Дни тянулись однообразно и как-то тоскливо. Наша работа на раскопках близилась к завершению. Руководство носилось с бумагами, подписями. Группа обсуждала написание отчетов по практике. А я всё больше "уходил" от реальности, смотрел и не замечал, слушал, но половина из услышанного словно мимо ушей.
- Олежик, ты сегодня опять на автопилоте? - Марина ласково треплет мои волосы и заглядывает в глаза, - Ау! Что с тобой, друг мой?
- На тебя засмотрелся, - улыбка, наверное, вышла не слишком правдоподобной, но я старался, - Твоя неземная красота парализует моё сознание аккурат с восьми до шести вечера.
Марина хохочет. А на заднем фоне мне активно сигнализирует руками и гримасами наш общий друг, мол, давай придурок, действуй, такая девица по чем зря пропадает.
- Мариш, у тебя какие планы на вечер?
- Планы? - вспыхнула как новогодняя гирлянда, - Нет планов. В смысле я свободна вечером...
- Ну вот зачем, Монах? С чего я её пригласил?... Нормально выгляжу? Может лучше серый?
Монах придирчиво разглядывает меня, его длинные усы то опускаются, то вновь топорщатся веером.
- Наверное, надо цветы купить? Или не надо? Это же просто дружеская встреча вечером, а?
Кот прищуривает глаза и я буквально слышу его мысли: "Мне можно не врать, голубчик... И да, лучше серый свитер...".
Совсем я одичал с этой коробочкой. Переклинило. Букет из нежных ирисов и каких-то мелких розочек с чудным названием, должно быть очень странно смотрелся в моих руках. Мне всё казалось, что на меня все озираются и, вероятно, посмеиваются над моим нелепым видом. Я хоть и повторял мысленно как мантру, что это всего лишь встреча двух сокурсников, но голосом Марины, полным какого-то удивленного восторга, прямо по темечку долбило звонкое "Свидание, свидание...".
- Привет! - Марина, немного смущенная и радостная, подставляет мне щеку для поцелуя.
- Какая ты красивая! Привет!
Я, видимо, действительно болван. Стою и удивляюсь тому, что ко мне на свидание (да, черт возьми, это все таки свидание) пришла красивая девушка. Совсем не помню Марину в платье и на каблуках, только самую обычную-привычную Маришу в рабочем комбинезоне с кучей карманов и кармашек.
Она поправляет непослушный завиток волос. Вот же глупая пауза... Ох, цветы!
- Извини, что это я. Это тебе. - Мои цветы ей нравятся...
Мы спустились от центральной площади к набережной - это самое красивое место в городе для вечерних прогулок. Свет фонарей, узоры из разноцветных клумб вдоль всего берега и даже огоньки проплывающих мимо барж - всё настраивало на какой-то романтичный лад. Мне было хорошо и легко вот так просто идти вперед, ощущать теплую и в тот момент даже какую-то особенно родную Марину, слушать её щебет, глупо улыбаться и поддакивать непонятно чему.
Остановились у прибрежного ресторанчика со скромным названием "Парус". Официантка в образе кокетки-морячки быстро принесла наш заказ.
- Олежик, это невероятно вкусно! Ты чего без аппетита?
- Я просто не слишком голоден. А так да, действительно вкусно.
- Ты в последние недели выглядишь очень задумчивым. Не я одна это заметила, - Она покачала головой и отложила вилку. - И мне всё кажется, что тебе нужна помощь, а чем помочь не пойму.
- Маришка, ты самая добрая из всех, кого я знаю, - я засмеялся, пытаясь придать разговору больше непринужденности, - Но, честное пионерское, я в полном порядке.
- Не доверяешь мне...- Марина обиженно поджала губы.
- Доверяю.
- Ну, так расскажи. Я хочу всё знать.
- Вот именно на этом желании я и погорел.
- Ммм? - Глаза Маришки удивленно округлились, и кусочек жаркого стал пережевываться быстрее, - Ты про что?
- Ты в мистику веришь?
- Не то что бы... Верю.
Я смотрел на неё и понимал, правда - верит, быть может, наивно и по-детски, но без желания посмеяться или обозначить степень своего несуществующего участия.
- Представь, что ты стала обладателем некого дара получать ответы на любые вопросы.
- Олежик, ты экстрасенс?
- Нет, не то. - Я начинал нервничать. - Хотя... пусть будет так: тебе в руки случайно попадает некая вещь, принадлежавшая экстрасенсу...
- Какая вещь?
- Не важно. Ну, пусть будут руны. Ты знаешь что это?
- Примерно, - Марина всё больше выглядела растерянной, а во мне зародилось сомнение в необходимости этого разговора.
- Вот. Тебе интересна эта вещь, ты пытаешься узнать о ней больше, а потом однажды понимаешь, что эта вещь работает. Тебя это вдохновляет, хочется ...
- Нет, меня бы это испугало.
- Почему?
- Не знаю. Но думаю, что такая вещь не могла попасть в руки "случайно". И я бы не спешила радоваться открывшимся возможностям, а задумалась о последствиях.
Мы замолчали.
- Я что-то неправильно поняла? Я утрирую, да?... Олеж?
- Нет, ты всё правильно поняла. Я наверное, тоже испугался... А что бы ты сделала? Избавилась бы от этой вещи?
- Не думаю, - она задумалась, уставившись в тарелку, медленно размазывая остатки соуса кончиком вилки. - Не стала бы избавляться. А вдруг это судьба?
- Что?
- Судьба.
В моих ушах звенело, а воздух вокруг наполнился запахами монастыря, теплого воска и меда...
- Ваш десерт! Приятного аппетита! - звонкий голос официантки в бескозырке резко завершил нашу беседу.
- И правда, хватит топить такой чудесный вечер в моих заморочках! Вина? Смотри, какой красивый десерт. На моём карамелью нарисован штурвал. А у тебя что?
- Рыбка. Или дельфинчик? - к Марине снова вернулась её очаровательная улыбка...
21-го июля в день празднования явления иконы Казанской божьей матери патриарх Московский и всея Руси Кирилл освятил место закладки восстанавливаемого Собора Казанской иконы Божией Матери. Наши археологические работы были на это время "свернуты", на объект можно было попасть только по спецпропускам. Но я счастливчик - отец Всеволод разрешил мне присоединиться к группе сопровождающих от епархии. Было непонятно, хотя торжественно и даже радостно.
После официальной части все переместились к Никольскому храму Богородицкого монастыря. Там, на площадке перед храмом был организован праздник для прихожан и детей: выступали ученики церковного хора, раздавали угощения, дарили детские книжки о празднике. Я уже был свободен и мог уйти домой, но, пробираясь сквозь толпу людей остановился перед небольшой сценой, на которой разыгрывали мини-спектакли, как мне показалось, на библейские темы.
Я был на достаточно отдаленном расстоянии, однако сразу увидел и узнал среди актеров девочку лет девяти - ту самую, что встретил в мой первый визит в монастырь к отцу Всеволоду. Всё то же серое платье и две смешных косички с яркими бантиками. Показалось, что смотрит она исключительно на меня, и говорит что-то для меня, да я не слышу. Девочка прижимала руки к груди и покачивалась, видимо в такт монолога. А затем более взрослые актеры встали впереди и заслонили её собой.
Мне захотелось подойти ближе. Стараясь никого не задеть, хоть это было почти не реально, учитывая количество резвых детей под ногами, я продвигался к самой сцене.
- А что там, не знаете? - спросил я какую-то женщину, кивком указывая на актеров.
- Историю обретения иконы Казанской Божьей матери показывают.
- Аааа...
Женщина подозрительно оглядела меня, прищурилась и спросила:
- Ой-ли не знаете?
- Что?
- Как икону нашли.
- Да. В смысле нет... Не интересовался как-то специально.
- Икону ту девочка Матрона нашла после большого пожара. Сон ей вещий приснился. Взрослые ей не поверили поначалу, так тот сон трижды повторился. Стали искать, где Богородица во сне указала, так там и нашли.
- А девочка?
- Что девочка?
- Что с ней стало-то?
- С Матроной? А её в монастырь определили, она стала первой монахиней Богородицкого монастыря.
- Как это? Монастырь-то мужской.
- Это он сейчас мужской. А при основании это женский был монастырь.
- Надо же... Не знал. Спасибо...
Я продвинулся еще ближе, но девочки на сцене уже не было. Решил досмотреть до конца. Сценка действительно скоро закончилась и все актеры вышли на поклон. Мелькнуло серое платьице и всё во мне отчего-то сжалось и замерло.
Не знаю, как и объяснить, но на поклон действительно вышла девочка в сером платье, но это была совсем другая девочка. Другое лицо, другое платье, платочек на голове... Мне казалось, что я схожу с ума.