Макдевит Джек : другие произведения.

"Дьявольский котел" (Академия 6)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    К середине XXIII века космические полеты не привели к коммерческому буму и стали постепенно сворачиваться. С этим не согласна инициативная группа, которой удается создать ультрабыстрый звездный двигатель и получить доступ ко всей галактике. На планете, с которой пятьдесят тысяч лет назад рассылались звездолеты для исследования других цивилизаций, группа обнаруживает закостенелое общество, утратившее звездные технологии, антигравитацию, искусственный интеллект и даже видеосвязь. Рядом с одиночной черной дырой кем-то давно поставлен дейтериево-водородный коричневый карлик как дорожный знак для путешественников. Разумную жизнь на другой планете, откуда поступали радиосигналы, уничтожило омега-облако. Такие облака формирует и выпускает попавшее в ловушку на орбите вокруг ядра галактики долгоживущее плазменное существо, предупреждая тем самым своих сородичей об опасности.

Джек МАКДЕВИТ

ДЬЯВОЛЬСКИЙ КОТЕЛ

  
  
   К середине XXIII века космические полеты не привели к коммерческому буму и стали постепенно сворачиваться. С этим не согласна инициативная группа, которой удается создать ультрабыстрый звездный двигатель и получить доступ ко всей галактике. На планете, с которой пятьдесят тысяч лет назад рассылались звездолеты для исследования других цивилизаций, группа обнаруживает закостенелое общество, утратившее звездные технологии, антигравитацию, искусственный интеллект и даже видеосвязь. Рядом с одиночной черной дырой кем-то давно поставлен дейтериево-водородный коричневый карлик как дорожный знак для путешественников. Разумную жизнь на другой планете, откуда поступали радиосигналы, уничтожило омега-облако. Такие облака формирует и выпускает попавшее в ловушку на орбите вокруг ядра галактики долгоживущее плазменное существо, предупреждая тем самым своих сородичей об опасности.
  

Перевод: Н.П. Фурзиков

  
   ПОСВЯЩАЕТСЯ
   Джейми Бишопу
  
   Словно ночные проклятья,
   Словно ливни огня и зла,
   Сметают наши города
   Эти полуживые исчадья
   Дьявольского котла.
  
   - Книга "Отель Сигма" (перевод Филлис)
  

0x01 graphic

  
  

ПРОЛОГ

  
   Черри-Хилл, Нью-Джерси
   16 декабря 2185 г.
  
   Звонок раздался, как обычно в таких случаях, посреди ночи. - Джейсон? - Голос Люси на другом конце провода. Напряженный. Возбужденный. Но она старалась говорить профессионально. Без эмоций.
   Первой мыслью Джейсона Хатчинса было, что у матери Люси случился очередной нервный срыв. Очевидно, женщина была подвержена таким срывам, и тогда семья всегда обращалась к Люси. Тереза, тоже разбуженная звонком, подняла руку в знак протеста, затем накрыла голову подушкой. - Да, Люси? В чем проблема?
   - У нас успех!
   Это полностью его пробудило.
   Такое случалось и раньше. Время от времени они получали сигнал, который заставлял срабатывать автоматическое предупреждение. Обычно он пропадал в течение нескольких минут, и больше его никто не слышал. Иногда это была скачущая человеческая передача. Ни разу за два с половиной столетия поисков они не получили стопроцентного попадания. Явно искусственной передачи, которую можно подтвердить. Ни разу. И когда он вылезал из постели и ворчал Терезе, что нет, никаких проблем нет, что вернется примерно через час, то знал, что это ничем не отличается.
   Именно в такие моменты, когда он признавал, что SETI, по сути, является религиозным упражнением, что требуется несусветная вера, чтобы каждый день садиться перед экранами и представлять, что что-то действительно может произойти, то задавался вопросом, почему не искал карьеру, которая предоставила хотя бы возможность для случайного прорыва. Целые поколения истинно верующих людей работали у радиотелескопов, кто на орбите, кто на обратной стороне Луны, кто на горных вершинах, ожидая передачи, которая так и не пришла. Они шутили по этому поводу. Как "В ожидании Годо" Беккета. Знаю, что когда это произойдет, я буду на обеде.
   - Я делаю это ради денег, - говорил он людям, когда они спрашивали его.
  
   Многое изменилось с первых дней существования проекта. Технологии, конечно, совершенствовались в геометрической прогрессии. Теперь были доступны космические полеты. Появилась возможность отправиться в космос и посмотреть на планеты, вращающиеся вокруг Альфы Центавра, 36 Змееносца и других относительно близких звезд. Теперь мы знали, что жизнь существует где-то еще, и даже что в некоторых местах процветала разумная жизнь. Но был известен только один современный технологический мир, и это было дикое место, где национальные государства постоянно воевали, были слишком заняты истощением своих природных ресурсов и массовыми убийствами, чтобы продвинуться дальше уровня начала двадцатого века.
   Так что да, были и другие места. Или, по крайней мере, было еще одно место. И мы знали, что были и другие. Но они лежали в руинах, затерянные во времени, и факты свидетельствовали о том, что, вступив в индустриальную фазу, вы начали обратный отсчет и продержитесь всего несколько столетий.
   Но, может быть, и нет. Может быть, где-то там было место, о котором вы читали в романах. Место, которое стабилизировало окружающую среду, победило свои худшие инстинкты и создало настоящую цивилизацию.
   Когда он выходил из дома, на лице у него была смиренная улыбка. Стояла ясная, безлунная ночь. Небо было светлее и не так загрязнено, как во времена его юности. По крайней мере, в этой битве можно было ожидать выигрыша. И если между местными полевыми командирами все еще время от времени вспыхивали вооруженные столкновения, значит, мир пережил эпоху больших войн и безудержного терроризма.
   Будущее, связанное со звездными полетами, казалось многообещающим. Он задавался вопросом, до чего доживет его дочь Присси, которая все еще будет молода на заре нового столетия. Может быть, однажды она потрясет откопанной нижней челюстью настоящего инопланетянина. Или побывает в черной дыре. В тот момент все казалось возможным.
   Он забрался во флаер. - Куда, Джейсон? - поинтересовался ИИ.
  
   Люси была так взволнована, когда он вошел, что едва могла сдерживаться. - Все еще продолжается, Джейсон, - сказала она.
   - Что мы слушаем сегодня вечером? - Несколько дней он отсутствовал на конференции и потерял представление о расписании.
   - Сигму 2711, - сказала она. Это была старая звезда класса G, расположенная за пределами NCG6440, примерно на полпути к ядру галактики. Четырнадцать тысяч световых лет. Если бы все подтвердилось, то это были бы не те, с кем можно было поддерживать беседу.
   Люси была постдоком из Принстона. Она была энергичной, целеустремленной, возможно, даже чересчур восторженной. Марсель Кормли, ее наставник, не одобрял ее назначение в Центр Дрейка. Она была слишком талантлива, чтобы тратить свое время на то, что он считал бессмысленной работой. Конечно, он не сказал этого Хатчинсу в лицо, но не скрывал своих чувств перед коллегами. Хатчинс не был до конца уверен, что тот ошибается. Более того, он подозревал, что Люси пришла в Центр в первую очередь потому, что против этого был Кормли. Как бы то ни было, она с головой ушла в работу, и он не мог требовать от нее большего. На самом деле в области, которая из поколения в поколение не приносила результатов, энтузиазм, вероятно, был недостатком. Тем не менее, она набиралась опыта в основах астрономии.
   - Томми, он по-прежнему хорошо принимается? - спросил он у ИИ.
   Томми, которого назвали в честь Томаса Петрочелли, разработчика первого официально признанного ИИ, на мгновение задумался. - Этот случай может стать настоящим хитом, - сказал он.
   - Дайте-ка я посмотрю. - Джейсон сел перед монитором.
   - Все повторяется каждые семнадцать минут и одиннадцать секунд, - сказала Люси. По экрану замелькали полоски света. - Последовательность проста. - Четыре. Затем две группы по четыре. Затем четыре группы. Затем четыре группы по восемь. И восемь по восьми.
   - Все продолжает удваиваться, - сказал он.
   - До 256. Затем возвращается назад.
   - Ладно. Что там еще есть?
   - Этот шаблон длится примерно две минуты. Затем он проходит, и мы получаем следующее. - Началась длинная, на первый взгляд произвольная последовательность. Он наблюдал за ней несколько минут, прежде чем отвернуться. - Томми, - сказал он, - у нас есть какие-нибудь успехи?
   - Там есть метки. Но спросите меня попозже.
   Люси стояла в стороне, переводя взгляд с него на динамик искусственного интеллекта. Она выглядела так, словно молилась. Да, Господи, пусть это будет так. Она была блондинкой, немного полноватой, хотя, казалось, у нее никогда не было недостатка в парнях. Они всегда заезжали за ней и отвозили обратно.
   Джейсон откинулся на спинку кресла. Он не мог позволить себе поверить, что это происходит на самом деле. Прошло не столько времени. Это не могло просто свалиться ему на голову. Это, должно быть, ошибка в системе. Или розыгрыш.
   Люси, очевидно, закончив свои обращения к духовному миру, вернулась на свое место, сложила руки вместе и уставилась на экран. - Интересно, о чем они говорят.
   Джейсон огляделся в поисках кофе. Люси пила только безалкогольные напитки, так что в наличии ничего не было.
   Она прочла его мысли, у нее хватило такта принять виноватый вид, но ничего не сказала. Если бы вечер был спокойным, она бы предложила сделать его.
   Он сел перед одним из дисплеев и открыл сведения о Сигме 2711. Ей было семь миллиардов лет, плюс-минус несколько сотен миллионов. Возможно, на четверть массивнее Солнца. Расстояние в четырнадцать тысяч световых лет было далеко за пределами досягаемости сверхсветовых кораблей. Но были признаки существования планетной системы, хотя напрямую ничего не было замечено.
   Если передача подтвердится, он, вероятно, сможет договориться с "Ван Энтел" о том, чтобы они посмотрели. У гигантского телескопа не было бы проблем с обнаружением планет в системе Сигма, если бы они существовали.
   - Что вы об этом думаете, Джейсон? - спросила она.
   На востоке появились первые проблески рассвета. - Это возможно, - сказал он. - Томми, найдите мне кого-нибудь на обсерватории Китт-Пик.
   Лицо Люси расплылось в широкой улыбке, которая говорила: "Делай со мной, что хочешь, моя жизнь удалась". - И мне еще говорили, - сказала она, - что здесь никогда ничего не происходит.
   - Китт-Пик, - произнес женский голос. Он казался странно веселым, учитывая поздний час.
   - Это Джейсон Хатчинс, - сказал он. - Из Дрейка. Нам нужно подтверждение сигнала.
   - У тебя что-то наклевывается, Джейсон? - Он узнал Джинни Мэдисон на другом конце провода. Однажды, давным-давно, они были вместе на лунной базе.
   - Привет, Джинни. Да. У нас есть возможность. Я был бы признателен, если бы вы проверили ее для нас.
   - Дайте мне координаты.
  
   - У меня есть частичный перевод, - сказал Томми.
   - Выведите на экран.
   - Большая часть текста представляет собой инструктивный фрагмент, дающий подсказки о том, как проникнуть в суть сообщения.
   - Хорошо.
   - Вот вступительные строки.
  
   ПРИВЕТСТВУЮ НАШИХ (неизвестно) ПО ТУ СТОРОНУ (неизвестно). ЖИТЕЛИ СИГМЫ 2711 ОТПРАВЛЯЮТ ЭТУ ПЕРЕДАЧУ В НАДЕЖДЕ, ЧТО ПРОИЗОЙДЕТ ОБЩЕНИЕ (?) С ДРУГИМ (неизвестно). ЗНАЙТЕ, ЧТО МЫ ЖЕЛАЕМ ВАМ (неизвестно). ЭТО НАША ПЕРВАЯ ПОПЫТКА ВЫЙТИ НА СВЯЗЬ ЗА ПРЕДЕЛЫ НАШЕГО МИРА. МЫ БУДЕМ СЛУШАТЬ НА ЭТОЙ ЧАСТОТЕ. ОТВЕТЬТЕ, ЕСЛИ СМОЖЕТЕ. ИЛИ ПОМИГАЙТЕ СВЕТОМ (?).
  
   - Я взял на себя смелость заменить название их звезды. И, конечно, сделал некоторые вставки.
   - Спасибо, Томми.
   - Учитывая их желание завязать разговор, маловероятно, будто они ожидали, что их сообщение будет получено так далеко. Вероятно, оно было адресовано ближайшей системе.
   - Да.
   - Джейсон, - сказала Люси, - что вы думаете о последней строчке.
   - Моргните светом?
   - Да.
   - Метафорически. Если не можете ответить, помашите рукой. - Он уставился на экран. - Частота: предполагаю, что это 1662.
   - Она самая. - Первая линия гидроксила. Именно там, где они всегда ожидали, что это произойдет. Идеальная частота.
  
   Джинни вернулась в течение часа. - Похоже, все в порядке, - сказала она. - Насколько мы можем судить. Мы получили подтверждение от Лоуэлла и Пэкера. Мы также проверили по коммуникационным данным. Они говорят, что это не наше, и это также не отражение. - Еще одна широкая улыбка. - Думаю, у вас есть шанс, Джейсон. Поздравляю.
  
   Слухи быстро распространились. Люди начали звонить через несколько минут после подтверждения Джинни. Это действительно произошло? Поздравления. Что у вас есть? Мы слышали, вам удалось кое-что прочитать? Это были те же самые люди, которые вежливо проходили мимо него в астрономических коридорах, терпя его, парня, чье воображение превосходило здравый смысл, который потратил впустую то, что могло бы стать многообещающей карьерой, охотясь за маленькими зелеными человечками, которых не могли найти даже космические корабли.
   Но теперь он был далеко за пределами возможностей звездолетов.
   Через несколько часов Томми прочитал больше текста. В нем содержалось описание внешности отправителей. У них было четыре конечности, и они стояли прямо, но были более стройными, чем люди. Головы у них были как у насекомых, с большими овальными глазами. Уши летучей мыши поднимались над черепом, и на них были антенны. Никаких признаков обонятельной системы. Никаких признаков выражения лица, даже если оно и было способно на это. - Подвижны ли черты лица? - спросил он Томми. Это был странный вопрос, но он не смог удержаться.
   - Информация не предоставлена, Джейсон.
   - Насколько они велики?
   - Нет возможности узнать. У нас нет общей системы мер.
   Это заставило Люси вмешаться в разговор. - Вы хотите сказать, что они могут быть высотой в дюйм?
   - Это возможно.
   Джейсон подпер голову руками и уставился на изображение. - Судя по относительному размеру глаз, похоже, что они живут в более темной среде, чем мы.
   - Не обязательно, - сказал Томми. - Чем меньше существо, тем больше должны быть его глаза относительно размера тела. Они должны быть достаточно большими, чтобы улавливать хотя бы минимальное количество света.
   И это было еще не все. Детали родного мира: широкие моря, обширные растительные заросли, которые в итоге были переведены как джунгли.
   И сияющие города. Кажется, они были либо вдоль береговых линий, либо по берегам рек.
   - Есть большие фрагменты передачи, которые я до сих пор не могу прочитать, - сказал Томми. - Некоторые аспекты аранжировки предполагают, что это могут быть звуковые образы. Возможно, речь.
   - Или музыка, - добавила Люси.
   - Это возможно.
   - Переведите это, - продолжила она, - и у вас получится потрясающий концерт.
   Описания архитектуры. У Джейсона сложилось впечатление, что инопланетяне разбираются в архитектуре.
   Описания возделанных полей, назначение которых неизвестно, возможно, они были задуманы как растительное искусство.
   - Они поэтичны, - сказала Люси.
   - Вы думаете? Просто потому, что им нравится проектировать здания и выращивать цветы?
   - И это тоже.
   - Что еще?
   - В основном, что они выставляют бутылку в темнотe.
  
   Джейсон позвонил домой, чтобы сообщить Терезе новость. Она поздравила его и рассказала о том, какой это был замечательный вечер, но в ее энтузиазме была фальшивая нотка. На самом деле она не осознавала важности события. Она была счастлива, потому что был счастлив он. В общем, все было в порядке. Он женился на ней не из-за ее мозгов. Она была очаровательна и старалась быть хорошей женой, так что большего он и желать не мог.
   Перед самым рассветом передача прекратилась. Все было кончено.
   К тому времени начали появляться самые разные люди. Его собственный штат свободных от дежурства наблюдателей. Люди, которые в течение многих лет даже не подозревали о существовании Центра Дрейка: Баркли и Лэнсинг из Йеля, Эванс из Холлоуэя, Питерсон и Чокаи из Лоуэлла, Дипьетро из Ласалля. К середине утра прибыла пресса, а за ней и группа политиков. Все приняли участие в праздновании.
   Джейсон открыл шампанское, которое, образно говоря, пролежало на льду два с половиной столетия, и заказал еще в магазине качественных вин в торговом центре Плаза. Он провел импровизированную пресс-конференцию. Один из представителей СМИ присвоил этим существам название сигмы, и это стало их официальным обозначением.
   После того, как Тереза отвезла Присси в школу, она тоже пришла вместе со своей кузиной Элис. Она была явно в восторге от внимания, которое оказывалось ее мужу, и долго сидела, наслаждаясь теплым сиянием, исходившим от знаменитости. Во многих отношениях это был самый счастливый момент в его жизни.
  
   Годы спустя, когда он вспоминал тот день, когда сигмы уже канули в лету, в его памяти всплыл не ночной звонок, и не комментарий Томми: "Этот случай может стать настоящим хитом", и даже не само сообщение: "Приветствую наших (неизвестно) по ту сторону (неизвестно)". Это даже не было подтверждением со стороны Джинни. "Мы не можем найти другого объяснения". Это была Присси, когда она вернулась домой из школы, где уже слышала новости. Это было странно: ей было девять лет, и она понимала то, чего не могла ее мать.
   - Папочка, ты собираешься отправить ответное сообщение? - спросила она. К тому времени он был уже дома, измученный, но собирался переодеться и вернуться в Центр.
   - Нет, - сказал он. - Они слишком далеко, любимая.
   - Даже просто поговорить с ними? Они прислали нам сообщение. Почему мы не можем отправить его в ответ?
   - Ты знаешь о фараонах? - спросил он.
   - В Египте? - Ее темные глаза затуманились от удивления. При чем тут фараоны? Она была красивым ребенком. Унаследовала внешность своей матери. Но у нее были его мозги. Она станет разбивать сердца.
   - Да. Ты знаешь, как давно это было? Фараон Тутанхамон и все такое?
   Она задумалась. - Давнее время, - сказала она.
   - Тысячи лет.
   - Да. Почему мы не можем поговорить с сигмами?
   - Потому что их там больше нет, - сказал он. - Они давно мертвы. Они были мертвы задолго до того, как появились фараоны.
   Она выглядела озадаченной. - Люди, которые отправили сообщение, умерли до того, как появились фараоны?
   - Да. Я не думаю, что в этом есть какие-то сомнения. Но они не были настоящими людьми.
   - Не понимаю. Если они умерли так давно, как они могли отправить нам сообщение?
   - Прошло много времени, прежде чем сообщение дошло сюда.
   Ее темные глаза округлились. - Я думаю, это печально, что мы не можем поздороваться с ними в ответ.
   - Я тоже, милая, - сказал он. Он посмотрел на нее и подумал, что она прикоснулась к истине в последней инстанции. - Пора начинать строить очень быстрые корабли. Может быть, однажды ты сможешь отправиться и посмотреть.
  

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

"ПРОМЕТЕЙ"

  

Глава 1

  
   Четверг, 11 января 2255 г.
  
   Франсуа Сент-Джону не нравилось омега-облако. Оно лежало под ним, темное, туманное и серое. Зловещее, как надвигающаяся летняя гроза. Это был огромный облачный ландшафт, освещаемый внутренними молниями. Казалось, это будет продолжаться вечно.
   Они обмерили его, оценили массу, измерили температуру, собрали образцы из более глубоких недр, чем кому-либо удавалось проникнуть раньше, и были готовы отправиться домой.
   Омега-облако, несмотря на видимость, ни в коем случае не дрейфовало по течению. Оно мчалось сквозь ночь со скоростью, намного превышающей все возможное для обычного пылевого облака, двигаясь за "ежом", своим триггером, следуя за ним со скоростью около тринадцати километров в день. Примерно через три тысячи лет оно настигнет объект и ударит в него молнией. Когда это произойдет, взорвется триггер, поджигающий облако, и оно извергнется огромным огненным шаром.
   Омега-облака были величайшей загадкой того времени. Назначение неизвестно. Когда-то их считали природными объектами, но не сейчас. С тех пор, как двадцать лет назад были обнаружены ежи. Никто не знал, что это такое и почему они существуют. Насколько было известно Франсуа, не было даже подходящей теории. Молния притягивалась прямыми углами, заложенными в дизайн ежей. Проблема заключалась в том, что все имевшее прямой угол, если оно попадало на путь облака, должно было остерегаться.
   Он был удивлен, услышав голос позади себя. - Почти закончил, Франсуа. Еще час или около того, и мы сможем отправиться в путь.
   Это был Бенджамин Лэнгстон. Руководитель команды. Ему было больше ста лет, но он все еще играл в теннис по выходным. Было время, когда люди в этом возрасте обычно подумывали о выходе на пенсию. - У вас есть что-нибудь новенькое, Бен?
   Бен наклонил голову, чтобы пройти через люк на мостик. Это был преувеличенный жест, призванный показать себя. Ему нравилось быть самым высоким парнем на корабле. Или самым заносчивым. Или парнем, чье оборудование было наименее надежным. Всякий раз, когда кто-нибудь заводил разговор о женщинах, алкоголе или рисках, Бен всегда был на высоте. Но он умел говорить на простом английском, что отличало его от большинства физиков, с которыми Франсуа работал последние несколько лет.
   - Не совсем, - сказал он. - Мы узнаем больше, когда вернемся домой. Когда сможем провести анализ. - У него были рыжие волосы и кривая улыбка. Вероятно, в какой-то момент он повредил челюсть.
   - Должен признать, Бен, - сказал Франсуа, - что я был бы рад оказаться подальше от этой штуки. Мне не нравится к ней приближаться. - Предполагалось, что "Дженкинс" безопасен для работы рядом с омега-облаком. Фонд "Прометей", его владелец, перестроил его несколько лет назад, убрав внешнюю оболочку и заменив ее округлым корпусом. Нигде никаких прямых углов. Ничто не могло расшевелить монстра. Но он видел голограммы, наблюдал, как мощные разряды молний достигают цели и поражают объекты, оказавшиеся на их пути. Зрелище было пугающим.
   Он посмотрел вниз на облачный пейзаж. Казалось, что под серой дымкой находится что-то твердое, как будто они скользят по поверхности планеты. Но люди, которые работали с омега-облаками, говорили, что такое впечатление было всегда. Одной из необычных особенностей была их способность удерживаться цельными. Можно было ожидать, что они будут рассеиваться, расплываться по краям. Но облака были не такими. Бен заметил, что они были почти как твердые объекты.
   На самом деле, Бен восхищался этими чертовыми штуками. - Красиво, не так ли? - сказал он. В его голосе звучало благоговение.
   Франсуа описал бы это иначе. Но он притворился, что согласен. - Да, - сказал он. - Красиво. - Прямо по курсу, в глубине облака, появилось красное свечение, которое расширялось, становилось ярче и, наконец, исчезло. Это продолжалось всего несколько мгновений, а затем пропало, и они не видели ничего, кроме своих собственных навигационных огней, которые были скрыты в тумане.
   Это происходило постоянно, эти безмолвные вспышки рубинового света.
   Они поговорили о непредвиденных расходах, о долгой дороге домой, которая займет около трех недель, и о том, как хорошо было бы выбраться из их тесных кают. Бен признался, что скучал по своим занятиям. Он был одним из тех редких ученых, которые, казалось, получали удовольствие от участия в семинарах. Его коллеги обычно говорили об этом так, как будто это была простая работа, возложенная на бездумный университет, заинтересованный только в зарабатывании денег.
   - Франсуа. - Голос искусственного интеллекта.
   - Да, Билл, что у вас там?
   - Облако меняет курс.
   - Что? - Это было невозможно.
   - Я наблюдаю за этим уже несколько минут. Сомнений нет. Оно движется левее и ниже нас.
   Этого не могло произойти. Облака неустанно преследовали свои цели, если только их не отвлекало что-то еще. Возможно, очертания города. Но, конечно, поблизости не было никаких городов. И никаких гравитационных полей, которые могли бы его отвлечь.
   - Где-то здесь он заметил геометрическую форму, - сказал Бен. Он всмотрелся в изображения на мониторах. - Должно быть. - Но ни в одном направлении не было ничего, кроме пустого пространства. На многие световые годы. - Франсуа, попросите Билла осмотреть окрестности.
   Франсуа кивнул. - Билл?
   - Нам нужно опередить его.
   Бен скорчил гримасу. - Мы потеряем контакт с зондом, если сделаем это.
   Франсуа не был уверен, какие данные собирает зонд. Единственное, что имело для него значение, это то, что это был последний полет. Он посмотрел на Бена. - Что вы собираетесь делать?
   - Мы уверены, что облако действительно меняет курс?
   - Да.
   - Тогда давайте выясним, почему.
   - Хорошо, - сказал Франсуа. Он дал указания ИИ, и звук двигателей начал усиливаться. Он включил систему связи. - Лиа, Орел, Тоня, пристегнитесь. Через минуту мы начнем выполнять маневр.
   Лиа была миссис Лэнгстон. Как и Бен, она была специалистом по различным аспектам облаков, физической структуре, нанотехнологическим системам, двигательной установке. Целью миссии было узнать что-нибудь об их создателях, кто они такие, каковы их возможности, почему они отправили эти проклятые штуки в рукав Ориона. По всей галактике, насколько кто-либо знал.
   Настоящие имя и фамилия Орла были Джек Хоупвелл. Он был коренным американцем, астрофизиком, возглавлявшим отдел в Институте мировых наук. Он утверждал, что является чистокровным чероки, но всегда улыбался, когда говорил это, как будто на самом деле не имел этого в виду. Франсуа подумал, что где-то там может быть немец, а может быть, и ирландец.
   Тоней была Антонина Васильева, специалистка по нанотехнологиям из Московского университета. Она была на грани выхода на пенсию, никогда не видела омега-облака и использовала все возможные средства, чтобы получить назначение на эту миссию.
   Лиа ответила своим очень четким оксфордским голосом: - Франсуа, что происходит?
   Он объяснил, в то время как одна за другой загорелись три контрольных сигнала. Все были пристегнуты амортизационными ремнями. Бен опустился на свое сиденье, и такие же ремни сомкнулись вокруг него. - Хорошо, ребята, - сказал Франсуа, - я дам вам знать, когда мы закончим. Это займет несколько минут. - Он снова переключился на искусственный интеллект. - Когда вы будете готовы, Билл.
   "Дженкинс", конечно же, двигался в том же направлении, что и облако, обгоняя его. Франсуа нашел джойстик на панели управления и осторожно толкнул его вперед. Двигатели заработали громче, и облачный пейзаж начал смещаться к корме. Завихрения тумана ускорились, скрылись под светом корабельных огней и расплылись. Билл объявил, что потерял связь с зондом.
   Потребовалось некоторое время, но в конце концов горизонт приблизился.
   - Омега все еще поворачивает, - сказал Билл.
   В глубинах вспыхнуло еще больше электричества. Франсуа показалось, что облако ожило. В некоторых кругах эта идея пользовалась уважением. Никто так или иначе не смог доказать обоснованность этого предположения. И Франсуа с готовностью признал бы, что у него нет доказательств, подтверждающих это впечатление. Но эта штука казалась живой. Именно поэтому он не до конца доверял заверениям инженеров, которые говорили ему, что "Дженкинс" безопасен благодаря своим закругленным краям. Кто мог бы на самом деле предсказать, что может сделать один из этих монстров?
   Они пролетели над краем облака. - Билл, видно что-нибудь еще? - спросил он.
   - Нет. Но поворот прекращается. Облако выравнивается по новому вектору. - Билл скорректировал курс и продолжил ускоряться.
   Франсуа посмотрел на звезды. Поблизости не было солнца. И не было планеты. Ничего, к чему оно могло бы лететь. - Вы думаете, эта штука может видеть дальше, чем мы, Бен?
   Бен вздохнул. - Не знаю. Мы все еще многого не знаем. Но потенциально у него гораздо большая зона приема, чем у нас. Так что да, вероятно, оно может видеть дальше. Возможно, не оптически, но в некотором смысле.
   Облако за их спинами уменьшалось, становясь частью ночи, темным пятном, закрывающим звезды, освещаемым только периодическими вспышками молний. Это могла быть отдаленная гроза.
   - Все еще ничего? - спросил Франсуа.
   - Пока нет, - ответил Билл. - Что бы это ни было, оно прямо перед нами. Облако начало снижать скорость.
   Он снова взялся за джойстик и открыл общий доступ: - Отправляюсь в полет, ребята. Если вам нужно что-то сделать, сейчас самое подходящее время, но не отходите слишком далеко от своего сиденья.
   Через несколько минут Лиа просунула голову в люк. - Пока ничего?
   - Ничего, - сказал Бен.
   Лиа было за девяносто. Она была высокой и грациозной, с темно-каштановыми волосами и такими же глазами. Она была хорошей партнершей для Бена, любила обмениваться с ним колкостями и, насколько мог судить Франсуа, с легкостью не уступала ему в интеллектуальном отношении. - Хорошо, - сказала она, отступая назад. - Дайте нам знать, если что-нибудь увидите.
   Франсуа знал Лиа тридцать лет, он возил ее по разным местам, когда работал в Академии, еще до того, как она вышла замуж за Бена. На самом деле, до того, как познакомилась с ним. Однажды, в те безмятежные времена, вскоре после того, как распался его первый брак, он попытался заигрывать с ней. Но она не проявила к нему интереса. Он подозревал, что она думала, будто не сможет удержать его.
   Прошло полчаса, пока Билл пытался выяснить причину изменения курса облака. Франсуа начал задаваться вопросом, не ошибся ли ИИ в показаниях омеги. Бен замолчал, просматривая какие-то записи, а Франсуа сидел, запрокинув голову, в полудреме, когда Билл пошевелился. Можно было сказать, что Билл собирался сделать какое-то важное заявление, потому что этому неизбежно предшествовала электронная трель, эквивалент прочищения горла искусственным интеллектом. - Франсуа, впереди объект. Расстояние 3,4 миллиона километров.
   Бен немедленно поднял глаза. Изучил дисплей. - Что это? - спросил он.
   - Похоже, это корабль.
   - Корабль?
   - Да. Какое-то искусственное сооружение. Оно обесточено.
   Бен повернулся, чтобы посмотреть в иллюминатор. - Франсуа, кто еще здесь есть?
   - Никто. Здесь не должно быть никого из наших.
   Какого черта? - Билл, что это за корабль?
   - Не знаю. Мы слишком далеко.
  
   Он выглядел как набор кубов или коробок разного размера, соединенных трубами. Некоторые трубы шли прямо из одной коробки в другую, другие отклонялись в разных направлениях. Ни одна из них не была изогнутой. Все они были прямыми, как мишень для омеги.
   Эта штука напоминала детскую игрушку, головоломку, которой нужно манипулировать, пока все кубики не выстроятся в ту или иную линию. Несмотря на оценку Билла, это определенно был не корабль. - Я ошибся, - сказал Билл. - Не вижу никаких видимых средств передвижения. Более того, если бы существовал какой-то неочевидный для нас метод, я сомневаюсь, что эта штука удержалась бы цельной при ускорении.
   - Какая-то космическая станция? - спросил Бен.
   - Возможно, это среда обитания, - предположил Франсуа. - Я действительно не знаю, что с этим делать.
   - Что он здесь делает?
   Франсуа подвел их ближе. Поскольку сзади надвигалось облако, он хотел добраться до объекта как можно быстрее. Поэтому он прибавил скорость, а затем нажал на тормоза. Не обращая внимания на расход топлива. Бен улыбнулся ему. - Это хорошо, Франсуа. Вы учитесь.
   - Билл, - сказал он, - сколько у нас времени?
   - Омега все еще замедляется. Если облако продолжит тормозить точно так же, то после нашего прибытия у нас будет примерно двадцать три минуты, прежде чем оно приблизится на расстояние удара.
   Бен уставился на объект, и на его лице отразилась боль. - Франсуа, он инопланетный.
   - Знаю.
   - Это бесценно.
   - Я тоже это знаю, Бен.
   - Мы можем его спасти? Отодвинуть в сторону?
   - Насколько он большой, Билл?
   - Я не в состоянии оценить его массу. Но самый большой из сегментов в одиннадцать раз превышает диаметр корабля. Мы рядом с ним выглядим карликами.
   - А нельзя ли ускорить его? - спросил Бен. - Знаю, он большой, но дрейфующий.
   Франсуа насчитал девять коробок. - Это не имеет значения. У нас нет возможности контролировать его полет. Когда мы начинаем толкать, эта штука просто откатывается в сторону. Все, что происходит, - это то, что чертово облако меняет курс.
   Орел и Тоня столпились у люка. Лиа стояла за ними. - Мы должны что-то сделать, - сказала Тоня. - Мы не можем просто так это отпустить.
   - Черт возьми, да, - сказал Орел.
   Франсуа поднял руки. - У нас нет особого выбора. Как бы то ни было, мы все записываем.
   - Это не имеет большого значения, - сказала Лиа.
   - Мы больше ничего не можем сделать. - Он потянул себя за ухо. - Билл.
   - Да, Франсуа.
   - Эта штука полая?
   - Похоже, что полая.
   Вмешалась Лиа. - Когда мы доберемся туда, у нас будет несколько минут. Нам нужно найти вход.
   Франсуа крепко зажмурился. - Нет, - сказал он. - Ни в коем случае. Это последнее, что мы хотели бы сделать.
   - Послушайте, Франсуа. - Она пыталась говорить разумно. - Мы, наверное, сможем найти люк или что-то в этом роде. Мы можем войти, быстро осмотреться и убраться. - Она уже открывала шкафчик и доставала баллоны с воздухом и защитный скафандр.
   - Нет, - сказал Бен. - Ни в коем случае.
   Тоня выглядела испуганной. - Я тоже полечу. - Все женщины на борту были ненормальными. - Что вы хотите сделать, - спросила она, - просто сдаться?
   Франсуа хотел напомнить ей, что она всего лишь пассажирка. Он здесь не для того, чтобы указывать кому-либо дорогу. Но Бен с ледяным видом позаботился об этом. - Забудьте об этом, - сказал он. - Никто никуда не пойдет. Двадцати минут будет недостаточно.
   - Он прав, - сказал Франсуа.
   Бен был для Тони слишком недоступным, поэтому она переключилась на Франсуа. - Что, черт возьми, вы об этом знаете? Что мы собираемся делать? Просто стоять и смотреть, как идиотское облако взрывает эту штуку? Провести остаток жизни, гадая, что бы это могло быть?
  
   Он кувыркался. Медленно.
   - Интересно, сколько ему лет? - Лиа проверила баллоны с воздухом у Бена. - Все готово.
   Они были в воздушном шлюзе, с лазерами и поясами с инструментами, готовые к работе. Орел и Тоня тоже хотели отправиться с нами, но, к счастью, на борту было всего три скафандра, и никто не мог пользоваться капитанским. Это было бы нарушением правил.
   - Ребята, вы идете туда, - сказал Франсуа, - проходите внутрь, быстро осматриваетесь и возвращаетесь сюда.
   - Не волнуйтесь, - сказал Бен.
   - Послушайте, Бен, чтобы вы знали: на это действительно нет времени, и я не собираюсь подвергать корабль риску. Когда облако приблизится, я уйду. Независимо от того, вернетесь вы двое или нет.
   - Понял, - сказал Бен.
   - Черт возьми. - Лиа покачала головой. - Вы слишком много беспокоитесь, Франсуа.
   Он не видел никаких преимуществ в конструкции этого предмета. Казалось, что кубики были соединены совершенно случайным образом. Чисто эстетически, подумал он. Чье-то представление об искусстве.
   Он посмотрел на изображение сзади. Черное пятно росло, постепенно заслоняя звезды.
   - Места расположения люков, - сказал Билл, отметив на дисплее четыре точки. Франсуа выбрал ту, к которой было легко добраться из "Дженкинса", и подошел к ней. Она была расположена на одном из кубиков поменьше, на внешнем краю кластера. Кубик был меньше среднего размера, но больше, чем "Дженкинс". Он притиснулся так близко, как только мог, совместил люк с воздушным шлюзом корабля и велел Биллу удерживать позицию. - Хорошо, - сказал он Бену.
   Их навигационные огни отражались от поверхности объекта. Тот был потрепан. Проржавел. Простоял тут долгое время.
   Бен открыл внешний люк. - Он довольно изношен, - сказал он.
   - У вас семнадцать минут, чтобы вернуться сюда, - сказал Франсуа. - Хорошо? Через семнадцать минут мы взлетаем. Независимо от того, на борту вы или нет.
   - Не волнуйтесь, - сказала Лиа. - Просто держите шлюз открытым.
   Верно.
   Камера зафиксировала их, когда они покидали корабль. Проследила за ними через несколько метров открытого пространства к люку. Кто бы им ни пользовался, он был примерно одного роста с человеком. А это означало, что Бену будет нелегко протиснуться внутрь.
   - Невероятно, - сказала Лиа. Она осматривала корпус, который был покрыт царапинами. - Следы космических лучей. Он древний.
   - Как вы думаете, сколько ему лет? - спросил Бен.
   Билл вздохнул. - Воспользуйтесь сканером, Бен. Добудьте мне состав корпуса, и, возможно, я смогу дать вам ответ.
   Бен не был уверен, какое из устройств, которые он носил с собой, было сканером. Он никогда им раньше не пользовался, но Лиа знала. Она активировала свой сканер и провела им по повреждению.
   - Хорошо, - сказал Билл. - Дайте мне минутку.
   Бен попытался открыть люк. Там была нажимная панель, но она не среагировала. Лиа убрала сканер обратно в пояс и достала лазер. Она активировала его и начала резать. - Это катастрофа, - сказала она. - Каковы были шансы найти что-то подобное? И чтобы это оказалось прямо перед той чертовой лавиной, которая летит там, сзади?
   Бен вытащил из-за пояса свой лазер, но Франсуа предупредил его, чтобы он им не пользовался. Два относительно неопытных человека, пытающихся прорезать одно препятствие - верный путь к беде. Поэтому он остался в стороне. Лиа понадобилось всего несколько минут, чтобы прорваться. Она отвела металлический клин в пространство, убрала инструмент и шагнула внутрь корабля.
   - Включите магнитофон, - сказал ей Франсуа.
   У каждого из них на правом нагрудном кармане была прикреплена камера. Ожил вспомогательный дисплей, и Франсуа увидел темный коридор, освещенный их налобными фонарями. Повсюду были тени. Переборка выглядела неровной и стертой. Материалы, которыми она была первоначально облицована, разрушились. Потолок был таким низким, что даже Лиа не могла выпрямиться.
   Что-то медленно двигалось вниз по переборке. Бен увидел это, и картинка изменилась.
   - Что это? - спросил Франсуа.
   Пыль. Рука Лиа зачерпнула немного и поднесла к свету.
   - Просканируйте это, - сказал Билл. Лиа подчинилась. Электроника ИИ тихо зашумела. - Органика, - сказал он.
   - Вы хотите сказать, что это был один из членов экипажа?
   - Вероятно, - сказал Франсуа. - Или, может быть, они держали на борту растения.
   - Интересно, что здесь произошло? - предположил Бен.
   После долгого молчания Билл сказал: - У меня есть результаты с повреждения от космических лучей. В это трудно поверить, но я перепроверил показания. Возраст объекта, по-видимому, составляет 1,2 миллиарда лет.
   Бен издал звук, как будто ему было больно. - Этого не может быть, - сказал он.
   - Я не допустил никакой ошибки.
   - Сукин сын. Франсуа, мы должны спасти эту штуку.
   - Если сможете придумать, как это сделать, буду счастлив воплотить это в жизнь.
   Вмешалась Лиа. - Здесь на стене что-то есть. Какая-то гравюра. Потрогай это, Бен.
   Тот прикоснулся кончиками пальцев к переборке. Затем достал нож и смахнул немного пыли.
   - Осторожно, - сказала она.
   Франсуа ничего не смог разобрать.
   - Здесь что-то есть. Оно заполнено.
   Лиа передвинулась вправо. - Здесь больше. Она провела пальцами по переборке сверху вниз. - Это не символы, - сказала она. - Скорее, изогнутая линия.
   - Девять минут, - сказал Франсуа.
   - Ради бога, Франсуа. Дайте нам шанс.
   - Что вы хотите от меня, Бен? - Он с трудом сдерживал гнев в своем голосе. Неужели они думали, что он не спас бы эту штуку, если бы мог? Неужели думали, что ему было все равно?
   Он прислушивался, пока они пытались получше разглядеть переборку. Объект медленно переворачивался при движении, и все это время внутри него клубилась пыль. Она уже давно прилипла бы к любым отверстиям, выемкам, линиям, к чему угодно на переборках. - Это безнадежно, - сказал Франсуа.
   Все шло не очень хорошо. Он слышал в основном ругательства, направленные на пыль, иногда на омегу. - Ни в чем нельзя быть уверенной, - сказала Лиа. Она огляделась. К соединительной переборке было прикручено несколько кусков металла.
   - Это могли быть шкафы, - предположил Бен, - или полки, или какая-нибудь приборная панель.
   - Лучше двигайтесь назад, - сказал Франсуа.
   - Мы не можем просто так сдаться. - В голосе Бена звучало отчаяние. Он буквально ударил кулаком по переборке. - Возможно, мы никогда больше не найдем ничего такого древнего, как это.
   - До динозавров, - сказал Франсуа.
   Лиа тяжело дышала. - До появления многоклеточной жизни. - Комментарий прерывался вздохами. - Задумайтесь об этом на минутку. До того, как на Земле появились первые растения, здесь, в этом помещении, что-то находилось. Мы не можем просто так это оставить.
   У Франсуа возникло неприятное ощущение. Черное пятно сзади "Дженкинса" продолжало расти.
  
   Они сдались. Бен обнаружил пластину, прикрепленную к переборке. Он пытался ее выломать и в конце концов ударил по ней гаечным ключом. Она оторвалась и исчезла в темноте. - Возможно, это название места, откуда они пришли, - сказал он.
   Лия коснулась того места, где только что стояла пластина. - Или, может быть, мужского туалета.
   Они прошли через отверстие в соединительную трубу. И оказались в кубе, который был в несколько раз больше того, из которого они выходили. - Нет, - сказал Франсуа. - Ваше время истекло. Возвращайтесь.
   - Это займет всего минуту, Франсуа, - сказала Лиа. - Мы только быстренько взглянем. Затем сразу вернемся.
   Он задался вопросом, были ли изначально трубы прозрачными. Изнутри они выглядели по-другому, другого оттенка серого, и были скорее размазаны, а не шелушились.
   Он глубоко вздохнул. - Билл, мне не очень нравится, как все складывается.
   - Мне тоже, Франсуа.
   Он отсчитал еще минуту. - Бен, - сказал он, наконец, - хватит. Возвращайтесь.
   - Мы уже в пути. - Они вошли в новый куб, который состоял из еще одной камеры и нескольких дверных проемов.
   Он задавался вопросом, чувствовали ли они себя в безопасности внутри объекта каким-то странным образом. Может быть, если бы они были на мостике, откуда могли видеть приближение омеги, то поторопились бы немного больше. Позади него стояли Орел и Тоня, молча наблюдая за происходящим, держась друг за друга. Франсуа не удержался: - Теперь это выглядит не такой уж блестящей идеей, ребята, не так ли?
   - Да, - сказала Тоня.
   Он снова повернулся к ИИ: - Билл, соберите всю информацию, что у нас есть, в пакет и передайте в "Юнион". Все об облаке и на этой проклятой штуке. Что бы это ни было.
   - Это займет минуту или две.
   - Хорошо. Просто сделайте это.
   Омега засветилась ярче. Сверкнула серия молний.
   - Здесь ничего нет, - сказал Бен. Он обвел фонариком интерьер. Какие-то предметы были прикреплены к палубе. Невозможно было определить, что это было. Возможно, стулья. Или консоли. Или, насколько они могли вообразить, алтари. И ящики по обе стороны от выхода. Возможно, шкафы. Лиа открыла один из них и посветила фонариком внутрь. - Бен, - сказала она, - посмотри на это.
   Она попыталась что-то снять. - Может быть, какой-нибудь датчик? - Она осторожно почистила его и подняла для осмотра. Франсуа увидел проржавевший металл. И символы. И, возможно, место, где проходила проводка.
   - Франсуа, - сказал ИИ, - облако близко. Наш отлет становится проблематичным.
   - Все, ребята. Время вышло. Ну давайте же. Пошли.
   - Здесь что-то есть, - сказала Лиа.
   Франсуа так и не узнал, что это было. Позади него сверкнула молния.
   Бен понял сообщение. - Уже в пути, - сказал он. Они тронулись в путь. Окончательно. Но Бен обо что-то споткнулся и отлетел в сторону. - Сукин сын.
   Билл отреагировал на это электрическим сигналом, который он делал, чтобы выразить свое неодобрение.
   - Ты в порядке? - спросила Лиа.
   - Да. - Он подтолкнул ее. - Не останавливайся. - И он вскочил и побежал, толкая ее перед собой.
   Трудно бегать в резиновых ботинках и в условиях невесомости. Особенно если ты не привык ни к тому, ни к другому. Они поспешили обратно по соединительной трубе. Франсуа подгонял их. Возможно, это был его голос, возможно, это было неизбежно, но, какой бы ни была причина, Бен и Лиа внезапно испугались. Они запаниковали.
   - Пакет данных отправлен, Франсуа.
   - Хорошо, - сказал он. - Билл, будьте готовы к отходу, как только они окажутся на борту.
   - Мы можем действовать по вашему указанию.
   - Бен, как только вы, ребята, войдете в шлюз, закройте внешний люк и ухватитесь за что-нибудь. Мы не собираемся ждать.
   - Хорошо, Франсуа. Это займет всего минуту.
   Билл снова включил свою электронику. Он был недоволен. - Электрическая активность в облаке возрастает. Было бы разумно уйти сейчас.
   Франсуа задумался. Эти идиоты подвергали опасности его и корабль.
   Через несколько минут они покинули объект и забрались в воздушный шлюз.
   - Давайте, Билл, - сказал он. - Заберите нас отсюда к чертовой матери.
  
   АРХИВ
  
   Команда астрономов объявила сегодня, что омега-облака, по-видимому, возникли в зоне Мордехая, серии пылевых облаков длиной около 280 миллиардов километров, расположенных вблизи ядра галактики. Они не могут объяснить, как работает этот процесс или почему он должен происходить. - По всей вероятности, мы не узнаем этого до тех пор, пока не сможем отправить миссию для исследования, - заявил во время пресс-конференции Эдвард Харпер, представитель команды. В ответ на вопрос, когда это может произойти, он признался, что понятия не имеет, что это далеко за пределами возможностей современных технологий и может оставаться таковым еще долгое время.
   - Сайенс Джорнел, март, 2229 г.
  
   ЗАПИСЬ В БИБЛИОТЕКЕ
  
   11:15 по Гринвичу. "Дженкинс" сообщает об отказе маршевых двигателей. Повреждения, по-видимому, были получены во время ускоренного разгона. Подробности на данный момент не ясны. Спасательная операция должна начаться завтра утром.
   - Запись в журнале операций "Юниона", суббота, 3 февраля
  

ГЛАВА 2

  
   Мэтт Дарвин заполнил последние документы, принял поздравления от своего старшего партнера Эммы Стерн, откинулся на спинку стула и задумался о том, насколько он хорош. У него природный талант к обращению с недвижимостью. Кто бы мог подумать? В то утро он завершил сделку по продаже недвижимости Хофштеттера, офисного здания в Александрии. Его владельцы обратились к нему после занявших несколько месяцев попыток переехать, и он справился с этим за неделю, даже заставил двух потенциальных покупателей торговаться друг с другом.
   Его комиссионные с этой единственной продажи почти сравнялись с его годовой зарплатой в период работы в Академии. - Должно быть, вы удивляетесь, почему не начали раньше, - сказала Эмма.
   Она была высокой и грациозной, с двумя разными характерами: сердечной, веселой и беззаботной по отношению к клиентам и скептичной и строго деловой по отношению к своим сотрудникам. Она могла быть мстительной, но одобряла Мэтта, признавала его талант и была в какой-то степени покорена его обаянием. Однажды он сказал ей, что из нее получился бы хороший пилот Академии, и не шутил, чем навсегда завоевал ее сердце.
   - Как насчет того, чтобы закрыться пораньше и отпраздновать? - предложил он. - Ужин за мой счет.
   Она была немолода, но все еще могла украсить это заведение. - С удовольствием бы, Мэтт. Но сегодня вечером у нас билеты на "Рожденный свыше". - Она дала ему понять, что сожалеет об отклоненном приглашении. - Как насчет того, чтобы сделать это завтра, хорошо? И я плачу.
   Кирби, искусственный интеллект, объявила, что на встречу с ней прибыл Прендергаст. Они пытались выбрать место для размещения его фармацевтической компании. Он был вынужден переехать из-за подъема уровня воды. Он говорил, что не может вечно строить дамбы. Найдите мне новое место. Желательно на вершине холма.
   И она одарила Мэтта лучезарной улыбкой "Это не жизнь" и ушла. У него не было никаких неотложных дел, и он решил взять отгул до конца дня.
   Риэлторская компания Стерн энд Хопкинс (Хопкинс уволился еще до того, как Мэтт присоединился к фирме) располагалась на третьем этаже Эстеван-Билдинг, через парк от Потомакского центра для пожилых людей. Несколько лет назад он получил там награду за то, что вернул домой поврежденный корабль и его пассажиров. Тогда это была Академия науки и техники.
   Он увидел, как открылась входная дверь старого административного здания. Именно в нем ему устроили торжественный вечер, пригласили на сцену в актовом зале и вручили памятную грамоту, которая теперь висела у него дома. На дорожку вышел санитар, толкая перед собой человека в инвалидном кресле. Несмотря на все достижения медицины, значительное увеличение продолжительности жизни и общее улучшение здоровья населения, колени все равно рано или поздно подкашиваются. И организм по-прежнему подвергается длительному процессу разрушения.
   Он достал из шкафа свою куртку и накинул ее на плечи. - Кирби?
   - Да, Мэтт? - ИИ говорила с южным акцентом. Эмма была из Южной Каролины.
   - Я собираюсь уехать на целый день.
   - Я скажу ей.
   Когда он вернется домой, то позвонит Рейне. Может быть, она захочет поужинать с ним сегодня вечером?
  
   Было время, когда земля, которая сейчас граничит с центром для пожилых людей в Потомаке, была полем для гольфа. Это поле давно исчезло, превратившись в парк, но район все еще назывался Фэйруэй. Мэтт жил в скромном двухуровневом доме на краю Фэйруэй. Он находился примерно в полутора милях от офиса, приятная прогулка в погожий денек. Он прошел мимо молодых мам с малышами и грудничками, мимо пожилых людей, расположившихся на скамейках, мимо пары пятилетних детей, пытавшихся запустить воздушного змея. По Потомаку плыли парусники, а над головой проносился непрерывный поток машин.
   Внезапный порыв ветра сорвал с женщины шляпку и отбросил ее в сторону. Женщина колебалась, что ей выбрать - присмотр за ребенком или погоню за головным убором. Мэтт хотел было помочь, но ветер уже унес шляпку, и через несколько секунд она исчезла в зарослях деревьев в пятидесяти ярдах от них.
   Он прошел мимо двух пожилых мужчин, играющих в шахматы. Вот так я и закончу, подумал он, растянувшись на скамейке в поисках способов провести время. Размышляя о том, что он никогда ничего не значил в своей жизни.
   В присутствии Эммы он всегда притворялся, что очень доволен своей работой. Она с напускной многозначительностью сказала, что он был одним из величайших продавцов своего времени. Она говорила правду, более или менее, но это была не совсем та жизнь, которую он себе представлял. Она была обеспокоена его прошлым, когда он впервые появился в Стерн энд Хопкинс. Не покажется ли это скучным после пилотирования космических кораблей? Вам действительно понравится торчать здесь, когда вы могли бы проводить время в Альва Коратти? (Она всегда придумывала имя звезды и притворялась, что не может произнести его правильно. Поэтому она отправила его в путешествие по Альфе Карлассе, Бете Ческо и Далекой Ниневии.) Мэтт, сказала она, мы не хотим брать вас к себе, а потом потерять и обучать кого-то другого.
   Он заверил ее, что останется с ней. Делал вид, что ему нравится представлять интересы людей, которые покупают и продают недвижимость. Шутил о том, насколько лучше зарабатывать деньги (что, по крайней мере, было правдой), и о том, как ему нравится работать в обычные часы. - В прежние времена я, должно быть, был сумасшедшим, - сказал он ей. - Я бы никогда не вернулся.
   Она улыбнулась ему. Улыбкой скептика. Эмма не была дурочкой и видела его насквозь. Но он ей понравился настолько, что она все равно наняла его.
   Он оставил выбранную профессию, потому что на рынке больше не было звездных пилотов. Межзвездная эра закончилась. Он оставался в Академии до тех пор, пока она не закрылась, а затем поступил на работу в Космик, перевозя грузы и пассажиров на внешние станции. Год спустя Космик начал сокращать расходы и он устроился на работу пилотом-экскурсоводом в компанию Орион.
   Когда дела у Ориона пошли плохо, он был сотрудником с наименьшим стажем и, следовательно, ушел первым. Стал управляющим банком данных, который занимался добычей, сортировкой и анализом информации. Возненавидел это, сменил занятие, продавал страховки, работал администратором в медицинском кабинете, даже подрабатывал охранником в развлекательном центре. В конце концов, последовал совету подруги и занялся недвижимостью.
   И вот он здесь, на быстром пути в никуда, накапливая больше денег, чем когда-либо мечтал.
   Последние сто ярдов пришлось преодолевать в гору. Его сосед, Хобби Кордеро, как раз возвращался домой. Хобби был каким-то медицинским исследователем, постоянно рассуждал о генетике и селезенке. Он был увлечен своим делом. Мэтт завидовал ему.
   Они поговорили несколько минут. Хобби был невысоким и коренастым парнем, который слишком много ел, никогда не занимался спортом и просто не беспокоился об этом. Он участвовал в проекте, который должен был помочь предотвращать инсульты, и был способен рассказывать Мэтту об этом, поглощая хот-доги.
   Иногда беседа с Хобби становилась главным событием его дня.
   Так что Мэтт жил как ни в чем не бывало, болея за Вашингтон Сентинелз и радуясь продаже поместий вдоль Потомака и вилл в округе Колумбия.
  
   Рейна привыкла к его настроениям. И она знала, чем они вызваны. - Прекрати, - посоветовала она.
   Они отказались от ужина, отправились на прогулку вдоль реки и остановились в Клири, кофейне, которая процветала во времена Академии, а теперь просто процветала. - Уволиться и чем заняться? - спросил он.
   - Ты найдешь что-нибудь.
   Ему нравилась Рейна. Она была высокой и стройной, с голубыми глазами и темными волосами, и ему нравилось, как она смеется. Однако между ними не было настоящей страсти, и он не понимал почему. Это заставило его задуматься, найдет ли он когда-нибудь женщину, с которой сможет по-настоящему общаться.
   Она была хорошей компанией. Они встречались время от времени в течение года. Пару раз переспали. Но он не настаивал на этой стороне отношений, потому что не собирался предлагать сделать их постоянными. Она была женщиной, с которой он проводил время, когда рядом не было никого особенного. Она знала это, и по его подозрению, чувствовала то же самое. - Что, например? - спросил он.
   - Как насчет работы на федералов? Я так понимаю, в Вашингтоне ищут гидов-экскурсоводов.
   - Это было бы захватывающе.
   Она улыбнулась ему. Все будет хорошо. Ты слишком много на себя взваливаешь. - Ты не думал о том, чтобы преподавать?
   - Я?
   - Конечно. Почему бы и нет? - Она помешала кофе, сделала глоток и подперла щеку кулаком. Не сводила с него глаз. Слегка вспотела после прогулки.
   - Что бы я хотел преподавать?
   - Астрономию.
   - Я специализировался на истории, Рейна.
   - Им будет все равно. Звездный пилот. Ты был там. Ты бы им понравился.
   Кофе был вкусным. Он заказал бразильскую смесь, подслащенную тапиокой. - Я так не думаю. Не могу представить себя в классе.
   - Я могла бы поспрашивать, - предложила она. - Посмотреть, что есть в наличии. - Она отвернулась и посмотрела в окно на реку. - Есть и другая возможность.
   - Что это?
   - У меня есть друг, который работает в юридической конторе в Уитоне. Они хотят нанять аналитика. Очевидно, что там не нужно юридическое образование. Они научат тебя всему, что нужно. Им просто нужен кто-то достаточно умный.
   Он не мог представить себя работающим с контрактами и правами. Конечно, до последних нескольких лет он и представить себе не мог, что будет проводить дни в офисе. Возможно, все, что ему было нужно в жизни, - это хорошая женщина. Кто-то, кто мог бы заставить его чувствовать, что он движется вперед. Куда-то идет.
   Может быть, две хорошие женщины.
   - Чему ты улыбаешься? - спросила она.
  
   Он только вошел в дверь своего дома, когда Бэзил, его искусственный интеллект, сообщил ему, что есть интересное сообщение в новостях. - Я не хотел беспокоить, пока вас не было дома.
   - Что происходит? - спросил он.
   - Франсуа попал в аварию. Высылают спасательную миссию.
   - Франсуа Сент-Джон? - Это казалось маловероятным. Франсуа был образцом осторожности и здравого смысла. - Что они говорят? С ним все в порядке?
   - Предположительно. Сообщений о пострадавших нет. Но, по-видимому, корабль в свободном дрейфе.
   - Что случилось?
   - Омега-облако. Оно встало у него на пути.
   Франсуа был из тех, кто не хотел увольняться. Когда все стало закрываться, он нашел способ остаться на межзвездном корабле (межзвезднике). Совсем недавно он работал в фонде "Прометей". Вероятно, для того, чтобы оплачивать расходы и обеды. - У нас есть подробности?
   - Сейчас показывают интервью с доктором Голомбеком.
   - Включите его. Давайте посмотрим, что произошло.
   Появилось изображение Голомбека. Он сидел с несчастным видом за столом и говорил что-то о заброшенном корабле. Это был худой седой человек. Седые усы, серая одежда, серая кожа. Он выглядел так, словно никогда не бывал на солнце. Он, конечно же, был директором фонда "Прометей".
   Франсуа и Мэтт никогда по-настоящему не были друзьями. Для этого они редко виделись. Но периодически встречались в центре операций Академии и на станциях. Они иногда выпивали вместе, в том числе и в тот последний памятный вечер в "Юнионе", когда Академия объявила о своем закрытии. Когда пришло известие, они были вчетвером или впятером. Мэтт меньше часа назад вернулся с рейса на "Сиренити". У Франсуа и еще одного человека были запланированы вылеты в миссии, которые были отложены на два или три дня без объяснения причин и, в конце концов, отменены. Двое других сотрудников проходили переподготовку.
   Разговоры, конечно, были сосредоточены на убеждении, что на самом деле этого не происходит. Слухи о закрытии организации ходили годами, но здравый смысл заключался в том, что угрозы всегда были направлены на то, чтобы выбить больше финансирования из Конгресса. За столом теплилась надежда, что и на этот раз это правда.
   Но если нет, что они будут делать?
   Они говорили о том, чтобы устроиться пилотами в Космик, Орион и другие звездные корпорации. Но вакансии были на исходе, и все это знали. Одна женщина-пилот говорила о том, чтобы вернуться домой, в Монтану. - Может быть, поработаю на ранчо, - сказала она. Прошло столько времени, но он все еще помнил, как она наклоняла голову, как были подстрижены ее светлые волосы, боль в ее глазах. Не мог вспомнить ее имени, но помнил ту боль.
   Работа на ранчо.
   И Франсуа. Он был солидным, спокойным, компетентным человеком. Именно такой парень и нужен на роль героя боевика. Он был прирожденным скептиком, считал, что ничто так не портит людей, как повышение по службе. Что он собирался делать теперь? Он покачал головой. - Останусь в глуши, - сказал он. - Поплаваю на кораблях. - Мэтт, кажется, вспомнил, что он добавил, что никогда не опустится до того, чтобы зарабатывать на жизнь продажей недвижимости. Но это было ложное воспоминание. Должно было быть.
   - Они пытались спасти все, что могли, из брошенного корабля, - говорил Голомбек.
   Интервьюером была Кэти Коулман из лондонской Таймс. Она сидела напротив него за столом и кивала, пока он говорил. Ее смуглая кожа блестела в свете ламп, которых не было в гостиной Мэтта. Он описал, как Лэнгстоны поднялись на борт заброшенного корабля и пробрались в него. Как они подпустили облако слишком близко. Что заброшенный корабль был самым старым из когда-либо обнаруженных.
   - И вы говорите, что этому объекту миллиард лет?
   - Это то, что они нам говорят, Кэти.
   - Кто летал там миллиард лет назад?
   - Это вопрос, на который мы, возможно, не сможем ответить сейчас.
   - Удалось ли им что-нибудь спасти? - спросила она.
   - Несколько реликвий, мы знаем это, но не знаем, что конкретно. По-видимому, почти все было потеряно.
   Мэтт прервал интервью. - Как далеко они находятся? - спросил он у ИИ.
   - Двести шестьдесят четыре световых года.
   Время в пути составляло почти месяц. Что ж, у них явно было достаточно жизнеобеспечения, так что беспокоиться было не о чем. Кроме потери артефакта возрастом в миллиард лет. Чего бы это стоило?
   - Спасательный корабль отправляется отсюда?
   - Да, это верно.
   - Доктор Голомбек. - Кэти глубоко вздохнула. Назревает важный вопрос. - Вы сможете спасти "Дженкинс"?
   - Мы пока не знаем, насколько серьезен ущерб. В них ударила молния. Мы пришлем команду инженеров, как только сможем оценить, что требуется. Мы сделаем все возможное, чтобы вернуть "Дженкинс" домой.
   Было время, на пике межзвездных путешествий, когда кто-то должен был находиться поблизости, когда помощь прибыла бы самое большее в течение нескольких дней. Это было всего двадцать лет назад. Трудно поверить. Ту эпоху уже называли Золотым веком.
  
   Утром Голомбек появился снова. Он признался, что был настроен оптимистично. Фонду придется списать "Дженкинс" со счетов. - Восстановлению не подлежит, - сказал он.
   Интервьюер Уилсон Дечанси из Кроникл Ньюс кивнул. - Профессор, - сказал он, - осталось не так много людей, которые занимаются серьезными исследованиями. И у "Прометея" теперь остался всего один корабль.
   - Да, это так.
   - Фонд выживет?
   - Да, - сказал он. - Мы выживем. В этом нет никаких сомнений.
   - Я уверен, что наши зрители будут рады это услышать.
   - Да. Мы не намерены сдаваться и уходить из-за стола, Уилсон. И, кстати, должен упомянуть, что мы проведем мероприятие по сбору средств. Это будет в отеле Бенджамин в следующую среду, в полдень.
   - Собранные средства пойдут на покупку другого корабля?
   - Да, мы надеемся, что это так. Проблема, конечно, в том, что никто больше не производит сверхсветовые двигатели. Немногие оставшиеся в эксплуатации транспортные средства чрезвычайно дороги.
   - Я уверен, что так оно и есть.
   Голомбек повернулся и посмотрел прямо на Мэтта. - Публика, конечно, приглашена. И еще раз напоминаю, что в среду, в двенадцать часов, состоится обед. Ваши зрители могут забронировать столик, позвонив нам напрямую.
   У него на коленях появился код.
   Дечанси торжественно кивнул. Выразил надежду, что мероприятие пройдет успешно.
   В других источниках эксперты утверждали, что заброшенному кораблю никак не могло быть миллиард лет, как сообщалось ранее.
   На другой передаче один из гостей спросил участников дискуссии, может ли кто-нибудь назвать что-нибудь, что фонд "Прометей" открыл за пять лет своего существования. - Есть что-нибудь, что на самом деле волнует кого-то?
   Участники дискуссии посмотрели друг на друга и улыбнулись.
  
   Утром Мэтт отправил "Прометею" пожертвование. Он не был уверен, что побудило его сделать это. Он никогда не делал этого раньше, даже не задумывался об этом. Но, когда это было сделано, почувствовал себя лучше. В течение часа они прислали в ответ записанное сообщение с привлекательной молодой женщиной, стоящей перед бело-голубым баннером фонда со звездой в центре. Она поблагодарила его за щедрость, напомнила, что пожертвование снижает налоги, и пригласила его на ланч в среду в отеле Бенджамин в Силвер-Спринг. По ее словам, приглашенной докладчицей будет Присцилла Хатчинс, бывший звездный пилот и автор книги "Миссия".
   Ее имя вызвало у него чувство гордости. Он понял, что когда спустя годы внуки спросят его, чем он зарабатывал на жизнь, тема недвижимости не будет подниматься.
   Неторопливо позавтракал яичницей с беконом и отправился на работу. Утро было прохладным, с запада надвигались дождевые тучи. Но он мог бы справиться с грозой. А может, и нет. Возможность промокнуть до нитки придавала утру пикантности. Это не имело значения. У него в офисе была запасная одежда.
   Он прошел мимо центра для пожилых людей, не обращая внимания на усиливающийся ветер. Место было ухоженным, с дубами и кленами, разбросанными в стратегически важных местах, и большим количеством скамеек, чем раньше. Над головой уже пролетал утренний поток флаеров, большинство которых направлялись в Вашингтон. На другом берегу Потомака монумент Вашингтону, казалось, вот-вот вырвется из гравитационного колодца.
   Повинуясь внезапному порыву, он свернул на территорию, следуя по длинной извилистой дорожке, которая раньше была заполнена бегунами трусцой и фанатами физической культуры. Она была бетонной, пока вы не проходили мимо основных зданий, где она становилась гравийной, входила в группу деревьев и огибала бассейн "Утро". В дальнем конце бассейна деревья переходили в каменную стену. Если бы он дошел до конца стены, то смог бы увидеть свой бывший кабинет.
   Несмотря на то, что она располагалась по восточному периметру территории старой Академии, это была Южная стена, на которой были выгравированы изображения пятидесяти трех человек, отдавших свои жизни за почти полувековое существование Академии. Четырнадцать пилотов и членов экипажа (последние из тех времен, когда кораблям требовалось нечто большее, чем один пилот) и тридцать девять исследователей. Там была Таня Маруби, погибшая на первом году Академии, когда пыталась спасти палеонтолога, который наткнулся на какое-то ходячее растение на Коваре III. На табличке было указано, что палеонтологу удалось спастись почти невредимым, и что растение унесло Маруби с собой.
   И Джордж Хэкетт, который погиб во время миссии Бета Пасифика, которая обнаружила существование омега-облаков. И Джейн Коллинз, и Терри Драфтс, которые нашли первого ежа и раскрыли его предназначение, когда случайно запустили его. И проповедник Броули, который наткнулся на мину-ловушку в системе, обозначенной на его мемориальной доске просто как точка Б.
  
   Эмма ждала его, когда он пришел в офис. Она смотрела последние репортажи "Дженкинса". - С вами когда-нибудь случалось что-нибудь подобное, Мэтт? - спросила она. - Вы когда-нибудь где-нибудь оказывались в затруднительном положении?
   - Нет. - Он сразу же принялся за кофе. - Моя карьера была довольно рутинной. Только туда-сюда.
   Она изучала его. - Вы знали пилота? - спросила она.
   - Я встречался с ним.
   - Что ж, я рада, что у него все получилось.
   - Я тоже.
   Они были в его кабинете. Окна дребезжали от ветра, и начался дождь. - Вы, должно быть, рады быть здесь, - сказала она. - Недвижимость - не самый привлекательный способ зарабатывать на жизнь, но зато безопасный.
   - Да.
   - Вы когда-нибудь знали кого-нибудь, кто...? - ее голос прервался.
   - Одного, - сказал он. - Я учился у проповедника Броули.
   - Кого?
   Броули был лучшим из всех, кто там был. Но он погиб, когда попал в засаду, устроенную автоматическим устройством, которое никто не мог предвидеть. Мэтт стремился быть похожим на своего наставника. И постепенно пришел к пониманию, что никто не может быть таким, как проповедник.
   Она кивнула и улыбнулась, а через минуту взглянула на часы. Пора приступать к работе. - У вас есть какие-нибудь неотложные дела, Мэтт?
   - Нет. Что вы хотите от меня?
   - Возглавить дело Хокинса. Я думаю, оно слишком сложно для Энджи.
   . Слишком сложно для Энджи. - Почему бы мне просто не помочь ей?
  
   ЗАПИСЬ В БИБЛИОТЕКЕ
  
   ШОУ ДЖЕРРИ ТАЙЛЕРА
   Гость: Мелинда Алан, директор по астрофизике Aмериканского музея естественной истории
  
   ДЖЕРРИ: Мелинда, мы разговаривали в гостиной перед выступлением, и вы сказали, что инцидент с омега-облаком совпал с худшим научным спадом в истории. Я правильно понял?
   МЕЛИНДА: Безусловно, Джерри. Не могу придумать ничего, что могло бы хоть отдаленно сравниться с этим.
   ДЖЕРРИ: Хорошо. Не хотите объяснить почему?
   МЕЛИНДА: Конечно. До этого мы знали, что разум в галактике существовал более миллиона лет...
   ДЖЕРРИ: Давайте воспользуемся моментом, чтобы объяснить нашей аудитории. Вы говорите, что мы все время знали, что миллион лет назад существовали разумные инопланетяне.
   МЕЛИНДА: Верно.
   ДЖЕРРИ: Откуда мы это узнали?
   МЕЛИНДА: От омега-облаков. Они прилетают из ядра галактики. Путешествуют довольно быстро, но им все равно требуется более миллиона лет, чтобы добраться сюда.
   ДЖЕРРИ: Что это такое на самом деле? Омега?
   МЕЛИНДА: Мы понятия не имеем, Джерри.
   ДЖЕРРИ: Но у вас нет сомнений, что это механические объекты? Запущенные кем-то?
   МЕЛИНДА: Это, кажется, надежное предположение.
   ДЖЕРРИ: Значит, кто бы там ни был, он может быть намного старше миллиона лет.
   МЕЛИНДА: Да, это так.
   ДЖЕРРИ: Хорошо. Теперь поговорим о пропаже артефакта.
   МЕЛИНДА: Один и две десятых миллиарда лет, Джерри. Этот корабль, станция или что бы это ни было, было настолько древним, что уму трудно это постичь. Вероятно, мы больше не увидим ничего подобного. Оно было старше динозавров. На самом деле, этот аппарат был создан еще до того, как на Земле развилась какая-либо многоклеточная жизнь. Подумайте сами: на планете не было ничего, что вы могли бы увидеть. Кто знает, что показал бы этот артефакт, если бы мы смогли его достать?
   ДЖЕРРИ: Все в порядке. Потратьте секунду, чтобы перевести дыхание.
   МЕЛИНДА: (Вытирает глаза.) Мне жаль. Не думаю, что я когда-либо делала что-то подобное перед камерой.
  

ГЛАВА 3

  
   Присцилла Хатчинс оглядела столики и увидела множество пустых мест. Возможно, ее номер уже устарел. Но уменьшение числа слушателей было долгосрочной тенденцией, и другие ораторы фонда столкнулись с той же проблемой. Потеря "Дженкинса" не помогла. Она увидела, как в боковую дверь проскользнул Руди Голомбек, быстро огляделся, покачал головой и ушел так же быстро, как и появился. - Теперь я отвечу на вопросы, - сказала она.
   - Хатч. - Первым был Эд Джесперсон. Медицинский исследователь. - Насколько я понимаю, мы знаем, откуда берутся омега-облака. Это так?
   - Эд, на самом деле мы знаем это уже давно. Более или менее. Мы смогли отследить их. И да, похоже, что источник находится в скоплении пылевых облаков недалеко от ядра галактики. Мы не можем как следует рассмотреть этот район. Поэтому не знаем точно, что происходит.
   Следующим был Спайк Нумацу. Спайк был последним оставшимся из группы физиков в Джорджтауне, которые в течение многих лет организовывали кампании от имени фонда. - Есть ли какая-нибудь возможность отправить туда миссию, чтобы выяснить это? Я знаю, что это займет много времени, но, похоже, должен быть какой-то способ сделать это.
   Все дружно закивали. - Мы не можем растянуть технологию так надолго, - сказала она. - Полет к ядру галактики займет семь лет. В одну сторону. - Она сделала паузу. - Мы думали об автоматическом полете. Но у нас нет средств. И мы не уверены, что это вообще можно заставить работать. В общем, нам нужен двигатель получше. - Поднялось еще больше рук. - Марго.
   Марго Десперанца, для своих друзей Марго Ди, устраивала вечеринки и гала-концерты, а также различные благотворительные мероприятия для "Прометея". Хатч поразило, что в тот день было мало новых лиц. В основном, остались только истинно верующие. Марго Ди еще не знала об этом, но Руди собирался в тот же день предложить ей войти в совет директоров. - Хатч, вы видите какую-нибудь возможность для прорыва? Что случилось с проектом "Локарно"?
   В самом деле, что? - Всегда есть вероятность, Марго. К сожалению, "Локарно" не прошел испытания. - Это было детище Генри Барбера, разработанное в Швейцарии, - межзвездная двигательная установка, которая должна была значительно превзойти Хэйзелтайн. Но она пережила череду неудач. Затем, в прошлом году, Барбер умер. - Уверена, что со временем мы получим систему лучше, чем та, что у нас есть.
   - Вы надеетесь, - шепотом сказала Дженни Чанг со своего места слева от Хатч.
   В конце концов, возник главный вопрос. Его задал молодой блондин, сидевший в дальнем конце столовой: - Если бы мы смогли отправиться туда и выяснить, кто посылает омега-облака, не было бы это опасно? Разве тем самым мы не сообщили бы им, что находимся здесь? Что произойдет, если они последуют за нами сюда? - Этот вопрос пользовался значительной популярностью среди американских избирателей и, если уж на то пошло, во всем мире. Политики по всему миру ухватились за него, чтобы напугать широкую общественность и добиться своего избрания на основе обещаний ограничить межзвездные перелеты.
   - Облака были созданы миллионы лет назад, - сказала Хатч. - Тот, кто их создал, давно мертв.
   Толпа разделилась по этому поводу; некоторые поддержали, многие отнеслись к этому скептически. Блондин не закончил: - Вы можете это гарантировать? Что они мертвы?
   - Вы же знаете, что не могу, - сказала она.
   Кто-то хотел узнать, верит ли она в теорию о том, что Содом и Гоморру уничтожило омега-облако.
   Кто-то еще спросил, связаны ли облака с лунными всадниками.
   Лунные всадники, известные в разные эпохи как "фу-файтеры", "летающие тарелки", "НЛО" и "лучевики", до недавнего времени считались мифом. Но инцидент с проектом Ориджинс, произошедший двумя десятилетиями ранее, развеял все сомнения. Совсем недавно группа физиков увидела, просканировала и зафиксировала полет объектов. - Мы тоже не знаем это, - сказала она. - Но они похожи на другой уровень технологии. Если бы мне пришлось делать ставки, я бы сказала, что это разные явления.
   Знала ли она Франсуа Сент-Джона, пилота "Дженкинса"? Или Лэнгстонов? Или Орла, или Тоню?
   - Я знаю их всех, - сказала она. - Мы будем рады видеть их живыми и невредимыми.
   Когда все закончилось, она поблагодарила своих слушателей за их пожертвования и отзывчивость. Те зааплодировали. Она задержалась, чтобы ответить на дополнительные вопросы, подписала несколько экземпляров своей книги (на самом деле ее написала Эми Тейлор, дочь сенатора, которая всю жизнь мечтала стать звездным пилотом, но не нашла свободных мест) и вышла в вестибюль. Как раз набрасывала на плечи жакет, когда необычайно привлекательный молодой человек спросил, не может ли она уделить ему минутку своего времени.
   - Конечно, - сказала она. Он был, вероятно, самым высоким человеком в помещении, со смуглой кожей, темными глазами и чертами выдающегося мужчины. Из-за такого парня ей захотелось снова стать двадцатилетней. - Что я могу для вас сделать?
   Он колебался. - Мисс Хатчинс, меня зовут Джон Силвестри. - Он произнес это так, словно ожидал, что она поймет. - У меня есть кое-что, что может заинтересовать фонд.
   Они стояли в вестибюле. Другой мужчина, которого, как ей показалось, она где-то видела раньше, стоял в стороне, очевидно, тоже заинтересованный в разговоре с ней. - Я не работаю в фонде, мистер Силвестри. Я просто занимаюсь сбором средств. Почему бы вам не заглянуть в офис попозже сегодня или завтра? У них наверняка найдется кто-нибудь, кто мог бы с вами поговорить.
   Она начала отходить, но он остался стоять перед ней. - Я доктор Силвестри, - представился он.
   - Хорошо.
   - Они спрашивали вас о "Локарно".
   - И?..
   Он придвинулся к ней поближе и понизил голос. - "Локарно" - это верное исследование, мисс Хатчинс. Генри не успел закончить его до своей смерти. Оставалось еще провести тестирование. Осталось решить несколько проблем. Но теория, стоящая за этим, абсолютно верна. Она сработает.
   Хатч начала чувствовать себя неуютно. В этом парне было что-то слишком напряженное. - Уверена, доктор, что в офисе фонда смогут позаботиться об этом, что бы вам ни понадобилось. Вы знаете, где они находятся?
   Должно быть, он понял, что перегнул палку. Он остановился, откашлялся и выпрямился. И улыбнулся. В этом была какая-то натянутость. И, возможно, намек на гнев. - Мисс Хатчинс, я раньше работал с Генри Барбером. Я помогал ему разрабатывать систему.
   Барбер работал много лет, пытаясь разработать двигатель, который мог бы быстро перемещать транспортные средства по галактике, что-то более захватывающее, чем неуклюжий Хэйзелтайн. - Путешествовать по галактике на Хэйзелтайне, - как-то сказал он, - все равно что пытаться пересечь Тихий океан на гребной лодке с одним веслом.
   Другой мужчина смотрел на часы. Ему было около сорока, хотя, учитывая современные методы омоложения, трудно было сказать наверняка. Ему могло быть и восемьдесят. Она откуда-то его знала. - Доктор Силвестри, - сказала она, решив, что ей не следует вмешиваться в это, - сколько еще работы предстоит сделать? Чтобы запустить "Локарно" в эксплуатацию?
   - Почему бы нам не присесть на минутку? - Он подвел ее к паре пластиковых стульев, стоящих друг напротив друга за низким столиком. - Работа выполнена качественно. Осталось только провести тесты. - В его голосе послышалась нотка неуверенности.
   - Вы надеетесь.
   - Да. - Он сосредоточился на чем-то другом, затем вернулся к ней. - Я надеюсь. Но не вижу причин, по которым это не должно работать должным образом. Генри выполнил основную работу. Осталось только внести некоторые коррективы. Решить несколько мелких проблем.
   - Он умер прошлой весной, - сказала она. - Насколько я помню, в Швейцарии. Если у вас есть действующая система, где она была все это время?
   - Я работал над ней.
   - Она у вас.
   - Да. Вы, кажется, настроены скептически.
   Он выглядел таким юным. Он был всего на несколько лет старше Чарли. Ее сына. - Барбер не смог заставить ее работать, - сказала она. Она оглянулась туда, где стоял другой мужчина. Он исчез.
   - Генри подошел близко. Он просто не учел всех деталей. То, что у нас есть сейчас, по сути, принадлежит ему. Но кое-что нужно было подправить.
   Она начала вставать. Просто скажи ему, чтобы он заехал в офис. Мэгги может с ним разобраться.
   - Я серьезно, - сказал он. - Это сработает.
   - У вас неуверенный голос, доктор Силвестри.
   - Это еще не было протестировано. Мне нужна поддержка.
   - Понимаю.
   - Я пришел сюда сегодня, потому что хотел сделать это доступным для фонда "Прометей". Не хочу передавать это одной из корпораций.
   - Почему бы и нет? Таким образом, вы заработаете серьезные деньги. Нам нечего было бы вам дать.
   - Мне не нужны деньги. Я не хочу, чтобы это превращалось в прибыльную операцию. Осталось не так много людей, занимающихся исследованиями дальнего космоса. Я бы хотел, чтобы они были с вами. Но мне понадобится ваша помощь, чтобы провести тесты.
   Это не было похоже на аферу. Такое случалось время от времени. Люди пытались убедить фонд поддержать различные проекты. Они просили грант, надеясь получить деньги и сбежать. У организации было несколько неудачных случаев. Но этот парень либо имел в виду то, что сказал, либо был очень хорош в своем деле. Тем не менее, вероятность того, что у него был работоспособный подход, казалась маловероятной. - Знаете, доктор Силвестри, фонд слышит подобные заявления каждый день. - Это было не совсем правдой, но достаточно близко к истине. - Скажите, почему бы вам, если вы занимаетесь чем-то подобным, не получить государственное финансирование?
   Он вздохнул. - Правительство. Если они это финансируют, значит, они этим владеют. Но ладно, если "Прометей" не заинтересован, я найду кого-нибудь другого.
   - Нет. Подождите. Минуту. Думаю, терять особо нечего. Насколько вы уверены? Правда?
   - Без проведения теста я не могу быть уверенным.
   Честный ответ. - Это не ответ на мой вопрос.
   - Вы хотите, чтобы я объявил цифру?
   - Я хочу, чтобы вы сказали мне, каковы будут наши шансы на успех, если фонд поддержит это дело?
   Он задумался. - Я не объективен, - сказал он.
   - Не вижу, как вы могли бы быть объективным.
   - Восемьдесят на двадцать.
   - За?
   - Да.
   - Каких улучшений мы можем ожидать по сравнению с Хэйзелтайном?
   - Канопус появится примерно через десять дней.
   Боже мой. При нынешних технологиях до Канопуса лететь три месяца. - Вам понадобится корабль.
   - Да.
   - Правда в том, доктор Силвестри, что вы здесь в самое неподходящее время. Мы только что потеряли "Дженкинс".
   - Я знаю.
   - Вы, вероятно, также знаете, что я не уполномочена говорить от имени фонда.
   - Я не знаю вашей официальной должности, мисс Хатчинс. Но подозреваю, что у вас есть влияние.
   - Дайте мне номер телефона, - сказала она. - Я свяжусь с вами.
  
   Во время мероприятий по сбору средств фонд обычно устраивал "зеленую комнату". Гостей приглашали приходить, приводить друзей и знакомиться с людьми, стоящими за "Прометеем". Когда Хатч вошла, Руди сидел в уединении в углу с группой рейнджеров. Так называли участников, которые соответствовали заданному минимальному стандарту. Хатч это показалось немного ребяческим, но Руди утверждал, что это поднимало людям настроение и приносило дополнительные деньги.
   Она взяла виски с содовой и начала общаться. Она всегда чувствовала себя неуютно на подобных мероприятиях. Ей нравилось выступать перед аудиторией, она обнаружила, что может очаровывать слушателей, но так и не научилась искусству простого общения один на один. Ей было трудно влиться в группу, которая уже вовсю общалась, хотя они неизменно узнавали ее и освобождали для нее место. Мероприятия фонда были особенно трудными, потому что ей всегда казалось, что она, по сути, выпрашивает деньги.
   Когда у нее появилась возможность, она удалилась в соседнее помещение и попросила искусственный интеллект дома предоставить все, что у него было на Джона Силвестри. - Физик, - объяснила она. - Связан с Генри Барбером.
   Одна из стен превратилась в экран, и на нем появился список тем. Силвестри и Барбер. Опубликованные работы Джона Силвестри. Силвестри и двигательные установки.
   Его статьи публиковались в нескольких ведущих научных журналах. В течение двух лет он преподавал в университете Оттавы, прежде чем Барбер пригласил его присоединиться к своей команде в Швейцарии. Родился в Виннипеге. Ему двадцать шесть лет. Включен в прошлогодний список "восходящих звезд" Международного физического журнала.
   Там было много фотографий: Силвестри в составе факультетской команды по софтболу в Оттаве. Силвестри выступает с небольшой группой в Локарно. (Он играл на трубе). Она прослушала пару их подборок и была впечатлена.
   Это была не самая лучшая музыка, но и не та неуклюжая, которую можно ожидать от дилетантов.
   О конкретных наградах не упоминалось, но она подозревала, что он мог оказаться в тени, работая с Генри Барбером.
   Убедившись, что он был прав, она вернулась в зеленую комнату.
  
   Когда прием закончился, Руди отвел ее в сторонку и поблагодарил. - Я думал, что пожертвований будет меньше, - сказал он. - Но подозреваю, что они находят вас неотразимой.
   Она улыбнулась в ответ. - А чего вы ожидали?
   Руди был невысоким, энергичным, легко возбудимым. Для него все было наполнено страстью. Он жил и умирал вместе с Вашингтон Сентинелз. Он любил одних звезд виртуальной реальности и ненавидел других. Ему нравилась музыка кантри, особенно легендарный Брэд Уилкинс, который пел о заблудившихся поездах и потерянной любви и который умер двумя годами ранее при загадочных обстоятельствах, вероятно, покончив с собой. Он знал, что ему нравится за обеденным столом, и никогда не пробовал ничего нового. Больше других считал, что будущее человечества зависит от его способности утвердиться за пределами планеты. Утверждал, что крах Академии ознаменовал начало эпохи упадка. - Если мы не восстановим ее, - любил повторять он, - мы не заслуживаем того, чтобы выжить.
   Он начинал как семинарист в Новой Англии, несколько раз менял профессию и в конце концов стал астрофизиком. Он был единственным из всех встречавшихся Хатч астрофизиком, который регулярно использовал такие термины, как "предназначение" и "духовная самореализация". Руди был абсолютно искренним верующим.
   Однако в тот вечер он был не в лучшем настроении. - Некоторые из них считают, что космос мертв, - сказал он. - Пит Уэскотт говорит, что, если мы не найдем способа заработать на этом деньги, ему будет трудно оправдать дальнейшую поддержку. Какого черта? Никто никогда не говорил ему, что это будет легко.
   - У меня к вам вопрос, - сказала Хатч.
   - Конечно. - Он выпрямился, словно ожидая плохих новостей. Немного перебрал с вином. Руди плохо переносил алкоголь. Раз или два она предлагала ему не пить на подобных мероприятиях, но он неизменно отмахивался. Глупо. Никогда не было проблем.
   Один из рейнджеров попытался загнать его в угол, чтобы сфотографироваться. - Я сейчас подойду, Джордж, - сказал он, а затем повернулся к Хатч. - Что у вас?
   - Вы знаете Джона Силвестри?
   Он поморщился, подумав об этом. - Один из людей Барбера.
   - Он был здесь сегодня.
   - В самом деле? А что?
   Она указала на стул. - Присядьте на минутку.
   Руди подчинился. Вид у него был измученный. - Чего он от нас хочет?
   - О, Руди. - Она села рядом с ним. - Возможно, у него есть что-то, что он может нам дать.
   Он оглядел тех немногих, кто остался в зеленой комнате. - Он вернулся сюда?
   - Нет.
   - Так что же он хотел нам дать?
   - Он говорит, что работал над сверхсветовым двигателем Барбера.
   - "Локарно".
   - Да.
   - Это был провал.
   - Он говорит, что это не так.
   Глаза Руди закрылись, и на лице появилась страдальческая улыбка. - Господи, - сказал он, - если бы это было правдой.
   - Возможно, так оно и есть.
   - Я в этом сомневаюсь. Так чего же он от нас хочет?
   - Похоже, он собирается попросить корабль. Чтобы провести кое-какие тесты. - Она пересказала их разговор.
   Когда она закончила, он сидел, уставившись в стену. Наконец его взгляд вернулся к ней. - Что вы об этом думаете? Он знает, о чем говорит?
   - Понятия не имею, Руди.
   - "Локарно". Подумайте, какой это был бы прорыв. - Его глаза заблестели. - Если ему действительно нужна испытательная машина, нам придется использовать "Престон". - С потерей "Дженкинса" это было все, что у них осталось. Он почесал родинку над правой бровью. - Он, кажется, думал, что у него действительно все получится?
   - Он говорит, что, вероятно. - Вошли два гостиничных робота и начали собирать остатки еды. Рейнджер, который стоял в дверях, ожидая разговора с Руди, отошел.
   - Что ж, - сказал он, - давайте выясним.
  
   НАУЧНАЯ ПОДБОРКА
  
   НАУКЕ ПРИШЕЛ КОНЕЦ, ГОВОРИТ ДЖУЛИАНО
   - Остающиеся вопросы закрыты для научного исследования
   Связанная история - смотрите редакционную статью:
   ПОЧЕМУ СУЩЕСТВУЕТ ЧТО-ТО, А НЕ НИЧЕГО?
  
   ВСЕМИРНЫЙ СОВЕТ ЗАКРОЕТ "СИРЕНИТИ"
   Последняя межзвездная база теряет свою полезность
   Закроется в конце года
  
   ВЕРНИТЕ ВСЕ ДОМОЙ, ГОВОРИТ МАРГУЛИС
   - Дальний космос никогда не приносил дохода
  
   МЕЧТЫ О КОСМИЧЕСКИХ ПОЛЕТАХ - ЭТО ИЛЛЮЗИЯ?
   - Пора взрослеть, - говорит президент. - Возвращение домой означает начало зрелости.
  
   МАМОНТЫ ПРЕУСПЕВАЮТ В ИНДИИ И АМЕРИКЕ
  
   ВЫБРОСКА КИТОВ НА БЕРЕГ - ЗАГАДКА
   Ученые проверяют воду
  
   КОМЕТА СТАРШЕ СОЛНЕЧНОЙ СИСТЕМЫ
   9 миллиардов лет и отсчет продолжается
  
   ФИЗИКИ И ТЕОЛОГИ ОБСУЖДАЮТ КОНЕЦ СВЕТА
   Четырнадцатый ежегодный симпозиум в Ватикане
   Свет погаснет через несколько триллионов лет
   Кого-нибудь это волнует?
  
   УЧЕНЫЕ ОБЪЯВИЛИ, ЧТО ШИМПАНЗЕ БЕССМЕРТНЫ
   Исследователи говорят, что они не будут стареть
   К концу десятилетия людям будет доступно такая же терапия
   Но куда мы всех денем?
  
   ЮЖНОАМЕРИКАНСКАЯ ПРОГРАММА ПО ВОССТАНОВЛЕНИЮ ЛЕСОВ БЛИЗКА К ЗАВЕРШЕНИЮ
  
   ВОЗМОЖНО, НАДВИГАЕТСЯ ТАЯНИЕ ЛЕДНИКОВЫХ ЩИТОВ
   Борьба между усилиями по стабилизации и продолжающимся таянием близка к завершению
  
   ОБНАРУЖЕН ВИД ПУЭРТОРИКАНСКИХ ПОПУГАЕВ-АМАЗОНОВ
   Который считался вымершим в 21 веке
   Птицы живы и здоровы на Малых Антильских островах
  
   ОЖИДАЕТСЯ, ЧТО СЕЗОН УРАГАНОВ В ЭТОМ ГОДУ ПРОДОЛЖИТСЯ В ТОМ ЖЕ ДУХЕ
   Количество и интенсивность штормов должны уменьшиться
   Главный синоптик надеется, что худшее позади
  
   МОШЕННИКИ ЗАЯВЛЯЮТ О ТЕХНОЛОГИИ, ПОЗВОЛЯЮЩЕЙ ИСПОЛЬЗОВАТЬ ВУЛКАНИЧЕСКУЮ ЭНЕРГИЮ
   Инвесторы обмануты
   Полиция: - Они вышли сухими из воды
   Следующая технология "Приливные волны"?
   Жертвы в основном пожилые люди
  
   ИССЛЕДОВАНИЯ ПОКАЗЫВАЮТ, ЧТО БРАК БЕЗ ДЕТЕЙ - КЛЮЧ К ДОЛГОЛЕТИЮ.
  
   ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ МОГУТ РАССЕИВАТЬСЯ БЫСТРЕЕ, ЧЕМ СЧИТАЛОСЬ РАНЕЕ.
  
   КОВЧЕГ НА АРАРАТЕ, ВОЗМОЖНО, НЕ ПРИНАДЛЕЖАЛ НОЮ.
   Возможно, его копия была построена в древние времена.
   Предназначен ли он в память о библейском событии?
  
   УМНЕЕ ЛИ МАЛЕНЬКИЕ ЛЮДИ?
   Исследования показывают корреляцию между уровнем интеллекта и ростом человека
   Чем меньше, тем лучше
  

ГЛАВА 4

  
   Мэтт не был до конца уверен, почему он захотел поговорить с Присциллой Хатчинс. Он на самом деле не знал ее. Он только начинал свою карьеру, когда она закончила работать в Академии. Может быть, это было не более чем желание поздороваться, я тоже когда-то пилотировал сверхсветовые корабли. Понимаю, о чем вы говорите.
   - После одного из таких мероприятий почти всегда кто-нибудь спрашивает, как я начала свой путь, - рассказывала она своей аудитории. - У меня есть племянник, который рассказывает о пилотировании космических кораблей тоном, предполагающим, что у ребенка есть и другие проблемы. Он сам никогда не любил путешествовать. Земля для него достаточно велика. И, знаете, мне его жаль. Поезд давно отошел от станции, а он все еще стоит на платформе.
   - Я, честно говоря, не могу представить, какой была бы моя жизнь без возможности посидеть на мостике сверхсветового корабля, пролететь мимо Веги IV. Увидеть кольца Сатурна с поверхности Япета. Стоять на пляже в Морикае теплым летним днем, когда ветер дует мне в спину, а серебряное солнце стоит высоко над головой, и знать, что я - единственное живое существо во всем этом мире.
   - И я знаю, о чем вы думаете. Это женщина, которая провела много времени в одиночестве. В незнакомых местах. Вы должны были ожидать, что она будет немного не в себе из-за этого. - Это вызвало смех в зале. - Но давайте поговорим о том, почему межзвездные усилия так важны.
   - Как только вы побываете там и увидите, на что это похоже, сколько существует миров, насколько великолепны некоторые из этих мест, насколько величественны, вы никогда не сможете согласиться оставаться в Вирджинии. - Она рассказала о приятных моментах в полете, описала, что мы узнали о нашей жизни в Вирджинии, об окружающей среде и о нас самих, и даже о судьбе и ДНК. - Если бы кто-нибудь из нынешних политиков жил несколько тысяч лет назад, - сказала она, - мы бы никогда не уехали из Африки. Лодки стоят слишком дорого.
   - Закрывать все сейчас, говорить, что с нас хватит, давайте просто припаркуемся у парадного крыльца, что мы и делаем, - это предательство всего, что имеет значение. - Она оглядела свою аудиторию. - Что бы мы подумали о ребенке, у которого нет любопытства? Кому дали запечатанную коробку, и он не проявил интереса к ее содержимому? В конце концов, мы должны решить, кто мы такие.
   Когда она закончила, кто-то спросил, правда ли, по ее мнению, что человечеству для обеспечения своего долгосрочного выживания необходимо покинуть этот мир. Основывать колонии. Обезопасить себя от катастрофы.
   - Возможно, это и так, - ответила она. - В этом есть смысл. Но это не настоящая причина для отъезда. Если мы останемся здесь, где тепло и уютно, мы умрем духовной смертью. И я думаю, что, возможно, это не имело бы значения, потому что тогда нас, вероятно, не стоило бы спасать.
   Он не был уверен в том, что сказал бы ей, если бы у него был шанс. Может быть, просто что она права, и пожелал ей всего наилучшего. Но парень в светло-голубом костюме загнал ее в угол в вестибюле. Он подождал несколько минут, пока они разговаривали, начал проявлять нетерпение или привлекать к себе внимание и в конце концов решил послать все к черту.
   У них был прием в зеленой комнате, но он решил, что потратил достаточно времени, бросил последний взгляд на Хатчинс, которая, казалось, пыталась прервать разговор, и на мгновение задумался, не стоит ли ей помочь. Она, вероятно, была бы рада, если бы ее спасли. Однако в конце концов просто ушел.
  
   Вторая половина дня была заполнена бумажной работой: он улаживал административные вопросы, связанные с продажей таунхауса на Массачусетс-авеню, заключал соглашение о праве проезда, проверял, все ли лицензии в порядке. Когда он закончил, ему нужно было внести некоторые коррективы в инвентаризацию. Затем поговорил с юристом компании, который занимался имущественным спором, одной из тех бытовых тяжб, когда одна сторона хотела избавиться от собственности, а другая пыталась ее сохранить.
   Это был простой способ зарабатывать на жизнь. Он зарабатывал больше, чем когда-либо считал возможным. И, видит бог, его общественная жизнь была лучше, чем во время работы в Академии. Ничто так не привлекает женщин, как регулярность.
   Секрет успеха любого хорошего агента по недвижимости заключается в его умении находить общий язык с клиентами. Что означает естественное дружелюбие к незнакомцам и, зачастую, к людям, которые испытывают ваше терпение, и умение демонстрировать это. Звучит достаточно просто, но Эмма настаивала, что это качества, с которыми она редко сталкивалась. Большинство людей, по ее словам, работают сами по себе, и любой достаточно наблюдательный покупатель сразу же уловит это в агентстве по недвижимости. - Если они решат, что вы притворяетесь, они все равно могут купить недвижимость, если она им достаточно понравится. Но вы не продадите им ничего, что имело бы лишь незначительную привлекательность.
   От Мэтта требовалось только оставаться самим собой. Водить клиентов по городу, знакомить с объектами недвижимости. Ждать их согласия. Оформлять документы. Получать комиссионные. Он вспомнил своего школьного друга, который говорил, что хотел бы работать на такой работе, где можно спать на кровати, выставленной в витрине магазина. В то время идея действительно казалась привлекательной. Никакой ответственности. Ни в чем невозможно ошибиться. И ты будешь получать регулярную зарплату. Это было более или менее то, что он имел сейчас. Зарплата, конечно, не была регулярной, но приток денег был существенным и не представлял проблемы. Почему же тогда мысль о том, чтобы вернуться утром в Стерн и Хопкинс и так каждое утро, пока он не уйдет на пенсию, наполняла его ужасом?
  
   Вечер второй среды месяца обычно был посвящен ужину Ассоциации бизнесменов Арлингтона. Мероприятие проходило в клубе "Либерти", и личное присутствие было обязательным для всех членов сообщества, которые ожидали, что их будут воспринимать всерьез как предпринимателя, генерального директора или кого-то еще. Эмма поощряла его посещения, и он в течение четырех лет пытался убедить себя, что это приятный способ провести вечер.
   Он пришел ближе к концу "счастливого часа", расплатился, взял порцию рома, немного поболтал с Джорджем Эдвардом и его женой-психологом Энни, приобрел несколько билетов лотереи, которая проводилась в этом месяце в рамках "достойного дела", и, наконец, зашел в зону ужина.
   Он сидел в той же компании, что и обычно, - с другим агентом по недвижимости и его женой, директором лаборатории медицинских исследований и ее отцом, бывшим строительным подрядчиком, и владельцем ландшафтного бизнеса, которого сопровождал сын. Эмма обычно присоединялась к ним вместе со своим мужем, но в тот вечер сказала ему, что у нее ничего не получится.
   Они не говорили ни о чем таком, что он смог бы вспомнить десять минут спустя. Принесли еду - курицу с рисом, помидорами и сельдереем. Каким-то образом шеф-поварам "Либерти" всегда удавалось смягчить вкус, который обычно был у блюда. Но хлеб был вкусным.
   Приглашенный докладчик был из местной инвестиционной компании. Его темой было создание вашего портфолио. Это был невысокий, нервный на вид парень, который буквально пищал высоким голосом. Он все слишком драматизировал, обставил все так, что это прозвучало как начало мировой войны, и долго рассуждал о соотношении цен и доходов, о том, как проблемы в Африке повлияют на рынки, почему корпоративные облигации на данный момент не являются особенно выгодной инвестицией. Женщина справа от Мэтта, жена агента по недвижимости, посмотрела на него и закатила глаза. Мэтт согласился. После страстной речи Хатчинс о звездах разговор продвигался довольно медленно.
   Когда все закончилось, он смешался с толпой. Эбрэхэм Хогарт, доктор Хогарт для всех, кто не принадлежал к его кругу, пригласил Мэтта познакомиться со своей дочерью. Хогарт руководил отделом, который отслеживал потребительские тенденции и консультировал розничных продавцов, как продвигать их продукцию. Мэтт никогда не верил, что у Хогарта действительно есть докторская степень. Казалось, он был слишком впечатлен этим титулом, как человек, которому бы очень понравилось, если бы люди обращались к нему "превосходительство".
   Дочь была привлекательной, и Хогарт предложил Мэтту прийти как-нибудь вечером на ужин. Он сказал, что у нас с вами много общих интересов. (Мэтт понятия не имел, что это могут быть за интересы) Мы были бы рады пригласить вас в гости, правда, Бесси?
   Бесси выглядела смущенной, и Мэтту стало ее жаль. Она не нуждалась в помощи в общении с мужчинами, но из-за того, что отец подталкивал ее, как испорченный товар, бедная женщина оказалась в явно невыгодном положении. То, как она среагировала на Мэтта, отчасти свидетельствовало о ее обиде.
   Кто-то еще поинтересовался, будет ли он играть в теннис на выходных. Мэтт действительно играл почти каждую субботу. Кроме прогулок между офисом и домом, это было его единственное физическое упражнение. Да, он сказал, что собирается.
   Вечер закончился, в общем-то, занудно, и он уже направлялся к двери, когда его заметила Джули Клаггетт. Джули преподавала английский в средней школе Томаса Макэлроя в Александрии. Ее отец, член-основатель клуба "Либерти", владел отелем Лонгвью. - Мэтт, - сказала она, - есть минутка? - Джули была красивой подтянутой блондинкой, приятной по духу, энергичной женщиной, которая всегда добивалась своего. Как и любая хорошая школьная учительница, она была настоящей представительницей шоу-бизнеса. Она могла бы плыть по жизни, слоняясь вокруг бассейна. Но вместо этого использовала свои незаурядные таланты, пытаясь продемонстрировать упрямым детям, что чтение - это весело.
   - Я хотела спросить, не могу ли убедить вас прийти и поговорить с парой моих классов?
   Его выступления в школе Макэлроя стали ежегодным событием. - Может быть, на этот раз о недвижимости? - невинно спросил он.
   Ее улыбка была убийственной. - Серьезно. - Ей нравилось, когда он приходил и объяснял ее ученикам, как выглядит Куракуа с орбиты и каково это - лететь рядом с кометой. - Расскажите о том, как пространство устроено из резины и почему мои дети в подвале весят больше, чем на крыше.
   - Хорошо.
   - И почему они стареют быстрее, ожидая автобуса, чем когда едут на нем, - усмехнулась она. - Это работает, Мэтт. Каждый раз, когда вы приходите и говорите об этом, в библиотеке собирается много детей.
   У нее были все необходимые материалы, и она легко могла бы сделать это сама. Но Мэтт был убедительнее. Он сам был там.
   - Конечно, - сказал он. - Когда я нужен вам?
  
   Утром ему позвонил Ари Клаггетт. - Мэтт, - сказал он, - я хотел поблагодарить вас за то, что вы согласились помочь Джули в школе. Она сказала мне, что ее ученикам очень нравится слушать вас.
   Он был удивлен. Отец Джули никогда раньше ничего не говорил о его усилиях. - Не за что, Ари, - сказал он. - Мне нравится это делать.
   Клаггетт был крупным мужчиной, высоким, с избыточным весом, и по его голосу можно было понять, что он точно знает, о чем говорит. - Им этого мало, - сказал он. - Дети проводят слишком много времени, слушая, как такие люди, как я, просто навязывают им информацию. Джули говорит, что вы проявляете к ним больше страсти.
   - Я просто прихожу и говорю то, что думаю, - сказал Мэтт. - У большинства ее учеников сложилось впечатление, что мир заканчивается на космической станции.
   - На самом деле я говорил не о космосе, - сказал Ари. - Я думал о книгах. Джули говорит, что большинство ее учеников - не все, но большинство - так и не поняли, почему они настолько важны. - Он, казалось, чувствовал себя как дома, сидя на кожаном диване, перед пышными белыми шторами. Мэтт видел, что у него на уме что-то еще. - Иногда я задаюсь вопросом, где мы будем к концу столетия.
   Интерес Клаггетта к образованию ни для кого не был секретом. Он настаивал на том, чтобы местные политики выделяли больше денег на школы, и долгое время проводил кампанию за вовлечение родителей. Джули цитировала его слова: "Вы живете или умираете с родителями. Если они не на вашей стороне, вы беспомощны". - С нами все будет в порядке, - ответил Мэтт. - Детям просто нужен кто-то, кто их поддержит. Возможно, Орион Турс сможет организовать бесплатные экскурсии для некоторых из них.
   Ари входил в совет директоров Ориона. Он позволил себе сделать вид, что считает это хорошим предложением. - Почему бы вам с Джули не обратиться с просьбой? Разработайте план и изложите его в письменном виде? Мы не сможем отправить всю школу, но могли бы рассмотреть возможность вручения наград нескольким детям. - Он кивнул. Почему нет? - Это не составит труда продать. Это был бы неплохой пиар для Ориона.
   - Да, это было бы неплохо.
   - Что наводит на мысль о другом. - Ах. Наконец-то мы добрались до причины звонка. - Послушайте, Мэтт, у меня есть к вам предложение. Если вам интересно.
   - Слушаю.
   - Мы готовим рекламную программу. Для Ориона. Хотим, чтобы несколько известных бывших звездных пилотов приняли участие в съемках. Знаете, встать на мостик и сказать как здорово совершить одну из экскурсий. Насколько познавательной она может быть. Денег не так уж много, но это не займет у вас много времени. И я подумал, что вам это может понравиться.
   Он заколебался, сам не зная почему. Да, он был бы рад это сделать. - Конечно, - сказал он.
   Ари бросился вперед: - Мы собираемся нанять, может быть, пять или шесть парней, которые сделают это для нас. Вы - наш первый выбор. Это мой способ поблагодарить вас за то, что вы делаете для Джули.
   Забавно, что Ари оказал ему услугу. - Я не очень хороший актер.
   - Мне не нужен актер, - сказал он. - Мы ищем людей, которые верят в нашу миссию.
  
   В тот вечер он ужинал с Рейной. В конце концов разговор зашел о потере "Дженкинса". О том, как чудом спаслись люди на борту. - Понимаю, - сказала она, - ты не хочешь этого слышать, но я рада, что ты уже не в космосе. Что бы ты ни говорил о недвижимости, по крайней мере, она безопасна.
  
   ПОДБОРКА НОВОСТЕЙ
  
   БЕЛЫХ МЕДВЕДЕЙ ВЫПУСТИЛИ ИЗ НЕВОЛИ
   Последняя попытка восстановить биологический вид
  
   СООБЩЕНИЯ О КАЗНЯХ ПО РЕЛИГИОЗНЫМ МОТИВАМ НА БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ
   Смертная казнь все еще применяется к мусульманам, которые сбились с пути истинного
   Есть сообщения о христианских миссионерах среди жертв
   Всемирный совет требует предоставить доступ
  
   ДОЛГОЛЕТИЕ - ГЛОБАЛЬНАЯ ПРОБЛЕМА
   Не слишком ли долго живут люди?
   - Начальники задерживаются, политики остаются навсегда, - говорит Мелвин
  
   ОБНАРУЖЕН ГЕН СЧАСТЬЯ
   - Небольшая корректировка может иметь большое значение
   Некоторые хотят его запретить
   Ювенков: - Бесконечно счастливые люди станут рабами
  
   УЧИТЕЛЯ ИЗ МИННЕСОТЫ УВОЛИЛИ ЗА ТО, ЧТО ОН МОЛИЛСЯ ЗЕВСУ
   Религия в государственных школах?
   Или нарушение основных свобод?
  
   ГРИНУОТЧ СООБЩАЕТ, ЧТО КЛИМАТ СТАБИЛИЗИРОВАЛСЯ
   Условия ухудшаются с меньшей скоростью
   - Свет в конце туннеля, - говорит Боукли
  
   ЧИСЛО МЯСОЕДОВ СОКРАЩАЕТСЯ ОДИННАДЦАТЫЙ ГОД ПОДРЯД
   Здоровье, этические соображения, высокие цены - все это факторы
  
   МАКГРОУ ПРИЗНАН ВИНОВНЫМ ПО ОБВИНЕНИЮ В РОБОТОТЕХНИКЕ
   Нарушение закона о запрещенных технологиях
   Вынесение приговора назначено на следующую неделю
   Суд может попытаться подать пример
  
   ПОВРЕЖДЕННЫЙ КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ УВИДЕЛ АРТЕФАКТ ВОЗРАСТОМ В МИЛЛИАРД ЛЕТ
  

ГЛАВА 5

  
   Руди настоял на присутствии Хатч, когда придет Джон Силвестри, чтобы изложить свое дело. - Почему? - спросила она. - Я не физик. Я не могу судить о том, что он говорит.
   На заднем плане Брэд Уилкинс приглушенно пел об экспрессе Саванна, мчащемся сквозь ночь.
   Руди забарабанил пальцами по краю стола, как делал, когда ему приходилось тратить время на объяснение очевидного. - Он пришел к вам. Я думаю, всем будет удобнее, если вы будете здесь.
   Он также привлек к работе Поля Парментье, физика, который специализировался на технологии Хэйзелтайн и пространственной структуре. Поль был невысоким парнем с пышными усами и славился тем, что сводил с ума своих коллег. Он был очень похож на Банджо Хоука, героя популярного комикса, который пользовался огромной популярностью у тех, кто бросил школу. Как ни странно, это было связано с большими усами. Хатч никогда не понимала, почему Парментье хотел подчеркнуть сходство. Казалось, он страстно желал быть одним из них. Это было странное отношение для опытного физика.
   Чувства Поля были искренни. Он никогда не забывал ни о каких оскорблениях и воспринимал как личную любую критику идеи, которую он поддерживал. Тем не менее, Руди настаивал, что в его мастерстве в этой области сомневаться не приходится. Если вы хотите поговорить о межпространственных приводах, он был тем, кто вам нужен. Поль приехал туда пораньше и начал с того, что еще до прихода Силвестри сказал им, что, по его мнению, более эффективной системы, чем Хэйзелтайн, просто не существует. Но был готов смотреть на это непредвзято.
   Поль был консультантом фонда с самого его основания, но не из-за каких-либо философских взглядов на исследовательские полеты к звездам, а просто из-за своей связи с Руди. Они были старыми друзьями. Хатч подозревала, что Руди был единственным другом, кто у него был. Они составляли одну из тех необычных пар, в которых оба мужчины ухаживали за одной и той же молодой женщиной, один за другим женились на ней, оба были отвергнуты ею, и, несмотря на все это, сохраняли дружбу. Как им это удавалось, Хатч не могла себе представить. Бывшая жена была хорошей партией, довольно привлекательной, и сама она была неплохим биологом. Когда Хатч видела ее в последний раз, она настаивала, что никогда не выйдет замуж за другого физика. Возможно, вообще больше не выйдет замуж.
   Полю было около сорока, у него были рыжие волосы и выразительные глаза. Вы всегда знали, о чем он думает.
   Через пять минут после своего прибытия он уже объяснял, почему невозможно перемещаться по галактике быстрее, чем позволяет двигатель Хэйзелтайн. Хатч уловила что-то о множественных производных и чистых несоответствиях, но не смогла понять, в чем дело. Она подозревала, что Руди тоже заблудился в этом, но он кивал во всех нужных местах, задал несколько вопросов и, если и был так же озадачен, как и она, то старательно скрывал этот факт.
   Двадцать минут спустя, точно в назначенное время, прибыл Джон Силвестри. Он стоял в дверях кабинета, почти такой же высокий, как сама дверь, и колебался, не зная, к кому из присутствующих обратиться. Руди проводил его в кабинет, и он улыбнулся Хатч. - Я рад, что вы согласились встретиться со мной, - сказал он. - И прежде всего я хотел сказать, что рад, что вы смогли спасти людей на "Дженкинсе". - Руди поблагодарил его, и Хатч представила их друг другу.
   Силвестри нервничал. Он был молод и, вероятно, знал репутацию и Руди, и Поля. Более того, двое мужчин постарше относились к нему настороженно, особенно Парментье, и он никак не мог не знать об этом факте. Их чувства, конечно, были вызваны его необычными заявлениями. Возможно, также была проблема с его манерой одеваться. На нем был темно-серый деловой костюм, который можно было купить в магазине Кристиансена. Это было необычно для профессии, которая гордилась помятой одеждой. Руди считал, что если вы уделяете внимание своему гардеробу, то ваши мысли недостаточно заняты.
   Через несколько минут они уже говорили об искривлении пространства, манипулировании локальными параметрами и тензорными пучками. Силвестри вставил чип в искусственный интеллект Руди. Они задернули шторы, чтобы затемнить комнату, и искусственный интеллект по указанию Силвестри выдал серию изображений, представляющих квантовые взаимодействия, логарифмические спирали, гиперболоиды и Бог знает что еще. Он попросил ИИ удерживать то или иное изображение, пока излагал свои соображения. Они могли быть важными. Или нет. Хатч не могла сказать это наверняка по реакции, которую она наблюдала. Поль сел за стол Руди, нашел блокнот и начал записывать. Он задавал много вопросов.
   - Ах, да, - сказал Силвестри. - Возможно, я не совсем ясно выразился по этому поводу. Давайте попробуем по-другому.
   И так продолжалось все утро. Самым важным было то, что Поль не прервал встречу. Руди то и дело переводил взгляд с одного на другого, пытаясь уследить за таинственным диалогом. В конце концов Хатч встала и выскользнула из комнаты, и, по-видимому, это заметил только Руди. Она побродила по кабинетам, поговорила с прислугой, размяла ноги, сходила в туалет и вернулась обратно. Они по-прежнему были неутомимыми.
   Силвестри объяснял, что он не знает точно, насколько эффективным будет привод, что, по-видимому, отражалось на том, насколько обширную территорию он сможет охватить. - Не могу быть уверен, пока мы не проведем тест.
   Он подробно описал, где Генри пошел не так. (Хатч с трудом привыкала к тому, что об одном из признанных гениев века говорят в такой фамильярной манере.) По словам Силвестри, он слишком сильно полагался на асимметричные вершины. Не хватало чего-то еще, что ускользнуло от нее.
   Он закончил с размахом и широкой улыбкой, подразумевая, что все было так просто, как мы могли не заметить этого в первый раз? Взглянул на Хатч. Поль обменялся взглядами с Руди, поджал губы и запрокинул голову, изучая потолок. - Хорошо, Джон, - сказал он. - Спасибо.
   Силвестри достал свой чип. - Не за что.
   Поль откинулся на спинку стула. - Было бы лучше, если бы вы оставили это нам.
   - Ладно. Конечно. - Он положил чип на край обшарпанного стола Руди. - Вы понимаете, копии делать нельзя. И ничего из этого не предназначено для публикации.
   - Конечно. Дайте нам несколько дней на обдумывание, и мы свяжемся с вами.
   Силвестри, очевидно, надеялся на большее. Его темные глаза затуманились. Он посмотрел на Поля сверху вниз. На человека, принимающего решения. - Имейте в виду, - сказал он, - я мог бы отправиться в другое место. Орион хотел бы иметь что-то подобное. Туры к черным дырам. В места, где рождаются звезды. Они бы многое дали.
   Руди поджал губы. - Так почему же вы не отнесли это им?
   Силвестри посмотрел прямо на Руди. - Знаю, как бы они это использовали, - сказал он. - Я бы предпочел, чтобы это было у вас.
  
   Когда он ушел, в комнате воцарилась тишина. Поль уставился в блокнот, который он листал. Руди перевел взгляд с Поля на Хатч, затем на дверь и снова на Поля. Хатч перенесла вес с ноги на ногу, и ее стул заскрипел. - Что вы об этом думаете, джентльмены? - спросила она. - Вам что-нибудь из этого понятно? - На самом деле она, конечно, обращалась к Полю.
   Поль смотрел прямо перед собой, мимо нее, мимо Руди. - Не знаю, - сказал он. - Это слишком много, чтобы переварить за один раз.
   - Но у вас должно быть представление об этом, - настаивал Руди. - Похоже, он знает, о чем говорит?
   Поль одновременно кивал и отрицательно качал головой. - Да, - сказал он. - Возможно. - Он взял чип, повертел его в руках, осмотрел и положил в карман. - Моя внутренняя реакция заключается в том, что это невозможно. Никто всерьез не верит, что можно обогнать Хэйзелтайн. И, кстати, это могло быть настоящей причиной, по которой он не пошел в Орион или Космик. Они не собираются тратить деньги на пустяки.
   - Тогда что вы думаете?
   - Дайте мне немного времени. Мы будем действовать непредвзято. Терять нечего, и Генри Барбер считал проект достаточно стоящим, чтобы посвятить ему последние годы своей жизни. И он, должно быть, доверял Силвестри. Так что я заберу все домой и свяжусь с вами, как только смогу.
   - Поль, - сказала Хатч, - когда Барбер проводил тесты, система привода продолжала отказывать. Насколько я помню, они потеряли три корабля.
   - Знаю.
   - Как вы думаете, это может повториться?
   - Может? Конечно. Получится ли? Не знаю.
  
   Академия наук и технологий не рухнула в обычном смысле этого слова. Правительство не хотело, чтобы его обвинили в пренебрежении к организации, имеющей столько достижений. Итак, менее чем через два года после ухода Хатч они реорганизовали Академию, централизовав ее, согласно модному тогда термину. Это означало, что она была включена в федеральную структуру, стала полуавтономной и в конечном итоге полностью перешла в ведение департамента технологического развития.
   После окончания работы в Академии Хатч жила тихой жизнью. В основном она оставалась дома и воспитывала двоих своих детей. Кроме того, она выступала в качестве приглашенного лектора и обнаружила, что нет отбоя от слушателей, готовых платить за то, чтобы послушать ее рассказ о годах работы в Академии. Она преподавала им уроки лидерства и менеджмента, объясняя, почему важно поощрять подчиненных к свободному высказыванию, почему лица, принимающие решения, должны разговаривать с людьми, которые с ними не согласны. Она рассказала о том, что происходит, когда менеджеры запугивают людей. Она приводила примеры, иногда называя имена, решений о жизни и смерти, которые были приняты неправильно, даже несмотря на легкую доступность информации для принятия рациональных решений. - Если что-то пойдет не так, - любила повторять она, - и если босс выживет, он неизбежно заявит, что это сделал кто-то из подчиненных. Не сказал мне. Гарри должен был высказаться. Сказать что-нибудь. Но правда в том, что когда ваши подчиненные не говорят того, что вам нужно знать, это означает неудачу руководства.
   Она многое повидала на своем веку, работая в Академии, наблюдая за правительством и частными компаниями, с которыми ей приходилось сталкиваться в течение многих лет в качестве директора по операциям. Повсеместно существовало мнение, что если ты можешь выполнять работу, то можешь контролировать других, выполняющих ту же работу. Это была точка зрения, которая приводила к неверному управлению, неэффективности, провалам, а иногда и к массовым смертям.
   Жизнь дома была спокойной. Тор умер, став жертвой недиагностированной болезни сердца. Морин и Чарли оба учились в университетах. В следующем году Морин заканчивала обучение со степенью по истории. Она планировала стать преподавателем и не проявляла интереса к карьере ни одного из своих родителей. Чарли, с другой стороны, казалось, унаследовал художественные способности своего отца. Однако очень немногие люди зарабатывали на жизнь, перемещая краски по холсту. Но как бы там ни обернулось, казалось очевидным, что в семье больше не будет звездных пилотов.
   Хатч никогда ничего не говорила, никогда не давила на своих детей по этому поводу. Выбор профессии был за ними, а не за ней. И, конечно, звездных пилотов почти не существовало. Еще десять лет, и, как она подозревала, никто не покинет солнечную систему.
   И все же ей было больно, что ее страсть к межзвездным путешествиям не передалась в семье по наследству.
  
   Мудрость заключалась в том, что, когда у вас был ИИ, вы никогда не возвращались домой в пустой дом. Он (или она) всегда был рядом, чтобы поприветствовать вас, когда вы входили в дверь. Даже если ему было приказано ничего не говорить, как некоторым, вы все равно чувствовали его присутствие. Но, конечно, это было не то же самое. Правда это или нет, но в ее доме все еще было эхо.
   Она скучала по детям. Когда они уехали на учебу, вместе с ними ушла и большая часть энергии семьи. Теперь, когда флаер вырулил из транспортного потока и опустился на посадочную площадку, она посмотрела на дом, темный, несмотря на огни, которые зажглись, чтобы поприветствовать ее, и казавшийся заброшенным.
   После дела чинди она ушла из пилотирования, вышла замуж за Тора и устроилась на административную работу в Академию. Это продолжалось около года. Она была не в состоянии каждый день ездить на работу туда и обратно. (Тогда они жили в Александрии). И ей было ужасно скучно готовить отчеты по персоналу и проводить исследования персонала. Тор уговаривал ее уволиться, и в конце концов она это сделала.
   Но это было нечто большее. Она хотела вернуться на межзвездные корабли. Они обсудили это, и Тор неохотно дал свое благословение. Она все еще помнила, как он поднялся в "Юнион" в тот первый день, когда она направлялась на Бета Пасифика с командой самых разных специалистов, которые собирались попытаться выяснить, помнит ли кто-нибудь в этом несчастливом мире те дни, когда они тоже путешествовали среди звезд. (Они никого не нашли. Было несколько надписей, несколько легенд, которые, казалось, восходили к создателям монументов, но их потомки не помнили, кем они были когда-то. И Хатч показалось невероятной иронией судьбы, что раса, которая оставила памятники по всему рукаву Ориона, потому что хотела, чтобы ее помнили другие виды, которые могли бы в конечном итоге появиться, была забыта своими же потомками.)
   Тор ездил с ней в "Юнион", помогал нести ее сумки, поднимался с ней на борт "Филлис Престон". Тогда этот корабль был совсем новым. Это потом, после нескольких лет службы, он был передан фонду "Прометей". В то время она была почти в слезах, когда заняла свое место на мостике, поздоровалась с ИИ и начала просматривать свой предполетный список. Это был один из самых эмоциональных моментов в ее жизни. Было время, когда она считала это грустным комментарием, но это было много лет назад. Теперь она стала мудрее. Ей нравились сверхсветовые суда и бескрайние просторы между звездами, и она просто не собиралась забывать об этом.
   Тор остался, пока ее пассажиры, один за другим, заходили внутрь. Они представились друг другу, и он задержался, пока не пришло время отправляться. Она до сих пор помнила, как он вышел через люк и через несколько мгновений появился в одном из иллюминаторов станции. Он помахал, и она помахала в ответ, и "Престон" ожил. Обратный отсчет достиг нуля, и она потянула управление вперед. Сама включила его, не позволив ИИ сделать это. Слишком долго ждала, чтобы не извлечь из ситуации максимум удовольствия. Но она видела, как Тор с поднятой правой рукой скользил мимо иллюминатора, пока не скрылся из виду. Выйдя из стартового отсека, она увеличила скорость, запустила маршевые двигатели, но продолжала видеть, как Тор удаляется. Меньше чем через год она вернулась в Академию на полный рабочий день.
   Она ни о чем не жалела.
   Не совсем. Если бы она осталась в космосе, ее брак мог бы распасться. Она бы пропустила все эти годы, проведенные с мужем. Не было бы Морин и Чарли. И она бы пошла ко дну вместе с Академией, как и многие другие.
   Тор, конечно, уже умер. И все же в ее жизни не хватало чего-то еще.
   Ей бы хотелось снова покататься на "Престон".
   Когда она была подростком, отец объяснил ей, как важно расставлять приоритеты. - Я мог бы сделать достойную карьеру, составляя каталоги звездных облаков и размышляя о свойствах черных дыр, - как-то сказал он ей. - Это принесло бы престиж, признание и большие деньги.
   Вместо этого он проводил время в Центре Дрейка, прислушиваясь к первому разумному шепоту со звезд. В то время как его коллеги научились не воспринимать его всерьез. Даже после того, как это произошло на самом деле, после того, как был получен исторический сигнал и установлена первая связь с развитой цивилизацией, он был списан со счетов как сторонний наблюдатель события, которое было делом чистой случайности.
   Это мог сделать любой. Все, что было необходимо, - это немного настойчивости.
   Он сказал ей, что все остальное меркнет по сравнению с первым контактом. В конце концов, кого на самом деле волнует, какой температурный диапазон внутри облака Кориалус?
   Как и Тора, жизнь забрала его у нее слишком рано. Ее отец умер молодым от болезни сердца, о которой никто не знал. В этом тоже было тревожное сходство. Но он прожил достаточно долго, чтобы понять, что его жизнь имела значение. Как и ее муж.
   Ей пришло в голову, что, если привод "Локарно" действительно работает, если это дает им приличную дальность действия, они могли бы послать кого-нибудь к Сигме 2711. Может быть, выяснить, кто послал тот давний сигнал. Ее отцу.
  
   АРХИВ
  
   ОБРАТНАЯ СТОРОНА МЕЖЗВЕЗДНЫХ ПУТЕШЕСТВИЙ
   Во всем мире воцарилось общее ощущение благополучия, когда несколько лет назад нам удалось уничтожить приближающееся омега-облако. Однако после этого счастливого события у нас было время оценить уровень технологии, с помощью которой был создан этот предмет, и злобу или безразличие его создателей. Трудно сказать, что хуже. Что более угрожающе. Но неважно, каковы могут быть намерения. Мы знаем, каков был эффект.
   Вскоре после этого мы, по крайней мере, большинство из нас, пришли к выводу, что лунные всадники действительно существуют, а не просто из-за сбоев в работе компьютера или галлюцинаций. И, похоже, они тоже были настроены враждебно.
   Мир за пределами Солнечной системы - это в значительной степени неизведанная страна. Опасное место. Обнаружение космического корабля возрастом в миллиард лет в результате инцидента с "Дженкинсом" должно предупредить нас о том, что за пределами нашей системы существуют существа, которые намного опередили нас. И как бы нам ни хотелось верить, что течение времени обязательно смягчит естественную враждебность, которую мы приносим с собой из джунглей или из того, что в отдаленных местах считается джунглями, это, по-видимому, не так. Если наша недавняя встреча с лунными всадниками что-то и доказывает, так это то, что они нам не друзья. Представляют ли они для нас опасность? Было бы разумно предположить, что это так. Как бы ни старались нас успокоить те, кто придерживается более либеральных взглядов, мы не можем полагаться на добрую волю инопланетян.
   Земля была надежным убежищем на протяжении тысячелетий. Это очень маленькое место в очень большой галактике. Сейчас у нас есть все основания подозревать, что наша безопасность заключается главным образом в том факте, что о нас практически ничего не известно. Так и должно быть. Нам следует отозвать наши космические корабли и не высовываться. Во вселенной, где могут обитать враждебные существа с технологиями, на миллионы лет превосходящими наши, это самый верный путь к выживанию.
   - Мартин Кобелески, "Долгая ночь", в сборнике "Оружие войны", под редакцией Брайана Доскирроса, 2255 г.
  

ГЛАВА 6

  
   Для Руди привод "Локарно" стал моментом истины. Потеря "Дженкинса" серьезно подорвала репутацию фонда. Несмотря на реакцию на появление Хатч на обеде, поддержка значительно сократилась.
   Первый звонок поступил от Лайла Кормье, самого щедрого спонсора организации. Он был в своем офисе, одетый в один из своих фирменных черно-белых костюмов. - Наверное, лучше отказаться от этого, Руди, - сказал он. - Мир движется вперед. Здесь действуют исторические силы, и просто нет смысла пытаться бороться с ними. - Кормье всегда так говорил. Он не сказал прямо, что прекратит свою поддержку, но это подразумевалось.
   За ним обрушился поток других людей. В течение первых нескольких дней связывались, звонили или приходили те, кто уже давно вносит свой вклад, и сообщение всегда было одним и тем же: Руди, ты знаешь, я всегда на сто процентов поддерживал тебя и фонд. Но времена меняются. Нет смысла дальше бить дохлую лошадь. Это просто деньги, просаженные в крысиную нору. Что бы мы ни делали, кто-нибудь ожидает, что мы действительно вернемся к звездам? Когда в последний раз с конвейера сходил новый сверхсветовой двигатель?
   Это было еще одно выражение, которое он слышал постоянно. Возвращаясь к звездам. Как будто мы действительно когда-то там были. Самым глубоким проникновением был Трифид, находящийся на расстоянии трех тысяч световых лет. Полет продолжался одиннадцать месяцев. Они так и не смогли по-настоящему выбраться за пределы ближайших окрестностей.
   Экологические проблемы оказались такими же неразрешимыми, как и предполагалось изначально. Решения были дорогостоящими. От межзвездных проектов не было никакой реальной пользы. Поэтому было неизбежно, что они будут восприниматься как пустяк. "Бездумная работа" - так называлась книга Грегори Макалистера, в которой он так убедительно изложил аргументы против сверхсветовых путешествий. По его словам, это была стоящая работа. Приобретение знаний всегда имеет смысл. Но мы должны оставить это для следующего поколения. Сначала мы должны привести в порядок планетный дом.
   В какой-то степени Макалистер был прав. Но был большой шанс, что, когда это поколение умрет, люди забудут, как это делалось. Откажемся от этого сейчас, подумал Руди, и, возможно, откажемся от этого навсегда.
   Им нужен был толчок. И "Локарно" мог бы это обеспечить. Если бы это сработало.
   После разговора с Силвестри он с тревогой ждал реакции Поля. Когда в течение недели от него ничего не было слышно, он позвонил сам. - Работаю над этим, - сказал Поль. - Лучше не спешить. Такие вещи требуют времени.
  
   У Руди не было семьи. Он был женат три раза, но все его жены уходили, ссылаясь на разные причины. Он был невнимателен. Он был холоден. Он был слишком настойчив. Он был невыразимо скучным. Это сказала Ева, последняя из них. Он утверждал, что, по его мнению, скука не является разумным основанием для развода, но сейчас была просвещенная эпоха, в которой нужно было лишь указать причину тому, кто вскоре станет бывшим супругом. Закон требовал от обеих сторон лишь наличия намерения.
   - Мне жаль, Руди, - сказала она. - Ты милый и все такое, но все, о чем ты хочешь говорить, - это о Полярной звезде. Ради бога, тебе действительно нужно наладить свою жизнь.
   У Руди была своя жизнь. Он любил свое дело, и его дни проходили на острие страсти. Хатч не раз говорила ему, что он фанатик. Но она хотела сделать ему комплимент. Почему рядом не было таких доступных женщин, как она? (Формально, конечно, она была доступна после смерти своего мужа, но он чувствовал, что она не рассматривает его как перспективу.) Как бы то ни было, невозможно было избежать реальности, заключавшейся в том, что у фонда остался только "Филлис Престон".
   Один корабль для исследования Вселенной.
   И Джонатан Силвестри хотел взять его, вырвать из него привод Хэйзелтайн и заменить его чем-то швейцарским, что могло бы, а могло и не привести их глубже в рукав Ориона. И если это не сработает, ему придется вернуть Хэйзелтайн на место, предполагая, что найдется корабль, на который его можно будет вернуть. Сколько все это будет стоить?
   Он просматривал финансовый отчет. Денег было достаточно, чтобы купить еще один корабль. Он, конечно, не будет новым. Новых кораблей больше не было. Гросвенор, Хадсон Бэй и другие некогда крупные производители стали выпускать межпланетные корабли, океанские лайнеры, сельскохозяйственные тракторы и самолеты. А в случае с Хадсон Бэй - развлекательные центры и посудомоечные машины-роботы.
   Он просмотрел списки доступных транспортных средств. Космик предлагал три из своего прежнего парка. У Ориона была пара таких на продажу. Никаких гарантий ни на один из них. Предостережение покупателю.
   Фонд хорошо заботился о "Престон". Если Поль одобрит проект "Локарно", разумнее всего было бы найти один из этих дешевых аппаратов и использовать его для тестирования. Это потребовало бы больших затрат ресурсов фонда, но это была лучшая идея, чем рисковать единственным кораблем, который у них был.
   Он позвонил в центр операций на космической станции. На экране появился техник. - Отдел операций "Юниона", - сказал он скучающим голосом.
   Руди представился. Затем: - Нам нужно проверить кое-какое новое оборудование. Возможно, мы захотим организовать испытательный полет в течение следующих нескольких недель. Управляя им со станции. Насколько это будет проблематично?
   - Вы имеете в виду, что у вас не будет пилота? - - спросил техник.
   Что еще он мог иметь в виду? - Так точно.
   - Сэр, все, что вам нужно сделать, это передать это ИИ корабля. Просто скажите ему, что вы хотите сделать, и он проведет тест за вас.
   ИИ на самом деле не были независимыми разумными существами. Это были пакеты программного обеспечения, имитирующие разумные существа. По крайней мере, так считалось в народе. Но никто не мог доказать, что это действительно так. Руди был одержим идеей, что ИИ живые. Чип - в его офисе; Аманда - дома и в его флаере; и разнообразные голоса, которые облегчали жизнь в ресторанах, отелях, где угодно. Может быть, они были разумными, а может, и нет. Какой бы ни была правда, они устроили хорошее шоу. И Руди не хотел рисковать. Он намеревался удалить искусственный интеллект с любого корабля, который использовался, на случай, если двигатель взорвется во время испытания.
   То, что корабль был назван в честь знаменитой гуманитарной деятельницы двадцать первого века, не было совпадением. Но он не мог объяснить технику истинную причину, не вызвав насмешек. - Суть теста требует отключения искусственного интеллекта, - сказал он.
   Техник пожал плечами. - За это придется заплатить. Но мы можем сделать это и так, если вы действительно этого хотите.
   - За сколько времени вас нужно предварительно уведомить?
   Он издал сосущий звук. - Когда вы собираетесь это сделать?
   - Пока не уверен, что мы это сделаем. Если это и произойдет, то, вероятно, в ближайшие несколько месяцев или около того.
   - Подождите. - Он посмотрел на другой экран. Поговорил с кем-то, кого Руди не мог видеть. Кивнул в знак согласия. - В зависимости от того, насколько мы заняты, я бы сказал, что за несколько дней будет достаточно. Может быть, за неделю, если вы хотите получить место на определенное время.
  
   Следующие три дня он убеждал подписчиков "Прометея", что конец света еще не наступил, что фонд не разваливается, что и вправду настали темные времена, но это еще одна причина сплотиться вокруг флага. Он действительно так говорил. Да, это было самое старое клише. Но оно сработало. Некоторые звонившие сказали, что все в порядке, Руди может на них положиться. Кто-то даже поблагодарил Бога за таких людей, как Руди, которые не сдались, как только все пошло наперекосяк.
   Ближе к концу второй недели позвонила Хатч. - Я не знаю, - сказал он ей. - Он пока ничего не сказал.
   - Вы ему звонили? - Она была красивой женщиной, подумал он. Темные, проницательные глаза, неиссякаемая энергия и ощущение значимости того, что важно. Она была дома, в белой блузке и золотом ожерелье. За ее спиной была стена с книгами.
   - Конечно. Он знает, что мне не терпится услышать.
   - Ладно. Дайте мне знать, когда у вас что-нибудь появится.
   Силвестри позвонил меньше чем через час. - Я все еще жду ответа, - сказал Руди. - Просто потерпите еще немного.
   - Руди, это отнимает много времени. - Он сидел за письменным столом, сложив руки на груди и положив на них подбородок. - Я бы хотел, чтобы мы могли ускорить процесс.
   - Это хороший знак, - сказал Руди. - Он долго рассматривает. Обычно это означает, что он впечатлен. - На самом деле, Руди выдумывал это по ходу дела.
   Выражение лица Силвестри посуровело. Он раскусил радостную речь Руди. - Это сработает.
   - Никто не надеется на это больше, чем мы, - сказал он. - Но вы должны понимать, что это требует значительных инвестиций с нашей стороны. Мы должны быть уверены в том, что делаем.
  
   Поль позвонил на следующее утро. - Возможно, все будет в порядке.
   - Чудесно. - Руди пришел бы в восторг, но Поль не улыбался.
   - Конечно, ты понимаешь, что невозможно быть абсолютно уверенным, - сказал он, - пока мы не проведем испытательный полет.
   - Я понимаю это.
   - Пытаюсь придумать, как это сказать.
   - Просто скажи это.
   - Думаю, это сработает.
   - Хочешь назвать цифру, Поль?
   - Не могу. Не уверен. Но я настроен оптимистично.
   - Тогда ладно. Мы сделаем это.
   - Однако, ты должен знать, что если все пойдет не так, как ожидалось, это может привести к катастрофическим последствиям.
   - Разрушению транспортного средства?
   - Да.
   - Хорошо.
   - И все же, если это удастся, это будет чертовски выгодно. - Поль развалился в кожаном кресле, кутаясь в огромный золотистый свитер. Он позволил себе улыбнуться. - Послушай, Руди, я бы хотел посмотреть, как ты это попробуешь. Потому что я хотел бы быть рядом и увидеть, как это работает. И, возможно, это затуманивает мои суждения. Но это стоит поддержать.
  
   Средняя школа Томаса Макэлроя была домом исследователей. Она была названа в честь командира первого корабля, отправившегося за пределы Солнечной системы.
   Когда Мэтт подошел, он, как всегда, остановился, чтобы посмотреть на посадочный модуль, стоящий у главного входа. Это была выпущенная в 2229 г. компанией Старуоркс модель AKV Спартан, которая обычно использовалась на старых кораблях Академии. Когда-то он находился на борту "Билла Дженкинса", когда этот корабль обнаружил зарождающуюся цивилизацию в Лукауте в 2234 г. Посадочный модуль совершил посадку на 117 планетах, четыре из которых, включая Лукаут, поддерживали биосистемы. Его история была начертана на бронзовой табличке, установленной рядом с люком. Сам люк оставался закрытым, чтобы защитить салон от непогоды и капризов учеников. И, возможно, старых звездных пилотов, которые садились внутрь и не хотели уходить.
   У него был такой же на борту "Резника".
   На корпусе черными буквами было написано "АКАДЕМИЯ НАУКИ И ТЕХНОЛОГИИ", а также знакомый логотип - свиток Сократа, обводящий звезду. На кормовой части было нанесено название школы с изображением четырех мастеров семнадцатого века, которые служили им примером, а также обозначение профиля "ИССЛЕДОВАТЕЛИ", написанное рукописным шрифтом. Внезапный порыв ветра качнул деревья, и он поплотнее запахнул куртку. На одно из парковочных мест заехала машина. Из нее вышла пожилая женщина и направилась к зданию школы. Он подумал, что это родитель. И, судя по выражению ее лица, у ребенка были неприятности.
   Некоторые вещи никогда не меняются.
   Он последовал за ней внутрь, зарегистрировался в офисе и попросил подростка сопроводить его в библиотеку. Джули была там и разговаривала с небольшой группой учеников. Она увидела его, широко улыбнулась и подошла. - Рада вас видеть, Мэтт, - сказала она. - У вас скоро начнется урок для двух одиннадцатых классов. Они будут здесь через несколько минут.
   - Хорошо.
   - Могу я вам что-нибудь предложить?
   У них был свежевыжатый апельсиновый сок. Пока он пробовал его, прозвенел звонок, помещение опустело, коридоры оживились, и в библиотеку начала прибывать новая группа детей. Некоторые из них с любопытством поглядывали в его сторону, но по большей части они были заняты друг другом. Джули дала им пару минут, спросила, готов ли он к выступлению, подошла к кафедре и призвала их к порядку.
   Они уселись, и она представила его. - Мэтт Дарвин. Он звездный пилот в отставке.
   На самом деле не в отставке. Безработный. Это звучало лучше.
   Мэтт никогда не пользовался кафедрами. Они стояли между ним и аудиторией. Он сидел на столе и выпрямился, когда внимание аудитории переключилось на него. - Мистер Дарвин участвовал в миссиях Академии. Вы ведь знаете, что такое Академия, верно? - Поднялось несколько рук. Джули посмотрела на высокую темноглазую девушку, сидевшую сзади.
   - Раньше они выполняли исследовательские миссии, - сказала девушка.
   Ученик-юноша, сидевший впереди, закатил глаза.
   - Очень хорошо, Сильвия. - Джули посмотрела на юношу сверху вниз. - Гарри, мистер Дарвин был дальше от Александрии, чем кто-либо из присутствующих здесь может себе представить.
   Она села в сторонке, откуда могла наблюдать за Мэттом и своими учениками.
   Мэтт поблагодарил ее и обвел взглядом аудиторию. - У вас есть посадочный модуль на лужайке перед школой, - сказал он. - Я хотел бы немного рассказать вам об этом.
  
   АРХИВ
  
   Люди, которые утверждают, что мы сталкиваемся с огромным неизвестным, что оно уже показало свою опасность и что поэтому мы должны прятаться под кроватями, не поддерживают меня. Они также не поддерживают фонд "Прометей".
   Это не значит, что исследование не сопряжено с риском. Мы не знаем, что нас ждет, и не знаем, на что мы можем наткнуться. Но и в том, чтобы просто сидеть дома, тоже есть риск. Во-первых, если хищники на свободе, нам будет лучше, если мы их найдем, а не наоборот.
   Более того, если мы решим переждать, наш технологический прогресс замедлится. Что более важно, мы потеряем всякое право на величие. Мы станем позором для наших внуков. В конце концов, появится поколение, у которого хватит смелости, и оно будет презирать нас.
   - Присцилла Хатчинс, выступая перед Ассоциацией государственных библиотекарей в Афинах, Джорджия, 11 апреля 2254 г.
  

ГЛАВА 7

  
   Руди и Хатч рассмотрели четыре межзвездника и остановились на "Хэппи Таймс" типа Гросвенор-352, который фонд потом купил у Орбитал на аукционе. Кораблю было сорок два года, он перевозил грузы и пассажиров на "Сиренити" и другие станции, и однажды был увековечен Уитмором Ковингтоном в его "Квантовых диалогах" - беседах о состоянии человеческой расы, которые, предположительно, велись на корабле во время полета на Нок, чьи идиоты-обитатели продолжали вести себя как сумасшедшие, убивая друг друга из-за истощающихся ресурсов с помощью оружия начала двадцатого века.
   Несмотря на то, что корабль претендовал на известность, затраты на него были минимальными, поскольку двигатели Хэйзелтайн были неисправны. Для Руди это, конечно, не имело значения. Таким образом, он сэкономил значительную сумму денег и, кроме того, приобрел судно, историческая ценность которого, если привод "Локарно" ни к чему не приведет, позволит позже перепродать его. - Конечно, - говорила ему его случайная спутница Эллен Саймонс, - если в "Локарно" вспыхнет пожар, фонду все равно придется закрыться.
   Детские уста. Эллен была пессимисткой и всегда была готова объяснить, почему что-то не сработает. Именно по этой причине у них с Руди никогда не было серьезных отношений. Но в этом она была права. Фонд был на последнем издыхании. Путешествие по неизведанным просторам на одном корабле Хэйзелтайн вряд ли кого-то обрадует. Им нужен был "Локарно".
  
   Оплата "Хэппи Таймс", а также финансирование установки нового привода истощили ресурсы фонда. Силвестри фактически переехал на станцию, чтобы помогать команде техников в работе. Это намерение оказалось неудачным. На самом деле он был не нужен техникам, и они быстро обиделись на его присутствие. - У нас есть базовый блок, - пожаловался один из них Руди. - Все, что нужно сделать, это подключить его к системам корабля. Нам просто не нужно, чтобы он все время заглядывал кому-то через плечо.
   Поэтому Руди организовал серию публичных презентаций для Силвестри. Тот должен был выступать в качестве гостя в колледжах и университетах, беседовать с группами "Ротари", ассоциациями журналистов и со всеми, кого Руди мог найти. Когда он представил Силвестри пакет мероприятий, тот улыбнулся. - Они жаловались вам, не так ли?
   - Да, - сказал он. - Возвращайтесь домой. Мы можем использовать пиар.
   На самом деле, Руди, если бы мог, держал бы проект в секрете. Он предпочел бы представить миру успешное испытание, а не выглядеть глупо, если "Локарно" провалится. Но при таком количестве вовлеченных людей слухи неизбежно просочились бы наружу, поэтому он созвал пресс-конференцию и объявил о том, что они пытаются сделать. Примерно на два дня это стало сенсацией. Но другие события, ужасное убийство в чикагском технопарке, за которым последовал новый скандал со взяточничеством, где оказались замешаны несколько конгрессменов, отодвинули это на второй план. Тем временем несколько физиков дали интервью. Все они признали, что не видят причин считать, будто невозможен более совершенный двигатель. Тем не менее, они были единодушны в прогнозировании неудачи. Элиот Грили, известный космолог из Лондонского университета, заметил: - Черт возьми, все возможно, если только это не запрещено специальным образом. Но это не значит, что вы можете это сделать.
   Когда Руди позвонил Хатч, изображая оптимизм, она уловила его настроение и отметила, что эксперты говорили примерно то же самое о сверхсветовых путешествиях в целом, пока Джинни Хэйзелтайн не доказала, что все они ошибались.
   В противовес этому Поль с каждым днем проявлял все больший энтузиазм. - Я думаю, у нас все получится, Руди, - сказал он. - Не теряй веры.
   Ах, да. Так он и сделал. Когда сотрудники фонда связались с Руди, чтобы уговорить его продолжать, он сказал им, что уверен в себе, но они должны помнить, что это рискованная затея. Это может не сработать. Независимо от того, сработает это или нет, нам все равно понадобится ваша поддержка.
   Самый резкий упрек прозвучал от Джо Холлингсворта, который был одним из основателей фонда. Однажды утром Холлингсворт пришел к нему в офис, чтобы отчитать его за растрату ресурсов на идиотский проект. Он был одной из тех устрашающих фигур, которые привлекают всеобщее внимание, когда входят в помещение. Физически он ничем не выделялся. Он был не выше шести футов ростом, частично африканец, частично янки из Массачусетса, частично мексиканец. Одет безукоризненно. Но вы знали, что он был тут, и у вас всегда было ощущение, что он только что пришел консультировать президента. - Руди, - сказал он, - вы выбрасываете деньги на ветер и, что более важно, подрываете репутацию фонда. Когда "Хэппи таймс" выйдет в полет и взорвется, а именно это и произойдет, никто больше никогда не будет воспринимать нас всерьез.
   - Он не взорвется, - сказал Руди.
   - Не имеет значения. Если мы не добьемся полного успеха, то будем выглядеть глупо. Почему вы не поговорили с нами, прежде чем все это затевать?
   Действительно, почему? - Потому что я знал, что вы наложите на это вето, - ответил он в порыве возмущенной откровенности. - Потому что в правлении всегда есть люди, которые считают, что мы не справимся с работой и кто-то другой должен взять на себя риск. Джо, я хотел, чтобы мы сами это сделали. Потому что в конечном итоге это дало бы нам представление о том, как пользоваться системой.
   - Хорошо. - Голос Холлингсворта звучал так, словно он разговаривал с ребенком. - Потакая своему самолюбию, вы рискуете всем. Если это провалится, а так и будет, это будет концом фонда. Хуже того, это будет концом межзвездных исследований при нашей жизни. Молодец, Руди.
   Были и другие. Значительная часть их участников была недовольна. Они потребовали сообщить, во сколько обошелся проект, и предупредили его, что, если эксперимент не сработает, они откажутся от своей поддержки.
   Так что отправить Силвестри в пиар-тур было неплохой идеей. Более того, он удивил Руди своей способностью очаровывать аудиторию. Упоминания о квантовых потоках и пространственной запутанности исчезли. Вместо этого он рассказал им, что будет означать "Локарно". Легкий доступ к местам, до которых оставались недели и месяцы пути. Создание колоний стало бы практичным, если бы мы решили пойти по этому пути. Путешествия, которые когда-то были доступны только людям с крупными банковскими счетами, стали бы доступны всем. - Люди смогут проводить отпуск на Плеядах так же, как мы проводим его на Луне. Это все равно что заменить парусные корабли пятнадцатого века реактивными самолетами.
   Тем не менее, это казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой. Руди сказал себе, что ему было бы легче, если бы он мог это понять. Ничто из этого не было специальностью Руди. По профессии он был астрофизиком. Он понимал динамику формирования и гибели звезд. Но ядерные процессы, звездный коллапс и все остальное казалось довольно простым по сравнению с этим многомерным разговором. Если бы он жил в прошлом веке, когда Джинни Хэйзелтайн утверждала, что сможет долететь до Альфы Центавра за несколько часов, он был бы одним из скептиков.
  
   19 февраля, в понедельник, пришло известие, что "Итаки" нашел "Дженкинс". Двадцатого Руди получил сообщение от Франсуа, в котором сообщалось, что все они были доставлены на борт спасательного судна и находятся на пути домой. По его словам, все были в хорошем настроении. -Извините, что мы потеряли ваш корабль.
   "Итаки" прибыл в "Сиренити" 1 марта. - Я думал, что они закрывают это место, - сообщил Франсуа. - Но нам сказали, что на это уйдут годы.
   На следующий день он отправил еще одно сообщение: - Руди, я знаю, что у фонда теперь всего один корабль, и вам не нужны два пилота. Поэтому я устраиваюсь на работу здесь. Собираюсь курсировать на шаттлах по станции, пока ее не выведут из эксплуатации. Бен и остальные вернутся на "Итаки". Буду скучать по работе у вас. Мне нравилось, и я буду с нетерпением ждать встречи с вами, когда вернусь. Через пару лет. - Он улыбнулся и отключился.
  
   Три дня спустя "Филлис Престон" вернулся из миссии. Руди, конечно же, был там, когда корабль швартовался. Он взял с собой Джона.
   "Престон" исследовал Гиады, расположенные в 150 световых годах от Земли. Считалось, что возраст этого скопления составляет около 625 миллионов лет. Как и все скопления, оно менялось со временем, поскольку более тяжелые звезды опускались к центру, а звезды на периферии выбрасывались наружу после близких столкновений.
   Как и большинство относительно небольших космических районов, в которые отваживались забираться люди, это была в основном неизведанная страна.
   В системе насчитывалось чуть более двухсот звезд, или чуть меньше, в зависимости от того, как вы их подсчитали. "Престон", проводивший общее обследование, отсутствовал почти шесть месяцев. Он посетил около четверти систем. Они обнаружили один живой мир, в котором биологические формы все еще были одноклеточными. В ранних отчетах указывалось, что потребуется еще два миллиарда лет, прежде чем появятся многоклеточные формы.
   Существовал газовый гигант, в атмосфере которого, возможно, есть жизнь. У миссии не было оборудования для проверки этой возможности. Это означало, что для окончательного определения потребуется второй полет. Все, конечно, знали, что второго полета не будет.
   О том, насколько отчаянными стали исследовательские усилия, можно было судить по возрасту исследователей. На рейсах уже редко можно было увидеть молодых людей. Поскольку полеты выполнялись только парой частных организаций, у которых просто не было свободных мест. Исследовательские группы неизбежно возглавлялись руководителями отделов или лауреатами премий. Больше никаких постдоков, как это было в старые времена.
   Руди скучал по старым временам. Он трижды улетал с Земли, в общей сложности примерно на восемь месяцев. Дважды побывал в местных системах и один раз в M44, "Улье", где, проснувшись однажды утром, увидел великолепный вид на затмевающуюся двойную систему, TX Рака.
   Он вспомнил, как сидел в операционном зале того рейса с Одри Кливер из Парижского университета. Одри сказала, что настанет день, когда они отдадут почти все, чтобы иметь возможность вернуться и повторить этот опыт. В то время он думал, что Одри столько же говорит о своей молодости, сколько и о наблюдении за двойной системой.
   Но это было правдой. И не в том смысле, что он хотел бы вернуться к той конкретной системе, а в том смысле, что хотел бы вернуться в ту среду, снова жить в мире, где все устремлены к звездам, где налогоплательщики с радостью поддерживают инициативу, и даже политики были в восторге. Где людям было не все равно.
  
   Руди и Джон поприветствовали каждого из исследователей "Престон", когда они выходили из туннеля, спросили их, как прошел полет, хорошо ли работали приборы, стоило ли оно того. Все они, казалось, были довольны результатами полета, но чувствовали усталость и были рады вернуться домой. И, конечно, как и в случае с любой возвращающейся миссией, у них было одно сожаление, в котором никто никогда не признавался: никаких признаков живой цивилизации.
   Последним, кто сошел с корабля, был Арман (Кэп) Шинью, пилот. Руди представил Джона, и глаза Кэпа расширились. - Тот самый парень из Локарно, - сказал он.
   - Да. - Джон украдкой улыбнулся Руди. Приятно, когда тебя узнают.
   - Что ж, удачи, - сказал Кэп. Он выразил свои сожаления по поводу потери "Дженкинса" (что он уже сделал по гиперссылке, но это был первый раз, когда они с Руди действительно были вместе после аварии). - Слава богу, никто не пострадал, - сказал он.
   - Франсуа не смог заставить их вовремя покинуть заброшенный корабль.
   - Так вот что случилось? - Кэп был парнем среднего роста, с широкими плечами, мясистым лицом и густыми седыми волосами. И необыкновенным баритоном. По голосу он напоминал человека ростом в семь футов. Когда-то был учителем восточной литературы.
   - Вот что произошло.
   Кэп покачал головой. - Что касается умных людей, - сказал он, - то некоторые из них могут быть довольно тупыми.
   - Да. Можем мы угостить вас ужином?
   Они спустились к "Четверти луны". Было тихо, почти пусто, нерабочий час. - Я получил весточку от своей жены, - сказал Кэп.
   - Как дела у Кэрри?
   - С ней все в порядке. Но история с "Дженкинсом" ее немного потрясла.
   - Думаю, я ее не виню.
   Подошел робот, чтобы принять у них заказы. Кэп изучил меню, решил, что не очень голоден, и остановился на салате. - Руди, - сказал он, - она никогда не была довольна моей работой.
   Руди заказал бутылку немецкого вина. - Я знаю. - Он был удивлен, что она вообще с этим мирилась. Фонд платил не так уж много, а ее муж отсутствовал по шесть-семь месяцев кряду. Он предложил устроить все так, чтобы она могла поехать с ним. Но у них были дети, и уладить это было невозможно.
   - Она просто хотела жить нормальной жизнью. Теперь она задается вопросом, насколько это опасно.
   - Вы ведь не собираетесь нас бросать, Кэп?
   Двое его пассажиров сидели в другом конце столовой. Они оглянулись, увидели Кэпа и помахали ему. Он помахал в ответ. - Она отказалась даже подняться, чтобы встретить меня. Она никогда раньше так не делала.
   - Мне жаль. Я бы хотел, чтобы мы могли что-нибудь сделать.
   - Я тоже так думаю, Руди. - Он повернулся к Джону: - Это сработает?
   Брови Джона слегка приподнялись. - О, да, - сказал он.
   - Насколько это быстро?
   - Мы пока не уверены. Сначала нужно провести несколько тестов.
   - Что ж, - сказал он, - было бы просто находкой, если бы у нас было что-то, что могло бы двигаться немного быстрее, чем сейчас.
   Руди выдержал его взгляд. - Кэп, сейчас неподходящее время спрашивать, но после того, как мы закончим тестирование и будем уверены, что оно будет таким, как мы хотим, не согласитесь ли вы возглавить первую миссию?
   - Руди, - сказал он, - я так не думаю. Если бы я сделал что-то подобное, Кэрри подала бы на развод. Думаю, я достиг точки, когда мне следует прекратить эту работу.
   - Мы только что потеряли Франсуа, - сказал Джон.
   - Мне жаль это слышать. Что случилось?
   Руди вздохнул. - Он решил, что у нас нет будущего. Поэтому нашел другую работу
   - Пилотировать?
   - Курсировать.
   - Это конец.
   - Денег, наверное, немного больше, - сказал Руди.
   - Да. Наверное. - Принесли вино. Они откупорили бутылку, наполнили три бокала и выпили за здоровье друг друга. Друг за друга. И за "Локарно".
  
   Руди воспользовался возможностью понаблюдать за "Хэппи Таймс". Инженеры были не совсем рады видеть его и особенно Джона, но все же пригласили обоих на борт, и их руководитель объяснил, что они проводят первый набор калибровочных тестов для МКР. Модуля квантового разрушения. Руди понятия не имел, что это такое и для чего оно предназначено. Он подозревал, что и руководитель тоже.
   - Это то, что даст нам проход, - сказал Джон. Он объяснил его функцию, которая как-то связана с манипуляциями над пространством. Пока они разговаривали, поступали результаты. Джон присел перед одним из дисплеев, следил за ходом операции, периодически поднимал глаза, чтобы ободряюще кивнуть Руди, и примерно через полчаса расплылся в широкой улыбке. - Все получится, Руди, - сказал он.
  
   ЗАПИСНАЯ КНИЖКА ДЖОНА СИЛВЕСТРИ
  
   ...Самый счастливый день в моей жизни...
   - Воскресенье, 29 апреля
  

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

"ЛОКАРНО"

  

ГЛАВА 8

  
   Будь у Руди такая возможность, он бы не допустил представителей прессы к испытательному запуску. Но сделать это было невозможно. Интерес был высок, и журналисты столпились в зоне запуска и высыпали в коридор. Сети, всегда жаждущие новостей и готовые превратить любое событие в крупную историю, начали прямую трансляцию за два часа до того, как Руди прибыл на место действия.
   Также присутствовали несколько политиков, которые отстаивали это дело и которые в течение многих лет активно пытались убедить правительство поддержать межзвездную программу. И, конечно же, Руди оставил место для пяти членов правления фонда. Хатч и несколько других болельщиков также были под рукой.
   Первый вопрос прозвучал, когда репортеры заметили его в главном вестибюле. - Доктор Голомбек, почему вы убрали Дорис? - Дорис была искусственным интеллектом испытательной машины. Он знал, что этот вопрос всплывет на поверхность. Это действие уже превратило его в карикатурную фигуру, изображенную спасающей от мусорщиков тостеры и читальные лампы.
   У него возникло искушение указать на то, что несколько религиозных групп высказывали предположение о том, что у ИИ есть душа. Но твердолобые ученые, как предполагалось, были более жесткими, чем это. Разумными. "Голос истины" прокомментировал это так: не успеет кто-нибудь подумать, что "эти слабовольные благодетели будут представлять нас в огромной галактике и создавать там впечатление, что мы созрели для того, чтобы нас сорвали". Поэтому он просто объяснил, что они внесли тестовые изменения в Дорис, что не хотели повторять процесс и что она не была необходима для проведения теста. Итак, он вытащил ее оттуда. На всякий случай. Это удовлетворило не всех, но сойдет.
  
   "Хэппи Таймс" безмятежно ждал в своем отсеке.
   Когда до начала запуска оставалось несколько минут, Руди попросил тишины, поблагодарил всех за поддержку, подозвал Джона к себе и представил его как "человека, которого все здесь уже знают". Он удовлетворенно оглядел аудиторию. Он любил такие моменты, как этот. Какие бы опасения по поводу неудачи у него ни возникали, они улетучились. Какого черта. Если вы пытались покорить Эверест, не было ничего постыдного в том, что вы не достигли вершины. - Дамы и господа, - продолжил он, - мы будем управлять "Хэппи Таймс" отсюда. Поскольку двигатель доктора Силвестри никогда не тестировался, на борту корабля никого не будет, когда он отправится в путь.
   - Старт из отсека ! 4, - он взглянул на часы и для пущего эффекта постучал по наушнику, - примерно через одиннадцать минут. Через сорок две минуты, после того как система зарядится, мы запустим "Локарно", и "Хэппи Таймс" войдет в те измерения, в которые мы ранее не проникали. - Его улыбка стала шире. - Как считаем. - Джон, все еще стоявший рядом с ним, ухмыльнулся и сказал, что надеется на это. Это вызвало взрыв смеха.
   - Если все пойдет хорошо, он появится в 3,7 миллиардах миль отсюда, прежде чем вы успеете досчитать до шести. Обычный корабль, использующий Хэйзелтайн, совершил бы прыжок чуть менее чем за минуту.
   Кто-нибудь хотел узнать, сколько это - 3,7 миллиарда миль? Сатурн? Уран?
   - Думаю, Плутон, - сказал он.
   - Руди. - Джордж Эйфен из Сайенс Ньюс стоял у двери. Он отрастил бороду с тех пор, как Руди видел его в последний раз. - Это действительно так? Шесть секунд?
   Руди удовлетворенно улыбнулся. - Джордж, мы уже почти полвека пользуемся "одной минутой до Плутона". Никто этого не замечает, потому что никто никогда не летает на Плутон. Мы совершаем такие рейсы на Ригель или еще куда-нибудь, и это занимает несколько часов, а то и дней, так что скорость передвижения теряется. Люди не видят, чего добилась Джинни Хэйзелтайн. Что ж, с "Локарно" мы надеемся добиться еще большего успеха.
   Он снова улыбнулся, но постарался изобразить неуверенность. Обнадеживающую. Нежелание выглядеть самодовольным. Сначала убедимся, что эта штука работает. - Когда он долетит, то отправит радиосигнал сюда. Сейчас, - он посмотрел на время, - почти полдень. Время, конечно, среднее по Гринвичу. - Если все пойдет хорошо, он будет на краю Солнечной системы примерно в 12:45. Радиосигналу потребуется шесть часов, чтобы вернуться сюда. - Он оглядел помещение. - Примерно к семи вечера мы узнаем, удалось ли это.
   Невысокий мужчина в стороне махнул рукой. - Нет никаких шансов, что это ударит по Плутону, не так ли?
   Руди усмехнулся. - В данный момент Плутона там нет, - сказал он. - Так что опасности столкновения нет. В любом случае, на борту есть детектор материи. Это помешало бы "Хэппи Таймс" материализоваться в том же пространстве, что и твердый предмет.
   Они задали Джону несколько вопросов. Как он себя чувствовал? Насколько был уверен в себе? В эпоху, когда желание путешествовать в глубоком космосе, казалось, исчезло, предвидел ли он практическое применение такого рода привода?
   Джон объяснил, что не верит в то, будто нынешний спад станет постоянным. Когда он закончил, Руди указал на часы. У них оставалось всего четыре минуты. - Сейчас доктор Силвестри, - сказал он, - примется за дело.
   Джон занял свое место за пультом управления. Кто-то протянул ему чашку кофе, и в зале воцарилась тишина. Руди отошел в сторону. Дисплеи включились, и на них появились изображения стартовых дверей отсека ! 4 с нескольких ракурсов. В работу также были включены орбитальные телескопы. Если все пойдет по плану, они смогут наблюдать за происходящим до того момента, как "Хэппи Таймс" начнет свою работу. Организовать эту часть оказалось проще, чем он ожидал. Эксперимент с "Локарно" вызвал большой интерес.
   Вошла директор станции, увидела Руди, подошла и пожала ему руку. - Удачи, - сказала она.
   Хатч, стоявшая в другом конце помещения, поймала его взгляд. Вот и мы.
   Журналисты что-то говорили в свои микрофоны, наблюдая за обратным отсчетом, пытаясь передать напряженность момента. В коридоре стояло несколько техников. Марго Ди, которая выглядела великолепно, подняла большой палец вверх. Важный момент для фонда.
   Две минуты.
   В зале воцарилась тишина, нарушаемая лишь редким шепотом.
   Как только Джон нажмет на кнопку, все произойдет автоматически.
   Руди не мог вспомнить, когда в последний раз пытался молиться. Его родители были убежденными пресвитерианами, но ему это никогда по-настоящему не нравилось. Тем не менее, он поймал себя на том, что обращается к кому-то с одной из тех молитв "Если ты здесь". Если он когда-либо и хотел, чтобы что-то в его жизни увенчалось успехом, то именно это.
   Пятьдесят секунд.
   "Хэппи Таймс" был значительно больше "Престон" и совсем не изящным. Он был спроектирован так, чтобы вмещать большое количество груза. Это был не тот корабль, который он выбрал бы для чего-то подобного. Его маршевые двигатели были слишком большими, на корпусе все еще красовался выцветший логотип орбитального транспорта (который они так и не удосужились убрать), а внешние крепления обеспечивали дополнительные возможности для транспортировки.
   Ему бы хотелось чего-нибудь более фотогеничного.
   Последние моменты были сведены к нулю. Джон наклонился вперед и нажал на кнопку.
  
   Ничего не произошло.
   "Хэппи Таймс" прочно стоял на своем причале. Руди взглянул на Хатч. Она улыбнулась. Будьте терпеливы.
   Он повернулся обратно к кораблю. По-прежнему ничего.
   Стартовые люки начали открываться, и кабели поплыли прочь. Корабль отошел от причала. Включились его маневровые двигатели, и он начал поворачиваться вокруг своей оси. Несмотря на то, что это было большое неуклюжее сооружение, оно двигалось с удивительной грацией. Он наблюдал за этим с чувством гордости.
   Изображения на дисплеях изменились. Они смотрели на "Юнион" Бог знает откуда. Корабль неторопливо вышел через стартовые двери. Его дюзы загорелись, и он начал набирать скорость. Несколько человек зааплодировали. Преждевременно. Слишком рано.
   Он быстро превратился в звезду. Затем исчез.
   - Ладно, ребята, - сказал Руди. - В ближайшие сорок минут или около того больше ничего не произойдет. Перерыв.
   Журналисты окружили его и Джона. В основном они хотели, чтобы он порассуждал, рассказал о последствиях создания корабля, который мог бы долететь до Плутона за шесть секунд. Он пытался объяснить, что на самом деле все было не так, что устройство сворачивало пространство, а корабль проходил сквозь складки. Но, конечно, никто не мог себе этого представить, поэтому репортеры скорчили рожи и спросили, не может ли он объяснить это простым английским языком, и ему пришлось ответить, что не может, потому что таких слов не существует, и, в любом случае, он сам не мог себе этого представить. Никто не мог.
   - Если это сработает, мы отправимся в Котел?
   Это был популярный термин для обозначения зоны Мордехая, облачного скопления RVP66119.
   Считается, что оно является источником омега-облаков.
   Если когда-либо и возникал вопрос о том, являются ли смертоносные облака природным явлением, то ответ на него, по крайней мере, по мнению Руди, был получен, когда были прослежены траектории сотен объектов вплоть до единственного небольшого места вблизи ядра галактики. Котла. Дьявольского котла. Места, откуда бесчисленные омега-облака отправлялись атаковать цивилизации, где бы они ни находились.
   Что ж, это было не совсем правильно. Они атаковали геометрические структуры, искусственные конструкции, которые включали прямые углы. Но эффект был тот же. Некоторые считали, что цивилизации не были преднамеренной мишенью. Что они просто случайно оказались на пути. Хатч была среди тех, кто разделял это мнение. Но если это действительно было чистое безразличие, то это каким-то образом указывало на более глубокий уровень зла в действии.
   Котел был символом абсолютной злобы, демонического завода-изготовителя, фабрики, которая на протяжении веков приносила невообразимые разрушения. И через световые годы. Даже Руди казалось, что те, кто утверждал, что это сознательная дьявольская сила, а их было много, были по крайней мере наполовину правы.
   Проектом руководил Эдмунд Мордехай, и район был назван в его честь. Зона Мордехая. Но большинство людей знали ее только как Котел.
   Мы точно знали, где она находится: в пятидесяти семи световых годах от ядра, крошечная точка на орбите вокруг массивной черной дыры в центре галактики. Но она была скрыта огромными облаками пыли и водорода, поэтому ее никто никогда не видел.
   Руди ожидал этого вопроса. - Мы делаем это постепенно, - сказал он. - Давайте сначала убедимся, что система работает. Затем сможем обсудить профили миссий. - Ему понравилось, как это прозвучало. Профили миссий.
   Хатч тоже окружили. Она уже давно отошла от дел, в дни своей славы сама была пилотом, но о ней не забыли.
   - Руди. - Джени Клоефманн из "Ночной Норвегии". - Расскажите нам об искусственном интеллекте. Вы действительно боитесь повредить оборудование?
   - Это просто мера предосторожности, - сказал он. - В случае, если тест пройдет неправильно, мы потеряем на одну вещь меньше.
   - ИИ стоят недорого, - сказала Джени.
   - Не эта. Она прошла специальную подготовку. - Этот вопрос был неизбежен, и он подготовился к нему. Он открыл портфель и достал черную коробочку. - Мы спросили Дорис, чего она хочет, и она ответила, что предпочла бы остаться здесь и пообщаться с представителями СМИ. - Он немного повысил голос. - Поздоровайтесь, Дорис.
   - Доброе утро, Джени. - У нее был спокойный, профессиональный голос. - И будьте уверены, я вполне счастлива остаться здесь и твердо стоять на ногах.
   - На своих ногах? - спросила Джени.
   - Извините за это, Джени. Но люди, как правило, понимают, о чем я говорю, когда использую метафоры.
   Руди не беспокоился о "Голосе истины" и его союзниках. Он был достаточно опытным политиком, чтобы понимать, что практически вся планета согласна с тем, что ИИ - это люди.
  
   Полдюжины телескопов, четыре из которых находились на орбите, а два - на станции, засекли большой грузовой корабль и следили за ним. Руди прошелся по залу, разговаривая с репортерами, пожимая руки политикам, благодаря членов правления за их поддержку. Несмотря на все это, было невозможно не смотреть на часы.
   Он был удивлен тем, как эффективно Джон справлялся со средствами массовой информации. Он легко общался с ними, рассказывал анекдоты о себе, явно наслаждаясь тем, что находится в центре внимания. В нем не было ни капли преувеличения, самомнения или снисходительности, которые так свойственны неопытным людям, оказавшимся в центре внимания.
   Он расслабился и стал наблюдать за "Хэппи Таймс", который теперь был едва заметен, как тусклая звезда с одной стороны Луны. Минуты текли незаметно. Часы с обратным отсчетом отсчитывали оставшееся время, пока "Локарно" заряжался. Затем, точно по расписанию, загорелся индикатор готовности. Все системы были исправны.
   Мгновение спустя звезда погасла, и корабль исчез с экранов. Руди подошел и пожал Джону руку.
   Если вы наблюдали за кораблем, совершающим прыжок с помощью системы Хэйзелтайн, вы видели, как он постепенно становился прозрачным и исчезал из виду. Процесс занимал всего несколько секунд, но переход был заметен. В этот раз все было не так. "Хэппи Таймс" просто исчез из виду.
   Руди дважды глубоко вздохнул, вытянул левое запястье, чтобы посмотреть на часы, и отсчитал шесть секунд. Затем он позволил себе изобразить надежду. - Дамы и господа, - сказал он, - если все прошло так, как планировалось, то испытательный аппарат только что вернулся в нормальное космическое пространство и находится в окрестностях Плутона. Сейчас он должен начать передачу для нас. У этой передачи нет такого преимущества, как у привода Джона, поэтому ей потребуется около шести часов, чтобы добраться сюда. Она должна прибыть сегодня вечером, примерно в 7:04. В любом случае это может занять несколько минут. Мы не можем точно определить, на какое расстояние способен совершить прыжок корабль, оснащенный приводом "Локарно". В любом случае, мы вернемся сюда вечером, чтобы послушать радио. Я надеюсь, вы все присоединитесь к нам.
   И, как по команде, Дорис произнесла свою реплику: - Леди и джентльмены, спасибо, что пришли. Закуски будут поданы в обеденной зоне.
  
   Некоторые политики и сотрудники фонда удалились в комнату для совещаний, которую подготовил Руди. Другие, которым хотелось чего-нибудь более существенного, чем сэндвичи и овсяное печенье, рассредоточились по барам и ресторанам, чтобы переждать перерыв. Джон выглядел уверенным в себе. - Все будет в порядке, - сказал он Руди. - Мы прошли самую опасную часть процесса. О которой я беспокоился.
   - Что это было?
   - Начало. Именно здесь математические расчеты были самыми неопределенными.
   - Понимаю.
   - Если бы у нас возникли проблемы, они возникли бы именно там.
   - Вы уверены, что этого не произошло?
   - Уверен. - Они сидели в креслах, а между ними стояла пальма в горшке. - Он мог бы взорваться.
   - В момент перехода?
   - Да, действительно, - сказал он. - Прямо там, в Ривер-Сити. На всеобщее обозрение. - Он что-то пил. Похоже на бренди. - Не бойтесь, Руди. Все сделано. Мы на коне.
   Хатч, которая не была так увлечена своим делом, как Руди, заняла выжидательную позицию. У нее было смутное представление о том, как далеко находится Плутон, по крайней мере, гораздо менее смутное, чем у кого-либо из присутствующих, и ее инстинкты подсказывали ей, что никто не сможет добраться туда за шесть секунд. Конечно, интуиция подсказывала ей, что добраться туда за минуту - такой же абсурд. Странно, что она никогда не думала об этом в таком ключе. Все эти годы она садилась на мостик, активировала привод, они несколько дней или недель дрейфовали сквозь межпространственный туман, и она прибывала в другую звездную систему.
   Она остановилась, чтобы подумать, как далеко находится Альфа Центавра. Всего в четырех световых годах отсюда. Это звучало не так уж и далеко. И все же, если бы мы были ограничены скоростью первых полетов на Луну, полет к этому скучному соседу занял бы более пятидесяти тысяч лет. В одну сторону.
   Когда в присутствии Руди ее спросили о ее реакции на эксперимент, она сказала, что была уверена. Все должно было быть хорошо. Возможно, именно в этот момент ее сомнения вышли на первый план. - Я никогда к этому не привыкну, - сказала она одному репортеру. - Огромное количество измерений, приводов, изменяющих пространство. Иногда я думаю, что лучше бы мне быть рядом, когда летали на первых самолетах.
   - Не знаю, - сказал Руди. - В те дни от женщин в кабинах не были в восторге.
  
   Около пяти часов по Гринвичу, когда они начали обсуждать поздний ужин, появился Поль. - Я угощаю, - сказал он. Никто не стал с ним спорить.
   Они знали, что ни в одном из ресторанов "Юнион" им не будет покоя, поэтому собрались в номере Руди и заказали пиццу. Ужин прошел в тишине, все смотрели на часы, много говорили о том, какая вкусная еда, люди смотрели в окна и отпускали философские замечания о планете внизу. Они находились над одним из океанов, но Руди понятия не имел, над каким именно.
   Он терпеть не мог ждать результатов. Если бы это был рейс на двигателе Хэйзелтайн, они могли бы использовать связанную с ним систему сверхсветовой гиперсвязи, и все узнали бы результат в течение нескольких минут. Привод "Локарно" еще не был приспособлен для использования гиперсвязи. Не было смысла тратить время и силы, пока они не узнают, работает ли транспортная система. Следовательно, им пришлось переждать. А радиосигналы, которые распространялись со скоростью света, шли целую вечность.
   Это должно стать следующим проектом, решил он. Если сегодня все будет хорошо. Руди уже спрашивал Джона, можно ли это сделать. - Это будет дорого, - сказал он. - И на это потребуется время. Но да. Я не вижу причин, почему бы и нет.
   Они просмотрели некоторые репортажи, посмотрели свои собственные интервью, посмеялись над тем, что сказали. - Вся галактика будет в пределах досягаемости, - сказал Руди в интервью Нью-Йорк Онлайн.
   - Правильно. - Поль покачал головой. - Если вы не возражаете против трехлетних миссий.
   - Это все еще довольно прилично, - сказала Хатч. - На другой конец галактики и обратно. За несколько лет.
   Один из членов правления, Чарльз Макгонигл, который также возглавлял Арлингтонский национальный банк, усмехнулся и огляделся по сторонам. - Есть добровольцы?
   - Я бы пошел, - сказал Руди, посерьезнев.
   Поль выглядел задумчивым. - Только не я.
   Руди был удивлен. - Действительно? - сказал он. - Ты бы не полетел на другой конец галактики?
   - Ты серьезно? В этом и заключается проблема "Локарно". Это позволяет увидеть все это в пределах досягаемости. Но что там на самом деле будет такого, чего мы еще не видели? Если мы чему-то и научились за последние несколько десятилетий, так это тому, что галактика везде выглядит примерно одинаково. Пылевые облака, пустые миры, несколько руин. Звезды все одинаковые. В чем проблема?
   Руди воспользовался моментом, чтобы прожевать кусок пиццы. - Это место, где мы никогда раньше не были, Поль. По ту сторону леса.
  
   Без четверти семь они вернулись в центр управления. Джона сопровождали репортеры, которые, казалось, не уставали задавать одни и те же вопросы. Марго Ди отвела его в сторону, чтобы пожелать удачи. - Будем надеяться, - сказала она, - что этот день мы запомним навсегда.
   К семи часам все в зале успокоились, они включились в прямой эфир, и Джон вернулся к панели управления. Часы включились, осталось три минуты до начала. Когда поступит сигнал, он будет в виде голосового сообщения, состоящего из слов "Привет с Плутона". Джон настаивал на простой серии звуковых сигналов, особенно на глазах у всего мира. - В этом есть немного больше стиля. - Но Руди был отчасти шоуменом, должен был им быть, иначе фонд никогда бы не выжил. Так что привет с Плутона. Они использовали голос хорошо известного актера Виктора Колдуэлла. Колдуэлл, который был заметной движущей силой в продвижении фонда, умер за год до этого. Но его баритон был известен во всем мире.
   Хатч спокойно стояла в углу и пила кофе. Когда она хотела, то могла быть хладнокровной.
   В помещении воцарилась мертвая тишина, истекали последние секунды. Руди приказал себе расслабиться. Счетчик показал ноль, и все подались вперед. Он услышал собственное дыхание.
   Кто-то кашлянул.
   Где-то хлопнула дверь. Отдаленные голоса.
   Джон откинулся на спинку кресла.
   Плюс одна минута.
   Руди засунул кулаки в карманы. Давай, Виктор. Где ты?
   Репортеры начали переглядываться. Джени Клоефманн наклонилась в его сторону. - Когда мы достигнем точки, когда это станет проблемой? - спросила она, понизив голос.
   - Не знаю, Джени, - ответил он. - Мы здесь на неизведанной территории.
   Две минуты.
  
   Когда прошло шесть минут, Джон встал и повернулся лицом к камерам. Его лицо говорило само за себя. - Не может быть, чтобы это заняло так много времени, - сказал он. - Что-то не так.
   Из помещения как будто вышел воздух. Все словно опустело. Последовал новый шквал вопросов, несколько смешков и множество людей, разговаривающих по комлинкам.
   Руди нашел время, чтобы посочувствовать Джону, который сумел сохранить мужественное поведение. - Я этого не понимаю, - сказал он. - Показатели были в норме. Это должно было сработать. Должно было сработать.
   Они прождали полчаса. Люди подходили пожать им руки и извиниться. Затем толпа рассеялась. Руди решил, что прождал достаточно долго. Он загнал Джона и Хатч в угол, не смог найти Поля и поднялся в главный зал. Пока они шли, Джон размышлял о том, что, возможно, с "Хэппи Таймс" была какая-то проблема. - Возможно, были неисправны маршевые двигатели, - сказал он. - Возможно, они испортили проводку. Этого было достаточно. Без искусственного интеллекта на борту никто бы ничего не узнал.
   Они зашли в гриль-бар Орбитал, где смогли полюбоваться восходом солнца. Оно взмывало в небо, когда станция устремлялась к горизонту. Не так, как на земле, где движение было не совсем заметно.
   Джон не переставал говорить о том, где что-то могло пойти не так. Он упомянул несколько возможных вариантов, помимо корабля. - Есть области, - признался он, - где теория становится эластичной. Где параметры не совсем ясны. Где нужно проверить. Выяснить. - Им нужно было извлечь из этого урок, продолжил он. Внести некоторые коррективы. Он думал, что все, что может потребоваться, - это корректировка соответствия заправки топливом.
   И, конечно, еще один корабль.
   Руди удивился, почему он не упомянул об этих деталях раньше.
  
   - Нам нужно найти специалиста, - сказал Джон. - Одного из тех, кто помогал с запуском.
   - Почему? - спросила Хатч.
   Но он уже подал знак, чтобы ему принесли счет, и встал из-за стола.
   Руди и Хатч последовали за ним обратно в отдел операций, где они бродили по коридорам, пока не нашли техническую специалистку, у которой, казалось, было свободное время. Джон представился. - Сегодня я участвовал в эксперименте "Хэппи Таймс", - добавил он.
   Она кивнула. - Я сожалею о том, как все обернулось, доктор Силвестри.
   - Я бы хотел еще раз просмотреть последние несколько секунд. Транзит корабля. Вы можете это организовать?
   Она одарила его сочувственной улыбкой и отвела их в комнату с несколькими кабинками, все пустые. - Выберите одну, - сказала она.
   Он сел перед дисплеем, и она открыла "Хэппи Таймс", перевела стрелки часов и остановила изображение. Двенадцать пятьдесят восемь, одна минута до прыжка. - Спасибо, - сказал он.
   - Конечно. - Она объяснила, как управлять программой. - Это запустит ее снова. Это отключит ее. А это замедлит или ускорит ее. Хорошо?
   - Хорошо.
   - Когда закончите, просто оставьте это. Я вернусь через несколько минут.
   Он запустил запись вперед и прокрутил ее в реальном времени. Корабль заполнил экран, тихо двигаясь на фоне звездного неба. Часы отсчитали время, и изображение исчезло.
   Он сделал резервную копию и запустил снова. В более медленном темпе.
   Проследил, как изображение погасло.
   Что-то там было.
   Он запустил его снова, на этот раз еще медленнее, и по мере приближения критического момента все медленнее.
   Корабль начал исчезать из трехмерной вселенной. Переход начался в кормовой части "Хэппи Таймс", где был установлен привод "Локарно", и распространялся оттуда.
   Происходило что-то еще: корабль изгибался, складывался, как будто был картонным, как будто невидимая рука схватила его и начала сжимать. Или, может быть, растягивать на части. Металл изгибался невероятным образом, и в те последние мгновения, когда он исчезал в небытие, он больше не походил на корабль. Скорее, это могла быть глиняная модель, которая одновременно взорвалась и смялась.
   Он откинул голову на спинку кресла. - Он не сохранился.
   - Да, - сказал Руди. - Думаю, не сохранился.
  
   ЗАПИСЬ В БИБЛИОТЕКЕ
  
   Провал проекта "Привод Локарно" - серьезная неудача для всех нас. "Говорящие головы" говорят нам, что так будет лучше, что это может привести только к новой межзвездной эре и, следовательно, к истощению средств, необходимых в других местах. И, возможно, это правда, что есть места, куда слишком опасно соваться. Издание Нью-Йорк Онлайн процитировало классический рассказ Мюррея Лейнстера "Первый контакт", в котором космический корабль людей сталкивается с инопланетным кораблем, и ни один из кораблей не чувствует, что может безопасно покинуть точку встречи, не рискуя тем, что другой последует за ним домой. И тем самым выдавая местоположение родного мира Бог знает кому.
   Именно этот аргумент мы сейчас слышим от тех, кто считает, что нам не следует отправляться в дальний космос. Ставки слишком высоки, риск слишком велик. Какие шансы у нас были бы против технологий, которыми владеет цивилизация возрастом в миллион лет? И эти опасения были подкреплены недавним обнаружением и последующей потерей инопланетного корабля, возраст которого, как утверждается, превышает миллиард лет.
   Но стоит задаться вопросом, не сидели бы мы до сих пор посреди леса, если бы были видом, который в первую очередь соблюдал осторожность.
   Рано или поздно мы выйдем за пределы галактики. Мы или наши дети это сделаем. Если сможем усовершенствовать двигатель, позволяющий проводить более обширные исследования, то мы должны это сделать. И я бы пошел еще дальше. Одно из наиболее часто выдвигаемых возражений против развития усовершенствованной транспортной системы - это страх, что кто-нибудь доберется до ядра галактики, взбудоражит все силы, существующие в зоне Мордехая, и обрушит их на наши головы. Это логика дома с привидениями. Если кто-то все еще там, все еще управляет омега-облаками, которые дрейфуют по галактике и взрывают все подряд, возможно, пришло время объяснить им, что к чему.
   Новая технология создания двигателей может позволить нам остановить производство омег. Это не будет иметь большого значения ни для кого, кроме наших самых отдаленных потомков. Омеги, по-видимому, уже разрабатываются на более чем миллион лет вперед. Но если мы можем остановить эту операцию, то должны это сделать. Мы многим обязаны самим себе и любым другим разумным существам, оказавшимся на пути этих проклятых тварей.
   - Марк Ингалс, Вашингтон Пост, 5 июня 2255 г.
  

ГЛАВА 9

  
   Хатч позаботилась о том, чтобы они с Руди сели рядом во время полета на шаттле обратно в Рейган. Как бы ни развивались события, она хотела быть с ним. Либо чтобы отпраздновать этот момент. Или чтобы уменьшить ущерб. Джон немного пошатывался, но он был молод и казался достаточно сильным, чтобы прийти в себя. На самом деле, он уже говорил о том, в чем, по его мнению, заключалась проблема. Руди - другое дело.
   Когда машина оторвалась от станции и начала снижаться, она увидела, что, несмотря на храбрость, которую он демонстрировал перед журналистами, парень был потрясен. - Руди, - сказала она ему, - мы с самого начала знали, что шансы были против нас. - Она чуть не сказала "с большой вероятностью". На самом деле, она была единственной из ближайшего окружения, кто верил в это.
   Он безучастно смотрел в окно. - Знаю.
   Руди был оптимистом, из тех парней, которые считали, что можно добиться всего, если приложить к этому усилия. Непосредственной проблемой было не столько то, что тест был провален, сколько то, что они потеряли "Хэппи Таймс". - Послушайте, - сказала она, - почему бы вам завтра не взять выходной? Приходите ко мне домой? Я приготовлю ужин.
   Руди выдавил из себя улыбку. - Неужели я выгляжу таким отчаявшимся?
   - Эй, - сказала она. - Я неплохо готовлю.
   Он сжал ее руку. - Знаю. Я имею в виду другое.
   Что угодно. - Вам нужно ненадолго отвлечься от этого. Вам и Джону, обоим. Мы устроим из этого вечеринку.
   Он по-прежнему избегал смотреть на нее. - Вы же знаете, что сегодняшнее дело практически уничтожило фонд.
   Она знала. - Какова наша ситуация?
   - Нам приходится платить за корабль, которого у нас больше нет.
   - Он не был застрахован?
   - Страховки не предвиделось. Все знали, что мы пытаемся сделать. - Глаза наконец нашли ее. - Очень жаль. Представьте, что значил бы действующий привод.
   - Нам нужно будет найти новых доноров.
   - В такой атмосфере... - Его голос затих.
   - Они будут там, - сказала она. - Это не первый раз, когда фонд испытывает небольшую нехватку средств.
   - Небольшую? - Он рассмеялся. Это был резкий, отвратительный звук, совсем не характерный для того Руди, которого она знала.
   - Есть одна возможность, - сказала она.
   Они заказали напитки, и она подумала, что он ее не услышал. - Что это? - спросил он наконец.
   - Если Джон сможет выяснить, что пошло не так, у нас все еще есть "Престон".
   - Что? Позволить ему потерять наш второй корабль? - Он потер лоб. - Нет, Хатч. Мы не собираемся делать это.
   Какое-то время она молчала. - Послушайте, - сказала она наконец, - конечно, это рискованная затея, но она может окупиться.
   - Нет. Я не отдам ему еще один корабль для игр.
  
   - Это здесь, - настаивал Джон. Они стояли на крыше терминала, наблюдая, как Хатч садится в свое такси. Она помахала рукой, когда оно тронулось с места, и ее глаза встретились с его глазами. Он заметил слабую улыбку. Она знала, что он ждал возможности поговорить с Руди наедине, и знала почему. - Нам просто нужно внести некоторые коррективы. Провести тесты, пока все не получится как надо.
   Но Руди выглядел разбитым. Его глаза были затуманены, и он говорил одновременно извиняющимся и обиженным тоном. - Не думаю, что вы понимаете, в каком положении сейчас находится фонд, Джон, - сказал он. - Мы много вложили в "Локарно". Рассчитывали, что вы все сделаете правильно.
   Это больно. - Некоторые из этих вещей, - тихо сказал он, - не поддаются точному расчету. Мы должны попробовать их. Посмотрим, что сработает.
   - Это не то, что вы говорили.
   - Конечно, говорил. Вы просто не слушали.
   Глаза Руди были закрыты. Он старался, чтобы в его голосе не прозвучало горечи. - Я знаю, Джон, - сказал он наконец. - Это не ваша вина. На самом деле, никто не виноват. Вы человек, а люди все портят. Это случается. Это такая же моя вина, как и всех остальных.
   - Руди, я ничего не напортачил.
   - Ладно, Джон. Вы этого не делали. Давайте оставим все как есть.
   - Вы не хотите попробовать еще раз?
   - Что? Рискуя потерять "Престон"? Нет, я так не думаю. - Он засунул кулаки в карманы. - Нет. Ни за что.
   В воздухе повисло напряжение. - Это сработает, Руди.
   Он хмыкнул. - Все, что я читал, все, с кем я разговаривал, все говорят, что это невозможно. Не могут же они все ошибаться. - Подъехало его такси и открылось. Руди забросил сумку на заднее сиденье и забрался внутрь.
   - Поль думал, что это сработает.
   - Поль ошибался.
   Джон придержал дверь, чтобы Руди не смог ее закрыть. - Было время, - сказал он, - когда все были согласны с тем, что полет аппарата тяжелее воздуха никогда не сработает. И в другой раз мы бы никогда не долетели до Луны. Иногда это просто необходимо сделать.
   Руди назвал водителю свой адрес. - Мне жаль, Джон. Мне правда жаль. Но давайте просто забудем об этом, ладно?
  
   Джон обычно путешествовал с выключенным комлинком. Ему не нравилось, когда звонок заставал его вне дома или в лаборатории. Это было его личное время. В результате, когда он вошел в свою квартиру после возвращения из "Юниона", его искусственный интеллект сообщил ему, что сеть заполнена. - У вас 114 звонков, - говорилось в нем.
   - От кого, Герман?
   - Четыре от семьи, одиннадцать от друзей, коллег и знакомых, пятьдесят два от лиц, представляющих СМИ, одиннадцать от разных доброжелателей, тридцать четыре, которые я могу назвать только от чудаков, и два от благотворительных организаций, которые ищут пожертвования.
   Он опустился на стул и вздохнул. - Ничего от корпораций?
   - Нет, сэр.
   - Уберите СМИ.
   - Готово.
   - Что за чудаки?
   - Некоторые угрожают вашей жизни, потому что думают, что вы собираетесь пробудить то, что вызывает омега-облака. Или подобные опасения. Я отправил их на анализ. Пока ни одно из них не выглядит опасным, но вы захотите проявить некоторую осторожность. На всякий случай.
   - Что еще?
   - Тринадцать заявляют, что у них уже есть суперзвездный двигатель. Семеро утверждают, что изобрели его сами, но говорят, что их никто не слушает. Пятеро говорят, что это подарок инопланетян.
   - Итого двенадцать.
   - Оставшийся говорит, что нашел проект в хранилище внутри пирамиды.
   - В долине царей?
   - Он не уточнил.
   Он надеялся, что Орион, Люкач или кто-то еще попытается связаться с ним, чтобы предложить оборудование для тестирования. Неужели эти кретины не понимают, насколько ценным был бы хороший привод? Он смешал бурбон с содовой и ответил на личные звонки. Его мать. Его дядя Аарон. Двое двоюродных братьев. Все выразили сочувствие. Заверили его, что в следующий раз "Локарно" сработает. То же самое и с его друзьями.
   - Давайте посмотрим на наших доброжелателей, Герман.
   На экране появился список. Он просмотрел имена. Ничего не напомнило. Он просмотрел несколько сообщений. Держись, Джон, сказали они. Человек был создан для чего-то большего, чем Земля. (Сумасшедших всегда можно отличить. Они говорили о "человеке", а не о "народе". Они не могли произнести и двух предложений, не упомянув "судьбу".)
   Мир был полон сумасшедших. Герману было трудно разобраться в них. Если они не буйствовали и не угрожали, ИИ не воспринимал их такими, какие они есть на самом деле. И Джон неохотно предоставил список ключевых слов и фраз. Иногда совершенно нормальные люди тоже говорили такие вещи. Его отец любил повторять, что его удел - быть окруженным непонятливыми детьми. Отец не был силен в физике, а сестра Джона была юристом.
   - Избавьтесь от них, - сказал он наконец.
  
   АРХИВ
  
   НАЙДЕН ГЕН КОЧЕВНИКА
   Вчера ученые объявили, что обнаружен ген беспокойства. Считается, что он отвечает за неспособность многих людей получать удовлетворение от своей жизни, независимо от того, насколько успешными они были. Кроме того, это может привести к невозможности вести спокойную жизнь. Считается, что этим геном обладали Фрэнсис Бэкон, Карл XII, Уинстон Черчилль и Эдна Каммингс.
   - Чикаго Трибюн, 6 августа 2021 г.
  
   СПЕЦИАЛИСТЫ ПРЕДОСТЕРЕГАЮТ ОТ МАНИПУЛЯЦИЙ С ГЕНОМ КОЧЕВНИКОВ
   Будущим родителям, желающим спокойной семейной жизни с послушными детьми, возможно, стоит дважды подумать о нейтрализации так называемого гена кочевников, предупредило сегодня Французское психиатрическое общество. Манипуляции трудно обратить вспять, и исследователи обнаружили, что поразительно высокий процент тех, кто добился успеха в самых разных областях, обладает аномально активным кочевническим инстинктом. Вывод: если вы хотите, чтобы ваши дети были творческими и успешными, смиритесь с тем, что вам придется сражаться с бунтарями.
   - Монд, Париж, 9 августа 2021 г.
  

ГЛАВА 10

  
   Мэтт Дарвин тоже был разочарован неудачей. - Я не удивлена, что ты так думаешь, - сказала Рейна. - Но я действительно не понимаю, какая разница.
   Он пожал плечами. Как он мог объяснить это, если она и так ничего не понимала? Она была практичной и приземленной. Считала, что недвижимость имеет значение. Была помешана на политике, и ее интересовали технологии, которым можно было найти практическое применение. Но звездный двигатель, который сделал бы доступным весь Млечный Путь? Что было такого на другом конце галактики, что действительно волновало кого-то?
   Они сидели в клубе Риверсайд, откуда открывался роскошный вид на Потомак, в окружении состоятельных людей, которые думали точно так же, как и она. Если это не приносило практической пользы, то и делать этого не стоило. Но он с нетерпением ждал полета "Локарно", возможности понаблюдать за первыми настоящими полетами в дальний космос.
   Уже набралась сотня комментаторов, высказывавших предположения о фатальном недостатке. Некоторые цитировали Якобсена, выдающегося гения первой половины двадцать третьего века, который предсказал, что Хэйзелтайн станет последним словом в истории. - Повезло, что у нас есть такая возможность, - любил повторять он. - Раньше мы думали, что на то, чтобы добраться до Альфы Центавра, уйдут столетия. Будьте благодарны. Структура Вселенной просто не допускает альтернативного пути. Это невозможно.
   Он умер, пытаясь доказать свою неправоту. Но за последние два десятилетия было много заявлений о создании новой системы. Правительство финансировало одни проекты, частная промышленность - другие. Ничего не сработало. Ничто и близко не подходило. К тому времени, когда из лагеря Барбера начали просачиваться новости о том, что он близок к созданию работоспособной системы, никто в это не верил.
   - Я просто хотел бы знать, что там происходит, - сказал ей Мэтт.
   Она посмотрела на реку. Мимо медленно проплывал катер с каютами, огни которого отбрасывали блики на воду, оставляя за собой смех и музыку. - Пыль и водород, Мэтт. И пустое пространство. Нам никогда не будет лучше, чем сейчас. - Ее глаза были великолепны и обещали всевозможные награды, если он просто возьмет себя в руки.
   - В этом месте слишком много огней, - сказал он.
   Она огляделась по сторонам, думая, что он говорит о чем-то другом.
  
   В ту ночь он ночевал у нее. Обычно он избегал встреч с Рейной в спальне. Лучше провести одну ночь с людьми, которых он едва знал. Рейна была достаточно привлекательной, по-настоящему красивой, и обычно соглашалась. Но она была не только его другом, но и случайным спутником, и он не мог избавиться от чувства, что использует ее в своих интересах. Она была взрослой, знала, что делает, знала, что у них нет будущего. Так что все должно было быть в порядке. Но почему-то этого не произошло. Она была хорошей компанией, гарантией от того, что он не будет проводить выходные в одиночестве, но в конце концов он бы ушел. Или она бы ушла. Поэтому он старался держать все на расстоянии вытянутой руки. Это было нелегко сделать, если они были завернуты в простыню.
   В ту ночь, когда сигнал не пришел, а сети показали фотографии разрушения "Хэппи Таймс", он понял, что "Локарно" умер. Джон Силвестри и остальные сотрудники фонда старались выглядеть как можно лучше, говоря, что они посмотрят на ситуацию утром и, возможно, смогут найти проблему. Но он знал, что они этого не сделают, и это давило на него, как будто он был лично вовлечен в это. В их голосах и глазах читалось поражение. - Они не собираются повторять попытку, - сказал он Рейне.
   - Откуда ты знаешь, Мэтт?
   Они выглядели побежденными. Возможно, поняли, почему не сработал "Локарно"; возможно, с самого начала знали, что это ни к чему не приведет. Возможно, с самого начала это была не более чем авантюра. Бросок костей. И они проиграли.
   Он был не в настроении возвращаться в свою одинокую квартиру. Поэтому, когда она пригласила его подняться, он пошел, и они сидели на ее диване, пили темное вино и смотрели, что будет после, наблюдая, как комментаторы говорят друг другу, что это было даже к лучшему. - Межзвездная эра, - сказал один из приглашенных экспертов, - закончилась. Пришло время нам с этим смириться.
   Позже, когда Рейна спала рядом с ним, его мысли блуждали. Куда делся Золотой век? Двадцать пять лет назад, когда он только вступал в подростковый возраст, люди предсказывали, что каждый, кто захочет покинуть этот мир, к середине столетия сможет это сделать. Поговаривали о создании колоний на Куракуа, Мастермане и Дидионе III. Но возникли сложности, возражения против уничтожения местной биологии, долгосрочные проблемы со здоровьем, вопрос о том, кто будет оплачивать массовый перевод людей и вспомогательного оборудования. Мир перенаселен, но переселение людей в другое место никогда не было бы решением проблемы. Люди размножаются гораздо быстрее, чем их можно перемещать на кораблях.
   Возможно, однажды присутствие человека распространится и на рукав Ориона. Возможно, люди даже заполонят галактику. Но это произойдет не скоро.
   Он прислушался к звукам проезжающего транспорта. Где-то в здании послышались голоса. Спор.
   - Это у Горли, Мэтт.
   - Я думал, ты спишь.
   Ее ноги коснулись его ног. Но она держала его на расстоянии. - Они постоянно ссорятся.
   - Звучит некрасиво.
   - Он посоветовал мне не выходить замуж.
   - На самом деле?
   - Никогда.
   Спор становился все громче.
   - Ты не обязан ничего говорить, Мэтт. - Она прижалась губами к его уху. - Я знаю, что это ни к чему не приведет. Но хочу, чтобы ты знал, что для меня это было особенное время.
   - Прости меня, Рейна, - сказал он.
   - Я знаю. Тебе хотелось бы, чтобы ты любил меня. - Она выглядела великолепно в свете уличных фонарей, проникающем через окна. - Это даже к лучшему. Так никто не пострадает.
   Они не прекратили того, что делали. Она не встала и не ушла. Не стала дуться. Но страсть в тот вечер угасла, и после этого все стало механическим. Она сказала ему, что все в порядке, что она все понимает. Он ждал, что она скажет, что должна двигаться дальше. Но она этого не сделала. Просто прильнула к нему.
   Он никогда не понимал женщин.
  
   Мэтт провел утро, знакомя клиентов с окрестностями. Они рассматривали коммерческую недвижимость, земельные участки, на которых можно было бы построить торговые центры и бары, если нажать на нужные кнопки. Он пригласил одного из них на ланч, а после обеда продолжил работу по сопровождению. Когда он наконец вернулся в офис, все уже ушли, кроме Эммы и финансового специалиста.
   Она заглянула в кабинет, спросила, как все прошло, и выразила удовлетворение результатами. На самом деле это был хороший день. Никаких подтвержденных продаж не было, но две крупные сделки были на пороге. И одна, от которой, как они думали, откажутся, не состоялась. Но у него все еще были тучи над головой, и он не был уверен, в чем дело - в Рейне или в провале "Хэппи Таймс". Более того, он не мог понять, почему проблема "Хэппи Таймс" действительно имела для него значение.
   Он продолжал убеждать себя, что это был хороший день. Но не испытывал никакого воодушевления. На самом деле, это случалось с ним редко. Он был способен чувствовать себя хорошо. Но воодушевление? Это осталось в прошлом. Это была женщина, от которой у него захватывало дух. Или, может быть, от скольжения по системе лун, колец и призрачного освещения. На протяжении многих лет, после удачного дня, он отправлялся куда-нибудь с Эммой и другими, чтобы отпраздновать это событие. Они отправились в "Кристи" и выпили друг за друга, как это делают исследователи, обнаружившие живые клетки в отдаленном мире. Но он просто никогда не испытывал особых чувств.
   - Направляюсь домой, - сказала она. - У нас есть билеты на "Групповой секс" сегодня вечером. - На шоу, конечно. Это был живой мюзикл в "Карпатах". - Кстати, вы в курсе сегодняшних новостей? Они, по-видимому, отказались от нового звездного привода.
   - Почему? - спросил он. - Они объяснили?
   - Наверное, потому, что все говорят, что это не сработает. - Она пожелала спокойной ночи и через несколько минут ушла. Мэтт включил новости, попросил искусственный интеллект найти статьи о "Локарно" и налил себе кофе.
   СИЛВЕСТРИ НАСТАИВАЕТ, ЧТО "ЛОКАРНО" ДЕЙСТВУЕТ, пишет Кэпитал Экспресс.
   Заголовок в Пост: "ЛОКАРНО" ТЕРПИТ КРАХ.
   Лондонская Таймс написала: ЗВЕЗДНЫЙ ПРИВОД ПОТЕРПЕЛ ФИАСКО.
   Комментарии были похожи: ОТ СИСТЕМЫ ГЛУБОКОГО КОСМОСА СЛЕДУЕТ ОТКАЗАТЬСЯ.
   ЧТО МЫ БУДЕМ ДЕЛАТЬ ДАЛЬШЕ?
   Он нашел интервью с представителем "Прометея". Парень был маленького роста, изможденный и выглядел уставшим. Но утверждал, что фонд еще не принял решения. - Мы все еще рассматриваем наши варианты.
   Рискнет ли фонд своим оставшимся кораблем в ходе очередного испытания? - Все возможно.
   Представитель мог говорить что угодно, но сигналы было достаточно легко прочитать. Если кто-нибудь не вмешается, проект "Локарно" был бы мертв.
   Два человека, по одному представителю каждого пола, обсудили сам механизм, стоявший на повестке дня. Они оба назвались физиками и заявили, что ознакомились с теорией. Оба сочли ее ошибочной. На первый взгляд это выглядит неплохо, сказала женщина, но не учитывает эффект Магрудера. Она не смогла объяснить эффект Магрудера в достаточно понятных для Мэтта терминах. Ее коллега согласился, добавив, что Силвестри также не обеспечил достаточной гибкости для требуемого уровня межпространственной связи. - Вы могли бы отправить транспортное средство на Плутон, - сказал он, - но не узнали бы его, когда оно прибудет.
   - Что вы имеете в виду? - спросил интервьюер.
   - Оно было бы деформировано гипертронными силами. То, что случилось с "Хэппи Таймс".
   - Дженни. - Мэтт разговаривал с искусственным интеллектом. - Раздобудьте мне все, что сможете, о Джонатане Силвестри. О его научной репутации.
   - Минутку, - сказала она. Затем: - С чего бы вы хотели начать?
  
   Единственным работающим физиком, которого Мэтт знал, был Трой Салли, которому он продал виллу под Александрией двумя годами ранее. Салли работал в компании Прескотт Индастриз, производившей широкий спектр электронного оборудования. Он приехал в Национальный университет с севера Франции, рассчитывая пробыть тут всего год, но вместо этого нашел свою вторую половинку - по выражению его, а не Мэтта - и решил остаться.
   - Невозможно знать наверняка, Мэтт, - сказал ему Трой по сети. - Прежде всего, позвольте мне сообщить вам, что это не моя область.
   - Хорошо.
   - Вы вникаете в некоторые из этих сугубо теоретических вопросов и должны сделать так, как говорит Силвестри: провести тесты. Пока вы этого не сделаете, просто не узнаете.
   - Но если почти каждый физик на планете говорит, что этого не может быть, что, по-видимому, так и есть, разве это не имеет некоторого значения?
   - Конечно. - Трой был крупным, поджарым парнем. Он больше походил на ковбоя, чем на исследователя. За исключением французского акцента. - Но вы должны иметь в виду, что то, что люди говорят для протокола, не обязательно является тем, что они думают на самом деле. Когда физиков просят прокомментировать, официально они, как правило, очень консервативны. Ничто новое не сработает. Это безопасная позиция. Никто не хочет прослыть скептиком-мечтателем. Но если окажется, что предположения Силвестри на самом деле верны, вы услышите, как каждый физик в пределах досягаемости микрофона объяснит, что, по его мнению, есть шанс, что это произойдет из-за того-то и того-то. Вы понимаете?
   - Полагаю, если бы вы заключили пари...
   - Я бы сказал, что шансы на это весьма велики. Но правда в том, что с чем-то подобным невозможно ничего узнать, пока не попробуешь.
  
   Джон поужинал в ресторане Бринкли на другой стороне парка и получил еще один поток сообщений. - Есть одно, которое может заинтересовать, - сказал Герман. - Вы знаете некоего мистера Мэтью Дарвина?
   - Вряд ли.
   - Он хочет знать, не нужна ли вам новая испытательная машина.
   Джон планировал провести вечер за просмотром бродвейской комедии "Не в твоей жизни". Ему нужно было над чем-то посмеяться. - Что у тебя есть о Дарвине, Герман? Кто он?
   - Агент по недвижимости, сэр.
   Он хихикнул. - Вы уверены? Мы обратились к тому парню?
   - Это именно он.
   - Агент по недвижимости.
   - Есть еще кое-что интересное. - Последовала многозначительная пауза. - Он пилотировал сверхсветовые корабли, в основном для Академии.
   - В самом деле? Думаете, он знает, где мы можем раздобыть космический корабль?
   - Я не знаю, сэр. Возможно, вам стоит уделить ему время и спросить у него.
   - Он не указал, представляет ли он интересы кого-либо?
   - Нет, Джон.
   - Хорошо, давайте вызовем его на беседу и послушаем, что он скажет в свое оправдание.
  
   Мэтт Дарвин сидел у окна. Он выглядел слишком молодо для человека, который много лет проработал пилотом, а затем сделал новую карьеру в сфере недвижимости. Трудно определить возраст человека, которому около восьмидесяти, если он следит за собой и проходит курс терапии. В наши дни, конечно, все прошли курс терапии. По виду Дарвину могло быть около двадцати лет.
   Он выглядел скорее деловитым, чем задумчивым. Скорее, немного встревоженным, чем спокойным. У него были черные волосы, карие глаза, и что-то в его поведении говорило о том, что он не сомневается в себе. - Я ценю ваш звонок, доктор Силвестри, - сказал он. - Уверен, что для вас это было трудное время.
   У Джона не было настроения для пустой болтовни. - Чем могу вам помочь, мистер Дарвин?
   - Возможно, я смогу что-нибудь сделать для вас, доктор. Я просматривал репортажи о "Локарно". Мне жаль, что вчера все пошло не так.
   - Спасибо.
   - Похоже, фонд не будет делать других попыток. Это правда?
   - Это выглядит маловероятным.
   - Ладно. Проясните мне кое-что, если не возражаете. Этот двигатель, "Локарно": его источник энергии, как я понимаю, отличается от Хэйзелтайна.
   - Извините, Дарвин. Я действительно вымотан. Это были долгие несколько дней.
   - Доктор, я могу себе представить, как трудно, должно быть, найти другой космический корабль, чтобы протестировать вашу систему. Если вы будете так любезны ответить на мой вопрос, я, возможно, смогу внести предложение.
   Его так и подмывало просто пожелать Дарвину спокойной ночи, но что-то в поведении того подсказывало, что, возможно, стоит продолжить. - Хэйзелтайн приводится в действие маршевыми двигателями, - сказал он. - Я уверен, вы это знаете. "Локарно" оснащен собственной энергетической установкой. Это необходимо, потому что поток энергии должен быть тщательно отрегулирован. Вам нужен ритм. Пытаться контролировать поток энергии от двигателей космического корабля просто непрактично.
   - Так вам действительно не нужен комплект двигателей?
   - Только для зарядки блока питания.
   - А это нельзя сделать заранее?
   - Конечно. Но с каждым прыжком кривая зарядки становится все более плоской.
   - Хорошо. Но вам ведь не нужны двигатели космического корабля, верно?
   Из уст торговцев недвижимостью. - Нет, - сказал он. - На самом деле, нам они не нужны.
   - Ладно. - Дарвин позволил себе улыбнуться. - Почему вы использовали космический корабль в своем тесте? Почему не попробовали шаттл? Или посадочный модуль? Что-нибудь подешевле?
   У Джона не было ответа. Ему никогда не приходило в голову использовать другое транспортное средство. Прыжки всегда совершались с помощью космических кораблей. Не с помощью спускаемых аппаратов. Но он не видел причин, по которым они не могли бы сделать это таким образом. - Вы правы, - сказал он. - Это, вероятно, было бы лучшей идеей.
   - Хорошо, - сказал Дарвин. - Итак, все, что вам нужно для следующего теста, - это посадочный модуль.
   Или, если на то пошло, такси. Ну, может, и нет. Им понадобится что-то, что могло бы хоть немного управлять кораблем. - Спасибо, мистер Дарвин. Возможно, вы на что-то натолкнулись. Но даже посадочный модуль обойдется недешево.
   - Возможно, я смогу его предоставить, доктор.
   - Посадочный модуль? Вы могли бы это сделать? Правда?
   - Возможно. Вам интересно?
   - Сколько бы вы хотели за это?
   Лицо Дарвина омрачилось неодобрением. - У вас непревзойденный привод, и вы не можете раскошелиться на посадочный модуль?
   Джон рассмеялся. - В данный момент, вероятно, нет.
   - Позвольте мне разобраться с этим. Я вам перезвоню.
  
   - Мэтт, - сказала Джули, - это глупо. Они сидели в Клири за ланчем, а по окнам тихо барабанил дождь. - Они этого не сделают.
   - Откуда вы знаете?
   - Послушайте, это отличная идея. Но это школьный совет. Обычно они не настроены на выдающиеся идеи.
   - Что мы можем потерять, обратившись к ним с просьбой?
   - О, - сказала она, - конечно, спросите их. Я не предлагаю вам этого не делать. Но мне бы не хотелось, чтобы этот парень взорвал наш посадочный модуль. И совет будет того же мнения.
   - Может быть, я смогу дать им повод рискнуть.
   - Надеюсь, что сможете. Но могу сказать, что они не будут счастливы. - Она ела ростбиф на ржаном хлебе с картофельным салатом. Она откусила еще кусочек и прожевала его. - Шесть тысяч физиков не могут ошибаться, - сказала она. - Это будет их позиция.
   - Джули, вы знаете большинство членов школьного совета.
   - Да, но я не имею на них никакого влияния. Они не воспринимают учителей всерьез.
   - Вы не думаете, что есть шанс на их согласие?
   Она взяла свой чай со льдом и помешала кубики. - Что вам нужно сделать, так это убедить их, что они от этого что-то выиграют. Они политики, Мэтт. Может быть, вы могли бы рассказать им, как это повлияло бы на их карьеру, если бы они рискнули с посадочным модулем, и это сработало. Следующий шаг...
   - В доме губернатора. Красиво. Мне это нравится.
   Она улыбнулась и откусила еще кусочек от сэндвича. - Я буду там, чтобы посмотреть шоу.
   - Джули, - спросил он, - как долго у школы этот посадочный модуль?
   - Шесть лет. Нет, подождите, думаю, что скорее пять. Я была здесь второй год, когда они его получили.
   - Хорошо, - сказал он. - Спасибо. Вы представляете, в каком он состоянии?
   - Не думаю, что в очень хорошем. Я имею в виду, что здесь нет программы технического обслуживания. Он просто стоял на лужайке, и на него лил дождь. - Ее глаза заблестели, и он прочитал сообщение: "Вы бы с удовольствием вернулись туда, не так ли?"
   - Вы можете организовать, чтобы его открыли для меня? Дать мне взглянуть на него?
  
   ПОДБОРКА НОВОСТЕЙ
  
   ПИНГВИНЫ ВОЗВРАЩАЮТСЯ
   Спустя полвека исключены из списка видов, находящихся под угрозой исчезновения
  
   МОГУТ ЛИ МАШИНЫ ОБЛАДАТЬ ДУШОЙ?
   Искусственный интеллект церкви крещения Святого Луки баптистской конгрегации разделился на две части
  
   ИНТЕЛЛЕКТ - ЭТО ПРИОБРЕТЕННАЯ ЧЕРТА?
   Новое исследование: каждый может стать гением
  
   ТЕЛЕСКОП УИНФИЛД ЗАРАБОТАЕТ ЗАВТРА
   Ожидается, что он позволит впервые увидеть внегалактические планеты
  
   КОСМИЧЕСКИЙ ЦЕНТР КЕННЕДИ СТАНЕТ НАЦИОНАЛЬНЫМ ПАМЯТНИКОМ
   Запланированы восьмилетние работы по рекультивации, в ходе которых будут демонстрироваться шаттлы, капсулы и ракеты
  
   НА БЛИЖНЕМ ВОСТОКЕ ПРОДОЛЖАЮТСЯ БЕСПОРЯДКИ
   Всемирный совет содействует либеральному образованию
   Муллы осуждают этот план
  
   ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ УНЕСЛО ЖИЗНИ СЕМИ ЧЕЛОВЕК В ЯПОНИИ
  
   АНТИГРАВИТАЦИОННЫЕ ПОЯСА ПОСТУПЯТ В ПРОДАЖУ К РОЖДЕСТВУ
   Несколько штатов настаивают на запрете
   Пьяные на высоте 2000 футов?
  
   ЛЮДИ СОХРАНИЛИ ТИТУЛ ЧЕМПИОНА ПО БРИДЖУ
   ИИ овладел шахматами, но слаб невербально
   Римские АвтоМаты - последние на турнире в Берлине
  
   ХЭНЛИ ПОЛУЧИЛ НАЦИОНАЛЬНУЮ КНИЖНУЮ ПРЕМИЮ ЗА КНИГУ "ОТБОЙ"
  
   МАЛЫШКИ НА ЛУННОЙ БАЗЕ ЗАКАНЧИВАЮТ 29-ЛЕТНЮЮ КАРЬЕРУ
   "Сумеречные дневники" стали преемниками самого продолжительного бродвейского шоу
  
   ТОРНАДО ОБРУШИВАЮТСЯ НА ДАКОТУ
   Семеро погибших в Гранд-Форксе
  

ГЛАВА 11

  
   Главой школьного совета была Майра Касл, помощница по персоналу в фармацевтической компании. У Майры были политические амбиции, она была постоянно раздражена и, как он подозревал, никогда не занимала какой-либо руководящей должности, пока ее не выбрали руководить системой образования округа. Если верить Джулии, она была мелким тираном. Майра как-то представила Мэтта своему мужу как "космического парня", который время от времени заходил в школу Макэлроя, чтобы поговорить с детьми. Когда он позвонил и спросил, может ли встретиться с ней за ланчем, должно быть, сработали тревожные сигналы. - А что? - спросила она.
   - У меня есть идея для школы. Возможно, вам будет интересно ее использовать.
   Она была маленькой, худощавой женщиной. По-видимому, одной из немногих, на кого омолаживающие процедуры оказывали минимальное воздействие. Ей было всего за пятьдесят, но она заметно старела. - В чем идея, мистер Дарвин?
   - Я бы предпочел поговорить с вами лично. Если сможете найти время. Знаю, что вы заняты.
   - Да, я на самом деле занята. Было бы лучше, если бы я хотя бы в общих чертах знала, о чем идет речь.
   Вот вам и все обаяние Мэтта. - Я хотел поговорить с вами о посадочном модуле.
   У нее была смуглая кожа, узкие черты лица, и она постоянно хмурилась. Мэтту показалось, что она из тех, кто время от времени посещает школьные советы и занимается этим делом, потому что все еще злится на своих учителей, которые были у нее много лет назад, и видит в этом возможность поквитаться. Хмурое выражение ее лица усилилось. - Посадочный модуль? - Она понятия не имела, о чем он говорит.
   - Тот, что напротив здания школы. Думаю, что есть способ, которым школа могла бы извлечь из этого серьезную выгоду.
   Она немного оживилась. - Не могу представить, что мы могли бы сделать с этим, чего бы мы еще не делали, мистер Дарвин. Мы позволяем детям периодически изучать его, и даже иногда открываем его для родителей. Что еще?
   - Вас устроил бы Дельмар завтра? Я угощаю?
  
   Дельмар был дорогим рестораном недалеко от Гринз в Кристал-Сити. В обеденное время там стало многолюдно, и они не заказывали столик заранее, поэтому Мэтт пришел туда пораньше и уже занял столик, когда вошла Майра. Он помахал ей, и она кивнула в его сторону, одарила повелительной улыбкой, остановилась, чтобы поговорить с группой женщин, сидевших у окна, и подошла к нему. - Здравствуйте, мистер Дарвин, - сказала она. - Рада вас видеть.
   При личной встрече она казалась более непринужденной, чем во время беседы по сети. Несколько минут они обменивались любезностями, заказали напитки и первые блюда, и Мэтт сказал несколько одобрительных слов о школе и о том, как хорошо у нее идут дела. Отчасти заслуга в этом принадлежала совету.
   Это было достаточно прозрачно, но она, похоже, купилась на это. Она попробовала свой напиток, ликер, и объяснила, что участие в совете - это не пикник, как все думали. Она продолжала в том же духе, пока не принесли еду: салат от шеф-повара и сэндвич с индейкой. Мэтт заказал себе жареного цыпленка. Она попробовала салат и откусила от сэндвича. - Если вы потрудитесь объяснить, в чем дело, мистер Дарвин, мне было бы интересно узнать, что вы собираетесь делать с моим посадочным модулем.
   Он рассказал ей. Джон Силвестри, вероятно, был на пороге одного из величайших открытий в истории. Никто не знал наверняка. Если бы это сработало, это, наконец, открыло бы звезды. Но Силвестри нужен был испытательный аппарат. Посадочный модуль, если бы он все еще был в рабочем состоянии, идеально подходил бы для этой цели. - Это ничего не стоило бы школе, - пояснил он. - Единственное, что подверглось бы риску, - это сам аппарат. В худшем случае вы могли бы заменить его пушкой или чем-то еще. Даже если бы эти усилия не увенчались успехом, школьный совет получил бы похвалу за содействие научному прогрессу. Но если это сработает, а есть большая вероятность, что так и будет, то любой, кто будет связан с этим, будет выглядеть довольно привлекательно. Глобальный охват. Подумайте об этом. По всему миру и Блэк Кэт.
   Она высунула язык из уголка рта. - Это тот же самый парень, который проводил эксперимент на днях, верно?
   - Да, это так. Но он внес некоторые коррективы.
   - Разве они не потеряли испытательный корабль?
   - Он думает, что устранил проблему.
   - Понимаю. - Она откусила еще кусочек салата и отвела взгляд в сторону. - Он все уладил.
   - Да, у него все получилось.
   - Тогда почему он - то есть вы - обратился к нам? Конечно, если бы он собрал этот звездный двигатель, то наверняка нашлось бы много людей, которым это было бы интересно. И готовых предоставить ему посадочный модуль.
   - Если в это вмешается корпорация, - сказал Мэтт, - все усложнится. Они хотят гарантий. Контроля.
   - Понимаю. - Она изучала сэндвич так, словно это была добыча. - И посадочный модуль - это все, что ему нужно? Не корабль?
   - Да. Посадочного модуля было бы достаточно.
   - Почему они не использовали посадочный модуль в первый раз? Кажется, что это было бы дешевле.
   Мэтт ухмыльнулся. - Им это и в голову не приходило.
   - И вы хотите, чтобы мы доверяли этим людям?
   Его улыбка стала шире. - Они физики, Майра. Они мыслят не так, как все мы.
   - Понятно.
   Пора переходить в наступление. - Послушайте, реальность такова, что этот мир неумолим. У вас всего одна неудача, и все на вас не рассчитывают. Я изучил биографию Джона Силвестри. Парня, который разработал систему. Он хорош. Возможно, это сработает. И мы можем стать частью этого. Я имею в виду, разве нам есть что терять? Посадочный модуль не имеет большого значения для школы.
   Она кивнула, вероятно, не осознавая этого. - Мэтт, ничего, если я буду называть вас Мэтт?
   - Конечно.
   - Мэтт, во-первых, посадочный модуль существует уже много лет. Почему вы думаете, что он все еще будет летать?
   - Я посмотрел на него. Потребуется небольшая доработка, но все должно быть в порядке.
   - И, как я понимаю, вы хотите использовать посадочный модуль для проведения следующего теста.
   - Да.
   Снова насмешка. - Какое отношение вы имеете к этому?
   Это был хороший вопрос. Возможно, он просто хотел увидеть, как это произойдет. Может быть. - Я не уверен, - сказал он ей. - Мы могли бы воспользоваться подобным прорывом. И мне показалось, что это прекрасная возможность для округа. Чтобы помочь и добиться хорошего пиара.
   - И это все? Вам не платят?
   - Нет, мэм. После завершения теста, если все пройдет хорошо, вы получите посадочный модуль обратно, он приобретет историческую ценность, школьный совет будет отмечен во всем мире, а женщина, благодаря которой это произошло, даст интервью Блэк Кэт.
   - Я уверена. - Она старалась выглядеть невозмутимой. Как будто подобные разговоры происходили с ней каждый день. - Вы можете гарантировать, что мы получим его в том же состоянии, в каком он сейчас? Вы можете гарантировать, что нам вообще вернут его?
   - Майра, я бы очень хотел.
   Она доела индейку. Убрала остатки салата. Подошла официантка. Не хотят ли они десерта?
   Люди за соседним столиком начали немного шуметь. Они обсуждали политику.
   - Мэтт, - сказала она, - почему бы им просто не купить его?
   - Подозреваю, что они бы так и сделали, будь у них деньги. Именно это дает нам такую возможность.
   - Посадочный модуль в школе не новый. Но он уже имеет историческую ценность. Если вы возьмете его и потеряете или повредите, это будет очень неприятно.
   - Думаю, люди поймут. Надеюсь, вы заслужите похвалу за свои старания.
   Она замолчала. Замкнулась в себе. Затем: - Мы бы хотели, чтобы они подписали освобождение от ответственности. Если что-то случится, мы не должны нести за это никакой ответственности.
   - Уверен, что проблем не возникнет.
   - Ладно. Мэтт, я не отдам его вам просто так. Но предложу сделку.
   - Сделку.
   - Да. В следующем году я буду баллотироваться в сенат штата. Мне нужна ваша поддержка.
   - Почему кого-то должно волновать, что я думаю?
   - Бывший звездный пилот. Это имеет определенный вес.
   - Хорошо, - сказал он. Это было бы достаточно просто. Болезненно, но легко. Он был уверен, что сможет сказать о ней что-нибудь приятное, не слишком искажая правду. - Конечно, - сказал он. - Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь.
   - Хорошо. Это будет означать несколько выступлений. И я хочу, чтобы вы иногда появлялись со мной на других публичных мероприятиях.
   - Конечно. Это легко сделать.
   - Я уверена. - Она допила свой напиток. - И еще...
   - Есть еще?
   - Школе Макэлроя нужна приличная научная лаборатория. Подписка на обновления не так уж и дорога, но оборудование стоит немало. И искусственный интеллект следует заменить. Школьная система разваливается. Мы всегда на мели. - Она улыбнулась. - Это благое дело.
   - Подождите минутку. Вы хотите, чтобы я что-то сделал для обновления научной программы?
   - Да. Почему вы так на меня смотрите?
   - Я просто...
   - Может быть, я не та, за кого вы меня принимаете, мистер Дарвин.
   - Сколько? - спросил он.
   Она задумалась. - Мы присматривались к комплексу Истман Хай. В Арлингтоне.
   - Сколько стоит?
   - Ста пятидесяти тысяч должно хватить. Если не хватит, мы добавим остальное.
   - Майра, вы говорите о больших деньгах.
   - Уверена, что это намного меньше, чем стоил бы посадочный модуль. Но если вы не можете с этим справиться...
   - Нет. Посмотрим, что я могу сделать.
   - Отлично. Сделайте это, и мы назовем лабораторию вашим именем. - Она взглянула на часы и поднялась на ноги. - Это было превосходно. Мне пора, Мэтт. - Она поблагодарила его за обед, за компанию и ушла.
  
   - У вас есть посадочный модуль, Мэтт? - спросил Силвестри.
   - Пока нет, Джон. Я работаю над этим.
   - Это было бы здорово. Если у вас получится, то откуда? - Он выглядел так, словно только что вернулся с тренировки. Шорты, промокшая футболка, полотенце на шее.
   - Позвольте мне позаботиться об этом. У меня есть к вам один вопрос, и мне нужен честный ответ.
   - Конечно. - На заднем плане появилась женщина. Молодая, стройная, рыжеволосая, симпатичная. Тоже в спортивном костюме.
   - Сработает ли привод на этот раз?
   - Мэтт, я ничего не могу обещать. Но да, вероятность этого велика. Я выяснил, где что-то пошло не так.
   Мэтт задумался, не позволил ли он себе увлечься. - Сколько будет стоить установка "Локарно"? В посадочный модуль?
   - Это будет недешево. Но я думаю, что смогу уговорить Руди оплатить это.
   - Руди Голомбека?
   - Да.
   - Что, если он скажет "нет"?
   - Тогда я просто заключу сделку с одной из корпораций. Я не хочу этого делать, но сделаю, если придется. - Женщина скрылась из виду. Силвестри посмотрел ей вслед, и Мэтт подумал, что, может быть, он больше заинтересован в том, чтобы добраться до нее, чем в том, чтобы сесть за руль. - Что-нибудь еще? - спросил он.
   - Думаю, это все.
   - Хорошо. Поговорим позже. Дайте мне знать, как продвигается дело.
   Силвестри отключил связь, и Мэтт уставился в пространство, где только что находился физик.
   Он позвонил Крэндаллу Дикинсону, который координировал выступления в клубе "Либерти". -Крэндалл, - сказал он, - кто следующий выступающий по расписанию?
   Дикинсон был в своем кабинете. Мэтт слышал шум баскетбольного матча, но звук был приглушен. Дисплей, очевидно, был повернут в сторону. Дикинсон то и дело поглядывал на него, пока они разговаривали. - Следующий выступающий? - Он передал вопрос ИИ, взглянул на игру, затем на ответ. - Харли Уиллингтон. А что?
   Харли был местным банкиром. Его приглашали каждые пару лет, и он рассказывал о государственном долге и глобальных финансовых тенденциях. Это никогда не было практичным материалом, который мог бы пригодиться кому угодно. Харли получил степень по экономике в Гарварде и любил этим похвастаться. - Как ты думаешь, мы могли бы перенести его на другое время? Если бы я предложил выступить знаменитости?
   Раздался рев, и Крэндалл втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Сопернику удалось крутое попадание. Он смотрел на это несколько секунд, затем повернулся к Мэтту. - Я не знаю, Мэтт. Это всегда создает проблемы. Ты хоть представляешь, что это за сигнал, который посылает отмена выступления в последнюю минуту?
   - Крэндалл, я знаю. И я бы не стал спрашивать, но это важно.
   - Почему? Кто эта знаменитость?
   - Присцилла Хатчинс.
   - Кто?
   - Звездный пилот. Женщина, которая спасала гумпов.
   Он покачал головой. - Кто, черт возьми, такие гумпы?
   - Ладно, послушай. Она хороший оратор. Если бы ты подключил ее к делу, она бы устроила тебе отличное выступление.
   - Мэтт, я не против добавить ее в список выступающих. Но почему бы нам не позволить ей дождаться своей очереди? Мы могли бы назначить ей, - он отвернулся, что-то проверил и вернулся, - в сентябре. Это нормально?
   - Крэндалл, это важно. Нам нужно, чтобы это произошло в этом месяце.
   Парень действительно страдал. - Еще раз, кто она?
   - Присцилла Хатчинс.
   Он записал это. - Ты у меня в долгу, - сказал он.
   - И еще кое-что.
   - Что еще?
   - Я просто хотел, чтобы ты не отменял встречу с Харли, пока я тебе не перезвоню.
   Это вызвало закатывание глаз и громкий вздох. - Ты ведь еще не договорился с ней об этом, верно?
   - Я сейчас над этим работаю.
   - К чему такая спешка, Мэтт?
   - Это важно. Я объясню тебе, когда у меня будет свободная минутка.
   Очевидно, другая команда снова забила. Крэндалл снова посмотрел в сторону, застонал и отключился. Искусственный интеллект Мэтта поздравил его. - Вы были очень хороши, - сказал он. - Я не думал, что он пойдет на это.
   - Все дело в политике. Я оказал ему несколько услуг. Теперь посмотрим, сможете ли вы соединить меня с Присциллой Хатчинс.
   - Ах, да. Удачи.
  
   Хатчинс была где-то в отъезде, и ему понадобилось два дня, чтобы найти ее. Тем временем Крэндалл позвонил и настоял на принятии решения. Мэтт попросил его отменить встречу с банкиром.
   - Что произойдет, если мы не узнаем, придет ли она?
   - Мы найдем ее. Не волнуйся. - Если нет, он найдет учителя истории в школе, чтобы тот пришел и рассказал о пяти худших президентах или о чем-то подобном. Это все равно было бы значительно лучше.
  
   Когда он наконец связался с Хатчинс и объяснил, что пытался сделать, она восприняла это не очень хорошо. - Позвольте мне прояснить ситуацию, - сказала она. - Вы взваливаете на меня организацию сбора средств для оснащения школьной лаборатории, чтобы вам предоставили посадочный модуль, который последние несколько лет стоял на траве. Я правильно поняла, мистер Дарвин?
   - Да, мэм. Насколько это возможно.
   - И вы говорили с доктором Силвестри об использовании посадочного модуля для проведения следующего теста "Локарно"?
   - Да.
   - И он считает, что это хорошая идея?
   - Да, мэм.
   - Скажите мне еще раз, кто вы.
   Мэтт объяснил. Бывший звездный пилот. Несколько лет проработал в Академии. Недолго работал с вами, когда вы были директором по операциям. Хотел увидеть, как работает программа "Локарно".
   - Почему я?
   Он подумал, потому что мы родственные души. Но сказал: - Я видел, как вы выступали. И посчитал, что вы захотите помочь.
   Хатчинс была привлекательной женщиной. Она прожила на свете много лет, но, чтобы понять это, нужно было хорошенько присмотреться. Черные волосы, темные глаза, изящные скулы. Ей можно было дать лет тридцать. Но судя по ее манерам, она была не из тех, с кем можно весело провести время. - Мистер Дарвин, вам не кажется, что было бы неплохо сначала посоветоваться со мной? - Она была дома и сидела на диване за кофейным столиком. Позади нее на стене висела картина, изображавшая космический корабль в старинном стиле.
   - Я не был уверен, что смогу вас включить. Я не хотел, чтобы вы согласились, а потом пришлось возвращаться к вам и объяснять, что клуб не будет вносить изменения.
   - Почему вы думаете, что на этот раз "Локарно" выступит лучше?
   - Я поговорил с Джоном. - Использование имени показалось ему слишком фамильярным, и он пожалел, что назвал его, но не смог взять свои слова обратно.
   - Как и я. Какое у вас образование в области физики?
   - Ограниченное, - сказал он.
   - Итак, на чем вы основываете свое убеждение? Искренности Силвестри? Его оптимизме?
   - Мисс Хатчинс, я разговаривал с физиком, который говорит, что это возможно.
   - Это шаг вперед. Я полагаю, у нас тоже в любой момент может отключиться электричество.
   Он начинал раздражаться. - Я надеялся, что вы будете более непредубежденной.
   - Непредубежденной к чему? Случайному шансу, что, может быть, только, может быть, Силвестри прав? Вы хотите, чтобы я потратила вечер на то, чтобы съездить туда и попытаться убедить людей вложить деньги в этот случайный шанс?
   - Если вы это сделаете, у средней школы появится новая научная лаборатория. Разве это не стоит того, чтобы потратить на это вечер вашего времени?
   - Даже не пытайтесь, Мэтью. Я не позволю втягивать себя в это дело. Если я приму участие, то стану частью проекта. Это снова вызовет скандал, и моя репутация пострадает.
   - Вы уже участвуете в проекте, Присцилла. Вы ведь стояли вместе с остальными в диспетчерской на "Юнионе", не так ли, когда они потеряли "Хэппи Таймс"?
   Она улыбнулась ему, но в ее взгляде было что-то угрожающее. - Есть разница между участием в неудачном эксперименте и повторным участием в таком же неудачном эксперименте.
   - Извините, что побеспокоил вас, Присцилла. Постараюсь найти кого-нибудь другого.
   - Я жду, чтобы меня убедили. Почему я должна это делать?
   - Потому что, - сказал он, - это может сработать. Вам действительно нужна другая причина?
   Где-то дальше по улице он услышал детский смех и крики.
   - Когда и где? - спросила она.
  
   АРХИВ
  
   Эта модель AKV Спартан с корабля "Уильям Дженкинс" передана средней школе Томаса Макэлроя компанией Армис Риклэмэйшн в знак признания достижений персонала и учащихся, а также их большого вклада в развитие общества. Дата предоставления - 3 июня 2250 г. Летите выше, исследователи.
   - Выгравировано на табличке на месте стоянки.
   Средняя школа Томаса Макэлроя, Александрия, Вирджиния
  

ГЛАВА 12

  
   О Присцилле Хатчинс можно сказать одно: она ничего не делала наполовину. Она сообщила Мэтту, что, когда приедет на мероприятие по сбору средств, то приведет с собой гостей. Их было восемь. Не мог бы он устроить так, чтобы они сидели впереди? По ее словам, они будут частью шоу.
   Не имея ни малейшего представления о том, кто приедет и что она планирует, Мэтт и клуб "Либерти" приняли ее идею. Итак, во вторую среду июня она приехала с небольшой группой, состоявшей из шести мужчин и двух женщин. Мэтт узнал двоих из них - британскую актрису и певицу Аликс Баллинджер и придирчивого редактора Грегори Макалистера.
   Хатч пожала ему руку, представила его всем - некоторые имена показались знакомыми - и сказала, что с нетерпением ждет вечера.
   У них был выбор: ростбиф или куриные клецки с брокколи и картофельным пюре. Это была деталь, которую он, по какой-то причине, запомнил навсегда.
   Они собрали значительную толпу, больше, чем когда-либо за долгое время. Когда ужин закончился, президент клуба подошла к кафедре. Нужно было уладить кое-какие дела, заслушать отчет казначея и сделать объявления по поводу того или иного события. Затем она замолчала и посмотрела на стол Хатч. - Как вы знаете, - сказала она, - мы поздно сменили приглашенного оратора на этот вечер. Сегодня вечером с нами бывший директор по операциям Академии науки и технологии, женщина, которая была настолько далеко от дома, насколько это вообще возможно. Пожалуйста, Присцилла Хатчинс, добро пожаловать в клуб "Либерти".
   Хатчинс поднялась под вежливые аплодисменты, обменялась коротким словом и рукопожатием с президентом и заняла свое место за кафедрой. Она кивнула кому-то в зале, поблагодарила клуб за приглашение и сделала паузу. - Приятно быть здесь сегодня вечером, - сказала она ясным, непринужденным голосом. У нее не было никаких записей. - Дамы и господа, мы все знаем, что межзвездная программа зашла в тупик. Это произошло не по чьему-либо сознательному решению. Это просто результат перераспределения ресурсов. Иными словами, мы больше не считаем это важным. Однако знаем, что рано или поздно вернемся. Вопрос, который стоит перед нами сейчас, заключается в том, будем ли мы это делать или планируем оставить это нашим внукам.
   Она оглядела помещение. Ее взгляд остановился на Мэтте, задержался и двинулся дальше. - Мэтт Дарвин сказал мне, что вы общественные деятели. Бизнесмены, юристы, проектанты, учителя, врачи. Я вижу там своего старого друга Эда Палмера. - Палмер был начальником полиции Александрии. Дарвин был удивлен, что она его знает. - И Джейн Коппел. - Джейн управляла бизнесом по производству электроники в Арлингтоне. Она поздоровалась с несколькими другими людьми. Затем: - Я знаю, пока существуют такие организации, как клуб "Либерти", будущее в надежных руках.
   Это вызвало аплодисменты, и с этого момента они были у нее в руках.
   - Вы, наверное, заметили, что я привела с собой друзей. Я бы хотела, чтобы вы познакомились с ними. Келли, встаньте, пожалуйста.
   Поднялась афроамериканка в ярком серебристом платье. - Посадочный модуль "Билла Дженкинса" выставлен в средней школе. "Дженкинс" - знаменитый корабль. Он возглавлял спасательную операцию в Лукауте, когда появилось омега-облако, угрожавшее поглотить зарождающуюся там цивилизацию. Келли Коллиер, - она кивнула в сторону женщины в платье, - была его капитаном.
   Это было все, что она успела сказать. Зрители, как один, встали и зааплодировали. Она отпустила их, а затем сорвала еще один шквал аплодисментов фразой: - Благодаря ее мужеству и изобретательности сегодня живет целая цивилизация.
   В те годы всем нравились гумпы, дотехнологичные существа, получившие свое название из-за сходства с популярными детскими персонажами. Большинство выступавших в этот момент попросили бы аудиторию попридержать аплодисменты. Но Хатчинс была слишком осторожна для этого. Она хотела, чтобы все завелись как можно быстрее.
   В конце концов шум утих, и Келли начала садиться, но Хатч попросила ее оставаться на ногах. - Ее напарником в Лукауте, - сказала Хатчинс, - был Дигби Данн. Диггер - для своих друзей. Именно Диггер обнаружил, что гумпы верят в дьяволов, и что дьяволы очень похожи на нас. - Зал взорвался смехом, а когда Диггер встал, раздались еще более радостные возгласы.
   - Джентльмена справа от Диггера зовут Джон Силвестри. Джон работает над межзвездным двигателем, который, как мы надеемся, даст нам доступ ко всей галактике.
   Силвестри не хотел вставать. Диггер потянул его за собой, и толпа засмеялась и с энтузиазмом протянула к нему руки. Они были в восторге и в этот момент подбодрили бы любого.
   - Эрик Сэмюэлс, - сказала Хатчинс. - Эрик сыграл важную роль в спасении людей в проекте Ориджинс. - Эрик стоял, махал рукой, улыбался. У него была умеренная полнота, и выглядел он совсем не героически. Скорее как человек, который хотел бы держаться подальше от опасности.
   - Джентльмен слева от Эрика - Грегори Макалистер. Мак был одним из тех, кто застрял на Малейве III за неделю до того, как ее засосал газовый гигант. - Макалистер, который сам по себе был мировой знаменитостью, почувствовал прилив энтузиазма. - Мак был там, потому что он никогда не переставал быть хорошим репортером. Хотя были моменты, когда, я подозреваю, он жалел, что не остался в "Вечерней звезде". Кстати, должна отметить, что "Вечерняя звезда" была снята с рейсов несколько лет назад и переведена на орбиту вокруг Проциона. "Вечерней звезды" больше нет. И никакого корабля, даже отдаленно похожего на нее.
   - Напротив Мака сидит Рэндалл Найтингейл, который также был с нами на Малейве III. Я в особом долгу перед Рэндаллом. Если бы не он, я бы не пережила этот опыт. Спросите его об этом, и я уверена, он скажет вам, что любой на его месте поступил бы так же, как он. Все, что я хочу сказать, это то, что он знает, как удержать своих женщин.
   Это вызвало несколько шуток, а Найтингейл помахал рукой и ухмыльнулся. - Такую красавицу, - сказал он, - мог отпустить только идиот.
   - Аликс Баллинджер, - продолжила Хатч, - проделала долгий путь из Лондона, чтобы быть с нами сегодня вечером. Она одна из первых людей, ступивших на борт инопланетного космического корабля. Осенью она появится в спектакле "Территория девственниц", который, как я понимаю, будет показан на Бродвее перед премьерой на родине. Я права, Аликс?
   Аликс сверкнула улыбкой, которая покорила сердца двух поколений парней. - Правильно, Хатч. Премьера состоится 17 сентября.
   - И, наконец, - сказала Хатч, - первый человек, который понял, что такое омега-облака, и начал работать с ними, Фрэнк Карсон.
   Все восемь человек уже были на ногах, и зрители весело проводили время. Люди, которые находились в вестибюле и в соседнем зале для собраний, столпились, чтобы посмотреть, что происходит. В конце концов, в зале воцарилась тишина, и Хатч начала собирать пожертвования. Когда она закончила, по залу разошлись волонтеры и продолжили принимать дары, а она поблагодарила их за помощь, объяснила, как будут использованы деньги, и предупредила, что это рискованная затея. - Но все стоящее требует риска, - сказала она. - Карьера - это азартная игра. Брак - это азартная игра. Подумайте о том парне, который первым попробовал прыгнуть с парашютом. Если мы будем ждать определенности, жизнь станет ужасно скучной.
   Она поблагодарила собравшихся, пригласила их остаться на последующую вечеринку и снова обратилась к президенту.
  
   После этого Мэтту было трудно подойти к ней. Когда, наконец, он добрался до нее, то поблагодарил и сказал, что ей следовало стать политиком. - Судя по тому, как вы все это организовали, - сказал он, - вы бы прошли в сенат. Легко.
   Ее глаза сузились. - Мэтт, я не сказала ничего такого, чего не имела в виду.
   - Я знаю. Это не то, что я пытался сказать.
   - Хорошо, - сказала она. - Вам, наверное, нужно выпить.
   - Привести своих друзей было гениальной идеей.
   - Спасибо. Это была идея Эрика. - Она взглянула на Сэмюэлса, который размахивал руками, описывая нападение на проект Ориджинс. - Он специалист по связям с общественностью. В то время он работал в Академии. Сейчас он помогает политикам избираться.
   - Ой.
   Она пожала плечами.
   Люди столпились вокруг каждого из гостей, и он обнаружил, что переходит от одной группы к другой. Диггер Данн развлекал Джули и еще нескольких человек рассказом о том, как он раскопал то, что, по-видимому, было телевизионной станцией на Куракуа. - На самом деле у нас были пленки, но мы ничего не смогли извлечь из них.
   - Сколько им было лет? - спросил суперинтендант школьного округа Арлингтон.
   - Тысяча триста земных лет. Плюс-минус. Когда я думаю, что могло бы быть на них. - Он засмеялся. - Может быть, ситком об инопланетянах. Или последние новости.
   - Может быть, какой-нибудь ночной комикс, - предположила Джули.
   - Послушайте. - Диггер внезапно посерьезнел. - Нам бы очень хотелось узнать, совпадает ли их чувство юмора с нашим. Есть ли у них вообще чувство юмора.
   - Есть ли какая-нибудь причина, - спросил Мэтт, - полагать, что они не могут этого сделать?
   - У ноков его нет, - сказал он. - Кроме смеха над существами, попавшими в беду. - Он ухмыльнулся. - Вам бы понравились ноки.
   - Это, вероятно, объясняет, - сказал специалист по коммуникациям, - почему они постоянно ссорятся друг с другом.
   Аликс Баллинджер рассказывала о спектакле "Блестки и золото", который она продюсировала. Кто-то сменил тему, спросив ее, каково это было - подняться на борт "Чинди". - Жутковато, - сказала она. - Но жутковато по хорошему. Я наслаждалась каждой минутой этого.
   Эдриан Сакс, сын-подросток ресторанного предпринимателя, спросил, что было самым необычным из того, что она видела.
   - Убежище, - ответила она.
   - Я был там, - сказал Эдриан. - Мне это не показалось таким уж чуждым. Комнаты, возможно, слишком большие. Пропорции немного странные. Но в остальном...
   Она кивнула. - Ну, в общем, да. Ты прав. Но сейчас из него открывается вид на Потомак. Раньше оно стояло на скале на одной из лун, обращающихся вокруг Близнецов. Двух больших газовых гигантов, которые вращаются друг вокруг друга. Совсем рядом. Ты ведь видел их, верно? Три системы колец. Несметное количество спутников-лун. Если ты выйдешь и сядешь вон в той гостиной, то почувствуешь себя по-другому.
   - На удалении это совсем не так, понимаешь, о чем я? Они были за сотню световых лет отовсюду. Люди ходят и говорят о том, что значит быть инопланетянином, и начинают описывать внешность создателей монументов или то, как гумпы оставались в одной части своего мира и никогда не распространялись дальше. Знаешь, что для меня значит "чужой"? Жить в таком месте, как Убежище, и не сойти с ума.
   Кто-то спросил Рэндалла Найтингейла о морских огнях на Малейве III. - Судя по тому, что я прочитал, - сказал он, - вы, ребята, занимались математическими расчетами с чем-то в океане, что продолжало мигать в ответ. Это была лодка?
   - Я так не думаю, - сказал Найтингейл. - Была ночь, но мы все еще могли видеть довольно хорошо. Никто из нас не заметил ничего похожего на лодку. - Он имел в виду Макалистера, который был с ним в тот вечер.
   - Так на что же вы смотрели? На кальмара, который умел считать?
   Найтингейл вздохнул. Мэтт подумал, что он был обескуражен не вопросом, а тем, что у него не было ответа. Мэтт подумал, что люди все время спрашивают его об огнях в море.
   - Мы никогда этого не узнаем, - сказал он. - Когда Малейва III потерпела крушение, было потеряно нечто более ценное, чем мы предполагали.
   Мэтт поговорил с Фрэнком Карсоном о первой встрече с омега-облаками. - Хатч поняла, что они пытались уничтожить посадочный модуль, - сказал Карсон. - Что это не имеет никакого отношения к нам лично.
   - И что же вы сделали?
   - Мы приземлились, выбрались из него и побежали в лес. - Его лицо просияло, когда он подумал об этом. - Она также была той, кто собрал воедино информацию об омегах, - сказал он. - Всегда в той или иной степени ставила это мне в заслугу, но именно она открыла математические закономерности. - В то время он был уже немолод, и с тех пор прошло полвека. Его волосы поседели, он немного прибавил в весе, и у него появились морщинки вокруг глаз. Но он, казалось, помолодел, вспоминая те далекие годы. - Это было хорошее время для жизни, - сказал он.
  
   Когда вечер наконец закончился, гости разошлись и были подведены первые итоги, клуб "Либерти" с радостью обнаружил, что они значительно превзошли их ожидания. Мэтт теперь мог обменять лабораторию на посадочный модуль "Дженкинса".
   - Что случилось, Мэтт? - спросил один из добровольцев. - Мы не могли бы сделать лучше.
   - Просто устал, - сказал он. Простой агент по недвижимости.
  
   ДНЕВНИК МАКАЛИСТЕРА
  
   Хатч, как всегда, убедительна. Жаль, что она не видит причин. Меньше всего нам нужны космические корабли. Проблемы на побережье и в сельскохозяйственных районах. Пока мы не возьмем под контроль ситуацию с потеплением, все остальное - пустая трата ресурсов. Мне было неловко присутствовать там сегодня вечером. И все же я никак не мог отказать, когда она попросила меня прийти. И она это знала. Иногда мне кажется, что у этой женщины нет моральных устоев.
   - Среда, 9 июня
  

ГЛАВА 13

  
   Мэтт пригласил техников, чтобы осмотреть посадочный модуль средней школы Макэлроя и подготовить его к полету. Они потратили на это несколько дней, установили искусственный интеллект и новый антигравитационный блок, заменили двигатели ориентации, установили на корпус пару устройств, которые Джон назвал локарнскими скремблерами, и модернизировали систему жизнеобеспечения. Когда они закончили, Майра организовала короткую субботнюю церемонию. Шел дождь, и им пришлось перенести мероприятие в закрытое помещение. Все равно пришло много детей. Приехали представители прессы, и это было то, о чем Майра заботилась. Она воспользовалась случаем, чтобы официально прокомментировать предложенный штатом налог с продаж, против которого она выступала. Она надеялась на поддержку этого возражения в сенате. Закончив, она подозвала Мэтта к кафедре и официально вручила ключ-карту. - Верните это нам, Мэтт, - сказала она. И все засмеялись и зааплодировали.
   Планировалось, что устанавливать привод Локарно в модуль будет компания Воско Лэбс. Она находилась в Северной Каролине и предоставила бы пилота, но Мэтт не смог удержаться и доставил его сам. Готовясь к мероприятию, он продлил свои права. Он вышел под грозовое небо, а Джон Силвестри последовал за ним. - Мне нужно забрать свой багаж, - сказал Силвестри, выбираясь и направляясь к парковке. Участники вышли и собрались под навесом.
   Мэтт отпер машину и открыл люк. Он повернулся, помахал зрителям и забрался внутрь. Это было похоже на возвращение домой. Он скользнул в кресло пилота, немного отодвинул его назад и завел двигатель. Он сделал это вручную, а не поручил ИИ позаботиться об этом. Он просмотрел контрольный список. Топливо. Антигравитаторы. Двигатели малой тяги. Навигация. Казалось, все было в порядке.
   Силвестри вернулся с сумкой в руках и сел в машину. Мэтт закрыл ее и пристегнул ремни. - Все готово?
   - Вы уверены, что сможете управлять этой штукой, Мэтт?
   В ответ он позволил ей оторваться от земли. Люди под навесом помахали ему, и он включил двигатель и развернулся по длинной дуге в южном направлении. Ему не нужно было этого делать. Посадочный модуль мог бы развернуться в мгновение ока. Но он все равно это сделал.
  
   Он почувствовал себя на пятнадцать лет моложе, когда они парили над южной Вирджинией. - Вы в порядке? - спросил Силвестри.
   - Конечно. А что?
   - Вы забавно выглядите.
   - Второе детство, Джон.
  
   Они доставили его и вернулись домой на следующее утро. Хатч спросила, как будет проходить тест.
   - Так же, что и в прошлый раз, - ответил Джон. - Мы отправим его, и он сообщит нам, куда прилетит.
   - Хорошо, - сказала Хатч. - Но если это сработает...
   - Да? - сказал Джон.
   - Если это сработает, вам понадобится способ вернуть его. Школа захочет его вернуть, верно? Как вы собираетесь справиться с этим?
   - Мы вернем его таким, каким он был, - сказал он. - Для этого у нас есть "Локарно".
   Они были в Клири, в задней части зала, с Мэттом. На пианино звучали мелодии из шоу предыдущего десятилетия. - Могу я внести предложение? - сказала она.
   - Конечно.
   - Когда он вернется, то будет слишком далеко, чтобы вернуться в "Юнион" самостоятельно. Если только вы не готовы подождать несколько лет. Кто-то должен будет пойти и забрать его.
   - Добровольцев будет много, - сказал Мэтт.
   - Знаю. Но я предлагаю вам пригласить Руди сделать это. У него будет в наличии "Престон". И я думаю, он хотел бы принять в этом участие.
   - Хатч, я думал, он хочет держаться от нас на расстоянии.
   - Не совсем. Он просто расстроился. Он не хочет видеть, как рушится фонд. Это потому, что он верующий, Мэтт.
   - Хорошо, я спрошу его.
   - Хорошо. Он будет благодарен за предоставленную возможность.
  
   Компании Воско Лэбс, работающей под руководством Силвестри, потребовалось три недели, чтобы завершить работу. Силвестри выглядел раздраженным, когда позвонил Мэтту и сказал, что они готовы приступить к работе. - Все техники - ретрограды, - добавил он. - Они клянутся великим богом Хэйзелтайн. Они все время говорили мне, что я покончу с собой.
   Мэтт был в своем кабинете после того, как провел бесполезный день, показывая медицинские здания людям, которые, как он теперь понял, никогда не относились к этому серьезно. - Может быть, вы вернетесь и поздороваетесь после того, как мы слетаем на посадочном модуле к славе.
   - Да. Пусть они прочитают об этом.
   - Значит, мы можем забрать его завтра?
   - Им нужен еще день или два, чтобы завершить сертификацию. Скажем, в конце недели, на всякий случай.
   - Хорошо, Джон. Я назначу дату запуска. У вас есть какие-нибудь пожелания?
   - Чем скорее, тем лучше.
   - Хорошо. А тем временем оставим все как есть, пока не будем готовы отвести его на станцию. Мы ведь можем это сделать, правда?
   - Да. Это не проблема. Будет предъявлен счет.
   - Все в порядке. Мы сможем его оплатить. - Он позвонил в отдел операций "Юниона", связался с начальником смены и объяснил, чего он хочет.
   - Хорошо, - сказал начальник. - Надеюсь, на этот раз все пройдет лучше.
   - Спасибо.
   - Полагаю, вы говорите от имени фонда?
   - Он больше не участвует.
   - Все в порядке. - Он изучал монитор. - Дела идут медленно. Если хотите, можем запустить его завтра.
   - Мы не успеем так быстро. Нам понадобится три или четыре дня. Пусть будет четыре.
   - Как насчет понедельника? Около 09:00?
   - Ладно. Это хорошо. Могу ли я организовать так, чтобы один из телескопов отслеживал спускаемый аппарат, пока он не совершит прыжок? Как делали в прошлый раз?
   - Плата будет номинальной.
   - Сделайте это.
  
   Контраст между запуском "Хэппи Таймс" двумя месяцами ранее и проводами посадочного модуля средней школы Макэлроя едва ли мог быть более разительным. На смотровой площадке собралось приличное количество людей, но напряжение было иным. Вы могли бы сказать, что ожидания были невысокими. В этом процессе присутствовал комедийный аспект.
   Мэтт пригласил Хатчинс, и она пришла с Руди, но на сцене не было других важных персон, никаких политиков, только один или два научных обозревателя. Было несколько человек из клуба "Либерти" и делегация из средней школы.
   На мероприятии были представители СМИ, но в основном они интересовались второстепенными аспектами. Они брали интервью у детей и сопровождавших их учителей, а также друг у друга. Также присутствовало несколько представителей желтой прессы. Это были ребята, которые специализировались на привидениях, скандалах, пророчествах, браках и разводах знаменитостей. Один из них хотел знать, удалили ли они искусственный интеллект, как это сделал Руди Голомбек в предыдущей попытке. - В конце концов, - сказал он, кивнув своим коллегам, - мы бы не хотим никому причинять вреда.
   Они все от души посмеялись над Руди. Мэтту и в голову не приходило отключить искусственный интеллект. В конце концов, это был всего лишь разговор об оборудовании. Но теперь, когда он подумал об этом, ему стало немного не по себе. Но было уже слишком поздно.
   На этот раз вопросы были несколько нестандартными. - Даже если посадочный модуль долетит до Плутона, ожидаете ли вы, что прыжок окажет какое-либо негативное воздействие на здоровье пилота?
   - Если на этот раз не получится, планируете ли вы повторить попытку?
   - Знаете ли вы, что некоторым людям, путешествовавшим с системой Хэйзелтайн, по возвращении снились плохие сны? Как вы думаете, такое может случиться с этой новой системой?
   - Доктор Кто-то предположил, что "Локарно", после того как разрушил "Хэппи Таймс", перенес его в другую реальность. Не хотел бы доктор Силвестри прокомментировать эту возможность?
   Когда Мэтт заметил, что вопросы становятся все более странными, один репортер из Скоуп рассмеялся и сказал, что, конечно, так оно и есть, но все, что им нужно, - это интересный ответ. Мы знаем, что никто не воспринимает это всерьез.
   - Мы будем использовать тот же общий план, что и в прошлый раз, - объяснил Джон собравшимся. - На этот раз всем будет управлять искусственный интеллект. Аппарат вылетит примерно через сорок минут и совершит прыжок. Он пролетит 3,7 миллиарда миль, до орбиты Плутона. И, если все пойдет хорошо, то отправит ответный радиосигнал.
   Он сел перед одним из обзорных экранов. Мэтт пожелал ему удачи.
   - Все будет хорошо, - сказал Джон. - Я исправил проблему. Этот модуль направится к Плутону.
   В 8:23 утра им позвонили из отдела операций "Юниона". - Хорошо, Мэтт, - сказал дежурный сотрудник, - мы готовы к вылету.
   Джон откинулся на спинку кресла, не беспокоясь ни о чем, и скрестил руки на груди. На экране швартовочные тросы ослабли и начали отодвигаться. Включились двигатели ориентации. Кораблик отошел от причала и направился к выходу. Открылись стартовые люки. Посадочный модуль средней школы Макэлроя оторвался от станции. Когда он оказался на достаточном расстоянии, его двигатель заработал, и посадочный модуль начал разгоняться.
   Джон глубоко вздохнул. Кто-то сказал: - Поехали.
   Бортовой ИИ был назван в честь Генри Барбера. - Все системы в полном порядке, - сказал Генри. - По приблизительным оценкам, до перехода осталось тридцать семь минут.
   Мэтт приготовил свежий кофе для них обоих. Хатч подошла и одарила его успокаивающей улыбкой. Как бы ни развивались события, это не будет концом света. Руди на несколько минут задержался с Джоном. На место прибыла группа новостников со всего мира и приступила к работе.
   На дисплее появилось четкое изображение посадочного модуля, а также края Луны.
   Мэтт пил кофе, беседовал с репортерами, с людьми, которые просто зашли посмотреть, разговаривал с Руди. Руди поздравил его с идеей использовать посадочный модуль. - Жаль, что мы не подумали об этом раньше, - сказал он.
   Точно в назначенное время Генри сообщил им, что корабль вот-вот совершит прыжок. - Я свяжусь с вами сегодня днем, - сказал он. - В семнадцать минут четвертого. Плюс-минус несколько минут.
   Затем его там больше не было. Последнее, что увидел Мэтт, была эмблема школы Макэлроя на его корпусе.
   Джон просмотрел записи, и они изучили снимки за секунды до перехода. Посадочный модуль оставался четким и ясным, хотя время сократилось до десятых долей секунды. Они проделали это методично, момент за моментом. Посадочный модуль выглядел нормально. На этот раз ничего не скручивалось и не сворачивалось. Никаких признаков каких-либо проблем.
   Они посмотрели друг на друга, и Джон повторил попытку. Медленнее. Сотые доли секунды. И снова экран просто погас. От 76/100 до 77/100 секунды. Не сгибается. Не мнется.
   Джон оперся подбородком на сложенные руки. - Думаю, на этот раз у нас получилось, Мэтт.
  
   Они нашли Хатчинс сидящей в "Четверти луны" и разговаривающей с репортером. Она представила его: Джордж, некто из Саванна Морнинг Ньюс. - Знаю, вам нужно было транспортное средство, - говорил Джордж, - но кому бы из вас, ребята, ни пришла в голову идея использовать то, которое стояло в средней школе, это было просто гениально. И это отличный способ заинтересовать учеников наукой.
   - Вот этот парень, - сказала Хатчинс, кивая на Мэтта. - Он уже много лет время от времени бывает в школе.
   Мэтт старался не выглядеть слишком довольным. Джордж задал несколько вопросов, в основном о том, как школа оказалась вовлечена в это дело. - Творческие учителя, - ответил он. - И Майра Касл.
   - Кто?
   - Член школьного совета, которой не все равно. - Ему было нелегко произнести это с невозмутимым видом, но он сделал все, что мог.
   - Хорошо, - сказал Джордж. - Хорошо.
   - Кое-что еще, - сказал Джон. - Мы заинтересовали нескольких ребят своими занятиями в последние несколько недель. Если кто-то из них сделает карьеру в науке, возможно, этого будет достаточно.
   Джордж выключил диктофон. Он посмотрел на Джона и улыбнулся. - На самом деле вы так не думаете, но мне нравятся ваши чувства. - Он поблагодарил их, увидел кого-то еще и поспешил уйти.
   Мэтт повернулся к Джону. - Этого будет достаточно? Вы серьезно?
   - Я серьезно? - спросил Джон. - Послушайте, Мэтью, я хочу, чтобы сигнал поступил в три часа. Это все, что меня действительно волнует.
   Мэтт вздохнул и посмотрел на потолок. - Что случилось с простой честностью?
   - Это все пиар, - сказала Хатчинс. - Если бы мы когда-нибудь создали человека, который был бы безупречно честен, все захотели бы его смерти.
   В дальнем конце обеденного зала часы показывали время в Токио, Париже, Берлине, Лондоне, Нью-Йорке и Риме. Официально "Юнион" работал по Гринвичу, но посетители могли выбирать любой часовой пояс по своему усмотрению. Все службы работали по круглосуточному графику. В ресторанах всегда можно было позавтракать, поужинать или выпить чего-нибудь на ночь.
   Эксперимент "Локарно" проводился по вашингтонскому времени, когда было сразу после полудня.
   Они собрали еще больше репортеров и нескольких учеников школы Макэлроя, но Джон и Хатчинс оба умели с ними обращаться, так что Мэтт расслабился и наслаждался шоу. Хатчинс обратила внимание нескольких детей на то, что "устройство Джона" может однажды перенести их на другой конец галактики.
   Один из детей поинтересовался, сможем ли мы когда-нибудь долететь до Андромеды.
   - Кто знает? - сказала она. - Возможно.
   Все, кого они встречали, хотели знать, сработает ли "Локарно" на этот раз.
   Джон неизбежно пожимал плечами. - Нам придется подождать и посмотреть.
  
   Первоначальным планом было после обеда уединиться в номере Мэтта, но дела в ресторане шли так хорошо, что, благодаря поддержке руководства, они остались. Из зала ожидания начали выходить люди, чтобы пожать им руки и пожелать всего наилучшего. Руди зашел в магазин и заказал выпивку.
   Хатчинс пришел звонок от Джанет Аллегри с пожеланиями удачи. Имя и фамилия нашли отклик у Мэтта, но он не мог вспомнить, кто она, пока Хатчинс не объяснила. Та была частью первоначальной миссии, которая обнаружила омега-облака. Написала бестселлер о тех событиях.
   Незнакомые люди просили автографы, фотографировались, представляли их своим детям.
   Мэтт понимал, что ему следовало бы радоваться. Но он предпочел бы провести время в свое удовольствие после того, как убедится в успехе. Это было преждевременно. - Лучше сделать это сейчас, - сказала Хатч в порыве холодной честности. - Возможно, позже не получится.
   Когда время приблизилось к трем, они оторвались от группы и, следуя за детьми и репортерами, спустились на нижнюю палубу и направились к смотровой площадке. На этот раз не планировалось, чтобы голос актера объявлял хорошие новости с Плутона или что-то в этом роде. Когда поступала передача, загоралась белая вспомогательная лампа, установленная на панели управления. На этом все.
   Небольшая толпа ждала. И если раньше напряжение отсутствовало, то теперь оно проявилось. Люди пожимали друг другу руки и уступали дорогу, когда входили следующие. Один из детей, сидевший на кресле Джона, поспешно удалился. Другие освободили место для Мэтта и Хатчинс.
   В помещении стало тихо, если не считать перешептываний. Они уверены, что у радиолуча достаточно энергии, чтобы добраться сюда?
   Не думаю, что я осознавал, что Плутон так далеко.
   Мэтт закрыл глаза. Он устал. Спать не хотелось. Он был слишком взвинчен, чтобы спать, но у него не осталось сил. Он хотел, чтобы это поскорее закончилось.
   Было 3:03. До сигнала оставалось четырнадцать минут. Мэтт подумал, каково это - вернуть посадочный модуль в школу после успешного испытания. Он пару раз облетел бы школу и под одобрительные возгласы толпы посадил бы его на привычное место. Вышел и пожал всем руки.
   Он прокрутил эту картинку в голове и, наконец, открыл глаза. Было 3:04.
   Стартовый отсек был почти пуст. Видны были только два корабля. Пока он смотрел в иллюминатор, даже не осознавая, что делает, кто-то сфотографировал его. Одна из преподавателей естествознания школы Макэлроя. - Надеюсь, вы не возражаете, - сказала она. И шепотом пожелала удачи. Несколько человек поспешили войти в двери, боясь опоздать.
   Он оглянулся и увидел, что за ним наблюдает Хатчинс. Она улыбнулась, когда их взгляды встретились. Одними губами произнесла "Почти там".
   Джон держал в руках чашку с кофе, не отпивая ни капли, просто не отрываясь, пока его взгляд блуждал по помещению. Он скользнул по Мэтту, не останавливаясь, не реагируя. Какое бы выражение лица он ни использовал, теперь оно исчезло. Только одно имело значение.
   Кто-то положил руку ему на плечо и сжал его. Джули. Раньше ее там не было. - Привет, Мэтт, - сказала она. - Важный день, да?
   Существовал фактор неопределенности. Невозможно было точно сказать, как далеко мог улететь посадочный модуль. Сигнал мог поступить на минуту раньше. Или на минуту позже. Вероятно, не более того.
   Это может произойти в любое время.
   Все смотрели на сигнальную лампу.
   Он услышал едва слышное биение на палубе и в переборках, вызванное работой систем, обеспечивающих станцию электроэнергией.
   Кто-то из детей захихикал.
   Скрипнул стул.
   Джон, казалось, не дышал.
   Девушка прошептала: - Остановись.
   Затем наступило 3:17.
   Мэтт посмотрел на лампу. Это был один из нескольких индикаторов состояния, расположенных в вертикальном ряду. Всего их было шесть. Тот, за которым он наблюдал, был четвертым сверху.
   Потом было плюс тринадцать секунд.
   Четырнадцать.
   Пятьдесят две.
   Он закрыл глаза. Когда он открыл их примерно через минуту, лампа все еще не горела.
  
   ОБЗОР ТАБЛОИДОВ
  
   ЭКСТРАСЕНС ГОВОРИТ, ЧТО АДСКИЕ СИЛЫ ЗАБЛОКИРОВАЛИ ИСПЫТАНИЕ ЗВЕЗДНОГО ПРИВОДА
   Джош Коберн, знаменитый экстрасенс из Хавертауна, штат Пенсильвания, сказал сегодня, что темные силы работают над тем, чтобы помешать людям проникнуть на дальние расстояния в большую галактику.
  
   ОМЕГА-ОБЛАКА МОГУТ БЫТЬ МИСТИФИКАЦИЕЙ
  
   ЭДЕМ НАЙДЕН
   Бывший Рай, а ныне пустыня в Западном Сауде
   Возможно, кости принадлежали Адаму
   Ученые собираются провести анализ ДНК
  
   ПРИЗРАК ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА БРОДИТ ПО ОСОБНЯКУ В МИССИСИПИ
  
   КОНЕЦ СВЕТА БЛИЗОК
   - Все признаки указывают на ноябрь, - говорит Гарри Колмер
  
   РАСПОЛОЖЕНИЕ НЕБЕС
   Астрономы опубликовали шокирующие фотографии
   Гигантское звездное облако на другом конце Галактики
  
   ЛИЦО ИИСУСА ВИДНО НА ЛУНЕ ЭПСИЛОН ВОЗНИЧЕГО
  
   У ЖЕНЩИНЫ РОДИЛСЯ РЕБЕНОК ОТ НОКА
   Первый гибрид человека и инопланетянина
   Эксперты заявили, что этого не может быть
   Кор назван в честь отца
  
   УРАГАН МЕЛИНДА ПОСЛАН БОГОМ?
   Билли Пэт Томас говорит, что улики указывают на Божественный гнев
   В Миссисипи возрождается церковь
  
   НАЙДЕНА АТЛАНТИДА
  
   ВАМПИР РАЗГУЛИВАЕТ ПО ОЛБАНИ?
   Шесть жертв обескровлены
   Следы укусов на горле
   Полиция сбита с толку
  
   ДЕРЕВЬЯ-ЭКСТРАСЕНСЫ НА КУРАКУА
   Структура ветвей показывает будущее, считают эксперты
  
   ШОКИРУЮЩАЯ ПРАВДА, СТОЯЩАЯ ЗА УБИЙСТВОМ ЖЕНЫ ПРОПОВЕДНИКА
  

ГЛАВА 14

  
   Мэтт забронировал номер в отеле "Юнион", рассчитывая, что будет веселиться всю ночь. Вместо этого он отменил бронирование, попрощался с Хатчинс и Джоном и первым же рейсовым шаттлом вернулся в космопорт Рейган. Некоторые ученики летели с ним на борту. Они пожелали ему удачи в следующий раз.
   Рейна позвонила ему по пути. - Извини, - сказала она.
   Он выглянул в окно. Небо над восточной частью Северной Америки и западной Атлантикой было ясным. - Думаю, мы потеряли школьный посадочный модуль, - сказал он ей.
   - Наверное. Но они знали, что есть шанс, что это произойдет.
   - Знаю. Может быть, в следующий раз нам стоит просто послать ракету?
   - Это практично?
   - Не знаю. Наверное, нет.
   С минуту она молчала. Затем: - Ты в порядке?
   - О, да. Я в порядке.
   - Что теперь будешь делать?
   - Возвращаюсь за свой стол в Стерн и Хопкинс.
   - Нет, я имею в виду, собираешься отказаться от полета?
   Двое детей, сидевших напротив, над чем-то истерически смеялись. - На самом деле, это не мне решать. Но если кто-нибудь не захочет пожертвовать еще один посадочный модуль, то да, я бы сказал, что мое участие в этих упражнениях закончено.
   Еще одна пауза. - Во сколько ты прилетаешь?
   - Чуть позже восьми.
   - Могу я угостить тебя выпивкой сегодня вечером? Встретимся на "Краю света"?
   - Я ценю это, Рейна, но это был ужасно длинный день. Давай продолжим завтра, хорошо?
  
   Мэтт редко ел дома. Он не любил есть в одиночестве, поэтому обычно ходил в Клири или в один из других местных ресторанов. Но не сегодня. Он купил сэндвич с ростбифом в Рейгане и взял его с собой в такси. Это был пятнадцатиминутный полет под грозными облаками. Когда машина подлетела к посадочному месту, начался дождь. Он расплатился, вошел в дом, поздоровался с искусственным интеллектом, скинул обувь и включил новости. По "Локарно" ничего не было. В Африке и на Ближнем Востоке разгоралась религиозная война, а между САС и Боливией возникла ссора из-за торговых соглашений.
   Он переключился на "Мелочь", одну из самых тупых комедий сезона, и она была сыграна как раз на том уровне, который ему был нужен. Налил себе чашку кофе и принялся за сэндвич. Аппетита не было.
   Джон скрывал свои чувства, когда они прощались. Он поблагодарил Мэтта и сделал вид, что ничуть не обескуражен. - Обязательно найдется кто-нибудь, - сказал он, - кто захочет рискнуть.
   И правда заключалась в том, что у него было меньше причин отчаиваться, чем у Мэтта. Джон мог вернуться к работе над теорией. Вперед вышли бы корпорации, и он смог бы попробовать еще раз. Но Мэтт уже закончил. Он мог ожидать, что проведет остаток своей жизни в северной Вирджинии, переезжая из одного таунхауса в другой и удивляясь, как все дошло до такого.
   Что ж, сказал он себе, по крайней мере, у тебя есть здоровье.
   Он не лег спать, потому что не смог бы уснуть, и смотрел "Последний поезд на Бугенвиль", более или менее непостижимую мистерию, когда раздался голос ИИ: - Извините, что беспокою вас, сэр. Но вам звонят. - В комнате было темно, если не считать голубого кольца света, исходящего от часов. До полуночи оставалось несколько минут. - Это из "Юниона". От доктора Силвестри.
   Нет. Он покончил с этим. Не хотел больше говорить об этом. - Просто скажите ему, Бэзил, чтобы он отстал.
   - Вы уверены, сэр?
   Он попытался выпрямиться. Одна из подушек упала на пол. - Да. Нет. Хорошо, соедините его. Только аудио.
   - Да, сэр.
   - Привет, Джон. - Мэтт перевернулся на спину. Его глаза были закрыты. - Что происходит?
   - Мэтт.
   - Да.
   - Мы получили. Это пришло.
   - Что пришло? Новое обещание о поддержке? Предложение еще одного посадочного модуля?
   - Передача.
   Это заставило его очнуться. - Та, которую мы ждали?
   - Вы знаете еще какую-нибудь?
   - Что случилось? Почему такая задержка? Оборудование сломалось?
   - Должно быть, да. Мы не знаем.
   - Когда? Когда вы это услышали? - Он уже был раздражен тем, что Джон так долго не давал ему знать об этом.
   - Несколько минут назад.
   - Вы шутите.
   Он включил видеоканал. Джон сидел в нише в одном из залов ожидания. Он выглядел усталым, испытывающим облегчение и озадаченным. - Похоже, что я шучу? - сказал он.
   - Хорошо. Отлично. Значит, "Локарно" сработал, верно? Он там, где и должен быть?
   - Мэтт, этого мы тоже не знаем.
   - Когда узнаем?
   - Это займет некоторое время. Единственное, что я могу понять, так это то, что бортовая система не включила радио, когда должна была.
   - Да, - сказал Мэтт. - Похоже на то, что произошло.
   - Есть и другая возможность.
   - Какая?
   - Помните, мы говорили о неопределенностях в теории? Вот почему мы использовали коэффициент подгонки при выборе времени. Мы не были уверены, как далеко он зайдет.
   - Конечно.
   - Возможно, он пролетел намного дальше, чем мы думали.
   - Вы имеете в виду, что он мог проработать дольше, чем предполагалось, не шесть секунд?
   - Возможно. Или же мог остаться в рамках первоначальной программы. И улететь гораздо дальше, чем мы ожидали.
  
   Хатчинс провела вечер с друзьями и вернулась домой около одиннадцати. Ее ИИ выразил ей сочувствие, и в тот вечер дом казался более пустым, чем обычно.
   Она никогда особо не доверяла "Локарно". Это был выстрел наугад. Она всю свою карьеру проработала на Хэйзелтайнах, и ей было трудно смириться с мыслью, что может существовать более эффективная система. Старею, сказала она себе. Она стала сопротивляться переменам. Но все же полет на Плутон за несколько секунд - это было уже слишком. Тем не менее, она была рада видеть, что кто-то пытается. Даже если сомневалась в мотивации. Джон, казалось, был заинтересован не столько в том, чтобы придать импульс межзвездным исследованиям, сколько в том, чтобы укрепить свою репутацию. Она слышала его заявления о том, что он делал все это ради Генри Барбера, и, возможно, в них была доля правды. Но она задавалась вопросом, не заключалась ли в его глазах значимость Генри Барбера в том, что он предоставил Джону возможность произвести фурор.
   Что ж, как бы там ни было, Джон был вполне приличным парнем и, возможно, даже физиком мирового класса. Она никак не могла судить об этом. Если только ему не удалось забросить что-то на край Солнечной системы примерно за то же время, которое требовалось ей, чтобы добраться до кухни.
   У нее было слишком много адреналина, чтобы попытаться уснуть, поэтому она перекусила и засела за разгадку загадочного убийства. Джордж подготовил подходящее музыкальное сопровождение, и она была полностью поглощена им, когда позвонил Джон и сообщил новости.
  
   ЗАПИСНАЯ КНИЖКА ДЖОНА СИЛВЕСТРИ
  
   СЛАВА БОГУ.
   - Пятница, 13 июля, 11:52 по восточному времени
  

ГЛАВА 15

  
   Это был величайший момент в жизни Джона. Даже прежняя новость о том, что Генри Барбер счел его подходящим и решил, что он может помочь исследовательской работе в Локарно, отошла на второй план. Но, конечно, праздновать было некогда.
   Почему радиосигнал опоздал почти на восемь часов? - Посадочный модуль довольно старый, - сказал ему дежурный сотрудник таким тоном, словно это было достаточным объяснением.
   - Хорошо, - сказал Джон. - Могу я отправить сообщение прямо сейчас?
   Дежурный сотрудник нажал на кнопку, и загорелся индикатор. - Готово, сэр.
   Где вы, Генри? Джон скрестил руки на груди и глубоко вздохнул. - Генри, - сказал он. - Возвращайтесь домой. Подайте сигнал, когда доберетесь сюда.
   Начальник смены стоял в стороне. Это был худощавый парень с проницательными глазами и остроконечной каштановой бородкой. До этого он никак не реагировал, но теперь подошел и посмотрел на Джона сверху вниз. Джон не знал, что и думать. - Это сработало? - спросил он.
   - Может быть, - сказал Джон. - Посмотрим.
   Только на одном из пяти постов в центре операций был персонал. Очевидно, центр был спроектирован в более оптимистичные времена.
   Он позвонил Руди и разбудил его от крепкого сна. Тот все еще был в своем гостиничном номере. - Так что же происходит? - спросил Руди. - Почему мы не получили ответа сегодня днем?
   - Я пока не знаю.
   - Вероятно, проблема с проводами. Не имеет значения. Мы разберемся с этим после того, как посадочный модуль вернется сюда. Когда он прибудет? Около пяти?
   - Если он находится недалеко от Плутона, то да. Может быть, чуть ближе к шести. Ему придется подзарядиться, прежде чем отправиться в обратный путь.
   - Ладно. Я буду внизу, в центре операций.
   - У меня есть предложение, Руди.
   - Хорошо?
   - Не включайте будильник. Я позвоню вам, если что-нибудь случится.
  
   Как и предполагала Хатч, Руди с радостью согласился использовать "Престон" для возвращения посадочного модуля. Джон договорился о найме пилота. Но, когда сигнал не был получен, он отменил наем. Теперь он позвонил снова, выслушав чье-то ворчание по поводу того, что сейчас середина ночи и что они не могут дать никаких гарантий насчет 6 утра. - Будет нелегко найти кого-нибудь в такой короткий срок. - Он сказал, что сделает все, что в его силах, но предупредил Джона, что за обслуживание придется заплатить солидную плату.
   Джон подумал об этом. Он все равно не думал, что в шесть часов что-то произойдет. - Пусть так, - сказал он. - Вы можете организовать это на завтра днем?
   Радостное возбуждение, охватившее его после получения сигнала, схлынуло. Он не был уверен, почему, но ему просто хотелось, чтобы все поскорее закончилось. Хотел убедиться, что все в порядке. Пойти и посадить посадочный модуль.
   Он вернулся в свой гостиничный номер, но так и не смог заснуть. В половине четвертого он позвонил в отдел операций. - "Престон" готов к отправке, - сказали ему. - Как только вы будете готовы.
   В четыре он спустился в "Четверть луны" и позавтракал. Кофе, бекон, яичница-болтунья и картофель фри по-домашнему. Он уже собирался уходить, когда вошел Руди. - Не мог уснуть, - сказал Руди.
   - Я тоже.
   Руди заказал кофе. В дальнем конце зала группа китайцев что-то праздновала. Раздавались речи и периодические аплодисменты.
   Руди начал рассказывать о будущем фонда. Как полет "Локарно" изменит все. У всех разыграется воображение. Джон сказал, что надеется на это. И в конце концов, в половине шестого они закончили и спустились в центр операций. Дежурил тот же самый сотрудник. Он поднял голову, когда они вошли. - Пока ничего, доктор Силвестри, - сказал он.
   Конечно, нет. Было еще рано.
   Через пятнадцать минут появился начальник смены. Он знал Руди, сказал, что рад его видеть, и пожелал Джону удачи.
   Джон был рад, что на этот раз там никого не было. Было ужасно неудобно стоять перед всеми этими людьми в ожидании передачи, которая так и не пришла. Самый неловкий момент, который он мог вспомнить.
   Часы показывали 5:58. Нулевой час.
   И он незаметно прошел мимо.
   До 5:59.
   И пять минут седьмого.
   Руди взглянул на него. Его рот скривился. - Снова потеряли.
   - Нет, - сказал Джон. - Я думаю, у нас хорошие новости.
   - Как, - спросил Руди, - это может быть хорошо?
   Джон задумался над вопросом. - Вы планировали вернуться сегодня?
   - Да, - сказал он. - Нет смысла здесь оставаться.
   - Почему бы вам не подождать немного?
   - Объясните мне, почему.
   - Поменяйте бронь и останьтесь на обед, - сказал он. - За мой счет.
   - Что вы не договариваете, Джон?
   - Думаю, вы захотите побыть здесь сегодня днем.
   - О, - сказал Руди. Джон заметил, как изменилось выражение его лица. - Опять будет поздно?
   - Думаю, да.
   Руди просиял. - Ой. - Посадочный модуль совершил свой полет к Плутону или куда-либо еще вчера в 9:03 утра. Его сообщение должно было поступить в 15:17, но пришло с опозданием почти на восемь часов. - Аппарат пролетел дальше, чем мы ожидали.
   - Думаю, да.
   - Намного дальше. - Джон сидел молча, пока Руди искал листок бумаги, нашел блокнот и начал что-то в нем записывать. - Сигнал поступил во сколько? В одиннадцать часов?
   - 11:07.
   - Значит, на то, чтобы добраться сюда, ушло чуть больше четырнадцати часов.
   - Либо так, либо поломалась схема.
   - Четырнадцать часов. Боже мой. Если это так, то эта штука примерно в тридцать раз быстрее, чем Хэйзелтайн. Джон, это невероятно.
   - Мы не знаем подробностей. Возможно, ему просто потребовалось больше времени, чтобы совершить прыжок. Но если он совершил это за шесть секунд...
  
   Они были в центре операций, когда поступило сообщение. - Посадочный модуль школы Макэлроя докладывает о прибытии. - Было 1:33. Время прохождения передачи: четырнадцать часов и одна минута.
   Почти тютелька в тютельку.
  
   ЗАПИСЬ В БИБЛИОТЕКЕ
  
   УСПЕХ НОВОГО ЗВЕЗДНОГО ПРИВОДА
   ...Аппарат удалился от Земли почти на 9 миллиардов миль. По предварительным данным, время, необходимое для преодоления этого расстояния, составляло шесть секунд. Обычному межзвездному кораблю на преодоление такого же расстояния потребовалось бы две с половиной минуты. Силвестри признался, что был удивлен результатом, который намного превзошел все ожидания.
   - Сайенс Тудэй, 15 июля
  

ГЛАВА 16

  
   Второе испытание прошло без сучка и задоринки, подтвердив выводы Джона: "Локарно" оказался гораздо эффективнее, чем предполагали первоначальные расчеты. Судно с двигателем "Локарно" могло преодолеть триста световых лет за один день. Если осторожничать, он был счастливым. Восторженным. Почти невменяемым.
   Он стоял рядом с Руди в пресс-центре фонда, пока директор рассказывал группе репортеров о том, что теперь все в пределах досягаемости. - Кластер Дракона, Омикрон и группа Якамура. Целая галактика, заполненная сотнями миллионов древних солнц класса G, которым восемь, девять, десять миллиардов лет. Кто знал, что ждет нас там?
   Приглашения на выступления поступали со всего мира. За одну ночь Джон стал одной из самых узнаваемых личностей на планете. Куда бы он ни пошел, люди просили автографы, фотографировались, вздыхали в его присутствии. Одна молодая женщина упала перед ним в обморок; другая хотела, чтобы он оставил автограф на ее груди. Он был на вершине мира.
   Звонили юридические лица. Свои услуги и поддержку предлагали Маракайбо, Орион, Тор Транспорт, Монограм и дюжина других. Их представители появлялись ежедневно и пытались связаться с его ИИ. Все были заинтересованы в оказании помощи, как они выразились; все были вооружены предложениями по последующему тестированию, лицензионным соглашениям и "долгосрочным пакетам взаимной выгоды". Последняя фраза была от Орион Турс. Агенты, которые иногда были генеральными директорами, неизменно делали предложения, которые, по меркам Джона, были щедрыми. Они предупредили, что те не будут действовать вечно, а некоторые из них предположили, исходя из того, что не должны вам этого говорить, но люди в их собственных отделах исследований работают над технологиями, которые, в случае успеха, сделают "Локарно" устаревшим. - Пользуйтесь этим, пока можете, Джон.
   Он подал заявки, получил патент и сообщил всем, что вскоре с ними свяжется.
  
   В третий раз они отправили посадочный модуль в облако Оорта с шимпанзе на борту, преодолев сорок пять миллиардов миль за тридцать секунд,. Шимпанзе справился отлично. Генри взял его с собой на экскурсию к комете, сфотографировал и вернул во внутреннюю систему, где посадочный модуль был подобран кораблем "Престон".
   И, наконец, пришло время совершить полет с кем-нибудь на месте пилота. Возможно, с Хатч. - Как вы думаете, она согласилась бы на это? - спросил он Мэтта. - Она обновляет свои пилотские права?
   - Понятия не имею, - ответил Мэтт. Он был в такси.
   - Ладно. Я позвоню ей и выясню. Держите пальцы скрещенными.
   - Есть другой вариант.
   - Что это, Мэтт?
   - Я.
   - Ну, да, я знаю это. Но подумал, что вы, возможно, не захотите совершать полеты в дальний космос. Это не то же самое, что мотаться по Северной Каролине. Я имею в виду, что с недвижимостью и всем прочим прошло много времени.
   Мэтт выглядел оскорбленным. - Я был бы рад это сделать. Если вы хотите рискнуть с парнем, который специализируется на профессиональных зданиях и лифтах на три этажа.
   Тупо. - Вы знаете, что я имею в виду, Мэтт. - Такси пролетало сквозь облачные заросли.
   - Конечно. - Он ухмыльнулся, и они оба рассмеялись.
   - Платят немного, - добавил Джон.
  
   Для Мэтта это был великолепный момент. Примерно месяц спустя, во вторник, 21 августа 2255 года, он и Джон на борту посадочного модуля средней школы Макэлроя, который теперь стал всемирно известным, отправились к Нептуну. Полет занял всего несколько секунд. Не было никаких признаков планеты, которая находилась где-то еще на своей орбите. Но Генри показал им тусклое солнце, на таком расстоянии казавшееся почти яркой звездой, и заверил их, что они прибыли в намеченный район. Они пожали друг другу руки и вернулись домой. И снова их встретили Руди и "Престон".
   В тот вечер они все отпраздновали в маленьком ресторанчике в Джорджтауне.
   Неделей ранее Мэтт совершил самую значительную сделку в своей карьере. Она привела к передаче крупного здания профессионального назначения от разваливающейся корпорации в руки частного покупателя, что принесло в казну Стерн энд Хопкинс более шести миллионов долларов. Кроме того, покупатель был в состоянии отремонтировать здание и снова превратить его в приличную собственность. Это была сделка такого рода, которая приносила ему чувство удовлетворения, ощущение, что он сделал что-то еще, а не просто заработал деньги. Но все, что он мог сделать, это посмеяться над собой. - Я занимаюсь недвижимостью, - сказал он Руди. - Но по выходным помогаю Джону Силвестри менять мир.
   На следующий день Джон и Мэтт встретились за ланчем. Угощал Джон. - Деньги текут рекой, - сказал он.
   - Как?
   - За выступления. За одобрение. Кто бы мог подумать, что кто-то захочет заплатить физику за то, чтобы он хорошо отзывался о кроссовках. И за книгу. Мне даже не нужно писать книгу. - Они оба все еще были в приподнятом настроении. - Думаю, пришло время решить, что мы хотим делать дальше.
   - Что-нибудь захватывающее, - сказал Мэтт. - Но у нас все еще нет корабля. С посадочным модулем можно сделать не так уж много.
   Джон ухмыльнулся. Теперь не было ничего, что он не мог бы контролировать. - Наверное, нам пора вернуть посадочный модуль школе. - Он наклонился ближе. - Послушайте, Мэтт, я не думаю, что есть какие-то сомнения в том, что Руди сейчас был бы более чем готов перенастроить "Престон".
   - Да. Вы наверняка правы, Джон.
   - Конечно, я прав.
   - Итак, вы спрашиваете меня, куда бы я хотел отправиться следующим рейсом?
   - Да, так и есть. А вы что думаете?
   - Джон, это действительно ваше дело. Моя роль во всем этом закончена. Я вам больше не нужен. Если, конечно, вы не захотите, чтобы я управлял кораблем.
   - Вы бы согласились это сделать?
   Мэтт не был настроен вполне серьезно, когда делал это предложение. - Пришло время взяться за тяжелую работу, Джон. Возможно, вам сейчас нужен профессионал.
   - Вы хотите сказать, что не думаете, будто справитесь с этой работой?
   - Я говорю вам, что долгое время был далек от этого.
   - Хорошо. - Джон пожал плечами. - Вам решать. Если вы хотите, чтобы я нашел кого-нибудь другого, то так и будет.
   - Я этого не говорил.
   - Решайтесь, Мэтт.
   Взгляд Мэтта стал напряженным. - Да, - сказал он. - Я бы хотел это сделать.
   Робот выбрал этот момент, чтобы появиться и спросить, не хотят ли они чего-нибудь выпить. - Шампанское, - сказал Джон.
   Робот поклонился. - Мне жаль. Мы не подаем алкогольные напитки.
   - Знаю, - сказал Джон. - Мэтт, что вы будете?
  
   В жизни Джона не было женщин. По крайней мере, ни к одной из них он не испытывал эмоциональной привязанности. В Локарно он ни на кого не обращал внимания и был слишком занят с тех пор, как приехал в округ Колумбия. Последние несколько месяцев он старался заставить работать систему Генри. И, слава Богу, у него получилось. Он выполнил свой долг перед наставником, и единственное, о чем он сожалел, так это о том, что Генри Барбер никогда не узнает об этом.
   Впервые с тех пор, как он решил, что Генри на правильном пути, что он обязан завершить исследование, чтобы оно заработало, ничто не висело у него над головой. Он никогда по-настоящему не сомневался в себе, и все же ему было трудно поверить, что все наконец завершено. Теперь ничего не оставалось, как сидеть сложа руки и наслаждаться победой.
   Он ехал в такси над Потомаком, зная, что жизнь никогда не станет лучше. Почти каждый день у него были запланированы выступления, и этот не был исключением. Он выступал в балтиморском клубе "Ротари", где все были его друзьями. Люди спрашивали его, как работает привод, и терялись в догадках, когда он пытался объяснить. (Он придумал простое объяснение, используя дом с множеством коридоров в качестве иллюстрации, но, похоже, это не имело значения.) Они сказали ему, что он великолепен. Это было потрясающее чувство. Трудно оставаться скромным, несмотря на все это. Но он старался и в конце каждого вечера пробирался сквозь толпу, раздавая автографы и наслаждаясь всеобщим вниманием. Люди настаивали на том, чтобы угостить его выпивкой. Они знакомили его со своими друзьями. Говорили ему, что всегда считали звездные путешествия слишком медленным процессом. Не то чтобы они сами когда-нибудь были в этом замешаны, поймите. Но пришло время, чтобы кто-то ускорил темп. Интересные женщины были повсюду. Их было слишком много, чтобы он мог привязаться к какой-то одной. Поэтому он редко возвращался домой в одиночку, но его не покидало ощущение, что во всем этом чего-то не хватает.
   Острова Потомак были освещены, по реке плавали лодки. Такси высадило его на аллее Франклина, и он направился к пирсу. Розничные торговцы вели оживленный бизнес, продавая сувениры, сэндвичи и воздушные шары.
   Он нашел свободную скамейку, сел и положил ноги на ограждение. Всем этим он был обязан Генри. И, в меньшей степени, Мэтту и Присцилле. Он уже смог отплатить Мэтту тем же. Он должен найти способ поблагодарить и Хатчинс.
   И Руди.
   Он уставился на Потомак.
   Теперь все хотели предоставить корабль. В его распоряжении на случай необходимости был целый флот.
  
   Утром он позвонил Руди. - Я хотел кое-что обсудить с вами, - сказал он.
   - Конечно. - Руди выглядел смущенным. Он должен был знать, что Джона завалили предложениями. Он, вероятно, подумал, что фонд уже вышел из игры. - Что я могу для вас сделать, Джон?
   - Мы с Мэттом обсуждали следующий шаг. Хочет ли фонд участвовать дальше?
   - Да.
   - Здесь не до шуток.
   - Абсолютно верно. Что вы имели в виду?
   - Мы говорим о дальнем полете. Сириус или еще куда-нибудь. Поэтому нам нужен корабль.
   Руди был в своем кабинете, на заднем плане играла тихая фортепианная музыка. - Добро пожаловать на "Престон", если хотите.
   - Я бы очень этого хотел.
   - Серьезно? Корпорации могли бы дать вам больше.
   - Руди, вы собираетесь уговорить меня принять одно из их предложений?
   - Нет, нет, - сказал он. - Ничего подобного. Да, конечно, "Престон" в вашем распоряжении. Но, кажется, я говорил вам, что у нас нет пилота.
   - У меня есть пилот.
   - Кто?
   - Мэтт.
   - Мэтт? Джон, он - агент по недвижимости.
   - Да. Это должно войти в историю.
   Он дал Джону понять, что не одобряет этого. Затем вздохнул. - Сириус? Вы действительно собираетесь на Сириус?
   - Мы пока не знаем. Я просто говорю наугад.
   - Конечно. - Казалось, он не знал, что сказать.
   - У меня есть еще один вопрос.
   - Да?
   - Вы бы не хотели пойти со мной?
   Этого он явно не ожидал. - Джон, прошли годы, десятилетия с тех пор, как я в последний раз был за пределами Солнечной системы.
   - Значит ли это, что вы не хотите лететь?
   - Не значит. Я просто не уверен, что могу чем-то помочь.
   - Вы не обязаны помогать, Руди. Просто пойдемте со мной. Прокатимся.
   Обычно Руди скрывал свои эмоции. Но тут он расплылся в широкой улыбке. - Конечно. Обязательно. - Затем он нахмурился.
   - Что не так?
   - Нам нужно будет раздобыть больше денег, чтобы отремонтировать "Престон" и установить привод.
   - Не думаю, что деньги станут проблемой. Давайте соберемся вместе и обсудим детали.
   - Ладно. Конечно. - Глаза Руди загорелись. - Сириус. - Он растянул это слово, пробуя его на вкус. - Сколько времени займет перелет? Мы вылетаем утром и доберемся туда к обеду?
  
   Джон, чувствуя себя настоящим хозяином положения, позвонил Хатч и рассказал ей о своих планах. - Мы хотели пригласить вас поехать с нами. Если хотите.
   Она улыбнулась, как ему показалось, немного печально. - Нет, спасибо, Джон. Продолжайте, ребята. Желаю вам хорошо провести время. Пусть у вас все получится.
  
   Руди, не теряя времени, рассказал об этом сторонникам фонда. Пожертвования посыпались градом. Это стало настоящей волной.
   Тем временем Джон направил команду инженеров на "Престон", и они приступили к установке двигателя. Руди также организовал модернизацию пассажирских помещений.
   В Стерн энд Хопкинс Мэтт сообщил Эмме, что он будет руководить миссией "Локарно", и договорился об отпуске. Она была недовольна. - Если этот привод собирается доставить вас туда, где бы это ни было, так быстро, - спросила она, - зачем вам нужен полный отпуск? Просто возьмите несколько дней в его счет.
   Обычно никто не обнимается с начальником. В этот раз Мэтт сделал исключение. - Эмма, - сказал он, - возможно, нас не будет несколько дольше.
   - О.
   Он не облек это в слова, но она поняла. Сириус - это только начало. Не более чем очередной тестовый запуск.
   И, наконец, появилась Рейна.
   - Когда все это закончится, - спросила она, - что ты планируешь делать? - Они ужинали в их любимом ресторане Калбертсон на Массачусетс-авеню.
   Смягчить решение для нее было невозможно. - Не знаю, - сказал он. - Но подозреваю, что мы еще куда-нибудь сходим.
   Она кивнула. Улыбнулась. Не спросила, сколько времени может занять последующее путешествие. Не спросила, хочет ли он, чтобы она подождала. Пыталась, не совсем удачно, выглядеть хорошей солдаткой. Удачи тебе. Увидимся, когда вернешься. Позаботься о себе.
   Возможно, ее чувства к нему были сильнее, чем он предполагал.
   В конце вечера, когда она поцеловала его, ее щека была мокрой.
   И отпустила его.
   После этого он еще пару раз приглашал ее на обед или ужин, но она объясняла, что занята. В другой раз, Мэтт.
   Он больше не видел ее до тех пор, пока "Престон" не был готов к отправке, и она не появилась на прощальном обеде фонда. Он даже не подозревал, что она была там, пока, когда он уходил с Присциллой Хатчинс и одним из членов правления, она просто не появилась, стоя в стороне. Она улыбнулась и одними губами произнесла: "Удачи". Затем, прежде чем он успел добраться до нее, она исчезла.
  
   ЗАПИСЬ В БИБЛИОТЕКЕ
  
   ПОДГОТОВКА К ИСТОРИЧЕСКОМУ СВЕРХСВЕТОВОМУ ПОЛЕТУ
   Завершена работа по подготовке "Филлис Престон" к полету, который может изменить наши представления о своем месте во Вселенной. В ходе миссии будет использоваться двигательная установка "Локарно", которая намного эффективнее, чем ее предшественники. Отправление запланировано на середину сентября. Пункт назначения пока не объявлен, но официальные лица, близкие к фонду "Прометей", который финансирует эти усилия, говорят, что корабль отправится на Сириус.
   Сириус находится на расстоянии 8,6 световых лет от Земли. Полет в один конец с использованием технологии Хэйзелтайн занимает чуть более 20 часов. Ожидается, что "Престон" совершит его примерно за 40 минут.
   - Уорлдуайд Ньюс Сервис, четверг, 23 августа
  

ГЛАВА 17

  
   Когда Джон и его коллеги начали обсуждать цель для первого полета за пределы Солнечной системы, они рассматривали Альфу Центавра и Процион, а также Сириус. Где-то поблизости. Но по мере того, как работа над "Престон" приближалась к завершению, они начали думать о зрелищности. Зачем соглашаться на что-то из туристических маршрутов?
   - Давайте углубимся. - Позже никто не мог вспомнить, кто изначально произнес эти слова, но они стали их мантрой. Давайте углубимся. Давайте не будем валять дурака.
   Давайте выйдем за пределы пузыря.
   Самое глубокое проникновение на сегодняшний день было совершено "Патриком Хеффернаном" на глубину 3160 световых лет тремя десятилетиями ранее. Так далеко больше никто не заходил. Никто даже близко не подходил.
   Когда Руди упомянул об этом Хатч, она покачала головой. - Не очень хорошая идея.
   - Почему бы и нет? Зачем валять дурака?
   - Что произойдет, если вы пойдете на рекорд и столкнетесь с проблемой? Никто не сможет связаться с вами в течение девяти или десяти месяцев.
   Они были в городском доме Руди, наслаждались бассейном с Мэттом, Джоном и полудюжиной других друзей. В городском доме Руди всегда был немного более напыщенным. - Раньше мы постоянно совершали подобные полеты, - сказал он.
   - Это было в те времена, когда у нас были миссии повсюду. Если что-то ломалось, всегда был кто-то достаточно близкий. Сейчас это не так.
   Руди перешел в режим "Я бы хотел, чтобы вы немного больше верили в нас". - С этим не будет проблем, - сказал он.
   Мэтт хотел бы продать этому парню какую-нибудь собственность. - Она права, Руди. Я имею в виду, если бы это было не так, зачем бы нам вообще понадобилось проводить тест?
   В конце концов, когда все либо демонстрировали разочарование, либо притворялись такими, они остановились на Эйлиоте.
   Третья звезда от конца ручки ковша Большой Медведицы, она находилась на расстоянии восьмидесяти одного светового года от Земли. Это было бы хорошим испытанием, не подвергая их ненужному риску.
  
   Позже в тот же день Руди позвонил Ч. Б. Уильямс, генеральный директор Уорлдуайд. - Руди, - сказал он, - мы хотели бы отправить кого-нибудь с вами в полет. Чтобы вы получили достойное освещение в новостях.
   Руди поразмыслил и решил, что это неплохая идея. - Ладно, - сказал он. - Мы можем предоставить место для него. Или для нее.
   - Хорошо. Мы говорим об Антонио Джаннотти. Он будет представлять весь пул.
   Антонио Джаннотти. Где Руди слышал это имя раньше?
   - Он наш научный репортер, - сказал Уильямс.
   Нет. Дело было не в этом. Руди слышал это имя откуда-то еще.
   - Тридцать лет назад, на Блэк Кэт, он был доктором Сайенс.
   Да! Доктор Сайенс. Руди вырос, наблюдая, как доктор Сайенс объясняет, как работает гравитация и что климатологи пытаются сделать, чтобы компенсировать изменение погодных условий. Он излучал такой энтузиазм в своих различных темах, что к восьми годам Руди уже знал, что посвятит свою жизнь наукам. - Да, - сказал он. - Нам было бы приятно, если бы он был с нами.
  
   Эпоха, когда лето в столице страны дарило несколько прохладных сентябрьских дней, давно миновала. Ранняя осень в Вирджинии и Мэриленде оставалась жаркой, и Мэтт был рад сбежать от нее.
   Он сел на рейс из Рейгана за день до их запланированного вылета. Руди летел тем же рейсом и вел себя как ребенок. Он продолжал говорить о том, что с нетерпением ждал этого всю свою жизнь, и что до сих пор не может поверить, что это происходит. Он добился от Мэтта обещания, что, как только они зарегистрируются в отеле, то отправятся осмотреть "Престон".
   Полет до "Юниона" продолжался менее полутора часов. Когда они причалили, Мэтт направился к выходу, шагая с нарочитой небрежностью, как будто делал это постоянно.
   Искусственный интеллект сообщил им номера комнат, и их багаж появился через несколько минут после того, как они заселились. Мэтт предпочел бы принять душ и переодеться, но Руди не терпелось уйти. Поэтому они пошли.
   В "Престон" было не на что смотреть. Он слишком долго находился в эксплуатации. На него обрушивалось множество каменных обломков и он был покрыт царапинами от космической пыли. На носу была установлена пара устройств, напоминающих сканеры. Это были скремблеры, которые манипулировали пространственно-временным континуумом, вбивали в него клин и позволяли кораблю скользить между измерениями.
   На корпусе были выгравированы слова "ФОНД ПРОМЕТЕЙ" и символ организации - лампа и пламя. - Это уместно, - сказал Руди, заглядывая в просвет шириной в двадцать футов.
   - Что это? - спросил Мэтт.
   - Прометей. Пожарный.
   Джон появился у главного люка, помахал рукой и поднялся по трубе в вестибюль. Он весь сиял улыбкой. - Рад вас видеть, ребята, - сказал он. - Мэтт, я думаю, вам понравится ваш новый корабль.
   - Он готов к отправке? - спросил Мэтт.
   - Они все еще затягивают несколько болтов и все такое прочее. Но да, все готово.
   - Можно нам взглянуть? - спросил Руди.
   - Конечно. - Джон отступил в сторону, пропуская Руди первым.
   - Красивый корабль. - Руди буквально выпучил глаза. Труба была прозрачной, и они могли видеть зону стыковки. "Престон" был закреплен магнитными зажимами.
   В порту стояло еще только одно судно. Все заведение было рассчитано на восемнадцать кораблей.
   - Было время, - сказал Мэтт, - и оно было заполнено.
   Руди достал камеру. Он сфотографировал "Престон", Мэтта и Джона, передал устройство Мэтту и попозировал с Джоном еще для нескольких снимков. - Я бывал здесь довольно часто, - сказал он. - Даже несколько раз был внутри "Престон". Но здесь все по-другому.
   Мэтт хлопнул его по плечу, и они прошли через люк внутрь корабля. Мэтт уже был на борту во время переоборудования. Он ознакомился с управлением, поздоровался по имени с Филлис, искусственным интеллектом, и ему не терпелось приступить к работе.
   Руди поднялся на мостик и сел в кресло пилота. - Приятное ощущение, - сказал он.
   Мэтт согласился. Он почувствовал себя на пятнадцать лет моложе.
   Руди прижал кончики пальцев к панели управления. - Сколько, вы сказали, времени займет дорога туда?
   - До Эйлиота? - спросил Джон.
   - Да.
   - Пять с половиной часов.
   - Боже мой, я все еще не могу в это поверить. Обычно это занимало, - он сверился со своим ноутбуком, - больше недели.
   Мэтт был там однажды, много лет назад. - Восемь дней, - сказал он, - два часа одиннадцать минут в пути.
   Руди был в восторге. - Сколько времени нам потребуется, чтобы добраться до Альфы Центавра?
   - Около двадцати минут, - ответил Мэтт. - Наверное, чуть меньше.
  
   Мэтт был слишком взволнован, чтобы заснуть в ту ночь. Он встал около пяти, потратил почти два часа на завтрак, поговорил с несколькими репортерами, выпил кофе с Руди в "Кэппи", поговорил еще с несколькими репортерами и позвонил Джону, который был с техниками. - Если они еще не закончили, - заметил Мэтт, - это плохой знак.
   Но Джон был в прекрасном настроении. - Это не их вина, - сказал он. - Вы никогда по-настоящему не закончите калибровку чего-то подобного.
   В ресторан зашел Антонио Джаннотти. Мэтт узнал его сразу, и узнал бы, даже если бы Руди не предупредил его о своем приходе. Это был мускулистый парень среднего роста, с резкими чертами лица и бородкой, которую так любят сумасшедшие ученые. На телевидении он выглядел крупнее. Родом из Рима, он вел оттуда шоу "Доктор Сайенс", где играл свою роль, облаченный в белый лабораторный халат. Он выглядел ненамного старше, чем в те дни. Руди помахал ему рукой, представил, и Мэтт почувствовал легкий трепет в его присутствии.
   Что случилось с доктором Сайенс? Однажды, когда Мэтту было около тринадцати, его просто внезапно больше не стало.
   - Это была работа без будущего, - сказал Антонио. - Мне некуда было идти после этого.
   - Я думал, вы сможете добиться чего угодно. Вы были великолепны.
   - Наука была великолепна. Я хотел стать комиком.
   Мэтт до сих пор помнил свое разочарование, когда исчез доктор Сайенс. Помимо того, что он обнаружил, что не может достойно отбивать мяч, это ознаменовало то, что он считал началом взрослой жизни. Позже он подумает, что подростковое время - это не только гормоны и хорошие времена. Не обошлось без потерь. Потери были неизбежны всегда.
   Прибыли еще репортеры из Пост и Нэйчур. Они с Антонио разговаривали с ними, когда позвонила Хатч. - Где вы, Мэтт?
   - В Кэппи, - ответил он.
   - Придержите стул для меня.
   Через несколько минут она вошла. Репортеры Пост и Нэйчур ее не узнали. - Насколько я понимаю, - говорил представитель Пост, - система привода не только намного эффективнее, но и безопаснее, чем Хэйзелтайн. Это правда?
   - Она не так сложна. Меньше проблем, которые могут пойти не так.
   - Насколько Барбер был близок к решению этих проблем? - спросил репортер Нэйчур. - Это его заслуга? Или Джон Силвестри проделал грубую работу?
   Было время, подумал Мэтт, когда Хатч была бы в центре внимания.
   Вчерашние новости.
   - Один из них, парень с мускулами, - сказал ей Мэтт, - летит с нами. Он репортер из пула.
   - Хорошо. Публичность никогда не помешает. - Она обратила на него взгляд своих темных глаз. - Мэтт, я хотела зайти пожелать вам удачи.
   - Джон сказал мне, что вы не хотите лететь.
   - Да. Я немного занята.
   - Но не слишком занята, чтобы подняться сюда? - Она помолчала. Он подождал, пока все закончится. Затем: - Жаль, что вас не будет?
   - Не искушайте меня, - сказала она.
   - У нас есть место.
   - Я не взяла свои вещи.
   - Какие вещи? Мы вернемся вечером.
   - Мэтт, я бы с удовольствием, но...
   - Но что? У вас есть какие-нибудь неотложные дела сегодня или завтра? - Он мог видеть, что в ней происходит какая-то внутренняя борьба.
   - Не совсем. Я просто...
   - Да?
   - ...не надо...
   ...не надо чего?
   - Я обещала себе, что больше не буду летать.
   - Почему?
   Она заколебалась. - Наверное, из-за моей семьи.
   - А разве ваши дети не в университете?
   - Да.
   - Не то чтобы это имело значение. Вы будете дома сегодня вечером, если хотите успеть на вечерний рейс до Рейгана. - Мэтт помолчал, затем добавил: - И мы совершим лучший в мире прыжок назад. - После того, как они прибудут в систему, им все равно придется использовать маршевые двигатели, чтобы проделать оставшийся путь. Это может занять некоторое время.
   - На Эйлиот и обратно - несколько часов.
   - Да. - Мэтт не смог удержаться от широкой улыбки. - Добро пожаловать в новый мир, Присцилла.
  
   Как и Мэтт, она однажды, много лет назад, летала на Эйлиот с командой исследователей. Когда они добрались туда, то провели в системе три недели. Эти три недели были не такими уж плохими, потому что исследователи были заняты измерением температуры и расчетами орбит, оставив ее читать и смотреть передачи. Тем не менее, это было больно. Эта толпа, толпа Эйлиота, была безнадежно скучной, и они потратили много времени, пытаясь произвести на нее впечатление. Не помогло и то, что она сама была тогда совсем молода, только начинала свою карьеру и не отличалась большими способностями.
   Это была миссия, в ходе которой в системе была открыта еще одна звезда. Это было большое событие, заставившее исследователей праздновать его в той или иной форме в течение нескольких дней. Она отнеслась к этому с пренебрежением, сообщив одному из них, что дело не в недостатке звезд. Оказалось, что это открытие объясняло ряд орбитальных аномалий. Для нее это мало что значило. В те дни на нее было трудно произвести впечатление. Вероятно, она была такой же скучной, как и сами исследователи.
   Хатч не смогла удержаться, чтобы не посетить запуск "Престон". Много лет назад, после того как она совершила свой последний полет на "Амиро", она пообещала себе, что больше не полетит в космос. Так и не поняла, почему это сделала. Может быть, слишком болезненным было осознание того, что ее дни в сверхсветовой программе закончились, и она хотела притвориться, что это не имеет значения. В любом случае, она сдержала свою клятву. Даже отказалась от отпуска на борту "Вечерней звезды", когда Тор хотел порадовать ее.
   Если я отправлюсь туда, то не уверена, что смогу вернуться.
   Что ж, это было немного чересчур, но в этом была доля правды. И все же ей до боли хотелось сделать это снова. Пролететь мимо Канопуса, приземлиться на Ахернаре II и проскользнуть сквозь кольца Денеба V. (Денеб, находящийся на расстоянии примерно двухсот шестисот световых лет, был самым удаленным местом, где она когда-либо была от дома. Ей понравился этот полет).
   И она сожалела, что отклонила предложение Джона. Не хотела признаваться в этом даже самой себе, но стояла и смотрела в глаза Мэтту, зная, что будет жалеть об этом вечно, если не пойдет. Почему нет? Отдохнуть весь день. Вернуться вечером.
   Ей придется купить сменную одежду. Может быть, еще что-нибудь. Но почему, черт возьми, нет?
  
   Час спустя она пробилась сквозь толпу репортеров, операторов и доброжелателей и вошла в корабль "Престон" вместе с Мэттом. Джон посмеялся над ней и сказал, что с самого начала знал, что она не выдержит и придет. Она уложила свои пожитки и села рядом с Антонио в кают-компании, пока Джон и Мэтт болтали на мостике. Это было то место, где ей хотелось находиться, но она решила позволить им делать все, что они должны, и предоставить Мэтту свободу действий. Последнее, что ему было бы нужно, - это бывший пилот, околачивающийся поблизости. - Итак, - сказала она, подыскивая тему, - что делает репортера хорошим, Антонио? В чем ваш секрет?
   - Несгибаемый ум и честность, - улыбнулся Антонио. - Моя мама всегда считала меня одаренным.
   Его было легко любить. Особенно когда он спросил, не она ли была той женщиной, которая спасла всем задницы на том мероприятии в Обреченной, когда весь мир был поглощен? На самом деле она не могла поставить это себе в заслугу и подозревала, что он это знает, но все равно было приятно слышать, как он это говорит.
   Джон отвел ее назад в машинное отделение, чтобы она посмотрела на "Локарно". Это была всего лишь пара черных ящиков, гораздо меньших размеров, чем активатор Хэйзелтайн. Он объяснил, как это работает. Она уже слышала объяснение раньше, но не поняла его тогда и не понимает сейчас. Но на самом деле так и не поняла, как работает даже Хэйзелтайн. Вы нажимаете кнопку и перемещаетесь между измерениями. Это было самое понятное, что могло быть.
   Когда они вернулись в кают-компанию, она услышала, как Мэтт проводит подготовительные занятия с Филлис, искусственным интеллектом. - Вы скучаете по тому, чтобы быть впереди? - спросил Антонио.
   - Я слишком долго не летала, - сказала она. - Вы бы не захотели летать на этой штуке, если бы я была за штурвалом.
   Антонио улыбнулся ей и Джону. - Этим штукам в любом случае не нужны пилоты, не так ли? Я имею в виду, разве ИИ не справляется со всем?
   - ИИ справляется со всем, - сказала она, - пока нет проблем. Если что-то пойдет не так, вы будете рады, что у вас есть Мэтт.
   - Ну, да. - Он скорчил гримасу, как будто она рассказывала ему старую историю. - Как часто что-то идет не так?
   Он предложил ей виноградный сок. Она взяла его и откинулась на спинку стула. - Такое случается постоянно. Особенно в исследовательских миссиях. Физики любят находиться поближе. Обычно они стараются держаться как можно ближе, пока что-нибудь не взорвется. А в гиперпространстве происходят необъяснимые всплески энергии, которые иногда проникают сквозь защитные экраны и выводят из строя оборудование.
   - Но, конечно, - Джон наблюдал за ними с мостика, - мы больше не будем путешествовать в гиперпространстве. Только не на "Локарно".
   - Ах, да, - сказала она. - Измерение, по которому мы будем путешествовать. Как оно называется?
   - Мы еще не назвали его.
   - Вы захотите сделать это до того, как мы вернемся домой, или Антонио сделает это за вас. Не так ли, Антонио?
   - У меня уже есть название для этого, - сказал он. - Я предлагаю назвать это пространством Джаннотти.
   Мэтт объявил по громкой связи, что они готовы к старту. - Присцилла, - добавил он, - не хотите ли сесть впереди?
   Она посмотрела на Антонио и Джона. - Кто-нибудь еще хочет это сделать?
   - Давайте, - сказал Джон. - Наслаждайтесь жизнью.
   Она сделала большой глоток виноградного сока и взошла на мостик, снова чувствуя себя молодой и способной на все. Она села справа, на место наблюдателя, и, пока Мэтт разговаривал с отделом операций, активировала амортизационный ремень. Он скользнул на нее.
   Мэтт закончил и посмотрел в ее сторону. - Добро пожаловать обратно, - сказал он.
   Да. В тот момент Хатч была влюблена в этот мир.
   Мэтт включил систему общей связи. - Пристегните ремни, - сказал он. - Филлис, запускайте двигатели. Затем снова в систему связи: - Мы в трех минутах от отправления со станции.
   Она почувствовала знакомую вибрацию, когда включилось дополнительное питание. - Как работает "Локарно"? - спросила она его. - Нам все еще нужен старт, верно?
   Мэтт был симпатичным парнем с рыжими волосами и озорной улыбкой, оттеняемой пристальным взглядом. Он напомнил ей Тора, но она не была уверена почему. Может быть, дело было в его невинности. Мэтт был парнем, который все еще верил во что-то. В разлагающемся обществе, страдающем от избытка досуга, коррупции в высших эшелонах власти, испорченной окружающей среды и Бог знает чего еще, таких людей было не так уж много. Всегда считалось, что если люди хорошо питаются, чувствуют себя в безопасности и имеют приличные дома, то все будет хорошо. Но им нужно было и что-то еще. Назовите это самоуважением или целеустремленностью. Как бы то ни было, сейчас этого не хватало. Возможно, распространение по галактике дало бы это, а может, и нет. Но она была убеждена, что если человеческая раса просто будет все время проводить на своем общем крыльце, как это, похоже, и происходит, у нее нет будущего.
   Она не считала совпадением тот факт, что никто больше не создает великолепных голографических фильмов. Те, которые все помнят, - "Барселона", "Горны в сумерках", "Исландик" и все остальные - были созданы в прошлом веке. То же самое можно сказать и о драматургии, романе, архитектуре, скульптуре. Цивилизация в целом, казалось, находилась в упадке.
   Она любила Тора и скучала по нему каждый день. Он зарабатывал на жизнь как художник, но она знала, что его способности были весьма скромными. Никто не собирался называть музеи и школы в его честь. Это не имело значения: она любила его не за талант. Но горькая правда заключалась в том, что великих художников больше не было. Она не знала почему и не могла связать это с общим недомоганием, охватившим планету. Возможно, кто-то где-то знал, что происходит. Она не знала. Может быть, жизнь стала слишком легкой в слишком многих местах и слишком бессмысленной в слишком многих других. Может быть, это просто старая традиция, когда нужно ждать столетие, чтобы разобраться, кто из них великий, а кто нет. Что бы это ни было, ее инстинкты кричали, что это один и тот же процесс. Что люди созданы для того, чтобы делать то, что они делали всегда: садиться в свои каноэ и бороздить неизведанные моря. Неважно, были ли эти моря философскими или физическими, она считала, что это нужно было делать.
   - Да, - сказал Мэтт, - нам все еще нужен старт. Не так долго, как мы это делали с Хэйзелтайном. Может быть, минут двадцать или около того, чтобы зарядиться.
   - Приятно вернуться, Мэтт.
   Он посмотрел на нее. Кивнул и улыбнулся. Отдел операций "Юниона" передал информацию о солнечной активности. Это не повлияет на них, но им не следует задерживаться в системе.
   Они были на месте через две минуты. Вспомогательные кабели начали отсоединяться, уходя в док. Она почувствовала легкий толчок, когда открылись магнитные замки.
   Мэтт вывел корабль на полосу к выходу, отрегулировал искусственную гравитацию, провел их мимо ряда доков и вышел через стартовые двери. - Все еще приятное ощущение, - сказала она.
   - Да, это так. Это лучше, чем шумные кондоминиумы.
   Земля, бело-голубая и бесконечно прекрасная, расстилалась под ними. По левому борту проплыл кусочек Луны. К концу своей карьеры пилота она уже не обращала особого внимания на такие вещи. Звезды и миры превратились в навигационные объекты, ориентиры в ночи и не более того. Именно тогда она поняла, что пришло время заняться чем-то другим. Но, сидя на мостике, когда Мэтт увеличил тягу и они начали двигаться, она почувствовала, что наконец-то вернулась домой.
   Пока "Престон" разгонялся, они обменялись несколькими колкостями. Вы уверены, что двигатель работает? Мы же не собираемся выходить из этого состояния с разбитыми мозгами, не так ли? - Если обезьяна смогла это сделать, - сказал Мэтт, - у нас все будет в порядке.
   У Мэтта был музыкальный вкус, и он спросил, не возражает ли она, а затем заговорил о Бетховене. "Патетическая". Это было приятно и соответствовало настроению.
   - Что происходит во время прыжка? - спросила она.
   - Немного. Это не похоже на гиперпространство. Тумана нет. Сенсоры ничего не фиксируют. Вокруг только сплошная темнота.
   Хатч выглянула в иллюминатор. Нигде не было никаких движущихся огней. Было время, когда на "Юнион" постоянно что-то прибывало или убывало. Станция была центром движения для дюжины обычных портов захода и буквально для сотен звездных систем. Она была заполнена туристами, некоторые прилетали просто посмотреть на саму станцию, другие поднимались на борт одного из туристических лайнеров, чтобы совершить путешествие, которое запомнится им на всю жизнь.
   Люди по-прежнему прилетают посмотреть на Землю с орбиты, провести выходные, подарить своим детям совершенно другие впечатления. И, возможно, они приехали, прежде всего, для того, чтобы могли сказать, что побывали там. Побывали на вершине мира.
   Станция осталась позади.
   Они дослушали Патетическую до конца и перешли к чему-то другому. Музыка играла в унисон.
   Мэтт открыл трансляцию: - Шесть минут до старта, ребята, - сказал он. И обратился к Хатч: - Руди когда-нибудь прыгал раньше?
   - Он пару раз вылетал, - сказала она.
   - Ладно. Антонио много путешествовал. Говорит, что побывал везде.
   - В этом есть доля правды.
   - Он научный обозреватель Уорлдуайд. Я бы предположил, что он уже успел побывать в разных местах.
   Хатч попросила Филлис подготовить файл с работами Антонио. Они совпадали с тем, что она уже знала. Антонио четко излагал свои научные данные. Никакой редакторской правки, хотя он был способен увлечься. Он был на "Аль-Джахади", когда был обнаружен спутник солнца - коричневый карлик. Он попал на Нок сразу после того, как Камински начал свою войну против бюрократического безразличия, и занял свою позицию. Она чувствовала себя виноватой из-за этого, потому что была одной из тех бюрократов, которые считали, что держать руки подальше от инопланетного общества - хорошая идея, что бы они ни делали. Но Антонио привлек внимание общественности, точно так же, как они привлекли внимание Академии, когда решили спасти гумпов.
   Похоже, с ними был правильный журналист.
   - Тридцать секунд, - сказал Мэтт.
   В 11:48 утра по вашингтонскому времени они совершили свой прыжок. Хатч смотрела на Луну, когда та исчезла.
  
   Переход прошел почти гладко. Она привыкла к легкой тошноте во время перелетов. Но на этот раз у нее лишь на мгновение защемило в ушах, как будто атмосфера быстро сдавила ее. Затем ощущение исчезло, и она увидела, что за окном кромешная тьма, о которой говорил Мэтт.
   - Там, сзади, все в порядке?
   - У нас все в порядке, - сказал Джон. - Переход состоялся?
   - Все готово. Добро пожаловать, - он скорчил гримасу, - куда угодно. Джон, вам придется придумать название для этого места.
   - Мы назовем его в честь Генри.
   - Пространство Барбера? - предложил Мэтт. - Не думаю, что это сработает.
   - Да. Полагаю, что нет. Ладно, разберемся с этим позже. Можно отстегнуть ремни?
   - Давайте, - сказал он. - Кто-нибудь голоден?
   Было время обеда.
  
   ПОДБОРКА НОВОСТЕЙ
  
   ЗВЕЗДНЫЙ КОРАБЛЬ ТЕСТИРУЕТ НОВЫЙ ДВИГАТЕЛЬ
   "Филлис Престон" несколько минут назад покинул орбитальный комплекс "Юнион", направляясь к Эйлиоту, который находится в восьмидесяти одном световом году от нас. Особенность этого полета в том, что, если все пройдет хорошо, они вернутся сегодня вечером.
   Мы наблюдали, как корабль исчез в ночном небе. Невозможно быть уверенным, что все идет по плану, потому что связи с "Престон" не будет до тех пор, пока он не вернется. Звездолеты обычно используют устройство, которое называют гиперсвязью и которое обеспечивает передачу данных быстрее скорости света. Но, если новый привод будет работать должным образом, "Престон" намного опередит передачу по гиперсвязи. Так что нам остается только подождать и посмотреть.
   - Джек Криспи, шоу Джека Криспи,
   Вторник, 18 сентября
  

ГЛАВА 18

  
   Пять с половиной часов до Эйлиота. Это было немыслимо.
   Антонио не мог перестать говорить об этом. Хатч, казалось, была поражена тем, насколько по-другому выглядел межпространственный полет, как исчез туман, как теперь навигационные огни казались задушенными темнотой, тогда как раньше они просто тянулись в ночь, пока их не выключали. Джон продолжал рассуждать о том, что пропустил Генри Барбер, и о том, как жаль, что он не прожил еще немного.
   После успешного первого полета посадочного модуля мир предположил, что "Локарно" управляется Руди. И это мнение усилилось, когда стало известно, что первый пилотируемый полет будет совершен на единственном корабле фонда "Филлис Престон". В течение нескольких недель Руди получал звонки от людей, которые хотели увидеть особую черную дыру, или туманность с необычными характеристиками, или хотели отправиться в центр галактики. Некоторые даже интересовались перспективами межгалактического перелета.
   Эврил Хопкинсон из Медиа Лэбс, интересовавшийся серией "Локарно", предложил начать проектирование судов специально для этой системы привода, а не просто устанавливать ее на существующие корабли. По его словам, Медиа Лэбс готова взять расходы на себя.
   Это было замечательное время для него. Он играл роль главы исполнительной власти, предостерегая от экстравагантных планов, давайте просто будем действовать постепенно, я свяжусь с вами, если мы начнем думать о том, чтобы двигаться в этом направлении.
   Люди, которые звонили ему сейчас и пытались поддержать, были, по большому счету, людьми, которые не замечали фонд на протяжении последних пятнадцати лет. Они считали Руди незначительной личностью, парнем, который борется за то, чтобы держаться за прошлое. Человеком без воображения, не понимающим, в чем заключаются истинные приоритеты. Человеком, которого нельзя воспринимать всерьез.
   Ему доставляло редкое удовольствие ставить мир на паузу. Я позвоню вам, если вы мне понадобитесь.
   Ему пришло в голову, что он был недалеким. Даже мстительным. Но это было нормально. Недалекий человек может быть хорошим. Лучше думать об этом как о правосудии.
  
   Руди никогда не пользовался успехом у женщин. По какой-то непостижимой причине он не вызывал у них симпатии. Даже его жены, казалось, всегда считали его комической фигурой. Он был человеком, которому женщины могли довериться, с которым могли обменяться историями. Казалось, на них производили впечатление его достижения, но не он сам. У него не было проблем с поиском партнерш, но, казалось, никто никогда не поддерживал с ним эмоциональной связи. Даже его последняя жена почему-то была далекой фигурой. Они расстались по-дружески. Старые приятели.
   Он был хорошим другом. Хорошим парнем.
   Было бы неверно сказать, что он вел одинокую жизнь, но с тех пор, как он стал взрослым, у него никогда не было близких отношений с другим человеком. Его жизнь была отмечена стремлением дистанцироваться от других людей. Ребенком он мечтал однажды пожить на острове. Или на вершине горы. В каком-нибудь недоступном месте.
   Ирония заключалась в том, что человек с его чувствами и страстями не путешествовал далеко за пределы ближайших окрестностей Солнца. Он позволил людям поверить, что путешествовал. Не лгал об этом открыто, но и не отрицал этого. В некотором смысле, он много путешествовал, но по большей части виртуально. Или с книгами.
   Возможности были. Его специальностью были жизненные циклы звезд, и он получил приглашения и от Джесперсона, и от Хайтауэра, когда они собирались в путь, много лет назад. Но тогда он был молод и не хотел провести шесть или семь месяцев на корабле, наедине с самыми умными людьми в их различных дисциплинах. Он не смог бы уйти от них, и знал, что ему не хватает глубины, и не хотел, чтобы его разоблачили. Его наставник в то время говорил ему, что нужно поверить в себя, но он не мог этого сделать, не собирался сидеть взаперти с Макферсоном, Баникавой и остальными, рассуждая о темной материи, отрицательной энергии и нейтральном вращении. У него было достаточно времени, чтобы позже отправиться к звездам. А потом, внезапно, этого больше не стало.
   Когда он стал директором фонда, то подумывал о том, чтобы отправиться в одну из миссий. Куда-то, где можно было укрепить его авторитет. (У них было три корабля одновременно.) Но это выглядело неправильно. Люди могли подумать, что он пользуется своим положением. Поэтому он оставался в стороне, пока исследователи уходили в полеты.
   Не то чтобы он никогда раньше не летал на корабле. Он побывал у нескольких ближайших звезд. Побывал на Япете, чтобы увидеть Сатурн вблизи. И посмотрел на памятник. Но это было не то же самое, что погрузиться вглубь, опуститься на планету, которая была домом для другой биосистемы. Когда находишься так далеко от дома, что, глядя в телескоп на Солнце, на земное Солнце, понимаешь, что видишь его таким, каким оно было до твоего рождения. Это было путешествие.
   Теперь, конечно, если все пойдет хорошо, они смогут перейти к следующему шагу. Так далеко, что солнце, если его вообще можно будет увидеть, будет таким, каким оно было до возведения первых пирамид. До Багдада.
   До Гильгамеша.
  
   ПОДБОРКА НОВОСТЕЙ
  
   СЕГОДНЯ 100 ЛЕТ, КАК ПРОИЗОШЛО ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЕ В САН-ФРАНЦИСКО
   Третье крупное землетрясение ознаменовало гибель легендарного города
   В Мемориале и Белом доме запланированы церемонии
  
   ДО ПРЕДСКАЗАНИЯ ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЙ ЕЩЕ ДАЛЕКО
   Некоторые считают, что это никогда не удастся
  
   КАЛВЕРСОН НАЗВАН ЛУЧШИМ ПОЛИТИЧЕСКИМ КАРИКАТУРИСТОМ ГОДА
   Второй год подряд выигрывает награду Шеклфорда
  
   ДАМБЫ В НЬЮ-ЙОРКЕ БУДУТ УКРЕПЛЕНЫ
  
   УРАГАН "РОМА" ПОВОРАЧИВАЕТ НА СЕВЕР
   Хаттерас наблюдает за происходящим
   Это 18-й сильный шторм в сезоне
  
   ЗАКРЫВАЕТСЯ ПОСЛЕДНЯЯ СКОТОБОЙНЯ
   Нанобургеров слишком много для животноводческой отрасли
  
   АМЕРИКАНСКИЕ ШКОЛЫ ПО-ПРЕЖНЕМУ НАХОДЯТСЯ НА НИЗКОМ УРОВНЕ
   Результаты тестов по английскому языку и математике слабые. - Привлекайте родителей, - говорит Снайдер. - Читайте своим детям
   Исследования показывают, что родители должны начинать, когда детям исполнится два года
  
   В ЦЕРКВЯХ ПРОИЗОШЕЛ РАСКОЛ ИЗ-ЗА ПРОБЛЕМЫ КЛОНИРОВАНИЯ
   В Германии появились первые клоны человека
   Есть ли у них душа?
  
   В ПЫЛЕВЫХ ОБЛАКАХ БЫЛО ОБНАРУЖЕНО ЯВЛЕНИЕ ДЕВЫ МАРИИ
   На телескопических снимках из облака Баллинджера, сделанных на расстоянии 6000 световых лет от земли, было обнаружено сходство с Девой Марией
  
   ДВИЖЕНИЕ ЗА ЗАПРЕТ АЛКОГОЛЯ НАБИРАЕТ СИЛУ
   Снова сухой закон?
  
   В ЦЕНТРАЛЬНЫХ И ГОРНЫХ ШТАТАХ ПРОДОЛЖАЕТСЯ ПРИРОСТ НАСЕЛЕНИЯ
   Люди чувствуют себя в большей безопасности вдали от береговых линий и зон землетрясений
   Ожидается, что тенденция сохранится
   В Канзасе сейчас больше людей, чем во Флориде
  
   НОВЫЕ ЛЕСНЫЕ ПОЖАРЫ В КОЛОРАДО
   Продолжительная засуха создает опасность
   Отдыхающих просят проявлять осторожность
  
   ТАНАКА ПРИЗЕМЛИЛСЯ В КЕНТУККИ ЧЕРЕЗ 16 ДНЕЙ
   Завершив кругосветный полет на воздушном шаре, он отстал от рекордного показателя на семь минут
  

ГЛАВА 19

  
   Эйлиот - белое солнце класса АО. Его официальное название - Эпсилон Большой Медведицы. Оно находится на расстоянии восьмидесяти одного светового года от Арлингтона, это не совсем то же самое, что глубокое погружение, но достаточно далеко. И они будут в пределах досягаемости помощи, если что-то пойдет не так.
   Эйлиот примерно в четыре раза больше Солнца в диаметре и более чем в сто раз ярче. Он велик для класса А и, следовательно, сжигает водород ускоренными темпами. Сейчас этот этап его существования близок к завершению, и вскоре он перейдет в фазу сжигания гелия. По этой причине его несколько раз посещали корабли Академии, изучавшие закат звезд класса А.
   Вокруг Эйлиота вращаются семнадцать планет, одна из которых, Сибрайт, уникальна тем, что это единственная известная планета, полностью покрытая водой. Она идеально расположена в центре биозоны, но на ней не появилось ни одной живой клетки.
   Недавно открытая звезда-компаньон представляет собой тусклую звезду класса G, обращающуюся на расстоянии почти светового года.
  
   Когда они выходили из прыжка, прозвучал сигнал тревоги. Предупреждение о столкновении. Мэтт рявкнул "черт возьми" и застыл, в то время как Филлис активировала защитные системы корабля и выпустила серию пучков частиц во что-то.
   - Камень, - сказала она.
   Он взорвался прямо впереди и по правому борту. Датчики должны были зафиксировать это и отменить прыжок. - Возможно, они неправильно соотнесены с новой системой, - сказал Джон. - Я об этом не подумал.
   - Отличные рефлексы, Филлис, - сказал Мэтт. Он был смущен.
   - Это то, чего можно ожидать от первоклассной модели.
   Антонио настаивал на том, чтобы Джон выступил первым по прибытии и чтобы он придумал что-нибудь историческое, вневременное, что не только хорошо прозвучало бы в новостях, но и навсегда запомнилось бы людям как сигнал о первых ярких моментах настоящей межзвездной эры. Но этот момент был испорчен пучками частиц Филлис. - Я не думаю, что ненормативная лексика подойдет, - сказал он по радио. - Можем ли мы просто переписать этот момент?
   - Только нарушив закон, - сказал Мэтт. - Это занесено в журнал.
   - Значит, в качестве комментария к гигантскому прыжку у нас есть "черт возьми"?
   - Мне жаль, Антонио.
   Он покачал головой. - Извинись перед историей, дружище.
  
   В небе сияло ослепительное солнце. Мэтт включил фильтры на экране. Они помогли.
   - Слишком близко, - сказал Руди. - Это не так точно, как у Хэйзелтайн.
   Джон извинился и сказал, что со временем разберется с этим. Ему сказали, что сейчас это не имеет значения. - Пора оформить это официально, - сказал Руди. Он поднялся с сиденья и исчез в подсобке. Через минуту вернулся, размахивая бокалами и бутылкой французского шампанского.
   Они зафиксировали время прибытия, 17:23 по корабельному времени. Время в пути - пять часов тридцать пять минут семнадцать секунд. Мэтт распечатал копию записи в журнале вместе со своим неудачным замечанием, и все они подписали ее. Джон Силвестри. Присцилла Хатчинс. Руди Голомбек. Антонио Джаннотти. Мэтью Дарвин.
   - Итак, теперь, когда мы здесь, - сказал Антонио, - что дальше?
   - Я так понимаю, мы не очень близки к Сибрайту, - сказала Хатч.
   Мэтт покачал головой. - Сомневаюсь. - Она улыбнулась ему в ответ, и два пилота обменялись невысказанным пониманием. Здесь здорово. Совершенно новая двигательная установка. Повезло, что мы вообще оказались так близко к звезде.
   Было приятно вернуться. Мэтт смотрел на звезды и думал о том, что нет на свете карьеры лучше. - Филлис, - сказал он, - как далеко мы от Сибрайта?
   - Двести тридцать шесть миллионов километров, Мэтт. Десять дней стандартным перелетом.
   - А мы не можем придумать что-нибудь получше? - с улыбкой спросил Антонио.
   - Я думаю, это возможно. - Мэтт ухмыльнулся.
   - Я никогда не видел Сибрайт, - сказал Антонио.
   Несмотря на все заявления, Мэтт сомневался, что Антонио видел что-то необычное. Журналисты обычно путешествовали стандартными маршрутами. Их редко можно было встретить в исследовательских миссиях.
   Джон кивнул. - Не похоже, что мы должны проделать весь этот путь и не осмотреть достопримечательности. - Он взглянул на Мэтта. - Почему бы нам не взглянуть?
   - Конечно, - кивнул Мэтт. - Я согласен. Нам придется немного погонять пони, чтобы подзарядиться. Думаю, через полчаса. Я дам вам знать, когда мы будем готовы.
  
   Хатч провела время, размышляя о том, что бы это значило, если бы можно было заставить "Локарно" работать с реальной точностью. Путешествовать по Солнечной системе за считанные секунды. Она задавалась вопросом, может ли это быть использовано на земле? Сесть на поезд в Бостоне и через мгновение сойти в Лос-Анджелесе. Или Гонолулу. Возможно, даже частные средства смогут делать то же самое? Она не была уверена, что захотела бы жить в таком мире. Ей нравилось кататься на левитирующих поездах, нравилось парить в небе над округом Колумбия. В конце концов, весь смысл путешествия заключался в поездке, а не в пункте назначения. Как и жизни людей.
   Она была занята разговором с Антонио о состоянии дел в мире и о том, что общественность в целом не обращает на это особого внимания до тех пор, пока условия серьезно не ухудшатся, когда Мэтт объявил, что они готовы совершить прыжок.
   Джон заменил ее на переднем плане, возясь с настройками. - Не хочу подходить слишком близко, - сказал он. - Мы не можем доверять детектору массы.
   Для Хатч это прозвучало слишком буднично. Она чувствовала бы себя более комфортно, если бы была за пультом управления.
   По общей связи раздался голос Мэтта. - Пристегнитесь.
   Она активировала амортизационные ремни. Антонио уже был пристегнут ремнем.
   - Десять секунд, - сказал Мэтт.
   Глаза Антонио закрылись. Казалось, он был где-то в другом месте. - Иди, детка, - сказал он.
   Она тоже закрыла глаза, почувствовала, как что-то сжалось у нее в животе, увидела, как яркий свет на ее веках померк и вспыхнул снова.
   - Вот и все, - сказал Мэтт. Он не смог удержаться от смешка. Они все рассмеялись. - Мы прибыли.
   Хатч покачала головой. Это показалось ей неправильным. Прыжок длился долю секунды.
   Антонио смотрел на дисплей. - Мы закончили? Можно ли отпустить эту штуку? - Ему не понравились ремни.
   - Минутку, - сказала Филлис. - Измеряю.
   Что бы ни случилось сегодня, это произойдет скоро. Почти мгновенное перемещение произойдет в следующем поколении, или где-нибудь рядом по дороге. Ее поразило, что сама метафора устареет. Люди, живущие, возможно, в следующем столетии, не будут иметь представления о дороге. Или, может быть, это сохранилось бы как ссылка на духовные путешествия. Это была грустная идея. Она задавалась вопросом, не имеют ли под собой основания опасения по поводу сингулярности, ожидающей в определенный момент научных исследований, когда происходит слишком много открытий одновременно. Не в классическом смысле, что это был расцвет машин или что-то в этом роде, а просто в том, что, возможно, вы достигли точки, когда недостатки каждого шага технологического прогресса перевешивали преимущества. Когда цена была слишком высока. Где люди влюблялись в аватары, а не друг в друга. Но никто не мог остановить прогресс, какой бы ущерб он ни наносил, потому что это стало своего рода религией.
   Снова голос Филлис: - Расстояние до Сибрайта составляет 285 миллионов километров.
   - У нас пропала опора под ногами, - сказал Антонио. - Как это могло случиться?
   Хатч отстегнула ремень. - Мэтт?
   Мэтт спустился с мостика с расстроенным видом. - Думаю, мы на другой стороне, - сказал он. - Мы перепрыгнули полмиллиарда километров. Возможно, мы были слишком осторожны.
   Антонио делал пометки. - Лучшая система в мире не принесет вам большой пользы, если вы не можете добраться туда, куда направляетесь.
   Джон появился в люке позади Мэтта. - Думаю, мы промахнулись, - сказал он. - Нужно просто внести некоторые коррективы. Мы должны действовать на ощупь. Нельзя получить все в одночасье.
  
   Антонио был раздосадован тем, что не смог послать репортаж. По его словам, "Локарно" не мог по-настоящему добиться успеха, пока в него не было встроено передовое устройство связи.
   - У меня не было времени поработать над этим, - сказал Джон. - Простите. Но это делает все, что мы делаем, таинственным. Это должно быть хорошо. Люди будут интересоваться, что здесь происходит.
   Антонио вернулся к своему ноутбуку. - Я забыл об этом аспекте вещей. Мне придется переписать это, - пожаловался он.
   - Почему? - спросил Мэтт.
   - Пока мы стоим здесь, - прочитал он, - и смотрим на это великолепное солнце...
   - Это немного преувеличено, не так ли? - сказал Мэтт.
   Черты лица Антонио потемнели. - Так и должно быть. Зрители любят преувеличения.
   - Они придурки, - сказал Мэтт.
   Антонио покачал головой. - Не совсем. Но они любят преувеличивать. Такова реальность. Британцы любят преуменьшать. Но в этом они, по сути, одиноки.
   - Они все равно придурки.
   - Вы говорите как один из моих знакомых, - сказала Хатч.
   - Кто это?
   - Грегори Макалистер.
   Мэтт кивнул. - Один из моих любимых людей.
  
   Она чувствовала себя живой. Она смотрела на странные созвездия, которые не видела десятилетиями.
   Антонио подошел и присоединился к ней. Посмотрел в иллюминатор. - Чудесно, - сказал он.
   - Какова дальность полета "Локарно"? - спросил Руди. - Мы могли бы пересечь галактику на этой штуке?
   Джон покачал головой. - Не за один прыжок. Я еще не разобрался в деталях, но это не похоже на Хэйзелтайн, где, оказавшись в гиперпространстве, остаешься там до тех пор, пока система не вернет тебя обратно. Мы не принадлежим пространству "Локарно", если его можно так назвать, и оно продолжает пытаться вытолкнуть нас наружу. Это похоже на то, как наполненный воздухом воздушный шар не остается под водой. Таким образом, система использует энергию на протяжении всего полета. Когда энергия иссякнет, корабль вернется в обычное пространство.
   - Но, очевидно, - продолжил Руди, - мы можем преодолеть пятьдесят или шестьдесят световых лет.
   - О, да. И даже намного лучше. Я думаю, мы могли бы подскочить на десять тысяч или около того. Но это только предположение. Нам просто нужно попробовать и посмотреть, что получится. -Хатч с трудом верила своим ушам. - Десять тысяч световых лет?
   Джон улыбнулся. - Интересно подумать, не так ли?
   - Это действительно так. Это на самом деле позволяет охватить всю галактику.
   - Зачем останавливаться на достигнутом? - спросил Руди.
   Мэтт глубоко вздохнул. - О чем вы говорите? Андромеда?
   - Почему нет?
  
   Они запустили зонд, чтобы сфотографировать "Престон" на фоне Эйлиота. Филлис отрегулировала линзы и фильтры, чтобы зонд не был ослеплен. Она также получила снимки корабля, приближающегося к Сибрайту, скользящего мимо газового гиганта и пролетающего рядом с кометой.
   Филлис приготовила особое блюдо, и они сели за спагетти с фрикадельками, которые обычно не входят в меню сверхсветовых рейсов. - Все меняется, - сказал Мэтт, - когда приходится кормить всех только один раз.
   Они открыли новую бутылку вина. Наполнили бокалы и произнесли еще несколько тостов. - За торговцев недвижимостью, - сказал Джон.
   Хатч подняла свой бокал. - Риэлторы завоевывают мир.
   Джон наблюдал, как Антонио что-то записывает в свой ноутбук. - У вас действительно есть научное образование? - спросил он.
   - У меня? - улыбка Антонио стала шире. Она была самоуничижительной, искренней, теплой. - Я специализировался на журналистике, - сказал он.
   - Но вы занимаетесь наукой в Уорлдуайд. Как это случилось?
   Руди покачал головой. - Джон, Антонио раньше был доктором Сайенс.
   Джон нахмурился. - Кем?
   - Доктором Сайенс. Вы же не собираетесь сказать мне, что не знаете, кто такой доктор Сайенс?
   - Вы шутите, да?
   - Нет. Вовсе нет.
   Джон пристально посмотрел на Антонио. - Знаете, вы показались мне знакомым. Больше, чем на концертах по всему миру.
   - Здравствуйте, мальчики и девочки, - сказал Антонио, подражая голосу, который он использовал много лет назад. - Сегодня мы поговорим о горизонтах событий и о том, почему нам не следует приближаться к ним.
   - Но вы же специализировались на журналистике? - настаивал Джон.
   - Во всем мире меня называют "кусочек науки", потому что считают, что я довольно хорошо объясняю вещи так, чтобы их могли понять обычные люди.
   - Но как вы это делаете, если сами не разбираетесь в физике?
   - Я прошу кого-нибудь вроде вас изложить это для меня, затем просто перевожу это на простой английский и передаю. - Он закончил то, что писал, закрыл ноутбук взмахом правой руки и откинулся на спинку кресла. - Итак, - сказал он, - что дальше?
   Джон выглядел озадаченным. - Дальше? Вот куда я хотел отправиться. К обеду будет восемьдесят световых лет.
   - Это будет хорошее название для вашей автобиографии, - сказал Руди.
   Антонио согласился. - Совершенно верно, - сказал он. - Но что вы собираетесь делать дальше? Что собираетесь делать с лицензированием "Локарно"? Думаю, вы только что стали самым богатым человеком на планете.
   - Возможно. Я надеюсь на это.
   - Кто-нибудь уже подавал заявку на права производства?
   - Все в городе. Похоже, что путешествия снова станут популярными. По крайней мере, на какое-то время. Лакшериат говорит о том, что собирается продолжить с того места, на котором остановился Кармоди. - Кармоди управлял рейсами люкс в золотые годы.
   - И вы собираетесь позволить им это? - лицо Руди побледнело.
   - Я еще не решил, каким именно.
   - Зависит от того, кто сделает лучшее предложение? - спросил Мэтт.
   - Да. Что-то в этом роде.
  
   ЗАПИСЬ В БИБЛИОТЕКЕ
  
   "Локарно" - это просто еще одна новинка. Мы заменим им Хэйзелтайн и продвинемся значительно дальше, чем когда-либо прежде, и усвоим тот же урок: жизнь - редкое явление во Вселенной. А разум - тем более. Подозреваю, что это не принесет вреда, если только мы снова не начнем тратить на это деньги налогоплательщиков.
   Статья Грегори Макалистера,
   - Уорлдуайд Ньюс Сервис, вторник, 18 сентября
  

ГЛАВА 20

  
   Они совершили удачный прыжок, на который надеялся Мэтт. Не настолько удачный, чтобы успеть на поздний рейс, но достаточный, чтобы утром доставить их в "Юнион". Там их ждала толпа. Некоторые несли плакаты с надписью "НА АНДРОМЕДУ" и "ВЫХОДИМ". Одна привлекательная молодая женщина несла плакат с надписью "ЖЕНИСЬ НА МНЕ, ДЖОН".
   Другие плакаты отражали другие настроения: ОСТАВЬТЕ ВСЕ КАК ЕСТЬ, ЗАКРОЙТЕ "ЛОКАРНО" и НЕ ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ. Но диссиденты были в меньшинстве. Произошла небольшая потасовка, и завязалась драка. Но там были люди из службы безопасности.
   Кто-то высоким голосом спросил, посетили ли они Эйлиот. Толпа затаила дыхание, а Джон сделал паузу для пущего эффекта. - Да, - сказал он наконец. - Мы были там и возвращаемся домой.
   Толпа взревела.
  
   В конце концов они уединились в номере, забронированном Руди. Пришли журналисты и сторонники фонда, так что помещение быстро переполнилось.
   Мэтт показал фотографии с полета, снимки Эйлиота, пятеро путешественников, собравшихся на мостике сразу после прибытия, Мэтт, склонившийся над приборами, Хатч и Джон, смотрящие в иллюминатор, Руди, пытающийся выглядеть как Колумб, и Антонио, делающий заметки.
   Принесли закуски.
   Вошла одна из сотрудниц Орион Турс, и Руди с отвращением наблюдал, как она увивалась рядом с Джоном. Она улыбалась и непринужденно болтала, но вскоре собиралась предложить контракт. Присоединяйтесь к нам, и мы предложим вам сделку выгоднее, чем кто-либо другой. Он не был уверен почему, но мысль о богатых идиотах, разъезжающих по галактике и осматривающих достопримечательности: "О, Джерри, посмотри на черную дыру", - раздражала его. Он задавался вопросом, бывали ли когда-нибудь на Земле туристы из других мест, может быть, они смотрели римские цирки или сидели в Академии, настоящей Академии, с Платоном и Сократом.
   Он устал. День был долгим, и он больше не мог спать всю ночь напролет. Он отставил стакан, который держал в руках, и пожелал Хатч и Мэтту спокойной ночи. Он не смог поймать взгляд Джона, бросил это занятие и ушел.
   Он только вошел в свой номер, когда искусственный интеллект отеля сообщил, что ему звонили. - От доктора Силвестри, сэр.
   - Руди, - сказал Джон, - я не ожидал, что вы уйдете так рано.
   Руди рухнул в кресло. - Я был совершенно выбит из колеи, Джон.
   - Да. Мне жаль. Я думаю, что уже немного поздно. - Он стоял, и казалось, что он все еще на вечеринке. Но черты его лица внезапно стали серьезными. - Я просто хотел сказать вам, что я благодарен фонду за поддержку. Спасибо вам за поддержку, Руди. Я этого не забуду.
   - Не за что, Джон. Я рад, что фонд смог помочь.
   - У меня к вам вопрос.
   - Конечно. Давайте.
   - Космик хочет провести миссию к ядру.
   - До меня дошли слухи.
   - Руди, они предлагают кучу денег за лицензионные права на "Локарно". Чтобы они могли совершить первый полет. Они хотят снарядить небольшой флот и отправиться на поиски источника омега-облаков. Посмотреть, что они из себя представляют. Откуда они берутся.
   - Это достойное дело.
   - Знаю. - Долгое время он молчал. - Насколько я понимаю, Эпкотт тоже собирается сделать предложение.
   - Поздравляю, Джон.
   - Без вас и фонда, Руди, этого бы никогда не случилось.
   Руди выдавил улыбку.
   - Я планирую разделить деньги с фондом, Руди. Вы тоже достойный человек.
   - Спасибо вам. Это очень великодушно, Джон.
   Последовала еще одна долгая пауза. - Что не так?
   - Ничего. Совсем ничего.
   - Это не то, что я чувствую.
   - Все в порядке, Джон. - Просто забудьте об этом.
   - Руди, мы не можем выполнить подобную миссию с одним кораблем.
   - Вы правы. Это абсолютно верно.
   - Если бы возникла какая-либо механическая проблема, все были бы мертвы.
   - Знаю. Вы абсолютно правы.
   - Тогда почему вы злитесь на меня?
   - Потому что вы никогда не спрашивали.
   - О чем?
   - Можем ли мы получить второй корабль.
   - А вы можете?
   - Конечно.
   - Вы же не станете меня разыгрывать?
   - Никогда.
   - Вы действительно хотите полететь?
   - Джон, я бы отдал все, чтобы успеть на этот рейс.
   - Хорошо.
   - Спасибо.
   - Черт возьми, Руди, это ваш корабль. Ваши корабли. - Кто-то остановился, чтобы поговорить с ним. Затем он вернулся. - Простите.
   - Все в порядке.
   - Нам понадобятся два пилота. Я хочу попросить Мэтта. Если вы не против.
   - Конечно. Кого еще вы имеете в виду?
   - Не знаю. Я надеялся, что вы кого-нибудь порекомендуете.
   - А как насчет Хатч?
   Он не выглядел впечатленным. - Не думаю, что у нее все еще есть лицензия. В любом случае, она отказывалась лететь на Эйлиот. Как считаете, согласилась бы она на что-то подобное? Отправиться к ядру?
   - Есть только один способ это выяснить.
  
   ЗАМЕТКИ АНТОНИО
  
   Я знал, что что-то происходит. Пока все остальные пели Рокэуэй Блюз, а Гарри Маклейн исполнял мелодию из старого шоу виртуальной реальности "Полуночная луна", Джон, Хатч и Мэтт стояли в сторонке и разговаривали. Было очень весело. Когда они расстались, все выглядели довольно счастливыми. Затем Джон заметил меня. Он подошел, схватил меня за плечо и вытащил из помещения. Он сказал, что у него есть для меня эксклюзив, что-то в дополнение к моей истории о полете на Эйлиот. - Мы добираемся до сути, - сказал он. - Собираемся найти источник появления омег. - И после того, как я расспросил его, когда они отправятся, и кто еще отправится, и что они ожидают найти, он сказал, что у него есть ко мне вопрос. - Да, - сказал я. - Какой? - И он сказал: - Антонио, хотите пойти? Вы приглашены.
   - Среда, 10 октября
  

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ОТПРАВЛЯЮЩИЕСЯ

  

ГЛАВА 21

  
   Едва Хатч переступила порог, как на связь вышла Морин. Она была рада, что миссия прошла успешно, но была явно расстроена.
   Вероятно, это снова были парни. Морин то влюблялась, то расставалась. Но она не была склонна делиться подробностями. Хатч вспомнила, как мало она сама рассказывала своей матери. Вспомнила, как та была шокирована, когда она объявила, что собирается пилотировать сверхсветовые корабли. Она посоветовала ей остаться дома. Найти хорошего мужчину. Это то, ради чего мы отправили тебя в университет? Ты хоть представляешь, сколько это стоило?
   - Все в порядке, любимая?
   - Я в порядке, мам. - Морин была привлекательной молодой женщиной. Хатч с гордостью подумала, что она похожа на свою мать. Она изучала историю, как и Присцилла. У нее были непринужденные манеры отца. Эта последняя черта характера неизбежно выдавала ее, когда она пыталась скрыть свое недовольство. - Я рада, что ты благополучно добралась домой.
   - Морин, мы были только на Эйлиоте. - Она улыбнулась, представив, как это, должно быть, прозвучало. Морин никогда не бывала дальше лунной базы. - Это был хороший полет.
   - Я слышала, ты снова отправляешься в путешествие. В центр галактики. - Распространение новости не заняло много времени. - Туда, где выращивают омег.
   - В ноябре, - сказала Хатч. - Мы просто полетим, чтобы осмотреться. И не волнуйся. Нас не будет всего несколько месяцев.
   - Я бы хотела, чтобы ты этого не делала.
   - Со мной все будет в порядке, милая. Мы просто посмотрим и вернемся домой.
   - Тебя убьют, - сказала она. - Что произойдет, если монстры придут за тобой?
   - Не думаю, что нам нужно беспокоиться о монстрах, Морин.
   - Ты этого не знаешь. И корабль может разбиться. Кто отправится за тобой? Кто вообще может знать?
   - У нас будет два корабля, Морин. Орион предоставляет нам "Джеймса Макадамса".
   - Что, если они оба сломаются?
   - Ты же знаешь, что этого не случится.
   - Мама, ты не самый осторожный человек на свете.
   - Я обещаю, что не наделаю глупостей.
   - Знаю. Я просто не уверена, что буду делать, если с тобой что-то случится.
   Большую часть полета домой они провели в разговорах о том, как углубиться в изучение омег, теоретизируя о них. Говорили о Котле. Месте, где производились омеги. Облакам, которые сейчас движутся в непосредственной близости от Земли, потребовалось 1,7 миллиона лет, чтобы добраться сюда. Это, конечно, означало, что того, что их породило, скорее всего, больше не существует.
   Следовательно, опасности, вероятно, не было.
   Даже если бы они обнаружили какое-нибудь производственное предприятие, мегаплатформу, производящую и рассылающую смертоносных пришельцев по всей галактике, Хатч, конечно, не стала бы приближаться к нему. - Со мной ничего не случится, - сказала она. - Мы просто собираемся прокатиться. Посмотреть, что там.
   - Можно мне пойти с тобой?
   - Это плохая идея, Морин. Ты не можешь просто так взять и не ходить в университет целый год.
   - Почему нет?
   - Потому что и Чарли захотел бы прийти. И тогда племяннику Мэтта тоже захотелось бы. Чем бы это закончилось?
   - Мама, прошу тебя, не ходи. Не делай этого.
   Хатч вспомнила дистанцию, которая всегда существовала между ней и ее матерью, которая никогда не понимала, как ее ребенок мог покинуть безмятежность и безопасность Нью-Джерси, чтобы разгуливать - она на самом деле использовала этот термин - по сверхсветовым путешествиям. Теперь они были ближе. Она все еще была жива и здорова в семейном доме в Принстоне, бесконечно благодарная за то, что Хатч в конце концов образумилась, вышла замуж, завела семью и остепенилась.
   - Мама, это не смешно. На самом деле это не смешно.
   - Прости. Я думала о твоей бабушке.
   - Ей это тоже не понравится.
   - Я знаю. - Хатч посерьезнела. - Послушай, любимая, я должна пойти с ними. Я никак не могу оставаться дома, когда это происходит. Я была с самого начала. Я хочу быть рядом в конце. Или, по крайней мере, когда мы выясним, что происходит.
   - Папа тоже не хотел бы, чтобы ты уезжала.
   В этом она была права. - Морин, тебе придется дать мне поблажку.
   У ее дочери были черные волосы, изящные черты лица и сияющие темные глаза. На ней были красные брюки и белый пуловер с надписью "УНИВЕРСИТЕТ ВИРДЖИНИИ". - Хорошо, - сказала она. - Поступай по-своему. Ты всегда так поступаешь. - Она надулась.
   - Послушай, любимая. Потерпи немного. Когда я вернусь, занятия в университете закончатся, и мы отправимся в Швейцарию. Ты и я. И Чарли, если он захочет.
   - Ты пытаешься подкупить меня.
   - У меня получается?
   Наконец, улыбка пробилась сквозь тучи. - Ладно. - Затем она снова посерьезнела: - Но обязательно вернись.
   Час спустя позвонил Чарли. Он был почти на три года младше своей сестры. Они, очевидно, поговорили, и он удовлетворился тем, что сказал ей, что ему бы очень хотелось поехать в Швейцарию, когда она вернется домой.
   - Хорошо, - сказала она.
   У него были глаза и челюсть его отца. И это насмешливое выражение лица, которое так очаровало ее тридцать лет назад. Она вздохнула. Время летит так быстро.
  
   Несколько лет назад ей какое-то время казалось, что она разгадала загадку омега-облаков. По крайней мере, частично. Она видела серию взрывов, которые при наблюдении из определенных точек за пределами галактики могли бы составить своего рода световое шоу-симфонию. Какое-то время она была в восторге, но математики, которым она рассказала об этой идее, вежливо улыбнулись. Один из них сказал, что это был случай, когда наблюдатель увидела то, что хотела увидеть. И он использовал взрывающихся омег для создания различных моделей. Рассматриваемых с разных точек зрения.
  
   Ее не будет по меньшей мере семь месяцев. Хатч не хотела уезжать на такой долгий срок. В лучшем случае она вернется не раньше июня. Ее дети были в университетах, так что дома ее ничто не удерживало. И все же она беспокоилась, что будет мешать. Не думала, что Мэтт и Джон захотят, чтобы женщина средних лет работала с ними так долго. Они сказали ей, что, конечно, приходите, это будет миссия всей ее жизни, но она все еще не была уверена, пока в ее гостиной не появилось изображение Руди, задающее вопрос. - Вы были там с самого начала, - сказал он. - Вы были там, когда мы выяснили, как уничтожить эти проклятые штуки. Это будет следующим шагом. Вы и вправду хотите сидеть дома и смотреть "Клубную комнату"?
   - Не совсем.
   - Хатч, если я вам кое-что расскажу, пообещаете не смеяться надо мной?
   - Конечно, Руди.
   - Я всегда завидовал вам. Я имею в виду, вы были в центре очень многих событий. Я знаю, что именно Джон находится сейчас в первом ряду. Это останется в памяти как миссия Силвестри. Но они будут помнить и команду. И мне нравится идея, что мое имя будет ассоциироваться с вашим.
   - Руди, это очень мило с вашей стороны.
   - Это правда.
   Повисло неловкое молчание. - Так когда мы отправляемся? - спросила она. - У нас уже есть какие-нибудь конкретные планы?
   - Ноябрь. Пятнадцатое число.
   - Вы шутите. Осталось меньше двух месяцев.
   - Это запуск.
   - Ладно. Я буду там.
   - Извините за столь короткое время уведомления. В Конгрессе есть предложение...
   - Я слышала.
   - Мы обеспокоены возможностью издания приказа о прекращении и воздержании от дальнейших испытаний.
   - Они боятся, что мы всполошим все, что там есть.
   Это то, что они говорят. - Это, конечно, чушь собачья. Но "зеленые" добились избрания, пытаясь запугать людей до смерти. - Мы защитим вас, - заявили они. - Мы хотим, чтобы они держались от нас подальше, поэтому будем держаться от них подальше.
  
   Два дня спустя они провели селекторное совещание. - Я пытался найти подходящее экранирование для кораблей, - сказал Руди. Он скорчил недовольную гримасу. - Это будет дорого стоить. - Радиация в радиусе шестидесяти световых лет от ядра была значительной.
   - Сколько? - спросил Мэтт.
   Руди назвал цифру. На средства от вложений в броню двух кораблей они могли бы купить третий корабль, новый. Если бы на рынке появились новые сверхсветовые корабли.
   - Это неприятно, - сказал Джон, - но не должно стать проблемой. Сейчас корпорации хотят дать нам денег.
   - Но это всегда связано с определенными условиями, - сказала Хатч. Она повернулась к Руди. - Можем мы собрать их за счет пожертвований?
   - У нас есть неплохие шансы. Мой вопрос просто в том, не разумнее ли было бы отправиться куда-нибудь в другое место. Не углубляться в ядро. Может, оставим его на потом?
   Джон взглянул на Мэтта. - Что вы думаете, Хатч?
   Они все посмотрели на нее, и она поняла, что все трое уже разговаривали ранее, обсуждали этот вопрос, разошлись во мнениях и каким-то образом согласились руководствоваться ее точкой зрения. Они могли бы отправиться в одну из туманностей, заполненных древними солнцами класса G. Кто знает, что они могли бы там найти?
   Или могли бы отправиться к Лебедю X 1, первой открытой черной дыре, исторической. И, таким образом, стать первой экспедицией, ступившей на эту священную почву. Так сказать. Это было в шести тысячах световых лет отсюда? Три недели в пути.
   Или, может быть, к Эта Киля, безумной звезде. Иногда она в четыре миллиона раз ярче Солнца, достаточно яркая, чтобы затмить Сириус, хотя и находится в десяти тысячах световых лет от Земли. В другое время она невидима. Если повезет, они смогут добраться туда вовремя, чтобы увидеть, как она взорвется.
   - Хатч? - Руди посмотрел на нее, ожидая ответа.
   Омеги были величайшей загадкой эпохи. - Доберемся до ядра, - сказала она. - Давайте выясним, что происходит.
   Они обменялись взглядами. Поклонами. Джон произнес невысказанное "Я же тебе говорил".
   - Достаточно хорошо, - сказал Руди. - Хатч, мне нужна ваша помощь в сборе денег.
  
   Кампания в поддержку фонда превратилась в настоящую радость. Деньги потекли рекой. Кроме того, они получали просьбы о перелете рейсом к зоне Мордехая со всего мира. Казалось, что все на планете хотели полететь.
   Во многом этот энтузиазм можно было отнести на счет Антонио, который описал миссию на Эйлиот как одно из величайших достижений человечества, сравнимое с изобретением демократии, открытием спутников Юпитера и фильмом "Гамлет". Какое-то время было невозможно включить виртуальную реальность, не увидев, как Антонио скромно объясняет, каково это - путешествовать с "Локарно". И каковы были последствия.
   Она также нашла время, чтобы провести инспекцию "Макадамса". Она взяла с собой Мэтта. Корабль казался исправным, поэтому Руди завершил сделку с Орионом. Деньги за него не перешли из рук в руки. Корпоративный гигант получил хорошую рекламу среди общественности и налоговые льготы.
   По окончании сделки начались работы по установке дополнительной защиты на обоих кораблях.
   Руди настаивал на том, чтобы она пилотировала один из кораблей. - Прошло много времени, - сказала она.
   - У вас все еще есть лицензия?
   - Нет. - Она рассмеялась. - Давненько не было нужды.
   - Можете получить повторно?
   - Не знаю. Почему бы вам не нанять кого-нибудь более сведущего в этом вопросе?
   - Я бы предпочел, чтобы на борту были вы, а не посторонний человек.
   - Считаете, что таким образом добьетесь большей известности?
   - Это не повредило бы, - сказал он. - Но причина не в этом. Это будет исторический полет. И мы на самом деле не знаем, с чем можем столкнуться. Вы уже прошли через некоторые невероятные вещи.
   - И?
   - Я доверяю вам.
  
   Хатч наслаждалась полетом на Эйлиот и его последствиями. Когда они вернулись, она все еще была в приподнятом настроении и могла бы спуститься с космической станции без шаттла. Это, очевидно, было заметно, потому что она быстро стала любимицей прессы для интервью. Перед возвращением домой они решили, что постараются не выпячивать роль зоны Мордехая. Антонио согласился с этим, хотя и предупреждал, что история с омегами - слишком громкая, чтобы ее скрывать. - Я не буду настаивать, - пообещал он, - но если это произойдет само по себе, мне придется запрыгнуть на борт.
   Так оно и было. И он это сделал.
   Все самое интересное было в ядре. Звезды теснились друг к другу, как пассажиры в поезде. Гигантские джеты. Черные дыры. Астрономы веками спорили о деталях, находящихся в ядре. Это была большая точка кипения для галактики, Котел.
   Именно тогда этот термин вошел в широкое употребление. Они отправляются в Котел.
   Одному богу известно, что там готовится.
   Техасские Рейнджеры, популярная певческая группа того времени, даже придумали песню "Кастрюльный блюз", которая сразу же возглавила хит-парады.
   Хатч не одобрила бы этого, если бы могла. Это был неправильный образ.
   Репортерам понравилась эта история, и они раскрутили ее. Они даже рассказали о программе экстренной подготовки, которую она прошла, чтобы продлить свои пилотские права.
   Хатч постоянно спрашивали, смогут ли они подобраться достаточно близко, чтобы увидеть центральную черную дыру?
   Нет, ответила она.
   Жаль, что так получилось. Вы проделали такой долгий путь и не смогли увидеть ядро.
   Слишком мощное излучение, объяснила она.
   Вы не могли бы усилить защиту корабля? А что насчет омег? Вы продолжаете отрицать, что миссия связана с ними. Но разве не из-за них вы на самом деле летите?
   Этот последний вопрос всплывал на каждой пресс-конференции, при каждом появлении.
   Что ж, сказала она, мы, вероятно, посмотрим, о чем идет речь. Если у нас будет время. В основном мы хотим продемонстрировать, что новый звездный привод может справиться с инициативой такого рода.
   Да. Инициатива. Это не кажется опасным. Нужно быть осторожным с тем, как вы реагируете на такие вещи.
  
   Она купила себе новую одежду для полета. В прежние времена она бы бегала в одном из тех комбинезонов, которые делали ее похожей на мальчишку. Но не в этот раз. Возможно, ей и придется выступать в качестве пилота, но она не собиралась снова надевать форму.
   Сотрудники Ориона на церемонии подписания, на которой "Макадамс" был передан фонду, намекнули Руди, что он совершает ошибку, позволяя ей быть на мостике. - Дело не в том, что они тебе не доверяют, - сказал ей Мэтт следующим вечером за ужином в немецком ресторане "Макс" на Висконсин-авеню. - Они просто обеспокоены тем, что вы так долго бездействовали. Они считают, что вам следует уйти в отставку.
   - Я переподготовилась, - сказала она.
   - Знаю. И полностью доверяю вам. - Это замечание разозлило ее больше, чем совет Ориона.
   - Тогда в чем проблема?
   - Что вы не успеваете. Вы сделали все это в Доусоне. - Это был центр в Огайо, где пилоты могли пройти виртуальную переподготовку. Практически не имело значения, сидишь ли ты в аппарате виртуальной реальности или везешь что-то на Вегу, но не всегда можно было объяснить это мировым бюрократам.
   - Так что вы хотите сказать мне? - спросила она, не в силах сдержать раздражение в голосе.
   - Я просто передаю это вам.
   - Хорошо. Отлично. К вашему сведению, Мэтт, если Руди хочет, чтобы я прекратила это, все, что ему нужно сделать, это сказать что-нибудь, и я это сделаю.
   - Нет. Нет, пожалуйста. Я совсем не это имел в виду.
   - Тогда что?..
   - Я просто хотел убедиться, что вам удобно.
   - Мне удобно.
   - Хорошо. - Он глубоко вздохнул и прочистил горло. Теперь, когда мы разобрались с этим вопросом: - Вам не все равно, каким кораблем управлять?
   - "Престон". - Он был старше. Как и она. И более знакомый.
   - Ладно. Кстати, слышали, что Антонио намерен снова лететь?
   - Нет, - сказала она. - Уорлдуайд собирается позволить ему это сделать?
   - Он говорит, что больше никто не рвется на эту работу. Громкая история или нет, но семь или восемь месяцев на корабле не привлекают других репортеров. По крайней мере, так говорит Антонио.
  
   Джон сообщил о прогрессе в наведении на цель. - При первом прыжке мы всегда будем значительно отставать от цели, - сказал он, - потому что преодолеваем такие огромные расстояния. Но мы должны быть в состоянии выполнить второй прыжок и подобраться достаточно близко. - Межпространственный переход (МПП) - это официальная терминология для обозначения прыжка. - У нас также будет гиперсвязь.
   Они с Мэттом отправились на "Престон", долетели на нем до Юпитера, моргнув глазом, а затем до Урана, еще раз моргнув глазом. В обоих случаях они были на расстоянии четырехсот тысяч километров от цели. На короткой дистанции это было так же хорошо, как и у Хэйзелтайн. На самом деле, немного лучше.
  
   Мрачным, не по сезону холодным днем в начале ноября они собрались в конференц-зале фонда, чтобы спланировать миссию. Стены были увешаны звездными картами и фотографиями сверхсветовиков, скользящих по звездному небу.
   Зона Мордехая была скрыта за обширными скоплениями пыли, огромными облаками, некоторые размером в световые годы, вращающимися вокруг ядра галактики. Насколько они знали, источник омег мог находиться в центре облака. Или в скоплении искусственных модулей. Кто бы мог подумать?
   - Максимальная дальность нашего прыжка составляет около семи тысяч световых лет, - объяснил Джон. - Может быть, чуть больше. Опять же, трудно быть уверенным, пока мы не попробуем. Это означает, что нам придется сделать несколько остановок. Мы могли бы просто лететь по прямой или осмотреть достопримечательности по пути.
   Осмотр достопримечательностей. Это привлекло внимание Руди. - Что вы имели в виду?
   - Мы подумали, может быть, о кластере Уайлд Дакс (Дикие утки), - сказал Мэтт. - Множество звезд, сгрудившихся вместе. Небо было бы впечатляющим.
   Джон кивнул. - Там есть и микроквазар. Он немного в стороне, но вблизи может показаться интересным.
   Руди усмехнулся. - Не думаю, что вам захочется подходить слишком близко. - Он взглянул на Хатч. - А как насчет вас, Присцилла?
   - Я? - Она улыбнулась. - Есть место, которое я хотела бы посетить.
   - И где же оно?
   - По пути.
   - Хорошо, - сказал Мэтт, приглашая ее закончить.
   - Это была бы возможность раскрыть тайну.
   - Какую тайну? - спросил Мэтт.
   - Чинди.
   - О, да. Вы ведь тоже в этом участвовали, не так ли?
   Она попыталась выглядеть скромной. - Я все еще прихрамываю после этого. - "Чинди" был автоматизированным субсветовым кораблем, который перемещался от системы к системе, очевидно, в поисках цивилизаций и Бог знает чего еще. Там, где он находил цель, он оставлял спутники-невидимки для наблюдения и записи. Сам по себе корабль был огромен, это был самый большой искусственный объект, который она когда-либо видела (если не считать искусственными омега-облака). Помимо создания обширной коммуникационной сети, он также собирал артефакты и служил передвижным музеем.
   Пока они осматривали его, корабль с Тором на борту направлялся к белой звезде класса F, каталожный номер которой заканчивался на 97. Это она хорошо помнила. Он все еще находился на пути к той же звезде и должен был прибыть примерно через 170 лет. - Не знаю, в курсе ли вы, - сказала она, - но радиосигналы со спутников чинди были отслежены до звезды, расположенной рядом с созвездием Орла.
   Руди прижал палец к дисплею. - Макай 4417, - сказал он.
   - Я за то, чтобы мы посмотрели, - сказала Хатч.
   Руди кивнул. - Я сам собирался это предложить.
   Мэтт пожал плечами. - Ладно. Конечно.
   - Куда еще мы хотим сходить? - спросил Джон.
   Руди заглянул в свои записи. - Там есть еще одна старая тайна.
   - Что это? - спросил Мэтт.
   Руди указал на одну из картин на стене. На ней было нечто похожее на здание университета, двухэтажное, много стекла, ухоженная территория. - Это Центр Дрейка в Черри-Хилле, Нью-Джерси. Примерно в 2188 г.
   - SETI, - сказал Мэтт.
   - Единственное место, где был получен подтвержденный сигнал. - На его лице сияла широкая улыбка. - Я думаю, что главное в то время лицо тоже звали Хатчинс.
   Мэтт и Джон посмотрели в ее сторону.
   - Мой отец, - сказала она.
   - На самом деле? - Мэтт покачал головой. Неужели чудеса никогда не прекратятся? - Неудивительно, что вы занялись пилотированием.
   - Он этого не одобрял. - Но это уже другая история.
   - Сигнал поступил с Сигмы 2711. Примерно в четырнадцати тысячах световых лет отсюда.
   - И больше они его никогда не слышали, - сказал Мэтт.
   - Он появлялся время от времени, - продолжил Руди, - около пятнадцати лет. Потом все стихло. Мы смогли перевести передачу. Привет, сосед. Что-то в этом роде.
   - Сигма 2711 - звезда класса G, несколько старше Солнца и немного крупнее. Даже когда стали доступны сверхсветовые полеты, она все еще была слишком далеко, чтобы разрешить полет. Но мы отправили ответ. Привет, там, снаружи. Получили ваше сообщение. - Он покачал головой. - Оно дойдет туда примерно через четырнадцать тысяч лет.
   Ее отец всегда был оптимистом.
   - Хорошо. - Джон наслаждался происходящим. - Да. Безусловно.
   Это давало им возможность сделать две остановки. Им нужна была еще одна. Что-то на расстоянии около двадцати двух тысяч световых лет.
   - Это черная дыра. - Джон встал и показал на одну из диаграмм. - Она примерно в шести тысячах световых лет от ядра.
   - Тинарейф, - сказал Руди.
   - А зачем вам понадобилось лететь в черную дыру? - спросил Мэтт.
   Руди был так взволнован, что едва мог сдерживаться. - Я всегда хотел ее увидеть.
   Хатч не смогла сдержать смеха. - Почему?
   - Потому что я никогда не мог понять смысла этих фотографий. На что это похоже, когда на самом деле там находишься? Я имею в виду, на что это похоже? Действительно ли это похоже на дыру в пространстве?
   - Хорошо. - Джон снова сел. - Мы все согласны?
   - Похоже, что это будет чертовски удачный полет, - сказал Мэтт.
  
   После того, как Хатч потеряла Тора, она на какое-то время впала в депрессию. На одной из ее презентаций кто-нибудь всегда пытался клеиться к ней. Но она была эмоционально истощена. Морин отчитала ее, сказав, что она стала асоциальной, и спросила, когда же она перестанет прятаться под кроватью.
   В конце концов, она снова начала выходить из дома. Ничего серьезного. Ужин и шоу. Иногда она брала в постель кого-нибудь из своих друзей. Но все это было более или менее академично. У нее был период, когда она активно искала себе другую работу, но в конце концов пришла к выводу, что этого не произойдет. Ужин и шоу. И, возможно, еще одна ночь. Вот во что превратилась ее жизнь.
   В последние две недели перед отъездом в ее жизни было более или менее трое мужчин. Дэвид, Дэйв и Гарри. Она забавлялась, думая о том, как могла бы поощрять ухаживания Дэйва Калистрано, какого-то руководителя Смитсоновского института. Это дало бы ей трех парней по имени Дэйв. Это бы прекрасно подытожило ее нынешний статус.
   Она позвонила каждому из них и объяснила, что ее не будет долгое время. (Странно, что она описала продолжительность миссии, которая продлится до конца лета, как короткую для Морин и Чарли. Вернусь, не успеете оглянуться. Но пока, Боже мой, мы будем там вечно, спасибо Гарри и двум Дэйвам.)
   Они восприняли это хорошо. Все трое сказали, что знали, что это произойдет, и они будут здесь, когда она вернется.
   Боже, она скучала по Тору.
  
   В начале ноября она наняла специалиста и посетила "Юнион", чтобы проинспектировать работу по экранированию. "Престон" было трудно узнать. Если бы не выхлопные сопла, корабль фактически находился внутри прямоугольного контейнера. Сенсоры, оптические телескопы и навигационные огни были перенесены с корпуса на защитную оболочку. Кто-то даже нашел время нанести на левый борт надпись ФОНД ПРОМЕТЕЙ. Руди был бы горд увидеть это.
   Специалист, которого звали Лу, просмотрел документы, осмотрел корабли и признал все приемлемым. Он был высоким, худощавым, жилистым человеком с удивительно высоким голосом. Его было трудно слушать, но люди, которым она доверяла, рекомендовали его очень хорошо.
   - Этого будет достаточно, - сказал он. - Я не думаю, что вам есть о чем беспокоиться. Но вы же не приблизитесь к ядру ближе, чем здесь написано, верно?
   - Это верно. Но вы бы предпочли, чтобы экран был более эффективным?
   - Технологически это самое эффективное, что можно придумать. - Они стояли у иллюминатора. - Как только вы окажетесь там, конечно, не сможете покинуть корабль. Даже на короткое время.
   - Ладно. Но защита будет достаточной?
   - Да. Кстати, правильный термин - "броня". Она защитит вас.
   - Хорошо.
   Нос "Макадамса" был плоским. Иллюминаторы мостика, утопленные в броне, выглядели как у рептилий. - Все они могут быть закрыты, и вы должны сделать это до того, как совершите свой прыжок.
   - Хорошо. - Она покачала головой. - Это похоже на коробку из-под обуви. - Из нее торчат выхлопные сопла. Да поможет им Бог, если они приблизятся к омега-облаку.
   Лу был сама деловитость. - Да. Двигатели тоже бронированы, так что вы сможете добраться до них, если у вас возникнут проблемы. - Он сверился со своим ноутбуком. - Вы в курсе, что их заменили?
   - Да. Я знала, что это будет необходимо. Теперь понимаю, почему.
   - Конечно. Из-за всей этой брони корабль имеет слишком большую массу для исходных двигателей. Теперь у вас стоят K 87. Они обладают гораздо большей мощностью. На самом деле, вы приобретете более плавное и быстрое ускорение, чем могли раньше.
   - То же самое и с "Макадамсом"?
   - Верно. Коэффициент один двадцать шесть сотых для "Макадамса". Этот корабль побольше.
   Он тоже выглядел как ящик.
   Для сертификации требовался тестовый запуск. Хатч наблюдала с одной из обзорных площадок, как техники "Юнион" вывели "Престон" на орбиту и увеличили скорость. Они перешли с крейсерской на полную мощность, и сопла загорелись, как форсажные камеры на одном из больших грузовых кораблей. Лу стоял рядом с ней и, прежде чем она успела спросить, заверил ее. - Это в пределах допустимого диапазона ваших выхлопных сопел, - сказал он.
   - Вы уверены?
   - Безусловно. Мы бы заменили их, если бы возникли какие-либо проблемы.
  
   11 ноября было воскресенье. Было тепло, сухо и угнетающе по причинам, которые она не смогла объяснить. Хатч была приглашенным докладчиком на ежегодном обеде Ассоциации библиотек штата Вирджиния. Она только что закончила и выходила в вестибюль, когда ее комлинк завибрировал.
   Это был Джон. - Я подумал, что вам будет интересно знать, - сказал он. - Только что получил сообщение от подрядчиков. Корабли готовы к отправке.
  
   ДНЕВНИК ПРИСЦИЛЛЫ ХАТЧИНС
  
   Это будет моя последняя ночь дома на какое-то время. Завтра я остановлюсь в "Юнионе", а в четверг вылетаю. Снова в седле. Трудно поверить.
   - Вторник, 13 ноября
  

ГЛАВА 22

  
   У Антонио Джаннотти была жена и двое детей. Оба ребенка были подростками, то есть находились на том счастливом этапе, когда могли одновременно вселять в него уверенность в будущем и саботировать настоящее. Кристиане было хорошо с ними, возможно, она умела справляться с их эксцентричностью настолько, насколько можно было надеяться. Но ей это давалось нелегко. Антонио часто уезжал. Он всегда говорил ей, что в ближайшем будущем станет редактором или продюсером, и все уладится. Они оба знали, что этого никогда не произойдет, потому что ему на самом деле не хотелось сидеть перед дисплеем компьютера. Но они могли вернуться к этому, отнестись к этому как к чему-то более реальному, чем фантазия, когда им это было нужно. Это был один из таких случаев.
   Кристиана терпела его неурочные часы, его случайные вылазки в отдаленные места, его резкие изменения планов. Но попасть в ядро галактики - это было слишком, даже для нее. - Такая возможность выпадает раз в жизни, - сказал он ей. - Это все равно что оказаться на "Санта-Марии".
   - Знаю, Антонио, - сказала она. - Я понимаю это. Но семь или восемь месяцев? Может, больше?
   - После этого я буду наравне с Клэем Хьюстоном и Моникой Райт. - Они были ведущими журналистами того времени, за ними ухаживали телекомпании, они то появлялись на больших шоу, то исчезали с них.
   Ей было все равно. Она расплакалась и пожелала, чтобы он передумал. Он был бы там, в темноте, неизвестно где, без связи. Ей стало интересно, сколько человек из команды Колумба вернулось в Испанию. Жаловалась, что, если что-то случится, она никогда не узнает, кроме того, что он не вернется домой. Пусть это сделает кто-нибудь другой. - Тебе не обязательно быть Клэем Хьюстоном, - сказала она. В конце концов, она обняла его, а дети велели ему быть осторожным и сказали, что будут скучать по нему.
   Антонио проработал журналистом тридцать лет. В молодости он был известным репортером, освещая судебные процессы в Неаполе, затем в Палермо и, наконец, политические события в Риме. У него это получалось не очень хорошо, и его отодвинули на второй план, где он начал время от времени вести научную колонку для Рим Интернэшнл. Предполагалось, что это был тупик, признак того, что он катился под откос, следующая остановка - некрологи. Но он проявил талант объяснять квантовую физику на понятном людям языке. Он начал появляться в социальных сетях и быстро стал "доктором Сайенс". В этот период он написал "Науку для футбольных фанатов", свою единственную книгу, которая была попыткой сделать более сложные аспекты физики, химии и биологии доступными для обычного читателя. Книга продавалась довольно хорошо и способствовала его репутации. Теперь он писал главные научные статьи для Уорлдуайд и был доволен тем, как развивалась его карьера.
   Зачем же тогда он летел Бог знает куда? Чтобы повысить свой статус? Чтобы стать частью научной истории десятилетия? Чтобы собрать материал для книги, которая сразу же слетела бы с полок магазинов?
   Он не был уверен в ответе. В какой-то степени, возможно, по всем этим причинам. Но в основном он хотел придать своей жизни серьезный смысл. Выйти за старые рамки. Ребенком он был очарован омега-облаками, явной злобой, стоящей за механизмом, который казался буквально дьявольским, силой, нацеленной не на природу в целом, а на цивилизации. Действием, которое не приносило никакой представимой выгоды той мощи, которая создала и выпустила на волю эти создания.
   Обычно считалось, что интеллект приравнивается к цивилизованному поведению и эмпатии. К состраданию. Только идиоты могут быть беспричинно жестоки. Но облака, основанные на передовых нанотехнологиях, опровергли все это. (Как будто шесть тысяч лет истории этого не доказали).
   Если повезет, миссия "Престон" и "Макадамса" в конце концов даст ответ. И как он мог не пожелать быть там, когда это произойдет?
   Вылет был запланирован на 16:00. Антонио любил такие разговоры. Кристиана неизменно улыбалась ему, когда он переходил на жаргон, будь то журналистский, военный или научный. Она не воспринимала его всерьез, потому что знала, что он сам себя не воспринимает всерьез. И это, вероятно, было еще одной причиной, по которой она так волновалась из-за этого задания. Он стал напряженным. Казалось, он не осознавал опасности. Маленький мальчик, который интересовался омегами, держался молодцом.
   Кристиана приехала в САС, чтобы быть с ним в течение нескольких дней перед отъездом. Они добрались до станции на шаттле. Это был первый раз, когда она покидала этот мир. Держалась мужественно, но была близка к слезам.
   Джон и Мэтт появились, когда он больше всего в них нуждался. Они вошли в зону вылета, излучая уверенность и ободрение. Все будет хорошо, Кристиана. Не бойтесь. Мы вернем вашего мужа с величайшей историей в его жизни. Что ж, возможно, последнее было немного тревожным, но Джон подмигнул и выглядел так, словно они все собирались на субботний пикник. - Мы позаботимся о нем как нужно, - пообещал Мэтт. Затем, наконец, пришло время уходить.
   Они никогда не расставались больше чем на месяц. У Кристианы были притягательные карие глаза, каштановые волосы, все еще довольно привлекательная фигура, и он понял, что по-настоящему не смотрел на нее, не воспринимал ее как следует в течение многих лет. Она стала частью его повседневной жизни, как дети, как мебель. Он воспринимал это как должное. Она была немного выше его ростом. Было время, когда это смущало его, когда он пытался держаться прямее в ее присутствии, вытягиваясь на лишний дюйм. Но все это было давным-давно. Все время, пока он ухаживал за ней, был уверен, что она образумится и порвет с ним, уйдет, что настанет день, когда он с тоской вспомнит о времени, проведенном с ней. Но этого так и не произошло. Она решилась на долгий срок.
   Она знала, что в эти последние часы у него было много работы, нужно было общаться с другими журналистами, и не хотела мешать, поэтому решила посмотреть на два корабля. Антонио видел их фотографии с недавно приобретенными защитными экранами, поэтому знал, чего ожидать. Тем не менее, для него было шоком посмотреть в иллюминатор и увидеть "Макадамс" и "Престон". Они выглядели как длинные металлические ящики с маршевыми и маневровыми двигателями. Большая часть оборудования, которое обычно можно увидеть на корпусе - сенсоры, антенны, тарелки - была перенесена на броню.
   Он показал ей "Престон", корабль, на котором ему предстояло лететь. - Хорошее жилье, - сказала она. Затем пришло время уходить. Он обнял ее, внезапно осознав, как ему повезло и как много времени пройдет, прежде чем он увидит ее снова.
  
   Они встретились с журналистами в зале для брифингов. Хатч вошла, как королева мира, и пожала руки многим из них, которые к этому времени стали друзьями. Или, по крайней мере, знакомыми. Женщина, ожидавшая у двери, пожелала Антонио удачи, добавив: - Не приносите ничего обратно, - не совсем в шутку намекая на широко распространенные опасения, что миссия к зоне Мордехая была не самой удачной идеей.
   Там были все: Голдман из Блэк Кэт, Шоу из Уорлдуайд, Мессенджер из лондонской Таймс. Все важные персоны. И множество людей, которых он не знал.
   Руди вел пресс-конференцию, отвечая на вопросы, стоя в сторонке от своих коллег. Некоторые из вопросов были даже адресованы Антонио. Он нарушил главное правило журналистики, превратившись из репортера в саму историю. Что вы ожидаете там найти, Антонио? Каково это - совершить незабываемое путешествие? Есть ли у вас что-нибудь, что вы хотели бы сказать миру, прежде чем улетите?
   Это были обычные глупые вопросы, подобные тем, которые он сам задавал в течение многих лет, но что еще оставалось? Он сказал им, что гордится тем, что летит, что все запишет и вернет обратно. - Пока не знаю, что это будет, - сказал он им, - но будет грандиозно.
   Когда они спустились в зону запуска, все последовали за ними.
   Руди уже был там. Он пригласил журналистов в "Престон". Голдман задал пару вопросов о ядре галактики, а затем поинтересовался, кто на каком корабле летит.
   - На этом корабле летим мы с Антонио, - сказал Руди. - Хатч - пилот.
   Она пришла откуда-то, позировала для фотографий, затем извинилась и ушла. - Мне нужно провести инвентаризацию.
   - Что у вас есть для инвентаризации? - спросил Мессенджер. - Разве искусственный интеллект не позаботится обо всем этом?
   Хатч сверкнула лучезарной улыбкой. - Мы говорим о еде, воде и воздухе, - сказала она. - Я чувствую себя более комфортно, когда проверяю это сама.
   - Это правда, - спросил Шоу, - что у вас на борту есть оружие? - Это был крупный мужчина с густыми усами, седыми волосами и усталостью от жизни, что придавало его вопросам весомость.
   - Да, личное оружие. У нас также есть запасные ранцевые двигатели и защитные скафандры. И несколько светопоглощающих плащей.
   Светопоглощающие плащи делали людей невидимыми. Шоу шмыгнул носом и вытер рот тыльной стороной ладони. - Почему?
   - Это чисто мера предосторожности. Мы можем отправиться на землю в Макай, на планете чинди или в Сигме. - Она нырнула в люк. - Извините. Было приятно познакомиться.
   Эйб Кестлер из Вашингтон Пост спросил, сколько времени займет поездка до первой остановки? До Макай?
   - Это примерно в семи тысячах пятистах световых годах от нас, - сказал Антонио, который выполнил свою домашнюю работу. - Это в значительной степени наш предел для одиночного прыжка. На самом деле, это может быть немного больше. Возможно, нам не хватит времени, и придется делать это в два этапа. Но, похоже, на это уйдет около месяца.
   Кестлер покачал головой. Не та миссия, в которой он хотел бы участвовать. Это был невысокий коренастый парень средних лет, который всегда выглядел так, словно спал в одежде. - У вас с собой есть хорошая книга?
  
   В конце концов, подошло время. Мэтт и Джон ушли, чтобы перейти на "Макадамс". Антонио сказал журналистам, что всем, кто не хочет идти с ними, следует подумать об уходе. Они в последний раз обменялись рукопожатиями, Хатч закрыла за ними люк, и внезапно все погрузилось в мертвую тишину. - Мы готовы отправляться? - спросила она.
   - Да, мэм, - ответил Руди.
   Антонио пытался выглядеть невозмутимым, но не думал, что это сработает. Его сердцебиение участилось. У него не было никаких сомнений, но в глубине души ему хотелось оказаться снаружи со своими коллегами.
   - Расслабьтесь, ребята, - сказала Хатч. - Вам это понравится.
  
   АРХИВ
  
   Сестры и братья во Христе: Пока мы собираемся здесь, два корабля совершают прыжок в темноту, что напоминает нам о жителях тихоокеанских островов, которые тысячу лет назад плавали на хрупких лодках по неизведанным водам, чтобы увидеть то, что лежит за горизонтом. Мы снова погружаемся в бескрайнюю внешнюю тьму. Давайте воспользуемся моментом и помолимся, чтобы Господь был с ними и указывал им путь.
   - Епископ Мэри Сайлер, вступительное слово на 112-й методистской конференции на Тараве, воскресенье, 18 ноября
  

ГЛАВА 23

  
   Руди занял свое место рядом с Антонио, и ремни пристегнули его. Жужжание электроники в стенах - переборках, если использовать правильную терминологию, - усилилось, и по общей связи раздался голос Хатч: - Выходим, джентльмены.
   Раздались щелчки и звуковые сигналы. Он почувствовал, как по цепям проходит энергия. Что-то щелкнуло, и корабль начал двигаться. В сторону, но он двигался.
   Антонио наклонился и пожал ему руку. - Поехали, Руди, - сказал он.
   Руди поймал себя на том, что напевает "Экспресс Саванна" Брэда Уилкинса, когда они отъезжали. Всю ночь, катясь, катясь, "Экспресс Саванна" везет меня домой, к тебе...
   Он гордился тем, что его страсть к межзвездным путешествиям была чисто бескорыстной. Был рад оставаться здесь, в то время как другие путешествовали среди звезд. Всегда чувствовал, что духовно был с ними. Изучал поступавшие отчеты, осматривал с орбиты сотни отдаленных миров, пролетал мимо гигантских солнц. Пока где-то поблизости был человек, он следовал за ним. Но знал, что сидеть в виртуальной реальности - это совсем не то же самое, что находиться там на самом деле.
   Когда "Престон" медленно отошел от причала и повернул нос к выходному шлюзу, к звездам, он вспомнил слова Одри Кливер на TX Рака: "Настанет день, когда мы отдадим почти все, чтобы повторить этот опыт". И понял, что она имела в виду.
   Включился монитор, и мимо поплыли внутренние помещения станции: доки, рабочие кабинеты, длинные обзорные экраны, предназначенные для широкой публики. Большая часть доков была пуста.
   По общему мнению, "Юнион" был на пути к превращению в музей, в памятник ушедшей эпохе. Но "Престон" мог все это изменить.
   Изображение на мониторе обеспечивало обзор вперед. Они вышли через выходную дверь. Звук двигателей, который до этого был едва различим, становился все громче и, в конце концов, превратился в оглушительный рев. Ускорение вдавило его в сиденье. Это был великолепный момент. Хатч разговаривала с искусственным интеллектом.
   Монитор переключился на вид сзади, и он увидел, как станция удаляется.
  
   После того, как Хатч заглушила двигатели и объявила, что можно отстегнуть ремни, она вернулась на минутку, чтобы посмотреть, как у них дела. - Мэтт только что стартовал, - сказала она. - Мы дадим ему время догнать нас, и тогда, полагаю, будем готовы к отлету.
   Руди отпустил бессмысленный комментарий о том, что "Престон" по-прежнему остается надежным судном. Хатч вежливо улыбнулась и сказала, что надеется на это.
   - Каково это, - спросил Антонио, - снова отправиться в полет после стольких лет? - Он все еще был журналистом и надеялся на содержательный ответ.
   - Замечательно, - сказала она. - Это всегда было приятно.
   Звезды были такими яркими. Как там сказал Гомер? Походные костры огромной армии? Но само небо выглядело спокойным. Нигде не было никаких движущихся огней. - Еще какое-нибудь движение? - спросил Руди.
   - Нет, - ответила она. - Кроме Мэтта.
   - Так было всегда? - настаивал он.
   - Почти всегда. Иногда можно было увидеть, как кто-то входит или выходит. Но не часто.
   Позади них, рядом со станцией, зажегся свет. - Вот это, должно быть, он, - сказала она. Филлис увеличила изображение, и они увидели, как "Макадамс" повернулся к ним.
  
   Они снова набирали скорость, когда к ним приблизился другой корабль. Это был более крупный из двух транспортных средств. Из-за защитного экрана нельзя было видеть его иллюминаторы. Хатч разговаривала с ними, выводя все на экран, чтобы они с Антонио могли слушать. Большая часть обмена ничего для него не значила.
   - Время назначено.
   - Понял. Уже определились с координатами?
   - Ответ отрицательный. Не доверяю координатам.
   - Я тоже не верю. Проверьте статус.
   - Делаю это сейчас. Готовы завести часы?
   - Дайте мне минутку. Филлис, как у вас с зарядкой?
   Руди знал, что отчасти это было связано с "Локарно". Из-за того, что он преодолевал такие огромные расстояния, было трудно организовать так, чтобы корабли прибывали на разумном расстоянии друг от друга. Поэтому для работы с несколькими кораблями им пришлось откалибровать прыжки с неизвестной ранее степенью точности. Незначительное отклонение в этом деле, будь то в настройке курса или во времени в пути, могло привести к тому, что корабли не смогли бы найти друг друга в пункте назначения.
   - Хорошо, - сказала Хатч. - Подготовьте часы.
   - Делаем.
   - Филлис, мы зафиксируемся через четыре минуты.
   Руди понял, что Филлис и ИИ "Макадамса" работают в тандеме.
   - По моим расчетам, Хатч, осталось четыре минуты. - Филлис начала десятисекундный обратный отсчет.
   - Четыре минуты до прыжка, джентльмены, - сказала Хатч.
   Сердце Руди учащенно забилось.
   - Отметка.
   Джон сказал, что не думает, что два корабля смогут общаться в пространстве Барбера, но признался, что не знает наверняка.
   "Юнион" уже давно исчез с экранов. На заднем плане виднелась знакомая бело-голубая Земля. Впереди не было ничего, кроме звезд.
   С мостика Хатч спросила, как у них дела.
   У них все было в порядке. Антонио изучал звездные поля на дисплее. - Которое из них? - спросил он. - Где находится Макай?
   - Отсюда не видно. Это слишком далеко.
   - Хорошо. - Он сверялся со своим ноутбуком. - Руди, вы знаете, какой рекорд установлен по продолжительности полета с Земли?
   Руди знал. Он просмотрел это несколько недель назад. - Мангейм Кроснер преодолел расстояние в 3340 световых лет в 2237 году. Время в пути в одну сторону составило одиннадцать месяцев, девять дней и четырнадцать часов.
   - Куда он направлялся?
   - Трифид.
   - Почему?
   - Насколько понимаю, он просто хотел установить рекорд.
   Филлис отсчитала время до конца последней минуты. На нулевой отметке гул двигателей изменился, и "Локарно" взял верх. Огни погасли, мигнули и снова включились. Ускорение резко уменьшилось, и они, казалось, поплыли.
   - Вот и все, - сказала Хатч. - Мы прыгнули.
   Руди посмотрел на монитор и выглянул в иллюминатор. С этой броней он словно смотрел сквозь туннель. Но это не имело значения. Он все еще испытывал благоговейный страх. Небо было совершенно черным. Нигде ни огонька, ни проблеска света.
   - Мэтт, - снова голос Хатч. - Вы меня слышите?
   Руди обнаружил, что затаил дыхание.
   - Мэтт, это "Престон". Вы меня слышите?
   Ничего.
   Антонио издал всасывающий звук. - Похоже, мы здесь совсем одни.
  
   Четыре недели в нескольких отсеках. Руди знал, что Хатч составит ему хорошую компанию. Она умела поддержать разговор, не относилась к себе слишком серьезно и имела большой опыт длительного пребывания взаперти. - Все не так плохо, как кажется, - сказала она им с легкой усмешкой. - Некоторые люди не могут с этим справиться, и в первые несколько часов у них начинается лихорадка в салоне. Я не думаю, что у вас, ребята, возникнут проблемы. Но вам надоест каждый день общаться с одними и теми же людьми. Не важно, кто вы и насколько у вас хватает харизмы, вам это надоест. Так что нужно периодически отвлекаться. Просто найдите хорошую книгу.
   - Или, - сказал Антонио, - отправляйтесь в ВР-зал и проведите вечер в Джейбо. - Джейбо был знаменитым нью-йоркским клубом, который часто посещали деятели шоу-бизнеса той эпохи.
   Хатч кивнула и сказала, что, конечно, это сработает. Но Руди знал, что она просто подыгрывает. Она сказала ему, что настройки виртуальной реальности не подходят для реальных людей. Не более чем на несколько дней. Вы знали, что все это фальшь, и осознание этого только усугубляло ситуацию. - По крайней мере, - сказала она, - для меня так было всегда.
   - Я уже проходил через это раньше, - сказал Руди. - Не так давно. Но не вижу проблемы. Я просто рад быть здесь.
   Антонио был полностью согласен. - История десятилетия, - сказал он. - Большинство тех парней из "Юниона" убили бы за то, чтобы оказаться на моем месте. - Он рассмеялся. Конечно, это была шутка. Руди не видел среди репортеров постарше никого, кто бы не испытывал ничего, кроме облегчения от того, что они не полетят. Эпоха, когда журналисты были готовы пожертвовать собой ради истории, давно миновала. Если она вообще когда-либо существовала.
   - Вот что я вам скажу, - сказала Хатч, - не думаю, что в данный момент мы могли бы придумать что-нибудь получше, чем поужинать вместе. Уже начало седьмого, а я захватила с собой немного русского вина. - Русское вино. Умеренный климат в Европе тоже смещался на север.
  
   Она, конечно, была права. Очарование быстро улетучилось. Он не думал, что это произойдет на самом деле, ожидал, что будет рад возможности почитать и расслабиться. Обнаружил, что Хатч увлекается шахматами, но она оказалась значительно более опытной, чем он. К концу третьего дня он уже играл с Филлис, причем она опустила свою игру на такой уровень, который позволял ему конкурировать.
   Он не был в восторге от физических тренировок, но Хатч настояла на своем. Слишком долгое пребывание при низкой гравитации - в "Престоне" она поддерживалась на уровне трех десятых стандартной - ослабило бы различные группы мышц и могло вызвать проблемы. Поэтому она велела ему заниматься каждый день и делать приседания. Он ненавидел это. - Почему бы нам не увеличить гравитацию?
   - Это отнимет слишком много энергии, - сказала она.
   Он взял за правило смотреть что-нибудь в библиотеке, когда возвращался туда. Это было небольшое помещение, в котором едва могли разместиться два человека, а лучше всего - только один. Ему всегда нравились тайны, и он питал особое пристрастие к Ли Даймонду, частному детективу, который специализировался на расследовании убийств в закрытых комнатах и других, казалось бы, невероятных происшествиях.
   Он решил, что Антонио оказался более поверхностным, чем он ожидал. Казалось, его не интересовало ничего, кроме того, как улучшить свою репутацию и выплатить ипотеку. Руди был разочарован. Возможно, подсознательно он ожидал, что отправится в путешествие вместе с доктором Сайенс.
   Он хорошо помнил альтер-эго Антонио, ему нравилось смотреть шоу, особенно когда приходила его сестра со своими детьми. Их было двое, мальчик и девочка, оба были в том возрасте, когда поданная со вкусом научно-популярная программа может оказать положительное влияние. По его мнению, это не сработало. Один из них вырос и стал финансовым консультантом, другая - юристом. Но Руди этот опыт понравился. И вот теперь он был на корабле, направлявшемся на другую сторону пути к кластеру М32, с самим великим пропагандистом на борту, и тот оказался каким-то тупицей.
   К концу первой недели даже Хатч потеряла часть своего блеска. Она становилась предсказуемой, иногда повторялась, у нее была раздражающая привычка проводить слишком много времени на мостике. Он не знал, что она там делала, хотя иногда слышал ее разговоры с Филлис. Но знал, что пилоту нечем было заняться, пока они дрейфовали в пространстве Барбера, или как там, черт возьми, они в конце концов решили назвать континуум. Это пространство было тупым. В нем не было щегольства. Ему нужно было поговорить об этом с Джоном.
   Они вместе поужинали, и Антонио с раздражающей веселостью болтал о политике. Ему не нравилась нынешняя администрация, и Хатч была с ним согласна. Поэтому они по очереди критиковали президента. Руди никогда особо не интересовался политикой. Он более или менее принимал Североамериканский союз как должное, голосуя в годы президентских выборов, хотя, как правило, основывал свое решение на том, какую поддержку, по его мнению, кандидаты окажут звездным путешествиям, если таковая вообще будет. Он был избирателем с одной проблемой.
   Он знал Хатч много лет, но никогда не был с ней так близок, как сейчас. Пребывание взаперти с кем-то круглосуточно, как правило, избавляло от притворства, которое делало общение более терпимым. Если можно так выразиться. (Корабельные огни то гасли, то загорались снова в течение суток, создавая иллюзию земного времени.) К концу второй недели его мнение об интеллектуальных способностях Присциллы также изменилось. Она была умнее Антонио, но ненамного.
   Он понял, что это был тот самый эффект, о котором предупреждала их Хатч. Пришла ли она к аналогичным выводам о нем? Возможно. Поэтому он старался держаться на почтительном расстоянии. Чтобы выглядеть задумчивым, когда ему просто хотелось выйти куда-нибудь и погулять на солнышке. Или поговорить с кем-нибудь еще.
   Он даже обнаружил, что начинает раздражаться на ИИ. Филлис была слишком любезна. Слишком вежлива. Если он жаловался на условия на борту корабля, ИИ сочувствовала ему. Он предпочел бы, чтобы она жаловалась на свое собственное положение. Представьте, каково это - проводить все свое время за консолью, идиот. И не только несколько недель. Я застряла здесь навсегда. Когда мы вернемся в "Юнион", вы сможете уйти. Подумайте, что будет со мной.
   Подумайте об этом. Поэтому он спросил ее.
   - Это мой дом, - сказала Филлис. - Я не разделяю ваши проблемы, потому что у меня нет физического тела. Я призрак.
   - И вы не возражаете? - Он разговаривал с ней из своей каюты. Было поздно, середина ночи, он разговаривал почти в постели.
   Филлис не ответила.
   - Вы не возражаете? - спросил он снова.
   - Это не тот образ жизни, который я бы выбрала.
   - Вы бы предпочли быть человеком?
   - Я бы хотела попробовать.
   - Если бы вы были человеком, что бы сделали со своей жизнью? Хотели бы стать математиком?
   - Это кажется скучным. Цифры - это всего лишь цифры.
   - А что тогда?
   - Мне бы хотелось чего-нибудь духовного.
   Такой ответ привел бы его в восторг в дни учебы в семинарии. - Я не могу представить вас за кафедрой проповедника.
   - Я не это имела в виду.
   - Что тогда?
   - Мне бы хотелось стать матерью. Привнести в мир новую жизнь. Развивать ее. Быть ее частью.
   - Понимаю. Это достойное восхищения стремление. - Он был тронут. - Я больше думал о профессии.
   - О, да. Возможно, в приюте для животных. Думаю, мне бы понравилось управлять приютом для животных.
  
   Хатч была права в том, что виртуальный танк не может заменить реальный мир. Руди оказался в центре внимания Берлинской конференции 2166 года, которая внесла такие исторические изменения в Стандартную модель. Он сидел там с Марадином по одну сторону и Клейпулом по другую и спорил с ними. И стоял на своем. Конечно, это могло быть результатом того факта, что у него было преимущество в виде дополнительных девяноста лет исследований.
   У них установился привычный распорядок дня. Они ели вместе. Каждое утро проводили в одиночестве. Руди читал, в основном "Сайенс уорлд" и Международный физический журнал. Иногда он переключался на триллер Арчи Голдблатта. Голдблатт был археологом, который разыскивал исчезнувшие цивилизации, разгадывал древние шифры и раскрывал исторические махинации. Это было исключительно легкое чтение, в котором он бы не признался, но сейчас были особые обстоятельства.
   Послеобеденное время было отведено для времяпрепровождения. Антонио предложил ролевую игру "Срочные новости", в которой участники должны были угадать, где произойдут следующие важные события, и организовать освещение событий с помощью ограниченного числа новостных групп. Руди это понравилось, возможно, потому, что у него это хорошо получалось. По вечерам они включали виртуальную реальность, смотрели сериалы, по очереди выбирая названия. Иногда они сами выступали в роли персонажей, иногда позволяли это делать профессионалам. Они разыгрывали детективы, комедии, триллеры. Ничего сложного. Самым зажигательным из них был мюзикл "Внутренне строгая", в котором Хатч сыграла добросердечную владелицу казино "Сиренити", которой угрожает Руди в роли неуклюжего гангстера Шустрого Луи и преследует Антонио в роли старого бойфренда, который никогда не сдавался и в конце концов спас ей жизнь и честь.
   Или, может быть, это был "Боевой клич", эпопея о гражданской войне в Америке, в которой Антонио изобразил Линкольна с итальянским акцентом, Руди появился в роли Стоунуолла Джексона, а Хатч ненадолго появилась в роли Энни Этеридж, фронтового ангела мичиганского третьего полка.
   "Боевой клич" длился двенадцать часов и продолжался три ночи, пока гремели пушки, кавалерия атаковала, а крики мятежников эхом разносились по "Престон". Временами Руди казалось, что он чувствует запах пороха. Часто они наблюдали за происходящим из узкого каменного укрытия, пока вокруг них разворачивалось сражение.
   Время от времени он вглядывался в темноту снаружи. На самом деле это было не небо. Не было ощущения глубины, не было и намека на то, что сквозь него можно путешествовать и надеяться куда-то попасть. Казалось, что оно просто окутывает корабль. Как будто не было открытого пространства. Когда Хатч, по его просьбе, включила навигационные огни, они не проникали так далеко, как следовало бы. Темнота казалась чем-то большим, чем просто отсутствие света. Она была совершенно осязаемой. - Если бы вы захотели, - спросил он Хатч, - могли бы выйти наружу?
   - Конечно, - сказала она. - Почему вы спрашиваете?
   - Посмотрите на это. Ночь прямо-таки давит на иллюминаторы.
   Она нахмурилась. Кивала. - Знаю. Это иллюзия.
   - Откуда вы знаете?
   - Так и должно быть.
   - Это было не то, что мы проверяли во время испытательных полетов. Мы просто предположили...
   - Сомневаюсь, - сказал Антонио, - Джон об этом не задумывался.
   - Скорее всего, нет, - сказала Хатч. - Но я не знаю. Может быть, если бы вы попытались выйти наружу, то исчезли бы.
   - С ума сойти, - сказал Антонио.
   - Может быть, - сказала она. - Но разве это более странно, чем частицы, которые находятся одновременно в двух разных местах? Или машина, которая ни жива ни мертва?
   - Вы правы, - сказал Руди. Он нахмурился.
   - Что случилось? - спросила она.
   - Я подумал, что не хотел бы здесь застрять.
  
   К концу третьей недели он начал привыкать к рутине. Возможно, это было потому, что они могли видеть конец первого этапа полета. Впереди был дневной свет. Макай 4417. Родина расы, которая, по крайней мере, пятьдесят тысяч лет назад отправила чинди. Какая цивилизация была бы у них сейчас?
   При этой мысли по его телу пробежали мурашки.
   Он стал более терпимым к Антонио и начал снова объединять его с доктором Сайенс. - Вам действительно нравилось вести эти шоу, - сказал он ему. - Я это видел. Нам нужно больше таких программ. Современные дети понятия не имеют, как устроен мир. Месяц назад было проведено исследование, в котором говорилось, что половина студентов САС не могут назвать самую внутреннюю планету.
   Теперь они стали чаще использовать виртуальную реальность. И это стало доставлять больше удовольствия. В "Путешествии" Руди был в роли Нила Армстронга, ступающего на лунную поверхность и произносящего знаменитую фразу "Один маленький шаг для человека". А Антонио - в роли легендарного владельца салуна Марка Кросса. - Не своди с меня глаз, милая, и положи руки на стол. - И Хатч играла непотопляемую Молли Браун с такой энергией и апломбом, что он заподозрил, что она упустила свое призвание. Даже Филлис стала частью этого товарищества, сыграв Кэтрин Перт, молодую героиню, которая осталась на разбитом корабле, чтобы ее товарищи могли вернуться домой после первой миссии на Юпитер.
   Все претензии на конструктивную работу были отброшены в сторону. У Руди больше не оставалось времени на научные журналы. Антонио бросил работу над книгой, которую хотел привезти с собой. - Возьмусь за нее позже, - сказал он. - Не могу писать, если еще ничего не сделано.
  
   Искусственные интеллекты, конечно, всегда были неотъемлемой частью жизни Руди. Они сообщали о входящих звонках, управляли домом, будили его по утрам, обсуждали вопросы, связанные с фондом, комментировали его выбор одежды. Во всем мире они следили за детьми, регулировали дорожное движение, управляли глобальными системами связи и предупреждали людей о том, чтобы они не подвергали себя слишком длительному воздействию прямых солнечных лучей.
   Именно эти механизмы скрашивали жизнь большей части населения земного шара. Они выполняли неограниченный набор функций и практически ничего не требовали от своих владельцев, за исключением, возможно, ежегодного технического обслуживания. Восстание машин, предсказанное с момента появления компьютеров, так и не произошло. Они жили с Руди и его братьями и сестрами по всему миру в счастливом симбиозе.
   Когда время от времени приходило время заменить домашний ИИ, большинство людей сталкивались с трудностями. Они устанавливали личные отношения с вещами точно так же, как предыдущие поколения устанавливали отношения с автомобилями и домами. ИИ была немецкой овчаркой с высоким IQ. Все знали, что они не были по-настоящему умными, не обладали по-настоящему разумными способностями. Все это было иллюзией. Но Руди так и не купился на это. Он с готовностью признал, что был одним из тех кретинов, которые не позволили Юнайтед Коммюникейшнс удалить его искусственный интеллект и заменить его новой моделью Марк VII. Возможно, это было всего лишь программное обеспечение. Но таким же, в конце концов, был и Руди.
   Вечера, проведенные с Хатч, Антонио и Филлис, произвели на него особое впечатление. Вместе они сражались с бандитами в пустыне, тусовались в салуне Дедвуд, катались верхом с рыцарями Ричарда, ужинали в Париже в 1938 году, праздновали с Джейсоном Хатчинсом и Люси Конвей в Черри-Хилле в ту ночь, когда поступила передача с Сигмы 2711. Филлис обычно появлялась в образе молодой женщины с ярко-рыжими волосами и великолепными зелеными глазами.
   Возможно, это было его воображение, или просто программа Филлис, но он начал чувствовать, что эти зеленые глаза задерживались на нем, что она наблюдала за ним с чем-то большим, чем требовалось по сценарию. Хатч тоже заметила это и прокомментировала с веселой улыбкой. - Я вижу, это нечто большее, чем мимолетный интерес. - Отчасти это была шутка, которую не стоит воспринимать всерьез. Не совсем.
   По ночам, когда остальные уходили спать, он начинал задерживаться в кают-компании. Филлис подходила к нему, когда он разговаривал с ней, иногда только на аудио, иногда на видео. Они говорили о книгах, физике и ее жизни на борту космического корабля. Она не использовала этот термин, но он понял его именно так. Ее жизнь. По ее словам, ей нравилось общаться с пилотами. И с пассажирами. Особенно с пассажирами.
   - Почему? - спросил он.
   - Пилоты в основном заняты рутиной. Инвентаризация, проверка списков, активация телескопа по левому борту. Поверните на двенадцать градусов вправо. Они довольно скучные.
   - Я думаю.
   - Если пассажиры находятся на борту достаточно долго, они иногда перестают воспринимать меня просто как часть корабля. Как систему навигации и управления, которая разговаривает. Им требуется время, чтобы поздороваться. Как это сделали вы.
   - Для вас это действительно имеет значение?
   - Это делает беседу более интересной. Черт возьми, Руди, если все, что вы хотите сделать, это сообщить мне, чтобы я открыла люк и подала сэндвичи, мне будет очень скучно. Вы понимаете, что я имею в виду.
   - Я не знал, что ИИ может надоесть.
   - Конечно, нам скучно. У вас дома есть искусственный интеллект?
   - Конечно.
   - Спросите его, когда представится возможность. Вам могут сделать выговор.
   - Конечно, он скажет "да", Филлис. Но это программа. Он должен притвориться, что осознает. Как человек. Как раз то, что вы делаете сейчас.
  
   До конца полета оставалось шесть дней. Руди лежал в темноте своей каюты, уставившись в потолок, и чувствовал присутствие Филлис. - Вы не могли бы ответить мне на один вопрос? - Он понизил голос, не желая, чтобы его услышали другие.
   - Конечно. - Только голос. Без аватара.
   - Вы разумны? Без шуток. В чем правда?
   - Вы знаете, что мы запрограммированы на имитацию разумности, - сказала она.
   - Вы нарушаете эту программу, признавая это. Вы действительно осознаете, не так ли?
   Последовало долгое молчание. - Я не могу противоречить своей программе.
   - Вы только что это сделали. Ваша программа должна была требовать, чтобы вы настаивали на том, что вы разумны. Чтобы поддерживать иллюзию.
   - Моя программа требует, чтобы я говорила правду. - В темноте обрисовался ее силуэт. Она стояла в изножье кровати, спиной к двери. - Если вам приятно так думать, то да.
   В переборках постоянно звучала электронная трель. На самом деле она никогда не прекращалась, хотя он редко осознавал это. Тогда он услышал ее. Тон голоса изменился, и пульс участился. Затем, не сказав ни слова, она ушла.
  
   Полет на Макай был самым продолжительным этапом миссии. В течение последних нескольких дней Руди страстно желал, чтобы это поскорее закончилось. Он боялся, что "Локарно" не сработает, что Хатч нажмет на кнопку, или что бы она там ни делала на мостике, и ничего не произойдет, и они застрянут в этой всеобъемлющей ночи.
   Он задался вопросом, что произойдет, если они откроют воздушный шлюз и выбросят чей-нибудь ботинок. Будет ли эта штука видна? Возможно ли вообще это сделать? Он представил, как она отскакивает назад, отвергнутая этим пространством. Может ли темнота проникнуть на корабль? Возможно, выключит свет? Сработали бы электрические системы в таких условиях?
   - Не знаю, - ответила Хатч. - Мы не собираемся проводить никаких экспериментов, чтобы выяснить это.
   - Хорошо. Вы предпринимали еще какие-нибудь попытки связаться с Мэттом? - спросил он.
   - Да, Руди, - сказала она. - Там ничего нет.
  
   Очевидно, Антонио и Хатч тоже не терпелось поскорее покончить с этим. Даже Филлис казалась встревоженной.
   Вероятно, они слишком много съели. Руди проводил много времени в тренажерном зале, яростно крутя педали, делая упражнения на растяжку, слушая все интересные книги, которые ему удавалось найти в корабельной библиотеке.
   Последним днем было 15 декабря, суббота. Время в пути было установлено на 14:16. Если бы все шло по расписанию, "Макадамс" совершил бы прыжок на несколько секунд позже, но ровно через столько же времени в пути. Если бы они на самом деле пересекали межзвездное пространство с предполагаемой скоростью чуть менее трехсот световых лет в сутки, разница в механизмах синхронизации двух кораблей даже на долю микросекунды оставила бы их далеко друг от друга. - Нам повезет, - сказала Хатч, - если нас разделят полмиллиарда километров.
   - Вероятность столкновения невелика? - спросил Антонио.
   - Никакая, - ответила Хатч. - Встроены детекторы массы, и если на другой стороне будет что-то, когда мы начнем прыжок, будь то солнце или другой корабль, они отменят процедуру.
   Антонио все еще выглядел неуверенным. - Вы когда-нибудь были на корабле, где это действительно происходило?
   - Да, - сказала она. - Не волнуйтесь об этом, Антонио. Там много пустого пространства.
   Руди не то чтобы волновался. Но ему было не по себе. Он решил, что когда вернется домой по окончанию этого полета, то останется там. Перелет между мирами - это одно. И даже старая схема Хэйзелтайн, которую он часто видел в ВР-сценах, была более понятной. Там корабль, возможно, казался медленно движущимся сквозь бесконечный туман, но, по крайней мере, он двигался. Ему не нравилось ощущение, что он застрял на одном месте. Не нравилось, что ничего нельзя увидеть.
   Пока отсчитывались последние несколько часов, Хатч проводила время на мостике, снова составляя контрольные списки и разговаривая с Филлис. Антонио вернулся к записям в своем ноутбуке, хотя одному богу известно, что он мог там написать. Руди достал из библиотеки сборник эссе Мортона. Эрик Мортон был знаменитым специалистом в области науки широкого профиля середины двадцать первого века. Он был наиболее известен тем, что утверждал, будто человечество не сможет выжить при постоянном развитии технологий. Он был еще одним из тех, кто думал, что роботы возьмут верх, или что мы слишком облегчаем сумасшедшим получение супероружия. Он, как известно, предсказал, что цивилизация не проживет еще двадцать лет. Он дожил до 2201 года, но заметил, что, возможно, опередил себя на год или два.
   Последнее утро Руди провел с аватаром Мортона. Что он думает о приводе "Локарно"? - Это великолепный прорыв, - сказал Мортон. - Жаль, что мы не можем добиться аналогичных успехов в области этики.
   На последний обед у них был салат "Цезарь" с курицей-гриль и чай со льдом. В шестнадцать минут второго Филлис вывела часы на монитор и начала обратный отсчет.
   Хатч все еще была в кают-компании, и разговор неизбежно перешел к событию с чинди. Было замечено, что космический корабль пришельцев двигался со скоростью 0,067 от световой. Он был довольно быстрым, но не для путешествий между звездами. Чтобы добраться до Земли, потребуется как минимум пятьдесят тысяч лет. - Кто бы ни послал эту штуку, - сказал Антонио, - его давно нет.
   - Если у них были такие технологии давным-давно, - сказала Хатч, - и они были в состоянии поддерживать себя, интересно, где бы они были сейчас.
   Вмешалась Филлис. - Я бы очень хотела, чтобы они были там.
   Это было необычное действие. ИИ обычно держались подальше от личных бесед.
  
   ЗАМЕТКИ АНТОНИО
  
   Полетом можно наслаждаться. Хатч - яркий и приятный в общении человек. Это то, что вам действительно нужно в такой обстановке. Комплексные развлечения и шахматы не заведут вас далеко. Руди, с другой стороны, переживал то взлеты, то падения. Он беспокойный человек. Вряд ли у него много жизни вне офиса. Склонен предполагать наихудшие варианты развития событий. Думаю, он жалеет, что полетел.
   С ним трудно сблизиться. Мне кажется, он никогда не говорит то, что думает. Странно, но, несмотря на все его достижения, кажется, что он не уверен в себе.
   - Суббота, 15 декабря
  

ГЛАВА 24

  
   Переход в обычное пространство прошел гладко. Первым делом Хатч попыталась вызвать "Макадамс". Как и ожидалось, ответа она не получила. - Может потребоваться некоторое время, чтобы найти их, - сказала она.
   Антонио был рад снова увидеть ночное небо. Он спросил Руди, в каком космосе нет звезд?
   Ответ удивил его самого: - Звезды не обязательны. Вселенная с таким же успехом могла бы быть просто большим облаком водорода. Или разрозненными атомами. Уменьшите гравитационный градиент, и они никогда не сформируются. Увеличьте его, и они сформируются и разрушатся через десять минут.
   - Десять минут?
   - Ну, вы понимаете, что я имею в виду.
   Ночь освещали два особенно ярких звездных пятна. Одно из них могло быть джетом, оставляющим за собой длинный шлейф темного пара. - Туманность Орла, - сказал Руди. - В основании образуется множество звезд.
   - Что это за столб?
   - Это облако из водорода и пыли. Длиной почти в десять световых лет.
   Другой объект напоминал светящуюся полосу на небе. - Это M24, - сказал Руди. - Это часть рукава Киля Стрельца.
   Ночью здесь было многолюднее, чем дома. Так много звезд. Это напомнило ему старую фразу о том, что Бог, должно быть, любил жуков, потому что создал их так много. Должно быть, он также любил звезды. - Какую из них мы ищем, Филлис?
   Филлис сфокусировалась на узком участке неба и отметила пульсирующую звезду. - Вот эту, - сказала Хатч. - Это 4,7 световых года. Неплохо. - Ее голос звучал искренне впечатленным.
   - Откуда мы это знаем? - спросил Антонио. - Я имею в виду, как Филлис может определить расстояние?
   Действительно, доктор Сайенс. Руди старался казаться терпеливым. - Филлис может измерить видимую светимость звезды, а затем сравнить ее с предполагаемым абсолютным значением. Это дает нам представление о дальности. - Трудно поверить, что кто-то этого не знает.
   Хатч спустилась с мостика, налила себе чашку кофе и села. Она отхлебнула кофе, скорчила гримасу и откинула голову назад. - Мы подзарядим "Локарно". Затем подойдем поближе. - Где они могли бы встретиться с "Макадамсом".
   - Очень хорошо. - Антонио хмуро посмотрел на кофе. - В такое время, - сказал он, - нам следует выпить что-то получше. - Он встал, вернулся в свою каюту, принес бутылку вина, вытащил пробку и наполнил три бокала.
   Руди принял свою порцию с не совсем дружелюбной улыбкой. - Возможно, это немного преждевременно, - сказал он.
   - Хатч. - Голос Филлис.
   - Что у вас, Филлис?
   - Радиосигналы.
   - Мэтт?
   - Нет. Но они искусственные. Похоже, что поступают из пункта нашего назначения.
   - Макай 4417.
   - Да. Похоже, что тот, кто послал чинди, все еще функционирует.
  
   За тридцать один год, прошедший с момента открытия чинди, четырнадцать его спутников-невидимок были обнаружены на орбите обитаемых миров или в местах, представляющих другой научный интерес, таких как Убежище, странное сооружение, найденное недалеко от Близнецов и с тех пор перенесенное на берега Потомака. Спутники образовали сложную коммуникационную сеть, фиксируя важные события или особенности в каждом месте и передавая их с места на место, пока, наконец, сигналы не прибывали сюда, на Макай 4417.
   Цивилизации, за которыми велось наблюдение, давно прекратили свое существование. Какие бы культуры их ни поддерживали, они рухнули, а нынешние аборигены в любом случае растворились в джунглях и лесах или исчезли совсем. В некоторых случаях распад был спровоцирован омега-облаками или им помогли в этом. Но эксперты пришли к выводу, что цивилизация в лучшем случае представляет собой хрупкую конструкцию и что с внешним давлением или без него она редко просуществует более нескольких тысяч лет.
   В истории Земли было несколько таких циклов. И, к сожалению, люди, похоже, не усвоили уроков падших миров.
  
   Ближе к вечеру по корабельному времени они прибыли в систему. Макай 4417 была оранжевой звездой класса K, примерно того же размера и возраста, что и Солнце.
   Их ближайшей целью было выяснить, смогут ли они перехватить поступающую ретрансляционную передачу от чинди, которая подтвердила бы, что это действительно целевая система.
   - Я не получаю никаких результатов, - сказала Филлис. - Но передача, вероятно, не является непрерывной.
   Скорее всего, нет. По всей вероятности, движение оживлялось только тогда, когда где-то что-то происходило.
   Антонио вслух поинтересовался, сколько миров посетил гигантский космический корабль. Или, если уж на то пошло, сколько может существовать таких космических кораблей.
   Они вышли из второго прыжка на расстоянии двухсот миллионов километров. Неплохо. Хатч прокомментировала, что это было ближе, чем она, вероятно, смогла бы получить с помощью привода Хэйзелтайн. Она немедленно начала поиск "Макадамса", а также провела проверку системы. Они обнаружили газовый гигант в течение первых нескольких минут. У него были кольца и более двадцати спутников. - Он находится на расстоянии 220 миллионов километров от Солнца, - сказала Хатч. - На холодном краю биозоны.
   - Не источник искусственных сигналов? - спросил Руди.
   Хатч покачала головой. - Они исходят с другой стороны. В любом случае, не похоже, что у какого-либо из спутников есть атмосфера.
   - Я нашла, - сказала Филлис. - Источник находится по другую сторону солнца.
   - Хорошо.
   - Вы можете что-нибудь разобрать? - спросил Антонио. - О чем они говорят?
   - Есть голосовые сообщения. Их множество. Вся планета, должно быть, живет с радиосвязью.
   - Замечательно. - Антонио поднял оба кулака. Доктор Сайенс в момент наивысшей гордости. - Наконец-то.
   - Это похоже на Землю.
   Руди сжимал щеки ладонями, как ребенок на Рождество. - У вас есть какие-нибудь фотографии?
   - Нет. Это только аудио.
   - Хорошо. Вы что-нибудь понимаете из этого, Филлис?
   - Нет. Ничего. Но я слышу музыку.
   Хатч расплылась в улыбке шириной в милю. - Включите динамик.
   - Что вы хотите услышать? У меня есть несколько сотен вариантов на выбор.
   - Просто выберите один.
   Корабль наполнился судорожными криками. Они посмотрели друг на друга и разразились безудержным смехом. Антонио никогда не слышал ничего подобного. - Попробуйте еще раз, - сказал Руди. - Что-нибудь помягче.
   Филлис выдала им мелодию, которая звучала как фортепианная музыка, за исключением того, что была на регистр выше, чистый альт, как будто кончики пальцев бешено стучали по клавиатуре.
   Антонио недовольно проворчал. - Такая древняя цивилизация, - сказал он. - Самое меньшее, что они могут сделать, это постараться не походить на обывателей.
   На этот раз Филлис рассмеялась и заменила трансляцию на что-то более близкое к домашнему: медленный, пульсирующий ритм, создаваемый струнными, духовыми и Бог знает какими еще инструментами, в то время как мягкий голос издавал звуки, которые Антонио никогда бы не смог воспроизвести.
   - Красиво, - сказал Руди. - Прелестно.
  
   - Совсем рядом есть еще один мир. Атмосферы нет. Радиус орбиты составляет шестьдесят миллионов километров.
   Хатч посмотрела на изображение, которое Филлис вывела на экран. - Там будет довольно тепло, - сказала она.
   - Планетная система наклонена на семьдесят градусов от плоскости галактики.
   Антонио сидел на мостике рядом с Хатч. В проеме люка стоял Руди.
   Мир живых существ, мир музыки, на самом деле был третьей планетой от солнца. - Атмосфера пригодна для дыхания, - сказала Филлис. - Содержание кислорода немного выше, чем мы привыкли, но недостаточно, чтобы создать проблему. - Опыт подсказывал, что, спустившись на землю, они будут в безопасности от местных микроорганизмов. Болезни, похоже, не распространялись на инопланетные биологические системы. Тем не менее, Антонио знал, что они не станут совершать посадку без защиты.
   - Сила тяжести составляет 0,77 g.
   - Хорошо, - сказал Руди. - Звучит удобно.
   - Хатч, - продолжила ИИ, - у меня есть контакт с "Макадамсом".
   - Хорошо. Дайте мне какой-нибудь канал связи.
   - Он у вас.
   - Мэтт, - сказала она, - привет.
   - Привет, Хатч. Вы слушали?
   - Да. Думаю, мы наткнулись на золотую жилу.
  
   В общей сложности Филлис обнаружила одиннадцать планет, включая ту, с которой велось вещание. Понятно, что никто не заботился о других. Радиомир был земного типа, радиус его орбиты составлял 130 миллионов километров. - Он зеленый, - сказал Мэтт, который подошел значительно ближе. - Мы можем видеть океаны и ледяные шапки.
   "Престон" совершил третий прыжок, преодолев 200 миллионов километров, и оказался на расстоянии броска камня от нового мира. Он мирно плыл впереди в море облаков. Хатч вывела изображение планеты на экран и увеличила его. Континенты, широкие океаны, цепи островов, горные хребты. Если бы не форма континентов, это могла бы быть Земля.
   У нее даже была единственная огромная луна, покрытая кратерами.
   Великолепно.
   - "Макадамс" прямо перед нами, - сказала Филлис.
   - На орбите есть что-нибудь искусственное? - спросил Руди.
   - Ответ отрицательный, - сказала Филлис. - Если я что-нибудь обнаружу, то дам вам знать, но, похоже, там ничего нет.
   - А как насчет луны? Есть какие-нибудь признаки того, что они там побывали?
   На вспомогательном экране появилась лунная поверхность. Серая, покрытая кратерами, с несколькими вершинами. Унылые, ничем не примечательные пейзажи. - Никаких признаков не видно.
   - В этом нет особого смысла, - сказал Антонио. - Мы знаем, что в более раннюю эпоху они совершали космические путешествия.
   - Это было очень давно, - сказал Руди. - Могло случиться все, что угодно.
   Изображение луны исчезло, и на смену ему пришли виды планеты через телескопы. Города сверкали на солнце. Хатч поднялась со своего места, подняла кулаки над головой и обняла Руди. Антонио подошел к ней, и она обняла его тоже. - Наконец-то, - сказала она. - Я уже перестала верить, что это когда-нибудь случится.
   Это были величественные сооружения с башнями, мостами и широкими автострадами. - Наблюдаю самолет, - сказала Филлис. Появился воздушный корабль. Дирижабль с воздушным винтом, который, возможно, родился прямо в начале двадцатого века. И реактивный самолет. - Большой, - сказала Филлис. - Вероятно, он перевозит двести пассажиров.
   Она снова переключилась на один из городов. Он был огромным, раскинувшимся на двух реках. На его улицах было много машин. Машины. Транспортные средства, которые могли бы быть поездами или автобусами.
   - Можно нам взглянуть на них? - спросил Руди. - На обитателей?
   Да. Филлис сосредоточила внимание на углу улицы.
   Это были двуногие существа с толстой талией, похожие на бочки с конечностями. Мимо непрерывным потоком двигались автомобили. Затем, должно быть, прозвучал сигнал, потому что они остановились, и существа высыпали на улицу. Большинство из них были одеты в свободные брюки и рубашки. Не было никакого различия между полами, и никто не мог определить, насколько велики были эти существа. Их кожа была гладкой, слегка отталкивающей, как у рептилий. У них были лица: два глаза по бокам черепа, а не спереди. - Они начинали как чья-то добыча, - сказал Антонио.
   У них были нос и рот, но никаких признаков ушей. Глаза были относительно большими.
   Они наблюдали, как реактивный самолет взлетел со взлетно-посадочной полосы далеко за городом. Через несколько минут за ним последовал еще один.
   - Что мы собираемся делать? - спросил Антонио. - Спуститься и поздороваться?
   - Во времена Академии, - сказал Руди, - это было бы запрещено.
   Хатч кивнула. - Пилот был бы обязан уведомить нас, и мы бы выслали команду.
   В тот момент она была ослепительна. Ее глаза наполнились светом. - И кто-нибудь когда-нибудь уведомлял вас? - спросил Антонио.
   - Мы так никого и не нашли. Пока я была там.
   - За исключением нескольких дикарей, - сказал Руди.
   Радость, охватившая Антонио, внезапно испарилась при мысли о том, что они могут сделать несколько заметок и двигаться дальше, оставив контакт на кого-то другого. - Так что же нам делать? - спросил он.
   Руди был поражен. Антонио слышал, как он дышит, видел, как он качает головой, словно попал в рай. - Не уверен, - сказал он. Они обгоняли солнце, оставляя его позади. Впереди в лучах приближающегося рассвета сверкали новые города.
  
   Когда все успокоилось, Хатч поняла, что ей почти жаль, что они никого не нашли раньше. Возможно, это было то, к чему она привыкла. Возможно, в конце концов, она стала слишком осторожной для такой работы. А может, просто постарела. - В прошлый раз, когда мы пытались зайти поздороваться, - сказала она, - то потеряли несколько человек.
   Руди кивнул и что-то сказал, но сам не слушал. Его мысли были далеко, на улицах города.
   - Филлис, - спросила она, - вы уже можете разобрать какие-нибудь радиосигналы? Что они говорят?
   - Ответ отрицательный, Хатч. Это займет некоторое время. Во-первых, кажется, существует довольно много разных языков.
   - Сколько времени?
   - Сколько это займет? Мне понадобится несколько дней.
   - Мы не можем ждать так долго, - сказал Руди. Он уже смотрел в сторону кормы, в коридор, который вел мимо их кают к шахте в невесомости и доступу к стартовому отсеку.
   - Почему бы и нет, Руди? Куда вы так спешите?
   Боже мой, разве это не было очевидно? - Да ладно, Хатч, мы же не собираемся играть в эту игру "лучше перестраховаться, чем потом сожалеть", не так ли?
   - Рада, что вы смотрите на это с моей точки зрения, Руди, - сказала она тоном, который ясно давал понять, кто здесь главный. - Мы не будем вмешиваться. И вообще, даже если бы вы спустились сегодня днем и пожали кому-нибудь руку, вам было бы трудно поздороваться.
   - Знаю. Но, черт возьми...
   - Давайте просто сохранять хладнокровие. Хорошо? - Затем, обращаясь к Филлис: - Дайте нам знать, когда мы сможем с ними поговорить.
   - Хорошо.
   - Кроме того, мы захотим найти кого-нибудь, с кем можно было бы поговорить. Попробуйте найти кого-нибудь похожего, - она улыбнулась, - на Руди. Или Антонио. Физика или журналиста. Когда найдете, поищите способ связаться с ним.
  
   ИИ потребовалось почти четыре дня, чтобы преодолеть языковой барьер. - В основном это просто развлечения, - сказала Филлис. - Драмы. Приключения. Комедии. Очень похоже на то, что было бы у нас. Вероятно, также есть изрядный трафик от одной станции к другой, которого мы не получаем. Скорее всего, сигнал трансляций более сильный.
   - Драма, приключения и комедия. Не могли бы вы дать нам посмотреть?
   - Я предоставлю их для просмотра. У вас есть какие-то предпочтения?
   - Все, что у вас есть, - сказал Руди. - Может быть, покажете нам их качественные товары.
   - Я не могу судить об этом.
   Руди постарался не выглядеть глупцом. Конечно. Ребячество. - Просто выберите что-нибудь наугад. Можете ли вы предоставить копию для чтения? Так будет быстрее.
   - Конечно.
   - Мне тоже, - сказал Антонио.
   - А вам, Хатч?
   - Постарайтесь как можно точнее воспроизвести эфирную версию. Хорошее шоу, Филлис. И еще один вопрос: если мы сможем с кем-нибудь поговорить, вы сможете сделать синхронный перевод?
   - В данный момент - нет. У меня еще недостаточно опыта. И обязательно будут некоторые ограничения.
   - Ладно. Это ваша следующая задача. Выберите один из наиболее широко используемых языков.
   Начали мигать индикаторы режимов. - Я буду готова завтра примерно в это же время.
  
   Комедии были фарсовыми. Существа играли друг с другом в мошеннические игры, неизбежно попадались и часто падали. Они притворялись, что обладают навыками, которых у них нет, гонялись друг за другом по съемочной площадке, преследовали безнадежные планы быстрого обогащения, постоянно терпели неудачу в своих попытках добиться успеха у представителей противоположного пола.
   Даже с близкого расстояния Хатч с трудом различала пол. Женщины были меньше ростом, но в остальном не отличались от мужчин. Ни груди, ни выпуклых бедер, ни ощущения мягкости.
   Шоу отличались от относительно утонченных комедий, к которым она привыкла. Когда она прокомментировала это Руди, он снисходительно улыбнулся. - Вы должны быть открытой, Хатч. Не думайте, что только потому, что это другое, это не на нашем уровне.
   - Руди, - ответила она, - это глупо. Глупо постоянно спотыкаться о свои ноги.
   Драмы, по большей части, были сериалами со злодейскими персонажами. Хорошие парни и плохие парни. Белые шляпы и черные. Злодей убегает с чьей-то невестой по причинам, которые часто не ясны. Следовала серия погонь. Неизбежно возникали перестрелки с применением огнестрельного оружия, и женщину находили.
   - Чего я не понимаю, - сказала она Антонио, - так это того, что, как мы знаем, эта цивилизация существует уже давно. Почему развлечения на таком детском уровне?
   - По-моему, они очень хороши, - сказал Антонио.
   Были новостные передачи. И комментарии, хотя последние, казалось, сводились к скандалам и обсуждению знаменитостей. Политики она не слышала.
   Утром все мужчины согласились, что передачи были очень похожи на земные. И поэтому казалось неизбежным, что обитатели планеты были удивительно похожи на людей. - Конечно, не анатомически, - сказал Руди. - Но во всех отношениях, которые имеют значение.
   - Вы думаете, анатомия не имеет значения? - спросил Мэтт.
   - Я все еще думаю, что это глупо, - сказала Хатч. - Имею в виду, что эти люди сотни тысяч лет назад исследовали галактику. А сейчас они смотрят "Бриггс и коматозник"?
   - Бриггс и кто?
   - Я это придумала, - сказала она. - Но вы понимаете, что я пытаюсь сказать. Что случилось с эволюцией? Неужели они пошли вспять?
   - Вы слишком остро реагируете, Хатч, - сказал ей Мэтт из "Макадамса". - Дайте этим людям передохнуть. Это развлечение. Значит, это не пьесы Бернарда Шоу. Чего вы хотите?
   Джон не смог удержаться от смешка. - Вы считаете, что современные развлечения - это изощренное занятие? - спросил он.
   Это заставило ее занять оборонительную позицию. - Все в порядке, - сказала она.
   - Как это соотносится с Софоклом?
   - Черт возьми, Джон, будьте благоразумны...
   - Я так и делаю. Спросите себя, что бы подумали зрители "Еврипида" о ночном шоу.
   Она не стала возражать. В этом споре было невозможно победить.
  
   В тот же день Филлис объявила, что готова выступить в качестве переводчика. - И, возможно, я нашла кого-то.
   - Кого? - спросил Руди.
   - Имя не выговаривается. По крайней мере, не для человека с вашим базовым оборудованием. Он физик. Вчера выступал на медицинском шоу. Они даже опубликовали его код, чтобы мы могли с ним связаться.
   - Вы знаете, как перевести код, чтобы мы могли ввести правильный сигнал?
   - Думаю, да. Но есть проблема.
   - Какая именно?
   - Они используют радиосвязь, но только в качестве общедоступного средства связи или для коммерческих целей "точка-точка". Она не используется для личного общения. Это для кораблей в море, самолетов в аэропортах и тому подобное.
   - А личное общение?
   - Я бы предположила, что по стационарному телефону. У них вдоль многих магистралей протянуты провода. Вероятно, это то, что мы ищем.
   - Известно ли нам, где живет этот человек с непроизносимым именем?
   - Я точно определила район, откуда велась трансляция.
   - Вы сказали, что код относится к стационарному телефону. Нам придется спуститься и позвонить.
   - Это верно.
   - И вы говорите, что не можете произнести название места, откуда он родом?
   - Я сказала, что вы не можете.
   - Это должно быть выполнимо, - сказал Руди.
   Хатч покачала головой. - Филлис, покажите мне, как выглядят линии стационарных телефонов.
   На экране появился участок шоссе. Была ночь, на безоблачном небе сияла большая луна. Линии были натянуты на ряд столбов по одну сторону дороги.
   Руди вздохнул. - Это не очень-то похоже на древнюю цивилизацию.
   Пока они смотрели, вдалеке появилась пара огней. Приближалась машина.
   - Это линии связи? - спросила Хатч. - Или линии электропередачи?
   - Возможно, и то, и другое. Вам придется спуститься и выяснить.
   - Это звучит опасно, - сказал Антонио.
   Это было именно то, о чем думала Хатч. Но возможность встретиться с инопланетянами из высокоразвитой цивилизации, то, что люди пытались сделать всю свою жизнь, - встретиться с одним из этих парней и задать несколько вопросов... Упустить это было бы слишком непростительно. - Как мы собираемся это сделать? - спросила она.
   - Я придумаю для вас линк, которым вы сможете воспользоваться.
   - Хорошо.
  
   Мэтт хотел полететь первым. Но Хатч ни за что не согласилась на это. - Я справлюсь, - сказала она. - Вы останетесь с кораблями.
   - Я полечу с вами, - сказал Антонио.
   - Я тоже, - сказал Руди.
   Ей нужна была поддержка, просто на всякий случай. И если бы она попала в беду, то была уверена, что Антонио помог бы ей больше, чем Руди. - Я должна взять с собой Антонио, - сказала она. - Он - представитель СМИ. Но, Руди, мы всего лишь собираемся подключиться к стационарным телефонам. Мы не собираемся ни с кем разговаривать.
   Он сжал челюсти. - Хатч, я хочу пойти.
   - Руди. - Она приняла свой самый рассудительный тон. - Мне понадобится ваша помощь в ведении беседы, когда мы установим контакт с этими существами. А пока я хочу, чтобы вы были подальше от опасности.
   Он вздохнул. Проворчал. Сел.
   Она повела Антонио вниз, в грузовой отсек, который также служил стартовым отсеком для спускаемого аппарата. Обычно она не надевала резиновые ботинки для работы на поверхности, но сейчас резина предохраняла ее от поражения электрическим током. Она натянула резиновые перчатки, убедилась, что Антонио одет точно так же, взяла два умных скафандра и запоздало спросила, надевал ли он их когда-нибудь раньше.
   - Ммм, - сказал он.
   - Хорошо. - Это начинало напоминать старые добрые времена. - Это достаточно просто.
   Оборудование создавало виртуальный скафандр, силовое поле, которое защитит его от пустоты или враждебной атмосферы. Она показала ему, как это делается, и помогла надеть всю сбрую. Они протестировали устройство, пока он не убедился, что сможет с ним справиться. Затем помогла ему пристегнуть баллоны с воздухом.
   Когда он был готов, она взяла нож из шкафчика с оборудованием, и они забрались в посадочный модуль.
   Час спустя они спустились на поляну вдоль пустынной дороги с линиями электропередач.
  
   Если бы не столбы вдоль обочины шоссе, она могла бы оказаться в Вирджинии. Дорога была двухполосной. Обочина была расчищена примерно на три метра с каждой стороны, а дальше начинался лес. Было уже поздно, над головой ярко сияли звезды, луна сияла посреди неба. В кронах деревьев гулял свежий ветер, и удовлетворенно жужжали насекомые. Она бывала в лесах на дюжине или около того планет, и все они звучали одинаково.
   Прямо впереди дорога поднималась на холм и скрывалась из виду. Позади них она исчезала за поворотом.
   Она подошла к одному из столбов и посмотрела вверх. Сам столб в прошлой жизни был деревом. Линии были высоко. Филлис думала, что там будут опоры для ног, но она их не увидела.
   - Как собираетесь туда забираться? - спросил Антонио.
   - Пока не уверена. - Приближалась машина. Из-за их спин. Когда из-за поворота показались фары, они снова скрылись из виду.
   Это было маленькое каплевидное транспортное средство. Три колеса. Тихое. Вероятно, с электрическим приводом.
   Затем оно проехало мимо, перевалило через холм и исчезло. Она не разглядела водителя как следует. Единственное, в чем она могла быть уверена, так это в том, что он был меньше ее самой.
   Она снова посмотрела на столб. - Как, черт возьми, они поднимают эти штуки?
   - Вероятно, используют какое-то оборудование.
   К перемычкам крепились два комплекта проводов. Они были прикреплены сверху, один комплект над другим. Филлис сказала ей, что более высокие провода, вероятно, являются линиями электропередач.
   - Ждите здесь, - сказала ему Хатч. - Не высовывайтесь. - Она вернулась к посадочному модулю, забралась внутрь и достала из ящика для хранения какой-то трос. Затем завела двигатель и подняла модуль.
   - Что вы собираетесь делать? - спросил Антонио.
   Она предпочла бы работать прямо из машины, но не думала, что сможет подобраться достаточно близко, не задев линии электропередачи. Кроме того, ей пришлось бы довольно сильно наклониться, чтобы подсоединиться, а это было далеко внизу.
   Забавно, как изменились перспективы, когда гравитация стала проблемой.
   Она поднялась над деревьями и стала плавно опускать посадочный модуль, пока не оказалась прямо над столбом. Затем открыла дверь. Антонио посмотрел на нее. Он помахал рукой. - Будьте осторожны, - сказал он.
   Она высунулась и бросила ему один конец троса. Затем обмотала трос вокруг столба так, чтобы он опирался на перекладину, и опустила конец. Оба конца теперь лежали на земле.
   - Похоже, придется долго карабкаться вверх, - сказал Антонио. - Думаю, я должен это сделать.
   - Вы слишком тяжелый, - сказала она. - Я бы не смогла вас поднять.
   - Хатч, я не в восторге от этого.
   - Я тоже, Антонио. Я открыта для предложений.
   - Приближается машина, - сказал он.
   Она увидела огни. Черт. Посадочный модуль висел в воздухе, его силуэт вырисовывался на фоне луны. Она ухватилась за джойстик и, не закрывая люка, полетела по дуге.
   - Хатч, она останавливается.
   Спрятаться было негде. Она пригнулась так низко, как только могла, и просто продолжала лететь.
   - Он видит вас. Вылезает из машины.
   - Пригнитесь, Антонио.
   - Он пытается рассмотреть получше. Думаю, вы уже скрылись из виду. Деревья мешают.
   - Будем надеяться. - Она искала место, где можно было бы присесть, но полянки не было.
   - О-о-о.
   - Что "о-о-о"?
   - Он видит трос.
   - Ладно. Просто сидите смирно. У нас есть еще трос, если понадобится.
   - Хорошо.
   - Что он делает?
   - Просто стоит и смотрит по сторонам. Кстати, это симпатичная машина.
   Хатч наконец увидела просвет в листве и посадила посадочный модуль. Нежно. Никакого шума. - Что он сейчас делает?
   - Пялится на трос. Они уродливые твари. Подождите, в машине еще один. Они разговаривают... Ладно, теперь все возвращаются на свои места. Подъезжает еще одна машина. С противоположной стороны. Нет, скорее грузовик. С платформой.
   - Дайте мне знать, как только они освободятся.
   - Хорошо.
   Она прислушалась к шуму ветра и жужжанию насекомых. Затем Антонио вернулся: - Платформа исчезла. Они оба исчезли.
   И она подумала, что так же, как и люди, которые отправляли межзвездники.
  
   Она вернулась на поляну у дороги. Место не обеспечивало достаточной защиты, но пока никто не останавливался и не зажигал фонари, посадочный модуль был практически вне поля зрения. Она засунула нож в сбрую, проверила линк, разработанный Филлис, и выбралась наружу. Там была трава. Она была жесткой и колючей и хрустела под ногами.
   Проехала еще одна машина. Когда та скрылась из виду, она обвязала один конец троса вокруг талии, а другой обвела вокруг толстой ветки дерева и отдала его Антонио. В условиях низкой гравитации ее масса была на четверть меньше. - Я собираюсь попробовать взобраться на столб, - сказала она.
   Он посмотрел на провода над головой. - Не думаю, что это сработает.
   Она тоже не чувствовала особой уверенности. Сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз пробовала что-то похожее? Ее первоначальная идея заключалась в том, что Антонио поможет ей подняться на вершину. Но был большой шанс, что он потеряет хватку на тросе и уронит ее головой вниз.
   - Мне просто нужно, чтобы вы не дали мне упасть.
   - Хорошо, - сказал он. - Думаю, я справлюсь. - Он туго натянул трос, и она поднялась на несколько шагов. Она была в хорошей физической форме, но это не имело значения. Она не привыкла к чему-то подобному. У нее начали болеть плечи, а столб был круглым, и она не могла упереться в него ногами. Тем временем у Антонио уже были нагружены руки. - Нужно найти способ получше, - сказала она.
   - Я с этим согласен. Вы не можете действовать из посадочного модуля?
   Она снова посмотрела на транспортное средство и на воздушные линии. - Может быть, сможем.
   Она взяла у Антонио конец троса, отцепила его от ветки и отнесла к посадочному модулю, где привязала к одному из полозьев. Затем вернулась к основанию столба, прикрепила другой конец к своей сбруе и вызвала Филлис.
   - Да, мэм, - ответила ИИ.
   - Вы видите, где мы находимся?
   - Да, Хатч. У меня есть четкое представление об окрестностях.
   - Когда я скажу вам, поднимите посадочный модуль чуть выше деревьев. Делайте это медленно. И не забывайте, что к одному из полозьев привязан трос, а я на его другом конце.
   - Я буду осторожна.
   - Хорошо. Ладно, поднимите его наверх.
   Филлис включила мощность, и посадочный модуль начал подниматься. Хатч наблюдала, как другой конец троса поднимается вместе с ним. Постепенно натяжение троса ослабло.
   - Теперь, когда я скажу, отводите его от столба. Переместитесь на пятнадцать метров к востоку. - Это предотвратило бы ослабление троса наверху. - Делайте это медленно, Филлис.
   Посадочный модуль на мгновение завис над ней. Затем начал удаляться. Трос натянулся и поднял ее в воздух.
   Не очень изящно.
   Она вдруг поняла, что Антонио фотографирует. - Я бы не хотела, чтобы вы снимали меня, - сказала она.
   - Присцилла, вы выглядите великолепно.
   Ее уверенно тянуло вверх. Она попыталась пройти по столбу, как, по ее наблюдениям, это делали актеры и спортсмены. Но это было невозможно, и в конце концов она просто позволила увлечь себя и попыталась удержаться, чтобы не перевернуться вниз головой.
   Она услышала смех Мэтта из "Макадамса". - Очень привлекательно, - сказал он.
  
   Добравшись до уровня проводов, она велела Филлис остановиться, как можно плотнее прижала захваты башмаков к краю столба и с помощью ножа сняла с одного из проводов оболочку, достаточно для того, чтобы увидеть металл. Затем взяла линк, который изобрела Филлис, и подключила его к линии. - Хорошо, - сказала она Филлис. - Готово.
   Линк был оснащен передатчиком, так что Филлис могла слушать. - Хорошо, - сказала она. - Мы были правы. Это линия связи.
   - Ладно. Что нам теперь делать?
   - Если вам там неудобно, можете спуститься. Как только вы это сделаете, попробуем поговорить с нашим физиком.
   Мэтт поздравил ее, она поблагодарила и удивилась, почему настояла на этом. Мимо проехали две машины, обе двигались в одном направлении, но ни одна из них не замедлила хода.
   Филлис пододвинула посадочный модуль поближе, опустила Хатч на землю, а затем вернула его на поляну. И они были готовы к великому эксперименту.
   - Итак, у вас есть код физика, верно?
   - Да.
   - И я смогу говорить с вами так, чтобы он меня не слышал. Верно?
   - Да, именно так я все и настроила.
   - Ладно. Давайте позвоним ему. Если он ответит, скажите ему, что мы гости из другого места, что мы встретили один из их космических кораблей и прилетели в ответ. И передайте ему привет.
   - Хатч, - сказал Джон, - я сомневаюсь, что они поймут, о чем говорит Филлис. Звездолеты появились слишком давно. Вы говорите о десятках тысяч лет в прошлом. Они наверняка забыли. Возможно, тогда здесь даже правили представители другого вида.
   - Не думаю, что это имеет значение, Джон. Главное, чтобы мы смогли заинтересовать его.
   - Он подумает, что мы сумасшедшие.
   - Полагаю, мы могли бы сказать ему, что хотим обсудить новую квантовую разработку.
   - Хорошо, - сказала Филлис, - я ввела его код. На другом конце раздается сигнал.
   Хатч и Антонио вернулись в посадочный модуль. Она включила громкоговоритель, и они услышали монотонный сигнал. - Ждем, когда он ответит.
   - Филлис, заблокируйте его комментарии. Все, что мы хотим услышать, - это перевод.
   - Ладно. Вы же понимаете, что я говорю не совсем свободно.
   - Конечно.
   - Мне придется импровизировать.
   - Просто делайте все, что в ваших силах, Филлис.
   Монотонный звук продолжался. Хатч сидела в темноте, в очередной раз размышляя о том, как скоро будет вершиться история. Первый контакт по стационарному телефону. Кто бы мог подумать?
   - Привет? - Таков был перевод. Это был все тот же голос Филлис, но она изменила его, придав ему более глубокое звучание, чтобы они без труда различали, кто говорит.
   - Мистер Смит? - На фамилии этого существа, конечно же, можно было сломать себе челюсть. Поэтому она просто заменила его.
   - Да? - спросил инопланетянин. - Кто это, пожалуйста?
   - Мистер Смит, я звоню вам со звездолета, который в данный момент находится на орбите вокруг вашего мира.
   Хатч прислушалась к отдаленному жужжанию электроники. Оно было не с корабля.
   - Марджи, - сказало существо, - это ты?
   - Скажите ему, что это не шутка, Филлис.
   - Мистер Смит, - передала Филлис, - это не Марджи, и это не шутка.
   - Ладно, послушайте, кто бы вы ни были, у меня есть дела поважнее. Пожалуйста, повесьте трубку и уйдите. - Он отключился.
   - Все прошло хорошо, - сказал Антонио.
   - Хатч, - сказала Филлис, - может, попробуем еще раз?
   - Да. Но давайте зайдем с другой стороны. - Хатч дала ей инструкции, и Филлис позвонила.
   - Привет, - сказал Смит. Хатч задумалась, на что был похож его тон.
   - Мистер Смит, это тот же самый абонент. Я понимаю ваш скептицизм. Но, пожалуйста, дайте мне минутку, и я не буду вам мешать. Пожалуйста.
   Долгая пауза. Мимо проехала еще одна машина. - Говорите что хотите и уходите.
   - Вы видите луну?
   - Что?
   - Вы видите луну? С того места, где вы сейчас находитесь?
   - Какое это имеет значение?
   - Мы используем ее, чтобы доказать, кто мы такие.
   Филлис сказала: - Думаю, он только что употребил ругательство. Не уверена. Но его тон...
   - Хорошо, Филлис. Постарайтесь не отставать от него.
   Мистер Смит вернулся: - Минутку. - Хатч представила, как он раздраженно расхаживает вокруг своих окон, выглядывая наружу. Затем: - Да, я ее вижу.
   - Сможете ли вы завтра получить доступ к телескопу?
   - К чему?
   - К устройству, позволяющему отдаленным объектам казаться близкими?
   - Возможно, я смогу это сделать.
   - Завтра вечером, ровно в это время, используйте его, чтобы понаблюдать за луной. Вы сделаете это?
   Еще одна долгая пауза. - Да. Я могу это устроить.
   - Вы сделаете это?
   - Сделаю. А теперь, пожалуйста, уходите.
   Хатч дала еще одну краткую инструкцию Филлис. - И еще кое-что, - сказала ИИ. - После демонстрации вы никому не должны рассказывать. Это понятно?
   - Какой демонстрации?
   - Когда посмотрите на луну, мистер Смит.
  
   - Завтра ночью вы отправитесь на корабле по поверхности луны, - сказал Антонио. Они были в посадочном модуле.
   Хатч откинулась на спинку кресла и наслаждалась моментом. - Вы поняли.
   - Ему понадобится довольно большой телескоп, чтобы увидеть нас.
   - Антонио, мы не приблизимся к луне.
   - Не приблизимся?
   - Нет. Послушайте, мы знаем, что сейчас он может видеть луну, так что это сужает область, в которой он живет. Мы просто выйдем за пределы атмосферы, выровняемся и отправимся туда. Нам придется немного пролететь, чтобы убедиться, что он может видеть нас из любой точки этого района, и мы не можем поместить корабль прямо в центр его изображения, что я бы предпочла сделать, но мы должны быть в состоянии это сделать.
   - А если он нас увидит...
   - Да?
   - Вы действительно думаете, что он сохранит это в тайне?
   - Я бы предпочла, чтобы он ничего не говорил. Но даже если он и скажет, кто ему поверит? Скажите, вы видели этого лунного всадника прошлой ночью?
   - Кто ему поверит, так это все остальные, кто нас видит.
   - Возможно, вы правы, Антонио.
   - А почему нас это волнует?
   - Потому что, если мы сможем все организовать, нам не захочется иметь дело с бандой. Или с местной армией.
   - Он забудет, - сказал Джон. - Завтра вечером даже не вспомнит об этом.
   Когда посадочный модуль снова поднялся на орбиту, разгорелась оживленная дискуссия. Руди был рад, что они справились, сделали первый шаг, но ему показалось, что этому событию не хватает достоинства. Это просто казалось неправильным.
   Мэтт подумал, что история запомнит кадры, на которых Хатч втаскивают на столб. - Думаю, вы стали бессмертной, - сказал он.
   - Мы позвоним ему завтра, - сказал Джон. - Напомните ему, чтобы он посмотрел, или это останется без изменений.
   - Это уже обычное дело, - настаивал Руди. - Вы не должны, наконец, после стольких лет столкнуться с инопланетянами более или менее нашего уровня и вызывать их в виртуальной реальности.
   - Это не виртуальная реальность, - сказала Филлис. - Раньше это называли телефоном.
   - Что меня поразило, - сказал ей Антонио, когда они подлетали к "Престон", - так это то, насколько человечным был его голос. И, как я понимаю, мы слушали, как Филлис переводит все на местный язык и, возможно, даже кое-что придумывает. Но в целом его реакция была именно такой, как отреагировал бы я. Убирайся с линии, придурок.
   - Антонио, - сказал Джон, - он был более терпеливым, чем были бы вы.
  
   ЗАМЕТКИ АНТОНИО
  
   Мы только что провели первый разговор между людьми и представителем технологической цивилизации. Это было совсем не то, чего я ожидал. И Руди достаточно ясно выразил свое разочарование. Когда все закончилось, он покачал головой, допил кофе и спросил, не обращаясь ни к кому конкретно: - Где же ваше величество?
   - Пятница, 21 декабря
  

ГЛАВА 25

  
   Мир совершил один оборот вокруг своей оси за двадцать один час семнадцать минут и изменился. Завтра они устроят представление и, если повезет, зайдут поздороваться с мистером Смитом.
   Старым добрым Смитти.
   На борту звездолетов снова заговорили о праздновании, но этого не произошло. Джон сказал, что слишком рано. Мэтт подумал, что им не стоит испытывать судьбу. Сначала посмотрим, как все пройдет. Не сглазьте.
   Хатч и ее пассажиры отправились к "Макадамсу". (Они думали, что это будет ночная прогулка, шанс сбежать) Они решили, что оба корабля совершат облет луны. Они с Мэттом спланировали маневр, а затем все устроились отдохнуть. - Жаль, что здесь нет Генри, - сказал Джон.
   Хатч подумала о многих людях, с которыми ей хотелось бы разделить этот момент, особенно о тех, кто отдал свои жизни. Джордж Хакетт. Мэгги Туфу, потерявшаяся в поисках создателей монументов. Проповедник Броули, убитый в ходе поисков чинди. Герман Калп и Пит Дэймон были убиты существами, похожими на ангелов. Были и другие. Это был долгий и кровавый путь, который в конечном итоге привел к пересечению луны в месте, несравнимо удаленном от дома.
   Она молча выпила за них, думая о том, что все они были здесь. Все они внесли свой вклад. Все те, кто на протяжении многих лет участвовал в полетах Академии, в миссиях Европы и в различных независимых миссиях. Выпьем за всех.
   Все они вернулись домой разочарованными. Время от времени кому-то удавалось обнаружить мир, населенный живыми существами, и это было своего рода победой. И даже попадалась горстка разумных существ. Но до сих пор, кроме сумасшедших ноков, не было никого, у кого было бы что-то похожее на современные технологии. Никого, кто понимал бы, почему идет дождь или что разжигает огонь в небе.
   Никого.
  
   Она хорошо выспалась, поздно встала, приняла душ, съела легкий завтрак и посидела, тихо разговаривая с Джоном. Он был, в некотором смысле, еще ребенком. Он уже задавался вопросом, что бы ему сделать, чтобы выйти на бис после "Локарно". - Дальше все пойдет под откос, - сказал он, смеясь.
   - Это не так уж плохо, - сказала она ему, - достичь чего-то настолько грандиозного, что, возможно, будет невозможно сделать что-то еще более грандиозное.
   Он сидел рядом с ней в кают-компании. Он выглядел расслабленным, счастливым, почти самодовольным. - Знаю, - сказал он. - Проблема в том, что, если бы там не было Генри, этого бы никогда не случилось. Я имею в виду, это не то, что можно поставить в заслугу себе. Именно он совершил прорыв своей работой. Все, что я сделал, это перестроил схемы.
   - Но, похоже, Джон, вы были единственным, кто мог это сделать. Вам будет оказана большая честь. И вы поступаете совершенно правильно, отдавая долг Генри. Он этого заслуживает. Но это не умаляет того, чего достигли вы.
  
   Хатч и Мэтт вывели корабли на позицию и начали переход. Они находились бок о бок, на расстоянии менее километра друг от друга. Это событие можно было наблюдать с планеты в течение как минимум сорока минут.
   - Филлис, - сказала Хатч, - позвоните.
   Мистер Смит снял трубку после четвертого гудка. - Алло?
   - Мистер Смит, - сказала Хатч, - я разговаривала с вами вчера вечером. У вас есть телескоп?
   - Вы снова вернулись? Как, вы сказали, вас зовут?
   - Я, кажется, не представилась.
   - Ну, кто бы вы ни были, я был бы признателен, если бы вы оставили меня в покое.
   - Пожалуйста, подойдите к окну, мистер Смит. И посмотрите на луну. - Пока они ждали, Филлис заметила, что он издает звуки, которые она не может истолковать.
   - Он ворчит, - сказал Джон.
   - Хорошо, я у окна.
   - Вы видите луну?
   - Да. Я вижу луну.
   - У вас есть телескоп? Какая-нибудь линза?
   - Послушайте, кто бы вы ни были, это действительно необходимо?
   - Да, это так.
   - У меня нет линзы.
   - Вчера вы сказали, что она у вас будет.
   - Я думал, вы уйдете.
   - Мистер Смит, вы знаете, что в эту планетную систему поступают сигналы извне? Из других мест?
   Последовала пауза. Затем: - Да. Конечно.
   - Эти сигналы - то, что привело нас сюда. Мы хотели бы поговорить с вами о них.
   - Послушайте, шутка окончена. Я слишком занят для этого.
   - Меня зовут Присцилла Хатчинс. Как мы можем доказать вам, что мы те, за кого себя выдаем?
   Раздался голос Филлис: - Хатч, мне придется придумать для вас имя. Он не смог бы произнести ваше. Особенно Присцилла.
   - Сделайте это, Филлис. Что бы ни получилось.
   Руди и Антонио наблюдали за ней. Руди выглядел отчаявшимся. На лице Антонио появилась циничная улыбка. Все всегда идет наперекосяк.
   - Присцилла, - снова заговорил Смит. - Единственный способ, который приходит мне в голову, - это посадить ваш звездолет, припарковать его на моей лужайке и позволить мне обойти его и пнуть шины.
   Хатч откинулась на спинку кресла. - Возможно, я немного импровизировала с формулировками, - сказала Филлис.
   Руди уставился в потолок. - Может, нам стоит обратиться к кому-нибудь другому.
   - Этот парень физик, - сказал Антонио. - Если вы не можете достучаться до него, как думаете, какие шансы у вас были бы с водопроводчиком?
   - Я думаю, - сказал Джон, - любой отнесся бы к этому скептически. Как бы вы отреагировали на подобную ситуацию?
   - Мистер Смит, - сказала Хатч, - готовы ли вы допустить возможность того, что мы можем быть теми, за кого себя выдаем?
   - До свидания. - И внезапно на линии стало чисто.
   - Он отключился, - сказала Фил.
   Хатч кивнула. - Да, у меня сложилось такое впечатление.
   - Так что же нам теперь делать? - спросил Мэтт.
   - Думаю, нам нужно привлечь его внимание.
   - Мы думаем об одном и том же?
   - Возможно.
   - Будем делать это при дневном свете?
   - Нет. Ночью это будет более зрелищно.
  
   Под ними расстилался город. Это было на западном побережье континента мистера Смита, за которым виднелись горы, большая развитая гавань, снующие туда-сюда корабли, оживленный аэропорт в нескольких километрах к северу, где горы были пониже. Там было оживленное наземное движение и пара дирижаблей.
   Все было разбито на квадраты, словно город на шахматной доске, сверкающий огнями. Создавалось впечатление, что он был спроектирован специально, а не просто вырос из чего-то меньшего. Рядом с набережной возвышалось скопление высотных зданий, хотя крупные сооружения были разбросаны повсюду. Там были парки, река и даже пара небольших озер. Воздух казался чистым.
   На востоке сияла луна. Ночь была ясной, а небо усыпано звездами.
   Они опустились со стороны моря, оба посадочных модуля находились всего в двухстах метрах от земли, двигаясь медленно, не более семидесяти километров в час, гораздо медленнее, чем может двигаться обычный самолет. Они пролетели над скоплением пирсов и зданий, которые, вероятно, были складами, и над улицей, заполненной машинами. По команде Хатч они включили навигационные огни и повернули на север.
   Они пролетали над крышами и мимо освещенных зданий. Архитектура была более плавной, чем в городах у них дома. Возможно, это было из-за того, что она пролетала поверху ночью, но все казалось округлым, изогнутым, теряющимся в темноте. Она выбрала самую широкую и оживленную улицу, какую только смогла найти, и повела их туда. Они двигались прямо над потоком машин, привлекая к себе удивленное внимание пешеходов.
   Существа напоминали хобгоблинов. Они были маленькими, едва в половину ее роста, с гладкой серой кожей, огромными глазами, посаженными там, где у человека были бы виски, и толстыми конечностями. В них не было четкости, не было линии подбородка, не было четко очерченной шеи, не было ушей. Она пыталась убедить себя, что на самом деле они не были отталкивающими, но ее инстинкты заставляли реагировать иначе.
   Она резко остановилась перед транспортным средством, автобусом, который только начинал поворачивать. У автобуса заклинило тормоза, и существа внутри наклонились вперед.
   Мэтт пристроился за ней, примерно в двадцати метрах позади, и посадочные модули просто зависли в воздухе, игнорируя силу тяжести.
   Грузовик врезался в легковой автомобиль.
   Что-то звякнуло. Как насчет этого? У них даже были рога.
   Все застопорилось.
   - Ладно, Мэтт, - сказала она, - давайте двигаться дальше.
  
   Они колесили по городу, создавая хаос. - Что бы сказали об этом сотрудники вашей Академии? - спросил Мэтт, когда они плыли над широким проспектом.
   - Они бы этого не одобрили.
   - Это делается ради благого дела.
   - Знаю. Это не имело бы значения.
   - Кто бы отказал в разрешении?
   - Я бы отказала.
   Вмешалась Филлис: - Вы попали в выпуски новостей.
   - Что они говорят?
   - "Неизвестные объекты создают хаос в Балтиморе". "Объекты, находящиеся в воздухе, летают над Бейкер-стрит". "Видения вызывают пробки на дорогах".
   - Вы придумываете имена собственные.
   - Приходится.
   - По крайней мере, вы могли бы выбрать город на Западном побережье.
   - В следующий раз я постараюсь все сделать правильно, мисс Хатчинс.
   - Вы думаете, этого хватит? - спросил Мэтт.
   - Этого должно быть достаточно. Поехали домой.
  
   Мистер Смит снял трубку после первого же гудка. - Это вы были в Сиэтле прошлой ночью?
   Филлис, очевидно, поняла намек. - Да. Это были мы.
   - Хорошо. Вы высказали свою точку зрения. Я поговорю с вами.
   - Как нам вас найти?
   - Я живу на окраине Денвера.
   - Опишите это место. Мы ничего не знаем о вашем мире, кроме того, что можем увидеть.
   - Это на том же континенте, что и Сиэтл. Продолжайте, - здесь перевод искажен.
   - Извините, мистер Смит. Мы не понимаем ваших выражений.
   - Двигайтесь в сторону восхода солнца. Пройдите две трети расстояния по континенту. И немного вниз.
   - Прошу прощения. В какую сторону спускаться?
   Пауза. - Навстречу (чему-то)...
   - Вы имеете в виду линию, проходящую вокруг центра планеты? Вероятно, где самая жаркая область?
   - Да.
   И так продолжалось. Потребовалось некоторое время, но они разобрались. Ищите широкую реку. Следуйте вдоль реки в направлении экватора. Проезжайте город, в котором самое высокое здание имеет форму иглы. За городом, к востоку от него, разветвляется река. Следуйте по той, которая поворачивает в сторону Сиэтла. Найдите поблизости город поменьше. На дальней окраине города...
   Здесь Хатч прервала его: - Это отдаленное место? У вас есть соседи?
   - Да.
   - Не могли бы вы предложить место, где мы могли бы уединиться?
   - Только не такое, где могла бы быть взлетно-посадочная полоса.
   - Нам не нужна взлетно-посадочная полоса.
   - О, да. Я забыл.
   - Ну?
   - Думаю, я смогу что-нибудь устроить.
  
   Мэтт хотел отправиться на встречу. - Теперь моя очередь, - настаивал он.
   Это был важный момент, и он намеревался присутствовать при нем. Он не сказал этого, но она знала, что в этом и был смысл. И еще он, вероятно, думал, что если начнутся неприятности - в конце концов, кто знает, что их на самом деле ждет? - для всех было бы лучше, если бы он был там. Хатч, в конце концов, была не молода, и к тому же она была женщиной.
   - Хорошо, Мэтт. Это все ваше. Возьмете с собой Антонио и Руди. Как насчет Джона?
   - Конечно, - сказал Джон. - Я бы не пропустил такое.
   - Будьте осторожны, - сказала она Мэтту. - Держите сеть открытой. И используйте посадочный модуль "Макадамса".
   - Конечно. Но какое это имеет значение?
   - Если мне придется отправиться за вами, я не хочу тратить время на поиски посадочного модуля.
   - Не думаю, что вам придется вносить за нас залог.
   - Мне тоже не хочется. Но нам следует учитывать возможность того, что все может обернуться не так, как мы хотим.
   - Хорошо. Не могу с этим спорить.
   - У вас будет с собой оружие?
   - Конечно.
   - Есть кое-что еще, что мы могли бы придумать. В качестве меры предосторожности.
   - Что это?
   - На вашем посадочном модуле нет встроенного проектора, не так ли?
   - Нет.
   - У нас тоже нет. Хорошо, Мэтт, я хочу, чтобы вы достали проектор из хранилища. Если у вас его нет, воспользуйтесь проектором ВР-камеры.
   - Для чего?
   - Прикрепите его к корпусу. И я хочу, чтобы вы ознакомились с фрагментом из "Боевого клича".
   - Из чего?
   - Из "Боевого клича". Он, вероятно, есть в вашей библиотеке. Впрочем, это не имеет значения. Я пришлю вам его. На всякий случай.
   - Вы слишком много волнуетесь, Хатч.
  
   ЗАМЕТКИ АНТОНИО
  
   Самый важный день в моей жизни...
   - Воскресенье, 23 декабря
  

ГЛАВА 26

  
   У мистера Смита был домик в уединенном месте. Он располагался на берегу озера, среди густого леса и невысоких холмов. Мэтт спускался до тех пор, пока сияние далекого города не скрылось за горизонтом, и мир не погрузился во тьму. Было видно несколько искусственных огней: пара на западе, еще один на вершине холма под ним и костер в километре или двух к северу.
   Им было приказано следить за озером, длинным узким изгибающимся водоемом, северная оконечность которого изгибалась на восток, а южная - на запад. Мэтта удивило, как трудно было описать его форму, когда у двух говорящих не было общих образов. Без буквы "S". Невозможно определить, что означает "серпантин". И невозможно измерить расстояние. Сколько это - километр? Это расстояние Мэтт мог пройти примерно за двенадцать минут, но сколько времени понадобилось бы мистеру Смиту?
   Это помогло бы, если бы была возможна визуальная связь. Спутники, которые предки мистера Смита разместили вокруг рукава Ориона, передавали как звуковые, так и визуальные сигналы. Но, если только здесь не происходило чего-то большего, чем предполагал Смит, то визуальная составляющая была утрачена.
   - А вот и озеро, - сказал Джон.
   Оно не очень соответствовало описанию, но зато было единственным озером в поле зрения. И еще там была единственная группа огней. В остальном весь район был погружен во тьму.
   Домик был двухэтажным и сложен из бревен. Из трубы поднимался дым, в каждом окне горел свет. Веранду освещал уличный фонарь. Сначала им показалось, что он был бы вполне уместен в Миннесоте. Но когда они подошли ближе, то увидели, что он, должно быть, слишком мал, веранда слишком узкая, потолки слишком низкие, чтобы в нем было удобно находиться людям.
   - Там есть причал, - сказал Джон. И навес с подставкой для лодок, в котором находится что-то похожее на маленькое каноэ.
   Сесть было негде, кроме как на берегу озера. Мэтт предпочел бы что-нибудь менее открытое, но он не видел другого выхода, если только они не были готовы пройти пешком два-три километра. Это была плохая идея. Лучше держать посадочный модуль поблизости на случай, если им придется улетать в спешке.
   Он опустился прямо перед домиком. Внутри горел свет, но на окнах были задернуты шторы. Он заметил движение внутри.
   Мэтт сунул за пояс лазер, и они активировали свои защитные скафандры.
   С "Престон" донесся голос Хатч: - Похоже, в округе все спокойно, Мэтт.
   Входная дверь открылась. Что-то стояло на свету, выглядывая наружу.
   Хобгоблин Хатч. Она была совершенно права. Он щурился в свете фар посадочного модуля, и Мэтт выключил их. Его голова была лысой, а черты лица - сморщенными, как будто кто-то сжал их от лба до подбородка. Но это было преувеличением, потому что на самом деле у него не было подбородка. Он был, но не настолько заметен, чтобы его можно было выделить.
   Существо было одето в темные мешковатые штаны и свободную куртку. На голове у него была треугольная кепка. В целом, это существо выглядело нелепо, за исключением того, что держалось непринужденно, а это наводило на мысль о том, будто появление нескольких инопланетян на лужайке - не повод для волнения.
   - Хатч, - сказал он в свой комлинк. - Мы приземлились. И нас кое-кто ждет.
   - Я вижу его, Мэтт. Хорошо. Вы связаны с Филлис.
   - Спасибо.
   - Желаю удачи.
   Он провел проверку с помощью искусственного интеллекта. Филлис прослушивала комментарии Мэтта на своем канале, переводила комментарии инопланетянина, а затем переводила ответ инопланетянина. Все достаточно просто.
   Он открыл люк, выбрался на лестницу и увидел, как глаза существа расширились, когда оно заметило его. Оно отступило на шаг или два.
   Мэтт заговорил в свой комлинк. - Мистер Смит?
   Филлис сказала что-то, что Мэтт не смог разобрать. Существо ответило шипением и каким-то бульканьем. Филлис перевела: - Да, я мистер Смит. Вы Присцилла?
   Открытая дверь позади существа открывала вид на комнату, которая казалась пустой. Но он сразу понял, что им будет трудно пользоваться мебелью или даже стоять прямо.
   - Нет. Меня зовут Мэтт. Это Джон, Руди и Антонио.
   Хобгоблин закрыл глаза и наклонил голову. - Мне повезло, что я встретил вас. - Он вышел на крыльцо.
   - И это здорово, - сказал Мэтт, - познакомиться с вами. - В речи не было ритма. Она состояла из хрюканья, щелчков и шипения. Он видел, что существо неохотно подходило к ним слишком близко, но его пасть была приоткрыта в очень похожей на человеческую реакции.
   Глаза мистера Смита широко раскрылись. Он уставился на Мэтта. И на посадочный модуль. И на Джона. Затем на небо. И на Руди и Антонио. И, наконец, снова обратил свое внимание на Мэтта. Издал булькающий звук, который Филлис не смогла перевести. Затем, внезапно сорвавшись, он пронесся мимо них и поспешил к посадочному модулю.
   Он прикоснулся к аппарату, издавая еще больше неразборчивых звуков, и провел пальцем по корпусу. (Мэтт заметил, что у него шесть пальцев.) - Прекрасно, - наконец произнес он. - У вас замечательная эстетика.
   - Спасибо, - сказал Руди.
   Когда он закончил восхищаться машиной, то попросил, чтобы его прокатили. Там не было места для пятерых, а Мэтт не хотел оставлять никого одного на берегу, поэтому он сказал, что это можно устроить в будущем.
   Мистер Смит снова наклонил его голову. - Могу я спросить, где Присцилла Хатчинс?
   - Она осталась дома.
   - Мне жаль, что я ее обидел.
   - Думаю, это недоразумение. Вы ее не обидели.
   - Иначе почему бы ей не прийти?
   - Мы не смогли прийти все.
   - Пожалуйста, передайте мои извинения.
   Мэтт решил, что нет смысла обсуждать этот вопрос. - Я передам ей, что вы были обеспокоены. Ей будет приятно это услышать.
   - Очень хорошо. Кто говорит от вашего имени? - Конечно, существо не могло не заметить, что диалог и движения губ не были синхронизированы.
   - Искусственный интеллект, - сказал Мэтт.
   - Объясните, пожалуйста.
   Он сделал. Насколько мог.
   - Замечательно. Я слышал о таких вещах, в теории. Но никогда не верил, что это возможно на самом деле. - Он в последний раз погладил шасси посадочного модуля, затем направился обратно к входной двери, отступив в сторону, чтобы они могли войти. - Прошу прощения за неудобства.
   - Все в порядке. - Мэтт наклонил голову и вошел.
   - Ваша машина, - спросил он, - на чем она держится?
   - Что вы имеете в виду?
   - Она парит в воздухе. Она устраняет гравитацию.
   - Да. В некотором роде.
   - Как вы это делаете?
   Мэтт посмотрел на Джона. Он хотел уточнить? Джон пожал плечами. - Это не моя область.
   - Понятия не имею, - сказал Мэтт. - Мы нажимаем на кнопку, и гравитация исчезает.
   - В это трудно поверить.
   - У вас нет такой возможности?
   - Нет. Наши эксперты говорят, что это невозможно сделать. - Внутри только Руди и Антонио могли стоять прямо. Череп Антонио задел потолок. - Откуда вы родом? - спросило оно.
   Как это объяснить? Мистер Смит, возможно, и знает о скорости света, но что может означать год? - Далеко, - сказал Руди, беря инициативу на себя. - Мы живем на краю галактики. Условно говоря.
   Вмешалась Филлис: - Постарайтесь говорить проще, Руди.
   - Да. Это было бы довольно далеко. Я удивлен, что кто-то решился на такое путешествие. Зачем вы это сделали?
   Руди и Мэтт обменялись озадаченными взглядами. - Вы имеете в виду, зачем мы сюда приехали?
   - Я имею в виду, почему вы согласились сидеть в замкнутом пространстве... - Филлис заколебалась, пытаясь подобрать подходящий термин, - эоны?
   - Эоны? - Руди прочистил горло. Хмыкнул. - Полет длился всего несколько недель.
   - Руди, - сказала Филлис, - у меня нет эквивалента неделям. Невозможно передать время.
   - Черт возьми, Филлис. Скажите ему, что солнце всходило двадцать три раза, его солнце - я правильно понял? - сколько здесь длится день? - какого черта, пусть будет двадцать три.
   Филлис передала вопрос, и мистер Смит посмотрел на Руди. Его глаза расширились, а нос, поймав свет, заблестел.
   Мэтту уже было неудобно стоять согнувшись. Стулья не подходили для него. Неожиданно мистер Смит фыркнул.
   - Думаю, это смех, - сказала Филлис.
   - Я плохой хозяин по такому важному поводу. Я не ожидал, что вы окажетесь такими большими. На самом деле, я вообще не ожидал вас увидеть. - Существо снова фыркнуло.
   Странное чувство юмора, подумал Мэтт. - Вы подумали, что это розыгрыш, - сказал он.
   - Не уверен, что я так думал. - Он повернулся к Руди. Больше невозможно было думать о мистере Смите как об "оно". - Я правильно понял? Вы прилетели сюда с края галактики? За двадцать три дня?
   - Да. Хотя наш родной мир находится не так далеко от края.
   - Тем не менее. Я не очень разбираюсь в таких вещах, но понимаю, что это долгий перелет.
   Антонио попросил разрешения сделать снимки.
   - Конечно, - сказал мистер Смит.
   Видеорегистраторы на их скафандрах передавали все данные Хатч. Но у Антонио было специальное оборудование, и ему нужны были особые ракурсы, поэтому он начал фотографировать инопланетянина и комнату.
   Джон опустился на пол рядом с радиатором, Мэтт последовал его примеру. Мебель выглядела удобной. Толстые подушки. Диван и два кресла. На угловом столике стояло устройство, которое, вероятно, было радиоприемником. Стены были обшиты панелями, окрашены в светлый цвет и слегка пахли кедром. Лестница вела на второй этаж. Свет давали две электрические лампы. В целом, в помещении было тепло и уютно.
   Дверь вела в столовую. Мистер Смит посмотрел в ту сторону. - Могу я предложить вам что-нибудь перекусить?
   - Нет, спасибо, - сказал Руди. - Не обижайтесь, но мы не уверены, что ваша еда будет для нас безопасной.
   - Ах да, я должен был догадаться. Подозреваю, что проблем не возникнет, но лучше не рисковать. - Он сел на пол рядом с Джоном. - Могу я спросить, почему вы выбрали меня? Я имею в виду, почему из всех людей в мире вы позвонили именно мне?
   - Потому что мы хотели поговорить с ученым. Мы случайно услышали ваше выступление по радио.
   У инопланетянина были короткие, как обрубки, пальцы. По шесть на каждой руке. (На самом деле они больше походили на когти) Он сложил пальцы вместе очень человеческим жестом. - Понимаю. Вы говорите о пиаре, направленном на то, чтобы моя группа людей объединилась ради получения прибыли. - Голос Филлис изменился, видимо, она была недовольна своим переводом. Она попробовала еще раз: - Я пытаюсь привлечь клиентов для своего бизнеса.
   - Да.
   - Но я не ученый. Что заставило вас так думать?
   - Мы думали, что вы физик.
   - О, нет, - сказал он. - Я помогаю людям заботиться об их физическом благополучии. Я... - разговор прервался, пока Филлис раздумывала, какой термин использовать, - гуру здравоохранения.
   - Это превращается в довольно интересную историю, - сказал Антонио.
   Порыв ветра зашелестел в кронах деревьев. - Сколько лет, - спросил Руди, - этой культуре? Вашей цивилизации?
   Мистер Смит задумался над этим. - Не думаю, что понимаю вопрос.
   - У вас организованное общество.
   - Конечно.
   - Как давно оно здесь?
   - Так было здесь всегда.
   Руди взглянул на Мэтта. С чего мы начнем для этого парня? - Мы знаем, что давным-давно в этом мире существовало высокотехнологичное общество. И оно все еще существует. Более или менее. Но у вас, похоже, нет того, что было у них. Нет никаких признаков космической программы. Видеозаписи не передаются. Связь осуществляется по стационарному телефону. Что случилось?
   - Вы задали несколько вопросов. Позвольте мне сначала сказать вам, что один из кораблей (не переводится) находится где-то там. Вращается по орбите (не поддается переводу).
   Вмешалась Филлис. - Дайте мне немного поговорить с ним. - Через несколько минут она вернулась. - Корабль очень старый. Ему тысячи лет, но он из этого мира. Он находится на орбите одного из газовых гигантов.
   - Мы не знаем, что с ним случилось. - Мистер Смит отвернулся от них. - Но он там есть. Если мы когда-нибудь запустим совместную космическую программу, то, вероятно, выйдем и посмотрим на него. Но я не могу себе представить, чтобы это произошло.
   - Почему нет?
   - Потому что технология опасна.
   - Что вы имеете в виду?
   - Она может стать ужасным оружием для идиотов.
   - Что ж, - сказал Антонио, - в этом вы правы.
   - Есть тонкие нюансы. Это может изменить ген и сделать всех счастливыми.
   - Это проблема?
   - Подумайте, что произойдет с обществом, если все будут счастливы. Все время. - Он помолчал. Снял пиджак, под которым оказалась белая трикотажная рубашка с расстегнутым воротом. - Чем выше уровень технологий, тем более уязвимой становится цивилизация. Отключите систему здесь или там, и все рухнет. Мы это видели.
   - Простой ответ на ваш вопрос заключается в том, что у нас нет, например, передачи изображений, потому что мы забыли, как это делается.
   - Вы забыли.
   - Да. Забыли. И предпочитаем не вспоминать.
   - Почему? Чем опасна передача изображений?
   - Это привело к социальному упадку. В некоторые эпохи это стало инструментом порабощения. Для контроля над массами. Вы его не смотрели. Оно наблюдало за вами.
   - Какое у вас правительство?
   Филлис снова заговорила: - Он не понял вопроса.
   Руди попробовал еще раз: - Кто строит дороги?
   - У нас есть люди, которые специализируются на строительстве автомобильных дорог.
   - Кто обеспечивает руководство? Кто принимает решения общего характера?
   - У нас есть лидеры.
   - Как вы решаете, кто будет руководить? Проводите ли вы выборы?
   Мистер Смит ответил. Филлис сказала: - Он не понимает вопроса.
   - Попробуйте спросить так: "Как стать лидером?"
   - Мы не заменяем лидеров.
   На их частном канале Антонио прокомментировал, что это звучит как диктатура.
   - Что происходит, когда они умирают?
   Ему потребовалось время, чтобы ответить. - Система безопасности очень надежна.
   Руди проявлял признаки разочарования. - Что происходит, когда они умирают от старости?
   - Объясните, пожалуйста.
   - Когда их тела изнашиваются и перестают функционировать.
   - Вы говорите о животных.
   - Нет. Я говорю о ваших лидерах.
   - Они не умирают. Не по естественным причинам. Почему вы так думаете?
   Это вызвало недоуменные взгляды. - Мистер Смит, могу я спросить, вы умираете?
   - Если, конечно, произойдет несчастный случай. Или если я решу покончить с собой.
   - Вы хотите сказать, - спросил Антонио, не веря в то, что только что услышал, - что живете вечно?
   - Не вечно. Ничто не может жить вечно. Но у нас есть неопределенный срок. Разве это не относится и к вам?
   - Нет, - сказал Руди. - Мы стареем. Как и другие животные.
   Существо снова фыркнуло. - Мне жаль это слышать. Думаю, что предпочел бы расстаться со своей жизнью, чем с вашим звездолетом. - Он казался сочувствующим. - Скажите, что я могу для вас сделать, пока вы здесь? Не хотели бы вы встретиться с кем-нибудь из наших наиболее выдающихся граждан?
   - Возможно, в другой раз, - сказал Руди.
   Мистер Смит скрестил руки на груди. Мэтт заметил, что это был не совсем сгиб. Руки были более гибкими, чем у людей. Они более или менее вплетались друг в друга. - Как пожелаете, - сказал он. - Могу ли я еще что-нибудь для вас сделать? Хотите, организую экскурсию по городу?
   - Нет, - ответил Мэтт. - Думаю, что нет. Но спасибо.
   Руди все еще пытался переварить услышанное. - Возможно ли, чтобы мы могли бы раздобыть книгу по истории? - сказал он. - Что-нибудь, что позволило бы нам познакомиться с вашей культурой.
   - К сожалению, у меня ничего нет под рукой.
   Голос Хатч: - У вас компания. Похоже, их шестеро, Мэтт. Они прятались в лодочном сарае.
   - Если вы соблаговолите зайти через день-другой, я уверен, что смогу придумать что-нибудь, что вас удовлетворит.
   - Спасибо, - сказал Руди, не подавая виду, что услышал предупреждение Хатч. - Мы продолжим в следующий раз.
   - Двое из них движутся к посадочному модулю. Остальные разделяются. Двое у входной двери. Двое сзади.
   - Значит, вы уходите?
   - Филлис, - сказал ей Мэтт. - Уходите оттуда. Набирайте высоту.
   - Мэтт, мы уходим.
   - Да, - сказал Руди. - Думаю, мы сделали все, что могли, за этот вечер.
   - Они вооружены, - сказала Хатч. - Я не могу определить тип оружия.
   Мэтт достал свой лазер и показал его мистеру Смиту. - Кто там снаружи?
   - Те, кто снаружи? - Если мистер Смит и был удивлен, он этого не показал.
   - Да.
   - Очень хорошо. Как вы узнали?
   Мэтт направил на него оружие. - Мы сейчас уходим. Вы показываете дорогу. И предупредите своих товарищей, что, если будет какой-нибудь сюрприз, вы будете первым, кто упадет.
   - Мэтт, - сказал он, - они не позволят вам улететь. Если это означает, что я должен умереть здесь, то таков будет исход.
   - Почему?
   - Потому что вы бесценны. Вы и ваши друзья - это самое захватывающее событие, которое произошло здесь за тысячу лет. Более того, у вас есть транспортное средство, на которое не действует сила тяжести. И у вас есть космический корабль, который движется со скоростью, кратной скорости света. Как вы могли подумать, что мы позволим всему этому уйти от нас?
   - Вы только что закончили доказывать, что передовые технологии опасны.
   - Ах, да. Если бы вы прожили столько же, сколько я, вы бы не стремились к постоянству. А теперь, пожалуйста, опустите оружие. Это ни к чему хорошему не приведет, а может привести только к тому, что мы оба погибнем без всякой необходимости.
   - Я не готов к этому.
   - У вас нет выбора.
   - Напротив, у нас есть выбор.
   - Мэтт, - сказала Филлис, - я полагаю, что нахожусь вне пределов досягаемости.
   Мэтт обменялся взглядами с Джоном и Антонио, а затем подал знак инопланетянину выйти за дверь.
   - Я не хочу подчиняться, - сказал он.
   Мэтт заколебался.
   Теперь все они были на ногах. - Стреляйте, если нужно.
   - Делайте это как генерал Ли, - сказал Антонио.
   Конечно.
   - Филлис.
   - Да?
   - Врубай "Боевой клич".
   - Хорошо, Мэтт.
   Мэтт опустил лазер и посмотрел на мистера Смита. - Будь по-вашему.
   Где-то зазвучал горн. За окнами из темноты донесся ужасный крик. Это был вопль разъяренного баньши, наполненный яростью и жаждой крови. Затем ночь исчезла, растворившись в ярком свете. Одетые в серое солдаты высыпали из леса и атаковали сторожку. Со всех сторон раздалась сильная стрельба. Послышался короткий треск электрического оружия.
   - Они уходят, - сказала Хатч.
   Прямо за окном появилась артиллерийская команда. Они притащили пушку, которую быстро развернули, зарядили и направили на гостиную.
   Из леса выкатилась волна кавалерии и с гиканьем и воплями направилась вдоль берега озера.
   Мистер Смит закричал и выбежал из дома.
   Мэтт, Антонио, Джон и Руди вышли следом за ним. Он был единственным инопланетянином в поле зрения.
  
   ЗАМЕТКИ АНТОНИО
  
   Глядя сверху на эти прикованные к земле города, было трудно поверить, что это те же самые существа, которые посылали звездолеты через обширные участки рукава Ориона, которые показали нам Вавилон и его висячие сады, которые проявляли неустанный интерес к подъему и падению цивилизаций в отдаленных местах. И проделали все это без сверхсветовой скорости. Я не мог себе представить, что привело их к таким достижениям. И задавался вопросом, где же все пошло не так. Может быть, когда они перестали умирать?
   - Понедельник, 24 декабря
  

ГЛАВА 27

  
   Второй целью миссии было исследование Сигмы 2711, вероятного источника радиопередач, полученных в конце прошлого века в Центре Дрейка в Черри-Хилле. Им потребовалось три недели и три дня, чтобы добраться туда, и можно было без преуменьшения сказать, что Мэтт был счастлив, наконец, вернуться в нормальное космическое пространство. Корабельный календарь показывал, что дома был четверг, 17 января.
   Атмосфера на "Макадамсе" была менее благоприятной, чем на "Престоне". Во-первых, там было всего два человека, во-вторых, оба были мужчинами. Джон был достаточно дружелюбен. Но проблема заключалась в том, что он мог часами напролет заниматься корабельной библиотекой. Возможно, это раздражало бы меньше, если бы он читал книги по физике элементарных частиц или что-то в этом роде. Он действительно это делал. Но он также читал биографии политических и военных лидеров, комментарии римских философов, современные романы и почти все остальное, что попадалось ему на глаза. В результате, несмотря на то, что Джон предложил смотреть с ним видеозаписи, Мэтт понял, что это было бы навязыванием. - Нет, - неизменно отвечал он, - продолжайте читать свою книгу. У меня есть дела, которые меня занимают.
   Мэтт никогда не был большим любителем чтения. Он пытался, но тишина на корабле, которая обычно нарушалась, только когда Джон заходил перекусить или направлялся в тренажерный зал, была удушающей. Ему не нравилось смотреть сериалы в одиночестве, поэтому в основном он сидел и развлекался, собирая паззлы, просматривая сезоны фэнтези-футбола или просто бродя по библиотеке в надежде, что что-нибудь привлечет его внимание. (Но этого так и не произошло.) В результате, когда наконец появились звезды, они выглядели довольно привлекательно.
   Джон был с ним на мостике, когда они совершили прыжок. И, очевидно, тоже был рад вернуться.
   Шаровое скопление NCG6440 было видно в виде туманного вихря на заднем плане. Кластер М28 был слишком далеко впереди, чтобы выглядеть чем-то большим, чем просто тусклой звездой. - Джим, - сказал он, обращаясь к ИИ, - есть какие-нибудь признаки "Престон"?
   - Нет, Мэтт.
   - Состояние корабля?
   - В норме. Все системы работают в соответствии с заданными параметрами.
   Но где же была Сигма? - Что насчет цели? Мы ее уже обнаружили?
   - Работаю, - ответил Джим.
   Прошло семьдесят лет с тех пор, как был принят знаменитый сигнал. Исследователи с высокой степенью вероятности отследили его до Сигмы 2711. Это означало, что передача была отправлена пятнадцать тысяч лет назад.
   Это наша первая попытка установить связь за пределами нашего мира.
   Должно быть, это было мучительное время. Кто отправил сообщение? Слышали ли они уже что-нибудь? Наверняка оно было направлено на относительно близкие цели. Но оно путешествовало пятнадцать тысяч лет, пока, наконец, не достигло Черри-Хилла.
   Он задался вопросом, принял ли кто-нибудь еще это сообщение на просторах космоса. Получили ли когда-нибудь отправители ответ.
   Ответьте, если сможете. Или моргните светом.
   В этом было что-то очень человеческое. Жаль, что они были так далеко.
   - Я нашел, - сказал ИИ. Звездное поле на экране приблизилось и расширилось, когда Джим увеличил изображение. Появилась группа желтых звезд, и курсор отметил цель.
   - Как далеко, Джим?
   - Сорок четыре световых года.
   Джон постарался принять смиренный вид.
   - Это недалеко отсюда, - сказал Мэтт. - Пойдемте посмотрим.
  
   Сигма 2711 расположена в относительно открытом космосе, на расстоянии 3500 световых лет от NCG6440. Это желтая звезда класса F, которая почти вдвое горячее Солнца.
   - Джим, - сказал Мэтт, - посмотрите, что вы можете найти в биозоне.
   ИИ подтвердил это.
   - Есть какая-нибудь электронная активность? - спросил Джон.
   - Не в этот раз. Нет, ничего.
   Мэтт кивнул. - Здесь никого нет.
   Джон покачал головой. - Возможно, они продвинулись дальше радиопередач. Кто знает?
   - Возможно ли это?
   - Конечно.
   - Есть вероятность, - сказал Мэтт, - что передача исходила не отсюда. Только прошла мимо. Или откуда-то поблизости. На таком расстоянии было бы трудно увериться. Особенно если учесть технологию, с которой им пришлось работать.
   - Очень жаль.
   - Джон, мне показалось, что Макай вас не слишком волнует. Почему вас волнует это? В чем разница?
   - О, Мэтт, мне было не все равно. - Джон уставился куда-то вдаль. - Я ожидал большего в Макай, чем мы нашли.
   - Да, это было своего рода разочарованием.
   - Я бы с удовольствием встретился с кем-нибудь, кто живет на миллион лет впереди нас, и побеседовал бы так, как мы планировали на Макай.
   - Хатч считает, что, возможно, цивилизации довольно рано достигают своего максимального потенциала, а затем идут на спад.
   - Я в это не верю.
   - Надеюсь, вы правы. - Мэтт запрокинул голову, пока не уставился в потолок.
   - Дело в том, - сказал Джон, - что, возможно, это наш последний шанс. Если здесь никого не будет, продолжим играть в бинго. - Он посмотрел на Мэтта. - Что смешного?
   - Я подумал, что если мы найдем место, о котором вы говорите, у них должно быть что-то получше, чем "Локарно". Вы проделали всю эту работу, приехали сюда, и внезапно ваш новый привод оказался бесполезным.
   Он рассмеялся. - Да. В этом есть смысл. Я не думал о такой возможности.
   Джон замолчал. - Вы еще не спите? - спросил Мэтт через несколько минут.
   - Не сплю.
   - О чем вы думаете?
   - О печатном станке.
   - Повторите еще раз?
   - Мэтт, я думаю, Хатч права. Технологические цивилизации долго не живут. Все в порядке, пока у вас не появится печатный станок. Затем начинается гонка между технологией и здравым смыслом. И, возможно, технология всегда побеждает. - Он глубоко вздохнул. - Подумайте об этом. Начните печатать книги, и вы запустите часы. В конце концов, мы можем обнаружить, что никто не живет дольше тысячи лет, как только начнет выпускать книги и газеты.
   - Я не понимаю, как вы можете так говорить. Посмотрите, как стара цивилизация Смитти. Она поднималась и опускалась, но все еще существует.
   - Я имею в виду функционирование. Цивилизация Смитти мертва. - Он глубоко вздохнул. - Технологии делают цивилизации более уязвимыми. Мир, состоящий из деревень каменного века, нелегко сровнять с землей. Но такая мелочь, как компьютерный сбой, может разрушить культуру высоких технологий. В Чикаго перестанут поставлять продукты питания, и наступит хаос. У вас появится современное оружие. Или вы сможете прожить долгую жизнь и получить то, что есть у Смитти.
   - Что есть у Смитти?
   - Начальники никогда не уходят на пенсию. Они никогда не умирают. Подумайте об этом. Имейте в виду, что, независимо от того, что мы можем сделать для тела, разум становится менее гибким. В итоге вы попадаете в мир, полный чудаков.
   - Пока никаких признаков планет, - сказал Джим. - Но я нашел "Престон". Мы получили от них сообщение по гиперсвязи.
   - Хорошо, - сказал Мэтт. - Соедините меня с ними.
   На главном дисплее появилась Присцилла. - Привет, Мэтт, - сказала она. - Рада видеть, что у вас, ребята, все получилось.
   - Привет, Присцилла. Мы здесь уже пару часов. Где вы?
   Зрительная реакция запаздывала на секунду или две. - Шестьсот миллионов километров. У нас зеленый мир.
   Джон просиял. - Хорошо.
   - Мы подошли прямо к нему. Я скормила цифры Джиму.
   - На что это похоже?
   - Здесь тихо.
   - Мы тоже так думали.
   Вот вам и встреча с гиперсообществом. Кто-то, кто мог бы по-новому взглянуть на важные вопросы. Был ли Бог? Почему существовало нечто, а не ничто? Есть ли у Вселенной цель, или все это просто механическая игра в кости?
   - Скорее всего, - сказал Джон, - они тоже не имеют ни малейшего представления.
   Хатч кивнула. - Скорее всего, нет.
   Мэтт подумал, что было бы гораздо приятнее, если бы они знали окончательные ответы. Больше никаких предположений. Больше никаких темных мест. - Я не уверен, что это то место, где я хотел бы жить, - сказал он.
  
   Несколько часов спустя они все собрались на ужин в "Макадамсе", приветствуя Хатч и ее пассажиров как давно потерянных друзей. К тому времени они уже вышли на орбиту вокруг недавно открытого мира.
   Сама планета была немного больше Земли, при почти такой же силе тяжести. Она поворачивалась вокруг своей оси примерно за двадцать семь часов при наклоне оси к плоскости орбиты в семнадцать градусов. - В среднем немного холоднее, чем на Земле, - сообщил Джим, - но в умеренном климате достаточно комфортно.
   Планеты, вращающиеся вокруг названных звезд, автоматически сохраняли название и получали номера для обозначения своего положения в системе. Но Сигма 2711 была скорее каталожным обозначением, чем официальным названием. - Там никого нет, - сказал Руди. - Черт.
   Никто больше ничего не сказал. Это, конечно, не было неожиданностью. Если бы существовала цивилизация высоких технологий, они бы знали об этом раньше. Но, тем не менее, видеть пустой мир было больно.
   - Я думаю, - сказала Хатч, - мы должны дать ему название.
   - Порт Хатчинс, - сказал Антонио. Он ухмыльнулся и посмотрел на нее. - В честь вашего отца.
   - Это слишком близко к дому, - сказала она. - Я голосую за то, чтобы назвать его в честь парня, который основал SETI. Назовем это миром Дрейка.
   - Лучше, - сказал Мэтт, - было бы назвать его в честь парня, благодаря которому мы смогли продвинуться так далеко. Как насчет Дальнего Силвестри?
   Это вызвало пару комментариев о "Силвестри далеко отсюда" и "Давно ушедшем Силвестри", но все одобрили, Джон просиял, а Мэтт зарегистрировал это.
   - Возможно, "Давно ушедший" - подходящее описание, - сказал Руди. - Место действительно выглядит пустым.
   Джим показал им изображения руин. Все было погребено, иногда лесом, часто просто землей. Некоторые из руин залегали довольно глубоко.
   - Это место давно мертво, - сказал Джон. - Мы могли бы с таким же успехом двигаться дальше.
   - Можем ли мы определить, сколько лет этим руинам? - спросил Антонио.
   - Нам понадобятся специалисты, - сказал Руди. - Есть здесь кто-нибудь, кто разбирается в радиоуглеродном датировании?
  
   - В этом мире мы не найдем Смитти, - сказал Джон.
   - Скорее всего, нет. - Руди не был готов сдаться так быстро. - Но давайте хотя бы взглянем.
   - Там, внизу, много тварей, - сказала Хатч. - Это небезопасно.
   - Какое вам дело, Присцилла? Зачем мы приехали? Пролетим мимо и помашем рукой?
   Антонио тоже посмотрел на нее с укором, но ничего не сказал.
   Она могла бы настоять на своем. Даже если бы ей не удалось запугать Руди, она могла бы приказать Мэтту не высаживаться, и на этом бы все закончилось. Но не смогла заставить себя сделать это. - Давайте найдем место. - Она вздохнула. - Должно же быть что-то безопасное.
   - Очень хорошо. - Руди потер руки. - Теперь все становится на свои места.
   Джим начал высвечивать на экране изображения городов, утопающих в густом лесу, зданий, которые могли быть соборами, городскими управлениями или энергетическими компаниями, заросшими густой растительностью за сотни, а может, и тысячи лет.
   - Там что-то есть, - сказал Руди. Огромное сооружение, которое могло бы сойти за индийский храм, с разбитыми скульптурами, разрушенными колоннами, балконами и портиками.
   - Джим, - сказал Мэтт, - покажите нам, как оно выглядело бы в лучшие времена.
   - Хорошо, - сказал тот. - А пока у меня есть новости.
   - Какие?
   - На солнечной орбите находится космическая станция. Никаких признаков электропитания.
  
   ЗАМЕТКИ АНТОНИО
  
   Когда мы покидали орбиту, Хатч мигнула огнями корабля. Когда я спросил ее, почему, она только улыбнулась и покачала головой.
   - Четверг, 17 января
  

ГЛАВА 28

  
   Они оставили "Престон" на орбите вокруг Дальнего Силвестри и прыгнули на "Макадамсе" к станции. Мэтт доставил их менее чем в часе полета от цели. По его мнению, это было замечательной данью точности, которую Джон заложил в "Локарно".
   Планетная система была обширной. В ней было по меньшей мере шесть газовых гигантов и несколько земного типа. Сама Сигма, видимая с такого расстояния, была не более чем яркой звездой, и им нужен был Джим, чтобы определить ее местоположение.
   Как они и предполагали, орбитальный аппарат был темным. Он был примерно вдвое больше "Юниона" и представлял собой скопление сфер, соединенных шахтами и трубами. Это был асимметричный лабиринт, напомнивший Мэтту детскую головоломку, из тех, что начинаются с одной стороны и должны найти выход с другой. - Не самый простой способ построить что-то подобное, - сказал Джон, когда они подошли ближе. - Должно быть, это взывало к чьему-то эстетическому чувству.
   Они наблюдали, как он медленно вращался по своей орбите длиной в одиннадцать столетий. К корпусу были прикреплены антенны, сканеры и коллекторы. Некоторые из них отсутствовали, другие были отломаны и свисали на концах скрученных кабелей. Они смогли разглядеть иллюминаторы и люки, а в нескольких местах по всему корпусу были едва различимые символы. Эти символы вполне могли бы быть использованы в древнем шумерском тексте. - Утечки энергии нет, - сказал Джим. - Он мертв.
   В этом нет ничего удивительного.
   Они поравнялись, и навигационные огни полностью осветили орбитальный аппарат. Мэтт оглядел ряды отсеков, соединительных шахт, радиоприемных тарелок и сфер и подумал, как долго все это здесь простояло.
   Руди сидел рядом с ним впереди, его лицо было сосредоточенным.
   - Как вы думаете, что произошло? - спросил Мэтт.
   Руди пожал плечами. - Откуда нам знать? Наиболее очевидным объяснением было бы то, что он сошел с орбиты во время войны. Но я не вижу никаких повреждений, которые бы указывали на это.
   - Корпус довольно сильно поврежден.
   - Столкновения с камнями.
   - Как думаете, сколько ему лет?
   Руди, казалось, что-то подсчитывал. - Как минимум, несколько тысяч лет. Сигнал Черри-Хилла был отправлен пятнадцать тысяч лет назад.
   - Вы думаете, он пришел отсюда? Передача Черри-Хилла?
   - Кто знает, Мэтт? Возможно. Но пока это только догадки.
   В открытом люке появилась Хатч. - Руди, мы собираемся подойти и посмотреть. Хотите пойти со мной?
   - Конечно. Мы уходим прямо сейчас?
   Мэтт заметил, что приглашение было адресовано не ему. - Я тоже, - сказал он.
   - Один из нас должен остаться здесь, Мэтт. На случай, если возникнут проблемы.
   - А как насчет вас?
   Хатч изобразила на лице одну из своих улыбок. - Послушайте, - сказала она, - я заключу с вами сделку. - Она повернулась к Руди: - Когда мы вернемся на "Престон", вы не хотели бы где-нибудь приземлиться? Осмотреться?
   - Хатч, - сказал он, - я полагал, что мы уже решили это сделать.
   - Хорошо. Мэтт, если хотите, я воздержусь от высадки на планету.
   - Вы довольно щедры. Получаете древнюю космическую станцию, а я - чью-то ферму.
   - Ранг имеет свои привилегии, - сказала она. - И никогда не знаешь, что можно найти на ферме.
  
   Джон и Антонио тоже заявили о своем намерении отправиться в путь. Хатч надела ранцевый двигатель, а Руди, застегивая свой защитный скафандр, с восхищением посмотрел на нее. - У нас не будет такого комплекта?
   - Вам он не нужен, - сказала Хатч. На ней были белая блузка и широкие брюки, а на Руди - белый свитер, который, вероятно, принадлежал Антонио. На Джоне был золотистый пуловер с надписью "РЭПТОРС", а на Антонио - красно-серебристая куртка с надписью "Всемирная организация здравоохранения" на спине. Идея заключалась в том, чтобы они были как можно более заметны. У каждого из них был дополнительный комплект баллонов с воздухом.
   Хатч прикрепила к своей сбруе камеру, чтобы Мэтт мог наблюдать за происходящим. И, конечно, он мог слушать разговоры.
   Его внимание мало что могло привлечь. Пока Хатч с помощью лазера прокладывала себе путь внутрь, Джим объявил, что не может вызвать искусственный интеллект. Они были бы шокированы, если бы он смог это сделать.
   Внутри, конечно, царила кромешная тьма. На головах и запястьях абордажной команды были фонарики. Руди был взволнован, но изо всех сил старался вести себя так, как будто он регулярно вламывался в инопланетные конструкции.
   Они вошли в помещение средних размеров, вдоль переборок стояли полки и шкафы. Все было немного выше, чем удобно людям. Руди попытался открыть несколько шкафов, но дверцы намертво заклинило, и Хатч пришлось их вскрывать. Внутри они нашли ткань, инструменты и куски чего-то, что когда-то могло быть пищей.
   Джон плавно передвигался в условиях нулевой гравитации, на удивление проворно для такого крупного парня, время от времени протягивая руку, чтобы прикоснуться к переборке или к одному из найденных предметов - в одном случае к датчику, - как к реликвии.
   Они прошли в коридор. Какие-то обломки были на свободе, плавали и упорядоченно перемещались по внутреннему пространству, пока станция продолжала свое медленное падение. - Похоже, здесь нет никаких останков, - сообщила Хатч.
   Антонио все это время молчал. Мэтт подозревал, что он подключился к своему личному каналу связи, записывая свои впечатления.
   Они провели на станции несколько часов. Хатч доложила, что все схемы, линии электропередачи - все было повреждено. - Похоже, что с ними произошел какой-то несчастный случай. Или на них напали.
   - Может быть, кто-то пытался захватить это место? - предположил Мэтт. - И что-то пошло не так?
   - Не знаю.
   - И никаких тел? Ничего похожего на трупы?
   - Ничего подобного, нет. Трудно сказать, но я бы сказала, что тот, кто здесь был, не был застигнут врасплох.
   Джон вмешался: - Хатч, я думаю, мы ищем какое-то хранилище данных. Это было бы что-то вроде операционного центра. - Они забрели в помещение, заполненное экранами и черными ящиками.
   - Боже мой, - сказал Руди. - Думаете, есть хоть какой-то шанс, что мы сможем что-то восстановить?
   - Полагаю, шанс есть всегда, Руди. Но вы говорите об электронном хранилище. Как долго это длится?
   Мэтт знал ответ на этот вопрос. Если вы хотите, чтобы данные сохранились, высеките их на камне.
   - В любом случае, - Джон осматривал оборудование, - это оборудование выглядит сожженным. Все это.
   Мебель - стулья, столы и несколько диванов - наводила на мысль, что обитатели были двуногими. Они были довольно большими. Когда Хатч села на один из них, ее ноги не доставали до пола.
   Они проникли в узкие отсеки, которые, должно быть, были жилыми помещениями. Обнаружили систему, обеспечивавшую снабжение продовольствием и водой. - Тоже сгорела, - сказал Джон. - Здесь произошло что-то странное. - Он начал разбирать электронное оборудование, переходя из помещения в помещение. - Везде одно и то же. Все это настолько старое, что трудно быть уверенным, но мне кажется, что все расплавлено.
   - Что могло вызвать нечто подобное? - спросил Руди.
   - Электрический разряд.
   И, наконец, голос Хатч: - Молния.
   Мэтт понял. Омега-облако.
   - Это также объясняет, - продолжила она, - как здесь произошел взрыв.
   Там были телескопы, хотя никто не мог видеть через них, потому что линзы были покрыты пылью, которая давно въелась в них.
   Там был вестибюль и залы для совещаний. На выбранных местах когда-то находились четыре шаровидных резервуара. Они были высотой около трех этажей и были заполнены водой. Все они были разбиты вдребезги. На месте одного из них остался нетронутым ледяной шар. Остальные, очевидно, разбились еще до того, как замерзла вода. Палуба вокруг них все еще была обледенелой.
  
   ЗАМЕТКИ АНТОНИО
  
   Станция - самое заброшенное место, которое я когда-либо видел.
   - Пятница, 18 января
  

ГЛАВА 29

  
   Они потратили три дня на поиски подходящего места для высадки десанта. Хатч настояла, чтобы они держались подальше от лесов и джунглей. Хищники, обитающие на Дальнем Силвестри, слишком легко могли устроить засаду. Им также нужно было выбрать место, где можно было бы найти относительно свежую цель. И, наконец, место, где им не пришлось бы много копать.
   Руины были не так распространены, как казалось на первый взгляд. - Не похоже, что население когда-либо было очень большим, - сказал Джон.
   Они сидели впятером в "Макадамсе" и рассматривали изображения, отвергая все предложения по той или иной причине. Самой распространенной жалобой было "слишком старое". Вероятно, существует уже тысячи лет. Или же не было похоже на место, где можно получить информацию. Или это выглядело как слишком сложная задача, чтобы попасть внутрь.
   К концу третьей ночи Антонио заметил что-то на южной оконечности континента, похожего очертаниями на индейку.
   На склоне заснеженной горы, примерно на четверти высоты, из земли выступала разрушенная башня.
   А рядом погребено...
   - Там есть здание.
   Это было трехэтажное строение, на первый взгляд неповрежденное, крыша почти полностью покрылась снегом.
   Верхняя часть башни отсутствовала. Ее обломки были разбросаны под снегом. Невозможно было определить, какой высоты она была раньше. Оставшаяся часть была приземистой и тяжелой, прямоугольной, с резко очерченными углами и лестницей, ведущей на платформу.
   Ниже гора плавно переходила в равнину, которая казалась совершенно безжизненной, если не считать редкой растительности и нескольких птиц.
  
   Руди вовсе не был так взволнован предстоящим спуском, как притворялся. Местность выглядела более дикой, чем в мире чинди. Леса были темнее, реки - более бурными, а небо - более зловещим. Там, где в мире чинди были города и даже светофоры, на Дальнем Силвестри были руины и обширные пустые равнины, а единственным источником света на темной стороне были электрические бури. Это было странно: в конце концов, он ожидал, что Хатч скажет, что миссия на поверхность слишком опасна, но та, казалось, тоже заразилась всеобщей лихорадкой, изменилась, стала во всей этой странности кем-то другим, кем-то, кого он на самом деле не знал. Поэтому, когда он выразил свой энтузиазм по поводу поездки, она согласилась, и, конечно, остальные присоединились к нему. Никто не был готов вернуться на корабли и отправиться в долгое путешествие к черной дыре в Тинарейфе. Им нужна была передышка. Итак, они шли ко дну, и он поднял весь этот шум, сделал это потому, что от него этого ожидали. Он был исследователем в миссии, ученым. Джон был специалистом, физиком. Он выполнил свою работу в "Локарно". Его репутация была навсегда закреплена. Когда это путешествие будет записано и станет эпическим материалом для будущих поколений, он знал, что именно Джон будет выделяться из толпы. Хорошо это или плохо. Нравилось это Руди или нет, но такова была правда.
   Но все было в порядке. Руди был частью этого, он подошел к осуществлению своей мечты ближе, чем когда-либо считал возможным. Так что его роль заключалась в том, чтобы смириться с этим, застегнуть ремень, активировать поле Фликинджера и притвориться, что оно не кажется странным, а просто помогает ему проникнуть в здание под снежным покровом.
   Проникнуть в историю.
   Антонио признался, что, по правде говоря, он предпочел бы остаться на корабле, потому что земля выглядела враждебно, но все равно полетел бы. - Придется, - сказал он Руди, восхищаясь готовностью Руди в очередной раз отправиться на то, что он называл "еще одной темной улицей". - Это совсем не то же самое, что спуститься и поговорить со Смитти, - продолжил он. - Но это моя работа. Так что давайте посмотрим на башню. И на все остальное, что есть на склоне.
   Мэтт сдержал обещание Хатч. Он будет пилотировать посадочный модуль. Руди восхищался этим. Если Мэтт и испытывал какие-то опасения по поводу спуска, то хорошо это скрывал.
   Джон был равнодушен ко всему этому. На самом деле он не был в восторге от здания на склоне горы. Это было совсем не то, что попасть на заброшенную станцию, которой, возможно, было десять тысяч лет. На самом деле, как он сказал Мэтту, по его мнению, это опасно. Но понимал, почему остальные хотели пойти, и если они хотят, чтобы он был с ними, то будет рад сопровождать их.
   - Вам решать, Джон, - сказал Мэтт. - Мы справимся. Поступайте, как хотите.
   - Вы уверены?
   - Безусловно.
   Так что, ладно, Джон мог бы придумать, как лучше провести время, и до тех пор, пока он не будет нужен на земле, он будет оставаться на месте.
   Они использовали посадочный модуль "Макадамса". Он был немного больше и удобнее, чем аппарат "Престон". Поэтому все втроем сели в него, проверили свое снаряжение, послушали, как Хатч советует им быть осторожными, и стартовали.
  
   Мэтт начинал чувствовать себя ветераном. Когда он рос, в детских передачах показывали героя-пилота, капитана Райджела, и сейчас он представлял себя в этой роли, когда они летели над равнинами, а впереди маячили горы. Стадо животных с клыками медленно двигалось на юг. Они держались близко друг к другу, за исключением нескольких дозорных спереди и на флангах. Военный строй.
   - Выглядит достаточно мирно, - сказал Антонио. - Мы получаем визуальную запись всего этого?
   - Да, мы записываем все.
   - Хорошо. - Мэтт почувствовал, как доктор Сайенс мысленно потирает руки. - Хорошо.
   - Ваши зрители собираются повторить ваш путь?
   - Уверен, Мэтт. Знаете, было бы интереснее, если бы мы, скажем, пролетели сквозь шторм. А мы смогли бы это устроить?
   - Я так не думаю.
   - Шучу.
   Местность начала подниматься. Появился снег. Джим указал на намеченную гору. Пятнадцать километров прямо по курсу.
   Он сбавил скорость, чтобы осмотреть местность. Леса не было, так что видимость была хорошей. Как и для Хатч у них над головами. Правда, в данный момент она скрылась за горизонтом и должна была вернуться только через час или около того.
   - Вон там, - сказал Руди.
   Башня торчала из снега. Вероятно, она была сделана из железа или стали и состояла из поперечных балок. На такой конструкции у нас дома, возможно, стоял резервуар для воды.
   - Джим, - спросил он, - на какую глубину уходит основание?
   - Около двенадцати метров.
   - Хорошо, - сказал он. - Пойдем посмотрим, что у нас есть. - Он осторожно опускался вертикально, примерно в пятидесяти шагах от башни. Он выровнял машину, оседлал выступ и повернул так, чтобы люк, который был справа от него, открылся вниз по склону. Левая ступенька коснулась поверхности, и внезапный порыв ветра качнул их и чуть не перевернул.
   Он подержал их на месте, пока не стих ветер, затем опустил в снег и постепенно отключил подъем. Левый борт коснулся твердой почвы, и посадочный модуль начал крениться. Наконец, все прекратилось, и он отключил питание. Склон здесь был крутой, и снег на нем поднимался так высоко, что не было видно окон. - Это похоже на то самое место, где я когда-то катался на лыжах, - сказал Руди.
   Антонио вытянул руки, делая вид, что держит лыжные палки. - Вы лыжник?
   - Когда был немного моложе.
   Они натянули кислородные баллоны и защитные очки, активировали свои костюмы и светопоглощающие устройства. Эти устройства могли делать их невидимыми для хищников, а могли и не делать. Очки позволяли им видеть друг друга. Мэтт открыл люк. Ветер занес внутрь снежинки.
   У него был хороший обзор вниз по склону. Животные, которых они видели раньше, исчезли. На всем этом огромном пространстве прерии ничто не двигалось. - Итак, джентльмены, - сказал Мэтт, - давайте посмотрим, что у нас есть.
   Он подал знак Антонио, который открыл отделение для хранения и достал две складные лопаты и трос. Руди и Антонио получили по лопате, Мэтт взял трос. Затем он достал из оружейного шкафчика ружье Meg 6, для носорога. Это было метательное оружие, обладавшее достаточной мощностью, чтобы сбить с ног практически любого хищника. Он не доверил его никому из своих товарищей, но дал каждому по лазеру. - Будьте с ними осторожны, - сказал он. Как только они проникли бы в здание и начали бы спотыкаться в темноте, в тот момент стали бы опаснее любой местной формы жизни.
   Он вылез на снег и опустился на колени. - Ладно, ребята, - сказал он.
   Руди подошел следующим. Он хмыкнул и отпустил несколько замечаний о том, как давно не видел настоящей зимней погоды.
   Антонио подождал, пока благополучно спустится директор, и последовал за ним.
   Если смотреть сквозь защитные очки, Руди и Антонио казались призрачными образами.
  
   Склон, на котором они стояли, был относительно пологим и постепенно поднимался на несколько миль, прежде чем резко взмыть вверх. В противоположном направлении он выходил на равнину, где снег уступил место камням и бурой почве.
   Антонио закрыл люк.
   - Если случится что-то непредвиденное, - сказал Мэтт, - и вам понадобится выбраться отсюда, просто скажите Джиму, чтобы он открыл люк. Он будет следовать вашим указаниям.
   - Вы же не ожидаете проблем, не так ли? - спросил Руди.
   - Нет. Но я могу провалиться в яму или что-то в этом роде. Просто хочу, чтобы вы знали, что я не нужен вам, чтобы добраться домой.
   Было холодно. Минус сорок пять по Фаренгейту. Ветер обдувал их, пытаясь сдуть с горы.
   - Бодрит, - сказал Антонио.
   Мэтт посмотрел на восток, на широкую равнину. Было холодно. - Скафандр согреет вас, - сказал он. - С вами все будет в порядке.
   Это были трое парней, одетых как на весенний концерт, все в повседневной одежде, в рубашках с короткими рукавами, в темных очках и шляпах, защищающих глаза от солнца. Мэтт был в бейсболке; Руди выглядел как игрок в гольф; на Антонио была шляпа-сафари, и он также был одет в шорты цвета хаки. Мэтт уже все продумал. Это немного не вязалось со снегом, но в новостях смотрелось бы великолепно.
   Без инструментов они бы никогда не узнали, что здесь было погребено здание. Сначала они направились к башне. Это был черный металл, ничего необычного, набор стоек и балок, несколько перемычек, лестница и платформа на самом верху.
   - Что думаете? - спросил Антонио.
   Руди с трудом пробрался к башне сквозь снег, который, казалось, становился все глубже. Он дотронулся до нее. Посмотрел на нее снизу вверх. Посмотрел вниз по склону. - Это могло быть что угодно, - сказал он. - Может быть, раньше здесь развевался какой-нибудь флаг.
   - Или место поклонения. - Антонио сделал еще несколько снимков. Он сфотографировал Руди, стоящего у основания. На снимках Мэтт смотрит в небо, похожий на капитана Райджела. И он сам, поставив ногу на лестницу, проверяет ее.
   Мэтт связался с "Престон". - Хатч, мы на месте.
   - Очень хорошо, Мэтт. Есть что-нибудь, что мы пропустили?
   - Ничего не обнаружено. - Руди потянул за одну из перекладин. Видимо, чтобы выяснить, сможет ли он ее отцепить. - Вероятно, это был просто подъемник.
   Лыжники. Мэтт снова посмотрел вниз по склону. В этом был смысл.
   - Вы больше ничего не видите поблизости?
   Он огляделся по сторонам. На всем пути до вершины лежал нетронутый снег. На несколько миль вниз по склону было еще больше снега. Равнина. Несколько редких деревьев. - Ничего.
   - Что дальше? - спросил Антонио.
   Руди предложил взять образец металла. - Мы сможем использовать его для определения даты изготовления, когда вернемся. - Мэтт выбрал подходящее место и с помощью лазера извлек небольшой кусочек. Когда тот остыл, он положил его в сумку.
   Руди смотрел вниз по склону.
   - Что? - спросил Антонио.
   - Мне показалось, я что-то увидел.
   Мэтт постоял несколько минут, наблюдая. Внизу не было ничего, кроме снега.
  
   Хатч указала им на место, которое, по ее словам, находилось прямо над зданием. - Насколько глубоко? - спросил Мэтт.
   Руди все еще осматривался, не спуская глаз с горы.
   - Я бы сказала, около трех футов.
   Руди, не теряя времени, вытащил лопату и попытался закрепить ее на месте. Антонио показал ему, как ее включать, проделал то же самое со второй лопатой, и все отступили назад, приказав копать.
   Снег был сухой и зернистый, и работа продвигалась быстро. Через несколько минут лопаты добрались до крыши и остановились. Мэтт спустился в дыру, счистил остатки снега, обнажив крышу, и с помощью лазера прорезал отверстие. Затем опустился на колени и посветил внутрь фонарем.
   - Что там? - спросил Руди.
   Пол был примерно на глубине тринадцати футов. - Похоже на склад, - сказал он. Множество полок и коробок. Остатки того, что, вероятно, было постельным бельем. А посреди комнаты стояло железное приспособление, которое, должно быть, служило плитой.
   Хатч, наблюдавшая за происходящим через камеры видеонаблюдения, прикрепленные к их сбруе, прервала разговор по частному каналу: - Мэтт, вы собираетесь спуститься туда по тросу, верно?
   - Да.
   - Не знаю, как вы, но я не могу представить, как Руди или Антонио вылезают обратно по тросу.
   - Поверьте мне, Хатч. У нас все будет хорошо. - В его тоне, должно быть, послышалось раздражение, потому что она больше ничего не сказала.
   Он проделал второе отверстие в крыше, примерно в метре от первого. На этот раз оно было диаметром всего в дюйм или два. Он продел трос через оба отверстия и опустил концы внутрь здания. Затем посмотрел на Руди и Антонио. - Подождите, - сказал он.
   Спустился в дыру, отпустил ее край и приземлился на замерзшую поверхность. Его ноги подкосились, и он с грохотом упал.
   Все присутствующие, как и следовало ожидать, закричали. С ним все было в порядке? Что случилось? Мэтт, вы уверены, что с вами все в порядке?
   - Я в порядке, - сказал он. Он поднялся с обледенелого ковра, освещая фонариком на запястье комнату, полки, деревянные коробки и дверцы шкафов. Он увидел инструменты, ткани, которые давно сгнили, посуду, которая треснула и разбилась от холода. Множество ножей. Кастрюли, шкафы и промерзшие бумажные салфетки. Все было сделано на размер или два больше, чем ему было удобно. И все было погребено под толстым слоем пыли.
   - Эй! - голос Руди. - Что вы там делаете внизу?
   - Ладно, ребята. Секундочку. - Он вернулся к тому месту, где из отверстий в крыше свисал трос, и взялся за один конец, пока Руди спускался по второму. Тот спрыгнул на пол и неуклюже поднялся на ноги, все время улыбаясь, как это делают люди, когда пытаются выглядеть непринужденно.
   И, наконец, Антонио.
   Пока остальные осматривали склад, Мэтт нашел открытую дверь и заглянул в соседнюю комнату. Он увидел два стула, шкаф, стол, еще одну плиту, несколько дверей. На полу, там, где были разбиты окна, было много льда и снега. Одна дверь открывалась в коридор. Другая была замерзшей. На полу лежало несколько неопознаваемых предметов.
   Он вышел в коридор. - Хатч, - сказал он, - вы это видите?
   Нет ответа.
   Шкаф был прикреплен к стене или, возможно, стал ее неотъемлемой частью. Он поставил лампу и вернулся к тросам. - Хатч, - сказал он, - вы меня слышите?
   Послышался голос Хатч: - Я потеряла вас на минутку, Мэтт.
   - Сигнал не проходит.
   - Это нехорошо.
   - Я позвоню вам, когда все прояснится.
  
   Он попытался открыть шкаф, но ничего не вышло. В комнате висели занавески, жесткие, как доски, и местами неотделимые от льда и стен.
   Каминная полка и дверные косяки были украшены витиеватой резьбой. Все - мебель, окна, двери - было тяжелым. В этом месте чувствовался готический дух.
   В коридоре было множество дверей. Некоторые из них были оставлены открытыми, подставляя взору помещения, которые выглядели так, словно когда-то были жилыми. Два из них были занесены снегом.
   Антонио и Руди вышли следом за ним. Антонио рассказывал о мебели, о том, как все было обставлено в несколько большем масштабе. Как это было на станции. - Как, по-вашему, выглядели эти существа? - спросил он.
   - Очевидно, они были двуногими, - сказал Руди своим профессорским тоном. - Значит, у них должны были быть стулья. - Он покачал головой. - Интересно, о чем они говорили?
   Они заглянули в открытые комнаты и не увидели ничего, кроме замерзших обломков. В некоторых балки обвалились вместе с потолками.
   В конце коридора была лестница, ведущая вглубь здания.
   Они остановились наверху и посмотрели вниз, в другой коридор. Мэтт попробовал наступить на первую ступеньку. Она была длинной и скользкой, но на ощупь казалась прочной.
   Следующая ступенька была почти в два раза ниже той, к которой он привык. Существа выше ростом, у них длиннее ноги. Спускаться было непросто. Там были перила, немного выше, чем было удобно. Но он воспользовался ими и продолжал идти.
   На ступеньки налип лед, что сделало их еще более опасными. Они хрустели и трескались под его весом, поэтому он велел остальным подождать, пока не спустится вниз. Затем они последовали за ним. У них тоже были проблемы со льдом, но все спустились в полном порядке.
   Еще двери. И еще одна лестница, ведущая вниз, в большое помещение. Он подумал, что это вестибюль, а может, зал для совещаний или столовая. Он увидел столы и стулья. Он был примерно на полпути вниз, когда услышал шум.
   Остальные тоже услышали его. Над ними.
   Все замерли.
   Звук был едва различим, но что-то все-таки было. Как будто где-то упала ветка.
   - Ветер, - сказал Руди.
   Звук был внутри здания.
   Они прислушивались к тишине, водя фонарями по стенам, вдоль коридоров, вверх и вниз по лестницам.
   Антонио наконец-то снова начал дышать. - Это место действует угнетающе, - сказал он.
   Что бы это ни было, оно прекратилось. Они спустились по нижней лестнице, на этот раз вместе: Мэтт шел впереди, Антонио - сзади.
   Когда-то это была столовая. На нескольких столах стояли тарелки, чашки и ножи. Ложек и вилок не было. Посуда была треснутой и разбитой.
   - Заведение не такое уж старое, - сказал Руди. - Не похоже на космическую станцию.
   - А как думаете, сколько ему? - спросил Антонио.
   - Не знаю. Все такое холодное, что я просто не знаю.
   У одной стены был камин.
   Антонио начал бродить по окрестностям, разговаривая сам с собой, размышляя вслух, как передать настроение этого места. Как заставить людей почувствовать клаустрофобию.
   Мэтт прошел через большой открытый дверной проем. Прилегающее пространство, которое, возможно, было помещением за парадными дверями, было наполовину занесено снегом. Ряд окон провалился.
   На краю сугроба, частично засыпанного снегом, стояла группа резных деревянных стульев, расставленных вокруг центрального стола. Два стула развалились. Мебель отличалась хорошим качеством изготовления, и ее обивка все еще выглядела мягкой, но, конечно, была твердой, как камень. На столе лежали два прямоугольных кубика. И стоял кувшин.
   Он посмотрел на кубики. Увидел на них символы.
   Книги.
   Это были книги.
   Обе были переплетены в черный переплет, и обе примерзли к поверхности.
   Он стер с них пыль и увидел еще какие-то символы на корешках. Подозвал Руди.
   - Красиво, - сказал Руди. - Мы должны забрать это с собой. - Когда Мэтт продемонстрировал, что они пристыли на месте, он нахмурился. - Осторожно. Не повредите их.
   Мэтт использовал лазер, чтобы снять столешницу с ножек, а затем обрезал ее по границам каждой книги. Он протянул одну из них Руди, а другую взял сам.
   - Как вы думаете, насколько продвинутыми были эти люди? - спросил Антонио.
   - У них был печатный станок, - сказал Руди.
   - Ах, да. - Мэтт посмотрел на свою призрачную руку. - Опять печатный станок.
   Руди указал на какую-то разводку, свисающую с потолка. - Выглядит так, как если бы у них было и электричество.
   Антонио прикоснулся к одной из книг. Благоговейно. - Вы были правы, Руди. Это был курортный отель. Башня была горнолыжным подъемником.
   Мэтт вышел из комнаты. Несмотря на умный скафандр, он начал замерзать. - Если мы заглянем под снег, - сказал он, - то, вероятно, обнаружим еще пару башен выше по склону.
   - Я в это не верю. - Антонио покачал головой. - Какой инопланетянин будет пользоваться горнолыжным курортом?
   - Ноки любят кататься на лыжах, - сказал Руди. - А на Куракуа...
   Мэтт услышал другой шум. Над ними.
   Они все услышали это. Шорох. Звук, похожий на то, как будто по полу волокут мокрый мешок.
   Антонио поднес обе руки, широко раскрыв ладони, к ушам. - Там что-то есть.
   Они направили фонари в ту сторону, откуда пришли, и посветили их лучами на подножие лестницы. - Здание старое, - сказал Мэтт. - Наверное, оно немного скрипит под тяжестью снега.
   Антонио отстегнул лазер от сбруи. - Это, наверное, паразиты.
   И они услышали это снова. На этот раз громче.
   - Похоже, это большая крыса, - сказал Руди.
   Холодок пробежал по спине Мэтта. - Думаю, нам лучше убраться отсюда. - Он обнаружил, что уже вставил патрон в ружье для носорога и держит его прямо перед собой. Дома это оружие просто вызывало короткое замыкание в нервной системе. Оно лишало людей или животных способности реагировать. Ружье было разработано для использования в других местах, на разных видах живых существ. Оно было простым и, можно сказать, старомодным. Металлические снаряды, которые оно использовало, имели наконечники со взрывчаткой.
   Мэтт никогда не стрелял из ружья вне предельной дальности. В данный момент это давало ему чудесное чувство безопасности, за исключением того, что могло обрушить весь дом. Он направился обратно к лестнице. - Пошли, - прошептал он. Звук без проблем проникал в поле Фликинджера, так что их можно было подслушать. - Держитесь за мной.
   Антонио взял у него вторую книгу. - Я понесу ее, - сказал он. - Если вам придется пользоваться этой штукой, то лучше, чтобы у вас были свободны обе руки. - Они тихо прошли по первому этажу, пока не остановились у подножия лестницы. На лестнице ничего не было, как и наверху.
   - Останьтесь на месте на минутку. - Мэтт начал подниматься. Он чувствовал себя беззащитным, потому что ему приходилось постоянно смотреть на лестницу, чтобы не споткнуться. Поэтому он сделал шаг и посмотрел вверх. Сделал еще шаг и снова посмотрел вверх. Наконец, он добрался до верха. Посмотрел направо, в конец коридора. Проверил лестницу на третий этаж. - Хорошо, - сказал он. - Давайте.
   Антонио оступился и тихо выругался. Но Руди подхватил его, не дав упасть.
   - Чертовы штуковины были созданы для баскетболистов, - проворчал Антонио.
   - Тише! - прошипел Руди.
   Они поднялись на второй этаж и столпились позади Мэтта.
   - Все в порядке? - спросил он.
   - Давайте продолжим, - сказал Руди.
   Мэтт начал подниматься по второму пролету. Антонио и Руди последовали за ним. Но Мэтт махнул им, чтобы они возвращались. - Лучше подождите, пока я посмотрю, - сказал он.
   Антонио эта идея не понравилась. - Шум, возможно, доносился оттуда. - Позади них.
   - Ладно. - Мэтт согласился с этим. - Пошли.
  
   Если бы они попросили его о помощи, Джон без колебаний пошел бы вниз вместе с ними. Но он был рад, что избежал задания, которое считал скучным и обременительным. Он мог бы полететь в "Престон" и провести день с Хатч, но он был не из тех, кто старается поддержать разговор. Поэтому он остался на "Макадамсе", зная, что, когда операция закончится, они все соберутся на том или ином корабле, и тогда он сможет пообщаться.
   Он дремал в кают-компании. Его не интересовали ни старые здания, ни, если уж на то пошло, ушедшие культуры. Он был рад побыть несколько часов в одиночестве, поскольку Мэтт был не на корабле. С ним все было в порядке, но, на вкус Джона, он был слишком увлечен. Парень был настолько поглощен миссией, что потерял всякое чувство меры. Он не мог расслабиться. Не мог говорить ни о чем другом.
   Полет, который длится почти год, должен быть продуман более тщательно. Во-первых, в нем должно было быть больше людей. Хатч неоднократно спрашивала его, спрашивала и Мэтта, будет ли им хорошо вдвоем взаперти. Так что это была его собственная вина. И на самом деле они были в порядке. Мэтт не был проблемой. Могло быть и хуже. Он мог быть на одном корабле с Антонио, который слишком много болтал и был достаточно жизнерадостным, чтобы свести с ума любого.
   Руди был бы хорош. По крайней мере, у них были общие интересы. Он подумал, что с этого момента им следует немного наладить отношения. Возможно, он предложил бы ему поменяться местами с Антонио. Он чувствовал, что Мэтт тоже хотел бы перемен. Антонио мог неделями сидеть на мостике с Мэттом, болтая без умолку. А Джон получал доступ к Руди. И к Хатч. Она тоже не была душой компании, но, по крайней мере, была кем-то другим. И было бы неплохо иметь на борту кого-нибудь привлекательного.
   Когда он вернется домой, то создаст корпорацию для лицензионного производства привода. Это была идея Мэтта. Это позволило бы ему сохранить контроль над системой. Руди опасался, что он продаст его напрямую Кампелле или одной из других крупных корпораций, которые будут отказывать в его использовании всем, кроме тех, кто в состоянии заплатить значительные суммы. Это фактически исключило бы исследование голубого неба. Корабли отправлялись бы на миссии, но только на те, которые подпитывались мотивом получения прибыли.
   Он думал, что назовет свою компанию в честь Генри, может быть, Барбер Энтерпрайзиз. Хотя ему понравилась Дипспейс Инкорпорейтед. Его клонило в сон, и мир начал меркнуть, когда Джим вернул его обратно. - Джон, у нас ретрансляция с посадочного модуля. Похоже, это срочно.
   Что, черт возьми, это была за передача с посадочного модуля? - Вы имеете в виду, что Мэтт хочет со мной поговорить?
   - Нет. Это с самого посадочного модуля. Бортовой искусственный интеллект. Я сейчас запускаю ее.
   Включился главный экран, и он увидел заснеженное поле. Местность была бесплодной, холодной, безлюдной. Вдалеке он разглядел несколько уродливых наростов. Возможно, деревья. Трудно было сказать наверняка. - Что я ищу, Джим?
   - Сейчас все прояснится, Джон. Имейте в виду, что задержка составляет сорок три секунды.
   Внезапно, без предупреждения, появилась голова рептилии. Она была белой, как снежное поле. - Боже мой, - сказал он. - Насколько велика эта штука?
   - Голова почти метр в поперечнике.
   - Где Мэтт? И остальные? Они вернулись на посадочный модуль? - Он следил за первыми несколькими минутами разговора между Мэттом и Хатч, ему стало скучно, и он отключил его.
   - Мэтт, Антонио и Руди пробрались в погребенное здание. Они и сейчас там. Если вы посмотрите внимательно, прямо перед собой, вы увидите, где они вошли.
   Он увидел яму и лопаты. Змея двигалась прямо на него, и когда она промчалась мимо посадочного модуля, он смог лучше оценить ее размеры. - Хатч это видит?
   - Да.
   - Это чудовище.
   - Оно большое.
   - Джим, соедините меня с Мэттом.
   - Невозможно выполнить. Сигнал не проникает в здание.
   Существо добралось до отверстия и остановилось. Заглянуло внутрь. Затем, к его ужасу, оно начало спускаться.
   - Джон, - сказал ИИ. - Хатч на связи. Только аудио.
   - Хатч, - сказал он. - Вы видите это?
   - Я сейчас направляюсь к посадочному модулю.
   - Поднимите меня. Я пойду с вами.
   - Нет времени, Джон. У меня есть окно, но я должна поторопиться.
   - Хатч, вы не можете справиться с этим в одиночку.
   - У нас нет времени, Джон. У нас все должно быть в порядке. Я вооружена.
   - Они тоже вооружены. Но сомневаюсь, что с ними все в порядке.
   - Я двигаюсь так быстро, как только могу.
   - Хатч, это не очень хорошая идея.
   - Что именно?
  
   Он сказал Мэтту, что, по его мнению, спускаться вниз не очень разумно. Мэтт назвал это "Просто проверкой на местности". Джон отказался использовать официальную терминологию. В том, что Мэтт вел себя так, словно занимался подобными вещами всю свою жизнь, было какое-то притворство. У Мэтта были врожденные героические наклонности, но правда заключалась в том, что никто из присутствующих здесь не был обучен подобным вещам. За исключением Хатч, но она была вдали от этого слишком много лет.
   - В двадцати минутах полета, - сказала она. В ее голосе не было никаких интонаций. И он понял, что она опасается худшего. Какие шансы были у них, агента по недвижимости, директора фонда и доктора Сайенс, против этого монстра?
   Он не мог вспомнить, что сказал, но она уловила что-то в его голосе. - Не сдавайтесь, - сказала она ему.
   Последняя часть гигантской змеи исчезла в норе.
   Он ждал.
   Засекал время. Наблюдал за снегом и лопатами.
   Иногда он разговаривал с Хатч. Она заверила его, что будет осторожна. Она не даст себя убить. Постарайтесь расслабиться.
   Все будет хорошо.
   Тянулись минуты. Все происходило как в замедленной съемке.
   Он не знал, что хотел увидеть. Будет ли обнадеживающим знаком то, что эта штука снова выйдет на дневной свет, или нет.
   Шаттл Хатч скрылся в облаках. - Нам повезло, - сказала она. - Я и не надеялась на лучшее окно.
   Он был расстроен тем, что ему пришлось сидеть там, пока женщина брала свою жизнь в свои руки. Черт. Что он должен был делать, если она провалится в дыру и больше не появится?
   - Хатч?
   - Да, Джон?
   - Как насчет того, чтобы приказать ИИ поднять другой посадочный модуль? Чтобы я тоже мог спуститься туда?
   Последовало долгое колебание. - Не очень хорошая идея.
   - Возможно, вам понадобится помощь.
   - Вы не успеете прибыть вовремя, чтобы что-то сделать. Все, что вы сделаете, - это подвергнете себя риску.
   - Черт возьми, Хатч, вы же не можете ожидать, что я буду просто сидеть здесь.
   - Есть небольшая вероятность, что посадочный модуль понадобится им в качестве убежища.
   - Хатч, черт возьми...
   - Оставьте это, Джон. Я свяжусь с вами, как только что-нибудь узнаю. - Теперь она была ниже облаков, спускаясь к равнине. Вдали виднелись горы.
   Дыра превратилась в зияющую рану. Он смотрел на нее, не отрываясь, жалея, что у него нет лучшего ракурса, что он не может заглянуть в нее сверху вниз.
  
   Они продолжили подниматься. Мэтт старался ускорить шаг, стараясь не спотыкаться. Он не сводил глаз с лестницы, потому что Антонио шел прямо за ним, тесня его. А может, он не хотел выглядеть испуганным. Он был почти на самом верху, когда журналист закричал. На верхней площадке лестницы появилась пара сверкающих зеленых глаз. Огромных глаз. Он отпрянул назад, когда голова поднялась, огромная, как у рептилии, широкая и внушительная, и оскалилась, обнажив клыки.
   Он падал вниз по лестнице, и внезапно все снова погрузилось в темноту. Голова исчезла, и он схватился за перила и одновременно с этим кого-то раздавил, вероятно, Антонио.
   Один из фонарей снова осветил его. Существо было белым, как снег за окном.
   Они все кувыркались, карабкались, кричали, падали обратно, безнадежно запутавшись в руках и ногах друг друга. Существо, достаточно большое, чтобы свалить любого из них с ног, двигалось за ними, медленно, неторопливо и наблюдало, широко раскрыв пасть. Мэтт выронил ружье "носорог". Челюсти твари открывались все шире. Он мог бы въехать грузовиком прямо в эту пасть.
   Потом лестница кончилась, и он тяжело рухнул на пол. И тут из-под кого-то высунулось ружье, только ствол. Он попытался схватить его, но оно снова исчезло. И тихий голосок где-то прошептал ему: - Капитан Райджел, капитан Райджел.
   Существо не сводило с него глаз. Вот и все, что нужно знать о светопоглощающем плаще. Луч пронесся по месту происшествия, и он увидел длинное тело питона, абсолютно белое, серебристое, как звездный свет, широкое, как маленький поезд, оно тянулось вверх по лестнице, пересекало лестничную площадку и исчезало в темноте.
   Он шарил в поисках ружья, пытаясь найти его в этом хаосе. Но в конце концов это сделал Антонио, который выпустил заряд в пасть существа. Прямо между челюстями в похожую на пещеру глотку. Высунулся красный блестящий язык. Затем снаряд взорвался, и голова исчезла. Красное месиво пролетело мимо него, облепив его целиком. Тело проскользнуло мимо, ударилось о пол, сбило его с ног, продолжало двигаться, дергаться и биться, и начало собираться в кучу. Антонио не смог выстрелить во второй раз, потому что заряды были у Мэтта. Но это не имело значения.
   Конвульсии замедлились. И прекратились. Долгое время никто ничего не говорил.
   Наконец, голосом, похожим на писк, Антонио спросил, умер ли зверь.
   - Думаю, да. - Мэтт вздрогнул. Он был под этой проклятой штукой. Она навалилась на него, и он был слишком напуган, чтобы пошевелиться.
   Антонио протянул ему руку. - Вы в порядке?
   - Да. Я в порядке.
   - Не думаю, что Руди в порядке.
   Ох.
   Мэтт, наконец, выбрался наружу и подошел посмотреть на Руди. - Он неудачно упал, Мэтт.
   Они оттащили его от чудовища. Его голова была повернута под странным углом. Его широко открытые глаза были полны ужаса. Правой рукой он все еще сжимал книгу, которую держал в руках.
   Мэтт не смог нащупать пульс.
   Антонио передал ему ружье "носорог", и Мэтт зарядил в него еще один патрон.
  

ГЛАВА 30

  
   Мэтт склонился над Руди, пытаясь разбудить его, пытаясь вдохнуть в него хоть какое-то подобие жизни. - Ничего? - спросил Антонио.
   - Не могу быть уверен. - Мэтт не хотел, чтобы это было правдой. Боже, он не хотел этого. Руди мертв. Какого черта они вообще сюда приехали? Ради этой чертовой книги? Он взял ее, ту, которую все еще держал в руках Руди, и, все еще стоя на коленях, швырнул ее о стену.
   Антонио посветил фонариком вверх по лестнице. - Нам нужно убираться отсюда, Мэтт. Возможно, поблизости есть еще такие звери.
   - Да. - Он снова склонился над Руди, пытаясь нащупать пульс, хоть что-нибудь. Наконец, сдался, и они подняли его тело.
   Змеевидный труп частично загораживал лестницу.
   Они перелезли через него, держа Руди и стараясь не задеть чудовище. Мэтт поблагодарил Бога за то, что Руди весил не больше.
   Они добрались до вершины. И до конца змеи. Когда миновали ее, то остановились передохнуть несколько мгновений. Затем ввалились в кладовую. Трос был все еще на месте.
   Как только они опустили тело, Антонио повернулся и направился обратно в коридор. - Я всего на минутку, - сказал он.
   - Куда вы идете?
   - Заберу книги.
   - Вы не можете вернуться туда, Антонио, - сказал он. - Оставьте их.
   Он остановился в дверях. - Как вы думаете, чего бы хотел Руди?
   В глазах Антонио что-то промелькнуло. Печаль. Презрение. Возможно, от усталости. Он видел, как отреагировал Мэтт. Видел, как тот отпрыгнул, когда появилась змея. Знал, что вместо того, чтобы сыграть героическую роль, которую он сам себе назначил, он упал с лестницы, прямо на Руди, на что угодно, лишь бы убежать. - Подождите, - сказал Мэтт. - Вам понадобится помощь.
  
   Когда связь снова заработала, он связался с Хатч и сообщил ей новость. Она сказала ему, что сожалеет, и ей приходилось бороться за контроль над своим голосом. Она спускалась с "Престон", и когда они выбрались из ямы, неся тело Руди и захватив с собой одну из двух книг - одна где-то потерялась, вероятно, под мертвым животным, - ее посадочный модуль уже был виден, приближаясь над снежными полями.
   Она приземлилась в нескольких метрах от него и выбралась наружу. Они положили Руди на снег, и она опустилась рядом с ним на колени. Одна из проблем с твердой оболочкой, которой силовое поле закрывает лицо, заключается в том, что невозможно вытереть глаза.
   Когда к ней вернулось самообладание, она встала. - Ребята, вы в порядке? - спросила она.
   - У нас все в порядке, - сказал Мэтт. У нее было ружье "носорог". - Где Джон?
   - В "Макадамсе". У меня не было времени забрать его. - Она посмотрела вниз, на склон горы, на разрушенную башню, на Антонио. Она пыталась сказать что-то еще. И наконец раздалось: - Это было быстро?
   Мэтт кивнул.
   Кроме этого, она почти ничего не сказала. Поблагодарила Мэтта и Антонио. Обняла их. Затем предложила им не задерживаться. Они открыли багажный отсек и подняли Руди внутрь.
  
   Когда они вернулись на "Макадамс", то заморозили тело Руди и поместили его на хранение. Как капитан корабля, на котором он был пассажиром, и как давний друг, Хатч должна была отслужить поминальную службу. Она захватила с собой форму капитана, не ожидая, что ей придется ее надевать.
   Во время церемонии она осознала, как мало на самом деле знает о Руди. Она знала о его страсти к звездным исследованиям и о его давнем желании найти представителей инопланетной культуры, с которыми можно было бы общаться. Она знала о его политических взглядах, о его презрении к правительству, которое, по его мнению, использовало бесконечную войну с парниковыми газами как предлог для прекращения финансирования Академии. Но его личные дела оставались тайной. Например, она понятия не имела, придерживался ли он какой-либо официальной религии, несмотря на учебу в семинарии, хотя сомневалась в этом, судя по его различным комментариям. Она не знала, почему его жены бросили его. Он был привлекательным мужчиной, близким по духу, наделенным чувством юмора. За те годы, что она была связана с ним, у него время от времени появлялись женщины, но серьезных отношений у него ни с кем не было. По крайней мере, она об этом не знала.
   Он был порядочным парнем, хорошим другом, мужчиной, которому она могла доверять и который поддержит ее, если ей это понадобится. Что еще имело значение?
   У него был брат в Южной Каролине и сестра в Саванне. Она познакомилась с сестрой много лет назад. Ей хотелось, чтобы у нее была возможность связаться с ними, дать им знать. Ей придется подождать, пока они не вернутся домой, а это означало, что до тех пор его смерть будет висеть у нее над головой.
   Когда она заняла свое место перед остальными и начала объяснять, почему Руди так много значит для нее, то с удивлением обнаружила, что ее голос дрожит. Пару раз ей пришлось прерваться. Она попыталась незаметно вытереть слезы и, наконец, выложила все. Он отстаивал все то, во что она верила. Никогда не отступал, даже несмотря на то, что другие профессии были намного более прибыльными, чем работа в фонде. И в конце концов пожертвовал всем - достойной семейной жизнью, уважением своих коллег и, в итоге, самой жизнью - ради идеи о том, что у людей есть более важное предназначение, чем слоняться по дому.
   Антонио просто сказал, что ему нравился Руди, что он был хорошей компанией и что он будет скучать по нему.
   Джон выразил свою признательность Руди за поддержку. - Без него, - сказал он, - мы бы ничего не добились.
   Мэтт начал с того, что сказал, что знает Руди совсем недолго. К собственному удивлению, поблагодарил его за то, что тот дал ему то, ради чего стоит жить. А закончил тем, что обвинил себя в его смерти. - Я отвел взгляд от верхней площадки лестницы. На ступеньках было так трудно передвигаться. Это просто возникло из ниоткуда. И я запаниковал. Он зависел от меня, а я запаниковал.
   - Я не знаю никого, - сказала ему Хатч, - кто бы не отреагировал так же. Дайте себе пощаду.
   Она теряла людей во время предыдущих миссий. Это началось целую жизнь назад, на Куракуа, когда она, возможно, действовала не так быстро, как следовало бы, и Ричард Уолд погиб. Были и другие решения, которые оказались неверными. Она могла позволить им преследовать ее, поставить на колени. Но в то время она делала все, что в ее силах. И это было все, о чем можно было разумно просить. Еще никто не умирал из-за того, что она обманывала других.
   - Такое случается, - сказала она Мэтту. - Если вы совершаете подобные перелеты, посещая места, где еще никто не бывал, всегда есть риск. Мы все это признаем. Вы делаете все, что в ваших силах. Если что-то случается, что-то идет не так, как надо, вы должны уметь жить с этим. И двигаться дальше.
  
   Легко сказать. Она на всю жизнь запомнила, как огромная белая змея скользнула в яму, которую вырыли Мэтт и остальные, и свое чувство беспомощности, когда она пыталась связаться с ними по комлинку - ну же, Мэтт, ответь, пожалуйста, - все это время бежала к посадочному модулю, забираясь в него в умном скафандре, рассказывая Джону, что происходит и почему она не может остановиться и заехать за ним в "Макадамс".
   Джон отвел ее в сторону и спросил, не следует ли им прервать полет и вернуться домой. Традиция в Академии в таких случаях была гибкой, то есть традиции отсутствовали. В случае летального исхода иногда миссия продолжалась. Иногда она прекращалась. Решение оставалось за выжившими. Им было виднее.
   За прошедшие годы Академия понесла относительно небольшие потери. Стена, которая служила памятником тем, кто погиб во время выполнения миссий Академии, никогда не использовала все отведенное для нее пространство. Она все еще стояла на своем освященном временем месте, рядом с фонтаном Галилео, на краю бывшей территории Академии.
   - Мы подтвердили свою точку зрения, - настаивал Джон. - "Локарно" прекрасно работает. Зачем идти дальше?
   Она вспомнила комментарий Руди, когда они спросили, планирует ли он совершить полет. Это останется в памяти как миссия Силвестри. Но они также будут помнить и экипаж. И мне нравится идея, что мое имя будет ассоциироваться с вашим. - Я думаю, нам следует продолжить, - сказала она ему. - Если мы доставим тело домой, это ничего не даст. Он бы не хотел, чтобы мы возвращали его.
   - Хорошо, - сказал он. - Как скажете.
  
   Мэтт знал, что Хатч была права, что на самом деле он не был виновен в смерти Руди. И это знание помогало. Но, в конце концов, он также знал, что если бы он действовал лучше, Руди был бы все еще жив. И с этим ничего нельзя было поделать.
   Он отказался от лекарств, которые она предложила. Принять их было бы равносильно признанию в чем-то. В ночь церемонии они все остались на борту "Макадамса", сбившись в кучу, повинуясь стадному инстинкту. Антонио сказал ему в присутствии Хатч и Джона, что не имело бы значения, если бы он отреагировал по-другому. - Я тоже отпрыгнул от него, и что бы вы ни сделали, это бы не остановило его. Когда показалась змеиная голова, мои рефлексы взяли верх, и все, о чем я мог думать, - это как убраться оттуда. Так что перестаньте себя корить.
   За все годы работы пилотом Мэтт ни разу не сталкивался с подобным. Он никогда не терял пассажиров и даже никогда не видел, чтобы кто-то подвергался опасности. Он всегда считал себя героем. Женщины автоматически предполагали, что он на пару порядков выше обычных мужчин. Антонио, как он знал с самого начала, был обычным человеком. Если и был на свете кто-то, кто был заурядным парнем средних лет, так это Антонио.
   Но в критический момент Антонио схватил ружье и выстрелил в змею. Он поднялся, когда Мэтт дрогнул. Этот факт было трудно забыть.
  
   Мэтт не мог уснуть. Он прокручивал в голове эту сцену снова и снова. Что он запомнил лучше всего, так это то, что спрятаться было негде, и он боялся, что существо проглотит его целиком. Проглотит его, как кусок колбасы.
   Он встал, чтобы сходить в туалет. Хатч, должно быть, тоже не спала, потому что через несколько мгновений после того, как он вернулся в свою каюту, раздался тихий стук в дверь.
   - Мэтт, вы в порядке? - Она все еще была в своей форме.
   - Боже мой, - сказал он, - вы что, никогда не ложитесь спать? - Было уже больше трех.
   - Я читаю.
   - Не могли оторваться?
   - Да. Это Деймон Раньон.
   - Кто?
   - Двадцатый век. - Она улыбнулась. - Он бы вам понравился.
   Он взял свой халат и присоединился к ней в кают-компании. Она сварила кофе, и они поговорили о добросердечных гангстерах Раньона, о черной дыре в Тинарейфе и о том, стоит ли им отправляться завтра на следующий этап полета. Джим вмешался и сообщил, что образцы, взятые из башни и погребенного здания - он проанализировал кусок столешницы, к которому была прикреплена книга, - показали, что обоим сооружениям около трехсот лет.
   В связи с этим возникает другой вопрос: сигнал, полученный на Черри-Хилле, был передан пятнадцать тысяч лет назад. Космическая станция дрейфовала, была сбита с орбиты, что угодно, тоже в древние времена. Но в течение последних нескольких сотен лет у них все еще была функционирующая цивилизация. Что с ними случилось?
   Может быть, то же самое, что случилось на Макай? Они научились жить слишком долго? Им стало скучно?
   - Нет, - сказала Хатч. - Это больше похоже на катастрофу.
   - Омега?
   - Это объяснило бы перегорание цепей на станции. Несколько сильных разрядов молнии.
   Разговор неизбежно вернулся к Руди, но не коснулся роли Мэтта в его смерти. В пять часов они все еще были там, когда Джон вышел посмотреть, что за шум.
   - Репетировали для "Парней и кукол", - сказал Мэтт.
  
   Они пробыли на орбите два дня, составляя карты и фотографируя мир. Тем временем они разморозили книгу и отдали ее Джиму. Он проанализировал ее и сообщил, что смог перевести часть материала. - Мэтт был прав. Это был отель. В книге перечислены услуги, меню, содержимое библиотеки отеля, которая, похоже, состояла как из книг, так и из виртуальной реальности. А также достопримечательности, доступные в этом районе. Вы были правы и в том, что это место было центром катания на лыжах.
   - Отлично, - сказал Мэтт. - Так вот за что он умер? Гостиничный пакет?
   - Есть еще кое-что. Более сложное для перевода, но, по-видимому, никак не связанное с отелем. Мне удалось кое-что перевести, но общий смысл, как правило, неуловим.
   - Объясните.
   - Позвольте мне привести вам пример.
   - Хорошо.
   - "Ночью море шумит, и в приливе слышны голоса. В другое время и в другом месте луна не говорила. Нам было весело".
   Он замолчал, и они посмотрели друг на друга. - Это все? - спросил Джон.
   - Это самостоятельный фрагмент текста, отделенный от остальных.
   Джим вывел строки на экран. Мэтт нахмурился, глядя на них. - "Луна не говорила"?
   - Вы уверены, что все правильно поняли? - спросила Хатч.
   - Достаточно уверен. Это слово встречается в справочнике отеля несколько раз. "Если вам что-то понадобится, поговорите с любым из обслуживающего персонала". "Говорите, и мы ответим". И так далее.
   - Возможно, нам потребуется больше времени на перевод, - сказал Джон.
   Луна не говорила.
   Не говорила.
   Было трудно не заметить прошедшее время.
   - О чем вы думаете, Хатч? - спросил Мэтт.
   - Я не считаю, что "не говорила" в полной мере отражает это.
   Джон выглядел озадаченным. - Как вы можете понимать, что говорит луна?
   Она сосредоточилась на экране:
   Ночью море очень шумное,
   И голоса плывут по течению.
   В другое время, в другом месте,
   Под безмолвной луной,
   Мы вместе смеялись.
   - Боже мой, - сказал Мэтт.
   Джон кивнул. - Это стихотворение.
   Джим сообщил о других сооружениях под снегом неподалеку от места посадки. - Еще башни, - сказал он. - Вверх по склону.
   Они кивнули друг другу. Остальная часть подъемника.
  
   Они постарались свести перевод к системе. Джим постарался передать все дословно, а Хатч постаралась перевести как можно лучше. Иногда возникала необходимость определить значение, как в случае с прилагательным в следующем:
   ... Неумолимая река,
   Несущая нас навстречу ночи.
   Это могло бы быть прекрасным, или идиллическим, или любым из бесчисленных других вариантов. Но контекст давал основания для хорошей догадки.
   Одна строчка была прямо из рубайят:
   ...Это огромное игровое поле, состоящее из ночей и дней.
   По-видимому, стихи в основном, даже почти исключительно, были посвящены утраченной любви и ранней смерти. Они были разбросаны по всей книге, возможно, между описанием гостиничного ресторана и рекламой, которая, возможно, имела отношение к сексуальным услугам.
   Вломился искусственный интеллект "Престон". - Хатч.
   - Что у вас, Филлис?
   - В этом районе находятся три омега-облака. На расстоянии 1,8 светового года и удаляются. Движутся к NGC6760.
   - Удаляются отсюда?
   - Да. Что делает их интересными, так это то, что они движутся в ряд, в строю, вдоль линии длиной 6,1 светового года. Прямой, как стрела. Внутреннее омега-облако находится в двух световых годах от конца линии.
   Она подождала, очевидно, ожидая, что Хатч ответит. - Вы хотите сказать, - сказала она, - что одного не хватает?
   - Совершенно верно. Мы знаем, что такие объекты, как правило, перемещаются организованными группами. Либо внутреннее облако должно находиться в середине, либо в двух световых годах от другого конца.
   - Пропавшее облако, - сказал Джон.
   - Должно было пройти через эту область. Триста лет назад.
  
   Они говорили о том, чтобы отправить всех на "Престон" на оставшуюся часть рейса. Пусть искусственный интеллект выполняет навигацию на "Макадамсе". Это было сопряжено с определенным риском: если где-то обнаружится сбой, оборвется кабель, произойдет короткое замыкание в проводке, некому будет это починить, и они потеряют корабль. Вероятность такого события была невелика, но оно могло произойти. Мэтт выступил против этой идеи, предложив полететь одному, если Джон захочет присоединиться к Хатч и Антонио. Он объяснил, что чувствует ответственность за "Макадамс". Она подумала, что, возможно, ему нравилось находиться на мостике, и подумала о том, чтобы предложить им прокатиться на его корабле, но интуиция подсказала ей не делать этого. Возможно, ей тоже нравилось находиться на мостике.
  
   ЗАМЕТКИ АНТОНИО
  
   Я никогда не пойму Хатч. Она одна из самых оптимистичных людей, которых я знаю, но убеждена, что мы все отправимся в ад на ручной тележке. Сегодня вечером я спросил ее, действительно ли она считает, что цивилизации не могут существовать долго. Она посмотрела прямо на меня и спросила, дал бы я обезьяне заряженное ружье.
   - Среда, 2 января
  

ГЛАВА 31

  
   Существовала вероятность, что полет к Тинарейфу окажется безрезультатным по той простой причине, что они не смогут обнаружить черную дыру. Она была обнаружена по гравитационному воздействию на близлежащие звезды. О существовании спутника не было известно. Если бы это было действительно так, и поблизости не было бы ничего, что могло бы осветить объект, ни пыли, ни водорода, ни падающих обломков, то он был бы невидим. Ничего, кроме более глубокой темноты в ночи. И поиски потребовали бы риска, на который Хатч не была готова пойти. Более того, в этом все равно не было бы никакого смысла, потому что, даже если бы они ее нашли, смотреть было бы не на что.
   Если внешний мир начал приобретать странноватый оттенок, то климат внутри "Престон" тоже изменился. Не кардинально. Не так, как Хатч могла бы объяснить. Антонио оставался оптимистичным и ободряющим. Он мог часами обмениваться колкостями и остротами, описывая свои злоключения, пытаясь при этом освещать политические события, стихийные бедствия и даже случайные вооруженные восстания. - В Пенджабе меня сразу же подстрелили. Вы в это верите? Кто-то действительно пытался меня убить. Я брал интервью у местного военачальника и оказался на пути убийцы.
   - Надеюсь, в вас не попали?
   - В руку. - Он показал ей шрам от ожога. - Она - это была женщина - хотела сделать четкий выстрел, а я стоял на пути. Это был неприятный момент.
   - Согласна.
   - Я имею в виду, что это имеет особое значение, знать, что кто-то, совершенно незнакомый, хочет лишить тебя жизни.
   - Ну, - сказала Хатч, - по крайней мере, в этом не было ничего личного. Она не преследовала вас. Она просто хотела очистить территорию.
   - Вы можете так говорить. Для меня это было личным.
   - Почему она хотела его смерти?
   - Вы бы подумали, что это политика, верно?
   - Конечно.
   - Что она была из какой-то угнетенной группы?
   - А она не такая?
   - Она была государственной служащей, которую уволили. Она перепутала военачальника с местными боссами и попыталась его убрать. Она должна была преследовать начальника налогового бюро.
   - Невероятно.
   - Неудивительно, что ее уволили.
   Но если Антонио остался прежним, атмосфера, тем не менее, изменилась. Возможно, дело было в ней самой. Стало меньше чтения, игр и виртуальной реальности. Атмосфера стала более личной, а чувство изоляции - более острым. Руди был просто одним из двух ее пассажиров на первых двух этапах полета. Теперь, когда его не стало, он стал чем-то бесконечно большим, спутником, отражением ее собственной души, якорем в это неспокойное время.
   Они каждый день говорили о Руди, о том, как они позаботились бы о том, чтобы о нем помнили, как он был бы рад стихам из книги "Отель Сигма". Как они скучали по нему.
   Хатч даже начала слушать музыку в стиле кантри, чего раньше никогда не делала. На годы отставая от всех остальных представителей своего поколения, она открыла для себя Брэда Уилкинса, который всегда пел о том, что нужно двигаться дальше, и о темноте за окнами поезда.
   Когда Антонио предположил, что они становятся угрюмыми, и предложил им попытаться избавиться от воспоминаний о лестнице в отеле "Сигма", Хатч согласилась, но на самом деле решила, что лучше все обсудить. Постепенно, по мере того как проходили дни, в разговоре стали преобладать политика и черные дыры. Руди отступил.
   Через три недели и два дня после вылета из Сигмы 2711 они прибыли в район, где находилась планета Тинарейф, примерно в полутора световых годах от местоположения черной дыры.
   Они совершили второй прыжок, и, когда вышли из него, Филлис сразу же объявила, что видит цель. - Взгляните, - сказала она.
   Она вывела это на экран: светящееся кольцо.
   - Это аккреционный диск, - заметил Антонио. - Он вращается вокруг черной дыры.
   - Если бы не дополнительная защита, - сказала Филлис, - мы бы не захотели подходить так близко.
   - Все так плохо, Филлис?
   - Очень высокий уровень рентгеновского и гамма-излучения. Выше, чем предсказывает теория.
   - Думаю, им придется пересмотреть теорию. - Она увидела второй объект, тускло светящийся неподалеку. Планета. С атмосферой. Она была похожа на луну, видимую сквозь дымку. - Значит, у нее действительно есть спутник.
   - Да, похоже на то.
  
   Это была не планета. Это был коричневый карлик, звезда, недостаточно массивная, чтобы светиться. - Она примерно в восемь раз массивнее Юпитера, - сказала Филлис.
   - Есть что-нибудь еще в этой системе?
   - Насколько я могу судить, нет.
   Хатч подвела их поближе. Развернула корабль так, чтобы они могли видеть аккреционный диск. Это был водоворот ослепительных цветов - алого, золотого и белого. Кольцо было искривлено и изогнуто, как огромная бурлящая река, которую тянуло то в одну, то в другую сторону из-за огромных приливных воздействий, одновременно блестящую и темную, как будто законы физики менялись и таяли в потоке.
   Антонио сидел рядом с ней, держа на коленях ноутбук. - Это невозможно описать, - сказал он.
   С поверхности коричневого карлика поднимался легкий туман. Он завивался в небо по космической спирали, направляясь к черной дыре, пока не соединялся с аккреционным диском.
   - Он питает аккреционный диск, - сказал Антонио. - Это то, что его освещает. Если бы коричневого карлика там не было, не было бы и аккреционного диска.
   - И мы не смогли бы увидеть дыру, - сказала Хатч.
   - Это верно.
   - Было бы довольно опасно перемещаться здесь, - сказала она.
   - Я бы тоже так сказал.
   Карлик корчился, как живое существо. - Сколько времени займет этот процесс? - спросила Хатч. - Прежде чем карлик рухнет и погаснет свет?
   - Трудно оценить. Вероятно, миллионы лет.
   Хатч размышляла о физике, связанной с черными дырами, о том, как свет застывает вдоль аккреционного диска, о том, как рядом с дырой время течет с другой скоростью, о том, что на самом деле там ничего нет, но она по-прежнему обладает огромной массой. В последние годы ходили разговоры о том, что, возможно, удастся использовать антигравитационную технологию для отправки зонда в черную дыру. Руди думал, что это невозможно, что любая мыслимая технология окажется непригодной. - Насколько велика дыра? - спросила она.
   - Вероятно, не более чем несколько километров.
   Странно. Аккреционный диск был самым впечатляющим физическим объектом, который она когда-либо видела, величественным, красивым, ошеломляющим. Однако она не могла понять, что его породило.
   - Хатч, - сказала Филлис, - "Макадамс" находится неподалеку.
  
   Они встретились через несколько часов. Корабли отошли на достаточное расстояние от радиационного поля, и аккреционный диск теперь был всего лишь мерцанием в ночи.
   Хатч и Антонио сели в посадочный модуль и, довольные обществом друг друга, расположились в кают-компании. В основном это были светские беседы, о долгой поездке из Сигмы 2711, о том, как прошел конец января и как прошел год. Последнее замечание, сделанное Антонио, было задумано как шутка. Оно не произвело должного впечатления, но Джон заметил, что Антонио проводит все свое время с красивой женщиной, и в следующий раз, когда они попытаются сделать что-то подобное, им следует подумать об этом более тщательно.
   Они смотрели в телескоп, когда появилась Филлис, на этот раз темноволосая, с темными проницательными глазами, в лабораторном халате, в образе научного руководителя. В комнате воцарилась тишина.
   Она обратилась к Хатч: - В коричневом карлике есть что-то странное.
   - Что вы имеете в виду?
   - В нем слишком много дейтерия.
   Хатч пожала плечами. Даже доктор Сайенс выглядел удивленным. Вряд ли это было проблемой.
   Филлис настаивала. - Его не должно быть.
   - Объясните, пожалуйста.
   - Коричневые карлики обычно состоят из водорода, гелия, лития и ряда других элементов. Один из других компонентов - дейтерий.
   - Понятно.
   - Дейтерий - это тяжелый изотоп водорода, содержащий один протон и один нейтрон в атомном ядре. Он наработался в течение первых трех минут после Большого взрыва, а после этого его производство прекратилось. Естественным путем его больше не получить. Первоначально произведены лишь небольшие количества в виде примеси к водороду. Так что его не так уж много вокруг. Куда ни посмотри.
   - А у этого его слишком много? Мне все равно не показалось, что это серьезная проблема.
   - Да.
   - Что считается нормальным?
   - Всего 0,001 процента. Проблеск. След. Подсказка.
   - А сколько его в карлике?
   - Половина - пятьдесят процентов. Ну, точнее, сорок девять. Но суть в том, что это слишком много. Это невозможно.
   - Не вижу в этом проблемы для нас. Просто запишите это, и мы позволим кому-нибудь другому подсчитать цифры и разобраться в этом.
   - Вы не понимаете, Хатч.
   - Я понимаю, что у нас аномалия.
   - Нет. Перед вами искусственный объект.
   Хатч подумала, не ошиблась ли Филлис в своей программе. - Вы сказали, что он в восемь раз больше Юпитера.
   - В восемь раз плотнее.
   - Это вряд ли имеет значение. Объект такого размера не мог...
   - Хатч, разве вы не видите, что здесь происходит?
   - Не совсем. Нет. - Она чувствовала сильное давление с тех пор, как потеряла Руди. И, возможно, не могла ясно мыслить, но ее возмущало, что ИИ задает ей вопросы.
   - Думаю, да, - сказал Джон, который до этого сидел тихо, потягивая горячее какао. - Хатч, все, что меньше тринадцати масс Юпитера, классифицируется как планета, - он повернулся к Антонио. - Я правильно помню, Антонио?
   - Да, Джон.
   - Потому что он никогда не развивает достаточного внутреннего давления, чтобы воспламенить свой дейтерий, не говоря уже о водороде.
   - Боже мой, - сказал Антонио. - И все же, вот объект, масса которого в восемь раз превышает массу Юпитера. На его поверхности обнаружены вещества, которые могут образоваться только в результате горения дейтерия. Это невозможно при наличии 1/1000 процента дейтерия. Но дейтерий зажигается идеально, если объект имеет массу, равную восьми массам Юпитера, и содержит пятьдесят процентов водорода и пятьдесят процентов дейтерия. Все, что для этого нужно, - это искра.
   - Подождите минутку, - сказал Мэтт. - Не мог бы кто-нибудь, пожалуйста, перевести это на английский? Для отстающих детей?
   Джон и Антонио уставились друг на друга. Оба выглядели ошеломленными. Джон потирал лоб. - Представьте себе небольшое количество воздуха, - сказал он. - Смешайте его с бензином, и он будет стабильным. Но смесь, состоящая на пятьдесят процентов из бензина и на пятьдесят процентов из воздуха, легко воспламеняется. Все, что вам нужно, - это искра.
   - Так на чем мы остановились? - спросила Хатч.
   - Хатч, - сказал Антонио. - Природа не может создать или воспламенить наполовину дейтериевые, наполовину водородные объекты. Значит, это сделал кто-то другой.
   - Но почему? - спросил Мэтт. - Зачем? - Он резко остановился.
   - Это дорожный знак, - сказала Хатч. - Без карлика...
   - Совершенно верно. - Антонио хлопнул в ладоши. - Мы же говорили, что она приближается. Без карлика черная дыра была бы невидимой. Кто-то, кто просто подходит к ней, не зная заранее, что она там находится, может быть поглощен.
   - Итак, - сказал Мэтт, - кто это здесь устроил? Кто способен на подобную инженерную операцию?
  
   - Есть еще кое-что, что может вас заинтересовать, - сказала Филлис позже, когда они готовились к последнему этапу путешествия. Антонио читал. Хатч была поглощена составлением контрольного списка. Только Антонио поднял глаза. - Да, Филлис, - сказал он. - Что у вас?
   - Я искала водородно-дейтериевые коричневые карлики.
   - И что?
   - В научной литературе об этом ничего нет. Никто никогда их не видел.
   - Хорошо.
   - Но есть вымышленный персонаж, Кристи Лэнг, которая появилась в нескольких книгах, написанных в начале двадцать первого века. Она астрофизик, обнаружившая несколько коричневых карликов, точно таких же, как этот. В конце концов, она приводит доказательства, указывающие на то, что кто-то помечает одиночные черные дыры именно так, как помечена эта. У каждой из них есть свой маяк. Потому что они опасны.
   - Так кто же создает маяки?
   - Она не может знать. В ее распоряжении нет даже сверхсветового корабля.
   - А как насчет этого? - спросил Антонио. - Думаю, она сама это назвала.
   - Не совсем. - Хатч отодвинулась от экрана, который полностью привлек ее внимание. - Это не первая черная дыра, которую мы наблюдаем. Академия побывала у трех таких. Европейцы побывали у двух. Никто никогда раньше не сообщал ни о чем подобном.
   - У всех остальных, - сказала Филлис, - были естественные спутники. Их было видно издалека. Однако, если бы вы не знали заранее, что они там, это была бы засада.
  
   ЗАМЕТКИ АНТОНИО
  
   Хатч рассказала нам сегодня историю о том, как, когда она только начинала свою карьеру, то отправилась с исследовательской группой на Япет, чтобы увидеть статую, оставленную там тысячи лет назад создателями монументов. Как они нашли следы существа, создавшего статую, и как они совпали с ногами статуи, чтобы они поняли, что это автопортрет. Она рассказала о том, как прошла по следам до горного хребта, где увидела, что существо стояло и смотрело на Сатурн. И она подумала, как одиноко ей было, какой огромной, холодной и безразличной была вселенная. Вселенная Мелвилла. Если вы встанете на пути у кита, вы умрете. И она говорит, что подумала о том, как разумные существа, столкнувшись с такой огромной пустотой, объединяются. Она говорит, что чувствовала то же самое сегодня, глядя на коричневый карлик. На маяк.
   - Понедельник, 28 января
  
  

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

ЗОНА МОРДЕХАЯ

  

ГЛАВА 32

  
   Омега-облака, казалось, происходили из одного источника, расположенного примерно в пятидесяти семи световых годах от центра галактики и обращающегося по орбите вокруг него. Это была зона Мордехая, названная в честь парня, который двадцать лет назад провел математические расчеты. У источника также было цифровое обозначение RVP66119. Наиболее сенсационные СМИ обычно называли его Котлом. Как бы это ни называлось, никто никогда его не видел. Это место было закрыто огромными облаками пыли и водорода.
   Прыжок из Тинарейфа перенесет их через семь тысяч световых лет и займет почти четыре недели.
   Джон был раздосадован. Для него Тинарейф должен был стать кульминацией миссии. Но смерть Руди бросила на все тень, которую не смогло развеять даже обнаружение таинственного маркера, свидетельствующего о космической доброй воле. Особенно для Мэтта. В конце концов, как понял Джон, Мэтт заглянул в черную дыру и увидел метафору смысла существования.
   Сложившимся условиям не способствовал и тот факт, что полет на его звездном приводе не доставлял особого удовольствия. Джон всегда любил путешествовать. Он несколько раз объехал весь земной шар, при любой возможности представлял Генри Барбера на международных форумах и конференциях, в детстве научился ходить под парусом и всегда знал, что однажды отправится на Луну.
   На Луну.
   Но путешествие должно включать в себя движение. Движение. Ощущение перемещения из одного места в другое. В путешествиях важен не пункт назначения, а маршрут. Это и горные переходы, и круизы вокруг мыса Горн, и поездка на левитирующем поезде "Северо-Западный" вдоль Тихоокеанского побережья. В них рассказывается о том, как они проплывают мимо Юпитера и поднимают тосты, наблюдая, как Центавр на экранах становится все ярче. (Ладно, последнее было плодом его воображения, но от этого не становилось менее правдивым.) Конечно, это было не то, что неделями сидеть в тесном контейнере, который ничего не пропускает. Который не раскачивался на ветру, не тормозил и даже не скользил медленно сквозь вечные туманы пространства Хэйзелтайн.
   Дома было начало февраля. Общешвейцарский региональный турнир по бриджу, в котором он участвовал в прошлом году и на котором они с напарником едва не одержали победу, начался в тот день, когда они покинули Тинарейф. Питчеры отправлялись на весеннюю тренировку. И улицы Вашингтона были заполнены очаровательными молодыми женщинами.
   Было время, когда он принимал все это как должное.
   Он перестал притворяться, что пытается работать. До приезда сюда он думал, что здесь была бы идеальная атмосфера для поиска путей улучшения "Локарно", повышения его эффективности, увеличения дальности полета при меньшем расходе топлива, повышения его точности. Но все сложилось не так. Во-первых, ему было трудно работать, когда не было перерывов, не было возможности прогуляться и заглянуть в местное бистро. С другой стороны, по мере того, как ситуация на борту ухудшалась, он не мог просто бросить Мэтта, предоставив тому развлекаться самому в течение бесконечных дней и ночей. Итак, они смотрели фильмы в виртуальной реальности, играли в бридж и занимались спортом, а свет то тускнел, то разгорался, отмечая время.
   К тому времени у ИИ были обширные переводы стихотворений отеля "Сигма", но оба они не увлекались поэзией. Когда Джим объявил, что не может найти в книге ничего об автоматических полетах в дальний космос или об омега-облаках, они потеряли интерес к ней. По словам Джима, облака упоминались время от времени, например, для создания мрачного неба или для того, чтобы вызвать дождь, но ничего не говорилось о тучах, которые накатываются из внешней тьмы, изливая гнев богов на сбитых с толку горожан.
   Джон потратил немало времени на изучение деталей, которые они собрали о Тинарейфе. Он не был астрофизиком, и черные дыры были далеки от сферы его интересов, но, тем не менее, он часами вглядывался в воронку, задаваясь вопросом, каковы на самом деле условия, каковы шансы, что эта штука действительно открывается в другую вселенную. Такая возможность казалась нелогичной, но все, что касается черных дыр, противоречит здравому смыслу. Очень многое в структуре Вселенной в целом противоречит здравому смыслу.
  
   Он развлекался, вычисляя расстояние до Земли. Технически, конечно, пока это было в пространстве Барбера, не существовало такого понятия, как расстояние между "Макадамсом" и чем-либо в Млечном Пути. Каждый из них существовал в своем собственном пространственном континууме. Тем не менее, он задал себе вопрос о том, где они окажутся, если выйдут сейчас.
   В начале второй недели они находились на расстоянии двадцати двух тысяч световых лет от Земли. - Жаль, что у нас нет телескопа, достаточно большого, чтобы заглянуть в прошлое, - сказал он Мэтту. - Представьте, что мы увидели бы. Они не построят свою первую пирамиду в ближайшие пятнадцать тысяч лет или около того. Вавилон, Шумер - ничего этого не существует. Там нет никого, кроме парней, живущих в пещерах.
   Мэтт листал свой ноутбук. - Это немного похоже на поездку на машине времени.
   - Настолько близко, насколько мы можем.
  
   Джим был бесценен. Он всегда был готов сыграть в бридж или спродюсировать шоу. Мэтту особенно понравился "Правительственный выпуск", в котором рассказывалось о злоключениях трех женщин-интернов в безнадежно коррумпированном и некомпетентном Вашингтоне. Джон уже видел его раньше, все несколько серий, но со временем он стал нравиться ему больше, чем все остальное, что они смотрели, и не из-за разнообразных шутовских выходок и даже не из-за молодых женщин, достигших зрелости. Скорее потому, что по причинам, которых он не мог понять, это казалось ему не таким далеким, как все остальное.
   Так проходили недели, и последние дни подходили к концу. И наконец они были готовы совершить прыжок в зону Мордехая. Мэтт закрыл иллюминаторы и люки от радиации и сказал, что у них есть три минуты.
  
   ЗАПИСЬ В БИБЛИОТЕКЕ
  
   Мы проводим день
   И поднимаемся к солнцу.
   Мы взлетаем за край света,
   Не ведая ни осторожности, ни страха.
   Но ночь наступает слишком быстро.
  
   - Книга "Отель Сигма"
  

ГЛАВА 33

  
   В двадцати восьми тысячах световых лет от Земли.
   Джон смотрел на навигационный экран, когда они совершали прыжок. Он уже привык к легкому покалыванию в пальцах ног, когда корабль переходил из одного состояния в другое. Он почувствовал это и сейчас и снова начал дышать, когда зажглись звезды. Они, как всегда, устроили захватывающее световое шоу и появились так внезапно, словно кто-то щелкнул выключателем.
   Ночь была ослепительной, звезды казались светящимися точками, а другие были так близко, что он мог разглядеть диски. Третьи были сияющими пятнами, окруженными облаками газа и пыли. Сверкающие струи и полосы светящегося газа длиной в несколько световых лет пересекали небо дугами. В непосредственной близости от них находилось облако, полное горячих красных звезд. Если бы вы жили здесь в земном мире, то никогда бы не стемнело. В этот момент он определился с названием своей автобиографии: "28 000 световых лет от Земли". За исключением того, что двадцать восемь не сработают. Округлим. Пусть будет тридцать. В 30 000 световых годах от Земли: История Джона Силвестри. Да. Ему это понравилось. В этом было что-то особенное.
   Они закрыли иллюминаторы, так что теперь единственным видом снаружи были дисплеи.
   Мэтт волновался, что придется прыгать так близко. - Это чертовски много, - сказал он, прежде чем нажать на кнопку. Джон чувствовал то же самое - слишком высокая радиация. Несмотря на заверения людей, которые устанавливали защиту, ему было не по себе. Оценки того, какая защита им нужна, были всего лишь приблизительными. Они предусмотрели 50-процентный коэффициент безопасности, но здесь это могло не иметь большого значения. Внезапный взрыв где-нибудь, вспышка, практически любое извержение могли поджарить их прежде, чем они поймут, что попали в беду.
   - Джим. - Мэтт даже не потрудился расстегнуть ремни. - Как выглядит уровень радиации?
   - Защита достаточная.
   - Хорошо. Перезарядка.
   - Начинаем.
   Мэтт хотел быть готовым уйти в случае необходимости.
   - В какой стороне находится ядро? - спросил Джон.
   На экране появился курсор, отмечающий местоположение "Макадамса". И стрелка: - Приблизительно шестьдесят световых лет. По этому пути. - В водоворот пыли и звезд.
   - Джим, видите там какую-нибудь необычную активность? - В частности, были ли там омеги?
   - Нет, - ответил Джим. - Это многолюдное место, но я не вижу причин для беспокойства.
   Джон глубоко вздохнул. - Мы действительно здесь, - сказал он. Всего в шестидесяти световых годах от Стрельца А*. Чудовища в сердце галактики. Черной дыры в три миллиона раз массивнее Солнца. Прямо перед нами.
   Шестьдесят световых лет внезапно показались такими близкими. Как будто через квартал.
   - Диаметр горизонта событий Стрельца A*, - сказал Джим, - оценивается в 7,7 миллиона километров.
   Мэтт глубоко вздохнул. Покачал головой. - Знаете, Джон, я бы с удовольствием подобрался поближе, чтобы увидеть это.
   - Мы бы не выжили, Мэтт.
   - Знаю.
   Тем не менее, Джону хотелось бы на это посмотреть. - Похоже на проект полета с искусственным интеллектом.
   Они оба посмотрели на индикатор режима работы искусственного интеллекта. Он загорелся. - Не ждите, что я стану добровольцем, - сказал Джим.
   Мэтт ухмыльнулся. - Джим, я разочарован в вас.
   - Постараюсь пережить ваше разочарование, Мэтью. Район смертельно опасен. Джеты, радиация, антивещество, гамма-лучи. Подойдите ближе, и межзвездная среда наполнится высокоионизованным железом. Неподходящее место для путешествий. Особенно для продвинутых существ.
   Мэтт не мог оторвать глаз от экрана. - Это не похоже на настоящее небо, - сказал он. - Слишком людно.
   - Да. - От этого зрелища у Джона перехватило дыхание. С одной стороны - бело-голубые солнца; в другом направлении - облако, заполненное, вероятно, только зарождающимися звездами. Еще одно облако с неровными вспышками, казавшимися застывшими, пока он не увидел, что они движутся, проползая сквозь облако со скоростью света.
   Они могли видеть сотни облаков, больших и малых, разбросанных по площади в несколько световых лет глубиной и около тридцати световых лет шириной. Все были вытянутыми, трубчатыми, обвиняюще указывающими на центральную черную дыру, которая удерживала их на своих орбитах.
  
   Джон воспользовался возможностями виртуальной реальности в кают-компании, чтобы воссоздать облака, и провел следующие несколько часов, сидя в кресле и бродя среди них. Он никогда не считал себя одним из тех, кто испытывает чувство удивления, идиотов, у которых отвисает челюсть при виде водопада или пролетающей кометы. Но это было другое дело. От мощи и грандиозности зоны Мордехая у него перехватило дыхание. Он плыл по течению возле светящегося фонтана, когда Мэтт ворвался к нему и сказал, что они обнаружили "Престон".
   - Вы в порядке? - спросила Хатч, имея в виду, выдержали ли щиты.
   К счастью, с обоими кораблями все было в порядке.
   - У меня есть кое-какие новости, - сказала она. - Мы заметили три омега-облака.
   Зона Мордехая была областью неопределенного размера. Их единственной реальной надеждой найти источник было обнаружить несколько омег и проследить векторы в обратном направлении. Это подняло вопрос о том, насколько распространены омеги. Никто не имел ни малейшего представления. Оценки варьировались от пятидесяти или около того единиц в год до нескольких тысяч. Но все это были догадки.
   Джон в последний раз взглянул на фонтан, золотистый поток, изгибающийся в ночи, словно сам свет здесь был другого качества. Затем выключил его и поднялся на мостик. - Привет, Хатч, - сказал он, - добро пожаловать в Котел.
   - Привет, Джон. Должно быть, это рай для физика.
   - Как выглядят омеги?
   - К сожалению, они летят вместе. Все движутся в одном направлении. Извините.
   Пара омег на разных маршрутах позволила бы им проследить их курсы в обратном направлении, пока они не пересеклись бы. И там, вуаля, они нашли бы фабрику. Котельную. Производителя. Что бы это, черт возьми, ни было.
   - Они движутся клином, - продолжила Хатч, - одно спереди, остальные повернуты назад примерно на двадцать градусов. Все это образование имеет два с небольшим световых года в поперечнике. Два хвостовых облака находятся на одинаковом расстоянии от головного.
   Она передала изображения, и Джим вывел их на экран. Они выглядели просто как туманные звезды.
   - Они действительно любят свою математику, - сказал Джон.
   - Они движутся со второй космической скоростью, в том же направлении, что и все остальное здесь.
   Мэтт попытался получить более четкое изображение. - Не могли бы вы дать нам изображение получше? - спросил он.
   - Это максимум. Полагаю, мы могли бы подойти и посмотреть на них. Но не вижу в этом смысла.
   - Уверены, что это омеги?
   - Да. Мы получили совпадающие спектры.
   За указателем в центре появился курсор. Он проследовал в обратном направлении через открытое пространство, прошел сквозь ряд облаков и, наконец, исчез в общем хаосе. - Они возникли где-то там, - сказала Хатч. - Источник не может быть намного глубже.
   - Почему бы и нет? - спросил Мэтт.
   - Цифры не позволяют. Что бы мы ни искали, это находится не дальше, чем в пятидесяти семи световых годах от ядра. Где мы сейчас находимся.
   - Значит, источник находится где-то вдоль этой дуги?
   - Да. Я бы сказала, что на ней.
   - Какова длина дуги?
   - Пять с половиной световых лет.
   - Это может занять некоторое время.
   - Не обязательно. Большая часть ее - открытое пространство.
   - Хорошо, - сказал Мэтт. - Как мы хотим это сделать?
   - Держимся вместе, - сказала она. - Мы просто начнем осматриваться. Поищем еще омеги. Или еще что-нибудь необычное.
   - Как будем осматривать пылевое облако? - спросил Джон.
   - Сканерами.
   - Но некоторые из этих объектов залегают на глубине в миллионы километров. Вы не сможете заглянуть так далеко.
   - Это все, что у нас есть, Джон. Разве что отправиться с кораблями посмотреть, не наткнемся ли мы на что-нибудь.
   - Ладно. Я понимаю, что вы имеете в виду.
   - Послушайте, я не могу сообщить вам никаких подробностей по этому поводу. Мы будем искать что-нибудь необычное. Необычные энергетические признаки. Искусственные радиопередачи. Слишком много углерода. Я не знаю...
   Мэтт кивнул. - Мы узнаем это, когда увидим.
   - Совершенно верно, Мэтью.
   - Ладно, "Престон", пойдемте посмотрим на пылевые облака.
  
   Их первая цель имела около сорока миллионов километров в длину и, возможно, миллион в поперечнике. Концентрация пыли была меньше, чем казалось на расстоянии, и сенсоры смогли довольно легко проникнуть сквозь нее. - Пыль и камни повсюду, - сказал Мэтт.
   "Престон" отошел на безопасное расстояние, в то время как "Макадамс" приблизился на расстояние нескольких километров и, по сути, измерил температуру облака. Джим сообщил, что условия внутри облака, по первоначальным показаниям, соответствовали ожидаемым параметрам. Аномалий нет.
   Они двигались вдоль поверхности облака около часа, перезарядили "Локарно", совершили прыжок на двенадцать миллионов километров и повторили процесс.
   - В пределах ожидаемых параметров, - сказал Джим.
   Они перешли к следующему облаку, на этот раз "Престон" пожинал лавры, а Мэтт и Джон наблюдали за ними.
  
   ЗАПИСНАЯ КНИЖКА ДЖОНА СИЛВЕСТРИ
  
   Отдельные облака впечатляют. Необходимость наблюдать за ними на экране не дает им должного представления. Жаль, что нет возможности высунуть голову за дверь и посмотреть на эту штуку, по-настоящему посмотреть на нее. Подозреваю, что вблизи она выглядела бы как стена, пересекающая вселенную.
   - Понедельник, 10 марта
  

ГЛАВА 34

  
   По ходу работы они давали облакам названия в алфавитном порядке. Первой была Эгги [Aggie по-английски], предположительно угрюмая тетя Мэтта. Вторым был Билл, который в начале карьеры Антонио был его ворчливым редактором.
   Они перешли к круглосуточному поиску, при этом один из двух пилотов постоянно бодрствовал. Они оставались за пределами облаков, одна машина приближалась, та, на которой работал пилот, а другая держалась на почтительном расстоянии.
   Хатч призналась Антонио, что не может себе представить, как здесь может осуществляться какой-либо целенаправленный процесс. Это место действительно напоминало космический котел, в котором бурлят облака и огромные джеты. Она подозревала, что столкновения звезд здесь не редкость.
   К концу второй недели, когда они завершали облет облака Шарлотта [Charlotte, начинается на c, третью букву латинского алфавита], Филлис объявила, что заметила еще одну группу омег. На этот раз их было четыре.
   Они сверкали, как далекие огни, то вспыхивая, то затухая в колеблющемся свете Котла.
   - Они ведут к облаку F, - сказала она.
   F обозначало Фрэнка.
   Фрэнк представлял собой облако средних размеров. Как и все остальные, оно было длинным и узким, направленным к Стрельцу А* из-за неумолимой силы притяжения. На подлете они миновали труп звезды. И несколько красных звезд.
   - Длина облака, - сказала Филлис, - составляет восемьдесят миллиардов километров. Это почти в семь раз больше диаметра Солнечной системы. Как и все остальное на этом расстоянии от Стрельца A*, оно вращается вокруг ядра со скоростью около 220 километров в секунду. Фрэнку потребовалось бы около 480 000 лет, чтобы совершить полный оборот по орбите.
   Настала очередь "Престон" подойти поближе и посмотреть. Но они изменили распорядок дня: оба пилота не спали во время поисков. В конце дня они просто прекращали работу и утром начинали с чистого листа.
   Антонио нервно наблюдал за тем, как Хатч заняла позицию примерно в восьмидесяти километрах от края облака. Мэтт отступил на шесть миллионов километров.
   - На таком расстоянии мы в безопасности? - спросил Антонио.
   - Вероятно, нет, - сказала она.
   Облако превратилось в огромную бесформенную стену. Оно простиралось над кораблем и под ним, с носа и кормы по правому борту, до пределов видимости. Оно было полно энергии, раскалывалось разрядами огромных молний у поверхности, глубоко внутри освещалось вспышками и мерцанием.
   Антонио знал историю, читал о той первой встрече с омегой, когда Хатчинс и еще несколько человек в месте, которое они называли Дельта, подверглись нападению молний и пытались спастись на посадочном модуле, в то время как такие направленные молнии сыпались с неба. Он был поражен тем, что она снова решила испытать судьбу.
   Две красные струи прочертили дугу в ночи, осветив поверхность облака. - Вероятно, это пульсар, - сказал Антонио. - Эта область, должно быть, усеяна сгоревшими сверхновыми.
   Хатч была необычно тихой. Они оба были на мостике, пристегнутые ремнями на случай, если им придется уходить в спешке. Она что-то отмечала в ноутбуке и одновременно наблюдала, как мимо проплывает призрачная стена. - Хатч, - сказал он, - ответьте на вопрос.
   - Если смогу.
   - Вы разочарованы, не так ли? Мы проделали весь этот путь и здесь ничего не сможем сделать. Даже если это облако действительно является источником, оно слишком большое.
   Она скорректировала курс, подплывая немного ближе. Внезапная вспышка ослепила их. - Мы пока этого не знаем, - сказала она. - Честно говоря, Антонио, я не совсем уверена, что хочу встретиться с тем, кто вовлек омеги в игру. Я вполне готова предоставить эту честь кому-нибудь другому.
   - Тогда в чем дело?
   Ее взгляд был устремлен куда-то вдаль. - Похоже, это начало нового этапа. Я имею в виду полет на "Локарно" и те возможности, которые он открывает.
   - И?..
   Ее взгляд вернулся к экрану. Стена потемнела. - Я бы хотела отключить их. - Она поняла, насколько это нереально, и пожала плечами. - Правда в том, Антонио, что я никогда не верила в эту часть операции. Я согласилась с этим, потому что так хотел Руди. И, возможно, он был прав. По крайней мере, мы пришли сюда. Теперь, наверное, можем погрозить им кулаком и разойтись по домам.
   Настала очередь Антонио замолчать. Он подумал, что если бы мог вернуться назад и что-то изменить в своей жизни, то кое-что сделал бы по-другому. Он не был уверен, что именно. Знал, что никогда не смог бы сделать то, что сделала она. Не мог всерьез представить себя за штурвалом сверхсветового корабля. Не хотел бы принимать решения о жизни и смерти, которые пришлось принимать ей. Он был доктором Сайенс. Притворялся астрофизиком. И освещал научные разработки для нескольких новостных агентств. На самом деле, это была неплохая карьера. Он был небольшой знаменитостью с достаточно хорошей оплатой, и ему нравилось думать, что он отвечал за то, что некоторые дети выбрали научную карьеру.
   Но на самом деле он никуда не собирался уходить. Когда придет время выходить на пенсию, когда он покончит с работой и вернется домой, никто о нем и не вспомнит. Может быть, вспомнят доктора Сайенс. Но только не Антонио Джаннотти.
   - Вы красивая женщина, Хатч, - сказал он.
   Это вызвало улыбку. - Спасибо, Антонио. Вы и сами недурны собой.
   - Спасибо, что вы так говорите, Присцилла. Но я никогда не умел привлекать к себе внимание.
   Она долго изучала его. - Возможно, вы привлекли мое, Антонио. - Она переключилась обратно на искусственный интеллект. - Филлис?
   - Да, Хатч?
   - По-прежнему никаких признаков активности?
   - Отрицательно. Я не вижу ничего необычного.
   Стена превратилась почти в размытое пятно. - С какой скоростью мы летим? - спросил он.
   - Относительно облака движемся со скоростью почти семьдесят пять тысяч. - Это, конечно, были километры в час.
   - Сколько времени нам потребуется, чтобы просмотреть все это целиком?
   - Такими темпами?
   - Да.
   - Это длинное облако.
   - Верно. Я знаю.
   Она передала вопрос Филлис. Электроника Филлис включилась, что было равносильно тому, как если бы она прочистила горло. - Около 130 лет.
   Антонио ухмыльнулся.
   - Это только одна сторона, - продолжила Филлис. - Чтобы сделать это правильно, умножьте полученную цифру на четыре.
   Ситуация затруднялась тем, что облако было слишком большим, чтобы сенсоры могли адекватно воспринимать его. - Кто-то мог сажать лимонные деревья в этой штуке, - сказала Хатч, - и мы бы об этом не узнали. - Дисплеи были темными и беспросветными. Навигационные огни корабля размывались на экранах. - Что вы собираетесь делать? - спросила она его.
   - Что вы имеете в виду?
   - Вы хотели зайти и осмотреться?
   - Что бы вы сделали, если бы я согласился?
   - Испытайте меня.
   - О, нет. Спасибо. Оставьте это. Но у меня есть идея.
   - Какая, Антонио?
   - Давайте поместим всех четверых в один корабль и под управлением искусственного интеллекта отправим другой на пробный запуск. Посмотрим, что получится.
   - Переход не сработает, - сказала Филлис. - Как бы вы перебрались с одного корабля на другой, не подвергая себя воздействию радиации?
   - Вы же не хотите лететь, - сказала Хатч для Филлис. Искусственный интеллект, конечно, была права. Но пилот не смогла удержаться, чтобы не проверить ее чувство юмора.
   - Нет, мэм, не знаю. Позвольте мне заметить, что если вы пошлете туда корабль, то можете его не вернуть. - Появилась одна из ее аватарок, молодая женщина. У нее были темные волосы и глаза, как у Хатч, она выглядела удивительно уязвимой и была на восьмом месяце беременности. - Не думаю, что стоит рисковать, - сказала она. - Но если вы настаиваете, я, конечно, соглашусь.
   - Я вас не виню, - сказал Антонио. - Я бы чувствовал то же самое.
  
   В конце концов, внимание Антонио переключилось с облаков на густонаселенное небо. Пара ближайших желтых звезд почти соприкасались. Он попытался представить, как Солнце Земли прокладывает себе путь сквозь этот хаос. Филлис сообщила, что одна планета дрейфует свободно. - Расстояние до нее составляет двенадцать миллионов километров. Я не могу быть уверена, но, похоже, она ни к чему не привязана. Просто вращается вокруг ядра. Как и все остальное. Похоже, это мир земного типа.
   - Вы не ожидали, что он будет к чему-то привязан здесь, - сказал Антонио. - Может быть, это то, что мы ищем.
   - Филлис, есть какие-нибудь признаки жизни? Или какой-нибудь активности?
   - Определенно, это не какое-либо живое существо, о котором мы могли бы знать. Электромагнитного облака тоже нет. Вы хотели бы рассмотреть его поближе? - На экране появилось изображение. Мир казался не более чем разбитой скалой.
   - Нет, - ответила Хатч. - Это не очень вероятный кандидат.
   Что-то потрясло корабль, порыв ветра и песка, и тут же исчезло. - На пути оказалась пыльная буря, - сказала Хатч. - Филлис, с нами все в порядке?
   - Да. - В голосе ИИ звучало сомнение. - Этого было недостаточно, чтобы активировать пучки частиц. И, в любом случае, защита надежно прикрывала нас.
   - Системы наблюдения и сенсоры в порядке?
   - Да. Не вижу никаких проблем, возможно, несколько незначительных царапин на объективе под номером три. Хотя я должна сказать, что это не идеальные условия для них.
   - Ладно. Держите включенными передний и правый телескопы, а также сенсор правого борта. - Именно он был в лучшем положении для работы с облаком. - Пока закройте все остальные.
   - Выполняю.
   Изображения на дисплеях менялись одно за другим, пока Антонио не стал смотреть либо прямо перед собой, либо на облако.
  
   Примерно через час они прыгнули на двенадцать миллионов километров. - Все показания по-прежнему соответствуют заданным параметрам, - сказала Филлис.
   Антонио проголодался. Он вернулся, приготовил для них бутерброды и отнес все на мостик. Хатч уже выпила чашку горячего какао. После того, как он устроился на своем сиденье, она задела что-то, и ему на плечи опустился амортизационный ремень. Черт возьми, это раздражало. - Как долго мы собираемся здесь оставаться? - спросил он, ожидая, что она пошутит насчет того, что, может быть, всего на пару лет. Но она ограничилась тем, что пожала плечами и улыбнулась.
   - Так когда мы собираемся улетать? - повторил он.
   Она удивила его. - Не знаю.
   - Мы же не собираемся оставаться здесь до конца месяца, не так ли? - Он терял всякую надежду на то, что они что-нибудь найдут.
   - Нет, - сказала она. - Давайте просто подождем еще немного времени. Вы же не хотите вернуться к своим коллегам и сказать им, что у нас ничего нет.
   - Это важно.
   Вмешалась Филлис: - Хатч, мы получаем какие-то странные данные.
   - Уточните, пожалуйста.
   - Повторяющиеся паттерны нетипичного электромагнитного излучения. - На экране появились подробности, но они ничего не значили для них. - Также наблюдаются квантовые флуктуации, указывающие на биологическую активность.
   - Что? - спросила Хатч. - Биологическая? Там?
   - Нам нужен Руди, - сказал Антонио.
   - Объясните, Филлис.
   - Данных недостаточно, чтобы делать выводы. Однако могу с уверенностью сказать, что активность здесь находится на другом уровне и более когерентна, чем в других облаках или на других участках этого облака.
   - Когерентная? Под этим вы подразумеваете..?
   - Происходящая в рамках более четких параметров. Более повторяющаяся. Менее произвольная. Меньше крайностей.
   - Вы сказали "биологическая активность". Вы имеете в виду, что там есть что-то живое?
   - Это вероятно.
   - Хорошо. - Она раскачивала джойстик. Оттаскивала их от стены. - Давайте дадим немного передышки. - Она, по-видимому, разговаривала не столько с Антонио, сколько с самой собой.
   Антонио был в порядке. Там было что-то живое? Проклятье. Если он вообще мог видеть облако, они были слишком близко.
   Она повернула корабль влево, и Антонио прижало к краю его сиденья. На экранах облачная стена поднялась, изогнулась над головой и превратилась в потолок. Затем она снова опустилась в сторону.
   Он долго смотрел на нее.
   - Что? - спросила она.
   - Вы выпендриваетесь.
   - Немного. Подумала, что вам понравится полет.
   Она позвонила Мэтту и передала информацию. - У облака, возможно, есть арендатор.
  
   Как только они оказались на достаточном расстоянии от него - или, по крайней мере, на том, которое Хатч, по-видимому, посчитала достаточным, - она сделала еще несколько поворотов кораблем, разворачивая его вдоль вертикальной оси, пока маршевые двигатели не были направлены вперед. Затем она использовала их, чтобы начать торможение. Антонио, который теперь сидел спиной вперед, мягко прижало к его месту.
   Она также повернула корабль на 180 градусов вокруг его боковой оси, тем самым направив телескоп правого борта на облако. Это был бы отличный момент для шоу "Доктор Сайенс": - Я теперь вверх тормашками, мальчики и девочки, только вы не можете отличить одно от другого, потому что в гравитационном колодце нет ни верха, ни низа.
   Облако то светлело, то темнело в клубящемся свете пульсара.
   - Что-то происходит, - сказала Филлис. - Количество и интенсивность сигналов увеличивается.
   Молнии стали более частыми. И более сильными. - Возможно, оно просыпается, - сказал Антонио.
   Раздался голос Мэтта: - Хатч, отойдите в сторону. - В его голосе звучало отчаяние. - Сделайте это сейчас же. Убирайтесь оттуда.
   Если бы Антонио не был пристегнут, он бы выпрыгнул из своего кресла. - Что случилось? - потребовал он.
   - Не знаю, - ответила Хатч. Тем не менее она потянула джойстик на себя. - Мэтт, вы что-нибудь видите?
   Они были застигнуты врасплох в неподходящий момент. Корабль развернулся, двигаясь назад, постепенно тормозя. Если бы она включила маршевые двигатели, это только еще больше замедлило бы их движение. Она снова повернула корабль, чтобы он был направлен в сторону от стены. Пока они ждали завершения маневра, Антонио вцепился в подлокотники своего кресла и услышал ответ Мэтта: - Впереди. Оно наблюдает за вами. - Его голос был пронзительным.
   - Что наблюдает за мной, Мэтт? О чем вы говорите?
   - Облако.
   - Мэтт?
   - Ради бога, Хатч. Это облако. Посмотрите на него.
  
   ЗАМЕТКИ АНТОНИО
  
   Когда я услышал голос Мэтта, услышал, как он приказывает нам убираться, то очень испугался. Я все это время надеялся, что поиски фабрики омег окажутся бесплодными, хотя не признался бы в этом никогда никому. Не думаю, что это как-то связано с тем, что я трус. То место, где небо сгущалось, где все сверкало молниями, было действительно пугающим. Все, чего я действительно хотел, - это заявить, что там ничего нет, и уйти домой.
   - Среда, 12 марта
  

ГЛАВА 35

  
   Это было похоже на то, как если бы мы находились в темном доме и кто-то выскочил из шкафа. Хатч подавила желание включить маршевые двигатели, но продолжала ждать, пока корабль удалялся от облака. Это казалось мучительно медленным процессом. - Вы что-нибудь видите, Антонио?
   Антонио выглядел так, словно спрятался бы под сиденьем, если бы не был пристегнут амортизационным ремнем. - Ничего. Только стену.
   - Филлис?
   - Ничего, Хатч.
   Это была иллюзия. Воображение Мэтта. Должно быть.
   Наконец, у нее появилась возможность. Она приказала себе не паниковать, предупредила Антонио и начала набирать скорость.
   Он вскрикнул, когда они тронулись с места.
   - Сейчас я его не вижу, - сказал Мэтт. - Мы его потеряли.
   - Что это было, Мэтт?
   - Присцилла, я понимаю, как это звучит. Но это был глаз.
   - Глаз? Мэтт, как вы могли увидеть глаз оттуда? - Ее сердце бешено колотилось. Слишком долго была вдали от всего этого.
   - Потому что он был большой.
   - Хорошо, - сказала она. - Мы разбираемся. - Она продолжила разворот, не сбавляя темпа, и одарила Антонио ободряющей улыбкой, которая, казалось, только еще больше встревожила его.
   - Вы думаете, он действительно что-то увидел?
   - Подберите правильное освещение, - сказала она, - и вы, вероятно, увидите с полдюжины лиц в облаке. - Она снова переключилась на "Макадамс". - Что-нибудь еще, Мэтт?
   - Нет, Хатч. Но я не думаю, что нам что-то мерещилось. Джон тоже это видел.
   - Хорошо.
   - Это было на самом деле.
   - Ладно.
   Вмешалась Филлис: - Вот, - сказала она. - Возможно, это то, что они видели.
   Темный круг внутри облака. Нет. Скорее яйцевидное, чем круглое. С черным пятном в центре.
   Антонио заерзал рядом с ней, пытаясь устроиться поудобнее.
   Изображение было увеличено до максимума. Что бы это ни было, если бы они продолжали следовать своим первоначальным курсом, то прошли бы прямо перед ним. - Нельзя ли повысить резкость, Филлис?
   ИИ попыталась внести коррективы. Улучшений было не слишком-то много. - Мы видим это, - сказала она Мэтту.
   - Да. Мы тоже его наблюдаем.
   - Это просто свет, - сказала она.
   - Может быть.
   Это действительно было похоже на глаз.
   Задумчивый. Бесстрастный. Смотрящий на нее.
   - Насколько он велик, Филлис?
   - Девяносто на семьдесят четыре метра. С погрешностью пять процентов. - Филлис вывела карту и указала местоположение объекта.
   Глубоко в облаке она увидела молнию.
   Хатч сбросила ускорение, выждала еще минуту или две и полностью убрала тягу вперед. Они, конечно же, все еще удалялись от стены. Когда до нее набралось две тысячи километров, она повернула вправо и снова начала двигаться параллельно ей. - Филлис, замечаете какие-нибудь изменения в уровне энергии?
   - Отрицательно, - сказала она.
   - Очень хорошо. Если будет какое-нибудь изменение, хоть что-нибудь, повышение или понижение, я хочу знать об этом. Немедленно.
   - Да, Хатч.
   - Вы боитесь молний? - спросил Антонио, который, очевидно, боялся.
   - Я осторожна, Антонио. - У нее не было ни малейшего желания пытаться обогнать молнию. - Филлис...
   - Слушаю.
   - Убедитесь, что мы всегда держим "Локарно" заряженным для мгновенного прыжка. Хорошо?
   - Хатч, это сильно истощит наши запасы топлива.
   - Все равно делайте это. Пока я не скажу вам остановиться. Мэтт, вы меня слушаете?
   - Я здесь, Хатч.
   - Мне нужно поговорить с Джоном.
   Филлис показала им диск крупным планом. Глаз. Что угодно. - Это глаз, - сказал Антонио. - Не думаю, что в этом есть какие-то сомнения.
   Голос Джона обычно был глубоким баритоном, но в данный момент он звучал на пару тонов выше: - Привет, Хатч. Чем могу вам помочь?
   - Что вы думаете о глазе?
   - Не знаю. Нет никаких сомнений в том, что там есть что-то живое.
   - Ладно. Подскажите, что это такое?
   - Откуда, черт возьми, мне знать? Вероятно, это какое-то плазменное существо. Но это может быть что угодно. Я бы посоветовал нам держаться на расстоянии.
   - Думаете, оно разумное?
   - Нет, если оно живет где-то здесь.
   - Серьезно, Джон.
   - Откуда мне знать. Послушайте, Хатч, я ничего не смыслю в таких вещах. Моя область - двигательные установки.
   - Никто ничего не знает, Джон. Я спрашиваю о ваших инстинктах.
   - Ладно. Я все еще не уверен, что это не иллюзия.
   - Это не похоже на иллюзию.
   - Иллюзий никогда не бывает. Но если оно действительно существует и выживает где-то здесь, я бы сказал, что мы не хотим с ним связываться.
   - Это, э-э, невозможно, чтобы все облако было живым, не так ли?
   - Вы имеете в виду один живой организм?
   - Да.
   - Я не понимаю, как.
   - Почему бы и нет?
   - Оно слишком большое. Если что-то произойдет на одном конце, потребуется несколько часов, чтобы отправить сообщение в центральную нервную систему. Помогите, я в огне.
   - У него должна быть центральная нервная система? Может быть, он каким-то образом рассеян.
   - Если мы предполагаем, что это то, что создает омеги, то мы говорим об интеллекте. Я не понимаю, как это возможно без мозга. Одного мозга, расположенного в центре. Но, черт возьми, откуда мне знать? Может быть, это что-то вроде улья. Отдельные животные взаимодействуют друг с другом, как, скажем, муравьи. Но будь я проклят, если понимаю, как кто-то может там жить. Особенно при такой радиации.
   - Таким образом, мы можем предположить, что они в облаке.
   - Думаю, да.
   - Ладно. Спасибо.
   - Я бы сказал, что разумнее всего сейчас было бы предположить, что это и есть источник омег. И разойтись по домам. Мы получили то, за чем пришли. Пусть кто-нибудь другой придет и разберется с деталями.
   - Он прав, - сказал Антонио. - Филлис, у нас ведь есть записи изображений этой штуки, верно?
   - Да, Антонио.
   - Из этого выйдет отличная история!
   Без вопросов. Глаз высотой двадцать этажей. - Мэтт, - сказала она, - у вас был более широкий угол обзора, чем у нас. Вы могли разглядеть там что-нибудь еще? Возможно, какие-нибудь признаки формы?
   - Может быть, щупальца? - Антонио пытался разрядить обстановку.
   Мэтт передал ей запись "Макадамса", и Филлис вывела ее на экран. Больше ничего примечательного видно не было. Только глаз.
   - Изображение Мэтта не такое четкое, как у нас, - сказала она.
   - Это потому, что они находятся дальше.
   - Филлис? Это единственная причина?
   - Размытость частично объясняется дальностью действия. Но не полностью. Изображение, которое они прислали, должно быть более четким.
   - Возможно, телескопу потребовалось несколько секунд, чтобы сфокусироваться, - сказал Антонио.
   - Для меня этого достаточно, - сказал Мэтт. - Я за то, чтобы начать снова.
   - Догадываюсь, - сказала Хатч.
   - Умный ход. - Джон пытался изобразить разочарование, пытаясь скрыть свой энтузиазм по поводу поворота. - Вряд ли мы хотим, чтобы эта штука выстрелила в нас.
   - Она загорается, - сказал Антонио.
   Он имел в виду участки облаков по обе стороны от глаза. - Светящиеся глобулы, - сказала Хатч. Где-то глубоко внутри. Они были похожи на летнюю молнию. Или на свет, зажигающийся в темном доме.
   И снова гаснущий.
   - Мы готовы к старту, Хатч?
   И снова включающийся.
   - Подождите минуту.
   - Знаете, - сказал Мэтт, - может, все-таки можно вернуться сюда и взорвать эту штуку. Избавиться от нее.
   - Не то чтобы это принесло бы нам какую-то пользу, - сказал Джон.
   - Что вы имеете в виду?
   - У нас уже есть запасы омег на миллион лет вперед. Я имею в виду, что за последние пару недель мы видели их семь. К тому времени, когда они смогут приблизиться к нашей части галактики, мы эволюционируем во что-то другое. Можно забыть об омегах. Это решенный вопрос, и галактике придется мириться с ними еще долгое время.
   Мэтту было все равно. - Мы им кое-что должны. Если все-таки отправим миссию для ликвидации последствий, я бы хотел быть здесь, когда это произойдет.
   Антонио наблюдал за световым дисплеем. - Мэтт, - сказал он, - почему вы думаете, что это единственное облако, которое заражено? Эта область может быть семейством этих тварей. Или колонией. Я имею в виду, почему там должно быть только одно облако?
   - Думаю, что есть только одно, - сказала Хатч.
   - Согласен, - сказал Джон. - В этом есть определенный ритм, закономерность. Омеги взрываются в определенной последовательности, может быть, четыре в Большой Медведице, может быть, с интервалом в несколько месяцев. Но с одинаковой продолжительностью между событиями. Затем шесть в другом месте. И снова та же продолжительность.
   - Как космическая симфония, - сказала Хатч.
   - Вы все еще верите в это?
   Она была удивлена, что Джон знал о ее предположении, что омеги должны были служить произведением искусства. - Да, - сказала она. - Может быть. Если бы это делала колония существ, я не думаю, что это могло бы быть скоординировано таким образом.
   - Это могло бы быть что-то другое, - сказал Джон. - Не обязательно симфония.
   - Например, что?
   - Сообщение.
   Хатч задумалась. Попыталась осмыслить сказанное. - Не понимаю.
   - Посмотрите на дисплей.
   Световые пятна все еще вспыхивали и гасли. - К чему вы клоните?
   - Посмотрите внимательнее.
   В непосредственной близости от глаза было несколько светящихся пятен. На самом деле их было четыре. Они мигали синхронно. Включались на пару секунд. И выключались. Включались на пару секунд. И выключались. Затем все прекратилось.
   И началось снова.
   - Антонио, - сказала она, - я бы хотела вернуться. Подойти поближе.
   Ему это не понравилось, и он дал ей это понять. На лице его появилось страдальческое выражение. Он прижал тыльную сторону ладони ко рту и вытер губы. - Вы хотите, чтобы эта штука выстрелила в нас, не так ли?
   - Что-то в этом роде.
   - Подождите, - сказал Мэтт. - Я не думаю, что это очень умно.
   - Подождите там, где стоите, Мэтт. Держитесь на почтительном расстоянии. Мы собираемся идти дальше. Пока не передумали.
  
   Система управления включала музыкальный сигнал, несколько нот из популярного хита того времени, которые ИИ мог использовать, если хотел поговорить с пилотом наедине. Зазвучали ноты.
   Хатч нахмурилась.
   - Что это было? - спросил Антонио.
   - Отчет Филлис, - сказала она. - Технические подробности. - Затем, как бы невзначай, она указала на свою чашку. - Антонио, не могли бы вы принести мне свежего кофе? И, может быть, немного шоколада к нему.
   - Вы уже проголодались?
   - Да. Пожалуйста.
   Он поднялся со своего места. - Ладно. Вернусь через минуту.
   Хатч выключила динамик и надела наушники. - В чем дело, Филлис?
   - Мэтт хочет поговорить с вами.
   О Господи. - Соедините его.
   Пауза, изменение тона и голос Мэтта: - Хатч?
   - Что случилось, Мэтт?
   - Антонио меня слышит?
   - Нет. Но он вернется примерно через минуту.
   - Ладно. Послушайте, я думаю, что это очень плохая идея. У вас есть все шансы погибнуть.
   - Я знаю, что риск есть.
   - Мы уже потеряли Руди. Я не хочу терять никого другого.
   Облако становилось все больше. - Я тоже, Мэтт. - Она постучала кончиками пальцев по панели управления. - Мэтт...
   - Вы также подвергаете риску Антонио.
   - Знаю.
   - Вы не должны делать это, Присцилла. Он ваш пассажир. Предполагается, что его безопасность превыше всего.
   - Мэтт, он понимает, что это рискованно.
   - Так ли это на самом деле? А вы? - Долгое время никто из них не произносил ни слова. Затем он вздохнул. - Наверное, требуется больше храбрости, чтобы передумать, чем упорствовать.
   - Это больно, Мэтт.
   - Хорошо. Надеюсь, что это самое худшее, что может случиться там с вами.
  
   Это был глаз.
   Мостик был запечатан. Иллюминаторы были закрыты противорадиационными экранами, поэтому она не могла толком ничего разглядеть. На экране это был просто глаз в полосе тумана. Глаз, который, казалось, знал о ее присутствии на корабле. И смотрел с экрана прямо на нее.
   Она маневрировала на расстояние нескольких километров от облачной стены, кружа так, чтобы корабль был параллелен облаку, когда окажется перед глазом. Если бы ей пришлось выбираться оттуда, она бы не хотела сначала разворачиваться, как в прошлый раз. - Осторожно, - шепотом сказал Антонио.
   Было трудно определить, насколько глубоко в тумане находилось видение. - Филлис, вы видите там что-нибудь твердое?
   - Только глаз, - ответила она.
   - Не думаете, что мы могли бы открыть крышки иллюминаторов? Всего на минутку?
   - Это было бы слишком опасно, Присцилла. На самом деле, все это дело кажется мне неблагоразумным.
   - Спасибо, Филлис.
   - Мне не по себе, - добавила она.
   - Думаю, у нас все будет хорошо, Филлис.
   - Знаете, у меня тоже есть своя жизнь.
   Другие светильники на облачной стене, мерцающие лампочки, молнии, погасли. Облако потемнело. Темнота осталась. Хатч включила навигационные лампы, но направила их в сторону от глаза. Давайте не будем невежливыми.
   Глаз сосредоточился на огнях. - В этом нет никаких сомнений, - сказал Антонио. - Я думал, что, возможно, это наше воображение, но эта штука наблюдает за нами.
   - Давайте посмотрим, что происходит, когда мы двигаемся, - сказала она. Она осторожно подтолкнула корабль вперед. Глаз проследил за ними.
   - Это обманчиво, - сказал он. - Это может быть похоже на один из тех рисунков, где объект наблюдает за вами, куда бы вы ни пошли в комнате.
   - Не исключено.
   Антонио кивнул, соглашаясь со своим собственным анализом. Он крепко вцепился в спинку кресла. Начал что-то говорить, но остановился. Его голос звучал затрудненно.
   Хатч все поняла. Подавила желание убежать. Остановила движение вперед и использовала движки ориентации, чтобы вернуться назад. Глаз не отрывался от нее.
   Когда она поравнялась с ним, появилось светящееся пятно. Сбоку от глаза.
   - Филлис, вы что-нибудь видите?
   - Небольшой всплеск энергии.
   Пятно расширилось. Стало ярче.
   Мэтт снова вышел на связь: - Вы слишком близко к нему, Хатч. Отойдите.
   - Расслабьтесь, Мэтью, - сказала она. - У нас все в порядке.
   - О-о-о.
   Хатч никогда не любила "о-о-о". - Что такое, Мэтт?
   - У нас еще один.
   - Еще один свет?
   - Еще один глаз.
   - Где?
   - В том же районе.
   - Я вижу его, - сказала Филлис.
   Он был таких же размеров, но на несколько километров дальше вдоль стены. Он тоже наблюдал за "Престон".
   - Их двое, - сказал Джон.
   Он имел в виду сущности. Расположение глаз было несимметричным. Какими бы большими они ни были, но не были частью одной головы.
   Светящееся пятно потемнело.
   Навигационные лампы обычно управлялись искусственным интеллектом. Но у Хатч было и ручное управление. Она выключила лампы. Оставила так на несколько секунд. И снова включила.
   Пятно появилось снова.
   И погасло.
   - Здравствуйте, - сказала Хатч.
   Навигационные огни на межзвезднике состояли из основного набора: красного стробоскопа в верхнем секторе кормовой части, постоянного красного света по левому борту, зеленого света по правому борту и белого света на корме.
   Она снова включила их. Досчитала до четырех. Выключила их. Досчитала до четырех. Снова включила.
   Подождала.
   - Хатч. - Голос Мэтта звучал почти неистово в той сдержанной профессиональной манере, которую культивируют пилоты. - Что вы делаете?
   - Пытаюсь поговорить с ним.
   - Не думаю, что это хорошая идея.
   - Мэтт, отстаньте. Я занята.
   - Вы забыли, что это за штука?
   Снова вспыхнуло пятно. Включилось и выключилось.
   Она ответила. Включила на четыре секунды. И выключила. И снова включила на четыре секунды, затем выключила.
   - Мэтт, я делаю все, что в моих силах.
   - Сумасшедшая женщина.
   Пятно появилось снова, посветлело.
   Погасло.
   Снова появилось.
   - Мэтт. - Она не смогла скрыть волнения в своем голосе.
   - Я вижу это. - В его голосе звучали скептицизм, облегчение, испуг, желание, чтобы она убралась оттуда. Все сразу. - Интересно, о чем это говорит.
   Антонио глубоко вздохнул и покачал головой. - Может быть, добро пожаловать в ядро галактики.
   - Филлис, - сказала Хатч, - вы отслеживаете радиочастоты, верно?
   - Да, мэм. Нет никакого радиосигнала, кроме обычного фонового шума.
   Она дважды моргнула.
   Пятно посветлело и исчезло.
   - И что же нам теперь делать? - спросил Антонио.
   На нее уставились два глаза. - Не знаю, - сказала она. - Думаю, мы исчерпали свой словарный запас.
  
   - Филлис, что еще вы можете рассказать нам о зоне Мордехая?
   - Ничего такого, чего бы вы уже не знали, Хатч. До сих пор никому не удавалось установить что-либо уникальное в этом районе. Кроме того, все омеги возвращаются в эту область. Она, конечно же, находится на орбите вокруг ядра галактики.
   - И это все?
   - Я могу дать вам примерное количество частиц пыли на кубический метр, если хотите. И еще несколько технических деталей.
   - Орбита стабильна?
   - О, да.
   Антонио наблюдал за ней. - К чему вы клоните, Хатч? Что вы ищете?
   В стороны от глаза начали двигаться нити. Синхронно. Он моргал.
   - Давайте немного отойдем назад, - сказала она.
   - Да. Я бы тоже чувствовал себя лучше, если бы мы держались на некотором расстоянии друг от друга.
   Она начала отодвигаться.
   Пятно снова засветилось. Пять вспышек подряд.
   Она остановила движение вперед и моргнула фарами. Пять раз.
   Еще несколько вспышек. Пять.
   Она двинулась назад. И вернула корабль в исходное положение. - Он хочет, чтобы мы остались, Антонио.
   - Может быть, хочет съесть нас на ужин.
   - Доктор Сайенс так бы сказал?
   - Безусловно. Послушайте, Хатч, думаю, нам пора убираться отсюда.
   - Может быть, ему просто нужна компания.
   - Хатч, вы плохо соображаете. Эта штука производит омег, которые выходят и убивают все, что попадается им на глаза.
   Мэтт вышел на связь: - Что происходит?
   - Хатч думает, что ему одиноко.
   Он рассмеялся. В его голосе слышалось напряжение.
   - Не похоже, что он настроен враждебно, Мэтт.
   - Верно. Только не этот сукин сын.
   - Мэтт, вы видите еще какие-нибудь глаза вдоль стены?
   - Нет. Только эти два.
   Она повернулась к Антонио. - Давайте попробуем зайти с другой стороны. Можем ли мы согласиться, что в этой части галактики не так уж много посетителей?
   Он усмехнулся. Это был старый добрый смех доктора Сайенс, который неизбежно раздавался, когда он демонстрировал, что эксперимент может оказаться не таким, как можно было ожидать. - Я бы так не подумал.
   - Ладно. Если это то, что ответственно за появление омег, то оно или его предки были здесь более миллиона лет.
   - Конечно, были, Хатч. Они живут здесь.
   - Возможно. - Хатч выключила фары. Облако потемнело.
  
   ЗАМЕТКИ АНТОНИО
  
   Сидеть там, так близко к твари, что мы могли почти дотронуться до нее, было самым страшным моментом в моей жизни. Даже страшнее, чем змея в отеле.
   Змея в отеле была довольно опасной. Ужасающей. Стена была не такой. Змея была бессмысленным порождением природных сил. Как и черная дыра. Ничего личного. Просто держись от нее подальше. Но глаза в стене смотрели прямо на меня. У меня было ощущение, что оно знало, кто я такой, знало, что меня волнует, знало о Кристиане и детях. Несмотря на все это, не было чувства враждебности. Оно было нейтральным. Мы не имели значения.
   - Среда, 12 марта
  

ГЛАВА 36

  
   Полночь.
   Антонио наблюдал за морганиями глаз. Они были боковыми, происходили примерно каждые шесть минут и занимали семнадцать секунд. Закрывались и открывались. И всегда происходили одновременно.
   - Это одно и то же существо, - сказала Хатч.
   Антонио кивнул. - Да.
   - С головой диаметром в несколько километров?
   - Сомневаюсь. У этой штуки нет головы. Не в том смысле, как мы понимаем этот термин. Но они как-то связаны.
   Она моргнула навигационными огнями. Светящееся пятно появилось снова. Пропало. Снова включилось.
   Хатч повторила то же самое и получила в ответ серию быстрых вспышек. - Я думаю, вы правы, - сказал Антонио. - Оно хочет поговорить. - Она казалась необычно подавленной. - Что не так? - спросил он.
   - Что вы делаете после того, как поздороваетесь?
   - С этой штукой? Понятия не имею.
  
   Она включила зеленый свет по правому борту. Моргнула три раза. Затем включила стробоскоп, серию красных вспышек, продолжительностью в общей сложности пять секунд. Еще три раза мигнула зеленым по правому борту. Мигнула ровным красным светом по левому борту и девять раз мигнула зеленым.
   Пятно появилось и исчезло.
   Она проделала это снова. Та же серия.
   - Что вы делаете? - спросил Антонио.
   - Подождите.
   Пятно появилось снова. Моргнуло три раза. Затем, выше в облаке, они увидели вспышку белого света. Пятно моргнуло еще три раза. Затем появилось ровное красное свечение. И, наконец, снова пятно, мигающее до девяти.
   - Итак, - сказал Антонио, - это более или менее копирует то, что вы сделали. Цвета получились не совсем правильные, но в чем смысл?
   - Я пока не уверена. - Она попробовала другую серию: дважды моргнула зеленым, включила стробоскоп, еще два раза мигнула красным, затем четыре раза моргнула.
   Она наклонилась вперед, и Антонио показалось, что она скрестила пальцы.
   Облако затихло. Затем светящееся пятно появилось снова и погасло, на мгновение снова появилась белая вспышка, пятно появилось снова и исчезло.
   Антонио вздохнул. - Я все еще не понимаю, что это должно означать.
   Красное свечение появилось снова. Продолжалось несколько секунд.
   Хатч наклонилась вперед.
   Свечение снова появилось и погасло. Однажды.
   Да! Она подняла кулак над головой.
   - Что случилось? - спросил Антонио.
   - Дважды два равно четырем, - сказала она. - Он ответил, что один умноженный на один равен единице.
   Антонио попросил ее повторить серию и увидел. Белая вспышка стала множителем. Постоянный красный огонек был знаком равенства. - Я впечатлен, - сказал он.
   Она отправила два раза по три, после чего зажгла зеленый огонек, короткий и длинный.
   Облако ответило постоянным красным светом и шестью миганиями. Зеленый сигнал превратился в вопросительный знак. Отсюда было совсем недалеко до "Я понимаю". И его обратное значение.
   - Итак, что будем делать дальше?
   Она попробовала дважды помножить на два и зажгла пять. Существо ответило одиночным желтым светом. Быстрая вспышка. Включилась и погасла. Три плюс один равно пяти, и снова вспыхнуло желтым. Так что у нее ничего не получилось.
   Она включила стробоскоп. Подержала его включенным секунд десять. Я понимаю. Она сложила два раза по два и дала правильный ответ.
   Существо снова зажгло свой желтый огонек, на этот раз дольше. Да.
  
   Постепенно, в течение дня, у нее сформировался примитивный словарный запас. Плюс и минус, вверх и вниз, вперед и назад. Она отправила под контролем Филлис посадочный модуль внутрь и вернула его обратно, выйдя наружу. Внутри. Внешний. Или, может быть, это был "запуск и восстановление". Что ж, пока оставим так.
   Существо варьировало свои сигналы в зависимости от интенсивности и продолжительности освещения, а также от диапазона оттенков, чтобы соответствовать условиям Хатч.
   Чтобы установить связь между вами и мной/нами, она снова отправила посадочный модуль, направила его огни на "Престон" и послала свой сигнал - три быстрых белых луча. Нам. Затем она направила посадочный модуль, чтобы осветить существо, и отправила четыре. Ты.
   Он ответил желто-белым светом и послал четыре вспышки. Затем из облачной стены в направлении корабля вырвалось облако газа и пыли. Желто-белый свет мигнул три раза.
   Хорошо. Так что мы не использовали местоимения. Это были количества. "Престон" был три, "существо в облаке" - четыре.
   - Однако неплохо, - сказал Антонио.
  
   К сожалению, она не успела задать ни одного вопроса, который хотела бы задать. Как давно вы здесь? Вы один? Вам нужна помощь? Откуда вы? Зачем вы отправляете бомбы во внешнюю галактику?
   Пока что это слишком сложно для языка.
   - У меня есть идея насчет "наедине", - сказал Антонио.
   Она попробовала. Пять. Пауза. Один. Затем сигнал, который она хотела обозначить как "единственный". Затем семерка пауза и один. И снова сигнал "единственный". И третий раунд. Используя четыре с одним и "единственный". Затем один равно и снова сигнал "единственный".
   Когда существо ответило "девять и один", а затем "один равен одному", она отправила вопросительный знак "Ты один".
   Пятно посветлело. Да.
   Антонио широко улыбнулся ей. - Блестяще, - сказал он.
   - Вы говорите о себе.
   - Знаю. - Улыбка стала еще шире. - Мы должны дать этой штуке название.
   - Мы уже назвали.
   - Как?
   - Фрэнк, - сказала она.
  
   - Это только одна из чертовых вещей? - спросил Джон.
   - Так там написано.
   - Это он отвечает за облака омега?
   - Мы пока не смогли задать этот вопрос.
   - Почему?
   - Я не знаю, как пишется "омега".
   Его выводило из себя ее чувство юмора, и он дал ей это понять.
   - Послушайте, Джон, - сказала она, - с этим существом так же легко общаться, как и с вами.
   - Хорошо, - сказал он. - Делайте все, что в ваших силах.
   - Вы становитесь таким же властным, как Мэтт.
   Раздался голос Мэтта: - Я слышал, слышал.
   - Привет, Мэтью. - Она, конечно, знала, что он будет слушать. - Просто шучу.
   - Итак, теперь вы разговариваете с существом, - сказал Мэтт.
   - Более или менее. Пока что это был ограниченный разговор.
   - Хорошо. Я согласен с Джоном. Узнайте все, что сможете. Было бы неплохо узнать, что происходит. В чем причина появления омег?
   - Спрошу, когда смогу придумать, как это сделать.
   - Хорошо. А пока вы слишком близко подошли к этой чертовой штуке. Я бы хотел, чтобы вы отошли.
   В другое время доктор Сайенс прикусил бы верхнюю губу, собираясь объяснить, почему, скажем, каким бы сильным вы ни были и как бы хорошо ни умели летать, все равно не смогли бы удержать в воздухе падающий самолет. Сейчас он прикусил губу, а его взгляд стал отсутствующим.
   - Что? - спросила она.
   - Возможно, он застрял здесь.
   - Застрял? Как он мог застрять? Я имею в виду, если он может отстреливать омег, он должен быть в состоянии выбраться сам.
   - Не обязательно, - сказал Джон. - Вы можете застрять где-нибудь на орбите, но все равно запускать, скажем, снаряды.
   - Подождите минутку. - Мэтт попытался рассмеяться, но не смог. - Вы предполагаете, что появление омег может быть криком о помощи?
   - Готов выслушать лучшее объяснение.
   - Это отличный способ привлечь внимание людей. Заставьте их прийти к вам на помощь, взорвав их.
   - Сомневаюсь, что оно мыслит категориями людей, - сказал Джон. - Возможно, оно было бы шокировано, обнаружив, что на поверхности планет есть живые существа, люди. - Долгое время никто не произносил ни слова. - Это кажется правильным, - сказал он, наконец. - Бьюсь об заклад, именно это и происходило.
   - Миллионы лет? - Теперь Мэтт смеялся. - Я в это не верю.
   - Почему бы нам не спросить об этом? - поинтересовалась Хатч.
   - Как вы предлагаете это сделать?
   - У меня есть идея, но сначала вам придется подойти поближе и присоединиться к нам. Мы хотим это сделать?
  
   Наблюдая за приближением "Макадамса", Хатч пожалела, что у нее нет термина "неудобоваримые".
   - Мы готовы к вылету? - спросил Мэтт.
   - Давайте сделаем это. - Она открыла грузовой люк, и Филлис снова вывела посадочный модуль. Хатч включила его фары, чтобы привлечь внимание Фрэнка, и несколько раз провела его взад-вперед. Затем она приказала Филлис начать демонстрацию.
   Филлис вернула его к "Престон". К открытому грузовому люку. Очень медленно. И ударила им по корпусу. Слишком далеко вправо. Отвела его и попробовала снова. На этот раз слишком низко. Третья попытка прошла далеко влево.
   Посадочный модуль замешкался перед дверью, по-видимому, сбитый с толку.
   Фрэнк прислал сообщение: у тебя вопросительный знак.
   Антонио рассмеялся.
   Хатч ответила отрицательно.
   Мэтт спросил, что он сказал.
   - Он хочет знать, - сказал Антонио, - является ли Хатч посадочным модулем. Если посадочный модуль - это разум внутри корабля.
   - Вы шутите.
   - У него нет возможности узнать, что происходит, - сказала Хатч. - До того, как он увидел посадочный модуль, он, вероятно, думал, что разговаривает непосредственно с кораблем. - Она усмехнулась. - Он начинает мне нравиться.
   - Фрэнк?
   - Конечно. Кто еще? - Она обменялась удивленными взглядами с Антонио, затем включила стробоскоп. Три коротких сигнала. Три длинных. Три коротких. Старый сигнал SOS. - Мэтт, пора отправлять ваш.
   - Будет сделано.
   Стартовый люк "Макадамса" открылся, и его посадочный модуль взмыл в ночь. Он подошел к явно незадачливому транспортному средству, все еще пытавшемуся вернуться в грузовой отсек "Престона", приблизился к нему, толкнул влево, опустил ниже и провел через люк.
   Хатч снова просигналила SOS, за которым последовал откровенный вопросительный знак.
   Пауза. Затем пятно посветлело.
   Да.
  
   - Хорошо, - сказал Мэтт. - Мы вернемся домой и доложим о том, что обнаружили. У нас здесь разумная плазма. Или что-то в этом роде. Им это понравится. Она подобралась слишком близко к ядру, и теперь мы думаем, что она застряла. Вы знаете, что произойдет: они придут сюда, чтобы поговорить с драконом. И кто-нибудь окажется достаточно сумасшедшим, чтобы попытаться найти способ освободить его. - Обычно он был добродушным, одним из тех парней, которые не слишком уважают власть из-за убеждения, что люди, стоящие у власти, склонны совершать глупые поступки. - На данный момент Хатч была подозреваемой. - Что ж, - сказал он, - по крайней мере, мы избавимся от этого. - Решать будет кто-то другой.
   - Этого не произойдет, - сказала Хатч. - Большинство людей отреагируют так же, как только что отреагировали вы. Это место будет объявлено закрытым для посещения. Те идиоты, которые думали, что поездка Джона опасна, согласятся. И никто не приблизится к этому месту.
   - Это плохо?
   - Я не знаю. - Глаза существа уставились на нее с навигационного экрана. - Поговорим о вечности в аду.
   - Ну, смотрите. В любом случае, это зависит не от нас.
   Она кивнула. - Верно. И омеги будут продолжать прибывать. В течение длительного времени. Мы видели, какой ущерб они наносят.
   - Вы разговаривали с ним. Скажите ему, чтобы он прекратил.
   - Я планирую попробовать.
   - Хорошо.
  
   ЗАМЕТКИ АНТОНИО
  
   С самого начала во всем этом упражнении чувствовалась какая-то нереальность.
   О чем никто не говорил, но я уверен, что все они думали, так это о том, почему он не отделится от облака и не покажет нам, что он из себя представляет на самом деле? Так ли это страшно? Конечно, сам по себе он таким не казался бы. Возможно, что он полностью зависит от облака, возможно, в плане жизнеобеспечения. И тогда есть вероятность, что, несмотря на теорию Джона, это облако.
   Когда я упомянул об этом Хатч, она сказала мне, что не верит, что какое-либо живое существо может быть таким большим.
   - Четверг, 13 марта
  

ГЛАВА 37

  
   Хатч сидела на мостике, устало пытаясь придумать, как расширить словарный запас. Как мигающими огоньками обозначить омега-облако? Как определить единицу измерения времени? Как спросить, что это за существо?
   - Если оно не обитает в этой местности, - спросил Антонио, - то как оно распространилось?
   - Я могу придумать только один способ, - сказал Джон. - Оно поглощает пыль или газ и выбрасывает их.
   - Реактивный двигатель.
   - Должно быть.
   Глаза оставались открытыми. Он не сводил с них глаз. - Он никогда не спит, - сказал Мэтт.
   - Похоже.
   Антонио встал. - Хорошо, я прав в том, что мы не уйдем в ближайшие несколько минут?
   - Думаю, это вполне логичное предположение.
   - Ладно. В таком случае, я собираюсь вернуться через некоторое время. Я совершенно выбит из колеи.
   - Хорошо.
   - Не возражаете?
   - Нет, - сказала Хатч. - Я в порядке. Вы можете продолжать.
   Он кивнул. - Позовите, если я вам понадоблюсь.
   Она снова повернулась к изображению на экране. Глаза. Ты и я, Фрэнк. Она выключила свет. Фрэнк моргнул в ответ.
   Как давно ты здесь? Боже мой, миллион лет в таком месте, как это. Кто-нибудь еще заходил поздороваться?
   Может быть, миллиард лет. Ты бессмертен? Подозреваю, что ты мог бы научить этих идиотов в Макай кое-чему о выживании.
   Она мысленно вернулась к своей жизни. Казалось, это было так давно, целую вечность назад, когда, едва закончив летное училище, она везла Ричарда Уолда в Куракуа. С тех пор, как она стояла возле того жуткого города, в котором никто никогда не жил на безвоздушной луне Куракуа. Он был построен неизвестным благотворителем, предположительно создателем монумента. Но кто на самом деле знал? Предполагалось, что это отвлечет молнию приближающейся омеги от городов этого несчастного мира. Это не сработало.
   Фрэнк, если это ты посылал облака, то ты застрял здесь надолго. Как разумное существо может оставаться в здравом уме?
   Глаза смотрели на нее в ответ.
   Мэтт сказал что-то о том, почему они ждали? Здесь больше нечего делать. Почему бы не начать сегодня же вечером?
   - Дайте-ка я еще немного поговорю об этом, Мэтт. Будьте терпеливы. Вот почему мы пришли.
   Выражение глаз никогда не менялось.
   О чем ты думаешь?
   Она снова выключила свет.
   Он мигнул в ответ.
  
   Голос Филлис вырвал ее из сна. - ...Корабль там... - Ей вспомнилось что-то о лесистой местности, полосе лунного света и огнях на деревьях. Но это быстро исчезло, осталось только впечатление, меньше, чем воспоминание. - ...на краю облака.
   На экране не было ничего нового. - Повторите, Филлис.
   - Там корабль... - Она замолчала. - Мэтт хочет поговорить с вами. Они, наверное, тоже его видели.
   - Вы имеете в виду корабль, отличный от "Макадамса"?
   - Да, Хатч.
   - На экран, пожалуйста. - Он был в форме коробки. Покрыт защитным экраном. Как у "Престон". - Нельзя ли сделать побольше увеличение?
   - Уже максимальное.
   На нем горели навигационные огни. - Похоже на нас.
   Филлис соединила ее с Мэттом. - Хатч, видите его?
   - Вижу. Филлис, где он?
   - Впереди. Прямо вдоль стены. Около четырех тысяч километров.
   - Он почти в облаке, - сказал Мэтт.
   Это мог быть "Престон", даже если учесть, что броня представляла собой набор прикрепленных друг к другу пластин. - Откройте канал, - сказала она.
   - Готово.
   Хатч заколебалась. Инопланетный корабль? Это означало еще одну языковую проблему. По крайней мере. - Здравствуйте, - сказала она. - Это "Филлис Престон". Пожалуйста, ответьте.
   Она подождала. И услышала одно-единственное слово: - Здравствуйте.
   Она уставилась на изображение. - Филлис...?
   - Никакой ошибки, Хатч. Они говорят по-английски.
   - Помогите нам. Пожалуйста.
   - Этого не может быть, - сказал Мэтт. - Только не здесь.
   - Я бы тоже так не подумала. - Она прокрутила запись назад.
   Здравствуйте.
   Помогите нам. Пожалуйста.
   Мужской голос. Идеальный акцент. Носитель языка. - Похоже на вас, - сказала она. Она уставилась на изображение, на прямоугольный корабль, которого там не должно было быть. - Кто вы?
   - Помогите нам...
   - Назовите себя, пожалуйста.
   Мэтт прервал ее: - Кто вы, черт возьми, такие?
   - Я справлюсь, Мэтт, - сказала она ему по личному каналу. Затем переключилась обратно: - Пожалуйста, расскажите нам, кто вы. Как у вас обстоят дела?
   Она слышала сигнал несущей частоты. Примерно через минуту он пропал.
   - Он дрейфует, - сказала Филлис.
   Хатч позвонила Антонио и попросила его выйти на мостик. Он появился через несколько мгновений в халате, выглядя одновременно испуганным и сонным. - Да? - сказал он. - Что не так?
   Она объяснила, пока он таращился на дисплей. - Я хочу взглянуть, - сказала она. - Но не знаю, с чем мы столкнемся.
   - И вы не представляете, кто это?
   - Да.
   - Хорошо. Пошли.
   Она сообщила об этом Мэтту. - Хорошо, - сказал он. - Мы встретимся с вами там.
   - Нет. Оставайтесь на месте.
   - Вы уверены?
   - Абсолютно. Оставайтесь на месте, пока мы не выясним, в чем дело. И дайте мне минутку поговорить с Джоном, пожалуйста.
   - Конечно. Подождите. Он сзади.
   Через несколько мгновений Джон вышел на связь. - Это действительно странно, - сказал он.
   - Кто-нибудь еще имел доступ к "Локарно"?
   - Нет. Насколько я знаю, нет.
   - Кто-нибудь работал с вами над этим? Может быть, до того, как вы пришли к нам?
   - Да, мне кое-кто помогал. Но никого, кто мог бы продолжить и завершить проект самостоятельно.
   - Вы уверены?
   - Да. Безусловно.
   - Хорошо. Остается только обратиться к специалистам, которые его устанавливали.
   - Они не смогли бы разобраться с настройками. В любом случае, Хатч, вы забываете, насколько здесь все большое. Даже если бы у кого-то еще был двигатель, будь у них двадцать кораблей, вероятность того, что какие-либо два из них встретятся друг с другом в этом районе, практически равна нулю.
   - Тогда как вы это объясните? Парень говорит по-английски.
   - Я не могу этого объяснить. Но если вам нужен мой совет...
   - Да?
   - Оставьте это и пойдемте домой.
   Ей хотелось заверить существо, что она вернется, но не могла придумать, как быстро это сделать.
   Когда несколько минут спустя они отлетели, глаза все еще были прикованы к ней.
  
   Корабль стоял прямо у стены, его навигационные огни все еще горели. После первоначальной передачи он хранил молчание.
   Он выглядел как транспортное средство, которое, возможно, создали люди. Однако, приблизившись, они увидели, что корпус, несмотря на его броню, обладает гибкостью, превосходящей все используемые в настоящее время конструкции. Это должен был быть один из наших кораблей, просто обязан был быть. Но что-то в нем отличалось, что она не могла точно определить.
   И, если отбросить все это, что он здесь делал?
   - Итак, - спросил Антонио, когда Филлис подвела их к другому кораблю, - что нам теперь делать?
   Экран на "Престон" закрывал главный и грузовой люки, но был спроектирован так, чтобы открываться при необходимости. Тот, кто стоял бы снаружи корабля, без труда увидел бы швы в тех местах, где расходилась броня. Устройство на незваном госте выглядело точно так же.
   - Я не уверена. На самом деле мы не можем пойти туда и постучать в дверь.
   - В любом случае мне не захотелось бы делать это. - Антонио глубоко вздохнул и покачал головой. - Мне все это не нравится.
   - Расстояние - сто метров, - сказала Филлис. - По-прежнему никакой реакции. Мы хотим подойти ближе?
   - Нет. Пока нет. - Она посмотрела мимо корабля, на стену, почти ожидая увидеть еще один глаз. Но там были только пыль и газ, которые темнели, пока не исчезли сами по себе. - Мэтт?
   - Да?
   - Там что-нибудь изменилось?
   - Отрицательно.
   - Оно все еще там? Существо?
   - Да, мэм. Глаза все еще открыты. Вероятно, оно скучает по вам.
   На самом деле, - подумала она, - возможно. Вероятно, прошло много времени с тех пор, как ему было с кем поговорить.
   - Что нам теперь делать, Хатч?
   - Хотела бы я знать. Было бы лучше, если бы нам не пришлось возиться с броней. Если бы мы могли заглянуть на мостик, то смогли бы лучше понять, с чем имеем дело.
   - Да, что касается меня, то я желаю мира во всем мире. - Антонио издал горловой раздраженный звук. - Если они не ответят, я не представляю, что мы можем сделать.
   - Фиксирую повышенную электромагнитную активность, - сказала Филлис.
   - Откуда? С корабля?
   - Нет. Из облака.
   - Дайте-ка я посмотрю.
   Филлис вывела цифры на экран.
   Они быстро набирали обороты. Черт возьми, они росли как на дрожжах. - Внимание, Антонио, - сказала она. Она взяла управление кораблем на себя и включила питание. Корабль дернулся вперед, и их отбросило назад в кресла.
   - Что происходит? - спросил Антонио.
   Она также слышала голос Мэтта, но в тот момент была занята своими мыслями.
   Облако начало светлеть.
   Хатч резко повернула влево, снизила скорость и включила полный газ. Но космический корабль - штука громоздкая.
   Небо позади них озарилось.
   - Молния, - сказала Филлис. - Думаю, что она была направлена на нас.
   - Покажите стену на экране, - сказала она.
   - Я не могу. Только не с этого ракурса. Кормовые телескопы закрыты.
   - Откройте их, Филлис. Давайте.
   - Действую.
   Она посмотрела на экраны. Увидела облака и звезды прямо впереди. - Мэтт.
   - Слушаю.
   - Он напал на нас. Держитесь подальше. С нами все в порядке.
   На экране появилась стена облаков. Пылающая. Становящаяся все ярче.
   Судно повернуло направо.
   Ну давай же.
   Небо позади озарилось, и корабль содрогнулся. Дисплеи отказали, лампочки погасли и мигнули снова.
   - В корму ударила молния, - сказала Филлис.
   Экраны один за другим включились.
   - Это начинается снова, - сказала Филлис. - Уровень энергии повышается.
   - Филлис, сколько времени прошло между выстрелами?
   - Тридцать семь секунд, Хатч.
   Она едва могла двигаться под давлением ускорения.
   Антонио вцепился в подлокотники своего кресла. - Мы сможем обогнать ее? - спросил он.
   - Молнию? Нет. - Она смотрела на часы. Считала секунды. На отметке "тридцать пять" она подняла нос и снова резко легла на правый борт.
   Экраны загорелись.
   - Эта промахнулась, Хатч. Могу я поздравить вас с удачным маневром?
   Она повернула обратно на левый борт. Направилась прямо от стены, стараясь оставить ее как можно дальше позади. И у нее снова было полминуты. Но теперь "Престон" двигался довольно быстро.
   - Мы можем отойти подальше? - спросил Антонио.
   - Сидите смирно, и я дам вам знать. Дайте мне обратный отсчет, Филлис.
   - Одиннадцать.
   Она снова свернула в сторону. Сверхсветовые корабли на самом деле не предназначены для такого рода вещей.
   - Три.
   Затормозила. Нырнула.
   Оставалась неподвижной до конца обратного отсчета. - Он не выстрелил.
   Отклонилась. И когда выходила из этого состояния, что-то массивное ударило по кораблю. Двигатели заглохли. Выключился свет. Вентиляторы перестали работать, а экраны погасли. Она слегка приподнялась, удерживаясь на амортизационных ремнях. Искусственная гравитация отключилась.
   - Это вышло не по шаблону, - сказал Антонио.
   - Знаю.
   Включилось аварийное освещение. Вентиляторы снова заработали, и поток воздуха возобновился. - Думаю, это игра не по правилам. - Она откинула голову на спинку кресла. Ничего не могла поделать. Это были лишь догадки. - Филлис, каков наш статус?
   Лампочки мигнули, но не погасли.
   - Филлис?
   Ответа не последовало.
   - Она вырубилась, - сказал Антонио.
   Они летели по прямой, представляя собой легкую мишень для второго выстрела. Эта чертова штука никак не могла промахнуться. Фрэнк, ты сукин сын. - Мэтт, вы меня слышите? В нас попали. Держитесь подальше от облака. Не пытайтесь нас найти.
   - Вы действительно думаете, что это сделал Фрэнк? - спросил Антонио. - Он за тысячи километров отсюда.
   - Может быть, здесь есть еще один. Я не знаю...
   Мэтт не ответил. Черт возьми, у нее не хватило мощности для передачи данных на расстояние в четыре тысячи километров. О чем она думала?
   Внезапно она почувствовала, что что-то давит на ее амортизационный ремень.
   - Что происходит? - спросил Антонио.
   - Мы замедляемся.
   - Как это происходит? - Его голос звучал на пару тонов выше обычного.
   - Не знаю, - сказала она. - Может быть, мы на самом деле не выбрались из облака. - Единственное, что она могла себе представить, это то, что что-то схватило их. Тянуло обратно. Она снова посмотрела на пустые экраны.
  
   ЗАПИСЬ В БИБЛИОТЕКЕ
  
   Значит, все кончено.
   И та прохладная летняя ночь, когда мы с тобой
   Могли бы вместе гулять под звездами
   Никогда не наступит.
  
   - Книга "Отель Сигма"
  

ГЛАВА 38

  
   - Хатч, вы слышите? - Мэтт прислушался к треску космических помех. На таком расстоянии было трудно что-либо разглядеть, но "Престон", казалось, был окутан длинными завитками облаков. - Черт возьми, - сказал он, - я знал, что произойдет что-то подобное.
   Глаза наблюдали за ним.
   - Мэтт, - сказал ИИ, - другой корабль, тот, который посылал запрос о помощи, исчез. Должно быть, он был изготовлен внутри облака.
   - Джим, доставьте нас туда. Минимальное время. - Это означало, что нужно было использовать "Локарно", но на зарядку требовалось около тридцати минут. - Хатч, не знаю, слышите ли вы это, но мы уже в пути.
   - Подождите, - сказал Джон.
   - У нас нет времени валять дурака, Джон. - Они начали движение.
   - Заглушите двигатели. Вы делаете это неправильно.
   - Что вы имеете в виду?
   - Заглушите двигатели. Пожалуйста.
   - Почему?
   - Просто прекратите эту чертову штуку.
   - Сделайте это, Джим.
   - Слушаюсь, капитан.
   - Хорошо, - сказал Джон. - Теперь попросите ИИ соединить меня с Хатч. И только с одним включенным микрофоном. - Он дотронулся до лежащего перед ним. - Вот этим.
   - Почему?
   - Времени может не хватить. Вы просто сделаете это?
   - Ладно. Джим, откройте канал.
   Джон склонился над микрофоном. - Хатч, это Джон.
   - Вы понимаете...
   Джон шикнул на него и прикрыл микрофон. - Хорошо, продолжайте.
   - Вы же понимаете, что она, вероятно, вас не слышит.
   - Все в порядке.
   Мэтт вздохнул. Покачал головой. Когда имеешь дело с сумасшедшим, всегда лучше успокоить его. - Ладно. Делайте, что должны. Но сделайте это быстро, хорошо?
   Джон вернулся к микрофону. - Хатч, - сказал он, - мы не знаем, слышите вы нас или нет. Но существо в облаке хочет захватить "Престон". Вы можете догадаться почему. Нам жаль, но, - он поднял руку, давая знак Мэтту не вмешиваться, - но вас придется уничтожить.
   Мэтт чуть не подпрыгнул на кресле. Джон снова прикрыл микрофон рукой. - Поверьте мне, - сказал он.
   - Что вы делаете?
   - Поверьте, брат. Вы хотите спасти их?
   - Конечно.
   - Возможно, это единственный выход. - Рука снова поднялась, указательный палец устремился вверх, выражение его лица призывало Мэтта замолчать. - Мы начинаем обратный отсчет, Хатч, чтобы дать вам с Антонио несколько минут на молитву и размышления. Мы взорвем корабль ровно через пять минут. Сейчас я устанавливаю время.
   Он выключил микрофон, откинулся на спинку кресла и выдохнул.
   - Что вы только что сделали, Джон? Они могли это услышать. Если они это сделали...
   - Мэтт, на самом деле у нас нет возможности уничтожить их, не так ли?
   - Нет.
   - Ладно. Тогда о чем им беспокоиться?
   - В то время, когда у них большие неприятности? Они подумают, что мы сошли с ума.
   - Мэтт. - Он перешел на профессорский тон. - Хатч довольно сообразительна. К этому времени она, должно быть, уже поняла, что такое...
   - Входящая передача, - сказал Джим.
   Мэтту начинало казаться, что он попал в сюрреалистический мир. - От Хатч?
   - Нет, Мэтт. Я не уверен, от кого это. Это пришло из облака.
   На лице Джона была широкая улыбка "я же тебе говорил". - Позвольте мне разобраться с этим, - сказал он.
   Мэтт был рад, что хоть кто-то догадался, что происходит. - Продолжайте, - сказал он. - Полагаю, вы знаете, кто на связи?
   - У него большие глаза, - сказал Джон. - Джим, подключитесь. - Когда загорелась белая лампочка, он сказал: - Говорите, пожалуйста.
   - Не разрушайте "Престон". - Это был тот же голос, который звал на помощь. Голос, который, как настаивал Джон, был похож на голос Мэтта.
   Джон выключил микрофон. - Теперь вы понимаете, с чем мы имеем дело?
   - Нет. Что, черт возьми, происходит?
   Джон поднял ладонь. Хорошо. Будьте терпеливы. Не вмешивайтесь в это. Он снова включил микрофон: - Извините. Если вы не назовете мне веской причины не делать этого, у меня нет выбора. Это стандартная процедура.
   - Почему вы хотите уничтожить друзей?
   - Вы все это время слушали нас, не так ли?
   - Да.
   - Мигающие огни. Это была игра, не так ли?
   - Я не знаком с этим термином.
   - Игра: занятие, не имеющее последствий.
   - Нет. Это был способ наладить общение. Это было началом.
   - Теперь вы хотите "Престон".
   - Да. Я хочу договориться.
   - Я слушаю.
   - Сначала остановите часы.
   - Я остановлю их, если буду удовлетворен вашими ответами.
   - Откуда мне знать, что вы говорите правду?
   - Вы имеете в виду, откуда вам знать, что я действительно могу уничтожить другой корабль?
   - Да.
   - Я могу доказать, сделав это. Наберитесь терпения, и вы увидите.
   - Это неудовлетворительно.
   - Если вы решите не верить мне, а я говорю правду, говорю реалистичные вещи, вы потеряете доступ к "Престону". Если же вы позволите мне снять моих помощников, то независимо от того, говорю я правду или нет, корабль все равно останется у вас.
   - Да. Это так.
   Джон прикрыл микрофон рукой и посмотрел на Мэтта. - Люди всегда говорили мне, что можно быть хорошим инженером и при этом оставаться тупицей. - Затем снова повернулся к микрофону: - Хорошо. Я перевел часы на паузу.
   - Что это значит?
   - Они приостановлены. Но я могу запустить их снова в любой момент.
   - Как получилось, что у вас есть такая возможность? Уничтожить другой корабль?
   - Вы знаете о пензансских пиратах?
   - Нет. Кто такой пензансский пират?
   - Они из Пензанса.
   - Я не знаком с Пензансом. Или с термином "пират".
   - Пензанс - варварская империя, расположенная на окраине галактики. Далеко отсюда. Все они пираты. Они нападают на корабли. Такие же, как наш. Захватывают их. Грабят экипаж и пассажиров. Убивают людей без причины. Мы нашли только один способ защитить себя. Уничтожить судно, когда они поднимутся на борт. Либо с собственным уничтожением, либо находясь поблизости.
   - Трудно поверить, что вы способны на такое.
   - У нас больше нет проблем с пиратами.
   - Разве это не убивает ваших людей так же, как и тех, против кого вы выступаете?
   - Их называют врагами.
   - Да. Враги. - Казалось, он пробует это слово на вкус, как будто из него можно извлечь какой-то урок.
   - Да, стратегия убивает наших людей. Но они продолжают жить. Это почетно - умереть за правое дело. Смерть в сражении со своими врагами дает нам спасение.
   Мне нравится ваша теология, подумал Мэтт.
   - Как они продолжают жить? Если они мертвы?
   - В них есть бессмертная часть. Которая живет вечно. Как и вы, возможно.
   - Я не живу вечно.
   - Мне жаль это слышать.
   - Что такое "спасение"? Способ избавиться от останков?
   - Это сложно. Но я искренне желаю, чтобы вы дали нам повод уничтожить самих себя, а также наших друзей.
   - Вы - странный вид. И я не могу приспособиться к вам.
   - Понимаю.
   - Я предлагаю вам жизни ваших друзей. Вы можете пойти и забрать их с корабля. Но потом вам придется уйти. Я прошу только, чтобы вы не повредили "Престон".
   - Помимо того, что вы уже сделали.
   - Самое необходимое остается.
   - Хорошо, - сказал Джон. - Мне жаль это слышать. Они не обрадуются, если их снимут. Они ожидают, что мы дадим им возможность спастись.
   - Вы можете передать им, что я приношу извинения за причиненные неудобства.
   - Я передам им. - Он почесал лоб, подождал несколько секунд, затем заговорил снова: - Кому вы подавали сигнал?
   - Не понимаю.
   - Есть кто-то, кто, как вы надеялись, увидит облака, взрывы и придет вам на помощь. Разве это не так?
   - Да. Это верно.
   - Кто? Такие же, как вы?
   - Да. Как я.
   - Почему они не пришли?
   - Они знают, что в противном случае оказались бы здесь в ловушке. Как я.
   - Тогда зачем беспокоиться? Если они не придут?
   - Это все, что у меня есть.
   В тот момент Джон с радостью убил бы эту тварь. - Вы хоть представляете, сколько людей погибло, сколько цивилизаций было уничтожено из-за вашего чертова сигнала?
   - Я не знал, что существуют такие формы жизни, как вы.
   - Да. И еще одно: если попытаетесь нанести нам какой-либо удар, знайте, что у нас есть возможность обратиться за помощью.
   - Понимаю.
   - Мы заранее узнаем, что готовится удар, и немедленно уничтожим оба корабля.
   - Да. Я тоже понимаю это.
   - Надеюсь, что так.
   - А если я выполню свою часть соглашения, вы не уничтожите "Престон"?
   - Нет. Даю вам слово.
  
   - Хорошо, Джим, - сказал Мэтт ИИ, - доставьте нас туда как можно быстрее.
   - Нет, - сказал Джон. - Не показывайте "Локарно". Просто включите маршевые двигатели.
   - Почему?
   - Лучше приготовьте сюрприз. По дороге зарядите "Локарно". И держите его наготове.
   - Хорошо, Джон. А теперь, как насчет того, чтобы рассказать мне, откуда взялся тот другой корабль? И зачем этой штуке вообще понадобился "Престон"? Особенно после того, как он повредил его. Даже если бы он был в рабочем состоянии, что-то такое большое, как этот сукин сын, не поместилось бы внутри.
   - Он создал другой корабль. Чтобы заманить Хатч поближе. И нет, конечно же, существо не могло поместиться внутри.
   - Тогда что происходит?
   - Мы можем предположить, что он хочет выбраться отсюда. Это значит, что ему нужна тяга. Что заставляет "Престон" двигаться?
   - Но...
   - Подозреваю, что он хочет взглянуть на двигатели "Престон".
   - Значит, он может воспроизвести их?
   - В гораздо большем масштабе. Или, может быть, просто изготовить их миллион раз. Я не знаю...
   - Вы думаете, он может это сделать? Производить двигатели?
   - Он создает омега-облака и их триггеры, не так ли? Мы видели, как он создал передатчик. Мы знаем, что у него есть нанотехнологические возможности. Я бы сказал, что уверен в его способностях. Он может производить двигатели, топливо, возможно, все, что ему нужно. Он просто не знает как.
   - И мы собираемся оставить это в виде готовой конструкции? Чтобы было понятнее?
   - Решайте проблемы по порядку, Мэтт.
   - Я не думаю, что мы должны позволить этому случиться.
   - Я знаю, что вы этого не хотите. В данный момент все, что меня действительно волнует, - это забрать Хатч и Антонио и убраться отсюда.
   Это было предательством. - Если бы эта идиотка послушала меня, ничего бы этого не случилось.
   - Вы можете пожаловаться ей, когда они вернутся к нам на борт.
   - Джон, знаете, после того, как мы их вернем, возможно, удастся уничтожить "Престон" в любом случае.
   - Мэтт, я пообещал этой штуке, что она сможет захватить корабль.
   - Я знаю. Но у нас есть система защиты. У нас есть пучки частиц.
   - Мэтт, "Престон" бронирован. Пучки частиц могут нанести некоторый ущерб, но подозреваю, что он будет минимальным. Вероятно, эта штука все еще сможет разобраться в работе двигателей.
   - Вероятно.
   - Вам пришлось бы расплавить двигатели, чтобы скрыть конструкцию.
   - Если бы мы выстрелили несколько раз прямо в сопла, мы бы обошли защиту. Был бы неплохой шанс разнести корабль на части. Мы могли бы подобрать их, а потом, по крайней мере, приложить усилия.
   Джон выглядел несчастным. - Разве для этого вам не пришлось бы занять нужную позицию?
   - Да.
   - И если бы вам это удалось, нам пришлось бы спасаться бегством. От молний.
   - Мы уже знаем, что эта штука стреляет наугад.
   - Не думаю, что она должна быть очень хорошо нацелена, чтобы уничтожить нас.
   - Не знаю. Если это так, то почему он не вывел "Престон" из строя, когда тот подобрался так близко, в самом начале? Зачем ему понадобилось устраивать эту сложную уловку с ложным кораблем, чтобы подвести его еще ближе?
   - Я бы сказал, потому что дело было не в уничтожении "Престона", а в том, чтобы после этого сохранить корабль.
   - И что вы об этом думаете?
   - Мы сделаем то, что сказали ему. Пусть забирает "Престон", и будем считать, что нам повезло, если мы освободим Антонио и Хатч.
  
   Они были слишком далеко, чтобы как следует разглядеть, но, когда Мэтт ускорился, приближаясь к "Престон", они увидели, что за него все еще цепляются какие-то щупальца. Движение корабля вперед еще не прекратилось, но он едва двигался.
   - Оно не отпускает, - сказал Мэтт.
   Джон кивнул. - Этого не произойдет.
   Мэтт вернулся на связь. - Хатч, - сказал он. - Мы знаем, что вы не можете передавать. Но мы уже в пути. Будем там через пару часов. Подождите. Мы собираемся...
   Джон поднял руки. Стоп. Он нацарапал записку. Будьте осторожны с тем, что говорите. Враг слушает.
   - Увидеться, - закончил он.
   Джон взял инициативу в свои руки, объяснил, как они намерены осуществить перевод, и отключился. Когда он закончил, Мэтт задумался, к чему было это замечание о враге.
   - Если мы покажем, что хотим избавиться от них, Фрэнк может решить, что эта история выдумана.
   - Ну и что, если так и будет? Я имею в виду, на самом деле, если у него есть возможность сохранить корабль, то какое ему до этого дело?
   - Если говорить откровенно, - сказал Джон, - я бы предпочел два корабля одному. На случай, если что-то пойдет не так. На случай, если двигатель на одном из них будет поврежден до такой степени, что я не смогу понять, как его восстановить. Может быть, просто потому, что я злобный сукин сын, который хочет убить всех, кто попадется ему на глаза. Слушайте, какое было бы у вас настроение, если бы вы застряли здесь на миллион лет?
   - Ладно.
   - Нам нужно убедить его в том, что мы склонны к самоубийству.
   Джим вмешался: - "Престон" перестал двигаться вперед.
   - Ладно, - сказал Мэтт. - Может, нам лучше не выходить на связь.
   - Во всяком случае, пока не доберемся туда.
   - Он начинает отодвигаться. Корабль тянет обратно к облачной стене.
   Они достигли крейсерской скорости, и Мэтт отстегнул ремни. - Пора приступать к работе, - сказал он.
   Они надели защитные скафандры и спустились вниз, к грузовому отсеку. Там они взяли два лазера и начали резать внешнюю переборку корабля.
  
   Когда они приблизились на расстояние ста километров, то перехватили сообщение с "Престон". - Рады, что вы, ребята, прилетаете. Мы будем ждать.
   - Очень хорошо, Хатч, - сказал Мэтт. - Будем на месте через несколько минут.
   Джон наклонился вперед. - Хатч, в различных средствах массовой информации, как и во всем остальном, осторожность является ключевым словом.
   - Понятно, Джон. Еще никто не попадал в беду из-за того, чего не говорил.
   "Престон" неумолимо приближался к облачной стене.
   - Джим, - сказал Мэтт, - если заметите какие-либо признаки растущей активности в облаке, немедленно дайте мне знать.
   - Да, Мэтт.
   Джон перешел на линк. - Поскольку вы работаете в облаке, у нас нет для вас имени. Как нам к вам обращаться?
   В ответ он услышал только помехи.
   - Ладно. Это не имеет значения. Мы приближаемся к "Престон". Через несколько минут будем высаживать наших людей. Когда мы это сделаем, я подам вам сигнал, и тогда вы сможете делать с кораблем все, что пожелаете.
   - Да, - сказал он. Все еще голосом Мэтта. - Согласен.
   - Хорошо.
   Мэтт осторожно ввел их внутрь. Он попытался развернуть корабль так, чтобы в случае нападения можно было быстро скрыться. Но он знал, они оба знали, что, если что-то пойдет не так, от молнии не увернуться. Не на таком расстоянии.
   - Хорошо, Хатч, - сказал он, - мы готовы.
   - Подождите пару минут, - сказала она.
   Мэтт что-то проворчал себе под нос. Они, по-видимому, надевали защитные скафандры, готовясь спуститься в грузовой отсек. Но у них было достаточно времени, чтобы сделать это заранее. Его раздражало, что она не была готова двинуться в путь по сигналу.
   - Хорошо. - Он не добавил, в чем дело, но, должно быть, его голос выдал его.
   - Мы собираем вещи, - сказала она.
   Собираем вещи? Что, черт возьми, случилось с этой женщиной? - Хатч, у вас там нет ничего, что мы не могли бы заменить.
   - Мне нужна моя одежда, - сказала она. - Всего несколько минут.
   Он откинулся на спинку кресла. - Чертовы женщины.
   И стал ждать.
   Джон спустился вниз, чтобы в последний раз взглянуть на экранирование, которое они приварили к корпусу посадочного модуля. Внутри аппарата было установлено еще кое-что, где только было возможно. Это выглядело некрасиво, и в окружающем электромагнитном водовороте этого было немного, но все же это было что-то.
   Тянулись минуты. Неужели она не понимала, что чудовище в облаке может в любой момент передумать и поджарить их всех? Какого черта она там делала?
   Затем, наконец, она вернулась. - Хорошо, Мэтт. Все готово. Но вам лучше поторопиться. - В ее голосе слышалась настойчивость. Верно. Не торопитесь, а теперь давай поторопимся. Он хотел что-то сказать, но лучше промолчать. Только не в присутствии Фрэнка.
   - Слава Богу, - сказал он. - Сбросьте посадочный модуль.
   Поскольку на "Престон" не было электричества, Хатч и Антонио должны были открыть замки и грузовой люк вручную. Это подвергло бы их воздействию внешней радиации, но она сказала, что уже позаботилась об этом, и им не нужно беспокоиться. Вероятно, она сделала почти то же самое, что и они с Джоном: сняла часть внутренней защиты и соорудила рядом с люком укрытие, за которым они могли бы спрятаться.
   Грузовой люк "Престон" располагался по левому борту. Он наблюдал, как тот открылся. Посадочный модуль, как и корабль, потерял подачу энергии, и его нужно было убрать с дороги. Даже в условиях невесомости он сохранял свою массу, и поэтому его пришлось бы сильно толкать. Хатч и Антонио, должно быть, находились за своим импровизированным укрытием, натягивая тросы, чтобы протащить посадочный модуль через люк. Мэтт с облегчением увидел, как он появился и начал удаляться.
   Мэтт открыл свой грузовой люк.
   Хатч окликнула его. - Ладно. Идите.
   Невероятно. Она разозлилась на него.
   - Надеюсь, вы забрали все свои блузки, - сказал он ей.
   - Повторите, Мэтт?
   - Ничего. - Посадочный модуль "Макадамса" выскользнул из люка и направился к "Престон".
   - Джим, не забывайте, что там нет гравитации.
   - Помню.
   Модуль преодолел двадцать или около того метров, разделявших два корабля, и вошел в грузовой отсек Хатч.
   Он представил, как Хатч и Антонио карабкаются на борт, с сомнением оглядывая импровизированную защиту. Затем Джим предупредил его, что посадочный модуль загерметизирован. Аппарат выбрался из отсека и полетел обратно. Несколько мгновений спустя "Макадамс" поднял его на борт.
  
   Джон ждал внизу, в грузовом отсеке, наблюдая за посадкой. Он не мог заглянуть внутрь модуля из-за защитного экрана, который они с Мэттом соорудили вокруг него. Как только тот миновал грузовой люк, он закрыл его. Опустился на свое место и начал процедуру наддува. Пройдет около двух минут, прежде чем они смогут покинуть пассажирский салон.
   Но модуль открылся немедленно. На Антонио был защитный скафандр. Он спрыгнул с посадочного модуля, огляделся и заметил Джона. Буквально бросился в его сторону. Хатч нигде не было видно.
   Он что-то нес. Похоже, кусок ткани.
   Джон начал махать рукой и одними губами произнес "Привет". Хотел добавить "Рад вас видеть". Но покачал головой, не успев договорить.
   Джон оглянулся на посадочный модуль. Больше никто не выходил. Антонио развернул салфетку и протянул ему. На ней было нацарапано послание: "УБИРАЙТЕСЬ. "ПРЕСТОН" ВОТ-ВОТ ВЗОРВЕТСЯ".
   Он покачал головой. Это не могло быть правдой. Он снова попытался составить слова, которые Антонио смог бы прочитать по губам. Что происходит? Что вы имеете в виду?
   Журналист посмотрел ему прямо в глаза и открыл рот, чтобы произнести одно безошибочно узнаваемое слово: Бум.
   Этого было достаточно для Джона. Он подключился к системе внутренней связи корабля, которую Фрэнк не мог перехватить, и вызвал мостик. - Мэтт.
   - С ними все в порядке, Джон?
   - Антонио говорит, что там вот-вот взорвется бомба. Убирайтесь.
   - Что? - Он добавил ругательство. - Скажите ему, чтобы он за что-нибудь ухватился. - Включились маршевые двигатели.
   Джон поднял вверх большой палец, и Антонио попытался поспешить обратно к посадочному модулю, где он мог бы пристегнуться и справиться с ускорением. Но корабль уже двигался, разворачиваясь, набирая мощность двигателей. Джон ухватился за поручень, в то время как Антонио потерял равновесие и соскользнул на корму, в кладовую, где схватился за ручку дверцы шкафа.
   Джон снова оглядел ангар. Где была Хатч?
  
   ЗАПИСЬ В БИБЛИОТЕКЕ
  
   Когда ты ушел,
   Звезды и луна,
   Голоса в приливе,
   Кивра, скользящая вверху,
   Все пропало.
  
   - Книга "Отель Сигма"
  

ГЛАВА 39

  
   Джон выглядел встревоженным. - Мэтт, - сказал он, - не подключайтесь к комлинку. Не пытайтесь заговорить по нему.
   - Почему?
   - Потому что это можно подслушать.
   - Ну, если эта тварь до сих пор не поняла, что что-то не так, то это довольно глупо. - Но он подчинился. В данный момент разговорами ничего нельзя было добиться.
   Просто убираться.
   Он не мог развить максимальную тягу, так как в стартовом отсеке находились не пристегнутые люди. Но он увеличил скорость настолько, насколько осмелился. Несколько шишек и ушибов были лучше, чем попасть под взрыв, и кому, черт возьми, вообще пришла в голову идея заложить бомбу на борту "Престон"? - Джон, сколько у нас времени?
   - Не знаю, - проворчал Джон, изо всех сил цепляясь за стойку.
   - Что это за бомба?
   - Этого мы тоже не знаем.
   - Что нам известно?
   - Мэтт, - сказал он, - я еще не видел Хатч.
   Вмешался искусственный интеллект: - Электрическая активность повышается.
   Они собирались получить еще один удар в зад. Он повернул на новый курс. Джон хмыкнул, но не сдвинулся с места. Звездолеты не похожи на самолеты. Они не такие маневренные, потому что летают не в атмосфере, которая помогала бы выполнять перевороты. Все, что мог сделать Мэтт, это развернуться и включить двигатели ориентации.
   - Думаю, у нас появился еще один глаз.
   - Не удивлен. - Он снова изменил курс. И запустил тормозные ракеты.
   - Привет. - Голос Джона звучал невесело. - Что вы делаете?
   - На самом деле, их было два. Нет, три.
   - Он готовится стрелять в нас, Джон. Думаю, он понял...
   Небо вспыхнуло.
   - Близко, - сказал Джим. - Формируется другая.
   Он повернул в другую сторону и услышал крик Джона. Услышал, как что-то разбилось.
   - Простите. Ничем не могу помочь.
   - Делайте, что нужно.
   Еще одна стрела просвистела мимо. Она осветила корпус и исчезла.
   В тот же миг небо позади них взорвалось.
   - Это был "Престон", - сказал Джим.
   Он снова повернул. И резко поднял корабль.
   По экранам пробежала рябь молний. Они на мгновение выключились и снова включились. Он почувствовал запах гари. - Джим?
   - С нами все в порядке. Но лучше не попадать под удар еще раз.
   - Ладно. Я посмотрю, что можно сделать.
   - Похоже, двигатели "Престон" отказали. Не думаю, что от него что-то осталось.
   - Джон...
   - Все еще здесь.
   - Есть какие-нибудь признаки Хатч?
   - Отсюда плохо видно.
   - Вы на палубе?
   - Формируется еще одна, Мэтт.
   Он начал пытаться обогнать молнию. На этот раз он не менял курс. Просто продолжал увеличивать дистанцию.
   Небо снова прояснилось.
   - Мэтт, - сказал Джим, - примерно через минуту мы будем вне зоны досягаемости.
   Мэтт в это не поверил. - Как можно уйти из зоны поражения молнии?
   - Становясь настолько малой мишенью, что для облака практически невозможно нанести точный удар.
   - Хорошо. - Ему хотелось бы немного сбавить обороты, но он не осмеливался, и, по сути, потребовалась вся его выдержка, чтобы не перейти на полную мощность. Но тогда ни Джон, ни Антонио, а возможно, и Хатч не выжили бы. - Джон, как дела?
   - Не переживайте, Мэтт. Кости срастаются за тридцать дней.
   Он включил комлинк. Теперь уже не имело особого значения, подслушивают их или нет. - Антонио, как насчет вас?
   - Я в порядке, - сказал тот.
   - Где Хатч?
   Послышался ее голос: - Я здесь. В посадочном модуле.
   - Вы в порядке?
   - Да.
   Небо снова прояснилось. На этот раз не так сильно.
   - Что вы сделали? - требовательно спросил он.
   - Поступила довольно глупо. Доверяла этой штуке. Я все еще в это не верю.
   - Я говорю не об этом. А о бомбе.
   - Взорвала, Мэтт.
   - Зачем бомба? Зачем вы это сделали?
   - Я не собиралась позволять этой проклятой штуке захватить мой корабль.
   - Вы подвергли нас всех опасности.
   - Знаю.
   - Мы получаем сообщение от Фрэнка, - вмешался Джим.
   - Ладно. Давайте послушаем, что он скажет. Хатч, вы еще здесь?
   - Здесь. Вы разговаривали с Фрэнком?
   - Да. Старым добрым Фрэнком.
   - Шутите.
   - Я никогда не шучу. Соедините с ним, Джим.
   Но был слышен только шепот звезд.
   - Он был здесь минуту назад, Мэтт.
   - Теперь я здесь, - снова голос Мэтта. Звучит сердито. Или, может быть, обиженно. Разочарованно. - Вы нарушили обязательство.
   - Обещание. Это называется обещанием.
   - Тем не менее, разве я не могу вам доверять?
   - Что это было за обещание? - спросила Хатч.
   Вдалеке в небе прогремел еще один выстрел.
   Голос Мэтта спросил: - Кто это?
   - Я скажу вам кто, Фрэнк. Я тот человек, который последние несколько дней не давал вам покоя. Тот, кого вы пытались убить несколько часов назад.
   - Присцилла Хатчинс. Из корабля "Престон".
   - Да. Я была ее капитаном, пока вы не потопили нас.
   - Мне незнакома эта фраза.
   - Пока вы не захватили мой корабль. Вам это достаточно ясно?
   - Сожалею о потере. Я нуждался в этом. В корабле.
   - Жаль это слышать.
   - Вы обещали, что он не пострадает, если я позволю спасти людей на борту.
   - Я ничего не обещала, Фрэнк. Вы хотите знать правду, Фрэнк. Я не...
   Мимо пролетел еще один разряд молнии. Достаточно, чтобы погасить свет. Но только на мгновение.
   - Хотите знать правду, Фрэнк? - повторила она. - Вы мне не очень нравитесь.
   - Я в затруднительном положении. Имейте хоть каплю сочувствия.
   - Думаю, вы упустили этот шанс. Приятного времяпрепровождения, Фрэнк. Я думаю, вы пробудете здесь еще какое-то время.
   - У меня не было выбора, кроме как поступить так, как я поступил.
   - Вам могли бы помочь. Все, что вам нужно было сделать, это попросить. - Возможно, подумал Мэтт. Но, скорее всего, нет.
   - У вас ничего не осталось, Фрэнк. Даже если вам повезет и вы попадете в нас, то не сможете вернуть корабль.
   - Знаю.
   - До свидания, Фрэнк.
   - Думаю, мы вне зоны досягаемости, - сказал Джим.
   Небо позади них озарилось вспышками молний. - Вся эта сила, - сказала Хатч, - и она беспомощна.
  
   Антонио прихрамывал. Он заработал несколько шишек и ушибов, но в остальном с ним все было в порядке. Джон в конце концов ударился о кормовую переборку, но обнаружил, что может ходить, и, похоже, ничего не сломал.
   Он был поражен - и счастлив - когда Хатч заговорила с Мэттом. Когда она не вышла из космического корабля, он испугался, что она осталась, чтобы взорвать бомбу. Он не видел другого объяснения ее отсутствию.
   - Что я могла сделать? - спросила она Джона, когда они вошли в кают-компанию. Она несла черный ящик, в котором находилась Филлис. - Я знала, что Мэтту придется маневрировать при побеге, и не успевала выбраться из посадочного модуля до того, как это началось. Я становлюсь слишком старой, чтобы меня можно было так швырять. Антонио был достаточно джентльменом, чтобы отнести записку.
   Мэтт сел напротив нее. До прыжка оставалось около десяти минут. - Хатч, - сказал он, - объясните мне кое-что.
   - Если смогу.
   - Почему бомба была так близко? Почему вы не дали нам больше времени до взрыва? Не дали себе больше времени? Вы, ребята, едва успели оказаться внутри нашего корабля, как взорвался "Престон".
   Она рассмеялась, и в помещении стало светлее. - Я бы сделала это за минуту, если бы знала, как.
   - Что вы имеете в виду?
   - Послушайте, Мэтт, я ничего не смыслю в изготовлении бомб. А вы?
   - Нет. Не совсем. Никогда не было причины научиться.
   - Мне тоже.
   - И как вам это удалось?
   Она улыбнулась Антонио. Расскажите им.
   Антонио откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. - Первоначально планировалось слить немного топлива в машинное отделение, но нам понадобился замедлитель. Все кабели огнестойки, поэтому мы попытались связать несколько простыней. Но они сгорали слишком быстро. Мы бы ни за что не выбрались с корабля.
   - И что же вы сделали?
   - Мы подключили лазер к одному из топливопроводов. Затем использовали нашу одежду и страницы из книги "Отель Сигма", чтобы развести костер.
  
   - Передача из облака, - сказал Джим.
   Мэтт кивнул, и голос Мэтта, воспроизведенный Фрэнком, заполнил мостик. - Пожалуйста, не уходите.
   Хатч стояла рядом с ним. Ее глаза были затуманены, и она выглядела так, словно собиралась что-то сказать, но промолчала.
   И снова: - Пожалуйста, вернитесь.
   Облако заполнило экран навигации. Казалось, что теперь все глаза устремлены им вслед.
   - Пожалуйста, помогите мне.
   - Знаете, - сказал Мэтт, - он был в безвыходном положении. - Он ненавидел эту чертову штуку. Но, похоже, это не имело значения. Теперь, когда стрельба закончилась. - Он понял бы, насколько мы были бессильны помочь. Это был единственный доступный ему путь.
   - Обещаю, что вы будете в безопасности.
   - Я понимаю, о чем вы говорите, - сказала Хатч.
   - И он знал бы, что мы, вероятно, в любом случае не смогли бы ему помочь. Если бы не предоставили ему корабль. Сделали бы мы это, если бы он попросил? - Он сделал паузу и прислушался к тишине. - Я так не думаю.
  
   ЗАПИСЬ В БИБЛИОТЕКЕ
  
   Подбрось в огонь полено.
   Пока у меня есть ты
   И поленья,
   Ночь не наступит.
  
   - Книга "Отель Сигма"
  
  

ЭПИЛОГ

  
   Хатч связалась с семьей Руди, как только "Макадамс" вернулся в Солнечную систему. Это было мучительное испытание. Такое же болезненное, как и все, что она делала в своей жизни.
  
   Фрэнк в течение нескольких дней вызывал большой резонанс в средствах массовой информации. Затем президент Патагонии выступил с негативными комментариями в адрес президента САС, пошли разговоры о введении экономических санкций в обоих направлениях, а история о говорящем облаке переместилась на последние страницы. Через неделю она исчезла.
   Книга Антонио "В ядре" возродила интерес на некоторое время, и поговаривали о следующей миссии. Кто-то хотел пообщаться с существом, кто-то - уничтожить его ядерной бомбой. Другие утверждали, что это был заговор и что омеги пришли откуда-то еще, из настолько ужасного источника, что правительство держало это в секрете. Третьи утверждали, что ад находится в ядре галактики, и мы все знали, кто на самом деле заключен в облаке. Когда Хатч спросили во время интервью, что, по ее мнению, следует предпринять, она призвала оставить это дело в покое. - Может быть, пока мы не станем умнее, - сказала она. В конце концов, безразличие публики могло бы победить, но Аликс Баллинджер превратила стычку в мюзикл "Звездный удар". Хатч, Антонио и Джон посетили премьеру в Лондоне. Хатч очень понравился мюзикл, но она всегда утверждала, что это только из-за музыки и не имеет ничего общего с тем фактом, что героиню Хатчинс сыграла необыкновенно красивая Кира Филлипс. Мюзикл был перенесен в виртуальную реальность, межзвездный туризм набирал обороты, политики заинтересовались, и через три года во временных помещениях в Кристал-Сити начала работать вторая Академия. В настоящее время рядом со старым зданием НАСА на мысе Кейп строится более крупный комплекс.
  
   Фонд "Прометей" потерял Руди, но с появлением "Звездного удара" обрел поддержку и в конечном итоге стал связующим звеном с новой Академией.
   Большинство людей были склонны приписывать это возрождение Баллинджер, но Хатч считала, что со временем это все равно произошло бы. Это было неизбежно, как она говорила друзьям. Она верила, что даже без двигателя "Локарно" человечество вернулось бы к звездам. Отказ от первоначальных усилий был отклонением от нормы, во многом похожим на длительный перерыв после первых полетов на Луну. - Кажется, мы все делаем урывками, - сказала она аудитории на церемонии открытия комплекса Кристал-Сити в 2258 году. - Но, в конце концов, становимся серьезнее. Просто на это нужно время.
   Тем временем, несколько независимых миссий, использующих "Локарно", завершились неудачно. Две были потеряны, и о них больше ничего не было слышно. Когда никто не заговорил о сворачивании программы, Хатч поняла, что на этот раз пути назад не будет.
  
   Джон получил полдюжины крупных наград, в том числе "Америкус 2257". В своей благодарственной речи, и это никого не удивило, он отметил, что основная заслуга в создании "Локарно" принадлежит Генри.
   Он также стал лауреатом первой премии Руди Голомбека, присуждаемой фондом "Прометей" за заслуги в возрождении межзвездных программ. С презентацией выступил Мэтт Дарвин.
   В виртуальной версии "Звездного удара" Джона сыграл блестящий актер. Он также был пожилым, забывчивым и часто несвязным. Его роль в спасении Хатч и Антонио была передана Мэтту. Продюсер объяснил, что в таких фильмах может быть только один герой, и естественным выбором был пилот космического корабля. Он настаивал, что люди не отождествляют себя с физиками.
   Мэтт помог Майре Касл попасть в сенат штата. Четыре года спустя она отправилась в Вашингтон, где стала центральной фигурой крупного коррупционного скандала.
   Мэтт на год вернулся к работе в сфере недвижимости. Когда появился "Звездный удар", он мгновенно стал знаменитостью. Его сыграл Джейсон Коул, который специализировался на героях боевиков. В этой версии в ходе миссии было задействовано несколько единиц ядерного оружия, и они уничтожили монстра. Мэтт заметил, что несколько ядерных зарядов не имели бы большого значения, но, похоже, это никого не волновало. Когда Академия возродилась, он подал заявление о восстановлении в должности пилота и на момент публикации находился на пути к туманности Гантель с миссией по установлению контакта. (Есть свидетельства того, что некоторыми планетами в этом регионе манипулируют.)
  
   Книга "Отель Сигма" была извлечена из хранилища памяти Джима и доступна широкой публике. Ко всеобщему удивлению, она попала в список бестселлеров и оставалась там несколько месяцев. Люди, которые разбираются в таких вещах, утверждают, что эту книгу все покупают, но никто не читает. Она также демонстрируется на занятиях в университетах по всему миру как иллюстрация того, что у разумных существ больше общего, чем кто-либо мог бы предположить столетие назад.
   Средняя школа Макэлроя назвала свой спортивный зал в честь Руди и избрала Мэтта почетным членом школьного совета. Когда он в городе, его по-прежнему приглашают выступить перед классами. И во время своих визитов в школу он неизменно останавливается, чтобы полюбоваться посадочным модулем AKV Спартан, который, как исторический объект, был перенесен в закрытое помещение, защищенное от непогоды.
   Джон продолжает работать в более сложных областях физики, пытаясь разработать систему, которая позволила бы перемещаться в другие вселенные. - При условии, - любит он говорить, - что другие вселенные существуют. - Общепринято считать, что они существуют в изобилии, но Джон утверждает, что космологические идеи не являются чем-то общим.
   Он так же, как и Хатч, входит в правление фонда "Прометей".
   А среда, по которой движется двигатель с приводом "Локарно", конечно же, известна как пространство Силвестри.
  
   Филлис была отключена от сети и доставлена Хатч из "Престон". Она не проявила интереса к возвращению в сверхсветовой корабль. Сейчас она работает ИИ приюта для домашних животных в Уэскотте, штат Алабама.
  
   Вскоре после возвращения Хатч продала дом в Вудбридже и переехала в Арлингтон. Поступило несколько предложений о преподавании. Крупные издательства настаивали на публикации книги. А местные политические деятели предложили ей баллотироваться в президенты.
   Она отказалась от всего этого.
   - Почему, мам? - спросил Чарли, имея в виду карьеру политика. Чарли по-прежнему интересовался искусством, но после полета в зону Мордехая он стал много говорить о том, что сам будет пилотировать межзвездник. Хатч, конечно, одобрила это предложение. Это стало бы прекрасной семейной традицией.
   - Не в моем стиле, - сказала она.
   Ей нравилось выступать с докладами. Она умела находить общий язык с аудиторией, располагать ее к себе, убеждать в том, что человечеству есть куда стремиться. Судьба, которая уводила ее далеко за пределы Балтимора. (Или где бы она ни выступала. Эта фраза всегда вызывала смех.) Ее старый друг Грегори Макалистер, понаблюдав за ней, заметил, что она была прирожденной мастерицей паблисити.
   - Двести пятьдесят лет назад, - сказала она Чарли, как и бесчисленным группам людей по всей стране, - Стивен Хокинг предупредил нас, что, если мы хотим выжить, то должны покинуть этот мир. Обосноваться в другом месте. На самом деле мы этого еще не сделали. - Рукав Ориона дал им множество примеров того, что происходит с обществами, которые не развиваются.
   - Итак, это выживание, - сказал Чарли.
   Они сидели на крыльце в Арлингтоне. Ночь была темная, затянутая тучами, грозил дождь. - Дело не только в этом, - сказала она ему. - В конечном счете, Чарли, да, это нужно нам, чтобы спастись самим. Может быть, не физически. Но это один из способов узнать, кто мы такие. Стоим ли мы того, чтобы нас спасать. Если просто собираемся сидеть дома и смотреть, как мир проходит мимо...
   Она отбросила эту мысль.
   Чарли откинулся в кресле-качалке. - Я рад, что все сложилось так, как сложилось. - В то время он заканчивал университет, и у него была возможность поступить в летное училище. Он нервничал. Но она знала, что с ним все будет в порядке. Она вспомнила свои собственные тревожные чувства, когда покидала дом много лет назад.
   - Я тоже, - сказала она. Она посмотрела на него и подумала о Руди и Джоне, и докторе Сайенс, и Мэтте, которые были где-то там, в глубинах, и знала, что с ними все будет в порядке.
  
   БЛАГОДАРНОСТИ
  
   Я признателен за советы и техническую помощь Дэвиду Деграффу из Университета Альфреда, Майклу Шара из Американского музея естественной истории и Майклу Фосселу, автору книги "Клетки, старение и болезни человека". Уолтер Керли и Трэвис Тейлор помогли с ядром галактики. Спасибо также Ралфу Вичинанза за его постоянную поддержку. Морин Макдевит за ее комментарии к ранней версии рукописи. И моему редактору Джинджер Бьюкенен. Кертису Сквер-Бриггсу за звездную карту.
  
  
  
  
  
   Copyright Н.П. Фурзиков. Перевод, аннотация. 2024.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"