Бег по лезвию
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Размеренная жизнь молодой влюбленной пары внезапно превращается в кошмар. Любимый мужчина становится страшным зверем и начинает охоту. Идет отсчет на минуты. Сможет ли Лада спасти свою жизнь и вернуть любимого?
|
Бег по лезвию.
Холодные струи дождя больно хлестали бока. Они попадали в глаза, нос, мешая видеть и чувствовать добычу. Промозглый ветер пробирал до костей. Даже теплая шкура не была ему помехой. Частые разряды молний и недовольный рокот грома, заставляли с опаской прижимать уши к черепу.
Молодой волк опустил голову к земле и вдохнул ее пряный, влажный запах. Он ощутил аромат прелой листвы, свежих яблок и груш, горьковатый смрад мокрой дороги и человеческого мусора. Но даже сквозь это обилие запахов он почувствовал столь нужные ему - крови и страха. Совсем рядом. Всего в нескольких прыжках. Волк прижал уши и медленно, тихо стал подбираться к своей добыче. Он уже почти слышал испуганные всхлипы, различал неуверенные слова молитвы. Зверь увидел ее. Маленький крытый сарай без одной стены был плохим укрытием от хищника. Но острый запах другого животного почти сумел скрыть его добычу.
Она сидела у дальней стены, баюкая раненную правую руку. Рана сильно кровоточила и там, где прошла девушка, остались сладковато пахнущие капли. Волк обнажил зубы. Он помнил ее вкус, знал, как она кричит. Какая же она красивая в своем ужасе. Тонкая, почти прозрачная кожа покрыта кровью, губы дрожат от едва сдерживаемой истерики, взгляд хаотично перемещается с одного предмета на другой, надеясь в этой тьме разглядеть волка.
Глухое, тяжелое рычание против воли вырвалось из глотки. Девушка рывком обернулась на звук и замерла, пригвожденная к месту голодным взглядом хищника.
-Не надо, - прошептала она. Ее испуганный, хриплый голос прозвучал едва слышно сквозь канонаду грома. Волк оскалился и сделал шаг вперед, исподлобья глядя на добычу.
- Я прошу тебя, еще все можно изменить.
Девушка дрожала всем телом. Ее страх был почти осязаемым, и волк наслаждался им, впитывал его.
-Я смогу тебе помочь, - ее голос звучал горько, надрывно. Она сама не верила в то, что говорила.
Волк сделал еще шаг и низко пригнулся к земле, готовясь к прыжку.
-Пожалуйста, нет, - закричала она, но зверь уже летел, оскалив пасть и целясь ей в глотку.
1.
Благодатная тишина и предрассветный сумрак окутывали маленькую комнату, превращая ее унылый, бедный интерьер в почти уютный. Старые обои, посеревшие от времени и постоянной сырости, небольшой шкаф, явно сделанный вручную, маленький поцарапанный стол, два трехногих табурета и кровать, на которой с трудом ютятся под тонким, затертым чуть ли не до дыр, одеялом, два человека.
Завопил будильник, оглашая комнату истерическим воем, но пара на кровати даже не шелохнулась, только девушка, проворчав что-то неразборчивое засунула голову под подушку.
Прошло пару минут истошного звона и она разъяренной мегерой села, протирая заспанные глаза.
-Тим, вставай, уже шесть, - хриплым от недосыпания голосом пробубнила Лада. Ответом ей было только невнятное мычание. Девушка с ненавистью взглянула на звонящий будильник, что стоял не с ее стороны кровати, и приняла героическое усилие, что бы выключить его не вставая, при этом не сильно придавив своего мужчину. Но координация движений со сна оказалась очень плоха, будильник вместо того что бы выключится, полетел на пол и верещал уже от туда.
-Твою мать...,- зарычала она. Девушка взглянула на Тима с улыбкой не предвещающей ничего хорошего, и ткнула того в бок острым кулачком.
Тимур вскочил, ошарашено тараща глаза.
-Доброе утро, - с самым ангельским видом, на который была способна в данный момент, поприветствовала его Лада.
-Угу. Сколько время?
-Часы под кроватью, - пожала плечами девушка и натянула одеяло к подбородку. В комнате было достаточно холодно, поэтому кожу девушки покрыли мурашки.
Тимур потер помятое со сна лицо своей огромной шершавой ладонью и, свесив ноги с кровати, стал шарить под ней в поисках злополучного будильника.
-Полседьмого! Черт! - воскликнул он и стал хаотично собираться. Девушка с наслаждением наблюдала за мужчиной. Они были вместе уже пять лет. Лада знала каждую черточку, каждый шрам. Но он так ей нравился, что она не уставала смотреть на него. На его широкую спину, короткие песочного цвета волосы, закрученные на шее, волевой подбородок и удивительные серые глаза. Ей нравился даже его перебитый нос. Он приводил ее в почти детское умиление. Ведь эту травму он получил из-за нее.
Взгляд Лады скользнул по торсу мужчины и девушка нахмурилась, увидев неаккуратную повязку на боку.
-Тим, ты к врачу сходил?
Мужчина вскинул брови, непонимающе взглянув на любимую. Потом проследил за ее взглядом и расплылся в улыбке.
-Родная, это ерунда, - невнятно проговорил он, натягивая футболку, - не стоит тратить на это время - ни мое, ни врача.
-Тим, не ерунда. А вдруг столбняк или, не дай Боже, СПИД...
-Ты что говоришь такое? - рявкнул мужчина, гневно сверкая глазами.
-А что?! - забормотала Лада, прижимая к себе одеяло, - тот ублюдок, что тебя пырнул, вначале порезал себя - так ты говорил? И нож был в крови. А я хочу, что бы ты был здоров. Потому что, я планирую с тобой еще жить и жить.
Тимур замер, поглядывая на нее из-под ресниц. Девушка совершенно не понимала, что он думает, злится на нее или нет. Тим вдруг улыбнулся, сделал быстрый шаг к девушке, и сгреб ее в свои объятья, что она только пискнула. Мужчина поцеловал ее так сильно, что Ладе стало сложно дышать. Он всегда был очень сильным, намного сильнее других. Ее это почти пугало, если бы с ней он не был таким нежным.
-Ладушка, ангел мой. Я всегда буду с тобой. Я же тебе пообещал, - шептал он ей в губы, - Помнишь?
- Помню, - выдохнула девушка, почти не соображая, что говорит. Ее руки хаотично шарили по его телу, губы целовали нежную кожу у ключицы, шею. Она хотела его, сильно, до дрожи в коленках. Но Тимур отстранился, победно глядя на свою женщину изнемогающую от желания.
-Мне на работу пора, - проговорил он, поправляя одежду.
Лада с улыбкой кивнула и, томно изогнувшись, проговорила:
-Приходи сегодня пораньше, мы с ребятами встречаемся. Нужно будет тебя привести в подобающий вид, - Тимур кивнул уже в дверях.
-И к доктору сходи! - закричала Лада, досадуя на себя за то, что не была более напористой.
2.
На удивление ясном для середины октября небе разгоралось утро. Город, с медлительностью медведя выходящего из спячки, оживал. Поднимались железные шторы магазинов, пускали густой ароматный парок кофеварки, хлопали дверцы машин, развевались пижамы, и сотни безликих людей стройной серой вереницей уныло брели на работу.
Тимур поставил очередной ящик с овощами и с наслаждением выпрямился. Раненный бок болел неприятной тянущей болью. Кожа вокруг него покраснела и стала нестерпимо чесаться. "Права Лада, - отстраненно подумал мужчина, - нужно все-таки к врачу сходить".
Он вытер пот тыльной стороной ладони и достал сигарету из помятой пачки.
-Эй, дружище, еще не весь товар разгружен, - раздалось разъяренное восклицание за его спиной, - я плачу тебе не за перекуры.
Тим выругался про себя, выбросил только что зажженную сигарету и с неестественной улыбкой развернулся к начальнику.
-Простите, товара сегодня много, а я один... - начал мужчина, но его тут же перебил жирный одутловатый коротышка. Его маленькие сальные глазки гневно поблескивали из-под густых кустистых бровей, толстые, похожие на сосиски, пальцы мяли платок, которым он постоянно вытирал слюну, капающую изо рта. В лицо его наживали Андрей Львович, а за спиной, кроме как ходячей сарделькой, никто не величал.
-Если ты не справляешься со своими обязанностями, то может тебе стоит подыскать другую работу? Попроще...
Тим громко выдохнул, с ненавистью глядя на начальника. Он почти представил, как его кулак врезается в нос этому ублюдку, как трещат кости и раздается влажный чавкающий звук. Мужчина видел, как он падает на землю, в ужасе закатывая глаза, и визжит словно девчонка. Потом он врезал бы ему ногой по животу, что бы вышибить из него дух. Тим бил бы его так, что кровь забрызгает все вокруг. Ее капли будут на овощах, на боку пузатого грузовичка, его руках. А лицо начальника превратится в кровавое месиво. Тим сделал бы так, если бы не Лада.
-Я буду работать лучше, Андрей Львович, - вместо этого пробормотал он, сжимая и разжимая кулаки.
Шеф задумчиво хмыкнул и вошел в магазин с самодовольным видом.
Тимур с яростью проследил за его перемещениями, представляя себе экзекуции одна страшнее другой. Злость съедала его с середины, намереваясь найти выход, но мужчина давил ее в себе.
-Что ж, - пробормотал он, примериваясь к очередному ящику, - к делу.
-Парень, ты это один не дотянешь, - добродушным басом сказал водитель грузовика, с ленивым интересом рассматривая мрачного, потного и красного Тимура, - его при мне трое в машину погружали.
Тим раздраженно взглянул на мужчину и поморщился. Он оказался чертовски грязным. Седые волосы водилы давно не мытыми патлами свисали до плеч. Потертая серая рубашка вся была усеяна маслянистыми пятнами, под мышками виднеются темные круги пота. Тонкие губы старика разошлись в улыбке, обнажая ряд желтых прокуренных зубов.
Тимур рывком дернул ящик, наплевав на протестующе взвывшие мышцы. Превозмогая боль, Тим дотащил его до склада и там бросил с ужасным грохотом. Пульс бешено стучал в висках, в ушах шумело, пот градом катился по лицу.
-Ну ты силен, пацан, - старый водитель уважительно сплюнул, - ты если бы захотел, того урода - хлоп и нету.
Тим криво ухмыльнулся. Боль в боку стала почти невыносимой. Он чувствовал, как края раны разошлись, и кровь теплыми ручейками струится по коже.
-Я не такой, - ответил Тим, про себя надеясь, что старику надоест торчать рядом, и он уйдет. Тогда мужчина сможет позволить себе поднять футболку и осмотреть бок.
Водитель опустил голову, исподлобья глядя на парня тяжелым оценивающим взглядом. Тимур почти услышал тихое рычание. Это он рычит?
-Да не скажи, - глухим голосом проворчал старик, - ты хищник. Сильнее, быстрее остальных.
-Слышь, дядя, - раздраженно заговорил Тим, хрустя костяшками пальцев. Как его всё это достало, - иди, погуляй где-то, пока я не закончу здесь.
Он обернулся, что бы продолжить работу и не заметил, как старик одним молниеносным движением оказался рядом. Как сверкнули его глаза злым нечеловеческим огнем. Тим только почувствовал резкую, жгучую боль от прикосновения острых ногтей к ране. Мужчина закричал и попытался отпихнуть старика от себя, но водитель оказался на удивление сильным.
-Что парень, ты уже не такой крутой? - со сладкой улыбочкой проговорил старик, все сильнее сжимая рану Тима. Второй рукой он ухватил его за горло, так что мужчина не мог дышать, - никогда, слышишь, никогда не смей так со мной разговаривать.
Тим зарычал, в его глазах потемнело. Он ударил старика по лицу, оставив на щеке четыре длинные, глубокие, рваные раны. Как мои руки могут оставлять такие ужасные увечья? Или это когти?! Голова водителя резко дернулась в сторону, но он не опустил Тима, продолжая сжимать его горло. Он все так же продолжал улыбаться своей гнусной улыбочкой.
-Давай же, парень, ты почти изменился. Впусти зверя в себя. Его кровь уже в тебе, а душа скоро присоединится к тебе.
Тимур с ужасом увидел, что ужасные раны на лице старика начали затягиваться.
Я здесь сейчас умру, - вдруг ясно подумал он, и глухая ярость захлестнула его. С какой-то нечеловеческой силой он оттолкнул старика, так что тот, пролетев несколько метров, врезался в бок грузовичка, оставив на нем глубокую вмятину. Тим глубоко задышал, пытаясь вернуть организму недостающий воздух, но тут же скрючился от острой боли во всем теле. Он увидел, как его пальцы выкручивало в разные стороны, как кожа пошла буграми и начала обрастать густым черным мехом. Тим встал на четвереньки, содрогаясь от болезненных судорог.
-О Боже, - закричал он. Его голос звучал страшно, почти по-звериному. Тим почувствовал, как его череп жжет огнем, как он плавится, принимая абсолютно новую форму.
Мгновение, и четыре тяжелые лапы опустились на землю. Волосы на загривке встали дыбом, пасть оскалилась.
Старик с торжествующим видом посмотрел на Тимура.
-Молодец парень, ты все правильно делаешь. Теперь ты чувствуешь, как кровь бежит по венам? Ты хочешь убить меня?
Тим зарычал и мотнул лобастой головой. Так вкусно пахло. Кровью, живой плотью. Как же он голоден. Волк сделал шаг в сторону, обходя старика. Водитель ухмыльнулся и приглашающе раскинул руки. Из его рта вырвался хохот. Он рад? Чему он радуется? Зверь пригнулся и, оттолкнувшись от земли всеми лапами, прыгнул на старика. Его клыки впились в глотку, разрывая такие мягкие и податливые ткани. Кровь солоноватым теплым потоком хлынула из разорванной артерии, обрызгав морду волка. Старик задергался в агонии, но все так же, продолжая хохотать страшным булькающим смехом. Зверь мотнул головой. Раздался хруст ломаемых позвонков и водитель, наконец, затих. Волк отпустил горло своей жертвы и вгрызся ему в живот. С довольным урчанием он выгрызал внутренности старика.
Вдруг, зверь почувствовал, что ему больше не нравится ощущение крови во рту. Он мотнул головой и увидел свои руки, нормальные человеческие пальцы. Только измазанные кровью. Тим поднялся на ноги, в ужасе глядя на труп. Мужчина провел рукой по лицу и почуствовал, что его тошнит. Его вырвало кровью и кусками мяса.
Тимур отошел на шаг, и побежал в подсобку, где торчал небольшой кран, из которого капала вода. Стащив с себя окровавленную футболку (Почему она не порвалась?), мужчина всунул голову под ледяную воду, смывая с себя кровь.
-Что делать? Что, черт возьми, делать? - пробормотал он, дрожа всем телом. - Я убил его. Меня посадят.
Раздался стук каблучков за его спиной.
Вот и все, - подумал он. Тимур ухмыльнулся и глотнул воды. Он чувствовал, как холод пробирается внутрь, постепенно успокаивая.
-Красавчик, ты, что здесь делаешь? - томным голосом проворковала Маша, длинноногая, пышная, выжженная блондинка. Она долгие пять лет работала продавщицей в этом магазине, но каждому, кто готов был слушать, говорила, что это только временная работа, а на самом деле она - певица, просто ей необходимо найти продюсера. Поэтому она спала со всеми, кто обещал ей в раскрутке. И с периодичность раз в месяц, она рыдала о вновь разбитых надеждах. - Шеф рвет и мечет, что товар все еще не разгружен. Тим, что-то ты плохо выглядишь, - проворковала она, касаясь его лба, - бледный такой, аж зеленый. Ты заболел? Черт, Тим, где ты так поранил бок?
Тимур удивленно вскинул брови и пригладил мокрые волосы.
Она была очень спокойна для человека, который должен был найти труп.
-Ты шла через улицу? - спросил он.
-Ммм, золотце, а как еще сюда можно попасть?
-И ты ничего странного не увидела? - Тим не обратил внимания на ее слова.
-Неразгруженные ящики с мясом и они начали таять. Там лужа крови. И если шеф это увидит, тебе не сдобровать.
Мужчина резко поднялся на ноги и, обогнув Машу, которая еще что-то щебетала, вышел к грузовику. Действительно, на улице было пусто, ни трупа, ни брызг крови, только ящики с продуктами.
-Где же он, черт побери? - пробормотал Тим.
-Кто, красавчик?
-Водитель этого грузовика.
-Марк?! Он в магазине, кофе пьёт.
Мужчина метнулся в магазин. Он увидел невысокого крепкого рыжеволосого парня, что вовсю флиртовал с молоденькой продавщицей.
-Это он? - проговорил Тимур, обращаясь к Маше.
-Ага, ловелас Марк, - женщина поправила тугую кофточку на груди и обеспокоенно взглянула на Тима, - тебе нужно к врачу, малыш.
Мужчина слабо улыбнулся, потрепав Машу по щеке.
"Я схожу с ума. О, Господи, просто схожу с ума". Кто же был этот старик? И куда он делся?
-Я так и сделаю, только нужно закончить работу.
Внезапно распахнулась дверь кабинета шефа, и Андрей Львович рявкнул, брызжа слюной:
-Ко мне в кабинет, мигом.
Тим вновь почувствовал поднимающуюся ярость. Да как этот ублюдок смеет так со мной говорить! Я хочу, чтобы он умер!
Тим медленно, лениво прошел к кабинету. Он снова чувствовал, как болят его кости. Как жидкий огонь растекается по телу, постепенно изменяя его.
Я зверь, убийца. Мне нужно мясо! Тимур облизал внезапно пересохшие губы. Ощутил языком острые клыки.
-Вы хотели поговорить со мной? - прошипел он и прикрыл дверь.
Что ж, уберем эту раздражающую улыбочку с его рожи.
3.
Лада со стоном проснулась. Девушку била крупная дрожь, сердце бухало в груди, как сумасшедшее. Она тряхнула головой, пытаясь прогнать ужасный сон, что снился ей после ухода Тима. Лада потерла виски и начала выпутываться из одеяла, что окутало ее, словно кокон. Она спустила ступни на пол, с наслаждением ощущая его успокаивающую прохладу. Медленно, на одеревеневших ногах, девушка поплелась в душ. Включив до упора холодную воду, Лада встала под струю, смывая с себя липкий ужас.
-Дурацкий сон, - пробормотала она, когда отрегулировала поток воды до теплого состояния. Лада никак не могла забыть его, даже малейшие детали.
Во сне она была в морге. Голубой кафель на полу и стенах, яркий электрический свет и, слава всем богам, пустые каталки. Девушка играла в карты, со странной мрачной фигурой в черном балахоне. Со смертью? Она видела ее костлявые пальцы, ловко раскладывающие карты, белых маленьких червей, выползающих на препаровочный стол из рукавов. Они играли на жизнь. И девушка проиграла.
-Что теперь? Я умру? - спросила Лада.
Фигура в балахоне засмеялась булькающим смехом, и вокруг нее разнёсся отвратительный липкий смрад разложившегося тела. От этого запаха Лада и проснулась, задыхаясь в ужасе.
Вода постепенно успокоила расшалившиеся нервы.
-Не сегодня, госпожа Смерть, я умру не сегодня.
Лада вышла из ванной, шлепая босыми ногами по кафелю. Взглянула на свое отображение в зеркале и поразилась своему измученному виду. Темные круги под глазами, бледная кожа, испуганный взгляд. Но она все же была очень красива. Длинные светлые волосы, сейчас свисали мокрыми прядями по спине. У нее была хрупкая, изящная шея, тонкие руки, карие внимательные глаза.
-Здоровенная чашка кофе, сигарета и можно будет жить дальше.
Девушка бросила взгляд на часы и удивленно хохотнула. Четыре часа дня.
-Ничего себе я даванула, - пробормотала она. Но Лада абсолютно не ощущала, что выспалась. Скорее, наоборот, у нее совершенно не было сил. Девушка прикурила и с наслаждением затянулась, выпуская в воздух дым. Тим не разрешал ей курить, особенно в квартире. Он говорил, что это плохо влияет на ее здоровье. Но Лада ничего не могла сделать с собой, это было сильнее ее. Эту дурную привычку она принесла с собой еще из детдома, когда в одиннадцать лет впервые сделала затяжку. Девушка заварила крепкий кофе. Такой, что потом сердце будет колотиться, как ненормальное. Но сейчас это то, что нужно. Она снова затянулась.
Тишина в квартире угнетала ее. Чувство иррационального страха прочно устроилось в душе девушки. Она понимала, что с ней творится. Это было из области "за что мне такое счастье?". Лада никогда не верила, что смогла выбраться живой и не сломленной из своего прошлого. У нее есть хорошая работа, любимый мужчина, квартира - небольшая, но ее. Последнее время она боялась, что тот, кто отмеряет долю счастья, спохватится, и решит что ей досталось слишком много. И тогда ее постигнет ужасная кара.
Черт! Хватит заниматься самобичеванием, так и с ума сойти не долго. Она достойна всего этого и даже еще большего. Внезапный телефонный звонок заставил ее резко дернуться. Чашка с обжигающим напитком вырвалась из ее рук и упала на пол, разбившись вдребезги. Коричневая жижа расползлась по полу.
-Черт, - простонала Лада. Это была ее любимая чашка. Девушка сделала шаг назад, и в ее босую ногу впился осколок. Зашипев от боли, Лада поплелась к разрывающемуся телефону.
-Слушаю, - рявкнула она раздраженно.
-Ладушка, золотце мое, - раздалось жизнерадостное восклицание из трубки, - Как ты там?
Лада облегченно улыбнулась и радостно пробормотала.
-Кристиночка, это ты?
-Нет, призрак отца Гамлета. Ты кого ожидала услышать, подруга?
Девушка звонко рассмеялась. Кристинка позвонила! Сразу перестала болеть нога, и исчезло мучавшее ее чувство страха. Волна облегчения захлестнула ее, что у Лады закружилась голова, и ей пришлось схватиться за угол стола.
-Лада, ку-ку, ты меня слышишь?
-Да, - улыбаясь во весь рот, как полная дура, прокричала девушка, - только повтори, что ты сказала.
-Ладушка, свет мой ясный, я надеюсь, что ты так же не страдаешь склерозом, как глухотой? Ты же помнишь про нашу сегодняшнюю вылазку?
Девушка закусила губу и раздраженно дернула себя за прядь светлых волос. Совсем не к месту будет эта поездка. И без того плохое настроение, после посещения детского дома, где она выросла, обещало превратиться в отвратительное. Свой детдом Лада тихо ненавидела. Кроме боли, страха и унижения это учреждение ей ничего не принесло. Она помнила все. Жестких воспитателей, наказывающих за любую провинность трепкой, жестоких детей, что как маленькие звереныши защищали свою территорию и набрасывались на тех, кто слабей. Она помнила Большой Чулан, полуразрушенный бункер на границе владений приюта. Помнила его тьму, затхлый воздух, похотливый смешок и нетерпеливые руки, срывающие одежду. Лада до крови прикусила губу, надеясь, что физическая боль сумеет приглушить душевную. На мгновение стало легче. Да, она все помнит. Даже слишком хорошо. Вот уже десять лет прошло, как ее забрали оттуда в интернат, но девушка до сих пор просыпается от своего крика. Лада бы никогда не вернулась в это место, но Кристина, закадычная подруга и сестра по крови сказала, что нужно посмотреть своему страху в лицо. И Лада согласилась. Не для себя, а для Кристины, которая пострадала больше нее. Но только не сегодня, не после этого сна.
-Я помню. Но... - осторожно начала девушка, и была перебита гневным окликом подруги.
-Мы туда поедем. И точка. К тому же Стилл нас отвезет.
Лада изумленно вскинула брови.
-Стилл!? Это еще что такое?
-Это мой новый мужчина, - кокетливо проворковала Кристина. - Красавец, сильный, в постели бог.
-Да, но почему Стилл?
-Не знаю и мне это не интересно. Главное он много не говорит и у него есть машина. Так что мы за тобой заедем часиков в шесть. Будь готова, - протараторила Кристина и быстро положила трубку, пока подруга не успела возразить.
Лада засмеялась и крутанулась на пяточках.
"Так, быстренько убрать на кухне, пока этот бардак никто не увидел, и написать Тиму записку, что я уехала в детдом. Вот он "рад" будет". Лада почти представила, как хмурится ее мужчина, как беспокойно ходит из угла в угол, ожидая ее возвращения, чтобы потом обнять и сказать: все хорошо родная, все хорошо. Девушка водила тряпкой по полу, отмывая потёки кофе и своей крови, нервно поглядывая на часы. Каждая секунда приближала ее к часу Х. Вот уже почти шесть, нужно выходить. Но перед этим, девушка метнулась в спальню к кровати и запустила руку под матрас. Мгновение пошарила там и вытащила складной финский нож. Еще одна привычка, привезенная из детства: никогда не оставайся незащищенной.
Лада быстро переоделась. Подмигнула своему отражению, надеясь, что оно сможет запечатлеть ее счастливый образ и сохранить его до возвращения. Улыбка, то, что нужно сейчас.
4.
Сколько боли! Мышцы горят огнем. Я умер. Сейчас святой Петр откроет мне ворота рая, и я предстану перед Господом. Или я окажусь в аду. Но разве после смерти может быть столько боли?
Тим открыл слипшиеся глаза и тут же зажмурился. Хоть света было не много, он все же был слишком резким. Мужчина провел языком по шершавым потрескавшимся губам, ощутил металлический привкус крови. Он осторожно пошевелил пальцами, наткнувшись на гладкий пол. Перевернувшись на живот, щекой коснулся холодной плитки. Хорошо-то как. Тим поднялся на четвереньки, но у него сразу закружилась голова, и повело в сторону. Выругавшись, он поднялся на ноги и осмотрелся.
-Дорогая, я дома, - нервно хохотнул Тим, увидев знакомые занавески на знакомой кухне. Как же он здесь оказался? Последние несколько часов в его памяти были словно черная дыра. События на работе, после прихода старика-водителя слились в одну черную полосу. Только смутные воспоминания вспыхивали в мозгу, словно падающие звезды, мелькнув на ночном небе. Тим помнил свою ярость, злость, ужас от того, что натворил. Но что он сделал, так и оставалось во тьме. Мужчина не понимал, как попал к себе домой. Еще и в чужой одежде. Слишком большая куртка мешком висела на его плечах, короткие штаны оголяли лодыжки.
В доме стояла уютная тишина, мерно тикали часы, капала вода из крана. Но Лады не было. Он еще чувствовал аромат ее тела, коснулся пальцами чайника и ощутил его тепло. Совсем недавно она была еще дома, пила кофе и курила свои дешевые вонючие сигареты.
-Где же ты, любимая? - проворковал Тим. Как он хотел ее увидеть, коснуться ее кожи, зарыться лицом в ее волосы, что бы она успокоила его, убаюкала. Откусить кусок ее плоти, попробовать ее мяса, ощутить сладковатый привкус крови. Повсюду ее запах, отвратительный, живой, манящий. У нее теплые пальцы. Она касается моей головы, разрывает ими череп, вонзает коготки в мой мозг. Тим тряхнул головой, отгоняя ужасные мысли. О чем он думает?! Это же невозможно. Он не хочет причинить ей вреда, совсем не хочет. Он только хочет увидеть страх в ее глазах, вонзить в нее свои зубы. Тимур задрожал всем телом. Он с силой дернул себя за волосы. Боль ненадолго прогнала сумасшедшие мысли из головы. Он не может убить Ладу. Она его женщина, часть его. Навредить ей, значит навредить себе. Но как же хочется разорвать ее на кусочки, поиграть в футбол ее хорошенькой головой. Он сходит с ума. Точно, вот ответ. Как все просто.
-Все не так просто, как кажется, - раздалось за его спиной. Тим резко обернулся и зарычал. На него с интересом смотрел, вальяжно устроившись на небольшой табуретке, водитель, которого он... Убил! Я же убил его! Тим в ужасе отступил на шаг, спиной наткнувшись на дверь холодильника. Мужчина вспомнил свое превращение. Он был волком: сильным, злым, голодным. И разорвал старика на части.
-Что ты со мной сделал?
Старик, до этого ковырявшийся в зубах какой-то палочкой, удивленно вскинул брови и Тимур подумал, что вот сейчас он точно потеряет сознание. Но вместо этого мужчина тихо заскулил и попытался вжаться в дверь холодильника. У старика была вырвана щека и пустая правая глазница. Глаз вытек и болтался на остатках мышц где-то на уровне подбородка. Его и до этого замызганную рабочую куртку, покрывали красно-бурые пятна. Тимур почувствовал, как в кожу его ладоней впилось что-то острое - ногти, его собственные. А старик с видом фокусника встал с табуретки и распахнул куртку. Тима схватил жуткий спазм, и его стошнило прямо на стену кухни. У водилы не было внутренностей. Там где должен быть живот зияла аккуратная дыра с рваными искусанными краями. А палочка, которой он ковырялся в зубах, была осколком кости.
-Это мне снится! Просто снится. Этого не может быть, - шептал Тим, истерично тряся головой. Мужчина закрыл глаза, надеясь, что этот кошмар исчезнет. Но открыв их, он увидел жуткое ухмыляющееся лицо перед собой.
-Не снится. Нет, нет, нет. Старик Фома, тебе не снится, - водитель одной рукой схватил Тимура за шкирку, резко дернул и поставил на ноги, - Так же тебе не снилось твое превращение и гулянка в магазине.
Тим дернулся, как от удара. Он вспомнил, что натворил, как убил Андрея Львовича, как разорвал на части красавицу Машу, не вовремя зашедшую в кабинет к начальнику, что бы выручить Тимура от очередной головомойки. Мужчина застонал, как от боли. Он почти чувствовал, как изменяются его кости, как горят огнем мышцы. От одних этих воспоминаний у него рот наполнился вязкой слюной. Мужчина с трудом сглотнул.
-Ты сильный, и ты показал свою силу. Волк в тебе доволен, - Фома приблизил свое обезображенное лицо к мужчине, так что Тим чувствовал смрадный запах разлагающейся плоти.
-Я не хотел! - всхлипнул он.
-Нет, нет, конечно, не хотел. Ты жаждал этого. Тебе была нужна их смерть, так же как нужна ЕЁ смерть.
Тимур заскрежетал зубами, в ярости глядя на Фому. Он не сможет тронуть Ладу. Она любимая, родная, спутница жизни. Он не причинит ей вреда.
Старик, скривившись, как от боли, и заорал, разбрызгивая вокруг брызги крови.
-Она мешает. Не дает тебе полностью стать зверем, стать свободным. Утоли свой голод. Найди ее и убей.
Тимур затряс головой. Нельзя навредить ей. Она добрая, хорошая, верная. Он не может обидеть ее.
-Ты снова хочешь быть жалким, работать на какого-то ублюдка ради грошей? Или хочешь изменить себя и стать беспощадным зверем? Мчаться в ночи наперегонки с ветром, гнать добычу, брать то, что принадлежит тебе? Для этого нужно только убрать Ладу.
Тимур закрыл руками глаза и тихо застонал.
-Я не знаю где она, - прошептал он.
-Посмотри на столе, - кивнул старик.
Как робот, Тим на негнущихся ногах прошел к столу и увидел маленькую записку. Едва касаясь ее кончиками пальцев, Тим прочитал:
"Привет, любимый. Уехала с Кристиной и Стилом встретиться с прошлым. Надеюсь решиться заглянуть в Большой Чулан. Буду поздно. Но не волнуйся, нас отвезут на машине.
Целую крепко-крепко".
Записка была написана маленькими аккуратными буковками. А в конце пририсована забавная рожица.
-Встретиться с прошлым..., - задумчиво пробормотал Фома, заглядывая Тиму через плечо, - ты понял, где она?
-Да, - Тим грустно улыбнулся. Голод становился все невыносимей. Он почти не мог связно мыслить. Волк внутри него пытался выбраться наружу, нарушить и без того неустойчивое равновесие в его душе. Только Лада смогла бы спасти его, хоть ненадолго, - Она поехала в свой детдом.
-Тогда и мы едем, едем, - пропел старик, едва не пританцовывая на месте, - Найдем ее, разорвем на части и обрызгаем ее кровью землю.
Тимур угрюмо кивнул. Одна мысль не давала ему покоя.
-Почему ты жив?
Старик усмехнулся, обнажая ряд острых, желтых зубов.
-Потому, что ты этого хочешь.
Все правильно. Мои желания - это главное. Я хочу и получу это.
-Идем, старик, - рыкнул Тим, поправляя куртку, - нужно найти мою добычу.
5.
Темные свинцовые тучи медленно двигались по небу. Они были такими тяжелыми, что почти дотрагивались до верхушек деревьев. Остро пахло дождем и сыростью. На ветру плясали опавшие листья.
Лада стояла у машины, кутаясь в тонкую курточку, и угрюмо поглядывая на старый детдом. Это была одна из уродливых построек шестидесятых годов, вид которых наводил тоску. Не говоря уже о вреде, что принесло ей время. Ветхое здание выглядело жалко. Серые облупившиеся стены с грязными потеками от частых дождей. Заросли плюща обвивали фундамент и поднимались выше, врастая в многочисленные трещины, словно хотели своим зеленым плащом укрыть неприглядный приют. Малочисленные окна выбиты и зияют темными провалами. На первом этаже решетки похожие на тюремные, где-то погнутые, вырванные с кусками бетона, словно кто-то пытался забраться внутрь. И тишина. Плотная, почти звенящая. Такая тишина бывает только в давно покинутых местах.
-М-да, - пробормотала ошарашенная Кристина. Она наморщила хорошенький лобик. У девушки была очень оригинальная внешность. Короткие рыжие волосы пострижены неровными прядями. В пухлую нижнюю губу вдета маленькая сережка. Татуировка в виде скорпиона тянулась через всю шею. Кожаная куртка со множеством заклепок, дранные джинсы и черные сапоги на высоком каблуке заканчивали образ. Рядом с ней Лада в своей старенькой курточке и растоптанных кроссовках выглядела почти старомодно. Кристина чиркнула зажигалкой, подкуривая сигарету, - я и не знала, что здесь все так...
-Запущено, - закончила Лада, - я догадывалась, что у приюта проблемы, но что бы все было так плохо.
-Помнишь, нам где-то год назад звонили с просьбой дать денег на детдом? Типа, он нас воспитал, вырастил и поэтому теперь мы должны помочь им.
-Да, только я их тогда послала, - кивнула Лада. Она прекрасно помнила, тот звонок. Когда безликий, безразличный голос предельно вежливо просил у нее материальную помощь для приюта, из которого она в детстве и не надеялась вырваться живой. Лада чувствовала, как кровь ударила ей в голову. Уши заложило, а в глазах потемнело. Она оперлась об стену, потому что ноги перестали ее держать. Старые страхи вернулись с новой силой. Девушка тогда пробормотала, что Лада Маринич никогда здесь не жила, и они ошиблись номером. Потом положила трубку и три дня не подходила к телефону, в страхе снова услышать этот голос.
-Я тоже. Но я не знала, что у приюта настолько плохие дела, - Кристина кивнула на полуразрушенное здание, - мне приют казался вечным.
-Вечное напоминание об утраченном детстве, - проговорила Лада сдавленным голосом. Кристина отбросила недокуренную сигарету на землю и растоптала ее острым носком.
-Готова, Ладушка?
Девушка грустно усмехнулась и утвердительно кивнула.
-Стилл! - рявкнула Кристина, надеясь, что парень в машине ее услышит. Он сидел за закрытыми окнами, включив реп на всю громкость. Его лысая голова двигалась в такт музыке, губы беззвучно повторяли слова. Кристина поджала губы и постучала костяшками пальцев по стеклу. Он растеряно покрутил головой из стороны в сторону словно не мог понять откуда разносится звук. В своей дутой куртке и лысой блестящей головой, он напоминал Ладе пришельца с Марса. Дождавшись, когда мужчина откроет окно, Кристина продолжила, - мы прогуляемся, а ты жди нас здесь.
-Пупсик, - захныкал парень. Лада скривилась. Этот качек с интеллектом устрицы ее жутко раздражал, - здесь совершенно нечего делать. Вы пока с подружкой будете прошлое вспоминать, я тут от тоски взвою.
-Золотце мое, потерпи, пожалуйста. Мы не долго, - засюсюкала Кристина, то заглядывая в глаза парню, а то виновато поглядывая на однокашницу.
-Ну, Криста, мы магазин автозапчастей проезжали, я туда загляну. А ты, как надумаете ехать обратно, наберешь меня. О`кей, крошка?
Кристина задумчиво пожевала пухленькую нижнюю губку и утвердительно кивнула. Стилл, не дожидаясь пока девушка передумает, быстро дал по газам и скрылся на проселочной дороге.
Девушки раздраженно переглянулись, и через мгновение раздался заливистый хохот. Им не требовалось слов, что бы понять друг друга. За столько лет, проведенных рядом даже простой взгляд мог рассказать многое. По жесткой ухмылке подруги Лада поняла, что качку Стиллу после возвращения домой будет дана отставка. Девушки медленно зашагали к приюту, судорожно вцепившись в друг друга. Ладу ощутимо трясло. Она пыталась себя убедить, что ничего страшного не происходит. Это всего лишь дом, простое уродливое здание, которых понастраивали бессчетное множество. И он не несет опасности. Здесь никто не изобьет до полусмерти, не начнет приставать, отпуская грязные шуточки.
Приют находился за далеко городом, что бы спрятать несчастных детей от любопытных, сытых горожан. Никому не хочется смотреть на чужое горе. Многие дети из детдома никогда не знали, что такое счастье. Как маленькие звереныши они сбивались в стаи, что бы выжить. Те, кто не хотел присоединяться к ним, рисковал стать изгоем. А это значит стать беззащитным перед нападками других детей и воспитателей. Лес, окружавший приют, был тоже своего рода укрытием. Древний, лиственный - он надежно прятал унылое здание, немного смягчая его своим буйством красок.
Девушки подошли к приюту и замерли в нерешительности. лада почти смирилась с необходимостью зайти в этот дом. Девушка решительно занесла ногу над первой ступенькой, потянув за собой подругу. Но Кристина в страхе вырвала руку из ладони Лады.
-Я не могу, - пробормотала она глухим голосом, в ужасе глядя на распахнутые двери. Словно это не дверной проем, а пасть неведомого монстра.
Лада недоверчиво вскинула брови.
-Ты же сама меня сюда притащила, - с шипением достойным любой змеи сказала девушка.
Кристина отступила на шаг и виновато закусила губу.
-Пойми, Ладушка, я действительно хотела все это пройти с тобой. Но не могу. Чем ближе мы подходим к этому дому, тем быстрее у меня начинает биться сердце. И я боюсь, что оно не выдержит такого стресса. Что ты тогда будешь делать с трупом.
-Закопаю где-нибудь,- раздраженно буркнула Лада. Она взглянула на бледную до синевы подругу, ее трясущиеся руки. Обернулась к приюту и обреченно вздохнула.
-Я все-таки пойду туда. Неуверенна, что мне решительности хватит на второй раз.
Кристина понимающе кивнула, отступая еще на шаг, и слабо улыбнулась.
-Я тебя здесь подожду, возле забора.
Лада развернулась и, зажмурившись, шагнула на первую ступеньку.
И грянул гром, разверзлась земля, грешники полезли из ада, с небес посыпались звезды, сдвинулась ось земли, и наступил Апокалипсис.
На самом деле ничего ужасного не случилось, только недовольно заскрипели половицы под ногами и рука, что вцепилась в поручень, оказалась измазанная ржавчиной. Мир все так же продолжал жить, весело щебетали птицы, хмурилось в ожидании дождя небо.
Девушка, осторожно ступая, прошла на первый этаж. Вокруг валялись обрывки газет, поломанная брошенная мебель, нетронутый слой пыли. Девушка была рада, что приют находился далеко от города, иначе наркоманы облюбовали бы это место. А так только грязь и воспоминания. Неприятные, но не пугающие. Лада прошла к лестнице, что вела на второй этаж. Коснулась деревянных перил, в душе удивляясь, что дерево не содрали при переезде. Второй этаж был в таком же запустении, как и первый. Только окна не оказались выбиты, поэтому воздух был тяжелый и затхлый. Девушка подошла к двери, где раньше жила она и еще девять девчонок. Брезгливо взялась за грязную дверную ручку ветхой двери и уже собиралась потянуть ее, когда резкий пронзительный стон заставил ее вздрогнуть от неожиданности. Развернувшись на пятках, Лада подбежала к окну и тихо выругалась. Кристине надоело ждать возле дома, и она перебралась на детскую площадку на качели. И теперь ее одинокая, несуразная фигурка с громким протяжным скрипом качалась на фоне темного тяжелого неба.
Лада отвернулась от окна и резко, как срывают пластырь с зажившей ранки, дернула дверь. В нос ей ударил затхлый запах давно непроветриваемого помещения. Странно, как быстро в заброшенных домах портится воздух. Вроде, никто не дышит и кислорода должно быть достаточно, но воздух становится неживым. Лада зашла в комнату, подняв слой пыли и оглушительно чихнула. Девушка протерла глаза от пыли и метнулась к окну. Открыв его настежь, с наслаждением вдохнула свежий вечерний воздух. Обернувшись, она оглядела комнату. Пылинки медленно плясали в пустом пространстве. Ни кроватей, ни тумбочек. Пусто.
Лада прикрыла глаза и позволила памяти вести себя. Пройдя два шага, она остановилась и присела на корточки. Да, вот здесь где едва заметно отходит линолеум. Девушка дернула его и обнажила бетонный пол с деревянным небольшим люком в центре. Провела пальцами по шершавому дереву, коснулась холодного металлического затвора и отдернула руку, словно обожглась. Стоит ли бередить рану? Она и так уже вскрыла ее, вернувшись в приют. Нужно ли копать глубже?
Горько усмехнувшись, девушка достала нож и всадила его в тонкую щель, про себя молясь, что бы лезвие не сломалось. Медленно, словно не желая расставаться со своими тайнами, люк поддался. Обратная сторона люка была исцарапана надписями. Это были имена девочек, которые в разные времена жили в этом приюте. В детдоме настоящие имена не приживались, заменяясь на клички, иногда очень унизительные. Некоторые дети настолько свыкались с ним, что часто забывали, как их звали до приюта. Не обращая внимания на пыль, Лада села не пол и запустила руки в нишу. Достала толстую потрепанную тетрадку. Протяжно вздохнула, открыла первую страницу и закусила губу, что бы ни завыть. На нее с задорными улыбками смотрели пять растрепанных девочек лет двенадцати. Одинаковые серые платья, волосы, заплетенные в неаккуратные косы. Они могли бы оказаться сестрами, но были намного ближе. Лучшие подруги, сближенные общим несчастьем. Они жили в этой комнате долгие два года, пока не пришла еще большая беда. Олька Тихонова, Катюша Новикова, Марина Александрова, Кристина Карпенко и Лада.
Первые три погибли, вторые до сих пор мучаются от ужаса, что стальными тисками сжимает их душу. И во всем этом виноват маньяк-педофил, что похитил девочек и затащил в Большой Чулан. Он насиловал и избивал их в течение трех дней, пока кто-то из приюта не додумался поискать пропавших детей в бункере. Но было поздно. Ольга погибла, не выдержав пыток. Через неделю после спасения, Катюша вскрыла себе в туалете вены. Ее так и нашли на белом кафеле в луже крови, сжимая крестик в окровавленной руке.
Второй не выдержала Маринка. Раньше красавица и хохотушка, после Чулана стала неудачной бездушной копией самой себя, которой маньяк обезобразил лицо. Он разрезал уголки губ от уха до уха, так что плоть открылась в жуткой ухмылке. "Тунисская улыбка" так тихо шептались доктора, когда осматривали девочку. Ее нашли на бетонном покрытии возле больницы. Ее серые глаза с удивлением невидяще вглядывались в небо. Правая рука была вывернута под неестественным углом, из ног торчали обломки костей. А лицо застыло в уродливой улыбке, прошитой черными швами. И всюду кровь. Багровое озеро крови. Приехавший следователь устало заключил - самоубийство.
Ладе и Кристине повезло. Они оказались немного сильнее своих подруг и смогли пережить этот ужас. И теперь им об этом напоминали шрамы по всему телу и незаживающая рана на сердце. А еще жгучее чувство вины. Вот что волновало Ладу больше всего. Девушка каждую ночь просыпалась от того, что именно она проводила лезвием по тонким запястьям Кати, толкала с больничной крыши Марину. Она не смогла помочь, убедить, спасти.
Лада тихо заскулила. Боль воспоминаний с новой силой затопила ее. Они вспыхивали в мозгу яркими пятнами, оставляя после себя оголенные кричащие нервы.
-Простите меня! - закричала она, разбивая кулаки об бетонный пол, - простите, я виновата!
Девушка судорожно хватала ртом воздух, слезы застилали ее глаза. Лада баюкала свое горе все это время, загнав его глубоко в сознании, что бы оно не вырвалось и не разрушило то мнимое благополучие, что девушка для себя создала.
Лада плакала, размазывая слезы пополам с пылью.
Устав от своей истерики, девушка легла на пол, ощущая его обволакивающую прохладу.
За окном припустился дождь. Тяжелые капли барабанили в стекла, попадали в комнату. Вода скопилась на полу и выпустила несколько ручейков-щупалец. Одно из них подобралось к девушке, намочив ей рукав. Она безразлично перевела взгляд на окно, так и не сдвинувшись с места. Уже давно был вечер, и серое небо превратилось в угрожающе-черное. Оно исторгало из себя потоки воды и молний. Горизонт исчез, земля и небо слились между собой. Кто сказал, что в аду жарко? Глядя на разбушевавшуюся природу, можно было предположить, что ад мокрый и холодный.
Лада села. Слез больше не было, но и прощения она не выпросила. Девушка склонила голову, еще раз поглядывая на люк. Возле выцарапанных имен подруг Лада заметила плотную вязь паутины. Она осторожно, с брезгливостью убрала ее и замерла, ошарашено вчитываясь в слова: "Друзья не смотря, ни на что".
-Прям, письмо с того света, - раздраженно фыркнула девушка. И тут же расхохоталась от облегчения. Насколько бы ситуация не казалась ей нереальной и очень мелодраматичной, но она почувствовала, что прощена. Хотя бы сама собой.
Встав посреди комнаты, она прочитала молитву. Подняла тетрадь, нож и с легким сердцем вышла в коридор, с твердым намереньем никогда больше не возвращаться в приют.
И вдруг пронзительный срывающийся крик, заставил ее вздрогнуть. Он был настолько громким, что смог прорваться даже сквозь шум беснующейся природы.
-Кристина, - прошептала она, дрожащим голосом.
Лада быстрее молнии выскочила на лестницу. Сбежала по ступенькам, рискуя упасть и свернуть себе шею, и оказалась на улице.
Дождь нескончаемыми потоками лил на землю, холодными струями касался тела девушки, гладил ее волосы, целовал губы. Он мешал разглядеть все, что было дальше двух метров.
Лада оглянулась в поисках подруги и растерянно закусила губу.
-Кристина! - заорала она, вглядываясь в мокрую мглу до боли в глазах. Не дождавшись ответа, девушка бросилась по мокрым, скользким листьям за приют к детской площадке.
Ржавые качели все продолжали покачиваться, словно с них совсем недавно спрыгнули. Судорожно оглядываясь по сторонам, Лада медленно двинулась в их сторону. Нож, зажатый в руке, дарил удивительное спокойствие. Девушка с удивлением заметила, что готова хладнокровно убить любого, кто заставил Кристину так кричать. Главное, что бы была такая возможность.
Она присела на корточки у качелей, придерживая их рукой. От них по земле тянулось две борозды, будто Кристину тянули, а она изо всех сил упиралась ногами. Лада проследила их направление и сквозь зубы выругалась. Через пару метров от нее на земле лежал отломанный каблук. Нет, он не отломан, а вырван с корнем.
Лада понимала, что есть только два места, куда могли потащить Кристину: это лес и старый бункер. Но девушка чувствовала, что ей нужно идти в Большой Чулан. Она судорожно сглотнула. Во рту пересохло от страха, глаза застилала тьма. Девушка замотала головой, надеясь отогнать от себя липкий ужас.
"Я могу позвать на помощь. Кто-нибудь придет и спасет Кристину, - подумала Лада, отступая на шаг, - Только кого мне звать? На ближайшие десять км ни души. Даже придурок Стилл укатил. Может это он? Решил напугать Кристину и не рассчитал, что она и так на взводе."
Эта мысль очень понравилась Ладе, что она уже хотела броситься к дороге и накостылять расшалившимся любовникам. Только было одно "но": когда она выбегала из детдома, никакой машины на дороге не было. Значит, остается только бункер.
Лада всей кожей чувствовала, что время, отпущенное подруге, неумолимо уходит. Но она никак не могла заставить себя войти в Чулан. Девушка прикрыла глаза и сделала шаг в направлении к бункеру.
"Ты не имеешь права ее здесь бросить, - убеждала она себя, - просто, не имеешь права."
Лада увидела небольшой холм, весь поросший мхом, у подножия которого под небольшим углом была массивная деревянная дверь. Возле нее была вспахана земля. Девушка плавно, как в замедленной съемке, подошла к бункеру и замерла у входа. Дождь и ветер больно хлестали ее по лицу, но она все же смогла увидеть кровавые отпечатки ладоней на дверной коробке, которые проливной дождь еще не успел до конца смыть.
Она склонилась над проемом, вслушиваясь во тьму. Но не услышала ни звука.
Девушка глубоко вздохнула, отбросила прядь мокрых волос со лба, сделала шаг внутрь и ступила на первую ступеньку, что вела к пологому дну бункера.
Покрепче сжала нож и сделала еще шаг. Всего пятнадцать ступенек и она будет внизу. Лада почти видела, как неизвестный злоумышленник затаился во тьме Большого Чулана, ожидая, когда очередная добыча сама спустится к нему прямо в руки. Девушка чувствовала, что ее слишком хорошо видно, и она не сможет уповать на элемент неожиданности. Вдруг ее нога поехала на скользкой ступеньке и Лада едва не полетела вниз. Схватившись за стену, она смогла удержаться на ногах. Ее пальцы увязли в холодной липкой грязи, и девушка вскрикнула от неожиданности. Каким же хладнокровным должен быть нападающий, что бы никак не отреагировать на тот шум, что она здесь произвела. "Или я ошибаюсь, и здесь никого нет?"
Лада все же решила, что дойдет до конца. Что бы убедиться. Ступив на земляной пол бункера, она огляделась. Ее окружала плотная, шевелящаяся тьма. Она словно была живая и норовила окутать девушку, забраться в нее, сделать частью себя. Лада чувствовала, как ее сердце бешено гонит кровь по сосудам, как она шумит в ушах, стучит в висках.
Руку, крепко сжимающую нож, свело судорогой, и Лада перехватила его другой, смутно понимая, что этим уменьшает и без того маленькие шансы на выживание. Внезапно, вверх по ее ноге шустро побежали цепкие маленькие лапки. Извиваясь всем телом, Лада отступила и, споткнувшись обо что-то, рухнула на пол, больно ударившись спиной. Удар вышиб весь воздух из легких, и мгновение девушка не могла вздохнуть. Но когда, наконец, она смогла это сделать, Лада почувствовала слабый кисловатый запах. "Кровь?"
Девушка засунула руку в карман, в поисках зажигалки. Маленькое пламя в ее ладошках, прорезало тьму как тонкий нож. Лада обернулась к предмету, об который споткнулась, и тихо заскулила. На нее невидяще уставились два серых глаза. Такие родные и знакомые.
-Кристина, - тихо всхлипнула она и потормошила подругу за плечо. Зажигалка в ее руке раскалилась и больно обожгла пальцы, так что Лада выронила ее на пол и вновь оказалась в кромешной тьме.
-Пожалуйста, скажи что-нибудь, - девушка схватила подругу и положила себе на колени. Кристина не двигалась, ее руки болтались, как плети. Еще теплая кровь растекалась у девушки по ногам. Лада на ощупь нашла сонную артерию и замерла, пытаясь почувствовать пульс. Посчитала до десяти, но так ничего и не услышала. И завыла, наплевав на убийцу, что был где-то совсем рядом. Она схватила подругу под мышки и потащила ее к выходу, на свет.
-Я тебя здесь не оставлю, - шипела она, - мы тогда не остались и теперь тоже выберемся.
Пот тек по телу девушки. Она уже не понимала, что происходит, что возможно на верху ее ждет убийца. Лада только хотела вытащить подругу из бункера.