Совместный учебно-тренировочный лагерь РККА и ССХ 'Белгород'. Октябрь 1940 г. 03.30.
Осень. Ночь. Дождь... Мокро, холодно, противно... В такую погоду в голову незваными гостями приходят разные дурные мысли. О смысле жизни, например... Как давеча высказался старшина Панаренко - Вот дом стоит, сам серый, а крыша красная. Вот и человек так же - живёт, живёт, а потом помирает... Ерунда конечно, но всё равно невесело...
Миша Перец вздохнул, поправил винтовку и прислушался. Вроде тихо, никаких подозрительных звуков. Как же его умаял этот клятый дождь! Как ни кутайся в плащ-палатку, а холодные струйки всё равно находят себе щёлочку. Одно неплохо - спать не хочется совершенно. Пусть и говорят, что настоящий боец может спать везде и всегда, но какой из него, минского студента, вояка? Учился себе на географическом факультете, а тут на тебе - внеочередные учебные сборы! Студентов сорвали с занятий на месяц. Причём всех. Хотя только летом вроде прошли плановые - от военной кафедры. Ребят - в учебные лагеря, девчонок - в больницы и госпиталя. Зачем, почему... Непонятно. Ходят, конечно, ещё с лета смутные слухи о темной истории с Харьковской областью, но ведь никого прямо не спросишь - чревато...
Опа! Знакомые звуки. Кто-то чавкает по грязи - не иначе начальник караула с проверкой...
- Стой, кто идёт?
- Начальник караула!
- Начальник караула, ко мне, остальные - на месте!
Подошедший лейтенант Свиридов усмехнулся: - Молодец, Перец! Хорошо устав выучил. Ну и что не спишь на посту - тоже славно. Ладно, поглядывай тут...
Лейтенант в сопровождении двух сержантов утопал дальше. Проверять другие посты. Миша сомневался, что ему удастся найти нарушителей Устава - слишком уж погода неподходящая. Если только закурит кто. Самому ему было легче - не курил. Но всё же - чего лейтенанту не сидится спокойно? Третий раз уже посты обходит - каждый час. За две неделю сборов такое случилось в первый раз и вызывало беспокойство. Миша снова честно потаращил глаза в темноту, но ничего не увидел и не услышал. Разве что от неловкого движения получил дождевую струйку прямо на нос.
Да уж... Задремлешь тут... И всё же, какая такая надобность была гонять студентов на сборы? Да ещё так срочно? За неделю ничего особенного не произошло. Ну, приехали, разместились. Казармы после общежития показались почти родными - по комнате на отделение. Двухъярусные кровати. Из удобств - душевая и туалет на взвод! Выдали обмундирование и оружие - хорошо знакомые по стрельбищу 'мосинки'. И понеслось. Подъём, гимнастика, завтрак, строевая, обед, стрельбище, наряд, караул и так далее. С точки зрения Миши - полная ерунда. Как говорится - ни уму ни сердцу. За неделю приноровились лихо маршировать по плацу, сожгли кучу патронов, но всё это советские студенты уже умели и так. Самое неприятное, конечно, наряды и караул. Но вот кому может понадобиться их лагерь, набитый, считай, гражданскими? Какому такому шпиону он интересен? Свиридов же, учитывая непогоду, ещё и дополнительные караулы выставил, вражина...
А как хорошо было бы сейчас сидеть в общаге, с книжкой... Вон, 'Тайну двух океанов' так и не успел дочитать, а ведь у Попова брал на две недели. Или, может, Ревка бы забежала на чай. А Рева это... О-о-о... Мишка давно неровно дышал к однокурснице, но всё не решался сказать ей о своих чувствах... Может...
Тут Перца бесцеремонно выдернули из мира грёз. Кто-то грубо захватил его за шею, в рот сноровисто затолкали какую-то тряпку, руки завернули за спину, попутно замотав шнуром и куда-то поволокли. А в лагере уже гремели взрывы и трещали автоматные очереди...
Совместный учебно-тренировочный лагерь РККА и ССХ 'Белгород'. Октябрь 1940 г. 06.30.
Мрачные и невыспавшиеся бойцы стояли на плацу. У некоторых под глазами расцветали колоритные синячищи, у других белели повязки на головах - итог нестандартной побудки и незапланированного свидания со вторым ярусом кроватей или довольно твёрдым полом. Люди поёживались от сырой липкой мороси, которую и дождём-то назвать нельзя. Хотелось взять и выжать воздух, чтобы он стал посуше или, хотя бы, развести большой костёр...
Перед строем невозмутимо расхаживал тип в пятнистой униформе без знаков различия. Смотреть ему в глаза не тянуло никого. - Наверное, - подумал Миша, случайно встретившись с ним взглядом, - у волков бывают такие. Или у оборотней. Даже старший лейтенант НКВД, начальник особого отдела УТЛ, старался смотреть куда-то в сторону...
- Ну что, покойнички! - тип, оказавшийся обладателем хорошо поставленного командного голоса, наконец заговорил. - Понравилось на том свете? Комсомольцы! Активисты! Надежда Родины! Засранцы вы, а не мужики! Я уж молчу, что не бойцы. Десять человек уничтожили целый полк! Ни один часовой тревогу не поднял! Ни один боец в казарме даже не чухнулся! А ведь думали, наверное - зачем вас сюда привезли? А затем, что, случись война - будете вы пушечным мясом, ни на что не годным, ни на что не способным. Единственно - сможете за Родину геройски голову сложить. Наверное. А враг по вашим трупам дальше пойдёт! Так вот, девочки... Чтобы такого не было, я и здесь. Будем из вас делать настоящих мужиков, ясно? Не слышу ответа, мать вашу!
- Так точно!!! - чуточку вразнобой, но с чувством выдохнул строй. И чего-чего, а вот любви к пятнистому в этом ответе не было нисколечко...
У многих вчерашних студентов ещё позванивало в ушах от хлопков взрывпакетов и слезились глаза от безвредных, но очень противных дымовых шашек. Это не считая упомянутых уже синяков, шишек и ссадин, набитых впопыхах. У самого Перца до сих пор во рту был противный привкус от импровизированного кляпа, да и переодеться ему, разумеется, никто не дал - 'пленные' часовые провалялись у своих постов до самого конца 'показательного выступления'. Какая уж тут любовь...
Пятнистый тем временем продолжал: - А если ясно, то запомните - меня зовут 'товарищ майор', а остальных инструкторов - 'товарищ инструктор'. И никак иначе. Всем понятно? Дождавшись более-менее дружного 'Так точно!!!', майор добавил: - Я для вас теперь папа, мама, дедушка, бабушка и пёс цепной в одном флаконе. А больше на этот месяц у вас родных нет и не будет! Остальных можете в расчёт не брать - они от вас будут только требовать, а мне можете даже поплакаться в жилетку. Разгрузочную. Всё. Разойдись!
Последнюю команду бойцы даже не сразу осознали - уж очень были ошарашены. Майор, посмотрев на неспешно расползавшихся парней, скомандовал построение. Хмыкнул и выдал очередную сентенцию: - При команде 'разойдись' подразделение должно рассыпаться как горох по столу. То, что изобразили вы - это сползание жидкого дерьма по стенке. Потому - упор лёжа принять!!! Товарищи инструкторы, приступайте к тренировкам...
Миша плюхнулся на мокрый асфальт и начал отжиматься. Раз, два,.. десять,.. двадцать пять... Справа раздался рык инструктора, присевшего на корточки и, раздувая щёки, оравшего на Мишкиного однокурсника Витьку, сдохшего через дюжину отжиманий и решившего просто поизображать деятельность. Толстый Витюша уже готов был разрыдаться, но кое-как ещё держался.
Скоро руки задрожали, пот стал заливать глаза, парни стали 'умирать' один за другим. Перец понадеялся, что их наконец отпустят, но не тут-то было - пятнистые снова всех построили и погнали бегом вокруг лагеря. Бойцы хрипели, от спин валил пар, но инструктора были беспощадны. Смилостивились они только минут через сорок, когда Миша уже думал, что ещё пара минут и он просто умрёт на месте. Их снова построили, неизвестно откуда появившийся майор снова скомандовал: 'Разойдись!'. Наученные горьким опытом парни из последних сил рванули в разные стороны. Утро, показавшееся бесконечным, наконец закончилось...
Совместный учебно-тренировочный лагерь РККА и ССХ 'Белгород'. Октябрь 1940 г. 08.00.
Жратва... Как много в этом слове для сердца воина слилось... С грехом пополам счистив грязь с формы и сапог, студенты приплелись на завтрак, мечтая об одном - поесть, упасть и спать. Увы, у столовой их встречал давешний 'товарищ майор'. Глядя на роту, вразнобой марширующую в направлении столовой, он страдальчески поморщился, но промолчал. Перец, заметивший эту мизансцену, преисполнился нехороших предчувствий. - Това'ищи ев'еи, чует моё се'дце - таки будет пог'ом, - пробормотал он сам себе, усаживаясь за стол.
Кормили на этот раз очень неплохо. Суп с мясом, картофельное пюре с котлетой, компот, даже белый хлеб с маслом. Всё свежее и много, да и куда вкуснее, чем было за всю прошедшую неделю. В другое время студенты такому меню были бы очень рады, но сегодня было не до еды. После ночных и утренних приключений кусок просто не лез в горло.
- Говорю вам, это харьковчане! - уловил Перец разговор за соседним столом. Кое-как оклемавшийся Витя с увлечением наворачивал суп, да так, что Миша аж позавидовал, однако не забывал делиться с окружающими своими ценными мыслями. - Видели у майора и инструкторов штуковины на щеке и наушник в ухе? Это у них радиостанции. Я такие у охраны видел, когда к нам делегация их специалистов приезжала. - Да ну, радиостанции, - не поверил кто-то, - такие маленькие? - Ха, - выдал гордящийся своей осведомлённостью Витька, - они же из будущего, это же все знают!
Витька конечно, сильно преувеличивал - никаких официальных заявлений советское правительство по поводу появления Харьковской области не делало, но шила в мешке не утаишь. Хотя болтовня властями, мягко говоря, не поощрялась, слухи в народе ходили всё равно. И не всегда, кстати, добрые. Популярностью пользовалась версия, что самые передовые в мире советские учёные доигрались и пробили дорогу то ли в будущее, то ли прямиком в ад. Последнюю идею активно поддерживали истово верующие, уверенные, что от безбожных большевиков ничего ладного ожидать не приходится. Объявление карантина, тоже не пропало даром - многие до сих пор были уверены, что в Харьковской области случилась страшная эпидемия. Тоже, разумеется, очкастые доигрались. В общем, большинство сходилось в одном - там стряслась катастрофа, которая только чудом не утянула за собой всю страну.
Миша задумался. В выходцев из ада он не верил, а вот пришельцы из будущего - почему бы нет? Во всяком случае, советская наука против такой возможности вроде не высказывалась. Да и в книжках много о чём пишут - не могут же все авторы дружно врать. Вон, когда Жюль Верн писал свои романы, многое казалось полной ерундой, но ведь многое из этого уже делается! И пусть пока подводные лодки небольшие и ходят под водой недолго, но сорок лет назад их вообще не было! Как, кстати, и самолётов. Кто знает, может ещё через полвека люди будут летать на Луну как в соседний город, а 'Наутилус' или даже 'Пионер' (подводная лодка из романа 'Тайна двух океанов' Адамова - прим.) покажутся утлыми лодочками по сравнению с подводными линкорами будущего. Впрочем, все эти измышления не могли помочь понять одного - зачем здесь их собрали и, главное, что с ними собираются делать? Перец очень надеялся, что им всё же разъяснят что-то ещё, кроме сказанного в кратком, но энергичном вступительном слове майора.
За размышлениями Миша даже не заметил, как умял свою порцию, хотя сначала казалось, что есть совсем не хочется. На выходе из столовой студентов встречал один из инструкторов, отлавливающий особо замызганных экземпляров. На плацу уже переминалось с десяток неудачников, поленившихся как следует отмыться от утренней грязи. Что с ними будет делать 'харьковчанин', Перец не представлял, но думал, что вряд ли что доброе и ласковое. Он вздохнул и поспешил в казарму - на девять тридцать было назначено торжественное построение полка, и надо было к нему подготовиться. Опаздывать категорически не хотелось. К чему приводит нерасторопность, им с утра продемонстрировали очень наглядно...
Совместный учебно-тренировочный лагерь РККА и ССХ 'Белгород'. Октябрь 1940 г. 09.00.
- Товарищ майор, а не резковато Вы с ними? - Полковник Васютин, начальник УТЛ 'Белгород' всё же решил высказаться, - Они же всё-таки не бойцы, а студенты.
- А когда их кинут затыкать танковый прорыв, немцы будут интересоваться их высшим образованием? - майор полоснул по Васютину острым взглядом. - Или Вы настолько уверены, что войны не будет? А если будет? Или Вы, товарищ полковник готовы лично матерям этих пацанов похоронки вручать? Зная, что их в кровавый фарш превратили только потому, что мы их сейчас пожалели?
Полковник смешался. Как вообще общаться с этим майором НКВД, носившим простую русскую фамилию Петров, он пока не знал. С одной стороны, формально начальник лагеря - он, с другой - в полученном вчера предписании приказано 'Прикомандировать в качестве главного советника начальника лагерных сборов майора НКВД Петрова Г.П.', коему предписывалось 'оказывать всяческое содействие'. Причём начальник особого отдела Кравец, явно старался поменьше сталкиваться с майором, что было тоже весьма показательно. Старший лейтенант НКВД был типом тяжелым, с поганым и склочным характером, но, при этом имел какое-то чутьё на неприятности. Как человек Васютину он не понравился сразу, но, похоже, как специалист в своей области был неплох. Во всяком случае, порядок у него в отделе явно был, и это чувствовалось, но, в то же время, склонностью к перебдительности старший лейтенант не страдал. Был уж случай убедиться. Студенты - народ особый, язык за зубами держат плохо. В общем, иной 'чекист' вполне мог из дурной болтовни чуть ли не антисоветский заговор нарисовать, а этот - спокойный.
Чекистов полковник недолюбливал. И, честно говоря, было за что. Насмотрелся при Ежове. Сам чудом просквозил, обошлось. А то ведь Испания за плечами, люди там были... разные. И командиры и подчинённые, да и про контакты с самими испанцами тоже можно всякого наплести... Вот и майор... Тоже вроде из этих, малиновопетличных... Но уже при первой же встрече показался он мутным, нездешним каким-то. Стоило только пару минут переговорить. Если и майор, - подумалось тогда Васютину, - то, похоже, никак не из НКВД, а из какой-то аналогичной харьковской структуры. Собственно, так и оказалось. Военспецы (подзабытый уже термин сам всплыл в памяти) из Харькова. Десять инструкторов, майор - одиннадцатый. Но формально - все из НКВД. И документы у всех соответствующие и звания...
Первым делом майор объявил, что ночью состоятся учения в обстановке, приближенной к боевой. Причём личному составу о них сообщать запрещалось. Штурм лагеря диверсионным подразделением. Ага, 'штурм'. Силами десяти человек. Чёрт! Попытка втихую связаться с командованием и выяснить, как лучше поступить, ни к чему не привела - полковник был обматерён и послан, с рекомендацией делать что приказано, и не лезть в не своё дело. Наверху как всегда играют в свои игры, а ты тут расхлёбывай. Сказать-то можно что угодно, а случись что - кто отвечать будет? Да хоть бы пристрелит ретивый часовой кого из харьковчан? Патроны-то у часовых боевые... Правильно, ни черта не генералы, а командир полка будет крайним. Или, в данном случае, начальник лагеря, от чего означенному никак не легче...
Видимо, эти мысли так чётко пропечатались на лице Васютина, что майор счёл нужным на них ответить. - Антон Иванович, - неожиданно перешёл он на гражданское обращение, - не надо беспокоится. Всю ответственность за учебный процесс на себя берёт Харьков. Как и за возможные эксцессы. Наверху - майор ткнул пальцем в соответствующем направлении, - всё согласованно. Соответствующие документы будут завтра, хотя их Вам должны были представить изначально. Вон, товарищ Кравец в курсе. - чекист согласно кивнул. - Уж извините, ответственные товарищи немного задержались, - по тону майора чувствовалось, что неким 'ответственным товарищам' сильно не поздоровится, - Сожалею, но наш родной бардак имеет место во всех сферах... Ждать их не будем, времени у нас очень мало. Почти нет... Потому давайте сначала посмотрим, как пройдут учения, а потом будем думать, как нам за месяц из этих пацанов сделать настоящих солдат.
Учения прошли ужасно. Для лагеря. Васютин, несмотря на свой армейский опыт, был в шоке. Как и прибывшие под вечер представители РККА и НКВД. Конечно, студенты, несмотря на год военной кафедры, действительно не бойцы, но чтобы десять человек смогли разгромить целый полк... Пусть и условно. Такого полковник ещё никогда не видел. То, что это были бойцы высшего класса, причём со специальными приборами ночного видения, через которые даже непроглядной дождливой ночью было всё неплохо видно, утешало слабо. Гости, кстати, тоже выглядели слегка пришибленными. Очевидно, прикидывали, как в такой ситуации выглядели бы вверенные им войска. И результат им сильно не нравился. Положительным моментом было только одно - теперь хоть стало ясно, КАКИЕ учителя будут учить студентов...
А с утра харьковчане, не дав даже передохнуть, устроили курсантам настоящий террор. Вот Васютин и не выдержал. Но, получив такой резкий ответ, напротив закусил удила: - Товарищ майор, ну и какой был смысл в этой демонстрации? Возможно, Вы правы, но это - студенты. А не бойцы Красной Армии. И даже если вы их выдрессируете, это ничего не докажет! В армии служат простые деревенские Ваньки, а не люди с неоконченным высшим!
Возможно, разозлённый полковник наговорил бы ещё много чего лишнего, но его прервал майор. - Товарищ полковник, - неожиданно мягко произнёс он, - Прошу прощенья за резкость, не выдержал просто. Понимаете, эти студенты из Минска, а его у нас немцы заняли уже через пять дней после нападения...
Васютин осёкся. Нашарил стул и тяжело сел. Майор продолжал: - Даже если мы с вами хоть немного сможем подготовить этих пацанов, у них будет гораздо больше шансов выжить в неизбежной бойне. А она будет. Только если в нашем мире на СССР напала Германия, а мы отбивались в союзе с Англией и США, здесь всё может сложиться совсем иначе. Вы же понимаете - Харьков и его технологии слишком вкусный кусочек. Рано или поздно, но нас попытаются сожрать.
Петров заложил руки за спину и прошёлся по кабинету, потом встал, глядя в окно, и глухо сказал: - И я очень боюсь, что это случиться скорее рано, чем поздно. Чёрт. Нам бы хотя бы пару лет. Но кто ж нам их даст...
Он отошёл от окна, сел в кресло перед столом. - Понимаете, Антон Иванович, лично я сам с удовольствием стал бы заниматься с курсантами военного училища. Но в Харькове рассудили иначе. Майор скептически хмыкнул. - Они решили показать, что за месяц можно подготовить нормальных солдат из гражданских. Точнее - из полного дерьма. Взмахом руки оборвал дёрнувшегося полковника, - Извините, я договорю. Есть такое слово - стереотипы. В нашем мире и в наше время - студенты были чуть ли не худшим материалом для армии. Служить не хотят, здоровье, как правило, аховое. Даже с мозгами у многих напряг. В общем, хреновые призывники из них. Да, здесь, у вас - иначе. Но идея была нашего руководства. А оно исходило из своих стереотипов. Так что для нас всё могло сложиться и хуже. Из этого-то материала за месяц ещё можно сделать что-то приличное...
- Хорошо, - устало вздохнул слегка успокоившийся полковник, - Предположим, что Вы правы. А если они сломаются?
- Не сломаются. Не из того материала. Майор улыбнулся. - Их подучить и цены им не будет. Но жать на них надо до упора. Чтобы минуты свободной не было. Времени у нас действительно очень мало, а научить их нам надо ой как многому. Кстати, я тут привёз новый Устав. Точнее, проект, принять пока не успели - дорабатывают. Но примут. И примерные планы занятий... Будем делать из студентов Рэмбо.
Полковник так и не понял, почему на резонный вопрос, зачем из студентов готовить поэтов-символистов, у майора случился припадок истеричного смеха...