Это всё произошло на берегу моря. Их дом стоял рядом с границей суши и воды. Когда начинался прилив, большие волны собирались и катились в сторону этого чудесного домика. Вода доставала лишь до лужайки, расположенной за калиткой, но до веранды ей оставался какой-то десяток метров.
Почва всегда была увлажнена, правда, солёной водой. Но, знаете, как ни странно на ней всё росло не по дням, а по часам - розы, хризантемы, тюльпаны и другие цветы чудесной красоты. Она очень любила свой сад. Каждый день, рано утром, эта девушка вставала с постели, и выбегала из дома, чтобы проверить, не повредил ли ветер, или ещё какие-нибудь явления, её детищ. По-моему, никто так трепетно не относился к растениям. Она, буквально, дрожала, когда лепесточки её любимых цветов опадали и неслись, подгоняемые потоком ветра, неведомо куда.
Помнится, это был девяносто восьмой год. Они жили вместе уже как два года. На дворе стоял октябрь. Ветер захватил весь город, соответственно, не забыл и об их участке. Деревья, встречающиеся на его пути, раскачивались из стороны в сторону, как бы здороваясь, наклоняя свои верхушки. Ну, а что уж говорить о цветах? - они были сломлены не только морально, но и физически. Льюис подумать не мог, что эта очаровательная и всегда улыбающаяся девушка может впасть в двухмесячную депрессию, и отойти только к Рождеству, из-за каких-то цветов.
- "Их же можно посадить по новой. У нас в городе есть хороший цветочный. Хочешь, я завтра поеду и куплю новые семена? Мы их вместе посадим, и будет у нас сад чудесней прежнего" - говорил тогда её муж.
- "Как же ты не понимаешь - они ведь были живые. Каждый из них что-то чувствовал. Ты знаешь, как им было больно, как стекала их бесцветная кровь с поломанных стеблей? У цветов есть душа, и она будет почище, чем у многих людей" - кричала в ответ на его уговоры Алиса.
И только после этого случая Льюис заметил, что никогда не дарил ей букетов, и это было единственно верным решением, иначе она бы его бросила.
Алиса была красивой девушкой, не такой, как на обложках модных журналов, а действительно прекрасной и бесподобной. Её белые локоны развевались на ветру, а в помещении аккуратно лежали на изящных плечах. Карие глаза, словно громада туч древесного цвета и губы, раскрывающие всю свою красоту в искренней, по истине, улыбке.
С первого взгляда может показаться, что эта женщина психопатка, а её муж обыкновенный подкаблучник, но на деле это не так. Если бы проводился конкурс на самую счастливую семью и оценки выставлял загадочный и никому неясный аппарат "Счастьеметр-3000", то они бы, скорее всего, победили. Их пара не знала, что такое горе, не знали скуки и печали - им всегда было интересно в компании друг друга, наверно, поэтому у них и не было друзей - так, пара знакомых и я. На новый год к ним никто не приходил, но и этот факт не вводил их в грустное расположение духа. Так по-детски, улыбаясь, они дарили друг другу подарки, словно брат с сестрой. Не дожидаясь часов, рвали праздничную упаковку и с детским восторгом радовались любой мелочи - даже книге.
Но знаете, как это бывает - всё имеет логическое завершение, имеет своё начало и свой конец. Спустя, ровно, семь с половиной лет пришёл финал и для их счастья. Сначала постепенно, а потом всё больше нарастая, как огромный снежный ком, имеющий такое неприятное свойство, как разбиваться. Вот и их счастье разлетелось вдребезги.
Всё началось с того, что она начала совершать редкие прогулки по пляжу в одиночестве; с Льюисом говорила всё меньше и меньше, а на его вопросы отвечала какими-то заезженными и обыденными фразами типа "всё в порядке".
Не знаю, о чём думала в те моменты Алиса, но её муж просто не находил себе мест. Он всё чаще показывался в местном баре, топя своё одиночество в бутылке дорогого виски и устраивал, как по календарю, ежемесячный погром в последнюю субботу месяца. Капитал их семьи начал потихоньку уходить на погашение штрафов и оплату выпивки, но Алису это не волновало. Её не волновали даже её детища, за которыми она так долго ухаживала.
Ах, я забыл рассказать - после того случая в девяносто восьмом, она всё-таки посадила порядка двух десятков цветов и уже глядела за ними в сотню раз пристальнее, спасала от урагана, от снега, накрывая их каким-то шатром - буквально целые дни проводила с ними. Ну, а куда её мужу? - он каждый раз сидел рядом с ней, на веранде, рассказывая о последней книге, которую прочитал перед сном.
А потом раз и всё - перестала ухаживать. В голове не укладывается.
Так вот, счастье постепенно рушилось - прогулки в одиночестве стали удлиняться по времени и вскоре стали такими, что уходила она на восходе, а возвращалась только, когда солнечный диск заходил за горизонт. И самое необычное то, что по её возвращению всегда кричали чайки. Не было дня, когда они молчали. Их крик разносился на большие расстояния, и его отголоски доносились до самого города.
Как-то раз я встретил её на "Подвесной скале", которая находилась в восьми километрах от их дома. Не знаю, что она там делала, но, когда я подошёл и спросил, как обстоят дела с Льюисом - она ничего не ответила. Ну, как не ответила - ответила, конечно же, но не по вопросу. Сказала, что "космос захватывает её всё больше". Затем Алиса повернулась и в её глазах была пустота. Знаете, не такая, как в пропасти, а какая-то волшебная, бесконечная что ли, точно чёрная дыра. В этих расширенных зрачках можно было увидеть всё, о чём она думала в тот момент, все её переживания. Словно огромная вселенная находится в одной слабенькой девушке, будто космос отдал ей маленькую частичку себя, которая так незначительна в масштабах всего мира и так огромна в масштабах одного маленького человека. Всякий бы испугался и я не исключение. Мне ничего не оставалось делать, как сбежать оттуда. Больше мне не довелось её встретить.
Как сейчас помню, случилось это девятнадцатого августа две тысячи четвёртого года. Льюис, как всегда, пришёл в бар, но на нём не было даже того серого, и наполненного одиночеством, лица.
- "Она не вернулась" - эти три слова были единственными, произнесёнными им в тот вечер.
Небо багровело, переливаясь миллионами красных оттенков, а вокруг тишина - такая необычная и из-за этого пугающая. С того дня чайки в наших краях не кричали, с тех пор я их даже и не видел - ни на берегу, ни на скале, ни на маяке, нигде.
Вы хотите знать, что случилось с Льюисом?
А сами-то, как думаете?
На следующий вечер он висел в петле, сжимая в руке три завядших розы. Лицо его не выражало ни одного чувства, будто кто-то забрал его душу.
По-моему, его так и похоронили, не вытаскивая цветов из руки.
Грустная история. Мне до сих пор вспоминаются её слова.
И что бы они могли значить?