' В один прекрасный вечер, Безумный Бармен не глядя, плеснул ей вталкивающего ликёра в узкий бокал с исходящим пузырями палевым напитком и она неосторожно втолкнулась в простенькую историю из дешёвого романа в книжке, забытой кем-то на соседнем столике. Она читала эти строки так много раз и всегда шарм мутного зеркала был так очевидно убог и не имел никакой силы. Но раз оказавшись внутри, голова её закружилась от нелепой красоты лиц, с которых улыбчивая Фата Моргана сорвала уродливые маски реальности. Скучный путь лежал перед ней, знакомый во всех навязших в зубах подробностях, но желание ступить сквозь пыльное стекло стало непереносимым, она сделала шаг вперёд с замирающим сердцем и заскользила вниз по закрученной в лист Мёбиуса кроличьей норе. Серые стены становились всё уже и когда она коснулась босыми ногами шершавого дна, покрытого мусором, то охота уже начала свой неутомимый гон, она побежала по тёмному туннелю среди обломков невообразимых разговоров и бесцветных снов, лопающихся под ногами, и тяжёлые двери хлопали за ней в темноте. Она слышала тяжёлое дыхание преследователей за своей спиной, и силы покинули её сердце. 'Я хочу обратно 'взмолилась она, и её желание было исполнено и суп кипел на плите. Она попробовала красную жидкость серебряной ложкой, потом, задумавшись только на секунду, взяла ярко-желтый лимон в белой сетке и выдавила несколько капель в кастрюлю. Великолепно! Она удовлетворенно вздохнула и выключила огонь, мельком подумав, что розы за окном уже совсем распустились. Мысли её текли ровной чередой знакомых образов и она не помнила про туннель и про погоню, которая по прежнему бежала за ней среди гор мусора и хлопающих в темноте тяжёлых дверей'.
Дописав строчку, девушка поставила точку, подписалась 'Закройщик И' и, перечитав написанное, осталась довольна собой. Она нажала кнопку Send, как обычно, с некоторым колебанием перед невозвратимостью действия. Суп, кстати, действительно стоял на плите и пах уже очень хорошо. Она заволновалась, чтобы он не перекипел, и побежала срочно выключать огонь. Уф, прекрасный запах был спасён. Девушка зачерпнула красную жидкость столовой ложкой доставшейся ей от бабушки, втайне надеясь, что ложке суп должен понравится. Вообще с этими ложками всё было не просто. Они помнили времена больших резных буфетов из красного дерева и поэтому вели себя иногда совершенно беспардонно. Девушка же слегка робела перед завитушками из потемневшего посеребрённого мельхиора и потакала их прихотям, хотя и не всегда с лёгким сердцем. Достаточно большое количество кухонной утвари было куплено под влиянием этих ложек, это уж точно.
Но этот суп был явно их достоин - насыщенного красного цвета с запахом приключения в нездешних краях, шумного рынка пряностей в небывалой земле, где прекрасные смуглые аборигенки в длинных платьях торгуются с обладателями горячих скакунов и белоснежных бурнусов. Заржали кони, кто-то в белой развевающейся одежде крикнул непонятное слово на незнакомом гортанном языке и девушка поняла, что её унесло слишком далеко, и что слово бурнус почему-то привело за собой какие-то развивающиеся белые тряпки, похожие на разросшийся домашний халат. А всё из-за этих задирающих нос ложек. Она хотела было сердито швырнуть ложку в мойку, но в последний момент передумала, так как понимала, что прощения ей не будет, и аккуратно положила её на темный в крапинку гранит кухонного стола. Ну-с, к приёму гостей почти всё готово - осталось запихнуть в духовку кастрюлю, в которой преобладали, как ей казалось, Рембрандовские, возвышенные тона - черный абсолютно дикий рис с темно-бордовой клюквой залитый яблочным соком вперемежку с бульоном. Нужна была крышка. Девушка оглядела кухню - стол, раковина и посудомоечная машина, использующаяся большей частью как сушка для посуды были доброжелательны и открыты для взгляда, но крышки на и в них не было. Она закрыла глаза и сосредоточилась 'Мне нужна крышка, нужна крышка' Открыв глаза, она с облегчением увидела, что крышка проявилась посередине стола, матово отражая солнечные блики с невозмутимым видом. Девушка рассеяно подумала, что вещи совсем разболтались - интересно, где крышка была, но разве кто ей скажет ... Она засунула кастрюлю в духовку и посмотрела в окно. Вся эта возня с обитателями тесной кухни сделала её мысли тяжёлыми и липким, как мелкие капельки пота на лице и шее. Нужно было действие. Даже не оглядываясь по сторонам, девушка сдернула купальник сушащийся на ручке двери, одним движением сменила одежду и выскользнула за дверь, пока её внимание, ошеломлённое всплеском энергии, не отвлеклось как обычно на что-нибудь несущественное, типа раскрытой книги на столе или японской колючки, неожиданно выросшей посреди куртины лилий в саду. Это могло, конечно, быть и не так плохо - японская колючка отличалась тоже не малой привередливостью и росла везде, кроме отведённых для неё мест.
Под мысли об японской колючке она перешла через дорогу, где не было видно ни одной машины, что, кстати, ясно свидетельствовало о правильности выбранного направления. Скинув шлёпанцы в песок, девушка побежала по пляжу, чувствуя глубокую внутреннюю синхронность с водой цвета морской волны и пенными краешками волн на мелких местах. Солнце было ещё довольно высоко. Интересно, кого она встретит сегодня? В ответ на этот достаточно риторический вопрос - ей в общем-то было всё равно, где-то в отдалённой части сознания, заведующего предчувствиями и самооправдывающимеся пророчествами, возник крошечный силуэт Колдуньи и замелькали птичьи крылья. Девушка пожала плечами - пускай так. Знакомая стая разномастных птиц средних размеров чернела около старого причала - нахохленные королевские крачки взволнованно переминались с ноги на ногу, а длинноносые сутулые ножеклювы изображали из себя невозмутимых сфинксов, одетых во фрачную пару. Навстречу ей пробежала женщина с раскрытой книгой в руках и девушка проводила её взглядом - надо же, даже страницы переворачивает! Она перевела взгляд на высокие дома впереди и слегка выцветшее от частого употребления небо, с несколькими декоративными облачками. На фоне неба дергались в странном танце разноцветные воздушные змеи. Девушка вспомнила Помешанного Змеепускателя и звук разрезаемого туго натянутыми лесками штормового ветра - вжж, вжж, свинцовые волны, вздымающиеся под умопомрачительно быстро перемещающимся воздухом ... Под эти захватывающие дух мысли она обогнала сутулую Колдунью в огромном черном берете, из-под которого две роскошные золотистые косы спускались ниже старомодного купального костюма с оборками. Рядом с ней вышагивала длинная тощая женщина в пестром сарафане на загорелом дочерна дряблом теле. Девушка вежливо кивнула головой на бегу, а Колдунья сказала тоненьким голосом 'Ты бежишь очень быстро и всё время нас обгоняешь. Мы не любим когда нас обгоняют' 'Хорошо, тогда я поверну и побегу в другую сторону' сказала девушка, слегка растерявшись. Колдунья и её спутница засмеялись, так что девушка решила, что инцидент был исчерпан. Впрочем она действительно собиралась уже повернуть - бег был сегодня лишь необходимой прелюдией к прохладной воде, где суетились стайки тощих мальков, за которыми охотились тяжеловесные пеликаны и мелкие, стремительные бутербродные крачки. Она нырнула и какое-то время любовалась золотой рябью над головой, пока струйка воды не заползла под маску. Интересно, что Колдунья имела под 'всё время нас обгоняешь?' подумала девушка, вытряхивая тепловатую воду из уха. Насколько она могла вспомнить, они обычно двигались в противоположных направлениях и, в придачу, Колдунья никогда не бегала. Впрочем, это было не так уж и важно - день был хорош и надо было торопится выесть его душистую мякоть, пока она не расклякла к вечеру. Потому что есть дни, которые как дорогие сыры - их надо есть маленькими кусочками, смакуя каждый по отдельности, а есть как переспелые персики - то, что не съел сразу, непременно потемнеет и скиснет, так что, если потом и решишь доесть, то только неприятный привкус во рту останется.
Гости принесли хорошие вина и степенные разговоры. Вечер шёл своей чередой - девушка сновала из кухни в столовую, принося блюда с разноцветной едой. Её радовало, что Гости с удовольствием едят и с удовольствием между собой разговаривают, что ей не надо, мучительно напрягаясь, собирать слова в фразы и она может слушать обрывки историй и комментировать их когда и как ей вздумается. Но потом, когда Гости ушли и она осталась один на один с уставшей, но довольной посудой, компьютер выглянул в полураскрытую дверь и улыбка Камышового Кота повисла в воздухе лукавым изгибом. 'Нет' сказала девушка со всей целеустремлённостью, на которую была способна в это время суток. Она освободила посудомоечную машину от бледных будничных тарелок и начала осторожно составлять туда запачканных участников празднества. Кот, как она и ожидала, не был особенно опечален, а наоборот показал всю башку и как обычно с хитроумным видом устроился на кухонном шкафу, наблюдая за происходящим внизу. Это то, что всегда выводило её из себя. Кто, он думает, он такой есть! Обычный камышовый котяра - их даже в Красную книгу не везде занесли. Как он смеет ! Что именно он смеет и как, девушке не было очень ясно, так как, если честно, кот появлялся не часто, вёл себя тихо и большей частью просто смотрел куда-то вдаль щуря и без того раскосые глаза с прозеленью. Но её 'Нет' и выкипающее возмущение относились не к кажущейся всезнающей ухмылке или дурацкой манере появляться и исчезать в самый неправильный момент, а к неочевидной и недоказанной связи Камышового Кота с Тиргом. Тирг был содержателем интеллектуального притона в интернете, куда стекались всякие заурядно странные личности, чтобы поговорить за жизнь и философию. Девушка терпеть не могла и притон и самого Тирга - самодовольного и мелкого болтуна, но излечиться от пристрастия не могла и регулярно посылала туда части своих мыслей подписываясь Закройщик Историй, Закройщик И или просто Заки. Проблем с этим было несколько - во-первых она стала замечать, что яркие, душистые куски мира вырванные с корнями кнопкой Send чернели и скукоживались, как цветы в вазе, и на их месте большей частью вырастали сорняки и пыльный бурьян, а во-вторых в спёртом воздухе притона, затушёванном ароматическими палочками чувствовалась не высказанная, но явная, Подоплёка. Что это была за Подоплёка, девушка в точности не знала, так что демонические облики чудились ей за каждым истерическим или изысканным словоблудием и она внимательно вглядывалась в пустое пространство между ровными строчками на экране, ища невысказанное. Кота же привёл Странник и он же рассказал ей про Струящуюся Клетку - это было название притона. Странник жил по-соседству и его сад был вымощен золотыми слитками заляпанными глиной от недостроенного огромного бассейна. Или, по крайней мере, так казалось девушке, когда она заглядывала через забор заросший разноцветными бугенвиллеями. Она довольно долго побаивалась этого соседа топчущего золото, и старалась реже появляться на дворе, когда в его доме распахивались зелёные ставни в честь прибытия хозяина. Бывало это, к счастью, не часто, большую часть времени Странник проводил в дальних краях, где думалось ей, что собирал он золотые слитки в потертую спортивную сумку. Два солнца светили над его головой и тени у его ног разбегались на все стороны безграничной пустыни. Девушка, мечтательно улыбаясь, налила в посудомоечную машину жидкость для автоматизированного мытья посуды. Кто ты, о Странник - я только крошечный кусочек эпителия где-то в районе уха Великого Человека.
Посудомоечная машина торопливо заурчала и Кот зевнул и прикрыл глаза. Он явно собирался оставаться здесь на ночь. Девушка уже настроилась рассердиться, но потом передумала. В конце концов - он ей не мешает, а Странник просил Кота не обижать, не то чтобы просил, но дал понять, что просит. По крайней мере она поняла его так. Он постучался как-то вечером в дверь покрашенную свежей кремовой краской, что отделяла маленький уютный свет четырёхглазой лампы от сумбура уличных фонарей и луны и попросил одолжить стакан маисовой муки. На следующий день он пришёл и привёл за собой Кота. Они выпили положенное по этикету количество чашек чая и за предпоследней он рассказал о Тирге. Вернее не о Тирге, а о Клетке. Причём даже не рассказал, а так бросил какое-то небрежное слово на каменные плитки кухонного пола. Слово звякнуло и покатилось под холодильник, так что девушке пришлось выуживать его с помощью швабры. Пока она возилась со шваброй и комочками пыли из-под холодильника, Странник уже ушёл, а Кот остался в виде блуждающей по комнатам улыбки. Хотя может и нет и лежало это слово на столе, около чашки с недопитым последним глотком чая, тусклое и забытое хозяином, как чаевые в привокзальной забегаловке. Девушка посмотрела на Кота, зевающего во всю пасть. Это то, что всегда происходило, когда она думала про Странника. Никакой чёткости, границы размыты и образы переливаются один в другой, а в результате остаётся чувство будто опоздал на самолёт и видишь сквозь стекло, как он медленно отползает от терминала, а у тебя в руке зажат не нужный посадочный талон. Время уже подбиралось к часу ночи и девушка категорически решила не включать компьютер, но вместо этого слегка пройтись по извилистым дорожкам между заборами и заборчиками, за которыми большая часть народу уже умиротворённо посапывала в эти часы. Она хотела позвать Кота, но тот уже отвалил или по-крайней мере не находился в пределах её видимости. И опять возникшая мысль взбаламутила спокойную воду и подняла мусор со дна. Вспомни, шепнула ей мысль, каждый раз, как ты начинаешь думать про Клетку, появляется Кот и исчезает только, если ты туда не заходишь. А если ты там и пьёшь подкрашенные синтетическими красителями ядовитых расцветок коктейли чужих идей, то он сидит, смотрит тебе через плечо и мурлычит. 'Нет, не правда', девушка возразила мысли, у которой неприятно пахло изо рта, Кот появлялся и просто так - например, на прошлой неделе, и был очень мил и даже соблаговолил попрыгать за фантиком привязанным к нитке. Но мысль продолжала бурчать что-то про единственный раз, и что после этого ты пропадала в Клетке почти всю ночь, и на следующий день тебя тошнило и сильно болела голова, и всё прочее, что девушка знала, но была не расположена вспоминать сейчас. Она загнала мысль во внутрь и закрыла её на ключ, оправдывая суровость меры поздним временем и усталостью. Ночь и сладкие запахи наконец-то одолели морок; она шла по потрескавшейся дорожке и ей не было ни страшно и ни томно и темные дома и оранжеватые фонари выглядели дружелюбно. О тёплый влажный воздух, полный цветов и брызг солёной воды, о счастье спокойного бытия! Положенный круг был сделан; она пошла спать, даже не взглянув в сторону жестяного ящика, напичканного искусительными микросхемами.
Следующий день прошёл в суете и делах Фирмы - важные решения и разговоры кружили ей голову, и Клетка сморщилась до размеров старой прогнившей ловушки для креветок, доживающей свой век на замусоренном берегу. Девушка устало толкнула калитку в свой двор. В соседнем доме ставни были приоткрыты и Кот сидел на заборе с бугенвиллеями. Это скорей всего означало, что Странник только заглянул на минутку и уже скоро уходит. Интересно, кстати, что Тирг высосет из её истории. Неписанный закон Клетки не позволял её обитателям реагировать на вновь поступившие истории без комментария Тирга или Уллисса, который был Серым Кардиналом и мнение которого не оспаривалось. Сам Тирг мог для проформы пораздувать щёки, но в конце концов всегда покорно шёл следом, вихляясь в ритме, заданном хитроумным греком. Или скорее скандинавом - этаким тихим маньяком-интеллектуалом в очёчках, разминающим сигарету в длинных нервных пальцах, как сказала бы Подруга. Интересно, чтобы она сказала насчёт Клетки. Захихикала бы наверно насчёт того, какой только ерундой люди не занимаются. Компьютер издал жизнерадостное курлы и на экране показались разноцветные холмы и крошечные стада отбрасывающие фиолетовые тени. Умел же картавый чудак рисовать, так что радовалась душа даже этой тени его мира, расплющенной по 19-ти дюймовой пластинке с резолюцией 1600х1200.
В Клетке об этот час никого особенно не было и кислый запах вчерашнего перегара был тошнотворным. Девушка рассеянно пролистала последние поступления, оставшиеся со вчерашнего, видимо бурного, вечера. 'Не есть ли любовь просто игра сил или борьба за власть над душою? Стремится завладеть любящий и повиноваться любимый. Не даёт мне покою вопрос этот и беспокойны ночи мои, любезные други! Помогите снять тяжесть с сердца. ' Здравый смысл поднял голову, отогнав с коленей мурлыкающего Кота 'Да, дать тебе просто хорошую жену и тройку детишек, которых надо кормить, и тяжесть сама спадёт как миленькая' Девушка улыбнулась простоте и незатейливости своей мысли, но кликнула на ответ Тирга 'Вопрос преважный, друг мой Валенок' [таково было имя предыдущего оратора - Стоптанный Валенок] . Любовь и власть - два антипода, соединенные единой пуповиной, опутывающей души и сообщества - прекрасный плавный образ. Что есть суть власти и кто есть истинный властитель - почему стремится он так к этой иллюзорной цели, где яд и лекарство суть одно. Нужно ли ему физическое повиновение или хочет завладеть он душами людскими? И что в любви людям - физическое ли слияние тел или абсолютная синхронизация душ? ' 'Бла-бла-бла' раздразилась девушка под напором здравого смысла, но хмель уже кружил ей голову и она кликнула на кнопку Новый Заголовок 'А как определить здравый смысл? Нужен ли он нам?'; нет, не так - 'А что есть здравый смысл? Является ли он атрибутом необходимым ', нет, лучше - 'безусловным атрибутом человеческого сознания или скорее подсознания - необходимый баланс ли он или гири мешающие взлететь?' Send отправил это всё в отстойник вопросов и девушка с огорчением подумала, что на её давешнюю историю никто не отреагировал, а по её мнению она была хороша и в стиле. В другом углу продолжалось бесконечное размусоливание на тему 'Нужна ли человеку мораль'. Насколько девушка могла понять, то большинство склонялось к тому, что нет. Улисс здесь смешивал коктейль, наливая из подозрительно выглядящих бутылок и девушка посмаковала мутную жидкость в высоком стакане, находя её неожиданно освежающей. 'Я вижу здесь намётки для нескольких линий размышления, не проводя жестких границ между важно-неважно и оставляя открытыми все возможные варианты, где дуальность отражает целостность. И первая линия груба и материальна. Изучая историю, часто сталкивался я с изумительными примерами цивилизаций, где контур морали принимал формы весьма далёкие от известных современному человеку. Более того, изменялись также его пластичность и резкость, где под пластичностью подразумеваю я границы мифотворчества, тогда как резкость относится к фирмативности определений, хотя базисные, присущие свойства морали, как искусственного граничного условия, оставались нетронутыми. Говоря проще, как того требует материальность этих свойств, мораль служила жесткой плёткой и истекающим мёдом пряником в процессе сотворения мифа, называемого человеческим сообществом.
Другая линия ведёт нас по стезе индивидуума, где мораль, наблюдаемая в глобальном подтексте человечности, ведёт к дисгармонии, характеризующей нестабильное состояние сознания в процессе внутреннего расширения, в силу неотъемлемости статичной природы ограничительного объекта, облекающего динамику самоопределения ... '
Через какое-то время девушка помотала головой и закрыла глаза. Уф, это было слишком. Открыв глаза, она увидела, что комната приобрела вид слегка забытый и уютный, без звуков, с застоявшейся пылью и немного затхлым неживым запахом, какой бывает когда ты возвращаешься из дальних странствий. Голова кружилась, так что мысли не могли устоять на ногах, падали, вставали на ноги, хватаясь за стенки, и падали снова и ударялись об острые углы странных предметов, загромождающих её жизненное пространство. Она отписала на скорую руку в ответ томящемуся от непонимания любви, про то что на древней родине странных божеств со звериными головами было невозможно чувствовать или по-крайней мере выражать любовь к сильным мира того и сего, стоящим выше тебя в таблице о рангах. В этой изобилующей птицей и могилами стране жили любимцы богов, а сами боги ходили по земле и принимали приношения под взглядами, таящими страх и почтение. Но времена изменились, и любовь стала более демократичной и потеряла кастовость. Так что ... она на секунду задумалась ... вернее ... потому что ... вернее ... Ведь ... любовь она не есть атрибут тела или социума. Скорей это полная и абсолютная синхронизация того, что можно назвать как угодно - энергий, внутреннего Я, душ и единой Мировой Души и т.д. Но возможна ли настоящая синхронизация при подавлении властным подвластного - ведь тогда ты должен ссинхронизироваться с подавленным, что противоречит твоему желанию властвовать. '
Ночью ей снились перенаселённые людьми и событиями сны, так что она встала с утра с ощущением усталости какого-то серо-сизого цвета. День быстро развалился на несвязанные с друг другом обломки разговоров и мелких событий, плавающих в неприятно чмокающем киселе её мыслей. Девушка, сделав насколько формальных попыток их оттуда выудить, махнула рукой, так что вечер застал её на диване в прескверном расположении духа и тела, вяло пытающейся сложить осмысленный текст из сумятицы черных буковок на сероватых листах ксерокопии. Это было важно для её Работы и девушка напрягалась изо всех сил, но упрямые буковки категорически отказывались слушаться и танцевали какие-то свои дикарские танцы безо всякого толка и смысла. Хотя, нет - девушка с удивлением воззрилась на статью - в их хаотичном движении определённо вырисовывалась какая-то структура. Буквы перестроились ещё раз и сложились в отчётливую улыбку - 'but a grin without a cat!', и два солнца создали множествениые тени у человека в шутовском фраке и башмаках с разноцветными помпонами, который полу-бежал, полу-летел над посверкивающим песком. Улыбка повисла в воздухе фиолетового оттенка, девушка догадалась, что это кот и проснулась. Её сонное тело совершило ряд рефлекторных действий и спустя некоторе время она обнаружила себя рядом с включённым компьютером, пьющей воду из высокого оранжевого стакана. На экране висело окно с адресом Клетки и она поняла, что будет очень глупо не посмотреть, не отреагировал ли кто на её историю, что ответил страдающий от отсутствия любви, ну и вообще, не сказать привет, если она всё равно уже неподалёку. Она протолкалась к стойке и с облегчением взяла замусоленный стакан из рук лукавого бармена со слегка раскосыми карими глазами. 'Дорожайший Закройщик' - мурашки пробежали по всему телу - Улисс прочёл её рассказку! 'Хочу поблагодарить тебя за то, что ты разделяешь с нами уют этих зыбких стен и неуловимых огней.' - ' Эк завернул, '- девушка покраснела от удовольствия. 'Мысль твоя касательно здравого смысла интересна, хотя несомненно требует усложнения. Посмотри как плавно вытекают из неё три основных потока мышления - мифотворчество, структурирование и сохранение энергии. Я выбираю не отвергать простое обаяние здравого смысла как симплификатора, несмотря на его очевидную обветшалость, но в мире идей любая из господствующих тенденций ветха и ненужна по определению.' Разочарование больно ущипнуло девушку за бок. Девушка отпихнула его локтем - ну и что, вначале это, потом и до рассказки дело дойдёт. И вообще, каждый выбирает то, что наиболее синхронно его рисунку, вытекла очевидно струящаяся мысль. Мысль смыла удивлённое разочарование, которое хотело что-то сказать, но не успело.
Напиток из этого стакана сразу ударил её в голову, понёс её куда-то в хмельном кураже, она выписывала сложные траектории, старательно пользуясь только самыми длинными словами из толстого энциклопедического словаря коричневого цвета.
Предметы на кухне имели крайне мистический вид, что могло ввести в заблуждение и более опытного человека, без того, чтобы этот человек почувствовал себя тут же неловко. Поэтому девушка, с довольно таки лёгким сердцем, позволила себе войти во внутрь их наивных сказок о магических зельях и волшебных приправах, делающих простецкий овощной суп привораживающим, а расшлёпанное пюре - снимающим колдовские заклятья. Она поела рыбы и выжидательно посмотрела на кота. Если только все эти горшки и чугунные ступки полные мускатных орехов не врут, то она всенепременно должна начать понимать язык негуманоидных обитателей побережья. Кот, однако, ничего не собирался ей говорить, а наоборот решил, что самое время привести себя немного в порядок, так как от всей этой мистики лапы его совершенно запылились. Девушка некоторое время услаждала себя коротким мультиком про то, как она тихонечко прокрадывается и наступает коту на хвост, а он орёт ей в ответ что-то совершенно не предназначенное для ушей обычных любителей мультфильмов. Но потом махнула рукой и решила привести в порядок свою коллекцию моделек вычурных дворцов и убогих хижин. Она вытащила их из сундуков, протёрла влажной тряпочкой, как и полагалось по инструкции, и расставила в хронологическом порядке. Последнее время, как оказалось, вместо убогих хижин всё чаще стали появляться чумные бараки. Девушка решила было немного подумать по этому поводу, но мысли уютно расположились в одном из вычурных дворцов и решительно не собирались оттуда уходить. На украшенном вензелями столе появилась бутылка чего-то запылённого и хрустальный звон дружественно сдвинутых бокалов зазвенел как тысячи колокольчиков, аккомпанируя весёлым голосам. Девушке было очень лениво пререкаться, так что она оставила уже изрядно захмелевшие мысли в покое. В конце концов - ну какая разница бараки или убогие хижины, бараки они даже поинтересней будут. И сама она тоже пошла бродить между высоких стен с бойницами, лестниц, покрытых коврами, мраморных статуй и громыхающих рыцарей, сторожащих несметные сокровища. От звука её шагов разносилось гулкое эхо под запылёнными сводами. Надо бы чаще их протирать, озаботилась девушка - под карнизами залежи пыли напоминали геологические наслоения. Кот тем временем свил себе невероятно уютное гнездо из коврика, лежащего на коробке с пылесосом. Он негодующе мявкнул по поводу грубого попрания и девушка укоризненно покачала головой кухонным обитателям. Чего было голову морочить своим таинственным видом, когда, понятное дело, проблема, как обычно, была в правильности рыбы! За всеми этими занятиями день тихонечко ушёл, приподняв шляпу на прощание, - это был очень вежливый день безо всяких там странностей, немного рассеянный, в очках с толстыми линзами и длинном сером пальто, из кармана которого торчала свёрнутая газета. Девушка помахала ему рукой. Она решила пойти посмотреть что происходит вне стен покрашенных дружественными красками осени, пока ночь ещё занята выглаживанием своих нарядов и в мире царит хаос сумерек, как сказал бы один давно ушедший в иное бытиё профессор. Пеликаны летели аккуратным клином над морем заштрихованным розовым и фиолетовым, чайки деловито умащивались в песок - все были как обычно при исполнении служебных обязанностей, не имея ни минут роздыха они выполняли то, что им было велено, и никто не отлынивал и не старался спихнуть работу на соседа.
Под это ощущения мирового порядка девушка вернулась домой, допылесосила все остававшиеся обычно без внимания закоулки, протёрла зеркала, удивлённо отразившие её лицо, и выстроила аккуратные пирамиды из вещей на столе вокруг компьютера, который, чтобы не выбиваться из темы, играл в загадочного сфинкса. Потом она на секундочку заскочила в Клетку, где плавно текла большая тусовка по поводу здравого смысла; девушка, ехидно ухмыляясь, подкинула пару оливок в чьи-то треугольные бокалы, дожидающиеся своих хозяев на стойке, потом сообразила, что, собственно говоря, там могло быть и что-то сладкое и быстро ретировалась спать, тем более, что время уже было для этого подходящее.
С утра чистые зеркала сияли отражёнными солнечными лучами, занавески у раскрытых окон романтически шевелились под ветром и отутюженные розы в саду пахли изо всех сил. Всё складывалось и раскладывалось само, стоило только взглянуть. Девушка какое-то время наслаждалась таким положением дел, до тех пор пока её не начало слегка подташнивать от мельтешения предметов вокруг, старательно потакающих её бестолковым и ненужным пожеланиям. Девушка решила, что в качестве необходимого противовеса, ей нужно одеться попроще и, заперев кремовую дверь без глазка, пойти купить что-нибудь в дальнем газетно-журнальный ларьке, где торговала доброжелательная толстуха в пышных балахонах и чалме на голове. Толстуха любила напевать оперные арии настоящим большим голосом, который никак не помещался в маленьком киоске, выпадал из него как тесто из кастрюльки неподходящего размера, растекался по площади аж до самых живых изгородей, где в конце концов и затухал в плотной вязке листьев и веток. Толстуха была не жадной и девушка, уходя, всегда набирала полные карманы сочных тембров, особенно она любила низкие тёмно-вишнёвые тона. В благодарность девушка покупала в киоске разноцветные журналы про путешествия и приключения, которые подолгу валялись в доме, источая запахи экзотических ароматизаторов. Другой приятностью было, что чтобы добраться до киоска, который жил на круглой площади с фонтаном посередине, надо было долго идти по улицам, занавешенным тенями от высоких, хорошо оплачиваемых деревьев, у которых был до чрезвычайности респектабельных вид.
Где-то на середине пути, когда солнце и тени от деревьев стали просто неправдоподобно хороши, раздался автомобильный гудок, но девушка не обернулась, решив что к ней этот фамильярный, как похлопывание по щеке, звук никак не относится. Но гудок настойчиво продолжал описывать вокруг неё какие-то сложные траектории, так что в конце концов ей пришлось таки посмотреть назад, чтобы рассеять явное недоразумение.
- Хочешь прокатится, - спросил Странник и девушка, взяв кота на руки, уселась на сидение ярко-красной машины с открытым верхом. Она подумала, что ей не хватает длинных прямых волос, крашенных в малиновый цвет и пары сантиметров роста и улыбнулась урчащему на её коленях коту. Странник как обычно смотрел куда-то сквозь окружающие предметы - куда-то где были море и горы со сверкающими снегами и у девушки захватило дыхание при мысли об этих красотах и далях, где валяются под ногами золотые слитки и растут деревья с ветками достающими до звёзд, покрытые огромными белыми цветами. Он нажал на газ, машина, напружинившись как гепард, мягко прыгнула вверх и вперёд и они понеслись куда-то, выписывая безумные виражи. Фалды фрака Странника хлопали на ветру как знамёна над крепостью, яркий шарф обвивался вокруг его шеи, и девушка с тревогой следила за ним краем глаза, боясь, что в конце концов шарф вырвется на свободу и полетит в небо ярким воздушным змеем. Но очевидно шарф был тренирован на такие поездки, так что она быстро перестала волноваться за его судьбу и беспечно радовалась замирающему сердцу на крутых поворотах и пейзажу, слившемуся в разноцветную сплошную полосу. 'Держись теперь' крикнул Странник и они взмыли вертикально вверх, сделали мёртвую петлю и соскользнули вниз. Девушка засмеялась от удовольствия и тут Странник запел старую детскую песню про бурю и фрегат с белыми парусами и она подхватила, потому что тоже любила эти слова и мелодию с запахом барбарисового леденца, и они пели в унисон и кот мяукал - то ли от страха, то ли тоже подпевал - с этими камышовыми котами трудно чего-то понять - подумала девушка, и вдруг машина остановилась. Странник приложился к её руке старомодным поцелуем и сказал, внезапно посмотрев прямо на девушку слегка раскосыми глазами, в которых посверкивали отблески от золотых слитков,
- Спасибо за компанию, моя дорогая
Она смутилась или удивилась, но пока она разбиралась, что это именно было за чувство, Странник вылез из машины и, отвесив небрежный поклон, исчез за ближайшим углом. "А сама Алиса очутилась в очень странном месте" подумала девушка и огляделась. Место было действительно странное и главное, что неуловимо знакомое. Всё та же ускользающая мысль замерещила вдали, но додумать её до конца девушка не успела, поскольку машина неожиданно дёрнулась и поехала дальше, тихонько набирая скорость и, не обращая никакого внимания на отсутствие водителя. Девушке стало очень страшно и кот тоже видимо на этот раз по-настоящему испугался, потому как он заорал дурным голосом и вцепился девушке в майку всеми четырьмя лапами. Когти у него были довольно острые, так что девушка тоже заорала от боли и неожиданности. Она прямо на ходу вывалилась из машины, стараясь упасть не на кота, что ей удалось, по крайней мере частично, и у кота пострадал только хвост, слегка придавленный коленкой. Зато, правда, её собственная рука и вторая коленка пострадали значительно сильнее. Машина, урча и покачиваясь, поехала дальше и девушка вдруг увидела, что машинные колёса прикреплены к слегка ржавым рельсам, а на стенах нарисованы картинки из какого-то фильма. Девушка с досадой и облегчением засмеялась. Вот глупость какая - конечно же, это был аттракцион в бродячем луна-парке, что уже много месяцев стоял пришвартованный к площади для увеселения почтеннейшей публики, которая не особенно жаловала покрытые пылью веков аттракции. Девушка и сама, если честно, совсем не любила эти странные развлечения, где тебе надо было либо кружится в тесной кабинке до тошноты, либо ехать в темном помещении, где неожиданно вспыхивали режущие глаза огни и тебя обдавали каким-нибудь вонючим газом или хлопали хлопушкой под самым ухом, так что ты подскакивал на сиденье. Она вряд ли пошла бы сюда для своего удовольствия, но, без сомнения, можно было обойтись и без царапин по всему животу и без ушибленных конечностей. Кот издал довольный мяв и боднул её ногу.
- Бандитская твоя рожа, - сказала девушка, - ты смотри, как ты мне майку всю порвал.
Машина тем временем скрылась за углом и девушка похромала за ней по рельсам, в надежде догнать и залезть обратно - не пешком же брести к выходу. Она успела увидеть только багажник, проваливающийся за воротами в пропасть, подсвеченную небрежно замазанными красной краской лампочками. Половина лампочек были перегоревшими. Ворота в стене со скрипом закрылись. Она могла конечно подождать следующей машины, но ей не нравилось полутёмное помещение с облупленными стенами разрисованными под заброшенное кладбище, где между фальшивых летучих мышей и пластмасовых веток светились настоящие надписи 'Опастность! Высокое напряжение!'. Вдоль одной из стен шла незаметная с первого взгляда серая решётчатая платформа, ограждённая низкими перилами. На перилах висела табличка, которая гласила 'Только для персонала, имеющего разрешение!'. Табличка выглядела помятой и погнутой то ли жизнью, то ли оскорблённым в лучших чувствах персоналом, у которого требуемого разрешения не имелось. Девушка подняла кота с полу - ну и тяжёлый же - и, сделав вид, что табличка не имеет к ней никакого отношения, пошла потихоньку по запретному пути. Внезапно решётка под её ногами начала вибрировать, сзади раздался слегка скрежещуший звук и на стенах замигали красные и жёлтые отблески. Девушка обернулась посмотреть, что будет происходить. Ворота в слегка покосившийся склеп, нарисованный на стене, опять призывно распахнулись. Погромыхивая на стыках рельс, туда тяжело вкатился чёрный катафалк и, замерев на мгновение, ухнул в электрифицированную пропасть, из которой тонкой струйкой вытекал дымок с запахом бенгальских огней. Из катафалка раздавались довольные взвизги сразу нескольких голосов - очевидно кто-то всё-таки находил это развлекательным. Что слегка порадовало девушку, потому что ей было грустно видеть развалины, там где ещё на твоей памяти высились стройные колоны и толпа бросала яркие лепестки под ноги праздничных процессий. Дорожка довела девушку до серой двери, на которой висело стандартное 'Посторонним вход строго воспрещён'. Дверь была очень удачно оставлена приоткрытой, так что ей пришлось впустить абсолютно посторонних девушку и кота, что она и сделала с явным неудовольствием, тут же захлопнувшись с очень возмущённым и финальным стуком. Внутри был какой-то служебный склад с унылыми стопками серых пластмассовых стульев, вялыми кучками из поломанных летучих мышей и крестов из папье-маше, парочкой облезлых голов с облупившейся краской и несколькими скелетами, у которых не хватало каких-нибудь жизненно важных органов. Девушка хихикнула - наверно какие-нибудь посторонние любители сувениров унесли. Смешок правда тут же заглох - вещи в помещении были серьёзны и скучны, как аптекарские полки. Кот сделал вялую попытку спрыгнуть на пол и был явно не доволен, когда девушка с радостью ему это позволила. Серая дверь с окном из непрозрачного стекла в клеточку, ведущая куда-то дальше, к счастью, оказалась тоже не запертой. Кот прошмыгнул в неё первый, стараясь правда при этом не отходить слишком далеко. Новая комната была пустой, если не считать длинных стеллажей опоясывающих стены, где сиротливо лежали две пачки чистой бумаги для принтеров. Задерживаться там было не зачем, так что девушка вместе со стеллажной комнатой и котом плавно перетекли в длинный коридор, где неприятно зудели и помаргивали несколько ламп дневного света, собирающихся перегореть в ближайшем будущем. Ещё там стояли принтеры и копировальные машины, которые тоже издавали какие-то звуки на неприятных частотах и девушку тут же укачало. Она пошла скорым шагом к противоположному концу коридора, где спасительно светилась табличка с торопливо убегающим из этих странных мест человечком. За очередной дверью жила довольно таки грязная лестница, по которой можно было только спускаться, так как путь наверх был перегорожен железной решёткой со знаком высокого напряжения. Девушка покорно побрела вниз по серым ступенькам. Её воля корчилась в приступах сильной тошноты и мысли, напуганные таким оборотам событий, попрятались по углам и не желали выходить в качающееся пространство, заполненное ядовитым дымом. Лестница уткнулась в ещё одну дверь, самую внушительную из всех, к которой была приделана новенькая пружина примерно в руку толщиной. Только отчаянный прыжок спас хвост слегка замешкавшегося кота. Грохот яростно захлопнувшейся двери ещё долго носился под потолком сизого подвала с трубами и девушка с трудом затолкала обратно парочку неприятных монстров, что, пыхтя, начали выбираться из тёмных глубин её подсознания. Ей даже пришлось остановится, чтобы перевести дыхание. Она строго посмотрела по сторонам, чтобы убедится, что все монстры водворены на свои места и увидела, что в метрах десяти от неё что-то здоровое и тёмное шевелилось на полу. Ну уж нет, возмутилась девушка, это уж совсем из всякого ряда вон. Она сделала несколько решительных шагов вперёд. Пятно сфокусировалось. Огромная стая крыс тусовалась на развороченных мусорных баках. Закон джунглей был им не ведом и страха их сердце тоже не знало - по крайней мере перед человеком или камышовым котом. Одна из крыс посмотрела на девушку через плечо. Девушка должна была признать, что в своей жизни ей ещё не приходилось видеть столь бестрепетного взгляда. Тем временем волю начало рвать, так что девушка застыла в нерешительном ступоре. Крысы, судя по всему, восприняли это как прямой вызов. Из глубин стаи выкристаллизовались несколько крупных экземпляров, которые направили своё мутное внимание на замершую фигуру в рваной майке и джинсах. Кот быстро оценил ситуацию, и тут же попытался вскарабкаться по девушкиной ноге, как по пальме. Болевая терапия сделала своё дело, пробудив дремлющие инстинкты, и проблевавшаяся воля подняла голову. Девушка, схватив кота на перевес, рванулась к противоположной стенке за трубами. В стенке была дверь, за ней какая-то комната, ещё дверь, уф, они были спасены. Девушка прислонилась к стене, чтобы отдышаться. 'У Вас не бывает дежавю - я пойду спрошу на кухне' закачалась на волнах старая шутка и двухкопеечная монетка со стуком провалилась в старый телефон-автомат из будки, стоявшей неподалёку. В будке было выбито одно из стёкол и пахло там, как в поездном тамбуре - аммиак и старая резина. Всё стало на свои места. Девушка задумчиво почесала кота за ухом. Бродить по захламленным знакомым комнатам смысла особого не имело - не Счастливый же билет искать в самом деле, прошла смеющаяся мысль с двойным подбородком, а, наоборот, имело смысл поискать ближайший выход. Через пару минут девушка, чувствуя лёгкую неуверенность в руках и ногах, медленно ползла вверх по железной лестнице, крашенной в облупленный красный цвет. Тряхнуть стариной, вот как это называется, девушка подняла брови в безмолвном удивлении от своего решения проигнорировать солидную двустворчатую дверь с большой дружественно зелёной надписью Выход. Мышцы были тоже удивлены и трясти ничем явно не собирались, а наоборот хотели расслабленно опустится на что-нибудь удобное и как можно скорее. В придачу кот не захотел вспоминать о своём диком происхождении и сидел у девушки на плече, прочно вцепившись в уже пострадавшую сегодня майку. На середине пути девушка почувствовала, что дальше она ползти не может и должна просто немедленно отцепиться от облупленных железных прутьев, абсолютно не приспособленных для лазания. В воздухе раздался зловредный смех преследователей, когда её бездыханное тело после стольких лет безуспешной погони, таки превратилось в один из пыльных экспонатов, не замечаемых равнодушными взглядами посетителей. Девушка возмутилась убогости перспективы превращения в дурацкое чучело, сделала несколько решительных движений и лестница моментально закончилась железной же площадкой с маленькой серой дверью, отделённой от площадки вентиляционной решёткой. Дверь украшала выцарапанная гвоздём русалка с огромным бюстом и под ней приличное, но неожиданное слово 'пароход'. Кот, оттолкнувшись от девушкиного плеча, важно спрыгнул на пол. Они оба пригладили шёрстку перед тем как покидать скучный мир и девушка нажала на маленькую педальку замка. Дверь впустила их в изгибающееся помещение, заполненное стройными рядами швабр и метёлок и сияющих чистотой мусорных бачков, которые были рассортированы по цвету. За метёлочным царством открылось ослепительно белое кафельное пространство, разделённое абсолютно чёрными дверьми на отдельные кабинки. Одна из дверей была радушно открыта и демонстрировала всем свою гордость - блестящий унитаз со сложной автоматизированной системой управления, призывно мигающей лампочками, выполненными в строгой чёрно-белой гамме, стиль футуристический. Девушка зашла в кабинку и закрыла за собой дверь, оттолкнув ногой любопытствующего кота. Воздух наполнился ароматом дорогой галантерейной лавки и тонкая плёнка на сидении деловито зашуршала, приводя себя в стерильное состояние. Мягкое как лебединый пух, тёплое сидение приняло на себя вес девушкиного тела, растворяя усталость в нирване комфорта. 'Ромашковая вода успокаивает и лечит' было написано на большом листе глянцевой дорогой бумаги, висевшей на двери, 'а календула заживляет раны'. Бумага заботливо объясняла, что произойдёт при нажатие каждой из чёрно белых кнопок на панели управления, а цветные рисунки, выполненные талантливой рукой, иллюстрировали объяснения, и несколько коротких философских стихотворений из 17 слогов освежали душу не хуже чем ромашковая вода тело. Голова у девушки слегка закружилась от совершенства слов и ромашковая вода под тихую мелодию для узкоглазой флейты произвела своё целительное действие, а потом лёгкий тёплый бриз осушил капли на успокоенной коже. Когда же она со вздохом оторвалась от унитаза, всё с удвоенным рвением пришло в движение - зашуршала плёнка, зажурчала вода, что-то голубовато-душистое полилось из невидимого источника и порядок был полностью восстановлен. Заиграла тихая торжествующая музыка, на её лицо попали брызги дорогих духов и совершенство, улыбаясь и поигрывая глазами, крепко взяло девушку своей безукоризненной рукой. Оно повлекло её к водопаду пахнущему лавандой и мёдом, подождало пока кожа на девушкиных руках не превратилась в розовые лепестки, увлажнённые нектаром капающим из бронзового крана, и ласково подтолкнуло девушку вперёд. Серебряные стрелки указали ей путь в лабиринте, чьи стены были выложены тысячелетней керамикой из красной глины с далёких холмов. Тело её стало выточенным из белого мрамора с розовыми прожилками, от которого отсёк всё лишнее деловитый мастер, делающий беспечальных богинь и богов, любого размера по заказу клиентов в святилища и вертепы. Длинные волосы прикрывали совершенную наготу, а музыка заставляла её двигаться в обжигающем холодом ритме. Внезапное прикосновение бамбуковых занавесок было чересчур материальным и поэтому приятным, как лёд в стакане с коктейлем, когда слишком жарко, но оно остановило девушку. Пахло сладковатой гнилью, алкоголем и потными духами. 'Фуу' подумала девушка внутри мраморной богини 'Ну и вонища'. Это была несомненно её мысль, твёрдо стоящая на ногам посреди витающих эфемерностей, которые выдувало из разноцветной мыльной пены с запахом розовых лепестков сидящее в углу Совершенство. Курильницы с ароматическими палочками нагнали волну душного благовония. У девушки неприятно засвербило в носу. Она попыталась протереть запотевшие линзы глаз, но мрамор только неприятно скрябнул по стеклу. В затуманенном пространстве мелькали немного странные фигуры. Девушке захотелось сделать шаг, чтобы рассмотреть, в чём же заключалась странность. Но всё та же стоящая на ногах мысль схватила её за руку и быстро протёрла глаза тряпочкой для солнечных очков. Предметы и лица приобрели более осмысленные очертания. За столиком прямо напротив маленький толстенький человечек, с вываливающимся из прорезов в чёрной одежде дряблым жирком, выковыривал нежное мясо из мраморного каркаса. Он причавкивал от удовольствия, а его тяжелолицая спутница, сыто рыгала, распространяя неприятный запах полу-переваренной пищи. Гной сочился из их суставов, а лица их периодически искажались гримасами боли, но никому не приходило в голову выплеснуть яд из высоких стаканов. Кусок мрамора со стуком отвалился от девушки и она тут же чихнула, потому что холодный ветер, дующий откуда-то из угла, забрался в образовавшуюся дырку. Совершенство, с осуждением покачивая головой, пошло за материалом на заплатку, но так и не вернулось, а девушка увидела знакомый шарф, обвивающий спинку стула. Бритоголовый Странник сидел на стуле и с причмокиванием пил разлагающую суставы смесь. Девушка с длинными малиновыми волосами и мраморным телом в серых пятнах лишайника лежала у его ног в лужице слюны, вытекающей из полуоткрытого слабоумного рта. Мысли вышли из убежища с мрачными лицами, готовые на смертный бой. Под их тяжёлым напором мрамор развалился на мелкие кусочки, будто глупая аллегория в странном рассказе. И когда кривые стёкла разбились о каменный пол, то лучи разноцветных ламп прожекторного типа преломились в линзах хрусталиков, а колебания воздуха колыхнули чуткие мембраны и сигналы деловито побежали по проводам нервов в различные участки головного мозга. Кусочки паззла вдруг сложились в картинку таких убогих форм, что она не пугала, а только вызывала тоскливое, как зубная боль, ощущение подлога - будто кусок сухой коровьей лепёшки завёрнутый в яркую конфетную обёртку. Здоровенный вышибала с хорошо развитой челюстью, который дежурил у слегка обшарпанной двери, посмотрел на девушку, как крысы в подвале. Девушка попятилась назад, пытаясь изобразить непричастность и независимость, но тут же сбилась с тона, растерялась и в конце концов, безо всяких условностей побежала что есть ног сквозь бамбуковую занавеску, прикрывая голое тело пупырышками гусиной кожи и раздражением от прикосновений жесткого камня и неприятных взглядов. Она мчалась по лабиринту, на ходу примеривая одежду из бумажных салфеток, и, объясняя любопытным, что она оставила вещи на берегу, а их украли. Но её пожалели и невероятно удачливая кучка из грязных джинсов и драной майки ещё не успела исчезнуть в хищной пасти посвистывающего уборочного агрегата, что ходил кругами по кафельному пространству. Девушка с благодарностью оделась, старательно не оглядываясь назад, прошла сквозь метёлочное царство, и спустилась по пожарной лестнице, осторожно ступая на железные перекладины. Кот ждал её внизу, всем своим видом выражая возмущение длительностью её отлучки. - Бандитская твоя рожа, - сказала девушка и они пошли вместе к серой двери, над которой светилась большими дружественными буквами зелёная надпись Выход. На улице было тепло. На заднем дворе позади луна-парка слегка пахло помойкой из больших зелёных контейнеров. Кот мявкнул что-то невразумительное и сел вылизываться. Все права были на его стороне, так что девушка только позволила себе использовать время ожидания для того, чтобы порадоваться тёплому ветру с моря, у которого изо рта пахло живой рыбой и сухой травой над дюнами. От луна-парка до окружённого живой изгородью скопления домиков было недалеко. Вылизавшись, кот потрусил в сторону жилья, периодически слегка исчезая, но быстро проявляясь обратно, и девушке показалось, что он каждый раз краем глаза проверяет - не сбежала ли она от него. Около коттеджа с упрямой японской колючкой, росшей посреди дорожки в саду, суетились грузчики, выгружая мебель в деревенском стиле. Мебельные хозяева имели стиль не столь определённый. Они озабоченно и счастливо мелькали полосатыми штанинами и розовыми кофтами на дорогих бретельках в различных проёмах дома и лишь маленькая белая собачка стояла как зачарованная на месте и радостным тявканьем приветствовала каждый новый предмет, вынимаемый из огромного кузова. Неожиданная рука раздражённо выкинула из окна кухни зазвеневший металлом пакет. Ложки с почерневшими от времени мельхиоровыми завитушками высыпались из пакета к девушкиным ногам, в состоянии близком к клинической смерти. Вид у них был настолько обескураженный и несчастный, что девушка даже не стала язвить, а быстро собрала их в вышитую бисером сумку через плечо. Сумка эта была соткана из шерсти высокогорных пугливых животных с длинными шеями и выпуклыми чувственными глазами и стоила как билет на самолёт в соседнюю страну, так что девушка надеялась, что ложки не воспримут это пристанище как дополнительное издевательство. Она посмотрела на небо, которое в качестве подготовки к закату подсвечивало облака всякими неожиданными красками. У неё в голове возникли часы с ухмыляющейся кукушкой - до самолёта было ещё часов девять - и одновременно с этим - где кот. Кот сидел, полуприкрыв глаза с безучастным видом, на заборе соседского дома. Зелёные ставни были категорически закрыты. Небольшой смерч вытолкнул сердце куда-то ниже поясницы, где оно торопливо начало выстукивать срочные депеши о надвигающемся стихийном бедствии. Девушка, ловко делая вид, что эти сообщения не имеют к ней никакого отношения, толкнула не запертую соседскую калитку. Сидевший на заборе кот, проследив за её манёврами, зевнул во всю пасть с риском вывихнуть челюсть- ему явно было очень не интересно. Во дворе было тихо. Там валялись давно заброшенные груды строительного мусора между дорожками, наполовину вымощенными желтыми кирпичами, и печальный бурьян вяло пытался заполонить собой пустующие пространства. Девушка подумала, что это типичный такой сад сорняков, а потом воровато оглянулась и выковыряла один кирпичик из дорожки. Кирпичик был самый что ни наесть обыкновенный: грязно-жёлтого цвета, глиняный, со щербинками. 'Ну и хорошо' девушка попыталась посмотреть независимо кругом, но никто этим не впечатлился. Кот вообще смотрел в другую сторону, а все прочие предметы вокруг находились в состоянии замшелой истерии - будто протухшие остатки свадебного пирога. Заваленные мусором мраморные ступеньки вели в несостоявшуюся беседку, скорей всего по замыслу должную быть увитой плющом и подсвеченную фонариками, но так и не поднявшуюся над фундаментом, а роскошная дверь из ажурного морёного дуба стояла многие годы прислонённая к шершавой стене, так что колония разнообразных пауков занавесила её завитушки толстыми серыми лохмотьями. Девушку в дом робко пропустила дальняя бедная родственница этой роскошной двери, с подтёками сырости и яркими пятнами плесени по когда-то белой поверхности.
Первый этаж напоминал лицо призрака, поющего красивые песни в бесконечных подвалах Театра. Чёрная колонна посередине с барельефом изображающим что-то в античном стиле отделяла прекрасную половину маски от уродливой половины искорёженного лица - гранитный стол вырастающий из пола соседствовал с поломанной двуглазой конфоркой, до такой степени заляпанной ошмётками убогих трапез, что она казалась коричневой. Второй же и третий этажи были просты и незамысловаты, как сопливая физиономия беспризорного дебила. Строительный мусор заполнял практически все имеющиеся пространства второго этажа, кроме розового прямоугольника ванны, где лежали стопки ярких комиксов. А на третьем, в одной из несостоявшихся комнат, ютились грязные комки постельного белья на матрасе, газета и фломастер, бесстыжие как тела нищих проституток. Девушка покраснела от смущения, на цыпочках спустилась вниз и пошла прочь через недостроенную веранду. На дорожке из выщербленного кирпича что-то блеснуло у неё под ногами - это был настоящий золотой слиток, попавший в эти прозаические края видимо по какой-то странной случайности. Девушка сосредоточенно оттёрла с него цементные ляпы, так что он засиял как новенький. Сделав это ненужное доброе дело, можно было уходить, не оглядываясь, сквозь забор, потеснившийся незакрывающейся калиткой и мимо домов, отгородившихся от неё зелёными изгородями, и потом по дорожке в дюнах, ступая босыми ногами по нежной серой пыли, продираясь через запахи сухой травы и песка, мимо цветущих сиреневым диких колючек и жёлтых вьюнов, заштрихованных оранжевым светом солнца, которое на глазах скатывалось в море, только девушка этого ещё не видела, потому что вокруг неё были только дюны, поросшие высоким бурьяном, но в конце-концов она таки успела выйти на берег вовремя и увидеть красную дорожку на воде, взлохмаченную ветром, и странные волны, как маленькие цунами, накатывающие на берег.