Аннотация: Без комментариев. Все сказано в тексте.
СТРАННОСТИ НОВОГО ВРЕМЕНИ
или размышления о метафорах, суккубах, волшебных палочках, чудаках и запятых,
расставленных там, где им быть не положено
- Слушай, я понял, что с этим миром что-то не так.
Вот просто проснулся сегодня утром и понял!
- Что, похмелье?
-Да ужос ваще! Сто лет такого не было!
Из реального чата ICQ
Да, господа мои хорошие, с этим миром что-то не так - рано или поздно, это понимают многие. А вот что именно с ним не так - дано узнать лишь единицам. Но это так, присказка. А вот и сказка.
В некотором царстве, в некотором государстве, по наитию божественному, решил я написать аналитическую статью. Вообще-то, изначально я начинал писать критическую заметку на "Волшебную палочку" Туби Лив, но как-то сам собою, материал оброс новыми, совсем критической заметке ненужными, подробностями, и я решил оформить его в виде вот такого вот эссе. Сразу скажу - буков будет много, а, по сути, - сплошная философия, так что те, кого и то, и другое пугает, дальше могут не читать.
Знаете, я пропускаю через себя горы информации: на работе, на СИ, буквально каждый момент времени я занимаюсь обработкой информации - это уже давно стало стилем жизни. Придумывать новые сюжеты в автобусах, писать рецензии на совещаниях, обыгрывать диалоги с любимой девушкой, а попутно - строчить отчеты, разрабатывать проекты автоматизации и претворять их в жизнь... Каждую секунду - собирать, анализировать и сортировать: мой мозг похож на бездонное хранилище, куда бережно складируется по полочкам, а то и просто сваливается на полу громадное количество информации. Разной. От конфигураций многоуровневых сетей, до компоновки отданного мне на растерзание рассказа, на который вечером я буду писать отзыв. К чему я это? Да к тому, что подобный стиль жизни способствует не только накоплению и анализу информации, но и, время от времени, ее обобщению и кодификации. Вроде этой статьи.
Информация - вообще интересный ресурс. Она динамична, обладает рядом физических свойств, а еще - она позволяет делать выводы из собственного анализа. Ценное и уникальное качество.
Что ж, пришла пора обобщить кое-какие сведения. И поговорить о тонком мире нереальности, о метафорах и демонах, о волшебных палочках и литературных стилях, о запятых и пустоте, что можно увидеть лишь в человеческих глазах. О Новом Времени и странностях, ему присущих. Об обществе потребления и сюрреализме, как наиболее одушевленном и, вместе с тем, - бесчеловечном направлении искусства. Много о чем. А вы, решившиеся обо всем этом прочитать, устраивайтесь поудобнее. Я велеречив временами - мой порок. Потому что молчу обычно на такие темы. Только пишу.
А впрочем - не важно.
-"Нос" вообще бред какой-то! Героиня - дура.
Она что, новый Ганнибал Лектор - органы коллекционировать?
- Блин, да это метафора!
- Ты на кого так сказал???
Из реального чата ICQ
Я ценю хорошую литературу. Как и вовсе ценю все редкое - амурских тигров, например, я тоже ценю. Очень. К сожалению, как-то, кроме как финансово, в виде пожертвований "Фонду дикой природы", повлиять на их популяцию я не могу. С литературой, что неприятно вдвойне, все аналогично. Даже хуже. Ей-богу, знал бы, что финансовые отчисления помогут развитию сего направления искусства - не задумываясь, жертвовал бы. Да вот толку с этого будет мало. Если вреда не прибавится. Что уже спорно, впрочем, и к делу не относится.
Перечитывая ветки чата, форум на СИ, критические заметки и так далее, я вдруг пришел к выводу, что современная мне общественность мыслит как-то зело... однотипно, что ли? То есть, едва ли не каждому первому мир видится через определенную призму стереотипов и правил, никем, казалось бы, не подтвержденных. То есть, говорим любовь - подразумеваем секс. Или не так: говорим любовь, подразумеваем высокие чувства, а потом - секс. Улыбнулись? Отлично!
Вот только все это было бы смешно, если бы не было так грустно. Закостенелая стереотипность мышления во все времена была свойственна обывателю, но в нашу цифровую эпоху эта самая стереотипность приобретает просто угрожающие масштабы. Что виной тому - пусть обыватели сами думают, ответ лежит на поверхности, и найти его труда не составит даже для весьма ленивых субъектов. Впрочем, поскольку наибольшая часть относится к сверх ленивым субъектам - искать мало, кто станет. Но это, как говорится, уже не мои проблемы.
Нежелание думать и делать выводы - вообще отличительная черта современного общества. Действия по шаблону, по алгоритму, по функции - удобный и простой путь, разработанный кибернетиками и широко применяемый сегодня каждым применительно к собственному бытию. Широколобые мудрецы дали нам свою мудрость, и все их мысли можно с успехом обсасывать из раза в раз, говоря себе и всем окружающим: "смотрите, какая общечеловеческая сверхидея заключена в моем произведении!". Обязательно для этого думать? Нет. Это как создание перса в ММОРПГ - берем набор качеств, мешаем и получаем псевдо-уникальную модель. Повод для гордости? Едва ли.
Миром сегодня правит комикс. И такие же комиксные ценности. Гипертрофированные, ненатуральные, силиконовые, как груди Памелы Андерсен. "Хорошо" и "плохо" на уровне детского сада, все сверх этого - с обязательной инструкцией по эксплуатации. А то пипл не поймет, наморщит лобик и скажет: хрень! Пиплу нужно хавать, а не думать, пиплу обязательно восторгаться и ужасаться - и чтоб со спецэффектами. Неважно, что бред, неважно, что высосано из пальца, неважно, что неестественно и, по сути, без смысла. Важно именно ярко и динамично. А порой - и без этого. Главное - чтобы знакомо и понятно. Штампом, потоком, без лишних заморочек. Как инструкция по эксплуатации к микроволновой печи, где написано, что животных в устройстве сушить нельзя. Потому что есть те, кто не поймет - не пожелает понять. Не в силу злобы натуры - а потому что просто лень.
И таких с каждым днем - все больше.
Бесполезно спорить: интеллектуальный труд - штука утомительная. Требующая концентрации внимания, умения собирать и анализировать информацию. Этого ли ждет от литературы среднестатистический читатель? Ох, вряд ли. В наш век всеобщей грамотности литература перестала быть аристократичным видом искусства, сегодня это - еще одна грань шоу-бизнеса, ставшего отражением всех ценностей современного общества потребления. Литература, как еще одна составляющая старого лозунга "хлеба и зрелищ". Печально.
Абсурдность современности можно найти в юмореске Александра Пушного о "Satisfaction" в 2074 году. Это не смешно, на самом деле. Это очень-очень грустно. Потому что я, поневоле, задаюсь вопросом: какую литературу будут изучать в школах наши потомки? "Гари Поттера" и компанию? Или наш просвещенный век станет своеобразным "закатом" литературного знания в угоду конкретике мысли на уровне дешевой книжечки из придорожного лабаза?
К этому все идет. Потому что день за днем я обнаруживаю там и сям все новые и новые заимствования и толкования прописных истин. Стремясь выделиться, авторы придумывают все более и более закрученные сюжеты, но главная схема не меняется ни на йоту: есть добро, зло, приправленные интригой разной степени качества, и их непосредственный конфликт.
Что поменяется оттого, что мы возьмем Дарта Вейдера и Люка Скайокера, и переместим из космических декораций в средневековый антураж классического фэнтези? Ничего. Бессмертный сюжет Лукаса будет продолжать жить в ином качестве. Потому что понятно. Потому что узнаваемо. Потому что за нас уже подумали однажды и теперь делать это повторно необязательно.
К чему я все это веду? К тому, что в нашем современном восприятии отмирает такое понятие, как метафора. Отмирает образность, отмирает присущая модернистским течениям многогранность образов и смыслов. Правильно построенная, метафора имеет множество толкований и множество смыслов - речь не о банальных аллегориях на закатные лучи утопающего в кровавом мареве светила. Речь о первичном выражении мысли, придании ей формы и завершенности. О противопоставлении понятий, об аллегоричности на уровне подсознания. Непонятно? Ну, напрягитесь, это не сложно!
Я считаю Леданику другом, но ее фразу "автор хотел сказать нечто, из текста неочевидное" могу трактовать двояко. Есть ситуации, когда сказанное автором не должно быть очевидно, когда конкретики не нужно, когда требования разжевать и переживать все истины сродни проявлению неуважения к автору. Сила метафоры в неочевидности, в способности передавать факты через игру образов и смыслов, когда даже несовместимые, на первый взгляд, понятия вполне ничего уживаются вместе. Такая метафоричность присуща течениям модернизма и высшую точку своего развития находит в сюрреализме. Но сегодня в моде комикс.
Возможно, дело в том, что метафоричность на уровне нереального является отражением тонких граней человеческой души, попыткой материализовать даже не мысль - передать ощущение, наполненное громадным, свойственным лишь нереальности, смыслом. Но люди сегодня чувствуют не сердцем, а желудком - этому учат нас потребительские ценности современного общества фастфуда, кредитов и гламура. Но "желудочные" истины несовместимы с тонкими гранями реальности, а последние, для понимания собственной важности, требуют осмысления. А это сложно. "Гари Поттер" - проще. Понятнее. Доступнее. Его можно переварить. Это вам не Супо.
"...Сплошные метафоры.
Не понравилось совершенно"
Из критической заметки на СИ
Для кого-то это может стать откровением, но умение выражать мысль метафорами - это искусство, притом искусство весьма неординарное, которому невозможно научиться просто так. Метафоричность на уровне нереальности требует особого склада мышления и, главное, тонкого мироощущения, умения пропускать информацию через себя, трансформируя в ощущения и, в итоге, выражать словами. И понимание метафор требует прежде умения чувствовать, а уже после - анализировать. Притом, анализировать сначала собственные ощущения, оставляя непосредственно текст "на потом".
Метафоры в сюрреализме не рождаются в творческих муках, они - результат психического состояния самого автора на подступах к чему-то, что можно охарактеризовать заезженным словечком "нирвана". Метафоры рождаются сами собой, как итог ощущения бытия, как реконструкция тех или иных ощущений, и имеют множественный смысл. Образы в "сверхреальности" играют ту же роль, и имеют похожий механизм образования и схожую внутреннюю структуру. Да и цель у них та же. Отличие же здесь заключается в том, что метафоры в рамках нереальности иллюстрируют, прежде всего, мироощущение автора, а образы - передают миропонимание. Эти понятия не тождественны между собой и имеют различное значение, взаимно дополняя, но ни в коем случае не исключая друг друга.
Образы в рамках нереальности - сложные структуры, порой наполненные столь всеобъемлющим смыслом, что сами по себе могут иллюстрировать целые вселенные. Образ формируется под действием мироощущения автора и выражает миропонимание, показывает отношение автора к тому или иному пласту действительности. Но это тонко - для понимания смысла образа в таком ракурсе необходимы не только задатки интеллекта, но и умение видеть между строк. Почти буквально. Прямые, "в лоб" трактовки подобных элементов - показатель недостаточной глубины восприятия трактующего. Это не недостаток автора, или читателя - это лишь показатель того, что последний неспособен воспринимать тонкую сверхреальность, пропускать ее через себя, попросту чувствовать. Логика не может объяснить образов нереальности, и хотя внутренне они логичны - пасует в том, что касается подлинного смысла. Потому что это тоньше. Намного тоньше.
Если, прочитав все вышеизложенное в этой главе, вы смогли уловить хоть тень смысла - мы можем продолжать.
Переключая внимание с пространной философии, я хочу проиллюстрировать простой пример и для этого спросить дорогую общественность: что для вас суккуба? Хорошо, не будем оставлять в неведении тех, кто вовсе о таком слышит впервые. Суккубы - низшие демоны (не путать с бесами) женского пола, спутницы Асмодея и Лилит, как изначальных воплощений греха сексуальности. Суккубы совращали праведников, даруя им плотские утехи и невообразимые сексуальные извращения. Что суккуба в истории? Дам маленькую историческую справку.
В средние века, половые сношения между мужчинами и женщинами считали греховными сами по себе. Это уже позже церковь, весьма либеральная в некоторых вопросах, признала половой акт угодным Богу, а в определенный временной промежуток, просто обнаженное женское тело являлось олицетворением грехопадения. В тот период суккубы, первые упоминания о коих относятся еще к дохристианским эпохам, стали образом сексуального вожделения и едва ли не символом эпохи. Но времена меняются, а образ распутных дьяволиц-нимфоманок продолжает бередить мужские умы, вызывая похоть. В эпоху сексуальной вседозволенности, когда даже весьма дикие сексуальные извращения уже стали нормой поведения для целых народов, суккубов можно возводить на пьедестал, как сексуальный идеал, и снимать для "Плейбоя". Сегодня они образ нарицательный не только в рамках так называемых "темных фантазий" а-ля классическое кроулиансво и поздний декаданс, с его тягой к демонологии и некрофилии, но и вовсе в рамках сексуальной культуры современности.
Всеобщий нонконформизм и показушное "освобождение" от условностей - вообще отличительная черта Нового Времени, но об это - как-нибудь потом. А пока - о суккубах.
Однажды, применительно к "Голгофе", один мой друг изрек что-то вроде "главная героиня - такая лапочка; хотел бы я на месте этого типа оказаться". Сама по себе фраза - не менее абсурдна, чем высказанное одним из независимых критиков мнение об "истории любви на кресте, на фоне апокалипсической картины недалекого будущего". Впрочем, в этом нет ничего сверх удивительного: читая рассказ, каждый из них поневоле отсылал самого себя к образу тех самых дьяволиц-нимфоманок, прочно закрепившемуся в мозгу, как данность. К понятному, удобоваримому, удобно прижившемуся в мозгу миллионов образу, вполне соответствующему современным идеалам общества потребления. Но в рассказе не было любви. Не было секса. Даже сексуальности там не было. Я писал о совершенно иных чувствах, непонятных большинству в силу того, что чувства эти не были своевременно и любовно выпестованы утробными потребностями нашего человека-желудка, невосприимчивого к образности и тонкости нереальности. Те, кто читал именно "историю любви на кресте", кто фантазировал о дьяволицах-нимфоманках, теша собственную похоть, кто ожидал вполне обыденной, простой и понятной истории трагической любви - все они оказались разочарованными, вполне справедливо посчитав произведение совершенно провальным. С точки зрения потребителя - спорить не стану. Я не считаю нужным писать о меню фаст-фуда или программках дешевых кинотеатров. У меня немного другие амплуа и цели.
Суккубы и апокалипсис, как два устоявшихся стереотипа, стали гвоздем в гроб "Голгофы" на БД-7. Впрочем, идя на этот конкурс с вполне конкретной целью, я не ожидал понимания или выхода в финал, я собирал информацию для этой статьи и других исследований, проводимых мною с совершенно бредовой целью достучаться в закрытую дверь. Это никому не нужно. Что, впрочем, не помешает мне попробовать еще раз.
Я вполне отдаю себе отчет в том, что большая часть общественности воспримет эти строки, как вопиющий наезд горе-графомана, гениальность которого попросту не оценили. Поверьте, это не так. Я не критикую никого, для меня критики вовсе подобны жене Цезаря и правы заочно. Я не считаю нужным и даже возможным спорить с критиками, объяснять или упрашивать перечитать еще раз в надежде увидеть гениальность моего творения. Нет там гениальности - я так далеко не замахиваюсь. Я вообще не считаю нужным стремиться к вершине - это удел лиц амбициозных, для которых лавры "Гари Поттера" и "Кода Да Винчи" превыше всего. У меня свой собственный путь.
Я мог бы объяснить, что "короткий удар" или "слепые руины", столь сильно царапнувшие критиков, есть устоявшиеся в определенных кругах выражения, но нужно ли это мне, а главное - критикам? Нет. Каждый получает то, что заслуживает - этой истины не отменить. А потому я не считаю нужным обижаться - обиды удел слабых. Тем более, обижаться-то не на что. Я принимаю к сведению. Да и вовсе упоминаю о собственном произведении лишь в контексте того, в какие игры способна играть с нами закостенелость мышления. В заключение лишь скажу, что фразу одного из критиков о том, что "перебор со смыслами часто приводит... к концу", мне сложно воспринимать критикой и без улыбки. Скажите, кто говорил, что будет легко?
На БД-7 имел место быть очень неплохой рассказ А.К.Макдауэла "Берег черной реки" - по сути, не совсем сюр, скорее ближе к абстракционизму, но образность в тревожно-красивом повествовании была поставлена во главу угла. К чести автора скажу - написано очень неплохо, мне есть с чем сравнивать - уж поверьте. С моей точки зрения, текст, показавшийся многим критикам чрезвычайно сложным и заумным, весьма прост и разбирается по косточкам за пятнадцать минут. Там все очевидно, буквально лежит на поверхности, но это не помешало многим так и не увидеть ничего, кроме самой атмосферы повествования. С "Голгофой" сложнее, сама по себе она несколько глубже и построена иначе, это - сюрреализм в чистом виде, где каждая фраза - метафора. Но и этот текст прост до безобразия, писать по-настоящему глубокие и многогранные вещи я еще не могу.
Но если такие простые и весьма очевидные произведения, как "Берег черной реки" и "Голгофа" вызывают вопросы, то что говорить о по-настоящему гениальных творениях сюрреализма? Кто способен понять и оценить тонкие грани реальности, сверкающие в таких произведениях? Кто может понять образ, в котором отражается целый мир со всей его историей? Кто способен проникнуться, понять, принять и... простить в итоге то, что удается понять? Ответа нет.
Стереотипность мышления играет злую шутку с теми, кто пытается анализировать нечто, выходящее за рамки общепринятой схемы. Как результат, мы ищем понятные и простые объяснения там, где их нет. Правило бритвы Оккама. Да, согласен. Но не все в этом мире можно описать через математические функции. Есть то, что можно только почувствовать, ощутить и лишь тогда - понять.
В этом - сила образа, метафоры, и сотканных из этих тонких и неочевидных нитей произведений. В умении видеть чуть дальше собственной тарелки.
- А в чем сверхидея была - расколешься?
Ветка комментариев на СИ
Модернистские течения отживают свой век - слишком мало остается с каждым годом тех, кто может понять и осмыслить все, что транслируют они нашему миру. Да и, что греха таить, сами авторы все меньше и меньше стремятся к совершенствованию своего мастерства: ненужное никому искусство - мертвое искусство. А никому не хочется быть пусть и мастером, но мертвого и забытого искусства.
Пройдет еще десять-двадцать лет, и классическое абстрактное искусство станет сродни мифу о единороге: где-то здесь, рядом, но что оно есть такое на самом деле - никому не известно. Когда-то, на заре сюрреалистического искусства, будущие мэтры провозглашали принципы первичности чувства пред мыслью, образа пред фактами. Они верили (вернее - хотели верить), в истинную Свободу, постижимую лишь через состояние, близкое к психическому трансу. Они знали: рождаемые подсознанием образы можно воплощать в реальности, тем самым, выражая Истину - как философскую категорию. Истину через себя - как неотъемлемое знание, напрочь игнорируемое обществом квадролобых догматиков с универсальным аналитическим модулем вместо разума и набором комплексов вместо души. Но построенный на принципах личного удовлетворения мир невосприимчив к столь тонким откровениям - они излишни, как китайский фарфор в забегаловке фаст-фуда. Сегодня в моде псевдо-реализм на уровне треша, да развлекаловка категориями колхозной дискотеки или, - если амбиции подкрепляются талантом, - новомодного кинотеатра с поддержкой DolbyDigital. Но обязательно в обоих случаях - пачка попкорна и бутылочка колы.
Поколение Нового Времени, выбравшее пепси и безопасный секс, уже не в состоянии воспринимать что-то, выходящее за рамки потребительской концепции. Для них душа - учащенный пульс и шевеление в паху при виде груди четвертого размера, абстрактное искусство - граффити на стенах, а синонимами слова "свобода" все чаще становятся распущенность и вседозволенность. Уже выросло целое поколение, считающее искусством теле-шоу "Дом-2", литературой - Донцову, певицей - Катю Лель, а актрисой - Жанну Фриске. Целое поколение, для которого жалость к себе, плач и сопли - форма самовыражения и культурное течение; поколение, считающее нонконформизм модным; поколение, где каждый пятый - разочаровавшийся в жизни, скрытый неврастеник с суицидальными наклонностями. Поколение вечных сопливых недорослей, до конца жизни цепляющихся за юбку мамы, и, точно в противовес, - вечных весельчаков и повес, живущих потребительским принципом собственного насыщения.
Сегодня тонкая душевная организация не в моде, о тех немногих, кто обладают ею, чаще всего говорят "чудак", всегда добавляя: "не от мира сего". Они прячутся, замыкаются в себе, стараются подстроиться под ритм жизни, всячески скрывая свой дар, тем самым лишь усиливая собственное одиночество. Но именно эти чудаки способны увидеть ту самую пустоту в человеческих глазах, почувствовать наполняющий людей вакуум безысходности, который в тот или иной момент ощущают многие, если не все. Ощущают неправильность собственного бытия.
Молчать нельзя - но классические пути уже не могут приоткрыть для людей тайны их собственных душ. Тех самых, настоящих душ, которые не заменить дешевыми китайскими подделками, которые не изъять, и, - увы, для многих, - не продать по себестоимости на ресурсном рынке. Ведь право слово - это было бы так удобно, торговать душами. Мешками вывозить за границу, меняя на арахисовое масло и турецкий ширпотреб, а главное - как много было бы тех, кто с легкостью расстался бы с ней, этой самой душой. Не важно, по курсу МВФ или за бутылку дешевого суррогата - у нас в этом большой опыт.
Знаете, есть старый, бородатый анекдот, рассказанный мне впервые еще на заре моей трудовой деятельности, то есть - году эдак в девяносто восьмом, моим первым работодателем. Когда-то обезьяны жили на деревьях, целыми днями ели от пуза и трахались. Труд сделал из обезьяны человека. Теперь человек весь день работает, не успевая, а порой и не имея возможности, есть от пуза и трахаться. Кажется, обезьяны нас кинули.
Так вот: это не смешно. Этот анекдот можно делать гимном современности: в нем отражаются все идеалы современного общества. Есть - омаров, запивая "Хенесси", спать - на перине и с красавицей под боком. Или красавцем, что не суть - каждому свое. Вот он - идеал жизни в нашем обществе. Скажете, так было всегда? Да, спорить не стану. Но только сейчас вбивание в голову подобных идеалов встало буквально на коммерческую основу.
Да, молчать нельзя - иначе человечество вымрет, и вместо людей останутся только менеджеры и тинэйджеры. Корпоративные стандарты в однотонной цветовой гамме и аляповатые майки на вырост с гламуром и хип-хопом в подворотнях. И то, и другое, по сути, - две стороны одной медали. Для кого-то - идеальная картина ближайшего будущего.
Ну а что наши чудаки? А чудаки ищут волшебные палочки - потому что видят пустоту в глазах, видят бездушие серых костюмов и незамысловатых дворовых речитативов, потому что чудакам тесно, душно среди всего этого нарочитого фарса, где все по шаблону и в угоду моде. По талонам, по биркам, по дешевым понтам - да какая разница? Где каждый - как все.
Поэтому-то они - чудаки. Живые посреди кукольного театра.
Итак, молчать нельзя? Но как объяснить слепому, что такое цвет? Как достучаться до человеческих душ, намертво запрессованных в пуленепробиваемую матрицу из догм и стереотипов, из неписанных правил поведения, из модных стремлений, комплексов и пороков? Читать нравоучения глупо и нелогично, всеобщий нигилизм нивелирует всякий эффект, ведь "резать правду-матку" сегодня так же модно, как носить черно-розовую тельняшку и иметь в наличии "тонкий" сотовый. А пытаться приобщить стремящихся к обезьяньему быту к высоким материям тонкого восприятия - все равно, что доказывать каннибалу принцип неприкосновенности тел: столь же бестолково и наивно. Но молчать, все-таки, нет сил.
И что?
Там, где классическое искусство всегда пасовало, на смену ему неизбежно приходило новое, ломящееся к человеческим душам и сердцам через непредсказуемые ранее лазейки. Искусство - оно гибкое, хитрое, оно учится, приспосабливается, старается нести прекрасное даже тем, кто мыслит категориями сетевых кабелей. Я, кстати, на память помню распиновку кабеля категории 5Е, а вот попроси прочитать отрывок из любимого некогда Есенина...
Но это к слову.
А, по сути, мы видим, как модернизм и постмодернизм вымирают, уступая место новому течению абстрактного искусства, призванного отражать те самые тонкие грани реальности. Леда назвала его страннизмом - что ж, вполне возможно, в этом есть доля правды.
Страннизм преследует те же цели, что и сюрреализм, но оперирует, прежде всего, не метафорой и образом, а близкими и понятными ассоциациями. Так, мысль героини в рассказе Туби Лив материализовалась в виде гостьи, душа - в виде квартиры. И даже цвет тапочек - мелкой, но мастерской детали, - сыграл свою роль в построении ассоциативного ряда, что и выдвинул в конце на наше обозрение ключевую идею произведения. Выдвинул ненавязчиво, подал не в лоб - а мягко подвел нас за руку и зеркалу и, учтиво улыбнувшись, предложил в него взглянуть.
"Волшебная палочка" Туби Лив - по-своему гениальное произведение. Гениальное технически, где за легкостью и незамысловатостью стиля кроется огромная созидательная мощь, свойственная абстрактному искусству, всегда тяготевшему к сферам астрального. Произведение, являющееся ярким примером буквально новой школы, нового течения - более простого, понятного, заставляющего чувствовать не многомерными метафорами, не сложными и многозначительными образами, а простыми и близкими ассоциациями, но при том - не менее могучими. Страннизм "ближе к народу", он легок и ненавязчив, его почти сказочный стиль сбивает с толку и заставляет души раскрыться навстречу все той же Истине, которая у каждого - своя.
Чудаки и странности творят историю человечества. Творят в большей степени, чем мировые диктаторы, чем топ-менеджеры и, уж тем более в большей, чем все поп-звезды. Потому что в королях, торговцах и шутах скрыты экономика, право, религия, зрелища и хлеб. А в чудаках - всего лишь малость.
Наша совесть.
- А вот мне очень главный герой понравился!
Напористый малый. А то, что с главной героиней
цапается постоянно - так ведь от любви до ненависти...
- Хм... А вы уверены, что я это писал?
Ветка комментариев на СИ
Сегодня нереальность не в моде, на смену сложным художественным образам пришел двоичный код Нового Времени - цифровой эпохи. Простая логика чисел - и вот, мы с ручкой и листом бумажки на столе, а то и вовсе не без помощи любимого ноутбука, считаем в чужих текстах все союзы и частицы, все повторы и логические разрывы, любовно выделяя их затем цветом и, вывешивая на позорном столбе, довольно хихикаем собственной крутости. А затем, кто-то более крутой, так же считает наши ляпы и опечатки - и, пристыдив, упивается своей собственной маленькой победой за чужой счет.
Общество маленьких брокеров, где вместо долларовых нулей - запятые и опечатки. Зато логично. Вот только не пользы ради делается это - не идет оно на пользу. Идет во вред.
Мы не учимся мыслить отвлеченно, замечать мелочи, подмечать тончайшие изменения в окружающей действительности. Мы учимся мыслить по шаблону. Мы не чувствуем собственный текст - и отстукиваем ритм метрономом, мы не можем придать естественность фразам собственных персонажей - и потому нещадно крошим строки в попытке отделаться от назойливых ляпов. Мы учимся мыслить трафаретно, по схеме, руководствуясь логикой двоичных чисел. Все больше и больше появляется сильных технически текстов, но под идеально скроенной оболочкой - пустота. Они бездушны в той же степени, что и распечатанная на принтере картинка - если принтер дорог, то его цветопередача близка к абсолюту, но руку талантливого художника он никогда не заменит.
Мы идем по принципиально неправильному пути. Вместо того чтобы учиться чувствовать текст, мы пытаемся считать количество строк в абзацах, делить объем на полученную сумму, вычислять корни из полученного для иллюстрации соотношения диалогов и описаний. Мы сами себя вгоняем в рамки и вместо творческой свободы бежим по кругу собственных технических ляпов. Мы не чувствуем, не творим художественное произведение - мы его конструируем. Как конструктор, безжалостно отсекая все ненужные детали в целях максимальной целесообразности производства.
Вот она - литература дня сегодняшнего. Стереотип на стереотипе, помноженные на штампы и клише разной степени потертости. А ведь никто не задумывается, что стоит лишь почувствовать, ощутить свой собственный текст, и сами собою уйдут несогласование времен, неправильные падежи и склонения. Растворятся слова-паразиты, и даже запятые, - эти великие бичи современных авторов, - сами собою окажутся на нужных местах. Для успеха нужно так мало и так много одновременно - всего лишь оживить собственный литературный язык, научиться чувствовать текст, пропускать через себя. Но, увы, такой подход не вписывается в модную нынче логику двоичных чисел.
Само по себе это - сродни попытке научиться играть в шахматы, записывая все ходы на бумажке. Глупо, скажете вы. А ведь мы делаем то же самое. Существуют десятки статей о том, как не надо писать и еще больше - о том, как писать надо. Но нет ни одной о том, как научиться чувствовать собственный текст. Потому что можно раз в день лепить горшок и наслаждаться этим, с каждым разом лепя горшки все лучше и лучше. Но для сотворения Венеры потребуется пойти дальше этого. И самый минимум - желание пойти так далеко. Для начала. Как толчок.
Но желания нет. Есть иллюзия, подавляемая жесткой критикой тех, кто может лучше, и лестью тех, кто не может даже так. Есть набор комплексов, помноженный на амбиции. Именно - амбиции. Амбиции писать так же, как Роулингз, так же, как Фрай, так же, как Толкиен. Не важно кто - да хотя бы так же, как твой сосед по СИ, успевший занять хоть какое-то видное место на доморощенном конкурсе. Во главу угла - делать что-то так же, или лучше, чтобы умерли от зависти. Если не получается - улыбаться и шутить, вроде как это развлечение, или скандалить и пиарить свою персону - не талантом, так эпатажем. Если, вдруг, получается - делать умную мину и вписывать себя в ряды сильных мира сего. Иными словами - делать такие же цветастые горшки, как мэтры, с цветочками и бабочками, поглядывая с ехидной и презрительной ухмылкой на нелепые кривые поделки бывших собратьев по литературному цеху, стараясь всячески забыть собственные корявые экспонаты. И самые удачливые сумеют продать свой горшок - продать дорого, чтобы наверняка иметь возможность лепить еще, и продавать, продавать! Главное знать, какие цветочки любит покупатель и на каком фоне - лиловые на желтом или красные на сером. То, что цвета могут не сочетаться, никого не волнует.
Вот она - современная литература. Пиар, помноженный на способность лепить горшки. Или писать рассказы - не суть важно. Дешевая популярность, возведенная в абсолют. Притом, возведенная сознательно и с вполне конкретной целью. Каждый идет к этому своим путем. Каждый крутится, как может. Но, так или иначе, девять из десяти продолжают лепить горшки. А даже если оставшийся и слепит скульптуру - то его работой в лучшем случае восхитятся те, кто еще не забыл, что это такое. А, по сути, - погладят по головке, и забудут. Потому что это не модно.
Так и живем - мелкие междусобойчики для тех, кто может лепить скульптуры, и гигантские мастерские для горшечников. Причем половина (если не все) из скульпторов тоже лепит горшки - потому что скульптура приносит лишь моральное удовлетворение, покупателю она не нужна. А жить как-то надо. Мода - она ведь определяет все. Даже смысл жизни - то, что модно.
Леда чертовски права. Мода на одежду - ничто в сравнении с модой на мысли. Но мода преходяща. Горшки - тоже. А фарфоровая скульптура ручной работы - вечна. Жаль только, что оценивают такие шедевры, как правильно, уже после смерти их авторов...
- Это чушь! Полная! Они своими запятыми
кучу народа от конкурса отворотили!
- А ты уверена, что тем, кого "отворотили",
вообще место на конкурсе???
Из реального чата ICQ
Из двух описанных проблем - стереотипности, шаблонности мышления с одной стороны, и всеобщей лености - с другой, родилась заключительная часть моего затянувшегося повествования. Пожалуй, говорить о моде на мысли смысла уже нет - здесь все ясно. Поговорим тогда о запятых.
Когда стартовал конкурс "Cosa Nostra 4", на просторах СИ поднялся страшный вой - оказывается, злые и коварные организаторы включили в правила антиконституционную статью о цензуре! Да еще какой! По ашипкам! То есть сделал десять ошибок - долой с конкурса. Ибо нифиг. Кошмар - ущемление прав налицо. Правда, какие такие права ущемили организаторы - так и осталось тайной за семью печатями. Ибо в существование права писателя (признайтесь, в глубине души вы все себя таковыми считаете!) делать ошибки в собственном тексте я не верю.
Это правильно. Это дисциплинирует, заставляет быть внимательным и браться, наконец, за ум. Но согласны со мною немногие. Потому что лень - а еще, мы имеем право. Ошибки исправлять - труд корректора. Мы гениальные вещи пишем - нам такое не к лицу.
Это бред. Я не оспариваю желание отдельных лиц отстаивать свое право делать ошибки, я констатирую факт: это бред. Я тоже не свят. Три года занятий риторикой сыграли со мною злую шутку: меня научили изъясняться определенным образом, делая остановки и, когда я пишу текст, я проговариваю предложения, стая запятые там, где делаю паузу. Это часто неверно - это так. Но я не настаиваю на том, что имею право на расстановку запятых там, где им быть не положено, как раз наоборот: я считаю это своим недостатком. Своим. Личным. Своей проблемой - а не проблемой третьих лиц, будь то корректоры или читатель, потому что считать подобным образом - просто не уважать и тех, и других.
Об этом предпочитают не думать - потому что это ущемляет "творческую свободу". Как по мне - чушь собачья. Лень искать запятые самому - покажи другу. Не имеешь возможности или не хватает знаний - не обижайся, когда твою нетленку отправят в корзину. Не пролез на конкурс, не заслужил - так сиди и читай учебник того языка, на котором решился писать. Для начала. Как минимум. Или учись "чувствовать" текст и ставить запятые правильно "влет" - но это еще сложнее, потому что требует чего-то большего, чем способности нажимать на клавиши клавиатуры. В любом случае - работай над собой. Учись. Все равно помрешь дураком, - таков наш человеческий удел, - но станешь хотя бы на одну ступеньку выше над самим собой. Полезно - хотя бы из уважения к самому себе.
Но маститые авторы слишком горды, а юные графоманы - слишком заносчивы, чтобы копать так глубоко. Умение признавать свои ошибки - редкий дар, гораздо проще тыкать в ошибки других. Неправильный подход.
Сугубо личное мнение. Но не на пустом месте построенное.
- Концовку не понял. Все умерли?
- Все циклично, так что я бы не рискнул
отвечать столь однозначно...
- Без обид: ты маньяк...
Ветка комментариев на СИ
Пришла пора подвести итог. В чем странность нашего Нового Времени? Почему мы черствеем, теряем постепенно способность улавливать тонкие намеки? Почему для нас обесценивается человеческая душа, почему мы мыслим шаблонами, поступаем шаблонами и, в конечном счете, чувствуем по шаблонам?
Думаю, ответ очевиден.
Пожалуй, наш век стоит провозгласить веком глобального ПОФИГИЗМА. Или, как вариант, веком желудочных ценностей. Веком потребления, когда способность вырабатывать моральные ценности передается компьютеру так же, как способность сложить пять и семь (при мне на калькуляторе складывали). Это грустно, право слово.
Я не призываю отказываться от благ цивилизации, я призываю думать и, проклятье, учиться чувствовать! Искать свое призвание. Искать себя. Расти над собой, развиваться, ставить перед собою цели - чуть-чуть более глобальные, чем получение очередного миллиона прибыли. Ведь у каждого бывают секунды, когда нам кажется: мы никому не нужны. Потому что нам самим никто не нужен - кроме нас самих. Век гипертрофированного эгоизма и макроэкономики, где продается все - главное, знать цену и уметь заплатить. Но сами для себя мы бесценны - и потому день за днем продаем себя по себестоимости. Всем. Каждому.
Умение платить выше умения чувствовать, умение конструировать - выше умения рисовать. Логика двоичных чисел первична пред кистью художника - пошло, но привычно. Правила таковы.
Я стучусь в закрытую дверь, но иногда проще написать, чем признать, что это никому не нужно - даже тебе самому. Просто молчать уже не получается. Не хочется. Хочется кричать и барабанить кулаками - потому что пустота в чужих глазах гнетет больше, чем собственное одиночество.