ВЕДУЩИЙ. Уважаемые служители муз, поэты и писатели, уважаемые сатирик и драматург, присутствующие здесь каждый в единственном числе, я открываю первое заседание нашего объединения русскоязычных литераторов города. Я говорю: русскоязычных, а не русских, потому что мы, я вас умоляю, не русские, а еврейские, израильские деятели искусств, только пока не освоим иврит, мы творим, выдумываем, пробуем по-русски.
И как израильские литераторы мы должны творить с позиций традиций нашего народа. В этом смысле неоценимым подспорьем для нас является ТАНАХ, из которого мы должны черпать свое вдохновение, а как же иначе? Я даже настаиваю, чтобы мы приходили на наши занятия в ермолках. Это придаст собраниям национальный колорит, столь необходимый для успешного творчества литератора, одолевшего восхождение в страну. Я понятно говорю? Мы вышли из древнего Египта не для того, чтоб мыслить по-древнеегипетски! Так или нет? И мы вышли из России и прочих стран СНГ не для того, чтобы мыслить по-русски или, скажем, по-белорусски. Я правильно говорю? Ну, вот видите. А теперь я попрошу нашего большого поэта прочитать свои стихи о нашем святом городе, о Иерусалиме.
ПЕРВЫЙ ПОЭТ:
Нет в мире города чудесней,
Чтоб прочно сросся с моей песней.
Нет места лучше для олим,
Чем славный Иерусалим.
Мечети, церкви, синагоги...
Здесь дружат всех религий боги.
И солнцем ласковым палим,
Сверкает Иерусалим.
Ты вечной славы удостоен,
Поскольку ты великий воин,
Прославлен ты стихом моим,
О славный Иерусалим.
ГОЛОС С МЕСТА.
Но в стихотворении есть ошибки, свидетельствующие о неграмотности.
ВЕДУЩИЙ. Даю справку: автор в стране с 1953 года и многое забыл. Я напоминаю тугодумам: мы не русские, а русскоязычные мастера слова. Мы ушли из России с ее докучливыми правилами орфографии и стихотворными традициями. А кому не нравится, пусть возвращается - скатертью дорожка, плакать не станем, чтоб я так жил, а вы все чтоб были так здоровы и имели свой кусочек хлеба!.. Что для нас важней - какие-то там падежи-шмадежи или чувство израильского патриотизма?
ГОЛОС С МЕСТА. Пусть автор, если сможет, объяснит, что значит строка "Здесь дружат всех религий боги"?
ПЕРВЫЙ ПОЭТ. Ну, это когда... ну, в общем, дружат...
ГОЛОС С МЕСТА. А точней нельзя объяснить?
ВЕДУЩИЙ. Я же вам объяснил: автор давно в стране и кое-что забыл. Он имел в виду сосуществование религий и образно отразил это как дружбу богов. Эта блестящая находка...
ГОЛОС С МЕСТА. А как же Заповедь "Един Господь"? Вы же сами призвали нас следовать ТАНАХу...
ВЕДУЩИЙ. Следовать-шмедовать... Откуда ты взялся такой умный? Нам умных не надо. Мы от них сюда репатриировались. Я хочу вас выйти вон и немедленно. Ле-хитраот. Умные нашлись, понимаете... А теперь мы попросим нашу поэтессу прочитать что-нибудь свое. И если еще один грамотей вылезет, я прекращу заседание. Нам слишком грамотных не надо. Пусть уезжают в Москву.
ОДИН ИЗ ЗАЛА. Вы же сказали, что нам умных не надо...
ВЕДУЩИЙ. Правильно: нам ни умных, ни грамотных не надо... Нам ни гоев, ни их грамоты не надо. Так мы просим вас, наша дорогая и талантливая поэтесса.
ПЕРВАЯ ПОЭТЕССА:
Я песнь Израилю пою,
Слов для нее мне не хватало.
Я обрела судьбу свою
И жизнь всю начала сначала.
ВТОРОЙ ИЗ ЗАЛА. Это в шестьдесят-то лет, бабуля? Мо-ло-дец!
ВЕДУЩИЙ. Сначала можно все начинать в любом возрасте. Вот я, например... Хотя к чему это я объясняю? Кажется, еще один умник в зале. Я же предупредил: нам умников не надо! Может, кто-то не понял? Так я могу так напомнить, что дорогу забудет в литобъединение.
А сейчас, уважаемые литераторы, перед вами выступит адвокат, который сделает сообщение о правовой защите наших индивидуальных и групповых публикаций. Прошу вас, доктор Шмекер.
АДВОКАТ. Как мне сообщил ваш руководитель, вы готовите к публикации ваш групповой сборник стихов и прозы, кроме того, многие из вас готовят индивидуальные сборники. Как мне пояснил специалист, вполне вероятно ожидать критики и ругани в ваши адреса.
Поэтому вы должны быть готовы подать в мировой суд исковые заявления о компенсации убытков со стороны печатного издания и автора. И не надо стесняться в назначении суммы иска.
Это с одной стороны отпугнет критиков, а с другой стороны обеспечит ваш доход в неизмеримо большей степени, чем распродажа ваших книг. Первоначальные затраты на открытие судебных дел, включая мой гонорар, будут на первый взгляд весьма значительны, и я подготовил материалы для получения банковских ссуд. Это все окупится при выигрыше дел.
КТО-ТО ИЗ ЗАЛА. А при проигрыше?
АДВОКАТ. Это практически исключается. Все критические выпады я буду, пользуясь прецедентами, рассматривать как попытку ограничить свободу слова и печати. Ведь ни в одном законодательном акте государства Израиль не сказано, что слово это обязательно должно быть грамотным. Так что наше дело правое, как сказал Достоевский, - мы победим. А кто не рискует, тот не пьет шампанское, а тем более не пишет стихов и других художественных произведений.
ВЕДУЩИЙ. Спасибо вам, адвокат Шмекер, за вашу столь необходимую нам для успешного функционирования информацию. Теперь мы может спокойно творить, выдумывать, пробовать, имею обеспеченную защиты наших прав. А теперь продолжим нашу работу.
Прошу вас, наш еще один поэт.
ВТОРОЙ ПОЭТ:
Был вечер. Впереди мольберта,
Который вынесен в пленэр,
Сидела Абрамовски Берта -
Ее писал ее хавер.
Прекрасно творчества мгновенье,
Его порой годами ждут.
Он ощущал и вдохновенье,
И под ширинкой страшный зуд.
ВЕДУЩИЙ. Я надеюсь, с критиками мы покончили. Спасибо вам, наш бард. А теперь прошу вас, наша дорогая и милая.
ВТОРАЯ ПОЭТЕССА:
Ах, други, некуда мне деться,
Уж строят недруги ту печь,
Что для стихов моих - Освенцим,
Хотят собрать их все и сжечь.
Стихов лишившись в мире сущем,
Навек останусь на бобах.
Чтоб не могла творить в грядущем,
Мне шьют смирительных рубах.
Прощай, двадцатое столетье!
В слезах я падаю в траву.
Но все ж живу на белом свете,
По недосмотру, но живу.
Мне снится иногда погоня,
Бегу я и стихи несу.
Собаки, сапоги, погоны
За мной, но я стихи спасу...
ВЕДУЩИЙ. Избавившись от критиков и заручившись поддержкой непримиримого адвоката, доктора Шмекера, мы можем чувствовать теперь себя всегда в полной и совершенной безопасности.
Сейчас, когда наше заседание подошло к концу, прошу всех выйти на задний двор, где в нашем присутствии будет совершена символическая и вместе с тем справедливая казнь: сожжение чучела черноустого Ефима Ермолкина. Чучело изготовлено при содействии фонда "Милленниум-хадаш", Союза русскоязычных спонсоров и частных жертвователей.