Ночь и темнота, его подруги скрывали его стремительный бег от постороннего взгляда. Мощны и в тоже время бесшумны были его движения. Когти на лапах впивались в рыхлую землю и сильные ноги толкали вперёд приземистое тело. Перекатывались бугры тугих мышц и жил под тёмно-серым мехом, хриплое дыхание раздавалась из пасти полных острых зубов и клыков.
Луна скрылась за пеленой, облаков и можно было лишь с трудом различить её бледный свет, еле пробивавшийся через них. Ему это было на руку. Вернее на лапу. Чем меньше он будет привлекать внимание, тем лучше. Сейчас в этой темноте всякий кто его бы не повстречал, то обязательно принял бы его за обычную бродячую собаку, пусть даже необыкновенно крупную, размером с Сенбернара и немного смахивающую на волка. Но кто из нынешних людей знал, как выглядят волки!? Сейчас они и в зоопарки не ходят, а диких волков давно уже перестреляли. Нет, едва ли они поняли бы, кто им попался на глаза. И это хорошо. Потенциальная жертва должна понять только, когда уже всё заканчивалось, когда его клыки рвали горло, и тогда он часто видел в глазах своих жертв помимо страха и недоумение, словно бы они не верили в происшедшие.
Он бежал среди деревьев, изредка пересекая дорожки и тропинки Парка им. Гагарина. Он рыскал по парку в поисках добычи, потому что сегодня он почувствовал призыв к Охоте. И сейчас скользил бесшумной тенью представляя и предвкушая солоноватую кровь и такую сладкую агонию жертвы. Он так себя распалил, что резко остановился посреди асфальтовой дорожки. Задрал морду вверх, к небу и скрытой пеленой туч луне и взвыл, в тёмной радости желая, поделится ей с луной и вселить страх в потенциальные жертвы. Это было его ночь. Его парк. И он сейчас был здесь полновластным хозяином.
Он уже оббежал парк уже три раза и как назло, никого из людей не было. Ни бандитов, что порой тут наводили разборки, ни припозднившихся девушек, что шли со свидания одни, явно не с порядочными, молодыми людьми, ибо порядочный, молодой человек, всегда проводит девушку до дома, и ни этого самого джентльмена, что шёл бы домой, после свидания со своей возлюбленной, именно через парк! Оборотень печально вздохнул и двинулся с дорожки, где совсем недавно или у другой, радостно в азарте выл в небо, в гущу деревьев, уже не надеясь на удачную Охоту. Даже наркоманов не было, что порой тут ширялись.
Неожиданно его чуткий нос уловил сильный запах человечины и не менее сильный и в то же время резкий запах алкоголя. Он двинулся по запаху и вышел к скамейке, на которой сидел не молодой уже мужичёк и шелестел пакетом, что-то оттуда доставая. А доставал он от туда чекушку водки и пластиковый стаканчик. Оборотень вышел из-под сени деревьев и уселся рядом с лавочкой, с сомнением и задумчивостью рассматривая алкаша.
Мужичёк был уже пьян в дрысть. Что-то тихо бормотал себе под нос, да так тихо и невнятно, что даже чуткий слух оборотня не мог уловить, что именно. Казалось, он его даже не замечал, так был поглощен процессом наливание водки в стаканчик, аккуратно, что бы, не разлить драгоценную жидкость. Выпил, поднёс свой рукав к носу и занюхал, но что-то ему показалось не то и он достал из пакета пол палки колбасы и отщипнул себе, закусывая.
- Так.. наамого лутше! - пробормотал он. И подняв свой мутный взгляд, увидел его, оборотня. - О! Собачка. Голодная, поди? Хочешь колбаски?
Он взял в руки колбасу и отломил довольно приличный ломать, после чего кинул его в ноги оборотню. Оборотень склонил морду к колбасе, понюхал и печально вздохнул. Чувствовалась соевая составляющая и резкий запах химии и, увы, ни грамма мяса. Он снова посмотрел на алкаша прикидывая, стоит ли того есть, потом на колбасу. Трезво взвесив все "за" и "против", решил не выбирать ни "шило", что пахло противно алкоголём, ни "мыло", что воняло непонятной химией.
- Мне бы мясо. И желательно с кровью. - прохрипел оборотень. Это было трудно, волчья пасть не предназначена для человеческой речи, но он уже поднаторел в этом и теперь ему давалось это легче, чем когда-то давно.
- Да где ж его нонче взять-то!? Мяса. - мужичёк хмыкнул, покачал головой и стал наливать снова в стаканчик из чекушки. Оборотень был слегка, если вообще применимо это слово слегка, удивлён, тем, что алкаш не обратил никакого, ну вообще никакого внимание на тот факт, что с ним заговорил зверь.
- А! Погодь Шарик! Вспомнил!!! - спохватился мужичёк и тут же начал шариться в целлофановом пакете, что-то там выискивая. Мгновение спустя он достал оттуда что-то завёрнутое в такой же целлофан. Развернул и достал оттуда мясо. Наклонился с лавочки и положил между лапами оборотня. "Шарик" ошарашено посмотрел на мужичка, перевёл взгляд на мясо и снова на мужика. "Шарик! Едрыть твою налево. - поражался оборотень. - Похоже, мужик все мозги пропил, раз не удивляется говорящему, огромному волку. Да и я молодец, уже с пьяными в парке начал разговаривать". Но наклонился и в один присест заглотил кусок мяса, толком, не прожевывая. Лучше, чем ничего, философский размышлял охотник на двуногую дичь.
- Да... - печально вздохнул алкаш. - теперь меня дома жена убьёт. Послала в магазин, а я всё пропил и купленное мясо скормил собаке. И за то, что я допился до такого, что разговариваю с собаками вообще! Ладно, хоть яйца купил. Не забыл. - оттянул пакет и проверил, а точно ли незабыл купить!?
Оборотень смотрел, как мужик неуверенно поднялся со скамейки и медленно, осторожно переставляя ноги, двинулся по дорожке к выходу из парка. Но уже через пару метров, как-то дёрнулся и завалился набок, прямо на пакет. Стал пытаться подняться, встал на карачки и невообразимым усилием и с кряхтением встал-таки на ноги. Постоял, пошатываясь, приподнял пакет к лицу, стараясь разглядеть, что же там с драгоценным грузом.
- Всё! Теперь Лидка меня точно убьёт. - грустно констатировал пьяный мужичёк.
- Так может я её тогда того, съем, что бы тебя не обижала? - спросил в спину мужику оборотень с надеждой в голосе.
Мужик развернулся к нему лицом и проговорил:
- Пьянь я последняя. Допился до такого, что уже с собаками разговариваю. - поднял он палец вверх и тут же мрачно закончил риторическим вопросом, - да кому я такой нужен вообще кроме неё!? Нет. Нельзя её. Одна она у меня.
Снова развернулся и поплёлся к выходу из парка, пошатываясь из стороны в сторону. Задумчиво смотрел ему вслед оборотень, желая удачно тому добраться до дома. "Наверное старею. - думал оборотень". Печально. Хотелось завыть на луну.