Etcetera : другие произведения.

Ритуал

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 6.95*131  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В стародавние времена, когда мир еще был юн, а горы низкими холмами, когда небеса были столь чисты, что их лазоревый цвет спорил с нежнейшими лепестками цветов, одно королевство было проклято, зачем, почему, уже не знает никто. Эту сказку лучше читать глубокой ночью, когда сумерки приоткрывают тайну, что веками хранит тьма, когда тени делают реальность зыбкой и расплывчатой, и тогда, перестав быть уверенным в чем-то, может быть, разглядишь правду. Гмс... и предупреждение. Это страшная сказка.

   Что-то начиналось этой ночью, запутывалось, связывалось между собой. Чужие далекие линии судьбы натягивались и смешивались друг с другом, как не смогли бы никогда раньше. Ускользающе, приторно-сладковато пахло разлитой по полу кровью. Она уже начала сворачиваться в темные вязкие сгустки там, где ею было прочерчено несколько особенно жирных полос. Воздух в комнате подергивался прозрачной голодной зыбью от неиспользованной, сконцентрированной здесь силы. Что-то назревало, готовилось прорваться в тишине, как хрупкий росток цветка прорывается сквозь хранящее его семя. По углам застыли участвующие в ритуале, боящиеся резким движением нарушить это установившееся на миг, хрупкое, поджидающее спокойствие. Свечи вспыхнули внезапно, одна за другой, хотя, никто не прикасался к ним.
   -Начинаем.
   И мир вздрогнул.
  

Глава первая.

  
   Ротара опять тошнило. Дракон скреб когтями по полу, изворачивался, выгибался своим костлявым несоразмерно худым телом, и его снова выворачивало даже теми мелко нарезанными кусочками свежего мяса, которое я покупала ему на рынке. Он бился, шершаво извивался на досках загона, как полумертвая, выброшенная на берег рыба. От него шло зловоние, чешуя еще месяцы назад потускнела, а теперь стала ломкой, слоилась и выпадала, кое-где оставляя на теле проплешины беззащитной розовой кожи. Дракон гнил изнутри. Он пытался есть, но не мог, это продолжалось уже неделями.
   Я стояла, прислонившись к стене, и устало наблюдала за ним, отчаянно желая уйти и все равно не решаясь выйти за дверь. Он снова молчаливо заскреб когтями, оставляя новые борозды поверх старых на светлых досках пола, и его опять вывернуло. Мучение продолжения жизни, которая все никак не может закончиться. У него не хватало сил даже отползти, и Ротар безжизненно распластался прямо в грязной воняющей лужице, тяжело, загнанно, с хрипами дыша. Воздуха ему постоянно не хватало, и он дышал, широко раскрыв пасть, обнажая бледно-розовые кровоточащие десны и острые бесполезные клыки. Знала же, не стоило тратить последние деньги на свежее парное мясо. Все равно потом все окажется на полу. Я смотрела на его болотисто-коричневое, изуродованное худобой и болезнью тело и ощущала, как желудок сводит от смеси отвращения, жалости и брезгливости.
   Мой дракон.
   Когда-то помнится, я пошла на факультет полетов только, чтобы произносить эти слова с гордостью.
   Он дернулся, из последних сил поднял голову и посмотрел на меня. "Я устал. Погладь, лхани." - тихо и виновато прошелестел он. Сколько было этих дней, когда я, еще надеясь на что-то, неотрывно таскала драконенка на руках, закутанного во множество тряпок, чтобы не мерз. Ротар мерз постоянно, словно в нем не было того животворного, волшебного огня, свойственного всем драконам. Я учила магическую теорию в загонах, я даже ночевала здесь, чувствуя, как сбоку жмется маленькое костлявое тельце. Драконов не принято убивать, только ждать, когда они подохнут сами. Я ненавидела его привычной, вплавляющейся в самую суть ненавистью, постоянной, и уже почти неотличимой от обычных чувств, как дыхание. Наша маленькая агония на двоих. Дурак тот, кто говорит, что разделенный груз становится легче. Скорее, он лишь вдвойне давит на плечи обоим.
   Усталые виноватые глаза. Ротар должен был вырасти, стать большим и сильным и носить меня на своих широких крыльях по небесам всего королевства. Сейчас же он был бесполезен, просто полумертвая груда чешуи, не способная даже встать на собственные лапы. Обряд запечатления не давал мне взять второго, здорового крылатого, пока он еще жив. И смерть - единственное, что освободит нас. Дракон отлично все понимал. Но продолжал жить.
   Я подошла ближе, присела рядом, положив руку на его холодную, немного липкую чешую, и он подался вперед, ткнулся измученной мордой в сгиб локтя. У здорового дракона шкура должна быть сухой и теплой, похожей на прогретый на солнце камень. У него же чешуйки были холодными и мягкими, кажется, ткнешь пальцем и навечно останется нестираемая вмятина. Здоровый дракон должен быть гораздо крупнее, чтобы суметь взлететь вместе с всадником, но Ротар был едва ли больше жеребенка и почти прекратил расти в последнее время.
   Я сидела так, пока дракон не заснул, долго ждать не пришлось. В последнее время он уставал очень быстро. Потом осторожно перетащила его на сухое место, обтерла испачканные чешуйки ветошью. Передвинуть его было совсем несложно, с каждым днем он весил все меньше и меньше, словно истончался сам по себе, медленно уходя в окружающее пространство. Дракон спал, не шевелясь и будто не дыша, только изредка, почти незаметно поднимались и опускались худые ребра. Я вышла, плотно прикрыв за собой дверь, неотрывно повторяя про себя, - даруйте либо смерть, либо жизнь. Хватит.
   -Ну как он сегодня, Тай? - я обернулась к Анни. Она слегка неловко, покаянно смотрела на меня, словно то, что ее Росянка здорова, делает ее виноватой во всех грехах этого мира.
   -Как обычно. - неохотно буркнула я.
   -Что говорил лекарь, ему станет лучше? - пожалуй, Аннет - единственная, кого я ни разу не хотела убить за этот вопрос или попросить заткнуться. Мою благородную прямолинейность другие слишком часто принимали за хамство. Но если знают ответ, то зачем задавать вопрос. Анни же всегда беспокоилась от чистого сердца, и не ее беда, что она не знает, как утешать кого-то, кто влип в полное дерьмо, как я. Честно говоря, я и сама не знаю.
   -Нет, лекарь сказал, не приходи сюда больше... - ...дай своему дракону подохнуть, хотела закончить я, но потом смерив взглядом ее искренне озабоченное лицо, решила воздержаться от мрачных патетических речей. - В общем, не приходить, все равно ничем не помогу.
   -Жаль. Но, может, он еще выздоровеет... - я скрипнула зубами. Мой дракон ни одного дня в жизни не был здоровым. Полтора проклятых года растянутой агонии. Мне казалось, если я сейчас не сдвинусь с места, что-то взорвется во мне, сломается, рассыплется мутными острыми осколками.
   -Я тут вспомнила про одно дело... я лучше пойду.
   Засунув руки в карманы, хмуро щурясь, я вышла на улицу из длинных рядов крытых загонов, где содержались магические животные, как принадлежащие академии, так и нет. Как сказал бы психолог, поза полной закрытости, но меня не очень-то тянуло радоваться миру. Снаружи было безветренно и тепло, в лицо дохнуло сухим, слегка пыльным воздухом. После полумрака глаза заболели от яркого света, солнце безжалостно роняло лучи, и двор казался выжжено белым, люди - неразборчивые угольно-черные силуэты на его фоне. Академия по-прежнему жила своей жизнью, ровно гудела чужими голосами, как растревоженный, политый кипятком улей. Лекции шли в разное время, и окрестности академии никогда не пустели. Кто-то по хорошей погоде решил поделать уроки на улице, кто-то просто прогуливался, держась за руки и пуская сопливые романтические слюни. Сейчас, когда приближалось очередное десятидневье практики, все были еще более беспокойными, чем обычно. Меня практика обошла стороной. От своего свободного времени некуда было деваться. Настроение было поганым, и поделиться им было не с кем.
   На деревьях вылезли первые листья, еще маленькие и слабые, но солнце пекло уже вовсю, как в начале лета. Я расстегнула кожаную, "летную" куртку, которую носили все на нашем факультете, мне она была бесполезна, только вызывала каждый раз глухое раздражение. Но на новую одежду денег не было, старую же я заносила уже до дыр. Приходилось одевать, что есть. Жара меня не радовала, как только наступит время снять куртку, откуда-то придется доставать обновку или с помощью хозяйственных заклинаний приводить в божеский вид старую одежду. Хотя, толку мало. Я и так третий год уже, как шхэнова елка одним цветом.
   Во дворе собрались несколько моих однокурсников со своими драконами. Я посмотрела на них мельком и отвернулась, старясь прогнать из памяти изящные строгие силуэты сильно выросших за эту весну крылатых. Вот-вот должна была начаться очередная тренировка, я вовремя уходила. Только не хватало видеть, как они все радостно взлетают. Нет, это не тоска по небу, это черная и вполне понятная зависть. Большинство магов, пошедших на летный факультет, привлек риск, быстрота полета, бесконечность небес, свобода на крыльях дракона. Меня же привлекло другое. Плевать я хотела, чем заниматься, хоть летать, хоть, повозки возить. Хоть посланником на побегушках работать. Главное - другое. Еще с детства я мечтала о драконе. Обладать сильным, опасным, во всем подчиняющимся мне существом, которое будет разделять мои желания и мысли, защищать меня. Ну и заодно зарабатывать много денег. Когда у меня обнаружился дар к магии, я никогда не сомневалась на какой факультет пойду... А теперь спускала почти всю стипендию, только чтобы продлить агонию больной ящерицы. Из дома почти ничего не присылали. Да и отнимать последние крохи у родителей только для того, чтобы продолжать эту бесполезную игру в великого мага летучего отряда, мне не позволяли остатки совести. Заработки в ближайшее время не предвиделись, было достаточно и других адептов. Хозяйственники, боевые, практики. Кому придет в голову нанимать драконолога-недоучку, который едва в других сферах магии колдовать может. Если Ротар вскоре умрет, я еще могла успеть завести дракона и даже вырастить его, но если нет... Я оказалась загнанной в угол. Я тупо останусь с шхэновой специализацией летуна, не имея дракона. Домечталась. Лишние же годы обучения стоили денег, которых у меня нет и заработать негде. Перейти бы на другой факультет, пока не поздно, но наличие дракона этого не позволяло.
   Вирс трепал по чешуйчатой морде своего Черныша. Феорис, Мира, Лери стояли кружком, смеялись чему-то. Их драконы, синий, изумрудный, серебряный, полусидели-полулежали рядом, наблюдая за хозяевами из-под полуприкрытых век. Шхэновы тупые ящерицы. Вирс что-то сказал и показал пальцем в небо. Я тоже задрала голову, но лучше бы этого не делала. Похожий в лучах солнца на пылающего феникса кружил золотой дракон Огастеса, плавно парил, раскрыв широкие сверкающие крылья. Воплощение мечты о полете, сказке о человеке и летучем, объединивших свои силы. Я с усилием отвела взгляд. А там за дверью, в полумраке, смрадно сгнивая изнутри, теряя чешую, подыхал мой дракон. В этот момент их всех я ненавидела еще больше. Так, что даже живот заболел. За мою ненависть всегда расплачивалось мое тело. Не очень-то справедливо. Наверно, стоит перекусить, а потом продолжить размышлять над тем, чем я займусь, если Ротар за оставшиеся полтора года учебы не подохнет окончательно или не выздоровеет. Возможностей было мало.
   Драконы шхэново живучие существа, быстро вырастают, долго живут и также быстро стареют, словно сгорают изнутри, как сухая бумага в огне пламени. И если дракон не хочет умирать, его агония может быть бесконечной. А Ротар не хотел. Иногда его разум напоминал мне разум ребенка или очень наивного взрослого, но бывало он с легкостью понимал те вещи, которые мне были недоступны. Проклятое запечатление. Оно навечно протягивало между нами тонкую нить, если не понимания, то чего-то очень похожего. Шхэнов ритуал, я не соглашалась на него. Я хотела сама выбрать себе дракона.
   Я направилась в столовую, угрюмо пройдя через парк Иллигадиса, названный так в честь одного из основателей академии, впрочем, все именовали его не иначе, как Гадский парк, нарываясь на выговоры наставников. Погода как на зло стояла теплая, даже слишком для ранней весны. Небо без единого облака, яркая синева почти слепила глаза. Идеальная погода для полетов. Я пнула попавшийся под ногу камень, ушибла палец и с досадой сквозь зубы выругалась. Потом подумала и выругалась еще раз, хотя, настроение так и не улучшилось. Камень откатился далеко, оставив продолговатый след в пыли, как маленький шрам на сухой дороге.
   Поздно об этом жалеть, но если бы только в тот раз мне попался кто-нибудь другой. Если бы я только могла вернуть время назад, вернуться в тот день. Вся моя жизнь пошла бы по-другому. Ритуал запечатления происходил при появлении дракона из яйца, какая-то древняя кровная магия, и следующего дракона я могла завести только, когда умрет первый. Сама раса драконов никогда не сотрудничала с людьми, но доказано являлась ограниченно разумной, то есть мыслить могла, но понимание их мышления было недоступно человеку. По договору семьсот пятого года, когда для победы в войне с взбесившимися, сведенными с ума потерей своего эртанэ эльфами многим расам пришлось объединиться, драконы раз в год отдавали часть кладки людям, чтобы они уже выращивали детенышей, как своих. Чешуйчатые ничего не теряли, в их семьях все равно под конец оставалось один-два драконенка, остальных поедали родители. Выращенных же людьми они за представителей своей расы не считали, также, как и человеческие летуны не стремились к бросившим их родственникам.
   В тот злополучный день мы с однокурсниками, как и драконологи каждый год до нас, направлялись на гору Выбора, на вершине которой крылатые оставляли лишние яйца из кладки. Наставник Магуэрц шел впереди и что-то рассказывал, уже не помню что, я жутко волновалась. Слишком боялась, что ни один дракон не откликнется на мой зов. Но все равно будущее казалось мне светлым и великолепным, конечно, я же драконолог, гордость и надежда нации, опора будущей науки, защитница королевства. Лучше бы не отозвался, мрачно подумала я. Мы должны были долго ходить между разбросанных на уступе горы яиц и ждать, когда, почувствовав родственную душу, маленький драконенок предпочтет кого-то из нас и выберется из скорлупы. Тогда до вершины горы я даже не дошла. Я просто споткнулась и почувствовала, как что-то хрупкое треснуло под ногой. А потом увидела маленькое, коричневато-бурое тельце, выбирающееся из яйца, которое из-за окраски я приняла за камень. Позже наставник скажет, что этот драконенок вообще не должен был вылупиться. Я оказала ему громадное одолжение, чуть не раздавив сапогом, но пробив скорлупу. Когда яйцо скатывается с уступа горы или его бросают просто так на склоне, в тени, где его не греет солнце, дракон скорее всего погибает в зачаточном состоянии. Но Ротар выжил. Он был не больше кошки, и, открыв свои пронзительно желтые глазищи, заверещал, кидаясь ко мне. Возможно, со стороны это выглядело забавно, как я, выдираясь из вещей, с дикими воплями пыталась освободиться от одежды, в которую он вцепился. Кто-то, помню, хмыкнул. Но мне было не до смеха. Драконы не бывают такими маленькими, и сперва я приняла его даже за какую-то нечисть, собирающуюся перегрызть мне горло. А потом он верещать перестал, устроился у моих ног, и я услышала в голове мягкий, сонный голос.
   "Возьми на руки. Погладь, лхани."
   Ротар всегда знал, чего хотел. Впрочем, многого он никогда и не требовал. Послушный, спокойный, шхэново меня обожающий, чуть ли не заглядывающий в рот дракон. Он был бы идеален, если бы не один маленький недостаток. Выжить-то он выжил, но это навсегда подорвало его здоровье. Не знаю, на чем он держался в этом мире, наверно, не на драконьем, скорее бычьем упрямстве. Большинство драконьих лекарей предсказывали, что он не протянет и недели. Потом, что не протянет и пары месяцев. Потом, что сдохнет через полгода. Но Ротар жил и даже потихоньку рос. Я надеялась, что со временем его здоровье укрепится, и он придет в себя, но этой весной стало только хуже. У драконов начиналось половое взросление, проявлялась их врожденная магия, которая позволяет им летать, управлять ветром и проделывать такие милые ярмарочные трюки, вроде поджигания чего-нибудь огнем. У некоторых был дар земли, кто-то управлял водой. Нет, не так, как человеческие маги, это было что-то более примитивное, стихийное, впрочем, действенное. Как маги, драконы были не особенно сильны, волшебная сила больше поддерживала их жизнь, насыщала кровь, но на мелкие фокусы их хватало. Вот только у Ротара дара не было. Или он проявился, но стал забирать ту часть энергии, которая была нужна ему для того, чтобы существовать. Такое не лечится. И он умирал, как последняя сволочь, упорно, медленно и долго.
   Как я позже узнала, лхани, на языке драконов, - существо ближе, которого нет. И ближе меня для него не было, других он просто с поразительным человеконенавистничеством к себе не подпускал. Мои однокурсники выбрали настоящих драконов, невероятно красивых, всех оттенков от небесной бирюзы до угольно-черного, не сравнимых с моей бурой, болезненной, бесцветной ящерицей. И один из них мог быть моим. Великие боги, как же я ненавидела эту ящерицу, попавшуюся мне под ноги в тот момент. Но ничего не могла поделать. Запечатление завершилось, хоть я и отчаянно сопротивлялась. В тот момент Ротар так хотел обрести "родственника", что его силы воли хватило на двоих. Впрочем, ее бы хватило и на целый летучий отряд. Лучше бы здоровья побольше. После первой встречи, когда мелкая ящерица напрыгивала на меня с земли, хотя я старательно пыталась его скинуть, я так и назвала его. Ротар. "Попрыгун" в переводе с древних языков.
   Старый драконолог, недавно отозвав меня в сторону, просил прекратить его агонию, не приходить, не запихивать насильно в его пасть пищу, не сидеть рядом, дать ему отойти спокойно в его призрачное царство драконов. Ничем тут не поможешь, он умирает, - сказал он, хотя я и так знала уже давно. Трудно этого не видеть. Его непрерывная агония продолжается с рождения, но дракон цеплялся когтями, клыками за жизнь и утро за утром снова открывал свои желтые тусклые, измученные глаза. Иногда его отпускало, и Ротар несколько дней жадно пожирал любую пищу, до которой мог добраться, восполняя дни голода. Я уже перестала испытывать надежду, потому что потом все начиналось снова.
   Я пыталась не приходить, но тогда Ротар начинал настойчиво, страшно выть или, что хуже, упорно полз из помещений, где содержались драконы, наружу, стремясь найти меня. Он дико боялся, что я не приду больше.
  
   В столовой было как обычно: шумно, непонятно, кто с какого факультета, жуткая очередь на пол-зала, где толкаются адепты с подносами. Невыносимые ароматы недожаренных бифштексов и кисловатого клюквенного компота. Впрочем, привыкнув к тому, как готовят дома и что сооружает на самодельной плите моя соседка по комнате, я могла пережить, что угодно. В столовую я обычно приходила в гордом одиночестве. Денег на нормальные продукты, которые можно разогреть с помощью бытовой магии, у меня не было, а остальные мои приятели предпочитали питаться в "домашних условиях", готовя все в своих комнатах или изредка выбираясь в кафешки. Я всегда со смутной ненавистью провожала пригоршни серебрушек, которые они с легкостью выкладывали за еду. Мое тело, привыкшее к постоянному недоеданию и паршивой пище столовой, просто этого не понимало. Как можно выкинуть столько денег на то, что абсолютно бесполезно, и через несколько часов захочется есть снова. Слава богам, хоть питание в академии было бесплатным. Жлобливым, но бесплатным. Я взяла не очень чистый, с каплями воды поднос и встала в очередь. Адептки передо мной жизнерадостно обсуждали какую-то вечеринку, скорую ярмарку и что купят. Безжалостно перемывали кости всем сокурсникам, преподам и особенно своим парням. Не ведающая настоящей шхэни в жизни беззаботность. Я им завидовала настолько, что хотелось огреть по башке подносом, а потом добавить пинок под ребра, чтобы жалостливо подготовить к реальной жизни. Мой дракон тихо подыхал. Хотелось об этом не думать, но мысль постоянно настойчиво выскакивала, обжигающе обосновывалась в мозгу, а потом медленно уходила прочь, оставляя после себя горелые следы обожженной плоти. Я не хотела об этом думать, но как только расслаблялась, все начиналось снова.
   Ротар с этим его жалобным и мерзким, как робкий шелест ветра в моих мыслях: "погладь, лхани". Он чем-то напоминал беспомощного щенка, заискивающе виляющего хвостом и сомневающегося погладят его или сейчас ударят, резко, наотмашь, без жалости. Великие боги, как же я ненавидела его. За эти его робкие мысли, за дурацкую преданность, за жалкую привязанность. Где эта обычная гордость, которая отличает всех драконов. Всадники выращивают их, но крылатые ящеры все равно никогда не уступают, не слушаются, пока не убедятся, что человек достоин им указывать. Да и то, часто спорят и навязывают свое мнение. На это и направлены уроки драконологии, научить всадника и летучего ладить, слушаться друг друга. С Ротаром такого не было. Раньше он мог ждать меня на одном месте до посинения, хоть землетрясение, хоть дождь. Если я скажу: прыгай с обрыва, он бы прыгнул, даже не умея летать. Мне кажется, если бы я сказала, сдохни, он бы послушно умер, сразу прикрыв глаза. Но я не могла. Я ненавидела его, искренне, люто за то, что он умирал, хотя я ему говорила, - живи.
   Задумавшись, я не заметила, как подошла очередь. Пока стоящие впереди болтливые адептки уверенно выбирали слегка вялые салаты, я присматривалась к недоваренному рису и зеленоватым котлетам. Чем темные не шутят. Нашу местную повариху я терпеть не могла. Даже не за то, как она готовит, а за привычку вопить в лицо хрипловатым, прокуренным басом. - Надумала? Живей давай!
   Меня часто удивляло, как в академии магии, где учится шхэн знает сколько практиков, алхимиков, изучающих яды, боевых магов тех же, эта упитанная противная тетка остается все такой же живой, здоровой и хамоватой. Как она умудряется, или почему никому в голову не пришло превратить ее в какую-нибудь еще более страшную живность, чем она сама. Впрочем, за нападение на служащего академии полагалось исключение или лишение стипендии, и может, ради нескольких секунд торжества никто не хотел рисковать. Лично у меня стипендия была средненькой, да и платили мне ее скорее из жалости, наставник Магуэрц всегда был хорошим дядькой и близко к сердцу принимал беды своих адептов. Слишком мало их у него было. Теорию я всегда сдавала неплохо, но вот с практикой одни проблемы. Точнее, ее вообще у меня не было. Раньше мы с Ротаром еще хоть как-то посещали семинары. Но когда начались тренировки полетов и эта его болезнь, у меня появилось слишком много свободного времени. Если это можно назвать преимуществом. Я ждала. Наставник ждал, сторож загонов, мои сокурсники, мы все дружно ждали, когда Ротар подохнет. Я снова почувствовала, как заболел мой живот. Ненависть, проклятая ненависть. Странно, что я принимаю все не близко к сердцу, а чуть ниже.
   -Рис и котлеты. - обречено буркнула я на вопль в лицо и взяла неаппетитную тарелку. Занятия начинались, адепты потихоньку рассасывались на лекции и семинары, поэтому я даже нашла не забитый никем стол где-то в углу. Идеальное место. В последнее время чужая компания стала меня раздражать, их вопросы - ну как твой дракон, их кошели, набитые деньгами. То с какой небрежностью они ими сыплют. Конечно, либо подрабатывают, либо присылают родители. У меня даже такого выбора не было. Вместо щедрых пожертвований растущему организму мне все чаще приходили письма с упреками и даже угрозами приехать и проверить, как идут мои дела и на что тратятся кровью, потом и снова кровью заработанные деньги. Ответить им было нечего. Моя перспективная и очень нужная королевству профессия загнала меня в угол. Без дракона я никто. Все равно что пианисту пытаться зарабатывать своей игрой, не имея пианино. Была еще возможность, что при самом дерьмовом раскладе я смогу устроиться помощником мага в какую-нибудь не очень приличную, занимающуюся торговлей из-под полы шхэнову лавку, но представляя это, хотелось выть. Учиться в столь знаменитой академии, а потом работать хуже, чем развозчиком помоев. Уже представляю, что я скажу на встрече выпускников. Вирс станет архимагом, Линнар знаменитым драконологом, кто-то в королевский летучий отряд устроится, а я такая прихожу, зацените, ребята, я круто работаю помощником в лавке второсортных товаров. Впрочем, на них мне плевать. И на чужое мнение плевать. Не по себе только от реакции родителей, продавших дом и переехавших на окраину, только чтобы оплатить обучение, когда у меня открылся дар. Это был шанс один на миллион, редкая, почти невозможная удача для нашей семьи. Но я поставила не на того дракона и проиграла. Глупо упустила свою удачу. Только я так могла. По-идиотски. Впрочем, это как раз удивительно не было, я умудрялась все ломать, портить, влипать в такие ситуации, которые потом месяцами аукались. Это уже был вполне ожидаемый ход судьбы. Давай я подкину тебя как можно выше, чтобы ты потом окончательно отшибла свою задницу. Мило.
   Я вяло пережевывала рис, стараясь не концентрироваться на вкусе. Хотя, вкуса как раз не было. Было ощущение, будто я жую старый пресный картон. Рис был жестковат. Котлеты мягкими и холодными, напоминая что-то давно умершее. Главное проглотить, я уже привыкла, а дальше желудку все равно, что переваривать, зато сытно. И хватает надолго. У меня комплекция уже настоящего всадника драконов. Худая, даже тощая. И это при моем росте. Нет, рост у меня как раз в тех краях, где я родилась, нормальный, даже средний, но придя в академию я будто оказалась в королевстве карликов. Будущие маги - все, будто проклятые при рождении, отличались хилым хлипким телосложением и низким ростом. Возможно, тут действительно замешано долгое воздействие магии на поколения, как говорится в теории о наследовании внешности. Тот, кто щелчком пальцев может взорвать камень, не должен быть особенно мускулистым. В общем, магов в седьмом поколении издалека по изящному телосложению видно, все они напоминают высшую знать, тонкокостные, легкие, но не заморенные. Я была большинства из местных девиц выше, более широка в кости, и чувствовала себя рядом неуютно, как глиняная чашка рядом с хрустальным бокалом. Мое детство трудно назвать безоблачным, а до самого совершеннолетия меня лихорадила проклятая подростковая ломка, да и сейчас я... слегка нескладная. Непередаваемое очарование только вылупившегося, бесперого птенца. Не того, который пушистый и милый, а того, который вечно голодный, растрепанный, с нелепо торчащими крыльями. Я была магом в первом поколении. И может мои дети дара не унаследуют, а это просто странная случайность, искра магии, ни с того ни с сего проснувшаяся во мне. Тупая издевательская шутка судьбы. Ты теперь можешь колдовать, только на шхэн тебе этот дар?
   Я помрачнела еще больше. Оглядела оставшихся в столовке людей. В основном, людей. Как ни странно, после войны 705 года, когда эльфы были признаны чуть ли не врагами всех рас. Остроухие тогда настолько обезумели, что уничтожали всех без разбору, без какого-либо плана, как стая саранчи набрасывается на поля. Их эртанэ погиб, и всем эльфам временно снесло крышу, пока не выбрали другого властителя. Тогда при одном слове "эльф" дергались, а теперь, всего-то через двадцать пять лет и разгромного поражения эти ушастые опять шастают как ни в чем ни бывало, как будто ничего и не было. Нагло записываются в людские академии магии и ведут себя, как короли. Конечно, их теперь меньше, чем раньше, маманя рассказывала, в свое время они многие лавки держали, особняки в центре людских городов покупали. На приемах у короля постоянно появлялись. Теперь же ушастые чуть присмирели, но все равно не настолько, насколько стоило бы после той войны. Думают, без них не обойдутся. Как же. К эльфам я испытывала не то чтобы врожденную, я не расистка, но вполне ощутимую неприязнь за те их качества, за которые людям обычно дают в морду. Высокомерие, поучание свысока, вечный вид, будто вокруг них одни черви ползают. Их красоту, которую они отлично осознают и бросают в лицо людям, как заклинание массового поражения. Им плевать, клюнет на них кто-нибудь или нет, но этакий гнилой эротизм, с которым они вечно поправляют волосы и одежду, меня всегда раздражал. Кто они такие, чтобы считать, что все должны вешаться на них? Пусть вначале заслужат это.
   Один из учащихся в академии эльфов как раз сидел напротив, лицом ко мне. Часть адептов разошлось, столы освободились, и теперь мы все время натыкались взглядами друг на друга. Мне не нравилось, как он на меня смотрит. Я не люблю взглядов, которые не понимаю. Может это была глубоко запрятанная неприязнь, может, нет. Но уж точно не их обычная насмешливая надменность. Он сидел в одиночестве и лениво ковырялся в салате, словно пытался выловить там таракана. Вроде бы смотрел совсем в другую сторону, но поднимая голову от тарелки, я иногда ловила на себе его пристальный взгляд. Даже не знаю, зачем и на кого, так можно смотреть. Хотя эльфы иногда проявляют любопытство непонятно к кому и непонятно зачем, так просто, от скуки. Мы не были знакомы, но я знала его имя, кто-то из девчонок на нашем этаже глупо сох по нему, как тут уж не запомнить под их стенания. Ох, он такой сладенький этот... шхэн, как же эту скотину зовут? Помню, это рифмовалось с горошек. И начиналось на "а"... Алдошек? Мать его эльфийская. Я неожиданно для себя хрюкнула в почти уже пустую тарелку. Алдошек.
   Кажется, он понял, что я ржу над ним. Ну да, очень умно, сидим напротив друг друга и пытаемся есть, над кем мне еще ржать. Может, ему крикнуть - это я не над тобой, я просто анекдот вспомнила. Мстительные эти ушастые. Кстати, странно, что эльф, такой разборчивый и высокородный, постоянно жрет в столовой. Было бы невероятной справедливостью жизни, если бы у него тоже не было денег. Его взгляд, на который я постоянно натыкалась, раздражал все больше, но я не уходила из принципа. Пусть не думает, что из-за какого-то вшивого ушастика я не буду доедать эту жутко питательную гадость на тарелке. Но наконец рис закончился, и я противно заскребла вилкой, пытаясь собрать остатки котлеты. Вряд ли она сделана из чего-то дохлого, скорее из старого хлеба. Только это и утешало. Повара в столовой ярые защитники животных.
   И чего он на меня пялится? Временами у меня проявлялась несчастливая способность раздражать кого-то без особой причины. Я наконец встала и отнесла поднос с тарелкой обратно, едва сдержав вздох облегчения. Терпеть не могу, когда меня кто-то так пристально разглядывает, причем не понятно, о чем думая. И что дальше? А дальше надо занять чем-нибудь проклятое время, которого у меня гора и еще больше. Библиотека академии открыта для всех, и я самостоятельно изучала те заклинания, которые обычно драконологам не преподают. Но если с полетами выйдет облом, хоть на что-то сгожусь в жизни. Общий курс начальной магии мы два года проходили вместе с другими факультетами, а вот потом должны были учиться летать. Впрочем, другие и учатся. Изучать заклинания самой было довольно сложно, кое в чем конечно помогали мои приятели с других факультетов, но объяснять мне долго ни у кого не хватало терпения. Я изучала все подряд, не обязательный курс, а нарезку из того, что полезно в реальной жизни. Пока я еще учусь тут, словно исполняя наказание свыше богов, я недосыпала, часами пропадала в тренировочных, читала чужие конспекты, только чтобы успеть добиться хоть чего-то. Куда уж тут занудному ботанизму эльфов. Уходя, я специально не обернулась, по принципу с глаз долой - проблемы вон. Если я перестану замечать его, может, с чего-то невзлюбивший эльф чудесным образом перестанет замечать меня.
  
  

Глава вторая.

  
   Когда кажется, что падать дальше уже некуда, судьба безжалостно втаптывает тебя в пол. На выходе меня подловил Ильдар, зябко кутающийся в свою темную мантию, схватил меня за запястье прохладной жесткой ладонью и немедленно боязливо отпустил, будто за прикосновение в нынешние жестокие времена отправляют на каторгу. На коже остался холодный отпечаток его пальцев, как от касания стылого железа. Мы были скорее плохими знакомыми, чем хорошими, но временами общались, больше из-за того, что я слишком часто натыкалась на него в подземельях.
   -Ты сейчас свободна, Тай?
   Ильдар то и дело нервно проверял карманы, оправлял воротник, избегая смотреть на проходящих мимо адептов, даже случайно касаться их, и ждал ответа. Нелюдимый, как и большинство некромантов, вдали от подземелий он чувствовал себя неуютно, и странно, что притащился искать меня в светлое время суток. Не к добру.
   Некроманты не умели ладить с людьми и как-то болезненно избегали их, живых по крайне мере. Особенно больших скоплений народа. Не из брезгливости, как некоторые думают, и того, что мертвые люди им нравятся гора-аздо больше. А из-за врожденной стеснительной замкнутости. К темным всегда было двойственное отношение, с одной стороны, без них ни туды, и ни сюды, а с другой, когда твой собственный ребенок начинает играть с недавно похороненной собачкой, вылезшей из могилки, это мало кого оставляет равнодушным. Обычно некроманты растут среди неприязни даже собственных родителей, постоянных подколок, боязливого отношения. Смерти боятся все. Кроме них. Для них иной мир также близок и реален, как и этот, что нехило сказывается на психике. С ними было трудно общаться. Они одновременно стыдятся и болезненно гордятся своим даром, считают себя выше других, но не могут точно определиться в чувствах. Вечный комплекс вины или озлобленности, который может обернуться против находящихся рядом. Это все равно как взять в руки сломанный самовзрывающийся артефакт. И думать, сработает он сейчас, или все-таки обойдется. То, что случится, вряд ли предугадаешь. Также и некроманты никогда не знают, что им взбредет в башку в следующий момент. Хотите узнать про навязчивые идеи, так это к ним. Но в атмосфере, пропитанной их мрачным некромантическим отчаянием, отсутствием жизни, презрением ко всем и, конечно же, ненавистью, мне становилось легче.
   -Хотела пойти в библиотеку или на пустошь потренироваться. Но вообще свободна. - осторожно ответила я. И еще осторожней добавила. - А что?
   -Дело есть.
   Я насторожилась. Мне не понравился тот тон, с которым он это произнес.
   -Пошли со мной. Мы с ребятами кое-что надумали... и... это потрясающе... - его распирало от какой-то идеи, он выглядел даже более нервным, чем обычно. - В общем, пойдем, другим это лучше не слышать.
   -Что надумали? - я не сдвинулась с места. Что некроманту хорошо, другим смерть. Ильдар, успевший уже отойти на несколько шагов, с разочарованием вернулся. Об извращенном воображении темных ходили легенды. Посвящать адептов с других факультетов в свои дела некроманты ненавидели, я не исключение обычно, хотя с ними довольно мирно общаюсь. Тот, кто не с нами, наше темное мышление не поймет, - их основной принцип.
   Ильдар пододвинулся ко мне совсем вплотную и близко, близко посмотрел на меня темными, как-то сразу обретшими глубину глазами. Некромант был некрасив, но и не особенно уродлив. Скорее невзрачен. Невыразительные черты лица, ломкие светловатые волосы, временами бегающий взгляд. Неподходящая внешность для повелевающего мертвецами. Я, насмотревшаяся спектаклей про угрюмых, но мрачно-привлекательных черных магов, толкающих патетические речи про несправедливость этого мира, первое время всегда удивлялась и разочаровывалась, сталкиваясь с настоящими некромантами. Трудно было точно определить его возраст, хотя, кажется Ильдар был старше меня. Я увидела желтые крапинки в его радужках и несколько веснушек, непонятно откуда появившихся на бледной коже. От некроманта пахло чем-то кислым и слегка неприятным, напоминающим, как пахнут те растворы в темных склянках без надписей, которыми лекарь протирает раны. Больничный и нездоровый запах, впрочем, науки, которые он изучает и не требуют, чтобы он пах цветами. Ильдар продолжал пристально смотреть на меня, а потом спросил: - Ты хочешь, чтобы твой дракон выздоровел? Мы кое-что придумали. Пошли.
   Больше вопросов я не задавала. После этой фразы я готова была с ним ходить до конца жизни, хоть на кладбища, хоть в морг, хоть на свидание. Я уже разучилась верить в чудеса, но некромантия - шхэново непредсказуемая наука. Может, боги все-таки оставили для меня самое последнее маленькое чудо? Я даже машинально посмотрела на небо. Меня слегка трясло, я пыталась успокоиться, сбить внутреннюю дрожь, но сердце заходилось как бешеное, ударами отдавалось в висках. Что странно, потащил он меня не в подземелья, где обычно проводили все свое время некроманты, а просто завел за угол и неожиданно сильно втолкнул в заросли колючих, только недавно покрывшихся листьями кустов. Огляделся по сторонам, нет ли кого поблизости, но таких же идиотов рядом не было, а потом не отпуская рукава моей куртки сообщил:
   -Сейчас я скажу кое-что, а ты дослушай до конца, Тайнери. Ничего не говори. Уйдешь, подумаешь и вернешься. Понятно?
   Я молчала.
   -Понятно? - спросил он с какой-то особой нервной настойчивостью, которая начала пугать.
   -Понятно. - выдавила я.
   Некоторое время он молчал, все сильнее сжимая мне предплечье, и явно собирался с мыслями.
   -Я тебе доверяю, Тай. И если ты доложишь ректору, мне уже нечего терять. Просто выслушай.
   -Иль, какого шхэна?
   -Нам нужна кровь дракона.
   -Много крови? - осторожно уточнила я.
   -Примерно кувшин.
   Я смотрела в его ополоумевшие глаза, чувствовала этот кисловатый больничный запах и понимала, что кровь нужна им именно для того, что я подумала.
   -Да вы психи! Вы совсем ошхэневшие психи!
   -Молчи! - он повелительно вскинул руку перед моим лицом. Жест вышел властным и жутковатым, словно он нащупывал во мне скрытые линии жизни и собирался дернуть за них, вырывая дыхание. И я неожиданно осознала, почему частые издевки над темными у других иногда сменяет неконтролируемый, почти панический страх. Я только усилием воли не вжалась в шершавую стену и не поставила защитный щит. Хотя против темного воздействия шхэн он поможет. Некромантия действует не физически, а проникает в душу и тянет в смерть уже изнутри. Таких некромантов, что скрывать, я не любила, предпочитая общаться с их более спокойным, слегка чудаковатым и язвительным вариантом. Он моргнул, слегка успокоился, стал похож на себя прежнего.
   -Извини. Но ты должна выслушать. Мы выцедим немного крови, ты постоишь рядом с нами в круге призыва, а потом сообщишь свое желание. И все. Все. Ты будешь свободна. Ты сможешь летать со своим драконом, думаешь, никто не видит, каким тоскливым взглядом ты смотришь на пролетающих всадников? Он будет здоров. Ты понимаешь? Твой дракон станет абсолютно здоров. - он бил меня словами, повторял их, наконец нащупав слабое место. Разговор с ним напоминал не уговоры, а скорее пытку. - Я спрашивал его болезнь, у нее даже нет названия. Просто общая слабость, и если он вдруг выздоровеет, никто не сможет придраться. И не такое случается. Ты что этого не хочешь? Ты понимаешь, нет ограничений, мы можем сделать все! ВСЕ. Вылечить его. Кровь дракона нужна для открытия пространственного круга, а на место вызова наложено достаточно запирающих заклинаний, чтобы призыва никто не почувствовал. Некроманты, знаешь ли, раньше и не такое проводили. Опыт есть. - он довольно неприятно усмехнулся. - В любом случае, тебе ничего не грозит, мы никому не скажем, что ты участвовала. Все зависит только от тебя, Тай. Подумай. Когда надумаешь, знаешь, где меня искать.
   Он резко отпустил мое плечо, вышел из кустов. Я постояла немного, держась за стену, на дрожащих ногах вышла следом. Если кто-то нас видел, хорошо бы подумали, что я с некромантом просто обжималась, а не обсуждала планы по вызову демона. О таком даже и слушать просто, к добру не приведет. Психи. Шхэновы ублюдочные психи. Нашли, что предложить. Нашла, с кем связаться! Некроманты. С ними хорошие маги не водятся. Впрочем, меня трудно назвать хорошей.
   Демона вызвать! Дебилы. Совсем ошхэнели, если думают, я с этим свяжусь. Не зная, чем себя занять, я направилась в библиотеку, посижу, успокоюсь. Но страх прошел, а успокоиться не вышло. Я сидела за столом, смотрела на магическую лампу, ровный желтоватый свет, который дает такую же ровную, словно срезанную ножом тень, и думала. С другой стороны, это был шанс. Безумный, ненормальный, но все же шанс. Я молила о нем последние полтора года, и не мне сейчас брезгливо отплевываться. Нужно хоть о нем подумать. Это неестественно и смертельно опасно. За это могут выгнать. А если демон вырвется из-под контроля и натворит бед, то это уже хуже. Это даже не исключение из академии, тут не детские игры, тут сроком пахнет. Да и если не вырвется, даже если просто станет известно... Вызов демона всегда было чем-то вроде табу, некромантия и то более почитаемая наука, чем демонология. И маг, занимающийся нелегальными призывами, становится настоящим отщепенцем, политика магистрата тут ясна, никакого доверия потом уже не будет. Меня снова била дрожь от страха, но уже другого. Когда попадаешь в такое дерьмо, как я, учишься переступать любые границы, но вызов демона уже перебор.
   Я сидела и невидяще смотрела в книгу, взяла ее наугад с полки и сейчас даже не знала ее название. Потом подняла голову и наконец огляделась, не знаю, что меня кольнуло, может, опять этот расслабленный, чужой взгляд. В библиотеке в это время почти никого не было, пара адептов по одиночке занимали столы у стен, уткнувшись в конспекты и что-то строчили. Эльф сидел напротив меня и, не стесняясь, читал книгу с пространным старомодным названием "Демоны есть суть разрушение". Такие, насколько я знаю, на полках не лежат, нужно обращаться в хранилище. Совпадение? Вряд ли. Не верю я в совпадения, разве только в мировую задницу, которая заставила меня наступить на скорлупу Ротара. Но тут совсем другое. И в столовой он тоже меня будто заранее изучал. Эльф пялился уже напрямик, ничего не скрывающим, понимающим взглядом. Мы смотрели друг на друга, не мигая, и даже слов не нужно было, что бы понять, он все знает и в этом участвует. А потом он плавно встал, с этим гнилым эльфийским изяществом, и положил передо мной книгу со словами. - Я вижу, ты заинтересовалась. Почитай на досуге. Я потом за ней зайду.
   Голос у него оказался не мелодичным, писклявым, как я ожидала, а скорее по-деловому сухим.
   -Стой! - прошипела я, чтоб не привлекать внимания других адептов, но он уже ушел.
   Некоторое время я сидела, тупо смотря на книгу, и собиралась с мыслями. Если в этом участвует кто-то из ушастых, дело принимает серьезный оборот. Ритуал уже не отменится, только потому что кто-то испугается, забудет заклинание или захочет к мамочке. Эльф построит и заставит всех, угрозами, уговорами, да хоть побоями и пытками, эти сволочи, когда считают себя в своем праве, на все пойдут. И пока я не согласилась, указывать он мне не мог. Но и без моего участия изворотливый эльф как-нибудь придумает, где достать кровь. В обычных лавках она не продается, в алхимии используется только очень малое ее количество, для ритуала же нужна большая чаша. Да и подобный заказ привлечет ненужное внимание. И полному идиоту станет ясно, что с ней собираются сделать. Драконы достаточно разумны и злы, чтобы не дать непонятно откуда взявшимся кретинам выцедить у них кровь, всадники тем более не позволят, они не станут рисковать вылететь из академии ради паршивых некромантов со съехавшей крышей. Все, кроме одной. Но на черном рынке может кровь достать и можно, просто использовать Ротара проще. Да и дешевле. Судя по тому, что я нередко вижу его в столовке, денег у ушастого все-таки нет, а про большинство некромантов и говорить нечего.
   Я взяла в руки книгу, она была в темном матерчатом переплете с пафосно кровавыми буквами в заглавии. В любом случае, лишнее знание не повредит. Подумала, читать ли здесь, но потом решила, что лучше перебраться в более уединенное место. Книга жгла мне руки. Не хватало только встретить кого-нибудь из знакомых с этим в руках. У Даниэн дурацкая привычка вечно вырывать книги и интересоваться, что читают. Я запихнула демонологическое пособие за пазуху и, стараясь сохранять безразличный вид, вышла из библиотечного зала.
  
   Комнату я делила с Маарой, немного самоуверенной, никогда ни в чем не сомневающейся адепткой, будущим магом-хозяйственником. Она имела кучу живущих рядом с академией родственников, уже знала, кем окажется ее муж и какое платье выбрать на свадьбу. Место, где собирается работать, тоже уже начала подбирать. Ее жизнь была упорядоченной, отлично просматривающейся до самого горизонта равниной, в то время как моя казалась мне вечным падением в открытую пропасть и размышлениями шхэнешься ты сейчас о землю, так что кишки наружу, или все-таки зацепишься о какую-нибудь ветку, сдирая до крови кожу, и сумеешь зависнуть в неподвижности ненадолго. И так все время. От ветки до ветки.
   Днем она обычно пропадала у своего парня, возвращаясь только к вечеру, чтобы начать делать домашнее задание по предметам. В отличие от нас, драконологов, у них было много расчетов и нудных, кажущимися бесполезными заданий. Уж кому, как не мне, это знать, я часто одалживала у нее конспекты, настолько часто, что знала лучше, чем свои. Ее парень был спокойным и слегка пришибленным, встречались они на его территории, да и когда он показывался, бой барабанов не возвещал его появление. Они были очень тихой, незаметной и повернутой друг на друге паре. Впрочем, на соседку я чуть ли не молилась. Маара всегда вставала рано, ходила бесшумно, исчезала почти на целый день и, что самое в ней лучшее, готовила паршиво. В общем, была неплохой соседкой, иначе мне грозило захлебнуться от слюны. Комнатка у нас была маленькая, в нее едва влезли две кровати, узкий шкаф и небольшой стол. Под столом находилась самодельная жаровня, пара кастрюль, одна в другой, а в самом углу заговоренный холодный ящик для еды. Когда все вытаскивалась из-под стола, на полу стоять было негде.
   Я устроилась на своей кровати и раскрыла книгу. Бумага была жесткая, шершавая на ощупь, и если провести по ней пальцем, казалось, ее верхний слой сваляется комочками и прилипнет к коже. Касаться ее было противно. "Демоны есть суть разрушенье, но является ли разрушенье их сутью..." Странное начало. Книга, несмотря на давний год издания, была написана кратким живым языком, от чего описания всех жертв и чудовищных последствий вызова делхассе, демона, особенно ярко вставали перед глазами. Эльф явно знал, что давать. Если он хотел, чтоб я согласилась, то после такой книги это будет гораздо сложнее.
   История вызывания демонов начиналась с доказательства теории о том, что наш мир не единственный. Нет, конечно, о делхассе знали и раньше, всякие видящие, оракулы, чувствительные к астральному плану маги целые трактаты посвящали этой кровожадной расе, смыслом чьего существование является сражение, чья-то боль. Но без научного подтверждения все эти трактаты так и оставались страшноватыми сказками. Но после доказательства теории Эшхена, с длинными расчетами, выкладками сферического вращения соседних граней реальности и затрат энергии, которые нужны, чтобы проделать пространственный ход и вытащить кого-то оттуда, вызывание демонов стало возможным.
   В общем-то, делхассе сами на наш мир не нападали и если и знали о нем, то сюда не стремились. По тщательно проверенным выкладкам магистра Ревенади они сюда проникнуть не могли из-за специфического соприкосновения наших миров. Мы грань между нами пробить можем, из-за положения нашего мира строение энергетических частиц здесь не такое плотное, дальше идет межмировое пространство, как смазка между двумя вращающимися реальностями, а затем грань уже в мир демонов. С изнанки, повернутой к нам, она не так защищена. А вот они, находясь в своем мире, пробить ее не могут. В мир демонов маги попасть могли, но понятное дело, никто не возвращался. Ни живым, ни по частям. Сами они называли себя делхассе, но их кровожадность, образ мышления, даже внешний вид слишком хорошо накладывался на наше религиозное представление добра и зла, что иначе, как демонами их и не называли. Впрочем, была даже теория о том, что они и есть истинные демоны, просто за периоды истории и какого-то катаклизма наши миры, по счастью, отдалились друг от друга. Существование делхассе доказывало теоретическое существование и ангелов, но светлых и добрых существ запретил трогать и даже искать совет, выступающий от имени светлых богов. Темные жрецы пытались высказаться и в защиту демонов, но их использование как раз начало приносить выгоду, и жрецы решили, что по морали и обычаям темных богов, кто сам влипает, пусть сам и выпутывается. К тому же, демонов не убивали, а выкидывали обратно в их мир. Да и не решались убить, их кровь, как и кровь драконов являлась сильным магическим катализатором, а посмертное проклятье демона, наложенное на кровь, страшная штука. Заканчивалось все либо огромным взрывом, либо стихийным бедствием почище черных гроз в Таламаике.
   Пробивать грань между мирами магистры научились, но забирало это такое шхэново количество энергии, что пока не были открыты свойства драконьей крови, требовалось около двух дюжин магов не самого маленького ранга. Теперь сойдет и один-двое, при условии, что правильно начертят кровью все символы и прочувствуют все "нити мира". В общем-то, демоны раньше людям не особенно и пакостили, завладевали, конечно, сознанием особенно чувствительных, тех, кто наблюдал за ними через астрал, но относительно мелкими проблемами с одержимыми все и ограничивалось. Люди, да и другие расы, своими вызовами больше пакостили демонам, но столь злой и сволочной расе, по общему мнению, так и надо. Если есть легенды, значит, раньше они немало попортили крови обитателям нашего мира. Меня моральная сторона тоже не особенно волновала, главное, чтоб демон меня не убил. Для того, чтобы демон слушался, необходимо было взять с него клятву, не простую, а золотую... гм, не простую, а кровную клятву, соединенную со словом силы. Делхассе, запертый в нашем мире, в круге с заклятыми рунами не имел иного выбора, как согласиться, выполнить, что требуют, а потом подобру-поздорову свалить домой. Вроде бы все просто.
   У меня желудок сводило от всех перечислений разрушений, вызванных демонами.
   Палтаник Эссени... 630 год... уничтожен... останки уместились бы в спичечный коробок.
   Эрик Льевски... Рихан Каламири... остальные из демонологов-неудачников не опознаны, хотя, останков было гораздо больше.
   Разрушенное здание городского департамента в Сайерске. Демон потом еще долго глумливо кружил над городом, поливал огнем крыши и безумно хохотал. 645 год. Самый значительный пожар за всю историю города, половину домов пришлось строить чуть ли не заново.
   Демоны хитры и готовы обещать что угодно, быть самыми добрыми и ласковыми, пока не сотрут грань, сдерживающую их. А потом остаются кровавые ошметки на стенах и зловещие надписи кровью жертв. Они прорываются в наш мир и приносят чуму, мор и проклятья. Образно выражаясь. Демоны - мистическая, почти не знающая границ сила. Ураган, запертый в пределах круга, ограниченный тонкой меловой линией и парой свечей. И все-таки...
   Я уставилась в противоположный угол комнаты, не видя ничего перед собой. Перед глазами стояли окровавленные стены, уже подсыхающие, темно-бардовые, так что даже кажется, что это просто краска. Во всех спектаклях, которые я видела, кровь обычно алая или неправдоподобно красная. И это странно смотрелось, как-то жутко по-настоящему. Просто картинка, напечатанная в книге. А над всем этим название. "Прорыв демона". Автор книги просто использовал запечатленную на кристалл памяти одну из стен комнаты, в которой весь ритуал проводился. Никаких описаний, что с ними сделал демон, никаких подробностей. Все сухо, сжато о политике королевства, позволяющей магам убивать себя столь изощренным способом, но рисунок говорил сам за себя. Сцепив зубы, книгу я все-таки дочитала. Единственным недостатком автора было то, что ни одного удачного вызова демона он не привел. Хотя, они были. Призрачный город был построен демонологом Араханом, который использовал исключительно труд вызванных. И ничего, до трехсот лет дожил. В войнах, даже войне 705-го против эльфов тоже использовались демоны, и ничего, против нашей армии гнев делхассе никогда не обращался. С другой стороны, те же проклятые блуждающие города как раз последствия вызова сильных демонов, раз, и тебя вместе с домами, мостовыми, улицами отправляют в межмировое пространство и ты целую вечность, уже не здесь, но еще и не там. Хотя, настолько сильного демона нам точно не вызвать, он окажет слишком большое сопротивление и останется в своем мире, и это утешает. Их кровь настолько сильна, что дав на ней клятву, эта их особенность оборачивалась против них. В лепешку должны расшибиться, но выполнить.
   Делхассе... Что-то неизмеримо древнее и сильное, подчиняющееся тебе. Когда я думала также о драконе, мне вышел большой облом. С моим везением тоже самое будет и с демоном. Я осеклась, поняв, что уже прикидываю шансы. Восстановить разрушенные магические связи в организме дракона демону раз плюнуть, драконы изначально магические существа, как и делхассе. Ротара наверняка смогут излечить.
   Пока читала книгу, не заметила, как наступил вечер. Спина затекла, ноги тоже, я слишком долго сидела неподвижно в одном положении. Пару раз задумчиво побила книгу о ладонь, а потом встала и пошла разыскивать ушастого Алдошка или шхэн знает, как его зовут. И еще думала о том, как может что-то с таким редкостно дебильным именем вызывать если не страх, то злое, напряженное опасение. Я не знала, на каком эльф факультете, а значит, в каком крыле и на каком этаже его искать. Ушастые могли изучать все: от алхимии до звероведения, разве только в некромантию не совались, у них к ней врожденная неспособность. Я хмуро пошаталась по академии, пряча книгу за пазухой и разглядывая двери комнат. Вывески с именами висели не на всех, к тому же я не знала, как ушастую тварь зовут точно. Их же имена на ресторанную вывеску не поместятся, даже если мелким почерком писать. Мало того, что все что-то значат, так еще и имена предков в него входят, которые тоже что-то значат. На эльфа я налетела случайно, просто врезалась в него при очередном повороте за угол.
   -Быстро читаешь. - сказал он, смерив меня взглядом.
   -О да, мы, жалкие людишки, читать умеем.
   -Я вроде не давал повода для расизма.
   Он сказал это настолько спокойно и по-деловому, что я устыдилась. Не того, что пыталась его подкалывать, а того, что делала это неумело и недостойно настоящего представителя человечества.
   -Поговорить нужно. - уже своим обычным, нормальным тоном сказала я. - Сейчас.
   -В мою комнату?
   -Слушай, любой идиот знает, что делают адептки в твоей комнате.
   -Не собираешься украшать список моих побед? Но с чего ты решила, что ты будешь его украшать. - без намека на иронию сказал он. В принципе, скажи мне это кто другой, да еще и таким тоном, я бы оскорбилась, но эльф воспринимался, скорее как не то чтобы очень смазливая, но дорогая кукла, которую все хотят иметь в своей коллекции. Поэтому я лишь пожала плечами и пропустила мимо ушей. К тому же, да, знаю, среди изящных, воздушных, хорошо одетых магинь в шхэн знает каком поколении, я в своих старых, уже держащихся только на бытовой магии шмотках и моим относительно высоким ростом не смотрюсь. И эльф ничего нового мне не открыл.
   -Пошли куда-нибудь в безлюдное место. А не туда, куда в любой момент может ввалиться толпа адепток с воплями, о, Алдошек, ты такой сладенький.
   -Что предлагаешь?
   Я вздохнула. Моя комната не годилась, туда в любое время могла вернуться соседка. Отчаянно не хотелось слухов. Я посмотрела в окно. Темнело. Сумерки.
   -Пошли на улицу. Там придумаем. Кстати, тебя действительно зовут...
   -Алдан.
   -Алдан, так, Алдан. - Хорошее имя. У нас собаку у соседа так звали.
   Я шла за ним следом и раздумывала, сколько ему лет. Эльфы не то чтоб вечноживущие, но очень долгоживущие, и он мог быть запросто старше моей бабушки. Я шла за его спиной, делая вид, что мы не вместе, да и вряд ли бы хоть один из тех, кто нам попадался по пути заподозрил подобное. Эльф грелся в лучах чужого внимания, адептки пялились, шептались, здоровались с ним, спрашивали, как дела. Он почти с человеческой дружелюбностью отвечал. Эльф, оказывается, изучал боевую магию и дела у него были в порядке, конспекты ему одалживать не нужно, а готовиться к практике еще не начинал, и нет, собирается ложиться рано, на вечеринку не пойдет. Меня не существовало, я могла орать, ходить голой, он затмевал меня светом своего величия.
   Я помню, как однажды наблюдала, как Алдан упражнялся с мечом. Тренировки желающих обычно проходили во внутреннем дворе и с третьего этажа, из окон крытого перехода между двумя башнями, было особенно хорошо все видно. Когда он заметил зрительниц, стал играть на публику. О, посмотрите, как изящно я протыкаю воздух. До этого так рубил мечом, что воздух разрывался со свистом. Бешеный.
   Даже сложно было представить, что кто-то может смотреться настолько идеально, словно светиться изнутри. Хотя эльф был некрасив. И тут даже неважно, сколько будешь вглядываться. Длинный нос, острые скулы, выпирающие удлиненные уши. Хищная резкость. Просто необычен для нашего населения, царства ровных скул, пухлых губ, курносых носов. Но именно это несовершенство внешности притягивало к себе, и еще внутренняя сила, природу которой не понять. Он был тем экземпляром, которые чаще попадаются в книгах и на сцене, чем в реальной жизни. Его сила воли и жестокость, жажда жизни, толкающая его вперед, были чем-то несгибаемым вроде куска холодного металла, который и не согнешь и никуда в хозяйство не присобачишь. И тем не менее, они есть и никуда от них не деться. Ходили слухи, он был глубоко несчастен, что впрочем, не умаляло его обходительности в общении. Я задумалась о том, что же другим нравилось в нем больше, его эльфийское мрачное и таинственное прошлое, его длинные блестящие волосы или его мужественная внешность. Честно говоря, любопытных больше привлекает первый вариант, некоторых второй, но большинство скорее всего предпочитало третий. Во дворе тогда по кругу стояли кухарки, разносчицы, адептки и просто непонятно откуда взявшиеся девицы с улицы. Зрелище и вправду потрясающее, даже не потому что он смазливый. Это паршивое эльфийское изящество проявлялось в каждом движении, каждая связка - образец воинского искусства, он даже не сражался, танцевал с невидимым противником, судя по ударам, уже давно истекающим кровью и молящим от смерти. У перворожденных, что ни говори, даже самые последние расисты признают, реакция и координация движений гораздо лучше, чем у людей. Они быстрее, плавней, гибче. Во время войны на одного эльфа приходилось с десяток убитых, если не больше.
   Я хмуро посмотрела в его спину. Я уже не верила, что мы из академии выберемся. С ним пытался заговорить каждый. Точнее, каждая. Некоторые может даже попадались по два раза. По-моему, это неестественно и мерзко завязывать какие-нибудь отношения с подобными ископаемыми, которые гораздо старше, которые даже не люди, это уже какой-то манией отдает. Геронтофилия, по-моему, называется. Хотя, кто знает, может это кого-то заводит. И если ему по крайне мере больше пятидесяти, то значит он гораздо умнее меня и некромантов вместе взятых. Хотя бы по житейскому опыту. И если я соглашусь, нет, если я хоть как-то ввяжусь в это самоубийство, не факт, что от эльфа потом отвяжешься. Он найдет способ использовать меня в своих интересах. Но ставки сделаны, ставок больше нет, и спросить мне у него кое-что нужно.
   Я подумала, не зайти ли с ним в те же самые кусты, где мы днем торчали с некромантом, но это уже попахивает извращением, и мы направились к озеру, наиболее безлюдными тропинками через парк. Эльф шел бесшумно, не призрачно скользил, шел вполне по-человечески, только умудрялся ступать так, что под ногами не хрустела ни одна ветка. Я слышала только себя. Мы молчали, я шла, засунув руки в карманы, и хмуро обозревала окрестности. Настроение было настолько гадостным, что хоть топиться, а мы к озеру как раз и шли. Почему даже шанс, который можно использовать, судьба дает мне какой-то грязный и ненормальный. Родители, которые опять будут орать, ты позоришь нас, живешь за наш счет. Сиплое дыхание умирающего дракона. Чужие, надоевшие вопросы, ну как он, ну ты держись. Вязкая, безвкусная, но сытная еда столовки, вечный недостаток денег, выматывающие попытки учить чужие заклинания, не упустить хоть что-то. Далекое, недоступное небо, в которое я еще ни разу не поднималась, когда остальные летают, тренируются вовсю. Как же это надоело.
   Солнце тонуло в озере, будто навсегда. Как и в первый раз, когда я видела это, так и сейчас, мне казалось, что оно больше не поднимется. Холодало, и от земли тянуло мглистым холодом подземелья, ломившим кости, застуживавшим надоевшую старую боль. Пока Ротар мог ходить, мы в сумерках приходили сюда. Мне казалось дракону нужен свежий воздух, словно багровое небо, соприкасаясь с озером на этом каменистом берегу, рубиновые краски, расплескивающиеся по горизонту могут забрать часть его болезни. Озеро было недалеко от академии, почти у его стен, и здесь летом часто купались адепты и проводились тренировки магов с уклоном на воду. По ночам по всем кустам у берега зажимались парочки. Сейчас же было пусто. Дневная, почти летняя жара ушла, и вернулся весенний холод. Дракон всегда внимательно наблюдал, как солнце скрывается за дальней полоской гор, и мне становилось не по себе от тихой спокойной грусти, которая мелькала в его ощущениях. Ротар сползал по склону, брюхом пропахивая широкую колею в земле. Озеро принимало его милостиво, как приемная мать жалостливо относится к названному сыну. Дракон не плыл, просто замирал в обнимающих его водах, и отраженные звезды касались слабых, распластанных по поверхности крыльев. В воде он лишь немного чувствовал себя лучше. Смерть, как обычно, стыла рядом, только руку протяни, коснись пальцами, почувствуй холодный липкий лед. Позже мы всегда сидели на берегу, Ротар устраивал голову у меня на коленях, тяжелую и стылую, как вытащенный из озера камень.
   Сейчас я мечтала только о том, чтобы замерзнуть. Окончательно и бесповоротно, чтобы холод проник в мои кости, в мои вены, лишил меня способности думать и решать. В жизни бывают моменты, когда все зависит только от тебя, и никто не поможет. И не спросишь ничего, и никто ничего не ответит. Я знала что стоило бы, нужно, несмотря на все, ответить некроманту. Мне было шхэново холодно.
   -Кого ты собираешься убить, Алдан? - поинтересовалась я. Мне стоило бы спрашивать не так резко, но я слишком устала для игр.
   Ушастый ублюдок даже не поморщился.
   -Тебе это так важно знать?
   -Да.
   -Это личное.
   -Я не хочу, чтобы твое личное обернулось чужой смертью по моей вине.
   Эльф смотрел пристально, нависал, вот уж у кого рост не как у магов, но я не отводила взгляда.
   -Это будет не твоя вина, а исключительно мой обдуманный выбор.
   -Ха. Кровь-то даю я.
   -Это не принципиально. Можем достать и в другом месте. Беспокойся о своем желании, а не о чужих.
   Я вцепилась в отвороты его рубашки с силой, дернула на себя, и он снисходительно поддался, приблизил лицо.
   -Я. Хочу. Знать. Ты понял, эльф. Пока я не узнаю все, что загадают ты и шхэновы некроманты у шхэново уродского демона, я в этом принимать участия не буду и скорее всего вас сдам. - в его глазах появился резкий маньячный блеск. Что я говорю этому эльфу? Этот же ублюдок мне так просто эти слова не спустит. - Но мне плевать, слышишь, ушастый, что ты мне сделаешь. Я не собираюсь покрывать банду маньяков-убийц или каких-нибудь идиотов.
   -Вижу, книга подействовала на неокрепший детский разум, как я и ожидал.
   Я отпустила его рубашку. Мне казалось с меня клочьями облетает бешеная пена, как у хрипящей, уставшей от скачек лошади.
   -Несмотря на то, что я не расистка. Я ненавижу эльфов.
   Я отвернулась, со злостью посмотрела на безлюдный берег, темные воды озера. У меня от ярости челюсти сводило. Эльф подошел бесшумно, сказал на ухо:
   -Я собираюсь отомстить своему родственнику, из-за которого лишился возможности вернуться домой.
   Мне хотелось потереть ухо, чтобы избавиться от осевшего на нем влажного чужого дыхания, но усилием воли сдержалась. Старую сволочь это только позабавит.
   -Ты убьешь его?
   -Я отомщу ему по-своему.
   -Остальные?
   -Спроси у них сама, но ничего криминального. Я не собираюсь устраивать конец света из-за своей прихоти. Их всех заставляют участвовать в этом обычные детские обиды.
   Детские обиды... в этом все эльфы, то, что ценно, составляет жизнь для других рас, для них всего лишь жалкая шелуха, пустяки, недостойные их великого и распотрясного внимания. Но лучше бы это и вправду было лишь пустяками.
   Я вздохнула.
   -Я знал, ты согласишься.
   -Это демон. - сказала я. - Это демон. Мать вашу. Демон!
   -Радует, что ты относишься к этому серьезно. Предпочитаю работать с теми, кто знает, на что идет. - шхэновы игры эльфов в самых умных и справедливых. Подонок. - Сама до академии дойдешь или тебя проводить?
   -Вал... не стоит беспокоиться, сама дойду, - пробормотала я в сторону, заставляя себя быть вежливой. На всякий случай. Если придется... если я окажусь на всю голову больной, не стоит окончательно портить отношения.
   Он скрылся в ночи абсолютно бесшумно, шхэнов герой-любовник. Месть родственникам, изгнание из дома, он бы еще патетическую речь толкнул про несправедливость жизни к эльфам-изгнанникам. Впрочем, он ее как раз не толкнул, что не заставляло уважать, но уменьшало неприязнь. Я подошла к краю озера, опустила руки в холодные темные воды, ловя ладонями отражающиеся в них звезды. Кажется, я уже настолько замерзла изнутри, что то, насколько холодна вода, давно не имеет значения. Чем темные не шутят, думала я. Чем темные... что скажут родственники, если меня поймают...
  

Глава третья.

  
   Всю ночь мне снился опускающийся на землю холод, стыло-осенний дождливый сумрак, заползающий в комнату через окно. Я пыталась заткнуть щели своей курткой, зажимала ладонями, но не помогало, и я все равно чувствовала, как по ногам ползет чье-то холодное, царапающее кристалликами льда дыхание. Я проснулась с больным горлом и ноющими легкими, и кажется еще более уставшей, чем с вечера. Кровать была жесткой и неудобной, как деревянная скамейка, сложенная из нескольких неровных кусков. Я повертелась, устраиваясь получше, и поняла, что лучше не выйдет. Голова ныла, шея затекла, в груди поселилось что-то колючее и мерзкое. В таком состоянии нельзя спать, разве только забиться куда-нибудь в угол и попытаться если не сдохнуть, то хоть оклематься.
   Маара уже сидела за узким столом, кое-как втиснутым в нашу комнату, и завтракала.
   -Чаю выпей. - посоветовала соседка. - Или те пилюли, розовые такие, против простуды.
   -И это все, что мне может посоветовать будущий лекарь?
   Маара продолжила размеренно мешать ложкой в своей чашке. - Я не лекарь, а только основы целительства прохожу, не касающиеся жизненно-важных токов организма. И то первый семестр. Хочешь настоящего лекаря, то обратись к выпускнику медицинской академии. А вообще одеваться лучше надо, ходишь нараспашку.
   Маара любила отвечать на все обстоятельно и подробно и не любила даже очень дружеские подколки насчет себя. Когда я спрашивала ее, как дела, она могла пересказать целый разговор в лицах, случившийся у нее с кем-нибудь. Она не была потомственным магом, но выглядела именно, как урожденный чистокровный маг, урожденнее даже настоящих. Очень худенькая, тонкая светловолосая девушка меньше меня чуть ли не в полтора раза. Размер ее одежды сгодился бы и на ребенка, впрочем, Маара была не намного ниже и, чувствуя себя рядом с ней непозволительно жирной, я хотя бы не чувствовала себя великаном. Везет же кому-то. У нее до самой смерти будет спокойная и безопасная жизнь, дети, внуки, правнуки, может, собственная лавка с артефактами. И даже после смерти вряд ли ее дух будут тревожить некроманты, потому как кому на шхэн сдалась правильная, богобоязненная, не имеющая дел ни с чем темным горожанка. Везет. А доживу ли я до внуков или хоть до детей? Честно говоря, я сомневалась.
   Я медленно встала постели, тоже заварила себе чай из щедрых запасов Маары и стала пытаться убедить себя, что выбраться из комнаты все-таки стоит. Горло болело, и башка была тяжелой, ныла, словно ее всю ночь мяли чужие жесткие пальцы. Теперь я чувствовала себя подходяще настроению. Может, стоило посоветоваться с кем-нибудь, но я знала, что скажут друзья. Не будь идиоткой, не лезь в это. То же самое я бы и сама себе сказала. Лучше молчать. Маара наконец ушла на лекции, а я осталась сидеть, смотря в окно. Летнее тепло ушло, на улице снова поселился холод. Не люблю осень и раннюю весну, в такую пору вылезать из дома кажется настоящим проклятьем, и настроение стылое сонное, сама себе напоминаешь осеннюю муху, из упрямства бьющуюся о стекло, но на самом деле почти дохлую.
   Я вяло оделась, стянула волосы в хвост, показала язык своему отражению. Белый. Я и не удивилась. Шея болела. Плечи болели, болело все. Тело словно тоже намекало, забей на эту шехню, да завались обратно спать, вон, пока соседка не видит, выпей еще ее чаю и вон тех конфет немного одолжи. Тебе можно, ты болеешь. Снова взглянула на себя. Н-да, эльфы на меня не клюнут. Я вяло натянула одежду, застегнула куртку и пошла к некромантам. Если там и сдохну, то хоть похоронят... хотя нет, лучше там не подыхать, я их наставника знаю.
   Просто поговорю. Я не собираюсь соглашаться. Просто поговорю. Раньше я никогда не врала самой себе, и сейчас, спускаясь по сбитым ступенькам, пыталась понять - этот случай настал, или я действительно так уверена, что откажусь. В башне лестница была винтовой, мы все называли ее "сверни башку", и споткнувшись, я чуть не пролетела несколько пролетов. Прислонилась ноющим, горячим лбом к холодной стене. Там снаружи была весна, в моих мыслях одна зима и бесконечный снег. Вот пока не выйдешь, так и кажется, там воет стылый ветер. Сплошная стужа. И не отвертишься, чтобы ни случилось, это зависит только от меня. Ощущение будто скрутили по рукам и ногам множеством беспорядочно связанных веревок, и дергаешься, пытаясь выбраться, но только сильнее стягиваешь узлы. Мерзко... проще пробить башкой каменную стену, чем выбрать правильное решение. Да и нет тут правильных решений, то, верное для других - смерть моему дракону. Одно дело видеть, как он подыхает, а другое лично его убить. Забавно. Всего одним словом. Нет.
   В подземельях как всегда царило прохладное и сырое спокойствие, жар дня не проникал сюда даже в летние знойные месяцы. Если бы я была более впечатлительной, добавила бы еще - мертвое. Впрочем, это не так уж далеко от правды, в какой-то из этих комнат, мимо которых я проходила, находился склад подопытного материала для некромантов. Никогда не пыталась его найти, я не настолько любопытна. Я шла сквозь сводчатый длинный коридор, и тени метались от моих шагов в ровном свете магических светильников. Каждое движение - еще одна вспугнутая тень, рвущаяся в сторону как ворох горелых листьев. Я оглядывалась уже без любопытства, скорее по привычке, чтобы не споткнуться о какой-нибудь хлам, забытый на полу. В подземелья я уже в сто первый раз спускалась. На лекции по общей магии мне как-то довелось сесть с Делией, начинающей некроманткой, мы разговорились, а потом от нечего делать я познакомилась с остальными. Несмотря на все дурные слухи, бесцельно бродящие по коридорам зомби здесь не встречались. Хотя, это скорее объяснялось не разумностью адептов и уважением их к смерти, а бережливостью их наставника, который трясся над каждым прибывшим из морга, будто тот был из золота. Градоправитель недолюбливал темных магов и разрешал использовать только безымянных, не имеющих родственников упокоившихся бродяг, да и то после долгих уговоров. То, как наставник расчетливо пекся о своих адептах, выбивал для каждого из них хоть какие-то привилегии, заставляло его уважать, но сам Ледани был страшным, неприятным до дрожи типом.
   Некроманты подземелья академии полностью забрали себе, здесь они учились, ставили свои опыты и даже жили, в самых дальних коридорах находилось их общежитие. Своеобразный уют, но привыкнуть можно. Много места им никогда не требовалось, а к общению с учащимися на других факультетах относились по принципу, чем его меньше, тем лучше. Адепты темных наук всегда были также малочисленны, как и мы, драконологи. Ректор, давно цапающийся с их наставником, часто наполовину в шутку, наполовину всерьез говорил, что и одного некроманта нашей академии уже много. Драконологов же было мало потому, что гораздо проще и надежнее изучать практическую магию, чем специфические заклинания, нужные летунам, которые почти бесполезны в обычной жизни.
   Стены комнаты были грубо вытесаны из серого камня, без отделки, без всего, что могло хоть как-то скрасить их холодную безличную поверхность. В подземельях некромантов не было места праздности и красоте, ничто не должно было отвлекать от сухих беспристрастных учебных трактатов, собранных в этих пустынных залах за несколько веков, и изучения темной магии. Ты пришел за знаниями, ну так получай их. Это стоило бы вытесать в камне, где-нибудь под темными сводами вместо обычного девиза академии. В главной комнате я ожидала обнаружить кого-то из знакомых, но ни Санати, ни Ильдара не было. Не было даже того жалкого слизняка Эйхена, любящего потными руками пошарить по телу любого, кто проходил мимо, объясняя это тем, что снимает ауру. На самом деле, извращенец. Конечно же, извращенец. Врезать ему было отличной, и пожалуй, единственной разрядкой в моей жизни.
   Зал был с высокими потолками, плохо освещен и давно не убирался, может, уже поколениями живущих здесь адептов. Странный незнакомец, сидящий ко мне спиной, терялся, будто выцветал на фоне наваленного здесь хлама. Он сидел, задумчиво чуть склонив голову, и полумрак, вечно царящий в подземельях, скрывал его лицо. Я видела лишь жесткие, неровно остриженные волосы, и то, что он хмурится, полностью погруженный в свои мысли. Скрещенные ладони лежали перед ним на столе, он словно хранил что-то невидимое, но никак не мог удержать. Черная куртка, недорогая, серебрящаяся вставками кольчуги, дополняющей его немудреную защиту. Такие же черные волосы, смуглая кожа, и я могла поспорить, что его глаза тоже окажутся черными и пронзительными. Черный рыцарь, -подумала я про себя, -как из книжки. И будет виться за ним воронье, бок коня оттягивать копье с высохшей рыжиной на наконечнике, отравлено пахнущей медью и яростью. А сзади будет бежать пес с блестящей, шелковистой черной шкурой. Рыцарь, по пятам за которым следуют беды, как удушливый дым костра, покорно стелющийся по земле темной полосой. Н-да уж, мне стоит поменьше читать, воображение что-то разыгралось.
   Когда я подошла ближе и разглядела лицо, как следует, я обругала свое воображение всеми словами, которые знала. Рыцарь оказался девицей, довольно коротко стриженой, по-мужски одетой, но все же девицей. Она уставилась на меня с любопытством, впрочем, без дружелюбия. Не люблю любопытство некромантов, не хочется знать, как они смотрят на трупы. Странно, вроде раньше ее тут не видела.
   -Ты - Тайнери Эллери? - неожиданно спросила она. Я поморщилась. Вот такое вот извращенное чувство юмора у моих родителей, дать мне имя, которое можно запихнуть в стишок. И никого не волнует, что ударение в фамилии на первый слог, всех тянет побыть шхэновыми поэтами. И судя по тому, что она меня знает, все некроманты в подземелье уже дружно жаждут крови моего Ротара.
   -Эллери. - поправила я.
   -Один шхен.
   -Ну?
   -Булки гну! - радостно гаркнула она, и я вздрогнула. Голос у нее был не противный, скорее, просто громкий. - Уже с утра сижу, жду, когда ты задницу свою притащить соизволишь. С нашим делом, оно знаешь, чем быстрее сделаем. Тем быстрее свое получим.
   -Нет, никакого дела. - проворчала я. Великие боги, что за шхэнь тут происходит? - Я тебя вообще не знаю.
   -Меня?! Да меня все знают! - оскорбилась странная адептка. - Боевой маг! - все также громко, с гордостью сообщила она. - Риалис Феолески. Скажешь, того некроманта, Ильдара, тоже не знаешь?
   -Где он?
   -Эй, И-и-и-ильдар!! - гаркнула она, я подивилась раскатистому, оглушительному эху подземелий. Немудрено, что некроманты привыкли говорить шепотом.
   -Ты можешь не орать, Феолески? - из одной из комнат появилась заспанная физиономия Андреаса. Могу поспорить Андреаса звали как-нибудь по-другому, редко какие родители награждали своих детей именами прожженных ловеласов, а он просто переиначил банального Эндрю или Антуана. Он почесал башку, еще больше взлохматил волосы и мрачно пообещал. - Не знаю, насколько ты крута в магии, но проклятье молчания я тебе гарантирую. А теперь заткнитесь обе и дайте мне поспать, я полночи кладбище раскапывал.
   -Я во время бессонницы тоже всякой шехней страдаю. - сострила Феолески.
   Боевые маги все без стеснительности, кто больше, кто меньше, робкие на этот факультет не идут. Когда выполняют какое-то задание, они абсолютно серьезно к нему относятся, само молчание и сосредоточенность, но в реальной жизни отрываются по полной. Я стояла рядом и с тоской ее разглядывала. Шхэн, кого только в демонологи не набирают. Я думала, будут участвовать только некроманты... хотя, да, эльф ведь тоже боевой маг... Как я прочитала, вызывать демона может любой, не обязательно некромант, хотя, в основном, это темным магам поручают. Уж не знаю почему, может, заклинания у них особенные, может, из-за специфики их деятельности. Типа темное к темному.
   Дверь закрылась. Феолески сбросила задумчивый вид и теперь села, нагло развалившись, разглядывала меня, ковыряла стол, скрипела стулом, то и дело ухмылялась и, приложив палец к губам, с сильно испуганным видом говорила: - Тссс.
   Что странно, бесила она меня не очень, может, потому что все это казалось фальшивой маской, а настоящей она была, когда с каким-то отчаянием раздумывала о своих делах в полумраке этого зала. Феолески, какое бы у нее ни было имя, была такой же привлекательной для особей противоположного пола, как и я, что даже хотелось в ней найти что-нибудь хорошее. Нет, любители специфики на нее, конечно, клюнут, но шансов на эльфийское внимание и людских красавчиков никаких. С развитыми мускулами, более широкоплечая, да со спины она вообще за парня сойдет, но в остальном, самом важном, не очень-то щедро одаренная природой. Она была загорелой, лицо с веснушками, широкоскулое, упрямое. Ясные, светло-серые глаза. Нет, пожалуй, она была даже красива, но слишком смахивала на парня. Хотя, боевые магини как раз такими и должны быть, те, одетые в одни ремешки девы с распущенными длинными волосами, которых печатали на обложках приключенческих книг, были такими же боевыми магами, как... впрочем, они могли быть боевыми магами, но не очень долго, а потом моментально становились не очень живыми боевыми магами или уволенными, лишенными всех званий. Вся академия видела, как их готовят. Во внутреннем дворе боевые часто тренировались в драке на разных видах оружия, на случай если у них закончится резерв энергии в пылу схватки, бегали, отжимались, орали, дрались друг с другом, и так с утра до позднего вечера.
   -Пол-утра жду, когда ты явиться соизволишь. - сердито сказала она. - А теперь пошли!
   -Куда...
   -Не кудахтай! Пошли. - она потянула меня за рукав в коридор. Силы ей было не занимать, если бы я осталась на месте, спорю, рукав бы уже весело болтался у нее в руках.
   -У меня-то понятно. А тебе зачем? - спросила я ее в спину.
   -Ну ты, летунчик, даешь, ну не на все подземелья же мне мою жизненную историю орать. - она заржала.
   -И много нас?
   -Ну вот сейчас Алли притащится и поговорим обо всем, летунчик. И подсчетами займемся.
   Она достала ключ, открыла тускло-зеленую дверь, местами с вздувшейся пузырями и облупившейся краской. В подземельях всегда непроходящая сырость. Мы вошли, Феолески, заскрипев пружинами, устроилась на кровати. Я села рядом.
   -И где это мы?
   -Летунчик, ты меня просто убиваешь. А догадаться слабо? Щас и парни притащатся.
   Никогда раньше не была в комнате Ильдара и сейчас оглядывалась с любопытством. Тщательно застеленная вытертым тускло-коричневым покрывалом кровать, скрипящая от каждого движения, стылый, покрытый облезлым ковром пол, с десяток учебников, сложенных друг на друге в углу. "Некромантия", "Зомби, призраки, гули, неупокоенные", "Темная магия, 4 курс", "Проклятия", "Неупокоенные духи и избавление от них", "Поднятие мертвого", "Темные течения силы" и еще зачем-то "Хиромантия". Пара ни разу не горевших черных свечей, высушенные отрезанные звериные лапки, какие-то черные бусы, ритуальный нож и прочая некромантическая гадость горой на столе. Окон, понятное дело не было, не землей же любоваться, их заменяли дешевые копии знаменитых картин: изображения великих битв, полунагих дев и почему-то одинокого изломанного цветка в вазе. Разряженные магические светильники едва разгоняли темноту, некромант то ли любил таинственный полумрак, то ли просто забыл восполнить запас энергии. По комнате вообще трудно что-то сказать о человеке, особенно о нем, все было чистое, аккуратное, почти безличное, но казалось его одиночество, как невидимый, постоянный попутчик словно все время молчаливо заглядывает через плечо.
   Для некромантов жилище - это неприкосновенное личное пространство, хотя немудрено, даже касание человека они воспринимают, как нападение. Почти насилие над одеждой. По-моему, их никогда не обнимали в детстве. В общем, ничего особенного, от некроманта я ожидала большего, склянок с кровью, исписанных зловещими надписями стен. Его комната была даже меньше, чем у нас с Маарой. Небольшая, полутемная, почти кладовка. Я помню, Леис, знакомая некромантка, как-то призналась, что только в темноте чувствует себя в безопасности. Свернуться клубочком вдалеке ото всех, не видишь ты, не видят тебя. Тьма и спокойное одиночество материнской утробы. Тогда я выслушала ее пьяную теорию про любовь некромантов к склепам и земле с интересом. Помню, мы были настолько нетрезвые, что я даже не испугалась, когда обнаружила, что по комнате плавает последствие чьего-то идиотского эксперимента по вызову духов. Если честно, вначале я просто решила, что допилась.
   -Ну? Может, объяснишь?
   -Разбежалась, летунчик! Алли вернется и расскажет.
   -Алли?
   -Эльф. - она уселась обратно на стул, мечтательно вздохнула. - Учусь я с ним. А ведь какой красавчик. - Еще одна жертва ушастых, а ведь по ней и не скажешь. Куда катится этот мир. Комплименты эльфы собирали с небрежностью, как древние жрецы собирали золотой дождь, льющийся с неба, может даже позевывая от скуки. - Скажешь, не нравится?
   -Не люблю эльфов.
   -Да кто их любит? - отмахнулась Феолески и подмигнула. - Но красавчик, согласись.
   Я неопределенно дернула плечом. Тема красоты эльфов всегда меня мало занимала, точнее бесила. Кто они такие и что такого сделали, чтобы я тратила свое время, обсуждая их? Но похоже, пока не сознаюсь в своей тайной страсти, она не отцепится. Расспрашивая об эльфе, боевая магичка все время как-то странно на меня косилась, словно пыталась отследить малейшую реакцию на слова. Или может мне просто кажется... или она боится, что я окажусь одной из тех ненормальных, ночующих под комнатами ушастых и пускающих слезы восхищения на поднятый с пола выпавший волос из их перворожденной башки.
   -Да ладно тебе. По эльфам все сохнут.
   -Да кому он нужен?
   -Всему женскому населению академии и части мужского. - похабно гоготнула она.
   -Ну да, эльфам стоило бы ходить с совком, заметать осколки из разбитых сердец. Но по-моему эльфы некрасивы. Разрез глаз странный, морды узкие, угловатые. - Феолески искренне хохотала, и я неожиданно для себя стала высказывать наболевшее. - Волосы длиннее, чем у девчонок, одну пуговицу расстегивают с таким видом, будто всю одежду снимают. Себя считают гораздо красивее, чем других. Дай им волю, и с зеркалом бы целовались. Ну как в том анекдоте, почему у эльфов голос такой странный, так всю ночь с зеркалом целовались, язык распух. Это просто людская традиция считать их красивыми, на самом деле, если б не знали, что они эльфы, то считали бы их довольно страшными костлявыми...
   -Слышал, Алли, что про тебя думают? - подло спросила она, повернувшись к двери, и противно хихикнула. Я замерла. Только чуть расслабилась, и со мной как всегда сработал неизменный, давно знакомый закон мировой задницы. Еще не смотря, я не сомневалась, кто там стоит.
   -На слух, спасибо, не жалуюсь, Риалис.
   Я повернула голову. Дверь похоже уже давно была открыта, а я и не услышала. Ну да, это он. Алдан, носящий гордое имя соседской собаки, лохматого такого сторожевого пса неопределенной породы. Пожалуй, своим именем он у меня даже вызывал некоторую ностальгию и тоску по дому. Как выйдет бывало сосед вечером, да как заорет, - Алдан, домой, сучий пес! У нашего дома были еще целые заросли айвелл, таких мелких кустов с лиловыми цветами, где пес обожал рыться, что-то вечно вынюхивать и раскапывать. Сквозь ставни на закате всегда заглядывали лучи, оставляя косые полоски на противоположных стенах, и пахло разогретой на солнце за день древесиной. В такое время никуда не хочется торопиться, хочется свернуться в клубок и дрыхнуть как кошка в этом тепле, и нет лучше места, чем... уже теперь точно нет. Да, жаль, дом мы продали. И теперь кто-то другой дрыхнет на моем любимом крыльце.
   Краснеть, возмущаться, брызгать слюной эльф не собирался, не мелочный он и не истеричный, хотя, если ему лет пятьдесят или хотя бы сорок, то он таким быть и не может. С чего ему реагировать на слова какой-то глупой человечки, которую он за грязь считает, чтобы его оскорбить, наверное, и трактат ругательств написать мало. А вот плюнуть на его любимый цветок, его белоснежный платочек испачкать, книжку любимую, вот тогда да, он оскорбится. Поэтому извиняться я не стала. К тому же, зачем извиняться за свое личное мнение, я же не именно его оскорбляла, а, если подумать, вообще всю эльфийскую расу. Н-да... неловко вышло. Феолески наслаждалась общей неловкостью, как кот, нанюхавшийся валерьянки. Я вздохнула и потерла переносицу. Потом наконец заметила за спиной эльфа Ильдара и ухватилась за шанс сменить тему.
   -Привет, Иль. Давно стоишь?
   -Давно. - ответил почему-то снова эльф. - Приятно слышать отличное от обычного мнение, но не думаю, что ты ему следуешь на самом деле. Риалис, я так и думал, что вы подружитесь. Тайнери, ты, как я понимаю, с нами.
   Это даже был не вопрос, а скорее задумчивое замечание вслух. Пожалуй, с самого начала я знала, что соглашусь. И они знали. Да все знали, что деваться мне некуда.
   -И сколько нас? - спросила я.
   -Четверо. Считать не умеешь?! - гаркнула Феолески. Я поймала себя на том, что уже почти привыкла к тому, что она не умеет говорить тихо.
   -Считая меня? - кивок. - Считая меня??!
   Поня-ятно. Мировая задница продолжает свое торжественное шествие. Всего четверо, чтобы попытаться поработить демона? Робкий некромант, драконолог, который вообще при заклинаниях почти бесполезен, и два боевых мага, которые ни шхэна не понимают в любых ритуалах. Ладно, четверо идиотов, готовых рискнуть, нашлось. Но остался один важный вопрос. Кто демона-то вызывать будет? И как.
   -Тебе мало, летунчик? - дружелюбно подтолкнула меня в бок Риалис, и чуть не сбила с кровати, удар у нее мужской и хорошо поставленный. Великие боги, подумала я, - я не знаю, но может знаете вы, какого шхэна меня вечно несет в такие странные компании.
   -Вначале говорите, зачем вам нужен демон. Потом получите кровь.
   -Да, Алли нас предупредил. Подозрительная ты, людям надо доверять больше, как я. - хохотнула магичка. - Я ж ничего не скрываю. Ну мне, во-первых, - она начала загибать пальцы. - Нужно господство над миром. Во-вторых, все меня бояться будут, я буду ходить и рассказывать, как я демона вызвала. Авторитет повышать!
   Утешало только одно. Феолески была умнее, чем выглядела.
   -Мой дракон умирает. - сказала я, чтобы продолжить светскую беседу. - А тебе зачем, Иль?
   Он разлепил бледные губы. - Мой отец умирает. Нужно.
   Повисла тишина. Я посмотрела на некроманта. Честно говоря, я даже не знала, что у него есть отец. Конечно, у всех есть, я просто ничего не знала о нем самом и его семье и даже не представляла, какая она у него. Ильдар никогда о ней не упоминал. Хотелось спросить, но не решилась тревожить чужое горе. Кто говорит, что слова боль не причиняют. Все причиняет.
   Феолески заткнулась. Потом медленно сказала. - А я вот от несчастной любви страдаю. Я. - невесело усмехнулась. - Вот никогда не посягала, так это на чужую собственность. Даже не потому что мне жаль бедных девушек, а потому что ненавижу слизняков способных предать кого-то за спиной. А вот в этот раз... Убивать не буду, пусть помучается.
   -Кто помучается?
   -Уши прочисть, я непонятно объясняю? ОН помучается.
   -Феолески, а почему ты ему сама не врежешь? - спросила я.
   -Вот веришь, не могу. - она помрачнела. - Вот совсем. Долгая история. А ты, Алли, не добавишь пару слов?
   -У меня тоже дела, касающиеся моей семьи, и хватит об этом. - высказался задумчиво наблюдавший за нами эльф.
   -Ну вот и славненько! Вот мы все и поболтали!
   И эти придурки будут демона вызывать? Да ничего не выйдет, чего я вообще мучилась, это просто чья-то гребаная шутка.
   Эльф потянулся, совсем по-человечески скрипнув суставами. Геронтофилия должна быть признана смертным грехом, подумала я, впрочем, не отводя глаз. Было в этом что-то порочно-невинное смотреть, как он всего лишь сел поудобнее на жесткой скрипящей кровати. Эльфийскому песику билеты бы на такие представления продавать. Озолотился бы. У Феолески было странное лицо, когда она смотрела на него. Даже не представляю, о чем можно думать, чтобы так смотреть. Не страсть, не восхищение. Что-то по интенсивности схожее с почти ненавистью.
   -Так какой план?
   -Ути-пути, какие мы тут торопливые. Вот побежали демона вызывать! Шагом-маарш! Быстро!
   -Когда мой дракон выздоровеет, он тебя сожрет, - зловеще, с наслаждением пообещала я.
   Указывал всем, как я и думала, Алдан, кому ж как не ушастому перворожденному быть главным. Впрочем, организаторами эльфы и вправду являются превосходными. Этого не отнимешь, то ли по старой, доставшейся от предков памяти, то ли по выработавшейся привычке, в присутствии эльфа люди всегда признают его главенство. Хотя, как оказалось, вызов демона задумал не ушастик, а Феолески, на курс младше, чем он, но часто пересекающаяся с ним на тренировках. Она горела жаждой мести, месть не отпускала ее ни в мыслях, ни в снах. Ее подло, нагло, мерзко оскорбили, и Риалис не собиралась подонку это так просто спускать, и день за днем методично, уперто раздумывала над возможностями. А потом натолкнулась на эту. Демон. Несмотря на то, что книги по демонологии выдаются на руки только магам, имеющим специальное разрешение или хотя бы закончившим академию, достать их все-таки было можно. Нужные таблицы, формулы расчетов, схемы Феолески с трудом, но достала через одного старого приятеля своего брата. Он был ей все равно что старший родственник, знал чуть ли не с пеленок и не смог отказать. Без всяких сомнений и отговоров просто отдал ей кипу бумаг и, чуть ли не посмеиваясь, ушел, пообещав никому не раскрывать ее маленькую тайну. Позже, разбирая записи, Феолески поняла, отчего тот так скалился и не ожидал ничего плохого.
   Боевому магу, пусть даже одному из лучших, никогда не разобраться в теории Эшхена самостоятельно, если раньше, самое большее, что он высчитывал, это плату за ужин. Друг ее брата просто решил, лучше не отказывать - себе дороже будет, а девчонка перебесится и остынет, но Феолески была не из тех, кто может остыть меньше, чем за пару-тройку десятилетий. Отступать она не собиралась, но теперь ей требовались помощники. Месть - блюдо, которым лучше наслаждаться в одиночестве, но если другого выхода нет, то можно поступить по принципу столовой. Первым, к кому она обратилась, был ушастый. Во-первых, тренируясь вместе с ним, она уже относительно неплохо его знала и решила, что доверять ему можно. Кроме боевой магии, он увлекался еще и дополнительными занятиями, значит, разберется. К тому же, у самого Алдана были какие-то неприятности с семьей. Хотя, неприятностями изгнание назвать было трудно, скорее, это тянуло на стихийное бедствие в масштабах королевства. Поначалу Феолески, когда они только познакомились, подозрительно присматривалась к эльфу, мало ли, за что у них там изгнать могут, но чем ближе его узнавала, тем больше укоренялась в мысли, что Алли - свой в доску. Сдержанный, всегда приветливый, готовый помочь советом. Эльф, конечно, но у кого нет недостатков. Алдан внимательно ее выслушал, когда она подошла к нему после тренировки, помолчал несколько минут, а потом сказал: - Один я не справлюсь. Нужен еще хотя бы один участник. Я подумаю над этим.
   После этого эльф все взял в свои руки. Осторожно, аккуратно опрашивал, выведывал, узнавал, у кого неприятности и кто достаточно безмозгл, чтобы ввязаться и одновременно достаточно хорошо разбирается в ритуальной магии. На вторую неделю поисков, узнав биографию, чуть ли не половины адептов академии, он по чистой случайности наткнулся на Ильдара. Тот как раз вернулся из дома и бесцельно бродил по парку, чуть ли не натыкаясь на деревья, и размышлял о болезни отца. Согласился он сразу, без раздумьев, и к тому же, удачно оказался некромантом. Почти месяц они разбирали записи, копались в теории, не вылезали из библиотеки, готовясь к ритуалу. Все мало-мальски значимые книги по демонам были в хранилище и взять их, конечно, было можно, но список адептов, бравших их, мигом доставлялся к ректору. Но библиотекарши тоже живые люди, падкие на эльфов. Ритуал был почти готов. Оставалось только одно. Кровь. И тут уж история плавно переходит ко мне.
   -Ритуал готовим мы с Ильдаром, Тайнери с Риалис добывают кровь.
   -Да, кровь пускать мне не впервой. - хохотнула Феолески.
   Я злобно на нее зыркнула. - Постарайся аккуратней.
   Она впервые не рассмеялась. -Не волнуйся. Один небольшой надрез, твой дракон даже ничего не почувствует.
   -Отлично. - продолжил эльф. - Кровь дракона теряет свои свойства довольно быстро без надлежащего хранения. Поэтому проводить все придется тоже быстро. Да и наши дела тоже... не терпят. Для Ильдара время значит многое. Да и для тебя, Тайнери. Ждали мы уже достаточно.
   -Уже представляю, крадемся мы такие ночью, а нас кто-нибудь останавливает, спрашивает, что это у вас в кувшинчике. А мы, такие. КРОВЬ! Бу-га-га.
   -Помолчи, Риалис. - мягко сказал эльф. Я бы выразилась по-другому, но единственное существенное преимущество ушастых, которое людям не переплюнуть, они гораздо воспитаннее нас.
   -Куда демона денем? - поинтересовалась я. - Он же вроде немаленький, в комнате Иля не очень-то поместится.
   В этот раз ответил Ильдар. -На окраине дом сняли. На стены уже заклятье тишины наложено и запирающие заклятья под общий фон окружающей среды, все, что происходит внутри, останется втайне. Караулить будем по очереди, - степенно продолжал некромант, и на секунду показалось, что он поменялся главенством с эльфом. - Демона сдержит круг вызова. Если же на дом нагрянет проверка, мы быстро размокнем круг и отправим демона обратно. Никто ни в чем не сможет нас обвинить. Все просчитано. Успокойся.
   Эти слова показались мне издевательством, хотя, Иль говорил на полном серьезе. В нашем случае полное спокойствие будет только в могиле, но, учитывая, насколько сейчас развита некромантия, не факт. И еще. Осталось спросить самое важное.
   -Когда вызываем?
   -А чего ждать? - хохотнула Феолески, перед этим бросив вопросительный взгляд на эльфа. Ясно. Эта парочка уже давно спелась. С Ильдаром было непонятно, некромант даже в компании темных держался сам по себе.
   -На большинстве факультетов с этой недели начинается практика. - пояснил эльф. - Все магики будут слишком заняты, чтобы отслеживать. А если и почувствуют что-то, то решат, что шалят тренирующиеся адепты.
   -Гениальный план. - пробормотала я. - Сам придумывал?
   -А что тебя не устраивает?
   От нас останется лишь пепел, и хладен станет, кто был весел, навек закроются глаза... и что-то вроде этого, не помню дальше окончание стихов, но сейчас эти строчки очень живо возникли в сознании.
   -Да, ничего. - вздохнула я. - Совсем ничего.
  

Глава четвертая.

   Улаш-Батор называли Богиней воров, и в принципе, довольно заслуженно. Богиня Везения пользовалась особым почетом именно у представителей этой самой древнейшей профессии, еще у адептов, заядлых игроков и некоторых лекарей. Больше никто к богине Везения не обращался и даже считал это забавным или постыдным, вроде как детской смешной привычки не наступать на трещины, иначе будет беда. Вот и с Улаш-Батор так, удача вроде бы никому не помешает, но принести ей жертву, поверить во все это, значит, признать, что за все эти годы ума не нажил, сопляк совсем. Что от маленькой просьбы, алмаз свалится с неба в твои руки. Кто в это поверит? Только дети. Еще ее называют Богиней детей, потому что ей безотчетно верят только они, и чаще всего именно их можно увидеть здесь в дневные часы. Дети боятся серьезных строгих богов. Статуя Улаш-Батор, закутанной по самые глаза в одеяние женщины, с хитрым, смеющимся надо всеми прищуром, мне всегда нравилась. Она стояла во всех общих Храмах, обычно в уголке, в то время как центр занимали гневливые божества Справедливости и Милосердия. Она как будто и не участвовала во всей этой божественной суете, и только глаза вечно смеялись, будто она знала хорошую шутку. Вы думаете, вы можете без меня, но на самом деле даже могущественный Ибраки рухнет на колени, если я дам везение другому. Ей было плевать, что мало кто поклоняется ей, Улаш-Батор была выше этого и всегда была неуловима, ускользающа и насмешлива. Нет никого смешливее Судьбы. Временами я ее ненавидела. Но кто знает, не принеси я ей дар, вдруг было бы еще хуже.
   Я подошла к ее статуе, стоящей в полумраке зала, и медленно опустилась на колени. В этой части Храма как обычно никого не было, даже запах благовоний сюда не доносился.
   -Помоги. - прошептала я, глядя в это мудрое, смешливое, непонятное лицо, скрытое шелковой вуалью. Улаш-Батор наблюдала за мной из-под полуприкрытых век, непонятная, непостижимая. Сама Судьба. - Помоги. - прошептала я, выкладывая перед ней свои последние медяки, они отражали тусклый отблеск свечей и казались еще более поцарапанными и старыми. Жалкий дар. Вот только Улаш-Батор плевать на золото, она само Везение и наверняка богаче остальных богов, ей главное, кто и какой по значимости дар принес. В детстве я ей жертвовала липкие лежалые карамельки, отрывая их от сердца,. Как-то я подарила богине браслетку из красивого камня, когда везение мне было нужно больше, чем даже это самое любимое украшение. Пришло ли, не знаю. У судьбы, как у монеты, две стороны, и временами не поймешь - благом ли все это обернулось или нет. Но несмотря на все, я всегда оставалась ее почитательницей, я приходила, и была тишина и полумрак зала, и я надеялась, что сбудется мое желание. Другим богам я не верила. Забавно. Наверно, потому что именно от нее чаще всего получала подлянки. Теперь я отдала ей последние медяки из стипендии. Странно, как меняется значимость вещей в жизни. Улаш-Батор стояла, чуть опустив правую руку под покрывалом, словно принимая дар. Губы улыбались. Судьба любит шутки. Я не сказала больше ничего, потом поднялась с колен. Я прошла мимо статуй Ибраки-Справедливого, воина и мудреца, широкоплечего скуластого мужчины, сжимающего меч. Я прошла мимо сутулого старика Гиара-бога магов и прекрасной Фалькары-Милосердия, я прошла мимо богато украшенных статуй дородного Хенели-Торговца и кудрявого юноши Джака-Любви. На выходе не выдержала и обернулась. Улаш-Батор стояла в полумраке зала, хрупкая задумчивая женщина среди внушающих трепет и почти страх статуй других богов, и улыбалась.
  
   Загоны были построены гораздо позже, чем академия, всего лет тридцать назад, что сказалось на их внешнем виде. Сама академия возведена из строгого серого камня, неподобающий веселенький оттенок принимает только на рассвете и на закате, но с законом вращения солнца вокруг нашего мира архитектор ничего сделать не мог. Основное здание и двенадцать башен-пристроек к нему, соединенных крытыми переходами, имеют тяжеловесный казенный вид. Когда смотришь, появляется ощущение, что скорее весь мир разрушится, а академия все также будет стоять на этом месте. Училище Искусства Волшебства было построено в 70-х годах позапрошлого века по указанию тогдашнего короля. Георгес девятый, кстати, и поныне жив и изредка отслеживает судьбу своего творения, учреждает премии лучшим адептам имени себя, временами даже приезжает на церемонии посвящения. Трон он спихнул одному из внуков, сыворотку омоложения короли, к зависти всего остального населения, могут доставать в любом количестве. Академию проектировал какой-то знаменитый архитектор, но загоны, которые достраивались для магических существ, никто не планировал и, тем более, не особо старался. Если бы четыре десятка сараев поставили в два ряда и соединили между собой крытым коридором, то вышли бы один в один наши загоны, которые всегда навевают на меня мысли о сельской местности. Еще бы пару свинок пустить и весь местный колорит передан.
   Позже ночью, дергаясь от каждой тени, я провела боевую магичку в загон к Ротару. Я уже успела изучить распорядок: к двум часам мои однокурсники окончательно расходились, а сами драконы впадали в подобие спячки. Всем сейчас не до нас. Но все равно, заходя в загоны, уже готовилась выдать объяснение. Внутри было тихо и темно, лишь сумрачно как ночник горел единственный светильник. Я повертела головой, прислушиваясь к звукам. Никто здесь ночевать не остался. Обошлось. -Так вот вы как, летунчики, живете. - выдохнула Феолески. - А я-то все думала...
   По ее лицу я поняла, что она ожидала худшего. Смотря на загоны снаружи, все ожидают. Я провела Риалис в помещение, где содержался Ротар, и остановилась на пороге, привычно со страхом вглядываясь, пытаясь определить дыхание. Дракон смятой кучей тряпья лежал в углу, и ночные сумерки скрадывали его очертания. -Шхэн, кошмар, я и не думала, что твоему дракону настолько паршиво. - с суеверным ужасом сказала она. -Он живой-то еще?
   -Заткнись!
   "Кто она, лхани? Лечить?" дракон поднял до этого безвольно лежащую на лапах морду, настороженно всматриваясь в Феолески. Всех драконьих лекарей, звероведов, он знал в лицо, а другие сюда обычно не заходили.
   Скоро лечить, подумала я, а пока не кусай эту. И потерпи.
   "Хорошо, лхани..."
   Феолески достала нож, странный посеребренный кинжал с какими-то вензелями, в полумраке не очень-то разглядишь. Кровь получить от Ротара было даже проще, чем мы ожидали, в том месте, где чешуя выпала, кожа была тонкой и не защищенной и легко поддалась. Магичка подставила к краю раны кувшин. Кровь вытекала вялыми редкими толчками, и я с ужасом подумала, что будет, если порез не закроется совсем.
   -Думаешь, такая кровь подойдет? - с сомнением спросила Феолески.
   -Заткнись! - рявкнула я. - Он дракон! Он магическое существо! Просто он немного болеет. И еще одно слово...
   -Да, поняла я, поняла. - дальше все происходило в молчании, Ротар не шевелился, словно совсем ничего не чувствовал, только с близкой неприязнью глядел на склонившуюся над ним Риалис.
   "Скоро все закончится. Потерпи. Завтра мы вылечим тебя."
   "Мне холодно, лхани." Я села рядом, положила его голову себе на колени. Феолески посмотрела на нас с плохо скрытой жалостью, скривила губы, потом отвернулась к стене. Откашлялась.
   -Ну я покурить. Вы только целоваться без меня не начинайте.
   "Она не так плоха, как кажется. Правда."
   Я наложила повязку на худой бок, белая ткань сразу же начала темнеть, тяжелеть от проступающей крови.
   "Не надо, лхани." Я не поняла вначале, что он говорит не о перевязке. "Что-то плохое будет, не надо"
   "Ты потерпи, Ротар. Чуть-чуть."
   "Осторожней, лхани. Я защищать тебя." - он дернулся, попытался встать на лапы. Ценой жизни, ценой смерти. Ценой боли защитить того, ближе кого нет. Я сглотнула ни с того ни с сего образовавшийся в горле ком, и еще говорить почему-то стало трудно. Мой дракон.
  
   Дом, снятый у какой-то милой старушки, переехавшей к внукам и решившей подзаработать, было проще принять за нежилой сарай, чем за место, где стоило бы ночевать, даже не зажигая свет и не впечатляясь окружающей разрухой. Как пересказала Феолески, старая карга клялась и божилась, что уже не раз сдавала жилье адептам и те всегда оставались довольны, а то, что штукатурка обваливается, окна с трещинами, мебель хорошо если в прошлом веке была сделана и младше хозяйки, про это она как-то не упоминала. Мне было все равно, не жить же нам здесь, но Феолески, из чьего кармана в основном платили за жилье, яро возмущалась наглостью старой перечницы, разбавляя воплями нервное беспокойство из-за ритуала. За эту цену можно было снять что-то и поприличнее. Но удобным было то, что развалюха была почти за чертой города, а сама хозяйка лишних вопросов не задавала, мало ли для каких страшных экспериментов или жертвоприношений адепты дом снимают. Старуха похоже навидалась всякого. Лучше всего было бы конечно обойтись вообще без этого, но ритуальная магия основана на нанесении знаков на ровную поверхность. Если вызов проводить подальше от людских глаз, хотя бы в лесу, то эту ровную поверхность шхэн там найдешь, к тому же может пойти дождь или появиться кто-нибудь вроде любопытного грибника. Или магические эманации привлекут разную лесную нечисть. Будь это обычный ритуал, еще можно рискнуть, но демон вряд ли согласится работать на нас с первой же минуты, а держать его на природе, где защитный круг может разрушить, что угодно, - слишком опасно. В академии тоже не проведешь. Архимагистров там по крайне мере пятеро, один декан чего стоит, проще самим пойти и признаться, что мы затеяли. Как было высчитано, между этим домом и академией несколько миль, вполне хватит, чтобы никто из профессоров ничего не почуял.
   Внутри дома было душно и жарко. Мебель была потемневшая от времени, покосившаяся и покрытая пылью. В стеклах старого серванта отражалась комната и дверь в коридор. Большая часть вещей была вытащена, чтобы освободить место в центре комнаты. Пахло старостью, тленом, запустением. Невыполненными надеждами и древними вещами, которые может и значили что-то для хозяйки, а может она их люто ненавидела. Меня не отпускало ощущение, что мы нагло заглянули в чужую жизнь, и старуха вот-вот явится сюда надавать нам по шее.
   Побывавшие здесь до нас адепты оставили о себе память в виде нескольких пустых бутылок, обрывка из конспекта и какой-то пролившейся алхимической дряни на полу. Вряд ли здесь хоть кто-нибудь когда-нибудь ночевал. Думаю, даже мы, храбрые демонологии, на это не решимся. Я смотрела, как эльф с Ильдаром, то и дело обмакивая кисти в кувшин, чертят знаки высшей магии на тщательно вымытом полу. Я сидела на краю стола, где уже методично разложенное по порядку, было все, что пригодится нам, и поджав ноги, старалась не мешать. Третий час ночи. На все про все, полчаса. Даже странно думать, что через полчаса уже все закончится. Закрыть бы глаза и открыть уже потом. Да, я-то ладно, я узнала об этом лишь вчера. Ожидание Феолески, Иля и эльфа длилось месяцы. Так долго готовить этот самоубийственный обряд и всего полчаса, которые решат, выживем мы или нет, исполнит демон наше желание или расхохочется в лицо. Иногда время невероятно долго тянется, каждая секунда как целая жизнь, и уже неважно, сколько ждала перед этим. Один день или месяцы. От приторного удушающе-сладковатого запаха слегка кружилась голова. Кровь - всегда сила. На том и стоят все обряды кровной магии, пролившаяся кровь позволяет перешагнуть границу возможностей, опыта, реальности. Чем больше магии в ней, тем сильнее ритуал. Кровь магов, кровь девственниц, которая почему-то действительно гораздо больше подходит для такого вида магии. Но и девственница-архимагистр не сравнится с кровью дракона. Даже умирающего.
   -Закончили. - бесцветным голосом сказал эльф. Ильдар отошел, вытирая руки о край мантии, явно не задумываясь о том, что делает.
   Я посмотрела на рисунок на полу. Белая ровная меловая линия, будто подчеркивающая засыхающие кровяные брызги. Ни разу не горевшие свечи по кругу рисунка. Я немного интересовалась ритуальной магией, но моих жалких знаний не хватало на то, чтобы оценить всю изящность колдовства, которое сейчас прорвет Грань мира. Понимала я только одно. Шхэново неповторимо сложное. Настоящее произведение искусства, когда каждая линия сама по себе уже законченный шедевр. В воздухе пульсировала накопившаяся, вот-вот готовая выплеснуться магия, и во рту противно пересохло, как во время жары. Объем энергии был настолько велик, что она стала почти видимой. Если закралась ошибка, если круг призыва не выдержит, нас художественно размажет по стенам, как на той картинке.
   -Чертеж рассчитан на четверых. Даже не надейтесь передумать. - словно прочитал общие мысли эльф. Этот-то не передумает, злобно подумала я.
   -Да мы что. Мы ничего. - блекло хохотнула Феолески. - Я вот только домой схожу, кажется, я что-то там забыла.
   -Риалис, твой знак огня.
   -Да? Ну ты меня лучше знаешь, Алли. - эльф посмотрел на нее с вымученным терпением, пересилив себя. Так мать смотрит на своего ребенка, который шалит и не перестает беситься. Но рука все не поднимается и не поднимается.
   -Вон тот знак, напротив тебя. Круглый, с тремя хвостиками. Встань прямо на него, и во время ритуала, чтобы ни увидела, не сходи!
   -Да, знаю я, знаю. И не сойду. - она, медленно переступая через подсыхающие линии, встала на нужном месте и тут же поморщилась. - Как молнией долбануло. Так и надо?
   Эльф задумчиво на нее посмотрел, потом все-таки кивнул.
   -Тай. Встань на знак воздуха. Он...
   -Я знаю, как выглядит. - заткнула его я. В другое время было бы забавно послушать его мучительные объяснения, но только не сегодня.
   Я также медленно, нерешительно приблизилась к вычерченному на полу "тэа", знаку птицы. Да, я боюсь. И шхэново хочется смотаться, но иногда бывает что-то больше, чем страх. Иногда большее значит кровь моего дракона, которой все это нарисовано, и он сам, оставшийся где-то там в одиночестве, в темноте загона. Иногда страх, боль совсем не имеют значения. Сначала поставила одну ногу, потом другую. Ощущения были неприятные. Будто сотня иголок пробежала вверх, от ступней, вдоль позвоночника и вонзилась глубоко в затылок, засела там, как паучиха, откладывающая свои яйца. Ставки сделаны. Теперь осталось только ждать. Шхэновы полчаса.
   Алдан встал на знак воды, некромант выбрал землю. Я подумала о том, что знаки удачно подобрались для каждого по его сути, за исключением эльфа, хотя, знак воды для него тоже может что-нибудь значит. Магический светильник, до этого освещавший комнату, погас. Мы стояли в темноте и чувствовали, как она обволакивает нас, тяжелая, душная.
   -Ну долго нам так стоять? Или ты, Алли, решил использовать возможность пощупать чью-то задницу? Если мою, то я согласна!
   Феолески неудачно решила разрядить обстановку. Никто ей не ответил. Все звуки в этой тишине казались нелепыми. Что-то назревало, готовилось прорваться, как хрупкий росток цветка прорывается сквозь хранящее его семя. Казалось, протяни в темноту руку и сможешь дотронуться, погладить, приласкать. И установившееся спокойствие было хрупким, поджидающим. У меня клацали зубы, и я не пыталась делать это потише. Свечи зажглись сами по себе, вспыхнули десятки маленьких огоньков, разом озаряя комнату. Бледная, старающаяся не показывать, но насмерть перепуганная Феолески. Сосредоточенный, что-то прикидывающий Алдан. Отблеск свечей придавал что-то демоническое его эльфийской морде. Я клацала зубами уже так, что у меня грозило свести челюсть. Пусть тело боится, чего ему мешать, я-то сама не дрогну. Ильдар, стоящий странно смирно и тихо, будто вот-вот рухнет в обморок.
   -Начинаем. - сказал эльф. Эта беспринципная, знающая на что идет сволочь, втянувшая в это и нас.
   И мир вздрогнул.
   Прямо передо мной, в пределах границы круга, появилась непроницаемая тьма. Она ничего не могла причинить нам, олицетворениям четырех стихиалей в этом ритуале, сейчас нас держали сами основы мира, но перед моим лицом будто разверзлась бездонная пропасть, и моя душа испуганно ухнула туда. Так вот, что там за гранью. Одна лишь темнота, беспроглядная, никогда не знавшая света, ненавидящая его. Она завораживала и зачаровывала, хотелось сделать шаг вперед и войти в нее, исчезнуть навсегда или стать единой с ней, но что бы там ни было, наконец прекратить это мучительное балансирование на грани. Можно было оглянуться назад и увидеть обычные стены, обычную комнату, но не хотелось оглядываться.
   -А теперь ждите. Ждите и не смейте двигаться с места. - хрипло каркнул эльф, словно то одно единственное слово разорвало ему гортань.
   В темноте зажигались звезды, маленькие белесые огоньки, они кружились, то вдалеке, то вблизи, скрадывая и искажая расстояния. Я стояла на самом краю, над бездной и не могла думать ни о чем, ничего больше не существовало, кроме этой прохладной темной зыби. Передо мной была сама вечность. Вечность, которая старше даже самого мира. Вечность, такая близкая, что ее можно коснуться. Не было ни дракона, ни мира, ни меня. И это было до странного хорошо...
   Огоньков становилось все больше, они в темноте кружились как рой обезумевших мух, пытались добраться до наших лиц, но натыкались на грань круга и отступали, а потом взорвались в единой обжигающей вспышке. Темноты больше не было. В круге призыва стоял демон, и пространство искажалось, рвалось вокруг него. За его спиной виднелись огромные, желтоватые, высохшие от неведомого солнца поля, и жаром другого мира дышало в лицо. Демон злобно полосовал когтями воздух, рычал, пытался вырваться, но пространство не отпускало его, обволакивало, затаскивало сюда. А потом призрачное видение чужого мира за его спиной исчезло, и демон устало рухнул на колени, уперевшись большими мозолистыми руками в пол. Я смотрела на множество колец на его когтистых пальцах, широких, из какого-то красного металла, тускло поблескивающих в свете свечей, и чувствовала, как у меня медленно подгибаются колени. Сначала одно, потом другое. Они слабели, были будто из ваты, и ничто в мире не могло заставить их не сгибаться. Если точнее, я уже почти тела не чувствовала.
   Демон резко вскинулся, будто и не было этой короткой передышки, и кинулся на Ильдара, дико зарычал, ударил кулаками, но невидимая граница круга держала, не давала коснуться. Некромант стоял, уставившись в пол, и что-то тихо шептал, возможно, просто беззвучно шевелил губами. Демон перевел взгляд на Риалис, рванулся к ней, от его рева закладывало уши. Потом кинулся на эльфа, бледного, как мел, будто постаревшего на несколько столетий, но все такого же на вид невозмутимого. Он даже не дрогнул, не моргнул, только испытующе смотрел на взбешенного делхассе, как смотрят на кусок мяса на рынке. Удачная покупка или нет. А затем демон перевел взгляд на меня.
   У порождения тьмы были ярко-желтые горящие глаза, как у моего Ротара, с вертикальной полоской и шхэново острые клыки, это все, на чем задерживался взгляд, остальная внешность ускользала и казалась неважной. Демон был огромен, даже сейчас, когда он пригнувшись, изготовившись для нападения, как дикий зверь, кинулся на меня. Он кидался своей огромной, черно-серой тушей, раз за разом, пытаясь достать меня, но не мог. У меня наконец окончательно подогнулись колени, и я присела на корточки, не сходя со знака. Это каким-то странным образом демона успокоило, и он затих, замер в центре круга призыва, выжидающе глядя на нас. Я смотрела на его вполне добротные, окованные какими-то железками сапоги. Шхэн, кто б мог подумать, что демоны их носят, и меня откровенно подташнивало. Исстрадавшийся желудок снова заменял собой сердце. Штаны у демона были из коричневого материала, кожи наверное, на коленях прорванные здоровенными шипами, сзади был хвост, тоже заостренный, с небольшими шипами на конце, острыми и тонкими как лезвия ножей, и он зловеще шевелился, как изготовившаяся к броску змея. Демон был огромен. Кажется, я это уже думала, но куда там до него оркам. У меня снова заклацали зубы.
   -Тай, поднимись, не позорься! - гаркнула Феолески.
   -Может, ты еще место, где я живу, назовешь? - от взгляда демона мне было совсем не по себе, ноги не держали, я уже готова была растечься по всему полу.
   -Сама дура! - гаркнула она еще громче. - Это бабушкины сказки. На шхэн ему твое неполное имя. Демоненочек ничего тебе не сделает, видишь он тут заперт. И будет сидеть тут, пока мы его не выпустим, хоть до скончания веков.
   Делхассе отвернулся к ней, похоже он понимал наш язык, и с яростью снова полоснул когтями по воздуху.
   -Ути-пути, сюси-пуси. Наш демоненочек расстроился, ну ты не плачь ма-аленький!
   Я нервно хмыкнула. Мне полегчало, я даже смогла встать на ноги.
   -С меня кувшин эля, Рилль. Большой кувшин эля, - уточнила я.
   -Да и ты сама не промах, Тай. Я думала, ты испугаешься больше. - от похвалы мне полегчало окончательно, но когда я натолкнулась на насмешку в звериных глазах демона, мне снова стало не по себе.
   -Мы вызвали тебя, демон. - привлек к себе внимание эльф. - Тебе лучше успокоиться и выслушать нас. Раньше выполнишь наши пожелания, раньше отсюда выберешься.
   Делхассе снова кинулся в него, уже в бессильной усталой ярости, не смог пробить границу круга и замер, презрительно оглядывая нас.
   -Молокососы! Сопляки! Да вы хоть знаете, с кем связались?
   В его речи не было иностранной правильности произношения. Он говорил так, будто родился здесь. Странновато было слышать чистую человеческую речь из оскаленной пасти. При попадании в наш мир демоны обычно наш язык не знали, и магистры магии стали вплетать заклинание понимания в чертеж призыва, чтобы сохранить множество нервов себе и им. Если демон знал несколько языков, то в нашем мире он выучивал столько же.
   -Знаем. Ты выслушаешь наши требования и исполнишь их.
   Дальнейшая ругань была наполовину непереводимой, возможно, потому что в нашем мире нет таких животных. Демон бесновался, он обещал нас убить самыми изощреннейшими способами, от одного описания которых меня уже тошнило. Он изгалялся, орал, угрожал, брызгал слюной, бил по нам, пытаясь задеть, обещал проклятья, месть всем нашим потомкам на следующие сто поколений. Под конец его речь я стала воспринимать только как размеренный однотонный шум, не концентрируясь на словах, мечтая только об одном. Чтобы он наконец заткнулся. Хорошо еще заклятье тишины на дом наложили, а то бы он своими воплями полгорода разбудил. Я устала и хотела, чтобы эта шхэнь закончилась, а демон орал уже больше часа, даже не пугая уже, а только надоедая. Можно ему любые требования ставить, он даже не расслышит, занятый своим бешенством. Я зевнула. И демон неожиданно замолчал, посмотрел на меня с безграничной, бесконечной ненавистью. Именно на меня, словно я была единственным существом в этом мире.
   -Я вижу вам, соплякам, абсолютно плевать, что я с вами сделаю. Не верите? А я ведь сделаю, чего бы мне это ни стоило. Бежали бы вы лучше к мамочке. Я не собираюсь выполнять ваши тайные возжелания.
   -Посмотрим, - сказал эльф. - Посиди, успокойся. И подумай. Выпускать мы тебя не собираемся, ты будешь сидеть здесь дни, месяцы, годы. Мы можем вызвать другого демона, посговорчивее. Но тебя мы не отпустим. И ты все равно будешь сидеть.
   -НУ ТАК ВЫЗЫВАЙТЕ ЭТОГО ДЕМОНА! - заревел он. Если б сама не слышала, в жизни б не поверила, что чья-то глотка может издавать такие звуки. - А Я НИЧЕГО ВЫПОЛНЯТЬ НЕ СОБИРАЮСЬ!
   -Расходимся. - сказал Алдан. - Первым дежуришь ты, Иль, потом Тай, дальше мы решим с Рилль, как удобней.
   Эльф, всегда чопорно называвший нас по полным именам, похоже решил перестраховаться на всякий случай. Он первым сошел со знака, потом Ильдар.
   -Точно можно? - спросила я. Ноги будто приклеились к полу, будто я родилась здесь и стояла уже вечность.
   -Можно. Ритуал завершен. Демон никуда не денется.
   -Тогда какого шхэна, пока он вопил, мы стояли рядом?!
   -Если бы этот демон оказался разумнее, мы сразу бы заключили с ним сделку. Но он предпочел покапризничать.
   -Тебя, остроухий, я убью первым. - мрачно пообещал делхассе. Потом ткнул пальцем в Ильдара. - Тебя, бледный, вторым. Ты, крикливая девочка, умрешь третьей. Ну а ты, козявка, - он с улыбкой посмотрел на меня. - Будешь стоять среди трупов своих друзей и трястись от ужаса, а потом я приду и ласково сверну твою тонкую шейку.
   Я сглотнула, представив. Я в полном одиночестве, среди искаженных смертью тел, и тихие шаги в темноте, скрип когтей, царапающих стену. "Я пришел, детка, я пришел."
   -Бла, бла, бла. Болтай, демоненок. - хохотнула Феолески и сошла со своего знака. Я медленно, с трудом переставляя ноги, тоже вышла. На всякий случай обернулась, но призрачная завеса держала. Демон стоял, опираясь о нее рукой, с явной досадой. Со стороны казалось, будто он держится за воздух или показывает какой-то ярмарочный трюк.
   -Вы все умрете, - улыбнулся он. - Обязательно.
   -Ты выполнишь наши желания. - сказал эльф и улыбнулся также приятно. - Обязательно.
   Когда мы вышли из комнаты и закрыли за собой дверь, Ильдар остался сторожить демона до утра, пока его не сменю я, Алдан резко схватил меня за плечо, придавил к стене. Думаю, ему бы хватило сил, вообще оторвать меня от пола. Эльфы хоть с виду тонкокостные, но прочность их костей поспорит с закаленной сталью. А про силу и говорить нечего. Я где-то читала, что она у них зависит не от тренировок и силы мышц, а от концентрации и силы духа, сосредоточение в определенный момент времени всех умений в одной точке, но как это может быть, так и не поняла. Сами эльфы понятное дело, секрет не раскрывают. Перворожденные обычно не показывают всей своей силы, считают это чуть ли не неприличным, но сейчас у ушастого явно начал сдавать самоконтроль.
   -Больше ты не будешь показывать свой страх. Понятно? - спросил он. Я кивнула, глядя на уставшее, посеревшее лицо эльфа и какие-то озверевшие, стального оттенка глаза. Вежливость, мягкий взгляд, за которыми обычно прячут истинные эмоции ушастые, сгинули вместе с самоконтролем. - Страх это все, что ему нужно. Демон будет уверен, что сможет нас изводить и рано или поздно мы не выдержим и выпустим его. Он ничего тебе не сделает. Он заперт. Дразни его как Феолески. Обзывай его. Поливай помоями. Делай, что хочешь. Он решил, что ты самая слабая из нас, если ты продержишься, то он сдастся. Понятно?
   Я снова кивнула. Слишком устала, чтобы подбирать слова.
   -Завтра, то есть уже сегодня, в одиннадцать утра придешь и сменишь некроманта. Я узнавал твое расписание, у тебя тренировка, но ты все равно на нее не ходишь. Около пяти приду либо я, либо Риалис. И держись. Ясно?
   Я снова молча кивнула, думая о том, что у него шхэново, обжигающе горячая рука, будто его сжигает лихорадка. Потом поняла. На самом деле его руки не были обжигающими, это я остыла, я мертвяцки замерзла за это время, и пока он стоял рядом, я чувствовала, как потихоньку отогреваюсь от тепла его тела. Возблагодарим же высшие силы за наши маленькие радости.
   Почему-то прихрамывая и держась за руку Феолески, я вышла из дома, и мы медленно заковыляли обратно, наверно со стороны напоминая двух адептов, возвращающихся с попойки. Магическое истощение это не шуточки, чудо будет, если не рухнем где-нибудь по дороге. Наступал рассвет, окрашивал сероватые стены академии в молочно-розовый, стекал светом по витражам, делал ее похожей на сказочный замок. Я вяло попрощалась с Риалис и направилась к загонам. Дракон не спал, ждал меня. Я почувствовала его тревожное ожидание, еще даже не зайдя в дверь. В углу валялся спальный мешок со старых времен, когда я частенько ночевала тут, и я залезла в него, легла с драконом рядом, уткнувшись носом в его стылую чешую. Радости не было - я крута, я сделала это. Была только смертельная, вымотанная усталость, как после долгого нудного, не очень интересного дела. Тьма-за-гранью поглотила меня, обволокла своими щупальцами, стала единственной реальностью, а потом я оказалась летящей на спине дракона, и его успокаивающий шепот стелился за нами мертвыми чешуйками, выпадающими из его крыльев. "Все будет хорошо, лхани."
  
  

Глава пятая.

  
   Меня разбудил радостный гогот драконологов, их обычная утренняя возня, и некоторое время я лежала в спальном мешке, прислушиваясь к привычным звукам, еще ничего не помня, но уже чувствуя какую-то тревожную неопределенность. А потом память услужливо вернулась. Демон! Я резко вскинулась, села, оглядываясь по сторонам. Сквозь запертые ставни пробивались косые лучи солнца, глаза Ротара в последние недели стали слишком чувствительны, и окна приходилось закрывать. Сам дракон не спал, смотрел на меня, положив узкую угловатую морду на передние лапы. "Тебе снились плохие сны, лхани. Я отгонять."
   Где была моя башка, когда я соглашалась на это? Утро - самое лучшее время для запоздалых и слезливых раскаяний. Поэтому лучше просыпаться в полдень, чтобы избавить себя от бесполезных мучений. Я встала, осмотрела рану на боку дракона. Порез уже затянулся, покрылся твердой спекшейся корочкой.
   "Болит." - пожаловался он. С раной и вправду было лучше, чем я ожидала. И боль - неплохой признак, хуже было бы, если бы Ротар не чувствовал ничего, и рану затянула нездоровая неестественная немота. Хоть что-то хорошее за это утро. Встречаться с однокурсниками отчаянно не хотелось, лучше бы подождать, пока не разойдутся на тренировку, но к демону, шхэн бы все это побрал, тащиться надо. Я осторожно вышла за дверь. А теперь веди себя, как обычно. Это не ты сегодня ночью демона вызывала. Ты вообще всю эту ночь мирно спала здесь, твой дракон костьми ляжет, но подтвердит. Спокойно, Тай. Тебе еще сегодня демона сторожить, неужели испугаешься каких-то драконологов. От того, что вы его вызвали, небо не перевернулось. Всего лишь маленький небольшой кровожадный демон-убийца.
   На нашем потоке драконологов было двенадцать. Большего бы просто не выдержали загоны, вмещающие еще и драконов со следующего курса, а когда те сдадут экзамены и отправятся на практику в одну из провинций королевства, то сюда переведут драконят. Очередные всадники, в этом году всего лишь семеро, скоро должны отправиться на гору Выбора. На всех из моей группы младшекурсники смотрели с невероятным восхищением. Кроме меня, конечно.
   -Привет, Тай! - помахала мне Анни, отвлекаясь от чистки чешуи своей Росянки. Ее драконесса была снежно-белой, а на солнце переливалась, будто покрытая сотнями капелек воды. Анни ее потому так и назвала, одна из немногих, кто дал имя своему летучему не на древних языках.
   -Доброе утро, Тай! Ты что опять здесь ночевала? - заинтересовалась и Мира. Она была стройной высокой блондинкой, и с черноволосой низенькой Аннет они всегда составляли притягивающий внимание контраст. По всем законам притяжения противоположного им стоило бы дружить, но они лишь изредка общались на тренировках и лекциях.
   -Здесь. -я кивнула и попыталась сделать жизнерадостное лицо. Мелькнула мысль, что если кто-то заподозрит, что ночью происходило неладное, у меня теперь будет неплохое оправдание, где я была.
   -Ну как твой дракон?
   Впервые этому вопросу я обрадовалась. - Как обычно. Смотритель уже мясо раздавал?
   С этого начиналось почти каждое мое утро, достать мясо дракону временами было равносильно сотворить что-то подобное героическим подвигам Микаала Чудотворца. К Ротару временами возвращался аппетит, хоть и редко. Дракон пожирал все подряд, а когда я начинала надеяться, что ему лучше, снова впадал в сонную апатию, не притрагиваясь к еде, даже не смотря на нее. Немудрено, что его кормушка была постоянно пустая. Он уже третью неделю почти ничего не ел, служитель просто не наполняет, чтобы потом не выкидывать. Шхэнов жлоб. И хоть это с его точки зрения разумно, оставить Ротара без еды совсем мне не позволяет совесть.
   -Раздавал. И опять не зашел к тебе, хотя мы говорили. В нашей кормушке возьми. Мой Киар обожрался, ему худеть надо. - ее зеленый дракон неодобрительно заворчал, бодая ее в плечо. Потом посмотрел на меня, и его взгляд показался мне слишком проницательным. Надеюсь, когда мы приходили с Феолески, он спал.
   -Киар тоже спрашивает, как твой дракон. И говорит, чтоб ты брала все.
   Драконов кормили обрезками, дешевым третьесортным мясом, академия обязывалась предоставлять питание, но как обычно пыталась сэкономить на всем. Ротар сонно проводил взглядом куски и снова уложил морду на лапы.
   "Поешь."
   "Устал, лхани. Немножко посплю."
   "Тогда я пошла. Я скоро вернусь."
   "Будь осторожна, лхани. Лучше прекратить это делать." - снова предупредил он. Дракон закрыл глаза, завалился на бок, поджав под себя худые лапы, и задышал неровно, хрипло. Я никогда раньше не задавалась вопросом, как много может узнать Ротар из моих мыслей и может ли вообще. Связь у каждого всадника и его дракона была своеобразная, и нельзя было сравнивать. Некоторое время я смотрела на него, потом отвернулась и вышла из загона.
   Кое-как отмыв окровавленные руки в умывальнике, привычно чувствуя себя расчленителем трупов, пошла переодеваться. Спала я в одежде, и сейчас она выглядела еще паршивей, чем обычно, не очень торжественный вид для великого демонолога. Маара, слава богам, уже ушла, и я торопливо переоделась в зеленую кофту с завязками на груди и застиранные холщовые штаны, когда-то коричневые, но теперь вытертые до состояния серой тряпки. Но мне они нравились, они были удобными и мягкими на ощупь, как старая звериная шкурка. Как и у всякого уважающего себя мага множество карманов, где порывшись я обнаружила немного мелочи, горсть жареных семечек и старую заготовку под артефакт. Из запасов соседки, пары кусочков хлеба и колбасы, я быстренько состряпала себе бутерброд, потом подумала и сделала еще два, совесть молчала, ослабев от голода. Захватила с собой книжку "Особенности творения практических заклинаний" и, насвистывая, вышла из комнаты. Чем темные не шутят. Демон вызван, на беду или на счастье, он торчит в этом шхэновом доме, и никуда от него не денешься.
   Я вышла из стен академии в город, в учебное время я обычно сюда не выбиралась, и сейчас удивляло, насколько пустынны улицы. Умирен... что можно сказать об этом городе? Ну... можно начать с того, что перечисляют во всех путеводителях по королевству. Население восемь тысяч существ, можно даже сказать человек, потому что несмотря на дружелюбную политику города и мэрии по отношению к нелюдям, те почему-то здесь не задерживаются. Возможно, политика даже излишне дружелюбная. Примерно четверть населения маги, ибо в Умирене находится одна из трех десятков академий магического искусства и не самая задрипанная и отсталая. Это рекорд по королевству, даже в столице магов меньше, но там вообще-то и народу побольше. Но ни торговым центром, ни центром чудес городок тоже не стал. Он красив изящной правильностью кукольного домика, но не привлекателен. Невысокие дома в два, три этажа, скромные, милого вида башни магов, цветники под окнами и никакого вывешенного белья на веревках. В принципе, его и сушить-то незачем, магов ведь полно и у любого можно купить амулет для быстрой просушки. Но такой милой вещички, как чужие подштанники, болтающиеся над головой, для городского колорита не хватает. Здесь нет ничего, чего город бы стыдился, нет безвкусных статуй и кафе с сомнительной репутацией, единственный бордель запрятан настолько в подполье, что его не откопали бы даже гномы. Да и его посещение скорее не развлечение, а тяжелая повинность. Н-да, чем больше проходит времени, тем негуще тут становится с развлечениями. Ибо работницы борделя, как говорится не эльфийки, а новых поступлений не предвидится. Новые жители, не адепты, в Умирене появляются редко. Да и местные, выросшие и вросшие поколениями в родословное древо здешней аристократии, норовят умотать подальше, плюнув и на свои корни и на ветви. Атмосфера тут, как в затхлом пруду, впрочем, это осознается не сразу. Тут надо пожить, пообвыкнуть, попить воду из местного источника, как сказывают в поговорках. Узнать все слухи и сплетни, каким-то чудом умудрившись втереться в доверие подозрительных и долго привыкающих к новому горожан. Ну или не втираться. Я не втиралась, просто Мира родом отсюда и немало порассказывала.
   Умирен всегда был небольшим городком, лишь слегка разросшимся после открытия академии на его окраине. По нему постоянно шастали адепты, но никто не оставался на пожизненное поселение. Солнце расплескивало свои лучи над городом, мягкий золотистый свет растекался по покатым черепичным крышам. Пахло свежими булочками из находящейся как раз за углом пекарни, стоит лишь несколько шагов пройти. Легкий ветерок шевелил тонкие лепестки выращенных под окнами цветов, но облегчения не приносил. Начинающийся день был душным и жарким. После солнечного утра вид старого дома показался еще более мрачным и нежилым. Дверь, как и обещано, была заперта. Я постучала в нее, проворчала с набитым ртом - магическая стража! Откройте! - и с тупым смешком вошла внутрь. На этом хорошее утро закончилось. Ильдар, с тенями под глазами, вымотанный бессонной ночью, буркнул: поосторожней с ним и не слушай его, - и ушел. Дверь захлопнулась, отрезав все внешние звуки. Заклинание тишины действовало исправно. Я закрыла ее на замок, вздохнула. Обернулась. Демон хищно скалился, смотря на меня желтыми глазами, так похожими на глаза моего дракона. Ну вот мы и остались один на один. Мечтала ли я когда-нибудь поболтать с демоном? Неет.
   Я села на освобожденный от книг по демонологии стол и, пережевывая последний бутерброд под пристальным взглядом делхассе, раздумывала о превратностях судьбы. Еще пару дней назад я бы послала любого, кто описал бы мне подобную ситуацию с моим участием. Судьба воистину превратна.
   Демон сидел на корточках, упираясь руками с мощными, почти уродливыми кистями в пол. Даже сидя, он поражал своими размерами. Широкие плечи, обширная грудная клетка, бычья шея. Он был массивен, но неповоротливым назвать - язык не повернется. Демон не был уродлив, по-своему он был пропорционально и правильно сложен, но это было сложение гномьей машины для убийства, по нему сразу было видно, даже не пользуясь магией, он с легкостью проломит стену. Пугал до шхэна, вызывал ощущение опасности только одним своим присутствием. Ему не нужно было даже угрожать, только смотреть. Сидеть здесь. Просто быть.
   Такие же чувства, как когда смотришь на нависающую громаду скалы, и раздавить ей тебя раз плюнуть. Когда он стоял, рост у него был примерно с два метра, на две башки выше меня, большинство же наших магичек вообще едва доставали бы ему до середины груди. Когти были убраны, но я отлично помнила, насколько они длинные и острые. Чудовищное существо, одним своим рождением идеально предназначенное для уничтожения. Слегка заостренные уши, выдающаяся вперед мощная челюсть, четко обрисованные скулы. Его головой с некрасивыми, словно грубо вырубленными чертами лица, можно было пробивать камни, и он наверняка даже мигрень не заработает. Чуть выше линии роста волос, по бокам головы у демона пробивался костяной гребень. Точнее, два костяных гребня, небольших нароста, выглядывающих из пепельно-серой гривы. Волосы у него напоминали скорее жесткую косматую звериную шерсть и спускались до плеч нечесаными прямыми прядями. На демоне была черная, местами рваная рубаха, вчера видно в припадке ярости сам себя когтями полоснул. С шеи свисала круглая штуковина на цепочке, хотя, это на нем цепочкой смотрится, на мне бы это сошло за цепь, на которой амбарный замок висит.
   -Хочешь, я исполню любое твое желание? - неожиданно спросил демон. У него оказался приятный голос, так непохожий на вчерашний яростный хрипящий рев. Негромкий, мягко шелестящий, как листья осенью, когда гуляешь по аллее и чувствуешь, как они шепчутся, ломаются, вздрагивают под подошвами ботинок. Его голос навевал осеннее сонное спокойствие.
   -Конечно, хочу. Засунь руку в задницу и сделай маме ручкой, - машинально ответила я, уже привыкшая к извращенским подколкам Эйхена. Исполнитель желаний шхэнов.
   Демон глухо зарычал, и я едва сдержалась, чтобы не вжаться в стену.
   -Ничего ты мне не сделаешь. - мой голос даже для меня звучал неубедительно.
   -Ты так уверена, козявка? - осклабился он. - Я найду всех твоих потомков, всех твоих родственников, всех твоих еще живущих предков и вскрою им череп, вырву им кишки и намотаю их на руку, как праздничную ленту. А ты будешь смотреть, малявка, и я буду наслаждаться твоим ужасом.
   Я задумчиво запихнула в рот остатки бутерброда, пережевала, потом неторопливо подошла и села на корточки перед демоном. Вблизи он оказался еще нечеловечнее. Тускло-серая кожа. Трудно поверить, что у кого-то такой оттенок может смотреться так естественно. На висках, на стыке линии роста волос и кожи, странные полупрозрачные темно-серые вкрапления, смахивающие на чешую.
   -А почему у тебя чешуя на башке? У демонов, что, предки - рыбы? - он оскалился, наклонился вперед, лишь призрачная грань между нами не давала ему оказаться еще ближе. В глазах сверкало желтое, медовое, расплавленное море, которое завораживало также, как и безграничная темнота. - Что, не рыбы? Хотя, о чем это я... а ну да. Ты будешь сидеть здесь демон, пока не согласишься. Не знаю, насколько вы выносливы, но тебе тоже нужно есть и пить. Я буду есть, что угодно, у тебя на глазах. Я буду спать в мягкой постельке. А ты будешь торчать здесь на ледяном полу и медленно подыхать от голода и жажды.
   -И это нас, делхассе, еще называют безжалостными. - усмехнулся демон. В какой-то момент я поняла, что не могу смотреть ни на что кроме его клыков. Острых, снежно-белых, созданных для того, чтобы рвать живую плоть.
   -Все в мире относительно. А вызвали мы тебя не ради развлечения, а потому что нам всем действительно приперло. И я пойду до конца, демон, ради того, кто зависит от меня. Может, я и трусливая с виду, у любого коленки подогнутся, когда такая тварь, пуская слюни, кидается, но я не сдамся. Потому что выбора у меня нет.
   -Какая речь! Мне начать восхищаться? - демон приблизился еще, уперся широким лбом в невидимую границу, я видела его близко, близко. Кожа у него на вид была грубой, словно присыпанной серой каменной крошкой. - Кого ты хочешь убить, козявка? Маму, папу? Изменчивого возлюбленного? Престарелую тетушку ради наследства? Ты можешь сказать дяде демону все.
   Болтая с демоном, меня не отпускало странное ощущение, будто мы как старые приятели собрались за чашечкой чая. Полумрак комнаты, единение, отрезанность от всего остального мира. Какая-то ненужная раздражающая интимность.
   -Мы никого не хотим убить.
   Он усмехнулся. - Все хотят быть счастливыми. А счастье для большинства это чужая боль. Но подумай, козявка, разве вы имеете на нее право. Чем вы лучше?
   -Для меня счастье, чтобы чужая боль прекратилась. Ты кое-кому можешь помочь.
   -Маленькая козявка с благими намерениями, да? - он развеселился. - Но что ты можешь сказать об остальных? Если они попросят меня о чьем-нибудь убийстве, готова взять это на свою чистенькую совесть? Какую-нибудь невинную старушку, не подозревающего ни о чем человека, отъявленного подонка и мерзавца, которого уже земля не носит. Но кто вы такие, чтобы судить, что они заслужили чудовищную смерть от моих рук? Скажи мне малявка, у вас есть это право?
   Он явно знал, как давить на слабые места. У меня появилось мерзкое предчувствие, потому что он перечислил все мои страхи. Глядя на эту зверюгу, даже не подумаешь, что он обладает такой невероятной проницательностью.
   -Да никто не будет заставлять тебя убивать!
   -И ты им веришь? - демон веселился еще больше. - Сама невинная наивность. Вы, люди, не вызываете делхассе ради мелких шалостей. Только ради больших. - он загоготал. - Они могут сейчас утверждать, что угодно, но когда придет время назовут совсем другое. И меня уже не остановишь. Я прорвусь через любые укрепления, любые заклинания, через каменные стены и водные преграды. И вырву чужое сердце, разорву на части, выпущу кишки. От меня не спастись.
   Только о чужих кишках и думает, перекосило меня.
   -Да не будем...
   -Ты их настолько хорошо знаешь? Их тайные желания, страхи? Что происходит в их голове?
   -Да! - а потом задумалась. Я была уверена точно только за Феолески,. Прямолинейная, насмешливая, крикливая. Но приканчивать и калечить никого не будет. Ильдар - тихий молчаливый замкнутый тип. Но у него болен отец, и хоть не знаю, что у него в башке творится, уверена, что он загадает. С эльфом было паршивей. Я не была уверена ни в чем.
   -Загадай свое желание. И я выполню его. Спасу, кого хочешь. Зачем позволять остальным творить зло твоими руками? Потом отпустишь меня.
   На секунду я задумалась, а если заставить выполнить демона три желания, а не четыре. Но кто я такая, чтобы лишать эльфа единственного шанса. -А тебе-то какая разница?
   Демон продолжал, как ни в чем не бывало. - Сама посчитай. Одно желание лучше, чем четыре. Я не собираюсь тратить на вас, мелких поганых заморышей, свои силы.
   -Нет. Либо четыре, либо торчишь тут вечность.
   Он глухо зарычал.
   -Судя по твоим клыкам, - продолжала рассуждать я, - Ты любишь кровь и мясо. К тому же, ты здоровый и наверняка много жрешь. И скоро начнешь подыхать от голода. Знаешь, что я съем, когда выйду из этих темных, темных комнат? Прожаренный бифштекс с картошкой, который так вкусно пахнет, из парного мяса, горячий, дымящийся. С луком. И его кусочки я буду медленно жевать, а потом они будут скользить в желудок.
   У меня слюни потекли. На самом деле нормальный бифштекс я ела прошлым летом, когда гостила дома, но воображение у меня хорошее.
   -Я вырву твое сердце и сожру его. - пообещал демон.
   -Шхэн тебе это удастся. Соглашался бы поскорее, меньше голодать будешь. Никто из нас не собирается просить о господстве над миром, вполне простые желания. Для тебя.
   Он резко кинулся. Замолотил кулачищами, метя в мое лицо. Я отпрянула, не удержала равновесие и, рухнув с корточек, уже отползла, помогая себе руками и отталкиваясь ступнями, назад. Демон захохотал, громоподобно, раскатисто, смотря на меня. - Жалкая козявка. Твоя смерть будет долгой.
   -А правда, что демоны тупые? Не можешь ничего придумать получше?
   Он промолчал.
   -А я слышала, что у демонов есть крылья. Почему у тебя нет?
   Молчание.
   -А хвост ходить не мешает? Хотя, говорят, плохому танцору...
   Молчание. Демон смотрел на меня в упор, пристально, но я уже разошлась.
   -А что ты сегодня ел, демон? Я вот, например, бутербродом перекусила. А ну да... тебе же еще лет сто или двести поесть не удастся.
   Молчание. Только на скулах демона ходят здоровые желваки.
   -Ты, кажется, хотел сожрать мое сердце. - я пощупала себе пульс, левую сторону грудной клетки. - А знаешь, бьется. Что аппетита нет?
   Демон перестал на меня реагировать, прикрыв веки.
   -Выполнить наши желания - всего пара дней.
   Демон снова открыл глаза. - Как надоел ваш народ, вечно требующий чего-то от нас. Мы прорвемся к вам, ворвемся в ваш мир и устроим кровавую резню, мы убьем всех, взрослых, женщин, детей. Мы превратим ваш мир в выжженную равнину, а выживших сделаем своими рабами, они до скончания веков останутся нашими слугами и будут омывать кровь и осколки кости их родителей, детей, возлюбленных с наших ног.
   Выжженная пустошь, пепелища на месте когда-то красивых городов. Воронье, черной тучей, с могильным карканьем, кружащееся на грязно-серых, пепельных от поднимающегося к ним дыма небесах. И делхассе, высокие, грубые, спокойно бредущие по этой пустоши, с наслаждением вслушивающиеся в треск костей под их ногами. Мне стало страшно.
   По-настоящему жутко страшно, и хотелось проснуться, чтобы мама разбудила меня, подоткнула одеяло и сказала, - все это просто сон, дочка, а на самом деле все в порядке. Да, мне позорно захотелось к мамочке. Великие боги, вы слышите меня? Пусть они никогда не найдут способ прорваться к нам. Маги нашего мира действительно слишком разошлись и не понимают, с какой опасностью играют. И мы играем. Но выбора уже нет.
   -Сильно мы вас достали, да? Но правда нужно. Неужели тебя не утешает, что сделаешь доброе дело?
   -Я бы сжал твою голову так сильно, что у тебя треснет черепушка и покажутся мозги. Если они у тебя есть.
   -Расскажи о своем мире, демон. Вы умеете любить, у вас есть семьи, или вы только убиваете?
   Он снова глянул на меня. Расплавленное золото вокруг зрачков, невыразительное, почти неподвижное лицо. Только одну эмоцию оно отражало отлично. Ярость. Демон ощущал такую исступленную, безграничную, тупую ненависть без возможности выплеснуть ее хоть на кого-то, что по позвоночнику тек ледяной пот.
   -Неужели тебе, козявка, интересно, как мы живем? Мы убиваем всех подряд, пожираем своих сородичей и делаем кровавые отметки о каждой жертве. Сейчас сижу и думаю, как жаль, некого убить.
   -Значит, не убиваете?
   -ПОШЛА ВОН! - гаркнул демон. Я осталась сидеть напротив него, хотя меня мелко трясло от ужаса. Доставать так доставать. Даже если извинюсь, мучительная смерть мне уже обеспечена. Дико приятно, что меня кто-то так любит.
   -А по тебе кто-нибудь скучает, демон? Раньше выполнишь, раньше вернешься к ним.
   -Я тебя убью. - хрипло рыкнул он.
   -Не расслышала. Ты меня любишь?
   Молчание. Потом демон все-таки тяжело посмотрел на меня. - Я выполню любое твое желание, если ты сотрешь грань и отпустишь меня.
   -Извини, приятель. Но ты должен выполнить наши четыре желания.
   -Ты так им веришь? Они предадут тебя.
   -Ну конечно. Я больше поверю клыкастому демону. Ты давно в зеркало смотрелся? У тебя же вид маньяка-убийцы. К тому же, ты должен дать кровную клятву, соединенную со словом силы. Ты готов?
   -УБЬЮ!
   -Однажды я стану магистром магии и напишу трактат об ограниченности речи у демонов.
   -Я буду преследовать тебя до конца жизни. Поняла, мелочь, соплявка паршивая? До конца жизни! Я всех убью, всех, кого ты любишь, ценишь, с кем ты когда-нибудь общалась. - Он ругался долго, непонятными словами, они были шершавыми как песчаный берег, истинная речь демонов, которая не поддавалась переводу, больше походила на шипение змеи. У меня затекли ноги сидеть рядом с ним. Почему написаны сотни трактатов, как вызвать демона, но ни одного, как уговорить? Похоже все это растянется надолго.
   Я отошла, поудобней устроилась на столе, нужно б эльфу намекнуть, пусть притащит сюда кресло или стул хотя бы, и раскрыла книгу. В остальных комнатах только шкафы, тумбочка и древняя кровать, покрытая трухлявыми вонючими тряпками, которые раньше были постельным бельем. Сидеть и слушать ругань было скучно, хоть время с пользой проведу.
   Большинство заклинаний делятся на несколько школ: практической, боевой, хозяйственной, телепортационной, ритуальной, некромантической, лечебной магии, ну и подвид колдовства, который изучают все всадники драконов, стоит где-то между практической, лечебной и хозяйственной, не относясь ни к одной из них. Заклинания, которые мы изучаем, действительно специфические, магия полета, управление воздушными потоками на ограниченном куске пространства, позволяя драконам быть быстрее. Лечебная магия - исцелять растянутые связки, вывихи, любые недуги, которыми болеют драконы. Я знаю их наизусть, Ротар переболел почти всеми. И при этом невозможность вылечить простейший порез. Кровь драконов обладает особыми свойствами, в частности, когда она пролита, на дракона в этом месте шхэн подействует хоть какая-то узконаправленная магия. Но в общем-то, лечить порезы им и не требуется. Большинство крылатых обладают прочной непробиваемой чешуей, которая у Ротара на шхэн выпала, и отличной регенерацией. А чтобы дракон не получил более серьезную рану, для того и тренируют всадников. Заклинания защитных щитов, сгущения воздуха, отклонения полета. Вся та прелесть, что никогда не пригодится в реальной жизни. Я же, раз у меня в последние полгода до шхэна времени и больше, изучала дополнительные заклинания. О всадниках и так ходят шуточки, что у нас с драконом одни мозги на двоих, из-за того, что драконологи, как маги, почти ничего не умеют. Зато могут перечислить все кости в анатомическом строении крылатых и все воздушные потоки, благоприятные для полета, с закрытыми глазами. Но кого это волнует. Становясь профессионалом в чем-то, всегда приходиться чем-то жертвовать. Я же умела по чуть-чуть, но если сложить все вместе, не умела почти ничего.
   К практической магии относились иллюзии, и уже вторую неделю я пыталась разобраться в построении заклинаний. Эту магию мало, кто изучает, по крайне мере среди моих знакомых, и спросить не у кого. Зато нет ни одного крутого мага, который не может создать хотя бы простенькой иллюзии. Приеду домой, хвастаться буду, может, и родичи, как на что-то реальное, что я наколдовать могу, посмотрят и перестанут на меня орать. Хотя, не верится.
   В отношениях родителей и детей у всех бывают сложности, некоторые даже живут по принципу орут, значит, любят, но это не в моем случае. Я в какой-то степени всегда была разочарованием для моих родителей. Маг, а колдовать не можешь. Бездельница, бездарность. На что мы тратим деньги? И бла, бла, бла. Бла, бла, бла. Ни один демон не сможет меня так оскорбить, как они. Отношения с родителями у меня с предсказуемым постоянством не ладятся, а так как я единственный ребенок, вся радость от общения с ними достается мне. Возможно, я разочаровываю их так сильно, что чувства накапливаются в них и при каждом моем приезде прорываются наружу фонтаном. К шхэну... чтобы стать идеальной дочерью, мне нужно быть архимагистром, известным на все королевство, одновременно нянчить кучу детей, иметь такого же идеального мужа, купить родителям особняк в центре города, добиться, чтоб мне поставили статую и признали самой умной и многообещающей. Похоже им предстоит вечность разочарования. По-своему это очень даже хорошая месть.
   Я вытянула вперед руку, раскрытой ладонью вверх. Произнесла слово силы, сконцентрировалась, внутренним зрением видя порхающую бабочку. Самое простейшее упражнение. На ладони замерцал сгусток энергии, все никак не собирающийся оформиться. Зараза. Опять. Ведь все правильно делала. Как же там говорилось... "Иллюзии для мага, создающего их, также реальны, как и окружающий их мир. Представьте, что на вашей ладони бабочка. Знайте, что она живая, любуйтесь, как шевелятся ее крылья, чувствуйте, как ее лапки шершаво царапают ее вашу кожу. Дайте ей жизнь, знайте, что она жива, и бабочка полетит." Я закрыла глаза. Живая бабочка. На самом деле живая. Может, я ее поймала во дворе и притащила в эти грязные комнаты. И сейчас она сидит на ладони. Я просто ее отпущу... Множество лапок слегка царапнуло кожу, и когда я открыла глаза, пестрая золотисто-красная бабочка с широкими крыльями, больше смахивающая по размерам на воробья, порхала по помещению. Я крута! Я самый крутой маг! Я сделала это!
   Я снова вытянула ладонь и выпустила одну за другой еще с десяток бабочек. Белых, голубых, зеленых. Теперь было легче, главное, поймать это ощущение, что можешь все. Даже создать то, чего нет. Они сверкающей стайкой летали по серой обезличенной комнате, кружились как ворох разноцветных листьев, взлетали под потолок и снова падали. Я чуть не прослезилась. Немеряно, немеряно крута.
   -А, знаешь, козявка, я здесь останусь подольше. Тут удобно, спокойно, да еще меня и представлениями развлекают. - Он сидел, опираясь спиной о невидимый барьер, и похоже уже давно наблюдал за мной. Минус к моей внимательности. Про демона я успешно забыла и вздрогнула, натолкнувшись на его взгляд. Большой минус. Бабочки кружились между нами, метались цветными яркими бликами. Я снова уткнулась в книгу.
  
   -На кого ты смотришь? - у Даниэн была эта жуткая привычка подкрадываться сзади и резко спрашивать что-то. Подходящей медленно, неспешно, ее просто невозможно представить. Пухленькая, веснушчатая, подвижная, как попавший на сквозняк огонек свечи. Я, измученная дурными снами и ежедневным лицезрением демона, дернулась и чуть не свалилась вниз. Подруга пихнула меня локтем в бок, выглянула из окна тоже, ее длинная рыжая коса кольцами свернулась на подоконнике.
   -А, боевые маги занимаются. Чего это ты ими заинтересовалась?
   Ну да, так я и ответила. Эту тайну я похоже унесу с собой в могилу в любом случае. Либо делхассе прикончит, либо члены нашего маленького клуба демонологов. Вызвать-то вызвали, но что делать дальше. Я наблюдала за Алданом и размышляла, как бы это у него спросить, не привлекая к себе внимания всей академии, или лучше подождать до завтра, когда он притащится сменить меня на посту. Но уже третий день пошел, а демон не собирался давать соглашения ни на что, и вся эта затея казалась еще дурнее, чем вначале. Мы застыли в неопределенности, как мухи на полосках клейкой бумаги, нашедшие свою липкую смерть. Ильдар говорил, что эльф со всем разберется, Феолески тоже все сваливала на своего дружка Алли, и я теперь очень хотела схватить ушастого за грудки и допросить. Хотя, я даже знала, что он ответит. Опять тоже самое. Ждать. Кто не выдержит первым, либо мы, либо демон. Но несмотря на все это, поговорить хотелось, я только не знала, как подвалить к нашему сиятельству, затмевающему собой всех живущих.
   -Ты слюнями подоконник закапаешь.
   -Чего?
   -Эльф этот, ты на него уже минут десять пялишься. Не помню, как его...
   -Алдан. - подсказала я.
   Даниэн усмехнулась. Парень у нее был, но постоянно маячил в отдалении, как призрак, что не мешало ей заглядываться на других. -Только не говори, что ты на него, как и все, запала.
   -Нее. У него вообще нет шанса мне понравиться. Потому что у него нет огромного роста, безмозглого выражения глаз, кровожадной морды и огромного топора. Короче, к племени варваров он не относится.
   -О да, эти безмозглые накачанные парни, готовые выполнять любое наше желание... ты права, подруга. - Даниэн снова подтолкнула меня в бок. - Ой, смотри, он на нас посмотрел. Слышал что ли? У эльфов правда такой слух хороший?
   -Нет, они просто так уши вытягивают, чтоб в жаркую погоду ими вместо веера размахивать. - пробормотала я, но уже гораздо тише. И проверив, не смотрит ли Дани, еще тише прошипела. - И хорошо бы ты, Алдан, сказал, что делать с нашим общим другом.
   -Ты что сама с собой разговариваешь?
   -Нет! - и все-таки мне показалось, что эльф на секунду поднял голову и посмотрел на меня. Шхэн, ну и слух у этих нелюдей. И хорошо бы мозги работали также хорошо, как про них говорят. Остаток вечера я раздумывала над странной неожиданной мыслью, что моя жизнь легка и проста по сравнению с существованием эльфа-изгнанника. Ни дома, ни имени, ни родственников. Только временная комната в академии и неопределенное будущее, даже другие эльфы, только теперь я заметила, сторонятся его. Немудрено, что Алдан, наверняка не любящий рисковать, как и все ушастые, все равно ввязался в это дело. Он слишком жаждет расплатиться за все, за взгляды сородичей, которыми они провожают его. За свое гордое одиночество, которое он старается нести с высокомерно расправленными плечами. Феолески, в глубине шхэново ранимая, со множеством темных страстей, которые не дают ей покоя. Ильдар, молчаливый, замкнутый тип, очень трудно привязывающийся к людям. Семья для него все. Ну и я. Как ни удрученно это признавать... но у нас на лбу было написано влипнуть во все это.
  
  

Глава шестая.

   Демон не сдался ни через день, ни через два. Ни через неделю. Он похудел, явно хотел жрать, против воли провожал взглядом каждый кусочек бутерброда, от которого я садистски медленно откусывала, но не сдавался на зло.
   Делхассе, проявляя познания в психологии, днями, ночами, не прерываясь на сон, вызывал на откровенный разговор всех, а потом высмеивал. Не знаю, что он говорил другим, но Феолески, выходя оттуда, часами грязно ругалась. Эльф с Ильдаром внешне были более невозмутимы, но на самом это деле или нет, не знала. Демон пробным путем выискивал страхи, неуверенность, нащупывал причины, по которым мы его вызвали, а потом бил по слабым местам, медленно доводя до белого каления.
   Меня он уже обзывал недоучкой, жалким магом, говорил, что магии меня не научил бы и самый лучший из наставников, что я не прославлюсь и всю жизнь буду подзаряжать амулеты, да и то это будет самая лучшая работа. Учитывая, что если мой дракон не выздоровеет, для меня это действительно будет самой лучшей работой, слова демона меня не трогали. Он перебирал мою семью, называл причинами вызова глупую месть, любовь, что какой-то смазливый красавчик не клюнул на такую невзрачную девицу, как я, сочувствовал, сожалел, ругался, толкал проникновенные, полные сострадания речи и презирал. Если бы я была в кого-нибудь по уши влюблена, может и подействовало бы. Но если я не считаю образцом красоты даже эльфов, найти свою идеальную влюбленность будет трудновато. Что-то вроде поиска философского камня.
   Демон говорил, что мы недостойны, не имеем права изображать из себя высших судей и у нас нет оправданных причин его вызывать. Но ничего нового он добавить не мог. Говорить с ним было невозможно, он либо оскорблял, либо отгораживался стеной своей ярости. Я проникалась, когда он рычал, кидался, ревел бешеным матом, но когда его тянуло на интеллектуальные беседы, я снова утыкалась в пособие по практической магии. Бабочек, мелких зверюшек я пускать кое-как научилась, по крайне мере в теории. Оказалось, что для создания иллюзии мне нужно досконально знать строение кого-то. С бабочками можно было еще обойтись одной фантазией, но вот кроликов я изучала на городском рынке, пару крыс после долгой охоты парализовала заклинанием в подземельях. Еще неплохо удавались голуби. Это все начальные знания в практической магии, гораздо сложнее сделать себя невидимой, создать такое заклинание, чтобы оно повторяло и отражало пространство вокруг всего тела. Или способность уйти в тень, стоять себе спокойно в углу, и никто тебя не заметит. Но это шхэн мне удастся, для этого мне надо быть мастером иллюзий. За изучением заклинаний неплохо убивалось время, которое нужно было провести с демоном. Да и успокаивало неплохо. А спокойствие сейчас - единственное, что нужно. Нервные демонологии долго не живут.
   Мы с Ильдаром посменно караулили демона в первую половину дня и большую часть ночи, Алдан с Феолески в остальное время. Эльф считал, что если мы каждый день будем появляться перед ним сытые и невозмутимые, рано или поздно его это доконает. Но демон, хоть и был уже в таком состоянии, что считал аппетитной даже собственную ногу, продолжал угрожать, порыкивать и похоже по-своему развлекался.
   Может, и стоило бы его оставить в одиночестве на долгое время, вдруг его это наконец проберет. Но больше похоже на детскую угрозу, а будешь плохим, мы тебя бросим. Не поверит. Он знает, что нужен. Ему все равно не выбраться, но шхэн его разберет, на что способны эти существа, особенно если он останется без присмотра. Если он каким-то образом начнет прорывать защиту или на окраину, где находится дом, нагрянет магическая проверка, по крайне мере, тот, на чье дежурство это выпадет, сможет разрушить ритуальный круг и вышвырнуть демона из нашего мира. Нет демона, нет обвинений. Но это последнее, чего бы я хотела, тогда придется начинать все заново.
   Снова видеть эту бескрайнюю темноту и стоять на краю бездны, зная, что один шаг, и оборвется все, и даже душа лишится способности к перерождению и навечно останется частью той тьмы. Грань, смотрящая на меня слепыми глазницами, пялящаяся в лицо. Не очень-то уверена, что я снова это выдержу. В первый раз я хотя бы не знала, чего ожидать.
   "К нам кто-то идет, лхани."
   Я отвлеклась от своих мрачных мыслей и уставилась на дверь. В общем-то я уже догадывалась, кто. С Феолески мы почти сдружились, но о себе она по-прежнему невероятно мало рассказывала. Ни о семье, ни о том типе, которому собирается мстить, ни даже о том, чем будет заниматься после окончания академии. Может, и сама не знала. Хоть по Риалис не видно, но на самом деле она довольно богата, происходит из знатной семьи, просто предпочитает об этом не распространяться, чтоб окружающие не делали одной смертельной ошибки. Пытались занять у нее.
   Большую часть времени я проводила в загоне у Ротара, почитывая учебники и маясь от неопределенности. Дракон меня успокаивал своими ровными мыслями, заботой, которая постоянно скользила в них, и когда я находилась рядом, меня хоть на время переставали одолевать сомнения, что я все это затеяла зря. И навещала меня здесь чаще всего только она... Дверь заскрипела и распахнулась. Феолески всегда входила без стука, но сегодня она чуть не сбила дверь с петель. Остальные драконологи привыкли к ней, как привыкают к неизбежному злу вроде плохой погоды, но на ее шуточки довольно часто обижались. Риалис было плевать, рычали ли на нее драконы или сами всадники, хамила она всегда всем одинаково. По теплой погоде она была одета в рубашку с короткими рукавами и штаны из легкой ткани, дыхание слегка сбилось, видно всю дорогу бежала. Феолески с любопытством посмотрела на Ротара:
   -Твоя ящерица выглядит все также паршиво.
   -Он не...
   -Один шхэн. Пошли обратно быстрей, Алли сумел уломать этого сукина сына. Нужно быстро брать с него клятву, пока этот ублюдок клыкастый не передумал!
   -Тише!
   -Да никого нет в загонах, все на тренировке.
   -И как ему удалось??
   -Да ходили слухи, что и вправду проверка нагрянет, градоправителю что-то не понравилось. То ли контрабандисты шалят, то ли маги. И тогда Алдан сказал демону, что оставит его в круге как есть, а уж нашедшие его маги придумают, что с ним делать. И разоблачения он не боится, потому что они вряд ли будут орать на перекрестках о своей находке, а будут пользовать его в хвост и гриву. - она похабно гоготнула. -Демоненок подумал, поворчал, поныл как обычно, слюни попускал, а потом согласился!! Так ему! Этому паршивому демону, люди сильнее этих серошкурых уродцев! Ну и эльфы, - подумав, добавила она.
   "Лхани, мне не нравится все это."
   "Ничего, Ротар. Наконец все заканчивается."
   -Чего это ты молчишь? Разговариваешь с этой своей ящерицей, да? - Феолески перекосило. - вот с виду вы, драконологи, вроде нормальные, но то, что вы со зверями разговариваете, в башке своей голоса слышите, ну согласись это же психушка по вам плачет.
   -Заткнись. - проворчала я. - А вы боевые маги все с повадками маньяков-убийц, но я же об этом не говорю.
   "Лхани, давай я ее укушу."
   -Ну чего сидишь? - гаркнула магичка. - Хватит с ящерицей трепаться. Это ненормально! Пошли! Живей!
   -Эй, Риалис, думаешь, эльф ничего плохого не загадает?
   Она обернулась, пристально, презрительно посмотрела на меня сверху вниз. - Наслушалась демона, да? Я вот думаю, это не наше собачье дело, кто и что загадывать будет. У каждого свое желание. А Алли один из самых честных и сдержанных... эльфов, людей, какая тут к шхэну разница кто он, просто хороший парень. Я бы ему спину доверила! И каждый имеет право на месть! А теперь ПОШЛИ!
   Маньяки. Я среди одних маньяков, подумала я. Ротар глухо заворчал, как большой раздосадованный кот, но ничего не говорил, считая, что хозяйка имеет право на свои тупые желания и не ему вмешиваться. Может, прав и он.
   Всю дорогу до дома мы бежали. Предчувствие чего-то нехорошего разрасталось и крепло. Я опасалась, что мы придем, а там все точь-в-точь как на картинке из книги. Той, где стенка так мило кровью заляпана. Но обошлось. В комнате снова горели свечи, от их мягкого ровного света у меня в тоскливом предвкушении сжался желудок. Слишком все напоминало ту ночь. Демон стоял мрачный, огромная туша с высокомерно расправленными широченными плечами, сжатыми кулачищами, морда как вырезанная из камня маска тхорнесха.
   Он весь казался каменной статуей, вроде изваяний легендарных древних властителей, которые веками гордо и тяжело глядят перед собой в темноту залов, давяще возвышаются над всеми, храня какую-то зловещую тайну, которую больше никогда не узнает человечество. Он больше не орал и не язвил, и от этого было еще страшнее. Его лицо было бесстрастно, только глаза горели желтым голодным пламенем, выдавая его ненависть. Мы встретились взглядом, и я, сцепив зубы, не отвела глаз, отсчитывая про себя мгновения. Не показывать страх, главное, не показывать страх. Шхэн, с какими силами играем мы, зачем мы это делаем, идиоты? При виде нас с Феолески эльф протянул нам исписанный листок бумаги.
   -Прочитайте это, потом назовете повеление демону. - Риалис вырвала листок из рук, не дав мне посмотреть. Я попыталась заглянуть через ее плечо, но она усердно вчитывалась, шевеля губами. Раньше я думала, что со мной никто не советуется и ни о чем не предупреждает, потому что я побочный персонаж, без меня можно и обойтись и на многое мне претендовать не стоит. Сейчас же поняла, Феолески знала не больше меня. Ни с кем не советоваться, просто в правилах эльфа. Демоновы остроухие, думающие, что они умнее всех, расчетливые, старые, не считающиеся ни с кем. Алдан с Илем торопливо встали на свои знаки, Риалис присоединилась, я неуверенно огляделась по сторонам, выругалась и встала тоже.
   -Тай, ты первая. - сказал эльф.
   -Что? Я? Я не... Да пусть кто-нибудь...
   -Демон выполняет пожелания в том порядке, в котором получает их. Твое самое быстрое и легкое.
   Делхассе мрачно хохотнул. -Добились своего, детки. Весь мир теперь ваш. Но вы этого не заслуживаете.
   -Весь мир? Да ты, по-моему, о себе слишком много вообразил. - пробормотала я, вырывая у Феолески листок дрожащими пальцами. Я не могла сосредоточиться достаточно, чтобы пронять, что там написано. Взгляд все время натыкался на клыки демона. Он пристально смотрел на меня и то ли усмехался, то ли скалился, как дикий зверь. Алдан достал из-за пояса нож, тот странный посеребренный кинжал, который я еще видела у Риалис в ту ночь. Сейчас я его разглядела получше, массивный уродливый нож, рукоять, сплошь состоящая из выпуклых переплетенных линий, похожих на комок вздувшейся больной плоти со сплетениями вен. Вдоль лезвия шли знаки силы. Хороший ножик. Милый. Наверняка у кого-то из некромантов одолжили, у них полно такой внушающей то ли ужас, то ли отвращение черномагической шэхни. Не то чтоб уродство было необходимым условием для вещи темных магов, просто их некромантическое видение мира проявлялось во всем.
   -Я вас всех убью. - сказал демон. Уже без огонька, просто привычно и устало. Меня привычно пробрало ужасом.
   -Да, да. Понятно. - буркнула я. - Когда я это прочитаю, ничего не взорвется?
   -Попробуй - узнаешь. - обрадовала магичка.
   -Протяни руку, демон. - повелительно сказал Алдан, а потом полоснул по ней ножом. Я была готова к чему-то подобному, но все равно стало не по себе. Из раны на ладони демона черными вязкими струйками побежала кровь. "И даже тьма в их венах..." вспомнила я строчку из писания. Зло в их сердцах, смерть их суть, и даже тьма в их венах. И полная задница в моей жизни. Делхассе сжал кулак, и кровь заструилась по его напряженным пальцам, закапала на каменный пол, и мне казалось, я слышу, как вязко, тяжело разбивается каждая из капель. В воздухе снова собиралась сила, ощущение голодной злой мощи, готовой смести, уничтожать все на своем пути.
   Я откашлялась. Голос пропал, и в горле пересохло. Я облизала губы, вяло откашлялась еще раз, понимая, что не могу выдавить ни звука.
   -Читай! - хрипло прикрикнул эльф. У него сдавали нервы.
   -Слово силы услышь мое, демон. - свечи заколебались. Мой голос, тонкий и неестественно громкий, пропадал где-то под сводами. Я вцепилась в лист бумаги побелевшими пальцами. Почерк у эльфа был четкий, ясный, но буквы расплывались у меня перед глазами. - Повторяй за мной, демон.
   Я перевела дыхание.
   -Под этими сводами темницы твоей...
   -Под этими сводами темницы моей...
   Мне казалось слова вырываются у нас изо рта и уходят куда-то в полумрак, окружавший нас.
   -Ты мне, делхассе клянешься...
   -Я, делхассе, из гордого рода астанэ, тебе клянусь...
   -Служить мне и защищать, повиноваться мне во всем...
   -Служить тебе и защищать, повиноваться тебе во всем...
   -Пока не исполнено обещание...
   -Пока не исполнено обещание...
   -И никогда не предать меня.
   -И никогда не предать тебя.
   Все что нужно мне для спокойствия. Чтобы меня не предавали. Но почему это так невозможно... Свечи горели ярко, яростно, но их бешеное пламя не согревало меня. Я стояла, уткнувшись в жалкую бумажку, будто она может защитить меня от всего зла мира, и старалась не обращать внимания на демона.
   -Ты мне, Тайнери Эллери, клянешься...
   -Я тебе, Тайнери Эллери, клянусь...
   -Сделать все для спасения моего дракона...
   В желтых глазах мелькнуло удивление.
   -Сделать все для спасения твоего дракона...
   -Возможное и невозможное...
   -Возможное и невозможное...
   -Чтобы он смог летать под небесами, и сила вернулась к нему...
   -Чтобы он смог летать под небесами, и сила вернулась к нему...
   -Да пусть услышат нас последние боги, и Тхаисашши, и Мхеене... - ушедшие боги равновесия, странно, что клятва обращается к ним, но слова произнесены и уже ничего не изменишь.
   -Да пусть услышат нас последние боги, и Тхаисашши, и Мхеене...
   -Клянись, делхассе.
   -Клянусь. - Послушно согласился он.
   Я почувствовала на своей ладони жесткую ледяную хватку, а потом крепко стиснув мою руку, разжав пальцы, Алдан полоснул по ней кинжалом. Словно раскаленным железом прошелся. Кровь была горячая, липкая, она обжигающе потекла вниз. Потом силой сцепил наши с демоном ладони.
   Мои пальцы мелко дрожали, лапища демона была огромной горячей, сдавливала как каменные тиски. Ощущение будто держишь свою смерть за руку. Хотя, на самом деле это так и есть. Порез щипало, как будто соли насыпали или прижигали спиртом. Наша кровь смешивалась, его грязновато-черная и моя красная, и становилась какого-то бурого оттенка. Чем дольше, тем сильней болела ладонь, будто кровь демона, попадая в рану, что-то нехорошее делает с ней. Я смотрела на его пальцы в широких тяжелых кольцах с заостренными ногтями, которые так легко превращаются в когти и ждала, что он сейчас резко вонзит их в мою руку. Но демон держал осторожно. Я думала, что его кожа будет холодной как камень, но никак не ожидала мягкости и этого ровного тепла.
   -Клятва завершена. - глухо сказал эльф. - После того, как будут исполнены все обещания, я перед ликом Равновесия клянусь, что делхассе будет возвращен в свой мир. Можете разжать руки.
   Я осторожно дернула ладонь на себя, демон ухмыльнулся, показав клыки, но не отпустил. Стараясь не показывать страха, я потянула сильнее, и когда он резко разжал пальцы, чуть не упала. Шхэнов монстр захохотал. От боли в ладони кружилась голова.
   -Ну кто следующий, детки? Проверка состоялась, верно? Я эту козявку не убил, но чтобы проверить точно, пусть следующим будет ушастый мальчик. Его, я помню, обещал убить первым.
   Я мелко дрожа смотрела на свою ладонь. Она была перепачкана, но следа от ножа не было, ровная гладкая кожа. Я почти физически ощущала, как кровь демона, попавшая в рану, течет во мне.
   -Я буду следующей, демоненок. - Феолески кое-как вытащила у меня из пальцев лист с речью. Я сжала руку в кулак, только чтобы почувствовать, что она меня все еще слушается.
   Неужели они и вправду поставили меня первой, чтобы проверить, взорвусь, не взорвусь. Убьет демон, не убьет. Да нет, не такие они сволочи, по крайне мере Риалис и некромант. Вот эльф - сволочь, вполне мог, да и особой симпатии я у него не вызываю. В любом случае, чем быстрее мой дракон выздоровеет, тем мне лучше. И мое желание теперь будет выполняться первым.
   Феолески зачитывала слова, демон нехотя повторял за ней, и снова было ощущение этой бескрайней тьмы вокруг, таившейся по углам, в тенях, отбрасываемых свечами, жадно ловящей их слова.
   -Ты мне, Риалис Феолески, клянешься...
   -Я тебе, Риалис Феолески, клянусь...
   -Помочь мне отомстить Вахрану Леариди...
   -Помочь тебе отомстить Вахрану Леариди...
   -Так, как скажу я, тем способом, который выберу я...
   -Так, как скажешь ты, тем способом, который выберешь ты...
   -И месть не будет завершена, пока я не скажу достаточно...
   "Заставлю помучиться..." - мелькнул отголосок ее слов. Похоже, тому, как она будет ему мстить, позавидуют пыточные камеры.
   -Клятва завершена. - сказал Алдан. Он выглядел все более бледным, но в глазах застыло мертвое спокойствие.
   Следующим был некромант.
   -Ты мне, Ильдару Маранэ, клянешься...
   -Я тебе, Ильдар Маранэ, клянусь...
   -Помочь спасти моего отца...
   Демон слегка помедлил, ухмыльнулся кончиками губ.
   -Помочь спасти твоего отца...
   Некромант первым протянул ему руку и вцепился в его ладонь так, словно демон был его единственным шансом, лучшим другом, соломинкой для утопающего.
   -Клятва завершена. - сказал Алдан. - После того, как будут исполнены все обещания, я перед ликом Равновесия клянусь, что делхассе будет возвращен в свой мир. Можете разжать руки.
   -Два благородных пожелания о спасении, и одна месть. А что ты пожелаешь ушастый мальчик? Сравняешь счет в пользу зла или тоже что-то благородное?
   Эльф пристально посмотрел на демона. - Обратил ли ты внимание на то, чем заканчивается каждая клятва. Лишь я клялся отправить тебя обратно. Перед ликами Равновесия. Они нет. И если ты убьешь меня, ты останешься здесь навечно.
   В морде демона ничего не дрогнуло, только цвет глаз стал еще более желтым, лютым. - Загадывай, ушастый мальчик. И закончим на этом.
   Алдан не читал слова клятвы, произносил по памяти, и его голос был без единого оттенка эмоций, ровный сухой, как дующий в степи ветер. - Ты мне, Аладани, лишенному имени, потерявшему свой дом, отрекшемуся от семьи, клянешься...
   - Я тебе, Аладани, лишенному имени, потерявшему свой дом, отрекшемуся от семьи, клянусь...
   -Принести месть...
   Эльф назвал имя, длинное, с вычурными родовыми названиями, свойственными ушастым. Он говорил на родном языке, говорил долго, и в его голосе звучала затаенная, любовно выращенная, годами тщательно оберегаемая ярость. Чего у эльфов не отнимешь, мелочиться они не любят. Если война, так со всем миром, мстить так демона вызвать.
   Когда отзвучало последнее слово клятвы, делхассе выжидающе оглядел нас: - Пора размыкать круг, детки.
   -Вы уверены... а может... - ну да, разве меня послушают. - Эй...
   -Не трусь, летунчик. - буркнула Феолески.
   -Но... а может...
   Утешает, что когда нас начнут убивать, я еще успею сказать - я же говорила... Так себе утешение.
   Делхассе ухмылялся, он наслаждался моим страхом, как другие ценят дорогое вино. Больше не нужно было сдерживаться, договор с демоном заключен, и эмоции прорвались, как вода прорывает плотину. Я позволила себе бояться, почти чувствуя от этого облегчение, и он затопил меня с головой, вцепился в загривок, словно с самого начала только и были. Я и страх. По-моему, рядом с демоном - это самое естественное, что может быть. Извращенец тот, кто не боится. Инстинкт самосохранения ласково тянул меня к двери, подсказывая, что чем ближе я буду к выходу, когда выпустят демона, тем больше шансов, что однажды я увижу своих внуков. Алдан присел и неторопливо провел пальцем поперек меловой линии, уничтожая ее непрерывность. Демон яростно взревел, пощупал воздух перед собой и, не встретив сопротивления, перешагнул границу.
   -НАКОНЕЦ! - рыкнул он и тут же резко направился ко мне. Я попятилась, он пошел следом, меня почти вмяло спиной в противоположную стену. Я вцепилась в ее прохладную поверхность кончиками пальцев, словно могу пройти сквозь нее. Знала б такое заклинание... От демона пахло высушенным на солнце сеном, что не вязалось с ощущением близкой смерти. Что-то он делал на этих полях, пока наш ритуал не вызвал его. Косарь шхэнов. Уберите его, хотела попросить я, но голоса не было. Он наклонился, пытливо уставился желтыми глазами, провел когтем по стене рядом со мной. Я увидела, как посыпалась деревянная стружка. Сейчас вырвет сердце, поняла я. Заклинание молнии или пресс. Если отшвырнет, то может появиться шанс... но в башке было пусто, я не могла вспомнить ни одного знака силы. Только пустота, серое марево, скрывающее мысли, и как навязчивая идиотская мелодия, повторяющееся слово - "убьет", "убьет", "убьет".
   -Приказывай, козявка, я жду. - пророкотал его голос. Некоторое время я хрипло дышала, пытаясь осознать, что убивать он меня не будет, но это было трудновато. Однажды я видела магического голема, мощную машину с волшебной начинкой, созданную для перетаскивания тяжелых грузов. Он мог поднять скалу в двадцать раз больше своего веса, их когда-то и в войне использовали, и не было более беспощадных противников. Но по сравнению с демоном, голем, показавшийся мне тогда несокрушимым, был жалкой глиняной куклой. В делхассе было что-то примитивное, первобытное и гораздо более страшное.
   -Отойди! - хрипло прошептала я, боясь, что он не подчинится.
   Он отступил на шаг, застыл в насмешливой почтительности, как может только огромный гигант рядом с карликами. Ильдар был бледен, эльф как обычно невозмутим, Феолески отчего-то ржала, но довольно нервно. Посмотрела б я на нее.
   -Я что угодно могу приказывать? - спросила я.
   -Все, что касается выполнения задания и того, как ему вести себя в нашем мире. - пояснил Алдан.
   -Тогда отойди еще!
  

* * *

   Небо было бесконечное. И не было даже летучих башен стражей-наблюдателей. Свободное небо. Здесь хорошо летать. Он задрал ноющее незнакомое лицо к падающей сверху воде, ловил ее ртом. Богатый мир. Здесь даже вода свободно падает на всех без разбору. Хорошие рабы бы вышли. Красивые, слабые. Испуганные их величественностью и мощью. Кожа после изменения горела огнем, он ненавидел трансформацию, мерзкое унизительное занятие, и оттого что ему пришлось делать это, чувствовал еще большее исступленное бешенство. Маленькие сволочи. После того, как жалкие козявки не давали ему воды много времени, Каи-ши хотел пить, глотку словно драло на части, но не собирался унижаться перед маленькими тварями и просить. Пусть думают, что он непобедим, пусть боятся его. Дождь стекал по пересохшим губам, и ему хотелось остановиться, жадно ловить каждую каплю и пить, пить, пить. Одна из козявок невежливо толкнула его. - Пошли.
   Умрешь, ты умрешь, напевал про себя он, чувствуя сильные узы кровной клятвы, которые еще кое-как сдерживали его. Словно прочные оковы сдавливали тело, но любые оковы со временем разрушаются. Он найдет, как разорвать их. А времени у него много. - Умрете, умрете, умрете. Никто не смеет приказывать Каи-ши.
  

* * *

   Не люблю ночной дождь. Когда не видишь, что на тебя падает сверху. Ходишь в темноте потерянная, мокрая, как в проклятом водном царстве, и кажется везде только одна черная вода. Сделаешь шаг и провалишься в какую-нибудь бездонную лужу. Ничего не слышно, любые шаги скрадывает шелест падающей воды. Светлячок зажечь было нельзя, еще увидит кто-нибудь со стороны академии. Ротар лежал на земле, холод вгонял его в обычное оцепенение, забирал все силы.
   Мы уже полчаса торчали у тропинки, ведущей в пустоши, и ждали, когда подойдут остальные. Я пошла за драконом, а Аладани и Феолески должны были как-то замаскировать и вытащить из подземелий демона. В загоны его лучше было не вести, слишком большой риск. Небо вдалеке прорезала молния, высветила очертания академии и верхушки деревьев. Вода уже просочилась под куртку, текла по позвоночнику, хлюпала в сапогах, но закрываться щитом, чтобы сохранить остатки сухости я не торопилась. Полночный ливень наверно и из меня выпил все силы. Я чувствовала, как с кончиков пальцев размерено капает вода, и это как-то странно успокаивало. Холод и дождь.
   -Эй, летунчик, ты тут? - из кустов вынырнула Риалис. Я смутно угадывала ее очертания, широкоплечая высокая фигура, пятно темноты на месте лица.
   -Вышло? Вы его притащили ...
   По городу демон в своем обличье расхаживать вряд ли мог, будь тут нравы даже чуть свободнее. Но накладывать на него иллюзию или закутывать в плащ не пришлось. Тела делхассе, из-за бегущей в крови магии, вроде бы не стабильны, точнее демоны склонны к оборотничеству, захотели хвост отрастили, шипы, захотели крылья. Захотели, на вид стали человеком. Или эльфом. Кровь, которой мы с ним обменялись, это позволяла.
   Эльф поинтересовался, не может ли демон изменить свой внешний вид сам. На что делхассе язвительно ответил, что давно надо было попросить, он видите ли стеснялся. Несколько часов, сказал он, - самое большее. Демон напрягся, мышцы стали как натянутые канаты, черная рубашка поползла по швам. Похоже он испытывал чудовищную боль. Помню, я подумала, что если каждое превращение, каждое действие вызывает ее, немудрено, что у демонов такой дурной нрав. Тут либо свихнешься, либо станешь садистом. Его кожа стала менять цвет, покрылась сеткой вздувшихся черных вен, и демон, свернувшись в огромный клубок в углу, затих. В тот момент я едва подавила желание потыкать в него палкой, вдруг подох.
   -Вышло, вышло. - хмыкнула Феолески. - Сама не ожидала, что этот демоненок умеет. Увидишь - упадешь.
   Следом за ней из кустов на обочине появились еще двое. Присмотревшись, в одном я узнала Алдана, вторым же оказался не Ильдар, как я ожидала, и даже не делхассе, а кто-то незнакомый.
   -Вы сдурели? Кто это?
   -Кто, кто. Леший в манто. - заржала Феолески. - Я ж говорила упадешь.
   Я пригляделась, но не могла рассмотреть, как он теперь выглядит, все скрывала темнота. Разве только стал ниже, не таким массивным и внушающим угрозу.
   -Это он? - спросил демон, смотря на дракона, замершего у моих ног. Вспыхнула молния, белесый отсвет превратил его новое человеческое лицо в гротескную маску. - Ты позволяешь осмотреть мне его?
   -Да. Делай все, только вылечи его.
   -Значит, все... - мне не понравились нотки, проскользнувшие в его голосе. Он присел на корточках рядом с Ротаром, поднял его голову, дракон скорее всего задремал, потому что даже не шевельнулся. Демон оттянул его веко, раскрыл пасть, пощупал клыки. Ротар вяло дернулся, пытаясь вырваться, и тогда делхассе его ударил, с силой, наотмашь. Дракона отнесло на несколько метров, и он распластался на земле.
   -Ты что делаешь?
   Я вцепилась в демона, но он оттолкнул меня, плавно, без особых усилий, и я врезалась в Феолески, мы обе упали на землю. Демон направился к пытающемуся подняться Ротару.
   "Лхани..."
   -Хватит!
   -Ты разрешила все. - не поворачиваясь, ответил он.
   Я поднялась и, оскальзываясь на мокрой глине, догнала его, повисла у него на руке. Он снова отшвырнул. Меня резко впечатало в землю, несколько секунд я даже не могла дышать, настолько резкой и неожиданной была боль. Демон схватил пытающегося отползти Ротара и ударил снова. Потом еще. Пытаясь совладать с болью, я встала, снова кинулась на него.
   -Я не разрешаю, понял? Отпусти его! Не разрешаю! Не разрешаю, не разрешаю, хватит!!
   Снова удар. У меня потемнело в глазах, некоторое время я слепо шарила руками по земле, пытаясь подняться. Демон даже не бил меня, просто отшвыривал, как котенка. Я снова встала, кинулась на него.
   -Хватит! - делхассе схватил меня за шиворот, поднял одной рукой, легко, даже не напрягаясь. Пнул распластанного по земле дракона.
   -Не хочешь? - сказал он, обращаясь к нему. - Что ж... попробуем по другому.
   Мне казалось, мы стоим в эпицентре грозы и молнии вспарывают землю в двух шагах от нас, все было залито белым светом, и только тогда поняла, это у меня цветные блики мелькают перед глазами от боли. Демон лишь слегка меня встряхнул, а потом замахнулся по-настоящему, я увидела вырастающие когти на человеческих пальцах.
   -Как трогательно... - на его лице была нечеловеческая злоба, уродующая черты.
   Я заорала, выброс силы был настолько огромным, что хлынула носом кровь. Демон даже не шевельнулся, плевать он хотел на мою магию. -Ты сам не захотел. - усмехнулся он. И тут Ротар кинулся. Зубы сомкнулись на запястье демона, обычному человеку, с такой силой сжимая челюсти, он бы откусил руку. Делхассе едва поцарапал. Демон выпустил меня, присел на корточки рядом с драконом, и желтые сумрачные огоньки мелькали в его глазах.
   -Пей, вот так. Пей. - приговаривал он.
   Дракон судорожно глотал, и делхассе ласково, почти нежно трепал его по загривку, не давая отодвинуться и разжать челюсти. В ушах шумело, я едва слышала происходящее. Вытерла бегущую из носа кровь. А ведь демон лишь слегка дотронулся до меня, почти детские шалости. Феолески подошла, помогла мне подняться. Башка кружилась, верх и низ смешивались, и то ли я продолжаю падать, то ли небо падает на нас. Ничего не видно. Одна смутная, расплывчатая темнота, и постоянный шум в ушах, будто кто-то кричит рядом, зовет, но не разберешь слов.
   -Извини, я не думала, что он...
   Эльф молчал. Он наверняка ожидал чего-то подобного, что же он, гребаный боевой маг, не помог мне...
   -Отойди от моего дракона! - прошипела я демону.
   Он повернулся ко мне. Ярко-желтые глаза, бросающие в темноте блики на лицо. - Ты же сама сказала. Все, что угодно. Моя кровь поможет его излечению.
   -Тогда нацедил бы! Или сказал бы заранее!
   -А что и так тоже можно было? - глумливо спросил демон. - Но согласись, вышло весело. Такой накал страстей. Не трогай моего дракона, хватит! Не разрешаю! - пискляво передразнил он, наслаждаясь спектаклем. - Я чуть не расплакался.
   Они настоящее зло, подумала я. Истинное. Я смотрела на него сверху вниз и, глядя в его лицо, ощущала, как лопается, трещит по швам мой привычный мир. Этот монстр просто не мог нести с собой ничего хорошего, даже делая добро, и то, что он находится в моей жизни, и теперь я не могу избавиться от него, меня раздражало. Страха я не чувствовала, как будто что-то сломалось, перегорело в бьющих в землю молниях. У всех свои пределы. Ротар еще сильнее вцепился в его руку, но не мог причинить настоящей боли. По верхней губе продолжало течь что-то теплое и солоноватое, во рту был медный навязчивый привкус. Я снова вытерлась рукавом. В ушах гулко шумело, сбивая молчаливую шелестящую тишину. Шел дождь.
  
  

Глава седьмая.

   Я остановилась и расстегнула куртку, потом подумала, сняла ее и повязала на поясе грубым узлом. Летная куртка путалась в ногах, мешала идти, но лучше так, чем мучиться от жары. С каждым днем становилось все жарче, словно природа решила быстренько проскочить весну и сразу же попасть в лето. Это тепло было обманчиво, как фальшивая иллюзия, скоро, когда никто не будет ждать, резко вернутся холода, а может даже и посыплет редкий снежок. Наше королевство славилось дурным изменчивым климатом. С утра жара, вечером уже снежные бури, погоде не верили даже приезжие, что говорить про родившихся здесь. Несмотря на теплое солнце, большинство продолжало недоверчиво расхаживать в куртках. Но Ротару нравилось. Он косолапо ковылял рядом со мной, делая прогулочный круг по летному полю, разминал ослабевшие мышцы. На каменистой земле уже пробивалась редкая зеленая травка, которую через пару недель снова вытопчут всадники и их драконы, отрабатывая приземления. Академия, виднеющаяся отсюда, как нагромождение белесых шпилей и башен, плавилась в лучах утреннего солнца. Даже сейчас, утром, царила ожидающая, полная предвкушения чего-то духота. Я развязала завязки на вороте рубашки. Жара набивалась в легкие, окутывала мягким коконом, гладила липкой ладонью по лопаткам. Хотелось зимы.
   Нехило летают - отстранено раздумывала я, пялясь в ярко-синее слепящее небо. Драконы делали круг за кругом, все убыстряясь и убыстряясь, выписывали вензеля и эти, как их, крафты, особые фигуры полета. Чуть не сталкиваясь, проходя на расстоянии развернутого крыла друг от друга. Конечно, это были уже выпускники, тренирующиеся перед летними экзаменами. Золотой, серебряный, красный, белый, как облако, и черный драконы рассекали небо, словно танцевали на водной глади. Солнце било в глаза, смотреть было почти больно, но я не могла оторваться. С полетом наших даже сравнить нельзя. Я помню, как они взлетали. На следующий день, после того, как меня приласкал демон, я мучилась от сомнений и боли в спине и сама не поняла, как забрела на их тренировку. Драконы легли на пыльную землю пустошей, чтобы мои однокурсники могли взобраться. Одиннадцать драконологов пристегнули крепления к седлам, проверили все ли надежно, а потом летучие распахнули крылья и резко оттолкнулись от земли. Волна пыли, поднятая ими, бросилась в лицо, заскрипела на зубах. Мои однокурсники летели конечно не так впечатляюще, как те, другие драконы, и совсем не высоко. Они летели осторожно и боязливо, словно пробовали тонкий лед, выдержит или нет. Росянка Анни летела медленно, но плавно, как белый лепесток цветка, Черныш, Киар, Беата, Лоден делали разноцветный широкий круг над пустошами, а потом долго неловко снижались, неровными рывками на грани падения.
   Я снова задрала голову. Над нами яростно, стремительно, то идя бок о бок, то расставаясь вновь, скользили драконы старших. Не верилось, что я однажды тоже так сумею, хотя Ротару вроде и стало лучше. Когда смотришь на них, кажется, что наш полет был бы прекрасен как у курицы с перебитыми крыльями. Я вообще не представляю, как летать, а мой дракон еще слишком слаб, и до сих пор трудно поверить, что дело зайдет дальше, до полного выздоровления. Стоит только довериться до конца, как судьба сразу же подсунет подлянку. Я засунула руки в карманы и вздохнула. От этого движения снова заныла спина, зыбь острой боли прошлась по лопаткам. Шхэнов демон. Но если подумать, это еще умеренная плата за излечение. Я ухмыльнулась, посмотрев на Ротара.
   Дракон бодро трусил рядом, глухо клацая когтями, когда наступал на камень. Его худое поджарое тело уже заново обрастало тоненькой, пока окончательно не окостеневшей чешуей, и казалось, весь Ротар состоит из заплаток, буро-коричневых и светлых, сероватых. Не уверена, но он по-моему вырос, раньше когда он стоял рядом, то едва доставал мне до груди, теперь же запросто мог положить голову мне на плечо. Или это просто кажется из-за того, что дракон наконец начал набирать вес.
   Хотя будь моя воля, этого ублюдка я бы все равно пустила на зелья, кровь демона ценится даже больше драконьей крови. Заработала бы. Если бы его так же ненавидели остальные, он бы вообще был самым счастливым демоном в мире. Бессильная, глупая, безнадежная ненависть. Вот стулом бы его по башке огреть, да без всякой магии, почуять как древесина о его тупую башку ломается. Вот это да, незабываемые, непередаваемые ощущения. Я бы их с наслаждением вспоминала зимними холодными вечерами. Еще не все синяки сошли, иногда я убивала время, рассматривая их в зеркале. Раньше я думала, жизнь и такой цвет кожи несовместимы. В лазарет я не пошла, чтобы не пришлось объяснять, откуда они взялись, а накладывать на себя заживляющие заклятья мне не приснится и в кошмарном сне. Для этого я слишком плохо знаю человеческое тело и слишком хорошо, что будет, если ошибусь. Обширный волосяной покров это конечно зимой довольно удобно, вот только кофт с короткими рукавами больше не поносишь. А если не повезет совсем, то процесс лечения вызовет обратный эффект. Пораженные ткани будут лишь разрастаться. Лекари - очень решительные и милосердные или ненавидящие все живое люди, если даже зная последствия, продолжают врачевать. Феолески притащила мне какое-то лечебное снадобье, и я обходилась им.
   Старшие драконы камнем ринулись вниз и раскрыли крылья уже перед самой землей. Маленькая ошибка, и их бы размазало тонким слоем. Я невольно зажмурилась, ну да, я драконолог с крепкими нервами. Спрашивается, как я сама летать буду. Кто-то из всадников заметил меня с Ротаром, помахал, я нехотя помахала в ответ. Я со своим то ли подыхающим, то ли выздоравливающим драконом стала уже кем-то вроде местной достопримечательности. Нас с Ротаром жалели. Чужая жалость - все равно что пинок под ребра, когда ты из гордости все же нашла в себе силы подняться, и тут в самый решающий момент тебя снова швыряют вниз. В выздоровление моего дракона тоже не верил никто, как и в установившуюся теплую погоду. Сейчас он бодренько, забавно переваливаясь, бегает по драконьим пустошам, выделенным драконологам, а завтра все вернется на свои места. Но пока Ротар продолжал жадно поедать все, что оказывалось в кормушке и чувствовать себя все лучше. Кровь демона действительно помогала, прошла всего неделя, но дракон рос как на дрожжах.
   Ротар неловко подпрыгивал, клацал зубами на солнечные лучи, изредка даже валялся в пыли, как дорвавшаяся до свободы дворняга. Его глаза были желтыми под цвет пыли, раскаленной на солнце. На голове пробивался уже настоящий драконий гребень, и Ротар постоянно чесался об стены да и вообще обо все, что попадалось на пути, оставляя вмятины и следы слезающей сухой чешуи. В башке вертелась фраза, что все владельцы похожи на своих питомцев, но надеюсь, это не мой случай.
   "Скоро мы тоже летать, лхани."
   "Скоро." - подумала я.
   Если ничего не случится, Ротар мог окрепнуть и разработать крылья уже к экзамену, который будет через полтора месяца. Экзамены у драконологов в этом году сводились к садись на дракона и лети. Если не свалишься и приземлишься, значит, сдал. В прошлом году в основном упор на воздушную магию был и вихревые потоки, я сутками не спала, пытаясь запомнить и написать шпоры, в этом же полная халява. Наставник Магуэрц засчитает нам с Ротаром экзамен, даже если мы просто придем на него. Он был массивным, коренастым и добродушным, и не любил, когда обижали его адептов. Наставник - хороший дядька, и то, что Ротару стало лучше, обрадовало его так, будто это был его собственный дракон. Недавно он проговорился, что мы были его самыми выстраданными и может от этого наиболее важными чадами. И хотя мы еще не летали, он нестерпимо гордился даже тем, что Ротар просто ходит, не сбиваясь с шага.
   "Мне не нравится Тот. Из-за него часто приходят плохие сны. Но я отгонять их, лхани."
   Дракон не тратил время на то, чтобы различать людей и нелюдей. Все делились на он, она и Тот, это он так окрестил делхассе, и кого имеет в виду, часто оставалось только догадываться по интонациям.
   "Плохие сны из-за демона?" с недоумением переспросила я. Может, он про недавние кошмары? Да и не мудрено, когда вокруг такая шхэнь происходит, было бы странно, если бы мне снились бабочки и единороги. Впрочем, про единорогов что-то плохое писали в трактатах по психологии, так что и этот сон не идеален.
   "Да, лхани. Тот большой и сильный, но я защищать. Злой. Злой и очень сердитый."
   "Ты знаешь, о чем он думает?"
   "Это плохо, лхани. Лучше не знать."
   "Что он хочет сделать?"
   "Убивать. Но не может, лхани." дракон замолчал, и я очень боялась, что он добавит - пока.
   Мы пошли обратно, я смотрела вдаль, и меня завораживали клубы пыли, которые перегонял по пустошам ветер.
   "Если он не уйдет, лхани, то все будет очень плохо. В его снах легко потеряться, если не умеешь летать."
   Я не поняла, но промолчала. Логику летучих вообще мало кто понимает. Пыльное облако то припадало к земле, то поднималось вверх, его швыряло из стороны в сторону, как маленький песчаный смерч. Старшекурсники снова сели на своих драконов и, резко оттолкнувшись, взмыли вверх. Я проводила их взглядом. Передышка закончилась.
  
   Уходящее солнце окрашивало серый камень академии в бледно-розовый, как слегка подпорченный зефир. Вытянутые тени от дерущихся стремительно метались по двору, и если смотреть только на землю и них, то казалось сражаются два богомола, слепо размахивая длинными конечностями. Феолески скакала по тренировочной площадке, уворачиваясь от ударов Балтиса и не забывая язвительно комментировать все его промахи.
   -Решил воздух порезать или от мух отмахиваешься? Зря. Несчастное насекомое погибнет от твоего меча, только если решит само зарезаться! - они скрестили клинки, и она пнула его, отталкивая на несколько шагов. -Может ты от меня еще дальше отбежишь, Бал? Я тебя так пугаю, бедненький? Ути-пути.
   Оружие сталкивалось со скрежещущим размеренным звоном. Я ни шхэна не понимала в этих связках и стилях боя, по мне, так они просто махали острыми железяками, умудряясь сталкивать их друг с другом и не попадать по себе. Хотя попасть по себе, по-моему, гораздо легче. Когда мы с Даниэн в шутку тренировались на деревянных мечах, это было мазохистское самоизбиение, а не сражение двух благородных магов. Хотя, Дани - хозяйственник, я драконолог. Дерущиеся маги, если не считать боевых конечно, - вообще довольно жалкое и позорное зрелище. Это если между собой. Если же с другими, то это либо маги - победители, либо отбивные.
   Со скоростью плетения заклятий у магов большие проблемы. Меч или кулак, они всегда быстрее бывают. Вот, если б из какого укрытия мочить, то конечно победа на стороне колдующих. А так преимуществ в драке не больше, чем у обычного человека. Мгновения, мгновения, то время, которое иногда не значит ничего, в определенные моменты цена жизни. У магов особенно. Поэтому нас мочат обычно первыми и без разговоров, ведь если дать нам эти мгновения... поэтому сражению на мечах боевых магов обучали, как в настоящей воинской академии. Если времени поколдовать не будет, так они и вручную всех замочат.
   -Да моя бабушка задницу более ловко чешет, чем ты мечом машешь!
   -Спорю твоя бабушка красивей, чем ты, Феолески!
   -Это вряд ли. - ответил почему-то эльф, не отрываясь от чистки оружия. Риалис дернула головой, обернулась посмотреть на него и пропустила удар, точнее, слишком поздно начала уворачиваться, и рубашку ей лезвие распороло, слегка задев кожу. На ткани стало расползаться ярко-красное пятно. Я стала смотреть в сторону. Меня, великого мага, мутит от вида крови.
   -Ах ты, гад, новую купишь! - взревела она. На порез она даже не обратила внимания. Они продолжили драться.
   Риалис я не видела несколько дней, заполучив демона в свое владение, она куда-то скрылась, перестала появляться на занятиях и явно воплощала свою месть. Появилась только сегодня и сразу же сказала, что времени разговаривать нет, попросила встретить ее после тренировки и обсудить кое-что. Раньше я думала, она будет светиться от счастья, но боевая магичка была невероятно мрачна, и сейчас я уже мысленно прикидывала, какую жуткую новость она мне собирается сообщить. Если бы было что-то серьезное, то эльф не был бы так спокоен, а уже драл бы свои шикарные волосы. И сидела бы я сейчас не во внутреннем дворе академии, а наслаждалась строгой холеной обстановкой кабинета архимагистра.
   Шхэн... я поморщилась. И лучше уж об этом вообще не думать. Мы сделали все, чтобы нас не замели, и узнавать о происходящем не откуда. Знают только четверо, не считая демона. А делхассе первым делом было приказано не творить ничего, что могло бы выдать нас, да и ему самому это не выгодно. Одно дело выполнять желания недоучек и совсем другое - стремящихся к власти архимагистров. Тогда о чем хочет поговорить Феолески? Причем так таинственно. Она хотела поговорить только со мной, значит, дело наверняка личное. Угу. Милые девичьи секреты...
   Я думала после вызова демона моя жизнь как-нибудь изменится. Но она не изменилась вообще. Разве только с боевыми я ближе сошлась, хотя раньше обходила этих непредсказуемых вспыльчивых типов за десяток миль, как и все остальные в академии. Я вяло следила за блеском металла. В мечах отражалась то я, то розовое закатное небо, то скамейки по краям площадки, то эльф. Больше ничего интересного не было. Шхэн, кто бы мог подумать, что сражения на мечах - такая скукотища. Нет, если б я на нее деньги поставила, тогда понятно, а то какая разница, кто тут выиграет или проиграет. Никаких отрубленных голов на копье победителя или хотя бы выпущенных кишок. Я сидела, оперевшись локтем о колено, и зевала, смотря, как закат медленно закрашивает стены и подбирается к моим ногам. Теоретически именно так и должен вести себя истинный боевой маг, все вокруг орут, дерутся, а ему плевать. По крайне мере, в приключенческих книгах все великие маги - полные отморозки. О нет, тебе отрубило руку. Пустяки, царапина. И типа этого. Наконец она извернулась и ногой выбила меч из рук Балтиса. -Проиграл! Катись к мамочке и попроси ее научить тебя драться!
   -Заткнись, Феолески. Тебе просто повезло!
   Эльф вроде бы и не интересовался схваткой, но когда она закончилась, тут же отложил в сторону оружие и пошел к Риалис осмотреть рану. - Да ладно, уже даже кровь не течет, - отмахивалась она, но короткие волосы не могли скрыть предательски горящие уши.
   Балтис перестал орать, попереминался с ноги на ногу и молча ушел. Я хмуро, недоумевающее на них посмотрела. Иногда мне кажется, я не умею любить. Это какое-то запредельное знание, которое никогда не спустится на мою бедную голову. Слушать сердце? Угу. Сердце, оно вроде как не разговаривает. И меня это устраивает. Настоящая любовь страшна. Потому что любишь не за что-то, а просто так, даже видя все недостатки, зная их все, осознавая весь вред, что они приносят, ненавидя их, все равно будешь любить этого человека. За то, что он существует. Настоящая любовь разрушает желанием обладания, сделать объект полностью своим, его дыхание, мысли, чувства, каждый удар сердца, уничтожает все страхом потери. Поэтому ничего хорошего нет в этой настоящей любви.
   Почитать хотя бы историю гибели магов, множество народу погибло из-за того, что не вовремя поддалось чувствам, и уже на смертном одре эти придурки уверяли, что нет, не зря. Вообще-то зря. Прожили бы спокойно свои лет триста или двести, сколько магам положено, встретили бы кого-нибудь, кто не втянет их в неприятности, а они... о дорогая, я защищу эту крепость только ради тебя! Я посвящу тебе этот новый алхимический раствор! Я исследую это страшное подземелье! Я заработаю денег на свадьбу! От любви сносит крышу, и готовы кинуть весь мир к ногам любимого человека, и море кажется по колено, а все преграды не такими уж неприступными. Вот только голодному ваграку все равно, спустился ли к нему маг ради наживы или потому что его принесли крылья любви. Если конечно они его и вправду не принесли, владеющему левитацией магу, сражаться всегда проще. Жаль, что энергии это заклятье жрет немеряно. А сердце полное прекрасных чувств и сердце, страдающее от жажды золота, для ваграка на вкус наверняка одинаковы, вряд ли он после пожирания очередного пылкого возлюбленного начинает стихи писать.
   Но все равно, чего бы там ни было, а стоят рядом они уже шхэново долго. За это время все тело можно перевязать, а не маленькую царапинку.
   -Эй, Риалис, ты уже освободилась? - испоганила я несомненно волнующий момент.
   Они отступили друг от друга. - да, летунчик. Свободней некуда. - не без злости отозвалась она. Потом взяла себя в руки. - Пойду переоденусь. Пока, Алли. Летунчик, пошли.
   Я пожала плечами и направилась за ней. Ну вот наконец я все и узнаю. Хотя, один мудрец когда-то сказал, что незнание - благо. Некоторое время Феолески молча шла рядом, кидая на меня странные взгляды и о чем-то раздумывая. Мы поднялись по лестнице и зашли в ее комнату. Как я и думала, в ней царила полная помойка. Грязные тарелки горкой на столе. Грязная, перемазанная кровью одежда большой горой в углу.
   -Я в прачечную сразу мешок отношу. - пояснила Феолески, проследив за моим ошалевшим взглядом. Хотя я больше думала о том, за кой ей столько одежды и каково это в каждый день недели одевать разное. Комната у нее была большая, даже чуть больше, чем у нас с Маарой, но при этом жила она тут по-моему в одиночестве. Вариантов было два, либо она грохнула свою соседку, либо та от Феолески сбежала. Нет, был еще и третий, если семья у нее достаточно влиятельна, то ей могли выделить целую комнату с самого начала обучения.
   -С тобой кто-нибудь еще тут живет?
   -Что не видишь, тут одна кровать?
   -Ну кто знает, вдруг ты закопала соседку под горой мусора.
   Феолески вяло покачала головой, даже не наорав на меня, и внезапно спросила. -Тебе в последнее время снились необычные сны?
   -Необычные? -И это все, о чем она хотела спросить?! Я едва сдержала вздох облегчения. - Например?
   -Которые раньше тебе не снились. - с усилием расцепив челюсти, ответила она. Я задумалась. Временами мне снились кошмары. Они были настолько обыденны в моей жизни, что я уже давно перестала замечать их. Реальность дурных сновидений была близка мне и понятна. Они казались естественным продолжением моей дневной усталости, словно мир, баюкая меня в своих ладонях, забирается в мои сны и чудовищно отражается в них. Что имела ввиду Риалис, доходило смутно.
   -Ну перескажи такой сон. Может, и мне что-то вроде него снилось.
   Феолески как-то странно на меня посмотрела, потом засунула руки в карманы, оттягивая их в стороны, и стала похожа на растерянного мальчишку-подростка.
   -Мне снилось, что я демон. Тот демон, которого мы вызвали.
   Я молчала и ждала, когда она продолжит.
   -Мне снилось... В том мире было два солнца. Я выглянула в окно, и они были на небе, а само небо не ярко-голубое. Голубое, но с мягким лиловым оттенком. Я видела множество существ, орущих что-то, жутко ревущих. Они кидались на стены замка, где я находилась, рвали когтями камень, не жалея себя. И их ярость была почти... ощутимой. А я наслаждалась ей. Я уже представляла, как буду убивать их одного за другим, и это нравилось мне. Нет, не просто нравилось. Я боевой маг, Тай. - она заглянула мне в лицо пристальным, ищущим взглядом. - Я знаю, мне придется участвовать в боевых действиях. Я готова к этому. На тренировочных пустошах я уложила уже немало ваграков и еллси. Я знаю, каково это убивать. Я знаю торжество победы, как это наслаждаться чужой смертью. Но то, что я чувствовала во сне... Я никогда не чувствовала такого упоения, предвкушения чужой смерти, наслаждения тем, как ломко захрустят их кости, как сухие ветки, и они все подохнут. Это было опьяняюще. Я вообще не думала, что могу испытывать такие сильные эмоции. - ее лицо стало еще больше побледневшим и растерянным. Сны выеденного яйца не стоят, но видеть никогда не унывающую Риалис выбитой из колеи, вот это по-настоящему пугало.
   -Еще что-то снилось?
   -У меня болит ладонь, Тай. Иногда мне кажется, кровь демона, которой мы тогда обменялись, бежит в ней, как сотня плотоядных муравьев. - я вздрогнула. Рука у меня тоже изредка побаливала, я все чаще замечала, что то и дело расчесываю ладонь, щупаю пальцами несуществующий шрам. Словно это была нестираемая метка, которую нам оставил демон. Об этом ни в одном фолианте сказано не было. - И да, мне снилось. - зло продолжила Феолески. - Мне снилась ты! Я по-прежнему была заперта в том круге. И испытывала презрение, отвращение к маленьким хитрым зверькам, которые сотворили это со мной. И знала, что выберусь и расквитаюсь, потому что обхитрив в одном, зверькам никогда не сравнится с делхассе. Он даже людьми нас не считает, летунчик. - криво хмыкнула Риалис, постепенно приходя в себя.
   -Ну а я? Что про меня снилось?
   Она снова посмотрела на меня тем странным задумчивым взглядом.
   -Я была в том круге, а потом появилась ты. Ты сидела на краю стола и пускала цветные блики, порхающие по комнате. И это было красиво. В какой-то степени это даже восхищало его. - я почувствовала, как по спине у меня побежали мерзкие колючие мурашки, сотня иголок, впивающихся в кожу. Ей снилось, как я тренировалась создавать иллюзии бабочек. Я не рассказывала ей об этом. - Для него мы все тонкие и изящные, ты же видела этого громилу, мы - коротышки по меркам демонов. Для него мы все, ну как эльфы для людей, даже больше. Мы что-то невероятно хрупкое, необъяснимое. Он не понимает тех, кто может создавать красоту. Ты такая боязливая, такая хрупкая, а умеешь подобное, ему хотелось не просто убить, а понять, впитать в себя то, что никогда не будет достижимо. Во сне ты сидела на краю стола, скрестив ноги, и с выражением любопытства пускала цветные порхающие блики по комнате, а он жаждал вырваться из круга, смять, сдавить так, чтобы затрещали кости. Сдавить голову, впиться в нее горячими ладонями, вплавляясь в кожу, навредить, проникнуть в мысли, ощущения, сломать, смять то, что не понимает.
   Как же нестерпимо холодно, думала я. С чего я решила, что сегодняшний день был жарким? Меня бил шхэнов озноб, и мне было так холодно, будто на окрестности рухнули заморозки.
   -А ты не могла бы пересказывать не так подробно? - огрызнулась я.
   -Да ладно, летунчик. Это же просто сны. Или нет? - с подозрением спросила она.
   -А другие? Им что-нибудь такое снилось?
   -Я не спрашивала. - Феолески с досадой махнула рукой. - Будут смотреть, как на трусиху. - это мне не польстило. Значит, в глазах всех я труслива как дебильный кролик, со мной говорить можно.
   Я вздохнула, соображая. -Мне кажется, что этот обряд... когда мы обменялись кровью, как-то соединил нас. Это как у нас с драконом, шхэн знает, на что способна сильная кровная магия. Может, когда сознания отрубаются, сны перетекают друг в друга, может, в это время его мучили твои воспоминания. Шхэн знает. Но как только демон выполнит клятву и уберется, наверняка все закончится. Ты б лучше спросила у эльфа, может ли делхассе проникать в наши мысли. На всякий случай.
   -Ясненько. Ясненько. Может, и спрошу.
   -Тебе что нравится эльф, и ты не хочешь выглядеть перед ним трусливой?
   Феолески съездила мне по уху. Впрочем, дружески, врежь она мне по-другому, и я бы из лазарета две недели не вылезала. -И не вздумай никогда больше! Поняла?! Этого говорить! Поняла?!
   Я согласно закивала. Странно было знать, что самоуверенная Феолески так сохнет по своему приятелю Алли. И еще грустно наверно, потому что вряд ли она ему скажет, а влюбиться в эльфа, по-моему, безнадежная тупость. Эльфы - сухие строгие, вечный тип наставника. Всегда поправляющие, указывающие, беспутные, холодные, расчетливые, не подпускающие близко. В хорошие дни даже своеобразно остроумные, но всегда бесчувственные и сдержанные по отношению к "расам нашим меньшим". То бишь ко всем, у кого уши не напоминают лопухи. Впрочем, кто знает. Я не любила плохие концы, может, поэтому богиня везения была моей самой любимой, хотя чаще других подкладывала мне свинью.
   -Ну попробуй приворотное зелье. - наконец выдала я. - Ну как с тем...
   Эту историю Феолески мне сама рассказала, потому что сама и устроила, а наставник кое-как сумел замять и не допустить огласки. Если это была ее мелкая месть, уж не знаю, что она сделала бывшему возлюбленному. Один парень с ее факультета, то ли Баверк, то ли Маверк постоянно таскал у нее укрепляющие зелья перед началом практических занятий. Адепт выходил в огороженные магическим полем пустоши и уж там мочил специально привезенных монстров. Этот Маверк был неплохим воином, но реакция подкачала, на зелья тратиться было неохота и он одалживал их у Феолески. Он сдавал, не тратя ни медяшки, наставник ставил ему зачет, не тратя время на пересдачу. И все были счастливы, кроме самой Риалис. И тогда она купила у знакомого алхимика концентрированное, абсолютно ничем не разбавленное зелье влечения, перелила в бутылочку из-под укрепляющего и поставила на старом месте. Маверк успел глотнуть достаточно, прежде чем понял, что в этот раз в бутылке что-то не то. Пожал плечами и пошел мочить монстров. Накрыло его как раз, когда он зашел в магический круг и увидел какую-то тварюку. Маверку шхэново повезло, что наставник знал заклинание нейтрализации. Да и тварюке тоже. Концентрация зелья была такая, что привлекательными покажутся не только болотистые, склизкие, клыкастые монстры пустошей, но даже демон. Поучительная история заканчивалась тем, что после этого у Риалис никто и никогда больше ничего не одалживал без спросу.
   -Ты про историю с Маверном? - рассеяно спросила она. -Я и без зелья могу понравиться...
   -Ну да. Только тебя надо узнать получше.
   -Заткнись, Тай. - Кажется, она обиделась. Тренироваться в утешении мне особо было не на ком, поэтому я часто выдавала первое, что в башку придет. Лучше б уж молчала, с удручающим постоянством подумала я.
   -А как твоя месть?
   -Месть? А, месть...
   Феолески мерзко захихикала и потерла ладони. - Вот уж отомстила, так отомстила. Вначале сомневалась правда, может, не стоит, а потом подумала, что отступать поздно, да и я не трусиха. Непередаваемое наслаждение! На демона не действуют никакие магические охранные контуры, он ходил в особняке этой сволочи, как у себя дома. Взял у него пару вещичек. Попугал немного. - насколько я поняла, жертва ее мести была довольно важной шишкой, а ввязаться в скандал и запятнать имя своей семьи Риалис не собиралась. И этот тип, попортив всем немало крови, вполне мог оставаться безнаказанным и дальше. - Нет, видела бы ты выражение его лица, летунчик! Мне братишка пересказывал. Это что-то. Этот придурок еще к моему отцу заявился. За помощью. Ну ему конечно отворот-поворот, нечего приходить, мой папаша его терпеть не может. Раньше я не понимала почему... Еще недельку или две помучаю, чтоб подольше запомнил. - Риалис снова зашлась радостным смехом. Ну хоть кто-то счастлив. Демон меня убьет. Как там говорила Феолески, сожмет мне башку и оторвет. Почему я? Почему не эльф? Я могла поспорить, что ушастого он ненавидел больше. Хотя, чему я удивляюсь. Еще один тупой поворот судьбы, который размажет меня по стенке.
   -А он не поймет, что это ты демона наслала?
   -Да этот придурок не поймет даже, что это демон. Подумал, что к нему крутого наемного убийцу подослали какие-то разгневанные родители одной из совращенных дочерей. Эх, давно я так не веселилась, летунчик.
   -Думаешь, демон меня грохнет? - все-таки не удержалась и спросила я.
   -Попробует. - вполне серьезно согласилась она.
   Всю ночь мне снились беспорядочные вспышки магических взрывов, липкая льющаяся откуда-то сверху вода, заслоняющая окружающий мир, не дающая разглядеть опасность. Мокрая одежда сковывала движения, не давала колдовать, даже дернуться. А там за пеленой дождя рыскало чудовище, смутно различимая массивная тварь с выпирающими костяными позвонками и длинным, похожим на крысиный, хвостом, жадно втягивала воздух проваленным глубоко в череп носом, пытаясь найти меня.
   Проснувшись, я смотрела в серый каменный потолок и некоторое время считала трещины. Ничего демонического мне не снилось. Просто самые обычные, ставшие родными кошмары. Каждому свое. Я перевернулась и накрыла подушкой голову.
  
  

Глава восьмая.

  
   В полдень я свернула на улицу Незабудок и остановилась перед знакомым трехэтажным домом, он уже давно пользовался дурной славой, но вид снаружи имел еще довольно приличный. Риалис передавала мне через Маару, чтобы я пришла. Со времени вызова демона я только и делаю, что шатаюсь по притонам, - с печалью подумала я. Ильдар с Феолески скинулись и сняли делхассе комнату в одном из небольших трехэтажных особнячков, раскиданных по всему городу, чьи хозяева вдруг решили, что им одним незачем столько места. В старом доме оставлять демона не рискнули, мало ли вдруг и вправду проверка, здесь же район был более приличный. Ни у меня, ни у эльфа денег не было, поэтому и покупку продовольствия некромант с Риалис взяли на себя.
   Демон ел не как птичка, а заглатывал пищу огромными кусками. Жуткое зрелище. В ауре ничего не проступало, ни один защитный амулет на него не реагировал, и мы решили, что можно оставить его здесь, перед этим приказав без сопровождения не выходить и с другими людьми не говорить. Не в академии же его держать. Демон - это оказывается дорогое удовольствие. Гораздо лучше кролики. И жрут мало, и места не занимают. И не хамят. Разве только, размножаются.
   Хозяйка этого дома, вдова, почти не показывалась, и большая часть комнат сдавалась разным странным типам, в основном приезжим или тем, у кого не хватало денег на более приличное жилье. Разведенные или выгнанные женами мужья в доме не переводились. Настоящий рассадник неудачных браков. Я была здесь всего пару раз, но успела уже насмотреться на семейные трагедии, скандалы, и поняла, что вера в романтику и прекрасные любящие отношения после свадьбы подохла окончательно. Вечно сцепляющиеся, орущие друг на друга люди - жены все время приходили и пытались вернуть кого-нибудь в лоно семьи. Но те не возвращались, ибо познали здесь настоящую свободу. Хотя, если подумать, браком хорошее дело не назовут.
   Феолески всех переполошила своими снами и решила, что лучше будет собраться и всем вместе обсудить это с демоном. И как-нибудь это прекратить. Прошло два дня и шхэн знает, что ей снилось еще. Может, какие-нибудь оргии. Спрашивается, и почему мне ничего не снится. Хотя вряд ли демон выбирает, кому запихнуть в башку свои воспоминания. Скорее я ни шхэна не вижу из-за запечатления с Ротаром. Драконологи всегда были имунны к телепатии, драконы просто не позволяют другим залезть в мысли всадников.
   Я поднялась по скрипучей лестнице, зашла в комнату и замерла, просто не могла пошевелиться. Демон сидел на продавленном диване, а на его коленях, пачкая темные штаны клочьями серой шерсти, сидела облезлая уличная кошка. Я смотрела и не могла оторвать взгляд, как его некрасивые длинные пальцы опускаются на ее маленькую голову, чешут за ушами. Тощая кошка мурлыкала, терлась худыми ребрами о его руку, а мне хотелось закрыть глаза и выйти. Я бы все отдала, чтобы не видеть, как он ее убьет. Но я не могла шевельнуться. Демон гладил ее пока еще вполне бережно, но я помнила его чудовищную силу.
   -Любуешься? - пророкотал он. Голос у него временами менялся от глухого шелеста до негромкого баса, кажется, это было как-то связано с его настроением.
   -Г-где Риалис? - тускло поинтересовалась я. Хотелось спросить, приказать, чтобы он отпустил кошку, но тогда он точно ее убьет просто на зло. А сейчас может наиграется и отпустит. Давай же, отвернись, не привлекай его внимание. Но взгляд, как приклеенный возвращался. Худые пальцы впивались в серую шерсть.
   -Моя нынешняя повелительница изволила выйти. - уважения в его голосе не было и на медную монетку, сплошной ядовитый сарказм. - Сказала, передать тебе, прошлая повелительница, что вернется через полчаса.
   -И давно ушла?
   -Два эхиала назад.
   -Ч-что?
   Он усмехнулся, широко. - Я не разбираюсь во временных значениях вашего мира. По-нашему, она ушла два эхиала назад. - Козел, подумала я. Клыков в этом состоянии у него не было, но впечатление это не испортило. Оскал вышел такой, словно вся пасть у него с острыми зубищами.
   Делхассе на удивление быстро прижился в нашем мире. Из массивного двухметрового демона с гривой нечесаных волос, напоминающих собачью шерсть, вышел тип на полголовы ниже и гораздо изящнее. Со стороны он напоминал иноземца, приезжего из Фархада или другой приморской провинции, только в портовом городе можно встретить такое причудливое сочетание черт. Почти эльфийское изящество и орочья резкость. Волосы у него были каштановыми, но такого неравномерного оттенка, что при теперешнем освещении казалось, у него появилась ранняя седина. Узкие губы, грубо скошенная челюсть, широкие заросшие темные брови, смуглая кожа и холодные тусклые, как смерзшийся весенний лед глаза. Нос был изящным, но слегка крючковатым, как у коршуна. Невыразительное лицо. Скорее из-за постоянного постного выражения, которое оно сохраняет, чем из-за приобретенных черт.
   Демон похоже вообще не знал, как пользоваться лицевыми мышцами. Только самые примитивные эмоции. Он плохо выражал свои чувства, но если утруждал себя на них сосредоточиться, они выходили четкими и яркими, словно написанные на разрисованной маске театрального лицедея. Особенно ненависть. У него это было прям произведение искусства. Мерзость характера скользила в каждом движении, что сто раз подтверждает, внешность иногда совсем не обманчива.
   -Кошку покормить надо. - буркнула я.
   -Это кошка? - он с интересом посмотрел на помоечное создание. - И что эти зверьки едят?
   -М-молоко. Рыбу. Дай ее сюда, я покормлю. В х-холодильном ящике е-есть.
   Я боялась, он сейчас сожмет пальцы на ее хребте и к шхэну переломит, но демон продолжил гладить несчастного зверька.
   -Подойди ближе. И возьми.
   Делхассе очень нравился наш маленький спектакль, у него это было на морде написано. Забавно, что находясь вблизи, я не могла его ненавидеть. Слишком боялась. Сжав зубы, я подошла ближе и выдернула зверька из его лап. Наверно, сделала это слишком резко. Кошка зашипела, стала драть меня когтями, расцарапала все руки, вырвалась и подло спрыгнула на пол. Чуть отойдя, распушила хвост, выгнула дугой спину и с фыркающим шипением стала ходить вокруг меня кругами. От добра - добра не ищут. Ни одно добро не бывает безнаказанным. Это такая же верная правда жизни, как и то, что солнце появляется на востоке. Демон следил за ней с любопытством. - Хороший зверек. Мне он нравится.
   Еще бы, - подумала я.
   -Кис, кис, кис. - но мелкая тварь юркнула за диван, где сидел делхассе, и позволять себя спасать не хотела. К шхэну. Пусть он ее хоть сожрет. Наверняка почувствовал родственную душу и выбрал самую злющую кошку в этом квартале.
   Комнатка, которую мы снимали, была небольшой, пятеро чел... существ, когда собирались вместе, здесь едва дышали. Возможно, когда-то, судя по положению в доме, это была гостиная, но теперь хозяйка сдавала ее как спальню. В комнате помещался старый узкий диван, сразу видно, одни холостяки здесь селятся, стол, на котором готовили еду, жаровня, холодильный ящик и тумбочка, где стояла кухонная утварь. Еще были потертые застиранные занавески неопределенного бурого цвета и старый ковер. Не очень-то шикарно, но по-моему демону повезло, что его не заставили жить в подвале.
   Я прошла к холодному ящику и, морщась от взгляда в спину, порылась там, ища молоко или мясо. Еда у демона не задерживалась, поэтому обнаружив старый кусок ветчины, я удивилась. И позавидовала. Этот шхэнов монстр жрал то, на что мне обычно не хватало денег.
   -Кис, кис, кис.
   Я вытащила одну из тарелок, покрошила ветчину и поставила на пол. Потом отошла. Кошка подбиралась к тарелке воровато, потом оттаскивала ветчину в дальний угол, за диваном, и там уже ела, громко урча и давясь.
   -Откуда она здесь? - нехотя спросила я. Неужели Феолески притащила, чтобы демоненку было с чем поиграть? Да нет, вряд ли.
   -Поймал около дома. Забавный зверек.
   Он наклонился, с легкостью схватил мерзкую кошатину и усадил себе на колени. Та вела себя смирно, видно уже успев понять, что вырываться бесполезно. Я снова отвела взгляд. Только бы не видеть, как он наиграется и оторвет ей голову. Я устроилась на подоконнике, больше в комнате сидеть было негде, не считая места рядом с демоном. Но место на кладбище и то более привлекательно. Может стоит свалить и подождать на улице? Но делхассе вел себя пока тихо.
   Напротив нашего был приземистый двухэтажный дом, окна забыли занавесить, и можно было разглядеть, что находится внутри: фортепиано, раскиданные на столе ноты, кресло с забытой на нем книгой. Как отрезок чужой жизни. Внизу куда-то торопились люди, богато одетые горожане, торговцы с передвижными лотками, мальчишки-газетчики. Демон, наверно, когда выполняет все приказы Феолески и остается в одиночестве здесь, тоже пялится на них. Повезло, что с улицы он притащил кошку, а не прохожего.
   Наверно, странно смотреть на голубое небо, когда он привык к лиловому. На карнизах домов ворковали голуби, на подоконниках стояли множество кадок с цветами, и город казался сонным мирным, как островок полного невероятного покоя. Миролюбивые жители, которые и мухи не обидят. Мы все ему наверняка кажемся легкой добычей, как стадо откормленных сытых овец. Я обернулась, искоса взглянула на демона и почувствовала, как шевелятся волосы на затылке. Он смотрел на меня, уставился напрямик, и в его глазах не было ничего человеческого. Помню, когда я была маленькой, в наш город приехала ярмарка, и родители повели меня смотреть представления. Повсюду были клоуны, играла музыка, я обожралась сахарной ваты и мороженого до коликов в животе, а потом мы купили билет в зверинец. У тигра, который смотрел на меня через прутья клетки, был такой же напряженный, нечеловеческий взгляд точно знающего свою силу хищника.
   В груди стало холодно, холодно и как-то совсем пусто. Делхассе наверно ближе к зверям, чем к людям, хоть и умеют говорить. Подвид разумных животных. Догнать, вонзить когти, уничтожить. Нет, он не хотел убивать бедную кошечку, с ней он наоборот чувствовал звериное родство. Милый демоненок хотел убить меня. Жаждал.
   Я медленно поднялась и осторожно направилась к двери, очень аккуратно, словно несла себя как треснувший кувшин.
   -Уже уходишь? Я тебя так пугаю, козявка?
   Я злобно обернулась. Делхассе крался за мной медленно, наслаждаясь каждым своим движением. Я дернулась убежать, а потом заставила себя остаться. Он не может мне сделать ничего. Его держит клятва. Он просто не может. Со стороны если посмотреть, самый обычный человек, непримечательный, в коричневом сюртуке и с темно-каштановыми волосами, слегка расслабленный, мрачноватый, но явно предвкушающий веселье. Шаг за шагом он подходил ближе ко мне. Думаешь, я боюсь тебя, придурок? - Ты мне ничего не сделаешь. - пробормотала я. - Не имеешь права. Можешь хоть два своих эхиала кругами ходить, и пальцем прикоснуться не сможешь. Ходи, ходи, пожалуйста. Ну я вот прям очень испуга-а...
   Он кинулся вперед, сжал мое лицо в тиски длинных нечеловечески сильных пальцев. - Такие маленькие, такие слабые... - он заглядывал в мои глаза с яростью и недоумением, запрокинув мою голову, приблизив свое лицо к моему. - Такие хрупкие... и не верите в это, думаете это шутка, игра. Вся ваша жизнь игра, порхаете, как эти пестрые волшебные лоскутки, дотронешься - сломаетесь. И все равно продолжаете нарываться. Вся ваша мощь, вся ваша сила по сравнению с нашей ничто... Вы глупые зверьки, ослепленные, ничтожные...
   Я боялась пошевелиться. Я стояла уже на цыпочках, а делхассе все тянул меня вверх. Он водил пальцем по лицу, медленно изучающе повторял линию бровей и скул. Я как та кошка, - мелькнуло в голове. - забавный зверек для него. Чуть крепче сожмет пальцы, и я уже буду мертвым забавным зверьком. Его пальцы были сухими и жесткими, словно раскаленными от внутреннего пламени и казалось прожигали кожу, вплавлялись в нее, как пыточные клещи. Мы застыли друг напротив друга, и мое дыхание казалось мне оглушающим. Я пыталась дышать потише, словно если я буду не издавать звуков, делхассе забудет обо мне совсем. Я слышала, как на улице бредут, переговариваясь прохожие, звенит колокольчик тележки, которую толкает торговец. Я раньше не замечала всех этих звуков. От тишины в комнате веяло смертью.
   -Отпусти! Я приказываю тебе, отпусти!
   Делхассе усмехнулся, разжал руки, хотя я была свято уверена, что он свернет мне шею. Я медленно отступила, прислонилась к стене, еще чувствуя на лице касание его рук, как нестираемую метку.
   -И не приближайся ко мне! Понял?
   -Пока ты можешь приказывать, козявка. Пока.
   Нужно было стоять, сделать вид, что мне не страшно, а у меня тряслись колени, и я держалась за стену так, словно она была мои единственным другом. Нет, это даже не страх, это что-то большее. Безразмерный ужас. Настолько большее, что просто не разберешь точно, накрывает с головой. Демон вернулся обратно на диван, погладил кошку, вызывая у меня неприятные ассоциации.
   -О, летунчик, и ты пришла! - Риалис наконец завалилась внутрь. За ней вошли Ильдар и эльф. - А я за ребятами сходила, задержалась немного.
   Наверно, что-то такое у меня было в лице, что ей захотелось оправдываться. Не удивлюсь, если за эти полчаса, что я здесь посидела, я успела поседеть. Я смотрела, как они расходятся по комнате, кто куда, и ни один рядом с демоном не сел, даже Риалис. Мне было смертельно холодно, и жидкий лед тек в моей крови. Жутко холодно.
   -Нам снятся сны, демоненок. - нервно хохотнула Феолески. Эльф положил руку ей на плечо, и на одну бешеную секунду на ее лице мелькнуло выражение вселенского счастья и также быстро скрылось. Словно на нее упал солнечный луч. Алдан то ли не замечал, то ли предпочитал не замечать. Окружающая жизнь казалась мне все более запутанной.
   -Нам снятся отрывки из твоей памяти, делхассе. - сказал он. Ильдар кивнул. Похоже на этой неделе все видели интересные сны, кроме меня.
   -И что вас не устраивает? - через пару секунд, обдумав заявление, демон изобразил искреннее недоумение. - Вы должны гордиться, что оказались посвящены в то, что знаю я. Вам, жалким козявкам, подобного никогда не пережить. Почему я не вижу радости? - он захохотал. Это чудовище вообще любило раскатисто посмеяться, даже не испытывая веселья. Просто, чтобы услышать собственный голос. Я пристально смотрела на него и все ждала, когда он и на других уставится этим взглядом хищника, но демону то ли надоело, то ли теплые чувства вызывала у него только я.
   -Ты дал клятву не вредить нам, и я приказываю тебе прекратить вмешиваться в наше сознание во имя богов Равновесия.
   -А я и не вмешиваюсь, ушастый мальчик. Но если хочешь, поясню. Вы настолько примитивны, что просто не можете сопротивляться моему сознанию. У делхассе распространена наследственная память, и возможно, связавшись со мной клятвой крови, вы получили какие-то наши способности в дар. Чем вы недовольны, это великая честь для таких недоразвитых малявок, как вы. Где радость? Только не говорите, что хотите меня оскорбить.
   -Я хочу спросить, делхассе. Когда клятва будет разорвана, сны прекратятся? Отвечай честно, это приказ.
   Он молчал почти полминуты, наслаждаясь напряженной тишиной. На самом деле существовали заглушки, амулеты против телепатии. Ничего, и без него разберемся. Так что зря этот дебил корчил из себя всесильное, повелевающее судьбами существо.
   -Думаю, прекратятся. Но вы первые наглые людишки, которые додумались вызвать меня. Поэтому, чем это грозит и чем закончится, я не знаю. А пока наслаждайте снами. - он снова хохотнул. Эльф морщился так, будто у него болели зубы. Я подумала о том, что возможно они пошли сюда все вместе, потому что видели в снах что-то настолько ужасное, что просто не могли выдержать делхассе наедине.
   -Пошли, ребята. Сами разберемся. - недовольно фыркнула Феолески. Я трусливой серой крыской юркнула за дверь первой. - Эй, Ильдар, - сказала она. - Я завтра закончу, и тогда будет твоя очередь загадывать желание. Чем скорее разберемся с этим, тем лучше.
   -Могла бы сделать это и раньше. - недовольно отозвался некромант уже на лестнице.
   -А ты мог бы вторым в ритуале участвовать. Сам же мне очередь уступил.
   -А что с твоим отцом? - спросила я. Мы вышли из провонявшего табаком и разводами дома, и я все еще боялась обернуться, словно демон может смотреть нам вслед.
   -Чернуха. - Ильдар сказал это коротко и почти обыденно.
   -Твой отец тоже некромант?
   -Да. -буркнул он, засунул руки в карманы и слегка сутулясь, ушел вперед. Иля трудно было назвать общительным человеком, и похоже он не любил, когда ему сочувствуют. Я плохо знала его. Настоящим в нем было - его молчаливость, его трагичная история, его тщательно отглаженная рубашка со строгим воротником, впивающимся в шею, и холодные, черные, черные, как остывший кофе глаза, словно знающие все горе этого мира. Я не любила чужое горе. Я его боялась и старалась избегать.
   Чернухой болели только маги, часто сталкивающиеся с некромантическим воздействием, отчасти из-за этого болезнь так и называлась. По большей же части из-за симптомов. То ли выведена в искусственных условиях каким-то ненавистником темных, то ли развивается сама у тех, кто много колдует. Неизлечима. Ее еще называли болезнью волшебников. Плата за чрезмерный дар. Равновесие природы, чтоб его. Зачем-то я взглянула на свои разодранные кошкой руки и не обнаружила ни единой царапины. Быстро зажило. Не к добру.
  

* * *

   Ужас и ненависть. Каи-ши упивался ими, сколько себя помнил. Но такой приятный страх, щекочущий ноздри, испытывал мало кто. И уж тем более никто не осмеливался чувствовать к нему ненависть так в открытую. Каи-ши любил, когда ему бросали вызов. Из нее бы вышла хорошая рабыня. Такой непомерный ужас льстит. Она бы приносила шиагу на тонком подносе, покрытом расшитой тканью, и сидела бы у его ног. Маленькое, напуганное существо, которое никогда не причинит никакого вреда. Даже если дать оружие и открыть все секреты. Даже если раскинуть в стороны руки и спокойно ждать удара. Эти зверьки так бесконечно беспомощны, как они вообще выживают? Это удивляло и злило его с первого же мгновения, когда он увидел их. Это вызывало чувство несправедливости. Что-то такое слабое должно быть убито. С другой стороны, из них бы вышли забавные игрушки. Абсолютно бесполезное, слабое существо, но как красиво бы смотрелось в безликих залах Гнадура. Как бы она ненавидела его. Как бы боялась. Она бы пускала цветные лоскутки света, чтобы развлечь его. Он уже чувствовал ее почти своей собственностью. Хотя клятва все еще держит, и не приблизишься, сколько ни бей стекло, что разделяет, не разобьешь его. Это даже... интриговало. Плоха та добыча, которая досталась слишком просто.
   Он посмотрел из окна на проходящих внизу, ничего не подозревающих зверьков. От его взгляда они вздрагивали и начинали вертеть головой по сторонам, еще не понимая ничего. Но уже начиная испытывать безотчетный ужас. Ему нравилось развлекаться так. Эти маленькие существа забавны. Как хрупкие статуэтки калами, которые вырезают рабы во время своих утренних песнопений, они крошатся в ладонях, стоит лишь неловко взять их. А потом остается лишь белая сахарная крошка с приторным привкусом веана да ощущение потери. Правы были те неудачники, кто возвращался ни с чем, в своих ничтожных речах, призывая найти путь в этот мир. Но делхассе заняты своими делами, слишком заняты, чтобы слушать глупые речи. Каи-ши разорвал бы границы, если бы смог, это стоило всех усилий, и привел бы сюда армию. Он стал бы Повелителем здесь. Хороший мир. Свободный. И падут хрупкие стены жалких игрушечных городов, преклонятся эти "великие" колдуны и воители. Много хороших рабов получат те, кто признают его, ради такой платы за ним бы пошли, даже если будет вякать этот Веск-вахк-хуццаге. О да, они бы пошли за ним, за Каи-ши. Этот мир - ошибка, такие слабые существа просто не могут существовать, но крепка его грань. Слишком крепка. Стоит подумать над этим. Пока он здесь, зацепка уже нашлась, осталось лишь ее правильно использовать.
  
  

Глава девятая.

  
   Иногда мне кажется, вся моя жизнь состоит из ожидания, складывается в мертвые кольца. Часы на столбе с треснувшим циферблатом показывали одно и то же время, сколько на них не смотри. Секундная стрелка с тихими щелчками медленно двигалась по кругу. Издевательски медленно. Я удрученно огляделась по сторонам. Было еще слишком раннее утро, чтобы много народу шаталось по улицам. Дорожная станция так вообще была безлюдна, крохотный, огороженный пятачок земли на окраине города с расписанием следования экипажей и старомодным билетным ларьком. Демон стоял чуть поодаль от нас, с интересом разглядывая афиши. Ильдар уезжал к отцу и забирал чудовище с собой, и я уже готовилась почувствовать себя счастливой и беззаботной, словно с моих плеч сняли тяжелую скалу.
   Щелк. Щелк. Секундная стрелка пластами отрезала время до моей свободы. Нас будут разделять почти сотня миль, впрочем, в случае с демоном и тысячи было бы маловато. Жесткие горячие пальцы, выжигающие линии на моем лице, я до сих пор чувствовала его прикосновение, хотя долго терла кожу с мылом. Я отошла так, чтобы меня загораживала от демона Риалис. Было погано даже просто чувствовать на себе его взгляд. Вдали никакого экипажа не было видно, и трудно поверить, что он успеет приехать вовремя. А значит, придется ждать еще. Ожидание больше всего походит на мучительную тянущую боль, которую прекратить невозможно, разве только повеситься.
   Некромант флегматично копался в дорожном мешке, эльф вглядывался в горизонт, Феолески зевала и ее тянуло заснуть стоя, то ли из-за раннего времени, то ли опять ночью донимали кошмары. Я тоже смотрела на бесконечную пыльную дорогу, выходящую из приоткрытых ворот города. Когда я была маленькая, я верила, что звезды падают на участке ничейной земли за нашими домами, потому как больше некуда, если б на крышу свалились, все б их увидели. Потом кто-то мне сказал, что звезда, срываясь с неба, обязательно ровнехонько врезается прямо в далекую линию горизонта, и звезд там теперь валяется не перечесть, именно поэтому на закате и на восходе горизонт занимается первым и темнеет последним, его хранят отраженные блики звезд.
   Многоместный экипаж скользящей темной змеей, по идее, вынырнул из тех мест, где звезд валяется бесчисленное количество, и направился к воротам Умирена. Даже отсюда было слышно, как он шумит и видны клубы дыма, вырывающиеся из трубы. Когда нужно было добраться куда-то быстро, лучше самоходного экипажа ничего не придумаешь. Но когда есть хоть немного времени, почти все люди предпочитают лошадей. Или пешком. Как угодно только не на этой жуткой машине. В каком-то городе священнослужители даже объявили ее проклятой. Не так уж далеки от истины, судя по отзывам пассажиров.
   -Скажите, что будете по мне скучать, и я вернусь. - осклабился демон. Я отступила от него на шаг. - Я же вижу, вам не хочется со мной расставаться.
   Экипаж остановился перед нами, разрушая сонную тишину утра скрежещущим грохотом. Один из будущих попутчиков немедленно высунулся в окно подышать, пока многоместная повозка не двинулась, и внутрь снова не начала залетать пыль.
   -Там живые еще есть? - мягко спросил делхассе. Пассажир поднял на него мутные, ничего не понимающие и очень сонные глаза
   -Что?
   -Билеты? - буркнул возница, привлекая к себе внимание. Не глядя порвал их на мелкие кусочки, и открыл дверь.
   -Рад говорю, что вместе едем, уважаемый. - вежливо улыбнулся демон и, дождавшись ответного вежливого кивка, полез внутрь.
   -Ну удачи тебе, Ильдар!
   -По магической почте сообщи потом, как прошло.
   Он бледно улыбнулся нам на прощание и тоже полез в душное, пышущее жаром нутро. Я слышала вкрадчивый голос демона, рассуждающего о том, как рад попасть в столь дружную и тесную компанию. Пассажиры еще не знали, с кем связались. Развлекаясь, демон за время пути их наизнанку вывернет. Дверь закрылась, и экипаж с шипящим грохотом тронулся.
   Уехал!
   -Вам что-то опять снилось? - спросила я, смотря на удаляющуюся карету.
   -Не просто страшные сны. Очень страшные. - прочувствованно отозвалась Феолески. - Этому типу палец в рот не клади. С потрохами сожрет. Ты б видела, сколько эта тварь убивала, Тай! Ты б только видела!
   -Но скоро это закончится, верно?
   Она посмотрела на меня с жалостью, как на ребенка, спрашивающего, когда прилетит фея.
  

* * *

   Отец заболел, когда младшему отпрыску семьи Маранэ было пятнадцать. Конечно, в начале он не подавал виду, только перестал колдовать. На вопросы всегда отшучивался, что за всю жизнь наколдовался столько, что теперь сделать что-то своими руками, без помощи магии, для него праздник. Потом появились те отвратительные батистовые перчатки, темно-фиолетового оттенка, с которыми отец не расставался даже за обедом, и которые теперь навечно ассоциировались у Ильдара со слабостью и болезнью. Отец всегда тяжело опирался о стол, вставая, и он люто ненавидел эту темную ткань, которая скрывала его кисти. Когда ему исполнилось семнадцать, отец больше не мог ничего утаивать.
   Однажды вечером он отозвал сына в сторонку, устало присел на край резной скамьи, что стояла на мансарде, и любуясь на скрытый сумерками сад, под неторопливый стрекот цикад, рассказал ему все. Ильдар плакал зло и молча, то и дело вытирая рукавом мокрые щеки, и не мог остановиться. Его отец умирал, и горе было настолько велико, что ему просто не хватало внутри места, и оно медленно стекало по щекам. Он не хотел уезжать, он придумывал сотни причин, сбегал из дома, отсиживался у друзей, прятался в укромных уголках сада, грозился, что вообще навсегда откажется от магии и семейного дара. Но отец снова нашел его и, положив изуродованную болезнью ладонь ему на плечо, мягко попросил поехать в академию и не дать пропасть своему дару.
   Магия - это твое призвание, сынок, и нет большего счастья для отца, чем сын, занимающийся любимым делом. У него тяжело двигалось горло, когда он говорил, он рассказывал о своей молодости, о юношеских шалостях и ошибках, о счастье, которое ему довелось познать, и горечи, которой тоже было немало. Я пожил достаточно, Ильдар, - сказал он. - и кому как не нам знать, что смерть совсем не так страшна, как другие описывают. Учись, сынок. Приезжать будешь домой на каникулы, и нечего тут торчать рядом, следить, когда старушка смерть до меня доберется. Это все не так быстро, Ильдар, годы, десятилетия, тебе просто не хватит терпения. Я ведь еще собираюсь побороться.
   Ильдар Маранэ так ничего и не сказал во время того разговора, у него просто перехватило горло, и думал о том, что смерть все равно для всех смерть. Вечная разлука, цепкие пальцы, которые вырывают часть жизни и уносят с собой, и слабое утешение быть ближе к ней и понимать ее чуть лучше, чем другие. Отец был еще молод, ему рано было уходить. Еще пару лет назад он был полон сил, и Ильдар больше всего на свете боялся, что запомнит отца не таким, каким он был прежде, а измученным, постаревшим, в батистовых перчатках и свитере с высоким воротником, чтобы скрывать пораженное болезнью тело, каким он увидел его в прошлый приезд.
   Некромант с усилием отвлекся от мыслей и потер виски, медленно, круговыми движениями прогоняя боль. В экипаже было душно и очень жарко, людские тела липли к нему, и не было возможности отодвинуться, но сейчас это даже не раздражало и не казалось навязчивым, потому что другого варианта все равно не было. И еще он устал, он зверски устал, наверное.
   Ильдар не любил людей. Без презрения, без брезгливости, без нетерпимости к их порокам и слабостям. Без высокомерия, как некоторые темные маги, считающие себя лучше этих погрязших в двуличии двуногих животных, которые в один день возносят спасителя-некроманта до небес, а на следующий уже кидают в него камни. Без ненависти к их безрассудству, жестокости и непониманию. Он просто их не любил. Он любил тишину, любил свою семью, любил неторопливо разбирать чертежи ритуальной магии и больше всего хотел, чтобы его оставили в покое. Не доставали пустой болтовней. Пустую болтовню он тоже не любил. Так как большую часть времени он проводил в одиночестве, в толпе он просто терялся, чувствовал себя выбитым из привычной колеи. Некромант презирал себя за это, но ничего не мог поделать. С началом болезни отца что-то надломилось в этом мире, и он все никак не мог вписаться в него, а потом просто перестал стараться.
   И если демон сумел вылечить дракона Тайнери, то значит, сумеет помочь и отцу. У его болезни в основе тоже лежало магическое составляющее. Демон справится, нужно только быть осторожней со словами и не повторять ее ошибку. Некроманту нравилась Тайнери. Без оттенка романтизма или влюбленности, просто нравилась. Он мог ее выносить. Она никогда не навязывалась и могла помолчать, если ему не хотелось говорить. Да и лучше других понимала, что такое неотвратимая, неизбежная смерть, которую все никак не можешь выкинуть из мыслей. Однажды он увидел ее, стоящей под дождем, на тренировочных пустошах. Она комкала молнии и отправляла их в мишень, и такая ненависть скользила в ее движениях, что некроманту впервые захотелось подойти ближе и спросить... просто спросить что-нибудь. Остановило его только то, что его самого добровольный жалельщик только бы разозлил. Тайнери была мокра с головы до ног, ливень окутывал ее сырой дымкой мелких разбивающихся капель, а она взрывала землю заклинаниями, словно хотела пробить невидимую стену в иной лучший мир. Ильдар уважал ее. За упорство.
   Риалис ему не нравилась, как не нравится что-то шумное и насквозь фальшивое. Если бы она была действительно без должного воспитания или считала самым обычным делом задевать других, он бы даже не обратил на это внимания. Но в ней же под фальшивой внешней маской постоянно проскальзывали манеры светского воспитания, которые ничем не вытравишь. Риалис была из хорошей семьи, но тщательно скрывала это, прикрываясь грубой маской деревенщины. Он много раз замечал, как она брала вилку и нож, брезгливо кривилась, если скатерть была недостаточно чиста, и сколько бы равнодушна ни была на вид к окружающей обстановке, она никогда ничего не ела в дешевых забегаловках, заказывала, но ни кусочка проглотить не могла. Ее кривило от отвращения. Возможно, хотела доказать, что добьется всего и без помощи семьи. Гордость - слабое место многих. Ильдар мог ее понять, мог временами уважать и оправдывать, но она ему не нравилась.
   Аладани... Аладани был умен, безжалостен и очень стар, как и все эльфы. Он умело обходил все разговоры о своем прошлом, но в отличие от многих других перворожденных понимал и уважал людей. От него всегда исходило ровное доброжелательное спокойствие, и к своему изгнанию он относился философски. Удастся отомстить - хорошо, не удастся, отомщу потом. Он был расчетлив и терпелив и был способен выжидать хоть вечность, как затаившаяся под камнем гадюка. С ним было интересно общаться, эльф был великолепным магом-теоретиком и изучение боевой магии выбрал только потому, что работа наемника на ближайшие несколько лет будет его единственным доходом. Прислуживать кому-то, как хозяйственники, и зависеть от нанимателя он не желал. Все-таки эльф.
   Некромант посмотрел в запыленное окно, толстое стекло отсекало внешние звуки, но гул двигателя все равно прорывался, как размеренное рычание какого-то странного зверя. Он смотрел, как мелькают по обочинам дороги бескрайние пустые поля. Весна только наступила, и еще ничего не успело взойти.
   Жизнь всегда следует по пятам за смертью. Зимой все было мертво и тихо, но вечного спокойствия не бывает. Некроманты так любят смерть, что болезнь легко поражает их, им просто не хватает жизни с ней бороться. Вот и все, и не было в эшштэ, чернухе никакого совершенного проклятья. Все гениально и без затей. Им просто не хватает жизни.
   Людей видно не было, кричи не кричи, никто не услышит. Дорога безжалостно прорезала пространство тонкой змеистой линией, насквозь. Ехать было еще с десяток часов, попутчики мучительно клевали носами, а когда экипаж трясло на неровностях дороги, резко вскидывали голову, как сонные птицы, и тревожно оглядывались. Ильдар спать не мог. После погружения в кошмары, являющиеся отрывками из жизни демона, он уставал еще больше, а в присутствии него сны наверно будут еще более четкие и одуряюще живые. Демон умел испытывать настолько яркие эмоции, что они просто разрывали сознание.
   Ярость, как слепящий огненный шар солнца, окутывающий с головы до ног, и некромант тонул в ней, задыхался и не мог выбраться, сохранить себя. Она затапливала его, вытесняла все мысли. Наслаждение смертью, битвой, неравной, с превосходящим противником или немудреной резней, когда он крошил более слабых врагов направо и налево. Демон виртуозно управлял своими эмоциями, иногда был абсолютно равнодушен, будто мертвый, а когда ему было выгодно, "все псы ада спускались с поводка". Он брал силу в страстях, упивался ими, как болью так и наслаждением. Он восхищал и ужасал одновременно. Но человеческое сознание просто не приспособлено к такой насыщенности чувств, и Ильдар устал. Устал просыпаться каждую ночь, чувствуя жажду драки, яркой, кровавой, упиваясь жаждой ощущений, которая двигала демоном. Он устал. Вымотался и физически, и морально. Демон умел и любил убивать. Тела каких-то существ, плывущие по темной реке, и их кольчуга серебрилась в свете солнц, как чешуя мертвой рыбы.
   Некромант просыпался в холодном поту, все еще чувствуя засыхающую кровь на когтях. Он ненавидел этого демона. И чувствовал восхищение к его животной силе, от которого не мог избавиться. Не то чтобы все эмоции демона были отвратительны, в чем-то он был даже человечен, у него даже существовало собственное понятие красоты, и в любование чем-то он окунался также, как и в разрушение. С головой, без остатка. Делхассе могли быть примитивными чудовищами, но единственного у них не отнимешь, они умели жить. Каждым днем, будто он последний.
   Ильдар машинально закинул руки за голову и чуть не врезался локтем в соседа, извинился, отодвинулся. Воздух плавился от тепла двух дюжин тел. Демон дремал, уронив голову на грудь, или просто делал вид, что дремлет. Люди, сонные, потные, измотанные дорогой его не интересовали. Он ожидал, что придется сдерживать его, постоянно следить за его поведением, но демон после короткого разговора разочаровался в попутчиках и решил, что тратить на них время, себя не уважать. Усталые люди просто не могли дать ему той сокрушающей ненависти и страха, которую Ильдар видел в своих снах. Некромант тоже прикрыл глаза. Он боялся раздумывать о будущем, но точно знал, что уже не отступится, чего бы это ему ни стоило. Он слишком далеко зашел, слишком близко оказался к спасению отца. Карета тряслась, словно землю под ее колесами сотрясали постоянные маленькие толчки подземных чудовищ. Ему снилось, как они тянут из-под земли маленькие лапки, цепляются за колеса, а безжалостный возница продолжает ехать дальше, дробя кости, перемалывая плоть. С хрустом трещали пальцы под колесами, но глупые монстры все тянули и тянули руки. Карета ехала.
  

* * *

   "Интересно, как там темный? - раздумывала Риалис, глядя в потолок. Спать ей не хотелось, энергии был переизбыток, то ли кофе выжрала слишком много, то ли не надо было спать днем. Днем, как она обнаружила, кошмары мучили реже. - А, шхэн. Написал, что вроде в порядке, но мог бы уже и вернуться. А еще мне нудно высказывал, что я медлила. Сам неделю уже торчит, вурдалак долбанутый."
   Ильдар, тихий и забитый, ее бесил. Кретин такой. Риалис раздумывала, глядя в потолок, и мысли плыли в голове тяжелые и неспешные, как откормленные рыбы. А ведь все началось с такого пустяка. С такой шхэни. А ведь надо же. Демона вызвали. Ашхенеть.
   Риалис никогда не горела жаждой ехать на бал. Несколько раз ее вывозили в свет, пока она еще не поступила в академию, и прискорбных впечатлений хватило на всю жизнь. Толкучка, суета, жара от множества горящих свечей, дурацкое беспокойство, как бы не помялось проклятое платье, множество незнакомых лиц и все мелькают, мелькают, скороговоркой произносят что-то, прикладываются напудренной, сухой, пахнущей чем-то неживым и засушенным щекой, имитируют горячий родственный поцелуй и также быстро с охами и вздохами исчезают.
   Может, ей не нравилось еще и потому, что она всегда была довольно грубоватой, с не особо женственными формами. Как говорила тетка Тиара, из-за того, что в детстве слишком много лазила по деревьям и жрала... прости тетя, кушала недозревших яблочек. И от волнения, наливая себе пунш, налила его еще и на платье какой-то леди. Она помнила ее перекошенное лицо и как эта стерва орала, называла неуклюжей бездарью и косолапой... уже не помнит кем, а она, растолкав толпу, и отдавив ноги хорошо если не десятку господ и леди, юркнула за спины матери и тетки. Ее пытались выманить, но ни на какие уговоры она не поддавалась. Ну и соплячкой же она тогда была, с усмешкой подумала Риалис. Щас бы уже другие разговоры. Ей богу, эти изнеженные дамочки от одного касания копыта откинут.
   В танцах Риалис тоже была грациозна как медведь. Ей было проще попасть по ноге, чем по полу. Светское общество ее так задолбало, что когда у нее проснулся магический дар, доставшийся от деда, Риалис пошла не на факультет практической магии или хотя бы алхимии, как все порядочные девушки из благородных семей, а на боевой факультет. К ее удивлению родственники подозрительно быстро отвяли, но взяли обещание временами наезжать домой, чтобы не забывать приличное общество.
   В прошлом сезоне, чтоб не забыть, три раза их через колено, ее заставили посещать целую череду балов и даже поощряли конные прогулки, искреннее надеясь, как она позже услышала из разговора, что однажды она каким-нибудь чудом подцепит там мужа. Ибо больше негде. Ни манер, ни грации, ни слуха у нее нет, на пианино не играем-с ибо это пытка не только для учителя музыки и нее, но и для всех, услышавших это домашних. Никаких манер, учится на факультете отпетых грубиянов - боевых магов. Конечно есть приданое, но край у них богатый и, к сожалению, не только на приданое смотрят.
   Балы всегда причиняли ей беспокойство, и не зря. Именно с очередного бала все и началось. Не пойди она на него, сделай как обычно вид, что свалилась с лошади и растянула ногу, и все было бы в порядке, она никогда бы не затеяла эту месть. С другой стороны... и в этом тоже можно было найти хорошее. Но тогда ей так не казалось.
   Риалис отлично помнила тот бал. Ее платье было сверх закрытым, чтобы скрывать слишком развитые для девушки мышцы и татуировку, которую она сделала по пьяни. Как орала матушка, до сих пор в ушах звенело. Лорд стоял перед входом и встречал гостей. Он совсем не подходил этому дому, одетый в белый костюм, а сам смуглый черноволосый, смеющийся, и этот контраст одежды и кожи тоже создавал странное впечатление, как и вход сюда. Глаза у него были темными и проницательными с черными, жесткими на вид ресницами. Лорд был уже не особенно молод, не первый свежачок, но его очарование било от места, где он стоял, и заставляло дрожать колени. У всех девиц, кто входил сюда и видел его специально ожидающего в одиночестве, мелькала шальная мысль, а сейчас он меня увидит и влюбится. Она взглянула в его глаза...
   И поняла, что пропала. Кто ж знал, что он такой уродский шхэнов бабник. Что он сумеет задеть ее так, как не сумел до этого никто. Что он не просто разобьет ей сердце, но еще и потопчется на нем. Риалис никогда не позволяла каким-то ублюдкам оттаптывать хоть какую-то часть своего тела. И она готова была на все, костьми лечь, но отомстить ему любым способом. К сожалению, способов было мало, положение у него было довольно высоким, и он грозился опозорить имя ее семьи. И Риалис озверела. Не стоило ему ее так доводить. Еще никому это с рук не сходило. То, что какой-то шхэнов ублюдок ЕЕ, не кого-то, а именно ее оскорбил, и думает уйти безнаказанным, бесило ее до дрожи. Она выяснила о нем всю подноготную, продумала план до мелочей, оставалось только найти кого-то, кто бы ей помог его исполнить. И это было посложнее... может, и стоило остыть. Отступиться. Кто не рискует, тот не пьет, но с демоном она похоже чуточку переборщила.
   А эти идиоты взяли и согласились. Ну не придурки? А теперь снятся эти жуткие кошмары, и все, что происходит, уже совсем не кажется веселым. Эта мерзость снилась всем, кроме летунчика. Хотя, Тай трудно было завидовать. Она уже нарвалась сполна и, каждый раз видя демона, бледнела так, что краше в гроб кладут. Глядя на нее, Феолески впервые поняла, как выглядит беспредельный смертельный ужас. Если б она плевала на демоненка, игнорировала его, и все было бы в порядке. Но летунчик мелко тряслась, клацала зубами, а демон развлекался. Идиллия. Бла, бла, бла.
   Хотя отомстить, было конечно приятно. Она задела его так, что Леариди теперь не то что кого-то не совратит, от горшка не отойдет далеко, чтобы в очередной раз от ужаса не обделаться. Гы-гы-гы... она довольно засмеялась, но спохватилась и зажала себе рот. Алли дрыхнул рядом, перекинув одну руку через нее и уткнувшись в подушку, и она не хотела его будить. С другой стороны, если бы она не затеяла все это, то никогда не сошлась бы с Алли поближе... и кто знает. Что бы ни произошло. Шхэн, какая разница... что бы ни произошло, все что угодно, стоит этого! Иногда я шхэново романтична, - расчувствовавшись, подумала она. Перевернулась на бок, уткнулась в плечо эльфу, сама не осознавая, отчего все внутренности сжимает этот странный необъяснимый страх и почему ей так хочется оказаться ближе хоть к кому-то. Феолески хотелось тепла.
  

* * *

   Не знаю, что меня разбудило. Так иногда бывает. Когда просыпаешься от плохого предчувствия. Открываешь глаза, еще не скинув полностью сонную дремоту, и уже ясно осознаешь, что что-то необратимо изменилось. Я проснулась как от толчка, будто чья-то рука резко коснулась плеча, жестко и неприятно, словно говоря, хорошие времена закончились, а теперь пора вставать и разбираться с той шехней, которая началась. Хочешь ты этого или нет. Некоторое время я бездумно смотрела в потолок, села, откинув в сторону одеяло. Сквозняк скользил по ступням, резкие колючие мурашки бежали по коже. Я сидела и не знала, что мне делать дальше. Я не знала, куда мне идти. Маара дернулась на кровати, сонно засопела и проворчала:
   -Тайнери, ты чего?
   Я мотнула головой, приходя в себя. - Сон просто.
   -Кошмар?
   Я вяло пожала плечами. Говорить не хотелось, слова развеивали это странное ощущение, будто еще чуть-чуть, и я словлю что-то ускользающее, наконец догадаюсь. А слова окружали мертвой стеной и не давали... не давали понять.
   -Не помню... - пробормотала я, окончательно теряя это чувство. Оно рухнуло, как тяжелый булыжник в воду, ушло на дно, и хотелось протянуть в темноту комнаты руку, будто успею его коснуться.
   -Ну так спи!
   -Ладно. - буркнула я. Я легла обратно, хотя все еще хотелось встать и бежать куда-то, потому что если промедлишь, уже никогда не сможешь ничего исправить. Но в академии было спокойно, никто тревожно не перекрикивался, не было шагов в коридорах и большинство окон было темны. Если бы случилась беда, все бы уже знали. А это лишь сон, которого я даже не помнила. Который я забуду на утро, как и это ощущение необъяснимой тревоги. Оно уже уходило, разжимало свои щупальца, и я чувствовала почти облегчение, словно прекратилась тянущая мучительная боль. И к лучшему. Как говорил один наш профессор, испытывать паранойю в пустой комнате, все равно что думать, что за тобой подглядывает бог.
  
  

ЧАСТЬ 2

Глава десятая.

   Не могу сказать, что деньги играют самую главную роль в моей жизни. Скорее, главную роль играет то, что их у меня нет. Наступили летние каникулы, и большинство из нас выпихнули за ворота академии. Остались лишь выпускники, все лето сдающие экзамены. Некоторые из драконологов могли позволить себе взять с собой драконов, если находили заработок на лето в курьерской службе или охране. Но я не нашла. Ожидая, что дракон выздоровеет полностью уже через пару месяцев, я поторопилась. Он конечно дорос почти до нормальных размеров, но был еще слишком слаб. Пришлось оставить Ротара в академии. И как повторялось четыре года до этого, я собрала свои шмотки, много места они не занимали, парочку конспектов, чтобы тренироваться в магии, и поехала домой. Домой мне, честно говоря, не хотелось. Не хотелось так, что по дороге я задерживалась всеми способами. Потому что как только я переступала порог родного, ну почти родного дома, веселая и мирная жизнь для меня заканчивалась. Наставало постоянное занудное и упрекающее бормотание родственников, которые вроде бы зла мне и не желают, но своими попытками вбить разум и ответственность в мою голову вызывают только желание, что лучше бы они мне хотели зла. Денег у меня почти не было, только на проезд в дешевом экипаже и один раз перекусить в еще более дешевой забегаловке. Мой родной городок Карнаст находился в двух с половиной днях пути от академии, но временами мне казалось, что и тысячи миль было бы мало. В общем, я задерживалась, как могла. Купалась в попадающихся озерах, даже заночевала у берега одного, всю ночь пугливо вскакивая от малейшего треска, бродила по тем городкам, которые попадались на пути, глазела на ярмарочные представления, которые давали на площадях, и изо всех сил размышляла как бы заработать и не возвращаться домой подольше. Ну или хоть оттянуть это на пару недель. Но припасы еды, взятые из академии, закончились, и если ничего не придумаю, эта пара недель завершится моей голодной смертью.
   В сторону Карнаста я ехала в одиночестве. Туда, где живу я, вообще направлялось довольно мало адептов, да и путешествовали они более удобными способами. Даниэн с Ори жили совсем в другой стороне, почти у самых гор, неделю добираться, я же по сравнению с ними жила чуть ли не у самого порога академии. Но меня это не радовало. Конечно, если б хоть кто-нибудь сдуру ударился в магическое путешествие, королевство посмотреть, себя показать, я бы поехала тоже. Но мои друзья все как на подбор оказались домоседами, у потомственных магов связь с семьей вообще особенно сильна, и они предпочитают проводить время в собственном поместье, а не мотаться по дешевым гостиницам с клопами, пытаясь подзаработать себе на жизнь. Об отношениях с родственниками я особо не распространялась и вот уже который год увлекательно ехала домой, хотя не раз, а скорее тысячу раз напрашивались мыслишки подбить кого-нибудь провести лето вместе. Другое дело, что я побаивалась высоких магических сородичей моих друзей. Мало ли, что скажет про меня серьезный маг в пятом поколении, который является папашей Даниэн. Родословная у меня так себе. А у некоторых чистокровных магов есть такая поганая привычка общаться только с такими же чистокровными. Может, меня из гостей и не выгонят, но больше всего не хотелось натолкнуться на презрительный или полный жалости взгляд. Нет уж, слишком много я таких взглядов видела. Два месяца это не так уж долго, как-нибудь вытерплю. Или нет.
   Почти весь день я слонялась по Вышенску, щурилась от солнца, жадно смотрела на детей, поедающих мороженое, и также жадно на голубей, которым жалостливые старушки бросали хлеб. Жрать хотелось немеряно, но до моего города было еще полтора дня пути или ровно восемь часов, если возьму билет на завтрашний экипаж и потрачу все свои оставшиеся деньги. И весь день я мучительно размышляла, пойти ли мне сейчас в ближайшую закусочную и там уже жадно сожрать все, до чего дотянутся руки и на что хватит денег, а потом уже идти пешком и заночевать где-нибудь на обочине дороги. С одной стороны, маги в незнакомых местах ночевать не боятся, а с другой, небоевые маги все-таки боятся. И весь день я прикидывала, хватит ли мне дурости. И что победит: мозги или желудок. Вышенск был мне знаком, когда-то я сюда и с родителями ездила, навещать какую-то давнюю подругу маман, да и каждый год тут брожу, маюсь от размышлений, как бы подзаработать. Это был маленький городок, гораздо меньше чем Умирен, более неопрятный, потрепанный и, как все небольшие городки, довольно бедный. Обшарпанные стены, неновые вывески, выбитые камни на мостовой. Но мне он нравился. Он был уютным, как старые тапочки, если можно так говорить о городах. И когда бы я ни бывала здесь, тут всегда светило солнце, на главной площади стояли потрепанные лоскутные повозки цыган или ярмарочных лицедеев, поэтому целый день я обычно бродила в толпе и развлекалась. В общем, и немудрено, бывала я тут только летом.
   К вечеру я тоскливо побродила по площади, истово надеясь, что кто-нибудь потерял хоть немного мелочи, но видно не я одна такая была умная и все уже до меня собрали. Потом представила себя с протянутой рукой с просьбой о подаянии и хмыкнула. Великий маг шхэнов. До архимагистров, величественных и высокомерных, смотрящих на драгоценности, алмазы те же, только как на удачный катализатор для колдовства, мне было далеко. Обошла все столбы в поисках объявлений о заработке для магов, но узнала только, что кто-то продает породистых котят. Стоило бы купить местную газету, но кто еще знает, может, там такая же шхэнь.
   Не знаю уж, как занесло меня в этот трактир. Всегда проходила мимо, а сейчас все-таки завалилась. Может потому что на улице темнело, жители мало-помалу расходились по своим уютным теплым домам, и меня изо всех сил тянуло хоть немного продолжить этот день перед тем, как я потащусь на станцию покупать себе билет и там же просижу на скамейке до самого утра. В трактире было шумно и людно, но свободные места еще оставались. Кто-то квасил, хоть это были будни, кто-то умеренно наслаждался кружкой пива, но в основном все квасили. Все знают, маги пить не умеют. Магия, текущая в наших телах, делает наш организм почему-то гораздо более уязвимым к выпивке, но сейчас глядя на общее веселье, мне тоже захотелось. Но мужественно, усилием воли я сдержалась. Потому что пьяный маг - это страшно. По разрушительному потенциалу мы в пьяном виде с демонами сравнимся. Кстати, о делхассе. До сих пор не верю, что мы так просто от него отделались. Просто не верю. По ночам все еще снятся кошмары, когда он возвращается в своем кровавом величии и тянется к моему горлу, сжимает мое лицо, и усмешка у него недобрая, жадная. Я запираю двери, я ношусь по старому дому, из которого нет выхода, а глаза демона смотрят на меня изо всех пустых комнат. "Ты так ждала меня, малявка, и я пришел." Мощная, почти уродливая фигура выступает из тени, и доски пола скрипят, ломаются под его лапами, а потом он выпускает когти. И я бьюсь о стены, в которых исчезли все двери, и пытаюсь выбраться наружу. Что уж поделать, мне часто снятся кошмары.
   -Что будешь заказывать? - скептически посмотрела на меня подавальщица, и этот взгляд меня взбесил. Она словно вытряхнула мои карманы и поняла, что денег у меня ни шхэна нет. Я мысленно прикинула, на что мне хватит мелочи.
   -А что есть? - спросила я, тяня время. Нет, чудес не случается, и ни у кого не просыпается желание заплатить за бедную девицу. Бедную в прямом смысле. Нет, конечно сиди я тут в полупрозрачной кофте с громадным вырезом, как вон та тетка, за меня бы как и за нее платили. Но я не обманывалась. Выглядела я так себе, если не жалко. Входя в трактир, увидела себя в мутном зеркале, висевшем на стене. Но и тусклого отражения вполне хватило, чтобы испоганить настроение окончательно. Волосы слиплись от пота на висках, короткий, отдающий ржавым оттенком хвостик дохло лежит на плече, рубаха, которую я специально выбрала для дороги, ее не было жалко, помялась и пропылилась. Худые узкие бледные запястья виднеются из подвернутых рукавов. Острый подбородок, крепко сжатые губы, тонкая шея, выглядывающая из вороха старой застиранной ткани. На меня смотрел угрюмый худощавый пацан в одежде, висевшей на нем почти мешком, и со старой дорожной сумкой на плече. В общем, не знаю никого, кому бы такое отражение понравилось.
   -Ну вода есть. - сказала подавальщица с усмешкой. - Сухарики.
   Вот сволочь. Это ей бы на воде и сухариках сидеть, такая толстая, что в дверь наверно едва пролазит.
   -А булка какая-нибудь есть?
   -Два медяка.
   -А вода сколько?
   -Вода бесплатно. - снисходительно сообщила она. Ну вот ничего, выучусь на мага, вернусь сюда и... а с какой стати мне сюда возвращаться и тратить на нее время? Нет уж, пусть страдает оттого, что такой великий маг больше сюда не вернется.
   -Тогда булку и воду. - хмуро заказала я. Утешало, что ужин сегодня все-таки будет, и мне на него даже денег хватает. В Умирене цены были выше, но с другой стороны, это и не простой город, а магический.
   Вскоре подавальщица все принесла, довольно здоровую сдобную булку и кружку с водой, и насмешливо смерив меня взглядом, удалилась. Боги, тетка была здоровой как орк, думаю, в другие времена она в этом трактире и вышибалой бы работать смогла. Такой даже ничего и не скажешь, пришибет еще. Как я заметила, с ней даже пьяные посетители не спорили. В общем, я сидела и наслаждалась тем, что наконец после долгого дня смогла расслабиться. Есть хотелось жутко, но я заставляла себя медленно отщипывать от булки по кусочку, чтобы не вылететь раньше времени. Да и когда медленно ешь, говорят, насыщение наступает быстрее. Сомневаюсь. Посетители о чем-то пьяно переговаривались, обсуждали жен, тещ, работу, ярмарку, рыбалку, и я чуть не задремала, слушая эту трепотню ни о чем. А потом все как-то неожиданно затихли. Я протерла глаза и мутным взглядом уставилась на вошедшего незнакомца. Черноволос, остронос, высок и очень сутул. Одет весь в черное и вызывает явный напряг у местных жителей. Гробовщик что ли? Гробовщики тоже пьют.
   -Некромонгер... - прошелся шепоток. - темный... некромант... опять пришел...
   У, ясненько. Темный маг решил скрасить своей денек и испортил его другим. В академии я уже достаточно наобщалась с некромантами, поэтому на него особо и не смотрела. Говорят, возраст магов можно прочитать по глазам. Живут-то маги до двухсот, трехсот в среднем, спасибо обратному эффекту колдовства, а архимагистры так вообще до девятиста могут дотянуть, тут уж от силы мага зависит. Я же определяла возраст, скорее, по движениям, как бы молодо ни выглядел маг, но магистра от адепта всегда отличишь. Движения другие. Будто все суставы смазаны, и он плавно двигается и не может остановиться, и если не придержит себя, так и будет махать руками и ногами. Иногда мне кажется у старых магов вообще нет костей, и они такие легкие, что их сдует ветром. Ошибочно, конечно. Судя по тому, как этот тип сжимал губы, морщился, сел за свободный стол почти напротив меня, ему уже перевалило за восемьдесят точно.
   Подавальщица нерешительно застыла около него. - Аясу мне, Гельда.
   И вот тут я уже ощутимо напряглась. Аяс - это почти чистый самогон, и если бы даже у магов не сносило крышу сильнее, чем у обычных людей, то все равно опьянеет он здорово. Не знаю, что хуже. Бухой боевой маг, слухи о разрушениях я слышала, или в стельку пьяный некромант. И проверять мне как-то не хотелось. Очевидно, о чем-то таком подозревали и местные, потому что народ в трактире стал быстро рассасываться. Посетители бежали, оставляя недопитые кружки и недоеденный ужин. Я быстро дожевывала булку и запивала водой, соображая, что мне делать.
   -Может, не надо, Вел? - осмелилась сказать тетка.
   -А может надо? - язвительно возразил темный.
   Я вздохнула. Теперь кроме меня в трактире уже никого не было. Ну если не считать невидимого хозяина, который уже мог и через черный ход скрыться, подавальщицы и того, кто вскоре устроит тут небольшой конец света. Я доела булку, осушила кружку. Вот теперь пора сваливать, поставлю защитный контур около скамейки на станции, и может никакой зомби меня не сожрет.
   -Что случилось, Вел? - тихо продолжила подавальщица. - Ты же знаешь, тебе нельзя пить.
   Глаза некроманта казались такими черными, что в них просто проваливался свет. - А я сказал, неси мне аясу, Гельда, иначе нарвешься на проклятье, я за себя не ручаюсь. - тихо, шипяще высказался он и двинул кулаком по столу. Я медленно, медленно встала и попятилась к выходу, но очевидно мой шхэнов злой рок не мог дать уйти мне вот так запросто, без ощутимых потерь. Я натолкнулась на выдвинутый сзади стул и с грохотом навернулась.
   -Аясу, Гельда! - рявкнул некромант и было ясно, что если служанка не двинется с места, то действительно нарвется. Здоровая, как орк, тетка ощутимо струхнула и ушла. Тогда он повернулся ко мне.
   -Что, испугался? Я такой страшный? - с тихой, прочувствованной злостью спросил он.
   Нет, если б он ко мне не обращался, то я бы промолчала, просто встала с пола и быстренько смоталась. Но если кто-то с тобой заговаривает, значит, дает негласное право дать совет или вмешаться в твою жизнь.
   -По статистике, - буркнула я. - каждый третий пьяный маг наносит большие разрушения, а потом попадает в магическую тюрьму или лишается лицензии. Вы сдурели? Мне в этом городе еще до утра торчать, вот только мне на зомби пялиться и не хватало.
   -Та-ак, малыш, ты меня совсем не боишься? - с интересом обратился ко мне он. Взгляд у него был как у пьяного, и я неожиданно подумала, что он вполне мог начать надираться дома, потом запасы у него закончились, как и остатки здравого смысла, и он решил продолжить надираться уже здесь. Вариантов ответа было много, но я не знала, какой выбрать. Скажу, что маг, вызовет еще на магическую дуэль, не скажу, проклянет еще сдуру.
   -Э-э... - сказала я. - Ну мне вообще-то уже приходилось общаться с некромантами.
   -Да неужели? - также ласково продолжил он, будто гладил ядовитую змею. Боюсь, подумала я. Бухие маги это страшно. Это очень страшно. - Повидал многое в жизни, малыш? Такой опытный, да? Сумка за плечами, умудренный взгляд. ДУМАЕШЬ, МОЖЕШЬ УКАЗЫВАТЬ МНЕ? - заорал он. Я попятилась, споткнулась об очередной стул и снова рухнула. Некромант заржал, противно так, гаденько, и мне стало жаль, что рядом нет Ротара. Уж он бы ему все выступающие части тела пооткусывал, этому придурку. Драконам то все равно, на них проклятья не действуют.
   -Иди сюда. - настойчиво сказал он. - Со мной выпьешь. Посмотришь, как дядя некромант трупики поднимает, малыш.
   -Оставь ее в покое. - вмешалась незаметно подошедшая Гельда. В ее руке была зажата непочатая бутылка. - Вот, бери и иди надирайся себе на кладбище, упырь проклятый! - в сердцах сказала она.
   -Ее? Так ты девочка? - пьяно удивился темный маг с таким искренним изумлением, что я почувствовала, как покрываюсь неровными красными пятнами. И неважно, сколько покойников он поднял до этого, только за эту одну фразу я бы его прикончила. - А, плевать. Иди сюда, малыш... ка. Выпьем.
   -Я говорю, оставь ее в покое!
   -Молчи, Гельда! - он сделал какой-то пасс рукой и подавальщица и вправду замолчала, раскрывала рот, но не могла вымолвить и звука. Наверно и есть то проклятие молчания, про которое говорил Андреас. - Иди сюда! - рявкнул маг. Вот псих-то. Но похоже не знает, что я колдовать умею, и в этом был мой шанс. Я медленно направилась к нему, сложила за спиной пальцы знаком эмидельяниса, конечно как он, просто пассом я колдовать не могу, мне вначале сконцентрироваться надо, пропустить силу через себя. - Иди, иди. - более-менее успокоился некромант, заметив, что я подчиняюсь. Сила накапливалась, покалывала запястья, а потом представив, как она собирается в грудной клетке, я выпустила ее. Сейчас он слишком не в себе, защиту поставить не сумеет. Некромант рухнул со стула как подкошенный и пьяно засопел на полу.
   Одолжив у Феолески книгу по боевой магии, мало ли какие психи в жизни встретятся, из нее я вынесла три умных вещи. Старайтесь застать врага врасплох, будьте безжалостны и бейте тем, что гарантированно собьет его с ног. Я выбрала сонное заклятье. Тренировалась на крысах в подземелье, засыпали как миленькие. Повернув голову, я обнаружила, что подавальщица орет, беззвучно разевая рот, но не издавая ни звука.
   -Да спит он, спит. - успокоила я ее. - Проклятье молчания с вас снять не могу, не умею. Я еще учусь типа. Вот он протрезвеет и снимет. - и тут наставало время откровенной наглости, но завалив восьмидесятилетнего некроманта, я чувствовала себя крутой как никогда. - Ну я его усыпила, потратила много колдовской силы и было бы неплохо ее восстановить. - подавальщица смотрела уже с интересом. - Может, вы меня того... покормите?
  
   К утру проклятье молчания с Гельды спало. Тетка оказалась сердобольной и не только разрешила мне поспать на раскладушке в подсобке, но даже и некроманта страже не сдала, а оставила его лежать на полу, прикрыв сверху одеялом. Судя по ее реакции, срывы у местного черного мага случались с печальной регулярностью. Причем, Вел, как она его называла, этот худощавый сутулый неврастеник, вызывал у рослой, уверенной в себе Гельды материнские чувства, и она спускала ему любые его магические "шалости" и откровенно жалела. Она была вдовой, хозяйкой этого трактира, поэтому могла позволить кому угодно валяться на полу в любое время. По ее рассказу, обычно он никаких бед не вытворял, приходил сюда, пьяно плакался ей в плечо и уходил. Конечно, если кто при его появлении не убирался или пытался с ним спорить, то тогда заканчивалось это чем-нибудь вроде молчания, паралича или потери сознания от ужаса, когда некромант перечислял все кары, которые сейчас свалятся на наглеца. Городская управа смотрела на все это сквозь пальцы. Этот Вел был единственным некромантом не только на весь город, но и на все окрестности, и в случае чего его помощь могла оказаться даже полезной. К тому же он был сравнительно безобидным. Мэр время от времени подкидывал ему возможность заработать, даже если работы не было, боясь что тот переберется в другое место, благо ему предлагали. Когда из меня вырвалось какое-то серое облако и окутало некроманта, а потом тот рухнул, тетка грешным делом решила, что я его прикончила.
   -И часто у него такое? - поинтересовалась я, когда Гельда на обширной кухне трактира готовила оладьи на завтрак. Свой экипаж я уже пропустила и была дико этому рада. Никогда не была в задних рабочих помещениях всяких закусочных, и сейчас с любопытством рассматривала висящие на крючке кастрюли, хранилище для еды и огроменную печь. Трактир открывался после полудня, так что времени было навалом.
   -Да как сказать. - Гельда на секунду обернулась ко мне. - Временами на него такая необъяснимая тоска наваливается, что хоть волком вой. Вот тогда он надирается и приходит сюда. Вроде бы и благополучно все, в городе ценят и уважают, объясняла сколько раз, а он все равно заладил, я некромант, все меня боятся, на другую сторону улицы переходят, если меня видят, никакой жизни нет.
   -Жениться ему надо. - как знаток жизни выдала я. Моя маменька частенько выдает такие немудреные истины. Раньше когда я спорила о чем-то, она всегда выдавала непререкаемым тоном, что я хочу спать, и гнала меня в детскую. Потом таким же непререкаемым тоном выдавала, что учиться мне надо лучше. Соседям же доставалось - жениться надо, бросать его надо и пить меньше надо.
   Тетка отчего-то раскатисто заржала. - Ой, молчала бы уж.
   Наверно этот ее громоподобный смех некроманта и разбудил. Он ввалился на кухню, сонный, обросший щетиной и помятый после спанья на полу, с темными кругами под глазами и проблесками мук совести во взгляде. Немудрено, что он вызывает у жалостливой Гельды материнский инстинкт. Этакий небритый ребеночек.
   -Чем ты меня двинула? - откашлявшись, спросил он. Я снова почувствовала себя крутой.
   -Сонным заклятьем. - извиняться я не собиралась, но он продолжительно молчал, и я уж было решила, что он ждет именно этого.
   -Так ты маг? - наконец выдал некромант. Его глаза больше не казались темными и страшными, а были с красными прожилками, от него несло перегаром, и он ощутимо мучился не только от совести, но и от похмелья. - Гельда, дай мне чего-нибудь попить. И извини за вчерашнее. Я... опять. Я постараюсь держать себя в руках. - скомкано и виновато промямлил он.
   -Садись уж, Вел. - протянула жалостливая Гельда. - Сейчас рассольчику дам.
   Я хрюкнула в кулак. О да. Жутко страшный некромант.
   -Ну? - спросил он.
   -Что ну? А... нет, не маг. То есть... в академии еще учусь.
   -В Умирене? - вот только не хватало, чтобы он знал, где меня искать. Хотя с другой стороны, где я еще могла учиться.
   -А вы тоже там?
   -Нет. Я в... - некромант запнулся. - В другом месте обучался.
   -А где?
   -Неважно. - зыркнул на меня он.
   -Да чего ты скромничаешь, Вел? - влезла Гельда. - Он в самой Леарданской академии обучался, во как!
   Я поняла, почему некромант так морщился. Столичный, ну почти, маг, а застрял в этой провинциальной дыре. Мне в пору ржать и показывать пальцем.
   -А... здорово. - аккуратно сказала я, чтобы он не распсиховался. - А я сейчас домой еду. То есть, не совсем домой. Э... вам случайно помощник не нужен? Могилки там раскапывать. Я если чего могу, - продолжила наглеть я. Некоторое время у некроманта было такое ошарашенное лицо, будто я предложила ему станцевать голышом. Изумление было почти такое же, когда он узнал, что я не парень.
   -Малыш... ка, ты свихнулась? - осторожно спросил он. - Ты боевой маг?
   -Нет.
   -Практик?
   -Нет.
   -Я должен играть с тобой в разгадайку? - разозлился некромант. Я покосилась в сторону Гельды. Подумала.
   -Ну я вообще-то со зверушками общаюсь. - осторожно сказала я. Он продолжил молча смотреть. Ладно, выложу карты, к шхэну, не наймет и не надо. - Ну я... драконолог.
   Реакция на эти слова у него была странной. Он со стоном начал биться головой об стол. - Меня победил какой-то драконолог. Допился!
   С одной стороны, это льстило. С другой...
   -Я не какой-то!
   -Ну да, да, малыш. Прости, что обидел. Значит, ты не нашла заработка на это лето и решила попытать счастья у меня? С чего ты взяла, что будешь мне полезна? Вы же только летные заклинания изучаете.
   -Ну кого-то я сонным заклятьем завалила. - разглядывая свои ногти, сказала я. Посмотреть было на что. За два дня в дороге и ночевкой под каким-то кустом я заросла грязью.
   -Да найми ты ее, Вел! - опять влезла Гельда. - Хоть займешь себя чем-нибудь, от выпивки отвлечешься. Тебе еще амулеты на кладбище устанавливать, вот и пригодится девчонка-то. Пять золотых ей в неделю плати, по-моему, хватит. Ты же все равно почти ничего не тратишь, я тебя знаю, сидишь на сундуке со своими сокровищами, как последний упырь.
   -Гельда! - рявкнул некромант, но вышло менее впечатляюще, чем вчера. Потом посмотрел на меня. - А ты не испугаешься работать с некромантом?
   -Да в академии общалась я с некромантами и ничего. Даже основы некромантии почитывала.
   В глазах темного мага зажегся нехороший интерес. - И зачем это драконологу понадобилось читать основы некромантии?
   -Времени было много. - сухо отозвалась я. - Мой дракон... немного болел. Но сейчас ему лучше.
   -Ясно. - Он откинулся назад, забыв, что сидит на табурете, и чуть не рухнул. Я захохотала, пытаясь сдержаться, зная, что теперь работу точно не получу, но долго хохотала, уткнувшись в скрещенные на столе руки. Незнакомое ощущение. Если подумать, я уже давно не смеялась. Вот так, просто без сил сдержаться. Сто лет. А может, тысячу. И отвыкла от этого. Но этот некромант был шхэново забавным. Таким одновременно спесивым и жалостным, что глядя на него, меня просто пробивало на ржач. Отсмеявшись, я нагло поинтересовалась у молчащего мага. - Так, я нанята?
   Честно говоря, наниматься к незнакомым восьмидесятилетним магам - последнее дело. Матерые или начинающие матереть колдуны шхэново требовательны к недоучкам, презрительны, платят мало, работать заставляют много и все время поучают, считая себя самыми умными. Но некромант, продрыхший всю ночь на полу, матерым не выглядел.
   Тот некоторое время раздумывал. Гельда поставила перед нами тарелки с блинами, и я набросилась на свою. Еда. Настоящая, обжигающе вкусная, сытная еда. За год в академии я уже отвыкла, что у еды, которая находится в тарелке может быть нормальный, не картонный вкус. А может, Гельде помощница понадобится? Она жалостливая, может нанять.
   -Прокормить ее будет сложно. - прокомментировал молчащий до этого маг.
   -Девочка - растущий организм. - ворчливо отозвалась Гельда и с чего-то погладила меня по голове. Потом положила мне добавку и ударилась с некромантом в обсуждение каких-то недавних городских событий. Точнее, она обсуждала, а некромант нехотя поддакивал. У меня возникло ощущение, будто это завтрак в настоящей семье, Гельда заботливая мамаша, этот Вел - молчаливый, но добрый отец, и сейчас они меня начнут расспрашивать об успехах в академии, без упреков, без требовательных угроз, а просто... гордясь мной? Блин встал поперек горла, и дожевывала я уже медленней. Хуже, не когда у тебя чего-то нет, а когда ты осознаешь, что у тебя этого и не будет.
   -Так что, Тай, у тебя действительно есть дракон? - спохватилась она, решив допросить теперь и меня. Я вообще-то думала, она спросит раньше. - Из тех, которые иногда над нами пролетают? Гонцов?
   -Ну вроде этого. - согласилась я.
   -Здоровая наверно зверюга, и как ты с ним управляешься? - лицо у нее особо впечатленным не было, так, слегка заинтересованным. Наверно, общаясь с темным магом, она отучилась удивляться. Мощная тетка.
   -Он послушный. Осенью, когда я в академию вернусь, наконец летать начнем. Ротар за лето крылья разработает. - похвасталась я. Дома все равно не выйдет, сразу будут неминуемые вопросы, а чего раньше-то летать не научился.
   -Ротар? Странное имя.
   -Попрыгун. С древнего наречия орков. - я коротко пересказала свои злоключения, когда я наступила на его яйцо. - Ну в общем, выпрыгнул он, я его отшвыривала, он обратно. Вот и назвала Ротаром.
   Тетка наконец отсмеялась. - Забавный у тебя наверно дракончик.
   Дракончик? Ротар?
   -Да не, он уже с лошадь вымахал.
   -Так тебя зовут Тай, да? - подал голос некромант. Я подумала о том, что до него как-то замедленно все доходит, как сквозь туманное марево, и когда я рассказывала, он почти не слушал, а только думал о чем-то. - Ладно, ты принята. Пять золотых в неделю. Жить будешь... ладно, можешь на чердаке место занять, только ничего в доме не трогай! И не думай, что быть помощником некроманта это просто! Это ответственная и серьезная работа! - это была бы действительно серьезная и прочувствованная речь, но он снова качнулся назад, ища невидимую спинку стула, чуть не грохнулся, вцепился в край стола и перевернул на себя тарелку с блинами. Нет. Я точно не помню, когда я так ржала.
   Потом мы пошли к его дому на окраине, и жители расступались в стороны, пропуская нас вперед, будто мы были королевским кортежем среди простолюдинов. Нет, что-то определенно в этом отношении есть, если не думать о том, что это оскорбляет. Дом у некроманта оказался двухэтажным с давно и успешно засушенными клумбами, видно доставшимися от старых хозяев. Сорняки, как более живучие, еще держались. Забор вокруг дома увивал темно-зеленый плющ, какой часто попадается на склепах, дорожка была покрыта комьями земли, потом я поняла, откуда они взялись, у стены дома стояли две грязные лопаты. У меня холодок по спине пробежал. Вряд ли он огород вскапывал.
   Дом был темный, душный и пыльный. Но одновременно все вещи стояли на своих местах. Не думаю, что некромант часто убирался, он просто ничего не трогал. На втором этаже была здоровая библиотека, куда мне ходить было запрещено, и еще две комнаты со снадобьями, порошками, сушеными реагентами и всякой некромантической дрянью вроде ножей, черепов и крови в склянках. Туда мне тоже ходить запрещалось. Дверь в спальню была приоткрыта, и мельком я увидела его кровать со скомканной постелью. Что-то мне подсказывало, что скомкала ее не страстная ночь в объятиях какой-нибудь жертвенной девы, а постоянные непроходящие кошмары. Да и темноту он любил скорее потому что в ней было проще переживать похмелье.
   -Ничего не трогай здесь, ясно?
   -Да ладно. Если я что-нибудь трону, вы наверняка сразу увидите по отпечаткам на пыли.
   -Я твой наниматель. Относись уважительно!
   А я демона вызвала, подумала я про себя. И некроманта одним заклинанием уложила. Я круче. Пусть он ко мне относится уважительно.
   -Хорошо. - буркнула я. - кстати, а как вас зовут? Ну то есть, мне вас тоже называть Вел?
   -Меня зовут... - он почему-то замялся. - Веофелий Саторски.
   Великие боги, какие же комплексы наверно у мужика. - подумала я.
   -Но ладно, тоже можешь называть меня Вел. - ну не Веоф же. Веоф... да, звучит. Некромантская у него наверно семья, раз сына так назвали. По здравому размышлению, некромант был из неуклюжих, безобидных, но добродушных неудачников, постоянно влипающих в какие-то глупые ситуации. Разве завалила бы обычного некроманта простая девчонка? Нет. С Веофелием это случилось запросто.
   -Спать будешь здесь. - мы поднялись на чердак, и он распахнул дверь. Там было пыльно. Паутина свисала гирляндами неведомого праздника.
   -Лучше скормите меня зомби. - пробормотала я.
   -Зомби такие молчаливые. Гораздо лучше, чем ты. - не остался в долгу он. - знаешь, какие-нибудь бытовые заклинания, которые помогли бы убраться?
   -Ну... вроде знаю. - задумчиво отозвалась я. Пошла, открыла скрипящие, старые окна. Пыль отваливалась от рам кусками. Я брезгливо отряхнула руки. - Так, а щас будет самое великое заклинание! - на манер ярмарочных зазывал начала я и, отойдя к выходу, сложила пальцы знаком эррэ. Это был наш, знак летучих, помогал управлять воздушными потоками, но если нужно по-быстрому смести пыль, тоже годился. Я его неплохо приспособила для уборки старой соломы из загона Ротара. Я пропустила силу через себя, и она рванула из кончиков пальцев. Наверно, пытаясь впечатлить нанимателя, я слишком перестаралась. В комнате случился настоящий пыльный взрыв. Пыль сплошным дымным облаком устремилась к небесам через проемы окон, по дороге запачкав весь чердак и сметя какие-то вещи с подоконника. А также залепив все стекла, так что если окна закрыть, на чердаке станет абсолютно темно. Кажется я начала понимать, что чувствуют люди, попавшие в бурю в пустыне. Я восхищенно проводила клубы пыли взглядом. А ведь нехилый я маг. Веоф молчал, и я с опаской на него посмотрела. Может впал в шок от удивления или наглотался паутины. Давно я так не ржала, с завтрака. Его темная одежда стала серой, с ушей свисали пыльные клочья, они были даже на бровях и ресницах. Волосы как в меховой шапке. Глаза стали совсем черными и непроницаемыми. Видно от желания меня придушить. Я-то сама предусмотрительно закрылась щитом.
   -Пошли за ведром и тряпкой. И больше так не делай!
   -Да, шеф!
   Идя за ним, я думала о том, что как-то легко и непринужденно я умудрилась оказаться помощницей некроманта. И зачем мне было это нужно? Может, стоит вернуться домой, благо до него сутки пути всего... и все лето торчать у родителей, выслушивать их поучения и упреки. Нет уж, лучше некромант.
  
  

Глава одиннадцатая.

  
   Небо безжалостно роняло лунный свет на надгробия, холодное серебро растекалось по каменным статуям и крестам. Не мешал даже мелкий моросящий дождик видеть все в беспощадной отчетливости. На кладбище было тихо, и как бы это заезженно ни звучало, царило мертвое спокойствие. В общем, все были мертвы и спокойны, но я на всякий случай покрепче перехватила лопату. Как я поняла из объяснений Веофа, лучше не тратить время на заклинания, а просто немудрено садануть мертвяка лопатой по башке, если уж он имел несчастье вылезти и попасться нам на пути. А так, кладбище тут - наиспокойнейшее, - замогильным голосом сказал он. - В последний раз здесь кто-то вставал без спросу лет двадцать назад, но рано или поздно все имеет обыкновение повторяться.
   Идиотское чувство юмора у этих некромантов. Профессия накладывает отпечаток.
   В этом городе было два погоста: один старый, где хоронились почетные жители города, старожилы, и были довольно древние могилы, и новый, куда попасть было гораздо проще и не надо у градоправителя становиться в очередь лет за двадцать до своей смерти. Честно говоря, я никогда не испытывала особого трепета при виде рядов каменных надгробий и мрачных оград, чья-то смерть никогда не вызывала у меня торжественного, пугливого или патетического ощущения. А после того, как прочитала книгу по основам некромантии, полное равнодушие сменили сугубо практические чувства. Основными причинами поднятия мертвых были милые проблемки вроде проходящих по кладбищу силовых линий, нестабильного астрального фона из-за проклятий или действие злобного некроманта. И такое случалось. Но бывали и исключения, когда вроде могильник в безопасном месте, все тихо, спокойно и вдруг мертвяки встают разом. В принципе, с загробным миром никогда ни в чем нельзя быть уверенным. Люди встают довольно часто, эльфы почти никогда, а неспокойные родственнички, ушедшие за грань и вернувшиеся, у орков вообще в порядке вещей. Некромантией у них там занимается почти каждый, она у них распространена также, как у нас бытовая магия.
   По теории Невана, немного расистской и от этого не особо распространенной, различие в предрасположенности к неупокоенности у различных народов зависит от их жестокости, грубости, тяги к насилию и душевной простоте при жизни. Чем более высокоорганизован был покойничек перед тем отправиться в иной мир, тем сложнее подняться его бренному телу. Этот же магистр Неван категорически выступал против кладбищ, да, он не против, чтобы родственников хоронили, ему понятны семейные чувства, но если вы их так любите, то хороните у себя на заднем дворе и далеко ходить не надо. За языком магистр не следил, даром, что некромант и есть куча причин не любить его и без этого, за что не раз подвергался гонениям и попыткам избиения. Это я уже заинтересовавшись из журналов прочитала, неоднозначная в общем личность. Так вот, его теория заключалась в том, что как только уровень жестокости похороненных на кладбище превышает определенный предел, даже если нет видимых причин, что-то в окружающем пространстве прорывается, и мертвяки встают. И тут не поможет ни один умиротворяющий могильники обряд. Случалось это конечно крайне редко, градоправители предпочитали платить некромантам, чем идти против многовековых традиций захоронения и воли богов. В каком-то городе пытались уничтожить кладбища, но это привело к бунту населения, к которому подключились и темные маги. Но с ними как раз все понятно, пока есть кладбища, нужны и они. Их не уважают, побаиваются, но терпят.
   Некромантией обычно занимались те, у кого врожденный дар, но и другие маги, у которых дара не было, могли наколдовать парочку путных заклинаний. Зомби там злого остановить, присутствие призрака нащупать, если очень надо. Правда, от меня это не требуется. Я с досадой покосилась на лопату. Сегодня я работала землекопом. Как говорится, кто хорошо копает, тот хороший некромант. В руках Веофелия была облепленная землей лопата, сутулые плечи мрачно обтягивал черный плащ темного мага, заодно защищая от дождя. Ну да, это не нам бояться нужно. Это всем нужно бояться нас. Как-то я его спросила, зачем некроманты постоянно одеваются в черное, чтобы других запугивать, что ли, но он выдал объяснение о том, что ночью в таком наряде маги менее заметны и на крестьян с вилами не так легко натолкнуться. Точнее, крестьянам на них. А также черный цвет помогает силе ровнее течь при обрядах, некромант в белой одежде колдует не так эффективно.
   Веоф - один из наиболее вменяемых некромантов, но на кладбище я с ним ни разу не ходила, кто знает, может тут проявляется его подлинная сущность. Хохочет, носится между могилами, воображает себя королем мертвецов. Хотя, будь так, работы бы он уже давно лишился. Законники обычно придирчиво относятся к психам. За погостами следил местный магистрат - городская мэрия, кладбищенские чиновники. Постоянный некромант в городе был один, на него чуть ли не молились и вызывали только в самых крайних случаях, как злобное божество его почитатели. В этот раз мне повезло, никого поднимать не нужно было, вряд ли бы я выдержала такое зрелище. Но свечи там зажечь, а потом в сторонке постоять наверно смогу. Сегодня нужно было проверить состояние кладбища, выкопать старые амулеты, закопать новые по всему периметру, проверка проводилась раз в месяц в полнолуние. Активность нежити обычно связывают с лунными циклами, и предпочитали не рисковать.
   Сквозь тучи проглядывала луна, и узкие, прорезающие небо струйки воды казались тонкими серебряными нитями. Я брела по колено в грязи и добавляла жестокости и негативности ауре этого кладбища, шхэн, ну какой темный меня дернул напрашиваться на эту работу? Но сделанного уже не вернешь. Родителям я уже отослала письмо, сказав, что нанялась подработать на лето, не уточняя где.
   Целый день мы с Веофелием вытаскивали с чердака мусор и мыли полы и даже как-то сдружились, что ли. По крайне мере, он привык мне указывать, как своей помощнице, а я привыкла тихо ржать, когда с ним случалось что-нибудь нелепое. А случалось постоянно, как я заметила за три дня, что на него работаю. Я думала, это он по пьяни такой был, но Веоф словно притягивал глупые неприятности. Он мог промахнуться и насыпать себе соль в чай, а потом долго с кислой рожей отплевываться и при этом злобно на меня посматривать, если я позволю себе улыбку. Постоянно ронял что-то, а по утрам был притихший, еще более сутулый и какой-то пришибленный. Кошмары, скорее всего.
   Эти дни мы в основном занимались уборкой его дома, и ничего некромантского не делали. Веоф оказался довольно терпеливым и дружелюбным парнем, если такое можно сказать про восьмидесятилетнего некроманта. А сегодня небо весь день хмурилось, солнце закрывали облака, и к моменту, когда нам нужно было выходить, сухую землю исчеркали первые капли, быстро переросшие в противную морось. Веофелий отнесся к этому философски, сказал - и не такое случается, одел черный плащ с глубоким капюшоном, став похожим на изображение смерти на картинках. Разве только там у нее коса, а у него на плече лопата болталась, грязная с прилипшими комками земли. Выглядело даже эффектней. Я сложила пальцы знаком деариса и наколдовала дождевой щит, но толку от него.
   Капли скатывались по защитному пологу над моей головой, зато с первой же секунды ноги по самую щиколотку промокли. Редкие, попадавшиеся на улице прохожие при виде нас, точнее Веофа, шарахались в стороны, стараясь не встречаться у него на пути. Некромантов, вышедших на промысел, любил мало кто. А мне определенно нравилась моя работка. Почет и уважение. О да, бойтесь меня, бойтесь!
   -Ну что? Копаем? - проорал некромант, чтобы мне было лучше слышно.
   -И много копать? - тоскливо спросила я. Кладбище с места, где я стояла, казалось не таким уж маленьким.
   -Всего амулетов тридцать. И во-от отсюда до во-он туда. Наискосок.
   -Слушай, а может днем притащимся?
   -Да, чтобы все на нас пялились, а потом еще из любопытства после нас парочку амулетов раскопали, мало ли в хозяйстве пригодится. Нет уж. Если не устраивает, иди обратно.
   -К шхэну. Я уже промокла.
   -Не ругайся! И если можешь, растяни надо мной эту штуку, которая дождь отталкивает. Хоть копать будет проще.
   Н-да уж, похоже некроманты в хозяйственных заклинаниях разбираются еще хуже, чем драконологи. А как он раньше копал-то? Под зонтиком?
   -А может завтра придем. Ночью?
   -Да? - издевательски усмехнулся он, откидывая капюшон. Я тут же растянула дождевой щит и на него, чувствуя, как уходит дополнительная часть энергии. Впрочем, пустяки, терпимо. - А может, в следующем веке? Хочешь, чтобы я работы лишился? - тут он заметил, что дождь на него не капает. - Ладно уж, пошли, помощница.
   Как и все некроманты, орудовал лопатой он с профессионализмом землекопа, за раз выворачивал огромные куски почвы с травой и жирными извивающимися червяками. Не к месту думалось о рыбалке, мой двоюродный дядя по матери бывало рассказывал, что на червяков, выкопанных около кладбища, рыба самая здоровая ловится. Маманя, как это услышала, больше у дяди рыбу в жизни не брала.
   -А хорошо, дождичек. Была б земля сухая, дольше бы провозились.
   Мне захотелось дать ему лопатой по голове.
   Места захоронения амулетов никто не отмечал, Веофелий их помнил наизусть, так как закапывал и раскапывал уже давно каждый месяц. Работа была муторная и неинтересная. Я стояла с зажженным фонарем, поддерживала щит от дождя, хотя вода все равно затекала по низу, а он менял амулеты на новые. Старые потом он будет изучать на предмет изменений в спокойствии кладбища. Затем силовой волной я засыпала яму, а некромант утрамбовывал и прыгал сверху. Я ему помогала. Выматывало жутко, уж лучше б одного покойничка подняли, чем тридцать ям копать. И чего я думала, что это лучше?
   -А мы неплохо сработались. - скупо похвалил некромант, когда я, дрожа от холода, сидела на мокрой склизкой плите какого-то Эдвигеса. Эдвигес не возражал. - Потом еще один ритуальчик провести надо, со мной пойдешь.
   Я уже сомневалась, но промолчала. На кладбище с некромантом не спорят.
   -Сколько еще?
   -Девять штук осталось.
   -И домой?
   -Да! - Не была особо религиозной, но сейчас чуть не бухнулась на колени от радости, восхваляя небеса, что все наконец закончилось.
   Дождь истончался, сходил на нет, и может поэтому стали слышны чужие голоса где-то не очень далеко.
   -Ч-что это?
   -Шалит кто-то. - ответил Веофелий и поудобней перехватил лопату. - Пошли что ли, посмотрим.
   И мы пошли.
   Дальнейшее я разбирала смутно. Мы кого-то спугнули. При виде некроманта грабители могил резво поднялись на ноги, но кинулись почему-то не в сторону, а на нас. Видно решили вырубить по-быстрому и закончить свое дело. Некромант стремительно перебирал пальцами в воздухе, будто плел невидимую паутину, а потом ночь над головами грабителей сгустилась и рухнула вниз черным беззвездным одеялом. А потом были вопли, очень много воплей.
   Я отстранено успела подумать, что интересно, чем же таким он швырялся. Боевой некромантии как таковой не существует, можно сказать, это наука больше настроенная на пакости и медленное действие, если только не считать поднятия зомби (самый быстрый обряд - 2 часа), которые позже разорвут обидчиков. Мор там, язвы, сглаз, неудача конечно действуют жутко, но проявляются не сразу, это заклинания постепенного нарастания. Нетемные маги тоже проклясть могут, но это будет не так эффективно, пройдет быстрее, займет гораздо больше сил и еще не факт, что не повредит самому магу.
   Вопли неожиданно затихли. Тьму разорвала вспышка света, и двое смутно различимых фигур ринулись от нас подальше. Некромант вытянул вперед руку, сжал в кулак и дернул на себя. Один из людей замер, будто споткнулся, мелко странно затрясся, а потом осел на землю. Второй, его приятель, неуверенно остановился и поднял в воздух руки, скорее всего надеясь, что мы посчитаем, что он сдался. Жест вышел глупым и фальшивым, словно мы все играли в какой-то паршивой пьесе и скоро нам кто-то начнет аплодировать. Шел дождь, я слизывала его с губ, потому что жутко пересохло в горле. Все то время, пока маг-неудачник не встал, я искренне думала, что некромант его прикончил. Непередаваемые ощущения.
   Было грязно и холодно. Я опиралась на лопату, чтобы не свалиться. Ноги не держали. Это не весело, это магия, дружок, как говорил один наш профессор.
   Веоф был строг и невозмутим. И его холодный злой голос, словно разрезающий тишину на пласты, приносил мне облегчение. Как кусок льда, который можно ощутимо приложить к голове и станет легче. Прикончили, не прикончили - это было все, как отваливающиеся лепестки ромашки. Слова, в которых я искала, но все никак не могла найти смысл.
   -Ладно, проваливайте отсюда. А о нападении на это захоронение я сообщу, только скажу, что грабители убежали. И не советую возвращаться, второй раз так легко не отделаетесь. По законодательству за такие фокусы и нападение на некроманта при исполнении пять лет каторжных работ.
   -Спасибо! Святой человек ты! Благодарить вечно буду.
   Потом мы долго закапывали остальные девять амулетов. Говорить мешал усилившийся дождь, либо некромант просто делал вид, что меня не слышал. Пять золотых, думала я. Пять гребаных золотых...
   В дом я вернулась насмерть замерзшая и усталая. Веоф зачем-то заставил пойти с ним кухню и достал из шкафа початую бутылку рома.
   -Ты опять? - возмутилась я.
   -После кладбища согреться самое то. - пояснил он, наполняя стакан доверху и заставляя выпить.
   -Шхэн, они же нас чуть не прикончили! - я пила ром, стуча зубами о стакан, и чувствовала, как сдерживаемая дрожь все больше прорывается наружу.
   -Не ругайся!
   -Ага, ругаться нельзя, а пить можно?
   -Сейчас особый случай.
   -Для ругани тоже особый случай. И отдай бутылку! Тебе пить нельзя.
   -О боги, зачем я тебя нанял? - страдальчески вопросил некромант.
   -Зачем ты их отпустил? И что им там надо было? И кто они?
   Он посмотрел на меня серьезно, словно оценивая. - Всякие люди попадаются. Темными науками занимаются не только маги. Они тревожат покой мертвых, поднять конечно никого не могут, но делают... беспорядок. Я их временами гоняю. А задерживать себе дороже. Все они в обычной жизни добропорядочные семьянины, уважаемые жители, а это вроде как развлечение на выходные, чтобы жизнь скучной не казалась. Мое слово некроманта против слова уважаемых жителей. Они вполне могут сказать, что решили проверить, не творю ли я там непотребное колдовство. Было дело. Задерживал я уже как-то. Так пришлось огромный отчет писать, к стражникам в качестве свидетеля две недели таскаться, а потом они на меня еще и жалобу накатали, что я невежливо с ними обошелся. Проклясть проще.
   Я зевнула. Выпивка уже отравлено просочилась в мою кровь и сваливала с ног.
   -Давай-ка, поднимайся, малыш. На себе я тебя не потащу.
   -Шхэн, ну неужели я так похожа на парня? Ну как можно перепутать?
   Я посмотрела на некроманта и замерла. Я подумала, что улыбка делает его гораздо... нет, не красивее. Такое лицо улыбкой не украсишь. Человечнее, что ли. Но улыбался Веофелий недолго, потом он немилосердно, козел, заржал.
   -Ладно, ладно, не обижайся. Я одну старую шутку вспомнил.
   Сволочь, подумала я. Он дотащил меня до отмытого дивана в гостиной и уронил на него. Бутылку я так из рук и не выпустила и теперь размышляла, куда бы ее деть, чтобы некромант не надрался, пока я сплю.
   -Да не буду я. - возмутился он, по мне, так не очень убедительно. Нужно бы потом дом облазить, найти все его захоронки с выпивкой. - И до чердака я тебя, пожалуй, не дотащу. Спать будешь здесь. Ладно, с боевым крещением тебя. А я все равно спать не буду, отчет по амулетам напишу. - он устроился за письменным столом, потом встал, снял промокший плащ, который по рассеянности забыл стащить на входе, и сел обратно.
   Мир дрожал. Расплывался коричневой вязкой зыбью. Некромант, темные волосы, сутулые плечи, зажатое перо для письма в руках и кипа бумаг на столе. Озабоченный вид. Из-за чего ему снятся кошмары, и что загнало его в эту провинциальную глушь. Я наверно никогда не узнаю. Что-то мелькало еще на краю сознания, но это не хотелось вспоминать. Было тепло и уютно, и я подумала о том, что никогда не хотела бы просыпаться.
  
   Утром, когда я открыла глаза, некромант обнаружился в той же позе за столом, словно я и не засыпала. Запавшие глаза, устало опустившиеся уголки губ, неопрятно вылезшая щетина. Веоф после бессонной ночи выглядел больным и усталым, он вертел в пальцах один из выкопанных амулетов и пристально смотрел на него, и в его глазах застыла такая непонятная, пугающая тревога. А потом он встряхнулся, отложил продолговатый камень в сторону и с деланной улыбкой уставился на меня.
   -Ну как выспалась?
   -Меня этим не проведешь! - я сердито села. - С амулетами что-то не так? У нас ожидается нашествие мертвецов? - шхэн, откуда такое нездоровое предвкушение в голосе? Угу. С кем поведешься...
   Некромант тоже насторожился. - Это не шутки и не игра. Будь серьезнее.
   -Ладно, шеф! Но кладбище и вправду встанет? Вы же меня наняли, я буду помогать.
   -Помогать завоевывать город с помощью армии мертвецов или помогать бороться с неизвестным злым некромантом? - с ядовитой серьезностью спросил он.
   -Ну давайте вначале город завоюем, а потом с кем-нибудь поборемся. И если завоюем город, может вы мне зарплату повысите?
   -Только когда завоюем. - неприятно осклабился маг. Понятненько. Шхэн он мне прибавку выдаст. - Если бы с кладбищем были проблемы, я бы тебя первым же экипажем отправил отсюда, для твоей же безопасности.
   -Да какая безопасность? Да я любого...
   -Бить в грудь и хвастаться будешь потом. А амулеты просто уловили... нечто странное, но не думаю, что это серьезно. Возможно, просто кто-то где-то колдовал. Амулеты достаточно мощные, могли уловить и эхо чьего-то заклятья далеко отсюда. Не о чем волноваться. - но по виду его это не скажешь. Впрочем, что-то мне подсказывало, может как раз это его упертое выражение лица, что некромант действительно отошлет меня с первым экипажем, если в городе наконец начнется что-нибудь интересное. Он был довольно неплохим типом и наверно считал, что отвечает за меня. А если не отсылает, то значит и вправду шехня. Он сам разберется.
   Вспомнила, что забыла сказать вчера, я уже за завтраком. Честно говоря, я думала, некромант не умеет готовить или ест что-нибудь неудобоваримое или странное, вроде пророщенных зерен или каких-нибудь диетических макарон или полусырого мяса. Я была готова к худшему, к засушенному печенью, старой колбасе или что мы пойдем завтракать в какую-нибудь закусочную, так как дома шаром покати. Но пусть его холодильный ящик не ломился от изобилия, еда в нем все-таки была. Никаких третьесортных или порченных продуктов, в этом он, что ни говори, педантично разбирался, да и готовить умел, сытно, просто и вкусно, как и все люди, долго привыкшие жить в одиночестве.
   В том, что он жил один и долго, я не сомневалась. Дом бы не покрылся такой пылью, заходи к нему временами хоть кто-то. Немудрено, что у него крыша съезжать начала, и бедолага Веофелий к спиртному пристрастился. Хотя, не понимаю я этих некромантов. Веоф абсолютно нормальный человек, если бы его узнали поближе, никто бы его не боялся, так нет, сидит в своем дурацком доме, как непорочная девственница в своей башне, единственное развлечение - на кладбище сходить да в трактир народ попугать. Переоделся бы в обычные шмотки, да пошел на ярмарку или на речку, погода потрясающая. Но вытащить этого некроманта хоть куда-то - почти невозможное дело. Сидит, как в склепе. Утешаясь тем, что мой здоровый аппетит должен любому повару льстить, я с первого дня подчищала все тарелки до крошки. Дорвавшись до нормальной еды, я все никак не могла остановиться. Остановилась, только когда натолкнулась на изучающий взгляд мага.
   -У меня такое ощущение, что тебя раньше вообще не кормили.
   -Если б ты поел еду в нашей столовке, ты бы тоже... ел все что угодно. - скомкано закончила я.
   -В любой академии, даже столичной, кормят ужасно. Но ты могла бы сходить в кафе, закусочную какую-нибудь. - цель его вопросов была у него на лбу написана. Прощупывает почву.
   -Я, что, похожа на тайную дочь какого-нибудь банкира? Ну, подумаешь... драконологам в Умирене заработать негде, там достаточно и хозяйственников, даже не все они работу находят.
   -Могли бы прислать родители. - продолжил добивать меня маг.
   Какого шхэна ему от меня надо? - с досадой подумала я. Что, ему так интересно, есть ли у меня деньги?
   -Если меня похитят, выкуп просить бесполезно. В общем, ты понял. Я маг в первом поколении, и дома у нас золотых фонтанов нет.
   -Значит, ты питалась только в столовой? - я зло взглянула на него. - Может, дашь пробу крови, волос? Наверно, у тебя очень высокая регенерация, раньше я считал, что только на одной еде из академической столовой выжить невозможно.
   От того, чтобы швырнуть в него чем-нибудь меня остановила только мягкая, необидная усмешка в глазах. Улыбаться некромант не умел, делал это скомкано и неуклюже, но глаза временами были выразительные, как у побитой дворняги.
   -Только за двадцать золотых. За каждый волос!
   -Ох уж эти люди, - вздохнул некромант. - Бесплатно и капли крови не допросишься.
   Я подавилась от смеха.
   -Кстати, вчера... ну когда ты кинул заклинание на того типа... - некромант напрягся, по-моему, он ожидал, что я ему начну впаривать про бесчеловечность темных магов и что ему не стоило творить свою черную ворожбу на невинных грабителей могил. - В общем, там была вспышка света, и после этого твое заклинание исчезло. Значит, один из них был магом?
   -Нет, не магом. Сработал защитный амулет. - с облегчением пояснил Веоф.
   -А что бывают защитные амулеты против некромантии?
   -Бывают просто защитные амулеты, которые снимают последствия любых заклинаний. В том случае, это была парализация.
   -Но ведь... та темнота, которая была вокруг них, она тоже исчезла. - он промолчал, задумавшись.
   -Неважно. Доедай, а то остынет.
   -Вел... - он устало зыркнул на меня. - А если бы ты кинул на меня парализацию, маг может разорвать заклинание, если он парализован?
   -Ты сама услышала, что сказала?
   -Ну... а в книгах же... ну бывает. И был он таким великим воином, что силой воли снимал с себя любые чары.
   -И гнул подковы, и даже стирал и гладил. - издевательски продолжил некромант. - Когда ты сотворила сонное заклинание, сила воли мне не очень-то помогла. - редко встречались маги, даже младше восьмидесяти лет, которые с такой легкостью вспоминали о своем поражении. Веофу было абсолютно плевать, впрочем, он наверное влипал во что-нибудь и попозорней.
   -Кстати... хочешь, я опять на тебя сонное заклинание брошу? Тебе выспаться надо. Видок у тебя, как у зомби.
   -Все, что мне надо, это закончить отчет и отнести его в магистратуру. - огрызнулся он и поднялся из-за стола. - Посуду помоешь?
   -Угу. - я осеклась. Великие боги, я не говорила этого даже дома. Но некромант, выглядящий как труп недельной давности, вызывал реальную жалость. Или дело в пяти золотых? Бывали моменты, когда я забывала, что он меня нанял. Интересно, а что его дернуло нанять меня? Спрашивать я опасалась, боялась услышать то же самое, что думала про него. Из жалости.
   Мой четвертый день в доме темного мага проходил довольно скучно. Я валялась на диване, пролистывая какую-то книгу, взятую из запретной некромантской библиотеки. К слову сказать, держал он там не только могучие гремуары, где каждая страница была исписана кровью, а и обычные приключенческие романы в дешевых мягких обложках, всякие журналы и газеты.
   В этот раз мне не повезло, и я умыкнула какую-то занудную книжку, содержащую теоретические аспекты поднятия зомби и всякие расчеты, сколько мертвяк с минимальным вложенным запасом энергии может пройти, учитывая, что время от времени ему будут попадаться ну очень тупые и медлительные мирные жители. При величине тупости мирных жителей, стремящейся к бесконечности, выходило, что мертвяк может ходить так тысячелетиями. Но если на его пути попадется хоть один более менее вменяемый горожанин, который его переедет экипажем, подожжет или немудрено снесет ему чем-нибудь башку, то выходило не так уж далеко зомби и зайдет.
   Я зевнула. Несмотря на кровожадность, книжка была шхэново скучной. Веофелий не требовал от меня, чтобы я бегала по городу, выискивая магические эманации, перетирала какие-нибудь корешки в порошок или сидела рядом, восхищаясь его гениальностью, пока он пишет отчет. В общем, работы почти не было. Может, завтра он что-нибудь придумает. Я снова зевнула и, прислушиваясь к скрипу пера из гостиной, покралась в библиотеку, взять почитать что-нибудь еще.
   Веоф был неплохой мужик и скорее всего заслуживал более хорошую помощницу. Самоотверженную, работящую, - размышляла я, вытаскивая одну за другой книги и осторожно ставя их обратно. - Ту, которая никогда не будет с ним спорить и ослушиваться его приказов. И уж точно не меня. Обманывая этого доверчивого парня, я чувствовала себя почти скотиной, но любопытство сдержать не могла. Наконец, я нашла какую-то научную работу о волнах тьмы, время от времени прокатывающихся по королевству. Я ничего такого раньше не слышала и решила почитать.
   Выкладки были больше нафантазированными и подкрепленными сомнительными фактами, чем реальностью. Все сводилось к тому, что в королевстве с определенными промежутками пробуждалось некое Зло. Нет, в выкладках оно называлось просто неизвестным фактором, но даже это слово было написано так зловеще, что тянуло заменить чем-нибудь посущественнее. И вот это Зло пробуждается, и тогда на территории королевства и прилегающих землях начинает твориться всякая шхэнь, наступает полная задница. Примером того, является хотя бы война 705- года, когда волна тьмы свела с ума эльфов или аналогичная серия пожаров, уничтоживших почти до основания несколько городов в начале прошлого века и надолго оставивших выжженную полосу в памяти населения. Выкладки сводились к тому, что неведомое Зло стало просыпаться все чаще, но с предсказуемыми промежутками и вскоре снова должно принести какие-то беды в наше многострадальное королевство.
   Автор убеждал вычислить в чем дело, когда все началось и как-то бороться с этим, либо предупреждать события, ибо выяснить первоистоки скорее всего уже невозможно. Держать готовыми армию и специальные службы, вроде пожарных, чтобы свести полученные повреждения к нулю. Но так как эта теория известна не была, скорее всего, ее признали полнейшим бредом. Да и выглядела она бредом. Но при этом до жути пугала. Какое-то затаившееся зло, неведомое древнее опасное, постоянно подтачивающее силы королевства. В это не хотелось верить. И наверно поэтому никто и не будет. О таком лучше забыть.
   -Я же говорил, чтобы ты не ходила в библиотеку. - зачитавшись, я перестала прислушиваться к происходящему в доме и глупо попалась. Некромант был довольно милым парнем, но с него станется сейчас меня выгнать. Я аккуратненько запихнула трактат обратно на полку.
   -Извините, шеф. Я больше не буду. - чего тут еще скажешь. Врать ему мне не хотелось. Давить на жалость тоже. Хотя, когда надо было и мне не было лень, я умела делать это виртуозно. Веофелий молчал. Молчанием он выражал свое отношение чаще, чем словами. Проблема была в том, что я его не понимала. Укоряющее оно было или многозначительное, или разозленное.
   -Собирайся.
   -На экипаж, да? - убито спросила я и поморщилась. Нет, голос должен звучать уверенно и безразлично. Сдались мне эти пять золотых.
   -В магистратуру пошли, мне отчет сдавать надо, да и ты заодно прогуляешься.
   -О, вы хотите меня выгулять, хозяин?
   Некромант закатил глаза. - Великий Дамален, почему я тебя не уволил?
   Дамален - бог смерти, про себя отметила я. Хорошо, что некромант не сказал, о великий Дамален, почему я тебя не убил? Надо же, интересно, он ему и вправду поклоняется? Мы шли по веселому разряженному городу, и закатное солнце расплескивало длинные косые лучи, далеко отбрасывало тени. Местных и приезжих можно было различить по тому, что местные убирались с дороги некроманта, а приезжие нет.
   -А давай, на середину дороги выйдем? Интересно, повозки нас тоже объезжать будут?
   -И как ты со своим любопытством умудрилась дожить до своего возраста? - вздохнул он. - Да, и хотел спросить. Почему ты решила стать драконологом? Ты могла бы быть и практиком, и боевым магом, у тебя разносторонние интересы, я уже заметил.
   -Всегда хотела, чтобы у меня был свой дракон.
   Некромант почесал неопрятную щетину. - Этого ответа я и боялся.
   Магистратура оказалась грязновато-белым округлым зданием в три этажа, с потрескавшимся маленьким фонтанчиком во дворе и желтоватой, выжженной солнцем зеленью, посаженной у входа. Раньше я никогда не заходила в такие здания, надобности не было, чиновники казались мне издали напыщенными и туповатыми. Вблизи оказались испуганными. Нет, они не разбегались в стороны с воплями "некромант, некромант!", но их прямо тянуло отступить подальше и только усилием воли они оставались на месте, при этом на бедолагу Веофелия смотрели так затравленно, будто он собирался их укусить. Я просто не могла понять, давно же живет в этом городе вроде, ну напивается, ну угрожает всем временами, но ведь не злой, а довольно нормальный человек. С какой стати смотреть на него, как на голодного волка. Некромантов, что ли, не видели? Я хоть и маг в первом поколении и всяких небылиц про темных магов наслушалась, да и то так откровенно на них не глазела, когда впервые приехала в академию. Хотя, у маленьких городков свои правила. Мы прошли по притихшим пустеющим коридорам, и на меня тоже пялились с любопытством.
   -Жаль, лопату не взяли. - пробормотала я. - Зрелищно бы было. И еще скелетик какой-нибудь прихватить. Я бы тащила его на себе и говорила, хозяин, зачем вы его убили, хозяин?
   Лицо у некроманта дрогнуло. Такое ощущение, как когда съезжает пласт нерушимой скалы при землетрясении, но чудовищным усилием воли он сохранил непроницаемый вид. Зато я развеселилась еще больше.
   Мы поднялись на третий этаж и зашли в какой-то кабинет, наверное, даже мэра или просто здешней большой шишки в магистратуре, потому что кабинет был огромным и принадлежал только одному человеку. Стул для посетителей тоже был один, Веоф сразу же в него сел, а я осталась стоять за его спиной, с любопытством оглядываясь по сторонам. Небольшие пейзажи и натюрморты всякие на светлых стенах, ковер был бежевым, обстановка из светлого дерева. Некромант в своей черной неопрятной одежде казался здесь большой полудохлой вороной.
   -Приветствую, господин Варраги. Отчет как обычно, за месяц. - он протянул папку с бумагами сидящему за столом. Это был поджарый нетерпеливый старикашка, сухопарый, абсолютный седой, с тонкими костями, но впечатления хрупкости он не производил. Скорее, это было похоже на тонкие ветви телепта, железного дерева. Шхэн переломишь. Старик пристально, с любопытством уставился на меня.
   -Ну раз ты не сказал ничего дополнительно, то думаю все в порядке, Саторски. А это кто?
   -Моя помощница. Недавно нанял.
   -Тоже некромант?
   -Маг. - ловко уклонился Веоф.
   -И ты хочешь, чтобы магистратура платила и ей?
   Некромант дернул плечами. Саркастически усмехнулся. - Я бы не посмел, господин Варраги. Просто привел ознакомиться с местом работы.
   Старик продолжал давить на меня взглядом, словно разрезал ножом, чтобы потом аккуратно разложить окровавленные ошметки по полочкам. Этот некроманта не испугается. Мэр, наверно. Привык приказывать это точно. - Ну и как тебе работается? - наконец спросил он.
   -Хорошо. - ответила я.
   -Ничего не беспокоит? - он спрашивала это так, что я снова не выдержала.
   -Ну кроме того, что он меня похитил, а теперь заставляет таскаться с ним по кладбищам, то ничего. Вы про это спрашивали?
   Некоторое время царила пронзительная тишина, потом некромант наконец переполнился праведным гневом и рявкнул:
   -Тай!
   Мне хватило совести смущенно потупиться. - Да не, правда все в порядке. Я просто летом, перед академией подрабатываю.
   -Ах, адепты, адепты... Ну что ж тогда ладно. Но если ты ее похитил, то на жалованье для нее тем более не рассчитывай. - и довольный своей шуткой, Варраги засмеялся сухим старческим смехом. У старикашки все оказалось в порядке с чувством юмора, поэтому увольнения я опять избежала. Пора бы мне учиться затыкаться, обычно я не нарываюсь, но сейчас будто за язык кто тянул.
   -Ну так и знал, что ты что-нибудь выкинешь. Нет, ты не можешь помолчать хоть в присутствии мэра? Тебе так часто приходиться видеть мэра? - злобно вопрошал меня Веофелий, не обращая внимания на ошалевшие взгляды прохожих. Увлекшись, он и не заметил, как забрел на ярмарку, и день закончился вполне неплохо. Меня никто не толкал, так как рядом с некромантом всегда было свободное место, и всегда пропускали в очереди вперед. Я посмотрела зверинец, покаталась на прирученном эсфе и даже выдернула перо на память. А некромант невозмутимо поучаствовал в розыгрыше каких-то призов. Лицо у распорядителя, когда он объявлял, что темный маг ничего не выиграл, стоило запомнить или снять на кристалл памяти. Может, бедолага Веоф и не безнадежен и однажды научится веселиться.
  
  

Глава двенадцатая.

  
   Я вытянула вверх руку, словно пытаясь коснуться ладонью неба, так, голову держать прямо, плечи расправлены, перед внутренним взглядом знак "сэха", левая рука прижата к груди в знаке "банута" и... сила откликнется на ваш зов, послушная и уютная как материнское объятие. У магистра, написавшего учебник, была странная манера выражаться. Или он просто так воспринимал свой магический дар. Что-то легкое и спокойное, как пушистый зверек, свернувшийся за пазухой. Наверно, потому он и стал магистром, что ему было шхэново легко колдовать.
   Сила бежала по моим вытянутым вверх пальцам, словно падая на меня с неба. Колючий холодный небесный огонь, шершаво проходящийся по коже. Дальше спустилась в запястье, дошла до локтя, рука немела, дрожала. Холодные колючие искорки бегали в крови, будто под моей кожей уже не было костей, а только эта ледяная острая крупа. Я бы написала по-другому. Магия - это боль, боль изучения, когда болит башка от магических терминов, боль разочарования, когда ничего не получается, и боль колдовства, когда получается. А уж когда движения выверены и заклинание создано пару сотен раз, вот тогда уже боль и отступает или просто становится привычной. Хотя, может все из-за того, что я маг в первом поколении, и мое тело просто не приспособлено для проявившейся силы, она разрывает его в клочья, перекраивает под себя.
   Может, лет через семьдесят магия для меня и вправду будет послушной и уютной, но пока она стремилась разодрать меня на части. Веофелий все еще спал, а меня с утра обуяла жажда деятельности. Ночью меня разбудили чей-то придушенный крик, потом скрип досок пола, обычно я сплю крепко, но тогда я отчего-то резко проснулась. Некромант ходил по дому и пытался ужиться со своими снами. Немудрено, что после этого он дрыхнет до полудня, всю ночь наверно не спал, бедолага. Честно говоря, я не понимала, как кошмары могут впечатлять настолько, что потом боишься вернуться в постель и снова увидеть их. К своим страшным снам я относилась наплевательски, хотя снились они мне по пять раз в неделю.
   Так, не отвлекаться. Ноги на ширине плеч, колени спружинены, боги, неужели все маги так в раскорячку стоят, когда колдуют это заклинание, или это автор учебника был с придурью. Сила дошла до плеча, руку я уже не чувствовала, она казалась мне охваченной холодным пламенем. Никогда не доверяла магии огня, она наиболее непредсказуема, наиболее разрушительна на вид, хотя человеку обычно все равно, молнией в него запустили, огненным шаром или ледяным ветром. Результат один. Но огонь всегда вызывал у меня легкую панику, перерастающую в уверенность, что я не сумею с ним справиться. Не моя стихия. Плевать, все равно новое заклинание попробую. Значит, пропустить силу через себя, почувствовать, как она накапливается в грудной клетке... и взорваться на шхэн. Меня уже распирало, что-то шло не так, голова кружилась. Я торопливо выставила ладонь вперед и скинула заклятье в небо, как стряхивают капли воды. Лучше бы я этого не делала.
   Половина резерва гакнулась в никуда. Внутри стало пусто и легко, будто из меня, из-под кожи, выскочил скелет вместе с плотью и побежал вперед. Ощущения ниже среднего. Огненный вал возник у носков моих сапог и рванул к противоположной стороне забора. Первое время я ничего не видела кроме огня. Пылающей стены ревущего, потрескивающего пламени. Кажется, горел даже воздух. Потом все потухло.
   Каменная довольно крепкая ограда стала черной как головешка. Плющ осыпался хлипким воздушным пеплом. Ну подумаешь, подпалила немного. Пойдет дождь и все смоется. Кого я обманываю? Я отдышалась и поднялась с земли. Теперь понятно, почему колени спружинены. Чтобы удержаться на месте. И кажется, теперь я удачно потеряла свое первое место работы. Чего бы соврать Веофу такого? Шхэн, что бы соврать? Я пошатнулась и снова рухнула на четвереньки. Тихо, тихо. Верх там, низ здесь, и поднимайся, мать твою.
   Зря я одалживала у Феолески учебник по продвинутой боевой магии, подумала я. Ну ни шхэна себе поинтересовалась заклинанием. Не-ет, не зря ее без разрешения магам других факультетов не выдают. Самое несложное, поймет любой, как говорил автор... Угу, понятно. Самоучки-магистры среди магов случаются редко, и не из-за своей тупости, а потому что не доживают до конца обучения. Я воровато огляделась, не видел ли кто, как я тут пошалила. Вообще забор неплохо загораживал, любопытных соседей не было, а дом стоял на окраине. Из непрошенных свидетелей оставался только Веофелий. Стараясь идти прямо и сохранять невозмутимый вид, я попыталась юркнуть за дом, и тут меня окликнули. Я сделала вид, что не услышала. Мало ли, может, я временно оглохла.
   -Великие боги! Ты что творишь?! Сжечь себя решила? - некромант выскочил из дома, как ошпаренный, догнал меня и теперь тряс за плечи. Шхэн, какой же он здоровый, в этой своей мешковатой мантии, со своим высоким ростом он казался не человеком, а каким-то странным бесформенным существом.
   -Да нет, не... я заклинание просто одно... немного изучила.
   -Немного? А много это дом по камешкам развалить?
   -Да не развалила бы я! Не такое уж это сильное заклинание. Я больше не буду!
   -Ты хоть понимаешь, что тебе голову могло оторвать, или ты сама могла превратиться в огненный факел, недоучка шхэнова? - теперь он ругался. Впервые, обычно такой вежливый, не терпящий орочьей брани. Вот это уже было совсем паршиво. Довела.
   -Я больше...
   -А, да что с тобой разговаривать! Ты же себя угробишь и не заметишь! Такие заклинания нужно с наставниками изучать! С наставниками! - выплюнул он, постепенно успокаиваясь. Я хотела сказать, что больше не буду, но по его взбешенному взгляду поняла, что если это повторю, он меня тогда просто прикончит. - Где эта книга? Где записи, по которым ты творишь это самоубийство? - некромант оказался более проницательным, чем следовало.
   -Да я по памяти.
   -По памяти? Да, конечно, - кивнул он. Развернулся и пошел в дом. До меня дошло слишком поздно. Я кинулась следом, но он уже успел порыться в моих вещах, вытащить все конспекты и пару книжек.
   -Эй, я хотела летом позаниматься!
   -Самоубиваться будешь в академии, а не в моем доме! Мне мертвецов и на кладбище хватает.
   -А потом хоть вернете?
   Некромант мрачно промолчал, рассматривая записи. - Зачем тебе столько разных заклинаний?
   -Интересно. - буркнула я.
   -Чем болел твой дракон?
   -Просто болел, потом выздоровел. Смолянкой. - соврала я. Впрочем, не соврала. Смолянкой Ротар тоже болел.
   -Не думал, что это такая долгая болезнь.
   Направление вопросов мне не нравилось. Хотя подозревать ему меня не с чего.
   -Он и когда выздоровел, я все равно заклинания изучала. А то все говорят, что драконологи тупые.
   -И это правда. Очень тупые. Без дракона у вас просто мозги заклинивает. - буркнул Веофелий. А потом снова разорался. - Умный маг какие попало заклинания без подготовки творить не будет!
   -Я подготовилась.
   -О, Дамален! Ты меня до седых волос доведешь! Карнаку это не удалось, зато ты, драконолог шхэнов, доведешь. Можешь гордиться! - интересно, про какого он это Карнака? Наверно, из-за него в провинцию загремел, - мелькнула догадка, но спросить я не рискнула. - Посиди и подумай, что натворила! Может, дойдет!
   Потом он ушел, хлопнув дверью, и заперся в библиотеке, заодно утащив мои конспекты. По логике, ему стоило бы не запираться самому, а посадить под домашний арест меня, но врожденная вежливость, которая у него наблюдалась в трезвом виде, ему не позволила. Или боялся, что мне хватит ума подорвать дверь похожим заклинанием. Я запоздало попыталась припомнить, хранила ли в конспектах что-нибудь запрещенное, но не смогла. Но хоть чертежей по вызову демона там не было. Великие боги, ну какой злой дух меня дернул с тем заклинанием поэкспериментировать? Просто жарила себе яичницу, задумалась, и вдруг на меня поперло такое вдохновение, я наконец поняла, как сотворить те чары. Воистину, гении остаются непризнанными, потому что слишком часто гибнут. Нет, не спорю, Веофелий прав. Сто раз прав. И теперь остается вопросик - что дальше?
   Что ему трудно было сказать, я обиделся, но увольнять тебя не буду? Или я обиделся, и если ты не скажешь нужных извинений, то уволю? Или вот сейчас твои записи почитаю, забор отмыть заставлю и тогда уволю? Пару часов я бродила по дому, мучаясь чувством вины и сомнениями. Походила к двери библиотеки, потом уходила обратно. Некромант явно и хрустко шелестел страницами, и меня накрывало праведное возмущение. Вот гад, в моих вещах роется! В отместку пошла порыться в его холодильном ящике, но аппетита не было. Нет, из-за таких пустяков скандалы устраивает! Да конечно, к нему никто не заходит. Общаться с бешеным нервным некромантом себе дороже. Я тоскливо поскреблась в дверь.
   -Гм... забор я отмою.
   Молчание. Ну точно, девственница в башне из слоновой кости! - злобно подумала я. Нет, и кто тут восьмидесятилетний маг? Кто?
   -Я больше не буду.
   Молчание. Великие боги, нет ну кто меня дернул наняться именно к нему? Просто это было последним шансом не уезжать, и я ухватилась за него. А ведь могла бы у Гельды спросить, кому еще нужен недоучившийся маг в помощники. С другой стороны, мне тогда бы пришлось вкалывать по-настоящему. И наверно, у Веофелия случился настоящий столбняк, когда он на шум выглянул в окно и увидел стену огня. И с его репутацией вполне его могли обвинить, если бы со мной что-то случилось. Да и кому приятно, когда наемный работник пытается спалить дом? Я бы тоже взбесилась, если бы обнаружила, что у кого-то совсем нет мозгов. Да я бы не подумать приказала, а пинком бы с вещами вышибла и даже без оплаты этого придурка.
   -Извини. - буркнула я.
   -Извинений мало.
   Нет, я его убью! Восемьдесят лет, а обижается, как пятилетний! Нет, как манерная девица!
   -А что еще? - обреченно спросила я.
   -Иди подумай над своим поступком.
   Я с досадой ушла. Орал бы что ли. А если я не найду правильные слова, он там так и будет неделями сидеть? Гм... ладно, не смешно. Над своим поступком я уже подумала, оставалось только ждать. Ничего, голод его выкурит. Под вечер, матерясь последними нехорошими словами, приготовила немного неаппетитные блины и выбрав три лучших штуки, полив вареньем, чтобы закрыть подгорелые места, потащила наверх. Потом подумала, налила еще чай, решив даже не рисковать и вскипятить воду не магией, а в обычном чайнике. Из-за него тоже нервной буду. Будем выпивать на пару и наводить ужас на этот город. Кстати, библиотеку я не проверяла. Кто его знает, может он там тихо, мирно надирается, изображая из себя обиженного. Пусть только попробует, я его так протрезвею, до конца жизни заикаться будет! Хотя мне-то что? Ну хочет надираться, пусть надирается.
   Я снова поскреблась в дверь. Надеюсь, он осознает степень моей вины. - Тут ужин. Я могу на полу оставить. И даже уйти. Я топать громко буду, ты услышишь. Даже в другой город уеду. Ты только это... ну пока не остыл. - не знаю, какое из этих слов оказалось магическим, но дверь он открыл. Подозреваю, фраза - уеду в другой город, и Веофелий, окрыленный надеждой, не мог не высунуться. Я всучила ему поднос.
   -Э-э... блины. Надеюсь, понравится.
   Он смотрел на меня серьезно, спокойно и немного грустно. И он на меня не злился. Это больше всего меня удивило.
   -Извини. - буркнула я. - Я больше не буду делать самоубийственных заклинаний без наставника. И буду заранее выяснять, самоубийственные заклинания или нет. Просто в учебнике было написано, что это простое заклинание.
   -А тебя не насторожило, что этот учебник кому попало на руки не выдается? Что он создан специально для адептов, изучающих углубленную боевую магию? Для них, да, действительно, заклинание такое сотворить - пара пустяков. После четырех лет обучения под руководством магистра.
   Я усиленно пялилась на кончики своих сапог. - Где ты взяла книгу?
   -Подруга одолжила.
   -Голову бы твоей подруге оторвать. - спокойным безразличным голосом сказал маг и пошел вниз с подносом, думается, ужинать. Я заглянула в библиотеку, но моих конспектов нигде не наблюдалось. Все некроманты, что ни говори, довольно неприятные типы. Я тоже спустилась. Блины мы ели на пару, слегка давясь. Я запивала чаем, но делала вид, что моя стряпня мне нравится. Веоф же наверно пытался меня не обидеть.
   -Гм... жалко у тебя собаки нет. Покормили бы. - проглотив очередной кусок, не выдержала я.
   -Думаешь, собаки не такие разборчивые? - едва слышно пробормотал некромант.
   Как-то незаметно мы помирились, хотя то, чего добивался от меня настырный темный маг, я так и не осознала, судя по его расстроенному взгляду. Трудно напрямик сказать? Но я не спрашивала, стараясь не нарываться.
  
   Следующие несколько дней он то и дело гонял меня по магической теории, задавая неожиданные вопросы, над которыми можно было сломать мозги. В чем причина хаотического заворота магической энергии в горах Макра, если окружающая обстановка довольно стабильна, но существует такой элемент, как развалины улаг-наге в его местах, но при этом магически они не фонят? Заставлял делать упражнения, похожие на то, какие выполняли на тренировках боевые маги. Удар, отскок, перекат, уклонение. Конечно, это было более щадящее, но с меня и этого хватало. Честно говоря, я не понимала, какого шхэна мне еще за это и платить, ведь никакой работы я не выполняла. Но пять золотых он мне выдал. Никогда не держал такой огромной суммы в руках. Два - это максимум. Пять золотых это много. Это много шмоток и еды. Шхэн, рассуждаю, как тупой орк. Может, ему было лень делать зарядку в одиночестве или вправду, как выразился, решил направить мою гибельную энергию в мирное русло. Хотя скорее всего, некроманту было просто скучно. Раз в месяц закапывать и выкапывать амулеты да изредка гонять кладбищенских воров или давать редкие консультации. Да он просто подыхал от скуки в этом захолустье и решил поразвлечься, поиздевавшись надо мной.
   Наступил самый жаркий летний месяц, и я валялась на траве, зажав в зубах колосок и смотря в небо. Рядом плескалась река, и я жалела о том, что некромант торчит рядом, потому что как назло не захватила купального костюма. Когда никто не видел, купалась я конечно не в костюме абсолютно не стыдливого первого человека, а в нижнем белье, но все равно было неохота. По голубому небу медленно плыли облака, и, закрывая глаза, я то и дело проваливалась в легкую дремоту, и мне казалось, что я лечу среди этих облаков, ухватившись за шею Ротара, и он несется куда-то вперед все быстрее и быстрее. А потом река снова делал всплеск, и я просыпалась. Некромант полулежал, полусидел рядом, отвратительно нелепый и неестественно черный в этот ясный погожий день. Нескладные длинные руки и ноги выделялись как-то особенно резко, и я думала о том, что Веофелия красавчиком не назовешь, да и имя у него дурацкое, и если бы он одевался нормально, избавился от вредных привычек и не был некромантом, а скажем, романтичным боевым магом, шансы подцепить какую-нибудь девицу у него все равно близки к нулю. Для этого ему нужно было переделать себя полностью, не так ходить, не так говорить, не так вести себя. Шансов мало. Это все равно что ждать, что откуда-то спустится волшебная фея, и поцеловав его в лобик, сделает его красавцем.
   -А ты действительно думаешь, что драконологи тупые? - вспомнила я его обидную фразу.
   -Что? - очухался некромант. Наверно, тоже задремал. Ему полезно на солнце торчать, бледный как нежить. То, что я бледная, для меня естественно. Сколько ни торчу на солнце, совсем не загораю.
   -Ну помнишь, ты говорил? - я закатала рукава, как можно выше. Кофта и так была почти безрукавкой, но жарко, шхэн бы это побрал.
   -Ты издеваешься? - неожиданно раздраженно спросил он.
   -Чего? Эй, это я драконолог, а не ты. Ничего я не издеваюсь!
   -Ты умна, но не разумна, довольна? Мало кто самостоятельно сможет разобраться в боевых заклинаниях. Но ты разобралась и чуть не снесла стену и не убила себя. Твоя жажда знаний просто самоубийственна. Ты хоть поняла, какую подборку заклинаний составила в своих записях? Одно опасней другого. Их издавать нужно, как сборник всего того, что может прикончить неопытного мага. В теории ты также разбираешься, интуитивно так сказать, хотя спорю, тебя этому никто не учил, в программу обучения всадников это не входит.- ему-то откуда это знать?
   -Значит, я умная?
   -Да! - разозлился он. - Редкими, небольшими местами.
   Я села и посмотрела на реку. Все, больше не могу. - Искупаться не хочешь? Честно, я отвернусь, пока ты залезать будешь.
   Некромант как-то странно посмотрел на меня. - Я не умею плавать.
   -С твоим ростом утонуть тебе не грозит. - буркнула я как можно тише.
   -Просто не люблю воду. Ты если хочешь, купайся, - разгадал он мой хитрый маневр. - А я пойду в дом, кажется перегрелся, а сегодня еще ритуал готовить, если не забыла.
   -А какой? - но он уже поднялся и ушел, неопределенно махнув рукой.
   Проверив, нет ли извращенцев в кустах, я быстренько разделась и нырнула в воду. Если бы магов разделяли по стихиям, как раньше, думаю, вода была бы моей любимой. Я могу часами не вылезать на берег. Плаваю как рыба, больше минуты запросто удерживаюсь под водой. Я легла на спину, дернула руками, простой силовой поток, и я уже не тонула. В воздухе такого не сделаешь, руку в огонь тоже не сунешь, а вот в воде спокойно. Я плескалась, ныряла, переплывала с берега на берег, а потом обнаружила, что около моих вещей сидит какой-то парень. С моим везением, это опять могла оказаться коротко стриженная мускулистая девица. Широко загребая воду, я подплыла поближе. Воровать у меня вообще-то нечего, но какого шхэна ему там понадобилось? Страдает от тайной страсти примерить женскую одежду? Если просто страдает от страсти, так я еще и заклинание молнии знаю.
   -Приветствую, соседка! - дружелюбно крикнул парень. - хорошая сегодня погода!
   Я замерла по пояс в воде, скрестив руки на груди. Телосложение у меня такое, что скрывать в общем-то нечего, точнее, не на что пялиться, тогда с чего ему так меня рассматривать? Он просто шарил взглядом по той части моего тела, которая была видна из воды, словно искал невидимые отметины. Парня стоило бы назвать златовлаской, светлые волосы переливались на солнце живым золотом.
   -Какая на шхэн соседка? - мрачно спросила я, испортив романтичный момент.
   -О, я не так выразился. Я имел ввиду, что мы с вами оба маги, и так как ты работаешь у моего... гм коллеги, то я решил поприветствовать. - вот он главный недостаток маленьких городков. Здесь все друг друга знают.
   -Вы, что, тоже некромант? - опешила я.
   От такого предположения его перекосило. - Нет, я тоже маг. Просто пришел поздороваться. Старый ворчун тебя не обижает?
   Скорее, я его, подумала я. - О нет, он хороший и добрый человек! - с выражением благоговения в голосе отозвалась я.
   Златовласку перекосило еще больше. Я пригляделась и поняла, что и этот относительно немолод. Пятьдесят с гаком наверняка, судя по движениям. Мне дико везет на антиквариат. - Передавать ему привет? - спросила я.
   -Нет, мы не настолько дружим. - рассеянно отозвался парень. - ну ладно, я пошел. Дела! Поболтаем еще как-нибудь. Если он будет творить что-то нехорошее, ты ведь расскажешь, верно? - мне не нравились ни его тон, ни его взгляд. Он легко подскочил с земли и быстро ушел, оставив меня в недоумении, зачем вообще притаскивался.
   А ведь все могло быть по-другому, не стормози я, - я натягивала быстро мокнущие шмотки и занималась самобичеванием. Я бы ответила ему, - привет, сосед! Тьфу... я бы не ответила ему, привет сосед. Для этого ему надо было быть по крайне мере победителем конкурса красоты и младше лет на тридцать. Хоть маги и стареют медленно, но у некоторых остается эта дурацкая манера речи со старых времен, отдающая маразмом. Привет, соседка. Он бы еще по-старушечьи начал про погоду говорить и ломоту в костях, а также пытаться посплетничать. Хотя, именно это он и делал. Обратно в дом я притащилась, уже позевывая и мечтая только об одном, завалиться спать и никаких ритуалов. Оказывается, плавала я часа три без передыху и дико устала.
   -Слушай, а в городе еще есть маги? - с трудом раздирая слипающиеся веки, спросила я.
   -Почему спрашиваешь? - насторожился некромант.
   -Да вот собираюсь перейти работать к тому, кто позволит мне взрывать стены и дома.
   -Веласке заявлялся, да?
   -Кто? Да не, приходил какой-то придурочный блондинистый тип, чуть не спер мои вещи с берега, а потом назвал тебя коллегой.
   -Он мог назвать меня и похуже.
   -А, и еще старым ворчуном. - я мерзко хохотнула. - А как ты его называешь?
   -Остановимся на придурочном блондинистом типе. Не связывайся с ним, он по горящим угольям пройдет, чтобы мне насолить.
   -Посолит горящие уголья? О да, это круто. - сонно буркнула я. - А вы соперники, что ли? Конкуренты? И что он за маг, если не некромант?
   -Веласке считает себя магом света.
   -Он псих? Таких не бывает.
   -Раньше были. Он обучался у старого наставника, приверженца древних традиций. - понятно, почему он так маразматично говорит. Он бы еще добавлял тим-тимибим-тимибом, как один старикашка с соседней улицы, завершая разговор.
   -А... типа раньше были маги огня, маги воздуха...
   -Да. Потом эту систему признали устаревшей и неэффективной.
   -Маг света? Он светлячки хорошо зажигает и с фонарями работает?
   -Нет. Он может нейтрализовать некромантические заклинания напрямую, чтит давний кодекс чести, хорошо исцеляет, борется с нежитью.
   -То есть, мы сейчас на стороне Зла, а он вроде как добро? О нет, как низко я пала. - некромант сидел, задумавшись, о чем-то. - так, чем он в этом городе занимается?
   -У него лавка хозяйственных артефактов.
   -И вы враждуете? Ну он свет, ты нет.
   Веофелий посмотрел на меня ничего не выражающим взглядом. - Я его однажды проклял. По пьяни. Проклял страшно и очень обидно.
   -И что, проклятие он так и не снял?
   -Да нет, снял. Но держись от него подальше. Он уже давно выискивает мои слабые места, чтобы ударить побольней.
   -Но разве светлые добрые маги обижают беззащитных слабых адептов-недоучек?
   -Если они работают на некромантов, то ему может хватить на это мозгов.
   -Пил бы ты меньше. - буркнула я.
   -Я не пью уже неделю.
   -Продержишься лет двадцать, этот город поставит тебе памятник.
   Как ни странно, но чтобы сотворить ритуал, мы потащились не на кладбище, а на дальний холм, с которого был виден весь город. Стремительно темнело, ночь торопилась занять всю землю, и с каждым шагом я все меньше различала окрестности. Вокруг было обширное некошеное поле, чуть дальше лес и длинная извилистая дорога, уходящая куда-то в сторону Умирена и моего дракона. Резко, отрывисто стрекотали сверчки, и высокая трава доставала до пояса, сухо щекотала руки. Голодно звенели комары, кружа рядом, не решаясь пробраться сквозь полог заклинания, который мимоходом набросил некромант. Меня почти завораживало, как он колдовал, если случалось это увидеть. Он делал это, как дышал. Простой взмах руки и, кажется, будто никаких усилий совсем не нужно, настоящее волшебство, как в сказках. Словно как от хлопка ладоней из-под земли вырастет замок. По сравнению с ним я жалкий слизняк, да, я кое-что умею, но какие это тупые ничего не значащие мелочи. И когда он говорил, ты умна, он просто утешал, как трехлетнего малыша, который нарисовал кособокую картинку. Ничего, в восемьдесят лет я буду колдовать также. Но это не успокаивало.
   На вытоптанной круглой площадке в траве маг остановился. Бывал он здесь видно уже не раз. Разложил все вещи из сумки, свечи, какие-то кости, мерзкую смесь в банках. Я наблюдала с опаской и интересом. Что-то после вызова демона я перестала считать ритуальную магию скучной и безобидной. - А что значит этот ритуал? Зачем?
   -Мэр заказал. Выявление Тьмы.
   -То есть, ты увидишь всех злодеев в городе?
   -Нет, тут скорее, другое.
   -А что?
   -Я просто почувствую все ли в порядке. - понемногу зверея, отозвался некромант. - А теперь помоги мне все разложить и не мешай. Вот эти камни по кругу, кости треугольником в центре. Потом будешь следить, чтобы свечи не погасли.
   -Кстати, на счет Тьмы. Я там у тебя в библиотеке случайно прочитала. Ну про эти волны Тьмы. Это правда, что в королевстве какое-то... какая-то штука все время пробуждается, а потом начинается какая-то шхэнь?
   -Не бери в голову. И не ругайся.
   Старый ворчун, - подумала я. - Так это правда или не правда?
   -Я просто собираю книги! Я не перепроверяю их. Вон ту кость левее. - не хочет говорить, и шхэн с ним.
   -А там было написано, что скоро наступит конец света.
   -И что ты хочешь от злого некроманта? - саркастически спросил он. В былые времена Веофелий наверняка до белого, слепого бешенства доводил бедных наивных светлых магов. Интересно, восемьдесят лет назад они еще были? По истории магии нам почти ничего не рассказывали про светлых, наверно, чтобы не возрождать старую вражду. Некроманты теперь тоже учились в академиях, приносили пользу населению, и старое разделение на свет и тьму было успешно забыто. Про него старательно не вспоминали. И про светлых тоже. Наверно, воинов-магов сейчас заменяли боевые, но светлые были чем-то вроде ордена защитников. Если судить по старым легендам, которые больше сказками считаются. Ну да. Когда-то маги света были лучшими воинами, чтили свой кодекс, спасали всех, были настоящими героями, а их даже из общего курса истории вычеркнули. Там про них всего лишь пара строчек, которые даже не вызывают интереса. Старые герои никому теперь не нужны. Для общего спокойствия все притворились, что их нет. В наши времена лучше быть со злодеями.
   -А эту кость куда?
   -Правее.
   Потом некромант зажег пять свечей, закрепил их на специальных подставках, а сам встал в образованный круг в круге с помощью костей, камней и вырезанных деревянных рун. Уставился в черное небо, и город полыхал белесыми болотными огоньками у его ног. Казалось, здесь сходятся звезды с землей. И веяло какой-то старой жутью от всего этого, древними шаманскими плясками у костра, когда еще ничего не знали о мире и поклонялись духам, почитали небо и землю, и мир был проще, но и гораздо страшнее. Темный маг, его нелепая высоченная фигура, растянутая, вытянувшаяся в воздухе в этой мешковатой мантии. Будто великан, кто-то нечеловечный, незнакомый, строгий и готовый смять в ладонях все эти огоньки города, пришел на его место. Никогда больше не устраиваться на работу к некромантам, сделала я заметку на будущее.
   -Ответь мне, Мхеенне. Взываю к тебе, Тхаисашши. - боги Равновесия. Которых уже нет. Чьи храмы разрушены. Его голос был безжизненным, тусклым, без единой эмоции, словно мертвый. - Услышь меня, Дамален.
   Я не знаю, что произошло дальше, но наверно, его услышали. Некроманта просто смяло, как тряпичную куклу и выкинуло из круга. Пятясь от места ритуала, я боялась повернуться к нему спиной, словно он накинется на меня, как что-то живое. От него веяло странной мощью и будто кто-то глядел на меня... подойди, коснись, и ты узнаешь. Я развернулась и кинулась к неподвижно лежащему Веофелию. Хоть бы жив, что угодно. Хоть бы жив! Не умеет колдовать, придурок! У него стекала струйка темной крови изо рта, как маленькая живая змейка, но глаза были открыты и остались осмысленными. Он смотрел в небо.
   -Ты как? Очень болит? Ты как, Веоф? - осторожно потормошила я его. - Скажи, очень болит? Мне за помощью бежать? Ты только держись.
   -Ты... - укоризненно прошептал он, ища меня глазами, но взгляд все время срывался, слепо шарил по сторонам. - Ты... - он хотел сказать что-то еще, но потерял сознание.
   Прощай работа. Наверно, я как-то неправильно разложила кости, и это его чуть не убило. Но он же сам говорил, куда и что класть. Он же не мог проглядеть! Я еще раз проверила, есть ли дыхание. Послушала сердце. Оно билось медленно, размеренно, и умирать Веофелий Саторски не собирался. Просто без сознания. Ночь вокруг была, как тяжелый ком сырого, старого одеяла. Темнота совсем не страшна, когда рядом кто-то, но в одиночестве нет ничего страшнее ее. Поле шелестело, темное неровное, смыкалось вокруг нас. Свечи одна за другой погасли. Я вытерла рукавом кровь, стекающую из уголка рта Веофелия. Губа у него не была рассечена, неужели внутренние повреждения? Бросить его здесь и пойти за помощью? Почему-то мне казалось, что он бы этому не обрадовался. Вся его репутация некроманта насмарку. Если скоро не очнется, и ему станет хуже, тогда побегу. Я сложила опустевшую сумку, подложила ему под голову. Осторожно ощупала руки и ноги, не сломано ли. Но вроде все было в порядке. Только явилась в город и уже принесла ему столько неприятностей. Одним своим присутствием. Похоже, мне и вправду стоит возвращаться домой. Как только очнется, извинюсь и уеду. Бедолага. Нарвался же на меня.
   Я сидела рядом и держала его за руку, отслеживая пульс. Слава богам, он был ровным. Некоторые лечебные заклинания я знала, но этот опыт будет для него даже похуже огненного заклятья. И к кому бежать, шхэн бы это побрал? А, к Гельде, точно. Она о своем любимом некроманте позаботится. Шхэн, еще бы дорогу к нем вспомнить. Далекий лес тускло шелестел ветками, пели какие-то ночные птицы, резкими отрывистыми криками, словно пугая самих себя. Пальцы некроманта шевельнулись, потом он медленно сжал мою ладонь. Живой. Я держала его руку осторожно, словно хрупкие разбитые черепки.
   -У нас проблемы? - тоскливо спросила я.
   -У нас проблемы. - согласился он.
  
  

Глава тринадцатая.

  
   -Ничего, мы уже дойдем скоро. - пыхтела я, пытаясь утешить. В утешении некромант не нуждался. По виду он вообще ни в чем не нуждался, у него было абсолютно непроницаемое, застывшее лицо, как гипсовая маска. Скорее, я пыталась успокоить себя. Он был длинный и шхэново тяжелый, и хоть лишь слегка опирался на мое плечо, я чувствовала себя как древний проклятый маг, которого по преданиям заставили держать небо. Но облегчение, что он жив, придавало мне сил. Я бы его и до границы соседней империи доперла, если надо.
   Веофелий ничего так и не сказал мне, но то и дело я ловила на себе его странный, какой-то задумчивый взгляд. В нем не было никаких нормальных эмоций, которые можно было бы распознать и подготовится к ним, и смотря в его глаза, я словно проваливалась в непонятную глубину. Вообще никаких. Так смотрела на меня Тьма-за-гранью, безразличная, живая, необъяснимая. Некромантская сущность.
   -Извини. Я неправильно кости разложила, да? Из-за меня ритуал сорвался? Как только тебе лучше станет, я уеду. Зачем тебе такая бездарная помощница. Извини. - снова повторила я.
   Он смотрел. Глаза как черные провалы. Страшно, оценивающе. И ничего не говорил.
   -Вел, ты меня слышишь? Шеф?
   Он медленно разлепил губы. -Слышу.
   И все. Я ненавижу такие ситуации, когда не знаю, чего ожидать. Суетишься, волнуешься, непонятно чего боясь. Ну наори же. Обвини меня. Только не молчи, придурок! Не надо этой шхэновой тишины. Да я знаю, я виновата, я где-то напутала и причинила тебе боль, ну скажи же это, козел! Ну почему с ним вечно что-то случается? Он бы и в ведре утонул со своим везением.
   -Из-за меня ритуал сорвался, да? Я что-то сделала?
   Он снова молча посмотрел на меня и отвернулся. Шхэн, если это из-за меня на самом деле, я же из-за чувства вины сдохну... будь некромант более хлипким, и такой удар бы его прикончил. Швырни его о стену с такой силой, он мог бы ее пробить. Больше никогда не буду участвовать в ритуалах за все золото мира. Никогда.
   До дома мы добрались с трудом, шатаясь и держась за стены, Веофелий кое-как поднялся на второй этаж и не раздеваясь рухнул на кровать, отрубившись еще до того, как голова коснулась подушки. Кажется, дойти сюда стоило ему больше сил, чем он показывал. Мучаясь от чувства вины, я стащила с него сапоги, уставившись на его полосатые, застиранные до неопределенных оттенков носки. С черной одеждой они смотрелись настолько нелепо, что некоторое время я просто тупо смотрела на них, забыв, что собиралась сделать. Интересно, какие у него еще тайные пороки? Белье с сердечками? Маг, носящий полосатые носки архимагистром никогда не будет - это незыблемое, хоть и нигде не написанное правило, как законы Вселенной. Но главное, жив. Я стащила с него верхнюю куртку, с трудом, уперевшись ногой в кровать, вытащила из-под него одеяло, укрыла его. Длинные ноги нелепо торчали как жерди, свешивались с кровати, нормально подвинуть я его так и не смогла. Глядя на Веофелия, хотелось прибавить - горе луковое, как любит укоряюще говаривать моя двоюродная бабка. Темные волосы. Именно тот цвет, который принадлежит самым отъявленным грешникам, темный с перцем, уже отливающий то ли сединой, то ли пережитым в жизни. Странный человек. И не только потому что некромант. Видывала я темных магов всяких, а этот такой неуд... неважно. Безобидный, добродушный и просто притягивающий неприятности. Пусть себе спит. Я без сил рухнула в стоящее в углу кресло. Как только я разобралась с некромантом, они у меня как-то сразу закончились. И еще оказалось, что я трясусь мелкой дрожью. Я просто не могла заставить себя встать. От одной мысли идти куда-то и что-то делать появилось ощущение, что меня стошнит. Какой из меня настоящий маг, парочка гребаных заклинаний, там, на кладбище и здесь, а я уже готова в обморок от страха упасть. А ведь мне всегда, всю жизнь будет нужно быть готовой к опасности. Шхэн, я же рассчитывала с Ротаром отправиться на приграничье, где самые большие заработки и самые большие приключения. Но реальная жизнь как всегда испоганила мои планы. Мне наверно не хватит духу, мне хватит духу только забиться в шкаф в пустом доме где-нибудь подальше от всех и проторчать там всю жизнь. Сейчас я прям мечтала об этом. Я самый трусливый маг в мире. Позор.
   Впрочем, Веофелию хуже. Бедолага, занесло же его в провинцию. Все его боятся, почти ни с кем не общается, родственников нет. А не будь меня, случись еще что-то с ритуалом, так бы и лежал на земле до утра, никто бы дойти не помог. Завел бы собаку, что ли. Или постоянного помощника. Или мотал отсюда в другой город. Большой. Где на некромантов не смотрят, как на диковинку. Потом скажу. Утром он меня уволит, и я ему напоследок все скажу...
   Разбудили меня какие-то странные звуки. Я не помнила, когда успела закрыть глаза. На улице уже светало, эта непомерно длинная ночь подходила к концу. Некромант что-то бормотал во сне в подушку, беспорядочно выкрикивал, призывая к чему-то, я не могла распознать слов. А потом тихо так, неверяще позвал. - Клара?
   В его голосе было столько надежды и горечи, словно он после долгих лет увидел очертания знакомой фигуры и стоя у нее за спиной, все еще не знал точно, что он испытает, если этот человек обернется - радость встречи или разочарование.
   -Клара? - повторил он.
   -Клара, Клара. - наиболее мелодичным голосом выдала я, присаживаясь у кровати на корточки. Почему-то его бывшая возлюбленная представлялась неземным эфемерным существом с длинными, светлыми волосами в каком-нибудь воздушном полупрозрачном платьице в цветочек и с венком из ромашек на башке. Веофелий Саторски, по-моему, просто не мог бы полюбить какую-нибудь другую. Среагировал он как обычно странно. Резко дернулся и подскочил на кровати, нервно озираясь, я аж от неожиданности потеряла равновесие и уселась на полу.
   -Плохие сны? - сочувственно спросила я, чтобы хоть что-нибудь сказать. Когда он понял, что неведомой невесты рядом не обретается, Веофелий слегка успокоился. С недоумением повертел головой по сторонам, пытаясь определить, откуда идет голос, и только через пару секунд нашел меня. - Вот, сижу, проверяю чистоту пола. - пояснила я.
   -Ты, что, нарочно? Тебе заняться больше нечем? - накинулся на меня Веоф. Видно, решив помочь ему из добрых побуждений, я ему здорово подгадила настроение и сон. К шхэну. Я уже подгадила все, что могла.
   -Вам уже лучше? Ложитесь обратно. Хотите я вам что-нибудь принесу? Только скажите. - Он запнулся на ответе, словно что-то резко вспомнив, и снова посмотрел на меня тем странным вчерашним непроницаемым взглядом. Сплошная чернота зрачков и больше ничего, и какой-то вопрос, застывший в самой глубине.
   -Да вы не волнуйтесь, я днем уеду. Или как только вам станет лучше. Сразу же возьму билет на экипаж.
   -Так. Ясно. - тихо сказал он. Потом встал, шатаясь, подошел к двери и завозился с замком, тщательно запирая ее. Я отступила к стене. На всякий случай.
   -Садись в кресло. Поговорить надо. - У него был такой голос, что невозможно было не послушаться. Наниматель явно собирался сказать мне какую-то гадость. Да я и сама предлагала уволиться. К чему разводить такую трагедию, на работе у него свет клином не сошелся. Ну обидно конечно, но по-моему, он переживает больше меня. Еще утешать его придется.
   Я послушно села в кресло. Рассвет золотистой масляной дымкой затекал в комнату, успокаивал и прогонял любые страхи, словно говоря, еще пара минут, еще немножко и наступит новый день, и весь вчерашний ужас исчезнет, растворится в солнечных лучах. Темный маг, судя по сосредоточенному насупленному лицу, очевидно, так не думал, но на то он и темный. Веофелий присел напротив меня на корточки, положил ладони на подлокотники моего кресла, словно боялся, что я сбегу и не дам ему договорить. - Для начала, я поясню в чем суть вчерашнего ритуала.
   -Я... - он заткнул мои очередные извинения успокаивающим взмахом руки.
   -В общем, начну с того, что этот ритуал по выявлению Тьмы позволяет магу... так скажем, заглянуть в некоторые события и увидеть их, как бы, со стороны. - Он посмотрел на меня, снова отвел взгляд. - Скажем так, когда я собирался провести вакшассу, этот ритуал, я не рассчитывал увидеть ничего серьезного. В некотором роде он даже запрещен, так как позволяет... лезть в чужие дела. Но запрет не отслеживается, так как это муторное и специфическое колдовство, часто показывает не то что надо, а лишь разрозненную череду событий и удается лишь вынести общую суть. Все ли в порядке в городе и окрестностях. Но мэр... предпочитает меня держать занятым делом и подальше от спиртного, в своем роде акт жалости с его стороны. - некромант криво усмехнулся. - Мне ли не знать, что это просто одна из подачек, чтобы я остался здесь. Не то важно. И думаю, ты уже меня поняла, что я хочу сказать... - я сидела в этом шхэновом кресле и размышляла, почему у меня по спине бегают ледяные колючие мурашки и так противно, страшно сдавливает затылок в ожидании чего-то не хорошего. - Побочный эффект этого ритуала - никогда не знаешь, что он покажет. Сила Равновесия сама выбирает по какой-то только ей ведомой прихоти. А ты стояла рядом, помогала готовить ритуал. И он показал. Ты ведь понимаешь, верно?
   Некромант был прав. Мне хотелось смотаться, но он с серьезным видом сидел напротив, вцепившись в подлокотники, так что побелели пальцы, и я смотрела на жилы, вздувшиеся на его неухоженных, совсем не подходящих магу руках. Чтобы сбежать, мне надо было перепрыгнуть через его голову.
   -Что... понимаю? Э-э... ты наверное головой сильно о землю двинулся. Хочешь, я тебе... чай сделаю? Кофе? А? Молочка, может? Я щас сбегаю, надою. - так, заткнись, это уже нервное. Первое правило лжи, прямо смотри в глаза, со всей честностью. Но я не могла на него смотреть, пыталась заставить себя, но не выходило, и я всей кожей чуяла, что проваливаюсь с треском и не могу остановиться, и сомнений у него все меньше и меньше. Мне конец. Спрашивается, смогу ли я его победить второй раз. В первый он был пьян и не ожидал. В этот... Веофелий конечно неудачник, но не настолько. И он знает, где меня искать. Шхэн!
   Мы пялились друг на друга, я угрюмо и недоверчиво, ерзая на кресле и против воли пытаясь поджать под себя ноги и забиться в самый угол, будто это меня спасет. Он уже со спокойным, слегка грустным осуждением, которое выбивало из колеи, и только уже от этого мне было паршиво. Лучше бы орал, придурок. Угрожал, читал мораль. Ну какого шхэна он так смотрит? Ему-то какое дело? Ему-то что?
   -Драконолог, н-да... - с непонятным выражением пробормотал он.
   -Слушай, я не знаю, чего тебе там привиделось, но ты правда сильно о землю двинулся. Ты же без сознания полчаса был. И вообще почему так ритуал сработал? Ты наверно в нем ошибся!
   -Не предусмотрел. Не поставил защиту. В вакшассе, чем больше сведений она дает, тем сильнее отдача. А я вот как обычно не предусмотрел. - он грустно, не без самоиронии усмехнулся. - Не рассчитывал ни на какие... неожиданности.
   -Да ничего не было! Не было! Не было! - где мои пять лет, когда воплями я могла хоть кого-то переубедить. Правда, разбитая ваза от этого целее не стала. Ее можно склеить по кусочкам, а все равно что-то не то. Вот и сейчас тоже самое.
   -Неважно, что было или нет. Дай сюда руку. Ладонь. Левую.
   -Не дам.
   Он закатил глаза, на секунду возвращаясь к себе прежнему, перестав изображать Судию высшей справедливости. Вздохнул. - Найми девчонку, отвлечешься от выпивки. Отвлекся. Большое спасибо. Дай руку! - гаркнул он. Веофелий требовательно протянул ладонь. - Я тебя кусать не собираюсь.
   -Зачем?
   -Покажу кое-что. - выдавливая из себя остатки терпения, пояснил он. Я опасливо протянула. Сначала это было похоже на рукопожатие, но потом он стал давить все сильнее и сильнее, и я уже чувствовала, что его ладонь жжется, как раскаленное железо.
   -Хватит, отпусти!
   -Терпи еще. - я попыталась вырвать руку, но худощавый с виду, шатающийся после вчерашнего некромант держал так, что мог раздавить кости.
   -Хватит! Какого шхэна, ты...
   Все еще держа мою ладонь, он перевернул ее и показал мне черный пульсирующий шрам, там где когда-то прошелся нож Алдана. Его лицо еще больше ожесточилось. - А ведь до последнего я надеялся, что ничего не увижу...
   Я видела множество расходящихся по ладони черных сосудов, по которым тоже бежало что-то черное, вязкое, они уходили в запястье, окрашивая синеватую сеточку вен и скрывались под одеждой. Казалось, вся моя рука покрыта причудливой черной татуировкой.
   -Что это? - борясь с желанием, встать и заорать, спросила я. Шрам уродливо пульсировал. Ровный след от ножа, выплескивающий черноту в мое тело.
   -То, что ты натворила, дура.
   -Сам дебил. - тем же ровным голосом отозвалась я, не отрывая взгляда от шрама.
   -Дамален, за что мне это? - со вполне искренним страданием в голосе спросил некромант, отпуская меня и вообще отходя в другой конец комнаты. Чернота, опутывающая мое тело, медленно светлела, но почему-то мне казалось, не исчезала совсем, просто становилась невидимой. Я заглянула под одежду. Все левое плечо было в этой черной паутине. - Ты же маленькая безмозглая... Что я вообще с тобой вожусь! - заорал темный маг, продолжая растравлять свои раны. - Никакой благодарности!
   Я быстренько вскочила с кресла, пользуясь тем, что он отошел. - Ну ладно. Спасибо! Я пошла.
   -Ну нет! Не так быстро.
   Не знаю уж, что сделал обиженный Веофелий, но я вдруг поняла, что не могу больше пошевелиться. Парализация, скорее всего, он когда-то говорил, что умеет. Книги безбожно врут. Шхэн ее снимешь. Может, какой архимагистр и сумел бы после нескольких часов медитации и прокачивания тела силой, но мне оставалось только мысленно ругаться.
   -Итак, продолжим с чего начали. - некромант спокойно встал передо мной, прислонившись спиной к двери, до которой оставалось-то всего пара шагов. Муд...рый человек, подумала я. - Вид на метку, которая отравляет твое тело, тебя не впечатлил. Ты не прониклась. Хорошо, может, проникнешься сейчас. Ну хотя бы выслушаешь, на твою разумность я уже не надеюсь. Драконолог, чтоб тебя... - он весь кипел. Похоже он кипел всю дорогу и только сейчас его прорвало. -Ну ладно ты, но у твоего дракона могли же хоть какие-то мозги остаться!
   Веофелий наклонился, уставился в глаза. - И что ты потребовала у него? А? Деньги, силу? Чего тебе не хватало? - заорал он. Если б я могла, я ответила, если б я могла, я бы сбежала. Но Веофелий отступил и начал ходить кругами по комнате, время от времени исчезая из поля зрения. - Он же привязку на вас сделал! Чтобы вызывать несколько лет учиться надо, это не просто начертили шхэнь на полу и трам-пам-пам появился исполнитель желаний. Да ты хоть знаешь, что каждый из них, каждый, побывав в нашем мире, мечтает вернуться и поработить его? Мы для них мясо, будущие рабы, которые по нелепой случайности еще живут и здравствуют. И они готовы на все, только бы прорваться. И только то, что они разрознены внутренней враждой еще мешает тому, чтобы все поголовно заразились этим желанием. А ты хоть знаешь, сколько народу погибло еще во время ритуала призыва? Да официальная статистика замалчивает половину, чтобы не шокировать население! Потому что демоны нам нужны и будут нужны, если случится еще какая-нибудь война. Только потому что у нас достаточно опытных демонологов, наше королевство еще сохраняет нейтралитет с империей Тавесков. Слишком большой кровью все обернется. И если население будет протестовать против демонов, если мы лишимся нашего главного оружия, то можно спокойно собирать вещи и идти под флаги Тавескара, потому что шансов у нас больше не будет. - он перестал ходить и снова встал напротив меня. Небритый, сутулый, в мятой, местами с разводами земли рубашке. Невероятно усталый, до судорог заезженный жизнью маг. Я изрядно прибавила ему геморроя.
   -На вас метка, уж не знаю, с кем ты, умница, проводила ритуал. - язвительно похвалил он. - Но она на вас всех. Не все демоны о таком способе догадываются. И не у всех хватает сил сделать ее достаточно сильной. Но вам не повезло. Вашему питомцу хватило. Она связывает вас и дает ему возможность, когда накопит достаточно сил, просочиться в наш мир и, может, даже прихватить кого-нибудь с собой. Учитывая ваш случай, эти твари несколько городов сотрут с лица земли. Черные грозы Таламаика и безумие эльфов по сравнению с этим - ничто. Все еще хочешь бежать, девочка? Вы со своими друзьями живые, пока еще запертые ворота. До поры до времени. Думаешь, я рад, что это обнаружил? Думаешь, мне есть радость с этим возиться? По-хорошему, стоило бы сдать вас в магистрат. Пусть занимаются этим те, кому платят. Знаешь, что делают с недоучками, которые без лицензии вызвали демона, да еще и заполучили от него такую гадость, как метку? Сначала проводят ритуал изгнания, и если хоть какие-то способности у них после этого сохраняются, то после этого на них навсегда ставится блок. Во избежание.
   Если б я не была парализована, это бы парализовало меня сейчас.
   -Слишком большая опасность для нашего мира. - продолжил резко швырять слова он. - В демонологии долго готовятся, учат закрывать энергетические каналы, чтобы к ним никогда не смог подступиться ни один демон. Тщательно находят в себе и уничтожают слабые места. Потому что если останется хоть одно, демон его не упустит. Как вы вообще умудрились? Как? Да еще такого сильного? Вот уж воистину лишний талант никого до добра не доводит. Что тебе в драконологах не сиделось, девчонка? Захотелось славы и приключений? Вот она, твоя слава и приключения. Отравленная кровь и гниль, которая пожирает тебя изнутри. Если изгонение не произвести, от твоей личности вскоре вообще ничего не останется. Только пустая оболочка. Верная рабыня своего господина. Довольна, девочка? Счастлива?
   Я дергалась изо всех сил, не понимая, что не могу пошевелиться. И может, что я не могла шевелиться, было даже благом. Кто-нибудь разбудите меня. Заберите меня отсюда. Это неправда. Хотя, в глубине души я отлично знала, что на самом деле чистая правда. Вот это уже полная задница. Такого даже я не ожидала. Я хотела вырваться и расцарапать черную метку, меня тянуло в воду, смыть те черные линии, которые я видела. Не поможет. И никто мне не поможет. А потом магистрат лишит меня магии. Я дергалась, беззвучно орала, и никогда еще не испытывала такого ужаса. А Веофелий наблюдал за мной, чуть прищурив глаза, без особых эмоций, бесстрастный и неожиданно усталый, словно этот разговор вымотал его также как и меня.
   -Я ожидал от тебя безрассудности. - медленно, отчетливо сказал он. - Но это уже переходит все границы. Ведь запрещено же. Книг на руки не выдается. Так все равно находятся идиоты, которые продолжают проводить призывы. Самоубийцы. Так что тебя дернуло? Власть, сила? Несчастная любовь, очередная слезливая трагедия, которая выеденного яйца не стоит? Объясняй, Тай. - приказал он. - Теперь ты можешь двигаться.
   Я медленно, очень медленно осела на пол. А ведь невеста его, эта Клара от него наверняка сама ушла, - не к месту подумала я. Узнав его получше, я бы сказала - убежала.
   -Объясняй. - его голос был холодным и требовательным. Как тогда на кладбище, когда он отчитывал незадачливых грабителей, и я еще думала, что хорошо, что он орет не на меня. А вот теперь на меня. Можно было бы закатить истерику. Я умею давить на жалость. Великие боги, я хорошо умею давить на жалость. Да что вы понимаете, когда твой дракон подыхает, гниет изнутри и так изо дня в день? И все это с обреченным взглядом и слезами на глазах. Но меня не тянуло на пафосные проникновенные речи. Я никогда никому не жаловалась и раньше, а Веофелия я слишком уважала, чтобы ему лгать и устраивать дешевые спектакли. - Говори, Тай, я жду.
   Где мой актерский талант? Где он? - тоскливо подумала я.
   -Мой дракон умирал. Ну и подходит ко мне как-то ну один... ну и типа говорит, хочешь, чтобы он не умирал. Ну я и согласилась. Ну я знала, что это опасно. Но ведь никаких книг по демонологии нет. Ну я же не знала. Что метка. Я... а потом мы его обратно отправили. И никаких силы и власти не требовали. Там отец у одного умирал. Тоже. И он просил. Спасти. - только про месть не говорить. Только про месть. Пусть мы лучше выглядим благородно.
   -Так. А остальные? Что потребовали они? Сколько вас вообще было.
   Я вздохнула, все еще пялясь в пол. Темный ковер, со слегка грязным ворсом, в нем запуталось несколько крошек. И некромант, его полосатые носки. С чего этот ублюдок в этот трагический момент торчит тут в этих долбанутых носках, с тупым озлоблением подумала я. Ну давай, сдавай меня в магистрат. Тебе же все равно. Умный. Вычислил.
   -Четверо. Ну я дракона спасти. Еще один отца. Гм. И одна немножко отомстить тому, кто ее опозорил. Но она его не приканчивала! Просто напугала!
   -Так. - ожидающе.
   -И там еще... ну тоже отомстить. Ну тоже не приканчивать.
   -И где они все сейчас?
   Я нервно кашлянула. - А шхэн их знает.
   Это было все равно что кинуть разрывающийся амулет. -Тай, ты меня вообще слышала? Хоть что-то. Сейчас не время кого-то выгораживать!
   -Да не знаю я! Каникулы сейчас! - заорала в ответ я, еще более громко, чем он. - Не знаю! Некромант где-то на севере живет, в Еране, что ли. Феолески где-то около Хорста. А эльф... да шхэн знает, где он! Я не знаю!
   -Эльф? Ты сказала, эльф? - насторожился он.
   -Ну эльф. - буркнула я, все еще старательно пялясь в пол.
   -Перворожденный в этом тоже участвовал? Эльфы никогда не связывались с вызовом. Им не позволяют их традиции, устои общества, для них это все равно что прекратить дышать. Полукровка, может? - почему-то заинтересовался он.
   -Да нет... он вроде как... ну немного изгнан. Я точно не знаю. Но он там имени лишен. И у него там дома нет.
   -Великие боги... - выдохнул некромант. - Вы все... такого случая я еще не встречал. Вы все сдурели, что ли? Вы, что, нарочно такой компанией вызывали?! Чтобы побольше неприятностей доставить? Вызвать демона мало? Вызвать сильного демона и получить уродскую метку, тоже мало. А вот еще присобачить ко всему этому эльфа-изгнанника, которого теперь непонятно, где искать и который объявил кровавую войну своим родственникам, это вам в самый раз, да? В самый раз будет.
   Мне хотелось накрыться чем-нибудь, заползти в темное место и там сдохнуть. Не думала, что способна на такой острый мучительный стыд. Я мечтала провалиться сквозь землю. Я бы все отдала, чтобы провалиться сквозь землю. Я бы там с удовольствием до конца жизни осталась.
   -Пошли уже.
   -К-куда? - я буду драться, поняла я. До последнего. Я так просто не сдамся. В магистрат он поволочет меня только силой.
   -Вниз пошли. Я сегодня потратил очень много энергии, и мне нужно поесть. Тебе тоже. Будем завтракать и думать, что делать.
   -А вы... меня? Не... ну...
   Он долго молчал. Я изучала пол, ровную линию ворса. Темно-зеленый ковер и несколько нелепо запутавшихся крошек. Как мухи в паутине. Мы все.
   -Нет. Я тебя не сдам.
   Что может быть неожиданней доброты незнакомца. И непредсказуемей ее. Эти слова дались ему нелегко.
   -Спас-сибо.
   -Рановато благодарить. - отрезал Веофелий. - Пошли уже. Я с ног валюсь. А оставлять тебя одну, мало ли что ты еще сдуру выкинешь.
   Я попыталась встать и поняла, что не могу, ноги не держат. Это была такая ашэхительская позорная слабость, что я даже удивилась. Я сделала несколько попыток, плюнула и осталась сидеть. Тело как всегда решило за меня.
   -Не можешь? - догадался Веоф.
   -Не могу. - буркнула я. - А ты точно меня не сдашь?
   Где-то на середине фразы у меня перехватило горло, и я низко опустила голову, чтобы переждать, когда перестанет щипать в глазах. Бывает слезятся глаза от ветра, от долгого бега, от аллергии. Бывает. Ничего особенного.
   -Хотел бы я верить, что это слезы раскаяния. - устало пробормотал он.
   Раскаянием тут и не пахло. За это я могла поручиться.
  
   Благими намерениями выстлана дорога в самое пекло. Мы не желали никому зла, мы не хотели всесилия и власти. Феолески всего лишь хотела проучить негодяя, Ильдар спасти отца, а я своего дракона. Наши помыслы были чисты. - размышляла я, стоя на солнцепеке и ковыряя носком сандалии дорожную пыль. Мимо кто-то шел, переговаривался, и проблем у них не было никаких, а может были простые и пустяковые вместо черноты, медленно разливающейся по их венам, а я ковыряла проклятую пыль и смотрела, как оседает песок на только сегодня купленных дорожных сандалиях. И что теперь? Мы не желали ничего плохого, но разве это что-то изменило. Добро никогда не бывает безнаказанным, потому что оставляет слишком много шансов для зла.
   Я зевнула и почесала левое плечо. После того, как я увидела эти черные линии, меня тянуло чесаться все время, словно если долго тереть, зараза рассосется. Нервное, наверно. Как сказал Веоф, вначале организм должен перестроиться под энергетику делхассе, и это дает нам шанс. Стать мощным источником займет довольно много времени, иначе весь мир был бы уже давно порабощен. Идиотов, вызывающих демонов, всегда было предостаточно. Это как плата за независимость, которую вынуждено платить королевство, и именно поэтому еще существуют демонологи магистрата.
   Изгонители пока нужны, до тех пор пока успевают справляться с угрозой. Странно, до того, как я узнала, что на мне метка, я не чувствовала в себе никаких необратимых изменений, а теперь то и дело кружится башка и ночью снится беспросветная вязкая мгла, как черная смола мягко наползает на меня, покрывает ноги, туловище, и вкус у нее горький, горький, и пахнет тьма сопревшими листьями, всю зиму пролежавшими под снегом, а теперь черными и гнилыми. Она накрывает меня с головой, забивается в рот, и я кричу, но никто не слышит. Спасибо тебе, Веофелий. Понимаю, я натворила бед, но мог бы и не пугать так, некромант шхэнов. Ритуал делали вчетвером, а наорали только на меня. Вечное мое везение.
   То, что он едет со мной, и теперь дело стало не наше личное, а личным геморроем Веофелия Саторски меня напрягало. Я ему искренне благодарна за то, что в магистрат не настучал, но мог бы и не ввязываться во все это. Ведь по лицу было видно - его величайшее желание, чтобы я обманула его и испарилась в неизвестном направлении, оставив его в тишине и спокойствии. Так нет, раз уж узнал про все это, не мог бросить на самотек.
   Веоф сказал, что снять это можно, только собрав нас четырех вместе и проведя обратный ритуал. Мне на руку браслет какой-то странный налепил, из колючих полосок оплавленного железа, перемотанных между собой разноцветными нитями. Весь день его делал. На вопрос, зачем мне эта штука, расплывчато ответил, - что вреда точно не будет. Если его план не выгорит, я бы предпочла держаться подальше от магистрата и нанять какого-нибудь частного изгонителя. У семьи Феолески много денег, да и у Ильдара вроде старый некромантский род. Так что не пропадем. Не то, чтоб я не доверяла старине Веофелию. Не спорю, он хороший человек, хочет нам помочь, обучался в столичной академии и много чего знает. Но снять метку сильного демона? Если бы он был последним шансом, самым, самым последним шансом, мысленно я бы уже прощалась с магией и сушила сухари. Чем скорее мы снимем метку, тем больше шансов, что сохраним себя и способности. И вообще выпутаемся из всего этого. Только он сказал, все равно кровь демона еще долго будет аукаться, как часто возвращаются изнуряющие приступы болотной лихорадки, хотя человек, кажется, уже давно излечился от нее.
   У нас был куплен билет на вечерний экипаж, и мы уезжали в Еран, где жил отец Ильдара, и где, скорее всего, находится он сам. Первым Веофелий, понятное дело, решил навестить некроманта, что-то вроде темномагической солидарности. Потом раздобыть сведения о Феолески, а уж эльфом заняться под конец.
   Пока же он разбирался с неотложными делами, предупредил мэра, что уедет на пару недель, все равно отпуск уже несколько лет не брал, закупит кое-что и разберется кое с кем. Под кое-кем подразумевался маразматичный маг света Веласке, про которого он тоже что-то углядел, но мне ничего не объяснил. Ушлый Веоф, уж про всех-то углядит, всем пинков навешает. Меня он оставил под дверью хозяйственной лавки "Все амулеты для вас", а сам вошел внутрь поговорить со старым недругом. Тот держал лавку, ибо в отсутствии войны со злом тоже нужно было как-то зарабатывать на жизнь. О, времена, о, нравы. То, что Веофелий так запросто оставил меня без присмотра, настораживало.
   Вчера весь день я бегала по дому и собирала вещи. Умаявшийся темный маг указывал мне, что и откуда взять и куда упаковать, не вставая с предсмертного одра. Если же я задерживалась хоть на минуту, начинал орать, как резаный, словно боялся, что я смоюсь в окно и по моим ответам старался определить, где я нахожусь. Хотя, не спорю, такая мысль возникала. егала по дому и собирала вещи. етил. налепил, из колючих полосок железа, перемотанных между собой разноцветными нитями. и суши
   Посетителей не было. Лавки с хозяйственными амулетами - это не то место, которое пользуется популярностью круглосуточно. Прохожие не идут по утрам мимо лавки и думают, дай-ка я куплю себе амулет, выводящий пятна или моющий окна, побуду-ка таким хозяйственным с утра, обычно они появляются во второй половине дня или вообще в выходные. По утрам здесь также пустынно, как в погребе. Я прислушивалась, пытаясь разобрать отрывки долетающего разговора, но удавалось плохо.
   В лавке что-то грохнуло, будто там внезапно разбилось абсолютно все, что могло биться, а то, что не могло биться, просто упало. Дверь распахнуло мощным силовым ударом, и она впечаталась в стену в паре шагов от меня, ее просто сорвало с петель. Витрина пошла сетью мелких трещин, но выдержала. Видно, когда-то было наложено заклятие сохранности. Так вот как выглядит настоящая магическая дуэль, нехило, - восхитилась я, ставя щит помощнее и опасливо отскакивая от входа. Дверью меня не задело только чудом. Магические дуэли как пассивное курение, в них часто достается невиновным. Многие прохожие уже останавливались. Кто-то выглядывал из окон, но грохот пока не повторялся.
   А если светлый маг его завалил, с опаской подумала я. С Веофлия же станется. Я сложила большие и указательные пальцы треугольником, готовя заклинание молнии и не сводя взгляда с темного проема входа. Внутри была тишина. Твою ж мать, Веофелий, занятная должно быть была женщина, раз так тебя назвала. Я сделала шаг вперед, еще, уже краем глаза видя разгромленное внутреннее помещение... и ударная волна снесла меня с ног. Я пролетела спиной назад, будто в замедленном времени видя, как мелькают перед глазами мои ноги на фоне голубого, голубого неба. Меня перевернуло и со всего размаху ударило о землю.
   -Дерьмо. Как больно-то. - неведомо кому пожаловалась я. - Ну и какой урод это сделал?
   Хотя, можно было догадаться, что урод и Веласке в данном случае были синонимами. Я встала на четвереньки, потом поднялась, растерянно изучая ободранные до крови колени и содранные ладони. Может, метил он и не в меня, может, просто срикошетило... а может он просто ублюдок помешанный, вот садюга. От поставленного щита одни рваные клочья остались. Если б пошла без него, страшно подумать, что бы со мной было. Не боевой я маг, совсем не боевой, но я снова сложила пальцы треугольником.
   -Шеф?
   -Не подходи! - донеслось откуда-то из лавки. В башке шумело, и люди за моей спиной испуганно переговаривались, но никто не приближался. Сначала показалась спина Веласке, он пятился, выставив перед собой руки в каком-то странном архаичном защитном жесте. Так всегда стояли воины-маги на картинках в древних фолиантах, перед тем, как сразиться до последней капли крови с целыми полчищами чудовищ. Властно, гордо и красиво, олицетворение древних лордов-магов, защищающих земли. Против Веласке не хотелось сражаться, им хотелось любоваться и встать под его белые знамена. Даже спина светлого была харизматична. Следом показался Веофелий. Ссутуленные плечи, руки свободно опущены по бокам и только кончики пальцев неотрывно что-то плетут. Устаревший воин добра против представителя сил Тьмы.
   У меня прям руки зачесались вмазать светлому чем-нибудь по затылку и прекратить идиотскую драку. И чем Веоф ему так насолил? Ну проклял, так обыденное дело, как можно так долго обижаться? Где его моральные всепрощающие принципы?
   Веласке резко выбросил руку вперед, некромант взмахнул ладонями в ответ. Битва настоящих магов редко бывает зрелищна, они успевают блокировать друг друга до того, как магия обретет форму. А то, что в лавке что-то взорвалось, это один из них просчитался. Судя по потрепанным шмоткам Веласке, он. -Ты еще поплатишься, проклятый богами. Думаешь, тебе сойдет это с рук?
   -А с чего ты взял, что сойдет тебе? Ты нарушал закон, Веласке, пусть и не напрямую.
   -Ты некромант, порождение Тьмы...
   -Тебя заклинило, и уже давно. Твой учитель мертв, да, ему было простительно, все эти его странности, пятьсот лет все-таки прожил, борьба с темными магами - его жизнь. Но ты-то, Веласке?
   -Заткнись! - почти взвизгнул тот. Сейчас мне златовласку стало даже жалко. Веофелий прошелся по всем его больным местам. - Пусть старые времена прошли, пусть некромантов считают равными обычным людям, пусть вам удалось задурить всем головы, но зло все еще существует, и я буду с тобой бороться!
   -Вороша старые кладбища? - саркастически спросил темный маг. Они кружились напротив друг друга, словно танцуя сложный танец на двоих, и каждое движение было зеркальным отражением движения противника.
   -Если это единственный способ вытравить тебя из этого города, как вырезают больной нарост, то да! Я обязан.
   -Шеф, помочь? - спросила я. Зря я это сделала. Светлый маг развернулся ко мне и резко выбросил что-то вперед, что-то невидимое, что так долго баюкал у груди. Я услышала, как истошно заорал Веофелий. Что-то вроде отойди, не смотри, но не могла оторваться.
   На меня падал свет. Захлестывал сверкающим потоком холодного белого огня звезд. Река струилась, набегала, уносила меня прочь, и звезды спускались с небес, заглядывали в глаза. Отражались в зрачках близкими колючими огоньками. Как он сделал это? И было бы совсем страшно, если бы не некромант, кричащий что-то рядом. Я вглядывалась в ослепительное сияние, и не могла сдвинуться с места. Настоящее разочарование не дотронуться, что-то настолько красивое не может вредить. Свет обволок, поддержал за плечи уютным теплым касанием матери, и оттолкнувшись от меня, врезался в дорогу. Оставил след в пыли позади меня, как откатившаяся волна.
   -Ты как? - В глазах подбежавшего Веофелия стыло облегчение напополам с изумлением.
   -Что это? - странное заклинание какое-то. Светлый маг застыл в нелепой позе, так и не пошевелившись с тех пор, как швырнул его в меня. Наверно, некромант опять парализацию наложил.
   -Да так. Одно из... трюков светлых. Похоже, ты оказалась ему не по зубам.
   -Я такой крутой маг? - с надеждой спросила я.
   -Скорее уж, глупый, наивный. Без злых желаний и лишней жестокости. Меня бы это заклинание размазало ровным тонким слоем по площади. Тебя же созданием тьмы не признало и оставило в покое. Странно, учитывая... ты поняла что. Это оставляет некоторую надежду.
   -Но вы ведь тоже не злой. - Веофелий только хмыкнул. - Шеф, а что произошло-то между вами?
   -Тебе обязательно все сейчас слышать? - он покосился на любопытных горожан, взглядом ощутимо проделывая дыры в толпе. Они отступали, стараясь держаться подальше. Сбрендивший светлый маг их пугал гораздо меньше, чем пока нормальный темный. - Ну ладно. Если коротко, Веласке оказался замешан в серии нападений на кладбище, досадить мне решил хоть так. Не сам он, просто снабжал амулетами и подстрекал горожан. Надеялся выжить из города или, если повезет, всю вину на меня скинуть. - скучающе пояснил некромант. -Я только недавно догадался. Уже давно было странно, откуда здесь столько интересующихся темными искусствами, но я не обращал внимания. Когда ты сказала, что вспышка света развеяла мое заклинание, все встало на места. Оставалось только проверить. Дар убеждения у него потрясающий, вынужден признать. И я попросил его больше так не делать.
   Хорошо так попросил. Пол-лавки в руинах.
   -Он не согласился. И проклятье будет действовать до тех пор, Веласке, пока не покаешься во всем градоправителю. - уже громче сказал он. Признай свои грехи, и тебе воздастся. - мерзко хохотнул некромант, глядя на парализованного врага. - Ты мои условия слышал. Это будет продолжаться каждый день, в любой момент, когда ты не ожидаешь.
   -Что это? - подергала его за рукав я.
   -Сейчас увидишь. - в глазах Веласке был ужас, а потом из них медленно ушла всякая разумная мысль.
   -У меня есть чайник. Вот мой носик, вот моя ручка, вот моя крышка, - запел светлый маг, кружась на месте с остекленевшим взглядом.
   -Дай-ка я догадаюсь. Ты его так в первый раз проклял? Шхэн, а я-то еще думала, почему он тебя все никак не простит. Да я бы тебя за такое из могилы выкопала. Да он, если наемного убийцу не нанял, считай, самое доброе существо на земле. Ему храм строить надо.
   -Не святотатствуй. - устало оборвал некромант.
   -Вот мой цветочек, пузо в горошек. Вот мой хвостик, вот мой носик.
   -Водить его по паперти не пробовал? Это же золотая жила! Слушай, а давай его с собой возьмем. Я его кормить буду!
   -Веласке теперь забота мэра. Пусть сам с ним разбирается. А нам еще домой за вещами возвращаться, иначе на экипаж опоздаем. Пошли, здесь со всеми долгами я рассчитался. И что с твоими коленями?
   -А что с моими коленями? Я всего лишь немного истекаю кровью. - огрызнулась я.
   -Ты истекала кровью. - педантично поправил некромант. - Посмотри сейчас.
   Я почувствовала, как волосы зашевелились на затылке. Все ссадины затягивались на глазах. - Это плохо?
   -Да. Мне захотелось взять тебя на опыты. Но в целом, довольно неплохое преимущество, если не считать того, что нам нужно поторопиться. Если то же самое происходит с остальными, перестройка вашего тела в полном разгаре.
   Я сглотнула. Мне было холодно и страшно. Хотелось спросить, мы умрем? Но с некроманта станется ответить, что - да. Смерть для него - самая обыденная и приятная вещь.
   -Вот мой хвостик, вот мой носик.
   -Шеф, застрахуй свою жизнь, пока он не очнулся.
   Перед лавкой последнего светлого мага собиралась толпа.
  
  

Глава четырнадцатая.

  
   Ночь, что пахнет иголками хвои, смолой, старыми ветками и мокрой землей. Страшная ночь, потому что не видно, что ожидает за поворотом. Я держала Веофа за руку, а он все время огрызался, говорил, что ему нужны свободные руки, и некоторое время я просто шла рядом, а потом опять намертво вцеплялась в его рукав. Ночь пахла опасностью и чужим безумием.
   За два дня до нашего приезда Ильдар сошел с ума. Отец подозревал что-то неладное, еще когда его болезнь по непонятным причинам пошла на убыль после посещения сына. Но тогда Ильдар вскоре вернулся обратно в академию, и поправляющийся Константин так и не смог его расспросить. Когда же осунувшийся, сильно похудевший сын вернулся на летние каникулы, было уже поздно. Что-то подтачивало его изнутри. Пару недель назад я тоже видела, что Ильдар выглядел неважно, даже спрашивала, но он всегда отмахивался и уходил в свою комнату. Но и Феолески, и некромант говорили, что сны прекратились. И все ведь было в порядке... По приезде домой с ним продолжило твориться что-то неладное. Константина Маранэ настораживала бессонница сына, странные огоньки в его глазах, часто заторможенный, иногда злой взгляд. Ильдар стал беспокойным и растерянным, а два дня назад, напав на слугу исчез. Судя по ранам этого парня, у моего приятеля Ильдара отросли когти. Дело, конечно, замяли, отец искал сына магией и обнаружил, что тот скрывается в лесу, в нескольких милях от поместья. Его пытались найти, но никому не удалось, на одиночек же Ильдар нападал, спрыгивая откуда-то с веток. Как дикий зверь, думала я. Или как демон, охотящийся на добычу.
   Некромант и отец Ильдара о чем-то долго разговаривали. Я лишь мельком видела Константина Маранэ, старый маг, уже седина в волосах, на лице следы долгой изнуряющей болезни, а пальцы узловатые, искореженные, едва держащие книгу. Он что-то читал, когда мы вошли. Но глаза у него были как у Ильдара, привычка слегка склонять голову к плечу и внимательный долгий взгляд. Разговора я не слышала, Веофелий предпочел выпихнуть меня за дверь, когда пошло обсуждение каких-то их некромантских дел. Отец Ильдара с Веофом знаком не был, но очевидно когда-то они все-таки пересекались. Мне же об этом было знать не положено. Да и к лучшему, что я ушла. Не знала, как Веофелий обставит сообщение о том, что его дражайший сын вызвал демона. Но так как Ильдар сейчас лазает по веткам в лесу, орать, как на козла отпущения, будут на меня. Опять.
   Мать Ильдара оказалась статной русоволосой женщиной со строгой прической и узким, не очень добродушным лицом. Тоже магичка. Не некромант, скорее, практик. Со мной поговорила из вежливости, а когда узнала, что я маг-недоучка да еще в первом поколении на ее лице мелькнула тень брезгливости, и она ушла, оставив меня на попечение старой полуорки Окаты. Та была нянькой Ильдара и принялась нянчить и меня. У нее был мягкий южный выговор и большие уютные ладони. Она все время сметала крошки со стола краем фартука и продолжала мне подкладывать печенье. А потом, договорившись о чем-то, появился Веофелий, и мы пошли в лес. Ловить Ильдара. Константин Маранэ еще плохо держался на ногах, поэтому остался дома, а никого из слуг в помощь нам не отправили. Некоторые уже были покусаны сыном владельца дома. Иль же мог меня узнать и тогда все было бы гораздо проще.
   Лес был темен. Вызванный мной светлячок словно только усиливал эту темноту и видно было, хорошо если на пару шагов вперед. Ветки попадали в лицо, что-то трещало, свистело, шуршало под деревьями, а некромант шел слишком быстро, и я то и дело отставала от него, оставаясь один на один с темнотой. И полудемоном. Бедняга Ильдар, когда все это закончится, ему придется объяснять все отцу самому, потому что Веофелий лишь туманно выразился, что примерно понимает, как обстоят дела, но поболтать на эту тему ему лучше с сыном. Некромант не любил тратить свои нервы понапрасну. Я шла и машинально перебирала железки браслета. Неужели они мне и вправду помогут?
   -Вел, а я... тоже озверею?
   Он на секунду остановился. - Что, поймала себя на желании вцепиться мне в шею?
   -Нет, меня отпугивают твои полосатые носки. - буркнула я.
   -Когда почувствуешь что-то подобное, скажешь. - без тени шутки сказал некромант. - Глядя на тебя, и не подумаешь, что все настолько плохо и ситуация зашла так далеко. Если бы я догадывался, мы бы выехали тем же утром и не потеряли столько времени. Вот поэтому магистрат ненавидит иметь дело с драконологами. Из-за запечатления на вас любая магия действует ненормально.
   -Думаешь, остальные тоже свихнулись?
   -Эльф вряд ли. А вот с твоей подружкой, Феолески, придется помучиться. Но думаю, время у нас еще есть. Некроманты всегда сходят с ума первыми. - он рассуждал об этом так обыденно и спокойно, что у меня появились нехорошие подозрения.
   -Ты раньше в магистрате работал?
   Он едва уловимо вздрогнул. - Оставь мое прошлое в покое. Там нет ничего интересного.
   -Правда, работал?
   -Нет. - огрызнулся Веофелий. - пару раз сотрудничал.
   -А почему ты переехал жить в Вышенск?
   -Тихий, спокойный городок. В пятисотом году ознаменован посещением прошлого короля. Его виды даже печатают на некоторых открытках. Мне там нравилось. Еще вопросы есть? - злобно спросил он. - Или может продолжим ловить твоего дружка?
   -А кто такая... - его взгляд медленно приобретал все признаки бешенства. А шхэн, с этой Кларой. Не стоит ради любопытства растравлять его старые раны, хотя, интересно. Может, она его бросила, и он с разбитым сердцем уехал подальше и теперь надирается каждую неделю, не в силах ее забыть. - А еще долго идти?
   -Около мили. - успокаиваясь, отозвался маг.
   -А за кой нам надо было на ночь глядя тащиться?
   -У нас, что, игра в вопрос-ответ? Твой дружок с клыками и когтями сейчас караулит очередную жертву, кто знает, насколько он изменится даже к утру. Чем скорее его поймаем, тем лучше.
   -Ты сможешь вернуть его в нормальный вид?
   -Я постараюсь вернуть его в нормальный вид. - процедил он. Дальше мы шли молча. Лес трещал, задевал нас сучьями, и где-то недалеко призрачно ухал филин. Мне было страшно. Я цеплялась за край рукава Веофелия, но это не помогало прогнать темноту и внутренний холод. Все мы чудовища.
  
   Моя тринадцатая зима ознаменовалась тем, что разозлившись на что-то, я случайным выбросом силы разбила все окна в комнате. Они просто треснули и обрушились стеклянной волной. Я помнила, как снег залетал сквозь разбитое окно и ложился на темный пол, белые таящие крапинки. Это было мое первое проявление магии, обычно она появляется еще в детстве, либо не появляется вообще. Осколки стекла, и шок напополам с растерянностью. Глядя на Ильдара, я чувствовала почти тоже самое. Он не мог измениться так, но он изменился.
   -Зови его, зови. - невидимый за деревьями советовал некромант. - Он уже слушается.
   Ильдар сидел на дереве, потом как-то плавно перепрыгнул на другую ветку, его тело было гибким, словно в нем исчезли все кости. Огонек светлячка вырвал из темноты его перекошенное яростью лицо. Еще прыжок. Он бесшумно спустился вниз.
   -Ильдар, Иль, иди сюда. Иди, темненький, мы тебе поможем, иди. - существо в изорванной одежде двинулось в мою сторону, желтые безумные глаза горели на заострившемся лице, на скулах покрытом белесой чешуей. Волосы мягкими паутинными клочьями свисали по бокам, теперь совсем белые и странные. Он передвигался на корточках, сильно согнувшись, медленно выставляя вперед сначала правую, потом левую руку, на которых сверкали когти. - Видишь, я к тебе пришла, это я, Тайнери, иди сюда, Ильдар. Теперь будем вместе...
   Разума в его взгляде не было. Овальный зрачок, яркая желтизна безумной звериной ярости. Он остановился, некоторое время принюхивался к чему-то. - Давай же, Ильдар, все хорошо. Иди сюда. - а что мне делать, когда он подойдет? - мелькнула запоздалая мысль. Что мне с ним тогда делать? Ильдар в последний раз потянул носом воздух, глухо, утробно зарычал, как зверь. Не смотреть ему в глаза, не смотреть. Наверно учуял некроманта.
   Он с ревом прыгнул. Я ругнулась, сжавшись и закрывая голову руками, но старый приятель Иль до меня не долетел. Его смяло и отбросило назад, он дико завизжал, драл когтями землю, а невидимая сила сминала его, выворачивала, и я видела, как дергаются его худые лопатки в прорехах одежды, словно ему ломают кости. Ильдар орал на одной ноте, это был истошный резкий визг. Веофелий вышел из-за деревьев, подошел вплотную, руки в карманах и только плечи ссутулены еще больше. На Иля, извивающегося, катающегося по земле, он смотрел с гадливым омерзением. Для него он не человек, а опасная тварь. На меня будет также, когда я свихнусь, и от этого стало еще неуютнее.
   -Может, хватит? Ему больно.
   -Когда демон выходит, всегда больно. Приятных ощущений я и не обещал. - резко отозвался он.
   Ильдар вопил так, что хотелось зажать уши. Некромант спокойно, с пугающим безразличием наблюдал. Во вроде бы простом как бревно маге открывались все новые и не очень хорошие стороны. Я присела у дерева, прислонившись спиной к его шероховатому стволу, а Ильдар все орал и орал. Мне будет сниться эта ночь в кошмарных снах. Темнота и его надрывный визгливый непрекращающийся крик, выдирающий душу. Потом, сорвав голос, он уже надрывно хрипел и только через несколько минут наконец затих. Тишина казалась благословением.
   -Он пришел в себя? Уже все? - я встала и подошла ближе. Цвет его волос стал прежним, блекло-русым, цвет доставшийся от его высокомерной мамаши. Но лица я не видела, он лежал, уткнувшись в землю. Веоф вытер рукавом пот, выступивший на лбу, надел на Ильдара браслет, похожий на мой. А потом устало сел прямо на землю.
   -Я сделал все, что возможно.
   -А нельзя было как-нибудь по-другому?
   -Жаль тебе его? - саркастически спросил Веофелий. - Не стоит. Если бы я его не остановил, он бы перегрыз тебе горло.
   -Я была наживкой?
   -А кем же еще. - хмыкнул он. - Я тебя взял с собой не для того, чтобы ты взывала к прежним чувствам и остаткам человечности. Это бы не помогло. Люди для них добыча. Ко мне бы твой дружок и близко не подошел, а от тебя опасности не чуял. Если думаешь, что он бы тебя узнал и остановился, то зря. Какие бы чувства ни были раньше, меченым на них плевать, а все сопротивление, что было, окончательно перегорело. Перекусить кем-то знакомым для них особое наслаждение.
   Подло, подумала я. Подло, что не предупредил. На Ильдара чего уж обижаться, он все равно крышей поехал.
   -И зачем вы мне это говорите? - не выдержала я.
   -На всякий случай. Будь осторожна с демонами. Не доверяй им.
   -Вы мне тоже не доверяете?
   Некромант устало усмехнулся. - Ты меня когда-нибудь слушаешь? Когда захочешь вцепиться в меня, вот тогда и появятся причины для недоверия.
   -Да я бы вам и сейчас врезала. Не могли предупредить, что я наживка?!
   -И ты бы тогда так спокойно пошла к нему, зная, что он на тебя сейчас кинется?
   -Ну если б вы озверели, для вас бы я сделала тоже самое. - я выразительно посмотрела на распростертое тело. Угу. Чем-нибудь тяжелым по башке и в клетку.
   -Очень мило.
   -А кто такая Клара? - решила подпортить ему настроение и я.
   Он посмотрел на меня настороженно, внимательно. - Откуда знаешь? Что я говорил?
   -Звали ее во сне. Она ваша... знакомая?
   Настороженное выражение также быстро исчезло, будто его и не было. Как волна проходится по песчаному берегу, стирая все рытвины и неровности. Маг снова расслабился. В нем ощутимо чувствовалось облегчение, словно он ожидал от меня чего-то другого. Не дождался и успокоился. - Забудь.
   Ильдара некромант тащил обратно на себе, матерясь сквозь зубы и то и дело скидывая его под деревьями и шумно переводя дыхание. И только на половине пути я вспомнила заклинание уменьшения веса, которым пользуются все всадники, когда устает дракон. Вместо проявлений благодарности, некромант хмуро выругался и злобно поинтересовался, - а почему я раньше не могла? Воистину добро наказуемо. По его словам, Иль теперь только через несколько дней очнется, а за это время мы можем успеть съездить к Феолески и разобраться с ней. Полудохлого Ильдара он оставит отцу со строжайшими инструкциями, потом мы за ним вернемся. Те еще каникулы вышли, думала я, отводя от лица очередную ветку. Попутешествовала, приключений нашла. Сдохнуть.
  
   Леардан был столицей нашего королевства испокон веков, как-то так повелось, что сначала построили город, а потом уж вокруг него стали образовываться и расширяться другие поселения, затем и остальные земли присоединялись. Так и вышло, сначала основали город, а королевство - это так, как поздняя пристройка. Самые старые провинции вокруг него, где жила знать и богатейшие и благороднейшие люди, верноподданные короля, называли Золотыми кольцами, менее знатные - Серебряными, а я жила в Медном кольце, конечно, называлось оно так неофициально, но все знали, что наша провинция ничем особенным не блещет. Мирный, когда-то полностью крестьянский район. Горные провинции назывались Железным, за руду, что там добывают. И Приграничье, последнее, называлось Стальным кольцом, за близость к опасным землям и тем, что добрая сталь там зачастую полезней, чем мешок золота. В Золотых кольцах предпочитали жить чистокровные маги с семьями, за века жизни успевшие заработать и на поместье, и достаточное уважение не только для себя, но и для своих родственников. Немагические рода, впрочем, тоже попадались. Феолески жила близ Хорста, во втором Золотом кольце. До столицы четыре дня пути, но все же и не глухая провинция. Ее дед был магом, брат тоже, а вот с остальной семьей как-то не повезло, никакая больше родня колдовать не умеет. Может, и к лучшему. Что с ней твориться что-то не то, никто не понял.
   -А, летунчик. А я как раз хотела тебя искать. - хрипло сказала она, усмехаясь. - письмо тебе писала, а твои родители ответили, что ты работу нашла неизвестно где. Все - уж думаю, и не встретимся.
   -И что ты писала моим родителям? - холодея, спросила я.
   Феолески покосилась на замершего за моей спиной некроманта. - Не то, что ты подумала. Просто, чтобы ты приезжала. Ну ты прям мои мысли читаешь, летунчик. А это кто? И зачем ты его притащила?
   Риалис выглядела получше, чем Ильдар, но хуже, чем обычно. Красные, слезящиеся глаза, сыпь по всему телу, слоящиеся ногти и впавшие щеки. Она лежала на сбитой постели, обложенная со всех сторон подушками и читала книгу про оружие. Ее родственники нам сказали, что у нее аллергия и судя по тону, считали, что она в очередной раз пошла на все, чтобы увильнуть от бала. В ее доме, шикарном четырехэтажном особняке с собственной подъездной аллеей и большей конюшней, я чувствовала себя убийственно неуютно. Мои непритязательные шмотки, в обычном месте, просто неприметные, здесь казались вульгарно дешевыми. Веофелий же вел себя, как король среди простолюдинов и плевать хотел на то, что его черная одежда не первой свежести. Родственников Феолески отсылал мановением руки или кивком головы, как слуг, и что странно они не возникали. Очевидно, ошарашенные такой наглостью. Или считали, что раз так ведет себя, значит, большая шишка, скрывающаяся под нищенскими лохмотьями. У Веофелия наверно был уже опыт общения с аристократами или его грело то, что он некромант. Я сидела, нелепо держа на кончиках пальцев тонкую фарфоровую чашечку и то и дело ждала, что она рассыплется у меня в руках. Мне хотелось за него спрятаться, завести за спину руки с не очень чистыми ногтями и притвориться стулом. Но если бы не он, нас бы к Риалис не пустили, даже бы не сообщили о нас. Первой реакцией их дворецкого было захлопнуть дверь. Наедине с Риалис нас оставили почти сразу, Феолески умела спроваживать своих родственников.
   -Ну он... - я набрала побольше воздуху. - Все знает.
   -ЧТО? Летунчик, какого шхэна?
   -И поможет. - быстренько добавила я. - Ильдар, слышала, свихнулся.
   -ЧТО? - снова заорала она. - А я то еще думала, почему и он на мое письмо не ответил.
   -Где эльф? - неприязненно спросил Веофелий, его сейчас трудно было назвать милым или даже дружелюбным.
   -А тебе-то что за дело? Летунчик, что это за хмырь?
   -Вытяни руку. - он присел на край кровати, почти лекарским движением взял ее за запястье, а потом Риалис закричала. Беззвучно, выдирая свою руку, по губам было видно, что ругалась, но не было слышно ничего.
   -Опять проклятье молчания? - я опасливо присела рядом с ним. - Ты держись, Риль, скоро закончится.
   -Нельзя, чтобы нас услышали. - пояснил некромант. - Она не такой запущенный случай, но еще пара недель и начала бы жрать своих родственников. - в глазах Феолески появился ужас.
   Чтобы не смотреть, как Риалис дергается и извивается на кровати, закусывая костяшки пальцев, я разглядывала ее комнату. Почти тоже самое, что и в академии, только размером побольше. В углу та же свалка из вещей, только более дорогих. Костюмы для верховой езды, тонкие сорочки, батистовые рубашки и даже платья. В платье Риалис я представляла смутно. В углу дохлой собакой валялся фальшивый шиньон, наверно, короткие волосы в светском обществе - это неприлично. Шкафы с позолотой, зеркало в резной раме, вперемешку с разными безделушками всякие зелья и книги по боевой магии. Увидев их, у Веофа закаменело лицо. Когда все закончится, обязательно выскажется.
   Через полчаса он ее отпустил. Наблюдать за чужой болью почти также мучительно, как ее испытывать. Риалис еще была в сознании, краснота из глаз исчезла, пятна сыпи тоже поблекли. -Что это было? - одними губами спросила она.
   -Ритуал изгнания. Сейчас спи, мы зайдем завтра с утра.- Некромант вытер пот со лба и поднялся. Мне кажется, или он за последнее время потерял в весе. Теперь и вправду как сутулый ходячий скелет. - Тай, за мной.
   Ну как собаку зовет.
   -До завтра, Феолески.
   Она одними губами прошептала ругательство ему в спину, и кажется, я поняла это слово.
   В гостинице почти ничего не изменилось. Я чувствовала себя также неуютно, словно допущенная в те круги, в которых мне не место. С одной стороны, ну подумаешь, гостиница и даже не из самых дорогих, я и сама тут буду жить, когда начну много зарабатывать. А с другой, мой провинциальный выговор и старые залатанные магией шмотки никуда не делись. В "Побегах ивы" отдыхали благонравными семействами те, кто желал посмотреть столицу и Золотые кольца, приобщиться к красивой жизни. Я и сама с родителями давным-давно ездила на экскурсию в столицу, и мне запомнились высоченные здания и золотистые крыши, полированные камни мостовой, сладкий сироп на мороженном и стаи белоснежных голубей. Столица была недостижимой мечтой.
   -Наверно, здорово учиться в Леардане. - пробормотала я, не отрывая взгляда от окна. Умирен был красив как пряничный домик, но Хорст, как прекрасная морская жемчужина. А ведь это еще не самый лучший город, так, считай, даже захудалый.
   -Люди везде одни и те же. - устало отозвался дремлющий на кровати некромант.
   -Зато дома разные!
   -Умное замечание.
   -Да я и сама подумываю за собой записывать, издала бы книжку. Мудрые замечания на все случаи жизни.
   -Кстати, на счет книжек. - нехорошо оживился маг. - Это она тебя снабжает материалом для мучительного самоубийства?
   -Ученье - свет. - буркнула я.
   -Также думают и мотыльки, летящие на пламя свечи.
   -Шеф, а... - Веофелий вымученно открыл слипающиеся глаза. - Почему вы со мной такого не проводили? Этот ритуал изгнания?
   -Потому что на вас, шхэновых драконологов, магия сознания действует совсем по-другому. - огрызнулся он. - Но тебе этот ритуал и не нужен. Потому что на тебя не влияют не только полезные заклинания, но и оказывающие вредное воздействие.
   -Я крута. - пробормотала я.
   -Я тебя в окно выкину. - отозвался он. - Это все серьезно. Иди уж, мотылек. Погуляй. Город посмотри пока. А я посплю.
   -Угу. Пойду пособираю подаяние, одежда подходит.
   -Иди, иди. Развлекайся. - Веоф кажется не услышал. Он уже спал.
   Хорст меня одновременно притягивал и пугал. Притягивали красивые улицы, статуи и фонтаны, и пугали его цены, а также подозрительно косящиеся приличные горожане. Они словно табличку надо мной ставили "тебе здесь не место". Или может, я просто слишком чувствительно реагирую. Я сходила в умывальню при гостинице, наконец приведя себя в чистый вид, часть прядей заколола сзади сложной, словно сплетенной из железной паутинки заколкой, распустив привычный хвост. Мне всегда казалось маги должны носить сложные вещи, одела самые приличные из своих шмоток, те, что почти насильно купил мне темный маг в Вышенске, сказав, что личный помощник - лицо любого колдуна, и он скорее для себя покупает. Ну сам бы и носил, тогда ответила я и назло ничего не одевала. Стану настоящим магом, отдам ему все до последней монетки, а пока шхэн с ним. Его вещи неожиданно пригодились.
   Черная кофта без рукавов с вырезом, стянутом завязочками, и штаны до середины голени из плотной, но обтягивающей ткани. Ну прям маг по вызову, подумала я, глядя на себя в зеркало.
   Наверно, так и должны выглядеть помощницы некромантов, в одну руку кожаную плетку, в другую книгу по черной магии. О да, я буду впечатлять. В черной кофте лицо казалось еще более бледным, сколотые волосы, пара выбивающихся прядей. Почти вампирша, недалеко отошедшая от склепа. Да, Веофелий будет мной гордиться, - подумала я и пошла гулять.
   Самоуверенности некроманта мне шхэново не хватало. Он же всегда прет по улицам так, что другие перед ним в стороны расступаются, потому что по Веофу видно, что он сам никому дорогу не уступит. Либо из-за мерзкого характера, либо привык уже и других просто не замечает. А кому охота врезаться в некроманта. Меня же чуть не затолкали. В Хорсте все куда-то спешили, шли по своим делам. Улочки здесь были извилистые, и я вскоре потерялась. Вместо рассматривания окрестностей я мучительно соображала как вернуться к гостинице. Ну ни шхэна себе небольшой городок. Да по сравнению с Умиренном он раз в пять больше! Угу. Я гребаная провинциалка, настроения это не прибавило.
   Я успела увидеть одно казино, два театра и четыре фонтана с рыбами и прекрасными девами, льющими воду из кувшина, когда догадалась, что можно у кого-нибудь и спросить дорогу. Этим кем-то оказался рыжеватый высокий парень, ждущий кого-то у последнего из встреченных мной фонтанов. Он оказался вежлив и даже остроумен, но не язвительно, а просто мило. Узнав, что я в городе первый раз, Дерек даже вызвался его показать. Обычное имя для настоящего горожанина. Только Дерек или Антрес или... ну в общем пантеон всех величайших героев. Таких красавчиков по-другому и не называют. Я б удивилась, если б его Прокопием или Дермотом звали. То еще имечко. И не поймешь, то ли зовешь, то ли ругаешься.
   В общем, за день мы посмотрели Рощу Единорогов, в которой единорогов не было, а называлась она так из-за статуи в своем центре. Прекрасная дева, подманивающая изящное животное. Я опять не к месту вспомнила, что символика единорога не очень прилична, но промолчала. Дерек бы просто не понял, он выражался настолько благопристойно, что у меня язык отмирал, когда я пыталась что-то сказать. Ненавижу выглядеть деревенщиной. Так и выходило, он болтает, я молча поддакиваю. Впрочем, было интересно. Он показал мне местный храм и хрустальный мост через реку, который заказал для своей возлюбленной один богач. На мосту заклятье сохранности, так что ходили по нему спокойно. Я все время пялилась себе под ноги, у самых моих подошв плескалась городская река, и ступая по стеклу, казалось, каждый шаг последний. Вот-вот нога наткнется на пустое пространство, и я рухну в воду. Интересно, а если магию отсюда снять, мост разобьется? Что-то мне подсказывало, что того умного, кто это проверит, запинают жители. День закончился в одном из небольших уютных кафешек, у стойки бара. Дерек заказал мне какой-то коктейль, потом второй, а дальше в памяти наступает полный провал.
   Я проснулась с ноющей башкой, жаждой умереть и привкусом помоев во рту. Я с трудом поднялась с кровати, после вчерашнего ломило все кости и жутко мутило, но что же я такое вчера делала, вспоминалось лишь смутно. Куда-то шла, а потом были еще какие-то люди. И кто-то на меня орал. Кровать была жесткой и скрипящей, одеяло - простая сероватая дерюга. Я подняла глаза, и мой неверящий взгляд натолкнулся на решетку и серо-зеленую стену за ней с налепленными изображениями рож преступников. Я за решеткой?! Я тоскливо взвыла, обхватив голову руками. Все равно ни шхэна не помню. Какого... я делаю за решеткой? Ну выпила коктейль, выпила второй. Наверно, они были сильно алкогольными, что же этот гад, Дерек, не предупредил. Впрочем, и я его не предупреждала, что я маг. Дальнейшее не помню. Но предчувствие плохое.
   Черная кофта была в пыли и в одном месте даже слегка опалена, на предплечье след от глубокой ссадины, сама ссадина уже зажила. На боку тоже дыра и следы запекшейся крови. Но благодаря демоническому подарочку и царапины не осталось. Что за шхэнь? Вот оно утро после попойки. Ну почему я не могла проснуться с простым похмельем, ну ладно, не понятно где, но в тюрьме это уже перебор. Тупая магическая слабость к алкоголю. Что я натворила? За что меня вообще посадили? И где вода? Пить хотелось жутко. Похмельные терзания спасали от моральных.
   -Где она? - рявкнул знакомый до боли в голове голос. Иногда Веофелию стоит его понижать.
   -Здесь она, здесь, ваше магичество.
   Я схватилась за виски. Шхэн, щас он мне задаст. Может, под лавку залезть? Встреча с ним меня ужасала даже больше, чем разбирательство с местным правосудием. Наконец шаги приблизились и появился старина Веоф, на голову возвышающийся над пухловатым мужиком в форме, так вот он какого роста, когда не сутулится. Судя по затравленному, подобострастному взгляду этого стражника, запугивать население некромант умел. Не просто держал за яйца, но и выкручивал их. И как он меня нашел, что наплел страже? И что вообще произошло? Я сидела и ковыряла носком порванной сандалии пол. Нет бы мне на часик позже проснуться.
   -Как ты, Тай? - сказано это было обеспокоенным тоном, и я слегка расслабилась.
   -Я ничего не помню. - буркнула я.
   -Ладно, потом разберемся. Открывайте. - это уже холодным тоном стражнику.
   -Да, да, конечно, ваше магичество. Извините еще раз за неудобства.
   -Тай! - он протянул ко мне руку. Ну точно как собаке приказывает, и я вышла из темноты подземелья на свет. Не знаю, сколько я тут дрыхла, но в сознании за решеткой я пробыла не больше двадцати минут. Веофелий потрепал меня по плечу. - Кто ее напоил? - тем же ледяным властным тоном продолжил он.
   -Ну ваше магичество, он из хорошей семьи, он не знал и всего лишь хотел показать ей новейшие напитки.
   -Да эти новейшие напитки и орка бы с ног свалили. Я хочу узнать его имя.
   Стражник побледнел.
   -Нет, ваше магичество, помилуйте. Мальчик не хотел ничего дурного. Извините, я понимаю, как оскорбили вашу помощницу, но разглашать имя я не имею права. - с каждым словом его голос становился все тише. У восьмидесятилетнего некроманта все-таки есть преимущество в том, что он восьмидесятилетний некромант.
   -Ладно, так и быть. Я понимаю ваши трудности, но если этот мальчик попадется мне на глаза, виноват будет сам. - зловеще пообещал он. - Мы уходим.
   И держа меня за плечо, Веофелий потащил меня на выход. В других камерах тоже кто-то сидел, но две по-соседству со мной почему-то были свободными. Ни шхэна не помню. Нам никто не мешал покинуть стены законности, даже держались подальше, и мы вышли на улицу. Судя по положению солнца, было уже около полудня. Это ж сколько я продрыхла.
   -Вел, а попить нет? - он промолчал, я подняла голову и, увидев выражение его лица, почувствовала, как шевелятся волосы. Он был в диком бешенстве. Потом пришел в себя, даже скроил более дружелюбную гримасу.
   -Попить нет. Сейчас найдем возницу, доедем до гостиницы, и там уже я тебе все объясню.
   -Я ни шхэна не помню. - пробормотала я.
   -Я это уже понял. - хмуро согласился он.
   Как оказалось, Дерек решил помочь мне расслабится, заказав два крепких напитка. Во флирте я разбираюсь, как медведь, вылезший из берлоги, и возможно он пытался так за мной поухаживать. Что его и сгубило. После второго у меня окончательно пропала способность мыслить, дальше подробностей никто не знает, но началась драка, в которой больше доставалось посетителям, чем мне. В памяти мелькнула чья-то оскаленная рожа и мое кровожадное желание врезать, пасс силы и стул летит в человека, а я с садистским смешком потираю ладони и начинаю впаривать замершему соляным столпом бармену, что однажды я стану крутым магом и покорю этот мир.
   Я использовала вихревые потоки, я дралась и вручную, но так как драку официально завязала не я, а кто-то из посетителей, то и ответственность не на мне, потому что я защищалась. Похоже, я кого-то обозвала спьяну, но драться первым начал тот, кого я обозвала. Кафешкой дело не закончилось. Я вышла на улицу, пытаясь вспомнить, что я тут делаю и где я вообще, когда появились стражники. С ними драка пошла поинтересней. Веоф сказал, что на месте драки там выбитые камни мостовой везде. Людям я не вредила, зато городу не поздоровилось. Раскидав половину стражей, я пьяно про них забыла и уже собиралась идти дальше, когда кто-то из них подло прокрался и огрел меня по голове. Очнулась я уже за решеткой. На этом мои приключения заканчивались. Но начинались страдания Веофелия.
   Проснувшись уже утром и обнаружив, что я в гостиницу так и не вернулась, он за несколько часов отследил весь мой путь от выхода из номера и до тюрьмы, а там уже поднял скандал, что он, честный некромант, лишился своей помощницы, это его нервирует и как бы мертвяки не встали. Все более изысканно и высокомерно, но на стражей подействовало. Меня отпустили.
   -Надеюсь, ты вынесла что-нибудь умное из этой истории?
   Я накрыла голову подушкой. - Не пить странных коктейлей. И не пить странных коктейлей с незнакомцами. И не поворачиваться спиной к стражникам.
   -Ты безнадежна. - пробормотал некромант.
  
  

Глава пятнадцатая.

  
   Глаза у Ильдара были блеклыми, словно выгоревшими от солнца и времени, как у тех стариков, которые любят рассказывать о былых временах, сидя на крыльце дома и слепо щурясь на небо. Глаза у него были странными, и меня все время тянуло смотреть на него, будто он обзавелся каким-то выделяющим его из толпы уродством. Да и волосы... Веофелий прищелкивал пальцами перед его носом, проверял фокусировку взгляда, задавал какие-то ничего не значащие вопросы, а Ильдар следил за его пальцами так, будто в них была зажата золотая монета или бриллиант. Мне было не по себе от того, с каким приниженным уважением Иль обращался к простоватому нескладному Веофу, вслушивался в его слова и даже не смотрел на нас. Я пыталась вставить хоть словечко, а помнишь, как ты хотел меня сожрать, но Ильдар полностью меня игнорировал, будто перед ним стоял не сутулый потрепанный Веофелий, а разряженный в белоснежные мантии, сам спустившийся с неба мудрейший Гиар. Когда кого-то уважаешь, даже внешний облик перестает иметь значение. Слушался он моего нанимателя беспрекословно, возможно из-за того, что Веоф был старым, опытным некромантом, и Ильдар проникся, а может его впечатлило, что тот спас ему жизнь и вернул человеческий облик. Феолески прокомментировала это, некромант некроманта видит издалека и сейчас эта сладкая парочка займется обсуждением поднятия трупов, скрашивая этот чудесный солнечный день. Риалис примерно догадывалась, куда поехал эльф и теперь, собравшись вчетвером, мы должны были поехать следом. Ильдар отложил разговор с отцом на более лучшие времена, а Феолески сказала родственникам, что отправляется на магическую практику, благо Веофелий сумел им что-то наплести объясняющее.
   -Два некроманта в одном экипаже? - хмыкнула Феолески. - Многовато темных. И чур ко мне с ритуальным ножом не лезть! Я следить буду!
   Путешествовать в такой компании было непросто. С Веофом я чувствовала себя вполне уютно, он был неболтливым, но язвительным типом, иногда мог рассказать что-то интересное, если у него было подходящее настроение, ко мне относился со снисходительной благожелательностью, которая меня смешила, и всегда нелепо во что-нибудь влипал. Чего стоит тот случай, когда он прищемил край куртки дверью экипажа, а дверь из-за чего-то заклинило. Возможно развеялось что-то в магической составляющей самозакрывающихся дверей из-за близости темного мага, или амулет на нем какой был. В общем, Веофелий так минут двадцать простоял, пока возница с руганью пытался разжать створки. С некромантом мне путешествовать в общем нравилось, потому что он был из того типа людей, чье постоянное присутствие воспринимается скорее как отдых, чем как что-то напрягающее.
   С Ильдаром самим по себе путешествовать тоже можно было. Обычно он молчал и это все равно, что ехать в одиночестве, он воспринимался, как тень или предмет обстановки. Но в обществе Веофа ему клинило мозги, он прямо жаждал, чтобы некромант поделился с ним темномагической мудростью. Еще бы такой халявный источник знаний рядом едет. Он постоянно выспрашивал что-то про поля, темные волны и сосредоточия силы, своим монотонным бубнежом беся меня до белого каления. И не только меня. Феолески готова была его прикончить, и я бы ей помогла в этом. Да и сам Веофелий вряд ли бы возражал. Мы постоянно спорили и друг на друга орали. Поездку трудно было назвать спокойной. С Веофелием Риалис не ладила с первой же встречи, называя его не иначе, как "этот хмырь". Она ненавидела хоть кому-то уступать, а некромант уступать просто не умел, особенно когда прут напролом. Уговорить его еще можно было, но ничто другое не срабатывало. Феолески, умеющая доводить даже профессоров, некроманта все же побаивалась, но иногда назло повышала голос и пыталась его подкалывать, тут же нарываясь на ответное язвительное замечание или, что чаще, проклятье молчания. После этого становилось чуть полегче. Хотя Феолески продолжала выражаться неприличными жестами. Веофелий Саторски с каждым днем путешествия все больше зверел и начинающие демонологи его откровенно бесили. Ильдар же на некроманта чуть ли не молился и такими темпами скоро должен был начать приносить ему кровавые жертвы. В общем, Алдана, из-за которого мы собрались такой милой компанией я с каждой секундой все больше ненавидела.
   Добравшись до приречного города Весте, мы перебрались на паром и первое, что я сделала, как можно дальше отошла от своих попутчиков. И наконец-то с облегчением вздохнула. Я перестала жаждать чужой смерти.
   Нет ни одного человека, который не мечтал бы побывать в эльфийских кущах. И плевать, что перворожденные относятся к нам, как к грязи, плевать, что ничего кроме презрения и надменного когда-же-эти-надоедливые-людишки-наконец-уберутся они там ничего не получат. Но царство эльфов, зачарованную страну, полную озер и рек, прекрасных рощ и ослепительно белоснежных дворцов, то и дело вырастающих из изумрудной травы как грибы, мечтал увидеть каждый. Это волшебная страна, где летают феи и танцуют на полянах маленькие гномики, где увидев радугу, можно найти горшок золота. Эльфы тщательно оберегают свои тайны и, хотя, по дипломатическому соглашению, обязаны пускать людей в свои земли, без сопровождающего там ничего увидеть невозможно. Все самое прекрасное скрыто от презренных людских глаз. К сожалению, шхэнов Алдан отправился не в Верра-нарэ и даже не в захудалый Эске-Талеон, один из пограничных городов эльфов, туда ему путь был заказан, но все же уехал куда-то в те места. Не все родственники от него отказались, хотя официально он имени лишился, и даже Аладани переводится как Потерянный. В общем, найти его будет сложновато. Что он позабыл в тех краях и чего хочет, было неизвестно. А какую работу выполнял для него демон, он не сказал даже Феолески. Озвереть эльф не озвереет, но ритуал изгнания над ним провести тоже нужно, а также навсегда отсечь энергетический канал, связывающий всех нас.
   У борта парома плескалась светлая, прозрачная вода, и солнце бликами отражалось в ней. Где-то слева мелькала далекая темная полоска берега, и воды переменчивого коварного Вехкара сейчас спокойно несли нас к Теннари, откуда до эльфийского пограничья рукой подать. Я жмурилась на солнце, небо здесь было совсем близко, вдали почти сливалось с водой. Только что я сытно пообедала припасами из сумки щедрого и предусмотрительного Веофелия, над головой раздавались крики чаек, и я думала о том, что на самом деле совсем мало надо для счастья.
   На борту парома было довольно шумно. Люди, в основном, ехали семьями, но были и высокомерные, поглядывающие на всех сверху вниз эльфы-одиночки. Их светлые золотистые волосы сверкали на солнце, и они, облитые светом, казались настолько нереально красивыми, что я даже не чувствовала к ним привычного отвращения. Вот если б так и стояли не шевелясь, пусть даже скорчив презрительную рожу, все равно красивы как древние статуи. Высокие, стройные, и внутри такие же холодные и мертвые. Двое матросов, наслаждаясь спокойным ходом парома, сидели, свесив ноги за борт, и удили рыбу. Я им завидовала. Хорошо бы работать корабельным магом. Всегда видеть эту бесконечную реку и никуда не торопиться.
   -О чем думаешь, летунчик? - спросила меня Риалис. - У тебя такой довольный вид.
   Прошло четыре дня, и Ильдар малость очухался, Феолески тоже, да и мои муки совести приглушились. В моей дорожной сумке уже было несколько копий местной газеты в Хорсте, которая писала о разбушевавшемся магистре некромантии, которого оскорбила стража города, и он, победив пятнадцать человек, обратил остальных в паническое бегство. Статься была скорее хвалебная мне и уничижающая стражей правосудия, которые совсем распустились, оскорбляют честных магов, а если маг может дать им отпор, то трусливо сбегают. Бежал ли кто, не помню, но не это важно... И хоть меня в статье называли парнем, но все-таки магистром, что мне льстило. Слухи все-таки страшная вещь. Статью я первое время перечитывала несколько раз в день, пока меня не застал за этим занятием Веофелий. Дальше была проповедь на тему, да, я сам виноват, что тебя отправил смотреть окрестности, но пьяными похождениями гордиться нечего! И если я опять влипну, вытаскивать он меня больше не собирался. Впрочем, газету я все равно сохранила. Дома на стенке повешу.
   -Да так. - я лениво мотнула головой. Сейчас я обожала весь мир и даже чуточку больше.
   -А я хотела спросить про этого некроманта, твоего знакомого. - понизила голос Феолески.
   -Что спросить?
   -Кто он вообще? Ему наверняка должна быть какая-то выгода во всем этом. Ты давно его знаешь?
   Я мысленно прикинула. - Недели три.
   -Во-от. Подозрительный тип. Он нас наверняка в чем-то обманывает, летунчик, но когда мы это поймем, будет уже слишком поздно. Я думаю, стоит сбежать от него и нанять изгонителя самим. Какого-нибудь мага-наемника, который не будет распускать язык. Этот твой Вел - не тот, за кого себя выдает.
   -Да он ни за кого себя не выдает.
   -Ты не поняла, летунчик. - еще тише зашептала Феолески. - Ильдар сказал, что он очень сильный маг, а живет в какой-то деревне. Может, у него проблемы с законом или решил как-то поживиться за наш счет, а потом будет нас шантажировать. С тебя-то спросить нечего, а вот с нас...
   Я подумала о том, что не отказалась бы сейчас скинуть Риалис за борт. - Я ему верю. Знаешь, сколько раз он меня вытаскивал? Когда я... неважно. Ну сильный маг, подумаешь. Везде полно сильных магов, это что преступление?
   -Ты удивительно тупа, летунчик. - раздраженно отозвалась Феолески. - Просто идиотски тупа. Твой Вел себя еще покажет. И тогда я скажу, что я же говорила. Но будет поздно. Он причинит нам неприятности. Ильдар, этот вурдалак шхэнов, уже с рук у него ест, ему доверять нельзя. Да и ты видела, как этот хмырь иногда пялится? У него же взгляд, гвозди забивать можно. Высоченный сутулый, наверняка примесь нечеловеческой крови. И взгляд... брр, иногда такое высокомерие проскальзывает. И злость. Когда он тогда меня за руку держал, я думала все, концы отдам, а он смотрел на меня равнодушно, без всякой жалости. А ты бы знала, какая это адская боль, летунчик. Мне сдохнуть хотелось. И его глаза. Сплошная пустота. Не то что-то с этим хмырем, помяни мое слово. Он не умеет чувствовать, мы для него просто подопытные кролики. Кидать его надо. Сами разберемся.
   -А я ему верю. Вот увидишь...
   -Ну и идиотка. - фыркнула она и ушла. Я с тоской посмотрела ей в спину. Маниакальная подозрительность, воздействие демона сказывается? У Феолески все равно едет крыша? Да и Ильдар с этой его услужливостью. У них же под черепушкой толпы тараканов бегают.
   Веофелий обнаружился дремлющим на здоровых тюках с каким-то грузом, и я снова подумала, как паршиво он выглядит. Вел устал, дико устал, но и отдохнуть не мог, пока не закончится вся эта история. Я решила его не будить. Двигаться он себя заставлял только усилием воли, и как упоминал Ильдар, Веофелий принимал часть воздействия демона на себя, тормозя перестройку энергетических каналов, что тоже здорово выматывало. Я присела на сумки рядом, вытянув вперед ноги и расслабившись. А все-таки хорошо. Еще искупаться бы. Белыми точками в небе кружились чайки.
  

* * *

   Когда умирает твоя жена, это всегда сказывается на отношении к тебе окружающих. Когда умирает жена, которую любил, может и не настолько сильно, насколько следовало, но просыпался с ней по утрам, не против был завести парочку детишек и купить большой дом, это ломает что-то и в тебе. Если бы он любил ее достаточно сильно... Саторски чувствовал себя виноватым. Что при жизни так провинился перед ней и не любил ее по-настоящему, не дал ей достаточно тепла, внимания, и может, именно поэтому с Кларой и случилось то, что случилось. Ведь уделяй он больше времени, заметь изменения в ней раньше... Временами ему снилась Клара, протягивающая к нему тонкие окровавленные руки, хотя он отлично помнил, что крови не было, она просто перестала дышать. Обычное проклятье. Ничего проще. Иногда Клара снилась ему, занимающаяся обычными домашними делами, спрашивающая его, как прошел день, и он послушно, покорно отвечал ей, перечислял все, что делал, даже зная, что это лишь призрак, бред его больной фантазии. Клара, такая хрупкая, светловолосая, всегда со слегка испуганными глазами... теперь изломанная, как мертвая кукла... его донимали эти сны. Потрескивающий, трепещущий огонь пожара, отражающийся в ее застывшем взгляде, словно она моргала, была еще жива, просила спасти ее... но спасать там было нечего.
   И когда она умерла, Веофелий почувствовал облегчение. Подлое, предающее все, во что он верил, но от этого не менее сильное. Он был почти счастлив, что эта затянутая агония закончилась. Это подлое ощущение свободы, облегчения, когда он смотрел на мертвое тело своей жены постоянно преследовало его, стояло между ним и всеми этими хвалебными речами. Он устал. И все, казалось, понимали это. Он ушел, оборвал все старые связи, ему хотелось, чтобы перестали шептаться за его спиной и забыть, забыть, забыть. Нашлось место некроманта в далеком от столичных округов городе, где его никто не знал, и он с благодарностью принял это предложение.
   Мэр был достаточно умен, чтобы не дергать его по пустякам. Дальше пошли дни, почти неотличимые один от другого, временами он не мог даже сказать, какой день недели или месяц. Потом стало лучше. Время лечит, даже если кажется, что такая рана смертельна. Чувство вины никуда не делось, но понемногу он начал адекватно воспринимать окружающих. И себя. Жители города боялись его, привычные к его постоянным вспышкам. Но это случалось уже реже. Гельда, владелица трактира, не знала о произошедшем, но интуитивно догадываясь о чем-то, всегда его жалела. И он снова научился говорить о мелочах, о пустяках вроде погоды или проезжей ярмарки. Постепенно месяц за месяцем он выбирался из дыры, в которую загнал себя сам. Но срывы еще случались, и именно тогда его, опытного темного мага, отчитал за пьянство и свалил с ног самый обычный адепт-недоучка. Впрочем, Тай трудно было назвать самой обычной, хотя, поражение от нее особой гордости не доставляет. Допился.
   Веофелий Саторски ненавидел меченых, этих полузверей, полубезумных тварей, насколько может ненавидеть их тот, кто много раз видел последствия прорыва разбушевавшихся демонов. В магистрате он не работал, но сотрудничать приходилось, и он видел столько жестокости и крови, что отвращение, лютая ненависть всегда шевелилась в душе при одном слове делхассе. Твари. Он ненавидел тех, кто вызывает демонов и даже само упоминание о делхассе. Если бы его старый враг Веласке, этот надоевший символ былого противостояния света и тьмы, хоть подозревал об этой его слабости, месть не составила бы для него труда.
   Судьба всегда двигает жизнь по кругу. Саторски был в ужасе, когда узнал, что смешливая, самоуверенная девчонка, лазающая в его библиотеку, несмотря на все запреты, гордо заявляющая, что общалась с некромантами и совсем не боящаяся его... эта глупая малышка тоже вызывала демона. Удар о землю был ничто по сравнению с болью от этого знания. Тоже обречена. Тоже жаждет того, что никогда не достанется ей, сгорит в погоне за недостижимым. Совсем не это он желал узнать, проводя вакшассу. В ту неделю, когда он приютил ее то ли из жалости, то ли от скуки, он впервые почувствовал себя живым. Может, немного, но живым. Жизнь продолжалась и недоучке-драконологу Тай не было дела до старых смертей, жизнь бежала вперед и не было ничего запретного в том, чтобы тоже жить. Но чем больше получаем мы, тем больше наше разочарование. Он лежал на земле и думал, что как только боль пройдет, он обездвижит ее заклинанием и немедленно сдаст в магистрат или... Саторски впервые не знал, что делать. Он был растерян.
   Когда он очнулся, Тай помогала ему идти, она извинялась, не зная, за что. И он понял, что не сможет. Не сделает того, что следовало бы, не сможет переступить через себя и навсегда перечеркнуть ее жизнь, все то, чего она могла бы добиться. Ему было жаль ее. И это обычное человеческое чувство, которое он уже давно не испытывал, жалость не к себе, а к кому-то другому медленно разъедало его изнутри хуже кислоты. Он просто не смог. Наверно понял, что не сможет причинить ей вреда, еще когда слушал, как она взахлеб рассказывала о своем драконе. Веофелий всегда считал себя слабаком, он предпочитал идти по пути наименьшего сопротивления. Проще было помочь ей справиться с меткой, тратя на это магические силы, это выматывает, но вытерпеть можно, чем выламывая что-то внутри остатков своей души, доложить на нее в магистрат.
   Некоторые вызывают демонов, потому что выбора больше не остается. Ненавидя себя, он ввязался в это проклятое изгонение, хотя клялся, что больше никогда не сделает этого. Он не хотел, чтобы ему снова пришлось убивать. Но сообщить о ней властям не мог. Спокойно наблюдать, как демоническая зараза пожирает ее изнутри, тоже. Выбор был предопределен. Это только со стороны кажется, что есть множество решений, на самом деле дорога одна, с которой он не может свернуть. Он уже давно познал это. Если умрет и она, Веофелий просто себе этого не простит. С другой стороны, эти жалкие недоумки, которые и заварили эту кашу, его просто выводили из себя. Представьте, что меня нет, не лезьте с вопросами и сомнениями, вам повезло, что я вывел вас из состояния "куколки", хотя мог бы просто прибить или парализовать, хотелось сказать ему. Но его никто не слушал. Ильдар Маранэ очнулся раньше, чем он ожидал, и успел почерпнуть достаточно сведений от отца о том, кем является их гость. Саторски не был знаменит, но когда-то написал несколько теоретических трактатов по развитию темной магии. Еще когда у него было на это время и силы. А отец Маранэ вспомнил. И теперь Ильдар надоедливо пытался набиться ему в ученики и не упустить случай. Конечно, виновата еще и затуманенность сознания, но ему от этого не легче. Быть объектом чужой навязчивой страсти приятно только, когда тебя преследует прекрасная обворожительная красотка, а не бледный, застенчивый до коликов парень. Хуже было с Риалис Феолески, та как боевая курица постоянно наскакивала на него, если только предоставлялась возможность. А ведь еще эльф. Изгнанный эльф, с которым непонятно, что делать. И энергетический канал так просто не разрушить, он слишком связал себя с ними, и теперь половина резерва уходит на поддержание в проклятых адептах хотя бы видимости сознания. Влип ты, Саторски, влип. А все твое добросердечие.
   Он открыл глаза и сел. Тай спала рядом, свернувшись в маленький клубок на тюках. Маленький самоуверенный комочек бедности, непомерных амбиций и глупой гордости. Немного самоубийственного таланта, вспыльчивого нрава, наглого характера и смешливой прямодушности, немного понимания и сочувствия, и тяги ко всему необычному. Дракон в придачу и проклятье демона. Просто Тайнери Эллери. Драконолог-недоучка. Либо добьется больших высот... Либо не добьется. Пропадет где-нибудь на Границе, туда таких как она, постоянно тянет, им простую жизнь не подавай, желают всего и сразу. Веофелию было жаль, что несмотря на все его усилия, Тай все равно во что-нибудь влипнет и сгинет. Он советовал ей, пытался хоть немного вбить житейской мудрости, но от нее все отлетало, не задерживаясь в голове. Умна, не спорит, умна, но ей плевать на чужое мнение. Ему было бесконечно жаль ее, но он не знал, как сделать так, чтобы все закончилось хорошо. Девчонка узнает еще слишком много того, чего знать бы не стоило. Разочарования, ошибки, боль. Все на этом учатся, не стоит ограждать. Только все равно жаль. Мало найдется тех, кто мог выдержать испытание светом, даже в прежние времена. Раньше так выбирали светлых магов, если волна света не задела тебя, значит, чист помыслами и можешь работать с этой магией. Также как темная магия - сосредоточение злости, упрямства, жажды славы, победы, признания, то колдуя светлое заклятье ты должен уметь любить, любить как никто. Не просто обычного человека, а весь мир. Именно поэтому светлые были так малочисленны, именно поэтому так часто умирали, жертвуя собой. Веласке мог наколдовать это заклинание, но сам бы испытание светом не выдержал, мстительный придурок. Ирония жизни, что она нанялась к нему, Саторски оценил ее по достоинству. Но Тай об этом лучше не говорить.
   -Магистр... - слегка заикаясь, обратился к нему младший отпрыск Маранэ.
   Началось, с обреченностью подумал Веофелий. Он увидел, что я проснулся. Проклятье. Меня от него не спасет даже смерть, потому что этот сопляк - некромант и достанет мой несчастный дух даже в темных кущах.
   -Я же говорил, я не магистр. - в сотый раз, зверея, отрезал он. - У меня нет этого звания и вряд ли я его когда-нибудь получу. Для этого необходимо хотя бы практиковать.
   День был отвратительно яркий, солнечный и бил по глазам, раньше, когда по утрам к обычной чувствительности к свету прибавлялись еще и муки похмелья, было гораздо хуже. В присутствии девчонки пить он не мог.
   -Но, м-мастер... - он бы меня еще хозяином назвал, - саркастически подумал Саторски. Но если Тай делала это, придуриваясь, то проклятый Ильдар готов уже сейчас покорно дать ему власть над собой, как в древние времена поступали в рабство за знание ученики.
   -Я хотел узнать, в своем труде, в котором вы писали о прорывах тьмы, откуда вы брали основные выкладки и как измеряли их?
   Что им всем не дает покоя этот трактат? Когда-то его спрашивали даже из государственных ведомств. Открывший глаза да узреет, все эти факты давно лежали на поверхности, а его стали считать чуть ли не первооткрывателем. Сейчас, будь его воля, он бы сжег все эти проклятые статьи, которые когда-то опубликовал от нечего делать. Ничего кроме проблем они ему не принесли. Но на смену разгрому библиотек армией зомби ему пришла в голову еще одна идея. Управление сознанием карается по закону, но сейчас ему было плевать на любые наказания. Сломить защиту адепта было довольно просто, как проламывается с хрустом тонкая яичная скорлупа, демон достаточно расшатал его ментальные слои, чтобы сейчас Маранэ с легкостью мог подчинить даже обычный гипнотизер. Марионетки в руках делхассе. Дамален бы побрал всех этих недоучек. Уставший темный маг снова закрыл глаза. Для младшего из семьи Маранэ на некоторое время он стал неинтересным и ничем непримечательным незнакомцем.
  

* * *

   Эльфы любят светлые невысокие здания со шпилями на крыше, которые будто стремятся вверх, вырасти, как обожаемые ими деревья. Обычно строят из розоватого мягкого камня, который словно хранит на себе отблески рассвета. Ушастые - сильные маги, особенно им неплохо удается управляться с магией земли, чтобы к ней ни относилось. Садоводчество, быстрый рост растений, укрепление построек или сотворение дорог-заплетаев, на которые никогда не сможет ступить нога чужака. Эльфийский разум довольно сложен и по человеческим понятиям даже извращен, такая же у них и магия, редко какой человек может ее повторить и разобраться в ней, проще пойти и побиться башкой об стену. И даже приятнее. Сложные узоры колдовства перворожденных всегда были головной болью даже для архимагистров. Во время войны 705 года, говорят, архимагистр Рекара долгими грязными ругательствами поливал укрепления эльфов, в бешенстве пинал камни и попадающиеся под ноги деревяшки, не стесняясь присутствия войск, так и не в силах найти потайной ход в их стенах. Но если б не их магия, большинство построенных в Теннере зданий бы развалилось. Потому что никто не строит из мягкого розоватого леска. Из него даже украшений не делают, слишком непрочен. Но выглядит красиво.
   Я шла по улицам, то и дело спотыкаясь, потому что смотрела не под ноги, а по сторонам. В пограничном городе жили в основном полукровки и потомки полукровок. Редко какой эльф женится на человеке, если только ради денег или укрепления торговых связей, но полукровки все равно регулярно случались. Говорят, у ушастых настолько строгая мораль и правила, что попадаются и восьмисотлетние девственники, единственное место, где они могут расслабиться - это человеческий город. А один их властитель Эверкиниан славился тем, что и в полторы тысячи лет оставался несовращенным. Нелюди, одним словом. Странный народ. Теннари - город самых красивых существ. Сами эльфы обладают довольно резкой внешностью, но вот полукровки, смесь эльфийского изящества и человеческой плавности черт, притягивали взгляд. Невозможно было не пялиться. Даже Ильдар, и тот, то и дело заглядывался на какую-нибудь красотку. Смуглые или бледные, с блестящими волосами всех оттенков, слегка раскосыми глазами и совершенной фигурой. Нет, если приглядеться, то что-нибудь некрасивое находилось, но с самого первого взгляда они ослепляли. Мы были неуклюжими и какими-то слишком человеческими для этого города, но Веофелий опять пер напролом и красивые существа расступались в стороны, не отличаясь в этом от обычных людей. Может, они и не знали, что он некромант, но он был слишком высоким и сутулым для них, с постной угрюмой некрасивой рожей, и разрезал толпу, как большой черный камень, торчащий посередине реки, заставляет расступаться воду.
   Для начала мы поселились в наиболее дешевой гостинице на окраине, а дальше уж собирались разузнать об Аладани. Слухи ходят везде, надо только за них заплатить. Хозяйкой была миловидная полуэльфийка, которая отлично осознавала свою миловидность, и нагло этим пользовалась. Говорят, от красоты слепнешь. Правду говорят. Взгляду просто не за что было зацепиться, ни за какой недостаток, и смотря на нее, казалось, что тонешь в ровном мягком сиянии ее красоты. Ей даже завидовать было невозможно, хотелось одеть сумку на голову, чтобы не позориться в ее присутствии. Честно говоря, меня всегда забавляли постановки передвижных театров, в которых показывали несравненных красавиц и глуповатых героев, которые пускали слюни, заикались и забывали свое имя в ее присутствии. В жизни я никогда такого не встречала и думала, что это лишь преувеличение, как в любой комедии. Но все мужское население гостиницы торчало в холле, то и дело косясь на регистрационную стойку, где она стояла, и выдавая только им понятное мычание. Ильдар стал красным от лба до ворота, вызвав нездоровый гогот Феолески, но даже не обратил на ее подколки внимания. Он их не слышал. Шхэн, он их бы не услышал, даже проори она ему на ухо. Наблюдать за таким количеством идиотов было забавно. Не думаю, что Веофелий хотел ее задеть преднамеренно. Вот я такой крутой маг, повидавший всякого в жизни, и мое очерствевшее сердце твоя красота не трогает. Он был устал и шхэново зол, а во взгляде было только одно желание "когда-же-я-наконец-сдохну", и когда хозяйка гостиницы, не дождавшись положенной реакции, попыталась привлечь его внимание, то нарвалась на обычную отповедь. Я типа некромант, меня не трогай, что только разожгло ее интерес. Наверно, недоступное притягивает. Глядя, как загорелись ее полуэльфийские глаза, я уже предвкушала развлечение и не ошиблась. Мы сняли два соседних номера, и я то и дело слышала, как стучались в дверь и хозяйка томным голосом спрашивала, не надо ли чего. Так как Ильдар молчал, у меня возникло подозрение, что он просто немел от счастья ее лицезреть, а вот Веофелий становился все злее и злее. Хозяйка рисковала нарваться. Спрашивается, ну чего ему надо? На него же такие красотки вряд ли когда-нибудь заглядывались, а он то ли не понимает... хотя, наверно, не понимает. Не то чтоб я за разврат и порок, но так Веоф упустит свое счастье, а я как его личный некромантский помощник обязана вправить ему мозги. Я вышла из комнаты и подражая полуэльфийке три раза легко стукнула в дверь.
   -Входи, Тай.
   Шхэн.
   -Как ты узнал?
   Он посмотрел на меня взглядом замученной побитой дворняги. - Я слышал, как скрипела дверь соседнего номера, и ты вряд ли захочешь пропустить такое развлечение, верно?
   -Да я и не собиралась развлекаться! - возмутилась я. - Шеф, вы еще не догадались? Вы вроде как ей нравитесь... ну и... ответьте ей в следующий раз, о да, нужна помощь, покажите мне гостиницу. Неплохо проведете вечерок.
   Теперь его взгляд стал откровенно мрачным. - Надо быть полным идиотом, чтобы не догадаться. Спасибо, что ты считаешь меня настолько умным. Но я не собираюсь прогуливаться с ней по гостинице.
   У меня челюсть отвисла.
   -Почему?
   -Есть такие вещи, Тай, которые стоит понимать. Хотя бы с возрастом. Потому что ей нужен не я сам, а то, что я не стоял и не пялился на нее, как один из этих олухов внизу, к тому же, я некромант, и составлю один из своеобразных трофеев, которыми она сможет похвастаться.
   -Ну и что? Зато вечер неплохо проведете.
   -А мне не нужна она сама. - жестко продолжил некромант. - Мне плевать, как ее зовут, плевать, чем она живет и что из себя представляет. А красота это понятие относительное и очень хрупкое. Мы не звери, чтобы жить инстинктами, и я не обязан скрашивать ей вечерок, словно отбывая какую-то повинность, потому что считается, что так надо. Связь без привязанности приносит только пустоту. Запомни это, Тай. Надеюсь, ты понимаешь это. Если уж есть желание провести с кем-то время, то этот человек должен что-то значить, и тепло от общения значит гораздо больше, чем все остальное и тем более внешность. Тем более, ночью все кошки серы. - закончил он, усмехнувшись.
   -А на кладбище еще и дохлые. - добавила я. Ильдар, все это время внимательно слушавший, закашлялся от неожиданности. По его мнению, с Веофелия пылинки сдувать надо. - А все равно зря вы, шеф.
   Тот еще раз вздохнул. - Иди, Тай. Ты ничему не учишься. Но может со временем поймешь.
   -Если б за мной увивался красавчик-полуэльф и было время... - мечтательно пробормотала я.
   -Только попробуй! - рявкнул Веофелий. - Вот только этого не хватало.
   -Да, да, да. - буркнула я. - Но если я найду плохо видящего полуэльфа, который на меня польстится, меня не остановит и сотня некромантов.
   -Я знаю много-много проклятий. - нехорошим голосом пообещал он.
   -А у меня очень-очень голодный дракон.
   Я похабно хохотнула и вышла за дверь. Оказывается, у нелепого, слегка неуклюжего, почти не представляющего опасности для девиц некроманта были свои твердые принципы и убеждения. Веофелий был невероятно хорошим и наивным человеком. И туповатым. Такую возможность по своей воле упускать. Шхэн, не понимаю я его.
  
  

Глава шестнадцатая.

  
   По причине недостатка денег я редко заглядывала в таверны, трактиры, рестораны и кафешки, но за сегодняшний день с лихвой возместила эту несправедливость. Словно опасаясь, что в его отсутствие я займусь совращением невинных полуэльфов, Веофелий потащил меня с собой, оставив Ильдара пускать слюни на хозяйку гостиницы, а Феолески, как я подозреваю, просто на всякий случай погрузив в сон. Временами у меня возникали сомнения, что Веоф специализируется именно на поднятии мертвых, гораздо лучше ему удавалось управлять живыми - парализовать, отвести глаза, заставить молчать или на время забыть, что он существует. С Ильдаром, когда он особенно ему надоедал, так случалось постоянно. Не знаю, что это за подраздел магии, может, какой-нибудь боевой или медицинский, но точно знаю, что мы такого не проходили. Мы весь день ходили по городу, заваливались в разные забегаловки и собирали сплетни. Под вечер я так объелась, что едва передвигалась, но маг с удручающим постоянством продолжал что-то заказывать, чтобы завязать разговор с хозяином и как назло настолько аппетитное, что я проигрывала борьбу жадности. Уже давно знаю, жадность меня погубит. Я просто лопну. Честно говоря, что некромант мне настолько не доверяет и все время держит на виду, оскорбляло, но один раз уже проснувшись за решеткой, я его не винила.
   Меня он всегда представлял своей помощницей, и на меня смотрели с заметным уважением. Также и в доме Ильдара было, его мамаша, косящаяся на меня брезгливо, во вторую встречу резко переменила свое отношение. Я была не каким-то магом в первом поколении, а помощницей некроманта, и она даже соизволила вести со мной вежливую уважительную беседу. Лучше б не вела, но не о том речь. Чужое уважение мне льстило. Даже жаль, что лето закончится, и я снова вернусь в академию. Требовать с Веофелия пять золотых мне не хватало совести, он и так оплачивал гостиницу, еду и вообще все. Но иногда так хотелось.
   Постепенно, слово за слово, но Веофелий вытянул историю Алдана или, как его раньше звали в переводе на человеческий, Каэрим Ведающий Повадки Фениксов из рода... в общем, шхэново длинное, смешное и трудно произносимое имя. Все они, эльфы чем-то ведают, бег ручьев, лунный свет, рост цветов, я всегда задумывалась, как они узнают, называя своих детей, чем те будут ведать, когда вырастут. Ведь у младенцев талантов не видно. Хотя, может имя дается просто от балды. Впрочем, в случае с эльфами это вряд ли. Ни один ушастый не делает что-то просто так. Всех их связывают глупые традиции.
   Вылетел Алдан из своего клана не из-за любви, не из-за позорного поступка и не из-за предательства. Точнее, предательство было, но сам он ничего оскорбляющего не совершал. Просто ушастые помешаны на своих церемониальных правилах, чистоте крови и целомудренности. Была какая-то скандальная история, и раскрылось, что на самом деле мать Каэрима изменяла его отцу и сам Алдан незаконнорожденный. У ушастых измены невероятно редко происходят, почти никогда, потому что брак только по истинной любви случается и мимолетной страсти они не поддаются. В общем, позор жуткий. И его выгнали из клана. Лишили даже имени, потому что по своей крови он не имеет права быть в клане и называться сыном своего отца, а значит имени тем более не заслуживает. За один день Аладани лишился абсолютно всего. Его мог бы принять клан его настоящего отца, дать ему новое имя, но тот отказался от почти взрослого сына, решив не брать на себя ответственность, или дело было еще в чем-то другом.
   В общем, Алдан ушел и поступил в людскую академию, пытаясь хоть как-то устроиться в жизни, деваться ему все равно было некуда. А пару месяцев назад изгнавший его клан и клан его кровного папаши постигли бесконечные беды. У обоих кланов сперли какие-то церемониальные артефакты, без которых все их имена навечно покроются позором, да еще в прошлом его обоих отцов вдруг открылись компрометирующие факты. И теперь оба клана рвут на себе волосы и стенают, потому что подобного позора за все тысячелетия не было. В общем, Алдан отомстить сумел. Некромант почему-то заинтересовался, какие именно артефакты пропали и были ли они сильно магическими, и явно о чем-то задумался. Скорее всего, эльф артефакты у себя держит. Наверно, он хочет вернуться хоть в какой-нибудь клан и если вдруг явится как герой-спаситель в ореоле славы и с пропавшими артефактами, может его из благодарности и примут. С другой стороны, как он докажет, что это не он спер. Но эльф умный, может придумает...
   Прослушав еще с десяток разных слухов, мы наконец вернулись в гостиницу. Где находится сейчас Алдан, никто не знал, в Теннари он не появлялся, но может сейчас торчит еще в каком-нибудь пограничном городе. Ильдара в номере тоже отсутствовал, может опять ушел пялиться на хозяйку гостиницы. Что ни говори, а некромант, хоть и поднимал мертвых, а ничто живое ему не было чуждо.
   -И как мы его искать будем? - поинтересовалась я.
   -Тебя не настораживает, что эльфийские маги не сумели почувствовать, где находятся артефакты? - вопросом на вопрос ответил Веофелий. Ему нравилось задавать что-нибудь каверзное, а потом смотреть, как я буду выкручиваться. Хотя, мне тоже нравилось болтать с магом и считать себя умной.
   -Может, он сумел поставить на амулеты заглушку?
   -Насколько я понял, ваш Аладани обучался человеческой разновидности магии, об эльфийской он представление имел слабое. Чтобы поставить заглушку на мощные эльфийские артефакты, которые к тому же хранились в семье поколениями, и как "родственные" вещи поддаются поиску гораздо легче, ему пришлось бы несколько десятилетий изучать магию. А Аладани довольно юный эльф по меркам перворожденных.
   -Может, ему кто-то помог?
   -Не исключено. Но блокировка артефактов могла их испортить, а делхассе, хоть и мощны, но в эльфийской магии не разбираются. Они, можно сказать, по своей сути противоположности и кровные враги. Перворожденные поклоняются порядку и равновесию, демоны сеют только разрушение.
   -Ну тогда он их уничтожил. - буркнула я.
   -В этом нет смысла. Ваш эльф не откажется от возможности их использовать. В обмен на артефакты он может вернуться обратно в клан.
   -А его родственники не решат, что он их спер?
   Веофелий усмехнулся. - У эльфов все не как у людей. У них своя мораль. Есть кодекс чести, которому они следуют, правила их рода, которые значат все, даже больше, чем старые обиды, месть, справедливость, больше чем жизнь. Люди, потерявшие короля, никогда бы не стали мстить всему миру, они бы избрали нового. В былые времена происходили восстания, и люди сами убивали своих властителей. У эльфов это невозможно. Перворожденные живут по правилам. И когда их эртанэ погиб, погиб нелепой смертью, вопреки всем правилам, они сошли с ума. У них началось безвластие. И пока не был избран новый, заметь, после победы объединенных армий, люди всучили им насильно нового правителя, и только тогда они пришли в себя. Восстановился порядок. Также и с артефактами. Их потеря много значит. И даже если Алдан признается, что их украл, за возврат ему простят все, забудут все старые грехи, и в отношении к нему эльфов не будет ни малейшей фальши. Таковы их порядки.
   -Психи. - пробормотала я.
   -Не все такие, но у эльфов правит толпа и обычаи.
   -Тогда почему Алдан не вернет артефакты?
   -Он ждет, когда они достаточно отчаятся. Когда будет кинут клич, что вернувшему простят все и наградят, тогда.
   -И где нам его искать?
   Некромант выжидающе уставился на меня. - если блокировка невозможна, то как еще можно скрыть артефакты?
   -По-моему, из нас двоих умнее ты. Зачем у меня спрашивать?
   -Подумай, Тай. - шхэнов некромант, подумала я.
   -Ну какие-нибудь места, блокирующие магию. Темные пятна, провалы. Или места с более сильной магией. Какие-нибудь развалины улаг-наге. Алдан мог оставить артефакты где-нибудь там и притащился сюда, узнать, как дела.
   -Ты забываешь, что ваш Аладани не человек, он эльф. И эти артефакты тоже многое для него значат. Он их далеко не вывозил. Спрятал где-то здесь. На земле эльфов полно мест с тайной магией.
   -Ну и?
   -И мы его там найдем. Нужно провести еще один ритуал познания.
   Я вздохнула. - Ладно, сознаюсь. Я брала книги без спросу из твоей библиотеки и грохнула какую-то вазу, а осколки замела под шкаф. Извини. Это я так на всякий случай, чтоб ты больше на меня в ритуале не отвлекался.
   -Какую вазу? - помрачнел некромант.
   -Пойду-ка я в свою комнату. - я быстренько юркнула за дверь.
  
   Ритуал обошелся без кровавых жертв и неожиданностей. Веофелий провел его за чертой города, и в этот раз раскладывал все кости и руны сам. У Феолески была вещичка Алдана, какой-то браслет, который она постоянно носила с собой, что облегчило колдовство. Риалис отнекивалась, говорила, что ей просто сам браслет нравится и ничего романтичного в этом нет, но судя по лицу, и сама в это не верила. Вакшасса показала, что ушастый торчит в подземном городе, построенном исчезнувшими улаг и обычно недолюбливаемом остальными перворожденными. Эльфы не любят чужое древнее и непонятное колдовство, к тому же, превосходящее их по силе. Подземные переходы были запутанны, почти бесконечны, и еще существовало подозрение, что менялись сами по себе, из-за чего их подробной карты никогда не создавалось. Да и мало эльфов горело желанием лезть под землю. Людей же до недавнего времени в эльфийские рощи вообще не допускали, поэтому человеческие исследователи возможно никогда не бывали в этих местах. Хотя, как говорит эльфийская пословица - люди везде пролезут. А как говорит более неприличная оркская пословица, люди пролезли бы и в... самый тайный город улаг-наге. Подземные переходы находились в нескольких десятках миль от Теннари, еще не на эльфийских землях, но уже и не на человеческих, скорее, на ничейной полосе. Место давних битв и старого колдовства, старые земли Неори, где потерянные души также часты, как и души заблудшие. Где с вечерней звездой просыпается все самое странное и пугающее, что только есть в этих древних местах. Где седые волны ковыля уходят вдаль до самого горизонта. Где, протянув руку в ожидании дождя, иногда можно почувствовать на ней кровь.
   Ильдара с Феолески некромант не взял, отговорившись тем, что не знает, как подействует древняя магия на них в теперешнем состоянии. И кто знает, не свихнулся ли сам эльф в этих пещерах, что-то давно его не видели. Зато взял меня, вряд ли Алдан ему поверит, если не будет кого-то знакомого. Ну да, проходили это, знаем. Опять мне приманивать ушастого, пока он на меня не кинется. С одной стороны, посмотреть тайный город это круто, с другой, наживкой быть не хочется, да и слишком странные легенды ходят о тех местах. Некоторые зайдя в подземелья улаг, не возвращались или возвращались совсем другими. Некроманту конечно плевать, темный маг вообще ашэхительно равнодушен к страшным сказкам, на то он и темный, а вот мне не по себе.
   Пожалуй, самым трудным оказалось добраться до земель Неори. Подходя к рядам курганов, поросших вереском, мне уже было плевать и на древность, и на то зачем самая загадочная раса нашего мира построила их и куда потом делась. Да и все равно, даже если там водится куча монстров. Я зверски устала, второй день ночевала на земле и почти весь путь мы с Веофелием прошли пешком. Миль двадцать нас подвозили едущие примерно в эту сторону торговцы, но как только обитаемые земли закончились, пришлось идти на своих двоих. Я на лошади ездить не умела, некромант, подозреваю, лет тридцать уже не залезал в седло и не отличит морду от хвоста, поэтому пришлось пешком.
   Ночевка на открытом воздухе хороша только, когда под боком дом со всеми удобствами в виде кровати и отхожего места, на огне жарятся шашлыки, а вокруг веселая компания друзей. Ну или на крайняк прекрасный романтичный незнакомец, читающий стихи. Рядом заливаются соловьи, светит луна и что-то вроде этого. Ночевка на открытом воздухе с некромантом - это клацающие зубы от холода, постоянные переругивания и поучения, в последнее время у него просто навязчивая идея учить меня уму-разуму. Вон, Ильдар его сам об этом просит. Так нет, цепляется ко мне. Зануда. Это отваливающиеся от усталости ноги, страшные предупреждения о том, что нас ждет в пещерах и чего категорически нельзя делать и постоянные пробуждения среди ночи, оттого что темному магу опять снятся кошмары и он вопит - Клара, Клара, а потом устало садится на подстилке, трет руками глаза и смотрит на тонкий серп луны, словно хочет завыть. И от жалости потом уснуть совсем невозможно. Так бы и дала ему бревном по башке, чтоб не просыпался.
   Когда я дошла до кургана, я готова была расцеловать первого попавшегося монстра. Или даже улаг-наге, хотя говорят, они были жутко страшны. От древних земель Неори я ожидала чего-то большего, какой-то особенной атмосферы тайны и смерти. Но не нашла ее. Ну курганы, поросшие засушенным по жаркой погоде ковылем, ну бесконечные скучные поля, простирающиеся до самого горизонта и ори, не ори, все равно, потому что на этих полях торчим только мы, как два идиота. Местность была типично крестьянская, то и дело, ожидаешь увидеть кого-нибудь с косой или корову, мирно пощипывающую траву. Было жарко, тихо, стрекотали сверчки в колючей, высокой траве, которая царапала ноги при ходьбе. Ничего интересного. И, что, это всегда чувствуют все искатели приключений? Впрочем, сокровищ в подземном городе не было, он представлял скорее историческую ценность, были бы сокровища, я бы щас от радости прыгала.
   -Ну и как спускаться будем?
   Веофелий не ответил. Осматривался. За эти дни на солнце он загорел и еще больше похудел. У него оказалось смуглое хищное лицо с резкими чертами, временами принимающее глуповатый вид, когда он спотыкался или пытался ориентироваться по карте. Магическим поиском ему удавалось лучше. Он был некрасив, а когда влипал в нелепые ситуации, например, когда забывал какую-нибудь вещь на привале или в возке торговца, который нас подвозил несколько миль, а потом приходилось его догонять, то выглядел так расстроено, недоумевающе и жалко, что совсем тупо не вязалось с его некромантской внешностью. Не пойму, как его вообще можно бояться. Стоит признать, темным магом он выглядел настоящим. Когда корчил зловещее выражение лица, это всегда прокатывало, но на самом деле был простодушным неуклюжим типом, который даже на свои восемь десятков не тянет.
   -Где-то тут должен быть спуск вниз. Рядом с одним из курганов.
   Я скептически осмотрела все тридцать или сорок штук и вздохнула. Но выход нашелся быстро. Веофелий пояснил, что магию улаг-наге легко почувствовать, и когда я примерно пойму, что искать, то тоже смогу ориентироваться. Как ни странно, но вход в древний город никто не охранял, скелетов путешественников тут тоже не валялось, и как-то сразу становилось понятно, Неори заброшен и никому не нужен. Ход начинался в одном из курганов, сначала по узкому лазу мы долго спускались вниз, и Веофелий шел первым, смешно пригибаясь и боясь удариться о низкие потолки. Следом за ним я. Под землей было холодно и очень тихо. Земли Неори громкими звуками и так не радовали, но каменные своды отрезали словно любое живое дыхание этого мира. Был только камень и молчание древних.
   Об улаг было мало что известно. Не знали даже, как они точно выглядят. Говорят, они были древнее эльфов и первыми поселились в этом мире. Некоторые предполагают, что они вообще пришли из другого мира, как и демоны, но были такими могучими колдунами, что переход им давался запросто. Они ни с кем не общались, никого не поучали, и им никто не был нужен. Как кошки, улаг-наге всегда были сами по себе. Строили свои странные подземные города, иногда творили места с магической аномалией, где замедляется даже время, ни с кем не общались и на всех плевать хотели. А потом однажды просто исчезли. Это было около четырех тысячелетий назад. Люди тогда еще шаманили у костров, а эльфы только строили свои дворцы и пытались как-то связаться с улаг. Но те позволяли им ходить в свои города, но никогда не показывались ушастым на глаза. Так, иногда тень мелькнет на стене, и все. Они были очень сильными колдунами и не завоевали этот мир только потому, что им не было это нужно. Они и так могли делать, что хотели, и брать, что хотели. А эльфы, люди, орки, для них просто забавные букашки. Только благодаря ушастым, они и прославились, остались в памяти даже задолго после своего ухода, и до сих пор все говорят про улаг-наге. Эльфы им посвятили много поэм и песен, они воспевали загадочную расу и записывали любые сведения о них. Только поэтому знания и сохранились. А так бы гадали сейчас, какому могучему колдуну понадобился такой здоровый погреб.
   Пещеры были огромны. Их границы было невозможно различить в полумраке, и я, пустив светлячок повыше, похолодела от ужаса. Над нами висело множество острых каменных сосулек, и если они сорвутся вниз... Я поставила на себя щит. Вряд ли поможет, но лучше это, чем ничего. Каждый шаг вызывал эхо, каждое движение рваную странную тень, бегущую по стенам, словно преследующую нас. Я похлопала в ладоши, наслаждаясь отзвуком.
   -Тай, не балуйся! - раздраженно буркнул некромант.
   -Я не балуюсь, я проверяю акустику.
   -Допроверяешься. От громкого звука эти каменные иглы над нашими головами рухнут вниз.
   -Шхэн. - пробормотала я.
   -И не ругайся.
   -Я шепотом.
   -Тай!
   -Чувствуешь Алдана?
   -Это очень старое место, почти живое. Зайдем подальше.
   Нет ничего более подавляющего, чем бесконечные подземелья, вот-вот грозящие обрушиться тебе на башку. И мечущиеся тени, как призраки старых улаг, пришедших проверить, кто это бродит в их отсутствие по их дому. И не утешало даже то, что улаг давно нет. А если бы и были, то им плевать на двух жалких человек, зачем-то забредших сюда. Я делала светляк как можно ярче, но и всей магии бы не хватило, чтобы полностью осветить эти подземелья.
   -Думаешь, улаг-наге видели в темноте? Как они ходили здесь?
   -Я думаю, что они не зря селились под землей. Может, у них вообще не было глаз, и они ориентировались как летучие мыши на звук, отталкивающийся от стен. Они не сотворили никаких произведений искусства, а их восприятие мира было довольно странным. Возможно, из-за этого. Может, остальных для них просто не существовало. Всегда были и есть только улаг.
   -Вот шхэн.
   Я с опаской стала оглядываться по сторонам. Кто их знает, как выглядели улаг. Огромные пауки, живущие на стенах, безглазые безволосые жадные твари с тонкими лапками, безлицые существа, крадущиеся в ночи. Я вцепилась в руку некроманта.
   -Зря я тебе это сказал.
   -Угу. Страшные подробности нужно говорить не в страшных подземельях, а уже когда бы мы выбрались.
   -Не думал, что ты такая впечатлительная.
   -Заткнись.
   Но некромант не унимался. - Но есть еще теория, что улаг-наге жили совсем в другом мире, а здесь было что-то вроде рабочего кабинета, здесь они творили места со странными течениями силы и возможно получали какую-то пользу. Рабочий кабинет незачем украшать, поэтому все постройки улаг так однообразны. Потом они нашли место получше и ушли.
   Мы долго шли в тишине. Из одного огромного зала в другой, иногда приходилось почти протискиваться в узких переходах между этими залами, и я мысленно успокаивала себя, что если что камень можно взорвать заклинанием, если мы застрянем, но чем уже ход становился, тем меньше помогало. Я всегда боялась застрять навечно под землей и медленно умирать от голода и жажды, не в силах пошевелиться. Какая-то извращенная форма клаустрофобии.
   -Стой. - неожиданно сказал Веофелий. - Там что-то живое. Приготовься на всякий случай.
   -Говорила мне мама, не ходи с некромантами по подземельям. - пробормотала я.
   -А теперь исчезло. - напряженно сказал он.
   -К-куда?
   -Я чувствовал чье-то присутствие. Камень этих пещер слишком искажает восприятие, а потом присутствие пропало.
   -Безобидный? Или тварь, пожирающая некромантов и драконологов?
   -Кто бы это ни был, оно не хотело с нами связываться.
   -А может это улаг? Может они опять здесь?
   Темный маг хмыкнул. - Мне не тягаться с улаг по части магии. Я бы их не заметил, даже если бы они стояли передо мной. Может это было блуждающее пятно, остаточная энергия кого-то, кто проходил здесь.
   -И он здесь умер?
   -Нет, смерти я не чувствую.
   -У тебя такой голос, будто тебя это огорчает.
   -Не держи меня за руку, они мне нужны свободными. - ну как обычно. Шхэнов некромант с его шхэновой предосторожностью. А мне страшно. Говорят, под землей время идет совсем по-другому. Может, очень быстро, а может ползти, как больная черепаха, часы были где-то в сумке, и мне было неохота доставать их. Для этого пришлось бы отпустить рукав Веофелия и шхэн знает эти пещеры, может именно в эту секунду некромант бы куда-нибудь делся, а я осталась бы здесь навеки. То, что без него я наружу не выберусь, я знала точно. Наверно, нужно быть чистокровным магом, чтобы так тонко чувствовать течения силы. Для меня магия улаг, что слева, что справа, что сверху казалась одинаковой, чем-то нейтральным и абсолютно бездушным. Оно есть, но оно как воздух, ни мешает, ни помогает. Я шла за Веофелием и думала о том, когда же я начала ему так доверять, что потащилась за ним в пещеры, откуда сама уже никогда не выберусь. По здравому размышлению оказывалось, что ни одному человеку, вообще ни одному существу в этом мире, хоть доброй фее, хоть родному дедушке я не доверяла настолько, чтобы потащиться за ним сюда. Просто я не думала, что будет настолько паршиво и страшно. Что эти пещеры так огромны. И чем дальше, тем сильнее я вцеплялась в некроманта. Теперь от темного мага меня не отдерет и землетрясение.
   -Вел. - тоскливо позвала я и сама поразилась своему испуганному голосу. - В-вел.
   -Все в порядке.
   Не в порядке, подумала я, еще чуть-чуть и я начну метаться с воплями по коридорам и царапать стены.
   -Вел, расскажи что-нибудь.
   -Что? - обреченно спросил он. Наверно, понял, что я хочу спросить.
   -Как ты оказался в Вышенске, если учился в Леардане? Ты ведь крутой маг, да?
   Некоторое время он молчал, а когда заговорил, у него был сдержанный спокойный голос человека, не собирающегося лгать, но слегка приукрашающего правду.
   -Я не магистр магии, но кое-что умею. У меня была частная практика, доход не особо большой, но был. Я оказывал некоторые консультации за деньги, одна теория. А потом мне все надоело. Захотелось переехать в спокойное место, без тревог, без обязательств. И я переехал.
   -Из-за Клары?
   -Никогда не упоминай ее имя! - почти заорал маг.
   -Ладно, тише. А то на нас потолок рухнет. Ну расскажи о себе, - торопливо забормотала я, переводя разговор на другую тему. Имя этой тетки его выводило из себя так, что сразу становилось понятно, история там мутная. - Ты маг в каком поколении?
   -Без разницы какое поколение, чистокровность это обычный расизм. Сила либо есть, либо нет. У тебя есть.
   Я хмуро хмыкнула. - Ну да. Только вот чистокровкам колдовать гораздо легче, я уже замечала. Все в третьем поколении хотя бы - уже готовые магистры. Так, какое поколение? Я никому не скажу.
   -Тебе это вряд ли понравится.
   -Ну?
   -Я маг в восьмом поколении, моя семья и сейчас живет в пригороде Леардана, все заслуженные маги. Прадеду уже лет пятьсот стукнуло. - я почувствовала черную зависть и еще ашэхение. Он богат? Он жутко богат! До ужаса. Что там пять золотых, он мог мне мешок отвалить и не поморщиться. Восьмое поколение. Да он прирожденный маг, магия у него в крови в чистом виде течет. Странно, а по виду не скажешь. Старая магическая семья, а учитывая, что маги детей заводят лет в двести или сто пятьдесят, то его семья может уже много столетий существовать. Родословная наверно на три тома.
   -Шхэн. Никогда не общалась с богачами. Ух ты, я тебя еще и за руку держу.
   -Я не богат. В нашей семье некроманты, так скажем, редкость. Я сам по себе. Они сами по себе.
   -Они от тебя отказались?
   -Нет, я не сирота, пробивающаяся с низов. - усмехнулся он. - Мой брат великолепный практик. Отец создал множество заклинаний, которые сейчас используют хозяйственники. Я без проблем поступил в академию в столице. Мы просто мало общаемся. Нам не о чем говорить.
   -Так ты не богат?
   -Да хватит уже это обсуждать. Все, что у меня есть, находится в Вышенске. Дом. Кое-какие сбережения. Мне хватает.
   -Ну? А еще о себе расскажи. Почему Ильдар считает тебя таким крутым магом?
   -Я написал несколько работ по темной магии.
   -Учебников?
   -Ты читала одну из них. - волны тьмы, прокатывающиеся по королевству? Та страшноватая сказочка? Ильдар псих. Это даже не научно.
   -Так конец света будет? Волны тьмы и вправду есть?
   Кажется, некромант обрадовался, что я перестала расспрашивать его про жизнь. Мы шли по пещерам древних магов пугающей мощи, а он с облегчением рассказывал мне о периодических всплесках темной силы, которые чувствовали все некроманты и которые ощутил и он во время войны 705-го. И в войне он тоже участвовал, хотя против эльфов ничего не имеет, но тогда они были безумны и скорее напоминали животных, именно поэтому от них он до сих пор предпочитает держаться подальше, в глубине души все еще остается сомнение, что перворожденные по-настоящему разумны.
   -И когда будет следующий конец света? - спросила я.
   -Пару лет. Плюс-минус год. - с готовностью ответил маг.
   Утешало, что академию я может успею закончить.
   -Тебе иногда лучше молчать. - посоветовала я.

   Алдан нашелся в одном из залов, в котором обустроился, как король. Честно говоря, я уже начала сомневаться, что он здесь и мы его найдем. Бродили мы по подземельям долго, пару раз натыкались на какое-то ненормальное зверье, которое кидалось на нас, но после встречи с заклинанием некроманта с шипением исчезало в ответвлениях хода. То, что Веофелий может грохнуть зверушку размером с собаку, я почему-то не сомневалась. И звери были уверены в этом тоже, потому что шорох мы временами слышали, но к нам никто больше не приближался. Ни сокровищ, ни улаг-наге, только безликая пустота и тени, неотступно следующие за нами. Тени мне не нравились, искаженные очертания наших тел пугали больше, чем сумасшедшая помесь собаки и крысы, которая здесь живет, но избавиться от них мы могли, только идя в темноте. Когда мы вышли в хорошо освещенный небольшой зал с лежанкой, стопкой книг, кристаллом памяти, играющим негромкую музыку и запасом еды, я поняла, что ушастого мы нашли. Несколько часов ходу. Может, ему просто не хватило духу зайти дальше.
   -Мне его звать? - спросила я.
   -Он за нами сейчас наблюдает. Сам выйдет.
   -Тайнери. Как ты меня нашла здесь и кто это? - Алдан почти не изменился внешне, разве только в глазах появился диковатый блеск, но это может от долгого одиночества. Веоф пошел прямо к нему, а эльф не сделал даже шага назад, и я поняла, что он парализован. У некроманта на все один трюк. Впрочем, срабатывает. Ритуал изгонения мы проводили уже на поверхности, темный маг опасался колдовать в подземельях, мало ли. Эльф был гордый и не орал, хотя спорю, ритуал был болезненный. А когда Веофелий коротко обрисовал ту задницу, в которой мы все находились, только и сказал, что подозревал что-то подобное. Но собирался заняться этим после того, как вернет себе имя. Гребаная расчетливость эльфов. К тому времени, когда бы он вернул себе имя, делхассе уже прорвались бы в этот мир и сожрали его. Спертые у сородичей артефакты он оставил где-то в пещерах и на все вопросы насчет них отвечал мертвым молчанием. До встречи с некромантом эльфа я считала более умным, что ли, загадочным, но узнав, что Веофелий относится к перворожденным как к пчелам с коллективным разумом, как к причиняющим беспокойство зверям, меня это забавляло всю дорогу. И Алдан рядом с некромантом совсем не казался возвышенным, а просто смертельно усталым. Лишенным всех прав и даже семьи. Всего лишь острые уши, а так, почти такой же как и мы.
   Из пещер Алдан был рад убраться. Позже он признался, что ему постоянно не давали покоя какие-то шорохи и казалось, что за ним наблюдают. Но он ждал весточки от родственников и оставался там, в старых землях Неори никто не стал бы его искать, в то время как если бы он появился даже в одном из приграничных городов, то его бы сразу заметили и узнали. Еще в первое время, когда его только изгнали из дома, ему тоже приходилось жить в этих пещерах, пока решалась его судьба, но все равно ему было не по себе. Подземелья слишком ненормальное место, чтобы там находиться долго.
   -И тени. - задумчиво добавил некромант. - Иногда они двигались в противоположную нашей сторону и как бы существовали сами по себе.
   Я подпрыгнула. -Что?! А раньше сказать не мог?
   -Решил, что ты права, и начинать пугать лучше на поверхности.
   -Но как? Тени живые?
   -Подземелье настолько древнее и в нем накоплено столько магии, что могло обрести подобие разума.
   -Думаешь, оно жрет путников?
   -Можешь вернуться и проверить. - буркнул Веофелий. Я и не сомневалась, что он это скажет.
   Обратная дорога показалась мне еще более нудной и долгой, чем в сторону Неори. Еще чуть-чуть, и мы избавимся от метки демона, я готова была бежать все сорок миль до Теннари или сколько там, но Веоф с каждым шагом казался все более уставшим. Изгонение отняло у него много сил, да еще блокировка энергетического канала делхассе, перестраивающего наши тела. По ночам он больше не мучился от кошмаров. Он спал как убитый и его почти невозможно было добудиться утром. Эльф теперь тащил все вещи, а я подставляла плечо некроманту, хотя стоило бы поменяться с ушастым, ему по росту было бы проще. Хотя, темный маг с Алданом тоже не горели дружелюбием друг к другу. Вроде бы и разногласий не было, как у Веофа с Феолески, но некромант любил задавать подробные язвительные вопросы, а эльф не любил отвечать. Странно, из-за каких мелочей двое существ могут невзлюбить друг друга.
   Когда впереди показались стены города, я уже не верила, что ожидание закончилось. Теперь начнется новая жизнь. Точно.
  
  

Глава семнадцатая.

  
   Чужое любопытство еще никогда не приводило к добру. А любопытство вперемешку с подозрениями, тем более. Есть вещи, о которых лучше не знать, правда - не всегда благо, а если и узнаешь случайно, то лучше о них не говорить. Замолчать, оставить при себе, сохранить в уголке памяти, как тяжелый груз, и может быть однажды от него потихоньку избавиться. Потерять на одном из поворотов жизни, и никогда не оборачиваться в ту сторону. Если знаешь только ты, то можно представить, что и не знал никогда. И уж точно не орать в лицо, гордясь этим. Дамален бы побрал всех, сообщающих правду из благих намерений. Благие намерения вообще погубят этот мир.
   Мы разошлись по гостиничным номерам, Веофелий убрался в свою комнату спать, а Риалис наконец дождалась того момента, когда можно все сказать. Странно, что в лицо не высказала. Наверно, опять боялась проклятья молчания.
   -Я не верю ему! - орала Феолески.- Он убил свою жену, Клару Саторски! Сам, своими руками. Она тоже вызывала демона. И он ее прикончил. Проклял. Остановил ее дыхание. Пока вас не было, мы навели справки, запрос через архив сделали.
   Она коротко пересказала. Его жена, тоже некромант, оказалась еще и демонологом. Чего пожелала демону, было неизвестно, но он оставил на ней метку, и когда вечно занятый делами Веофелий заметил это, было уже поздно. Некоторое время ее пытались лечить, вернуть ее энергетику обратно к человеческой, сдерживали заклятьями, но однажды она вырвалась... дальнейшее понятно, она попыталась привести хозяина в этот мир, а Веофелий ее грохнул.
   Кажется, у меня пошатнулся пол под ногами. Веофелий, этот простодушный тип с черным, своеобразным чувством юмора. Который так помогал мне. Я села на кровать. Все равно как по башке чем-то тяжелым ударили. А Ильдару было плевать. Некромантам на смерть всегда плевать. - Она была с меткой, как и мы, - пояснил он. - И магистр сделал то, что было нужным, чтобы не дать демонам проникнуть в этот мир. Портал был уже почти открыт, а Клара одержима давно. Ей ничто не могло помочь. Его к государственной награде даже приставили. Он сумел сделать правильный выбор и спасти много людей.
   Слова. Одни пустые, глупые слова. Нагромождение звуков, которые совсем ничего не значат. Как маленький рой мошек. Сказать можно, что угодно. Бессонные ночи, его бессильный виноватый гнев, - никогда не говори о ней! - вот это уже не слова.
   Эльф во весь рост растянулся на кровати, и я с отстраненным любопытством рассматривала серые пепельные пряди в его светлых волосах. Странно, раньше вроде не было. Ну убил и убил. Веофелий же хороший человек. Ну убил и убил, напивается каждую неделю, мне какая разница. Он хороший. И отчего я себя так паршиво чувствую.
   Когда пришло время ужина, я осталась в гостиничном номере. Мне снился Ротар, который прилежно учился летать, как я ему и наказывала перед отъездом, он вырос большим и сильным, только чешуя с проплешинами осталась. У него была умная угловатая морда, и он тихо шептал. - все хорошо, лхани. Все будет хорошо. Почему тебе больно?
   Я не люблю, когда меня предают. Но разве он предавал? Нет. Просто грохнул свою жену, которая была почти в такой же шхэновой ситуации, на ней тоже была метка. А я думала, он хороший. Просто так. Не люблю обманываться в людях. Да нет, я и не обманывалась. Веофелий Саторски - человек со своими принципами, и совсем неплохой человек. Вот только, оказывается, кого-то убил. Н-да, идеальных людей не бывает.
   После этой новости даже ритуал снятия метки прошел мимо меня как-то незаметно. Феолески конечно возражала, сыпала доказательствами, но он просто накинул на нее проклятье молчания и ровным голосом сказал, что после всего, что ему пришлось вытерпеть от нас, шхэновых недоучек, он проведет этот ритуал, даже если ему придется нас связать. А сил ему на это хватит. Мы проводили его прямо в гостиничном номере, в примитивном круге, начерченном смесью из нашей крови, и Веофелий Саторски не смотрел на меня, даже когда говорил мне слова освобождения от клятвы, которые я должна была повторить. Голос у меня был слабый и тихий, и я все время сбивалась и откашливалась, а слова постоянно забывались. Я тоже старалась на него не смотреть. Почему-то. Ну убил и убил. Мне-то какая разница, многие маги кого-то убивают, боевые маги те же все время в войнах участвуют, просто я сильно удивилась, а он не дал времени, чтобы это удивление прошло. Это же его жизнь и его выбор. Он людей спасал. Только ощущение тошноты не проходило.
   -Метка с вас снята. Я сделал все, что смог. Надеюсь, разорванная связь с делхассе никак не проявится. Если появятся какие-то изменения, советую сразу же сообщить магу-изгонителю. - он развернулся и ушел. Я растерянно присела на кровать, смотря на подсыхающую кровь и на порез, который больше и не думал затягиваться, как раньше затягивались все мои раны. Подумав, я перемотала руку платком, и ткань медленно окрашивалась красным, сначала маленькое пятнышко, потом все больше и больше. Как круги на воде, которые все расширяются, расширяются, и никак не могут остановиться.
   Позже я узнала, что маг почти сразу же уехал из гостиницы, собрав свои вещи. Ему до сих пор снилась его жена, и он сильно переживал из-за того, что убил ее. Он даже поселился в городе, где никто о нем ничего не знал, и когда мы узнали и подумали, что он подонок, даже я, Веоф просто этого не выдержал. Его бы догнать и извиниться, вот только была проблема в том, что я не могла смотреть ему в глаза. Может немножко попозже, я же знаю, где он живет. Даже Риалис чувствовала себя заметно неловко, она ожидала какой-то подлянки, а некромант просто уехал, не сказав никому ни слова, не требуя ни благодарностей, ни извинений. Паршивые вещи случаются и с хорошими людьми.
   На следующий день мы тоже засобирались. Я ночевала в комнате с Ильдаром, а Риалис с эльфом, но мне было плевать и на это. Какая-то неизбывная бесконечная тоска. Хорошо, когда грустишь по поводу, тогда можно смириться и забыть, просто сказать хватит, а вот когда накрывает с головой и никак это не остановишь... все проклятое удивление, когда я успокоюсь, я обязательно скажу Веофелию спасибо. С утра мы съехали, заплатив за свои комнаты, я брела по улицам Теннари и мне было плевать на всех красивых полуэльфов вместе взятых. Феолески не поехала с нами, предпочла остаться с Алданом, который скоро опять станет Каэримом. Некромант же остался со мной, и мы побрели к пристани, чтобы взять билет на паром. Ильдар пытался пояснить что-то, говорил, что прикончить свою жену для великого мага - вполне хорошее дело, достойное уважения, а я, чувствуя какую-то странную звериную ярость, замахнулась дать ему в глаз, и после этого, держась от меня на расстоянии, Ильдар наконец заткнулся. Оказывается, разочаровываться это больно. Но ведь Веоф не разочаровывал, ему же самому хуже всех. Вот только бы еще перестать чувствовать эту гложущую тошноту. Завтра, послезавтра я успокоюсь и извинюсь перед ним. Ты грохнул свою жену, Вел? Да какая разница. Ты все равно хороший друг.
   Друг? Хотя да. Он для меня стал другом, не нанимателем, а просто приятелем, даже больше, чем когда-нибудь сможет стать кто-нибудь другой. Он меня понимал. С ним можно было поговорить о чем угодно. Он бывал язвительным, а бывал и очень добрым. И он грохнул свою жену. Проклятьем остановил ее дыхание. Пустяки. Тогда зачем помог нам? Искупление старых грехов? Успокоение совести? Меня бесило абсолютно все, и на борт я вошла во взвинченном состоянии, с грохотом отпихнула чью-то сумку, с силой, беззвучно ударила железный поручень и стала смотреть, как удаляется город. Теннари, город-мечта, я буду вспоминать о нем с содроганием и самыми паршивыми ощущениями. И никогда не смогу ничего с этим поделать.
   Вехкар медленно, тягуче гнал свои воды под деревянное днище, и зрелище неостанавливающейся текучей воды меня завораживало, словно она забирала частичку меня с собой, и оставалась только пустота. Я расстроилась. Стоит признать, я просто расстроилась. Как мы прибыли в Весте я даже не заметила, я не заметила даже, какая сейчас стояла погода.
   -Не нравится мне все это. Холодает. И темной силой тянет. Похоже на черные грозы в Таламаике, мне рассказывал отец. - пробормотал рядом Ильдар, которого я тоже в упор не замечала. Я дернула головой, приходя в себя.
   -Сдурел? Какие черные грозы? Просто дождь собирается.
   Я посмотрела на небо. Оно потемнело, и тучи были тяжелые, черные со странными завихрениями, будто в них медленно закручивался гигантский смерч до самого горизонта. И действительно стало ощутимо холоднее. Почти как весной. Люди натягивали на себя дополнительные вещи, ежились, торопились куда-то, как беспокойные муравьи.
   -Ты не некромант. Ты не чувствуешь. Тут что-то нехорошее. Я еще на пароме пытался тебе сказать, но ты не слушала.
   -Думаешь, это... - я с трудом заставила себя произнести. - из-за нас? Но ведь с нас же сняли метку?
   Веоф обманул? Но он же не мог. Я же верила ему.
   -Нет, не из-за нас. - Ильдар смотрел на меня серьезно и очень грустно, внимательным старым взглядом своего отца, который пугал меня. Волосы у него остались светлыми, белесыми, и глаза лишь чуть потемнели. Так и останется белобрысым. Уже не исправишь. Я вспомнила пепельные пряди в волосах эльфа. Седина? - Я хотел тебе сказать, но ты была слишком зла. Перед отъездом магистр подходил ко мне. Он не случайно уехал так быстро. Метку он с нас снял, но она слишком долго была на нас, слишком много силы накопилось. Магистр опасался прорыва, демон слишком прочно сумел связать себя с этим миром. Он отвел эпицентр подальше, задержал прорыв, а сам уехал искать помощи у других магов, собрать ополчение. Имя Саторски для тебя может и не значит ничего, но оно достаточно известно. Ему поверят. Черная гроза собирается, Тай.
   Я потерла переносицу. - И что дальше? Нам прятаться? Что это, черные грозы? - я знала, но все равно спросила.
   Мало кто не слышал про Таламаик, город, который разрушительная стихия равняла с землей, и отравлены его воды, отравлена его земля, и мертвы его жители. Черные грозы продолжались в нем несколько недель, сбежали все, кто мог, и множество магов разной силы собирались вместе, чтобы протянуть безопасный коридор уцелевшим сквозь взбесившиеся потоки черного иссушающего воздуха. Проклятье демона принесло смерть, его пролившаяся кровь выплеснула столько силы, что убила все живое. Неужели здесь тоже самое? Не верю.
   -Ураган. Энергетический. Ломает дома. Выпивает силу людей. Проклятье. Сопровождает прорыв Тьмы. Демонов может в этот мир и не пропустят, но гроза случится в любом случае. Энергии столько, что оболочка мира не выдерживает. - Ильдар говорил все это мертвым, лишенным чувств голосом, будто ему все равно. Или он в ужасе, но старается не показывать. - Я был уверен, магистр справится, а теперь присоединюсь к ополчению. Темный маг сейчас пригодится. А ты прячься, защитный контур сотвори, может обойдется.
   -Думаешь, такой же силы как в Таламаике?
   -Вряд ли. Но все равно ничего хорошего.
   -И скоро начнется? - я снова посмотрела наверх. Тянуло ледяным сквозняком, и вихрь все четче обозначался в черных облаках, будто огромный глаз разглядывает нас с неба.
   Привкус чуждости на губах и непонятная тревога, разливающаяся в воздухе. Обычные люди тоже чувствовали ее, еще не понимая, что происходит, суетились, торопились куда-то, лишь бы не останавливаться. Глаз следил за нами с неба.
   -Думаю, к вечеру. Главный удар придется на реку, но поселения тоже заденет. Поспрашиваю, тут должны быть знающие люди, присоединюсь к ним.
   -Я с тобой. - буркнула я.
   -Хорошо. - легко согласился некромант. Ему было плевать, сдохну я или нет. Веофелий бы меня отправил подальше. Хотя, что о нем думать. Над Весте собиралась гроза.
  
   Частенько в мечтах я представляла себя этаким магом-защитником, попирающим чудовищных тварей с Границы, спасающим людей из горящих домов и принимающим всеобщее восхищение. В мечтах никогда не бывает страшно, огонь не жжется, а монстры укладываются в штабеля. Я морщилась от порывов ветра, холодные потоки воздуха дули в лицо, выбивали слезы из глаз, будто весь город оказался на огромном сквозняке. Метка, связывающая нас с делхассе, была как туго натянутая нить, а когда Вел провел освобождающий ритуал, она резко лопнула, ударяя по нашему миру. Наверно, он не мог снять ее по-другому, просто постарался задержать, отвести удар. Может, для этого ему и были нужны те браслеты, какая-то мощная артефактная магия, потом он собрал их у нас, а значит, догадывался обо всем заранее. Я раздумывала, что было бы, убей он нас. Скорее всего, тоже самое.
   Если б энергия ушла в открывающийся проход между мирами, а он бы убил нас в этот момент, то все закончилось бы мирно и без жертв, а сейчас, какая разница. Связь разорвана, и выплеснувшаяся энергия постепенно собирается в нашем мире, готовая вот-вот прорваться бешеным вихрем. Демоны - существа неограниченной ужасающей силы. Мы даже не можем представить такую мощь. Силы в том желтоглазом демоне было столько, что он вскоре превратит в ад целые окрестности города.
   Жители спешно покидали Весте. Еще до нашего приезда, с самого утра по городу разносилось усиленное магией предупреждение. Бросайте все и спасайте свои жизни. Король возместит вам ущерб, а ваш скарб вы с собой в могилу не заберете. Наверно Веофелий провел огромную работу, сразу как только уехал из гостиницы. В основном пострадает река, но гроза заденет и этот рыбацкий городок. Слава богам, Весте все равно что Вышенск или меньше. Всего-то и есть, что переправа, а так, обычная захолустная деревня. Окраины Теннари тоже может задеть, но скорее всего, нет. Тот маг, который нам приказал стоять здесь, держать защитный контур, который не позволит грозе идти дальше, сказал что некромант Саторски сумел отвести угрозу от более населенного города. Скинул наверно браслеты в реку, которые притягивают энергию делхассе как громоотвод, пока ехал на пароме. По крайне мере, мне так казалось. Я ведь тоже немного понимаю в магии.
   Город словно вымер. Пусты были его улицы, пусты были его дома. Голубые полотняные занавески трепал ветер, уходя, жители забыли закрыть окно, и теперь они развевались на ветру, как странный флаг. Рядом со мной вдоль всей улицы стояли пожилой алхимик, зельевар и артефактник, все с умеренным резервом и скромными магическими познаниями. Все мы просто должны были подпитывать границу своей энергией, не предпринимая ничего, оставив геройствовать другим. Конечно, я драконолог, чего еще от меня ожидать. Где Ильдар, не знаю. Темные маги при прорыве Тьмы нарасхват.
   А все равно, хоть и не делаем ничего особенного, жутко страшно стоять на пустой мертвой улице, когда на тебя сверх смотрит черный глаз воронки. И небо такое огромное, тяжелое, будто сейчас рухнет на голову. Шхэн удержишь. Чувствуешь себя маленькой песчинкой на мельничных жерновах. Дерьмово. И благодарных зрителей нет. Только тот седой алхимик, толстый зельевар и длинношеий рыжий парень-артефактник, по его словам вылетевший из академии за неуспеваемость. И ничего нам не заплатят. Потому что шхэн побери, мы герои. Я стояла, засунув руки в карманы, и смотрела в черный глаз, пялящийся на нас с неба. Так и не принесла дар в храм, Улаш-Батор. А стоило бы. Удача бы мне сейчас пригодилась. Встреча с Веофом была удачей. Редкой. Жалко, что я ничего хорошего не сказала ему на прощание. Если меня сейчас размажет черной грозой, будет обидно.
   Все холодало и холодало.
   На землю наваливались сумерки. Сумерки мира. Не знаю, сколько времени было точно, но черные тучи не просто заслоняли солнце, а словно забирали весь свет, он проваливался в темную дыру воронки, также как и тепло. Вихрь был ледяным, как пламя ада. И кто говорит, что в аду жарко. Там наверно также холодно как здесь. И еще пусто. Потому что нет ничего страшнее, чем холод и одиночество.
   Интересно, что там сейчас поделывает Веофелий? - размышляла я. Ветер все усиливался и не помогала никакая одежда. Но я привыкла к холоду, переживу. Держит наверно главную линию обороны. Он ведь маг в восьмом поколении, пусть и не особо обожаемый родственниками, с магистратом сотрудничал, а еще он зверски устал. Он сдерживал всю эту мощь почти двое недель, а теперь ему опять придется стоять в первых рядах до самого конца. Мне было жаль Веофа. Но убить свою жену... скорее всего, он не любил ее, иначе не смог бы убить. Или умер бы сразу же после нее. Сейчас часто женятся без любви, по расчету. О времена, о нравы. Черная гроза пахла талым инеем и гнилой, застоявшейся водой. Ветер все усиливался, линия контура, которая почти не отнимала у нас сил, стала забирать чуть больше. От магического истощения не умирают, но будет шхэново.
   Я увидела, как старик-алхимик неуверенно посматривает по сторонам, словно собирается сбежать. Вот гад. Чем нас меньше будет, тем труднее выстоять. Гиар, бог магов, дай силы. Ветер нарастал, рвал полы одежды, и линия контура уже была раскаленной, единственный источник тепла в этом замерзшем мире. Мы, несчастная горстка магов, словно сдерживали зиму. Бывают моменты, когда только от тебя зависит, сбежишь ты или нет. Око Тьмы вращалось над нами, засасывало в себя. Я бы хотела бежать как можно дальше, но если сделать шаг, уже никогда не сможешь остановиться. А отступить сейчас, значит, погибнуть. Маги сбегут одни за другим, и посыплется вся эта нехитрая линия обороны. Больше геморроя Веофелию.
   Становилось все холоднее. Мерзли кончики пальцев, покалывало руки, энергия ускользала из меня тонким ручейком, который грозил вот-вот стать широким потоком. Будет еще и больно. Линия контура резко дернулась, от рывка потемнело в глазах. Я оглянулась. Сбежал все-таки. Шхэн, старый козел, ведь ему уже лет двести, ну какая ему разница, все равно скоро копыта откинет. А бежал так, словно был лет на сто пятьдесят моложе. Рыжий тоже посматривал неуверенно, но еще стоял. Толстяк тоже не двигался, стоял неподвижно, как монолитная плита и его даже не колебали потоки ветра. Этот наверно долго простоит, да ему и не так холодно.
   Чуть дальше линию продолжали другие маги, но это были все, кого я видела. Остальных скрывала пелена серого ветра. И как долго стоять? Нас просили держаться до последнего, чтобы позволить знающим магам сотворить защитное колдовство. Но когда будет этот последний миг. Шхэн. У меня даже часов нет, засечь, сколько я тут уже торчу. Мне кажется вечность. Линию снова дернуло. Не так близко. Еще кто-то сбежал, там, за гранью видимости. Защитная линия тянула из меня жизнь, тепло, силы. Она тянула их настолько яростно, что стала почти видимой, красная обжигающая нитка у моих ног. За мной все также рвало занавески, но лениво, умеренно. Передо мной, за пределами красной нити, ветер вырывал клочья черепицы, выдирал ставни. Пока еще была возможность сбежать. Но когда рухнет линия, гроза поглотит последних смельчаков. Тот, кто останется последним, гарантированно умрет. Своеобразная проверка на тупость. Линия дернулась еще раз. Мы с рыжим переглянулись. Толстяк стоял уверенно. Наверно, ему есть ради кого стоять. Еще один рывок. Гроза набирала силы. Линия контура забиралась в мои вены, выкручивала мои жилы, тянула все, до чего могла добраться. Опять рывок. Маги бежали как крысы с тонущего корабля. Хватит ли мне тупости?
   Я заворожено смотрела, как черный вихрь обдирает крышу до деревянных балок перекрытия, уносит кусочки чьей-то жизни, одежду, какие-то мелкие вещи, книги. Все пожирала темнота. Ветер тоже темнел, казался черным песком, вязкой сухой водой, как взмах бича набрасывающейся на город. И это называется чуть-чуть заденет? Что же тогда происходит на реке? Еще один рывок. Так близко, что свело зубы. Но побежал не рыжий, а толстяк. Все-таки я совсем не разбираюсь в людях.
   Черная гроза плясала в волоске от кончиков моих сапог свою мертвую пляску. Уже почти ничего не было видно. Только обломки домов, а мы все еще сдерживали вихрь, и ощущение своей мощи опьяняло или это сносило крышу от начинавшегося магического истощения. Когда вокруг залетают розовые бабочки, значит, точно поехала. Шхэн, когда сбегать? Магов осталось совсем мало, если не сейчас, то потом уже будет поздно. Но вдруг я стану той последней каплей, которая прорвет защитный контур. Вот дерьмо-то.
   Рыжий еще стоял, но почему-то сгибался, словно его не держали ноги. Наверно, резерв у него меньше, чем у меня, силы уже пошли из ауры. Тогда какого шхэна он там стоит, идиот? Было настолько холодно, что этого уже не ощущалось. Я была температуры окружающего воздуха, холод внутри, холод снаружи. Вихрь рвал крыши, и передо мной была непроницаемая чернота. Но тогда Тьма-за-гранью была жива, а этот ветер был мертвым. На землю не упало ни одной капли дождя. Стоило бы назвать этот гребаный вихрь не Грозой, а гребаным Вихрем.
   Рывок, и я показалась себе бабочкой, пришпиленной на раскаленной булавке. Рыжий уходил, едва переставляя ноги. Я дам ему отойти пару метров. Фору в двадцать шагов, а потом побегу. А меня кто-нибудь спасет? Нет. Меня никто не спасет. Я осталась один на один с бешеной бурей. Черный глаз, смотревший на нас с неба, расползся по всем городу, наверно, если б мы заглянули в него, увидели бы только это. Мертвую темноту. Контур тянул из меня последние силы, я не чувствовала тела, и на секунду показалось, что не смогу сделать шаг назад. Останусь здесь навечно, как в моих страхах про клаустрофобию. Не смогу пошевелиться. Ужас придал мне сил. Я сжала пальцы в кулак. Если рыжий не ушел, ему же хуже. Пора не пора, я иду со двора. Кто не спрятался, я не виновата. И я сорвалась с места.
   Вместе со мной сорвалось все пламя ада. Чернота ринулась по моим следам. Я вряд ли была последним магом, но те, что еще оставались, уже не могли поддерживать линию. Я бежала изо всех сил, а черный ветер подталкивал меня в спину, драл пока еще целые дома, забирал цветущие кусты у порога, что другие садили для уюта. Спрятаться было негде, гроза найдет меня везде. Я бежала и не оборачивалась, зная, что секунда промедления, и вихрь накроет меня с головой. Ледяное дыхание следовало за мной по пятам. Я перепрыгнула через скамейку, рванула прямиком через фонтан. Ну-что-мне-идиотке-мешало-уйти-раньше, - экономя дыхание размышляла я. Хотя, не каждый день удается увидеть город в эпицентре разыгравшейся бури. Ашэхительское зрелище. Ветер отрывал меня от земли, сбивал с ног. Но движение сейчас это жизнь. Если я буду бежать, может сумею удержаться на земле. Я снова перепрыгнула лавку, пригнулась, уворачиваясь от летящей в лицо оторванной откуда-то доски. В уцелевших пока стеклах стаей черных воронов отражалась преследующая меня чернота. Я пролезла под забором, рванулась напрямик сквозь кусты. Меня вело вперед странное магическое чутье, которые многие считают бездоказательным шестым чувством, выдумкой. Но если не верить ему, тогда чему верить.
   Гроза толкнула в спину ледяной сильной ладонью, я пролетела кувырком, ободрала колени о мостовую и побежала снова. Мне было холодно. И я дико устала. Но я заставляла себя бежать. Наверно, так чувствуют себя зомби, когда их поднимает чужая воля. Часть забора покосилась, впереди стоял заслон из брошенных телег и повозок, кое-где даже перевернутых. Шхэн, мне не в ту сторону. Я метнулась затравленным кроликом к дому, стену которого увивал плющ, забирающийся по специально сделанной для него декоративной лесенке к крыше. Я поднялась по ней, выламывая хлипкие доски. Меня вело чутье, а оно говорило, живей, твою мать.
   Никогда раньше не перепрыгивала с крыши на крышу, но это оказалось не настолько сложно. Обойдя завал, я снова спрыгнула вниз, сиганула прямо с крыши, приминая чьи-то кусты. Какой же бесконечный этот город.
   Чернота наконец догнала меня, забрала остатки света, словно накрыла темной волной. Я шла ползком, на ощупь, только бы не останавливаться. Всего лишь маленький маг по сравнению с огромным океаном. Я должна была наколдовать щит, но сосредоточенности не хватало, все, что я хотела, это выбраться отсюда из темной толщи воды к воздуху, к свету, я гребла руками, ногами, я цеплялась за воду. А потом кончился воздух.
  
   Если что-то болит, значит, ты жив, - моя единственная мудрость, вынесенная из ситуации. Я лежала на чем-то мягком и восхитительно теплом, хотелось прижаться к этому теплу всем телом, окунуться в него, как вампиры присасываются к шее жертвы, пока не выпьют до капли. У меня болело все. Труднее сказать, что не болело. Я открыла глаза.
   -Очухалась? А мы уж боялись.
   Тетки, головой на чьих коленях я лежала, я определенно не знала. Она была довольно полной, средних лет и чем-то напоминала Гельду. Я со стоном села, схватившись за ноющую голову. Мир метался перед глазами, и я попыталась его придержать. Черная гроза продолжалась, но уже за второй линией обороны. Более надежной. Наверно, ее как раз доделывали, когда поставили нас сдерживать.
   -Ты совсем чуть-чуть не добежала, в десятке шагов от нас свалилась. Вон те, Эрих с Марком за тобой слазили, да я еще помогла. Ну и холодина, скажу я там, как ты вытерпела? Вся бледная, смотреть страшно.
   -И что теперь? - напрягая голосовые связки, спросила я. Голоса не было, будто я его сорвала. Или черный ветер набился в легкие, лишил меня даже него.
   -А, ничего. - легкомысленно пожала плечами тетка. - Ты уже свое отбегала, молодчина. Теперь отдыхай. Вон завесу теперь другие маги держат. А как отбесится гроза, тогда все и закончится. Они-то держат, чтобы люди подальше уйти могли.
   Я огляделась. Вон тот старый козел, сбежавший первым. Вон охающий толстяк. Вон рыжий, чью тупую задницу я прикрывала, даже спасибо наверно не скажет, потому что без сознания валяется. Под носом засохшая струйка крови, совсем исколдовался. Были еще и совсем незнакомые маги. Усталые и бледные. Я посмотрела на бушующий черный вихрь. Кто-то мог и не вернуться. Если бы на линии стояли более сильные маги, а не такие недоучки как мы, то простояли они бы дольше. Но тогда настоящая защитная грань не была бы построена, потому что слабые маги на нее не способны. Всегда жертвуют меньшим. Хороший принцип. Я подула на ледяные руки. Как же хочется кому-нибудь врезать.
   Тетка ушла проверять других. Я так и не спросила, много ли вернулось и скоро ли все закончится, голос пропал окончательно. С ее уходом стало совсем холодно. В моем теле не осталось ни единой теплой кровинки, и ветер продувал меня насквозь. Я сама была чем-то ледяным и абсолютно пустым, как полые стеклянные фигурки.
   Я смотрела на танцующую темноту, сейчас, когда линия не тянула из меня сил, ей можно было даже любоваться как пламенем костра. Ночь танцевала, сжигая сама себя, и я наконец ощущала, как вместе с ней сгорает и вся эта история с демоном. Все заканчивалось, подходило к концу. А дальше я никогда не буду лезть в жуткие истории. Я вернусь домой и до конца лета не выйду из своей комнаты. Я буду пить горячий чай из обжигающей кружки и сидеть на солнце. И мне наконец будет тепло. Вихрь потрескивал, врезался в невидимую границу. Мне повезло, что они меня увидели. Тут и в двух шагах-то почти ничего не заметишь. Черный - холодный огонь. Мне кто-то накинул на плечи кофту, но я все равно не могла согреться. Мне нужно было живое тепло, разве ткань может согреть, когда внутри меня только серый ледяной сумрак. Ильдар обнаружился вдалеке, что-то разглядывающий на земле с умным видом, какой-то ритуальный чертеж наверно. Сам там не мерз, если б я оставалась в тепле, я бы тоже могла. Зато он не был в эпицентре бури. Ха, неудачник.
   До сих пор не верится, что я выбралась, я выжила. Темнота отпустила меня. Даже страха не было, не было удивления. Не было ничего. Я просто замерзла.
   Подойти к нему, что ли? Вцепиться в край его одежды, засунуть руки под свитер, почувствовать горячую кожу и окунуться в тепло, греться. И плевать, что Ильдару может придти в башку, что я его совращаю, или внезапно прониклась уж слишком теплыми чувствами. Я готова даже на это. Даже если он попросит меня за это на нем жениться. Мне нужен был кто-то живой. Мне нужно было прижаться к кому-то живому. Но я не была уверена, что смогу даже встать.
   Лагерь представлял собой склад раненых магов. Все корчили из себя умирающих, стонали и держались за выступающие части тела. По мне, так если есть силы жаловаться, значит, здоровее некуда. У меня были силы только тупо смотреть в темноту. И еще дышать.
  
  

Глава восемнадцатая.

  
   За стеной черноты бродили твари. Я не сразу заметила их. Но если долго приглядываться, то можно было вырвать из бушующего вихря их очертания, иногда они подходили ближе, тыкались безволосыми безглазыми мордами в завесу, проверяли на прочность. Веофелий был прав, живущим в темноте не нужны глаза. Остальные их будто не замечали, занятые своими болячками, никто не вглядывался в темноту. Может, мне кажется, может, я просто устала. Откуда там живые, в Черной грозе? Но они выглядели именно так, как и должны были, приземистые безволосые тела с плотной кожей, чтобы вихрю не за что было зацепиться. Мощные, обтекаемые, с длинными когтистыми лапами. Гончие конца света. Длинный сочлененный хвост, настолько обтянутый кожей, что больше походило на голый скелет.
   Ильдар должен объяснить, что это за шхэнь. Он должен знать, некромонгер шхэнов. Он должен сказать, что мне это кажется. Я уперлась руками в колени и поднялась, это оказалось неожиданно легко, словно в моем теле совсем не осталось веса и теперь я могу плавать по воздуху. Старательно следя за равновесием, чтобы не улететь куда попало, я направилась к медитирующему над чем-то разложенным на земле Ильдару. Он был от меня метрах в пятидесяти, но мне показалось это расстояние двадцатью милями. Я шла к нему, как по горящим углам, аккуратно переставляя ноги, словно каждый шаг может стать последним. Здорово же меня двинуло. Мне бы сейчас в лазарете спокойно лежать, а не переться узнавать про каких-то долбанных тварей. Как только я вошла на территорию крутых колдунов, все как-то резко замолчали. Метят они ее по углам, что ли? А простым, не темным магам сюда нельзя?
   Я направилась к Ильдару, но меня перехватили по дороге.
   -ЧТО ты тут делаешь? Я тебя спрашиваю, что ты тут делаешь? - он спрашивал строго и зло.
   Если бы у меня был голос, я бы послала Веофелия так длинно, так далеко и так надолго, что он бы потом еще месяца два пасть не мог закрыть от изумления. Сюда, что, заходить запрещено? Эти маги совсем ашхэнели? Мы стояли друг напротив друга, и я понимала, что не могу сказать ни слова.
   -Ильдар, - продолжал орать Веофелий, между ними было метров десять, еще гудел ветер, но спорю, некроманта было отлично слышно и притаившимся в темноте тварям на другом конце города. - Я же сказал, чтобы ты держал их подальше и сам не совался! Я же сказал задержать их! Но ты не только сам приперся, а еще и ее притащил. Я же доверился тебе. Я же поручил тебе важное задание! Где остальные? ГДЕ остальные, я спрашиваю?
   У Иля вытягивалось лицо и сделалось виноватое, виноватое. У, наш образец для подражания, великий магистр рассердился, а бедолага Ильдар так не хотел его разочаровывать. Он хотел стать его любимым помощником и помочь справиться с Черной грозой, как когда-то делал его папочка. Я его убью, как только мне получше станет. Я его расчленю, потом оживлю некромантическим заклинанием и дам сожрать дракону. Я его прикончу. - отстранено размышляла я. На настоящие эмоции сил не было. Были только мысли, которые я потом обязательно исполню.
   -В Теннари. - промямлил Ильдар.
   -А она тут что делает? Тоже в Теннари? - язвительно спросил он.
   -Я л-линию держала. - пробормотала я. Некромант моментально затих, вслушиваясь в мой шепот, будто я говорила что-то смертельно важное. - Я замерзла.
   Все. - поняла я. Больше не могу. Близость такого халявного источника тепла одуряла.
   Вцепиться в края его черного плаща, опять все черное, хотя да, это же колдовать помогает. Вцепиться в его пояс, стать ближе, и тепло, тепло, тепло. Чужое тепло, теперь разливающееся по моим венам. Чужая жизнь, становящаяся моей. Некромант был раскаленным, как засунутый в огонь кусок металла, по крайне мере, мне так казалось. Если бы меня спрашивали, какой самый счастливый испытанной мной момент, я бы сказала, этот. Как второе рождение. Веофелию просто не повезло, он попался мне первым. Дал бы мне дойти до Ильдара, я бы вцепилась в него.
   Он даже не пытаясь вырваться. Милосердный тип, хотя я была уверена, что некроманты чужие прикосновения не переносят. Впрочем, я Веофелия вечно лапаю. Привык наверно уже. Обними его какая-нибудь красивая полуэльфийка, о которой мечтает все мужское население не только этого королевства, но и соседней империи, как тогда в гостинице, он бы ей уже проповедь прочитал, что он слишком высоконравственный для этого.
   -Ты ледяная.
   Я кивнула. Он даже придержал меня за плечи, запахнул полы плаща, и я очутилась в коконе тепла, отрезанном от всего окружающего мира. Хорошо... какие мелочи, какая разница, кто и кого грохнул, что совсем рядом бродят страшные непонятные твари, что гроза бушует все сильней, когда сейчас так тепло. По сравнению с этим все остальное, просто ничего не значащая шхэнь.
   -Ты держала первую линию вместе с остальными? - кивок. - Почему я тебя раньше не видел? - пожимаю плечами. - Ты недавно вернулась? Я слышал кого-то вытащили прямо из вихря. - пожимаю плечами.
   Тепло.
   Не знаю, сколько мы так стояли, не очень долго, все-таки Веофелий наверно шхэново занят, чтобы тратить время на меня. Магическое истощение - коварная штука, она приносит холод, туманит разум и сбивает с ног. А сейчас я понемногу приходила в себя, у меня даже возникло подозрение, что Веоф поделился со мной энергией, немногие умеют устраивать подпитку, делиться своей силой с другими, разве только целители. Но я на всякий случай отодвинулась, ему сейчас энергия важнее.
   -Кстати, я пришла спросить, что это за твари бродят там? - я ткнула пальцем в черноту, бьющуюся о заградительную линию, размеренно, как удары молота. Кажется, мелькнул кончик костистого хвоста, не уверена.
   -Ты их тоже заметила? - со вздохом спросил Веофелий. - Никому не говори. Не хочу, чтобы поднялась паника. Хотя, скорее всего, она все равно поднимется.
   -Что это? Откуда они?
   Некромант посмотрел в сторону, куда я указывала. Говорить ему не хотелось. - Не всех, кто погиб в Черных грозах, убивал именно вихрь, разрушающий дома. Было много замолчено о Таламаике, в частности, почему погибло столько людей, даже успевших уйти от грозы. Потому что их догоняли они. Большинство доставали именно кхары. Так их назвал один из магистров, изучающий их. Грызуны, если переводить с оркского. Мало кто выживает после встречи с ними. Они пожирают все: плоть, дерево, металл. Но больше всего любят живую теплую кровь. Защитная грань поставлена больше от них, чем от вихря, на том расстоянии, на котором сейчас мирные жители, он причинит им не больше вреда, чем обычная гроза.
   -И часто такое? Черные грозы?
   -Раз в несколько лет с регулярностью маятника. Грань прорывается все чаще и чаще.
   -Мы все умрем. - пробормотала я.
   Веофелий усмехнулся. - Делхассе ошибаются. Мы невероятно живучи. За все периоды истории постоянно что-то случалось, просыпались спящие, приходили туманные сны из разломов, проклятья, которые сдерживали древние короли. Мы никогда не были в безопасности. Но мы изменяемся и выживаем. Мы способны на это. А демоны остаются прежними.
   -Значит, выживем?
   Маги обходили нас по дуге, занятые своими делами и делающие вид, что не замечают нас. Не знаю, то ли из уважения, то ли все тут хотели плевать на Веофелия. Некромант все еще придерживал меня за плечо, и мне казалось, что я чувствую тонкую ниточку силы, протянутую от него ко мне. - Да не, я в порядке, правда.
   Молчание. Какое же это счастье, когда тепло. Мне даже было плевать на тварей.
   -А что потом? Они сами уберутся или их придется убивать?
   -Кхары не уходят далеко от грозы. Сейчас грань прорвана. Как только гроза пойдет на убыль, они вернутся в то проклятое место, откуда пришли.
   -И когда она пойдет на убыль?
   -Думаю, к утру.
   -Значит, просто ждать?
   -Да, просто ждать.
   И откуда это ощущение, что некромант что-то замалчивает. Беспокойство в движениях магов, их торопливость, и то, что твари все чаще тыкаются слепыми мордами в невидимую завесу.
   -Ты... знал заранее, что так будет? Что начнется гроза?
   Он помедлил. - Я тоже живой человек. Я отвел ее настолько далеко, насколько смог. Сдерживать еще дольше мне просто не хватило сил.
   -А что будет, если они прорвутся? Мы будем с ними драться?
   Маг промолчал. Я осторожно вцепилась в край его плаща, он поплотнее обхватил меня за плечо. Мы стояли и смотрели в лицо своей смерти, гроза наваливалась на нас, обрисовывая четкую границу контура. Другие маги обходили нас, делая вид, что не замечают. Нет ничего лучше, чем постоять рядом с другом, наблюдая за показывавшимися из темноты тварями, высовывавшими свои уродливые головы. Как плотоядные рыбы с огромными пастями из воды. Уютно.
   Я догадывалась, скоро времени больше не будет, но сейчас у нас были эти несколько минут спокойствия, и я знала, что я потом надолго запомню их. Помирились. Иногда, чтобы помириться совсем не нужно слов, а просто сделать вид, что и не было ссоры. И, пожалуй, это радовало, по крайне мере, если твари меня прикончат, то пожирать они будут уже чистое сердце, не отягощенное лишним проблемами. Мне было спокойно.
   Позже мы готовились к окончательной битве. Уже стало ясно, что завеса до утра не выдержит, мы исчерпали все резервы. Гроза, правда, тоже уходила на убыль, светлело, все окутывала мягкая предрассветная дымка, и можно было уже отлично различать бродящих по всему периметру защитной грани кхаров. Они все время тыкались уродливыми мордами в завесу, проверяли ее, на месте ли, словно уже чувствовали - недолго осталось. Они были еще страшнее, чем я представляла.
   Наверно, черный вихрь - единственное место, где такие странные твари могут жить, поэтому и не отходят далеко от него, просто не могут. Если у них и были какие-то признаки пола, то их не было видно. Может, они размножаются почкованием или яйца откладывают, или не размножаются вообще, а появляются из Тьмы, как феникс рождается из пепла. Шхэн знает. Их кожа была плотной и бесцветной, ни белой, ни серой, а какой-то неопределенной. Им просто не нужно было быть какого-то цвета. В темноте нет такого понятия. У них не было глаз и носа, на этом месте на уродливой морде со вздувшимися под кожей какими-то наростами не было ничего. Были дырки в черепе по бокам, наверно уши.
   Кхары были мне до пояса, и большую часть на их мордах занимала пасть. Любят жрать, грызуны шхэновы. Смотря на них, страха все еще не было. Было только нудное ощущение, что нам придется драться и драться, и эта длинная ночь все никак не закончится. Веофелий не толкал проникновенных речей, давайте же, братцы, поддержим королевство. За нами друзья, родственники и пушистые кролики. Он просто сказал, что мы будем драться, чтобы выжить, а если кто-то попытается уйти, то он его парализует и тогда шансов на выживание у уходящего точно не будет никаких. Он - некромант и грохнул собственную жену, меченную делхассе, во время прорыва демонов. Портал уже открывался и это был единственный способ. Так что пусть не думают, что у него найдется жалость для них. Напугал он их даже побольше, чем кхары. Дурная репутация - иногда шхэново полезно. Он сказал, нам нужно продержаться совсем чуть-чуть, когда твари встретят отпор, они уйдут, потому что гроза сходит на нет тоже. А кхары обладают зачатками разума и никогда не полезут на сложную добычу. Он сказал, что у нас есть шанс. И мы ему поверили. А что нам еще оставалось.
   Ильдар смотрел на него влюбленными глазами, жадно ловил каждое слово. Я начала сомневаться в его ориентации. Перед смертью хотелось врезать этому гребаному Маранэ, который затащил меня сюда и даже не предупредил, так хотел поучаствовать в приключении, гад. Хотя, наверно, я бы все равно сюда пришла, потому что тоже все равно хотела бы поучаствовать. Потому что тогда я еще не знала, как это страшно, черные грозы. Но вину с него это не снимает. Я бы ему врезала, но, что если, подбитый глаз ему помешает драться. А если не врежу, и его прикончат, я так и не смогу ему отомстить. Н-да, дилеммка.
   -Ильдар, ты козел. - сказала я, приходя к компромиссу.
   -Я тоже надеюсь, что ты выживешь, Тай. - сказал он, очевидно занятый какими-то своими патетическими размышлениями на тему героизма. Ненавижу некромантов.
   Тем, у кого кончился резерв, или магам-недоучкам раздавали саморазрывающиеся артефакты, еще что-то боевое, вроде жалящих лучей и амулеты защитных щитов. Видно, ободрали все лавки в городе перед грозой. Мне тоже кое-что досталось, хотя, я говорила, что могу драться сама. Но мне никто не поверил. Ну да, я ж драконолог. Все знают, что без драконов мы безобиднее дохлой мыши. Маги сооружали баррикады и магические заслоны, которые позволят нам мочить тварей, не подставляясь самим. Не разбираюсь в сражениях, но очевидно в расположении перевернутых телег и окопов было что-то стратегическое. Веофелий отправил меня на левый фланг. Хотел сказать что-то, но так и не сказал.
   -Удачи, Вел. - буркнула я.
   Он обернулся со злой рожей. - Только не подставляйся! Поняла? Не лезь ни во что! Я хочу быть уверен, что ты торчишь здесь и не идешь самоубиваться в самую гущу тварей. Я не могу сосредоточиться, если буду думать, что где-то обгладывают твои останки. Если уж ты очутилась тут и окончательно влезла во все это, то будь добра следуй моим правилам. Я должен быть спокоен. Обещай мне.
   Он требовательно ждал. Наверно, ему самому уже надоело испытывать беспокойство за обузу, которую добровольно повесил на шею, но он ничего не мог с собой поделать.
   -Хорошо, Вел. Я останусь здесь.
   Потом оказалось, что слева самое безопасное место. Кто-то из слабых магов пытался возникать, говоря, что все видели, как мы стояли в обнимку, а теперь он засовывает свою знакомую в самое лучшее место, а они тоже имеют на это право, на что Веофелий устроил очередную проповедь. Что я держала линию до последнего, потратила весь резерв и едва выжила, в то время, как кое-кто трусливо прибежал самым первым, и не ему, господину с нетронутым запасом магии сравнивать себя, кретина, со мной. Я даже возгордилась, а остальные приниженно затихли. Или просто испугались бешеного некроманта.
   Мне словно на голову золотую корону одели. По крайне мере, все косились на меня уже с неким подобием уважения. Считай, я теперь здесь вторая самая крутая после Веофелия. Близость к власти развращает. Жаль только не знаю, как этой властью воспользоваться. Да и недолго осталось.
   Мы расселись по своим местам, подготовились. Немного силы у меня было, и я приготовилась сплести заклинание молнии, а когда резерв совсем закончится, перейду к амулетам. Тварей было около тридцати, они все время переходили с места на места и были абсолютно одинаковыми, так что подсчитать было трудно. И еще не факт, что потом не прибежит еще. Веофелий говорил метить в голову. Их внутренние органы как-то странно расположены и даже с развороченной грудной клеткой они будут живы. Но вот без головы нападать не смогут. Единственный плюс. Кроме магов, был еще и небольшой боевой отряд. Кто-то из городской стражи, даже несколько наемников. Эти наоборот были одними из самых спокойных. Для них все твари на одну морду, что ваграки, что еллси, что слепые кхары. На всех один вариант, мечом по башке, а шкуру продать алхимикам.
   О чем думают в последние секунды жизни? Учитывая, что это второй раз за сегодня, когда я готовлюсь к смерти. В башке была пустота. Я думала о том, что стоило бы о чем-нибудь подумать. И было даже немного обидно. Мои соседи, опять тот рыжий парень, едва живой, но готовый драться до последнего, какая-то девушка, еще одна полуэльфийка и двое стариков дружно что-то молитвенно шептали, я даже, кажется, разобрала слова обычного взывания. Остальные сидели мрачно и молча. Напряжение нарастало. Иногда готовы отдать все, чтобы кончилась тишина.
   Сначала линия потрескивала, потом по ней забегали синеватые молнии, колдовство заканчивалось, трепетало, как гаснущий огонек. А потом последняя яркая вспышка. И все.
   Твари кинулись разом, словно каким-то непонятным чутьем ощутили это. И их было уже не тридцать, гораздо больше. Они выскакивали отовсюду, из подвалов, из уцелевших в грозе остовов домов, как серый туман, скользящий из всех щелей. Шхэн. Нам конец. Первым удар принял на себя Веофелий и еще несколько боевых магов. Они поливали их огнем, взрывали, а некромант заставлял гнить изнутри, но твари продолжали бежать, и куски разлагающейся плоти пластами отслаивались с костей. Они неслись на нас стремительным серым потоком, и невозможно было отделить одну тварь от другой, разобрать их по отдельности. Множество лап, голов, как единый гигантский организм.
   -Мочи их, мочи! - вопила я. Не знаю, вслух или нет.
   В первой волне погибло несколько десятков кхаров, маги стояли, раскинув широко руки, и уничтожали все подряд, перемалывали, как гигантская мясорубка. А твари все лезли и лезли. Им тоже хотелось тепла.
   Всех, кто каким-то чудом сумел пробиться через заслон, добивали мечники. А мы на левом фланге были так, последним рубежом, когда устанут абсолютно все, будем мочить из-за их спин. И хоть тварей уничтожалось много, это было каплей в море. Они все прибывали и прибывали. Бесконечно. Гроза уже закончилась, что же они лезут-то? Уходите отсюда. Здесь вам не место. Твари нападали беззвучно, они не знали никаких звуков в своей темноте, орали, ревели и матерились исключительно люди. Наемники уже вымотались, больше заслонялись и осторожничали, тварей теперь мочил второй ряд магов. Сколько же их?
   Гроза открыла проход в другую реальность, и возможно их там миллиарды, и их бесконечный поток будет все идти и идти сюда в наш мир. И сколько ни убивай, никогда не остановится.
   Я выставила руки вперед и долбанула молнией какую-то из тварей. Ее черепушка взорвалась с мерзким хлюпающим звуком. Это не весело, это магия, дружок. Я била еще и еще, уже не разбираясь. Раз, два, три, четыре, пять, семь, десять. У меня затекли запястья. Все дрались со всеми. Вой, грохот в ушах. Кровь у тварей была склизкая, белая. И черепушка по-моему была пустой. Я била и била, почти как на тренировочных пустошах, только тут передо мной была не мишень, да и от резерва почти ничего не осталось. Только аура.
   Секунды оборачивались годами. Время тянулось шхэново медленно. Давайте же, уходите. При таком напоре было странно, что первые ряды еще держатся, но они держались, не отступали.
   Мои соседи швыряли амулеты. Я тоже перешла на них, они взрывались неприцельно, отрывая у тварей части тел, но им было плевать, все равно что зомби. Мы били и били. Твари лезли с грацией насекомых, а может на самом деле и были насекомыми, просто разросшимися до гигантских размеров. А потом наступила тишина. Вначале я не поняла, что она наступила, но потом оказалось, что взрывать и швырять заклинания уже не в кого. Твари ушли. Волна, натолкнувшись на камень и не сумев пробить его, отступила. Веофелий был прав. Постепенно все высовывались из окопов, растерянно оглядывались. Я тоже вылезла, мне хотелось простора, свежего воздуха. Но чувствовался только вкус гари на губах. И тишина. Наконец полная тишина.
   -Ушли? - спросил кто-то.
   -Ушли! - один за другим заревели остальные.
   -Трусливые ублюдки, им не сладить с нами! - заорал толстяк, который когда-то держал со мной линию.
   -УРА! - заорали все.
   -Ильдар. Эй, Ильдар? - позвала я. Но в общем ликующем гвалте не было слышно. Он был где-то в первых рядах. Не мог же он подохнуть, скотина.
   Трупы тварей усеивали улицы, воронки взорванной земли, обугленный, черный камень, кое-где огонь, гореть уже было нечему, но какие-то деревяшки еще упрямо тлели. Мостовая под ногами была скользкой от белесой жидкости, которая заменяла им кровь. Я шла вперед, к остальным, осторожно переступая через беспорядочно лежащие сероватые тела. Уродливые лапы, сгибающиеся под неестественным углом, с удлиненными пальцами и вогнутыми когтями, оскаленные морды, острые зубы. Плотная, словно ненастоящая кожа. Я ступала аккуратно, выбирая место, свободное от них. Крохотные клочки земли между их оторванными лапами и хвостами.
   Рассвет уже наступил. Светило солнце, и с каждой секундой становилось все теплее, небо очищалось от темноты и снова было ясное, безоблачное. Словно ничего и не было. Мы выжили.
   Мы живы.
   Я обходила магов и военных, перевязывающих свои раны, беспорядочно обнимающихся и что-то вопящих. -Эй, Ильдар! - нашелся. Вон он, живой, даже не раненный, только заляпанный кишками. Глаза белесые, уставшие.
   -Ильдар, иди сюда.
   -Тайнери, ты жива! Я знал. - говорил он это без особых эмоций, что-то вроде официального поздравления, которое сказать нужно, а не сказать невежливо.
   Я не дала ему в челюсть. Я с наслаждением пнула его в голень, и он взвыл. Вот теперь мне уже получше.
   -Ну прям, как ребенок, ей богу, Тай. - пробормотал он, растирая ногу. Да. Надо было врезать сильнее.
   -Заткнись. Вот если б ты умер, я бы тебя посмертно простила.
   Башка кружилась, и все, что хотелось, это просто сесть на землю и отдохнуть. Пусть тащат меня в лазарет. Я устала. И наконец-то все закончилось. Осталось только выбраться отсюда и навсегда забыть эту глупую страшную историю.
   Потом я буду таинственно замолкать и замалчивать ненужные подробности перед внимающими мне собеседниками, как и любой великий герой, прошедший огонь и воду, и пасть кхаров. Мне будут внимать, не упускать каждое мое слово, потому что даже не каждый из магистров видел черную грозу. Я крута. Я так крута, что странно, как меня земля держит, а надо мной еще не загорелся ореол блистательного света. Они будут пялиться на меня с благоговением, а я буду пользоваться этим, я буду расхваливать свою храбрость и буду ходить по академии с видом ветерана всех произошедших в королевстве войн. Даже профессора будут преклоняться передо мной. И конечно, никому и никогда я не скажу всей правды. Меня ждало прекрасное и полное славы будущее. Нужно только выбраться отсюда. Подняться с земли и выбраться.
   -Эй, что там? Смотрите! - заорал кто-то. - Они шевелятся...
   Ужас в голосе, которого уже не должно быть. Кто шевелится? Кто?
   -Берегись!
   Мы обернулись слишком поздно. Как-то странно недооценить разум кого-то, у кого даже нет мозгов, а их заменяет странная жидкая субстанция, и вообще нет глаз. Часть тварей поднялась, они только притворялись дохлыми. Оставшиеся кхары врезались в толпу расслабившихся магов, желая только убивать. Не ради насыщения, а только чтобы навредить большему количеству противостоявших им. Эти жуткие монстры, оказывается, тоже умели ненавидеть. До нас с Ильдаром они не долетели, рассыпались гнилой плотью, развалились на кости, плоские и огромные.
   -Магистр Саторски... не все, оказывается, подохли. Мы проверим. - отчитывался какой-то маг.
   Грохнул их Веофелий, я так и знала, что с ним все будет в порядке, он сильный маг. Некромант стоял неестественно прямо, потом прижал руку к груди, словно собираясь признаться в чем-то.
   -Вел, ну ты даешь! Здорово!
   Веофелий стоял, покачиваясь и держась за грудь, будто пытался удержать бьющееся сердце. Я подошла ближе и только тогда заметила. Его пальцы были в крови, она била ключом, заливала черную ткань.
   -Ничего. Мне не больно. - зачем-то сказал он. И медленно осел на землю.
  
   -Славьтесь же те, кто погиб, защищая слабых, стариков и детей. Славьтесь же те, кто не жалея себя, отводил беду от простых мирных жителей, наших родственников, наших детей и родителей, позволяя им добраться для укрытий. Для королевства настали сложные, темные времена, но пока существуют маги-защитники, мы можем надеяться на то, что наше будущее будет светлым.
   Градоправитель Весте выступал на только сегодня срубленной из досок трибуне под открытым небом. Ветер трепал его волосы, над головой плыли облака, и для кого-то жизнь продолжалась. Странно, когда кто-то ценит чужую жизнь больше, чем свою. Странно, когда вначале думаешь о ком-то другом, а не о себе.
   -Ваш подвиг беспримерен, ваши имена никогда не будут забыты. - продолжал градоправитель, и его надтреснутый старческий голос звенел, как натянутая струна. Собравшиеся жители внимали каждому его слову, кто-то утирал глаза. - И пусть город разрушен, на пепелище мы построим новый, и наши потомки, наши дети и внуки всегда будут помнить вас.
   Всегда есть надежда. А на смену любой темноте приходит рассвет. Боль забудется, могильные курганы порастут ковылем, а имена старых героев останутся только в сказках. Позже рассказали, что когда кинулись кхары, магистр Саторски сначала уничтожил тех, которые напали на других и были близки к нам с Ильдаром, а потом уже того, который полоснул его по груди. Отвлекся. Не рассчитал. Случается даже со старыми магами.
   -Славьтесь! А теперь почтим павших молчанием.
   Веофелий всегда ценил молчание, он считал, что временами оно говорит гораздо лучше даже самых прочувствованных слов, это тишина, когда не нужно вслушиваться в чужую речь, а просто слышать друг друга. И жаль, что я его никогда не понимала.
   Слышно было, как дует ветер. Город уже отстраивался, сюда прислали многих магов-хозяйственников, и они возводили новый Весте на пепелище. Он вырастал из развалин, поднимался дом за домом, и жители возвращались в него, вешать новые занавески и закапывать новые кусты. Нас, магов, еще оставшихся в городе, пригласили на церемонию открытия памятника на главной площади. Помнится, когда за мной по пятам следовала черная гроза, я ее перебегала. Раньше на месте памятника был фонтан, теперь от него и следа не осталось. Статуя изображала сутулого мужчину в плаще с накинутым на голову капюшоном, молчаливого и спокойного, но готового в любую секунду вскинуть руки, встречая опасность заклинанием. Если бы не было магов, то никогда бы и не было черных гроз, и нам же ставят памятник в разрушенном городе. Если бы не было магов... но и мир был бы совсем другим. Кто знает.
   -Славьтесь! - в последний раз сказал градоправитель.
   Славьтесь, подумала я.
   Жители медленно расходились. Ильдар еще постоял, глядя на памятник. На его пьедестале были написаны имена магов. А я развернулась и ушла. С Веофелия станется опять попытаться ходить по комнате, хотя лекарь запретил. Упрямый кретин.
  
  

* * *

Эпилог.

   Если кто-то думает, что труднее всего управляться с больными детьми, они еще не были сиделками у восьмидесятилетних некромантов. Вот уж у кого самый невыносимый характер, и к тому же, невинные детишки проклятиями налево и направо, когда им что-то не нравится, не разбрасываются. Трижды я попадала под проклятье молчания и успела понять, что молчание не всегда золото. Правда гораздо больше доставалось настоящей сиделке, которая, не выдержав, стала заглядывать редко, только чтобы наскоро перевязать его и почти сразу же исчезала. Думаю, Веоф именно этого и добивался. Ему хотелось одиночества. Сидеть в тишине и растравлять свои раны, хотя окучивание и самокопание еще никого не приводили к добру. А вот меня после черной грозы какими-то жалкими проклятиями не напугаешь. Он так и не смог от меня избавиться, и что-то мне подсказывало не очень-то хотел. Когда его собственный дед пытался выгнать меня за порог и нанять "компетентную приличную целительницу", из дома стремительной птичкой чуть не вылетел сам Ахаир Саторски. Впрочем, его брату я понравилась, чего не скажешь о сестре.
   Веофелий с перевязанной грудной клеткой возлежал на подушках и смотрел в окно, о чем-то задумавшись. Ему выделили одну из уцелевших хижин на краю города, до которых не докатилась гроза, где он и торчал уже вторую неделю. Когда я вошла с подносом, он попытался отодвинуться подальше, потом подозрительно, кривясь, спросил. - Сама готовила?
   -Нет, как обычно тебе, магу-спасителю, благодарные жители супчик передавали. Мне только выбирать оставалось, у кого брать на этот раз.
   Маг расслабился. - Тогда давай сюда.
   -И чем не нравится, как я готовлю?
   -Всем. - кратко ответил некромант.
   Я плюхнула поднос с густым грибным супом ему на колени, вручила ложку.
   -Кстати, если не забыл, ты платишь мне по пять золотых в неделю. Можешь у своих богатых родственников попросить, если у тебя нет.
   Богатые родственники, в виде брата, сестры и невыносимого деда, заявились на прошлой неделе, проникшись слухами о мнимой гибели мага. Брат был полон столичного лоска и таинственной загадочности южных царств. Загорелый высокий с темными, как летняя ночь, непроницаемыми черными глазами цыгана из табора. Его сестра была фигуристой ненатуральной блондинкой с замашками светской львицы и хозяйки любого дома, куда ступит ее нога, но без обаяния Эдгара Саторски. Такая же высокая, как и все в этой семье. Зря я ее, конечно, подкалывала насчет размера ее царственных ног, но если язвительность Веофелия была его достоинством, то сестру его хотелось придушить уже через несколько минут. Дед выглядел поседевшим вороном. Длинный крючковатый нос, белые как снег виски, широкие рукава черного камзола, смахивающие на крылья. Он тянул лет на сорок человеческих лет, постоянно стучал тростью в пол и всем указывал. Я могла поспорить, что к своему трехсотлетию Веофелий будет выглядеть и вести себя также. Если не хуже.
   Веофелий повернулся ко мне. - Когда тебе возвращаться в академию?
   -Через три недели. Ничего, лекарь говорил, что к этому времени ты уже сможешь сам выносить свой горшок.
   -Тай! - я мерзко хохотнула. -Поскорей бы. - выдавил он.
   -Можешь, так и быть, навещать меня. Ты понравишься моему дракону.
   -А если не понравлюсь?
   -Не волнуйся, Ротар любое мясо любит.
   -Не смешно.
   Когда заканчивается приключение, начинаются обычные будни. Мне бы тоже хотелось, чтобы все обрывалось на том моменте, когда зло повержено и все счастливы, и кажется, что так теперь будет всегда. И не было гор бинтов, визитов лекарей, бессонных ночей и упрямого характера разнывшегося, капризного больного. Но они были. Я не была уверена, что когда я уеду, мы еще когда-нибудь встретимся. Да и зачем. В следующем году я буду уже самостоятельным драконологом и вряд ли буду залетать к нему на чашку чая. Расставание это все равно что маленькая смерть. Веофелий когда-то сдуру пожалел меня, ввязался в эту историю, а теперь довел дело до конца и избавился от обузы, даже кое-как примирился со своей семьей. Ему тоже незачем. Когда история заканчивается, к ней лучше не возвращаться, чтобы не испортить ненароком что-то. А может и нет. Я не была уверена. В любом случае, эти три недели вполне могли оказаться последними.
   Веофелий Саторски вяло стучал ложкой, заставляя себя ковыряться в супе.
   Я смотрела в окно, и мне было грустно. Это нормально, когда что-то заканчивается. Потом обязательно будет что-то другое. Что-то новое.
   -Опять что-то задумала, Тай?
   Я посмотрела на Веофа и усмехнулась.
   -Не нравится мне эта усмешка. - пробормотал он. - Если будет время, я, так и быть, - он шхэново похоже меня передразнил. - тебя навещу. И если что-то случится...
   -Ты будешь винить во всем меня.
   -Нет. Я хотел сказать, ты можешь ко мне обратиться.
   И снова принести неприятности? Вряд ли. Совесть мне не позволит. Хотя, он живет в паре дней пути от Умирена. И в дне пути от моего дома. Даже если он заречется избегать меня до конца жизни, мы все равно однажды можем встретиться. Пути судьбы также запутаны и беспорядочны, как и горсть рассыпанных бусин.
   -Надеюсь, теперь ты хоть чему-то научилась? Вынесла что-то из этой истории?
   Веофелий, лишь слегка очухавшись, взялся за старое. Я посмотрела ему в глаза и широко ухмыльнулась.
   -Неа.
  
   Я очутилась перед стенами академии, когда наступил первый осенний месяц. Кроны деревьев еще были зелеными, только кое-где проглядывала редкая желтизна. По небу тянулись стаи птиц, хотя было еще довольно тепло, но они с торопливыми криками улетали куда-то. Рановато что-то в этом году.
   Моим мечтам о славе было суждено не оправдаться. Веофелий посоветовал молчать, а мое участие во всем этом, как и Ильдара, постарался скрыть. А потом уж кто разберется, были там два адепта-недоучки или не были. Просто не хотел лишних вопросов, что и зачем мы там делали.
   В последнюю неделю перед академией мы поехали обратно, он даже на станции натолкнулся на встречающих меня, довольно озлобленных родителей, которым в последнее время я как-то совсем позабыла писать. Только кратко сообщила, что возвращаюсь. Слово за слово Веофелий навязался на ужин, а потом долго и красноречиво расхваливал меня. Мудро не упоминая о том, что он не мой наставник. И еще более мудро, что он некромант. Проникшиеся и раздобревшие родители даже спрашивали его и о страшных черных магах, творящих свои ритуалы в академии, и не собираются ли наставники как-нибудь отделить "приличных детей" от пагубного влияния. После этого я долго кашляла, подавившись, а он, не моргнув глазом, вещал что-то про миролюбивую политику королевства, а потом осуждающе пялясь на меня, выдал, что за некоторыми глаз да глаз нужен, и их бы так оградить, чтобы они вечно под присмотром были.
   Я вежливо поддакивала, не понимая намеков.
   Настоящий маг пользовался спросом у соседей, и мои родственники откровенно наслаждались свалившимся на них всеобщим вниманием. Веофелия поселили на чердаке. Забавно, что в его доме я спала там же, и к нему то и дело совались то бабушка, то дед проверить как он там, и заодно как следует порасспрашивать. Чтобы было о чем посплетничать следующие пару лет, пока не случится еще что-нибудь интересное.
   Когда надо, маг мог и умел общаться с людьми, хотя временами я опасалась, что он заколдует на шхэн всех моих любопытных родственников и сбежит через окно. Матушка, которая была младше его раза в два, называла Веофелия не иначе как милым молодым человеком, а папаша даже зазывал на рыбалку.
   Перед моим отъездом в академию, родители слезно говорили о том, как гордятся мной и еще тем, что я знакома с настоящим магом. Если они узнают, что он некромант, мне конец, - думала я с содроганием, но пока они этого не знали, все было довольно неплохо.
   Чтобы доехать до академии, я выбрала не шумный экипаж, а обычную проезжающую мимо крестьянскую телегу. Бодрый дедок что-то рассказывал о своих проказливых внуках и бешеных адептах из Умирена, от которых не было покоя все лето.
   На земле рядом с едущей телегой распласталась тень летящей птицы, и подняв голову, я обнаружила парящего над нами дракона. Без всадника.
   -Красивые. - сказал старик, щурясь на осеннее солнце и тоже разглядывая его. - Такие красивые... часто вот этого здесь вижу, вечно кружит, будто высматривает кого-то. Красивый зверь. Только за это адептов терпеть и можно.
   Ротар сделал приветственный круг над нами, пролетел почти над нашими головами, вызвав восхищенную ругань старика, и отправился в академию. Вырос за эти два месяца.
   Я поправила сумку и вошла в ворота академии.
   Что-то все складывалось слишком хорошо. Пора было ждать нового пинка от судьбы.
  

* * *

  
   Рабы прятались. Рабы мечтали слиться с блекло-лиловыми стенами, стать тихими и незаметными как раск-азуль, рабы мечтали, чтобы хозяин не вспоминал о них и не звал их. Рабы молили своих забытых запрещенных богов о том, чтобы всевластный и ужасающий хозяин был вызван приказанием своего Повелителя и отправился убивать в далекую пустыню попавшихся ему под горячую руку безмолвынных схашсе или глупых строптивых верре. Страшна смерть от его рук, потому что хозяин зол и уничтожает даже послушных и дорогих слуг. Хозяин зол и не сдерживает свою жажду смерти. Не для того он копил свои богатства, чтобы отказывать себе в такой малости. Рабы прятались уже целый цикл, потому что не было яростней и взбешенней под двумя солнцами никого сильнее, чем он. Каи-ши кружил по призрачным залам Гнадура и с рыком крушил узорчатые винтовые колонны, поддерживающие своды, рискуя обрушить часть комнат в собственном доме. Каиши ревел, обращаясь к жарким небесам, но испытывать ярость и сыпать ругательствами было также бесполезно, как грозить солнцам. Потому что враг его остался далеко, в таких далях, где не бывал даже сам Повелитель. И не достать его. Каи-ши бесновался, пробивал стены и не мог избавиться от ярости. Чтобы ни делал ему все было мало.
   -Достану. - ревел он. - Любой ценой достану. Звер-рьки маленькие... хитрые, но Каи-ши хитрее. Достану. Вернусь. Поплатитесь! - заорал он, брызгая слюной. И глядя на свое отражение в разбитом витраже, неожиданно успокоился.
  

* * *

   Сердце билось все быстрее и быстрее, и его четкие пульсирующие удары прокатывались по землям, заставляя животных в лесах тревожно вспрядывать ушами, оглядываясь в поисках охотников. Мягкой неразличимой рябью удары проходили по поверхности воды, но обычный взгляд вряд ли сумел бы уловить ее. Биение сердце вспугивало птиц, гнездящихся на серых скалах Увары, и торопило их улетать в далекие земли, подальше от тревоги, которую они чувствовали здесь. Но наступала осень, и никто не замечал странностей, разве только стало чуть-чуть холоднее. Сердце снова пробуждалось.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Ну и типа послесловие от автора.
   Ибо автор не любит предисловий
   Посвящается моим родителям, которые до сих пор не подозревают, что же я такое катаю на компе, моим друзьям, которые тем более не подозревают, что им что-то посвящается, тому, кто однажды напечатает эту книжку (надеюсь), тому, кто это прочитает, тому, кто это никогда не прочитает, но точно бы мной гордился. Посвящается еще и мне, первый раз я что-то большое написала! Ну еще раз посвящается мне, мне еще ничего не посвящали, второй раз не помешает. Последние ошибки исправлены, больше ничего трогать не буду. Уффф. Наконец
   Будет 3 часть, но это будет уже другая книга. А эта наверно закончена. Если только я не допишу еще немного, если найду время. Славьтесь те преподы, которые ничего не задают...и славьтесь те, кто дает мне списывать.
   *задумчиво* если посчитать... *с мрачной задумчивостью* ... не очень-то и много народу
   Если кто знает, как назвать лучше, то пишите!!
   На крыльях дракона? Проклятье? *гмс, где я это название слышала...* Благими намерениями? Дракон? *автор будет думать еще долго*
   Из 3 части не написано еще ни слова
Оценка: 6.95*131  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"