Так все началось. Смерть Т@Жа не была концом, она была началом конца. Люди, узнав, что они все-таки смертны не смогли сразу адаптироваться к этой мысли. Они привыкли к миру Вероятностей, как к игре. Им хотелось простых вещей: игры, крови и HARDCOR'а.
Это было их вариантом девиза секс, наркотики и rock'n'roll. Они требовали крови и смертей. И не важно, что смерть была не всегда понятной. Некоторых, к примеру, убивали не единожды, но те снова и снова появлялись. "Просто не добили," - так к этому относились остальные и старались, исправить свою промашку.
Улицы постепенно превращались в руины. Недовольные, а таких было не очень много, ушли из больших городов и пропали. Куда? Никто не знал и по-правде даже и не хотел знать. К ним относились как к ботам. Большинство было занято другим.
Люди превращали идеальный мир в ад. Пройти по улице мог только облаченный в тяжелую броню воин, даже не пройти, а пробежать в ней, если ему хочется жить, а после такой пробежки броню можно отправлять на свалку. Это было на вечер второго дня второй недели. А уже на следующее утро в переулках стояли автоматические туррели.
Дальше - круче. Ракетницы, танки, зенитные орудия, багги, байки, - все, что только могло дать любое превосходство в слепой войне. Люди даже пытались создавать оружие и технику, которые они видели в разных играх. У некоторых это получалось и они становились еще более сильными.
Люди больше не убивали в честном поединке, они не убивали красиво, так как делали это раньше. Отныне никто не рисковал твоей жизнью ради того, чтобы пройдя на пролом и оказавшись на достаточном расстоянии сразить противника одним смертоносным ударом ножа.
Это было слишком опасно для геймеров. Они не хотели так рано уходить из жизни. Они хотели убивать и это порождало новые идеологии.
Главной была чья-то больная идея: "Это просто проверка наших нервов. Никто не умирает, их просто выкидывает из игры. Они слабаки и не должны быть здесь. Остаться должен только один. Он и будет победителем. Ему и достанутся все призы этой лотереи.
Другой была "черных групп". Люди собирались в небольшие группы, выбирали лидера и стремились к тому, чтобы вместе своими силами изничтожить всех остальных.
Третьей формой было обычное безумство. Одиночки - они были пожалуй единственными абсолютными фанатиками серийного убийства. Маньяки, они могли прорваться через любые баррикады на своих обезбашенных "железных монстрах", а могли устроить вылазку в стиле стелс-операции. Такие люди могли прийти в чужой отряд под видом нормальных солдат, а потом через несколько месяцев отправить на тот свет всех тех, кого еще недавно называли друзьями, чьи спины прикрывали, чьи жизни еще недавно неединожды спасали.
Они убивали, оставаясь при ясно абсолютно хладнокровными. Убивали и занимали командные пункты, превращая их в свои логова, места в которых на каждый квадратный сантиметр пространства приходилось по четыре ловушки.
Первая была обычной, вторая - на всякий случай, третья - контрольной и четвертая - чтобы было.
Относительно нормальные люди по одиночке в большинстве случаев просто не выживали.
Огонь войны пожирал города, с каждым днем все сильнее изменяя ландшафт и архитектуру. Районы, кварталы, улицы, переулки - все они поделились на сектора. По другому просто нельзя назвать эти места, в которых безнаказанно не могла пролететь даже муха. Но это не самое страшное. Война эволюционировала, становясь с каждым часом все более техногенной.
Машинам наращивали их боевые качества. Но, при этом на каком-то шаге войны, один "герой" из "красных баррикад" понял, что проще строить игровую технику. Он не понял почему, но это стало работать. Монстры шли в бой и на арене всемирной битвы появились ставшие легендой орудия.
Это окончательно снесло голову последним здравомыслящим людям. Жизнь, в то, что она бесценна, уже не верил никто. Да и как в это можно поверить если по улицам шагает, ездит, ходит, ползает и наконец прыгает транспорт из множества игр, в которых нам уже удалось побывать. А над головой всегда летают и ждут удобного часа "охотники". У них разные названия, имена и модели, но их всегда объединяет одно: они как ястребы охотятся на своих жертв в воздухе.
Вот так мир вставал на дыбы, чтобы достигнув вершины перевернуться подобно маленькой лодочке, сделаной неумелыми детскими ручками, спущенной на воду и перегруженной по не осторожности. Лодочка медленно выходит из равновесия и качается, и девочка, которой принадлежит сие маленькое чудо, пытается всеми силами удержать его на плаву, но дует слишком сильный ветер и матросы бунтуют.
Грязные и пьяные, но в этом не виновата девочка. Когда-то они были чистые и опрятные, но им надоела ее опека и они, "великие мужи", гордо попросили девочку оставить их в покое.
И вот теперь, когда они выпили весь ром и съели весь провиант, когда их одежда износилась и пришла в негодность их может спасти только взятый на абордаж другой корабль. Но этого просто не будет.
- Хватит, - молча скажет девушка. - Корабля не будет, но я покажу вам путь...
Но матросы уже не слушают. Безумцы, они уже давно сошли с ума и сейчас тянут корабль ко дну. Еще немного, совсем немного и их не станет.
Вот также и мы и весь наш мир, который шел ко всем чертям на шестой скорости и не оглядывался назад. Никто не видел, сколько было "сыграно" драм за то недолгое время, что шла слепая война, но их было огромное количество. Война, особенно та, в которой участвуют оба пола всегда становится причиной слез и боли.
Но на эти слезы никто не смотрел. Убивая двух влюбленных все вспоминали кого убивала эта парочка и от этого в сердцах становилось только жестче. Никакой жалости. Смерть всему и вся. Смерть и только смерть.
Умирали все, кто был затянут в эту войну. Не было правых, как и не могло быть неправых. У них у всех были свои истины.
Убивать или быть убитым.
<< Ц@Р@ПК@, третья неделя "слепой" войны. Сообщение, автоматически ретранслируемое по радио и другим видам волновой связи. >>