Меченосец и вышивальщица
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
О мелочах. А, может быть, это здесь новые герои? =)
P.S. Редакция от 21 ноября 2009 года
|
Сайлон бодро шёл по Ремесленке, району мастеровых Главели Серебристой. Находиться здесь пешим столичному гостю не следовало - благородные должны передвигаться исключительно в каретах, - но он отлично знал, что даже члены Имперского совета и Круга Старших Магической гильдии не брезговали появляться и пользоваться своими двоими и на Привратном рынке, и тем более в чистой и богатой Ремесленке. Выходит, у барона, пусть с южных приграничных земель... именно что с приграничных, окраинных земель Империи!.. ноги не отвалятся. Помимо того, Сайлон не любил кареты, а в столице бывал слишком редко, чтобы позволить себе пропустить новое и интересное, запершись в тряском и душном коробе только потому, что того требовали глупые и неизвестно кем навязанные традиции. Езда верхом отчего-то в Главели не приветствовалась, да и шурши, которых, как и всякий небедный южанин, предпочитал Сайлон привлекали бы ненужное внимание - на Севере удивительные скакуны были не то чтобы роскошью, скорее, не самым привычным зрелищем.
Несмотря на жару, раскалённый булыжник под ногами и начинающую несколько раздражать жажду, барон чувствовал себя всё ещё сносно, лишь в очередной раз дивился северянам: те, как и южане, считали воду источником жизни и потому разместили колодцы если и не в каждом доме и дворике, то, по крайней мере, в доступном любому горожанину месте, но... Любому горожанину, а не случайному прохожему! Ни фонтанов на многочисленных площадях, ни общественных источников, ни хотя бы разносчиков и водовозов! Нет-нет, негостеприимными безумцами хозяева не были, и всё перечисленное конечно же Сайлону встречалось, но не так часто, как он привык - свободные пространства отдавались на откуп деревьям, статуям и указателям. Как назло, вчера из-за выдыхающегося охранного заклинания и молоденького гостиничного чародея элегантная серебряная фляга прохудилась, а гулять по Главели с походными мехами южанин не решился - видно же, что он из провинции, зачем же это подчёркивать?
Собственно, в Ремесленку Сайлон отправился не из-за любопытства, а починить сосуд - всего-то одну дырочку залатать. К счастью, обновлять заклинания да править внешний вид не требовалось. Адресок, кстати, подкинул провинившийся маг, он же пытался всучить деньги, но барон вежливо и умело отказался. Мальчишка с каким-то забавным коротеньким именем и чертами лица похожий на степного орла не выглядел представителем центрального Гулума, как, стоит признать, и состоятельным господином - ученик, отправившийся на заработки и из-за чрезмерного усердия пострадавший. Сайлон хорошо помнил свою молодость и первое посещение столицы, когда он по глупости остался без медной монетки в кармане и тоже работал в гостинице, чтобы наскрести денег на неблизкую дорогу домой. Между прочим, в этой же самой гостинице - теперь, если судьба заносила барона в Главель, он всегда останавливался в "Погнутом щите" и только в нём...
Время текло, жажда мучила, духота была такой, что казалось: вдохни разок - и дышать станет нечем. А говорят, что в столице погодой заведуют маги! Сами магистры!.. Или они учеников на каникулы побросали и сбежали к императору в его Летнюю резиденцию? Цикадник ещё и до половины не добрался, а у северян хуже, чем в родном поместье, что у степей, за которыми уж не империя, а небольшое королевство Симия. Впрочем, оно и понятно: любимый дом окружали тенистые рощицы, когда здесь царил камень - раскалённые булыжники под ногами, горячие кирпичи по сторонам - и яркое, яростное! солнце над головой.
Барон с тяжким вздохом натянул капюшон, однако накидка, не раз спасавшая в пустыне, лишь оградила от и без того непригодного для дыхания воздуха - пришлось сбросить её обратно на спину. Теперь путник жалел не только о фляге и мехах, но и о шляпе и всепогодном шуршевом плаще. Пусть шляпы сейчас не в моде, пусть Сайлон никогда их не носил, а потому со стороны наверняка показался бы нелепым и смешным, но было бы удобно и спокойно. Но, во-первых, барон никогда не подозревал Север в столь каверзной погоде, а, во-вторых, не хотел лицом в грязь ударить перед племянницей. Девочка сейчас гостила в предместьях столицы, в одной из малых крепостей из Второго круга обороны, который по задумке должен стягивать на себя силы возможно противника. Там, где жила Зоррита, главой гарнизона служил тесть Сайлона. Тесть предлагал там же поселиться и зятю, но тому было удобней провести эти несколько дней внутри главельских стен. Дела.
Жары южанин никогда не боялся, но духота и странное поведение горожан, с завидным упорством отсылавших барона вместо требуемой Сыпучей улицы на Мучную, сыграли с крепким мужчиной злую, пустынную шутку - тому вдруг почудился желанный свежий ветерок... Нет, вовсе нет! Не почудился! Струя чистого, по-речному свежего воздуха ласково коснулась щеки, захлестнула шею, оставила влажный след на лбу. Не естественный порыв - определённо рядом действовал маг, видимо, что-то или кого-то искал. Четырнадцать лет назад Сайлон с чем-то подобным сталкивался: трёхлетняя Зоррита, непослушная Зорочка-егоза, ради веселья убежала в степь и, конечно же, потерялась - хорошо ещё, что рядом случился чародей-водяник, который за приемлемую плату отыскал малышку, со стороны его заклинание походило на нынешнее поведение ветерка. Ветерка, придавшего сил и вернувшего к миру - впереди заманчиво шелестел зелёными листьями небольшой сквер, под высокими деревьями отдыхало несколько резных скамеек. Там же из кучки камней бил небольшой ключ... Фу ты, морок! Не заметил, куда носом едва не уткнулся!
Сайлон вдоволь напился вкусной и холодной до ломоты в зубах водицы, умылся, смочил шейный платок и присел на лавочку отдохнуть да собраться с мыслями. В спасительно тени как-то неожиданно быстро припомнилось, что мальчишка-волшебник из гостиницы советовал пройти всю Сыпучую до Гоблинской пущи, в которую упиралась улица. Кажется, барон до той добрался, пусть эти несколько деревьев можно было смело обозвать и Великим лесом эльфов, благо ни на пущу, ни на лес, ни даже на их малую часть скверик не смахивал, зато в масштабах Ремесленки вполне заслуживал своё гордое имя. Вон и странные письмена на валуне, что за источником, виднеются.
Однако как же Сайлон умудрился сюда добраться, ведь сколько бы он не сворачивал на другие улицы района в поисках Сыпучей, добросердечные горожане всегда отправляли его на эту, Мучную! Как же так?
Столичный гость подобрал под себя длинные ноги и напряжённо выпрямился, внимательно изучая оставленную улицу. Прохожих было немного - по такой жаре никому неохота лишний раз да без особой надобности высовывать нос из-под прохлады каменных крыш - и их интересовали магазины и лавки, занимавшие первые этажи всех без исключения домов на улице. Пекарни, кондитерские, небольшие пышечные и даже одна кофейня, в которую барон было заглянул, но передумал, вспомнив, как три посещения Главели назад один купец угощал его местным кофе - в Симии за такое знакомили с пеньковой верёвкой... или, что много хуже, заставляли выпить всё приготовленное. Через равные промежутки на домах висели резные дощечки с изображением пузатого мешка и размашистой надписью - "Мучная".
Умные люди в столице - не только указатели на перекрёстках установили, но и таблички на дома прибили, чтобы не заблудиться. Да и как без этого? Главель Серебристая - город большой и гостеприимный, сюда приходили поклониться императору или хотя бы посмотреть на его чудесный кружевной дворец, вступить в знаменитые на весь Мир гильдии и школы, наконец отыскать и купить что-то очень-очень нужное и продаваемое лишь здесь, на странном и опасном Привратном рынке... Умные-то умные, а что толку, когда на Сыпучей, если верить описанию паренька-мага, висит название "Мучная"?! Недоумённо покачав головой, Сайлон поднялся и проследил за очередным горожанином, точнее - горожанкой, высокой беловолосой женщиной. На той было столько различных режуще-колющих предметов, сколько не во всякой оружейной лавке отыщешь. Женщина тоже интересовалась местным магазинчиком, который, однако, сильно отличался от других - над ним вместо кренделя, пирожного или чашки красовалась дубовая веточка, один из многих символов магии. Наверное, оттуда и тянулось заклинание. Барон шагнул в ту же сторону и... замер - взгляд зацепился за очередную табличку, тоже с мешком и надписью, но теперь искомой - "Сыпучая".
Ох ты, голова забитая... Южанин вновь оказался на скамеечке и вперился удивлённым взором на ряд домов, напротив обиталища мага. Так и есть - Мучная. А у лавки - Сыпучая. И товар там названию соответствующий: крупы, обычные и диковинные, специи из недорогих и чародейский магазин, но волшебники места для торговли выбирают по каким-то своим соображениям. Да-аа, заморочился. Такого с Сайлоном давно не случалось. И теперь вроде бы как не с чего, если только... Тихо ругнувшись, путник вытащил из сумы любимую флягу и поднёс к ней плохо огранённый кристалл на кожаном шнурке - камень засветился привычным золотом, но с явным кровавым оттенком, которого раньше не было. Эх, пропустил! И вряд ли это чинится - не даром же говорят, что лучше два потопа да три пожара, чем ученик мага. Ученики ведь часто путаются, но кто предугадает, к чему приведёт ошибка чародея?
Что ж, раз не чинится, можно и продать, тем более сделан сосуд из серебра, а рядом маг, которым оно всегда нужно. Да и поблагодарить за ветерок тоже необходимо.
Сайлон поклонился мшистому валуну с непонятной надписью, вышел из-под тени деревьев на мостовую - и тотчас ощутил, как лица коснулся знакомый холодок. Ветерок всё ещё гулял по Сыпучей-Мучной, и выбегал он с боковой, кривой улочки. Подчиняясь любопытству, барон мигом позабыл о намерении посетить лавку с дубовой ветвью и двинулся по воздушной верёвочке.
Заклинание, пролетев по чудному проходу-змейке, вывело на небольшую круглую площадь, центр которой занимал роскошный с точки зрения искусства фонтан. С практической же - совершенно бессмысленный: огромный, глубокий и сухой, вряд ли нужный жителям ближних домов. Объехать его можно было лишь верхом, да и то не на конях, а на шуршах с их кошачьей грацией или вовсе на их прародителях (ну-уу, если верить легендам) пантерах, которых в Симии иногда использовали как ездовых животных.
Рядом никого: не играли дети (конечно! какая мать отпустит чадо гулять рядом с жуткой яминой?! ещё дитятко упадёт и разобьётся!.. Хотя, судя по той же Зорочке, никакой запрет бы ребёнка не остановил - значит, здесь и впрямь страшно!), не спешили по делам взрослые (стоит отметить, все строения выходили на площадь глухими стенами, что для Главели было нетипично), не встречались праздношатающиеся граждане и гости империи. Барон тоже решил не задерживаться, тем более что ветерок звал прочь, в очередной извилистый проулок.
Несколько десятков поворотов - и снова достаточно широкая и прямая улица. Тоже Ремесленка, но дома поменьше, постарее и победнее, нежели на приснопамятной Сыпучей, блестящей Золотой или богатой Суконной и других, которые мимоходом посетил Сайлон. На ближайшей стене висела доска с изображением огромной булавки и надписью "Льняная". О такой южанин даже не слышал - да не беда, беда в другом - исчез ветерок и появляться вновь, похоже, не собирался. Отволшбествовал маг и иными делами занялся. Что ж, не судьба, значит, неизвестного чародея поблагодарить.
Льняная тоже не была многолюдной, а вблизи и вовсе никого не наблюдалось, потому барон решил уточнить обратную дорогу в какой-нибудь лавчонке. Его внимание привлекла третья от безымянного проулка - с красивой необычной вывеской: детально выполненным, издали словно тканым, рушником с изумительной каймой узоров. В магазине с такой вывеской не грех и чистого полотна купить.
За дверью гостя, как ни странно, встретило не торговое помещение, а две лестницы потемневшего от старости дерева. Одна вела вверх, другая - вниз. Сайлон без колебаний выбрал ту, что спускалась в подвал, хотя оба пути одинаково привлекали развешанными по стенам полотенцами, однако у лестницы на второй этаж имелась всего одна лампадка и та погашенная, когда дорога вниз освещалась тремя фонариками. Не ошибся - ход вывел к арке, закрытой нитями-бусами, которые легонько и мелодично постукивали друг о друга на сквознячке, оповещая хозяев о прибытии клиента не хуже входных колокольчиков. Лишь подойдя вплотную, барон с удивлением и восхищением понял, что в проёме звенят не обычные бусы, а тонкие полосы полотна, умело расшитого с обеих сторон бисером - здесь жила мастерица, каких ни Свет, ни Тьма не видывали!
Небольшой зал магазинчика заливал яркий солнечный свет - в центре потолка, на витой цепочке покачивался стеклянный шарик, он-то и сиял. Настоящий магический огонь - как-то оно не вязалось с внешним видом и внутренним убранством дома, не считая, конечно, изумительного по качеству товара. Стены комнаты прятались за гобеленами и панно, выполненными в различных техниках, однако стенд с рулонами ткани выдавал в лавке всё-таки мастерскую по пошиву платья, а не магазин украшений. О том же свидетельствовали три фигурных истукана - на двух из них красовались уже готовые костюмы (мужской и женский), на третий светловолосый юноша только-только закончил натягивать осенний камзол. За широким портняжным столом сидела круглолицая, ещё достаточно привлекательная женщина в возрасте. Она что-то шила, но при появлении гостя отложила работу и, поднявшись, поклонилась.
- Здравствуйте, уважаемый господин.
- И вам здоровья, хозяюшка, - улыбнулся Сайлон. Он в отличие от многих провинциальных дворянчиков относился к мастеровым с большим почтением, возможно из-за того, что и он, и его почившая жена были детьми служивых, которые заработали титул в бою, а потому сами носили имя назначенных, тех, кому требовалось доказать, что они достойны подвигов родителей.
- Желаете себе новое платье? - лицо женщины светилось добротой и радушием, за ними умудрялись прятаться тёмные круги усталости под большими серыми глазами, но барон знал, куда смотреть. Мальчик-помощник молча следил за разговором, одновременно оправляя камзол - теперь, когда взгляду ничего не мешало, южанин рассмотрел искусную, как и всё в этой лавке, вышивку: золотые берёзовые листья.
- Нет, хозяюшка.
- Тогда, может быть, вы за картиной?
- И тоже нет, - вздохнул случайный клиент. - Хотя... Мне племянницу скоро замуж выдавать, а у нас на Юге принято, чтобы девушка умела узоры красивые делать, а с моей строптивицей беда: не знаю, есть ли у неё талант, желание точно отсутствует. Разбаловал я её - сам без детей, она с малолетства сирота, Зорочка за иглу даже под пытками не возьмётся. А раз сама не сделает, так пусть хоть твоё чудо, хозяюшка, приданым принесёт.
Женщина понимающе улыбнулась.
- Можно, наверное, и так, - повела рукой, приглашая выбирать. - Только это не моё чудо - самой лишь во снах видится. Я одежду шью, а украшает...
- А, по-моему, не сработает! - хозяйку бессовестно перебил помощник. Голос у мальчишки был задорным и каким-то... категоричным.
- Лан!
- Но посудите сами, господин, - не обращая внимания на строгий окрик, гнул свою линию паренёк, - и ты, матушка, вот девица выйдет замуж и приданым гобелен принесёт - супруг подумает, что жена его рукодельница. И как же ей потом выкручиваться, если, с ваших слов, господин, она иглу на дух не переносит? Я думаю, у вашей племянницы есть настоящие достоинства, свои, а не заёмные, которыми гордиться следует! А чего судьба не дала - и не надо.
- Откуда он у тебя такой умный да рассудительный, уважаемая? - хмыкнул Сайлон.
- Сын мой? - швея недоумённо нахмурилась - теперь они с мальчиком стали очень похожи, как и подобает близким родственникам. - Он у меня чародей, в Школе учится...
- О-о, дальше не продолжай, уважаемая, - барон глянул вверх, прямо на светящуюся стекляшку - вот и объяснение, как у талантливой, но всё же небогатой (видимо, большой) семьи мог появиться недешёвый амулет. Тем временем паренёк сердито выпрямился, выставляя напоказ кожаный шнурок с винно-золотистым топазом, символом принадлежности к Магической гильдии вообще и к стихии Воздуха в частности. - Хорошего ты сына вырастила: со своим даром о корнях не забывает. - Лицо молодого мага озадаченно вытянулось - сходство с матерью тотчас пропало. - А скажи-ка, юноша, не ты ли недавно заклинание поиска творил?
- Ну-уу, - Лан прищурился, наверное, пытаясь разглядеть в госте то, чего и в помине не было - волшебную силу. - Не то чтобы поиска и не то чтобы недавно. А в чём дело?
- Хотел тебя поблагодарить: вчера тоже сталкивался с учеником мага, тот так с чарами накрутил, что плохо мне стало, а твоё заклинание оклематься помогло. Спасибо! - Сайлон передал парнишке флягу. - Не посмотришь?
Тот без всякой опаски взял зачарованную вещицу и, похоже, принялся за изучение - огонёк под потолком мигнул, на несколько мгновений погрузив помещение в темноту, и вновь засиял, рассыпая радужные искры в такт весёлому, приятному смеху.
- Интересное сочетание, ничего не скажешь! Такое мастерам показывать надо! Только, - он, резко посерьёзнев, заглянул прямо в глаза барону, - не относите её на Чаровник.
- Почему?
- Ученика распознают, а он ведь не со зла такое сотворил. Я уж с ним сам поговорю, в сторонке, а то у них на отделении учителя чересчур уж суровые, не то что у нас.
- Сильно достанется? - сочувственно кивнул гость. - Хорошо, не понесу. Сколько я должен?
- За что? - изумились хором мать и сын, вновь становясь одинаковыми.
- Как за что? За потраченное время и дельный совет, - вернул удивление Сайлон.
- Дельный совет? Мой? - Лан снова засмеялся. - Какой же это совет? Думаю, вы и сами собирались в лавку к опытному чародею, который если и не починит флягу, так купит - серебро-то не пострадало, - а вы внакладе не останетесь. Вот на чём я настаиваю, так том, чтобы вы привели к нам племянницу - матушка сошьёт замечательное свадебное платье.
- А?
- А сестра его украсит, - кивнул маг. - И в цене, не сомневаюсь, сойдёмся.
- Хорошее предложение, - улыбнулся барон. - Мне нравится. Я согласен. Значит, до завтра... э-ээ...
- Лавка Велины Пребогатой, улица Льняная, граница района Духов и Ремесленки, северо-западная Главель.
- Духов? Северо-западная? Но... Моя гостиница... "Погнутый щит"... она на юге, улица Аптекарей.
- М-мм, Купцы, тоже пересечение с Духами... но у этих тёмных район тот ещё - кривее гюрзы императорской, да в придачу Завитушка каменная течёт... - Лан прошёлся взад-вперёд, остановился напротив гостя. - Как же вы здесь очутились?
- Вот бы самому узнать! Твоё заклинание вроде бы привело, а до того шёл по Ремесленке: Суконная, Золотая, Мучная... - Сайлон осёкся, когда заметил, как сын и мать сдавленно хихикают. - Я что-то не так сказал?
- Назвать Суконную и Золотую Ремесленкой, ох, - фыркнула хозяйка. - Вы, господин, этого при купцах не делайте - не посмотрят, что благородных кровей, живого места не оставят.
- А Сыпучая?
- Ну, за неё ругаться не будут, - "успокоил" Лан. - Мучная-то к Ремесленке относится.
Южанин, хоть и многое на свете повидал, многое слышал, едва удержался оттого, чтобы рот глупо не раззявить. А он-то полагал, что неплохо освоился в столице! Провинциал кичливый!
- Не печальтесь, - швея быстро поняла, в чём беда. - Даже я в городе путаюсь, хоть и рождена в Главели, что уж говорить о тех, кто к нам ненадолго приезжает. Тем более маги-лентяи проложили себе тропочек волшебных - иногда чары сбоят и обычных людей в другой конец города кидает, а маги... А маги наши только и говорят, мол, хорошо, что не в другой мир заслали. - Женщина внимательно посмотрела на вспыхнувшего было сына. - Сюда вас Лан привёл, он и обратно проводит.
Барон склонил голову в знак благодарности.
- Спасибо. До завтра, хозяюшка, - и вышел.
- Мама, буду поздно, - донеслось сзади. - Мне в Школу нужно, с Учителем поговорить.
- Конечно, Лан, - Сайлон спиной ощутил ласковую улыбку. - Но совсем уж поздно не возвращайся - ночуй тогда в Школе. Неспокойно в темноте на улицах, слухи ходят...
- Я же маг, мама! - во весь голос возмутился сын. - Что мне до слухов?
- Маленький ты мой, - вздохнула швея. - Ты же у меня один-единственный...
Когда Лан выскочил из дома, воспитательная лекция так и застряла у барона в горле - в лучах настоящего солнца чародей оказался вовсе не мальчиком, а вполне взрослым серьёзным юношей, явно отметившим второе совершеннолетие не менее года назад. Такой и сам всё понимает, только бахвалится немножко.
* * *
От Школы до Льняной проще было добираться через район Духов, но без карты, ночью лезть туда не стоило: не то чтобы Завитушка резко меняла русло - она-то как раз от него не отклонялась, иначе бы Главель давно уж расползлась, но отдельные "ручейки"-переулки могли преподнести несколько неприятных сюрпризов, да и чем занимают чёрные маги под луной одна лишь Тьма ведает. Хотя Лан, в целом, догадывался, но рисковать не решился: иногда быстрее обойти, чем бежать напрямик.
- А теперь повтори это, запиши на лбу и купи зеркало, - сердито и почти беззвучно прошипел молодой чародей.
Путей домой имелось много. В том, что один из них пролегал через кабачок "Пьяное солнышко", не было ничего ни удивительного, ни предосудительного: входишь с Арфистки, выходишь в районе Купцов, на улице Стеклодувов, оттуда до родимой Льняной дорога не короткая, но достаточно прямая. Так то днём, а ночью вторая дверь выводила на Сыпучую, с неё-то часа два до лавки добираться... если, конечно, не воспользоваться новым ходом от барона Сайлона Парда.
Лан был бы не Ланом, если бы не оказался у фонтана. И, определённо, Главель не была бы Главелью, если бы ночью осталась такой же, как днём: вода мерно постукивала о каменный бортик, на её поверхности играл серебряный свет далёких звёзд. В центре чаши стремительно вырастал и бессильно опадал букет из разноцветных струй; чудилась музыка, то тихая, то вовсе почти неслышимая - она, словно ребёнок на ледяной горке, каталась на танцующих водяных столбиках.
Юноша запрокинул голову, подставляя лицо прохладному, с неожиданным солёным привкусом ветру, и посмотрел в иссиня-чёрное небо: ни облачка, огромная, почти полная жёлтая луна и подстать ей звёзды - ещё никогда Лан не видел такого неба в родном городе. Красота! Истинное чудо!
Простоял, завороженный словно волколак, чародей недолго, но когда вернулся взглядом и душой на землю, обнаружил, что не имеет ни малейшего представления, ни куда ему идти, ни откуда он явился.
- Не зная рун, не читай заклинания...
Так как ни одни из видимых проулков не внушал доверия, маг, не раздумывая, выбрал ближайший: главное сейчас выбраться в более-менее людное место, а там не грешно и дорогу спросить. Хотя ночью... ещё по шее за шуточки схлопочет... Так ведь таблички на домах да указатели на перекрёстках никто не отменял! А в район Духов Лан всё равно не сунется.
Успокоив себя, юноша быстро зашагал подальше от фонтана, следуя всем изгибам хода, и вышел к развилке, о которой южный барон не упоминал, а уж нарассказывал провожатому Сайлон Пард много чего да с подробностями. Барон был парнем хорошим, хоть, на взгляд молодого чародея, и чересчур взрослым, его интересовало всё и странная Главель тоже. Местного жителя, Лана, она интересовала не меньше: столица сама по себе удивляла, а если взяться ещё и за магическую составляющую, то сражала наповал.
- Кажется, я пришёл не туда.
- Точно, - подтвердил опасения чей-то голос.
Маг резко развернулся, одновременно отскакивая назад - из-за ослабленной шнуровки на шее выскользнул сам собою тяжёлый топаз и засиял, привлекая внимание. Лан не любил драк, а люди не любили связываться с чародеями.
- Ого, вижу, что ты заблудился, малыш, но за умеренное вознаграждение, - незнакомец кивнул на гильдейский амулет, - и всё, что звенит в карманцах, я готов проводить тебя хоть до океанского уединения Разодранных акулой. - И сверкнул жемчужной улыбкой.
В карманах у юноши редко когда что звенело, правда, сейчас один из них оттягивала серебряная фляга - барон Пард всё-таки решил доверить магию тому, кто разбирался в ней (а заодно в Главели) чуточку лучше, чем он сам.
- Ты что? Неместный? - изумился Лан, судорожно пытаясь откопать в памяти хоть что-нибудь о названном уединении-от-Мира.
- Это ты мне? - не менее искренне удивился в ответ грабитель.
Лан нахмурился. И то верно, дал маху: незнакомец не походил на уроженца центрального Гулума, больше смахивая на того же барона Парда - южанин, вне сомнений. И говорил он, между прочим, на чистейшем симийском - молодой чародей увлекался языками (мать научила офидийскому, отец - родному овисскому, в Школе вдолбили основы внешних эльфийского и гномьего и каких-то мёртвых языков (вели их сплошь да рядом тёмные магистры, в том числе и глава Чёрного круга Эфель Душевный!), а другие как-то легко и непринуждённо пошли от личного желания), поэтому юноша не заметил, как начал отвечать не на привычном с младенчества общем имперском.
- Извини, - пожал плечами Лан.
- Бывает, - кивнул чужак. - Так, путь к уединению Разодранных акулой показать?
- Нет, спасибо. Как-нибудь потом, в следующий раз - меня мама дома ждёт, волнуется.
- Э-ээ, такой большой, а всё за мамкину юбку цепляешься, - грабитель, разочарованно всплеснув руками, шагнул вперёд и... ухнул вниз, сметённый ледяным ветром. Только сейчас Лан обнаружил, что под ногами совсем не булыжник мостовой, а утоптанная до белизны глина.
- Чароплётик, зря ты так, - ласково донеслось откуда-то сбоку.
Юноше больше объяснений не требовалось - он прыгнул (в то место, где он мгновение назад стоял, ударили чем-то тяжёлым, улочка взорвалась) и побежал. Почему-то бедняга не сомневался, что этим людям вся его магия, в отличие от неосмотрительного первого, что лесные орехи кузнечным щипцам. И, вот, наверняка все симийцы. Что им такого чародеи-то сделали?!
- Маму слушаться надо, - зачем-то вслух пробормотал юный маг и поднажал. Как водится, обо что-то споткнулся, кувыркнулся, выбил лбом какую-то дверь и слетел вниз по чьей-то лестнице, напрочь отбив все рёбра.
- Лан? - послышался знакомый испуганный голос. По лицу хлестнуло чем-то болезненно острым, и юноша впечатался в стену. Открыл глаза. Вокруг радовала уютом и некоторым... беспорядком родная лавка.
- За порожек в темноте зацепился, - с честным лицом соврал чародей. - Ты не беспокойся, я всё уберу.
Матушка лишь головой покачала. Кажется, не поверила сыну.
* * *
Сайлон и Зора появились в лавке не завтра, а только через день, так как барон не учёл ни того, что за племянницей необходимо заехать (уже на это требовалось время), ни тем более того, что её придётся уговаривать на свадебное платье. В результате, уговаривали целый день всем гарнизоном тестя.
Девочка была общей любимицей, хотя в последний раз посещала крепость в двухлетнем возрасте, и, конечно же, за юную баронессу все переживали. Самое забавное и, с другой стороны, обидное заключалось в том, что Зора вовсе не возражала против замужества: жених ей нравился, она - жениху, о любви речь не шла, но хорошая семья могла получиться. Так что обычных неприятностей со строптивой, капризной девицей не предвиделось, однако те явились, откуда не ждали: племянница не желала идти к храмовникам в платье. Она и не носила их. А вышло всё оттого...
Зоррита Сайлону не приходилась родственницей по крови - она была незаконной дочерью сына тестя. Незаконной лишь потому, что шурин ничего о девочке не знал и узнать не успел - мать с младенцем на руках добрела до тестя после смерти нехрамового мужа, да и сама едва ли не на пороге скончалась. Юная и глупая, она сбежала от гнева отца, а тот - вольный барон с Запада - хоть и сердился, родную-то кровь трогать не собирался. Он и дочь, и внучку искал. Нашёл, когда Зоре исполнилось два. А как нашёл, так сразу и умер - подкосили старика переживания и поиски, но перед смертью успел он назвать внучку наследницей земель и заставить другого деда поклясться, что девочка будет воспитана не в гарнизоне. Тесть исполнил зарок - отдал Зору на воспитание Сайлону. Тому нежданный подарок оказался утешением: овдовел он быстро, детей не нажил, а тут - бесконечно весёлый и требующий заботы ребёнок. Да без женской руки хоть и выросла красивая девушка, а по повадкам - несносный мальчишка. Не во всём, конечно, но и того, что было, хватало.
Под вечер тесть рассердился, рванул форменный ремень.
- Ну что, солдат, не подчиняемся приказам старших по званию?! Значит, пороть будем!
- И порите! - не испугалась боевая Зорочка. - А в юбке щеголять не стану!!!
- На плац её!
- Как на плац?! - она и сейчас не боялась, только возмущалась недостойным поведением деда и молчаливым невмешательством дяди-защитника. - Я - женщина! А здесь одни мужики!
- Ты? Женщина? - даже Сайлон, который уже догадался, куда клонит воин, и то на мгновение поверил в искреннее недоумение тестя, что уж говорить о семнадцатилетней девчонке. - В штанах ходит, мечом машет, ругается нехорошо - и ты называешь это женщиной? А раз не женщина, то самое тебе место на плацу!
Тут-то Зора и лишилась дара речи: на попятный идти стыдно, а на плаце позориться всё-таки не хочется. К счастью, заговорил Сайлон:
- Отец, что же вы так? - он нежно обнял племянницу за плечи. - Девочка из-за свадьбы волнуется, а вы ей ремнём грозитесь... - Зора угрюмо закивала, а потом, вся красная, потупилась. - А ты, племянница, зачем крик устраиваешь? Сама обижалась, что в город не беру, а как позвал, так сразу расхотелось? Лень обуяла?
Юная баронесса подхватилась и спустя четверть часа была готова. Эх, с любопытства и стоило начинать, а он - платье, платье, будто не сам воительницу вырастил... В Главель они едва-едва до закрытия ворот успели.
В лавке вместо Велины Пребогатой их встретил её сын, если под встречей подразумевать торчащую в сторону входа всклокоченную шевелюру. Молодой чародей, сердито и чуть слышно бормоча под нос ругательства - по крайней мере, кое-что Сайлон разобрал, симийский, - увлечённо строчил на свитке, свободные концы которого свернулись и постоянно налезали на стило, что маг высокомерно не замечал. А, может, и впрямь не до того ему было.
- Хм, а так не проще? - Зора подхватила лежащие тут же на столе портняжные ножницы и придавила ими конец свитка.
- Мама, всё хорошо, - не отрываясь от дела, откликнулся парень.
- Мама? - уточнила племянница, но Лан не ответил. Не удержавшись, девушка сунула нос туда, куда явно не просили - в верхнюю, ею же и открытую часть грамоты. - Ой, красивый фонтанчик. В нём можно плавать учиться! А это что? Кролик, утонувший в кружке с пивом? А что значит "цы-бы-лы" и почему над белкой написано "Цырка-кот"?
- Что? - юноша вскинул на гостью серо-голубые глаза. - Эй, дамочка, ты в чужие письма также подглядываешь? - От непривычного тона Зора смутилась и отступила на шаг, тем самым позволяя хозяину разглядеть Сайлона, а тому - хозяина. Как и мгновение назад, длинные соломенно-золотистые волосы Лана стояли дыбом, и причиной тому оказалась широкая плотная повязка, которая, несмотря на приложенные усилия, так и не скрыла огромную шишку на правой стороне лба. Да-аа, с таким украшением не до такта и радушия. Однако заметив барона, парень искренне улыбнулся и даже встал. - Добро пожаловать. Это и есть ваша племянница?
- Да. Прости, что вчера не пришли.
- И правильно поступили - вчера, так уж вышло, мы не открывались, - Лан потеребил мешающую повязку и снова обратился Зоре. - Так это тебе нужно свадебное платье?
- Нет! - юная баронесса и сама не поняла, отчего ответила именно так, отрицательно, а, прежде всего, плаксиво и сердито, ведь насмотревшись на горожанок в богатом районе Купцов, наглядевшись в настоящие, ранее не виданные витрины Суконной улицы и наткнувшись здесь на истукана в праздничном костюме, девушка осознала, что очень хочет примерить платье... чтобы покрутиться перед зеркалом, махнуть юбкой, танцевать в объятиях галантного кавалера... Хочет себе наряд и не один! И обязательно из этой мастерской! Так как здесь всё самое лучшее... - Дядя ошибся! Мне свадебный балахон без надобности! И тем более из этой дешёвой лавки!
Лан выпрямился, сверкнул глазами. Стекляшка под потолком мигнула, исходящий от неё свет приобрёл зеленоватый оттенок, но юноша и девушка на тревожный знак внимания не обратили.
- Ну это точно! Ошибся! - хозяин смерил клиентку презрительно-оценивающим взглядом. Сайлон даже удивился, почему не отвесил мальчишке пощёчину. - Моя матушка швея, каких Мир не видывал! А я всего лишь её сын, но уж кое в чём разбираюсь! На тебя шить - только силы, время и материал тратить! Тебе даже паранджа не поможет!
У барона отвалилась челюсть - тут уж не до рукоприкладства. Зорочка, пусть и острая на язычок, никогда не была склочницей, а молодой чародей позавчера произвёл впечатление довольно-таки серьёзного, вдумчивого юноши, но сейчас обоих и торговки, обворованные в разгар базарного дня, постыдились бы. Вот вдохнут поглубже да такого наговорят... Положение спасла Велина.
- Лан!!! - швея подошла к Зоре. - Все мозги вчера выбил?! У девочки свадьба, столько волнений, а ты ещё и грубишь! - Она обняла баронессу за плечи, благо до них только и доставала. - Извините, господин, он у меня головой ударился. Пойдём, деточка, посмотрим, что такой красавице подобрать можно. - Продолжая ворковать, хозяйка увела девушку во внутренние комнаты, на прощание одарив сына многообещающим взором.
Маг некоторое время постоял столбом, недоумённо глядя в никуда да слушая, как шумит весенним дождём бисерная занавеска на входе. Затем очнулся и посмотрел на гостя, виновато и одновременно задорно улыбнулся.
- Думал, она меня убьёт.
- Да, - согласился барон. - Грозная у тебя мама.
- Я вообще-то о вашей племяннице, - Лан снова протянул руку к повязке, но на полпути одёрнул себя. - Она же мечом пользоваться умеет?
- Будь иначе, разрешил бы я его носить?
- Полагаю, нет, - хмыкнул юноша. - А, может, и не убила бы. Как говорит магистр Умелла, женщины питают слабость к раненому зверью, будь то птичка со сломанным крылом, котёнок с перебитой лапой или парень с шишкой на лбу.
- Мудрый он, ваш магистр.
- Опытная она. Магистр Умелла Облачная мне однажды зачёт поставила только потому, что я пришёл со сломанной рукой. Собственно, больше ставить-то было не за что.
- А руку сломал из-за магии? - не сдержал любопытства Сайлон. Лан кивнул. - Не думал, что она опасна не только духовно... если не боевая, конечно.
- У, сломанная рука - это мелочь, - фыркнул чародей. - У белых на отделении месяц назад появился паренёк - одним чихом способен Главель по камешкам разобрать да новую сотворить. Романд-змеёныш, слышали о таком?
- Не родственник ли императору?
- Дальний. Третий сын самого Имлунда Зелеша. Стра-аанный.
- Герцогским сыновьям положено.
- И то верно.
- Головой тоже из-за магии пострадал?
- Нет, - поморщился Лан. - Дверь неудачно вышиб.
- А! То-то она у вас плохо открывалась.
- Ох, не доделал! - юноша поплёлся к выходу, но на полдороги пошатнулся и осел прямо на руки Сайлону. Тот, не мудрствуя лукаво, усадил молодого чародея на стул.
- Сейчас разберусь, - улыбнулся барон.
- Да вы что?!!
- Всего-то одну петельку подкрутить, - подмигнул в ответ гость.
* * *
- Ланни, Ланни. Проснись, Ланни.
Когда Лана неуверенно потрясли за плечо, он лишь повернулся на другой бок и натянул на голову лёгкое летнее одеяло, но услышав испуганный шёпот, мгновенно проснулся и сел. В комнате было относительно светло - за распахнутым настежь окном (юноша любил свежий воздух и на дух не переносил ставни) сверкала частыми молниями по-весеннему юная гроза. Рядом с кроватью стояла в ночной, как и положено, рубахе Лялочка. В руке девочка держала тяжёлый подсвечник с погасшей свечой.
- Ланни, мне страшно.
- Ой, такая взрослая, восемь зим встретила, а грозы боишься? - весело улыбнулся чародей.
- Нет, мне сон плохой приснился, - она, не спросясь, привычно забралась к Лану на колени. Тот ласково прижал малышку к груди.
- Расскажешь? Только по порядку.
- Мне дуб приснился, большой-пребольшой, таких не бывает. А в нём дупло. В дупле живёт женщина. Не такая, как матушка или я - у неё вместо волос настоящие веточки. С листочками.
- Так это же дриада из великого Дрива, - удивился юноша. - Она не страшная - она добрая.
- Я знаю, - кивнула Ляла. - И ещё она грустная, но ты же просил по порядку - вот я и рассказываю.
- Хорошо, слушаю.
- Потом был юноша с монетки...
- С какой такой монетки?
- Ланни! Тебе же ничего толком не расскажешь - постоянно перебиваешь, - несмотря на сердитый тон, ясно было, что девочка всё ещё не оправилась от недавнего кошмара, но присутствие и подначки взрослого постепенно успокаивали её. - Помнишь, ты нам показывал монетку золотую?
- Помню. Мы праздник устроили, - Лан не стал говорить, что и сам тогда впервые увидел золотой да не один, а сразу десять - в лавку забрёл какой-то неизвестный чёрный маг и, не глядя, расплатился за гобелен с изображением раздувающей капюшон найи. Вообще-то змеи в Главели законно пользовались уважением и популярностью, но кобр в столице отчего-то не очень любили - наверное, потому, что они в отличие от других ядовитых гадов неплохо себя чувствовали и охотились в окрестностях столицы, хотя даже летняя погода для них была не самой подходящей. - Тебе приснился император?
- Нет, император - старый, он же тебя старше. А ещё у него волосы чёрные. Ты же нас на парад водил - я видела. А у мальчика волосы правильные, светлые, - Ляла вздохнула. - Он держал в руках стеклянный шар и очень злился. А потом взял и разбил его. Зря он это сделал - что-то плохое случилось, но я не рассмотрела, потому что увидела меч. Он пытался погнуть иглу да о неё же и сломался, но затем оказался целым и запутавшимся в тонкой-тонкой белой нитке.
- Ужас!
- Да нет, это нестрашно. Мне смеяться хотелось - меч всё пытался из-под нитки выбраться, а она наматывалась и наматывалась, как у матушки на катушку. Страшно другое... Я кобру увидела, как на той картине... ну, которую дяденька с чёрными глазами забрал... - Лан с трудом сдержал дрожь, чтобы не испугать девочку заново. Совпадение? - Она опасная, я знаю. С ней играть нельзя. Но зачем же ей голову-то мечом рубить, когда она никого не трогает?
- Мечом? Тем же самым?
- Нет. Другим, плохим. Ржавым, тупым... - ребёнок всхлипнул. - Это, чтобы больнее было...
- Может, у защищавшегося только такой был?
- Думаешь?
- Не знаю, - честно ответил старший. - Но ведь это всего лишь сон.
- Правда? А я испугалась. Очень-очень.
- Я тоже снов иногда боюсь, но твёрдо знаю, что они меня не тронут. И тебя, Лялочка, обещаю. Будешь спать?
- Буду. Только ты спой, про тацета.
- Хитрая.
- Знаю...
Ты просто спи - я расскажу,
Как среди трав, в нарциссов цвет,
Похожий на пчелу,
Разбил о сердце зеркало тацет
И потерял сестру.
Ты просто спи - я не молчу,
Ведь среди трав, в нарциссов цвет,
По лунному лучу
Ушёл сестру искать тацет,
Похожий на пчелу.
Ты просто спи - я всё пою...
Девочка сладко засопела уже на втором куплете старинной, мало сейчас известной колыбельной-сказки, а юношу сон покинул окончательно - уж очень истории Лялы выходили похожими на видения. Следовало с этим разобраться, тем более и средство под рукой - не зря же он член Магической гильдии!
Осторожно вытянув из-под бока малышки подсвечник, Лан подошёл к окну - после жаркого дня в комнатушке для Лялы было чересчур свежо - да так и застыл. С места чародея неплохо просматривалась часть Льняной, сейчас, впрочем, скрытая ночью и ливнем, но вспышки молний позволяли разглядеть булыжник мостовой, мокрый, скользкий, и изломанную четырёхногую фигуру.
Собака? Велика, слишком явно выступает горбинка за загривком, но это оттого, что животное держит голову непрямо. Вытянута вперёд? Пантера? В столице имелись две прирученные магией чёрные кошки, вернее, о двух знал Лан, но в этом звере не ощущалось их грации. Всё-таки собака. И голова опущена носом в землю - охотник идёт по следу... Нет, не бывает таких собак! Эта тварь родилась, а не воспитывалась хищником. Волк?
Не веря, юноша сплёл заклинание: ветер соединил окружающую воду в некое подобие линзы - теперь ночной "гуляка", казалось, находился всего в шаге от наблюдателя. Одновременно с увеличением зверь остановился и обернулся, ухмыльнулся, демонстрируя острый клык. Серая, в ржавых пятнах морда лишь отдалённо напоминала волчью. Волколак! В Главели! Чародей нырнул в окошко воздушной стрелой и через мгновение уже стоял на камне мостовой, пусть в одних подштанниках, зато готовый к бою. Маги защищают здоровье Мира, а волколаки - его болезнь.
"Хорошо подумал, мальчик?" - Лан замер - сзади кто-то стоял. Большой, жарко дышащий, но пахнущий холодом. Чародей не посмел обернуться - смотреть в горящие алым глаза волколака, что пригнулся напротив, было много проще. - "Кто ты? Зачем? Что ты делаешь в его компании? Что тебе надо?" - "Твоего ли это ума, мальчик? Или силы? Ты даже своего детёныша без защиты оставил, а к нам с жалобами заявился. Нехорошо это". - Что-то мелькнуло в завораживающих глазах зверя, шевельнулись мокрые усы, сам он присел на задние лапы...
Они прыгнули одновременно - волколак и Лан. Тварь на мага, тот - вверх, цепляясь за родной ветер... и теряя его, как и силу, всё ещё падая под острые, совсем не волчьи... да и не волколачьи когти...
Лан со стоном выпрямился в кресле у окна. Плохо закрытый ставень сдался яростному напору и приложил юношу по затылку, добавив очередную шишку, видимо, для симметрии, заодно ветер налил водицы за шиворот. На удачу, Ляла не проснулась.
- Ну что, любопытный, понял? - буркнул маг и сам себе ответил: - Вряд ли. Но головой я всё-таки хорошо приложился - мерещится Тьма не ведает что.
Защёлкивая оконный замок, чародей всё же не удержался и выглянул наружу - естественно, никого. Но удостовериться необходимо.
В ящике платяного шкафа хранились обрезки серебряных нитей - для вышивки они, ясное дело, не годились, а для простой магии драгоценного металла в них было в самый раз. Чтобы не мучиться сомнениями, Лан взял всё - запасы он пополнит, ведь юной баронессе на свадебном наряде требовалась вышивка и не простая, а изображение шуршей. Шурши-то серебристо-серые... Интересно, а не расщедрится ли барон Пард на шерсть - такая бы накидка племяннице вышла!.. Юноша потряс головой - не о том он, дурак, думает. Нужно сосредоточиться! Он смахнул обрезки в кружку и спустился в кухоньку - не хватало ещё творить магию при спящем ребёнке.
А далее в ход шли техника и смекалка. Волколак - хитрая бестия, опасная, обычному волшебству неподвластная. Его сопровождающий и вовсе был чем-то неизвестным, чуждым - какую магию использовать, сколько сил тратить? Лан понятия не имел, зато ему было известно, как проверить улицу на чистоту, как обнаружить подозрительные следы - нет, не расшифровать, лишь увидеть. Нити превратились в пыль - горсточка, скорее щепотка, но много ведь и не надо.
- Ланни, что ты делаешь? - на пороге стояла Ляла. Всё-таки почувствовала: крика не услышала, а от чародейства проснулась. Эх, поутру уведёт он её из дома.
- Заклинание. Кое-что хочу проверить, малышка. Только ты за мной не ходи.
Убедившись, что девочка осталась в доме - пусть в окно подглядывает, но здесь он не властен, - Лан вышел на Льняную. За основу, конечно, взял Дух - какая же магия без Духа? Любой волшебник любой Стихии об этом знает. Немного водной составляющей - гроза закончилась, но влага царила повсюду. И тот глупец, кто скажет, что маг Воздуха не ведает о Воде - чистые стихийники (речь, естественно, не о Духе и Пси) встречались редко, и таких искренне жалели. Лан неплохо управлял всеми Стихиями, его в ученики взяла сама Умелла Облачная, магистр Света - и всё она удивлялась, отчего подопечный оказался не универсалом, почему после Ритуала Выбора в его ладонях поблёскивал топаз, а не искрилась гроздь из шести разноцветных камней. Юный чародей так и не набрался смелости признаться наставнице, что его привлекли размер и кажущаяся дороговизна золотого камня.
Покой, формула из нескольких слов - скорее, ещё один из способов концентрации, нежели заклинание - и взмах рукой, последний мазок - ветер. Он подхватил серебряную пыльцу и разнёс над всей улицей. Чисто. Следы были. Были и странные, но старые. Несколько перемещений - только одно свежее, белый маг. Наверное, магистр Умелла - она частенько навещала матушку Лана по делам гильдейским. И Тьма. Да рядом с районом чёрных магов удивляться следовало её отсутствию.
Юноша облегчённо вздохнул и вернулся в дом.
- Вот и всё. А теперь спать, Ляла. Нам завтра рано вставать.
* * *
- Ланни, а мне домой приходить можно будет? - Ляла смотрела на чародея снизу вверх огромными печальными глазами. На груди девочки, среди складок кружевного воротничка прятался непривлекательный молочно-белый опал. Камень Духа.
- Конечно, малышка, - улыбнулся юноша и присел на корточки - как и всякий офидиец, пусть и полукровка, он казался настоящим великаном для ребёнка. Впрочем, для восьмилетней девочки любой парень его возраста будет чем-то вроде сигнальной вышки. - Я же тебя в Магическую гильдию привёл, а не в уединение-от-Мира. Ты чародейка, а не храмовница.
- Тогда почему ты меня здесь оставляешь? - золотисто-зелёные (истинная офидийка!) глаза Лялы гневно сверкнули.
- Чтобы ты освоилась, познакомилась с сокурсниками, учителями, Школой. Вечером я за тобой вернусь - и мы пойдём домой, - он подмигнул. - Если захочешь.
- Ладно, - смилостивился ребёнок. - Но смотри! Ты обещал! - И она грозно добавила: - Я теперь магиня.
- Ты ею всегда была, - фыркнул Лан, но Лялы и след простыл.
Девочка не хотела идти в Магическую гильдию, но юноше удалось заинтересовать проказницу - сказал, что в Школе много-много разных мальчиков из различных областей Гулума, а то и вовсе из других стран. Ляла даже прилежно учиться согласилась. Ох-ох-ох, что же из неё вырастет? Надо бы у матушки и магистра Умеллы совета попросить... На этом размышления Лана грубо прервали - кто-то налетел на задумавшегося чародея и толкнул. К коллекции ссадин добавился отбитый копчик. А юноша так радовался, что не ушибся на лестнице!
- Прости, - виновато пискнуло с небес.
Страдалец задрал голову и с удивлением обнаружил рядом строптивую племянницу барона Парда. Несмотря на не очень большие габариты, снизу девушка выглядела внушительно: забранные в косы русые волосы походили на шлем, кожаные, в заклёпках-звёздочках наручи, казалось, ничем по защите не отличались от боевых старших братьев, меч на перевязи наверняка был острым и, если ещё никого не укоротил на неудачно выступающую часть тела, то исключительно по неблагоприятному стечению обстоятельств. На поясе нежной леди висела булава - хоть что-то более-менее знакомое Лану, так как от обычного жезла подмастерья она отличалась навершием - словно полураскрывшийся бутон на крепком стебельке. За голенищами высоких сапог воображение дорисовывало кинжалы. В таком оформлении даже в безобидной цепочке, которая красовалась поверх мужской рубахи, чудилась удавка.
Баронесса наклонилась и протянула руку, чародей не заметил, как ту принял - он заворожено наблюдал за двумя медленно покачивающимися родовыми медальонами-шариками с изображениями шурша и степной лошадки.
- И куда же ты уставился? - хмыкнула девушка. Теперь она, как и полагается, была маленькой и хрупкой, но всё такой же небезопасной.
- Уж явно не туда, куда хотелось бы, - пробормотал Лан.
- Я баронесса Хемисса и младшая баронесса Пард, - понятливо кивнув, пояснила юная воительница. - А там, - она поправила несколько разъехавшуюся шнуровку ворота, - рассматривать нечего.
- Э-ээ, позволь мне судить... - Лишь заметив перед носом женскую ручку с тяжёлым баронским перстнем, чародей сообразил, что ляпнул. Да и припомнил свои предыдущие слова. К счастью, ручка не сжалась в кулачок, поэтому Лан подхватил её и церемонно поднёс к губам, затем всё-таки осмелился посмотреть хозяйке в глаза. Зелёные, но не светлые, как у Лялы, а тёмные, глубокие. - Вообще-то я заслужил.
- Да, - она развернулась и пошла по улице, молодой маг брёл рядом. - Разреши с тобой прогуляться. Мне совершенно нечего делать, дядя вечно занят, а вчера вместо того, чтобы смотреть на Главель, я пялилась на витрины...
- Это тоже Главель.
- Верно. Я раньше такого нигде не видела... Хотя, если подумать, и бывала-то я только в Аволе, - девушка кинула короткий взгляд на спутника, словно хотела удостовериться, что он её не бросил. - Я смотрю, у тебя шишка знатная на лбу.
- Теперь ещё и на затылке, - то ли пожаловался, то ли похвастался чародей.
- Тем более, - сделала непонятный вывод баронесса. - К этому ещё тебе лицо уродовать пощёчинами будет как-то чересчур жестоко, а ты всё едино ничего не соображаешь. Кстати, меня зовут Зорой.
- Лан, - ответно представился юноша. - И всё-таки, по-моему, судить о красоте женщины должен мужчина.
- Дядя говорит то же самое... Скажи, а что ты тут делаешь?
Маг остановился и недоумённо огляделся, развёл руками.
- Это же Чаровник, а я, если ты не заметила, чародей.
- И? - она словно профессиональный шут в точности повторила движения Лана. - Что?
- Что-что... Видела деревья, ветер между ними? Это же ученические ворота Магической гильдии.
- Если ты не заметил, - теперь девушка скопировала даже тон, - я второй день в столице. У вас здесь столько чудес!.. А девочка - кто она? Дочка?
Юношу бросило в жар.
- Я не... я ещё не... не такой старый. Это сестрёнка... - он нахмурился. - Подожди-ка, ты за мной следила?!
- Нет... то есть да, но только, когда случайно тебя увидела. У меня дело к твоей сестре. Правда, я не знала, что она у тебя такая маленькая.
- Эй! Свидетель! Вы путаетесь в показаниях. Так - да или нет?
- Я же сказала: да!!! - крикнула Зора и остолбенела от собственной выходки. Лан замер - его поведение баронессы нисколько не смущало, так как матушка в основном шила женские платья и странноватых особ он на своём веку навидался. И это без учёта магинь из Школы. - Извини, я не хотела. У меня просьба к твоей сестре. Необычная. - Воительница сглотнула. - Для меня.
- Расскажешь?
- Нет. Только твоей сестре.
- Как хочешь, - не стал настаивать чародей. - Она освободится вечером, придётся подождать.
- Подожду.
Некоторое время они стояли молча: разговор с самого начала не клеился, а теперь вовсе исчерпал себя. Мимо брели люди, кое-кто вполголоса ругал застывшую парочку, другие обходили спокойно, третьи легонько отпихивали в сторону. Но наконец-то нашлись четвёртые, кто грубо и бесцеремонно толкнул Лана, а затем не пощадил и Зору. В выражения теперь не стеснялись.
- Думаю, стоит уйти отсюда, - спохватилась баронесса. - Я чувствую кофейный аромат... пойдём... правда, дядя плохо отзывался о вашем кофе...
- Это из "Пьяного солнышка", там любые напиток и блюдо Мира качественные!
Юноша и девушка одновременно повернулись к рекламируемому заведению... и вновь онемели.
- Скажи, - всё-таки смогла заговорить Зора, - город часто так меняется?
- Эм... если это - Главель, то... - Лан с неподдельным изумлением рассматривал обшарпанные дома, узенькую глинистую улочку вместо широкой мостовой Чаровника и небольшую, но многолюдную базарную площадь, которой просто-напросто не могло существовать в столице Гулума - их, кроме вечного Привратного рынка, запретили ещё век назад из-за Купеческого бунта, - то я тёмный маг со всеми вытекающими...
Юная воительница хлопнула чародея по губам.
- Тс-сс, - шикнула она. - Кажется, это Симия. Авол! Здесь не очень любят магов, чёрных ещё меньше, а неофициальных да без грамоты с королевской печатью вообще за людей не считают! - Как-то само собой вышло, что Зора и Лан испуганно друг к другу прижались. - Как мы сюда попали?
- А я знаю? - кисло улыбнулся чародей.