Аннотация: Лёд растопить невозможно, особенно если этот лёд не на поверхности, а в глубине.
На дворе стоял тысяча пятьсот второй год от Рождества Христова. И, по мнению многих, этому миру, и вправду, было ровно тысяча пятьсот два года. Ни годом больше, ни годом меньше. Домику, в котором жила Люсия было не так много лет, как людскому бытию - всего-то сорок с лишним. Самой же девушке никто не давал больше двадцати.
Хотя кто бы мог её оценить? Жила Люси совсем одна, и лишь усталый путник, изредка, посещал её обветшалое жилище. Она не боялась людей. Хоть и редко их видела. Порой мне казалось, что её любовь к ним была больше неба, больше, чем вся вселенная.
Шанса перебраться из этой глуши поближе к обществу не представлялось. Люсия слышала рассказы о больших городах, о рыцарях и принцессах. Не только от путников, но и от своей мамы, которая, к великому сожалению, умерла, когда Люси исполнилось четырнадцать лет. Буквально через месяц после дня рождения своей дочери.
Ежедневная рутина не смущала Люси. Каждый день, словно заводная, она ходила в лес за хворостом. Брала по чуть-чуть, чтобы хватало максимум на следующий день. Могла бы брать и на один день, но боялась снегопада, который присущ этой природной зоне. Но даже ту порцию, приготовленную на крайний случай она не использовала, а просто подкладывала под крыльцо. Одевалась и шла за новой связкой. Снова. Если, конечно же, не было сильного снега.
Эта история могла начаться и летом, и осенью, но почему-то пустила свои корни именно зимой. Вы спросите: "а могла бы история и вовсе не начинаться?" -конечно же, могла. Но по стечению обстоятельств, по прихоти трёх ведьм, плетущих веретено судьбы, это сказание началось именно в то тихое, ни чем не отличающееся от других, зимнее утро.
Люсия проснулась с мыслью об одиночестве. Как будто кто-то плотно загнал её в мозг бедной девочки. Хотя, рано или поздно это бы случилось, а она как-никак держалась уже девятый год, не имея и представления о таких переживаниях.
- Почему эти редкие скитальцы не могут остаться со мной, навсегда? - задавалась вопросом Люси - почему они все уходят, даже не заночевав?
Девушка лежала на соломенном подобии кровати порядка получаса, пытаясь привести свои мысли в порядок. На веках выступили вены, а боль в висках стремительно нарастала. Люси широко открыла глаза, уставилась в потолок, как будто глядя сквозь него, и глубоко выдохнула. И вот её первая победа над собой - она смогла. Какой-то червячок сомнения всё же остался в её мозгу. Нещадно пытаясь проникнуть в сердце. Но особой тревоги, на мой взгляд, он не доставлял - лишь рассеивал внимание.
Люси встала с постели, и что-то зашаталось от резкого движения - кажется, ваза. Девочка взяла странное подобие расчёски (палочка с маленькими, но крепкими ветками) и стала водить ею по роскошным прядям. Один волос упал на пол, и она этого, к счастью, не заметила. Любое происшествие, пускай самое незначительное, могло задеть её похуже дикой лошади на бегу.
Будничное платье (которое, в принципе, было и выходным, и праздничным, и вообще одним) изящно сидело на её теле. Необычного пошива - оно не давало выйти тёплу и зайти холоду. Поэтому, выйдя на замёрзшее с ночи крыльцо, она не почувствовала дискомфорта. Люсия нагнулась за верёвкой для хвороста и поскользнулась; ветер очень непредсказуем в этих местах. Как ни стараясь сдержать поток разочарования - она заплакала.
Холод сковывал её влажное лицо и слегка покалывал щёки. Ветер развевал кружева платья. Люси постаралась встать. У неё получилось. По её лицу нельзя было сказать, находилось ли в сердце место боли, ибо оно было каменным, как ни в чём не бывало, и не выражало эмоций. Она взяла верёвку и пошла привычным путём вглубь леса. Десять минут. Полчаса. Начался небольшой снегопад. Наконец она нашла дерево, от которого ещё можно было получить сухие ветки, годившиеся для растопки. Сил обычной девушки было достаточно для этих веток. Поэтому, не прилагая особых усилий, Люси набрала нужное количество и обвязала их, заранее приготовленной, верёвкой.
Снег усиливался. Тучи сгущались. Небо приобретало чёрный оттенок, а ветер набирал силу. За какие-то пару мгновений погода изменилась до неузнаваемости: снегопад усилился, порывы ветра создавали метель, а где-то в горах можно было повстречаться с огромной лавиной.
Отойдя от того дерева на сорок метров - она не могла разглядеть его в пелене снега. А что говорить о следах, оставленных ею? - конечно же, их замело. Люсия пыталась идти назад по направлению к дому. Думая, что вот-вот уткнётся в крыльцо, девочка не сдавалась. Шла и шла. Но спустя час - силы покинули её полностью. Она, ничего не соображая, обессилившая упала в снег.
Тепло быстро проникало в организм молодой девушки, слегка покалывая пальцы ног. Она лежала на большой медвежьей шкуре. Ногами к костру. Под голову было подложено подобие подушки. Её веки тяжело приподнялись. В голове Люси заметались несколько чувств - страх, удивление и непонимание - таких схожих, что можно принять их за единое целое.
На лицо девушки упала тень. Длинная и изящная. В проходе, отделяющем это помещение от других, встал бледный парень. На голове, переливаясь, поблёскивала корона, сделанная полностью изо льда. Она отдавалась мириадами синих звёзд и слепила.
- Я вижу, что ты уже проснулась, - сказал мальчик спокойным тоном, - не бойся меня.
- Кто Вы? - спросила Люсия.
- Меня зовут Цельсий. Я живу здесь настолько долго, что память о моей первой встрече с этим замком канула в лету. Тебе не кажется, что я здесь родился?
- Но здесь же холодно и всё во льдах. Как Вы могли вырасти в этом месте?
- Думаю, что без особых усилий.
- Кстати, спасибо, что спасли меня. Я Вам очень благодарна - даже и не знаю, как отблагодарить.
- Спешить некуда, - ухмыльнулся Цельсий, - пойдём, я покажу тебе свои владения.
Люси встала и пошла за принцем. За щелчком пальцев последовал звук потухшего костра, и она нисколько не удивилась. Ей казалось, что это всё сон - добрый и сказочный. Ни физические чувства холода, ни боль в ногах не могли развеять представление сна. Они шли по длинному тоннелю, по бокам которого были расположены различные комнаты, скрываемые морозными дверьми. Одна дверь оказалась открытой и Люси мимолётом увидела, что скрыто за ней. Комната с ледяными скульптурами. Она остановилась, чтобы как следует разглядеть, но дверь резко захлопнулась. Цельсий смотрел на девушку.
- Пошли дальше. Успеешь наглядеться, - приказал мальчик.
Люси отвела взгляд от двери и продолжила путь. Ледяной коридор казался бесконечным. Вдруг, мальчик остановился, будто вспомнил что-то важное.
- О, вот эта комната. Тебя надо накормить, - улыбнулся Цельсий.
Дверь со скрипом открылась, и взору девочки предстал большой стол с кучей еды. Прекрасные стулья, которые явно опережали интерьер даже самого богатого короля, и ледяной трон в конце стола, по центру. Несколько свечей, покоящихся в специально отведённых отверстиях стен. Они прекрасно освещали всё помещение. У Люси не было на тот момент иных чувств, кроме радости и восторга.
- Присаживайся и ешь, - показал жестом Цельсий.
- О, большое спасибо. Я безумно благодарна, господин Цельсий.
Он, как подобает важным особам, сел на свой трон. Взял в руки пустой бокал и тот сразу наполнился вином. Люси с трепетом смотрела на ледяного короля, рождая в своём сердце чувство, названное любовью. Каждое его движение, выходившее из ряда вон, например, вождение языком по губам сопровождалось её восторженными вздохами.
- Спасибо, спасибо, спасибо, - поклонилась и протараторила Люси, - я многим обязана Вам.
- Я знаю, - усмехнулся Цельсий, - ты хотела узнать, что в той комнате?
- Дверь, которой захлопнулась?
- Да.
- Честно говоря, очень.
- Тогда вставай и пошли.
Дойдя до заветного зала, они остановились.
- Отворись, - приказал двери Цельсий, и та мгновенно открылась.
Люси, ведомая желанием, поспешила зайти в комнату и взглянуть на её содержимое. Её взгляду предстало порядка семнадцати ледяных скульптур, изображающих людей в самых умиротворённых и добрых позах - в основном это были девушки. Двое парней стояли где-то в центре, окружённые всеми этими красавицами.
- Ну, как тебе моя коллекция, - шепнул Люси на ухо Цельсий, - хобби, если можно так выразиться.
- Это превосходно, - дрожащим голосом сказала девочка, - правда.
Одурманенная восторгом и сказкой, она подбегала к каждой фигуре и тщательно осматривала её в поисках изъяна.
- Они, как настоящие, - воскликнула Люси, - не отличишь от живых.
Цельсий встал рядом с Люси. Взял её за плечи и повернул лицом к себе.
- Они и есть настоящие, - улыбнулся Цельсий.
В это мгновение их губы соприкоснулись. Тепло и холод закружили свой танец по телу девочки, сначала прогревая, а затем сковывая каждую клеточку.
Люси застыла с неописуемым чувством радости на лице. Все фигуры в этом зале были наполнены теплом, исходящим из их сердец. И вот, к ним добавилась ещё одна.
- Надо найти ещё одно помещение, - закатил глаза Цельсий, - здесь уже не хватает места.