За окном темно, просто непроглядная тьма. Хочется посмотреть на парк, но это невозможно. Сегодня утром был очень сильный туман. Когда я проснулся и посмотрел на улицу, то не увидел ничего, кроме белого молока за окном. Ничего не было видно, только белая пелена, которая кутала деревья и первых прохожих. Они как бы выплывали из тумана, до какого-то момента я видел только странные силуэты, которые приобретали нелепые формы под влиянием моего воображения. Картина становилась все четче и вот в какой-то момент можно было понять, что это не инопланетяне, а спешащие на работу люди. Они проплывала через туман, как пароходы в море. Звуки просыпающегося города тонули в этой вязкой пелене сырого воздуха. Казалось он не хочет просыпаться и сбросить с себя это белое , ватное одеяло. Он как маленький гигант хотел понежится последние минутки, перед тем, как солнце заставит его проснуться.
Когда я только вышел на балкон, то почувствовал себя пассажиром Титаника. Все казалось таким нереальным, призрачные силуэты, слабый свет и мое не до конца проснувшееся восприятие внешнего мира. Да, это было что-то невероятное, похожее на сказочную игру света и природы. Туман был вокруг меня, он заползал через открытую дверь в мою комнату и забирался под кровать и прятался в уголках моей комнаты. Но через несколько мгновения он исчезал согретый теплом жилого помещения но о его присутствии напоминал завах прохлады. Казалось, что в доме побывал кто-то с мороза.
Потом я отправился прогуляться по парку в этом великолепии. Сосны стояли все мокрые от покрывающих их капелек воды. Капли звенели в тишине, когда падали на землю. С глухим стуком они разбивались о стелившуюся по земле старую хвою. где-то, совсем недалеко от меня капли стучали о кусок ржавого железа. В этом глухом хоре утреннего каплепада, этот звук казался каким-то чужим и в тоже время таким нужным и незаменимым.
В этот момент я увидел белку, она сидела в ветки и умывала лапками свою мордочку. В такую рань это животное уже проснулось и готово было жить полной жизнью. А люди все продолжали куда-то бежать и толкаться. А природа не хотела отступать и туман не рассеивался. Я был как будто в нереальном мире, в другом измерении, или просто по ту сторону зеркала. Как не хотелось, чтобы все это кончилось в один момент с первыми лучами утреннего солнца.
Так я бродил весь погруженный в созерцание этого дива природы и забрел на берег нашего водохранилища. Как прекрасно смотрелся туман над пеленой воды. Он как бы укрывал воду от солнца , от всего мира. Рыбы иногда выплывали на поверхность и глотали сырой и промозглый воздух. Одинокие птицы кружились над серебристой гладью воды и иногда камнем падали вниз к самой воде, а потом резко взмывали в верх. В этот момент одна из чаек резко бросилась вниз. Казалось что сейчас она врежется в воду, но в последний момент она поднялась в верх держа в клюве серебристую рыбешку.
А по мосту в это время неслись машину унося своих пассажиров на работу или просто по каким-то делам. Она проносились в тумане как какие-то монстры и казалось готовы были взлететь в небо в том месте, где мост делает резкий подъем. На мгновение казалось , что их колеса отрываются от земли , но уже через мгновения я понимал, что это просто обман зрения и виновник тому туман.
Так и бродил я по родному городу в это рассветные часы вдыхая его силу, его великолепие. Казалось это не может кончиться никогда. Но реальность больно и всегда безжалостно бьет по тому прекрасному, чем человек готов наслаждаться бесконечно долго. И как это бывает в жизни, туман начал рассеиваться. Город стал приобретать свои очертания. Стали выплывать из небытия серые, мокрые улицы. Появилась вечная грязь, все становилось на свои места. Город просыпался и не хотел больше мириться с покровом этого непонятного для него конденсата. Он просыпался и оголял все свои угловатые и по своему прекрасные черты. Мираж исчез и я с какой-то затаенной грустью побрел домой. Я чувствовал себя обманутым, как ребенок, который не хочет заходить домой , но мама тащит его, потому, что уже пора.