Первые несколько недель плавания прошли спокойно. Франциска бодро резала килем волны привычных ей вод, устремляя свой бег вдоль береговой линии Эды. Кораблю предстояло обогнуть колыбель человечества и, избежав территориальных вод Веллина, устремиться навстречу восходу, в самое сердце великого океана Эр.
Команда, да и сам капитан, пребывали в приподнятом настроении. Провизии и воды было навалом. Пока Франциска шла вдоль закатного побережья, было в избытке портов, где можно было пополнить трюм и выпивкой и яствами. Миринда баловала команду всевозможными деликатесами, которые отлично шли под пиратский налив - крепчайший самогон из морских водорослей.
Капитан не пресекал ни пьянства, ни обжорства - он знал, что только Франциска покинет союзные воды, придется вводить режим строжайшей экономии. Поэтому команде позволялось жрать от пуза и пить до посинения.
Матросы тоже знали, что такая доброта не бесконечна, а потому жрали за троих и пили не просыхая.
Навязанный гость проблем не доставлял. Под началом старпома, бард усердно драил палубу, чистил земляные клубни и выполнял прочую чёрную работу, не нарушая спокойствие капитана песнями, хоть и кривился страшно. От его кислой мины на душе у Сарбеса становилось тепло и приятно.
Команда к гостю относилась на удивление хорошо. По словам Лисифы, бард часто травил байки впечатлительной матросне, от работы не отлынивал, пил и жрал наравне со всеми, вместе с ними шатался пьяный по палубе, горланя похабные песенки. Уже к концу первой недели плавания его принимали в команде за своего.
Сарбеса это настораживало, но недостаточно сильно, чтобы вмешиваться или разнюхивать. Дружнее команда - спокойней на палубе.
Впрочем, капитан не часто выбирался из своей каюты, продолжая корпеть над маршрутом плавания, прокладывая один курс, и тут же стирая его. Слишком мало было известно об опасностях сердца Эр, почти ничего не было известно о береговой линии Серпентира. Все имеющиеся в каюте карты обрисовывали контуры Риды лишь в общих чертах.
Придется рисовать свою карту, точную настолько, насколько это вообще возможно, для этих целей у Сарбеса было припасено множество влагостойких пергаментов, несмываемых чернил, красок, кистей, циркулей и прочей картографической утвари. Он даже умудрился взять несколько уроков в Академии Мореходства и Морской торговли, перед миссией.
Мысленно, капитан уже держал нарисованную карту в руках, любуясь чёткостью линий и точности разметки. А вокруг него стояли черви из Академии и завистливо заглядывали в его рот, ловя каждое слово истины. Тысячи писцов и поэтов складывали легенды и песни о его необычайном приключении.
Возможно, взять барда на борт было не таким уж и плохим решением. Ловя себя на этой предательской мысли, капитан усмехался в свою пшеничную бороду.
Время шло. Берег Эды неизмеримо оставался по правому борту. Он был уже не такой крутой, как в Империи или в прибрежных королевствах, но и портов встречалось с каждым днём всё меньше. На третью неделю вперёд смотрящий крикнул: "Меридиан на горизонте!".
Все прильнули к борту, вглядываясь в туманную даль, где, среди чёрных грозовых туч, виднелись белоснежные пики исполинского горного хребта.
Капитан тоже выбрался из каюты, чтобы посмотреть на это великолепие. Печальная Франциска погрузилась в тишину, нарушаемую лишь скрипом снастей, да плеском волн. Матросы восхищенно затаили дыхание, глядя на изломанные линии молний, что сверкали над горными вершинами, отражаясь в белоснежных шапках яростными вспышками.
Появление Меридиана означало одно - через два дня Франциска покинет союзные воды и опасно приблизится к территории Веллина. Вольной и сытой жизни приходил конец. Впереди оставался лишь один маленький порт, на Дозорном острове, а дальше - бескрайние просторы Эр, неизвестность и полное отсутствие питьевой воды.
- Что вылупились, слизняки бортовые! - рявкнул Сарбес, вдоволь налюбовавшись мерцающими вершинами Меридиана. - За работу!
Он подумал еще несколько мгновений, а потом добавил, чуть снизив тон:
- Старпом! Пригласите господина "героя" в мою каюту. Мне нужно обсудить с ним некоторые детали нашего плавания.
- Так точно, капитан! - раздался бодрый рык Лисифы.
Матросы поспешили вернуться к своим занятиям. Сарбес не стал любоваться этой привычной суетой, которая так грела порой его душу. Он поспешно скрылся в каюте, уселся в своё массивное кресло и, придав себе свирепый и внушительный вид, стал ждать.
Стук в дверь раздался ровно тогда, когда терпение капитана начало потихоньку испаряться.
- Войдите! - рявкнул Сарбес.
Дверь скрипнула, отворяясь, и в каюту вошел бард. Он был одет в простой серый кафтан и свободные штаны, потерявшие какой-либо цвет от длительного ношения. Босые ноги шлёпали по деревянному полу. Волосы, слишком длинные для моряка, были всклокочены и торчали во все стороны.
- Вы желали видеть меня, капитан? - бард учтиво поклонился.
Сарбес указал гостю на небольшое кресло напротив стола.
- Всё, - усмехнулся капитан. - Нам пока не удалось как следует познакомиться, а о своей команде я должен знать всё.
Белоснежная улыбка на секунду осветила каюту, разогнав привычный полумрак.
- Вы совершаете большую ошибку, прося сказочника рассказать историю.
Суровый взгляд капитана стёр весёлую ухмылку с лица артиста.
- Давай без витиеватости и пространных рассуждений. Откуда ты взялся, чем промышлял, что умеешь, на кой хер вляпался в экспидицию?
Некоторое время Бард молчал, задумчиво разглядывая карты, сваленные на капитанском столе.
- Как я уже говорил, имя моё Сатир Мидгард. Взялся я из-под земли, из бескрайних пещер древних вирмов. Вырос же я в небольшой деревушке Заливье, что в полдне пешего пути от Люфтрига. Грамоте и наукам обучался в Академии Хронологии и Летоисчисления, а потому могу и писать, и читать, и считать, если на то будет надобность. После обучения скитался я по всей Эде, побывал во всех Королевствах Закатного побережья, стёр ноги на каменных тропах Меридиана...
Кулак капитана ударился об стол, прервав излияния гостя. Бард вздрогнул и отчеканил:
- Умею петь и играть на любых струнных инструментах, неплохо владею ножом и стреляю из лука, умею ходить под парусом и рыбачить в открытом море. Могу переспорить кого угодно и соблазнить любую женщину. Разбираюсь в ядах и снадобьях. Могу сложить такую песню о плавании Печальной Франциски, что сам император будет напевать её в своих императорских ванных...
- Ладно, - Сарбес усмехнулся. - Заливать в уши ты умеешь. Это уже неплохо. Да и с командой сдружился. Только вот я никак не возьму в толк, зачем тебе уходить в долгое плаванье? Тут не так уж много баб, которых нужно совращать.
- Ну, на Ваш корабль меня направило решение имперской комиссии после рассмотрения моего заявления на звания героя и прохождения испытания. Возможно, они просто хотели убрать меня подальше, желательно - до следующего Сошествия, а ничего опаснее вашего плаванья у них под рукой не оказалось.
Ответ звучал вполне убедительно.
- Допустим, - сказал капитан. - А зачем ты попёрся на эти испытания? Бардам лучше странствовать от одного постоялого двора, к другому.
- Имя, слава, регалии, деньги, связи и материал для песен, - просто ответил Мидгард. - А в случае успеха этого плавания, всего этого будет хоть отбавляй.
Капитан хмыкнул и откинулся на спинку кресла, размышляя.
- Ладно, бард. Пиши свою песню о нашем плавании. Через два дня мы покинем союзные воды и начнётся настоящее приключение. От надёжной руки старпома я тебя освобожу. Только команду от работы не отвлекай, да под ногами не путайся. И чтоб это...
Сарбес умолк на мгновение, припоминая точные слова.
- Чтоб император напевал её в своих императорских ванных.
Мидгард кивнул, весело ухмыляясь.
- Благодарю, капитан. Ваши надежды будут оправданы сполна. И не беспокойтесь насчет надёжной руки вашего старшего помощника. Она мне нисколько не помешает. Даже наоборот.
Откланявшись, бард вышел, оставив капитана наедине с картами и размышлениями.
Следующие два дня прошли в напряжённом ожидании. Команда умерила свой аппетит, тем более что Миринда начала вести строгий учёт провизии. Спиртного тоже не пили, сохраняя разум трезвым для прощальной попойки, которая ждала их на Дозорном острове.
Погода, такая благоприятная вначале плавания, начала портиться. Лик Яра больше на осыпал своими щедрыми лучами Великую Матерь - небосвод Эрды был затянут плотной вуалью серых облаков. Ветер крепчал, заставляя мачты стонать. Волны, что еще недавно плескались у самой ватерлинии, теперь лизали борта, захлёстывая порой на палубу. Сарбесу пришлось забрать на три градуса левее, уводя Франциску от береговой линии, чтобы разыгравшиеся волны не насадили корабль на прибрежную мель или риф.
Близилась буря, возможно настоящий шторм. Об этом капитану говорило его давно зажившее колено, наливаясь свинцовой тяжестью и раскалённой болью. Чтобы справиться с ней, а также с нарастающим чувством тревоги, Сарбесу пришлось открыть свой тайный сундучок, где, в выложенных нежнейшим мехом выемках, покоилась его личная коллекция спиртов.
Откупорив бутылочку Дикарской слезы двадцатилетней выдержки, капитан выпивал по маленькой рюмочке этого адского пойла каждые несколько часов, когда боль становилась совершенно невыносимой.
К концу второго дня, когда даже это волшебное средство перестало помогать, Сарбез вызвал к себе своего старпома.
Лисифа тоже выглядела встревоженной, что было понятно, ибо её опыт мореплавания был сравним с капитанским. Но всё же, внешность старпома удивила Сарбеса. Обычно, вдалеке от портов и берега, эта красивая и могучая женщина не забивала себе голову такими глупостями как внешность и приличие. Свободная рубашка с распахнутым воротом, да шаровары - всё то же, что носил каждый матрос из команды Франциски. Сейчас же перед капитаном был не его боевой товарищ, который любил играть в неваляшку с матросней и жрать ядрёнейший самогон из горла. По другую сторону стола сидела женщина, знающая цену своей внешности. Корсет вновь стягивал её стан, делая талию стройнее, а грудь еще более впечатляющей, аккуратно уложенные волосы и даже подведённые чернилами каракатицы глаза.
Эти перемены не понравились Сарбесу, но у него были проблемы и посерьёзней.
- Будет шторм, - сказал он, без предисловий, - да такой, которого мы уже лет семь не видывали. Готовь корабль. Нам придётся уйти в Эр раньше намеченного.
Лисифа кивнула. Она прекрасно понимала, что попади они в бурю у берега, Франциску быстро разломает в щепки набегающие волны и подводные скалы. В открытой воде будет безопасней.
- Значит никакого прощального пира? - хмыкнула старпом. - Команде такое вряд ли придётся по нраву.
- Переживут, - усмехнулся капитан, но тут же скрипнул зубами от очередной волны коленопредсказаний.
Лисифа кивнула и добавила.
- Если переживут без попойки, то и шторм переживут наверняка. Попрошу Мидгарда отвлечь их какой-нибудь сказкой, чтобы сильно не волновались.
Произнесённое имя внезапно заронило каплю подозрения в капитана. То как выглядела его старпом, да еще слова этого проходимца. Уж не практикует ли этот ублюдок свои навыки соблазнения на его, Сарбеса, команде.
- И, Сиф, смой это, - капитан провёл пальцем под левым глазом. - Мы уже в море, не позорься и команду не дразни.
Смерив капитана холодным взглядом и бросив резкое "Будет сделано, капитан!", старпом вылетела из каюты, громко хлопнув тяжёлой, окованной чёрным железом, дверью.
- Проклятье! - процедил капитан и потянулся к рюмке.
По мутному стеклу окон капитанской опочивальни затарабанили первые капли дождя.
"Началось", - подумал Сарбез, опрокидывая в себя напёрсток бесценного пойла.