Lyden Eva G. : другие произведения.

Город Мертвых. Ветер

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 8.50*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:

    Кто-то не думает о смерти. Кто-то же часто предается размышлениям о том, что находится за чертой. Кто-то верит в загробную жизнь, кто-то нет. Но рано или поздно, каждый оказывается по ту сторону, где ему распахивает свои двери Некрополис, Город Мертвых - место для тех, чей удел ожидание и сожаление. Где все точно так же, только ветра нет.

    Обычная жизнь Йени была серой и банальной - серая мышь и белая ворона, влюбленная, как водится, в самого красивого парня в классе. Тайная жизнь Йени, проходящая в охоте за пришельцами из другого мира, затеявшими уничтожить человечество, могла бы быть поувлекательней, если бы и в ней все не было так банально - патрулирование улиц, сражения и постоянно поджидающая смерть. Загробная жизнь не нарушила традицию, оказавшись еще скучнее. Обустраиваться в ней, как любой приличный призрак, Йени не желает, у нее теперь одна цель - найти лазейку и вернуться назад. А до того ей, пожалуй, все-таки придется взглянуть на свою жизнь иначе и кое-что переосмыслить.


  Часть 1. Йени
  
  Тело, душа, разум - все вместе это человек. Так ей рассказывал Рональд. Убрать что-то одно - и человек исчезнет. Вряд ли можно называть полноценным человеком того, кто утратил разум или душу. Но утратившего тело все равно зовут человеком. Мертвым человеком. Люди так боятся смерти, этой потери тела, что совершенно упускают из виду остальные два аспекта. Почему это настолько важно? Потому что наиболее ценно то, что они видят и осязают? И куда деваются душа и разум в таком случае? Что их ждет? Пустота? Существуют ли на самом деле рай и ад или потом уже все равно до земных дел? Научил бы кто этому, вместо того, чтобы забивать голову кучей малопригодных для жизни знаний.
   Йени украдкой зевнула в кулак, возвращаясь к записи урока. Но, к сожалению, даже Рон не может ответить на этот вопрос, что уж взять со школьных учителей. Никто не может рассказать о вещах, предельно важных. И никого, похоже, не волнует эта тема. Те вопросы, которые мучительно грызли ее изнутри, заставляли дрожать под гнетом неизвестности, не спать до утра, мучительно размышляя и вглядываясь в звездное небо, никого вокруг не волновали. А тем, кто поговорил бы с ней на эту тему, она сама стыдилась рассказывать о своих метаниях, боялась показаться маленькой и глупой. Они сталкивались со смертью гораздо чаще нее. Должно быть, это и было причиной. Окружающие зачастую видели смерть только по телевизору и воспринимали, как что-то далекое и непосредственно их не касающееся.
  - Йенс, ты опять мировые проблемы решаешь? - подруга шутливо пихнула ее в бок. Йени отвлеклась, сфокусировав взгляд на бродящих между парт одноклассниках. Перемена. А она даже не услышала звонка.
  - Да. Как думаешь, что будет, когда мы умрем?
  Почему бы и нет? Может, эта смешливая блондинка тоже хоть когда-нибудь задавалась подобными вопросами.
  - Тьфу! - Ирма вытряхнула на парту учебники из сумки, те упали с несусветным грохотом. - У тебя все мысли только об одном! Все будут плакать, ясно?
  - А с нами что будет? - задумчиво переспросила Йени. Тем, сколько людей может поплакать за ней, Йени не обольщалась особо, родных у нее нет, в школе с ней почти никто не разговаривает, разве что их охотничья команда искренне ее оплачет.
  - А мы попадем в рай. Там будут красивые парни, шикарные тачки, бесплатные дискотеки и распродажи круглый год, - все еще сердито выдала Ирма. - Но если мы сейчас не напишем контрольную, нам точно кирдык, подружка. Хотя, может, оно и к лучшему - эта зубрежка меня утомила, - Ирма демонстративно зевнула в кулак и уронила голову на скрещенные руки.
  Йени уставилась на ее макушку долгим печальным и презрительным взглядом. Прошло всего две недели с начала учебного года, а эта глупая девчонка уже готова умереть, только чтобы не учиться! Все же люди слишком просто говорят о смерти. А что будет, если на самом деле кто-то умрет? Сама Ирма, с которой они с первого класса сидят рядом, или новенькая ученица Стеффани, успевшая за несколько дней стать королевой класса? А если... Йени оглянулась, скользнув равнодушным взглядом по лицам одноклассников, и наконец ее сердце забилось быстрее. Мягкая улыбка, теплый взгляд зелено-золотистых глаз из-под русой челки. Если он? Сердце защемило тревогой. Все так беспечны.
  Йени уставилась на темную доску в разводах меловых пятен. Вероятно, все эти чувства в ней обострились из-за недавних происшествий. Одного из их команды неделю назад разорвали Оми. Смерть, подстерегающая на каждом шагу, струящаяся сквозь толпу людей и проходящая сквозь стены. Оми. Разделяющие. Сущности чуждые всему порядку. Им противна всякая целостность, и их цель - нарушить эту целостность у человека. Их собственный мир умирает и им нужен этот. Но в этом мире есть люди, и их существование раздражает Оми. Они изучают людей исподтишка, накапливают силы для удара. Пока им доступны только короткие вылазки. И этот город. Город, с которого однажды начнется уничтожение человечества.
  
  Закинув портфель на плечо, Йени вышла из школы, жмурясь на солнце. Ирма сбежала с географии вместе с половиной класса. Она и ее уговаривала, но Йени осталась под предлогом, что ее заинтересовала тема урока. Жалкое вранье. Это потому что Джеффри оставался тоже. Можно было убеждать себя, что нахождение в одном классе не означает того, что он с ней заговорит, можно найти много замечательных, правильных логических объяснений и в итоге снова поступить глупо. Раздраженно пиная камни сбитыми носками туфель, Йени ругала себя за глупые чувства. Ну и что, что удалось сесть за следующую пару и весь урок любоваться игрой бликов на его волосах? Такая глупость! В ярости она дернула себя за прядь волос.
  Джеффри прошел мимо, болтая с друзьями, она прижалась к забору, пропуская их. Вот. Из-за мимолетной улыбки и взгляда при встрече она и слоняется в местах, где он может пройти. Дурочка. Он же все время вертится рядом со Стеффани, которая уверенно шагает в своих туфельках на тонком каблуке, кокетливо поправляет прядь волос, распространяя сладких фруктовый запах духов.
  Йени ненавидит сладкое.
  Она подхватила портфель и опрометью бросилась в переулок, стремясь отбежать от школы как можно дальше. Ну конечно! Самый популярный парень в классе и странноватая нелюдимая девочка-отшельница - сюжет половины дурацких романтических комедий, тоннами поглощаемых Ирмой. Вот только в жизни все далеко не так. В жизни странноватым девочкам остается только ждать случайного взгляда или слова и реветь в подушку, тайком просматривая ночью все те же видеокассеты, забытые безголовой Ирмой в ее квартире.
  Улица была почти безлюдной, до конца рабочего дня оставалось несколько часов, а дети уже успели вернуться со школы и засесть перед телевизорами. Только редкие машины проезжали мимо.
  - Ты чего кислая, красавица? - Тэкис появился как всегда внезапно, словно возник из воздуха. Он сидел на заборе, безнаказанно обдирая чью-то грушу и быстро откусывая от мелких сочных плодов. Почему-то редкие прохожие совершенно его не замечали. - Будешь грушку?
  - Не буду, - буркнула Йени, проходя мимо. - Хочу и кисну, натура у меня такая.
  - Это ты зря, - Тэкис спрыгнул с забора и зашагал рядом. Ростом он доставал ей до плеча, хотя был наверняка раза в два ее старше. Или в три - о Тэкисе вообще было мало что известно. - Кислая мина не идет хорошеньким девочкам.
  - Кто тут хорошенький еще, - фыркнула Йени. Самая обычная она. Смуглая сероглазая брюнетка, тощая и невысокая. Тут уже лучше быть уродиной - хоть заметной станешь, а так смотрят все сквозь тебя, будто ты привидение. Йени тоскливо вздохнула, бездумно взяв заботливо всунутую ей в руку грушу. Что ж, на вкус она и правда недурна. - Ты чего меня встречаешь?
  - Оми тут попахивает, опасно в одиночку ходить, решил тебя подстраховать, ты же даже без оружия.
  - Я что, меч с собой в школу потащу? - Йени рассмеялась. Тогда бы ее стали считать еще более странной. Жаль, что в реальности спасители мира лишены возможности доставать оружие из ничего, как герои комиксов. - Да и ты, смотрю...
  - Обижаешь, - Тэкис похлопал по висевшему на плече тубусу. Йени усмехнулась. Этот человек умудрялся предусмотреть все.
  Оми можно уничтожить лишь специальным мечом, да и то, говорят, не всегда полностью. Где изобретали мечи и кто это делал - оставалось загадкой. Было известно лишь то, что этим занимается некая компания "Верте", в которой состоял руководитель охотников в городе. Остальные даже и не любопытствовали, почему их призвали на пафосную должность спасителей мира и по каким критериям отобрали. Просто однажды к ним пришел человек и рассказал все начистоту. И, кажется, за все время никто не высмеял его и не спустил с лестницы, видимо было в этом призвании что-то мистическое.
  А потом тебе дают меч и объясняют, как уничтожать Оми и отгонять их от людей. Просто временно оттягивать неизбежное, ничего больше. Проблемой Оми в глобальных масштабах занимается все та же "Верте", их ученые внимательно выслушивают отчеты с вылазок, а охотникам остается лишь строить догадки. Впрочем, любопытство покидает их очень быстро, заменяется более насущными вещами.
  - Еще грушку будешь? - снова прицепился Тэкис, не замечая недовольных взглядов. Тут его прервал писк пейджера. Тэкис бросил на него единственный взгляд. - Вылазка через два квартала. А ну-ка прибавим ходу, Йенс. Зеркало с тобой хоть?
  - Да, - Йени на ходу вытащила из-за воротника зеркальце на цепочке. Толку в бою от него мало, но защитить ее сможет. Они бегом выскочили на параллельную улицу - такую же пустынную. Люди подсознательно боялись Оми и инстинктивно обходили стороной места их появления. Но два полисмена уже прохаживались мимо, видимо, кто-то из жильцов их вызвал, услышав звуки борьбы.
  - Эй, сюда! - Триша выглядывала из темной арки, призывно размахивая рукой. Тэкис, молниеносно спрятав в тубус выхваченный на ходу меч, схватил Йени за рукав и юркнул в полумрак. Их команда разместилась на краю помойки во дворе, стараясь держаться подальше от кучи вонючих отбросов. - Ушли они, - Триша зло поддела ногой дырявую кастрюлю. - Странно все это.
  - Что странно? - нахмурился Тэкис. - Никем не поживись?
  - Никем. Они появились и исчезли сразу же, как будто их и не было. Да еще и копы нагрянули, будь они неладны! Едва спрятались.
  - Сказали бы, что ролевики, - Йени присела на поваленный холодильник, пристроив портфель на коленях.
  - С настоящими мечами? Ха!
  - А где Рон? - Йени быстро оглянулась по сторонам, вытягивая шею.
  - Выполз на разведку, скоро будет, не дрейфь, - Триша ободряюще похлопала ее по плечу, Йени потупилась, рассматривая туфли. - А мы тут посидим, друзья-ролевики.
  Рональд вернулся спустя пятнадцать минут, усталый и озадаченный.
  - Никаких следов, - он покачал седеющей головой. - Они исчезли. Плохо дело.
  - Может сбой в технике? - Тэкис почесал затылок.
  - Не думаю. Оми что-то придумали. И это меня сильно беспокоит, - Рон устало опустился на перевернутый ящик. - Йенс, ты что, без меча пришла?
  - Я с зеркальцем, - она разжала ладонь.
  - С зеркальцем... - Рон скривился, будто попробовал что-то из содержимого помойки.
  - Это я ее прихватил, Рональд, - вступился Тэкис. - Не бросать же ее одну рядом с непонятно куда девшимися Оми.
  - Да они потом делись, а не тогда. Но ладно уже.
  Ожидание тянулось, словно карамель за ложкой - долго и тошнотворно. Из-за арки не доносилось ни звука. Триша нервно постукивала пальцами по колену.
  - Как думаете, копы уже убрались?
  - Если до сих пор сюда не заглянули, то скорее всего, - Рон задумчиво тер переносицу. - Можно еще немного для верности выждать, мало ли.
  - Вдруг ими уже закусили, - Триша машинально кинула взгляд на часы - экран пересекала густая сеточка трещин, - они не ходили уже семь дней. - Йенс, глянь-ка, что там.
  Йени встала и зашла в арку, воздух с улицы после вони помойки показался сладким. Она выглянула в пустой переулок, отступила назад, нахмурилась и еще раз повела ноздрями.
  Сладкий запах - признак Оми.
  - На изготовку! - крикнула она что есть мочи, сжимая в руке шнурок с зеркалом. Рваная тень промчалась мимо. Развернулась, снова бросаясь к ней. Превозмогая ужас, Йени выставила руку и зажатым в ней зеркалом вперед.
  - Убирайся!
  Тень наткнулась на невидимую преграду и клубилась рядом, внушая панику. Закусив губу, Йени отползла к стене, шаря рукой по земле, ища что-то, чем можно швырнуть, чтобы хоть на пару секунд отвлечь Оми от себя. Во дворе шумели звуки ожесточенной битвы. Зеркало дрожало, накаляясь. По стеклу поползли первые трещины. Дыхание Оми почти касалось ее, мягкое, завлекающее. Истошно завизжав, Йени раздавила зеркало, последним усилием мысли послав тень прочь. Ту отбросило к противоположной стене арки, и в ту же минуту Рон пришпилил ее к ней мечом. Оми дернулась, закричав на высоких нотах, и растаяла.
  - Вот же зараза, - Рональд стер пот со лба и выдернул застрявший между кирпичами меч, вниз посыпался мелкий песок. - Откуда?
  Стараясь плотнее сжать стучащие зубы, Йени поднялась, поправив юбку. Локти оказались содраны, ладони вымазаны землей, по правой медленно стекала кровь.
  - Черт! Пойдем, - он обхватил ее за плечи и вывел обратно во двор. Ноги отказывались идти. Еще бы несколько секунд... По двору плавал тошнотворно сладкий запах, Триша с Тэкисом чистили мечи, покрывшиеся тонкой пленкой, источающей вонь.
  - Это что вообще было?
  - Черт его знает, - Рональд усадил Йени на тот же холодильник и быстро перетянул ее ладонь бинтом. - Они нашли способ маскировки, это очевидно. Никуда они не уходили, просто затаились, когда нас собралось слишком много, а потом напали, стоило отвлечься и разделиться. Если бы Йенс не крикнула, я бы даже выхватить меч не успел! Вот у кого отменный нюх на эту пакость... Они хитры. Заманили нас на помойку, чтобы перебить запах. Нужно срочно всех оповестить, - он обеспокоенно листал блокнот с именами тех, чья смена сегодняшним вечером. Йени придвинулась ближе, ловя каждое слово. Подняла взгляд, ища одобрения.
  - Молодец, Йенс, - он хлопнул ее по плечу. Йени закрыла глаза, умиротворение нашло на нее. Раненая рука запоздало начала болеть, но это уже было неважно.
  - Тогда пойдемте, будем пока держаться рядом, вдруг они еще здесь, - Триша снова завернула меч в упаковочную бумагу своим хитрым способом, позволяющим скинуть ее одним движением. Тэкис подобрал свой тубус.
   - Да мне вообще-то на работу. Ученики ждут. Кто еще их будет учить мешать краски и вымазывать ими все вокруг, - он усмехнулся.
  - Детишки, - Триша сморщила нос. Тэкис рассмеялся.
  - Не только, у меня и постарше есть. Моя группа в колледже, вполне взрослые ребята. Один просто самородок. Йенс, хочешь познакомлю?
  - Да ты что, - Йени скривилась. - Зачем?
  - А зря, хороший парень, только больно недотрога.
  - Кто б говорил! - усмехнулся Рон. Тэкис развел руками. Он и правда сторонился других, как в общении так, и в физическом плане, стараясь не прикасаться к людям, избегал он даже рукопожатия при встрече. Йени всегда было интересно, какая его рука на ощупь - почему-то казалась, что шершавая. Тэкис помахал им и свернул на остановку автобуса. Триша скрылась в телефонной будке, Рон с Йени остановились неподалеку, все еще тревожно осматриваясь и принюхиваясь.
  - Ты в порядке?
  - Да. Конечно, - Йени помахала забинтованной рукой. - Пройдет, я дома получше перевяжу, - добавила она. Рон кивнул. Он никогда не рвался ее опекать, как это иногда делал Тэкис, тем не менее, его помощь была всегда вовремя.
  - Все, наш шеф в курсе, - Триша вернулась от телефона и протянула Рону его блокнот. Правда, пока больше никто ему не звонил с подобным. Может, это единичный случай? - она нервно накрутила на палец завиток коротко стриженых волос. Тревога разливалась по воздуху, давя все сильнее.
  - Или некому звонить. Когда Криса прикончили, тоже все спокойно было, - голос Йени дрогнул.
  - Нечего было в одиночку по гнездам лазить, - Триша зло пнула подвернувшуюся под ноги банку из-под колы и удобней перехватила меч. - Поэтому я иду домой запираться в комнате и не показывать носа на улицу. Чего и вам советую, - она быстро зашагала прочь. Йени уставилась на землю, сжав в пальцах край юбки.
  - Не переживай, - Рон тронул ее за плечо, - она не на тебя злится. Пойдем.
   Йени кивнула, все еще ощущая неловкость за резкие слова. Очень хотелось куда-то спрятаться. Оставалось только надеяться, что Триша и правда не сердится.
  - Кофе хочешь?
  - Хочу, - она благодарно зацепилась за возможность отвлечься и не идти домой прямо сейчас. Еще бы не хотеть пить, после такого! Да и разве Рону откажешь? Йени бы и за руку с ним по улицам ходила, если бы это не выглядело так глупо - будто взрослая девица в папочку вцепилась.
  Они стояли у столика на улице, поглощая хот-доги и запивая их капучино. Запах мяса и кофе вытеснял въевшуюся в нос вонь Оми, страх понемногу отступил, и Йени оживилась, начав болтать о школе.
  Домой она вернулась уже к полуночи, благо соседки, с которой она делила крохотную квартирку, еще не было. Родители Йени умерли когда ей было восемь лет, потом ее воспитывала бабушка, но и ее не стало год назад, тогда ее передали под опеку кузины отца. Та ей совершенно не обрадовалась и испытала настоящее облегчение, когда Йени выразила желание жить отдельно. Теперь тетка каждый месяц высылала ей некоторую сумму денег и звала в гости на Рождество. Обе были таким положением дел несказанно довольны. Денег хватало на оплату обучения и пропитание, но в одиночку снять жилье не удалось, приходилось жить с еще одной девушкой. Ее звали Ванда, ей было уже девятнадцать, и она работала в парикмахерской за углом. Говорить с ней было особо не о чем, так как интересовал ее ограниченный спектр тем вроде сплетен, сериалов и бесконечных любовных интрижек. Чем-то соседка походила на Ирму, но уже мнила себя прожженной жизнью и умудренной опытом женщиной. Но она искренне симпатизировала Йени, за это та была в глубине души очень благодарна.
  Тщательно обработав рану, Йени забралась под одеяло, мелко дрожа. Вот и болтай о смерти! А ведь пару часов назад она едва не отправилась в рай с круглогодичными распродажами и красивыми парнями. Но может, хоть там ей нашлось бы место?
  Сон снова не шел. Йени зажгла ночник и села в кровати. Общая фотография их класса стояла рядом на тумбочке. Все эти лица были ей безразличны, а ее самой там не было - ее забыли позвать фотографироваться, даже классный руководитель забыл, а Ирма тогда болела. Поставила тут эту фотографию она лишь по одной причине. Рассматривая человека во втором ряду, Йени горько вздохнула. Вырезала бы уже его одного и вставила в рамочку, но потом еще Ирму слушать или Ванду... Полный кретинизм! Йени зло ударила по выключателю и отшвырнула фотографию. Уснуть удалось только к утру, когда громыхая дверьми, явилась Ванда и тишина пустого дома перестала пугать.
  
  Подоспевшие выходные оказалась как нельзя кстати, позволив выспаться и немного восстановить силы. Раненая рука болела, пришлось врать, что нечаянно раздавила стакан, под подначивания Ванды и пришедшей ночевать Ирмы. Погрузившись в пижамах на диван и обложившись мороженым и печеньем, они смотрели кассету за кассетой, мешая романтические мелодрамы с ужастиками. Ужастики нравились Йени, но не нравились Ирме, которая то и дело вскрикивала и пряталась за подушкой, особенно, если ее резко схватить за руку на особо кровавых сценах. Ванде нравились фильмы с заведомо печальным концом, и чем боле трагичным был финал, тем радостнее она ревела, сморкаясь в край простыни.
  Когда фильмы надоели, начались разговоры. Болтали в основном Ирма с Вандой, Йени все больше отмалчивалась, не желая утомлять подруг своими похоронными размышлениями. Такой расклад ее вполне радовал, пока Ванда снова не завела любимый рассказ о том, как она морочила голову какому-то парню все лето. Несчастный вообразил, что это любовь и таскался за красоткой, будто очарованный. Скоро ей это надоело, и она параллельно закрутила интрижку с футболистом, втайне потешаясь над поклонником, ей льстила такая собачья преданность. Пока он не узнал все и попросту не вышвырнул ее из своей квартиры, напрочь отрубив все контакты.
  - Такая размазня. Но какая гордая, - Ванда поглощала мороженое из ведерка столовой ложной, расписывая подробности увлеченно слушавшей Ирме. - Я даже хотела недавно вернуть его обратно, решив, что из него что-то путное может и выйдет. Но он, представляете... - она картинно взмахнула ложкой. - Закатил мне скандал!
  - Прямо-таки скандал? - Ирма жадно слушала, не пропуская ни единого слова.
  - Представь! Тихоня тихоней, а так орал, что я боялась, что у него голова взорвется. Знаете, если бы он меня еще и треснул, это было бы совсем зашибись. Верно, Йенс?
  Йени неопределенно отмычалась, делая вид, что увлечена фильмом, на деле же ее просто выворачивало. Судорожно вцепившись в прижатую к животу подушку, она кусала губы. Почему-то ей стало больно, словно это с ней так поступили, и она сама сорвалась на истерику. Какой позор.
  
  Следующая неделя прошла тихо. Оми словно затаились, найти их в городе стало почти невозможно, да и жертв не было. Не смотря на это, затишье никого из охотников не радовало, все бродили в напряжении, ожидая взрыва, даже тренировки проходили в давящем молчании. Поэтому, когда Стеффани зазвала весь класс на вечеринку, Йени с радостью ухватилась за возможность развеяться. Да и не так часто о ней вспоминали, когда устраивали подобные развлечения. Поле обеда, надев лучшее, что удалось откопать в шкафу или одолжить у Ванды, и даже позволив решительно настроенной соседке завить себе волосы, Йени теребила в руках ридикюль, ожидая Ирму у парка, дальше они собирались объединиться с другой группкой и двинуться все вместе.
  - Салют!
  Йени быстро обернулась, инстинктивно хватаясь за несуществующий меч. В глаза удалила ослепительная вспышка.
  - Ха-ха! Вдела бы ты свое лицо! - Ирма довольно рассмеялась, любовно поглаживая фотоаппарат. - У папы выпросила на день. Наснимаем кучу фотографий и проявим пленку.
  Йени часто моргала, стараясь вернуть нормальное зрение, сердце бухало в груди, словно отбойный молоток. Что ни говори, а она тоже стала слишком дерганной.
  - Думаешь, у Стеффани нет фотоаппарата?
  - Думаю, у нее есть все, что она пожелает. Но если это наш фотоаппарат, то больше всего на фотках с него будет нас, а не компашки Стеффани, улавливаешь?
  - Ага, - Йени было все равно, кто будет на фотографиях. Она это дело от всей души ненавидела.
  - Ну же. Давай, стань красиво! - Ирма вытанцовывала кругом, глядя в объектив. Йени постаралась выпрямиться и улыбнуться, тогда подруга быстрее отстанет, исполнив свой каприз. Громко щелкнула кнопка, вспышка снова резанула по глазам. До чего же глупое занятие. Потом пришлось снимать сияющую Ирму. Наконец та спрятала фотоаппарат и, подхватив Йени под руку, помчалась по аллее, где их поджидали одноклассники. Те уже начали возмущенно переговариваться, но все прекрасно знали, что "Ирма" и "Время" понятия не совместимые в принципе, и даже особо не злились. Влившись в группку, они медленно двинулись по аллее вглубь парка.
  По дороге каждый счел своим долгом высказать предположение, каким окажется дом Стеффани. В том, что она богата, не сомневался никто. Наконец деревья расступились, и аллея прервалась на берегу озера. Все застыли и пораженно ахнули. Дорожка привела их к небольшому особняку, выстроенному еще в начале века, с витыми колоннами и светлыми стенами. Перила балконов, переплеты окон и стеклянной двери вились причудливыми узорами, словно ветки деревьев, и расцветали изящными бутонами. Йени когда-то читала об этом доме, построенном в их небольшом городе известным архитектором. Говорили, что тот так полюбил этот уголок парка, что захотел сюда когда-нибудь вернуться и поэтому возвел тут дом и хранил его существование в тайне. Но он не пережил войну, а дом так и стоит до сих пор.
  Стеффани показалась на открытой террасе и приветливо помахала рукой.
  - Заходите скорее! Уже все собрались.
  Компания, чувствуя небольшую неловкость, вошла внутрь. Там их встретил просторный холл с зеркалами, двери в гостиную были распахнуты, оттуда уже звучала музыка. За дверью оказалась даже не гостиная, а целый небольшой уютный зал. Там собрались не только их одноклассники, но и добрая половина старших классов, девчонки болтали, устроившись на диванчиках вдоль стенок, парни настраивали музыкальный центр или рассматривали полки с книгами. То и дело собирались группки, обсуждающие насущные школьные дела.
  Как Йени и предполагала, ее снова никто не замечал. Словно бесплотная тень она бродила среди веселящихся подростков, пытаясь пристать то к одной компании то к другой, но быстро уходя, так как ни один разговор не вызывал у нее интереса. Привстав на цыпочки она повертела головой, наконец сердце пропустило удар. С предельно безучастным видом она протолкалась к дверям на террасу, возле которых, собралась группка девчонок и парней из числа самых популярных в школе. Мимо проплыла Стеффани, оставляя за собой шлейф аромата неизменных духов. В душе Йени снова всколыхнулась неприязнь. Тем более что Стеффани так близко встала рядом с Джеффри, еще и подхватив его под руку, рассмеявшись какой-то шутке. Йени очень хотелось закричать и чем-то в них бросить. Устыдившись своим мыслям, она стала еще мрачнее и поспешила убраться на свежий воздух.
  - Привет, Йени! - Джеффри солнечно улыбнулся, заметив ее. - И ты здесь?
  - Да, как видишь, - пробубнила Йени.
  - Здорово!
  Сердце в груди сделало тройное сальто, захотелось прыгать по столам и петь. Стало еще более неловко. Надо срочно было сказать что-то, только не молчать, иначе все снова вернутся к беседе и думать о ней забудут.
  - Это вообще здорово, находиться сейчас в доме самого Крышинского. А жить в нем вообще удача.
  - Что? - переспросил Джеффри.
  - Это ведь дом, построенный Крышинским, - повторила Йени, но уже менее уверенно.
  - Это кто такой? - один из парней почесал макушку.
  - Впервые слышу, - наморщила носик Стеффани.
  - Бред какой-то, - фыркнула бывшая королева класса Мэри, демонстративно отвернувшись. - А вы были на открытии того нового торгового центра?
  - Который тут недалеко на углу? - оживился Джеффри. - Да, мы со Стефф туда ходили, а ты, кажется, там с Марком была?
  Йени попятилась к стеклянной двери, едва не споткнувшись о порожек. Забившись в угол террасы, она присела у решетки, уткнувшись лбом в металлические цветы и листья. Было нестерпимо жарко, все лицо горело. Еще бы, стали они ее слушать! Законченная дура. Надо было самой про торговый центр заговорить. Она ведь была там в ту субботу, вместе с Тришей и Крисом... Стало еще гаже.
  А Джеффри с ней поздоровался, даже обрадовался, что она пришла... Нет-нет, какая чушь! Вон он со Стеффани по презентациям ходит, куда ему до белой мыши... серой вороны... А, черт с ним!
   За занавесками слышался смех. На террасу, не разрывая поцелуя, вывалилась парочка. Йени напряглась и тут же испытала истинное облегчение. Не они. Мэри оторвалась от парня, кажется, из футбольной команды, и уничтожающим взглядом посмотрела на Йени. Та поспешила убраться восвояси, чувствуя неловкость за невольно подсмотренное. Огибая группки танцующих, между которыми сновала радушная Стеффани, Йени выбралась в холл. Вообще-то она хотела присоединиться к Ирме, но та о чем-то вдохновенно болтала с симпатичным парнем из параллельного класса, и снова мешать людям Йени не захотела. Прогуливаясь по прохладному холлу и рассматривая замысловатую мозаику пола, она заглянула в соседние двери. Там обнаружилась просторная кухня, кажущаяся на удивление заброшенной и необжитой. В дальней стене виднелась приоткрытая дверь, откуда лилось голубоватое свечение. Интересно, что там? Йени тихо шагнула внутрь. Она все еще была раздражена. Как можно жить в таком доме и даже не знать, кто его построил?! Нет, Стеффани, несомненно, милая девчонка, но сейчас Йени ее почти ненавидела. Даже запах ее впился в ноздри и словно преследовал ее.
   Запах.
  Сердце снова екнуло, но уже не от ревности. Держась стенки, Йени прокралась к двери и заглянула в нее. Потом отшатнулась и сползла по стене, сжавшись в комочек. В глазах потемнело, по спине потекли струйки пота. Пережив первый ужас и поднявшись на негнущиеся ноги, Йени толкнула дверь. Посреди помещения без окон словно вырастало неведомое растение. Ультрамариново-голубое, ярко светящееся. Словно колония ядовитых грибов.
  Гнездо.
  Рука Йени инстинктивно дернулась к мечу. Конечно, его нет. Разве притащишь такое на вечеринку? А зеркало она разбила. Мысли путались в голове.
  И все-таки, настоящее гнездо Оми в доме ее одноклассницы!
  Стеффани...
  Оми, которых не засечь...
  Гнездо на кухне...
  Толпа людей в гостиной...
  Все эмоции в один миг выдуло из головы, словно ветром. Скорее найти огонь! Йени выбралась назад в кухню, как можно тише зашарила по шкафчикам, то и дело прислушиваясь к звукам извне. Пока была слышна только музыка. Наконец под руки попалась канистра, как показалось по запаху, с бензином. Подхватив ее двумя руками, Йени едва доволокла ношу до кладовки. Быстро вылила половину содержимого на пол вокруг стебля, остатки выплеснула на клубень, уже начавший медленно ворочаться. Из таких коконов и вылезают в мир Оми. Теперь зажигалка... Найдя искомое в кармане, Йени подожгла найденную тут же газету двухгодичной давности и бросила в кладовку. Кокон немедленно вспыхнул. Со всех ног Йени бросилась в зал.
  - Дым! Что-то горит!
  Первое время ее никто не слышал, все уже выпили и вовсю отрывались под громкую музыку, но тут запах горелого дошел и до них. С воплем "Пожар!" они кинулись через задымленный холл наружу, Йени подхватило толпой, и она беспомощно бежала с ней, не имея сил выбраться. Стеффани взвыла как раненый зверь и метнулась в горящую кухню.
  - Стефф, стой! - Джеффри бросился за ней. Вдруг обретя невиданную смелость, Йени растолкала обезумевших подростков, схватила его за руку и помчалась прочь, не разбирая дороги. Когда они отбежали подальше от дома, к поляне, где уже столпилась остальные ученики, перекрытия рухнули, и дом, словно картонный, сложился внутрь. Не мог он от простого пожара так разрушиться. Йени зашаталась, попятившись назад, и упала на землю. Это все сделал она. Она убила эту красоту, этот труд архитектора, о котором неблагодарные слушатели и знать не знали... Ее плечи тихо вздрогнули.
  - Йени! Вот ты где! - Ирма протолкалась к ней, ее лицо было в копоти, а белое платье в следах сажи. - Ты чего? Тише, - она обняла ее. - Все хорошо, мы же в порядке. Вон пожарные уже едут, им Марк позвонил, с мобильника, - с восхищением добавила она. - Он как будто совсем не испугался.
  - А где Стеффани? - вдруг спросил кто-то, по толпе побежал тревожный гомон. Все разбежались по поляне, выкрикивая ее имя, но боясь подходить к дому.
  - Сгорела! - ахнула какая-то девчонка, и тут поднялась настоящая паника. Люди бездумно метались по поляне, часть убежала, часть просто сидела на траве, оцепенев от ужаса, кто-то тихо плакал, кто-то кричал. Пожарные машины вырвались на поляну, заставив всех разбегаться в стороны, вдали слышался вой полицейских серен.
  - Здесь я! - Стеффани, казалось ничуть не пострадавшая, вышла из-за деревьев. - Пойдемте со мной все. Тут опасно.
  - Стефф? Куда?
  - Вон туд... - она запнулась, вперившись взглядом в противоположный край поляны. - Мне надо отойти...
  - Погоди, Стеффани, куда нам идти? - приставали девчонки, но Стеффани уже развернулась и словно растаяла в сумерках. Йени быстро оглянулась, проследив взгляд одноклассницы. Рональд стоял там, у старого дуба, опираясь, как казалось издалека, на трость. Что ж, ему, похоже, совсем не зазорно таскать собой меч. В тени угадывался силуэт Тэкиса. Йени подскочила.
  - Я пойду.
  - Куда? - вцепилась в нее Ирма. Йени махнула рукой в сторону дуба.
  - Та меня ждут.
  - Это кто? - Ирма пригляделась.
  - Твой новый парень? - протянула Мэри, пихнув сидящую рядом девицу локтем.
  - А что, был старый? - обе захихикали. Йени залилась краской от ярости. Даже в такой ситуации эти курицы смеют язвить!
  - Брат. Троюродный, - выпалила она, непонятно зачем чувствуя потребность оправдываться, и побежала туда, не видя перемигиваний и обеспокоенного взгляда Ирмы. Полицейские машины подкатили ближе, за ними неслась скорая помощь. Несколько полицейских уже допрашивали наиболее адекватных ребят, остальными занялись врачи.
  - Что здесь произошло?
  - Не знаю... Пожар... - Ирма развела руками. - Вдруг дымом запахло, а потом смотрим - горит все. Да вы у Стеффани спросите. Это хозяйка дома, - объяснила Ирма в ответ на вопросительный взгляд полицейского, - она где-то тут была.
  - Какая хозяйка? Этот дом ничей и уже несколько лет пустует.
  - Как? - тупо переспросила Ирма. - Но Стеффани... Она живет тут с лета. У нас вечеринка...
  - Ясно... - офицер устало потер лоб. - Доктор! Займитесь девушкой, у нее от шока все в голове перепуталось.
  - Но я не...
  - Пойдем, детка, - женщина-врач быстро отвела ее к машине предложить успокоительное.
  Йени с остальными укрылись в кустах. Тэкис напряженно следил за округой. Триша отпаивала Йени чем-то горячим из термоса, та послушно глотала, даже не замечая вкуса и запаха. Рональд, оставив оружие, бесшумно обошел поляну и выбрался на аллею. Со слегка взволнованным видом он обратился к полицейскому:
  - Офицер, что здесь произошло?
  Тот хотел было досадливо отмахнуться. Но Рон умел внушать к себе расположение,
  - Да чертовщина какая-то. Толпа подростков забралась в дом, устроила там гулянку и сожгла все начисто. Что удивительно - все твердят, что дом принадлежит их подруге... Кто такая - неизвестно.
  - Странно.
  - Да может и правда какая-то умница решила попонтоваться и прикинулась что это ее дом, - раздраженно оглядел перепуганных малолеток полицейский. - Ищи-свищи теперь...
  - А в школе что говорят?
  - Бросили запрос - забрала документы еще позавчера, куда съехала неизвестно. Как в другой мир провалился человек.
  - Да уж... в другой мир. - Рон тихо вернулся к остальным. - Вы как?
  - Нормально, - Йени кивнула. - Рон, я знаю, что произошло, - быстро затараторила она. - Эта Стеффани - Оми.
  - Твоя одноклассница? Но как?
  - Она пахла. Сладко. Я думала духи, а потом... У нее в кладовке гнездо... И ребята... Она их всех привела им... А я ... Я сожгла этот дом... - рыдания вырвались наружу.
  - Молодец, Йенс, - Рон обнял ее за плечи. - Ты просто молодец, даже не представляешь насколько...
  - Я все поняла. Оми... они теперь могут маскироваться под людей, так мы их не можем обнаружить. Те два полицейских, которых мы видели у свалки - это они и были, испугались, когда нас много прибежало и замаскировались. А потом набросились, когда мы разделились.
  - И напали на Йени, безоружною, - Тэкис кивнул. - Я звоню в штаб. Срочно, - он бегом направился к аллее.
  - Я с тобой, нечего поодиночке ходить, - Триша подхватила свой меч.
  - Оружие спрячьте, тут полно полиции, - напомнил Рон.
  - Когда рядом бродит замаскированная Оми? - Триша вскинула бровь. - Нет уж, лучше будем привычно косить под чокнутых ролевиков, - бросила она и мигом догнала Тэкиса своим широким шагом.
  - Пойдем я провожу тебя, - Рон тоже поднялся. Йени растерянно оглянулась на поляну.
  - А как же все...
  - Мы вызвали подмогу, сейчас они будут тут здесь. Да и не высунется твоя "Стеффани", когда учинился такой шум. Пойдем. Простудишься же.
  Йени покорно побрела следом, молясь, чтобы Ванды не было дома. Не хватало еще объяснять, кто такой Рональд и почему привел ее домой в таком состоянии. К счастью квартира снова встретила пустотой, видимо соседка опять заночевала у своего бой-френда.
  - Я чай заварю, - как в тумане она прошла на кухню.
  - Иди умойся, я сам, - Рон мягко подтолкнул ее к двери. Йени послушно пустила воду и уставилась в зеркало. На лице следы от грязных пальцев, глаза красные. Точно монстр из преисподней. Она швырнула на пол грязную одежду и влезла под душ, пытаясь вымыть запах гари из кожи и волос. Потом молча выпила чашку травяного чаю, наслаждаясь возможностью просто сидеть а кухне рядом с Роном. Конечно, в другое время она бы завалила его кучей вопросов, ведь Рон знал все на свете, но сейчас язык словно усох и ворочался нехотя. Кое-как допив чай, Йени едва не уронила голову на стол. Наверняка в питье было какое-то успокоительное. С помощью Рона она добрела до кровати и упала на нее, мгновенно вырубившись.
  
  Утром выползти из постели удалось с трудом. Судя по громкому голосу из соседней комнаты, Ванда уже вернулась. Йени заглянула поздороваться. Соседка сидела на диване, прижав телефонную трубку плечом к уху, и красила ногти на ногах ярко-оранжевым лаком. Одними губами прошептав: "Вечером жду рассказа", она вернулась к разговору.
  Предчувствуя тяжелый день, Йени побрела в школу. Та была под завязку забита полицией, весь их класс сняли с уроков и долго и муторно допрашивали. Тупо глядя сквозь немолодую женщину-следователя, Йени бесцветным голосом отвечала на одни и те же вопросы. Да, одноклассница. Да, позвала на вечеринку. Нет, совсем не дружили, просто всех звали и она пошла. Да, услышала, как и все, запах дыма и побежала. Тут ее чуть не вывернуло от воспоминаний о гнезде под жалостливыми взглядами следователя и школьного психолога. Кто кричал: "Пожар"? Нет, не помнит она. Тут Йени позволила себе небольшой проблеск эмоций. Надо же, ее и в такой ситуации никто не заметил. Хоть значок вешай "Человек-невидимка". Наконец следователь сжалилась над замученной девочкой с отсутствующим взглядом и отпустила. Йени вышла в пустой коридор первого этажа. У окна стоял Джеффри, нервно сжимая и разжимая сцепленные в замок пальцы. Конечно, он переживал из-за исчезновения Стеффани. Она же его подружка. Йени фыркнула и, опустив голову, быстро прошла мимо.
  - Привет, - Джеффри обернулся. Йени замерла, завертев головой, чтобы убедиться, что это точно ей. - Сильно тебя мучили?
  - А? Нет, просто спрашивали, - пробубнила она.
  - А меня уже второй раз позвали, не знаю зачем, - он озадачено развел руками. - Ты точно в порядке?
  Йени открыла рот, чтобы заверить его, что давно не была в таком порядке, как он вдруг отвернулся и энергично замахал кому-то рукой, потом молча прошел мимо, направившись к группке знакомых, вышедших на перемену.
  - Ну вот, - Йени устало привалилась к подоконнику. Реальность жестокая и беспощадная. Она часто мечтала, что случится что-то такое, что свяжет их с Джеффри, какое-то необычное происшествие. Вот оно, необычное. Рассказать ему все, что ли? Она сама себе рассмеялась. И так странной все считают - еще и чокнутой прослывет. Остается только и дальше мечтать, будто в каком-то сопливом романчике (а в прочитанной парочке их Йени даже самой себе признаться было стыдно): она вечером заходит в подворотню, на нее нападают какие-то громилы, идущий мимо Джеффри, размахивая бейсбольной битой, бросается на них и раскидывает по углам, а потом уводит ее целоваться в подъезд. Йени снова фыркнула. Скорее уж будет так: Джеффри заходит в темную подворотню, на него нападают Оми, Йени врывается туда, размахивая мечом, всех их рубит, а потом его увозит в психушку скорая помощь. Закинув сумку на плечо, Йени побрела к выходу - что толку оставаться в школе, раз все равно с уроков сняли?
  - Постой! - он догнал ее входной двери. - Ты куда уходишь?
  - Хочу и ухожу, - бросила Йени, стараясь заглушить тот фейерверк, что начался в ее голове. - Захотят арестовать - дома найдут.
  - А за что? - насторожился Джеффри.
  - За поджог, - бросила Йени. Он засмеялся.
  - Шутишь.
  - Нет, - бросила она и отвернулась, хватая ручку двери. Ей-богу от радости она готова была броситься ему на шею, что пугало похлеще гнезда Оми.
  - Да постой же ты! У тебя есть карандаш?
  Йени вздохнула и порылась в сумке.
  - Возьми, - рука дрогнула. Конечно, пусть берет, карандаш, ручку, книжку, ее саму... Стыд-то какой.
  - Вот, это адрес газеты, - Джеффри вернул карандаш вместе с листом из блокнота, исписанным мелким почерком. Йени удивленно вчиталась. - Там мой брат работает, он просил прислать ему пару человек для интервью по поводу пожара. Ну а ты меня утащила оттуда, - он повертел перед лицом рукой, на запястье были видны синяки. Йени громко выдохнула, отказываясь поверить в то, что их оставили ее пальцы. - Здорово ты тогда.
  Йени просияла и снова поймала себя на желании пробежаться пару раз по потолку, сияя не хуже лампочки. Но оно быстро схлынуло, сменившись былой хандрой. Перед глазами все еще стояло пожарище, изредка сменяясь видом гнезда, от чего мигом начинало тошнить. Неловкое молчание затянулось.
  - Ну я пошел.
  Йени долго таращилась вслед, потом зло фыркнула и вышла на улицу. Ну вот, сбылась мечта идиотки - заговорил он с ней. И что? Стояла столбом со своим обычным похоронным видом, не проронив ни слова. Опять боялась сумничать.
  Дойдя до дома, она скомкала бумажку. Ни в какую газету она не пойдет, не хватало еще клоуном для всех работать! К счастью, Ванда уже убежала на работу. Устало Йени завалилась на диван. Давящее ощущение беды усиливалось. Страх перед неизвестностью и следующая за ними смерть напрочь убивали и всякое желание жить нормальной жизнью. Лучше попросту отделиться от всех этих людей, чем потом страдать, наткнись они на Оми.
  Адрес она отдала Ирме, та радостно взвизгнула и принялась душить ее под видом объятий. Йени проворчала что-то одобрительное и ушла спать, оставив подругу пересказывать изнывающей от любопытства Ванде события прошлой ночи. Репортаж появился через день. С эксклюзивными фотографиями с места происшествия. Ирма незнамо когда успела заснять и пылающий дом. Теперь она сокрушалась, что пленку забрала редакция и когда отдаст неизвестно, а их собственные фотографии они напечатать не успели. Йени, подавив желание посоветовать впредь думать головой, предлагала сходить в редакцию, но Ирма делала страшные глаза. Забрать пленку она была готова только из рук "того хорошенького журналиста", который к ее вящему разочарованию смылся в командировку на другой край света.
  Жизнь школы понемногу пришла в обычное русло, бурные обсуждения стихли. Стеффани все еще разыскивали, но одноклассники стали понемногу о ней забывать. Йени все меньше интересовалась окружающими, полностью уйдя в себя. Чувство неизбежной опасности следовало за ней непрерывно, и ночью почти не удавалось заснуть.
  
  Часть 2. Некрополис
  
  Прошло две недели. Оми стали появляться все чаще, гнезда возникали по всему городу. К счастью, до сих пор их удавалось уничтожить до прорыва. Три человека погибло. Двое охотников, один случайных прохожий. Город словно очутился на пороховой бочке, это ощущали даже простые его жители, став слишком нервозными. Как ни в чем ни бывало вели себя лишь бродячие животные - не обладающие разумом, они не вызывали у Оми ровно никакого интереса.
  Йени с Тэкисом сидели в квартире Рона, где составляли план патрулирования своего района. Вчетвером их команде стало трудно справляться с многократно возросшей нагрузкой, но человека, заменившего бы Криса, штаб им выдать не мог. Триша обходила улицы, Рон сосредоточенно водил карандашом по карте, Тэкис рядом высчитывал что-то по таблицам. Йени время от времени точила им карандаши. Вообще-то она вполне могла бы пойти с Тришей, но та ушла, когда еще не закончились уроки в школе. Пропускать занятия ей не разрешали. Хотя к чему школа, когда тут в любой момент можно умереть? Йени зло прокрутила карандаш и обнаружила, что кончик грифеля обломился. Уже в четвертый раз. Телефонный звонок заставил всех вздрогнуть. Йени подняла трубку.
  - О, Триша! Что такое?
  - Тихо. Внимательно слушай меня и не перебивай, - голос Триши был тихим, она словно сдерживала волнение. Йени сжала трубку в мигом вспотевшей ладони. Второй она замахала, привлекая внимание. Рон снял трубку параллельного телефона, Тэкис подсунул и свое ухо. Триша продолжила: - В Западном парке, у пруда. Беседка с ажурными стенами. Я такого гигантского гнезда еще не видела. Их тут полно, замаскированных. Я так думаю. Следят за мной. Делайте что-нибудь, боюсь, они меня не выпустят, - в трубке раздались короткие гудки. Рон грязно выругался, впервые за все время, что Йени его знала. Снова схватив трубку, он куда-то позвонил, быстро бросив: "Пруд в Западном парке. Берите всех, кого можно". Потом схватил свой меч.
  - Быстро, это рядом, - он выскочил за дверь, Йени и Тэкис вылетели следом. До парка бежали минут двадцать. Тот встретил их зловещей пустотой, ни единого человека вокруг - ни настоящего, ни поддельного, только непонятная груда тряпья посреди аллеи, возле телефонной будки.
  - Господи боже мой, Триша! - Йени бросилась вперед. Триша лежала на брусчатке в неестественной позе, вокруг головы расплылось алое пятно, рыжие волосы слиплись от крови.
  - Йенс, стой! - Рон успел ухватить ее за руку. Оми вырвалась из-за тела Триши, громко взвыв. - Гнездо! Его надо уничтожить! Скорее туда, - он со всех ног помчался к беседке, Йени не успевала за ним, все время спотыкаясь, поэтому он выпустил ее руку и уже скоро оказался там. Йени дрожащими руками нащупала рукоять меча. Тэкис успел прикончить Оми и, перехватив меч, бросился догонять. Запрыгнув внутрь, Йени охнула. Гнездо раскрылось. Гигантские бутоны распускались, распространяя неестественное, потустороннее сияние. Оми лезли наружу, разрывая реальность, от сладкого запаха тошнило до слез в глазах.
  Опоздали.
  Оми набросились все разом - десятки верещащих теней с невероятно острыми когтями и зубами. Отмахиваясь мечами, охотники пытались пробраться к выходу, но разобрать где он в сонмище Оми было невозможно. Йени услышала непонятное ругательство, обернулась, словно в замедленной съемке увидела, как коготь самой крупной Оми отбросил в сторону зеркало Тэкиса. А потом попросту снес тому голову. Завизжав, Йени бросилась вперед, размахивая мечом направо и налево. Где-то что-то кричал Рон. Она вонзила меч в Оми, которая все таки успела срезать с нее зеркало. Восторженно взвыв, Оми бросились на нее. Йени занесла меч и тут ее отбросили в сторону. В глазах потемнело, в руку ей сунули что-то холодное. Инстинктивно сжав это, Йени высвободилась, сбросив с себя Рона. В спине у него торчали когти умирающей Оми, которая в общей свалке напоролась на меч Йени. Дрожа, она пятилась назад, сжимая зеркало и меч, совершенно не в силах что-либо сделать. Подмога... Должна приехать подмога... Словно услышав ее мысли, Оми заверещали и бросились на нее все вместе. Йени, не видя абсолютно ничего, отмахивалась мечом. Неужели она сейчас умрет? Так просто, как Рон и Тэкис? Как оставшаяся снаружи Триша? Господи, да они все и правда мертвы! Вот так просто.
  Зря она сегодня делала уроки...
  Зеркало треснуло в ладони, снова порезав ее в том же месте.
  И Ванда будет переживать, что она не пришла ночевать. Ирма потом будет плакать...
  Йени перехватила меч двумя руками, испачкав кровью рукоять, в сладкую вонь вклинился свежий металлический запах.
  А Джеффри...
  Меч выпал из рук. Прошептав беззвучно имя, Йени повисла над полом - упасть ей не дали проткнувшие грудь когти.
  
  Это оказалось долго. Долго и больно. Когти, пронзившие сердце, были ледяными. Те несколько секунд, что она умирала, показались Йени целым часом. Наконец в голове затуманилось - и на целый миг разум сковала тьма. А после туман рассеялся, оставив рассудок кристально ясным. Йени несколько раз моргнула. Боли больше не было. Она поднесла руку к лицу, та была чистой, опустила голову - одежда на груди осталась нетронутой, раны не было. Йени оглянулась, окинув взглядом пустую беседку. Пол стал чистым и гладким, сквозь резные стены лился ровный желтоватый свет. Уха коснулся плеск воды. Медленно Йени вышла из беседки и вместо парка с чахлыми деревьями оказалась на пляже. Белесый мелкий песок подступал к самым ступенькам. Осторожно спустившись по ним, она ступила на песок. Пошла вперед к размеренно катившему волны океану, воды его были желтыми, словно яичный желток, небо на горизонте казалось закатным, но не золотистым, а таким же безжизненно желтым. До самого горизонта на воде не выделялось ни лодочки, ни островка. Поглядев по сторонам, Йени обнаружила однообразно уходящую вдаль линию прибоя. Вокруг царило мертвенное спокойствие, но все же какая-то тревога беспрерывно жгла сердце. Тревога. Обида... Ах да! Она словно вырвалась из оцепенения.
   Где она?! Что за место?
  Тревога все нарастала. Несмотря на тотальную пустоту, явственно ощущалось чье-то присутствие.
  Что за место? Кто здесь?
  Йени прижала руку к сердцу. Оно не билось. Она испугано вздохнула и обнаружила, что больше не дышит. В легкие не шел воздух. Ни малейшего ветерка не было вокруг, несмотря на движение волн. Йени зашаталась и упала на колени в песок, не горячий и не холодный - никакой.
  Кто же здесь? Где она? Где все? Рон?
  - Вот и все.
  Йени вздрогнула. Рональд стоял совсем рядом, касаясь коленом ее плеча. Но откуда он здесь? Лицо его было чуть печальным, но безмятежным, все морщины разгладились. И тут, присмотревшись, Йени поняла, что перед ней совсем не тот Рон, которого она привыкла видеть. Безусловно, это был он, но в его облике все изменилось, будто он был каким-то другим Роном. Вернее сейчас он был не только Роном, в его облике словно переплелись несколько человек. Йени поняла, что может выделить каждого. Она захотела отползти в сторону, но неожиданное спокойствие будто сковало ее.
  - Вот и все, - повторил Рональд, положив руку ей на плечо, та была невесомой и вялой. Йени вспомнила на миг, какой она может быть, и тут же прикосновение обрело тяжесть и тепло. - Пойдем, нечего тут засиживаться, - он протянул ей руку. Словно сомнамбула Йени поднялась и побрела за ним по песку, следом неотрывно шли спокойствие и абсолютная тишина. - Это она.
  Йени подняла голову и поражено застыла - впереди начиналась лестница, уходящая ввысь на запредельную высоту. Но ведь раньше никакой лестницы не было! Ступени, белые и чуть светящиеся, вырастали из песка. А на нижней пристроился маленький силуэт.
  - Тэкис! - выкрикнула Йени, бросившись вперед. Странно, голова на месте и вид... Вид тот же, что и всегда, без дикой мешанины личин, но в то же время в привычном облике появилось что-то чуждое настолько, что мозг Йени отказывался это воспринимать. Тэкис приветственно махнул рукой.
  - Решил подождать, мало ли что.
  Они стояли друг напротив друга. Тэкис казался безмятежно спокойным и Йени не представляла, чувствует ли он то же, что и она - невероятное сожаление, словно оставила позади что-то ценное.
  - Пойдемте, - Рональд первым ступил на лестницу, опять взяв Йени за руку. И снова прикосновение она ощутила спустя мгновение. Второй рукой она сжала ладонь Тэкиса. Та и правда оказалась шершавой. По правде ли или потому, что она ее такой воображала. В груди снова что-то неприятно кольнуло. Тэкис ободряюще сжал ее ладонь.
  - Да, Йенс, ты не можешь ощущать, только вспоминать ощущения. Или придумывать их.
  У Йени помутилось в голове, она бездумно переставляла ноги, подымаясь по бесконечной лестнице вверх, в желтое небо, совершенно не чувствуя усталости.
  - Куда мы идем? - наконец спросила она, остановившись. Земля и океан внизу почти слились в одно, и, глядя на них, Йени абсолютно не ощущала привычного страха высоты. Вокруг же было лишь желтое небо без единого облачка. Рон оглянулся на нее.
  - Ты не видишь его?
  - Кого? - Йени повернула голову. И увидела. Желтое небо исчезло. Теперь оно было бархатно-черным, в россыпи звезд, а в нем висел остров, на котором притулился город. Фантастический город с высокими башнями, домами, стенами. Головокружительное смешение стилей и времен, от шпиля до подножия, до каменной платформы. А ниже рос точно такой же город, словно отражение первого, отличающийся лишь в деталях.
  - Некрополис - город мертвых, - провозгласил Рон, словно декламируя по памяти чье-то изречение, звучно и с чувством. - Место для тех, чей удел ожидание и сожаление.
  Снова перед глазами будто сместились слайды - и вверх по лестнице бредут сотни людей. Йени вертела головой, продолжив подыматься.
  - Я в Нижний, - внезапно Тэкис отпустил ее руку. - Там просторней.
  - Валяй, - Рон пожал ему руку. Йени моргнула и Тэкис исчез, как и другие люди вокруг исчезали, стоило зажмуриться. Это пугало, и Йени изо всех сил таращила глаза, опасаясь новых изменений в окружающей ее не-реальности.
  - Нижний? Это...
  - Нет. Здесь нет рая или ада. Это всего лишь Верхний и Нижний Некрополис. Когда душ стало больше, чем Некрополис смог вместить, вырос второй, ставший Нижним, - Рон крепко стиснул ее ладонь, Йени все-таки моргнула и увидела себя стоящей посреди маленькой площади, окруженной невообразимо эклектичными зданиями. Рон потянул ее дальше на улицу, по которой шагали люди, так же выглядящие невероятной смесью времен и эпох, как и все вокруг. Тут не было дорог и тротуаров, потому что не было машин. И деревьев тоже не было, как и животных.
   Они шли вперед и Йени вглядывалась в людей, пытаясь отделить одну личину от другой. Рон улыбнулся, когда она снова повернулась нему, знакомо и чуждо одновременно.
   - Это все прошлые жизни. Каждая наносит отпечаток на душу и разум. Я жил шесть раз. Ты видишь меня как смесь шести человек.
  - А я... Я тоже выгляжу так же? - она подняла руки к лицу, ощупав его, собственная кожа показалась ей холодной и вялой, как осенний лист.
  - Конечно же нет. Ты ведь еще не бывала здесь. Подумай сама.
  Йени кивнула, опуская голову. Подумай... Подумаешь тут! Рон продолжал говорить, увлекая ее за собой в лабиринт улочек, зажатых между домами. Эркеры и балконы нависали над ними, но тени не давали вовсе. Странный свет словно струился отовсюду, освещая в равной мере все.
  - Ты первородившаяся и попала в Некрополис впервые. Сюда все приходят между жизнями, проводят время перед перерождением.
  Йени остановилась.
  - То есть можно просто снова вернуться назад? - недоверчиво переспросила она.
  - Да, - Рон кивнул ей серьезно. Йени вцепилась в него двумя руками.
  - Как это сделать?
  - Ты хочешь этого?
  - Хочу! - выкрикнула она. Рон осторожно взял ее руки и заставил разжать пальцы.
  - Погоди. Это естественное желание, но повремени с ним. Ты забудешь все, когда родишься, проживешь другую жизнь. Твоя боль за теми, кого ты оставила, этим не уймется. Поживи здесь, пусть она утихнет. Некрополис на первый взгляд может показаться непривычным или даже ужасным, но это не так. Здесь все так же. Только ветра нет, - добавил он с тоской в голосе. Йени прислушалась и поняла, что ее так отвращало - отсутствие воздуха, запахов, прикосновения ветра к коже. Даже воспоминаниями она не могла звать нужное ощущение. От этого осознания стало еще страшнее. Рон тянул ее дальше, не позволяя в полной мере опомниться и переварить эту накатывающую со всех сторон информацию. - Надеюсь, мой дом никем сейчас не занят... А тебе нужно подыскать жилище, - он встретил непонимающий взгляд Йени. - Пойдем-пойдем, обратимся к Грейву.
  - Кто такой Грейв?
  - Комендант, - Рон поймал непонимающий взгляд и уточнил. - Он главный над этим городом.
  - А кто главный, когда Грейва нет?
  - Грейв есть всегда, - уверенно ответил Рон. - Ему не приходится перерождаться. Он тот, кого зовут Старшими.
  - А это кто?
  - Никто не знает, что они собой представляют.
  - Но как так? Неужели нельзя взять и узнать?
  - Просто, Йени. Здесь никого ничего не интересует, ну кроме любопытных новичков. Мы здесь отдыхаем, вот и все. Вот и пришли, - Рональд толкнул дверь ближайшего чудного дома. Внутри все выглядело как обычный офис, коих тысячи. Только некоторые странные предметы, явно многовековой давности, выбивались из общей скучной обстановки. В приемной было пусто, но так, будто секретарь и посетители покинули ее всего минуту назад. Рон спокойно пересек приемную и дернул на себя тяжелую дверь с золоченной табличкой, Йени не успела прочесть имя на ней. Хозяин офиса стоял у дальней стены, заложив руки за спину, и рассматривал карту мира, определенно опоздавшую на несколько столетий. С улыбкой он оглядывал давно не существующие государства, покачивая головой в такт мыслям.
  Рон постучал по косяку, привлекая внимание. Грейв качнул головой в последний раз и оглянулся.
  - Рональд, вот так встреча! Думал, еще лет тридцать тебя не увижу. Какой приятный сюрприз!
  Йени вздрогнула. Приятный сюрприз, что знакомый тебе человек погиб в цвете лет? Грейв этот ей сразу не понравился. Тем временем он радушно обнял Рона и махнул рукой на современные кожаные кресла, сам же уселся в старинное и резное, под стать огромному столу.
  - Авария что ли? А это дочка твоя? - он с интересом окинул ее взглядом. Йени задрожала как осиновый лист - глаз у Грейва не было, лишь грозовые тучи, клубящиеся в глазницах. - Первородившаяся, - довольно добавил он.
  - Нет, коллега. Это все Оми.
  - Вот как, - пробормотал Грейв, непонятно к какой части ответа. - Много их уже?
  - Не очень, но это только начало. Нас мало, а они уже могут мимикрировать.
  - Печаль-печаль, - покачал головой Грейв, но никакой печали в его голосе не было и в помине. Рон расслабленно откинулся на спинку кресла.
  - Не хотел бы я родиться в разгар вторжения.
  - Может, задержишься?
  - Задержусь, но ты ведь знаешь, что дольше трех лет не зависнешь. А там уже самое страшное развернутся.
  - Я поспособствую, насколько смогу, но многого не обещаю.
  - Что с моим домом?
  - Твой дом всегда свободен, ты же в курсе. А коллеге нужна квартира? - дьявольский взгляд переметнулся на внутренне сжавшуюся в комочек Йени. - Тут на углу есть одна. Пойдем, я покажу дорогу.
  Йени вжалась в кресло, отчаянно желая оказаться подальше отсюда. Но бежать некуда - она мертва. Это ужасное место - загробный мир, а этот человек... дух? демон?.. здесь главный. Она нервно кивнула и вышла на улицу, послушно следуя за провожатым.
  - Рони тебе уже объяснил что к чему, верно?
  Йени кивнула, не поднимая головы, рассматривая, как шагают ее ноги, обутые во все те же протертые туфли. Мимо медленно проходили люди, странные, безэмоциональные, такие же смеси жителей разных эпох. Никто не обращал на нее внимания. Они пересекали просторную площадь с фонтаном, когда раздался крик. Вздрогнув, Йени завертела головой. Двое людей бросились друг другу на встречу, обнимаясь и радостно хохоча.
  - Он таки его дождался, надо же, - Грейв впервые подал голос, удовлетворенно улыбаясь. - Это площадь встреч, - пояснил он в ответ на недоумевающий взгляд Йени, -здесь все дожидаются кого-то. Этот человек ждал лучшего друга, они оба попали в передрягу. Один погиб сразу, второй кое-как прожил еще пару лет. Сейчас они узнали друг друга в прошлых жизнях, они всегда дружили, и думаю, в следующей тоже встретятся. Бывает иначе. Вон та женщина, - он указал тростью на статную даму, прогуливающуюся по борту фонтана, - ждет своего возлюбленного супруга, она еще не знает, что в одной из предыдущих жизней они были заклятыми врагами, зарезавшими друг друга в драке. Так часто случается. Это очень занятно. Жаль, что здесь нет никого из твоих родных.
  - А где они? - Йени впервые ощутила какое-то подобие любопытства, разглядывая людей на площади, они отличались от тех, что шатались по улицам. Казалось, им все еще хочется что-то делать.
  - Твои родители уже давно посещают начальную школу. А бабушка ушла только вчера, разминулись вы. Остальные не здесь.
  - Не здесь? Есть еще города?
  - Кто знает, - Грейв поднял голову и сощурился. Йени повторила за ним, но ровно освещенное серое небо вовсе не слепило глаза. - Там никто не был.
  - Но ведь есть?
  - Кто знает, - повторил Грейв, возобновляя движение. Йени молча побрела следом. - Вот, - Грейв распахнул дверь крохотной квартирки в разместившемся на перекрестке доме, так же эклектично всеэпоховом. Внутри оказалась всего пара комнат. Не было привычной кухни или душа, да и зачем они мертвым? У Йени закружилась голова. Она медленно села на пол в квадрате света из окна. Свет был чистим и безжизненным, пылинки не танцевали в нем, ведь воздуха нет. - Думаю, ты тут неплохо устроишься, сколько там тебе мелкой такой места надо. А так тут очень даже удобно, почти как там, - он постучал тростью по полу.
  - Только ветра нет, - прошептала Йени. Ее грудь не шевелилась, волосы и одежда безвольно свисали вниз.
  - Располагайся, - бросил провожатый и вышел. Йени свернулась калачиком на полу и рыдала до тех пор, пока не устала. Может это все страшный сон? Сейчас она проснется у себя в постели и снова пойдет в школу. И будет весь день размышлять, что же будет с ней после смерти. Ведь не может же быть правдой этот жуткий город, где нет ветра! Йени крепко зажмурилась. Если заснуть тут, возможно удастся наконец проснуться дома.
  Уснуть не получилось. С удивлением Йени обнаружила, что ощущает себя на удивление бодрой. Все верно, у нее нет тела, которое может устать, она даже плакала без слез, просто помня как это делается. Медленно она поднялась с пола и подошла к окну. Опершись на стол, долго наблюдала, как по улице разгуливали такие разные люди: мрачные одиночки, веселые группки и даже парочки. Йени все стояла у окна и медленно осознавала как все вокруг необратимо. Будь тут рай или ад - что-то настолько же фантастическое и непривычное, - все было бы куда проще. Но нет, все то же - те же люди, те же дома.
  Все точно так же, только ветра нет.
  Йени опустилась на табурет и уткнулась лбом в стол.
  
  Довольно скоро она усвоила правила этого места. Люди перебывали здесь период между земными жизнями. Относились они к этому по-разному. Некоторые действительно выглядели теми, чей удел сожаление. Как и она сама, они бродили по диковинным улицам, погруженные в свои безрадостные размышления. Некоторые прохожие были спокойны и умиротворенны, словно действительно отдыхали здесь. Еще часть населения Некрополиса, казалось, получает от пребывания здесь настоящее удовольствие. Они бродили шумными компаниями, о чем-то болтали, приставали к прохожим с расспросами. Некоторые безвылазно сидели в библиотеке, где хранились все книги мира. Ее Йени посетила через неделю, когда Рон снова вытащил ее на улицу. Сам он с превеликим удовольствием листал толстенные фолианты и тонкие брошюрки, иногда зачитывая вслух понравившиеся места. Йени пыталась вчитаться во взятую наугад книгу, но нарастающее раздражение мешало разобрать даже строчку.
  - Бред! - она в сердцах захлопнула книгу и тут же нахохлилась, раздражаясь на саму себя. Что говорить, а здесь она стала чрезмерно несдержанной. Рон поднял голову от книги.
  - Почему? Не интересно? Выбери себе что-нибудь другое.
  - В этом нет смысла, - Йени развела руками. - Зачем мне эти знания? Я же все забуду.
  - Вернешься - вспомнишь.
  - А на Земле? Толку от этих знаний, если я их забуду, - зло бросила она, прожигая взглядом стопку книг. Рон отложил свою и повернулся к ней.
  - Мудрость, приобретенная от книг Некрополиса, останется с тобой навечно. Может, ты и не вспомнишь текст, но поверь, знания всегда будут с тобой. Чем больше жизней ты проживаешь, чем больше времени проводишь здесь, тем больше сможешь в следующей жизни. Самые успешные люди мира это те, кто прожил с десяток жизней. А перворожденные даже до старости обычно не доживают.
  - Ну спасибо! Я значит неприспособленная дура? - вскинулась Йени, в глубине души паникуя. Как же так? Она кричит на Рона! На человека, чьи слова всегда воспринимала неоспоримой истиной.
  - Неправда, - ответил он так же спокойно. - Но ты ничего не изменишь, если не упокоишься.
  - Бред, - она выскочила из-за стола, избегая встретиться с Роном глазами, ей было ужасно стыдно, что своим поведением она доставляет ему неудобства. Промчавшись по улицам, Йени выбежала на площадь и упала на борт фонтана. Она даже не запыхалась, словно и не неслась, как ненормальная. Уронив голову на колени, она снова пожалела, что не может заплакать. Как ей не хватало дыхания!
  Вода за спиной взбурлила. Йени обернулась и с огромным изумлением увидела, как из фонтана выбрался абсолютно сухой человек.
  - Йенс, привет!
  - Т-тэкис, - запинаясь, пробормотала она. - Как?
  - А ты разве не знала? Фонтан служит сообщением между Верхним и Нижним городом, - Тэкис сел на борт фонтана рядом с ней. - Соскучился я, решил вас наведать. А Рональд где?
  Йени потупилась.
  - В библиотеке остался.
  - А, ясно. Ты как, обжилась?
  - Да, - соврала Йени.
  - Это хорошо, набирайся сил и в новый заход, - Тэкис удовлетворенно кивнул и запрокинул голову, прикрыв веки.
  - Тэкис? - осторожно позвала Йени.
  - А?
  - Ты почему не... тебя не много, но ты ведь, кажется, не впервые тут и... - она затеребила край юбки, опасаясь, что ее вопрос может оказаться бестактным. Тэкис долго молчал, потом горько усмехнулся.
  - Я наказан на пять человеческих жизней, - сказал он совершенно другим тоном. - За вмешательство в жизнь людей.
  - Что? Это как? - опешила Йени.
  - Понимаешь, Йенс, Старшим нельзя вмешиваться в дела людей. Влиять на них - да. Но самим запрещено. Тех, кто нарушает этот закон, жестоко карают, - он впервые за все время их знакомства смотрел на нее серьезно. - Я тебе ничего не рассказывал. Иначе мне навесят еще с полдюжины.
  - Д-да... - в ужасе пробормотала Йени. Голова шла кругом. Тэкис из Старших... Тогда он такой же монстр как этот Грейв? Но ведь он не такой совсем...
  - Не бойся, девочка. Мы с тобой в одной команде, - он похлопал ее по плечу и поднялся. - Я поищу Рона, надо мне с ним перекинуться парой идей. Бывай, - он двинулся в сторону библиотеки. Йени машинально потерла виски. Мысли путались. Взглянув на фонтан, она быстро оглянулась по сторонам, но ни у кого из бродивших на площади она не вызывала интереса. Решившись, Йени окунула голову в фонтан, какое-то время поразглядывала камни на дне, но ничего не происходило.
  - Ты вся туда лезь, - вдруг посоветовал кто-то над головой. Йени отпрянула от фонтана, споткнулась и упала назад. - Тела нет, а вся такая же неуклюжая.
  - Крис? - Йени недоверчиво прищурилась. Действительно, в мешанине личин стоящего рядом человека угадывалась знакомая. Он криво улыбнулся.
  - Можно и так сказать.
  Йени поднялась на ноги, машинально смахнув с юбки несуществующую пыль.
  - Так ты тоже здесь.
  - Вообще-то внизу, я сюда к знакомым заходил, теперь назад возвращаюсь. А ты хотела прогуляться туда?
  - Я... Не знаю. Пожалуй.
  - Тогда пойдем, - взяв ее за руку, Крис уверенно перешагнул борт, Йени боязливо ступила следом. Они сделали несколько шагов и вдруг дно под ними исчезло. Через несколько мутных витков они вынырнули снова. Сперва Йени показалось, что они очутились там же, откуда пришли, но выбравшись из фонтана и оглядевшись, она заметила, что окружающий пейзаж в мелких деталях все же отличается.
  - Здесь так же все, - Йени не смогла скрыть разочарования в голосе.
  - А как ты хотела? - пожал плечами Крис. - Некрополис не отличается разнообразием.
  И действительно, улочки были почти те же и люди, попадающие на встречу, мало отличались от соседей сверху. Йени посмотрела на землю под ногами, получается она сейчас стоит вниз головой и не падает... Потом фыркнула, поразившись столь детскому открытию, Криса ее наблюдения, кажется, порядком забавляли.
  - А Триша с тобой здесь? - наконец спросила Йени, когда они брели по улочкам.
  - Триша? - переспросил Крис? - Нет, ее здесь не было.
  - Тогда она у нас? - удивилась Йени, впервые заметив, что совершено не задумывалась о ней раньше. На душе стало жутко и тоскливо.
  - Там ее тоже нет, - уверенно ответил Крис. - Мы бы увиделись.
  - А где она?
  - Понятия не имею, - в голосе Криса послышалась досада. - Может в другом городе, или уже завершила свои перерождения, - туманно добавил он.
  - Как же так?
  - Не переживай, тут ни с кем ничего плохого случиться не может, - его голос смягчился. Йени кивнула. Похоже, жители Некрополиса предпочитали большую часть вещей принимать как данность и не особо любопытствовали. Поэтому она задала другой вопрос:
  - Если ты бываешь в Верхнем городе, почему не заходил к нам?
  - Я встречался Роном, только тебя с ним ни разу не было. Он сказал, что ты еще не прижилась и не выходишь из дому.
  - Вот как, - протянула Йени, ощутив неприятный укол. - Да, не привыкну, что с того? - спросила она вызывающе. Крис удивленно на нее покосился.
  - Да ничего, мне самому никогда не нравился Некрополис. Сказать по правде он меня просто бесит. Это чертово безветренное нагромождение чьих-то безумных архитектурных фантазий, - он обвел рукой небольшую площадь, похожую на ту, где Йени впервые очутилась в Некрополисе. Площадь была пустынной, только один человек стоял ровно посреди нее и разглядывал один из домов. В этом человеке переплелось столько людей, что с первого раза всех их сосчитать было невозможно. И тем не менее один из них показался Йени знакомым. Уже когда прохожий собрался уходить и почти свернул за угол, Йени, осененная узнаванием, сорвалась с места.
  - Постойте! Пожалуйста, погодите!
  Человек становился, глядя на нее с вежливым интересом.
  - Вы ведь Крышинский, да? Эндрю Крышинский?
  Человек задумался, будто листая бесконечную картотеку прожитых жизней.
  - Да, был однажды.
  - Я просто... - Йени стушевалась, догнать-то она его догнала, но первый порыв прошел, а что дальше делать она абсолютно не представляла. - В нашем городе стоял ваш дом у озера.
  - Припоминаю, - человек кивнул, во взгляде проскользнуло узнавание, казалось, он даже потеплел. - Когда-то мне очень хотелось туда вернуться.
  - Он сгорел.
  - Правда? - теперь лицо прохожего помрачнело, хотя весь его вид был все таким же скучающе безразличным. - Меня это очень огорчает, - он развернулся, чтобы уйти. Йени вцепилась в юбку, опустив голову, словно в ожидании удара.
  - Это я. Я его сожгла, простите меня.
  Человек остановился, обернувшись.
  - Это с твоей стороны было просто отвратительно, знаешь ли.
  - Только... - Йени зажмурилась. - Если бы я этого не сделала, погибло бы очень много людей.
  - Людей, говоришь? И сколько же их ты спасла ценой моего дома?
  Йени задумалась: их класс, параллельный, старшеклассники и ребята из колледжа...
  - Человек семьдесят.
  - Неплохо. Ты знаешь, еще тогда бы я очень возмутился, что какие-то семьдесят людишек оказались важнее моего любимого дома. Но сейчас мне все равно.
  - Но как? - Йени опешила. Она неосознанно ждала какого-то благородного жеста, вроде признания того, что ради жизни человека не жалко даже самого прекрасного произведения искусства. Прохожий с интересом за ней наблюдал.
  - Ты все еще мыслишь как живой человек. По сути своей, это все бесполезно. Жизнь слишком короткая штука, чтобы сильно к чему-то привязываться, поэтому со временем от этого избавляешься. К тому же дома должны гореть, иначе на их месте не возведут новые, и жизнь не будет двигаться вперед. Знаешь, это ведь единственное различие между ней и Некрополисом.
  - А ветер? - Йени ощутила боль, скрутившую всю ее сущность.
  - А ветер и гонит ее вперед. Но даже от движения стоит отдыхать. Не усложняй себе не-жизнь. Если ты будешь и дальше искать ветер, то не усвоишь этот этап, и придется жить его заново, - он бросил короткий взгляд поверх ее плеча, после чего развернулся и ушел, напоследок добавив. - Впрочем, это мало кому удается с первого раза.
  Йени побрела обратно, сжимая кулаки. Но ведь на месте дома теперь только пепелище. Не факт еще, что там постоят новый, возможно оно так и будет уродливой плешью в парке. Немым укором тем, кто в угоду ветру зажигает спички. А возможно, уже через несколько лет это место зарастет травой, полностью скрыв тот манифест вандализма. И все-таки это вопиющее безразличие, владеющее почти всеми жителями Некрополиса, ее порядком возмущало. И чем больше жизней прожил каждый из них, тем более отстраненным он становился, некоторые могли сидеть не двигаясь часами, полностью погрузившись в свои переживания и лишь изредка улыбаясь и кивая своим мыслям. А вот таких же, как она сама, Йени до сих пор не встретила. То ли перворожденных было так мало, то ли они пребывали в каком-то другом месте, а она сюда попала по ошибке - как все обстояло на самом деле, она понятия не имела, а Рон от этого вопроса старательно уходил, предпочитая предаваться размышлениям и анализу прожитого, чем заниматься Йени категорически отказывалась.
  - Это какой-то твой приятель? - Крис дождался ее у края площади.
  - Нет, - бросила Йени, проходя мимо, ей совершенно расхотелось с кем-либо общаться. К счастью, Крис не стал ее догонять. Промчавшись через площадь, она с разбегу нырнула в фонтан и выбралась по другую сторону. Сейчас ей хотелось просто забыться в каком-нибудь укромном углу.
  
  Несколько дней спустя они с Роном сидели в беседке посреди одной из площадей. Вернее вдвоем они там сидели недолго. Как, впрочем, и всегда. Йени так и не привыкала к обществу Грейва, хотя он всенепременно возникал там, куда она шла вслед за Роном. Однажды она набралась дерзости и спросила, неужели коменданту больше нечем заняться. Тот едва не раздавил ее своим адским взглядом и заявил, что приходит как только выдастся свободная минутка, и он не виноват, что бесполезное и беспокойное приложение к Рону каждый раз оказывается рядом. Грейв лишь сильнее подстегивал ее чувство противоречия, и всякие мысли о том, что, возможно, стоит начать вести себя как нормальный не-жилец, мигом испарялись. Мысли о перерождении, терзавшие Йени первые дни, навсегда покинули ее вместе с первым отчаянием. Снова прожить унылую жизнь и опять очутиться здесь ей совершенно не хотелось.
  Какое-то время она занимала себя, рысканием по улицам и высматриванием знакомых лиц, в надежде найти если не Тришу, то хоть кого-то из коллег, но все прохожие оставались для нее совершенно незнакомыми. Так же она обшарила Нижний город, каждый раз вытаскивая из дома Криса, который с каждым днем все больше мрачнел, но тем не менее бродил за ней по улицам и площадям, видимо, находя в этом хоть какое-то оправдание бесцельному существованию в Некрополисе. Тэкиса она больше не встречала, а Рон на время оставил ее в покое, хотя по-прежнему не одобрял ее времяпровождения. В этот раз встретиться вызвалась уже она сама, но компания Грейва опять испортила всю встречу. Знала бы, что так будет, прихватила бы с собой Криса. Тот Грейва не любил не меньше Некрополиса, а при его упоминании корчил такие страшные рожи, что Йени побоялась продолжать разговор на эту тему.
  Старательно разглядывая витую башню, а на самом деле пряча глаза от жуткого собеседника, Йени вполоборота сидела на скамейке, не особо вслушиваясь в безинформативный разговор собеседников. Те вспоминали сонмище общих знакомых, на которых Йени было откровенно наплевать. С куда большим удовольствием она бы поболтала с Роном о его прошлых жизнях, полных самых захватывающих событий. Особенно ее интересовало, откуда он так хорошо знает Грейва, но этого разговора Рональд избегал особенно тщательно, а Йени просто не могла не свести к нему любую беседу. Наконец, она решила уйти, оставив остальных болтать сколько им влезет, но на площадь вышла знакомая фигура и Йени облегченно вздохнула. Видимо, кто-то в этом мире слышит ее мысли. Она замахала руками, привлекая внимание Криса, тот махнул в ответ и поднялся на пару ступенек, в беседку не входя.
  - Давно ты не заглядывал, - заметил Рон, подвигаясь на скамейке, но Крис остановил его жестом.
  - Вообще-то я попрощаться. Мне тут надоело.
  - Как? - непроизвольно вырвалось у Йени, ее скрутило от бесплотной боли. Рон только понимающе кивнул.
  - По-моему, тебе еще рано, - заметил Грейв, глядя в другую сторону. - Как, впрочем, и всегда.
  - Это мое дело, - пожал плечами Крис. - Не кисни мелочь, - он потрепал Йени по волосам. Потом пожал руку Рону и, сунув руки в карманы - почти как при жизни, - двинулся вниз по улице.
  - Снова ничему не научился, - бросил ему вслед Грейв, - так и будешь помирать в цвете лет.
  Крис, не оборачиваясь, показал средний палец.
  - Хамло, - констатировал Грейв.
  - Он, кажется, переживал из-за Триши, - тихо сказала Йени. В душе образовалась какая-то тупая пустота.
  - Поэтому не удосужился спросить, а решил избавиться от проблем, отложив их до следующей не-жизни. Самонадеянное хамло. Ее тут нет, она еще там, - Грейв указал на пол.
  - Не может быть! - ахнула Йени. - Но мы же видели!
  - Что вы там видели, без пяти минут мертвецы, - хохотнул Грейв и встал. - У меня дела, как кто-то мог бы мне напомнить, не скучайте. А ты уймись, новенькая, а то будешь как он, - Грейв презрительно покосился на переулок, где исчез Крис. - Проживая жизни, вы учитесь определенным вещам. И чем дольше упорствуете, тем больше времени приходится вбивать вам в головы нужные уроки.
  Йени скривилась.
  - А зачем нам это?
  - А кому вы там неучами нужны? - Грейв громко засмеялся, словно она сказала ему что-то смешное.
  - Там - это где? - не обращая внимания на его веселье, уточнила Йени.
  - Там, - туманно повторил Грейв. - Так что иди и думай. А будешь буянить - родишься пятнадцатым ребенком в семье страны третьего мира, - он ушел, все еще продолжала фыркать и улыбаться. Йени скрестила руки на груди, не обращая внимания на сочувствующий взгляд Рона. Ей не нужна новая жизнь, ей нужна та, которую она так бездарно спустила не пойми на что. Разве что борьба с Оми чего-то стоила, хоть и была по большему счету бесполезной.
  
  Рон навестил ее под вечер.
  Вернее Йени считала это время вечером. Уже прошло по ощущениям около месяца. Она все еще вела счет времени, хотя говорили, что пора перестать, но это было для нее так же естественно как когда-то дышать. Она до сих пор не свыклась с не-жизнью, не смотря на то, что она много с кем общалась и даже начала читать книги в библиотеке, хотя они по-прежнему лишь раздражали ее. Рон все так же сочувственно улыбался, когда она остервенело захлопывала очередную книгу, и повторял свои слова о мудрости, которая навсегда останется с ней и с которой любые знания восстановить не проблема. Но Йени лишь отмахивалась, ее кидало из ярости в апатию и тоску по так бесполезно утраченной жизни. Когда-то ей казалось, что смерть во имя великой цели - защиты человечества - это благородное дело, так что на том свете она должна чувствовать удовлетворение и гордиться собой. Но нет, ничего подобного она и в помине не чувствовала. Лишь эгоистичную обиду на всех и все за то, что вынуждена находиться в этом отвратительном месте. А в это время все те, ради кого она выходила на улицы с мечом, небось, живут как и раньше и даже вспоминать о ней перестали, если вообще заметили, что ее давно уже нет. Даже слезы из себя не выжать, чтобы хоть как-то облегчить эту мерзкую жалость к себе.
  Йени медленно царапала на листе бумаги старинным пером. Можно было взять и авторучку, но какая разница? Рон присел на край стола, заглянув в лист, покрытый мелким вычурным почерком с множеством завитушек и резким наклоном вправо.
  - Что ты пишешь?
  - Стихи мертвой девочки, - бросила Йени, хмурясь еще больше. Рон вздохнул.
  - Все никак не привыкнешь?
  - Нет. Здесь отвратительно. И ветра нет, - она уронила лист на пол, он упал плашмя, словно воздух вокруг и был и не был. У нее снова случился приступ апатии, и полторы недели она просидела в комнате, переводя на каракули непонятно откуда берущуюся в ящике стола бумагу.
  - Я иду в гости к Грейву, ты со мной?
  - К чертям его, - отрезала Йени, вытаскивая новый лист и даже не заметив, что снова осталась в квартире одна.
  
  Грейв сам пришел к ночи, когда она задвинула ставни и зажгла лампу. Скоро она ложилась "спать" - проваливалась в бездумные грезы и воспоминания о жизни. Школа, друзья, Джеффри... Несуществующее сердце начинало болеть, душа билась в бесконечной агонии. Ее так тянуло назад. К тому, что навеки утрачено.
  Сожаление. Удел живущих тут - сожаление.
  Йени впустила его в дом. Ей не было страшно. Она ведь уже умерла, чем этот жуткий человек ей навредит?
  - Замаялась? Потерялась? - с порога поинтересовался он. Йени хмуро сидела на кровати, даже не думая ему отвечать. По определению все эти вопросы были риторическими, Грейв и так пугающе глядел прямо в ее душу. Вот только ничего нового он ей за все их встречи не сообщил, а бесконечный воспитательный процесс порядком надоел. Но в этот раз она впервые после первого дня не-жизни, когда мало что соображала, осталась с ним наедине, и это усиливало привычную тревогу.
  - Бедная маленькая девочка. Сходи в мир, развейся, - голос, которым это было сказано, совершенно не вязался с обычной его манерой говорить. Йени вздрогнула.
  - Что? - она медленно подняла голову. Грейв стоял, прислонившись к дверному косяку, откровенно наслаждаясь ее реакцией, от этого он выглядел еще более зловещим.
  - В мир живых. Ты уже достаточно привыкла к не-жизни. Хотя так ничего и не поняла, - с легкой досадой в голосе добавил он. Йени мотнула головой, сбрасывая оцепенение.
  - Но как?
  - Старик Рони тебе не рассказывал? - и снова ни капли удивления в голосе. - Все беспокоится... Мы можем ходить по миру людей. Мы можем говорить с ними, видеть их, а они могут видеть нас, - Грейв скучающе перечислял все эти возможности, как будто это было чем-то обыденным. У Йени голова шла кругом. Мир живых? Видеть? Говорить? Она задрожала, обхватив себя руками. Грейв оттолкнулся от двери и подошел вплотную. - Все очень просто. Если хочешь, значит это твой путь, - он взял ее за руку и вывел за порог. Под ногами зашуршал песок. Йени опустила голову, потом с удивлением повертела ею по сторонам. Океанские волны все так же неведомым образом накатывали на берег без малейшего участия ветра. - Мне не нужна лестница, детка. Вон, - он указал вдаль, из дрогнувшего пространства поступили очертания города. Такого далекого и родного. Йени зашатало как деревце в бурю. - Можешь пойти туда. Только ветра для тебя не будет и там.
  Он отступил назад, и они оказались в его кабинете. Тут он наконец выпустил ее руку, позволив упасть в кресло.
  - Если ты хочешь поселиться в мире живых, то должна придерживаться правил, - Грейв вальяжно расселся в своем кресле и принялся картинно загибать пальцы. - Правило первое: никто из живых не должен знать ничего о Некрополисе и не-жизни. Но этого ты не сможешь рассказать. Правило второе: ты не можешь как-либо навредить живым, кроме как пугать их. Но тебе этого не захочется.
  Йени фыркнула. Смысл назначать правила, если они выполняются автоматически?
  - Потому что находятся умники, стремящиеся их нарушить, - отрезал Грейв. Йени стушевалась. - Правило третье: твой внешний вид не должен их пугать, если будешь притворяться живой. Они не должны увидеть, что для тебя ветра нет.
  Смысл последнего от Йени ускользнул, но просить Грейва повторить она не стала, а тот не счел важным разъяснять.
   - Иди, - он кивнул на дверь. - Я скажу дураку Рони, чтоб не искал тебя.
  Йени кивнула, попятилась к двери и спиной вперед вышла в приемную. Обернувшись, она обнаружила себя на берегу желтого океана. Предельное спокойствие снова нахлынуло на нее, как желтые волны. Неведомым порывом связав волосы в тугой пучок, Йени побрела по белому песку к становящемуся все реальней городу.
  
  Часть 3. После
  
  Раз и два, шаг за шагом. Глухо и ритмично отзываются разболтанные металлические ступеньки. Все время вверх по черной грязной лестнице - совсем не похожей на ту, белую и стерильную. И если по белой она попала туда, то сможет ли по черной вернуться назад? Если отбросишь коньки в этом мире, становишься мертвым, но что если попытаться умереть опять? Снова станешь жив здесь? Или произойдет что-то еще?
   Абсолютно идиотичная теория, напрочь лишенная всякой логики. А это значит - надо действовать. Стоит только задуматься - и снова провалишься в пучину этой безжизненной тоски. У живых часто случаются осенние депрессии. У мертвых, как оказалось, тоже. Хотя день просто замечательный - никаких серых туч, никакого дождя, а главное - никакого ветра.
  Ступенька за ступенькой...
  Нет ветра - нет повода чувствовать себя погано. Шаг за шагом. Все.
  Просторная крыша самого высокого здания в Городе. Над головой лишь прозрачное небо и солнце, которое сияет, словно летом, и льет вниз золотистый свет. Золотой, не желтый. Сейчас Йени может смотреть на солнце часами, у нее нет глаз, которые оно может выжечь. Яркое солнце, яркий золотой лиственный ковер под ногами, яркое небо. В такой день отчаянно хочется жить. Вот только не ей.
  Край крыши. Люди внизу мелкие, будто букашки.
  Все верно, может хоть во время долгого полета вниз удастся почувствовать ветер?
  Йени горько усмехнулась. Сомнительно, что никто до нее не пытался провернуть подобное, иначе в Городе не осталось бы неприкаянных призраков. И все же...
  Отбросить сомнения. Нужно что-то делать. Лучше уже вообще исчезнуть, лучше быть ничем, чем просто пародией, воспоминанием. Достаточно мучений, если есть хоть какой-то иной вариант.
  Йени отошла на середину крыши и выдернула из волос заколку. К чертям правила. Ей хочется почувствовать ветер в волосах, надеть легкое платье, чувствовать воздух каждой клеточкой тела. Но тела нет, и ветра для нее теперь тоже нет... Йени разбежалась и с силой оттолкнулась от парапета. Вверх и тут же резко вниз. Ветер должен свистеть в ушах, но тишина - лишь шум города внизу. Никакого сопротивления воздуха и сколько ни пытайся вдохнуть - не выйдет. А земля все ближе, и разноцветные автомобили, и люди. Дурацкая мысль, что лицом об асфальт падать не стоит...
  Закрыть глаза в бесполезном страхе.
  Удар.
  Кто бы сомневался.
  Асфальт, чьи-то ботинки, абсолютно никаких ощущений. Но стоило только представить, что осталось бы от нее, будь она живым человеком, как Йени скрутил спазм боли. Только подавить его очень просто - стоит лишь прогнать из головы подсовываемые воображением картинки.
  Но когда по тебе ходят, это очень неприятно, хоть бы и в моральном плане.
  Прохожие шарахнулись в стороны от невесть откуда появившейся под их ногами девчонки. Йени поднялась на колени.
  - Ты не ушиблась? - какой-то парень протянул ей руку. Йени проигнорировала ее - нечего мучить себя мыслями о том, какой она могла бы быть на ощупь.
  - При всем желании, нет.
  - Ты будто с неба свалилась, - не унимался прохожий. "Ты даже не представляешь, насколько прав", - подумала Йени, хмуро взглянув на него. Не ровесник. Чуть старше, смутно знакомый. Верно, он был на той вечеринке. В его глазах промелькнуло ответное узнавание. Над улицей сорвался ветер, бросил челку в глаза.
  - Кажется, я тебя где-то уже видел, - парень раздраженно убрал волосы. Нет, не ценят живые ветер, совсем не ценят, и это по-настоящему больно. После пережитого падения удерживать материальную форму стало в разы труднее.
  - В гробу ты меня вдел, - бросила Йени и метнулась в толпу, мгновенно сбросив видимость. Прохожий проводил ее испуганным взглядом, вздрогнул и нервным шагом бросился к остановке. Ведь и правда, там и видел.
  
   Свои первые дни в мире живых Йени помнила так же смутно, как и первые дни в Некрополисе. Резкая смена привычного уклада жизни попросту отключала все чувства, и даже ум не желал нормально работать. Йени помнила, что первым делом вернулась домой. Поднявшись по лестнице, просочилась сквозь дверь. Ее комната осталась такой же, какой она ее оставила тем утром месяц назад. Упав на кровать, она прижала к груди дурацкого плюшевого зайца, в мгновение ставшего таким родным и любимым, и уткнулась лицом в короткий синтетический мех. Так и лежала, долго не приходя в осмысленность, пытаясь обмануть себя в том, что все так, как прежде. За стенкой проснулась Ванда и прошлепала в ванную, зашумела вода. Потом долго гремели тарелки на кухне, потом щелкнули замки и все стихло. Йени поднялась, прошла в гостиную, упала на диван и тупо смотрела видик несколько часов. Наконец не выдержала, вскочила и помчалась прочь, забыв выключить кассету. Уже отбежав далеко, она подумала, что напугает Ванду. Но заставить себя вернуться и убрать за собой так и не смогла.
  Потом какое-то время она просто слонялась по улицам, подолгу сидела на одном месте. Люди проходили мимо, никто из них ее не замечал. Странно, ведь Грейв сказал ей, что они могут ее видеть и даже разговаривать с ней, но для прохожих она оставалась всего лишь пустым местом. Как, впрочем, и всегда. Не мигая, Йени смотрела на снующих мимо людей, словно одеревенев, сутки, двое. Возможно, спроси она Грейва, тот бы объяснил ей в чем секрет, но она ни за что бы не спросила.
  Опустив голову вниз, Йени тоскливо вздохнула. Рядом вздохнули тоже. Йени повертела головой по сторонам. От стоящего рядом парня она бы точно отодвинулась, будь она жива. Да что там говорить - сразу бы ушла, даже убежала куда глаза глядят, очень уж бандитской наружности был этот человек. Да и теперь Йени поймала себя на том, что уже стоит на полтора метра дальше прежнего. Парень криво улыбнулся ей и развел руками. Йени потупилась, потом, уняв заметавшиеся мысли, посмотрела снова. Но он больше не глядел на нее. Лишь стоял, сунув руки в карманы, и пялился в здание напротив. Йени перевела взгляд на него. Банк. Потом снова обернулась к неожиданному соседу.
  - Я мечтал иметь миллион, - вдруг сказал он. - Но заработать его не так просто. Поэтому я стал грабить банки. И вот почти удалось. А в этом, - он ткнул пальцем в крыльцо, - меня взяли и застрелили. Ну что за свинство, а? - он опять посмотрела на Йени с тоской и почти детским возмущением. Та была в замешательстве, но он совершенно этого не замечал и продолжал говорить: - А еще я когда-то думал, что вот было бы здорово, сумей я становиться невидимым и проходить сквозь стены. Что скажешь?
  - Да, полезное умение, - пролепетала Йени, не понимая, что этот человек от нее хочет. Это был первый не-живой, с которым она столкнулась за пределами Некрополиса и, по правде говоря, оказалась вовсе не готовой к таким встречам.
  - Ну вот теперь я могу зайти туда как к себе домой и вынести все. И знаешь в чем подлянка?
  - В чем?
  - Мне этого абсолютно не хочется. Я вот стою, убеждаю себя, пойти и взять, а не охота даже от дерева отлепиться, сечешь?
  - Угу...
  - Угу, - передразнил грабитель. - Такого подгона я даже на том свете не ожидал! Думал, вот сейчас утащу что надо, отнесу домой... А дома... Прикинь, с Люси теперь живет какой-то хрен! Я хотел ему вломить хорошенько! Да вот...
  - Не хочется? - догадалась Йени.
  - Ни капли.
  - Сочувствую.
  Какое-то время они молчали, потом парень снова заговорил:
  - А тебя как угораздило?
  - Авария, - бросила она первое, что пришло в голову. Собеседник сочувственно вздохнул.
  - Не повезло, значит.
  Разговор снова затих, так они и стояли молча, думая каждый о своих проблемах. Мимо прошла девушка с коляской, ветер колыхнул занавеску над козырьком. Появившийся резко из-за угла прохожий отскочил, уступая им место. Жизнь шла своим чередом.
  Жизнь.
  Йени вздрогнула и выбежала на тротуар, глядя вслед укатившей коляске.
  - Я пойду, - зачем-то уведомила она грабителя, тот помахал ей рукой, на миг отвлекшись от созерцания крыльца. Йени помчалась по улице, стремясь догнать девушку с коляской, и едва не пропустила ее, промчавшись мимо небольшого сквера между домами. Притормозив, она медленно вошла в сквер. Девушка сидела на широком пне, коляска стояла рядом. Она покачивала ее одной рукой, во второй держала книгу и как ни в чем не бывало читала ее, время от времени рассеянно смахивая со страниц падающие с ивы желтые листики. Легкий ветерок колыхал занавесь и шуршал листьями по асфальту. Ни один волосок на голове у девушки не дрогнул.
  - Ты что-то хотела? - она подняла взгляд от книги и уставилась на замершую в нескольких шагах Йени.
  - Ты...
  - Да? - с вежливым интересом переспросила девушка, и тут же в ее глазах промелькнул испуг.
  - Ты ведь тоже мертвая, - выпалила Йени, тут же пожалев об этом, но унять свое волнение было выше ее сил. Девушка вздрогнула и сжалась.
  - Что ты говоришь?
  - Ты такая же как мы, но ведешь себя как живая. Почему?
  Девушка переборола первый страх и поднялась, все еще немного дрожа.
  - Какое тебе дело? - спросила она срывающимся голосом. Сделала шаг вперед, заслоняя собой коляску, сжала кулаки. Йени попятилась.
  - Но ты притворяешься.
  - Я попала в эту дурацкую аварию... Я не могла просто так все бросить! Родители не пережили бы! А мама ждала ребенка, что с ним могло бы случиться? Не-ет, - протянула она нервно, - я не могла по-другому, - она замолчала, с вызовом глядя на Йени. Ту подобный выпад порядком разозлил, сразу пропало какое-либо стремление к вежливости.
  - А что с ними будет, когда они узнают, что ты, извини, привидение?
  - Не узнают, - бросила девушка почти агрессивно.
  - Не будешь же ты вечно дурить им голову.
  - Уеду, только малыш порастет, - девушка старательно отводила взгляд.
  - Ты давно тут?
  - Полтора года.
  - У тебя ровно столько же, - напомнила Йени. Девушка посмотрела на нее с непониманием.
  - Чего?
  - Времени. Три года отдается на не-жизнь, - теперь уже Йени удивилась. - Тебе разве не сказали?
  - Кто?
  - Грейв, или кто там тебя встретил. Ты в Некрополисе была или еще где?
  - Я? Я нигде не была, я сразу домой, - девушка замотала головой и сама отступала. - Что ты такое говоришь? - теперь ее голос дрожал от страха. - Уходи отсюда. Не пугай ребенка! Я уеду, они будут думать, что со мной все в порядке.
  - И будут считать тебя свиньей, которая не дает о себе знать.
  - Пусть! Уходи! Сейчас же!
  Ребенок в коляске тревожно вскрикнул, и она бросилась его укачивать.
  Йени побрела прочь, на душе было очень скверно. Та девчонка совсем безголовая - завралась и наломала дров. Но она так искренне защищала своих родных... Дурацкая простота! Йени могла ей указать на всю абсурдность ее вранья и кучу его последствий. Но ее будто смело шквалом этих искренних и противоречивых чувств. Она постаралась уйти как можно дальше и больше не заходила в эту часть города.
   Следующая ее встреча с призраком произошла через три дня. Йени сидела на бортике песочницы, рассматривала играющих детей. Совсем рядом с ней строили замок мальчик лет пяти и девочка едва ли старше трех. Улыбающаяся женщина подбадривала их и давала советы. Тут к песочнице подошел высокий мужчина, не старый еще, но осунувшийся и неухоженный.
  - Пойдемте, пора домой.
  Мальчик поднял голову.
  - А мама с нами пойдет?
  - Мама не может с нами пойти, мама уехала далеко, ты же знаешь.
  - Разве? - малыш удивленно оглянулся. Его сестра шмыгнула носом. Они сели в машину и уехали, а женщина смотрела им в след и махала рукой, грустно улыбаясь, потом вежливо кивнула Йени и, никем не замеченная, ушла.
  Второй раз Йени увидела ее через пару дней, поздним вечером. Заметив знакомый автомобиль, она подкралась к дому и взобралась на дерево, чтобы заглянуть в окно. Женщина поправляла одеяло мальчику и что-то ему тихо говорила. Потом погасила ночник, поцеловала дочь и отступила к окну.
  - Шпионишь? - она высунулась сквозь стекло. Йени едва не свалилась с ветки.
  - Я... - все слова застряли в горле, стало ужасно стыдно и страшно, но женщина очень развеселилась этим зрелищем.
  - Подожди меня внизу, - с улыбкой попросила она. Йени кивнула, не в силах выдавить хоть слово, быстро спустилась и нервно заходила по двору. Наконец женщина вышла сквозь дверь и остановилась рядом.
  - Ты давно здесь?
  - Дней десять, - ответила Йени и добавила: - И месяц там.
  - Вот как. Я тоже одно время была любопытной. Но я тут ради них, как ты могла заметить, - она с бесконечной любовью и грустью смотрела на окна.
  - А много вам осталось? - осторожно спросила Йени. Женщина печально покачала головой.
  - Считанные дни. Потом им придется привыкать справляться без меня.
  - Они могут вас видеть?
  - Ну да.
  - А как?
  - Я хочу, чтобы они меня видели, они и видят, все просто. Видимое тело это тоже воспоминание. Пока ты помнишь о нем, оно существует, попробуй.
  Йени напряглась и вдруг словно ощутила тяжесть тела. Это ощущение задержалось на несколько секунд и пропало.
  - Со временем привыкнешь, - женщина одобрительно погладила ее по плечу. - Будешь выглядеть так, как выглядела раньше. Ну или почти так.
  - Почти?
  - Да, это же воспоминание, поэтому ты выглядишь так, как себя помнишь. Со временем оно забывается, и облик может измениться. На самом деле ты можешь выглядеть, как тебе заблагорассудится, но не долго. Ведь придется все время держать образ в голове, а свой собственный появляется сам собой, - она прислушалась. - Энни плачет, - она опрометью бросилась в дом. Йени побрела из двора, пытаясь уложить в голове новую информацию. Все оказалось так просто! Она попыталась снова вызвать то странное ощущение тела, но так и не удалось, видимо, то смятение, в котором она пребывала, не давало ей достаточно сосредоточиться.
  
  Идея навестить саму себя появилась на следующий день после неудавшегося прыжка с крыши. Ноябрь подходил к концу, еще немного - и с неба посыплется снег, и так уже мороз крепко прихватывал землю по ночам.
  Искать пришлось долго, за полтора часа она обошла почти все кладбище, пока не увидела свое надгробие. Фотографии на нем не было, только имя и даты, и даже нескольких пафосных слов никто не потрудился выбить. Она даже не поняла, как узнала издалека, что это именно ее памятник, возможно, ее просто влекло к лежащему под землей телу. У памятника лежала привядшая красная роза. Йени грустно улыбнулась. А ведь при жизни ей никто ни разу не подарил цветка, и тут такой красивый... Она присела на каменную плиту и взяла розу в руки. Лепестки грустно качнулись и осыпались, подхваченные легким ветерком, который Йени могла только увидеть, но не почувствовать. Тоска защемила снова. Она быстро поднялась, бросив стебель на землю. Люди, на которых ей было наплевать... Она так хотела их увидеть, снова сидеть в шумном классе, снова слышать их глупые разговоры, пусть даже они насмехаются над ней. Решительно она направилась в сторону школы.
  Знакомый двор встретил ее тишиной. Привычно взглянув на часы над входом, Йени отметила, что уже пятнадцать минут идет третий урок. На миг ее укололо чувство паники - она опоздала! Но потом она сама улыбнулась этому порыву. Она никогда не опаздывала. Шутили даже, что лишь внезапная кончина помешает ей придти ровно к началу урока. Йени медленно поднялась на крыльцо, пересекла просторный холл, поднялась по лестнице, залитой утренним светом, струящимся сквозь витражи. Она совершенно не помнила, какой сегодня день недели, и смутно припоминала расписание, но доверилась интуиции и безошибочно вошла в кабинет математики. И снова ничего нового. Те же лица, то же выражение скуки на них. Одноклассники лениво переписывали решение с доски, на которой так же медленно чиркала мелом отличница Лиззи. Учительница не обращала внимания на класс, погрузившись в проверку контрольных работ, высящихся рядом неровной стопкой. Йени сделала несколько шагов, остановившись точно перед классом. Все они просто сидели здесь - так же, как это было всегда. А ее место рядом с Ирмой пустовало, словно немым укором всем живым. Ирма все так же ерзала на стуле, то и дело глядя на часы. Мэри сплетничала с соседкой, стреляя глазами по классу и выискивая новую жертву для обсуждения. Привычно взгляд Йени заскользил по головам, ища русую макушку. Но нет, Джеффри в классе не было. Возможно, вышел, или не приходил вовсе - прогуливает либо заболел. Версии сменяли одна другую, совершенно не скрашивая некоторого разочарования.
  Йени стояла перед всеми, вглядываясь в лица и ощущая небывалое волнение с приличной порцией тоски и жалости к утраченному. Так захотелось снова стать частью этого класса, снова быть в нем невидимой тенью, лишь бы ее хоть иногда замечали и просто знали, что она есть... На плечи упала тяжесть, Йени покачнулась. Раздалось несколько вскриков, один совсем рядом, Лиззи выронила мел и прижала руку ко рту. Йени испугано повернулась к классу, тот застыл в ужасе и неверии. Она отступила к доске, ткнувшись в нее спиной. Ощущение тела пропало, класс снова вздрогнул и загомонил, Йени отползла к стене, только что осознав, что прошло всего несколько секунд. Учительница поднялась, возмущенно шикнув на класс, но тот не желал униматься. Ученики вскакивали с мест, нервно ходили по рядам, заламывали руки и терли глаза. И говорили, говорили все разом, превращая класс в жужжащий улей.
  - Привидение! Я видела привидение!
  - Господи, оно стояло там!
  - Что такое, дети? Тише!
  - Оно было похоже...
  - Точно, вылитая Йени!
  - О нет... Она пришла за нами...
  - Дуры, это галлюцинация. Коллективная.
  - Она стояла возле меня, - лепетала Лиззи, не обращая внимания на то, что ее лицо вымазано мелом.
  - Да замолчите! Я понимаю, что у вас потрясение, но вы должны уже успокоиться! - перепуганная не на шутку поведением класса учительница разозлилась и ударила журналом по столу. - А ну марш все в медпункт!
  Гомоня все громче, класс двинулся к выходу - кто все еще дрожа, кто просто нервно озираясь, кто сосредоточенно пытаясь найти произошедшему рациональное объяснение. Пара двоечников, проспавших явление призрака, и вовсе с радостью, что можно уйти с урока.
  Йени забилась в кладовку с метлами и переждала пока пройдет потрясение. Понемногу ей удалось взять себя в руки и привести скачущие мысли в относительный порядок. За дверью шумели высыпавшие из классов на перемену ученики. Новость о привидении мигом облетела всю школу. Йени сидела в кладовке, сгорая от стыда. Ей совсем не хотелось наделать столько шуму. Но что говорить, какое-то извращенное удовлетворение она все-таки чувствовала. Наконец внимание всех этих дураков было приковано к ней одной, и о ней одной теперь говорит вся школа. Но все-таки она не хотела пугать Ирму и... Беспокойство зашевелилось в душе, как разбуженное животное. Джеффри в классе не было. Она так и не увидела его, а он ее. Без его внимания победа над равнодушием одноклассников казалась неполной.
  Дождавшись, пока звонок загонит учеников обратно в классы, Йени вышла из кладовой и спустилась в холл. Одноклассники все еще толкались под медпунктом. Первый страх прошел, теперь они оживленно спорили о природе увиденного, совершенно не замечая, что объект обсуждений стоит в двух шагах от них.
  - Я думаю, все дело в искривлении времени и пространства. Мы увидели такое и в нем отразилось прошлое, - один из парней бодро высказывал бледной Ирме свои соображения. - Никакой мистики, все обычное дело.
  - Дурак! - Ирма топнула ногой и толкнула его. - Искривление и прошлое - это по-твоему обычное дело?
  - Но без чертовщины же, - он поймал соскользнувшие очки и попятился от разъяренной Ирмы. Та развернулась и громко потребовала:
  - Мисс, Брукс! Дайте Дэну еще успокоительного, у него приступ бреда!
  Дэн показал ей средний палец и пошел излагать свои мысли другим девочкам. Те нервно шушукались, сбиваясь в группки, то и дело нервно оглядываясь, в то время как парни больше молчали и обводили холл настороженными взглядами. Йени печально окинула их взглядом и собралась уйти, когда обрывок разговора пригвоздил ее к месту.
  - ... жуть-то какая. Хорошо Джефф этого не видел. Бедняжка не вынес бы.
  Йени медленно повернулась, боясь пропустить хоть одно слово.
  - Что верно, то верно. Он до сих пор сам не свой. Он так не печалился даже когда Стеффани исчезла, а тут...
  - Кто бы мог подумать... Эту мышь вообще никто не замечал! Что он в ней нашел? За мной бы он так убивался! А может, она за ним пришла, - девочка понизила голос, ее подруга прижала ладони к губам.
  - Да ты что, не дай бог! Мало ей было его мучить?!
  Йени стояла, вцепившись в угол стены. Она с трудом понимала, что говорят эти девчонки. Как мучить? Она ведь даже не говорила с ним почти никогда.
  - Ты слышала, какие стихи он о ней писал? - одна из собеседниц шмыгнула носом. - Сколько в них боли?
  - И трагических соплей, - заметил проходящий мимо в поисках новых слушателей Дэн. Девочки залились краской и бросились бить его сумками. Йени не верила своим ушам. Это они про нее. За ней тоскует Джеффри? Да этого просто не может быть! Но если... Она должна быть рада, но остался только стыд. Стыд за то, что своей смертью доставила этому человеку неудобства. И тогда какое счастье, что он ее не увидел. Катилась бы она в ад со своей эгоистичной обидой, что он на нее не смотрел пораженным взглядом за компанию с остальными!
  Она ушла из школы и, не думая куда бредет, остановилась в парке на окраине города. Больше никогда она не пойдет в школу. Нечего тревожить одноклассников. Они ее забудут очень скоро, словно и не было. Не стоит и думать о том, чтобы снова кому-то их них докучать.
  Но они сами нашли ее, совершенно случайно. Вернее она наткнулась на них поздним вечером в парке, когда бродила в темноте, продолжая свои тренировки. Ей уже удавалось задержать видимую форму почти на час. Ее привлекли голоса. Несмотря на данные себе обещания, она не смогла пройти мимо, потому что один их этих голосов она не могла не слушать. Тихонько Йени прокралась через пожухлый газон и замерла за осиной.
  - Привидение это по-твоему выдумки?
  - Говорю тебе, нет никаких привидений. Всему есть рациональное объяснение, надо только мозгами пошевелить. Физика это все, - Дэн отхлебнул из банки с пивом и передел ее Джеффри. Они сидели на спинке скамейки за голым кустом, который скрывал их от лениво прогуливающегося по аллее патрульного.
  - А если правда? - Джеффри, похоже, в физику верил мало - он то и дело нервно озирался на малейший шорох. ?- Зачем она пришла?
  - Тебе на шею броситься, ясен пень, - проворчал Дэн, отбирая банку. - Кончай уже страдать. Ну в самом деле, откуда эта трагедия вылезла? Ну была девица, что есть что нету. Других полно, а ты с жиру бесишься.
  - Она не такая, - Джеффри упрямо ссутулился. Йени сжала руки в замок, ей очень хотелось протянуть их и коснуться его плеча.
  - Ну да, такое пойди еще найди... Но это не повод убиваться и писать стихи, словно девчонка.
  - Я с детсада их писал.
  - Но не такие же! - Дэн поднялся и пафосно продекламировал пару строк. Джеффри вскинулся и столкнул его со скамейки. Йени задрожала как листья над ее головой. Строчки для нее, только для нее, а она не может за них поблагодарить и... В глубине сознания на долю секунд вспыхнул недобрый огонек, но Йени быстро его погасила, слишком много разных чувств набросилось на нее. Она оторвалась от самосозерцания и повернулась туда, откуда слышался крик.
  - Заткнись! Не повторяй это!
  - А то не дай бог люди услышат это позорище?
  - Да что ты понимаешь! - Джеффри бросил в урну пустую банку и почти бегом бросился прочь от скамейки. Йени, забыв об осторожности, вышла на аллею, глядя ему в спину.
  - Да ладно, прости. Ну не такая, так не такая, может я чего не понял.
  - Она замечательная и не говори со мной на эту тему. Вам всем было плевать! - Джеффри развернулся с гневной гримасой на лице и вдрогнул, инстинктивно сделав шаг назад. - Йени... - теперь он смотрел прямо на нее так удачно освещенную тусклым фонарем. Дэн шарахнулся в сторону, мигом развернувшись, но Йени не смогла больше концентрироваться, она продолжала стоять на месте, а те двое смотрели сквозь нее.
  - Йени? Это ты? Ты здесь?
  - Все, совсем крыша поехала, - Дэн подхватил приятеля под локоть. - Домой, друг, домой, и больше не пить.
  - Но она...
  - Это все нервы и алкоголь, мало ли что там в темноте померещится после всего.
  - Да, наверное, ты прав, - Джеффри устало потер лицо и моментально поскучнел. - Отвратительный день.
  Тем не менее, сворачивая с аллеи, он оглянулся и бесконечно долгий миг пристально вглядывался в то место, к которому почти приросла Йени.
  Не может. Этого. Быть.
  Она поняла, что сейчас попросту потеряет рассудок от боли сожаления.
  Она ему не безразлична. Счастье. Но ее больше нет. Возмущение. Ему плохо. Стыд. Им больше не встретится. Горе. Никогда. Сожаление. Никогда.
  С криком Йени сорвалась с места и побежала, не видя ничего впереди. Чувства терзали ее безжалостно. Эта боль не шла ни в какое сравнение с той, когда ее рвала Оми. Еще немного и, казалось, ее душа навеки разлетится рваными клочьями по пустырю. Йени влетела в ту самую беседку, в которой лишилась тела. Если бы не это, ее мечты бы исполнились, ее любовь не была бы безответной. Или... Йени замерла в гробовой тишине. Мысли остановились, словно сработал невидимый предохранитель. Йени медленно села на пол откинулась на скамейку. Нет. Она не станет об этом думать. Иначе сойдет с ума. И не станет все это чувствовать. Это все осталось в жизни, которой больше нет. Жизни, которую она отчаянно хочет вернуть. Надо думать лишь об этом, обо всем остальном - потом. Есть много дел, которыми следует заняться. Новая мысль обожгла ее, словно раскаленная кочерга, мигом сдернув покров равнодушия, заботливо окутавший растревоженную душу. Точно! Как она могла забыть! А ведь в Некрополисе все время ломала об этом голову. Йени сжалась в комочек. Ее снова заполнил стыд. Эгоистка. Только о своих страданиях и потерянных возможностях и думала. Она выбралась из беседки, обнаружив, что провалялась там почти сутки, и приказала себе собраться. Не хватало еще снова впасть в то состояние, в котором она прожила первые дни. У нее есть еще дела.
  
  Где жила Триша, Йени представляла весьма смутно. Помнила только, что когда-то они вдвоем шли мимо длинного и давно не ремонтировавшегося дома, тогда Триша мимоходом указала на свою дверь, выходящую на узкую галерею вокруг второго этажа - единственную прилично выглядящую. Йени поднялась по ветхим ступенькам, уже не обратив внимания на то, что ни одна не прогнулась и не скрипнула под ее ногами. Пройдя к нужной двери, она робко нажала кнопку звонка и замерла в волнении. Но никто не отозвался, тогда она набралась смелости и позвонила в соседнюю дверь. Какое-то время так же стояла давящая тишина, но потом раздались шаги, и в приоткрытой двери показалось настороженное лицо пожилой женщины.
  - Здравствуйте, - проговорила Йени, мысленно уговаривая себя успокоиться. Не хватало еще растаять в воздухе на глазах у этой дамы. - Вы не знаете, где ваша соседка?
  - Кто? А, Триша, - женщина нахмурилась. - В больнице она. Давно уже. Какие-то хулиганы на нее напали, чуть не убили.
  - О, - Йени вздрогнула и подалась вперед, всю ее сущность в один миг обуяла такая отчаянная радость, что казалось она светится в ранних осенних сумерках. - А в какой она больнице?
  Соседка смотрела на нее. Кажется, бурная радость по поводу попадания кого-то в больницу, не вписывалась в ее представления об надлежащих реакциях на подобные новости.
  - В центральной.
  - Спасибо вам! - Йени не могла унять радость и улыбалась во весь рот. Соседка буркнула: "Всего хорошего" и захлопнула дверь. Йени не обратила на это внимания, а через пару секунд, когда женщина снова открыла дверь, вокруг уже никого не было. Она передернула плечами от зябкого ветра и снова скрылась в квартире, тщательно заперев дверь.
  Йени добралась до больницы спустя полтора часа. Луна уже высоко поднялась в небе, а окна палат светились ярким холодным светом. Часы приема уже наверняка закончились, и Йени это радовало - меньше шансов привлечь чье-то внимание. Отыскав на информационной доске в холле месторасположение травматологического отделения, Йени пулей взлетела по лестнице и пошла мило палат, внимательно изучая таблички. Нужная ей отыскалась в самом конце коридора - в тихом и изолированном закутке. Судя по всему, Триша все еще нуждалась в покое. Йени глубоко вдохнула и взялась за ручку двери, обретая видимую форму. Она столько думала, что же скажет Трише, как объяснит все, что с ней произошло, когда это все и у нее самой совершенно не укладывалось в голове, но каждый раз признавала свой план совершенно безумным и снова что-то придумывала. Наконец она поняла, что если будет думать и дальше, то никогда не переступит этот порог. Решительно она повернула ручку и зажмурившись шагнула внутрь.
  Триша лежала на высокой кушетке у стены, скучающе изучая вид из окна. Тихие шаги заставили ее вздрогнуть.
  - Йенс? - недоверчиво спросила она, приподнимаясь на локтях. - Надо же, как тебя пустили?
  По спине у Йени побежал холодок. Она замешкалась на пороге. Ведь никто не говорил, что ее могут не отпустить сюда...
  - Ну это... всем можно...
  - Разве? А мне сказали, что ко мне никому нельзя. И ты даже без халата.
  Тут до Йени дошло, что Триша имеет в виду больницу, и от сердца сразу отлегло.
  - Да я тайком пробралась, - не соврала она. - Только никому не говори.
  - Ну молодец! - лицо Триши просияло, она подвинулась, чтобы Йени смогла присесть на край кровати. - А остальные как? Вы не сильно пострадали? - она с жадностью вцепилась в ее руку. - Мне вообще отрубили связь с миром!
  - Не жалуются, - уклончиво ответила Йени. - А я случайно тебя нашла. Мы не знали где ты и что с тобой.
  - Конспираторы, - фыркнула Триша. - Но я вообще-то сама в шоке, что жива осталась. Их столько набросилось! Наверное, я вырубилась просто, когда головой об асфальт долбанулась, вот они и решили, что я уже померла - мозг-то отключился. Можно сказать, повезло.
  - Да уж...
  - Очнулась вот здесь уже, а мне ничего не рассказывают, никуда не пускают... Часы крисовы выбросили. Говорят, они совсем разбились... - она вздохнула с такой тоской, что Йени мелко задрожала, почти физически ощутив чужое чувство. - Знаешь, я тогда успела подумать, что их кто-то из вас подберет. Был бы переходящий трофей...
  - Кто-то идет, - Йени насторожилась. За дверью ощущалось присутствие людей. - Я пойду. А то заметят.
  Лицо Триши исказилось в гримасе обиды, но она быстро совладала с собой.
  - Беги скорей! И заходи еще, мне знаешь как скучно здесь...
  Йени зашла через день, и через три, и через неделю. Триша заметно повеселела и быстрее пошла на поправку, через пару дней ее обещали перевести в общую палату. Довольно уминая завтрак, Триша расспрашивала ее о событиях снаружи и Йени вдохновлено сочиняла, чувствуя себя подлой обманщицей. Ведь совсем недавно она осуждала ту притворявшуюся живой девушку, а сама поступает так же отвратительно.
  
  Долго промучиться своей виной у Йени не вышло. Через несколько дней случилось то, что затмило все остальные потрясения - у нее на глазах Оми задрала человека. Случилось это под вечер. Блуждая по закоулкам, Йени услышала крик и бросилась на него, совершенно инстинктивно. Человек, прижимался к стене, а рваная тень висела напротив, будто бы принюхиваясь. Йени бросилась наперерез, сама не зная, что собирается делать, отчаянно замахала руками. Оми не обратила на нее никакого внимания. Йени взвыла. Даже это чудовище ее игнорирует! Она бросилась ей навстречу и опешила, когда прошла сквозь клубящийся туман. Оми остановилась и развернулась к ней.
  "Уйди, ты не интересуешь".
  - Зачем тебе это? - выкрикнула Йени, ощутив себя так, будто вынырнула из ледяной воды. Она отчаянно желала, чтобы тот человек убежал, пока она отвлекает чудовище, но тот не двигался с места и только скулил.
   "Ненавижу", - Оми метнулась вперед и вонзила в него когти. Йени закричала, когда он упал, а кровь начала с бульканьем вытекать из легких и разливаться по асфальту.
  "Ненавижу", - повторила Оми, взмывая вверх. - "Больно. Умрите все", - она снова повернулась к Йени. - "Ты ущербна, на тебя плевать", - и бросилась прочь. Йени услышала шаги. Опоздавшие охотники. Она подошла к телу человека. Его душа и разум уже блуждают по пляжу. Интересно, он там уже был? А если еще нет, его там встретят или он сам найдет лестницу? Как он в одиночку поймет, где искать в небе Некрополис и как в него перенестись? Вдруг Йени осознала, что сама не знает, как это сделать. Переулок заполнили люди. Они оглядели место происшествия, выругались, увидев труп, и осторожно двинулись обходить ближайшие переулки. Йени медленно пошла прочь. Оми кружила поблизости, видимо, хотела подловить неосторожного охотника. Повинуясь минутному порыву, Йени с разбегу прыгнула на нее, схватив бесплотными руками. Оми забилась, вереща. Йени не понимала как ее держать, но рискнула и сковала ее своим сознанием, а потом, повинуясь проклятому любопытству, проникла в ее. От боли ее едва не разорвало на ошметки. На миг ее закрутило в водоворот чего-то настолько отвратительного, что ему даже нельзя было подобрать названия, а потом выбросило на дорогу.
   "Уберись!" - разъяренная Оми умчалась прочь, а Йени так и не смогла ее догнать - она двигалась медленно, словно обессилев, хотя у нее не было тела, которое могло бы устать. Вдобавок ей казалось, что ее только что уронили в выгребную яму и теперь нечистоты пропитали ее до последнего атома. Очень хотелось отмыться, хотя отмывать было нечего. Приходила в себя она долго, мозг кипел, не позволяя проанализировать произошедшее, а душу просто выворачивало, словно она пыталась вытошнить из себя то, чего нахлебалась от Оми. Йени провела это время в небольшом парке, где часто сновали люди, может, их близость, а может, и что-то еще постепенно свели неприятные ощущения на нет. Тем не менее, стоило только коснуться этих воспоминаний, как Йени понимала, что снова начинает ощущать всю ту бездну отвращения к Оми и к себе, запятнанной ею.
  Второй раз он наткнулась на Оми в совершенно другом конце города, та подкрадывалась к одинокой женщине у подъезда. Йени хотела снова броситься на помощь, но ее ноги словно приросли к асфальту, вся ее сущность не желала даже близко подходить к чудовищу. Мысли отчаянно метались, что же делать? Она не может просто уйти или смотреть, как Оми убьет эту женщину - ее жизнь была охотой на чудовищ, даже после смерти инстинкт требовал помочь.
  - Ну же. Думай, - подгоняла она свой мозг, решение рядом, точно рядом. Внезапно словно что-то щелкнуло. Йени быстро подобрала камень с земли и с размаху бросила.
  ...вот они и решили, что я уже померла - мозг-то отключился...
  Камень попал точно в цель. Женщина даже не вскрикнула и как покошенная упала на землю. Оми остановилась и закружила над ней. Вскоре она разочарованно взвыла и улетела. Йени подбежала к лежащей женщине. Внутри все холодело. Что если она сама ее убила? Но та слабо дышала. Йени позвонила в первую попавшуюся дверь в подъезде и, наскоро сообщив, что кому-то у подъезда плохо, быстро растворилась в темноте.
  Больше Оми ей не встречались. То ли у них был перерыв, то ли их пути просто не пересекались, хотя Йени теперь постоянно бродила по городу, жадно наблюдая жизнь людей и редких встречных призраков.
  Она шла мимо какого-то учебного заведения, старшей школы или колледжа - в этом районе Города она никогда не была при жизни. Постояла у ворот, глядя на струйки учеников, текущих в двух направлениях - от двери и к ней. Они проходили мимо, не замечая ее, тем не менее, каким-то шестым чувством определяя, что она здесь, и огибая ее по дуге. Вздохнув, Йени пошла прочь мимо высокой ограды из красного кирпича. Из-за нее доносились голоса, смех.
  - Эй, толстый! - гаркнул кто-то над ухом. Йени вздрогнула. Кто-то говорил совсем рядом за стеной.
   - Иди ты, - ответили ему скучающим голосом. Первый довольно засмеялся. К ним добавился третий - тонкий, девичий.
  - Прекрати немедленно, - прошипел он. - Он не толстый, он вполне нормальный.
  - Ну ладно, - послушно согласился первый. - Эй, вполне нормальный! Ты с нами в кино пойдешь?
  - Иди ты, - ответили ему так же спокойно, словно по привычке.
  - Или ты опять по погосту шататься двинешь? На могилы медитировать, ожидая, что оттуда вылезет прекрасная почти не истлевшая дева и полюбит тебя всем холодным сердцем?
  - Слушай, тебе с твоей фантазией надо романы писать, ты знаешь? Такой талант пропадает... Не хочу я в кино. Иди себе с миром.
  - Ну мы пошли. Привет призракам!
  Девушка снова шикнула, за оградой воцарилась тишина. Йени отшатнулась от стены, к которой прижалась всем телом, чувствуя ужасную неловкость. Она с жадностью впитывала такие ничего не значащие разговоры, эти кусочки жизни, которой у нее уже нет. Даже самая глупая болтовня порою казалась ей просто очаровательной. Она боялась этих порывов и гнала их прочь, или сама убегала от них, как и сейчас.
  Казалось, пойдя в свою школу. Она совершила непростительную ошибку. Этот поход перевернул ее только-только обретший статичность мир, и последствия не желали отставить ее в покое. Когда она нечаянно наткнулась на Дэна на улице, она даже не удивилась, и не стала прятаться, всецело покорившись судьбе. Дэн выругался, но остался на месте. Он оглядел ее с головы до ног, глаз его нервно подергивался.
  - Опять это!
  - Я не это! - возмутилась Йени. - Я человек. Не живой разве что.
  - Подожди-подожди! Ты никакое не привидение! Привидений не бывает. Кто ты? - Дэн требовательно уставился на нее, Йени уперла руки в бока.
  - Это я тебе объяснять должна, что ли? Ты же у нас гений логики.
  - Хорошо, - Дэн выдохнул и поправил сползшую сумку, - это все проекция прошлого, ты когда-то давно шла тут, а увидел я тебя только сейчас. Поэтому я спокойно пойду дальше.
  - И никуда ты не пойдешь, - Йени довольно грубо схватила его за ремень сумки, он дернулся и разъяренно развернулся.
  - Чего это ты мной раскомандовалась, мышь?
  Йени разжала пальцы и смутилась. Раньше она не была такой агрессивной. Собственно говоря, раньше она была никакой.
  - Я хотела узнать, - всю решительность как рукой сняло, она затеребила подол платья, - насчет Джеффри.
  - А тебе-то что, ты померла давно.... Хотя наверное, не знаешь, раз ты еще в прошлом.
  - Да знаю я все. Просто я кое-что услышала...
  - Ну а что, он будто с катушек съехал. "Люблю - жить не могу" и тому подобнее. Не понимаю, какая муха его цапнула, до того он вообще виду не подавал, а как с кладбища вернулся, так развел трагедию на всю школу. Девчонки над ним рыдают до сих пор. Тоже мне, развлечение нашли.
  - Это... неправильно.
  - Конечно, неправильно. Вот что, мышь, вернешься в свое прошлое, и я не знаю, что ты там ему сделала, но устрой, чтобы этого не было.
  - Дурак ты, - бросила Йени и быстро ушла, бросив одноклассника стоять посреди тротуара и размышлять над произошедшим. Он ударил ее в самое больное место. Вернуться назад... Чтобы этого всего не было... Йени прижалась к стене дома и постучалась о нее лбом. Сожаление опять шматовало ее душу. Забыть все было бы правильней, но рассудок требовал докопаться до истины. Это порядком ее раздражало, ведь не давало ни минуты покоя. Ситуация полностью вышла за грани ее понимания и ей оставалось лишь растерянно смотреть на нее или попытаться все-таки снова схватить.
  Она нашла Джеффри во двое его дома, на веранде. Рассеянно он листал страницы старого блокнота, временами чиркая в них карандашом. Йени остановилась под оградой и тихо позвала. Он вздрогнул, выронив блокнот, и напряженно уставился на нее. Прошло несколько минут, прежде чем Йени наконец удалось выдавить хоть пару слов.
  - Я не сделаю ничего плохого, - она подняла руки в мирном жесте. Дальше стало легче. - Я хочу поговорить, - она преодолела три ступеньки и шагнула на веранду, наклонилась поднять упавший блокнот, перелистнула страницы. - Эти стихи... Ты написал их для меня. Зачем?
  - Это и правда ты, - он шумно выдохнул. - А я все думал, ты то была или нет.
  - Я, - Йени присела рядом - как только смелости хватило! - и положила блокнот на плетенный стол. - Зачем? - повторила она.
  - Когда ты... - он замолк, скривившись, отчаянно подбирая слова. - Ты всегда мне нравилась, Йени, правда. Несмотря на то что ты...
  - Странная?
  - Да. Не важно, - его рука дернулась к ней и замерла за дюйм до ее ладони. Йени прикрыла глаза, пропуская сквозь них солнечный свет, в душе все привычно завертелось цветной каруселью, но Джеффри снова сцепил пальцы в замок. - Это в конце концов совсем не важно. Мне хотелось общаться с тобой. Ты замечательная, правда замечательная.
  Йени сидела, не пошевельнувшись, опустив голову и уперев руки в скамейку. Карусель неожиданно остановилась и музыка смолкла. Она подняла голову и сделала то, чего не смела раньше.
  - Почему ты не говорил мне этого? - спокойно спросила она, не мигая глядя в его глаза, неимоверно долго. - Почему не читал свои стихи?
  - Ну... понимаешь... тогда...
  Взгляд Йени стал ясным, как вечернее небо и таким же бесконечно спокойным.
  - Тогда я была жива?
  - Я...
  - Просто любить того, кого нет, да? Никто не осудит. Мертвая непопулярная девчонка придает любви некий романтизм, а живая доставляет проблемы, - Йени сама не понимала, откуда взялись эти слова. Такие правильные, такие безболезненные. Джеффри не попытался ей возразить, то ли пребывая в сильном шоке, что было неудивительно, то ли действительно осознав сказанное ею. Йени поняла только то, что взглянув в его глаза, она уже не хочет сбежать на край света. Чувство много лет связывавшее ее по рукам и ногам вдруг отпустило, освободило наконец ее сердце.
  - Нет.
  - Да. Не ври мне, да и себе чего уж там, - она поднялась. - Мне пора, не кисни, - она легко сбежала в сад и неслышно вышла на улицу. Не больно, только тоска. Чертова тоска.
  Не заметив, она забрела на самую бедную окраину города, вокруг стояли обветшавшие одноэтажные домики, на выщербленном асфальте повсюду валялся мусор. Взгляд зацепился за потускневшую табличку на облупленном фасаде.
   "Гэри Рейвен. Консультант".
  Потоптавшись немного перед дверью, обитой драной кожей, из-под которой торчали пуки грязной ваты, Йени решительно толкнула ее. Звякнул колокольчик. За темным коридором оказалась приемная - совершенно безлюдная, в горшках на подоконнике давно не было цветов, секретарский стол покрылся слоем пыли. Йени прошла дальше, без стука войдя в кабинет. Щуплый, лысеющий человек в огромных очках отвлекся от толстой канцелярской книги и поднял голову, вопросительно на нее взглянув.
  - Гэри Рейвен?
  - Здравствуй, несчастье, - он расплылся в широкой улыбке, которая словно расползлась по всему лицу, меняя его черты. Кабинет поплыл перед глазами, принимая привычные очертания. Йени стояла посреди ковра, скрестив руки на груди.
  - И кого, скажи на милость, ты консультируешь?
  - Заблудшие души, - он отложил книгу. - Мне показалось, что ты в смятении.
  - Больно нужно, - фыркнула Йени. - Я случайно сюда забрела.
  - Но что-то же тебя сюда привело, - он улыбнулся. Йени поежилась. - Не бывает случайностей по эту сторону.
  - Ты следишь за мной? Что тебе надо? Никуда я не денусь, дай погулять.
  - Время идет, а ты так ничему не учишься, все ходишь и страдаешь сама над собой. Жалкое зрелище. Три года пролетят быстро - и не заметишь.
  - А призраки из старых замков? На них правило не действует? Они ведь сотни лет живут здесь.
  - Они давно сбрендили. Утратили рассудок, - пояснил он, заметив ее удивление. - Они всего лишь души без разума и не могут читать книги, анализировать и проживать жизни. Они бесполезны.
  - Вот как...
  - Это неважно. Почему ты в таком раздрае?
  Йени зажалась, не рассказывать же Грейву о том, что привело ее в такое состояние.
  - Оми все ближе, - нашлась она, опять ощутив себя окунувшейся в нечистоты.
  - Почему тебя это волнует? Ты должна была избавиться от тревоги. Столько времени прошло, а ты все как живая. Оставь это, иначе не переродишься нормально.
  - Я не хочу новую жизнь, я хочу вернуть эту.
  - Вот же настырная девчонка! - бросил он раздраженно. - Чего тебе не хватает в этой не-жизни?
  - Она отвратительна, - Йени скривилась от отвращения. - Унылая, серая, бесполезная. Так что нет никакого смысла искать в этом существовании хоть что-то положительное. В нем вообще отсутствует всякий смысл, если на то пошло, - зло прошипела Йени, Грейв глядел на нее насмешливо.
  - Если ты не видишь солнца - еще не значит, что его нет.
  Йени скрипнула зубами, эти пространные замечания ее раздражали больше всего. Как и то, что кто-то считал себя вправе выставлять себя выше нее, утаивая при этом какую-то информацию. И он глубоко заблуждается, если думает, что она станет следовать каким-либо идиотским правилам, чтобы что-либо узнать. Хватит, справится и своими силами.
  - Я же сказала, что не отступлюсь, - повторила Йени.
  - К тому же упрямая, - Грейв устало скривился. - Не лучшие качества для мертвых, знаешь ли. Успокоилась бы.
  - Не могу обещать, - она встала и не прощаясь вышла в пыльную приемную, а из нее обратно на грязный тротуар.
  По дороге она снова заглянула на кладбище, роза на этот раз была свежей. Ее Йени унесла с собой - в конце концов это ей подарили. Сидя на перилах моста, она любовалась бархатными лепестками в свете заходящего солнца. Только запаха она не чувствовала совершенно, сколько бы не совала нос в лепестки. А ведь когда-то у нее был феноменальный нюх.
  
  В декабре произошла еще одна удивительная встреча. В сумерках Йени столкнулась с группой странных призраков. Выглядели они так, словно вырядились в карнавальные костюмы один другого страшнее. Здесь была облитая зеленой слизью девушка и парень, вместо головы у которого была тыква, и еще один - покрытый густой черной шерстью. Всего их было около дюжины, впереди шагал парень, вид которого идентифицировать было сложно - слишком много странных элементов торчало из него. Он потрясал в воздухе ржавой цепью и что-то втолковывал тыквоголовому.
  - Это старье! Приличным призракам уже стыдно таким пугать!
  - А по твоему виду они вообще поймут, что ты привидение, а не образец современного искусства?
  - Статууууя, - протянул волосатый. - Брик, подтверди.
  Лошадиная голова на человеческих ногах согласно всхрапнула.
  - Видал?! Эй, ты чего уставилась? - тыквоголовый поравнялся с застывшей на обочине Йени. - У тебя на редкость глупый вид, ты знаешь?
  Йени захлопнула рот и вспыхнула праведным негодованием.
  - Разве Хэллоуин был не месяц назад?
  Тут оскорбился тот, кого обозвали статуей.
  - Какой еще Хэллоуин? Этими глупостями пусть живые занимаются. Мы - пугатели.
  - Что?
  - Мы ходим и пугаем людей, - парень потряс цепью. - Это весело.
  - А мне говорили, что пугать людей никому не хочется, - Йени растерялась. Странные призраки окружили ее, с любопытством рассматривая.
  - Ну почему же, есть еще спятившие призраки, который не могут возродиться. Они торчат тут столетиями и все завывают о своей потерянной жизни...
  - Да знаю я, - перебила его Йени. Парень не обратил внимания.
  - Но наше движение другое! Мы пугаем людей не потому, что хотим их обидеть. Мы это делаем, потому что это весело. Они так смешно пугаются, визжат, убегают... Пойдешь с нами? - он по-свойски схватил ее за локоть. Йени отпрянула назад.
  - Н-нет, спасибо.
  - Ты попробуй, тебе понравится! Главное тут пугательный облик. Попробуй.
  Йени пожала плечами - а почему бы и нет? - и представила первое, что пришло в голову.
  - Хм... - парень обошел ее по кругу. Йени стояла не шевелясь. - Драный белый балахон, светящаяся тыква... А это что?
  - Меч, - Йени подняла повыше зазубренную ржавую железяку.
  - Фи, банальщина, - сморщила носик зленная девица.
  - Много ты понимаешь, - фыркнула Йени, добавив на балахон и лицо сочащиеся кровью раны.
  - Да этому виду сто лет в обед! - не унималась зеленая. - Что ты хочешь им сказать?
  "Что, я чувствую себя полной идиоткой", - подумала Йени, но вслух ничего не сказала. Вдруг это окажется правдой.
  - Нет, не скажи, - перебил зеленую волосатый парень. - Это классика. Никогда не выходящая из моды.
  - И тем не менее, оно не лишено оригинальности. И балахон и тыква и меч - очень занятно. В этом есть стиль. Да, я определенно его чувствую! - радостно подчеркнул предводитель. - Очень удачная интерпретация. Точно не хочешь с нами? Мы идем в интернат для девочек, там всегда весело.
  - Не думаю.
  - Если что, мы в этом городе еще недельки две побудем. Хорошо подумай!
  Толпа двинулась вниз по улице, возобновив спор по поводу ржавой цепи. Йени проводила их настороженным взглядом. Какая-то часть ее вопила и требовала немедленно догнать этих ребят и развлечься с ними на полную катушку, другая же ее осаживала - не станет же она в самом деле заниматься подобным идиотизмом, да еще с незнакомыми призраками, к тому же большинству из них она явно не понравилась. Тщательно подобрав аргументы в пользу остаться на месте, Йени наконец успокоилась и ушла своей дорогой.
  
  Это случилось в конце декабря, накануне сочельника. Привычно обретя форму перед дверью палаты, Йени вошла внутрь, и только через пару шагов поняла, что что-то не так. Триша неестественно ровно сидела на постели, глядя в стенку. Она не повернула голову, даже услышав шаги.
  - Йенс?
  - Да? - Йени опустила голову и застыла. На коленях Триши лежала старая газета, уже порядком пожелтевшая и потрепанная с краев. Видимо, ее забыл кто-то из бывших постояльцев палаты, в которую перевели Тришу. Огромный заголовок над статьей занявшей передовицу гласил: "Убийство в Западном парке. Двое взрослых и подросток зверски зарезаны среди белого дня".
  Йени сделала шаг назад, прижав ладонь к губам, на некачественной черно-белой фотографии была изображена беседка, на полу которой обведены мелом фигуры трех человек. - Я...
  - Что это значит, Йенс? - глаза Триши стали совсем шальными, зрачки расширились, почти скрыв радужку. Йени сжала кулаки.
  - Что мы все совсем мертвые, - вдруг сказала она с тоской. - Как видишь.
  Триша прерывисто выдохнула, согнувшись пополам и скомкав газету.
  - Я схожу с ума?
  - Нет, с тобой все в порядке. Просто я хотела узнать, что с тобой. Если тебя с нами не было...
  - Не было... там? - Триша подняла глаза к небу. Йени кивнула.
  - Извини, мне нельзя ничего рассказывать. Но мы все в порядке, и я, и Рон, и Тэкис, и Крис... Только Крис уже ушел... Я тоже пойду, прости меня, - она попятилась к выходу, Триша подняла на нее безумные глаза, лицо ее позеленело. - Прости меня... Доктор! - Йени выскочила в коридор и растаяла в воздухе, как только люди в белом показались в коридоре. Они суетились, переговаривались, краем уха Йени услышала: "Господи, эта газета! И надо же чтобы попалась именно она!"
  В смятении Йени провела последующие дни, мучаясь совестью. Если бы не она, Триша бы поправлялась дальше, ей не стало бы хуже. А если бы она и нашла газету, то без визитов с того света было бы всяко лучше.
  Думать, думать впредь головой, а не дурацкими чувствами!
  
  Все вокруг готовились к Новому году. После минувшего Рождества, Йени поймала себя на том, что праздники больно ее задевают. Эти веселые люди, приготовления, смех, ожидание чуда в праздничный день. Они так свято уверены, что именно в эти дни их жизнь изменится к лучшему. А за углом их может поджидать парочка Оми. Мрачная Йени бродила по праздничным улицам, неосознанно держась ближе к ярко освещенным витринам и окнам, откуда веяло теплом хотя бы на вид. Ощущала она себя героиней какой-то глупой святочной сказки, вроде спичечной девочки или вроде того.
  К тому же сейчас она чувствовала себя одинокой как никогда. Ниточки связывающие ее с живыми порвались одна за другой, сближаться с другими призраками она отказывалась сама, а возвращаться в Некрополис с его созерцательным равнодушием она не собиралась вовсе.
  Йени резко дернула руками и ненароком толкнула идущую рядом старушку. Та охнула и выронила пакет. Огненно-оранжевые апельсины покатились по асфальту.
  - Простите, пожалуйста! - Йени бросилась собирать раскатившиеся шарики. - Я нечаянно, правда нечаянно, - оправдывалась она, при этом прекрасно понимая, что захоти она - и ее никто бы не увидел и не обругал. От этого становилось еще более стыдно.
  - Чего уж там, не переживай, - старуха добродушно, потрепала ее по плечу, видимо, праздничное настроение сделало ее снисходительней к окружающим. - Вот возьми. Грустная ты - не стоит, праздник же, - она протянула Йени один из апельсинов и ушла. Йени так и осталась стоять посреди улицы, сжимая в руке апельсин. Медленно перевела на него взгляд, не понимая, что с ним делать. Есть его ей совершенно не хотелось. Она отнесла его Трише, оставила на тумбочке, пока та спала. Больше возвращаться в больницу она не стала.
  
  Походы на кладбище стали для Йени постоянными. Не сказать, что она была сентиментальной или хотела цветов, но какая-то ее часть отчаянно желала быть кому-то нужной, и эти редкие розы давали ей почувствовать, что она кому-то не безразлична. Втайне она боялась встретиться с этим человеком у надгробия. Кто знает, зачем он носит ей цветы? Может, просто спутал ее с кем-то? Неудивительно с таким непримечательным памятником, под которым поди разбери кто упокоился отнюдь не в мире! Йени фыркнула в такт последней мысли. Выйдя на боковую аллею, она споткнулась, едва не врезавшись в прохожего. От неожиданности она потеряла видимую форму, отшатнувшись за чью-то ограду. Прохожий подавился извинениями и пораженно завертел головой, потом поежился и быстрым шагом двинулся к выходу. Йени почувствовала неловкость, ей совершенно не хотелось пугать кого-либо, наверняка этот человек подумал, что наткнулся на привидение. Неудивительно перетрухнуть в таком месте-то!
  Но.
  Пугать людей так весело!
  Что если попробовать? Он ведь уже напуган, вряд ли ему повредит еще небольшая доза адреналина. Ребячество взыграло в душе Йени, и она двинулась за человеком, на ходу придумывая, что бы сделать. Будет лучше, если она попробует что-то в одиночку, тогда поймет, умеет она хорошо пугать или нет. И точно никто не станет критиковать ее пугательный образ.
  Ничего не подозревающая жертва обнаружилась у старой яблони, под фонарем. В желтом свете его искрились капельки воды, кружащие в воздухе - не снег, лишь по-осеннему гадкая морось. Прохожий снял очки, тщательно протер их платком, возрудил обратно на нос и внимательно оглянул аллею. Йени присмотрелась внимательней - серьезный молодой человек в элегантном черном пальто, наверняка не глупостями тут занимается, а она что выдумала - пугать! Ей стало невероятно стыдно перед этим прохожим. Надо подойти извиниться... Нет. Нельзя. Он же тогда еще больше испугается. Прохожий поежился, нервно взлохматил уже припорошенные моросью светлые вьющиеся волосы и ушел прочь, зажав под мышкой большую папку.
  Йени так и не двинулась с места. Хорошо, что тогда с пугателями не пошла! Опозорилась бы так при всем честном народе! Тоже тут страшное привидение выискалось! Вернувшись к памятнику, Йени обнаружила новый цветок еще с каплями воды, быстро замерзающими на ударившем к вечеру морозе. Бережно взяв его в руки, она долго пристально смотрела на аллею, хмуря лоб. А в свете фонаря затанцевали первые снежинки.
  
  
  Часть 4. Джош
  
  Зима эта выдалась самой холодной за последние несколько лет. Убийственным холодом дышало и свинцово-серое небо, и потрескавшаяся заледенелая земля. Ветер швырял в глаза колючие снежинки, становилось больно дышать. Даже сама мысль о том, чтобы остановиться или идти медленнее, вызывала ужас. Казалось, стоит только замереть - как навеки уснешь здесь, превратишься в ледяно столб и останешься стоять среди стонущих на ветру черных деревьев и унылых могильных плит, которые в быстро сгущающихся сумерках казались все более зловещими. Аллеи, имена и даты. Старая скрипучая яблоня у очередного поворота. Скромный памятник - просто каменная плита с несколькими строчками, невидимыми в сумерках.
  - Привет, это снова я, если ты не против.
   Ветер бил в лицо, жег кожу и проникал внутрь с каждым вдохом - действительно больно. Над головой прошелестела крыльями птица. Ворона, конечно, кому еще тут летать. Таким и должно быть это место - тихим, мрачным, особенно в это время, когда мороз стремится убить все вокруг, но лишь останавливает время, а потом долго любуется на свою обездвиженную жертву, и бережно хранит ее до весны.
  Красная роза опустилась на плиту.
  - Я еще приду, - прощальный взгляд на заснеженный камень. Мимолетная радость, будто от встречи со старым другом, и ветер сдувает с лица все проблески чувств. - Теперь точно простужусь.
  Он подтянул воротник пальто повыше и побрел прочь от могилы, мимо памятников, мимо замерзшей яблони. Тут он привычно остановился и оглянулся. Алые лепестки на темном мраморе среди серого уныния земли и неба. Странно приносить цветы на могилу той, кого никогда не знал. Взгляд перетек на яблоню. Именно здесь все и началось.
  
  Тогда была осень, пора листопадов, теплые еще дни и тихие золотистые вечера. Прозрачно-голубое небо - бирюза на западе и ультрамарин к востоку, паутина, летящая в нем. И старая разложистая яблоня посреди этого еще более древнего кладбища. Никто не разделял его странной страсти к прогулкам на погосте, не понимал, как можно черпать вдохновение в печали и тлене. Но этим местом владели подлинные тишина, спокойствие, умиротворение. Шорох опавших листьев, натужный скрип веток на ветру, кроваво-алое зарево на закате. И никого вокруг, вечером сюда редко являются, больше вершат свои скорбные дела по утрам или наведывают кого днем. А еще тут весьма людно ночью. Но ночью сюда лучше не соваться. Да и нет ночью той атмосферы.
  Яблоня шелестела своим старым золотом, кора пахла сыростью и пачкала руки и одежду. Но сидеть среди веток было слишком хорошо, чтобы обращать на такое внимание. Этот пятачок земли, где росло дерево, казался в такие моменты центром мира. Во все стороны разбегались аллеи, расстилались надгробия и кресты, едва ощутимый запах цветов - свежих и засохших - касался ноздрей.
  Джош всегда считал, что вечер здесь - только его время, время, когда ничто не посмеет его тревожить. И вдруг - шаги, голоса. Он оглянулся - похоронная процессия. С чего ей тут взяться вечером? На миг мелькнула мысль уйти, но он словно прилип к ветке. Тщетно он старался отвести взгляд от открытого гроба, проплывающего под ним. Странно, он столько раз встречал заверения, что выражение лиц покойников должно быть спокойным и умиротворенным, но здесь все было иначе. Девчонка была как живая. Ни тени спокойствия, слегка нахмуренные брови, упрямое выражение лица, даже немного обиженное. Молодая, даже юная, прямые черные волосы, широкое лицо, очень тонкие руки, скрещенные на груди, густые ресницы. Невероятно сильно захотелось, чтобы она открыла глаза, и он мог посмотреть какие они. Может, карие или синие?
  Процессия остановилась неподалеку. Тут стало видно, насколько странной она была - скопление людей, которые совершенно непонятно как оказались рядом. Зареванные девчонки, хмурые мальчишки - совсем подростки, пара то ли родственников то ли учителей, сдержанно-скорбных, но явно не особо страдающих. И стоящие немного поодаль мрачные взрослые всех возрастов, они молчали, переглядывались между собой, словно были начеку. Остальные их сторонились, и сами они не подходили и ничего не говорили. Только постояли и незаметно ушли, осталось лишь трое, так же внимательно следящих за окрестностями, будто ожидая чьего-то появления.
  Когда кладбище наконец опустело, Джош слез с яблони и подошел, прочитав наконец имя.
  Йени.
  
  Ночь опустилась неожиданно, ярко вспыхнул фонарь над головой. Джош отвернулся и пошел к выходу. Он знал, что придет сюда, и еще не раз. Эта мертвая девочка словно притягивала к себе воспоминанием о своей безжизненной красоте. Была ли она столь прекрасна при жизни? Какая теперь разница.
  Ветер выл, будто хнотический монстр, крался за спиной, набрасывался из-за углов. Странное чувство забралось в сердце. Если раньше поход на кладбище приносил недолгое умиротворение, то сегодня вызвал непонятное ощущение тревоги. Словно что-то неотвратимое должно произойти, и это предзнаменование нависло, будто снежная туча над головой, и неясно что из нее посыплется - град или цветы. Сердце забилось чаще, и Джош прибавил ходу. Ветер неожиданно переменился и теперь дул в спину, словно подгоняя. Наперерез метнулась черная кошка, полыхнув во тьме желтыми глазами. Где-то взвыли собаки. И вдруг все стихло. Джош пожал плечами и вдруг нервно расхохотался. Надо же, будто внезапно угодил в сцену из фильма ужасов.
  Страсти вокруг улеглись, а вот тревога - нет. Это был не страх, а словно предвкушение чего-то. Джош дернул на себя дверь подъезда, поднялся на четвертый этаж. Щелкнул тревожно замок, тихо зазвенел мрак прихожей. Сердце заколотилось сильнее, ощущение чьего-то присутствия было очень сильным. Но сегодня никто нет дома. Родители должны наведаться недели через две минимум. Грабители? Нет, замок не тронут, да и дом хорошо охраняется. Но здесь кто-то есть...
  С силой он толкнул дверь комнаты, ударил по выключателю. Страницы забытой на тумбочке книги веером взметнулись и упали. Тихо тренькнули струны лежащей на широком подоконнике гитары. Оглянуться - пусто. Чьи-то невидимые пальцы перебирали струны, наигрывая незатейливую мелодию.
  Руки начинают дрожать, вопрос "Кто здесь?" застревает в горле. Впрочем, краем сознания он знает ответ. На фоне темного окна медленно появляется чьи-то очертания, словно кто-то проявляет фотопленку. Контуры тела, волосы, прикрытые глаза. Какого же они цвета? Она поднимает голову, руки ложатся на колени и музыка смолкает. Черные как сама безнадежность глаза смотрят в упор.
  - Здравствуй.
  - П-привет, Йени.
  - А вот я совсем не знаю как тебя зовут.
  
  Полночь давно минула, но зимняя ночь не спешила сменяться рассветом, она тянулась и тянулась, казалась бесконечной. Йени струилась сквозь эту ночь и все думала о прошедшем вечере. Ведь только накануне клялась не совершать глупостей и вдруг поддалась настолько внезапному порыву. От собственной дерзости у нее кружилась голова. Она бродила по ночной набережной, размахивала руками, запрыгивала на парапет, запрокидывая лицо к луне, ей казалось, что она даже ощущает мороз и ночную свежесть. Это чувство было сродни какой-то дикой эйфории, перемешанной со страхом. Когда оно неизбежно отхлынуло, Йени призналась себе, что, несомненно, ее поступок был продиктован страхом остаться в одиночестве. Одна за другой ее связи с миром живых порвались, а это значило, что теперь для нее родным должен был стать мрачный Некрополис с его безынициативными жителями. Видимо, этот ужас и затмил всякий здравый смысл, когда Йени вцепилась в единственного человека, который имел какое-то отношение к ней-живой. Она цепко сжимала эту тонкую последнюю ниточку и понимала, что выпустить ее теперь она не в силах.
  Ей это нравилось. Приходить, сидеть на подоконнике, говорить. Долго-долго говорить обо всем на свете, потом так же долго слушать и снова говорить, и смотреть как свет фонаря падает на пол через окно и как извиваются причудливые тени в углах комнаты. Можно было говорить о любых самых неожиданных вещах, которыми никогда не интересовались ни Ирма, ни Ванда, ни кто-либо из охотников. Они болтали, сидя друг напротив друга, протягивали друг к другу руки и замирали, так и не коснувшись, пялились на вьюгу за окном, до тех пор, пока Джош не начинал засыпать посреди разговора. Тогда Йени тихо сидела рядом и размышляла. Иногда радовалась новому этапу не-жизни, ведь у нее впервые появился настоящий друг, иногда впадала в ужас от сотворенного безумия, иногда ощущала себя в некотором роде уязвленной - ведь Джош так спокойно принял ее-призрака.
  Нет, сначала у него был такой вид, будто он отдаст богу душу в тот же миг, когда ее увидел. А ведь ей вовсе не хотелось напугать его так сильно. Потом он долго ходил из угла в угол, дергал себя за волосы, стучался лбом о стены, избегая взглянуть на нее, но смотрел и снова нервничал, когда убеждался, что его галлюцинация не спешит исчезнуть. Йени спокойно сидела на месте, ожидая, когда это все пройдет. Наконец он сел рядом, спросил как ее дела. Йени неожиданно громко рассмеялась, хотя вовсе не собиралась этого делать, он подхватил. Когда их общая истерика закончилась, все стало так, будто существовало всегда. Беседа завязалась сама собой, пара оброненных фраз - и они уже болтали как старые приятели. Это радовало Йени и в то же время... Как будто у него в комнате каждый день сидят привидения! Он даже не любопытствовал о загробной жизни. Конечно, она ему сказала, что не сможет ничего рассказать, и после того раза он не поднимал эту тему. Она не знала было ли ему интересно, но самой ей невероятно хотелось поделиться с ним всем этим, рассказать о своей боли, об ужасном Некрополисе. Именно эта необходимость хранить секрет отдаляла ее от него, не давала почувствовать себя обычно живой девчонкой. Видел ли он, что ее что-то грызет? Возможно. Но он не лез ей в душу, и Йени была ему благодарна.
  Джош учился в художественном колледже, часто допоздна попадал на занятиях. Правда в последнее время Йени заметила, что он стал возвращаться домой раньше, будто желал продлить время, которое мог провести в разговорах с ней. Еще она поняла, что он, как и она сама когда-то, мало с кем общался, предпочитая проводить время наедине с собой и своим собственным миром, созданным из книг, рисунков, мыслей. К нему никогда не приходили гости. Йени обычно дожидалась в его комнате и выходила встречать в прихожую. Джош каждый раз вздрагивал, когда она его окликала, будто не мог привыкнуть, что у него в доме завелось привидение. Или боялся, что она однажды исчезнет, поэтому заранее готовился встретить пустоту.
  В просторную прихожую выходили все двери в квартире: одна из ванных комнат, гостиная, кухня, спальня всегда отсутствующих родителей Джоша, его собственная спальня и еще одна дверь, Йени туда никогда не заглядывала, поскольку та была заперта на ключ. Йени могла легко пройти сквозь стену, но из уважения этого не делала.
  - Что здесь? - как-то спросила она, решив, что ее любопытство вряд ли доставит неудобства. Джош проследил ее взгляд.
  - А, эта комната... У нас с братом здесь когда-то была игровая. Теперь я ее под мастерскую приспособил, - он отпер дверь ключом из общей связки. Комната за ней была небольшая, не слишком светлая. Единственное окно выходило на север. Пол был застелен клеенкой в разводах краски, возле окна стояла пара мольбертов, у стен выстроились ряды планшетов, рам и холстов, на столе вперемешку валялись кисти, карандаши и наброски, часть их висела на стенах. - Здесь я провожу большую часть времени.
  Йени зачаровано бродила вокруг картин - часто непонятных и по сюжету, и по технике, - разглядывая каждую, трогая их, будто прикасаясь к той особенной энергии, которой обладали все вещи, сотворенные вдохновением.
  - Здорово. У тебя великолепно получается, - она перебирала портреты незнакомых ей людей и видела их так, словно знала всю жизнь. Джош неслышно подошел и заглянул через ее плечо.
  - Хочешь, я тебя нарисую?
  - Посмертный портрет? - с усмешкой Йени отложила стопку.
  - Лучше! Первый портрет в жизни после жизни, - он быстро достал карандаши кисти. - Давай, садись туда! - он указал ручкой кисти на высокий табурет посреди комнаты. Йени растерялась.
  - Прямо сейчас?
  - Да, - он уже нервно чиркал грифелем по листу, рваными линиями набрасывая что-то. Йени, будучи не в силах сопротивляться его резко прорезавшемуся властному тону, забралась на стул и замерла. Ей было немного неуютно от того, что она, возможно, непроизвольно меняла свой облик на более привлекательный. И впервые задумалась о том, насколько он, созданный ее разумом и воспоминанием, соответствует тому, что видели ее знакомые при жизни. Насколько она "сейчас" отличается от себя "тогда"? Йени уже и забыла, как в точности выглядела когда-то. Джош хмурился, стирал что-то резинкой, и Йени шикнула на себя, запретив себе приукрашать картинку. Процесс пошел быстрее, Джош отрешился от всего, слившись рукой с карандашом, а им с бумагой, в такие моменты время начинало течь совершенно по-иному. Йени наслаждалась этой живой тишиной, нарушаемой только шорохом и дыханием. Наконец, Джош позволил ей подойти и взглянуть на результат. Йени всмотрелась в девушку на рисунке и не знала, считать ли ее собой.
  - Это точно я?
  - Точно ты. Такая, как я тебя вижу.
  - Кажется, ты мне льстишь, - проворчала Йени. Джош помотал головой.
  - Ничуть. Собственно, я тебя рисовал еще задолго до этого дня, - признался он, явно смутившись. - Не мог сдержаться.
  - Правда, покажи! - Йени оживилась. Ей стало очень интересно, какой он ее видел в другое время.
  - В общем, это просто фантазия, или видение, если хочешь, - он подошел к стене, взял один из планшетов и развернул его.
  Йени несколько секунд простояла столбом, потом тихо заскулила, опустилась на пол и отползла к стене.
  - Йен? - Джош выронил планшет и кинулся к ней. - Йен, в чем дело?
  - Ничего, все в порядке, - она судорожно вцепилась ему в плечи, прижимаясь лицом, словно пытаясь спрятаться от картины, на которой была изображена она посреди урагана. Ветер развевал ее волосы, трепал одежду, а позади стояли неподвижные силуэты людей, для которых ветер, кажется, не существовал. - Все нормально, - повторила она, ненадолго забывшись в боли. - Просто... - каждое слово давалось с огромным трудом. - Ты не представляешь, что только что со мной сделал.
  - Черт, - он поднялся, таща ее за собой, Йени взглянула в его лицо и увидела неподдельный испуг. - Я не думал, что ты так... это просто картина... Хочешь, я ее выброшу?
  - Нет, - неожиданно запротестовала Йени. - Не смей! Просто, убери ее, - она отворачивалась, боясь снова взглянуть на картину, хотя вся ее сущность требовала этого, стремилась к источнику этой невыносимой боли сожаления. Джош кивнул и быстро перевернул картину снова к стене, потом подумал и засунул поглубже в шкаф. Йени прижалась спиной к стенке.
  - Ты чувствуешь гораздо больше, чем другие, я думаю, - усталым голосом сказала она. - Только не все понимаешь. Я бы тебе объяснила. Я очень хотела бы тебе объяснить, веришь? Но я не могу. И если бы могла, не знаю, получилось бы это у меня или нет.
  - Иногда ты меня пугаешь, - сказал он серьезно.
  Ограничиться рисунком Джош не собирался, он приволок домой новый холст и снова заставил Йени сидеть на табурете пока он делал набросок, а после взялся за краски. Йени смешно водила носом, пока он на нее не смотрел. Она слышала, что краски и растворитель имеют резкий запах, но на что он может быть похож, она не представляла. Из-за этого настроение у нее снова начало портиться, и досидела весь сеанс живописи она как на иголках.
  - Ты вертишься. Устала? - Джош бросил кисти в банку с водой, только сейчас заметив, что в комнате совсем стемнело. Тем не менее, Йени в сумерках все равно была видна. Не ярко, а так будто сама была одним из их оттенков.
  - Я не могу устать, - огрызнулась она.
  - Я имел в виду морально. Можешь пока посмотреть, я кисти вымою, - он ушел в ванную, а Йени раздраженно подумала, что он просто сбежал от ее недовольства. Она сама часто поступала так же. Раздражение стало сильнее, но оно ушло, когда она подошла к мольберту. Картина была не закончена, но она явственно видела, что на ней будет. Сотканная из невесомых сумерек фигура, с погруженным в тень лицом и неимоверно пронзительными глазами. Волосы сливались с тенью, шея и руки будто вот-вот тоже растают в ней. Она видела себя такой, какой и чувствовала - призрачной и прозрачной, совершенно бестелесной. Когда Джош вернулся из ванной, то застал ее замершей. Она стояла, опустив голову и разглядывая собственные руки, лежащие на холсте - тонкие и полупрозрачные. Он подошел сзади и накрыл их своими, словно в инстинкте согреть. Йени дернулась и замерла. Ее давно не касались люди. Да что там говорить, ее вообще не касались живые, ни разу. По крайней мере, нарочно, и они никогда не дотрагивались до кожи.
  - Что ты чувствуешь? - спросила она.
  - А? - вопрос застал его врасплох. - В смысле?
  - Какая я на ощупь? - повторила Йени. Сама она не чувствовала ничего, ей было страшно позволить себе это, ведь оно стало бы очередным воспоминанием или фантазией, как касался или мог касаться ее кто-то еще. Джош сильнее сжал ее ладони и поднял на уровень глаз.
  - Необычная. Прохладная и легкая. Мне кажется, ты сейчас растаешь, - и тут же его пальцы сжали пустоту, Йени и правда растаяла и соткалась уже за несколько шагов от него. Он резко убрал руки за спину. - Извини, ты же сама спросила.
  - Да, все верно. Не обращай внимания. Я просто...
  Просто очень хочу знать, какой ты на ощупь.
  Она сходит с ума. Определенно.
  Йени быстро отвернулась, живо заинтересовавшись окружающими предметами.
  - Здесь все выглядит таким необжитым. Ты еще не закончил переоборудовать эту комнату? - вцепилась она в первую подвернувшуюся тему.
  - Нет, - Джош покачал головой, и Йени услышала в его голосе сожаление. - Не имеет смысла. Все равно скоро это мне не понадобится, - он с нежностью провел рукой по холсту, - я учусь в колледже последний год, потом уезжаю в университет учиться на врача.
  - Ты хочешь быть врачом? - Йени порядком удивилась, ей казалось, что Джош всецело живет жизнью художника.
  - Вовсе нет, - ответил он холодно. - Так решил мой отец.
  - А ты...
  - Перечить отцу? - он усмехнулся, устало и немного зло. - На это никто не способен. Хотя мой брат вот назло ему записался в армию, не знаю, как у него духу хватило. Отец очень злился. И сказал, чтобы я даже не мечтал выкинуть подобное, он меня найдет и шкуру спустит. Видишь ли, он очень хочет, чтобы в семье был свой врач... - Джош ненадолго замолчал, пытаясь подавить то неприятное чувство, что рвалось наружу. - Мне просто позволили закончить колледж, раз уже выложили деньги на обучение.
  - Он злой? - Йени осторожно коснулась его локтя. Джош медленно вдохнул.
  - Мой отец? Он очень сильный человек. Он всегда уверен, что поступает верно и что знает как лучше для других. Когда я был маленьким, он мне казался идеалом. Еще я думал, что мы очень похожи с ним - оба спокойные, любим читать и анализировать, а мама и брат были шебутными и довольно поверхностными. Я верил, что выросту и стану таким же как отец. Но у меня и десятой доли его силы и уверенности нет. Думаю, он тоже это видит, и он очень разочарован во мне.
  Йени почувствовала, как у нее внутри что-то болезненно сжалось, и больше она не затрагивала эту тему.
  Теперь они не только болтали, но и рисовали. У Йени получалось ужасно, Джош над ней подшучивал и пророчил славу абстракциониста. Йени язвила в ответ и рисовала на него карикатуры. Только даже они выходили корявыми, что еще больше веселило Джоша. Тем не менее, она не чувствовала в его словах никакой враждебности или желания ее уязвить. Он впускал ее в свой мир постепенно, шаг за шагом, словно проверяя каждый раз можно ли теперь доверять чуть больше. Она сама делала в точности то же самое.
  Идиллия продолжалась до одного зимнего вечера. Йени сидела на краю стола, болтая ногами, пока он возился с каким-то докладом. Ей очень хотелось расспросить его о теме, но они оба понимали, что за разговором процесс подготовки растянется до утра. Наконец Джош откинулся на стуле, поставив его на две ножки, и закинул руки за голову.
  - Готово, - он устало потер переносицу. Йени подняла руку и стащила с него очки, нацепила себе на нос и попыталась принять серьезный вид. Джош прыснул. Йени возмущенно зыркнула поверх оправы.
  - Что такое?
  - Ничего, просто ты в них забавная. У тебя глаза стали еще больше и еще более... странные, - добавил он, прерывисто выдохнув. Йени развеселилась.
  - У меня глаза странные? Ха! Ты еще Грейва не видел!
  - Что не видел?
  - Грейва, - неуверенно повторила Йени, она вдруг поняла, что ей совершенно не хочется рассказывать, кто такой Грейв, и вообще она потеряла к разговору всякий интерес и хочет поскорее уйти.
  - Эй, что с тобой?
  - Я не...
  - Ты не можешь рассказывать, да?
  - Да. Не спрашивай меня, пожалуйста, - она соскочила со стола и выбежала из дома. Опомнилась Йени уже за несколько кварталов. В кулаке она сжимала раздавленные очки.
  После этого в ней будто что-то сломалось. Она не решалась вернуться. Много раз подходила к дому, замирала в дюжине шагов от подъезда и убегала подальше. В тот вечер она сболтнула лишнего, а значит, это была какая-то защитная реакция. Что-то, что не позволит ей привнести реальность Некрополиса в мир живых, то, что неотвратимо отличает ее от людей, что никогда не даст обмануться полностью. Ей не избежать сожаления.
  Йени осталось только, как и раньше, слоняться по улицам и разглядывать людей. В воскресное утро, не смотря на легкий морозец, центральный парк был весьма многолюден. Мимо устроившейся на скамейке Йени проходили прогуливающиеся горожане, пробегали дети, играющие в догонялки или пытающиеся поднять в воздух воздушного змея. Ее покой никто не тревожил - сидеть на холоде никому не хотелось. Ветер гонял по брусчатке снег и трепал полы пальто прохожих. Сущность Йени по-прежнему отзывалась на это зрелище болью, но уже тупой, приглушенной. Она почти смирилась с потерей. И стоило ей пропустить печаль сквозь себя, как ее словно током ударило, сжало невидимыми тисками и затрясло. Йени медленно повернула голову вправо. Он сидел рядом, раскинув руки на спинку скамейки, словно был тут уже давно.
  - Привет, - он улыбнулся.
  - Д...Джеффри, - пролепетала Йени, завертев головой по сторонам. Он же снова улыбнулся.
  - Еще одна попытка?
  Йени сползла со скамейки, борясь с противоречивыми желаниями убежать или схватить собеседника, но она откуда-то знала, что он все равно ускользнет, и это знание казалось древним как мир.
  - Вот же, ты так меня вожделеешь, а теперь хочешь удрать? Я могу обидеться, - он склонил голову на бок, глядя просто внутрь Йени, и как ни старалась она скрыть мысли и желания, взгляд этот разворачивал ее душу и разум словно карту. Йени смиренно вернулась на скамейку. Такого ужаса не внушал ей даже Грейв.
  - Почему ты так выглядишь? - дрогнувшим голосом спросила она.
  - Потому что мы оба для тебя недосягаемое желание, и символ начала некой другой жизни, где тебе будет лучше, обладай ты нами. К тому же ты сама создаешь мой образ, как и свой собственный. А я в теле не нуждаюсь.
  Ветви деревьев закачались, у бредущих по аллее школьниц высоко задрались полы пальто от маленьких смерчиков, гуляющих по брусчатке. Сосед заразительно хохотал, наслаждаясь представлением. У идущего мужчины улетела шляпа, малыши с воздушным змеем радостно завопили, разматывая бечевку. Йени ощутила, как боль с новыми силами кромсает ее сердце на мелкие ошметки. Так отчаянно она завидовала этим людям. Так сильно хотела разорвать их всех, чтобы вогнать в собственное состояние и... Йени закрыла лицо руками и тут же едва не отдернула, словно почувствовав сладкий запах, идущий от них.
  - О, как все запущено, - сокрушенно покачал головой сосед. Он наклонился к ней, переступая руками по скамейке. - Насколько ты готова рискнуть, чтоб вернуться? На что ты готова?
  Йени отняла руки от лица. Она столько раз говорила об этом, что уже устала подкреплять свои слова какими-либо эмоциями.
  - На многое, - спокойно сказала она, решившись встретиться взглядом с собеседником.
  - На многое? - его глаза посветлели, став совсем прозрачными.
  - На все, - выдохнула Йени.
  - Я так и думал.
  Мгновение - и он исчез вихрем, сшибив попутно парочку прохожих. Йени посидела несколько секунд не двигаясь, а потом сползла по лавке, прочувствовано выругавшись.
  Ее долго еще колотило, будто в лихорадке. Наконец она поняла, что не в силах принять и вынести это в одиночку. Ей нужно было с кем-то поговорить, поделиться осознанием силы, к которой ей пришлось мимолетно прикоснуться. Но это значило одно - ей придется вернуться в Некрополис. И это одергивало ее, заставляло снова и снова справляться самой со своим смятением. Мир живых держал ее - или это она его держала, - так, будто стоит ей ненадолго уйти, как она уже никогда не вернется снова. Тем не менее, Йени понимала, что долго не выдержит, сойдет с ума и тогда уж точно ничего не сможет изменить.
  
  Джош бросил тарелку в раковину и открыл кран. Родители продолжали ужинать, а ему хотелось поскорее остаться одному. Несмотря на то, что в разлуке он искренне скучал и всегда рад был их увидеть, он все равно не желал даже пытаться врать себе, что без них ему гораздо спокойней. Отец - серьезный властный мужчина, владелец сети отелей в жарких странах, человек, не признающий мнения кроме своего, подавляющий волю всех, оказавшихся рядом. В детстве Джош восхищался им, но с возрастом стал чувствовать себя все более неуютно. Он никоим образом не соответствовал высоким отцовским ожиданиям, а противостоять ему был просто не в силах. Мать, словно в противовес супругу, была женщиной гибкой, тонко чувствующей, дипломатичной и восторженной. Она следовала за мужем во все важные поездки, держалась рядом на всех встречах, удачно сглаживая все острые углы, спровоцированные твердолобостью супруга. Вдвоем они создавали настолько гармоничный дуэт, что Джош ощущал себя лишним, находясь с ними на одной кухне. Ему хотелось скорее ополоснуть свою тарелку и сбежать в спасительный мрак своей комнаты. Мать его маневры заметила и выразила свое недовольство:
  - И куда ты опять сбегаешь? Тебе совсем не хочется посидеть с семьей?
  - Очень хочется, но я устал, мам, - отчасти это была правда. От отцовского прессинга и чрезмерной эмоциональности матери он и правда чувствовал себя опустошенным. Но мать не унималась.
  - Что с тобой? На тебе же лица нет, весь серый. И исхудал совсем. Вон свитер как на пугале огородном болтается! Дорогой, скажи ему, - она обернулась за поддержкой мужа. Тот оторвался от вечерней газеты, смерил застывшего с мокрой губкой в руке сына тяжелым взглядом.
  - По-моему, свитер сидит на нем довольно плотно, - сухо сообщил он и вернулся к чтению. Джошу как это бывало обычно, почему-то стало стыдно. Мать трагически вздохнула - ждать от мужа мнения по поводу чьего-либо душевного состояния было делом бесполезным - и вернулась к причитаниям.
  - Ну что случилось? В колледже проблемы?
  - Нет, все хорошо, - Джош закрыл кран и поставил тарелку в сушку. И правда, не скажешь же: "Мама, папа, у меня в комнате живет привидение и я к нему, кажется, испытываю какие-то чувства". Еще в сумасшедший дом отвезут. Нормальная реакция нормальных людей. Он не знал, почему сам относится к этому так спокойно.
  - А может, ты влюбился? - глаза матери загорелись. - Она не обращает на тебя внимания? Тогда она глупая, найдешь лучше.
  - Мам...
  - Найдет? Да он пришедшую прямо в руки не смог удержать, - неожиданно подал голос отец, в нем слышалось раздражение. - Такую только идиот проморгал бы. Два раза в жизни так не везет, - отрезал он таким тоном, будто после этих слов сын обязан был навеки поселиться в монастыре. - Не удивлюсь, если он до сих пор девственник.
  - Милый! - мать возмутилась настолько, что вскочила со стула.
  - Обойдешься, - прошипел Джош, ополоснул руки и вышел из кухни. Отец не глядя бросил ему вслед:
  - Только и можешь, что огрызаться.
  Джош плотно прикрыл дверь кухни, из-за которой еще долго неслись эмоциональные выкрики и редкие резкие ответы. Кажется, в конце концов отец признал, что был не совсем прав, но сознаться в этом мог только жене.
  Не включая свет, Джош забрался на кровать, прислонившись к стенке. За окном снова бушевала метель, раскачивались ветки деревьев, подоконник давил своей пустотой. Йени не появлялась уже около двух недель. С тех самых пор, как сказала нечто странное и вдруг убежала. Сперва он отнесся к этому спокойно, она и раньше могла на пару дней исчезнуть. Сейчас уже он начал волноваться. Она не приходит, потому что он ей надоел? Или с ней что-то случилось? Он не представлял, что может угрожать призраку, он вообще ничего о ней не знал и не мог даже догадываться, и это незнание делало его ожидание невыносимым.
  
  Йени знала лишь один путь - через приемную Гэри Рейвена, но посвящать Грейва в это дело она не собиралась. Поэтому просто попыталась вызвать перед собой образ пляжа и удивилась, как легко это удалось. Ноги утонули в песке, а шум волн заполнил пространство, ступени лестницы выросли прямо из-под ног. Йени начала подъем, высматривая в небе город, и он появился. Тут она остановилась в неуверенности. Прошлый раз ее провел внутрь Рон, как он это сделал, она не знала, но теперь ей предстояло сделать это самой. И было невероятно страшно перед этим шагом в бездну. Йени крепко зажмурилась, отчаянно желая оказаться в Нижнем городе, и шагнула вперед. Ее увлекло вниз, она отчаянно замолотила руками и ногами, но падение резко оборвалось. Открыв глаза, она обнаружила себя, развалившуюся на брусчатке. Проходящий мимо человек весело бросил: "Удачного приземления". Йени поднялась, голова все еще кружилась. Значит, все предельно просто.
  Вот только где в этом городе искать Тэкиса, она не представляла. Йени не знала, где он живет и любит проводить время. Просто ходить и высматривать? Но она может с ним и не столкнуться. Или спросить кого-то? Но не обязательно наткнется на его знакомого. Йени упала духом. Так она может хоть неделю тут бродить. Но посвящать еще кого-либо она не хотела, поэтому просто пошла по улице, решив первым делом выйти на главную площадь, а там уже решить, что делать дальше. Хлопок над ухом заставил ее вздрогнуть и резко обернуться.
  - Привет, - Тэкис висел вниз головой, зацепившись ногами за перила балкона. - Искала?
  - С чего ты взял? - Йени отступила, чтобы лучше его видеть.
  - Искала, - утвердительно качнул головой Тэкис и невидимым движением спустился на дорогу.
  - В общем-то, да, - не стала отпираться Йени. - Мне нужно кое-что узнать.
  - А Рон тебе не хочет рассказать? - поинтересовался Тэкис, увлекая ее в небольшой двор с вычурными коваными скамейками. Йени раздраженно пнула ножку ближайшей. О Роне она уже думала. Думала о том, что ей очень хочется увидеться с ним, рассказать ему много всего и о многом спросить. Но она, сама не зная почему, злилась на него. И испытывала стыд за эту злость, а еще за то, что ушла, даже не попрощавшись, и из-за этого стыда злилась на него еще больше.
   - Нет, думаю, в этом вопросе он мне не поможет, - отрезала Йени, обрывая потекшие в не то русло мысли. - Я встретилась с ветром, - без предисловий выдала она и замерла в ожидании реакции.
  - Что-что?
  - Я встретилась с ветром.
  - Надо же, - Тэкис уважительно кивнул ей. - Это нерядовое событие. Ты решила мне похвастаться?
  - Нет, - Йени мотнула головой, она и сама до конца не понимала, чего ждет от этого разговора. - Просто... он ведь кто-то из вас?
  - Ветер-то? - Тэкис сильно удивился. - Нет, что ты. Ветер это ветер.
  - Кто он? Разве Старшие не должны знать все?
  - Ну кто тебе сказал такую глупость? Есть сферы выше нас, которые нам так же недоступны и любопытны, как и людям - наши.
  - Черт, - Йени согнулась, обхватив голову руками, - как же меня это достало! Что ни спроси, все вокруг либо не знают, либо не расскажут. Это ужасно - не знать, что тебя ждет.
  - Зачем оно тебе?
  - Я так не привыкла! Я всегда знала, что будет дальше, а здесь...
  - Хм... Ну скажи, разве так интересно жить, когда знаешь, что будет дальше?
  Йени эти слова застали врасплох, она затихла, задумавшись. Верно, она всегда знала. Знала, даже не желая этого, как закончится то или иное событие, когда что-либо произойдет, знала все, что происходит в пределах ее вдруг оказавшегося таким крохотным мирка.
  - Нет. Нет, такая жизнь отвратительна.
  - И я так думаю, - довольно кивнул Тэкис, похлопав ее по плечу. - Так что там с ветром стряслось?
  - Ничего, я ничего не поняла.
  - Это неудивительно. Невозможно понять ветер. Тем более... - он запнулся, Йени бросила на него разъяренный взгляд.
  - Тем более, тому, для кого его нет, да? Не думаю, что он пришел ко мне из праздного любопытства.
  - Я не знаю, что тебе ответить, Йенс. Глупо пытаться предсказывать дуновение ветра. Если ему будет нужно, ты сама узнаешь, чего он хотел, а можешь не узнать никогда. Не стоит об этом думать.
  - Я уже давно не могу думать ни о чем другом, - Йени болезненно скривилась и поняла, что соврала, с недавних пор у нее появилась еще одна проблема для размышлений.
  - Можно попробовать не думать, - серьезно предложил Тэкис. - Пусть все идет как идет, в незнании тоже есть своя прелесть.
  - Я сделала ужасную вещь, - призналась Йени.
  - Не думаю.
  - Почему?
  - Если бы сделала, мы бы уже узнали. Вот что, Йенс, заканчивай изводить себя. Тебе не так много отпущено на не-жизнь, чтобы заниматься самоедством. Если с тобой что-то происходит, позволь ему происходить. Поверь, вместо выискивать негативные моменты, можно просто наслаждаться чем бы то ни было.
  - Ты даже не знаешь, в чем дело, - раздраженно бросила Йени.
  - Понятия не имею. Но советую мне поверить, - добавил он каким-то другим голосом, и Йени почему-то расхотелось спорить. Быстро попрощавшись, она так же, зажмурившись, выскочила на лестницу и чуть ли не кубарем скатилась с нее, помчалась по песку, пока вокруг не выросли сперва призрачные, а позже реальные стены города.
  Она оказалась прямо перед дверью подъезда. Просочилась сквозь нее, поднялась наверх и замерла перед входной дверью, зачем-то нажала кнопку звонка, хотя раньше всегда входила сквозь стену, и испытывала какого-то рода удовлетворение от того, что Джош вздрагивал при ее появлении. Он открыл ей дверь, заспанный и растрепанный, в домашнем халате и без очков. Йени только поняла, что не посмотрела, сколько сейчас времени, и ужасно сконфузилась. Джош удивленно поморгал и недоверчиво прищурился.
  - Это правда ты? Ты так внезапно исчезла, - он посторонился, распахивая двери шире. Йени шагнула в прихожую, чувствуя себя неимоверно жалко.
  - Прости. Это само собой вышло, я ляпнула лишнее.
  - Понятно... Ты не могла так долго вернуться из-за этого?
  Йени стало совсем мерзко.
  - Нет, у меня были дела.
  - И ты о них не расскажешь. Все понял, - он ушел в ванную, где, громко фыркая, умывался, пока Йени виновато топталась за дверью, больше всего ей хотелось снова убежать, но это стало бы еще большим предательством.
   - Ты чего киснешь? - Джош осторожно коснулся ее плеча, когда наконец вышел в прихожую. - Я все понимаю. Вернее, я ни черта не понимаю, но готов принять как есть. Ты прости, я часто воспринимаю тебя как...
  - Как обычную живую девчонку?
  - Да. Прости, - повторил он.
  - Ничего, не у каждого есть свое персональное привидение, - она улыбнулась и, пряча неожиданное смущение, стала оглядываться по сторонам.
  - Я думал, с тобой что-то произошло.
  - Что со мной может произойти?
  "Меня даже Оми не тронули", - добавила она мысленно и вдруг испытала настоящий ужас.
  Что если Оми встретятся Джошу, а она никак не сможет ему помочь?
  Эту мысль она больше не могла прогнать из головы. Из-за этой паники она даже покинула свое уютное обиталище в мастерской и ходила за ним по улицам. Он сначала удивлялся, но, кажется, был даже рад. Это означало, что они гораздо больше времени стали проводить вместе. Йени не могла, каждый раз подходя к пустынному двору или улице, не требовать у Джоша отчета чем там пахнет. Он не слишком внимательно относился к ее панике. Во-первых, что уж говорить, а в истории про невидимые опасности, о которых вскользь упомянула Йени, поверить было сложно, даже если он уже верил в призраков, во-вторых, кроме невидимых на улицах полно опасностей реальных, ну а в третьих, Джош был фаталистом и инстинкт самосохранения у него временами похрамывал.
  Под конец февраля на улице стоял жуткий холод и, быстро шагая к дому через дворы, Джош решил, что, кажется, уже достиг того возраста, когда идя по улице в мороз без шапки, чувствуешь себя не героем, а идиотом. До дома оставалось совсем немного. Йени снова убежала веред высматривать во дворе своих невидимых чудовищ. Интересно, существовали ли они вправду или это было ее фантазией? Он снова задумался, какова может быть природа ее...
  - Эй, парень! - его окликнул какой-то помятый тип, сидящий на перевернутом ящике в компании такого же неопрятного приятеля. - Подай неимущим калекам хоть немножко.
  - Нету, - отрезал Джош. - Все истратил, даже на автобус не хватило, - сунув руки в карманы, он быстро прошел мимо, стараясь не коснуться засаленной куртки попрошайки полой пальто, иначе и правда еще начнет чем-то пахнуть. Йени там волнуется уже, думал он, ныряя в арку, ведущую во двор. Ощущение опасности резануло по нервам, но он не успел отреагировать. Он понял, что случилось, только когда под ребра ткнулось что-то твердое.
  - Ну что, приятель, как насчет передумать?
  - Да идите вы. Сказал же, нет ничего.
  Удар пришедшийся по лицу отбросил его назад, но стена не дала упасть.
  - Нехорошо обижать неимущих.
  Заслышав шум, Йени стрелой метнулась под арку, став невидимой. То, что она увидела, едва не заставило ее закричать. Она сжала кулаки. Ей до безумия хотелось наброситься на этих подонков, но тот самый инстинкт, о котором предупреждал Грейв, попросту пригвоздил ее к месту и не дал пошевелиться, пока она не перестала представлять, как бьет этих двоих.
  Все верно, нельзя причинить физический вред живым. Можно лишь напугать.
  Быстро обойдя гнусно ржущих бандитов, она зашептала на ухо Джошу. Тот даже не вздрогнул - привык к неожиданным словам из пустоты, - недобро усмехнулся и отер кровь с подбородка.
  - А вам не страшно попрошайничать в этом месте? - вкрадчиво поинтересовался он. Грабители переглянулись, резкая перемена настроения жертвы их насторожила. - Ведь когда-то двое уродов замучили и убили тут девочку. И с тех пор она очень не любит, когда тут кто-то ходит.
  - Что ты несешь? Какая еще девочка.
  - Маленькая брюнетка в черной куртке.
  - Ха! Напугал! Откуда ты знаешь?
  - А она стоит за твоей спиной, - спокойно добавил Джош, уставившись ему за плечо. Грабитель раздраженно фыркнул, снова замахнувшись, но приятель поймал его руку, ошалело тыча пальцем назад. Тот оглянулся и выронил нож. Окровавленная девица тянула к ним скрюченные пальцы, одежда ее была залита кровью, сочившейся из ран на груди, три красные полосы пересекали лицо. Вопреки замыслу Йени, грабители, вместо того чтобы удрать, забились в угол, сжавшись в жалкий ком, дрожащий и скулящий. А Джош насилу отвел от нее взгляд, оттолкнулся от стенки, выбрался на ощупь из подворотни и побрел к дому, прижимая ладони к животу. От увиденного зрелища хотелось вывернуть желудок прямо здесь. Она догнала его уже у подъезда, тронула за руку. Он шарахнулся от нее, едва не свалившись в сугроб.
  - Что ты... Это же я!
  - Ты, - он осторожно коснулся ее лица, снова чистого. - Что это вообще было?!
  - Это были Оми, - все-таки сказала Йени, инстинктивно отступив. Джош шумно выдохнул и опустил руку в карман.
  - Оми?
  - Да. Оми, - Йени прислушалась к себе. Желания уйти не появилось. - Пойдем, я тебе расскажу.
  Она рассказала все до последней детали, про Оми, про "Верте", про охотников, про их работу, про свой отряд, снова в полной мере ощутив и сожаление, и злость, и вину. Обо всем до самого конца. Рассказ она завершила уже с рассветом, который невесомо вполз в окна кухни, где они сидели, Джош то и дело варил кофе, а она вспоминала его запах и наслаждалась этим воспоминанием.
  - Черт, в это сложно поверить, - Джош снял очки и потер красные от бессонной ночи глаза. - Я даже не представлял ничего подобного. Никогда не замечал.
  - Молись, чтобы никогда и не заметить. Оми не оставляют очевидцев.
  - Ты же говоришь, они могут жить среди нас... ох, черт, они могут ехать рядом в автобусе!
  - Именно. Мы не знаем что им надо, кроме того, что они нас ненавидят и... - она задумалась, - мы причиняем им какое-то страдание. Я не могу понять какое именно... Но зачем-то они нас изучают, что-то им от нас надо. И они похожи на нас, ведь мы не замечали странностей у Стеффани. Даже Джеффри ничего не заподозрил, - она почувствовала, что голос все равно предательски дрогнул. Она замолчала, чтобы выровнять его, но тишина продлилась всего несколько секунд.
  - Кто такой Джеффри? - голос резанул непривычным металлом. Йени подняла голову. Джош старательно изображал мимолетное любопытство. Йени решила ответить прямо. Ей почему-то не хотелось юлить.
  - Когда-то я его любила. Больше нет.
  - Почему?
  - Он оказался слабаком.
  Джош промолчал. А Йени показалось, что в тот миг он каким-то непостижимым путем стал ей ближе.
  - Послушай... - он заговорил уже в обычной манере, только тише обычного. Йени подалась вперед.
  - А?
  "Иногда мне кажется, что ты - это я", - собрался сказать он, но робкое утреннее марево разорвал звонок телефона. Джош оглянулся на часы - полседьмого утра. Кто может звонить в такую рань? Хороших новостей точно не жди. Он поднялся и неуверенно подошел к аппарату в прихожей. Постоял перед ним, словно что-то говорило ему ни в коем случае не прикасаться к трубке, как будто та могла ему чем-то угрожать. На кухне встревожено приподнялась над стулом Йени, вытягивая шею, чтобы видеть что происходит. Тут он на себя разозлился и резким движением схватил трубку, заставив замолчать на пике звона.
  - Алло?
  Йени вышла из-за стола, остановилась за его спиной - неестественно прямой. Джош медленно обернулся, встретив ее изумленным взглядом.
  - Тебя, - прохрипел он. Йени уставилась на трубку, как на бомбу, потом медленно взяла ее, а он все не разжимал пальцы, соприкасаясь своими лихорадочно горячими с ее прохладными и вялыми. Йени все-таки отобрала трубку и поднесла к уху.
  - Слушаю.
  - Что так долго? Откуда ты бежала, девчонка, из другого крыла дворца?
  - Это квартира, - зачем-то ответила Йени. Голос Грейва ее совсем не обрадовал, но какою-то долю облегчения она испытала. Откуда только он узнал номер?
  - По квартире так долго не ходят.
  - Что тебе от меня нужно?
  - Ну уж явно не соскучился. Приходи в контору.
  - Зачем.
  - Так надо, - сообщил он. Йени поняла, что отказать не сможет. Не отвечая, да и это было бесполезно, она положила трубку на стол рядом с аппаратом и села на пол, уткнув лицо в колени. Джош грузно опустился рядом и осторожно погладил ее по волосам, удивившись, что на ощупь они мало отличались от ее кожи. Он даже не попытался что-то спросить, было страшно, что она снова сорвется и исчезнет, и кто знает не навсегда ли.
  
  Толкнув знакомую дверь, Йени вошла в кабинет. Грейв привычно расхаживал у карты. При виде нее он кивнул.
  - А вот и ты, наконец. Познакомься со Старлом.
  Йени вздрогнула. Она сразу не заметила, что в кабинете есть еще кто-то. Высокий широкоплечий человек совершенно неподвижно сидел в гостевом кресле. Кожа его была абсолютно черна, а карие глаза отливали вишневым.
  - Ты та самая девочка, которая так отчаянно хочет обрести дыхание? - голос оказался неожиданно высоким для его внешнего вида, вкрадчивым и не внушающим особого доверия. Йени напряглась, ожидая любого подвоха.
  - Откуда вы знаете? - хмуро поинтересовалась она. Старл плавно повернул голову к окну и ответил насмешливо:
  - Ветром принесло.
  - Старл имеет к тебе дело, мелочь, - нарушил возникшее молчание Грейв. - Поскольку оно, несомненно, незаконное и, возможно, аморальное, я его слушать не желаю, так что идите и обсудите его в другом месте.
  - Так может, сам прогуляешься пока?
  - Не потерплю заговоров в своем кабинете, - отрезал Грейв. Старл кивнул с неожиданной кротостью.
  - Верно, не каждый захочет снова пережить такое, - добавил он туманно.
  - Смотри, как бы сам не оказался там же, - пикировал Грейв, толкнув дверь. - Было приятно увидеться. Не теряй бдительность, девчонка, - бросил он, когда Йени, последовавшая за Старлом, прошла мимо. - Старл облапошит соратника просто из любви к искусству.
  - Зачем тогда ты меня в это впутываешь?
  - Я еще и виноват! Это ты ищешь неприятности на свою голову. Я всего лишь подсказываю тебе, где их гарантировано можно найти. В любом случае, свой опыт дороже, и только он усваивается в полной мере. Вперед, - он толкнул ее в спину и Йени вывалилась из кабинета в парк. Она знала это место, оно находилось недалеко от ее школы. Вдоль аллеи тянулись ряды яблонь. Весной они цвели, летом плодоносили дичками, а сейчас стояли голыми и суровым. Аллея стреляла в небольшую круглую площадь с расколотым фонтаном, где уже прохаживался Старл. Йени подавила накатившую панику и подошла.
  - Говоришь, у тебя ко мне дело?
  - Верно, отличное деловое предложение. Знаешь ли, я заядлый коллекционер.
  - Мне нужно будет кого-то ограбить? Тогда отказываюсь - все равно не смогу.
  - Зачем так грубо? К тому же ты не дослушала! - добавил он жестко, Йени задрожала и сделала пару шагов в сторону. Старл словно не обратил внимания на это и продолжил: - Мне нужна одна занятная вещица, она не совсем порядочным образом попала в мир людей, теперь я не могу ее забрать, поскольку это измерение для меня табу. Но ты вполне можешь ее мне принести. Просто взять и принести, - добавил он, насмешливо рассматривая мнущуюся Йени, - ее не нужно воровать, она лежит себе спокойно.
  - Что это?
  - Тебе, человеку, этого не понять, у вас нет обозначения этому понятию. И я даже сомневаюсь, существует ли оно вообще на вашем уровне. Но мне оно будет как нельзя кстати.
  - И что я получу взамен?
  - А чего ты больше всего хочешь?
  Йени фыркнула.
  - Это невозможно.
  - Невозможно для тебя, верно?
  Йени вся затряслась, надежда сверкнула совсем рядом.
  - Ты жаждешь ветра, девчонка, все вы жаждете ветра. Я дам тебе жизнь, я это могу. В конце концов одним человеком больше, одним меньше. Никто не заметит разницы. Ну как, достойная сделка?
  Йени хотела подумать, логически разобрать ситуацию, взвесить за и против. Поступить благоразумно. Вместо этого она на негнущихся ногах шагнула вперед и вцепилась в протянутую черную ладонь.
  - Я согласна, - прохрипела она. Старл довольно кивнул и отпустил ее.
  - Тогда слушай сюда. Та вещь, которая мне нужна, не имеет постоянного места расположения. Она в некотором роде путешествует. Иногда мне удается ее засечь. На новом месте она проводит несколько часов. Так вот, когда я дам тебе знать, где это произошло в этот раз, ты немедленно пойдешь туда и возьмешь это. А потом принесешь мне. Все просто.
  - Понятно, - Йени кивнула.
  - Вот и договорились, - Старл исчез, будто его и не было, стоило Йени моргнуть.
  - Чертовщина, - пробормотала она, присев на фонтан. - Где тут подвох?
  Но мыслей по этому поводу не было никаких, Йени снова оказалась в ситуации, которую совершенно не могла ни объяснить, ни предугадать и это опять доставляло ей неудобства, словно глубоко внутри что-то непрерывно зудело. И все-таки если то, что сказал этот Старл правда... Йени сползла с фонтана и обессилено прижалась к нему лбом. Если это правда так, и она снова станет живой... Ведь об этом она только и мечтала! Сколько бы ее ни убеждали в невозможности этого! И если это возможно, то она сделает что угодно, ни перед чем не остановится, заплатит любую цену. Ветер снова будет для нее существовать.
  
  Длинные зимние вечера снова сливались в одну череду, даже несмотря на то, что солнце понемногу отвоевывало минуты дня. Жизнь вошла в спокойное русло, что тем не менее ощущалось каким-то тревожным, словно вот-вот должен был случиться новый кризис. Йени со дня заключения сделки вовсе потеряла покой, не могла ни на миг забыть о ветре, не предвкушать и не бояться того, что это окажется обманом, упорхнет от нее в последний момент. И тем не менее, до последней секунды она будет надеяться, и это примирит ее с теперешним существованием.
  Джошу передавалась ее нервозность, хотя он и не знал и знать не мог о ее причинах, и все же он мало спал, подолгу молча сидел и смотрел в стену или чаще рассматривал саму Йени, рисовал ее бесчисленное множество раз, будто с каждым новым портретом приближаясь к некому идеальному варианту. Февраль неукротимо бежал к концу, а заснеженный город словно ждал взрыва.
  
  Джош гремел посудой в раковине, Йени тем временем сидела на обеденном столе и листала альбом с фотографиями. Она нашла его случайно, когда полезла на полку за книгой для Джоша, и не смогла удержаться от просьбы его посмотреть. Альбом был старым, фотографий в нем оказалось не много - видимо, Джош, как и сама Йени, не любил позировать на камеру. Несколько десятков детских снимков, совсем немного школьных, чуть больше уже времен колледжа. Чаще всего на них рядом с ним красовалась какая-то развеселая парочка. Джош сказал, что это его друзья, но Йени так ни разу с ними не столкнулась. Еще была одна групповая фотография. Дюжина студентов тесно сгрудились вокруг невысокого человека.
  - О, Тэкис, - удивленно качнула головой Йени, таинственное чувство запрета предупреждающе пошевелилось. Джош подошел, вытирая руки кухонным полотенцем.
  - А, это мистер Нильс Браун, наш учитель живописи. Он умер недавно, - добавил он с глубокой печалью в голосе. - Он был моим любимым учителем.
  - Браун? - переспросила Йени. А она считала, что Тэкиса действительно звали Тэкисом. Хотя может, действительно звали. Она поежилась.
  - Да. Вы знакомы? - теперь уже Джош удивился.
  - Знакомы, - призналась Йени. - Значит, ты и есть тот самый парень, за которого он меня сватал, - она грустно улыбнулась. - Вот уж точно - мир тесен.
  - А может, это судьба? - Джош смотрел на нее так пристально, что ей захотелось немедленно сделаться невидимой. Вокруг распространялось неясное напряжение, то ли тревожное, то ли предвкушающее. Что-то в этих совпадениях было действительно пугающим и неизбежным.
  Йени резко захлопнула альбом, от страниц взметнулось облачко пыли.
  С того дня они старательно избегали разговоров о тех ниточках, что связывали их еще до встречи, как будто в них было что-то зловещее.
  В начале марта неожиданно пришла оттепель. Снег пока еще не тек, но заметно оседал, делался грязно-серым. Хотя было еще довольно холодно, измученным зимой горожанам казалось, что на улице едва ли не лето.
  - Ты точно не хочешь мороженое? - Джош расплатился с продавцом и вернулся к Йени, ожидающей на дорожке. Она безразличным взглядом окинула бледно-желтый рожок и пожала плечами:
  - Я не ем, мне незачем.
  - Ну, ты же можешь взять его в руку, значит, и есть можешь, - не унимался Джош. Йени поморщилась.
  - Не хочу есть.
  - А ради вкуса?
  - Мне нечем его чувствовать, - отрезала Йени, мигом растеряв остатки хорошего настроения. Она нахохлилась и двинулась по тротуару. Джош смутился.
  - Ладно, ладно, прости, - он догнал ее и перехватил за локоть. - Мне просто действительно непривычно.
  - Мог бы за два месяца привыкнуть.
  - Хорошо, мне еще и интересно. Ты совсем не можешь или просто не испытываешь необходимости?
  - Раньше ты таким любопытным не был. Странный ты сегодня, - она смерила его подозрительным взглядом. Джош задрал голову к прояснившемуся небу и туманно заметил:
  - Весна скоро.
  - Совсем плохой, да? Я, пожалуй, уйду от тебя, пока ты с катушек не тронулся, - проворчала Йени. Поведение Джоша ее напрягало. Если раньше, когда он был вежливо-нелюбопытным, она еще могла держать в себе свое вечное смятение, не оставлявшее ее с момента их встречи, то теперь ей становилось все страшнее.
  - Слушай, мы странно смотримся, я тут жую, а ты топаешь, как будто ни при чем. Глянь, как на нас косятся - наверняка думают, что у нас свидание, а я жлоб какой-то.
  - Тебе не все ли равно?! - вспылила Йени. - Хочешь, я невидимой стану?
  - Тогда будет казаться, что я разговариваю сам с собой.
  - А ты не разговаривай. С чего это ты такой болтливый стал? - она бросала на него гневные взгляды, он смотрел на нее прищурившись, стекла очков бликовали на солнце.
  - Да так, просто. Я, наверное, и правда сошел с ума.
  - Я рада, что ты трезво оцениваешь ситуацию, - фыркнула Йени. - Давай я понесу твое мороженое, про меня точно не подумают, что я жадная, - она отобрала рожок, Джош отдал нехотя, будто желая подольше удержать контакт с ее рукой.
  - Это выход. Но как я теперь буду его есть?
  - Молча! - Йени с силой ткнула мороженое ему в лицо, размазав по носу и подбородку. Джош отчего-то пришел в бурный восторг. Пока он облизывался и вытирался перчаткой, неотрывно глядя на нее, Йени старательно отводила взгляд. Наконец они дошли до моста через небольшую речку, где любили сидеть на перилах. Привычно устроившись на них, Йени вернула Джошу его мороженое, проклиная свое решение выйти сегодня с ним на улицу. А он со счастливым видом откусывал большие куски, совершенно не думая о горле. Довольно долгое время он молчал, о чем-то думая, Йени уже расслабилась, решив, что приступ общительности закончился, но он снова подал голос:
  - Так ты совсем ничего не чувствуешь?
  - У меня есть память. Я не чувствую, но делая что-то, я вспоминаю, как это было раньше, и мне кажется, что я ощущаю.
  - Хм... Ты ела ананасовое мороженое?
  - Да, - спокойно ответила Йени, решив, что раз он не желает уняться, то проще будет просто отвечать на вопросы, пока ему не надоест ее доставать.
  - Тогда вспомни его, - он снова откусил большой кусок, вымазавшись в холодном мороженом, и неожиданно повернувшись к Йени, подался вперед и накрыл ее губы своими. Йени напряглась как струна, совершенно опешив, и тут же почувствовала, что теряет контроль над формой. Она покачнулась и рухнула назад, окончательно растаяв.
  - Йен! - Джош спрыгнул с перил, глаза его горели неподдельным ужасом. - Йен!
  Опрометью он бросился вниз, по мерзлой земле и кустам, к реке. Она уже была там, замерла столбом на берегу, словно только что выбравшись из воды, но была абсолютно сухой.
  - Эй, ты как? - Джош подбежал к ней, но резко остановился за два шага, не решаясь подойти ближе.
  - Нормально. Иногда жить без тела удобно, - выдавила она, тут же ощутив внутреннее возмущение сказанным. Что за чушь? Как может быть удобно жить без тела? Ничего не ощущать, только помнить... И не помнить. Йени обхватила себя за плечи, словно пытаясь удержать, собрать в кучу разметавшиеся мысли и чувства. Джош все-таки подошел к ней вплотную, осторожно взял за локти.
  - Что ты почувствовала?
  Йени покачала головой, выдавить из себя хоть слово оказалось та же нереально, как вдохнуть.
  - А я вот - словно мороженое тает, - он обнял ее. Йени продолжала смотреть в сторону. Глупо. Ведь она никогда не целовалась, и о том, какие при этом ощущения, может лишь догадываться. Поэтому это так больно. Она подняла руки, и обхватила его за пояс. Он ведь чувствует их, эти бестелесные руки. И наверняка что-то чувствовал, когда целовал ее. А для нее это непостижимо. Еще одна из сонмища изощренных пыток не-жизни.
  
  Еще две недели пролетели как один час.
  Джош только что закончил очередной доклад. Привычно сдвинув очки на лоб, он потер глаза. Йени аккуратно сложила листы стопкой и потянулась за степлером.
  - Боюсь, не возьмет, - Джош не спешил возвращать очки на место. Без них он казался каким-то совсем чужим и непривычным, хотя таким Йени привыкла видеть его во сне. - Я немного перестарался с объемом. Я слишком трепетно отношусь к романтистам, чтобы написать о них мало, - рассмеялся он.
  - Это надо сшить. Где у тебя дырокол? - Йени нравилось помогать ему в работе, собирать листы, мыть кисти, притаскивать еду из холодильника.
  - Возьми в отцовском кабинете. Там стол и в нем верхний ящик.
  Йени кивнула и ушла в кабинет, находившийся за гостиной. Мебель в нем стояла дорогая, массивная, крепкая, сделанная на века. Не старинная, вполне современного дизайна без лишних изысков. Йени выдвинула ящик - какие-то бумаги, чеки, фотография девушки, пластиковая папка, снова бумаги, вот и дырокол, Йени потянула к нему руку и вдруг замерла, широко распахнув глаза, потом бросилась лихорадочно раскапывать отодвинутые бумаги. Дрожащей рукой она взяла фотографию. В глазах потемнело и Йени показалось, что она сможет упасть в обморок даже в теперешнем состоянии. Все кружилось перед глазами, только лицо на фотографии оставалось неподвижно висеть перед ними.
  - Эй, ты чего застряла? Не нашла? Неужели отец изменил себе и положил его в другое место. Тогда это действительно нерядовое событие! - Джош вошел в кабинет, все еще улыбаясь. - Йен? - он становился, напрягшись. Что-то пошло не так. Йени стояла столбом, глядя на какую-то фотокарточку. Она медленно подняла голову и повернула к нему фотографию.
  - Ты знаешь, кто это? - дрожащим голосом спросила она. Джош потемнел лицом и полунеосознанным жестом попытался отобрать фотографию, бросился вперед, перегнувшись через стол, но схватил пустоту - Йени резко отдернула руку. Тогда он просто сел на ковер, вцепившись в край стола побелевшими пальцами, долгое время молчал, будто пытаясь подобрать слова или просто привести себя в чувство. Йени поняла, что затронула что-то очень личное, сделала нечто, возможно, непоправимое. Она тихо обошла стол, протянула руку в просительном жесте. Но Джош заговорил - жестким, безэмоциональным тоном, будто сухо перечисляя научные факты:
  - Одна девушка, мы встретились летом. Мне казалось, что я ее люблю. Но она порядочной стервой оказалась. А отцу она очень нравилась. Вот даже снимок ее сохранил.
  Йени сжала фотографию. Снова он. Каким-то странным образом этот человек незримо присутствовал в ее жизни, так и не появившись в ней лично. Она задрожала, ей стало действительно страшно. Джош воспринял ее замешательство совсем иначе.
  - Да брось ты. Если хочешь, давай выбросим эту фотографию, она мне не нужна, а отцу тоже нечего хранить такое, - он резко схватил со стола ножницы и щелкнул ими, перерезая смеющееся лицо Ванды надвое. Половинки полетели в мусорную корзину. Он сам поразился, как легко это ему удалось, но в тот ж миг навалилась дикая апатия. Он ушел в свою комнату, забрался на кровать, тупо пялясь в стену. Йени в ужасе оглянулась на корзину и бегом выскочила из кабинета, словно та могла взорваться, забралась следом за Джошем на постель, нырнула под его руку и так замерла, не шевелясь, только слушая как размеренно стучит его сердце. Медленно стемнело, лунный свет залил комнату.
  - Я ничего не понимаю, - сказала Йени в темноту. Тихо, как ей казалось, и вовсе про себя. Но Джош услышал.
  - Я же тебе ответил...
  - Не в этом дело. Это мелочь, - Йени заговорила очень быстро, пока он не успел подумать, что она ревнует или что-то еще.
  - А в чем? - переспросил он насмешливо. - В смысле жизни?
  - Не знаю, мне всегда казалось, что его нет. Жизнь слишком бессмысленная штука. Она заканчивается. И после, - она ступила на опасную территорию. - И после есть столько бессмысленных вещей, - перед глазами встали бесчисленные стеллажи библиотеки, улицы Некрополиса с его безучастными жителями, старый архитектор и все его личины, а так же сгоревший дом. Она так хотела выплеснуть это наружу, поделиться этой странной обидой на Некрополис, но понимала, что стоит ей издать хоть и звук, и она снова окажется за многие мили отсюда и, возможно, уже не сможет вернуться. Джош молчал, не перебивая ее лихорадочных мыслей, только методично перебирал ее волосы. Наконец он с усмешкой выдал.
  - Это как эскимос со своим холодильником.
  - Чего-чего?
  - Анекдот есть. Ищет эскимос где бы купить холодильник, а над ним все смеются, говорят: "Дурак, зачем тебе холодильник, ты же на севере живешь, там и так холодно?". А он отвечает: "Верно, на улице минус сорок, а в холодильнике плюс восемь - греться буду!".
  Йени коротко засмеялась, уткнувшись носом ему в плечо.
  - А это тут при чем?
  - А при том, что даже в таких глупых с виду вещах, как холодильник для эскимоса, есть смысл, и кто-то его видит, а кто-то нет. Нельзя утверждать о бессмысленности того, что пока не познал, - он пропустил прохладные пряди сквозь пальцы. Они протекали будто клочья тумана - вроде держишь в руке и в то же время нет.
  - Ты прав, - она подняла голову, встретившись с ним взглядом. Медленно подалась наверх. Она не могла отказаться от этого, мучительно думая, каковы эти ощущения на самом деле. Джош прижимал ее к себе все крепче, Йени даже казалось, что ее иллюзорное тело вот-вот треснет.
  - Не надо, - жалобно попросила она. Он отодвинулся, тяжело дыша.
  - Ты, наверное, думаешь, что я псих... Некрофил ненормальный.
  - Вряд ли так важно, что о тебе думает мертвая девочка.
  - Черт, нормальный человек давно бы сбрендил, - он запустил пальцы в волосы и отчаянно их взлохматил, потом встал и вышел из комнаты. Йени обессилено откинулась на подушку. Слишком, слишком странным становится их общение. Этот безумный водоворот событий, воспоминаний, непонятных чувств, затягивал их все сильнее и сильнее. Зачем они столкнулись? Что будет дальше? Снова бесконечные вопросы без ответов. Она хотела убежать от Некрополиса, с его тотальными секретами и здесь, в этом доме, в котором так надеялась спрятаться, ее настигли совсем другие, но такие же мучительные.
  
  Пускай она не могла больше чувствовать запахи, но какое-то интуитивное чутье на беду у Йени осталось даже после смерти.
  Она резко остановилась перед входом в какой-то двор, медленно повернула голову, всматриваясь в темноту. Где-то там, в глубине двора, горел тусклый фонарь. Что происходило во дворе, было неясно, но опасностью оттуда веяло отчетливо. Йени раздраженно провела рукой по носу.
  - Джош...
  Он оглянулся, уже успев пройти довольно далеко вперед
  - А? Что случилось?
  - Ты чувствуешь что-то? - тихо спросила Йени, напрягаясь. Самоощущение ее вдруг стало таким, каким оно бывало за минуту до боя. Джош привычно принюхался. Исполнять эту причуду уже вошло у него в привычку.
  - Тут странный запах... как у старых маминых духов. С апельсинами и клубникой, кажется.
  - Оми, - прошептала Йени. Она схватила Джоша за рукав, уже намереваясь сбежать подальше, как из двора донесся истошный детский крик.
  - Что там? - Джош дернулся было туда, но Йени крепче вцепилась в его пальто.
  - Нет, это опасно!
  - Но может, там нужна помощь.
  - Сама знаю. Беги отсюда, - Йени бросилась в переулок, с некоторым недовольством отмечая, что старые рефлексы не пропали. Оми уже вытаскивала когти из тела лежащей посреди двора женщины, лужа крови медленно расползалась по асфальту, в стороне кричала маленькая девочка. Йени снова не смогла заставить себя уйти. Но вырубить ребенка, как ту женщину несколько месяцев назад, она побоялась - вдруг убьет ее. Оми повернулась к ребенку.
  - Нет! - Йени бросилась к ней, мельтеша перед глазами. - Беги, девочка! Беги, иначе тебе здесь конец!
  Но ребенок от страха не мог двинуться с места. Йени вспомнила другого человека, который так же не смог убежать, и ей стало дурно. Вдруг к девочке метнулся темный силуэт. Йени чуть не взвыла от отчаяния. Она же сказала ему бежать! Джош сгреб ребенка под мышку и бросился к выходу. Оми легко облетела Йени и перекрыла выход, издевательски завыв, а потом выбросила когти вперед. Йени едва успела одернуть Джоша, от рывка он едва удержался на ногах и выронил девочку, та в страхе отползла к стене.
  - В чем дело? - он подхватил сползшие очки. Оми кружила над головой.
  - Оми же!
  - Где?! - Джош быстро оглянулся, взгляд его был совершенно непонимающий. Йени показалось, что она вся охолодела.
  - Ты что, не видишь ее?
  - Нет.
  - О черт... - Йени снова толкнула его. Оми, казалось, забавлялась этой игрой в кошки-мышки, гоняя Джоша по двору и позволяя Йени в последний момент увести его от удара. Под ногами что-то звякнуло. Йени опустила глаза, на земле лежал меч. Она перевела взгляд на мертвое тело. Значит, это не мать девочки. Она подхватила меч и развернулась к Оми, ударила изо всех сил, но лезвие не причинило той вреда. Пережив первый шок, Йени выругалась. Неужели чтобы убить Оми, одного лишь меча мало? Нужно быть полноценным человеком? Мысль ненадолго заняла ее, и она потеряла бдительность. Когти Оми зацепили плечо Джоша, разодрав ткань, когда Йени врезалась в него с разбегу. Он выругался, снова подымаясь, Йени заслонила его собой, понимая, что против Оми она совершенно бессильна. Другого выхода не было.
   - Держи! - она швырнула меч ему под ноги и, передернувшись от омерзения, прыгнула на Оми, сжав ее как ту в прошлый раз, Оми возмущенно завертелась. - Бей!
  - Да куда?! - Джош подобрал меч, выставив его перед собой. Вид носящейся по воздуху Йени его порядком пугал.
  - Туда, где я!
  Он сделал неловкий выпад, даже близко не попав. Йени вскрикнула, соприкосновение с Оми становилось все более болезненным. Джош шумно выдохнул, начав впадать в ярость. Какая-то невидимая тварь, мало того, что гоняла его как котенка по двору, так еще и смеет причинить вред Йени. Он перехватил рукоять, и бросился в слепую схватку, рассекая морозный воздух блестящим лезвием. Оми уворачивалась, тем не мене Йени ей здорово мешала.
  "Пусти! - высоким голосом завывала она, но слова слышала только Йени, для остальных они оставались едва слышными потусторонними звуками, - я все равно его убью, он доставляет мне боль. И эта шумная мелочь тоже!
  - Черта с два! Он мой, - прохрипела Йени, погружаясь в Оми все сильнее. - Бей ее!
   Джош замахнулся мечом, сжав рукоять двумя руками, кончик лезвия встретил сопротивление, и тут уже и он явственно услышал вой раненого чудовища. Оми дернулась и стряхнула Йени с себя. Джош ударил на звук, меч воткнулся во что-то, начал вырываться из рук, будто оживший. Джош сжал его крепче и провернул, налегая на рукоять всем весом. Тут лезвие прошло сквозь преграду, Джош не удержал равновесия и упал на колено, тем не менее, не выпустив рукояти и прочно пригвоздив чудовище к земле. Тающие полотнища трепетали вокруг, но он ничего не видел, в отличие от распластавшейся на земле Йени, заворожено глядящей на него.
  Оми растаяла. Джош это тоже почувствовал, он медленно поднялся, шатаясь как дерево на ветру, и вытащил меч из земли, с брезгливым интересом оглядел вымазанное чем-то прозрачным лезвие.
  Тут раздался шум голосов и топот ног. Два человека ворвались во двор, тут же приняв боевую стойку. Джош оглянулся, все еще шатаясь, меч едва не выпал из рук, Йени придержала его, оставаясь невидимой.
  - А ну стой! Кто такой? Что здесь забыл? - один из новоприбывших опасливо подступал ближе, водя в воздухе клинком, другой рукой он сжимал висящее на груди зеркальце. Джош сплюнул на снег, на языке откуда-то появился приторно сладкий липкий привкус.
  - Мимо шел.
  - Какое еще мимо шел? - оборвал его охотник. - А Оми кто прикончил? Ты же не из наших, - он подкрадывался все ближе, а Джош не мог понять, что от него хочет этот странный человек, Йени предостерегающе сжала его локоть. Второй охотник стал заходить с другой стороны.
  - Может, ты тоже Оми, парень? Тогда мы тебя вынуждены...
  Его оборвал резкий голос.
  - Остыньте, болваны, это я ее убила. Не видите разве - он обычный человек, - Йени вышла из-за спины Джоша, мягко забрав меч из его руки, крутанула в воздухе и воткнула в сугроб, очищая лезвие от пленки.
  - А ты еще кто? - охотники порядком удивились девчонке вынырнувшей из ниоткуда. Йени криво усмехнулась.
  - А я тоже... шла мимо. Я из четвертого отряда Западного района.
  - Погоди-ка! Их порешили всех полгода назад! - охотник решительно направился к ней, перехватывая меч поудобней.
  - Постой, - напарник удержал его за рукав. - Ведь там правда одна девчонка уцелела, я читал в газете. Но она в больнице, кажется.
  - Как видишь, нет, - Йени смотрела на них с непоколебимым спокойствием, от чего охотники начали утрачивать свою уверенность.
  - Ты разве не ушла в отставку?
  - И что? Я должна пройти мимо, когда Оми убивает человека? Странные вы ребята, - Йени сама не понимала, откуда столько твердости и надменности в ее голосе. Наверное, и правда вошла в роль Триши, за которую ее приняли. - Вон одного нашего она прикончила и двоих людей чуть не задрала. Не стоит благодарности, - добавила она, сунув меч в руки одному из охотников, и пошла прочь из двора. Джош поплелся в другую сторону, бормоча "Пить надо меньше". Те двое проводили его сочувственными взглядами и кинулись к внезапно завывшей белугой девочке.
  Вторую Оми Йени заметила сразу. Она кружила неподалеку, боясь приблизиться к людям после того, что постигло ее товарку. Появившиеся охотники окончательно убедили ее отступить. Она метнулась в переулок и полетела к логову, но заметила, что ее настойчиво преследуют. Она попыталась оторваться, но Йени была настроена решительно. Несколько часов она гонялась за тварью по городу. Та петляла и всячески пыталась сбить со следа, но Йени не чувствовала усталости, а расстояние и скорость, как оказалось, для бестелесного призрака не помеха. Оми рванула в какое-то заброшенное здание. Йени прыгнула, все-таки сумев схватить край рваного полотнища, и пролетела вслед за Оми сквозь несколько стен. Там она отцепилась и на время потеряла координацию. Что-то в этом месте было не так. Привычное ощущение мира нарушилось, словно его в один момент вывернули наизнанку. Наконец ей удалось собрать рассудок в кучу и оглядеться.
  Гнезда.
  Повсюду гнезда - мерзкие ультрамариновые растения-грибы. Сотни Оми, готовых прорваться в Город. Если это произойдет, они всех уничтожат... Йени прижала руки к глазам. Надо предупредить кого-нибудь...
  - Не выйдет, - знакомый голос прозвучал совсем рядом. Йени резко повернулась. Одна из кружащих вокруг Оми опустилась и обрела человеческий вид. - Не выйдет, цельным никогда сюда не проникнуть. Только нам или ущербным вроде тебя.
  - Стеффани?
  - Здравствуй, мышь, - Стеффани изящным жестом откинула челку со лба. Йени снова ощутила беспричинную ревность. - Должна сказать, ты мне здорово тогда насолила. Я и подумать не могла, что такое ничтожество окажется охотником. Но ты недолго потом пробегала, - она засмеялась незнакомым потусторонним смехом. - Сейчас ты мне нравишься больше, хоть и раздражаешь. Но ты не можешь навредить мне, а я тебе, так что твое пребывание тут бесполезно.
  - Тварь, - прошептала Йени. - Зачем... зачем вы это делаете?
  - Вы причиняете нам боль. Невозможно жить в мире, где столько боли. Вам всем придется стать такими как ты. Так вы не будете нам мешать.
  - Тогда какого черта вы лезете сюда?! Сидите у себя дома.
  - Наш дом умирает, - резко ответила Стеффани, лицо ее стало очень жестким. - А теперь иди отсюда, ты все равно нервируешь остальных. Если бы можно было тебя еще раз разорвать, они бы сделали это с радостью.
  Но Йени не собиралась уходить, не выяснив все до конца. В ней скопилось столько вопросов, что одна мысль о том, что хотя бы часть из них проясниться, заставляла оставаться в этом чудовищном месте.
  - Почему ты пришла в наш класс?
  - Случайно.
  - Зачем стала такой?
  - Я прикончила девчонку за день до того, потом просто скопировала ее. Я хотела внимательней изучить вас. Возможно, удалось бы найти другой способ обезвредить вас - убивать слишком сложно, наши потери в два раза больше ваших. Но это оказалось невозможным. Поэтому я привела вас всех к гнезду, новоприбывшим нужно развлечься. У нас дома не слишком радостно живется.
  - Зачем вы нас убиваете? Зачем подкрадываетесь в переулках?
  - Инстинкт. Невозможно ничего с собой поделать. Жизнь в этом мире, среди постоянной боли кошмарна. Убийство парочки ваших ненадолго облегчает боль.
  - Чудовища, - прошептала Йени в ужасе.
  - Мы? Нет это вы чудовища, - Стеффани одним неуловимым движением схватила ее за шею. - Мерзкие слепленные в одно месиво мутанты! Как можно быть таким уродами?! - она встряхнула ее несколько раз. - Вы заслуживаете быть уничтоженными! Как существа противные природе!
  Йени вырвалась из рук с ногтями, вытянувшимися в когти. Ужас охватил ее всю, когда она впустила в себя то, что снова хлынуло в ее сознание от соприкосновения с Оми, то, что никак не могло уложиться в ее понимании. Это настолько мерзкое явление, настолько чудовищная природа Оми...
  Мы для них такие же.
  Йени попятилась, а потом развернулась и бросилась сквозь стену назад, на улицы, к людям. Ее трясло, бросало со стороны в сторону. Если можно было вытошнить из себя душу, то сейчас с ней почти произошло именно это.
  Еще раз тебя разорвать.
  Сущность Йени превратилась в безумную карусель, которая вертелась и вертелась, не желая униматься. Сколько времени прошло, пока она не успокоилась? Йени понятия не имела. Она только вдруг поняла, что бредет по набережной реки, а рассудок ее кристально чист, кусочки мозаики в нем наконец-то сложились в единое целое. Йени упала на колени у парапета, бездумно глядя, как река блестит в лунном свете.
  - Ты не должна была делать этого, Йенс, - прозвучало совсем рядом. Йени повертела головой.
  - А? Рон? - она с удивлением уставилась на него, стоящего рядом, отперевшись на перила. Все шесть человек в нем смотрели на нее с беспокойством.
  - Тебе не стоило брать в руки меч, и уж тем более втягивать в это того мальчика. Боюсь, как бы у тебя не было неприятностей.
  - Я должна была позволить Оми задрать тут девочку? - Йени возмущенно вскочила на ноги.
  - Только потому, что там был тот ребенок, тебе это сойдет с рук.
  - Значит, ты пришел меня ругать? - недобро прошипела она. Рон взглянул на нее с удивлением.
  - Что за глупости, Йенс. Я тебя вторые сутки ищу. Ты так резко пропала, еще и Оми эта поблизости вертелась.
  - Оми не трогают мертвых. Я просто прогулялась, - Йени стушевалась, ощутив неловкость за свой выпад.
  - Долго же ты гуляла. Тебя словно не существовало какое-то время. Что случилось? С тобой что-то происходит, но я не могу понять что. Ты как будто изменилась.
  - Слишком много обнималась с Оми, - фыркнула Йени, усаживаясь на перила рядом с Роном. Отголосок давнего чувства спокойствия и безопасности от нахождения рядом с ним невесомо коснулся ее. Йени медленно заговорила: - Я кое-что поняла. Оми - они такие же как мы... У них тоже есть тело, разум и душа, но... - она замолчала, пытаясь подобрать слова, которыми можно было выразить то, что она недавно поняла. - Они в то же время совсем не такие... Эти части всегда разделены, но они рядом и словно отталкивают друг друга, им никогда не соединиться и не разъединиться. Поэтому они ненавидят людей за их цельность. Поэтому не трогают животных, призраков, сумасшедших и пропащих людей... Наша природа причиняет им боль. И мы... мы для них такие же чудовища, как и они для нас.
  - Кажется, я понимаю, - Рон долго молчал, пытаясь уложить в голове только что услышанное. - Они жители анти-мира, верно?
  - Да. Я думаю, в "Верте" это знают, нам намекали на что-то подобное, я только сейчас это поняла. Но почему они не расскажут, как все есть на самом деле?
  - Возможно, охотникам будет сложно уничтожать Оми, зная, что они похожи на нас... Когда мы узнали, что они разумны, это очень усложнило работу. Несколько человек погибли, попытавшись вступить с ним в контакт. Если охотники будут знать, что Оми беженцы, это пошатнет их желание сражаться. Ты как думаешь?
  - Они убивают нас, Рон, где тут сомневаться? Они разумно и целенаправленно собираются уничтожить людей. Не думаю, что тут стоит их жалеть, что бы там ни случилось с их миром.
  - Думаю, погибшие от их когтей будут с тобой согласны, - Рональд невесело улыбнулся. Йени потупилась, уставившись на свои сжатые в замок пальцы.
  - Тогда... Я помню, ты умер, когда хотел меня защитить.
  - Верно.
  - Но это же бесполезно, я все равно прожила всего пару минут, - Йени наконец высказала то, что давно не давало ей покоя. - Мы были обречены.
  - Ну вот, минутой позже, минутой раньше, сама же сказала, какая разница когда. К тому же я тогда ни о чем таком не думал, - он развел руками. Йени продолжала упрямо допытываться:
  - Но зачем?
  - Разве я мог поступить иначе? - он поймал ее за подбородок и заставил смотреть себе в глаза. - Иначе быть не могло. Тут не существует "зачем" и смысла никакого нет тоже. Просто это естественно, как дышать.
  - Мы уже не дышим, - проворчала Йени, снова ощутив себя глупой маленькой девочкой.
  - Тогда естественно, как не дышать, - он отпустил ее, продолжая смотреть уже откровенно насмешливо. - Йенс, ты иногда слишком много думаешь.
  - Я по-другому не могу, - она почувствовала себя еще более жалкой. Полезла с такими вопросами... Рон, наверное, думает, что она совсем дурочка... Она снова почувствовала злость и желание уйти.
  - Ты - это ты, Йенс, я все понимаю. И если тебе охота набить свои шишки, это твое право. Но оставь мне мое право переживать за тебя.
  - Да на здоровье, - буркнула Йени, стыдясь опять поднять голову.
  - Ладно, я пойду. Рад был узнать, что ты в порядке, - Рон спрыгнул с перил и направился прочь. Йени стояла там же, костеря себя на чем свет стоит за свое поведение. Наконец она сорвалась с места и догнала его у края моста.
  - Прости меня, - выдавила она, переминаясь с ноги на ногу.
  - Я тебе больше не нужен, и прекрасно понимаю это. Ты тоже понимаешь, но стыдишься. Не стоит, - он повернулся к ней. - Ты начала свой путь, теперь дело за тобой. От тебя зависит, когда ты его завершишь и что тебя ждет в конце. Я сделал для тебя, все что было в моих силах, - добавил он с ноткой печали в голосе. Йени задумалась, в курсе ли он ее сомнительных сделок с Грейвом и его знакомым. Но Рон не пытался ее о чем-то предупредить, или просто не желал. - Если тебе нужна помощь, приходи, - он привычным жестом погладил ее по макушке и растворился в тени. Йени помахала вслед и побрела прочь. Она ощутила себя невероятно одинокой, ей казалось, что она только что окончательно разрушила что-то важное. И в то же время отовсюду повеяло какой-то новой свободой. Свободой без оглядки на что-либо делать то, что сочтет нужным, выбирать свою дорогу. Она прибавила шагу и нырнула в знакомую дверь.
  
  Когти Оми не смогли ранить достаточно сильно, лишь порвали одежду и слегка оцарапали кожу. Тем не менее, и это вынудило Джоша страдать от невыносимой боли в плече. Было такое чувство, словно кто-то раз за разом заколачивал в него могильные гвозди - холодные и пускающие по телу волны страха. Он с трудом пережил визит как всегда некстати нагрянувших домой родителей, держась на ногах одной, казалось, силой воли. Благо они не догадались, что он ранен, а то объясняй потом, откуда эти кровоточащие полосы. Мать бы точно впала в истерию, вызвала бы скорую и заявила в полицию, а отец... Отец бы еще больше в нем разочаровался. Поэтому Джош старательно скрывал свое состояние, даже если родители и догадались, что с ним что-то не так, то наверняка списали на его привычную странность и нелюдимость. Закрывая за ними дверь, Джош чувствовал истинное облегчение, наконец он смог снять рубашку, натирающую рану. Заживать она, похоже, не собиралась, болезненная пульсация в ней отдавалась болями в сердце. Он завалился на постель и провалился в беспамятство, пока его не попыталась разбудить внезапно появившаяся Йени. Сон не хотел его отпускать, на какое-то время ему показалось, что все произошедшее с ним это просто сон или бред вызванный горячкой от раны, которую он мог получить в обычной драке. Он отмахивался от Йени, как от галлюцинации, при этом ощущая невыносимую душевную боль от того, что она могла оказаться просто порождением его больного сознания. Она тормошила его, металась по дому, не в силах что-то сделать, кроме как раз за разом обрабатывать рану и пытаться разбудить. Вечером зазвонил телефон. Йени засомневалась, но что-то словно приказало ей поднять трубку.
  - Сегодня ночью. Оно появится в полночь, - голос Старла был таким же паточно-сладким. У Йени внутри все оборвалось. Почему именно сегодня? Именно этой ночью, когда она просто не в силах уйти.
  - Я... я не могу, - Йени до боли сжала трубку, оглянувшись на мечущегося в горячке Джоша.
  - Не можешь? - в голосе из трубки зазвучали опасные нотки.
  - Не могу, - повторила она, сжавшись в комок. Ветер и надежда дрожали на волоске. Нет - на витом проводе телефона. Но она просто не могла бросить Джоша в таком состоянии. Йени ощущала огромную вину за эту рану, полученную и по ее вине тоже. Она не успела вовремя его одернуть. И даже если сейчас, на время придя в рассудок, он пытался ее прогнать, называл галлюцинацией, она не могла его оставить, понимая при этом, что уйти сейчас было бы неплохим решением. Раны не смертельны. Горячка скоро спадет и Джош будет уверен, что Йени была только сном. Она бы встретила его потом, уже живой... Или... Йени поняла, что в случае неудачи уже не сможет вернуться.
  - Очень жаль.
  - Не могу, - твердо ответила она. Если она исчезнет, раны от когтей никуда не денутся. Джош поймет, что это не сон и не бред, а ее уход будет для него предательством.
  - Ладно, я соврал. Хотел поверить твою готовность, - Старл зашелся неприятным смехом. - Так вот, - голос его стал жестким. - Мы заключили договор, и будем ему неукоснительно следовать. Когда я скажу, ты сделаешь все без пререканий. Я с тобой не играть собрался. Поняла?
  - Да, - выдавила Йени. В трубке раздались короткие гудки. Йени вернулась в комнату и обессилено опустилась на подоконник. Какая жестокость. Старл как будто знал, в каком она положении, и специально заставил ее испытывать муки выбора, наслаждался ее неуверенностью. Йени зло ударила по оконной раме. Но с другой стороны, разве не она говорила, что ради дыхания готова на все? Что нет ничего важнее этого? Какая же она все-таки жалкая!
  Через сутки жар спал, Джош ненадолго очнулся, посмотрел на нее расфокусированным взглядом, выругался и снова закрыл глаза, пытаясь ускользнуть обратно в сон.
  - Дурак. Ну дурак, - бормотала Йени, расталкивая его. Потом сбегала за водой и безжалостно вылила полную кружку ему на голову. Неожиданно это возымело эффект. - Почему ты не сказал, что ранен?
  - Ты же сама куда-то удрала, - зло прошипел он, отплевываясь и смаргивая капли с ресниц.
  - Надо было остаться. У охотников есть лекарства от яда Оми, вылечить быстро не вылечат, но боль облегчают.
  - Эй, минуточку, те двое собирались меня прикончить, нет? - он сел, отбросив одеяло и мокрую подушку на пол. Йени стояла у постели, виновато разводя руками, мол работа у них такая, нервная. Джош замолк, прерывисто вдохнул, а потом резко схватил ее и прижал к себе. Йени вскрикнула, повалившись на него. - Ты все-таки существуешь, - прошептал он ей в макушку. Йени замерла, ничего не понимая, но осознав важность момента. Наконец он ее отпустил, позволив оценить состояние своего ранения. Краснота почти сошла и боль немного успокоилась. Йени все еще ворчала о его недогадливости и о том, что теперь вовеки веков она никого из охотников не найдет и лекарства не попросит. Джош лениво отмахивался, отлеживаясь в постели, пока она носила ему из холодильника еду и развлекала разговорами.
  Еще неделю спустя, решив, что больной Джош стал слишком ворчливым, Йени начала старательно выталкивать его из постели, заставляя двигаться. Наконец он соизволил выбраться в мастерскую заняться привычным делом - изрисовать портретами Йени еще пачку ватманов. Она привычно устроилась посреди комнаты, становясь то так, то эдак, пытаясь вспомнить, в каком виде ее еще не рисовали. Джош отвергал любой вариант.
  - Это все уже было. Надо как-нибудь по-другому, - он задумчиво закусил ручку кисти. Йени фыркнула и неожиданно выдала:
  - Да хоть в голом виде!
  - Ты серьезно, что ли? - Джош выронил кисть и поспешно нырнул за ней под мольберт, заодно пряча замешательство. Йени рассмеялась, вдруг почувствовав себя очень смелой. И правда, чего ей бояться - девочке без тела. К тому же Джош так ее извел своим недавним поведением, что ей хотелось хоть как-то ему отплатить, расшатать его эмоциональное спокойствие.
  - А то! - она легко сдернула свитер, сбросила брюки, внутренне смущаясь взгляда, неотрывно следящего за каждым ее движением, скоро одежда улеглась ровной кучкой на ковре. Йени не понимала, почему, отделившись от нее, она не исчезла, наверное, она сама поддерживала ее видимость, будто это было каким-то защитным приемом. - Ну вот, - она выпрямилась во весь рост, расправив плечи, бросила из-под челки насмешливый взгляд. Джош сдавленно охнул и тут же моргнул. Еще миг - и взгляд его стал исключительно профессиональным, пробежался по всем изгибам, отмечая пропорции.
  - Это все как было? - вдруг спросил он. Йени все-таки смутилась и скрестила руки на груди. Ну не все, конечно... Она уже напрактиковалась держать желаемую форму долгое время, не особо сосредотачиваясь.
  - Да какая тебе разница, как оно было? - вызывающе спросила она.
  - Да так... - следующий взгляд был уже далеко не профессиональным. Он быстро скользнул по ней и ушел в пол
  - Ну возьми лопату и откопай проверь, - фыркнула Йени, тут же прыснув от представленной ситуации. Джош захохотал вслед за ней.
  - Нет уж, поверю на слово, - отступил он, принимаясь за рисунок. Новый вид натурщицы, казалось, порядком поднял ему настроение. Йени привычно замерла, только взглядом неотрывно следя за его работой. Поведение Джоша все-таки немного отличалась от обычного, что-то в его долгих задумчивых взглядах на рисунок заставляло ее насторожиться. Она позвала его, не получив никакой реакции, потом еще раз, уже настойчивей.
   - Ммм? - неопределенно откликнулся он с третьего раза, сосредоточено водя карандашом по бумаге, от усердия закусив кончик языка.
  - Только не пририсовывай мне там ничего лишнего, - потребовала Йени. - Знаю я вас, художников, - она уже пролистала несколько его учебников по рисунку с фотографии и видела во что превращались вполне стройные девушки с лихой руки художника.
  - Ха! Это ты вовремя, мне как раз показалось, что надо добавить пару дюймов на...
  Йени подхватила с пола иллюзорный ботинок и швырнула в него. Ботинок, конечно же, растаял в воздухе под одобрительный смешок. Йени взвесила в руке второй.
  - Не надо подгонять меня под свои извращенные вкусы.
  - Да разве ж у меня извращенные? - Джош заправил волосы за уши и вернулся к рисованию, время от времени бросая на Йени откровенные взгляды. Все что надо он уже давно запечатлел в памяти, но ей об этом не стоило знать. - Ты наших учителей не знаешь. Стоит только выйти поточить карандаш, как он уже прокрался к твоему мольберту и пририсовал во-от такое седалище, - Джош изобразил руками в воздухе нечто размером с банный таз.
  - На себе не показывают, - фыркнула Йени, внутренне забеспокоившись, каких размеров "седалище" будет на ее портрете. Тут же в голову полезли идиотские мысли на тему того, какой диаметр "банного таза" кажется Джошу наиболее привлекательным. Она, конечно, немного прибавила себе женственности в фигуре, но все равно выглядела все той же невысокой худышкой. А Ванда была высокой и костлявой... Йени помрачнела. Нет ли там в шкафах парочки голых карандашных Ванд? Возможно, стоит придти ночью и проверить.
  Тут же ее, словно плетью, стегнул стыд. Она представила, как дождавшись, пока Джош уснет, начинает, словно вор, шарить по его вещам в поисках портретов бывших подружек. А потом сравнивает на них размеры... Тут ее едва не прорвало на нервный смех. Господи, о какой же чуши она думает!
  Джош перестал рисовать, только обеспокоенно следил за ее нервной мимикой. Йени сжала кулаки так сильно, что будь они реальны, на ладонях остались бы кровавые борозды. Куча одежды с пола превратилась в бесформенный дым и обволокла ее, снова став видимой.
  - Ты вся можешь стать дымом? - спросил Джош, разглядывая ее в подступивших сумерках. Йени подняла взгляд на темный силуэт на фоне окна, словно такой же призрак.
  - Не пробовала.
  - А прозрачной можешь? Или только невидимой? - он выбрался из-за мольберта и подошел к ней. Йени сделала шаг назад, словно он сейчас чем-то мог ей угрожать.
  - В смысле?
  - Я могу пройти сквозь тебя? - неожиданно спросил Джош. Йени надолго замолчала.
  - Можешь.
  Он поднял руку и коснулся ее плеча, сначала привычно осязаемое оно оставалось неизменно вялым и прохладным, но вдруг в один миг чувство осязания исчезло, и рука упала вниз, пройдя сквозь ставшее иллюзорным тело. Йени вздрогнула, когда это случилось. Она до последнего момента колебалась, ей было страшно, до сих пор она не пыталась проходить сквозь людей, даже в бестелесном состоянии избегая контакта. Джош так же медленно убрал из нее руку и поднес к глазам, внимательно рассматривая. Ничего не произошло, разве что кончики пальцев похолодели. Привычным жестом попытавшись положить руки на плечи Йени, он остановил их за миллиметр до видимой оболочки. От Йени веяло прохладой. Он зажмурился и шагнул вперед. Никаких ощущений, кроме того, будто кожи на секунду коснулся сквозняк. Теперь они стояли спина к спине, напряженно пялясь в противоположные стены.
  Йени уставилась в окончательно потемневшее окно. Странные чувства. Словно что-то задергалось внутри. Совсем не так, как тогда, когда она сливалась с Оми. Иначе. Не противно - печально. Джош снова вдохнул, будто перед нырком, и сделал шаг назад. Их глаза оказались друг напротив друга, тела недостаточно разошлись. Глаза Йени были совсем близко - черные, словно вода в омуте. Джош прерывисто выдохнул, Йени вздрогнула и дернула головой, быстро отступила, отделяясь от него. На долю секунды ей показалось, что она коснулась его дыхания. В тот момент, когда он снова протянул к ней руку, она снова была осязаема.
  - Я бы хотел поделиться с тобой своим, - он словно прочел ее мысли. Йени печально покачала головой:
  - Невозможно.
  - Я бы и все тебе отдал.
  - Не стоит, тогда у тебя ничего не останется, и ты умрешь, - Йени вымучено улыбнулась и вцепилась протянутую руку.
  - Пусть. Тогда я стану твоим личным призраком, хочешь?
  - Нет, это бесполезно, - Йени замотала головой, снова отстраняясь. - Это ничего не изменит. Ничего, - печально повторила она.
  - Ты права, - он лег на пол лицом к потолку. Повинуясь какому-то безумному порыву, Йени опустилась сверху, слившись с ним. Теперь она смотрела в потолок сквозь стекла его очков, воображая, будто смотрит на мир его глазами. Краем глаза она замечала, как вздымается грудная клетка, как дыхание шевелит, упавшую на очки прядь волос. Йени подняла руку, чтобы убрать ее, рука Джоша поднялась за ней, не разрывая единства. То ли он чувствовал ее порыв, то ли они просто подумали об одном и том же, а может она теперь может управлять им. Как в ужастиках про людей одержимых потусторонними сущностями. Йени тихо засмеялась этой глупой мысли. Джош дернулся.
  - Прекрати, щекотно, - потребовал он. Йени удивилась:
  - Щекотно? Ты не можешь меня сейчас чувствовать, как тебе может быть щекотно?
  - Возможно, но когда кто-то хохочет тебе прямо в мозг, это слишком сложно описать. Так что пусть будет щекотно, - посмеиваясь объяснил Джош. - Что будет, если я тоже умру? - вдруг спросил он совершенно неожиданно. Йени похолодела.
  - Ты об этом тут же очень пожалеешь, - отрезала она таким тоном, что Джош больше не сказал ни слова. Чушь какая - желать умереть. Угодить в чертов Некрополис. Не знать ветра, все время ощущать свою неполноценность. Жаль, что она не может об этом говорить. Узнай люди, что ждет их за чертой, количество желающих заглянуть на ту сторону резко сократилось бы. Хотя разве передашь словами всю эту бездну сожаления?
  - Ты уснул? - осторожно спросила Йени, спустя некоторое время.
  - Наблюдаю. Вот сейчас у меня из интимного места торчит коленка. Это выглядит забавно.
  - Что?! - Йени одним рывком поднялась и отскочила в сторону. Джош хохотал, как ненормальный, не спеша подняться с пола.
  - Да чего ты, это был непередаваемый опыт. В смысле, что я его не смогу никому передать, иначе меня упекут в психушку, - он снова расхохотался. Йени злобно зыркала на него, ожидая, когда пройдет этот приступ.
  - Да ну тебя к черту вместе с интимными местами, - она попыталась его пнуть, но он поймал ее ногу в воздухе и, прежде чем он успела освободиться, дернул. Йени свалилась рядом, яростно отписываясь.
  - А что тебя смущает? Все как задумано природой. Кстати, ты за мной в душе подсматриваешь?
  - Мне что, делать нечего?! - рявкнула Йени и села. Джош насмешливо глядел на нее снизу вверх. - Конечно нет, - она не врала. Хотя несколько раз ловила себя у двери ванной. Право же таким ребячеством и заниматься не стоит. Они снова замолкли, вслушиваясь в тишину дома. Наконец, Йени тихо позвала:
  - Джош?
  - Да? - он повернул к ней голову.
  - Ты хочешь со мной... сам знаешь...
  - Что? - тут ей удалось по-настоящему его удивить. Он быстро поправил сбившиеся на бок очки и осторожно поинтересовался: - Как ты предлагаешь это сделать?
  - Я не предлагаю, я спрашиваю, - стушевалась Йени. - Это невозможно, я думаю, - добавила она, старательно отводя взгляд.
  - Вот как. А зачем спрашиваешь?
  - Просто.
  - Я неправильно себя веду, да? Черт, я же вижу, что ты шарахаешься. Я знаю, что это ненормально...
  - Просто ответь, - потребовала она. Он внимательно на нее посмотрел и твердо сказал:
  - Нет.
  Ответ ее удивил.
  - Почему?
  - Ты же ничего не чувствуешь, да?
  Йени кивнула. Вдруг поняв, к чему он ведет, ей снова стало неловко.
  - Не хочу, чтобы ты вспоминала.
  Телефонный звонок снова прозвучал неожиданно и пугающе. Джош остался лежать, в надежде, что неизвестному надоест ждать ответа. Но аппарат не замолкал. Джош попытался подняться, но Йени опередила его.
  - Думаю, это снова меня.
  - Твои друзья-покойники? - он бросил взгляд на часы, показывающие далеко за полночь.
  - Нет, - ответила Йени и сняла трубку. Голос Старла снова потек в уши, как отравленный мед:
  - Ты все еще занята? Или, может, передумала мне помогать.
  - С чего бы мне?
  - Ну, вдруг у тебя все-таки нашлось что-то более важное, - Старл, казалось, насмехался на ней. Йени медленно оглянулась и быстро отвернулась, опустив голову.
  - Нет, ничего важнее быть не может.
  - Я просто решил предупредить тебя заранее, чтобы все свои дела ты согласовала с нашим общим, - издевка звучала в каждом слове. - Жди, через пару недель я с тобой свяжусь, - трубке раздались короткие гудки.
  
  Утром Джош поехал за какими-то документами на другой конец города. Йени увязалась следом, слишком поздно поняв, что очутилась в родном районе, куда поклялась больше не заглядывать. Повернуть назад ей теперь казалось позорным бегством, а стать невидимой она посчитала невежливым по отношению к Джошу, который обрадовался компании в своем, похоже, грозившимся затянуться надолго, деле. Поэтому она шла, напряженно озираясь, готовая в любой момент растаять. Разговор ее сильно отвлекал и то, что она только что поравнялась с одноклассником, Йени осознала слишком поздно, инстинктивно она шарахнулась в сторону, похолодев от ужаса. Но парень лишь отстраненно мазнул по ней взглядом и пошел дальше.
  - В чем дело? - Джош придержал ее за локоть. - Ты чего под ноги бросаешься?
  - Это был мой одноклассник. Он меня не узнал, - пробормотала она.
  - Это же отлично, иначе тут было бы крику.
  - Ты прав, - Йени оглянулась, но парень уже завернул за угол. И правда ведь не узнал. Йени скривилась. Как скоро все забыли о ее существовании, как быстро ее лицо выветрилось из памяти тех, кто делил с ней одну классную комнату.
  Тем не менее, Йени расслабилась, уже не так старательно вглядываясь в улицы. Мимо прошла еще одна девушка из школы, даже не удостоив ее взглядом, перебежали рядом улицу девчонки, с которыми они с Ирмой иногда ели мороженое в кафе за углом. Не могли же все так скоро ее забыть! Или же...
  - Как я выгляжу? - спросила она. Джош удивленно повернулся к ней.
  - Да как обычно, - ответил он, вглядевшись в нее. Йени вдруг остановилась, а потом коснулась своего лица и зло пнула подвернувшийся под ноги камешек. - Извини, ты, наверное, хотела услышать комплимент?
  - Нет, - Йени удрученно покачала головой. - Забудь, - она зашагала быстрее. Ответ может быть только один - она слишком изменила себя, чтобы быть узнанной даже теми людьми, которых видела почти ежедневно. И она не знала насколько далеко зашел этот процесс. Смотреться в зеркала она ненавидела, картины Джоша были не в счет - на них она выглядела каждый раз иначе в зависимости от его настроения. А какой она была до смерти, Йени не могла вспомнить, как бы ни старалась.
  - Йен, ну ты правда красивая, не хмурься так, - Джош примирительно положил руку ей на плечо, и она едва удержалась, чтобы не дернуть им, почти как в жизни, хотя могла просто пропустить через себя. Красивая? Возможно. Это тело она лепила сама, хоть и старалась его не приукрашивать. Она уже не знала, что было изначально ее, а что она придумала сама, стремясь выглядеть лучше. И если так много людей не узнало ее...
  Потеря бдительности едва не обернулась катастрофой. Ванда выскочила из своей парикмахерской прямо им под ноги, как всегда не глядя по сторонам. Высокая, худая, с выкрашенными в невообразимый цвет волосами, она вовсе не изменилась. Йени почувствовала облегчение, бесплотно пройдя мимо. А Джош застыл посреди тротуара, будто его ботинки прибили к асфальту. В первый миг он растерялся, потом почувствовал, как в нем взбурлил старый гнев. Он так и остался стоять, не в силах сдвинуться с места, просто не зная, что сделает в следующий мир - позорно сбежит или ввяжется в ссору.
  - О, привет, - Ванда выпрямилась во весь рост. - Какая неожиданность.
  - Здравствуй, - холодно выдавил Джош. - У тебя упало.
  Ванда присела за раскрывшимся журналом.
  - Мог бы и помочь. Из вежливости и состраданию к ближнему.
  - Не надорвешься. И состраданием я никогда не отличался.
  - Да, я помню, выгнал меня посреди ночи на улицу.
  - У тебя есть где жить.
  - Верно, это рядом, - Ванда кивнула на высотку, прищурив глаза. Йени знала этот жест, и этот охотничий огонь в зрачках. Ей хотелось оттолкнуть ее, схватить Джоша и бежать отсюда, но такой шанс нельзя было упустить, только не этот. Она встала за спиной Ванды, обретя видимость. Ванда откинула волосы с лица.
  - А я тебя даже не узнала сперва. Ты похорошел.
  - Ты тоже ничего.
  - Можно пригласить тебя на чашку кофе? - как ни в чем не бывало предложила Ванда, тем не менее выжидательно замерев. Джош словно одеревенел, сдержав готовую снова вырваться наружу ярость. Он поймал взгляд Йени, замершей за спиной Ванды.
  "Хочешь, чтобы я согласился?"
  Йени помедлила и кивнула. Ванда тревожно оглянулась, но за ее спиной уже никого не было. - Зайдешь?
  - Зайду, - он покорно поплелся за ней. Йени шагала рядом, гладя его по плечу.
  - Я сварю кофе! - Ванда упорхнула на кухню. Джош прошел в квартиру.
  - Сюда, - Йени потянула его к закрытой двери. Он бесшумно опустил ручку, войдя в полупустую чисто прибранную комнату. Йени огляделась. Все верно, ее вещи давно выбросили. В сердце кольнуло. Ее и правда больше нет. Йени опустилась на пол, вцепившись взглядом в ковер.
  - Что с тобой? - шепотом спросил Джош. Йени подняла голову. В глазах ее плескалась растерянность.
  - В порядке, сюда, - она встала, прогоняя это внезапно накатившее чувство тоски, и подошла к шкафу. Там на полке все еще стояла та простая рамка. Видимо, Ванда не решилась ее выбросить, и Йени в каком-то смысле все еще оставалась хозяйкой комнаты. - Вот.
  - Это ты хотела мне показать? - Джош осторожно взял бамбуковую рамочку. Йени кивнула. Этот снимок появился тут уже после ее смерти, Йени увидела его, когда приходила сюда, вернувшись из Некрополиса. Фотография, снятая в парке за неделю до ее гибели. Йени пристально вгляделась в нее и вздрогнула. Она и вправду совсем забыла, как выглядела. Сутулые плечи, завешенное тяжелыми темными волосами лицо, отсутствующий взгляд. - Это ты? - Джош повернулся к ней, переводя взгляд с Йени на снимок. Йени села на застеленную одним только покрывалом кровать и кивнула.
  - Такая я настоящая... Ты ведь меня не видел при жизни. Да и в гробу меня могли приукрасить.
  - Сейчас ты куда симпатичней, - он сел рядом, разглядывая фотографию.
  - А стоило только отбросить коньки, - поворчала Йени, не зная, как отреагировать на такое сомнительное заявление.
  - Джош, ты где? - Ванда возникла на пороге. - Господи, зачем ты сюда зашел...
  - А нельзя было? - Джош поставил рамку на тумбочку, Ванда проследила его движение, заметно напрягшись.
  - Да нет, все нормально... Это комната одной девочки, помнишь, я тебе о ней рассказывала? Она умерла осенью, вот никак не могу сдать эту комнату.
  - Рассказывала? - Джош удивленно покосился на место, где до появления соседки сидела Йени, теперь было непонятно там ли она еще или уже отошла. - Я не помню.
  - Ну там особо нечего рассказывать было. Нелюдимая была девчонка. Даже фотографий не осталось. Кинулись искать на памятник - а эта единственная... Правда и та неподходящая. Хотели взять из выпускного альбома, а ее там не было. Так и похоронили под пустой плитой. Пойдем уже пить кофе.
  - Да, - он встал, быстро оглянувшись в дверях. Комната оставалась пустой.
  - Ты знаешь, мне поначалу казалось, что там кто-то бродит. Шорохи всякие. Страшно до жути, - болтала Ванда, ставя на стол чашки. - А как-то раз прихожу - дверь настежь, телевизор включен, подушки диванные разбросаны. Вот и не верь после этого в приведения! Эх, Йени... - она с какой-то тоской, уставилась в свою чашку. - Думаешь, что я сумасшедшая, наверное? Или слишком впечатлительная?
  - Нет, - Джош покачал головой, осторожно отпивая из чашки. Если кто и мог испортить хороший кофе безумными рецептами, так это Ванда.
  - Веришь в призраков?
  - Да, верю.
  Йени отошла от двери, бесшумно притворив ее, снова взяла в руки рамку, вглядевшись в свою фотографию. Жаль, что нельзя ее унести - это напоминание о прошлом. Из-за стены, общей с кухней, слышались голоса. Большей частью голос был Ванды - громкий и звучный, с тысячами оттенков. Джош только сухо отвечал иногда. Йени стояла у стены, стараясь расслышать фразы и боясь просто выйти на кухню, даже невидимой, боясь услышать что-то, что ей совсем не понравится. Когда она все-таки решилась выглянуть из своей бывшей комнаты, Джош уже поднялся из-за стола. Ванда разочаровано отставила свою чашку.
  - Хочешь уйти? Может, задержишься?
  - С чего бы?
  - По старой памяти. Еще кофе, поболтаем, - она обогнула стол, голос ее стал ниже.
  - Не думаю, - ответил он севшим голосом, Ванда внимательно вгляделась в него.
  - У тебя ведь кто-то есть?
  - Допустим.
  - И что, какая она? - в голосе читалось "Неужели лучше меня?"
  - Другой такой нет.
  - Да ты романтик, - протянула Ванда чуть насмешливо.
  - Вообще-то никогда им не был. Скажем так, то, что со мной сейчас происходит - это в высшей степени невероятно, больше я тебе ничего не могу сказать.
  - А говоришь, не романтик, - Ванда подмигнула. - Как обычно заинтригуешь и молчок. Как я с тобой уживалась, не понимаю.
  - Я тоже. Тоже не понимаю, как и зачем с тобой что-либо делал. Помутнение рассудка нашло, видимо.
  - Язвишь как обычно.
  - Язвлю. Мне пора, спасибо за теплый прием.
  - Всегда пожалуйста, - отозвалась Ванда, с акцентом на "всегда". - Может, прихватишь как-нибудь свою подружку? Если она не невидимая, конечно.
  - Ты угадала. Для тебя совершенно невидимая.
  
  Когда снова зазвонил телефон, Йени сразу же подошла к нему и сняла трубку.
  - Это снова я. Ты помнишь уговор.
  - Да. Где оно?
  - Окраина центрального парка, у озера. Там поляна и дом.
  Йени ощутила какую-то обреченность.
  - Я знаю.
  - В этом доме...
  - Дома уже нет.
  - Вот как? Кто ж его так?
  - Я, - Йени протянула руку вдоль провода, пока не нащупала его конец - телефон был отключен.
  - Ха! Девчонка, да ты просто уникальный экземпляр! Но это неважно. Есть там дом или нет, но нужная вещь в нем. К обеду появится. Не разочаруй меня.
  - Что это?
  - Я же сказал, у вас нет этого понятия. Я могу назвать его, к примеру, делителем, но вряд ли это подходящее слово. Так что я жду тебя вечером у фонтана.
  Йени опустила трубку на рычаг.
  Вот и все.
  
  Поздним утром она пришла туда, куда боялась заглянуть после той ночи. Джош пришел с ней, ей не удалось ускользнуть от него, а он словно чувствовал неладное, не спускал с нее глаз. Да и не факт, что без него Йени бы набралась храбрости явиться сюда. Она даже не злилась на его выходку с телефоном.
  Несколько закопченных стен, сломанные обгорелые балки, черные плиты, сквозь которые уже пробивалась молодая трава - вот и все что осталось от прекрасного дома, куда так и не вернулся человек, проживший больше десятка жизней. Дома, который одним щелчком зажигалки уничтожила какая-то затюканная девчонка.
  Йени коснулась обгорелой стены, пропустив сквозь себя воспоминания. Сказать, что здесь все началось, здесь же и закончится, было бы слишком пафосно, но тем не менее это место было важным элементом всего, что с ней случилось.
  Мы жжем дома в угоду ветру.
  Когда-то она принесла этот дом в жертву ветру, которого едва не лишилось полсотни людей. Теперь же рухнувшие стены хранили и ее надежду обрести его.
  Какое-то внутреннее чутье подсказало ей, куда подойти. Йени разгребла мусор и подняла сверток. Предмет не больше кирпича, завернутый в странную ткань, Йени такой никогда не видела.
  - Что это? - Джош стоял за ее спиной, уставившись через плечо. - Оно как будто тоже призрачное, - он протянул к свертку руку, но отдернул, даже не коснувшись, что-то в нем предостерегающе закричало, не позволив коснуться вещи из мира, не принадлежащего живым.
  - Делитель, - Йени повторила слова Старла, мигом ощутив желание бежать, но огромным усилием воли она остановила себя. - Я сама толком не знаю. Я не понимаю этого. Мне нужно отдать это кое-кому, он ждет меня у разбитого фонтана, - она отошла немного, выйдя за пределы стен. Находиться среди них, бывших некогда произведением искусства, было больно. Перед глазами расстилалась лужайка, где они все сидели и смотрели на пожар, вон в тех кустах засел их отряд, а вот оттуда вышла Стеффани...
  - Делитель? - Джош выбрался следом. - А что им делить-то?
  Йени вздрогнула.
  Все верно.
  Она пробормотала:
  - Делить то, что уже разделено, - она сбежала вниз по разрушенным ступенькам на траву и заросшую тропинку.
  - Стой, я с тобой.
  - Нет! - Йени резко развернулась. - Иди домой и не выходи. Это мое дело.
  - Почему?
  Йени закусила губу. Действительно почему? Чтобы он не видел ее отчаяния, если она не получит желаемого, не узнал, как не хочет она продолжать эту жизнь, их привычную жизнь? Или просто беспокоилась, что присутствие человека помешает ей встретится со Старлом? Возможно, они не смогут говорить при постороннем...
  - Так надо, - Йени отвернулась. - Уходи.
  - Ты что-то говорила о фонтане?
  - Нет, - вдруг ответила Йени, неожиданно даже для себя. - У меня еще есть дело. Но тебе там не место. Уходи, - и прежде чем он успел ответить, умчалась прочь. Он не догнал бы ее, даже если бы пожелал. А она не хотела ничего говорить. Просто не хотела прощаться, как будто после этого могла уже не вернуться.
  В руках был сверток. Тяжелый, словно камень. Ее надежда. Нужно просто отдать его. Но Йени неслась в противоположную фонтану сторону, к окраине города, не в силах остановиться. Она принесла в жертву чужому ветру дом, теперь бросит на алтарь свой ветер ради того же. Своими же руками убьет надежду. Надежду вернуть дыхание, надежду узнать, каково на самом деле касаться живого человека.
  Она боялась, что не сможет найти дорогу. Сюда она примчалась вслед за Оми, которую боялась выпустить из виду - куда там по сторонам смотреть - а обратно шла в полном расстройстве чувств. Но разум как будто отсеял все лишнее, став пустым и кристально чистым, только подсказывал правильное направление. Вскоре перед Йени выросла стена, за которой пряталось чудовищное гнездо. Крепче прижав к себе сверток, Йени прошла сквозь стены. Здесь все оставалось таким же: кружащие под потолком тени и колонии гнезд на стенах. Стеффани возникла рядом так же бесшумно, как и в прошлый раз, на ее красивом лице читалось недовольство.
  - Зачем ты сюда пришла? - грубо спросила она, за ее спиной столпился десяток Оми, словно почуяв неладное. Йени широко улыбнулась:
  - Хотела сделать сюрприз. Вот.
  Йени сорвала обертку. Нечто, находящееся в свертке, вспыхнуло ярким светом. Настолько ярким, что даже в несуществующих глазах прорезалась острая боль. Вой Оми заглушил все звуки. Они метались по подземелью, бились о стены, но те отказалась выпускать их на волю. Неведомый предмет в руках Йени будто магнитом удерживал их возле себя. Свет настигал их и развеивал по ветру, во все стороны летели тающие полотнища. Свет выжигал гнезда. Ультрамариновые клубни съеживались, чернели и стекали на пол, где испарялись бесследно. Никого не осталось. Свет погас так же внезапно, как и появился. Вокруг стояла оглушающая тишина. Йени снова завернула вещь. Теперь все. Теперь все равно, что будет дальше. Она хотела жить, но Оми она ненавидела сильнее. Ненависть и страх оказались сильнее жажды жить, сильнее любви и чего-либо еще. Если Старл не выполнит свое обещание, что ж... Она и сама не была до конца уверенной, что выполнит.
  Стены беспрепятственно выпустили ее наружу и Йени зашагала обратно. Больше не хотелось бежать. Она не страшилась того, что будет. Просто все вдруг стало слишком спокойным. Клонящийся к вечеру день становился все более ветреным. Глядя на качающиеся ветки и летящие по тротуару обертки, Йени замечала, что с ее приближением к парку, он становится все более неистовым, как будто он тоже принимал какое-то участие в происходящем. Скоро. Очень скоро Йени коснется него. Она предпочла отринуть все сомнения и просто верить.
  Она не специально изменила облик. Это получилось само собой так просто, будто он был ее родным. Не стала подбирать волосы, из одежды появилась легкая блузка и юбка в складку. Сейчас это все безжизненно свисало вниз, но Йени хотелось верить, что вскоре ветер раздует ткань, взметнет тяжелые пряди. А он дул все сильнее, Йени видела это по мчащимся по небу чернильным тучам, по отчаянно раскачивающимся деревьям. Йени уже не шла по улице - бежала, словно гонимая этим ветром. Скорее бы, скорее. У начала аллеи она резко затормозила и почти зло уставилась на Джоша, который, похоже, все это время ждал здесь.
  - Как ты тут оказался?
  - Ты же сама сначала направлялась сюда.
  - Я же тебя просила...
  - Послушай, я не хочу тебя отпускать туда.
  - Мне ничего не угрожает.
  - Неважно. Мне так будет проще. Я не стану мешать тебе, постою в стороне, - добавил он, глядя в опасно потемневшие глаза Йени, казалось, они стали еще более черными, еще более завораживающими. Йени недовольно мотнула головой.
  - Пойдем, - она перехватила его руку и потянула за собой под свод из переплетенных веток. Уже сгущались сумерки и на яблоневой аллее это ощущалось особенно сильно. Белые цветы ярко горели в тени ветвей. Ветер срывал их, подхватывал и нес за собой, бросал на мощенные дорожки или в лужи, словно ему доставляло удовольствие надругаться над этой чистотой.
  Старл уже ждал в конце аллеи. Он стоял у расколотой чаши, его силуэт отчетливо выделялся на фоне белого цветения, в сумерках он казался еще огромней. Йени изо всех сил сжала руку Джоша и быстро отпустила. Он шепнул: "Удачи", и отступил в сторону. Йени кивнула и не оглядываясь продолжила путь. Первые шаги она сделала решительно, но с каждым следующим на ее ноги будто навешивали по гире и сделать новый шаг становилось все труднее. Время, за которое она преодолела расстояние от Джоша к Старлу, показалось ей целым часом.
  - Ты опоздала, - недовольно протянул Старл своим неестественным мелодичным голосом. Йени потупилась.
  - Так вышло.
  - Я знаю, что ты сделала. Мне безразлично. Дай сюда.
  Йени протянула ему сверток. Старл бережно взял его, развернул платок и с опасением заглянул внутрь. То, что он там увидел, его, похоже, удовлетворило, и он так же осторожно спрятал сверток во внутренний карман.
  - Благодарю за помощь. Ты хороший исполнитель, - добавил он. Йени напряглась.
  - Ты обещал! - ее вдруг охватила паника. Что если он ее обманет, как предупреждал Грейв? Если он просто воспользовался ее помощью и теперь уйдет?
  - Обещал, сделаю. Пожалуйста, - он взмахнул рукой и его рукав хлестнул Йени по лицу. На миг она потеряла координацию, шагнула назад...
  Время замерло.
  Тишину парка разорвал истошный крик. Йени кричала от боли в легких, в которые хлынул воздух, как кричит младенец, впервые вдохнувший. Кричала от ощущений, хищно набросившихся на нее одновременно: от тяжести тела, от тока крови в венах, от движения костей. Она едва снова не умерла на месте от шока. Ветер сорвался шквалом, взвыл так, что в этом вое слышался хохот. Волосы взметнулись вверх и упали Йени на глаза, ветер разгонялся все сильнее, трепал одежду, словно порываясь ее сорвать, сметал с деревьев цветы и кидал их в лицо, вплетал в черные локоны.
  Йени задрожала от холода. Она совсем не подумала, что ее наряд не подходит для апрельской погоды. Она обхватила себя за плечи, слушая собственное дыхание, глубокое, быстрое, такое долгожданное, медленно подняла голову и взглянула на Старла. Он улыбался, но так, что Йени стало настолько страшно, что сердце почти замерло. Старл смотрел за ее спину. Она медленно обернулась, переступая на дрожащих ногах. Она уже знала, что там увидит - лежащее на плитах неподвижное тело.
  - Нет, - слова вырывались из горла невнятным хрипом. Йени сделала шаг, но пошатнулась и едва не упала, новое тело не желало слушаться ее. - Что... - она резко развернулась к Старлу. Теперь он весело смотрел на нее.
  - Чтобы дать жизнь тебе, я должен был забрать ее у кого-то другого. Ты же не думаешь, что что-то можно взять из воздуха? - он наслаждался ее ужасом. - С тобой было приятно работать. Прощай, живи в свое удовольствие, - он расхохотался и прежде чем исчезнуть добавил: - Кстати твой дух все равно не прочно закреплен в теле, так что будь осторожна.
  Йени снова закричала, выплеснув на ветер свой гнев. Ее обманули. Нет, даже не обманули, с ней поступили настолько жестоко, что просто в голове не укладывалось. Она бросилась назад, спотыкаясь, упала на колени рядом с телом Джоша.
  Одним человеком больше, одним меньше - никто не заметит.
  Этого не должно быть! Кто мог предугадать? Она его привела сюда. Пусть он сам хотел, но она позволила ему идти за собой. Она его убила. Убила. Йени взвыла. Все ее чертовы поиски жизни привели к этому, она виновата, она не смогла смириться со своей участью, даже когда стала счастлива в своей не-жизни, встретив его. Теперь она сама разрушила то, что стало для нее подарком. Ради чертовой никому кроме нее не нужной жизни.
  Твой дух непрочно закреплен в теле.
  Стало очень тихо, Йени на время перестала дышать, только сердцебиение громко отмеряло секунды.
  Пусть так.
  Йени улыбнулась вновь сорвавшемуся ветру и до боли в пальцах вцепилась в куртку на груди Джоша. А потом послала свою душу за ним вдогонку.
  
  Желтый песок и желтая вода. До самого горизонта, где океан сливается с небом, ни лодочки, ни облака. Под ногами песок, а на нем следы. Длинная цепочка следов, тянущаяся вдоль кромки воды. Йени бросилась бежать по ним, всматриваясь вдаль. Она бежала так долго, а ведь в мире живых прошло всего несколько минут. Наконец она увидела его, сидящего у воды. Он набирал пригоршню песка и высыпал ее обратно. Раз за разом, неслышно и бездумно. Он выглядел слишком тихим и отрешенным, даже для того, каким был всегда. Йени обошла его, встала перед ним, но он смотрел на океан сквозь нее. На лбу морщины, взгляд напряженный и непонимающий. Йени толкнула его.
  - Пойдем.
  Он вздрогнул, поднял голову, узнавание появилось на его лице только через несколько секунд. Он послушно позволил взять себя за руку. Потом недоумевая смотрел на их переплетенные пальцы. Все верно, прикосновение вспоминаешь не сразу. Есть о чем сожалеть.
  - Пойдем, - Йени потянула его за руку, он поднялся на ноги. Она улыбнулась ему и повела за собой.
  По цепочке следов. Назад.
  
  Йени очнулась от крика. Своего? Или чужого? Или общего? Она не смогла сразу открыть глаза, только чувствовала, как в щеку больно вдавилась пуговица, слышала, как быстро стучит сердце под ухом а над головой рокотало тяжелое дыхание. Йени все-таки открыла глаза и приподнялась. Джош смотрел в небо безумными глазами. На стекла очков падали редкие дождевые капли и белые лепестки. У Йени не было сил окликнуть его, она уперлась руками в плиты, подтянула вверх свое новое, такое неуклюжее тело, нависла над ним, закрыв небо. Джош несколько раз моргнул, приходя в себя, потом медленно поднял руки и взял в ладони ее лицо. Кожа под пальцами была такой же прохладной, как раньше, но не от безжизненности, а просто от холода. Под ней бился пульс, текла кровь, щеки Йени порозовели. Вдохнув как можно глубже, она наклонилась и накрыла его губы своими. Джош схватил ее за плечи и сильнее прижал к себе.
  Все оказалось не так, как она себе представляла. Но совсем не хуже. В любом случае, это было гораздо лучше всяких фантазий, поскольку было правдой.
  Лежать на холодных плитах было неприятно. Джош сел, не отрываюсь от Йени, провел по ее рукам, запустил руки под блузку, коснувшись кожи на боках. Она задрожала мелко-мелко, не в силах отстраниться.
  - Ты настоящая.
  - Теперь да, - она снова потянулась к нему.
  Свисток разорвал завывания ветра. Какой-то не в меру ретивый патрульный, бродящий по парку в такую погоду, явно не считал, что разврат в парке входит в рамки дозволенного. Йени подскочила на ноги, Джош сорвался следом, схватившись за руки они бросились напролом сквозь кусты на соседнюю аллею и прочь из парка. Преследователь свистел им вслед, но не успевал за ними, умудряющимися останавливаться за деревьями отдышаться и снова поцеловаться. Так они выбежали на улицу. Йени ощущала свое тело ужасно тяжелым, она так отвыкла от него, от того, что оно может устать, что у него есть пределы возможностей. Ей казалось, что она бежит очень медленно, но Джош все равно за ней не успевал.
  - Стой, - он согнулся пополам на мосту. - Ну и горазда же ты бегать, я не такой шустрый.
  - Извини, - она подпрыгнула и села на перила. Именно с этого места она свалилась всего пару месяцев назад. Вспомнив, она залилась краской и едва снова не соскользнула. Джош успел придержать ее.
  - Лучше не повторять. Думаю, в этот раз последствия будут другие.
  - Да, другие, - Йени позволила снять себя с перил и завернуть в куртку. Потом они снова припустили бегом, потому что небо наконец прорвалось ливнем, началась первая весенняя гроза. Они бежали, вымокшие до нитки, а ветер заливисто хохотал им вслед.
  
  Эпилог
  
  Белоснежная арка стояла на краю сада, дорожку к ней обрамляли вазы с такими же цветами, а гости уже заняли места на ажурных скамейках. Йени нервно мяла букет и едва ли не физически ощущала, как быстро истекает время до того как ей придется ступить на эту дорожку. Рон ободряюще похлопал ее по плечу.
  - Готова?
  - Да, - она нервно сглотнула. - Как я выгляжу?
  - Прекрасно, - Рон серьезно кивнул. - А я?
  Йени наконец улыбнулась.
  - Тебя все равно никто не видит, кроме нас с Джошем.
  - Как невежливо с твоей стороны напомнить мне, что я призрак, - он смеялся и Йени чувствовала, как ужас, скрутивший ей живот, отпускает.
  - Ты сам не хотел светиться.
  Грянула музыка, завернутые в довольно таки безобразные кружева детишки прошли вперед, разбрасывая лепестки.
  - На счет три. Один. Два. Вперед!
  Йени ступила на ковровую дорожку, до боли в пальцах сжимая букет, Рон шел рядом, держа ее под руку, из-за этого казалось, что невесту скрутил спазм, от которого она растопырила локти, да еще и сносило ее все время в сторону. Йени смотрела вперед, на все приближающуюся арку, на Джоша непривычно выглядевшего в этом идиотском белом костюме, хотя он, должно быть, куда удобней ее платья-торта, в которое ее едва ли не силой и шантажом запихнула будущая свекровь. Отказать этой буйной женщине в организации всего действа оказалось делом невозможным.
  Наконец дорожка закончилась, и они встали друг напротив друга. Джош вздрогнул, когда ему шепнули из пустоты: "И только рискни обижать мою девочку". Йени оглянулась на гостей. Те расселись на рядах скамеек, приковав свои взгляды к ним. Триша сидела в первом ряду, не выпуская руки своего жениха, просто на земле перед ней развалился Тэкис, подмигнув им.
  ...В болезни и здравии, пока смерть не разлучит вас...
  - А ведь нас даже смерть не разлучит, - шепнул Джош, откидывая фату Йени, а она улыбнулась.
  - И мы точно в этом уверены. Хорошо иметь преимущество перед другими.
  Гости взвались аплодисментами и приветственными криками.
  
  Банкет проходил в саду, гости свободно гуляли между деревьев, приставая к ажурным столикам. Мать Джоша то и дело рыдала за компанию с подругами и тетушками, других тетушек развлекал какими-то фокусами обретший форму Тэкис. Триши нигде не было, а может, она просто затерялась в толпе. То тут, то там среди гостей то и дело мелькала лысая макушка Гэри Рейвена. Гости веселились, праздник набирал обороты. Йени спряталась от многочисленных гостей, рвавшихся поздравить ее лично, а то и по нескольку раз, у дальнего столика, Рон стоял тут же, обеспечивая моральную поддержку, когда ее кто-то да находил.
  Джош подошел к ним, хмурясь и то и дело оглядываясь на праздничную толпу.
  - Что за траурное лицо? Уже пожалел что женился? - поинтересовался Рон. Джош покачал головой и снова быстро оглянулся. Йени осторожно взяла его за руку.
  - Если честно, пытаюсь определить, сколько все-таки покойников присутствует на моей свадьбе.
  Йени прыснула в кулак. Рон тоже расхохотался.
  - Да вроде как, только я да Тэкис. Йенс, ты еще кого-то звала?
  - Я хотела позвать пугателей, - призналась Йени. - Но с тех пор как половина из них ушла на перерождение и понаприходили новые, они уже не те, что прежде.
  - Меня только что зацепил какой-то инфернальный господин и спросил, осознаю ли я в полной мере, как мне повезло, - Джош выудил из кармана платок и нервно промокнул им пот на лбу. - И я боюсь, что он имел в виду вовсе не то, что мне досталась лучшая в мире невеста, - добавил он, взглянув на Йени. Та снова засмеялась и потрепала его по волосам. Рон нахмурился и вгляделся в толпу. Джош отпил глоток из бокала Йени и продолжил:
  - А еще тут бродит какой-то клерк в здоровенных очках. Отец все пытается его поймать и выяснить наконец чей он родственник.
  Тут Йени согнулась пополам от хохота. Рон что-то нечленораздельно крякнул и оставил их.
  - Чего это он?
  - Видимо, чувствует ответственность за своего приятеля. Ты знаешь, моя бабка когда-то говорила, что старые друзья спустя много лет становятся похожи на старых супругов.
  - А старым супругам есть надежда остаться старыми друзьями? - он взглянул на нее с улыбкой. Йени почувствовала, как ее губы расползаются в ответной улыбке.
  - Думаю, процент очень высок.
  
  Йени стояла перед зеркалом, медленно вынимая из волос шпильки. Черные локоны падали на спину и плечи один за другим. Джош все еще прощался с последними гостями, которые никак не желали оставить молодоженам маленький кусочек первой брачной ночи. Хотя бы для того, чтобы поспать. Йени чувствовала себя такой уставшей, будто только что прошел не праздник, а неделя тяжелого труда. В дверь постучали.
  - Ну наконец-то! - она обернулась, зашелестев юбками и воинственно взмахнула щеткой.
  - А я думал, это будет неожиданность, - Рон притворил дверь. Йени стушевалась.
  - Извини, я не думала... Что-то случилось? - она разглядела на лице Рона непонятную решительность, а может, это тени от дрожащих свечей сыграли такую шутку. Он не стал тянуть:
  - Я пришел попрощаться, Йенс. Мне пора.
  - Что? Куда? - она едва не выронила щетку, а потом опустилась на стул, придав ладонь ко лбу. - Три года...
  - Уже прошли, верно.
  - Не могу поверить, - она вскочила, беспокойно прошлась по комнате и села на край кровати, все еще сжимая щетку. - Я тебя больше не увижу, да?
  - Кто знает, - он неопределенно качнул головой. Йени вздохнула:
  - Даже если увижу, то не узнаю. Но мы потом снова встретимся... там? Или тоже можем разминуться...
  - Не переживай, Йенс. Живым нужно жить, а не беспокоиться о тех, кто умер. Причем не один раз.
  - Я буду скучать. И желаю тебе удачно родиться, - она улыбнулась.
  - Спасибо, отличное пожелание. До встречи, Йенс.
  - До встречи, - она все-таки моргнула, и когда слезы ушли из глаз, в комнате уже было пусто. Дверь снова скрипнула.
  - Кажется, тетушка Энн сбиралась давать мне наставления на счет семейной жизни до утра. А дядюшка Джек и вовсе такое нес, что просто срам... Эй, ты что, плачешь?
  - Все хорошо, - Йени быстро вытерла лицо. - Все хорошо, правда ведь?
  Джош вздохнул, скинул осточертевший пиджак и сел рядом, крепко ее обняв.
  - Вот дурища. Правда. И будет еще лучше, обещаю.
  
  ***
  
  Попискивающий крохотный сверток Йени приняла из рук акушерки с завидным спокойствием. Всмотрелась в сморщенное личико, наверное, все подумали, что она пытается выяснить на кого из родителей похож малыш. Йени фыркнула под нос, что можно в этом микроскопическом детеныше понять? Кроме того, что доступно лишь тем, кто заглядывал за черту и сумел возвратиться.
  Йени тронула пушок на головке младенца, тот недовольно пискнул.
  - Рада снова тебя видеть, Рон.
Оценка: 8.50*4  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"