Весёлое апрельское солнце, улыбнувшись на прощанье, скрылось за горизонт, оставив беззащитный город тонуть во мраке безжалостной ночи, которую не победят ни скупо светящие фонари за печальным окном, где уже добрый десяток лет строился какой-то "суперсовременный" дом, ни одинокие фары заблудшей машины - ничего. Сейчас ночь словно приказывала людям: я богиня и царица, не становитесь у меня на пути!
Ты труслива, ночь. Попробуй, появись днём, когда ярко светит солнце, попробуй тогда начать командовать! Да просто-напросто отмахнётся от тебя день, как от назойливой мухи и, пожалуй, отошлёт на своё привычное место, потому что всему своё время. Скоро прогонит тебя утро, и помчишься ты, поджав хвост, по тёмным аллеям и переулкам, затаишься на глубине самого тёмного колодца и будешь с нетерпением ждать, когда же это негодное солнце, наконец, сгинет с небосклона.
А сейчас твоё время, ночь. Веселись, но не будь коварной и жестокой. Помни о людях, которые ещё не добрались домой, не нашли счастья и ласки. Пойми, эти люди не виноваты в том, что солнце обделило их своим теплом и светом, улизнув, когда в нём, может быть, нуждались, пойми, этим людям просто не повезло.
Но не хочет понять ночь. Не хочет портить себе свои серые клеточки нервов, в которые не впишешь светлые кружки счастья. На город наползают зло и жестокость, от которых всегда сложно убежать.
А до утра ещё ох как далеко!
Жози, большая сиамская кошка беспокойно зашевелилась. Спать на грязном продавленном диване в комнате Турадо было, конечно, приятно, но где-то в закоулках сложного кошачьего мозга поселилась смутная, трусливая тревога, она-то и не давала Жози покоя.
Десять часов, а Турадо нет. Раньше он всегда приходил в половине девятого и приносил Жози траву, много сладкой свежей травы. А сегодня его нет. И Жози бесшумно спрыгнула на грязный оплёванный пол, покрытый шелухой от семечек и сигаретными окурками: когда-то, ещё совсем недавно, у Турадо были деньги на семечки и недорогие сигареты. Сейчас Водка съела их, а Мама перестала убираться в комнате, и сейчас обитель Турадо была похожа на не чищенный много месяцев хлев.
Но Жози это, похоже, нисколько не смущало. Она любила эту комнату, в других ей почему-то было трудно дышать. Лишь здесь да ещё в коридоре можно было как-то существовать, на пару секунд забыв про то, что не все здесь тебе рады: Мама того и гляди, пинками выгонит на улицу, а Денис..., про этого живодёра и думать было страшно. Жози не раз видела в окошко, как тот, вооружившись несметным количеством камней, убивал голубей, а потом приносил нелепые бесформенные комки из крови и перьев домой, похвастать перед Мамой, а потом отдать "своей любимой кошечке". Но Жози тошнило от этих комков, и Денис забавлялся этим, поднося изуродованную птицу к самому носу Жози и оставляя её где-нибудь на видном месте до тех пор, пока не приходил Турадо и не выбрасывал этот бесформенный комок в мусорное ведро.
Да, если бы не Турадо, в такой бесформенный комок могла превратиться сама "любимая кошечка". Конечно, можно было сбежать, Но Жози думала об одиноком Турадо, которого никто не любит в этом доме, и всё время откладывала свой побег на потом, когда, быть может, уйдёт Турадо, подыскав себе небольшую светлую квартирку где-нибудь далеко-далеко отсюда. Жози всегда была уверена, что найдёт Турадо, куда бы тот ни уехал.
Десять тридцать. Почему сегодня так мало фонарей зажглось за окном? Неужто мальчишки из четвёртого подъезда опять взялись за свои рогатки? И почему время идёт так медленно, словно его намеренно кто-то тянет обратно?... Почему не идёт Турадо, может, заблудился в темноте, которая властвует на улице?...
...Похоже, Жози была единственной, кого отсутствие Турадо хоть как-то беспокоило. В большой комнате за компьютером веселился семнадцатилетний Денис, уничтожая виртуальных уродов. Нужно было уничтожить как можно больше уродов за определённое количество времени, и тогда тебя ждал переход в следующий раунд. Что там в этом раунде Жози не представляла, да это её особо не беспокоило. Возможно, у уродов вырастут крылья, и они смогут летать, а может, появятся ещё несколько рук, и компьютерному герою Дениса будет ещё труднее уничтожить всех.
Жози не любила компьютер: он казался ей чудовищной машиной, которая пожирает людей. И мышь-то при нём несъедобная: Жози один раз чуть не сломала об неё зубы. Зачем выпускать такие ненужные вещи? Лучше уж бы какие-нибудь новые кошачьи консервы выдумали, чтобы можно было похрустеть ими в кухоньке.
-Мам, ты лучше уйди в кухню, ты меня раздражаешь, - донёсся из комнаты плаксивый голос Дениса, - а то у меня опять закончится время, и я не перейду в следующий этап. Придётся завтра всё заново начинать!
-А я-то тут причём? - раздался резкий недовольный голос Мамы, - Не уйду я никуда. У меня сейчас сериал начнётся.
-Чёрт! - неожиданно взвизгнул Денис, и Жози на мгновение представила, как тот бьёт своими маленькими кулачками по экрану монитора, - Не хватило одной секунды, ма, понимаешь, одной секунды!
-Это Турадо виноват, - нашла козла отпущения Мама, и Жози тут же представила её: толстая, всегда чем-то недовольная женщина с вечно выпученными глазами, - наверняка опять водку жрёт на лавочке.
-Мам, а давай выгоним его, а? - возможно сейчас в бледно-голубых, почти бесцветных глазах Дениса вспыхнули зловещие красные огоньки, - Мне не нужен отец-пьяница, а деньги он и так нам платить будет. Мы ЗАСТАВИМ его платить!
-Выгоним, ага, как же! - недовольно проговорила Мама, - У него весь двор в друзьях-приятелях: возьмёт какого-нибудь в стельку пьяного собутыльника, дверь разнесёт и тебя, ребёнка, испугает.
-А мы его в милицию! - не сдавался Денис, а Жози теперь ненавидела этого молокососа сильнее прежнего. Мы в милицию, а там с ним быстро разберутся! В два счёта платить заставят!
-Тише! - как-то сквозь нос пробурчала Мама, - Отец идёт.
Да, в замке повернулся ключ, и вошёл Турадо, высоченный, в старой куртке, от которой за три версты несло потом и табаком. Жози давно унюхала этот запах и сейчас весело мяукала в ожидании вкусной зелёной травы, которая вот она! Торчит в заднем кармане Турадо. Да, это та самая долгожданная трава, которую Жози любит больше всего на свете. Ох, как хочется сказать спасибо, но, боюсь, Турадо не поймёт. Хотя..., поймёт, обязательно поймёт! И Жози радостно замурлыкала и потёрлась о ноги Турадо. Как хорошо всё-таки, что он есть на свете!
...Один раз Жози была у Турадо на Работе: она уютно пристроилась под курткой Турадо и, высунув свою чёрную мордочку, глядела по сторонам, мечтая увидеть красивые дворцы, где, как говорит Мама, кошкам специально шьют одежду, чтобы они случайно не застудили себе лёгкие. Но дворцы Жози почему-то не попадались, наоборот встречались какие-то развалюхи, а ещё помойки, от которых почему-то несло тухлой рыбой.
А на Работе весёлые и немного пьяные грузчики угостили Жози настоящей рыбой, правда костлявой: один раз нахальная кость попала в глотку и пришлось кашлять и хрипеть, чтобы выплюнуть нахалку. Грузчики смотрели на Жози и смеялись, а она радовалась, потому что побывала у Турадо на Работе и ела там вкусную рыбу.
...Как-то Турадо выучил Жози узнавать который час по своим старым часам. Он, быть может, и не ставил себе задачи выучить Жози, просто был пьян, а поговорить - не с кем. А Жози оказалась примерной ученицей и всё поняла. И каждый день ждала Турадо к половине десятого...
А дни тянулись один за другим, и сегодняшний день был похож на вчерашний как две капли воды. Денис по-прежнему уничтожал своих уродов, но так и не добрался до следующего раунда: всегда двух-трёх секунд не хватало. Мама всё смотрела свой сериал, который, казалось, не имел конца: герой любил то одну, то другую, а женился, в конце концов, на третьей, которую прежде считал настоящей дурой и всё такое прочее. Фонарей за окном становилось всё меньше и меньше, а хулиганов - больше. "Суперсовременный" дом вроде бы опять начали строить, так сколько раз уже начинали, всё впустую. Так и сейчас: не провозившись и недели, бросили, но зато оставили после себя табличку: "Продажа квартир и офисных помещений". Ночь в июне совсем утихомирилась: стояли самые длинные дни, а в сентябре снова раскомандовалась, кичась своей трусостью и коварством. Откуда-то повыползали бродячие собаки и устроили на стройке своё логово, приезжали дядьки ловить их, но не больно много поймали, надоело видно, а когда дядьки уехали, собак, похоже, ещё больше стало, и Жози боялась теперь гулять по балкону: третий этаж, вдруг допрыгнут? Но прыгали бездомные псы, пожалуй что, без охоты, зато лаяли здорово, и по вечерам даже озорникам мальчишкам не было от них покоя. Вызывали ещё недавних дядек, а те не приехали, а потом как-то и к собакам привыкли, и забыли, что когда-то и без кошмарного лая прекрасно обходились.
В комнате Турадо становилось всё грязнее и грязнее, но Жози стала любить эту комнату ещё больше, потому что сюда не заходил живодёр Денис и Мама редко здесь бывала. Тишина, мягкая сладкая тишина, и казалось порой, что нет никого вокруг, только ты и эта полутёмная комната, в которой иногда можно поймать лапой простое кошачье счастье.
Как-то Турадо пришёл домой в половине двенадцатого, и Жози сразу поняла, что что-то изменилось. Весь левый бок у Турадо был в крови, как у уродов из компьютера Дениса. А какие стали глаза у Мамы, когда она увидела...
"Нужно бежать к Турадо! - подумала Жози, поняв, что сегодня в коридоре к привычным для неё запахам пота и табака примешался ещё один странный и немного пугающий запах, - Нужно бежать к Турадо!"
Но Жози не успела увернуться от пинка Мамы и оказалась в ванной. Ещё одно мгновение, и тяжёлая дверь закрылась, и Жози осталась одна. В темноте. Только холодная вода осторожно кап, кап. С неизвестно откуда взявшейся силой кинулась Жози на дверь, потом ещё раз кинулась и ещё, но не поддавалась безжалостная дверь, видно в сговоре была со злыми силами, тёмная холодная дверь, которой наплевать на чужие страдания.
Но за дверью были голоса. Много голосов. Они что-то говорили, о чём-то спорили, а до Жози долетали лишь обрывки этих разговоров, и понять что-то было очень сложно.
-...ножом в пьяной драке... Ну не поделили что-то, и вот...
-...как он три этажа поднялся... кровь так и хлестала...
-...здесь ребёнок... про кровь не надо...
-...да каждый день по пьяни кто-то кого-то... По радио говорят...
-...Милицию, умоляю, быстрее!...
-...Спокойно, гражданка... без паники...
...Тут дверь в ванную, наконец, подалась, и Жози в последний раз увидела Турадо. Двое дяденек в белых халатах погрузили его на носилки и вынесли. Жози побежала за ними, стараясь не потерять носилки, но дяденьки как-то очень уж быстро сбежали вниз, сели в какую-то машину и уехали. Куда Жози с её четырьмя лапками угнаться за ней! Нет, не нагнать Турадо, не пожелать ему счастливого пути, всё! Прощай, Турадо, и пусть тебя ждёт лучшая жизнь впереди!
...Где-то вдалеке лаяли собаки, но сейчас Жози не боялась их. На землю падал белый-белый снег, такой холодный и такой ненужный сейчас. Было очень холодно, но Жози отчаянно брела вперёд, зная, что где-то там за углом её будет ждать Турадо. Он уехал в этой машине, но не навсегда же, нет! Он вырвется оттуда, обязательно вырвется и подождёт Жози, а потом они вместе пойдут суровой и длинной дорогой в лучшую жизнь, где нет живодёра Дениса и Мамы, нет хулиганов, а фонарей много-много, не сосчитаешь. Там весёлые строители возводят новые дома, там много кошачьих консервов, там можно жить, вдыхая свежий, не пропахший ленью и невежеством воздух.
Но почему так холодно? Нет, она, Жози, не вернётся назад, кто ждёт её там, позади? И пусть себе негодуют собаки: виноваты они что ли, если появились на свет? Да, тяжело, когда некому обогреть и приласкать... Пусть лают, придёт время и они найдут своё счастье.
Интересно, который сейчас час? Вон на востоке светлая полоска, или это всё сон? Нет, это солнце всходит, а значит, уходи, ночь, со своими мучительными кошмарами!
Ещё один поворот... и - магазин, где работает Турадо. Всего лишь один поворот... Сейчас Жози увидит Турадо, и тот побежит к ней навстречу. От него пахнет потом и табаком, как всегда. Турадо поймёт, что Жози холодно, согреет её своим дыханием и поднимет высоко-высоко, туда, к небу.
А потом угостит её сочной и вкусной травой, только что выкопанной из-под невинно-белого снега.