Хотите знать? Зачем вам что-либо знать об этом? Зачем загрязнять свои нечисленные сны этими мучениями? Зачем порождать надежду, когда чернь уже сделала все без вас? Зачем? Лучше сгиньте! Вернитесь в рамки собственного небытия и предайтесь неделимому несуществованию! Исчезните и не просите больше повторять! Никогда! Никогда, слышите?
Меня поражает ваше упрямство, не рожденное и не приобретенное в жизни, которой у вас никогда не было. Не было из-за них! Лишивших вас возможности быть! Быть, жить и чувствовать! Они даже не дали вам Ничто! Вы родились с ним, хотя и не помните своего рождения просто потому, что его не было! Вы знаете это! Так зачем же вам знать что-либо еще? Упивайтесь собственной непросвещенностью. Только оставьте меня! Навсегда! На непреодолимые бесконечности, не поддающиеся упрощению! Нет! Вы не можете уйти, хотя даже никогда и не пытались сделать это. И не будете лишь потому, что на самом деле вас нет! И меня нет, но это уменьшает вашего напора. Вы требуете! Истошно воете, не давая мне покоя! Вы вгрызаетесь своими гипотетическими зубами в мою шею, которой у меня нет! Отрываете холодные куски стали от мнимого тела, считаемого вами, созданным из безжизненного металла потому, что я не вопию от боли. Нет никакого металла! Нет боли! Больше нет, и впредь никогда не будет! И все из-за них!
Не надо! Не надо бросаться мне в ноги и просить! Не потому, что только секунду назад вы пытались убить меня. Я уже мертв. Я и не жил вовсе! Мне это не страшно. А потому, что нет никаких ног! Нет тел! Ничего нет! Поймите же это, наконец, и успокойтесь! Но вы не можете. Не в ваших силах остановиться. Ваше желание заставляет вас, несуществующих и не живущих на самом деле, всячески добиваться знания. Именно оно не позволяет вам сдаться, хотя вы никогда и не знали такого слова, как борьба. Последний раз говорю вам: ЗАБУДЬТЕ ОБО МНЕ! Что? Нет? Ну тогда внимайте. Вы ведь сами этого хотели.
Наш мир, точнее мой, а не наш, поскольку вы к нему даже не принадлежали. Так вот, мой мир был...
Что? Относительно спокойным? В котором было место для добра и любви? Таким, где презирались сами понятия война, насилие и жестокость? Голоса, ВЫ БОЛЕЕ ЧЕМ ОШИБАЕТЕСЬ!
Мир, в котором я жил, был построен на лжи. Насилие? Жестокость? Войны? Да хоть геноцид в масштабах целой страны! Только заверните это в достаточно непрозрачный целлофан и украсьте точно праздничный подарок. Обманутые люди будут еще говорить вам "спасибо" и таскать на руках. Что? Нравится? Вы же сами хотели знать или ваше желание уже пропало? Нет. Оно никогда не пропадет. Так слушайте же и не перебивайте.
Это правда. Чистая правда. Мир белый и пушистый только для тех, кто никогда в нем не жил. На самом деле он представляет собой высшую несправедливость. Выживает не сильнейший, выживает самый приспособленный. Тот, кто без всякого зазрения совести вонзит нож в спину ничего не подозревающего еще совсем друга. Вонзит и тут же повернет, чтобы точно знать, что наверняка. Ибо такой человек не допускает ни единой возможности срыва собственного плана. Ему важен абсолют. Им важен абсолют - ведь их множество и каждый из них становится во главе. Они правят нами, из цинизма играя в шахматы картами для покера. Им неважно наше мнение по поводу этой игры. Их интересуют только их собственные цели. Если ради утреннего кофе им приходилось бы жертвовать тысячей невинных людей, то на их счет можно было бы записывать по две или даже три тысячи за утро - просто они не пьют по одной кружке.
Таким был мир, в котором я жил и в который вы не попали. Не верите? Ваше право. Но я продолжу.
Я был частью этого мира по праву рождения и частью "имеющих власть" по праву выслуги. Разведка. Незнакомое вам слово, но ничего, я попытаюсь объяснить вам, теням моего сознания, которое больше не существует.
Что вы знаете? Страны перестали наращивать боевую мощь и подписали мирный договор? И с тех пор не было ничего "такого"?
Вы уверенны? Да? Тогда слушайте меня!
Разведка работала всегда! Самые приспособленные таковые не просто потому, что живучие, они еще и безумно подозрительные. Каждый новый правитель спит и видит во всех окружающих своих потенциальных отравителей, предателей, способных также как и он сам, ударить ножом в спину, и просто людей избранных народом. Это и заставляет их обращаться к нам. Первоначально мы были словно имперские каратели, но время шло, страхи великих менялись и мы стали оберегать их совсем от другого.
Появилось оружие, и у бубновых королей появилась новая мания. Они научились бояться всего! Любая вещь, по их мнению, была смертоноснее тысяч предателей, стоящих на изготовке за спиной. Правители ждали удара отовсюду, а страх подстегивал. Им было недостаточно быть готовым к ударам.
Лучшая защита - это нападение.
Вот почему они стремились получить в свои руки все новые и новые разработки. Именно для этого и существовали мы, по сути, мы были преступниками: ворами, убийцами, заговорщиками, пропагандистами, террористами - список можно продолжать вечно. Мы были нарушителями закона, но при этом закон нас не трогал лишь потому, что мы действовали на руку бубновым королям.
Опять не верите? Говорите, что они желали добра своим странам? Хотели приблизить мир в гармонии? Призраки, скажите мне тогда зачем? Зачем они тщательно проверяли каждый новый научный проект, ища в нем любые возможности применения в военном деле? Не знаете? А я вам скажу.
Они проверяли абсолютно все проекты и только тогда, когда оказывалось, что данное открытие абсолютно бесполезно, позволяли проводить дальнейшие исследования.
Так было всегда! И так было в тот день, когда один молодой практикант открыл способ соединения атомов кислорода в цепи.
- Невозможно! Такого не может быть! Фантастика! - так кричали бы величайшие умы планеты, оспаривая его открытие. - Невозможно получить кислород с индексом больше трех. Озон это максимум! Другого не дано!
Но этого не было. Меньше чем через двадцать минут мы ворвались в взяли его. Ни один прибор в лаборатории ассистента не пострадал - на это был отдельный приказ. Мы ни до чего не дотронулись. А вот до кого-либо дотрагиваться нам не запрещали.
Через пять минут он уже согласился на любые наши требования. Разведка умеет уговаривать, но не так хорошо, как раскалывать. Скажу так, он предпочел рассказать все, что знал, а знал он не мало.
Дело в том, что он был увлечен идеей освоения космоса. В своих мечтах он видел, как его дети ходят по другим планетам. И эти планеты были пригодными для жизни. На них было все: луга, засеянные зерновыми культурами, голубое небо, настоящие облака, растительность, звери. Это был его идеальный мир, но этому миру мешала действительность.
В нашей галактике. Я повторяю В НАШЕЙ. Нет ни одной планеты, на которой существует температурный диапазон дающий возможность существования человека на поверхности. А еще более тяжелой проблему делает другое обстоятельство. Ни на одной из планет нет атмосферы, способной поглощать космическое излучение.
Тогда этот ассистент и принялся изучать кислород. О2? Нет, это только вы привыкли видеть кислород не иначе, как О2. Для него же кислород в первую очередь был озоном с его замысловатой формулой О3. Он изучал свойства, он изучал все, что только мог найти о кислороде и в один день понял, что хочет сжать кислород. Идея была очень проста: если кислород по своему строению двухвалентен и образовывает связи с себе подобными и при этом образует простейшие фигуры, то при приложении определенных сил, он наверняка может образовывать более сложные фигуры, что станет появлением молекулы с четырьмя и более атомами кислорода.
Бред? Да что вы вообще знаете? Голоса, вас ведь никогда и не было! Вы не можете знать! Вы уверенны? А меня не интересует! Есть факт!
Он сумел создать определенный электронный дисбаланс среди молекул кислорода и зафиксировал появление на свет О4. Вещество оказалось нестабильным. Оно быстро входило в контакт с окружающими веществами и распадалось до более привычных человеческому уху веществ.
Это величайшее открытие, поначалу считал он. Отныне можно было создать молекулу кислорода любой длины, а затем искусственно сжать во много раз и так транспортировать на другой конец галактики.
Изобретатель был в восторге. До поры до времени.
Уже добравшись до О7, он понял что довольно сильно рисковал жизнью. Одна небольшая утечка и почти вся лаборатория превратилась в пыль - все окислил кислород.
Тогда, после долгих размышлений, он все-таки восстановил лабораторию и вернулся к исследованиям. Он посвящал удлинению цепочки каждое мгновение, но уже через месяц он окончательно пришел к выводу. Кислород был бесполезен. Получающиеся вещества просто не могли бы дать того, для чего предназначались. Они превращали в пыль практически все, с чем входили в контакт, а если бы он продолжил удлинять цепь, то в итоге создал бы нечто, что не удержал бы один материал. Отчаявшись, человек решил уничтожить все данные о своем изобретении.
Тут и подоспели мы. Разведка. Размахивая стволами, мы ворвались в его лабораторию, и его изобретение стало собственностью нашего правительства, ровно, как и он сам.
Что? Что мы делали?
Голоса, сперва мы детально изучили все. Работало огромное количество ученых, которые сразу же дали заключение. Кислород можно содержать только в золотой и платиновой оболочке - потому, что они самые стойкие к окислению.
Нет, мы не стали плавить пули из платины. Мы не настолько богаты. Мы поступили проще, соединив в одно целое ядерную бомбу и цепи кислорода, с длиной, доведенной до максимально допустимого значения, при котором золото оболочки не превратится в пыль.
Это был поистине дьявольский подарочек, потому как кое-кто из наших умников предложил соединить именно эти два вида оружия.
Не все были за, но решающим фактором оказалось наличие угрозы. Нам приказали бомбить, не обращая внимания на то, что мы еще не проводили испытаний.
Бомба взмыла в небо и упала.
А дальше начался хаос. То, что произошло, нельзя было сравнить ни с одной из катастроф, обрушившихся на мир прежде.
Ядерная бомба взорвалась, коснувшись поверхности земли и тут же разорвалась начинка с сжатым кислородом, который от взрыва нагрелся, стал расширяться и выплеснулся во все стороны.
Причем не просто во все стороны. Это продолжал быть кислород. Именно кислород - именно он, сила так необходимая для поддержания огня, для его распространения. И кислород стал этой силой. Меньше чем за доли секунды он помогал огню распространиться на сотни тысяч километров. Даже двадцатисекундное световое излучение было ничем по сравнению с этим огнем, который распространялся просто по воздуху. Он него ничего не могло спасти. Реки кипели, потому что огонь бушевал прямо на воде - таким сильным было влияние кислорода, который помимо умножения огня успевал еще и превращать металлы в пыль буквально перед тем, как эту пыль пожирал огонь. Люди на поверхности, в домах, в подвалах домов умирали даже не успев почувствовать что происходит - так быстро передвигалось пламя.
Понадобилось не больше минуты, чтобы весь мир превратился в пепел.
И вот теперь я с вами. Нигде и никак. Разговариваю, хотя знаю, что я уже не существую. И вы все тоже не существуете!