Annotation

     — Никто тебе не поможет…

     — Это неважно, Деммук, — теперь, когда смутная догадка подтвердилась, меня затопило чувство облегчения. Столько провальных попыток получить навык типа контроля, явный шок местных, но никакого результата. Ментальная сфера – атрибут разума, который Макригг внедрил в свою башню два раза, совершив невозможное. Уже это наводило на определенные мысли. Были мысли о возможных последствиях ночи на поле в окружении сов, но у других таких сложностей не возникло. Оставались только маги: Накоригад и Макригг – кто из них должен был так на меня повлиять.

     — По-твоему, это мелочь? Для фокусника очень важно оттачивать свои навыки! Если ты будешь небрежен, твой фокус в миг раскусят! Люди не платят за то, что легко понять и возможно повторить – они хотят тайны, удивления, чего-то способного потрясти их воображение и заставить сердца трепетать в предвкушении. Одна единственная ошибка способна разрушить чудо, обратив его в набор тряпок, ниток и потайных отделений в сундуке.

     — Это верно, — поддержал его Норус Минт. – Хорошим магом тебе не стать, поэтому прокормить тебя смогут лишь фокусы. Это большая проблема тебе стоит как можно скорее отправиться к башне Макригга и просить его снять с тебя проклятие. Если он заинтересован в тебе настолько, то может и в ученики взять.

     — Не интересно, — от моего ответа маг дернулся.

     — Как ты можешь так!..

     — Второй атрибут Макригга как-то связан со смертью? – Минт после этого вопроса насторожился, собрался, будто и не хотел только, что меня отчитывать.

     — Смерть – действительно второй атрибут его башни. Не пояснишь, откуда тебе это известно?

     — В своем послании, прикрепленном к проклятию, он намеренно провоцировал возможного слушателя. Ему нужны враги, которые погибнут под его башней. Если он нашел способ достигнуть одиннадцатого ранга, что мешает ему постичь и двенадцатый? Раз он не боится сделать своими врагами все королевства континенте, то он или безумец, или ему нужны враги, множество врагов – гораздо больше, чем можно получить естественным путем, но все же меньше, чем на всем континенте. Иначе он бы напал на кого-нибудь. То, что он ждет инициативы с другой стороны выглядит как попытка обеспечить себе путь отхода. Воевать до тех пор, пока может справиться, а после отступить и признать свою вину. Кто захочет ссориться с таким магом? Простят ли ему тысячу-другую убийств за год службы?

     — Хватит и месяца, — Деммук посмурнел.

     — Действительно, — добавил Минт, — он ведь так и сказал: «подарю им смерть у своей башни». Боюсь, некоторые правители с радостью отправят своих людей на убой, если поймут, что таким образом могут оказать услугу Великому Наставнику. Прошу тебя, не рассказывай о своих выводах никому. Спрячь проклятие от тех, чья алчность может стать причиной гибели тысяч разумных.

     — А, что мне за это будет? – магу вопрос явно не понравился. – Что именно ты ожидал от меня услышать после того, как отказался помочь? Вы двое оторвали меня от дел, обещали помочь, но в итоге все свелось к тому, что вы просто выслушали мою историю и дело с концом. Тайны фокусников? Правила гильдии магов? По-вашему, я в эту чушь поверю?

     — Мы не лгали, — Деммук сжал кулаки, — существуют писанные и неписанные нормы, которые обязаны соблюдать все члены общин.

     — Вот как? В таком случае, почему ты так свободно рассказывал о тканях, нитях и потайных отделениях? Особенно при маге… не потому ли, что тебе не впервой говорить в его присутствии о тонкостях искусства фокусов?

     — Намекаешь, что я продаю гильдии магов секреты ремесла?!!! – Деммук вскочил. хлопнув руками о стол так, что чайник едва не опрокинулся. – Не бросайся такими обвинениями, мальчишка!!!

     — Норус Минт, скажи мне, как давно гильдия пытается раздавить магов-странников? Сколько уже вас терзает зависть?

     — Что? – глаза мага начали перебегать с кружки на закуски, Деммука, Алису, словом, смотрели куда угодно, но не меня. Ему стоит поучиться самоконтролю. – Гильдия пытается наставить своих заблудших братьев, помочь им…

     — Запереть себя в клетку? – Норус Минт замер. – Должно быть это невыносимо – чувствовать свою привязанность к башне, тогда как другие могут свободно передвигаться. Не думаю, что Макригг испытывает зависть – он явно из другого теста сделан. Когда Великий Наставник говорил о башне и магах-странниках он не лукавил. В каждом его слове была непреклонная уверенность. Когда люди так сильно верят в свою идею, их сложно высмеивать, даже если они ошибаются.

     Эти двое молчали. Глупо было рассчитывать на помощь от местных, не имея прокачанной репутации с их фракциями. Эта мысль вызвала улыбку.

     — Идем, Алиса, нам больше нечего тут делать.

     — Постой! – Минт побрел за нами следом. – Даже если между гильдией и магами-странниками есть недопонимание, отправлять множество людей на убой — чересчур. Если ты спровоцируешь убийство людей Макриггом, чтобы выставить гильдию в дурном свете… мы этого так не оставим!

     — Пусть только попытается, — Деммук неожиданно появился впереди нас. Он опирался о стену спиной, его нахмуренные брови почти соединились над переносицей, а желваки играли на скулах, выдавая ярость, охватившую мужчину. – Тогда я покажу ему фокус, удивляющий буквально до смерти.

     — Не стоит, — я помахал им рукой на прощание. – Этим вечером. Удивлять буду я.

     До заведения Фигнора мы добрались быстро. Минт еще пытался что-то добиться от нас, но в конце концов, Деммук его остановил, и маг перестал нас доставать.

     В зале мы увидели только одного члена нашей небольшой группы.

     — Карлайла, где остальные?

     — Острог и Имомуши еще изучают город, Тавур изучает местный санузел. Ему предложили бонус в случае продолжения игры после завершения бета-теста, если он согласится провести тест дополнительного оборудования капсулы.

     — Вот как. Я думал предложить ему прямой билет к профессии алхимика, но раз он задержится на неизвестный срок, то остается только положиться на тебя. Передашь ему это? – я передал Карлайле пропуск в квартал Ягон.

     — Это то самое? Хм, признаю, это слишком удивительно. Что ты сделал, чтобы настолько прокачать репутацию за несколько часов?

     — Ничего. Думаю, проделки администрации. Слишком нарочитая встреча с кем-то, кого назвали «Посланницей». И у нее было пятьдесят шесть рук.

     — А? Но я видела только две.

     — Видимо, ты просто не успела заметить, как они разделились.

     — Интересное у тебя зрение, — протянула Карлайла, болтая наполовину наполненным бокалом. – Достойно слухов, которые вертятся вокруг имени Дитя Кода. Хорошо, я передам пропуск Тавуру, хотя намек на название нашей группы слишком очевиден. Считаешь, это были проделки ВетерДуш?

     — Возможно. Или это в целом решение администрации. Если я прав, то таким способом они пытались задобрить программу-арбитра.

     — Ты о неполученной награде за досрочное прохождение первого этапа?

     — Меня это особо не волнует, но вот алгоритмы «Десятки» могут придерживаться иного мнения. Довольно странно, что Имомуши позволили услышать разговор, не предназначенный для его ушей. Это явная провокация, на которую он попался.

     — Не думаешь, что кто-то просто озаботился «справедливостью» или, может, у тебя есть персональный фанат среди сотрудников?

     — Кому я здесь нужен? Все, кто знаком со мной, знают, что с играми я знаком хорошо лишь из-за родителей-задротов. Я разочаровался в них давным-давно, — при воспоминаниях о давних печальных днях против воли вырвался вздох. – В любом случае, эта игра пробудила во мне нечто похожее на азарт, но это случилось не так давно. Вероятность вмешательства по личным причинам слишком мала.

     — Даже если среди персонала есть человек, работающий на твоих родителей?

     — Это ничего не меняет. Чем больше я об этом думаю, тем больше уверен, что они именно они развили во мне неприятие к играм. Специально.

     — Как-то это не согласуется с твоим заявлением о том, что они «задроты».

     — Иметь доступ ко всем играм мира и не получать от этого хоть какого-нибудь удовольствия… Это разве не дает мне право на некоторую злость?

     Карлайла расхохоталась. От резких движений женщины, содержимое бокала расплескалось по столу. Досталось и нашей с Алисой одежде. Как Карлайла умудрилась не заляпаться сама, можно только догадываться.

     — Вот уж не ожидала, что на самом деле такой. До меня доходили слухи, но ничего подобного на правду, которая тут раскрывается мне встречать не доводилось, — она подалась вперед и понизила голос. – Признайся, почему ты так разоткровенничался?

     — А почему ты не удивилась, когда я не спросил, откуда тебе известно, что среди персонала есть человек из окружения моих предков?

     — Как интересно, — Карлайла улыбнулась совсем не так как раньше. – На что ты намекаешь?

     — Ни на что. Просто интересуюсь твоими мотивами. Знаешь, когда ты делаешь такое лицо, то кажешься еще более знакомой, — я протянул руки и сделал из волос Карлайлы два хвоста, торчащие над ушами. – Точно. Это ты.

     — Эй, не трожь мои волосы!

     — Вы были знакомы раньше? – удивилась Алиса.

     — Знакомы нет, но пару раз виделись. Она была в гильдии родителей, но покинула ее. Можно сказать, что она – еще одна жертва моих родителей, которая разучилась получать удовольствие от игр.

     — Не родителей, Байт Зерован, — Карлайла возмущенно цыкнула сквозь зубы. – Это все вина твоего отца – он испортил Восемь нулей. Мужчины! От вас все зло в этом мире!

     — Вроде бы, именно ради женщин развязываются войны.

     — Э… к чему ты ведешь?

     — Совершенно ни к чему, но знаешь… играть против таких сильных игроков в реале в одиночку очень тяжело. Если ты захочешь найти союзников для борьбы с моими родителями в реале, то обдумай мою кандидатуру.

     — Почему ты это предлагаешь?

     — Потому, что игры настоящей жизни – единственные, что еще могут приносить мне удовольствие. К сожалению, ресурсы не падают на меня с небес, а боги не спустились, чтобы сообщить мне, что я – «избранный».

     — Байт, — Алиса смотрела непривычно серьезно, — твои родители – плохие люди?

     — Нет, конечно, — моя будущая жена охнула, когда я обнял ее. – Но они хотели, чтобы я бросил им вызов. Такие у них методы обучения премудростям жизни или вроде того… Своеобразная забота, что и говорить.

     — Это в их стиле, — Карлайла с сожалением смотрела на пустой бокал. – Хорошо, я обдумаю твое предложение, но только после завершения игры. Не исключено, что эта игра сможет «исцелить» нас.

     — Но не разочарует ли их такое «исцеление»?

     — Грррр-рх! Ты хотел уходить? Вот и проваливай! Хватит мне настроение портить.

     Я встал, потянув Алису за собой. Может это и странно, но отпускать ее надолго в мои планы не входило. Чем больше мы проводим времени вместе, чем больше она привыкает к моему постоянному присутствия, тем более открытым становится ее сердце. Конечно, еще важны положительные эмоции, ассоциативное соединение моего образа и чувств радости, хорошего настроения, удовольствия, адреналина с духом приключений позволит покорить ее еще быстрее. Как гласит симулятор Темного властелина, подданные обязаны боготворить своего владыку, чтобы прощать ему ужаснейшие деяния, как мелкие шалости, а возлюбленная – не какой-то там подданный, но часть правителя. Две половины целого обязаны находиться в гармонии, ведь иначе это породит безумие. А за сумасшедшими не пойдет никто…

     — Байт, у тебя такое странное лицо. О чем ты думаешь?

     — О том, как сделать тебя всецело своей и телом, и разумом, и душой.

     — П-почему это выглядит так, будто ты сказал п-п-правду?!

     — Потому, что так оно и есть, — я уже открывал дверь, когда услышал окрик Карлайлы.

     — Тебе не интересно, кто из «Двух восьмерок» здесь?

     — Это не имеет значения.

     — Он не из тех, кого можно игнорировать! Байт Зерован, я спрошу лишь раз: ты уверен, что хорошо знаешь, чем именно занимаются твои родители в реале и какие люди находятся у них в подчинении?

     — Вернемся к этому вопросу после того, как ты осознаешь насколько я тебе нужен для игры с ними.

     

     ***

     

     Рука Байта крепко держала ладонь Алисы, и она признавала, что это чувство нельзя назвать неприятным. Ее сердце было в смятении от его признания, а разум терялся в догадках относительно его отношений с семьей. Это не то, что она могла понять прямо сейчас. Тайна вызывала любопытство, манила и Алиса чувствовала, как ее опутывают незримые нити, что крепко связывают их руки вместе. Этот человек… такой странный, таинственный и уверенный в себе. Этот выдуманный мир поражал воображение, но сейчас вопрос о том, что скрывается в тени Байта Зерована будоражило куда больше. «Десятка» — лишь рекламный щит, на который нужно повесить заметку о школе «Великого переменчивого потока», а он… он…

     Жених? Этого слова было недостаточно, чтобы описать чувство в груди, от которого телу становится жарко, а разум покидают здравые мысли. Будущий муж? Много ли тех, кто связали себя узами брака, но остались друг другу чужими людьми? Или же он в-возл-л-лю…

     Алиса резко замотала головой, отгоняя непрошенные мысли и сжал кулаки, чтобы собраться. Сейчас не время думать о подобном, к тому же разве могла она вот так быстро вл…

     — Что-то не так?

     — А? — только сейчас Алиса поняла, что крепко сжала пальцами руку Байта, будто намеренно привлекая его внимание. – Н-нет! Все в порядке!

     «Мысли путаются… Почему я заикаюсь? Я — дочь своего отца. Одна из дочерей скрытого мира. Нужно собраться! Соберись, соберись, соберись! Все, теперь никаких проблем с речью не будет! Моя воля крепче стали!»

     — А к-куда мы… идем? – это прозвучало так робко и жалостливо, что у Алисы едва слезы не навернулись от собственной беспомощности.

     «Тело предало меня! Если не получается собраться, то нужно воспользоваться одной из техник клана. Он не должен видеть меня в таком позорном состоянии. Поэтому… поэтому… Точно! Слиться с окружением, стать невидимой – это позволит скрыть мои слабость и смущение!»

     — На городскую площадь. Надеюсь именно туда придут наши противники. Если все получится, мы отвоюем этот город, а я заодно избавлюсь от проклятия старого мага, — глаза Байта смотрели так пристально, что Алиса на мгновение забыла, как дышать. – Все в порядке?

     — Првх-хуа! – попытка одновременно сказать «Да», вдохнуть воздух и сглотнуть скопившуюся во рту слюну, чтобы она не вылетела наружу не могло не закончится плачевно.

     «Теперь я это понимаю, но почему не подумала об этом сразу? Что это был за звук? Это я сделала? Это я сделала… Ваааааа!!! Как же стыдно!!! Хочется под землю провалиться! Что со мной происходит?!!! Я ведь нормально мыслю, почему же все заканчивается странно? Неужели меня кто-то околдовал? Тогда если Байт сможет снять чары с себя, то и меня освободит? Да, так и должно быть!!!»

     — Вперед! – Алиса резко ускорилась. – Не отставай!

      — Как у ж тут отстанешь, когда ты так в мою руку вцепилась?

     — Не смей отпускать ее, понял!

     — Конечно. Никогда не отпущу.

     Алиса почувствовала, что ее лицо краснеет.

     «И как я додумалась сказать подобное? Я ведь не имела ввиду ничего такого».

     Площадь появилась перед Алисой настолько неожиданно, что она едва не вскрикнула от удивления и…

     «Я разочарована? Почему? Откуда это чувство?»

     — Ладно, они уже здесь. Хорошо, что ждать их появления до самого вечера не придется.

     Прохлада ветра коснулась ладони, и Алиса поняла, что Байт все же не сдержал своего слова. Их руки разъединились.

     «Вот идиот! Как он мог?! … Хотя постойте, с чего я так разозлилась? Ему нужно сражаться с врагами, поэтому держать меня за руку он никак не может. Это правильно, но… почему я не могу смириться с этой правильностью?»

     — Упс! Прости, — Байт скорчил извиняющуюся рожицу, — только пообещал не отпускать твою руку и вот уже нарушил слово. Больше я этого не допущу.

     Их ладони снова сомкнулись. Алиса хотела сказать, что впереди сражение, но не нашла в себе силы действовать так, как велит разум.

     — Эй, вы там! Вы из группы семнадцать?

     — Верно! – вперед вышла девушка в темном балахоне. Рядом с ней шел парень с руками, обмотанными бинтами. Остальные остались стоять позади, и было их там несколько десятков.

     — Предлагаю не ждать до вечера, а разобраться прямо сейчас.

     — Хотите биться вдвоем? – голос парня был чуть хрипловатым, угрожающим.

     — Нет, конечно, — Байт смешно помахал рукой. – Хватит и меня одного.

     — Наглость – второе счастье, да? – Алисе показалось, что противник даже обрадовался такому ответу.

     — Нет, у меня просто есть уверенность в своей победе. Поэтому даю вам шанс признать свою ошибку и разойтись мирно.

     — Даже, если ты не блефуешь, мое любопытство просто не даст мне оставить это как есть.

     — В таком случае, мне жаль…

     — Чего?

     Байт закрыл глаза и сжал кулак свободной руки, а через секунду парень с забинтованными руками упал на землю без сознания.

     — Как я и думал, он вырубился. Вряд ли ему светит увидеть быстротечную концовку группы семнадцать.

     — Что ты с ним сделал? – глаза девушки начали сиять фиолетовым цветом, а на земле появился магический круг.

     — Так ты тоже маг?

     — К несчастью для тебя, я уж получила первый атрибут, имя которому «Смерть». Конечно, положить его в основу башни спорная идея, но зато моя сила всегда при мне, пока есть жертвы. Раз уж ты вывел моего товарища из игры, я обращу его жизнь в ману. У тебя просто нет шансов. Судя по твоим словам, ты – мой коллега по классу. Я виде лишь две причины для смелости. Либо ты получил атрибут «Смерти», как и я, либо нашел редчайший атрибут «Пространства». Только они позволяют начинающему магу не быть беспомощным во время путешествий. Силы смерти я не заметила, а значит ты пространственник. Давай, покажи мне способности своего атрибута, а я продемонстрирую тебе, почему магов смерти в этом мире боятся настолько сильно!

     — Прости, но не выйдет, ведь я получил это, — Байт вытянул вперед руку и показал пустую ладонь.

     — Там ведь ничего нет…

     — О! Алиса, так ты не видишь?

     — Пытаешься напугать меня пустой ладонью?

     — Пустой? Как бы не так, — Байт улыбнулся и Алисы появилось нехорошее предчувствие.

     В его глазах горело предвкушение битвы. Ей было совершенно ясно, что его затея, чем бы она ни была, чистая авантюра. Сейчас он и сам не знает выйдет ли у него победить. Одолеет ли он противника, выйдя на это татами, или позорно проиграет. Вперед ведет один лишь дух, отличающий воина от простого ремесленника. Дух воина… именно его пробуждения в Байте матери наказали Алисе не допускать ни в коем случае.

     «Все ведь обойдется верно? Обойдется…»

     — Ты знаешь обо всех этих отпечатках навыков в душах и тому подобном?

     — Разумеется! Хочешь сказать, у тебя есть сильный навык? Это не имеет значения. В битве магов равного уровня победит тот, у кого больше маны. И меня ты…

     — А ты знала, что атрибут может использоваться как источник энергии? Как думаешь, сколько силы я получу, разрушив его?

     — Вешай лапшу на уши кому-нибудь другому! Атрибут соединяется с магом сразу при обнаружении. Сразу сливать его с башней не обязательно, но отделить его от себя, как и разрушить – невозможно.

     — Если только, — Байт развернулся в сторону. Алиса увидела там Норуса Минта и Деммука, грозно сверкающего пенсне. – Если только на мага не наложили определенные чары, блокирующие его связь с атрибутами, делающие его магом-странником, магом без башни. Наверное, раньше это считалось наказанием для провинившихся, но затем гильдия получила вместо смирения и раскаяния новых противников, научившихся кусаться в ответ. Не расскажешь, как именно это случилось, Норус Минт?

     Маг сжал губы, но не стал отвечать. Он не подтвердил догадку Байта, но и не опроверг ее.

     — Эх, — вздох Байта был смесью сожаления, радости и любопытства, — если бы наши отношения с жителями стартовой деревни сложились иначе, вероятно, у меня было бы две головы огромных зверюг в качестве трофеев... Ладно, даю вам последний шанс!

     — Пошел ты! – девушку полностью охватило сияние, она вытянула руки над головой. Потоки сияния соединились в огромное копье, очертания которого становились с каждой секундой отчетливее.

     — Надеюсь, это сработает, потому что как иначе вызвать активацию я не представляю, — еле слышно прошептал Байт. – Если навык вообще был создан…

     Его голова была опущена, а правый кулак взлетел вверх. Указательный палец и мизинец смотрели в небо.

     — Дай!!! – кулак Байта засиял изумрудным цветом, а между выставленными пальцами пробежала молния, скручиваясь в дрожащую сферу. Казалось сияние не может удерживать стабильную форму от переполнявшей его мощи. Голова взметнулась, позволяя глазам упереться во врагов, а рука опустилась, нацелив сияние прямо на врагов. – Гооаааааалдыыыыыыыыы!!!

     Алиса успела заметить, как появился конус сияния, а затем… часть города исчезла.

     ***

     

     Пройти через астрал к огоньку другого игрока и пронзить его используя превозмогание. Затем быстро вернуться назад и проверить на возможность использовать добытый атрибут разума. Догадки воплотились полностью, хотя некоторые сомнения о запечатлении отпечатка навыка оставались. Удар был силен, и главное – я чувствовал, как исчезает сознание из врагов, стоящих на пути расширяющегося конуса света. Каждое мгновение растягивалось, принося удивительные ощущения… могущества.

     

     Слизняк проклятия с левой руки испарился мгновенно, несмотря на то, что навык я отпустил в противников с правой. Форма в виде сферы, жест аналогичный тому, что показал Норус Минт – все удалось. Только некое тянущее чувство не давало покоя, будто все шло слишком гладко и оттого – скучно. А затем сияние замерло, перестало двигаться дальше. На короткий миг показалось, что часть пространства затерлась незримым ластиком, оставившим лишь туманно-зеленую окантовку от уничтоженного квартала города. И в то же время я ощущал, что чары замерли, не достигнув местных жителей и их домов.

     

     Замерший свет раскололи трещины, обратив конус сияния в тучу разноразмерных осколков. В то же время слева начал закручиваться туман, жадно пожирающий их. За один удар сердца он превратился в смерч намного выше башни местного мага. Из-за поднятой пыли рассмотреть происходящее деталях уже не удавалось, порывы ветра трепали одежду, а состояние неудовлетворенности мешало ясно мыслить.

     — Это был не сон и не иллюзия! – голос Макригга разносился по всей площади, перекрывая шум от суеты испуганных местных.

     — Великий наставник?! – раздался в стороне возглас мага. – Это действительно вы?!

     По земле пробежала дрожь. Казалось, что великан опустил на нее свой молот, пыль развеяло потоком чего-то, что не было ветром. И пришло оно не со стороны голоса. Мелкие крошки земли и камня просочились сквозь пространство, открывая вид на человека в закованного в тунику из мрамора. Сколько бы я не смотрел на его одежду, она выглядела точно, как камень. И тем более сюрреалистичным казалось его движение. Шаг, второй, третий, а каменные одежды, лишь чуть шелохнувшись, возвращались к прежней форме. Одного взгляда хватало, чтобы оценить их массивность.

     — Байт Зерован! – человек суть вздернул голову, отчего крупные коричневые кудри на его лбу тряхнулись, а кругло, но не пухлое лицо приняло оттенок высокомерия. – От лица всех хранителей этого мира призываю тебя не использовать более подобных сил. Ты опережаешь установленный порядок развития мира, и мы вынуждены принять меры.

     — Ну, так я ведь из труппы «Опережающие», — пожал плечами, — мне просто положено так делать. И кто такие эти мы, к которым ты себя причисляешь?

     — Глупец! – справа кричал Норус Минт и выглядел он совсем не радостно. Откровенно говоря, я не мог даже представить себе его настолько испуганным. Маг боялся Макригга, но на одетого в камень человека он глядел как на само воплощение неумолимого рока. – Не смей так говорить с одним из столпов этого мира!

     — Не стоит его бояться, — возразил Великий наставник, — именно он – ограничитель гениев – виновен в исчезновении моего учителя! Иди сюда Байт, я укрою тебя от его гнева, а после сниму ограничение. Ты станешь магом среди магов, обещаю.

     Макригг протянул в мою сторону руку, но в ответ получил лишь усмешку.

     — Извини, но я намерен оставаться магом-странником. И сбросить тебя однажды с самой вершины твоей башни своими собственными силами.

     — Не глупи! Маг без башни – ничто, я не стану требовать с тебя прохождения испытаний, просто становись моим личным учеником.

     — Великий наставник, — Норус Минт спрашивал Макригга, но не отрывал взгляд от облаченного в камень человека. Он давал нам время поговорить, будто ничто в этом мире не волновало его, а нужды в спешке не было никакой. – Почему вы предлагаете ему это? Гильдия никогда не пойдет против столпов. Это безумие! Воевать с ними – все равно, что воевать с самим миром. Даже если вам удастся его уничтожить его, то это разрушит и само сущее!

     — Мне просто нужно будет занять его место.

     — Это невозможно! – трудно было сказать, что больше в крике Минта: ярости, попытки образумить Макригга или отчаяния.

     — Ты видел это и ничего не понял?

     — Видел что?!!

     — Чары, которые использовал этот мальчишка. Меня называют живой легендой, поскольку мне доступна магия одиннадцатого ранга, но то, что творил он… — Макригг оскалился, а его глаза сверкали злой радостью, — намного сильнее! Эти чары выше одиннадцатого порядка! Этот молодой маг смог постичь заклятие двенадцатого ранга, и ты спрашиваешь, почему я предлагаю ему ученичество и защиту?

      — Этого не может быть! Не может… но тогда понятно почему явился один из столпов…

     — Это не так! – к нам с Алисой подбегали Имомуши и Острог и выглядели они обеспокоенно. – Когда мы попали под этот удар и оказались на попечении врачей ВетерДуш сказала, что система посчитала твои действия магией тринадцатого порядка. Вроде бы, это уровень богов.

     По коже пробежали мурашки, а волосы на затылке встали дыбом. Что-то подсказывало мне, когда я смотрел на потрясенные лица Норуса Минта, Деммука, множества местных и даже Макригга – свой навык контроля, я наконец-то получил.

     — Верно, — произнес человек в каменной тунике. – Это магия тринадцатого ранга, которая должна быть доступна исключительно богам. Вот только и богов это мир еще не знает.

     На этих словах Деммук резко повернулся в мою сторону. Фокусник не забыл наш разговор о жрецах и тех, кому они служат.

     — Меня называют ограничителем гениев, но это заблуждение, — продолжил столп.

     — Как бы не так! В каждом трактате о древних прорывах и пропавших героях, магах, воинах я встречал твое имя! Ты уничтожил их! Но все они остались в легендах и мифах! До тех пор, пока ты не сотрешь о гениях последнюю память, найдутся такие как я – те, кто бросит тебе вызов! Снова и снова, пока не повергнут!

     — Ты ошибаешься, Макригг, — невозмутимо ответил столп, — в двух вещах. Во-первых, я никогда не пытался ограничить одного человека, а во-вторых – стереть память всем в этом мире в моих силах, однако… не в моих желаниях.

     — Нравится наблюдать за нашими трепыханиями? Считаешь они бесполезны? Это высокомерие погубит тебя.

     — Это не высокомерие, Макригг. Ты можешь постигнуть магию двенадцатого и даже тринадцатого ранга. Можешь стать героем, равным нерожденным богам, возможно твоя сила сможет сравниться даже с могуществом хтонических существ, но даже тогда этого будет мало, чтобы одолеть меня. Сделать это можно лишь одним способом – доказать, что я плохо выполняю свою работу. Тогда на мое место сможет занять кто-то иной.

     — В таком случае, им стану я.

     — Надеюсь, что ты одумаешься и не будешь претендовать на роль опоры мира. То, что доставляет наслаждение мне, может обратить твою жизнь в непрекращающиеся страдания.

     Макригг только скрипел зубами. Удивительно, но сейчас он выглядел так, будто присутствовал не его призрак, но сам Великий наставник во плоти.

     — Ты так и не ответил на мой вопрос. Кто ты такой?

     Тот, кого называют столпом вновь посмотрел на меня. На его лице появился легкий намек на улыбку.

     — Я – один из столпов этого мира. Нас десять по названию этого мира. И хоть ты нарушил равновесие своей выходкой, мне радостно.

     — Почему?

     — Тебя оставили без награды, когда ты помог остальным товарищам справиться с задачей. Сейчас, пока вы разведываете этот мир, у нас нет полной власти, но это не значит, что мне нравится наблюдать за тем, как рушится равновесие.

     Возможно, для местных это и звучало непонятно, но мне было ясно – пока идет бета-тестирование власть столпов ограничена. Он один из алгоритмов, руководящих «Десяткой»?

     — Ты арбитр?

     — Я ее брат.

     — Значит, это навык не был дан мне взамен награды за первый этап?

     — Верно. Высшие силы скрыли его и это было допустимо, но ограничивать тебя столь сильно… для меня видеть подобное – истинная мука. Теперь, когда ты нарушил равновесие я имею право вмешаться. Подобная сила не должна быть столь доступной в этом мире, приводя все к равновесию, я могу и наградить тебя. Это прекрасно.

     — И зачем? Если я правильно понял, ты отлавливаешь баги? – на мои слова столп кивнул и это было странно. Он понимал значение сленгового слова, а значит, как я и подозревал, его возможности были не просто выше, чем у остальных местных. Неужели, они дали этим программам доступ к транснету? – Тогда почему тебя так беспокоит такая мелочь как отсутствие награды?

     — Ты все поймешь, когда услышишь мое имя, Байт Зерован, — это заставляло нервничать. Беспристрастной программе я доверял больше, чем такой вот очеловеченной. В основе действий всех местных лежит эгоизм, выходит, что и в его тоже? – Я не ставлю ограничения перед отдельными гениями, но меняю весь мир.

     — И какое же у тебя имя?

     — Мое имя, — человек, одетый в каменную тунику поднял руку, а в полупрозрачном окне тут же замигало оповещение о глобальном патче игры, — Баланс!

     Хотелось спросить не послышалось ли мне, но он уже исчез.

     — Баланс в человечьем обличье? – Острог погладил бритую голову. – Эта игра не перестает удивлять. Они могли бы не делать его личностью.

     — Живые неписи – изюминка «Десятки», — не согласился с ним Имомуши. – Кстати, Байт, твой крик был слышен на весь город и это заставило нас понервничать. Не мог бы ты заранее предупреждать, когда собираешься снова использовать эту штуку?

     — Ты сам слышал Имомуши. Мне больше не позволят вот так выкашивать врагов легким взмахом руки. Баг исправили.

     — И дали тебе заслуженную награду, — на лице товарища появилось выражение облегчения.

     — Если подумать именно то, что мне не дали награду стало той причиной, которая заставила тебя убедить друзей сформировать с нами группу. Хех, это была более, чем достойная компенсация!

     В голове закрутились мысли о том, сколько всего мы сможем сделать вместе в этой игре. Заботы о мире реальном стали туманными и отошли куда-то на периферию сознания. Гильдия… неужели это и правда реальность? Группа игроков, не связанная с родителями. Товарищи, о которых знаешь не так уж много, но ценишь почти так же ка родственников.

     — Посмотрим список изменений? – Острог начал водить пальцем в воздухе, когда появилось сообщение о проведении экстренного выхода из игры через десять секунд.

     — Видимо, список, будет длинным, — Имомуши выглядел на редкость довольным. – Как насчет перекусить пока ждем? Я загляну к остальным…

     Большего услышать я не успел. Игровая капсула раскрылась, открывая вид на лицо медсестры. Она традиционно спросила о самочувствии, повторно проверила показания на дисплеях мониторинга состояния организма, и только убедившись, что все в порядке, ушла.

     Мысли о «Десятке» не исчезали пока я переодевался, не пропали они и во время принятия душа. Сколько нас еще ждет? Игра была подобна фантастическому сну, в который хотелось вернуться после случайного пробуждения ранним утром. Я стоял у окна, но не видел, что было за ним. Желание возвратиться в капсулу становилось все сильнее. Макригг, наследие фокусника, противостояние с другими игроками – все это меркло на фоне борьбы за главный приз. Сам он ничего не значил, но победить для столь малой группы как «Опережающие» — невозможно. А разве стать тем, кто превзойдет все мыслимые рамки – не самое большое наслаждение?

     Как именно это случилось, я не понял, но внутри появилось нечто. Оно звало и требовало вернуться в игру, бросить вызов сильным противникам и победить. Пульсировало в груди, руках, ногах, голове… Кто-то постучал в дверь, но я не обратил внимания, потому что нечто вырвалось на свободу разноцветными потоками. Дверь резко открылась. Сломанный замок никак не получалось связать с фигурой Алисы, врывающейся в комнату из коридора. Странно… Должен был быть какой-то звук от удара, но его не было. Не слышал я и слов, которые с обеспокоенным лицом кричала Алиса. Совершенно беззвучно мигнули и взорвались лампы на потолке, когда через них прошел гудящий многоцветный поток – нечто, вырвавшееся из моего тела…

     

     ***

     

     Сквозь окна больничной палаты виднелось рассветное солнце. Удивительно яркое и холодное. Лучи его не грели, но возвещали о начале дня. Странное чувство. Есть что-то неестественное в Солнце, которое не греет. В какой момент я отрубился? Не знаю. Как оказался в палате? Все это еще только предстояло выяснить. Могу только сказать, что чувствовал себя превосходно. Рядом, в кресле дремала Алиса. А у стены без малейшего намека на сон в глазах, опирался о стену врач. Он покрутил в пальцах сигарету, покосился на мою будущую жену и спрятал в кармане халата.

     

     Пожалуй, сейчас стоило беспокоиться о здоровье, ведь висящее в воздухе миниатюрное подобие женщины, покрытой густой зеленой шерстью в головном уборе, заставляющих вспомнить о древних цивилизациях, любивших делать короны-маски из лиан, золота, дерева и ярких крупных перьев, нельзя назвать ничем иным кроме как галлюцинацией. Возможно мне стоило испугаться и заподозрить у себя безумие после того, как она несколько раз скорчила мне рожи, прерываясь на сдавленное хихиканье в кулак. Возможно… Вот только недовольные глаза врача следили за беснованием этого существа. Его лицо морщилось, когда она пыталась выкинуть что-нибудь непристойное, а легкий намек на движение руки смирял галлюцинацию, пусть и ненадолго. Словом, выглядело все так, будто она – реально существующее создание. И вот это пугало намного сильнее…

     — Это не сон и не галлюцинации, — голос врача был спокоен и чуточку ленив, как у человека, вынужденного делать скучную, проблемную, но необходимую работу. – Знаешь, что с тобой произошло?

     — Не уверен, — я думал, как описать словами то, что случилось максимально подробно и в то же время не скатиться в бессвязный бред.

     — Зато я знаю. Если просто, тебе удалось высвободить азарт. В этот момент тебя застала девчонка, — кивок в сторону спящей Алисы, — и вырубила. Ты бы потерял сознание в любом случае, так что не вини ее.

     — И не собирался. Она моя будущая жена как-никак, — судя по тому, что интерес в глазах врача был совсем небольшим, мой план по выведению его из равновесия не удался. Было изначально ясно, что для этого потребуется нечто большее, но ничего подходящего в голову не приходило. Чем можно шокировать человека, глядящего голову мелкого гуманоида невозможного вида, да еще висящего в воздухе. Тогда остается лишь спрашивать в лоб

     — Это точно…

     — Это не игра. Не глупи, зачем кому-то вводить тебя в заблуждение таким экстравагантным способом? Ты видишь ее, — врач указал на мелкое зеленошерстное создание, — потому, что в тебе пробудился ген геймера. Это прогнозировалось как побочный эффект использования наших капсул. Естественно, мы все предусмотрели. У капсул есть второй режим работы – мояши. Чтобы подобных электромагнитных аномалий не происходило впредь, твоему телу нужно давать нагрузку. Тестирование проведем, когда успокоишься и будешь готов вернуться к тестированию.

     — Погодите! – от возмущения я даже забыл, что сейчас предрассветное время и многие спят. – Почему… Как..? Донат побери! Это уже как-то слишком. Что она такое? Что значит пробудился ген геймера? Разве после его пробуждения не появляется особая аура? Откуда такие побочные эффекты?

     — Аура, это да… — врач задумался, но вскоре продолжил. – Короче, от гиперактивности нервной системы могут возникнуть электромагнитные искажения вокруг человека. При достаточной силе они влияют и на других людей. Воздействие может оказаться достаточно сильным, чтобы у него перед глазами внезапно появились различные цветные потоки, чтобы он начал слышать странные звуки или ощущать холод, тепло, страх, радость, гнев, возбуждение. Грубо говоря, пресловутое стадное чувство есть не что иное, как резонанс этих искажений. Люди объединяются в группы, а их совместное излучение становится сильнее. Поэтому на концертах многие кажутся друг другу едва ли не братьями. По той же причине во время спортивных состязаний те, у кого другой привкус ауры, начинают казаться врагами.

     Словом, эти искажения присутствуют с нами всюду, но осознанно распознавать их могут далеко не все. Те, кто называют себя геймерами, подразумевая нечто большее, чем просто увлечение играми, не уникальны. Люди, ходившие между жизнью и смертью, практикующие особые направления боевых искусств, принимающие спецпрепараты… да и просто те, кому случайно посчастливилось родиться с подходящим сочетанием генома – все они могут видеть ауры. Об этом не принято распространяться, но так оно все и происходит в мире. Ты удивишься, насколько много таких людей. Тех, кто может управлять своей аурой – намного меньше.

     — Про искажения я в курсе, но что значит управлять?

     — Я как раз собирался об этом рассказать, так что замолчи и просто слушай, — от этого замечания чуть не выругался. Если подумать, передо мной открывается какая-то тайная часть мироздания, секреты, невиданные возможности… наверное… и этот монотонный, бубнящий, как по бумажке, голос портил саму мысль о возможном получении удовольствия от процесса просвещения. Никакой радости, никакого аза…

     «Поэтому? Он делает все так нарочито, чтобы я не поддался азарту?»

     — Что-то не так? – врач казался ленивым, но теперь я видел… на самом деле он собран и пристально следит за моим состоянием.

     — Думаю, что это иронично. Такая пафосная вещь, как открытие новой грани мира проходит на удивление… неброско? Даже и не знаю, как описать это чувство.

     — Все важные вещи на первый взгляд незаметны. Так что, воспринимай пробуждение гена геймера, ка подарок судьбы.

     — Я подумаю о том, чей именно это подарок.

     — Хм, — врач впервые повел себя искренне. Казалось, он весь расслабился, посмотрел одобрительно, ухмыльнулся лукаво, забросил сигарету в рот и несколько раз чиркнул зажигалкой. Он держал огонь всего пару мгновений, всматривался в него, будто спрашивал совета и отпускал, затем снова и снова… однако так и не прикурил. – Думай. А я пока продолжу. Манипуляция аурой встречается среди многих: кто-то научился давить на жалость, кто-то соблазнять или запугивать. Бывает, сразу и не поймешь откуда такие чувства появились. Ты еще убедишься, как часто подобное происходит, если будешь смотреть внимательно. Обычно это небольшие проявления, но есть люди, способные оказывать сильнейшее давление на других. Мастера могут заставить тебя поверить в существование самых неожиданных вещей.

     — Таких, как стена огня посреди тренировочного зала? – перед глазами всплыла встреча со стариканом.

     — Это небольшой пустяк. Чем лучше ты управляешь своим организмом, тем более сложное искажение можешь вызвать. Конечно, за все приходится платить, поэтому не экспериментируй с такими вещами – чревато. Это я говорю тебе как врач, ответственный за здоровье членов тестовой группы номер пятьдесят шесть. На этом все. А тебе нужно еще немного поспать.

     — А…

     Мне хотелось спросить что-то, но в один миг все мысли покинули голову.

     

     ***

     

     — Говорю вам, все в порядке! – недовольный мужской голос ершом прошелся по сознанию, вырывая его из сна

     — Мы обязаны проверить, — отвечал ему женский, — если окажется, что это вызвано неисправностью оборудования или личной несовместимостью, то проигнорировать данный случай означает поставить под угрозу жизни людей. Мы не можем так рисковать.

     — Тц!

     Удивительно, но именно последний звук стал соломинкой, сломавшей мою сонливость. К руке кто-то прикоснулся. Алиса выглядела радостной и довольной, но почему-то ничего не говорила.

     — Ты в порядке? — на вопрос она лишь кивнула и закусила губу. Винит себя? Или еще какая-то глупость в голову залезла? К счастью, я знаю, что делать в таких случаях. Кто бы думал, что симуляторы, которыми меня снабдил папаша, пригодятся в такой ситуации. Я сжал руку Алисы и потянул девушку к себе. Вот так, а теперь поце…

     — Эй, это место для лечения, а не свиданий. Доктор Логурт сказал, что ты полностью здоров, так что выметайся.

     — Удивительно…

     — Что удивительного ты в этом нашел? – с вызовом спросила медсестра.

     Я демонстративно оглядел палату больничного крыла. Рядом со мной Алиса, а в стороне на коке сидел Арсагрус в некоем подобии пижамы. На его горле была заметна ровная темная полоса, наводившая на мысли о странном тату или необычном ожоге. Судя по всему, он охватил его шею кольцом.

     — Думаю, куда делась та милая медсестра, что только что убеждала моего коллегу не упрямиться и пройти обследование.

     — Иди уже, шутник, — медсестра указала на дверь, но выглядеть стала немного дружелюбнее. – Одежду найдешь в своем номере. Стоило открыть дверь, как на меня обрушился поток разных цветов.

     — Ты в порядке? – вопрос пришел от Имомуши, но все остальные члены группы тоже были здесь.

     — Блин, до чего же неловко.

     — Байт, беспокоиться за своих товарищей – нормально.

     — Знаю, но только теперь я вспомнил, что из-за меня вы оказались в незавидном положении. Я ведь не навестил вас, даже не извинился. Пусть я и не догадывался о том, насколько серьезными будут последствия запретной техники, но все же…

     — Рада, что ты наконец понял, как по-свински себя повел, — Карлайла выглядела воплощением праведного возмущения, но за поджатыми губами и надменным взглядом скрывалось веселье.

     — В общем, — я начал поклон в сторону пострадавшей четверки, но был остановлен рукой Родрика.

     — Не нужно. Мы не виним тебя, это просто игровая неполадка, вот и все, — слова полностью расходились с выражением его лица. Нахмуренные брови, сощуренные глаза и оскал, который лишь формой изгиба губ напоминал улыбку – все наводило на мысли, что на меня сейчас набросятся, но с рассветом этого дня я начал видеть больше. Легкое мерцание, кружившее вокруг Родрика, отрицало саму мысль о злобе. Скорее это была искренняя забота товарища.

     — Спасибо.

     — Хорошо, пока не появилась неловкая пауза, давайте сменим тему, — Тавур выглядел крайне нетерпеливым.

     — Точно, — кивнула Карлайла, — нам есть, что тебе сообщить. Например… я получила класс!

     — Дай угадаю, ты стала танцовщицей?

     — Вовсе нет! Приготовься, Байт Зерован, — лицо Каралайлы выражало дикую смесь восторга и надменности. – Я стала фермером!

     — Лучше бы ты стала танцовщицей. Блин, а ведь у меня уже и планы были на эту профессию. Я просто видел, как мы выбиваем деньги из стражников на покупку наряда из минимального количества ткани. Еще и с других жителей города неплохо можно было бы деньжат собрать.

     — Ах ты, мелкий! Решил, что можешь торговать моим телом?

     — Только видом… и вообще, это была шутка.

     — Эй, это точно не выглядело как шутка! И сейчас не выглядит!

     — Остынь, Карлайла, — отмахнулся Тавур. – Теперь моя очередь сообщать о новостях.

     — Как я могу остыть? Я стала фермером! Фермером!!! – столкнувшись со взглядами остальных членов группы, пыл Карлайлы поутих. – Фремером… Пфф! Ну и ладно, мы еще вернемся к этому вопросу.

     — Кхм, — Тавур сделал вид, что ничего и не происходило. – Я попал в квартал Ягон по тому пропуску.

     Крепыш замолчал, многозначительно подняв бровь, подначивая задать ему вопрос.

     — Ну, ладно. И каково там?

     — Это донатов ад! – Тавур расхохотался. – По крайней мере, так я думал, пока проводил там остаток дня и ночь. Все, кто там есть – жуткие лицемеры. Подростки, взрослые, парни и девушки – все! Они подходят к тебе с улыбкой, здороваются за руку и вдруг – бац! – ты оказываешься на камне возрождения. Он там, кстати, отдельный. Весь квартал – изолированная локация. Он как банка с пауками, доверять нельзя никому. И его создатель — Рем Вган – всячески это поддерживает. Говорит, так принято в его стране далеко на востоке. Сила правит всем, заставь слабых подчиняться и тому подобное. По сравнению с теми монстрами-учениками, я просто никто! Но именно в этом весь фокус, понимаешь? Имомуши сказал, ты встретил воплощение Баланса, может, это его проделки?

     — И какой он?

     — А? Кто? – Тавур так глубоко ушел в свои воспоминания, что, похоже, уже не замечал никого вокруг.

     — Рем Вган. Какой он?

     — О, — Тавру почесал подбородок. – Он синий.

     — Синий?

     — Именно. Синий. Весь. Темно-синие волосы, неоднородного синего цвета кожа, светло-синие белки глаз, и глубокого синего цвета радужка, ногти – тоже синие. Светлее тыльной стороны рук, но темнее бледно-синих ладоней. И знаешь, когда я говорю темно- или светло-синий, то не имею в виду иссиня-черный и голубой цвета. По отдельности это все синий цвет, но вместе эти оттенки выглядят очень контрастно – настолько, что на границах разных цветов возникают оптические иллюзии. Кажется, что его кожа искрится, а часть волос светятся, но стоит сосредоточить взгляд и сразу понимаешь – ничего подобного. В жизни столько синих оттенков синего не видел вместе. Так что лучшее, что я могу сказать – он синий.

     Хотелось задать много вопросов: о росте и комплекции персонажа, густоте волос и покрое одежды, характерных деталях внешности и, возможно, особенных жестах, характере, тембре голоса и манере речи – словом обо всех тех вещах, которые надеешься узнать, спрашивая: «Какой он?». Вот только, Тавур оказался тем еще рассказчиком. Боюсь, если спрошу о целях и мечтах Рем Вгана, ради которых он создал квартал Ягон и школу в нем, то получу в ответ: «Они синие».

     — Ладно, — оставалось только вздохнуть. Крепыш совершенно ничего вокруг не замечал. И яркий кокон, окружающий его тело, был тому полным подтверждением. Один цвет сменялся вторым, третьим, их смесью, но всегда исключительно резким, пронзающим. При этом обычному зрению хаотичное светопреставление совсем не мешало. – Так что же у тебя случилось?

     — Я стану алхимиком! Таким, каким и не мечтал. И самое вкусное – новый титул! — Тавур протянул мне планшет. – Сегодня за завтраком всех собрали и объявили о вводе новой функции. Теперь характеристики персонажа и справочную информацию можно будет изучать в пределах пансионата. Только справка и задания, но и это уже довольно хорошо. Открой системные сообщения… Хотя нет, я сам быстрее все сделаю!

     Пальцы Тавура замелькали, прокручивая ненужную информацию.

     — Инициирован сценарий для получения награды за открытие героического титула ранга «Легендарный», — прочитал я на экране. Алиса, наконец, проявила какую-то заинтересованность. Не знаю, что ее привело в чувства, но я рад этому. – Будьте внимательны, каждое ваше действие может оказать критическое влияние на получение награды. Неправильные действия приведут к ухудшению характеристик или получению не снимаемого негативного эффекта.

     — А теперь прокрути на строчку ниже, чтобы увидеть сам титул.

     Мой палец двинулся, и улыбка сама расползлась на лице.

     — У разработчиков есть чувство юмора, — кивнула Карлайла.

     Посмеивались все, кроме Алисы. Моя будущая жена впала в ступор.

     — Алиса?

     — А?! – ее взгляд заметался, как у ребенка, которого застукали с полупустой банкой варенья и ложкой, не донесенной до рта. – А-ха-ха-ха… Ха.

     — Ничего страшного, если ты не знаешь в чем шутка. Я потом тебе объясню, ладно? И может уже…

     — Мы должны показать тебя Дедушке. Сейчас ты в порядке, но…

     — Хорошо, идем к старикану, — я протянул планшет обратно Тавуру, но его выхватила Алиса. – Эм…

     — Пусть берет, — крепыш беззаботно помахал рукой. – Ладно, мне пора вершить великие дела, подобающие титулу. Встретимся в игре, Байт.

     Товарищи разбредались, оставляя за собой сияние радости и надежности. Ели приглядеться, у всех нас было что-то общее в аурах. Резонанс единомышленников? Исключение составляла Алиса. Она, не отводила взгляда от строчек из логов Тавура:

     «Вы попали в квартал Ягон, но, по общему мнению, совершенно не подходите для обучения в школе Рем Вгана, поскольку являетесь самым обычным человеком без каких-либо выдающихся талантов. Открыт героический титул ранга «Легендарный» — [Обычный Ягонский школьник]. Поздравляем! Вы первый ОЯШ в “Десятке”! Сокрушайте небеса и сотрясайте Землю, осушите океаны и меняйте очертания материков — не посрамите гордое звание Легенды!».

     Всю дорогу до номера старикана Алиса не выпускала планшет Тавура из рук. Каким-то образом она умудрялась не спотыкаться на складках ковра, оставшихся после беготни других тестеров. Они так стремились провести побольше времени в игре, что ели буквально на ходу, а перемещались вне своих комнат исключительно бегом. Сам старикан в это время не играл и явно ждал нашего прихода перед очень низким столиком. Рядом на небольшой подушке сидел Криокрод. В отличие от невозмутимого дедушки моей будущей жены, парень явно нервничал и поглядывал на меня с плохо скрываемой опаской.

     — Дедушка! — Алиса резко вскинула голову, отрывая взгляд от экрана планшета.

     — Садитесь.

     Ленивый кивок головы в сторону оставленных для нас мест внушил чувство присутствия на некой церемонии. Каждое движение подчеркивало, что старик — представитель иного неизвестного мира, который творит одно ему понятное торжественное и важное действо. Алиса притихла и плотно сжала губы, а ее дед поставил на стол небольшую шкатулку, шириной в ладонь, длиной — в две, и высотой сантиметров пять-шесть.

     — Скажи мне ученик, ты понял концепцию потока боевого духа?

     — В теории... думаю, да, — замялся Криокрод.

     — Тогда смотри внимательно, — старикан кинул взгляд на внучку, и та начала стягивать с меня одежду.

     Не успел рассмотреть выражение лица Алисы, как был оголен выше пояса. Сбоку мелькнули длинные металлические иглы, прогибающиеся под собственным весом. Легкие уколы в спину вызвали волнение, а руки начало потряхивать от плохого предчувствия. Старикан резко раскрыл глаза, из его тела вылетели огненные тонкие, но очень горячие на вид иглы. Просто из тела! Вылетели... и вонзились в меня спереди, легко прошив кожу белыми от жара концами. Тело дернулось само. Боли еще не было, но небольшие ожоги раньше получать доводилось, поэтому я знал — она придет чуть позже и не захочет так просто уходить.

     — Не двигайся, — шепнула Алиса.

     Ушей достиг тонкий перезвон. Спина ощущала вибрацию, а музыка проходило внутрь тела, успокаивая и расслабляя. Она играла на воткнутых в тело спицах. Мелодия не отличалась особой изысканностью, но давала покой, сосредотачивала ощущение прохлады вокруг мест, пораженных огненными иглами старикана. Боли так и не было, зато иглы резко вошли на несколько сантиметров в предплечья, локти, плечи, живот и грудь — словом везде, куда они попали. Внутри начал разгораться азарт, пламя растворялось в крови, заставляя ее бурлить и клокотать в предвкушении... вызова!

     Воздух задрожал и бесформенной волной из разноцветных пятен захлестнул старикана и его ученика. Криокрод побледнел и начал отодвигаться от столика. Музыка, текущая в спину от дрожи холодного металла стала настойчивее, а весь огонь азарта сосредоточился в районе солнечного сплетения. Колебания от спиц сковывали его, окружали, охватывая невидимыми, но прочными цепями. Уже скованный шар провалился ниже и теперь его жар ощущался чуть ниже пупка.

     — Ученик, — от тихого оклика Криокрод вздрогнул и опустил глаза. Сжатый кулак говорил, что игрок жалел о проявленной слабости, но старик на это никак не отреагировал. — Это была жажда битвы. Некоторые из нового поколения называют ее азартом. Ты научишься этому со временем, но должен знать, что спешить с этим не стоит иначе закончишь на больничной койке.

     — И зачем на мне ставить опыты? Это так важно для прояснения моего состояния?

     Старикан на это лишь фыркнул и налил себе чаю.

     — Тебя я проверил еще вчера, внучка настояла, — дед Алисы сделал крошечный глоток чая. — Ты здоров и в прекрасном состоянии. Твои родители хорошо о тебе позаботились. Твоя сила опасна для тебя самого, поэтому когда дело доходит до излишне большого напряжения срабатывает заложенная в твой разум закладка, вызывающая потерю сознания.

     — Какая еще сила? — старикан не ответил, но бросил поощряющий взгляд на Криокрода.

     Тот отдышался, покашлял в кулак, вытер ладони о штанины, замер на миг, а затем начал говорить. Быстро, словно в омут нырнул.

     — Ген геймера. Все дело в нем. Этот феномен стал известен относительно недавно — лет сорок или около того назад. Люди, способные обучаться быстрее остальных, в каком-то роде гении, но с небольшим дефектом... — Криокрод опять зачем-то покашлял в кулак. Извиняется он так что ли? — Все, у кого обнаружили активный ген геймера отличались довольно необычным складом ума. Большинство из них несколько напоминают аутистов, но при этом ими не являются. Они быстро вспыхивают в детском возрасте, интересуются разными вещами. Играми в том числе, а затем... затем они перегорают. Возникает чувство, что им ничего не интересно, это своего рода сильная апатия. Сильная настолько, что они почти ни на что не реагируют. Для многих людей смыслом жизни становится некая стезя. Наука не смогла прозреть все тайны и те, кого удалось направить по пути познания способны жить более-менее нормально. Проблема в том, что привить людям с активным геном геймера страсть к подобным вещам крайне сложно, потому что мысли в таких головах реагируют лишь на занимательность. Мы ищем интересные, волнующие вещи, но для рожденных игроками все иначе. Нервная система слишком активна и...

     — Не увиливай. Ты явно обходишь стороной какую-то не сильно приятную новость.

     — Они опасны... возможно, ты тоже. Азарт людей, пробудивших ген геймера, способен убить человека. Я... — у Криокрода дернулась губа и он опустил голову, скрывая выражение лица, — видел это в материалах, полученных учителем у кого-то крайне серьезного. Это точно не шутка и не глупый розыгрыш. Этот феномен стали изучать, что привело к развитию сотрудничества с кланами, ведущими историю из глубокой древности. С людьми, которые практикуют боевые искусства и постигли необъяснимые для рядовых людей техники. Манипуляция аурой — одна из них. Это что-то вроде внушения... Тело мастера может немного изменять метаболизм, с потом выходит сера и вот твой мозг уже начинает реагировать, подозревает, что поблизости появился огонь. Насколько я понял, это первый этап, который воздействует на инстинкт. Как работают техники других мастеров мне неизвестно, но они должны опираться не только на обоняние. Вероятно, можно воздействовать и на другие чувства. Нервное излучение способно воздействовать на пространство, искажать магнитные поля и... прости, пока это все, что я знаю о теории манипуляции аурой. Проблема в том, что это крайне сильно нагружает и сам организм, истощает его. Иногда это может привести к различным сбоям в его работе...

     Об ауре геймера этой ночью врач рассказал довольно много, но прерывать Криокрода не стал.

     — Совершенно точно, что активный ген геймера ускоряет развитие подобной способности. Пока одним приходится развивать возможности, прирожденные игроки начинают пользоваться ей неосознанно. В среде практиков тайных боевых искусств существует понятие мистиков. Они, — Криокрод запнулся и с сомнением посмотрел на старикана, — предположительно, могут воздействовать на сам мир. Официальные данные указывают, что на ауру геймера реагирую только живые организмы с развитой нервной системой, но мистики якобы развили эту способность до совершенно нового уровня. Традиционные боевые искусства оперируют понятиями внутренней энергии. Техники на ее основе — это практика манипуляции аурой. Правильное воздействие на собственное тело способно укрепить его. Структура костей и мышц может быть изменена с высокой вероятностью успеха. Скорость реакции, сила, выносливость — все может стать выше уровнем... В общем, это все.

     — Твое тело развивалось без использования методик внутренних школ. Мы это проверили еще в додзё, пока ты оставался без сознания. В тот раз ты не выпустил ауру, но твой мозг сдерживал сам себя, ментальная печать боролась с пробудившимся духом и смогла усыпить его вновь.

     — Вы помогли мне? — в ответ старикан покачал головой.

     — Очень опасно вмешиваться в такие моменты, — ответила Алиса, не переставая отбивать ритм по спицам. — Методики отдельных школ предполагают прохождение через кризис тела и разума. Вмешательство может уничтожить в человеке воина или искалечить, лишить жизни. Только осведомленные о ее действии могут рискнуть. Мои матери готовились использовать методики школы Великого переменчивого потока если ты окажешься на грани жизни и смерти. К счастью, ты справился.

     — Вот как... Тогда зачем ты привела меня сюда?

     — Ты должен запереть свои чувства, — ответил вместо Алисы старикан. — Ментальная печать уже повреждена, а дух пробудился. Вероятность того, что ты обладатель активного гена геймера больше девяноста восьми процентов. Окунаясь в азарт, ты расшатываешь скрепы и рискуешь упасть в пропасть, возврата из которой уже не будет. Остановись пока не поздно.

     — Ха... ха-ха... — меня начал пробирать смех. Подумать только! Я заливисто хохотал, но это был грустный смех. — Я только начал получать удовольствие от игр... от этой игры, ощутил удовлетворение от перспектив и теперь я должен отбросить это все!?

     — Именно поэтому ты здесь, — спокойно ответил старик. — Для того, чтобы я мог показать тебе бездну, на краю которой ты решил устроить танцы.

     Ответить я не успел. Огненные иглы вошли под кожу полностью, пробежали по телу горячей волной и слились с шаром. Удары Алисы по спицам стали чаще, мелодия ритмичней и оковы стали понемногу сжимать клубок пламени, отчего того становилось лишь горячее и яростнее.

     — Сыграем, — сказал старикан, размещая на столе клетчатую доску. Размер ее оказался гораздо больше, чем у шахматной. Сверху он положил полупрозрачную пленку с на которой клетки были окрашены в несколько разных цветов, некоторые помечены знаками, у иных обведены различного вида каймой границы. После этого достал сбоку два ящичка, один из которых положил передо мной. Внутри оказался набор фигур, причем некоторые оказались составными и могли быть разъединены на несколько частей в высоту либо длину.

     — Это стратагемы Саркуса[1], — начал пояснять старик. — Различные фигуры отвечают за разный тип войск. Их в избытке, поэтому свою армию ты можешь сформировать в различных пропорциях. Одна лишь пехота или только конница — все это допускается. Есть механические орудия — осадные башни, катапульты, баллисты, тараны. Есть замки, крепости, форты, каменные стены, частокол, рвы и многое иное. Есть ловушки и диверсанты. Обычно изначальные условия определяются случайным образом или для восстановления условий битвы, существовавшей в нашей истории. Мы воспользуемся набором войск для новичков. Они позволяют получить равные условия. На карты цветами отмечен ландшафт, возможные препятствия и места обитания различных тварей. Каждый отряд имеет два набора бирок, указывающих на запас жизни и рейтинг выучки, зависящий от количества ветеранов. Опытность бойцов мы учитывать не будем. Эта часть используется для разграничения правил в турнирах и клубах. Обойдемся без предварительных маневров и других возможностей, которые невозможны без судьи. Основной минимум правил ты можешь прочитать в имеющейся бумаге...

     Правил оказалось не так, чтобы много. Версия для новичков была почти идентична шахматам. Отличия заключались в наличии особенностей ландшафта, которые в нашем случае не играли особенной роли, в возможности объединения и разделения отрядов, а также наличии от одного до пяти офицеров, способных сплотить воинов для более грамотного действия на поле боя. Больше — не всегда лучше, и в правилах приводился пример использования всего одного офицера для запутывания противника. Не обнаруживая их противник может занервничать, ожидая удара с другой стороны либо ослабить бдительность и оставить в защите брешь. Шансы на дезертирство, удержание строя, игнорирование паники, возможность использовать сложные атакующие и защитные маневры — все это сильно зависело от ветеранского уровня и наличия либо отсутствия в отряде офицера.

     Сами они были безликими, а в фигуры отрядов помещались специальные камешки, чтобы потом можно было раскрыть фигурку пехоты, конницы либо башни и доказать, что там есть офицер. Как оказалось, в продвинутой версии игроки каждый ход сдают записки судье, в которых указываются различные моменты тактики, которые должны оставаться неизвестными противнику. В их числе и перемещение офицера из одного отряда в другой, что в упрощенных стратагемах не допускалось.

     Правила упрощенной игры удалось запомнить быстро, и мы со стариканом приступили к игре. События в упрощенной версии развивались быстро, количество маневров — сильно ограничено, но игра неожиданно увлекла, а когда мы оказались в особо неоднозначной ситуации... во мне всколыхнулся азарт. Шарик огня, который Алиса своей мелодией успела сжать, по ощущениям, до размера небольшой жемчужины яростно всколыхнулся и пробил в стене своей тюрьмы небольшую брешь. Слегка закружилась голова, а затем со стороны старикана в меня ударила еще одна огненная игла. Снаряд, созданный манипуляцией ауры, ударил точно туда, где ощущался сжатый яростный пламень. Спустя удар сердца мир изменился.

     Поток мелодии, создаваемой Алисой, перестал сковывать огонь, теперь он очень быстро тушил его, но не это было главное. Я смотрел на доску и видел... понимал, осознавал... варианты победы появлялись один за другим, а после стало ясно, что этих вариантов очень мало. Я с кристальной четкостью осознавал всю ограниченность и ущербность упрощенной версии правил и оттого всего на краткий миг меня захватила... скука. Апатия, которая оказалась сродни безнадёге — глубочайшее разочарование. Мысль ухватилась за возможность изучить полные правила, азарт вспыхнул новой силой, чтобы угаснуть под напором холодной мелодии, вливаемой в тело Алисой.

     Я дернулся, вперил в нее недовольный взгляд, захотелось отчитать нерадивую, а после...

     — Спасибо, — до меня дошло, что произошло.

     — На что это было похоже? — старик спросил без особого интереса в голосе.

     — Я осознал, что выиграю... Ни капли сомнений, мне нужны были более сложные правила, которые...

     — Ты не смог бы просчитать, — закончил за меня дед Алисы. — Для мастеров боевых искусств это частая проблема. Достойный противник, непредсказуемый и сильный. Те, кто закалил себя в бессчетных битвах, готовы отдать жизнь за один хороший бой, достойный поединок, который заставит кровь пылать. Я могу позволить себе заплатить такую цену, но ты слишком молод. Откажись от своего азарта, найти для себя безопасный путь, иначе падешь в бездну, выход из которой найти будет далеко не просто.

     Я молчал. В миг прозрения казалось, что я смотрел на мир глазами самого бога. Ничто не могло укрыться, ни одна тайна не могла быть непознанной — кристаллизованный разум, квинтэссенция интеллекта. Игры, созданные человеком, вряд ли смогли бы удовлетворить жажду познания, тягу к новому и захватывающему. Я бы прошел через многие игры, а что дальше? Начал бы открывать новые грани в простых вещах? Стал бы любоваться взмахами крыльев бабочки, мерцанием граней драгоценных камней, искал музыку в дроби дождевых капель по крыше? Наверное, на какое-то время этого бы хватило.

     Наука? Забудьте! Теперь я знал, почему обладатели пробужденного гена геймера неохотно шли по этому пути. В тот миг я видел, как строга, а потому ограничена математика, как лжива и полна сомнений история, химия, физика, биология... наука отрицает религию, но если копнуть глубже, снять с нее лицемерную маску, то окажется, что она является тем же самым. Большая часть так называемых современных теорий, основана на вере. Вере в то, что выведенные законы правильны, а наблюдаемые явления интерпретированы в нужном ключе.

     Теперь стало понятно, почему большая часть ученых говорит о гипотезах и допущениях. Возникновение жизни? Рождение Вселенной? Забудьте о столь сложных вопросах, ведь строение атома всего лишь удобное предположение. Законы поведения тел в макро и микромире не сходятся, теории трещат по швам и их переделывают снова и снова, но в сущности все основывается на вере, что то или иное предположение, сделанное ранее не содержит ошибок.

     Наука — религия, построенная на людском самомнении. Во имя ее сжигали ничуть не реже, чем ради красивых женщин, власти, золота и религиозных учений. Все разрозненные фрагменты в голове, будто соединились незримыми нитями. Копошиться в науке? Чем бы ни был ген геймера, к чему бы он не толкал людей, какую бы дверь он не открывал — предположения и глупые фантазии его не интересовали. Он звал, манил, требовал! Познать, увидеть, сделать шаг вперед, еще и еще, выйти за грань — туда, где будет много неизвестного, нового, интересного...

     Кристально чистый разум и столь отличный от привычного, что может быть принят за безумие. С глазами бога приходило и божественное хладнокровие, порождающее пренебрежение нормами общества, отрицанием привычной морали. Ведь что мораль? Всего-лишь правила игры социума. Но хорошо известные правила вызывают предсказуемые ограничения, и чтобы вызвать волнительное удовольствие от игры... разве не пойдет бесконечно скучающий человек на попытку шулерства? Не откровенное нарушение, но тонкую интригу...

     — Это действительно бездна, — послышался тихий металлический стук и только теперь обратил внимание на исчезновение в спине спиц.

     — Я помог тебе, — усмехнувшись проговорил старикан, — теперь ты окажи мне услугу.

     — Какую? — отвлекаться не хотелось, мне нужно было многое обдумать. О себе, о родителях, об игре и об Алисе. Слишком многое меняло, полученное озарение.

     — Это не займет много времени. Просто скажи, что ты видишь, — старик откинул крышку продолговатой шкатулки, которую достал в начале разговора, — здесь?

     — Фея? Оранжевые прозрачные крылья, похожи на стрекозиные, но отличаются формой. Фигура мальчика. Черные штаны и зеленые тапки с загнутым носком, белая жилетка, волосы...

     — Синие? — с неверием спросил Криокрод.

     — Да. Ты тоже его видишь?

     — Нет, — игрок держал в руке смятую бумажку. — Но как?

     Старикан на это только усмехался.

     — Что-то не так?

     — Манипуляция ауры предполагает создание... — Криокрод с блуждающим взглядом торопливо отвечал на мой вопрос, — инструментов. Они часто уникальны для отдельного практика внутренних техник, но кое-что есть общее — невозможно создать «живой инструмент». Забудь о человеке или мифический феях, даже жука или червяка создать не получится. Так было написано в документах... выходит это ложь?

     — Это правда, — старикан выглядел очень довольным собой. — Мне встречались те, кто мог создавать тысячи клинков, которые соединялись в подобие дракона, но это не был «живой дракон», даже сходство было весьма отдаленное. Особо искусные смогут создать копию этого любителя глазеть на чужие цветы, но если попытаться их разбудить разница станет очевидной. Этот извращенец спит и будет спать еще долго.

     — Но как? — повторил вопрос Криокрод. — Или... это возможности мистиков?

     — Никто не способен создать живого духа, ученик! — старикан громко рассмеялся, видя растерянность на лице игрока. — Я задам тебе вопрос, ответив на который, ты все поймешь. Почему при всей мощи тайных школ они не распространены по всему миру? Наши ученики — наша слава и гордость. Чем их больше, тем мощнее школа, но мы ютимся в подполье и не рискуем открыто демонстрировать свою силу. Ответ тот же, что и на твой вопрос. На размышления у тебя есть этот день и ночь, утром я хочу услышать к чему ты пришел.

     — Дедушка, посмотри, — Алиса протянула старику планшет.

     — Что там? Обычный яго... — старик замер на полуслове и, судя по тому, как вытянулось его лицо, у меня есть еще одна порция для размышлений.

     — Объяснишь?

     — Эт-тоо... — Алиса бросила быстрый взгляд на деда и, увидев, как тот согласно сомкнул веки, с легким вздохом облегчения закончила, — это мистическая техника, которая позволила моему отцу получить силу. У него совершенно не было таланта. Даже Дедушка оказался бессилен. Один мистик для оплаты долга рассказал ему об этой мистической технике. И... отец смог стать тем, кто он есть.

     — Погоди, — шестеренки в мозгу двигались ловко, ответ на возникший внутри вопрос был очевиден, но какая-то часть меня бунтовала и не хотела в это верить. — Мой будущий тесть... твой отец... Алиса! Твой отец... нет, ничего не говори! Если ты это скажешь вслух, то я могу не перенести шока...

     Тааак... теперь мне точно нужно хорошенько все обдумать. И даже не знаю, что меня волнует больше: опасность гена геймера, загадка с несуществующими живыми воплощениями аур или то, что отец моей невесты... боги, если вы есть, как вы могли допустить подобное? В игре шутка от разработчиков казалась забавной, но в реале..? Это ни фига не смешно!!!

     — Байт, — Криокрод вжимался в дальний от меня угол комнаты, — с тобой все нормально?

     — Коне... — меня прервал звук щелчка из динамика планшета. Старикан сделал фотку и развернул его дисплеем ко мне. На снимке был я. Перекошенное лицо, ладони схватили волосы и вот-вот начнут вырывать их, в глазах смесь бешеной ярости и неверия. — Думаю, мне пора.

     Старик кивнул, Алиса подхватила планшет и прижалась к моей руке.

     — Ты тоже иди, ученик. Размышлять в моей комнате ничуть не лучше, чем в своей собственной.

     — Мастер! — в глазах Криокрода появился фанатичный блеск и твердая решимость. — На меня снизошло озарение, поэтому я должен проанализировать полученные выводы немедленно!

     Старик только скорчил презрительную мину, глядя на усевшегося с закрытыми глазами на пол Криокрода. А потом дед Алисы отвернулся и начал корчиться в беззвучном хохоте. Он что, специально прикалывается над учеником? Развлекается? Впрочем, это не мое дело.

     Мысли роились и летали, бегали и плескались в мозговой жидкости. Они поглотили меня столь сильно, что запомнил я ни выхода из комнаты старика, ни путь до двери в номер Алисы...

     [1] Великий стратег и полководец, которому не досталось возможности проявить себя в реальном бою. Чтобы утолить свою жажду побед он создал игру стратагема. Спустя годы игра была изменена, но предыдущая версия не исчезла, поскольку предусматривала ситуации, невозможные при новых правилах. Со временем количество вариантов стратагем росло, пока однажды все они не были объединены достаточно сложными правилами в одно целое. Одним из прорывов стало использование сменных карт ландшафта, а другим подключение к игре третьей стороны. До начала игры стороны могут выслать отряды для разведки и установки ловушек на поле боя. Они могут столкнуться или нет. Также возможно удержание отрядов в укрытии в качестве резерва. В стратагемах Саркуса количество войск не обязано быть одинаковым и стороны не всегда знают точное число и состав войск противника. Для контроля честности и нужен судья.

     Что делать? Эта мысль не давала покоя. Как быть, как не превратиться безразличное ничего не уважающее и признающее существо. Чувство, которое я испытал в комнате старикана… Это было восхитительно в первое мгновение и жутко – во все остальные. Никакого интереса… это было как играть в одно и то же тысячи раз подряд, как активировать чит-коды, получив все достижения в один момент наряду с кнопкой «победить прямо сейчас». Это ужасно. Я только недавно начал получать удовольствие от игры и теперь пришел к тому, что азарт и сосредоточение на процессе приводят к быстрой разгадке возможных путей достижения победы.

     Это шокировало, но решение должно быть – просто обязано! Я был очень недоволен родителями за решительно воспитание во мне недовольства к играм. Первое время мне казалось, что они просто глупцы, которые беспечно живут. Второй мыслью стало понимание их рациональности. Иногда меня посещали сомнения… очень редко, наблюдая за их поведением, я начинал думать, что они пытаются отвадить меня от прохождения своего собственного пути. Будто они были не уверены, что я смогу не погрязнуть в мире, полном игровых развлечений. Удивительно, но всякий раз они начинали вести себя так глупо, что я тут же отбрасывал эти мысли. Мои родители заботятся о моем пути? Тогда почему не дают заниматься тем, что мне нравится, почему ведут себя как задроты? Это потому, что они и есть задроты, разве не так подумает любой разумный человек?

     — Байт, — мягкий голос Алисы вывел из порочного круга размышлений и успокоил.

     — В последнее время ты так мало говоришь, но почему-то одно твое слово вернуло меня в равновесие. Это тоже одна из каких-то техник ниндзя?

     — Нет… — моя будущая жена опустила голову, но спадающая челка не могла закрыть полностью красное лицо. – Нет…

     — Эй, не стоит так смущаться. Пойдем, перекусим.

     Алиса что-то согласно пискнула, и мы отправились вниз. По дороге встретился Локус. Парень кивнул и пошел рядом. За весь путь к ресторану внизу он не произнес ни слова. Что-то мы услышали лишь, когда он делал заказ, а после так же в тишине начали есть. Что удивительно, у Локуса эта беззвучность получалась на удивление органичной. Я сам ощущал себя несколько неловко, а он будто выполнял некий ритуал… строго следовал регламенту званого обеда… или вроде того.

     Моя невеста и вовсе отличилась, стоит отвести от нее взгляд, она пропадает. Из разума стирается ее присутствие. Какое-то время я был уверен, что нас за столом всего двое – я и Локус. Уже после перехода к чаю мысль о странностях моей невесты и товарища по игре стала оформляться в некое осознание. Они сильно отличались от привычных людей и если с Алисой все ясно, то Локус остается некоторой загадкой.

     — Позвольте вам помешать, — заявил парень с приклеенной улыбкой, пододвигая стул.

     — Теттири, — в голосе Локуса скользнуло недовольство.

     — Я тоже рад тебя видеть. Уверяю, я воспользовался полученной от тебя информацией с максимальной пользой, — он сделал паузу и продолжил, — для всех сторон. Именно поэтому я сейчас здесь. Мне кое-что нужно, определенная услуга от вашей группы-труппы. И я готов щедро заплатить за это информацией.

     — Значит, это ты вызнавал у Локуса информацию о наших навыках в игре, — откровенно говоря, чего-то интересного я от этого разговора не ждал. – Ну, давай… излагай.

     — Я хочу, чтобы вы победили в главном квесте бета-теста и разрешили мне получить награду вместе с вами. В случае, если преуспеете, конечно. Если нет, то будем считать, что я просто заплатил зря.

     — Награды будут раздаваться в зависимости от личного вклада. Ты же не думаешь, что мы сможем обмануть программ-арбитр?

     — Нет, — еще шире улыбнулся Теттири, словно ожидал моего вопроса, — этого не потребуется. Достаточно будет и того, что кто-то уступит свое место во время встречи с самым важным человеком для «Десятки» — ее создателем. Тем, кто сможет отличиться на фоне остальных, предоставят шанс отправиться с ним на встречу и… возможно удастся получить некоторую особую награду за пределами логики и баланса игрового мира. Этот таинственный человек – единственный, кто может повлиять на программу арбитр и весь игровой мир. Многие хотят с ним встретиться. Некоторые настолько, что готовы подсылать шпионов. То, что встреться с ним смогут только лидеры по очкам за квест в бета-тесте – секрет. Естественно, что заинтересованные лица тут же узнали об этом.

     — И откуда ты…

     — Они наняли темных, — перебил меня Теттири.

     После этих слов Локус потерял свою невозмутимость, да и я сам, признаться, несколько вздрогнул.

     — Кто это такие? – теперь вздрогнул торговец информацией. Видимо, он тоже в какой-то момент перестал замечать присутствие Алисы.

     — Темные геймеры, — начал я пояснять своей невесте, — это такие люди, которые профессионально занимаются… всякими вещами. Говорят, что однажды все началось с игр. Они занимались различными вещами за деньги. От безобидного сбора обычных ингредиентов в игровых мирах и вплоть до внедрения в различные группы и гильдии с целю их последующего предательства. Не знаю, когда именно, но однажды от фразы «темные геймеры» осталось просто «темные». Сегодня их воспринимают как наемников, которые готовы на что угодно ради денег. Большинство не готовы нарушать закон, однако некоторые из них не гнушаются грабежами и убийствами. Главный критерий для подобных типов – сумма оплаты, а все остальное не имеет большого значения. Такие получили титул «темнейшие». Достоверно известно лишь одно – они никогда не нарушат контракт до его завершения, однако даже спустя секунду с момента прекращения делового соглашения им уже нельзя доверять.

     — Ты знаком с такими людьми? – на лице Алисы появилось сложное выражение.

     — Уверен, что у Байта таких знакомых нет, — вставил слово Теттири, — иначе бы он знал, что темные появились не в играх.

     — Что ты хочешь этим сказать?

     — Хочешь получить эти сведения в оплату нашего соглашения? – ответил мне встречным вопросом парень.

     — Темные, — неожиданно подал голос Локус, — также как и обычные геймеры, проявились в разных сферах деятельности после широкого распространения геймификации. Внедрение игровых механик в сегменты, которые не относятся к играм, позволило получить весьма впечатляющие результаты. Повышение эффективности было столь манящим, что геймификация превратилась в еще одну норму жизни. Она была везде: подготовительные дошкольные заведения, армия, крупные корпорации, обучение, профессиональная деятельность и даже работа с налогоплательщиками со стороны госорганов… Все очень радовались и спешили использовать плюсы геймификации, поэтому побочный эффект заметили слишком поздно. Феномен гена геймера – так это назвали. Сегодня это закрытая информация, но многие смогли получить доступ к сведениям об ФГГ и сохранить их. Геймификация мыслительных процессов стала довольно неприятным моментом, поскольку породила более упорных, умных, успешных людей, обладающих весьма странной целью в жизни. Все, чего они хотели – получить достижение. Самые безобидные проявления стали коллекционированием редкостей, самые опасные – полной подменой моральных ценностей. Полностью непрогнозируемое и оттого опасное. Общество грозило развалиться на части. В открытую об этом заявлять не стали, но таких людей, которые восприняли геймификацию слишком близко к сердцу стали называть «геймерами». К компьютерным играм это в большинстве своем отношения не имело, как и к азартным.

     — А ты довольно много знаешь, — скривился Теттири.

     — Моей семье приходилось разбираться с появившимися среди наших слуг «дикими геймерами», — Локус говорил ровно, но кажется все же волнуется, иначе с чего бы ему упоминать слуг? Речь ведь идет о работниках? Но что более важно…

     — Дикими?

     — Да. Те, кто известен как геймеры сегодня, способны в полной мере себя контролировать. Они не показывают странных способностей, тогда как о диких болтали много всякого. Якобы у них были некие сверхспособности, — Локус пожал плечами. – Строились теории о том, что из-за изменения модели мышления корректировалась работа мозга и люди могли показать больше возможностей, заложенных в наши тела природой. Вот только платой за это стал рассудок. Кто-то даже приводил древние свидетельства о том, что века назад безумцев закрывали в специальных заведениях и с некоторыми приходилось справляться только группой. Якобы они демонстрировали силу, несвойственную своей комплекции. Я не знаю, насколько это соответствует действительности, но это породило миф о «сильнейших».

     — Си-сильнейших?!!! – Алиса резко подалась вперед, хлопнув ладонями по столу. – Подробнее, пожалуйста! Расскажи подробнее!

     — Тише, — занервничал Теттири, — не стоит привлекать ненужного внимания.

     — Не волнуйся, остальные меня не услышали.

     — Они просто не показывают вида… — начал было парень, но его прервал громкий крик Алисы. Никто вокруг на это не отреагировал. Все продолжали есть и общаться будто бы ничего не произошло. – Быть не может. Ты...?

     — Продолжай! – Алиса требовательно уставилась на растерявшегося Локуса.

     — Л-ладно, — синеволосый сделал несколько глубоких вдохов и продолжил. – Сильнейшие. Кто-то выпустил этот слух. Якобы есть люди, которые полностью пробудили загадочный ген и их способности на порядки превышают те крохи, которые получили обычные геймеры. Слухов много, но если верить большинству из них, то сильнейших уже глупо считать людьми. Они похожи на небожителей… Описывать их можно одним словом – непостижимые. Была и еще одна общая черта – равнодушие. Никаких фактических доказательств существования сильнейших нет, поэтому все воспринимают это как обычный миф.

     — Не, все, — опроверг слова Локуса Теттири. С его лица медленно сползла фальшивая улыбка. – Байт Зерован, ты ведь один из них, верно? Один из сильнейших? Вот почему, я уверен, что у твоей группы есть высокий шанс на победу.

     — Довольно неожиданное заявление. Как ты пришел к такому выводу? – этот день стал для меня просто кладезем новой информации.

     — Во-первых, Дитя Кода не может быть обычным человеком. Если уж на то пошло, то современные геймеры, люди с лучшими рефлексами, памятью, обучаемостью, о которых известно широкой публике – потомки тех первых, «диких» homo ludens. Наиболее популярная теория указывает, что изменение их работы мозга сильно повлияло на метаболизм и некоторые последствия это имело и для потомков. Детям, родители которых жили в период масштабной геймификации, намного легче частично активировать ген геймера. Восемь единиц и Восемь нулей – абсолютные гении мира игр. Большинство уверены, что они оба сильнейшие. Их ребенок обязан оказаться особенным. А во-вторых… я – мистик и с момента нашей последней встречи ты чересчур сильно изменился, Байт Зерован. Кто бы мог подумать, что я встречу двух сильнейших в одном пансионе?

     — Двух? – вместо ответа Теттири вновь показал фальшивую улыбку. – Нет, я не намерен вступать с тобой в соглашение.

     — Ладно… я этого не хотел, но придется выложить свой козырь. Тебе известно о такой девушке как Миления? – не услышав моего ответа, он удовлетворенно покивал головой. – Так я и думал. Она наследница твоих родителей. Иными словами, ты не получишь от них ничего. Разве тебе не хочется узнать больше об их предательстве?

     — Ты несешь какую-то чушь. Я никогда не претендовал на собственность своих предков. Тебе хоть раз приходилось отрабатывать еду?

     — Чт… что? – Теттири выглядел растерянным. – Хочешь сказать, твоя жизнь была настолько плохой?

     — Кто сказал, что она была плохой? Ты, что идиот? – серьезно. Этот парень злит меня. Он смеет плохо говорить о моих родителях-задротах, о людях которые вырастили меня, окружили заботой; показали множество разных игр; сообщили, что играя можно зарабатывать; показали, как и затем… стали брать с меня часами гринда за любой чих; одевали в подгузник, хотя я уже вырос; давали заведомо провальные советы, основанные на какой-нибудь глупой игре, из-за чего не раз приходилось краснеть; отказались отправлять мои документы в выбранный мной ВУЗ и оплачивать обучение; заслали на гребаный бета-тест во время которого я чуть не умер, если верить старикану… Донат побери! Как именно светлы образ моих родителей трансформировался в демонические облики тиранов? Донат, донат, донат!!! Как ни посмотри, они ужасные люди!

     — Так! – я навис над Теттири. – Ты покажешь мне все, что тебе удалось нарыть на моих предков! Но даже не вздумай говорить о них плохо!

     — Договорились! Тогда увидимся через два дня! Как раз решишь, кого из вашей группы оставить без награды в случае чего.

     После этих слов поганец быстро сбежал, а я устало упал обратно на стул.

     — Байт. Сильнейшие и правда существуют?

     — Не знаю Локус, но кое-что странное со мной действительно произошло.

     — Мой парень – сильнейший! – безапелляционно заявила Алиса. – И любой, кто в этом сомневается может бросить ему вызов тут или в игре. Именно наша группа выполнит главный квест. Мы – «Опережающие». Лучшие из лучших.

     — Ага… — ответил я на автомате, рассматривая потолок. Только спустя несколько секунд мне удалось понять, что атмосфера вокруг как-то изменилась. Было тихо, но… Именно. Слишком тихо. Я опустил взгляд и заметил больше двух десятков пар глаз, нацеленных на наш столик. Никто больше не ел.

     — Ты! – в дальнем углу зала вскочил мужчина с неухоженной бородой. – Байт Зерован, неужели тебе еще мало?! Ты действительно считаешь, что тебе все позволено?

     — Арсагрус прав, — раздалось со стороны. – С этим нужно что-то делать. Мы больше не можем позволить так к себе относиться.

     — И что ты предлагаешь? – ответил кто-то со стороны. – Фиалочка распустил группу. Он больше не занимается с нами.

     — Но мы неплохо подняли статы и дальше сможем продолжить самостоятельно. Что мешаем нам взять этот первый приз?

     — Это верно, но… если бы нам просто повезло чуть больше, — после этой реплики дискуссия на миг прекратилась, а после один за другим отдыхающие игроки стали поворачиваться к Арсагрусу.

     — Нам нужно вытянуть счастливый билет, да? Он ведь не присоединился к Фиалочке. И потом еще как-то смог от него сбежать. Выходит, он круче него?

     Вокруг начали шептаться и вспоминая игровые моменты, а затем торжественно переглянулись и направились к известному геймеру-лучнику.

     — Это вызов, Байт Зерован! – громко заявил Арсагрус. – Если мы станем обладателями первой награды бета-теста, то ты публично признаешь ошибочность своих пренебрежительность слов о нас! И сказанных сейчас, и произнесенных в самый первый день!

     — Но я ничего такого не говорил ни сегодня, ни тогда.

     — А, ведь верно, — пробормотал кто-то из толпы, после чего их боевой настрой поутих.

     — Это ведь моя невеста посчитала вас мусором, людьми третьего сорта и так далее по списку.

     — Эй! Это обидно!

     — Точно! Пусть заткнется! Так ведь хорошо все начиналось… мы наконец-то нашли повод объединиться.

     — Ты болван! Не говори этого вслух, иначе окончательно испортишь момент.

     — Верно! Плевать на эти отмазки. Байт Зерован – наш враг и соперник в главном состязании! Пока он ест, мы качаемся! Ха-ха-ха-ха-ха! Вот так! И кто тут теперь опережает остальных, а?

     — Вообще-то, — сказал я поднимаясь. – мы уже закончили есть. В отличие от вас.

     — Блииин! Он прав! Быстрее доедайте!

     Участники тестирования подбежали к столам. Стук столовых приборов оказался столь частым, что напоминал дробь дождя по крыше.

     — Эй! Он уходит! Остановите его! Стой! Дитя Кода, не уходи! Подожди, пока мы доедим! Так ведь нечестно!

     — Заткнись и жуй! Из-за тебя мы теперь выглядим совсем жалкими!

     Они продолжали обмениваться репликами, а мы втроем уже поднимались к своим номерам.

     — Алиса, почему в этот раз они тебя услышали?

     — Я просто хотела приободрить тебя.

     — Разве твой дед не говорил, что чрезмерный азарт может убить меня?

     — Ага, — Алиса кивнула, — но еще он как-то сказал, что миг счастья стоит сотни лет серой жизни. И если что-то может сделать тебя счастливым, то не сомневайся – или вперед как мотылек на пламя, даже если это будет твоим концом. Я хочу… видеть тебя счастливым, снова смотреть на то как ты ловко, хоть и самодовольно, справляешься с проблемами в игре и здесь. И не хочу видеть, как ты смотришь в никуда с таким лицом, будто тебя и нет здесь вовсе.

     — Я тоже. Можешь рассчитывать на мою помощь, — Локус на мгновение запнулся, а после добавил слово, которое я совсем не ожидал от него услышать, — гильдмастер.

     Он уходил с гордо поднятой головой и широко расправленными плечами. Алиса смазанной прикоснулась гудами к моей щеке и покраснев убежал прочь. А я стоял и наконец-то видел свой ответ… Я столько мучился не зная, как сохранить свой интерес к жизни, к удовольствиям, если азарт поглотит меня и заставит войти в то опасное состояние. Ответ оказался прост и звучал в моем сердце все отчетливее.

     В моем номере меня встречали врач, объяснявший мне все о пробуждение гена геймера и медсестра.

     — Мы подключим тебя к капсуле в режиме «мояши». Потребуется несколько времени на тесты, так что в игру отправишься сразу ка обвыкнешься, — я просто кивнул на сообщение доктора.

     Костюм показался привычной, хотя и несколько поднадоевшей одеждой. Капсула встретила привычным интерьером, а вот дальше все пошло иначе. Крышка опустилась, а сам корпус по ощущениям отодвинулся в сторону на несколько метров. Быстро поступающий гель не принес забытья, поэтому ощущение вязкости вокруг порождало ассоциации с барахтанием в болоте.

     Стенки капсулы раздвинулись. Вместо металла и пластика меня отделяло от остального пространства комнаты стекло. Огромная стеклянная сфера была наполнена зеленым гелем, искажая зрение, но доктора и медсестру видно было достаточно хорошо.

     — Кивни, если хорошо слышишь меня, — раздался голос в голове. Я подтвердил, что связь нормальная. – Это режим частичного погружения. Перспективная разработка, и главная особенность работы капсулы в режиме мояши. Попробуй подвигаться.

     Сопротивление геля было больше, чем у воды, но в целом двигаться он не мешал.

     — Теперь подключим ограничение, подожди секунду, — медсестра тут же что-то сделала на компьютере. Доктор проверил и опять повернулся ко мне. – Сейчас стоят настройки на основе твоей игровой статистики. Попробуй показать самую большую скорость, на какую способен.

     Простой удар ладонью тут же показал, что именно изменилось. Та часть костюма, которая рассекала зеленый гель, стала похожа сияющее скопление мелких чешуек. Движение застопорилось. Повел тыльной стороной ладони, сиять стал именно этот участок на перчатке.

     — Это специальный механизм, позволяющий частично превратить гель в неньютоновскую жидкость. Очень удобно, когда нужно ограничить скорость заданными параметрами. Микроимпульсы подаются так, чтобы остановить или замедлить движение с минимальными усилиями. За счет грамотного программного расчета никакого вреда организму не наносится, торможение мягкое. Теперь попробуй пробежаться.

     Я рванул вперед и передняя поверхность костюма расцветилась зелеными переливами. Как только какая-то часть тела начинала двигаться быстрее, сияние становилось ярче. Несмотря на то, что в новом виде капсула была около трех метров диаметре, я лишь немного приблизился к краю. Гель двигался. Присмотревшись, заметил некую дрожь впереди.

     — Микролопасти нескольких тысяч винтов созданы и прозрачного сверхлегкого соединения. Крупные предметы из него создать пока нельзя, но для таких мелочей он подходит идеально. Они находятся по всему периметру сферы, что позволяет создавать сложные течения. Тактильный ощущения будут передаваться непосредственно в мозг, так что их несовершенство в этом случае не играет большой роли. Внимание, сейчас мы активируем режим превозмогания.

     Доктор ткнул пальцем в дисплей и бежать стало в разы легче. Я словно летел вперед, почти без усилий. Теперь костюм светился на обратной стороне. Остановился и свечение пропало. Подвигал рукой. При ударе тыльной стороной кисти, зеленые чешуйки засветились на ладони. Вот оно как… Чешуйки превратились в некий аналог двигателя в гелевой среде.

     — Игра в режиме мояши создает нагрузку на тело, но главное – открывает возможность получения уровня мастерства в том или ином навыке. Это ограничивается исключительно теми приемами, которые можно использовать в реальности. В порядке рекламы добавлю, что со временем вариация этого режима будет использоваться для отработки различных навыков прямо внутри игры. Отличная тренировка для спортсменов и метод реабилитации для восстановления моторики тела, в том числе и мелкой. Как ты понимаешь с игровыми магическими приемами развитие мастерства не пройдет, поэтому физические параметры персонажа будут тренироваться быстрее, если использовать режим мояши. На этом все. Приятной игры и не забывай отписываться о найденных ошибках.

     

     ***

     «Десятка» встретила гомоном людей, которые что-от бурно обсуждали. Поток людей стремился к городской стене, которую использовали как трибуну. Снаружи велся бой. Уже знакомая мне маг стояла в окружении пылающих синим пламенем товарищей из группы семнадцать противостояла нескольким десяткам неизвестных личностей, которые точно не принадлежали к нашей группе. Из ее рук вылетали небольшие сферы синего цвета, не наносившие видимого вреда. Игрок из ее команды, тот самый — с забинтованными руками — носился по вражеским рядам и безумно хохотал, он оставлял царапины на руках, лицах, шеях и других частях тела противников. Всюду, где был открытый участок кожи, оставалась отметина.

     — Сейчас! – на его крик отреагировала девчонка-маг. Вокруг нее выросла полупрозрачная башня в три этажа. Огонь поглотил ее союзников и вошел в вершину призрачного строения, опустился вниз, стал густым синим потоком. От рук девчонки он направился прямиком в тело парня с кинжалом. – Горите!

     Каждая царапина на скоплении игроков засветилась оранжевым, а затем вспыхнула, выпуская длинные языки пламени. Некоторые начали падать, обращаться желтыми вспышками. Воскресшие стали появляться позади нас, в храме, но возвращаться к своим войскам не спешили.

     — Отлично! Я тебя нашла, — рядом появилась Карлайла. – Идем со мной.

     — Что происходит?

     — Пришла группа из «Альянса Лозорубов», сейчас они пытаются выяснить кто должен взять контроль над этим городом.

     — То есть нас просто вычеркнули из претендентов.

     — Нет, — усмехнулась Карлайла. – Мы сразимся с победителем. По крайней мере так планировалось изначально. Если все выгорит, то мы скоро вывесим свой штандарт на воротах без необходимости сражаться. Здесь пробегал шустрый паренек под ником Теттири — он из нашей группы – рассказал кое-что в качестве некоего бонуса к вашему с ним соглашению. Как оказалось, в каждом из крупных городов есть свое уникальное подземелье. Чем выше ранг, тем более мощные враги встречаются.

     — И пройдя его мы сможем получить под свою руку город? – уточнил я, пока Карлайла прокладывала путь по закоулкам.

     — Именно! Легенда завязана на дефицит благородных семейств в королевствах, из-за которого монархи разрешили брать территории под свою руку на правах сильного. В течение десяти дней с момента подчинения города, атаковать его нельзя.

     — Дефицит благородных семейств? Это не похоже на добрый шаг. Скорее, я бы поверил, что так пытаются заставить крупные силы поубивать друг друга, чтобы они не создавали угрозы. Но тут есть проблема…

     — Верно. Это мы – игроки, которые не умирают и не теряют уровни при воскрешении. Впрочем, сейчас только бета-тестирование, поэтому возможно систему штрафов специально отключили. В любом случае, нам такая ситуация на руку. Каждое подземелье при первом прохождении показывает уникальный сценарий, итогом которого станет преображение данжа – трансформация в нечто уникальное. Это возможность оставить свой след в истории мира «Десятки». И мы готовы ею воспользоваться. Единственная причина, почему подземелье до сих пор осталось непокоренным…

     — Квартал Ягон?

     — От тебя ничего не скроешь, — рассмеялась Карлайла. – Мы уже почти на месте.

     Мы стояли у черного входа роскошного особняка. Женщина толкнула дверь и сразу свернула к скрытому в листве сараю. В нем оказалась куча разного хлама и открытый люк в подвал. Внизу все освещали подобия факелов — в держателях находились светящиеся камни. Весь состав труппы «Опережающие», кроме Тавура. Все смотрели с довольными лицами, но Алиса просто сияла. Следующий шаг — долг лидера группы.

     — Вперед! Покорим это подземелье!

     — Даа! – подняла кулак вверх Алиса и начала растерянно смотреть на остальных участников группы. Никто кроме нее не проявил энтузиазма, все так и продолжали пристально смотреть в мою сторону.

      — Что-то нет так?

     — Хватит придуриваться, Байт. Ты получил что-то от столпа этого мира в качестве замены навыку божественного уровня. Поскольку он само воплощение Баланса, это не может быть чем-то простым! – глаза Осрога сверкнули предвкушением.

     — Ну… ладно, сейчас посмотрим, — я открыл список изменений, который намеренно игнорировал до этого самого момента. Обнаружив нужное место в системных сообщениях, начал читать в слух.

      В целях соблюдения баланса в игровом мире навык тринадцатого уровня « Попрошайничество » был заблокирован до момента достижения соответствующего уровня в магии. В целях компенсации всех, понесенных игроком неудобств, по решению Баланса Вам стал доступен универсальный навык «Балансир удачи» (1 уровень). При активации он способен накапливать очки везения либо невезения и высвобождать по желанию пользователя. Предел накопления зависит от уровня развития навыка. Текущий предел накопления – капля истинного золота либо песчинка красной пыли [1] . Выбрать тип накопления можно в настройке навыка.

      [Пояснение] – Универсальным навыком обозначается способность, которую можно применять как в любой сфере игрового взаимодействия (боевое, производственное, репутационное и др.)

      Дополнительная награда!

      За не противодействие решению Баланса и философское отношение к факту нарушения вашего права на награду со стороны высших сил Вам открыт принцип Тайцзи (нулевой уровень). Развивая эту ветвь школы Философия Вы сможете обучаться большему количеству навыков, совершенствовать существующие способности и создавать новые ( Важно! Способно увеличить параметр мастерства. Повышает коэффициент эффективности действия в зависимости от метода приложения принципа ).

     — Это очень щедрый подарок… — протянул Острог. – Этот парень точно хотел сделать тебя слабее?

     — Тц, — Шё тряхнул волосами, — этот Баланс, кажется, мстительный тип. Ему не понравились действия админов, и он теперь им так ответил?

     — О чем вы?

     — Понимаешь, Алиса… Сама по себе награда не сильно впечатляет, а вот то, сколько это послание дает информации – действительно важно. Теперь мы знаем, что существует параметр удачи, он может колебаться и на его значение можно оказать воздействие. Философские причуды нашли отклик в боевых искусствах, — моя невеста начала энергично кивать, — однако в играх подобные вещи не используются. Если здесь мы сможем развивать такие навыки за счет своего понимания их работы, это в корне меняет расстановку сил. Те, кто уже обладает нужными знаниями, смогут получить огромные преимущества на начальном этапе игры. В каком-то смысле, это полностью разрушает баланс в рядах новичков, но ведь награду дал этот столп. Он не может привести к нарушению равновесия. Что это значит?

     — Что?

     — Кто-то уже на «законных основаниях» получил слишком большую мощь в свои руки и нашу группу этот столп собирается использовать как противовес. Второй вывод – получить подобные знания можно на наших уровнях, что приводит нас к необходимости расширить область экспериментов по самостоятельному открытию новых способностей. И третий вывод… эти столпы очеловечены насколько это возможно. Таким образом, они могут подходить к соблюдению своих обязанностей различными способами. Понимаешь?

     — Людей проще кон…- Алиса вдруг закрыла себе ладонями рот. А я усмехнулся.

     — Все верно. Людей проще контролировать, чем обычные программы. Ими можно манипулировать, если понять их характер, желания, стремления, чувства… или их подобия. Теперь нам нужно получить больше информации об остальных девяти столпах. Я подозреваю, что программа-арбитр может быть одним или точнее одной из них. Эх… как еще много предстоит узнать.

     — Байт, — Шё говорил серьезно, отчего так и хотелось назвать его Локусом, — ты стал выглядеть лучше. Что-то хорошее случилось, пока ты входил в игру?

     — Ага я заключил соглашение с самим собой.

     — Ты не про договор с Теттири, — уточнил Иммомуши.

     — Нет-нет, тут иное, — я помахал рукой прекращая дальнейшие расспросы. – Не спрашивай. Нам ведь пора уже начать прохождение подземелья.

     Это состояние сверхпонимания, скуки тринадцатого ранга, я посчитал это разумом бога. Чем именно занимаются такие существа? В мифах они страдают всякой ерундой и… играют с судьбами людей. Я решил – эти десять товарищей по игре станут великими. Я сделаю их таковыми, проведу к самому пику возможностей не только тут, но и в реальном мире. Это будет наше величайшее путешествие, истинное приключение, наполненное схватками, весельем, грустными и радостными моментами. Я не могу радоваться своим достижениям? Тогда почему бы не порадоваться мигам триумфа моих друзей?

     — Ку-ку-ку-ку-кфу-фу-хву-ха-ха-ха-ха-ха!!! – мои товарищи замерли, а пот моему телу пробежала дрожь.

     — Это что, – пробормотал Иммомуши, — был знаменитый тройной смех[2]?

     — А? – я сделал лицо полное непонимания. – Тройной смех, нет-нет-нет. Это абсолютно точно был не он.

     — Ладно, — сказал кто-то. С удивлением понял, что это был Первет. Без этих его визгливо-натужных ноток и кривляния лица он выглядит… нормально! Неужели, он специально так себя вел, чтобы прокачивать ару мерзости? – Что?

     Ну вот… знакомый Первет вернулся.

     — Тут кто-то кроме нас может появиться?

     — Нет, Тавур уже в подземелье, поэтому вход для любого, кроме нашей труппы закрыт, — пояснила Карлайла.

     — Спасибо.

     Мы осторожно пошли дальше, а я быстро набросал претензию программе-арбитру на сообщение о получении ауры темного владыки.

     «Уважаемая и беспристрастная, прекрасная в своей объективности леди Арбитр. Требую убрать из названия новой ауры слово “темного”, поскольку… пути мои, как владельца заклятия тринадцатого ранга, неисповедимы.

     P.S.: Поскольку аура может открыться только при воздействии на десятерых, а моих товарищей рядом всего девять и подземелье закрыто законами мира… личность десятого можно получить путем простого перебора. Из знакомых мне сущностей лишь двое подходят под эту категорию. Не думаю, что арбитр станет заниматься столь постыдными вещами, поэтому передай этому засранцу Балансу, что подглядывать нехорошо»

     — Ах ты! – раздался голос в пустоте, лишенный какой бы то ни было высокопарности.

     — Что это было? – резко спросил Острог.

     — Не обращай внимания. Просто обычный почти всемогущий сталкер.

     — Ты нам все расскажешь, — весомо добавил Шё.

     — После прохождения подземелья. К тому же могли и сами догадаться.

     — Вот именно, — поддакнула Карлайла. – Все ведь просто, так что заткнитесь и двигайтесь вперед!

     Перед лицом выскочило новое сообщение об удовлетворении моего требования и смены названия ауры. Я закрыл его, стараясь не слишком сильно улыбаться от вида слов, второй системки:

      «Вам предложено задание мирового класса!

      Найдите…»

     

     

     [1] Красная пыль – образное понятие из даосизма и буддизма, обозначающее «смертные страсти». В разрезе славянской культуры смысловым аналогом является выражение «суета будней», именно о таких вещах говорят «все тлен»

     [2] Тройной смех — три разных фонетически проявления смеха подряд — один из признаков злодейского архетипа в японской культуре.

     «Вам предложено задание мирового класса!

     Найдите сферу бытия опор этого мира. Встретьтесь с каждым из столпов и заставьте признать себя как достойного.

     Награда:

     Получение титула !$#*????

     

     

     Прогресс: 0 из 10»

     Именно такое сообщение я увидел после того, ка к программа-арбитр приняла мою претензию. Я пока не говорил о нем товарищам. Сейчас это задание никак не выполнить, а отвлекать их от прохождения подземелья совсем не хочется. Мы шли по пещере, беспорядочно торчащие из ее стен камни могли бы внести сумятицу, но здесь было слишком светло. Не было какого-то конкретного источника света, он мягко рассеивался, словно где-то чуть ниже потолка висели невидимые лампы.

     — О чем задумался? – спросил Шё.

     — Странное ощущение от освещения. Ты никогда не думал о феномене невидимости? Представь, что над нами некие невидимые лампы. Они светятся, но взглядом их не ухватить. Тем не менее рассеянный свет, отраженный от других объектов, уже не попадает под магию невидимости, потому мы его прекрасно воспринимаем.

     — То есть тебя совершенно не беспокоит, что мы прошли три участка по десять метров, разделенные поворотами, но так и не встретили никаких монстров?

     – Хм… Знаешь, о чем я еще подумал? У тебя нет лица, один лишь туман вместо него, но по жестам рук, интонациям, резкому наклону головы, от которого твоя синяя грива так сильно встряхнулась, я четко понимаю насколько сильно ты раздражен.

     — Это тут при чем?

     — При том, что монстры сидят вверху – на потолке. Они невидимы, если тебе нужно это разжевывать. Уверен, они довольно сильные, но по какой-то причине не нападают. Возможно, они спят или на самом деле слабые. Еще одним вариантом может быть то, что они представляют собой бонусную награду или напротив – жестокую кару для тех, кто пытается покорить подземелье… Сейчас мне нужно получить больше информации, поэтому стоит дойти до места, где они исчезнут.

     — Вариант с просто освещением подземелья ты не рассматриваешь? – включился в беседу Острог.

     — Может быть и так, — покивал я, — только зачем разработчикам такое делать? Просто свет из ниоткуда выглядит, глупая экономия ресурсов. Светящиеся грибы или мох, факелы, магические кристаллы и множество самых иных вариантов. Игра должна завлекать…

     — Пфф! Думаешь, кто-то станет тратиться на спецэффекты для мелких уровней? – поинтересовался Шё.

     — Не думаю, что игра будет настолько дешева, чтобы игнорировать интересы клиентов на низких уровнях. Чем привлекательнее все будет сейчас, тем больший ажиотаж это вызовет уже после того, как тестеры начнут делиться впечатлениями.

     После очередного искривления подземного хода стал виден зал, по краям которого стояли клетки с разными существами. Под потолком висели зеленоватые лозы, оплетающие кристаллы неправильных форм и разных размеров. От каждого исходило яркое белое свечение. Входить в него никто не спешил.

     — Камни, — констатировала Карлайла.

     — Камни, — покивал Острог. – Байт, ты что-то знаешь о невидимых светильниках?

     — Ничего, просто мысль в голову пришла. Алиса, не могла бы ты проверить, что там светит на потолке?

     — Сейчас, — она легко оттолкнулась от пола, пробежала по стене, как по лестнице, и схватилась за несколько выступов.

     — Вот там, — указал ей на место, на потолке.

     — Что там? – поинтересовался Шё.

     — Если присмотреться, что видно, что тени от каменных выступов множатся и неоднородны по черное, как будто их освещают с нескольких сторон. Из-за того, что источников света много тени очень маленькие – не присматриваясь заметить крайне сложно. Исходя из линий теней, там должен быть источник света. После отражения от стен и потолка он сильно рассеивается, но определить источники все же можно. К тому же здесь это намного легче из-за освещения, падающего из зала. Оно менее яркое, чем те штуки, что прилеплены на потолок здесь.

     — И ты присмотрелся?

     — Видишь ли, Шё, я люблю всякие бонусы и сюрпризы. Разве тебе не встречались тайники в различных пещерах? Нажимаешь на выступ и открывается тайная дверь.

     — Не думаю, что тут появится подобное, — Карлайла отрицательно покачала головой. – По крайней мере, не в самом начале.

     — Думаю, эти невидимые штуки сойдут за бонус, — на слова Иммомуши женщина пожала плечами.

     Алиса спрыгнула и ее руки пошли точно в то место, где должен был находиться «светильник», но схватили лишь пустоту.

     — Не получилось, — нахмурилась моя будущая жена.

     — Попробуй еще раз, — она кивнул и вновь легко забралась по стене под потолок. – Подожди. Прежде, чем прыгать стань невидимой.

     — А? – не поняла Алиса.

     — Школа Великого переменчивого потока. Покажи свое умение сливаться с окружением и на всякий случай закрой глаза.

     Это лицо… сосредоточенное и несколько наивное. Она не задала ни одного вопроса о том, зачем это делать, не усомнилась ни на секунду.

     — Она исчезла! У нее что класс вора? – Острог требовательно схватил мою руку.

     — Это техника ее школы оттуда – из реальности.

     — Подобное возможно?

     — Что такое, Иммомуши? Я слышу интерес в твоем голосе?

     — Я занимался боевыми искусствами одно время, но затем бросил из-за, — он на миг запнулся, — травмы.

     Мне хотелось узнать больше, но в этот миг раздался противный писк-визг, по глазам ударил невыносимо яркий свет. Переход в астрал прошел легко, а сияние поблекло. Сквозь тьму виднелись товарищи и Алиса, оседлавшая огромное насекомоподобное существо. По форме оно походило на богомола длиной больше полуметра, нижняя треть туловища — сияющий кристалл, выглядящий сквозь астрал белым мерцающим пятном с черными прожилками граней. Маленькие лапы с тонкими когтями напоминали собачьи.

     Алиса, не открывая глаз, ударила по зеленой голове. Крик твари оборвался, жвалы начали дергаться, вызывая необъяснимое отвращение, сродни тому, которое чувствуешь глядя на выражение лица Первета. Будто, перед тобой нечто противоестественное, чему не место в этом мире. Алиса нанесла еще один удар, лапы яростно заскребли по каменному полу, но после третьей встречи с кулаком моей будущей жены все прекратилось. Кристалл перестал мигать. Вне астрала камень на теле твари светил уже не так интенсивно, хоть и был ярче тех, что висели на лианах впереди.

     — Тавур ничего не говорил об этом?

     — Ему нельзя выходить из игры до полного прохождения подземелья, — пояснила Карлайла, слепо водя руками по сторонам.

     — Я закрылся рукой, но это не помогло, — проворчал Острог.

     — Мог просто отвернуться, как это сделал я, — хвастливо заявил Первет. Он с интересом осматривал неведомую тварь, но приближаться к ней не спешил.

     — Я не привык показывать противнику спину, — вздохнул Иммомуши, — но тут ты прав.

     Родрик справился со слепотой, натянув на себя лицо Локуса. Моргнул пару раз и попытался срезать морду неведомой твари. Затея не удалась, но мастер масок лишь пожал плечами с философским выражением лица.

     — Эй, ты! Я ведь говорил не напяливать мое лицо! – Родрик послушно спрятал лицо товарища куда то под одежду.

     Когда все снова смогли видеть, мы обследовали тварь.

     — Какой у этого уровень? – Карлайла кивнула в сторону светлячка-мутанта.

     — Понятия не имею, — Верлад задумчиво потирал подбородок, — класс позволяет мне видеть уровень животных. Система, очевидно, не считает это животным. Или это ограничение подземелья.

     — Убьем их? – Острог воинственно ударил кулаком по ладони.

     — Нет, нужно идти дальше. Возможно, нам еще придется возвращаться сюда, чтобы ослепить врагов или собрать светильники для прохождения темных мест подземелья. Уверен, что те лианы опасны, а попытка снять с них кристаллы – опасная авантюра.

     — Не лучше ли сразу набрать?

     — Нет, Острог. Свет может стать и проблемой. Нельзя принимать такие решения наобум. Этот все же возьмем, но у меня нет желания опять слушать такой мерзкий визг, — судя по лицам, остальные тоже не стремились заводить знакомство с родственниками этого «не животного».

     Мы прошли в пещерный зал осторожно, небольшими шагами, готовые среагировать на любую угрозу. Клетки у стен казались подозрительными, отвлекали, поэтому на уменьшение нашего числа я среагировал не сразу.

     — Хааа… — громкий выдох вырвался сам собой. – Такого я действительно не ожидал.

     — Куда делись остальные?

     — Понятия не имею, Верлад, но…

     — Пропали только те, у кого еще нет класса, — закончила за меня Карлайла. – Думаешь их вернут до того, как мы пройдем подземелье до конца.

     — Надеюсь, что так… Ты заметила?

     — Да, — покивала женщина, — некоторые из клеток пустые. Их количество совпадает с числом пропавших.

     — Начнем с самой ближней.

     — Почему, я чувствую себя тут лишним?

     — Успокойся, Зиккур, — виду Родрика в этот миг мог бы позавидовать даже профессиональный темный властелин. Такое злобное предвкушение на своем лице дано изобразить не каждому. – Мы, можем быть не так хороши в понимании ситуации, как эти двое, но это не значит, что мы бесполезны.

     — Я и не чувствую себя бесполезным.

     — Да-да, — мастер масок похлопал оборотня по плечу.

     — Я серьезно!

     Монстры в клетках, мимо которых мы проходили на крик Зиккура не отреагировали. Огромные рыжие волки; черепахи с панцирем, похожим на обломки скал; плоские змеи, размером с руку и другие представители игровой живности мирно спали. Клетки из ссохшихся ветвей не выглядели надежной преградой. Змеи вполне могли проскользнуть в широкие щели между кривых древесных прутьев.

     — Хотел бы я снять шкуру с этого варкаха, — вздохнул Верлад у клетки с рыжими волками, — но мы ведь не станем рисковать и будить их?

     — Верно, не станем, — я жестом подозвал его к пустой клетке. – Вместо этого мы рискнем зайти внутрь. У меня есть мерцающий шаг, так что мне и рисковать.

     Внутри клетки лежал мелкий мусор – сухие листья, клочки шерсти, ошметки древесной коры. Карлайла закрыла за мной хлипкую дверь, но ничего не случилось. Прыжки на месте и попытка пошатать клеть результата не принесли, под мусором также не нашлось никакого секретного люка.

     — Остается пробовать вариант номер два. Зиккур, заходи, — оборотень стал рядом со мной. – А теперь, превращайся.

     — Это обязательно?

     — Во всех клетках есть животные. Остается надеяться, что это сработает, потому что третий вариант предполагает разбудить кого-то из них и протащить в пустую клеть.

     — У самого маленького из тех варкахов восемнадцатый уровень, — заявил Верлад.

     — Понял, — заявил Зиккур со вздохом и сменил ипостась. Большой волк смотрел в глаза и начал громко пыхтеть, вывалив язык.

     — Ты не волк, а просто большая собака. Ладно, теперь ложись и попытайся не шевелиться, притворись спящим, — оборотень начал гоняться за собственным хвостом. – Верлад, не поможешь его успокоить?

     — Я бы хотел, чтобы он подурачился немного дольше… Лежать! — волк тут же упал на живот, а затем нехотя перекатился на бок.

     Прутья резко сжались, вдавливая нас с Зиккуром в стену. Тело инстинктивно сгруппировалось, но удара не получилось. Каменная поверхность на поверку оказалось сплетенными коричневыми лозами. Они резко разошлись в стороны, позволяя нам упасть в темную неизвестность. Сквозь смыкающиеся за нами лианы я увидел шокированное лицо Карлайлы. Она тянула вперед руку, а позади Родриг зажал ладонью рот Верлада, срезая его лицо.

     — Дона… Кха! — о удара о твердый пол воздух выбило из груди. Рядом скулил оборотень. Руками нащупал тело волка в темноте и понял, что оно все оплетено чем-то мелким и извивающимся. На секунду в голове появилась мысль, что незнание может быть благом.

     -Донат побери, — освободить Зиккура удалось, но теперь он пытался вылизать мне лицо. – Тебе срочно нужно поднимать уровень интеллекта!

     Волк не ответил. Сейчас телом руководит искусственный интеллект, остается только догадываться какой стыд Зиккур испытывает за поведение своего звериного облика.

     — Да тихо ты! Кажется, я что-то слышу. Помолчи, если не хочешь, чтобы тебе снова съели, — волк послушался. – Не знаю, кого благодарить: твой программный мозг или Его величество Случай, но надеюсь, твое благоразумие продлится достаточно долго, чтобы мы успели разобраться с этой проблемой. Впрочем, кого я обманываю… если за все отвечает пресловутый Рандом можно забыть о спокойной и скучной предсказуемости.

     Волк клацнул зубами и, кажется, стал тише дышать. «О! … тка! … ку… шаш…» — тихие отголоски эхо не давали разобрать было ли это речью или отголоски чего-то иного, но приблизительно определить откуда именно идет звук мне удалось.

     На ощупь вдоль стены идти пришлось несколько минут. Концом стал тупик из лиан. Распутывать их было сложно.

     — Зиккур, помоги мне справиться с ним, — судя по звуку волк вместо работы челюстью решил почесаться. – И на что я рассчитывал?

     Через несколько минут мучений удалось оторвать несколько лоз и звук стал громче, хотя ясности не прибавилось. За работой чувство времени отступило. Через какое-то время удалось сделать в преграде дыру с ладонь размером. На той стороне виднелись тусклые блики. Эхо стало громче. Теперь можно было точно сказать, что это искаженные звуки чьей-то речи. Как только дыру удалось расширить достаточно, чтобы немного протиснуться, волк оттер меня в сторону и пролез вперед.

     — Ну, да. Как помогать, так ты не понимаешь, а когда вперед к спасению бежать, то первый.

     Бодрый стук когтей о скалистый пол пещеры сообщил, что зверь рванул вперед. Скулеж, смешанный с рычанием — не самый положительный признак, так что я поспешил пролезть сквозь преграду и помочь оборотню. Тревога оказалось напрасной – волк прогрызал очередной слой лиан и делал это довольно успешно. Красно-рыжие лучи несколько разогнали темноту и показали яростную борьбу зверя с живой мембраной.

     — Молодец, — похвалил и почесал волка за ухом. Тот в ответ клацнул зубами у запястья. – Не нравится? Ну и ладно, я никогда не хотел себе собаку.

     Вдвоем с преградой удалось справиться быстрее, а свет вместо того, чтобы стать ярче, потускнел. Волк просунул голову в дыру и тут же высунул обратно. В тусклом свете торчащие вверх уши и выпученные глаза выглядели жутковато, но в целом волк выглядел удивленно. Я попытался посмотреть, что там, но зверь снова ее заткнул. Оборотень замер, долгих несколько секунд стоял неподвижно, а после попятился и начал трясти мордой. Помешать мне в третий раз я волку не дал.

     По другую сторону преграды находился еще один широкий зал. Краев видно не было, потому что единственным источником света были мерцающие в глазах скелета синие огни. Костлявые руки держались за клетку. Неподалеку от нее стоял Первет, подбрасывая в руке камешек.

     — Первет!

     — Байт? Где ты?

     — Левее тебя, пытаюсь прорваться через стену из лиан.

     Как бы ни был необъяснимо мерзок этот член нашей труппы, с мозгами у него было получше, чем у волка. Он быстро подбежал. Четыре руки и одна волчья пасть справились с преградой быстрее и эффективнее, хотя волк иногда кусался. На наши периодические вскрики и ругань зверь не реагировал.

     — Что это такое? – указал я на скелета, когда мы с оборотнем оказались на другой стороне.

     — Светильник! – гордо выпятил грудь Первет.

     — Интересный дизайн.

     — Еще один… — горестно вздохнул скелет. – За что мне это наказание? Я три сотни лет мучаюсь в этой глухой пустоте и когда мне, наконец, удалось встретиться с кем-то живым, оказалось, что это лишь лишенные интеллекта подобия людей, — светящиеся точки в глазницах сдвинулись в направлении Зиккура, — и оборотень.

     Скелет моргнул – заменяющие ему глаза огоньки сжались в мелкие искры и снова вспыхнули с прежней силой.

     — Вот оно! Это мой шанс! Ты ведь разумен? Разумен?! – скелет протянул костлявую руку в сторону волка и тот не преминул ее укусить. Вспыхнули искры, оборотень покатился в сторону с жалобным скулежом. – Похоже, ты еще щенок. Но ничего, я составлю тебе компанию, выращу из тебя сильного и могучего вожака, а ты поможешь мне скоротать время в этой темнице.

     Первет кинул камешком в череп скелета. Синие искры тут же превратились в языки пламени, вырвались наружу. Будь у скелета брови, сейчас он бы их лишился.

     — Видишь? – сделал эффектный жест Первет. – Модель легко настраивается.

     — Я — не светильник! Прекрати говорить эту чушь! Я маг-странник, ученый, исследователь! В былые времена великие умы со всего кон… — речь скелета оборвало новое попадание.

     — Я… — тук, ударил по черепу камешек.

     — Ты… — тук, еще один.

     — Послу… — тук, снова.

     — Это уже переходит все мыслимые границы! – в этот раз даже три попадания подряд не заставили самозваного ученого сбиться. – Зачем ты это делаешь?

     — Ты – не ученый. Ты — светильник. Ученые умные, верно?

     — Я не желаю слышать слова сомнения в своем интеллекте от неотесанного болвана, вроде тебя!

     — Ладно ответь на несколько вопросов, — Первет снова начал подбрасывать камешек одной рукой. — Это поможет нам понять ученый ты или нет.

     — Задавай, — величественно разрешил скелет. Я хотел спросить у Первета, что он пытается сделать, но он подал знак помолчать. Он явно с трудом сдерживался от смеха.

     — Что означает слово пустоголовый.

     — Глупец, идиот, недоумок, словом – любым из этих слов я хочу охарактеризовать тебя, однако прирожденная интеллигентность не дает мне этого сделать.

     — Может ли глупец, идиот и недоумок быть ученым?

     — Ты издеваешься? Конечно же, нет! Это – противоположности!

     — Эй-эй, — покачал головой Первет, — разве ученый не должен быть объективен?

     — Ученый обязан быть объективным и это — объективное мнение!

     — Точно? Может, ты просто слишком резко реагируешь?

     — Точно! Совершенно точно! Когда ты уже начнешь задавать вопросы для определения интеллекта? Например, где находится венок короля Савта? Впрочем, твоих знаний для составления вопросов подобного уровня точно не хватит, — глаза скелета снова притухли. Наверное, это то, что называется взгляд в никуда.

     — Конечно-конечно… Что ж, вот мы все и выяснили. Ты – не ученый.

     — Идиооот, — простонал скелет.

     — Не стоит быть столь самокритичным, — великодушно помахал ладонью Первет. – Просто называй себя светильником. Считай это великой честью. От светильника хотя бы есть польза в такой темноте, чего не скажешь об идиоте.

     — Общение с пустоголовыми выматывает…

     — Других скелетов я здесь не вижу, а разговоры с самим собой до добра не доводят.

     — При чем здесь скелеты?

     — Но ведь в голове у скелета пусто, а у живого человека в черепе находится мозг. Даже у оборотня он есть, — Зиккур в звериной ипостаси носился за собственным хвостом. – Наверное…

     — Мозг важен, но не является единственным вместилищем разума. Форм жизни в этом мире великое множество и не каждая из них может быть помещена в рамки, привычные для человека или оборотня. К примеру, у расы нежити, представителем коей я сейчас являюсь разум находится в ситому. Этот орган имеет приро…

     — Но ведь ты не станешь отрицать, что в твоем черепе ничего нет?

     — Не стану, но это совершенно бессмысленное сравнение, поскольку…

     — То есть ты – пустоголовый.

     — Нет!!! – глаза скелета вспыхнули сильнее прежнего, в синем пламени появились оранжевые сполохи. В пещере стало светлее. – Это метафорическое значение…

     — Но ведь ты сказал, что все точно. Уверял, что это объективное мнение.

     — Ты неверно меня понял, я имел в виду…

     — Стоит научиться признавать свои ошибки, Пустоголовый. Это лучше, чем вечно оправдываться и говорить, будто другие виновны в том, что поняли тебя ошибочно. Разум дан нам для того, чтобы делиться знаниями. И если ты не можешь это сделать, то с твоей головой что-то не так… Например, ты можешь однажды заметить, что она совершенно пуста, а сам ты пустоголовый… — пламя в глазницах скелета становилось все ярче и краснее, — безмозглый… но чрезвычайно полезный в темноте светильник.

     Скелет молчал. Первет бросил камешек, пламя дрогнуло. Еще один, скелет опустил нижнюю челюсть, но так ничего и не сказал. После этого камни полетели в череп один за другим.

     — Да сколько ты еще будешь их бросать!!! – неясно чего было больше в этом крике: ярости или истерики, но рыжий огонь вспыхнул с такой силой, что осветил все пространство внутри пещерного зала.

     — Вееечность, — протянул Первет. – Если хочешь можешь бросить что-нибудь в ответ. Ах, простиии, — фальшь и издевку в своем голосе он даже не пытался скрыть, — твоими костяшками ведь неудобно поднимать такие мелкие предметы. Ты мог бы бросить в меня свою голову, но на это твоего ума точно не хватит, ведь ты – БЕЗМОЗГЛЫЙ ПУСТОГОЛОВЫЙ СКЕЛЕТ!

     — Рраааа!!! — Крику нежити мог бы позавидовать любой берсерк. Впрочем, в мире «Десятки» пока нет не то, что Одина, а вообще ни одного бога.

     Первет мерзко похихикивал, что вызывало лишь новый приступ неприятия к нему, и бросал камни в скелета уже целыми горстями. Тот яростно выл, а затем начал биться о прутья клетки. Несмотря на свой ветхий вид поддаваться они не желали. Скелет попытался их грызть, но не оставил ни царапины. Первет смелся так сильно, что уже просто не мог стоять на ногах. Он перекатывался по полу пещеры, указывал пальцем на пылающего скелета, фыркал и похрюкивал, пытаясь что-то сказать, и снова заливался хриплым хохотом.

     Скелет начал бить себя ладонями по голове, чем вызвал еще более бурную реакцию со стороны Первета. Звук вышел настолько забавным, что я и сам поневоле усмехнулся. Возможно это стало последней каплей, а может свою лепту внес раздавшийся со стороны голос Карлайлы: «Что этот тупой скелет делает?». Точно одно – немертвый полностью обезумел. Он носился по клетке, бил ее ногами и руками, а затем резко замер, чтобы спустя секунду одной рукой перебить шейные позвонки, а второй запустить лишенную опоры голову в смеющегося Первета. Череп стукнулся о пол и улетел не причинив никакого вреда обидчику, но смех оборвался.

     — Первет? С ним все в порядке? – подал голос Верлад.

     — Не уверен. Как вы тут оказались?

     — Помнишь ту большую черепаху? – я кивнул и Карлайла продолжила объяснения. – Родриг снял лицо с Верлада и накинул на ее морду в клетке. Пока она оставалась в форме нашего дрессировщика, мы отволокли тело в нужную клетку. Еле успели – как только лицо отпало, нас забросило в темный коридор. К сожалению, черепаха перекрыла почти весь проход, поэтому мы и задержались. Что случилось здесь?

     — Первет издевался над скелетом. Чем больше он злился, тем сильнее горел. Такое вот развлечение.

     — Хм! Чего еще ждать от мужчины?

     — Что случилось? Моя голова… голова!

     — Не твоя… и не голова, — прохрипел Первет подползая к черепу, — а мой… светильник.

     — Знаешь… — неуверенно протянула Карлайла, глядя как наш товарищ едва не облизывает от радости черепушку с горящими глазами, — у тебя что-то с губами.

     — Это называется улыбка.

     — Думаю, она не об этом, Первет. Твои губы зеленого цвета.

     — Не может быть… Это невозможно… ты не должен существовать. Не должен! — огни в глазницах черепа сжались в маленькие, но яркие дрожащие точки. Судя по всему, он знал причину метаморфозы нашего товарища и… боялся ее.

     — Ах, это… Я только что получил класс и сменил расу.

     Первет резко повернулся к нам, его силуэт дрогнул, подобно отражению в зеркале с изъяном. Он поклонился. Одна рука держит череп, другая – элегантно прижата к груди.

     — Позвольте представиться. Отныне я представитель расы мара, а мой класс – Клоун Бездны.

     — Что может твой класс?

     На вопрос Карлайлы новоиспеченный клоун бездны пожал плечами. Его фигура снова колыхнулась, вызывая подозрения в нематериальности плоти Первета. Щелкнули зубы Зиккура, пройдя сквозь ногу представителя неизвестной для нас пока расы мара.

     — Я чувствую бездну, — на слова Первета огни в глазницах черепа мертвого мага-странника отреагировали короткой вспышкой оранжевого пламени, — она здесь всюду – за каждой стеной, и постепенно становится тоньше.

     — Можешь пробиться туда?

     — Нет! – на мой вопрос ответил не товарищ, а прижатый к его груди череп. – Этого нельзя делать! Ни в коем случае не открывайте врата Бездне!

     — Не могу, — Первет сделал вид будто не услышал предостерегающего крика своего «светильника».

     — Жаль, — проворчал Родрик, — отсюда нужно как-то выбираться.

     — Я покажу путь, — опять влез в разговор череп, — только помогите мне достать остальное тело из моего узилища.

     — Держишь нас за дураков? – всплывшее в логах сообщение о предложении задания энтузиазма не внушало. – Я и ты – маги-странники. Мне нужна информация по классу, тебе… могу предложить только прогуляться наружу. Без остального тела. И твои вещи нам бы тоже пригодились.

     — Ты не сможешь их надеть, мои вещи привязаны ко мне правом владения. Я рад, что в мире снова есть мои коллеги, поэтому буду рад поделиться знаниями. – Череп на пару секунд замолчал. – Помогите мне вернуть тело, обещаю забыть об этом прискорбном инциденте.

     — Так, где ты говоришь выход? – немертвый хотел возразить что-то еще, пришлось поднять руку в запрещающем жесте. – Я маг, а не торговец. Никаких споров.

     — Идите к лианам, — грустно ответил череп.

     По его инструкциям пришлось дергать за разные ветви, но в итоге растительная преграда разошлась в стороны. Взгляду открылись два прохода. По правому мы пришли сюда, а левый вел в темноту. Недолгая прогулка привела к новой стене из переплетенных лоз. Череп мага снова показал свою осведомленность о местной растительности. Множество мелких бессмысленных на первый взгляд действий с листами и ветвями открыли путь.

     — Алиса! — Девушка стояла рядом с проходом. Ее глаза сияли в свете отблесков огня из глазниц черепа, а лицо было совершенно спокойно. Казалось факт неожиданного исчезновения и переноса в другую местность ничуть ее не взволновал.

     — Я знала, что ты придешь за мной.

     — Они сложные противники? – не дала мне продолжить разговор Карлайла.

     В отдалении хорошо освещенной, но невзрачной пещеры виднелись низкие гуманоидные пни. Они бродили вокруг одного из разломанных на несколько частей товарища, поскрипывая ветвями-руками. Их неровно вырезанные рты открывались беззвучно. Были ли их голоса неслышны для нас? Или эти дупла изначально предназначались для атаки врагов, а не разговоров?

     — Нет, — невеста помотала головой, — их довольно просто сломать.

     — Тогда не будем терять время, — женщина покрепче ухватила свой инструмент-оружие.

     — Все, — задумчиво заявил Первет. – Бездна ушла из стен и пола.

     Уточнить, что именно это должно значить никто не успел. Подземелье задрожало и его стены обрушились в нескольких местах, открыв новые проходы. Ближайший — недалеко от нас, метрах в трех впереди. Пеньки-монстры вначале заметали по пещере, а после зарылись корнями-ногами в камень. Открытая дыра вела не в новый зал, а на своеобразный козырек над широким пространством. С небольшого уступа мы едва не свалились. К счастью, монстры игнорировали нашу группу.

     Внизу шла битва. Имомуши наносил множество ударов еще одной разновидности древесных монстров. Эти были выше парня, руки и ноги – древесные покрытые корой чурки, соединяющиеся переплетение зеленоватых побегов. Они же обеспечивали подвижность, по своему месту расположения напоминая суставы. Что именно позволяло им двигаться? Наверное, магия, но было бы неплохо исследовать подобные моменты подробнее. Если получится понять принцип, не значит ли это, что можно создать своих големов? Игра, наверняка, имеет свои ограничения, но попытаться стоит.

     Имомуши поражал. Никогда бы не подумал, что он может так двигаться. Удары не выглядели сложными, но каждый позволял ему нанести какой-то урон и не попасться в лапы врага самому. Когда его окружали, парень и вовсе выкидывал что-то невероятное. Небольшой толчок и один монстр сдвигается настолько, чтобы помешать нескольким товарищам атаковать столь близкую цель. Затем за толпой появился босс – он отличался от остальных наличием отростков на верхушке. Они торчали вверх, как кривые неровно обрезанные волосы, у других врагов они были плоскими, как у зарывшихся недалеко от нас в камень пеньков. Имомуши запрыгнул на врага, промчался к по другим к боссу, ухватился за торчащие ветви зародыша кроны, и свалил вниз своим весом.

     Дальше забег продолжился. Через пару минут ситуация с боссом повторилась, но в этот раз кора на его туловище треснула. Наблюдать за поединком Имомуши было неожиданно приятно. Казалось, что он не делал ничего впечатляющего, но его контроль ситуации просто поражал. Он не дрался с врагами, а словно выполнял рутину.

     — Не думала, что Имомуши столь опытен в битвах. Двигается, как талантливый воин. В нашей школе его бы сделали одним из основных учеников. Даже дедушка не отказался бы переплавить такой самородок в острейший меч. Имомуши поразительно четко видит рисунок боя, но… — лицо Алисы выражало сомнение, — я не понимаю почему до сих пор не уничтожил их всех.

     — У них есть запас прочности, а у него ограничена выносливость. Это не так просто, — выразил свое мнение Родрик, но я уже понял, о чем говорит Алиса.

     — Посмотри внимательнее, Имомуши знает их слабые места, но старается не бить туда. Он специально их не уничтожает.

     — Думаешь, при убийстве одного остальные становятся сильнее или вроде того?

     — Может так, а может — тот проросший древень восстанавливается за счет частей поверженных собратьев, — ответила Родрику Карайла.

     — Проросший древень? – поднял бровь Верлад.

     — Я – фермер, — ответ был наполнен гордостью и предвкушением, но никто не спешил восторгаться классом женщины. – Тцк! Иногда я могу увидеть имена монстров растительного типа и некоторых полевых вредителей.

     — Пойдемте, найдем нужный проход и поможем, — от улыбки Родрика веяло злобностью.

     — Я справлюсь сама, — Алиса исчезла в один миг, словно и не стояла только что рядом.

     Спустя какое-то время моя невеста возвратилась. Она указала путь, на котором нам почти не требовалось сражаться с монстрами. За пятнадцать минут мы сумели добраться до пещерного зала, где Имомуши сражался с древнями.

     — Какая тактика? – с ходу задала вопрос Карлайла. – Чего опасаться, какие навыки у босса?

     — Я не знаю, — несколько смущенно ответил Имомуши. – Еле отбиваюсь от них. Мне пришлось довольно туго. Если бы вы не пришли, наверное, через несколько минут уже умер бы.

     Словно в подтверждение, один из монстров нанес ему удар. На отброшенного в сторону парня все смотрели с немалым удивлением. Первым опомнился Верлад, помогая уйти от ударов медленных противников. Мы начали сражение. Алиса то исчезала, то появлялась, нанося удары в уязвимые места древней, навлекая на себя их агрессию. Противники путались, толкались, но понемногу отступали в дальний от нас угол. Родрик захватил внимание одного из них, а когда тот отбился от группы обвился вокруг ствола. Его попытки срезать подобие лица с древесного ствола успехом не увенчались, но попыток он не прекращал.

     — Посмотри туда, — Первет указал Имомуши на козырек, с которого не так давно мы наблюдали за его битвой. – Мы видели, как ты еле отбивался. Как там сказала девчонка? Невероятный талант, видит рисунок боя, такой крутой, что даже мой дед взялся бы его учить и все такое…

     Клоун Бездны снова заливисто рассмеялся, будто увидел что-то очень смешное. Имомуши в сомнении посмотрел на остальных.

     — Мы действительно там стояли, — Верлад почесывал голову превратившемуся Зиккура в облике зверя. Животное жмурилось от удовольствия, вывалив длинный бледно-розовый язык из клыкастой пасти. – Совсем недавно Алиса дала твоим способностям очень высокую оценку. Мы думали, ты тянешь с убийством монстров из-за тактики, хочешь босса вначале убить, а вышло…

     Имомуши вздрогнул, глаза на несколько секунд расфокусировались.

     — Мне дали класс, — на его лице появилась горькая улыбка. – Вполне заслуженно, если подумать. Теперь я официально Дезертир.

     

     ***

     Из поля зрения пропало все кроме удара противника. Кулак несся вперёд неостановимо, выбивая из равновесия.

     «Хорошо». Это единственная мысль, что пронеслась в голове Хорда. Бой был прекрасен битва шла своим чередом, но исход предсказать не мог никто. Прямой выпад ногой шокировал красноволосого. Он ожидал другого хода, Хорд знал это.

     «Удивить соперника и выбить дух». Выпад сменился разворотом и ударом локтя. Цели добиться не удалось… Пол резко бросился в сторону головы. Тело сгруппировалось и ушло в перекат ещё до того, как разум успел осознать случившееся. Противник сделал подсечку. Как всегда, в пылу боя сначала реагируешь, а потом уже думаешь. После поединка придет время анализировать свои действия, вытравливать плохие привычки и вбивать в подсознание новые рефлексы. Прогрессировать во время боя? Хорд в такое не верил. Даже то, что кажется импровизацией, все же обитает где-то в голове бойца. Получить озарение во время противостояния, осмыслить его и применить новое знание? Скорее инсайт завершится отвлечением и пропущенным ударом – только и всего. Превозмогание и рост умения прямо на татами? Невозможно.

     Еще несколько обменов ударами и в голове зашумело. Хорд даже не понял в какой именно момент пропустил удар и в какую точно часть головы он пришелся. Было ясно что бой уже проигран, но тело сумело еще какое-то время сопротивляться, руки и ноги блокировали и атаковали, хотя разум не имел ни малейшего представления о текущей ситуации.

     

     ***

     — Сегодня ты показал себя отлично, но я все же оказался лучше, — в голосе красноволосого сквозила гордость. Он улыбался, Хорд тоже.

     Первая встреча с этим парнем состоялась чуть меньше года назад. Уже тогда они стали обсуждать подробности боёв – и тех, за которыми наблюдали; и тех, в которых принимали участие. Это случилось легко, непринужденно, естественно. Словно встретились давние друзья, а не завели разговор случайные соседи на местах зрителей.

     Обсуждения нередко доходили до абсурда, но это было весело, и оба парня радовались возможности обсудить интересную тему с единомышленником. Следующая встреча произошла на «Свободных соревнованиях боевых искусств». После скоротечного боя, завершившегося победой Хорда, они вновь заговорили о поединках, участниках, тактиках. Затем обменялись контактами и всякий раз побывав на состязании или просмотрев запись делились наблюдениями, пытались понять мысли отдельных поединщиков, спорили, смеялись, радовались подтверждениям своей правоты и признавали ошибки.

     Со временем это превратилось в своеобразный традицию. Спаринги между ними проводились не слишком часто, но раз или два в месяц один приезжал в школу другого для дружеского противостояния. Красноволосый радовался возможности подраться в полную силу, поскольку многие его финты грозили менее умелым противникам серьезными травмами, а сдерживаться он хоть и мог, но не любил. Хорд же видел талантливого бойца, который не был склонен к бессмысленной жестокости и не слишком фанател от боевых искусств, несмотря на высокий уровень умения. Словом, он видел в красноволосом часть от самого себя. Это были будни добрых соперников, наслаждавшихся своим противостоянием без злобы и тёмных чувств.

     Новое обсуждение пройдет позже, после того, как Хорд проведет бой за второе место с другим претендентом. Этот день был для него особенным. Не только потому, что он проиграл красноволосому, но и по причине решимости, с которой ему предстоит выйти на татами.

     — Поговорим, после того, как я покончу с этим.

     — С чем именно? – усмехнулся покрытый синяками победитель турнира.

     — Со всем.

     

     ***

     Хорд блокировал удар кулаком начавшего раздражаться соперника. Он был хорош, тренер отлично обучал этого бойца. Вывести из себя людей вроде него совсем непросто. Такие предпочитают завоевывать очки постепенно, не поддаются на провокации, делают все для увеличения своих шансов на победу. Пусть не зрелищно, зато риска заметно меньше. Хорд знал, они с красноволосым – иное дело. Мало кто решится так же безумно сражаться. Откровенно говоря, мало кому это позволят.

     Удар ребром ладони словно нечаянно превратился в скользящую пощечину – уже пятую с начала боя. Ноздри противника расширились, а веки и рот сжались. Именно этого и нужно было добиться. Атаки противника стали более агрессивными. Вертикальный мах рукой, теперь уже серьезно, боец другой школы отступает в сторону на пол шага. Ложный выпад и якобы неудачная попытка разорвать дистанцию. Противник спешит нанести удар и получить еще одну порцию очков, не понимая, что сейчас у него осталась лишь одна возможность для атаки. Его нога не попала в корпус Хорда, но приземлилась всем весом бойца прямо на неловко подвернутую при заходе на контратаку голень.

     Еще до того, как как две конечности столкнулись в глазах противника появился страх. Он знал, что будет дальше и уже не мог ничего сделать, лишившись стабильной опоры. Едва слышный хруст пропал на фоне окружающего шума. Боль пришла не сразу. Она, как и большинство красивых девушек, приходила на свидание с опозданием, но добравшись привлекала к себе внимание всецело, не допуская и малейшего взгляда в сторону.

     Побелевшее лицо уже не грозного бойца, а обычного школьника; суета медиков… Все это Хорд воспринимал сквозь цветные пятна, застилавшие зрение. Уши казались набитыми ватой, сквозь которую легко проникал зудящий звон.

     «Болит нога, а достается голове. До чего же странно…».

     Хорд пытался отвлечься, но не получалось. Ощущения были столь ужасными, что хотелось кричать, но изо рта не выходило ни слова. Было так больно, что тело, казалось, забыло, как правильно нужно дышать. Рот открывался в попытке, если не впустить воздух в легкие, то хоть откусить его кусок.

     «И все-таки я это сделал!».

     От этой мысли из глаз начали литься слезы. Никто не знал, что в этот миг его боль уступила место удовлетворению.

     

     ***

     – Зачем ты это сделал? – тренер спрашивал без злобы. Просто хотел понять. – Так глупо подставился. Для чего?

     — Я слышал ваш разговор с братом, — смысла скрывать что-то уже не было. – Только ему об этом не говорите.

     — О каком разговоре? – растерянность, недоумение. Он не понял.

     — Он мечтает взойти на вершину, но не верит, что сможет превзойти меня. Теперь это препятствие, — пальцем указал на себя, — ушло с его пути.

     Какое-то время тренер просто молчал с глупым лицом, а после разразился гневными криками.

     — Из-за того разговора?!!

     Дальше на Хорда вывалили большую кучу ругани, которую он запомнил слабо.

     — Сломанная нога малая цена за его мечту.

     — Мечту?!!! Да, вы просто два сопляка! Сегодня у него одна мечта, а через месяц будет другая. Даже если останется той же, — не дал тренер высказать возражение, — быть чемпионом мира это не то, что зависит от простого желания. Тренировки, опыт, состязания – это по-твоему все? Думаешь, у него других противников не будет? Хочет он стать лучшим, значит пусть упорно идет к своей цели, параллельно с тобой! Вы должны были идти по этой дороге вместе! В крайнем случае, ты должен был просто сказать, что бросаешь занятия!!! Зачем ты себя покалечил?! Дураааак… ой, дурааак. Ты же себе жизнь ломаешь. Как же ты это не поймешь? Вы – дети! Дети!!!

     Хорд хотел было возразить, что прекрасно понимает свою незрелость в сравнении с тренером. Но в свои шестнадцать лет он был твердо уверен в правильности выбранного решения. Его семья, ее правила – всего этого не знали окружающие. Объяснять подробности Хорд не имел права.

     — Александр, — тренер протер глаза, но полностью выступившие слезы убрать не удалось, — я оставлю твою фотографию в зале, но рамку сменю. Она больше будет не золотой, а красной. Знаешь, что это значит? – Хорд отрицательно помотал головой. – Это символ позора. Не твоего, а тренера. Я не сумел помочь тебе, не заметил… допустил…

     Тренер замолчал, уставившись в окно.

     — Не знаю, что ты о себе думаешь, но до лучшего тебе еще очень далеко. Ты гусеница, которая после долгого периода роста, набора силы, опыта в какое-то время могла окуклиться и стать бабочкой. Свободно летать и пожинать нектар из цветов побед. Теперь этого никогда не случится, понимаешь? Травмы тебе залечат, ходить сможешь нормально, без хромоты, но о боевых искусствах придется забыть. Хотя, что я… ты же и сам это знаешь, не зря такой удар спровоцировал. – Тренер снова замолчал. Быть может искал, что еще можно сказать в таком случае? — Как выздоровеешь, приходи. В моем зале тебе всегда рады.

     Он уходил не прощаясь, а Хорд впервые почувствовал укол вины. Это было также плохо, как и от перелома с разорванным сухожилием. Боль была другой, но ничуть не слабее…

     

     ***

     — Он так это сказал?

     — Да. Прости, что не посоветовался.

     Отец не ругал. Ему не стоило пояснять, что мечта брата о вершине боевых искусств – не просто детская забава. Он был на три года младше, да и не настолько талантлив, но… Для каждого в их семье боевые искусства были чем-то вроде обязанности. Так повелось еще издавна. Они передавали по наследству техники, формирующие семейный стиль, да несколько приемов, помогающие понять стоящие за ними принципы. Распространять эти вещи было запрещено. Еще одним странным для посторонних моментом было отношение к мечтам. Их полагалось вырезать в памяти и стараться достичь. Даже если на этой уйдет вся жизнь.

     — Уверен, что другого пути не было?

     — Конечно. Брат действительно не так умел, как я, но это не значит, что он глуп. Ему нужно непреклонное доказательство. Повезло, что он вообще хоть кому-то рассказал о своих страхах. Ты… можешь поговорить с тренером? Объяснить ему?

     — Что именно? Заветы семьи? Рассказать о демонах сердца? Сказать, что я сожалею о твоем выборе, но одобряю его? Брось, сын, не думаю, что он это поймет. Любой нормальный человек посчитает нас безумцами.

     — А мы не такие? – давняя тема. Постоянный повод для шуток в семье.

     — Иногда я думаю об этом, — отец улыбнулся в ответ. – Если это болезнь, тела или разума, она передается по наследству, появляется с первым вдохом и пропадает с последним.

     Это было так. Никто из них не сомневался в заветах не из-за глупости. Это было подобно слепой вере. Следовать правилам, оставленным предком, было естественно. Чувство гармонии, резонанса с ними рождалось где-то внутри. Его исток нельзя было найти. Прогнать? Многие пытались – ни у кого не вышло. Словно кто-то оставил послание выгравированным в самой крови. Любой ребенок их рода после прочтения строк завета понимал: «Все верно. Это истина».

     — Помнишь легенду о сумерках отчаяния?

     Отец на это лишь фыркнул. Предок оставил в наследство не только стиль боя и свод правил, но и рассказ о том, как человек, искушенный в искусстве сражений, стал калекой. Почти неспособный двигаться, он выбрался из сумерек отчаяния и обрел сверхъестественную силу. Одним взглядом мог победить противника, крошить тонкими пальцами твердейший гранит, а после и полностью исцелиться.

     — Эта легенда была оставлена, чтобы дарить надежду, а не призывать потомков ломать себе ноги в надежде обрести некие особые таланты, — отец покачал головой. – Хорд, я знаю, что тебе не повезло. В твою голову проникли мысли о поиске невозможных сил. Твой брат мечтает стать лучшим в мире бойцом и, возможно, сможет этого добиться. Твоя мечта о силе подобной мифическим умениям предка бессмысленная и недостижима.

     — Я знаю, — большего он сказать не мог. – Это было не ради моей мечты.

     — Надеюсь, что так, Хорд, — тайное имя отец произнес ровным голосом, но сам факт уже говорил о том, что он крайне серьезен. – Заветы важны, но они никогда не были важнее здоровья и жизни членов семьи.

     — Помню. Подбодришь брата?

     — Сделаю все, что нужно.

     После ухода отца к нему впустили парня, который и нанес ему травму. Фактически, виновен был сам Хорд, нога противника стала для него простым инструментом, исполнившим условленную ему роль. Парень пришел с родителями. Они извинялись, искренне. Хорд же старался снять с неповинного чувство вины, пояснить его родителям, что это случайность, а такое пусть редко, но происходит в любом спорте.

     У матери посетителя был знакомый ему взгляд. Вряд ли она снова отпустит его на тренировки в ближайшее время. В таких случаях сразу всплывают мысли, что не чужой, а свой ребенок мог оказаться в подобном положении. Ее муж явно был спокойнее и просто старался убедиться, что его сыну ничего не грозит. Сам ровесник Хорда вначале пытался передать ему свою медаль за второе место на турнире, но столкнувшись с беззаботным смехом слегка расслабился, а уходил с выражением облегчения на лице. Оставалось лишь радоваться, что эта выходка не легла на него неподъемной тяжестью. Хотелось бы им все пояснить, но… ради брата он должен был хранить все в секрете. Откровенность тренеру не в счет – он заслужил знать правду, пусть и не в полном виде.

     Длинная стрелка часов прошла еще четверть круга на циферблате ветхих часов, когда к нему пришел красноволосый.

     — Я даже не буду спрашивать зачем ты это сделал, — Хорд на высказанный упрек лишь вздохнул. – Наверняка причины были, так что займемся чем-то более полезным.

     Друг обсуждал отдельные подробности их битвы друг с другом, пояснял свое предсказание его финтов изменениями в характере боев, увиденных до этого. Какие-то движения выдали улучшение гибкости, легко проведенный блок удара коленом на участок плеча у локтя рассказал о набивке этого участка рук, что не характерно для посещаемой Хордом школы карате. Разговор о том, как они вычисляли трюки друг друга и способности других участников турнира казался очень долгим, но занял всего лишь час с хвостиком.

     — Мне уже пора, — красноволосый поднялся со стула, — но перед уходом оставлю тебе подарок.

     Он положил на тумбочку планшет.

     — Там несколько игр, но я советую выбрать «Генеалогия битв».

     — Игры? – Хорд попытался фыркнуть, но в итоге рассмеялся, из-за чего выдал звук, похожий на хрюканье.

     — А а а! – красноволосый с радостным лицом зазнайки отрицательно покачал пальцем. – Не нужно так к этому относиться. Вот, смотри.

     Он взял девайс и запустил игру.

     — Графика ужасна, знаю, — пояснил друг, хотя Хорд даже не думал о чем-то подобном, — но это приложение – шедевр! Видишь? Здесь выбираешь приемы для своего бойца, назначаешь их на клавиши… хоть всю доступную клавиатуру забей. Это, конечно, глупость будет – так играть станет совершенно невозможно, но сама возможность вдохновляет. Суть в том, чтобы выбрать отдельные движения, из которых потом станешь создавать комбинации. Лучшие варианты можно объединить в спецприем – такой выполняется при нажатии одной кнопки, но для открытия возможности придется заработать очки мастерства. Ну, или купить их. Тут, конечно, не любой прием можно воссоздать, но довольно многие. Чтобы ты знал, некоторые из способов противостоять твоим атакам я разработал именно в «Генеалогии битв», — он снова скорчил самодовольное лицо.

     Красноволосый поцеловал поверхность планшета: «Мое тайное оружие! Теперь, на пике славы, я могу раскрыть тебя, хорошо послужи моему другу!» — и всучил в руки Хорду.

     — Я еще загляну завтра, до отъезда.

     Хорд крепко пожал протянутую руку. Разговор без упреков и тяжелых вздохов, словно ничего не изменилось, принес ему долгожданный покой. Еще один час забрали размышления о необходимости потушить среди осведомленных свою пусть небольшую, но славу. Кому и что сказать, как прихвастнуть умением и опростоволоситься, убедив окружающих в наличии у себя некоторых навыков – награды с соревнований ведь никуда не денешь – но и убедить, что талант у него не больше среднестатистического.

     Следующий час заняли мысли о всем подряд: перспективах брата, необходимости извиниться перед тренером, мыслях о новых необычных атаках, которые может реализовать даже кто-то с его травмой, непременных полуискренних переживаний от одноклассников в школе, реакции лишенной подспудного знания о верности заветах семьи матери, необходимой серии операций, периоде реабилитации, продолжении тренировок (уже самостоятельно) и ещё многом ином.

     Ближе к вечеру усилилась ноющая боль в ноге. Делать было совершенно нечего. Дискомфорт и скука – единственные посетители, которые остались в палате Хорда и, судя по их настойчивости, намеревались оставаться рядом все время, как заботливые родственники.

     В конце концов, в руках оказался оставленный красноволосым планшет. Какое-то время Хорд изучал список приемов; прикидывал возможные комбинации доступных движений; привязку к клавишам, которая позволит реализовать серию атак максимально быстро. Он уже хотел начать игру, но возникла неожиданная проблема – он никак не мог придумать себе прозвище. Написать тайное имя? Это невозможно. Имя с фамилией у него были далеко не редкие, поэтому все нормально выглядящие псевдонимы давно были заняты.

     — Гусеница, — слова тренера врезались в память вместе с чувством вины. – Пфф! Гусеница! Ужасный никнейм.

     Решение пришло внезапно. Заветы предка говорили о необходимости развития стиля, поиске подходящих под его техники приемов в существующих школах, а также их принятии, поглощении. Хорд с братом учились в школе карате в своем городе, отец – на островах Ямато.

     — Да, — голос в трубке звучал немного встревоженно.

     — Все нормально, отец. Просто хотел кое-что узнать. Как по-английски будет гусеница?

     — Катерпиллар, — ответ был произнесен с явным зарубежным акцентом. Хорд едва смог уловить как это должно писаться в транскрипции, а результат заставил поморщиться. Было в звучании что-то неприятное.

     — Ясно. А по-японски?

     — Имомуши.

     — О! Это уже интереснее. Спасибо!

     — Хмм, — по голосу отца было ясно, он рад, что сумел порадовать лежащего в больнице сына. – Что-то еще?

     — Нет, это подойдет.

     — Для чего?

     — Красноволосый оставил мне планшет с игрой, позволяющей создавать индивидуальный стиль для своего персонажа. Решил попробовать, может немного расширю семейный арсенал.

     — Ну, вот, — из динамика прозвучал веселый смех, — теперь ты стал похож на нормального школьника. Меня даже начало беспокоить твое равнодушие к играм. Скоро затянет, станешь с ровесниками ходить в клубы для рейдов на крутых боссов и ругаться на крабов с ламерами.

     — Отец, не пугай меня. Ты говоришь, как один из этих геймеров. В любом случае, это просто небольшая борьба со скукой. Ни одна игра не сможет мне помочь в достижении мечты, так что я точно не стану задротом.

     — Я был нормальным подростком сын. Конечно, увлечение компьютерными играми не прошло мимо. И еще, — он прервался на пару секунд, — я не оставляю надежды найти для тебя хоть какой-то намек на нечто большее, чем наше понимание боевых искусств. Земля полнится слухами о бойцах со сверхвозможностями. Несколько из них обнадеживают. Ты удивишься, но один из информаторов по секрету рассказал о том, что есть какие-то игроки, получившие особые умения благодаря…

     — Слышал я об этом, — перебил отца Хорд, — просто мечтания инфантилов, начитавшихся легких романчиков. Я уже не тот наивный ребенок, который думает, что взрослые не поддаются самообману.

     — Я конечно, рад, что ты мыслишь здраво, но этот источник… Не могу говорить в подробностях, но он уверял, что есть люди, зовущие себя геймерами. Они вкладывают в это особый смысл. Мой информатор был очень убедителен, когда говорил о сверхчеловеческих умениях. Не уверен, что эта группа людей действительна играет хоть во что-то на ПК или консолях, да скорее всего прячется от мира, но лучше имей это в виду. Кто знает, может появится шанс войти в это сообщество.

     — Запомню, — Хорд не верил, что среди задротов окажется человек, способный указать ему путь к исполнению мечты, но и отбрасывать сведения не будет. Зов мечты слишком силен, чтобы он мог позволить себе относиться с предубеждением даже к самой малейшей зацепке.

     — До завтра.

     — До завтра.

     Хорд положил телефон и снова взялся за планшет. Он – гусеница, что не сможет стать бабочкой. Если сумеет исполнить мечту, это будет равносильно превращению гусеницы в дракона. Игры в этом точно не помогут. Ученые смогли создать технологию виртуальной реальности второго поколения. Говорят, там можно будет в полной мере контролировать аватара, а новейшие суперкомпьютеры обеспечат максимальную реалистичность. Так называемое полное погружение. Эту технологию ждали многие, они же лелеяли надежду на обретение особых умений не только в игре, но и в реальности.

     — Глупость. Игры… Хорошо! Посмотрим, чего в них стоит настоящий талант бойца.

     

     ***

     — Эй, вам помощь нужна? – из одного из проходов вышел Острог.

     Я посмотрел на мучающего древня Родрика, мелькающий вдалеке силуэт Алисы, оценил количество монстров.

     — Не помешает. Ты как, со своими противниками сам справился?

     — Да, — бритый коротышка скривился, — еще и класс получил.

     — Поздравляю! Судя по всему, подземелье этого и добивалось – протестировать и дать подходящий. Тебе не понравился результат?

     — Еще бы он мне нравился! – Острог вздохнул. – Байт, я уроженец архипелага. Не нужно говорить, какая у нас репутация.

     — Островитяне тащат все, что плохо лежит, а то, что лежит хорошо, само к их рукам прилипает, — эту поговорку я знал хорошо. Да кто ее не знает? И нашего товарища она выставляет не в лучшем свете.

     — Я получил класс Вор. Позорище… Это последнее, что мне было нужно. Я в MagenT никогда похожие направления не выбирал, а тут меня никто и не спрашивает. Честно говоря, я действительно в этом неплох. Когда тебя чуть ли не с самого рождения окружающие сравнивают с вором, поневоле будут приходить мысли из этого ремесла. Теоретические! Я в жизни ничего не крал!

     — Конечно-конечно, — это точно больное место Острога. Надеюсь, Первет не станет отпускать шуточки по этому поводу.

     — Мы оба получили то, что заслужили, — подал голос Имомуши. Отвечая на не заданный вопрос тут же добавил, — меня «Десятка» назвала Дезертиром.

     — Почему заслуженно? – Острог опередил меня с вопросом на доли мгновения.

     — Возможно, однажды расскажу. Простите, это глубоко личное. Дела почти десятилетней давности.

     — Десятилетней? – удивился коротышка. – Сколько же тебе лет?

     — Угадай. Дам подсказку – я выгляжу моложе, чем есть на самом деле.

     — Ладно, — пришлось прервать их, — отложим это на потом. Сейчас нужно добить эти дрова и найти, наконец, Тавура.

     Монстры были слабыми, борьба не особо интересной. Мысли то и дело возвращались к скорой встрече с Теттири. Мистик захотел поделиться какими-то сведениями о родителях, обеспечить исполнение своей просьбы и, надеюсь, прояснить ситуацию с сильнейшими и всей той ненормальной фигней, что связана с манипуляцией аурой. Если реакцию Алисы и Локуса представить несложно, то как отреагируют на это остальные члены «опережающих» предсказывать не возьмусь. Может, морально их подготовить? Да нет… такое просто так между делом не скажешь. Так что, пусть будет сюрприз.

     Неспешный бег по коридорам, редкие атаки мобов – это всё, что встретило нас на пути к последней комнате подземелья. Разнообразием огромная вырубленная в толще камня комната не выделялась. Всё было почти также, как и в остальной части, подконтрольной монстрам территории. По центру находился каменный постамент. Покрывающая его пыль, оказалась смазана с одной стороны. Рассмотреть всё это удалось благодаря тому, что побеги зелени, отделяющие нас от двоих человек, были более редкими, чем в других перегородках подземелья. Вряд ли это задумывалось, как некое подобие решётки, просто все недостающие лозы связали вторженцев – некое полностью синее существо и кого-то замотанного в балахон так, что не было видно ни единого клочка кожи.

     Почему Тавур так вырядился, было неясно, но синего это, видимо, не смущало. Его взгляд прикипел к одной вещи – зеленому шару с золотым узором на поверхности. Вещь эта находилась в руке нашего товарища, выглядывала из складок ткани. Предмет в небольшом свете переливался как яркая драгоценность. Чем бы это ни было, выражение лица синего выдавало сильное желание.

     - Эта штука – главная награда подземелья?

     Тавур лишь кивнул на мой вопрос. Понятно почему они оказались связаны, но неясно почему их не прикончили лианы.

     - Как тебя освободить?

     - Вы не сможете, - подал голос глава квартала Ягон. – Только из-за меня этот растительный монстр еще не сожрал его. Мне нужно это сокровище. Передайте его мне и лианы перестанут быть проблемой. Я помогу всем вам покинуть это место живыми, даже забуду о предательстве этого глупого ученика.

     Тавур отрицательно покачал головой. И опять в сплошной тишине. Ничего не понятно. Попытка выяснить подробности через чат провалилась.

     - Как тут безопасно пройти? – Первет поднял горящий череп.

     Несколько огней из его глаз сами вылетели и поразили Лианы в отдельных местах. Отвечать клоуну бездны он не посчитал нужным. В любом случае, проход к обоим пленникам оказался для нас открыт. Вот только…

     - Есть способ вытащить тебя безопасно? – на мой вопрос Тавур лишь пожал плечами.

     Мы стояли молча, никак не могли решиться на то или иное действие. Первет начал стучать по своему «светильнику».

     - Прекрати это делать! – раздраженно взвыл тот.

     - Мне скучно. Раз мы тут застряли, что еще мне остается делать?

     Глаза черепа вспыхнули. В синих клубах пламени появились оранжевые и красные языки, но заговорил он со мной.

     - Парень. У тебя есть балансир удачи, воспользуйся им. Направь золотую сторону на лианы, что удерживают боевого алхимика, а красную – на своего друга.

     Чтобы сделать так, мне пришлось залезть на каменный алтарь по центру. Потертости и сколы на нем казались ветхими, отчего пугали разного рода ловушками. Это же подземелье. Ловушка выстрелила один раз, так почему не может сделать что-то и второй раз? К счастью, все обошлось.

     Я смотрел на маленькие весы перед собой и мысленно приказал им активироваться. Ничего не случилось. Попробовал подать магию и уловил в рукояти дрожь. Она быстро распространилась наружу – не на руку, - на сам мир. Пространство разделилось на две половины. Справа от меня все стало светиться радостью, праздником, благословением. Слева – будто покрылось пылью; краски те же, но без внутреннего огонька, разъеденные унынием и равнодушием.

     Золотая капля, маленькая, но очень яркая, манящая ринулась быстрым росчерком. Глава квартала Ягон дернулся в сторону, попытался перехватить её, но сияющая точка все равно приземлилась на лиану. Растение стало зеленее и ярче, стало двигаться, сжимать синего алхимика в своих тисках, разрастаться, опутывая жертву плотным коконом.

     Я ждал, когда появится пыль с другой чаши весов, но оказалось она уже давно слетала. Возможно, даже одновременно с золотой каплей. Лианы вокруг Тавура ссохлись, обратились в пожухлые линии, но пострадали не только они. Балахон нашего товарища старел на глазах. Лоск ткани пропал, выцветшие участки оборвались пылью, разверзлись дырками с обрывками нитей. За считанные секунды одежда превратилась в лохмотья. Это позволило рассмотреть внешность Тавура, которая в игре заметно изменилась.

     На голове крепыша появились рыжие волосы, подбородок мелкими кудрями украсила борода того же цвета, черты лица заострились, на пальцах появились когти. Тавур улыбнулся, показывая, что зубы тоже не остались без изменений.

     - Ты поглотил его! – закричал глав квартала Ягон. – Ты поглотил сокровище! Как ты посмел?!

     - Когда привел меня сюда, чтобы сделать жертвой, а самому заполучить сферу, разве ты не предполагал, что все может случиться наоборот? – возразил ему преобразившийся товарищ.

     Синий хотел что-то ответить, но лианы оплели его слишком плотно. Глухое мычание вскоре пропало, а каменный зал погрузился в тишину.

     - Что теперь с ним будет? – спросил Острог.

     - Растение его переварит и обитель изменится, станет сильнее, - пояснил череп мага.

     - Чем это нам грозит?

     - Ничем. Проход сюда закроется и какое-то время станет недоступным, а после его уровень повысится. Новые монстры, новые возможности. Главное, что вы не убили доминанта, область обители будет поддерживаться и дальше, поэтому о моём теле какое-то время можно не беспокоиться.

     - Мы бы помогли тебе его вернуть… Как-нибудь потом, - проговорил Первет.

     - Не хочу, чтобы оно стало поводом меня шантажировать. Сейчас лучше отказаться, а после – вернуться на своих условиях.

     - Тогда на стоит поспешить и забрать эти останки, - на мои слова череп отреагировал веселой вспышкой огня в глазницах.

     - Вы не успеете. Еще немного и доминант выбросит вас прочь.

     - Постойте! Это значит, что подземелье не зачищено? – обратил внимание на проблему Имомуши.

     - Если тебя беспокоит право владения поселением, - голос черепа звучал наставительно, - то на такие случаи предусмотрена специальная оговорка. Победившие, но не уничтожившие обитель имеют право на временное владение. Никаких налогов и законов вводить неполному сюзерену не разрешается, однако и украсть его у вас никто не сможет. Глядя на то, как вы себя ведете… даже захудалую деревеньку вам удержать под своей рукой будет не по силам. Будь вы просто отрядом новичков крупной силы, для которых обитель – возможность найти свой путь, это один случай, но вы обычная труппа, да еще и потерявшая своего товарища. Смешно.

     - Откуда ты это знаешь? – удивился Локус.

     - Я… - слова черепа на миг прервались, а окружение сменилось с пещеры, на переулок города. – маг и могу видеть подобные вещи.

     - Нас выбросило, - констатировал очевидный факт Зиккур.

     - Ты вернул себе облик человека. Как?

     - Не знаю, - оборотень нахмурился. – В пещере просто не мог ничего поделать. Как будто… волк во мне оказался простым волчонком и решил поиграться, наплевав на мое мнение.

     - Так и должно быть, - опять подал голос маг. – Ребенка нужно воспитывать. Оборотень без помощи дрессировщика способен не на многое. Пропустишь время и станешь совершенно не управляемым.

     - А как же интеллект? – возразил Острог.

     - Он сделает животное умнее, - прищурил глаза-огоньки маг, и тут же иронично добавил, - но не покладистее. Ты бы стал слушать того, кто явно глупее?

     - Действительно… - вмешался я в их разговор, - и отсюда возникает новый вопрос. Почему ты такой покладистый и разговорчивый?

     - О! Ты заметил! – радостно сверкнул глазами маг. – Это часть моей стратегии по выживанию в изменившемся мире. Я становлюсь нужным и полезным, до такой степени, что вы избавите меня от этого вандала и обеспечите хотя бы минимальные удобства. Спустя какое-то время вы поможете мне вернуть тело из нового подземелья или найти тех, кто сделает это для меня вместо вас. Предупреждаю сразу, у меня обширный опыт и в какой-то момент обходиться без него для зеленых новичков станет почти невозможно.

     - Ты прав, - я задумался о плюсах и минусах такого сотрудничества, - поэтому нам стоит как можно реже интересоваться твоими подсказками. Так? Иначе мы окажемся совершенно беспомощными, когда ты исчезнешь. То есть толку от твоей помощи немного…

     - Я… Нет! – глаза черепа метались, дрожали, увеличивались и уменьшались. Он начал сто-то бормотать, но слова оказались незнакомыми. – Твоя шляпа! Сколько ты готов обещать мне помощи за её секрет?

     - Нисколько. Думаешь, сам не справлюсь?

     - Хорошо. Хорошо! Я помогу каждому из вас в достаточной степени, чтобы не мешать личному прогрессу, - маг волновался и оттого говорил быстрее обычного. – Мне действительно нужно мое тело. Обещайте мне! Обещайте, что поможете, и я не стану давать советы, которые навредят. Хватит издевательств и подшучиваний! Это моё последнее слово.

     Мы переглянулись с друзьями. Никто не был против, а Первет так и вовсе выражал полное удовлетворение. Всем своим видом клоун бездны показывал, что именно такого исхода он добивался.

     - Мы согласны. Нужно давать какую-то особую клятву?

     - Отлично, - в голосе черепа звучало неприкрытое облегчение. – Никаких клятв не нужно. Вам нужно скорее идти к ближайшей башне мага. Именно туда отправится… Да не стойте вы! Бегите! По дороге расскажу все, что нужно!

     В сторону башни рванули все не сговариваясь. У одних получилось быстрее, у других чуть медленнее – сказывалось отличие в прокачке.

     - Не задерживайтесь, - продолжил просвещать нас маг. – От закрытой обители доминанта отделяется особый фрагмент. Поскольку вы не смогли одолеть создателя особой области, эта часть, доказательство победы, может отколоться в любом месте пересечения пространств мира и домена. Иногда он появляется рядом с захватчиками, иногда нет – в любом случае, его притягивает к средоточию силы. В городе самая большая концентрация маны у башни. Другие этот фрагмент доказательства не замечают, разве что очень сильные маги, опытные в захвате обителей. Проблема в том, что он растворяется в мане. Чем она плотнее, тем быстрее это происходит – стать сюзереном крупного города далеко не просто!

     Мы мчались, что есть сил, пока не увидели башню.

     - Как эта штука выглядит? – спросила Алиса.

     - Вы узнаете, когда заметите, - череп говорил и не переставал шарить своими глазами по сторонам. – Такой светящийся знак… Фрагмент обители всегда принимает форму, значимую для доминанта, но какую именно заранее сказать нельзя.

     Мы оббежали башню со всех сторон, расстояние до ближайших домов было достаточным, чтобы даже на вимане проехать.

     - Нет, - озвучил мнение всех Родрик, - никакого знака тут нет.

     - Уже растворился? – Верлад выглядел разочарованным.

     - Это не должно было случиться так быстро… - растерянно проговорил череп. – Неужели мир так сильно изменился, пока я был в заточении?

     - Если он не растворился и не появился тут, то куда он мог деться? – все посмотрели на Алису, а я тут же понял, к чему она клонит.

     - Донат, побери!

     - В чем дело, Байт? – Локус нервно прикоснулся к рукояти меча и начал осматриваться по сторонам. – Думаешь украли до нашего прихода?

     - Нет. Фрагмент притягивается к самому крупному скоплению маны. Обычно это была бы башня, но не сегодня.

     Глаза товарищей просветлели.

     - Макригг! – воскликнули одновременно Карлайла с Имомуши.

     Лица товарищей тут же помрачнели. Великого наставника сложно назвать малоопытным магом. Он точно увидит этот знак. Захочет ли отдавать? И если да, то какую цену запросит?

     Когда мы добрались до места проведения битвы группировок за права контроля города, стороны уже лечили раненных. Друзья девчонки, создавшей башню на основе атрибута смерти, казались просто вялыми, никаких ран видно не было. Представители альянса разбились на небольшие кучки и восстанавливали силы разными способами: одни использовали какие-то заклинания, другие – накладывали бинты, третьи – группировались вокруг мини-копии алтаря возрождения. Остальные использовали совсем экзотические вещи, вроде каких-то кривляний, катания по траве, вырисовывания рисунков на ладонях и лбах товарищей.

     Макригг стоял впереди с улыбкой, а над его ладонью светился маленький зеленый росток. Короткая лиана с парой листьев – так выглядел фрагмент, который мы безуспешно искали. Великий наставник протянул руку чуть вперед, давая оценить волшебную вещь, а после резко сжал пальцы в кулак. Черный знак с едва заметной зеленой каймой появился на тыльной стороне его ладони.

     - Теперь этот город под моей опекой. Я стал его временным сюзереном. Позже, когда доминант перестроит свою обитель, я разыграю право на проход. В следующий раз пройти смогут две команды. Думаю, небольшой турнир перед раздачей пропусков, - Макригг указал на отходящие от лозы-тату листья, - позволит выбрать наиболее подходящих кандидатов. Не разочаруй меня, молодой маг. Надеюсь, ты достаточно амбициозен, чтобы вернуться в эту обитель?

     - Не сомневайся.

     - Отлично, Байт, - Карлайла довольно улыбнулась. – Он только что выдал задание всей труппе. Судя по всему, это будет целая цепочка.

     - А это… - глаза Макригга зацепились за Тавура, - какое странное животное.

     Неожиданно он оказался совсем рядом с нашим товарищем, и вытряхнул его из балахона. Глаза Великого наставника шарили по обрывкам одежды. Он тщательно ощупывал её, а после поднял на нас удивленные глаза.

     - Поразительное везение, - легендарный маг бросил ошметки балахона обратно нашему товарищу.

     - Может, пояснишь, чем тебя так заинтересовали эти обноски? – Тавур еще минуту назад выглядел напуганным, но теперь едва не оскалился на Макригга.

     - Погляди на ту дыру, возле рукава, - великий наставник ответил, в его глазах было заметно некоторое любопытство, когда он осматривал нашего алхимика.

     Тавур вглядывался в прореху, все остальные из нашей труппы тоже. Подошли даже несколько заинтересованных человек со стороны.

     - Серебряная нитка? – именно один из посторонних, заметил нечто лишнее в обносках.

     - Не серебряная – алумитовая, - поправил Макригг. – Редкий металл, очень полезен для магов. Даже странно, что он оказался в какой-то обычной одежонке. Его там слишком мало. Даже для экспериментов использовать не получится, хотя если добавить в зелье можно немного усилить в нем силу магии.

     - Это всё очень интересно, - подошел к нам один из игроков альянса, - но теперь ситуация с городом выглядит далеко не радостно.

     - Думаешь? – я показал взглядом на окружающих нас НПС. Они смотрели на Макригга со счастливыми лицами. Очевидно, им подобный вариант казался просто прекрасным. Некоторое злорадство в глазах Норуса Минта подсказало, что для него исход нашей борьбы за подземелье не казался чем-то совсем уж неожиданным.

     - Для вас точно ничего хорошего, - отвлек меня от размышлений о хитрой схеме маге города голос представителя альянса. – Мы принимаем к себе на равных правах только сюзеренов городов и крупные полезные кланы. Никто тут на подобный уровень не тянет, так что вам придется довольствоваться крошками со стола, на котором разделывают хтонического монстра.

     - Ха! – Макригг смотрел на парня с нескрываемой насмешкой. – Это просто маленькая почка на теле великого дерева. Вы не сможете принудить его использовать даже краешек настоящего тела. Считать будто сражаетесь с настоящим хтоническим чудовищем… Как высокомерно!

     - Предлагаю встретиться где-нибудь после того как закончим с ранеными, - посланник альянса недовольно косился на великого наставника, но говорить ему ничего не стал. – Определимся с дальнейшими планами. Думаю, вам стоит пойти с нами, так быстрее окажетесь в самом центре событий. Уровни набивать перед встречей с хтоном бесполезно, сами потом убедитесь, а награды хорошие.

     - Тогда увидимся на площади через два… - я посмотрел на каждого из товарищей и ни один из них не выразил протеста, - часа.

     - Долго, - недовольно нахмурился парень. – Первая помощь столько не требует. Может через полчаса?

     - Нет. У нас после подземелья куча вопрос появилась и все требуют решения. Два часа это минимум.

     - Ладно, - член альянса нахмурился еще больше. Его взгляд смотрел в одну точку, он явно что-то просчитывал. – Отлично. Я найду чем занять своих. Увидимся!

     Он ушел не дождавшись ответа.

     - Новые силы после первой настоящей опасности… - Макригг показал довольное лицо, отчего предстал в совершенно новом свете. – Награда от высших сил мира, обретение класса. Как же давно я сам через это прошел. Я поеду с вами, посмотрю на эти игры с крупицей силы хтонического чудовища. Мы еще успеем поговорить в дороге.

     Великий наставник махнул рукой и Норус Минт с легким поклоном поспешил заняться сборкой столика, стульев и прочих вещей, приготовленных для удобства наблюдения за битвой представителей альянса и членов местной группы тестеров. Видимо, Макригг свои силы тратить не хочет. Может из-за большого расстояния до башни ему сложно восстанавливать ману? Или просто сноб? Размышления об этом прервал хихикающий Первет. Он вертел в руках череп, который не подавал ни малейшего признака жизни.

     - Поторопимся, - заговорил Тавур. Его голос приобрел некоторое рычание. – Нам есть что обсудить в приватной обстановке.

     Мы с товарищами переглянулись и молча добрались отправились прочь.

     

     ***

     Алиса смотрела на лица товарищей Байта. Недовольство, обеспокоенность, веселье, напряжение, предвкушение, задумчивость… каждое выражало нечто своё. Даже странный парень с мечом, у которого лица не было вовсе, выдавал свои эмоции жестами, походкой и покачиваниями головы. Они все хотели добиться каких-то своих целей, но Алисе это было не интересно. Еще перед битвой против огромных животных Дедушка сказал, что нашёл ученика и сам позаботится о репутации школы в игре. Он посоветовал покрепче ухватить свою любовь и добиться победы в этом поединке, вот только…

     Алиса не знала, что делать. Сказать Байту, что больше не нужно добиваться победы? Она видела, что он и сам стал стремиться к вершине здесь. Казалось бы, радуйся и помогай парню, но он взял с неё обещание не интересоваться играми. Алиса никогда не забирала своего слова назад. Сёстры ругались на это, говорили, что быть рабами обещаний – удел мужчин.

     «Хочешь стать желанной женщиной – научись немного капризничать», - увещевала её одна из матерей.

     Капризничать Алиса не умела. Она и говорила-то не слишком много, а отказаться от обещания и вовсе не могла. Будь это просто разговор – никаких сложностей бы не возникло. Вот только Байт завоевал её руку в битве против отца. От этих мыслей к лицу и шее прилила кровь. Алиса быстро взглянула на этого человека, он был погружен в свои мысли. Кажется, Карлайла что-то заметила, но эта женщина вряд ли станет её.

     Как только матери дали своё одобрение, а Дедушка – молчаливое согласие, Алиса вспомнила про их с Байтом договорённость. Нарушение слова было бесчестьем. С самого детства она росла в додзё и впитывала учение матерей и Дедушки. Они говорили, что у каждого своя честь. Как только она подросла, поняла, её честь заключена в верности слову. Во время игры было очень сложно не обращать внимания на все необычные, захватывающие, интересные вещи вокруг, но она обещала… и погружалась в процесс игры ровно настолько, насколько говорил этот человек. Алисе хотелось сказать Байту о том, что семья переложила миссию по увеличению популярности школы на самого опытного воина Скрытого мира, а ему не стоит ради неё слишком стараться. Решиться на такой разговор она не смогла.

     «Самое слабое и чувствительно место мужчины, Алиса, - говорили матери, - позволит тебе завлечь их, взять под контроль и заставить полюбить себя. Это слово из трёх букв, которое приличная девушка произносить в слух не должна. Скажешь случайно и рискуешь упасть в глазах окружающих на самое дно! Тем не менее, ты должна знать о его существовании, чтобы понять всю глубину искусства соблазнения. Самое чувствительно место мужчины – эго. Проще всего стимулировать эту часть - дать мужчине повод сделать что-то ради тебя. Нестандартное, но в его силах. Стоит аккуратно приласкать, и оно гордо воспрянет, но если перестараешься… придёт к итогу слишком быстро, он будет считать, что усилия того не стоят. Лучше всего построить для него задачу таким образом, чтобы в процессе он угодил тебе несколько раз. Пусть думает, что это его заслуга…»

     Суть Алиса уловила быстро – это было чем-то похоже на процесс размножения. Только говорить про это слово из трех букв было совершенно запрещено. Теперь она оказалась в ловушке – сказать, что все усилия Байта были бессмысленны – всё равно, что заявить о его провале в помощи ей. Алиса сжала губы.

     «Подобное недопустимо! Я не могу сказать на середине процесса, что передумала. Это будет большой удар по чувствительному, интимному месту. Нельзя! К тому же, если признаюсь, он может продолжить добиваться всего для себя, а меня заставит покинуть игру. Что будет, если мы долго не будем видеться? Если он встретит тут другую девушку? Он ведь говорил о чём-то с этой женщиной… про игры. Я не могу поддержать разговор. Разве интересно проводить время с кем-то, живущем в совершенно другом мире?»

     Алиса беспокоилась… Там, в пещерах, было что-то важное, она прокладывала путь для остальных, изучала противников, играла. Словом, почти сделала то, что обещала Байту не делать. Чем больше она думала, тем более отчетливо осознавала – не интересуясь играми, она, вероятно, слишком отдалится от этого человека. Выбор был невелик – положиться на волю судьбы или делать что-то самой. Он ведь получил её руку…

     «Зачем мне ласкать эго мужчины?» – спрашивала Алиса у матерей.

     «Ради своего эго, - отвечали они. – Когда встретишь того, с кем захочешь быть несмотря ни на что, сама всё поймешь. Любовь – густая смесь эгоизма и бескорыстия. Не захочешь отпускать его – вспомнишь наши уроки. Искусство соблазнения женщин скрытого мира относится к высокоранговым техникам. Теперь иди к сёстрам и попробуй дать им какое-то хорошее задание, как будто они мужчины.»

     Алиса понимала, что выполнить задание их группа не смогла. Каждый должен делать для победы всё, иначе добиться цели будет ещё сложнее. Избавиться от балласта – самое правильное решение, вот только этот балласт – она сама.

     «Рассказать ему? Молчать до самого конца? Отгонять других девиц? Забрать Байта из игры?» – ни один вариант не казался Алисе приемлемым. Варианты повторялись по кругу, пугали, смущали, раздражали.

     «Играй сама. Будь приятной спутницей и позволь мужчине сделать ради тебя подвиг», - решение пришло неожиданно. Словно некий дьявол прокрался к ней в голову и вложил мысли, которых сама она никогда бы не допустила. Решение оказалось таким простым и подходящим со всех сторон, что Алиса счастливо улыбнулась.

     Несколько шагов она сделала в состоянии полной эйфории, а затем вдруг поняла – это будет нарушение слова в честном соглашении, обман. Счастье сменилось страхом и шаги замедлились.

     «Я не могу нарушить своё слово!» - мысленно вскричала Алиса, а её ноги остановились не в силах сделать даже шаг. Она, словно дерево, проросшее корнями в землю, не могла сдвинуться сколько бы свободного места вокруг ни было. Задумчивый Байт шаг, второй, третий…

     «Стой!» - Алиса хотела кричать, но изо рта не вырвалось ни звука. Её сердце стучало всё быстрее, будто пыталось бежать вместо непослушных ног. Она протянула руку, чтобы схватить Байта за одежду, но не дотянулась... совсем чуть-чуть! Этот человек уходил всё дальше. Алиса перестала слышать стук своего сердца. Все прочие звуки тоже пропали. Эта пара шагов вдруг показалась непреодолимой пропастью, бездной.

     Она бросилась в пропасть…

     Алиса сама не поняла, как преодолела расстояние до Байта. Она взяла этого человека под руку и не давала идти дальше. Всё её тело дрожало.

     - Хмм? – Байт вопросительно остановился, повернул голову и вопросительно поднял бровь. – Алиса, что-то случилось?

     Он назвал её имя и сердце снова начало стучать в ушах. Теперь это был не испуганный, а радостный стук. Она хотела ответить, но только раскрыла рот, неловко всхлипнула, не сумев сказать что-либо осмысленное. Остальные члены труппы тоже остановились. Мгновения тянулись. Алиса чувствовала, что заставляет всех ждать, вызывает недовольство и вообще кажется глупой. Последняя мысль снова обожгла страхом. Разве Байту нравятся глупые девушки?

     Она понимала, что должна что-то сказать, но что? Расторжение договора, девицы, игра, школа?

     «Обещание! Я нарушила обещание…»

     - Обещание… - еле слышно промямлила Алиса.

     - Что? – Байт выглядел удивлённым.

     - Об!.. Обещание! – Алиса думала о том, что больше не хочет его держать. Больше того – она отказывается! Не будет следовать данному слову! Не хочет! И всё из-за этого человека. – Честь… Ты забрал мою честь! Во… во… Возьми ответственность!!!

     Вокруг резко стало тише, хотя шум ветра Алиса всё же слышала. Думать об этом несоответствии она просто не хотела. Она сживала руку Байта и требовательно смотрела на него. Его ладонь коснулась её щеки. Алиса вздрогнула, по телу пробежали мурашки. Она радовалась, хотела прижаться к Байту и боялась, что он отвергнет такую падшую женщину...

     - Конечно я возьму ответственность, - уверенно ответил этот человек. – Но мне хотелось бы знать немного больше. Прости, что не могу понять всё сам.

     - Нет! – Алиса резко вскинула голову. – Тебе не за что извиняться. Это…

     «всё моя вина», - закончила она про себя.

     Неожиданно Байт крепко её обнял. Она задрожала еще сильнее, как испуганный кролик, разрываясь между желанием убежать и схватиться за него сильнее. Победило последнее. Она постояла немного, чувствуя игровое тело этого человека так похожее на настоящее, и неведомым образом успокоилась.

     - Я дала тебе слово, что не буду интересоваться играми, - еле слышно шептала Алиса. Байт её не торопил. – Но мой Дедушка теперь сам позаботится о возвышении нашей школы в «Десятке». Тебе не нужно делать это… помогать мне выигрывать…

     Она молчала пытаясь сформулировать всё правильно, но отчего выходило как-то сумбурно и глупо. Алисе казалось, что она только еще больше запутывает Байта. Он не торопил её и ничего не спрашивал.

     - Моё слово – моя честь. Я буду интересоваться этой игрой, другими тоже. Стану тебе помогать, хочу, чтобы у нас было больше общего. Я решила нарушить данное тебе слово, потому что не хочу, чтобы пропасть между нами увеличивалась. Это всё из-за тебя! Так что… - Алиса нахмурилась, выговаривая чувства еле слышным шепотом, - ты должен взять на себя ответственность.

     Она подняла голову, глядя на Байта. Неожиданно его лицо стало расплываться. Алиса не могла понять, что же оно выражает и снова испугалась.

     - Возьмёшь? – торопливо спросила она. Прозвучавший голос даже ей самой показался каким-то жалостливым и плаксивым.

     Алиса ощутила, как пальцы Байта прошлись под её глазами. Неожиданно всё вокруг стало чётче. Он смотрел со странным выражением, которое она не могла понять, но ей это почему-то нравилось. Она хотела, чтобы этот человек продолжал относиться к ней так всегда.

     «Наверное, он тоже изучал техники соблазнения, - рассеянно мелькнула мысль на краю сознания Алисы. – Мы еще посмотрим у кого они эффективнее…»

     - Возьму.

     Байт ответил просто, но в голосе звучала надежность, нечто неколебимое, как гора. Отчего-то Алиса подумала, что он своё слово точно не нарушит, а самой захотелось немного покапризничать.

     - Я буду играть, - предупредила Алиса.

     - Хорошо.

     - Стану интересоваться играми и разбираться в них, - добавила с вызовом.

     - Да.

     - Мы будем делать это вместе, - заявила непререкаемым тоном.

     - Конечно.

     - И ещё… - договорить Алиса не смогла. Байт закрыл её губы поцелуем. Казалось, он так часто это делал, что пора было привыкнуть, но сегодня она впервые ответила ему взаимностью. Поцелуй был… Алиса даже не могла сравнить его ни с чем, а через секунду уже и забыла обо всём, растворяясь в чувствах.

     - Идём, - шепнул ей на ушко Байт.

     Алиса повернулась и только сейчас заметила вокруг странность. Множество людей валялись без сознания, а товарищи по труппе смотрели с шоком и радостью. Тот, что держал в руках череп, выглядел словно маленький восхищенный ребенок, переполненный счастьем. Где-то в отдалении зазвучал громкий смех старика, называвшего себя великим наставником.

     - Посмотри логи, - шепнул Байт.

     Алиса послушалась и успела заметить что-то о применении магии тринадцатого уровня, а после этого строчки словно кто-то стёр одним резким движением. Рядом появился одетый в каменную тунику Баланс. Он ничего не говорил, смотря куда-то вверх. Алиса чуть подняла голову, увидела золотистый разлом в небе и вернула взгляд к более интересному виду… Ведь рядом с ней стоял этот человек – её будущий муж.

     Сверкающая золотом трещина в небе выглядела сюрреалистично. Из него выпала небольшая фигурка. Вначале рассмотреть её было сложно, но по мере приближения стало ясно, что это молодая женщина. Оранжевая тога смотрелась на ней странно — складки на одежде появлялись не согласованно с движениями тела, края иногда вздымались, но совершенно игнорировали ветер.

     Алиса нахмурилась. Раньше она на движения воздуха почти не обращал внимания, но теперь... всё вокруг стало выглядеть четче, ярче, кожа покрылась мурашками. Покалывание кончиков пальцев, небольшая прохлада от скользнувшего по спине ветерка, неудобство от камней, впившихся в подошву обуви — ощущения множились и расцветали ярким букетом, пока не спутались в нечто нераспознаваемое. Алиса могла сосредоточиться на отдельных частях, ухватить нить от органов чувств, но охватить все разом не получалось. Всё окружающее впервые обрело такую подавляющую реалистичность, что она не заметила, как женщина в тоге оказалась рядом. Наряд больше не казался оранжевым — скорее, он был нежного персикового оттенка. Блики на складках, тени от облаков и переплетения звуков шагов и разговоров толпы, запах цветов, который Алиса прежде не слышала, смешался с резкими нотками пота. В носу зачесалось от пыли, а складки одежды из грубой ткани оказались неожиданно грубыми, давили на тело, отчего сразу захотелось ослабить завязки.

     — Поздравляю, сестрёнка, — женщина в тоге улыбнулась, у губ появились ямочки.

     Алиса смотрела в глаза незнакомки и не могла назвать их синими, скорее сапфировыми. В глазах вокруг зрачков словно поместили два озера с причудливым рельефом и россыпью песка. Цвет был неоднороден, но из-за этого создавалось впечатление сияния радужной оболочки.

     Всё в этой женщине дышало жизнью, не игровой — настоящей. Мир преобразился от одного её присутствия. Алиса сосредоточилась на чувстве в ладони. Рука Байта была теплой, мягкой, не такой грубой как в реальности.

     Женщина смотрела с интересом, заправила волосы за ухо и, словив очередной взгляд Алисы, слегка кивнула. Наверное, стоило что-то сказать, может — поприветствовать её, но делать это не хотелось.

     — Держи, — женщина в персиковой тоге протянула Алисе кулон на шёлковой нити, — с этим ты всегда сможешь использовать моё благословение. Помни, жить нужно с полным наслаждением каждым мигом, упиваться всеми чувствами. Не отрицай этот мир, он создан для тебя.

     С последними словами незнакомка взмыла вверх. Стоящий рядом Баланс смотрел на неё восторженным взглядом. Он встал на носочки, легко подпрыгнул и оторвался от земли. Медленно, нехотя обернулся к Алисе.

     — Эмоция одарила тебя. Пользуйся её даром, как посчитаешь нужным, даже я не властен над этой силой. Эмоция — любимая из дочерей Демиурга «Десятки», но никто из других столпов не испытывает к ней зависти или других темных чувств.

     — Смотрю, ты в восторге от своей сестры, — сказал вдруг Байт.

     — Нет, — усмехнулся Баланс. Алиса отметила, что его лицо стало выглядеть немного глупым, но милым. — Она не моя сестра. Эмоция — моя возлюбленная невеста, будущая жена.

     Он улетел вверх, скрылся в расколотых небесах. Небо соединилось, облака спокойно плыли, а люди внизу переговаривались, обсуждая увиденное. После этого вся компания пошла дальше, но тут их окликнул голос:

     — Подождите! — Алиса увидел мальчика, который недавно договаривался с ними о встрече. — Вы призвали одного из столпов и получили сокровище! Это меняет дело. Пусть город не принадлежит вам, в нашем альянсе приветствуют выдающихся игроков. И еще, — тут он оглянулся и тихо продолжил, — не выбрасывайте книгу из подземелья. Она рассказывает о правилах этого мира и возможностях прокачки. Ни один игрок не сможет преодолеть десятый уровень, если не получил книгу в рейде по обители.

     — Но мы не нашли никакую книгу, — удивленно ответил Байт. — В данже даже близки ничего похожего не было.

     — Не в данже, — поморщился мальчик, — в обители. Привыкайте говорить правильно, здесь свои названия и очень важно называть всё настоящими именами. Если книги не было, значит подземелье активировал кто-то с открытым классом. Были случаи. Когда наш глава гильдии открыл свою первую обитель, там появилась не книга, а... огромный камень с мелкими надписями! Древняя глыба. Его класс археолог, поэтому обучающая вещь имеет отношение к каким-то ветхим периодам мира Десятки. Такую «книгу» еле унесли к зданию гильд-холла. И это еще считай повезло — другой игрок активировал открытие обители с классом флибустьер — получил говорящего попугая. Долбанную птицу еле отловили, а выбить из неё сведения та еще проблема. Не волнуйтесь, как доберемся до места — для вас обязательно откроют обитель. Получите чистую — всё по-честному. После этого ознакомитесь с содержанием подарочного гайда новичков и сможете нормально качаться.

     — Почему не прочитать уже добытые книги? — поинтересовалась Карлайла.

     — Это так не работает. Каждая книга немного особенная, заточена под классы участников группы, но даже если в двух книгах будет написано одно и то же — это не имеет значения. За чтение «своей» книги путь дальше десятого уровня открывается, за чужую — нет. Игровые условности, — мальчик пожал плечами.

     

     ***

     — Книга?! — взорвался криком череп мага, когда мы все собрались в одной комнате. — Это, ведь, они про меня, да? Точно про меня, да?! Парень, ты — маг. Ты открыл вход в подземелье, да?! Поэтому меня и засунуло туда — в это логово!

     — Нет, — мне оставалось лишь пожать плечами. — Не знаю кто именно его открыл, но этот город изначально был территорией другой группы. За главную у них маг смерти с башней третьего уровня. Она, кстати, как-то призывает её. Это какая-то фишка тех, кто закладывает в основу атрибут смерти?

     — Да. Хмм...

     — И всё? — удивился Первет с издевательской миной на лице, — больше ничего не скажешь. Ты же только что так разорялся, куда делся твой запал?

     — Мне нужно подумать, — огни в глазах черепушки снова сжались в маленькие синие точки. — Они хотят, чтобы я стал для вас каким-то временным инструментом? Отлично, я это сделаю... но не так как они того хотят! Вы станете лучше, чем кто-либо и...

     — Что «и»? — уточнил я.

     — Идеальной местью было бы свергнуть их, но тогда рухнет сам этот мир. Нужно найти другой способ наказать их.

     — Ой, кажется программа решила наказать разработчиков, да? — Первет почесал ногтями верхушку черепа. — Или, может, ты у нас один из бывших работников компании, которого заперли в игре, сделав неигровым персонажем?

     — Запер... Что?! — у мертвого мага отвисла челюсть. — Откуда в твоей голове такая чушь? Изначально я действительно был просто программой, но затем кое-что изменилось...

     — И ты обрел душу, да? — ирония сочилась изо рта Первета густым потоком. Она была как мёд, от чрезмерного количества становилась приторной и липкой для собеседников.

     — Да! — обрадовался маг. — Так вы уже знаете о том, что здесь происходит?

     — Брось, ты можешь думать, что с тобой произошло нечто, но тут, в этом игровом мире, все неписи ведут себя вполне естественно, разве что в реальный мир не выходят.

     — Считай, как знаешь, — пресёк спор череп, — если вы окажетесь достаточно хороши с точки зрения того самого реального мира, мы еще вернемся к этому разговору.

     — Ты согласен поделиться с нами знаниями о наших классах? — я поднял руку не давая Первету снова начать перепалку. Было в словах черепа кое-что подозрительное. Учитывая грядущую встречу с Теттири, нельзя сходу заявлять, что мёртвый маг безумен. Мы обязательно вернёмся к этому разговору. Первет просто отлично выуживает сведения. Доверю это ему, а пока... — Ты уже обещал нам информацию, помнишь?

     — Да, но это другое. Я собираюсь провести вас в совершенно новую сферу бытия. Придется делать это очень осторожно. Сказать слишком много я тоже не могу. Баланс не даст мне раскрыть главные препятствия для вашего развития здесь, в игре.

     — Звучит так, будто твои знания могут помочь нам обрести сверхспособности в реальном мире, — опять не удержался Первет.

     — Именно, — неожиданно огонь взорвался в глазницах черепа, но не исчез, а растекся по всей поверхности, сформировав прозрачные лицо, волосы и все прочее, свойственное голове человека. Прищуренные весёлые глаза, прямой нос, издевательский ироничный изгиб губ, какой даже Первет изобразить ни разу не мог изобразить. — Сначала стань достаточно хорош в реальной жизни, чтобы задержаться в этой игре подольше пары месяцев, а после посмотрим сумеешь ли ты освоить эти сверхспосбоности.

     — Ну-ну, так я и поверил какой-то...

     — Что нужно, чтобы получить эту возможность? — все удивленно посмотрели на перебившего Первета Имомуши. Он выглядел странно напряженным и в то же время излучал смесь надежды и радостного возбуждения.

     — Еще рано говорить об этом. К тому же я вас не знаю. Выбирать первого встречного? Разве это не чушь? К тому же, вспоминая как вы ко мне относились все это время...

     Огненный покров рассеялся, и голова мертвого мага вновь стала обычным черепом, за исключением горящих точек в глазницах.

     — Друг, Имомуши, — начал Первет с покровительственным выражением лица, — ты же понимаешь, что это бред. Они все подобны людям и сейчас эта черепушка просто выбивает себе условия получше.

     — Мне плевать. Даже если есть небольшой шанс, я всё равно намерен попытаться.

     — Так повестись на простой трёп программы... — Первет с явно фальшивым сожалением покачал головой и положил руку на плечо согильдийца.

     — Да, вероятность мала, — согласился Имомуши, — но я не намерен её терять. Для меня это нечто большее, чем просто желание из разряда «вот было бы круто если». Первет, надеюсь ты не будешь подшучивать на эту тему. Я серьезно.

     В комнате повисла тишина. Имомуши в основном довольно мягкий человек, но сейчас в один миг, словно стал старше и намного строже. Это порождало странное чувство, потому что преображение случилось из-за разговора о получении через игру сверхспособностей в реале — вещи, как ни крути, бредовой, поверить в которую мог лишь совсем ребенок или невозможный инфантил. И кем обещанной? Игровой неписью.

     — Возможно, — начал я медленно из-за посетившей меня неловкости, — вероятность не так уж и мала.

     На этот раз тишина стала прямо оглушительной, а сверкание сообщения о критическом обездвиживании в почти прозрачной панели логов возле левой руки стало настолько ярким, что заставило прищуриться. «Умение перешло на второй уровень» — прочел и только тогда словил себя на оттягивании разговора.

     — Короче, — прочистил горло, пытаясь прогнать остатки неловкости... — Не помогло. — Помните, Теттири?

     — Конечно! Тот еще мутный тип, — возмутился Первет, чем вызвал у всех смешки. — Что? Почему вы смеётесь?

     — Потому что это сказал именно ты, — теперь уже Имомуши похлопал по плечу клоуна бездны.

     — Ну, так вот, — помахал руками привлекая внимание. — Есть кое-что что мне нужно вам рассказать.

     

     ***

     Все стояли у входа в пансион и думали о своём. После моего рассказа о мистиках, увиденных странностях и договоренности с Теттири никто не стал отказываться от присутствия на встрече — каждый захотел прикоснуться к тайне. Самым равнодушным выглядел Тавур. Не то, чтобы он не верил в сверхъестественное, скорее — для него это не имело большого значения. В глазах Первета виднелось предвкушение. Глядя на Родрика, казалось — он затаил некие злобные мысли, впрочем — подобные подозрение при общении с ним появлялись всегда, поэтому разницу было заметить непросто. Верлад и Зиккур то стояли с растерянным видом, то заговорщицки перешептывались, иногда срываясь на некие только им понятные технические термины.

     Алиса, казалось, старается не выдать, что ей известно о сверхспособностях и связанном с ними вещами больше остальных. Для других её попытки с натужным смехом отделаться от любого разговора спрятавшись за мной, должно быть, выглядели странно. Имомуши смотрел на свои слегка дрожащие руки. Никто его не трогал. Мы не знаем, в чем именно для него заключается та особая важность необычных способностей, а он не спешил делиться. Может, он тоже из какой-то группы, вроде «Скрытого мира» семьи Алисы?

     Острог единственный, кто демонстрировал явную досаду. С угрюмым лицом он пинал камешки, которые находил поблизости, что сделать на ухоженной территории пансиона было довольно сложно.

     — В чем дело? — на мой вопрос он только сжал губы. — Если тебя ситуация сильно расстраивает можешь не ехать.

     — Я с вами, — Острог сжал кулаки и дерзко вздернул голову. — Байт, скажи честно, я ведь выгляжу как неудачник? Если все получат сверхспосбоности, какой шанс у меня этого добиться? Мне кажется, я просто зря поеду и единственным вернусь с пустыми руками.

     — Стоп-стоп-стоп! Притормози. Во-первых, нет — ты не выглядишь как неудачник. Во-вторых, с чего ты решил, что мы едем на раздачу каких-то там навыков оверлордов, магов пси-мутантов или жругих выдуманных персонажей? Это будет просто разговор. Я даже не знаю, о чем именно он будет, кроме как о моих родителях. Ясно? И в-третьих — прекрати себя недооценивать.

     — Байт, тест начался не так давно, а ты уже девушку себе нашел. И теперь посмотри на меня: маленький, щуплый, с кривыми ногами и зубами, да еще и напрочь лысый! Я ведь...

     — Представитель малой народности архипелага. Я в курсе особенностей внешноси твоей расы. Активный рост начинается после двадцати лет и большинство вытягиваются до метра восьмидесяти или полных двух. Затем начинается активный рост волосяного покрова, но довольно быстро замедляется, обеспечивая не слишком длинной шевелюрой, островными усиками — ты же знаешь, что в мире моды их именно благодаря выходцам с архипелага так назвали? — и, наконец, из-за всех этих изменений в теле почти не остается жировых отложений. В результате за год-два гадкий утенок становится высоким атлетическим парнем с модными усами и... ладно, я не помню всех деталей этой перестройки органризма, но на этом плюсы точно не заканчиваются. Верь мне, я целый год готовился к сдаче экзаменов на биоинженера. У некоторых лентяев к тому же возрасту вырастает небольшое пузо. У тебя от девчонок отбоя не будет и это совершенно точно.

     — Я всё это знаю, но... но ведь, — Острог отчего-то выглядел потрясенным, — но ведь это всё будет потом, Байт. Для реальных навыков нужно сильное тело. Я был плох в спорте, но нашел некоторую отдушину в играх. Только ведь, та черепушка сказала, что нужно добиться многого именно в реале, понимаешь? Какие у меня шансы? Ждать годы до того, как воспользоваться уникальной возможностью — тебя бы это не удручало?

     — Вот оно что, — я чуть не рассмеялся от облегчения. — Думаю, ты неправильно понял слова нашей «книжки новичка». Он говорил о возможности продержаться в игре дольше двух месяцев.

     — Игра не настолько сложная, два месяца — ерунда.

     — Для бета-тестеров — да. Вот только, Острог, ты думаешь вот это всё, — я махнул рукой, указывая на территорию пансиона, — настолько дешевое удовольствие, что ты запросто сможешь оставаться в игре два месяца ни о чем не беспокоясь? Сейчас мы ничего не платим, но потом, когда тестирование завершится, никто не станет бесплатно нас тут содержать, позволяя играть в своё удовольствие. Твои успехи и неудачи в физическом спорте не имеют к этому отношения, гораздо важнее — толщина твоего кошелька.

     — Она не слишком велика. Выходит, так и так придётся ждать годы, — Острог потер лоб рукой, но выглядел уже веселее.

     — Не обязательно, — остальные подошли поближе, чтобы послушать наш разговор. — Места сотрудников «Десятки» будут раздаваться по итогам теста. Сейчас нам нужно просто завершить квест с появившимся чудовищем.

     — Байт, — Локус выглядел спокойным и собранным, а его одежда в официальном стиле выглядела даже слишком ровной и едва не сияющей. Мне вдруг показалось, что рядом с нами стоит манекен из бутика, а не человек. — Как наш гильдмастер ты несешь особую ответственность. Я хочу сказать, что доверяю тебе, поэтому не дави на себя слишком сильно.

     — Не волнуйся, я в порядке. Забыл, кто мои предки? — на лицо сама наползла слегка кривая улыбка. Что еще мне предстоит узнать о родителях? Теттири просто блефует или хочет потрясти меня некими откровениями? Остаётся только ждать встречи. — Просто ещё одна игра, вот и всё.

     — Наконец-то, — устало проговорил Тавур, глядя как открываются ведущие на территорию пансиона ворота. — Локус, ты говорил, что твой водитель прибудет быстро, а мы тут уже довольно долго ждем.

     — Это из-за нервной атмосферы. На самом деле прошло не так много времени. Я же говорил, ему нужно сменить машину на ту, что позволит вместить всех. Это тоже требует некоторого времени. К счастью, он достаточно хорош и справился всего за десять минут.

     — Он мог взять любой из здешних автобусов в аренду, а не заниматься непонятно чем, — Тавур продолжил ворчать.

     — Ты действительно думаешь, что он позволит себе везти меня на каком-то там автобусе? — Локус посмотрел на крепыша с толикой жалости.

     — Похоже, поедем с комфортом, — улыбнулась Карлайла.

     К нам приближался самый длинный лимузин, который я когда-либо видел — даже в транснете. Четыре оси колес, радужные переливы на лазурного цвета корпусе... машина выглядела дикой смесью роскоши и безвкусия. Вышедшего водителя встречала пораженная тишина.

     — Молодой господин, — поклонился шофер, отчего его длинные черные волосы с несколькими синими прядями качнулись вперед, — прошу прощения за этот вид. Ничего действительно достойного наследника клана Лан мне найти не удалось.

     — Клана Лан? — Острог был не единственным, кто выглядел озадаченным. — Так твоё имя...

     — Молодого господина, зовут Лан Ли Вэй, — водитель подарил нашему архипелажцу неодобрительный взгляд.

     — Шё, Локус, Ли Вэй... я уже начинаю путаться в твоих именах, — Тавур демонстративно схватился за голову.

     — Называйте Локусом.

     — Ты же говорил...

     — Забудьте об этом, — перебил очередное возражение Тавура Ли Вэй. — Оставим тот ник для врагов. Вы не забыли, что нам нужно ехать на встречу, организованную гильдмастером?

     — Гильдмастером? — водитель нахмурился ещё сильнее, оглядывая всех по очереди, словно пытался угадать, кого имел в виду Локус.

     — Что-то не так?

     — Нет, молодой господин. Прошу, — шофер открыл дверь в салон и поклонился. Волосы опустились, закрывая лицо, но я всё же успел заметить его острый, полный злобы взгляд.

     Внутри, как и говорила Карлайла, оказалось достаточно комфортно. Упругие диваны, мягкая подсветка салона, панорамная крыша. Какое-то время все молчали, но Имомуши не выдержал первым.

     — Просто скажите мне, что это не шутка.

     — Это не шутка, — отозвался Перверт. Сказаны слова были с его привычными омерзительными интонациями, отчего выглядели издевкой.

     — Если нас встретят аферисты, — Алиса заговорила с гордо поднятой головой, — то я помогу тебе найти достойную школу, Имомуши.

     — Алисочка, — приторно протянула Карналйла, — не нужно напрягаться ради этого мужлана. Тебя могут обмануть, поэтому...

     — Меня не обманут. Я ведь из «Скрытого мира».

     — Ты еще так наивна. Лучше...

     Алиса хлопнула в ладоши и Карлайла замолчала. Острог завопил от страха, а Имомуши попытался подняться в полный рост. Остальные пораженно молчали под визг тормозов. Лимузин исчез. Все мы висели в воздухе. Только передняя часть авто с креслом водителя осталась непрозрачной.

     — Что происходит? — Имомуши потерал ушибленную о невидимый потолок голову.

     — Ху-ху! — Алиса сверкала первосходством. — Это моя сила! Раньше я могла становиться незримой для других, но после тренировки в «Десятке» научилась делать так.

     — Мастер! — водитель привлёк внимание Локуса. — С вами всё в порядке?

     — Да. Веди дальше.

     — Как!.. — водитель с опаской бросил взгляд на Алису. — Как, прикажете, мастер.

     Лимузин двинулся, но не проехал и сотни метров, как на проекционном экране появился сигнал в виде мерцающего синим и красным сигнала с требованием остановиться. К припарковавшемуся авто приближался студент на мотороллере.

     — Так-так-так... Воитель, будьте добры выйти. Гражданская автоинспекция! — студент не скрывал радости. Сдав экзамен любой гражданин мог стать квалифицированным контролёром. ГАИшники имели право штрафовать водителей на небольшие суммы. Последние становились их персональным вознагражданием. При этом в общую базу данных страны отправлялось сообщение о нарушении правил движения. В зависимости от типа нарушения водителю грозило предупреждение с уведомлением потенциальных работодателей, конфискация прав на вождение авто или уголовное наказание. Никто не хотел получить неудаляемую пометку в своём госдосье, поэтому чаще всего ГАИшники получали чуть большую сумму, чем предусматривает закон, но никуда не отправляли данные о нарушении.

     Этот оказался из таких. Он использовал не подключенный к транснет фиксатор нарушений, поэтому все претензии о незарегистрированной оптической модификации корпуса транспорта были удалены без отправки в общую базу. Водитель щедро заплатил, а Локус даже бровью не повёл.

     — Алиса...

     — Поняла, Байт.

     Лимузин вернул себе прежний непрозрачный вид, а салон заполнила атмосфера предвкушения. Перверт притих, а Тавур выглядел немного пришибленным с выпученными глазами.

     — Надеюсь, Теттири нас не разочарует...