Аннотация: Рассказ не имеет ничего общего с современной реальностью. Все совпадения случайны. Вы свободны...
Се человек?
Напротив Атриума, что на земляном валу, появился благообразный человек, но не сразу. Хотя не так. Правильнее сказать, что он проявился, как изображение на старой полароидной фотографии. Сначала в воздухе зависла борода, и на нее никто не обратил внимания, ведь день стоял летний, погожий, выходной. Затем появилось лицо. Про такое можно смело сказать - лико. Так как оно было очень всепрощающим, с невозможно понимающими синими глазами и с полуулыбкой, которой могла позавидовать Джоконда. На всепрощающее лико уже обратили внимание. Первым стал пожилой мужчина, кусавший в этот момент сосиску.
- Оптоволокно, - сказал он матом, роняя на тротуар смесь горчицы, кетчупа, соленого огурчика и жаренного лука. Это было очень обидно. Так как сосиска без упомянутых компонентов пахла как подмышка неприличной женщины с курского вокзала и могла отправить на две недели в инфекционную больницу.
- Биомать! - продолжил нецензурно выражаться первый свидетель. Неприязненно посмотрев на лик, который к этому моменту оформился в волосатую голову, он со вздохом бросил остатки биологического оружия в урну и не оборачиваясь поспешил к метро. Но для него ничего не кончилось. В руке у свидетеля появился серебряный поднос на котором лежало 7 раз по 7 сосисок. Как потом показал спектральный анализ, мясо в них составляло 100% мяса, что само по себе необъяснимо с точки зрения науки. Мужик оказался со стальными бубенцами, он не уронил посуду, ловко смахнул еду в ашановский пакет и проявив завидную прыть скрылся в подземке.
Тем временем благообразный человек оформился до пояса. Его окружила толпа вездесущих китайцев - свидетелей номер два. Они закрыли его от других жителей и гостей столицы, и захуавеяли своими смартфонами. Азиаты галдели, цокали, восхищаясь новейшими российскими технологиями и конечно (как потом рассказали по телевизору) мистером Путиным. Те, кто посмелее, тыкали селфи-палками в туловище технологии, но судя по насупившимся бровям хозяину туловища такое обращение не понравилось и он произнес первые китайские слова:
- Лампа себя не освещает.
Ну сказал и сказал. Подумаешь, гугол и не такое может, вот только палки в китайских руках превратились в змей, судя по капюшонам - ядовитых. Не мешкая, аспиды обвились вокруг конечностей. Не мигая, но шипя, уставились в поднебесные глаза. Китайцы обратились в соленые столбы, фигурально естественно, так как один из них сильно пукнул.
Всепонимание на лике чутка поколебалось, но спустя пару секунд вернулось и необыкновенный мужчина материализовался полностью. Выглядел он для Москвы 2020, не так уж и странно. Высокий, худой, бородатый, с длинными темными волосами, свисающими вдоль плеч. Одеть косуху, посадить на байк, получится отличный рокер-неформал, правда с очень добрым взглядом опытного следователя. Но одет был пришелец иначе. Ближе всего его одеяние походило на простыню, в которой сделали отверстие для головы и чуть сшили по боками, что бы как-то обозначить независимость рук. Стоит заметить, что простыня, которую в древней Греции назвали бы хитон, была вызывающе белоснежной, как дорогие зубные импланты. Ступни мужчины оказались босы, но чисты, с аккуратно подстриженными ногтями.
Обогнув китайцев, пришелец двинулся в толпу людей, рассекая ее как каравелла, воды красного моря. Люди охотно расступались, некоторые оглядывались во вслед, большинство предпочитало не включать мозг, а с чего бы? Вот бомжара, опираясь на автобусную остановку звонит с айфона, далее взлахмоченный старичок лилипутского размера, сгорбясь под тяжесть медалей просит милостыню. Мимо проходит девушка, губы которой могут обхватить докторскую колбасу не разжимаясь, а грудь больше, чем попа гиппопотама. Двое мужчин, в цветистых рубашках, самого дольчегабанского вида идут взявшись за руки, виляя тазами. Женщина, косящая под цыганку, ловит взглядом и руками приезжих. Есть на что посмотреть, а лучше смотреть насквозь, не замечая. Еще один фрик. И совсем не оригинальный.
Зарядил дождь. Хороший летний ливень, быстрый, бессмысленный и беспощадный, как первый секс. Все бы ничего, кто мок, кто-то открывал зонтик, мгновенно появились лужицы, но пришельцу было монопенисуально. Он как-то добро щурился и казалось, что от него идет свет. Это конечно субъективное наблюдение из окна полицейского рено-логана, глазами младшего лейтенанта Ширшикова. Но вот, что странно. На чудака не действовал дождь, он на него просто не попадал, словно над головой был раскрыта невидимая длань.
- Ты это видишь? - спросил Ширшиков своего подельника, старшего сержанта Шапкина.
- Таджиков? - с надеждой уточник Шапкин, купивший недавно последний мобильный огрызок. Купивший его в кредит...жене...чужой.
- Да нет же, вот того клоуна в белой простыне.
- Чего с него взять? - мгновенно оценил кредитоспособность субъекта сержант. - У него даже обуви нет.
- Глаза разуй, ничего не замечаешь?
Шапкин поправил черную вязаную шапочку, которую носил в любой сезон, невзирая на логику, насмешки и запах, после чего напряг лобик.
- Вот исполняет! - восхитился он, глядя как благообразный мужчина игнорирует законы физики, - чисто Куклачев.
- Почему Куклачев? Тот вроде по кошкам?
- Тогда Хоттабыч, - не стал спорить Шапкин.
Пришелец же, кротко улыбнувшись прямо в рено-логан, направился по земляному валу, в сторону Воронцовкой улицы. Он шел по тротуарам, мокрым тротуарам, дождь по крышам бил громким барабаном, а за ним тенью ехать автомобиль ППС.
Возле посольства Индии благообразный человек притормозил, о чем-то задумавшись. Дождь к тому моменту перестал идти, поэтому полицейская машина тоже притормозила. Третьи свидетели с трудом достались из логана.
- Старший сержант Шапкин, - как положено представился член опг, - предъявите документы.
- Волк плакал, когда овцы намокли под дождем, - ответил фрик.
Фраза показалась бессмысленной, но почему-то обидной. В сердцах у работников органов возникло раздражение, пока оно было бездубиночным, но с перспективой.
- Документы гражданин! - продолжал выдавливать из себя образцово-показательного полицейского Шапкин. - Паспорт, права, сексуальная карта Москвича?
- Вот вы Андрей сын Вазгена, знаете почему ваш головной убор называется п-дорка?
Мужчина произнес предложение, особенно последнее слово, так спокойно и буднично, что оно не показалось бранным, напротив, даже каким-то дворянским, как титул. Но Ширшиков закашлялся. Шапкин же поправил шапочку и потянулся к дубинке.
- Я возьму факел, зажгу его и освещу тьму окружившую вас. Шапочка в расправленном виде имеет полусферическую форму. Что бы получить длину окружности, что будет являться размером головы, нужно число "Пи" умножить на диаметр окружности "Do". Что бы узнать высоту полусферы, необходимо учесть радиус - R. Лишь в этом случае мы будем иметь представление о размере шапочки. Формулу дополним толщиной вязки - K и диаметром шерстяной нити - A. Получилась универсальная формула.
Ширшиков офигевал, Шапкин комкал в руках головной убор, лучше бы он этого не делал. С убора летела перхоть, волосы, двухсотрублевые купюры, да и вид головы сержанта после обнажения выглядел, как потоп, после пожара.
- Я был во многих странах, - продолжал лекцию пришелец, - но лишь в России название шапочки имеет строго научные корни, это говорит о высоком уровне образования и культуры.
- Ну, ты Хоттабыч и артист, - наконец выдавил из себя Ширшиков. - Садись в машину, мы тебя с ветерком прокатим до отделения, там с настоящей шапочкой познакомишься, с майором, он тебя с удовольствием послушает.
Младлей повернулся, что бы открыть дверцу машины и обомлел. Вместо потрепанного судьбой логана, сверкал и пах девственностью порше панамера турбо.
- Что это? - изумленно спросил Ширшиков и подпрыгнул на месте. Было от чего. Его напарник, счастливо улыбаясь, трогал черными ногтями густую черносмольную шевелюру.
- Молитесь и будете услышаны, - ответил благообразный мужчина и подмигнул.
Уходил он спокойно, не оборачиваясь на колено-приклоненных полицейских. Машина и волосы, это не те вещи, ради которых стоит молиться. Или те?
Четвертый свидетель шел по Яузскому бульвару, шел быстро, уверенно, окидывая встречных девушек плотоядным взглядом. Он раздевал их, делая все те вещи, что в старых олдскульных немецких фильмах делал доктор-стоматолог Йохонсон с пациенткой-домохозяйкой Фрау Мюллер. Увы, эти картинки жили лишь в голове покрытой сединой и солнцезащитными очками. На минуту он остановился, снял очки и проводил взглядом очередную тугую, как миланский орех попку в обтягивающих джинсах, затем горестно выдохнул.
Возле него остановился, тот самый мужчина в простыне.
- Денег не дам, - быстро сориентировался седой, - но хлеб и бутылку кефира куплю.
- Нет поленьев, разведи огонь из щепок, - на что-то намекнул благообразный и удивленно поднял бровь, левую, когда седой молвил в ответ.
- При слове "чужой" губа губы не касается, как при слове "мой".
- Это слишком тонко, - усмехнулся с неприятным пониманием босоногий пришелец. - Будь проще.
- А вы собственно кто? - с максимальной иронией спросили четвертый свидетель. - Альфа и Омега в одном флаконе?
- Я? - задумался мужчина. Он так старался, что его чистое лицо стало темнеть. Это выглядело довольно пугающе.
- Может вы есть - Любовь? - не скрывая издевки, продолжал допытываться седой.
- Уж точно нет, не здесь, не сейчас.
- Тогда кто?
- Я есть ответ. На любой вопрос, - сказал и пошел дальше.
- Простите, - к четвертому свидетелю обратилась огневолосая миловидная девушка, - вы не подскажите где здесь спортивный клуб "в серебре".
- Подскажу, - стараясь не смотреть на ее внушительный бюст, ответил седой. - Мне как раз по пути...
На большом каменном мосту, смотря вниз на шумящую машинами дорогу, стояло оно. Маленькое, помятое существо неопределенного пола. Худенькое тельцо было одето в синтетический плащ, невыносимо алого цвета. На голове существа самоубилось что-то жуткое, затем оживилось, снова кокнулось, каким-нибудь максимально негуманным способом. Существо бессистемно роняло длинные тягучие сопли на проезжающие машины. Бессистемно, но пугающее стабильно, нарушая законы физиологии. Оно перелезло через ограждение моста. Подалось вперед, опираясь но босые ступни и держась тоненькими ручками. Застыло... Босые ступни и попрание законов физиологии, два вектора, объединившие пятого свидетеля и благообразного мужчину, который остановился рядом.
- У меня нет с собой котят, - грустно сказал, завернутый в простыню.
Тот самый случай, когда фраза была максимально не к месту, категорически мимо. Возможно, если бы ее произнес кто-то другой, то не пахнуло таким диким диссонансом, но тут аж завоняло.
- Ыиии эээ уээ а? - произнесла путана, которую вся думская богема знала под кодовым именем - Две Сопли.
- Анекдот такой был, - охотно пояснил благообразный человек. - Стоит мужчина на мосту, собирается топиться. Видит к нему женщина бежит, задыхается. Кричит: "Стойте, подождите, не делайте этого!" Иногда человеку достаточно слова. Улыбки...Даже взгляда. И знаешь? Он передумал топиться. А женщина подбежала, протянула сверток и говорит: "котят возьмите". Так вот, у меня нет котят.
- Я так-то под машину бросаюсь, - выдохнула из себя и затем втянула сопли Две Сопли.
- Тогда ладно, - улыбнулся очень добро мужчина. - Падающего подтолки.
Сказал и сделал. Алый плащик, сопли и их хозяйка летели вниз молча, хотя рот был раскрыт в крике, почему-то беззвучном. Глаза, оказавшиеся зелеными, брызнули слезами, маленькое сердце, прежде чем тело достигло точки падения, успело получить микро инфаркт.
Мужчина не стал смотреть, хотя визг тормозящих шин, отборный мат, вой клаксонов и сирена скорой помощи заставила всех прохожих броситься к краю моста. Его никто не пытался задержать, хотя как минимум трое видели, как он подошел к алому плащу.
А внизу было странно. Катя сидела в пробитом ей же асфальте, вокруг машин, галдящих водителей, обалдевших зевак. Сидела и улыбалась, абсолютно целая, лишь из носа шла алая, алее плаща кровь, без всяких соплей.
Возле Московского центра искусств сидели цыгане. Они занимались естественным отбором. Отбраковывали тех, кто точно не даст денег, определяли "деловых", с которых можно получить сотку "да отвяжись ты", выявляли "приколистов" готовых дать погадать и наконец, безошибочно определяли самых лакомых - лохов сердобольных. К ним подсылали детишек помельче. К сожалению, самым мелким среди присутствующих был девятилетний Ханзи. Лох же был жирным, просто царем царей среди идиотов. С такого можно и пять тысяч получить, вот только где он их прячет в этой простыне?
- Подайте, Христа ради! - горестно запричитал шестой свидетель, крепко уцепившись в простыню.
- Не могу, - как-то обезоруживающее улыбнулся мужчина и хотел что-то еще сказать, но был сметен потоком жалоб, стенаний, воплей и другими спецэффектами. Куда там еврейскому народу!
Мужчина даже присел, что бы внимательнее слушать ребенка и создавалось такое впечатление, что он наслаждается игрой маленького мастера.
Через пятнадцать минут, вокруг благообразного мужчины стояла толпа цыган и требовала милосердия, которое могло выразиться лишь златом. Наконец, выдохшись, люди выжидательно уставились на босоногого. Некоторые, поумнее, думали - "а на фига мы потратили столько времени, на этого оборванца?". И лишь Ханзи, протянул руку к мужчине и повторил:
- Ради Христа, дяденька!
- Творите милосердие! - кричала толпа.
- Я должен посоветоваться с отцом, - произнес мужчина и пропал.
Сразу, полностью, без огня, дыма, света и прочей голливудщины. Не успели цыгане переглянуться, как он снова оказался в их кругу.
- Кукушачье яйцо за куриное не выдать.
Это все, что сказал дивный мужчина цыганам и направился к храму. За спиной падали люди. Восемь человек, они все умерли, что бы через двенадцать часов очнуться в морге. Не очнулся лишь шестой свидетель - потому что Ханзи в переводе означает "Бог является добрым", потому что он выполнил просьбу - творил милосердие...
Отец Михаил сразу заметил ряженного. Он вошел в храм как к себе домой, спокойно миновал коридор, не обращая никакого внимания на убранство лишь коротко кивнув изображению Господа на своде главного купола. Остановился возле главного иконостаса.
Храм был пуст, удивительно! Такого не было с момента открытия, даже в санитарные дни, здесь находились десятки людей и надо же так совпасть. Отец Михаил и юродивый. Настоятель не стал звать охрану, ему было любопытно. Один из грехов, делающий нас людьми.
- Зачем ты здесь? - раздался голос, обтекая храм, обволакивая, словно входишь в теплое море.
Настоятель удивился. Это он должен задавать вопросы и порицать пародиста на святое.
- Молодой человек (он почему-то не решился сказать "сын мой"), к тем, кто тебя старше, следует обращаться на "вы".
Ряженый негромко рассмеялся, но звуки разнеслись по всему храму и казалось, что иконы, образа и ангелы улыбаются вместе с ним.
- Это храм, здесь не место для веселья!
- В храме все должны быть серьёзны, кроме того, кто является предметом культа. Вы, не ответили на вопрос. Зачем ты здесь?
Мужчина подошел к настоятелю и уселся на пол возле ног священника. Тот невольно отошел на несколько шагов. Хотел все же позвать охрану, но сдержался. Вообще отец Михаил был хорошим священником, правильным, неверующим ни во что и во все. Т.е. он допускал существование Христа, Аллаха, Кришны или Будды, но за все свои годы не видел, а главное не чувствовал проявления божественного, вмешательства делом. Слепо верить - значит отказываться понимать. Странная мысль для настоятеля главного храма страны.
- Есть три вида "чудотворцев". Первые не знают ничего и просто обманывают людей, играя на их бедах. Вторые не знают и не умеют ничего, но свято верят в свою чудотворность, заряжая людей, даря им надежду. И третьи, те кто могут и умеют творить чудеса, но увы их не существует. Скажи мне священник, чем ты лучше обманщиков, ведь ты ни во что не веришь?
Отец Михаил не испугался, не удивился, у него вдруг появилась бешенная надежда.
- Я не лучше и не хуже. Люди с верой достаточно плохи, что станет, если их лишить костылей? Скажи мне пришелец - ты Бог?
Миг застыл в ожидании. Один вопрос, от одного седьмого свидетеля, что изменит правда.
- Я человек.
***
Первый свидетель
- Ты хочешь, что бы я спас человечество?
- Поднос не отдам, он мой!
- Это твой ответ?
- Отстань от меня (неразборчиво мат)
Второй свидетель
- Вы хотите, что бы я спас человечество?
- О, Великий белый Бог, не трогай нас. Мы смиренно просим о снисхождении.
- Это ваш ответ?
- Да, Великий колдун Гу!
Третий свидетель
- Вы хотите, что бы я спас человечество?
- И тещу тоже? (Ширшиков)
- Можно и мне машину? (Шапкин)
- Это ваш ответ?
- А мне квартиру! (Ширшиков)
Четвертый свидетель
- Ты хочешь, что бы я спас человечество?
- Это когда Апокалипсис? Мертвые восстанут, страшный суд и конец человечества? Что-то не хочется.
- Это твой ответ?
- Да! Я, между прочим, только жить нормально начал!
Пятый свидетель
- Ты хочешь, что бы я спас человечество?
- Вы мне лучше сопли верните, без них работы нормальной нет.
- Это твой ответ?
- Прости меня за мой ответ, но все-таки нет.
Шестой свидетель
- Ты хочешь, что бы я спас человечество?
- Нет, пусть горят в аду. Люди не достойны спасения.
- Это твой ответ?
- Это правда.
Седьмой свидетель
- Ты хочешь, что бы я спас человечество?
- Не знаю. Если я скажу да, то обрету Веру, но обреку цивилизацию.
- Это твой ответ?
- У меня его нет.
***
В кино шли "Мстители: финал". Миллионы людей по всему миру одновременно сидели в кинотеатрах смотря как Боги и Герои сражаются за существование вселенной. После финальных титров оказалась сцена, которую обсуждали чуть ли не больше, чем сам фильм. На фоне бесконечности космоса складывался из звезд и туманностей мужчина средних лет. Был он худ, бородат и одет в белую простыню.
Сначала поднял вой Ватикан, обличая, грозя анафемой. Позже к Папе присоединился Патриарх и другие христианские конфессии. Они осудили фильм и заявили о недопустимости использования образа Бога в данном ключе. Загадка состояла в том, что создатели фильма не снимали данную сцену и на пленках, предоставленных в кинотеатрах ее попросту нет. А на экране - есть!
- Вы свободны. Я отпускаю вас. Больше нет ни Богов, не религий. Только вы и бесконечность. Что будет? Теперь этого не знаю и я. Вы сами отказались от костылей. Прощайте.