Крук Роман : другие произведения.

Военной науке вопреки

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


Военной науке вопреки

  

"Нет возврата к тому, от чего ушёл"

Карлос Кастанеда.

  
   Рассказывая об этом выдающемся полководце, которого часто называют забытым, или почти забытым, хочу привести его собственные, в некотором роде пророческие слова:
   "Биография моя никогда не выйдет - от этого потери не будет. Однако верное описание боевых дел, в которых я принимал участие, может принести пользу военной молодёжи".
   Отдавая должное исследователям его биографии, хочу предоставить на суд читателей и свой скромный труд.
  
   Бахмутский уезд Екатеринославской губернии. Имение Александрово. Кабинет хозяина. Осень 1826 года
  
   Молодцеватый, подтянутый фельдъегерь внимательно следил, как высокий, темноволосый генерал читает императорский рескрипт. Наконец, генерал вздохнул и отложив бумагу, поднял единственный уцелевший глаз на молодого офицера.
   - Ночевать будете, - спросил он.
   - Никак не возможно, ваше высокопревосходительство, - уважительно ответил фельдъегерь, - государь император ждёт ответа.
   - Что ж, с ответом не задержу, а пока прошу откушать да отдохнуть немного перед дорогою - путь до столицы не близкий. Осип Иванович, распорядись, будь добр.
   При этих словах поднялся мужчина в партикулярном платье, до того молчаливо и незаметно сидевший в кабинете генерала, и слегка припадая на правую ногу подошёл к офицеру.
   - Подполковник в отставке Шультен Осип Иванович, честь имею, - отрекомендовался он, - нынче управляющий делами Петра Степановича...
   - Да полноте вам, молодой человек, не тянитесь, - заметив, как подобрался офицер, обнаруживший крест Святого Георгия на его сюртуке, сказал Осип Иванович. - Какие ваши годы! Эх, завидую вам. Вы на службе теперь и всё у вас впереди, а мы вот... Да, - продолжил он, увлекая за собой фельдъегеря, - за обедом компанию Вам составит супруга моя - Виктория Васильевна, кстати родная племянница нашего хозяина, а мы с Петром Степановичем, Вы уж не обессудьте, пошепчемся недолго по-стариковски.
   Дверь кабинета тихонько затворилась.
   - По-стариковски, - хмыкнул про себя генерал, - ну я-то ладно, давно уже пятый десяток разменял, Осип-то помладше будет.
   Он вспомнил, как в 1811 году молодой капитан Шультен за отличие при штурме Ахалкалаки, где он первым вошёл на крепостную стену, был произведён в майоры. Помнится ещё главнокомандующий в Грузии маркиз Паулуччи командировал Шультена в Санкт-Петербург с донесением о взятии этой крепости. Ну и императорский указ о награждении храбреца орденом Святого Георгия 4-й степени вскорости последовал...
   В виске стрельнуло болью. Рука легла на небольшую шкатулку.
   - Вновь послужить России-матушке, - пробормотал задумчиво генерал, легонько встряхивая шкатулку. А ведь ему есть, что сказать молодому императору, есть что передать молодёжи!
   Боль усилилась. Откинувшись на спинку кресла, генерал сомкнул веки...
  
   Моздок. Расположение 4-го батальона Кубанского егерского корпуса. Весна 1793 года
  
   - Хотя ты и фурьер и служба твоя в заботе о продовольствии нашем, однако у егерей все приёмами ружейными владеть должны.
   В руках седого фельдфебеля полутораметровое ружьё смотрелось грозно и внушительно. Чётко и неспешно он показал все четырнадцать ружейных приёмов от "Заряжай" и до "Пли". Затем повторил ещё раз.
   - Запомнил, фурьер?
   - Так точно, господин фельдфебель!
   - Однако ж учти, что все команды, паря, токо для учений, а в бою как услышишь "Заряжай", так и делаешь всё то, что нынче увидал и палишь, - ещё раз повторив все действия, фельдфебель сказал, - теперь сам давай...
   Отойдя в сторону и наблюдая за действиями одиннадцатилетнего паренька, он одобрительно хмыкал - памятливый. Дождавшись окончания регламента, произнёс:
   - И запомни Пётр Котляревский, хороший стрелок делает два выстрела за шестьдесят ударов сердца, ну или как промеж офицеров принято - за одну минуту времени, но лучший - успевает сделать три выстрела, - после чего развернулся и неспешно зашагал по своим делам.
   Бросив короткий взгляд в сторону уходящего наставника, Пётр крикнул, - Спасибо! - и продолжил выполнение приёмов уже на счёт.
  
   Там же год спустя
  
   По случаю производства в чин сержанта, Пётр пригласил сослуживцев и наставников отметить это событие. Уютный трактир вместил немногочисленную компанию егерей, чинно рассевшихся за столами, уставленными нехитрой снедью и штофами с "казённой". Прозвучали поздравления и первые здравицы, немного смущённый Пётр отвечая, украдкой поглядывал на своего наставника. Наконец, когда первый голод был утолён и за столом пошли неспешные разговоры, он подсел к фельдфебелю и сказал:
   - Иван Игнатьевич! Хочу лично поблагодарить за науку - без участия Вашего не получил бы я производства в чин. - С этими словами он протянул наставнику небольшой свёрток. - Вот, от чистого сердца примите.
   Заинтересованный фельдфебель развернул ткань и вынул небольшой кинжал в красиво отделанных ножнах.
   - Что ж, угодил, порадовал старика, - промолвил наставник, рассматривая добротную сталь клинка. Немного помолчав, продолжил, - что вежество разумеешь и за благородие своё не прячешься, то молодца. А сержантом тебя батальонное начальство пожаловало за усердие, да за то, что науку превзошёл. Однако учить тя ещё и учить! Вот как мыслишь, где лучшие солдаты служат? - хитро прищурившись, спросил наставник.
   - Ну в гвардии, наверное.
   - Ха, в гвардии. Ежели ты про столичные Семёновский там или Преображенский, то знать должон, что государь Пётр Алексеевич делал их по образцу Бутырского пехотного полка, созданного по указу царя Михаила Фёдоровича аж в 1642 году, как первый полк иноземного строя. А восемь годков тому из него и был составлен наш Кубанский егерский корпус. Так что, паря, самые лучшие здесь, а не в столицах и служить в корпусе, сама по себе честь немалая, а уж командовать лучшими... Помнишь хитрость с заряжанием? - внезапно спросил Иван Игнатьевич.
   Внимательно слушавший Пётр, кивнул и улыбнулся. Ну никак не давался ему третий выстрел в минуту, хотя все ружейные приёмы он уже выполнял не задумываясь. А Иван Игнатьевич, следивший за успехами подопечного, однажды подошёл и...
   - Не выходит? - спросил он.
   Пётр помотал головой и опустил глаза.
   - Ну-ка дай ружьё! Гляди - после команды "Патрон в дуло" шомпол не вынимаешь, - и фельдфебель быстрым движением стукнул прикладом о землю. В следующее мгновение приклад упёрся в плечо и прозвучал выстрел. Когда был взведен курок, Пётр не заметил.
   - Понятно? - спросил наставник протягивая ружьё, - Токо тут особый навык нужен, не сразу выйдет, но при усердии всё получится...
   Не сразу, но у него получилось.
   - Как забудешь такое, - сказал Пётр.
   - Так вот, хитростей таких да ухваток справный егерь знает великое множество, а ты когда усвоишь их да других научить сможешь, вот тогда и докажешь, что не зря сержантом в двенадцать лет стал. И коль узнаешь солдатскую жизнь всю до донышка, вот тогда будешь офицером, которому верят и за которым без оглядки пойдут хоть на парад, хоть в бой. Вот такой тебе будет мой сказ, Пётр Степанович.
  
   Бахмутский уезд Екатеринославской губернии. Имение Александрово. Кабинет хозяина. Осень 1826 года
  
   Боль немного утихла. Мысленно "пролистывая" страницы своей жизни, он внезапно поразился тому, как везло ему на хороших людей. Иван Петрович Лазарев, рассмотревший в десятилетнем бурсаке будущего воина и фактически ставший ему вторым отцом. Под его началом, он в 12 лет стал сержантом, в 14 - понюхал пороху под Дербентом, в 17 - получил офицерский чин. Шесть лет он постигал солдатскую науку и памятуя наказ наставника учился сам и учил других...
   В Грузии, будучи уже адъютантом командующего русскими войсками генерал-майора Лазарева, за участие в сражении у речки Иори против войск Омар-хана Аварского, он был награждён орденом Святого Иоанна Иерусалимского и произведён в штабс-капитаны.
   Находясь подле полководца и искусного дипломата, он уже тогда стал тяготиться штабной службой и после предательского убийства Лазарева грузинской царицей Мариам в 1803 году принял под командование роту в 17 егерском полку.
   На штурм крепости Гянджи он шёл впереди всей роты. Осаждённые лили со стен горящую нефть и Пётр, увлекая за собой солдат, первым попытался забраться на стену. Рана в ногу помешала и если бы не бы не рядовой Богатырёв и поручик Миша Воронцов, то...
   За тот штурм он получил чин майора и орден Святой Анны 3-й степени с бантом. Богатырёв был убит тогда пулей в сердце, а Воронцов... Да, Михаил Семёнович карьеру сделал блестящую, ныне он генерал-губернатор новороссийский, а в этом году назначен членом Государственного совета.
   - Впрочем, старого друга не забывает... надобно бы отписать ему. Что-то Осип Иванович запропастился, наверное гостя развлекает, да новости столичные выпытывает.
  
   Бахмутский уезд Екатеринославской губернии. Имение Александрово. Гочтинная. Осень 1826 года
  
   Обед затянулся.
   - Попал я под начало Петра Степановича в году 1810, когда он был полковником, - увлечённо рассказывал раскрасневшийся Шультен, украдкой поглядывая на улыбающуюся жену, - но имя Котляревского уже прогремело по всему Кавказу. И смею Вас уверить, Сергей Фёдорович, что слава его была полностью заслужена, в особенности после рейда отряда полковника Карягина.
   Тогда на Кавказе войск наших было немного и разбросаны они были по отдалённым гарнизонам, весь Кавказский корпус тогда насчитывал около 1400 кавалеристов и 6000 пехотинцев. вот и вышло так, что против десятитысячного отряда персиян стали 600 человек 17-го егерского полка при 2-х орудиях. Списочная численность полка насчитывала, ежели мне память не изменяет, 990 штыков, но в строю оказалось только 600. Командир полка Павел Михайлович Карягин, получивший приказ остановить продвижение неприятеля, четверо суток отражал атаки персов, потерял практически всех офицеров и более 200 солдат. Вот тогда майор Котляревский и предложил ночью тайно пройти сквозь персидские войска и захватить укреплённый замок Шах-Булах, и там держаться до последней крайности. Ночью отряд вырвался из окружения и с наскока захватил крепость, где выдержал 7-дневную осаду. А когда к Шах-Булаху двинулись основные силы персов, Карягин решил пробиться в горы к крепости Мухрат. И вновь крепость была взята сходу. А сотня человек, оставшихся в строю, ещё 8 дней держали всю персидскую армию.
   - Вы верно слыхали, - обратился Шультен к фельдъегерю, - что на пути к той крепости дорогу отряду Карягина преградил глубокий ров. Налаживать мост было некогда - на пятки наседали персы. Тогда егеря стали бросаться в ров, создавая мост из собственных тел. По людям лошади протащили пушки и прошёл весь остальной отряд. Живыми изо рва встали всего двое.
   Осип Иванович замолчал.
   - Знаете, - продолжил он, - Котляревский и тогда и после своими действиями опровергал все каноны военной науки. Он шёл в атаку на противника превосходящего его в десять, в двенадцать и даже в пятнадцать раз! Он совершал ночные рейды, когда ночами воевать было просто не принято! Он брал крепости, гарнизон которых превосходил его войска впятеро.
   - Ленкорань? - спросил фельдъегерь.
   - Да, Ленкорань, - ответил Шультен, - но перед тем ещё и Мигри - четыреста штыков против двухтысячного гарнизона, Ахалкалаки, да много чего было. Когда Пётр Степанович получил чин генерал-майора, кто-то из подчинённых быстро его переиначил в генерал-метеора и ведь прижилось прозвище!
   - Его ещё называют Кавказским Суворовым, - подхватил молодой офицер.
   - И это, по моему глубокому убеждению, вполне заслуженно, - веско сказал Шультен. - Однако, заговорил я Вас, милейший Сергей Фёдорович, уж простите старика.
   - Ну что Вы, Осип Иванович, всё это чрезвычайно интересно и познавательно.
   - Нет, нет, Вам непременно следует отдохнуть перед дорогою, а я пока, с Вашего позволения, к Петру Степановичу загляну.
   Шультен поднялся и обратился к супруге:
   - Душа моя, распорядись, чтобы молодого человека проводили в гостевую.
   - И, да, Сергей Фёдорович, конь ваш обихожен и накормлен, а я не прощаюсь, - коротко кивнув головой, он вышел.
  
   Бахмутский уезд Екатеринославской губернии. Имение Александрово. Кабинет хозяина. Осень 1826 года
  
   - Ну как? - спросил генерал, входящего Шультена.
   - Немногословен, сдержан, умеет слушать, в прошлом, судя по всему, послужил в армии изрядно, разговорить не удалось.
   - Ну, фельдъегерю таковым быть надлежит... Да не вытягивай шею, возьми да прочти.
   Осип Иванович быстро подошёл к столу и взяв в руки императорский рескрипт, стал читать, выделяя вслух отдельные фразы:
   "... генерала от инфантерии... Кавказский корпус...
   ... Я льщу себя надеждою, что время уврачевало раны ваши, и успокоило от трудов, понесённых для славы российского оружия, и что одного имени вашего достаточно будет, чтобы одушевить войска предводительствуемые вами. Устрашить врага неоднократно вами поражённого и дерзающего снова нарушить тот мир, которому открыли вы первый путь подвигами вашими. Желаю, чтоб отзыв ваш был согласен с Моим ожиданием. Пребываю вам благосклонный, Николай".
   Подняв глаза на старого друга, он взволнованно произнёс:
   - Поздравляю Ваше высокопревосходительство! Генерал от инфантерии - чин второго класса, выше только генерал-фельдмаршал. Возглавить Кавказский корпус! Это ж место Ермолова Алексея Петровича, видать не угоден он молодому императору.
   - Угоден, не угоден, - недовольно сказал Котляревский, - постарел видать Кавказский лев, хватку терять стал. Да и связи его с... - он прервался и взглянув на Шультена, встретил понимающий взгляд.
   - Молодой император нынче людей верных ищет и наместником Кавказа видит человека, не связанного ни с какими партиями при дворе. А я, как ты знаешь, ни разу не придворный...
   - Что ответишь императору?
   Котляревский поднялся и прошёлся по кабинету.
   - Пиши, Осип Иванович, - и стал диктовать:
   "Удостоясь получить рескрипт Вашего Императорского Величества, осчастливленный Высоко-Монаршим вниманием, подданный желал бы излить последнюю кровь на службе твоей, Всемилостивейший государь, но совершенно расстроенное здоровье, а особенно головная рана, недавно вновь открывшаяся, не позволяя мне даже пользоваться открытым воздухом, отнимает всякую возможность явиться на поприще трудов и славы".
   Через час два старых воина провожали императорского гонца в дорогу.
   - Мой ответ, - протягивая пакет фельдъегерю, произнёс генерал, - на словах передайте государю... впрочем, Вы всё сами видите. Храни Вас Господь!
   Перекрестив молодого офицера, он протянул ему руку:
   - Прощайте.
  
   Санкт-Петербург. Приёмная Шефа жандармского корпуса и главного начальника III отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии А. Х. Бенкендорфа. Осень 1826 года
  
   - Вас ждут, - сказал адъютант.
   Молодцеватый и подтянутый штабс-ротмистр одёрнув безукоризненно сидящий на нём лазоревый мундир, вошёл в кабинет.
   - Рад Вас видеть, Сергей Фёдорович, - улыбаясь произнёс Бенкендорф, - быстро Вы обернулись. Как Вам фельдъегерская служба?
   - Хотя в корпус пришёл я из кавалерии, но столько времени в седле не проводил ни разу, ваше высокопревосходительство.
   - Давайте-ка без чинов, Сергей Фёдорович.
   - Слушаюсь, Александр Христофорович.
   - По службе нашей и не такие лицедейства приходится устраивать, да Вы садитесь, - радушно сказал Бенкендорф, и, дождавшись когда молодой офицер усядется, спросил, - так что Пётр Степанович?
   - Отказался по причине расстроенного здоровья.
   - Что, всё так плохо?
   - Видно, что его мучат головные боли, но держится он мужественно. Недавно храм построил, в память покойной супруги... родами она умерла. Делами всеми управляет отставной подполковник Шультен Осип Иванович.
   - Да, да, слыхал я о его несчастье.
   - По делу тайных обществ никаких следов, переписку ведёт с новороссийским генерал-губернатором Воронцовым, да ещё с двумя-тремя старыми сослуживцами, в том числе, простите Александр Христофорович, с Вами.
   Бенкендорф расхохотался.
   - Далеко пойдёте, Сергей Фёдорович, а с Котляревским мы вместе штурмовали Гянджи. Какой воин был!
   Посерьёзнев, Бенкендоф задумчиво сказал:
   - Проверить мы были обязаны. Тем паче эти домыслы нелепые, - увидев вопросительный взгляд подчинённого, он пояснил, - распространяют тут слухи, что будучи на приёме у императора Александра Павловича в 1814 году на вопрос императора: "Скажите, генерал, кто помог вам сделать столь удачную военную карьеру?" Котляревский ответил: "Ваше величество, - мои покровители - это солдаты, которыми я имел честь командовать, и только им я обязан своей карьерой". Якобы в ответ Александр Павлович посетовал на то, что Котляревский скрытничает, не желая открыть имя своего покровителя, чем до глубины души обидел героя.
   - Но это же полная нелепица, - ответил штабс-ротмистр, - в 1814 году Котляревский получил от императора ссуду 50000 рублей на 12 лет и купил у министра финансов Гурьева небольшое имение Александрово в Бахмутском уезде Екатеринославской губернии, где и проживает сейчас. А согласно именному указу императора от 9 января 1820 года министру финансов "... повелено должные им в Государственное Казначейство ассигнациями 33333 рубля 34 копейки с него не взыскивать и из долгового счёта исключить".
   - Повторю - далеко пойдёте Сергей Фёдорович, - одобрительно сказал генерал, - а касаемо слухов, то чем слух нелепее, тем охотнее в него верят.
   - Но кому такое надобно?
   - Вот наша задача и состоит в том, чтобы узнать сие.
   - Простите Александр Христофорович, - офицер замялся.
   - Ну смелее, - подбодрил его генерал.
   - Он что, действительно так хорош?
   Бенкендорф поднялся, подошёл к окну, затем повернувшись продекламировал:
   Тебя я воспою, герой,
   О, Котляревский, бич Кавказа!
   Куда ни мчался ты грозой -
   Твой путь, как чёрная зараза,
   Губил, ничтожил племена...
   Ты здесь покинул саблю мести,
   Тебя не радует война;
   Скучая миром, в язвах чести,
   Вкушаешь праздный ты покой
   И тишину домашних долов.
   - Хлопот правда, этот пиит доставляет.., но стихи пишет хорошие, - сказал всесильный шеф жандармов и продолжил - такие полководцы рождаются очень редко. Когда в Казанском соборе разместили 107 знамен и штандартов добытых в сражениях с наполеоновской армией, там было два знамени, захваченных под Ленкоранью отрядом Котляревского.
   Под Ленкоранью ему раздробило ногу, в голове засели две пули, лицо перекосилось от удара саблей, правый глаз вытек, а из уха торчали разбитые черепные кости. Когда его извлекли из-под трупов и посчитали погибшим, он открыл глаз и сказал: "Я умер, но я всё слышу и уже извещён о победе нашей..."
   Штаб-лекарь Следзиевский извлёк из его черепа сорок костей, шкатулку-то на столе видели? Вот там он их и держит.
   За Ленкорань Котляревский был награждён орденом Святого Георгия 2-й степени, и что кавалеров степени этой едва ли больше сотни наберётся, то ведомо всем. А при сдаче полка роздал солдатам пожалованные 2000 червонцев, да позднее назначил пенсии многим увечным воинам, в том числе и Следзиевскому, и выплачивает из своей... - Да, - задумчиво продолжил Бенкендорф, - жаль, что он не в строю нынче. А покой он заслужил.
   - Что ж, ротмистр, - посерьёзнев сказал генерал, - справились Вы отлично, потому поздравляю с очередным чином. На отдых могу дать лишь неделю, а потом жду на службе.
  

Эпилог

  
   В то непростое время, их было немало - молодых полковников и генералов, о которых ничего или почти ничего не написано. Очень непросто выделиться среди не менее заслуженных.
   В начале XIX века в России военных учебных заведений было ничтожно мало и многие будущие полководцы начинали служить рядовыми, как и наш герой. Служить! Не было тогда в обиходе понятия "работа", говорили - "служба", даже в театрах служили, кстати традиция эта в театрах осталась и по сей день.
   Блистая на балах в красивых мундирах, военные редко снимали перчатки, бывшие обязательным атрибутом военной формы. И не снимали их не из-за следования букве Устава, а потому, что стеснялись огрубевших ладоней со следами пороха и оружейного масла, с мозолями от шпаги и шанцевого инструмента... На этих людях, бывших подлинной элитой державы, она и стояла.
   В своё время, император Российской империи Александр III сказал: "Во всём свете у нас только два верных союзника - наша армия и флот". Эти слова и стали подлинным признанием заслуг всех неизвестных героев.

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"