Евсеев Харитон : другие произведения.

Незавершенный уход

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это первая книга автора Харитона Евсеева. Изначально планировалась серия книг небольших романов под названием "Преображение в вечности". Серия, не связанных сюжетом книг и возможно внутри нее будут романы, разделенные на несколько частей-книг. Поживем, увидим. Жанр книг - скорее всего можно отнести к визиону. Хотя на самом деле, его можно отнести и к эзотерике и к психологии и к фантастике и... Первая книга называется - "Незавершенный уход". Не буду коротко описывать сюжет книги, но надеюсь, она Вам понравиться. Приятного чтения!

Преображение в вечности

  
  

Книга 1.

Незавершенный уход.

  
   Посвящается всем искреннем искателям, отдавшим самое себя в поисках ответов на самые сокровенные вопросы.
  

Предисловие.

   Течения жизни в мироздании насколько сложно переплетены. Наш маленький мир микрокосм с большим мирозданием макрокосмом. А может быть они даже, и не переплетены - так как, будучи фрактально тождественны друг другу их взаимосвязь и равенство невозможно выразить словами, нельзя передать никаким образом. Можно лишь молчаливо созерцать и быть. Быть без единого следа саморефлексии. Не пытаясь даже близко прикоснуться к запредельному, ибо нет у запредельного поверхности касания.
   Нет у мироздания малого или великого ибо все взаимозависимо и взаимосвязано. Как нет и начала для нашей жизни. Невозможно проследить тот момент когда вы впервые сказали себе - "я есть".Тот момент когда отделив себя от всевышнего разума возникла к существованию отдельная единица именуемая душой, атманом или дживой. И когда Всемилосердный Высший Разум имеющий множество имен и обозначений, построил для нас вселенную дав нам проявленное начало. Ибо этот душераздирающий крик - "Я есть", нуждался в подтверждении, реализации...Что ж...Так случилось...
   Когда же это случилось, не может сказать никто. Ибо нет этому следа ни в теперешней истории, ни в предыдущей. Бесчисленное количество мирозданий до нашего теперешнего и бесконечное после...
   Ну, это если мыслить с позиции разделения или интеллекта, который пытается все разъять, проанализировать, а потом собрать воедино, расставить все по полочкам, дать всему название и указать всему его место. С голографически - фрактальной же точки зрения все мироздания, какие только существовали в прошлом и все, которые могут когда-либо существовать потом, есть здесь и сейчас, и нет никакого смысла расставлять их в хронологическом порядке.
   Что ж сделаем скромную попытку прикоснуться к некоторым удивительным явлениям этого непостижимого. Ведь не имеет значения, рассматриваем ли мы малое или великое, так как все взаимосвязано и взаимозависимо.
   Надеюсь, читатель не сильно строго оценит сей скромный труд. Впрочем, судить вам мои дорогие читатели.
   Итак начнем !
  
  
  
  
  
  

Глава 1

Где-то в далеком Новгороде.

   Родомир был счастлив. К этому событию он шел всю свою жизнь. Все свои недолгие 17 лет. Нет, он, конечно, прожил не много, хотя по меркам его времени очень многие не достигали и этого. Времена были суровые. Постоянные войны и набеги, тяжелый труд и болезни уносили жизни целых деревень и городов. Но Родомир жил в Великом Новгороде. В этом городе купцов жизнь проходила как будто бы в полной независимости от всего окружающего мира. Время здесь как будто бы остановилось для всего окружающего мира, который бурлил войнами, смертями и всяческими бедствиями, и в то же время оно текло, как то по особенному стремительно и по своим правилам и законам. Это были законы купечества, людей, жизнь которых была подчинена торговле, постоянному движению по разным городам и странам. Рискуя имуществом и здоровьем, а подчас и жизнью они проходили сквозь разные страны, оставаясь лишь на постоялых дворах, чтобы продать свой товар, купить новый и немного восстановить свои силы. Это была постоянная борьба за выживание, которая ненадолго приостанавливалась, когда они возвращались домой к своим женам и детям, в свои терема. Впрочем, некоторые из особо удачливых купцов разбогатев, оседали в городе, и могли себе позволить вести дела, не покидая стен своего хорошо укрепленного города. Такова была и семья Родомира.
  
   Старинная купеческая семья, во многих поколениях проживающая в Новгороде. Чем только они ни торговали. Прадед Родомира ходил по великому шелковому пути. Он прожил долгую жизнь, пересек ойкумену 10 раз и умер в глубоком старческом возрасте. Чего только он ни возил - это были и самые лучшие и тончайшие шелка, и самый прозрачный китайский фарфор и благовония с пряностями благоухающие, так что за версту было слышно, как их караван подходил к очередному перевалочному пункту на этом долгом и полном опасностей пути. А сколько раз на их караваны нападали. Но уникальное купеческое чутье всегда спасало его от большой и малой бед. Он всегда мог либо договориться с нужными людьми или нанимал хороших проводников. Впрочем, было пару раз, когда он спасся только чудом. За все свои удачи старик всегда возносил хвалу богам по прибытию домой, не скупясь на щедрые подношения Перуну, Макоши, Световиду и одаривая волхвов щедрыми подарками. Дед Родомира уже не был столь славным путешественником, хотя и он исколесил немало верст, торгуя медом, солью и железом. Несколько раз возле порогов Днепра на них нападали печенеги. Один раз его даже захватили в плен, и только сильнейшее жизненное чутье и торговая хватка старика, его отца, спасла неудачливого странника от возможности самому быть проданным в виде товара на рынках дальнего Царьграда в который его пригнали полуживого и закованного в цепях. Что тогда сделал старик, что бы выручить его из неволи, об этом не очень любили вспоминать в семье, только с тех пор дед Кукша никуда дальше Новгорода не ездил. Впрочем, накопленного добра вполне хватало, что бы вести оседлую торговлю и руководить караванами, не покидая родных стен. К тому времени их семья стала богатейшей семьей Великого Новгорода.
  
   У них было множество караванов, которые водили лучшие из погонщиков по Великому Шелковому Пути. В нескольких городах Великой Руси они открыли свои представительства. Особенно красивый дом у них был в Киеве. Связи их распространялись от дальнего Китая и до британских островов. Такова обширная была их торговая сеть. Представители их купеческого рода были известны многим купцам того времени и лучшие из них всегда стремились вести с ними дела. А какой красивый терем был у родителей Родомира в самом Великом Новгороде. Красивейший. Только у князя был лучше. Это было их старое родовое гнездо, которое постоянно перестраивалось и дополнялось. Несколько раз оно, правда, сгорало после сильнейших пожаров, но предки юноши это учли и использовали в постройке известняк, так что последний пожар, хоть и весьма потрепал их дом не смог причинить серьезного ущерба. Со временем оно превратилось скорее в небольшой замок, нежели в изящный терем, которые делали из дерева.
  
   Как и у всех семей в их семье, безусловно, были и свои тайны, и темные пятна. К таким темным моментам можно было отнести и чудесное спасение из плена старика Кукши и многие чудесные события, связанные с путешествиями по торговым путям его отца. Эти моменты у них в семье слабо обсуждались. Нет, конечно, рассказы старика о путешествиях, конечно же, любили пересказывать подобно сказкам, но темные места, которые помогли сохраниться и остаться в живых, как правило, обсуждали только в общих чертах - не конкретизируя детали.
   Впрочем, нашего главного героя это все мало интересовала так как он привык жить легко, особо не задаваясь разными вопросами и не интересуясь проблемами и тайнами которые были до него, особенно задолго до его рождения.
  
  

Глава 2

Любимец семьи.

  
   С малых лет Родомир ни в чем не нуждался. Первенец и любимец отца, он жил, катаясь как сыр в масле. Их семья была очень дружной. Хотя в городе и бывали эпидемии, но и они не принесли особого вреда их на редкость сплоченной и веселой семье. Хотя и беды не всегда обходили их стороной. Матушка Родомира Пелагея за свою 35 летнюю жизнь рожала более 15 раз, но в живых кроме Родомира осталось только 2 его младших брата да 4 сестры. Впрочем, такие были времена и такое младенческое выживание было тогда нормою. Что поделать ! Как говориться Бог дал и Бог взял. К тому времени вся их семья, как и практически все Новгородцы были уже христианами. И, хотя, они еще не могли до конца отказаться от своих древних обычаев, тем не менее, они все были уже крещены. Василий так звали по-новому Родомира. Это имя он получил при крещении. Он очень уважал свое новое имя, хотя все еще в быту его звали Родомиром. Так тогда было принято. Имя, данное при крещении, было священным и не полагалось его часто произносить всуе. На самом деле человек за всю свою активную жизнь мог получить много имен и прозвищ, в зависимости от отличий в деяниях или вследствие каких-то знаменательных происшествий. Родомира все это не коснулось, ибо жизнь его не была наполнена какими то особыми событиями, что могли случиться с молодым человеком его возраста в то весьма неспокойное время.
  
   Мальчик как будто бы впитал все соки за множество поколений его предков, что начинали свою деятельность во времена глубочайшей старины, прошли через множество лишений и трудностей, зарабатывая себе на кусок хлеба, а потом и накапливая и приумножая добро. И вот наконец-то этому юноше их потомку уже не нужно было особо напрягаться для того, что бы выжить или сделать купеческую карьеру. Все это за него сделали его предки, и теперь ему предстояло просто продолжить их семейное дело, не растеряв всего нажитого до него и, конечно же, по возможности преумножить.
  
   Воспитание он получил самое наилучшее, которое смог бы получить юноша его сословия. Его учили грамоте и счету самые знаменитые учителя города, заезжие иностранные монахи учили его греческому и латыни. Когда Радомир вступил в годы нежного отрочества, отец приставил к нему лучших бойцов для обучения первенца рукопашному и ратному бою. Юноша был очень способный и все схватывал на лету. Этому так же способствовала та любовь, нежность и забота которой его окружили близкие и та теплая атмосфера, которая всегда царила в их дружной семье. При таком воспитании, парень вырос душой компании. Его любили младшие братья и сестры, товарищи по играм всегда относились к нему как к своему старшему другу с глубоким уважением и почтением.
  
   - А как же любовь, юношеская страсть? - Спросите вы.
   По соседству с их теремом жила семья местного воеводы. Воевода Всеволод был княжеского рода, но как сын младшего брата великого князя, что не успел прокняжить ни в одном городке, он потерял право на княжий престол и стал боярином, вынужденным зависеть от милости старших братьев князей. Впрочем, отец Всеволода оказался с примесью купеческой жилки и со стальной хваткой бывалого вояки, что позволило ему за одно поколение сколотить немалое состояние, а благодаря своим родственникам князьям занять еще и место Новгородского воеводы.
  
   Молодую дочь Всеволода звали Любавой. Она была единственной дочкой воеводы, у которого еще кроме нее было 4 сына. Сыновья выдались с норовом, и как только достигли возраста нежной юности, сразу же упорхнули из родительского гнезда на службу к великому князю, которому, кстати, сразу же приглянулись статные и сильные юноши. Воевода их задерживать не стал. Пускай наберутся уму-разуму, а там к старости можно будет, кому-то из них и добро передать.
  
   Любава и Родомир знали друг друга с раннего детства. Будучи совсем маленькими детьми они бегали вместе, играя в детские игры во дворах друг друга. Родители не препятствовали их общению. Позже в отроческие годы они уже не могли так часто бывать друг с другом и так свободно общаться. Что ни говори, времена были суровые. Христианство, недавно пришедшее в их земли, начинало прививать иные нравы и обычаи. Но это не мешало им иногда видеться, хотя бы время от времени. С годами их чувство из дружеского переросло в нечто более крепкое и сильное оно росло подобно древу, что по весне покрывается густой листвой, а затем все расцветает красивыми белыми цветами. Так и они к 15 годам Родомира и 13 Любавы уже не мыслили себя друг без друга. Позже когда их отцы встретились и решили их поженить, дети были на седьмом небе от счастья, ибо внутренне всегда понимали, что предназначены друг другу с самого своего рождения.
  
   Дождавшись, когда детям исполнилось 17 и 15 соответственно родители начали готовиться к свадьбе молодых. Родомир как раз к этому времени окончил свое обучение и был готов принять семейное дело в свои руки.
  
   Родомир хорошо помнил тот день, когда они с Любавой встретились на полянке близлежащего леса обсудить это знаменательное событие, как некое безумство овладело им, и он больше не мог сдерживать свою страсть. Впервые за многие годы он, наконец-то, смог прикоснуться к Любаве, по-настоящему, так как родители ослабили своё неусыпное бдение за отроками и позволили им побыть наедине пускай даже совсем ненадолго. Любава тогда из последних сил вырвалась из его объятий, хотя сама изнемогала от истомы в предвкушении чего-то неземного. Но честь девичья взяла верх. Ведь до свадьбы ни ни. Потом они еще долго сидели возле кустарника с малиной и никак не могли отдышаться. Ну да ничего, тем милее будет их первая брачная ночь. Так думал Родомир. Он так долго этого ждал. Ничего потерплю еще чуть чуть.
  
   Еще он очень хорошо запомнил тот день, тот внешне ничем не примечательный день, когда они побежали с друзьями на пруд. Озеро находилось глубоко в близлежащем лесу. Это было как раз после общения с Любавой или до. В принципе это не имело никакого значения. Юноша плохо запоминал последовательность событий, особенно находясь в любовном угаре. Наконец то он станет самостоятельным человеком. Отец поручает ему часть семейного бизнеса. Недавно построенный терем недалеко от, отчего дома будет в их с Любавой распоряжении. Десяток слуг, купленных специально для этого события и хорошенько выученных для домашнего хозяйства войдут вместе с ними в их новый дом. А что это за дом! Прекрасный 2-х этажный терем. Лучшие мастера города трудились над его постройкой. Отец не пожалел ни денег ни подарков мастерам. А сколько было выпито сладкого меда с мастерами. Эх! Начнется новая жизнь. Такая светлая и манящая жизнь. А Любава. Боже! Как он ее возжелал в тот миг. Наверное, больше чем все богатства, терем и все семейное дело...
  
   С такими мыслями Юноша забрел в самую чащу, озеро потерялось из вида. В принципе этот лес мальчик знал с самого детства. Как часто они забредали сюда с товарищами и купались в прохладных водах этого небольшого пруда. Но в этот раз все было как бы по-другому. Он не помнил этих мест, этой чащи и этой лужайки. Чувство удивления вдруг сменилось примесью страха. Сделав еще несколько шагов, юноша вышел на небольшую полянку, в конце которой замаячила лачуга. Нет, это была скорее не лачуга, а небольшой шалаш. Ступая слегка нервным шагом, Родомир приоткрыл дверь шалаша, ну или то, что можно назвать дверью с большой натяжкой, ибо сделана она была из переплетенного хвороста весьма топорно. Оглянувшись по сторонам, из-за непривычной темноты юноша поначалу ничего не видел, но начав присматриваться он заметил топорно сделанные деревянные стены на которых висели шкуры животных и связки сушеных растений. Там же висели и отполированные черепа животных, кое-где видневшиеся среди густых охапок разных трав. Все это производило очень жуткое зрелище. Родомир сделал еще шаг или два и присмотрелся в темноту. Внутри хижины сидел старик. Глаза его были закрыты, длинный густые и седые космы свободно спадали на оголенную грудь увитую множеством разных оберегов.
  
   -Волхв ! - Сразу же пришло в голову Родомиру.
  
   О волхвах ему много рассказывала его покойная бабушка. Она так и не смогла принять христианство, и по мере того как новая религия все больше и больше охватывала всех горожан, она все сокрушалась о былых временах, когда за советом ли с горем-бедой ли все люди шли к этим седым старцам...
   Адепты новой религии хотя и внушали глубокое уважение, но особой любви не вызывали.
   И на это было множество причин. Только по началу христианство принималось добровольно, и в основном теми членами их большой купеческой общины, кто имел постоянные сношения с юго-западными землями Руси и Царьградом, ну а потом, когда этот мерзкий князь....О периоде правления этого князя в их семье не очень любили вспоминать. И, наверное, на это были какие-то весьма веские причины. Единственное что смог узнать Родомир, что некогда из множества его дядек осталось лишь трое, да и те уехали в дальние края, и уже лет 10 как не приезжали. Поговаривали что они, скрываясь от княжеского гнева, сбежали на самые концы мира. Но и не плохо устроились. Один вроде как открыл свое небольшое дело и представлял их семью в далеком Лондоне, а другой где-то в Самарканде, поговаривали, что даже принял учение пророка Мухаммеда что, в общем, то не помешало ему представлять их семью и дальше.
   Отец Родомира - младший сын некогда очень большой семьи очень поздно женившийся, остался практически один. Так же много сгинуло и двоюродных дедов юноши. Единственное, что смог узнать Родомир, так это то, что все эти мрачные события его семьи были, как-то связаны с принятием христианства. Ну да об этом у них, практически не распространялись.
  
   Седой старик медленно поднялся на встречу гостю. В его больших и голубых глазах была такая глубина, что привело Родомира в глубочайший трепет и вызвало у него чувство немыслимого ранее умиротворение. Все страхи юноши улетучились за одно мгновение. Мягким жестом старик пригласил юношу присесть на грубо сколоченную скамью. Не имея сил противиться, мальчик мягко опустился...
  
   Потом он очень смутно припоминал содержимое их тогдашней беседы. Хотя, несомненно, единственно, что он помнил, знал наверняка, чувствовал всем своим нутром, что встреча эта была судьбоносной в его жизни. Они очень долго о чем-то беседовали со стариком. Их беседа была чудесна и изумительна. Старик ему рассказал очень многое и показал нечто. Что это было, Родомир не помнил. Помнил лишь, что под конец он пришел от чего то в такой ужас, что старик еле еле привел его в себя. Затем ему был предложен выбор. Что это был за выбор и что же он выбрал Родомир потом несколько суток безуспешно пытался вспомнить, но как он ни тужился как ни старался - ничего. Лишь множество эмоций, смесь страха, трепета, восхищения исходило из глубин его сознания. И больше ничего!
  
   Как он потом очутился на лужайке и как попрощался со стариком, он так же не помнил. Очнулся он оттого, что ребята неистово трясли его. Говорили, что он внезапно исчез в водах озера. Ну а потом, когда все подумали что он утоп, и уже побежали за баграми что бы тащить его бездыханное тело из воды, он вдруг, так же внезапно появился на поверхности озера, находясь в мирной дремоте. Его вытащили из воды и попытались привести в чувство, но полчаса это было безуспешно. И вдруг он так же спокойно проснулся, как будто бы и не спал вовсе. От сего столь чудесного явления многие мальчики тогда просто потеряли дар речи. Позже они все пытались пересказать это событие. Но странно у всех рассказ не совпадал, из него не вырисовывалась общая картина увиденного. Одни говорили, что юноша просто всплыл из вод, другие, что он как бы там находился, плыл лежащий на спине, но был скрыт за туманом, внезапно набежавшим на воды. Впрочем, так как все обошлось благополучно, вскоре разговоры утихли и все начали готовиться к пышному свадебному торжеству.
  
  

Глава 3

Происшествие на озере.

  
   Светлана Петровна вконец извелась. За последние несколько суток ее сыну, маленькому Васильку становилось все хуже и хуже. Приступы бронхиальной астмы, чередующие с приступами паники, за это лето практически не прекращались. Но женщина старалась не отчаиваться. Лицо ее за последние недели сильно осунулось, кожа побледнела. Сказывались бессонные ночи и практически полная потеря аппетита. Муж, как назло, опять уехал на симпозиум практически на целую неделю. Хорошо, что хоть скоро должен уже вернуться.
  
   - Когда ж это началось? - все старалась вспомнить она. Года три назад, когда они были на природе. Она запомнила этот день очень хорошо. Он въелся в ее память, так что по ночам она просыпалась в самом холодном поту. Особенно в первые дни - от кошмаров было невозможно заснуть, и целые пачки снотворного были выпиты за несколько дней. Потом постепенно все как-то улеглось. Особенно после визита к этому психиатру, что порекомендовала по знакомству ее лучшая подруга Ольга, которая не могла видеть, как лучшая подруга все сходит с ума. Он помог ей тогда очень сильно. Это был один из лучших психиатров в их городе. Не из тех, кто в свое время гноил диссидентов в психушках, пичкая их сульфазином и превращая в дерево. Нет, это был современный, настоящий психотерапевт, который не боялся самых прогрессивных методов лечения. Он в совершенстве владел приемами эриксоновского гипноза. Тогда после нескольких десятков сеансов, хотя и с очень большим трудом, он практически привел ее в форму, так что все события того дня практически позабылись, а если и вспоминались иногда, уже не носили той ужасающей окраски, от которой она никак не могла прийти в себя. Так что постепенно все улеглось. И вот теперь, в это лето, кажется, что кошмар возвращается снова в ее жизнь.
  
   Так что же произошло тогда? Был обычный летний солнечный день. Они вместе с мужем Сергеем и сыном семилетним Васильком собрались на природу. Сев на старый жигуленок они поехали по направлению к лесу, в котором они всегда любили отдыхать по таким дням. Лес был достаточно густой, а посреди его было прекрасное, холодно озеро с достаточно чистой водой, что не характерно для нашего времени. Да и берега были не загажены бутылками и всяческим мусором. Они открыли это место для себя случайно, всего год назад и с тех пор очень полюбили сюда ездить.
  
   Хотя жара стояла на редкость сильная, в тот день на озере они никого не обнаружили. По началу им это показалось как-то странным, но потом они даже обрадовались. В конце концов, перспектива провести такой прекрасный день в кругу своей семьи их весьма порадовала. Уютно разложившись на бережку, они принялись загорать на солнышке. Раздевшись, Сергей с сыном пошли по направлению к тихой водной глади озера и неторопливо вошли в его воды.
   - Света! Иди к нам! - позвал супругу Сергей. Вода была необыкновенно, приятной и нежно ласкала своей теплотой ноги. Сергей взял сына на плечи и начала заходить все глубже и глубже в воду. А затем поплыл.
   - Я сейчас! - Светлана с улыбкой взглянула на них. На минутку она отвернулась, что бы переодеться, закутавшись в длинное покрывало. Затем, сбросив покрывало, она обернулась.
  
   Поверхность озера заволокло туманом. Странно, откуда туман при такой ясной погоде. Света начала всматриваться, ища глазами мужа и сына, но их никак не было видно, хотя расстояние от берега, где она находилось, и до воды было не больше 10 метров. Волнение начало накатывать все больше, и она кинулось вперед к озеру. Внезапно, войдя в белый и густой туман, что исходил от поверхности воды, она как в зеркале увидела в водной глади удивительную картину.
  
   Гладь озера как будто бы растворилась, и из глубины выплыл потрясающей красоты дивный лес. Огромные тысячелетние дубы были увиты густой кроной листьев, вперемешку с такими же величественными соснами и елями. Все это напоминало леса из древних русских сказок. Зрелище завораживало и в то же время сильно пугало. Пугало своей мертвой тишиной. Кругом не было слышно ни звука, что довольно странно учитывая, что леса всегда полны птиц и разного рода зверья.
   Но самое страшное было то, что не было видно ни мужа, ни сына. О них Светлана ни на мгновение не забывала. К тому времени как глаза женщины привыкли к этому величественному и завораживающему зрелищу, кромка воды как бы растворилась и хотя она все еще как бы оставалась на берегу, озера уже не существовало, и лишь лес величественно выплывал из глубины и обволакивал собой все. Этот страшный темный лес был вокруг нее, а она была практически в нем. Он практически окутал ее с ног до головы. Оставалось сделать лишь шаг, что бы полностью войти в него и стать частью этой древней природы. Комок подступал к горлу. Волнение начало стремительно нарастать. Было слышно, как кровь стучит в висках, стараясь вырваться наружу. Пытаясь закричать, что бы позвать мужа, Светлана сделала шаг вперед.
  
   Что было, потом женщина не помнила. Этого не смог из нее вытащить даже тот знаменитый психотерапевт со всеми своими гипнозами. Сознание напрочь заблокировало всё дальнейшее, что сталось с ней в те минуты, или часы. Зато, когда она пришла в себя она заметила, что просто полу лежит на покрывале и смотрит на озеро. На поверхности водной глади мирно лежал ее сын. Подскочив, Светлана за пару мгновений уже была возле сына, не чувствуя воды она не помнила того как она подхватила его на руки и как оказалась с ним на берегу. Мальчик спокойно спал. Мужа нигде не было видно.
   - Сергей ! - Дикий вопль вырвался из ее груди. Василек внезапно проснулся.
   - Мама ! - Спокойно сказал он. - Чего ты кричишь? Папа ведь остался дома, он ведь был очень занят. Не надо так кричать, мама!
   Лихорадочно перебирая мыслями, женщина пыталась вспомнить, что же на самом деле произошло. Оглядевшись вокруг, она увидела много семей с детьми играющих на берегу озера и недоуменно глядящих на нее, такую всю полубезумную с испуганными глазами. Да, она производила сейчас страшное зрелище.
   - Девушка! Вам помочь?- Какой-то рядом сидящий парень обратился к ней.
   Но она не слышала его. Скорее отсюда назад, назад домой, поговорить с мужем. Мысли путались.
   - Спасибо! Все хорошо. - Ответила она и начала быстро собирать вещи и одевать сына.
  
   Торопясь, в сильнейшем нервном потрясении, Светлана смутно помнила, как почти на одном дыхании она собралась и, подхватив сына, побежала к близлежащей остановке, как села в первый попавшийся автобус, на счастье оказавшийся нужным, как приехала домой, вбежала в квартиру и вырубилась, забывшись в долгом и глубоком сне.
  
   Недоуменный муж по ее прибытию сразу же вызвал скорую. Он десятки раз проклинал себя за то, что отпустил жену и ребенка одних в тот жаркий и солнечный день. Но что поделать. Света так хотела на природу, а ему уж очень было необходимо готовиться к научной конференции по микробиологии. Да и что тут такого. Она много раз ездила на природу одна с ребенком. Там было людное место и к тому же там часто отдыхали их общие друзья. В любом случае жене не должно было бы быть скучно, да и Василек побегает, и порезвиться с детьми. Все хорошо, чем сидеть в четырех стенах в такой прекрасный день. Да и машина, которую они недавно купили. Это была прекрасная Volvo А4 квадра. Ею мог управлять и младенец. Прекрасная модель с полным фаршем - кондиционер, GPS - навигация и все такое.
   - Кстати, а где машина? Света, где машина? - громким голосом попытался узнать он. Но жена была в полном беспамятстве. Скорая все еще не приезжала.
   Сергей позвонил в автосервис и указал приблизительные координаты машины. "Может быть, поломалась" - Подумал он.
  
   Картину того дня, произошедшую с ней, она потом восстанавливала что-то по рассказам Сергея и сына, что-то помог восстановить доктор. После нескольких сеансов она смогла вспомнить, как встала в тот день, но вот момент, когда разговаривала с мужем об отъезде на отдых, заменился на ее версию, когда они поехали вместе. И почему-то она никак не могла узнать свою новую машину, считая, что у них был старый жигуленок. Впрочем, машину эту они купили недавно, когда после крутого западного гранта выданного научно-исследовательскому институту мужа и крупных открытий в области микробиологии он получил неплохую премию и сразу же купил на нее эту красавицу. Света тогда сразу же пошла на курсы вождения, которые давались с ей с большим трудом. Впрочем, через 2-3 месяца утомительных тренировок она уже очень даже не плохо научилась водить автомобиль. А за месяц после этого так натренировалась водить Ауди, что ее было уже не отличить от достаточно бывалого водителя.
  
   А доктор? Кстати, откуда он возник? Сергей рассказал, что его посоветовали ему коллеги. Хотя у нее, почему-то отложилось в сознании, что именно ее подруга Ольга свела ее с доктором. Но, наверное, это не так важно, в конце концов. Это был самый лучший специалист в своей области. Удивительно как он остался в их городе, не уехав в Москву. Такой светила смог бы сколотить себе немалое состояние в столице. Впрочем, доктор вел достаточно подвижный образ жизни, имея пациентов по всей стране, и достаточно часто разъезжал не только по ней, но и за границу, зарабатывая и так немало, так что он, как говориться, не страдал, от провинциальной жизни. Сколько же он времени провел с ней, впрочем, как потом Виталий Иванович - так звали доктора, заявил - она была его самая интересная пациентка, так как такой патологии как у нее он не встречал практически ни разу за всю свою долгую практику. Сколько ж он с ней навозился. Наверное, несколько месяцев точно. Худо-бедно ей удалось внушить ту реальность, которой придерживались муж и сын, но вот тот момент на озере! Он не поддавался никакому анализу, та как даже под самым глубоким гипнозом подсознание Светланы было наглухо закрыто для проникновения туда чьего либо пускай даже самого настойчивого и опытного взора. В то время как обо всем остальном она с легкостью рассказывала, будучи введенной, в глубокий транс. Еще было странно то, что путь от дома до озера тоже хотя и живо описывался женщиной, но всегда двояко. Иногда она могла повторить версию мужа, но иногда упорно придерживалась своей - там, где они все трое ехали на озеро в их старенькой развалюхе, и как Сергей с сыном заходили в озеро. И вот тут наступал стопор. Она закрывалась. И никакой психоанализ не мог никак проникнуть дальше. Если феномен двойственности восприятия можно было хоть как-то понять и объяснить, хотя и с большим трудом - сон, на берегу, перегрев на солнце..., Но, что никак не поддавалось объяснению, почему момент происшествия на озере был наглухо заблокирован. Рассказ Светланы останавливался как раз на моменте, когда она входила в лес. При этом она могла описать лес очень хорошо - его деревья, растительность, даже в мелких деталях атмосферу, царящую там - гнетущей тишины и величия. Вспомнить свое состояние страха в тот момент, когда она уже собиралась сделать шаг вперед. Но а дальше...
   И снова она могла вспомнить, как она очнулась и бросилась к сыну. Временной промежуток, который они определили, как длящийся минут 10-20 был недоступен. Обычно такой блок в сознание могли сделать только в самых секретных лабораториях, где кодировали агентов для спецслужб, но обычная женщина, да еще и которая была на виду у стольких людей среди бела дня. Так что этот вариант отпадал. Да и что кодировать то? Виталий Иванович долго бился над этой загадкой, но потом, так и не придя ни к какому сколько, ни будь логичному заключению, решил сконцентрироваться на психокоррекции Светланы.
  
   Кое-как приведя ее в норму. Жестко закрепив в ее сознании версию сына и мужа, а так же проведя много восстановительных сеансов, помогающих расслабиться и забыть пугающие моменты, он и остановил лечение женщины.
   Постепенно все начало проходить и забываться. Вся жизнь вернулась в привычное русло, но вот в последний год ребенок начал что-то сильно болеть.
   Сначала, начались приступы паники. По ночам он стал очень плохо спать. Первые симптомы паники начали развиваться у ребенка после того случая на озере, когда он увидел намертво испуганную маму. Но, занимаясь лечением Светланы, они как-то не предали особого значению состоянию ребенка. К тому же он не внушал опасений на тот момент. Ну, каким детям не сняться кошмары. Это ведь так нормально в их возрасте. К тому же его версия событий практически совпадала с версией Сергея и окружающих. В ней не было каких-то пугающих моментов.
   В начале они с мамой ехали по направлению к лесу и очень живо беседовали. Потом когда приехали в лес к озеру, они расстелили подстилку и улеглись загорать. Через минут 10, Света отпустила сына побарахтаться возле бережка. Там кстати, очень мелко, так что она отпустила сына купаться без особой опаски. Тогда Василек вошел в воду и лег на спинку в теплой и ласковой воде. От жаркого после полуденного солнца его сильно разморило и он, почему-то, быстро уснул. Очнулся уже на берегу, когда мама его будила и истошно кричала, перепугав своими криками всех отдыхающих людей. Кое-как ему удалось убедить ее, что отец с ними не поехал, но потом Светлана резко вскочила. Дальнейшее пронеслось перед глазами ребенка как одно мгновение. Конечно же, он от всего этого получил психическую травму, пускай и не столь значительную как его мать. И, безусловно, все это могло вызвать те проблемы со здоровьем, которые и наблюдались в данный момент.
  
   В последний год к приступам страха начали добавляться и приступы бронхиальной астмы. А последнее лето они стали настолько часты, что ребенок практически все время лежал под капельницами. В бреду, он начал постоянно вспоминать седовласого старца, с большой и длинной бородой и спутанными волосами. Этот старец иногда приходил к нему по ночам и тогда он просыпался в холодном поту. Он что-то говорил мальчику, но когда он просыпался, то уже ничего не помнил из их разговора. Он только мог передать свое ощущение, что разговор, почему-то пугал его, хотя и не всегда. Так же мальчику постоянно начал сниться старый лес с могучими тысячелетними деревьями, такой который привиделся и Светлане тем летним злополучным днём.
  
   Когда вера во врачей окончательно покинула их с супругом, они вспомнили об их докторе, что вытянул Свету несколько лет назад, но этим летом доктора как назло не оказалось на месте. Он уехал в длительную командировку куда-то на восток. И связаться с ним в ближайшее время не представлялось возможным. А тут еще и Сергей был вынужден уехать в эту злосчастную командировку.
   Тем временем Васильку не становилось лучше.
  
  

Глава 4

Свадьба

   И вот наконец-то настал этот день ! Как же долго тянулись последние дни, сколько было много приготовлений. Отец Кузьма не поскупился. Гостей собралось, чуть ли не пол города. Развели огромные шатры во дворе нового дома Родомира. Тканей ушло, не меряно. Специально по такому случаю были вскрыты практически все запасы меда, что копила их семья на протяжении двух поколений. Наверное, отец решил это сделать как бы в подтверждение своей фамилии. Древней, народной фамилии - Бродники уходящей своими корнями в дальнюю старину. Так называли лесных людей, промышлявших медом. Что и говорить шесть или семь поколений назад, перед тем как стать настоящими купцами семья Родомира промышляла тем, что собирала по лесам мед и приторговывала им на местном торжке, потом, освоившись с технологией, начали они варить вкусную и хмельную медовуху. И лишь после того, как они, окончательно освоившись, встали на твердые купеческие ноги, начала семья свою торговлю. Правда, были у них и темные моменты, которые помогли накопить капитал. Но так бывает практически у всех, кто стал сказочно богат. Сколько же прошло с тех пор времени! Кто же сочтет? Но, наверное, только сейчас, в подтверждении того, что все же их древние предки были простые собиратели меда, отец Родомира решил, все же, оторваться на свадьбе своего старшего сына, вынесши из погребов практически все запасы хмельного своей семьи.
  
   Впрочем, чего не сделаешь ради любимого старшего сына. Сын был гордостью старика. Он был самой лучшей его инвестицией. Будучи полностью покорным, своему папеньке он делал все, что тот бы не пожелал - учился, осваивал семейное дело, и даже влюбился так удачно. Был радостью всей семьи. И вот, наконец, пришло время отдачи. Отделяя сына, отец решил поручить ему одно из самых важных семейных дел - торговля на восточном направлении. Именно оттуда поступал основной поток товаров для их дальнейшей перепродажи, как в Новгороде, так и для снаряжения небольших торговых кораблей на запад. Со спецификой восточного направления Родомир освоился на редкость быстро и бодро. Особенно учитывая тот факт, что гонять сами караваны по Великому Шелковому Пути ему не было никакой надобности. Все делали их наемные слуги. Примитивно говоря - он лишь вкладывал средства в поездку и получал товар. Безусловно, сама схема была намного сложнее, настолько, насколько могла быть сложной торговая схема в те древние времена, она включала множество посредников, в ней было задействованы люди из разных стран. Но, все сложности пока брал на себя отец и другие старшие из их семьи - родичи, холопы и деловые партнеры. Так что Родомиру еще предстояло многое узнать, но он не был особо заморочен этим. В конце концов, жизнь прекрасна, особенно она прекрасна, когда у тебя красивейшая невеста, много денег, роскошно обставленные хоромы и множество холопов. Такой ход мыслей любимого сына, хотя и тревожил старика, но его кротость и покорность перевешивало этот, с точки зрения, бывалого купца недостаток.
  
   Безусловно, сверстники Родомира стремились вырваться из тесного мирка их города. Купеческие дети, как правило, бредили далекими странами. Дети дружинников новыми походами. Он же не бредил ничем кроме спокойной и сытой жизни с горячее любимой женой. При этом он был настолько послушен воле родителей, что такое безразличие полностью усыпило их настороженность относительно безучастности их сына к страстным юношеским стремлениям его друзей. Впрочем, он и без особых стремлений покинуть отчий дом был всегда востребован и в компании друзей и среди родичей. Посему особого желания, что-либо поменять в своей жизни у него не было. Зачем что-то менять, если и так все хорошо, все тебя любят и всем ты нужен. А востребованность сына купца росла с каждым днем, особенно по мере его погружения в семейное дело. Ну к этому конечно же немало приложился и старик-отец. Еще с раннего детства он старался брать Родомира везде, где только мог. Это были и торговые сделки, и разные небольшие поездки по делам. Всем семейным премудростям он старался учить его сам. Учил всему, чему знал сам. А знал он немало ! Ну а чему было учить недосуг - обучили учителя. На них Кузьма тоже не поскупился. Греческому и латыни мальчика обучали монахи. Персидскому и арабскому языкам купленный на востоке раб книжник. Ух, и отвалил же за него деньжищ тогда Бродник. Ну, дело того стоило. Наверное, во всем Новгороде не сыскать такого знающего иные языки отрока.
  
   Размышляя обо всем этом, старик Бродник сидел за роскошным столом в окружении нескольких сотен гостей. Это были родичи - близкие и дальние, деловые партнеры, друзья семейства, просто соседи...Ради такого случая лучшие люди города пожаловали на веселье. Брага лилась рекой. Изрядно захмелев, гости пускались в пляс, после опять садились за стол, веселье продолжалось без остановки. Лучшие гусляры города играли без перерыва. Молодые люди постоянно крутили хороводы посреди большого просторного зала. Так что веселье не прекращалось ни на мгновение.
  
   Старый Бродник опять погрузился в свои мысли. Впрочем, почему старый? Лет то ему не более 40. Но чувствовал он себя намного больше. Постоянная суета, купеческие дела сильно истощили Кузьму. Ритм и образ жизни тогда были крайне суровые. И хоть особые потрясения тех лет - постоянные набеги, ссоры князей за которыми порой шли истребления и порабощения, подвластных проигравшему князю людей, Кузьму не коснулись, все же постоянное напряжение погруженного в свое дело человека отложила на нем неизгладимый отпечаток. И эта свадьба, свадьба первенца была для него вожделенной наградой. Наградой за те долгие годы трудов, недосыпаний, постоянной борьбы с конкурентами. Он сделал все, что бы она состоялась. А сколько стоило трудов уломать воеводу - отца невесты. Это знал только он.
  
   Этот вояка долго артачился, ну или, по крайней мере, делал вид, набивал себе цену так сказать. "Ну да ничего! Мы люди не гордые, не княжеских кровей! "-думал тогда Кузьма, когда неоднократно ходил на поклон к Воеводе с подарками. Но дело того стоило. В конце концов, вояка смягчился. Он хоть и княжеского рода, но временами крайне нуждался в деньгах. После того как купец пару раз ссудил его нехилой суммой денег, он стал более сговорчив. Да и где он еще найдет своей дочери лучшего жениха? Отдать за князя, ну так век княжеский порой так недолог! Постоянные междоусобицы. А чем оканчивают свою жизнь близкие проигравшего князя - известно всем. В лучшем случае их приютят где-то на задворках Руси, а ведь туда можно и не доехать. Сколько сгинуло таких семей - всем известно. Ну а девке что? Пойдет либо на поругание, либо в монастырь. Монастыри хоть и стали недавним новшеством, ну уже начали играть роль прибежишь для разных обездоленных, скитальцев и сирот. Конечно же, такой судьбы для своей дочки воевода не хотел. Вот и дал себя, в конце концов, уломать на этот не равный с точки зрения его сословия брак. "Ну вот и с княжеским родом породнились" - Подумал Кузьма. Теперь потомки Рюриковичами будут. - "Хотя от такого родства порой проблем больше чем пользы, особенно когда родичи ввяжутся, в какую ни будь, политическую авантюру с последующей кровавой разборкой. Проблем потом не оберешься!" Но, воевода Всеволод все же вроде поумнел. Наверное, сказалась купеческая жилка. Да и состоянием своим он был отчасти обязан Кузьме. Если бы Кузьма тогда несколько раз не выручил его - неизвестно как бы обстояли дела Воеводы сейчас. Старый купец-вояка был неоднократно на грани банкротства из-за своих военно-купеческих авантюр, и только ссуженные Кузьмой деньги, да связи, которые он умело в нужный момент применил, спасли добро воеводы от полного разорения и даже от лишения головы. Все это Всеволод оценил, выдавая дочку замуж. ну теперь как говориться - "Мир да любовь!"
  
   Венчание получилось на редкость пышным. И хотя главная церковь в те времена не была столь сильно украшена как в Византии, но тем не менее она ни чем не уступала Киевской. Молодые на фоне всех гостей выглядели просто великолепно. Они стояли, нежно держась за руки. Любава была хороша и румяна. Лицо Родомира тоже светилось каким-то по-особенному страстным блеском. Чувствовалось, что юноша еле сдерживает свое возбуждение от всего происходящего. И когда поп произнес "Венчается Раб Божий Рабе Божьей....", у Кузьмы, наконец, то внутри возникло чувство умиротворенной завершенности от сделанных им трудов за все эти долгие годы его тяжелой купеческой жизни. Странно, что воевода выглядел как-то странно очень напряженным. На его лице постоянно пробегала тень тревоги. Такого Кузьма за ним никогда не замечал ранее. Безусловно, будучи княжеского рода и вдобавок человеком, повидавшим виды, Всеволод был подвержен разным страстям, но такого выражения лица за ним Кузьма никогда не припоминал. Оно выглядело не просто тревожным, скорее выражало какую-то детскую безысходность вместе с едва скрываемым страхом такую не свойственную людям его типа. Впрочем, кое-как воеводе удавалось подавлять свои чувства, так что заметить их на его лице можно было только при очень внимательном всматривании. "Да! Переживает княжич! Видать думал все же для дочки лучшую партию устроить" - подумал купец, - "ну да ничего! Все перемелется!" Венчание между тем уже подходило к концу и все приглашенные стали понемногу собираться на веселье.
   Прокручивая у себя в голове эти мысли, сидел за праздничным столом, и попивал уже неизвестно какую чарку меда, купец Кузьма. На лице его было явно чувство глубокого удовлетворения, и даже непонятное волнение воеводы никак не отразилось на его настроении.
  
   Между тем воевода был сам не свой. Нет, конечно, свадьбой своей дочери он был доволен. Пришлось, конечно, понабивать себе цену. Все же княжеских кровей. Так что крути не верти, а брак не равный. Но, прекрасно осознавая, что время нынче тяжелое и лучшей партии для дочки ему явно не сыскать, он был весьма удовлетворен. Да и парень, Родомир ему явно нравился. Не то, что его оболтусы. Все к князю в Киев подались на службу. Конечно жизнь дружинника, пускай и не простого все равно порой довольно коротка. Но из четырех сыновей, глядишь, не все сгинут, да и потом как он мог их всех удержать при себе. Нрава они у него выдались горячего - все в мать. Жена Всеволда была пленницей - аланкой. Купленной на базаре по очень дорогой цене. По началу она у него оставалась простой рабыней наложницей, но когда она родила ему третьего сына, он решил с ней все же повенчаться. Так они и жили, до самой ее смерти. Пятые роды были очень тяжелыми. Не выжила, да и ребенок тоже. Долго горевал тогда Всеволод, все же столько лет прожили вместе, ну а потом как-то все со временем рассосалось. Хотя он часто вспоминал ее, особенно глядя, как подрастают сыновья, похожие на мать и норовом и некоторыми чертами лица. Тяжело ему было с ними расставаться, но что поделать. Таково течение жизни, ну а там как Бог даст. Может быть, все как-то перемелется, и вернуться живыми с добром, ну или там, в Киеве, найдут свое счастье.
  
   Воеводу беспокоило другое. Накануне свадьбы, когда он шел к озеру омыться, с ним произошел какой-то странный случай. День был туманный. Выехал Всеволод из своих хором, как всегда на красивом вороном жеребце, в сопровождении холопов, и по знакомой дороге направился в сторону озера. Дорога ближе к лесу начала сужаться и превращаться в тропинку. В воздухе стоял очень густой белый туман. Почти возле самого леса туман стал загустевать настолько, что воеводе показалось, что он делает один шаг за минуту. Он никак не мог достичь самого леса. Шаги все растягивались и растягивались.
   Внезапно на тропинке возник старик. Длинные спутанные космы свободно спадали ему на грудь. На груди его было множество амулетов надетых поверх холщевого белого одеяния спадающего до самых ног, которых из-под одежды совсем не было видно. В руках старец держал палку, на которую был насажен человеческий череп. Голубые глаза старца сияли такой выразительной глубиной, что Всеволод потерял дар речи. По мере приближения к старику воевода начинал входить в гнетущее оцепенение. Холопы, которые по пятам следовали за ним, почему-то полностью исчезли из вида. Тьма окутала Всеволода, и он плавно вошел в забытье.
   Очнулся он уже у озера. Его, как будто бы ничего и не произошло, по- прежнему окружали холопы. Они услужливо помогли ему сойти с лошади и направиться прямиком по направлению к воде. Состояние Всеволода было явно разбитое, как будто бы он накануне выпил не менее бадьи хмельного меда. Расспросы холопов, конечно же, ничего не прояснили. Они все как один клялись, что ни на минуту не покидали хозяина, и само собой не видели никакого старика, а все было как обычно. То есть ничего странного слуги не заметили, и это еще больше смутило и запутало Всеволода. "Чертовщина какая-то. Наде же было такому привидеться "- Подумал воевода, и сразу же, как есть плюхнулся в озеро. Свежая, холодная вода освежила его еще не старое тело. Мысли постепенно стали собираться воедино, но память предательски никак не хотела сообщить, что же произошло потом, когда он вплотную приблизился к старцу.
   Старец безусловно походил на волхвов, которых во множестве истребляли князья и их слуги, насаждая греческую веру во Христа. Так что представление о том кем мог бы быть, этот старик Всеволод имел. Он не был суеверен, так как старая языческая вера практически вышла из него, а новая христианская еще не прижилась настолько, что бы списать произошедшие с ним события на происки сатаны. Это было смутное переходное время на стыке 2-х религий. И хотя христианство уже практически победило и вошло в их жизнь своими обрядами и таинствами, тем не менее, евангелие народ еще знал очень плохо.
   Всеволод четко решил, что старец, безусловно, волхв, но какой-то очень необычный волхв. Он не был похож ни на одного волхва, которых видел воевода в течении всей своей жизни. А повидал он их, особенно в молодости, немало. Что-то запредельно неземное было в этом существе. И, хотя он наверняка знал, вернее, чувствовал, что между ними был разговор и разговор о чем-то очень важном - об его Воеводиной жизни, о чем-то очень нехорошем в прошлом, о будущем, и что самое поразительное, о чем-то связанном со свадьбой и его любимой единственной дочкой Любавой. Что-то должно было произойти. Что-то страшное или неприятное на этой свадьбе, но вот что? Как ни напрягался княжич, он ничего не мог вспомнить. Как будто бы разговор происходил вне сферы его теперешнего сознания. И что больше всего озадачивало его, так это то, что он полностью чувствовал разговор со старцем, но никак не мог переложить его на слова или образы и, следовательно, осмыслить. Но тот страх, который он испытал в конце - никак не покидал его.
  
   Всю ночь воевода проспал в бреду. Липкий от холодного пота он встал с утра, собираясь в церковь на венчание дочери. Когда холопы одевали его, он несколько раз чуть не лишился чувств, разбитость была такая, что ноги еле слушались его. Превозмогая себя - все же из древней семьи воинов он кое-как с помощью слуг оделся и вышел на крыльцо. Любава уже была готова идти под венец - вся нарядная она сияла красотой молодостью и свежестью. Какое-то по-особенному сильное тепло исходило от нее. Воеводе немного полегчало. Видя счастливое лицо дочери, ему так же стало тепло. Спокойствие и умиротворение хоть ненадолго, пронизало все его тело.
   - Ну что, готова дочка? Тогда пойдем! - Сказал он, приказывая слугам подавать запряженных еще с утра лошадей пар, из ноздрей которых легкой дымкой медленно поднимался вверх.
  
  

Глава 5

Болезнь мальчика.

  
   Жара стояла невыносимая. Ребенку только что прокапали адреналин и он наконец-то уснул. Как же это тяжело лечиться, если приступы паники чередуются с приступами астмы. И когда же вернется Сергей? Светлана, не спавшая уже почти 3-е суток, откинулась в кресле возле постели ребенка. Врач только что ушел, поставив капельницу, и теперь она, хоть ненадолго, может позволить себе задремать. Внезапно зазвонил телефон.
   - Света, я завтра вылетаю. Буду к вечеру, - Это был Сергей.
   - Ну, наконец-то! - Светлана вздохнула с облегчением. - Но ты ведь должен был вернуться только через 2 дня? Что-то произошло?
   - Я не остаюсь на торжественную часть. Ну и от совместного отдыха с коллегами я тоже отказался. - В голосе Сергея явно промелькнула нотка недовольства. - Я тебе сейчас нужнее, Светик. Как сын ?
   - Я не знаю! Я ничего не знаю, - Светлана расплакалась. - Он под капельницей, состояние крайне тяжелое. Я не верю уже этим докторам. Они назначили кортикостероиды. Пока капают адреналин.
   - Держись, милая! Я скоро буду. - Голос Сергея был крайне удручающ.
   - Врачи сказали, что уже не знают, что и думать. Они провели самое всестороннее обследование. Они, в конце концов, решили, что тут возможно есть какой-то сильный психологический фактор. Нужен хороший психотерапевт, он должен помочь.
   - Виталию. Виталию Ивановичу звонила?
   - Он тоже где-то в отъезде и неизвестно когда будет. Возможно, придется поискать какие-то иные варианты. Я даже не знаю. Я так сильно волнуюсь. Это все то проклятое озеро! - голос Светланы переходил уже в истерику.
   - Мда. - Задумчиво ответил Сергей. - Держитесь. Я приеду, что ни будь, придумаем. Подниму всех своих знакомых, подключим все связи. Не изводи себя. Нам еще силы очень понадобятся. Ну, до свидания, милая. Мне нужно бежать, готовиться к отъезду. И закончить, наконец, этот проклятый доклад. Он последний на сегодня. Потом я полностью свободен. Я тебя крепко целую, поцелуй от меня Василька. Держитесь там! Я вас люблю!
   - До свидания. Я тебя тоже. - Светлана устало положила трубку. Истерика медленно прекращалась. Сказывалась трехдневная утомленность. Силы медленно оставляли ее и она постепенно погрузилась в глубокий и так долгожданный сон.
  
   Через пару часов наступила жаркая летняя ночь. Удушливый воздух заполнил собой все вокруг. Мальчик спал в липком поту, тяжело дыша и посапывая. Лицо его было бледным и выглядело сильно уставшим. Капельница уже практически закончилась. Но лекарство все еще действовало. Так уже продолжалось много дней. Виротек уже практически не помогал, ефедрин тоже. Врачи уже не знали что делать. Сделали много проб на аллергию, но практически ничего не подтвердилось. Оставалось предположить нечто психическое - возможно какое-то нервное потрясение. Это все предстояло узнать уже другим докторам, ну а пока... Пока ребенка ожидал прием кортикостероидов. Приступы удушья за последние дни стали практически непрерывными. Это не считая панических атак, которые время от времени посещали ребенка так, что его трусило в холодном поту по нескольку часов без перерыва. Возможно, масла в огонь добавлял адреналин, но без него тоже нельзя было уже снимать приступы. Вообще явно обозначился замкнутый круг.
   Прогноз получился явно удручающим. Нужно было как можно быстрее искать нормального психотерапевта и в процессе поиска оного срочно переходить на гормоны. Между тем утомленный болезнью мальчик продолжал спать.
  
   Это был обычный десятилетний ребенок. Впрочем, обычным он был лет до семи, именно до того злосчастного происшествия на озере. Был как все дети, его сверстники, хотя и более задумчивым и слегка грустноватым ребенком. Но, эти небольшие отличия практически не проявлялись. Ведь, в конце концов, нет двух совершенно одинаковых детей. Каждый ребенок по-своему неповторим. Ну а задумчивость и легкая грусть Василька воспринималась его родителями как проявление серьезности. Мальчиком он был послушным, шалил в меру. Ну а как пошел в первый класс, то стал одним из самых лучших. Все схватывал на лету. Особенно любил литературу и сказки. Так что повода для беспокойств не было никакого. Все изменилось после того злосчастного и крайне непонятного происшествия на озере.
  
   Ребенка как подменили. Задумчивость переросла в замкнутость. Настроение его было практически все время подавленным. Со сверстниками он контактировал очень мало. И хотя по-прежнему учился он неплохо, все учителя были крайне удивлены переменой происшедшей с мальчиком. Обследование школьным психологом ничего особого не выявило. Мальчик стал крайне замкнут и не раскрывался в личном общении ни с кем. Какая то сильная тоска по чему-то очень далекому, запредельному и давно потерянному, но такому сладкому и родному, заполонило все его существо. Он жил в своем маленьком мирке, куда не пускал никого. Окружающую действительность мальчик начал воспринимать как крайне чуждую ему и враждебную. Его постоянно преследовало чувство, что где-то там, очень давно, у него было нечто такое сладкое и неземное, чего он так хотел и потерял в одночасье. Там его ждали и любили. Но это было просто ощущение, которое он не мог сформулировать словами. И лишь по ночам ему снились давние времена, танцы под звуки гуслей, хороводы вокруг костра. Он зачитывался старинными русскими сказками и стихами.
   Временами его поколачивали сверстники, видя его странность и нелюдимость. Так не злобно, но весьма ощутимо. Ибо дети не любят когда среди них есть кто-то, кто не вписывается в общий коллектив и ведет себя не так как все. Василек переносил все стойко и всегда старался отвечать тем же. После того как он однажды поколотил трех одноклассников, которые избили его накануне, учителя старались пристально держать его в поле зрения. Это дало педагогам лишний повод обратить внимание его родителей к столь странному поведению их сына. Но, они поначалу никак не предавали этому особого значения. Постоянная занятость не давала им возможности уделять ребенку много времени. В конце концов, учился он не плохо, был здоров, постоять за себя мог. А что еще нужно ?Да и Виталий Иванович, которому они водили сына тоже не придал странностям ребенка какого то особого значения. Ведь в наше сложное время довольно часто дети замыкаются в себе. А жестокость сверстников вполне обычное явление. В этой жизни нужно и важно уметь постоять за себя и выживать в сложные моменты.
  
   Так было до тех пор, пока не начались приступы, которые все усиливались и усиливались. Когда впервые они начались - вспомнить было сложно. Возможно после того сильного гриппа? Да, тогда была весьма широкая пандемия. Переболела вся семья. Но, Васильку досталось больше всех. Дня 3 он тогда пролежал в сильнейшей горячке. Температура не спадала и была около 40. Потом стало легче. А потом начались они. Сильнейшие ночные кошмары преследовали ребенка много суток. Ему снился лес - дремучий густой лес. С его рассказов он искал выход из этого леса и никак не мог его найти и старик. Это был странный старик. Почему-то он никак не мог вспомнить его лица. Но этот страшный череп на палке он запомнил очень хорошо. Это был такой большущий череп с огромными пустыми глазницами, в которых было сосредоточено какое-то бесконечное страдание и леденящий душу ужас. Со временем страхи начали проходить, а сны как-то блокироваться. Но появилось удушье. Как только мальчику начинали сниться кошмары, он сразу же начинал задыхаться, что выводило его из сна и он, просыпаясь в холодном поту, начинал хрипеть. Обратились к врачам.
   -Бронхиальная астма", - Сказал именитый аллерголог. - Так же наблюдаются панические атаки. Довольно сложный и интересный случай. - Он что-то очень долго рассказывал тогда об этой болезни Сергею и Светлане, которые стояли в ступоре, ничего не соображая от услышанного известия.
   От момента начала первого приступа и до сегодняшнего дня прошло - года два, или два с половиной, наверное. Болезнь проходила странно - она то усиливалась, то затихала. Летом приступы астмы, конечно, проявлялась сильнее, в зимнее время больше были атаки паники. Но в последнее лето все смешалось и усилилось до такой степени, что ребенок практически все время находился в больнице под постоянным наблюдением врачей. Несколько раз его даже приходилось реанимировать, так как дыхание практически останавливалось. Кое-как, стабилизировав ребенка, врачи выписали их со Светланой домой, правда, под круглосуточное наблюдение докторов, которые постоянно приезжали к ним. Стабильного состояния хватило ненадолго. И вот теперь, вопрос стал ребром. - если не случиться какое-то чудо, нужно переводить ребенка на кортикостероиды от которых Светлана с Сергеем берегли его до последнего.
  
   - Мама! - Голос сына внезапно разбудил Светлану.
   - Сынок, тебе плохо ? - женщина резко встала с кресла и подскочила к кровати сына.
   - Опять тяжело дышать, мама, - Ребенок задыхался, - Опять это поганый сон. Мама, мне плохо!
   Превозмогая накатившую истерику, из последних сил, Светлана взяла телефон, собираясь позвонить в больницу. Внезапный звонок на телефоне...
   -Кто это так поздно может звонить? - Пронеслось в голове у женщины. Ах да, это она по инерции набрала Виталия и сбросила, понимая бессмысленность. Ведь он за границей. И тут вдруг...Не веря в происходящее и с огромным чувством облегчения она подняла трубку.
   - Здравствуйте Светлана. - Спокойный голос на том конце ответил ей.
   - Виталий Иванович ! Сыну очень плохо. - Из последних сил пролепетала она в трубку. - Помогите! Только Вы! - Подкатившая истерика требовала своего выхода наружу.
   -Успокойтесь голубушка. Я сейчас приеду. Ваш адрес прежний? - Такой же спокойный и такой знакомый голос ответил ей. - Все будет хорошо.
   -Да! - выдавила из себя Светлана. - Приезжайте, пожалуйста! Приезжайте!
  
   С чувством огромного облегчения и боли женщина бросилась к постели ребенка. Обняв сына, она, стараясь сдерживать себя, проговорила:
   - Васенька, всё будет хорошо! Сейчас приедет Виталий Иванович. Ты же его помнишь. Он поможет. Нащупав на тумбочке баллончик с Виротеком, она поднесла его к губам ребенка. - Вдохни мой хороший! - Она с силой нажала на колпачок. Потом повторила еще раз.
   -Да мама! - мальчик сделал глубокий вдох.
   -Ну, вот и славненько. Всё будет хорошо. Всё будет, наконец, то хорошо. Доктор поможет, он вылечит тебя мой сладкий, а завтра папа приедет. Ты держись мой родной.
   -Да мама. Всё будет хорошо. - выдавил из себя мальчик и захрипел. Лекарство явно не подействовало.
   Светлана начала сильно массировать грудь сына.
   -Дыши сынок! Дыши! - сказала она практически перейдя на крик. -Кашляй и дыши.
   - Да мама. -Еле еле ответил Василек.
   Мальчик начал усиленно кашлять и, судорожно глотая воздух, дышать. Мокрота стала большими кусками отходить из его бронхов. Постепенно дышать становилось немного легче. Час времени, пролетевший за этим занятием, показался Светлане вечностью. Внезапно в дверь позвонили.
  
   Женщина бросилась к двери и, не спрашивая, кто там открыла ее. В дверях стоял пожилой мужчина. Загоревшее лицо его выражало полное спокойствие и доброжелательность. Светлана кинулась к нему и крепко обняла. Ее сотрясали рыдания. Она не могла сдержаться. Вся боль, что накопилась у нее за все последнее время болезни сына, вырвалась наружу и сотрясала ее, так как ураган сотрясает дерево. Обняв ее, доктор вошел внутрь.
  
  

Глава 6

Сбежавший пленник.

  
   Светозар уже не ел больше пяти дней. Он бежал. И не смотря на то, что силы его были практически на исходе он не чувствовал практически никакой усталости. Все посторонние мысли юноши были отключены, и только одна цель была в его сознании - бежать. Бежать подальше из этих жутких степей.
   Босые ноги его уже давно были истоптаны в кровь. Одежда на нем была в крайне ветхом состоянии. Холщевые брюки изорваны, темного почти черного цвета. От такой же холщевой рубахи почти ничего не осталось. Вся спина с остатками одежды была исполосована и кровавые полосы густо покрывали его поясницу и лопатки. Всклокоченные светлые, наполненные вшами волосы были спутаны и сбиты в колтун. Плечо, из которого торчал обломок стрелы, сильно распухло и нагноилось, в округлой ране копошились черви, так же как они копошились и в широкой ране на бедре, которая была перевязана грязной холщевой тряпкой вырванной оттого, что раньше можно было назвать рубахой. Зрелище парень производил жуткое. В обычных условиях любой человек испытывал бы боль просто невыносимую, и уже наверное бы давно вырубился, но Светозар не чувствовал никакой боли. Он уже давно был в полу беспамятном состоянии и действовал практически автоматично. В его сознании было только два желания - выжить и отомстить. Выжить любой ценой из последних сил цепляясь за эту адскую жизнь, выжить только для того, что бы отомстить этому ублюдку Лису....
  
   С того времени, как он сбежал от печенегов, юноша скитался по степной равнине, медленно приближаясь к Днестру. Там леса, там спасение. Можно расслабиться, передохнуть, подлечиться и решить, что делать дальше. Все эти долгие пять дней он питался ящерицами и лягушечьими лапками, пил воду из небольших луж и водоемов, что изредка встречались по пути.
  
   Вдалеке показались всадники на небольших рыжих конях. Они быстро приближались. Их гортанные крики нервно врезались в его уши.
   - Опять эти проклятые кочевники. - Юноша быстро прыгнул в траву и затаил дыхание. Кочевники пронеслись мимо, не заметив его. От них исходил устойчивый и резкий запах пота. Запах людей степей, которые моются достаточно редко и которым конь заменяет все. Эти люди практически срослись с этим низкорослым рыжим животным. Даже, порой, большую и малую нужду они справляли, не сходя со своих коней.
   - Да сколько ж их тут в этой проклятой степи? - Светозар еле сдерживал стон, который упрямо вырывался из его груди.
   Практически уже не было сил подняться. Сильно хотелось есть. Впервые за столько дней клонило на сон. Как же он выбрался из этого ада? И по чьей воле он в нем оказался?
  
   Светозар был из достаточно зажиточного рода. Его предки принадлежали княжеско-купеческому сословию. В первую очередь конечно княжеского, то есть военного сословия. Прапрадеды его водили воинов в дальние походы на Византию, на битвы с кочевниками и сколотили немалое добро, которое и досталось деду Светозара. А уже его отец развернул на это добро торговлю, обосновавшись в неприметном городке. Ну, вначале конечно городок был неприметным, но потом, постепенно разрастаясь, стал называться Господином великим Новгородом. С тех пор семейное дело отца Светозара весьма разрослось. И он стал одним из первых людей в городе, да еще обладая качествами воина, вторым человеком после князя - местным воеводой. Небольшая дружина - из пару десятков человек обеспечивала спокойствие их семьи. У воеводы было около десяти наложниц, ну и одна самая любимая жена, которая и родила ему сына - Светозара. Так они и жили бы и преумножали добро, если бы удача не повернулась к ним спиной. Да! Судьба! Не помогли и пышные дары Перуну и Макоши и другим славянским богам.
  
   В это время по соседству жила семья бродников. Люди они были небогатые, но ушлые и своего никогда не упускали. Добывали медок, перегоняли его в изумительный хмельной напиток и перепродавали. Один из них по прозвищу Лис, хотя и был неровней, тесно дружил с детства с отцом Светозара. Ребята были неразлучны. Потом когда подросли, их пути немного разошлись. Сказывалось неравное положение в общине. Лис ценой огромного труда добывал свой хлеб насущный, вернее медок, ну а отец Светозара - как и полагалось его положению, занимался крупной торговлей и небольшими походами со своей дружиной на близлежащих соседей. Женившись вскоре, на первой красавице города, он, тем не менее, не переставал любить женщин и скупал красивейших из них там, где только мог. Нравом, будучи глубоко добродушного и все же глубоко любя своего друга, он постоянно, чем мог, старался помогать ему. И когда ходил в купеческий поход брал с собой Лиса с товаром из медовухи, обеспечивая защиту от нападения кочевников.
   Так и жили, пока однажды Лис Бродник не решил раскрутиться и взял огромную сумму денег взаймы у воеводы. Воевода с радостью дал ему нужную сумму. Это было десять слитков серебра - ромбовидные гривны. По тем временам астрономическая сумма. У Лиса возникла идея пойти на юг за товаром. Уговорив своего друга пойти вместе с ним, они тронулись в путь. Воевода снарядил большую дружину с собой. При этом взял лучших воинов, не поскупившись ни на сбрую для коней ни на одежу для всадников. Предприятие оказалось на редкость удачным, но в пути воевода заболел и умер. Это было где-то в южных областях. Сильнейшая лихорадка, длившаяся почти 3 дня, сожгла воеводу. Все же, незадолго до смерти, выйдя ненадолго из тяжелого бреда он передал всю свою часть добычи и командование людьми Лису с тем что бы Бродник не оставил его Сына и его семью. Так что ушлый друг сказочно разбогател в одночасье.
  
   Когда Лис уже с большим караваном входил в город он узнал, что в их отсутствие на Новгород совершили набег кочевники. Они очень сильно пожгли город и пригород. Войску местного князя удалось отбить их нападение, но он погиб в бою - вражеская стрела сразила его в самое сердце, когда он и его дружина гнала кочевников далеко от города. Но горожане не долго горевали о безвременно погибшем молодом князе, и вскоре, к власти в городе вече призвало правителя из другой семьи, который не очень то жаловал семью предыдущего. Да, нравы у людей в то время, были весьма сложные. Так или иначе, но все имение отца Светозара, а оно преимущественно располагалось в пригороде, было разграблено и сожжено кочевниками. Погибла практически вся его семья, а отступающими отрядами кочевников в неволю были уведены почти все его холопы и дочери от погибшей жены и наложниц. В живых осталось только несколько наложниц воеводы, пять холопов - они во время набега были в другой части города, и юноша Светозар, который в то время был в ополчении погибшего князя. Мать его погибла в огне, спасая добро от разорения. Впрочем, не только мать, погибли или были уведены в неволю все, кто находился в то время в поместье, а так же все люди, живущие по соседству с их домом.
  
   Учитывая все происшедшие события, юноша хоть и был рад прибытию старинного друга отца в город, но, памятуя о долге перед их семьей, возжелал своей части от успешного предприятия. Весть о смерти отца окончательно добила его и ввергла в тоску немалую. Собрав остатки людей своей семьи он пришел во двор к Бродникам, который располагался в части города куда кочевники не дошли. Весь двор Лиса был просто забит различным товаром. Тут были и заморские пряности и шелка и красивые украшения. Что говорить - поход удался на славу.
   - Здоров будь дядька Лис. - Светозар подошел к купцу. Они крепко обнялись.
   - Сочувствую твоему горю сынок, но что произошло, то произошло. Это судьба. - Купец уныло ответил юноше. - Тебе нужно держаться и отстроить все заново.
   - За этим и пришел к тебе дядька. Слыхивал я, что покойный тятенька тебе поручил все общее имущество. Вот я и хотел бы получить свою долю! Тем более строиться нужно. Добро все ведь сгорело, ничего не оставили гады. Разорили! - На глазах у мальчика навернулись слезы.
   - Да, вестимо отдам тебе твою долю, юноша, но токмо надобно товар продать. Все свободные средства в товаре. Хочешь, рассчитаемся товаром, ну или я продам его часть местным хазарям, а тебе принесу уже гривны ?
   - Да, дядька Лис. Гривны они будут более кстати. Куда мне еще с товаром заморачиваться. Когда я смогу получить свои деньги ?
   -Ну ты так торопишься.- глаза Лиса расплылись в недоброй улыбке. - Ну схожу сегодня к хазарину Иосифу, ну ты его знаешь, он живет неподалеку, попытаюсь продать часть. К вечеру загляну. Кстати куда заглянуть? - купец неловко замялся.
   - На пепелище и приходи. Мы сейчас все там. - Юноша обреченно кивнул. Конечно же он знал Иосифа. Это был человек без стыда и совести. Он ссужал горожан под большой процент деньгами. Попавших к нему в зависимость, тех, что не могли расплатиться вовремя или совсем не могли, хазарин как правило продавал в рабство заезжим кочевникам. В общем, славу этим он нажил среди горожан самую скверную. Но сейчас, юношу это мало интересовало. Ему нужны были средства. А где их возьмет Лис, его волновало мало.
   - Лады. Ну, бывай! - Закончил он разговор.
   - Бывай и ты Светозар!
   На том и разошлись. Юноша медленно побрел вместе с горсткой своих людей к развалинам, отчего дома. Купец же остался весь погруженный в тяжелые думы свои.
  
   Тут перед Лисом нарисовалась большая, жгуче мучащая его дилема. Двойственные чувства жгли его жадную и хитрую сущность. Конечно, он был так обязан воеводе, который так много сделал для него и благодаря которому он в одночасье так сказочно разбогател. Но, с другой стороны, завидуя ему с детства, всегда мечтал превзойти своего товарища и отомстить ему за все то, чего был лишен сам. На самом деле он всегда тайно ненавидел воеводу. За его богатство, успешность, обилие роскоши и женщин. Он ненавидел его за то, что он всегда свой выбор в жизни делал сам - покупал наложниц по своей воле, участвовал в предприятиях, которые организовывал сам, был сам хозяин своей судьбе. Бродник же не мог себе всего этого позволить. Жесточайший труд с детства, жесткая привязанность к семейному делу, озлобила его. Даже женился он по расчету на зажиточной вдове, жившей неподалеку. Каждый раз, когда друг воевода помогал ему, Лис, внешне выказывая благодарность, копил
   еще большую ненавистью к своему благодетелю. Когда же в походе воевода так удачно заболел, купец ликовал. Появилась прекрасная возможность присвоить с таким трудом добытый товар.
  
   А товар они добывали действительно потом и кровью. Часть его они взяли набегами, где купец был просто наблюдателем, часть привезли из дальних стран, часть удачно выторговали, тут конечно Бродник выложился максимально, не продешевив ни на грош. Вся их компания была плодом усилий обоих друзей, где каждый имел возможность проявить себя, что называется, по полной. Хотя все было снаряжено на деньги воеводы. И вот теперь, после смерти друга, Лис получал все. Главное было убедить, находящегося в предсмертном бреду друга переписать на него все имущество и желательно при свидетелях. Что он с успехом и проделал. Воевода уже мало что соображал. Лис составил соответствующие грамоты на пергаменте. Он не стал связываться с берестой, не поскупившись для такого дела самым лучшим пергаментом. Воевода все подписал, взяв перед этим клятву с купца, что две трети имущества тот передаст его семье - жене и сыну. Все было зафиксировано на пергаменте и воевода, вскоре отошел в мир иной. По старинному славянскому обычаю дружина воеводы и бывшие в походе холопы соорудили на скорую руку костер, куда положили бездыханное тело хозяина. Когда костер догорел, Лис вступил в свои права. Дружинники поначалу неохотно подчинялись новому хозяину, но потом как-то привыкли, в конце концов, последнее слово воеводы, было решающим. Да и людей Лис не обижал, щедро вознаграждая за преданность.
  
   И вот теперь богатством, причем большей его частью, нужно было делиться с этим сосунком. Но с другой стороны отказать юноше просто так он не мог. Договор с воеводой был заключен при свидетелях и к тому же все его окружение начало бы призирать его за то, что он обидел сироту, что сильно бы повредило его деловой репутации. Но и отдать он тоже не мог. Тут еще примешался и политический момент. Новый, недавно выбранный на вече, князь ненавидел все, что было связано с предыдущим. Тому виной была давняя вражда между княжескими семьями. А воевода был близким другом и практически правой рукой погибшего князя. Этого новый князь никак не мог простить остаткам его семьи, в том числе и сыну. Значит, князь не только не будет препятствовать подлым планам новоиспеченного богатого купца, но и одобрит в случае чего.
   Политика окончательно повлияла на выбор Лис. Лютая зависть к воеводе и его семье помноженная на нежелание расставаться с деньгами, страхом и желанием выслужиться перед новым князем сделали свое дело.
   Вначале он пошел к хазарину Иосифу. Тот жил неподалеку. Как и все люди иудейской веры, он занимался преимущественно тем, что давал в долг под высокий процент, а потом сдирал с должника три шкуры, ну а так же продажей рабов - тех, что не могли расплатиться с долгами. Свою деятельность он оправдывал верой в иудейского бога, имени которого не велено было поминать всуе, а так же текстами своих каких-то писаний. Впрочем, Лис это мало интересовало, главное было то, что с хазарином можно было всегда за неплохой барыш договориться. Что он и собирался сейчас сделать.
   Услышав план Лиса, даже такой человек как Иосиф ужаснулся
   - Это же сын твоего лучшего друга. Вы были - не разлей вода! Как же ты мог замыслить такое злодеяние? - пролепетал хазарин.
   -Ты будешь меня учить жизни, погань? На себя посмотри, чем ты занимаешься! Чем ты лучше меня? - ответил взбешенный купец.
   - Я делаю то, что велит мне моя вера! И я не поступаю так со своим братом. - Тут поняв, что взболтнул лишнего, Иосиф замолчал.
   Хазаре-иудеи здесь были люди пришлые и всегда рисковали навлечь на себя гнев со стороны местных горожан. Поэтому перечить новоявленному богатому купцу ему было не резон. К тому же он прекрасно знал, как относится новый князь к семье погибшего воеводы.
   -Ладно, купец! Будь по-твоему! Все мы не без греха. Но, предприятие крайне опасное. А вдруг все раскроется? Это же такой скандал на весь город.
   -А это твои проблемы! Я тебе хорошо приплачу, и ты еще получишь свою мзду с печенегов за рабов. Сколько ты хочешь за все предприятие? - Лис слегка успокоился. - Этот старый козел, Иосиф вздумал учить меня жизни. На себя бы посмотрел, сволочь. Но не дурак! Понимает что к чему! Да, с этим пройдохой можно вести дело. - Лис погрузился в мысли.
   - Ну так сколько ты хочешь за организацию всего предприятия? - повторил Бродник.
   - 10 гривен серебром. - Ответил хазарин.
   - А не обнаглел ли ты? - после недолгих препирательств сошлись на 5 гривен, условившись, что люди хазарина поджидают купца на окраине города. Но том и порешили, и Лис ушел готовиться к предприятию. Иосиф грустно посмотрел ему вслед.
  

Глава 7

Лишения Светозара

  
   Ночью, наняв черных людишек, Лис приблизился к развалинам хором своего покойного друга. Найти подобных людей было не сложно. Они всегда водились в изобилии во все времена и у всех народов, всегда готовые выполнить любую грязную работу за приличное вознаграждение. Двоих подогнал Иосиф, сильно волновавшийся за успех предприятия, остальных уже нашли те двое.
   Что он чувствовал в это время сказать сложно. Как он скатился так низко? Сложные чувства переполняли его, когда он задумывался над этим. Где-то глубоко в глубине остатки совести еще давали о себе знать, но... На самом деле это уже был абсолютно другой человек, чем тот которого знали его близкие, его покойный друг воевода. Зависть и злоба плюс огромное свалившееся на него богатство полностью сломали даже тот крошечный моральный стержень который еще совсем недавно присутствовал в этом хитром и беспринципном человеке. А может, и не присутствовал? Скорее он просто все это время умело имитировал его, пытаясь казаться порядочным человеком, что бы выбиться в люди из этого мерзкого болота полухолопского существования. И вот теперь все это можно было отбросить, обнажив, наконец, всё свое подлое нутро. Но, даже сейчас это нужно было делать крайне аккуратно. Ибо еще осталось много горожан, которые дружили и хорошо относились к покойному воеводе и его семье. Придется им как-то объяснить исчезновение остатков этой семьи. А может и не придется. В конце концов, он не обязан этого делать. Подумать можно на кого угодно - на гуляющих разбойников-мародеров, на князя...Решили имитировать первых. Ибо бросать тень на князя тоже не резон. Можно в два счета лишиться и добра и головы. Этот шутить не будет. А мародеры, они так любят шнырять по пепелищам и грабить то, что еще не успели дограбить кочевники. Вот на них как раз и собирался списать все хитрый и коварный Лис.
   Да Лис. Когда же он получил это прозвище. Наверное, еще в самом детстве. Он ведь так хорошо умел выслеживать дичь, соты лесных пчел находил всегда безошибочно. После того как у него проявилась сильнейшая купеческая хватка, и способность ко всякого рода сделкам это прозвище окончательно закрепилась за ним. Но вот теперь он покажет им всем, какой он Лис на самом деле. Всему своему клану. Клану этих жалких голодранцев, перед которыми он вынужден был унижаться все это время, выбираясь наверх. Теперь они будут все валяться у него в ногах, выпрашивая милостыню на разные свои никчемные затеи. Теперь он станет их главой. А все остальные будут ему не указ. Только бы этот поганый жид-хазарин не подвел. Сам мерзавец еще тот, а осмеливаться учить его. Да он и близко не нюхал того через что прошел сам Лис. Чего ему стоило это богатство. Всегда сидел на одном месте и имел доход с процента, разоряя неудачников и продавая их чужеземным купцам да кочевникам. И этот образец нравственности смеет учить его, кто потом и кровью добывал свое богатство. Ничего, он и ему покажет, пускай только придет срок.
  
   Так размышлял Лис, подходя к развалинам, вернее к обгоревшим остаткам, так как дом практически полностью был сделан из дерева, лишь местами применялся камень в основном для подсобных построек.
   Лис почти вплотную приблизился. Люди его оставались слегка позади. Ему сразу же резко бросились в глаза жалкие, недавно еще тлеющие, головешки некогда большого просторного и светлого терема. На развалинах сидели несколько женщин да пару холопов. Убитый горем Светозар сидел тут же на пеньке, и практически, ни на что не реагировал. Женщины сидели неподалеку, и, казалось, тоже не проявляли особого интереса к происходящему.
  
   Лис подошел к юноше.
   - Здоров будь Светозар! - Хитро сощурив свои маленькие глазки, сказал Бродник. На лице его застыла ухмылка.
   - Здоров и ты дядька Лис! Надеюсь, ты принес долг? Нам нужно восстанавливаться. Видишь, как пожгли поганые? - Лицо юноши казалось, не выражало никакой эмоции. Потеря матери, а теперь еще и известие о смерти отца окончательно добило его.
   - Долг? Ну, в каком-то роде да! - Лис ухмыльнулся. - Я думаю, теперь тебе совсем не придется восстанавливать отчий кров. Теперь тебе вообще не придется ни в чем нуждаться.
   -Спасибо дядька Лис! Но что это значит? - На лице Светозара промелькнул огонек теплой улыбки и тут же застыло в изумлении.
   - Сейчас узнаешь. Взять их! - Громко скомандовал своим людям Бродник.
  
   Окружив Светозара и его людей плотным кольцом, Лис и его разбойники немедленно их связали, засунули кляп в рот и, уложив на телеги, повезли на окраину пригорода, подальше от людских глаз. Пару холопов пытались, было сопротивляться, но были тут же зарезаны ножами разбойников. Что что а наемные людишки хорошо умели делать свое дело. Все было обстряпано тихо, и никто не смог уйти, что бы позвать на помощь.
  
   На окраине их уже поджидал Иосиф со своими хазарскими друзьями. Это были купцы, специализирующиеся в основном на продаже рабов. Хотя время от времени они приторговывали и другим товаром, все еже более охотно они торговали людьми, причем без особого разбора. Усобицы и кровная вражда в то время была обычным делом. Зачастую кровников, как и просто должников не убивали, а просто продавали такого рода купцам. А те в свою очередь либо сами снаряжали караваны пленников либо перепродавали их кочевникам. Что и должно было произойти в этот раз. Светозара, вместе с другими проигравшими судьбе людьми собирались отправить с караваном в далекий Царьград. Ситуация для того времени была обычная, но все же отягченная тем фактом, что продать собирались свободного человека, не должника, похищенного из города. Впрочем, подобное могло произойти с ним и просто в чистом поле так что, главное, что бы он не сбежал. А для этого отвезти его должны были как можно дальше. Царьград как раз очень хорошо подходил для таких целей, ну а там, на Императорские галеры, всегда нужны были молодые и здоровые гребцы. Вдобавок жили такие гребцы не долго, так что особых шансов у Светозара вернуться домой не было вообще.
  
   Иосиф вышел навстречу Лису и его людям.
   - Ну, как все прошло? - Уныло спросил он.
   - Вроде тихо - Ответил Лис. Смотри, какой я тебе привез товар.
   - Да хороший, ничего не скажешь. - Иосиф посмотрел на худого и бледного юношу и на таких же не первой свежести несчастных женщин да пару холопов. - Деньги при тебе? - Спросил хазарин в ответ.
   -За таких молодцов ты мне еще должен доплатить, а не я тебе. - Зло ухмыльнулся лис.
   -Ну, вот сам и вези их в Царьград. - Не растерялся Иосиф. Что и говорить они стоили один другого.
   -Ладно, я пошутил. Вот держи. - Бродник передал небольшой холщевый мешочек. Да не считай. У меня все точно.
   -Да нет уж. - Иосиф отошел в сторонку и взглянул в мешок. Впрочем, деньги он чувствовал очень хорошо - практически на вес. Но для виду сделал вид, что не доверяет. Вся эта затея сильно не нравилась хазарину.
  
   Человеком он был среднего роста с черными слегка вьющимися волосами. Считал себя очень религиозным. Исповедовал Иосиф талмудический иудаизм. Так как мама его была иудейка, то купчина так же считался иудеем и, будучи обрезанным, на 8-й день своим дедом раввином был допущен до всех таинств этой религии. По отцу он считался хазарином, так что для всех он был хазарином, ну а для себя и для иудейской общины иудеем. Еще с раннего детства воспитанием его занимался дед-раввин, который обучил его наряду с Торой всем премудростям талмуда. Отец его не возражал такому обучению и уже к юношескому возрасту, вместе с учением он впитал в себя глубокую ненависть и потребительское отношение ко всем гоям и ощущение гонимости своего племени. Все, кроме его братьев по вере стали для юноши чужими, и в зависимости от силы этих чужих сформировался и стиль поведения. Если гой был, слаб - его нужно было безжалостно использовать, ну а если силен и мог ответить за такое отношение, значит перед ним нужно заискивать и действовать хитростью, по крайней мере, до поры до времени. Все эти убеждения были подкреплены цитатами из священных писаний особливо Мишны и Галаты, а так же "Второзакония", которые были его настольными книгами.
   Только ими он оправдывал себя, когда человеческая совесть еще пыталась сопротивляться. В эти моменты он сразу вспоминал слова великого пророка Исайи (60.11-12.)
  
   - "И будут отверсты врата твои, не будут затворяться ни днём, ни ночью, чтобы приносимо было к тебе достояние народов, и приводимы были цари их. Ибо народы и царства, которые не захотят служить тебе, погибнут, и такие народы совершенно истребятся".
  
   И в этот момент ощущение исключительности и гордости подкатывало к нему, заглушая все муки совести. Когда же приходилось иметь дело с выдачей денег под процент, он строго следовал наставлениям Второзакония 23.19-20
  
   - Не отдавай в рост брату твоему ни серебра, ни хлеба, ни чего-либо другого, что можно отдавать в рост.
- Иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост, чтобы Господь Бог твой благословил тебя во всём, что делается руками твоими на земле, в которую ты идешь, что бы овладеть ею.
  
   В эти мгновения, когда он вспоминал эти строки, особое ощущение исключительности наполняло всю его сущность. Он ощущал себя богоизбранным, каким-то особым. Всех же остальных жителей, не иудеев, он считал просто животными, из которых ему и его братьям необходимо извлекать как можно больше прибыли и эксплуатировать их. Тексты же талмудов только усиливали в нем убеждение в его полной исключительности. И они же учили его держать все это в тайне. Особливо, если это грозило ему и его братьям какой-то опасностью. Всему этому он не просто формально строго следовал, но следовал с каким-то особым упоением. Но, порой, видя жестокие страдания других людей, особенно когда приходилось массово продавать пленников большинство, из которых были женщины и дети, что-то внутри его ломалось и тогда, он особенно остро чувствовал всю несправедливость того, что происходит в мире, несправедливость всех этих писаний и учений. Такое бывало, когда набег кочевников, на какой ни будь поселок, завершался удачей, и удавалось захватить множество беззащитных людей. В такие моменты он ходил к раввину, который долго читал ему писания, избавляя Иосифа от мук совести. Потом постепенно все приходило в норму. Воспитание, советы иудейских мудрецов и время все лечили.
  
   Так и сейчас. Видя ту жуткую несправедливость, которую собирался сотворить Лис с семьей своего близкого друга, совесть его разрывалась. Хотя такая ситуация еще раз подтверждала слова писаний что гои - не люди, раз могут такое творить со своими близкими людьми, все же это мало утешало Иосифа. Но, опасность ему и его близким - он знал, что Лис очень хитрый, коварный и мстительный человек, все же удержала его от отказа в операции. Все же хазарин решил обязательно, потом с этим мерзавцем посчитаться. Так как иметь с ним дело было крайне опасно, и оскверняющее воздействовало на его психику.
  
   Очнувшись от размышлений, Иосиф подошел к Лису.
   - Ну, все нормально! Ладно, ты можешь уходить. Мы в расчете. За дальнейшее не беспокойся. - Сказал он нервно.
   - Ну, я и не беспокоюсь! Я тебе доверяю. В случае чего я же тебя все равно достану и три шкуры спущу. Ты ж меня знаешь. - Лис хитро сощурился, прямо смотря в глаза Иосифу. - Да и потом, зачем тебе меня обманывать. Мы ведь с тобой вместе столько дел еще можем совершить.
   -Да Лис, непременно. Ты не сомневайся. Все будет сделано в самом лучшем виде.-Заискивающе ответил Иосиф. - А теперь иди. Мне нужно закончить наше предприятие.
   - Ну бывай хазарин!
   -Бывай Лис.
   На этом они расстались. Лис вскочил на коня и вместе со своими людьми медленно поскакал по направлению к городу. Иосиф грустно и злобно посмотрел ему в след. Потом он приблизился к своим соплеменникам и, поговорив некоторое время, они приступили.
  
   Пленников небрежно перегрузили на телеги купцов. Недалеко от города формировался большой караван с невольниками, который как раз собирались гнать на Царьград. Главное было сейчас без приключений довезти пленников то места сбора. Впрочем, братья-хазаре были людьми опытными. Такие вещи им было не впервой. Недолго поговорив с ними, Иосиф сел в свою бричку и двинул в город. Они же медленно погнали телегу, увозя Светозара и его близких в неизвестность.
  
   Дорога была очень трудной и опасной. Их гнали крепко связанными вереницей, конные кочевники степи, которые выкупили юношу и его земляков у новгородских хазарей и подгоняя батогами вели их по степи босыми и полуголодными. Женщин продали немного раньше и отделили от общей массы невольников. Их предстояло гнать на восток. Остальных же пленников гнали в Византию, Царьград.
   Тот последний разговор с Лисом юноша запомнил на всю оставшуюся жизнь, и именно желание отомстить держало его на этом свете, не давая сдохнуть, как треть людей из каравана которые шли вместе с ним по степи под палящими лучами солнца. Когда они были уже на полпути, их конвоиры потеряли бдительность, видя жалкое состояние пленников. На каждой из стоянок Светозар перегрызал, перетирал веревки, которыми он был связан. И вот на одной из них развязавшись и сломав шею одному из охранников ему, наконец, то удалось уйти.
   Уставшие степняки перепились медовухой и совсем потеряли бдительность. Светозар кинулся на одного из них и, не мешкая, сдавил шею. Нож степняка вошел в мягкие ткани ноги, но от возбуждения юноша этого даже не почувствовал только сильнее стиснул шею врага. Послышался хруст костей и кочевник обмяк. Кое-как, перевязав куском холщевой рубашки свою рану, Светозар, что есть силы, бросился прочь от лагеря степняков. Тут за спиной вдруг послышался шум и возня. Это проснулись пьяные кочевники. Юноша подобно мыши юркнул в траву. Травы в этот год удались на славу, что способствовало изобильному росту поголовья коней и всяческого крупного рогатого скота в тот год. Травы скрыли юношу. Что есть силы, он то полз, то бежал. Темнота была непроглядной. Вдогонку полетели стрелы. Одна из них крепко впилась в плечо.
   Вскоре погоня отстала, и юноша смог уйти. В степи его научил ориентироваться отец, и он знал, что спасение можно ожидать, только добравшись до лесов. Там можно передохнуть, восстановить силы и потом решить, как отомстить этому мерзавцу и вору Лису.
  
   Пять дней он бежал и вот теперь практически без сил он забылся крепким сном среди густых степных трав.
   Его разбудила сильная горячка и дрожь во всем теле. Рана на ноге распухла так, что каждое движение отдавало сильнейшей болью. Гной сочился из раны плеча. Все что смог тогда сделать юноша - только сломать древко стрелы, оставив наконечник внутри. Теперь это все начало гнить и разлагаться. В раны проникли черви, которые мерзко начали копошиться внутри.
   Медленно, что есть силы, Светозар двинулся вперед. Он шел, постоянно падая. Временами, просто полз. Когда идти стало совсем невозможно, юноша потерял сознание. Придя в себя, он начал всматриваться в даль. Впереди замаячили какие-то холмы. Они как бы выплывали из тумана. И, порой походили скорее на курганы, чем на холмы, были густо укрыты зеленью. Светозар, собрав последние оставшиеся силы начал двигаться по направлению к этим холмам. Двигаться удавалось только ползком. Колени и ладони уже давно были все стерты в кровь. Преодолев метров двести или триста, он, наконец, достиг их.
   Подняв голову вверх, юноша остолбенел. Небольшая нора, внезапно открылась его взору. Что есть силы он заполз в эту нору и тут силы окончательно оставили его. Это была небольшая норма-пещера, которую, как правило, вырывают отшельники, удалившиеся от массы людей в поисках истины. Сейчас нора была совершенно пуста и, скорее всего, в ней уже очень давно никто не жил.
   Юноша вошел в полное забытье. Дикий жар и озноб охватили все его тело. Он бредил. В бреду, постоянно поминал Лиса, своего отца и кочевников. Временами ему снилась мать, все его счастливое и беззаботное детство. Картины прошлого перемешивались, наслаивались одна на другую, а то и кружились в пестром хороводе.
   Так прошло день или два. Затем ужасающий силы холод все прервал, и юноша погрузился в полную непроглядную тьму....
  
  

Глава 8

Тревоги Всеволода

   Время неуклонно приближалось к полуночи. Банкет был в самом разгаре. Это было, наверное, самое большое и пышное веселье в городе в этот день. Да что там за день? Уже очень давно не помнил люд Новгородский такого веселья. Гости пили, ели танцевали до упада. Яства были самые отменные. Было забито множество быков, телят, баранов по поводу такого события. Самая лучшая осетрина, щуки, угри были привезены с Итили. Перепела и зайцы, калачи и кулебяки. Десятки поваров трудились несколько дней и ночей без перерыва, сменяя друг друга на пару часов, что бы поспать. Столы не просто ломились от всего съестного, они готовы были просто взорваться, как эти китайские потешные игрушки, которые недавно были привезены по шелковому пути и припрятаны именно для такого события. Пленный Раб-китаец как раз завершал приготовления для небывалого потешного представления. И среди всего этого мед. Хмельной мед - божественный напиток. Именно тот напиток, который и сделал Бродников теми людьми в городе, какими они стали. Его было не просто в изобилии - такого количества меда выставленного для подобного рода веселия Новгород не помнил с самого своего основания. Здесь были меда и столетней и пятидесятилетней давности. Ну а десяти и пяти летней давности никто даже и не упоминал - такого пойла было больше всего, и оно воспринималось просто как должное.
   А как смотрелись молодые - они просто сияли во главе стола. Подобно каким-то небожителям, что сошли с небес на землю. Они не пили по старинному обычаю, ибо предстояла первая брачная ночь и поэтому трезво взирали на все это веселие словно с облаков небес.
  
   Несмотря на все это, настроение Всеволода все ухудшалось. Даже уже неизвестно какая чарка хмельного меда не смогла улучшить его состояния. Постоянно накатывало помутнение. Сосредотачивая свой взор на молодых, он все пытался улыбнуться и хоть как-то утешить себя тем, что все хорошо. Но дикое чувство беспокойства, временами переходящее в просто немотивированный страх никак не давало расслабиться. Только военная закалка и сила воли воина не давала впасть в панику на глазах у всех, но каких нечеловеческих сил это стоило воеводе, знал только он один.
  
   Когда они стояли в церкви возле алтаря. Поп начал произносить речь. Всеволода чуть не одолели видения. На какое то мгновение он отключился, но потом быстро взял себя в руки и пришел в себя. Очнувшись, он заметил, как за ним наблюдает Кузьма. "Только бы он не заметил моего состояния" - подумал Воевод. Но пронырливый купец, похоже, заметил все. Хорошо, что хоть не достает расспросами. "Да что ж это за напасть такая? И почему именно сейчас, в такое важное для меня событие это все на меня свалилось?" - Думал воевода растерянно и удрученно. - "Что же это за хворь такая странная? И что же это за такие странные видения ?" Словно по кускам восстанавливая картину, и будучи уже в крайней угаре от медовухи он начинал вспоминать.
  
   Еще с раннего детства ему снились эти яркие картины, потом когда он начал мужать и становиться на ноги видения начали стираться пока практически полностью не стерлись из его памяти. Ну а после того происшествия возле озера они не просто вернулись как будто бы все сразу, но стали настолько красочными и сочными и, что самое интересное, крайне непонятными, и как то очень по быстрому, то забывались, то появлялись вновь. Ему виделись обширные пустыни - огромные барханы и караваны верблюдов идущих по ним, множество людей связанных веревками и порой даже цепями, они всё шли и шли. Потом этот огромный и красивый город с величественным храмом. Он не знал что это за город, люди, храм. Но для него это было нечто привычное и родное. Храм. Город. Да Храм!
   Это было грандиозное строение. Таких строений на Руси не строили. Огромный, квадратный по своей форме он высился на высокой горе. От этого зрелища просто дух завораживал. Он состоял из нескольких как бы вложенных друг в друга храмов. Первое что бросалось в глаза, когда через прекраснейшие врата туда входил человек - это огромный двор. Он тоже был двойным - внешним и внутренним. А еще эта огромная чаша. Она была подобна целому морю и сверкала на солнце так, что слепила глаза. При воспоминании о ней мысли начали ускоряться с огромной степенью, так что, воевода приложил немало усилий, что бы не отключиться совсем.
  
   И еще....Да да! Это язык. Странный такой язык. Явно не язык руссов и даже не тюрков, с которыми они жили по соседству и язык которых был так хорошо известен Всеволоду. Нет, это был какой-то другой язык! В этом городе говорили на нем и в храме говорили. А еще писали как-то не так. На Руси писалось черторезами или рунами. Практически все свободные слои общества Великого Новгорода, того времени были грамотными. Писали на бересте. Ее было в избытке, так как березы росли повсюду, а выделывать их кору умели еще с давних времен. Черторезы-руны! Такие близкие и родные. Сейчас, правда, книжники-попы завели моду писать новой азбукой. Они ее назвали кириллицей, а еще была глаголица - такая странная и чудная. Так что черторезы нонче не в чести, но то была совсем иная азбука. И писали как то совсем уж странно - с право на лево.
  
   Всеволод напрягся, вспоминая подробности. "Зачем мне все это надо, особенно в такой день. Любимая дочка, свадьба. И такая ерунда. Марево"- подумал он и в то же время понимая, скорее интуитивно, чем осознанно, что именно сейчас он просто обязан все это вспомнить. Так что же там было еще, что же это за город такой? "Да, вспомнил! Там были светильники такие, состоящие из семи свечей, а так же множество людей, читающих свитки с какой-то коробкой привязанной к руке. И себя он вспомнил, он тоже читал, что-то и эта коробочка ремнями была привязана к его руке. Все!" Дальше воспоминания обрывались, словно кто-то набросил на них балахон подобный тому, что был тогда на его голове такой балахон с кисточками. Этот балахон было последнее, что вспомнил тогда Всеволод. Но откуда это все? Нет! Этого не достаточно, нужно вспоминать дальше. Воевода осушил еще чарку волшебного медового напитка. Попытался расслабиться. Мысли полились волной и тут, неожиданно дикий ком подкатил к горлу. Воевода медленно встал из-за стола и направился по направлению к сеням. Вокруг молодежь города крутила хороводы, резвилась в танцах и весело смеясь, носилась кругом. Еле еле, Всеволод выполз на улицу и по резным деревянным ступенькам вышел во двор. Его сразу же обступили холопы. Это были его собственные холопы, которые всегда были наготове, рады исполнить любое приказание своего господина. "Их только сейчас не доставало" - Всеволода еще больше передернуло и скрутило.
  
   - Хозяин вам плохо? - Слуги засуетились вокруг воеводы.
   - Подите прочь! - Еле еле произнес воевода. Холопы отступили и удалились на почтительное расстояние.
   - Да уйдите же вы! Со мной все хорошо! - Воевода произнес это слабым и обреченным голосом. Холопы, хотя и нехотя, удалились восвояси, оставив хозяина наедине с его думами тяжкими.
  
   Свежий воздух слегка освежил его, но тут волна за волной начались движения желудка, его начало сильно рвать. Видения или воспоминания накатили вновь. И он уже не помнил где он находиться и что с ним происходит. Он увидел множество событий попеременно сменяющих друг друга. Город уже ему не вспоминался, зато, почему-то, начали вспоминаться степи и какие-то люди на конях и живущие в кибитках и вереницы, нескончаемые вереницы пленников связанных то веревками то цепями, это были мужчины и женщины и дети. Все унылые и обреченные с потухшим взором, они шли и шли, куда то и погонщики кожаными кнутами гнали их в далекие края, а вокруг эта нескончаемая степь и ковыль по пояс. Почему-то он вдруг почувствовал, что все это его люди, что все происшедшее имеет непосредственное отношение именно к нему к воеводе, но почему? Ведь он никогда не занимался работорговлей, честно выполнял свой долг, защищал жителей Новгорода. Он же княжич, Рюрикович. Как же так? "Какое это имеет отношение ко мне? Почему это со мной? Что же это за дьявольское наваждение?"- С негодованием думал Всеволод. Сколько раз он сажал этих проклятых работорговцем на кол, отбивая набеги и освобождая своих земляков из плена. Никогда не щадил тех, кто пытался продать славян в рабство чужеземцам, хотя конечно никогда не гнушался иметь возле себя холопов из своих. Но холопы - это как часть семьи, малые беспомощные людишки, которых нужно опекать. А тут такое? Нет, никогда не было пощады этим хазарям, печенягам и иже с ними от воеводы и его дружины. Лютая смерть настигала их всегда и везде, куда мог добраться воевода. А тут! Воеводу рвало и трясло. Теряя сознание, он начал оседать на землю. Его роскошная шуба, которую он одел по такому торжественному случаю, хоть и не по погоде, смягчила его падение, и он плавно осел на колени.
  
   И тут. Он наконец-то понял. Все понимание пронеслось в один миг перед его взором, это был поток, подобный водопаду, как будто множество жизней пронеслось перед его глазами. Озарение! Ему вдруг стало так хорошо и спокойно на какое-то мгновение, и в следующую же минуту тревога опять охватила его. Нет! Это была тревога не за себя. Скорее за близких, за дочку, за все, что происходило вокруг него. И вновь, он вспоминал эту гигантскую чашу подобную морю. В ней, именно в ней как в окне он увидел все, что так сильно стремился понять в эти важные для него мгновения.
  
   Он вспомнил слова из этих странных книг, которые так часто читал когда-то очень давно и которые внушали ему чувство огромного превосходства перед другими людьми, иноверцами, вспомнил празднества, молитвы. Вспомнил свой род занятий. От этого ужас снова вошел в его сердце, но он уже не так сильно бередил его душу. Воевода увидел себя во всех этих ролях. Но, что самое важное, он понял, что все те минувшие события, его поступки и деяния непосредственно перепылились воедино и теперь стали вот этим самым пышным весельем, на котором он сейчас присутствует. Как они переплелись и какова развязка - сие было ему пока неведомо. Его опять начало дико рвать, воспоминания о золотой чаше снова нахлынули на бедного воеводу. Он тонул в этом золотом или медном, сверкающем море, захлебывался и снова рвал. Как будто пытаясь очистить все свое естество от всякой накопившейся, за все время существования его сущности, мерзости.
   - Господи ! За что мне это? - хрипел он содрогаясь. - Да когда же это все выйдет из меня? Чем я прогневал тебя Господи?
  
   Внезапно силы оставили его и он забылся глубоким сном.
   Очнувшись через мгновение, он почувствовал, как кто-то тряс его за плечо.
  

Глава 9

Разговор родичей.

  
   Обернув голову Всеволод увидел улыбающегося и еле еле держащегося на ногах Кузьму. Казалось, купец и хмель прочно сдружились между собой. Несмотря на количество выпитого, он сохранял некоторую ясность мышления. Хотя походка его и была далека он идеальной, все же купец соображал еще весьма неплохо.
  
   - Здорово сват, - промолвил в пьяном угаре Кузьма! - Али не по нраву тебе мой мед. Не обессудь! Вынес все что было! Ничего не пожалел ради любимого сына и его красавицы жены. Ну а ты? Уж не занемог ли? Али хворь какая приключилась с тобой? - Он все продолжал весело балагурить.
   - Все нормально, Кузьма! Что-то захворал я совсем. Ты прав. А твой мед прекрасный и весьма заборист. Не обижайся на меня сват. - Всеволод попытался сосредоточиться, но мысли постоянно путались в его голове, и что-то неведомое пыталось унести его прочь снова и снова. Вспоминался дивный храм, огромная медная чаша, семисвечники, и люди люди кругом, молящиеся и все устремляющиеся к подножию храма отовсюду со всех сторон нескончаемым потоком. Впрочем его теперь интересовало другое.
  
   - Я заметил, еще в церкви. Ты был так бледен. А что так? Что за хворь то у тебя приключилась, Воевода? - Кузьма попытался дружелюбно улыбнуться и хоть как-то поддержать своего нового родственника. - Али думы, какие тяжкие тебя одолели? Ну, так мы ведь теперь с тобой родня! Поделись со мной, если желаешь. Может совет, какой дам?
   - Послушай Кузьма! А скажи мне такую вещь! Ты ваще можешь говорить или хмельной мед совсем овладел тобой? - воевода наконец-то пришел в себя и уже мог кое-как продолжать беседу.
   - Обижаешь воевода! Аль забыл, что мы теперь с тобой родня? А родню не гоже обижать! - Кузьма нахмурился. Казалось он сейчас просто взорвется в пьяном угаре и хорошо врежет по морде этого гордеца-свата. Он хоть и купеческого рода, все же не стоит его обижать. Тем более что и платит за все практически он один. А от этого потомка Рюриковичей проблем больше чем пользы. Пора бы свой княжий гонор поубавить.
   - У меня и в мыслях такого не было Кузьма! Не горячись! Просто мне очень хочется узнать кое-что. Ты ведь не откажешь своему родственнику? -Дружелюбный тон Всеволода успокаивающе подействовал на купца.
   - Знамо нет! Но ты выбрал не подходящее время! - ответил он, сделав вид, что все еще обижается.
   - Все же ответь мне, если тебя не затруднит. Только не прими мой вопрос за обиду, идет ? - Воевода, казалось, уже окончательно пришел в себя, и его лицо прояснилось. Кузьма тоже немного успокоился.
   - Идет! - Ответил он.
   - Ты знаешь историю своих предков? - Неожиданно спросил Всеволод и посмотрел на Кузьму глубоким пристальным взглядом, который почему-то сильно встревожил купца и еще больше его удивил.
  
   - Знамо это мне известно. А к чему ты клонишь? - как-то по-детски растерянно спросил он. Что-что, а подобного вопроса от своего новоиспеченного родича он меньше всего ожидал.
   - Да так! В моем вопросе нет обиды. Но скажи мне, ведь многие века твои предки были бродникам, скажи, неужели токмо на меду они сколотили такое состояние? Я не в коей мере не хочу тебя обидеть, но мне это очень важно знать. Ведь были же какие-то темные моменты в вашем роду? - голос Всеволода опять стал напряженным и запинающимся.
   - Тяжелый ты вопрос задал воевода! не понимаю, куда ты клонишь? Ведь мы с тобой уже все выяснили. И в такой-то день ты опять возвращаешься к этим расспросам. Или ты брезгуешь нами и хочешь унизить меня и мою семью? - Кузьма напрягся. Дружелюбие постепенно начало сходить с его лица. Эх, надавать бы сейчас поленом по хребту этому гордецу. Все уже с ним решили, все утрясли. Нет, он опять за старое взялся. Все пытается расспросами донимать. Ну да я ему сейчас покажу. Ничто меня теперь не сдержит. А свата таки проучить стоит.
  
   Крепкий купеческий кулак со всего размаху ударил в нижнюю челюсть воеводы, так что он отлетел на сажень с лишком и чуть не ударился головою об красивый срубленный колодец стоящий тут же во дворе.
   Воевода, казалось совсем не почувствовал произошедшего с ним, он лишь побледнел еще больше, а из его нижней губы начала медленно сочиться тоненькая струйка крови. Подбежавшие его слуги, обнажили мечи, готовые изрубить в куски этого нахального купца, сосем взорвавшегося от своего богатства. Только смелый и решительный жест хозяина остановил эту неминуемую расправу и такой жалкий конец Кузьмы. Они лишь успели хорошенько врезать ему батогами по хребту, сразу же отрезвив купчину.
  
   - Пшли прочь холопы! Не видите у нас со сватом серьезный разговор! - Воевода волевым движением руки дал понять, что все нормально и что им лучше убраться.
   Слуги нехотя отступили, на их лицах застыла злоба пополам с изумлением. Что-то хозяин совсем стал сдавать. Позволить так себя унизить этому торгашу, пускай и очень богатому. Это было просто не мыслимо. Но что поделать! И они до поры до времени затаились поодаль.
  
   - Я же тебе сказал, что без обид Кузьма. Есть соображения. У меня было видение, важное видение. Поэтому, если тебе дорого будущее наших детей, умоляю тебя, ответь мне! Известно ли тебе что-то о твоих предках? Что-то очень важного, переломного. После которого, ваш род стал процветать как-то по-особому стремительно? - Казалось, на Всеволода удар вообще не произвел никакого впечатления.
   - Ты меня умоляешь? Да! Видать твой разум совсем помутился воевода. Ну ладно, я постараюсь уважить тебя сват! - Таким обескураженным, Кузьма не помнил себя никогда.
  
   Да он был на волосок от неминуемой смерти. Казалось, хмель окончательно выветрился из его головы. Такого бесстыдного, неслыханного нахальства ни один купец не мог позволить себе по отношению к воеводе, пускай даже к своему родственнику. За такое смерть на месте - это меньшее что должно было его ожидать. "Как же так у меня вырвалось?" - спрашивал он себя снова и снова. Но, самое странное это реакция воеводы. Она то совсем не соответствовала его высокому статусу. Может действительно что-то серьезное его беспокоит?
   - Да, постарайся, если тебе что-то известно. - Казалось, что с воеводой ничего не произошло. Он просто отер своим рукавом кровь, стекающую по подбородку и вновь, дружелюбно уставился на Кузьму своим вопрошающим взглядом.
  
   Вокруг была уже непроглядная ночь, и лишь полная луна освещала все вокруг. Поодаль притаились холопы, держа свои мечи наготове и напряженные до предела. Всеволод казалось, ничего этого не замечал и был упрямо сосредоточен на своих вопросах. Жуткие мурашки пробежали по спине у Кузьмы. Да что же его в конце то концов интересует? Зачем ему это, какое это имеет отношение к молодым? Он ничего не понимал. Неужели этот полувояка совсем рехнулся. Так ведь бывает на старости, тем более, когда человек находиться в скорби по любимой жене и живет бобылем. Кузьма попытался сосредоточиться и взять себя в руки. Хмель, окончательно выветрился из его головы.
  
   - Но ты спрашиваешь про такие темные пятна, которые, быть может, есть в каждом роду и о котором люди не любят вспоминать. - Кузьма совсем загрустил и заискивающе уставился на нового, чрезмерно любопытного родственничка.
   -Да, но мы ведь теперь родичи и между нами не должно быть секретов. Я пекусь лишь о благе молодых. - Всеволод погрузился в думы.
   "Да, туго идет разговор с этим мужланом. Тяжело будет добиться от него хоть чего-то путного. Да и времени прошло немало. И, быть может ему действительно ничего неведомо и прошлом его семьи." - старый вояка совсем приуныл и вопрошающе посмотрел в напуганное и унылое лицо своего свата. Тот тоже не выражал особой радости от беседы.
   - Странный Ты какой-то сват! Почему тебя это именно сейчас интересует? - уныло спросил он Всеволода.
   - Просто постарайся ответить мне. - воевода с огромным любопытством посмотрел ему прямо в лицо немигающим взглядом.
   - Ладно, раз ты уж так меня просишь. Вестимо на меду мы бы так не поднялись, но это было очень и очень давно. Уж не припомню, сколько столетий назад. Мне мой прадед, умирая, рассказывал. Он, почему-то меня особенно любил из всей семьи. Ну а я тогда совсем еще малец был. Был один наш предок. Толи прапрадед моего прапрадеда то ли еще дальше, сие мне не ведомо, вот он и переломил все наше семейное дело.
   - Продолжай сват! - Всеволод напрягся так, как будто от рассказа Кузьмы зависела вся его жизнь. Наконец то этот мужлан понял, чего от него желают и, похоже, он кое-что знает.
   - У ты какой быстрый, воевода! Ты думаешь, мне так просто все вспомнить. И, это после такого недоразумения, что между нами возникло. И, к тому же я так виноват перед тобой. О, мой дорогой сват! Прости старого дурака! Идем, накатим еще по чарке этого прекрасного напитка. Не гоже нам с тобой ссориться. В такой день ссориться! Такая прекрасная свадьба. Такие красивые наши молодые. А как они смотрятся вместе. Я тебе, о мой любимый сват, учинил такую обиду. Я хочу загладить ее. Прости же ты меня старого дурака. Идем, выпьем еще, и за чаркой я постараюсь уважить тебя и ответить на все твои расспросы. Видать, они тебе так важны, раз ты их задаешь. - Кузьма все причитал и причитал, уговаривая Всеволода забыть только что нанесенную обиду, и утопить все тяжкие мысли в сладком и хмельном меду.
   -Ладно! Пойдем сват! - Всеволод улыбнулся. К конце концов, ничто так не развязывает язык, как хорошая и добрая чарка хмельного. Да и купец, наконец, то уже созрел видать для беседы. Так что придется пойти и выпить. Ну и ладно!
  
   Они поднялись и медленно побрели назад в терем.
   И лишь огромная красивая луна на небе светила им в след своим холодным сиянием.

Глава 10

Мальчик и доктор

   Доктор уже больше часа возился с ребенком. Мальчику, казалось, полегчало, но Виталий был крайне удручен и озадачен всем происходящим.
   - Светочка, сделайте мне пожалуйста кофейку, - Он мягко позвал женщину, которая в течение всего лечебного сеанса сидела на кухне, совсем подавленная происходящим.
   Светлана, казалось, очнулась ото сна.
   - Да, Виталий Иванович. Я сейчас! - Радостно ответила она доктору и живо засуетилась на кухне.
  
   А мальчик не так прост. То, что этот случай явно из области мистики доктор понял еще, когда лечил Светлану, но тогда он не придал особого значения изучению состояния мальчика. Почему? Да потому что мальчик был слишком мал, и отличить фантазию от реальности у малого ребенка порой практически не возможно. Сейчас он сожалел об этом, но все равно по-другому он поступить тогда не мог. Да, он ограничился простым расспросом ребенка, а ребенок выдал именно нормальную что называется версию событий. Да и состояние мальчика тогда совсем не внушало никакого опасения. Так, что смысла им заниматься не было никакого. Такой себе улыбающийся, живой ребенок с некоторой хитринкой в глазах. Он как бы чувствовал то, что от него хочет услышать доктор, и отвечал что называется "правильно", без излишней фантазии и драматизма, хотя от ребенка такого ожидать было, по меньшей мере, странно. Дети ведь большие фантазеры. Что ему стоило придумать какой-нибудь сказочный рассказ о волшебном лесе, змее-Горыныче или лешем. Сказки ведь ему читали, а детское воображение развило бы любой сюжет. Так ведь нет! Все говорил как надо. И то, что на озере они были вдвоем с мамой и все остальное.
   Отвечал все по-взрослому - без сантиментов и фантазий. Это конечно же сильно тогда упрощало работу доктору, но подозрение само собой вызывало большое. Впрочем, заниматься ребенком было недосуг. Но на заметку доктор, конечно же, взял. И вот теперь такое...
  
   На лицо явно сильнейший невроз. Причем весьма запущенный невроз, а причины его скрыты в подсознании и скрыты очень глубоко. Сеанс психотерапии помог, конечно же, и снял проявления приступов, но это ненадолго. Нужно искать причину в подсознании, а иначе это будет постоянная психокоррекция, и возможно даже с применением антидепрессантов и прочей химии, которую ребенку лучше не давать. Да не богат выбор - гормоны или антидепрессанты или и то и другое одновременно.
  
   К сожалению, сейчас поработать с ребенком вплотную не удалось. Мальчик слишком слаб. Пришлось просто блокировать страхи методом внушения. Только вот, проблема зашла глубоко внутрь и требует длительного разбора. Но, это не сейчас. Ребенку нужен отдых и длительное восстановление. Потом обязательно придется вернуться к исходной причине страха иначе, когда она прорвет наружу - психика и здоровье мальчика будет под большой угрозой.
  
   "Да, вовремя я вернулся из этой поездки" - подумал доктор. А ведь мог еще остаться на полгодика. Его коллеги так просили остаться. А сколько еще заманчивых исследований ожидало Виталия. За все время поездки он изъездил столько мест. Побывал в Гималаях, проехал всю Юго-Восточную Азию, посетил множество Ашрамов. А как красивы горы у истоков Ганги! Он подолгу любовался этим величественнейшим зрелищем. Так бы никогда и не уезжал оттуда.
   И все же он не чувствовал полного удовлетворения от своей поездки. Как будто бы какая-то невидимая стена стояла между ним и той областью науки, которой он занимался и в которой был просто непревзойденный профи. И хотя его успехи оценили все его коллеги, как на западе, так и на востоке, все же эта свербящая неудовлетворенность постоянно преследовала его повсюду.
  
   Да, ожидания от поездки не оправдали себя на все сто. Они даже не оправдали себя на пятьдесят процентов. Филиппинские хиллеры, которые были рекомендованы ему к изучению, на поверку оказались шарлатанами. "Ловкость рук и никакого мошенничества" - вспомнил он известную фразу, хотя и оказались неплохими психотерапевтами. Этим и объяснялся временный эффект от их лечения. Они просто устраняли проявления болезни на тонком психологическом уровне, так сказать, внушая пациенту здоровье. Методом простых и дешевых манипуляций, заставляя пациента поверить, что из его организма была извлечена опухоль или вылечен какой-то орган. Ну а тонкая причина проблемы, конечно же, не устранялась. Именно этим и объяснялся эффект возвращения болезни, когда "вылеченные" пациенты-туристы возвращались в свою страну. Причина болезни прорывалась вновь и болезнь с новой силой расцветала в теле больного, подобно тому, как сорняк, не вырванный с корнем, а только срезанный отрастает вновь с новой силой.
   Такое Виталий умел делать и сам, причем не хуже, а иногда даже лучше и качественнее. Нечто подобное он и проделал сейчас с Васильком, купировав проявления его болезни, позволив тем самым мальчику немного отдохнуть и прийти в себя. Только без этих дешевых штучек с кровью, птичьими органами и "погружением" в тело больного своих рук. Он это делал с помощью простых сеансов психотерапии. Но для, такой публики как люди востока, которые как дети реагируют на любое чудо, сразу же веря в него как в сказку - такое действо весьма и весьма эффективно. Впрочем, почему только для людей востока? Верить и восхищаться чудом - это ведь заложено в природу любого человека, особенно не искушенного наукой и не загруженного разными научными догмами и предрассудками.
  
   А ведь и чудо имеет место быть. Именно за этим он ехал на восток. Конечно не в прямом смысле за чудом, но он так надеялся расширить кругозор своих познаний чем-то неведомым и принципиально новым, чего так не доставало в его повседневной практике. Все методы лечения в своей области, которые накопила вся западная наука, он исчерпал и довел до виртуозного совершенства и только тут, Виталий ощутил всю пустоту и убожество этих методов. Даже скорее не методов - методы были колоссальны по своей практичности, но они плохо объясняли первопричины, да что там первопричины, они даже самих себя сколь либо внятно объяснить не могли. Гипотезы на гипотезе, выданные за теории и принятые на веру и абсолютную истину современной наукой аки библия в религиозной жизни людей. Но, что бы это понять, нужно было виртуозно изучить предмет, что и было проделано Виталием за долгие годы титанической практической работы с пациентами.
   И вот теперь его пытливый разум рвался вперед, к покорению новых вершин в области психологии и психиатрии. Исчерпав все, что можно было изучить на западе, он поехал на восток.
   И тут, его уже практически тоже постигло разочарование. Нет, оно не постигло его, оно его накрыло. Накрыло в тот момент, когда он почувствовал эту стену. На поверхности, науки здесь в ее классическом понимании оказалось меньше, чем даже в средней школе или колледже. Восток уже давно приучился копировать западный стиль во всем - в науке, искусстве, в технологиях, подражая практически всему. Это особенно сильно было видно в больших городах - Дели, Мумбаи, можно было бы продолжать и продолжать этот список. О, как там люди хотят походить на европейцев, а еще лучше на американцев, копируя их стиль жизни, повадки...
   Да, в такой среде ничего серьезного не выудишь - разве что пустые консервные банки или использованные пакеты из под полиэтилена, которые местные жители на окраинах умели приспособить для нужд своего хозяйства, как они умели и приспосабливали под себя не только западную культуру, но и западные отходы - перерабатывая ее без остатка, словно могильщик или скоробей, перерабатывающий навоз.
  
   То, что так Восток не понять, и ничего путного из него не выудить - из этого человеческого скопления перерабатывающего все и гнездящегося на каждом свободном клочке земли, Виталий понял достаточно быстро и все же, это еще больше разожгло его интерес.
   Несколько раз он порывался прорваться в глубину в своих исследованиях, но каждый раз натыкался на множество препятствий в своих поисках. Препятствий было несколько. Это множество дешевых и фальшивых псевдо целителей и псевдо гуру, которых было множество, но которые могли показывать достаточно яркие фокусы, действующие на искушенную публику подобно магниту на металл. Такое Виталий отметал сразу же, но они постоянно крутились под его ногами, мешая ему найти что-то действительно стоящее его изысканий, отвлекая его, пожирая его время и деньги. Второе - это полное незнание языка и культуры. Что бы пробиться внутрь культурного слоя, настоящего культурного слоя древних народов нужно как минимум знать их язык, а еще лучше вырасти вместе с ними. Этого доктору как раз и не доставало. Окромя аглицкого он не знал ни местные языки, коих было просто множество ни их древние прототипы. Все это удручало и расстраивало его еще больше, но он не терял надежды. В своих поисках он заходил в самые мрачные дебри - джунгли, высокие горы, имея с собой, конечно же, переводчика, которого ему выделили его друзья коллеги и оплатили с западных грантов. Так же были профинансированы несколько небольших экспедиций в глубь Южной Индии и к истокам Гималаев. На это ушло изрядно времени, но дело того стоило. Виталий ощутил, что он практически подобрался к чему-то очень важному, но и тут его ждало разочарование.
   На Юге это было незнание Тамильского языка переводчиком, вернее даже не языка - язык переводчик то знал сносно, а особого его диалекта и множество странных терминов коих переводчик никак не мог понять, а лишь пытался выкручиваться. Виталий его раскусил сразу, хотя виду не подал - он не хотел обижать доброго малого с постоянно улыбающимся лицом и готовым служить ему по первому его зову. Распрощавшись с местными браминами он свернул свою маленькую экспедицию, до лучших времен.
   На севере, внезапно ухудшившаяся погода, сильнейший ураганный ветер - помешали продвинуться ему в глубь Гималаев, где как он ожидал, обитают йоги-мистики с незапамятных времен находящиеся в трансе. Один странный старик с клюкой и черепом на конце этой клюки, обещал его проводить к этим местам. Странный такой старик - весь в пепле, голый, с измазанными навозом длинными спутанными волосами. На шее у него было множество бус из рудракши - как ему сказали из ягод священного дерева, а на лбу четко вырисовывались три линии. Он еще, что-то говорил и говорил Виталию, но тут возникла такая же проблема с языком и погода стала, как назло, совсем плохой. В общем, он пообещал старику вернуться и пошел назад вместе со своей маленькой группой.
   Да, неудачи преследовали его на каждом шагу, и все же Виталий решил искать дальше, но для этого ему нужно было сначала вернуться. Вернуться домой, что бы еще раз все осмыслить и обработать весь тот материал, что он собрал за время своего пребывания на востоке.
  
   С такими мыслями доктор сидел в кресле, отдыхая от проделанной работы. Раньше он бы сказал, что работа проделана с чувством глубокого удовлетворения, но сейчас он не мог себе такого позволить. Слишком много еще нужно было сделать, что бы довести эту самую работу до ее логического завершения.
  
   - Виталий Иванович, вот ваш кофе. - Измученная женщина подошла к креслу, где сидел в полной задумчивости доктор, и казалось, ничего не замечал. Он был полностью погружен в свои мысли. Вопрос женщины вывел его из раздумий.
   - Спасибо голубушка. - Спокойно ответил он и взял кофе лежащий на подносе.
   - Как там Василек? - спросила Света - Я вижу ему уже лучше, он, наконец, то заснул. Боже, как мы все измучались, за все это время что он болел, что Вас не было рядом. - Она вновь начала рыдать.
   - Ну, полно Вам! Все будет хорошо! Не переживайте Вы так. Вы же мужественная женщина. - Лицо доктора было спокойным, и голос его звучал мягко и приветливо.
   Женщина как будто бы погрузилась в этот голос, и на душе у нее стало так приятно и хорошо, как в детстве, когда ее мама укладывала спать и читала ей на ночь сказку.
   "Да, доктор просто волшебник. Как много мы ему обязаны. И как вовремя он пришел." -Подумала она. Ей вдруг сильно захотелось спать. Она практически уже спала на ногах. Медленно опустившись в кресло, она призакрыла глаза и сон тут же сморил ее.
  
   Допив кофе, Виталий начал потихоньку собираться. На сегодня он сделал все что мог. С мальчиком все уже хорошо, и в ближайшие пару дней ничего плохого быть не должно. Но, через пару дней, Светлане придется привести мальчика к нему на прием, и они продолжат работать.
   Вырвав из блокнота листок, доктор написал небольшую записочку и положил ее на стол. Затем, медленно встав из-за стола, что бы не разбудить Светлану, он проследовал в коридор, надевая на ходу верхнюю одежду.
   "Ну что, будем надеяться, что какое-то время Василька ничего беспокоить не будет" - Подумал Виталий, выходя из квартиры и захлопывая за собой дверь.
  
  

Глава 11

Рассказ Кузьмы

   Они медленно, и еле держась на ногах, поднялись в терем, неслышно прошли мимо всех гостей и проследовали в самые дальние комнаты дома. Все гости были полностью погружены в веселье и не обращали особого внимания на воеводу и купца, окромя пары холопов, которые практически незримо, но неотрывно следовали за своими господами.
   В иное время это было бы просто немыслимо, что бы не заметили двух именитых господ, но так как все уже изрядно перепились, такое дело было вполне обычным. Впрочем, излишнего внимания к своим персонам двум родичам не было нужно вовсе.
   - Мечеслав! Иди, веселись ко всем! За здравие молодой госпожи.- Тихо приказал своему слуге Всеволод.
   - Ну а если надобность, какая возникнет! Вон он, какой буйный. Того и глядишь, опять накинется! - холоп недовольно ответил. Он никак не хотел оставлять своего господина одного.
   - Не твоего ума дело! Делай что говорят. - Всеволод властно посмотрел на холопа. Лицо его побелело от гнева.
   - Как прикажете хозяин. - Мечеслав медленно и мягко попятился назад. - Ну а если надобность какая возникнет?
   - Не возникнет! Я тебя отпускаю! Гуляй со всеми. Сегодня ты мне врятли понадобишься.
   - Как прикажете! - слуга-ратник медленно и мягко удалился.
  
   Они прошествовали в комнату.
   - Устин поди сюда! - позвал Кузьма своего холопа. - Принеси самой лучшего меда. Самого старого, что есть, да закуски. Поживей только, но тихо!
   -Да хозяин!- Холоп улыбнулся. - Будет сделано. Сейчас! Я мигом!
   Распалив несколько восковых свечей, что были специально припасены для такого случая, он быстренько побежал за выпивкой и съестным, и вернулся так быстро, что они не успели даже расположиться на уютных сидениях обитых шкурами оленей.
   Обстановка по тем временам была весьма роскошна. Стены были увешаны шкурами медведей и оружием - кривыми саблями и щитами. На полу лежал огромный персидский ковер стоящий немалого состояния.
   Родичи расположились за небольшим дубовым столом. Устин быстренько накрыл на стол съестное, поставил кувшин с лучшим медом десятилетиями томившимся в подвалах Бродников.
   Вначале родичи выпили по чарке меда и закусили его нежнейшей олениной. Настроение начало улучшаться у обоих и постепенно способствовать беседе. Бледность по чуть чуть начала сходить с лица Всеволода и он немного расслабившись начал -
  
   - Продолжай, молю тебя, Кузьма!
   - Ну что ж ты такой нетерпеливый. Ладно. Ну, так вот! Был один наш предок - пронырливый просто жуть и удача тоже всегда ему сопутствовала. Звали его Лис. Вот с него и пошло все наше богатство.
   - Продолжай! А почему именно с него? - Всеволод с огромным любопытством уставился на Кузьму, глаза его округлились и, отхлебнув еще немного из чарки меда, он с нетерпением ожила продолжения рассказа.
   - Экий ты быстрый родственничек. Зачем тебе копаться в грязных историях нашего семейства? Да и было это так давно, что уже не определить легенда это или быль.- Кузьма слегка сощурился и тоже отхлебнул из своей чарки, настроение его явно улучшилось после выпитого и он постепенно начал веселеть.
   - Видение было. Я тебе уже говорил. Нужно успеть понять многое. От этого зависит будущее наших детей. Ну, продолжай, продолжай! - Воевода был весь в нетерпении, его аж трясло. Он опять отхлебнул из чарки, предварительно налив себе полную до краев.
   - Да ты совсем рехнулся родственничек! Я поначалу думал, что ты обидеть меня хочешь, а ты вона какое дело! Рехнулся! Беда, то какая! - Кузьма слегка повеселел. - Ну да ладно, постараюсь уважить тебя, раз уж так сильно ты этого хочешь. Но, не обессудь, за полную достоверность не ручаюсь. Все же передавалось всё из поколения в поколение. А там байка она или нет, кто ж его знает-то.
   - Продолжай! - Воевода все твердил одно и то же.
   - Не торопи, торопыга, а то чего ненароком забуду.- Кузьма опять налил себе полную чарку и сделал большой глоток. Настроение его значительно улучшилось, а голову окончательно заволокло хмелем, но полной ясности мысли он не потерял, хотя его язык развязался полностью. Немного пригубив еще, он продолжил свой рассказ -
   - Это было очень много поколений назад, так много что не могу сказать сколько. Этот Лис может, был прапрадед моему прапрадеду, может еще дальше. Но, байка эта передавалась из уст в уста. До него вся наша родня занималась медом. Собирала, делала хмель, затем продавала. В общем перебивались как-то, жили не очень богато. Этот Лис дружил с одним толи княжичем как ты, то ли просто воеводой, ну и сходил с ним за моря за деньги этого воеводы и привез товару много. Это были вещи редкие и дивные и в изобилии. С этого барахла и пошло все наше богатство. Воевода то по пути домой представился от какой-то южной и страшной хвори, ну и оставил моему предку весь товар.
   - Так уж и все оставил именно твоему предку? Неужели своих потомков не было? - Всеволод подозрительно посмотрел на Кузьму.- Или тут было, что-то совсем не чистое?
   - Ну, там было дело темное, воевода! - Кузьма хитро сощурился. - Я же тебе говорил, что все было очень и очень давно. Ну а ты не перебивай, если хочешь узнать все. А то забуду чего или не так вспомню.
   - Ладно, рассказывай! Но только постарайся не пропустить ни одну подробность. - Всеволод сделал один большой глоток хмельного и закусил смачным куском оленины.
   - Ну, так я продолжаю, да? - Кузьма приготовился рассказывать дальше, огоньки его глаз хитро поблескивали.
   - Давай, не томи меня. Я тебя слушаю внимательно.
  
   - Так вот, мне мой отец рассказывал, что с того товара и пошло все дело у хитрого Лиса. Он подмял под себя всех родственничков, подружился с хазарами-иудеями. В общем, дело, что называется, пошло в гору и очень круто. Он разорил так же очень много конкурентов, что сидели на торге с востоком. Потом он неоднократно снаряжал еще караваны на Восток и даже несколько раз в них поучаствовал лично. Сколько опасностей, а ему хоть бы хны. Выходил живым из таких передряг, что иной просто сгинул бы в самом начале пути. Но и сволочью был редкостной. Зла сделал, поговаривают немало. И продажей людишек не гнушался, как и хазаре с которыми он дружил и вел множество торговых дел. Ну да завистников всегда немало, но потом перед смертью... - Кузьма сделал паузу и отхлебнул немного.
   - Продолжай! - Всеволод нетерпеливо заерзал.
   - Ну, так вот. А умер он, при очень загадочных обстоятельствах, отец говорил, что Лис бредил, а в бреду все произносил имя какого-то юноши, которого он загубил в молодости. Как его уже звали и не упомню.
   - Ну а как погиб твой предок и что ты был за юноша?
   - Этого сейчас сказать не возможно. Как погиб? Но, там было очень запутанное дело. Поговаривают, что его извели хазаре, особенно один с которым он и провернул то дельце, когда извел юношу. Ну, уж, а как извели - толи ядом толи чем-то ещё - этого я тебе уже и не скажу.
   - Дело ясное, что дело темное. - Всеволод слегка взгрустнул. Он рассчитывал на большие подробности, которые так заманчиво промелькнули перед ним с началом разговора и так пропадали в процессе. - Ну а что, хоть, то за юноша был, ты знаешь?
   - А...Интересно? - Кузьма прищурился и отхлебнул.
   - Ну не томи, продолжай! - В глазах у воеводы опять вспыхнул огонек надежды.
   - Юноша тот - это сын того партнера Лиса, что воеводою был тогда. Ну, тот, что ходил с ним в первый торговый поход, и который оставил ему все свое богатство. Там все оказалось очень запутанно. Предок должен был передать юноше часть богатства, но что-то произошло потом и...- Кузьма запнулся, почувствовав дикую неловкость перед новым родичем.
   - И что же произошло? - Всеволод напрягся.
   - По какой-то причине он не смог это сделать и перед самой смертью чувствовал сильнейшее раскаяние, как будто бы что-то жгло его изнутри. Ну, исповедей тогда ведь не было, так что пришлось ему самому быть наедине со своим грехом. То ли он извел этого юношу вместе с хазарином, то ли юноша сгинул по другой причине, но перед смертью он чувствовал огромную вину за это. Она его сожгла и добила окончательно. Поговаривали, что извел он этого юношу из жадности, ну или какая другая причина там была, этого уже сейчас и не скажешь.- Купец на какое-то мгновение умолк, затем опять отхлебнул немного хмельного.
   - Да, вопросов больше чем ответов. - Всеволод задумался. - Ну а что-то был за Хазарин?
   - Имени его я тебе не скажу. Но он присутствовал во многих торговых делах с Лисом, особенно в самых грязных - торговля людишками, устранение неугодных конкурентов. Гнусный, говорят, был человек. Такой не гнушался ни чем. Он помог предку избавиться от юноши, и он же свел самого Лиса в могилу. - Кузьма умолк. На лице его отобразилась грусть.
   - Продолжай! - Уныло попросил Всеволод.
   - Да уж я почти все рассказал, нечего больше добавить! - Кузьма совсем приуныл. - Я же говорил, что это очень давняя и пренеприятная история.
   - Да уж! Но если покопаться таких историй будет много особливо в начале крутого подъёма у многих богатых и именитых семей. - Всеволод сказал это уже почти полушепотом.
   - Не обессудь родственничек! Но мне нечего добавить к сказанному. - Кузьма погрустнел и приуныл окончательно. Затем сделал огромный глоток хмельного, закусил жирным куском оленины. - А давай пойдем, спляшем! Ведь такой день. Ну, чего ты приуныл то? Плюнь ты на видения. Зачем навлекать беду?
   - Я не навлекаю! Я лишь знаю, вернее, чувствую, что что-то должно произойти.
   Ты иди, Кузьма! Веселись! Мне нужно пока побыть одному и переосмыслить все сказанное. Я благодарю тебя за рассказ. Не серчай, что мои холопы отъездили тебя батогами, но ведь и ты был не прав. - Всеволод с теплотой и любовью посмотрел на своего нового родственника.
   - Да и ты прости меня. Это ведь я тоже виноват. Я набросился на тебя ни за что и нанес тебе такую обиду своим действием. Но ты ведь не обижаешься на старого дурака? - Кузьма попытался улыбнуться, но у него не очень то получилось. Он чувствовал свою вину и искренне раскаивался.
   - Да мой друг! Простим же друг друга. Особенно в такой день. Не гоже нам теперь ссориться с тобой. - Всеволод протянул свою руку, которую тут же пожал Кузьма двумя своими ручищами.
  
   Они крепко обнялись и еще сидели какое-то время, вместе опорожняя чарки и доедая нежную оленину. Затем Кузьма начал слегка похрапывать.
   - Устин ! - Негромко крикнул воевода. - Поди, сюда!
   - Я здесь господин! Что прикажете? - Все это время холоп находился недалеко от комнаты, где беседовали два родственника.
   - Отведи своего хозяина в опочивальню. Видишь, он уже совсем спит! - Всеволод помог слуге приподнять Кузьму, и тихонечко позвав других слуг, Устин вместе с ними повел хозяина в опочивальню, что находилась совсем неподалеку с комнатой, где они только что вели столь оживленную беседу.
  
   - Вам что ни будь нужно, Господин? - Устин очень быстро вернулся вновь.- Принести еще, что-то поесть, али выпить?
   - Спасибо! Ты можешь идти! Если надо будет, я тебя позову. - Всеволод погрузился в свои мысли, и казалось, уже не замечал холопа.
   - Как Вам будет угодно, господин! - Сказал Устин и удалился.
  
   Всеволод остался один, в одиночестве обдумывая все сказанное Кузьмой. Не смотря на буйное веселье в доме, в комнате стояла тишина. Только свечи потрескивали, освещая ночной мрак.
  
  

Глава 12

Терапевтический сеанс.

  
   - Виталий Иванович, к Вам можно? - Мальчик робко заглянул в кабинет доктора. Вид у него был слегка растерянный.
   - Проходи не стесняйся! Кстати, мы же с тобой договаривались. Зови меня просто - дядя Виталик. - Доктор, улыбаясь, вышел навстречу мальчику. - Кстати, а где ты маму забыл? Она здесь?
   - Хорошо, дядя Виталик. Она в коридоре. - Мальчик слегка улыбнулся.
   - Ну, так зови ее, чего она там стоит?
   - Хорошо! - Мальчик быстро юркнул опять за дверь.
  
   С момента, как доктор вывел мальчика из этого тяжелого состояния приступов, прошло уже более 3-х недель. Здоровье его пошло на поправку. Приступы страха и астмы уже больше не беспокоили. Все как-то очень резко и сразу улеглось, будто бы и не было вовсе. Светлана была просто счастлива, к тому же вернулся муж из командировки. Возможно, на этом они бы и остановили лечение ребенка, но доктор строго предупредил, что нужно во всем как следует разобраться, и велел им обязательно еще прийти не затягивая. Так они и сделали в этот раз, предварительно договорившись о встрече.
  
   Все эти последние недели Виталий приводил в порядок свои записи, накопившиеся за время его поездки по востоку. Это были диктофонные записи лекций и выступлений разных Гуру и Свами, личные беседы с йогами и подвижниками, старательно переведенные его переводчиком-индусом с разных индийских языков на английский. Были и видео записи, но они представляли скорее больше научно познавательный интерес в области путешествий, нежели научный по теме интересующей его непосредственно. В основном это были различные виды Юго-Восточной Азии - Индия, страны Индокитая. Записи сделанные в крупных и мелких городах и поселках, различные памятники старины, фестивали и интересные люди. Но, ничего особо стоящего, из интересующей его области на видеозаписях не было. Впрочем, некоторые беседы, записанные с помощью диктофона на жесткий носитель, и разные заметки, коими было испещрено множество блокнотов, представляли большой интерес для анализа.
   Все эти недели доктор отдыхал и собирался с мыслями. Пытался, как-то переварить всё увиденное и приводил всю свою информацию в систему. Так же много данных о поездках заносил в компьютер для дальнейшей обработки. Небольшой ноутбук, который он возил с собой, не всегда был удобен, особенно в тех местах, где электричества не было вовсе либо с ним была большая напряженка. Так что все записи, которые были сделаны в блокноте, предстояло теперь заносить в компьютер. Впрочем, для этого у него была ассистентка она же и секретарша, которая дожидалась появления своего шефа в клинике, пока он бороздил дальние просторы Юго-Восточной Азии. Но почерк доктора был крайне неразборчив, как впрочем, у многих докторов, так что многое приходилось вносить самому. За этим занятием и застал его мальчик, робко вошедший только что перед этим в кабинет.
  
   - Катенька, заварите нам чайку и принесите, с печеньем.- Позвал он свою ассистентку.
   - Сию минуту, Виталий Иванович. - Миловидная и стройная ассистентка мигом кинулась исполнять распоряжение шефа.
   В это время дверь тихонечко приоткрылась.
   - Здравствуйте Виталий Иванович. - Светлана робко вошла в кабинет, позади нее шел Василек.
   - Проходите милая, садитесь! - Виталий пригласил посетительницу присесть на удобное кресло, изящно раскинувшееся в углу его кабинета. Мальчика он усадил на стул стоящий посередине комнаты.
   Когда все уселись, Виталий начал:
   - Ну, вот и славненько, что вы пришли! Несмотря на явное улучшение состояния, что теперь четко прослеживается, тут главное не запускать сам процесс выздоровления. Нужно разобраться в причине. Вот этим мы сейчас и постараемся заняться, если Вы не возражаете. - Доктор улыбнулся.
   - Да, конечно! Мы за этим и пришли, дорогой Вы наш доктор.- Женщина готова была расплакаться.
   - Ну не стоит! Не стоит! Ведь все уже наладилось более-менее.- Доктор участливо посмотрел на Светлану.- Нужно только так сказать закрепить эффект. Что бы болезнь не вернулась. Как прошли эти три недели?
   - Нормально, доктор! Не было ни одного приступа. Все было очень хорошо, как будто бы сынуля и не болел ничем. Впрочем, у него была сильнейшая слабость, так что пришлось его откармливать, как следует. Ведь у него не было аппетита уже очень долго. Ну, мы, памятуя Ваши слова, о возможном возврате болезни пришли к Вам снова. Так сказать, побеспокоили Вас. Особая благодарность и спасибо от моего мужа. Он тоже, кстати, совсем недавно приехал из командировки. Спасибо Вам и от него. Извините еще раз за беспокойство. -Она все без умолку говорила и говорила.
   - Ну, не стоит! Какие беспокойства. - Доктор улыбнулся. - Это я Вам сам приказал прийти. Так что это нужно в обязательном порядке, так сказать.
   - Спасибо Вам! Большое спасибо! Если бы не Вы...- Светлана еле сдерживала свои эмоции, на ее глаза опять нахлынули слезы.
   - Ну что Вы, милая. Все будет хорошо! Давайте сделаем так - Вы посидите в соседней комнате и оттуда сможете слышать нашу беседу. Ну а я пока поработаю с Вашим сыном, проведу сеанс психотерапии, идет?
   -Как скажете доктор. - Светлана согласно закивала головой.
   -Ну вот и прекрасненько. Катенька, проведите, пожалуйста, Светлану Петровну в соседнюю комнату и сделайте ей чаёк! - доктор опять позвал свою ассистентку.
   Катя быстренько появилась и, взяв под руку Светлану, медленно отвела ее в маленькую комнатку, находящуюся тут же за массивной стенкой и снабженной тоненькой дверью, так что оттуда можно было слышать все, происходящее в кабинете доктора. На самом деле дверь была двойная. Одна тоненькая, ее оставляли, подобно данному случаю, что бы можно было слышать все происходящее в кабинете, а вторая массивная, и обитая звуконепроницаемым материалом, применялась соответственно тогда когда нужен был прямо противоположный эффект.
  
   - Ну что, Василек! А мы, пожалуй, с тобой начнем - Сказал доктор, мягко улыбнувшись. - Садись поудобнее в это кресло.
  
   Закончили они поздно. Уставший мальчик, вместе с мамой ушёл домой. Доктор тоже чувствовал себя крайне выдохшимся и истощенным. Нервное напряжение, которое сопровождался сеанс психотерапии, очень сильно утомили его и он, опустившись в роскошное кресло, взял из красивой восточной коробочки разрисованной цветастым орнаментом с изображением богини Шри Деви, немного смеси пан - порошка бетеля с ароматизаторами. Затем встал и подошел к холодильнику, вытащил оттуда один лист перца бетеля хорошенько смазанного гашеной известью. Завернув смесь в лист, он живо отправил ее себе в рот.
   К жеванию бетеля или как еще говорят, пана он пристрастился, посещая восток еще много лет назад. Его друзья постоянно привозили ему листья перца бетеля, и бетельную смесь, состоящую из толченых плодов-орехов пальмы ареки катеху, а так же всевозможных ароматических добавок, улучшающих вкус. Вот и сейчас он сам немного привез себе из Индии. Жевание бетеля ему, как и многим жителям Азии, помогало расслабиться и как следует сосредоточиться на проблемах, с которыми он работал. Впрочем, эта чрезвычайно вредная привычка весьма портила зубы, открашивая их в неприятный темный цвет, что заставляло доктора довольно часто посещать стоматолога для их отбеливания. Несмотря на все эти неудобства, Виталий, подобно заядлому курильщику, никак не мог с ней расстаться, а может быть, и не хотел.
   Опять опустившись в кресло и расслабившись, он погрузился в размышления.
   Да, такой можно сказать фантастики доктор не ожидал. Как много еще предстояло изучить и осмыслить. Положительно, на восток нужно опять отправляться, что бы как следует все еще раз разузнать и систематизировать. Но вначале, конечно же, нужно систематизировать все то, что уже было изучено. Но это потом. А сейчас нужно еще раз пробежаться мыслями в связи с сегодняшним случаем.
  
   - Катенька, сделай мне, пожалуйста, кофе, да покрепче. - Позвал он ассистентку.
   - Сию минуту доктор. - Проворная девушка быстренько смоталась за кофе и, не прошло и пары минут, как дымящаяся чашечка с черным напитком была принесена вместе с хрустящим печеньем на изящном позолоченном подносе.
   - Спасибо, Катенька. Ты можешь быть на сегодня свободна. - Мягко улыбнувшись, доктор отпустил секретаршу домой. Затем, сплюнув в медную плевательницу слюну, окрашенную смесью в кроваво-красный цвет, он погрузился в свои мысли.
   - До свидания, Виталий Иванович! - Голос девушки звучал как будто совсем далеко.
   -До свидания! - Еле слышно пробормотал доктор. Мыслями он был далеко отсюда.
  
   Ну что, с сегодняшним случаем, загадок только прибавилось, но главное дело сделали. Хотя полностью причину искоренить не удалось, но с мальчиком в ближайшее время ничего плохого не произойдет. Ну а потом, когда он вырастет, потом и посмотрим.
   Сплюнув красные остатки бетельной смеси, Виталий взял чашечку с кофе и одно печение с подноса. Он снова и снова вспоминал сегодняшний сеанс.
  
   Вначале он ввел Василька в состояние гипноза, затем снял все установки, что он дал перед этим ребенку, что бы отключить все его страхи и дать возможность истощенному детскому организму как следует отдохнуть и восстановиться. Это позволило опять подойти к той точке, которую они никак не смогли пройти несколько дней, вернее недель, назад. И вот тут все оказалось крайне интересным. Мальчик начал описывать в точности то, что и его мать тогда, когда ее лечил доктор после того злополучного случая на озере. Это был какой-то неописуемый и грандиозный лес. То же видение. "Нужно будет, потом сравнить те старые записи на кассетах с их теперешним сеансом. Но даже сейчас уже понятно, что описания если не идентичны, то практически схожи. Но почему тогда, когда несколько лет назад они говорили с мальчиком, тот не смог припомнить ничего. Да и три недели назад в этом месте воспоминаний стоял жесткий блок, не позволяющий туда проникнуть введенному в транс сознанию ребенка. Но, почему?" - сразу же подумал доктор. Ну а потом, продолжая дальше и дав команду ребенку не прекращать свой рассказ, из глубин его сознания появилось нечто.
  
   Мальчик увидел некоего старца. На просьбу описать его, Василек с легкостью начал говорить. Это был старец с густыми спутанными седыми волосами. На груди его было множество амулетов и всяких бус. В руках он держал посох на конце, которого был нанизан человеческий череп. "Прямо таки как тот старик в северной Индии" - сразу же пришло на ум доктору. Но в дальнейшем, когда он спросил мальчика о подробностях, версия с индийским следом не подтвердилась. Это был скорее древнеславянский волхв, нежели индийский йог-шайв. Затем оказалось, что старик, что-то начал говорить ребенку. Попросив продолжать дальше, случилось нечто -
   Мальчик, сильно побледнев, заговорил на каком-то очень странном языке. Прислушавшись, доктор отнес этот язык к древнеславянскому, но какому-то слишком мудреному диалекту. Доктор, тут же включил еще один диктофон, что бы как следует зафиксировать сказанное, а потом проанализировать его со специалистом-славистом. Но ту произошло и вовсе небывалое:
   Старец устами мальчика вдруг заговорил сначала на языке, в котором доктор с легкостью узнал санскрит, ну а затем на обычном русском. Это уже был не голос ребенка. Его телом, подобно куклой, овладел этот древний персонаж и вещал оттуда нагоняя страх на всех, кто был в комнате.
  
   За стеной послушался глухой стук - это упала в обморок Светлана.
   - Катенька, быстро приведи ее в чувство и закрой дверь, ту вторую дверь, ей не нужно всего этого слышать. - Доктор позвал секретаршу.
   - Сию минуту, Виталий Иванович. - Катя быстро побежала в соседнюю комнату, крепко закрыв за собой массивную, обитую звуконепроницаемой обивкой дверь. Она начала интенсивно приводить Светлану в чувство. Женщина была в глубоком обмороке. Пульс ее упал. Но Катя была опытной ассистенткой с высшим медицинским образованием. Через минут 10-20 Светлана полностью пришла в себя.
   Ну а доктор в это время продолжал беседу. Ребенка нельзя было долго держать в этом состоянии. Силы его были на исходе, а предстояло узнать еще так много.
   Старец поблагодарил доктора за помощь в судьбе больного мальчика, и пообещал, что он обязательно найдет ответы на все свои вопросы, но для этого ему нужно обязательно вернуться в Индию и встретиться с тем садху на берегу Ганга, с которым он познакомился во время своей последней поездки перед возвращением на родину. На вопрос кто он, старец ничего не ответил. Затем волхв сказал, что мальчику ничего не угрожает и доктор может не волноваться о нем и не ставить больше никаких защит.
  
   -Все будет хорошо. И в должное время мальчик так же все узнает, и встретиться со мной.- Сказал глухим голосом старец.
   -Ну а какова тогда причина болезни мальчика? - Умоляюще спросил доктор.
   -Некие силы должны были проявиться раньше, что бы подготовить этого отрока ко встречи со мной и его духовными братьями. И потом мне нужно было направить тебя, указав тебе, путь к тому, кого ты долгие годы так искал. Тебе нужно было поговорить со мной.
   -Ну а почему ты не явился ко мне иным способом? - Доктор все еще не верил своим ушам.
   -Вера твоя слаба. Ты должен был поверить наверняка. По-другому этого бы не вышло.
   На это доктору было абсолютно нечего возразить.
   -Ну а теперь выводи ребенка из этого дрема. Скоро силы его окончательно закончатся, и он впадет в сон, из которого уже может не выйти. Ты уже узнал все, что тебе нужно было узнать. Большего не узнаешь сейчас. Иди своей дорогой.- Приглушенный голос старца отдавал как бы эхом. - Ну, а сейчас прощай!
  
   Голос замолк. Доктор немедленно вывел Василька из транса. Ребенок был на редкость спокоен и умиротворен. На лице его застыла легкая улыбка. Ничего не выдавало в нем того, что еще мгновения назад через него вещал некий древний персонаж. Практически персонаж из каких-то былин или сказок. Это был современный, усталый ребенок, ничем не примечательный только очень бледный и крайне уставший.
  
   -Ну вот, дядя Виталик. Мне уже совсем хорошо. Я так крепко спал.
   -Вася! Вася! - соседняя дверь открылась, и Светлана бросилась к ребенку.
   -Все хорошо, мамочка. - Ответил Василек.
   -Не переживайте, милая. - Доктор улыбнулся.- Теперь ему ничего не угрожает. Все прояснилось относительно его болезни, ну а дальше...Моя помощь, скорее всего больше не нужна.
   -Спасибо доктор! - Женщина зарыдала.
   -Ну что Вы! Все будет теперь замечательно.
  
   Пообщавшись еще не какое-то время со Светланой, они распрощались. Доктор пообещал наведываться и справлять о здоровье ее и Василька с тем и расстались. И вот сейчас возвращаясь, и мысленно прокручивая все эти события, доктор постепенно погрузился в глубокий сон. А на столе стояла недопитая чашечка уже остывшего кофе.
  
  

Глава 13

Я не надолго отлучусь.

  
   Родомир сидел во главе стола вместе со своей невестой Любавой, теперь уже женой. Нет, он не сидел, он скорее восседал, подобно князю или королю. Это был его день. Чувство счастья не просто переполняло его, оно готово было взорвать его изнутри. Вокруг были любимые родственники и друзья, облаченные в самые роскошные одежды, украшенные золотом и мехами. Все вокруг кипело, плясало, кружилось в хороводе, и это все было посвящено его свадьбе. На столах были самые изысканные яства, мед и вино, тогда еще очень дорогое, привезенное из дальних стран. Все лились просто рекой. А рядом сидела та, о которой он мечтал с самого детства, которую желал так, что, только помышляя о близости с ней, он практически терял сознание, у него сразу же перехватывало дух, и напряжение готово было просто разорвать его изнутри. И вот теперь, наконец, то этот момент настанет. Нужно лишь еще чуть чуть подождать когда этот банкет закончиться и можно будет пойти в опочивальню, взяв ее за руку. Нет. Лучше об этом сейчас даже не думать, а то опять все внутри пойдет ходуном.
   Новая жизнь. Начинается новая жизнь взрослого человека, хозяина, повелевающего десятками холопов, владеющего огромным имуществом, домами, товарами, управляющего заморской торговлей и посылающего свои караваны далеко на восток. И ничего, что молод, папенька и другие старшие помогут. Главное постараться не ударить в грязь лицом. И опять таки - красавица жена. Любавушка. Нет. Лучше не думать, а то опять страсть захлестнет и можно окончательно потерять самообладание. Если подумать он даже не знал, что его привлекало больше - красавица жена или все остальное - богатство, влияние, власть. Нет, безусловно, без такой жены все это бы не имело такой цены, оно бы не сияло так ярко и привлекательно для него, а было бы каким-то тусклым и обыденным. Все это имело смысл, ощущение жизни и полноты только благодаря ей.
  
   Оглядевшись, Родомир не заметил только своего папеньку, да и тесть куда-то запропастился. Это привело его в большое удивление, совсем ведь недавно был где-то здесь. Правда, они несколько раз плясали, целым большим и дружным хороводом, но папенька вроде бы был все же. Или нет. Нужно его разыскать.
   Собираясь с мыслями, которые никак почему-то не хотели собираться, ибо были просто переполнены всеми этими впечатлениями о банкете, о предстоящей брачной ночи и картинами будущего, Родомир все же решил выяснить, где папенька.
   - Устин! - Позвал он слугу. Позвал еще и еще раз, но никто не откликался. Наконец, появился один из холопов.
   -Да, хозяин. - Ответил высокий и широкоплечий юноша. Это был персональный холоп Родомира, специально приставленный к нему, что бы неотступно следовать и выполнять все малейшие поручения юного господина. Впрочем, он и сам с большим удовольствием и усердием выполнял все поручения своих господ.
   Это был очень умный и образованный слуга. Он воспитывался с детства вместе со всеми купеческими детьми и тоже немало преуспел в учении. По положению он был уже скорее не холоп, а младший член семьи почти, что друг Родомира. Молодой хозяин его очень любил и ценил его и относился почти как к младшим братьям.
   -Скажи мне Фрол, где Устин?- Родомир был несколько обеспокоен.
   -Не беспокойтесь, хозяин. Ваш папенька с Вашим тестем пошли в дальние комнаты, и он с ними. Прислуживает Хозяину и Вашему тестю - еда выпивка и все такое. А Вы разве их не заметили?- На лице у холопа отобразилось выражение крайнего удивления. - Они ведь практически мимо вас всех проходили, когда вы в хороводе кружились. Вначале Ваш тесть вышел. Ему дурно, почему-то стало. Оно и немудрено, здесь столько народу. Дышать, поди, уже всем тяжко. Так все кружатся, так кружатся. Ну а затем Ваш папенька пошел узнать что такое. Ну, уж затем они оба вошли в дом, да сразу и проследовали в дальние комнаты, и Устин сразу же к ним присоединился. Какие-то они были очень серьезные и удрученные.
   Юноша все болтал и болтал без умолку. Он был очень простодушного нрава и крайне говорлив, умел разрядить даже очень напряженную обстановку. Родомиру пришлось остановить поток его речи:
   - Спасибо, Фрол! Ступай. Нет, лучше будь тут неподалеку. Как понадобишься, я тебя позову. - Родомир был тоже не менее удивлен.
   Ну, в танце пропустил близких, тут такое столпотворение, оно и понятно. Хотя конечно странно как это они два таких известных человека незаметно от всех и на виду у всех проникли в комнаты. Но на то оно и веселье, что бы никто ничего не замечал. Гораздо интереснее другое. Зачем это вдруг воеводе и папаше понадобилось уединяться в дальних комнатах. Ведь все проблемы вроде бы решили, а сейчас только пей да веселись. Нужно разобраться.
   - Фрол, поди сюда! - позвал он холопа снова.
  
   - Милый, что это ты все суетишься? Али грусть тоска, какая тебя одолела? - нежный голос Любавы вывел его из раздумий.
   Боже как она прекрасна. И чего это он действительно, вдруг разволновался, пока Любава так нежно щебетала с подругами, он успел напрячься. У стола стояла группка девушек, подружек невесты и занимали ее своими рассказами. Время от времени слышался веселый смех. Девушки были просто великолепны, но невеста была лучшей среди них. Подобно луне сияющей среди звезд на черном безоблачном небе. Ни тени тревоги не было на их лицах, только веселье и говорливая суета.
   А может не стоит все это беспокойств. Или стоит? Нет, все же нужно выяснить. Это ведь не в природе его отца вот так вот запросто покидать гостей и куда-то исчезать. Такого раньше не было на торжествах.
  
   - Милая! Папеньки наши куда-то подевались. Вот и хочу выяснить куда.- Ответил он голосом, прерывающимся от волнения и чувств.
   - Вышли, наверное, подышать воздухом, или просто пообщаться. - Не бери в голову. Ведь сегодня такой день у нас. Или ты не рад? - Спросила она как бы шутливо играючи, задорно улыбнувшись, с нежностью глядя на своего молодого супруга, с которым ей предстояло прожить долгую и полную мирских радостей жизнь.
   От таких слов, Родомир просто растаял. Ему становилось все тяжелее и тяжелее сидеть рядом с невестой. Захлестнувшая его новая волна страсти чуть окончательно не вывела из равновесия. "Да. Нужно с этим что-то делать. До окончания банкета еще есть время, а чувства уже практически не контролируются" - Подумал он.
   - Конечно же, рад любимая! Но все же согласись, что это так странно. Нужно их разыскать и вернуть к столу.- Родомир попытался взять себя в руки, но у него это слабо получалось.
   Все что происходит с ним, можно было наблюдать на его лице. Оно то впадало в жар, становясь красным, то бледнело. Страсти, вернее одна страсть, так и просвечивались сквозь его человеческую оболочку.
   - Милый, тебе дурно? Ну, зачем ты заморачиваешься такими мелочами.- Любава, казалось, все больше и больше дразнила его своими женскими чарами. Нежно и кокетливо улыбалась, стреляючи глазками, изводя супруга своим томным взглядом. Ей нравилось вот так вот вводить его в смущение.
  
   Выглядела молодая просто великолепно. Роскошное бело-голубое платье из атласного шелка вышитое золотыми нитками, стоящее целого состояния. Множество нитей жемчуга украшали ее грудь. На голове красовался красивый кокошник, вышитый серебром и отороченный жемчугом. В ушах красовались золотые серьги с изумрудами и рубинами. Своим блеском она могла бы затмить княжну или даже королевну, если бы такая вдруг появилась в полном своем великолепии.
   Родомир никак не мог отвести от нее глаз. Сидел, как прикованный, не смея даже шелохнуться и ответить что-то. Кое-как, взяв себя в руки, он произнес-
   - Нет, Любавушка. Просто я изнемогаю от страсти к тебе. Просто безумной страсти. - Еле смог выцедить юноша. - Скорей бы уже завершился этот постылый банкет. Мы бы с тобой, наконец, то смогли уединиться в опочивальне. Я бы так тебя обнял и прижал к себе.
   - Ну, потерпи, мой хороший. Скоро банкет закончиться и мы пойдем в опочивальню. И ты меня прижмешь к себе крепко крепко. Ты теперь мой супруг, мой хозяин. Куда ты туда и я. - Она все так же дразнила его своими бегающими глазками и очаровательной улыбкой.
   - Да, моя любимая. Но еще нужно потерпеть немного. Ну а пока я все же постараюсь найти наших папенек. Что-то они совсем задержались беседуя. -Родомир попытался привстать из-за стола.
   - Ну раз тебе так этого хочется, разве могу я тебе возразить! - девушка опять нежно улыбнулась.
   - Да, да! Мне этого очень хочется. В такой день никто, особливо близкие, не должен скучать, все должны веселиться.
  
   Юноша встал и отошел в сторонку.
   - Фрол! - Нервным голосом позвал он холопа.
   - Я здесь хозяин. - Слуга немедленно подошел к нему.
   - Разыщи срочно Устина. Зови их - папеньку и воеводу к столу. Я хоть им и не указ, но негоже в такой день заниматься делами или чем-то там еще. Нужно веселиться, пить и есть за здравие молодых, за наше здравие. Зови их немедленно сюда!
   -Я только что видел Устина, господа заперлись и не велели их тревожить. - Фрол, казалось, был крайне озадачен.
   - Все равно зови сюда! Ну, или как поговорят, зови, как прервутся, сразу зови их к столу. - Родомир уже начал нервничать. - Да что это за такие у них дела могут быть! Ума не приложу!
   -Ну, мало ли. Может быть, не приведи Господи, что случилось. - Я за хозяином тоже не замечал, что бы он в таких торжественных случаях занимался делами. - Пустился в рассуждения Фрол.
   - Ну, вот, поди и узнай, что там у них такое стряслось, ну или, по крайней мере, пускай идут к столу. Неужели так тяжело отложить все дела до завтра? -
   Все недоумевал юноша. - Ладно, недосуг рассуждать. Иди, зови!
   - Я мигом! Я постараюсь!- Фрол юркнул в коридор, ведущий во внутренние комнаты и покои, и скрылся из вида.
  
   Родомир снова медленно подошел к столу и попытался присесть на свое место. Взгляд его опять приковала молодая жена. "Боже! Сколько же еще ждать окончания банкета. Уже ведь просто нет сил" - думал он вновь и вновь. Сильнейшая страсть овладела им новой всепоглощающей волной. Лицо стало красным, а глаза налились кровью. Голова уже ничего не соображала. Нет, так дальше находиться за столом было уже просто невмоготу.
   - Любавушка, я ненадолго отлучусь. Пройду проветрюсь. - Обратился он, к своей супруге.- Мне нужно подышать воздухом. Мне очень нужно. Я скоро вернусь. Проветрюсь и сразу же вернусь. - Сказал, он вставая вновь из-за стола.
   -Только не долго. Сразу же возвращайся. - С любовью ответила Любава.
   -Да! Я скоро! Я очень скоро! - Сказал он вдогонку, практически уже ничего не соображая и не видя ничего перед собой, идя по направлению к сеням. Затем, открыв красивые и расписные двери, он вышел во двор. Кругом уже стояла непроглядная тьма.
  
   А гости все кружили и кружили в хороводах и плясках, ели и пили за здравие молодых. Везде царило веселье и праздничная суета, и только Всеволод сидел в гордом одиночестве, в дальней комнате дома, погруженный в тягостные раздумья.
  
  

Глава 14

Отдых студентов.

   Стояла жаркая летняя погода. Небольшая группка студентов собралась у костра и о чем-то очень оживленно беседовала. Впрочем, о чем можно беседовать, когда ты молод, находишься на последнем курсе ВУЗ-а, и у тебя впереди вся жизнь, полная манящих радостей и перспектив.
   Только один из них сидел возле воды, задумавшись о чем-то своем. Он был очень далеко от всего происходящего, погруженный в свои думы. Внезапно его раздумья были прерваны звонким женским криком -
   - Васька, ну что ты все стоишь там, иди к нам. Шашлыки уже готовы. - Девушке, как и ее подругам явно было очень весело.
   -Да, да, я сейчас буду. - Парень медленно вышел из оцепенения и попытался сосредоточиться на происходящем.
   -Ты что, совсем переучился? Никак не можешь расслабиться! - окликнул его один из друзей.
   -Да, сессия была тяжелой. Не знаю. Что-то сегодня совсем какое-то странное состояние. - Василий медленно подошел к костру.
  
   Возле костра расположились пятеро студентов. Двое юношей и три девушки, весело отмечали сдачу предпоследней сессии в местном университете. На импровизированном мангале поджаривалось мясо. Бутылки с вином, водкой и минеральной водой были расставлены рядом. Тут же лежали и незамысловатая закуска - сыр, хлеб, картофель, овощи. Рядом стоял ящик с пивом, которое приберегли для окончания пикника, но который уже успели в процессе жарки почти наполовину опустошить.
   Василий оглядел все это с каким-то безразличным взглядом и медленно опустился возле самого огня. Вид и жар огня слегка взбодрили, его лицо приняло более-менее осмысленно выражение, потянувшись к карману, он достал пачку "парламента" и закурил.
   -Да не заморачивайся ты так. Уже давно пора было расслабиться. Иди к столу, съешь шашлык, выпей вина, водочки. - Обратилась к нему веселая девушка Надя, желающая подбодрить парня и как-то вывести его из этого состояния.
   Столом была постеленная прямо на землю клеенка, на котором вся эта выпивка и закусь лежали. "Идти к столу" - означало просто развернуться от огня по направлению к своим друзьям. Василий, казалось, их опять не слышал, погруженный снова в свои думы. Он жадно затягивался сигаретным дымом и, улыбаясь как бы самому себе, что-то непрерывно обдумывал.
   -Да ладно, оставь его Надюша! Видишь, человек обдумывает тему своей дипломной работы. Он полностью погружен в свои мысли. - Рядом сидящий крупный веселый парень одернул девушку.
   -Володька, ну ты пойми, ну нельзя вот так сильно перегружать свой мозг. Так ведь совсем можно спятить. А он все думает и думает. - Надежда с волнением вздохнула.
   -Ничего! Зато из него выйдет замечательный ученый. Глядишь, дипломная плавно перейдет в кандидатскую. И место в аспирантуре, ему профессор уже приготовил. Так что ничего страшного. Так держать Василий! - Володька растянулся в веселой улыбке.
   -Ну вот, тебе все шуточки! -рядом сидящая студентка Вера одернула юношу.-Между прочим девушка вся извелась. Ведь нельзя же так заниматься все время наукой, не обращая на свою девушку никакого внимания.
   -Ну почему нельзя, очень даже можно. И потом, это же не навсегда. Вот защититься, тогда и будет уделять ей все время. Это как в той песне - "Первым делом самолеты..."
   -Кстати, а какая тема дипломной? - Прервал их беседу, бледный юноша сидящий рядом.
   -Ну, вот и спроси у него сам. Может быть, он хоть так выйдет из ступора.- Надя уже начала раздражаться.
  
   -Тема моей дипломной связана со старинным древнеиндийским трактатом "Трипура Рахасьей"- Василий внезапно повернулся к своим друзьям и заметно оживился. На лице его появился задорный румянец.- Извините меня, я тут немного отвлекся, мне просто нужно было обдумать пару текстов. Надеюсь, вы не очень без меня тут скучали? - Он улыбнулся. Затем взял пластиковый стаканчик и плеснул туда немного водочки, залпом осушив его.
   - Очень интересно. Это я так понимаю Древняя Индия, да? - Бледный юноша, с большим неподдельным интересом снова задал вопрос.
   -Да. Я сегодня как раз обдумывал тему и пока еще не определился с названием, но в основном работа будет базироваться на этом труде.
   - Философия, Древняя Индия, все это так скучно! - Третья девушка недовольно поморщила своё прекрасное личико. - Мы же пришли сюда отдыхать, расслабляться, а не напрягать наш мозг всякой там философией! Ребята, давайте пить, веселиться!
   - Замолчи Лариска! - Бледный юноша одернул подругу. - Тебе не нравиться, не слушай, пей своё вино и общайся с Надей и Веркой. А мне вот интересно, я с удовольствием послушаю.
   - Фи, какой ты злой, Петя! Еще тебе не хватало сегодня упасть на умняк, что бы вечеринка была окончательно испорчена. Еще один умник выискался. - Лариса, казалось, обиделась на своего молодого человека.
   - Ребята, ну чего вы соритесь. Пускай себе они общаются. Все же это лучше, чем Вася будет сидеть весь вечер на полном ручнике. - Надя попыталась упокоить друзей.
   - Ладно, что с ними делать. - Лариса Обреченно махнула рукой. - Пускай общаются. Ну а мы пока можем отойти и прогуляться. Идемте девочки!
   - Ну а, охранять, кто вас будет? - Веселый атлет Володька поднялся. - Мне вот, например, тоже, как и вам абсолютно не интересны все эти умные разговоры. Хватит того, что я эту сессию еле сдал. В общем, хотите вы этого или нет, но я тоже иду с вами. Шашлыки уже дожарились, а в перерыве между принятием пищи, неплохо немножко развеяться. Очень надеюсь, что за время нашего отсутствия все самое скучное будет сказано, а когда мы вернемся, то больше не будем ни о чем таком серьезном говорить.
   - Ага, надейся, надейся! - Весело съязвил Петр.
   - Ну что вы ребята право дело! - Василий, спокойно и безучастно наблюдавший всю эту сцену, вдруг оживился. - Тут если детально, то очень долго придется рассказывать, но я постараюсь удовлетворить любопытство нашего друга, так что не задерживайтесь долго и возвращайтесь побыстрее.
   Ребята поднялись и веселой стайкой побрели по узкой тропинке по направлению к небольшому лесу. Издали слышался их веселый смех и резвые голоса. Василий и Петр остались возле костра дежурить. Шашлыки практически полностью уже дожарились. Петр подошел к мангалу и перевернул еще раз шампура. Потом взял тут же стоящую бутылочку с белым вином и слегка полил на них. Затем, не торопясь, вернулся к костру.
   - Слушай, а ты ведь учишься на психиатра, психотерапевта, да? Причем здесь тогда Индия и эта книга, которую ты так интенсивно обдумываешь? - Внезапно спросил он Василия.
   - Все взаимосвязано. Как и мой научный руководитель, Виталий Иванович, я собираюсь в дальнейшем заниматься психотерапией, поэтому я сейчас интенсивно изучаю различные психотехники, различные виды гипноза. В этом плане "Трипура Рахасья" представляет для меня очень большой интерес.
   - И в чем он состоит? - Все никак не унимался Петр.
   - Понимаешь, сама книга чрезвычайно интересна тем, что в ней как раз поднимаются темы измененных состояний сознания. А меня как раз интересуют все, что связано с психотерапией, гипнозом.
   - Но ведь, насколько я знаю, все психотехники были изобретены в совсем недавнее время. Техники Гипноза так вообще вроде бы как в 19 веке начали развиваться. Потом Эриксон и другие...
   Василий не дал ему до конца договорить.
   - Ничего подобного! - Весело возразил он. Все они имеют самую древнюю основу. Уже испокон веков все это было известно древним браминам, йогам, разным мистикам. Да и вообще во всех концах мира были свои мистики, мыслители, которые выполняли в обществе функции жрецов, предсказателей, врачей. Есть гипотеза, которая, кстати, подтверждается многими археологическими находками, что все знания пришли из одного истока. Люди, носители этого знания обитали на территории Древней Индии, в Тибете, а так же на нашей территории - север России, Алтай и другие.
   Но тут уже его перебил Петр.
   - Нашей страны? Ха! Да ведь славяне еще в те времена жили первобытно общинным строем. Какое знание? - Петр был явно недоволен сказанным.
   -Вот-вот! Так считает современная наука, история. Все учат историю, но никто не учит историю истории. Как возникла эта самая история, ее хронология, кто все систематизировал. Если покопаешься, то найдешь для себя в этих вопросах очень много нового. Тогда твои стереотипы, которые в тебя были заложены со школьной скамьи начнут рушиться как карточный домик. Да так, что тебе не за что будет уже ухватиться. И, если ты был к этому всему слишком привязан у тебя может даже поехать крыша от саморефлексии на почве исторических догм, которые никак не вписываются в то что было на самом деле.
   - Что ты имел в виду? Не хочешь же ты сказать, что историки нас попросту дурачат своими байками и всех этих Римах, Чингисханах и иже с ними. - Петр, казалось, был в полном недоумении.
   - Я сейчас ничего сказать не хочу, потому, что очень длинная тема, и она не относиться к тем вопросам, которые относятся к моей работе. А ведь, изначально тебя именно это интересовало, а не история древняя и не очень древняя. - Василий улыбнулся. - Хочу лишь сказать, что не все так просто. И, возможно через какое-то время честные историки пересмотрят всю картину прошлого, но пока в этой области царит профанация, мистификация, а порой и полная фальсификация, и подтасовка фактов под общепризнанную теорию. Самое печальное в этом то, что из-за этого пропадают ценнейшие артефакты. В лучшем случае они пылятся по запасникам, в худшем сразу же идут под топор или под лопату археолога.
   - Что ты хочешь сказать? - Снова спросил Петр. - Ты утверждаешь, что ученые намеренно фальсифицируют результаты раскопок или уничтожают артефакты.
   -Именно! Особенно тогда, когда найденное в корне противоречит общепризнанной исторической версии.
   -Но зачем им это нужно? -Эмоционально выпалил Петр.
   -Как зачем? Наивный ты парень! - Василий взял из кармана пачку "парламента", достал оттуда сигарету и зажигалку. Раскурив, он смачно затянулся дымом. - В принципе мотивация у всех может быть разная. От прямой корыстной заинтересованности, если человек делец от науки и до саморефлексии в духе "Этого не может быть!" А раз этого не может быть, то это и не должно существовать. Но самое главное, что их всех объединяет, так это то, что любое разоблачение официальной истории, любые артефакты, которые могут это сделать - они в принципе никому не нужны. Все профессора, ученые и прочие научные сотрудники привыкли сидеть в теплых кабинетах, продвигаться по научной стезе, получать звания, степени, должности. Любая такая находка, она грозит всему их благополучию и главное не только их благополучию, но и благополучию всей "пищевой" научной цепочки. Поэтому, они прекрасно понимают, что даже если будут честными и попытаются эти артефакты опубликовать, им за это будут не звания и награды, а выговоры, осмеяние и гонения. А если начнут особо сильно упорствовать, то и жизни ведь лишить могут. Ну, это если затронут интересы более серьезных людей.
   -И каких это серьезных людей? - не удержался от вопроса Петр.
   -Ну, ты прям, как маленький! Мировые правительства и те люди, которые за ними стоят. Ведь именно они окормляют все науки, в том числе историю. По их заказам и была собственно создана эта официальная история. Создавалась она не один год и не одно столетие. И именно эти люди заинтересованы в том, что бы все оставалось как есть. Так сказать блюдут статус кво.
   - Ну, ты прямо сторонник всемирного заговора!
   - Ну, заговора ни заговора, а все не так просто как об этом пишут в газетах и говорят по телевизору. - Василий улыбнулся.
   - Мда. Я в принципе тоже газетам и телевидению не особо верю, но если так углубляться. Если углубляться в такие дебри это можно дойти до чего угодно, так можно потерять веру во что угодно! - Попытался возразить Петр.
   - Каждый сам для себя определяет меру погружения в серьезность бытия, а так же каждый сам для себя решает верить или нет в то, что объективная реальность немножечко не такая как нам ее описывают разные там умные дяди и тети. - Василий затянулся дымом.
   - Да. Это очень серьезно. Так серьезно, что сильно пугает и еще больше хочется уйти в нечто привычное - развлечения, отдых, спорт и все такое. Спрятаться от всех этих пугающих и разбивающих понятийный аппарат вещей в наши привычные представления, которые нам так заботливо привило общество.
   - Вот-вот. Теперь ты, наконец, то начинаешь понимать, то, что я пытался тебе истолковать.
   - Но, ведь от этого совсем не легче! - Петр загрустил.
   - Да и именно по этому я призываю тебя думать, анализировать и не верить всему что пишут и говорят. По крайней мере, не принимать все сразу за чистую монету, а пытаться самому анализировать где, правда, где ложь, а где полуправда. Где тебя хотят отыметь, а где тобой манипулируют. Ведь столько много есть средств для манипуляции. Гипноз, и Эриксоновский, который ты упомянул вначале, кстати, это только один из видов манипуляции - причем не самый распространенный.
   - Понятно, почему тебя так интересуют все подобные вещи.- Петр попытался улыбнуться. Да, вечеринка явно стала грустноватой. - Но все же я хотел бы услышать о той книге, что ты, говоришь, используешь в своей работе.
   - Это очень древний трактат, относящийся к шактистскому, тантрическому канону. Ну не буду тебя сильно грузить терминами. Это все условно и в общем. Скажу лишь, что она является одной из философских основ для всех последующих искателей - йогов, мудрецов, мистиков наряду с ведами, пуранами, Махабхаратой и Рамаяной. Тебе о чем-то говорят эти названия?
   - Да конечно! Махабхарата и Рамаяна - знаменитые индийские эпосы. Веды! Это да! Но вот об этой книге я раньше ничего не слышал.
  
   - Эй. Вы уже наумничались? - Подошедшая Лариска закрыла глаза Петра своими изящными ладошками.
   Он обернулся. К костру подошли все ребята. Они были все так же веселы и игривы. Студенты бодро расположились вокруг "стола" и подняли свои "бокалы" - пластиковые стаканчики, которые каждый из них наполнил своим излюбленным напитком.
   - Да моя куколка! Хотя вы пришли несколько рановато. На самом деле мы закончили на том же месте что и начали, когда вы уходили. - Петр, казалось, был немного раздосадован таким резким появлением друзей и своей девушки. Но все же он был несказанно рад, что его мысли отвлеклись от таких тягостных дум, которые ему переварить было так тяжело.
   - Не расстраивайся! Мы можем продолжить в другой раз. - Как бы почувствовав его настроение, весело и с улыбкой ответил Василий.
   Компания дружно и весело принялась продолжать кутеж.
  
  

Глава 15

Будущий аспирант

   - Скажите Виталий Иванович, а ведь Вы потом в Индию не поехали? - как бы спросил, молодой студент - выпускник Василий, уже не молодого профессора.
   Тот слегка приподнялся с кресла и отвел взгляд от очередной научной работы, лежащей перед ним на столе, как бы не слыша вопроса. Василий продолжил-
   - Ну, после того, как меня вылечили. Насколько я знаю, Вы ведь так сильно собирались в новую экспедицию в Индию, но с тех пор так и никуда не поехали. Почему?
   Уже не молодой профессор задумался. И действительно, почему он тогда не поехал, а ведь должен был. И не поехал.
  
   Сколько же времени прошло с тех пор? Более 10 лет, это же такой срок. Впрочем, не большой срок. Так что же его тогда остановило. Да, на разбор материала ушло времени больше чем нужно - год или дольше. Только одних записей и дисков на год разбора хватило, а переварить все, тут понадобилось намного больше времени. Потом женитьба на ассистентке Катеньке. Катерине Петровне. Потом первенец появился. Милая девочка Валюшка. И все это время семинары, работы, встречи, поездки. Докторская диссертация. Должность завкафедры, которую ему предложили в местном медицинском вузе. И все это время снова и снова семинары, поездки по стране, за границу - Европа, Америка. Научные работы и новые встречи с коллегами и разными людьми. Но, он понимал, что все это отмазки. Можно сказать даже гнилые отмазки. Главная причина была абсолютно в другом. Крылась она в том, что он прекрасно понимал, что новая поездка должна полностью переменить всю его жизнь. Не просто переменить, а разбить на до и после. После которого не будет уже больше до, а после будет настолько принципиально новым, что это уже не будет он - Виталий Иванович, профессор, светила с мировым именем, а будет абсолютно иная личность, и тут он впервые испугался. Испугался так, что поначалу искал причины, что бы не поехать, постоянно отмазывался от приглашений индийских коллег, ну а потом окунулся в семейную жизнь, в научную работу, диссертацию и, наконец, вовсе забросил саму идею ехать в Индию за знаниями. Ну, так, в тур. поездку или на симпозиум еще можно, но что бы путешествовать в каких-то научных экспедициях - этого больше ни ни.
   Но как объяснить это все, этому молодому такому романтичному и так оптимистически настроенному юноше, в судьбе которого он так сильно поучаствовал. Можно сказать, даже стал его крестным отцом. Вот и теперь, он его научный руководитель. Что и говорить. Мальчик очень талантлив. Скоро он полностью затмит своего руководителя по способностям. Навыков и теоретической базы конечно у него нет такой сильной, но это уже придет с годами. Ну а пока, она практически все схватывал можно сказать на лету. Самый лучший студент на курсе. Да, впервые в жизни доктор по-настоящему растерялся. -
  
   - Ну, так сложились жизненные обстоятельства.- Выдавил он из себя. Всему свое время, и потом, я еще не стар и когда ни будь, обязательно, вернусь к этому вопросу.
   - Понятно. А вот я бы сейчас с большим удовольствием поехал бы туда. Достать бы оригинал всех этих рукописей. А то использовать английские и русские переводы что-то не то. Нет полного погружения в предмет исследования. - Глаза Василия загорелись.
   - Для того, что бы погрузиться, как ты говоришь, в предмет исследования, тебе нужно знать язык оригинала. Это как ты сам понимаешь - санскрит. Что бы выучить санскрит, нужны долгие годы, желательно в среде, где на нем говорят и пишут. Считается, что для того, что бы его освоить нужно около 12 лет. Можно, кончено же, попытаться быстрее, но качество будет не то. И не просто 12 лет, а в среде, где этот язык практикуется поколениями, потому что в отличии от других языков, тут невозможно переводить тексты не будучи в какой-то традиции где эти тексты передавались из поколения в поколение. Не будет однозначности перевода. Ты посмотри сколько ведических и агамических трактатов существует и сколько разных традиций трактуют их каждая по своему. Сколько разных комментариев и комментариев на комментарии существует. Даже на уровне чистого текста не всё переводится так однозначно - существует масса разных вариантов переводов и трактовок, а уж комментариев и подавно. Так что милый мальчик, этому нужно посвятить всю свою жизнь или довольствоваться трудами тех, кто уже перевел, доверяя их писательскому и ученому чутью и честности.
   - Жаль. Очень жаль! - Василий вздохнул.- Ну, хоть попытаться выучить то можно?
   - Можно! Есть масса учебников и наших и заграничных. Вперед! Дерзай! Если есть много свободного времени. Посмотрим, на сколько тебя хватит. - Улыбнулся доктор. - Но как по мне, то каждый должен заниматься своим делом. Ты выбрал психиатрию и психотерапию. Я думаю, что и здесь предостаточно поля для деятельности.
   - Да конечно. - Василий покачал головой в знак согласия. - Но все же, я думаю, что не все так безнадежно. Главное что бы было сильное желание. Или я не прав?
   - Быть может, быть может! - Доктор скептически пожал плечами. - Кстати, а как продвигается твоя дипломная работа? Я тебе уже говорил, что если она будет столь сильна, как и другие твои студенческие работы, то может запросто потянуть на диссертацию. А это уже будет что-то!
   - Ну, вот как раз интенсивно думаю над этим. - Юноша слегка смутился.
   - А что, есть какие-то проблемы с материалом или с развитием темы? - Доктор участливо посмотрел на ученика.
   - Да проблема все та же! Как увязать древнее понимание с современным. Вернее с переложением материала на современный язык. Чутьем я как бы понимаю, а вот вербально выразиться весьма проблематично.
   - Ну вот. А ты еще хотел учить санскрит. - Победно улыбнулся доктор. - Там такие проблемы будут на каждом шагу. Проблема интерпретации древнего языка применительно к современному весьма проблематична, если конечно, ты не хочешь получить в результате сказку или сказание. Для филологов лингвистов - это целый Клондайк. Такое поле для интерпретаций и художественных оборотов. Целый полет ума и фантазии. Но для ученого иных областей. Тут нужна четкая увязка древней терминологии и понимания с современной.
   - Да, вы правы Виталий Иванович. Что же мне делать тогда? - Растерянно спросил Василий.
   - Думать! Работать! Ты же, в конце концов, лучший мой ученик. Лучший студент на курсе! Я надеюсь, что я в тебе не ошибся! - Доктор улыбнулся.
   - Я приложу все усилия. Вам не придется за меня краснеть. - Отчеканил Василий и улыбнулся в ответ.
   - Ну вот, это уже лучше. Главное не унывать и работать.
   - Профессор, и все же у меня есть ряд вопросов к вам касательно того труда, что я сейчас изучаю и о возможности проведения параллелей из некоторых мест этого труда с гипнотическими психотехниками. Мне просто хочется понять, правильно ли я понимаю предмет изучения. - Василий стал сосредоточенным и серьезным.
   - Ну, задавай! Очень интересно, что же ты там такого обнаружил. - Профессор внимательно посмотрел на ученика.
   - В главе 17 "Трипура Рахасьи", которая называется - "О бесполезности скоротечных самадхи и о путях мудрости", говориться следующее:
  
   "Слушай, о брамин! Следующие случаи - примеры такого состояния: когда человек не замечает "движения внутрь и вовне" на короткий промежуток времени, и при этом не подавлен невежеством сна; бесконечно малое время, когда он вне себя от радости; когда он заключён в объятия своей возлюбленной с самыми чистыми чувствами; когда обретена вещь, которую он очень сильно хотел, но прежде в отчаянии отказался от неё; когда одинокий путешественник, не имеющий никаких сомнений в полной безопасности пути, по которому он идёт, внезапно оказывается перед лицом величайшей опасности; когда человек слышит о внезапной смерти единственного сына, чьё здоровье было превосходным, и когда сын находился в расцвете сил и на вершине своей славы"
   Василий, процитировал стих, записанный в толстый блокнот, который он постоянно носил с собой. Затем, сделав небольшую паузу, продолжил-
   - Вот, в связи с этим у меня к Вам, профессор, вопрос...
   -Да да, я тебя внимательно слушаю, но прежде скажи мне такую вещь. - Перебил его доктор­. - Как ты вообще понимаешь это самое скоротечное самадхи ?
   - Ну так в этом-то и вопрос, вернее несколько вопросов.­- Смущенно ответил юноша.- Разрешите, Я все же продолжу, ну а потом и определимся.
   - Да, конечно! Продолжай!
   - Можно ли провести аналогии с состояниями, вызванными Эриксоновскими психотехниками, например "Разрыв Шаблона" и состояниями, описанными в данном стихе и названными скоротечными самадхи.
   - Весьма интересное заключение, молодой человек.
   - В таком случае, можно ли утверждать, что сам Эриксон заимствовал или разработал свои психотехники, основываясь на этих индийских священных писаниях, или все же независимо от них разработал свои методики? Иными словами были ли заимствования или развитие шло параллельно?
   - Ты задаешь очень интересный и, хотя, наверное, не столь существенный вопрос. На самом деле мы не можем знать, что именно изучал Эриксон, если этого нет в его биографии или записках или еще каких либо бумагах, оставленных после него. Можно только предполагать и догадываться. Я могу лишь высказать свою точку зрения. Дело в том, что у любого знания есть исток, и исток это архетипы. Архетипы они первичны и у всех народов едины. Их 24. Внешнюю форму они имеют разную. Одни народы предпочли записать их в виде символических картинок таро - это южные народы. У других они перекочевали на уровень языка, алфавита и чисел в виде рун - это наши предки славяне и родственные им народы севера. Причем даже не факт что перекочевали, вполне возможно изначально были на уровне языка, если согласится с божественным или космическим происхождением человека. Но, по сути, и по функциональности это одни и те же первичные аксиомы, на которых строится мироздание. Макро и микрокосм. Но мы с тобой увлеклись.
   Итак. Мое мнение таково: Скорее всего, Эриксон брал свои знания, вернее ее теоретическую основу, из европейской школы знаний, но она же базируется в свою очередь на аврамической школе знаний. Основа Аврамической школы - это каббала, которая основана на принципах архетипов в форме сиферот. Первичные носители знаний этой школы - блуждающий этнос иудеи. Блуждая среди разных народов, они натаскали изотерических знаний от разных школ, это и восточные и южные и северные... В первую очередь это египецкие школы затем вавилонские, ну и конечно же славянские. Их система сефирот похожа на руны, без 2-х главных. Это и буквы иудейского алфавита и числа, строящиеся по руническому или таро-принципу или последовательности. По сути это те же таро или руны, интерпретация которых переработана древними каббалистами с небольшими изменениями. Ну да мы совсем отвлеклись. Это обширная тема, заслуживает абсолютно отдельного обсуждения.
   Так что, европейское школа мысли сама по себе достаточно сильно наработана, что бы ее можно было бы развивать, не заглядывая в другие традиции, я имею ввиду индуистские. Но я так же думаю, что на протяжении всей истории человечества не было изоляции традиций друг от друга. Подобно торговым сообщениям как-то Великий Шелковый Путь точно так же существовало сообщение мысли. Так, что я думаю что и восточная и западная ветвь знаний постоянно развивались в тесной связи друг с другом, имея при этом с своей основе архетипы. Хотя, безусловно, ведическая и агамическая традиции востока намного древнее западных.
   - Да, интересно. С архетипами я знаком, хотя, наверное, не настолько глубоко, правда, как хотелось бы. Придется уделить этой теме больше внимания. - Василий погрузился в полную задумчивость.
   - Вот-вот! Именно! Удели! Это поможет тебе лучше разобраться во всех процессах протекающих в нашем мире и не только в нашем. Каждый, уважающий себя психотерапевт, должен эту тему знать, как следует.
   Василий задумался. Да, такой пробел в знаниях нужно будет, как следует восполнить. Архетипы, это же целое поле для исследования. Ну а пока, Василий, быстро переключился с темы архетипов на свои вопросы, столь сильно волновавшие его сейчас.
  
   - И еще такой вопрос! - Спросил он. - Можно ли сами состояния скоротечного самадхи считать состояниями транса в Эриксоновском гипнозе? Насколько это идентичные состояния? Если так, то получается, этим самадхи можно управлять, в том числе и извне - удлиняя или укорачивая их. А раз так, то можно из скоротечного делать их не скоротечными?
   - Ну а ты сам как думаешь? - Профессор улыбнулся.
   - Да, что-то здесь явно не то. - Василий был явно не удовлетворен.
   - Подумай над тем все же, что такое настоящее самадхи и сравни его со скоротечным. По крайней мере, теоретически, ведь об этом практически невозможно говорить на уровне логики. Затем попытайся сравнить представления о самадхи с теми состояниями, которые мы получаем, когда вводим человека в гипнотический транс. Ну а потом проанализируй это все с точки зрения четырех состояний сознания, как они описаны в упанишадах. И что у нас с тобой получиться?
   - Да, интересный у вас ход мыслей! Ну, я попробую, но с конца. Существует четыре состояния сознания - это бодрствование, сон, глубокий сон и турия, четвертое состояние, то, что собственно и называется самадхи. Оно неописуемо. Это когда существует полное единение с Высшей Сущностью и характеризуется абсолютной чистотой сознания и остановкой, какой либо материальной мысли. Скоротечное самадхи - это мгновения остановки всякого процесса мышления вследствие фиксации сознания, на чем-либо одном, без созерцания множественности. Вот как описано это в книге. - Василий снова взял свой блокнот и начал цитировать :
  
   "12-14. Имеются также периоды самадхи, имеющие место в промежутки
   времени между состояниями бодрствования, сна со сновидениями и
   глубокого сна; во время обнаружения удалённого объекта, когда ум, с одной
   стороны, охватывает тело, и при этом, с другой стороны, проецирует себя в
   пространстве до тех пор, пока он не охватит этот объект, так же, как червь
   растягивает себя во время переползания с одного листа на другой, стремясь
   ухватиться при этом за следующую опору. Тщательно наблюдай за
   состоянием ума в такой промежуток времени."
  
   - И далее там же. - Василий перевернул страницу блокнота и продолжил:
  
   " 15-18.Зачем пространно рассуждать об этих промежутках времени? Всё
   происходящее вокруг застынет, если разум станет однородным. Пребывание в
   этих промежутках времени становится возможным, когда в разуме воцаряется
   определённая гармония, которая при обычных условиях постоянно
   нарушается"
  
   - Очень интересно, продолжай! Какой интересно ты из этого всего делаешь вывод? - Виталий Иванович, крайне сосредоточенно слушал своего ученика.
   - Состояния транса, в который мы вводим пациента действительно очень похоже на то, что описано здесь как скоротечное самадхи. Не совсем конечно, но, похоже, а вот настоящего самадхи мы, таким образом, никогда не получим. Ибо скоротечное самадхи относиться, вернее происходит в трех состояниях сознания, а настоящее самадхи - это именно четвертое состояние. И потом...
   - Да! Разреши немного дополнить тебя. - Доктор, казалось, был очень доволен своим учеником. - Скоротечное самадхи не происходит в трех состояниях, а скорее прерывает их четвертым, но на очень короткий промежуток времени. А вот то гипнотическое состояние, в которое мы вводим наших пациентов, есть пограничные состояния между этими тремя. Скорее даже между первыми двумя, а именно сном и бодрствованием. Ведь в таком трансе пациент активен и доступен для общения. То есть он созерцает формы, множество. Его сознание не погружено в единое, где отсутствуют, какие либо материальные объекты для восприятия. Так что, это просто своего рода управляемое оператором сновидение, но иногда, оно может быть похоже на скоротечное самадхи. Кстати, если пациент начнет в трансе западать на такие состояния, их можно потом из гипноза не вывести. Это очень серьезно, и настоящий оператор, врач должен тщательно контролировать своего пациента.
   - Да, именно об этом я и подумал! - Василий был так же удовлетворен рассуждениями.
   - Ну вот и прекрасно мой мальчик. Ты делаешь успехи. Работай в том же направлении и все же мне кажется, тебе следует подключить архетипы. Но, наверное, не в рамках этой работы, хотя, если тебе удастся гармонично вплести в дипломник и понятие архетипов, то я думаю, на кандидатскую она точно потянет, впрочем. - Доктор на какое то мгновение задумался. - Мне кажется, что и без этого работа на кандидатскую вытянет.
   - Ну вы мне явно льстите, профессор!
   - Отнюдь. Ну а теперь давай по организационным моментам пробежимся.
  
   - Тут по ходу у меня возник еще один вопрос. - Василий слегка смутился.
   - Задавай. Я тебя внимательно слушаю. - недоуменно посмотрел на него доктор.
   - Вы тогда, ну, многие годы назад лечили меня. Я помню, с первого раза не удалось. Вот скажите мне, пожалуйста. Я тоже начал западать на это состояние? Ну, типа, из которого можно не вернуться и вы тогда прекратили сеанс и перенесли его на потом. - Василий, казалось, был немного смущен.
   - Ну, что-то типа того. Ты был очень обессилен, и продолжение сеанса могло стоить тебе жизни.
   - А что произошло потом, ну второй раз, когда вы работали со мной, после которого я окончательно выздоровел? - С нетерпением спросил его юноша.
   - А вот этого я сказать тебе не могу. Хотя не исключаю, что наступит момент, когда ты будешь готов всё узнать. Но пока не могу. Впрочем, я думаю, что, скорее всего ты об этом узнаешь сам, когда придет время и без моих рассказов или записей о том дне. - Лицо доктора казалось, стало серьезным и тревожным.
   - Неужели это настолько серьезно? И Вы...
   - Извини Вася, я не могу говорить на эту тему. Давай сменим ее. Придет время, и ты сам все узнаешь, а е в свою очередь тебе помогу. Ну а пока, мы не должны этого обсуждать.
   - Как скажете, профессор. - Василий, казалось, был очень разочарован. Меньше всего он ожидал услышать такой ответ. Ему очень хотелось спросить доктора когда. Когда же наступит этот момент, но он сдержался, прекрасно понимая, что такой вопрос крайне детский и глупый.
  
   Они еще пару часов просидели, обсуждая все нюансы будущей дипломной работы Василия. Закончили далеко за полночь. После чего юноша, без пяти минут аспирант, уставший, но воодушевленный взяв такси, поехал домой.
  
  

Глава 16

В горах.

   Он вышел из палатки и широко вдохнул свежий, утренний горный воздух. Кругом на многие километры растянулись массивные горные цепи. Небольшой студенческий лагерь, выглядел крошечной и невидимой точкой на фоне всего этого величия природы. Погода стояла отличная, солнечная. На ясном небе не было видно ни облачка.
   - Вася, ну чего ты так рано вскочил, а? - Из палатки показалась женская голова с растрепанными волосами.
   - А ты выйди и посмотри! Посмотри, какая красотища кругом! - Лицо Василия просто светилось.
   - Хорошо, что ты наконец-то научился воспринимать окружающую тебя реальность. - Съязвила девушка. - А то, в последнее время кроме своей науки ничего ведь не видел кругом. Может быть хоть сейчас, ты наконец-то успокоишься и начнешь жить как все нормальные люди.
   - Не дождешься, Надюша. - Шутливо передразнил ее парень.
   - Ну, раз не дождусь, тогда уйду я от тебя, живи один вместе со своей наукой.- Так же передразнила его девушка.
   - Как знаешь милая. - Юноша сделал равнодушный вид.
   - Да шучу я. Куда же я без тебя. - Пошла на попятную девушка.
   - Ну, вот и славненько. А теперь выходи, и насладись всей этой красотой, что вокруг нас.
   - Я сейчас! - Девушка юркнула в палатку и уже через пару минут вышла наружу, в красивом спортивном костюме застегнутым под самое горло.
   - Да расстегнись ты! Посмотри, какая прекрасная погода кругом! - Все не унимался Василий.
   Девушка слегка съежилась спросонья, но все же последовала совету своего парня и расстегнула костюм, вдохнув свежий влажный воздух полной грудью.
  
   Молодой доктор Василий был просто счастлив. Жизнь удавалась как нельзя лучше. Ассистент кафедры психотерапии. Он самый младший научный сотрудник в их институте. Практически за год после окончания он успел сделать головокружительную научную карьеру. Заочно закончил интернатуру, защитил кандидатскую, запланировал докторскую, получил место ассистента на кафедре психиатрии. Все это стоило колоссальных психических усилий, так что когда друзья пригласили его посетить Алтайские горы, он сразу же уцепился за эту возможность, что бы хоть как-то развеется после такого напряженного года.
   И вот теперь они с небольшой группкой друзей находятся здесь. Ехали очень долго. Вначале самолетом, затем их большим грузовым вертолетом забросили далеко в горы. На многие тысячи километров нашлась одна более-менее подходящая площадка для посадки вертолета. Кругом горные хребты простирались, казалось, до самого неба и не было видно конца этим хребтам.
   Целых 2 недели. Именно этот срок им отвели для отдыха, исследования и вообще приятного времяпрепровождения. Затем вертолет должен снова за ними приехать. Ну а пока все время для них. Это природа, горы, рыбалка. Немного ниже полянки, что они расположились, протекала небольшая речушка. С ними остался проводник из местных жителей. За это время он обещал показать им все местные красоты и достопримечательности. Это был добродушный старик из местного рода шаманов.
  
   - Привет ребята! Че так рано встали?
   Василий обернулся. Позади, стоял парень из их группы, одетый в одной майке и трусах.
   - Да вот любуемся видами. Ты посмотри красотища, то какая! - Василий покосился на друга.
   - Это точно! Я вчера с нашим шаманом говорил. Он рассказывал, что где-то здесь раньше находилось огромное святилище богини Тары! Совсем недалеко от этих мест, что мы расположились.
   - Интересно! Вот бы он нас сводил туда, Серега. - Лицо Василия оживилось и стало серьезным. - Давай с ним сегодня поговорим. Пускай проведет нас туда.
   -Да, эта идея мне давно уже пришла в голову, и я еще вчера с ним говорил на эту тему, но тут есть проблема. Возможно даже непреодолимая.
   - Какая? - недоуменно спросил Василий.
   - Насколько я понял старика, святилище находиться как бы в другом измерении. То есть физически оно находится, находилось бы, практически перед нами. - Сергей сделал паузу, как бы пытаясь переложить вербально, на слова все, что понял от шамана. - Ну, вот посмотри! - И он рукой указал по направлению к ближайшим горам, до которых было всего пару десятков километров. - То есть практически перед нашим носом. Но. Тут мало того, что туда нет никакой возможности подойти - очень крутые склоны и даже вертолетом не подлететь - там нет площадки никакой для посадки, так еще и святилища ты никакого не увидишь!
   - Почему! - Спросил его разочарованно Василий.
   - Да потому, что оно ушло в непроявленность. Как бы в непроявленность или на тонкий план или в другое измерение. Тут уже как тебе будет удобно понимать. На самом деле, насколько я понял, святилище само выбирает, кому открываться, а кому нет. Если человек чист душой, имеет какие-то сильные, глубокие желания или просто выбран святилищем для какой-то миссии, тогда откроется как бы проход, портал и счастливец сможет по нему пройтись через склоны гор прямо внутрь.
   - Да! Интересная легенда. Но все же было бы крайне интересно пройтись к тому месту. Давай возьмем альпинистское снаряжение и попробуем на днях туда наведаться! - Предложил Василий. - По крайней мере, будем уверены, что сделали все, что бы отыскать святилище.
   - Только через мой труп! - вскричала Надя, до этого молчаливо стоявшая и наблюдавшая эту картину как бы со стороны не выказывая ни особого интереса, ни равнодушия. - Ты ведь абсолютно не подготовлен, для ползания по скалам. Тут нужна подготовка, сноровка...
   - Да ладно тебе! - Перебил ее Василий. - Ну, чего ты завелась? Я ведь крепок телом. Попробуем!
   - Даже не думай! - Упрямо и твердо повторила Надя.
   - Ну ладно! Не ссорьтесь! - Сергей добродушно улыбнулся. - давайте сделаем так. Мы все вместе, ну в смысле те, кому это будет интересно, пойдем туда. Кстати и ты Надюша тоже можешь к нам присоединиться. А как только увидим всю бесперспективность нашего похода, если поход будет действительно бесперспективен, так сразу же прекратим. Идет?
   - Идет! - Мрачно согласилась девушка. - Но, только я с вами пойду.
   -Хорошо. - Согласился Василий.
  
   Постепенно начал подтягиваться народ, лениво выходя, вернее выползая, из палаток на свежий воздух. Все весело суетились. Одни готовили завтрак-обед, другие пошли в лес за хворостом, третьи на речку. К полудню весь лагерь ожил в полную силу.
   Позавтракав, Василий прошелся к речке освежиться. Надюша осталась в лагере с другими девчатами из их группы. Они занимались приготовлениями грандиозной ночной вечеринки. Нужно было как следует отметить их приезд. Раньше этого никак не удавалось, так как все время ребят уходило на укрепление стоянки, заготовки хвороста и прочая. Ну, вот теперь, уже как следует, освоившись, нужно было это событие, как следует отметить. В канистрах для этого было припасено пару десятков литров отменного спирта. Так, что вечеринка ожидалась яркой. В предвкушении этого события и будучи опьяненными самой природой, которая была ну просто сказочной, все в лагере суетилось. Ребята были перевозбуждены. Кое-где уже бренчали гитары. И только один из них был серьезен и напряжен. Это был новый доктор Василий.
  
   Он уже практически подошел к воде. Из головы никак у него не выходил рассказ о святилище. Да, нужно туда обязательно попасть, если это не легенда, конечно. Но что-то внутри него говорило, что это совсем не легенда. Еще живя в городе он много слышал о святилище Тары, что оно находиться где-то далеко в Алтайских горах и тут такая удача. Практически перед ними оно находиться. Но как в него попасть?
   Да. Нужно обязательно будет организовать группу парней, и взять этого шамана с собой. У них есть несколько крепких ребят в группе, профессиональных альпинистов. Они проконсультируют и помогут если что.
  
   - Молодой человек, вы о чем-то задумались, однако!
   Василий обернулся. Возле него стоял старик. Это был их проводник-шаман. Невысокого роста пожилой человек с седыми длинными волосами. Черты лица его сложно было назвать монголоидными, хотя в регионе в котором они находились, как раз жили представители именно этой расы. Тем не менее, черты лица его были скорее тюркскими, чем монгольскими. Одет он был в типичные национальные алтайские одежды, поверх которых была надета войлочная куртка и меховые штаны. Лицо старика было испещрено морщинами, и на вид ему было лет 60-70.
   Фраза, которую он произнес, была сказана на чистом русском языке, что сильно удивило юношу. Но все же он не подал вида.
   - Да вот думаю о...- Василий не успел закончить фразу.
   - Святилище, однако! Вы хотите попасть в святилище! - Тут же с улыбкой произнес старик.
   Да, он, наверное, читает мысли, сразу подумалось Василию. Потом он, правда, сообразил, что смотрит по направлению к горам. Тем горам, в районе которых это святилище как раз и находиться, со слов Сергея по крайней мере.
   - Да молодой человек! Я не читаю мысли. Но Вы так смотрите вдаль и так сосредоточенно, что мне все сразу стало ясно. Ведь не Вы первый хотите попасть туда.
   "А что, туда еще кто-то хотел попасть? И как часто люди этого хотят?" - Захотелось спросить Василию, но вместо этого он живо вымолвил-
   - А что, святилище действительно существует? - Спросил Юноша на одном дыхании. - Мне почему-то показалось, что это все легенда.
   - Да, оно существует, и Вы очень скоро убедитесь в его существовании.
   Ибо оно выбрало тебя и откроет свои врата тебе!
  
   Последние слова были сказаны очень низким и зловещим голосом, по тембру абсолютно отличному оттого, что говорилось раньше. Юноша, на мгновение переведший свой взгляд в сторону гор, резко повернул голову к старику, но там никого не оказалось. Он оглянулся, прошел пару шагов влево вправо, но нигде не было видно шамана.
   С большим волнением Василий побежал по направлению к лагерю. Вбежав в лагерь, он как сумасшедший вскрикнул:
   - Где? Где наш проводник!
   - Ты че! Перегрелся? - Подошедший к нему Сергей недоуменно уставился ему в лицо. - Да вот же он! Сидит у костра.
   Василий быстро подошел к костру. Возле него сидел все тот же старик-шаман и мягко улыбался, глядя, как пламя костра разгорается, потрескивая искорками, взлетающими в небо.
   - Скажите, вы только что были у речки! - Беспокойно спросил его Василий?
   - Моя русский плохо понимать! - мягко промямлил старик.
   -Но Вы же...Я же Вас, только что видел у речки...Вы же. - Эмоции переполняли Василия.
   - Моя русский плохо...
   - Да оставь же ты его, ненормальный! - Сергей остановил друга. - Он все это время сидел тут с нами и никуда не отлучался, и потом он действительно плохо знает русский.
   - Как же вы с ним общались?
   - А вот так! Когда нам нужен проводник, тогда и без языка все понятно. Ну а когда он рассказывает, тогда... - Сергей слегка запнулся и вздохнул. - С ним тут есть мальчик. Внук по его рассказам. Он вместе со стариком ходит. Ребенок учит русский в школе и не плохо понимает и говорит. Сейчас лето и он уговорил старика взять его вместе с нами в экспедицию. Так что мальчик как раз и переводит.
   - А где этот ребенок?
   - Да здесь, где-то бегает. Он вообще такой юркий и непоседливый. То там то сям. Ну а что ты хочешь от восьмилетнего ребенка?
   - Да, чудеса! - Только и смог выговорить Василий. - Я только что разговаривал с этим самым шаманом возле реки и говорил он на чистом русском.
   - Ну, на то он и шаман. - Рассмеялся Сергей. - Но с другой стороны, ты часом не перегрелся или может быть, так на тебя действуют местные красоты?
   - Не смешно! - ответил ему Василий и совсем посерьезнел. - Ладно, я пойду, пройдусь, найду Надюшу. Ну а завтра, после сегодняшней пьянки, мы как следует, побеседуем со стариком, что бы он нас проводил в горы к святилищу. Кстати, как его звать-то?
   - Курдан. Его звать, кажется, Курдан, ну а пацаненка его Темир. Ну да ты вряд ли их запомнишь.
   - Постараюсь. Так вот! Завтра, обязательно нужно будет с ним потолковать и подготовиться к походу. У нас времени в принципе не так то уж и много. Уже меньше двух недель.
   - Ну а ты сам, хоть веришь, что завтра хоть что-то получиться? - Последняя реплика Василия, казалось, сильно рассмешила Сергея. - Ты посмотри, сколько мы с собой взяли спирта и еды. Да завтра у всех будет такой отходняк, что не приведи господи.
   - Да, это точно! Что-то я сразу об этом не подумал, но нужно будет что-то придумать, иначе из нашей затеи ничего не выйдет.
   - Я думаю, что где-то к послезавтрашнему дню уже что-то можно будет говорить, но никак не раньше.
   - Да, ты, наверное, прав. - Настроение Василия окончательно было испорчено. Его даже не радовал предстоящий праздник. - Ладно, я пойду!
   - Давай! Да не расстраивайся ты так. Всему свое время. Мы все успеем. - Уже вдогонку ему кричал Сергей.
  
   Праздник они отметили знатно! Веселье было настолько насыщенным, что все практически полностью погрузились в него. Никто не остался равнодушным, даже Василий. К полночи уже опорожнили одну канистру спирта и принялись за вторую. На огне жарили почти целого барана, маринованную тушу которого привезли с собой на вертолете.
   Веселый смех, песни и танцы под гитару раздавались почти до самого утра. И, лишь только забрезжили первые лучи рассвета, все обессиленные, упали в свои палатки.
   Уставший и тихий лагерь затянуло туманом, что паром шел от реки. И лишь старик шаман по имени Курдан устало, подобно часовому остался сидеть у уже почти потухшего костра.
  
  

Глава 17

На утро у реки.

  
   О как дико болит голова! Что же вчера такое было ? Ах да! Гуляли весело. Василий попытался пошевелиться. Рядом спала Надюша глубоким сном младенца. Юноша вяло попытался до нее дотронуться, что бы разбудить, но это у него получилось плохо. Надя даже не отреагировала на его прикосновения. Сделав еще пару неуверенных попыток разбудить любимую, он плюнул на это дело и попытался кое-как выползти из палатки наружу. Первые попытки это сделать ни к чему не привели. Каждое лишнее и не лишнее движение отдавало дикой болью в голове. Все тело ломило. Во рту было гадкое, кислое ощущение. Дико хотелось пить.
   Да, сколько же они вчера выпили? Сказать много, значит, ничего не сказать. Вначале спирт пытались хоть как-то разбавлять свежей, ключевой водой, потом плюнули на это дело и пили чистым. Вот что значит, вырвались на природу.
   Василий все же собрал все свои силы и превозмогая головную боль, вывалился их палатки наружу. Кое-как поднялся на ноги и вдохнул полной грудью воздух, от чего в голове сильно застучало, и боль еще больше усилилась. Он слегка покачнулся, но все же удержался на ногах.
   Хотя было уже около полудня, весь лагерь как будто бы вымер. Тишина! Только кое-где слышалось храпение из палаток. От большого костра уже практически ничего не осталось. Только жалкие угольки еще еле тлели. Погода была теплой, летней, скорее даже жаркой. На ясном синем небе ярко светило солнце и птицы весело пели и щебетали на все лады, но каждый лишний звук отдавался сильной болью в голове. Пить хотелось уже просто невыносимо.
   Василий медленно вышел с места, где они остановились, и пошел по направлению к речке. Его постоянно тянуло именно туда, так как вид оттуда открывался ну просто потрясающий. Особенно оттуда очень хорошо было видно те горы, где должно было находиться святилище Тары.
   Кое-как, спустившись к речке, он первым делом зачерпнул пригоршней воду и начал жадно пить. Холодная, чистая, горная вода приятно освежала внутренности. Утолив жажду, Василий начал всматриваться вдаль, пытаясь сосредоточиться, но мысли что-то никак не шли в его голову. Тогда он быстро окунулся целиком, вместе с одеждой в воду. Освежающая, холодная вода, стекающая потоками с гор, сразу же взбодрила его скованное бодуном тело и голову. Постепенно становилось легче. "Ну вот, а теперь нужно пройтись и просушиться" - Подумал Василий. На нем был надет спортивный костюм и кроссовки, которые после купания в реке насквозь намокли. Но парень не обратил на влагу никакого внимания. В конце концов, погода прекрасная, само быстро просохнет.
  
   Василий пошел вдоль реки вверх по течению, как раз к тому месту, мелководью, где можно было перейти речку и с другого берега направиться по направлению к святилищу. Так он прошел около часа. Голова постепенно отпускала - сказывалась хорошая погода. Настроение так же быстро улучшалось и появилось желание идти дальше. Одежда, как он и предполагал, очень быстро высохла. Вот только еды он не взял никакой и не предупредил никого о своем уходе из лагеря. Ну, так там и некого было предупреждать. До вечера все точно не очухаются. Будут спать как сурки. Надюша так точно. Она всегда спала очень крепко, так сказать без задних ног. А вот то, что еды не взял, так это плохо. Но с другой стороны вчера они так переели, что до сих пор не хотелось. Ничего страшного, если немного попоститься.
   Так размышлял Василий, продвигаясь все дальше и дальше и, практически на полном автомате перейдя речку. Правда, воды в том месте, где он ее перешел было практически по щиколотку. Мелководье! Да и дождей в этом году практически не было. Перейдя речку, он как бы на автомате, не думая, начал углубятся в лес, все дальше и дальше.
  
   Внезапно он начал ощущать сильное немотивированное беспокойство. Вокруг начало темнеть. Причем как-то очень резко, что было не характерно для данных широт, да к тому же было не так поздно. Пытаясь посмотреть в небо, что бы определить причину сего потемнения, он поднял голову вверх. Но лес, который внезапно стал густым, не позволил ему это. Вверху он увидел только верхушки деревьев, которые практически не пропускали никакого света. Тут ему стало совсем не по себе. И, что было совсем непонятно, как это он так умудрился далеко забрести.
   "Нужно возвращаться" - Подумал юноша и попытался найти дорогу назад. Но мыслей по этому поводу у него никаких не было, так как уже непонятно, сколько времени, может быть, час, а может быть и больше, он шел автоматически, не разбирая дороги. От речки он отошел весьма далеко, и ее не было видно сквозь густые деревья, а определить в какой она стороне не представлялось никакой возможности - лес был крайне дремучим и густым. Превозмогая панику, Василий присел и задумался. Перспектива блуждать по этим лесам его мало впечатляла и потом, вскоре должно было уже окончательно вечереть, так что блуждание вполне могло затянуться и перекинуться на ночное время. С собой у юноши ничего не было, кроме той одежды, что была на нем. Да, невеселое, однако положение.
   Стараясь не поддаваться отчаянию, юноша решил идти, ориентируясь по мху на деревьях. Так он прошел еще где-то около получала или около того, сказать было сложно, ибо не было часов. Главное было хоть как-то выйти из этого густого и мрачного леса, ну а там он знал, что река находилась внизу, а горы вверху. Главное увидеть или то или другое. Но из-за густоты леса практически ничего не было видно, даже гор.
   Шаг за шагом, постепенно, лес стал сгущаться еще больше. Появились деревья просто гигантских размеров. Лес стал походить на сказку. Кругом была густая и непролазная темень. Страх и паника стали увеличиваться в геометрической прогрессии.
   Пытаясь хоть как-то совладать со страхом, Вася присел на корень гигантского дуба. Нужно было хоть как-то попытаться оценить ситуацию и решить, что делать дальше. Главное успокоиться и сосредоточиться. Сосредоточиться и успокоиться.
  
   Внезапно стало совсем темно. Даже в какой-то степени нереально темно, так что тьма уже начала восприниматься как некая твердая субстанция, которая практически полностью поглотила Василия. И тут молодой ученый наконец-то понял, что происходят вещи с его сознанием не совсем естественные для обычной действительности. Как же он этого раньше не понял? Он же профессионал, изучивший столько психотехник, работу с архетипами и многое другое. И так попался. Кому как не ему знать, какие игры могут происходить с нашим сознанием. Так что же с ним все-таки происходит? Стоп. Если он раньше ничего не осознал, значит, с самого начала все было нормальным. То есть жизнь текла в нормальном русле, ну а теперь? Скорее нет, чем да. Упущена была просто точка перехода из обыденности в эту странную действительность с этим лесом полным тысячелетних деревьев и густой, желе подобной тьмой. Так что же произошло и когда?
  
   Тут можно опираться только на интуицию и на ощущения. Это подобно тому, как оказаться во сне и осознать, что ты спишь. Нечто похожее сейчас произошло, а вот когда был сон, а когда реальность, это предстояло узнать.
   Из палатки, скорее всего он выполз в полном бодунище, но это была еще нормальная реальность, хотя и весьма болезненная, с учетом дикого похмельника. Жизнь так сказать или состояние бодрствование в обычной жизни. Потом речка и он в нее окунулся, скорее всего, тоже еще не сон. Но вот потом? Что произошло потом? Этот участок, почему-то смазался в памяти.
   Он помнит только что он, как есть, мокрым пошел. Но почему мокрым? Он ведь всегда по жизни сушил одежду, так как патологически не выносил ходить в мокром. А тут, без дискомфорта пошел! Странно! Ну да, на солнце высохнет, но не было никаких ощущений влаги, не было вообще никаких негативных ощущений. Точно так же как их не было, когда он переходил речку по мелководью.
   Значит, переход произошел приблизительно от момента окунания в реку и его путешествия дальше. Да, действительно! До этого был жуткий бодун, и головная боль, потом как заново родился, но в обычной жизни такого не бывает, что бы вот так вот сразу и прошел похмельник, прошла головная боль, разбитость во всем теле. Значит вот она точка перехода!
   Но что это был за переход? Чем он был вызван? Нужно вспомнить детали. Возле речки было много растений, очень таких интересных растений с длинными стеблями и красивыми цветочками на них. Чудными такими фиолетовыми цветочками, густо, можно сказать гроздями, висящими на длинном стебле. Что же ему напоминали ему эти цветочки? Аконит! Да да! Это растение Аконит - в этих краях это особенно сильный яд, все растение настолько сильно ядовито, что ядовит даже запах его. Может быть, он надышался аконита? Но Аконит сильнейший яд! Смертельный яд! Стоп!
   Дальше думать не очень хотелось. А что если он уже умер или находится в предсмертной агонии, а сейчас вот идут предсмертные галлюцинации. А может быть тут что-то другое. Может быть, нечто связанное со святилищем? Тот старик, шаман, вчера который был с ним возле речки, сказал, что оно откроется для него. Может быть, это как раз тот момент. Настало время? Но это ведь легенда. Или не легенда? И что, прям вот так сразу и настал этот самый момент? Стало немного смешно. Василий попытался рассмеяться, но даже улыбка вышла у него немного резиновой. Потом паника усилилась снова.
  
   Мысли начали ускоряться с бешеной силой. Василий попытался встать с пенька, но ноги его еле слушали. Все тело стало как будто резиновым или, скорее, ватным. Внезапно он вообще перестал ощущать ноги и начал двигаться как во сне. Это было ощущение передвижения в желейной массе или в воде. Касания земли он уже не чувствовал. Но вместе с сильнейшей тяжестью вдруг появилась легкость, которая начала все более и более усиливаться. В то время, как тело могло двигаться еле-еле, аки черепаха, паника прошла и взамен ее пришло ощущение полного спокойствия и уверенности, что ничего плохого не происходит, что все будет хорошо. Нужно только продолжать идти. Куда идти не важно главное вперед, ну а интуиция и ноги обязательно его выведут, выведут туда, где ему будет хорошо и приятно.
  
   Ощущение восприятия мыслей начало падать. Поток мыслей становился все меньше и меньше. Они как бы растягивались, становились резиновыми, как и все тело Василия, тяжелыми, медленными и резиновыми. Так что размышлять из-за этого практически не хотелось, и можно было наблюдать за мыслями как бы со стороны. Василий сразу понял, что это отключается ментальный канал восприятия. "Ну и славно!" Подумал он. Сейчас ментальная активность ни к чему. Она привела бы к сильнейшей саморефлексии и огромной растрате энергии. В результате чего силы бы очень быстро оставили его. Ну, это только в том случае если он все еще жив, во что ему очень сильно хотелось верить. И, чем-то глубоко внутреннее интуитивно подсказывало ему, что он все еще жив. Так что ослабление ментала, и переход восприятия с ментального, логического на чувственное, вернее сверхчувственное тут было как раз кстати.
  
   "Ну что ж, пойдем дальше" - Подумал он вяло и обреченно. В конце концов, этот путь должен куда-то его привести и закончиться чем-то очень интересным и возможно ярким. Главное идти вперед и верить! Ну а там, кто знает, что ждет его впереди!
  

Глава 18

Начало осмысления. Великая Мать.

   Внезапно он почувствовал, как его телесная оболочка постепенно начала растворяться в этой желейной тьме. Он не только перестал видеть, но и ощущать свое тело. Вместе с тем, страх, паника и прочие сильные эмоции начали точно так же растворяться, как до этого и его грубая физическая оболочка.
   Остатками своих распознавательных способностей Василий понял, что и левый канал, отвечающий за чувственную активность в человеке, точно так же начал отключаться, как и до этого правый логический. Значит, его сознание начало перемещаться в сушумну - центральный канал. Но вот только на какой уровень, этого он еще никак понять не мог. Неужели это все же смерть? Грустно! Он еще так молод. Так и не успел ничего сделать в жизни интересного, хорошего, в конце концов, пожить так, сказать. Впрочем, особого расстройства он от этого факта, как и от своего нового состояния, почему-то не испытывал. В конце концов, все мы рано или поздно умираем, конечно, лучше поздно, чем рано. Ну да нас никто об этом не спрашивает. Кому как суждено!
  
   Дорога, по которой он шел, постепенно начала превращаться в туннель. А почему собственно дорога? С какого момента путь стал дорогой? Ведь он шел среди лесных деревьев, можно сказать, не зная и не разбирая пути. Наугад! А тут дорога. Стоп! Да с того момента как он сам решил, что это дорога, но вот сейчас помимо его воли она почему-то превратилась в туннель, такой относительно широкий трубоподобный туннель. Стоп! Заработало мышление? Странно! Да ничего странного, скорее всего он находиться сейчас в своем тонком теле, а в этом состоянии, с чем себя отождествляешь, тем и становишься. Значит его фиксация на сушумне - центральном канале не жесткая и он еще может колебаться между левым и правым.
  
   Да! Интересная реализация. Но почему? Почему именно ему? Ведь он ничем не примечательный молодой человек. Или был молодым человеком? Ведь он ни йог какой, ни отшельник, ни подвижник какой или святой. Обычный современный парень со всеми пороками присущими современной молодежи. Вопрос был задан как бы изнутри из глубины сознания, и вдруг, вдоль туннеля- пути начали маячить тени.
   Туннель! Он не имел четкой границы, но в то же время его граница была определена весьма однозначно, что бы можно было сказать, что это туннель, а не что-то иное. Да это же сушумна! Он воочию видит и осознает сейчас сушумну. Как он сразу не догадался? Сушумна! Но вот где он находится? В какой ее части? Внезапно путь начал проваливаться. Появилось ощущение того, что он куда-то падает, падает с огромной скоростью вниз. Тьма усилилась, тени начали оформляться в образы и тут он начал видеть.
  
   Толи изнутри себя, толи на поверхности границы туннеля как на экране, толи в двух местах сразу он начал ощущать движение и внезапно все размытые до этого тени начали становится образами, а образы....
   Он начал видеть!
   Вначале все было очень не четко, затем он как бы сливался с образами и обстановкой, становился неотрывной частью всего действа, при этом двигаясь по туннелю дальше и дальше. Ни на мгновение не останавливаясь. И это двойственное ощущение себя одновременно и внутри туннеля и внутри действа, что проецировалось на его поверхность, как бы снаружи его, было просто потрясающим.
   И тут он осознал. Да это же он сам! Он видит себя во множестве проявлений прошлых рождений. Огромная череда, цепочка рождений и не было им никакого начала. Это было и множество животных форм жизни и растительных. Разные планеты, вселенные, временные циклы. Все это проносилось в его сознании, которое, сейчас находилось в туннеле, вернее считало, что находится в нем, и одновременно снаружи его. В его сознании, отождествляющим себя со всеми этими потоками жизней, что подобно лицедею, играющему на сцене театра или в фильме спроецированным каким-то невидимым кинопроектором на поверхность туннеля. И оно, сознание в то же время, оставалось его индивидуальным сознанием, все еще считающим себя Василием, но уже готовым отказаться от этого своего воплощения, которое было столь мило и дорого ему прежде.
   Однако, полной концентрации не было и полной фиксации на действах тоже не было. Просто ощущение, бесконечное ощущение, того, что все это когда-то происходило с ним. Одновременно с этой бешеной прокруткой сцен и действий мириады жизней шло, как бы освобождение от всего этого. Оно проявлялось, с одной стороны в чувстве полного отстранения от сцен происходящего, с другой стороны в ощущении того, что все эти фильмы жизней стираются, подобно пленке, которую можно отмыть от эмульсии. С начало шло быстрое переживание без фиксации, затем шло чувство полного отстранения, затем ощущение стирания и освобождения.
   Фиксация начала наступать позже. Вернее она начала усиливаться по мере просмотра самых недавних жизней. Причем, погружение в сюжет становилось все более явственно и ощутимо. Вскоре, однако, Василию стало просто невыносимо, терпеть все эти жизни, всю эту кутерьму самсары и он закричал. Закричал сквозь пространства и время, как младенец, который только что родился на свет -
   - Мама!

***

   Внезапно картинка стала полной явью. Густые, непроходимые джунгли. Воздух влажный и тяжелый. Полуденное солнце стоит прямо над головой и светит так ярко, что пробивает даже через густые верхушки деревьев и пальм. Василий увидел себя маленьким мальчиком, молящимся великой матери. Великой матери Кали Ма. С самого детства мальчик, давший обет безбрачия, посреди джунглей, совершает аскезы. Ни дикие звери, ни трудности не смущали его. Он поклоняется мурти, форме - темноликой богини, совершая каждодневную арчану в течении суток. Совершает этот ритуал с самого раннего детского возраста. Вот ему еще только пять лет. Отец и другие старшие проводят обряд упанаяны, возложение священного шнура. Горит огонь, священник, в качестве которого служит его отец, кидает в него бананы и льет ги - топленое масло. С этого момента он брахмачари - ученик. Все свое время он посвящает поклонению Богине. Так и не став домохозяином, он уходит глубоко в джунгли, полагаясь только на милость Святой Матери. Он есть только то, что собирает в лесу - коренья, листья, пьет воду из ручья, спит под деревьями. Из одежды на нем только набедренная каупина - несколько полосок ткани, скрепленных друг с другом и прикрывающие интимные места. Так проходит вся его жизнь и вот, в уже очень глубокой старости, он, взывая к Ней, оставляет свое тело и идет. Идет дальше...
   А дальше десятки или сотни, а может и больше точно таких же жизней. Они мелькают, пролетают за одно мгновение перед глазами, как будто кино, но с огромной скоростью прокрутки ленты.
   И вот, он уже видит обширные степи. Кочевые племена несутся по ней с угрожающей быстротой, стирая города и села, уничтожая цивилизации и переселяя народы. Затем эти завоеватели и сопутствующие им народы начинают строить новые города, возводить пашни, виноградники. Все расцветает, оживает. Поднимаются новые города еще боле величественные, чем те, что были до них. Затем все это великолепие приходит в упадок. Но не для одинокого отшельника-скитальца, который, путешествуя по свету, поклоняется Великой Богине Таре. И вот уже сменилось два, а может три поколения людей, а он все живет и аскеза его длится. На этот раз Великая Мать полностью принимает его дары и аскезы. В последний миг своей жизни, с последним своим вздохом он оставляет свое тело и идет. Идет к Ней. Великой матери. Она принимает его.
   Сколько же жизней прошло, пока Она окончательно приняла его аскезу, его жертвы, служения и покаяния! Он счастлив. Он наконец-то достигает своей цели, своего прибежища, своего обожаемого божества и тут....
  
   Картинки снова поплыли. И вот он уже видит... Видит различные аспекты божества. Видит разные народы поклоняющиеся Ей. Видит пустыню, пирамиды, жрецов. Восклицающих - "О Изис!". Коротко стриженные с белоснежными набедренными повязками и лысыми голосами они молятся, воздевая руки к небу "О Изис ! О Мать!"
   Затем он видит прекрасно раскинутые сады. Огромный красивый город строгой формы и многоступенчатую огромную пирамиду посредине него. Бородатые люди взывают к великой Астарте. Видит молодых жрецов, в исступлении оскопляющих себя ножами на алтаре Великой Богини. Они ничего не хотят от этой материальной жизни, только безоглядного служения Ей.
   Затем, снова непроходимые джунгли. Люди, практически черные по цвету кожи, они разжигают огонь, устанавливают фигурки - мурти и молятся "О Кали Ма! О Дурга! О Парвати!" И среди них он видит крошечного себя. Они все вместе поют священные гимны, восхваляя ЕЕ всевозможными гимнами, стотрами и бхаджанами.
   Картина опять сменилась и вот он уже видит большие храмы - церкви, на которых установлены кресты. Священнослужители, монахи в черных одеяния поют и молятся - "Дева Богородица, радуйся!" Идут процессии, несущие глиняную форму Девы у которой на руках младенец. Все поют - "Дева, Пресвятая Богородица, радуйся!" Тысячи, сотни тысяч людей поют. Их пение распространяется на несколько континентов.
   Затем картинки меняются, чередуются, смешиваются. Проносятся степи, джунгли, пустыни. Множества людей и все как в едином порыве молятся Ей, Великой Матери. И Мать, принимает их молитвы, воздавая им по их вере и желаниям. - Она удовлетворяет их просьбы, заботиться о них, снабжая всем необходимым и, в конце концов, поглощает их. Поглощает для того, что бы дать им жизнь снова и снова.
   И они, благодарные дети ея, опять приносят ей дары, благодаря Её за то, что она дала им жизнь, возможность существовать, наградила всевозможными мирскими, земными благами. Они молят Её о сохранении обычных мирских радостей, о приумножении успеха, славы, богатства, потомства.
  
   Но есть и другие. Они подобны ему. Они не хотят ничего мирского, они хотят лишь преданно служить Ей, что бы получить Её даршан, что бы встретится с Ней и иметь счастье лицезреть Её лицо и целовать Её стопы. И Она, в конце концов, открывает Свой лик им.
   О Её лик! Он и ужасен и прекрасен одновременно. Природа каждой из предавшихся Ей душ настолько разная, что Она, согласно их природе их желаниям принимает ту форму, которую так жаждут видеть Её преданные слуги. Их не пугает Её страшные лики, пожирающие миры, с черепами вместо гирлянд, с множеством отрубленных голов и реками крови. Как и не смущают их Её величественные формы Богини изумительной красоты, сидящей то на троне их сердец, то на коленях у Него, отца создателя, хранителя и разрушителя всего сущего. Они любят Её во всех Её формах и проявлениях. Кем бы Она не обернулась, представ перед ними, они с любовью и радостью везде принимают Её, ловя каждый Её взгляд, что Она милостиво награждает их.
  
   Вот и сейчас. Он, пройдя столько жизней, уже готов был встретиться с Ней, Великой Матерью, но что-то произошло. И это что-то отодвинуло их встречу на несколько рождений. Что же произошло? Не сейчас произошло, а тогда...
  
   Внезапно все видения свернулись, туннель закончился, и он оказался возле светло желтой поляны, которую обрамляли четыре ярко малиновых лепестка лотоса, и квадратный центр которой светился красивым желтым светом. Посреди поляны, в квадратной области, в ярко красном треугольнике, находящемся в этом квадрате, располагалось цилиндрическое возвышение цвета морской волны. Скорее даже не возвышение, а некий, слегка закругленный цилиндр или стержень, основа, на которую в три с половиной оборота была накручена белая ярко светящаяся нить. Нить-спираль.
   Спустившись ближе, он увидел... Это было просто неописуемо! Красивейший трон в виде прекраснейшего лотоса сверкающего так, что невозможно было открыть глаза, если они у него имелись, и на нем о боже! На троне, на возвышении сидела Она. Великая мать, держащая младенца. Подойдя поближе, он увидел, что лик младенца стал похож на слона. Красивый младенец с головой слона весело играл, то взобираясь к ней на колени, а то, порхая вокруг легко и непринужденно. Его лик был светел и наполнял все вокруг атмосферой детства, любви и беззаботности. Ганеш!
   Василий стразу осознал, что это Ганеш. А область, в которую он проник или в которую его допустили - муладхара. Муладхара чакра. Белая спираль! Да это же сама кундалини. Значит, он спустился по сушумне вниз и достиг основания, первой чакры. И увидел Её. Наконец-то увидел Её воочию.
   Потеряв дар речи, и на мгновение, застыв как истукан, он затем пал на колени пред Матерью и зарыдал. Она нежно коснулась его рукой, и все волнения, все тревоги сразу же улетучились сами собой. Все уже было абсолютно неважно. Он достиг прибежища, и теперь настоящая жизнь только начиналась. Все остальное было, словно не было - так сон. Один сплошной сон, с мириадами сновидений. Каждое сновидение это отдельная жизнь. Но уже абсолютно неважно, сколько у него было этих жизней, ведь теперь перед ним Она, Великая Мать, встречи с которой он так жаждал. Но почему-то его гложил один вопрос. Откуда-то возникла неудовлетворенность или сомнение. Оно не было навязчивым, но оно все еще оставалось, словно маленький листок на гладкой поверхности озера, в его безмятежном сознании, погруженном в чувство глубочайшей любви. Любви ребенка к своей матери. И он сразу же осознал, что это был за вопрос.
   - Что же произошло? - Подумал он. - Что же произошло? Почему, почему так долго он не мог Её увидеть? Что же застопорило в конце? В момент полной реализации, что же помешало ему увидеть Её?
  
   И Она ответила ему. Голос ее зазвучал в его сознании подобно самым нежным серебряным колокольчикам, звенящим на ногах красавицы - чисто нежно, высоко -
   - Хитросплетения кармы, сынок очень сложны. Не имеет смысл искать изначальную причину, ибо карма безначальная. Но, ты должен был очиститься и развить свое желание увидеть Меня. Укрепить веру в меня и в своего духовного учителя.
   И тут он осознал, что всегда все эти жизни ему неотступно следовал кто-то, кто вел его, кто направлял, защищал, давал знания и оберегал. Это был он. Он, его духовный учитель, Гурудев, который вел его к Ней и к Нему. Это ему он обязан сейчас, что встретил Её. Великую мать! Слезы благодарности и разлуки нахлынули на его глаза.
   - Где он? Где он мой Гурудев? - Возопил юноша.
   - Придет время, и ты снова встретишь его. Потерпи. Уже совсем скоро осталось. Он всегда с тобой и никогда не покидал тебя.
   - Ну почему, что случилось тогда? О мать! Я так долго ждал этой встречи.
   - Тебе нужно было искупить последние остатки кармы. Отдать последние долги. Потом...- Она улыбнулась своей космической и лучезарной улыбкой. - У тебя всегда была свобода выбора. Ты сделал свой выбор и был вынужден принять еще несколько рождений прежде, чем ты смог увидеть меня воочию. Своим выбором ты создал новые витки кармы, которые сейчас практически завершились, но ты духовно вырос и смог окончательно стать достойным обретения мудрости и освобождения. Смотри!
  
   Она медленно встала со своего лотосного трона. Внезапно, они оказались на лесной полянке. Рядом стоял домик. Мать, еще мгновение назад восседавшая на прекраснейшем лотосном троне во всей своей неземной красе, вдруг обратилась старушкой. Ветхой старой старушкой. Но Её вид абсолютно не смутил Василия. Ёе лик он мог узнать в любой форме и проявлении. Старушка жестом пригласила его в дом.
   Зайдя в домик, они направились к большому чану, который варился на огне. Из него, густо шел пар и поднимался огромными клубами к самому потолку.
   - Смотри! Смотри, и ты увидишь все сам. - Сказала она ласково улыбаючись.
   Василий наклонился и узрел ...
  
  

Глава 19

Сияющий старец

   Внезапно внутри полной тьмы, в которую был погружен Светозар, зажглось множество огоньков. Они были похожи на звезды, но светили как-то очень тускло и не привлекали никого внимания. Но, вдруг, один из них осветился сильным белым светом. Сознание юноши, подобно мотыльку, начало всасывать в этот свет, вернее он с радостью и счастьем полетел в него. Свет все усиливался, и, казалось, растворял в себе все существо Светозара. Уже не было ощущения никаких грубых физических отождествлений, и начали растворяться тонкие. Свет освещал канал, по которому сознающая сущность юноши начала передвигаться все дальше и дальше. Это сущность была подобна крохотной ослепительного сияния точке или сферическому телу, за которой тянулась тоненькая серебристая ниточка, которая все натягивалась и натягивалась как струна по мере все большего и большего удаления сияющего тела от того места, где оно начало свой путь.
  
   Внезапно вся сущность Светозара ощутила сильнейший, подобно вспышке молнии, взрыв или удар. Интенсивнейший поток пронизал всю его сущность, как будто бы зажглось множество солнц одновременно. Движение его ускорилось в сотни или тысячи раз. И вот, он оказался в области наполненной белым ослепительным светом, в котором невозможно было ничего воспринимать. В котором было не видно ни себя, ни окружающее, ничего.
   Постепенно из света начала вырисовываться форма. Она начала расширяться как бы из точки, и невозможно было определить, вышла ли она издалека или просто проявилась, будучи рядом как бы из ничего или же была здесь, но из-за сильнейшего света сознание юноши не могло его различать. Действительно, вначале сознающая сущность Светозара не могла ничего разобрать, но потом она начала видеть очертания, которые, в конце концов, стали, как бы превращаться в старца.
  
   Это был старец с длинными белыми волосами и такой же белой бородой. Волосы были свернуты большими кольцами и все равно, часть их, вернее их концы, ниспадала старцу на плечи. На лбу его отчетливо можно было видеть три горизонтальных линии, а в руках был посох. О, что это был за посох! На конце его был ужасающего вида человеческий череп. Одет старец был в холщевую, белую набедренную повязку, а на груди у него было множество ожерелий из неизвестной прежде Светозару ягоды. Или возможно он просто думал, что из неизвестных, так как они были до боли знакомы ему по форме. В другой руке старец держал четки из той же, как бы неизвестной, ягоды. Все тело старца сияло, светилось ослепительным белым сиянием. Лицо его было абсолютно умиротворенным. Он ласково, с состраданием и любовью смотрел на Светозара, вернее на его сознающую сущность, видя всю ее, как она есть, насквозь. От этого все существо Светозара преобразилось, и он попытался сформулировать вопрос. Начать хоть как-то беседу.
   - Кто ты? - Вопрос просто возник в его сознании. Он возник из неоткуда, как бы сам собой.
  
   Внезапно череп на конце палки старца стал прозрачным и начал светиться интенсивным холодным, и синим сиянием. Старец грустно улыбнулся.
   Ответы точно так же начали поступать в сознание Светозара как и возникали перед этим вопросы. Ибо не было грубого материального тела, как и не было больше материальных органов чувств. Но оставалось нечто тонкое, эфирное, что позволяло сущности юноши все еще отождествляться с самим собой в земном воплощении.
   - А есть ли смысл в твоем вопросе, если ты даже не знаешь себя? - В сознание Светозара проявился ответ Старца.
   - Я Светозар, сын воеводы...- пытался он мысленно отвечать.
   Старец улыбнулся и с еще большим сочувствием посмотрел на сущность юноши.
   - Смотри. - Сказал он. - Смотри в череп! Что ты видишь в нем?
  
   Череп внезапно вспыхнул с еще больше, мучительным синим светом, и стал темно прозрачным. Светозар начал смотреть в него и остолбенел.
   Он увидел обширную степную равнину, небольшую пещерку - нору возле холма, а в ней он увидел...Это было тело юноши. Оно было ужасно распухшим и полностью безжизненным. Вокруг тела копошилось множество мух. Всмотревшись в него получше он наконец-то понял, что это же был он сам. Это он лежит вон там, на полянке, весь распухший, съедаемый червями и мухам и ему стало горько и страшно. Стало очень жаль себя и свое истерзанное тело. Затем вдруг пришел гнев, лютый гнев.
   Как же так! Смерть его отца и разорение семьи останется неотомщенным. Этот поганый Лис так и будет безнаказанно жить и проживать его добро, а его бедные родственники, оставшиеся после разорения печенегами так и будут томиться, проданные в рабство этими погаными людьми. В это мгновение у него возникло жуткое желание вернуться, вернуться назад, что бы мстить, мстить за все, что с ним сделали. Это желание полностью вывело его из равновесия, завладело всем его существом.
   В это мгновение свет черепа стал просто нестерпимым и как бы выпихнул сознание Светозара назад, в ту область, где он находился до этого. Читая все мысли этой бедной и несчастной сущности, старец вновь заговорил.
   - Ну что ты теперь можешь сказать? - Весь его внешний вид источал саму умиротворенность и сострадание. Можешь ли ты теперь утверждать, что тебя действительно звать Светозар и ты сын воеводы? Или ты все-таки задашь свой вопрос по-другому?
   - Да, я хотел бы спросить тебя! Я хотел бы спросить тебя, кто я? - Сущность юноши начала трепетать перед этим неведомым старцем, который так внезапно возник на его пути.
   - Это правильный вопрос. Но ответ на него можешь дать только ты сам. Все зависит от того, что тебе дорого, к чему ты стремился, живя на земле. Что является для тебя самым желанным.
   Гнев, отчаяние и горечь переполняли сущность юноши. Он никак не мог избавиться от этого едкого, жгучего желания отомстить и тогда он попытался спросить вновь.
   - Могу я вернуться назад в тело? Я хочу назад в мое тело!
   Старец горько улыбнулся.
   - Серебряная нить, что связывала тебя с твоим телом, лопнула в тот миг, когда ты почувствовал удар подобный молнии. - Сказал он мягко и с любовью, пытаясь успокоить сущность юноши. - Ты больше никогда не сможешь вернуться в эту свою старую оболочку. Да и если бы смог. Она больше не жизнеспособна. Но ты не должен скорбеть.
   - Почему? - Крик души юноши был спонтанным и очень болезненным. - Почему это все так вот происходит со мной?
   - Ты не должен скорбеть! - повторил Старец. - На самом деле то, что ты видишь меня, в том виде как я пред тобой предстал и можешь воспринимать мою речь, уже означает, что ты уже не имеешь никакой связи со своим грубым телом. В противном случае ты не смог бы меня воспринимать.
   - Кто ты? - Обреченно взмолилась душа юноши!
   - Ну, вот опять этот вопрос! Неужели ты не узнал меня? Неужели ты настолько погряз в своей материальной жизни, что ты не узнал меня, и ты не вспомнил того, что было с тобой раньше?
   - Нет! Я ничего не помню! -Со смесью удивления и горечи произнесла душа юноши.
   - Ты уже почти достиг своей цели, но оставалась небольшая привязка, ты должен был ее отработать. Теперь ты ее отработал, ты отдал все свои долги. Плоды негативной деятельности твоей прошлой жизни отойдет к твоим врагам, а позитивной, доброй к друзьям. Так что теперь ты, наконец, свободен.
   - Свободен от чего? И куда мне идти?
   - С нами! Мы тебя, с твоими духовными братьями, дожидаемся уже очень и очень долго. Впереди нас ждет длинный путь. Но ты свободен! Свободен! Теперь ты можешь идти с нами к Ней! Вспомни же все!
  
   И старец начал как бы танцевать и произносить заклинания. По мере продолжения пляски Старца, его слов и движений, вся сущность Светозара начала проясняться воспоминаниями. Он вспомнил себя в других жизнях. Вспомнил великую мать и поклонение ей.
   - Учитель! Господин мой! - Воскликнул он. - Я узнал тебя наконец-то, я вспомнил тебя. Ты мой гуру, мой учитель.
   Старец улыбнулся! По мягкому, сострадательному лицу его покатилась скупая слезинка. Он нежно обнял сущность Светозара, заключив в свои объятия его светящееся сферическое тело.
   - Мы! Все мы так ждали встречи с тобой! Но все уже позади! Отринь же всю скорбь и пошли с нами, к Ней. Она ждет тебя. Вместе с Ней мы пойдем к нашему Великому Отцу и Властелину всего сущего.
  
   Внезапно сознание Светозара помрачнело. Вся любовь к великой матери померкла внутри его сердца. Нет, она не исчезла, но горечь, гнев, обида, омрачили его сознание. Омрачили настолько, что он не смог откликнуться на призыв своего Гуру.
   - Почему! Почему это произошло со мной? Почему так жестоко! Разве мать меня не любит? - с рыданием выдал он.
   - Мать любит всех своих детей. Но ты должен был закрыть свои старые долги. Не думай больше ни о чем. Ты искупил все. Теперь осознав все, с чистым сердцем и любовью, пойдем!
   - Я не могу! - был ответ. - В моем сердце больше нет любви. Есть только ненависть и желание мстить. Мстить всем тем, кто сделали это со мной, сделали это с моим отцом воеводой и нашей семьей.
   - Но ты же все осознал! Какой семьей? Сколько у тебя было таких семей в прошлых жизнях? Ты же сам все видел и вспомнил. Кому мстить? Некому мстить! Нет ни мстителя, ни предмета мщения. Ты сам виноват в том, что так произошло с тобой. Это путь! Неисповедимы пути кармы. Многоветвисто ее дерево. Но ты должен под корень срубить его мечом знания. Неужели разум твой опять покрылся пеленой невежества, что ты так чувствуешь. Очнись! Встряхни с себя всю иллюзию, что ты был материальным грубым телом! Сколько таких тел было до этого у тебя! Какая разница!? - Казалось, что старец начал впадать в гнев. Но его лицо по-прежнему было сострадательно и ласково.
   - Я не могу с тобой пойти! Я должен отомстить. - Светозар, казалось, не слышал своего учителя. Он полностью отождествился со своим прошлым телом и жизнью, которой он жил и которую вот так бездарно потерял, как он думал.
   От следов былого знания не осталось ни следа. Это уже не был великий обожатель Великой матери, смиренный слуга своего гуру. Это был человек. Обиженный человек, жаждущий мщения и искупления всех своих обид.
  
   - Ну что ж! Ты свой выбор сделал! Да велика сила Великой Матери. Велика сила иллюзии. Пути ее неисповедимы. Видать, ты не смог сжечь все привязки до конца. Что ж мы задержимся. Но своим выбором ты построил целую новую цепочку привязанностей и новых кармических связей. Они очень больно ударят по тебе и по тем, кого ты так любишь или любил. Эти связи будет намного труднее и болезненнее искупать. Но, видать на все воля Его и Её! Что ж иди!
   - Не оставляй меня Отче! Не оставляй! - Взмолилась бесплотная сущность юноши, прибывающая в полном унынии и скорби. - Помоги мне! Помоги мне отомстить!
   - Великая мать и я поможем тебе в твоем нелегком пути! Но твой выбор доставит много боли тем, кого ты раньше любил. Узри же вновь!
  
   Череп старца засветился. Сущность юноши взглянула в него вновь. На этот раз он увидел ослепительного блеска и красоты чертоги, он увидел всех тех, кого она, Великая Мать призвала раньше его. И кто уже был с Нею и Великим Отцом, Создателем, Хранителем и Сокрушителем всего мироздания.
   Одна из этих сущностей, находящаяся подле Великой Матери была наиболее сильно знакома ему. Это была ослепительной красоты и доброты девушка. Образом и подобием она походила на Великую Мать и была так же прекрасна, как и Она. Он внезапно вспомнил, что когда-то раньше знал ее. Они расстались много много жизней назад. Она ушла от него, искупив всю свою кармическую деятельность, заплатив большие жертвы своими аскезами и покаяниями. Ушла раньше его. И уже очень много рождений он жил без нее. Теперь эта сущность снова начала приобретать печать воплощения, и спускаться вниз.
   - Мне не надо ничьих жертв. Пускай она остается с Великой Матерью. - Только и смог вымолвить Светозар.
   - Поздно! Ты сделал свой выбор! А она сделала свой! Она поможет тебе в твоих новых земных воплощениях. Будет оберегать и любить тебя. А так же изведает много страданий вместе с тобой.
   - Я не хочу, не хочу ее жертв! - вся сущность юноши кричала и плакала.
   - Ты свой выбор сделал! А теперь иди! Иди! Иди сын мой! Иди!
  
   Все померкло. Старей исчез. Стало внезапно темно. Мир вокруг начал сворачиваться Сущность юноши начала погружаться в прозрачную тьму. Начало растворяться тонкое ментальное тело. Пропала способность мыслить, чувствовать, пропало всякое отождествление себя с прошлым воплощением в качестве Светозара. Начала пропадать и стираться память.
   Осталась лишь ложное его, одетое в тонкую оболочку причинной первоосновы, где было запечатлено всё - прошедшее, настоящее и будущее. Все остальное исчезло, испарилось, растворилось.
   Душа пала! Она не смогла победить в себе остатков гнева, привязанностей, злобы. Своим страстным желанием она создала новые кармические связи и привязанности. Она была вынуждена воплотиться вновь в этом мире, что бы начать все сначала.
  

***

   - А! - Василий застонал, и пал к ногам Великой Матери, которая стояла подле него. - Он был полон сожаления. Слезы любви, признательности и, конечно же, раскаяния ручьем текли из его глаз и падали на Её стопы.
   - Да! Просто силой своего желания, обуреваемые гневом и жаждой мщения, ты создал новую цепочку своих воплощений. - Великая Мать с улыбкой посмотрела на него. - Ну да ничего! Все закончено. Это было твое последнее воплощение. Путь твой был долог, но вот он завершен!
   Он был полностью умиротворен и удовлетворен. Просто спустился к Её стопам, что походили на лепестки распустившегося лотоса, и прижался к ним всем своим существом. И, все же у него внутри оставались сомнения. Это даже не сомнения, а некоторые нерешенные вопросы. Сказывалось бытие ученого, которое научило его ум мыслить рационально.
   Он никак не мог понять когда же произошел этот переход. Хотя сейчас все это было уже абсолютно не важно, все же его очень интересовало - есть ли его грубое тело или нет? Это были по-детски наивные вопросы ученого.
   Он все держал Ее за стопы и боялся спросить. Боялся, что этот сладостный миг вдруг растает подобно сну, и он опять окажется неизвестно где.
   -Сын мой! Ты хотел меня спросить о чем-то? Не бойся! - Великая Мать посмотрела на него со вселенским состраданием и любовью.
   - О мать! Молю тебя! Скажи мне, в каком теле я сейчас нахожусь и в теле ли? Меня мучают вопросы, от которых я никак не могу избавиться. Наверное, это все впечатления прошлого. Но я очень хочу знать на них ответы. Где эти грани реальности? И что реальность, а что нет?
   - Похоже, продолжение будет увлекательным! Что ж! Ну, смотри! - Великая Мать взглянула на него и...
   Она снова обратилась Великой Матерью во всей своей красе и величии. Старушечья форма растворилась. Они снова сидели на лотосе его Муладхара-чакры.
   - Только ничего не бойся. - Продолжила она. - Помни, что ты ничего не должен бояться. Ты достиг прибежища подле моих стоп. Иди, смотри и ничего не бойся.
   - О Мать!
   Все начало растворяться и пропадать подобно сну. Василий начал проваливаться куда-то или наоборот просыпаться от чего-то.
   - Ничего не бойся! - Подобно эху, только и слышал он. - Ничего не бойся!
  
  

Глава 20

В хижине старика

  
   Василий внезапно очнулся. Все его тело болело. Захотел повернуться, но не смог. Где он? Ничего не мог понять. Кое-как привстав на локтях, он огляделся вокруг. Все тело не просто болело и ныло, боль пронзила его с ног до головы. Парень тихо застонал и закрыл глаза. Затем, все же взяв себя в руки, он оглянулся вокруг.
   Хижина. Старая ветхая не то хижина, не то шалаш. Он лежал на неком подобии самодельной деревянной кровати, устланной шкурами оленей и накрытый оленьей шкурой. На теле у него было только нижнее белье - некое подобие ночной пижамы. Пахло травами и какой-то очень вкусной снедью. Запах шел из угла, в котором находилось некое подобие печи. На ней находился среднего размера котелок, в котором варилось какая то похлебка. Трав вокруг было очень много. Даже все углы дома были ими заделаны. Пучки разных трав весели на стенах, в углах и под потолком. Печь отапливалась по черному, без дымохода, так что весь дым выходил наружу через тонкую деревянную дверь, которая впрочем, была полураскрыта и из которой сильно тянуло, так что дыма практически не было слышно, только приятный запах, исходивший от котла.
  
   Кое-как привстав, Василий оглянулся в поисках своих вещей. Их нигде не было видно. Да и пижама, что была на нем, была ему не знакома. "Как это все странно, зловеще странно!" - Подумал он. Рядом, правда, на своеобразной вешалке, сделанной из оленьих рогов, висели вещи, показавшиеся юноше знакомыми, но почему то он никак не мог признать их за свои. Да и сами вещи были все зимними - куртка "Аляска", мощные сапоги, с какими обычно лазят зимой по горам. Мощные утепленные штаны, и такие же мощные утепленные перчатки лежали рядом на ящике.
  
   Парень начал напрягаться и вспоминать. Мысли никак не шли ему в голову. Мучили разные смешанные ощущения, которые подобно волнам накатывали и отходили назад. Это было и ощущение дежавю и другие не менее странные чувства. Странно было практически всё!
   Он прекрасно вспомнил и беседу с Великой Матерью и то, что она ему показала. Вспомнил практически всё свое путешествие, а так же свое давнее бытие Светозаром. Вспомнил он, правда, не сразу. Это как после длительного сна вспоминаешь сновидения. Подобно сну, вспомнилось ему все связанное с общением с Великой Богиней. Но, вот то, что они всей группой отдыхали в летних горах, свою пирушку с друзьями, Надюшу. Да, свою невесту Надюшу он вспомнил очень хорошо и по-другому! Это уже ассоциировалось у него как явь. Да явь! А Великая Богиня как сон. Сон и Явь. Явь и Сон! И через мгновение ощущение поменялись. Явь стала сном, а сон стал явью. Такие волны поочередно то накатывали, то откатывали, они сводили парня с ума и нуждались в срочном объяснении со стороны.
   Да, кажется, они сильно перепились тогда, ну а потом они с Надюшей, оба пьяные в дрезину закрылись в палатке. Эх! Когда же это было? Сколько дней назад? Этого Василий все никак не мог вспомнить. Мысли ужасно путались! Тут он еще раз вспомнил, свое давнее рождение как Светозар и ему стало совсем тоскливо. Это что, сон во сне? Или нечто более сложное! Да если сейчас начать рефлексировать, то крыша окончательно съедет как в этих американских психологических фильмах. Нужно постараться сейчас ни о чем не думать. Потом все как-то станет на свои места.
   Василий очень надеялся на то, что все как-то разумно разъясниться и привычный для него ход вещей пойдет своим чередом. Кстати, а где Надюша? Почему ее нет с ним? В эти последние дни они были как-то по особенному близки. Практически не расставались. А тут ее нет. Уже прошло около получаса, как он проснулся, а ее голоса не слышно и рядом тоже нет. Это еще больше испугало парня.
  
   Внезапно в хижину заглянул старик. О, это был очень интересный старик, одетый в алтайские народные одежды. Самое интересное, что Василий сразу вспомнил, что он откуда-то знает этого деда, но никак поначалу не смог его вспомнить. Стоп! Да это же тот самый их проводник, который им показывал горы. Да Да! Тот самый проводник-шаман. Тогда что же он, Василий делает у него в доме, а не в лагере с ребятами и Надюшей? Это было ему не понятно. Может быть, они вместе с ним напились, и старик решил поделиться с ним ночлегом, но ведь они же были все вместе в лагере, а дом старика так далеко от него. Да и пацаненок еще с ним был. Как же их звать? Ну да вспомнил! Странно все это, ох как странно! Нужно начать интересоваться и разбираться уже, а то так недолго скоро и совсем двинуться.
  
   - Здравствуйте почтенный Курдан! А где ваш внучек Темир? Он ведь у вас такой резвый, да? Наверное, где-то гуляет неподалеку? - Начал разговор юноша. - Ах да, извините. Я совсем забыл, вы же совсем ничего не понимаете по-русски! Ну что ж будем ждать Вашего внука! А внучек у вас резвый такой и языкам обучен. - Юноша старался как-то задобрить этого, такого странного, деда-шамана.
   Старик повернулся к юноше. В мягкой улыбке его сквозил огонек сострадательной насмешки.
   - Напротив, я очень хорошо говорю и понимаю по-русски! - Сразу же ответил ему старик, мягко улыбаясь. Казалось он вот вот рассмеется. - Звать меня...- Старец на мгновение задумался. - Ну да ладно пускай Курдан. Да, меня действительно звать Курдан, а вот никакого внука у меня отродясь не было. У меня много учеников, моих духовных внуков, ну вот так, что бы свой родной внук, этого, к сожалению не обзавелся. Ты уж извини, что я тебя разочаровал по части внуков.
   Старик явно что-то знал. Странный такой старик. И улыбается как-то совсем странно. Он казалось, издевается над ним, Василием. Нельзя сказать, что злобно, но сарказма в его речах было с уж излишком много. Василий попытался сосредоточиться и как-то начать задавать вопросы, но у него ничего не выходило. Он даже не знал, с какой стороны подступиться к старику, как эти самые вопросы сформулировать и с чего начать, особенно, что бы не выглядеть совсем уж глупо.
   И что особенно было странно в этом деде, так это то, что он совсем не мыслил как алтайцы. Его мышление было до боли знакомо Василию. Стоп! Да это же его собственное мышление. Его мыслеформы и обороты речи. Он, казалось, подстраивается под менталитет парня. Василий был огромный специалист в этой области. Не зря так быстро защитил диссертацию по части психиатрии и как раз сам очень умело проделывал подобные трюки. Но сейчас ему было явно не до трюкачества. Нужно старцу подыграть. Сделать вид, что он ничего не заметил и не понял подстройки. Главное сейчас получить информацию.
  
   - Уважаемый Курдан! - Попытался снова начать беседу юноша.
   - Продолжай, продолжай! - с улыбкой ответил ему старик. - Ты главное соберись и не спеши. Ты, наверное, очень хочешь меня о чем-то спросить, но не знаешь как, да? Понимаю! А ты не пытайся выглядеть глупо! Но учти, что не на все вопросы существуют ответы в привычном их понимании, так что не обессудь, если мои ответы тебе не очень будут нравиться, но ты все равно спрашивай. Просто спрашивай как бы изнутри!
   Да он издевается, этот старик! Мысли начали с новой волной проноситься в голове у Василия. Он как будто бы их читает. Его, доктора, ученого психиатра, так по-детски разводят.
   - Понимаю! - Снова затараторил старик. - Не стоит обижаться! Ты еще не пришел в себя. Такое пережить! Ай ай ай! - Старик сочувственно посмотрел на юношу. - Тебе нужно просто пока попривыкнуть к тому, что ты жив, что всё уже позади и потом ты обязательно сосредоточишься. Знаешь, а ты приляг сейчас и постарайся ни о чем не думать. Потом пойдем кушать, и все будет хорошо.
   - Что пережил? Почему Вы так говорите? Я что был в смертельной опасности? - Василий казалось, был полностью обескуражен такой речью старца и готов был уже просто выйти из себя.
   - Как! Ты не помнишь? А может быть оно и к лучшему! Горькие известия ты ведь всегда успеешь узнать. Правда? А пойдем лучше поедим! Прекрасная похлебка из трав ждет нас. - Старик по-отечески нежно улыбнулся. Он, казалось, не замечал внутреннего состояния парня и наоборот еще сильнее провоцировал его. - Пойдем Васенька покушаем! Ты ведь столько времени пролежал в беспамятстве, тебе нужно подкрепиться.
   -Я в беспамятстве? - Василий, казалось, сойдет с ума. - Что же произошло, о почтенный Курдан? Расскажите же мне! Вы сводите меня с ума своими полунамеками?
   - Ну не надо так официально, Васенька. Почетный Курдан! Называй меня просто - дед Курдан. Мне так будет приятнее. И потом, а что ты хочешь услышать? - старику, казалось, нравится издеваться над юношей. - Идем лучше поедим! Не важно, что было раньше. Важно то, что здесь и сейчас.
   - Но все же я умоляю Вас! Расскажите же мне, что же произошло, почему я в вашей хижине в таком состоянии, почему вы говорите, что я пролежал в беспамятстве столько времени, что все это значит? - Парень готов был уже расплакаться или придушить этого деда, строящего из себя непонятно кого.
   - Ну, не надо так волноваться! - старик успокаивающе и по отечески похлопал юношу по плечу. - Я тебе все понемногу расскажу, не надо так волноваться.
   - Я не могу, я должен знать! Иначе я сойду с ума! - Василий стал крайне перевозбужденным. - Расскажите мне, пожалуйста, все по порядку, что же произошло, что все это значит?
   - Хорошо! Хорошо! Только не переживай ты так. Ведь, все уже далеко позади и тебе ничего не угрожает. - Старик начал свой рассказ. - Вы с группой альпинистов пошли в горы. Высоко в горы. Вас настигла лавина. Огромная снежная лавина. Погибли все твои друзья. Тебе очень повезло, ты оказался возле ее края, и мне удалось тебя вытащить. Ты в бреду пролежал три недели. Но всем твоим друзьям повезло намного меньше. Деревенские их потом откапали. Пять тел. Что вас потянуло в горы? Зачем? Мы же вас предупреждали в селении, что опасно идти, но вы не послушали. Время крайне не благоприятное для восхождений. Особенно рвался в горы ты - настаивал и торопился. Говорил, что отпуск скоро заканчивается, хочу непременно в горы и сейчас. Никого слушать не хотел. Ну да, кто ж остановит такого неистового юношу. Я согласился пойти с вами проводником. К сожалению, удалось спасти только тебя. Ну да ничего. Теперь уже все позади. Понимаю, тебе сейчас очень тяжело, но ты сам настоял. Я не хотел тебе сразу все рассказывать, но...- Дед все тараторил и тараторил.
  
   Василий, казалось, не слышал его. Он впал в состояние легкого шока. Такого поворота событий он не мог предвидеть, ни при каких обстоятельствах.
   Сказать, что рассказ старика произвел ощущение того, что из него хотят сделать полного дурака, значит не сказать ничего. Василий не поверил ни одному слову этого странного деда, но в то же время у него не было ни малейшего основания ему не доверять. С абсолютно бессмысленным взором он побрел к столу. Какие альпинисты? С таким же успехом можно было ему сказать, что он участвовал в ралли по пустыне и попал под копыта верблюда. Что за фигня такая? И где Надюша?
   С абсолютно глупым видом, беря в руку ложку, и начиная есть похлебку, он спросил старика -
   - Э...Девушка была? Надей звать? С ней все хорошо? Э....
   - Вас было шестеро крепких, неистовых альпинистов, девушки никакой с вами не было! Это я точно помню. Вас подвезли на машинах в нашу деревню, еще вместе с нашим начальством. Вы все рвались и рвались в горы. Не было с вами никакой девушки. Ну да ты кушай. Опосля поговорим.
  
   Чистый русский язык старика-шамана все время сильно смущал Василия и сильно давил ему на психику. Что-то он был явно не похож на алтайца, хотя и одет был как настоящий алтаец-шаман. И техника подстройки под собеседника у него явно не алтайская. Ну да ему сейчас не до его говора. Ощущение, что его разводят, только усилились. Как же так! Не может ведь такого быть. Они же с группой отдыхали возле речки, лето было жаркое. Какая снежная лавина, какой снег? И где в конце концов Надюша? Что бы она с ним не поехала, такого быть просто не могло.
   Внезапно он как сумасшедший встал на ноги и выскочил во двор, даже не одев верхней одежды. Резкий холод ударил его в лицо. Все вокруг было белым, бело от снега, искрящейся на солнце вид которого, сильно слепил глаза. Стояла настоящая зима. Вокруг был абсолютно иной пейзаж, хотя и горный, но абсолютно другой.
   Похоже, старик не врал. Это было просто немыслимо, оно никак не укладывалось в его голове. Весь его жизненный опыт восстал и отказывался все это нормально воспринимать. Сердце бешено заколотилось, в висках застучала кровь.
   - Как же так! Не может такого быть! - Вскричал Василий и от потрясенного потерял сознание.
  
  
  
  
  
  

Глава 21

Беседа с шаманом.

  
   Василий снова впал в беспамятство. В бреду у него начали идти видения того, как они выехали с группой товарищей из города, как приехали в деревню. Все это он отчетливо вспомнил. Ну, или не вспомнил, а просто увидел. Вспомнил, как Надюша не хотела его отпускать. Все отговаривала и отговаривала его ехать. Но он ни в какую не хотел отказываться от поездки. Поначалу звал и ее с собой, ну а потом плюнул и поехал с парнями. Вспомнил он это абсолютно все и очень отчетливо.
   Почему он так рвался в горы? Да потому, что его просто достала вся эта работы, учеба, защита диссертации. Хотелось просто все бросить и уйти. Уйти подальше от всего и ни о чем не думать. Вся эта городская жизнь, студенты, пациенты в последнее время не просто начали раздражать парня, а дико бесить. А еще он чувствовал огромную неудовлетворенность. Неудовлетворенность от того, что не смотря на то, что он так долго учился, занимался исследованиями, он чувствовал что не продвинулся ни на йоту в попытках лучше понять этот мир вообще и психологию человека в частности. Да, он научился многим методам работы, всевозможным психотехникам, но почему они так работают, он никак не мог понять. Они просто работали и все, не объясняя ему своей глубинной причины. Окунувшись в изучение архетипов, он почувствовал, что ухватывает ту необходимую нить, которая связывает все воедино и так недостает для его понимания сути вещей. Но сил что-либо изучать уже практически не было. Они истощились в борьбе за достижение положения в научном мире, в написании дипломной, диссертации; рассеялись в лекциях студентам, лечении пациентов, спорах с любимой девушкой и прочая прочая.... И он бросил все и уехал.
   С ним было еще четыре близких друга, таких же фанатов науки трудящихся на поприще физики, биологии, математики и химии. Их объединяли две вещи - фанатичная преданность науке и любовь к альпинизму. Василий хоть и был крепким парнем, с альпинизмом до этого никакого дела не имел. И вот теперь ему представился шанс попробовать, что такое настоящие горы на себе.
   Друзья не долго уговаривали его поехать. Василий сразу же согласился, и быстро приготовив снаряжение, они уже через неделю после первых обсуждений маршрута были на месте. Стояла суровая зима. Местные жители долго уговаривали их не идти в горы. Его друзья, а они были достаточно опытными альпинистами, уже было согласились с доводами местных. Но неистовая жажда перемен, внезапно пробудившаяся в Василии, взяла верх. Он убедил своих друзей, несмотря ни на что пойти в горы и хоть ненадолго, и не до конца, но все же совершить хоть какое-то восхождение. Его сила убеждения, в конечном итоге, возымела действие на товарищей. В конце концов небольшой отпуск уже заканчивался и не оставалось времени пережидать. Ребята пошли в горы, прихватив с собой местного алтайца, взявшегося их проводить по сильно петляющим тропам. Алтаец был такой весь веселый и изумительно говорил по-русски. Это был невысокого роста дедок. Он постоянно подшучивал над ними и подзадоривал. В общем его общество было весьма приятно для ребят.
   Дальше все происходило как будто бы не с ним, а в каком то сне или дурном кинофильме со спецэффектами. Через день пути, огромная снежная лавина накрыла их. Четверо ребят были слегка впереди, и попали в самый центр лавины. Василий не успел выйти из-под скалы, чуть замешкался со снаряжением, которое он упаковывал после их ночной стоянки, и в последний момент слегка задержался. Лавина тоже накрыла его, и он сразу же потерял сознание. Дальше был только сон - долгий сон со многими наслоениями и сновидениями.
  
   Все это в бреду проявилось в его сознании подобно воспоминаниям. Самое неудобное и страшное было то, что эти новые зимние воспоминания абсолютно не вытеснили старых летних воспоминаний. Они как бы одновременно параллельно сосуществовали в его воспаленном сознании.
   Только если относительно летних существовала непрерывная цепочка в памяти, у зимних такой четкости не было. Впрочем, это только пока не было, ибо с каждой минутой воспоминания как будто бы по мановению пера какого то волшебного писателя, что пишет не на бумаге, но в памяти человека, создавались заново. Такое положение вещей просто разрывало ум Василия.
  
   Внезапно он очнулся. Впрочем, он очнулся давно, но осознал это только в тот момент, когда заметил, что старик нежно накрыл его шкурой оленя и подносил к его губам чашу с какой-то жидкостью.
   - Пей мой хороший, пей! - нежно по-отечески сказал он. Да, такое пережить очень тяжело. Но что поделать все во власти Великой Матери! И мы все в Ее власти.
   - Великой Матери? - попытался вскричать Василий и снова чуть не вырубился. - Что вы знаете о ней?
   - Тише, тише! Ты потерял очень много сил! Очень много. Твое дальнее путешествие забрало очень много твоих жизненных сил и истощило твою грубую оболочку.
   - Это вы сейчас о чем? - С абсолютно идиотским видом спросил юноша! - Дальнее путешествие вдоль склона горы на волне лавины?
  
   Старик улыбнулся и захохотал. Смех его был такой близкий и родной. Создавалось впечатление, что этот смех юноша слышал уже очень и очень много раз. Да, многие рождения он слышал этот смех и эту речь.
   - Нет, мой хороший. Я имел именно то самое путешествие, которое ты совершил и о котором ты прекрасно знаешь. Ну а теперь тебе нужно просто прийти в себя. Свыкнуться с новой реальностью. Для этого ты не должен много сейчас думать, но просто чувствовать и отдыхать. Ответы постепенно сами прейдут к тебе. Ну, а новая реальность по чуть чуть утвердиться и сформируется в твоем сознании.
   - Но, почему, почему та вторая картина. Вернее первая картина. Жаркое лето, горы, река, наш лагерь у реки. Мы с моими друзьями и девушкой.. - Казалось Василий сейчас расплачется. - Я ничего не понимаю. Все же было не так! Тут не должно было сейчас никакой зимы. Куда это я попал?
   - Я понимаю. - С улыбкой ответил старец. - Тебе обязательно нужно объяснение, а иначе ты сойдешь с ума. Мозг обычного человека так привык к линейности событий, что уже никак не может предположить того, что реальностей может быть несколько, а не одна. И последовательностей событий тоже может быть несколько. Им вот возьми и дай только одну, а иначе им так сложно! - Казалось, старец снова взорвется оглушительным смехом.
   - Что же тут смешного? - Растерянно спросил Василий.
   - Ха! Ну а ты посуди сам! - Старец явно был в просто замечательном настроении. Глаза его искрились и горели, ну просто вселенским энтузиазмом и тягой к общению. - Ты получил возможность видеть лик самой Великой Матери, получил возможность лично общаться с ней, и не считаешь это никаким чудом, а такой пустяк как не линейность событий твой глупый умишко никак не может принять! Согласись, что это полная нелепица, а? - И он снова содрогнулся от хохота.
   - Да! Наверное, нелепица. - С абсолютно глупым видом ответил юноша.
   - Ну, так вот! Если тебе уж так сильно хочется линейности, тогда будем отталкиваться оттого, что та реальность, в которой ты сейчас находишься и есть та единственная и неповторимая. Значит, встреча твоя с Великой Матерью была как раз сном. Так! - Он с серьезным видом остановился и минуту, улыбаясь, казалось, думал о чем-то. - Частично мы расставили события по полочкам. А как же быть тогда с вашей летней поездкой? Да поездкой, такой дружной и веселой толпой на природу, а? Что-то у нас с тобой не вяжется!
   - Вот именно не вяжется. - Глупо промямлил Василий.
   - Да действительно, что-то я совсем не подумал. Но нужно же нам как-то поступить в данной ситуации? Можем поступить как хронист Скалегер, отодвинувший Рождество Христово на тыщу лет назад во времени. Он видите ли не мог смириться с некими наслоениями в событиях тех лет и решил, что лучше бы Христу родится на тыщу лет раньше чем это было в действительности. А может быть и преднамеренно? Кто ж его этого Скалегера сейчас спросит. - Старик с серьезным видом, все продолжал в том же духе свою речь. Казалось, он никогда не прекратит своего сарказма. - Но мы с тобой не сможем так поступить, правда? Начнем с того, что в этом случае тебе придется убеждать самого себя, что когда-то очень давно, вы с друзьями летом были на Алтае. Себя то ты возможно и убедишь, а вот сможешь ли ты убедить своих близких, например свою девушку, что она была тоже с тобой, в то время как она будет тебе твердить, что ты рехнулся. - И старец разразился оглушительным смехом.
   - Ничего смешного здесь не вижу! - С ухмылкой ответил Василий. - Кстати, а что еще за Скалегер?
   - Да составитель хронологии, на которой сейчас базируется вся современная историческая наука. Впрочем, мы не будем сейчас раздувать эту приинтереснейшую тему. Нас с тобой сейчас больше беспокоят не дела минувших лет далеких, а твоя теперешняя судьба. Вернее даже не судьба, а ту проблему, которую твой ум видит в ней. Да, в этом плане Скалегер был в лучшем положении. При жизни этот чудило, был осмеян всеми учеными мужами. Но мужи померли и что мы видим? Уже все смирились, что хронология удлинена. Но вот при жизни очевидцев такое у тебя вряд ли получиться. Как бы ты не старался.
   Конечно, ты сможешь применить гипноз. - Продолжил дед. - И внушить своей возлюбленной все, что ты хочешь, но такой номер вряд ли пройдет со всеми очевидцами сегодняшней твоей реальности.
   - Вы издеваетесь? - Василий начал по чуть чуть впадать в гнев. Да что этот старик себе позволяет?
   - Отнюдь! Я просто помогаю тебе найти выход. Ты ведь так привык к саморефлексии, что без выхода просто будешь сходить с ума, правда? Тебе обязательно нужен выход и этот выход должен быть линейным. Так тебя воспитывали с детства. Все события должны идти последовательно. Да, дурно Вас воспитывали молодой человек, что вы так ограничены в своей оценке восприятия. То есть, тебе обязательно нужно увязать эти два события, расположив их линейно одно за другим! Это зимнее и то летнее. Да мой хороший?
   - Ну хватит издеваться! - Взревел юноша.
   - Ладно! - старик стал серьезным. - Ты ведь был на природе с друзьями? У тебя были очень яркие воспоминания относительно такой поездки, а ?
   - Был, конечно, а к чему вы клоните? - Юноша замялся.
   - А тебе не приходило в голову, что в результате сильнейших потрясений, которые произошли с тобой... Все же лавина потрепала тебя как ни крути. И потрепала более чем изрядно. Так что ты провалялся в беспамятстве долго и весьма долго. Ну, так вот. Тебе не приходило с голову, что в результате этих самых потрясений твое воспаленное сознание нарисовало тебе всю ту первую летнюю реальность в бреду, начисто вытесняя из воспоминаний все, что происходило с тобой до той злополучной лавины?
   - Вы рассуждаете как мой профессор. - Не без интереса заметил Василий.
   - Ну, так вот произошло обычное наложение старых воспоминаний на новую реальность. То есть наслоение реально существующих двух реальностей, но одна в некоем виде произошла с тобой раньше, а другая, которую ты так страстно возжелал вытеснить, заместилась этой первой, плюс изменилась твоей фантазией. Ну, как тебе такое объяснение?
   - Роскошно! Только, а как быть со встречей с Великой Матерью?
   - Ну, а как с ней быть? - Как бы недоуменно спросил дед. - А зачем тебе с ней как-то быть? Великая Мать, как и Великий Отец не является предметом изучения наших атеистических мозгов. Чего напрягаться? Ну, считай, что привиделось и все! - Старик был готов просто взорваться от смеха!
   - Нет! - Вскричал Василий. - Такого просто не может быть. Я помню, я все помню и прошлые рождения тоже помню. Это не был сон.
   - Но это и не была та реальность, в которую ты сейчас попал, да? - Ты это хочешь сказать?
   - Да!
   - Ну, тогда я тебе могу сказать одно! Выкинь все из головы. В конце концов, то, что это не сон, где мы сейчас с тобой беседуем, ты тоже не можешь абсолютно утверждать. Ты можешь утверждать, что твое текущее состояние реальность только пока спишь, ну а когда проснешься, все произошедшее с тобой во сне ты будешь отождествлять со сном.
   - Но я сейчас не сплю! Или думаю, что не сплю! - Юноша, казалось, был уже ни в чем не уверен.
   - А какая разница? Это все разные состояния. Вся твоя проблема только в восприятии, как я уже говорил. Ты привык воспринимать все линейно. Для тебя обязательно должно быть одно начало и конец, но ты и помыслить не можешь, что начал и концов может быть несколько и все они могут существовать одновременно здесь и сейчас. Твой профессор-врач это бы уже характеризовал как шизофрению. Но, ты же читал разных фантастов, которые такие возможности описывали. Правда, в разных реальностях существовали разные ты. А тут, представь себе, ты один существуешь в разных реальностях, и нет никаких у тебя двойников. Красота, не правда ли мой мальчик? - И старик расхохотался так, что аж стены его убогой лачуги задрожали.
   - Ну я так не могу! - Василий, казалось, сейчас вот вот расплачется.
   - А придется. Тут ничего сложного нет. Просто не пытайся сейчас понять то, что лежит за пределами ума. Ум он всегда линеен, Он всегда привык собирать только одну реальность, ну а действительность она многомерна. Просто прими это сейчас на веру, как бы тебе не было это тяжело. Ну а для успокоения своего жалкого умишка, который готов сейчас взорваться, скорми ему ту байку, что я тебе рассказал. Вернее ту, что мы с тобой совместными усилиями сейчас сочинили. Она конечно не единственно правильна, но для начала вполне сойдет. Потом эта байка усилится другими сложностями и ты вынужден будешь ее снова перестраивать. И вот когда ты поймешь, что дальше перестраивать уже нечего, что все просто рушиться от противоречий, и в линейную последовательность уже ничего собрать нельзя, тогда ты просто выкинешь все из головы, ну, или сойдешь с ума. Это уже тебе решать. Но я, почему-то абсолютно уверен, что выкинешь. Тебе такое положение вещей даже понравиться. С этого момента твоя жизнь станет, абсолютно иной.
   - Она и сейчас уже иная!
   - Да да иной. - Казалось, старик не слышит реплик юноши. - И ты даже почувствуешь преимущества от такого положения дел. Тогда твой ум уже больше не будет властен над тобой. Ты станешь свободным и даже сможешь управлять всеми этими реальностями, создавая и меняя их. И все, заметь, по своему собственному желания.
   - Кто Вы? - С ужасом и благоговением спросил Василий. Все его представления о мире то рушились, то снова собирались воедино. А главное, он чувствовал и знал, что очень давно знает этого старика.
   - Ну, если ты до сих пор этого не понял и не почувствовал, то позволь не отвечать тебе на этот вопрос. - Ответил старик уклончиво. - Ты узнаешь это в должное время. Для тебя я просто дед Курдан. И мы с тобой договорились. Давай на ты!
   - Хорошо! - Обреченно ответил Василий. - И что мне сейчас делать?
   - Ну, пойдем для начал поедим. Ты ведь так и не закончил трапезу. Еда уже почти остыла.
  
   Юноша еле еле встал с кровати, и они с дедом, побрели за стол. Похлебку хлебали в полной тишине. Василий старался не думать ни о чем. Потом все же решил спросить деда.
   - Скажите, а каким образом вы в курсе того, что произошло между мной и Великой Матерью?
   Старец снова расхохотался так, что казалось его, разорвет от смеха. Потом, успокоившись, он попытался придать своему выражению лица самый серьезный вид.
   - А еще более глупого вопроса ты не мог придумать? Впрочем, не торопись, со временем ты все поймешь сам. Скажем так! Я в курсе как всего того, что между вами произошло так и в курсе того, что должно произойти. Только не надо меня спрашивать каким образом. - И он снова начал смеяться.
   - Скажите тогда, пожалуйста, что-то за личность такая...Девушка, они вышла из того горнего мира, и я так понимаю, воплотилось снова. Я ее знал когда-то давно, но тоже, почему-то не помню?
   - А что ты вообще помнишь? Ты и с этим рождением толком разобраться никак не можешь. То рождение должно было стать для тебя последним. Ты совершил проступок и должен был его отработать. И ты его отработал, но ты сделал не правильные выводы, и по-своему желание создал новые витки кармы, которые пожинаешь до сих пор. Девушка та, она связана с тобой в вечности и получила освобождение и духовное просветление раньше тебя. Так бывает. Вы должны были воссоединиться еще тогда, в верхнем мире, что бы продолжить свое существование как спутники Господа и Великой Матери, но ты выбрал месть. Она из сострадания к тебе вынуждена была покинуть Божественные чертоги и снова снизойти. Это причинило и ей и тебе уже немало беспокойств. Впрочем, ты наверное ничего не помнишь, да?
   - Да, я ничего не помню! И даже не знаю, хочу ли я вспоминать.
   - Если хочешь полностью освободиться и очиститься, то должен. Это будет очень больно, но силы твои вроде бы восстановлены, все же ты столько пролежал.
   - Ладно, если должен, то я готов. - Обреченно ответил юноша.
   - Но в начале тебе все же нужно отдохнуть.
  
   Они рано легли спать. На утро старик разбудил юношу. Он был одет в старинную шаманскую одежду, все лицо его было разукрашено причудливыми узорами, а в руках был бубен. Не дав парню опомниться, он начал неистово колотить в него.
   - Смотри мне в глаза! - Сурово приказал он. - Смотри же!
   Василий как завороженный смотрел ему в глаза. А старик все бил и бил в бубен. Внезапно, юноша как бы утонул в них и мир снова поплыл у него в сознании.
  
  

Глава 22

Уход Родомира

   Внезапно Всеволод очнулся от своих тяжких дум. Ощущение чего-то ужасного, но в то же время неизбежного все усиливалось и стало наконец-то настолько явным, что воевода решил действовать. Действовать немедленно. И хотя он не знал, откуда будет исходить беда, тем не менее, он был готов отразить любую опасность, которая будет угрожать его семье. Он был человеком дела и привык действовать порой даже не рассуждая.
   Странным образом, но немереное количество хмельного практически не подействовало на него, хотя его сват, никогда не пьянеющий Кузьма уже вырубился, что было для него так не характерно. Сказывалось то особое состояние, которое так внезапно снизошло на Всеволода.
   Воевода медленно встал из-за стола, что находился в небольшой комнате, и, не призывая слуг медленно, но уверенно вышел в коридор. Пройдя коридор и оказавшись в праздничном зале, он начал продвигаться по направлению к праздничному столу. Ему во что бы то ни стало, захотелось срочно увидеть своего нового зятя.
   Кругом проходили песни и пляски. Молодежь водила хороводы, веселилась и пила. Ела и пила за здравие молодых. В зале народу было набито битком. Свадьба по чуть чуть подходила к своей завершающей стадии, когда все гости кругом перепились, и уже практически ничего не соображают. Всеволоду было трудновато продвигаться по залу, особенно учитывая тот факт, что он не особенно горел желанием привлекать к себе внимание. Ему нужно было для начала просто увидеть молодых, что бы воочию убедиться, что никакой беды не произошло.
   Медленно пробравшись к столу, где сидели молодые, он увидел только свою дочь Любаву, в окружении подружек, весело щебечущую с ними о чем-то очень веселом и радостном.
   - Где твой муж, дочка? - Строго спросил воевода. В его голосе было больше властности, чем любви, даже с ноткой упрека, что так присуще воеводе, нежели отцу нежно любящему свою дочь.
   Для Любавы такое обращение отца было крайне не обычным. Таким тоном он практически никогда не разговаривал с ней. Значит, случилось что-то важное и, скорее всего плохое.
   - Да он вышел только что, наверное! На двор вышел. Ему захотелось подышать воздухом, он и пошел. - В смятении ответила девушка. - А что случилось, папенька?
   - Ничего! - Только и ответил воевода. - Некогда мне.
   - Да что с Вами, папенька? - Нервно спросила девушка.
   Но воевода уже не слышал речи дочери. Медленным и качающимся шагом он поплелся сквозь толпу гуляющих гостей к выходу, стараясь не привлекать особо к себе внимания. Но, гости все были уже заняты собой, весельем, танцами и не замечали никого вокруг. Так, что воеводе это удалось. Пройдя сквозь толпу гостей, он скрылся в дверях.
   - Странно, что это с папенькой? Таким он никогда не был. Никогда не помню его таким.- Проговорила Любава, как бы обращаясь к своим подругам. - Как бы беды, какой не приключилось.
   - Да что ты такое говоришь, милая. - Одна из подруг бойко ответила девушке. - Не накликай беды. Ведь праздник сегодня такой у вас. Вы его так ждали.
   - Так то оно так, но папенька последнее время сам не свой. Что-то происходит с ним не понятное. Боюсь, как бы он совсем не рехнулся. - С дрожью в голосе ответила Любава.
   - Да сплюнь ты. Не говори таких вещей. Давай лучше закружим хоровод. Эй, музыканты.. - Одна из наиболее бойких подруг подскочила к одному гусляру и приказала ему сыграть заводную мелодию, что увлечет всех девушек в зажигательный пляс.
   Но настроение Любавы это никак не улучшило. В большой тревоге, она подозвала слугу:
   - Фрол! Фрооол!
   - Я здесь госпожа! - Фрол сразу же подошел к столу, готовый выполнить любое пожелание своей новой госпожи.
   - Поди, разыщи супруга моего и воеводу, папеньку моего. Супруг мой куда-то запропастился. Я волнуюсь за него весьма. Что-то его долго нет. - Нежным, но властным голосом Любава приказала холопу.
   - Сию минуту госпожа. - Фрол собрался уходить.
   - Постой! Он во двор вышел. Туда иди!
   - Да госпожа. - Фрол мигом кинулся по направлению к выходу из зала.
   -Ну что за бестолочь! Хотя парень хороший, расторопный, но бестолочь. - Сказала Любава обращаясь к подружкам с целью хоть как-то отогнать от себя злые думы, что все сильнее и сильнее овладевали девушкой.
   - Да ладно тебе, не придирайся к парню! - Одна из подруг мягко ответила ей.
   - Ой, что-то мне очень тревожно. - От волнения еле выговорила Любава и мягко опустилась на свое место.
  

***

  
   Родомир вышел во двор и глубоко вдохнул свежий ночной воздух. В голове у него все бурлило и кипело. Все возрастающее вожделение готово было его разорвать на куски. Как он ждал этого момента, этой свадьбы, просто не передать! Все его мысли были заполнены сейчас только Любавой. О, как он ее желал, вожделел сейчас. Когда же уже наконец-то закончиться этот банкет? Он был готов овладеть ею прямо на нем, но приличие, положение и хорошее воспитание не позволяли ему этого сделать. Как же вытерпеть эти последние невыносимые минуты до конца этого торжества?
   В висках стучало все сильнее и сильнее. Юноша решил попытаться хоть как-то отвлечься, хотя это у него получалось с большим трудом. Он опять начал перебирать в голове все перспективы своей новой самостоятельной, взрослой жизни богатого и преуспевающего купца. Он начал думать о том, как он по-царски заживет в этих роскошных хоромах, с множеством слуг, всякой утвари и прочих вещей. Настоящей купеческой жизнью заживет. Товары, слуги, кони, роскошь! И главное, его любимая жена Любава ... Мысли, сделав круг, опять вернулись к ней одной. И этот поток уже не возможно было ни удержать, ни остановить. В висках застучало, так что юноша чуть не закричал. Все тело его начало трясти и вдруг...
  
   В голове просто взорвалось. Подобно фонтану, подобно пороховой бомбе. Просто взорвалось. Юноша начал медленно оседать на крыльцо. Он уже больше не чувствовал своего тела. Не ощущал ни рук, ни ног, ни головы. Он и его тело уже не были единым целым.
   В этот момент из дверей выбежал воевода. Он подхватил безжизненное тело юноши на свои руки, но Родомира это уже нисколько не волновало. Все происходящее он теперь видел как бы со стороны, полностью отстранённо.
   Он видел, как прибежали слуги, как воевода держал его тело на руках. Рыдания этого вояки, который был очень мужественным человеком, но сейчас рыдал как ребенок. И только одна мысль оставалась в сознании юноши: "Почему? Почему это со мной. Что не так я сделал?"
  
   Дальше все вокруг начало меркнуть и растворяться. Густая, темная и плотная пелена окутала его сознание. Мир, вернее вся память о мире начала по чуть чуть растворяться в сознании Родомира и только дикая тоска, тоска сковывала его сердце. Он так жаждал, так жаждал этих наслаждений, он так их ожидал. Нет, ему не важны были все мирские почести, слава, удобства, роскошь и все остальное. Но лишь Любава. Он так жаждал ее, так ждал встречи с ней. Теперь это все стало невозможным.
   Внезапно откуда взявшийся поток начал направлять его в некую область, похожую на пещеру, в которой было множество комнат, и лишь одна из них засветилась ослепительно ярким белым светом. На входе комнаты появился старец. Это был тот, до боли знакомый старец, что был тогда на озере и о котором Родомир ничего не мог вспомнить после того происшествия. Теперь он, наконец, то вспомнил все. Да, он видел это самого старца в хижине. Теперь старец был облачен в яркие белые одежды, в руках у него был посох с хрустальным и сияющим как солнце черепом на конце. Волосы старца были такие же седые и белые, как и его одежды. Сам он весь был, как будто бы погружен в яркое ослепительное белое сияние.
  
   Старец заговорил. Речь его была подобно мыслям, что приходят в голову. Ибо не было уже ни тела, ни органов чувств у души Родомира.
   - Ну, здравствуй, сынок! - Старец нежно улыбнулся.
   - Почему? - Вопрос Родомира зазвучал в ответ подобно приветствию.
   По чуть чуть на него начало находить чувство полной обреченности и безысходности. Он начинал понимать, что возможно больше никогда не вернется в своё столь дорогое ему молодое тело. Никогда не увидит близких ему людей, друзей. Не увидит и Любаву тоже. Никогда больше никого не увидит. От этого огромная тоска овладевала его душой все больше и больше.
   - Последствия твоего выбора! Узри же! - Старец нежно улыбнулся, глядя на юношу. Казалось, ничто в мире не сможет поколебать его вселенского равновесия и умиротворенности.
   Внезапно череп старца засветился ярким, синим испепеляющим все вокруг огнем. На него было очень больно смотреть, но не смотреть тоже было невозможно. Он полностью втянул в себя все сознание Родомира и тот ...
  
   И увидел в нем Родомир всю свою прошедшую жизнь. И себя бегущего по степи и кочевников бегущих за ним. Вспомнил то жгучее, испепеляющее чувство мести к Лису Броднику, что полностью разрушил его жизнь и привел самого его к смерти. А в конце вспомнил он диалог с этим же старцем, его учителем, когда уже тоже ничего нельзя было изменить в земной жизни его. В его прошлой земной жизни. Все, как и теперь, как сейчас. Все повторяется, Более того! Не просто повторяется, но и продолжается снова и снова.
   - Учитель, Господин мой! - Только и смог воскликнуть Родомир, вернее сознающая часть его сущности, и пал подобно брошенной кем-то палке к его ногам, крепко обхватив их своими руками.
   - Ну, что ты сынок! - Все уже позади, ты ведь отомстил. Ты же ведь этого хотел? Счета обнулены. - Старец улыбнулся. - Но для тебя еще не все закончилось. В течение этой жизни ты сформировал новый виток кармы и тебе нужно будет прожить еще одну жизнь, что бы окончательно реализоваться и очиститься. Твое чувство к этой девушке найдет свое продолжение и реализацию, но это будет в следующем теле. Ты помнишь нашу с тобой беседу в том доме.
   - Нет. - В ужасе ответил Родомир.
   - Вспомни же! - И череп старца вновь засветился.
   Все повторилось, закружилось... Родомир снова начал воспринимать видения. Скорее даже не видения, а воспоминания, давние воспоминания, которые он никак раньше не мог вспомнить.
  
   ***
   Он увидел себя в той избушке, где сидел старец. Именно этот момент был последний, что помнил юноша тогда, но даже он, практически не зафиксировался в его сознании при жизни. И вот сейчас он вспомнил все. И не просто вспомнил, а настолько ярко и сильно, что было абсолютно не понятно, как он мог забыть это событие раньше. Столь важное для него событие.
   Родомир сел подле старца. Внимательно глядя ему в глаза.
  
   - Ты узнал меня, сынок? - старец улыбнулся.
   - Нет. - С любопытством ответил Родомир.
   - Посмотри сюда! - И старец протянул юноше чашу с водой.
   Родомир посмотрел в чашу и узрел. Он вспомнил, что это его учитель, который сопровождает его уже множество жизней. Узрел он так же, и свое бытие Светозаром.
   -Да, мой господин! Я узнал тебя! Ты мой вечный Господин и учитель. Я твой ученик! - проговорил Родомир.
   - Послушай меня сынок! - Старец казалось, спешил. - Тебе сейчас представится один выбор. Это самый важный выбор в твоей текущей жизни. Ты жаждал мщения. Вскоре с тобой расплатятся по всем счетам, все твои обидчики прошлой жизни. Но как только это произойдет, ты вынужден будешь покинуть свою новую земную оболочку, ибо карма твоя истечет. А без кармы нет и материальной жизни во плоти. Готов ли ты к этому? Готов ли ты продолжить наше странствие в вечности?
   - Что ты имеешь в виду отче? - Родомир был крайне удивлен.
   - Нет сейчас времени тебе объяснять. Находясь в материальном теле, что не подготовлено и не закалено аскезой и самоосознанием, ты не можешь долго общаться со мной. Силы твои скоро закончатся. И после этого ты либо уйдешь, либо вернешься назад в тело. После, ты забудешь наш разговор, ибо осознавать меня и помнить меня в том виде, в котором я предстал пред тобой сейчас, может только или уже ушедшая или реализованная душа. Ты сейчас ни то ни другое. Наш разговор ты забудешь, а меня ты будешь помнить только как некую тень, абсолютно не помня моего облика.
   - Да отче! Но я все же не совсем понимаю, о чем ты хочешь меня спросить.
   - У тебя опять есть выбор. Месть твоя подходит к концу и теперь, через некоторое время, когда оставишь это бренное тело, ты сможешь вместе со мной продолжить наш путь. Готов ли ты к этому?
   - А Любава, моя Любава? Я хочу прожить с ней жизнь. Я люблю ее! - Родомир, казалось, сейчас впадет в панику.
   - Значит не готов. - Старец разочарованно посмотрел на юношу. - Что ж! Значит твои испытания продолжаться. Иди же!
   - Но отче!
   - Иди сын мой! И все забудь! В должное время мы с тобой встретимся вновь.
   - Отче, я....
   - Иди и забудь..
   ***
  
   И вот только сейчас, Родомир вспомнил весь тот диалог, который тогда состоялся у озера.
   - Да сын мой! - Старец продолжил беседу. - Теперь уже мы можем говорить сколько угодно. У нас есть время. Но выбор свой ты тогда сделал. Теперь тебя ожидает новое рождение, где вы с Любавой сможете наконец-то насладиться своими чувствами. Ибо и она возжелала тебя и ты ее.
   - Как же так? А что же сейчас, почему?
   - Они вернули тебе твой долг, сын мой! Ты явился в их роду для того, что бы они смогли отдать тебе все свои долги. Новое воплощение Лиса это твой отец. Он холил и лелеял тебя. Своей любовью, своими деньгами, которые он вложил в тебя, он заплатил тебе за все те муки, которые он причинил тебе в прошлой жизни. То горе, которое он сейчас испытает это финал. Да и твой тесть приложился. Тот купец, что продал тебя, это твой тесть в этой жизни. Они отдали тебе все самое лучшее и дорогое в их жизни и заплатили тебе сполна. Твоя месть осуществилась.
   - Как же так? Но почему? Они же столь дорогие и близкие моему сердцу люди. Такие близкие и родные. А Любава? - нечленораздельная речь Родомира продолжила их беседу.
   - Неисповедимы пути кармы! Те, кто в прошлой жизни были близкими друзьями, в будущей могут стать злейшими врагами и наоборот. Такое и в течение одной жизни бывает, а в нескольких жизнях и подавно. Враг может стать близким родственником. Мужчина женщиной, женщина мужчиной. - Старец медленно и плавно отвечал Родомиру. - Но, так или иначе, это был твой выбор. Ты так жаждал мести. Ты сам запустил эти события и создал ту реальность для себя, в которой ты и оказался. А уж, каким ходом вещей и событий она проявилась, это от тебя не зависит. Мне жаль сын мой! Но выбор за тебя никто не может сделать. Во всех наших бедах и последствиях наших поступков виноваты только мы сами. Поэтому нужно очень осторожно желать, чего-либо, дабы не запутываться в этой сложной кармической паутине.
   - Да, я понимаю. Я все понимаю. Но как же Любава, как она? - Все всхлипывал и причитал Родомир.
   - В следующей жизни ты обязательно с ней встретишься. Вы проживете долгую и счастливую жизнь, и ты наконец-то достигнешь просветления. Если, конечно, ты будешь делать правильный выбор, слушать свое чистое сердце. А так же не пустишь в него злобу, зависть, похоть, ненависть и другие пагубные пороки. Но я верю в тебя. Все аскезы тысяч твоих жизней не пройдут даром, и ты достигнешь просветления. - Старец улыбнулся и с огромной любовью посмотрел в астральное лицо юноши. Оно светилось бледным огнем и источало огромное страдание.
   - Ты достигнешь просветления! Плоды твоих многочисленных аскез и покаяний не пройдут для тебя даром. Я верю в тебя. - Повторил он вновь. - Ну а теперь пошли!
  
   Внезапно белый свет превратился в желтовато зеленый. Старец исчез. Исчезло и осознание юноши себя как Родомир. Теперь это была просто блуждающая душа, готовая к новому воплощению.
   Желтовато-зеленый туман полностью обволок его сознание и он пошел, полетел навстречу этому туману. Вперед к новой жизни...
  

Глава 23

Встреча с учителем

  
   - Ну, теперь то ты все понял и осознал? - Старик смотрел на юношу. Улыбающееся лицо его светилось добротой и любовью.
   Василий просто сидел и смотрел на своего учителя. Теперь то он наконец-то узнал его. О сколько раз, сколько жизней они были вместе. Учитель ушел раньше, а он неразумный остался. И теперь жизнь за жизнью он постоянно возвращался за ним в разные моменты его существования. Это было и в течение жизни и в момент смерти, когда он мог непосредственно общаться с ним. Он был его Ангелом Хранителем, с тех пор как Василий задержался в этом мире искупая остатки своей кармы и искореняя материальные желания.
  
   - Да! - Василий был полностью умиротворен. Он осознал практически все. Эта жизнь моя - дар Великой Богини. Дар! Чтобы моя исстрадавшаяся душа смогла перед окончательным освобождением насладиться еще раз иллюзией этой материальной жизни.
   - Ты слишком долго совершал аскезы, сын мой. Ты сжег практически всю свою карму в огне своих аскез, медитаций и покаяний. Столько жизней ты занимался самосознанием! Сейчас в последний раз ты сможешь насладиться мирской жизнью, если конечно у тебя опять не возникнет желание окунуться в круговорот рождений и смертей. Сейчас ты почти реализованная личность. Все посторонние кармические связи оборваны. Смотри не создай новых! - Старец мягко улыбнулся. - Впрочем, как ты и сказал. Эта жизнь твоя - дар Великой Богини. Она дар тебе и твоей возлюбленной, так что Сама Великая Мать позаботится о вас и проследит за тем, что бы у вас с ней все было хорошо.
   - Я постараюсь, о мой Господин! - С уверенностью ответил юноша. Лицо его было умиротворено. Оно источало смирение и покорность. - Сколько же времени я ждал нашу с тобой встречу?
   - На самом деле, я никогда не покидал тебя. Незримо я был с тобой всегда и в самые трудные моменты в твоих жизнях и в самых радостных. Помни, эта жизнь твоя последняя в ней ты можешь наслаждаться своей возлюбленной, встречи с которой так жаждал с прошлой жизни. Она, правда, на время забыла, что является реализованной душой. Такова сила Великой Иллюзии. Но зато ты теперь практически достиг пункта назначения.
   - Я знаю! Я вспомнил всю ту милость, что Вы мне оказали и оказываете из жизни в жизнь! Но, что теперь? Как мне действовать теперь? - Казалось, Василия снова начали одолевать сомнения.
   - Жить и поклоняться своему Возлюбленному Божеству всем своим сердцем и дыханием. Ты выбрал Великую Мать как объект поклонения много жизней назад и так стремился к встречи с ней. И она, не оставила без внимания твое поклонение и уже одарила тебя встречей с Собой. В свое время ты покинешь свою последнюю земную оболочку и перейдешь в Ее мир и мир нашего Великого Отца. Все это произойдет в должное время.
   - В своё время? Но в какой реальности мне жить? Моя земная реальность раздвоилась уже как минимум двумя сценариями. В одной я с ребятами нахожусь летом в горах. А во второй... - Василий как бы нехотя запнулся. - Во второй я, наверное, нахожусь с тобой. О, Господин мой! Я нахожусь здесь в этом домике в зимнее время.
   Старец нежно улыбнулся. Своими глубокими большими глазами он посмотрел в глаза юноше, от чего тот снова как бы поплыл.
   - В домике? О каком домике ты говоришь? Оглянись сын мой! - Сказал он мягко, но властно.
  
   Василий оглянулся. Ослепительный свет залил собой все вокруг. Не было больше видно ни старца, ни его самого. Он только ощущал что существует, но никаких объектов восприятия вокруг не было. Это было изумительное состояние огромного внутреннего покоя и блаженства. Ничего больше не беспокоило, ничего не волновало. Мира не было. Ничего больше не было.
   Внезапно он ощутил голос как бы внутри себя, что означало, что связь с духовным учителем не прерывалась ни на мгновение.
   - Теперь ты можешь сам выбирать любую земную реальность, которую пожелаешь. И не только земную. - Ответил голос на его вопрос. - Впрочем, Великая Мать подготовила для тебя и третью реальность, о которой ты вскоре узнаешь. Она будет отвечать всем твоим желаниям и впишется в понимание и реальность твоего рефлексирующего рассудка, самым наилучшим образом, что бы как можно меньше беспокоить твой доселе беспокойный ум.
   - Мне так здесь хорошо, о мой Господин! - Сознание Василия практически полностью растворилось в этом океане белого света. Блаженство все нарастало, оно было просто неописуемым.
   - Да. Ты находишься в состоянии практически полного самадхи, но это еще не настоящее самадхи. Полное, безличностное самадхи, непостижимо для ума. А ты еще сохраняешь осознание объектов этого мира. Но даже безличностное самадхи, оно не устойчивое. Рано или поздно ты опять падешь с этого уровня в материальный мир. Ибо душа по природе личность и Всевышний Господь тоже личность. Наша конечная цель, это преданное служение Всевышнему Господу в той личностной форме, которая наиболее дорога нам. И лишь Она даст нам окончательное и вечное прибежище. Ты выбрал для поклонения Великую Мать. На самом деле, ты есть вечный слуга Ее по своей изначальной природе. И свое дальнейшее духовное развитие ты продолжишь именно с этого уровня. Когда она приведет тебя к Всеблагому. Всеблагой Господь, супруг ее укажет тебе дальнейший твой путь.
   - Дальнейший путь? А разве Великая Мать не есть окончательное прибежище. Сама по Себе? О каком же еще пути ты говоришь? О, мой Господин!
   - Она может являться для тебя и окончательным прибежищем, если быть Её преданным и есть твоя изначальная природа, но может служить и проводником для тебя и в более высшую реальность, если ты полностью предашься ей как энергии и служанке Всеблагого. Помни - Великая Мать это энергия, творящая и разворачивающая все материальные миры коих бесчисленные мириады, но Всеблагой есть Вечный супруг и хозяин Ее. Она - Та, с помощью которой Он осуществляет все эти акты мироздания - как-то творение, поддержание и разрушения всех совокупностей вселенных. Позже ты это поймешь и почувствуешь. Об этом тяжело говорить, ибо это невыразимо.
   - Да, о мой Господин! Ты так много раз мне рассказывал об этом. Так много раз! Но я в безумии своем, в своей привязанности к земному постоянно забывал о твоих бесценных уроках.
   - Что ж. Видать тогда твое время еще не пришло. Ну а сейчас просто смотри!
  
   И Василий вновь увидел себя. Свою теперешнюю жизнь он как бы начал проживать снова. Вот он родился. Мать и отец нежно и трогательно заботятся о нем. Вот он сделал свои первые шаги, сказал свое первое слово.
   Время начало ускорятся. Секунды переходят в минуты, минуты в часы, часы в дни... И вот он увидел, как они с мамой и папой пришли на озеро. Задержавшись вначале на видении обоих родителей он воочию убедился, как можно породить два сценария событий. Его чистое, не обремененной грубой оболочкой сознание сейчас было способно порождать любые сценарии простым вмешательством своей воли и проявляя желание.
   Пока он беспристрастно созерцал свою жизнь, наблюдал так сказать со стороны, все шло как по маслу. Он ясно увидел тот день, когда они всей семьей поехали на озеро отдыхать. Вот они едут на машине. Отец ведет, они с мамой весело перешучиваются и вдруг, он настолько увлекся этим сладким зрелищем своего детства, что на какое-то мгновение полностью потерял беспристрастность. Произошло это, правда, не сразу, а как-то постепенно, притянуло к себе. Случилось это в тот миг, когда маленький Василек с папой вошли в воду. В этот миг сознание юноши практически вплотную соприкоснулось со своим детским сознанием в прошлом.
   В этот момент он практически полностью самоотождествил свою земную мать с Великой Матерью, а себя с тем маленьким Васильком, что уже был в воде озера, который весело играясь, радовался как и все дети холодной и освежающей воде и ее брызгам.
   То, что произошло потом, было просто подобно чуду. Незримо, вся картина той реальности за какое-то мгновение полностью перестроилась и превратилась в ту, которую он и пережил в детстве.
   За мгновения картина их с отцом совместного купания стала меркнуть и растворяться во мраке, она начала как бы отменяться. Вот уже его отец практически полностью растворился. Маленький Василек тоже начал как бы растворяться. Вселенная постепенно перестраивалась и вот он видит, как его мать бежит к малышу навстречу, вытягивая его из воды, и предотвращая его дальнейшее растворение и исчезновение. Отец тоже никуда не пропал. В новой реальности он просто оказался дома и никуда не поехал с ними.
   Зрелище перестройки объективной реальности, которая раздвоилась на два тоннеля, настолько заворожили Василия, что он снова ушел в полный транс, лишь наблюдая последствия изменений событий прошлого.
  
   - Ты должен научиться, не вмешиваться в ход событий, особенно тех, что касаются лично тебя. - Услышал он спокойный голос своего учителя. - Более того, ты не должен без должной на то причины вмешиваться в какой либо ход событий, что протекает в материальной вселенной, созданной нашим Творцом. Смотри, что ты натворил!
   И он снова как бы пережил те страдания детства, которые так внезапно обрушились на него тогда. Он увидел и ощутил, как страдала его мать, как он еле вышел из своей болезни. Он увидел своего духовного учителя, которые все это время незримо выравнивал его объективную реальность, приводя ее в норму, и восстанавливал привычный ход вещей, после его столь неосторожного вмешательства.
   Все, наконец, закончилось в тот момент, когда его преподаватель проводил с ним сеанс психотерапии. Его великий духовный учитель закончил, как раз, в то время стабилизацию реальности и все для него закончилось полным выздоровлением.
   - Тебе еще нужно так многому научиться, вернее, вспомнить все то, чему ты был научен в прошлых жизнях.
  
   И воплощения потекли снова и снова в обратном порядке как пленка в кинофильме, что ее начали прокручивать назад. Остановился этот бешеный кинофильм только на той жизни, в которой юный ученик постигал премудрости самоконтроля.
   Снова и снова юноша переживал моменты постижения премудростей медитации, на которые он затратил не одну жизнь. О, какие это были суровые аскезы! Долгие годы он закалял свое сознание, стоя сутками зимой в ледяной воде, а летом между пяти огней. В конце концов, он достиг состояния, когда был способен без дыхания стоять неподвижно на одной ноге в течение многих лет. И вот, полностью восстановив в своем сознании все свои былые навыки, он наконец-то стал готов к восхождению.
  
   Внезапно область, в которой находилось его сознание, и сознание его учителя, было озарено тысячами разноцветных огней, и лик Великой Матери снова предстал пред ним. Она, имеющая тысячи форм и проявление, заговорила с ним вновь.
   - Сын мой! Вот ты наконец-то осознал все и очистился. Точка не возврата пройдена тобой и все кармические долги оплачены тобой. Ты понял, что физическая материальная реальность теперь для тебя не играет никакой роли. Эту последнюю мирскую жизнь ты проживаешь по моему особому благословению. В ней ты сможешь отдохнуть от всех своих покаяний и аскез и насладиться жизнью с той, которую ты так жаждал. Ну а сейчас пойдем!
   - Куда? О, Великая Мать! - С почтением и любовью спросил юноша.
   - Пойдем же! Ты ведь хотел увидеть святилище, помнишь? - Она улыбалась, глядя на него, и лик ее светился всеми оттенками любви и нежности.
   - Да, О Мать! - Только и смог ответить юноша.
  
   И Они пошли. Внезапно они очутились в потрясающе красивом месте, среди гор и лесов и посреди этого великолепия возник роскошного и грандиозного вида мост, по которому они с учителем медленно шли вперед. Они улыбались и разговаривали. Василий внимал каждому слову своего учителя, которого он только недавно обрел и с которым был знаком вечность.
   Они шли, а мост все не кончался и не кончался. Впереди было огромное строение, издали напоминающее белый тысячелепестковый лотос. Он грандиозно возвышался над мостом и был практически бесконечен. Невозможно было определить границы этого сооружения.
   - Что это? О, мой господин? - В полном восторге и благоговении пробормотал юноша.
   - Это то место, о сын мой, где Великая Мать соединяется с нашим Великим Отцом. Там где энергия соединяется со своим повелителем. Они ждут там тебя, о мой возлюбленный сын.
   - И мы больше никогда не вернемся сюда, в этот бренный материальный мир? - Как бы с надеждой спросил юноша.
   - А какое это имеет значение? - Старец вновь улыбнулся. Лицо его сияло удовлетворением и миром. - В том обусловленном виде, в каком ты был раньше, нет. Если ты, конечно, сам не захочешь снова упасть.
   - Не за что. - Твердо ответил Василий!
   - Ну, вот и хорошо. А пока мы будем с тобой идти, ты можешь вернуться и догулять тот дар, который тебе определила великая мать. К тому моменту как мы с тобой подойдем к святилищу, твоя последняя земная жизнь закончится.
   - Но ведь это долго будет? - С долей сомнения возразил юноша.
   - Нисколько! Ведь мгновения на этом мосту равняются жизням в земном мире. Так что я тебя подожду! А так же тебя тут подождут твои духовные братья, мои ученики.
   И тут Василий увидел множество самосветящихся существ. Они были все похожи на детей. Медленно они обступили его учителя и, улыбаясь, смотрели на них, слушая их беседу. "Странно, а почему я раньше их не заметил" - подумал Василий.
   - Но в какую реальность из двух мне идти? - Робко спросил он учителя.
   - А ты еще разве не понял? Да в любую! Какое это теперь имеет значение. А хочешь в третью? - Глаза учителя загорелись подобно глазам тех детей, что обступили их. Сейчас они все стали похожи на детей в их невинности и простоте, в их готовности играть в свои детские игры.
   - А чем она лучше тех двух? - Неуверенно спросил Василий.
   - Ни чем, но как мне кажется она просто забавнее. - И учителя просто расхохотался. Все их окружение расхохоталось вместе с ним.
   - Я приму любое решение, которые вы с Великой Матерью определили для меня, о мой Господин! - Только и смог ответить Василий.
   - Значит решено! Ну удачи! Я тебя подожду здесь. Приходите!
   - Приходите? Что вы имеете ввиду, о мой Господин? - Василий опять стал обескуражен.
   - Ну, может быть, ты захочешь вернуться сюда не один. По крайней мере, я знаю еще одну душу, которая здесь была уже!
   - Вы имеет ввиду её? - Опять с робостью в голосе спросил юноша.
   - Да! Но не только! Возможно, еще найдутся искренние души, ради которых ты, может быть, задержишься в том мире, что бы они составили нам компанию по пути в вечность.
   - Я понял тебя, о мой Господин! - Теперь Василий, наконец, то все понял и успокоился. Вопросов у него больше было.
   - Ну, вот и хорошо! До встречи мой мальчик! Иди! - Учитель плавно помахал ему рукой на прощание.
  
   "Иди!" - Эхом откликнулось в сознании юноши снова и снова.
   - Иди....Иди...!
  

Глава 24

А жизнь продолжается.

  
   - Да, интересный у нас с Вами пациент, скажу я Вам Виталий Иванович. - Лаборант Коля был явно чем-то очень озабочен и обескуражен. - Уже более десяти лет я работаю с такого рода больными, но никогда таких явлений раньше не видел.
   - Коля, так ведь он и не больной вовсе! - Виталий Иванович попытался улыбнуться. - Это мой лучший ученик, наш с Вами коллега, Вы сейчас можете воочию изучать явление глубокого транса. Такое в наших широтах практически никогда не бывает. Единичный случай можно сказать, а вот там на Востоке. - Профессор остановился и сделал загадочное выражение лица. - Там на Востоке такие состояния у людей сплошь и рядом. Такие виды транса практикуют и йоги и буддийские монахи, впадающие в нирвану. Ну да ладно мы отвлеклись. Итак! Что мы с Вами имеем? - Виталий Иванович резко посерьезнел.
   - Ну не знаю как на востоке, а я лично ничего нормального не вижу в том, что молодой парень уже двадцатые сутки находиться в состоянии полной каталепсии и комы. Что тут нормального, вот скажите профессор?
   - Ну не будем... Не будем сейчас спорить. - С нетерпением прервал его профессор. - В конце концов, коллега, мы с Вами как никто понимаем, что понятие нормы весьма относительно. Мы с Вами еще раз должны пробежаться по данному случаю и решить, как нам быть дальше. Итак. Возьмите историю. - Профессор слегка поморщился. - Историю... Ну ладно! Историю болезни Василия и пробежимся детально, по дням как это все было.
  
   Коля медленно развернул и принялся читать папку, которую он прихватил по просьбе профессора с собой:
   - 20-го октября (поздно ночью): наш новоиспеченный ассистент Василий поступает к нам в отделение в коматозном состоянии. Звонок поступает от матери "пациента", которая нашла его дома в позе "лотоса" не реагирующего ни на какие внешние раздражители.
   Учитывая специфику работы нашего "пациента" в области восточных практик и по личному указанию его научного руководителя, решили никаких медикаментозных воздействий к нему не применять. Подключили Василия к различной аппаратуре. Ведем наблюдение.
   Лаборант пропустил некоторые мелкие подробности и перевернув страницу продолжил чтение:
   - 21-22 октября - "пациент все в том же состоянии". Фиксируется глубокая кома. Пульс нитевидный, еле прощупывается. Удары сердца 1 раз в 4 минуты.
   Внешнее обследование "пациента" ничего примечательного не показало за исключением того, что уздечка языка у "пациента" надрезана до самого основания языка, а сам язык завернут далеко в гортань.
   23 октября. Замечена необычная активность в области Эпифиза "пациента". Эпифиз чрезмерно интенсивно работает и его действие распространяется на все тело "пациента". Далее идут несколько страниц подробного научного текста.
   - Итак! - Виталий Иванович прервал лаборанта. - Приблизительно на 3-4 сутки, мы можем явно наблюдать, чрезмерную активность вилочковой железы или эпифиза. Эта железа непосредственно связана с областью 3-го глаза, как написано в индуистских йогических текстах. У него как бы открылся 3-й глаз, и пошла очистка центрального канала сушумны, а так же наполнение всего тела благотворной энергией от так называемого нектара или сомы, что производит данная железа. Но продолжайте, продолжайте голубчик!
   - 24-30 октября никаких особых положительных сдвигов в состоянии "пациента" не наблюдается за исключением того, что где-то на 27 сутки чрезвычайно сильно активизировалась область в нижней части туловища, приблизительно...
   - Да да! - Снова перебил его профессор. - Это активизировалась муладхара Чакра! И начала подниматься кундалини. Психическая энергия человека, которая локализируется в данной области, будучи свернутой, в 2 с половиной оборота. Читайте!
   - С 30-31 го числа замечается чрезмерная энергетическая активность, которая идет из области копчика и распространяется все выше и выше. И, приблизительно, к 5-му Ноября наиболее сильно активность начала проявляться в области сердца.
   - Браво Василий! Активизировалась сердечная чакра! - профессор был в полном восторге!
   - Если вы не будете возражать, то я продолжу. - Нервно сказал Коля. Казалось, он не разделял такого восторга профессора.
   - Да да, конечно, извините, коллега. - Доктор умолк и принялся слушать.
   - С 6-го ноября и до сегодня 9-го ноября мы можем наблюдать, что активность начала перемещаться в область головы. И сейчас, наиболее активна, становится область в районе макушки.
   - Браво! - Снова не выдержал профессор. - Это активизировалась последняя 7-я чакра сахасрара. Тысячелепестковый лотос. Это значит, что наш Василий достигает состояния, которое древние называли нирвикальпа самадхи или нирвана. Он становится просветленным, Буддой!
   - Но это так же означает, что он покидает свое бренное тело, и скоро мы можем готовить его в морг. - Вяло и нервно возразил ему лаборант. - Насколько я знаю из таких самадхи еще никто не возвращался.
   - А вот это мы с Вами скоро узнаем. Узнаем в ближайшие часы. Те, кто достигал этой области, действительно не возвращались, но что-то мне подсказывает, что Василий все же вернется. Ибо вся его энергия застыла, не доходя до этой чакры. Она как бы задумалась, стоит ли ему делать этот последний, решающий можно сказать шаг в вечность.
   - И, что же вы предлагаете делать, глубоко уважаемый профессор? - нервно съязвил лаборант.
   - Ждать! Просто ждать. Уже не долго осталось. Я думаю, считанные часы и скоро мы узнаем от нашего путешественника очень много занимательных подробностей.
   - Ну, я бы не был на вашем месте столь оптимистичным. 20 дней в коме это много, очень много и потом, что Вы скажете его близким, его матери и его девушке, которая все это время так горько рыдает, практически не отходя от тела нашего "пациента".
   - Ну, не будем о грустном, дорогой коллега! Вот увидите, все образуется. Тут материала не на одну крупную монографию.
  
   Внезапно их беседа была прервана радостным криком исхудавшей девушки, с опухшим от слез лицом, которая без стука вбежала в ординаторскую. Глаза ее сияли.
   - Дорогой доктор! Он очнулся, он пошевелился. Он приходит в себя! -девушка, казалось, сойдет сейчас с ума от счастья.
   - Я же Вам говорил, коллега, что не все еще потеряно. Ну, идем к нему. Надюша, ведите нас к вашему жениху.
  
   Они прошли по длинному коридору, и зашли в одноместную палату, уставленную сверху донизу разного рода аппаратурой. На кровати, в позе лотоса сидел юноша. Все его тело было увешано проводами. От тела исходило белое едва заметное свечение. Лицо его было радостным и умиротворенным. Внезапно он пошевелился и еле слышным голосом вымолвил.
   - Здравствуйте Виталий Иванович! Я так рад Вас видеть. Здравствуй милая и родная моя Наденька.
   Девушка кинулась к Василию на шею и горько зарыдала от радости.
   - Мы уже думали, что не увидим больше тебя. - Всхлипывая, сказала она. - Ну, как ты мог так поступить со всеми нами? Ведь мы тебя так любим!
   - Я тоже Вас всех очень люблю. Если бы ты всё знала! Ах, если бы ты знала! - Только и смог ответить Василий.
   - Наденька, пойдемте, ему нужно поспать и отдохнуть. Ему нужно попривыкнуть к своему телу снова! - Виталий Иванович нежно по отцовски взял девушку за локоть, намереваясь проводить ее из комнаты. - А нам, нужно еще раз, как следует осмотреть нашего больного.
   - Ну что вы доктор, какой я больной! Дайте, пожалуйста, нам с Наденькой еще несколько минут. Потом я весь в вашем распоряжении.
   - Ну, только не долго! Мы будем вас ждать за дверью. - И сияющий профессор вместе с лаборантом вышли наружу.
  
   - Да, веселый старик наш профессор. Все же ему жизненно необходимо поехать в Индию. А то он так и не поймет ничего! - с легкой тенью грусти проговорил Василий. Взгляд его упал на тумбочку. На ней красовалась маленькая колода карт "Таро".
   "Странно, кто ее сюда положил?" - Подумал Василий. Но, наверное, это что-то значит, раз она здесь находится.
   - Наденька, а достань наугад карту из колоды! - Улыбаясь с некой долей озорства, попросил юноша.
   Девушка подошла к тумбочке и, не глядя, взяла одну карту из толстой колоды.
   Затем, не глядя на карту, она подошла к своему возлюбленному и, протянув ее ему, крепко обняла и прижалась к груди юноши. Обняв свою невесту, Василий заглянул в карту. Это было шестерка из старших арканов. Пристально взглянув, еще раз, на картинку что была изображена на карте, он увидел на ней изображение троих.
   Это был юноша, а по бокам от него стояли две женщины. Одна была неземная, легкая и воздушная молодая белокурая девушка с распущенными волосами, одетая в тонкую тунику, а вторая земная, обнаженная, вся украшенная драгоценностями зрелая женщина. Сейчас, как никогда, Василий, понимал весь символизм 6-го аркана.
   Глядя на изображение этого аркана, он явственно ощущал и понимал всю невозможность в принципе никакого решения, и ему уже не было никакой необходимости, что-либо решать. Внутри него не существовало больше ни конфликтов, ни противоречий. Более того, теперь он мог с легкостью совмещать несовместимое, улаживать даже самые непримиримые противоречия. И с ним была та, вместе с которой они прошли сквозь вечность. Он крепко и нежно обнял ее и еще раз сильно сильно прижал к себе.
  
   - Ну здравствуй! Вот мы, наконец, то и встретились. - С любовью сказал он.
   - Здравствуй! - Так же трогательно и нежно ответила она ему.
  
   Конец
  
   No Х. Евсеев 2009
  
  
  

Послесловие.

   Вот и закончилась эта не совсем обычная история. Цель ее, пробудить у читателя настоящий, неподдельный интерес к самосознанию и поиску себя.
   С детства всех нас приучили видеть окружающий нас мир однобоко, строго в определенной традиции, линейно. Нас не научили видеть целостную картину всего мироздания, давая нам только фрагментарные и поверхностные знания обо всех процессах происходящих в нашем мире. Все науки изучают каждая свою область в практической изоляции друг, от друга только лишь изредка пересекаясь. Боле того, каждая наука еще дробиться на научные области для более тонкой специализации, все дальше и дальше уводя человека от истинной его сути. А ведь только целостное понимание мира, сможет воспитать гармонически развитого человека, цель которого будет не просто удовлетворение тварных потребностей, но и стремящегося к самосознанию.
   Впрочем, не буду напрягать читателя своим менторским тоном. Надеюсь, чтение этой книги доставило хоть какое-то удовольствие всем тем, у кого хватило терпения дочитать до конца. Если так, то мой труд был не напрасен.
  
   Ну и в завершении, хотелось бы предупредить, что все методики и практики для самоосознания, которые вскользь упоминались в этой книге, даны исключительно для ознакомления и развития сюжета истории. Без опытного духовного учителя практиковать, что-либо крайне не рекомендуется.
  
   Удачи и спасибо за внимание.
  
   No Х. Евсеев 2009
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"