Они торопились с ремонтом судна так, как только возможно. Но, тем не менее, "Утренняя звезда" стояла в крошечной бухточке возле негостеприимного скалистого берега уже почти месяц.
Очень плохо было с материалами. На почти отвесных высоченных уступах росли, цепляясь узловатыми корнями за камни, только корявые сосны. Их древесина совсем не подходила для залатывания пробоины. И даже высочайших навыков умелых корабельных плотников было недостаточно, чтобы привести пострадавшее от шторма судно в божеский вид.
Впрочем, одно то, что все они до сих пор живы, было чудом, так что нечего ругать судьбу!
Шторм налетел на маленькую каравеллу, когда она подошла к южному берегу самого крупного и одновременно самого западного из островов архипелага. Тучи стремительно заволокли небо, разразилась гроза. Молнии били прямо в волны, озаряя яркими вспышками бушующий океан.
Судно то взлетало на пенные гребни, то падало в пропасть между ними. Вода перекатывала через палубу, норовя смыть с нее всё и всех.
Троим матросам не повезло, и они затерялись в бушующем океане.
Дремудад с ужасом вспоминал это жуткое приключение. И в то же время дворф не мог не восхищаться безудержной мощью стихии. А то, что он со своими друзьями смог противостоять ей и отстоял корабль, наполняло сердце гордостью. Если бы его теперь спросили: "И что, ты все еще хочешь плавать по океану?", Дрёма, не задумываясь, ответил бы: "Да!!!"
Такая жизнь, полная опасностей и столь не похожая на тихую работу в библиотеке была по душе юному ученому.
Также, как и его другу Ратибору.
Капитан ни на миг не потерял присутствие духа, и во многом именно благодаря ему да боцману Брандору большинство матросов выжили.
Кое-как заткнув щели в разошедшихся досках обшивки, покачиваясь на постепенно стихающих волнах, корабль забрал к северу и вскоре матрос на марсовой площадке покосившейся мачты увидел далекий берег.
Лесистый, ярко-зеленый, приветливый.
На вид.
Потому что Ариэри, во время шторма спасающаяся от него на глубине, звонким голосом крикнула:
- Нельзя к берегу приставать! У него поселения рыболюдей. Много!
И корабль отвернул влево, сделал широкую дугу и подошел к западной оконечности того же острова. Хорошо, что местные пираты этого не заметили. Они, так же как русалка, прятались от стихии на глубине. Только это и спасло путешественников.
Весь запад острова Сльюбуль представлял собой высокую горную страну со скалистыми пиками, увенчанными ледяными шапками. Горы почти отвесно спускались в океан. Время от времени оползни и землетрясения сбрасывали в него огромные валуны, притаившиеся опасными рифами.
Именно об один из них неуклюжий корабль и рассадил и без того ослабленный штормом борт. Даже лоцманство Ариэри не помогло этого избежать.
К счастью это произошло уже на входе в небольшую бухточку с узкой полоской пляжа. Корабль, кренясь, подошел к нему и буквально лег на дно килем, еще больше наклонившись на левый борт.
Из воды показалась основательных размеров дыра.
- Хоть в этом повезло, - проворчал боцман Брандор. - Легче будет ремонтировать, доску мне в дыру.
Легче не легче, а времени и сил это заняло уйму.
Все матросы трудились от рассвета до заката.
И Дрёма, конечно же, наравне с другими. Даже больше, чем наравне. Дворф все-таки вырос в тайге и с топором обращался с точки зрения людей виртуозно. Сородичи его, правда, были иного мнения, но таковых на расстоянии ближайших тысячи верст не наблюдалось.
Так что навыки молодого дворфа очень даже пригодились.
А еще Дремудад, во главе небольшой экспедиции из трех моряков, устроил экспедицию. Они проплыли на шлюпке вдоль берега и нашли узкое ущелье, по которому стекал полноводный ручей. По его руслу путешественники вскарабкались вверх и оказались на небольшом плато, густо поросшем лесом.
И уж тут Дрёма развернулся!
Как вы помните, охотиться сын друида не любил. Но есть-то что-то надо. А рыба, которую ловили свободные от работ моряки и приносила заботливая русалка, уже основательно надоела.
Ее, рыбу, а не русалку, в каком только виде кок ни готовил. И жарил, и варил, и тушил, и засаливал-завяливал впрок.
В другое время Дрема бы радовался изобилию вкусняшек, а кошка Ньярма отдала бы половину хвоста, чтобы оказаться в этом раю. Но хвоста у дворфа не было, и рыбная диета ему осточертела.
Так что бедные лесные звери! Сколько их пало от стрел маленького бородача! Да и другие матросы не скучали. Лодка чуть не утонула, когда путешественники плыли обратно, так ее нагрузили.
Еще трижды Дремудад ходил в мясозаготовительные рейды, снискав благодарность и уважение всей команды.
Но дворф не только охотился. Все-таки чем дальше он был от строгого отца, тем сильнее проникался друидической верой. Так что Дремудад не забывал молиться местным лесным духам.
И не пренебрегал ритуальными жертвоприношениями, мороча бедные пушистые головы лесным обитателям. Те потом поколения три рассказывали маленьким зверятам о том жутком времени, когда в их лес пришли Смерть и Промывание мозгов.
Ну, или не рассказывали. Звери же говорить не умеют.
Во всей этой ситуации радовало одно.
Здешние негостеприимные берега были совершенно необжитыми.
Рыболюди, хоть и проводили большую часть времени в океане, но иногда любили выбраться на бережок. Мужчины даже строили подобие хижин.
Правда, были те кривобокими и хиленькими. Потому как руки у мужчин морского народа росли буквально из задницы. Ну как такими качественно работать? Именно поэтому пираты постоянно охотились на редкие суда, что заносило течение в их воды. И моряки ценились на вес... эээ... самых редких и красивых ракушек. Поселки, где обитали пленники, хвастались перед соседями красивыми жилищами и множеством замечательных вещей, что изготовляли люди.
Моряки с содроганием слушали рассказы Ариэри, и благодарили Богов, что им удалось избежать сей участи.
Тогда, после побега, Ратибор по совету Ариэри повел корабль на восток. Он по широкой дуге обогнул острова, и двинулся к далекой Родине вдоль их южной оконечности.
На небольшом одиноко стоящем скалистом островке моряки пополнили запасы воды и уже почти успокоились, решив забрать еще южнее.
Но тут пришел предательский шторм, отогнав судно на север, опять в воды морского народа.
"Но теперь-то уже все!" - думали наивные моряки.
Ну да, корабль худо-бедно починен, запасов еды и воды набрано достаточно. Можно и восвояси отправляться.
- Ратибор, опасность! - раздался над бухточкой крик Ариэри!
- Что случилось, милая? - озабоченно спросил любимую капитан, перегнувшись через борт.
- Пираты! Целая шайка! Они плывут вдоль берега и что-то ищут!
- Далеко? - встрял в разговор первый помощник. - Сударыня, сколько у нас времени?
- Мало! Час или два! - не скрывая паники, выкрикнула русалка.
- Свистать всех на верх! - зычно закричал боцман! - По мачтам, гарпун мне в ногу!
И принялся командовать стремительно носящимся по палубе и сноровисто лазающим по такелажу моряками.
Дрема почувствовал себя самым ненужным членом экипажа.
Его так и не назначили в какую-нибудь команду. То есть обычно юноша помогал, чем мог. Но в такие минуты нужен настоящий профессионализм, которого у сухопутного дворфа не было.
Вот и оставалось стоять там, где он меньше всем мешал. То есть в "Глазе тайфуна". А где у этого тайфуна глаз, кстати сказать, единственный?
Правильно, рядом с боцманом.
Одноногий пират с неизменным котом на плече довольно замолчал, наблюдая, как четко и слажено трудятся его матросики. Неожиданно обернулся к Дремудаду, охрипшим от натуги голосом проскрипел:
- А я говорил, что надо было из Бультера уху сварганить, кинжал ему между рук!
Дрема сообразил, куда именно кровожадный боцман пожелал человекорыбе воткнуть ножик и захихикал.
- И нечего лыбиться, головешку тебе в бороду! - возмутился Брандор.
- Думаешь, его работа? - спросил, сделав серьезное лицо, дворф.
- А кого еще?!
- Ну... наверное, - согласился Дрёма. - Только тогда почему так поздно?
- А ты попробуй по дну дойти до ближайшего острова! - хихикнул одноногий моряк. - Помнишь ведь, с каким грузом это чучело, гиком ему по лбу, от нас сбежало?
Дрема помнил, потому только кивнул.
Их пленник улепетнул во время того самого шторма. Бочонок, в котором жил человекодельфин опрокинулся от качки. А может и сам пленник этому поспособствовал.
Так или иначе, сбежал он с корабля. Вернее, уковылял, потому как к левой ноге у него была на короткой цепи прикована тяжелая чугунная чушка, из тех, что лежат на самом дне трюма для балласта.
Богатое воображение дворфа показало картинку, как бредет отощавший получеловек по дну, таща за собой этот груз. Даже жалко его немного стало.
Но, тогда выходило, что враг знает о них все. И об Ариэри тоже.
- Это плохо... - сказал Дрема своим мыслям.
- Да уж, ничего хорошего, ром мне в печенку, - подтвердил боцман. - Мы от них при таком ветерке не уйдем.
- Это плохо, - озабоченно сказал капитан.
Он незаметно подошел к ним со спины.
- Придется принимать бой, - кровожадно осклабился боцман. - Сколько там рыб? Твоя селедка, багор ей в хвост, сказала?
- Немного. С полсотни, - поморщившись на "багор" и "селедку", ответил капитан.
- Отобьемся! - пренебрежительно отмахнулся боцман. - Они бойцы никакущие!
- Не в этом дело, - вздохнул Ратибор. - Они, как увидят, что бой предстоит нешуточный, кого-нибудь за подмогой пошлют.
- Тогда, - предложил Дрёма, - надо сделать, чтобы они решили, что сами справятся.
- Я тоже так думаю, - кивнул капитан и ответил на невысказанный вопрос удивленного боцмана. - Как выйдем на курс, всех матросов с палубы! Оставь пяток человек. Пусть изображают ленивых бездельников.
- Им, кочерыжку между глаз, и изображать не надо, - проворчал боцман. - Значит, ловушку устроим? Умно придумано, поленом тебя по башке! Не зря ты капитан, а этот бородатик - ученый. Я бы не сообразил.
Так что через три часа, когда косяк рыболюдей догнал "Утреннюю звезду" они увидели идиллическую картинку. На судне явно никто не ждал нападения.
И Бультер решился на штурм.
Уж очень он хотел отомстить обидчикам, да и полоска стертой кожи на лодыжке еще не до конца зажила.
Дельфиньи морды показались разом над обоими бортами каравеллы.
Матросы, увидев это, с криками ужаса бросились в надстройки.
Палуба была тут же захвачена шлепающими босыми ластами по доскам несуразными созданиями.
Они ломанулись вглубь судна.
Зря.
Дремудад опять вошел в боевой раж. Его фамильный топор мелькал как молния, и половинки рыб падали не вякнув. Рядом с дворфом держался юнга Велимир. Паренек был не особенно сообразительным, но его небольшого ума хватило, чтобы следовать в кильватере бородатого рыборуба.
Из человекорыб никто не ушел.
Двое свалились за борт сильно ранеными, но добрая и нежная Ариэри, понимая, что ей уже нет пути назад на Родину и мстя за нападение на своего любимого, добила их.
А матросы долго потом отмывали палубу от светло-красной крови.
Делали они это с шутками и прибаутками, потому что жуткие Рассветные острова остались далеко за кормой, а слева по ходу судна показался берег материка. Теплое течение подхватило корабль и несло на своих ладонях прямо к родному порту.