   Я снова взглянула на Клока. - Вы думаете, что это будет опасно.
   - Мы верим в благоразумие, - сказал Клок.
   - Против консу, - произнесла я с сомнением.
   - При всем уважении, мисс Трухильо, - сказал Клок. - Мы беспокоимся не только о консу.
   - Что это значит?
   - Это означает, что вся нация обинян будет более уверена в вашей безопасности, если Ран будет участвовать в этой миссии. Если вы не возражаете.
   Я обдумала это. - А если я буду возражать?
   - Тогда мы хотели бы попросить вас отказаться от участия в этой миссии. Но у нас есть основания полагать, что вы отклоните эту просьбу.
   Я поняла, к чему это идет. - Вы много знаете.
   - Мы знаем достаточно, - сказал Клок и замолчал.
   Я тоже замолчала на несколько мгновений.
   Затем повернулась к Рану. - Значит, ты мог побеждать меня каждый раз, когда мы проводили спарринг.
   - В большинстве случаев, да, - согласился Ран. - Но, если бы я это сделал, это было бы непродуктивно для поддержания твоих боевых навыков. Людям нужно время от времени побеждать, чтобы продолжать тренироваться.
   - И все же сегодня ты был рад надрать мне задницу, - заметила я.
   - Да, - признал Ран. - Сегодня ты была небрежна. У меня не было выбора.
   Я невольно рассмеялась. - Запомню твои слова, - сказала я.
   - Я был бы рад, если бы ты это сделала, - ответил Ран. - Это могло бы помочь сохранить тебе жизнь.
   Я решила. - Итак, Ран. Ты хочешь быть моим телохранителем на этом задании?
   - Да, пожалуйста, - сказал Ран. - Хотя мне грустно, что я не могу посидеть с котом.
  

Пять

  
   - Надеюсь, вы или ваш помощник не обидитесь, если я попрошу о личной беседе с вами, - сказал Каспар Меррин, глава делегации Союза колоний в миссии.
   - Конечно, нет, - сказала я и кивнула Рану, который отступил на несколько шагов от ниши, в которой мы с Меррином стояли на станции "Феникс". Как только он это сделал, по толпе людей позади него прокатилась волна удивления. Несмотря на то, что обиняне были давними союзниками Союза колоний, большинство людей все еще опасались их. Неожиданное существо, похожее на паука-жирафа, плохо влияет на лимбическую систему человека.
   Я оглянулась на Меррина, который все еще ждал с непроницаемым лицом, и повернулась к Рану. - Сходи в ту закусочную и купи нам чего-нибудь перекусить, - сказала я.
   - Ты действительно хочешь поесть или это вежливый способ попросить меня уйти? - спросил Ран. - Думаю, что это, скорее всего, второе, но хочу быть уверенным.
   - Да, в основном это второе, - подтвердила я. - Но вообще-то я бы предпочла чизбургер с картошкой фри.
   Ран кивнул и направился прочь, вызвав небольшую волну людей, расступающихся у него на пути.
   - Он всегда так делает? - спросил Меррин.
   - Приносит мне бургер?
   - Спрашивает о ваших намерениях, когда вы что-то говорите.
   - Да, часто, - ответила я. - Когда все ваше сознание представляет собой протез, требуется много усилий, чтобы уловить все тонкости общения. Я поощряю Рана задавать вопросы.
   - Это любезно с вашей стороны.
   - Он не требует от меня слишком многого, - сказала я. - Это не значит, что я иногда не раздражаюсь из-за этого. Но я бываю раздражительной сама по себе, и у меня нет оправдания в виде искусственного сознания.
   - Надеюсь, он не обиделся, когда я попросил его уйти.
   - Он понимает свою роль и мою, - сказала я. - Кроме того, мне вряд ли понадобится его защита здесь, на станции "Феникс".
   Меррин кивнул. - Мне сказали, что он будет выполнять функции вашего официального телохранителя.
   - Значит, до вчерашнего вечера вы знали больше, чем я.
   Меррин еще раз кивнул, а затем посмотрел в длинное окно ниши, в которой мы стояли, на космический корабль, построенный по незнакомым линиям. Это был корабль обинян, который должен был доставить нас к колонии Юнити. Меня, его, Рана и восемь других членов контингента Союза колоний, а также два равных по численности контингента людей с Земли и инопланетян из Конклава.
   - Вы сказали, что понимаете свою роль в этой миссии, - сказал Меррин через минуту. - Это хорошо. Надеюсь, вы сможете объяснить ее мне.
   - Сэр? - изумилась я.
   Меррин сделал пренебрежительный жест рукой. - "Каспар" прекрасно подойдет, - сказал он. - И, наверное, мне следует перефразировать это. Мисс Трухильо, я не ставлю под сомнение вашу компетентность или ваши способности. Я прочитал ваше досье. Вы способны. Но это не делает вас очевидным кандидатом на эту миссию или на должность моего заместителя.
   - Мне сказали, что это потому, что я могу поддерживать связь с экипажем корабля. Они обиняне, а я возглавляю отдел Обина в госдепартаменте.
   Меррин улыбнулся. - Это довольно славная выдумка, но она не выдерживает критики. При всем уважении к вашей области знаний, это не дипломатическая миссия на Обин. Обиняне сами расскажут нам об основных корабельных протоколах и о том, когда мы прибываем в колонию Юнити и когда покидаем ее.
   - Возможно, решили, что мне следует больше работать в полевых условиях, - сказала я.
   - Это не та миссия, в которой аналитик должен получать немного практики, мисс Трухильо.
   - Полагаю, что нет, - признала я. - Так как насчет следующего? Я здесь, потому что мой отец чувствует себя виноватым в том, что, возможно, обрек тысячи граждан Колониального союза на смерть, и посылает меня, потому что не может придумать предлог, чтобы самому отправиться на это задание.
   Меррин сделал движение рукой. - Это ближе, я полагаю.
   - Я пойму, если вас беспокоит семейственность.
   - Меня это беспокоит меньше, чем вы думаете, - сказал Меррин. - Я прочитал ваше досье. Мне пришло в голову, что в этой поездке вы служите большему делу, чем можете себе представить.
   - Каким образом?
   Меррин слегка повернулся и указала на корабль Обина. - Для этой миссии не требуется дипломатическая связь с обинянами, но они знают, кто вы, благодаря вашим отношениям с Зоей Бутен-Перри. Я знаю, что причина, по которой ваш помощник является также и вашим телохранителем, заключается в том, что обиняне беспокоятся, что с вами может что-то случиться.
   - Это преувеличенное беспокойство.
   - Возможно, так оно и есть. Это все еще работает в нашу пользу. Нет сомнений, что обиняне, которые нас перевозят, знают, кто вы, даже если они находятся не в сознании. Я не могу не чувствовать, что это немного повышает нашу безопасность.
   - Что ж, приятно быть полезной, - сказала я с легким сарказмом.
   - Дело не только в них, - продолжил Меррин. - Делегация с Земли тоже рада познакомиться с вами.
   Я подумала о Матеу Жорди, с которым мы встретились накануне. - Мне это кажется маловероятным.
   Меррин покачал головой. - Вы знали Джона Перри и Джейн Саган, - указал он. - И их дочь. Это очень важно. Ожидайте, что вас будут спрашивать о них. Очень много.
   - Мы давненько не виделись, - заметила я. - Почти двадцать лет.
   - Это не будет иметь значения. Как для гарвинов не будет иметь значения, что вы так давно не были на Роаноке.
   - Гарвинов? - спросила я.
   - Делегация Конклава, - ответил Меррин. - Все они одного вида. Они подумали, что было бы вежливо по отношению к обинянам, если бы делегация состояла из представителей одного вида, и можно было бы стандартизировать помещения на их кораблях.
   - Хм, - сказала я. - Я бы об этом не подумала.
   - Вы проводите большую часть своего времени с людьми, - заметил Меррин. - Людьми и одним обинянином. Я хочу сказать, что вы представляете общий интерес для каждой группы на этом корабле. Мы можем использовать общий интерес.
   Я склонила голову набок, услышав это. - Разве у нас нет общих интересов? Я думала, что именно в этом и заключается суть колонии Юнити.
   Меррин мрачно улыбнулся. - "Юнити" в этом контексте звучит многообещающе [unity - единство, единение, сплоченность (англ.)].
   - Мне говорили, что почти все довольно хорошо адаптировались в колонии.
   - Ваш отец говорил вам об этом, не так ли?
   - Может быть, - сказала я, немного оправдываясь.
   - Ваш отец получает самые свежие отчеты о том, что происходит в Юнити, - сказал Меррин. - Эти отчеты, скажем так, оптимистичны. - Он постучал себя по груди. - Я стою ниже по служебной лестнице, и на самом деле был в колонии несколько раз. Мой собственный опыт говорит об этом меньше.
   - Это означало бы, что именно вы пишете самые радужные отчеты моему отцу, - сказала я. - Вы или кто-то на вашем уровне.
   - Мои отчеты не оптимистичны и не пессимистичны. Я пишу о том, что вижу, и о том, что говорят люди, которые там работают. Но между мной и вашим отцом есть пара звеньев в цепи.
   - Понятно.
   - В этом нет ничего зловещего, мисс Трухильо. Все хотят, чтобы колония Юнити преуспела. Если в отчетах немного больше оптимизма, значит, вашему отцу легче получать финансирование и поддержку от тех неявных групп, частью которых он является. Бюрократия есть бюрократия, независимо от того, скрытая она или открытая.
   Я кивнула в сторону корабля Обина за окном. - Учитывая, что это секретная операция, если кто-нибудь спросит, что группа людей и граждан Конклава делает вместе на этом корабле?
   - Если кто-нибудь спросит - а они не спросят, - мы представляем собой совместную научную миссию, изучающую атмосферные аномалии на одном из газовых гигантов в системе, заявленной Обином.
   - Научная миссия, в состав которой входят четыре сотрудника охраны, два дипломата, врач и специалист по антенным решениям, - заметила я. Я тоже ознакомилась с нашими личными делами.
   - Как я уже сказал, никто не будет спрашивать. У нас есть несколько других совместных научных миссий, мисс Трухильо. О них тоже никто никогда не спрашивает.
   - Вы можете называть меня Гретхен, если хотите, - сказала я. - Раз уж я должна называть вас Каспар.
   - Ну, тогда, Гретхен, позвольте мне сказать вам, в чем, по моему мнению, будет заключаться ваша роль в этой миссии, - сказал Меррин. - Думаю, ваша роль заключается в том, чтобы помочь нам работать с другими делегациями и с обинянами.
   - Вы имеете в виду, быть связующим звеном, - уточнила я.
   Меррин улыбнулся в ответ на это и продолжил. - В этой роли я хочу, чтобы вы рассказали мне все, что узнаете о них и их мыслях о миссии. Что они думают о нас, друг о друге, и какие мысли есть у них о возможном исчезновении Юнити.
   - Это немного похоже на шпионаж.
   - Да, немного похоже, - согласился Меррин. - Но я не прошу вас заниматься шпионажем. Я просто хочу, чтобы вы были доступны для общения, держали глаза и уши открытыми и делились со мной своими мыслями и наблюдениями.
   - Хорошо, - сказала я. - Но если я буду это делать, то велика вероятность, что в других делегациях будет кто-то, кто будет делать то же самое.
   - Я не против. Общайтесь со всеми, кто с вами разговаривает, и будьте максимально открыты. Эти делегации - не наши враги. Если мы хотим, чтобы эта миссия увенчалась успехом, нам необходимо работать сообща.
   - Мне кажется, вы ожидаете каких-то трений в ходе этой миссии.
   - Как я уже говорил ранее, единство является желательным. Каждая делегация приходит со своими собственными ожиданиями и предположениями. Несмотря на равный состав делегаций, мы и делегация с Земли являемся здесь младшими партнерами. Колония Юнити состояла всего на десять процентов из людей. Остальные - граждане Конклава. Гарвины захотят быть главными.
   - Что мы об этом думаем? - спросила я.
   - Если найдем наших людей живыми, у меня вообще не будет с этим проблем.
   - Как думаете, мы найдем наших людей живыми?
   Меррин ничего не ответил. Он снова выглянул в окно.
   - У вас есть люди в колонии Юнити? - спросила я через минуту.
   - Нет, - сказал Меррин и покачал головой, опровергая то, что он только что сказал. - Хорошо. Люди, с которыми я познакомился, будучи частью команды, которая связала их с государственным департаментом. Друзья. Несколько коллег. Это не те люди, которых я знал раньше.
   - У меня есть кое-кто в колонии, - призналась я. - Старый друг, вернулся из Роанока.
   Меррин кивнул. - Это еще одна причина, по которой вы участвуете в этой миссии.
   - Да, это еще одна причина, по которой мой отец поручил это мне.
   - Я сожалею об этом, - сказал Меррин.
   - Вы же не думаете, что мы найдем наших людей, - настаивала я.
   - Не думаю, Гретхен, что целый астероид с населением в пятьдесят тысяч человек пропал без вести только для того, чтобы все на нем были найдены целыми и невредимыми.
   - Как считаете, что происходит?
   - Я не знаю, что происходит, - сказал Меррин. - Именно поэтому хочу знать, что думают все остальные о происходящем. Не официальную позицию каждой из делегаций. Я и так это знаю. Мне бы хотелось услышать сплетни и слухи.
   - И думаете, что я смогу вытянуть из них?
   - Да, надеюсь, что сможете. У нас есть четыре дня, прежде чем мы сможем преодолеть дистанцию до прыжка. Обиняне выделили каждой делегации отдельные каюты, но для всех нас есть общее пространство. Они называют это "комнатой отдыха", но на самом деле это грузовой отсек. Очевидно, у обинян нет мест для отдыха.
   - Когда у тебя нет сознания, тебе не нужно никуда ходить, - сказала я.
   - Мне сказали, что у всех членов экипажа корабля Обина есть устройства контроля сознания, и они будут использовать их, когда будут иметь дело с нами, но в остальном они их не используют.
   Я кивнула. - Ран делает то же самое, когда он один и в свободное от работы время. Говорят, что осознанность утомляет его. Осознавать и испытывать эмоции - это стресс.
   - Что ж, это чистая правда, - сказал Меррин.
   - Я посмотрю, что смогу узнать у других делегаций, - пообещала я.
   - И у нас тоже.
   - Вы думаете, кто-то из наших знает что-то, чего не знаете вы?
   - Я здесь руководитель, - сказал Меррин. - Иногда мы узнаем о чем-то последними.
   - Хорошо, - сказала я. - Это подводит нас к тому моменту, когда мы прыгнем к системе Карна-Хлавен. Что я должна делать потом?
   - Давайте разберемся, когда это произойдет, - сказал Меррин. - Вы собираетесь отчитываться перед своим отцом после того, как все это закончится?
   - Извините? - сказала я.
   - Это простой вопрос, и я не имею в виду ничего ужасного. Он поручил вам это задание, и я полагаю, что он ожидает от вас отчета, когда мы вернемся.
   - Это не обсуждалось, - сказала я.
   - Это не совсем ответ, - отметил Меррин.
   - Мой прямой ответ заключается в том, что я не собираюсь выходить за рамки субординации, - сказала я. - Если он или кто-либо из вышестоящего руководства официально попросит меня отчитаться, я предоставлю ему отчет. Но в остальном я здесь для того, чтобы быть полезным вам. У меня нет никаких планов подрывать вашу репутацию, намеренно или нет, Каспар.
   Меррин кивнул. - Хорошо.
   - Вы мне верите? - спросила я.
   - Да, - сказал он. - Повторяю, я прочитал ваше досье. Насколько я понимаю, вы не из тех, кто подрывает доверие. Но приятно, что говорите это вслух. - Он кивнул головой куда-то мимо меня. - Ваш телохранитель вернулся.
   Я обернулась и увидела, что к нам подходит Ран с большим бумажным пакетом в руке. - У меня по чизбургеру для каждого из нас, - сообщил он, показывая Меррину, что и его не забыл. - И картошка фри.
   - Это было тактично с твоей стороны, Ран, - сказала я. - И быстро. Они, должно быть, были не заняты.
   - О, они были очень заняты, - сказал Ран. - Но когда я подошел, все решили пропустить меня в начало очереди.
   - Неужели?
   - Да. - Ран посмотрел на меня, потом на Меррина, а потом снова на меня. - А что? Это необычно?
  

Шесть

  
   - Мы хотели бы попробовать вас, - сказал мне инопланетянин.
   - Прошу прощения, - удивилась я.
   Я сидела за столом в общей зоне корабля, которая, как и было обещано, представляла собой по большей части пустой грузовой отсек с простыми пластиковыми стульями и столами, и ко мне подошел квартет гарвинов, которые были частью делегации Конклава в нашей миссии. Я видела, как они сидели за другим столиком в общей зоне - их физиология была достаточно близка к человеческой, чтобы стулья подходили для них, чего нельзя было сказать ни о ком из обинян, вот почему Ран стоял позади меня, бормоча что-то себе под нос и время от времени поглядывая на меня.
   Это было прекрасно; я была тут, чтобы быть доступной, согласно инструкции Каспара Меррина. На самом деле, я сидела в стороне от других людей, чтобы к нам было не так страшно приближаться. Но когда гарвин наконец обратился ко мне, здесь, на второй день нашей миссии, эта просьба оказалась совсем не такой, какой я ожидала.
   - Разве "проба" - неподходящее слово? - спросил гарвин, который разговаривал со мной.
   - Если это так, то будут неприятности, - сказала я.
   Гарвин прикоснулся к медальону-переводчику, висевшему у него на груди, который обеспечивал перевод его щелкающих слов. - Извините, мы только недавно загрузили наши переводы на человеческие языки, они не такие точные, какими должны быть. - Он посмотрел мимо меня на Рана, постучал хитиновым пальцем по своему медальону, а затем издал длинный поток щелчков, которые, как я предположил, были словами, переведенными медальоном на то, что, как я знала, должно было быть стандартным языком обинян.
   Ран прислушался - его собственная схема трансляции была встроена в его систему управления сознанием, - затем ответил гарвину. Гарвин внезапно отпрянул от меня и закрыл лицо руками, как и его соотечественники.
   - Что происходит? - спросила я Рана.
   - Я объяснил им, почему "проба" - неподходящее слово в данном контексте, - сказал Ран. - То, что ты сейчас видишь, - это проявление раскаяния и унижения.
   - Скажи им, что они не... - Я замолчала, потому что вспомнила, что медальон гарвина прекрасно переведет мои слова (надеюсь). - Вы не сделали ничего плохого, - заверила я гарвина.
   Гарвин щелкнул, и послышался язык обинян, потому что он не переключил схему перевода. - Тем не менее, они говорят, что извиняются, - сказал Ран. - Они очень не хотят тебя пробовать.
   - Верю вам, - сказала я гарвину и повернулась к Рану. - Чего они хотели на самом деле?
   - Этот гарвин говорит, что они хотели попросить прикоснуться к тебе, - сказал Ран. - Я понял так, что эти четверо гарвинов настолько новички в своем деле, что у них еще не было времени познакомиться с людьми, а ты физиологически достаточно отличаешься от них, чтобы им было любопытно, и, кроме того, достаточно маленького роста, чтобы они сочли тебя достаточно безобидной, чтобы приблизиться. Не уверен, что должен был переводить эту последнюю часть.
   Я улыбнулась на это. - Все в порядке, - сказала я, повернулась снова к гарвинам, закатала рукав и протянула руку.
   Четверо гарвинов отняли свои ладони и посмотрели на мою руку.
   - Продолжайте, - подбодрила я их.
   Первый гарвин протянул шершавый палец и легонько ткнул меня в предплечье, между лучевой и локтевой костями. Он быстро отпрянул и что-то сказал своим друзьям. Медальон-переводчик выдал перевод, все еще на обинянском.
   - Он сказал своим товарищам, что ты хлюпик, - сказал мне Ран.
   - Это не лучший выбор прилагательного, но ладно, - сказала я.
   Первый гарвин еще раз постучал по своему медальону-переводчику, чтобы обратиться непосредственно ко мне. - Мне жаль, если 'хлюпик' вас оскорбляет, - сказал он.
   - Это не так, - сказала я. - Передайте своим друзьям, что и они могут меня тронуть.
   Через две секунды мою руку ощупывали четыре разных гарвина. Раздалось много щелчков.
   Вскоре я узнала, что гарвинов звали Тав, Гил, Эйя и Бертк; все они были мужчинами или были настолько близки к мужчинам, что использование местоимения не имело значения; и что все они были гарвинским эквивалентом нашей дипломатической охраны. Остальные шесть членов их делегации, как и нашей и землян, были дипломатами и техническими специалистами. Однако, поскольку эти были сотрудниками охраны, их больше всего интересовали люди и их боевые возможности.
   Или, как выразился Тав, командир отряда, "Люди хорошо сражаются, несмотря на то, что они мягкотелые".
   - Спасибо, - сказала я. - Нам на самом деле помогают технологии.
   Тав сделал движение, которое, по-моему, было приравнено к покачиванию головой. - Дело не в технологии, а в мышлении, - сказал он. - Многие хрупкие существа пытаются стать маленькими и незаметными для других. Не люди. Вы из кожи вон лезете, чтобы доставить себе неприятности.
   - Я бы так не выразилась, но не могу сказать, что вы неправы.
   - Это не оскорбление, - подчеркнул Тав. - Вы знаете о первой битве при Роаноке.
   - Да, я слышала об этом, - согласилась я.
   - Да, конечно, вы слышали. Четыреста кораблей Конклава выступили против колонии из двух тысяч человек, не имевших ни защиты, ни оружия, и вы, люди, все равно сумели победить их всех, причем решительно.
   - Честно говоря, колония Роанок не имела особого отношения к этой битве, разве что была приманкой, - сказала я. - Все основное сделали силы обороны колоний.
   - До второй битвы при Роаноке, - отметил Тав. - Это уже были жители колонии против обученных боевых сил Конклава.
   - Эти боевые силы были слишком самоуверенны, - сказала я, вспоминая события того дня.
   - Даже если и так, - сказал Тав. И затем сделал паузу. - Вы участвовали во втором сражении?
   - Нет, - сказала я. - Я и большинство других людей колонии в то время находились в бомбоубежище.
   - Разумно.
   - В то время я так и думала.
   - Эти две битвы были единственными случаями, когда люди и Конклав официально конфликтовали напрямую, - сказал Тав, а затем указал на свой отряд. - Мы часто задавались вопросом, каково это - сражаться с людьми. Мы очень хороши в борьбе и созданы для этого. - Он постучал жесткими пальцами по своей твердой голове, отчего раздался ровный щелчок. - Теоретически, с вами, людьми, проблем быть не должно. Но...
   Я закончила за него фразу. - Но на практике мы хорошо сражаемся для мягкотелых.
   - Да, - сказал Тав.
   - Что ж, обещаю, что буду с вами снисходительной, если мы когда-нибудь сразимся, - сказала я.
   Позади меня Ран издал негромкий звук.
   Тав посмотрел на Рана, а затем снова на меня. - Что это значит?
  
   - Так вы действительно знали Перри? - спросила Фируза Олимова, одна из ученых, прибывших с Земли. Она и два других участника их делегации, еще один ученый и один из дипломатов, также сидели со мной. Они видели, как я разговаривала с гарвинами днем ранее, и им было любопытно, о чем мы говорили. В конце концов разговор вернулся к Роаноку, а оттуда к Джону, Джейн и Зое.
   - Да, - сказала я.
   - Вы хорошо их знали?
   - Зоя была моей лучшей подругой.
   - Вас нет в фильме, - заметил Онг Ваннак, дипломат и глава делегации Земли.
   - Ух, этот фильм, - сказала я и сделала паузу. - Подождите. Вы на самом деле его смотрели?
   - Почему бы нам его не посмотреть? - спросил Онг.
   - Я не знала, что фильмы Колониального союза показывают на Земле.
   - Поп-культура Колониального союза какое-то время была модной, - сказал Онг, и в его тоне было что-то, что выражало недовольство этим фактом. - Фильм о Роаноке появился как раз в этот момент. Мы, представители дипломатического корпуса, решили посмотреть его, чтобы лучше понять, с кем мы имеем дело как представители культуры.
   - И что вы об этом думаете?
   - Э-э-э, - сказал Онг, пожимая плечами.
   - Хорошая новость в том, что мы кое в чем сходимся, - сказала я.
   - Что ж, мне понравилось, - сказала Бетани Янг, другая ученая. - И музыкальная тема! Взято из стихотворения покойного бойфренда Зои, - Бетани внезапно вскрикнула и посмотрела на Олимову. - Почему ты только что ударила меня?
   Олимова широко раскрыла глаза, а затем слегка повернула голову в мою сторону.
   - Что? - спросила Янг.
   - Думаю, ваша коллега пытается намекнуть, что я могу быть чувствительной к этому стихотворению, потому что лично знала погибшего парня, - сказала я.
   - Да, спасибо, именно так и было, - сказала Олимова, а затем пробормотала что-то себе под нос на языке, который я не сразу поняла, но, если данные Меррина о земном контингенте были верны, это, вероятно, был узбекский.
   Янг поднесла руку ко рту и посмотрела на меня. - Боже мой, - сказала она. - Мне так жаль, я не хотела быть грубой.
   - Все в порядке, - сказала я.
   - Мне просто очень нравится эта песня.
   - Я рада.
   - Мы играли ее на нашей свадьбе - прекрати, Фируза! - сказала Янг, оглядываясь на Олимову, которая только что снова пнула ее под столом.
   - Приношу извинения за свою коллегу, - сказала мне Олимова. - Она очень хороший ученый. Но очень молода.
   - Все в порядке, - заверила я ее и посмотрела на Янг. - Энцо понравилось бы, если бы вы станцевали медленный танец под его стихи на вашей свадьбе. Сначала он был бы чертовски смущен. Но потом ему бы это понравилось.
   - Мне жаль вашего друга, - сказала Янг, взглянув на Олимову, когда это говорила.
   - Спасибо, - сказала я. - Прошло уже почти двадцать лет с тех пор. Это все еще грустно. Но сейчас я вспоминаю в основном хорошее.
   - Вы все еще поддерживаете связь со своей подругой Зоей? - спросила Олимова.
   - Немного, - ответила я. - Но только с недавних пор. До того, как чета Перри нарушила информационное эмбарго на отношения с Землей и познакомила вас со всей остальной Вселенной, между вашей планетой и Союзом колоний никогда не было связи. А потом Земля не захотела разговаривать с Союзом колоний, так что и тогда связи не было. Только после заключения Трехстороннего соглашения появилась возможность связаться с ней.
   - Вы потеряли много лет, - сказала Олимова.
   Я кивнула. - И даже когда связь между Землей и Союзом колоний была установлена, связаться с ней было все еще трудно. Я не знала, где она находится на Земле. Она не знала, что я вернулась на Эри, а затем на Феникс.
   - Вы состоите в дипломатическом корпусе Колониального союза, а она - один из самых известных людей на Земле, - отметил Онг.
   Я указала на него рукой. - И на самом деле, именно так мы снова связались. Но даже тогда это было нелегко. - Я потянулась к своему компаду, лежащему на столе, и подняла его. - Просто позвонить нельзя. - Я отложила компад. - Она всегда будет моей подругой, и я всегда буду любить ее. Но реальный мир не позволяет нам быть такими близкими, какими мы были когда-то.
   - Она и ее семья для нас - герои мирового масштаба, - сказал Онг.
   Я улыбнулась этому. - Мне говорили.
   - Даже освободители.
   Я подняла руку. - Вам не нужно рассказывать мне о Перри, - сказала я.
   - Не думаю, что они были очень популярны здесь, в Колониальном союзе, после того, что они сделали.
   - Потребовалось время, чтобы это распространилось, - сказала я. - Весь Колониальный союз - это "мы контролируем поток информации". А потом у нас появились свои проблемы, с которыми нужно было разобраться. О Перри вспомнили позже.
   - Но вы все, должно быть, что-то подумали, - сказала Олимова. - Был фильм.
   - Да, но, - я указала на Онга, - большая часть того, что люди знают о семье Перри и о том, что произошло в Роаноке, было взято из фильма. Вектор распространения знаний меняется.
   - Это было не так давно, - сказал Онг.
   - С тех пор у нас многое изменилось, - ответила я.
   Онг открыл рот и снова закрыл его, скрестив руки на груди.
   - Вы, наверное, заметили, что Ваннак недоволен Союзом колоний, - сказала Олимова, кивая на дипломата.
   - Им за многое придется ответить, - сказал ей Онг, затем посмотрел на меня. - Для начала, за последние несколько столетий.
   - Я не собираюсь защищать Союз колоний за то, что он делал в прошлом, - сказала я. - Помните, я сама была частью этого прошлого. Союз колоний чуть не убил меня и всех, кого я знала, пытаясь напасть на Конклав.
   Онг указал на меня. - И все же вы здесь, как часть их дипломатического корпуса.
   - Сейчас другие времена, - сказала я. - Или, по крайней мере, мы пытаемся изменить это.
   - Ваннак настроен скептически, - сказала Олимова.
   - Это разумно. - Я посмотрела на него. - И все же вы здесь, работаете бок о бок с Союзом колоний.
   Онг пожал плечами. - Ну, вы же знаете, что говорят. Знай своего врага.
   - Но она нам не враг, - сказала Янг Онгу обо мне.
   Онг смерил меня оценивающим взглядом. - Давайте обратимся к Юнити и посмотрим, правда это или нет.
   - Знаете что, думаю, я мог бы справиться с одним из них, - сказал Брэдли Кинг сидящим за столом, посмотрев на одного из охранников-гарвинов, сидевшего за другим столом.
   Я перевела взгляд на другой столик и увидела Тава, который сидел в одиночестве, пил что-то из чашки и читал на гарвиновском эквиваленте компада. Он был настолько безобиден, насколько может быть безобидным разумное существо, покрытое хитином, в любой конкретный момент своей жизни.
   - Что привело вас к этому? - внезапно спросила я Кинга. Он и еще трое сотрудников дипломатической охраны Колониального союза подсели ко мне за столик, когда я приходила в себя после несколько обескураживающей встречи с экипажем корабля Обина. На встрече присутствовало несколько десятков обинян, которые молча уставились на меня, испытывая что-то похожее на религиозное прозрение, поскольку я была лучшей подругой Зои Бутен-Перри. Это было не так весело, как выглядит при рассказе, и не думаю, что это вообще очень весело.
   Ран, который был со мной на встрече, находился в нескольких метрах от меня, наблюдая за мной, но в остальном стараясь быть незаметным, насколько это возможно для паукообразного жирафа. Это было за день до прыжка к Карна-Хлавен, и я была готова быть там. Когда сотрудники охраны сели за стол, я вежливо проигнорировала большую часть того, о чем они говорили, чтобы собраться с мыслями, но этот комментарий проскользнул в мое сознание.
   - Ничего особенного, - сказал Кинг и жестом подозвал остальных членов своей команды. - Мы просто разговариваем, мэм. Не знаем, что нас ждет после прыжка, и готовимся ко всем вариантам.
   - В том числе к знакомству с охраной Конклава, - сказала я, оглядывая команду, ни одного из которых я не видела ни в одном из своих ознакомительных эпизодов. Что было не так уж и необычно - Феникс был не единственным местом, где обучали сотрудников дипломатической охраны.
   Кинг посмотрел на остальных членов своей команды и пожал плечами. - Конечно, почему бы и нет? Не думаю, что до этого дойдет, но в любом случае не помешает провести оценку угрозы.
   Я откинулась на спинку стула. - И какова ваша оценка?
   Это вызвало улыбку. - Я имею в виду, что только что высказал ее.
   - На чем основана эта оценка?
   - Годы тренировок и дипломатических поручений.
   - Итак, вы оцениваете на глаз, - сказала я.
   - Меня это устраивает, - сказал Кинг и снова улыбнулся.
   Я кивнула, оглянулась и помахала Рану. Ран подошел и навис над нами, чего я и ожидала. Улыбка Кинга не то чтобы исчезла, но стала намного меньше. - Ран, этот сотрудник охраны считает, что сможет одолеть гарвина в бою. Что ты об этом думаешь?
   Ран склонил голову набок и окинул Кинга оценивающим взглядом. - Физический бой? - спросил он меня.
   - Физический бой? - уточнила я у Кинга.
   - Да, хорошо, физический бой, - помолчав, ответил мне Кинг, а затем посмотрел на Рана. - Что насчет этого?
   - Я бы не советовал этого делать, - сказал Ран.
   - Почему же?
   - Вы бы проиграли.
   Кинг снова оглядел сидящих за столом, а затем снова посмотрел на Рана. - А вы эксперт.
   - Ран - мой помощник в офисе Обина в Фениксе, - сказала я, положив руку на плечо Рана, чтобы подавить его желание поделиться какой-либо дополнительной информацией.
   - Понятно, - сказал Кинг, обращаясь к Рану. - Тогда, при всем моем уважении, я доверяю своему собственному суждению.
   Я кивнула, повернулась и окликнула Тава.
   - Да? - отозвался он со своего места за другим столом.
   - У меня здесь есть человек, который думает, что сможет одолеть вас в драке, - сказала я. - Хотите, пусть попробует?
   Тав поднял свою чашку. - Можно, я сначала допью свой напиток? Не хочу, чтобы он остыл.
   - Конечно, - сказала я. Тав помахал рукой и вернулся к своему напитку и компаду.
   - Зачем вы это сделали? - спросил меня Кинг.
   - Вы сказали, что, по-вашему, могли бы справиться с одним из них, - сказала я.
   - Это не значит, что я хотел сделать это прямо сейчас.
   - Уверена, что, как сотрудник дипломатической охраны, вы знаете, что не всегда можете сами выбирать, с кем драться, - сказала я. - Иногда их выбирают за вас.
   Тав допил свой напиток, неторопливо подошел к столу и посмотрел на охрану. - Я сражаюсь со всеми ними? И если сражаюсь, то последовательно или со всеми сразу?
   - Только с одним, - ответила я, указывая на Кинга.
   Тав оглядел Кинга. - Оружие?
   - Думаю, что предложение касалось рукопашной, - сказала я.
   Тав снова оглядел Кинга. - Я бы дал ему оружие, - сказал он через минуту.
   - Вам нужно оружие? - спросила я Кинга.
   На секунду Кинг разинул рот, а затем встал. - Мне не нужно оружие, - ответил он, оценивающе глядя на Тава. - Как мы это сделаем?
   - Ран? - спросила я.
   - Схватка - это наиболее близкий к равным шансам поединок, - сказал Ран. - Предлагаю до трех падений.
   - Приемлемо, - согласился Тав.
   - Как скажете, - сказал Кинг и кивнул своей команде, которая встала и расчистила место в центре зала для борьбы, передвигая столы и стулья. К тому времени, как они закончили, слух об этом распространился, и люди, гарвины и даже пара обинян пришли посмотреть.
   - Я готов, - сказал Тав Кингу, который, не теряя времени, набросился на гарвина. Через две секунды Кинг уже лежал на спине на полу.
   - Это первое, - сказал Ран. Никто не назначал его рефери, но и никто другой не возражал против этой работы.
   Тав отступил от Кинга, который выпрямился, а затем начал кружить, теперь относясь к Таву более настороженно. Тав наблюдал за Кингом, время от времени слегка переступая, чтобы держать Кинга в поле зрения, но в остальном делая вид, что ждет.
   Ему не пришлось ждать слишком долго. Кинг снова бросился в атаку, на этот раз воздержавшись от поспешных действий, и схватил Тава за предплечья, чтобы ограничить его движения, а затем повалить вниз. Это была прекрасная идея, но она совсем не сработала, и через несколько секунд Кинг снова оказался на полу.
   - Это два, - сказал Ран. Два из трех, что означало, что соревнование окончено.
   Кинг сердито закричал и бросился на Тава, который стоял к нему спиной. Через две секунды Кинг в третий раз лежал на спине, а Тав прижимал его ногой.
   - Не очень-то спортивно, - сказал Тав Кингу.
   - Мужик, отвали от меня, - прорычал Кинг.
   Тав посмотрел на меня, не отводя ногу от Кинга. - Он назвал меня мужчиной. Я оскорблен.
   - Справедливо, - сказала я, встала и подошла к все еще лежащему на спине Кингу. - Дальше я сама, - сказала я Таву. Тав убрал ногу с Кинга и отступил на пару метров. Я наклонилась, чтобы посмотреть на Кинга.
   - Хотите знать, почему проиграли? - спросила я Кинга.
   - Не совсем, - ответил Кинг, садясь.
   - Ран, скажи ему, почему он проиграл.
   - Вы проиграли, потому что у гарвинов более быстрые и эффективные реакции нервной системы, чем у людей, особенно в том, что касается их произвольной мускулатуры, - сказал Ран.
   - Это означает, что вы были слишком медлительны, - разъяснила я Кингу. - Все, что вы делали, было похоже на то, как если бы подошли к Таву, неторопливо прогуливаясь.
   - А еще вы податливы, - добавил Тав с расстояния в два метра.
   Кинг саркастически улыбнулся Таву в ответ на это замечание, а затем снова посмотрел на меня. - Вы могли бы сказать мне об этом до того, как заставили меня драться с ним.
   - О, простите, - сказала я. - Я думала, вы предпочитаете доверять своему собственному суждению.
   Кинг махнул рукой. - Хорошо, я понял. Ваш помощник знает больше, чем я.
   - Это общедоступная информация, - заметил Ран.
   - Не имеет значения, является ли эта информация общедоступной, если его мозг и мышцы работают быстрее, чем у нас, - сказал Кинг Рану.
   - Это разговоры для слабаков, - подколола я.
   - Действительно? - сказал Кинг, а затем указал на Тава. - Попробуйте сами. - Команда Кинга рассмеялась над этим.
   Я встала и посмотрела на Тава. - Не возражаете, если я попробую? - спросила я. - Одно падение.
   - Конечно, - сказал Тав и вернулся в зону схватки.
   - Спасибо, - сказала я, подняла один из пластиковых стульев, стоявших на краю расчищенного пространства, и бросила в него.
   Тав легко отбил его, как раз вовремя, чтобы увидеть, как к нему летит второй стул, который я бросила почти сразу после первого.
   Ни один из пластиковых стульев не представлял угрозы, но ему пришлось потратить время, чтобы разобраться с ними. К тому времени, как он отбил их, я была уже слишком близко, чтобы он мог расправиться со мной так, как с Кингом. Наблюдая за тем, как Тав бросает Кинга, я поняла, где находятся его собственные точки равновесия, и принялась сбивать его с ног.
   Это заняло больше времени, чем у Тава с Кингом, и гарвин пару раз чуть не оторвал меня от себя. Но довольно скоро оказался на полу.
   А затем он поднялся, издав звук, который у гарвинов означал смех. - Это вы так легко со мной обошлись? - спросил он.
   - Хотелось бы, чтобы это было так, - ответила я, тяжело дыша.
   Тав снова рассмеялся и хлопнул меня по плечу.
   Я обернулась и увидела, что Кинг и остальная его команда уставились на меня.
   - Я обратила внимание, пока вам надирали задницу, - сказала я, отвечая на его невысказанный вопрос. - На то, как он обращался с вами. На то, как двигался. На расположение предметов в окружающей обстановке. И я знала, в чем заключаются его врожденные преимущества, и как я могла бы им противостоять, потому что читала о физиологии гарвинов.
   - А еще она швырялась стульями, - услужливо подсказал Тав.
   - Да, - согласилась я. - Да, я это делала. - Я оглянулась на Кинга. - Мы вступаем в ситуацию, когда нам нужны все преимущества, которые можем получить. Каждому из нас. Я не так уж много прошу у вас, чтобы вы немного почитали.
   Кинг уставился на меня на мгновение, а затем зашагал прочь, сопровождаемый своей командой.
   - Думаю, все прошло хорошо, - сказал Ран. За ним я заметила Онга Ваннака, смотревшего на меня.
   - И вы сочли, что было действительно необходимо унизить начальника нашей службы охраны, - сказал мне Каспар Меррин как раз перед прыжком к Карна-Хлавен. Мы снова были в общем помещении, грузовом отсеке, наблюдая, как команда корабля Обина устанавливает большой экран, чтобы все три делегации могли собраться и вместе наблюдать за прыжком, а затем использовать экран для любых целей, которые могут возникнуть у нас после прыжка.
   - Я не унижала Кинга, он сам сделал это с собой, - сказала я.
   - Да, и вы помогли ему в этом, - отметил Меррин.
   Я покачала головой. - Он выразил желание, я помогла ему. В процессе он узнал ценные вещи о себе и гарвинах. И о нашей миссии.
   - Вопрос в том, научился ли он чему-нибудь на самом деле, или вы просто сделали его более упрямым.
   - Мы это выясним, - заметила я. - А пока мы кое-чему научились. Это то, о чем вы просили меня по дороге до прыжка.
   - И что вы узнали?
   - Что гарвины любопытны и уверены в себе, - заметила я, указывая на инопланетян, которые устанавливали рабочие станции, как и наша команда и делегация с Земли со своими соответствующими рабочими станциями. - Они думают, что готовы к тому, что мы обнаружим после прыжка, но у них также есть здоровое уважение к тому, чего они не знают, и они учитывают это при принятии решений.
   - Я же говорил вам, что они думают, что это их шоу, - сказал Меррин.
   - Мы могли бы выступить и хуже. - Я указала на делегацию с Земли. - Земляне умны и полны решимости доказать, что участвуют в этой миссии наравне со всеми нами. Они все еще недовольны нами, даже если признают необходимость сотрудничества с нами.
   - Им есть на что обижаться.
   - Это верно, но нам все равно нужно учитывать это, когда мы имеем с ними дело. Они знают, что мы им нужны, но это не значит, что они нам доверяют, и это не очень хорошо.
   Меррин кивнул и указал своей чашкой с кофе на обинян. - А что насчет них?
   - Они настоящие профессионалы, - сказала я. - Именно те, за кого себя выдают на деле. Будут выполнять свою работу блестяще и без каких-либо волнений или эмоций, если только мы не навяжем им последнее.
   - Я так понимаю, у вас была с ними групповая встреча.
   - Да. По сути, это было упражнение по выяснению того, как долго они смогут находиться в моем присутствии, прежде чем им придется отключить ошейники сознания от перевозбуждения.
   - Это звучит... неудобно для всех участников.
   - Можно и так сказать. Это было не ужасно, но изматывало. Хотя продолжалось всего несколько минут. Не знаю, как Зоя все это время справлялась с этим.
   - Хорошо, - сказал Меррин, а затем указал на нашу собственную команду. - А что насчет нас?
   - Ну, мы высокомерные, - заметила я.
   Меррин слегка улыбнулся. - Все мы?
   - Некоторые больше, чем другие, - сказала я, понимая, что скрывается за улыбкой. - Но да. Кинг, знаете ли, не исключение. Гарвины не ошибаются, считая нас темными лошадками. Земляне не ошибаются, когда не доверяют нам полностью. Мы не раз показывали, что если видим шанс, то вонзаем в него нож.
   - Со времени заключения трехстороннего договора - меньше, - заметил Меррин.
   - Я даже не знаю, правда ли это, - сказала я. - Чьей идеей было существование колонии Юнити?
   - Это была идея каждой стороны. Конклава и обеих человеческих частей.
   Я покачала головой. - Мы так говорим, но я сомневаюсь в этом. Земля была не тем местом, откуда можно было бы форсировать колонизацию. У нее едва ли есть собственный военный и дипломатический корпус или корабли для того и другого. В Конклаве насчитывается четыреста рас, у каждой из которых есть свои колонии и освоенные планеты. Колонизация приносит пользу, но Конклаву не помешает на некоторое время притормозить и позволить укрепиться связям между его участниками. Между тем, в Союзе колоний есть люди вроде моего отца, которые постоянно настаивают на возобновлении колонизации. Полагаю, это мы спровоцировали этот вопрос.
   - Вы говорите так, будто ваш отец плохой парень, - возразил Меррин.
   - Он не плохой парень, - сказала я. - Он всегда был за колонизацию. А это значит, что он полезен Союзу колоний. Он настаивал на создании колонии Роанок, что пригодилось, когда Союз решил, что им нужен способ противостоять Конклаву. Он обеспечил им прикрытие, хотел он того или нет. Если бы папа был движущей силой колонии Юнити, я бы спросила, что Союз колоний получает от этого.
   Меррин указал на всех, кто находился в общей зоне. - Может быть, это. Может быть, мир.
   - Если бы вы верили в это, то не просили бы меня обращать внимание на то, что делает каждая группа, и отчитываться перед вами, - сказала я Меррину. - Думаю, вы чувствуете то же, что и я.
   - Что именно?
   - То, что все три наши группы работают вместе, еще не означает, что мы все стремимся к одной и той же цели.
   Меррин улыбнулся и сделал еще один глоток кофе.
   - Вы ведь тоже видели это в колонии Юнити, не так ли? - спросила я.
   - В значительной степени.
   - И вы хотели, чтобы я тоже это испытала, вместо того, чтобы просто верить в то, что вы сказали.
   Меррин посмотрел на меня. - Вы заставили Кинга сразиться с гарвином по схожим причинам, не так ли? Опыт важнее мнения.
   - Не думаю, что мне нравится, когда меня сравнивают с Кингом, - призналась я.
   - Это не совсем одно и то же, - сказал Меррин. - Но, по моему опыту, нет смысла просто рассказывать людям о таких вещах. Если они этого не ощущают, это нереально.
   Я рассмеялась. - Извините, - пояснила я, заметив выражение лица Меррина. - Я говорила почти то же самое группе новобранцев охраны за день до того, как отправилась на это задание.
   - Я не удивлен, - сказал Меррин. - Приятно это слышать. Мы с вами теперь на одной волне, Гретхен.
   - Будет ли это иметь значение, если мы не найдем Юнити? - спросила я.
   - Думаю, возможно, это будет иметь большее значение, - ответил Меррин и допил свой кофе.
  

Семь

  
   Юнити не оказалась рядом, когда мы прыгнули к ней.
   Мы уже знали об этом. Но есть разница между тем, что знаем своим умом, и тем, что чувствуем сердцем. В глубине души мы надеялись на неисправность прыжкового беспилотника или какое-то другое объяснение, каким бы надуманным оно ни было, которое показало бы, что наше беспокойство было напрасным, что колония Юнити будет там, подвешенная, как драгоценный камень, в темноте, наполненная пятьюдесятью тысячами душ, которые будут сбиты с толку, и затем удивятся, что мы вообще отправились к ним.
   Мы точно знали, где на орбите вокруг звезды Карна-Хлавен должен находиться астероид, на котором располагалась колония Юнити, основываясь на том, где он находился во время нашего последнего контакта. Наш корабль пролетел в пределах тысячи километров от того места, где это было, достаточно близко, чтобы мы могли увидеть его освещенным своей звездой и огнями его обитателей.
   Когда состоялся прыжок, я и остальная делегация Союза колоний, а также делегации Земли и Конклава собрались в нашей общей зоне. Мы наблюдали за происходящим на большом видеоэкране, ожидая едва заметного изменения в расположении звезд, которое дало бы нам понять, что мы переместились из одной части вселенной в другую.
   После перехода мы все искали единственную яркую точку, которой, как мы знали, должна была быть колония Юнити. Мы смотрели и продолжали смотреть, пока один за другим, человек за человеком, не почувствовали, как надежда покидает помещение.
   Наши сердца были разочарованы.
   - Хорошо, - сказал Фрис, глава дипломатической делегации гарвинов в миссии. Каспар Меррин мельком взглянул на меня, когда Фрис начал говорить; он был прав, когда гарвины считали, что они отвечают за всю миссию. - Это не то, на что мы надеялись, но это то, чего мы ожидали. Теперь наша задача - придать этому смысл. - Он указал каждой делегации на их рабочие станции. - Я открыт для объяснений. Начните с самых очевидных.
   - Колония была уничтожена, - сказал один из ученых-гарвинов.
   - Если она была разрушена, то должны быть доказательства ее разрушения, - возразил Фрис. - Предыдущие снимки окрестностей с прыжковых беспилотников не выявили каких-либо значительных фрагментов или обломков. Очевидно, что теперь, когда мы здесь, проведем новые, более подробные сканирования. У наших делегаций есть необходимое для этого оборудование. Но на данный момент мы можем предположить, что здесь не произошло очевидное уничтожение.
   - А как насчет неочевидных средств? - спросила Фируза Олимова. - Это крайне маловероятно, но что-то вроде маленькой черной дыры, блуждающей по этой системе.
   - Для этого потребовалось бы прямое попадание, - сказал Кейвард Йонген, один из ученых Колониального союза.
   - Вот почему я упоминаю, что это крайне маловероятно, - сказала Олимова.
   - Даже в этом случае, вероятно, были бы какие-то доказательства, - ответил Йонген. - В колонии были обычные устройства слежения за объектами. Если бы существовала черная дыра, достаточно большая, чтобы поглотить всю колонию, они бы заметили гравитационное искривление задолго до того, как она стала угрозой. Если бы она была маленькой, но медленной, они, вероятно, тоже могли бы ее обнаружить. Если бы она была маленькой и достаточно быстрой, чтобы ее не заметили, то даже прямое попадание не смогло бы уничтожить станцию целиком. По крайней мере, были бы видны обломки или признаки столкновения.
   - Мы можем их поискать? - спросил Фрис.
   - Конечно, - сказал Йонген. - У нас есть оборудование. Я просто говорю, что у нас, вероятно, уже есть какие-то доказательства этого.
   - Хорошо. Следующий шаг?
   - Что, если колония спрятана? - спросил другой ученый из гарвинов.
   - Как можно спрятать астероид, достаточно большой, чтобы на нем могли разместиться пятьдесят тысяч человек? - спросил Фрис.
   - Маскировка наноботами, - сказал Йонген. - Мы все используем ее, чтобы спрятать беспилотные летательные аппараты и корабли.
   - Не все, - сказал Онг Ваннак.
   - Конклав и Союз колоний использовали ее, - внес поправку Йонген.
   - Это обширная маскировка, - сказал Фрис. - И не объясняет, зачем это было сделано.
   - Сейчас не важно, почему, - сказал ученый-гарвин. - Просто то, что это было сделано. Это могло бы скрыть весь астероид визуально и по всему электромагнитному спектру.
   - Но не гравитационно, - сказала Бетани Янг. - Астероид Юнити достаточно велик, чтобы иметь собственный гравитационный колодец. Он неглубокий, но его можно отследить. И мы знаем, где он должен находиться.
   - Не могли бы вы отследить его гравитационно? - спросил Фрис.
   - Вам даже не пришлось бы этого делать, - сказал Онг Ваннак. - Вы могли бы просто выстрелить чем-нибудь в то место, где он должен был быть. - Онг не сразу обратил внимание на удивленные и шокированные лица окружающих. - Я не говорю о чем-то разрушительном. Зондом, а не ракетой. Но если мы знаем, где астероид должен находиться, то никакая защита наноботов не помешает зонду врезаться в его поверхность.
   - Мы могли бы сделать и то, и другое, - сказала Янг. - Хотя проверить наличие гравитационного колодца, вероятно, проще, и меньше риск повредить наше оборудование.
   - Что еще приходит на ум? - спросил Фрис у собравшихся.
   Я подняла руку. - Консу, - сказала я.
   Фрис мгновение рассматривал меня. - А что насчет них?
   Я замялась, вспомнив, что информация, полученная от Клока на Фениксе, все еще оставалась конфиденциальной, по крайней мере номинально. Нужно было представить дело, не давая понять, что я знаю больше, чем положено. - Если и есть какой-то вид, который может заставить исчезнуть целый астероид, то это они.
   - Хорошо, - сказал Фрис. - Но если рядом с вами нет консу, которого можно было бы спросить, сделали ли они что-нибудь с колонией Юнити, то я не знаю, что мы можем с этим сделать в данный момент.
   - Даже если бы у вас был консу, вам пришлось бы бороться за право задавать вопросы, - сказал Брэдли Кинг, затем посмотрел прямо на меня. - По крайней мере, я так читал.
   - Нам не нужен консу, - сказала Олимова. Все взгляды обратились к ней. - Нам не нужен консу, - повторила она. - По крайней мере, пока. Нам нужны доказательства того, что консу были здесь недавно.
   - Как бы вы это сделали? - спросил Фрис.
   Олимова пожала плечами. - Каждый космический корабль движется в реальном пространстве не просто так. Ищите следы топлива.
   - Это в том случае, если консу используют тот же тип движителя, что и мы, - сказал гарвин. - Они настолько продвинулись вперед, что с таким же успехом могли бы половину времени пользоваться магией.
   - В любом случае, мы собираемся провести сканирование на предмет известных видов топлива, - сказала Олимова. - Если обнаружим что-то непохожее на вышедшее из космического корабля или беспилотника, которое мы уже можем идентифицировать, то сможем продолжить работу над этим. Может, это и будет доказательством, а может, и нет. В любом случае, это будет улика.
   - Итак, у нас есть начальный набор целей, - сказал Фрис. - Подтвердить результаты, которые мы уже получили в ходе предыдущих поисков с помощью беспилотников. Поиск гравитационных колодцев и аномалий. Проверка, нет ли свидетельств присутствия людей и биологических видов, которых здесь не должно было быть.
   - Это немного, - сказал Онг.
   - Это и не должно быть много, - сказал Фрис. - Это должно быть началом. Итак, давайте начнем.
   Вскоре стало очевидно следующее:
   Первоначальные данные сканирования с беспилотников были верными. Не было обнаружено никаких существенных признаков обломков, которые указывали бы на то, что колония Юнити была уничтожена. Ничего, что было бы похоже на фрагменты или пыль с самого астероида, или на что-либо, что указывало бы на следы каких-либо металлов, сплавов или других строительных материалов, использованных обинянами при первоначальном строительстве или колонией при создании последующих сооружений. То, что мы видели на всем протяжении орбиты колонии, было космической пылью, характерной для системы Карна-Хлавен.
   В радиусе пятидесяти астрономических единиц от нашего корабля не было обнаружено никаких гравитационных аномалий. Все гравитационные колодцы, которые мы смогли зарегистрировать или подтвердить, были нанесены на карту и описаны обинянами много лет назад, когда они впервые исследовали систему с целью ее колонизации. Все было там, где и должно было быть, с точки зрения гравитации, за исключением астероида, на котором располагалась колония Юнити. На его месте вообще не было гравитационного колодца, поэтому ответ на идею о том, что колония Юнити была замаскирована, был очевиден. Она не была замаскирована. Ее просто не было.
   Также не было обнаружено никаких признаков присутствия топлива из неизвестных источников в местном районе ("местный" в данном случае - это космическая труба диаметром десять тысяч километров, нанесенная на карту вдоль предполагаемой орбиты астероида колонии Юнити), ни в виде тепловой сигнатуры, ни в виде облака химических веществ. Если кто-то посещал Карна-Хлавен, он не приближался к станции Юнити.
   - Если только они не прыгнули внутрь, - сказал Кейвард Йонген, - на нулевой скорости и затем не двигались.
   - До каких пор? - спросила Фируза Олимова. Она посмотрела на него со своей рабочей станции, расположенной рядом с Бетани Янг. Йонген подошел, чтобы посоветоваться с Олимовой и, возможно, пофлиртовать с ней. - Если только они не исчезли вместе с Юнити, все, что попало в эту систему, все равно должно было пройти минимальное расстояние до прыжка, чтобы покинуть ее.
   Йонген пожал плечами. - Возможно, они действительно исчезли вместе с Юнити.
   - Маловероятно, и в любом случае, прыгнуть внутрь с нулевой скоростью здесь не имеет смысла. Астероид колонии Юнити был недостаточно массивным, чтобы его гравитация могла что-то увлечь за собой, как это сделала бы планета. Если бы что-то выпрыгнуло на нулевой скорости рядом с колонией, колония увидела бы это, и на этом все. Если бы что-то прыгнуло, мы бы увидели, как оно движется, чтобы ускользнуть.
   - Если только они каким-то образом не изменили принцип прыжка, - предположила Янг со своей рабочей станции.
   - Конечно, - согласилась Олимова. - И пока мы обдумываем эту идею, давайте подумаем о том, что мы можем заставить цыплят спонтанно появляться из космического вакуума.
   - Гипотетически... - начал Йонген.
   - Если скажете что-нибудь о квантовом поле, я вас задушу, - предупредила его Олимова.
   Йонген улыбнулся.
   - Итак, у трех наших делегаций и дюжины ученых ничего нет, - сказала я.
   - У нас ничего нет, но мы не ожидали, что в этот момент у нас что-то будет. Еще рано, - сказал мне Йонген. - Мы выбрали низко висящие плоды. Было бы удивительно, если бы у нас что-нибудь получилось. Теперь мы должны проявить творческий подход.
   - Вы не производите впечатления креативщика, - сказала Олимова Йонгену.
   - Многое зависит от того, в чем меня попросят проявить творческий подход, - ответил Йонген.
   Странно, но именно Бетани Янг покраснела при этих словах.
   - Как долго мы здесь пробудем? - спросила я Меррина через три дня после нашего прыжка. Мы стояли перед огромным дисплеем в грузовом отсеке, буквально ни на что не глядя. Все ученые по-прежнему были заняты своей работой; нам, неспециалистам, в тот момент было практически нечем заняться. Сотрудники охраны Колониального союза, у которых было еще меньше дел, чем у нас, сидели за столом и учили своих коллег-гарвинов игре в покер.
   - Нам сказали, что у нас есть две недели, чтобы что-то найти, - сказал Меррин. - Если после этого мы не получим никакой информации о местонахождении Юнити, нам перезванивают и приступают к следующему этапу решения проблемы.
   - И что же это будет?
   Меррин поморщился и посмотрел на меня. - Придумаем разумное оправдание тому, что пятьдесят тысяч разумных существ внезапно исчезли без следа.
   - Собираемся солгать о смерти всех этих людей?
   - Вероятно, да.
   На мгновение я уставилась на него. - Не может быть, чтобы это сработало, - сказала я.
   - Все зависит от того, как это делается, - сказал Меррин. - Пятьдесят тысяч человек - это огромное число. Но вы можете спрятать эти пятьдесят тысяч среди миллионов людей, которые умирают каждый день среди десятков разумных видов, представленных в Юнити. Вы не делаете все это сразу. Вы добавляете имена то здесь, то там в течение нескольких месяцев. Я почти уверен, что мы сможем придумать правдоподобные варианты гибели наших трех тысяч колонистов в течение года.
   Я вспыхнула от гнева, подумав о Магди. - Это реальные люди, вы же знаете.
   - Да, знаю, - сказал Меррин. - И, если помните, я знаю о них больше, чем вы. Может быть, знаю их не так хорошо, как вы своих знакомых. Но можете быть уверены, Гретхен, для меня это не просто статистика.
   Я сделала глубокий вдох и выдохнула. - Простите, - извинилась я. - Я не хотела срываться на вас.
   - Вы можете срываться на мне, - предложил Меррин. - Я бы предпочел, чтобы вы срывались на мне, а не на ком-то другом.
   - Прошу прощения за то, что предположила, будто вам было все равно.
   - Все в порядке. Мне действительно не все равно. Довольно сильно. Но волнует это меня или нет, не имеет большого значения для того, как наши правительства собираются с этим справиться.
   - Они могли бы просто открыто заявить об этом.
   Меррин покачал головой. - Нет такой вселенной, где бы это не подрывало трехсторонний договор. Если все неприсоединившиеся инопланетные расы узнают, что Конклав занимался колонизацией, запрещая им делать то же самое, они поднимут шумиху. Тогда Конклав может выйти из договора, чисто в качестве оборонительной меры, и начать колонизацию снова. Тогда Союз колоний сделает то же самое. Мы снова будем сражаться за те же планеты. Десятилетний мир разрушится. Сейчас никто из нас не может себе этого позволить.
   - Итак, мы списываем более пятидесяти тысяч жизней, - сказала я.
   - Пока что, - сказал Меррин. - Рано или поздно правда всплывет наружу. Но чем позже, тем лучше для всех наших правительств. Таков план, если мы не найдем колонию Юнити. Найдите способ избежать последствий. Если все выяснится сейчас? Это война. Но через пятьдесят лет? - Он пожал плечами. - Возможно, в тот момент это вообще не будет иметь значения.
   - Я и не знала, что вы столь циничны, - сказала я Меррину.
   - Это не цинизм. Это опыт.
   Прежде чем я успела ответить, со стороны рабочей зоны земной делегации раздались радостные возгласы. Мы с Меррином обернулись и увидели, как Бетани Янг победно поднимает руки. Она заметила, что мы смотрим на нее, и быстро опустила их. - Извините, - сказала она.
   - Не извиняйтесь, - сказала я. - Просто скажите нам, почему вы так радуетесь.
   - Я кое-что нашла, - объявила она.
   - Что-то связанное с Юнити? - спросил Меррин.
   - Э-э-э... может быть?
   - Может быть? Что значит это "может быть"? - настаивал Меррин.
   - Это означает, что я на самом деле не знаю, что это такое и с чем это связано, - ответила Янг. - Это то, чего, вероятно, вообще не должно быть здесь. Все, что я знаю, это то, что я нашла это.
   - Если вы не знаете, что это такое, почему так взволнованы? - спросила я.
   - Потому что меня волнует не то, что это такое. Важно, где это находится. Это самое интересное.
  

Восемь

  
   - Пару дней назад Фируза и доктор Йонген говорили о предметах, выпрыгивающих в пространстве возле колонии Юнити, - говорила Бетани Янг, обращаясь, по сути, ко всем делегациям, собравшимся в общем помещении. Она стояла перед большим дисплеем, на котором не было ничего, кроме очень важного ничего. - Доктор Йонген упомянул, что предметы могут выпрыгивать внутрь с нулевой скоростью, а Фируза сказала, что гравитация колонии настолько слаба, что она ничего не увлекает за собой, они просто увидят, как колония приближается по своей орбите.
   Янг кивнула Олимовой, которая нажала клавишу на рабочей станции Янг. На большом экране появилось изображение орбиты колонии Юнити, на дуге которой были выделены две точки, одна желтая, другая зеленая. Она указала на желтую. - Это место, на котором мы оказались после прыжка, - сказала она, - а это, - она указала на зеленую точку, - наше лучшее предположение о том, где могла находиться колония Юнити, когда она исчезла.
   - Мы уже заглядывали туда, - сказал один из ученых-гарвинов. - Там ничего не было.
   - Это верно, - сказала Янг. - Ничего из того, что мы искали. Мы искали обломки и свидетельства того, что через это пространство проходили корабли. Мы искали очень конкретные вещи, но не нашли их. Но потом я начала размышлять об одной из наших ранних идей, о том, что колония была скрыта наноботами. Я объединила ее с идеей о том, что что-то выпрыгивает с нулевой скоростью.
   Янг снова посмотрела на Олимову; снова вернулось изображение пустого пространства. - Итак, я снова обследовала окрестности, сканируя в поисках двух типов объектов: всего, что чуть превышает температуру окружающей среды в космосе, и всего, масса чего превышает метрическую тонну, что близко к минимальной массе, которая будет отображаться на имеющихся у нас гравитационных сканерах. Вот что я обнаружила.
   Олимова нажала, и внезапно на экране появилась маленькая точка, едва выделяющаяся на фоне окружающей темноты.
   - Что это? - спросил Фрис.
   - Не имею ни малейшего представления, но это что-то, - ответила Янг. - Что-то, чего не должно быть там, где оно есть, и что скрыто, поэтому мы не должны были этого видеть. Ну, - поправилась она. - Это не должно быть видно. Мы не знаем, от кого прячется эта штука и пытается ли она вообще прятаться.
   - Итак, эта штука, чем бы она ни была, просто болтается в космосе, - сказал Онг Ваннак.
   Янг покачала головой. - Она движется. Медленно приближается к звезде Карна-Хлавен, что говорит нам о двух вещах. Во-первых, она действительно влетела в систему с нулевой скоростью относительно колонии Юнити, и, во-вторых, возвращаясь к исходным условиям с учетом ее массы и текущей скорости перемещения, мы можем очень точно оценить, когда она прибыла в систему. Это произошло в течение часа после того, как, по нашим оценкам, исчезла колония.
   - Итак, что бы это ни было, оно как-то связано с исчезновением колонии, - сказал Каспар Меррин.
   - Мы не будем знать наверняка, пока не узнаем больше об этой штуке, - сказала Янг. - Для случайного совпадения, не имеющего отношения к исчезновению колонии, это кажется слишком маловероятным, но трудно сказать с уверенностью, пока мы не изучим, что бы это ни было.
   Я вспомнила, как Олимова говорила, что, несмотря на свой возраст, Янг была хорошим ученым, и посчитала этот пример подтверждением такого мнения. - Что мы знаем об этом на данный момент? - спросила я.
   Янг указала на изображение безликой сферы. - Диаметр сферы чуть меньше четырнадцати метров, а ее масса составляет примерно десять метрических тонн. Что бы это ни было, оно не особенно большое.
   - Мы могли бы поместить его в этот грузовой отсек, - заметил Фрис.
   - Только не в этот, пожалуйста, его используем мы, - сказал Онг. Это вызвало смешки и щелчки.
   - Не могли бы мы поместить его в один из других грузовых отсеков? - Меррин спросил Фриса. - Я не спрашиваю, возможно ли это физически. Я спрашиваю, можем ли мы извлечь это и доставить на борт.
   Фрис обдумал это. - Сначала мы должны выяснить, что это такое. Я уверен, что капитан этого судна предпочел бы не перевозить на своем корабле ничего, что представляло бы для него реальную опасность.
   - Так что, если это безопасно, мы можем это захватить.
   - На этом корабле четыре грузовых отсека. Мы используем два из них, один для общего пользования, а другой для оборудования и зондов. Не думаю, что два других используются для чего-либо. Если капитан согласится, мы могли бы легко разместить его в одном из этих отсеков.
   - О чем вы думаете? - спросила я Меррина.
   - Думаю, что бы это ни было, если мы заберем это с собой, то будем в лучшей форме, чем если вернемся ни с чем.
   - Или мы могли бы отправить беспилотный летательный аппарат, сообщить нашему начальству о том, что нашли, и позволить им отправить другой корабль и команду, чтобы забрать это, - сказал Онг. - Может быть, тот, который укомплектован военными, а не учеными и дипломатами.
   - Очевидно, мы дадим им знать, что нашли это, - сказал Меррин. - И если нас попросят отступить и дать им самим возможность разобраться с этим, прекрасно. У нас есть пара беспилотников на достаточно малом расстоянии до прыжка, чтобы мы могли быстро отправить их и получить ответ. Но я был бы удивлен, если бы они послали кого-то еще. Если бы какое-либо из наших правительств хотело, чтобы были задействованы их вооруженные силы, они бы уже отправили их.
   - Тогда вопрос был бы в том, какие именно военные, - добавил Фрис. - Нереалистично ожидать, что они все будут лететь на одном корабле, как мы.
   Меррин кивнул на это. - В любом случае, нам не нужно ждать, пока наше начальство узнает больше об этой штуке, независимо от того, доставим мы ее на корабль или нет.
   - Что вы предлагаете? - спросил Онг.
   - Ну, у нас есть зонды, - ответил Фрис.
   - Поздравляю, это невыразительный черный шар, - сказал Кейворд Йонген. Он управлял зондом, который теперь завис рядом с таинственной сферой Юнг, следуя за ней, пока она медленно, но с нарастающей скоростью приближалась к звезде Карна-Хлавен. Изображение с зонда теперь заполняло экран монитора в общем помещении и, казалось, ничего не показывало. В последние несколько дней на мониторе часто появлялась тема "Очень много ничего".
   Я, Каспар Меррин, Фрис и Онг Ваннак столпились вокруг рабочей станции Йонгена; все остальные, включая Рана, были удалены из комнаты. Бетани Янг, в частности, была этим недовольна. В конце концов, это было ее открытие.
   - Вы можете осветить его? - спросил Фрис.
   - У меня уже есть подсветка, - ответил Йонген. - Этот материал поглощает свет. От него почти ничего не отражается.
   - Это наноботическая технология? - спросил Меррин.
   - Может быть. Трудно сказать, что это такое, не попробовав на вкус.
   - Так попробуйте, - сказал Онг Ваннак.
   Йонген оглянулся на земного дипломата. - Может быть, на Земле все по-другому, но в Колониальном союзе эти зонды стоят кучу денег, сэр. Кто знает, что эта штука сделает с зондом при физическом контакте. Возможно, ничего. Возможно, она превратит его в частицы и в следующий раз отправится за нами.
   - Мы запустили зонд, чтобы узнать больше об этой штуке, - ответил Онг. - Прямо сейчас вы говорите нам только то, что мы уже знаем: что это неизвестная сфера черного цвета. Если у нас есть зонд, мы должны использовать его для зондирования.
   Йонген посмотрел на нас с Меррином. Я посмотрела на Меррина, который пожал плечами. - Это зонд, - сказал он.
   - Никто из вас не слышал, как я говорил о том, что, возможно, его разнесет на куски, а вместе с ним и нас, - сказал Йонген.
   - Я слышал вас, - сказал Меррин. - Мы в пяти тысячах километров оттуда. Должны быть в порядке.
   - Вы ведь представляете скорость света, верно? Например, если у этой штуки есть лазерная защита или защита от частиц, пять тысяч километров ничего не значат.
   - Доктор Йонген, - сказала я.
   Йонген поднял руки. - Хорошо, я проявил должную осмотрительность как ученый и человек, который не хочет умирать. Что вы хотите, чтобы я сделал теперь?
   - Как далеко от объекта находится зонд? - спросил Фрис.
   - Около пятидесяти метров.
   - Какие инструменты у него на борту?
   - У него есть выдвижная стрела для отбора проб.
   - Подойдите, пожалуйста, поближе и вытяните ее.
   Йонген снова посмотрел на Меррина, который кивнул. - Хорошо, - сказал он. - Только потом не выставляйте мне счет за это. - Он направил зонд вперед и выдвинул телескопический пробоотборник зонда.
   - Контакт через три, два, один, - сказал Йонген.
   На экране ничего не произошло.
   - Стоп, - сказал Йонген.
   - Я не знаю этого слова, - сказал Фрис.
   - Стоп? - повторила я. - Что значит "стоп"?
   - Вы этого не видели? - Йонген указал на экран. - Сфера из маскирующего материала разрушилась!
   Я посмотрела. - Экран по-прежнему черный.
   - Это другой черный цвет, - сказал Йонген. - Подождите... - Он что-то делал на своей рабочей станции.
   На экране внезапно появилась серая прямоугольная призма без каких-либо признаков.
   - Ого, - сказала я и увидела, что Фрис смотрит на меня.
   - Я расширил световое поле, - сказал Йонген. - Перед этим я сфокусировал его непосредственно на образце.
   - Что это? - спросил Онг, указывая на призму.
   - Вы меня поняли, - сказал Йонген.
   - Это похоже на транспортный контейнер, - сказала я.
   - Что делает в космосе транспортный контейнер, окруженный маскирующим полем? - спросил Фрис.
   - Еще раз повторяю, вы меня поняли, - ответил Йонген.
   - Вероятно, это не транспортный контейнер, - предположила я. - Это всего лишь очень простая форма, в которой хранится то, что находится внутри.
   - Итак, контейнер, - сказал мне Онг.
   - Этот корабль - контейнер, если так можно это определить.
   - На этом корабле есть и другие системы. Например, двигательная установка, система жизнеобеспечения и искусственная гравитация.
   Я указала на призму. - И она смогла создать маскировку определенной формы.
   - Вы получили образец этой маскировки? - спросил Меррин у Йонгена.
   Йонген покачал головой. - Она разрушилась в тот момент, когда произошел контакт. Собирать было нечего. Датчик зонда зафиксировал крошечную электрическую вспышку, вызванную коллапсом маскировки, и значительное повышение местной температуры, поскольку остаточное тепло выходило из маскировки в космос.
   - Остаточное тепло от чего? - спросил Фрис.
   Йонген указал на призму. - От этого. Что бы ни происходило с этой штукой, она теплая.
   - Может ли там быть что-то живое? - спросила я.
   - Возможно, - сказал Йонген, глядя на свою рабочую станцию. - Температура этой штуки составляет около нуля градусов по Цельсию. Это примерно температура замерзания воды, - сказал он Фрису.
   - Перевод предусматривает преобразование единиц измерения, - заверил его Фрис.
   - Хорошо, - подтвердил Йонген. - Этого недостаточно, чтобы кто-то на корабле был счастлив, но достаточно, чтобы сохранить что-то живое, если оно изолировано или находится в какой-то форме стазиса.
   - На самом деле оно не теплое, - сказал Онг.
   - Оно теплое по сравнению с температурой окружающей среды в космосе, - ответил Йонген. - На самом деле, я думаю, это то, о чем нам нужно знать. Этот маскирующий пузырь не просто мешал нам видеть, что это за штука. Он действовал как изолятор, защищая эту штуку от холода космоса и излучения местной звезды. Мы только что значительно усложнили ему регулирование собственной температуры, что бы это ни было, и не знаем, как оно с этим справится.
   - Оно уже падало на звезду, - сказал Меррин. - Через некоторое время это уже не имело бы значения. Экранированное или нет, оно сгорело бы.
   Йонген указал на меня. - Мы снова предполагаем, что это просто транспортный контейнер.
   - Если это не просто транспортный контейнер, то оно может восстанавливать свою маскировку, - сказал Онг.
   - Возможно, - сказал Йонген. - Но прямо сейчас оно этого не делает, и в скором времени перепад температур начнет так или иначе влиять на него. Мы можем наблюдать за тем, что происходит, но если вы хотите изучить эту штуку в первозданном виде, то время идет.
   - Я открыт для предложений, - обратился Фрис ко всем нам.
   - Если мы перенесем его на корабль, то сможем регулировать температуру окружающей среды, - сказал Меррин. - Уверен, что в грузовых отсеках можно установить нулевую температуру.
   - Мы все еще ждем ответа от наших начальников по этому поводу, - сказал Фрис. На станцию "Феникс" был отправлен прыжковый дрон с обновлениями и запросами; обратный прыжковый дрон еще не прибыл.
   - Кроме того, это решает одну проблему, вводя другую, - сказал Йонген. - Искусственная гравитация на этом корабле установлена на одно g, что для всех нас приемлемо, но кто знает, как это повлияет на то, что там находится, живое или механическое.
   - Это хороший довод, - сказал Меррин.
   - К тому же, как люди, которые не хотели бы умирать понапрасну, мы не знаем, что находится внутри этой штуки и что произойдет, если попытаться проникнуть в нее.
   - Мы могли бы изолировать грузовой отсек и попросить обинян отключить искусственную гравитацию, - сказал Онг. Йонген застонал. Онг бросил на него взгляд. - Что?
   - Искусственная гравитация на самом деле работает по-другому, - сказал Йонген. - Не обычным образом. Только при больших затратах энергии. Если бы вы собирались устроить в одном грузовом отсеке условия микрогравитации, которые сейчас испытывает эта штука, нам, вероятно, пришлось бы настроить на них весь корабль.
   - Не вижу проблемы.
   - Посмотрим, так ли это на самом деле, после того, как половину наших сотрудников, включая меня, будет неудержимо рвать, - сказал Йонген.
   - Как вы вообще попали в космос? - спросил его Онг.
   - Честно говоря, это действительно хороший вопрос.
   - Прежде чем мы предпримем что-либо еще, нам следует побольше узнать об этой штуке, - заметила я и указала на призму на экране.
   - Позвольте мне провести зондом вокруг нее и просканировать всю поверхность, - предложил Йонген. - Тогда мы сможем вывести ее на монитор и посмотреть, есть ли что-нибудь, что может дать нам ключ к разгадке ее происхождения.
   Сканирование заняло пять минут, и когда оно было завершено, мы увидели трехмерное изображение безликой серой прямоугольной призмы.
   - Ну, это не сильно помогло, - сказал Онг.
   - Мы знаем одно, - сказал Йонген. - Это не транспортный контейнер. По крайней мере, не с Земли или Колониального союза. На Земле все они стандартизированы по размерам на протяжении веков, и Колониальный союз также принял эти размеры. Эти размеры отличаются от тех. - Он повернулся к Фрису. - Я понятия не имею, стандартизировал ли Конклав свои транспортные контейнеры.
   - Мы еще не стандартизировали, - сказал Фрис. - Это настоящий бардак для торговли.
   - Интересно, - сказал Йонген. - Кроме этого, нет никаких других элементов, таких как этикетки или разъемы, которые должны были бы быть функциональными для транспортных контейнеров. Это просто призма. Не думаю, что кто-то из нас на самом деле удивлен этим, но я хотел сказать это вслух.
   - Из чего это сделано? - спросила я.
   - Я не знаю.
   - Но мы можем это выяснить, - настаивал Меррин. - У нас есть пробоотборник.
   - Вы хотите, чтобы я подошел и поскоблил его? - спросил Йонген.
   - Вы уже вскрыли его пузырь, - сказал Онг.
   Пятью минутами позже прибор Йонгена соскреб микроскопически малую часть поверхности призмы и отправил ее обратно в центр зонда для анализа.
   - Ого, - сказал он через минуту.
   - Опять это слово, - сказал Фрис.
   - Знаете, это не совсем металл, - сказал Йонген.
   - Что значит "не совсем металл"?
   - Это означает, что здесь присутствуют некоторые... необычные оксиды металлов в сочетании с биокерамикой, и это создает материал, которого нет в наших базах данных на этом корабле. И поскольку базы данных, которые мы привезли с собой на корабле, были обновлены до дня нашего прыжка, это означает загадочный материал.
   - Кто использует биокерамику для изготовления космических кораблей? - спросил Онг.
   - Хороший вопрос, но ответа на него нет, - сказал Йонген. - Как правило, она не подходит для этой задачи. Если хотите создать новые кости, биокерамика великолепна. Если хотите построить космический корабль, то используете другие материалы.
   - И все же есть эта штука, сделанная из биокерамики, плавающая в космосе, - сказал Фрис.
   - Я здесь не для того, чтобы объяснять это, я здесь для того, чтобы рассказать вам, что это такое.
   - Вы сказали, что этого композита нет в нашей базе данных, - сказала я. - А к чему в наших базах он близок?
   Услышав это, Йонген поднял брови и что-то напечатал на своей рабочей станции.
   - Ого, - сказал он две секунды спустя.
   - И вот опять! - воскликнул Фрис.
   - Что это? - спросил Меррин.
   - Подойдите, посмотрите на это и скажите, что мне это не почудилось, - сказал ему Йонген.
   Меррин подошел к экрану, посмотрел на него, а затем перевел взгляд на меня.
   - Что? - спросила я.
   - Самое близкое к этому соединение, которое есть в нашей базе данных, - это то, из которого состоит панцирь консу, - сказал мне Меррин.
   Фрис, Онг и Йонген повернули головы, чтобы посмотреть на меня.
   - О, - слабо произнесла я. - Это, конечно, интересно.
   В этот момент раздалось три сигнала с компадов Фриса, Меррина и Онга. Они достали их и посмотрели, а затем переглянулись.
   - Что это? - спросила я.
   - Мы получили ответ со станции "Феникс", - сказал Онг, все еще глядя на компад.
   - Что они сказали?
   Онг снова посмотрел на меня. - Разберитесь с этим, - сказал он. Он посмотрел на Меррина, а затем на Фриса.
   - Что вы хотите сделать? - спросил Меррин Фриса.
   - Я хочу доставить эту штуку на корабль, - сказал Фрис.
  

Девять

  
   Каспар Меррин погрозил мне пальцем. - Мне нужно с вами поговорить, - сказал он.
   - Хорошо, - сказала я и повернулась, чтобы извиниться за Рана, который, как обычно, снова следовал за мной по пятам.
   - Нет, - сказал Меррин. - С Раном тоже. - Он направился к своей каюте, которая, как оказалось, находилась прямо рядом с моей. Ран и я последовали за ним.
   Жилище Меррина было столь же тесным и неказистым, как мое, то есть представляло собой квадрат со стороной чуть больше двух метров. Такие каюты были несколько поспешно обустроены обинянами, которые, не отличаясь особой скромностью и не проявляя интереса к привилегиям иерархии, предпочитали спать в общих спальнях, располагаясь друг над другом. В этой поездке дипломатическим лидерам были предоставлены отдельные апартаменты; у ученых и сотрудников охраны были койки и соседи по каютам. Но все равно они не были так тесно прижаты друг к другу, как обиняне.
   Мы втиснулись втроем, Меррин закрыл дверь и повернулся ко мне. - Что вы мне недоговариваете?
   - Это из-за консу, не так ли? - спросила я.
   - Думаю, это очевидно, - ответил Ран.
   - Спасибо, Ран, но на самом деле я обращалась с этим к Каспару.
   - О, - Ран замолчал.
   - Ран не дал мне договорить, - сказал Меррин.
   - У меня была встреча в посольстве Обина вечером перед тем, как я прибыла на станцию "Феникс", - призналась я. - Тамошний мой коллега сказал мне, что обиняне заметили, что консу регулярно следят за обинянами, в том числе и здесь, в Карна-Хлавене. Вот как я догадалась спросить о консу.
   - Технически, это мне сказали, а Гретхен была в комнате, - сказал Ран.
   - Да, это вежливое прикрытие, сообщающее то, что мне не было разрешено знать, - согласилась я.
   - И почему вы решили не говорить мне об этом?
   - Клок - мой коллега в посольстве Обина - сказал мне, что Обин проинформировал государственный департамент обо всем этом, - заметила я. - Я думала, вы знаете.
   - Если бы я знал, то сказал бы вам, - ответил Меррин.
   Я покачала головой. - Если бы вы знали, это была бы информация, превышающая мой уровень допуска. Вам бы приказали не говорить мне. По крайней мере, я так предполагала.
   - Да, конечно, - сказал Меррин. - И я бы все равно рассказал вам, потому что хотел, чтобы вы были в курсе всех операций миссии. Как вы и должны были понимать, Гретхен, я должен был это сделать.
   Я кивнула. - Да, все в порядке. Вы правы. Мне жаль. Я не пыталась скрыть это от вас, но это не оправдание.
   Меррин кивнул и посмотрела на Рана. - А как насчет вас?
   - Я скрывал это, и это причинило мне серьезные страдания, - сказал Ран. - Обиняне не любят, когда лгут недомолвками.
   - Что ж, приятно это слышать, - весело сказал Меррин. Он снова обратил свое внимание на меня. - Чем еще мог бы пригодиться ваш обинский дипломат?
   - Он дал мне базовый урок истории о том, как колония высадилась здесь, и рассказал мне, что консу снова начали интересоваться обинянами после событий в Роаноке. Возможно, потому, что обиняне связались с консу по приказу Зои Бутен-Перри, и последовавшие за этим события вызвали значительные изменения в событиях в этой части космоса.
   - Хотя почему консу должно быть не все равно? Они не всегда следят за тем, что делаем мы, низшие существа.
   - Это неправда, - сказал Ран.
   Мы оба посмотрели на обинянина. - Продолжайте, - сказал Меррин.
   - Консу думают о нас так, как мы могли бы думать о менее значительных животных. Домашний скот для обинян. Домашние животные для других видов. Принцип их системы верований заключается в том, что их роль заключается в том, чтобы вести другие виды к совершенству.
   - Да, это их оправдание, чтобы появиться и затеять драку с другими видами, - с ухмылкой сказал Меррин. - Убейте пару тысяч разумных существ в подстроенных битвах и назовите это прогрессом для них. Мы уже давно знаем об этом.
   - Было бы ошибкой преуменьшать то, что они делают, - предупредил Ран. - Бой - это ритуал для консу, и только потому, что он единственный, который видят все остальные, не означает, что он единственный или что он не имеет значения как сам по себе, так и в более широком контексте других их обрядов и ритуалов.
   - И откуда вы это знаете? - спросил Меррин Рана.
   Ран выпрямился, насколько это было возможно в помещении, где ему приходилось сидеть на корточках. - Обиняне больше, чем кто-либо другой, являются питомцами консу, - сказал он. - Они создали нас для своих собственных целей. Они пренебрегли нами, когда мы их разочаровали. Когда мы спросили их, они потребовали от нас плату, превышающую ту, которую когда-либо приходилось платить любому другому разумному виду. Они - наша специальность. Можно сказать, что они - наша навязчивая идея. Любой обинянин мог бы рассказать вам то, что я рассказал.
   Меррин повернулся ко мне. - Вы все время с этим работаете.
   - Обиняне могут быть напряженными, - сказала я. - В их защиту могу сказать, что они буквально находятся на заре индивидуального самосознания. Для них все является напряженным.
   - Я стараюсь быть приветливым, - сказал Ран. - Иногда это трудно.
   Я положила руку на плечо Рана. - Ты молодец, Ран.
   На компаде Меррина раздался писк. - Кстати, об обинянах, наши хозяева перенесли вашу призму на корабль, в один из пустых грузовых отсеков. Они не могут снизить искусственную гравитацию, но поддерживают температуру в помещении на нулевом уровне. Не забудьте захватить куртку.
   - Я? - удивилась я. - Это дело охраны.
   Меррин покачал головой. - Вы же сами сказали нам, что в этом могут быть замешаны консу. Ближайшее к этой штуке - это панцирь консу. Мы все согласились, что это означает выигрыш вами приза "первый контакт". - Он посмотрел на Рана. - Вы тоже можете пойти, если хотите. Похоже, вы знаете о консу больше, чем кто-либо другой на этом корабле.
   - Не считая всех остальных обинян, - поправил его Ран.
   - Да, но они уже заняты.
   - Я не готова исследовать инопланетный артефакт, - сказала я. - У меня нет защитного снаряжения. У меня даже перчаток нет.
   - Никто из нас не ожидал, что мы сможем что-то пронести на корабль, - сказал Меррин. - Йонген исследовал это, когда оно было в космосе. Кажется, все в порядке.
   Я прищурилась, глядя на Меррина. - И это говорит человек, который не хочет добровольно находиться в помещении, когда артефакт откроется, и я окажусь с тем, что находится внутри.
   Меррин посмотрел на Рана. - Есть какие-нибудь записи о том, что другие виды заражались вирусами от консу?
   - Нет, - сказал Ран. - Обычно они более прямолинейны, когда хотят убить других.
   - Вот так, - сказал Меррин, обращаясь ко мне.
   Я посмотрела на Рана. - От тебя не дождешься помощи, - сказала я.
   - Оглядываясь назад, я понимаю, что не поддерживал вашу позицию, - согласился Ран.
   - И мы до сих пор не знаем, является ли это артефактом консу, - сказала я, поворачиваясь к Меррину. - Все, на что мы можем опереться, это то, что его состав отдаленно напоминает панцирь консу.
   - Мы используем то, что у нас есть, - сказал Меррин.
   - И как же я все-таки собираюсь в это попасть? - спросила я. - Здесь нет видимых отверстий или швов. Ждете, что я постучу?
   Меррин поднял руку. - Не забегайте вперед, Гретхен. Когда вы войдете в отсек, то увидите, с чем работаете, и сможете двигаться дальше. Если не найдете способа проникнуть в нее, мы придумаем что-нибудь еще.
   - Мне это не нравится, - сказала я. - Это выглядит неаккуратно.
   - Это крайне неаккуратно, - сказал Меррин. - Но если это поможет нам понять, что случилось с Юнити, то придется обойтись небрежностью.
   Я мрачно посмотрела на Меррина. - Если заражусь инопланетным вирусом, то приложу все усилия, чтобы убедиться, что вы будете первым, кому я передам его.
   - Это кажется справедливым.
   - Я серьезно. Если моя кожа растает, ваша растает сразу после моей.
   - Я не убегу, обещаю, - сказал Меррин. Он снова взглянул на свой компад. - Капитан говорит, что все на месте и грузовой отсек под охраной. Они будут готовы, когда вы будете готовы.
   - Не волнуйтесь, мэм, - сказал мне Брэдли Кинг. Он и его охрана стояли прямо у входа в грузовой отсек, держа оружие наготове. - У нас есть камеры наблюдения за вами, и мы будем внутри периметра, как только что-нибудь пойдет не так.
   - Спасибо, - сказала я. Я знала, что Кинг пытается меня подбодрить, и оценила его попытку. Я также знала, что если эта призма откроется и что-то внутри нее решит, что я буду вкусной закуской, то умру быстрее, чем он и его приятели успеют протиснуться в дверь.
   Я посмотрела на Рана, который бесстрастно стоял рядом со мной. Он отключил свое сознание, чтобы быть более эффективным в моей защите, если дело дойдет до этого.
   - Ты готов? - спросила я Рана.
   - Да, - сказал Ран с невозмутимым видом, который у него был всегда при отключенном сознании. Если вы не были в сознании, то не были эмоциональны. В тот момент это было полезно, но у меня была секунда, чтобы осознать, что это означает, что разговор с Раном в таком режиме представляет собой серию односложных фраз и коротких заявлений. Оказывается, чтобы вести сколько-нибудь весомую дискуссию, нужны хоть какие-то эмоции.
   С другой стороны, это категорическое "да" было более обнадеживающим, чем я ожидала. Не было никаких сомнений в том, что Ран будет защищать меня, если потребуется, до смерти. Это "да" было категоричным, но в то же время вечным.
   Я улыбнулась Рану и охране Колониального союза, а затем вошла в грузовой отсек, Ран последовал за мной.
   В грузовом отсеке, как и было обещано, было холодно и совершенно пусто, за исключением космической призмы, которая располагалась примерно в двух третях длины отсека от того места, куда я вошла. Я быстро добралась до нее и впервые как следует рассмотрела ее поверхность. Она был не совсем гладкой; поверхность напоминала мелкозернистый фарфор, каждое крошечное зерно, в свою очередь, имело грубую текстуру. Насколько я могла видеть, зерна и текстура не образовывали рисунка. Эта призма могла быть изготовлена, но с такой же вероятностью могла быть выращена или, возможно, срослась. Я пока поборола искушение провести по ней пальцем.
   Я обошла объект кругом и поискала что-нибудь, что могло бы сойти за дверь или хотя бы за шов. Ничего не было. Объект был слишком высоким, чтобы я могла рассмотреть его верхнюю плоскость, а нижняя плоскость находилась на полу грузового отсека, но если бы там были какие-то очевидные отклонения, они были бы замечены во время погрузки, и мне бы сказали об этом.
   - Не вижу способа проникнуть внутрь, - сказала я Рану. - А ты?
   - Нет, - ответил Ран.
   Когда я готовилась к осмотру, Меррин рассказал мне, что обиняне провели первоначальное сканирование объекта с помощью оборудования, которое они обычно используют для проверки грузов. Сканирование проходило через внешний материал, но было заблокировано чем-то внутри. Это напомнило мне о том, что мы делали на Роаноке; когда Конклав охотился на нас и нас могла выдать даже малейшая активность по радио, то мы изготовили достаточно наноботического маскирующего материала, чтобы покрыть внутреннюю часть стандартного грузового контейнера, и поместили в него то немногочисленное электронное оборудование, которое могли использовать. Никакое излучение не вырывалось наружу, и ничто не проникало внутрь. Зайти в тамбур такого контейнера для хранения грузов было все равно, что войти в темную как смоль комнату.
   У того контейнера, по крайней мере, был очевидный вход. У этой штуки ничего не было. Ни очевидного входа, ни, в равной степени, очевидного выхода.
   Я обошла призму по кругу и остановилась перед одной из ее коротких граней, уставившись на серую, грубо и, казалось бы, беспорядочно усыпанную галькой поверхность.
   - Ну и черт, - сказала я и посмотрела на Рана. - Есть идеи?
   - Нет.
   Я хмыкнула на это и снова посмотрела на призму. - К черту все это, - сказала я, а затем протянула руку и постучала.
   Ничего.
   Я оглянулась на Рана. - Попробовать не мешало, - сказала я.
   Ран указал куда-то мимо меня. - Посмотри, - посоветовал он.
   Я оглянулась. На поверхности призмы был вертикальный шов, которого раньше не было.
   - Ого, - сказала я, а затем на мгновение подумала о Фрисе.
   - Отойди, - сказал мне Ран. Я сделала шаг назад.
   Из ранее вертикального шва выросли ветви, и созданные ветвями лепестки поверхности внезапно раскрылись, а затем расширились наружу. Внутри призмы была пустота и туннель, в конце которого находилось нечто, что я не смогла сразу определить.
   А затем из пустоты раздался голос.
   - Человек! Неожиданно.
   Последовала пауза.
   - И обинянин. Менее неожиданно. Ну, я уже настроила свой переводчик и не собираюсь утруждать себя повторением. Обинянин может поспевать за мной или нет.
   - Я понимаю вас, - сказал Ран голосу в конце пустоты.
   - Как мило с твоей стороны. - Пауза. - Я вижу, на тебе один из этих отвратительных ошейников. Твое так называемое сознание включено?
   - Нет.
   - Это к лучшему. Они - худшее, что случалось с вашим видом, не в последнюю очередь потому, что привязывает вас всех к ним. - Даже в темноте я чувствовала, что на меня указывают пальцем. - Ты был создан для большего, обинянин.
   - Я Гретхен Трухильо, - представилась я голосу. - Дипломат из Союза колоний.
   - Не помню, чтобы спрашивала ваше имя или род занятий, но очень хорошо, - сказал голос.
   - Как я могу вас называть? - спросила я.
   - Я также не помню, чтобы давала тебе разрешение узнать мое имя, человек.
   - Что ж, - сказала я голосу. - Если у меня и были какие-то сомнения в том, что вы консу, то теперь с ними покончено.
   - Это не человеческий корабль, - сказал голос, который, вероятно, был консу. - Я могу судить об этом по гудению. По вибрации, проходящей по полу теперь, когда я открыла свое святилище. Что ты здесь делаешь, человек?
   - Я ищу - мы ищем - колонию Юнити. Она была расположена на астероиде. Она исчезла.
   После этого наступила тишина.
   - Почему вы здесь? - спросила я.
   - Я умирала, - сказал голос. - На пути к своему концу, на котором сняты все ограничения и обязательства, и именно поэтому могу говорить с вами без бесконечных процедур. Это должна была быть священная смерть. В которую вы сейчас вмешались.
   - Мне жаль.
   - Я так пока не думаю. - Послышался звук движения, а затем внутри призмы зажегся свет, и я смогла увидеть, с кем разговариваю. Это действительно была консу, и теперь я поняла, почему не смогла определить это раньше: она, как, я полагаю, и все остальное внутри призмы, была перевернута вверх тормашками.
   Несмотря ни на что, я хихикнула. - Мы можем вытащить вас оттуда, если хотите, - сказала я.
   - Я останусь. Но есть кое-что, что ты можешь для меня сделать.
   - И что же?
   - Очень скоро к тебе начнут приходить посетители. Я буду им нужна, и нужна живой. Тебе нужно будет держать их подальше от меня, пока у меня не будет времени подготовиться.
   - Вы только что сказали, что хотите умереть, - сказала я.
   - Это не так просто. Есть формы, соблюдение которых было прервано. Мне пришлось бы начать сначала. Это заняло бы еще больше времени.
   - Я убью вас, - предложил Ран.
   - Уверена, что ты бы это сделал, обинянин. Я сказала, что хочу умереть. Я не говорила, что хочу быть убитой. Возможно, ты не уловишь разницы, но для меня это жизненно важно.
   - Почему? - спросила я.
   - Ты могла бы назвать это политическим заявлением, - ответила консу. - В данный момент все это не имеет значения. Важно то, что, когда вы вытащили меня из моей оболочки, то раскрыли мое местонахождение. Раз оно известно, они придут за мной. В данный момент я обречена оставаться в живых. С тобой или с теми, кто придет за мной, решать тебе.
   - Почему это должно иметь значение для нас? - спросила я.
   На мгновение воцарилась тишина. Затем: - Ты пытаешься торговаться, человек?
   - Я пытаюсь понять, почему то, где вы остаетесь в живых, важно для меня или кого-либо еще на этом корабле.
   - Это означает "да", и я замечаю, что у тебя не хватает смелости сказать это вслух, - сказала консу. - Итак, вот сделка, которую я предлагаю. Ты сохраняешь мне жизнь и оставляешь меня на этом корабле, а я поделюсь с тобой судьбой колонии, которую ты ищешь. Если меня схватят, ты ничего не получишь. Если меня убьют, ты ничего не получишь.
   - Вы знаете, что случилось с колонией Юнити?
   - Непосредственно.
   - Это безопасно?
   - Если я буду в безопасности, тогда ты узнаешь. Не раньше.
   - Это зависит не только от меня, - сказала я.
   - Придется. У тебя нет времени на совещания.
   - Кто придет за нами?
   - Это имеет значение?
   - Мы должны знать, от кого мы вас защищаем.
   - Еретики.
   - Еретики консу?
   - Я бы не стала беспокоиться о каких-либо других, - сказала консу.
   - Нам нужно знать больше, - настаивала я.
   - Еще одна сделка, - заметила консу.
   Прежде чем я успела ответить, по всему кораблю завыла сирена, громкая и настойчивая.
   - У тебя нет времени, человек, - сказала мне консу. - Или защищай меня, или нет.
   Я кивнула. - Мы защитим вас, - сказала я и повернулась, чтобы уйти.
   - Есть еще кое-что, - сказала консу.
   Я снова повернулась к ней. - Что это?
   - Те, кто придет за мной, не будут торговаться с вами, чтобы заполучить меня, и не оставят вас в живых, если захватят меня. Они убьют каждого из вас на этом корабле, по отдельности, пока не доберутся до меня, или всех сразу, когда доберутся. Не ждите, что они будут следовать типичным для консу правилам ведения боевых действий. Они еретики. Как только я попадусь им в руки, вы, все вы, умрете.
   Я уставилась на консу. - Вы могли бы сказать мне об этом раньше, - сказала я.
   - Вы могли бы сказать "да" раньше, - сказала консу, все еще висящая лицом вниз. - А теперь уходите. У меня есть дела, которые займут время. Вы тратите впустую наше время.
   Я побежала к выходу из грузового отсека, а Ран помчался за мной.
  

Десять

  
   - Это корабль консу, - сказал Маус, капитан корабля Обина, указывая на контрольный монитор на мостике корабля. - Но это не одно из тех судов, которые они обычно используют для своих военных миссий.
   - Наша гостья говорит, что это еретики, - сказала я Маусу. Я была там с Каспаром Меррином, Онгом Ваннаком и Фрисом; Ран все еще следовал за мной, поскольку он также разговаривал с нашей гостьей, но держался в стороне от нас, стараясь не вмешиваться в процесс принятия решений. - Если они еретики, то, возможно, у них нет доступа к тому, что можно назвать крупными кораблями консу.
   - Это преимущество для нас? - спросил Онг.
   - Нет, - ответил Маус. - Даже самое скромное из судов консу обладает большими возможностями, чем наш корабль. Мы не можем убежать от него. Если корабль атакует нас, мы, скорее всего, будем уничтожены.
   - Наша гостья говорит, что еретики хотят заполучить ее живой, - сказала я. - Это исключает возможность того, что они уничтожат нас в космосе.
   - Вы думаете, они возьмут корабль на абордаж, - сказал мне Меррин.
   - Не знаю, - призналась я. - Я просто передаю вам то, что мне сказали.
   - Консу также обычно сражаются на уровне своих противников, - сказал Фрис. - Это часть их кодекса взаимодействия с нами. Так что, если они поднимутся на борт, мы, возможно, сможем сразиться с ними.
   Я покачала головой. - Наша гостья сказал, что не стоит ожидать, что они будут следовать своим обычным правилам. Еретики хотят заполучить ее живой, и это единственное, что, как мы знаем, является приоритетом. Всего остального мы не знаем.
   - Мы знаем, что они убьют нас, если встанем у них на пути, - сказал Онг.
   Меррин повернулся к Маусу. - Они пытались связаться с вами? Чтобы договориться или угрожать?
   - Нет, - сказал Маус.
   - Так что мы понятия не имеем, как они будут атаковать, если они все-таки поднимутся на борт, не знаем, сколько их будет, и не знаем, какое у них будет оружие, - сказал Меррин.
   - Все наши охранники вооружены, - сказал Фрис Меррину и Онгу. - У нас есть боевые винтовки, и я знаю, что у вас есть такие же. - Он повернулся к Маусу. - Я полагаю, у вас также есть наступательное оружие.
   - Да.
   - Оружие не принесет большой пользы против консу, - сказал Онг.
   - Консу могут умереть, как и любое другое существо, - напомнил ему Фрис.
   - Я понимаю это, - ответил Онг. - Но если они не снизойдут до нашего уровня, то мы не знаем, что они будут использовать, чтобы убить нас. Но готов поспорить, что бы это ни было, оно убьет нас намного быстрее, чем мы сможем убить их.
   - Если они вообще смогут до нас добраться, - сказала я.
   - Что это значит? - спросил Фрис.
   - Консу размером с небольшой грузовик, - сказала я. - Этот корабль спроектирован для обинян. Они крупнее, чем два наших вида, - я указала на Фриса и Онга, - но физически все равно меньше, чем консу. Они не собираются маршировать по кораблю. Не поместятся в коридорах.
   - А это значит, что, по крайней мере, мы можем обезопасить наших ученых, - сказал Меррин.
   - Если только новая подруга Трухильо не ошибается и они просто не уничтожат нас в космосе, - ответил Онг.
   Фрис указал на корабль консу на экране. - Если бы они собирались это сделать, они бы уже это сделали. Я думаю, можно предположить, что они собираются взять нас на абордаж.
   - Когда? - спросил Онг.
   Мы все повернулись к Маусу. - Скоро, - сказал он.
   Меррин повернулся ко мне. - Вы сказали, что нашей гостье нужно время. Когда и как надолго?
   - Не знаю ни того, ни другого, - сказала я. - Не понимаю, почему она считает, что нас не стоит посвящать в подробности. Но подразумевалось, что, если у нее будет достаточно времени, она сможет нейтрализовать еретиков.
   Меррин кивнул. - Значит, мы должны выиграть время.
   - На месте консу где бы вы высадились на корабль? - спросила я Мауса.
   Маус что-то сказал одному из членов экипажа на мостике, и на контрольном мониторе появился план корабля. - Там. - Он указал на область за грузовыми отсеками. - План нашего корабля является обычным для кораблей Обина. Консу должны знать об этом. Они должны знать, что мы будем держать свою консу в одном из наших грузовых отсеков, но не знают, в каком именно. Они не хотели бы повредить грузовые отсеки и убить свою предполагаемую пленницу. Это помещение служит складом для нашего оборудования для обработки грузов и других вещей. Оно достаточно большое, чтобы консу могли войти в него, и им легко получить доступ к грузовым отсекам и вытащить оттуда свою пленницу. Это очевидная точка входа.
   - Если только они не попытаются застать нас врасплох, - сказал Онг.
   - Нет, - сказал Маус. - Это консу. Нас не рассматривают как серьезную угрозу. Они выберут наиболее эффективный маршрут.
   Один из членов экипажа на мостике что-то сказал Маусу. Изображение на контрольном мониторе снова переключилось на корабль консу. От корабля отделился транспортный катер и направился к нам.
   - Сколько времени пройдет, прежде чем они прибудут сюда? - спросил Фрис Мауса.
   - Пятнадцать минут до прибытия. Еще десять минут, чтобы пристыковаться к нашему кораблю и получить доступ к нему, - сказал Маус.
   - Что вы хотите делать? - спросил Меррин у Фриса.
   - Спрятать наших ученых, - сказал Фрис. - Пусть наши люди из охраны будут на месте. Сражайтесь изо всех сил, пока не погибнем мы, консу или не случится чудо.
   Мне пришла в голову мысль, и я повернулась к Маусу. - Вы сказали, что консу не сочтут нас угрозой.
   - Да, - сказал Маус.
   - Они считают нас слабыми или не очень умными?
   - И то, и другое.
   - Думаю, мы сможем с этим справиться, - сказала я.
   Наша первая проблема заключалась в том, что наши винтовки взорвались.
   На самом деле, это была вторая проблема. Первая проблема заключалась в том, что транспортный катер консу прикрепился к нашему кораблю ниже складского помещения, а затем проделал в корпусе дыру, из которой высыпала дюжина консу.
   Команда охраны гарвинов, наша первая линия обороны, открыла огонь по консу из своих винтовок и была потрясена, когда их винтовки взорвались у них в когтях, разнеся их самих на куски.
   - Что, черт возьми, только что произошло? - спросил Фрис. Он, Каспар Меррин, Онг Ваннак, Ран и я наблюдали за происходящим на большом мониторе в общем помещении. На меня произвело мимолетное и неуместное впечатление то, что в словаре его медальона-переводчика есть это слово, и я поняла нюанс, который сделал его лучшим словом для использования в данном контексте. Фрис нажал кнопку на своем компаде, приказывая своей команде отступить.
   В моей голове вспыхнул свет. - О, черт, - догадалась я и посмотрела на Фриса. - Я знаю, что это такое.
   - Скажите мне.
   - Это саперное поле, - сказала я. - Я видела такое раньше, в Роаноке. Зоя пошла и выиграла его у консу в бою. То, которое мы использовали, чтобы отразить второе нападение Конклава на колонию. Оно забирает энергию у оружия и делает его неработоспособным.
   - Значит, наше огнестрельное оружие не сработает, - сказал Меррин.
   Я покачала головой. - Его можно настроить на работу при разных уровнях энергии. Джейн Саган настроила наши системы так, чтобы наши защитники могли использовать арбалетные стрелы и огнеметы. Я бы не стала рассчитывать на то, что эти устройства позволят даже это.
   - Так как же мы будем с ними сражаться? - спросил Онг.
   - Врукопашную, - ответила я.
   Онг посмотрел на монитор и на ту его часть, где было показано видео, на котором видно, как массивный консу использует все, что есть, чтобы прорваться сквозь переборки. - Мы должны бороться с ними своими руками?
   - Если они используют саперное поле, то да, - согласилась я.
   - Они могут использовать огнестрельное оружие? - спросил Фрис.
   - Нет, - ответила я. Фрис снова связался по каналам со своими людьми.
   Онг посмотрел на нас с Меррином, пока Фрис делал это. - Почему я впервые слышу об этом? О технологии консу, о которой, несомненно, знал Союз колоний?
   - Я никогда не слышал об этом раньше, - сказал Меррин.
   - Насколько я знаю, нам не разрешили оставить это у себя, - сказала я Онгу. - Это была одноразовая вещь.
   - Этого не было в фильме, - сказал Онг.
   - Боже мой, - сказала я. - Прекратите ссылаться на фильм.
   На мониторе консу и гарвины оценивающе смотрели друг на друга.
   - Их двенадцать, а моих людей четверо, - сказал Фрис. - Я не собираюсь говорить им, чтобы они шли на консу врукопашную при таком соотношении.
   - Что вы собираетесь делать? - спросил Меррин.
   - Перейти к следующей части, - сказал Фрис и нажал кнопку на своем компаде.
   На мониторе было видно, как гарвины переместились со своей защищенной огневой позиции прямо перед входом в один из грузовых отсеков, достали свои боевые ножи и начали демонстративно щелкать ими в сторону консу.
   От отряда консу отделились шестеро и сократили расстояние между собой и гарвинами, даже не потрудившись занять оборонительную позицию.
   - Как далеко простирается это поле? - спросил меня Фрис, когда мы наблюдали за продвижением консу.
   - То, которое мы использовали, охватывало всю колонию.
   - Значит, оно может охватывать весь корабль.
   - Да. - Я вспомнила кое-что еще. - Но оно держалось недолго.
   - Сколько времени? Уточните.
   - Где-то от пяти до десяти минут. Колония была больше, чем этот корабль. Это, возможно, продержится дольше.
   - Генератор поля был переносным? Защитники могли что-то носить с собой?
   - Нет, - сказала я. - Он должен быть в их транспорте.
   На экране один из гарвинов - я думаю, это был Бертк - повернул голову, чтобы посмотреть на своих товарищей, что-то им сказал, а затем бросился на ближайшего консу. Консу развернулся, обнажив свои массивные рубящие лапы, и принял позу, как будто хотел заключить гарвина в объятия. Другой консу остановился, чтобы оценить ход боя.
   Их схватка была короткой. Затем консу сомкнули ряды и направились к оставшимся гарвинам, оставив останки Бертка на полу.
   - Зачем он это сделал? - спросил Онг. - Это было самоубийство.
   - Тихо, - сказал Фрис, наблюдая за экраном.
   Трое оставшихся гарвинов, выглядевших теперь неуверенно, отступили от своей линии и спрятались за входом в грузовой отсек. Консу, не растерявшись, последовали за ними и вошли через широкий вход в грузовой отсек.
   Фрис нажал кнопку, и экран монитора разделился на две части, на одной половине был показан прежний вид, а на другой - интерьер грузового отсека. На экране оставшиеся гарвины мчались по нему, в то время как шестеро консу двигались размеренным шагом, осматриваясь по сторонам. Они явно искали что-то, чего не могли найти.
   Компад Фриса ожил как раз в тот момент, когда консу приостановили свое движение.
   - Они в безопасности, - сказал нам Фрис, затем переключил канал связи, чтобы поговорить с Маусом.
   На экране консу оглянулись, когда щит на входе, через который они вошли, рухнул с силой взрыва. Затем они исчезли, так как наружные двери грузового отсека были распахнуты аварийными взрывами. Эти взрывные устройства на дверях грузового отсека предназначались для использования в тех случаях, когда двери были повреждены или их невозможно было сдвинуть с места обычными средствами. Но они прекрасно справлялись и с устранением незваных гостей. Консу выбросило в космос вместе со всем остальным незащищенным и недостаточно массивным, чтобы противостоять внезапным ураганным ветрам.
   - Вот почему он это сделал, - сказал Фрис, глядя на Онга. - Он заставил верить, что мы защищаем эту крепость. Он сократил силы вторжения вдвое. Это была выгодная сделка.
   Онг ничего на это не сказал.
   - Они не попадутся на это во второй раз, - сказал Меррин.
   - Да, - согласился Фрис.
   - У нас осталось одиннадцать сотрудников охраны, - сказал Онг. - Не считая обинян. Консу всего шестеро. Мы могли бы справиться с ними.
   - Вы видели, что этот консу сделал с Бертком, - сказал Фрис. - И не обижайтесь, Онг, но моя охрана гораздо более квалифицированная, чем ваша или Меррина. Если вы выставите кого-нибудь из них против консу без оружия, они умрут еще быстрее, чем мои.
   - Что вы предлагаете нам делать? - спросил Меррин у Фриса.
   Фрис посмотрел на меня.
   - Что? - спросила я.
   - Этот генератор саперного поля, - сказал Фрис. - Вы видели, как выглядит одна из этих штуковин?
   - Мельком. Очень давно.
   - Вы могли бы отключить эту штуку, если бы увидели?
   - Понятия не имею.
   - Что ж, этого должно хватить. - Фрис достал свой компад. - Я выделю вам охрану. Вы отправитесь к этому транспорту.
   - Нет, - возразил Ран.
   Фрис взглянул на это. - Что?
   - Оставьте свою охрану там, где она есть, - сказал Ран. - Мы можем добраться до транспорта.
   - Вы дипломаты, - сказал Фрис.
   - На днях вы пропустили демонстрацию, на которой она победила одного из ваших охранников, - сказал Онг Фрису.
   Фрис посмотрел на меня. - Ну?
   Я повернулась к Рану. - Мне нужно оружие.
   Ран достал нож и отдал его мне. - У меня есть еще, - заверил он меня.
   - Я должен пойти с вами, - сказал Меррин.
   - Нет, вы не должны, - отказала я.
   - У меня нет для вас ножа, - заметил Ран более дипломатично.
   - Какой у вас план? - спросил Фрис.
   - Сначала собираюсь нанести быстрый визит нашей подруге в грузовом отсеке, - сказала я. - Чтобы понять, сколько еще времени ей потребуется.
   - А потом?
   - А потом мне нужно будет поддерживать связь с капитаном Маусом. Мне нужно, чтобы он кое-что для меня сделал.
   - Я все гадал, когда же мы снова увидимся, - сказала мне наша заезжая консу, когда мы с Раном вошли в ее призму. Она была занята каким-то аппаратом и не смотрела прямо на меня. - Людей, которые сейчас охраняют меня, недостаточно для выполнения этой задачи, должна вам сказать.
   - Сколько еще времени вам понадобится? - спросила я, игнорируя провокацию.
   - Несколько минут назад я услышала ужасный шум. Что это было?
   - Мы отправили некоторых из ваших еретиков в космос.
   - Они должны были быть умнее, - сказала консу.
   - Я задала вам вопрос.
   - Мне нужно столько времени, сколько потребуется, и это все, что тебе нужно знать.
   Я покачала головой. - Мы уже умираем, защищая вас, и ваши друзья больше не попадутся на ту же уловку. Они думают над тем, что делать дальше, но это ненадолго. Скоро они выяснят, где вы находитесь.
   - У ваших людей есть с собой огнестрельное оружие, - сказала консу. - Вы, конечно, сказали им, насколько оно бесполезно в данный момент.
   - Вы знаете о саперном поле? - спросила я.
   - Оно помешало мне работать в ту же минуту, как его включили. Я внесла коррективы, но оно замедлило мою работу.
   - Так что, если мы выключим его, вы закончите быстрее, - сказала я.
   - Вы не будете этого делать, так что это несущественно.
   - Ответьте на мой вопрос. Если это поле отключить, сможете ли вы быстрее выполнять то, что делаете?
   - Да.
   - И что вы сделаете?
   - Вот увидите.
   - Это как-нибудь повлияет на ваших еретиков? - спросила я.
   - Нет, конечно, нет, - сказала консу. - Вам все равно придется убить их всех. Кроме того, я бы сделала это быстро. Если вы на самом деле выбросили несколько еретиков в космос, они отправят еще больше. И не будут действовать так же смирно, как те, что уже есть у вас.
   - Позвольте мне беспокоиться об этом.
   - Это всегда было моим намерением, человек.
   - Если я уберу саперное поле, сколько еще времени вам понадобится?
   - Если вы уберете саперное поле, то мне будет достаточно нескольких ваших минут. Если вы этого не сделаете, на нас нападет еще больше еретиков, и это не будет иметь значения.
   - Надеюсь, это того стоит, - сказала я консу.
   - Меня совершенно не волнует, стоит ли это того для вас, - ответила она.
   Я вышла из призмы и пошла поговорить с Брэдли Кингом, который со своей командой находился непосредственно за пределами призмы.
   - Обезопасьте себя, - сказала я. - Это становится странным.
   - Нас предупредили, - сказал Кинг. Он посмотрел на Рана, а затем снова на меня. - Разрешите говорить свободно?
   - Конечно.
   - Вы двое сумасшедшие, - сказал он. - Мы видели, что этот консу сделал с гарвином. Мне все равно, сколько трюков у вас припасено в рукаве. Этого будет недостаточно.
   - Ценю вотум доверия.
   - Я просто не вижу смысла умирать без необходимости.
   - Тогда я постараюсь не умирать, - сказала я. - Но если вас это действительно волнует, вы можете пойти со мной.
   - Если бы вы попросили меня, я бы сделал это, - сказал Кинг. - Я здесь, чтобы защитить вас.
   - Спасибо, - поблагодарила я. - Но вы будете нужны здесь.
   - Вы босс.
   - Я рада, что вы это знаете, - сказала я и посмотрела на Рана. - Ты готов?
   Ран сделал движение и отключил свое сознание, чтобы быть более эффективным в том, что последует дальше, и не могу сказать, что не завидовала ему. - Я готов, - бесстрастно произнес он.
   Мы направились к входу, который привел нас в складское помещение.
   Там нас ждали шесть консу.
   - Если вы сейчас уйдете, мы с Раном сохраним вам жизни, - сказала я им, и это была бы крутая фраза, если бы мой голос трижды не сорвался, когда я это произнесла.
   Я не знала, поняли ли меня консу, потому что сначала они никак не отреагировали. Затем они слегка отодвинулись друг от друга и разняли свои режущие руки.
   - Тогда ладно, - сказала я, достала свой нож и с криком бросилась на них, Ран молча следовал за мной по пятам. Шестеро начали наступать на нас двоих.
   Как раз перед тем, как столкнуться с консу, мы с Раном упали, ударившись о пол склада, и заскользили. Это было больно. Очень.
   Ближайший к нам консу двинулся, чтобы разрубить нас на куски, - а затем полетел прочь в невесомости, бешено вращаясь при этом, потому что наше скольжение по полу послужило сигналом для капитана Мауса отключить искусственную гравитацию на корабле.
   Консу взвизгнул, как будто металл скрежетал по другому металлу, но я старалась не обращать на это внимания, сосредоточившись вместо этого на дыре в полу склада, из которой вылезли консу и под которой находился их военный транспорт. Скольжение должно было удерживать меня на траектории, параллельной полу, но я немного ошиблась в расчетах и начала медленно подниматься. Добравшись до ближнего края дыры, я наклонилась, чтобы ухватиться за него, но промахнулась и зацепилась кончиками пальцев за дальний край. Вся моя масса навалилась на руку, что было совсем не весело, но инерция моего движения была погашена, и я врезалась в транспортный катер консу, - а Ран идеально выполнил скольжение, следуя прямо за мной.
   Внутри транспорта оказался консу.
   Мы с Раном не ожидали найти его в катере. Но, с другой стороны, он тоже не ожидал нашего появления. Мы втроем буквально уставились друг на друга через порог транспорта: маленький человек и крупный обинянин, а также существо размером с личный автомобиль, если бы у того были массивные режущие рычаги, прикрученные к капоту. Затем консу начал разворачивать свои ужасные режущие руки, визжа при этом, как сломанная металлическая дверь.
   Что было глупостью с его стороны. Во-первых, он буквально плавал внутри транспорта, и ему не за что было зацепиться. Во-вторых, Ран отключил свое сознание, когда мы покинули общую зону, чтобы подбежать к транспорту. Он не испугался консу, как бы громко тот ни кричал.
   Ран прижался к переборке транспорта, а затем прыгнул на существо, прежде чем оно успело полностью вытянуть руки, втолкнул консу в транспорт и проскользнул между этими рубящими руками, чтобы подобраться поближе к наиболее уязвимым частям консу. Крик прекратился со слегка удивленным урчанием, когда Ран схватил консу за шею в качестве опоры, а затем вонзил свой боевой нож в череп консу.
   Я уставилась на него. Это был не первый труп, который я когда-либо видела, будь то человек или инопланетянин; это случилось в Роаноке. Это был первый раз, когда я увидела мертвого консу. И первый раз, когда я увидела, как Ран убивает. Это произошло так быстро, что я едва успела осознать, что произошло.
   - Ты действительно сдерживался, когда спарринговал со мной, - сказала я, и это было не самое умное, что могла сказать в тот момент, но, думаю, из-за небольшого шока.
   - Да, - ровным голосом ответил Ран.
   Ровный, лишенный эмоций ответ Рана вернул меня к реальности и к тому, почему мы вообще оказались в транспорте.
   Транспортный катер был почти как у обинян в своем минимализме. За плавающей кучей мертвого консу находилось то, что, как я предположила, было навигационным пультом управления транспорта; Ран, скорее всего, убил пилота. Даже если консу схватят нашу посетительницу, они, возможно, не смогут забрать ее с корабля. И это была обнадеживающая мысль.
   Однако мне нужно было сосредоточиться на других вещах.
   - Думаю, это генератор, - сказала я, указывая на куб с механизмами, который, казалось, немного отличался от остального транспорта. Его эстетика была иной и более детализированной, чем все остальное.
   - Ты уверена? - спросил Ран, все еще отключенный от своего сознания.
   - Совсем нет, - призналась я и поискала что-нибудь, что могло бы напоминать панель управления или выключатель. - Не могу найти ничего, чем можно было бы отключить это, - сказала я.
   Ран на мгновение задержал на нем взгляд, затем подобрался к трупу консу, прислонил его к переборке и своим ножом отсек одну из огромных режущих рук консу. Он подтащил грубо отрезанную конечность к кубу.
   - Отодвинься, - сказал он мне.
   Я отодвинулась. Ран закрепился, а затем ударил режущей рукой прямо в куб, проткнул его и вонзил острие руки, похожей на лезвие, глубоко в машину. С некоторым усилием он вытащил руку обратно, а затем снова вогнал ее внутрь.
   Ран проделал это еще три раза, а затем повернулся ко мне. - Достаточно, - сказал он.
   Я достала свой компад и связалась с Меррином. - Мы думаем, что поле отключено, - сказала я ему.
   - Выйдите из этого транспорта, - сказал Меррин.
   Мне не нужно было повторять это во второй раз. Мы с Раном выплыли из катера консу и во второй раз повисли на выступе, прижимаясь к полу как можно плотнее. Я осмотрела складское помещение и увидела шестерых консу в дальнем конце помещения, трое из них неуклюже парили в воздухе, вероятно, после того, как ударились о дальнюю стену, а трое других - на самой дальней стене, осторожно пробираясь ко входу в грузовой отсек, где находился наши гость.
   - Теперь уже в любой момент, - пробормотала я себе под нос, а затем тихо охнула, когда искусственная гравитация снова включилась, и я опустилась на несколько сантиметров до пола.
   Хуже всего пришлось консу, которые все упали с высоты нескольких метров. Их размеры означали, что они обладали значительной массой, и все получили повреждения того или иного рода. Один из них неуклюже упал на одну из своих режущих рук, вывернув ее под ужасающим углом, и треск ломающейся конечности был похож на выстрел. Второй упал на спину, и при этом купол его панциря треснул.
   Скрежет металла о панцири падающих консу был таким громким, что сначала я не услышала выстрелов, когда Кинг и его команда вошли на склад и начали стрелять по консу.
   - Вот дерьмо, - сказала я и побежала, пригнувшись в поисках укрытия.
   Консу тоже бросились врассыпную, за исключением того, у которого треснул панцирь. Он принял на себя большую часть выстрелов и после этого не двигался. Другой консу побежал через отсек, в то время как четверо людей, опустившись на колени, стреляли, а затем начали тщательно прочесывать помещение. Консу были выведены из строя и уничтожались, пока их не осталось трое, а один, дождавшись, пока кто-то из его соотечественников подвергся обстрелу, бросился к двери грузового отсека.
   Кинг, заметив движение, повернулся, чтобы направить оружие на беглеца; консу ударил его, и его голова отделилась от тела. Оставшиеся консу, осмелев, бросились на то, что осталось от охраны. Один из консу упал, но другой сократил разрыв и бросился на троих оставшихся.
   Я выскочила из своего укрытия и побежала к грузовому отсеку, а Ран помчался следом.
   Консу-еретик приближался к призме, и у меня не было ни малейшего шанса догнать его. Я вытащила свой компад, включила его, прокричала в него "отключите гравитацию!" и отбросила в сторону.
   Со своего наблюдательного пункта я могла видеть призму, консу внутри, который смотрел на еретика почти на пороге. Еретик остановился, раскрыл свои режущие лапы и своими маленькими, почти человеческими, ручками схватил что-то цилиндрическое, что было у него в руках, возможно, какую-то светошумовую гранату. Он отшатнулся, чтобы метнуть оружие, и я бросилась на еретика, а затем гравитация отключилась, и я на полной скорости врезалась в его панцирь.
   Я небольшая. Еретик консу таким не был. Мой удар о его массу не заставил его перевернуться. Но я сбила его прицел; граната, или что бы это ни было, ударилась о биокерамический край призмы и отлетела в сторону. Консу, не удержавшись на ногах, закачался боком по полу, пытаясь найти опору. Я ухватилась за его панцирь и удержалась.
   Еретик, поняв, что я вцепилась в него, попытался сбросить меня, оттолкнувшись при этом от пола грузового отсека и заставив нас лениво вращаться. Я находилась в том месте на его панцире, до которого ему было нелегко добраться, поэтому все, что он делал, - это пытался рубануть и схватить, только еще больше дергаясь. Под нами я увидела Рана; по инерции он пронесся по грузовому отсеку и искал способ закрепиться.
   К этому времени мы с еретиком уже приближались к потолку грузового отсека. Если бы мы добрались туда, консу мог бы воспользоваться этим, чтобы переместиться, стряхнуть меня и проткнуть насквозь. Я могла бы оттолкнуться от консу, но если бы сделала это, был бы большой шанс, что он отрежет мне какую-нибудь жизненно важную часть тела, прежде чем я отлечу на безопасное расстояние.
   Я посмотрела на Рана, который к этому времени уже успел закрепиться на каком-то механизме. - Скажи им, чтобы включили гравитацию! - крикнула я ему.
   - Это небезопасно для тебя, - ответил Ран.
   - Знаю! Все равно сделай это!
   Ран воспользовался своим ошейником сознания, чтобы поговорить с Меррином, а затем снова посмотрел на меня. - Три секунды, - сказал он.
   Я сосчитала до двух, а затем оттолкнулась от консу, направляясь к потолку и слегка поворачивая его при этом. Он воспользовался возможностью, чтобы ударить меня.
   Могло быть и хуже. Он мог разрезать меня пополам. Но на самом деле он всего лишь рассек меня от промежности до грудины.
   А потом упал, пролетев метров десять, прямо на спину, расколов панцирь, как тухлое яйцо, и разбрызгав внутренности по всему полу грузового отсека.
   Затем упала я, пролетев еще несколько метров, приземлившись не на пол грузового отсека, а на разбившегося консу, который в какой-то степени смягчил мое падение, то есть не намного, но достаточно, чтобы я не умерла. И мои внутренности, по крайней мере, остались внутри.
   Инерция сбросила меня с трупа еретика, и я приземлилась на пол грузового отсека, уставившись в потолок и удивляясь, почему все это так чертовски больно.
   Поняла, что сейчас умру, и потеряла сознание.
  

КНИГА ВТОРАЯ

  

Одиннадцать

  
   Я открыла глаза и увидела потолок.
   - А, ты проснулась, - произнес голос откуда-то из другого конца помещения. Он был знакомым, но в тот момент я не могла вспомнить, чей.
   - Где я? - только и смогла спросить.
   - Ну, ты не умерла, - сказал голос.
   - Знаю это, - пробормотала я.
   - Почему ты так уверена?
   - В загробной жизни не было бы такого резкого освещения. - Я закрыла глаза.
   Голос рассмеялся. - Это та Гретхен, которую я знал.
   Я снова открыла глаза и посмотрела в направлении голоса.
   Он исходил от Магди. Постаревшего с тех пор, как я видела его в последний раз, но все еще очень похожего.
   - Эй. - Магди потянулся, чтобы удержать меня, когда я попыталась сесть. - Не делай этого. В тебе трубки. Лежи. Расслабься.
   - Ты что, шутишь? - сказала я, все еще пытаясь приподняться.
   - Не шучу, - настаивал Магди. - Ложись обратно, Гретхен. Я потратил кучу времени, чтобы собрать тебя заново. Не хочу, чтобы ты испортила всю мою работу.
   Я снова опустилась на кровать, несчастная. - Что значит, ты снова собрал меня воедино? - спросила я.
   - Давай посмотрим, - сказал Магди. - Когда я добрался до тебя, то нашел было серьезное сотрясение мозга, пару сломанных ребер, сильное внутреннее кровотечение и действительно впечатляющий порез, который тянулся по всему животу до самой груди.
   - Я ввязалась в драку.
   - Да, я слышал.
   - С консу.
   - Мне и об этом сообщили.
   - А потом упала с десяти метров на его труп.
   - Ты всегда была отличницей, Гретхен.
   Я посмеялась над этим и тут же пожалела.
   - Да, лучше не смеяться помногу, - сказал Магди, заметив мой дискомфорт.
   - Не смейся, не садись, - проворчала я. - Мне можно что-нибудь делать?
   - Поработай над дыханием, - сказал Магди.
   - Но говорить мне можно?
   - В меру.
   - Это потрясающе, - сказала я. - Две минуты с тобой, и мне уже опять хочется врезать тебе.
   Магди улыбнулся. - Я тоже скучал по тебе, Гретхен.
   - Хорошо, - сказала я, немного отдышавшись. - На этот раз по-настоящему. Где я?
   - Ты в человеческом крыле больницы колонии Юнити, - сказал Магди.
   Я кивнула и тут же пожалела об этом. - Второй вопрос. Как мы сюда попали?
   - Ваш корабль проскользнул в пространство Юнити.
   - Где находится Юнити?
   - В системе Карна-Хлавен.
   - Это невозможно.
   - Нам сказали об этом ваши товарищи по кораблю, - сказал Магди. - И все же, если бы ты могла выглянуть в окно, то увидела бы солнце Карна-Хлавена и все остальные звезды в галактике именно там, где им и положено быть.
   - Вы исчезли, - сказала я. - Мы отправились в систему Карна-Хлавен и посмотрели именно туда, где вы должны были находиться. Вашей колонии там не было. Весь ваш астероид исчез. Он не был спрятан, замаскирован или взорван. Просто исчез.
   - Ты сейчас в колонии Юнити, - заверил меня Магди. - Мы не спрятались, не замаскировались и не взорвались. Мы здесь.
   - Это невозможно, - повторила я.
   - Очень возможно, - сказал Магди. - Тем не менее, за последние две недели мы не получили ни одного прыжкового беспилотника ни от Конклава, ни от Союза колоний, ни с Земли. Это вызывает беспокойство. Мы также не получили ни поставок снаряжения, ни продовольствия. Это вызывает гораздо большее беспокойство. Каждый беспилотный летательный аппарат, который мы отправляли на "Феникс", на Землю или в столицу Конклава, оставался без ответа.
   - Это потому, что вы исчезли, - сказала я.
   - Мы не исчезали, - сказал Магди. - Во всяком случае, с нашей точки зрения.
   Я лежала и размышляла несколько минут. - Кто-нибудь уже разобрался в этом?
   - Есть теории, - сказал Магди. - На самом деле, они больше похоже на гипотезы. А еще больше похожи на догадки. Во всяком случае, я так слышал. Я всего лишь врач. Никто не спешит рассказывать мне о государственных секретах. В основном это касается консу, которую ты, по-видимому, знаешь.
   - Я бы не сказала, что знаю ее. Я только разговаривала с ней.
   - Это имеет значение.
   - На самом деле это не так.
   - Имеет, если консу решила, что не будет говорить ни с кем, кроме тебя.
   - Что? - я снова попыталась сесть.
   Магди снова протянул руку. - Расслабься.
   - Если ты еще раз скажешь мне расслабиться, я тебя действительно ударю.
   - Это будет очень слабый удар, - сказал Магди.
   - Ты бы удивился.
   - Я не удивлюсь. Помню, как вы с Зоей целыми днями практиковались в убийстве. Но, серьезно, сейчас ты слабее, чем думаешь, и все еще восстанавливаешься. Я залатал твои раны и наложил герметик на ребра. Но сотрясение мозга все равно даст о себе знать, если ты попытаешься встать. Поверь мне, я врач.
   - Ни за что, - сказала я. - Я помню тебя, когда ты еще не был врачом.
   - Вполне справедливо, - сказал Магди. - Тогда, по крайней мере, поверь мне, когда я говорю, что хочу, чтобы ты поправилась настолько, чтобы могла нанести удар.
   - Не знаю, нравится ли мне этот новый, немного ответственный Магди Метвалли, - сказала я.
   - Тоже справедливо. Но все равно выслушай меня.
   - По крайней мере, скажи мне, когда я смогу отсюда уйти, - сказала я. - Мне нужно пойти поговорить с консу.
   - Твой босс - Каспар Меррин?..
   Я кивнула, очень слабо.
   - ...задавал мне тот же вопрос, пока ты спала.
   - Да, и как долго я была в отключке?
   - Пару дней.
   - Я была без сознания два дня?
   - Два дня и около шести часов, если точнее.
   - Почему я так долго была без сознания?
   - Потому что я справлялся с твоими травмами, - сказал Магди и указал на мой живот. - Если бы этот порез был на долю миллиметра глубже, у тебя, вероятно, кишки вывалились бы на пол грузового отсека. Не говоря уже о том, что, какими бы микробами ни были заражены консу, они очень любят человеческую плоть. Те, которые попали на тебя при порезе, почти сразу же привели к некротизации твоего тела и попали в кровь. Мне пришлось ввести тебя в медикаментозную кому, чтобы справиться с этим, и даже тогда, на мой взгляд, все слишком долго было на грани. Ты чуть не умерла, Гретхен. Пару раз.
   - Так ты хочешь сказать, что у меня будет потрясающий шрам, - сказала я, после минутного обдумывания этой информации.
   Магди улыбнулся. - Наверное, нет, - сказал он. - Современная медицина лучше этого.
   - Может, я хотела оставить шрам, - запротестовала я.
   - Если захочешь оставить еще один после того, как заживешь, это твое дело, - сказал Магди.
   - Ты так и не сказал, когда я отсюда уйду, - настаивала я.
   - Я хочу, чтобы ты осталась здесь хотя бы еще на один день, - сказал Магди. - Как я уже говорил, большинство серьезных проблем исправлено, но сотрясение мозга, которое ты получила, было не шуткой. Я хочу быть уверен, что с твоим мозгом все будет в порядке.
   - Мне нужно поговорить с этой тупой консу, - сказала я.
   - Повторяю, мне это сказал твой босс и, кажется, его босс? Инопланетянин по имени Фриз?
   - Фрис, - сказала я. - Не его босс. Просто ведет себя соответственно.
   - Это довольно убедительный поступок. Я хочу сказать, что консу, похоже, никуда не собирается уходить. Ни твое начальство, ни мы, если говорить коллективно, тоже. Еще один день, максимум два, вряд ли что-то изменит для них. Для тебя это будет иметь значение. Если будешь слушаться своего врача, отдыхать и воздерживаться от нападок на него.
   - Ничего не обещаю.
   - Конечно. - Магди подошел к кровати, наклонился и нежно поцеловал меня в макушку.
   - Не самый профессиональный подход к лечению, - сказала я, улыбаясь.
   - Может, и нет, - признался Магди. - Но я действительно рад тебя видеть, Гретхен. Рад тебя видеть и очень рад, что ты не умерла.
   - Так просто ты от меня не избавишься, - сказала я.
   - Будем надеяться, что нет. - Он отступил на шаг. - Хочешь верь, хочешь нет, но у меня есть другие пациенты, в том числе пара с вашего корабля. Я еще зайду проведать тебя до окончания моей смены.
   - Я буду здесь, - пообещала я. - Не сдвинусь.
   Магди улыбнулся и вышел из моей палаты.
   Я испытала безумную бурю эмоций, но была слишком утомлена, чтобы эффективно справиться с ними, и снова заснула почти мгновенно.
   - Ты выжила, - сказала мне консу два дня спустя. Ее вместе с призмой сняли с корабля Обина и поместили в новый грузовой отсек на колонии Юнити. Этот грузовой отсек был намного больше, чем на корабле Обина; если бы я упала с его потолка, то умерла бы, независимо от того, на скольких консу я упала бы сначала.
   - Я была близка к смерти, - ответила я консу и кивнула на трость, на которую опиралась. - Все еще выздоравливаю. Один из ваших друзей-еретиков порезал меня.
   - Тогда тебе действительно повезло.
   - Проблема была не в порезе, - сказала я. - А в микробах, которые были у еретика. Очевидно, консу заразные.
   - Как и обо всем остальном, консу заботятся о своем оружии. Наши еретики знали, что не могут использовать метательное оружие, поэтому выбрали оружие, которое могли применить. Одним из таких видов оружия были микробы.
   - Это не мерзость, а просто зло.
   - Не зло, а эффективное оружие. Ты чуть не умерла, человек.
   - Почти. Но все же не умерла.
   - К счастью для твоих соотечественников, - заметила консу.
   Я знала, почему это было сказано. - Почему вы не захотели поговорить ни с кем из них?
   - По своим причинам. Я поговорила с твоим питомцем из Обина, - и тут я разозлилась, что Рана сравнили с домашним животным, - ровно настолько, чтобы дать им понять, что никому из них ничего не светит, пока ты не придешь поговорить со мной.
   - Почему вы разговариваете со мной?
   - Потому что ты меня забавляешь и потому что выполнила свою часть нашего соглашения, - ответила консу. - Ты бросилась на еретика, который напал на меня, и помогла мне избежать вреда. Это было глупо с твоей стороны, человек.
   - Оглядываясь назад, я соглашусь с этим, - сказала я. - И не за что.
   - В знак признания этого, по крайней мере, на данный момент, я отвечу на твои вопросы, и только на твои. Точнее, я отвечу на некоторые из твоих вопросов и проигнорирую те, которые, по моему мнению, не стоят моего времени. Если они не стоят моего времени, они не будут стоить и твоего, хотя этот факт не является для меня главной заботой.
   - Позвольте мне начать с простого, - произнесла я. - Как мне вас называть?
   - Вы уже спрашивали меня об этом однажды.
   - Это было до того, как я спасла вас от поимки, - напомнила я.
   - Мне все равно, как ты меня называешь.
   - Отлично. Я буду называть вас Китти.
   - Как пожелаешь, - сказала Китти.
   - Мы в колонии Юнити.
   - Да.
   - Которая исчезла, когда я в последний раз просыпалась.
   - Значит, ты поверила.
   - Как получилось, что мы сейчас здесь?
   - Я привела нас сюда.
   - Как?
   - Точно так же, как все представители нашего вида попадают куда угодно, - сказала Китти. - Это я заставила ваш корабль переместиться сюда.
   - В систему Карна-Хлавен.
   - В систему Карна-Хлавен.
   Я указала. - Это, - сказала я. - Объясните это.
   - Это должно быть очевидно.
   - Предположим, я глупый человек.
   - Я уже предположила это, - сказал Китти. - Ты вообще понимаешь, как работают прыжковые устройства?
   - Не совсем, - призналась я.
   - Тогда я попрошу кого-нибудь другого объяснить это тебе, потому что мне было бы скучно это делать. На данный момент все, что тебе нужно знать, это то, что это, - Китти дотронулась до края призмы, - прыжковый привод. Он отличается от того, что было раньше, и предлагает определенные преимущества. Эти преимущества имеют далеко идущие последствия. Одним из небольших последствий является то, что он привел нас сюда, в вашу пропавшую колонию Юнити.
   - Это новый прыжковый привод, - сказала я. - Так вот почему еретики хотели заполучить вас?
   - Опять же, это должно быть очевидно.
   - Почему вы? - спросила я. - Что делает вас такой важной?
   - Потому что я решаю, какие последствия случатся, - ответила Китти.
   - Это не помогает, - сказала я.
   - Это меня не касается, - ответила Китти.
   - Мы сбежали от еретиков? - спросила я.
   - Да.
   - Они могут последовать за нами сюда?
   - Они не знают дороги, - ответила Китти.
   - Значит, мы в безопасности.
   - Одна из проблем таких видов, как ваш, заключается в том, что вы считаете "безопасность" благоприятным условием.
   - Не слышала, чтобы вы жаловались, когда я защищала вас от нападений этих еретиков, - напомнила я.
   - Если бы ты этого не сделала, все было бы по-другому, - сказала Китти. - Вот и все.
   От разговора с Китти у меня начинала болеть голова. - О вас кто-нибудь заботится? - спросила я. - Вам что-нибудь нужно?
   - Твои коллеги приняли решение, что им выгодно сохранить мне жизнь. Мне предложили это помещение и снабдили меня едой, которой достаточно для удовлетворения моих потребностей. У меня есть дела, которые нужно сделать. Я довольна.
   - Что вам нужно сделать?
   - Чем я занималась до того, как ты прервала меня, человек. Мне нужно умереть.
   Я кивнула. - Сколько времени это займет?
   - Из вежливости я дам тебе знать, когда буду готова.
   - Но не сегодня.
   - Это маловероятно, - сказала Китти, а затем пренебрежительно махнула мне рукой. Я поняла, что это значит, и заковыляла прочь, опираясь на трость.
   Ран ждал меня по другую сторону входа в грузовой отсек. - Мне не нравится, что ты остаешься с этой консу наедине, - сказал он мне.
   - Я могу постоять за себя, - возразила я.
   - Нет, не можешь, - сказал Ран. - Ты едва ходишь.
   - Спасибо тебе за оценку, Ран.
   - Прошу прощения за прямоту, однако я не ошибаюсь.
   - Да, это так, - признала я и вздохнула. Впервые в жизни я почувствовала себя особенно слабой - на самом деле, "слабая" было неподходящим словом. Уязвимая. Восстанавливающаяся. Мне все это не нравилось.
   - Что ты узнала от консу? - спросил Ран.
   - Узнала, что, прежде чем мы предпримем что-либо еще, мне нужно поговорить с физиком, специализирующимся на прыжковом приводе, - ответила я.
   - В этой колонии должен быть такой специалист, - сказал Ран.
   - Хорошо. Давай соберем их.
   - Сколько тебе нужно?
   - Давай соберем всех и начнем с этого, - предложила я.
  

Двенадцать

  
   Встреча с физиками по прыжковому приводу прошла не так, как планировалось.
   - Это шутка, да? - спросил Артуро Лаванья, физик, работающий в области человеческих прыжковых приводов, после того, как я в точности пересказала то, что сказала мне Китти. Он был одним из двух физиков в колонии, или, точнее, в колонии было несколько физиков, ни один из которых ежедневно не работал с приводами, но эти двое, по крайней мере, имели подготовку в этой области. Другой физик, работавший с прыжковыми приводами, принадлежал к виду, называемому орга, который был для меня новым видом, и к тому же выглядел как хорек. - Это, должно быть, шутка. Вы шутите над нами.
   Мы втроем находились в зале заседаний руководящего совета колонии Юнити, который был предоставлен нам для этого поспешного совещания перед более масштабным совещанием дипломатических руководителей нашей миссии и глав правительств колонии. На этой встрече присутствовали Каспар Меррин, а также Хайми Бава, одна из членов совета, представляющая колонистов с Земли. Ран тоже присутствовал, потому что Ран всегда присутствовал; теперь это была его работа - присутствовать.
   - Это не шутка, - ответила я. - Я передаю вам то, что сказала консу. Совершенно новый тип прыжкового привода, который привел нас сюда.
   - Ваша подруга консу лжет вам, - сказал Ген Хорвни, представитель орга. - Физика прыжка просто не работает так, как она описывала вам. Или, по крайней мере, так, как вы только что описали нам.
   - Я пересказала вам все в точности так, как было сказано мне.
   - Возможно, вы неправильно запомнили.
   - Сообщение было не таким уж длинным.
   - Тогда, возможно, произошла ошибка перевода. Потому что физика прыжка так не работает.
   Я посмотрела на Хорвни, на этого самодовольного маленького хорька, на которого он был похож, и постаралась не выдать своего раздражения. - Понимаю, что то, что там описано, не соответствует физике прыжкового привода в том виде, в каком мы ее знаем, - сказала я. - Опять же, именно поэтому я вам это рассказываю. Потому что, если это точно, то у нас на руках есть что-то новое.
   - У нас этого нет, - заверил меня Хорвни. - Физика прыжков хорошо изучена и изучалась десятилетиями.
   - Я верю, что вы в это верите, - сказала я.
   Хорвни хотел что-то сказать снова, без сомнения, ехидно, но тут поднялась рука. Она принадлежала Хайми Баве. - Извините, - сказала она, - но для тех из нас, кто не является инженерами или физиками, расскажите, в чем заключается физика прыжковых приводов, как мы ее понимаем?
   - Это затрагивает многие вопросы, - сказал Лаванья.
   - Что ж, тогда вы можете заняться этим делом, и побыстрее, - резко сказала Бава. - И делайте это с гораздо меньшей снисходительностью, чем вы и ваш коллега проявляли до сих пор.
   Лаванья на мгновение смутился, услышав это замечание. - Прошу прощения, советница Бава, мисс Трухильо. Мы все осознаем серьезность ситуации.
   - Приятно слышать, - сказала Бава. - Докажите это, пожалуйста.
   Я посмотрела на Баву, которая теперь стала моей новой персональной героиней. Она поймала мой взгляд и одарила меня едва заметной улыбкой.
   - Большинство людей думают о прыжковых приводах как о двигателях, перемещающих нас через физическое пространство, - сказал Лаванья. - Но это не совсем точно. Что, по сути, делают эти приводы, так это создают брешь в структуре мультивселенной.
   - Тоже неточно, но достаточно близко для неспециалистов, - пояснил Хорвни.
   - Да, - сказал Лаванья. - Неточно, но для этого разговора достаточно. Мы проделываем дыру в пространстве-времени, покидаем одну вселенную в одном месте и прибываем в другую вселенную в другом положении.
   - Тем временем во вселенной, которую мы только что покинули, появляется другая версия нас, из совершенно другой вселенной, - сказал Хорвни. - И так далее, и тому подобное.
   Лаванья указал на Хорвни. - Верно. И во всех этих случаях это возможно, потому что вселенные настолько похожи - буквально на расстоянии одного электрона друг от друга, - что мы никогда не замечаем различий.
   - Они должны быть настолько похожи, иначе прыжок не мог бы произойти, - пояснил Хорвни.
   - Почему так? - спросила Бава.
   - Для объяснения этого требуется много математики, - сказал Лаванья и тут же поднял руку, увидев, как напряглась Бава. - Это не означает, что вы не понимаете, просто вы хотите, чтобы мы быстро разобрались в этом вопросе. Просто знайте, что с точки зрения физики, попасть во вселенные с более высоким уровнем непохожести становится экспоненциально труднее.
   - Еще одна вещь, которая является экспоненциально более сложной, - это инициирование прыжка внутри глубокого гравитационного колодца, - продолжил Хорвни. - Вот почему наши корабли - все наши корабли, - и тут этот хорек многозначительно посмотрел на меня, - должны сначала отправиться в такое место, где пространство-время достаточно плоское, чтобы совершить прыжок.
   - Есть некоторые исключения для объектов с очень малой массой в таких точках, как точки Лагранжа, - сказал Лаванья.
   - Да, да, - пренебрежительно заметил Хорвни. - Но в данном случае это неприменимо.
   - Мы когда-нибудь вернемся в нашу изначальную вселенную? - спросила Бава.
   - Нет, - ответил Лаванья. - Нет способа вернуться во вселенную, из которой мы стартовали. Если вы прыгнули, то покинули ее навсегда.
   - Это тревожит, - отметила Бава.
   - Только в самом буквальном смысле, - заверил ее Хорвни, не слишком удачно. - Каждая вселенная настолько похожа на другие, что функционально между ними нет никакой разницы. Они должны быть такими, чтобы технология прыжкового привода вообще работала. - Хорвни повернул голову ко мне. - Вот почему то, что говорит нам мисс Трухильо, буквально лишено смысла. Она говорит, что этот "новый" привод заставил прыгнуть целый корабль из глубокого гравитационного колодца во вселенную, настолько удаленную от его собственной, что нашего астероида в ней не существовало до нашего прибытия.
   - Не забывайте об утверждении, что весь наш астероид каким-то образом прыгнул без ведома кого-либо из нас, - сказал Лаванья.
   - Что само по себе невозможно! - воскликнул Хорвни. - Ничто, даже отдаленно напоминающее астероид Юнити, никогда не прыгало. Он настолько велик, что его собственная гравитация не позволила бы ему прыгнуть.
   - Значит, вы называете нас лжецами, - подытожила я, указывая на Каспара Меррина. - Меня и консу.
   - Я не собираюсь попадать в ловушку, называя кого-либо лжецом, - сказал Хорвни. - Я просто указываю на крайне малую вероятность того, что ваши слова хоть как-то связаны с физикой.
   - Это очень похоже на то, как если бы вы назвали меня лгуньей, - возразила я.
   - Вовсе нет, - сказал Лаванья. - Возможно, вы просто невежественны или дезинформированы. Это два совершенно разных условия.
   - Или это что-то совсем другое, - заметил Хорвни.
   - Объясните это, - попросила я.
   - Мисс Трухильо, пожалуйста, посмотрите на это с нашей точки зрения, - сказал Хорвни. - Вы говорили мне, что ваша подруга консу сообщила вам, что у нее есть новый тип прыжкового привода, который позволяет ей делать то, чего никогда не делал ни один другой такой привод в истории Вселенной, и что в результате мы находимся в новой вселенной, настолько отличной от нашей, что этот астероид не смог бы существовать в ней. Это означает, что попадание астероида в такую вселенную настолько маловероятно, что в соответствии с известными нам и неоднократно подтвержденными законами физики, для этого потребовалось бы время, экспоненциально превышающее возраст этой Вселенной.
   - Значительно дольше, - сказал Лаванья, - возраста этой Вселенной, по крайней мере, в сотни тысяч раз.
   - Я знаю, что означает "экспоненциально", - заметила я Лаванье.
   - Итак, произошел ли на самом деле, по-видимому, чудесный прыжок? - продолжил Хорвни. - Или что-то гораздо более правдоподобное? Например, наши правительства решили провести стресс-тест нашей колонии, отрезав ее на определенное время, а затем отправив корабль с дипломатами, чтобы понаблюдать, как мы справляемся с изоляцией?
   - Корабль с боевыми повреждениями и кучей мертвых консу, - заметила я.
   - Я ничего об этом не знаю, - сказал Хорвни. - Но даже если это правда, это все равно почти бесконечно более вероятно, чем то, что вы предполагаете.
   Бава, которая слушала все это, повернулась к Лаванье. - И вы согласны?
   - Не знаю, что и думать, - признался Лаванья. - Но я знаю, что "бритва Оккама" предполагает, что мы все еще находимся в той же вселенной, как и всегда, и что их корабль, - Лаванья указал на Меррина, - прыгнул обычным путем, независимо от того, кто пришел с ними, живой или мертвый.
   - У вас конспиративный взгляд на галактическую политику, - сказала я Лаванье и Хорвни.
   - Это не заговор, это вероятность, - возразил Хорвни.
   Я уже собиралась ударить хорька, но Меррин поднял руку. - Советница Бава, вы думаете, мы вам лжем? - спросил он. - Или, по крайней мере, искажаем обстоятельств нашего прибытия?
   Бава на мгновение задумалась, затем указала на физиков. - Они просто говорят то, что говорят другие в колонии, - сказала она. - Не о прыжковых приводах, а обо всем остальном. Присутствующие здесь знают, что вы заявили об исчезновении колонии, но на этом конце не было ничего, что указывало бы на то, что это произошло. Если и был какой-то прыжок, мы этого не заметили. Мы заметили, что корабли снабжения и дроны для передачи данных больше не прибывают, а наши собственные дроны исчезают без ответа. Это не похоже на физику. Это похоже на пренебрежение.
   - Мы вас не бросали, - сказал Меррин Баве. - Мы пришли за вами.
   - И сражались с консу, чтобы добраться сюда, - добавила я.
   Бава взглянула на мою трость. - По крайней мере, в последней части нет сомнений. Но, честно говоря, я бы предпочла, чтобы вы солгали. Если вы лжете, это означает, что мы снова можем ожидать поставок. Эта колония пока не способна к самообеспечению. Очень скоро у нас закончатся продукты питания.
   Меррин снова обратился к физику. - Что можно сделать, чтобы убедить вас, ученых, что мы не лжем и нас не обманывают?
   - Вы могли бы позволить нам самим поговорить с этой консу, - предложил Хорвни.
   - Китти разговаривает только со мной, - заметила я.
   - Простите, что? - спросил Лаванья, широко раскрыв глаза. - Вы только что назвали консу "Китти"?
   - Я спросила, как ее зовут, но она мне не назвалась, - сказала я. - Я решила назвать ее Китти.
   - Невероятно, - удивился Лаванья.
   - Что такое китти? - прошептал Хорвни Лаванье. Лаванья взял свой компад, открыл его и, как я полагаю, нашел фотографию котенка [kitty - котенок, киска (англ.)]. - Это совсем не похоже на консу, - сказал Хорвни через минуту.
   - На самом деле не имеет значения, как мы будем называть консу, - возразил Меррин. - Она ясно дала понять, что не будет говорить ни с кем, кроме Гретхен. Возможно, ей можно было бы задать технические вопросы.
   - Китти не хочет утруждать себя ответом на эти вопросы, - сказала я. - Вот почему она посоветовала мне сначала обратиться к физикам по прыжковым приводам.
   - Если мы не можем поговорить с консу, - сказал Лаванья, подчеркнуто не называя ее "Китти", - тогда, по крайней мере, давайте посмотрим на ее оборудование.
   - Да, - сказал Хорвни. - По крайней мере, это позволило бы разгадать еще одну загадку, а именно, как ваша консу вообще смогла привести в действие прыжковый привод, не забирая для этого энергию с вашего корабля.
   - Я могу спросить, - сказала я. - Но я бы не ожидала положительного ответа. Если Китти не хочет ни с кем разговаривать, - я заметила, как Лаванья поморщился, услышав это имя, - то не думаю, что она захочет, чтобы мы находились в ее пространстве.
   - Можно форсировать события, - сказал Хорвни.
   - При всем моем уважении, если кто-то из нас хочет найти способ вернуться к остальной цивилизации, мы должны сделать Китти счастливой, - сказала я. - Или что бы это ни значило.
   - Интересно, - сказал Лаванья.
   - Что? - спросила я.
   - Вы сказали: "если кто-то из нас захочет найти способ вернуться".
   - И что?
   - Итак, либо вы очень хорошо умеете излагать свою историю, либо действительно думаете, что застряли в этой конкретной вселенной вместе с нами.
   - Что это значит? - спросила Бава.
   - Это означает, что если бы наш корабль попытался улететь отсюда, мы бы просто перенеслись во вселенную, подобную этой, - ответила я. - Где наших цивилизаций, возможно, даже не существует, точно так же, как их нет здесь. Есть причина, по которой ваши информационные дроны не получают ответа.
   - Это означало бы, что вселенная еще больше отличается от той, к которой мы привыкли, - сказал Лаванья. - Одно дело, когда в звездной системе нет определенного астероида. И совсем другое, когда не существовало целых цивилизаций.
   - Что делает вашу историю еще более неправдоподобной, - заметил Хорвни.
   Я подняла руку. - Понимаю вас, - сказала я. - Но это все равно означает, что мы никуда не двинемся, пока во всем не разберемся.
   - Мисс Трухильо, я был бы рад вам поверить, - сказал Лаванья. - Но если у нас нет доступа ни к консу, ни к ее оборудованию, вы не даете нам никаких оснований для дальнейших действий. Если вы хотите, чтобы мы вам поверили, то должны помочь нам.
   Я кивнула, потому что больше нечего было сказать.
   Однако Бава ничего из этого не поняла. - Не сваливайте все на нее, - сказала она физику. - Пока она работает над этим, вам двоим тоже нужно поработать.
   - Что вы хотите от нас? - спросил Лаванья.
   - Предположите, что она права, - сказала Бава. - И найдите способ заставить физику работать.
   - Она не работает, - начал Хорвни.
   - Докажите это, - оборвала его Бава.
   Хорвни посмотрел на Лаванью. - Это... то, чем мы занимались.
   - Нет, вы высказали свое мнение, - сказала Бава. - Это обоснованное мнение, но, тем не менее, всего лишь мнение. А теперь мне нужно, чтобы вы доказали, что ваше мнение имеет под собой какие-то факты.
   - Мы не можем этого сделать, - сказал Лаванья. - У нас нет для этого математики.
   - В этой колонии пятьдесят тысяч человек, и все они обладают специальными навыками. Я найду кого-нибудь для математических расчетов. Но сначала нужно создать саму математику.
   - Это пустая трата времени, - сказал Хорвни.
   Бава прищурилась. - Не думаю, что вы двое понимаете все последствия, - сказала она. - Когда дело доходит до этого, меня, так или иначе, не волнуют научные подробности. Что меня волнует, так это то, что через несколько недель у нас закончатся продукты и другие необходимые припасы. - Она указала на меня. - Если она права, то нам нужно найти способ вернуться, и вы двое - единственные, у кого может быть нужная математика, чтобы сказать нам, как это сделать. Если вы этого не сделаете, а она права, мы умрем. Все мы. Даже вы. Так что, пожалуйста, не тратьте на это время.
   - Нас только двое, - сказал Лаванья. - И это отвлечет нас от нашей текущей работы.
   - Мы привезли с собой нескольких ученых, - сказал Меррин. - В данный момент они ничем не занимаются. Большинство из них изучали математику.
   Бава кивнула и перевела взгляд на физиков. - Найдите свободное место. Дайте мне знать, когда будете готовы. Мы пришлем помощь. Затем приступайте к работе.
   Хорвни и Лаванья уставились на нее. Затем кивнули, переглянулись и ушли.
   - Хочу быть на вашем месте, когда вырасту, - сказала я Баве.
   - Это была самая простая часть, - признала она, глядя в ту сторону, куда ушли два физика. - Менее чем через час мы попытаемся объяснить все это заново всем остальным членам совета, которые разбираются в математике еще хуже, чем мы. Они вам тоже не поверят, и у них даже не будет обоснованного мнения по этому поводу.
   - Но вы верите нам, - сказал Меррин. - Вы верите, что мы говорим правду.
   - Я считаю, что нам нужно подготовить колонию так, как будто вы говорите правду, - ответила Бава. - Потому что, если мы этого не сделаем, ситуация быстро ухудшится. Но я скажу вам вот что, мистер Меррин, мисс Трухильо. Если выяснится, что вы все это время водили нас за нос, и что мы находимся там, где должны быть, и это всего лишь стресс-тест для колонии, у вас и у каждого другого члена дипломатического корпуса вашей миссии будет несколько минут, чтобы хорошенько подумать о глупости такого поступка, прежде чем я вытолкну вас из воздушного шлюза.
   - Разумно, - заметила я. - Это плохо для нас, но разумно.
   - Я рада, что вы так думаете, - сказала Бава. - А теперь давайте еще раз пройдемся по всему этому, прежде чем прибудут мои коллеги. У меня есть подозрение, что мне придется многое объяснять.
   Магди ждал меня у выхода из зала заседаний совета колонии после собрания. Оно заняло почти четыре часа, и когда закончилось, я поняла, почему происходят революции.
   - Ты выглядишь неважно, - сказал Магди, когда я вышла из зала и, опираясь на трость, заковыляла к нему сквозь толпу людей у входа в зал. Ран хотел было следовать за мной, но я отмахнулась. Он стоял на приличном расстоянии, готовый при необходимости ударить ножом Магди или кого-нибудь еще.
   - Это потому, что у меня никудышный доктор, - ответила я, подходя к нему вплотную.
   - Я сам с этим столкнулся, - признался Магди. - Что все равно лучше, чем ты можешь сделать прямо сейчас.
   - Я все еще могу убить тебя, - пообещала я ему.
   - Это еще ни о чем не говорит.
   - Верно. Ты всегда был мягким.
   - Ой.
   - Как ты узнал, где я нахожусь? - спросила я. Я оставила свой компад в моем временном жилище, которое было небольшим и удручающе тесным. Насколько я знала, Магди понятия не имел, где я могу быть и как со мной связаться.
   - Как у твоего бывшего партнера, у меня особая, почти психическая связь, которая позволяет мне знать, где ты находишься, в любой точке вселенной, и, кроме того, заседание совета транслировалось по всей колонии, - сказал он.
   - О, что ж, это здорово.
   - Я собирался пригласить тебя на ужин сегодня вечером, но, учитывая, что мы теперь вводим строгое рационирование, нам придется придумать что-нибудь другое.
   - Что ж, я и так уже опередила всех вас, - сказала я. - Я целый день ничего не ела. Ничего не ела, устала и жажду сладкого забытья.
   - Вот, - сказал Магди и выудил что-то из кармана своей одежды. Это был протеиновый батончик. - Вместо настоящего ужина.
   - Ты всегда ходишь с протеиновым батончиком или просто рад меня видеть?
   - Я никогда не говорил, что рад тебя видеть.
   - Я могу не только убить тебя, но и заставить Рана сделать это, - напомнила я ему. - Тебя могут убить дважды.
   - И, да, у меня обычно есть с собой протеиновый батончик. Три врача и пять медсестер на пять тысяч жителей этой колонии. Последние не дают мне скучать.
   Я взяла протеиновый батончик, развернула его и приложила немало усилий, чтобы не проглотить его целиком за раз. Очевидно, проголодалась, пока на меня орали физики и политики.
   Магди заметил: - Рекомендуется жевать.
   - Ты мне не начальник, - сказала я.
   - Да, это была постоянная тема в наших отношениях, - заметил Магди.
   Закусив протеиновым батончиком, я направилась к транспортной системе колонии, которая должна была доставить меня поближе к моему ужасному жилью, где я планировала рухнуть на свою убогую кровать. Магди пошел со мной, Ран отстал на десять шагов. Магди заметил это.
   - Каково это - иметь собственного телохранителя-обинянина? - спросил он.
   - Странно знакомо, - сказала я. - У Зои была пара своих, и через некоторое время ты просто забываешь, что они там были. Здесь почти то же самое.
   - Никто больше не забывает, что за тобой следует обинянин, - заметил Магди.
   - Да, полагаю, что нет, - согласилась я. - Итак, ты смотрел само заседание совета?
   - Не все, - сказал Магди. - Я видел отрывки. В основном следил за откликами на форумах сообщества.
   - И как они восприняли это?
   - Разозлились. Разозлились из-за того, что несколько недель отрезаны, разозлились из-за новых ограничений на продовольствие и припасы, разозлились на совет, разозлились на наши различные правительства и разозлились на вас.
   - На меня?
   - Не на тебя конкретно, а на "вас", на вашу миссию. Не в последнюю очередь потому, что вы - еще несколько десятков человек, с которыми надо делиться едой и ресурсами.
   - Я постараюсь дышать поменьше, - пообещала я.
   - Вот это настрой.
   - Знаешь, мы тоже не в восторге от всего этого. Мы тоже застряли здесь. Мы должны найти дорогу назад, и единственное, что нам остается, - это то, что решит нам рассказать Китти.
   - Китти?
   - Это мое имя для консу.
   - Ты назвала консу "Китти"?
   - У тебя есть имя получше?
   - Несколько.
   - Заткнись. Я хочу сказать, что это все, что у меня есть, чтобы помочь нам. И это зависит от меня, поскольку глупая консу не хочет ни с кем разговаривать, и кто знает, как долго это будет продолжаться, прежде чем ей надоест и она вообще перестанет отвечать. Если это произойдет, нам всем крышка.
   - Так поговори с другим консу, - сказал Магди. - Может быть, это поможет.
   Я печально улыбнулась. - К сожалению, я не могу магическим образом вызвать консу из воздуха, - сказала я. - В данный момент мои силы ограничены тем, что я прихрамываю и поглощаю протеиновые батончики.
   Магди остановился и посмотрел на меня. - Ты не знаешь.
   Я тоже остановилась. - Не знаю что?
   - В колонии есть еще один консу. С вашего корабля.
   Я уставилась на Магди. - Мы убили всех остальных, - сказала я.
   Магди покачал головой. - Вы убили почти всех. Один из них выжил. Ваши люди выпустили в него много пуль, но ни одна из них не проникла особенно глубоко. Один из моих коллег вызвался прооперировать консу. Тот чуть не оторвал ему голову. Мы дали консу поднос с хирургическими инструментами и антисептиками. Он сам обработал свои раны.
   Я повернулась к Рану. - Ты не говорил мне, что выжил еще один консу.
   - Чтобы быть честным по отношению к твоему телохранителю, - сказал Магди, прежде чем Ран успел что-либо вставить, - большую часть времени, пока ты была в отключке, Ран дежурил перед дверью твоей больничной палаты. В остальном он был не в курсе текущих событий.
   Я кивнула на это и повернулась обратно к Рану. - Приношу свои извинения, Ран.
   - Спасибо, - сказал Ран. - Человеческое крыло больницы изолировано от остальной части. Было бы трудно собрать информацию.
   - Почему человеческое крыло находится в стороне от всего остального? - спросила я Магди.
   - Отчасти это было связано с тем, что мы должны были использовать инфраструктуру, которая уже была у обинян на астероиде, и поэтому место, куда отправилось человеческое крыло, зависело от удачи, - сказал Магди. - С другой стороны, у граждан Конклава есть скрытые предрассудки, которые нужно преодолевать.
   - Они не любят людей?
   - Никто не любит людей, - заметил Ран. - Это хорошо известно.
   - Вот спасибо, Ран, - сказала я.
   - Твой телохранитель прав, - сказал Магди.
   - Юнити не такая уж и сплоченная?
   - Это сложно.
   Я кивнула. - Где этот другой консу? - спросила я.
   - По-моему, все еще в отведенной Конклаву части больницы. Он довольно большой. Его почти некуда поместить еще.
   - Хорошо. Пошли.
   - Сейчас?
   - Да, сейчас.
   - Ты же сказала, что устала, - удивился Магди.
   - Я действительно устала, - ответила я. - Но потом съела протеиновый батончик.
  

Тринадцать

  
   - Знаешь, что я заметила, - сказала я Магди, когда транспортная система колонии доставила нас к больничному комплексу, находившемуся в трех остановках от нас.
   - Даже представить себе не могу, - ответил Магди.
   - Как колонисты, вы не слишком-то много здесь украсили, - заметила я и указала из транспортного вагона на колонию, когда она проезжала мимо, или, точнее, когда мы проезжали мимо. Места общего пользования колонии, по крайней мере, вдоль транспортной линии, были ничем не примечательными, серыми и утилитарными.
   Магди указал на Рана. - Твой телохранитель знает, почему.
   - Здесь я должен сообщить тебе, что обиняне не занимаются декоративной косметикой, - сказал мне Ран. - Твой бывший парень и нынешний врач пытается скрыть, что я его пугаю, и по-дружески вовлекает меня в разговор. - Ран посмотрел на Магди. - Я прав?
   - Я бы выразился по-другому, - сказал Магди.
   - Конечно, ты бы так и сделал, - сообщил ему Ран.
   - Кроме того, откуда он знает, что мы когда-то встречались? - спросил меня Магди.
   - Вы не просто ходили на свидания, - сказал Ран. - У вас еще и секс был.
   Это заявление привлекло внимание других пассажиров транспортного вагона, но, по крайней мере, у некоторых из них хватило такта держать свою реакцию при себе.
   - Ты не ошибся, - признал Магди, оглядывая других пассажиров. - Но, возможно, это не лучшее место для такого заявления.
   - Ты стыдишься того, что занимался сексом с Гретхен? - воскликнул Ран.
   - Хорошо, объясни мне это, - обратился ко мне Магди.
   - Он, наверное, не стыдится заниматься со мной сексом, - сказала я Рану. - Но люди обычно не обсуждают свою сексуальную жизнь в общественном транспорте.
   - Это просто секс, - удивился Ран.
   - Это слишком раскрепощенно с твоей стороны, Ран, - сказала я. - Я объясню тебе это позже. А пока поверь мне на слово.
   - Я так и сделаю, - согласился Ран. - С этого момента в общественном транспорте больше не напоминаю доктору Метвалли о том, что вы занимались сексом.
   При этом люди разных рас хихикали по-разному.
   - Или практически в любом другом месте, - предложила я. - И это относится почти ко всем людям.
   - Это значительно расширяет ограничения, - с сомнением произнес Ран.
   - Да, это так, - сказала я.
   - Возможно, вы, люди, слишком невротичны в отношении секса.
   - Это вполне возможно, - признала я.
   Ран кивнул и снова посмотрел на Магди. - Я больше не буду говорить о том, что у вас был секс с Гретхен или с кем-то еще.
   - Что ж, спасибо, - сказал Магди.
   - Публично.
   - Этого будет достаточно.
   - Это, естественно, не позволяет мне говорить о том, что вы занимались с ним сексом, - сказал мне Ран.
   - В силу коммутативности, да, это так, спасибо, Ран. - Я повернулась к Магди. - Возвращаясь к твоему первоначальному вопросу...
   - Слава Богу, - пробормотал Магди.
   - ...Ран знает, потому что я рассказала об этом. Одна из причин, по которой я вообще участвую в этой миссии, - это то, что ты здесь. Когда Юнити исчезла, отец почувствовал вину за то, что попросил тебя стать частью колонии. Я объяснила все это Рану, добавив, что мы с тобой были парой.
   - Значит, ты сказала своему телохранителю, что у нас был секс, - тихо сказал Магди.
   - Нет, я сам спросил, - громко ответил Ран.
   - Ран, - сказала я с упреком.
   - О. Мне очень жаль, - ответил он и замолчал.
   - Ран хотел полностью разобраться в наших прежних отношениях, в том числе и в том, почему мы расстались, - сказала я Магди.
   - Это потому, что ты уехала из Роанока, - ответил Магди с оттенком шутливого упрека, который, как я знала, был совсем не шутливым.
   - Как и ты, доктор Метвалли, - заметила я.
   - Ты уехала первой.
   - Ты мог бы поступить на медицинский факультет на Эри.
   - Нет, не смог бы, - сказал Магди. - Это было в прежние времена, помнишь, до Трехстороннего соглашения. Я мог выбирать только между Чжун Го или Роаноком. Роанок был недостаточно велик, чтобы там был университет, не говоря уже о медицинском факультете. Итак, оставалась Чжун Го. Что? - Магди заметил, что я задумчиво смотрю на него.
   - Я просто думаю о том факте, что, когда мы были вместе, ты был каким-то тупицей, - сказала я. - А теперь ты врач.
   - Я не был тупицей, - запротестовал Магди. - Я просто был молод.
   - Так вот как мы это называем.
   - Знаешь, ты и сама не всегда была таким уж ценным призом, - сказал Магди. - Маленькая мисс Собираюсь Поразить Тебя Своим Остроумием.
   - А еще и ножом, не забывай об этом, - напомнила я ему, а затем остановилась и внимательно посмотрела на него.
   - Что? - спросил Магди.
   - Я только что поняла, что не спросила тебя, есть ли у тебя кто-нибудь.
   - В смысле, девушка?
   - Если только у тебя не было какого-то личностного роста в направлении, о котором я не знаю, то да.
   - У меня действительно был личностный рост, только не в этом смысле. В настоящее время у меня нет отношений, - сказал Магди.
   - Кто была последней?
   - Ннеамака. Она гастроэнтеролог.
   - И что случилось?
   - Она больше не могла меня выносить.
   - Он придумал каламбур! - сказал мне Ран. - Это было очень умно.
   - Вообще-то, не совсем, - ответила я Рану, затем снова посмотрела на Магди. - Ты еще ребенок.
   - Прости. Это было прямо там. Честно говоря, к тому времени, когда все закончилось, она действительно меня терпеть не могла.
   - Только не тебя, - воскликнула я.
   - А как насчет тебя? - спросил Магди. - Какие у тебя сейчас есть отношения?
   - У Гретхен есть кот, - вызвался Ран. - Его зовут Люцифер.
   - Это кошачье имя тебе очень подходит, - сказал мне Магди. - Были ли у тебя другие близкие люди, кроме меня?
   - Когда-то я была помолвлена, - признала я.
   Магди выглядел почти обиженным этим, что было хорошо, но потом он оправился. - Так что это много.
   - Это было немало, - согласилась я.
   - Так что же случилось?
   - Я стала слишком большой.
   - Ты тоже придумала каламбур! - сказал мне Ран. - Не столь хороший, однако.
   - Спасибо, Ран, - поблагодарила я. - Это не должно было быть соревнованием.
   Магди посмотрел на меня. - Сожалею о твоей помолвке, - тихо сказал он мне.
   - Все в порядке, - ответила я. - И это было к лучшему.
   - Как же так?
   - Ты не единственный, у кого было время для личностного роста, - сказала я. - Послушай, я думаю, это наша остановка.
   Магди понял намек. Он не лгал насчет личностного роста.
   Мы втроем вышли из транспорта на небольшой площади перед больничным комплексом. Называть это "площадью" значило признать ее более величественной, чем она была на самом деле. Потолки в этом районе были - учитывая рост обинян - такими же низкими, как и в любом другом месте, а сама площадь была ничем не украшена. Это было скорее расширение проезжей части, чем что-либо еще.
   - Возвращаясь к нашей первой теме разговора, до того, как мы отвлеклись на секс и взаимные обвинения, - продолжил Магди, когда мы шли в больницу, - да, Ран был прав. Именно обиняне обустроили этот астероид, и все, что они делают, имеет исключительно практическое значение.
   - Вы здесь уже два года, - заметила я. - Могли бы добавить несколько декоративных растений. Повесить несколько светильников.
   - Если тебе когда-нибудь удастся попасть в районы, где на самом деле живут колонисты, ты увидишь кое-что подобное, - ответил Магди. - Пока что ты побывала в больнице, в почти неиспользуемых помещениях для гостей и в зале совета.
   - Она также была в грузовом отсеке, - услужливо подсказал Ран.
   - Уверен, что это было очень весело, - сказал Магди, обращаясь к Рану, а затем повернулся ко мне. - Когда-нибудь, если захочешь, ты могла бы навестить меня. В моей квартире. В той части колонии, которая, знаешь ли, украшена.
   - Угу, - сказала я. - Успокойся, доктор. Я все еще выздоравливаю.
   - Я просто хочу показать тебе свои комнатные растения, - заверил меня Магди.
   Я посмеялась над этим, и мы отправились в больницу.
   Перед (большой) палатой, в которой содержался выздоравливающий консу, стояла группа охранников-обинян, и никто из них, казалось, не был особенно заинтересован в том, чтобы позволить мне поговорить с их пленником. Я пыталась быть с ними спокойной и логичной, а когда это не сработало, попыталась быть обаятельной и манипулировать ими. Это тоже не сработало, вероятно, потому, что, насколько я могла судить, ни у кого из них не были включены механизмы управления сознанием.
   - Я ничего не добьюсь с этой компанией, - сказала я Магди и Рану.
   - Ты могла бы действовать через их головы, - предложил Магди.
   - Это займет время, а я уже здесь.
   - Терпение никогда не было твоей сильной стороной.
   - Не тебе читать мне лекции о терпении, - парировала я.
   - Можно, я попробую? - спросил Ран, вмешиваясь, прежде чем мы с Магди успели выйти из себя. - Поговорить с охранниками.
   - Будь так любезен, - сказала я, обдумывая план, как обсудить это с Магди позже.
   - Что ты собираешься делать? - спросил Магди Рана.
   - У меня есть идея, - сказал он, а затем прошел мимо нас к охранникам, разговаривая с ними на своем языке. При этом он время от времени делал жесты в нашу сторону. Головы поворачивались в нашу сторону, затем снова поворачивались к Рану. Один из них, я полагаю, начальник охраны, резко ответил Рану. Нам это не понравилось.
   Ран помолчал, а затем сказал что-то еще. Все охранники коснулись своих ошейников сознания. Ран повернулся ко мне и Магди.
   - Я просто попросил их включить свое сознание, - сказал Ран. - Что бы ни случилось дальше, не паникуйте.
   Затем Ран повернулся к охранникам и закричал на них по-обинянски. Я не говорю на этом языке, но знаю, что такое настоящая словесная выволочка, когда слышу ее. Охранники, совершенно не готовые к тому, чтобы их отчитывали, тем более другой обинянин, начали неконтролируемо дрожать.
   Ран занимался этим еще с минуту или около того, затем остановился и отдал команду. Охранники расступились. Ран повернулся ко мне.
   - Вы можете войти, - произнес он.
   - Пошли, - сказала я Магди.
   Магди, казалось, удивился. - Я?
   - Ты же не хочешь болтаться поблизости, когда эти охранники отключат свое сознание.
   Магди собирался сказать что-то еще, вероятно, что-то вроде того, что он предпочел бы попытать счастья с обинянами, а не с консу, затем остановился и кивнул. Так что его можно было научить, что действительно было переменой. Мы вдвоем прошли мимо охранников, Ран следовал сзади.
   - Сейчас я отключаю свое сознание, - сказал Ран. - Гневный крик вызывает сильный стресс.
   - Да, это так, - согласилась я. - Я и не знала, что в тебе это есть, Ран.
   - Я всегда хотел это сделать, - сказал Ран. - И теперь я больше никогда не хочу этого делать. - Он потянулся, щелкнул выключателем и как будто погас.
   И с этими словами я повернулась лицом к консу, находившемуся в комнате.
   Он находился на платформе, как я предположила, вместо больничной койки, на которой, будучи размером с небольшой автомобиль, все равно не поместился бы. На его панцире были следы как ударов пуль, так и хирургических пил; порезы и проколы, казалось, были зашпаклеваны каким-то хирургическим раствором, который, как я предположил, должен был служить эквивалентом швов. Существо было заковано в кандалы, и его подвижность была ограничена. Оно было одновременно и пациентом, и пленником.
   - Привет, - сказала я ему.
   Он посмотрел на меня, а затем издал визг, который звучал так, словно он пытался проникнуть внутрь моего черепа. Магди, стоявший рядом со мной, вздрогнул от этого звука, и я вспомнила, что на самом деле он впервые оказался в присутствии представителя этого особого, высокоразвитого вида. Без сомнения, нас оскорбили, но никто из нас не говорил металлическим скрежетом.
   - О, верно, - тупо сказала я. Я взяла у Магди компад, настроила схему трансляции, а затем положила его на пол между мной и консу.
   - Это должно помочь, - сказала я, и компад издал металлический скрежещущий звук. - Не могли бы вы повторить то, что только что сказали?
   - Ты нечиста, - вот что сказал консу.
   - Это просто невежливо, - ответила я.
   - Ты не можешь говорить со мной, - продолжил консу. - Ты не освящена и не достойна находиться в моем присутствии. Даже если я говорю это тебе, это унижает меня до такой степени, что угрожает моей душе. Мне потребуется очищение.
   - Дело вот в чем, - сказала я. - Вы и ваши друзья-еретики вторглись на мой корабль, убили моих друзей и попытались похитить кого-то, кто находился под нашей защитой. - Я подняла трость. - Я был ранена и чуть не умерла. Думаю, это заслуживает объяснения. Нечистая я или нет, вы передо мной в долгу.
   - Если бы я не был скован, ты была бы мертва, - сказал консу.
   - Но вы скованы, и поэтому мы здесь, - ответила я.
   Консу молча уставился на меня. Я подошла, опираясь на трость.
   - Знаете, чем дольше вы со мной не разговариваете, тем больше вам придется очищаться, - сказала я.
   - Ты назвала меня "еретиком", - наконец сказал консу после еще одной минуты игры в гляделки.
   - Так вас назвала Китти, - сказала я. - Консу, которую вы пытались похитить.
   - Она все еще жива?
   - Да, - подтвердила я. - Один из вас чуть не схватил ее. Я предотвратила это.
   - Глупо.
   - Китти так и сказала.
   - Ее зовут по-другому.
   - Она не пожелала назвать мне свое имя, поэтому я дала ей другое, - сказала я. - Вы могли бы назвать мне свое имя, если хотите.
   - Не назову.
   - Тогда я буду звать вас "Бэйкон", - предложила я.
   - Мне все равно, как ты меня называешь, - ответил Бэйкон.
   - Забавно, Китти тоже так сказала. Так вы кто?
   - Я что?
   - Еретик?
   - Это тебя не касается.
   - Если вы из-за этого убили моих людей, то касается.
   - Если бы предательница выполнила свою задачу, ваши люди не были бы мертвы.
   - Предательница? Китти - предательница? По отношению к кому?
   Бэйкон сделал паузу. - Ты ничего не понимаешь, - выговорил он.
   - Нет, не понимаю, - призналась я. - Вот почему мы разговариваем. Есть вещи, которые мне нужно знать, и я хочу, чтобы вы рассказали мне об этом.
   - У меня нет причин разговаривать с тобой.
   - Если хотите вернуться домой, то есть, - заметила я.
   - Человек, - сказал Бэйкон, - не думай, что сможешь мотивировать меня или торговаться со мной. Ты ничего не можешь предложить из того, что я хочу или в чем нуждаюсь. Даже свою жизнь. Я был освящен, и смерть - это не то, чего я боюсь.
   - Жаль, что врачи потратили столько времени на то, чтобы подлатать вас.
   - Я не просил об этом и не хотел этого. Из-за этого я пропустил свой, - и тут послышалось какое-то непереводимое царапанье, - и мне придется начинать сначала.
   - Помогите мне, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам начать это путешествие, - предложила я.
   - Человек, - повторил Бэкон, и я отметила, что в его устах это слово прозвучало еще более снисходительно, чем в устах Китти. - Ты ничего не можешь сделать, и если бы понимала, что лепечешь, то не говорила бы и этого.
   - Почему бы и нет?
   - Это не то, что ты заслуживаешь знать.
   - Расскажите мне, почему Китти стала предательницей. Расскажите мне, что она делала. Что делали вы. Расскажите мне об этом новом прыжковом приводе. Расскажите мне, как мы сюда попали. Расскажите мне, почему.
   - Тебе следует спросить у своей Китти, - сказал Бэйкон.
   - Я так и сделала.
   - Что она сказала?
   - Это было так же невыносимо бестолково, как и то, что говорите вы.
   - Мы с предательницей, возможно, не согласны во многом, - сказал Бэйкон. - Но согласны в том, что ты недостойна знать то, что знаем мы.
   - Расскажите мне то, что я хочу знать, - сказала я.
   - Нет, - ответил Бэйкон и больше ничего не сказал, сколько бы я ни просила, умоляла или провоцировала его.
   - Это было не так удачно, как, я думаю, ты надеялась, - сказал мне Магди, как только мы оказались по другую сторону двери, и тут же поднял руки, поймав мой взгляд. - Извини, это прозвучало резче, чем я хотел. Я просто имел в виду, что он был не слишком откровенным.
   - Китти заставила меня забыть о крайнем презрении, которое консу питают к нам, низшим существам, - призналась я. - Я вышла из себя.
   - Может быть, немного, - заметил Магди. - Но тебя спровоцировали. Судя по всему, единственное существо в этой колонии, которое он ненавидит больше, чем тебя, - это другая консу.
   Бинго. - Да, - сказала я. - Да. - Я закрепила трость на сгибе локтя, потянулась к Магди, обхватила ладонями его лицо, притянула к себе и поцеловала в губы. Быстро. Без всякого тепла.
   - Хорошо, - с улыбкой сказал Магди, когда я закончила. - Не жалуюсь, но я в замешательстве.
   - Раньше тебе это нравилось.
   - Мне все еще нравится. Но я думал, ты поправляешься.
   - Это за то, что подал мне идею. - Я повернулась к Рану. - Как думаешь, охранники все еще будут с нами разговаривать? - спросила я его.
   - Да, - сказал Ран. - Кажется, они пришли в себя после того, как я на них накричал.
   - Тогда спроси у начальника, достаточно ли стабилен консу, чтобы его можно было перевезти.
   - Хорошо, - сказал Ран и замолчал. - Куда мы будем перевозить консу?
  

Четырнадцать

  
   Китти наблюдала, как мы привезли Бэйкона и разместили его на отдельном месте в грузовом отсеке, и ничего не сказала, пока это не было сделано.
   - Он заперт, - сказала мне Китти после того, как был сконструирован загон и в него поместили накачанного лекарствами Бэйкона. Все рабочие и подсобники ушли, и остались только я и Ран у двери, молчаливые и готовые на все.
   - Он убил некоторых из нас и угрожал убить меня, - сказала я. - В отличие от вас, он пленный.
   - Если бы мы были там, откуда пришли, тебя и всех остальных на этом астероиде убили бы всего лишь за то, что посадили в тюрьму одного из нас, - заметила Китти. - Это невыносимо.
   - Признаю ваш крайний шовинизм, - ответила я, - но мы не там, откуда пришли, и, насколько я знаю, вы - единственные два консу во всей этой вселенной, так что любые преимущества, которые вы могли бы иметь там, не имеют значения.
   Китти сменила тему. - Почему ты поместила его со мной?
   - Больнице нужна была палата, и эта причина была достаточно хорошей для переезда. Кроме того, мы уже оборудовали этот грузовой отсек, чтобы обеспечить ваш личный комфорт и удовлетворить потребности. Нет смысла делать это заново в другом месте. Итак, теперь у вас есть сосед по комнате.
   - Я бы его не выбрала, - сказала Китти.
   - Передам вашу жалобу руководству, - пообещала я.
   - Этот консу тоже не захотел бы находиться рядом со мной.
   - Он вторгся на наш корабль, чтобы забрать вас.
   - Не из дружеских побуждений.
   Я кивнула. - Когда я разговаривала с ним, он назвал вас предательницей, - сказала я. - Не думаю, что вы захотите это объяснить.
   - Это не твоя забота.
   - Я так и думала, что вы это скажете. - Я указала на Бэйкона, который все еще был не в себе. - Этот консу был еще менее полезен, чем вы, и на данный момент я устала быть терпеливой с представителями вашего вида. Если хотите быть мне полезны, то это было бы прекрасно. Дайте мне знать. А пока, что ж, как только Бэйкон проснется, вы сможете поговорить друг с другом. - Я кивнула Китти, а затем вышла из грузового отсека, и Ран следом за мной.
   - Как думаешь, они знают, что у тебя в грузовом отсеке есть записывающие устройства? - спросил меня Ран, как только мы оказались за пределами отсека.
   - Думаю, более правильный вопрос заключается в том, волнует ли их наличие записывающих устройств или нет, - сказала я. - Не думаю, что волнует. Это похоже на то, как человека не волнует, слушает ли собака разговор. Собака не может понять, о чем идет речь.
   - Ты не собака, - заметил Ран.
   - Мы с тобой это знаем, и, возможно, даже Китти это знает, - сказала я. - Но я не думаю, что Китти в это верит, и я уверена, что Бэйкон тоже. Когда Бэйкон проснется, они начнут разговаривать. И то, что они будут говорить друг другу, будет сильно отличаться от того, что они когда-либо говорили бы мне.
   Ран обдумал это. - Как считаешь, о чем они будут говорить? - спросил он.
   - Во-первых, мы думаем, что они были любовниками, - сказала Фируза Олимова в адрес двух кричащих и жестикулирующих консу, которых мы могли видеть и слышать на нашем мониторе.
   Я удивленно моргнула, услышав это. - Что за чушь вы несете.
   - Это всего лишь предположение, - сказал Кейвард Йонген. Он, Олимова и Бетани Янг вызвались работать с консу в качестве наблюдателей, поскольку все остальные ученые, которых мы привезли с собой, были заняты тем, что помогали Хорвни и Лаванье переосмыслить физику прыжкового привода. Они устроили мастерскую в свободном конференц-зале правительственного комплекса колонии Юнити, который теперь был завален мониторами, бутылками с водой и обертками от протеиновых батончиков. Ученые, по крайней мере, люди, были неопрятными.
   - На самом деле это не домыслы, - сказала Олимова.
   - Они могли бы быть просто друзьями, - возразил Йонген.
   Олимова и Янг посмотрели друг на друга, обменялись многозначительными взглядами, а затем Олимова снова посмотрела на Йонгена. - У тебя никогда не было любовной ссоры?
   - Нет... в последнее время, - сказал Йонген.
   - Возможно, захочешь освежить в памяти, - ответила Олимова, и именно так я поняла, что их флирт перешел в настоящий перепихон.
   - Я бы предпочел этого не делать.
   - Тогда можешь мне поверить, что есть определенный уровень ярости, который можно выплеснуть только на того, с кем ты трахался, - сказала Олимова. Она указала на экран. - Вот этот уровень.
   - Должна признаться, я никогда раньше не думала о том, чтобы консу трахались, - заметила я.
   - Представляю, как это сложно, - сказала Олимова. - Так много панциря. Но как бы это ни было сделано, я уверена, что эти двое справились с этим. Большая часть их разговоров посвящена предательству.
   - Ну, Бэйкон действительно назвал Китти предательницей.
   - Я все еще не могу поверить в то, как вы называете консу, - сказал Йонген.
   - А что в этом плохого? - спросила я.
   - Это так недостойно.
   Я пожала плечами. - Они всего лишь консу.
   - Они просто существа, у которых технологическое преимущество перед нами примерно в двадцать тысячелетий, - отметил Йонген.
   Я указала на монитор. - У которых все еще есть проблемы в отношениях. Вероятно, из-за того, что Китти предательница.
   - Вот и все, - сказала Янг. - Очевидно, Китти притворялась, что принадлежит к той же фракции, что и Бэйкон. Предполагалось, что Китти использует новую технологию прыжкового привода, чтобы отправить колонию в другое место. Вместо этого она отправила ее сюда и инсценировала свое собственное исчезновение. Или что-то в этом роде.
   - Это немного запутанно, - сказала Олимова и указала на их компьютер. - Перевод не очень хорош. Они оба используют какую-то версию своего языка, которая грамматически значительно отличается от того, что обычно применяется в общении с нами.
   - Для общения с представителями низших рас консу используют очень специфический диалект, - сказал Ран. - Они не снизошли бы до того, чтобы говорить с нами на своем родном языке.
   - Вы могли бы рассказать нам об этом раньше, - сказал Йонген.
   - Я думал, вы знаете.
   - Не все виды так сильно сосредоточены на консу, как ваш.
   - Мне жаль, что вы этого не делаете, - сказал Ран.
   - Означает ли это, что наш план шпионажа за ними не работает? - спросила я ученых.
   - Нет, он работает, - сказала Олимова. - Это не совсем непонятно, но кое-что мы упускаем и должны сопоставлять это по контексту. Машинный перевод и так будет пропускать тонкости. Мы должны просмотреть расшифровку и попытаться придать этому смысл.
   - Вот почему я говорю, что они могут быть просто друзьями, - сказал Йонген.
   - Для некоторых вещей переводчик не нужен, Кей, - ответила Олимова.
   - Что еще мы выяснили по кусочкам? - спросила я.
   - Они немного поговорили о том, в чем была Китти, когда мы ее нашли, - сказала Янг. - Призма, так, кажется, вы ее называете.
   - Что насчет нее?
   - Бэйкон говорил что-то о том, что Китти пошла на риск, задействовав свой приводной механизм, что у него едва хватало мощности, чтобы прыгнуть самому, не говоря уже о корабле, на котором он находился.
   - Что Китти сказала по этому поводу?
   - Она говорила что-то вроде того, что намеренно скормила другим консу дезинформацию о возможностях командного центра. Полагаю, что "командный центр" - это ваша призма.
   - Затем Бэйкон сказал, что они знают больше, чем показывают, а Китти ответила, что сомневается в этом, и далее перевод снова стал запутанным, - добавила Олимова.
   Я кивнула, но меня заинтересовала более ранняя часть обсуждения. - Вы сказали "командный центр", - обратилась я к Янг. - Насколько мы уверены в правильности перевода?
   - Вполне уверены, - ответила Янг и открыла транскрипцию перевода, возвращаясь к этой части аргументации консу и выделяя эту фразу. - Программа перевода дает достоверность в шестьдесят восемь процентов. Это также может быть "командный модуль" или "оперативный центр".
   - Но, несмотря ни на что, Китти управляла всем из призмы.
   - Похоже на то.
   - Хорошо, - сказала я. - Чем она управляла или командовала?
   - Она управляла прыжковым приводом, который переместил колонию, - сказал Йонген.
   - Верно, но Бэйкон только что сказал, что его мощности едва хватило, чтобы доставить корабль сюда.
   - А Китти сказала обратное.
   - Конечно, но между нашим кораблем и астероидом колонии Юнити огромная разница в массе, - отметила я. - Кроме того, колония улетела, но командный модуль Китти остался.
   - Это означает, что то, что заставило астероид прыгнуть, улетело вместе с ним, - сказала Олимова.
   - Что-то достаточно большое, чтобы заставить прыгнуть этот астероид, было бы замечено, - отметил Йонген. - Люди здесь говорят, что они не знали, что вселенные поменялись, пока мы им не сказали. Многие из них до сих пор в это не верят.
   - Они бы этого не увидели, если бы это было скрыто, - сказала Янг. - Точно так же, как и командный центр.
   - Именно вы нашли командный центр, - сказала я Янг. - Смогли бы найти то, что вынудило прыгнуть этот астероид?
   Янг кивнула. - Программа, которую я запустила, чтобы найти командный центр, должна сработать и в этом случае, - сказала она. - Мы сканируем температуру и условия микрогравитации. Единственная проблема в том, что оборудование, необходимое для сканирования, все еще находится на корабле Обина. Мне придется подключиться удаленно.
   Я посмотрела на Рана, который перехватил мой взгляд. - Я свяжусь с капитаном Маусом, - сказал он и отступил назад, чтобы передать вызов через свою систему управления сознанием.
   Я снова посмотрела на монитор, где Бэйкон и Китти все еще явно орали друг на друга. Йонген поймал мой взгляд. - Радуйтесь, что вас нет в этом отсеке, - сказал он. - Они, наверное, звучат так, будто два корабля целый час врезаются друг в друга. Это мгновенная мигрень, по крайней мере, до тех пор, пока вы не потеряете слух.
   - Да, - сказала я. - Но я нахожу это успокаивающим.
   - Успокаивающим? Вам придется это объяснить.
   - Вы сами это сказали, - пояснила я. - Вот этот биологический вид, который настолько сильно опередил нас, что мы с трудом можем это понять большую часть времени. - Я махнула рукой в сторону экрана. - И вот они ссорятся друг с другом. Точно так же, как это делали бы мы. Точно так же, как поступили бы большинство известных нам видов, хотя и по-своему. Предполагается, что они боги, и они ведут себя именно так.
   - Боги всегда вели себя плохо, - сказала Олимова.
   - Верно, но это потому, что наши боги всегда были лишь нашей версией. - Я снова указала на экран. - Консу - это не наша версия и никогда ими не были. Но вот они здесь, ссорятся, как брошенные любовники.
   - Так что они не сильно отличаются от нас, - заметила Янг. - Просто у них технологии лучше.
   - Меня не утешает, что они не так уж сильно отличаются от нас, - сказал Йонген. - Нам и так достаточно сложно уживаться с представителями нашего вида, не говоря уже о других. - Он указал на консу на экране. - Если бы у нас были те же инструменты, что и у них, мы, вероятно, уничтожили бы все остальные виды в окрестностях галактики, а затем начали бы выяснять отношения между собой.
   - Держу пари, с вами весело на вечеринках, - заметила я ему.
   - Скажите мне, что я не прав, - ответил Йонген.
   - Капитан Маус говорит, что корабль открыл для вас соединение, доктор Янг, - сказал Ран.
   Янг кивнула, схватила клавиатуру и начала печатать. Несколько минут спустя она улыбнулась про себя и стерла с монитора изображение ссорящихся консу, заменив его сгенерированной картой местного космоса с астероидом колонии Юнити в центре и кораблем Обина, который в данный момент находился на ремонте, плавая в стороне.
   - Давайте посмотрим, что мы сможем увидеть, - сказала она и нажала клавишу, чтобы выполнить поиск.
   - Вот черт, - сказал Йонген несколько секунд спустя, глядя на монитор.
   - Вы все правильно поняли, - ответила я.
   На мониторе вокруг астероида, огибая его, парило созвездие объектов.
   - Мы нашли не один прыжковый привод, - сказала Янг. - Их десятки.
   - Точнее, их сто двадцать восемь, - поправила Олимова, глядя на цифры на мониторе.
   - Что ж, по крайней мере, теперь нам есть что показать людям, которые не думают, что мы попали в другую вселенную, - отметила я. - Трудно спорить со ста двадцатью восемью опровержениями.
   - Вы недооцениваете человеческое упрямство, - сказала Олимова.
   Я улыбнулась. - Не напоминайте мне.
   - И что теперь? - спросил меня Йонген.
   Я снова посмотрела на монитор. - Китти не хочет рассказывать нам, как работает ее командный центр, - ответила я. - И я почти уверена, что она нарушит его работу, если мы попытаемся проникнуть в него без ее разрешения. Так что вместо этого мы возьмем вот это.
  

Пятнадцать

  
   - Есть новости, - сказал мне Артуро Лаванья. - Хорошие это новости или плохие, решать вам.
   - Поверьте мне, на данный момент любая новость - хороша, - сказала я.
   Мы находились в грузовом отсеке колонии, не том, в котором разместили двух наших консу. В этом отсеке находился один из ста двадцати восьми спутников с прыжковыми приводами, которые в настоящее время изучались всеми учеными колонии, имеющими физическое образование. Затащить его в отсек заняло пару дней, сначала чтобы получить разрешение, на что потребовалось больше уговоров, чем я считала абсолютно необходимым, а затем чтобы найти буксир, который смог бы затащить его в грузовой отсек, не повредив его.
   Пока Лаванья разговаривал со мной, Ген Хорвни на заднем плане совещался с физиками разных специальностей по какому-то конкретному вопросу. Он дико жестикулировал, что, учитывая его сходство с хорьком, придавало ему сходство с мягкой игрушкой, которую трясет взволнованный ребенок. Я решила оставить это наблюдение при себе.
   - Что ж, тогда хорошая новость заключается в том, что в этой штуке почти наверняка есть приводной механизм, - сказал Лаванья, указывая на спутник. - Его базовая конструкция настолько похожа на известные нам механизмы привода, что мы можем заметить семейное сходство. Это не так уж удивительно, потому что почти все современные прыжковые приводы так или иначе основаны на технологии, которую мы получили от консу. Но это подтверждение того, что мы имеем дело с некоторой версией прыжкового привода.
   - Что означает, что вы больше не относитесь скептически к идее о том, что мы больше не в нашей вселенной, - сказала я. Это был вопрос в форме утверждения.
   Лаванья воспринял это именно так. - Давайте просто скажем, что мой скептицизм и скептицизм Хорвни на данном этапе гораздо менее выражен, - ответил он. - Я бы не стал считать это хорошей новостью, учитывая, что это значит для нас. Кроме того, этот ваш прыжковый привод вызывает больше вопросов, чем дает ответов.
   - Расскажите мне об этих новых вопросах, - попросила я. - Потому что после того, как я закончу разговаривать с вами, мне нужно будет поговорить об этом с советом колонии. А это значит, что я должна быть в состоянии объяснить им это, поэтому, пожалуйста, используйте как можно меньше непонятных слов. - Я не сказала Лаванье, что мне тоже понадобится объяснение "простыми словами".
   - Хорошо, давайте я объясню это так. Прыжковый привод, каким мы его знаем сегодня? Это эквивалент самолета, скажем, начала двадцатого века на Земле. Парусиновые крылья, один пропеллер, все предельно просто. - Он махнул рукой в сторону спутника. - По сравнению с ним это похоже на космический корабль. Космический корабль - прыжковый привод. Он намного опережает любой из существующих у нас приводов.
   - Неудивительно, что консу хранят лучшие из своих технологий при себе.
   - Да, это так, но кажется, что об этом факте меня известили. - Лаванья печально улыбнулся. - Пару дней назад я снисходительно рассказывал вам о том, что стало возможным благодаря физике прыжкового привода, а теперь вот это напоминает мне, что я неандерталец, стучащий камнем по камню.
   - Ваши извинения приняты, - сказала я.
   - Ценю это, мисс Трухильо.
   - И что же такого узнал неандерталец, о чем я смогу рассказать совету?
   - Честно говоря, не так уж много, - ответил Лаванья. - Мы можем видеть только из конструкции этого прыжкового привода, насколько он более совершенный, и мы знаем - или, прошу прощения, все еще должны предполагать, - что он способен работать в гравитационном колодце и может перемещать в совершенно иные вселенные, чем наши приводы. Но на данный момент мы знаем недостаточно, чтобы связать эти две вещи воедино. Тут много математики.
   Я улыбнулась. - Уверена, что вы все сможете разобраться в этом. Они не просто так создали эти новые приводы.
   - Ну, может, и нет.
   - Что это значит?
   - Сами по себе приводы - не единственный способ усовершенствования этих устройств, - сказал Лаванья. - Воображение поражает тот факт, что они - гипотетически - работают в сочетании с другими прыжковыми приводами.
   - Почему это так?
   - У вас нет для этого математических способностей, - заверил меня Лаванья. - Но даже использование одного прыжкового привода для работы - это все равно, что пасти квантовых кошек. Для работы двух таких в тандеме потребуется экспоненциально больше вычислительной мощности и энергии, а это больше, чем мы располагаем прямо сейчас. Заставить сто двадцать восемь приводов работать вместе - это поразительно. Но если вы хотите передвинуть в совершенно другую вселенную что-то столь массивное, как этот астероид, вам потребуется создать достаточно широкое и сильное поле, чтобы справиться с этой задачей.
   Лаванья махнул в сторону спутника в третий раз, на этот раз привлекая внимание Гена Хорвни, который направился к нему. - И вот почему я думаю, что возможность перемещать предметы в невероятные вселенные не является преднамеренной. Энергия и вычислительные мощности требуются только для создания поля, достаточно большого, чтобы сдвинуть астероид с места. Возможность путешествовать в совершенно другие вселенные - это, если хотите, побочный эффект такой огромной мощности и вычислительных возможностей. Это новое свойство.
   - Бонусная функция без каких-либо дополнительных затрат, - предложила я.
   Лаванья показал пальцем. - Да! Верно.
   Я посмотрела на спутник. - Он не такой уж и большой, - сказала я. - Откуда берется вся энергия?
   - Это то, над чем работал Ген, - сказал Лаванья, указывая на своего инопланетного коллегу, который подошел к нам во время последней части разговора.
   - На данный момент у нас есть только предположения, - сказал Хорвни.
   - Попробую угадать, - сказала я.
   - Антивещество, - провозгласил Хорвни.
   Я удивленно моргнула. - Мы привезли антивещество в колонию? - Антивещество и материя аннигилируют друг с другом почти идеально, выделяя огромное количество энергии. Даже небольшого количества было бы достаточно, чтобы взорвать изрядную часть колонии.
   - Это еще более странно, чем кажется, - сказал Хорвни. - Там есть крошечный модифицированный привод, который, как мы думаем, принимает поток частиц антивещества за счет энергии вакуума.
   - Это слишком много слов, - сказала я. - Но больше всего мне запомнился "поток частиц антивещества". Я обещала Хайми Баве, что проникновение этой штуки в колонию не будет представлять опасности. Теперь я беспокоюсь, что оказалась лгуньей.
   - Нет никакой опасности, если мы не попытаемся включить его, - сказал Лаванья.
   - Что бы нам хотелось! - взволнованно воскликнул Хорвни.
   - Боже мой, - сказала я.
   - Не внутри колонии, - поспешил объяснить Лаванья. - Сначала мы бы вернули его туда, откуда взяли.
   - Однако есть проблема, - добавил Хорвни.
   - Помимо антивещества? - спросила я.
   - Нет, это другой тип энергии. Вычислительная мощность. На спутнике ее недостаточно для того, что он должен был бы делать. Не только для самостоятельного успешного прыжка, но и для координации действий с другими спутниками, чтобы создать более обширное поле, что, по нашему мнению, и должно быть сделано.
   - Тогда как он работает?
   - Мы не знаем, - признался Хорвни. - Мы хотели бы знать, потому что если они были частью того, как мы попали сюда, независимо от вселенной, то они должны быть частью того, что вернет нас.
   - Ваша консу говорила что-нибудь о том, как проводились вычисления? - спросил Лаванья.
   Я покачала головой. - Она сказала только, что подготовка займет некоторое время.
   - Вы можете задать вопрос более конкретно?
   - Я не уверена, что она будет со мной разговаривать, - призналась я. - Теперь она большую часть времени кричит на своего бывшего.
   - Я не знаю, что это значит, - сказал Лаванья через мгновение.
   - Я попробую еще раз, - пообещала я. - Только не ждите чудес.
   - Чудо - это то, что нам нужно, - заметил Хорвни. - Так что все равно попытайтесь.
   - Я бы хотел, чтобы у тебя был с собой компад, - сказал мне Магди, который ждал меня возле грузового отсека. Он указал на Рана, который ждал вместе с ним. - Я должен связываться с твоим телохранителем, чтобы узнать, где ты.
   - Там, на Фениксе, Ран на самом деле мой помощник, - сказала я ему. - Так что, даже если бы у меня был с собой компад, тебе все равно пришлось бы через него пройти, чтобы записаться на прием.
   - Ты ее помощник? - спросил Магди у Рана.
   - Да, - ответил Ран.
   - Как она работает?
   - Думаю, что это попытка обвинить либо ее, либо меня в нашем поведении, связанном с работой, - сказал Ран.
   - Может быть, немного, - признался Магди.
   - В основном она приемлема как начальница, - сообщил Ран. - А я - образцовый помощник.
   - В основном, это приемлемо? - спросила я у Рана.
   - Иногда у тебя бывает своеобразная реакция, - ответил Ран. - Например, ты отказываешься регулярно носить с собой компад, что доставляет неудобства и раздражает окружающих.
   - В этом нет ничего плохого, - сказал мне Магди.
   - Вот почему я образцовый помощник, - сказал Ран. - Я понимаю причуды и недостатки моей начальницы.
   - И с удовольствием расскажешь о них любому, кто спросит, - сказала я.
   - Понимаю, что ты можешь не найти в этом ничего положительного, - признал Ран.
   - Мне нравится твой помощник, - сказал Магди.
   - Тебе бы понравилось, - ответила я. - Не то чтобы я не рада тебя видеть, но почему ты здесь?
   - Сейчас обеденное время, и, поскольку мы теперь придерживаемся нормы потребления калорий, после того, как я съел протеиновый батончик, у меня появилось свободное время. Поскольку мы почти не виделись больше десяти лет, я решил зайти узнать, как у тебя дела. Это кажется лучшей идеей, чем считать секунды до того, как я смогу съесть еще один протеиновый батончик.
   - Знаешь, ты можешь есть что-нибудь и помимо протеиновых батончиков.
   - Вообще-то, мне нравятся протеиновые батончики. Ну, - тут Магди скривил рот, что неожиданно сделало его намного привлекательнее, что меня разозлило, потому что я не хотела отвлекаться, - скорее, я к ним привык. Съем один, и его хватит на три часа или около того.
   - То есть ты хочешь сказать, что даже если бы мы поужинали вместе, это были бы просто протеиновые батончики, - сказала я.
   В ответ на это Магди полез в карман, вытащил протеиновый батончик и предложил его мне.
   Я рассмеялась. - Нет, спасибо.
   Магди повернулся и предложил протеиновый батончик Рану, который с серьезным видом взял его. - Спасибо вам, - сказал он Магди.
   - Ты когда-нибудь пробовал что-нибудь подобное? - спросила я Рана.
   - Не пробовал, - ответил Ран. - Но хотел бы попробовать. Еда обинян чрезвычайно функциональна, но неинтересна.
   Я указала на протеиновый батончик. - Это тоже функционально, но неинтересно.
   - Понимаю, почему ты так говоришь, - ответил Ран. - Но есть разница между "функциональным по-обинянски" и "функциональным по-человечески". - Он положил протеиновый батончик в свой пояс для хранения.
   - Так много различий между видами, - саркастически заметила я.
   - Это не единственное различие, - отметил Ран.
   - Сейчас я подробно расскажу о том, что такое гермафродит, - сказала я Магди.
   - Да, я гермафродит, - подтвердил Ран.
   - Придержи эту мысль, пожалуйста, - сказала я Рану, который тут же приостановил свою речь. Я повернулась к Магди. - Я должна пойти и доложить совету о ходе работы здесь. Можешь пойти со мной, если хочешь.
   - Весь совет ждет тебя, - сказал Магди. - Впечатляет.
   - Не весь совет, - призналась я. - Только Хайми Бава. Ее назначили моим куратором. Думаю, остальные члены совета считают, что я действую им на нервы. - Я направилась к транспортной линии колонии. Магди не отставал, Ран шел позади.
   - Сегодня трости нет, - сказал он.
   - Я решила, что она мне не нужна.
   - Она сказала "к черту эту штуку", а затем бросила ее обратно в свою комнату, - сказал Ран.
   - Это точно, - подтвердила я и взглянула на Магди. - Все в порядке, доктор Метвалли?
   - Как твой лечащий врач, я, вероятно, посоветовал бы тебе подержать ее при себе еще пару дней на случай, если устанешь, - сказал Магди. - Я также понимаю, что просто услышав это, ты бы еще больше укрепилась в своем намерении не использовать ее.
   - У нее действительно оппозиционное поведение, - добавил Ран.
   - О, я знаю об этом, - сказал Магди.
   - А у тебя нет? - спросила я его.
   Магди пожал плечами. - Сейчас меньше, чем когда мы были моложе. Упрямых докторов требуется меньше, чем ты могла бы подумать. Теперь именно я должен быть ответственным взрослым.
   Я улыбнулась этому. - И как тебе это удается? - спросила я.
   - Могло быть и лучше, - признался Магди. - Я старался быть ответственным взрослым, вот что привело меня сюда. Твой отец очень сильно играл на этой струне.
   - Мне жаль, что папа настаивал на твоем участии, - сказала я.
   - Не могу винить во всем его, - ответил Магди. - Я думал, что приезд сюда в конечном итоге приведет меня в другие места. В то время это казалось хорошим карьерным шагом.
   - А теперь?
   - Что ж, по крайней мере, мы еще увидимся, - сказал Магди.
   - Замечательно, - сказала я. - Будем голодать вместе.
   - Я имею в виду, у меня много протеиновых батончиков.
   Мы сели в транспортный вагон. Я оглядела наших попутчиков, которые смотрели на нас троих не просто вежливо.
   - Что-то случилось? - я тихо спросила Магди.
   - Что? - Магди огляделся. - Ой. Нет, ничего не произошло. На самом деле, это неправда. Слухи о скоплении спутников распространились. Люди знают, что мы на самом деле заблудились и что это значит. У них было несколько дней, чтобы осознать это. Стадия отрицания в основном закончилась. Нарастает гнев. В дополнение к тому гневу, который уже был у всех.
   - Это не очень хорошо, - сказала я.
   - К тому же теперь они тебя знают, - добавил Магди.
   - Что?
   - Ты знаменита. Они знают тебя по трансляциям, и знают, что у тебя отношения с консу, которому они не доверяют. Некоторые из них теперь не доверяют тебе по ассоциации.
   - Это тоже не очень хорошо, - пробормотала я.
   - У тебя есть телохранитель, - заметил Магди, кивая на Рана. - И свой собственный набор навыков самообороны.
   - Использование любого из них сделает меня еще менее популярной, - сказала я.
   - Я бы тоже предпочел никого не ранить, - сказал Ран недостаточно тихо, чтобы это замечание осталось незамеченным.
   - Пожалуйста, давайте сменим тему, - предложила я.
   - Что ты собираешься сказать члену совета Баве?
   - Что мы достигли значительного прогресса, который не приносит нам никакой пользы, - сказала я. - Мы знаем, что спутники перенесли нас в другую вселенную, но не знаем математических методов, которые могли бы описать, как это проделано. Знаем, что для этого использовалось огромное количество энергии, но лучшая гипотеза, которая у нас есть относительно этой мощи, - что-то вроде вакуумной магии. И ни один из спутников не обладает вычислительной мощностью, необходимой для одновременной координации всех прыжковых приводов. Итак: застегнись. Пшик. Ничто. Ничего. Но! Наши ученые очень взволнованы этим ничем. Так что это уже кое-что.
   - Спутники, скорее всего, используют внутреннюю обработку, - сказал Ран.
   - Что? - спросила я Рана.
   - Спутники, скорее всего, используют внутреннюю обработку, - повторил Ран.
   - Что это вообще значит?
   - Мы полагаем, что у консу в теле есть протезы, похожие на те, что есть у солдат ваших сил обороны колоний, - сказал Ран. - Эти протезы предназначены для того, чтобы позволить консу использовать свой мозг для обработки огромных объемов информации и использовать ее в своих технологиях.
   - Значит, у консу в мозгу есть суперкомпьютеры, - сделала вывод я.
   - Это самое разумное объяснение наблюдаемого поведения, - заметил Ран.
   - Лаванья и Хорвни сказали, что требуемая вычислительная мощность на порядок выше, чем все, что у нас есть, - сказала я. - Ты хочешь сказать, что один консу обладает такой вычислительной мощностью, доступной в одном теле?
   - Да, конечно. - Ран посмотрел на наши с Магди потрясенные лица. - Они более продвинуты, чем все остальные, - проговорил он. - Это не просто то, что мы говорим себе, потому что иначе чувствовали бы себя неполноценными. На самом деле они почти за пределами нашего понимания.
   - И откуда ты это знаешь? - спросил Магди.
   - Среди обинян это общеизвестно, - сказал Ран. - Консу представляют для нас особую проблему.
   - И ты рассказываешь мне все это сейчас, - сказала я Рану.
   - Меня не было с тобой в грузовом отсеке, когда все это произошло, - рассудил Ран.
   Я ущипнула себя за переносицу. Транспорт замедлил ход и открыл двери. Я вытолкнула Рана из транспортного средства и последовала за ним. Магди, охваченный любопытством, последовал за мной.
   - Это не наша остановка, - заметил Ран.
   - Заткнись, - рявкнула я. Подъехал другой транспорт, следовавший в противоположном направлении. Я втолкнула Рана в него.
   Вскоре мы втроем вернулись в грузовой отсек. Я свистнула Лаванье, который подошел, недоумевая, почему это ему свистят.
   - Это Ран, - сказала я, подталкивая своего помощника и телохранителя к ученому. - Это настоящий кладезь информации о консу, которую, по-видимому, вы сможете узнать, только если зададите ему очень конкретные вопросы. Поэтому, пожалуйста, начните задавать ему очень конкретные вопросы о консу и о том, как они могут управлять этими спутниками. Начните с... - Я повернулась к Рану. - Что там было?
   - Внутренняя обработка, - сказал мне Ран.
   Я указала на Рана. - С этого, - сказала я Лаванье. - Я вернусь за Раном через несколько часов. Пожалуйста, выжмите из него всю информацию, которая у него есть. И если в экипаже корабля, который доставил нас сюда, есть настоящие ученые-обиняне, привлеките их к помощи в этом деле.
   - Хорошо, - сказал Лаванья, несколько сбитый с толку.
   Я посмотрела на Рана. - Будь любезен, - приказала я.
   - Да, - пообещал Ран. Я вышла, Магди последовал за мной.
   - Ты начинаешь хромать, - заметил он мне.
   - Это потому, что я устала и зла, - сказала я. - В этой колонии есть морг?
   - Морг?
   - Да, - подтвердила я. - Ну, знаешь, место, где вы храните трупы.
   - Я знаю, что такое морг, - сказал Магди слегка раздраженно. - Я хочу знать, почему ты хочешь увидеть наш.
   - Потому что хочу взглянуть на трупы, - сказала я. - В частности, хочу увидеть консу, которых мы убили.
   - Не знаю, там ли они, - засомневался Магди. - Консу довольно крупные.
   - Пойдем и выясним, - сказала я.
   - Что ты собираешься делать с телами убитых?
   - Собираюсь их резать, - сказала я.
   Магди посмотрел на меня. - Ты?
   - Вообще-то, это собираешься сделать ты, - сказала я ему. - Я собираюсь посмотреть.
   Магди взглянул на свой компад. - Ну, если оставить в стороне, что я ничего не смыслю в физиологии консу, то мой обеденный перерыв закончился.
   - Скажи им, что занят.
   - У меня из-за тебя будут неприятности, - сказал Магди.
   - Из-за тебя у меня было много неприятностей, когда мы встречались, - сказала я. - Ты мне кое-что должен в ответ.
  

Шестнадцать

  
   - Здравствуйте, - сказала я существу, которое, как я предположила, было главным патолого-анатомическим экспертом, которого мы вызвали из морга больницы и которое встретило нас с Магди в коридоре непосредственно перед входом. - Я здесь, чтобы увидеть мертвое тело.
   Главный-как-я-предположила-патолого-анатомический-эксперт непонимающе уставился на меня, а затем перевел взгляд на Магди. - Вас я знаю, - сказал он и пренебрежительно махнул мне рукой, - а эту - нет.
   - Доктор Гуррррв, Гретхен Трухильо, - представил Магди. - Гретхен, доктор Гуррррв.
   - Приятно с вами познакомиться, - сказала я.
   - Откуда вы ее знаете? - спросил Гуррррв у Магди.
   - Это сложно, - сказал Магди.
   - Когда человек говорит такое о другом человеке, я предполагаю, что это означает, что они занимаются сексом, - сказал Гуррррв Магди. - Люди делают много нежелательных вещей для людей, с которыми они занимаются сексом. Это вызывает скандал среди других видов.
   - Это не связано с сексом, - заверила я доктора Гуррррв. - Это связано с дипломатией.
   Это заставило глазные стебельки существа снова повернуться ко мне. - Вы дипломат.
   - Совершенно верно.
   - Вы прилетели на корабле, да?
   - Да, прилетела.
   - И хотите сказать, что, будучи дипломатом, должны пялиться на трупы.
   - Я бы не стала так выражаться, но да.
   Глаза доктора Гуррррв снова уставились на Магди. - Мне больше понравилось объяснение "я хочу больше секса".
   - Нам нужно увидеть одного из консу, - сказала я. - Мы должны исследовать его мозг.
   - С какой целью? - спросил Гуррррв.
   - В нем есть что-то, что я хочу вынуть и посмотреть.
   - Итак, помимо осмотра трупа, вы хотите его вскрыть.
   - Ну, очевидно, не я, - сказала я и ткнула большим пальцем в сторону Магди. - Вот почему я привела его.
   - Я сказал ей, что это плохая идея, - сказал Магди Гуррррву.
   - Вам следовало бы стараться усерднее, - сказал ему Гуррррв, а затем вернул свое внимание ко мне. - Мисс... Трухильо, знаете ли вы, что тела консу, которые у нас есть, являются первыми, которые кто-либо из представителей наших видов когда-либо получал в свое распоряжение?
   - Я этого не знала, - призналась я.
   - Об этом мне рассказал гарвин по имени Фрис, который доставил эти тела вместе с другим из его рода по имени Тав.
   - Знаю их обоих.
   - С ними было приятно иметь дело, - сказал Гуррррв, и даже несмотря на диктора-переводчика, я не упустила подтекста. - Когда они принесли тела, то упомянули, что при всех наших встречах с консу, после окончания конфликта представители этого вида охраняли тела своих погибших, и что даже если бы мы захотели осмотреть эти тела, у нас не было выбора в этом вопросе.
   - В этом есть смысл, - сказала я.
   - Тот, кого звали Тав, упомянул, что когда-то существовал народ под названием кстакча, который решил попытаться поймать консу, чтобы больше узнать об их физиологии. Мисс Трухильо, вы когда-нибудь слышали о кстакча?
   - Нет, - призналась я.
   - Я тоже, и это моя настоящая работа - знать обо всех расах в Конклаве и за его пределами, чтобы можно было понять их общие культурные табу в отношении своих мертвых тел. А теперь, мисс Трухильо, возможно, вас не волнует, что может произойти, если вы или присутствующий здесь доктор Метвалли с удовольствием порежете труп существа, у которых, очевидно, есть средства и воля для совершения геноцида людей, которые имели неосторожность попытаться похитить хотя бы одного из них. Однако, признаюсь, меня это немного беспокоит.
   - Ну, они все находятся в совершенно другой вселенной, - заметила я.
   Гурррррв, прищурившись, уставился на меня, чего я и представить себе не могла, что кто-то с глазами на стебельках способен на такое. - Скажите, а эта ваша стратегия ведения переговоров работает в других местах?
   - Вы бы удивились, - ответила я.
   - С сожалением вынужден сказать, что я бы этого не сделал. Тем не менее, мисс Трухильо, я отвечаю "нет" вам и доктору Метвалли, который, по крайней мере, понимает крайнюю неуместность вашей просьбы. На самом деле, - и тут стебельки глаз повернулись в сторону Магди, - я не совсем понимаю, почему вы согласились участвовать в этом злоключении.
   - Честно говоря, я хотел посмотреть, что из этого выйдет, - признался Магди.
   - К сожалению, это снижает мое мнение о вас.
   - Это совершенно справедливо.
   - Давайте я попробую еще раз, - сказала я. - Что вам нужно от меня, чтобы я могла осмотреть консу?
   - Ничего не приходит на ум, - сказал Гуррррв. - Я здесь не для привлечения туристов, мисс Трухильо. Этот офис выполняет функции морга и похоронного бюро. Мы обязаны относиться с уважением к каждому поступающему сюда телу в соответствии с установленными ритуалами и личными пожеланиями. Мы проводим медицинские осмотры, когда того требует колония или медицинский персонал. Квалифицированный медицинский персонал, - подчеркнул он, - в число которых не входит доктор Метвалли. Ничто культурное, институциональное или научное не оправдывает вашу просьбу - и независимо от ваших заверений, что консу находятся в другой вселенной, я не стану рисковать потенциальным уничтожением этой колонии. А теперь, если только не могу вам помочь чем-нибудь еще, менее тупым, чем это, я возвращаюсь к работе.
   Ни мне, ни Магди нечего было на это сказать, поэтому доктор Гуррррв вернулся к своей работе, а двери за ним закрылись.
   - Дай мне свой компад, - сказала я Магди.
   - Добавить "пожалуйста" было бы неплохо, - сказал Магди, - и еще, зачем?
   - Доктор Гуррррв сказал, что медицинские осмотры проводятся по требованию колонии, - сказала я. - Я собираюсь позвонить в колонию.
   - Тебе придется действовать через ее голову.
   - Да, и еще, спасибо, я не уточнила пол, если таковой имеется. А теперь, пожалуйста, дай мне твой компад.
   Магди покачал головой. - Она была права насчет последствий.
   Я пожала плечами. - Мы всегда потом можем выкинуть тело. - На это Магди бросил суровый взгляд. - Шучу, - сказала я ему.
   - Я не уверен насчет этого.
   - Я в основном шучу по этому поводу.
   - Почему это так важно, если ты заглянешь внутрь консу? - спросил Магди. - Ты не врач. Ты бы даже не поняла, на что смотришь.
   - Кто-то должен присмотреться к ним, - сказала я, выплевывая слова, потому что я устала, и мне было больно, и к тому же я была сыта по горло всем этим. - Мы медленно приближаемся к голодной смерти; оставшиеся в живых консу обращаются к нам с загадками, которые я должна разгадать, потому что я единственная, с кем они оба могут разговаривать, плюс, по-видимому, они оба пытаются умереть каким-то нелепым ритуальным способом, так что помогать - это не их дело. Единственная по-настоящему полезная информация, которую я получаю, - это от обинянина, который с такой же вероятностью будет бормотать о сексе, как и рассказывать нам что-то полезное. Я не знаю, какие вопросы задать, чтобы извлечь из этого хоть что-то, что могло бы нас спасти. Так что, может быть, я хочу взглянуть на мозг консу, потому что никто другой этого не сделает, и даже если я не знаю, на что смотрю, может быть, что-то там натолкнет меня на мысль о том, о чем я могу задать вопрос Рану, одному из консу или еще кому-нибудь. Потому что я предпочла бы сделать это, чем пытаться проложить наш путь к забвению.
   - Ты в порядке? - спросил Магди через минуту.
   - Очевидно, что нет, - сказала я, прислонилась к стене, закрыла глаза и позволила себе расслабиться на тридцать секунд.
   Когда я закончила, Магди все еще смотрел на меня. - Прекрати это, - потребовала я.
   - Прости.
   - Вообще-то, забудь об этом. Давай, продолжай смотреть на меня. Я только что вспомнила, что мне нравится, когда ты так делаешь.
   Магди улыбнулся. - Хорошо.
   - Знаешь, что еще мне нравится?
   - Когда я дам тебе свой компад, ты сможешь позвонить и получить разрешение на вскрытие трупа.
   - Я собиралась сказать "целую тебя", но на самом деле твое предложение звучит лучше, - сказала я и протянула руку.
   Магди достал свой компад, но на секунду отодвинул его от меня, задумчиво разглядывая.
   - В данный момент я эмоционально и физически уязвима, но все равно могу отнять его у тебя, - отметила я.
   - Да, я знаю это, - сказал Магди. - Мне только что пришла в голову одна мысль. Такая, которая могла бы дать тебе то, что ты хочешь, не подвергая нас, знаешь ли, внешнему риску геноцида.
   - Я готова к тому, чтобы меня убедили, - сказала я.
   - Дай-ка сначала позвоню я. Потом я отдам его тебе, и ты сможешь позвонить сама. А после этого начни повсюду носить с собой свой компад.
   - Ты слишком настойчивый, - сказала я.
   - Я даже не сказал "пожалуйста", - ответил Магди и набрал номер.
   - Я хочу, чтобы это было зафиксировано в протоколе, насколько это было неудобно и раздражающе, - сказала доктор Гуррррв. - И еще, только потому, что мы считаем это "неинвазивным сканированием", это не значит, что консу могут отнестись к этому иначе, как если бы мы применили пилу для костей к одному из них.
   - Ваше возражение принято к сведению, - сказала Хайми Бава, которая присутствовала в помещении, как и Каспар Меррин, Фрис и капитан Маус, но физики и их команда все еще допрашивали Рана. Магди, в котором больше не было особой необходимости, все еще был рядом. Он поднялся в свое крыло и перенес назначенные на этот день встречи. Я хотела, чтобы он был тут, и никто и не подумал возражать против моей просьбы.
   В помещении, где мы находились, стоял медицинский сканер, достаточно большой, чтобы обследовать слона, но не потому, что в колонии был слон, а потому, что разумные существа бывают самых разных размеров, и для больницы считалось разумным и экономичным иметь один медицинский сканер, который мог бы вместить их всех.
   В медицинском сканере в данный момент находился мертвый пациент. Я прибыла в тот момент, когда больничный персонал укладывал труп на пол сканера; это потребовало определенных усилий, и в результате произошла значительная утечка жидкости. Труп, несмотря на то, что хранился в камере хранения при температуре чуть выше точки замерзания, явно начал разлагаться изнутри. Пахло просто восхитительно.
   Я была не единственной, кто это заметил. - Пожалуйста, мы можем начать, - сказал Фрис. - Если это займет слишком много времени, меня может вырвать, а у гарвина это длится долго.
   Бава кивнула. - Начинайте сканирование, доктор Гуррррв, - сказала она. Гуррррв издала звук, который, я уверена, означал раздражение, и нажала кнопку на своей командной консоли. Сканер ожил с отчетливым щелчком и хлопком, а затем гудел в течение примерно пяти минут, прежде чем переключиться с еще одним резким щелчком. Несколько секунд спустя мы все смотрели на трехмерную модель внутренней структуры консу.
   - Что это? - спросила Бава, указывая на несколько заметных бороздок.
   - Это места попаданий пуль, - сказал Меррин.
   - Вы не поскупились, - заметила Бава.
   - Не было времени на точный прицел.
   Я не обратила внимания на бороздки и сосредоточилась на грудной клетке, где находился мозг жертвы. У большинства видов мозг находился в голове, а у консу там был дополнительный мозг - настолько важный, что удар ножом туда обычно убивал консу. Но практический опыт (то есть, когда убивали многих из них) подсказывал, что основной мозг этого вида находится в грудной клетке. Необычно, но не совсем неслыханно, особенно для такого вида, как консу, у которого голова была довольно маленькой по сравнению с остальной частью тела.
   Мозг этого консу находился там, где ему и полагалось находиться, как и его вторичный мозг, соединенный с основным толстым нервным стволом, явно предназначенным для поддержки каналов связи между ними. В процентном отношении к массе тела эти два мозга, по-видимому, соответствовали большинству видов, хотя это не обязательно что-то значило с точки зрения общего интеллекта; большой мозг мог иметь относительно мало нейронных связей, а маленький - много. Существовал один разумный вид, который был ростом всего в несколько сантиметров и чей интеллект находился прямо посередине галактической кривой. Не спрашивайте меня, как работал их мозг. Я просто знаю, что так оно и было.
   Поскольку я не была ни ученым, ни врачом, мозг консу не показался мне чем-то особенным. Насколько я могла судить, это было совершенно стандартное строение для консу, исходя из того, что мы уже собрали воедино.
   Однако мозговое вещество находилось во всех остальных частях тела. Это было интересно.
   - Это рак? - спросил Меррин, указывая на мозговое вещество, распределенное по всему телу.
   - Я так не думаю, - сказал Магди. Он повернулся ко мне. - Это было то, чего ты ожидала?
   - Я понятия не имела, чего ожидать, - призналась я. - За исключением того, что Ран сказал, что обиняне подозревали, что у консу в мозгу были протезы, похожие на мозгодруга. Это компьютер, который есть у СОК в головах.
   - Думаю, что это протезы, - сказал Магди.
   - Это органический материал, - заметила Гуррррв.
   - Это не значит, что это не протез, - возразил Магди, все еще разглядывая распределенное мозговое вещество. - Ходят слухи, что последние версии мозгодруга либо частично, либо полностью органические. Если у нас есть такая технология, то для консу это не будет проблемой, - и тут он внезапно нахмурился.
   - Что такое? - спросил Фрис.
   Магди повернулся к Гуррррв. - Вы можете выделить контрастом нервную систему? - спросил он.
   - Дайте мне секунду, - сказала Гуррррв и принялась возиться со своей консолью. Мгновение спустя сеть нитей засветилась ярче, чем раньше.
   - Ты видишь это? - спросил меня Магди.
   Я несколько секунд смотрела на нервную систему консу, ничего не видя, а затем внезапно поняла, чего именно я не вижу. - Другие мозги, - сказала я. - Они не связаны.
   - Ты поняла, - сказал Магди.
   - Что это значит? - спросила Бава.
   - Дополнительные мозги не имеют нейронных связей, - сказал Магди. - Они подключены к кровеносной системе консу и их эквиваленту лимфатической системы, поэтому их питают и поддерживают в рабочем состоянии. Но они вообще не подключены к нервной системе консу.
   - Значит, это рак, - сказал Меррин.
   - Нет, они беспроводные, - сказала я и указала на изображение перед нами. - Консу не хотели выжидать, пока нервные сигналы дойдут от одной части их тела к другой. Они хотели установить связь со своим настоящим мозгом прямо на скорости света.
   - Или хотели, чтобы их мозг работал параллельно, и это легче сделать, когда нет задержек, - добавил Магди.
   - В их мозгах нет ничего похожего на беспроводную связь, - сказала Гуррррв. - По крайней мере, здесь я этого не вижу.
   Видишь, вот почему нам следовало углубиться в эту тему, подумала я, но промолчала. Вместо этого я сказала: - Они на несколько тысячелетий опережают нас. Возможно, мы еще не додумались до такой реализации.
   - Хорошо, - сказала Бава. - Итак, теперь мы знаем, что у консу есть дополнительные мозги в теле. Это здорово. Как это вообще может нам помочь?
   Я повернулась к капитану Маусу, который все это время хранил молчание, совсем не похожее на то, каким был бы Ран. - Обиняне знают о консу больше, чем кто-либо из нас, - сказала я. - Я была бы рада услышать ваши соображения.
   - Все это так же ново для нас, как и для вас, - сказал Маус. - Большая часть информации, которой мы располагаем, получена в результате наблюдений за поведением. Это новое знание меня не удивляет. Оно соответствует нашей модели наблюдения. Я удивлен, что у них несколько мозгов и что между ними нет жесткой связи.
   - Что в этом удивительного? - спросила я.
   - Это плохая система безопасности.
   Эти слова на мгновение повисли в воздухе. - Вы предполагаете, что мозги консу могут быть взломаны? - спросил Фрис.
   - Я ничего не предполагаю, - сказал Маус. - Я говорю о плохой безопасности.
   - Это невероятно развитая цивилизация, - отметил Меррин. - Я бы предположил, что внутренняя защита их мозга значительна и постоянно обновляется.
   - Возможно, для живых, - предположила я.
   Мы все посмотрели на труп консу.
   - Я хотела бы напомнить вам всем, что консу уничтожают целые цивилизации, когда те становятся агрессивными, - сказала Гуррррв.
   - А этот все равно начинает разлагаться, - добавил Фрис.
   - Есть и другие, - сказал капитан Маус.
   - Как у этого с мозгом? - спросил Магди у Гуррррв.
   - Он в лучшем состоянии, чем все остальные, - ответила Гурррв. - Есть некоторая деградация, потому что он уже давно мертв. Но в остальном он все еще цел.
   Бава посмотрела на меня. - Как вы хотите это сделать?
   - Я? - спросила я.
   - Именно вы привели нас сюда. Именно вы потребовали этого. Я разрешила это, но только по вашей просьбе. Давайте дальше.
   - У вас есть свободные специалисты? - спросила я Мауса.
   - Системы нашего корабля сейчас отремонтированы, и моей команде почти нечем заняться, - сказал Маус. - Посмотрим, сможем ли мы извлечь информацию из этих мозгов.
   - Как вы собираетесь это сделать? - спросил Меррин.
   - Не знаю, - сказал Маус. - Я прошу, чтобы нам разрешили забрать тела консу на наш корабль.
   - С какой целью? - спросила Бава.
   - Чтобы нельзя было обвинить никого из вас, когда мы их разделаем, - сказал Маус. - Опасения доктора Гуррррв не напрасны. Если консу узнают, что мы делаем, они не пощадят нас в своем возмездии. Вы боитесь их, и это разумно. Мы - обиняне. Мы ничего не боимся, если только сами того не захотим.
   - Будет проблема с телами, когда с ними будет покончено, - сказал Меррин.
   - Космос уже забрал несколько трупов. Он может забрать и эти.
   Когда Маус сказал это, я посмотрела на Магди и приподняла брови, как бы говоря: "Видишь". Он пожал плечами и выглядел немного раздраженным.
   - Если мы обнаружим что-нибудь полезное, я сообщу об этом мисс Трухильо, - заключил Маус.
   - Было бы здорово, если бы вы могли ускорить процесс, - сказала Бава Маусу.
   - На это потребуется время, - сообщил ей Маус.
   Бава открыла рот, чтобы ответить, но вспомнила, что обиняне очень буквальны, закрыла его и кивнула. - Что-нибудь еще? - спросила она меня.
   - Думаю, я снова собираюсь навестить Китти и Бэйкона, - сказала я.
   - И что это даст? - спросил Фрис.
   - В настоящее время они оба планируют свою ритуальную смерть.
   - Да, вы нам об этом говорили.
   - Что ж, все эти разговоры о том, чтобы выбрасывать тела в космос, натолкнули меня на кое-какие идеи.
   - Ты собираешься угрожать двум консу, - сказал Магди.
   - Возможно, - призналась я.
   - Ну, никто никогда не скажет, что ты скучная.
   - Нужно ли угрожать прямо сейчас? - спросила меня Бава.
   - Я в ударе, - сказала я ей.
   - Хорошо, - согласилась Бава. - Но капитану Маусу и его команде потребуется время, чтобы собрать информацию, и у нас есть еще две команды ученых, которые также собирают данные. Из того, что я узнала о консу, понятно, что нет смысла пытаться принудить их, не получив как можно больше информации.
   - Время не на нашей стороне, - заметила я.
   - Да, это так. Еще одна причина использовать это с умом, а не опрометчиво. - Она повернулась к Меррину. - Вы согласны?
   - Согласен, - сказал Меррин, глядя на меня. - Кроме того, я знаю, что вы все еще восстанавливаетесь. Уже поздно, и вам нужно отдохнуть.
   - Еще не так поздно, - заметила я.
   - Доктор Метвалли? - спросил Меррин.
   - О, я не хочу даже упоминать это, - сказал Магди.
   - Спасибо, - сказала я ему.
   - Тем не менее, я действительно видел, как мисс Трухильо прихрамывала ранее и проявляла другие признаки стресса и усталости.
   - Тогда решено, - сказала Бава. - Мы дадим нашим командам больше времени на сбор информации, а затем мисс Трухильо сможет встретиться с консу. А пока нам всем не помешает немного отдохнуть, прежде чем мы соберемся с силами. Я попрошу своего помощника назначить встречу. Он свяжется со мной. - Она кивнула всем и ушла, прежде чем я успела пожаловаться. Все остальные тоже разошлись, оставив меня наедине с Магди и большим трупом инопланетянина.
   Я повернулась к Магди. - О, я и близко не хочу к этому подходить, - обвиняющим тоном сказала я ему.
   - Ты хромаешь, у тебя стресс и ты устала, - сказал он. Он указал на мертвого консу в сканере. - За исключением присутствующих, я никогда не встречал консу, но, думаю, если ты сейчас наткнешься на живого, тебя могут порубить на кусочки. А я этого не хочу.
   - Я уже имела с ними дело, - сказала я.
   - Знаю, - ответил Магди. - Я подлатал тебя с прошлого раза, помнишь? Тогда ты не была напряженной, усталой и хромой.
   Я сердито посмотрела на него. - Ты все еще предатель.
   - Я самый страшный монстр в истории, - согласился Магди. - Позволь мне загладить свою вину.
   - Я не хочу еще один протеиновый батончик, - заупрямилась я.
   - У меня есть другая идея, - сказал он.
  

Семнадцать

  
   - Хорошо, - сказала я. - Это было не то, чего я ожидала, когда ты сказал, что хочешь загладить свою вину.
   Мы стояли у входа в то, что казалось огромным парком, - первым местом, увиденным мной в колонии Юнити, где были хоть сколько-нибудь обширные зеленые насаждения. Парк исчезал вдали, и по мере того, как он удалялся, я заметила, что, за исключением нескольких мест здесь и там, вся площадь была занята сельскохозяйственными культурами. И не только площадь на уровне земли; ландшафт усеивали башни, поднимавшиеся до самого верха площадки, с которой свисали питательные части растений. Некоторые из культур, как я поняла, предназначались для потребления человеком, но большинство - нет. В результате получилось зеленое пространство, которое казалось одновременно знакомым и чужим.
   - А чего ты ожидала? - спросил Магди.
   - Честно? Секс.
   - Ты все еще выздоравливаешь.
   - Я уже достаточно поправилась для этого.
   Магди улыбнулся. - Может быть, после того, как вздремнешь.
   - Определенно, это не тот Магди, которого я помню.
   - Я помню, как ты жаловалась на то, что в колонии все серое и скучное, - сказал Магди, игнорируя мою колкость, - потому что раньше это была станция обинян, а обиняне ничего не украшают. Ты была не единственной, кто это заметил. Когда они проектировали эту часть колонии, то создавали ее для того, чтобы кормить нас. Но они также сделали ее местом, где мы могли бы гулять, расслабляться и быть как можно ближе к природе, насколько это возможно в подобном месте.
   Я осматривалась по сторонам, пока мы шли. - Здесь не так много других людей, - указала я.
   - Уже поздно, - ответил Магди. - Не знаю, заметила ли ты, но в Юнити продолжительность дня составляет около двадцати шести часов, что является компромиссным значением. У большинства людей одинаковый график работы, и когда они заканчивают, им хочется пойти в паб или домой. - Он широко развел руками. - Это значит, что, когда я прихожу сюда, у меня обычно все в полном распоряжении.
   - Твой личный парк.
   - Да. Который предназначался и для того, чтобы кормить нас, так что есть и эта сторона.
   - Если он кормит вас, то почему существуют ограничения в еде? - спросила я.
   - Я сказал "предназначался", - сказал Магди. - Этой колонии всего пару лет. Этот парк был приоритетным, но все равно потребовалось время, чтобы построить его, и еще больше, чтобы начать выращивать урожай. - Он указал на одну из башен. - На самом деле, сейчас они выполняют большую часть работы за нас. Они предназначены для выращивания быстрорастущих культур, которые не требуют большого ухода. Питательные сорняки, в основном, для различных видов в этой колонии. На все остальное требуется больше времени. И даже когда они будут полностью готовы, то не удовлетворят всех наших потребностей в питательных веществах. Некоторым из нас нужны белки из других источников, помимо растительных.
   - Вы не ввозили скот? - спросила я, изображая шок.
   - Тебя не удивит, что некоторые из наших колонистов-людей спрашивали об этом, - сказал Магди, а затем указал на землю. - Никакого скота. Даже кроликов. Большую часть белка мы добываем здесь, на более низком уровне. Аквакультура и различные виды насекомых - все, что можно выращивать в больших количествах, не вкладывая слишком много средств в их кормежку. А также емкости с водорослями и другие подобные продукты.
   - Но этого все равно недостаточно?
   - Было бы достаточно, если бы в колонии было всего два или три типа разумных существ, - сказал Магди. - Но среди колонистов есть пара десятков видов. Все эти виды имеют примерно одинаковые физические требования, дышат одним и тем же воздухом, переносят одинаковый уровень гравитации, и у большинства из них одинаковые основные потребности в питании. Но даже при этом есть вещи, которые мы можем есть, а другие нет, и наоборот. - Он указал на зеленую башню, мимо которой мы проезжали. - Ты видела это?
   - Да, - сказала я. - Выглядит очаровательно.
   - Это восхитительно. Во всяком случае, на это приятно смотреть. Это растение называется дилайнаес и является основной культурой для оса, такой же, как рис или кукуруза для нас. Они едят его почти с каждым приемом пищи. Если бы ты съела его, то, вероятно, не умерла бы; ты бы просто пожалела, что съела его.
   - Личный опыт? - спросила я.
   - На этот раз - нет, - сказал Магди. - Но некоторые из самых глупых людей иногда съедают его на спор. Если съешь хоть немного, то всю ночь будешь ходить в туалет. Если съешь еще немного, приходи ко мне, и я запру тебя в больничной душевой кабинке, пока у тебя окончательно не откажет кишечник.
   - Твое отношение к пациентам вызывает глубокое сочувствие.
   - Я не слышал, чтобы ты жаловалась, когда проснулась.
   - На самом деле жаловалась. Отчетливо помню, как говорила, что хочу тебя ударить.
   - Это все из-за наркотиков.
   - Так ли это было?
   - В любом случае, я хотел сказать, что из-за того, что здесь так много видов с таким разнообразием рациона, в этом парке не производится достаточно продуктов, чтобы прокормить хотя бы один из видов нашей колонии. По крайней мере, пока. Дальше в колонии есть более просторное помещение, которое должно было стать второй фермой, но оно еще не построено.
   Я огляделась. - Так что мы будем голодать, несмотря на всю эту зелень.
   - Вся эта зелень добавит еще неделю к нашим общим запасам продовольствия. Более или менее. Больше для одних видов, меньше для других. Для людей это займет пару дней. Протеиновая ферма добавит к этому еще несколько дней, а потом мы займемся водорослями.
   - Все любят смузи из водорослей, - сказала я. Хотела, чтобы это прозвучало с юмором, но в свете реальной возможности умереть от голода получилось совсем не смешно.
   Магди бросил на меня взгляд, который свидетельствовал о том, что он понял, к чему я клоню, хотя и не рассмеялся. - Скоро они начнут собирать урожай, который у нас здесь есть, - сказал он. - Если вернуться сюда через пару дней, здесь будет в основном нетронутая земля и голые башни.
   - Так вот почему ты хотел сюда приехать, - поняла я. - Не так ли?
   - Да. Я хотел, чтобы ты увидела это, пока это еще самое приятное, что есть в колонии. И сам тоже хотел увидеть это своими глазами. Надеюсь, не в последний раз. Но если это так, то, по крайней мере, я видел это вместе с тобой.
   За это я импульсивно обняла Магди. Затем чуть менее импульсивно поцеловала.
   У меня были планы на большее, но потом произошла драка в пабе.
   Мы с Магди сидели в пабе "На краю Вселенной", который был небольшим баром недалеко от его квартиры и который, как бы ненамеренно, стал обладателем самого точного названия паба в истории. Несмотря на ограничения, в пабе все еще продавались напитки, потому что, как выразился бармен, "с таким же успехом можно напиться прямо сейчас". С такой логикой было трудно поспорить.
   Когда мы сидели за маленьким столиком с пивом в руках, у Магди зазвонил компад. Он взял его, посмотрел на него и протянул мне. - Твой помощник, - сказал он.
   Я взяла компад. - Привет, Ран.
   - Поздравь меня, - сказал Ран. - Я догадался позвонить доктору Метвалли, прежде чем пытаться дозвониться на твой собственный компад, который ты отказываешься носить с собой.
   - Да, ты весьма проницателен, Ран, - заверила я его.
   - Это потому, что он тебе нравится и ты хочешь проводить с ним время.
   - Не ошибаешься. Где ты?
   - Я покидаю грузовой отсек, - известил он. - Я был очень полезен сегодня, как ты и просила. Я планировал быть более полезным, но все остальные разошлись по домам.
   - Что ж, тогда приходи к нам. Мы в пабе "На краю Вселенной".
   - У Вселенной нет конца, - заметил Ран. - У любой из них.
   - Ты прав, - сказала я. - Однако это название, а не адрес. Введи его в свой навигатор и найди нас.
   - Я нашел его, - сообщил Ран. - Я буду там очень скоро. - Он разорвал связь.
   - Спасибо, - сказала я Магди, возвращая ему компад. - Тебе будет приятно узнать, что Ран был доволен тем, что я с тобой.
   - Главное, что я с тобой, - сказал Магди, забирая компад и убирая его. - В конце концов, это я вытащил тебя на прогулку.
   Я взяла выпивку и оглядела паб, который был по-особому переполнен. - Здесь только люди, - сказала я Магди.
   - А, - сказал он. - Ну, на то есть причина.
   - Дело не в том, что алкоголь ядовит для всех остальных видов, - сказала я. - Я знаю многих инопланетян, которые любят выпить пива.
   - Технически алкоголь ядовит для многих видов, включая наш собственный.
   - Ты говоришь как Ран, когда придираешься к таким мелочам.
   - Я просто уточняю.
   - Сейчас ты определенно говоришь как Ран.
   - Это не из-за алкоголя. Это из-за водопровода.
   - Что за чушь ты несешь?
   - Помнишь парк, в котором мы только что были?
   - Да. У меня остались о нем хорошие воспоминания.
   - Я рад. Он удобряется отходами колонии.
   - Грубовато, но разумно.
   - Отходы переработаны, все в порядке. Когда планировали парк, то обнаружили, что некоторые растения и их эквиваленты будут по-настоящему процветать только при внесении удобрений, которые в значительной степени зависят от их родного биома.
   - Нигде нет какашек лучше, чем дома, - сказала я, поднимая свой бокал.
   Магди указал пальцем, как бы говоря: "Именно так". - Чтобы облегчить это, они поселили каждый вид в колонии в своем собственном районе, каждый со своей собственной канализационной системой, из которой можно было извлечь соответствующие биологические частицы, прежде чем все остальное будет отправлено в общую систему утилизации.
   - Кажется сложным и перенасыщенным.
   - И то, и другое, - сказал Магди. - Что мы все знаем, потому что система дает сбой в каждом районе достаточно случайно, чтобы свести всех с ума.
   - Не понимаю, какое это имеет отношение к тому, что в пабе находятся только люди, - заметила я.
   - Нас всех распределили по разным районам из-за канализации, - сказал Магди. - На самом деле это не единственная причина, но она довольно весомая. Численность населения колонии не изменилась, поэтому все остались в своих кварталах. Что означает, что, по большому счету, мы общаемся с представителями нашего собственного вида. - Он обвел рукой паб. - Это местный паб, а соседи - люди.
   - Тем не менее, ты работаешь с другими видами, - сказала я.
   - Да, - согласился Магди, - но не все так делают. И еще, хотя я сталкиваюсь с другими видами в больнице, я работаю в отделении, предназначенном для людей, вдали от остальной части больницы, и почти полностью занимаюсь пациентами-людьми. Так что даже тогда провожу большую часть своего времени с людьми.
   - Похоже, ты считаешь, что это проблема.
   - Не так ли? Весь смысл создания этой секретной колонии состоял в том, чтобы посмотреть, сможем ли мы, люди, на самом деле жить с членами Конклава так, чтобы нам не пришлось снова бороться за недвижимость. За все время, что я здесь, заметно, что мы держимся особняком, а другие группы тоже держатся особняком. Сейчас у нас кризис, который угрожает всем нам. Ты видишь, как мы объединяемся в колонию? - Он обвел жестом паб. - На самом деле мне так не кажется. Я не могу отделаться от мысли, что мы, возможно, пожертвовали главной целью ради решения инженерной проблемы.
   - Ты так говоришь, и все же мы здесь, в пабе для людей, - сказала я. - Ты мог бы сводить меня куда-нибудь в другое место.
   - Ну, мне нравится пиво, - сказал Магди. - И кто знает, как долго оно продержится.
   Я снова подняла свой бокал. - За то, чтобы напиться сейчас, - сказала я. Мы с Магди чокнулись за это.
   В пабе послышались удивленные возгласы, и я оглянулась, чтобы посмотреть, в чем дело. В дверях стоял Ран и высматривал меня. Я подняла руку, чтобы помочь ему. Ран коротко просигналил в знак признательности и сделал несколько шагов в мою сторону, вызвав небольшую волну людей, расступающихся у него на пути.
   - Привет, Ран, - сказал я. - Как прошел твой день?
   - Я уже говорил тебе, - сказал Ран. - Ты что, забыла?
   - Нет, я просто издала вежливые звуки ртом.
   - Спасибо за вежливые звуки, я приму их в том виде, в каком они были произнесены.
   - Не хочешь ли пива? - спросил Магди у Рана.
   - Это тоже вежливые звуки с твоей стороны? - спросил Ран в ответ.
   - Да, так и есть, - ответил Магди. - И еще, если хочешь пива, я буду рад угостить тебя.
   - Спасибо, - сказал Ран. - Я бы не хотел пива. Мне не нравится, какой у него вкус.
   - А какой вкус нравится тебе? - спросила я.
   - Метафора дается мне с трудом, поэтому я прошу прощения, если неправильно понял, - сказал Ран.
   - Хорошо.
   - Пиво на вкус как задница.
   - Нет, ты все правильно понял, - сказала я Рану.
   - Интересное сравнение, - заметил Магди и сделал глоток своего пива.
   - Это всего лишь метафора, - ответил ему Ран. - Я не ел задницу в буквальном смысле. Почему ты только что выплюнул свое пиво?
   - Я не ожидал такого ответа, - признался Магди после продолжительного кашля.
   - С тобой все в порядке? - спросила я Магди. Магди кивнул, все еще кашляя.
   - Пиво не для твоих легких, - заметил Ран.
   - Я знаю это, спасибо, Ран, - сказал Магди.
   - А еще я думаю, что оно не для твоего рта.
   - Это приобретенный вкус, - призналась я.
   - Зачем тебе его приобретать?
   - Ради всего святого, заткнитесь о пиве, - сказал кто-то из-за соседнего столика.
   Мы все посмотрели на стол, за которым сидели трое мужчин со своими кружками пива. Между ними стояло несколько пустых кружек. Очевидно, они были здесь уже некоторое время.
   - Извините? - сказала я.
   - Я разговариваю с твоим жутким приятелем, - сказал мужчина. - Если эта тварь не хочет пива, ей следует заткнуться. На самом деле, если она не собирается ничего покупать, ей следует просто уйти.
   - Я только что пришел, - сказал Ран.
   - Я знаю, ты не переставал болтать с тех пор, как пришел. По-моему, ты умственно отсталый. Ты умственно отсталый?
   - Технически да, - сказал Ран. - У меня есть протез сознания, который означает, что мои умственные способности увеличены, но это также создает проблемы. В качестве примера...
   - Черт возьми, мне на самом деле все равно, - прервал его мужчина.
   - Тогда почему спрашиваешь? - хотел знать Ран.
   - Он пытался оскорбить тебя, - предположила я Рану.
   - Ой! Теперь я понимаю. Он считает, что мои проблемы с психикой - это не жизненный факт, а то, чего нужно стыдиться.
   - Да, в этом-то и суть.
   Ран посмотрел на мужчину. - Это сделало бы тебя ужасным человеком.
   Мужчина вскочил со стула, что послужило сигналом для его друзей сделать то же самое. - Что, черт возьми, ты мне только что сказал?
   - Я сказал, что ты ужасный человек, - сказал Ран. - Это не оскорбление. Это выражение мнения, основанное на твоем поведении.
   Мужчина сделал шаг в сторону Рана, что свидетельствовало о том, что он действительно был пьян, потому что Ран был крупнее и, как правило, внушал страх большинству людей. Это был сигнал мне подняться и встать между ними.
   - Вам стоит переосмыслить это, - сказала я мужчине.
   - Уйдите с дороги, - сказал он.
   - Нет.
   - Я не спрашиваю.
   - Понимаю, что вы из тех, кто "говорит", а не "спрашивает", - сказала я. - Я также понимаю, что вы пьяны и что по какой-то причине вам хочется ударить кого-нибудь кулаком. Но вы вот-вот совершите ошибку. Идите сядьте обратно.
   Мужчина посмотрел мимо меня на Магди. - Тебе нужно сказать своей женщине, чтобы она отвалила, - сказал он.
   - Мы просто друзья, - сказал Магди.
   - Хотя у вас был секс, - добавил Ран, очевидно, забыв, что он обещал никогда больше не говорить об этом на публике.
   - Да, - подтвердил Магди. - Но не в последнее время. И вам, - он снова обратил свое внимание на мужчину, - следует прислушаться к ней.
   Мужчина оглянулся на своих друзей, ухмыляясь, а затем протянул руку, чтобы оттолкнуть меня в сторону, чего я и ждала. Через две секунды он стоял на коленях и кричал, когда я сгибала его пальцы так, как им не полагалось сгибаться.
   Друзья мужчины неуверенно переглянулись, а затем снова посмотрели на меня. Я улыбнулась им. - Я еще не сломала ни один палец вашему другу, - предупредила я. - Если подойдете на шаг ближе, давайте посмотрим, что произойдет.
   Один из мужчин примирительно поднял руки.
   - Спасибо, - сказала я, признавая его капитуляцию. - Присаживайтесь. - Двое друзей сели обратно.
   К этому времени весь паб смотрел на меня и разъяренного мужчину, стоящего на коленях. - Это займет всего минуту, - заверила я всех. Похоже, это их не убедило.
   - Я собираюсь убить тебя на хрен, - сказал мне мужчина сквозь стиснутые зубы.
   Я сжала его руку, что не причинило мужчине вреда, а только сильную боль. Он застонал от боли. - Как я уже сказала, я еще не сломала вам ни одного пальца. Но могу. - И тут я сжала его чуть сильнее для пущей убедительности, что вызвало еще один стон. - И если вы не успокоитесь, я обязательно это сделаю. И сломаю их быстрее, чем вы успеете ударить меня кулаком, в который сжали другую руку, что не принесет особой пользы, потому что вы стоите на коленях, это не ваша доминирующая рука, и вы пьяны. Если не верите мне, попробуйте.
   Мужчина на секунду задумался и разжал кулак.
   - Хороший выбор, - сказала я. - Как вас зовут?
   - Что?
   - Как вас зовут?
   - Пауло.
   - Привет, Пауло, я Гретхен, - сказала я. - А моего друга-инопланетянина, с которым я общаюсь, зовут Ран. Поздоровайся, Ран.
   - Привет, - сказал Ран.
   - Ран, что бы произошло, если бы Пауло напал на тебя?
   - Для меня это ничего не значит, - сказал Ран. - Я бы вывел из строя его и его друзей.
   - Почему так, Ран?
   - Потому что я тренировался выводить из строя представителей любого биологического вида, включая людей.
   - А что бы случилось с Пауло и его друзьями?
   - Это зависело бы от них самих, - сказал Ран. - Однако здесь есть врач, который был бы полезен.
   Магди помахал Пауло рукой.
   - Спасибо, Ран, - сказала я и снова посмотрела на Пауло. - Как бы ни было забавно увидеть, как Ран надерет вам задницу, Пауло, в данный момент это только усложнило бы ситуацию. Сейчас все немного напряжено, и драка в баре между двумя разными расами - это последнее, что нам нужно. Вы согласны? - я сжала его.
   - Да! - промычал Пауло.
   - Правильно, - сказала я. - Поэтому я вмешалась. Теперь это обычная стычка в баре "человек на человека". Никому не из-за чего расстраиваться. И посмотрите на нас. Мы решаем эту проблему полюбовно, и никто не получает переломов, потому что мы оба делаем осознанный выбор быть разумными в этом вопросе, не так ли?
   - Да.
   - Я так рада. А теперь, Пауло, я собираюсь отпустить вашу руку и сделать шаг назад. Когда сделаю это, вы встанете, оплатите свой счет, а потом ваши друзья отвезут вас домой, и вы сможете отоспаться, а завтра с вами все будет в порядке, и на этом все закончится. Если вы сделаете что-нибудь еще, то позвольте мне просто напомнить вам, что вы пьяны, а я нет, и чем больше вы злитесь, тем злее я.
   - Это правда, - сказал Магди. - Очень злая.
   - Он мой бывший, - объяснила я Пауло. - Может быть предвзятым. - Я отпустила Пауло и отступила на шаг.
   Пауло схватился за руку другой рукой, помассировал ее, а затем неуверенно встал. Он посмотрел на Рана. - Чертовы инопланетяне, - сказал он и, потопав прочь из паба, оставил своих друзей оплачивать его счет.
   - Я ничего не сделал, - сказал Ран, когда Пауло умчался прочь.
   - Это то, что я говорил о том, что мы не совсем подходим друг другу, - сказал мне Магди.
   - Я думаю, он просто обычный ксенофоб-засранец, - сказала я, села и потянулась за своим пивом. - Как вообще такой человек, как он, смог попасть в подобную колонию?
   - Не все пришли сюда из благородных побуждений, - сказал Магди. - И некоторые профессии настолько специализированы, что вы возьмете любого, кто будет соответствовать требованиям.
   - Так что вы можете быть настолько ксенофобом, насколько захотите, если сможете починить слишком сложную канализацию.
   - Конечно, или если вы врач, потому что тогда нет причин сталкиваться с другими.
   - Ты не ксенофоб.
   - Я не ксенофоб, но знаю некоторых врачей, которые тоже не обязательно люди.
   - Как приятно осознавать, что это касается не только нас, людей, - криво усмехнулась я.
   - У нас на станции самые ксенофобные представители всех рас, - сказал Магди. - Не забывай консу. Они думают, что мы все мелкие жучки.
   - Не напоминай мне о них прямо сейчас, - сказала я. - Мне нужно поговорить с ними в ближайшее время. Я знаю, что они поговорят со мной. Мне просто нужно выяснить, как на самом деле извлечь из них полезную информацию.
   - Я думал, ты собираешься использовать их желание покончить с собой против них самих.
   - Таков план, - согласилась я. - Мне бы тоже не помешало узнать немного больше об этом. - Я посмотрела на Рана. - Ты ведь ничего об этом не знаешь, не так ли?
   - Я знаю об этом довольно много. Я расскажу тебе все, - сказал Ран.
   Я подняла руку. - Согласна, но не сейчас.
   - В данный момент ты ничем другим не занята.
   - Это неправда. - Я подняла бокал с пивом. - Я выпиваю.
   Мы с Магди допили свои напитки и хотели было заказать еще, но пока раздумывали, я поняла, что долгий день полностью измотал меня. Мы заплатили за выпивку и направились к двери.
   - Я живу тут, за углом, - начал Магди и замолчал, глядя мимо меня вниз по улице. Я проследила за его взглядом и увидела группу мужчин, стоявших там, во главе с Пауло. У Пауло было что-то похожее на биту, как и у пары других мужчин.
   - У вас есть охрана в этой колонии? - спросила я Магди.
   - Конечно.
   - Возвращайся в паб, где безопасно, и позвони им, - сказала я.
   - Что ты собираешься делать?
   - Мы с Раном просто поговорим с ними, - пообещала я.
   - Поговорите.
   - Именно это я и сказала.
   - Я тебе не верю.
   - Не понимаю, почему бы и нет.
   - Ты выздоравливаешь, - напомнил мне Магди.
   - Я знаю, - сказала я. - Серьезно, Магди. Просто разговариваем. Мы займем их, пока охрана не придет и не прогонит их. Все будет хорошо.
   - Знаешь, я много над тобой поработал.
   - Звучит не очень-то хорошо, когда ты так говоришь.
   - Ты понимаешь, что я имею в виду, Гретхен.
   Я кивнула в сторону паба. - Я знаю. Иди позвони.
   Магди вернулся в паб, на ходу доставая свой компад.
   Я посмотрела на Рана. - Ты готов?
   - Да, - заявил он.
   Мы направились к толпе мужчин.
   - Я обещала своему врачу, что мы просто поговорим, - сказала я мужчинам, когда мы остановились в пяти шагах от Пауло.
   Пауло ухмыльнулся, услышав это. - Леди, мы здесь не для того, чтобы разговаривать.
   Я пожала плечами. - Хорошо. - Я заняла позицию, Ран прикрыл мой фланг. - Давайте перейдем к делу.
   Ухмылка на лице Пауло слегка померкла, когда он понял, что мы с Раном не пытаемся торговаться с ним. - Ты серьезно.
   - Вы только что сказали, что пришли не для разговоров.
   Пауло оглянулся на свою команду. - Нас десять человек, а вас двое.
   - Мы умеем считать.
   - Тебе стоит волноваться.
   - Я отключил свои эмоции, - ровным голосом сказал Ран Пауло. - Я не способен волноваться.
   По толпе пронесся тихий недовольный гул. Я предположила, что Пауло не сообщил остальным, с чем именно им предстоит иметь дело.
   Пауло не знал, что делать с этим заявлением Рана, поэтому снова обратил свое внимание на меня. - Вы двое не сможете справиться со всеми нами сразу.
   - Господи, - сказала я раздраженно. - Пауло. Ваши друзья ни черта здесь не сделают. Если бы вы все собирались всей бандой наброситься на меня и убежать, вы бы уже это сделали. Но вместо этого вы просто продолжаете пугать нас, а они продолжают ждать, что вы что-нибудь предпримете. И к настоящему времени самые умные из них поняли две вещи.
   - Что это?
   - Во-первых, вы на самом деле не планировали сражаться. Вы просто хотели напугать нас числом, а это на самом деле не работает. Во-вторых, это сработало, и меня не волнует никто из них. Только вы.
   - Что? - спросил Пауло.
   - Я думала, что ясно выразилась в пабе, - ответила я. - Уговор был в том, что я отпускаю вас, и вы должны были отправиться домой, и если бы вы сделали что-нибудь еще, понесли бы наказание. - Я махнула рукой его компании. - Очевидно, вы сделали что-то еще. Так что теперь будете наказаны. Если кто-то из ваших друзей захочет разделить с вами наказание, то это нормально. Но они не обязаны его испытывать, если только не вмешаются. И факт в том, что никто из них не доберется до меня и Рана раньше, чем мы доберемся до вас. Потому что, опять же, вы единственный, кто нас волнует.
   - Подожди минутку, - начал Пауло, но я остановила его.
   - Нет, - сказала я. - Уже поздно, и я устала, и я пыталась быть милой, но вам захотелось пойти и все испортить. Так что теперь мне придется быть жестокой, и я хочу покончить с этим и пойти спать. - Я протянула руку. - Нож.
   Ран вложил боевой нож в мою руку, оставив другой себе. Мы стояли так, держа ножи в руках.
   - Тогда ладно, - сказала я толпе мужчин. - Считаю до десяти. Все, кто останется после этого, получат то же, что и Пауло. - Я начала считать вслух, достаточно медленно, чтобы дать им время подумать.
   К счету шесть все приятели Пауло разошлись. Пауло проводил их взглядом, потом оглянулся на меня.
   - Идите спать, - сказала я ему и продолжила считать.
   Когда я досчитала до восьми, его уже не было.
   Из паба вышел Магди. - Охрана уже в пути, - сказал он, глядя на удаляющихся мужчин. - Хотя не похоже, что они сейчас понадобятся.
   - Не здесь, - сказала я. - Возможно, кто-то захочет посмотреть, куда они направятся после этого.
   - Что ты сделала?
   - Все так, как я сказала, - ответила я ему. - Мы просто поговорили.
   - И она угрожала, - сказал Ран.
   - Угрожать - значит говорить, - напомнила я им обоим.
   - У тебя была захватывающая ночь, - сказал мне Магди.
   - Это не то слово, которое я бы использовала для ее обозначения. У меня были другие мысли о том, как ее потратить.
   - Еще не слишком поздно, - предположил Магди.
   - Это действительно так, - сказала я. - Прости. Прямо сейчас все, чего я действительно хочу, - это поспать.
  

Восемнадцать

  
   И, конечно, я ни капельки не спала, черт возьми.
   Во-первых, неважно, насколько крутой вы притворяетесь в данный момент, взгляды десяти пьяных разъяренных мужчин наполнят вас страхом и адреналином. У меня было хорошее предчувствие насчет глупости Пауло, но это была азартная игра на то, согласятся ли остальные девять (ну, за вычетом двоих, которые уже были с ним раньше). Все, что нужно для того, чтобы разразилась лавина хаоса, - это один нетрезвый снежок.
   Смогли бы мы справиться с ними? Ран справился бы с несколькими, а я - с парочкой. Но никто из нас не выбрался бы из этого невредимым; то, что они были пьяны и агрессивны, во многих отношениях хуже, чем если были бы трезвыми и расчетливыми. Кроме того, я все еще восстанавливалась после травм, полученных в нашей битве с консу.
   Что и послужило причиной угроз, а до этого - обездвиживания пальцев. Когда масса и численность не на твоей стороне, действуй быстро и устрашающе. На этот раз это сработало. Так бывает не всегда.
   После того, как мы едва избежали беспорядков, я столкнулась с выбросом адреналина, который истощил меня и сделал слишком возбужденной для сна. Из-за чего не могла уснуть в своей ужасной кровати в гостевой комнатке.
   И это дало мне достаточно времени, чтобы обдумать нашу текущую ситуацию: мы застряли на астероидной колонии, в неизвестной вселенной, отрезанные от припасов и цивилизации, и у нас нет возможности вернуться, разве что, возможно, по милости консу, которая никак не показывает, что ее волнует происходящее с нами, и с которой нельзя договориться, потому что у нас нет ничего, что ей нужно, и которая все равно занята планированием своей собственной ритуальной смерти.
   - Черт, - раздраженно сказала я примерно через два часа этой маленькой паники. Скорее от разочарования, чем от чего-либо еще, я схватила свой компад, который не беру с собой, и открыла его, чтобы посмотреть, нет ли там чего-нибудь, что могло бы меня отвлечь.
   Было, если считать вскрытие трупов инопланетян отвлекающим фактором. Капитан Маус и его команда, не теряя времени, вскрыли консу, которого мы пропустили через сканер, и разложили его на части для изучения. Их план, по крайней мере, так рассказал мне Маус в своем кратком изложении, основанном на фактах, заключался в проведении полного обследования всех систем и анатомии консу, и я была рада, что у команды теперь появилось хобби, которое могло бы их занять. Тем не менее, Маус признал, что на данный момент главным приоритетом было более тщательное изучение дополнительных мозгов консу, и именно на этом они были сосредоточены в данный момент.
   - Структура мозга разделена, - писал Маус. - Основной мозг разделен на доли и области, указывающие на центры обработки данных и распределение задач, аналогично большинству структур мозга. Вспомогательный мозг, не столь явно дифференцированный, по-видимому, структурирован исключительно для обработки данных. Существенная дифференциация наблюдается лишь для узлов, которые, по-видимому, координируют взаимодействие и кооперацию между структурами мозга. Узлы присутствуют во всех отделах мозга, включая основной мозг. - Что ж, это было не так уж удивительно; имело смысл, что собственный мозг консу был нужен им, чтобы управлять их внешними мозгами.
   Что было удивительно, так это то, что капитан Маус написал после этого: - Первоначальный анализ показал, что вспомогательный мозг консу заметно отличается от их основного мозга; структура больше похожа на мозг обинян.
   Неожиданно, но в то же время это имело смысл. Консу сделали обинян разумными много тысячелетий назад, в основном просто для того, чтобы проверить, смогут ли они это сделать. Это сработало, но мозг обинян так и не обрел индивидуального сознания. Пришлось подождать, пока Союз колоний предложит им протезы сознания. Вполне возможно, что консу переняли кое-что из того, чему научились у обинян, и применили это на себе.
   Обиняне не продвинулись ни на шаг во взломе мозгов консу, но это не было неожиданностью, учитывая короткий промежуток времени, который был у них, тот факт, что консу неизмеримо более продвинуты, чем все остальные из нас, и вопрос о том, могло ли уже начавшееся разложение уничтожить какие-либо данные, которые можно было бы извлечь.
   Большая часть остального отчета капитана Мауса была посвящена изображениям вскрытия, которые, спасибо, будут следующими.
   Далее был представлен краткий обзор разговоров между Китти и Бэйконом, в той мере, в какой наша команда могла их разобрать; Фируза Олимова в примечаниях к стенограммам объяснила, что машинный перевод становился хуже по мере того, как два консу кричали друг на друга. Отчасти из-за диалекта, который они использовали, а с другой стороны, из-за того, что на максимальной громкости два консу заглушали звукозаписывающие устройства.
   Тем не менее, из того, что удалось разобрать команде, было три основные темы для разговора:
   Во-первых, очевидное предательство Китти по отношению к Бэйкону и их команде, которые потребовали от Китти сделать что-то конкретное с астероидом колонии Юнити, чего Китти не только не сделала, но и, казалось, не испытывала ни малейшего сожаления по этому поводу, что еще больше усилило взаимные крики консу. В рамках этого было продолжено обсуждение отношений Китти и Бэйкона, которые, даже если они и не были любовниками, по всем признакам достаточно много значили друг для друга, чтобы предательство имело существенный личный подтекст.
   Во-вторых, и Китти, и Бэйкон пытались проделать свой путь через ритуальные процедуры, необходимые для их осмысленной смерти, но оказалось, что оба они также саботировали процесс другого, что, на мой взгляд, было абсолютно восхитительным уровнем мелочности, исходящим от представителей вида, который фактически был богами для всех остальных. Результатом саботажа стало то, что обоим консу пришлось начинать процесс заново, что также вызвало еще больше споров.
   Третья важная тема обсуждения была посвящена теме, которую машинный перевод с трудом уловил. Эту тему по-разному переводили как "стержень", "грань" или "острие", но что бы это ни было, это должно было быть важно, поскольку по этому поводу ни Китти, ни Бэйкон не кричали друг на друга. Они были максимально близки к тому, чтобы вести разумный разговор, а также к теме, которая больше всего интересовала наш машинный перевод. О чем бы ни шла дискуссия, консу никогда не удосуживались говорить об этом в присутствии детей, под которыми подразумевались все остальные разумные существа.
   Это было интересно само по себе, но не дало мне никакой информации для продолжения.
   Наконец, появилась информация от ученых, работающих над спутником. Ран рассказал им о том, что работа консу была интересной, но не привела к новым открытиям - технология была невероятно захватывающей и к тому же совершенно недоступной для них. Они были настроены оптимистично, полагая, что при наличии достаточного количества времени смогут понять, как заставить спутники работать. Они не были оптимистичны в отношении того, что у колонии было столько времени.
   Я отложила свой компад и провозилась в темноте еще минут двадцать.
   - К черту все это, - сказала я, а затем оделась, открыла дверь в свои покои для гостей и тихонько вскрикнула, увидев там Рана.
   - Господи, Ран, - произнесла я, после того как мое сердцебиение успокоилось и я была вполне уверена, что на самом деле не описалась. - Что ты делаешь, притаившись за моей дверью?
   - Я не притаился, - сказал Ран. - Я только что приехал.
   - Как ты узнал, что я ухожу?
   - Я этого не знал.
   - Тогда зачем ты приехал?
   - Ты не спала.
   - Откуда ты это знаешь?
   - Ты поставила свою подпись под документом, присланным доктором Олимовой и касающимся консу. Я увидел это и пришел убедиться, что с тобой все в порядке. Что от меня и требуется.
   Я посмотрела на Рана, правда, немного раздраженно. - Спасибо. Прости, что у меня сложилось впечатление, будто ты меня преследуешь.
   - Если это моя работа, то это не преследование.
   - Это... не совсем так, но я пока оставлю это в покое, - сказала я.
   - С тобой все в порядке?
   - У меня тревожность и легкая депрессия из-за снижения уровня адреналина.
   - Мне очень жаль, - сказал Ран. - Я еще раз обнимаю тебя.
   - Спасибо за предложение, - сказала я, улыбаясь. - На самом деле, все, что ты можешь сделать, это пойти со мной навестить консу. Если я не могу уснуть, то могу, по крайней мере, попытаться вытянуть из них информацию.
   - Как ты собираешься это сделать?
   - Кажется, я наконец-то поняла, как заставить их фетиш смерти работать на меня.
   Звуки спора консу были слышны далеко за пределами грузового отсека и походили на перебранку сельскохозяйственной техники. Перед дверями грузового отсека стоял отряд охранников-обинян.
   - И как они это выдерживают? - спросила я.
   Ран заговорил с одним из охранников на своем языке. - Он говорит, что они отключают свое сознание, когда стоят на страже. Шум остается тревожным и неприятным, но только абстрактно.
   - На самом деле, это довольно ловкий трюк.
   - Не рекомендую тебе делать это, - сказал Ран. - Люди по-разному отключают свое сознание.
   - Все в порядке, - ответила я. - Думаю, они перестанут кричать друг на друга, когда мы войдем.
   Это было правдой. Когда мы с Раном вошли в грузовой отсек, Бэйкон перестал орать на Китти и начал орать на нас. Мой компад, который я не забыла на этот раз, начал переводить ругательства Бэйкона в мой адрес. Это было довольно грубо.
   В конце концов у Бэйкона закончились ужасные слова, которые он мог сказать мне, и вместо этого он уставился на меня совершенно чуждым взглядом, который отталкивал, но не так сильно, как звуки, вызывающие мурашки по коже. Я кивнула Бэйкону, признавая его недовольство мной, отложила свой компад, все еще не выключая систему перевода, и повернулась к Китти.
   - Мы получили несколько жалоб на шум, - сказала я консу.
   - Тебя не было дома, - ответила Китти, проигнорировав мой комментарий.
   - Я была занята, - сказала я. - Как вы знаете, мы находимся в совершенно другой вселенной и надеемся вернуться в такую же, как наша. И очень скоро, потому что иначе мы умрем.
   - Смерти не избежать, - сказала Китти.
   - Вам легко говорить. У некоторых из нас есть другие планы.
   - Это может включать в себя захват одного из элементов нашей приводной цепи.
   - И что теперь?
   - Ну же, - сказала Китти и указала на призму. - Я соединила элементы приводной цепи и управляла ими отсюда. Я поняла, что вы делаете, в тот момент, когда вы привезли ее элемент в свою колонию.
   - Мы называем его спутником.
   - Неважно, как вы это называете.
   - Вы могли бы сказать нам, что эта ваша приводная цепь существует, и сэкономить нам немного времени.
   - Сэкономить вам время на что? - спросила Китти. - Вы взяли элемент цепи и изучили его, но ни на шаг не приблизились к пониманию того, как он функционирует, и не можете управлять им самостоятельно.
   - Это мы выяснили, - сказала я. - Мы знаем, что вы управляете этим, используя свой мозг в качестве основного компьютера. - Я кивнула в сторону Рана. - Он говорит нам о том, что у вас в голове есть что-то вроде мозгодруга.
   - Известно, что обиняне внимательно наблюдают за нами, - признала Китти.
   - В некоторых случаях более внимательно, чем в других.
   - Она имеет в виду, что мы провели вскрытие одного из ваших трупов, - сказал Ран консу.
   Комментарии Рана просочились на мой компад и были переведены для консу. Через две секунды Бэйкон завопил так громко, что у него облезла краска, и принялся колотить по своей прозрачной клетке. Звук крика заглушал внутренний микрофон моего компада, но из контекста было ясно, что консу был крайне недоволен мыслью о том, что низшие существа копаются в теле одного из его соотечественников.
   Ран смотрел, как вопит Бэйкон; я наблюдала за Китти, которая стояла и ничего не говорила. - Вы не выглядите расстроенной, - сказала я Китти, когда Бэйкон выдохся. - Ваш друг, кажется, совсем обезумел.
   - Он мне больше не друг, - сказала Китти. - И мне все равно, что вы делаете с телами наших соотечественников. Они потеряли право возмущаться тем, что вы можете с ними сделать, когда стали еретиками.
   - Ты была одной из нас! - крикнул Бэйкон Китти, но недостаточно громко, чтобы заглушить трансляцию.
   - Я никогда не была одной из вас, - ответила Китти, почти не повышая голос. - Вы сами решили, что я такая, и мне было выгодно, чтобы вы в это поверили.
   Бэйкон начал отвечать, но остановился, взглянул на меня и замолк. Очевидно, были вещи, о которых он не хотел говорить в нашем присутствии.
   Китти заметила: - С таким же успехом ты мог бы сказать, что хочешь, - сказала она Бэйкону на упрощенной версии их языка. - Они все это время подслушивали нас.
   На это последовал еще один раунд невнятных криков. Это продолжалось некоторое время.
   - У вас проблемы с гневом, - сказала я Бэйкону, когда все закончилось.
   - Я с нетерпением жду возможности оторвать тебе голову, - сказал мне Бэйкон.
   - Вы только подтверждаете мою точку зрения.
   Бэйкон ударил по стенкам и отвернулся.
   Я снова обратила свое внимание на Китти. - Вы знали, что мы слушаем.
   - Очевидно.
   - Точно так же, как вы знали, что у нас есть один из ваших спутников, и знали, что мы позволяем обинянам вскрыть мертвого консу.
   - Да, в первом случае. Я не знала наверняка о втором, но была бы удивлена, если бы вы этого не сделали. Вы в отчаянии и ищете что-нибудь, чтобы спастись. Если вы заглянули в наши тела, то знаете, что мы с собой сделали.
   - Лишние мозги.
   - Они не лишние, - сказала Китти, и в его голосе послышалась нотка отвращения. - Они неотъемлемая часть того, кто мы есть. Они были одной из наших самых важных составляющих.
   - Это, - сказала я, указывая. - Вы говорили об этом с Бэйконом, и мы ничего не поняли.
   - Ничего им не говори, - сказал Бэйкон Китти.
   - Заткнись, - твердо сказала я Бэйкону.
   Бэйкон отпрянул, явно шокированный.
   - Расскажите мне, что такое "острие", - попросила я Китти. - Пожалуйста.
   - Для консу это время принятия важных решений, - ответила Китти. - Когда конкурирующие научные школы борются за мнение нашей нации по вопросу, который затрагивает всех нас. Вывод, к которому мы приходим, определяет курс для всех консу.
   Я с сомнением посмотрела на Китти. - Похоже, это дискуссионный клуб.
   - Это война, - возразила Китти. - Дикая и безжалостная. Переломный момент, в результате которого консу изменили свои тела, чтобы увеличить наши умственные способности, едва не уничтожил нас. Это было много тысячелетий назад, а шрамы консу остаются и по сей день.
   - И вашим фракциям пришлось сражаться, - я сделала вывод. - Вы не могли просто оставаться при своих мнениях.
   - Так не делается.
   - Почему нет?
   - Ты не поймешь, - заметила Китти. - Это не пренебрежение и не оскорбление. Я имею в виду, что у вас нет достаточных умственных способностей, чтобы понять логику или расовую предрасположенность к этому.
   Я посмеялась над этим. - Извините, - сказала я. - Это все равно, что услышать от наших физиков, что я не разбираюсь в математике, чтобы понять, что такое прыжковые приводы.
   - Они правы, - сказала Китти. - Ты не понимаешь. Они тоже.
   - Но вы знаете, - настаивала я.
   - Да, это так, - согласилась Китти. Она снова указала на призму. - Я одна разработала это новое понимание физики прыжка. Это работа всей моей жизни. Другие создали механизмы, которые позволяют ей функционировать. Этот центр управления. Приводная цепь, которая окружает этот астероид. Но понимание того, как заставить все работать, принадлежит только мне. - Китти прижала одну из своих меньших рук к широкой груди. - Оно развилось и живет во мне. - Она посмотрела на Бэйкона. - Это знания, которые другие хотели использовать в своих целях. Чтобы открыть новый путь для нашего народа. Разрушить мир, который существовал между нами дольше, чем ваш народ, любой из ваших народов путешествовал по звездам.
   - Ты лицемерка, - сказал Бэйкон Китти. - Стоишь там, изображая из себя жертву, когда это ты пришла к нам, потребовала, чтобы мы изготовили инструменты для тебя, согласилась на то, как мы будем использовать инструменты, которые создали для тебя.
   - Мы расходимся во мнениях относительно последовательности событий, - сказала Китти Бэйкону. - Я не жертва. Возможно, из-за своей гордыни я стала пешкой, но это моя забота, а не чья-то еще.
   В ответ Бэйкон издал звук, который переводчик не смог разобрать, но который определенно прозвучал невежливо.
   - Да, - сказала Китти другому консу. - Но сейчас это вряд ли имеет значение. Мы здесь, а не там.
   - Мы могли бы вернуться, - сказала я.
   - Нет, - ответила Китти.
   Я покачала головой. - Вы живы, - сказала я. - Благодаря мне вы не пострадали. - Я указала на ее призму. - Ваш командный центр полностью работоспособен, в том числе благодаря мне. Как и все элементы вашей приводной цепи. Мы не выяснили, как вы приводите их в действие, но знаем, что вы можете. Ничто не мешает вам вернуть всех нас обратно.
   - Ты меня не слушала, - сказала Китти. - Консу выходят на новый уровень, и ключ к этому - знания, которые я храню при себе. Если я вернусь, меня найдут. Если меня найдут, то нет уверенности, что мои знания останутся со мной.
   - Если вы этого не сделаете, мы все умрем, - сказала я.
   - Консу все равно, останешься ли ты жить или умрешь, - сказал мне Бэйкон.
   - Это правда, - сказала Китти и указала рукой на Бэйкона. - А теперь спроси его, какова была предполагаемая судьба этого астероида.
   Я повернулась к Бэйкону. - И какова была предполагаемая судьба этого астероида?
   - Он должен был быть использован для возвращения ваших народов на путь славы, - сказал Бэйкон.
   - Это расплывчато и вызывает беспокойство, - заметила я.
   - Консу верят, что их роль заключается в том, чтобы подталкивать другие виды к совершенству, - сказал Ран.
   - Знаю. Все эти "мы будем сражаться с вами со связанными за спиной руками и назовем это таинством".
   - Дело не только в этом, - сказал Ран. - Они верят, что любой конфликт ведет к совершенствованию.
   - Это правда? - спросила я Китти.
   - Любой конфликт - это острие; каждое острие - это конфликт, - ответила Китти.
   - Это милый маленький коан об убийстве, но он все равно не объясняет, что должно было случиться с этой колонией.
   - В течение некоторого времени все ваши расы избегали конфликтов друг с другом, - сказала Китти.
   - Да, - сказала я. - Наш трехсторонний договор.
   - Это нас не устраивает. И мы не верим, что это полезно для ваших душ.
   - Мы не согласны с этим, - сказала я.
   - Конечно, вы не согласны, вы невежественны, - сказала Китти. - У консу существует две точки зрения на то, как продолжать совершенствовать другие виды. Одна из них - ничего не делать. Ваши народы не выносят мира. Это не в вашей натуре, да и не должно быть таковым. Вы можете играть в это, но не сможете его поддерживать. В этом случае все, что нам нужно делать, - это ждать.
   Я думала о цели колонии Юнити и о том, что она не была особенно успешной. - А какова другая школа мысли? - спросила я.
   Китти наклонила голову в сторону другого консу. - Чтобы ускорить процесс.
   - Как?
   - Колония оказалась бы на пути кое-чего, что имеет культурное и стратегическое значение для обеих групп людей, а также представляет интерес для Конклава, - сказала Китти.
   Я подошла к вольеру Бэйкона. - Скажите мне, что это такое, - попросила я.
   - Земля, - сказал он.
  

Девятнадцать

  
   - Что, черт возьми, он сказал? - завопил Онг Ваннак, а затем среди дипломатов и лидеров колонии поднялся переполох.
   Я потерла виски. Внезапный хаос, вызванный раскрытием предполагаемой судьбы колонии Юнити, не был неожиданным, но было раннее утро, а я не спала всю ночь, сначала разговаривая с консу, а затем обсуждая это на собрании мозгового центра колонии Юнити и дипломатической миссии, и теперь ужасно устала и мучилась от мигрени. Мне также хотелось кофе, которого у нас не было, потому что теперь он рационировался, и мы должны были быть примером для всех остальных, что было благородно, но совершенно не помогало моей начинающейся мигрени. Я подумала, не написать ли Магди, чтобы он принес мне обезболивающее, но потом вспомнила, что оно еще более нормировано, чем кофе.
   Ран, стоявший рядом со мной, заметил, как я потираю висок, и заботливо наклонился ко мне. Я пока отмахнулась.
   - Как они могли это сделать? - спросила меня Хайми Бава, когда шум утих настолько, что она смогла задать этот вопрос.
   - А как они смогли сюда добраться? - спросила я. - Доставить нас во вселенную, сильно отличающуюся от нашей, было самой трудной частью, и только Китти понимала, что это возможно. Поместить этот астероид в гравитационный колодец Земли было проще всего.
   - Но консу этого не сделали, - сказал Фрис. - Китти позаботилась об этом.
   Я кивнула. - Верно. Но, и это важно, не потому, что кому-то из них так или иначе есть до этого дело. Прямо сейчас у консу есть две фракции: одна, которая хочет "ускорить" наше совершенствование, заставляя нас нападать друг на друга, и другая, которая готова ждать, пока мы просто начнем убивать себя без их участия. Бэйкон принадлежит к первой фракции. Китти притворилась частью этой фракции, чтобы собрать информацию и заставить их тратить свое время и энергию на создание рабочей версии цепи приводов, - и тут я махнула рукой в пространство, - той коллекции спутников, которая привела нас сюда. Роль Китти заключалась в том, чтобы нарушить их планы и выдать их, что она и сделала, отправив астероид сюда. То, что на астероиде кто-то был, не имеет никакого отношения к плану Китти.
   - Но не к плану Бэйкона, - сказал Каспар Меррин.
   - Да, - согласилась я. - Их целью было забить эту секретную колонию в глотку Союза колоний и Конклава, разрушить наш мирный договор и снова втянуть нас в войну.
   - И уничтожить Землю, - сказал Онг.
   Я посмотрела на него. - Вам не понравится эта часть, - сказала я ему.
   - Какая часть?
   - Причина, по которой консу нацелились на Землю, заключалась в том, что они знают, что и Союз колоний, и Конклав заинтересованы в этом. Они не заботятся о ней как таковой и не рассматривают ее как важного игрока или угрозу.
   - Значит, мы будем уничтожены - одиннадцать миллиардов человек будут убиты - из-за того, что вы двое начнете ссориться, - сказал Онг, переводя палец с меня на Фриса.
   - Примерно так, - подтвердила я.
   - К черту консу, - вспылил Онг. - И я все еще зол, что вы, блядь, назвали их "Китти" и "Бэйкон", как будто это мягкие игрушки или что-то в этом роде.
   - В то время я не думала, что это имеет значение, - сказала я. - Оглядываясь назад, выбрала бы что-то другое.
   - Я слышу, что одиннадцать миллиардов человек на Земле спаслись исключительно из-за внутренней политики консу, - сказала Бава.
   - Это верно, - согласилась я.
   - И мы, пятьдесят тысяч, умрем, потому что та же внутренняя политика консу больше в нас не нуждается.
   - Да, - подтвердила я.
   Прежде чем я смогла продолжить, Онг заговорил снова. - Эта гребаная консу может вернуть нас в нашу вселенную. Мы знаем, что ее технология все еще работает. Знаем, что она знает, как это сделать.
   - Этого не произойдет, - сказала я.
   - Может быть, она передумает, если мы пригрозим выбросить ее в воздушный шлюз.
   - Они так не работают, - возразила я.
   - Я хотел бы это проверить, - ответил Онг.
   - Тогда вы убьете нас всех, - парировала я. - Вы не можете торговаться с консу. У вас нет ничего, что она ценит, и ее взгляды на жизнь и смерть не совпадают с нашими. Когда мы нашли Китти, она уже приготовилась к своей смерти. Она хотела умереть. Все, что мы делаем в данный момент, - это постоянно разрушаем этот план. Если вы попытаетесь убить Китти, вы просто дадите ей то, что она хочет. Если она сначала не поиграет с вами.
   - Тогда что вы предлагаете? - спросил меня Фрис.
   - Ну, как я и собиралась сказать, - я бросила на него взгляд, - у нас, возможно, есть перспективный вариант. С консу нельзя торговаться. И уж точно нельзя угрожать ей. Но если вы сможете помочь ей, если она сможет использовать вас, возможно, вы сможете найти способ получить от нее то, что хотите.
   - Как консу хочет использовать колонию? - спросил Меррин.
   - Не колонию, - сказала я. - Меня. - Я посмотрела в сторону Рана. - Вообще-то, нас.
   - У меня есть для тебя поручение, - сказала мне Китти, после того как несколько улегся шок от заявления Бэйкона о намеренном уничтожении Земли. - Задание, которое ты должна выполнить. Если возьмешься за него и успешно выполнишь, я, возможно, дам тебе то, что ты пожелаешь.
   - Как вы думаете, чего я желаю? - спросила я.
   - Возможность спасти существ этой колонии.
   Я была не в восторге от того, что всех в колонии называли существами, но сейчас был не тот момент, чтобы жаловаться на это. - Скажите мне.
   - Я не могу вернуться во вселенную, подобную той, из которой мы пришли, - сказала Китти. - Слишком велик риск испортить мою смерть. Тем не менее, есть дело, которое я оставила незаконченным. Я была уверена, что его незавершенность не будет проблемой, но вы, против моей воли, дали мне больше времени, чтобы осознать, что, если я не займусь этим делом, совершенство моей смерти будет омрачено. Ты должна заняться этим делом.
   Я думала об этом. - Вы собираетесь отправить меня обратно - только меня - чтобы я доделала для вас кое-какие дела.
   - Если это означает, что ты закончишь мое дело за меня, то да.
   - Что это за дело?
   - Мне нужно, чтобы ты передала мое сообщение.
   - Сообщение.
   - Да.
   - Что это за сообщение?
   - В данный момент тебе не важно это знать.
   - Кому я его передам?
   Китти махнула в сторону Бэйкона. - Так получилось, что его родителю.
   Я посмотрела на Бэйкона, который изображал сердитого консу.
   - Как мне найти этого консу?
   Китти указала на Бэйкона. - Ты заберешь его с собой.
   - Я сейчас это сделаю?
   - Когда ты это сделаешь, пройдет совсем немного времени, прежде чем появится его родитель, чтобы забрать его. Когда тот появится, ты передашь сообщение.
   - Возможно, он не захочет возиться со мной, - сказала я. - Вы, консу, обычно не общаетесь.
   - Ты доставишь его с моими полномочиями, - сказала Китти. - Они не смогут его не получить.
   - Почему бы и нет?
   - Так не делается.
   - Вы серьезно.
   Китти снова указала на Бэйкона. - Спроси его.
   - Ну и что? - сказала я, обращаясь к Бэйкону.
   - Если она предлагает... - и тут раздался непереводимый скрежещущий звук, - тогда мой родитель не сможет отказаться.
   Я оглянулась на Рана, который стоял неподвижно. Я подумала, что, возможно, впервые узнала о консу что-то такое, чего Ран еще не знал.
   Но, насколько я могла судить, была еще одна проблема. - Бэйкон пообещал убить меня при первой же возможности, - заметила я Китти. - Я не смогу передать сообщение, если моя голова слетит с плеч.
   Клянусь Богом, Китти пожала плечами в ответ на это. - Не вижу в этом проблемы.
   - Тебе легко говорить, это не твоя голова.
   Китти что-то крикнула Бэйкону, который рявкнул в ответ. В течение двух минут они вели беседу, которую я чувствовала всем своим существом. Затем Китти повернулась ко мне. - Он не убьет тебя, пока ты не передашь сообщение его родителю, - сказала Китти.
   - Это не совсем обнадеживает, - сказала я.
   - Это твоя проблема, которую ты должна решить, - сказала Китти.
   Мне совсем не понравился этот ответ, но что-то еще не давало мне покоя. - Есть одна вещь, которую я не понимаю, - сказала я. - Вы сказали, что не можете вернуться, и я должна вернуться ради вас. Но только у вас есть вся информация о том, как работать с этим новым приводом, и все это есть у вас в голове... в вашем мозгу. - Я указала на призму. - Ничто из этого не работает без вас. Так что я не могу вернуться без вас. А вы не вернетесь назад. Так что мне интересно, как все это должно сработать.
   - Я предоставлю тебе информацию, которая понадобится для управления этим командным центром, чтобы ты могла путешествовать, а затем вернуться, если успешно доставишь сообщение.
   - Как? Вы собираетесь поместить это в какое-нибудь устройство, которое я смогу использовать?
   - Это информация, которая лучше всего подходит для мозга.
   Я моргнула, услышав это. - Вы собираетесь загрузить эту информацию в мой мозг?
   - Очевидно, что нет, - сказала Китти. - Твой мозг слишком примитивен, чтобы вместить эту информацию, не говоря уже о том, чтобы обработать ее. Сама передача убила бы тебя. Или убьет защита информации в структуре твоего мозга. Если бы ты была мертва, то не смогла бы передать сообщение.
   Я взглянула на Бэйкона, который все еще сердито смотрел на меня. - Итак, вы собираетесь предоставить информацию об этой новой физике прыжка и о том, как управлять цепью приводов... персоне, которая ненавидит вас больше всех в этой и, вероятно, в любой другой вселенной.
   - Я бы не стала.
   - И теперь мы вернулись к тому, с чего начали, - сказала я.
   - Есть другой вариант, - сказала Китти и посмотрела на Рана.
   - Простите, что? - спросила Бава. - Китти хочет использовать мозг Рана для управления новым прыжковым приводом?
   - Проверьте свои компады, - сказала я. - В предварительном отчете капитана Мауса о вспомогательных мозгах консу отмечается, что они больше всего напоминают мозг обинянина, а не основной мозг консу. Это не случайность. Это было сделано намеренно со стороны консу.
   - Я ничего не знаю об этом отчете, - сказал Онг, доставая свой комм.
   - Капитан Маус отправил его ночью, - сказала я.
   - И вы уже прочитали его.
   - Я не могла уснуть.
   - Вы, кажется, совсем не спите, - заметила Бава.
   - Я сейчас немного напряжена, - призналась я.
   - Мозги, - напомнил Фрис.
   - Хорошо, - сказала я и жестом подозвала Рана. - Вы все знаете, что тысячелетия назад консу возвысили обинян. Они манипулировали их генетикой, чтобы увеличить их когнитивные способности. Это дало им разум, но не сознание на индивидуальном уровне.
   - Мы дали им сознание, - сказал Меррин. - Союз колоний.
   - Да, мы это сделали и знаем, что консу это не понравилось, - сказала я и постучала по своему компаду. - И теперь знаем, почему. Консу возвысили обинян, потому что хотели посмотреть, что произойдет, когда они это сделают - Китти говорит, что решение сделать это было одним из актуальных культурных "прорывов" консу, - но выбор в пользу дизайна мозга, позволяющего избежать осознания, не был случайным. Они хотели использовать это для своих собственных целей.
   - Им нужны были эффективные когнитивные процессоры, чтобы расширить свои возможности, - сказал Ран дипломатам и советникам. - Они использовали мой вид для бета-тестирования своей технологии.
   - Целый вид и бета-тестирование, которое занимает сотни, если не тысячи лет, - сказал Онг.
   - Да, - сказал Ран, обращаясь к Онгу. - Не думайте, что консу выполняют то, что они задумали, в тех временных рамках, в которых живут другие виды. Они терпеливы и действуют обдуманно. И готовы ждать.
   - Приятно это осознавать, - сказал Онг. - Потому что решение убить каждого чертова человека на Земле и всех нас в этой колонии кажется немного поспешным.
   - Это не так, - сказал Ран.
   - Этой колонии даже не существовало четыре года назад, - указала Бава Рану. - По тем временным масштабам, о которых вы говорите, консу думают, это всего лишь вспышка.
   - Но колония - это не аргумент, а инструмент, - встряла я. - Спор - "острие", на котором сейчас находятся консу, - это то, как вести нас, низших существ, к совершенству, как быстро и какими средствами. Этот спор длится уже много веков, даже если мы, люди, уловили только его последнюю часть. Нынешняя борьба между фракциями Китти и Бэйкона похожа на отдельную партию в бесконечно долгой игре в покер.
   - Ставки за столом - геноцид, - сказал Онг.
   - Да, - ответила я. - Хотя консу сказали бы, что таковы правила игры.
   - Вы не убеждаете меня, что мы не должны выбрасывать их в космос.
   - Вы же не хотите выбрасывать их в космос, потому что единственный способ вернуться всем нам, всей колонии, - это если я успешно вернусь, - сказала я. - Такова была сделка. Я выполню порученную мне миссию, приведу доказательства, и тогда, в качестве последнего действия перед смертью, Китти отправит колонию обратно. Кстати, нам нужно собрать спутник, который у нас есть с учеными. Очевидно, нам нужно, чтобы все они работали. Но если вы убьете Китти, - я указала на Онга, чтобы подчеркнуть свою мысль, - тогда мы все останемся здесь. Потому что она не повторяет инструкции, которые вводит в Рана для управления цепью приводов. Только в один-единственный прыжковый привод, тот, что находится в командном центре.
   - И это все еще информация, которую мы могли бы использовать, - отметил Меррин. - Физика прыжкового привода перевернута с ног на голову. Эта технология позволяет перемещаться внутри гравитационных колодцев и в совершенно другие вселенные. Она работает даже без цепи приводов.
   - Вот еще кое-что, - сказала я и повернулась к Рану. - Скажи им.
   - Информация будет зашифрована, - сказал Ран, - обработана и размещена в моем мозгу таким образом, что ее сможет прочитать только командный центр. Любая попытка извлечь ее из командного центра приведет к сбою на синаптическом уровне. Что убьет меня.
   - Они могли бы получить ее из командного центра, когда вы вернетесь, - сказал Фрис.
   - Китти подумала об этом, - заметила я.
   - Информацию можно получить дважды, - сказал Ран, обращаясь ко всем присутствующим в комнате. - Как только ее считывают во второй раз, она ломается.
   Наступила пауза, пока все переваривали эту информацию. Первым до ответа дошел Меррин. - Но это значит...
   - Да, - сказал Ран. - Когда мы вернемся сюда, я умру.
   - Ни в коем случае, черт возьми, - сказала я Китти после того, как мне объяснили условия сделки.
   - Тогда мы все умрем здесь, - сказала Китти. - Я намереваюсь умереть здесь, так что для меня это не имеет значения. Я так поняла, ты хотела избежать такой же участи для этой колонии.
   - Смерть Рана не нужна для того, что вы просите меня сделать.
   - Это необходимо, потому что я говорю, что это необходимо.
   - Смерть Рана? Или подойдет любая смерть?
   Китти внимательно посмотрела на меня. - Ты предлагаешь занять его место?
   - Да, - сказала я.
   - Это благородно, и в то же время нет.
   - Почему нет?
   - Я уже объясняла, что твой мозг не выдержит процесса передачи и кодирования информации, - сказала Китти. - Даже если бы он и выдержал, нет способа передать тебе знания. А вот обинянину можно.
   Я посмотрела на Рана. - Что это значит?
   - Китти имеет в виду ошейник сознания, - сказал Ран. - Он интегрируется с моим мозгом, чтобы обрабатывать информацию и наделять меня сознанием. Он даст ей доступ к моему мозгу.
   - Мозгу, который достаточно близок к моему собственному, чтобы справиться с этим упражнением, - сказала Китти. - Есть ирония в том, что, снабдив обинян мерзостью сознания, вы предложили мне способ достичь моей идеальной смерти.
   - И спасти десятки тысяч людей, - напомнила я Китти.
   - Как скажешь. - Китти кивнула Рану. - Информация, однажды заложенная в мозг обинянина, не может быть перезаписана с помощью инструментов, которые у меня есть. Недопустимо, чтобы эта информация оставалась в любом виде. Лучший вариант - заставить ее самоуничтожиться. Для того, чтобы управлять этим командным модулем, обинянину потребуется, чтобы его механизмы функционировали. Он должен оставаться в сознании, пока ему грозит смерть. - Китти снова обратила свое внимание на меня. - Если ты тоже захочешь умереть по возвращении, я выполню твою просьбу. Но это не будет иметь никакого значения для того, что случится с этим обинянином.
   - Мой ответ - нет, - сказала я. - Вы хотите, чтобы я помогла вам с вашей "идеальной смертью", тогда вам нужно сделать это так, чтобы в итоге не погиб мой друг.
   - Не самая лучшая смерть все равно будет приемлемой, - сказала Китти. - Кроме того, это никогда не было твоим решением.
   Я посмотрела на Рана. - Нет, - заявила я.
   - Я сделаю это, - ответил Ран Китти.
   - Ран. Нет.
   Ран посмотрел на меня. - В этом ты мне не начальница.
   - Ты не можешь.
   - Могу.
   - Позволь мне перефразировать, - начала я.
   - Гретхен, - сказал Ран, прерывая меня. - Это выгодная сделка.
   - Нет, это не так! - закричала я на Рана, ошеломленная абсолютной глупостью того, что он мне только что сказал.
   Ран отшатнулся от меня, обиженный. Возможно, это был первый раз, когда я накричала на него.
   - Мне жаль, Ран, - сказала я, пытаясь успокоить его. - Но это не так. Твоя жизнь стоит большего, чем быть растраченной по прихоти консу.
   Ран склонил голову набок, обдумывая, что сказать дальше. - Давным-давно обиняне хотели побольше узнать о тех, кто создал нас и превратил в тот биологический вид, которым мы являемся сегодня, - выговорил он. - Консу позволили нам задать несколько ценных вопросов, и стоимость этих вопросов составила половину от нашего общего числа. Мы заплатили без колебаний. Когда твоей подруге Зое понадобилась наша помощь, чтобы спасти колонию Роанок, сотни нас пожертвовали собой, чтобы привлечь внимание одного-единственного консу.
   Ран указал на Китти. - Эта консу предлагает нам спасти пятьдесят тысяч человек. Все, что она хочет взамен, - это жизнь одного обинянина. Только одну. Только мою. Ты должна понять, Гретхен. За все время, что обиняне знают о консу, это лучшая сделка, которую мы когда-либо получали от них. Мне было бы стыдно отказаться от нее.
   Я не выдержала и обняла Рана, уткнувшись ему в шею. Он стоял и позволял мне рыдать.
   Дверь в комнату Магди открылась, и он оказался там. Он улыбнулся, когда узнал меня. - Это снова ты, - сказал он.
   - Тебе нужно сказаться больным, - упрекнула я его.
   - Я не могу продолжать это делать, - начал он, но затем замолчал, потому что я поцеловала его. На время.
   - Это убедительный аргумент, - сказал он, когда я замолчала, чтобы перевести дыхание. - Но вчера я сбежал от тебя.
   - Тебе нужен аргумент получше?
   - Мне? Нет, - сказал Магди. - Моему боссу? Может быть.
   - Я ухожу, - сказала я.
   Магди нахмурился. - Что?
   - Я ухожу, - повторила я.
   - Ты должна мне это объяснить, - сказал Магди.
   - А можно я не буду? Только не сейчас?
   Магди открыл рот, чтобы сказать что-нибудь язвительное, но увидел печаль и изнеможение на моем лице. - Что тебе от меня нужно? - спросил он.
   - Сначала мне нужно, чтобы ты обнял меня, пока я буду плакать, - сказала я. - Затем мне нужно, чтобы ты полностью измотал меня сексом. Затем мне нужно, чтобы ты позволил мне ненадолго заснуть на тебе. Когда проснусь, мы, вероятно, повторим первые два действия.
   - Хорошо.
   - И мне нужно, чтобы ты сказал, что заболел, - напомнила я ему.
   - Так и сделаю, - сказал он. - Я только что вспомнил, что они на самом деле не могут меня уволить.
   - Верно, - сказала я. - Они у тебя в руках. - Я снова поцеловала его. - Я скучала по этому, - сказала я, когда нам нужно было перевести дух.
   - Я был рад встретиться с тобой, - признался Магди.
   - Хорошо. Мне это нравится. Мне это очень нравится.
   Магди снова посмотрел на меня. - Ты в порядке, Гретхен?
   - Спроси меня об этом позже, - сказала я. - Обещаю, что расскажу тебе. Но сейчас просто впусти меня, пожалуйста.
   Магди впустил меня.
  

КНИГА ТРЕТЬЯ

  

Двадцать

  
   В жизни очень мало вещей, которые приводят в большее уныние, чем прыжок.
   На бумаге он выглядит - и так оно и есть! - потрясающе. Благодаря чудесам физики и энергетики целый объект, обычно корабль, заполненный людьми и вещами, пробивает дыру в своей собственной вселенной и попадает в другую, почти точно такую же, как та, которую вы только что покинули, с координатами, удаленными на световые годы от того места, где вы были, и чтобы достичь этого со стандартными корабельными двигателями, потребовались бы десятки тысяч лет, и к тому времени вы были бы уже мертвы, что неудобно. Это быстрое путешествие в буквально невероятно далекие миры. Это самая невероятная вещь, которую когда-либо открывали мыслящие умы.
   На практике переход из одной комнаты в другую гораздо более увлекателен. Здесь нет оглушительных спецэффектов, шумов или драматической музыки, которые сигнализировали бы о переходе из одной вселенной в другую. Это просто... случается, и если вы не будете обращать внимания, то никогда не заметите, когда произойдет прыжок. Даже если будете обращать внимание, все равно можете очень легко пропустить это, если только не нажимаете на кнопку.
   Внутренняя часть командного модуля Китти - призмы, как я его называла, - была рассчитана на размещение одного консу. Вся технология этого устройства была разработана таким образом, чтобы попасть в мозг Китти, где она передала бы Китти своего рода команду, которой консу могла бы манипулировать с помощью мыслей или жестов. Не было ни экранов, ни внешнего вида, ни датчиков, ни мониторов, ни световых полос, которые могли бы что-либо указывать, а тем более сообщать о том, был ли переход успешным или нет. Не было даже шума.
   Вся информация из командного модуля, которая когда-то поступала в мозг Китти, теперь поступала в мозг Рана. Его сходство с мозгом консу позволило передать определенные наборы данных с помощью процесса нейронного импринтинга, который мне не был объяснен и который я не поняла бы, даже если бы мне объяснили, а затем командный интерфейс был загружен в систему управления сознанием Рана. Единственным из нас - меня, Бэйкона и Рана - кто знал, когда произошел прыжок, был сам Ран.
   Вот почему Ран нисколько не обиделся, когда я спросила: - Мы уже на месте?
   - Уже на месте, - подтвердил Ран.
   - Точно там, где мы должны были быть?
   - Китти тщательно спланировала пункт назначения.
   - Какие-нибудь... неполадки при входе в атмосферу?
   - Нет.
   - Ты уверен?
   - Да.
   - Хорошо, тогда это будет захватывающе. - Я повернулась к Бэйкону, который не разговаривал ни со мной, ни с Раном с тех пор, как вошел в командный модуль. - Вы понимаете, что произойдет дальше, - сказала я ему через переводчик на моем компаде.
   Он по-прежнему ничего мне не говорил.
   Я пожала плечами. - Послушайте, просто...  постарайтесь никого не убивать, ладно? Это еще больше усложнит жизнь всем нам.
   По-прежнему ничего. Я была уверена, что мы с Бэйконом никогда не станем лучшими друзьями. Я снова обратила свое внимание на Рана. - Как ты?
   - Я в порядке, - сказал Ран.
   - Импринтинг не повлиял на тебя? Или прыжок?
   - Если что-то во мне и пострадало, я не могу сказать, - сказал Ран. - Хотя, насколько знаю, я никак не могу сказать наверняка. Даже когда мы вернемся, я, скорее всего, не смогу зарегистрировать какие-либо проблемы с работой моего мозга, пока не умру. Это было неудачно сформулировано. Я также не смогу зарегистрировать какие-либо проблемы после того, как умру.
   - Да, я это поняла, - сказала я. - В данный момент мне не нужно от тебя грамматического совершенства, Ран. Я просто хочу, чтобы с тобой все было в порядке.
   - Я в порядке, - повторил он. - Насколько смогу, дам тебе знать, если это не так.
   - Спасибо.
   - Чем бы ты хотела заняться сейчас? - спросил Ран.
   - Нет смысла затягивать, - ответила я. - Открой нас.
   Ран кивнул и нажал какую-то условную кнопку, которая была у него в голове, и призма открылась.
   Не в черный космический вакуум, где в конечном итоге оказывается большинство вещей, перемещающихся из одного места в другое, по разным причинам, не последней из которых является то, что сложно попасть в цель, движущуюся в пространстве в разных направлениях из совершенно другой вселенной.
   Но я думаю, что если вы являетесь абсолютным аналогом Альберта Эйнштейна и создали новое понимание целой области физики, вам позволено немного покрасоваться.
   Именно поэтому мы вышли к четырехугольному зданию государственного департамента Колониального союза в Фениксе, прямо напротив башни Бейнбургер.
   К быстро собравшейся группе вооруженных охранников, а за ними, на дорожках кампуса и лестницах башни, кучке глубоко удивленных зрителей.
   Кстати, именно это я имела в виду, когда спрашивала о "неприятностях". Китти, будучи консу и социопатом по любым стандартам, отличным от стандартов консу, не заботилась о том, раздавит ли ее командный модуль кого-нибудь из людей, когда он, казалось бы, волшебным образом появится на лужайке госдепартамента. Я, с другой стороны, понимала, что это может привести к осложнениям. Так что одной проблемой, требующей немедленного решения, стало меньше.
   Что оставило меня только с одной реальной непосредственной проблемой: передо мной выстроилась шеренга охранников с оружием наготове, готовых перестрелять нас троих.
   Что хотела сделать крошечная часть меня - ладно, зачем врать, это была большая часть меня - так это принять драматическую позу и сказать: "Отведите меня к своим лидерам". Я бы на все сто процентов приняла драматическую позу, прежде чем я, Ран и Бэйкон были бы нашпигованы пулями. Не самый идеальный результат.
   Итак, к своему разочарованию, я произнесла громко и отчетливо следующее: - Я Гретхен Трухильо, глава отдела Обина государственного департамента. Я со своим помощником Раном и этим консу, который обладает полной дипломатической неприкосновенностью. Я вернулась накануне государственного визита консу, и мне нужно встретиться с госсекретарем Мбаленхле и представителем Манфредом Трухильо. Пожалуйста, сообщите им, что я вернулась.
   Охранники не опустили оружие, но, по крайней мере, и не стреляли из него. Больше всего этому способствовала фраза "полная и безоговорочная дипломатическая неприкосновенность". Службе охраны госдепартамента обычно не требовалось много знать, но что она точно знала, так это то, что в дипломатов не стреляют. Вообще.
   Кроме того, слово "консу" произвело неизгладимый эффект. В толпе, которая все еще собиралась, раздался общий восхищенный шепот, и люди начали пробираться внутрь, держась на очень осторожном расстоянии, чтобы впервые увидеть живого консу, какого почти все они вообще видели в своей жизни. Когда они это сделали, я узнала одного из них на лестнице.
   - Гектор! - закричала я. - эй! Гектор! Гектор Барбер!
   Гектор невольно прижал руку к груди, как бы говоря: "Кто, я?"
   - Да, Гектор, ты, - снова крикнула я. - Мой кот, Гектор! Люцифер! Как поживает мой кот?
   Я кое-чего ожидала от разбора полетов на высоком уровне. Но никак не ожидала встретить хнычущего, плачущего отца.
   Но он был здесь, поднялся со стула в тот самый момент, когда я вошла в тот самый подземный конференц-зал Бейнбургера, где видела его в последний раз, и прижался ко мне, рыдая.
   - Я думал, ты умерла, - повторял он мне снова и снова.
   - Вовсе нет, - заверила я его.
   - Прости, - сказал он, отстраняясь, чтобы посмотреть на меня. - Мне так жаль. Мне не следовало просить тебя улетать.
   - Хорошо, что ты это сделал, - сказала я. - Я единственная, с кем консу охотно говорили. По крайней мере, одна из них. Без этого у нас не было бы шанса вернуть всех обратно. Ты молодец, папа.
   - Хорошо, хорошо, - сказал папа и снова крепко обнял меня.
   - Папа, - возмутилась я. - Ты ставишь меня в неловкое положение перед чиновниками.
   - Прости, - сказал он, наконец отрываясь.
   - А еще Магди передает привет и говорит, что он во всем винит тебя, и ты отстой.
   - Я верю в первую часть, - сказал папа.
   - Возможно, я приукрасила, - призналась я.
   - И как вы двое поладили? - спросил папа.
   Я улыбнулась на это. - Ты был прав. Я не забыла его.
   - Я же говорил тебе.
   Я легонько хлопнула его по плечу. - Не стоит быть таким самодовольным.
   - Если мы можем начать, - сказала госсекретарь Завади Мбаленхле, улыбаясь нам обоим. Папа занял свое место, а я заняла другое. Участники этого опроса, похоже, были теми же участниками совещания, на котором я присутствовала перед отъездом. Время действительно движется по ровному кругу.
   - С чего вы хотите начать? - спросила я, садясь.
   - Вы могли бы начать с того, как вам удалось появиться на лужайке у башни Бейнбургер с образцом технологии консу, внутри которого находится настоящий консу, - сказал полковник Бриджерс, представитель сил обороны колоний.
   - Это сложный вопрос, - сказала я. - Это связано с совершенно недавно открытой областью физики прыжкового привода, который перенес колонию Юнити в совершенно другую вселенную, где разразилась гражданская война, которая, как предполагалось, должна была привести к уничтожению Земли астероидом колонии, - и здесь Матеу Жорди, представитель конференции с Земли, выпрямился на своем стуле - и тот факт, что по крайней мере одна группировка, участвующая в этой гражданской войне, направляется сюда, чтобы встретиться со мной. На какой части вы хотите остановиться в первую очередь?
   Пусть не говорят, что я не знаю, как организовать встречу.
   - Давайте с той части, где консу направляются сюда, - сказала Мбаленхле через мгновение.
   - Да, давайте, - сказал полковник Бриджерс.
   - Хорошо, - сказала я, сунула руку в один из карманов одежды и достала маленький, тяжелый, металлический диск кобальтово-синего цвета. Положила его на стол перед собой с глухим стуком.
   - Что это? - спросил папа.
   - Это сообщение, которое я должна передать.
   - Что там написано?
   - Мне сказали, что в данный момент мне не нужно знать.
   - И вы просто приняли это? - спросил Жорди.
   - Если хотите поспорить с консу, на лужайке есть один, с которым можете попробовать, - сказала я ему. - Возьмите уборщика, чтобы потом собрать осколки.
   - Можно мне на него взглянуть? - спросил Бриджерс.
   - Конечно. - Я пододвинула диск к нему.
   - Черт возьми! - сказал Бриджерс три секунды спустя, бросая диск обратно на стол.
   - К диску должен прикасаться только я и консу, которому я собираюсь его передать, - сказала я. - Если кто-то еще прикоснется к нему, это причинит ему боль.
   - Вы могли бы предупредить меня об этом, - сказал Бриджерс.
   - А вы бы послушали?
   - Что вам известно о консу, которому вы отправляете этот диск? - спросила Мбаленхле.
   - Почти ничего, - ответила я. - Знаю, что он - родитель Бэйкона.
   - Кого?
   - Бэйкона. Извините, я так называю консу в командном модуле на лужайке.
   - Ты назвала консу "Бэйконом", - сказал папа.
   Я вздохнула. - Да, я назвала одного из консу "Бэйкон", а другую - "Китти", и, может быть, в следующий раз, когда вы столкнетесь лицом к лицу с самодовольными, снисходительными существами с высоким интеллектом, которые не назовут вам своего имени, возможно, ваше оппозиционное поведение не заставит вас называть их домашними животными. Но сейчас дело не в этом.
   - Консу - родитель Бэйкона, - подсказала Мбаленхле, возвращая меня в нужное русло.
   - Да. Спасибо. Это родитель Бэйкона, а Бэйкон и Китти находятся по разные стороны гражданской войны у консу, так что вполне логично, что родитель на стороне Бэйкона.
   - На какой стороне находится... Бэйкон? - спросил Жорди. - Той, которая хочет убить всех на Земле, или другой?
   - Бэйкон определенно хотел уничтожить Землю.
   Жорди всплеснул руками. - Что ж, это чертовски здорово.
   - Вы приводите сюда консу, которые хотят это сделать, - сказал мне Бриджерс.
   - Полковник, если бы консу хотели нашей смерти только ради того, чтобы мы были мертвы, они бы стерли нас - людей и инопланетян - с лица космоса в любой момент по своему желанию. Они убивают нас не ради забавы. С их точки зрения, они убивают нас, чтобы усовершенствовать наш вид. Даже уничтожение целой планеты астероидом, - тут я взглянула на Жорди, - должно было быть сделано для того, чтобы выжившие смогли вернуться на правильный путь. Консу - это не дети-садисты, поджаривающие насекомых с помощью увеличительной линзы. Они садоводы. Они вырвут часть сада, если будут думать, что это приведет к процветанию его остальной части.
   - Это здорово, если только вы не тот, кого подрезают в саду, - криво усмехнулся Жорди.
   - Я хочу сказать, что консу сейчас придут не для того, чтобы убить нас, - сказала я. - Они придут, потому что Бэйкон - один из них, и придут, потому что это, - я подняла диск, чтобы все увидели, - приглашение, от которого, очевидно, нельзя отказаться.
   - Сколько консу придет? - спросил Бриджерс.
   - Понятия не имею, - ответила я. - Может быть, это один корабль. Может быть, это сотня кораблей. Я не знаю, как все это работает.
   - Вы понимаете, как это все усложняет, - сказала мне Мбаленхле не без раздражения. - Консу много чего сделали с нами. С Союзом колоний. С людьми. - Она жестом указала на Жорди, признавая его присутствие и, соответственно, людей Земли. - Но это будет первый раз, когда консу, любой консу, прибудет в самое сердце Союза колоний. Это поднимает всевозможные вопросы безопасности и дипломатии.
   - Понимаю, - согласилась я. - Я также понимаю, что это единственный вариант, который мне был предоставлен, чтобы спасти колонию Юнити и всех ее обитателей от медленной смерти от голода и потери ресурсов. Я воспользовалась шансом, который у меня был.
   После этого воцарилась тишина, и я огляделась по сторонам. Мне стало интересно, что, черт возьми, все это значит.
   - Нам явно есть о чем поговорить, - сказала Мбаленхле. - Мы пробудем здесь некоторое время. Возможно, нам захочется немного кофе.
   - Ты должен объяснить мне, чем было вызвано это молчание, - заметила я своему отцу позже, когда возвратилась в свой кабинет впервые с тех пор, как уехала. - После того, как я сказала, что вернулась, чтобы спасти колонию.
   Папа посмотрел на Рана, который тоже был в моем кабинете, потому что это был мой помощник, и ему тоже не терпелось сообщить мне, сколько сообщений я получила, а их почти наверняка было несколько сотен. - Я не должен говорить об этом в присутствии Рана, - сказал он.
   - Я могу выйти, - сказал Ран.
   - Или можешь остаться, - сказала я и снова обратила свое внимание на папу. - Ран знает то же, что и я, и на самом деле больше, чем я, поскольку его знания о консу и их практике не раз оказывались полезными. Он жертвует больше, чем кто-либо другой, чтобы вернуть колонию Юнити, потому что, если все пойдет по плану и мы спасем колонию, наградой за это будет его смерть. Так что, возможно, Ран заслужил право услышать все, что ты хочешь мне сказать.
   Папа кивнул и повернулся к Рану. - Сожалею о ваших обстоятельствах, - сказал он.
   - Спасибо, - сказал Ран. - Смерть - это часть жизни, но я бы предпочел, чтобы до этого дело дошло не так скоро.
   Папа не знал, что на это ответить - честно, - поэтому повернулся ко мне. - Мы все испытываем огромное облегчение от того, что вы нашли колонию Юнити и что все в ней пока в безопасности. Я испытываю особое облегчение, и не только из-за Магди.
   - После этого наверняка последует "но", - сказала я.
   Папа кивнул. - Да, есть такое. Как сказала госсекретарь Мбаленхле, это все усложняет. Когда колония Юнити пропала без вести, мы предположили, что на нее напали консу, потому что ни один другой вид, о котором мы знаем, не смог бы так бесследно уничтожить ее.
   - Консу действительно напали на нее.
   - Не так, как мы ожидали, - сказал папа. - Не тем способом, который, как бы ужасно это ни звучало, позволил бы нам, Земле и Конклаву изящно завершить эксперимент.
   - Ладно, - сказала я, внезапно приходя в ярость, - тебе придется объяснить, почему прямое убийство пятидесяти тысяч живых существ - это наилучший сценарий для тебя.
   Папа поднял руку. - Я же говорил тебе, что это прозвучит ужасно.
   - Ты был чертовски прав, пап.
   - Никто не хотел, чтобы жители колонии Юнити погибли, - сказал папа. - Но дело в том, что колония Юнити терпела крах. Люди и члены Конклава не смогли объединиться так, как мы все надеялись. Представители расы Конклава активно избегали людей, не связанных с ними по работе, и даже тогда по возможности старались держаться от них подальше. И ни Союз колоний, ни земляне не прилагали особых усилий к тому, чтобы привлечь их к сотрудничеству.
   Я вспомнила о человеческом крыле больницы колонии, изолированном от остальной части, и о том факте, что единственным администратором колонии, который вообще занимался нами, была Хайми Бава. Я кивнула в подтверждение.
   - Все говорило нам о том, что колония Юнити не только не работает, но и несет тенденцию к конфликту. Сначала медленно, а затем все больше и больше. Но никто из нас не хотел первым отменять эксперимент. Это стало бы сигналом для других, что неизбежен более масштабный конфликт.
   - Значит, если бы консу можно было обвинить в гибели колонии, вы все могли бы сохранить лицо, - сказала я с отвращением.
   - По сути, - сказал папа.
   - Вот почему вы ничего не предприняли, когда обиняне сказали вам, что консу были замечены в той же системе, что и колония Юнити, - сказал Ран папе.
   Папа удивленно посмотрел на Рана.
   - Я же говорила тебе, что он многое знает, - сказала я папе.
   - Очевидно, так оно и есть, - сказал папа. - И нет, мы ничего не делали не из-за этого.
   - Тогда почему вы ничего не делали?
   - А что нам остается делать? - спросил папа. - Они консу. Они могут делать все, что захотят, и мы ничего не можем сделать, чтобы остановить их. - Он указал на Рана. - И чего Ран, возможно, не знает, так это того, что уже более десяти лет мы видим, как консу все активнее наблюдают за нами, где бы мы ни находились. Не только в этой колонии, но и повсюду. Конклав тоже, хотя мы знаем об этом через наши собственные разведывательные сети, а не через обмен информацией с ними.
   - Это соответствует открытому недовольству консу по поводу результатов Трехстороннего соглашения, - сказала я.
   - Возможно, - сказал папа. - Вот и ответ на твой вопрос. Мы ничего не предпринимали, потому что в течение последнего десятилетия или больше мы не думали, что это как-то связано с чем-либо. Мы думали, что это из-за того, что консу, как обычно, остаются непознаваемыми. А потом исчезла колония Юнити. В тот момент ретроспективный анализ не помог.
   - Мне жаль, что у тебя больше нет приятной истории о том, как консу уничтожают колонию, - сказала я не совсем искренне.
   Папа печально улыбнулся. - Полагаю, я это заслужил.
   - Да, заслужил.
   - Но теперь мы должны посмотреть, лучше ли нынешняя реальность, - сказал он. - Потому что колония еще не спасена, и сюда прибывает неопределенное количество консу, и мы не знаем, чего они хотят или что намерены делать, когда прибудут.
   - А еще я умру, - напомнил Ран.
   Папа показал пальцем. - Да, Ран тоже умрет.
   - С моей точки зрения, это самое непосредственное последствие, - добавил Ран.
   - Если на твоем синем диске есть что-то, что может дать ответы, то сейчас это было бы здорово, - сказал папа, игнорируя последнее заявление Рана.
   Я выудила диск. - Понятия не имею, что на нем, - сказала я. - Понятия не имею, как к нему получить доступ. Не знаю, есть ли на нем вообще информация. Может быть, это всего лишь диск из синего металла, и консу поймет, что это значит, когда увидит его.
   - Я немного удивлен, что Бриджерс позволил тебе уйти с ним со встречи, - заметил папа.
   - Вот почему я позволила ему попробовать взять это, - сказала я.
   - Я уверен, что он мог бы найти щипцы или что-то в этом роде.
   Я улыбнулась. - Думаю, этого было бы недостаточно, - сказала я.
   - Будь осторожна с ним, - предупредил папа.
   - Я могу сама о себе позаботиться, папа, - заверила я его.
   - А когда она не может, я здесь, - сказал Ран. - По крайней мере, пока не умру.
   - Ран, ты можешь не упоминать, что скоро умрешь, - сказала я ему.
   - Прости, это доставляет тебе неудобства?
   - Немного. Но в основном, просто грусть.
   Ран раскрыл объятия. - Не пора ли снова обняться?
   - Да, - сказала я. - Передай объятия моему папе.
   Ран подошел к папе и заключил его в объятия.
   - Ты успокоился? - спросил Ран у папы, когда все было готово.
   - ...Да, - ответил папа. - Спасибо, Ран.
   - Мне нравится успокаивать людей, - сообщил Ран, когда папа ушел.
   - Я знаю, что ты это делаешь, - сказала я ему. - Ты разговаривал с обинянами, пока я была на собрании, да?
   - Да. Меня опрашивали так же, как и тебя.
   - А что думают обиняне?
   - Мы думаем о многом. Однако, в основном, ждем.
   - Консу.
   - Да.
   Я подняла диск. - У них были какие-нибудь соображения по этому поводу?
   - Они хотят встретиться с тобой.
   - Я рада, что они просто хотят встретиться.
   - Что ты имеешь в виду? - спросил Ран.
   - Что-нибудь жестокое, чего они не заслуживают, - сказала я. - Но это могут сделать другие. На этой ноте мне нужно, чтобы ты назначил мне встречу, Ран.
   Ран поднял свой компад. - У тебя много людей, которые хотели бы встретиться с тобой, - заметил он. - Включая обинян.
   - К ним мы еще вернемся, - сказала я. - Давай сначала назначим встречу с этим.
  

Двадцать один

  
   Им потребовалось два дня, чтобы добраться до меня, и, честно говоря, я думала, что это произойдет гораздо раньше, чем случилось на самом деле.
   Не то чтобы время проходило праздно. Список Рана для людей, которые хотели поговорить со мной о текущем кризисе, со временем становился все длиннее, а не короче; в какой-то момент мне стало проще оставаться на подземном конференц-уровне в Бейнбургере и самой предоставлять конфиденциальные встречи, а не наоборот. Дипломаты хотели знать текущую ситуацию на колонии Юнити; военные хотели провести оценку угрозы в связи с приближающимся прибытием консу; ученые хотели расспросить меня о том, что я знаю о новом понимании физики прыжкового привода.
   Я все меньше помогала каждой группе, хотя в каждом случае у меня была информация и отчеты от самих дипломатов и ученых колонии Юнити, а также отчет обинян о физиологии консу, от которого силы обороны колоний, что неудивительно, были в восторге.
   Еще в колонии я также получила письма и сообщения от всех ее жителей, как людей, так и инопланетян, которые хотели отправить сообщения домой. Мне не разрешили взять их с собой. Известили, что отправлять их друзьям и родственникам до того, как люди из колонии вернутся в нашу вселенную, было бы жестоко, если бы этого возвращения не произошло, и, кроме того, многое о колонии Юнити было засекречено. Я думала, что было бы более жестоко держать родственников и любимых в неведении, и сомневалась, что Союз колоний имел право обращаться с таким призывом к людям из Конклава, но мои требования были отклонены.
   В чем меня не переубедили: что делать с командным модулем, который мы высадили на лужайке перед Бейнбургером, и с консу, который с сердитым видом сидел внутри. И государственный департамент, и силы обороны колоний хотели перевезти его - государственный департамент, потому что он мешал, и СОК, потому что они хотели разобрать его на части и изучить.
   Я указала СОК, что мне понадобится Бэйкон, чтобы вернуть его обратно, поэтому он должен был остаться целым, а государственному департаменту - что его перемещение может привести к его повреждению, и я указала и тем, и другим, что любой, кто приблизится к Бэйкону, вероятно, будет разрезан на очень большие куски его разящими руками. Любое возмездие за такое поведение, скорее всего, будет воспринято как негативное со стороны прибывающего консу, которого Бэйкон вызвал, когда мы прибыли, и который прибудет в неопределенное время в будущем, но почти наверняка очень скоро. Модуль и Бэйкон остались на своих местах.
   Остальное время прошло в череде встреч, еще встреч, запросов информации, просьб разъяснить эту информацию, конфиденциальных брифингов, уклонений от запросов журналистов об интервью о том, как я, обинянин и консу каким-то образом оказались в кампусе госдепартамента, еде, питье кофе, заверении очень разозленного кота, что я никогда больше не покину его; я плохо спала и пару раз непроизвольно разрыдалась, потому что боялась, что каким-то образом все испорчу.
   К тому же, теперь я также скучала по Магди. Эта последняя часть была новой, или, точнее, заново возрожденной. Когда у меня выдавалась свободная минутка, что случалось нечасто, я вспоминала нашу последнюю ночь, проведенную вместе, перед тем как я покинула колонию Юнити. Магди проделал очень хорошую работу, не обременяя меня своими мыслями и чувствами по поводу того, что я оставляю его во второй раз в нашей жизни. Я ценю это. Это не значит, что я не знала об этих чувствах.
   Другими словами, я была настолько занята и отвлечена, что, когда они все-таки пришли за мной, я не заметила, пока не стало почти слишком поздно. Возможно, именно поэтому они выжидали. Они хотели, чтобы я была измотана и сосредоточилась в основном на том, чтобы вернуться домой, к своему коту и пинте мороженого, которое я купила накануне вечером, чтобы подкрепиться с горя, но потом заснула, не успев достать его из морозилки.
   По крайней мере, они пришли за мной в нужном для этого месте, на малолюдной улице, расположенной посередине между остановкой пригородной электрички Феникс-Сити и моим жильем, на той, которая располагалась по диагонали от обычной уличной сетки, потому что раньше это была частная улица, и диагональ была отличительной чертой дорогих таунхаусов, которые там строились. Затем вскрылись финансовые махинации застройщика, и теперь Хилберт-стрит была открыта для всех желающих, но по-прежнему в основном не использовалась теми, кто там не жил, и не очень хорошо просматривалась сетью камер Феникс-Сити.
   Их было трое. Первым, на кого я обратила внимание как раз перед поворотом на Хилберт-стрит, был коренастый мужчина в наушниках, разговаривающий с кем-то по своему компаду. Он обсуждал проблему с водопроводом, которая возникла у другого человека. Свернув на саму улицу, я увидела парочку, которая, взявшись за руки, прогуливалась по улице, восхищаясь знаменитой архитектурой таунхаусов на Хилберт-стрит. Между мной и выходом из улицы стоял фургон доставки "Пылающих пирогов Гиты", настоящей фирменной пиццерии, известной своими невероятно пикантными блюдами и любимой у определенной группы сотрудников госдепартамента.
   Значит, это просто обычный способ схватить нужного человека на улице. Если бы мне пришлось угадывать, я бы поспорила, что уличные камеры были отключены или изображение было закольцовано, а камеры в автомобилях и на дверных звонках на улице были каким-то образом заблокированы, и если кто-то действительно наблюдал за происходящим, план состоял в том, чтобы все произошло так быстро, что все равно ничего нельзя было поделать. Логотип и номерные знаки фургона все равно сменились бы, как только он выедет с Хилберт-стрит. Красиво, быстро и с умом.
   Поэтому, естественно, я развернулась, подошла к коренастому мужчине в наушниках и ударила его прямо в лицо.
   Или, во всяком случае, попыталась это сделать; он увидел приближающийся удар и сразу же постарался заблокировать его.
   Что меня обрадовало. Я довольно хорошо вложилась в удар. Если бы попала в цель, то была бы должна извиниться перед каким-нибудь бедным невинным чуваком. Но нет, он действовал достаточно быстро, чтобы я поняла, что он знает, что делает, что наблюдал за мной, и что, когда я направилась к нему, понял, что его прикрытие раскрыто.
   Главный вопрос заключался в том, что он будет делать дальше и как сделает это. Второе рассказало бы мне, кто его обучал. Первое сказало бы мне, должна ли я в конечном итоге быть мертвой или живой, и если живой, то должна ли остаться невредимой или нет. Все это было важно само по себе (я бы предпочла не умирать, спасибо), а также для того, чтобы у меня было некоторое представление о том, на кого работал этот придурок.
   Четыре движения спустя я поняла: это дипломатическая охрана Колониального союза, нынешняя или бывшая; предполагалось, что я останусь жива и невредима; и этот чувак не хотел одолеть меня, а просто отвлекал, пока не прибудут его друзья с улицы.
   Поэтому я быстро шлепнула его по щеке, чтобы удивить и дать понять, что могу, а затем отступила. - Если не собираешься меня убивать, то можешь сказать, кто приказал тебе схватить меня, - сказала я.
   - Ты же знаешь, что это работает не так, - сказал парень, который сделал мне комплимент, слегка запыхавшись, когда говорил это.
   - Могло бы сработать и так, - сказала я.
   - Нет.
   - Поступай как знаешь.
   К этому времени пара уже подбежала ко мне. - Все в порядке? - спросила меня женщина из этой пары. - Вам нужна помощь?
   - Вы можете перестать притворяться, - сказала я. - Спросите своего приятеля.
   - Она знает, - сказал чувак.
   - Как ты мог так облажаться? - спросил мужчина из этой пары у моего парня.
   - Это не его вина, - сказала я. - Я наблюдательная, когда нужно.
   - Спасибо, - сказал мне мой парень.
   - Мы не друзья, - напомнила я ему и оглянулась на пару. - И что теперь?
   - Теперь вы пойдете с нами, - сказала женщина.
   - Что, в фургон с пиццей?
   Чувак из той парочки снова посмотрел на моего парня.
   - Я не говорил ей, - сказал он.
   - Нет, но ты это спланировал. Что за дерьмовое шоу.
   - Ты бы не справился лучше, - сказал мой парень, и затем они вдвоем препирались минуту или две, пока мы с женщиной смотрели друг на друга с выражением "Чуваки, я права". Никто не хочет проявлять солидарность с человеком, который пытался похитить его, но посмотрите: мы все были в таком положении.
   Наконец, я вмешалась. - Джентльмены, - сказала я. - Мы можем поспорить о том, кто из вас более некомпетентен, позже. Что делаем сейчас?
   - Мы здесь не для того, чтобы причинить вам вред, - сказала мне женщина. - Нам нужна только информация.
   - И вы не могли назначить встречу?
   - Это информация, которую вы не хотите предоставлять.
   - А, вы имеете в виду диск, - уточнила я.
   - Да, - ответила женщина. - Нам сказали, что мы не можем забрать его у вас и что вы не отдадите его нам. Поэтому вы нужны нам вместе с ним.
   - Я хочу пойти домой, погладить своего кота и съесть мороженое, - сказала я.
   Женщина кивнула. - И сможете это сделать. Только сначала вам нужно пройти с нами.
   - А если я скажу "нет"?
   Женщина вздохнула. - Мисс Трухильо, мы прекрасно знаем, что вы умеете постоять за себя. Вы уже знаете, что мы с вами одинаково искусны. - Она подождала подтверждения и продолжила, слегка раздраженная, когда не получила его. - Если хотите драться до самого фургона, мы можем это сделать. Но вы сядете в этот фургон. Я прошу вас лично, пожалуйста, не устраивайте ненужную драку.
   - Видите, - сказала я двум мужчинам. - Вот как вы это делаете.
   - Как скажете, - сказал мой парень, и мужчина из пары, которая на самом деле явно не была парой, просто закатил глаза.
   А потом мы, как цивилизованные люди, подошли к фургону, и мой парень открыл боковую дверь, и когда он это сделал, я быстро присела, потому что не хотела оказаться на пути двух электрических разрядов из салона фургона, поразивших двух человек "парочки" и сваливших их в судорогах на улицу.
   У моего парня была примерно секунда, чтобы понять, что что-то пошло не так, прежде чем я поднялась с корточек, на этот раз ударила его по лицу, оглушив, и затолкала в фургон, где стажеры корпуса дипломатической охраны Файза Вега и Костантино Карагкунис ждали, чтобы схватить и обезвредить его.
   - У вас ушла целая вечность на то, чтобы вернуться сюда, - сказала мне Вега.
   - Я хотела дать вам время захватить фургон, - сказала я.
   - Нам не понадобилось так много времени, - сказал Карагкунис, указывая на лежащего водителя, которого они вырубили и скрутили. - Они были небрежны. - Он вышел из фургона, затащил в него изображавших парочку, закрыл раздвижную дверь и сел за руль, а мы с Вегой тем временем скрутили всех четверых моих потенциальных похитителей и сложили их, как дрова, в кузове фургона.
   Пока мы занимались этим, я проверила, действительно ли мой парень поддерживал связь с кем-то еще, пока следил за мной. Этого не произошло. У моего парня не было при себе компада; его наушники были не подключены, просто надеты для виду. Ни у кого из других похитителей тоже не было при себе компадов. Зато у всех были электрошокеры, которые мы изъяли. В фургоне, по крайней мере на первый взгляд, также не было камер видеонаблюдения, не связанных с вождением. Насколько могло показаться, все прошло, как и должно было идти.
   Когда мы закончили и полюбовались делом своих рук, Вега повернулась ко мне. - Знаете, когда вы пришли к нам на днях и сказали, что кто-то собирается попытаться похитить вас, и мы нужны вам вдвоем, потому что официально еще не стали охраной, я подумала, что у вас просто паранойя.
   - Паранойя была у меня пару дней, - сказала я. - А потом вдруг перестала.
   Вега кивнула на это, а затем в сторону парня, которого я ударила. - Смотрите, кто очнулся, - сказала она.
   Я кивнула и наклонилась к нему. - Привет, - поздоровалась я.
   Он посмотрел на меня снизу вверх, лежа на животе. - Вы мне не нравитесь, - сказал он.
   - Это чувство взаимно, - заверила я его. - У вас есть имя?
   - Я вам его не скажу.
   - Последнего человека, который мне это заявил, я решила называть "Бэйкон", - предупредила я.
   - О чем, черт возьми, вы говорите?
   - Это не важно, - сказала я. - Важно то, что прямо сейчас вы и все ваши приятели обездвижены и находитесь в кузове того же фургона, в который пытались запихнуть меня. Мы можем продолжить несколькими способами. Во-первых, вы можете работать со мной добровольно, и вы и ваши друзья окажетесь в затруднительном положении, но в остальном все будет хорошо. Во-вторых, мы поссоримся из-за этого, и в этом случае это станет неприятным.
   - Итак, те же варианты, которые мы вам предложили.
   - Да, в этом есть доля иронии, - согласилась я. - Но есть еще две загвоздки. Во-первых, вы обездвижены, а я нет, и у нас все ваши электрошокеры, так что драка не пройдет для вас гладко. Во-вторых, хотя я действительно стараюсь не впадать в кумовство, у моего отца очень хорошие связи, и когда он узнает, что вы и ваши друзья пытались похитить меня, что ж, ему не понравится, что у вас есть шансы избежать уголовного преследования. Которое точно ждет вас, если вы не расскажете мне то, что я хочу знать.
   - Может, нас прислал ваш папа.
   - Может быть, вы хотите попробовать у себя в носу одну из этих электрошоковых палочек.
   - Это был не представитель Трухильо, - признался мужчина.
   - Спасибо, что рассказали мне то, что я уже знаю, - отрезала я. - Теперь скажите мне, чего я не знаю.
   Мужчина выглядел смущенным и несчастным.
   - Да ладно вам, - сказала я парню. - Мы можем ездить только до определенного предела, прежде чем нам придется куда-то направиться. Решать вам.
   Мужчина вздохнул. - Нас нанял человек по имени Матеу Жорди.
   - Матеу Жорди, который является членом дипломатической делегации с Земли? - спросила я.
   - Не знаю, сколько Матеу Жорди живет на этой планете, - сказал парень. - Но да, он с Земли. Он хотел изучить этот диск, который у вас есть. Сказал, что мы не можем его трогать, поэтому нам придется взять вас с собой.
   Я вытащила диск. - Вот он.
   - Что он делает? - спросил мужчина.
   - Для ваших целей он заставит вас почувствовать, что вам отпиливают руку.
   - Он должен выполнять другие функции.
   - Уверена, что так и есть, - сказала я и положила его обратно в карман. - Итак, Матеу Жорди. Только он или был еще кто-нибудь с Земли?
   - Единственным человеком с Земли, с которым я работал, был Жорди.
   - И вы бы сказали электрошокеру то же самое?
   - Я бы сказал электрошокеру все, что вы от меня хотели услышать. Но все равно было бы правдой, что Жорди с Земли был тем, с кем я работал.
   - Вы все время говорите "с Земли".
   - Он с Земли, что еще вы хотите от меня?
   - Я хочу, чтобы вы поняли, что когда говорите "он единственный, с кем я работал на Земле", это не значит "есть и другие, с кем я тоже работал, только не на Земле".
   - Ну, черт возьми, - сказал мой парень через минуту.
   - У меня дипломатический иммунитет, - сказал Матеу Жорди, когда я вошла на спешно созванное экстренное совещание в подземный конференц-зал Бейнбургера со своим парнем, которого, как выяснилось, звали Арвик Хасид.
   - Ладно, хорошо, что мы так рано разобрались с этим, - сказала Завади Мбаленхле, а затем повернулась к полковнику Бриджерсу. - Однако у вас нет дипломатического иммунитета, поэтому мне любопытно, каков был ваш план.
   - Что? - сказал Жорди, потрясенно глядя на Бриджерса.
   Бриджерс некоторое время молчал, оглядывая присутствующих в комнате, которыми в данном случае были я, Хасид, мой отец и Мбаленхле. Затем он сказал: - Мы уже некоторое время наблюдаем за Жорди...
   - Что?!?
   - ...и когда он связался с мистером Хасидом, мы узнали об этом. Мы решили позволить мистеру Хасиду попытаться заполучить мисс Трухильо, и хотя у нас было мало уверенности в том, что он или Жорди смогли бы извлечь какую-либо информацию с этого диска, но, если бы они это сделали, из соображений безопасности мы хотели знать, что это было. Итак, после того, как Жорди нанял Хасида на эту работу, я получил разрешение нанять Хасида, чтобы он шпионил для нас и сообщал нам, что ему известно, а также помогал нам в обеспечении сохранности любой информации, которую Жорди получил бы с диска.
   Жорди повернулся к Хасиду. - Ты ублюдок, - сказал он. Хасид пожал плечами.
   - И вы совсем не беспокоились о благополучии Гретхен, - сказал мой отец Бриджерсу.
   - Жорди подчеркнул Хасиду, что он и его команда должны забрать вашу дочь живой и в сознании, - сказал Бриджерс моему отцу.
   - И тот факт, что они были вооружены электрошокерами, чтобы усмирить ее, вас совсем не беспокоит.
   - У них низкий уровень летальности, - сказал Бриджерс, и у отца была физическая реакция на это, которая, как я подозреваю, не была клинически полезной для его здоровья. - Мы разрешили их использование, потому что у попытки должен был быть шанс на успех. - Бриджерс посмотрел на меня. - Но мы также знали, что мисс Трухильо, скорее всего, смогла бы справиться с этим. Что она и сделала.
   - Мне помогли, - сказала я.
   - Да, вы молодчина, - сказал Бриджерс. - Мы пропустили этот ход. Ожидалось, что вы воспользуетесь услугами вашего друга из Обина.
   - Это одна из причин, почему я этого не сделала.
   - А что, если попытка похищения увенчалась бы успехом? - спросил Мбаленхле у Бриджерса.
   - Как только с диска была бы извлечена какая-либо информация, мы бы пришли и арестовали всех, кто имел к этому отношение, и конфисковали бы информацию до того, как Жорди и его люди смогли бы получить ее.
   - Что вы сделали бы с этой информацией?
   - Очевидно, изучили бы ее.
   - И поделились этим с остальными членами правительства Колониального союза?
   - Очевидно.
   - Лжец, - сказала Мбаленхле.
   - Вопрос спорный, - сказал Бриджерс. - Заговор Жорди провалился.
   - Это не спорный вопрос, - сказала я. - И вы могли предотвратить попытку похищения, но предпочли позволить этому случиться. - Я повернулась к Хасиду. - Да?
   - Да, - подтвердил Хасид. - Я не возражал. Мне заплатили дважды, и не пришлось никого убивать.
   Я кивнула и повернулась к Бриджерсу. - Даже если Жорди начал это, вы решили довести дело до конца и несете за это ответственность. Итак, можете рассказать нам, зачем вам понадобилась эта информация.
   Бриджерс некоторое время спокойно пытался сверлить меня взглядом, что было не особенно успешно. Затем он слегка пожал плечами. - Это новое понимание физики прыжков очень важно. С положительной стороны, его способность переносить корабли и большие космические станции во вселенные, где никого из нас нет, устраняет фундаментальную причину всех наших войн между собой. Теперь существует потенциал для бесконечного использования недвижимости. Не только для нас. Не только для Земли. Но для каждого вида.
   Он указал на Жорди. - Но есть и тот факт, что первым делом консу решили сделать из этого оружие. Жорди не ошибается, когда говорит, что хочет узнать больше о том, как все это работает, и можно ли это остановить или защититься от этого. Это не просто оружие. Это абсолютное оружие. Убийца планет. Разрушитель цивилизаций. Угроза существованию в таких масштабах, с которыми никто из нас раньше не сталкивался.
   Бриджерс наклонился вперед, положил руки на стол и указал на меня. - Итак, да. Не мы были инициаторами этого плана по извлечению информации с диска, если на диске есть какая-либо информация, которую можно извлечь. Но как только он пришел в движение, не было причин останавливать его, и было много причин, чтобы это сделать. Прямо сейчас, по-видимому, только одна консу знает и понимает все возможности этой новой физики. Вот это будет удача, если мы сможем получить такие же знания раньше, чем остальные консу. Вот это будет награда, если мы сможем использовать их, чтобы навсегда обезопасить человечество от их вмешательства.
   - Покинув эту вселенную или покончив с консу? - спросил папа.
   - Прямо сейчас у меня есть определенные предпочтения, - сказал Жорди.
   - Я не разделяю его предпочтений, - сказал Бриджерс о Жорди. - Но понимаю его. Более того, могу ему посочувствовать. Целью сил обороны колоний всегда было освободить место во Вселенной для человечества. Консу, или какая-то его часть, пытались стереть с лица земли миллиарды людей в своих религиозных целях. Если консу намерены продолжать в том же духе и поставить вопрос "мы или они", то я хочу, чтобы оружие дало нам шанс на победу. - Бриджерс оглянулся на меня. - И это стоило небольшого похищения, мисс Трухильо.
   Я прищурилась, глядя на Бриджерса, а затем перевела взгляд на Хасида, который, казалось, был в ужасе от всего этого. - Не знал, во что ввязываешься, не так ли? - спросила я.
   - Послушайте, у меня алименты на ребенка, - ответил Хасид. - Я просто пытался получить деньги.
   Прежде чем я успела что-либо сказать на это, все компады Мбаленхле, Бриджерса и папы взорвались пронзительным ревом, что не предвещало ничего хорошего. И еще не очень хорошо: когда каждый из них закончил читать то, что было на их компадах, они все посмотрели на меня.
   - Дайте-ка я угадаю, - сказала я. - Консу здесь.
   - Да, - ответил папа.
   - Сколько их всего здесь? - спросила я.
   Бриджерс снова взглянул на свой компад. - По-видимому, все.
  

Двадцать два

  
   Когда подсчет был закончен, в пространстве Феникса объявились семьсот тридцать два корабля консу, что показалось мне перебором - я была тут, чтобы встретиться с единственным консу, и хватило бы одного транспортного средства, - но со мной не посоветовались, а консу никогда не скрывали своих намерений.
   Семьсот тридцать два корабля - это на пару сотен больше, чем все остальные корабли, как Колониального союза, так и других, находящиеся в настоящее время в космосе Феникса. Гражданское и военное руководство Колониального союза отдали приказ о приостановке прибытия новых кораблей в Феникс. Они надеялись, что консу не будут затевать драку, но им не нужно было, чтобы кто-то ворвался в систему, взбесился и открыл огонь.
   В течение часа после прибытия консу нарушили территориальное пространство Феникса, посадили поисковый корабль в Феникс-Сити и без разрешения или объяснений вывезли Бэйкона и командный центр, в котором он находился, обратно в космос. Когда стало ясно, куда направляется их корабль, на всех компадах была объявлена общегородская тревога, и госдепартамент специально приказал всем сотрудникам, которые все еще были на работе или в ночную смену, зайти внутрь и направиться в специально отведенные зоны укрытия.
   Я проигнорировала это, как и Ран, и мы оба направились из моего кабинета, куда я пошла после окончания экстренного совещания, обратно во внутренний двор. Нас остановила охрана, которая перекрыла внутренний двор, чтобы такие люди, как я, не попадались на пути. С того места, где я находилась, можно было видеть, как командный модуль был поднят на борт поискового корабля, который затем поднялся в небо.
   - Черт возьми, мне нужна была эта штука! - крикнула я удаляющемуся кораблю.
   - Не думаю, что они тебя слышат, - сказал Ран.
   - Спасибо, Ран, я знала об этом, - сказала я ему.
   Мой компад издал звук и сообщил, что мне звонят из дипломатической охраны.
   - Да?
   - Мисс Трухильо, это агент Вейр. На ступеньках Бейнбургера стоит консу и спрашивает вас по имени.
   Они оставили Бэйкона? - подумала я про себя. - Меня остановила ваша охрана, - сказала я Вейру.
   - Подождите секунду, и я попрошу вас пропустить.
   - Меня и моего помощника, - сказал я и отключилась. Я посмотрела на Рана. - Ситуация усложняется.
   - Ситуация и так была сложной, - ответил Ран.
   Нас пропустили, и мы направились к ступенькам Бейнбургера, где, действительно, у подножия лестницы стоял одинокий консу в окружении дипломатической охраны.
   Один из охранников отделился, подошел ко мне и представился Вейром. - Что бы вы хотели от нас? - спросил он.
   - Я хочу, чтобы вы, черт возьми, придержали своих людей и позволили мне поговорить с консу как можно конфиденциальнее.
   - Это будет безопасно для вас?
   - Если это не так, то вы мало что сможете с этим поделать, - сказала я. - Но я не думаю, что этот консу здесь для этого.
   - Для чего он здесь?
   - Это курьер, - сказал Ран.
   Охрана отошла на безопасное расстояние, и я подошла к консу. Это был не Бэйкон - это я могла разглядеть. Он выглядел старым и потрепанным, и в нем было очень мало того снисходительного превосходства, которое обычно исходит от консу.
   Я знала, о чем идет речь. - Вы преступник, - сказала я консу.
   - Я преступник, - нараспев произнес консу. - Я опозорил себя перед всеми консу и поэтому опускаюсь до того, чтобы говорить с вами.
   Я знала, что с этого момента последует много сентенций о том, что это недостойно, и мы, низшие виды, недостойны, и он говорит на моем недостойном языке, чтобы мы могли поговорить, потому что мы недостойны друг друга, но у меня не было на это времени. - Я не хочу преуменьшать ваше положение, - сказала я, прерывая его, - Но должна сказать вам, что я уже разговаривала с консу, не являющимися преступниками. Двумя такими. И, по-видимому, должна поговорить еще с одним.
   - Именно по этой причине я здесь, - сказал консу. - Я прошу тебя показать мне... - И тут раздался такой звук, что у меня аж кости затряслись.
   - Это диск, - услужливо подсказал мне Ран.
   - Ты все это время мог говорить на языке консу? - спросила я его.
   - Немного могу, - сказал Ран. - Мы все немного можем.
   Я отложила этот второстепенный разговор, полезла в карман, достала диск и показала его консу.
   Он взвизгнул и подбежал ко мне, чтобы рассмотреть его собственными глазами. Я изо всех сил старалась не вздрогнуть, но, возможно, у меня ничего не вышло.
   - Вот, - сказала я. - Возьмите это.
   Консу снова вскрикнул и отшатнулся. - Я не могу, - сказал он. - Я недостоин держать его. Ты недостойна, и все же ты держишь его. Это запрещено. Это ересь. И все же ты держишь его.
   - Да, я держу это, и я недостойна, и нечиста, и все такое, - сказала я. - Я понимаю.
   - Не издевайся над этим, - сказал консу. - Ты не понимаешь, что у тебя в руках.
   - Да, не понимаю, - призналась я. - Так почему бы вам не рассказать мне.
   - В мои обязанности не входит рассказывать тебе, - сказал консу. - Меня послали только для того, чтобы подтвердить, что оно у тебя, и что оно приняло тебя как предъявителя.
   - Хорошо, вы подтвердили это. И что теперь?
   - Тебя вызовут. - Консу взглянул на Рана, а затем снова на меня, и я задалась вопросом, что означал этот взгляд. - Тебя вызовут, - повторил он.
   - Когда?
   - Когда это послужит целям тех, кто вызывает, - сказал консу. - Ты отправишься на свою станцию "Феникс" и будешь ждать там. Ты должна быть готова ответить на вызов, когда он поступит, и мы не будем снова осквернять себя посещением этой планеты.
   - Грубо, - сказала я.
   - Мы посещаем ваши планеты только для того, чтобы очистить их, - уточнил консу. - Если приземлимся здесь снова, именно это будет нашим намерением.
   - Понятно, - сказала я. - Это станция "Феникс".
   Консу оглянулся на Рана и что-то сказал ему на языке консу со звуком, похожим на скрежет металла. У меня не было с собой компада, потому что по привычке оставила его в своем кабинете, поэтому я понятия не имела, что он сказал Рану. Ран ответил на своем языке, и я снова осталась в неведении. Мне это совсем не понравилось.
   Консу снова обратил свое внимание на меня. - Я выполнил свою задачу. От меня больше ничего не требуется.
   - Что теперь? - спросила я его.
   - Теперь я двигаюсь дальше, - сказал консу, отступил от меня еще дальше и вспыхнул пламенем, которое горело с интенсивностью белого фосфора. Ран схватил меня и оттащил от погребального костра, который когда-то был живым существом, возможно, спасая при этом мое зрение. Глаза наполнились слезами, я сильно заморгала в надежде, что остаточные изображения, запечатлевшиеся на сетчатке, не останутся надолго.
   Когда ко мне, наконец, вернулось зрение, от консу не осталось ничего, кроме кучки пепла и того, что, вероятно, станет постоянным пятном у подножия лестницы башни Бейнбургер.
   - Господи, - пробормотала я себе под нос, отступая и отмахиваясь от сотрудников охраны, которые пришли проверить меня. - Почему они должны все делать самым драматичным образом из возможных?
   - Такова их природа, - заметил Ран.
   - Им не помешала бы природа получше.
   - Они это понимают, - согласился Ран. - Вот почему они создали нас.
   - Это один из способов взглянуть на это, - сказала я. - Что тебе сказал консу?
   - Сказал, что консу не могут допустить, чтобы я имел доступ к их делам, и что я приговорен к смерти.
   - Ты что-то сказал в ответ на это.
   - Я ответил, что другой консу уже вынес мне смертный приговор, так что им придется встать в очередь.
   Я моргнула, на этот раз от изумления. - Ты действительно так сказал?
   - Разве это было неправильно?
   - Нет, это действительно так, - сказала я. - Дело в том, что это так... дерзко.
   - Я еще более дерзок на своем родном языке, - очень серьезно ответил Ран.
   Я выудила диск. - Ты все время знал, что это такое, - сказала я. - Ты знал, как это называется.
   - Мы знаем его название, - сказал Ран. - Мало что знаем о нем. Для нас знать его название - все равно что знать слово "кошка". Это ничего не говорит о характере отдельного животного.
   - Ты продолжаешь что-то недоговаривать, Ран.
   - Я не хотел скрывать это от тебя. И сказал тебе, как только это стало актуальным.
   - Не уверена, что мне нравится этот показатель "когда это актуально".
   - Тебе также не нравится, когда я продолжаю говорить о вещах, которые не имеют отношения к делу, - заметил Ран.
   - Ты меня поймал, - признала я.
   - Если хочешь, могу рассказывать тебе случайные факты через неравные промежутки времени.
   Я посмеялась над этим.
   - Я не хотел пошутить, - заметил Ран.
   - Я прекрасно понимаю это, Ран, - сказала я. - Вот почему это забавно.
   - Обещаю рассказать тебе все, когда тебе будет нужно это знать, - сказал мне Ран.
   - Спасибо, Ран, - поблагодарила я. - Что мне нужно знать сейчас?
   - Как и когда ты собираешься добраться до станции "Феникс".
   Эта часть, по крайней мере, была нетрудной. Я отправилась на станцию "Феникс" военным транспортом, организованным полковником Бриджерсом, которого никогда бы не обвинили в моем похищении, потому что все это было официальной миссией по наблюдению, которая мне не нравилась, но прямо сейчас у меня не было времени думать об этом. Госдепартамент поселил меня в Гранд-отеле на станции "Феникс", потому что мы не знали, сколько времени потребуется, чтобы меня вызвали и как это будет выглядеть, а до тех пор я не могла сидеть на скамейках в станции.
   Пусть вас не вводит в заблуждение название; Гранд был самым старым и захудалым из всех гражданских отелей на станции "Феникс", и мой номер был тесным и малюсеньким, и в нем слегка пахло сыром, что не могло не радовать. Мы все гордились государственной службой.
   - Ты помнишь, как мы были здесь в первый раз, - сказал мне папа. Мы сидели в баре в вестибюле Гранд-отеля и пили свои напитки. Он проводил меня на станцию и собирался пробыть тут несколько дней, занимаясь своими делами. Ран, который также путешествовал с нами, отправился по своим делам. - На станции, а не в этом баре.
   - Я поняла, что ты имел в виду, - ответила я папе. - Когда мы приехали, чтобы отправиться в Роанок. Хотя ты бывал здесь и раньше.
   - Много раз, - напомнил папа. Он был представителем Эри в правительстве Союза колоний, и каждый корабль прибывал на станцию "Феникс". - Однако, когда у нас была своя колония, все было по-другому. И было интересно увидеть станцию "Феникс" твоими глазами.
   - Тогда ты, наверное, помнишь, что на мой взгляд, это было чертовски скучно, - сказала я. - Если бы я не встретила Зою, то, вероятно, была бы арестована за мелкий вандализм, просто чтобы было чем заняться.
   - Ты никогда не ценила все это так, как я, - заметил папа.
   - Да, папа, я этого не делаю, - призналась я. - И в этот момент удивляюсь, почему ты это делаешь.
   Папа нахмурился. - Что это значит?
   - Я имею в виду, папа, что ты принимал непосредственное участие в формировании двух колоний, Роанок и Юнити, и обе они в той или иной степени были катастрофами.
   - Ну, я бы не сказал, что это правда, - сказал папа.
   Я спокойно посмотрела на него.
   - Это были несчастья не из-за меня, - поправился папа.
   - Может, и нет, но без обид, пап, это не так уж много значит, - сказала я. - Роанок дважды был едва не стерт с лица земли, и пока мы сидим здесь, в баре, с нашими напитками, - я потрясла свой бокал, отчего лед в нем зазвенел о стенки, - жители колонии Юнити находятся на грани голодной смерти или чего похуже.
   - Ты хочешь сказать, что я должен отказаться от колонизаторского бизнеса.
   - Я хочу сказать, что мне интересно, почему это вообще так важно для тебя.
   Папа пару мгновений смотрел в свой стакан, возможно, пытаясь понять, есть ли там те слова, которые он хотел сказать. - В случае с Роаноком это было эго, - сказал он в конце концов. - Мне понравилась идея нарушить установленный порядок вещей, заявить, что нам нужно создавать колонии с нашим собственным народом, вместо того чтобы использовать Землю для них. Я был прав в этом, - папа многозначительно посмотрел на меня, - но был прав по неверным причинам. На самом деле меня не очень волновало, что мы делаем с Землей. Это было чудовищно, но для меня это не имело значения. Я делал это, потому что это давало мне повод, привлекало внимание и давало немного власти. И еще у меня была идея, что меня запомнят за то, что я основал колонию и стал отцом целой новой планеты.
   - Ты не шутишь насчет эго, - сказала я.
   - Ты ведь на самом деле не удивлена, правда? - спросил папа.
   - Вовсе нет, - ответила я, и папа улыбнулся. - Я просто не знала, признаешься ли ты когда-нибудь в этом самому себе.
   - Прошло достаточно времени, - сказал папа. - А Роанок все еще там.
   - Не то чтобы тебя считали основателем.
   - Этот гребаный фильм, - проворчал папа и сделал глоток из своего бокала.
   - Так это случай Роанока, - сказала я. - А как же Юнити?
   - Дело было не в самолюбии, - сказал папа и поймал мой взгляд. - Не смотри на меня так косо. Трехстороннее соглашение обеспечило нам разрядку напряженности и торговлю, но не принесло настоящего мира. Мы находимся на пути столкновения с Конклавом, а они сильнее, и все это знают. Нам нужно найти способ сосуществовать с ними, пока они нас не раздавили. Мы злые, но их больше.
   - Ты думал, что Юнити сработает? - спросила я.
   Отец пожал плечами. - Может быть? Я сам этого хотел, и все остальные, по крайней мере, были готовы попробовать. По крайней мере, это отодвинуло проблему еще на несколько лет.
   - Пока не вмешались консу.
   - Да. Пока не вмешались консу. - Папа поднял свой бокал. - За консу. Вечно они устраивают беспорядок там, где их не хотят видеть.
   - Почему, папа? - возмутилась я. - Они поступают так только для того, чтобы сделать нас лучше.
   - Я и так идеален, - сказал папа.
   - Опять это эго.
   - Нет. Только правда. - Папа сделал еще глоток, а затем посмотрел мне за спину. Я повернула голову и увидела Рана.
   - Ты снова прячешься, Ран, - упрекнула я.
   - Я не прячусь, - сказал он. - Я пришел, чтобы забрать тебя. Пора.
   - Прямо сейчас?
   - Было замечено, как от одного из крупных кораблей консу отошел шаттл. Он направляется сюда.
   - Были какие-нибудь уведомления или указания от консу?
   - Нет.
   - Конечно, нет, - согласилась я. - Это было бы вежливо. Сколько времени до прибытия шаттла?
   - Он будет здесь меньше чем через десять минут.
   Я подняла свой бокал. - Но я только что начала.
   - Допей залпом, - сказал Ран.
  

Двадцать три

  
   Шаттл был чистым и безлюдным, в нем было столько свободного места, чтобы можно было только стоять, и как только я вошла в него, он сразу же закрылся за мной, не позволяя Рану или кому-либо еще следовать за мной. Этот шаттл, очевидно, предназначался для меня и только для меня. Я оглянулась на Рана и папу, а затем двери станции закрылись и за мной, отрезав их от космического вакуума, когда мой шаттл оторвался от станции и направился к кораблю консу.
   Тот был ничем не примечателен по конструкции; это мог быть корабль любой разумной расы. Полагаю, что если вы являетесь высшими существами в этом уголке галактики, то можете передвигаться в картонной коробке, если хотите. Вам не нужно ни на кого производить впечатление.
   Шаттл двинулся к кораблю, и портал открылся, пропуская шаттл внутрь, а затем закрылся за ним. Шаттл сел на полу отсека, и двери открылись, чтобы выпустить меня. Очевидно, это была моя остановка.
   Я вышла из своего чистого и немноголюдного шаттла в такой же просторный и чистый отсек, в котором, кроме моего шаттла, была только одна вещь: командный модуль Китти, незапечатанный и открытый для входа. Я направилась к нему и остановилась, когда открылась дверь и ко мне направились два консу. Когда они добрались до меня, один из них развернулся и протянул одну из своих внутренних рук, делая жест, как бы говоря мне: "Дай мне".
   Я поняла, что это значит, и протянула ему кобальтово-синий диск. Он взял диск без видимой боли, что означало, что это был тот самый консу, с которым я должна была встретиться. Затем он сразу же ушел с диском, что меня удивило. Когда я двинулась следом, другой консу встал передо мной и слегка развернулся, явно предупреждая меня оставаться на месте.
   Я простояла, несчастная, примерно полчаса, а затем дверь снова открылась, и, похоже, тот же самый консу вернулся и подошел ко мне. - Вы Гретхен Трухильо, - произнес он чрезвычайно приятным голосом.
   - Это я, - сказала я. - Могу я узнать ваше имя?
   - Вот оно, - и тут раздался визг, которому позавидовала бы баньши, - но я сомневаюсь, что вы сможете произнести его вслух. Насколько я понимаю, вы дали моему ребенку и его спутнице имена на вашем родном языке, не так ли?
   - Дала.
   - Не...  очень серьезные имена.
   - Да, - сказала я, потому что зачем лгать на этом этапе игры? - Они оба раздражали меня, не называя своих имен, поэтому я дала им глупые имена, которые отражали мое раздражение.
   - Очень хорошо, - сказал консу. - Вы также можете дать мне дурацкое имя.
   - О, - сказала я. - Я бы предпочла не делать это.
   - Почему нет?
   - Вы меня еще не разозлили.
   - Обещаю вам, что со временем разозлю.
   - Все равно предпочла бы этого не делать.
   - Пожалуйста.
   - Хорошо, - уступила я. - Вас зовут Флаффи.
   - Это очень несерьезное имя.
   - Знаю. Это то, о чем вы просили.
   - Так и было. - Флаффи поднял голубой диск. - Вы понимаете, что это такое?
   - Ничуть, - ответила я. - Знаю, что для этого вам пришлось принять меня, и теперь, когда он у вас, важно, что вы унизили себя для разговора на моем языке без презрительного отношения, а это больше, чем делали...  Китти или Бэйкон. Но что это такое и что это значит, я понятия не имею.
   - Самое близкое, что может быть в вашей культуре к тому, что это такое, - это завещание, - сказал Флаффи. - Инструкции по распоряжению своими юридическими делами и физическими объектами. Это так?
   - Да, завещание значит как раз это.
   - Простите меня, если я буду неточен. Я только что составил контекстную карту для людей с того момента, как вы дали мне это, - он слегка помахал диском, - и до настоящего времени. По мере того, как все улаживается, все равно будут пробелы и недопонимание.
   - Это нормально, - сказала я. - И еще, я понятия не имею, о чем вы говорите.
   - В данный момент это не имеет значения, кроме того, что позволяет нам вести этот разговор и относиться к вам с должным уважением.
   - Итак. - Флаффи снова покрутил диск. - Что-то вроде завещания. За исключением того, что ваше понятие "завещание" - это лишь малая часть того, что оно собой представляет. Здесь записано жизненное повеление и требование, которое может быть предъявлено только один раз, когда индивидуум, делающий это, отказывается от всех планов на собственное будущее и от всего, чем он когда-либо был или намеревался стать. Согласно нашим законам и обычаям, обязательства, которые оно налагает, не могут быть проигнорированы или оставлены невыполненными теми, кого оно охватывает.
   - Невозможно или нежелательно? - спросила я.
   - Я понимаю, что для вас это разумный вопрос, - сказал Флаффи. - Для нас это не так. Ужас от того, что такой приказ остается невыполненным, когда у кого-то есть возможность выполнить его, является для нас экзистенциальным. Это влечение к смерти.
   - Итак, наша подруга Китти оставила вам распоряжение, которое нельзя не исполнить.
   - Короче говоря, да. Вы понимаете, что Китти действительно когда-то была моей подругой?
   - Да.
   - И, подобно тому, как "завещание" не является идеальным аналогом, так и "подруга" здесь не подходит. Лучше сказать, что наши жизни были формально связаны таким образом, что это выходит за рамки простого знакомства и дружеских отношений.
   - Я думала, Китти была парой Бэйкона.
   - Да. Опять же, концепции не совсем совпадают, и их трудно сблизить. Если бы ваш мозг был более развитым, мы могли бы наложить на него контекстуальную карту, и тогда через несколько мгновений вы бы все прекрасно поняли. Но нам приходится обходиться словами, потому что ваш мозг еще недостаточно развит. Без обид.
   - Не обижаюсь, - сказала я, хотя на самом деле обиделась не на шутку.
   - Достаточно сказать, что мы с Китти были очень близки, и даже после разрыва наших отношений было бы логично, если бы она возложила на меня эти обязанности. - Флаффи повертел диск в руках, а затем протянул его мне. Я взяла его. - Но ответственность была возложена не только на меня.
   - Что вы имеете в виду? - спросила я.
   Флаффи указал на другого консу в отсеке, того самого, который помешал мне последовать за Флаффи, когда он уходил. - Это мой коллега. У него тоже есть имя, которое вы не можете произнести, но вы должны как-то его называть, поэтому я предложу имя "Губер". Это достаточно несерьезно?
   - Абсолютно несерьезно, - заверила я его.
   - Спасибо. Вы знаете, почему Губер здесь?
   - Он помешал мне следовать за вами, когда вы взяли диск, - сказала я. - Итак, я предполагаю, что это ваша охрана.
   - Губер был здесь, чтобы убить вас.
   - Извините? - спросила я, глядя на Губера, который, по-видимому, не загрузил контекстную карту или что-то в этом роде, поэтому не следил за разговором и, вероятно, понятия не имел, что его обсуждают.
   - Ни на кого, кроме консу, никогда не возлагалась ответственность за этот "диск", как вы его называете. Сама мысль о том, что кто-то из вас мог это сделать, является оскорблением для нашего вида. Если бы не было других инструкций, то, как только я прочитал бы их и подчинился их предписаниям, Губер снес бы вам голову.
   - Он мог бы попытаться, - сказала я. - Это плохо для него закончилось бы.
   - Я знаю, что вы сражались с консу и убивали их раньше, - заметил Флаффи. - К вашему сведению, тех, кого я знал, поскольку я поручил им найти Китти, как только нам снова стало известно ее местонахождение. Тогда обстоятельства были совсем другими. Мы бы не дали вам времени среагировать.
   - Что ж, - сказала я, помолчав. - Это, безусловно, омрачает наши отношения.
   - Теперь вы в безопасности, - сказал Флаффи.
   - Из-за того, что написано на нем, - предположила я, поднимая диск.
   - Именно так. Китти не поделилась с вами, что там было написано?
   - Она ничего мне не сказала, кроме того, что я должна была передать вам сообщение, а затем дала мне диск. Я предположила, что все, что на нем было, это сообщение для вас. Там никогда не упоминалось о чем-то для меня. Предполагалось, что я получу от этого выгоду, вернув сюда колонию Юнити.
   - И это все, чем Китти поделилась с вами.
   - Да, мы заключили такую сделку.
   - Интересно, - заметил Флаффи. Он повернулся к Губеру и издал металлический скрежет. Губер сделал движение, которое я истолковала как выражение удивления, а затем они оба посмотрели на меня с выражением, которое могло быть либо любопытным, либо хищным, в зависимости от ситуации.
   - Вы двое немного пугаете меня, - сказала я.
   - Вам не нужно бояться, - заверил меня Флаффи.
   - Вы уже говорили это раньше, и все же мы здесь, и я боюсь.
   - Давайте я скажу это по-другому, - сказал Флаффи. - Вам не нужно нас бояться, потому что мы не убиваем своих без цели.
   - Это здорово, - ответила я. - Проблема в том, что я не одна из вас.
   Флаффи указал на диск в моей руке. - Здесь написано не это.
   Я прищурилась, глядя на консу. - Что, черт возьми?
   - Китти распорядилась, чтобы все, что у нее есть, теперь принадлежало вам, и специально завещала вам свою индивидуальность и бремя. Это ее право и ее ответственность, то, что не является обязательным в качестве предсмертной директивы, но, будучи однажды дано, не может быть проигнорировано. Теперь вы ее, - раздался непереводимый визг, - что, как вы можете понимать, является "наследницей", но означает нечто значительно большее, потому что включает в себя юридическую и экзистенциальную идентичность Китти. В самом прямом смысле для нас вы теперь Китти. И теперь вы также консу.
   Я вытаращила глаза. - Чушь собачья.
   - Если бы это было чушью, как вы говорите, вы уже были бы мертвы.
   - Я не консу, - сказала я.
   - Я бы сам не оказал вам такой чести, - признал Флаффи. - И все же Китти сделала это, и ее выбор в этом вопросе не подлежит сомнению. Вы консу.
   Я протянула руки. - Видите здесь какие-нибудь режущие лезвия? Видите панцирь? Можете проверить мою ДНК, если хотите. Мы даже близко не принадлежим к одному виду.
   Флаффи посмотрел на меня. - Как вы думаете, что означает "консу"? - спросил он.
   Я помахала двум консу перед собой. - Очевидно.
   - Слово "консу" не относится исключительно к нашему виду, - сказал Флаффи и издал звук, который мог бы звучать как "консу", если бы его произнесли столкнувшиеся шаттлы. - Это наше название. Оно означает "те, кто понимает". Это может означать любого, кто достаточно продвинулся на пути к совершенству, чтобы заслужить этот титул. Наш биологический вид - консу. Но и другие могли бы быть такими же. Другие должны быть такими. Вот почему мы ориентируемся на другие виды. Чтобы они могли усовершенствоваться, и, совершенствуясь, стать консу.
   Я потерла виски и присела на корточки. - У меня болит голова.
   - Вы многому учитесь внезапно, а ваш интеллект невелик, так что это понятно.
   - Спасибо за это, - ответила я с сарказмом.
   - Я не хочу вас принижать, - сказал Флаффи. - Только посочувствовать вашему тяжелому положению.
   - Я верю вам, - ответила я. - Спасибо. Искренне.
   - Как бы то ни было, это исключительный случай и несправедливый по отношению к вам, - сказал Флаффи. - Исключительный в том смысле, что консу никогда раньше не распространяли свое одобрение на кого-либо, не принадлежащего к нашему виду. Несправедливый, потому что - и опять же, не хочу вас обидеть - это статус, к которому вы ни в малейшей степени не готовы и которого не заслуживаете.
   - Что ж, в этом вы не ошибаетесь, - признала я. - Думаю, меня сейчас стошнит.
   - Это дозволяется, - разрешил Флаффи.
   Меня не вырвало. Вместо этого я (в конце концов) встала. - Послушайте, я ценю, что вы настолько уважаете эту выдумку, что не приказали Губеру порезать меня на стейки. И признаю, что Китти по какой-то причине сделала меня своей наследницей. В той мере, в какой это поможет мне вернуть моих людей домой, я приму это с радостью. Но вы должны поверить мне, когда я говорю, что Китти относилась ко мне в лучшем случае с вежливым презрением. Я ей не нравилась. Она терпела меня лишь немногим больше, чем Бэйкон, а Бэйкон ненавидел меня до глубины души и убил бы, если бы мог. Китти терпела меня только потому, что я была полезна. Ни больше ни меньше.
   - Я верю в это, - сказал Флаффи.
   - Хорошо. Тогда вы поверите мне, когда я скажу, что нет такой вселенной, ни здесь, ни там, в которой сейчас находятся мои люди, где бы мне предложили это благодеяние по доброте душевной. Итак, пожалуйста, скажите мне, почему Китти так поступила со мной.
   - Китти объяснила, какой великий философский спор волнует всех консу?
   - Тот, в котором вы обсуждаете, убить нас всех быстро или медленно? Да, я знаю об этом. И знаю, что вы являетесь разработчиком плана "убить нас всех быстро".
   - Я бы не стал так это характеризовать.
   - Я не знаю, но убивать целую планету людей, швыряя в нее астероид, на котором тоже есть люди, - как мне кажется, несколько поспешно.
   Флаффи воспринял это замечание с достоинством. - Как скажете. Мы с Китти оказались по разные стороны баррикад в этом споре, хотя долгое время она делала вид, что на нашей стороне. Наш ребенок Бэйкон предполагает, что это было сделано для того, чтобы мы могли использовать наши ресурсы для разработки проектов Китти по физике, и я бы с этим согласился.
   - Философский спор между консу, вероятно, продолжится еще некоторое время, но Китти предложила положить конец практическому спору между нами двумя. Как наследница Китти, вы несете бремя ее предложения и ее аргументации. Если вы выиграете спор, то все проекты оборудования, которые соответствуют ее новому пониманию физики прыжка, станут вашими, и вы сможете распоряжаться ими по своему усмотрению. Если я выиграю спор, то все работы Китти и заметки о новом прыжковом приводе станут моими. Они закодированы на диске, чтобы я мог получить к ним доступ в этом случае.
   - И как же мы уладим этот спор? - спросила я, хотя у меня было неприятное предчувствие, что уже знала об этом.
   - Очевидно, будем драться друг с другом насмерть, - сказал Флаффи.
   Я кивнула. - Конечно.
   - Вы уже сражались с такими, как мы, раньше.
   - Это не значит, что мне не терпится снова сделать это в ближайшее время.
   - Вы обязаны, как наследница.
   - А так ли? Вы сам сказали: я далека от совершенства. Я не испытываю такого же желания браться за эту борьбу.
   - Значит, вы бы уступили?
   - А что, если бы я уступила? Что бы тогда произошло?
   - Этого буквально никогда не происходило.
   Я изобразила звук фанфар. - Я тоже в буквальном смысле никогда раньше не сталкивалась с этим, и вот мы здесь.
   - Я бы сказал - и буду утверждать, - что если вы уступите, это будет то же самое, как если я выиграю. У меня был бы доступ к новому пониманию физики, и моя философская позиция была бы укреплена среди других консу.
   - Итак, все в рамках теории совершенства "убью вас всех быстрее". Спасибо, - сказала я.
   - Да. Возникла бы проблема с тем, что вы должны быть мертвы, чтобы я мог получить доступ к данным.
   Я взглянула на Губера. - Значит, если мы будем драться, я могу погибнуть. Если уступлю, то точно умру.
   - Да.
   - Если только я не убегу и вы никогда меня не найдете.
   - Это было бы прискорбно для людей, - сказал Флаффи, и его слова надолго повисли в воздухе.
   - Ну и черт с вами, - сказала я, наконец.
   - Вы уступаете? - спросил Флаффи.
   - Ясно, что я этого не сделаю.
   - Я и не думал, что вы это сделаете, - сказал Флаффи. - Консу никогда бы этого не сделал.
   - Я делаю это не по тем причинам, по которым это сделал бы консу, - возразила я.
   - Для консу важнее то, что вы делаете, а не то, зачем вы это делаете, - сказал Флаффи. - Возьмем, к примеру, Китти. То, что она пытается полностью замкнуться в своем жизненном опыте, важнее, чем тот факт, что она использует вас для этого.
   - Что ж, в одном вы были правы, - сказала я. - Вы действительно разозлили меня до чертиков.
   - Это было неизбежно, как только я понял масштаб требований Китти. Если бы вы сейчас не были консу, это не имело бы значения. Но вы им являетесь, и это так. И за это я прошу прощения.
   Формулировка этого конкретного извинения вызвала у меня желание прервать разговор, поэтому я сменила тему. - Как мы это сделаем? Я никогда раньше не дралась на дуэли.
   - Это дело консу; оно должно решаться между консу, - сказал Флаффи.
   Я огляделась. - Итак, здесь.
   - Если хотите.
   - А что у нас есть из оружия?
   Флаффи поднял свои режущие лапы. - Мы традиционно сражаемся вот этим, - сказал он. - Мы предоставим вам оружие, которое будет соответствовать вашим возможностям. Вы сможете выбрать любое оружие, которое у нас есть в наличии.
   - Когда?
   - Это вас поджимает расписание, - заметил Флаффи. - Как долго ваши друзья в колонии Юнити смогут продержаться без вашего заступничества?
   - Это низко.
   - Я не хотел проявить неуважение, - сказал Флаффи.
   - Мне понадобится пара дней на подготовку, - предупредила я.
   - Сообщите нам, когда будете готовы. Вы - консу. Мы ответим.
   Я кивнула и направилась к шаттлу, чтобы вернуться на станцию "Феникс". На полпути я обернулась. - Вы не выглядите расстроенным, - сказала я Флаффи.
   - Из-за чего?
   - Из-за того, что через пару дней вам придется сражаться со мной насмерть.
   - Ваш и мой виды думают о смерти совершенно по-разному, - заметил Флаффи. - Мы не боимся смерти. Мы боимся смерти в беспорядке. Требования Китти предлагают мне осмысленную смерть. Смерть в порядке. Смерть, которая приближает меня к совершенству. Я не равнодушен к тому, что Китти предложила мне такую смерть.
   - Да, хорошо, - сказала я. - Я думаю об этом немного по-другому.
   - Я знаю, что вы так думаете, - ответил Флаффи. - Дайте себе время смириться с этим. А потом возвращайтесь сюда. Я обеспечу вам достойную смерть, Гретхен Трухильо.
   Мне нечего было сказать на это, и я ушла.
  

Двадцать четыре

  
   - Ты не должна была называть его Флаффи, - сказал мне папа на разборе полетов, когда я вернулась на станцию "Феникс".
   - Ну, он, черт возьми, заставил меня так поступить, - сказала я. - Я не хотела этого делать.
   - Из этого я делаю вывод, что информация, которую мы хотели найти на диске, была там, - сказал полковник Бриджерс. - Вся математика и информация для нового понимания прыжковых приводов.
   - Во-первых, информация была бы вам недоступна, потому что формат, в котором она закодирована, не похож ни на что из того, что есть у нас, - сказала я. - Флаффи говорил о "контекстных сетях", которые, по его словам, одновременно представляют всю информацию, поступающую в мозг. Чтобы открыть ее, нужен мозг консу. Это совсем не похоже на то, что делаем мы.
   - Не будьте так уверены в этом, - сказал Бриджерс. - У наших сил специального назначения есть нечто подобное. Мы называем это "распаковкой".
   - Во-вторых, - продолжила я, - эта информация закодирована именно для Флаффи. Я не смогла получить к ней доступ. Я не смогла получить доступ ни к чему, и, похоже, этот диск закодирован непосредственно для меня. - Бриджерс открыл рот, чтобы ответить на это, поэтому я поспешила вмешаться. - В-третьих, почему вы вообще здесь разговариваете? Вы пытались меня похитить. Отвалите.
   - Уже поздновато менять лошадей, - сказал мне Бриджерс.
   Я повернулась к Завади Мбаленхле, который прилетела на станцию "Феникс" для разбора полетов. - Либо он уходит, либо я ухожу, - сказала я.
   - Спасибо, полковник Бриджерс, на этом все, - сказала Мбаленхле. Бриджерс еще мгновение сидел, не веря своим ушам, а затем молча встал и вышел. - Он все равно потребует отчета, - сказала мне Мбаленхле после того, как он ушел.
   - Составьте ему отчет, - сказала я. - Если он еще раз подойдет ко мне, я сломаю ему нос.
   - Он из СОК, - напомнила мне Мбаленхле.
   - Да, но сейчас я действительно зла.
   - Ты уверена, что мы ничего не смогли бы извлечь с диска, - сказал папа.
   - Только если ты Флаффи, - сказала я. - И только если я умру.
   - Вы сможете что-нибудь получить с диска, если убьете Флаффи? - спросила Мбаленхле.
   - Мы с Китти так не договаривались, и даже если диск откроет для меня какую-либо информацию, я не знаю, как мы получим к ней доступ. Есть ли у нас для этого инструменты?
   - Человеком, который мог бы ответить на этот вопрос, был полковник Бриджерс, - заметила Мбаленхле.
   - Когда мы получили от консу технологию для борьбы с Конклавом на Роаноке, она уже была подготовлена для нас, - сказал папа. - И, насколько я знаю, каждый раз, когда мы получали от них технологии, это происходило таким же образом, или мы крали их у другого вида, и они уже переводили их для них.
   - А как насчет вашего друга из Обина? - спросила Мбаленхле. - Ему был предоставлен прямой доступ к технологии консу.
   - Крайне ограниченный доступ, - ответила я. - Как ключ, который можно использовать, чтобы нажать кнопку два раза. И после второго использования ключ взрывается.
   - Ран очень спокойно относится к перспективе своей смерти, - сказал папа.
   - Ран - обинянин, - пояснила я. - Они не боятся смерти, пока не включат свое сознание, и даже тогда это их не сильно беспокоит. Консу это тоже не беспокоит, или, по крайней мере, они притворяются, что это не так. Я думаю, что на данный момент только мы по-настоящему переживаем из-за этого.
   - О чем они знают, чего не знаем мы? - спросил папа.
   - Наша проблема в том, что мы знаем слишком много, - сказала я.
   - А как насчет вас? - спросила Мбаленхле. - Скоро вам придется бороться за свою жизнь, и у вас не будет реального выбора.
   Я посмотрела на нее, а затем на папу, который, я знаю, относился к этому гораздо более стойко, чем чувствовал на самом деле. - Знаете что, задайте мне этот вопрос позже, - сказала я.
   - Хорошо, - сказала Мбаленхле. - Тогда практический вопрос. Что мы можем сделать, чтобы помочь вам подготовиться?
   - Найдите мне здесь, на станции, тренажерный зал, которым я могла бы пользоваться, - попросила я. - Такой, где много мягкой мебели.
   Ран опять повалил меня на мат. - Ты мертва, - снова заметил он.
   - Господи, - сказала я, поднимаясь на ноги. - Мне больше нравилось, когда ты был снисходителен ко мне, прежде чем я поняла, что ты можешь надрать мне задницу в любой момент, когда захочешь.
   - Я делал это, чтобы поддержать твою мотивацию, - напомнил Ран. - Сейчас тебе такая мотивация не нужна.
   - Да, - согласилась я. - Угроза гибели пятидесяти тысяч человек и то, что они окажутся во враждебной вселенной, - это достаточная мотивация.
   - Тогда давай начнем сначала, - сказал Ран. - Помни, что я использую свои руки, чтобы рубить, как это сделает консу. Тебе нужно будет найти способ проникнуть внутрь рук, чтобы добраться до его мозга.
   - В прошлый раз я делала это не так, - сказала я.
   - Консу вряд ли отключат гравитацию, чтобы дать тебе преимущество, - заметил Ран и жестом велел мне встать. - Еще раз.
   Двадцать секунд спустя я снова была на полу. - Ты мертва, - сказал Ран. - Хочешь попробовать еще раз?
   - Сначала дай мне немного побыть мертвой, - сказала я, тяжело дыша.
   Ран рухнул на пол рядом со мной.
   - Спасибо тебе за это, - поблагодарила я.
   - За что? - спросил Ран.
   - За то, что притворяешься, что тоже устал.
   - Я тоже устал, - признался Ран. - Давненько у нас не было таких матчей.
   - Ну, ты знаешь, - сказала я Рану. - Мы были заняты тем, что прыгали между мирами, сражались с консу и пытались найти потерянную колонию, а затем найти способы вернуть ее обратно.
   - Мы были активны, - согласился Ран.
   Я рассмеялась над этим преуменьшением и повернулась к своему помощнику и телохранителю. - Спасибо, Ран, - сказала я.
   - Не за что, - ответил Ран. - За что ты меня благодаришь?
   - За все это, - пояснила я. - За то, что был моим помощником. За то, что был моим телохранителем. За то, что был социально неловким в некоторых отношениях. За то, что ты единственный человек, на которого я всегда могу положиться, даже если ты ничего мне не рассказываешь, пока тебе не придет в голову, что это может оказаться полезным.
   - А, - понял Ран. - И я благодарю тебя за то, что ты интересная начальница. За то, что помогаешь мне разобраться в эмоциях. За то, что по-доброму говоришь мне, когда я перегибаю палку. И за то, что не сердишься, когда я еще не все тебе рассказываю.
   Я протянула руку и положила на его предплечье. - Не за что, Ран. - Я убрала руку и села. - Ладно, пошли. Если это последний раз, когда мы это делаем, я хочу выиграть хотя бы один раунд.
   - Ты выиграешь свой бой, и мы повторим это, когда вернемся, - сказал Ран, поднимаясь с ковра.
   Я взглянула на него. - Что?
   - Что?
   - То, что ты только что сказал, - произнесла я. - Скажи это еще раз.
   - Ты выиграешь свой бой.
   - Да, и что ты еще сказал?
   - Что мы сделаем это.  О, - сказал Ран. - Я слышал, что сказал.
   Я встала. - Это ведь не просто сорвалось с языка, не так ли?
   Ран немного постоял молча, а потом сказал: - Помни, что ты только что сказала, что я тебе нравлюсь, даже когда ничего тебе не говорю.
   Я обняла Рана так крепко, что он пискнул. - Сейчас, - сказала я, после того как разжала объятия. - Скажи мне, что, черт возьми, ты имел в виду, или я сама тебя убью.
   - Пожалуйста, не сердитесь на Рана, - сказал мне заместитель посла Клок в охраняемом конференц-зале на станции "Феникс". Клок появился сразу, как только Ран проговорился. Ран умолял меня подождать полного объяснения, пока не прибудет Клок. - У Рана был приказ не раскрывать эту информацию никому за пределами посольства Обина.
   Я посмотрела на Рана, а затем снова на Клока. - Почему так? Мне не доверяют?
   - Вам доверяют, - сказал Клок. - Но не другим, с кем вы встречались.
   Я подумала о полковнике Бриджерсе и кивнула. - Продолжайте, - сказала я.
   - Консу, которую вы назвали Китти, перестроила значительную часть мозга Рана, чтобы использовать его в сочетании с командным модулем консу - тем, что вы назвали призмой. Это удалось сделать благодаря сходству между мозгом обинян и дополнительными мозгами, которые консу теперь встроили в свои тела.
   - Да, - сказала я. - Я знаю эту часть.
   - Я понимаю, что именно ваша инициатива позволила нам, наконец, узнать больше о мозге консу, - сказал Клок.
   - Я была настойчива, - согласилась я.
   - Спасибо вам за это.
   - Пожалуйста, но давайте перейдем к тем частям, которые я не знаю.
   - Чтобы запрограммировать мозг Рана, консу требовался интерфейс для доступа к нему, - продолжил Клок.
   - Да, - сказала я. - Система управления сознанием.
   - Мы полагаем, что консу посчитала ошейник относительно примитивным, а также подозреваем, что она нацеливалась на выполнение очень конкретной задачи - отправить вас обратно сюда, чтобы вы вступили в бой с консу, которого назвали Флаффи. При этом консу Китти допустила ошибку.
   - В чем была ошибка?
   - Невежество, - уточнил Ран. - Или высокомерие.
   - Консу либо не знала, либо ей было все равно, что, хотя она использовал систему управления сознанием в качестве интерфейса, система также сохраняла все свои действия в кэше, - добавил Клок. - Этот кэш используется обинянами для хранения событий и эмоций за день, чтобы они могли вернуться к ним позже для более детальной обработки.
   Я повернулась к Рану. - Ты сохраняешь свои любимые моменты дня?
   - Да, время от времени, - сказал Ран. - Или те части, где допустил ошибки, и переигрываю их, чтобы не повторить ту же ошибку снова.
   - С одной стороны, это полезно, с другой стороны, я бы не хотела вновь переживать свои неловкие моменты.
   - Я записал некоторые из твоих ситуаций, во время которых был рядом, - сообщил Ран. - Они были полезны, чтобы напомнить мне, что даже люди, испытывающие эмоции, все равно смущаются.
   - Что ж, - сказала я. - Рада быть полезной.
   - Ты действительно такая, - сказал Ран слишком бодро, чтобы я могла этому обрадоваться.
   - Пожалуйста, продолжайте, - сказала я Клоку.
   - Когда Ран понял, что в его кэше хранятся действия консу, он изолировал кэш и отключил новое кэширование, чтобы предотвратить его перезапись. Когда он вернулся в эту вселенную, мы загрузили кэш-память и проверили ее, чтобы убедиться, что возможно программирование из самой системы управления сознанием. Так оно и было.
   Я посмотрела на Рана. - Ты можешь запустить обратный путь через свой ошейник?
   - Да.
   - Значит, твой мозг не взорвется, когда мы вернемся?
   - Он и не собирался взрываться, - сказал Ран. - Нервные пути в моем мозгу разрушились и стали неактивными.
   - Ран.
   - Я понимаю, однако, что ты говоришь метафорически, - продолжил Ран. - Так что в данном контексте - нет. Мой мозг больше не взорвется.
   Я разрыдалась. Клок посмотрел на Рана.
   - Плач также может означать счастье, - сказал Ран Клоку. - Это не значит, что она расстроена из-за того, что мой мозг не взорвется.
   - Спасибо за разъяснение.
   - Плакать сложно, - сказал Ран Клоку.
   - Простите, - сказала я, пытаясь взять себя в руки, но у меня это не совсем получалось.
   - Вы заботитесь о Ране, - заметил Клок, понаблюдав за моими рыданиями в течение нескольких минут.
   - Конечно, забочусь, - призналась я, вытирая слезы. - Это мой друг. Он заботился обо мне, защищал меня и сражался вместе со мной. Сейчас я так близка с Раном, как никто другой из моих знакомых.
   - Кроме твоего кота, - сказал Ран.
   - Хорошо, за исключением моего кота, - согласилась я.
   - И твоего отца, - продолжил Ран. - А теперь еще и Магди, с которым ты возобновила секс.
   - Ран!
   - Извини, это не относилось к обсуждению, - сказал Ран.
   - Это не так, и, кроме того, как ты узнал? - спросила я.
   - Ты улыбаешься, когда думаешь о нем, - сказал Ран. - Ты не осознаешь, что делаешь это, но я замечаю. Смотри, вот так, - сказал Ран, указывая пальцем.
   - Ты не ошибаешься, - ответила я, и у меня был эмоционально запутанный момент, когда я улыбнулась одному человеку, который был мне дорог, и заплакала от облегчения за другого. - Суть в том, что да. Я забочусь о Ране. Очень сильно.
   - Если хотите, мы можем сделать паузу, чтобы вы могли поплакать еще, - сказал Клок.
   - Я в порядке. Пожалуйста, продолжайте.
   - Как только мы поняли, что Рану не придется подвергать себя опасности на обратном пути, мы решили, что имеет смысл не делиться этой информацией. Вам, мисс Трухильо, должны были сообщить только в последнюю минуту, потому что ваше сотрудничество потребовалось бы для того, чтобы продолжать делать вид, что Ран мертв.
   - Вы не хотели, чтобы Китти узнала, что вы обошли программу мозга.
   - Правильно. Ран симулировал бы смерть, был бы надежно помещен в морг или другое место временного содержания, а когда колония Юнити была бы возвращена и Китти продолжила бы свой смертный путь, Ран вернулся бы к своим обязанностям перед вами целым и невредимым.
   - И это все, - сказала я.
   - Да.
   - Но... дело ведь не в этом, не так ли?
   - Я не понимаю, - сказал Клок.
   - Все вы понимаете, - сказала я. - Вы загрузили кэш-память или программу. У вас есть мозг Рана в целости и сохранности. У вас есть базовая рабочая модель физики, которая должна революционизировать прыжковые приводы в этой вселенной. У вас есть ключ, которого нет у самих консу.
   - Если только ты не умрешь, - сказал Ран.
   - Да, спасибо, Ран, я надеялась, что это подразумевается.
   - Вы тренируетесь, чтобы сразиться с этим консу, которого называете "Флаффи"? - спросил Клок.
   - Так и есть. С Раном.
   - Как у нее дела? - спросил Клок у Рана.
   - Плохо, - сказал Ран.
   - Это прискорбно, - ответил Клок. - Секта, к которой принадлежит этот Флаффи, использует эту информацию для разжигания войны.
   - И что вы собираетесь с этим делать? - спросила я Клока.
   - Мы не хотим войны ни с кем, - сказал Клок.
   - Это вы сейчас так говорите, - сказала я. - Но любой, у кого это есть, рано или поздно поддастся искушению. Полковник Бриджерс прямо высказал такое намерение на одной из наших встреч. Матеу Жорди с Земли тоже думал об этом. Это два из двух для людей, идущих прямиком к созданию оружия.
   - Мы не люди, - сказал Клок.
   - Да, но ваша история ничуть не лучше нашей, - сказала я. - Обиняне безжалостны в бою. Вы ведете тотальную войну. Ваша история полна абсолютных зверств, которые вы совершали, потому что вам не хватало осознанности и милосердия. Теперь у вас есть сознание, но вы можете отключить это дерьмо в любой момент, когда захотите. Не притворяйтесь, что эта технология для вас безопаснее, чем для людей. Не притворяйтесь, что это безопасно для кого бы то ни было. Мы все слишком любим войну и недвижимость.
   - Что вы предлагаете? - спросил Клок.
   - Прежде всего, мне нужно не проиграть свой смертельный поединок с Флаффи, - сказала я и схватилась за голову. - О Боже, зачем я начала давать им такие глупые имена?
   - Я сделаю все, что в моих силах, чтобы обучить тебя, - сказал Ран. - Все, что в моих силах, чтобы помочь тебе победить.
   - Спасибо, Ран, - сказала я. - Я знаю, что ты это сделаешь.
   - Это то, что ты делаешь, - сказал Ран. - Ты удивляешь своих противников. Ты не даешь им времени подумать. Ты ведешь нечестную игру. Я видел, как ты это делаешь. Я помогал тебе так делать.
   - Да, так и есть, - сказала я и на минуту задумалась. Пока я размышляла, меня ждали Ран и Клок. - Ран, - сказала я наконец.
   - Да?
   - У меня к тебе вопрос.
   - Ответ "да".
   - Ты не знаешь, о чем вопрос, - сказала я.
   - Тем не менее, я знаю, что мой ответ "да", - сказал Ран. - Но, пожалуйста, задай мне вопрос.
   - Я просто хотела узнать, не согласишься ли ты пойти со мной на дуэль.
   - Это было бы честью для меня, - сказал Ран.
   - Хорошо, - сказала я и повернулась к Клоку. - А теперь у меня вопрос к вам, и надеюсь, что вы тоже ответите "да".
  

Двадцать пять

  
   Еще два дня тренировок и планирования с Раном, и я была готова настолько, насколько хотела. Мне, как консу, из вежливости или как-то иначе, разрешили взять с собой Рана в качестве помощника и тренера. Никого больше не разрешили взять с собой, а это означало, что я снова расстаюсь с отцом у выхода на посадку. Он крепко обнял меня и поцеловал в щеку, сказав: - Я так горжусь тобой, - а затем ушел, не оборачиваясь. Мы с Раном вошли в шаттл, позволили дверям закрыться за нами, а затем дружески простояли рядом друг с другом всю дорогу до корабля консу.
   Корабль проглотил наш шаттл, двери снова открылись, когда мы совершили посадку, и я вышла в ангар. В ангаре стоял Флаффи со своим детенышем Бэйконом в качестве поддержки, и, я полагаю, большая часть экипажа этого корабля консу в качестве свидетелей и зрителей. Если не считать шаттла и толпы, в ангаре было почти так же пусто, как и в прошлый раз, когда я его видела, и только командный центр Китти и стойка с холодным оружием нарушали однообразие.
   - Добро пожаловать обратно, Гретхен Трухильо, - сказал мне Флаффи и указал в сторону. - Вы помните моего ребенка, которого называете Бэйконом.
   - Конечно, - сказала я и указала на Рана. - Это Ран. Бэйкон и Ран встречались раньше.
   - Я слышал. Понимаю, что, если вы добьетесь успеха сегодня, возвращение будет стоить Рану жизни.
   - Да, Китти так и планировала, - сказала я.
   - Тогда я воздаю почести его жертве, если дуэль закончится для меня неудачно.
   - Спасибо, - сказала я. Ран ничего не сказал; он знал, что отсюда его не должно было быть слышно.
   - Вижу, вы одеты в боевую форму сил обороны колоний, - сказал мне Флаффи.
   - Да, - сказала я. Боевой комбинезон Колониального союза выглядел как одежда для фитнеса и был близок к самой прочной броне, которую когда-либо делали люди. Он мог выдержать выстрел из дробовика почти в упор и сохранить жизнь человеку, находящемуся в нем. Загвоздка в том, что это может сработать только один раз. В этом случае комбинезон, вероятно, сможет защитить меня от первых нескольких порезов, которые Флаффи может нанести моему телу. Я не рассчитывала, что после этого потребуется еще много времени. - Надеюсь, вы не возражаете, что я решила надеть его.
   - Это ваше право - выбирать, как вам прийти на нашу дуэль, - сказал Флаффи. - Хочу обратить ваше внимание, что в этом отсеке действует саперное поле. Если вы взяли с собой метательное оружие, оно вам не поможет.
   - Я не взяла с собой никакого оружия, - сказала я. - Вы сказали, что я могу выбрать здесь любое оружие. Я верила, что вы не оставите меня без выбора.
   Флаффи указал на стеллаж с впечатляющим набором холодного оружия. - Это лучшее оружие, которое у нас есть. Как обычно, любое оружие, которое вы выберете, можете оставить себе, если у вас действительно будет такая возможность.
   - Спасибо, - сказала я. Я подошла к стеллажу, и это не было ложью: на оружие там было просто приятно смотреть. Я не сомневалась, что если бы взяла его в руки, оно было бы безупречно сбалансированным, убийственно острым и способным нанести ужасающий урон - в том случае, если бы я смогла нанести удар. - Вы оказали мне честь выбором оружия, которое предоставляете.
   - Вы - консу, - сказал Флаффи. - Меньшего вы не заслуживаете.
   Я посмотрела на собравшуюся толпу. - Команда вашего корабля?
   - Все, кроме нескольких, которые занимаются техническим обслуживанием корабля. Эта схватка также показывается на других кораблях консу в пространстве Феникса. Есть те, кто поддерживает Китти в этом философском споре. Есть те, кто поддерживает меня. Некоторым еще предстоит принять решение. Исход этого поединка будет поучительным для последних.
   - Надеюсь, что так и будет, - сказала я.
   - Тогда выбирайте оружие, Гретхен Трухильо, и начнем.
   Я кивнула и отошла от стойки с оружием. - Я готова, - сказала я.
   - Вы еще не выбрали оружие, - сказал Флаффи.
   - Уже выбрала.
   - Вы собираетесь драться со мной безоружной, - скептически отметил Флаффи.
   - Я полностью вооружена, - сказала я.
   - Вы либо храбрая, либо глупая, человек.
   - И вы тянете время, Флаффи.
   - Как пожелаете, - сказал консу. - Со всем уважением и с вашего позволения, я прошу, чтобы моему ребенку была оказана честь подать сигнал к началу дуэли.
   - Разрешаю, - сказала я.
   - Спасибо, - сказал Флаффи и что-то прокричал Бэйкону. Бэйкон отступил на шаг и посмотрел на Флаффи, а затем на меня. Он что-то прокричал, что, согласно информации, полученной мной по дуэлям консу, означало, что каждый из нас должен занять свою позицию. Я выбрала себе позицию, немного в стороне от шаттла, а Ран занял позицию позади меня. Флаффи выбрал свою позицию, основываясь на моей.
   Раздался еще один визг, и Флаффи развернулся, выставив вперед ужасные режущие лапы консу, которые могли бы снести голову человеку с такой же легкостью, с какой человек может сорвать виноградину с лозы. Я стояла удобно, вытянув руки по швам, не принимая боевую стойку. Бэйкон посмотрел на меня, как бы спрашивая: "Правда?" Я посмотрела на него, как бы говоря: "Да, правда".
   Бэйкон оглянулся на своего родителя, пожал плечами, как я полагаю, в согласии, а затем издал последний вопль, означавший, что поединок начался.
   - Вы проиграли, - сказала я Флаффи. - Вы мертвы.
   Флаффи сделал именно то, чего я от него хотела: остановился как вкопанный. - Прошу прощения, - сказал он мне.
   - Вы проиграли, - повторила я. - Вы мертвы.
   - Если ваш план состоит в том, чтобы сбить меня с толку, то он сработал, - сказал Флаффи, а затем протянул свои режущие лапы. - Но это ненадолго.
   - Позвольте мне объяснить, - сказала я и пошла обратно к Рану, а затем мы оба направились к командному центру Китти. Я дотронулась до его корпуса. - Вы видите это?
   - Да, - сказал Флаффи.
   - Это мое оружие, - сказала я. - И раз уж так получилось, я намерена сохранить его.
   И с этими словами мы с Раном проскользнули в командный центр как раз в тот момент, когда завыли сирены, оповещая экипаж о том, что с их кораблем что-то серьезно не так.
   Последнее, что я увидела перед тем, как командный модуль закрылся, был Флаффи, который, взревев, бросился к нам, потеряв всякую видимость вежливости, в его поведении была чисто животная ярость и ничего разумного.
   А затем командный модуль закрылся, и мы улетели.
   - Давай посмотрим, как у нас получилось, - сказала я Рану. - Открой его, пожалуйста.
   Ран открыл командный модуль. По другую сторону проема были члены экипажа звездолета Обина и заместитель посла Клок.
   - Добро пожаловать обратно, - сказал Клок мне и Рану.
   - Спасибо, - сказала я. - Нас не хватились?
   - В настоящее время наблюдается некоторая путаница, - сказал Клок.
   - Тогда нам следует внести ясность.
   Клок махнул рукой. - Следуйте за мной, мисс Трухильо.
   Через несколько минут Ран и я были на мостике корабля Обина, и канал связи был открыт на той полосе частот, которую, как знали обиняне, использовали консу.
   - Это Гретхен Трухильо, - сказала я. - Как вы знаете, я и консу, - и тут я нажала на своей компад, на котором на языке консу было записано "Флаффи", - вступили в поединок, освященный обрядами, - еще одно нажатие на компад для воспроизведения слова, обозначающего диск, который все еще лежал в моих вещах на станции "Феникс". - Я выиграла этот поединок, отправив - имя консу на компаде - и весь его корабль во вселенную, не населенную консу или любым другим видом, с которым мы знакомы. Пути назад для них нет. Они умрут там, одинокие и побежденные. Этот спор исчерпан. Я консу, и я победила, и поэтому предлагаю всем вам покинуть это пространство. Сделайте это сейчас, пока вы меня не разозлили по-настоящему. - Я прервала связь.
   - Я не уверен насчет последней части, - сказал мне Ран.
   - Думаю, мы это скоро выясним, - сказала я, и мы наблюдали, как тактические экраны мостика корабля обинян показывали сотни кораблей консу в пространстве Феникса, ожидая, не начнет ли какой-нибудь из них двигаться.
   И они это сделали. Сначала несколько единиц, потом все больше, потом десятки, а потом и сотни, удалялись от Феникса в направлении... Ну, честно говоря, мне было все равно, куда они направлялись, главное, чтобы они уходили. Им потребовалось бы несколько дней, чтобы очистить систему, потому что у них не было привода следующего поколения, но это была их проблема. Они были в пути. А потом я отправилась в отведенную для меня каюту на корабле Обина, где могла вздремнуть, потому что у меня был действительно напряженный день.
   Когда я проснулась, надо мной склонился Ран. - Мне бы очень хотелось, чтобы ты этого не делал, - сказала я.
   - У тебя есть сообщения, - сказал мне Ран, держа в руках свой компад.
   - Готова поспорить, что есть.
   - С чего ты хочешь начать?
   - Мой папа в очереди на получение сообщений?
   - Да, он там.
   - Тогда давай начнем с него.
   Удивительно, что можно сделать за десять дней, когда у тебя есть мотивация, друзья на высоких постах, а также машина, которая изгибает известные законы физики, как крендель. Но десять дней - это все равно немного, и это все, чем мы располагали. К концу этих десяти дней в колонии Юнити будет опасно мало еды и припасов. Запасы кончатся. Нам придется вернуться.
   Папа был недоволен всем этим. - Тебе не обязательно возвращаться, - сказал он мне примерно в сотый раз с тех пор, как я рассказала ему, что возвращаюсь в колонию Юнити и почему. - Ты и так уже достаточно сделала. Ты могла бы поручить эту роль кому-нибудь другому.
   - Кому еще, папа? - спросила я.
   - Есть Ран, - предложил он.
   Я рассмеялась. - Нет, папа. Ран хороший, и однажды он станет даже великим. Но это то, что могу сделать только я.
   Папа выглядел недовольным, но спорить больше не стал. Полагаю, после ста одного раза я его утомила. Я крепко обняла его, быстро поцеловала и сказала, что люблю, а затем ушла, чтобы выполнить задание, которое он дал мне несколько недель назад, а может, и целую жизнь назад.
   Днем позже мы с Раном снова заперлись в командном модуле, и это должно было быть в последний раз. - Ты готов? - спросила я Рана.
   - Я готов, - сказал Ран.
   - Начинай, - сказала я, и в тот же миг мы опять оказались в грузовом отсеке колонии Юнити. Прыжковые приводы не приносят эмоционального удовлетворения.
   Я распечатала командный модуль и вышла из него, обнаружив Китти, сидящую там, как ни в чем не бывало. - Ты вернулась, - сказала она мне.
   - Да, - согласилась я.
   - И как с заданием?
   - Прежде чем я перейду к этому, хочу сказать вам, что превращение меня в консу было грязным трюком, - заявила я.
   - Ты первый человек, удостоенный такой чести, - ответила Китти. - И, осмелюсь сказать, будешь последним, и на очень долгое время. По крайней мере, на несколько ваших тысячелетий.
   - Но не потому, что я этого хотела или заслуживала, - сказала я. - Просто чтобы вы были уверены в идеальной смерти.
   - Я не была уверена, - сказала Китти. - Ты могла потерпеть неудачу. Но, похоже, ты этого не сделала.
   Я полезла в карман и достала кобальтово-синий диск. - Это твой, - сказала я.
   - Он не мой, - не согласилась Китти. - Когда я отдала его тебе, он стал твоим. Можешь оставить его себе. Это сувенир на память о твоей победе. Как прошла твоя битва?
   - Быстро, - сказала я.
   - Это кажется маловероятным, - не поверила Китти. - Твой противник, помимо блестящего ума, был искусным воином. Должна сказать, я не ожидала, что ты добьешься успеха.
   - И все же ты все равно послала меня.
   - Более совершенная смерть стоила риска, - сказала Китти. - Как ты победила его?
   - Я сражалась нечестно.
   - Это мне ни о чем не говорит, - признала Китти.
   - Хорошо, - сказала я. - Я использовала командный модуль, чтобы отправить его и весь его корабль в другую вселенную и оставить их там.
   Китти издала какой-то звук. - Если бы ты это сделала, то не смогла бы вернуться сюда, - сказала она.
   - Угу, - согласилась я и повернулась к командному модулю. - Ран! - крикнула я.
   Ран выскочил из модуля и подошел ко мне. Китти молча наблюдала, как это происходит.
   - Хотелось бы знать, как ты это сделала, - сказала она, наконец.
   - Еще бы, - заметила я. - Но сейчас о нашей сделке.
   - Она не выполнена, - сказала Китти.
   - Как это? - спросила я.
   - Ты сказала, что оставила своего противника...
   - Флаффи.
   - ...в другой вселенной. Оставить не значит убить.
   - Он не мертв, но побежден, - сказала я. - Его влияние исчезло. Разговор среди консу изменился. Этот момент меняется в вашу сторону. И в любом случае, задание, которое вы мне дали, состояло в том, чтобы передать сообщение.
   - В сообщении говорилось о дуэли. Дуэль должна была закончиться смертью.
   - Так и было. Или будет, со временем.
   - Я не удовлетворена, - сказала Китти. - Считаю, что ты не выполнила свою часть сделки. Я не обязана выполнять свою часть.
   Я улыбнулась. - Знаете что, я совсем не удивлена, услышав все это от вас.
   - Я разочарован, - сказал Ран.
   - Разочарован, конечно, - сказала я. - Но не удивлен. В любом случае. - Я махнула рукой в сторону командного модуля. - Вам нужно будет заняться им в ближайшие пару минут, если не хотите испортить свою идеальную смерть.
   - Что это значит? - спросила Китти.
   - Это означает, что примерно через сто двадцать секунд из этого грузового отсека будет удален весь воздух, и его откроют для космического вакуума, потому что нам нужно доставить сюда кое-какие вещи, а вы и этот модуль будете мешать. Мы собираемся выбросить вас с ним за борт. Вы можете участвовать в этом или нет, выбор за вами.
   - И я отключил его способность прыгать, - добавил Ран. - Можете попытаться исправить его, если хотите, но любая попытка сделать это приведет к отключению системы жизнеобеспечения. Вы быстро задохнетесь.
   - Что не очень хорошо для вашей идеальной смерти, - продолжила я. - Ладно, пока. - Мы с Раном ушли, надеясь, что Китти будет слишком смущена и рассеянна, чтобы разозлиться и попытаться убить нас. Это не увенчалось бы успехом - снайперы уже прицелились в Китти из дверных проемов, прежде чем мы успели проскочить, - но и не означало моего желания, чтобы она предприняла такую попытку.
   Этого не произошло. За нашими спинами воцарилась тишина, а затем послышалась возня - Китти побежала к отключенному командному модулю. Когда мы добрались до конца грузового отсека, то услышали, как он закрывается за нами.
   - Ты не забыл отключить на модуле прыжковый привод? - спросила я.
   - Не забыл, - сказал Ран. - Однако я не запускал его через систему жизнеобеспечения. Это было сказано просто для того, чтобы занять Китти на какое-то время.
   - Что произойдет, если она попытается снова включить привод?
   - Он не взорвется, - сказал Ран. - Но математический расчет того, что произойдет, весьма необычен. Последний миг Китти будет не совсем счастливым.
   - Какая идеальная смерть, - сказала я.
   Мы с Раном не сразу прыгнули из "Феникса" в грузовой отсек колонии Юнити. Мы перепрыгнули с большого грузового корабля обинян, до последнего кубометра забитого едой и другими припасами, который мы тащили с собой, когда перебирались из нашей вселенной в эту. На корабле было достаточно припасов, чтобы пополнить запасы колонии на несколько недель, и это было хорошо, потому что, когда мы прибыли, продовольствие для некоторых видов было на исходе через два-три дня. Мы не смогли бы прибыть позже, чем прибыли, не испытав ужаса.
   Нас встретили как героев.
   Это продолжалось три дня.
   Потому что на четвертый день колонии сообщили неприятные новости.
   И, конечно, именно я должна была сообщить их.
   Это было справедливо. Таков был мой план.
   - Мы не можем вернуться назад, - сказала я из зала заседаний совета колонии в заявлении, разосланном по видеосвязи колонии каждому колонисту и переведенном на все языки, на которых они говорили и которые они слушали. - Технология, которая привела нас сюда, предназначалась для уничтожения не только этой колонии, но и целой планеты, населенной людьми. Этой участи удалось избежать только благодаря заступничеству одной личности, по причинам, не связанным с потенциальной гибелью миллиардов.
   - Все, кто разбирается в этой технологии, сейчас находятся здесь, - сказала я, и это было правдой: обинянин, работавший с Раном, прибыл с последним грузовым транспортом вместе с заместителем посла Клоком, которого здесь назначили лидером обинян. - Все остальные существа, которые были вовлечены в это, мертвы или находятся на пути к гибели. Мы не можем притворяться, что однажды эта технология снова не попадет в руки тех, кто хочет устроить холокост. Но, оставаясь здесь, мы можем отсрочить это. Годами, десятилетиями или дольше. Мы остаемся здесь, чтобы обезопасить всех, кого мы знаем и любим.
   - Взамен мы получаем то, в чем нуждаемся. То, что позволит нам жить, и не просто жить, а процветать, сегодня и для будущих поколений. Теперь, с помощью моего коллеги из Обина Рана, позвольте мне показать вам, что я имею в виду.
   Я кивнула Рану, сидевшему рядом со мной. Как только я это сделала, ожила цепочка спутников, вращающихся вокруг колонии Юнити. Для этого им не понадобился командный модуль Китти; обиняне разработали простую версию необходимой для этого технологии. Этого было достаточно, чтобы все действовало. Модуль Китти на самом деле был бесцеремонно вытолкнут в темноту, чтобы освободить место для припасов с корабля обинян. Мы не потрудились отследить его. К черту Китти.
   - Дело сделано, - сказал Ран. Я кивнула и открыла видеотрансляцию из-за пределов колонии, передаваемую всем, кто находился внутри.
   На видео был показан мир, голубой, зеленый, коричневый и белый, суша и океаны, облака и лед.
   - Это то, что нам дано, - сказала я. - Целый мир. Мир, в котором достаточно места для всех нас, представителей любого биологического вида. Мир, который мы все можем создать сами, приложив усилия, настойчивость и немного удачи. В нем есть все, что нам нужно; все, что нам нужно сделать, - это пойти и получить это.
   - Люди, которых мы оставили позади, не забыли нас, - продолжила я. - На орбите вокруг этой планеты находятся десятки грузовых кораблей, подобных тому, который доставил нас сейчас, на которых есть все, что нам нужно для жизни здесь. Все, что нам нужно сделать, это отправиться за ними. Мы можем остаться здесь, на колонии Юнити, пока будем готовиться. Но через месяцы и годы мы отправимся на планету и сделаем ее своей.
   - Колония Юнити была экспериментом, целью которого было выяснить, смогут ли все наши виды работать и жить вместе. Эксперимент завершен. Теперь мы должны жить вместе. Все мы строим вместе, живем вместе, поддерживаем друг друга во всем, что дает нам этот мир, в каждом вызове, который он бросает нам, в каждом усилии, которого он требует от нас. Колонии Юнити больше нет. Есть просто Юнити. Есть просто мы.
   - Ты произнесла красивую речь, - сказал мне Магди. - Такое впечатление, что ты дочь политика.
   - Заткнись, - ласково сказала я. Мы вдвоем прогуливались по гидропонной ферме колонии, на которой, как и предсказывал Магди пару недель назад, почти не осталось ничего съедобного. Теперь, когда пополнение запасов означало, что все смогут питаться не только скудными пайками, у растений появился шанс вырасти снова. На это потребуется время. Но теперь время было.
   - Как вам удалось доставить сюда все эти грузовые корабли за такой короткий промежуток времени? - спросил Магди.
   - Ран не спал, - сказала я. - Он десятки раз должен был управлять через командный модуль этими грузовыми кораблями, отправлять их сюда, а затем возвращаться.
   - Да, но как вы вообще узнали, что на этих грузовых кораблях есть необходимое оборудование?
   - Когда Союз колоний и Конклав приостановили колонизацию, у них остались запасы оборудования на грузовых кораблях, - ответила я. - Мы забрали их. А что касается продуктов питания, семян и всего остального, то все, что поступало на Феникс, стало законной добычей. Мы быстро национализировали много чего.
   - Это, должно быть, сделало вас популярными.
   - Я почти уверена, что всем заплатили. Единственное, что меня беспокоит, - это то, что в спешке с покупками мы допустили несколько ошибок. Там могут быть целые грузовые контейнеры, набитые мягкими игрушками. Мы это выясним.
   - Полагаю, мы так и сделаем, - сказал Магди и вдруг стал непривычно тихим.
   - Что такое? - спросила я его.
   - Я не ожидал, что ты вернешься, - сказал он. - Ты отправилась на рискованную миссию, чтобы спасти нас и...
   - И ты ожидал, что я потерплю неудачу.
   - Я не ожидал, что ты потерпишь неудачу, - сказал Магди. - Я ожидал, что все тебя подведет.
   - У всех были моменты неудач, - признала я. - Но у меня была причина вернуться.
   - Что ж, спасибо, - поблагодарил Магди.
   - Я говорила не о тебе, - сказала я. - Я подумывала о том, чтобы вышвырнуть эту глупую консу из грузового отсека.
   Магди, благослови господь его легко ранимое сердце, на мгновение выглядел по-настоящему уязвленным. Я успокоила его, поцеловав.
   - Ты злая, - сказал он, когда я перестала его целовать.
   - Для тебя это не сюрприз, - заметила я.
   - Да, не сюрприз, - согласился он, улыбаясь. Затем снова стал серьезным. - Как ты думаешь, это сработает?
   - Что сработает?
   - Это, - сказал Магди, обводя нас взглядом. - Все это. Все. Знаешь, колония Юнити не пользовалась безоговорочным успехом. Мы все едва выносили друг друга. И теперь мы связаны друг с другом навсегда.
   - Это может провалиться, - сказала я. - Я произнесла приятную речь и предположила, что мы все должны действовать сообща. Но если люди решат, что они скорее возненавидят друг друга, чем будут помогать друг другу, тогда легко все развалить. Но есть одна вещь, которая вселяет в меня оптимизм.
   - Что это?
   - Что мы абсолютно на сто процентов одиноки здесь, - сказала я. - Нет никакого Союза колоний. Нет никакого Конклава. Насколько нам известно, в этой вселенной нет разумной жизни в этом уголке галактики. Здесь есть только мы. Если кто-то хочет отправиться сюда в одиночку, он действительно одинок.
   - Пока они не захватят этот специальный прыжковый привод и не отправятся обратно, - сказал Магди.
   Я покачала головой. - Командный модуль исчез, - сказала я. - Астероид-колония находится на стабильной орбите, но как только мы все окажемся на планете, то направим его к Солнцу, чтобы убедиться, что он случайно не упадет на планету. Тогда у нас останутся только скучные обычные путешествия, которые плохо сочетаются с гравитационными колодцами и переносят нас только во вселенные, похожие на нашу.
   - Ты, кажется, уверена, что загнала этого джинна обратно в бутылку.
   - Не совсем, - сказала я. - Однако я уверена, что это проблема другой вселенной. На данный момент этого достаточно.
   - Если ты так говоришь.
   - Я так и говорю. Перестань спорить со мной и скажи, что я умная.
   - Ты умная, Гретхен. А еще ты сексуальная, забавная и невыносимая заноза в заднице.
   - Я - воплощение всего этого.
   - С тобой никогда не бывает скучно, - сказал Магди.
   - Да, это так.
   - И ты уверена, что эта планета будет работать на нас? - спросил он.
   - Теперь ты жалуешься на планету, - заметила я.
   - Я не жалуюсь, - сказал Магди. - Но ты привела нас сюда и говоришь, что она прекрасна, и, конечно, на видео это выглядит красиво, но мы с тобой оба помним, как жили на планете, которая выглядела красиво на видео, но пахла протухшими носками и на которой водились оборотни. Так что, да, я хотел бы знать, что ты проверила эту планету, прежде чем привезла нас сюда.
   Я отступила на шаг и посмотрела на Магди. - Ты действительно не знаешь, - сказала я.
   - Не знаю что?
   - Дай-ка взглянуть на твой компад.
   - Где твой компад?
   - Он в моей комнате.
   - Ты должна прекратить это делать.
   - Он составляет компанию Люциферу, - сказала я. - Я показываю ему видео с птицами, чтобы он был чем-то занят. Он немного нервничает из-за переездов. Видео с птицами делают кошек счастливыми.
   - Очень похоже на Гретхен - ставить кота выше всех остальных.
   - Я ни о чем не жалею. Просто достань компад и включи видеотрансляцию с планеты.
   Магди достал свой компад и включил видеотрансляцию. - Да, это планета, - сказал он мне.
   - Тебе она не кажется знакомой?
   - А должна быть?
   - Может быть, немного. Посмотри еще раз.
   Магди посмотрел еще раз. - Да, ничего не приходит в голову.
   - Не могу поверить, что у меня отношения с невеждой.
   - Мне нравится первая часть, но не вторая.
   - Подумай, что я чувствую.
   - Послушай, просто скажи мне.
   - Ты совершенно невозможный человек, - сказала я. - Это Земля, любовь моя. Это мой дом.
  

БЛАГОДАРНОСТИ

  
   Для разнообразия напишу короткие благодарности. Извините, любители благодарностей, может быть, в следующий раз напишу длиннее.
   Во-первых, спасибо Патрику Нилсену Хейдену и Мэлу Фрейзеру, которые не стали лезть в компьютерную сеть, чтобы задушить меня, когда я просрочил свой срок на два месяца. Мне нет оправдания. Я плохой человек.
   Спасибо также всем, кто работал над этой книгой, включая, но не ограничиваясь ими: Дианну Хоак, Таню Бисселл, Джессику Уоррен, Джеффа Ласалу, Рафала Джибека, Хизер Сондерс, Джима Каппа и, конечно же, легендарного Джона Харриса за еще одну великолепную обложку "Войны стариков". Я искренне рад, что его работы есть в моих книгах.
   Спасибо также всем, кто работает в Tor marketing and publicity, начиная с Алексис Саарелы, моего представителя по связям с общественностью, и заканчивая Сарой Рейди и Люсиль Реттино. В Tor UK Белла Пэган и Майкл Бил - лучшие специалисты. А также Кэти Стюарт, Стив Фелдберг и Эстер Бочнер из Audible. Итан Элленберг, Джоэл Готлер и Мэтт Шугарман - потрясающая команда Скальци.
   Есть люди, которых здесь не хватает, и я пропускаю друзей, которые без конца подбадривали меня, потому что я сказал, что хочу, чтобы это было коротко. Просто знайте, что вы все самые лучшие, и я отблагодарю вас лично, возможно, шоколадом.
   Однако двух людей, которых я не пропущу, это Кристина и Афина Скальци. Я люблю их обеих в этой и любой другой мыслимой вселенной.
   Вот теперь можно идти спать.
   - Джон Скальци,
   21 января 2025 г.
  
  
  
  
  
  
   Copyright Н.П. Фурзиков. Перевод, аннотация. 2025.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"