Комарова Инна : другие произведения.

Титулованная кухарка (новая версия)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 1.57*4  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Аннотация к приключенческому роману "Титулованная кухарка" 17 век. Ирландия, Дания... Совершенно удивительная история, одарённой от рождения девушки из знатной титулованной семьи по имени Лаура. По стечению невероятных обстоятельств она оказывается выброшенной на улицу. Нонсенс для семьи такого ранга. И кем? Собственным отцом. Дикие нечеловеческие лишения выпали на её долю, но как достойно и как мастерски она сохраняет свою бессмертную душу. В романе подробно описываются все перипетии судьбы главной героини. Независимо оттого, где ей приходилось жить, с кем делить кров, она поразительным образом несла в себе тот свет, который некогда заронила в ней её мать. И вот, что характерно для этой девушки, - будучи дочерью вельможных особ представленных при дворе, она была очень любознательной с раннего детства. И именно это качество спасло её от неминуемой гибели, более того, помогло найти свою Любовь и истинное счастье. Ещё в детстве ей удалось расположить к себе придворного повара и так, что он стал её Учителем, передал ей секреты величайшего искусства - кулинарии. Он дотошно обучал её всем премудростям. Но один старинный рецепт и тонкости приготовления этого изысканного и неповторимо вкусного блюда, сыграли решающую роль в судьбе Лауры. Судьба имеет замкнутое пространство. Как гласит пословица: "Всё возвращается на круги своя". Именно так. Виновница всех несчастий главной героини погибает при страшных обстоятельствах - такова была её плата за то зло, которое она причинила ни в чём неповинной сестре. Отец, узнав правду, ищет прощения у любимой дочери. И какое счастье открылось ему, когда он встретил в её лице ангельское всепрощение. В романе очень много интересных поворотов, приключений с участием фентезийных персонажей. Сюжет разворачивается быстро, по нарастающей, тем самым, захватывая читателя в свой плен. Ну, а такие персонажи, как кулинария и сказочная, дарованная свыше любовь, безусловно, не оставляют равнодушными ни одного читателя, независимо от его возраста, места нахождения, вероисповедания.
  
  
   Инна Комарова
  
  
  
  
  
   Титулованная кухарка
   приключенческий роман
  
  
  
  
  От автора!
  
  Дорогой мой читатель - терпеливый собеседник! Мы снова вместе. Я рада нашей новой встрече. Она меня вдохновляет, придаёт смысл всему тому, что я делаю. Поверьте, - без вас не было бы всех моих книг. Всё что я пишу - для вас, с мыслями о вас, ибо всей своей душой я жажду сделать вашу жизнь наполненной,интересной, а, каждый ваш шаг, окрылённый надеждой и любовью.
  
  'Титулованная кухарка' - это приключенческий роман, немного сентиментальный, незатейливая трогательная романтическая история.
  Она будет интересна, как подросткам - молодёжи, так и взрослым. Каждый взрослый в душе ребёнок, любит мечтать, только не признаётся в этом. Читайте в семейном кругу, общайтесь с героями на равных, наполняйтесь приятными эмоциями, обсуждайте прочитанное вместе. Это лишь укрепит ваши семейные узы.
  Я, неистребимый романтик, поэтому убеждена, что описанное мною в этом произведении, вполне может произойти в реальной жизни, только вместо литературных персонажей будут люди.
  Замечу, что в основу произведения, положены события, когда-то в детстве услышанные мной в чудных рассказах моей любимой бабуленьки - вечная ей память. Она меня часто баловала прекрасными историями, облачёнными в сказочную форму.
  Нет невозможного! Надо лишь очень захотеть, всем сердцем поверить в чудо. И желание, непременно, сбудется.
  Будем жить надеждами, и будем помогать друг другу в осуществлении заветных желаний. Мечтайте, и жизнь превратится в сказку.
  
  С любовью и благодарностью за вашу преданность,
  искренне всегда Ваша, Инна Комарова.
  
  ОТ СУДЬБЫ НЕ УЙТИ...
  Небольшой экскурс в историю
  Я не открою тайны, если скажу, что Ирландия на протяжении всего своего существования вела освободительную борьбу за свою независимость, но тщетно. Господство Англии висело над ней, как Дамоклов меч. Однако, Ирландия, не покладая рук, приближала день своего освобождения.
  В 1641 году, воспользовавшись благоприятной ситуацией, сложившейся в стране противника, ирландцы подняли мятеж.
  Скажу больше - у них затеплилась надежда, что, вот она желанная свобода, независимость,...но, в 1649 году в Ирландию вторглось парламентское войско, под предводительством Оливера Кромвеля и подавило восстание. Отчаявшийся народ лишь попытался приподнять голову, выступив против поработителя, но...всё тщетно. Да, у каждого свой путь.
  Мы не будем углубляться в политику. Сразу оговорюсь, этот роман не политический, поэтому не будем заострять внимания на политических коллизиях. Итак, мы начинаем...
  
  Дания
  В те далёкие - далёкие времена, когда все именитые дворяне жили обособленно, а каждая семья имела свой уклад, свой статус, определённое место в обществе, - в одно, поистине, прекрасное утро, в родовитой семье, появились на свет две девочки - двойняшечки, два белокурых ангелочка.
  Отец - Леопольд, глава семейства, нуждался в сыне - наследнике титула, престола, однако эта новость ничуть не огорчила его. Он принял её всем сердцем. С внутренним трепетом находился за дверьми апартаментов супруги, на 'иголках', дожидаясь, когда же ему покажут новорожденных. Всё прошло благополучно, без осложнений, как для молодой матери - Элизабет, так и для девчушек: Лауры и Лауренсии.
  Новость мгновенно облетела всю округу и, уже спустя несколько дней стали съезжаться родственники, старинные знакомые, соседи, чтобы поздравить счастливых родителей с таким большим, незабываемым событием в их жизни.
  С тех самых пор радость полноправно поселилась в этом доме. Супруги жили дружно, любя и уважая друг друга.
  Сам глава семьи был уважаемым человеком в обществе, прослыл простодушным, улыбчивым, гостеприимным малым. Прекрасно ладил с соседями, друзьями, которые частенько выезжали с ним на охоту, нередко навещали его вечерком - в партию шахмат сразиться. И всё было мирно и ладно между ними. Но, у себя в доме, он был, не в меру, строк, вспыльчив, незаслуженно груб. Нелегко приходилось его слугам. Им доставалось и на 'горячее', и на 'холодное'. Далеко не всегда у него получалось сдержаться и в присутствии родственников. Грешок такой за ним водился. Исключение он делал только своей супруге. Справедливости ради скажу, что злобность, ещё хуже, ненависть, не свойственны были его натуре. Но, вот выдержка нередко отказывала и немало подводила его.
  Его молодая жена, в противоположность ему была робкой, мягкой, хрупкой, приветливой женщиной - по складу натуры. По воспитанию тактична, терпелива. Её тонкий голосок, как ручеёк струился, когда она беседовала с кем-либо. А тон голоса отличался спокойствием и нежностью. Она никогда, ни при каких обстоятельствах, не повышала голоса. Всё это нашло отражение и в её внешности. Она была очень мила, очаровательна. А поступь её отличалась легкостью, воздушностью. Создавалось впечатление, что она не ходит, а летает, не касаясь земли. В отношениях с людьми всегда почтительна, радушна, добра внимательна. Независимо от её высокого положения в обществе, она никому не отказывала в посильной помощи. Подчас, не дожидаясь, пока её о чём-либо попросят, сама предлагала свою помощь.
  Супруг снисходительно относился к этим свойствам её характера, считая эти проявления своего рода баловством, шалостями, слабостями. Но, порой наблюдая за её взаимоотношениями с бедным сословием, упивался глубиной её неповторимой души. Иногда ему это даже льстило. При дворе все любили молодую госпожу. Между собой называли её: 'Ангел милосердия'. Девчушки, в основном, унаследовали материнскую внешность, но как-то уж очень странно для двойняшек. Лаура - в большей степени. Она, как две капли воды, была похожа на мать.
  Лауренсия - в меньшей степени, даже во внешнем облике, в ней преобладали отцовские гены. С раннего возраста девочки сильно отличались по складу характера: Лаура - унаследовала материнский, Лауренсия - отцовский, но нередко в ней проявлялись черты, никому из родных не преднадлежавшие. Будто какой-то предок начинал буйствовать в ней и заявлял о себе, в полном смысле слова, во весь голос. И чем старше становились девочки, тем ярче и заметнее это различие заявляло о себе.
  Практически всё время сёстры проводили вместе. Лауренсия частенько обижала сестру: то, забирая у Лауры любимые игрушки, книжки, навязывая ей правила игры, то, щипая сестру, причиняя физическую боль, без видимых на то причин и оснований. Внезапно начинала капризничать, устраивая представления, тем самым, привлекая внимание окружающих к своей персоне. Ни кормилица, ни прислуга не могли справиться с ней. А Лаура, 'закрывая глаза' на унижения сестры, всё ей прощала. Удивительным терпением и великодушием отличалась эта крошка.
  Лишь в присутствии матери Лауренсия вела себя скромнее, скорее сдержаннее. Резко бросались в глаза перемены в поведении маленького тирана. Что-то останавливало её. Она вся съёживалась, уходила в себя, затаившись, старалась не общаться с матерью, некомфортно чувствуя себя в её присутствии. По всей вероятности, в поведении матери, её милосердного отношения к окружающим, она испытывала дискомфорт, ибо нравственные начала материнской сути проявлялись отчётливо, выпукло во всех поступках. У девочки наступало внутреннее оцепенение, коллапс и это останавливало Лауренсию. Будто внутренний голос заявлял ей: 'Опомнись, сейчас нельзя!' Плохое, недостойное поведение Лауренсии было недопустимо в присутствии матери. Так, уже в детстве, она избегала продолжительного и частого общения с матерью, старалась проводить в её присутствии совсем немного времени. Зато потом, Лауренсия позволяла своему недетскому характеру разгуляться в присутствии отца, сестры, свиты, прислуги.
  Прислуга, между собой шепталась и сплетничала, отмечая, что девочки похожи только внешне, но души у них абсолютно разные, как у совершенно чужих людей.
  Родители же, в свою очередь, одинаково любили обеих дочек, не придавая никакого значения выпадам, эксцессам со стороны Лауренсии, и считали имеющиеся факты явлением возрастным, стало быть, временным.
  
  А время шло. Прошло пятнадцать лет. Срок немалый. Родители, к этому времени стали более зрелыми, а маленькие белокурые девчушки превратились в настоящих принцесс, взрослели и хорошели на глазах. У Лауры, как сквозь лакмусовую бумагу проявился целый ряд редчайших, всесторонних способностей, наклонностей, она с удовольствием проводила время в делах, трудах, занятиях, наполненных особым смыслом. Лауренсия не разделяла с сестрой её привязанностей. Ко всем дисциплинам, без исключения, относилась с холодком. Как правило, получала удовольствие, выезжая с отцом на охоту или проводила время на скотном дворе, где своим надменным отношением, приводила в ужас работников. Она командовала, требовала невесть что, грубила. Беспощадно относилась к животным.
  
  В ту пору созидали без войн. Коротали суетность жизни в повседневных житейских заботах, а глава семейства в дополнение ко всему, занимался государственными делами.
  
  В один из зимних вечеров, в канун рождества, во дворце устраивался большой бал. Загодя, к этому событию готовились все: придворные музыканты проводили время в репетициях, главный повар со своими помощниками подбирал меню для торжества, придворные швеи примеряли и дошивали наряды для всего семейства, прислуга готовила покои для гостей, конюх приводил в порядок лошадей, кареты. Без дела не остался никто. В доме кипела работа. Настроение было приподнятое. Все только и говорили, что о предстоящем торжестве, находясь в предвкушении.
  Лаура под руководством капельмейстера и придворных музыкантов, готовила сюрприз - отдельную программу, желая порадовать родителей и гостей. К этому времени, у неё сформировался певческий голос - красивый, бархатный по тембру, задушевный по восприятию. Он привлекал своим звучанием, ласкал и радовал душу. Бывало, в часы репетиций, голос Лауры эхом разносился по дворцу и прислуга, заслушавшись, отмечала, что всё лучшее, чем была одарена девчушка от рождения, сосредоточилось в её голосе.
  Лауренсию раздражали эти занятия. Она затыкала уши, первым, что попадалось под руку, ужасно злилась на сестру. Сама же она не отличалась наличием ни музыкального слуха, ни тем более, певческого голоса, то есть, была музыкально бездарна. Не ради красного словца и желания посудачить, замечу, природа обделила её талантами. Думаю, это правильно.
  
  Истинный талант - это дар Божий. Он взращивается, затем процветает в объятиях добродетели. Вредный, злой нрав сродни скверне, но никак не Божьему дару.
  
  В силу выше перечисленных обстоятельств, чем старше становилась Лауренсия, тем больше она недолюбливала сестру. Сатанинские наклонности проявлялись в ней всё настойчивее, тем или иным образом, выдавая себя. Зависть поселилась сначала в её сердце, впрыскивала в него яд и разъедала. Именно она стала её путеводной звездой. Но девушка этого не понимала.
  - Всё досталось Лауре, - сетовала и кипятилась Лауренсия, уединившись в своей комнате. При этом она злобствовала и расшвыривала вещи по разным углам.
  Так распорядилась природа, и с этим ничего нельзя было поделать. Лаура и во внешности обошла сестру. Она была необыкновенно женственна, потрясающе красива, не по возрасту привлекательна. Лаура несла в себе дивное обаяние. И это не могло остаться незамеченным. Во внешности Лауренсии было нечто отталкивающее. Холодность, жёсткость, надменность, излишняя резкость были её неизменными попутчицами. Лауренсия унаследовала грузную отцовскую фигуру, была резка в своём поведении и даже передвигалась по-мужски. К удивлению, даже занятия танцами не нашли своего отражения в видимых изменениях в лучшую сторону, стало быть, не сыграли своей роли и не нивелировали эту генетическую особенность. А всё потому, что она пригрела на сердце большой грех - зависть (бесов порок) закралась незаметно и в её душу, нашла там пристанище, ядовитой змеёй притаилась, и девушка прикладывала большие усилия, чтобы встречаться с сестрой, как можно реже. Её раздражало всё, даже мелочи. Взять, к примеру, как грациозно Лаура вела себя за обеденным столом. Казалось бы, незаметная на первый взгляд деталь, а она говорила о многом. Лаура, всем своим существом осознавала, что она дочь его и её Высочеств. Её сознание диктовало ей, насколько это ответственно. Поэтому, она во всём должна была соответствовать, была скромна, сдержанна, в том числе, в своих желаниях.
  Как-то, незадолго до бала отец принимал в доме высоких гостей. Среди них совершенно случайно оказался молодой знатный вельможа - герцог Зальвир де Люк. Отец пригласил гостей в зал, попросил позвать жену, дочерей и представил их гостям. В глубине души он гордился своим семейством. Лауренсия заинтересовалась молодым герцогом, не сводила с него глаз. Беседуя с ним, изо всех сил старалась заигрывать, что у неё получалось довольно неуклюже, однобоко и смешно. Впервые молодой мужчина привлёк её внимание! Она желала закрепить их знакомство и продолжить общение. Ведь она привыкла, что любое её желание тут же исполнялось. Пристально наблюдая за ним, вскоре она сделала для себя открытие, - молодой герцог (предмет её внимания) отдал своё предпочтение Лауре. Разве такое возможно?! А, Лаура, ни сном, ни духом не ведая о внезапном увлечении сестры, мыслях герцога в отношении её самой, восприняла его визит точно так же, как присутствие других гостей и сопровождающих их лиц, не делая исключения ни для кого. Индифферентно, как сейчас принято говорить. Она, действительно, не предала значения этой встрече.
  Ещё не пришло её время, она была далека от подобных мыслей.
  Для всего нужно созреть. И дело здесь не в возрасте. Её нетронутая жизнью душа, пребывала в розовом сне. Но, Лауренсия решила про себя, что не допустит, чтобы Зальвир де Люк достался Лауре, даже в качестве друга дома.
  - Если не мне, стало быть, никому другому! - подумала она. И, когда отец, в присутствии членов семьи и свиты, прощаясь с гостями, пригласил молодого герцога на бал, она тут же приняла решение, - под любым предлогом устранить Лауру, не допустить её присутствия на балу. У неё начал созревать план. К началу осуществления плана ей недоставало только одной детали - повода. И она его нашла.
  
  Накануне бала у родителей был запланирован визит. Они собирались в гости. Лауренсия, в несвойственной ей манере крутилась, буквально, извивалась вокруг матери, наблюдая за каждым её движением.
  - Доченька, что это с тобой сегодня? - спросила её Высочество мать. - Ты так весела, как никогда. Лауренсия, дорогая моя, я очень рада таким переменам в твоём настроении. Поверь мне, тебе самой всё представится в другом свете, если ты будешь доброжелательна, приветлива к людям. Ты ведь уже девушка и тебе пора следить за своим поведением, - советовала мать, обняв Лауренсию.
  - Хорошо, сударыня - матушка, я постараюсь, - ответила ей Лауренсия, сделав понимающий и кроткий вид.
  - Вот и ладно. Вот и замечательно, а то я вся извелась в думах о тебе, - поделилась, её Высочество, мать.
  Беседуя с дочкой, мать достала громоздкую старинную шкатулку с драгоценностями (которую она получила по наследству от своей матери, а та - в свою очередь от своей) и стала примерять: браслеты, серьги, ожерелья. Внимание Лауренсии приковало рубиновое колье - изумительно красивое, яркое, тончайшей работы старинного мастера. В нём прослеживалось мастерство гения.
  Восхитительное по форме, нежнейшее по цветовой гамме, по рисунку, выполненному загадочным образом, в котором со знанием дела были выложены драгоценные камни. Колье прилегало к самой шее, с еле заметной застёжкой на затылке. Спереди оно опускалось на грудь поочерёдно рубиновыми подвесочками, напоминая водопад. Словно рубиново - алый дождь, переливаясь маленькими бриллиантами, окутывал центр груди, приковывая к себе внимание, завершаясь тонкой одинокой золотой нитью, на конце с маленьким продолговатым рубином.
  Мать примерила и отложила в сторону. Укладывая колье в шкатулку, она сказала:
  - Нет, нет, сейчас подберу что-нибудь попроще. Оно слишком шикарное для рядового визита. Я его надену завтра на бал. Оборки на моём новом платье, как раз в тон рубину, что придаст общему виду более праздничный, нарядный и очень торжественный вид. Будет смотреться изящно и в то же время величественно, соответственно празднику. Нельзя забывать, какие титулованные гости будут присутствовать на балу! Завершаем год минувший, это как этап в жизни, - поправляя оборки на платье, сказала её Высочество.
  - Вы правы, матушка, - тут же подхватила Лауренсия. - Оно Вам так идёт, пожалуй, больше всех других Ваших украшений. Необыкновенно освежает и выделяет Вашу бархатистую кожу.
  Завтра Вы будете неотразимы, центром внимания, Королевой бала. Лауренсия осыпала комплиментами мать, что никак не соответствовало её обычному поведению, но делала это навязчиво.
  - Девочка моя, тебя не узнать сегодня! - удивилась мать.
  Её Высочество посмотрела на дочь глубоким, пристальным взглядом, в котором впервые появились искорки непонимания и недоверия. Она не могла объяснить сама себе такие резкие и довольно - таки странные, на её взгляд, перемены в дочери, которые больше волновали, нежели радовали.
  
  А, тем временем, дерзкий план уже созрел в голове Лауренсии.
  
  Как вы знаете, мой дорогой читатель, в подобных случаях, язык произносит одно, а мысли в голове совсем иные.Если хочешь что-то утаить, сделай приветливое выражение лица, и никто тебя не заподозрит в неискренности.
  
  Лауренсия в полной мере не отдавала себе отчёта, чем всё это может закончиться, но зависть породила ненависть, побудила её мозг к действию, направленному против родной сестры. Она совершенно сознательно брала страшный грех на душу! Поначалу родилось мерзкое, уродливое чувство, затем мысль, ну а в последнюю очередь, - действие.
  
  А Лаура, ни о чём, не подозревая, проводила время на кухне.
  Она с детства любила крутиться под ногами главного повара - Полистена и выпрашивала какую-то работу. Как-то раз, ещё в раннем возрасте, попав на кухню, она влюбилась в атмосферу, которая царила там во время приготовления блюд. 'Заразилась' этим и потихонечку, втайне от родителей стала навещать заветный уголок, а затем, при первой возможности проводить время среди великолепия ароматов, улыбок, смеха. Больше всего её прельщало то, что на её глазах происходил творческий процесс, а в результате, рождалось чудо! А она ведь по своей природе была творческой натурой. Как-то совершенно спонтанно она придумала прозвище главному повару - волшебник. Да и атмосфера отличалась естественностью чувств, лёгкостью поведения, чего нельзя было сказать об её окружении. Полистен, в свою очередь, внушал ей:
  - Голубушка, не барское это дело, крутится на кухне. Ненароком и платье можно запачкать. А, как узнает Ваш батюшка, разгневается на меня! Не сносить мне тогда головы! Он с ужасом хватался за голову, таращил большие глаза, строил рожицы, делая страшное выражение лица, чем смешил всю кухонную братию. Не снимая ладони, покачивал головой и умолял:
  - Ой, ой, ёй, ёй, ёй!!! Что теперь будет со мной? Пожалели бы Вы меня, милая моя, - упрашивал главный повар.
  Все, глядя на него, хохотали безумолку, так потешно он изображал бедного, несчастного, испугавшегося до смерти бедолагу. Но со временем, он привык к тому, что Лаура частенько бывала на кухне, развлекая их своим детским лепетом, весёлым нравом, ну а с годами и пением. А заодно, вникая то в один, то в другой процесс приготовления блюд. Больше всего ей пришлись по вкусу фирменные пампушки Полистена, которые, как правило, подавались к первым блюдам. Уточню, они также прекрасно сочетались и с мясными, рыбными блюдами и с салатами. Подавались к разным трапезам. Лаура загорелась желанием научиться их делать. Она вынашивала в себе это желание и вот однажды не удержалась и рассказала об этом главному повару:
  - Полистенчик, волшебник, мой миленький, дорогой! Будь добр, не откажи мне в просьбе - научи меня, пожалуйста, готовить пампушечки. Обещаю тебе, я буду хорошей ученицей. Придёт время, и я прославлю твоё имя. Вот увидишь, о твоих пампушках узнают далеко за пределами нашего королевства. Ну, пожалуйста..., - уговаривала, донимала Лаура несговорчивого повара, приподымаясь на кончиках пальцев и прыгая перед ним, периодически чмокая в щёку. При этом оборки на панталончиках и нижних юбках её платья приплясывали, создавая разноцветные волны, в зависимости от того, в какой цветовой гамме она была одета на тот момент. Естественно он таял от такого отношения прелестной маленькой госпожи. Полистен, посмотрел на неё (в глубине души он очень любил белокурую красавицу) и жалобно произнёс, стараясь скрыть улыбку:
  - Ну, что с Вами будешь делать?! Придётся пойти у Вас на поводу.... Дайте ей фартук, - распорядился Полистен, резко меняя тон голоса, глядя на своих помощников.
  - Сударыня, - обратился он к Лауре. Позвольте заметить, с этой минуты Вы окунаетесь в удивительный, неподражаемый мир. И вот почему.
  Полистен мгновенно преобразился, обрёл знакомый всем образ, ибо он окунался с головой в свойственную ему атмосферу.
  - Нет такого человека, который не любил бы вкусно поесть, - начал он. Ибо еда - это великий соблазн! Должен Вам заметить, разумный человек в своём арсенале имеет не так много удовольствий, - подметил он жалостливо. Пожалуй, по пальцам можно пересчитать, но, ни одно из них, на мой взгляд, не может сравниться с едой. И чем выше человек поднимается в своём развитии, чем выше его интеллектуальный уровень, тем глубже его познания в еде и, тем более изящную, лёгкую, для желудка пищу, он употребляет. Еда - это истинное удовольствие, а если она приготовлена руками мастера!!! - это невообразимое, неописуемое наслаждение. Можете мне поверить. Я в этом знаю толк, - констатировал он, а в глазах подпрыгивали чёртики от удовольствия. Он был невероятно обаятельным.
  - Опять же, очень важно,- продолжал он, - чтобы еда не была тяжёлой, (я повторюсь) и не наносила вреда организму. Это одно из главных правил, так меня учил мой учитель, так я научу и Вас. Я с радостью поделюсь с Вами своим искусством, его секретами. Буду рад, если Вы полюбите наш скромный труд. Хотя, по-прежнему считаю, - не барское это дело! Однако кто знает, когда, что и где в жизни человеку может пригодиться?! - произнёс он многозначительно. - Знания - это сила. А в нашей области - это огромная сила, - добавил Полистен, полностью войдя в роль. - А лишних знаний, должен Вам заметить, не бывает, - так говаривал мой отец.
  
  Полистен, умудрённый жизненным опытом, предвидел многое... Частенько его самого это пугало. Он замолк, не желая высказывать продолжение своих мыслей вслух.
  
  -Теперь, - продолжил Полистен после этого вступления, - следите, за тем, что и как я буду делать, а также запоминайте всё, что я скажу. Вы избрали не самый лёгкий рецепт для знакомства, должен признать, сударыня. Что - то я сегодня часто повторяюсь. К чему бы это?
  - К дождю, - засмеялись поварята.
  Полистен посмотрел на них, улыбнулся и с грустью заметил:
  - Неужели старею?! Не может быть! Да... как, не, кстати... Признаюсь Вам, это не входило в мои планы...
  Он почесал затылок и опять скорчил такую забавную, ужасно смешную рожицу, которая в момент развесила всех присутствующих. Полистен, по складу характера был жизнерадостной личностью, и это проявлялось во всём. Порой создавалось впечатление, что оформления, которые он придумывал для тех или иных блюд, в виде всевозможных украшений, сами по себе улыбались, смеялись или разговаривали на столе, передавая его настроение, черты его характера.
  - Ну что ж, моя дорогая, тем интереснее Вам будет творить. Дерзайте! И да сопроводит Вас успех, во всех Ваших делах, - продолжил Полистен, собравшись с мыслями. - В приготовлении этих чудесных пампушек очень важны мелочи. Что-нибудь выпустите из вида, и уже не достигните желаемого результата.
  В кулинарии результат - это вкус. А эти пампушки, как Вы знаете, должны таять во рту, разливаясь целой гаммой вкусовых ощущений. Вот тогда... - приостановился он, - так не будем забегать вперёд, - спохватился повар. - Вам, моя драгоценная, предстоит освоить несколько этапов в процессе приготовления. Все они между собой связаны и в то же время, являются самостоятельными. Полистен методично объяснял Лауре важность тех или иных деталей процесса. Продемонстрировал продукты, из которых готовятся пампушки, разъяснил значение трав, их сбор, заготовку и применение, как в общих чертах, так и, непосредственно, в данном рецепте. Так шаг за шагом она вникала во всё. И, чем глубже она погружалась, чем усерднее занималась этим делом, тем увлекательнее становилась для неё эта наука. Тем лучше у неё получалось и, тем большее удовольствие доставляло ей это занятие.
  Отец, узнав о том, что его дочь проводит время на кухне, в обществе поварят и подсобных работников, жутко разозлился.
  Он даже попытался закатить скандал Полистену, но, Лаура сумела охладить его порыв. Ей удалось отвлечь отца лаской, расположить к себе, успокоить, затем убедить его:
  - Батюшка, не надо так волноваться. Это увлечение, оно ненадолго и обязательно пройдёт. Мне здесь весело, ну что в этом дурного?
  Леопольд посмотрел на неё с обожанием, подумав про себя, что его любимица так развлекается, и он оставил её в покое.
  
  В тот вечер перед балом, когда родители уезжали по делам, готовились заготовки для многих блюд, в том числе и для пампушек. Лаура полностью окунулась в работу и, практически, самостоятельно, без надзора и помощи главного повара, мастерила заготовки. Полистен, стоя у другого стола, со стороны краем глаза наблюдал, как она уверенно и с душой выполняла одну за другой операции. Он испытывал удовлетворение, будто чувствовал, что именно она будет лучшей его ученицей. Кухонные работники были у неё на подхвате, другие помогали Полистену, работа спорилась. На кухне царила оживлённая и непринуждённая атмосфера. Все очень старались, и ощущалась слаженность во всех действиях небольшого, но сплочённого, коллектива. Настроение у всех было прекрасное. Лаура напевала, поварята ей вторили, аккомпанируя то крышками, то мисками, то ложками, то бокалами, которые перемывали посудомойки, к предстоящему торжеству. Царила предпраздничная обстановка. Лаура полностью растворилась в этой атмосфере и чувствовала себя совершенно счастливой. Хорошо творить, когда душа поёт. Не правда ли? А её душа пела и как!!!
  
  Закончились сборы, родители покинули дворец, предупредив, что постараются не задерживаться, ибо перед завтрашним событием не мешало бы хорошенько отдохнуть. Лауренсия дождалась, когда карета с родителями отъехала от дворца. Проникла незамеченной в материнские покои, нашла ключик, достала шкатулку, оттуда рубиновое колье. Опустила его в свой корсет, в углубление бюста. Также незаметно покинула материнскую половину и быстро побежала в покои Лауры. Она знала, что Лаура на кухне, слышала утром её разговор со служанкой о том, что она собирается готовить пампушки к торжеству. Лауренсия открыла ключиком шкатулку Лауры. Наспех впихнула колье, где Лаура хранила всякие безделушки: букетики из искусственных цветов; разноцветные шёлковые, атласные ленты, которыми она украшала свои кудри и, в том числе, драгоценные украшения, подаренные ей, в разное время.
  Выходя из комнаты, она заметила служанку в конце длинного коридора, но не предала этому значения. Она не принимала во внимание обслуживающий персонал, ибо ни во что их не ставила.
  Лауренсия стремглав унеслась в большой зал, затем, поднялась по лестнице на балкон, где придворные музыканты музицировали.
  Ей нужно было раствориться среди людей, а легче всего это сделать там, где многолюдно. Оказавшись на балконе, она с разгона шлёпнулась на одинокий стул, да так, что толкнула одного из музыкантов, который держал в одной руке треугольник, в другой металлическую палочку, которой он, соприкасаясь с треугольником, извлекал тонкий, лёгкий, звонкий звук, создающий характерный штрих музыкальному произведению. От толчка музыкант выронил инструмент и тот упал на голову впереди сидящего музыканта. Бедный музыкант, в свою очередь, от неожиданности, от испуга и боли, в том числе, вскрикнул и допустил фальшивый звук, что нарушило обычное звучание исполняемого произведения и общую слаженность оркестра. Капельмейстер оторвал глаза от партитуры, посмотрел внимательно, исподлобья, то на одного музыканта, то на другого, не понимая, что происходит и вдруг заметил Лауренсию. Он очень удивился её появлению, но всё же старался не показывать ей этого, поэтому изменил выражение лица на приветливое. Капельмейстер знал, что Лауренсия избегает подобных занятий, в отличие от Лауры она никогда не посещала их концерты. Но, будучи культурным воспитанным человеком, он мило улыбнулся ей, затем перевёл взгляд на музыкантов, дал им кое-какие указания, и они продолжили музицирование.
  
  А тем временем, дворец походил на пчелиный улей.
  
  К утру следующего дня подготовка к балу была благополучно завершена. В роскошном убранстве утопали сервированные столы.
  Новые богатейшие наряды терпеливо дожидались своих хозяев, комнаты для гостей, центральный зал сверкали чистотой и блеском. Полностью обновили оранжерею. Дело было зимой. Гости в перерыве между трапезой и танцами, как правило, переводили сытый дух и охлаждались среди живых растений, фонтанчиков и прекраснейших, редких цветов. На главной лестнице заменили ковровую дорожку. Были вычищены все канделябры и люстры.
  Подводя итог, можно сказать, - все потрудились на славу и с чистой совестью подготовились принять гостей. Члены семьи, свита пребывали в предпраздничном настроении. Вот только прислуга носилась по дворцу, как стадо загнанных лошадей. На кухне работа не останавливалась ни на минуту. Готовые блюда: в основном, закуски и десерты выстраивались в ряд на отдельном, специально отведённом для этой цели, столе. Блюда на горячее в определённой последовательности находились в стадии подготовки. То, что требовало подогрева или доработки (оформления, заправки: соусами, сиропами, помадками) в порядке очерёдности подсобными работниками доносились на кухню из прохладного помещения на рабочий стол главного повара. Всё шло по намеченному плану. Работа кипела.
  
  Лаура приготовилась к торжеству раньше всех. Она направилась в комнату Лауренсии, чтобы поторопить сестру. На удивление она застала её в разобранном виде и плохом настроении. Зная нрав Лауренсии, она не стала расспрашивать ни о чём, дабы не заострять внимания, и только улыбнувшись, сказала сестре:
  - Сестрица милая, красота моя, ты ещё не готова? Вот батюшка разгневается. Поторопись, друг мой, скоро гости начнут съезжаться. Ты забыла, мы вместе с батюшкой должны встречать дорогих гостей.
  - Мне что больше делать нечего? - взвилась пантерой Лауренсия. -Вот ты и встречай, если тебе так хочется. И вообще, у меня сегодня нет настроения. Обойдутся без меня, - выдавила из себя Лауренсия, скривив на лице гримасу, одновременно с этим, натягивая чулки.
  - Ну, как же так? Что, значит, нет настроения? Это ведь и твои гости. Такое поведение не к лицу воспитанной девушке. Ну, хоть сегодня оставь свои капризы. Матушка узнает, так расстроиться.
  Пожалей ты хоть её, - упрашивала сестру Лаура.
  - Вот ты и жалей. А мне это ни к чему, - дерзила Лауренсия.
  - Ты, по-видимому, решила извести всех нас, испортить праздничное настроение. Не понимаю, что тебя заставляет так себя вести? Похоже, тебе просто доставляет удовольствие, когда на тебя обращают внимание и возятся, как с маленькой или больной. Ну, ладно, покапризничала и будет. Собирайся, пожалуйста. Сестрица, голубушка, если не хочешь сделать это для меня, пожалуйста, сделай для матушки, будь так добра, - умоляла сестру Лаура.
  - И не проси, - отрезала Лауренсия. Сказала, - не хочу и всё тут, - отпарировала она.
  - Ну что с тобой будешь делать? Одно расстройство, - произнесла раздосадованная Лаура, и вышла из комнаты сестры.
  Она направилась в центральный зал, где в полной готовности на балконе восседал придворный оркестр. Музыканты в праздничных одеждах, в напудренных париках, надушенные получали от капельмейстера последние наставления и дожидались своего часа, когда же, наконец, капельмейстер взмахнёт своей палочкой, и они заиграют торжественное вступление, символизирующее начало бала.
  Этим временем, её Высочество мать, завершала свой туалет - приготовления к балу. Она достала шкатулку с драгоценностями, открыла её и стала хаотично одно за другим вытаскивать из неё украшения. Не найдя нужного ей украшения, она открыла другую шкатулку, пересмотрела в ней всё содержимое, но и там не нашла.
  Послышался стук в дверь.
  - Войдите, - между делом пригласила её Высочество. Дверь открылась и на пороге выросла крупная фигура его Высочества. Он застал супругу в полной растерянности.
  - Вы ещё не готовы, моя прелесть? - спросил он, пребывая в игривом настроении.
  - Дорогой мой, буквально, два штриха и я буду в Вашем распоряжении, - ответила озадаченно её Высочество.
  - Друг мой, Вы не здоровы? - спросил он, целуя жене руку, заметив, что супруга чем-то озадачена.
  - Спасибо, я хорошо себя чувствую. Сегодня у нас такое торжество. Мы все так готовились к нему, так ждали его. Но, вот незадача, -начала она, - куда-то подевалось моё рубиновое колье, а я как раз, собиралась надеть его, чтобы придать туалету особый смысл и подчеркнуть торжественность нашего праздника, - делилась супруга с мужем.
  - Не может быть!!! Кроме Вас, моя дорогая, ни у кого нет доступа к Вашим украшениям. Теперь я понимаю Вашу озабоченность. Надо спросить у прислуги. Они убирали, может, переложили по незнанию в другое место. Вспомните, Вы нигде не оставляли его? - спросил настороженно его Высочество.
  - Нет, что Вы? Нет. Я хорошо помню. Перед тем, как мы с Вами вчера уезжали в гости, я просматривала, примеряла украшения и остановилась на рубиновом колье, оно больше всего подходит к моему новому платью. Я ещё об этом сказала Лауренсии, она присутствовала при этом и одобрила мой выбор. Просто загадка, куда оно могло подеваться? И именно сегодня, когда я должна выглядеть безупречно, - рассказывала мужу расстроенная супруга.
  А на душе 'скребли кошки' - предвестники беды. Интуиция ёё никогда не подводила и не обманывала. Она старалась не показывать своего состояния мужу, но он понял и старался её утешить.
  - Не отчаивайтесь, моё сокровище, я сейчас же пошлю за Лауренсией, не исключено, что девочки примеряли перед балом играючись, и забыли положить на место, - предположил Леопольд.
  - Но, девочки никогда не берут без разрешения мои украшения, - ответила ему её Высочество.
  - Мало ли, такое событие! Вы были заняты своими приготовлениями, они не стали беспокоить Вас. Не волнуйтесь, сейчас мы всё выясним. Уверен, через несколько минут украшение будет сидеть на Вас, подчёркивая Вашу необыкновенную красоту и белизну Вашей кожи, - успокаивал его Высочество, целуя супруге руку.
  Сегодня он пребывал в прекрасном расположении духа. Леопольд
  послал за Лауренсией.
  Совершив необоснованно плохой поступок, Лауренсия предвидела плохой конец истории, которую она затеяла, поэтому отказалась идти, ссылаясь на плохое самочувствие. Когда доложили об этом отцу, он забеспокоился, не понимая, что могло случится? Только в обед он видел Лауренсию в полном здравии, правда, не в настроении, но это не новость. Она редко бывает в хорошем расположении духа. Леопольд направился к ней. Её Высочество отправилась вслед за ним. Войдя в комнату Лауренсии, они нашли её в постели.
  - Бог мой! Лауренсия, как это понимать?! С минуты на минуту начнут съезжаться гости, а ты в постели не причёсанная и не прибранная? Что всё это значит?! - возмутился его Высочество.
  - Мне нездоровится, - ответила Лауренсия, неумело притворяясь, отворачивая от отца голову, пряча глаза.
  - Позвольте узнать, с чего бы это? - разволновался отец. - Совсем недавно Вы сидели за обеденным столом, и ничего не предвещало Вашего нездоровья. Я ещё раз Вас спрашиваю, как это понимать?!
  Вы решили отравить нам торжество, спрашиваю я Вас? - он сильно нервничал и в своей речи перешёл на 'вы', обращаясь к дочери, подчёркивая дистанцию между ними.
  - Я не обязана давать отчёт. Не здорова и всё..., что в этом непонятного? И намерена провести весь вечер в постели, в одиночестве, - резко ответила Лауренсия.
  - Сударь, - вмешалась в разговор её Высочество. Пусть она отдохнёт немного, а позднее оденется и выйдет к нам. Не надо волноваться. Не надо настаивать. Мы сейчас найдём выход, и всё образуется. У женщин свои секреты. Не тревожьтесь, мой друг, - убеждала мужа её Высочество, как всегда, стараясь разрядить обстановку.
  - Вы думаете? Вы уверены, что Вам удастся справиться с ней? - спросил с недоверием его Высочество. Он уже был на взводе.
  - Мы очень постараемся, правда? - спросила она у дочери, подойдя к её постели, глядя ласково ей в глаза и поглаживая по голове.
  - Не знаю..., - промычала Лауренсия.
  В присутствии матери ей было невероятно сложно лицемерить и вести придуманную двойную игру.
  И тут его Высочество вспомнил, зачем они пришли к дочери.
  - Лауренсия, скажи мне, ты брала матушкино рубиновое колье? - в лоб, без подготовки спросил он.
  Она от неожиданности вся затряслась, как в лихорадке. Её лицо стало пунцовым, она натянула на себя одеяло. Её бил озноб.
  - Ну, так я тебя спрашиваю, брала?! - настаивал отец.
  - Дорогой мой, говорите тише, пожалуйста, разве Вы не видите, её лихорадит. И где ты успела простудиться? - забеспокоилась сударыня мать, спрашивая дочь дрожащим голосом, то и дело, прикасаясь ладонью к её лбу.
  - Лауренсия, ответь мне, - ещё настойчивее повторил отец.
  - Ничего я не брала. Зачем мне брать, что у меня своих украшений нет? - ответила она сквозь слёзы.
  - Тогда, как ты объяснишь тот факт, что оно пропало из материнской шкатулки. Ты вчера находилась в комнате матери, когда она примеряла украшения и ты видела колье. После этого мы уехали. Слуги к этому не имеют доступа. Мать закрывает шкатулку на ключик. Где лежит ключик не знает никто, кроме нас. Как ты это объяснишь? - продолжал его Высочество, невзирая на просьбы её Высочества.
  - Я ничего не знаю, - ответила резко Лауренсия, утыкаясь лицом в одело.
  - Ну что же, тогда мы сейчас пригласим слуг, и с их помощью будем искать, - постановил его Высочество, выходя в коридор за слугами.
  - Лауренсия, доченька, вспомни, может быть, ты взяла примерить к своим нарядам? - мягко спросила мать.
  - Я уже сказала, у меня его нет. Хотите, ищите, не церемонясь, матушка, - ответила она, окатив мать брезгливым взглядом.
  Слуги просмотрели все закоулки спальни Лауренсии, но так ничего и не нашли.
  - Тааааак, раз такое дело, пойдём к Лауре, - сказал отец, выходя из комнаты Лауренсии. Стоя на пороге он крикнул:
  - И ты встань с постели и иди с нами, - приказным тоном заявил его Высочество, пожирая взглядом Лауренсию.
  - Позвольте сударь, причём тут Лаура? - забеспокоилась её Высочество. - Она понятия не имеет, где у меня лежат украшения.
  Они её мало интересуют, она свои толком не носит, разве что детский медальончик на бархотке. Вчера, к Вашему сведению, она тоже не присутствовала, когда я примеряла рубиновое колье и другие украшения, - предостерегала мужа от ошибочных неприглядных поступков её Высочество.
  - Это ничего не значит и ни о чём не говорит, - ответил он категорично. При этом он поднял руку, выставив указательный палец, показывая жестом своё несогласие. - Мне эта история очень не нравится, и я хочу разобраться во всём до конца, - заявил его Высочество, идя по коридору.
  От его хорошего настроения не осталось и следа.
  - В моём доме произошла кража, да, да, сударыня, кража, - повторил он, яростно поглядывая на жену, - и я должен разобраться, кто виновник?! - Вы, душа моя, по всей видимости, не понимаете, что произошло, на самом деле? - убеждал он жену в правоте своих действий.
  - Помилуйте, сударь, о чём Вы говорите? Какая кража? Колье где-то лежит, надо поискать хорошенько. Леопольд, уверяю Вас, никакой кражи не было, что Вы, что Вы? - умоляла его её Высочество, семеня за ним вслед.
  Но, его Высочество, уже ничего не слышал, был неумолим. Он не шёл, он почти что бежал, широко раздвигая ноги, заставляя своё грузное тело подчиняться ему, его настроению. Он так торопился, что скрип его сапог разносился за версту.
  В комнате у Лауры было очень уютно. Как и положено, во своём порядок. С первого взгляда ощущалось, что хозяйка этой комнаты цельная, духовно богатая личность, у которой много интересов, и она всё успевает.
  У Лауренсии, в отличие от сестры, была безликая комната, к тому же, как слуги ни старались, им не удавалось навести там полный порядок.
  Её Высочество достала ключик, открыла шкатулочку и отошла от столика.
  - Маргарита, пожалуйста, посмотрите сами, я что-то очень волнуюсь, - обратилась она к служанке.
  - Слушаюсь сударыня, - ответила служанка, подошла к столику и стала перебирать содержимое шкатулки, вынимая его и складывая в стопку на столе. Таким образом, довольно скоро на столе образовалась горка из лент, искусственных цветов, декоративных и, конечно же, драгоценных украшений. Не дойдя до дна, горничная вынула рубиновое колье.
  - О, Боже!!! - вскрикнула её Высочество и застыла в отчаянии, не умея скрывать свои чувства.
  - Это оно?! - поинтересовался его Высочество.
  - Оно, - вся в слезах, тихо ответила её Высочество.
  - Маргарита, найдите Лауру и немедленно приведите её сюда, -распорядился он.
  - Слушаюсь, Ваше Высочество, - ответила ему служанка и в ту же минуту покинула комнату.
  - Что Вы намериваетесь предпринять? - спросила её Высочество, обращаясь к мужу.
  - Вы зря так разволновались, моя душа. Если она виновна, а факты, как видите, против неё, то будет наказана. Это так оставлять нельзя! - заявил он.
  - Леопольд, не судите строго, прошу Вас. Я нутром чую, интуиция мне подсказывает, эта какая-то чудовищная случайность, нелепость, не более того, - умоляла её Высочество.
  Но он был глух. Всё кипело и бурлило в его душе. 'Его дочь, его любимая дочь - воровка!' - твердили его мысли.
  - Не торопитесь с выводами, дорогая, сейчас всё узнаем, - отпарировал он жене.
  Вошла Лаура. Она была прелестна в новом праздничном наряде. По её спокойному внешнему виду, её личику, невинному выражению лица было видно, она пребывала в прекрасном настроении и с нетерпением дожидалась, когда же, наконец, съедутся гости и начнётся бал. Её глаза сияли, а весь облик светился счастьем. Она улыбалась своей чудной, очаровательной лучезарной улыбкой. Лаура пребывала в своём мире, отстранённом от мирской суеты, скандалов, предательства, фальши, лжи.
  - Матушка, я так счастлива! Какой сегодня чудесный денёк выдался, - сказала Лаура, подбежала к матери и поцеловала её. Затем оглянулась и обратилась к отцу:
  - Батюшка, вы меня звали? - спросила она ласково без доли подозрения, глядя на родителей открытым, чистым взглядом. Лаура направилась к отцу, но он жестом резко остановил её на полпути, и она отпрянула, не понимая, что это значит? 'Что с отцом?' - подумала она.
  - Ну, раз, Вы здесь, голубушка, стало быть, звали, - злобно ответил ей отец.
  Лаура не поняла, откуда этот тон.
  - Ну, хорошо, вот я и пришла. Я к вашим услугам, - ответила она, в той же доверительной манере, со свойственной ей интонацией, интуитивно снижая тон голоса.
  - Посмотрите внимательно сюда, мой ангел, - сказал ей отец, указывая рукой на колье.
  Она медленно перевела взгляд с отца на украшение и сказала:
  - Матушкино украшение, очень красивое. И она улыбнулась, как ни в чём не бывало. - А почему Вы спрашиваете? - немного погодя, удивлённо спросила Лаура, не понимая, что происходит.
  - Вот именно. Украшение её Высочества. Вам это о чём-то говорит? Что оно тут делает??! - продолжал допрос отец.
  - Я даже и не знаю, что сказать. Одного не могу понять, а как оно тут очутилось? И почему моя шкатулка открыта, а все вещи выложены на столе? Что всё это значит? - спросила Лаура растерянно, недоумевая.
  - Именно это мы и хотим узнать. Как это украшение оказалось у Вас, позвольте полюбопытствовать? - ёрничал его Высочество.
  - Я не знаю. Ещё вчера я пересматривала шкатулку, подбирая ленты под новое платье и, клянусь Вам, его тут не было. Я точно помню, - ответила Лаура.
  - Не подскажете, сударыня, в котором часу это было? - продолжал отец допрашивать Лауру.
  - Точно и не припомню. Ближе к вечеру. После этого я спустилась на кухню, там приготовила всем приятный сюрприз, - ответила она и, как ребёнок, расцвела в улыбке, от приятных ассоциаций.
  - Погодите с Вашими сюрпризами, это никого сейчас не интересует, - отрезал отец, как по живому. - Кто же, по - Вашему, взял в шкатулке её Высочества колье и вложил его в Вашу шкатулку? Вы заявляете, что не делали этого. Барабашка, домовой, кто виновник, назовите его? - его Высочество настаивал на своём, не желая вслушаться в слова дочери.
  - Поверьте, батюшка, я понятия не имею, как оно оказалось в моей комнате, в моей шкатулке. Я же Вам говорю, я была на кухне.
  Вы можете спросить у Полистена, у его работников, помощников. Я там провела весь вечер. Вы не верите мне?! - спросила отца Лаура, ужасаясь от одной этой мысли.
  - Нет, позвольте не поверить ни одному Вашему слову. Вчера до нашего отъезда её Высочество примеряла свои украшения, и рубиновое колье в том числе, да, да, оно было в шкатулке, на своём месте. К Вашему сведению, Лауренсия присутствовала при этом.
  Её Высочество остановила свой выбор на этом колье. Затем, мы уехали. Как Вы знаете, прислуга не имеет доступа к шкатулке её Высочества. Лауренсия наотрез отвергает своё участие в происшедшем, тем более что колье в её комнате не было найдено, стало быть, остаётесь Вы. Факт на лицо - колье в Вашей шкатулке, а факты, как Вы знаете, упрямая вещь. Против них ..., - после этих слов он развёл руки в разные стороны.
  В этот момент бедная Лаура, не имея сил сопротивляться напраслине возведенной отцом, расплакалась, ибо поняла, что кто-то сыграл с ней злую шутку. Интуиция подсказала, откуда 'ветер веет'. Она повернула голову в сторону Лауренсии и сказала:
  - Сестрица, милая, это неудачная, злая шутка. Признайтесь, пожалуйста. Снимите груз с сердца. Облегчите свою душу, тем самым, свою участь. Не берите греха на душу!
  Лауренсия до сих пор стояла молча, и со стороны наблюдала за тем, что происходит в комнате сестры. Она подняла глаза исподлобья, и как ни в чём не бывало, ответила:
  - О чём это ты? И вообще, что ты себе позволяешь? Сама украла, а на меня сваливаешь?!
  Лаура от этих слов потеряла дар речи. Её Высочество догадалась, о чём Лаура просила сестру.
  - Лаура, дитя моё, успокойся, - сказала, её Высочество, мать. Мы все тебе верим, просто отец хочет понять, что на самом деле произошло? Не расстраивайся, пожалуйста. Всё утрясётся, уверяю тебя, - успокаивала она дочь.
  - Что, значит, утрясётся, почему Вы её успокаиваете? Если она - воровка, ничего не утрясётся. Она будет наказана. В моём доме, воры не водились никогда. Даю тебе последнюю возможность, искренне во всём признаться, - громко заявил отец, ненавистно посмотрев на Лауру. В одно мгновение он забыл, что перед ним стоит его любимица, его гордость, он перестал признавать в ней дочь и был готов на крайние меры. Он, как будто бы, ослеп.
  - В чём я должна признаться, если я ничего не совершала? Что за пытка? Батюшка Вы меня уже совсем не любите?! - спросила она отца. В ответ, - гробовое молчание.
  - Вы меня знаете пятнадцать лет, - продолжила она угасшим голосом, - у Вас не было повода заподозрить меня в чём-либо подобном, убедиться в том, что я 'не чиста на руку'. Вы унижаете меня этим, как Вы не понимаете? Я этого не заслужила, - взмолилась Лаура.
  - Ты ещё мне и угрожать вздумала?! - закричал вне себя отец.
  - Сударь погодите с выводами, прошу Вас, - обратилась её Высочество к мужу.
  Она посмотрела на Лауренсию продолжительным взглядом. Материнское сердце, кто может описать этот феномен? Что может сравниться с ним? Её Высочество всё поняла. Собравшись с силами, она спокойно сказала Лауренсии:
  - Доченька, не бери грех на душу, прошу тебя, признайся! Видит Бог, сестра не сделала тебе ничего дурного, и ты это знаешь. Я очень взволнована, мне трудно понять мотив твоего поступка, но ты совершаешь ошибку, за которую придётся платить! А расплата - это всегда страшно! Подумай, хорошенько подумай, сейчас ещё всё можно поправить. Не бери греха на душу, умоляю тебя!
  Её Высочеству не привыкать было к неурядицам, возникшим по вине Лауренсии. Ей всегда удавалось 'потушить пожар', вот и сейчас она попыталась повернуть ситуацию вспять, вывести в нейтральное русло. Она подошла ближе к Лауренсии, взяла её за руку, посмотрела ей прямо в глаза и обратилась:
  - По всей вероятности, ты хотела разыграть всех нас, но не признавшись во время, допустила оплошность и ситуация зашла так далеко. Тебе нечего опасаться, мы все поймём твою шутку, и все успокоимся, - мать из последних сил желала спасти ситуацию. Она взывала к совести, которой не было у Лауренсии, несмотря на то, что она была её дочерью. Её Высочество дала своей дочери уникальную возможность - не потерять достоинство, человеческое лицо и не запятнать душу. Она спасала её бессмертную душу, не подозревая, что там давно завелась червоточина и от души человеческой, как таковой, там и намёка не осталось. Но, Лауренсия, действительно, зайдя слишком далеко в своих планах, не сумела взвесить и оценить подарок, тот уникальный шанс, подаренный матерью. Она не захотела воспользоваться и зацепиться за 'соломинку', поэтому повела себя самым, что ни на есть, отвратительным образом.
  - Матушка, Вы не имеете права любить её больше меня! И здесь она тыкнула пальцем на Лауру. - В детстве Вы её чрезмерно баловали, зацеловывали... Вот плоды Вашего воспитания. Вы не имеете права сделать меня 'козлом отпущения'. Разбирайтесь сами, меня же оставьте в покое, сделайте одолжение. Мне это всё надоело, - отпарировала Лауренсия, переполненная злом, ненавистью, раздражением по отношению к своим близким. Злой гений заговорил в ней во весь голос, душил её, не давая взвесить и оценить ситуацию. Лауренсия почувствовала, что разоблачена и это взбесило её больше всего. Она не отдавала отчёта в том, что творит: мерзкий, страшный, чудовищный, низкий поступок, направленный против родной сестры. Нет, она не отдавала отчёт своему поведению. Она шла по строго намеченному плану, а оказалось, по лезвию бритвы. При всём желании, она не могла знать до конца, во что всё это выльется.
  - Лауренсия, как ты можешь? - взмолилась плача, беспомощная её Высочество, мать. Перенести услышанное и увиденное было свыше её сил. - Я всегда любила и люблю вас одинаково. Вы обе мне дороги. Дитя моё, в чём ты хочешь упрекнуть меня? Разве я была к тебе невнимательна? Бедная мать, она желала всем сердцем понять причину поступка своей дочери. Элизабет не выдержала и разрыдалась в голос.
  Леопольд был взбешён, услышав дерзкие речи Лауренсии.
  - Лауренсия, кто позволил тебе так вести себя, так разговаривать с её Высочеством? Что происходит в моём доме, кто-нибудь мне объяснит? Я ничего не понимаю, - закричал отец. - С тобой я отдельно разберусь. Ты забываешься, - пригрозил он Лауренсии. - Нет, вы посмотрите, называется, я вырастил дочерей! А Вам моё последнее слово, - обратился он к Лауре. - Покиньте мой дом и немедленно!!! И, чтобы никто и ничто не напомнил мне о Вас, никогда!!! - завопил он, что было силы.
  - Батюшка, право Вы зря гневаетесь. Поверьте, нет моей вины, клянусь Вам, - умоляла бедная, ни в чём неповинная девушка.
  - Не пререкаться!!! Вы - воровка и больше мне не дочь. Вы позор нашего дома! Вон, и чтобы духу Вашего здесь не было. Чтобы я Вас здесь больше не видел. Сию минуту вон!!! - вопил он не своим голосом и топал ногами.
  Его Высочество был разъярён. Он вытянул руку и указательным пальцем показал дочери на дверь. Несчастная девушка поняла, что все объяснения напрасны, - батюшка вне себя, он не внемлет её мольбам. Лаура подошла к матери, поцеловала ей руку и медленно, понурив голову, вышла из комнаты.
  - Вы не понимаете, Вы не ведаете, что творите!!! - сказала мужу, убитая горем её Высочество.
  - Она наказана. Пусть знает и впредь, что воровать недопустимо! Это будет для неё уроком, - ответил супруге его Высочество. Характер Леопольда, на сей раз, окончательно подвёл его и позволил совершить самосуд. Когда фигура мужа растворилась в дверях, крича вслед поникшей от горя, Лауре. Её Высочество шепнула на ухо служанке:
  - Маргарита, умоляю, бегите скорее за шубкой Лауры. Набросьте на неё. На дворе зима, она же простудиться в одном платьице. Он не ведает, что творит. Боже мой, что теперь будет с моей девочкой?! - рыдала её Высочество. - И скажите ей, пусть переждёт где-нибудь, пока отец успокоиться.
  - Хорошо, Ваше Высочество, я всё сделаю, всё передам. Не волнуйтесь так, пожалуйста, на Вас лица нет.
  И служанка быстрым шагом покинула комнату Лауры, поспешив выполнить просьбу своей госпожи. Её Высочество, обливаясь горючими слезами, бессильно передвигаясь, направилась к выходу. Перед тем, как закрыть за собой дверь, она посмотрела на Лауренсию взглядом чужого человека. Больше она не проронила ни слова. А, Лаура под отцовским натиском прошла по длинному просторному коридору до центральной широкой лестницы. Она шла, еле касаясь, пола. Спустилась вниз, дошла до высоких входных дверей и вышла за порог. Там, как всегда, бежал ей навстречу её любимый пёс - Маркиз. Он весело приветствовал Лауру, виляя хвостом, поднимаясь на задние лапы, укладывал на неё передние лапы и улыбался, показывая свои нижние клыки, при этом свешивая язык на бок. Они были очень дружны. Лаура заботилась о нём со дня его появления на свет. Она привязалась к своему четвероногому другу. А он, просто обожал её. С самого детства они подолгу проводили вместе время. Территория вокруг дворца была большой. Много зелени, было, где разгуляться. Пёс сопровождал Лауру на прогулках. Они играли, веселились. Лаура научила его многому, хотя сама дрессировке животных обучена не была. Чисто интуитивно.
  - Ах! Ты мой дорогой! Уже встречаешь. Мы с тобой сегодня виделись. Что, успел соскучиться? Ты мой хороший мальчик, - приговаривала ласково Лаура.
   Она гладила его, чесала за ушами. Присела, прильнула к нему лицом.
  - Как же я без тебя? - тихо сказала она ему на ухо, вдогонку своим мыслям. Он будто понял по её тону и заскулил, так жалобно. Служанка, этим временем, пробежала по винтовой лестнице, спустилась к дополнительному запасному выходу и выбежала на улицу. Подбежав к Лауре, она набросила на неё шубку, шапочку, передала варежки.
  - Побудьте здесь немного, пока его Высочество отвлечётся с гостями, забудется и немного успокоится. Так велела Ваша матушка, - сказала на ходу служанка, помогая Лауре одеться.
  Лаура привстала.
  - Спасибо Маргарита, спасибо моя милая. Ты всегда была добра ко мне. Я этого никогда не забуду. Но возвращаться бесполезно. Батюшка прогнал меня прочь и навсегда. Разве ты не знаешь нашего батюшку? Он не изменит своего решения. Да и я сама не вернусь. Ты ведь знаешь, что я не виновна. За что он так со мной?!
  Потупив взор, задумавшись о чём - то, она продолжила:
  - По-видимому, такова моя судьба. Беда всегда является внезапно, без предупреждения, - грустно подытожила Лаура.
  - Что Вы? Что Вы? Даже не смейте так думать. Всё наладится. Надо переждать, - служанка убеждала и успокаивала отчаявшуюся Лауру. - И куда Вы пойдёте в туфельках?! Кормилица Ваша, как назло, уехала сегодня по своим делам, вернётся только завтра. Я искала и не нашла Ваших ботиночек. Простудитесь, заболеете, - предупреждала она.
  - Они там в шкафу. Бог с ними. Чему быть, того не миновать. Ничего не поделаешь, попробую добраться до тётушки Амалии, маминой родственницы. Она меня любит, там что-нибудь и решим, - пояснила Лаура.
  - Пожалуйста, Лаура, прошу Вас, переждите только до ночи, а там я проведу Вас по запасному входу, побудете во флигеле прислуги. Я постелю Вам свежую постель у меня в комнате. Ваш батюшка туда не кажет ока. А там глядишь, Бог даст, всё и наладится. Ваша матушка сильно убивается, больно глядеть на неё, - уговаривала Лауру преданная служанка.
  - Спасибо тебе, моя дорогая. Я тебе так благодарна за всё. И матушку успокой, пожалуйста. Ей нельзя волноваться. Пусть не тревожится. Я, как доберусь до тётушки Амалии, ей сразу напишу оттуда. Не могу я сейчас вернуться, мне нужно побыть одной. Душа болит. Иди в дом. Видишь, уже гости съезжаются. Не нужно из-за меня портить праздник. И матушка, наверняка, сейчас нуждается в твоей поддержке и помощи. Передай ей мой поклон и поцелуй горячий. Лаура подошла к служанке, обняла её и поцеловала. А та обхватила девушку, как маленькую и запричитала:
  - Ну, как же я Вас отпущу в такой холод в туфельках. Снегу намело. Простудитесь. Нельзя Вам идти.
  - Так и отпустишь. Ничего, я потихоньку, - тихо ответила ей Лаура, подняла на неё свои огромные глаза, полные горечи и пошла вдоль дороги прочь от родного дома. А пёс, не раздумывая, устремился за ней.
  - Маркиз, на место, - приказала Лаура. Но, то ли голос прозвучал неуверенно, то ли он понял, что им предстоит разлука, шёл рядом, боковым зрением поглядывая на неё своими большими преданными глазами, не собираясь поворачивать назад. Впервые, он не выполнил приказ своей хозяйки, нет, скорее своей любимой подружки.
  - Маргарита, возьмите его, пожалуйста. Всё же дорога дальняя, пусть останется дома. Мы с ним так далеко никогда не прогуливались.
  Служанка подошла к псу, хотела его погладить, но он стал на неё лаять, затем рычать, будто не признал, скорее огрызаясь, давая понять, чтобы та не вмешивалась.
  - Пусть идёт с Вами, всё же, защита. Кто знает, как там, в дороге будет? - произнесла Маргарита умоляюще.
  - Ой, что же мне с тобой делать? Непоседа ты мой. Ладно, пошли. Уж вечер на землю спускается, а нам предстоит осилить не близкий путь. Я пешком никогда к ней не ходила, только в карете добиралась. Ну, делать нечего, - констатировала Лаура.
  - Счастливо Вам, моя дорогая, будьте внимательны и осторожны в пути, - предупредила служанка. - Будем ждать от вас весточки.
  Лаура кивнула головой и устремилась вперёд. Больше она никогда сюда не вернётся.
  
  Начало пути - время испытаний
  Лаура поспешила покинуть пределы территории дворца, не желая столкнуться с кем-либо из гостей. Она вышла на просёлочную часть дороги и направилась в сторону леса. Ей предстояло пересечь поле, ну а там, она выходила прямо к лесу. За лесом у небольшого озерца раскинулось поместье, в котором и жила тётушка Амалия. Но, чтобы добраться до него, предстояло преодолеть немало. Когда Лаура приблизилась к полю, она не узнала его. В тёплое время года поле засевали, и оно золотилось всевозможными колосками: пшеницы, ржи, гречихи, овса. Над ним, как шатёр простиралось ясное голубовато-лазурное небо с чередой разных по форме и величине облаков. И лёгкий, тёплый, мягкий ветерок, ласкающий лицо и развивающий кудри. Красота, да и только, глаз не отвести!
  Какие сильные ощущения, не иначе, как парение души! А переплетение разных, непохожих запахов, поднимаясь над полем, сливалось в единое дивное благоухание, в целом создавали ароматный букет. Он разносился по всей округе и буквально заколдовывал. Сейчас всё поле покрылось серой пеленой, выглядело неприветливым, каким-то не родным. Погода портилась, начало мести. Местами снег ложился дорожками, а там, где чудом сохранились остатки размякшей от дождей растительности, снег укладывался в бугры - маленькие сугробы, которые на глазах, довольно быстро росли и напоминали спящие холмы. Поле приобрело вид гористой местности, оно изменилось до неузнаваемости. Мороз усиливался, крепчал, ураганный ветер разносил на себе горошинки льда. Сумрак утрировал эту картину. Эмоции сгущались. К тому же, Лаура почувствовала, что начинает замерзать. Пальцы ног не слушались, окаменели. Щёки жгло. Но, Лаура уговаривала себя:
  - Сейчас прибавим шаг и дойдём. Побежали, Маркиз, - скомандовала она. Сделав движение вперёд, она поняла, что при всём желании, бежать не сможет. Ноги утопали в сугробах. Туфли внутри наполнились мокрым снегом. Она боялась, чтобы туфельки не размокли и окончательно не свалились с ног. Тогда ей придётся идти в чулочках. Пришлось, не торопясь, вытаскивать ноги из сугробов снега, чтобы не остаться без обуви.
  Так медленно с большим трудом, с остановками, они почти ползком добрались до леса.
  - Ну вот, уже меньше осталось, - сказала Лаура, посмотрев на Маркиза, переведя дыхание.
  Подмораживало. Её тело всё больше замерзало. Она растирала щёки, ладошки, затем, пыталась растирать руками тело под шубкой, но это не помогало. Лауру сильно знобило, стучали зубы. Она старалась не останавливаться, пробиралась в тёмном лесу, в полном смысле слова вслепую, ничего не видя. Тусклая луна не освещала дорогу, только изредка пробивалось сквозь чащу леса, её слабое мерцание. Мороз изматывал, он усиливался со скоростью ветра, началась настоящая пурга. Ветер сносил с ног, Лаура, делая над собой невероятные усилия, продвигалась, правда очень медленно. Становилось тяжело дышать. Времени она не знала, но ей казалось, что она целую вечность находится в этом неприветливом глухом, мрачном лесу. Лаура не видела впереди себя ничего, ни зги. Она на ощупь передвигалась. Рядом с ней шёл её верный страж. И вдруг, почти неслышно прозвучал хруст. Что-то тяжёлое, похожее на ветку, оборвалось и свалилось сверху, толкнув Лауру в спину, опрокинув её лицом в снег.
  - Маркиз, - успела позвать она.
  Он подбежал к ней, просунул свою мордочку к её лицу, и стал лизать. Она попыталась упереться рукой о его торс, напряглась, изо всех сил, но подняться не получилось. Тело увязло в сугробе.
  - Маркиз, вперёд, - тихо, вяло выговорила Лаура.
  Маркиз ухватился зубами за её шубку и потащил Лауру.
  Её тело быстро коченело. К тому же, её завалило снегом, свалившимся с веток деревьев. Попадали шишки и сломанные сухие ветки от сильного ветра. Бедняжка, Лаура, какое испытание выпало на её долю!...
  Маркиз изо всех сил пытался передвинуть её, но ему плохо удавалось это предприятие. Он пробовал ещё и ещё раз. В результате, у него в зубах оставались клочья от шубки Лауры,
  а значительно продвинуться вперед, даже он не смог. Cнег валил и валил. Вскоре место, где лежала Лаура, превратилось в горку, местами вырисовывая очертания фрагментов её тела. Над лесом разнёсся мучительный душераздирающий стон Маркиза. Отчаявшись, он выл не своим голосом, яростно призывая на помощь. Верный, истинный друг, он старался изо всех сил. Маркиз знал, - ему? во что бы то ни стало, надо спасти свою любимицу.
  Тем временем, Лаура впала в забытье и уже не реагировала на окружающую действительность и на вой Маркиза, в том числе.
  Жизнь, как таковая, отошла в прошлое и перестала для неё существовать. Сколько прошло времени неизвестно.
  
  Забрезжил рассвет. Над лесом встало зимнее холодное тусклое солнце. Понемногу утихал ветер, но мороз держался. Наступил новый день. А он несёт спасение - вступает в силу Божий промысел и тьма ночная с её обитателями: страхами и потрясениями, отступает. С наступлением нового дня, возвращается надежда, а это значит - жизнь продолжается.
  
  Второе рождение.
  -Ах ты славный пёс, хороший пёс, хороший, - приговаривал лесничий, теребя за ушами Маркиза.
  - Анна, взгляни, как она там? - обратился лесничий к жене.
  - После горячих растираний задышала, но плоха, не знаю, спасём ли? - ответила она мужу.
  - Ну что ты? Если бы ты в ночи не вышла на вой пса и не обнаружила её, тогда бы можно было думать о самом плохом исходе. А так... Ничего, выходим. Видишь, после того, что мы её усадили в горячую воду, с отваром трав, она задышала. Продолжай растирание. Выходим, обязательно выходим, - внушительно произнёс лесничий, продолжая гладить Маркиза.
  - Попробуем, - ответила ему жена. - Совсем девочка, как она попала ночью в лес? Не понимаю. По виду из господских. Ума не приложу, кто мог отпустить её? - высказал лесничий свои мысли вслух.
  - Да, она из господских. Тельце такое нежное, беленькое, как у младенца. И сама такая красавица. Жаль будет, если не спасём, - продолжала Анна.
  - Что, значит, не спасём? Должны спасти. Ты главное делай своё дело, не оставляй её. Очнётся, понемногу давай ей травяные отвары, - посоветовал жене лесничий. - Они, кого хочешь, на ноги поставят, - добавил он с удовлетворением.
  - Ой, скорее бы очнулась, сразу начну поить её. Там уж легче будет. Раз дышит, стало быть, жива. Думаю, пока не отогреется, как следует, не очнётся. Надо набраться терпения, - заверила его жена.
  - Я выйду ненадолго, пройдусь, гляну, что у нас происходит? - предупредил он жену. - Ночь, сама знаешь, какая была. Непогода.
  Он задумался, какие-то мысли, поочерёдно возвращаясь, не давали ему покоя. - Ты знаешь, о чём я думаю, - обратился к жене Гарольд. - За годы моей работы, я встречался с самим его Высочеством, также имел удовольствие засвидетельствовать своё почтение его супруге - её Высочеству, а их детей так и не довелось увидеть. Да..., остаётся только догадываться, - размышлял Гарольд. - А ты продолжай, продолжай. Ни на минуту не оставляй её без внимания, - наказал он жене, затем поднялся, оделся, взял всё необходимое и вышел.
  Маркиз, лежа на животе, грустно посмотрел ему вслед. Затем встал, подошёл к кушетке, на которой лежала укутанная и, обложенная вещами со всех сторон, Лаура. Он поднял передние лапы на кушетку и стал усердно нюхать вещи, утыкаясь носом, пытаясь добраться до Лауры.
  Анна растирала ей ладошки, ступни ног, щёки специальным травным настоем, а потом, жиром. Рядом, у пяточек Лауры стояла посудина, напоминающая небольшое корытце. Анна периодически подливала в него горячую воду, погружала туда ступни ног Лауры, растирала их в воде и вынимала. Так она проделывала несколько раз. Затем насухо вытирала ноги, натягивала на них носки, ею связанные и укутывала в полотняную ткань, сверху в заячью шкуру. А поверх этого укрывала медвежьей шкурой. Анна почувствовала дыхание Маркиза рядом, повернула голову, посмотрела на него, ласково и тихо сказала:
  - Умница пёсик, спас свою хозяйку. Молодец! Хороший, хороший пёс. Заслужил похлёбку супа. Ты только погоди немного, я сейчас не могу её оставить. А потом и тебя попотчую, - объясняла жена лесничего Маркизу.
  Он понимающе смотрел на неё и вилял пушистым хвостом. В доме, где выросла Анна, всегда были животные, и она с детства прекрасно находила с ними общий язык. Поэтому и сейчас она, понимая состояние Маркиза, разговаривала с ним, как с человеком.
  А он, внимательно вслушиваясь в её голос, покачивал своей головой то в одну, то в другую сторону, поднимая свои кокетливые уши, вглядывался в её глаза, и жадно искал в них поддержки и утешения. Животные - те же люди. У них разные характеры, наклонности, привычки. Только разговаривать не могут, голосовые складки у них недоразвиты. А в остальном они очень похожи на людей.
  
  Прошёл день, но изменений в состоянии Лауры не наблюдалось. Она лежала с закрытыми глазами. Кожа на лице приобрела тусклый оттенок, бледные перемёрзшие губы покрылись корками. Она тихо незаметно дышала. Анна не отходила от неё. Ближе к вечеру следующего дня, лесничий сказал жене:
  - Если этой ночью она не очнётся, утром повезу её в город к батюшке - лекарю. Её состояние вызывает опасения, - забеспокоился лесничий. - Ты уложи детей спасть, я посижу с ней, - сказал он.
  У лесничего Гарольда и его жены Анны было двое детей: девочка и мальчик - погодки, два превосходных ангелочка. Анна отошла уложить детей спать. Но прежде налила в миску суп, позвала Маркиза, поставила перед ним, погладила его и сказала:
  - Ешь, суп вкусный, тебе понравится.
  Она напоила детей молоком с домашним хлебом и уложила их спать. У Гарольда и Анны на хозяйстве было две козочки, они и давали молоко. Утречком Анна доила коз и подавала молоко к завтраку. Иногда с вечера замачивала в воде овёс. А утром на молоке в печи томила кашу. У них было своё небольшое хозяйство.
  Гарольд сам был горожанином, но с детства очень любил природу. Повзрослев, он решил стать лесничим. Жену подобрал себе под стать. К избе, в которой они жили, пристроил просторный сарай, там и держали живность. У них были курочки, утки, две козы и лошадь. Отдельно он приспособил стеллажи для кроликов. А за избой, они отвели территорию, которую засевали семенами овощей, зеленью. В стороне полосой высадили фруктовые саженцы, которые с каждым годом набирали силу и плодоносили.
  
  Ночью Анна услышала стон. Она поняла, что это Лаура очнулась. Анна разбудила мужа, накинула на себя шаль и быстро подошла к деревянной самодельной ширме, за которой на кушетке лежала Лаура.
  - Смотри, Гарольд, у неё на лбу выступили капельки пота. Согрелась, моя голубка. Значит, я всё правильно сделала. Как хорошо. Слава Всевышнему, - радостно произнесла Анна.
  Тут же рядом оказался Маркиз. Он просовывал мордочку между Гарольдом и Анной. Почувствовав, что его любимица оживает, он завилял хвостом и стал издавать радостные высокие звуки, хитро поглядывая то на Гарольда, то на Анну, то на Лауру. Он торопился, приподнимая одну переднюю лапу, опираясь на три другие. Гарольд погладил его и случайно нащупал пальцами под густой и пышной шерстью тонкую цепь, которая была одета на шее Маркиза. Он нагнулся, затем присел и увидел, что под подбородком пса, в центре этой цепи висел небольшой металлический медальон. А на нём мелкими буквами выгравировано: 'Маркиз - лучший друг Лауры'.
  Когда, Маркиз родился, Лаура стала о нём заботиться, забрала его к себе. Она сходила к придворному кузнецу и заказала для Маркиза тонкую цепочку и медальон с выгравированной надписью. С тех самых пор он носил это постоянно. Поскольку у Маркиза была очень густая шерсть, лесничие не заметили ни цепочки, ни тем более, медальончика.
  - Анна, глянь-ка сюда. Как же мы сразу не обратили внимания?
  Теперь мы знаем её имя, - сказал лесничий с воодушевлением.
  - Лаура, Лаура, открой глаза. Лаура, ты слышишь меня? - взывал к ней лесничий.
  Дыхание Лауры участилось, задёргались ресницы, и медленно с большим трудом стали приоткрываться пудовые веки. Затем опять опустились.
  - Вот умничка, ну ещё чуть-чуть, ну постарайся, - уговаривал Гарольд Лауру.
  - Лаура, ты меня слышишь? - спросил он. Дай знак, пожалуйста.
  Лаура немного приподняла пальцы правой руки, но они тут же упали на постель.
  - Замечательно! А теперь, давай ещё разок попробуем открыть глазки, - продолжал Гарольд.
  Было заметно, как Лаура отрывает верхние веки и пытается приоткрыть глаза. И вдруг они услышали сквозь тяжёлый шёпот, еле внятное:
  - Пить......
  - Сейчас, сейчас, моя милая, уже несу, - отреагировала Анна. Она отошла, налила тёплый настой трав в глиняную плошку, поднесла ко рту Лауры. Сначала она смазала ей губы, а потом сказала:
  - Лаура, приоткрой немного рот, я волью тебе отвар, и ты сразу почувствуешь облегчение.
  Лаура приложила усилие, немного приоткрыла пересохший рот. Анна очень осторожно, не торопясь, приподняла голову Лауры и, буквально, по несколько капель вливала отвар ей в рот. Так, шаг за шагом, очень медленно, но верно, они возвращали девушку к жизни. Лесничий и его жена совершили невозможное. Анна умыла Лауре личико, промывала глаза. Только через два дня Лаура полностью открыла глаза и начала реагировать. Затем Анна начала добавлять в рацион Лауры, вдобавок к травяным отварам, свежий тёплый супчик. Для оправления естественных потребностей Анна приносила ей корытце. Ещё через неделю Лауру посадили. Ну, а когда Лаура стала спускать с кушетки ноги, а потом сделала два первых шага, к близстоящему стулу с помощью Анны, Гарольд и Анна радовались, как дети. Они вели себя с ней великодушно и деликатно. По всем признакам её поведения, они поняли, - Лаура утратила память. Лишь крошечные отрывочные, и не всегда понятные фрагменты всплывали в каких-то её словах. Она была грустна, зажата, не понимала, что вокруг неё происходит. И только Маркиз вызывал у неё естественные эмоции. Из своего прошлого она запомнила его и повара Полистена, о котором она расскажет своим спасителям спустя время, не связывая его с родительским домом и прежней жизнью.
  Как-то желая вызвать у девушки какие-либо ассоциации с её прошлым, Анна рассказала Лауре очень грустную историю, которую она слышала от людей, ещё живя в родительском доме.
  Стоял обычный день. Они беседовали в процессе приготовления обеда и Анна начала.
  - Вот послушай, я расскажу тебе одну историю. Это очень старая история. Мне её рассказала няня, ещё в детстве, но я запомнила её. Дело было так. Жила была семья, - начала Анна. - Хорошая, дружная семья. Отец, мать и две дочери. Вот, как-то раз, отец пришёл к своим дочкам и говорит им:
  - Ну, вот доченьки мои, вы уже выросли, и сейчас я проверю, как вы меня любите.
  - Батюшка, вы, что же сомневаетесь, в нашей любви к Вам? - наперебой спросили дочки.
  - Нет, я не сомневаюсь. Считайте, что это игра. Вот, ты, дочь старшая, ответь мне, как ты меня любишь? - спросил отец.
  Старшая дочь посмотрела на отца и произнесла с выражением:
  - Отец, я люблю Вас так, как я люблю сахар. Таков был её ответ отцу.
  - Прекрасно, это замечательный ответ, образное сравнение. О таком только мечтать можно, - отреагировал довольный отец. - Ты, действительно, сильно меня любишь. Ну, а ты, дочка младшая, теперь ты ответь, как ты меня любишь? - поинтересовался отец, обращаясь к младшей дочке.
  - А, я батюшка, Вас люблю не меньше, - так, как люди любят соль, - ответила младшая дочка.
  Отец разъярённый вскочил со стула и закричал:
  -Что?! Это такая твоя благодарность за то, что я тебя вырастил? Негодная девчонка! Прочь, и чтобы ноги твоей не было в родительском доме. Он кричал и топал ногами о пол. Несчастной девушке ничего не оставалось, как навсегда покинуть родной дом.
  Забегая впёрёд, скажу, на её долю выпало много лишений. Но, она оставалась такой же честной, такой же доброй, какой была в юности. Она тяжело и много работала, но не теряла чувства собственного достоинства. Спустя время. Она встретила добропорядочного человека, вышла за него замуж, у них родились дети и жили они в полном согласии и добро наживали.
  Прошли годы. Время уносит вместе с собой многое. Но порой остатки памяти всплывают, и человек судорожно начинает копаться в ней, буквально доставая из тёмных закоулков, то один, то другой фрагмент из своего прошлого. Так он хватается за них, как за спасительную соломинку, - продолжала Анна свой рассказ. - И вот, как-то холодным зимним вечером перед рождеством, постучался в их дверь нищий. Он был стар и слеп, беспомощен и вызывал жалость. Когда хозяйка открыла дверь, то ахнула, - она тотчас узнала в нём своего отца, только сильно изменившегося. Она впустила его в дом, но не призналась ему. Он умылся, женщина постелила ему чистую постель, как дорогому гостю, он прилёг с дороги и уснул. А она, этим временем, пошла на кухню и наказала кухарке: отдельно испечь калач, приготовить рыбу, сварить бульон, но всё без соли. И обязательно испечь сладкий пирог. Кухарка всё выполнила. Когда гость проснулся, хозяйка пригласила его к столу:
  - Пожалуйста, дедушка, садитесь, откушайте. Вы с дороги, проголодались, небось?
  - Ой, детонька, как всё пахнет! Я так давно не ел домашней пищи, один только запах, уже сам по себе блаженство. К сожалению, никто не подавал чего-нибудь из домашней пищи, всё больше какие-то огрызки, - делился гость.
  Он отломил краюшек калача и, жадно принялся его есть, но вскоре лицо его искривилось в гримасе. Он с трудом проглотил кусочек, остальное оставил в тарелке и отодвинул в сторону, не сказав ни слова. Повременив, он на ощупь нашёл мисочку с бульоном, пододвинул к себе и зачерпнул его ложкой. Поднёс ко рту, сказав:
  - Ах! Какой аромат! Пригубил, но есть не стал.
  Немного посидев, он пододвинул к себе блюдо с рыбой, взял кусок, дрожащими руками, переложил в свою тарелку, отломил с края, поднёс ко рту, попробовал и тоже перестал есть. Надо заметить, он испытывал большую неловкость, но смолчал. Тогда, она не выдержав, спросила его:
  - Почему Вы ничего не едите, дедушка? Вы ведь голодны. Разве Вам не нравится наше угощение?
  - Что Вы, что Вы, деточка? Очень нравится. И я очень голоден.
  Только, пожалуйста, поймите меня, есть это невозможно!!! К чему бы я ни притронулся: калач бесподобно выпечен, рыба прекрасно приготовлена, чудесный бульон, но всё, как трава. Вся пища без соли, разве такое можно есть?! - ответил нищий.
  - Ну, возьмите тогда пирог, он очень сладкий, сдобный, - предложила она.
  - Спасибо, но разве можно на голодный желудок есть сладкое, меня стошнит...- сказал он и отвернулся от пирога. - К тому же, я отвык от сладкого и живу без него много лет, - объяснил нищий.
  После этих слов, женщина собралась с силами и открылась ему.
  - Как же так? А помните, батюшка, как много лет тому назад, когда я сказала, что люблю Вас, как соль, Вы, холодным зимним вечером выгнали меня прочь из родного дома. Помните?!
  Старец застыл в оцепенении. Затем встал со стула, на котором сидел, подошёл к ней, провёл по её лицу рукой, и по его щеке скатилась скупая мужская слеза. Он весь сжался и, обхватив лицо сморщенными ладонями, взмолился:
  - Прости меня, дитя моё, - плакал отец, опускаясь перед ней на колени. - Я был не прав. За это я так тяжко наказан и расплачиваюсь всю жизнь.
  Он приподнялся, присел на ближайший стул и тихо плакал.
  - Успокойтесь, батюшка, всё быльём поросло. Я нисколько не сержусь. Оставайтесь жить с нами и забудьте обо всём, как о страшном сне. Представим себе, что ничего не было.
  
  Анна тяжело вздохнула и в завершении добавила:
  - Вот такая невесёлая история.
  - История грустная, - вторила ей Лаура. - Мне кажется, что-то похожее я уже когда-то слышала. Но не могу вспомнить, от кого.
  Анна, а эта история правдива или вымысел? - вдруг, спросила она.
  - Чистая, правда. И произошла она в наших краях, - ответила ей Анна и внимательно посмотрела на Лауру. - А почему ты спрашиваешь? - спросила она.
  - Не знаю даже. Мне это что-то напоминает. Вот мне и показалось, я что-то похожее уже где-то слышала, а где и когда не помню, - ответила ей Лаура и задумалась. - У меня после болезни какой-то туман в голове, ничего не помню.
  Больше они об этом не говорили.
  
  Так прошло три года. Лаура прижилась в семье лесничего. Её все очень любили. Она как-то естественным образом влилась в их семью, но никогда не спрашивала, как она к ним попала, и они не задавали ей лишних вопросов, дабы не травмировать. Это были редкие люди и неудивительно, что у них с Лаурой сложились такие тёплые, душевные, можно сказать, родственные отношения. Лаура помогала Анне по дому. Заботилась о детях, занималась с ними. Она ведь была образованна, много знала, а в дополнение ко всему, прекрасно воспитана. У Гарольда иногда возникало такое чувство, будто бы Лаура всегда жила вместе с ними. Он брал её с собой, когда совершал объезд леса. Лаура обожала эти прогулки. Она разговаривала с белочками, поила из соски маленьких медвежат, у которых погибла мать. Собирала шишки, затем украшала ими избу.
  Отец Гарольда - Ганс жил в городе и служил придворным лекарем. Помимо этого он практиковал, выезжал к своим больным. У него была солидная клиентура. Он пользовался в городе заслуженным уважением. Старший сын Ганса - брат Гарольда пошёл по стопам отца, выучился и тоже успешно практиковал. А у Гарольда, как выяснилось со временем, было совсем иное предназначение. Здесь, в лесу, раскрылось его дарование. Он был на своём месте.
  Как-то, вернувшись домой, Гарольд сказал Анне:
  - Я ездил в город по делам, виделся с отцом, рассказал ему о Лауре. Отец сказал, чтобы я привёз её к нему на осмотр. Может, посоветует, что нам дальше с ней делать? Если он найдёт, что Лаура здорова, устроим её работать на кухню во дворец. Она знатная кухарка, одни её пампушки чего стоят! Молодая красивая девушка, ей надо устраивать свою жизнь: выйти замуж, рожать детей. А, с нами, что она увидит? Жаль, если она всю жизнь вот так проведёт в лесу.
  - Мне её будет не хватать, - с сожалением, сказала Анна мужу. Я так привязалась к ней за эти годы. И дети её очень любят. Она чудная! Но, ты прав. Нужно подумать о её судьбе, - согласилась с мужем Анна. И Гарольд, убедив Лауру в том, что необходимо провериться, повёз её к отцу. Но, накануне вечером, Лаура, не понимая истинной причины их поездки, попыталась уговорить Гарольда не ездить к доктору:
  - Вы зря беспокоитесь. Болела я давно. Уже забыть успела. Я и вправду хорошо себя чувствую. Только лишние хлопоты Вам со мной, - убеждала лесничего Лаура.
  - Лаура, мой отец хороший лекарь. Пусть посмотрит тебя, нельзя забывать, ты тяжело болела. А там подумаем, - объяснил Гарольд. Посмотрел на неё и решил ей открыться:
  - Ты знатная кухарка, смогла бы господ и их гостей радовать своими блюдами, чего тебе, молодой девушке в лесу делать? - рассуждал вслух лесничий.
  - Я с детства люблю природу. Здесь так чудесно! И мне, действительно, очень хорошо с вами, - ответила ему Лаура.
  - Ладно, ладно. Сейчас послушаем, что отец скажет, а там и решим, - сказал в завершении разговора Гарольд.
  После осмотра отец вышел, отозвал Гарольда в сторону и сказал:
  - Жаль девочку. У неё полная потеря памяти. Думаю, это произошло в результате сильного потрясения, которое она пережила ещё до того, как к вам попала. Да и погодные условия сыграли свою роль. Ты говоришь, что в зимнюю пору на ней были туфельки. Так знай, у неё мог наступить шок от сильного переохлаждения. Всё вместе привело к такому результату. Вы, с Анной большие молодцы, выходили её. Редкий случай. К тому же, у неё молодой здоровый организм. Она чудом осталась жива. Хорошо, что так всё закончилось. Последствия могли быть самые удручающие и непредсказуемые. Он замолчал, задумался, потом сказал:
  - Сейчас она здорова. Ручаюсь. А, что касается памяти...
  Только сильное потрясение может вернуть ей память, но и оно несёт последствия. Я бы не стал рисковать. Пусть живёт спокойно.
  А, насчёт того, чтобы пристроить её работать кухаркой, так я это непременно сделаю и дам знать, - заверил отец Гарольда. На этом они распрощались, и лесничий с Лаурой пустились в обратный путь. К вечеру они благополучно доехали, без приключений.
  Анна накормила их ужином. Лаура поиграла с детьми. Затем они выкупали детей, уложили их спать. Немного почитав, Лаура и сама улеглась. Анна потушила лампаду. За окном доносилось завывание ветра. Какое-то беспокойство охватило Лауру. Она хорошенько укрылась, согрелась и уснула.
  
  Вещий сон
  Как наваждение, внезапно Лауре пригрезился их дом. Но, как- то издали, нечётко. Всё мелькало перед глазами. Сумбур какой-то. Во сне она словила себя на мысли, будто это не с ней происходит. Создалось впечатление, что прокручивают незнакомый сюжет, со знакомыми лицами, которые на мгновения появляются и исчезают.
  Затем 'камера' приблизилась, и она оказалась на территории их дворца. Но поначалу она никого не видела, лишь очертания дома, фрагментами вспыхивали и затухали перед глазами. На мгновение всё замерло в кадре. Как вдруг, она увидела страшное зрелище, которое поразило её воображение. Весь дом полыхал в огне, - охвачен пожаром, и трудно было что-либо разобрать на фоне пламени. Но больше всего полыхала та часть дворца, где находились апартаменты: её, сестры, матушки, отца, придворной свиты, гостей. И вдруг перед её глазами предстала, полыхающая в пламени, сестра - Лауренсия. Она кричала не своим голосом:
  - Сестрица, Лаура, прости меня! Это я тебя оклеветала. Прости меня, если можешь...
  Это зрелище было настолько чудовищным, страшным, что Лаура схватилась со сна. Вся не своя, в диком возбуждении. Анна, услышав её плач, подбежала к ней, обняла, стала утешать:
  - Ну, ну успокойся, что-то приснилось, да? Ну не надо, сейчас всё пройдёт, такое случается, когда пригрезится что-то жуткое.
  - Анна, мне так страшно! - плакала навзрыд, испуганная Лаура.
  Мне приснилось, как-будто я горю в огне, и языки пламени едят моё тело. Потом, я поняла, что это не я, а очень похожая на меня девушка, которая кричала мне:
  - Лаура, сестрица, прости меня... о, ужас! - голосила она. - Но у меня ведь нет сестры, нет родственников. Откуда это всё взялось? Приснится же такое! - не унималась бедная девушка.
  Лаура разговаривала не столько с Анной, сколько сама с собой, пытаясь разобраться, что же это было?
  Анна задумалась, а потом решила не продолжать эту тему.
  - Не обращай внимания, мало ли что приснится, всему верить?
  На то он и сон, чтобы его тут же забыть и не вспоминать больше.
  Был и не был. Подумай о чём-то хорошем, радостном. Давай ложись, перевернись на другой бочок и постарайся уснуть, - внушала Анна. Она наклонилась к Лауре, желая её укрыть. Лампада высветила лицо и руки Лауры и Анна в ужасе увидела на верхних поверхностях рук Лауры, от самых кончиков пальцев, и на лице, чёткие малиново-алые очертания язычков пламени. Анна, отпрянула в испуге и прижала плотно сжатый кулачок к губам, чтобы не закричать, другой рукой удерживая лампаду. Жена лесничего подняла рукава рубашки, что была надета на Лауре, и замерла. У девушки от кончиков пальцев и до шеи вся кожа, в буквальном смысле слова, пылала такими же язычками. Дальше оголять она её не стала. И так всё было ясно.
  - Лаура, ты не заболела, часом? Что это у тебя? Похоже на детские болезни.
  Анна не могла представить себе, что на самом деле случилось? И это понятно. Такое она видела в первый раз в своей жизни. Анна сильно испугалась, разбудила Гарольда. Когда Гарольд увидел эту картину, он тут же пощупал лоб Лауры. Лоб был горячий, как кипяток. Лесничие подумали, что Лаура чем-то заболела.
  - Лаура, дорогая, скажи мне, пожалуйста, что тебя беспокоит? - спросил он осторожно.
  - Всё горит, всё печёт внутри, как огнём обожжено и руки тоже, и лицо. Всё тело пылает, - жаловалась она, как маленькая, продолжая плакать от беззащитности.
  - Ты не расстраивайся, пожалуйста. Сейчас попей родниковой водицы и ложись. А завтра я привезу тебе лекарство. И ни о чём не тревожься. Всё прошло и не вернётся. Обещаю тебе, больше это не повторится, - он говорил тихо, размеренно и очень спокойно. Один его голос действовал благотворно, внушал и успокаивал. Лаура жадно отпила водицы, которую ей принесла Анна, смочила лицо и улеглась. Гарольд укрыл её и отошёл с Анной на другую половину избы. Они присели, и он шёпотом сказал Анне:
  - Теперь остаётся молиться, чтобы этот сон не стал пророческим!
  - О чём это ты?! - заволновалась жена.
  - Ещё не знаю. Но меня посетили не самые лучшие мысли, - признался жене Гарольд. - И в душе как-то уж очень неспокойно, - поделился он.
  - Ну, вот теперь и ты о том же. Забудем об этом. Ушло, как и не было, забыли, - настаивала Анна.
  
  Они легли. Анна потушила лампаду. Но сна не было. Они крутились, ворочались всю ночь, прислушиваясь к Лауре. Не находя ответа ни на один вопрос. От этого тревога только усиливалась. С предвестниками рассвета Гарольд поднялся и, первым делом, тихонечко подошёл к Лауре. Она спала крепко, спокойным сном младенца. Он приподнял рукава и убедился. Ни на руках, ни на лице не осталось даже намёка, малейшего следа от ночного кошмара. Он прикоснулся к её лбу. Лоб был прохладным. Гарольд вздохнул с облегчением. Вышел в сени. Умылся, переоделся. Вернулся в избу. Анна уже встала и одевалась. Он подошёл к ней и радостно, но тихо сказал:
   - Всё миновало. От ночных бдений и следа не осталось.
  - Так что же это было?! - удивлённо и настороженно спросила Анна, укладывая волосы.
  - Поверишь, не знаю. Всё, как-то уж очень странно. Думаю, время всё расставит на свои места, - мудро и метко подытожил Гарольд очень непонятные, необъяснимые ночные явления, вдруг появившиеся и так же вдруг исчезнувшие. Это и пугало, и настораживало и наводило на не самые хорошие мысли.
  
  Новая жизнь - новые события
  Уже прошло два месяца с тех пор, как Лаура начала работать на кухне, при дворце.
  
  Маленькое отступление.
  Красавец дворец герцогства де Гольц, во всём своём величии возвышался над равнинной местностью. Шикарный, горделивый парк, прилегающий к территории дворца, придавал ему ещё больше помпезности. Парк ничем особенно не был ограждён, таким образом, не составляло особого труда проникнуть на его территорию. Изящный шпиль дворца за версту выглядывал, привлекая к себе внимание и любопытные взгляды. Сам герцог де Гольц по рождению не был датчанином, а супруга его, в отличие от него, была урождённой датчанкой. Их семьи связывали родственные узы, правда, довольно-таки отдалённые. Справедливости ради надо заметить, в аристократических кругах чтили родовые связи. И вот, когда герцог де Гольц достиг совершеннолетия, его отправили учиться именно в Данию.
  Уже спустя годы, размышляя над этим, он пришёл к умозаключению, что это было неслучайно. Герцог отдавал себе отчёт, какую цель преследовали его родители. И впоследствии был им благодарен, ибо их молитвами и усилиями он нашёл в лице своей супруги: верного друга, любящую жену и прекрасную преданную мать своему сыну. Чего ещё можно желать? В первый свой приезд в Данию, его отец с матушкой, желая навестить сына, посмотреть, как он устроился на новом месте, нанесли визит своим родственникам-родителям его будущей жены. Молодой герцог де Гольц присутствовал при этом. Там молодые - будущие супруги и познакомились. Они с первой встречи понравились друг другу.
  Часто виделись. Все праздники герцог проводил в семье своей будущей жены. У них сложились добрые отношения. Закончив учёбу, герцог де Гольц сделал предложение своей возлюбленной, и они поженились. Для дворян это был знак хорошего тона, и считалось нормой. Домой к родителям герцог не вернулся, выполняя просьбу молодой жены, - остаться жить в Дании. Но периодически он навещал родные места. Так они и остались в Дании, хотя связи со своей семьёй он никогда не прерывал. Чтил и уважал своих родных, поддерживая тёплые, дружеские внутрисемейные отношения.
  
  Новое окружение
  Отец Гарольда выполнил своё обещание, данное сыну - подробнейшим образом рассказал управляющему о таланте Лауры, и её сразу поставили на готовку вторых блюд. Она была счастлива и работала с большой отдачей. Повар, поглядывая за ней, приходил в восторг, как у неё в руках всё спорится и работа ладится сама по себе, без каких-либо усилий. Даже несведущему становилось понятно, что Лаура прирождённая кухарка, но они и представить себе не могли, что она титулованная кухарка. Да, они не подозревали ни о чём, тем более, о других талантах Лауры. И, чтобы она не делала, всё отличалось прекрасным вкусом, изысканностью, чувством меры и формы. Ну, а когда Лаура впервые приготовила те самые знаменитые пампушки, сам герцог де Гольц попросил управляющего пригласить её к нему, желая познакомиться с новой кухаркой - кудесницей. Увидев Лауру, он изумился и сказал своей жене:
  - Уверен, у этой девочки знатное происхождение, это выдаёт её внешность, её воспитание. Ты заметила, дорогая, с каким достоинством она держится. Не пойму, как она угодила в разряд кухарок? Надо бы разобраться с её прошлым. Я бы желал, чтобы наш единственный сын взял в жёны такую прелестную девушку.
  Она не только очень мила, красива, она ещё и скромна! В ней нет жеманства, она так естественна в своём поведении. Где, Вы сударыня, в нашем ближайшем окружении, видели, таких барышень?! Управляющий доложил, что он взял её к нам по рекомендации Ганса Питерсона, нашего лекаря.
  - О чём, это Вы, сударь? Где это Вы собираетесь выяснять родословную кухарки? И с какой стати? - возразила герцогиня мужу.
  А герцог клонил свою линию поведения, не прислушиваясь к возражениям супруги:
  - Надо будет поподробнее расспросить Ганса о ней. Интуиция мне подсказывает, что я прав.
  Сказано - сделано. После разговора с лекарем, герцог де Гольц пригласил к себе придворного лекаря и обратился к Гансу:
  - Я подозревал, дружище, что у этой девочки своя необычная история. Никак не могу согласиться, что она родилась кухаркой. Достаточно взглянуть на её стан, на цвет её кожи. Я не буду перечислять всех её достоинств, Вы и сами всё видели. Ганс, друг мой! Мы с Вами знакомы тысячу лет. Хотел бы попросить Вас об одном одолжении, я бы добавил, услуге старому приятелю. Если хотите, это моё поручение Вам, - изменив тон, дополнил герцог де Гольц. - Пошлите кого-нибудь к Вашему Гарольду, мне бы хотелось с ним побеседовать, выяснить некоторые подробности. Пусть навестит меня, не откладывая в долгий ящик.
  - Хорошо, сударь, я сейчас же пошлю кого-нибудь с записочкой к сыну. Правда, не знаю, сможет ли он оставить надолго своё хозяйство? Я попрошу его, чтобы он совместил несколько дел в городе. Он изредка приезжает по делам. Надеюсь, Вы его не станете задерживать? - поинтересовался лекарь.
  - Нет, нет, конечно. Я же понимаю, он на государственной службе, - заверил герцог, проявляя заинтересованность. - Мне необходимо уточнить у него кое-какие детали, - подытожил герцог.
  - Я так и думал. Благодарю Вас, сударь, за понимание ситуации, - раскланялся Ганс и удалился. Он тут же отправил конюха с письмом к Гарольду. Получив отцовское послание, Гарольд распределил дела, довольно быстро собрался и отправился в город.
  Добравшись до города, он, первым делом, навестил отца, желая выяснить все обстоятельства дела. После разговора они вместе прибыли во дворец. По дороге Гарольд вспомнил сон Лауры, который так растревожил её душу и оставил странные последствия на её теле. Гарольд поделился с отцом этим происшествием.
  Отец посмотрел на него, задумался, затем сказал:
  - У этой девушки тонкая конфигурация психики. Не исключено, что какие-то события эхом отдаются в её мозге, даже на расстоянии и во времени. Ты не знаешь, она случайно не из близнецов?! У них на пике сильных эмоций случаются всевозможные проявления. То, что переживает один, ощущает второй, - пояснил Ганс.
  - Такое бывает на самом деле? - спросил Гарольд.
  - Ещё как бывает!!! Они ведь две половинки одного целого, - ответил Ганс сыну. Да, очень интересный случай... - задумался лекарь, - хотелось бы исследовать этот феномен. Признаюсь, я не часто встречался с этим в своей практике. Ганс опять задумался, потом продолжил:
  - Ну да, я забыл, у тебя нет никаких сведений о её ближайших родственниках. Всё это неспроста, Гарольд. На всё есть свои причины. Жизнь сама всё расставит по своим местам. А нам остаётся только терпеливо ждать. Мы не вправе и не в силах повлиять на пробуждение её памяти, как и на изменение тех или иных исторических событий.
  
  Герцог де Гольц внимательно выслушал рассказ Гарольда о том, как более трёх лет тому назад, его жена - Анна проснулась ночью от громкого пронзительного воя пса. Она встала, оделась (всё же, дело было зимой!) и вышла. Вскоре она обнаружила холмик, рядом с которым выл отчаявшийся пёс. Анна разбросала руками снег и увидела заледеневшую Лауру. Гарольд подробно поведал герцогу, как он и его жена выхаживали девушку, не будучи уверенными в конечном результате, но ведомые огромным желанием, во что бы то ни стало, вернуть девушку к жизни!
  Вот так герцог соприкоснулся с трагедией, которая произошла в жизни девушки, но после этого у него возникло ещё больше вопросов. Ему не терпелось полностью восстановить происхождение Лауры, тем самым, дать ей возможность занять в обществе достойное место, которое по праву рождения ей принадлежало.
  - Таким образом, - считал он, - восстановится и справедливость.
  
  Прошёл ещё один год. Лауре минуло девятнадцать лет. Она продолжала радовать всех своими кулинарными шедеврами. Как-то, совершенно случайно оказавшись на кухне, управляющий застал Лауру в процессе работы, но поющей и как! Он остолбенел, постоял, послушал. А когда Лаура на мгновение прервала пение, он развёл в сторону руки от удивления, и она услышала:
  - Боги, так мы ещё и поём! - воскликнул управляющий. - Разве можно скрывать такое чудо? - произнёс он, сильно грассируя. Девушка повернулась к нему, мягко взглянула на него, озарив голубизной большущих глаз и также тихо, не придавая значения его словам, ответила:
  - Я не скрываю, господин управляющий, просто некогда мне заниматься пением, музыкой. Первым делом, я стараюсь выполнить всё намеченное по работе. А на это уходит практически весь день.
  Управляющий при удобном случае поспешил поведать об этом герцогу.
  - Сударь! - обратился он к герцогу. - Раз она обучена, могла бы принимать участие в концертах, которые устраивает придворный оркестр для Ваших гостей. Прошу Вас. Позвольте Лауре радовать всех нас. А на кухне лишь изредка готовить пампушки. Что Вы об этом думаете? - спросил он, заглядывая герцогу в глаза.
  - Сколько талантов в этой девушке! Она приятно удивляет нас. Ты прав, я подумаю над этим, - ответил герцог.
  
  Прошлое напомнило о себе
  Во дворце готовился большой приём. Наследнику герцога и герцогини - Вальдемару де Гольцу исполнялось тридцать лет. На приём были приглашены вельможные особы, высокие гости, родственники, старинные друзья семьи, соседи. Гости на удивление съехались без опоздания к назначенному часу. На подъёме состоялась торжественная часть торжества, и, как заключительный аккорд - церемония вручения подарков виновнику торжества. После этого всех гостей пригласили занять места за столами. Церемониймейстер поочерёдно объявлял новые блюда, вносимые в зал поварятами. Гости угощались, делились впечатлениями, общались друг с другом за трапезой. На этом торжестве присутствовал Зальвир де Люк. Он приходился кузеном молодому герцогу по материнской линии. Де Люк долгое время не появлялся у четы де Гольцев, он странствовал. После того, как внесли запечённого молочного поросёнка, церемониймейстер громко со значением, объявил:
  - А теперь, новое, но уже полюбившееся при дворе блюдо - пампушки Лауры... тающие во рту! - добавил он и расплылся в улыбке.
  Услышав это название, де Люк оторвался от трапезы, огляделся вокруг себя. Не найдя глазами искомый предмет, он обратился к послу Англии - Ричарду Блейру, сидящего радом с ним.
  
  Маленькая справка - посла связывали узы многолетней дружбы со старшим герцогом де Гольцем.
  - Вы не подскажете, дорогой посол, а кто это Лаура? - спросил де Люк, сгорая от любопытства и нетерпения.
  - Никак нет. Первый раз слышу, - ответил посол, промокая салфеткой рот.
  Де Люка, буквально, распирало любопытство. Темперамент! Его отец по происхождению был испанцем. Де Люк поднялся со своего места, подошёл к герцогу де Гольцу и поинтересовался:
  - Уважаемый дядюшка, простите, пожалуйста, что нарушаю Вашу трапезу. Вы не подскажете, кто это Лаура?! Я слышал, церемониймейстер объявил: 'Пампушки Лауры'.
  - А..., Зальвир, давненько ты нас не навещал, друг любезный, поэтому не знаешь, что при дворе появилась новая кухарка.
  Должен добавить, без преувеличения, - большая мастерица! Она не так давно у нас, но мы все успели полюбить её чудесные, невообразимо вкусные пампушечки, которые, действительно, при надкусывании прямо сами растворяются во рту, создавая неповторимые ощущения. Очень советую попробовать. Она, к твоему сведению, не только прекрасно готовит, она ещё замечательно поёт. Замечу, очень милая девушка, тебе понравится. У меня закралось подозрение, что она из знатных, - сказал он шёпотом, как заговорщик. - К сожалению, ничем не могу подтвердить правильность своих домыслов, хода рассуждений, - рассказывал он, выделывая руками фигуры в воздухе, - но внутреннее чувство мне подсказывает, что это именно так. Когда ты её увидишь, согласишься со мной, - подробно изложил суть дела герцог де Гольц. Но, я вижу, что ты чем-то озабочен, мой юный друг? - спросил герцог, вглядываясь в племянника.
  - Немного..., - рассеянно ответил де Люк, поглядывая по сторонам. - Дядюшка, а как можно её увидеть? - спросил он.
  - Сейчас я попрошу, чтобы её позвали, - ответил ему герцог.
  Он подозвал к себе одного из поварят и обратился к нему:
  - Послушай, служивый, сбегай-ка на кухню и попроси Лауру подняться в зал. Скажи ей, что герцог де Гольц просит её спеть для гостей. Ты понял меня, милый мальчик? - спросил герцог, вглядываясь в личико поварёнка.
  - Понял, Ваше Высочество. Сию минуту позову Лауру. Я быстро, - заверил его поварёнок, подпрыгивая на ходу, и убежал.
  
  Дело в том, мой дорогой читатель, что де Люк был во дворце на балу у родителей Лауры в тот злосчастный вечер, когда отец выгнал из дома бедную девушку. И там, главный повар Полистен, внося пампушки в зал, попросил, чтобы во время трапезы объявили: 'Пампушки Лауры'.
  Все, кто попробовал пампушки, дружно зааплодировали в ладоши, нахваливая знатную мастерицу, и удивлялись, почему Лаура сама не вышла к гостям. А его Высочество, делая весёлую гримасу при плохой игре, отвечал гостям, что ей нездоровится и она не сможет присутствовать на балу.
  Её Высочество, на самом деле, себя очень плохо чувствовала, и только долг приличия не позволял ей показать истинное состояние, и покинуть бал. Элизабет с трудом дождалась завершения пиршества, разъезд гостей по домам, затем удалилась к себе и с этого вечера слегла в тяжёлой депрессии, она утратила смысл жизни, и выкарабкаться ей не удалось. Да, вот так из-за глупого вздорного характера и немереного упрямства, с того самого момента, как Лаура покинула свою детскую обитель, семья начала трещать и разваливаться по частям, одна трагедия спешила сменить другую. Уже больше никогда мирная, счастливая, благополучная жизнь не вернётся в этот дом. Одним поступком глава семьи уничтожил прошлое, настоящее и, безусловно, будущее своей семьи.
  
  Но, вернёмся на торжество к герцогу де Гольцу. Поварёнок спустился на этаж, где располагалась кухня. Он вбежал в кухню, радостно крича:
  - Лаура, Лаура, старый герцог приказал тебе подняться к гостям.
  Он хочет, чтобы ты им спела.
  Услышав это, главный распорядитель по кухне подошёл к удивлённой Лауре и сказал ей:
  - Ступай Лаура, переоденься, поправь кудри и поднимись наверх в зал к гостям. И поторопись, раз герцог приказал. Лаура послушно удалилась к себе в комнату, быстро переоделась, подколола волосы и поднялась в зал. Капельмейстер был предупреждён. Увидев Лауру, он подошёл к ней и спросил тихонько:
  - Что будем петь, сударыня?
  Лаура назвала одно из произведений, которое она подготовила тогда для родителей и гостей бала в их доме. Капельмейстер отреагировал довольным выражением лица, высоко от удивления поднял брови, чуть наклоняя к плечу голову, испытывая полное удовлетворение от услышанного. Затем поставил ноты на пюпитр, взглянул на оркестр, поднял руки, взмахнул палочкой, давая оркестру вступление. Зазвучало вступление к арии, и Лаура запела.
  Трудно передать словами всю ту божественную красоту её голоса.
  Я лишь попытаюсь. С годами её голос окреп, повзрослел, стал насыщеннее, мощнее. Все, кто присутствовал в зале, одновременно, прекратили лакомиться праздничными яствами, им было не до пищи. Они повернули головы в ту сторону, где стояла Лаура.
  Создавалось впечатление, будто на время пения она прекратила дышать. Её дивный, неподражаемый голос, переливаясь украшениями, звучал непрерывно, ассоциируясь с прозрачным льющимся водопадом, создавая ошеломляющий эффект. Столько красок было в её голосе. Это был дар от рождения, от Бога. Все слушали с большим вниманием, и только де Люк ёрзал на стуле от нетерпения. Он всем своим существом мечтал поскорее подбежать к Лауре. Он тотчас узнал её. Де Люк с трудом дождался, когда Лаура завершила исполнение арии, и ринулся к ней.
  - Лаура, как я рад Вас видеть! Как давно мы не встречались...
  Куда же Вы пропали? - на одном дыхании выпалил он свои вопросы. Увидев недоумение в её лице и растерянность в поведении, он спросил:
  - Вы не помните меня?! Мы виделись с Вами в доме Ваших батюшки и матушки. Неужели забыли?
  - Я очень извиняюсь, но никак не припомню, где я могла Вас видеть, сударь. Я действительно, сожалею, - ответила она из вежливости, не замечая его подсказок, потупив взор, испытывая стеснение и неудобство.
  Ему это показалось очень странным, и он продолжил:
  - Ну, как же так? Я был знаком с Вашим батюшкой и матушкой, бывал у вас в гостях, - повторил он. - Мы с Вами проводили время в беседах. Вы что же совсем меня не помните? - допытывался Зальвир, не понимая, что происходит. Настроение его угасало. Он был разочарован.
  - Я искренне сожалею. Но, как ни стараюсь, не припоминается. Думаю, Вы, сударь, меня с кем-то путаете. У меня нет родственников. Извините меня, пожалуйста, мне пора идти, - ответила Лаура, смущаясь от его натиска.
  Она чувствовала себя очень неловко, испытывая дискомфорт, вслушиваясь в его вопросы.
  В этот момент со спины подошли старший герцог де Гольц и с ним сам виновник торжества, - Вальдемар де Гольц. Старший де Гольц, взял руку Лауру в свои руки, поднёс к губам и поцеловал, глядя ей в глаза.
  - Сударыня, - сказал он, - я покорён Вашим голосом. Вы - чаровница!!! Теперь, Вы не будете стоять на кухне, отныне Вы придворная певица. Младший герцог - Вальдемар де Гольц, покорённый Лаурой с первого взгляда, протянул ей свою руку и произнёс:
  - Позвольте, сударыня, пригласить Вас на танец.
  - Я даже и не знаю, что мне Вам ответить?- смутилась девушка. Мне не положено танцевать с господами, - пояснила ему растерянная Лаура, опустила глаза и присела в реверансе.
  - С сегодняшнего дня, я не господин Ваш, а друг, - ответил Вальдемар, делая капельмейстеру знак, и оркестр заиграл. Лаура повиновалась. Они поплыли в танце. Он не сводил с неё восторженных глаз, наслаждаясь её красотой. Она смущённо отводила глаза. Ей было непривычно такое пристальное внимание к своей персоне. Она напрочь забыла, кем была. Да и природная скромность, наследованная от матери, также не позволяли ей вести себя иначе.
  - Дядюшка, Вы знаете, кто эта девушка? - обратился де Люк к старшему герцогу.
  - Ну, я же тебе уже сказал, - ответил герцог и посмотрел на де Люка. Это Лаура, сколько можно повторять, - раздражённо ответил герцог.
  - Я понял, мой дорогой, дядюшка. Раз так, значит, Вы ничего не знаете, сударь мой. И Зальвир де Люк рассказал герцогу всё, что знал о Лауре, о её родителях и о том бале, на котором странным, непонятным образом самой Лауры не оказалось.
  - С тех самых пор я её больше не видел, - продолжал де Люк. В длительной поездке я случайно повстречался с друзьями их семьи, с которыми я был прежде знаком. От них узнал о том чудовищном, жутком несчастии, которое произошло в их доме.
  - А что именно произошло в их доме? - переспросил герцог, внимая рассказу де Люка.
  - У них случился пожар. Сгорела родная сестра - двойняшка Лауры.
  -Что ты говоришь?! Боже, какой ужас! - бурно реагировал герцог.
  - Да, дядюшка. Её батюшка чудом остался жив, благодаря преданным слугам. Её матушка, как говорится, почила в бозе от странной болезни, задолго до этих событий. От самого дворца мало что осталось. Сохранился флигель, где жила прислуга, кое-какие угодья на территории, парк и озерцо. Всё. Представляете, все фамильные ценности, что были в доме, - ничего спасти не удалось!!! Вот такая ужасная судьба знатнейшей и уважаемой семьи, - завершил свой рассказ де Люк.
  - Что это такое ты мне сейчас рассказал? Это же ужас какой-то! Боже мой, в это трудно поверить! Какой ужас, какой ужас!!! Я потрясён! Да, я много слышал о её батюшке. В нашем обществе он был очень уважаемым человеком, государственным мужем. Сам король чтил его, - выделил герцог. Её батюшка был обласкан королём, тебе это о чём-то говорит? - добавил многозначительно герцог. Да..., - задумался он в скорбном молчании. Чего только не бывает... И, скажи, как такое могло случиться? - не успокаивался герцог. - Я же говорил, что она знатного рода! - оживился он. - Я знал, что в ней течёт голубая кровь. Внешность не обманешь, она выдаёт истинное происхождение человека. Прекрасная девушка, как она оказалась в ночном лесу? Этой связки не хватает..., - рассуждал герцог де Гольц, вслух. - Она, действительно, чудом осталась жива. Если бы не сын и невестка нашего лекаря, она бы погибла. Это счастье, что они спасли её. Боже мой, чего только на свете не бывает, - не успокаивался впечатлительный герцог. - Ты знаешь, мы все её так полюбили. Она чудная, кроткая, нежная. Само обаяние. Надо посоветоваться с Гансом - нашим лекарем. Что-то произошло с ней неладное.
  - Дядя, она ничего не помнит. Я спрашивал у неё о самых простых вещах, она не реагирует, напротив, мне даже показалось, что я своими вопросами расстроил её.
  - Возможно, что так оно и есть. Не надо будоражить в ней неприятные ощущения, - посоветовал де Люку дядюшка-герцог. - Неужели ничего нельзя сделать, чтобы вернуть ей память? - вопрошал огорчённый герцог де Гольц. - Завтра же вызову Ганса и поговорю с ним о Лауре. Может, он что подскажет?
  
  А, тем временем Вальдемар не отходил от Лауры. Приглашал её опять и опять на танец, не желая выпускать этот хрупкий цветочек из своих рук. После приёма герцог дал распоряжение своим подчинённым. Лауре выделили апартаменты на том же этаже, где проживала придворная свита. Также герцог вызвал придворного портного и заказал у него полный гардероб для Лауры.
  - Большая просьба, голубчик, уложитесь в кротчайшие сроки. Госпожа Лаура будет принимать участие в приёмах и всех визитах.
  Она должна подобающе выглядеть. Отныне, она член нашей семьи и не должна ни в чём нуждаться.
  - Слушаюсь, сударь, всё будет исполнено, - ответил портной.
  Что же касается самой Лауры, то она не понимала, что происходит. Но подчинялась, за всё была признательна, ибо от рождения была очень благодарным человеком. Вальдемар де Гольц был учтив, великодушен, внимателен по отношению к ней. Он полюбил Лауру всей душой, всем сердцем и страстно желал, чтобы она стала его женой. Когда его отец - герцог де Гольц, рассказал ему обо всём, что пришлось пережить бедной девушке, у него из груди вырвался возглас:
  - Батюшка, мы обязаны заменить ей родных, стать её семьёй, сделать жизнь Лауры полноценной. Я буду оберегать её покой. У неё такая хрупкая, хрустально чистая душа. За что на её долю выпало столько испытаний?! В чём она провинилась?
  И сам себе ответил:
  - В том, что у неё ангельская душа? Она сама добродетель! - переживал Вальдемар.
  - Что я могу тебе на это ответить, сын мой? - начал отец де Гольц.
  Люди совершают много поступков, не подающихся логическому объяснению. Весь ужас и заключается в том, что они не задумываются о последствиях, а именно, как их поступки в дальнейшем отразятся на судьбах других людей. Что ими руководит? - одному Господу Богу известно. Мы все эгоистичны. А это большой порок, мой мальчик. И, что удивительнее всего. Люди склоны верить в зло, нежели в добродетели. Путь к совершенству долог и невероятно труден, мой дорогой Вальдемар. Этот путь далеко не всегда усыпан лаврами. Чаще на этом пути встречаются разочарования. Он требует контроля над своими мыслями и действиями, жёсткого, требовательного отношения к себе. Это задача не из лёгких, должен признаться, но вполне выполнимая, - рассуждал по-философски отец де Гольц. - К моему сожалению, - продолжал он, - люди не желают трудиться над собой, усовершенствуя и тем самым, очищая свою душу. Их влечёт соблазн, удовольствия, лёгкость восприятия. В силу этих причин и совершаются безответственные поступки. Я бы тоже, наверное, всего этого не знал, если бы не мои родители. Вот и ты вырос хорошим человеком, стало быть, тебе тоже есть чему научить своих будущих наследников. Я этому очень рад. Как и тому, что ты подружился с Лаурой. Но с ней нужно быть крайне деликатным.
  Я вижу, ты, и сам не хуже меня об этом знаешь. Я буду рад, если Ваши отношения перерастут в нечто высокое и серьёзное. Ну не будем забегать вперёд и уходить в дебри. И ещё. Ты, сын, должен благодарить Господа и Ганса за то, что Лаура оказалась в нашем доме, благодаря чему у тебя есть надежда, что она согласится разделить с тобой жизненный путь. Лучшей партии для тебя я и придумать мог. Это подарок судьбы! Что уже говорить, если твоя строгая матушка - герцогиня де Гольц, поняла это и оценила Лауру по достоинству, чему я очень рад.
  - Да, отец, Вы абсолютно правы, - сказал Вальдемар. - Мне даже нечего добавить ко всему выше сказанному. Даю Вам слово, - я постараюсь украсить жизнь Лауры счастливыми моментами. Обещаю Вам, - выразил свои мысли и чувства Вальдемар.
  - Ну и прекрасно! Молодец, сын! Признаюсь, этого я от тебя и ждал, - с удовлетворением констатировал отец де Гольц.
  
  Я жизнь свою готов посвятить тебе...
  Вальдемар и Лаура часто прогуливались вместе, проводили время в долгих беседах. Они спускались к воде, любовались природой, катались в лодке. В один из дней, гуляя по парку, наслаждаясь красотой природы, Вальдемар как-то внезапно остановился, повернулся лицом к Лауре, взял её за руку и сказал:
  - Лауритта, дорогая, я больше не в силах молчать. Простите меня за спонтанность, но я о Вас думаю день и ночь. Все мои мысли заняты только Вами. Умоляю, выходите за меня замуж. Кроме Вас мне не нужен никто! Это чувство переполняет меня с тех самых пор, когда я впервые увидел Вас и услышал Ваш необыкновенный голос. Вы давно живёте в моём сердце, как неотъемлемая его частичка, причём, самая дорогая и самая лучшая.
  Вальдемар преклонил колено перед Лаурой и припал своей щекой к её руке.
  - Я всю свою жизнь, без остатка, готов посвятить тебе, - произнёс он вдохновенно, случайно перейдя на 'ты'.
  - Дорогой, Вальдемар! - заговорила растревоженная, разрумянившаяся и смущённая Лаура. - Я тронута искренностью Ваших чувств. Любовь - то единственное, что сохраняет и оберегает наш хрупкий мир. Для кого-то это старо, и не вызывает удивления, восторга. А меня манит новизна и свежесть Ваших чувств. Я оценила всю серьёзность Ваших намерений. Скажу больше, я испытываю к Вам самые нежные чувства, я бы даже сказала, - привязанность. Вы покорили моё сердце своей человечностью, вниманием, чуткостью, которые, по-моему, являются редкими свойствами представителей сильного пола. Ваша деликатность превзошла все ожидания. Спасибо Вам за такое отношение ко мне, я тронута до глубины души. И, всё же, я думаю, нам не следует торопиться. Необходимо проверить наши чувства. Через год, не ранее, если в жизни каждого из нас ничего не изменится, мы обязательно вернёмся к этому разговору. Даю Вам слово. И тогда мы соединим наши судьбы навсегда. Поверьте, - это решение пришло ко мне непросто, но я считаю, что так мы лучше узнаем себя и друг друга. Согласитесь, год это не так много для решения такого вопроса. Уверяю Вас, - это мера вынужденная.
  Только лишь проверив себя (в первую очередь) и Вас, я буду твёрдо уверена, что мы созданы друг для друга и для наших будущих детей или же нам будет лучше оставаться врозь. Я понимаю, Вы можете не принять душой моё решение, однако это мало что изменит, - произнесла Лаура, испытывая неловкость. Если понадобиться, я покину ваш гостеприимный дом, в котором мне так уютно.
  Не в её характере было обижать кого-либо, или отказывать в чём-то. Но и юлить, тем более играть на его чувствах Лаура не хотела.
  В этом вопросе она заняла принципиальную позицию, так как, к союзу мужчины и женщины относилась со всей серьёзностью и ответственностью. И хоть в те времена в подобных вопросах, решение принимали представители сильного пола, Вальдемар де Гольц, наследный герцог, беспрекословно согласился с решением Лауры и подчинился, хотя удовольствия от этого не испытывал.
  Он решил ждать, но ненавязчиво продолжать ухаживать за Лаурой.
  Зло не спит, оно ходит рядом
  В округе, где здравствовали де Гольцы, по соседству проживала маркиза Шарлота Эструп. Она вдовствовала. Вместе с ней в замке жили две дочери и прислуга. В обществе её недолюбливали. Она не вызывала ни у соседей, ни в свете уважения и почтения. Когда был жив её муж - солидный, почтенный образованный человек, занимавший солидный пост при дворе и, соответственно, место в обществе, её терпели. Теперь ситуация изменилась.
  Маркиза по складу характера была невероятно завистливой и меркантильной. Ей трудно было угодить самой себе, удовлетворить свои собственные растущие желания и потребности, что уже говорить о других людях. Если вдруг она замечала, что у кого-то появилась новая карета и не просто новая, а та, рядом с которой её карета явно проигрывала и только лишь потому, что была более дорогой, Маркиза приходила в ярость и не могла этого пережить.
  Она, разъедаемая изнутри 'ржавчиной' готова была разобрать ту карету на части, чтобы понять разницу. Маркиза подкрадывалась к карете, ощупывала её, заглядывала внутрь, чем вызывала удивление у слуг, раздражение и недопонимание у самих хозяев. На сей раз, ей взбрело в голову, что она, во что бы то ни стало, должна женить Вальдемара де Гольца - молодого герцога на своей старшей дочери, которая была его ровесницей. Дочь была такой же дурнушкой, как и мама, но только молодой. Однако умом, вернее полным его отсутствием, тоже удалась в мамочку. Маркиза Шарлота Эструп под предлогом плохого самочувствия постоянно появлялась на прогулках, где и следила за Вальдемаром. Она утомляла всех рассказами о своём недомогании. Этим оправдывала своё появление на прогулках, причём, не на своей территории. На самом деле, она искала повод, чтобы заманить Вальдемара в свой замок и, как она говорила, 'состряпать' сделку. Маркиза была уверена, что Вальдемар угодит в её капкан.
  Она всех мерила по себе. Иначе и не представляла.
  
  Но, как назло, постоянно встречала Вальдемара в присутствии Лауры. Молодые мирно беседовали и даже не замечали за собой слежки и косых взглядов Маркизы. При удобном случае, она попыталась поговорить на эту тему с отцом Вальдемара - самим герцогом де Гольцем. Но, он в силу своего воспитания и мягкого характера, обошёл в разговоре 'острые углы'. И, в течение всего разговора, отшучивался, объясняя ей, что, якобы, Вальдемар ещё молод, ему рано думать о женитьбе, в его планах продолжить образование за границей. Герцог развил эту тему и незаметно ушёл от основного разговора. Он был корректен и не позволял себе унижать другого человека, даже недостойного во всех отношениях и не заслужившего уважения. Но, у герцога была своя твёрдая позиция, и он считал, изменив ей, он изменит самому себе, ибо подобное поведение в первую очередь умоляет его человеческое достоинство, не говоря уже о его происхождении и титуле, который он носит. В те времена титулованные особы несли ответственность за своё происхождение.
  Тогда маркиза в своих умозаключениях пришла к выводу, что Лауру нужно физически устранить, причём любым путём. Это означало, расчистить дорогу для осуществления её замысла. Она всё хорошенько взвесила и пришла к выводу, что для реализации этого плана ей нужен помощник - специфический человек.
  Маркиза съездила в порт, нашла контрабандиста, расспросила его о ближайших планах, пути следования и наняла его, для выполнения главной задачи. Маркиза заплатила ему большие деньги, чтобы он выкрал Лауру и увёз. Она торопилась заинтересовать контрабасиста, ибо знала, люди такого сорта за деньги продадут мать родную, они не гнушаются и не остановятся ни перед какой 'работой'.
  Судно, на котором контрабандист отправлялся в Ирландию, отплывало через три дня, а от замка маркизы до определённого пункта - N, где находился порт, тоже ещё предстояло добраться.
  Ночью контрабандист прибыл к Маркизе. В её карете его должны были доставить к месту назначения - к дворцу герцога де Гольца.
  Но, он вышел из кареты загодя и пешком прошёл между угодьями.
  Затем, через парк проник на дворцовую территорию. Ему удалось миновать стражу. Подошёл к дворцу с той стороны, где находились колонны. Он быстро взобрался по колонне на большой центральный балкон, оттуда через приоткрытую балконную дверцу проник внутрь, затем в большой зал, там пробрался к апартаментам Лауры.
  Маркиза не зря часто ездила с визитами к де Гольцам. Ей удалось выведать всё, до детальных подробностей, всё, что может понадобится для осуществления её замысла. Контрабандист легко открыл дверь (она оказалась не заперта на ключ) и попал прямо в опочивальню Лауры. Девушка пребывала в ночных грёзах и не расслышала, как он вошёл. Контрабандист мгновенно зажал ноздри сонной Лауре. Она инстинктивно приоткрыла рот, он засунул 'кляп', приготовленный загодя из носовых платков. Замотал Лауру простынёй, конечно же, испугав её на смерть. Обвязал верёвками и тем же путём, с Лаурой на плече вернулся на балкон. На толстой верёвке сначала спустил замотанную Лауру, затем спустился сам. Маленькими перебежками, постоянно оглядываясь, он покинул дворцовую территорию. Что характерно, стража тихо, мирно и довольно крепко спала. Там, за ограждением, его ожидала карета Маркизы. Он запихнул Лауру в карету и скомандовал кучеру:
  -Трогай.
  Вернувшись в замок Маркизы, он пронёс бедную девушку в чулан, где её и спрятали от посторонних глаз. Маркиза для собственного спокойствия решила пойти на крайнюю меру. По истечении двух дней, она накапала в питьё несколько капель зелья, желая усыпить Лауру на время пути, чтобы та не сопротивлялась. Но, как видно перестаралась и Лаура впала в летаргический сон.
  Вскоре контрабандист вместе со 'спящей' Лаурой, добравшись до порта, пересел на судно и благополучно отплыл в Ирландию. Там он планировал продать Лауру подороже, как рабочую силу, что он в результате и сделал. В Ирландии этот бизнес практиковался с давних времён. Когда богатый 'купец' вместе с товаром, доставленным контрабандистом, увидел Лауру, его поразила её неповторимая красота. Он подошёл к ней, нагнулся, осмотрел её и сказал:
  - Какой облик!!! Она - само совершенство!
  Затем, спросил:
  - Но, почему она всё время спит? Она что больна?
  Контрабандист ответил:
  - Нет, что Вы? Она плохо переносит качку, поэтому пришлось усыпить, чтобы она ничего не почувствовала. Богатый покупатель расплатился, после этого Лауру погрузили в грузовой транспорт, и он уехал.
  
  'Другая жизнь и берег дальний'...
  
  Лаура проспала четверо суток. Очнувшись, она очень удивилась и сама у себя спросила:
  - Где я?
  Вокруг было всё чужое. Лаура сделала над собой усилие, попробовала подняться, но ощутила сильную слабость: кружилась голова, её знобило, какие-то круги плыли перед глазами, она испытывала жажду. Лаура плохо понимала, что именно с ней происходит и, где она находится? В комнате на столе стояло блюдо с фруктами. Лаура, держась за всё, что попадалось на ходу, подошла к столу и начала жадно есть. Она никогда раньше не испытывала такое чувство голода. Ничего удивительного, девушка несколько дней ничего не ела, не пила. Лаура, немного утолив голод, почувствовала приток сил, но всё ещё трудно было идти, её качало в разные стороны, кружилась голова. Руки и ноги казались 'ватными'. Она огляделась вокруг, но ничего так и не узнала.
  В доме было тихо. Девушка вышла из комнаты, но и там никого не было. Откуда-то доносились звуки незнакомых, плохо различимых голосов. Но, по всей вероятности, это происходило в других отсеках или этажей дома. И тут сознание подсказало, что она находится в чужом доме. У неё перед глазами промелькнула сцена: как ночью её сонную куда-то тащили, замотанную и, как она задыхалась без воздуха. Бедная девушка вспомнила свой испуг, испытав состояние удушья. Затем чулан. Лаура вспомнила, как Маркиза насильно впихивала в неё какой-то горький, пряный напиток, с необычным и очень неприятным запахом. Потом, какой-то странный мужчина со шрамами на лице, маячил у неё перед глазами и... провал в памяти. И вот теперь она здесь и опять вокруг всё чужое. Лаура догадалась, что в её жизни произошло нечто неладное, непредвиденное, но что именно, ей не дано было знать.
  Лаура глубоко вздохнула и, буквально, на носочках, неоднократно останавливаясь, по стеночке дошла до входных дверей. Счастье, что она находилась на первом этаже. Девушка, оглядываясь по сторонам, тихонько вышла из дома. Перед её взором распахнулся парк. Рядом с домом цвели кусты с необычными, на первый взгляд, растениями. Она вошла в высокие заросли и ползком, по звуку, передвигалась до дороги. Сколько она ползла, она не знала, но инстинкт самосохранения вёл её. Лаура точно знала, - ничего другого, как бежать из заключения ей не остаётся. Покинув пределы неизвестной ей территории, она вышла на дорогу. Ей повезло, дорога была безлюдной, и она пошла вдоль по обочине и так продолжала свой путь. Силы иссякали, она присаживалась, передохнув немного, поднималась и вновь шла, останавливалась и опять шла. Так наступил вечер. Слабость ограничивала её движения, поэтому быстро идти она не могла. Наконец, Лаура заметила одинокую избу вдалеке, с зажжённой лампадкой. Она очень обрадовалась. Бедная девушка очень устала, да и зелье немало подорвало её силы. Лаура миновала пасущихся овец, коз, тяжело дыша, добралась до избы и постучалась в двери. Ей открыли.
  
  Начало спасения
  На пороге стояла молодая, высокая, стройная, белолицая, с лёгким румянцем, женщина. Такая свежесть наблюдается в большинстве случаев у тех людей, которые много времени проводят на свежем воздухе. Селяне, как правило, практически всё делают под открытым небом. Волосы женщины были прикрыты платком. Она что-то спросила у Лауры на непонятном языке.
  Здесь необходимо сказать, что Лаура была прекрасно образованна. Она владела несколькими языками: латынью, норвежским, португальским, шведским, французским. Датский язык, по праву и по факту рождения, считался её родным языком. Она изучала точные науки. Кроме этого, как вы уже знаете, дорогой мой читатель, она и музыкально была прекрасна образованна. Занималась верховой ездой. Вышивала, расписывала узоры на тканях.
  Но, гаэльский язык, который считается у ирландцев родным и, который они сохраняли на протяжении всей истории своего народа, Лауре был не знаком. И это вполне понятно, - невозможно знать всё. Лаура вначале немного растерялась, но поскольку она была находчивой девушкой, она придумала, как ей объясниться с женщиной. Она сложила вместе обе ладошки, поднесла их к уху, затем приложила к нему, наклонив немного головку, прикрыла глазки, тем самым, давая понять хозяйке свою просьбу:
  - Пожалуйста, пустите меня на ночлег.
  Женщина поняла, открыла полностью дверь и впустила Лауру в избу. Войдя, Лаура приложила к сердцу правую руку, наклонила вперёд голову, благодаря женщину, за понимание и выручку. Та поняла и в ответ улыбнулась. В избе было просторно. За столом сидели дети, они ужинали. В колыбельке спал младенец. У печи сидел мужчина средних лет. Лаура пригляделась и увидела, чем он занимается. Он мастерил обувь. Женщина поставила у стола ещё один стул и показала Лауре жестом:
  - Садись, пожалуйста.
  Лаура в ответ кивнула головой, в знак благодарности и с удовольствием села. Она с трудом держалась на ногах от усталости. Женщина поставила перед ней глиняную кружку, налила в неё молока из глиняного бидончика, отрезала ломоть домашнего хлеба, положила на кружку с молоком и жестом показала:
  - Кушай.
  
  Ирландский хлеб.
  Это отдельная тема, которая стоит описания. Его внешний вид, текстура теста, запах - взывали к себе.
  К слову скажу, что в те времена его выпекали на основе домашней простокваши или же свежайших, а значит, натуральных сливок, которые снимали с прокисшего молока. Хлеб был живым, в полном смысле этого слова, он дышал. Это нечто бесподобное.
  
  Лаура сложила на груди руки, ибо не знала, как выразить меру своей искренней благодарности совершенно незнакомой женщине за гостеприимство.
  Бедную Лауру подташнивало, мутило, от голода, одновременно с этим она ощущала разбитость во всём теле и общую подавленность. Она посмотрела на деток: чистенькие, ухоженные, розовощёкие. Женщина что-то сказала мужу, он перевёл взгляд на неё, затем, внимательно изучая, посмотрел на Лауру. После этого что-то ответил жене на гаэльском языке. Лаура выпила молоко, съела ломоть хлеба, и у неё просветлело в голове. Женщина постелила ей на печи. Лаура с её помощью взобралась на печь, улеглась и довольно быстро уснула. Женщина уложила детей, подождала, пока те угомонились, и зашла за занавеску, где стояла кушетка. Там укладывался муж, на пониженных тонах о чём-то переговариваясь с ней. Наконец, все улеглись, женщина потушила лампаду и в избе наступила тишина. Вскоре послышался мужской храп.
  
  Отзвуки прошлого - истоки
  С вашего позволения сделаю отступление, из которого, дорогой мой читатель, вы поймёте направление моей мысли, а именно, как невидимая нить судьбы рано или поздно приводит каждого из нас к нашим истокам.
  
  Дело в том, что предки Леопольда - отца Лауры были уроженцами и выходцами из Ирландии. Они появились на свет давненько.
  Это древнейший род, уходящий традициями глубоко в историю Ирландии. Из поколения в поколение, несмотря на тяжёлые испытания, они упорно стремились сохранить память о своих корнях и своей самобытности. Все перипетии истории, все страдания, потери и потрясения, которые выпали на долю ирландского народа, в том числе борьба за свою независимость, напрямую отразилось на судьбах предков Леопольда и Лауры.
  Проживали они в западной части страны, им принадлежало графство Клер, с потрясающе красивой природой - скальной грядой утёсов, удивительной растительностью, водным пространством.
  Природа здесь умиротворяла и восхищала! А воздух, воздух, какой!!!
  
  Историческая справка
  А были времена, когда уходила в прошлое власть друидов, и многие из них выбирали для себя крайнюю меру - сводили счёты со своей жизнью. Они в последний раз поднимались на эти величественные скалы, что располагались к северу от башни - ОיБрайана, подходили к самому краю и бросались в пропасть - морскую пучину с 200-метровой высоты, навечно слившись с родной природой воедино.
  
  Представляете, в каком душевном состоянии пребывали эти несчастные люди, если решались на такой отчаянный поступок?!
  Так сложилась их судьба. В нашу с вами задачу не входит давать оценку тем или иным фактам сложившейся истории, лишь констатировать и не более того. Ведь роман приключенческий, сказочный. Не правда ли?
  
  Дедушка и бабушка Леопольда, поженившись, можно сказать, в самом начале совместной жизни, в очередной трагический момент истории, буквально, в одночасье собрались и покинули пределы Ирландии. Вначале они посетили Америку, но не остались там.
  Более того, они приняли тяжелейшее решение, - воспитывая своих детей, не прививать им родной язык, традиции и ничего не рассказывать им об их доисторической Родине. Вот так, однажды и навсегда они обрубили свои корни. Тоже поступок, но какой...
  Поселившись в Дании, они стали истинными датчанами. Семья постепенно разрослась, они вросли в эту страну всеми последующими поколениями и даже не упоминали в разговорах между собой об Ирландии. Что же касается их отношения к самой Англии (Британии), то они, занимаясь с детьми, просто умалчивали о существовании такой страны. И их дети не изучали английский язык. Леопольд, будучи взрослым, по долгу службы, вынужден был изучить, ну а Лаура была очень способной к иностранным языкам и сама потихоньку постигала азы. Но никогда не применяла своих знаний, ибо она знала - на этот язык в доме наложен запрет, как говорят: 'табу!' Надо сказать, дедушка и бабушка Леопольда не высказывали своё мнение в слух по отношению к Англии, ни в коем случае, не бранились, нет. Они просто-напросто молчали и всё. Не злобствовать, быть терпимыми, - это удел хорошо воспитанных людей. Вот так, совершенно неожиданно, невидимая нить судьбы завела Лаура на Родину её предков. Чего только в жизни не бывает...
  
  Окунувшись в небольшой исторический экскурс, возвращаемся к Лауре.
  Мы оставили её спокойно спящей на печи, у совершенно чужих людей. Ночью Лаура встала по острой надобности. Тихонько выйдя из избы, она подняла голову и ахнула:
  - Боже мой, какое звёздное небо! Господи спасибо тебе за эту дивную красоту! Какая благодать! Какой простор для души, полёта чувств. Вот бы мне узнать, что ждёт меня дальше и вернусь ли я домой?! - произнесла она, вобрав в себя свежесть ночного воздуха.
  Сказав это, она немного прошла вперёд. Всё утопало в высоких широких кустах. Зелень буйно разрасталась и заполонила собой пространство. Лаура раздвинула кусты, присела, насытилась свежим воздухом и вернулась назад в избу. Осторожно взобралась на печь, укрылась и вновь уснула. В юности силы быстро восстанавливаются.
  А во сне к Лауре пришла её матушка, сосем молодая, какой она запомнила её с детской поры. И такая сладость разлилась в душе девушки. Она подбежала к матери, прижалась к ней и сказала:
  - Матушка, голубушка, какое счастье, я снова вижу Вас! Мне так Вас не хватало. Как я соскучилась по Вас.
  Матушка нагнулась к Лауре, обняла её, поцеловала в лоб и тихо, не повышая голоса, будто не во сне, а и в правду, произнесла:
  - Я тоже очень рада тебя видеть, мой золотой колокольчик. Как быстро пробежало время, с тех пор, как мы расстались. Ты уже взрослая, моя дорогая девочка, поэтому со всей серьёзностью прислушайся к тому, что я тебе скажу. Самое главное - ничего не бойся. Ты сейчас находишься далеко от родных мест и тем более, от тех мест, где ты родилась и выросла. Тебе предстоит определённый отрезок времени прожить вдали от Родины, причём, совсем одной. Но ты ничего не бойся! И не печалься. Поживи здесь.
  Твои новые знакомые - хорошие люди. Они не обидят тебя. Доверься им. В них твоё спасение. Ближе к рождеству поезжай с хозяином на базар. Туда за провизией приезжают работники поместья графства Флер. Познакомься с ними. И с их помощью наймись на работу. Просись на кухню, там ты принесёшь больше пользы. Не тоскуй, моя девочка, мой золотой колокольчик. Ни о чём плохом не думай. Везде есть хорошие, добропорядочные люди, вот их и держись. Избегай завистников!!! И ничего не бойся, ты защищена моей любовью...
  Знай, - твои пампушки выручат тебя из беды. Не забывай Вальдемара, он любит тебя и обязательно найдёт. Помни: твоя доброта - твой поводырь. Ничего не бойся, я с тобой...
  
  После этих слов сон растворился, исчез, как и не было. Лаура жадно искала облик матери, но, увы! Она приоткрыла глаза.
  Вокруг всё было тихо, и лишь предрассветный ветерок стучался в закрытые окна. Лаура присела и увидела - в окно избы пробивается первый лучик солнышка. Он украдкой проник в избу, скользя по стенам. Лауре взгрустнулось, а потом, она вспомнила сегодняшний сон, наставления матушки. Она опустила верхние веки, сомкнула ладошки и произнесла:
  - Матушка меня охраняет своей любовью, значит, нет причин для огорчения. Надо набраться терпения и ждать.
  Лаура сползла с печи. На носочках, передвигаясь по избе, на ходу заглянула в колыбельку, затем, добралась до двери, выскользнула наружу, прошла чуток и нырнула в кустики.
  Она четверо суток находилась в 'замороженном' состоянии, все системы её организма, практически приостановили свою работу, сейчас она оживала. Лаура подставила своё прекрасное личико первым солнечным лучикам, прикрыла глаза, заулыбалась, послала небесам воздушные поцелуи, подошла к колодцу и зачерпнула водицы. Она умылась, напилась, переплела косы и села на травке, радуясь барашкам, овцам, козочкам, вслушиваясь в пение птиц.
  
  А жизнь продолжается
  Неумолимо летит время. Лаура прижилась в семье Джеймса и Норы Ноуйс. Она помогала по хозяйству, готовила пищу, заботилась о детях. Стригла вместе с Джеймсом овец.
  
  *Историческая справка.
  В Ирландии овцы одна в одну, как на выставке. Ирландцы с гордостью признают, что у них самая лучшая, по своим свойствам, трава, от этого и овцы такие роскошные.
  Всё в природе взаимосвязано.
  
  Супруги привязались к Лауре, считали её членом своей семьи. Ну, а когда Лаура, на день рождения их самого младшего сыночка, приготовила и порадовала всех своими пампушками, восторгам сдержанного, порой замкнутого Джеймса, не было конца. Он владел английским языком и попробовал заговорить с Лаурой, надеясь, что она поймёт. Лаура ответила, он оживился, обрадовался. Так появилась возможность общения не на языке жеста, а на словах. У них сразу выстроился диалог и Лаура на глазах своей новой семьи, повеселела. В тот день, впервые насладившись изысканным вкусом и ароматом пампушек Лауры, Джеймс поделился с ней, что в Ирландии картофель - самый излюбленный продукт, особенно пользуется большой популярностью у бедняков. Но и остальные, не отказывают себе полакомится разными блюдами, из этого подарка природы. Вот сейчас, как раз тот случай, когда уместно будет попытаться передать, что же собой представляли пампушечки Лауры-бесценный подарок прозорливого гениального наставника и друга Полистена.
  
  Так вот, мои дорогие!
  По форме они напоминали солнечные пушистенькие шарики. А состояли пампушки из трёх слоёв:
  Первый - пушистое, легчайшее картофельное пюре с добавлением множества разных трав, которые и придавали этому блюду изысканность, неповторимость и изумительный цвет. Далее, в пюре добавляли взбитые несладкие свежие сливки. За ними следовали - яйца, много яиц. Рубленая зелень укропа, в меру толчёного чесночка для дополнительного аромата и утончённости вкуса.
  Второй слой состоял из плотненького шарика по консистенции похожего на густой крем или упругого, особо жирных сортов жёлтого сыра, тоже наделённого травами.
  Третий слой - в центре его томилась чёрная оливка без косточки, предварительно вымоченная в специальном маринаде. Оливка вкладывалась, опять же, в центр сырного шарика. А шарик, в свою очередь, запаковывался в картофельное пюре. Оно предварительно интенсивно взбивалось, превращаясь в лёгкую, воздушную по консистенции массу. Затем, ладони смазывались маслом и, посредством лёгких движений, эта масса превращалась в шар. Всё опускалось в кипящее масло, буквально, на несколько минут. Вынималось и обкатывалось в несладком мелко рубленом кокосе, предварительно, пропитанном в специальном соусе. Пампушечки обволакивали в нём, на несколько мгновений отправляли в духовой шкаф, давая им там обсохнуть, сразу оговорюсь - на маленьком огне и подавались в горячем виде.
  Должна добавить, что сливки снимались с прокисшего молока непосредственно перед использованием в приготовлении пампушек. Их взбивали, вводили в них травы и продолжали взбивать, пока они не приобретали вид и консистенцию крема.
  
  Теперь попробую передать ощущения.
  При надкусе хрустящей корочки ощущалась воздушность, удивительная пышность верхнего картофельного слоя. Затем, липкая, тягучая пикантная в меру остренькая масса, от которой так хорошо, что начинаешь терять контроль и уже думаешь о следующей пампушке. Ну и напоследок, при смаковании, букет вкусов разливается во рту. Словами объяснить, что испытывает человек, блаженствуя, невозможно. Это просто наслаждение от объедения!
  
  Прошлое напомнило о себе
  Как-то убирая избу, Лаура обнаружила у постели Джеймса и Норы, на маленькой срубленной тумбочке статуэтку - фигурку какого-то человека. Она дождалась возвращения Джеймса и Норы и сразу поделилась:
  - Джеймс, какую интересную игрушечку я сегодня у вас обнаружила, когда убирала. Кто это?
  - О чём это ты? - Джеймс не понял её вопроса, он был погружён в дело, которым занялся после возвращения.
  Тогда, Лаура подскочила к тумбочке, взяла статуэтку и показала ему.
  - Вот, о ней.
  Джеймс поднял голову.
  - А...это Патрик, наш национальный герой, - ответил Джеймс.
  - Расскажите мне, пожалуйста, о нём, - попросила Лаура. Я ведь о вашей стране ничего не знаю.
  Джеймс посмотрел на неё, потом на Нору. Он закончил определённый этап работы сел к столу и за трапезой поведал ей старую историю.
  - Даже и не знаю, с чего начать. С какого места вести свой рассказ.
  Ну, хорошо, - решил он. - Начну издалека, но постараюсь не утомить тебя длинным и нудным рассказом. Раз это вызвало у тебя интерес, стало быть, ты должна узнать, хотя бы поверхностно. Наша страна возникла не сегодня, как ты понимаешь, - начал он, -она стара, как мир. Происхождение нашего народа началось с кельтов. Это было примерно в шестом веке до нашей эры.
  Представляешь?- спросил он.
  - Не очень. Меня тогда ещё на свете не было, - ответила Лаура и засмеялась.
  - Представь себе, меня тоже, как это не покажется тебе странным.
  Ну, ничего, постепенно поймёшь и начнёшь ориентироваться.
  Ты - девочка умная, грамотная, разберешься. Именно от кельтов ирландцам достался в наследство гаэльский язык и вся система. Знаешь, что такое система, что такое кланы? - опять спросил Джеймс.
  Ему было важно, чтобы Лаура поняла, о чём идёт разговор, а не просто напичкать её историческими сведениями.
  - Да, об этом я слышала, когда изучала историю. Ну, так вот во все времена нашу страну делили, если не захватчики, так свои. Так, например, в самом начале нашей эры территория была поделена на множество королевств: крупных и не очень. Кто только не зарился на наши земли: и римляне, и британцы, норвежцы и ваши датчане, но эти позже. Так сложилось, - во всём мире кто-то кого-то завоёвывал. Нет, чтобы жить спокойно, дружно. Но, что интересно, сами ирландцы тоже совершали нападения, в виде набегов на Британию и на римские колонии. Представь себе, в какое время они жили. Уровень их мышления. С других пример брали. Так вот.
  Ирландцы захватывали ценности, богатую добычу, а главное, - пленников, ты понимаешь, - ни в чём не повинных людей. По возвращению в Ирландию пленников превращали в рабов. Преследуя определённые цели, они, конечно же, не предполагали, что одним из таких пленников окажется человек, которому удастся изменить судьбу всей страны и впоследствии сокрушить власть могущественных друидов! Да, история сложная штука, чего только не было. Король и его окружение имели всё: огромные средства, возможность принимать любые решения, вершить судьбы, а Патрик не побоялся. Пришёл в королевский дворец, читая проповедь. Он так выполнял свою миссию. У каждого из нас она своя, не так ли? - спросил он, посмотрев на Лауру. - С собой он принёс трилистник, который уже потом стал национальным символом Ирландии. Вот так. Кроме этого, он стал апостолом Ирландии. Звали его, - святой Патрик. Но в самом начале его пути этого не дано было знать никому. А начиналось всё обычно.
  Шестнадцатилетним мальчиком он попал в рабство к верховному друиду Милку и пас у него овец. Прозаично, не правда ли?
  Мальчик, надо сказать, оказался смышленым и задумал побег, однако это оказалось не так-то просто осуществить. Всё время что-то мешало. Не было удобного случая. Однажды Патрик улучил такой момент и сбежал домой, в Британию. Но, находясь в Ирландии, смышленый мальчик, не терял время зря, - он овладел гаэльским языком. А, после того, как он получил с небес знак, - божественное откровение о необходимости проповедовать христианство в языческой стране, он легко находил общий язык с жителями, обращая язычников в свою веру. В этом и заключалась его миссия. Вот такая легенда. Ой, тысячи легенд ходили и ходят о святом Патрике, и по сей день. Люди придумали, другие подхватывали. Так всегда происходит, когда случается нечто неординарное. Все и не припомню. Да и зачем? Ты всё не запомнишь. Действительно, не буду нагружать твою головку. Это всё в прошлом. Будем уповать, что всё у нас наладится. Одно скажу тебе, натерпелся народ наш. Но, мы веруем в лучшее будущее для наших детей. Без этого нет жизни. Я мечтаю, когда у нас воцарится полноценный мир, и наша страна действительно будет жить в мире и согласии с другими мировыми державами. А пока. Трудно у нас здесь. Он опустил голову, задумался, посмотрел на жену, потом опять на Лауру и сказал:
  - При первой же возможности возвращайся на Родину, мой тебе совет, - высказал своё мнение Джеймс.
  - Я об этом мечтаю, но смогу ли осуществить? - приуныла Лаура.
  - Всему своё время, - вступила в разговор Нора. Стараясь отвлечь Лауру от нежелательных мыслей, Нора перевела разговор. - Лаура, а ведь наш Джеймс - сын богатых родителей. Он выходец из знатного рода. Джеймс хорошо образован, много знает. Так сложилось, что на определённом этапе он разошёлся во взглядах со своими родителями, разорвал с ними все отношения и поселился отдельно от них. Сначала он жил один в Дублине, потом встретил меня, мы поженились и после свадьбы переехали сюда. Постепенно, Джеймс отремонтировал заброшенный маленький домик, и мы стали возделывать землю, занялись сельским хозяйством и так втянулись, что и возвращаться в город нет никакого желания. Потом родился наш первенец, а следом за ним и другие наши дети, так мы здесь и остались. Ты слушай Джеймса, он многое может поведать.
  - Как же так? - спросила Лаура. - И всё это время, ни Ваши родители, ни родители Джеймса не видели своих внуков? - недоумевала Лаура.
  - Мои родители видели, я возила детей в Дублин к своим родным, мы гостили у них. Родители навещали нас. А Джеймса родители не только не видели, они не знают об их существовании. Я же говорю, - он оборвал с ними все отношения, и они не имеют понятия, где Джеймс. Так что, они в полном неведении, - делилась семейными тайнами, Нора.
  - Мне трудно понять такое. Я мечтаю узнать, где мои родные. Я их даже не помню. После тяжёлой болезни у меня куда-то исчезла память, пропала и всё, поэтому я живу без прошлого, - загрустила Лаура.
  Супруги переглянулись и поняли, что Нора, сама того не желая, затронула животрепещущую тему. Они, недолго думая, перевели разговор в другое русло.
  - Да, так я же не рассказал тебе всего. Нора перебила мужа, что-то сказав мужу на ухо.
  - Ну, так вот. Слушай. Самое интересное впереди. Ирландия, чудом избежавшая захвата римлянами, внезапно оказалась под диктатом викингов. Ты наверняка об этом читала, - между слов, вставил Джеймс, отвлекая Лауру от печальных мыслей.
  - Что-то смутно припоминаю, - ответила Лаура.
  - Это, опять-таки было посягательство на её права извне. Первыми оккупировали территории Ирландии норвежцы, а после, датчане. Они установили здесь свой контроль. И, именно им мы обязаны появлением на карте нашей страны - Дублина и других поселений тоже. Но, Дублин, лично для меня, нечто неповторимое, - рассказывал Джеймс, испытывая одновременно, противоречивые чувства: гордости и боли за свою Родину.
  - Но, это всё в прошлом. Сейчас мы живём хорошо и растим своих деток. Так что, ты ничего не бойся. Тебе здесь ничего не угрожает.
  
  Новая встреча
  Ближе к рождественским праздникам хозяин начал готовится к базару. Год выдался урожайным, у них собралось довольно много излишков. Как рачительный хозяин - Джеймс не мог допустить, чтобы добро пропало. Вот он и решил свезти их на базар перед праздником. Джеймс сказал Норе, что накануне праздника торговля будет бойкой. Он поедет, продаст излишки, а на эти деньги купит детям подарки к празднику и всё, что надо по хозяйству. Нора одобрила решение мужа. Вечером, того же дня, Джеймс спросил у Лауры:
  - Лари, (так он называл её ласково) ты хочешь поехать вместе со мной на базар? Ты ведь ещё нигде не была, ничего и никого не видела в нашей стране. А заодно и мне поможешь. Что скажешь?
  Лаура, припомнив наказ матушки, кивнула головой, в знак согласия и сказала:
  - Очень хочу.
  Будучи по натуре простодушной, она сразу всё и выложила, не держа в секрете своих намерений.
  - Я бы хотела найти там работу.
  - Где в Дублине? - удивился Джеймс.
  - Да, - ответила неуверенно Лаура. - Мне очень неловко, что я живу на ваших хлебах. Это нехорошо, меня это мучает. Вы тяжело добываете свой хлеб, к тому же семья у вас большая. Деток поднимать нужно. У меня, слава Богу, есть руки, я могу работать и приносить пользу.
  Супруги переглянулись.
  - А разве ты не приносишь пользу, помогая нам по хозяйству, по дому, занимаясь с детьми? - не понял Джеймс. - Что это ты вдруг выдумала? Может, мы обидели тебя чем-то? - обратился к ней Джеймс.
  - Нет, нет, даже и не думайте так. Мне у вас так хорошо, так привольно. Вы для меня столько сделали. Стали близкими, моей семьёй. Я вам так благодарна. Просто я тоже хочу вносить свою лепту, - пояснила Лаура.
  - Лаура, мы все очень хорошо к тебе относимся, - вступила в разговор Нора. - Я хочу, чтобы ты это знала. Я думаю, ты это чувствуешь. Но если ты считаешь, что тебе лучше уехать, начать работать, это твоё право, мы возражать не будем, хотя нам тебя будет не хватать. Будешь приезжать к нам в гости, по возможности мы навестим тебя, - продолжила Нора.
  Она намного хуже мужа изъяснялась на английском языке, но ради Лауры очень старалась.
  - И я по вас скучать буду. Да, я уже скучаю, когда думаю об отъезде, - ответила Лаура.
  Несколько дней семья Ноуйс собирали, зашивали, укладывали мешки с зерном, картошкой, овечьей шерстью и мясом. У Джеймса в Дублине жили родственники, и он планировал остановиться у них, пока не продаст все заготовки. Они договорились, что сперва Лаура поможет Джеймсу на базаре, а после, они поищут ей работу.
  Наконец, плотно загруженная телега стояла у дома в ожидании Джеймса и Лауры. Девушка прослезилась, распрощалась с Норой, детьми и они отправились в путь. Дорога прошла хорошо, до Дублина они добрались без приключений. Остановились у родственников Джеймса, как он и предполагал. Торговля на базаре с первого дня пошла бойко, что его очень обрадовало. Лаура поначалу стеснялась, дело то непривычное, она ведь никогда этим раньше не занималась, но потом вошла во вкус и очень хорошо справлялась с новыми обязанностями. Джеймс был у неё на подхвате: поднять, поднести, расшить мешок. В последний день, когда товар был практически весь реализован, оставалось совсем немного картофеля, зерна, к Лауре подошёл солидный покупатель - мужчина лет пятидесяти, крупных габаритов, полноватый, с зычным голосом, со вкусом одетый. С ним был парнишка шустренький лет четырнадцати. Покупатель долгим заинтересованным взглядом осмотрел Лауру, как бы прицениваясь, расспросил о ценах на картофель. Лаура, следуя своему воспитанию, доброжелательно ответила ему на все вопросы, назвала цену. Выслушав её, покупатель сделал удивлённое лицо и спросил у Лауры:
  - А чем, сударыня, позвольте полюбопытствовать, Ваш картофель отличается от того же, что продают по соседству с Вами? Почему Вы просите за него именно такую цену? Что он у Вас золотой? - сказав это, он улыбнулся во весь рот, желая своим заявлением смутить девушку и, тем самым, склонить на свою сторону. А Лаура недолго думая, в ответ стала перечислять ему все достоинства этого сорта картофеля, чем его удобряли, какой режим ему создавался при выращивании Джеймсом и Норой. Она рассказала, на каком поле был засеян этот картофель, все преимущества метода семьи Ноуйс. Ну, а напоследок в своём рассказе затронула кулинарный аспект данного вопроса, перечислив, что именно из этого сорта картофеля она обычно готовит в будние дни и в праздники, чем поразила воображение покупателя. Он стоял, широко раскрыв глаза и рот от удивления, слушая Лауру, не перебивая. По понятным причинам, следа от его улыбки не осталось.
  - Даааааааа, ну и мастерица Вы рассказывать! Пока не знаю, каков процент правды в Вашем рассказе, но очень убедительно, очень..., - высказался он и внимательно посмотрел на Лауру. - Я покупаю весь Ваш картофель, - вдруг выкрикнул он, - а в придачу, сударыня, предлагаю Вам должность помощника главного повара на кухне в нашем графстве. Нам нужны такие мастера - умельцы. Соглашайтесь, не пожалеете. Не дело с Вашими талантами стоять на рынке. Наш граф и его супруга - прекрасные люди. Они Вам будут очень рады. А если Вы приготовите для них и их гостей, столько необыкновенно вкусных и, должен заметить, полезных блюд, - Вы заслужите у них особое уважение, доверие, будете на хорошем счету. Доброе отношение Вам гарантировано. Обещаю!
  Эти люди, на удивление, не заносчивы и умеют оценить по достоинству, - завершил свою речь покупатель.
  Лаура и Джеймс посмотрели друг на друга, он подал ей знак глазами, - мол, это то, что надо..., и она приняла предложение покупателя, однако попросила его обождать ёё. Он согласился.
  Покупателем впоследствии оказался управляющий графа Флер.
  Лаура, помогла Джеймсу собраться в обратный путь, распрощалась с ним и уехала с управляющим. Пройдёт время и он позволит ей называть себя дядюшка Джонатан. Но, не будем забегать вперёд. Всё самое интересное вас ожидает впереди, мой дорогой читатель.
  
  Прошёл год
  Надо сказать, графская кухня уже давненько нуждалась в обновлении, но, то ли у работников не доходили до этого руки, то ли не было поистине творческого человека с горячим сердцем и умелыми руками в их рядах, ничего не менялось. Факт на лицо, - люди выполняли лишь свои прямые обязанности и всё. Стараниями Лауры кухня в замке графства Флер превратилась в красивый уютный уголок. Она просто засияла. Лаура вычистила её, вымыла, выбросила всё ненужное. Побеседовала с управляющим, упросила его съездить с ней на базар. Она купила там белого полотна, трав, масел. Вернувшись с базара, Лаура приготовила по старой рецептуре настои из трав.
  Опять-таки, знания, полученные у Полистена, в очередной раз, выручали.
  Затем в каждый флакончик с травами Лаура добавила какой-то определённый сорт масла. В большой ёмкости, простеленной тканью, она уместила все флакончики с содержимым, прикрыла пробками и протомила их на маленьком огне. Поставила в тёмное место. Дала настояться и получила разноцветные, яркие, сочные краски. Лаура по определённой технологии подготовила ткань,
  затем расписала её узорами, сушила своим способом, дождалась результата, когда всё хорошенько подсохло и сшила из красочного полотна скатерть, салфетки, всевозможные аксессуары, столь необходимые, вспомогательные кухонные принадлежности.
  К тому же, она привела в полный порядок комнату, смежную с кухней, которая стояла без употребления, и сделала там прекрасную столовую, - замечу, по образу и подобию столовой, в герцогстве де Гольц. Лаура всем своим существом ощущала свой дом именно там.
  - Боже мой, что это ты такое сотворила? Я и не предполагал, что участвую в творческом процессе, соглашаясь съездить с тобой за покупками. Ну, ты и мастерица! Ты меня приятно удивляешь и, что характерно, с каждым днём всё больше и больше, - восторгался управляющий, увидев дело рук Лауры.
  - Вот приедут гости, мы накроим для них стол новой скатертью, салфеточками. Как им будет приятно. Сразу настроение поднимется. А, главное, ни у кого такой красоты не будет, только у нас. И графу с графиней будет приятно. И мне и вам, тоже. Разве, это не так?
  Управляющий кивнул головой в ответ, слушая её и наблюдая за её движениями.
  - А зачем тогда жить, если не радовать друг друга? - завершила Лаура свой монолог, полностью развернув скатерть.
  - Ты совсем ещё девочка, а мыслишь, как умудрённый жизнью человек. Откуда это? Удивляюсь, как в тебе сочетается столько добродетелей? - спросил Джонатан, разводя руками.
  Лаура посмотрела на него и сказала:
  - Я самая обыкновенная, просто Вы ко мне очень хорошо, добавлю, необъективно относитесь, поэтому и замечаете лучшие стороны моего характера и мои хорошие поступки, - ответила Лаура.
  - Ах! Ты наша скромница, ты сама не ведаешь, какой ты ангел? Хвала и спасибо Создателю, что тогда на базаре я подошёл к тебе.
  Было бы ужасно, если бы этого не произошло, - сказал управляющий с грустинкой и слезой в голосе.
  - Я тоже очень и очень рада нашему знакомству, - ответила ему Лаура. - Можете мне проверить..., и тут она почему-то замолчала.
  - Верю, верю, охотно верю, но не могу не признать, как нам всем повезло, что ты с нами, что ты рядом, - затараторил Джонатан.
  
  У Лауры в графстве Флер появились новые знакомые. С некоторыми из них она подружилась. Но, среди них были и такие, которые доносили графу и графине на Лауру.
  - Милый граф, протеже управляющего своевольничает, Учувствует себя хозяйкой на кухне. Все работники подчиняются ей. Управляющий - старый болван, как мальчишка слепо влюблён в неё, - внушал он графу.
  Граф повернулся к подстрекателю и доносчику, посмотрел ему прямо в глаза и спросил:
  - Но, скажите, пожалуйста, мне на милость, почему Джонатан должен относиться к Лауре плохо? Не вижу никаких оснований для этого. Со своими обязанностями она справляется прекрасно и довольно ловко. Бывает, она заканчивает работу раньше и у неё высвобождается свободное время. Другая на её месте, тут же побежала бы отдыхать или же заниматься своими делами, а она забирает часть дел у главного повара, затем подхватывает недоделки у других работников кухни, то, что они - копуши, не успели ко времени доделать. Всегда чистенькая, аккуратная, убирает своё рабочее место, не дожидаясь, когда кто-то другой это сделает. К Вашему сведению, мой друг, обязанности на кухне строго распределены. У каждого свой объём работы. Но, Лаура не привыкла оставлять после себя грязную посуду, хотя знает, что в штате есть посудомойки. Помогая им, она сокращает их работу.
  Делает она всё быстро, качественно, работа так и спорится у неё в руках. Лаура на редкость трудоспособная девушка. Так что у Джонатана есть причины относится к Лауре с любовью. А Вас, я бы попросил, в будущем не утруждайте себя докладами подобного толка. Как видите, я хорошо проинформирован, о том, что происходит в моём графстве, - высказал своё мнение граф Флер.
  И действительно, всё выше перечисленное было чистой правдой. Лаура получила прекрасную школу. Её учителем был не кто-нибудь, а сам Полистен! Придёт такой день, когда память полностью вернётся к Лауре, вот тогда, она часто будет вспоминать своего великого учителя, в душе, и прилюдно благодарить его за выучку. Она и сейчас помнила о нём, но не соотносила эти факты со своим детством, жизнью в их дворце у отца с матерью. Всё вернётся к ней однажды и навсегда, но, это произойдёт ещё не скоро. Немного терпения, мой дорогой читатель!
  
  Преданность
  Как-то Джонатан заболел. К нему вызвали лекаря, служившего в графстве. Он осмотрел больного и назначил ему лечение. Джонатан так плохо себя чувствовал, что забывал во время принимать лекарства, отказался от приёма пищи, только просил пить. Прислуга сбилась с ног, ухаживая за ним, а толку не было. Лаура, взвесила ситуацию, отрабатывала смену и стремглав летела к нему. Она даже ночью не отходила от него: поила его травяными настоями, соками, лечебными морсами. Этому она научилась у Анны - жены лесничего, Гарольда. Утром, днём, отрываясь от работы, хоть ненадолго прибегала к нему, чтобы самой покормить его, прямо как маленького с ложечки, одновременно, рассказывая ему забавные смешные истории, тем самым, отвлекая от мрачных мыслей. Она специально для него варила прозрачные бульоны. Готовила жульены, лёгкую, кашицеобразную пищу. Делала всевозможные кисленькие фруктовые пюре, лимонное, апельсиновое желе, для аппетита. В результате она поставила его на ноги. Он, окрепнув, вернувшись к жизни, считал её своей спасительницей - ангелом хранителем и таял от счастья в её присутствии. Джонатан испытывал к Лауре отцовские чувства.
  После своего выздоровления, в беседе с графом Флер, он рассказал ему, как Лаура ухаживала за ним во время болезни. В конце беседы он с пронзительной болью в голосе произнёс:
  - Впервые, мой добрый друг, Ваше Высочество, да, да, впервые в жизни я пожалел, что у меня нет дочери. Она удивительная!!! - произнёс он вдохновенно. - Да, Ваше Высочество, ей нет равных!
  Граф, умудрённый жизненным опытом, посмотрел на него, скептически улыбнулся и сказал:
  - Друг мой! О чём Вы так сокрушаетесь?! Вы - молодой мужчина, ещё не поздно обзавестись семьёй, потомством. Насколько я осведомлён, любая посчитает за честь и за счастье стать Вашей половиной. Уверен и Вы ещё способны осчастливить свою избранницу. Не так ли, мой дорогой? - закончил граф свою тираду. - А Лаура для меня загадка, - скажу Вам по совести, - снизив тон голоса, проговорил он по слогам слово 'загадка'. - Что-то есть в этой девушке такое, что невозможно распознать. Она окутана какой-то тайной. Даже и не знаю, мой добрый друг, сумеем ли мы разгадать эту тайну и представиться ли нам такой случай? С тех самых пор, как Вы привезли её в наш дом, столько света, столько чудных мгновений, столько радости витает вокруг нас. Мне показалось, я даже помолодел, - заулыбался граф Флер. - Вы знаете, иногда мне думается, что она за нас дышит, но делает это так изящно, так тонко, так деликатно, чтобы мы, ни в коем случае, не заметили этого, не поняли и не догадались. Я же говорю - загадка! - он произнёс это со значением, вкладывая особый смысл в каждое слово. И тон его голоса, и интонации были наполнены откровением, констатацией чего-то из ряда вон выходящего, потрясающего, необыденного и нехарактерного для повседневных размышлений.
  Граф был философом, это было характерно его натуре и складу характера.
  
  Хороший знак - живая весточка
  Шло время. В жизни Лауры ничего не менялось, она служила у графа и принимала это, как должное. Лаура очень любила матушку-природу, была близка к ней по духу и как-то по-особенному воспринимала её дары. Должна заметить, у неё была тонкая связь с окружающим миром. Но, об этой стороне жизни Лауры, мы поговорим немного погодя.
  Как-то прогуливаясь в парке, она увидела, как одна из работниц подкармливает бездомную собаку кухонными отходами. У Лауры сжалось сердце, она в одно мгновение вспомнила Маркиза - своего любимца, своего спасителя. Её очень расстроили эти воспоминания. Она всплакнула и совсем неожиданно для себя самой, ей так захотелось домой. Но куда, где этот дом? Поплыли в памяти знакомые картинки: детства, юности, тот страшный, роковой вечер, который в одночасье перевернул её судьбу. Но всё, как-то стремглав, смутно, невнятно, неразборчиво. За одно мгновение пронеслась вся её жизнь, она не успела хоть что-то из этого запомнить, сопоставить, понять толком. На этом фоне всплыл перед глазами образ Вальдемара. И тяжелейшим грузом тоска осела на дне её души, поселилась там, бередя раны. Отчаяние охватило ею. Навести справки, что-либо узнать не представлялось никакой возможности.
  - Попросить графа о помощи, - сочтёт неблагодарной, - думала она.
  Лаура осознавала, что уже не только расстояние разделяет её с Вальдемаром, но и время.
  - Я ведь ничего о нём не знаю, - сокрушалась Лаура.
  И с каждым уходящим днём, она всё больше и больше грустила по людям и местам, которые она некогда так любила. Только в разлуке, на большом расстоянии, оказавшись в полном вакууме, - всё встало на свои места. Все сомнения ушли прочь.
  
  Ну, вот, мои дорогие, теперь настало время и для сказочных героев - истинных помощников главной героини, без которых произведение, написанное в этом жанре, не предстанет в своём полноценном, завершённом виде, утратит изюминку.
  
  Однажды не спалось Лауре, и она решила прогуляться. Ночь не так давно вступила в свои права. И девушка, как и прежде гуляя в этих местах, удалилась вглубь, в заросли. За парком начинался большой лес. В ночи он предстал перед Лаурой в несколько ином виде.
  Старинные, высоченные ели, сосны, пихты грациозно приветствовали её, прекрасно соседствуя друг с другом. Они застыли в торжественном молчании, маня чудом тонких ароматов благоухающих в разряжённом воздухе. Небо с россыпью мерцающих звёзд. Здесь она чувствовала себя на свободе, могла дышать полной грудью. Какое единение с природой! Лаура собралась с мыслями, запрокинула голову и куда-то ввысь, обращаясь к Вальдемару, сказала:
  - Дорогой мой! Как я соскучилась. Как мне не хватает Вас. Если только когда-нибудь судьба подарит мне встречу с Вами, клянусь, я больше никогда не расстанусь с Вами, чего бы мне это ни стоило.
  Только в разлуке я поняла, как люблю Вас всем своим израненным, истерзанным сердцем. Вы мне так дороги...
  Лаура приложила ладошки к лицу и горько заплакала, тем временем, присаживаясь на пенёк, оставшийся от срубленного дерева. В этот момент в Дании, в своих апартаментах, Вальдемар, читал лёжа. Его начал бить озноб. Он ощутил волнение в груди, весь взмок в считанные мгновения. Не осознавая, что происходит, он подскочил и автоматически спросил вслух:
  - Что это со мной? Лаура, Лаура, это ты?! Ты где? Ты здесь? Я тебя не вижу, но ощущаю твоё присутствие.
   Немного придя в себя, он обмыл лицо водой, промокнул льняным полотенцем. Подошёл к окну и сказал:
  - Лауритта - любовь моя! Если ты меня слышишь, откликнись. Умоляю - подай знак! Я сию минуту выбегу тебе навстречу, только шепни мне, где ты? Нет жизни без тебя, всё потеряло смысл...
  Отзовись,...где ты?
  Его вопрос повис в воздухе.
  
  Уже давно известно, - души любящих сердец перекликаются, даже на большом расстоянии. Так произошло и на сей раз.
  
  Вокруг было тихо, все уже спали. Вальдемар прислушался, но так ничего и не услышал в ответ. Но, его просьба не пропала даром. Она вознеслась к небесам, облака подхватили её. Работа во Вселенной закипела! Облака, плавно передвигаясь, неся на себе просьбу Вальдемара, на ходу сообщили её маленькому эльфу, и он со скоростью света понёсся сообщить её Лауре.
  
  Мы с вами живём так, будто нам отпущено прожить на этой земле не одну, а несколько жизней, поэтому многое пропускаем мимо, не замечая, не видя, не слыша, когда нам подают знак. А нас с вами всегда слышат, и принимают во внимание всё сказанное всуе. Вот по этой причине необходимо щедро одаривать друг друга хорошими, добрыми словами, и неоднократно подумать, прежде чем обронить плохое, злое слово, которое наносит вред, рану.
  
  А Лаура в это время сидела на пенёчке и безутешно плакала, что не свойственно было её жизнерадостной натуре. Вдруг она ощутила вокруг себя лёгкий ветерок, над головой что-то зажужжало и откуда ни возьмись на пушистую еловую ветку в нижней части дерева, опустился маленький эльф, расправляя прозрачные крылышки. Он, глядя на Лауру, протянул тонюсеньким голоском:
  - Здравствуй, Лаура! Я эльф. Прилетел навестить тебя. Не плачь, дорогая Лаура, не надо. Не грусти. Всё плохое временно, всё хорошее, вечно! - произнёс он так мелодично, как песенку пропел, махая своими прозрачными крылышками.
  Лаура удивлённо посмотрела на него. Слёзы стали просыхать. Она сидела, как зачарованная, любуясь красотой и грацией маленького эльфа.
  - Ты откуда, красота моя! Боже мой! Я во сне или наяву?! - удивилась она внезапному появлению эльфа. Но не растерялась и продолжила:
  - Ты знаешь, когда я была маленькой девочкой, мне об эльфах рассказывала моя кормилица, но тогда я предполагала, что это бывает только в сказках. Хотя это было в какой-то другой жизни и, наверное, не со мной, - вымолвила Лаура и опять заплакала. Она снова выхватила из своей потухшей памяти крошечный фрагмент.
  - Ой! как же я тебе рада, - произнесла она, вытирая слёзы. Ты прилетел развеселить меня? Да? Спасибо тебе, это мило с твоей стороны. Мне очень приятно, - поблагодарила Лаура.
  - Не печалься, милая девочка, - сказал эльф. - Ты не одна. Вальдемар прислал меня к тебе. Он просил передать, что любит тебя и разыскивает повсюду. Ему очень плохо без тебя. Он не мыслит своей жизни без тебя. Так что, пожалуйста, не расстраивайся и жди, скоро ваша встреча состоится, - не торопясь, очень подробно рассказывал эльф.
  Услышав эти слова, Лаура от счастья подскочила, и стала, как маленькая подпрыгивать на одном месте, кружиться вокруг своей оси и хлопать в ладоши. Потом она запела. За всё время её 'плена' она ни разу не издала ни единого певческого звука. Голос её звучал великолепно, эхом повторяясь многократно. Эльф танцевал и кружился вместе с ней, не слетая с ветки.
  - Эльфик, ты спас меня! - с благодарностью в голосе произнесла Лаура. - Я ведь дошла до такой душевной слабости, что и жить не хотела. С этого дня ты мой самый большой и лучший друг! Она на мгновение задумалась и добавила:
  - Не считая Маркиза, - после этих слов она задумалась. - Прилетай почаще, очень тебя прошу. Какую прекрасную новость ты мне принёс! Я тебе так благодарна, - оживлёно сказала Лаура.
  - Я рад, что ты повеселела, - ответил он.
  - Эльфик, скажи, а Вальдемар меня заберёт?
  - Уже скоро, так небеса сказали. Эта весть долетела ко мне на облаке, - пояснил он. - Но если ты хочешь его увидеть раньше, я помогу тебе.
  Как? - спросила Лаура.
  -Прилечу к тебе, когда ты уснёшь, а во сне увидишь Вольдемара и родные места. Хочешь? - спросил он.
  - Конечно, хочу, что ты спрашиваешь?! Я уже целую вечность никого не видела, не была в родных местах, - жалобно произнесла Лаура.
  - Значит, договорились. Ступай домой и ложись спать, только в хорошем настроении, - приказал он и указательным пальчиком подкрепил сказанное. - Смотри, никому не рассказывай, что я прилетал к тебе. А то небеса рассердятся и перестанут тебе помогать, - предупредил эльфик.
  - Я буду нема, как рыба, - засмеялась Лаура. - Ты не думай, я умею хранить тайны, ты сумеешь в этом убедиться, - заверила эльфа Лаура, причём, на полном серьёзе.
  Порой она казалась совсем маленькой, наивной девчушкой. Её чистая душа раскрывалась и подставляла объятия идущему навстречу.
  - Так, иди же скорее, я до рассвета должен покинуть эту территорию, - предупредил эльф.
  - Бегу, бегу. До встречи, - попрощалась Лаура. - Спасибо тебе, - эхом разнеслась её благодарность над верхушками деревьев.
  
  Сон
  Лаура вернулась после прогулки в свою комнату, окрылённая радостным известием. Она умылась, разделась, запрыгнула в длинную до щиколоток ночную сорочку и улеглась. Сразу заснуть не удавалось, недавние эмоции будоражили, волновали молодую кровь. Она размечталась, согрелась под одеялом, так постепенно и уснула. В начале сна всё выглядело тёмным, сумрачным. Лауру преследовало желание обратиться к кому-то и сказать:
  - Зажгите, пожалуйста, лампаду.
  Но даже в темноте она ощущала рядом с собою чьё-то дыхание, чьё-то присутствие. Внутренний голос ей подсказывал:
  - Спокойствие, Лаура, ещё немного...
  И действительно. Постепенно прояснилось, и она увидела знакомую тропку, немного пройдя - порожек. Ещё шаг и перед её глазами всплыли все обитатели дворца герцога де Гольц. Все были ей очень рады. Она с ними о чём-то мирно разговаривала, потом, как-то вдруг переместилась в пространстве и оказалась на прогулке в парке рядом с Вальдемаром, как в те незапамятные времена, когда она жила у них. Он шёл рядом, держал её за руку и рассказывал ей, как они прекрасно будут жить, успокаивая и приободряя. Вальдемар говорил ей, что уже совсем скоро она станет его женой, и они больше никогда не расстанутся, напротив, будут неразлучны.
  Неожиданно он спросил её:
  - Лауритта, а ведь уже год истёк, а Вы так мне ничего и не ответили. Помните, Вы обещали?
  - Конечно, я помню. И вот Вам мой ответ. Мы непременно будем вместе, теперь я это точно знаю, хотя бы потому, что ближе и дороже Вас у меня никого нет. Это проверено временем, - с чувством ответила ему Лаура.
  Вальдемар повернулся к ней лицом, обнял её и наклонился, желая поцеловать. Как вдруг! Всё потемнело, померкло, а перед глазами Лауры всплыла вся в чёрном фигура маркизы Шарлоты Эструп.
  Вальдемар куда-то пропал, и она услышала, над головой голос эльфа:
  - Лаура, пора возвращаться.
  Она схватилась со сна, испуганная, озадаченная. Эльфа нигде не было. А в окно уже пробивался рассвет. Уверенно наступал новый день. А её по-прежнему, окружали, чужие стены...
  Ужас охватил Лауру, и она разрыдалась. Бедная девушка окончательно распрощалась со своим детством. И всё-таки надежда теплилась в её сердечке.
  
  Обделённый
  Среди работников графства Флер был старший по кухне. Он контролировал работу подчинённых, всех, кто трудился на кухне. Повар втихаря, посмеиваясь над ним, называл его - 'Главный по крышкам, метёлкам, кастрюлькам'. Его недолюбливали, но терпели. Так вот, старший по кухне также заботился, чтобы во время была доставлена провизия. Это являлось его прямыми обязанностями. По требованию главного повара составлял список нужных продуктов, посуды, кухонного инвентаря. Строго следил за порядком. Учитывая то обстоятельство, что по сути своей он был человеком недалёким, ибо не получил должного воспитания, его подчинённым приходилось несладко, частенько им доставалось на 'орехи', без каких-либо на то оснований. Но выхода не было - приходилось терпеть. Надо сказать, этот 'господин' возомнил о себе Бог весть, и стал позволять себе многое. Он положил 'глаз' на Лауру. И при всей её выдержанности и терпимости, природном чувстве такта, ей не удавалось найти с ним общий язык. Все его поступки вызывали у неё отторжение. Да и внешне он не вызывал доверия, уважения, а уж о симпатии не шла речь и вовсе.
  Маленький росточком, чрезмерно худой, с вытянутой головой по форме эллипса, оттопыренными ушами и приплюснутым лбом. Узенькими глазками - щёлочками, злющими-презлющими. Сверху нависали вечно оттёкшие веки, да так, что глаз и без того невыразительных невозможно было разглядеть. Очень крупный нос, выпуклые скулы, опять же находили на глаза, но уже снизу.
  Губы тонкие, каким-то странным образом заворачивались внутрь рта. Кожа лица, как после оспы, вся съёженная, скомканная и в пупырышках. Голос противный, скрипучий. Работники за версту шарахались от его голоса. Временами он просто ревел, а не разговаривал. Он не ел, он заглатывал пищу, причём в больших количествах. Бывало, он так торопился захватить самый большой кусок пищи, что она свисала и, в конце - концов, вместе со слюной выпадала у него изо рта. Зрелище, должна я вам заметить, не для слабонервных и высокопоставленных особ. У нормального человека, такой субъект, сидящий с ним за одним столом, надолго, если не навсегда отобьёт желание прикасаться к пище. Он частенько приставал к Лауре: то в коридоре прижмёт к стене, то в парке, то в кухне. Однажды вечером, главный повар удалился по своим нуждам. Работа, в основном, была завершена. Почти всё было готово к ужину. Лишь Лаура осталась, она готовила фарш для фрикаделек, затем она придавала им определённую форму, чтобы они выглядели эстетично, и опускала в чан вариться. Поварята уже отдыхали. Посудомойка ожидала завершения ужина. И Лаура, находясь в кухне, на некоторое время, осталась одна. Он воспользовался этим, тихо подкрался сзади и обхватил её за талию, прижав плотно к себе. При этом его дыхание резко участилось, что производило впечатление насоса. Лаура, при всей её нежности и утончённости, не была трусливого десятка. Она развернулась и подняла руку, в ней был секач - кухонный топорик, которым она рубила фарш.
  - Сию минуту отпустите, - сказала Лаура.
  Он ухмыльнулся и ещё сильней притянул её к себе.
  - Отпустите, говорю я Вам, в противном случае, я буду вынуждена защищаться. И если разрублю Вам голову, то никогда, слышите, никогда об этом не пожалею, - произнесла она в сердцах.
  Остаётся только догадываться, какие чувства должен был вызвать этот недочеловек, чтобы разбудить в утончённой девушке такую реакцию. Скорее всего, сработал инстинкт самосохранения. Он никогда её не видел в таком состоянии. Её лучезарные глаза горели, в них кипел гнев, ненависть, отвращение, чувство униженного достоинства и самолюбия.
  - Немедленно отпустите!!! - повторила она своё требование. - Я за себя не ручаюсь и больше терпеть Ваши выходки не намерена. Завтра же всё расскажу графу, а может быть и сегодня. Отпустите немедленно, иначе закричу. Граф церемониться с Вами не будет.
  Пойдёте на улицу мусор подбирать, в лучшем случае или будете и вовсе уволены, - проговорила она, из последних сил сдерживая себя.
  Её нервы были на пределе, Лаура почувствовала, что вся, как натянутая струна. Он понял, что она не шутит.
  - Ладно, ладно, уже и пошутить нельзя. Нервная стала...не подступиться. - Может лекаря к тебе позвать? - сказав это, он небрежно выпустил её из своих рук и отошёл.
  А Лаура, отвернулась, сдерживая слёзы, но продолжала работать. Она сформировала фрикадельки и по одной опустила их в бульон.
  Вернулся главный повар. Заметив расстроенную Лауру, он подошёл к ней и тихо спросил:
  - Ты нездорова, дитя моё?
  - Да, что-то нехорошо себя чувствую сегодня, - ответила Лаура, запинаясь на каждом слове от слёз, но ни под каким предлогом не выдавая их.
  - Ступай, моя дорогая, к себе и полежи. Я сам управлюсь. Если состояние не улучшится, вызови к себе лекаря. А, может я вызову его сейчас, не будем откладывать, а? - спросил заботливый повар.
  - Нет, нет, не надо, не беспокойтесь, пожалуйста. Благодарю Вас.
  Я отдохну немного, и всё пройдёт. Плохо спала ночью, вот и усталость накопилась, - с трудом произнесла Лаура.
  - Хорошо, девочка, хорошо. Иди к себе. Но, если что-нибудь будет нужно, позови, не стесняйся, - предупредил он.
  - Спасибо Вам большое. Вы всегда так добры ко мне, такой внимательный, такой заботливый, - ответила Лаура и быстро удалилась, чтобы главный повар не увидел слёз и не заподозрил чего-то. Девушка не намерена была придавать огласке выпады мерзкого человека. Она была выше этого.
  
  ...День сменяет ночь, ночь приходит на смену дню.
  Быстротечность жизни определяет наше сознание, - скажете вы и будете сто раз правы.
  В незапамятные времена, в знатных семьях достаточно философствовали, но не было нужды задумываться над такими вопросами. Жили в своё время, своими заботами, придерживаясь законов и обычаев, установленных для их сословий. И были вполне благополучны.
  
  А в графстве готовились к торжеству, в связи с юбилеем графини Флер. Уже были разосланы приглашения знатным гостям, вельможным особам, старинным друзьям. Ну и по этому поводу намечался большой бал. Лаура с помощью Джонатана разузнала, какую музыку графиня Флер предпочитает слушать. Она переговорила с придворным капельмейстером, разъяснила ему задачу. Он поначалу удивился, но в связи с тем, что в штате придворного оркестра не было певцов, с радостью согласился. А, когда услышал голос Лауры, пришёл в замешательство, затем рьяно взялся за работу. Они отобрали нужные произведения и подготовили праздничную программу, посвящённую юбилею графини.
  Управляющий распорядился, чтобы для Лауры сшили наряд к этому торжеству: нежнейшее платье, бледно-розового цвета, с оборками, украшенное атласными лентами в тон. Если помните, на фасон того, в котором она ушла из родительского дома в тот страшный вечер. В дополнение к общему ансамблю, в волосы она вплела такие же ленты.
  
  Дело в том, что Лаура унаследовала от матери, капну пушистых вьющихся волос. Даже после мытья и расчёсывания её волосы приобретали форму крупных локон. Лаура небольшую часть волос приподнимала, фиксировала лентами и они падали на плечи и спину белокурым водопадом. Очень красиво! Она выглядела бесподобно!
  
  С тех пор, как Лаура повстречалась с эльфом, она ожила, повеселела, похорошела. У неё постоянно было приподнятое настроение. Даже работая, она напевала что-то себе по нос. А, поскольку у неё был большой голос, ко всем работникам доносилось её пение. Оно никого не раздражало, напротив, им так веселее работалось.
  К юбилею готовились все. Граф и графиня Флер, действительно, как говорил Джонатан, оказались прекрасными, добрейшими людьми и пользовались большим уважением у всех живущих в графстве и за его пределами. Вы удивитесь, мой добрый, терпеливый читатель, - они пользовались заслуженным уважением, даже у тех, кто их обслуживал. Согласитесь, такое происходит крайне редко. Каждый их них стремился внести свою посильную лепту, в подготовку к празднику и сделать свой объём работы, как можно лучше.
  И вот наступил этот долгожданный день. В замке происходило что-то невероятное: парикмахеры, портные, сапожники носились, сменяя друг друга, стараясь угодить всем. Центр тяжести всех приготовлений, естественно, пал на кухню. Там работа кипела, гудела. Что-то парилось, что-то жарилось, запекалось, украшалось, оформлялось. Кухня - есть кухня.
  Ближе к обеду стали съезжаться гости. Джонатан вошёл в кухню и обратился к Лауре:
  - Друг мой! Тебе пора пойти привести себя в порядок. Они и без тебя справятся с теми мелочами, которые остались. Он посмотрел на главного повара, тот в ответ улыбнулся, соглашаясь с управляющим. Лаура, не гладя на Джонатана, кивнула головой.
  А, тем временем, продолжала выкладывать вишенки, как бусинки, поверх крема на большущем торте. Они предварительно пропитывались ромом. Затем, опускались на определённое время в тёплый желатиновый раствор, приобретая очертания прозрачной конфетки с начинкой. Выглядело очень красиво, эстетично и заманчиво. К тому же, так они лучше держали форму. Вишенки - бусинки у всех на глазах превращались в имя графини, причём, выкладывала Лаура каллиграфическим почерком, на своём - датском и английском языках. Как фирменный знак, что ли. Когда Лаура закончила этот трудоёмкий процесс, главный повар подошёл к ней, посмотрел на Джонатана, который наблюдал за её работой. Переведя высокие эмоции на словесный язык, он с удовлетворением и на подъёме сказал:
  - Восхитительно!!! Блистательно!!! Прекрасная работа! Нет слов...
  Ну, а теперь марш к себе переодеваться и, чтобы была лучше всех. Смотри мне, не подведи репутацию кухни, - и громко, от души расхохотался.
  Наконец, все гости собрались в центральном зале для больших мероприятий и приёма высоких гостей. Придворный оркестр сыграл вступление. Началась торжественная часть торжества.
  Гости в определённом порядке поздравляли именинницу, вручая ей подарки. По окончании этой церемонии всех пригласили занять места за праздничным столом. Вот тут - то всё и началось. Без спешки и излишней суеты вносились блюда. Когда очередь дошла до пампушек, Лаура подхватила большущее овальное блюдо с пампушками, но оно оказалось довольно-таки увесистым. Тогда Христиан, тот парнишка, что был вместе с Джонатаном на базаре в день их знакомства с Лаурой, вызвался ей помочь, они вдвоём внесли блюдо в зал и поставили его в центре стола. После этого, Лаура подошла к придворному оркестру, доверительно посмотрела на капельмейстера, улыбнулась ему, повернулась лицом к гостям и в сопровождении оркестра запела. Гости оторвались от вкуснейших праздничных яств и стали слушать. Они были поражены красотой и хрустальной чистотой голоса Лауры. Среди гостей находился давнейший приятель графа Флер, посол Англии в Дании - Ричард Блейр.
  
  Действительно, отношения между Ирландией и Англией (Британией) на тот момент ещё не пришли к своему логическому завершению. Это так.
  Но, культурные люди, между собой, были связаны приятельскими узами. И это замечательно! Не стоит вмешивать политику в человеческие отношения. Это не гуманно.
  
  Да, да, это был тот самый посол, который бывал в доме герцога де Гольца и дружил с ним немало лет. Он ещё тогда обратил внимание на Лауру. Запомнил её пампушки и бурную реакцию де Люка на появление самой Лауры у герцога, к тому же, был покорён её пением.
  Ричард Блейр тихонько расспросил графа о Лауре, но не стал торопиться рассказывать ему всей правды. Безусловно, он узнал её, только не мог понять, как она оказалась в чужой стране, причём, совсем одна. Его заинтересовало и то, что она при графстве делает, какую функцию выполняет? Он ведь знал, что сын герцога - Вальдемар влюблён в неё. Ричард давненько не был в Дании, он отсутствовал по причине отъезда по службе. Посол не знал той истории с исчезновением Лауры. Хорошенько подумав, он решил по возвращению в Данию всё подробнейшим образом выяснить у де Гольцев. А пока не беспокоить девушку расспросами. И графу Флер тоже не стал ничего рассказывать, хотя тот заметил его интерес к Лауре. Ричард видел, как граф благоговеет к Лауре. Что сказать? Он был не единственным.
  Лаура в свою очередь была занята и даже не заметила присутствие посла на торжестве. Слишком много приехало гостей. Зал был заполнен до отказа. Завершив последнюю арию, Лаура откланялась и быстро ушла к себе. Уходя, она слышала позади себя восторженные отзывы, но не придала этому особого значения. Эй, не впервой было выслушивать заслуженные комплименты. Лаура оставалась скромной девушкой. Пела она с удовольствием, причём с детства и не считала свои успехи особо выдающимися.
  
  Дорогой мой читатель! На некоторое время мы покинем Ирландию и отлучимся в Данию. Настала пора проведать наших старых знакомых, полюбопытствовать, как там у них дела? Всё ж прошло немало времени. Ну, так вот, дела обстояли следующим образом.
  Маркиза Шарлота Эструп после известных событий, когда она намеренно отправила Лауру на верную смерть, начала атаку на Вальдемара. Боже мой! Чего она только не предпринимала, чтобы заинтересовать его. Но все её усилия оказались безуспешными и в результате, все её далеко идущие планы потерпели фиаско, просто-напросто рухнули. На этой почве маркиза тяжело заболела. Находясь при смерти, она принимает поистине болезненное решение. С большим трудом, идя наперекор своим принципам, она совершает поступок, который, как она считает, хоть как-то облегчит её участь. Сознательно рассчитывая при этом на милость провидения и исцеление, в конечном счёте. Маркиза пишет письмо герцогу де Гольцу, в котором признаётся в содеянном ею преступлении. Она долго не решается, её мучают сомнения. Однако гордыня берёт верх. Это окончательно надламывает, подтачивает её силы, и она, вкусив всю горечь полного поражения, понимает, что больше медлить нельзя. Маркиза посылает своего посыльного с письмом к герцогу, из которого он узнаёт всю правду исчезновения бедной, ни в чём неповинной, Лауры. Но герцог, прочитав письмо, не принимает душой покаяние Маркизы. Для герцога де Гольца это сообщение было равносильно сильному потрясению, он принимает эту ситуацию близко к сердцу и тяжело заболевает. Вальдемар, узнав от отца всю правду, тут же покидает Данию, в поисках Лауры. Он подолгу отсутствует, совершая поиски в разных странах, но каждый раз возвращается один. Вернувшись, в очередной раз, в очень расстроенных чувствах, он вошёл к отцу, преклонил перед его постелью колено и опустил голову. Вальдемар плакал тихо, почти незаметно. Герцог посмотрел на него и еле-еле проговорил:
  - Ты опять вернулся без Лауры?! Неужели ты не понимаешь, ты обязан найти её и если она попала в рабство, выкупить! Она пострадала по нашей вине, мы не сберегли её, - шёпотом медленно проговаривая каждое слово, выдавил из себя герцог.
  - Да, Вы правы, отец. Я полностью с Вами согласен. Это наша вина.
  Поверьте моему слову. Я сделал всё, что от меня зависело. Теперь только чудо может помочь разыскать её. Но я не успокоюсь на этом. Даю Вам слово, я не остановлюсь ни перед чем. Я продолжу поиски. Мне не будет покоя на этой земле, пока я не увижу её своими собственными глазами. Вы можете быть уверены в этом, - чётко, с чувством проговорил Вальдемар. - Самое главное - Ваше здоровье. Прошу Вас, выздоравливайте, пожалуйста.
  Герцог протянул сыну руку. Вальдемар прикоснулся губами к его руке. Отец приподнял руку и стал проводить ею по волосам сына, приговаривая:
  - Мой бедный мальчик. Какая доля тебе выпала. Редко кому удаётся встретить такую девушку, как наша Лаура...она могла бы составить твоё счастье. И так глупо ты её потерял, а вместе с тобой и мы с твоей матушкой лишились покоя. Лаура могла бы стать для нас истинной дочерью. Чудовищно! За что ОН так наказал нас, -произнося эти слова, герцог приподнял указательный палец наверх.
  Не пожалел, нет. В чём мы провинились перед ним? В чём? - тихонько плача, произнёс герцог де Гольц.
  - Не волнуйтесь, батюшка, вот увидите, я найду Лауру, чего бы то мне это ни стоило, - Вальдемар старался успокоить и обнадёжить отца, но не знал, как лучше это сделать.
  
  На следующий день после торжества в графстве Флер, посол отбыл в Данию по месту своей службы. В пути его преследовала одна мысль: 'Неужели с Лаурой случилось какое-то несчастье, если она очутилась вдали от Родины?'
  Его донимали странные мысли, какие-то догадки, но, ни на один вопрос ему так и не удалось ответить.
  После прибытия в Данию, Ричард разобравшись со своими неотложным служебными делами, поехал к де Гольцам. Он застал самого герцога в постели тяжело больным. Посол упросил герцогиню де Гольц, чтобы она позволила ему увидеться с герцогом, хоть ненадолго. Герцогиня, скрепя сердце, разрешила.
  Посол вошёл в покои герцога и внутренне содрогнулся. Герцог за время болезни изменился до неузнаваемости. Ричард был поражён, потрясён таким стремительным переменам в состоянии герцога и его облике. Не удивительно, что с первого взгляда посол не узнал его. Помимо внешних изменений, герцог был сильно подавлен. Посол отнёс это к его болезни, к физическим страданиям. Они побеседовали, в основном говорил посол. Он пытался международными новостями снять напряжение, увести, отвлечь герцога оттого, что бередило его раны, что мучило его душу. Посол старался изо всех сил, пробуя развеселить собеседника, но, увы! Герцог не реагировал. И тогда Ричард рассказал герцогу о его визите к старому приятелю в Ирландию, добавив к сказанному, что он немало рисковал, так как, в его статусе он не имел права входить в контакт с гражданином другого государства, не имеющим с их страной дипломатических отношений. И если бы об этом узнали в выше стоящих инстанциях, то последствия могли его ожидать не самые радостные, мягко говоря.
  - Но Вы, знаете, друг мой. У супруги моего приятеля, - графини Флер, был юбилей, и я не мог ответить отказом на их любезное приглашение. Мы столько лет дружны. Признаюсь Вам, я мечтаю о том времени, когда политики всех стран будут дружить между собой и входить в интересы обычных, мирных граждан. Я при исполнении и мне не положено высказываться на подобные темы. Но Вы ближайший мой друг, и я не могу отказать себе в удовольствии поделиться с Вами, - рассказывал посол, развлекая герцога. Герцог ухмыльнулся, глубоко вдохнул и тихо с горечью отметил:
  - Вы при исполнении. Вот видите, грош цена чинам, званиям, титулам, если мы не вправе высказывать своё мнение и следовать законам собственной совести, - высказался герцог. - Должен заметить, Вы поступили, как герой! Так и надо. Рад за Вас, - поддержал герцог инициативу посла.
  - Ну, какой я герой? Обыкновенный человек. И не всегда решительный, - заметил посол, опустил голову, потирая рукой штанину.
   Герцог немного повернул голову в сторону посла, всматриваясь в его лицо, затем спросил:
  - Ричард, о чём это Вы? На что намекаете?
  И посол рассказал ему о его встрече с Лаурой. О том, что уже по пути в Данию, буквально, съедал себя поедом, что не поговорил с ней, не узнал, каким образом она оказалась в чужой стране.
  - Я думаю, Вы помните эту девушку? - спросил, так, между прочим, посол.
  Герцог, услышав первые фразы его повествования, скрипя, шипя от напряжения, опираясь на худые, иссохшие руки, пытался присесть на кровати, но ему давалось это невероятно трудно. Он за время болезни очень исхудал и потерял много сил. Ричард широко раскрыл глаза от удивления, привстал, одновременно, произнося:
  - Бог мой! Людвиг, что это Вы делаете, Вам ведь нельзя..., - не успел он договорить, как услышал вопль, рвущийся из груди герцога:
  - Вальдемар, Валь...демар..., - звал он сына.
  - Сейчас, сейчас, я позову вашего сына на помощь. Успокойтесь, пожалуйста, очень прошу Вас, - вымолвил на ходу посол и быстрым шагом, поторапливая себя, направился к дверям. Он успел взяться за дверную ручку, как увидел в просвете Вальдемара, бежавшего на зов отца. Оказывается, графиня послала его к отцу, чтобы сократить время пребывания гостя. Вальдемар, будучи человеком воспитанным, прохаживался по коридору, туда сюда, дожидаясь удобного момента, чтобы войти к отцу.
  - Вальдемар, что-то Ваш батюшка разнервничался, зовёт Вас, - как из ружья голосом выстрелил посол.
  Вальдемар подбежал к постели отца, припал к нему, поддерживая, и спросил:
  - Батюшка, Вам плохо? Что, что такое?! Только не молчите, говорите, прошу Вас, - просил сын отца.
  - Вальдемар, он знает, где наша девочка..., - прохрипел герцог, посмотрев на сына, повторил, - он знает, где Лаура, ты понял?! - и закатил глаза от напряжения.
  Вальдемар, придерживая, уложил отца, взял на столе стакан с водой, напоил отца, потом повернулся и посмотрел на посла.
  - Это правда? Вы знаете, где Лаура?!
  Ричард прочёл в глазах Вальдемара нестерпимую боль. Все душевные страдания, как одно целое осели на дне его лучистых глаз. Только сейчас Ричард осознал, какую допустил ошибку, что, находясь рядом с Лаурой, ничего не выяснил, не применил влияние и силу своего положения, чтобы забрать Лауру домой. Он сел и подробнейшим образом поведал де Гольцам о его встрече с Лаурой.
  Ричард каялся и извинялся за то, что допустил непростительную оплошность. Он мог попытаться хотя бы поговорить с графом Флер, но что-то остановило его. Ричард винил себя, у него не было права на ошибку.
  - Господин Блейр, я Вам так благодарен, Вы вернули мне надежду. Теперь я знаю, что мне делать, я знаю, где она, - это главное! Отец, - обратился он к герцогу, - я поеду за ней. - И мы опять будем все вместе, - оживлённо произнёс Вальдемар. - А ты обязан к моему возвращению выздороветь, - строго наказал сын.
  - Да, да, поезжай, сынок. Ричард тебе расскажет, как её найти, как добраться, - обнадежено, делая над собой невероятное усилие, заговорил герцог.
  - Конечно, конечно, - заверил посол. - Я напишу Вам письмо для графа Флер. Пойдёмте же, поторопимся, - предложил посол.
  - Иди, сынок, иди с ним. Нельзя терять ни минуты, - настраивал сына герцог. Обо мне не волнуйся, после этой новости я чувствую себя лучше и буду с нетерпением ждать вашего возвращения домой. Теперь, я просто обязан дождаться вашей свадьбы, - заверил сына герцог.
  - Хорошо, отец. Я сделаю всё, как Вы просите, - ответил отцу Вальдемар.
  После этого Вальдемар с Ричардом удались. Они долго беседовали, обо всём. Вальдемар взял письмо, которое посол написал для графа. Ричард объяснил ему, когда лучше всего прибыть в порт, чтобы наверняка отплыть в Ирландию. И, как там на месте лучше сориентироваться, чтобы добраться в графство Флер. Вальдемар выслушал внимательно, запомнил и принял к сведению все инструкции посла. Он собрался в дорогу, попрощался с матушкой, сел в карету и отправился в путь. Добравшись в пункт назначения, Вальдемар отпустил карету, ступил на борт судна и отправился в Ирландию. Он пребывал в хорошем расположении духа, ибо впереди его ожидала встреча с любимой.
  Ночь прошла хорошо, море было спокойным, судно плавно и точно шло по курсу. Вальдемар выходил на палубу, дышал воздухом, любовался красотами, беседовал с попутчиками. Периодически удалялся в каюту, читал, спал. К утру следующего дня вышел на палубу. Всё вокруг впечатляло его. Он задумался, затем мысленно представил их встречу с Лурой. Он в своих мечтах улетал высоко к небесам. Рисовал самые прекрасные картины. Путешествие проходило замечательно и ничего не предвещало беды.
  На подходе к берегам Ирландии на море разыгралась стихия. Молниеносно поднялась буря. Судно не справилось с управлением и начало тонуть. Кто не умел плавать, погибли сразу.
  Ну а смельчаки поплыли своим ходом, рассчитывая только на свои силы. К утру следующего дня, тех, кто остался в живых, подобрало рыбацкое судёнышко. Среди них был и Вальдемар. Он задыхался, его бил сильный озноб. Моряки растёрли его брагой, переодели в сухую одежду, напоили горячим питьём и уложили в каюте, но это не помогло. Уже было поздно, Вальдемар наглотался воды и сильно перемёрз. Он долгое время пробыл в ледяной воде. Переохлаждение организма всегда ведёт к тяжелейшим последствиям. Так и случилось. Вскоре у Вальдемара открылся сильнейший жар, начался бред. На берегу, рыбаки развезли на телегах спасённых по рыбацким избам, которые находились неподалёку от порта. На побережье Вальдемара занесли в покосившуюся избу, уложили на кушетку. Жена рыбака, увидев Вальдемара, спросила мужа:
  - Зачем принёс, он не жилец, не уж-то сам не видишь?
  - Умолкни, женщина!- приказал рыбак. - Делай своё дело и молчи.
  Напои его травами, разотри жиром, авось, выкарабкается? Перемёрз, бедняга, что не видишь? Видать из знатных! Какое тело: белое, чистое и без шрамов, - заметил он.
  Женщина кивнула головой. Она отошла на несколько минут, покрутилась у печи. Вернулась к кушетке, на которой лежал Вальдемар. Он её не видел и не слышал. Вальдемар бредил. Женщина приподняла вещи, которыми его накрыли, и стала интенсивно втирать жир, тем самым, разогревая, его тело. Затем она принесла кружку с питьём.
  - Помоги, - обратилась она к мужу.
  Он подошёл. Они вместе приподняли Вальдемара, и женщина потихоньку стала поить его отваром, который стекал струйками по щекам Вальдемара.
  
  Через неделю после этих событий, посол Ричард Блейр получил депешу из Англии, в котором сообщалось, что такого-то числа сего месяца у берегов Ирландии потерпело крушение и полностью затонуло Датское судно с пассажирами на борту, среди которых большинство составляли датские подданные. Команда и пятеро пассажиров остались в живых, но находятся в тяжёлом состоянии, в результате сильного переохлаждения. В приписке стояло название судна.
  Ричард сопоставил факты и понял, что на этом судне отплыл Вальдемар. Он, ни о чём не сообщая де Гольцам, в этот же день покинул Данию и отплыл в Ирландию на поиски Вальдемара. Ричард знал, что наследный сын герцога с детства любил плавать и прославился хорошим пловцом. Он физически был крепким, здоровым юношей. Все рассуждения Ричарда сводились к тому, что Вальдемар должен был выжить. И, тем не менее, сомнения терзали его душу. Спустя несколько дней он прибыл в Ирландию и первым делом, прямо в порту расспросил рыбаков, кто приютил у себя спасённых пассажиров с судна, потерпевшего крушение. Они ответили, что обнаружили пассажиров затонувшего судна и доставили на берег часть тех рыбаков, которые в тот злополучный день рыбачили. Они же и расселили спасённых пассажиров и членов команды в своих избах. Тогда Ричард попросил?
  - Не могли бы вы показать мне, где именно находятся пострадавшие?
  Его сопроводили в ближайшие избы, но там Вальдемара не оказалось. Выходя из очередной избы, Ричард словесно описал рыбакам внешность Вальдемара. Посол объяснил, что это сын герцога де Гольца, который был на этом судне и он его разыскивает.
  Рыбаки переговорили между собой и сказали:
  - Осталось ещё несколько изб, наверное, он там. Ричард обошёл с ними все оставшиеся и только в последней избе, посол обнаружил Вальдемара. Тот лежал неподвижно, обложенный вещами, очень бледный, с тёмными кругами под глазами. Лицо осунулось. Губы потеряли естественный цвет. Они были покрыты корками засохшей крови. Жара уже не было, но непрерывный кашель мучил его, говорить он не мог. Вальдемар задыхался. Ричард приблизился к кушетке и спокойно сказал:
  - Вальдемар, здравствуй. Я очень рад тебя видеть, приехал за тобой.
  Ты не волнуйся, я помогу тебе. Сейчас самое главное, - выздороветь! Вальдемар понимающе смотрел на него, но молчал.
  - Не будем терять время, - решительно произнёс Ричард.
  После этих слов, он достал деньги, расплатился с рыбаками, поблагодарил их за оказанный Вальдемару уход, внимание и отдельно за то, что спасли ему жизнь.
  Надо сказать, что поначалу рыбаки отнеслись к нему с опаской.
  Женщина стояла, разинув рот, не понимая, что происходит, за что им платят и чего вдруг? Как-никак британец. В то время, у ирландцев было неоднозначное отношение к ним. Но, после слов благодарности, они успокоились и реагировали нормально, непредвзято. Женщина одела Вальдемара, во что пришлось.
  Мужчины вынесли его из избы и уложили на телегу. Ричард объяснил хозяину детально, куда нужно отвезти и тот скомандовал:
  - Но..., поехали.
  
  Добравшись в графство Флер, Ричард дополнительно рассчитался с хозяином телеги. Позвал слуг и дал распоряжение, чтобы Вальдемара занесли в замок. А сам поднялся в покои графа Флер. Быстро, почти скороговоркой рассказал ему всю историю. Граф слушал посла и не верил своим ушам.
  - Ну, вот, я же говорил, что эта девочка окутана тайной. Вот почему, я не мог её разгадать. Бедная, бедная девочка! - приговаривал он.
  Граф тут же распорядился поместить Вальдемара в отдельные апартаменты для гостей и срочно вызвать к нему придворного лекаря.
  Осмотрев больного, лекарь вынес свой вердикт:
  - Вальдемар, в результате осложнений, останется неподвижным.
  - Боже, какой ужас!!! Что я скажу его отцу? Где найду слова утешения? Это убьёт его. Боже, Боже мой! А ведь в этом есть и часть моей вины. Если бы тогда на торжестве я не растерялся, а поговорил с Лаурой, с Вами, друг мой, всего этого можно было избежать. Увёз бы Лауру домой, и всё было бы хорошо, - Ричард делился своими чувствами с графом.
  Что я наделал? - корил себя посол.
  - Успокойтесь, друг мой. Никто не знает и не может знать, что могло быть. Мы можем только догадываться, но знать, нам не дано.
  Такова жизнь и такова их судьба. Им предстоят испытания, преодоления, но я уверен, они всё выдержат, - внушал граф.
  - Я считаю своим долгом сообщить Лауре, что Вальдемар здесь. Скрывая это, мы совершим преступление, - категорично заявил посол.
  - Вы правы, Ричард, - согласился граф Флер. - Нельзя больше держать в тайне, то, что прежде всего касается её самой. Ступайте, мой дорогой и поговорите с ней. Она должна знать правду, - подтвердил граф. - И дай Бог ей сил, - произнёс он удручённо, задумчиво и вздыхая.
  Ричард спустился на этаж, где находилась комната Лауры. Он подошёл к дверям, постучался, приоткрыл дверь и попросил учтиво:
  - Сударыня, разрешите побеспокоить Вас. Я ненадолго.
  - Пожалуйста, входите, чувствуйте себя, как дома, - дружелюбно ответила Лаура.
  - Дорогая моя! - и он остановился, не решаясь. - Лаура, - ещё раз начал он. Вы помните меня? Я друг герцога де Гольца, - спросил посол. - Помню, но смутно, - ответила она.
  - Ну и хорошо. Вы понимаете, у меня очень неблагодарная миссия.
  Я пришёл Вам сообщить две вести: одну радостную, вторую..., - в этот момент он умолк. Было заметно, как ему трудно выговорить, то, что он обязан сказать ей. Что-то сдерживало его. Скорее всего, он боялся реакции со стороны Лауры, опасался последствий. Болезнь старшего герцога де Гольца, беда, случившаяся с Вальдемаром и теперь, она..., он опасался и внутренне содрогался за неё. Ричард колебался, но всё же собрался с духом, силами, и сказал:
  - Что бы я ни сказал, обещайте мне, Вы примите это известие спокойно. Не будучи уверенным в этом, я не смогу продолжить, - скованно, но уверенно произнёс он.
  Лаура внимательно посмотрела на него, выискивая подсказку в выражении его лица. Подумав, она сказала:
  - Обещаю, Вам. У Вас есть для меня известие от Вальдемара? - без всякой подготовки спросила она, опередив его сообщение.
  - Прошу Вас, будьте мужественны, - попросил посол.
  - Он жив?! - спросила она коротко.
  - Жив, конечно, жив, только очень болен, - ответил посол.
  - Болен? А где он? - опять спросила Лаура, сдерживая нетерпение.
  - Он здесь, - ответил посол.
  - Здесь?! - вскрикнула Лаура.
  Так что же Вы молчите? Идёмте же к нему, - подскочила обрадованная девушка и выбежала из комнаты.
  - Он в апартаментах для гостей, - на ходу, ей в спину выкрикнул посол и побежал за ней. - Вы только не волнуйтесь, пожалуйста, он болен, у него осложнения, он не сможет двигаться, - предупреждал посол, опасаясь за Лауру.
  Но она уже ничего не слышала, главенствующими мыслями были те, что Вальдемар здесь, рядом с ней и она его сейчас увидит. Вбежав на этаж для гостей, она заглядывала в каждую комнату, но там было пусто.
  - Следующая дверь, - подсказал Ричард.
  Лаура вбежала в помещение и увидела графа Флер, в беседе с лекарем. Она оглядела помещение и в глубине заметила кровать, прикрытую занавеской. Лаура подошла боязливо, немного отодвинула занавеску и пришла в ужас. Вальдемара трудно было узнать. Он выглядел измождённым, измученным, постаревшим, совсем не похожим на себя. Лаура приблизилась к нему и тихонечко позвала:
  - Вальдемар, любовь моя. Я здесь, я пришла, я с Вами. Он, будто не доверяя своему слуху, покачал головой, но глаз не открыл. Тогда Лаура подошла ещё ближе и прикоснулась к его руке. Вальдемар приоткрыл глаза. Он узнал её сразу, но у него не было сил радоваться. Лишь тихо и медленно он протянул:
  - Лаура... ты здесь.
  - Здесь, здесь и никуда от тебя не уйду, пока ты не выздоровеешь, буду здесь с тобой. А потом мы поедем домой. Теперь мы никогда не расстанемся, обещаю тебе, - она говорила всем сердцем, в каждое слово вкладывая всю свою душу. Она и не заметила, как стала обращаться к нему на 'ты'.
  Вальдемар почувствовал это и кивнул ей в ответ.
  - Сударыня, нежелательно волновать больного. Его жизнь и поныне в опасности, - безапелляционно высказал ей лекарь.
  Лаура посмотрела на него и спросила:
  - В опасности? Как в опасности? Почему в опасности?
  - Да, моя милая. А, что Вы разве не знали? Сейчас главное сохранить ему жизнь. В результате осложнений, он никогда не поднимется с постели, ничего не поделаешь, такова реальность.
  Поздновато его привезли к нам. Но жизнь сохранить ему можно, - ответил лекарь и отошёл.
  Лаура только теперь поняла слова посла, которые он произнёс в коридорах, пока они поднимались к Вальдемару.
  Она оглянулась и, обращаясь к графу, спросила:
  - Так что же, уже ничего нельзя сделать? Ему нельзя помочь?
  - Ну, что Вы, дорогая, успокойтесь. Не надо расстраиваться, - учтиво, с пониманием, ответил ей граф Флер. - Я сегодня же напишу своему приятелю, он военный лекарь. У него большой опыт. Вылечим Вашего суженного. Не надо расстраиваться, прошу Вас. Он увидит Вас в таком состоянии и ещё хуже разболеется. Надо надеяться на благополучный исход и помочь ему выздороветь, - утешал граф, выводя Лауру из комнаты, подальше от Вальдемара. Вслед за ним шёл посол, поддерживая Лауру за локоть. Они спустились вниз, там Лаура распрощалась с послом, с графом и ушла к себе. Так они расстались. Но комната ей показалась тесной, её сердце жгли переживания. Она набросила накидку на плечи, на голову шаль и вышла.
  Стояла золотая осень. Природа застыла в ожидании чего-то особенного. Было тихо, безветренно и не дождливо. Территория замка была окружена чудесным, ухоженным парком, в продолжение которого, тянулся роскошный, красивейший, лес,
  а за ним горделивые, могущественные разные по высоте, скалы и бескрайнее море. Какое величие! Какой простор для души!
  Что может сравниться с этим?
  
  Знак свыше
  Пока Лаура шла, все события калейдоскопом пронеслись в её голове. Оказавшись в лесу, оставшись наедине с собой, Лаура не выдержала и высвободила наружу накопившееся эмоции. Больше прятать, утаивать, держать в себе не было никаких сил. Она так мечтала о встрече с Вальдемаром, рисовала всё в малейших подробностях, вслух разговаривала с ним. И вот, когда он, наконец-то приехал за ней...
  Она давно смирилась с тем, что навсегда утратила своё прошлое. С той страшной мыслю, что больше никогда не увидит свою любимую матушку, близких её сердцу людей. Их прекрасный дом, где прошли самые беззаботные и самые любимые годы её жизни.
  Но, остаться навсегда на чужбине, отказаться от Вальдемара, было выше её сил.
  - Что же теперь будет? Кто теперь сможет вылечить Вальдемара, ведь ему угрожает опасность?! А я, как же я смогу помочь ему?
  Он единственный, кто у меня остался. Ни отца, ни матери, одна одинёшенька на белом свете, - горько плакала Лаура, прильнув к дереву и медленно сползая на землю рядом с ним. Никто не мог утешить её, слишком велико было её горе.
  
  Но вот, кто-то из-за кустов навёл на Лауру луч, она зажмурилась, затем из любопытства приоткрыла один глаз и...откуда ни возьмись, как из-под земли выросли гномы, а она оказалась в их окружении.
  - Один, два, три..., - считала Лаура, не понимая, что происходит.
  Гномов оказалось одиннадцать. Все они были разного росточка и возраста, но абсолютно одинаково одеты: в красненьких кофточках-косоворотках на выпуск и зелёненьких шароварах. Колпаки тоже были зеленого цвета, с красной кисточкой. И мягкие красные сапожки с золотистой окантовкой. Такие славные, упитанные, как дети. Розовощёкие, с курносыми носиками. Чудо, какие симпатяшки! Гномы окружили Лауру и, тот из них, кто был постарше, обратился к ней:
  - О чём ты плачешь, милая девочка? И, что ты делаешь здесь одна, в такой поздний час?
  - У меня большое горе. Заболел мой суженный. И никто не может помочь ему. Я сирота. Мне не к кому обратится за помощью. Я не знаю, что мне делать? - рыдала в голос бедная Лаура.
  - Да, это большая беда. Но, прошу тебя, успокойся, пожалуйста.
  Мы сможем помочь твоему горю. Во-первых, с этой минуты, - мы твоя семья, твои защитники и твои помощники. Во-вторых, - в нашей пещере вместе с нами живёт один старец, он - ясновидящий. Знаешь, он очень многих вылечил. Не печалься, не горюй, милая девочка. Горе не вечно. Ему на смену приходит радость. И к тебе придёт, я точно знаю. Поправится, обязательно, поправится твой суженный, вот увидишь. А сейчас протри глазёнки и обещай, что больше плакать не будешь. Ну, а чтобы у тебя, действительно, стало легко на душе, мы споём тебе песенку. Ты любишь музыку?
  Лаура кивнула ему головой.
  И они запели:
  - Ни о чём не тревожься, ни о чём не горюй, ни о чём не печалься,
  ни о чём не тоскуй. Скоро, скоро солнце встанет над равниной морской, белым днём добрым, ясным ты поедешь домой, ты поедешь домой...
  А сейчас, а сейчас, поднимайся и пой.
  
  Они подхватили Лауру и закружили в хороводе, уводя от мрачных мыслей. Гномы не просто пели, кружились, танцевали, они ликовали, будто к ним пришёл настоящий праздник. Так весело, так энергично они водили хороводы, что Лауре показалось, - она вернулась в детство, в их дом, где частенько она водила хороводы с детьми слуг. Тогда радость переполняла её душу, её сердечко. И счастью не было конца. Она удивились этим мыслям, и сама у себя спросила:
  - Откуда это? Что бы это могло означать? Что-то такое знакомое...не пойму, что это? После, задумалась и сказала:
  - Как давно это было... как хочется желаемое выдать за действительное.
  Лаура на время освободилась от груза, который сдавливал ей грудь, от чего тяжело дышалось. Она испытала облегчение, окунулась с головой в эту милую, забавную атмосферу. Подвижная, зажигательная музыка всколыхнула в душе Лауры прекрасные воспоминания, светлые чувства. Она вновь ощутила себя маленькой беззаботной девочкой. Это состояние было естественным для неё, вся её душа раскрывалась и ликовала. Гномы подпрыгивали от радости, раз, за разом повторяя один и тот же куплет песенки, переходя на ля-ля-дя...
  Улыбчивые симпатяги наскакались вдоволь и, хохоча, свалились на пушистое покрывало листопада и остатки мокрой травы, чудом сохранившейся местами. Они были большими шалунами, похожими на маленьких резвящихся детей. Передохнув, старший гном, сказал:
  - Ну, а теперь, мы отведём тебя к ясновидящему. Может, он чем-нибудь поможет твоему жениху?
  - Да, да, пожалуйста, и побыстрее, - спохватилась Лаура.
  Она по сути своей, несмотря ни на что, оставалась ребёнком, правда, с тяжёлой, взрослой судьбой.
  Дорогу Лаура не разглядела, они шли в темноте. У каждого гнома в руках был небольшой фонарик, которым они освещали впереди себя путь. Но, Лауре с непривычки показалось этого освещения недостаточно. Они подошли к самой большой и высокой скале, обошли её, и Лаура увидела впереди себя бревенчатые ступеньки, ведущие вниз по направлению к входу. Это трудолюбивые гномы для удобства выложили спуск ступеньками. Там в глубине большой, отвесной скалы, они соорудили себе жилище, напоминающее пещеру.
  Лаура спустилась, но остановилась на пороге. Пещера изнутри выглядела, как небольшой шатёр, только мало освещённый. В глубине стоял срубленный стол, на нём лампада, за столом сидел старец, с седою головой и длинной бородой. Больше Лаура ничего не разглядывала, старец приковал её внимание. Как только она вошла, старец привстал и вымолвил:
  - Я ждал тебя, Лаура.
  Девушка изумлённо посмотрела на гномов. Они подвели её к старцу. Ясновидящий, почти вплотную, придвинулся к ней. Положил свою старческую, костлявую, сухую руку на её руку, отступая от локтя в сторону запястья, и проговорил, как заклинание:
  - Вальдемар, Вальдемар...
  Затем он что-то прошептал неразборчиво.
  - Болезнь истощила его, - начал старец, - Вальдемар обессилен, чтобы вернуть его к жизни нужно восстановить в его организме равновесие, значит, наполнить его новыми силами, животворящей энергией. Вот тогда здоровье к нему вернётся. А это под силу только одному человеку, - моей сестре Бригитте. Мне это уже не осилить. Я очень стар.
  - А, где живёт Ваша сестра, дедушка? - спросила Лаура.
  - В деревне Роз - солнечной стране. Там никогда не бывает холода, мрака, слякоти, грязи. Там столько света, тепла и всегда празднично! Там целое озеро неиссякаемой Живой воды, - ответил ей ясновидящий.
  - А, где же находится эта дивная деревня Роз - солнечная страна? - от нетерпения сгорая, допытывалась Лаура.
  - Когда придёт время, гномы укажут тебе дорогу. Они смелые, храбрые воины. Гномы будут твоими защитниками и помощниками в этой поездке. Слушайся их, они тебе во всём помогут, - сказал старец. - Ехать туда лучше всего ближе к весне, а ещё лучше - в марте. Здесь ещё невыносимо холодно, а там прекрасно! Там всегда хорошо. Жаль, что там нельзя постоянно находиться, - приуныл старец.
  - А почему? - спросила наивная Лаура.
  - Послушай девочка и постарайся понять. Это вопрос сложный, философский. Попасть туда можно только один раз в жизни, когда случается большое горе, беда и самому не справится. Вот тогда силы добра собираются воедино все вместе, и приходят на выручку, на помощь, помогая преодолеть. Понимаешь? - спросил старец.
  Она кивнула.
  - А в обычной ситуации человек и так справляется, ему совсем необязательно попадать в деревню Роз - солнечную страну. К тому же, запомни, слишком много хорошего, это плохо. К хорошему быстро привыкают, а этого делать нельзя. Хорошего должно быть мало или немного, тогда человек учится его ценить.
  - Тоже верно. Вы правы, дедушка, - подметила Лаура.
  - Научится ценить добро, - величайшая мудрость! -
  с подчёркнутым выражением произнёс старец. - Но, люди ленивы, не сумели постичь её, - добавил ясновидящий. - Он немного подумал и продолжил:
  - Завтра состояние твоего суженного улучшится, но полного выздоровления не наступит. Только моя сестра поставит его на ноги. Послушай девочка. В твоей жизни будет много чудес, не бойся их, принимай всем сердцем, оно у тебя большое и щедрое, - для всего места хватит.
  Старец прервал свою речь и направил свой взгляд к выходу. Какое-то время смотрел туда, не переводя глаз на Лауру, о чём-то неустанно думая. Наконец, он произнёс, не меняя выражения лица:
  - Вернёшься во дворец, подойти к Вальдемару, положи ему на ноги свою руку, за которую я держал тебя, после ложись спать. И ни о чём плохом не думай. Запоминай! В один прекрасный день, весенним утром для тебя начнётся совершенно новая жизнь, в которой не будет ни горя, ни бед. Всё плохое останется в прошлом. Жалеть о нём не следует, однако и забывать нельзя. Помни девочка, - пока человек жив, всё поправимо! Я знаю, у тебя всё получится, ибо твой поводырь - Любовь. А теперь иди. Время не ждёт. Тебе пора. Гномы проводят тебя. Не печалься, живи надеждой, - ты справишься. В твоей жизни будет ещё много радости, - повторил он. - Тебя ожидает большой сюрприз, которого ты уже не ждёшь, - сказал он подчёркнуто сдержанно.
  Старец прикоснулся к ней, провёл по голове. На выходе из пещеры, Лауру поразило одно явление, которое она никогда ранее не испытывала, - какая-то невидимая рука, в полном смысле этого слова, сняла с её сердца камень. В этот момент она ощутила такую лёгкость, будто сто пут свалилось с неё в одночасье. Отдаляясь от скалы, она услышала:
  - Счастливого пути, девочка, - протянул Старец, прощаясь. Затем опустился на тот же срубленный табурет, на котором сидел до прихода Лауры, так, будто ничего и не произошло.
  Лаура переступила порог пещеры, вышла и замерла от диковинной красоты, которая её окружала. Над морем выплывало солнышко, опираясь пухленькими щёчками то на одну, то на другую сторону горизонта. Оно улыбалось Лауре и кокетливо подмигивало. На море было спокойно и мирно. Гребешки пены морской подкатывались к берегу, ударялись о скалы, допевая свою песню.
  В воздухе повисла влага, свежесть, благоухание морских трав. Лаура с облегчением вздохнула и направилась в сторону замка. Гномы сопровождали её. Она вернулась в замок, когда все ещё спали. Лаура тихонько поднялась в покои, где находился Вальдемар. Сиделка, увидев её, привстала. Лаура показала жестом, чтобы та не беспокоилась. Она подошла к его постели. Приоткрыла занавес. Вальдемар спал. Лаура присела осторожно на край и положила свою руку ему на ноги, так, как наказывал ей старец.
  Немного погодя, она поднялась и ушла к себе. Лаура прилегла и от усталости тут же уснула. Но, спала недолго. Её разбудил стук в дверь.
  - Кто там? - спросила Лаура сонным голосом.
  - За Вами послали, - услышала она голос служанки.
  - Кто послал? - спросила Лаура, не понимая, кому она понадобилась в такой час.
  Над морем выплывало солнышко, опираясь пухленькими щёчками то на одну, то на другую сторону горизонта. Оно улыбалось Лауре и кокетливо подмигивало.
  На море было спокойно и мирно.
  Гребешки пены морской подкатывались к берегу, ударялись о скалы, допевая свою песню.
  В воздухе повисла влага, свежесть, благоухание морских трав.
  Лаура с облегчением вздохнула и направилась в сторону замка. Гномы сопровождали её.
  Она вернулась в замок, когда все ещё спали. Лаура тихонько поднялась в покои, где находился Вальдемар. Сиделка, увидев её, привстала. Лаура показала жестом, чтобы та не беспокоилась. Она подошла к его постели. Приоткрыла занавес. Вальдемар спал. Лаура присела осторожно на край и положила свою руку ему на ноги, так, как наказывал ей старец. Немного погодя, она поднялась и ушла к себе. Лаура прилегла и от усталости тут же уснула. Но, спала недолго. Её разбудил стук в дверь.
  - Кто там? - спросила Лаура сонным голосом.
  - За Вами послали, - услышала она голос служанки.
  - Кто послал? - спросила Лаура, не понимая, кому она понадобилась в такой час.
  - Лекарь, - ответила служанка.
  - А, где он? - поинтересовалась Лаура.
  - Он в апартаментах гостя, - ответила служанка, стоя под дверью.
  - Хорошо, передай ему, я сейчас буду, - ответила Лаура.
  Служанка ушла.
  Лаура ощущала усталость. Отдохнуть так и не удалось. Она сделала над собой усилие. Встала с постели, привела себя в порядок и поднялась к Вальдемару. Войдя, она услышала голос лекаря:
  - Вы, сударь, сегодня молодец! - подбадривал он Вальдемара.
  Лаура подошла поближе. Лекарь оглянулся.
  - А, сударыня, это Вы. Доброе утро. Я Вас звал, чтобы поздравить. Ваш больной попросил, чтобы ему принесли поесть. Это очень хороший знак. Раз появился аппетит, значит, он идёт на поправку.
  - Что Вы говорите? Это же просто замечательно! Я очень рада. Уже бегу на кухню, приготовлю ему завтрак.
  - Действительно, есть чему радоваться. Он стал ощущать своё тело. И это самая большая победа! - доложил лекарь.
  - Победа, победа!!! - повторяла Лаура, хлопая в ладоши, как маленькая. - Теперь всё будет хорошо. Ой, как я рада. Спасибо Вам, дорогой лекарь, за такую прекрасную новость, - произнесла Лаура бодрым веселым голосом, будто и не было бессонной ночи.
  Она повернулась, направилась к выходу и вдруг услышала:
  - Лауритта, - позвал Вальдемар.
  Лаура вернулась, приоткрыла занавеску и увидела Вальдемара. Он улыбался ей. Вальдемар бледный, осунувшийся смотрел на неё, как прежде. Голос звучал неуверенно, но в его глазах пробуждалась жизнь. Лаура подметила про себя: 'Мутная пелена исчезла с его глаз. Какое счастье!!! - ликовала её душа. - Спасибо доброму Старцу, его пророчества начинают сбываться, - подумала Лаура'.
  Она улыбнулась Вальдемару и сказала ласково:
  - С добрым утром, мой дорогой! Считайте это утро началом Вашего полного выздоровления. Сейчас я умою Вас. Принесу завтрак. Накормлю, и всё будет очень хорошо. Вы верите мне? - спросила она Вальдемара, глядя на него влюблёнными глазами.
  - Верю, - ответил он, не отводя от неё глаз.
  
  Пора в путь
  Время летит быстро, не угнаться за ним. Закончилась осень. Пролетела пургой, заносами пугая, зимушка-зима. Наступила весна. Все эти месяцы Лаура ухаживала за Вальдемаром, не оставляя его без внимания ни на минуту. Состояние его заметно и значительно улучшилось. Он уже научился сидеть, но двигательные функции не восстановились. Вальдемар ощущал своё тело, но подняться и пойти не мог. В один из мартовских дней, зайдя к себе в комнату, Лаура услышала мягкий стук в оконном стекле. Дело было поздним вечером, ближе к ночи. Лаура подошла, приоткрыла шторку и увидела маленького гнома. Он стоял под окном и подавал ей знак рукой. Она оделась и вышла. Гном подбежал к ней и сказал:
  - Старец просил тебе передать, что пора собираться в дорогу,
  в деревню Роз. Если ты не передумала, то через два дня, в это же время тебя будут ждать за каменной стеной, - оповестил гном.
  - Хорошо, я поняла. Спасибо тебе, гномик. Нет, я не передумала.
  Передай, что мы с Вальдемаром будем в условленном месте, - ответила Лаура.
  - Передам, - пообещал гном. - Ну, мне пора. Нельзя, чтобы меня здесь видели, - сказал он и убежал.
  
  Лаура собралась в дорогу. Она понимала, что её внезапный отъезд вызовет у графа и графини неоднозначную реакцию, поэтому, она решила поговорить с ними. За время её проживания в графстве Флер они стали для неё близкими людьми. У неё с ними сложились прекрасные, доверительные отношения. Именно этот факт придавал ей уверенности в себе и правильности принятия окончательного решения. Лаура улучила момент, когда граф и графиня после ужина зашли проведать Вальдемара, отвела их в сторону и обо всём подробнейшим образом рассказала. Супруги Флер выслушали её очень внимательно, не перебивая. Затем граф высказал своё мнение:
  - Всё это хорошо, - начал граф Флер. - Но, ты даже не знаешь, где находится эта деревня, в которой живёт сестра Старца. А, если с вами что-нибудь случится, мы не сможем помочь, по одной простой причине - не располагаем сведениями, где вас искать. Ты не думай, я не возражаю, ни в коем случае, но ты обязана уяснить для себя, что идёшь на большой риск, - предупреждал граф. - Мне знакомо это название, но я не припомню его место расположения.
  - Возможно, Вы и правы, милый граф, - начала Лаура. - Но, если я не рискну, не использую этот шанс, эту возможность, подаренную мне свыше, потом всю жизнь буду корить себя, что, испугалась и сделала далеко не всё, от меня зависящее, чтобы помочь Вальдемару избавиться от недуга. Вы мне очень дороги и я надеюсь на ваше правильное понимание, дорогие граф и графиня, - Лаура пыталась донести свою точку зрения.
  Она всем сердцем желала, чтобы они поняли её порыв, её устремления, честные намерения.
  - Ну, хорошо. Сделаем так, - вступил граф. - В карете отправим тебя с Вальдемаром и служанкой, вам в пути понадобится помощь.
  Отдельно в телеге: провизию, тёплые вещи, ну в общем, всё что, может понадобится в пути. Несколько человек из моих стражников поскачут за вами на лошадях. Если вдруг что случится, кто-то из них сообщит нам и я приму меры.
  - Спасибо Вам, дорогой граф, я не знаю, как мне благодарить Вас. Вы столько сделали для меня, для Вальдемара. И вот сейчас, как заботливый отец, отправляете меня в дорогу. Своего отца я не помню, к сожалению, как и своего прошлого, но Вас я не забуду никогда, - сказала Лаура, подошла к графу и поцеловала ему руку.
  Он приподнял ладонями её голову, наклонился и прикоснулся губами к её лбу.
  - Благословляю тебя, моя девочка, - сказал он. - Счастливо тебе, дочка, моя знатная кухарка. И храни тебя Господь! Мы будем ждать твоего возвращения, - расчувствовался граф Флер, достал из рукава кружевной платок, промокнул им глаза и крылья носа.
  Графиня обняла Лауру, расцеловала в обе щёчки и сказала:
  - Будь осторожна в пути, моя голубка. Мы с нетерпением будем ждать вашего возвращения. И пусть удача во всём сопутствует вам.
  - Спасибо, спасибо Вам сердечное, дорогая графиня. Мне так грустно расставаться с Вами. Я привыкла к Вам и к графу всей душой. Но долг зовёт. Я верю, что у нас всё получится. А потом мы отпразднуем нашу встречу, - сказала Лаура и пошла. Она очень торопилась. Время близилось к ночи. Весть об отъезде Лауры разнеслась по графству моментально. Все сопереживали Лауре.
  В назначенный час Вальдемара одели, снесли вниз, усадили в карете. Несмотря на позднее время никто не спал. Все вышли проводить Лауру.
  Управляющий прослезился:
  - Мне будет не хватать тебя, моя девочка. Я так привык к твоему голосу, к твоим интонациям, к твоему неспешному разговору, к твоим пампушкам, наконец.
  Он остановился, слёзы мешали ему говорить. Лаура подошла к нему и мягким голосом сказала:
  - Джонатан, родной мой! Время летит быстро. Вы не успеете оглянуться, как мы уже вернёмся. Поверьте, я тоже буду скучать по Вас, но надежда на скорую встречу, скрасит мою тоску. Не печальтесь, не надо. Вот увидите, мы не станем задерживаться. Вы ведь желаете мне добра, значит, не должны горевать. Это святое дело, - помочь Вальдемару выздороветь. Пожалуйста, прошу Вас, улыбнитесь мне на прощание, я хочу запомнить Вашу обаятельную улыбку, - попросила Лаура.
  -Хорошо, я постараюсь, моя дорогая. Уже улыбаюсь, - ответил он и попытался улыбнуться, а получилась кривая гримаса у него на лице.
  Он обнял её, как маленькую и поцеловал в лоб.
  - Храни тебя, Господь! - вымолвил Джонатан, сдерживая слёзы.
   Лаура попрощалась со всеми.
  - Не поминайте лихом, дорогие мои. - Спасибо вам всем, - выкрикнула она, подойдя к карете.
  Затем, поднялась в карету, которая тут же отправилась в путь. Подъезжая к назначенному месту, через окно кареты Лаура приметила лучики от фонариков гномов. Она подумала:
  'Гномики уже тут, ждут меня, какие молодцы! Помощники мои, верные!'.
  Старший гном подошёл к карете. Лаура приоткрыла дверцу.
  - Здравствуйте, мои дорогие, попутчики, - поприветствовала Лаура.
  - Доброй ночи и тебе, Лаура. Мы впереди вас поедем на телегах, будем указывать дорогу, а вы за нами. Только не отставайте, - разъяснил старший гном.
  Лаура кивнула ему головой.
  
  Ночь стояла холодная, сырая. В марте ночи ещё длинные. Добирались они всю ночь. На половине пути, внезапно хлынул проливной дождь, резко перешедший в град, затем в мокрый снег. Поднялся сильный ветер, что затрудняло передвижение телег, на которых ехали гномы и на той, что везли разные вещи, провизию.
  Колёса кареты проваливались и утопали в глубоких лужах, как в болоте. Это замедлило их путь.
  Дорога в деревню Роз оказалась затяжной и трудной. Лаура укрыла Вальдемара одеялом, но согреться ему так и не удалось. У Лауры от холода зуб на зуб не попадал. Проливной дождь, мокрый снег, сменил крепкий морозец, что не характерно было для этой местности. Дороги быстро затянуло плёнкой, и карета передвигалась, как на катке по тонкому льду. Лаура сидела тихонько и про себя молилась:
  - Господи, услышь мою мольбу, помоги нам поскорее добраться.
  Она панически боялась осложнений. Вальдемар ещё не окреп, как следует. Она содрогалась при одной только мысли, что совершила опрометчивый поступок, отправляясь в дальнюю дорогу с больным Вальдемаром. Лаура сидела у окна кареты, свернувшись калачиком, от холода и страха. Её била нервная дрожь. Она впервые посмотрела в глаза своему будущему, и оно её испугало. От таких мыслей и здоровый человек может заболеть. У неё началась ноющая, тянущая боль в области 'солнечного сплетения', в народе это место называют, - 'под ложечкой'. Кружилась голова, её подташнивало. Начались спазмы в области живота. Руки и ноги похолодели и, как она не старалась их согреть, дыша на них, растирая, ничего не помогало. А мороз усиливался. Внезапно появились странные звуки, очень похожие на завывание вьюги, а параллельно с этим, какие-то невиданные животные перекликались между собой, причём, совсем близко. Вальдемар плохо себя чувствовал, он периодически дремал, но стон, который вырывался из его груди, будил его. Он просыпался, не сразу понимания, где находится. По-видимому, тревога закралась и в его душу, а странные звуки диких животных раздражали, пугали, наводили ужас.
  Зато служанка - мнимая помощница, преспокойно спала без 'задних ног', похрапывая всласть, не просыпаясь и не реагируя, даже на шум.
  А звуки всё усиливались и усиливались, пугая Лауру. Она никак не могла распознать голоса животных, издающие эти душераздирающие звуки. Когда она жила у лесничих, Гарольд научил её не только распознавать голоса животных, но и понимать, о чём они разговаривают. Сейчас же происходило нечто странное, необъяснимое. У Лауры от усталости и напряжения отяжелели верхние веки, и она не заметила, как закрыла глаза и провалилась куда-то.
  
  Деревня Роз - солнечная страна
  Вдруг, яркий свет ослепил её. Лаура не открывая глаз, подумала, что это во сне, повернулась, пытаясь устроиться на другом боку. Но и с другого окошка прямо на неё устремились яркие лучи света.
  Лаура открыла глаза и...
  - О, Боже! - воскликнула она.
  За окном кареты пред нею предстало чудо из чудес. Стоял прекрасный белый день, как-будто ночью ничего и не было. От снега, метели, холода, ночных бдений, не осталось и следа. Вся земля была покрыта зелёным пушистым ковром молодой травы.
  Вокруг цвели деревья и пели райские птицы. Лаура сидела в изумлении и оцепенении. Карета приостановилась. К окошку прильнул старший гном. Лаура сняла с себя одеяло, открыла дверцу кареты и спросила:
  - Что происходит?
  - Уже приехали. Это и есть деревня Роз - солнечная страна, -пояснил он. - Немного терпения. Сейчас выйдет стража и впустит нас на территорию Бригитты. Лаура, прошу тебя, ты только ничему не удивляйся. Принимай всё, как должное, - предупредил старший гном.
  - Я постараюсь, - ответила завороженная и оцепеневшая от удивления, Лаура. Она никак не могла понять, как в одночасье холодная снежная зима, вмиг превратилась в цветущую весну?!
  Карета тронулась и вскоре Лаура увидела огромные, мощные, чуть ли не до небес роскошные ворота: в цветных витражах, обрамлённые витыми узорами из меди, а на самом верху два павлина восседали с изумрудами вместо глаз. По всему хвосту у них шли вкрапления драгоценных камней. Они переливались, играя на свету. Всё это напоминало сказочный сон, но поверить в то, что она видит своими глазами эту Божественную, изысканную красоту наяву, было невозможно. Лаура не успела рассмотреть хорошенько, как ворота распахнулись и они въехали на территорию владений Бригитты.
  Чистота, идеальный порядок обращали на себя внимание. С одной и с другой стороны от центральной дороги, по которой карета въезжала, вдоль зеленого полотна тянулись россыпи потрясающих по красоте, необычных цветов. Глаз не оторвать! Лаура таких никогда раньше не видела. Целое море цветов. Отдельные плантации роз всех сортов. Великолепные лужайки, по которым прогуливались горделивые павлины. Невиданные кустарники. Цветущие деревья не похожие на обыденные, в понимании людей, плодовые или же лиственные деревья. Нет, ничего общего, ничего похожего. Снизу у основания эти деревья напоминали карликов, стоящие с поднятыми руками. Стремясь ввысь, уходили одинокие ветви, каждая из которых, восхищала удивительными плодами и листьями редкой формы. Эти 'скульптуры' напоминали то или иное диковинное животное или птицу. Каждая плантация с цветами была представлена в другой, отличающейся от предыдущей, цветовой гамме.
  По мере продвижения вглубь Лауру не оставляло ощущение, что над всей территорией дугообразным мостиком нависала разноцветная радуга, которая радовала глаз и успокаивала душу.
  Лауру не покидало чувство, что здесь существует совершенно самостоятельный мир растений, животных, возможно, людей-невидимок. И он ничем не связан с внешним миром. Та огромная, бурлящая, кровеносная система, циркулирующая во внешнем мире, не соприкасалась с миром деревни Роз. Здесь, совершенно автономно, прекрасно и надёжно существовал свой собственный мир, и он никому не был подвластен.
  Ещё одно обстоятельство поразило Лауру, - как только они пересекли владения Бригитты, воцарилась полная тишина...
  Они подъехали к усадьбе, и Лаура увидела не слишком высокий в старинном готическом стиле дом, каркас которого рукою большого мастера-романтика, был расписан всевозможными узорами. По этой причине от дома веяло теплом. Он притягивал к себе и не отпускал.
  Из дома вышла женщина средних лет, высокого роста, худощавая брюнетка с широкими прядями седины ото лба, которые плавно вплетались в аккуратно заложенный на затылке узел. Она выглядела бледной. На фоне строгих черт её лица выделялись выразительные голубые глаза. Удлинённый овал обрамлял лицо.
  Лаура также успела заметить, что у женщины длинные тонкие пальцы на руках, что говорило об аристократичности и утончённости натуры. Это была Бригитта, - сестра Старца.
  Она о чём-то переговорила с гномами и подошла к карете.
  Лаура открыла дверцу и услышала:
  - С приездом, Лаура! Что-то вы очень долго добирались. Никак метель вас напугала. Замёрзли, бедные мои. Ну, ничего. У меня отогреетесь.
  Бригитта по выражению лица Лауры поняла, что девушка находится в отрешённом состоянии.
  И, действительно, Лаура немало была удивлена и растеряна от всего произошедшего на её глазах за сравнительно короткое время. Но, она ещё не знала, что все открытия её ожидали впереди. Бригитта подала Лауре свою руку и помогла выйти из кареты. Рука её была мягкой, нежной и тёплой.
  У Лауры в душе разлился покой. Бригитта позвала слуг, они вынесли Вальдемара из кареты и занесли в дом. Она распорядилась, чтобы его уложили в постель. По тому, как заранее всё было продумано, предусмотрено, подготовлено, Лаура сделала вывод:
   'Нас ждали'.
  Это внушало доверие.
  
  Новое испытание
  Лаура умылась с дороги. Вальдемар замёрзший, уставший от неспокойной ночи, оказавший в поспели, уснул сном младенца.
  Бригитта принесла в гостиный зал большой поднос с травяным чаем. Они с Лаурой сели за стол. Пили чай и вели неспешную беседу.
  - Бригитта, а как Вы узнали, что мы должны приехать? - спросила между делом Лаура.
  - Мне брат сообщил, - ответила Бригитта, не придавая этому факту особого значения. Для неё это было в порядке обычных вещей.
  - У Вас есть с ним связь? - поинтересовалась Лаура.
  - Безусловно, есть. Но, не через посыльных, - ответила Бригитта.
  - А, как же? - допытывалась Лаура.
  - Во сне он приходит ко мне и обо всём рассказывает. У нас с ним так было всегда. Не удивляйся! Мой брат видит и слышит на расстоянии. Он и во мне развил эти способности и многое, многое другое. Но, я лишь хорошая ученица. Это целое искусство, оно подвластно лишь моему брату. Он у нас кудесник!!! Самый настоящий, добрый волшебник! Ты не волнуйся, - вылечим Вальдемара, только есть одно 'но', - произнесла Бригитта, сделав акцент на этом слове.
  - Какое, такое 'но'? - забеспокоилась Лаура.
  - Для того чтобы поднять его с постели и не на время, а навсегда, нужно вдохнуть в него новые силы, - новую жизнь. Вот тогда и болезнь отступит. А поскольку ты являешься ему самым близким человеком, отца, матери рядом нет, тебе и придётся принести жертву, - сказала она и внимательно посмотрела на Лауру.
  - В противном случае, я не уверена в конечном результате. Ты готова пожертвовать для него самым ценным, что у тебя есть? - неожиданно спросила Бригитта.
  Разговор резко перешёл в другое русло. И, Лаура от неожиданности не знала, как отреагировать, что ответить.
  - Я даже и не знаю, что ценного есть во мне?
  Подумав, она предположила:
  - Когда-то я пела, у меня был хороший голос, - ответила она, стесняясь.
  Лаура не умела рассказывать о своих достоинствах. Не приходилось. Раньше за неё это делали другие.
   - Значит, придётся отдать голос, если ничем другим ты пожертвовать не можешь, - категорично заявила Бригитта.
  Лаура, не думая, сказала:
  - Я согласна отдать свой голос, если это поможет Вальдемару выздороветь.
  - Как-то ты быстро решилась?! - удивилась Бригитта. - Ты представляешь, какие последствия тебя ожидают?
  Каким станет твой голос, после того, как ты отдашь его силу и красоту? - проверяла её Бригитта.
  - Не представляю, - тихо, неуверенно ответила Лаура.
  - А надо представить. Ты же сознательно идёшь на это. Так вот. Я хочу, чтобы ты знала, и всё отчётливо понимала. Твой голос станет скрипучим, сухим, ломающимся, слабым, очень неприятным, ну в общем, как у древней старухи.
  Она посмотрела на Лауру и добавила:
  - А, может и такого не останется. Я ведь не могу знать, сколько сил понадобится Вальдемару? Может, случится, что ты останешься совсем без голоса, немая! - предположила Бригитта.
  - Немая?! - встревожилась бедная Лаура.
  - Да, именно так, - сухо ответила Бригитта. Я предупреждала, - тебе понадобится много мужества, чтобы помочь ему.
  - Ну, что ж, ничего не поделаешь, - без промедления ответила Лаура. - Вальдемар вернётся к жизни, для меня это самое важное.
  Результат оправдывает все мои жертвы, - стойко ответила Лаура.
  Бригитта, дорогая наша помощница! - взмолилась она. - Я Вам так благодарна за приют, тёплый приём, за Ваше желание помочь Вальдемару выздороветь. Только не томите, пожалуйста! Я на всё готова, только бы он выздоровел, - взывала к ней Лаура.
  - Ну, хорошо. Значит договорились. Я уважаю твой выбор. Сейчас иди отдыхать, ты устала с дороги. А завтра мы займёмся Вальдемаром. Хочу, чтобы ты знала, - тебе предстоит нелёгкое испытание. Одно могу посоветовать, - ничего не бойся! Ты приняла решение назад дороги нет. А сил тебе на всё хватит. Ты очень сильная, ты даже не представляешь, какая ты сильная. Я буду рядом и помогу тебе. Завтра ты себя узнаешь.
  Бригитта проводила Лауру в отдельную комнату, где её ждала приготовленная застеленная кровать белоснежным бельём и вся в кружевах. То, что она любила.
  Вы знаете, дорогой мой читатель!
  Свежим бельём, пропитанным тончайшим ароматом цветов, пахло за версту от комнаты. Повсюду разносилось благоухание цветов.
  Лаура ещё раз поблагодарила Бригитту за приём. Сняла с себя верхнюю одежду и легла. Она до такой степени ощущала себя уставшей, что не было сил поразмышлять над словами Бригитты.
  Лаура укрылась, её до сих пор знобило, но, согревшись, она всё же, уснула. Бедная девушка проспала до утра следующего дня. Её разбудил негромкий стук в дверь. Лаура открыла глаза и спросила:
  - Кто там?
  Дверь немного приоткрылась, и в зазоре показалось личико маленького гнома.
  - Бригитта зовёт тебя к завтраку, - проговорил он скороговоркой.
  - Хорошо, мой милый, я скоро буду, так и передай, пожалуйста, - попросила она.
  
  Дверь закрылась. Лаура встала. Подошла к столу, на котором стояло маленькое корытце, рядом кувшин с водой, на нём - полотенце. Лаура про себя отметила:
  'Как заботлива хозяйка, как добра. Спасибо ей'.
  Девушка умылась. Расчесалась. Оделась и направилась в гостиный зал, где её ждали.
  - С добрым утром, красавица! - поприветствовала её Бригитта.
  - И Вам, доброе утро, Бригиттушка! - ответила Лаура.
  После этих слов она повернулась к гномам и поприветствовала их:
  - И вам, мои дорогие, помощники, доброе утро. Оно, действительно, такое светлое, радостное, доброе.
  - Как спалось на новом месте? - спросила Бригитта.
  - Просто замечательно, как в раю. Представляете, ничего не слышала, провалилась замертво куда-то и спала, спала..., - рассказывала Лаура, принимая из рук Бригитты чашку с чаем.
  - Ну, вот и прекрасно! Ты вчера переутомилась, тебе необходимо было восстановить силы, тем более что сегодня они тебе, ох, как понадобятся. Сейчас позавтракаем, и я поведу вас к озеру с Живой водой.
  Пора заняться Вальдемаром, - Бригитта распределила план действий.
  - А он ещё спит? - спросила Лаура.
  - Нет, он давно проснулся. Мы его умыли, переодели, накормили завтраком. Так что, всё в полном порядке.
  -Я схожу к нему, проведаю, - подскочила из-за стола Лаура и на ходу добавила к сказанному, - я на минуточку.
  Лаура вернулась. Они позавтракали. Бригитта распорядилась, чтобы слуги вынесли Вальдемара из дома, усадили в карете и отвезли к озеру с Живой водой.
  - Мы уже идём вслед за вами, - сказала она, обращаясь к слугам.
  
  Карета тронулась и поехала. Они вышли из дома и отправились пешком за каретой, в которой сидел Вальдемар.
  День стоял по-особенному тёплый, солнечный, спокойный. Природа замерла в ожидании.
  Приехав на место, слуги вынесли Вальдемара из кареты и усадили в кресле.
  - Нет, нет, это вы зря принесли, лучше бы кушетку, - возмутилась Бригитта.
   Посмотрев на Вальдемара, она сказала:
  - Ну ладно, пусть немного посидит в нём, подышит свежим воздухом, - спохватилась Бригитта. - Денёк, какой сегодня выдался, ласковый. Это к добру, - подметила она.
  - Какая здесь чудесная природа, будто разговаривает с нами, -подметила Лаура. - И так тепло! Действительно, солнечная страна, как и рассказывал Ваш брат. Похоже, мы в раю, - восторгалась Лаура. - И так легко дышится, - делилась она.
  Лаура всегда была восторженной натурой. Повзрослев, ей всё представлялось в более утончённом, возвышенном виде, в каком-то ином измерении.
  - Ты права, моя девочка. Мы и есть в раю, - подтвердила Бригитта, вдумчиво, с полной уверенностью, в сказанном.
  Она подошла к Лауре и сказала:
  - Теперь начнём. Потерпи, ладно?
  И без предупреждения выдернула из её кудряшек два волоса.
  - Ай! - только и успела вымолвить Лаура.
  Затем Бригитта близко-близко подошла к Вальдемару и предупредила:
  - Тебе сейчас захочется спать. Разольётся нега по всему телу, ни боли, ни страха ощущать не будешь. Закрой глаза и отдыхай.
  Вальдемар смотрел на неё молча и внимал каждому слову.
  Бригитта присела на корточки рядом с ним. Область икроножных мышц его ног она обвязала волосиками Лауры. Мгновенно Лаура почувствовала боль за грудиной, подкатило к горлу удушье. Она тихо, незаметно отошла в сторону, чтобы не отвлекать Вальдемара и всех присутствующих. У неё открылась рвота. Началось сильное головокружение, сердцебиение, нарастала слабость.
  Все так были увлечены действиями Бригитты, что на неё никто не обращал внимания.
  Теперь Бригитта поднялась, вытянулась в струнку, сосредоточилась и стала смотреть на Вальдемара, не переводя взгляда, не отрываясь. Время, от времени проводя руками над его головой. Все увидели, как опустились стопудовые веки, закрылись глаза Вальдемара, он тяжело задышал и уснул. Бригитта всё интенсивней продолжала окутывать руками его голову, попеременно опуская их вдоль его туловища. Затем, она достала из кармана, что был прикреплён сзади к креслу, свою волшебную палочку, похожую на посох. С виду она ничем не отличалась от обыкновенной палки. Бригитта прикоснулась ею к ногам Вальдемара. После этого, она попросила слуг, чтобы они перенесли Вальдемара поближе к воде и уложили его тело навстречу идущей волне. Они так и сделали.
  Между тем, состояние Лауры всё ухудшалось. Становилось заметным, как силы покидают её.
  Волна набежала и полностью омыла тело Вальдемара. Через мгновение он встрепенулся, выходя из сна, открыл глаза, посмотрел в направлении горизонта. Чему-то улыбнулся, присел и левой рукой стал теребить воду, разминая её пальцами, будто заново изучал её на ощупь. Затем, повернул голову, все сразу заметили, что его лицо приобрело свежесть, утратив болезненный сероватый оттенок, появилось совсем другое более осмысленное выражение.
  Вальдемар поискал глазами Лауру. Она сидела в сторонке очень бледная. Посмотрел на неё внимательно, улыбнулся, одним движением подскочил и громко сказал:
  - Лауритта, какая красота здесь! Какое счастье! В меня вдохнули жизнь, я опять чувствую своё тело! Я так счастлив.
  Лаура ничего ему не ответила. Она с трудом поднялась с камня, на котором сидела, желая подойти к нему, но, не сделав ни единого шага, свалилась на песок, без чувств.
  Вальдемар от неожиданности закричал и бросился к ней, зовя её.
  - Лаура, Лаура...Лауритта!
  - Тихо, пожалуйста, тихо, не надо тревожить её, - сказала Бригитта. - Не тормоши её, - предупредила она, обращаясь к Вальдемару. - Это ей не поможет, - произнесла она с совершенно иной интонацией.
  Гномы обступили бедную Лауру и старший спросил, поворачиваясь к Бригитте:
  - Она умерла? Да? Скажи правду...
  - Она умерла? - переспросил испуганный Вальдемар. - Я не хочу жить без неё, - закричал он, что было силы.
  - Успокойтесь, пожалуйста. Не шумите! - степенно ответила Бригитта. - Нет, она не умерла. Она дышит, только её дыхание очень слабое. Лаура опустошена, она отдала все свои силы. Она будет жить, но немая, - констатировала Бригитта.
  - Будет жить, но немая!!! - повторил разгневанный старший гном? - Ты этого добивалась? - спросил он. - А, как же её великолепный неповторимый голос? Ты не хуже меня знаешь, что жизнь Лауры не будет полноценной без её прекрасного голоса, ибо это дар Божий и лишать её этого нельзя! - вступился старший гном.
  Бригитта вскинула на него веер своих чёрных, длинных ресниц, подняла с песка свою волшебную палочку. На глазах у всех палочка заиграла россыпью драгоценных камней, которыми была усыпана, но до поры, до времени они оставались незаметными. Палочка полностью изменила свой внешний вид, приобретя законченную форму цветка необыкновенной красоты. Бригитта провела ею над головой, почти не дышащей Лауры, прикоснулась к её шее.
  Тёплые лучики драгоценных камней заиграли с большей силой, окутывая шею Лауры, опускаясь на грудь, поднимаясь к лицу. Они знали, они чувствовали, какую миссию им доверили. В какой-то момент в области шеи Лауры зажглась звезда. Это было что-то потрясающее!
  
  Бригитта поднялась, взяла деревянный ковш, зачерпнула в него Живой воды и окатила ею всё тело Лауры. После, Бригитта издала:
  - Фуууууу! Теперь всё.
  Она оторвала глаза от Лауры, посмотрела на гнома, на Вальдемара и с воодушевлением произнесла:
  - Она будет жить!!! Как она может умереть?! Её душа переполнена Любовью!!! Что может сравниться с этим чувством? Что может быть сильнее, преданнее Любви? Нет, она не умрёт, она будет жить. Этой девочке нет равных!
  Бригитта обвела взглядом всех присутствующих и добавила:
  - Обещаю вам, она будет петь, и как!!!
  Радуя и восхищая всех, кто её услышит, - объявила Бригитта.
  
  Прошло десять дней.
  Лаура понемногу приходила в себя после всего пережитого. Но ещё была очень слаба. Заботливая Бригитта откармливала, отпаивала Лауру, по своему методу, вливая и вселяя в неё новые силы, пока Лаура полностью не окрепла. Только после этого, она позволила ей вернуться домой. Они пробыли в деревне Роз три месяца. Перед отъездом, на радостях, гномы закатили пир горой. Они с удовольствием опрокидывали в себя стаканчик, другой древнего напитка кельтов, от которого быстро хмелели и сразу же начали буянить.
  После этого Бригитта угостила их вином собственного приготовления. Впервые Лаура увидела, как они, перепив, опьянели, потеряли контроль над своими действиями, просто перестали на себя быть похожими. Причём до такой степени, что плохо соображали, что с ними происходит и, где они находятся. Они буянили, дурачились, некоторые их низ даже подрались. Надо сказать, выглядели они, как дети, такие потешные.
  Бригитту нисколько не возмутило и не смутило их поведение, скорее всего она хорошо и давно была знакома с ними, и с их слабостями. Надо заметить, она относилась к их выходкам в опьянённом состоянии, довольно-таки спокойно. Хотя сама никогда не прикасалась к спиртному, она употребляла фруктовые напитки и соки. И теперь, она уложила гномов спать, таким образом, давая им возможность поскорее протрезветь. Бригитту с гномами связывала многолетняя дружба. Она им симпатизировала, поэтому делала снисхождение.
  Покидая гостеприимную деревню Роз и её хозяйку, Лаура старалась в словах выразить те чувства истинной благодарности, которые испытывала по отношению к Бригитте:
  - Дорогая, удивительная Бригитта! Я ещё здесь, а уже печалюсь при одной мысли, что разлучаюсь с Вами. Хочу, чтобы Вы знали, что до конца своих дней я буду благодарить Всевышнего за то, что он подарил мне встречу с Вами и Вашим братом. Вы вдохнули в Вальдемара искру жизни, новые чудодейственные силы, тем самым, подарили нам вторую жизнь, - поистине, бесценный, щедрый подарок. Я никогда не забуду того, что Вы для нас сделали.
  Моё сердце до конца дней будет переполнено любовью и искренней благодарностью к Вам.
  Лаура подошла к Бригитте, обняла её, посмотрела в глаза, отражающие голубизну небес. Вот такими бездонными, без начала и конца, Лаура их запомнила и только после этого направилась к карете. Бригитта помогла ей подняться, придерживая за руку.
  Когда Лаура уселась, она сказала:
  - Милая, чудная моя Лаура! Для тебя не жаль отдать всю себя! Ты этого заслуживаешь. Не печалься, моя добрая девочка. Связь наша не прервётся даже на большом расстоянии, ибо ты оставила в деревне Роз частицу своего неподражаемого, преданного сердца.
  Будь счастлива, моя дорогая! Живи в радость, в мире и спокойствии. И пусть никто и ничто не нарушит этого. Сейчас жизнь твоя потечет иначе: ровно и ладно, без тревог, без печалей и без потрясений. Мир воцарился в душе твоей и навсегда поселился в твоей новой жизни. Ты защищена. Ничего не страшишь, никого не бойся!
  Однако хочу предупредить тебя. Никто не должен знать дорогу сюда. Никому не рассказывай, где ты была. Не нужно. Мы помогаем только тем, кто заслуживает нашу помощь и, кто готов её принять. Мы сами их находим. Так что пусть твоя душа успокоится на этом. Зная твою широкую натуру, я решила предупредить и, одновременно, предостеречь тебя. Оставь эту миссию нам, - деликатно объяснила Бригитта, напоследок.
  
  Счастливое возвращение
  Распрощавшись с Бригиттой и гномами, Лаура вместе с Вальдемаром отправилась в обратный путь, в графство Флер.
  Дорога пролетела незаметно. Они беседовали в пути и только, когда впереди замаячила каменная стена, Лаура обрадовано констатировала:
  - Ну, наконец - то, добрались. Все беды и печали прочь, к ним нет возврата, - уверенно сказала Лаура.
  
  На этом столь бурная, нелёгкая, переполненная волнениями, тревогами эпопея была завершена.
  
  Ещё немного и они въехали на территорию самого графства Флер.
  Встреча была очень тёплой, трепетной. Все радовались их счастливому возращению, благодарили проведение за помощь, поражались такому скорому выздоровлению Вальдемара, были счастливы удачному завершению их поездки.
  Особенно торжествовал Джонатан. Он веселился так, будто Лаура и на самом деле была его дочерью.
  Отпраздновав окончание рискованного путешествия, несмотря на уговоры остаться, задержаться в графстве Флер, Лаура и Вальдемар приняли решение отбыть на Родину. Так они и сделали. И спустя несколько дней, наши вынужденные путешественники отправились домой во владения герцогства де Гольц, непередаваемым было их желание оказаться в родных местах.
  Надо заметить, Джонатан не смог пережить ещё одну разлуку с Лаурой. Он умолил графа Флер отпустить его вместе с Лаурой. Граф, войдя в его положение, согласился.
  
  К слову будет сказано.
  Если вы помните, мой дорогой читатель, нашим героям предстояло по морю добраться из Ирландии в Данию, но на сей раз, судьба была к ним более благосклонна, всё прошло спокойно и без приключений. В порту они пересели в карету, которую Вальдемар оставил на хранение, ну а дальше, на своей земле без треволнений добирались в герцогство де Гольц.
  - Вот мы и дома! - с удовлетворением сказала Лаура.
  Оказавшись в Дании, Лаура воспрянула духом, не зря же говорят:
  'Дома и стены греют'.
  Она пребывала в прекрасном настроении, а, на подъезде к дворцовой территории, Лаура запела. Вальдемар с Джонатаном переглядываясь, веселись вместе с ней.
  Стража, заметив въезжающую на мост карету, с фамильным гербом герцогства де Гольц, вытянулась в струнку, отдавая им честь. Карета сравнялась с ними, и они громко поприветствовали:
  - Со счастливым прибытием, с возвращением, Ваше Высочество!
  Стальные ворота раздвинулись, и карета въехала на территорию дворца. Еще издали Лаура увидела Маркиза. Он лежал у дверей запасного входа, со стороны кухни.
  - Пожалуйста, поезжайте поскорее, - попросила она кучера. -
  Вальдемар, вы с Джонатаном поезжайте к центральному входу, а я сойду здесь. Ни о чём не спрашивай, так надо. Я доберусь пешком, - добавила она, обронив взгляд на Вальдемара.
  Все её мысли были адресованы Маркизу. Она придвинулась к окошку кареты и крикнула:
  - Маркиз!
  В одно мгновение Маркиз подскочил со своего места, огляделся, но её не увидел. Она опять позвала во весь голос:
  - Маркиз, Маркиз, сюда, ко мне!
  Лаура высунулась из окошка и замахала ему рукой.
  Маркиз наклонил свою голову на бок, удивлённо приподнял свои ушки и стремглав бросился ей навстречу.
  - Остановите, остановите, пожалуйста, - взмолилась Лаура.
  Она выскочила из кареты, чуть ли не на ходу и ринулась, что было сил к нему.
  Они мчались в объятия друг к другу быстрее ветра и никто, никакая сила не в состоянии была прервать, остановить, даже на мгновение этот всепоглощающий порыв их обоюдной, многолетней, истиной любви!
  Лаура упала перед ним на колени. Он, подлетев к ней на крыльях его неиссякаемой любви, прильнул к ней, взгромоздил свои лапы ей на плечи, прижимаясь, облизывая, при этом, издавая такие щемящие звуки, которые не поддаются описанию.
  Она обхватила его приговаривая:
  - Ты - мой счастик! Ты - моя радость! Ты мой самый лучший, на всём белом свете! Ты - мой единственный, лучше Маркиза нет.
  Как же я по тебе соскучилась! Маленький мой мальчик.
  Вальдемар увидев их встречу, скомандовал:
  - Поезжай за госпожой.
  - Слушаюсь, - ответил кучер.
  Вальдемар с Джонатаном наблюдали из кареты всю сцену встречи Лауры с её спасителем. И оба расстроились.
  - Боже мой, если бы кто-нибудь раньше мне что-нибудь подобное рассказал, я бы подумал, что он цитирует строчки из хорошего сентиментального романа.
  Но поскольку это связано с Лаурой..., чему я собственно удивляюсь? - рассуждал Джонатан вслух, доставая из кармана кружевной платок, промокая им глаза.
  - Вы правы, мой друг. С Лаурой по-другому и быть не может, - ответил ему Вальдемар. - Она сокровище и наше счастье!
  - Да, да..., именно так, - подтвердил Джонатан.
  Тем временем, Лаура вместе с Маркизом на руках, шла к ним.
  - Лауритта, опусти его, он тяжёленький, - сказал Вальдемар улыбаясь.
  - Мне не тяжело. Я так соскучилась по нему. Он мой родненький, как же мне может быть тяжело? - ответила Лаура, опьянённая полнотой счастья и безграничной радостью от долгожданной встречи.
  - Пойдёмте, во дворец, а лучше подъедемте, быстрее будет, - предложил Вальдемар.
  Они сели в карету. Маркиз продолжал облизывать Лауру, подсознательно побаиваясь, что она опять исчезнет. Вот он впрок и целовал свою любимицу.
  Они подъехали к центральному входу. Слуги, заметив карету из окон первого этажа, выбежали на порог, приветствуя их:
  - С возвращением, с возвращением в родной дом!
  А, Вальдемар в ответ им:
  - Здравствуйте, здравствуйте наши дорогие, благодарю вас, - поприветствовал он из окна кареты, жестикулируя. - Что батюшка, матушка, как их здоровье? - спросил он, выходя из кареты.
  - Батюшка Ваш - герцог де Гольц, приказал долго жить, так и не дождался вашего возвращения. Вечная ему память, - поведал старый слуга.
  - Как?! - ужаснулся Вальдемар.
  - Вы всё задерживались... А он очень болел, тосковал. Уже с полгода, как похоронили, - рассказывал старый слуга. А матушка, скорбит, но, слава Богу, держится, всё вас дожидается, - неторопливо пояснил старый слуга.
  - Боже мой, как же это, как же так?! Лаура, ты слышишь? - спросил Вальдемар и повернулся к Лауре.
  - Слышу, мой дорогой. Вот и радость наша оказалась горькой, - ответила она. - Пойдём к матушке, слуги и без нас здесь разберутся, занесут в дом вещи, а потом я разложу всё по своим местам. Джонатан, Вы, наверное, с дороги устали, слуги проводят Вас в Ваши комнаты. А, хотите, пойдёмте с нами, я познакомлю Вас с герцогиней де Гольц.
  - С большим удовольствием. Только я умоюсь с дороги, переоденусь, тогда и предстану пред герцогиней, если Вы, моя милая, ничего не имеете против? - спросил он у Лауры.
  - Ни в коем случае. Поступайте, как находите нужным, чувствуйте себя, как дома. Вы и есть дома, - ответила она ему и обратилась к слугам.
  - Прошу любить и жаловать, - это Джонатан. Отныне он такой же член нашей семьи. Если в будущем он проявит интерес и желание, то мы подберём ему достойный пост, только лишь для того, чтобы он не скучал. Я хочу, чтобы вы все знали, - он мой большой друг, не считая Маркиза, - разъяснила она слугам, добавляя маленькую, но очень важную деталь, затем посмотрела на Джонатана и мило, по-детски, улыбнулась.
  - Я не претендую на первенство, я ведь всё понимаю, - согласился Джонатан.
  - Ну, вот и славно. А мы поднимемся к герцогине, она бедняжка сейчас нуждается в нашем участии, - сказала Лаура Вальдемару.
  -Да, да, уже идём к матушке, - подтвердил Вальдемар.
  
  Невозможно подсчитать, сколько слёз вылилось в этот день, но счастья, всё же, было больше.
  
  Ну, а когда траур по герцогу де Гольцу был завершён, наши молодые соедини свои судьбы навеки, скрепив своими подписями и родовой печатью.
  А после они отпраздновали свадьбу, но кого там только не было!!!
  Трудно себе представить восторг, который испытали гости, увидев Лауру в подвенечном наряде. Она выглядела безупречно, неподражаемо!
  Лаура была рождена для роскоши, а обстоятельства заставили её соприкоснуться с другой стороной жизни, но это никак не отразилось ни на её душе, ни на её внешности. Она осталась прежней Лаурой.
  Весь вечер Вальдемар кружил её по залу, не выпуская из рук, как тогда в день их первой встречи, их знакомства на торжестве, приуроченном в честь юбилея его матушки - герцогини де Гольц.
  Тогда, они и представить себе не могли, какие испытания их ожидают, что предстоит пережить. Но, дарованная свыше любовь, помогла им преодолеть всё.
  'Ещё одно последнее сказание и летопись окончена моя...'
  Как же я люблю Александра Сергеевича.
  Эта цитата, как нельзя лучше, отражает смысл происходящего.
  
  ...Промелькнула красавица весна, вселяя надежду. Следом за ней, порадовало, обласкало тёплое, периодами жаркое лето. Напоило, накормило досыта и всласть дарами нового урожая, плавно переходя в осень. Заканчивалось бабье лето.
  Позолотило, разукрасило яркими красками листву, как на картине: зелень ещё не успевшая угаснуть, а череда красно-жёлтых листьев, как язычки пламени загорелись на деревьях, делая их ещё более привлекательными. Кусты с зелёной листвой, усеянные махровыми сиреневатыми колокольчиками и тоненькими розоватыми одуванчиками умылись дождевой водицей и стали ещё прекраснее.
  Ах! Госпожа - природа, что ты с нами делаешь?!
  И в этом году, как и в предыдущие, всё шло своим чередом, в выверенном и размеренном темпе. Цикличность свойственна природе и она от неё никогда не отступает.
  
  Так и должно было случиться
  Заиграл придворный оркестр, приглашая присутствующих к танцу.
  Пары знатных вельмож стройными рядами поплыли, вслушиваясь в музыкальное сопровождение. Кавалеры - чеканя шаг, дамы - смягчая. Оркестр сопровождал танцующих, а капельмейстер, не отрывая от них глаз, дирижёрской палочкой и собственным корпусом, указывал музыкантам нужный темп. В зале царило оживление.
  Блеск люстр и канделябров 'зайчиками' отражались в глазах присутствующих на балу.
  Лаура беседовала со свекровью - герцогиней Генриэтой де Гольц. Случайно она перевела взгляд и заметила, как служанка, буквально, 'ест' её глазами, выглядывая из-за колонны.
  Тем временем, строгий танец сменил другой и начался
  вальс - гавот.
  Лаура поняла, что что-то случилось. Она нашла предлог, извинилась и покинула собеседницу. Подойдя к служанке, Лаура спросила:
  - Что случилось, Камила, почему ты здесь?
  - Простите меня, госпожа. Я не стала бы Вас отрывать от беседы, пожалуйста, прошу Вас, пойдёмте со мной. Мне срочно нужно Вам кое-что сказать, - выпалила служанка.
  Лаура заметила, что служанка чем-то обеспокоена.
  - Хорошо, - тихо ответила Лаура, - только давай первым делом выйдем из зала, если ты так просишь.
  Они миновали, беседующих дам, вельмож, размышляющих вслух о сплетнях, политике, нарядах и мировых катаклизмах. Затем прошли смежное с залом помещение, где столы с освежающими напитками дожидались гостей. Там, в основном, вельможные особы мужеского пола общались друг с другом. Увидев Лауру, они приблизились к ней, целовали ей руки, улыбались, благодарили за прекрасный приём. Она им в ответ мило улыбалась и отвечала:
  - Благодарю вас господа, благодарю. Я очень рада всех вас видеть у нас.
  Наконец, Лаура со служанкой вышли в длинный коридор.
  - Ну, а теперь спокойно объясни мне, чем ты так обеспокоена? - спросила Лаура.
  - В самом начале бала, - начала Камила, - кучер Бинг появился на кухне, подошёл к посудомойке и потребовал, чтобы она срочно позвала Вас. Та знала, что бал уже начался, поэтому не стала Вас беспокоить, а позвала меня. Я вышла к кучеру, желая разобраться, узнать, что ему нужно и увидела рядом с ним слепого несчастного старца, в ветхой одежде. Я поинтересовалась у кучера Бинга, чего он звал Вас, а тот в ответ и говорит:
  - Вот... подобрал на дороге, у въезда во дворец, а он и заявляет мне: 'Веди меня быстро к госпоже твоей, я шёл к ней издалека, притомился. Мне бы дух перевести'.
  -Я не стала Вас тревожить, - у Вас гости. А он всё настаивает и зовёт Вас, прямо в голос, будто вы и на самом деле знакомы. Я подождала ещё какое-то время и решила рассказать Вам о том, что странный гость дожидается.
  - Ты знаешь, кто он, откуда и куда путь держит? - спросила служанку Лаура.
  - Нет, никогда раньше его не видела в нашей округе. Да и он не словоохотлив. Сидит на кухне, всё молчком. Мы предложили ему поесть, а он попросил кусочек хлеба с солью, немного воды, а от супа с фрикадельками отказался.
  - Странно, очень странно. Что ему может быть нужно от меня? - вымолвила Лаура. - Правильно поступили, что предложили несчастному поесть, - сказала мимоходом Лаура.
  А тем временем, какое-то непонятное чувство охватило её. Предчувствие нашёптывало: 'Вот сейчас, сию минуту, произойдёт то главное, о чём ты так мечтала'.
  - Ладно, пойдём, посмотрим, - сказала она, не выдавая своих мыслей.
  Лаура со служанкой спустились на этаж, где находилась кухня. Они прошли вглубь кухонного помещения. Лаура огляделась и спросила:
  - Так, где же он?
  - Сударыня, если Вы о нищем, он в сенях, на входе в кухню. Прилёг, устал видать с дороги. Мы ему сказали, что Вы сейчас принять не можете, вы заняты, у Вас гости, - ответила посудомойка.
  Лаура миновала кухню и приоткрыла дверь в сени.
  На крошечной лежанке прикрытой сукном примостился, сжавшись калачиком незнакомый старец. Одежда на нём явно была с чужого плеча и доживала свой век. По-видимому, он был не первый, кто её донашивал. Ткани на сюртуке давным-давно выцвели. Местами бросались в глаза, грубо прихваченные латки. Панталоны, также пережившие свой век, наспех были засунуты в обветшавшие потёртые сапоги, верхняя часть которых представляла жалкие ошмётки. И вообще непонятно на чём держалась. Подошва 'дышала ладаном'. Кожа на руках старца покрылась корками, а ладони напоминали руки прачки, замученной тяжёлой поденной работой. Лицо заросло неравномерным слоем седых волос. А сохранившиеся волосы на голове находилась в беспорядочном состоянии, давно потеряли прежний вид и торчали в разные стороны. На потрескавшихся губах сквозь корки зияла засохшая кровь. Весь его облик имел удручающий вид и производил тяжёлое впечатление.
  - Что должно было произойти в жизни человека, чтобы он так опустился? - подумала Лаура, испытывая неловкость перед этим несчастным.
  Он лежал неподвижно, в каком-то забытьи. Лаура подошла к нему и услышала тяжёлое дыхание, прерывающееся хрипами. Она наклонилась к нему и спросила:
  - Дедушка, Вы меня звали, вот я и пришла.
  Услышав её нежный голос, он пробудился. Тяжёлое дыхание прервалось, старец немного перевернулся с бока на спину и посмотрел в сторону, откуда доносился голос Лауры. Его лицо выглядело испуганным. Он сделал над собой усилие, немного приподнялся. Повернул голову, как бы прислушиваясь. В его охрипшем голосе прозвучали интонации недоверия и испуга.
  Он спросил:
  - Лаура, это ты, ты?!
  Она вздрогнула. Вся задрожала. Поверх ладоней побежали колючие пугающие мурашки. Интонации его потухшего голоса взволновали её. Ей показалось, что она уже когда-то слышала этот голос.
  - Но когда? Где?!
  И в тоже время он был не таким, как прежде, нечто незнакомое появилось в этом голосе.
  Лаура не понимала, что с ней происходит.
  - Лаура, дитя моё, ты не узнаёшь меня?! - спросил он опять, но уже с надрывом в голосе.
  По всей вероятности, у него не было сил контролировать клокочущие в душе эмоции.
  - Кто Вы, дедушка? - с большим трудом сдерживая непонятное волнение, произнесла она.
  - Не узнаёшь...о, ужас! Зря шёл, - с отчаянием в голосе произнёс он.
  Нищий понял, что всё тщетно, больше ему не на что надеяться. Он заёрзал на лежанке, не зная, что предпринять, чтобы освежить в её потухшей памяти воспоминания.
  И тут он кое-что вспомнил, стал хаотично нащупывать рукой карман сюртука. Выглядело это ужасно.
  -Сейчас, сейчас, - прошептал он, продолжая что-то лихорадочно искать.
  Карманы были довольно глубокими, прилегали строго к полам сюртука, не оттопыриваясь. Он нервничал, шаря руками по сюртуку. Наконец, он нащупал один карман, засунул в него руку, но, как видно не нашёл того, что искал.
  - Не здесь, - тихо произнёс он, разговаривая сам с собой.
  Он проделал тоже самое со вторым карманом.
  И вдруг..., выражение его лица начало меняться, оно просветлело. Похоже, он нашёл то, что искал и произнёс с большим воодушевлением и облегчением:
  - Нашёл!
  И тут же выпустил из себя воздух с придыханием:
  - Ох, как я испугался! Думал, потерял в дороге, - произнёс он.
  Нищий медленно вытягивал руку из кармана. Лаура, наблюдая за ним, за его движениями, увидела, как вместе с рукой, выползали из кармана фрагмент за фрагментом рубинового колье её матушки.
  Её будто бы прошибла молния, - один разряд за другим, голову распирала сильная невыносимая боль. Какие-то эпизоды урывками всплывали перед глазами, тут же угасая, а их сменяли совсем иные, уже из другого времени. Голову распирало, она кружилась, сердечко вылетало наружу. И вот опять разряды молнии, и перед глазами всплыл тот страшный, чёрный, зимний, морозный лес и весь тот ужас, который она пережила...
  Плёнка прокрутилась немного назад, у неё в голове просветлело и перед ней в розовых тонах встал: их дом, детство, всё, что окружало тогда. И, безусловно, горячо любимая матушка, её чудесная детская пора, сестрица и последним кадром прошёл тот страшный час, когда батюшка, не разобравшись, навсегда выгнал её в никуда из родного дома.
  В её душе не было злобы, не было обиды, места ненависти, лишь детское горе вновь обожгло её память. Сожаление о случившемся и внезапная сильная боль острым ножом прорезали насквозь её душу.
  К ней вернулась память, а вместе с ней и все те ощущения ожили в её душе. Она смотрела на этого несчастного нищего и не узнавала своего прежнего батюшку. Только голос, его голос, изменившийся, подсказывал ей:
  - Это он, её родной отец, - виновник всего того, что с ней случилось.
  Она упала перед ним на колени, рыдая навзрыд.
  
  - Узнала, она узнала меня!!! - кричал он от счастья и сразу оживился.
   По его впалым, колючим щекам покатились крупные слёзы.
  - Батюшка, батюшка, - вырвался вопль Лауры.
  Он поднял руки, и чуть прикасаясь кончиками скрюченных пальцев, стал бродить по её волосам, которые когда-то он так любил. Теперь, на ощупь он восстанавливал утраченное им, и с трепетом приговаривал:
  - Нашёл, я тебя нашёл, дитя моё родное. Вот вымолю у тебя прощение, и умереть не страшно, для этого шёл, - проговорил он, как заклинание.
  Затем он обнял её, прижался к ней и зарыдал бесшумно, периодически тяжело вздыхая и хрипя. Так они вновь обрели друг друга, а Лаура и своё прошлое.
  - Батюшка, прошу Вас, успокойтесь, пожалуйста, - плача уговаривала всепрощающая дочь. - Всё хорошо, мы снова вместе.
  Теперь Вам нечего опасаться. Я всегда буду рядом и Вы, ни в чём не будете нуждаться.
  Лаура понимала, что, наверняка, произошло что-то из ряда вон выходящее, за рамками досягаемости человеческого рассудка, если её отец оказался за пределами своего дворца, тем более, в таком виде.
   Луара помогла отцу подняться, завела его в кухню, оттуда в столовую, посадила за стол. Подошла к буфету, вынула из него белую скатерть, вернулась и застелила ею стол.
  
  Уместным будет пояснить, что господа этой столовой не пользовались. У них на этаже был зал для трапез. Но Лаура, не чувствовала себя госпожой. Она за прежние годы привыкла находиться среди слуг. И сейчас не чуждалась их общества. Для неё не составляло труда общаться со всеми на равных, в силу лёгкого, добродушного характера. Нередко она заранее планировала, высвобождая время, и сама готовила обед или ужин. Детей кормила в этой столовой, ей так было удобнее. Лаура в течение дня была немало занята: она помогала мужу в его делах, занималась воспитанием детей, не доверяя это занятие никому. Общение с детьми для неё было святой обязанностью и большим удовольствием. Она часто общалась с Джонатаном, разрешая детям поиграть с ним. Управляющий (вскоре после возвращения он получил этот пост) был счастлив и с нетерпением ждал, когда Лаура оставляла его наедине с детьми.
  Лаура по просьбе герцогини де Гольц вела переписку с высокопоставленными особами. На это тоже требовалось немало времени.
  Она договорилась с мужем, что часть средств они будут выделять на нужды бедным. Вальдемар согласился с ней. Так они и жили.
  
  Отец и дочь
  Они сидели и тихо беседовали.
  - Сегодня у нас большой праздник, пусть будет светло, красиво и нарядно, - произнесла она, разглаживая руками скатерть.
  Голос её прерывался, слёзы душили. Отец потрогал рукой скатерть и сказал:
  - Шёлковая, с рубчиком. Так было заведено в нашем доме по праздникам, помнишь? - тихо, осторожно спросил он у дочери.
  - Понемногу вспоминаю, - слабым голосом ответила Лаура. - Хотелось выплакаться, но она не могла себе этого позволить, -батюшка расстроиться.
  Лаура вернулась в кухню. Налила в глубокую тарелку горячего супа, томившегося на плите. Поставила перед отцом. Рядом положила полотняную салфетку и столовую ложку.
  - Приятного аппетита, батюшка. Отведайте, пожалуйста. Я знаю, Вы любите этот супчик, - ласково сказала она. - Ложка и салфетка справа от тарелки ждут Вас.
  Леопольд, прикрытыми глазами горько заплакал.
  - Ну, мы так с Вами не договаривались. Это нехорошо с Вашей стороны, - сказала она, а у самой слёзы лились по обеим щекам и, кто знает от чего больше, от радости встречи или перенесённых горьких испытаний.
  - Я тоже сейчас начну плакать, - с трудом проговорила Лаура. - Мы так с Вами утонем в слезах, - добавила она с долей иронии. Вы же ещё не держали в руках своих внуков! Думаю, Вам непременно надо успокоиться, - уговаривала отца Лаура.
  - Прости меня, дитя моё родное, больше не буду. Столько всего сразу..., - ответил отец, глотая слёзы.
  - Ну, вот развели сырость, - улыбаясь, произнесла Лаура.
  Она промокнула салфеткой слёзы на лице отца.
  - Ешьте, пожалуйста, набирайтесь сил.
  - Спасибо, доченька, я потихоньку, знаешь, отвык от хорошей домашней пищи, - проговорил он, как-то неуверенно.
  Желая отвлечь отца от мрачных мыслей, Лаура спросила:
  - Батюшка, скажите, как там тётушка Амалия, она жива?
  - Когда я уходил из родных мест, была жива, а что ей сделается? Она у нас крепенькая старушка.
  Задумавшись, он произнёс с тоской в голосе:
  - Как она рыдала на похоронах твоей матушки. Ой...
  Я тоже тогда пребывал в таком ужасном состоянии, можно сказать, между небом и землёй. Подумывал, что уйду вслед за Элизабет.
  Он отложил в сторону ложку, нащупал салфетку и поднёс к глазам.
  Маркиз подошёл столу, за которым они сидели, поднял голову, посмотрел на Леопольда, понюхал панталоны его Высочества и заскулил.
  - Узнал, мой милый, узнал, умница, Маркиз! - произнесла Лаура.
  Она погладила пса, помассировала ему за ушами, затем бороздку от носа вверх, между глазами. А он от удовольствия прикрыл глаза и тихо стоял, не шевелясь. Лаура присела, прижалась к нему лицом, поцеловала поочерёдно в глазки и сказала:
  - Хороший, Маркиз, очень хороший. Сейчас я покормлю тебя. Маркиз сидеть и ждать, ждать, - скомандовала Лаура.
  Он послушно опустился на попку, опираясь на передние лапы, следя за ней глазами, не выпуская из вида.
  Лаура сходила в кухню, принесла ему его миску с супом, из которого выглядывали красивые куски мяса и его любимые косточки. Она поставила перед ним миску и сказала:
  - Сегодня у нас праздник. По этому случаю обедай в столовой, рядом с батюшкой. Угощайся, пожалуйста.
  Маркиз всё понял, нагнул свою мордочку, понюхал и фыркнул.
  - Не голодный? Не пойму, ты не хочешь есть? - поначалу не понимая, спросила его Лаура.
  Маркиз приоткрыл пасть, оголил свои нижние клыки и стал улыбаться.
  - А... понятно, внимания захотел. Ну, хорошо, разве я могу тебе отказать в чём-нибудь? - сказала Лаура.
  Она достала из миски кусочки мяса, отделила их от костей и хрящиков. Положила перед Маркизом хрящ на своей ладони. Он нагнулся, понюхал, тут же слизнул хрящик и сразу с аппетитом начал его грызть, хрустя, ну а потом сам подошёл к миске и продолжил трапезу, пока не наелся.
  Теперь, когда Маркиз наелся, он подошёл к миске с водой и немного отпил оттуда. Довольный Маркиз разложил своё туловище у ног Лауры.
  - Как он тебя понимает, просто удивительно, ни одного лишнего звука, - заметил отец.
  - Он старый и мудрый, ему по-другому нельзя. К тому же, мы с ним давно срослись душой в одно целое. Не забывай, он вернул мне жизнь, я для него не хозяйка, а его ребёнок, которого он спас от неминуемой гибели. У него это отложилось в памяти. А это уже совсем другой уровень отношений. Людям он неведом. Вот он, как заботливый родитель и оберегает своё дитя, - всё расставила по своим местам мудрая Лаура.
  - Тоже верно. Ты полностью права, моя родная. Он поступил, как настоящий защитник. Вот теперь и решай, кто тебе отец, на самом деле? - улыбнулся отец и добавил, - он - пёс или я - подобие человека. - Он тебя спас, а я чуть не погубил! Сколько жить буду, а не выпросить мне у тебя прощения, - отчаянно произнёс Леопольд.
  - Ну что Вы, батюшка такое говорите? Опять за своё. Мы же договорились, - старое долой, забыли, распрощались с ним. Зачем ворошить? Теперь пришло время радоваться. Мы с Вами вместе. Чего ещё можно желать? Я сейчас, как никогда раньше, хочу наслаждаться чудесными воспоминаниями моего детства, которых я была лишена, в результате болезни и всего происшедшего.
  Столько есть, о чём рассказать мужу, герцогине, детям, наконец. Вы себе не представляете, какое это счастье вновь обрести отца. Я так переживала, всё это время считала себя круглой сиротой. Вы не знаете, я ведь утратила память, а это так ужасно, остаться без прошлого, а если учесть, какое восхитительное оно у меня было! Тогда мы жили во дворце, в нашем доме...все вместе, всей семьёй. Я так мечтаю туда вернуться, в нашу обитель.
  - Дитя моё, ты ведь ничего не знаешь. Нашего дома, который ты так любила, больше нет, - скорбно проговорил он.
  - Нет? Как нет? - переспросила Лаура.
  - Вскоре после того, как твоя матушка покинула нас, уйдя в мир иной, в доме случился пожар. Это произошло ночью. Лауренсия оставила на подоконнике канделябр с зажжёнными свечами, забыла закрыть окно. Ветром огонь перекинулся на шторы, ну и дальше, - в один момент всё возгорелось. Лауренсия спала крепко и ничего не слышала. Так она и погибла.
  - О, ужас! - вымолвила Лаура.
  - Это Господь послал ей наказание, - констатировал Леопольд.
   - Она заплатила за то зло, за ту жестокость, за тот бесчеловечный поступок по отношению к тебе - своей родной сестре.
  - Бедная сестрица, - вымолвила Лаура, опираясь на локоть, а ладонью поддерживая лоб.
  Лаура замолчала и пригорюнилась. Потом добавила, - я знала об этом.
  - Откуда? - удивился отец.
  - Лауренсия приходила ко мне во сне, просила прощения. Я много думала об этом. Наверное, это несчастье случилось в ту самую ночь, когда у меня было видение.
  И Лаура поведала отцу свой сон и его последствия, о которых ей рассказали, уже спустя время, Анна и Гарольд. Но, тогда, она не смогла это связать с чем-либо. Память покинула её и Лаура ничего не помнила из своей прошлой жизни.
  - Да! - на выдохе произнёс Леопольд. - Чему я собственно удивляюсь. Вы ведь двойня, считай две половины одного целого.
  Боже мой! Кто тогда мог подумать, что такая мучительная судьба ожидает нашу семью, в то время благополучную, именитую, известную, уважаемую в свете. Горе - горькое обрушилось на нас и всё исчезло, как и не было, - плакал Леопольд. - Если бы тогда мне кто-то сказал, я бы ни за что на свете не поверил ему, просто высмеял, ещё хуже, - наказал. Это было свойственно мне тогда, - мрачно произнёс он. - Кто мог представить, что такой ужас, такие нечеловеческие испытания обрушатся на твои хрупкие плечики.
  Из-за одного моего необдуманного поступка пострадала вся семья. Я ненавижу себя, свой характер. Зачем Господь подарил мне такую длинную жизнь?
  Он замолчал. Ушёл в себя. Потом поднял слепые глаза в сторону Лауры и произнёс:
  - Хотя, ты знаешь, сейчас я совсем другой. Что с того? Элизабет невозможно вернуть и Лауренсию тоже. Я сам чудом остался жив, благодаря нашим верным слугам. Вот только зрение пострадало. Горящая балка угодила по глазам. Наказание мне за грехи мои.
  Самый страшный грех, - это твоя жизнь, - нещадно корил себя Леопольд.
  - Успокойтесь, пожалуйста, батюшка. У меня, слава Богу, всё хорошо. Можете жить спокойно. Я потрясена поступком наших слуг. Вот видите, батюшка, яркий пример человеческой преданности. А ведь Вы, далеко не всегда были с ними добры и справедливы, - отреагировала Лаура на рассказ отца.
  Леопольд кивнул головой, соглашаясь с дочерью.
  - Жизнь всему учит, доченька, - подтвердил он. - И дома мы лишились после того, как ты покинула его. Ты была душой нашего дома. А, как можно жить без души, вот он и не выдержал, развалился вместе с семьёй нашей.
  Леопольд сидел, понурив голову, заново пропуская через своё сердце всё пережитое.
  - Наш дворец полыхал, как большой костёр, - продолжал Леопольд. - Всё сгорело. Остался только флигель прислуги, если ты помнишь, он стоял в стороне, его спасли. Нашего дома больше нет, больше нет, больше нет, - повторял он рефреном.
  - Да, очень больно..., ну ничего, надо жить батюшка, - сказала Лаура. - Завтра у нас большой день, - исполняется годик нашему младшенькому - герцогу Филиппу. А старшему - наследному герцогу - Генриху, уже три годика, - Лаура намеренно уводила отца от скорбных мыслей. -Так что, радуйтесь батюшка, у Вас растут чудесные наследники.
  А, ещё... я хочу кое-что сказать Вам по секрету. Об этом ещё никто не знает, - начала она, как заговорщик.
  - Да, да, я слушаю тебя, моя девочка, - настроился на серьёзный разговор Леопольд.
  - Вот уже второй месяц, как я ношу в себе ребёночка. Моё теперешнее состояние очень отличается от предыдущих беременностей. Моих мальчиков я носила иначе, совсем не так.
  Другие, новые, не похожие на предыдущие ощущения. Это даёт мне основание думать, что на этот раз у меня в животике девочка. Понимаете, батюшка, девочка, - подчеркнула Лаура. - Если это, действительно так, то я решила, что назову её в честь умершей сестрицы, чтобы там, на небесах её неприкаянная душа успокоилась и, наконец, нашла себе пристанище. Так перемирие между нами и восстановится. Хотя я с ней никогда не ссорилась, - подметила она. - Раньше, я всё мечтала, что если у меня родится дочка, назову её в честь любимой матушки. А сейчас понимаю, что я просто обязана, что-то сделать для сестрицы. Полагаю, мы все ей чего-то недодали, если она покинула этот мир, гневаясь на нас. А матушка меня поймёт, она всегда меня понимала правильно и в трудные минуты поддерживала. Она - мой ангел хранитель! Я её никогда не забуду и обязательно память о ней сохраню и увековечу, только пусть время наступит. Сейчас этот момент наступил для Лауренсии, - Лаура детально, не спеша, всё расставила по своим местам, делясь с отцом своими планами.
  - Ты - святая!!! - вскрикнул Леопольд. - Я приклоняюсь перед тобой. Столько выстрадать и остаться с такой чистой, благородной душой. Это непостижимо! Просто не поддаётся человеческому пониманию. Моему рассудку это не подвластно. Я знаю, ты унаследовала эти качества от Элизабет - твоей матушки, она тоже всегда была такая же добрая, великодушная и всепрощающая! Сколько она, бедная, натерпелась по причине моего необузданного характера. Простить себе не могу этого. Она меня тогда так просила, так просила, так умоляла, а я упёрся, пренебрег её просьбой и вот, что из всего этого вышло? Боже мой! Какой плачевный результат, - разрушил и уничтожил всю семью, своими собственными руками. Сколько тебе пришлось пережить, выстрадать из-за меня! Какие испытания пройти, за что?!!! А ведь это я заслужил такие мучения, не ты. Когда Элизабет умерла, Лауренсия во всём мне созналась, в первую очередь в том, что оклеветала тебя. Можешь себе представить моё состояние? Я, как услышал, не хотел жить, готов был свести счёты с жизнью, но опять-таки, верные слуги во время остановили, не дали уйти. До конца своих дней не прощу себе того, что сделал тогда. Элизабет ушла, так и не простив меня. Она не смогла смириться с моим поступком. Ты знаешь, матушка тебя очень любила и не представляла жизни без тебя.
  - Бедная, бедная, моя матушка! - плакала Лаура. - Она не заслужила тех страданий, которые на неё обрушились и так внезапно. Её это убило. Мне её так не хватает. Я её очень любила, люблю, и буду любить всю свою жизнь. Мне так тяжело без неё, - плакала скорбящая Лаура. - Батюшка, она у нас была самая лучшая, неповторимая, такая чуткая, такая мягкая, такая внимательная, такая великодушная. С ней так душевно было. Так хорошо. Зачем она покинула нас?! - расстроилась Лаура и безутешно плакала на плече у отца.
  - Да, не сберёг я её, не будет мне пощады...Но она навсегда осталась с нами, в наших сердцах, думах наших, - плакал Леопольд.
  Он стряхнул рукой со щеки слёзы, обнял дочь.
  - Ну вот, расстроил я тебя, а ведь не хотел, - Леопольд пытался найти себе оправдание, хоть в чём-то.
  - Ничего, батюшка, эти слёзы очищают душу, и матушка услышит наше покаяние, - успокаивала его Лаура.
  - Тебе нечего каяться, - ты святая! Это я - великий грешник, не знаю, хватит ли мне времени и сил, чтобы выплакать себе прощение? - не успокаивался Леопольд.
  - Ничего, всему своё время, - уговаривала отца Лаура. - Время лечит. Главное, сделать правильные выводы и не повторять своих старых ошибок.
  Она перевела дыхание.
  - Завтра приедут мои спасители Анна и Гарольд, я Вас с ними познакомлю. Я жду с нетерпением, когда они переедут в город жить. Не всегда же им жить в лесу. Я им обязана жизнью. Анна и Гарольд очень внимательны ко мне. Мы с ними, как одна семья. Они и с мужем моим - герцогом Вальдемаром подружились.
  Старший герцог, - светлая ему память, их очень почитал. Герцогиня им тоже всегда рада. Гарольд сам из замечательной, хорошей семьи, он сын нашего лекаря. С детства влюбился в красоту леса и посвятил себя ему. Жену свою, - Анну перевёз туда, там и дети с ними. Такие чудесные люди!
  
  Вошла Камила.
  - Сударыня, Ваш супруг попросил Вас подняться, скоро гости начнут разъезжаться, он бы хотел, чтобы Вы присутствовали при этом, были рядом с ним.
  - Иди Лаура, неудобно перед гостями. У вас приём. Я подожду здесь, - сказал отец, мусоля суп.
  - Камила, пожалуйста, побудьте с отцом. Принесите ему второе и мои пампушки, он их очень любит. Я только попрощаюсь с гостями и сразу же вернусь. Действительно, неудобно.
  - Хорошо, сударыня, не беспокойтесь, я всё сделаю, как Вы велите, - ответила служанка.
  
  Лаура перескакивала через две ступеньки, запутываясь в подоле платья, поднимаясь на этаж, где находился центральный большой зал для праздничных церемоний и официальных приёмов. Она подбежала к Вальдемару, запыхавшись.
  - Что с тобой, друг мой? Почему ты так тяжело дышишь? У тебя пылают щёки. Что случилось? - спросил Вальдемар, беря её за руку.
  - Вальдемар, родной мой, любимый, мне нужно тебе сообщить нечто очень радостное, очень важное, это не терпит отлагательств, - произнесла Лаура, находясь в возбуждённом состоянии.
  - Да?! Но гости скоро начнут разъезжаться, кто их проводит, если мы сбежим? - спросил он, глядя ей в глаза, пытаясь понять причину её состояния.
  - Ну, я украду тебя, буквально, на минутку, - упрашивала Лаура, пришёптывая мужу на ухо.
  - Ладно, если только на минутку, тогда давай выйдем, - ответил заинтригованный Вальдемар.
  Они потихоньку удалились из зала. Уже в коридоре Лаура сказала:
  - Ну, теперь слушай. Первую новость я готовилась преподнести тебе сегодня. А вторую сама вот только недавно узнала.
  - Ну, говори, не томи, - вопрошал Вальдемар.
  Первое, - у меня в животике ребёночек, я думаю, это девочка. Ты рад? - спросила Лаура смущённо.
  Вальдемар приоткрыл рот от удивления. Расплылся в улыбке. Подхватил Лауру на руки и начал кружиться с ней по коридору.
  - И ты ещё спрашиваешь, рад ли я?! Больше этой радости и быть не могло. У нас, наконец, родится маленькая Лаура, - это давнейшая моя мечта. Только я молчал о ней, - рождались мальчишки, и я благодарил Бога и, одновременно, упрашивал, чтобы следующей была девочка похожая на тебя, моё сокровище, - произнёс он, осторожно опуская Лауру на пол.
  - А вторая новость, - запнулась Лаура.
  - Ну, - не терпелось Вальдемару.
  - Мой батюшка нашёл меня, представляешь?! Он там, внизу, сидит в столовой. Я оставила его с Камилой.
  - Твой батюшка? Это правда? - не верил своим ушам Вальдемар.
  - Да, он нашёл меня. Он покаялся. Он теперь будет с нами. Я так счастлива, как никогда! - рассказывала Лаура, а у самой, малиновым цветом горели щёки от возбуждения. Эмоции брали верх.
  - Боже мой! Так это то, о чём ты всегда сокрушалась, Лауритта. Теперь все твои мечты сбылись, - констатировал Вальдемар.
  Лаура, сияя от счастья, кивнула головой.
  - Ах! Ты моя дорогая, моя маленькая, многострадальная Лаура.
  Это просто замечательно, когда мечтам суждено сбыться!
  Поздравляю тебя! Я очень рад за тебя. Так что же мы тут стоим, беги к нему. Я сам здесь управлюсь, что-нибудь придумаю для гостей, - сказал Вальдемар.
  - Я знала, я знала, что ты меня поймёшь и разделишь со мной эту радость, - вдохновенно вымолвила Лаура, обняла мужа, поцеловала и перед тем, как уйти, сказала:
  - Я жду тебя внизу, в столовой. Как освободишься, спускайся к нам.
  - Непременно, - тут же отреагировал Вальдемар.
  
  Вскоре Лаура вернулась к отцу.
  
  Рассказ отца...
  Они сидели рядышком и, не переставая, беседовали.
  - Лаура, доченька, ты должна знать, откуда мы родом, - начал Леопольд. Я никогда не рассказывал тебе о наших предках. А ведь там наши с тобой корни.
  И Леопольд поведал Лауре всё, что сам знал о вынужденном переселении его ближайших родственников, а именно, бабушки и дедушки. Рассказал о причинах, вынудивших их - благополучных знатных людей, покинуть навсегда родные места и пустить корни в чужой стране.
  - Мне мои родители ничего подробно не рассказывали. Такой настрой у них был. Только перед смертью моего отца я узнал от него, что оказывается там, в Ирландии остались наши родственники, которые не уехали вслед за моими бабушкой и дедом, ну и другими, которые предпочли остаться в Америке.
  И уже, будучи взрослым, занимая солидный пост, положение в обществе, я докопался до истины. И меня охватило такое желание съездить туда, всё увидеть своими глазами, подышать воздухом Родины моих предков, - рассказывал он дочери с юношеским запалом.
  Когда Лаура услышала это, она поразилась всем тем совпадениям, которые жизнь ей так щедро подарила. И она вкратце рассказала отцу, как попала в Ирландию, где и у кого жила, с какими людьми её судьба там свела и, безусловно, историю чудодейственного выздоровления Вальдемара.
  - Ну и чудеса!!! - вымолвил Леопольд. - Чего только в нашей жизни не бывает. Действительно чудеса, да и только, - восторгался отец.
  - Батюшка! Я у Вас такая счастливая! Такая везучая! На моём пути встретились такие прекрасные, удивительные люди. Я уверена, придёт такое время, когда на нашей Родине всё будет хорошо. Во всём мире воцарится спокойствие. И люди из разных стран будут ездить друг к другу, навещая своих знакомых, друзей и родственников. А мы с Вами поедем туда, я познакомлю Вас с графом и графиней Флер. Вы с ними подружитесь. Навестите места своих предков, тем самым, облегчите свою душу. Жизнь продолжается, батюшка! Не печальтесь.
  
  Тем временем, Вальдемар спустился в столовую и застал Лауру с отцом в тихой беседе. Они сидели рядышком, прислонившись головами друг к другу. Они так давно не виделись, им было, что сказать друг другу.
  Вальдемар стоял у входа в столовую, смотрел на них и думал:
  - Теперь, моя Лауритта будет совершенно счастлива! Она заслужила это всей своей жизнью. Господи, спасибо тебе за это!
  
  
  Послесловие
  Откроюсь вам, мой терпеливый читатель.
  Все действия, описанные в романе, некогда происходили в России, но я умышленно перенесла их за пределы оного государства, чтобы никому не захотелось подводить под сюжет реальных людей.
  
  Маленькое дополнение.
  Все исторические справки, сведения, приведенные в романе, служат вспомогательным рычагом для лучшего проникновения в эпоху. Но, ни в коем случае, не могут являться темой или поводом для политических диспутов.
  Нельзя забывать, что это произведение - приключенческий роман, написанный в жанре фентези. Роман с целым рядом увлекательных событий, однако, к политике не имеет ни малейшего отношения.
  Произведение написано для молодых людей. Но я уверена, что заинтересует солидную зрелую аудиторию, которая, читая такие книги, вновь и вновь обнаруживает в себе любопытного, любознательного, восторженного ребёнка.
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 1.57*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"