Среди серого моря реальности, волнами окатывающей Вас с первых страниц сего произведения, Вам будут попадаться редкостные галлюцинации. Автор спешит предупредить, что в процессе составления этого труда он не употреблял наркотических веществ ни в каком виде.
Реальность сия, называемая в просторечии жизнью, представляет собою театр абсурда, логику которого дано понять лишь избранным. Но они уже давно и надежно упрятаны от глаз общественности, дабы не мутить ее уверенности в своей нормальности. Счастливо животное, не ведающее родства и смерти!
Любители "клубнички"! В целях экономии Вашего времени и нервов автор мог бы привести список рекомендуемых глав для прочтения, ксерокопирования, заучивания на память и цитирования в курилках, но как творец, дорожащий целостностью своего творения, он на это так и не решился.
Морально неустойчивым, начинающим наркоманам, юным алкоголикам и иже с ними рекомендую подробно изучить галлюциногенные переживания, страхи и патологические желания, описанные в нижеследующих главах, в целях предотвращения пагубных пристрастий. Если, конечно, у Вас, дорогой читатель, не возникнет непреодолимое желание стать похожим на некоторых из героев, чего искренне Вам не советую.
Остальные главы можете вслух зачитывать своим престарелым родственникам из числа интеллигенции - пусть знают, что современная молодежь иногда задается экзистенциальными вопросами, будь то под градусом, под кайфом или под землей.
На самом деле этот титанический труд представляет собой отрезок спирали, циклично замкнутой в Вечности, которая виток за витком повторяет саму себя, ибо нет ничего сказанного, что было бы сказано впервые.
И именно по этой причине Вы не найдете здесь ни одной ссылки на источник того или иного эпиграфа: ведь, как знать, - возможно мысль, подписанная кем-то, была высказана ранее другим. Однако автор выражает свою глубочайшую признательность всем собратьям по разуму, кто чуть раньше его самого увековечил те частички коллективного бессознательного, которые он поместил в свою книгу.
С уважением ко всем читателям и критикам,
Фома Н. Водолевский,
граф по праву рождения
и рыцарь по призванию.
***
Локи* сидел на зеленом пригорке, блуждая бессмысленным взором по Седым Холмам вдалеке и что-то невнятно бормоча себе под нос, а руки его тем временем доставали из кожаного мешочка выбеленные временем и частыми прикосновениями плоские костяшки. На рунах* он гадал не часто, но сейчас почему-то был уверен, что совет ему не помешает. Руны нестройными рядами покрывали расстеленную на примятой траве белую тряпку. Вернее, не совсем рядами. Руны, то ли нарочно, то ли случайно, сложились в нахально улыбающуюся рожицу. Эту дурную привычку Локи приобрел много лет назад, когда часто гадал этим специально придуманным извращенным способом, зная, как он действует Óдину* на нервы. Сейчас его руки автоматически раскладывали руны, и вряд ли он сам замечал, что делает. Наконец, все руны покинули мешочек, и Локи опустил глаза. Тоскливо хмыкнув при виде ухмыляющейся ему физиономии, он подумал о том, что уже месяц как не залезал в Inet* и что почты у него, наверное, накопилась целая вязанка. И ведь каждый второй непременно напомнит, что Битва* уже не за горами! Тяжело вздохнув, он усилием воли подавил печальные мысли и сосредоточился на раскладе...
Где вы, великие воины, чья жизнь прошла под звон мечей? Где вы, женщины, что ждали мужей с поля брани? Нет никого, лишь вороны кружат над мертвым миром.
Ой вам, неспокойные души, что не верили до последнего в то, что вы смертны...
Ой!
Ой, брат мой, где теперь твоя мудрость? Она лежит, мертвая, рядом с тобой, но больше тебе до нее не дотянуться. Где все те, что служили тебе, боялись тебя, приносили тебе дары? Мертвы девы битв, и мертвы герои, что и при жизни были лишь на четверть живы. Некому больше сидеть на широких скамьях и поднимать в честь тебя кубок. Некому поджечь твой корабль, уходящий к чужим берегам. Некому даже крикнуть: прощай! Так пускай же сделаю это я!
Ой! Ой тебе, друг мой, и сын моего брата. Где твоя храбрость и где сила? Нужны ли они тебе теперь? Ты молчишь и не хочешь ответить. В обнимку упал ты со старинным врагом, его чешуя слилась с твоей кожей, вничью окончился бой.
И где ты теперь, златовласая дева, что его звала мужем, но по ночам меня обнимала? И что из того, что нет прекрасней твоих волос, ведь некому больше смотреть на них. Но спи с миром, ты не забыта, я помню твои поцелуи...
Где ты, мать волка, чьи волосы белы, как снег, и чьи глаза холодны, словно ледышки? Ой! Разгладилась жестокая улыбка губ твоих, больше они ничего не выражают. Слава тебе, охотница на смертных, слава и вечное забвение! Голова волка на твоей груди, и стонет ветер в сквозной ране.
Ой!
Где ты, женщина-демон, что когда-то любила меня больше Рейнольда? Дожила ли ты до Великого Дня* или сгинула раньше? Никто не знал твоей судьбы, и не узнает. Один я внесу в новый мир бремя воспоминаний, да и то недолго мои плечи выдержат столь тяжелый груз. Ой тебе, та, что спасла меня и ушла в сумерки!
Ой тебе, враг мой! Ты так жаждал исполнить пророчество, но не убил меня! Не знал ты, что кинжал быстрее меча, и не боялся открыть свою спину. Ты ждал благородства, но кому оно нужно в царстве мертвых? Ой тебе, честь и слава. Ты умер, протягивая ко мне руки и проклиная, но я не в обиде, ведь ты открыл мне дорогу...
Ой вам, те, что так ждали этого дня!
Слава вам, бездумные и злые, вы верили, что это ваш шанс отомстить миру. И где вы теперь? Пусты ваши мертвые глаза, и некому насладиться триумфом. Ой вам, прокричу я, ибо нет здесь больше никого, кто способен это сделать...
Ой вам, смертные люди, чьи дела так подвержены мигу. Где теперь муравейники ваших городов? Стоят ли они еще, как память о сне, что так быстро прошел, или их каменные ребра обратились в прах? Вам не узнать этого, ведь и ваши ребра оголила судьба, скормив мясо хищным птицам. Где ваши дети, где старики? Все они здесь, укрывают землю бескрайнего поля одеялом плоти.
Ой! Где вы, хладнокровные убийцы и пылкие юноши, рвущиеся за славой? Вы мечтали о кубке в Вальгалле*, а получили вечную смерть, от которой не разбудит вас даже рог Хеймдалля*... Так спите до конца, спите, пока не разнесся ваш прах в никуда, и пока целы ваши тела, ибо это - ваша награда за доблесть!
Ой! Ой вам, те, что выжили. Вас так мало, и вы жметесь к друг другу, чтобы почувствовать тепло живых спин, и вы закрываете глаза, чтобы не видеть холод мертвых лиц. Вы стоите, кто в ужасе, кто в угрюмом величии, и не знаете, куда бросить зерно нового мира. Хватит ли сил ему пробиться сквозь гниль прошлого, спрашиваете вы в пустоту. Хватит, отвечу я вам, хватит. И новая жизнь, другая и свежая, вырастет посреди поля скелетов, и вы улыбнетесь, решив, что все вернулось для нового витка, что все началось снова и больше не закончится.
Ой ли, спрошу я вас? Я, которого вы считаете мертвым. Я приду в ваш мир, и молите тех, кого выберете вы новыми богами, чтобы мир ваш захватил меня.
Пусть женщины ваши будут прекрасны, пусть мужчины - храбры и беспечны, старики источают новую мудрость, но так, чтобы никто не отличил ее от древних знаний, а дети ваши пусть будут чисты и наивны. Пусть носится ветер над бескрайними степями, пусть падает слепящий снег, закрывая холмы, пусть леса могуче стонут от порывов грозы. Пусть ваши новые боги относятся к вам по-божески, а ваши новые братья - по-братски, пусть надоевший мир ваш сменяется горячей войной, а усталость битвы - отдыхом достойных. И пусть не будет мне скучно с вами.
И тогда я приду к вам и скажу: Ой тебе, новый мир, ой и слава! Ты хорош так, как может быть хорош только новый, сверкающий елочный шар, и так же хрупок. Но тебе нечего боятся, ибо я уже люблю тебя и разрушу не сразу!