На обоях в качестве орнамента было написано слово "х**", разным шрифтом, и под разными углами, ровно 1374 раза. По крайней мере, такое число назвал мне взволнованный, похожий жестикуляцией на экскурсовода, продавец. "Очень концептуально, отражает современную жизнь во всех ее аспектах. Плюс, если вы или ваши дети имеете привычку рисовать или писать на обоях, рядом с х**м все равно все будет смотреться нормально". Я взял десять квадрат-метров. Последние деньги потратил, чисто из уважения к искусству.
Придя домой, я постелил один слой обоев на кровать в качестве простыни, а вторым накрылся сверху, как одеялом. И очень плохо спал, ворочаясь всю ночь, заснул только под утро. Проснулся с резонным вопросом: почему? Откровение пришло быстро, ясное, как наступивший день - меня обложили х**ми. Вернее, я сам себя обложил.
Надо было что-то делать дальше. Выпив чаю, я капнул немного внутрь рулона, и понял, что приношу жертву. Яриле - славянскому богу мужской силы. В свое время на олицетворявших его березовых сучьях лишались девственности юные древлянки. То есть, получается, чай - это кровь порванной девственницы? При осознании этого меня чуть не вырвало, и я решил, что перенесусь лучше в другое место и время, облачился в обои, как римский сенатор в тогу, и вышел на улицу.
Прохожие меня почему-то шугались, хотя мне казалось, что я смотрюсь уж точно нормально, если не величественно в своем гордом одиночестве. А потом подошли два каких-то плебея в темной форме с нашивками и фуражках и спросили документы. Мне стало стыдно, что рядом со мной даже они будут смотреться нормально, и я подчеркнул в ответ пальцем одну из надписей на своей одежде. А когда они предложили проехать в отделение, засмеялся им в лица, схватил около одного из зеленых насаждений метлу, оставленную дворниками и взлетел.
Омрачилась моя радость уже над липами на довольно большой высоте, с которой хорошо был виден весь город. Я вдруг понял, что метла имеет фаллическую форму и ощутил себя снова обложенным х**ми, со всех сторон.
От огорчения я на несколько секунд забыл об управлении, чего хватило для того, чтобы спланировать вниз, точно вписавшись в чердачную комнату двухэтажного коттеджа, пробив с разгона деревянную стену.
Пока очухивался и отряхивал опилки, прибежали хозяева, невысокие, плотные, как шары для гольфа, тридцатилетние пацаны с голыми черепами.
- Вот, блин, - удивились они, разглядывая меня. - Гляди ж ты, х** написано. Эт че эт у тебя, братан?
- Фамилия у меня такая, - ответил я, запахивая плотнее тогу и глядя на них исподлобья. - Х** Иван Александрович.
Пацаны смотрелись неплохо. И их коттедж тоже, как я решил, осмотрев его весь. И сделал вывод: останусь здесь. Авось через пару месяцев буду на мерсе ездить, и это будет неплохо смотреться.