Аннотация: Заморожено на непределенный срок. Уважаемый А.А. Васильевв своей серии "Акула пера в мире Файролла" постулировал, что НПС персонажи начинают "умнеть" при длительном общении с высокоинтеллектуальными игроками. Я попробовал развить эту мысль на примере Дейзи и, отчасти, Калле. Автор мира считает, что можно сделать из этого повесть. Пишется.
Бегство Фирейры.
... Прошло два дня с тех пор, как Дейзи рассталась с этим странным Хейгеном. Он ушёл так же внезапно, как и пришёл, по-английски, не прощаясь (девушка не знала, почему надо так говорить - "по-английски", но чувствовала, что это правильно). Нет, он был действительно необычен. Все те, кто окружал Дейзи до сих пор были понятны и просты.
Добрый дядюшка Себастьян в своей ничтожной крабьей душонке имел лишь одно желание: старался убить её. Силач Просперо был недалёким, но до самых печёнок преданным лично ей, Дейзи, малым. Впрочем, назвать его малым у любого, увидевшего вживую этот центнер с гаком мышц и сухожилий, не повернулся бы язык. Уж слишком огромен был Проспера.
Харрис, командир абордажников на её флагмане, хорошо знал своё дело, умел как никто дрючить новичков и был бесстрашен в бою. Но... Ну никак не мыслитель. И шуточки у него были на одну тему... Да, негоже, конечно, их выслушивать молодой и красивой девушке. Вот такой, как Дейзи... Увы, приходилось это делать. Корсары просто не поняли бы своего капитана, попробуй она ввести цензуру на солёные словца, произнесённые в её присутствии и скорее всего отправили бы свою скромницу капитаншу на свидание с Кракеном. "Да задери меня белая акула, с каких пор я стала краснеть от солёных словечек? " - вскинулась Дейзи.
Ей был абсолютно непонятен источник откуда-то взявшейся вдруг стыдливости. Ведь с тех пор, как умерла мать (а Дейзи тогда было меньше трёх лет), отец всегда брал её с собой в плаванья. Естественно, корсары всегда оставались такими, какими есть. Им было всё равно, есть девочка рядом с ними или нет. Какие там в килькину печёнку через её ласты политесы! Ребята выражались ёмко, кратко и смачно, используя всю образность данного им великого и могучего. Так что молодая предводительница корсаров и сама была ещё та искусница многоэтажно покрыть любого, если к этому вынуждали обстоятельства, и уж тем более не краснела от сочных и образных оборотов хлопцев-пиратов. До сих пор не краснела...
А то, что она пыталась сделать потом со своим дядей, вообще было необяснимо...
Грозный Мванга изменил свои планы и решил вначале покончить с Себастьяном Фирейрой, а уж потом топить корабли Бамболейры. "А то ещё сбежит твой дядюшка, потом ищи его по всему архипелагу." - деловито сообщил он Дейзи. Та, естественно, была приглашена полюбоваться на зрелище казни её заклятого родственника.
Мванга пообещал ей и корсарам её команды потеху, сказав, что обязательно подпустит Фирейре в печёнку красных муравьёв по мудрому совету Хейгена, а также поклялся селезёнкой Великого Кракена, что никогда до этого не встречал такого знающего толк в пытках человека, как Хейген. За что он, Мванга, этого Хейгена весьма и весьма уважает и любит, почти как свою чёрную маму.
Но вот с муравьями получился облом. Корсары остановились в порту Киросао, что расположен на Боттл-Острове. А там этих необходимых для пытки насекомых просто не оказалось в наличии. За ними надо было плыть на маленький островок Несвятой Маши. Всего то делов - часа четыре туда, да назад пять на ялике (такая странная арифметика с дорогой получалась потому, что на море всегда есть течения, которые в одну сторону попутные, а в другую, естественно, встречные). Но увы, до вечера муравьёв было не достать. Поэтому после подвешивания на дыбе, прижигания пяток и прочих щадящих пыточных процедур (делалось это отнюдь не из человеколюбия, а просто чтобы Себастьян раньше времени не откинул ласты и не подпортил пoлучаемое корсарами удовольствие) решено было основное веселье отложить на завтра. К этому времени должна была вернуться посланная за огненными муравьями команда корсаров во главе с силачём Просперо.
Довольные зрелищем пираты обеих команд разошлись по кораблям. Себастьяна, как главную звезду завтрашнего дня, заботливо заперли на замок в в подвале берегового склада и на всякий случай приставили почётный караул из самых заклятых его "друзей". Те точно будут сторожить дядюшку Дейзи не на страх, а на совесть.
Все не занятые на вахте пираты почти сразу заснули. Только Дейзи почему-то никак не могла сомкнуть глаза. Она ворочалась с боку на бок, пытаясь отогнать от себя странные мысли. Мысли действительно были странными. Почему-то ей вспомнилось, что дядя Себастьян не всегда был таким. Когда она была совсем девочкой, тот частенько приходил на корабль к своему кровному брату, её отцу Роджеру. Особенно часто он наведывался после того, как трагически погибла мать Дейзи. В ту пору девочка частенько видела, как её отец плакал. Он старался делать это украдкой от команды, стыдясь своей, как он думал, слабости. Впрочем, корсары знали об этом, но из деликатности делали вид, что не замечают "деликатного" поведения своего капитана, щадя его чувства. Лишь приход дяди выводил отца из депрессии. Братья вспоминали совместное детство, смеялись, обижались друг на друга, ссорились и снова мирились. Приходило время расставания. Отец подолгу обнимал дядю, просил прийти как можно скорее. Тот обещал навестить своего брата, как только вернётся из очередного плаванья. И всегда держал слово.
Естественно, и Дейзи перепадали подарки от дяди (тот любил баловать свою единственную племянницу): то бивень морского льва, то кусок особенно крупного и красивого коралла, а то и мелкая жемчужина. И маленькая девочка с нетерпением ждала, когда же наконец дядя Себастьян вернётся из очередного лихого рейда. Дейзи вдруг осознала, что с тех пор она осталась совсем одна на Островах. Ведь пираты признавали её капитаншей лишь до тех пор, пока она обеспечивала им много добычи и лёгких абордажей при захвате купцов.
"Да что за мысли лезут в голову, планктон их задери! Какой он мне к барракуде родственник, после всего того, что он совершил! Его люди почти убили меня! Если бы не Хейген, то давно бы мне быть кормом для личинок мух на островке, возле которого дядюшка подкараулил несчастную "Беладонну". Так ему и надо, пускай подыхает завтра, да пусть помучается перед этом подольше!" - разозлилась на себя девушка, - "Нечего эту отрыжку кашалота жалеть, одна ему дорога - в пасть Кракену!"
Дейзи снова закрыла глаза и попыталась заснуть. Увы, местный Тигалийский аналог Морфея почему-то не спешил заключать девушку в свои объятия. Поворочавшись в смятой постели пару часов, убив на себе пол-роты комаров и помянув недобрым словом всех известных и неизвестных ей обитателей моря, лихая капитанша встала, оделась и направилась туда, где сторожили Себастьяна Феррейру.
Серое здание склада, где Мванга запер дядюшку, едва угадывалось в свете мерцающих огней факелов. В ста метрах от строения тихо плескалось море. Самого моря не было видно из-за ночной кромешной тьмы (было новолуние и узкая изогнутая ятаганом полоска месяца уже давно зашла за линию горизонта) . Сам горизонт с трудом угадывался вдали, обозначеный холодным мерцанием звёзд в небе. Дейзи зябко передёрнула плечами и подошла ко входу в импровизированный корсарский зиндан. На часах стоял Калле, один из самых преданных ей корсаров. "Ну что ж, это упрощает дело, " - подумала Дейзи.
- Доброй ночки, капитан! Что, не спится? Неужто не терпится самой прирезать эту акулью отрыжку? - поприветствовал её пират, - Не стоит портить праздник ребятам, потерпите до завтра.
- Да вот тут... Ну такое дело, в общем... Я сама не понимаю, что со мной происходит, Калле! Да, мой дядюшка гад, каких поискать. И знаю, как он меня "любит". И прямая дорога ему прямо в пасть Кракену. Но... Сначала мать умерла, когда я совсем девочкой была, ты ведь помнишь. А потом вот отец. И кроме него у меня никого из родных... бо-о-льше не остало-о-о-сь. - последние слова лихая капитанша признесла, хлюпая носом. Слёзы потекли у неё по щекам. Внезапно девушка крепко обняла корсара и заплакала у него на плече.
Калле опешил. Такого он точно не ожидал от Дейз Инглес, своей бесстрашной и жесткой капитанши. Единственное, что он решился сделать - это осторожно погладить плачущую девушку по рассыпавшимся по плечам волосам. Та в ответ ещё сильнее прижалась к Калле и зарыдала в голос.
- Ну перестаньте, капитан. Да что же это такое-то? - попытался успокоить девушку корсар. Он, как и большинство настоящих мужчин, не боялся заглянуть в пасть самому Кракену, но пасовал перед женскими слезами, - Да как же это, вы ведь ни разу никогда слезинки не проронили. А как лихо вы ушли от Ферейры с Бамболейрой! Мы уж думали, что нам крышка. Клянусь бушпритом нашего корабля, я ведь чуть штаны не запачкал. А вам хоть бы хны, стоите себе за штурвалом вся такая бесстрашная, и тютелька в тютельку нас из той задницы вывели! А тут на тебе, сырость разводите...
- То бой, а то казнь, - ответила Дейз, размазывая слёзы по щекам, - в бою сама не раздумывая дядюшке башку бы снесла. А вот так... Не могу! Сама не понимаю, что со мной происходит. Жалко мне его.
- Вот дела какие чудные, клянусь костылём Одноногого! Не думал, что в вас родственные чувства к этой мрази взыграют. Хотя оно и понятно, вы ж круглая сирота . Ну да... Так что, вы отпустить своего дядюшку надумали, что ли? Мванга завтра лютовать будет, как бы нам свои головы не потерять. Ладно, что-нибудь придумаем!
Калле достал из-за голенища своих морских сапог огромный ключ от амбарного замка, висящего на двери склада. Вдвоём они подошли к двери, за которой был заперт Себастьян Феррейра. Калле снял с двери склада горящий факел и передал его Дейзи. Со словами "Светите, капитан!" корсар вставил ключ в замочную скважину и с заметным усилием провернул его. Замок поддался и с громким скрежетом открылся. "А вот шум некстати. Всех стражников на ноги поднимем. Интересно, когда последний раз смазывали этот чёртов замок?" - промелькнула мысль в прелестной головке Дейз.
Калле отворил тяжёлую деревянную дверь в подвальное помещение. Неровный свет факела осветил тесную каморку, в которой должен был быть Себастьян Фирейра. Должен был... Но его не было. В углу виднелась изрядная куча земли, а за ней - отверстие в полу. Всё было ясно - изворотливый любитель приторгнуть "чёрным деревом" ускользнул от возмездия в последний момент. Было неразумным вдвоём лезть в тёмный зев подземного хода. Калле побежал за подмогой, а Дейзи осталась караулить, на всякий случай. Увы, до подхода подмоги чуда не произошло. Феррейра не вернулся и не изъявил добровольного желания отдать себя в руки корсарам, так что прибежавший впереди всех Мванга застал возле склада одну Дейзи. Та за отсутствием другого достойного занятия отпускала витиеватые ругательства по адресу Себастьяна, посмевшему так подло улизнуть из рук своих "доброжелателей". Следом за Мвангой подоспел Дейзин квартирмейстер Тревор. Он взглянул на поздемный ход и хлопнул себя рукой по мощному лбу: "Последний идиот, отрыжка креветки, как я мог забыть, что год назад Фирейра арендовал этот самый склад! Видать, этот пожиратель экскрементов планктона загодя вырыл себе нору. Знал, бешеная касатка его укуси, что когда-нибудь его возьмут за жабры."
Корсары группы преследования один за другим сноровисто залезли в подземный ход. Минут через десять первый из преследователей вернулся к складу и сообщил, что у дыры в полу существует выход и что он ведёт на один из удалённых пирсов. Выходило, что там Феррейру поджидала лодка. Услышав это, Мванга от злости рычал так, что если бы на архипелаге водились львы, они тут же все как один вымерли бы от зависти. Мванга явно рычал лучше любого льва.
Чернокожий капитан намеревался немедленно организовать преследование беглеца, и Дейзи пришлось долго объяснять ему полную бесплодность погони: шанс найти крохотную шлюпку в бескрайней чёрной чаше ночного моря был ниже, чем вытянуть "счастливый" билет на встречу с милашкой Кракеном в этих водах. Делать было нечего. Пришлось признать, что на этот раз Себастьян Фирейра так ловко обманул носатую с косой, что оставил с этим самым носом корсаров. Ничего не оставалось, как разойтись по кораблям и дождаться утра.
С рассветом на кораблях закипела работа. Корсары готовились к выходу в море: ни у Мванги, ни у Дейзи дел в Киросао больше не было. Перед отплытием капитаны сошлись на том, что у обоих остался неоплаченный должок к Себастьяну Фирейре и решили оставаться союзниками по крайней мере до поимки "этого выкормыша выхухоли", как выразилась Дейзи (что такое выхухоль, девушка не знала, но выражение, само собой соскочившее у неё с языка и ей, и Мванге понравилось).
Ближе к вечеру корабли Дейзи и Мванги окончательно разошлись. Каждый направился по своим делам: Дейзи - готовиться добивать остатки флотилии Бамболейры (перед этим надо было установить на корабли чудо -оружие, полученное у вечно пьяного Фуке, а для этого найти подходящее укромное местечко) . Мванга же... У него были свои дела . Впрочем, куда направился наш чернокожий симпатяга и как он готовился к бою с Бамболейрой, сокрыто туманом тайны даже от автора сего рассказа.
Дейзи стояла на носу флагмана и старательно делала вид, что высматривает корабли на горизонте. Если бы, не дай бог, там показались бы недружественные её корабли, то всё бы решала скорость: до установления подарков Фурро в боевое положение в бои лучше было не ввязываться. Но на самом деле девушке надо было остаться одной, чтобы разобраться в мыслях, которые летели куда-то вскачь. Прямо не мысли, а морские кони... А самое главное - ей надо было понять, как относиться к дяде. После расставания с Мвангой желание во что бы то ни стало поймать своего родственничка почему-то исчезло. Вернулась тоска по тем временам, когда отец и дядя были друзьями. Это потом, когда Дейзи подросла, до неё стали доходить всякие нехорошие слухи о дяде Себастьяне. Поговаривали, что он торгует невольниками. Отец не одобрял бизнес-планы своего брата и всё чаще ссорился с ним. В один прекрасный день дело дошло до поножовщины. Команды с трудом разняли своих капитанов, не дав им выпустить друг другу кишки. С тех пор и началась вражда между Роджером Ингленсом и Себастьяном Фирейрой. Дейзи унаследовала её вместе с капитанством, после того, когда пропал отец девушки.
И вот теперь она не знала, что ей делать. В итоге девушка решила, что не будет специально ловить своего непутёвого родственничка. Вот если тот сам нападёт, тогда конечно... Впрочем, Мванге , да и собственной комнаде об этом знать не обязательно. Это Дейзи прекрасно понимала. Оставался Калле. Он был опасным свидетелем. Девушка вначале даже подумывала о том, что стоит убрать его. Раньше бы она так и сделала, ведь девизом корсарской братии была фраза "нет человека - нет проблемы". Но сейчас Дейзи отчётливо понимала, что Калле - один из самых преданных лично ей корсаров и негоже так расточительно разбрасываться ценными кадрами. В любом случае надо было поговорить с ним.
Капитанша вернулась на корму, уточнила курс у штурмана Билли и приказала: "Следите за горизонтом, если увидите корабли - сразу доложите мне. Я в капитанской каюте," - с минуту постояла на палубе, покачиваясь на носках в такт качке и добавила: "Вот что, пришлите ко мне Калле. Исполнять!"
"Будет исполнено в самом наилучшем виде, капитан," - отозвался Билли, - " Калле небось в кости на спардеке на шелбаны играет. В походе ж на денежки нельзя или там на добычу, вот они и выдумали по лбу друг друга охаживать. Сейчас пришлю его к вам!" Штруман выцепил опытным глазом ближайшего корсара, стоящего без дела возле борта и заорал: " Эй, Волвер, чего без дела слоняешься, Одноногий тебя забери!? А ну живенько кликни Калле, пусть в каюту к капитанше мухой летит!" Корсар кивнул штурману и побежал выполнять приказ. Сделал он это так быстро, что Дейзи и Калле столкнулись друг с другом в дверях капитанской каюты.
-Заходи, не стесняйся, - кивнула капитанша корсару.
- Естественно, ваше капитанство, слушаюсь и повинуюсь! - позволил себе съёрничать Калле.
Дейзи это совсем не понравилось. "Ишь, почуял силу. Теперь точно надо будет держать с ним ухо востро." - подумала девушка и вздохнула,- "Нет, всё-таки как это было бы просто - приказать Просперо столкнуть Калле тёмной ночкой за борт, и концы в воду. Но нерационально!"
- Ты прекрати это, дружок! Если я на минуту при тебе дала слабинку, это не значит, что тебе всё можно. А то мигом укорот тебе сделаю!
- Я всё понял! Вы капитан, я - матрос! - выпалил на одном дыхании Калле.
Оба молчали и смотрели друг другу в глаза. Калле первым прервал молчание и заговорил.
- Капитан Дейзи Ингленс, я верой и правдой служил вашему батюшке, так же служу и вам. Можете на меня положиться во всём.- Он глубоко вздохнул и зачастил, - Господи, девочка, я ж тебя совсем маленькой знал, совсем крошкой была! Как же ты убивалась, когда мама померла. Понятное дело, ты ж теперь сирота-сиротиночка. Да в твои-то годы такую ношу на себя взвалить, капитанство это! Понимаю, насколько тебе это тяжко. Не бойся, в меня твоя тайна как в пасть Кракена провалилась. Проглотил и переварил до конца, не выплюнуть и не отрыгнуть.
-Спасибо, Калле. Ой, я сейчас опять разревусь как последняя дура! Мне так тяжело и одиноко , если бы ты знал! Так странно! Нет, в этом определённо виноват этот непонятный Хейген! Ведь пока он не появился здесь, всё было просто и понятно, а сейчас...
- Дейзи, капитан, а ведь вы правы! Мне тоже после общения с этим недобитком Кракена такие мысли иногда в голову лезут! Не поверите, я синусы-косинусы во сне вычисляю! Углы возвышения наших, как Хейган сказал-то... этих... орудий, прикидываю! И вот думаю, что надо бы пукалки наши попробовать на мишенях, перед тем, как с ними в бой идти. И откуда всё это я знаю, сам не пойму!
- Сикусы-косикусы говоришь? Не, синусы и косинусы. Не дай нам Одноногий, чтобы этот синус в бою больше единицы стал! А ведь ты прав, это идея! Орудия надо пристрелять, прежде чем в бой идти! И установить их по особому! Так, назначаю тебя главным бомбардиром моего флота. Будешь этими штуками командовать. И вот что, зови сюда Тревора и Чарли-оружейника. Покумекаем, как нам по уму орудия использовать! Скоро вечер, как раз до ночи и успеем всё обдумать.
Калле отправился созывать корсаров на военный совет, а Дейзи, ожидая своих офицеров в каюте, снова погрузилась в свои странные мысли...
Глава вторая. Как Калле породнился с Пушкиным.
Лихая капитанша недолго предавалась своим мыслям. Она наморщила свои прелестный лобик, пригладила волосы. Её взгляд упал на массивный буфет, который стоял у в углу каюты. Девушка открыла его и извлекла на свет божий подзапылившуюся тёмную бутылку и четвёрку покрытых матом и паутиной стеклянных бокала на массивных толстых ножках. Бутылка вместе с бокалами была водружена в центре массивного прямоугольного дубового стола, занимавшего центр каюты и намертво прибитого к полу. Приготовив выпивку, Дейз открыкла дверь, оглянулась по сторонам в поисках праздношатающегося корсара. Им казался всё тот же Волвер.
- Эй, парень, слетай к коку. Скажи этому старому скряге, чтобы прислал в капитанскую каюту закуску на четверых. И пусть поторопится, а то подвешу его на крюке над плитой и вытоплю всё сало из его брюха. Давай , шевели ножками! - приказала капитанша.
"Ну вот теперь порядок, выпивка есть, жратву сейчас принесут." - решила Дейзи. Она своим женским инстинктом правильно полагала, что прежде чем говорить с мужиками о деле, их надо накормить и в меру напоить.
Кок не заставил себя ждать (шутки шутками, но капитанше действительно могла прийти в голову мысль оперативно похудить корабельного кашевара с помощью плиты) и шустро появился в капитанской каюте с огромным подносом, заваленном всякой снедью. Аппетитнее всего смотрелись свежезажареные тонкие ломтики свинины. Они источали такой аромат... Словом, словами не описать, простите за каламбур. Дейзи повела своим аккуратным носиком и цапнула с подноса сочный, с пылу да с жару кусок мяса и вонзила в него белые ровные зубки.
"У-у-у, как вкушно, умеешь удивить," - произнесла она с полным мяса ртом, - "Вот не даром я тебя терплю. Тебя ж легше убить, чем прокормить. Одно плохо - кто тогда готовить будет? Так что иди, живи!" Она глянула на перепуганную физиономию кока, рассмеялась и добавила: "Да шучу я, шучу! Я не живодёрка какая навроде Флейта. Членовредительством не занимаюсь. Максимум вжик - и голова с плеч. Говорят, это не больно. Да не трясись ты как целлюлит на заднице у толстухи! Вот же ж народ, шуток не понимают.Спасибо, уважил меня, иди!"
Кок опрометью вылетел из каюты капитана. Примитивный по сравнению с капитаншей симулятор интеллекта корабельного кашевара так и не понял, похвалили его или поругали. Дейзи, глядя ему вслед, покачала головой и подумала: "Да, совсем чувства юмора нет. Ну вот как с таким общаться?"
Не успел кок вылететь из капитанской каюты, как в проходе появились Калле и Тревор.
- Капитан Дейз, ваше приказание исполнено! Всех предупредил. Тревор, как видите, со мной, Чарли-оружейник через минуту будет. Я эго это... на толчке нашел, оправляющимся . Как сразу, так и здесь будет, - по солдатски чётко доложил Калле.
Тревор, не привыкший к такой высокой дисциплине у корсаров, с удивлением покачал головой:
- Капитан, как вы нашего старину Кале так вышколили? Рубака он да, хоть куда, тут ничего не скажу. А вот с дисциплиной у него всегда проблемы были.
- Надо знать методы, Тревор. Повысила я его, вот он и старается теперь. Погоди с вопросами, дождёмся нашего засранца Чарли, всё расскажу. А, вот и сам оружейник, лёгок на помине, - увидела Дейзи бегущего по палубе Чарли.Она кивнула сторону стола, - Заходите, располагайтесь.
Дейзи заняла место во главе прямоугольного дубового стола, сев на довольно удобное резное кресло, когда-то оббитое роскошной парчой тёмно-бордового цвета. Дейзи унаследовала сей предмет мебели от своего отца, который получил его как часть добычи при захвате очередного каравана судов игроков, пытающихся добраться до Раванхольма. Кое-где парча протёрлась до дыр, но в целом кресло было в достаточно хорошем состоянии. Этого нельзя было сказать об остальной мебели, которая была в каюте. Тревору и Чарли достались скрипучие колченогие стулья, а Калле и вовсе пришлось удовлетвориться грубо сколоченной табуреткой.
Дейзи тут же выцепила вилкой самый аппетитный кусочек свининки, глянула на глотающих слюнки мужиков и сказала:
- Давайте, налетайте на еду, это для всех.
Корсары не заставили себя просить дважды и тут же нашли занятие для своих мощных челюстей. Несколько минут в капитанской каюте раздавалось здоровое дружное чавканье. Что делать, морские джентльмены удачи во главе с Дейзи обучались политесу не в Пажеских корпусах, а на палубах корсарских кораблей, соответственно и манеры их были простыми и естественными.
- Итак, зачем я вас тут всех собрала... - продолжила Дейзи после того, как все утолили первый голод, - Будем думу думать, как нам приспособы этого пьянчуги Ферро к делу приспособить!
- Капитан, - начал Чарли, проглотив последний кусочек мясца, - а что не так сейчас? Если надо, я за час их к бою подготовлю.
- Всё не то, Чарли! Час на подготовку - это много. За это время как раз бой и кончится.
- Ну не знаю, Бамболейра нас из этих пукалок за пять минут так разрисовал, прям картина маслом "приплыли" почти получилась. Если бы не вы тогда со своим сумасшедшим манёвром, все бы уже на корм рыбам пошли, - добавил свои пять копеек в разговор Тревор, наливая в бокал сот грамм рому..
- На нас да, хватило. А от Мванги этот храбрец Бамболейра драпанул - только корму его и видели! Да и нас сейчас Бамболейра бы так легко не взял, мы теперь знаем, какие козыри у него рукаве. Нашли бы, как под хвост ему соли насыпать. Я хочу быть лучше Бамболейры. Лучше всех! Для этого вас сюда и созвала. Так что давайте, двигайте мозговыми извилинами. Не всё же на абордаж ходить, думать тоже надо. А то я одна устала это делать. Думать устала одна, для непонятливых повторяю! - рявкнула Дейзи.
"Хм... Думать... Интересно, каким местом ты думала, когда под вечер в гости к призракам решила наведаться? Явно не головой, ибо вышло у нас там точно через противоположный голове орган. Если бы не Хейген с его везеньем, к бабке надвое гадать ходить не надо, все там остались бы." - подумал Тревор, глядя на разошедшуюся Дейзи. Впрочем, вслух он сказал совсем другое, решив не злить своё непосредственное начальство:
- Чарли, а ведь можно закрепить эти стрелялки наподобие баллист. Такие же станки под них сделать нетрудно. Всегда к бою готовы будут, и шторм не смоет, ну разве что вместе с палубой.
- Стрелялки, стрелялки, заладили. Этим приспособам надо какое-нибудь нормальное название дать. Но вот какое? Нет, слово "орудие" мне не нравится. Это что, мы из них не стрелять, а орудировать будем? - встряла капитанша.
- Капитан, гномы называли их прямобойными устройствами широкого камнеметания , тип "А", - ответил Чарли, отхлебнув рома из бокала.
- А что такое этот тип "А"? - оторопело спросила Дейзи.
- Ну типа того, тип "А", значит когда-то будет и тип "Б", и "В" и "Г", и ...
- Ты мне ещё тут все 33 буквы алфавита перечисли. Хотя нет, меньше, вряд ли будет тип "Ы" или там "ь". Как говоришь, гномы их прозвали? Прямобойное устройство... Ага... П.у.ш.к.А. Вот так и назовём - пушка. Калле, ты понял теперь, как называется твоя должность? Ты при пушках, стало быть будешь Главный пушкин! - лихо разрешила проблему капитанша.
- Капитан, я не понял, кто Калле? - решил уточнить Тревор.
- Я назначаю его командиром пушек. У него вроде талант прорезался на это дело. Посмотрим, как справится с ними. Чарли, ты теперь его командир. Возражения есть?
Возражений не было. Чарли вполне устраивало получить под своё командование Калле, а Тревор давно достиг возможной вершины в карьерном росте. Выше был только капитан.
- Дейзи, - начал Чарли, - думаю, надо распределить эти Устройства... пу..шки по кораблям, по одному на каждый. Поставим на носу на станки баллист, вот как Тревор предложил. Будем по противнику лупить камнями при сближении.
- Так плохо,- вмешался Калле, энергично размахивая в воздухе вилкой, - так мы размажем нашу основную ударную силу по трём кораблям. А ведь надо не просто выстрелить, надо и попасть! Как ни целься, первые выстрелы мимо пойдут. Без пристрелки никак не обойтись. А как это делать, если на борту всего одна пушка?
- Видели как загнул? Ну, Калле, ты даёшь! Уважаю, - восхитилась Дейзи, - Теперь понятно, почему я его в Главпушкины определила!?
- Да? Только что-то я не заметил, что корсары Бамболейры мазали. С ходу попали по нам! - возразил Чарли, не отреагировав на реплику своей капитанши. Он чуток отстранился от экспансивного Калле, чтобы тот в запале не нанизал его на свою вилку вместо свиного окорочка.
-Так это потому, что мы к ним слишком близко подошли. Там и слепой попадёт! Нельзя так с кораблями Бамболейры сближаться. У него ведь тоже две пушки имеются. Это как победу пытаться в кости выиграть. Всё на один корабль надо ставить. Тогда одной пушкой можно будет пристреляться, а как правильный прицел возьмём - сразу из всех трёх одновременно лупить! В щепки корабль противника мигом можно будет разнести. А сам как новенький будешь! - заволновался Калле. Он опрокинул в себя изрядную порцию рома, чтобы успокоить нервишки.
- Погоди, погоди, нам надо корабли Бамболейры не топить, а захватывать. У него два моих фрегата в руках! - вмешалась Дейзи, - Тоже мне стратег, топить! А купцов топить это вообще... идиотизм, добычу своими руками на дно пускать, что ли? Потом Кракена просить её поднять с моря? Зачем тогда вообще в корсары идти!?
- Я понимаю, - согласился Калле, - надо будет обмозговать всё это. И попробовать надо, что эти пушки могут. Тогда и решим, с какого боку у них руки растут.
-Капитан, действительно, толкового ты Главного плюшкина... тьфу, пушкина назначила. Прав Калле, надо наши приспособы в деле посмотреть, а потом решать. - произнёс Тревор, закидывая в рот очередной финик,- Пробовать где будем?
- А как пробовать? Камни надо у мага брать. Там любые не подойдут, гномы их делают. Я с Фурро стрясла по 40 камней на пушку, да он обещал бесплатно поставить ещё по 80, как эти израсходуем. А потом всё, извольте денежки платить, а мы на мели сейчас. Дa знаю, что корабль не на мели, я про деньги... Они у нас романсы поют, - Дейзи посмотрела на своих недоумевающих корсаров и добавила, - Ой, вот с кем работать приходится. Мрак... Я про то, что денег у нас нет. И кристаллы эти с заклинаниями поди не бесконечные. Чарли, кстати, если кристалл полон, на сколько выстрелов его хватит?
- Вон Вы какие слова теперь знаете, Капитан. Эко загнули, Вас теперь без словаря Брокгауза и Эфрона и не поймёшь. - уважительно ответил оружейник, - Извините нас, мы люди тёмные, в высших флибустьерских школах не обучались, автодидакты, уж как есть. Маг говорил, что как раз в аккурат на 40 выстрелов и хватит. Потом заряжать надо. Правда, заряжалку он тоже дал, но только одну. Говорил, что 3 часа надо для полной зарядки, так что с этим проблем не будет. За ночь как раз три кристалла и зарядятся. А вот то, что камешки потеряем, это да...
- У меня идея! - подскочил Калле, - Мы вроде в паре часов хода от безымянного атолла, ну того, странного! Где вместо песка глина, да такая твёрдая, что лопатой не укопаешь. Мишеней там хватает, кокосовые пальмы по всему острову растут, но поодиночке. Вот по нему стрелять и будем. Там эти камни потом легко найти можно будет: и в песок не зароются, и среди джунглей не затеряются.
- Молодец, оправдываешь высказанное к тебе доверие! - похвалила своего Главного пушкина Дейзи, - Так, решено, идём, куда Калле предложил. Всё, расходимся. Тревор, скажи Билли, чтобы курс изменил. Чарли, а ты возьми Калле, посмотрите ещё раз на эти пушки. Покумекайте там, может, чего и придумаете, как их к кораблю крепить.
На этом "совет в Филях" закончился. Корсары покинули капитанскую каюту, а утoмлённая сытным обедом с мозговым штурмом впридачу Дейзи прилегла на двуспальную капитанскую кровать, тоже доставшуюся ей в наследство от отца. Засыпая она почувствовала, как корабль, меняя курс, накренился на левый борт. "Идём к странному атоллу," - поняла Дейзи. Через минуту её тело расслабилось, дыхание стало реже. Юная капитанша заснула.
Реальный переполох.
Галочка считала, что неплохо устроилась в жизни. Действительно, о чём ещё может мечтать 20 летняя девушка-геймер: шутка ли, её пару месяцев назад взяли на испытательный срок тестером прог в компанию "Радеон". Владимир Федотович Петрушкин, сорокалетний лысеющий мужчина с намечающимся в районе талии брюшком, бывший её непосредственным начальником не скрывал, что очень доволен своей новой сотрудницей. Нет, нет, ничего такого у Галочки с ним не было да и быть не могло. Она не воспринимала Владимира Федотович как мужчину: в её глазах он выглядел древним старичком, родившимся в те ветхозаветные времена, когда никто и не мог подумать о капсуле полного погружения. Как ни странно, босс был доволен именно профессиональной деятельностью своей подчинённой. Именно поэтому у Галочки были все основания считать, что её статус "на испытательном сроке" плавно и незаметно перейдёт в статус "сотрудник компании". И это не могло не радовать: она могла продолжать ходить на работу, заниматься там своим любимым делом, а именно игрой, и за это ей еще должны были платить неплохие деньги.
Девушка занималась тестированием новой локации игры под названием "Архипелаг". Пираты, солнце, пальмы, море и конечно же, парусные корабли, изящные и стремительные, манящие в те времена, когда ориентироваться приходилось по солнцу, звёздам и примитивному компасу, вместо передачи сигнала SOS по радио в море кидали плотно закупоренную бутылку, а умение правильно ставить паруса и вязать морские узлы было жизненно необходимым умением любого моряка. Словом, романтика самого солёного разлива.
Галочка только что закончила тестирование. Она выползла из капсулы и бросила взгляд в окно. Был поздний вечер. Желтоглазые огни города загадочно подмигивали девушке. В свете ближайшего уличного фонаря радостно вели свой вечный хоровод снежинки. Девушка зябко передёрнула плечами и начала проверку очередного лога системы, выискивая ошибки в поведении проги. Опытный глаз тестерши зацепился за непонятную запись:
Корсар Волвер. Получено пассивное умение "пушкин" первого уровня.
В два раза увеличивает вероятность попадания в цель при выстреле из пушки...
Галочка опешила, моргнула и ещё раз внимательно вчиталась в скупые строчки лога. Нет, глаза не подвели её. Действительно пассивное умение "пушкин" (да, так и написано, с маленькой буквы), действительно присвоено корсару Волверу. "Во программеры отжигают, так назвать умение. И кто это такой, этот Волвер? " - недоумённо подумала она. Это мог быть только ник кого-то из тестеров или программеров. У Галочки был простенький ник "Чайка". Ники всех остальных тестеров она тоже вроде бы знала. Её сосед по комнате, сейчас лежащий в капсуле и в миру отзывавшийся на редкое имя "Пётр", взял себе ник "Одноглазый", подружка Ира была "Та_ещё_штучка", были"Отморозок" и "Куртизанка_смерти". Тестера с ником "Волвер" в локации "Архипелаг" она не знала. Программеры же вообще не заморачивались с никами и составляли их из первой буквы имени и начала фамилии, типа "Iivan", "Sperebiynos" или там "Akats".
Девушка распечатала лог и подняла трубку внутреннего телефона: "Алло! Владимир Федотович, здравствуйте! У меня тут чертовщина какая-то творится... Да нет, я ничего не напортачила, с этим всё в порядке... В логе что-то странное, какое-то дурацкое умение "пушкин"... Да, так и написано, с маленькой буквы. Получено корсаром Волвером... А я знаю, кто такой этот Волвер?.. Не беспокойтесь, не надо мне скорую, я не брежу. Со мной всё хорошо... Да, проверила, прежде, чем Вас беспокоить... Сейчас буду с распечаткой, конечно." Девушка встала, поправила платье и направилась в комнату шефа. Тот располагался в комнате напротив, так что путь к нему в кабинет был совсем недолог. Хотя как сказать, кабинет... Это у рядовых тестеров были просторные комнаты на двоих. Сих излишеств требовала специфика их работы: нейрованну в закуток не поставишь, а для рабочего стола с компом места много не надо. Так что свободного места в апартаментах Владимира Федотовича было как раз на его стол да пару стульев для посетителей. На одно из них и приземлилась Галочка. Напротив неё сидел сам босс. Его голову с трудом можно было увидеть за горами папок, распечаток и прочего бумажного хлама. В углу сиротливо примостилась стопка книг. Толстый слой пыли на них явственно указывал на то, что рука хозяина давненько не прикасалась к этой кладези знаний.
- Ну, Галочка что там у тебя. Показывай своих Пушкиных, развей мои сомненья, - улыбнулся девушке босс. Он действительно симпатизировал девушке. И умненькая, и хорошенькая. Нет, в его отношении к Галочке не было никаких скабрёзных мыслей (ну почти никаких, скажем мы, совсем не покривив душой), скорее это было отношение дяди к молоденькой племяннице, внезапно выросшей и расцветшей из того крикливого спелёнутого комочка, который ему с гордостью показывали лет так двадцать назад.
- Владимир Федотович, вот, смотрите. Видите, вон, жёлтым маркером отмечено!? ... "пассивное умение "пушкин" первого уровня."
- Да действительно, фигня полная. Видно, кто-то из ребят Каца развлекается. Сейчас сообщу ему, пусть наведёт у себя там порядок. Шутнички хреновы! Нам же вот-вот локацию для игроков открывать! А тебе спасибо, умница-красавица. Считай, что ты уже в штате. И вот что - о своём открытии пока никому. Лады?
- Ой, конечно, Владимир Федотович, я не подведу. И... спасибо Вам. - девушка была на седьмом небе от счастья. Ведь одно дело - думать, что тобой довольны, и совсем другое - услышать это от своего начальства.
-Ладно, иди... умница-красавица. У меня теперь дела выше крыши из-за тебя.
Девушка, сияя как начищенный пятак, вышла из комнатки босса, аккуратно притворив за собой дверь. Оставшись в одиночестве, Владимир Федотович почесал лысеющую макушку, кашлянул, поковырял в правой ноздре, ... нет, портки не понюхал, не угадали, и потянулся к трубке телефона.
"Саша, приветик! Здравствуй, дорогой... Спасибо, и тебе того же. Тут вот какое дело, наша девочка криминал на вас откопала. Глазастая оказалась. И криминал немаленький... Я не пугаю, говорю как есть. У тебя там шутник завёлся один, ник "Волвер". Ввёл умение пассивное. И знаешь как назвал его?.. Ну понятно, что не знаешь. Ты сидишь?.. Ну хорошо, что сидишь, вот и не вставай. Умение "пушкин" называется... Нет, с Александром Сергеевичем никакой связи, кроме того, что его прадед по пушечному делу был мастак... Что делает? В два раза увеличивает вероятность попадания из пушки по цели. Во как!.. Да, не шучу, лог в моих руках, там так и написано: "пассивное умение "пушкин". Увеличивает..." Ну я тебе уже сказал, что оно увеличивает. Ты вот мне скажи, дорогой, откуда на "Архипелаге" пушки завелись? Как в том анекдоте про двух евреев с левой дамой на необитаемом острове: "...было трудно, но достали"?.. Да нет вопросов, сейчас подскочу, нетрудно. Конечно с распечаткой, всенепременно." Владимир Федотович ещё раз посмотрел на листочки распечатки, которые принесла ему Галочка, задумчиво хмыкнул и направился к Кацу, своему другу и по совместительству властителю душ программистов корсарского проекта.
Кабинет начальника программеров находился этажом ниже, аккурат под хоромами Владимира Федотовича Петрушкина, а потому его путь не оказался сродни библейскому путешествию сынов Израилевых в пустыне Синайской. Через пару минут он достиг цели своего анабазиса - невзрачной белой двери двери с надписью "А. И. Кац , начальник группы программирования проекта "Архипелаг".
Дверь была открыта, в проёме стоял невысокий кучерявый мужчина в застиранных джинсах и футболке. На розовой футболке аршинными зелёными буквами было написано вечное: "Зенит-Чемпион!", на ногах же красовались растоптанные старые мокасины на босу ногу. Это был Александр Иванович Кац собственной персоной, почти что единоличный властитель душ программеров, занятых на проекте "Архипелаг".
Чтобы не оставлять в недоумении вас, почтенные читатели, придётся подробнее остановиться на личности Александра Ивановича. Своему экстравагантному отчеству он был обязан своей нежно любимой маме, Розе Зейлиговне Кац. Тридцать два года тому назад совсем ещё юная Розочка, поехав в первый раз одна в Сочи, согрешила с отцом Александра Ивановича. Курортный роман закончился так же, как и большинство подобных романов: срок путёвки закончился и влюблённые разъехались в разные стороны, почему-то забыв взять координаты друг друга. Однако вскоре после возвращения домой девушка поняла, что роман не прошёл для неё совсем уж бесследно. Объяснения с родителями, скандал в благородном семействе, слёзы, уговоры... Но Розочка неожиданно оказалась тверда, как кремень и категорически отказалась делать аборт. Через девять месяцев она родила крепенького младенца, которого назвала Александром. В графе "отец" юная мама оставила запись: "Иванов Иван Иванович". Мальчик в детстве благополучно переболел всеми детскими болезнями, перебил несчитанное количество стёкол в окнах соседей и в школе, дрался и мирился со своими друзьями, зимой катался с горок и дёргал соседок по парте за косы. Словом, Сашенька рос нормальным мальчиком. Единственной аномалией в его развитии были неизменные пятёрки по математике и физике. Мальчик не был снобом и охотно давал списывать домашние задания всем без исключения двоечникам параллели, за что пользовался у них непререкаемым авторитетом. А первые места на различных математических олимпиадах сделали Сашу гордостью школы и директор не сильно журил его за выбитые стёкла и прочие шалости юного дарования. Когда Сашеньке исполнилось 16 лет и он пошёл получать паспорт, то выбрал фамилию мамы: брать фамилию абсолютно незнакомого гражданина Иванова Ивана Ивановича ему совсем не хотелось, пусть он хоть трижды приходился подростку биологическим отцом. Ну а отчество... Надо же было что-то написать в этой графе. Так и появился курьёз: гражданин Российской Федерации Кац Александр Иванович.
По окончании школы Саша поступил на факультет прикладной математики МГУ, где с упорством, подстёгиваемым генетической памятью, грыз науку в течении пяти лет. Не всегда это было просто: в те лихие постперестроечные годы иногда у Саши кроме науки под рукой не было ничего другого для грызения. Но, как известно, талант, помноженный на упорство и труд, способен на многое. Саша закончил с отличием университет, его дипломная работа с заумным названием "Нелинейные связи в ассоциативном программировании как возможность решения проблемы Буриданова осла у искусственного интеллекта" плавно перешла в кандидатскую диссертацию, которую Сашенька защитил за рекордные два года учения в аспирантуре.
Тут то и заметило его руководство "Радеона". Александр Иванович не чинился и принял лестное предложение. За семь лет он сделал великолепную карьеру, сумев вырасти от рядового сотрудника отдела ассоциативного программирования до должности начальника технического отдела проекта "Архипелаг", а потом и просто Начальника Проекта. Руководителем Александр Иванович оказался, что называется, "от бога", что нечасто случается с умненькими мальчиками с IQ за 160. Высокое начальство это заметило и оценило, а потому закрывало глаза на своеобразное трактование дресс-кода Сашей: гражданин Кац на работе не признавал костюмов, лакированных туфель и прочих вериг цивилизации вроде галстуков и одевался примерно так, как оделся бы пацан лет восемнадцати для похода на рок-концерт.
Вот такой колоритной личностью был Александр Иванович. У Владимира Федотовича с ним сложились весьма дружеские отношения, плавно перешедшие в стадию "Дружить семьями", а потому наедине Кац и Петрушкин общались весьма неформально.
- Здорово, светочь ты наш! Сияешь как юбилейный рубль. - поприветствовал друга Владимир Федотович, - Настроение твоя Леночка с утра не испортила? Придётся это сделать мне.
- Да ерунда это полная, старый хрыч. Все системы "Архипелага" фунциклируют нормально, уже проверил, пока ты ко мне через этаж тащился своей старческой походкой. Ну там баг - другой, подумаешь, невидаль! Исправим. Уберём эти умения. Ладно, заползай ко мне, чувствуй себя как дома! Да как у меня дома, а не как у себя, это моё любимое кресло, будто не знаешь.
-Да нет, Саша, дело не в системе. С системой всё нормально. Ты своих алгоритмических архаровцев подраспустил, похоже. Такое учудили, хоть плачь! - отреагировал Владимир Федотович, пересаживаясь на указанное ему кресло. Он взглянул на обстановку кабинета своего друга и привычно мысленно вздохнул: жизненное рабочее пространство Каца было примерно в три раза больше, чем его, Петрушкинское. Что поделаешь, обычная дискриминация тестеров в индустрии программирования.
- А дисциплина как же? У меня такой работничек да за такую вольность мигом без выходного пособия вылетел бы со своего места пробкой!
- Вы тестированием занимаетесь, вам без строгостей нельзя. А мы работники творческой профессии, наши души в неволе строгих правил идей не родят. Так, сейчас выясним, кто же такой этот Волвер. Кто же этот шутник-баловник? Ох и продраю же я ему одно место банником от пушки, да с песочком, аккуратно, но больно!
Кац придвинул поближе себе клавиатуру и его руки запорхали над ней. Владимир Федотович невольно залюбовался видом своего друга в процессе работы: лицо Александра Ивановича стало сосредоточенным, глаза заблестели. Фамильный нос с горбинкой делал его похожим на орла, выискивающего добычу в горных теснинах. При этом Александр Иванович бормотал себе под нос всякую всячину: "Хм, интересно... Так, а как же так?.. А здесь что?.. Да что за чёрт, ни фига не понимаю... Ох и раз квадрат гипотенузу через её катеты, как же интересно! Нет, это вам не нелинейная фигня в частных производных, это намного хуже.."
Через три минуты он откинулся на спинку стула, взглянул на сидящего рядом друга, помрачнел и сказал:
- Твоя правда, настроение ты мне подпортил основательно. Я ничегошеньки в этой петрушке не понял. Волвер этот - непись. И ещё с десяток корсаров стали "пушкиными"! И все из банды этой блондиночки, ну как там её... Дейзи Ингленд! Прикинь - умение у неписи.
- А кто же эти умения им раздаёт за здорово живёшь? Вроде за умением надо побегать, квест там какой-нибудь сделать, тварь какую-нибудь завалить, да?
- Игрокам - да. А этим охламонам умение пораздавал их товарищ, непись по имени Калле. Он тоже из команды этой дамочки. И является при этом классовым наставником. Но это ещё не всё. Сам Калле имеет пассивное умение "Главный пушкин" третьего уровня! Да, уже третьего, он умение своё прокачал как-то. Прикинь, прокачиваемое умение у неписи! Страшный сон любого игрока. Кстати, это умение на третьем уровне повышает точность стрельбы всех его подчинённых по выбранной мишени на 30 %. Совершенно дикие цифры получаются! И кроме того, позволяет конструировать приборы, улучшающие точность стрельбы. Вот так вот, мой друг Горацио, - выдал на гора Кац.
- Ну, Сашенька, тут явно кто-то из твоих творчески развитых раздолбаев развлекается. Сам подумай, у кого на это есть разрешение! Не у нас же,тестеров! - вставил свои пять копеек Петрушкин.
- Хорошо, сейчас глянем. Так, это кто же произвёл Калле в классовые наставники? Ага... так... Что за квадратура круга такая? Dinglend? Кто это такой? У меня в штате нет никого с такой фамилией, - недоумённо развёл руками А. И. Кац.
- Погоди, погоди! Как там зовут нашу корсаршу-блондинку? Дейзи Ингленд? А это не она?
- Ересь, чушь! Как непись может создавать умения? Хотя... Погоди, сейчас проверю... Так... Так... А, вот оно что! Володя, ты гений! Так оно и есть! - начальник программеров хлопнул своего друга по спине с такой силой, что тот чуть не влетел носом в монитор, - Эта непись таки создала новые умения: "Главный пушкин" и "пушкин". И камнеметатели пушками окрестила. Мои дармоеды, когда писали эту Дейз, оставили ей разрешения по умолчанию, то есть позволили ей делать в системе всё. Вот она и проявила чудеса неписьного творчества. Кстати, сделала он это почти неделю назад.
- А почему мы это не поймали раньше?
- Не знаю, не знаю... Но кажется догадываюсь... Эх, объяснял же я нашему набольшему боссу, что опасно сюда игроков пускать! Теперь понятия не имею, что делать. Подтереть это всё аккуратно не удастся, система рухнет и потянет за собой основную игру. Ладно, придется наверх докладывать, Вазелинчиком запастись, что ли? Как думаешь, Володя? - спросил у друга враз помрачневший Кац.
- Начальники нашего с тобой уровня вазелин всегда с собой носить должны. Чем выше тебя заносит, тем сильнее и царский гнев, и царская любовь. - наставительно произнёс Петрушкин, - Ну может пронесёт. Косяк ведь не только и не столько твой. Кстати, о каком игроке ты говоришь? Об этом сверхсекретном имяреке, ради которого мы две недели, считай, задницы от кресел не отрывали? Как он мог повлиять на игру?
- Да про него, конечно. А повлиял он очень просто: капитанше и Калле с ней впридачу неслабо интеллект подкинуло от общения с этим типом. Будь это в обычной локации, другие игроки, с коэффициентом интеллекта пониже, снивелировали бы эффект. Но он же здесь один был, а коэффициент у него ого-го... Вот так среди корсаров два гиганта мысли и образовались. Сократы, квадратный корень им в задницу! А тут дама в свои ручки получила камнеметатели и задумалась, как бы их получше приспособить. Вот и завертелось всё. Ладно, придётся сдаваться выскому начальству. Благослови, что ли? Да ну, не крестом, я же не православный. Хотя... не навредит, - обречённо махнул рукой Кац.
Он нехотя взял в руку трубку служебного телефона и набрал номер. "Может, не ответит сейчас." - вертелась у него в голове трусливая мысль. Но набольшее начальство оказалось у телефона и свободным от дел. A так как у начальства IQ тоже был неслабый, то оно моментально просчитало по номеру, кто звонит и что ситуация нестандартная - иначе Кац пробивался бы к наверх через секретаршу, а не звонил на срочный телефон прямой связи.
- Здравствуй, Саша! Ладно я, а тебе чего не спится в ночь глухую? -услышал Александр Иванович в телефонной трубке глас начальства.
- Да вот, у нас такое дело... Неприятность... Не то, что неприятность, так, мелочь... Вот, решил доложить наверх... - выдавил из себя в телефон Кац.
-Так, Саша, а теперь успокойся, возьми себя в руки и ещё раз постарайся объяснить, что там у вас за ЧП такое. Не переживай, дальше фронта не пошлём. - начальство у Каца было вменяемым и понимало, что сейчас руководитель проекта "Архипелаг" нужен спокойный и здраво мыслящий.
Эти слова действительно немного успокоили Каца. Он сумел нейтрализовать постыдное чувство страха перед САМИМ и по-деловому чётко пересказал суть произошедшего.
> -Понятно. Да, проблемка. Ты, конечно, сделикатничал и ничего не сказал, но я помню, что с... Хейгеном мы рискнули под мою ответственность. Tак что индульгенцию на неделю ты от меня получил. Считай, что мы в стадии "Что делать". Выкрутишься за это время - стадии "Кто виноват" не будет.
Теперь... Все знают, что ты у нас голова, но без помощи коллектива тебе ЭТО не потянуть. А дело секретное. Так что разрешаю посвятить во все детали происходящего человек пять-шесть, под соответствующую расписку, естественно. Пертушкин - первый в списке. Можешь считать, что адвокат фирмы к тебе уже выехал. Кто поголовастей и понадёжней, это сам решай. - голос в трубке на секунду замолк, а затем продолжил, - Я тут в окошко глянул, метёт неслабо. Так что оставайся, дорогой, на работе ночью. И сотрудников оставь. А то завтра половина к двенадцати дня доберётся по этим снежным пробкам. Кстати, тестеров тоже, наверное, оставь. Сверхурочные и жратву компания в моём лице гарантирует. А, передай Петрушкину, чтобы девочку эту в штат зачислил и премию её подкинул в размере квартальной зарплаты. Ну всё, иди дорогой, порадуй сотрудников.
Кац услышал в трубке короткие гудки, тяжело вздохнул и задумчиво повесил её на рычаг.
-Ну что, пронесло на этот раз? - обеспокоенно спросил друга Владимир Федотович.
- Лучше, чем могло было быть, но хуже, чем хотелось бы, - ответил Кац, - дана неделя срока для разгребания наших Авгиевых конюшен. Успеем разобраться с проблемой - головы не полетят. ДА, так САМ сказал, он слово держать умеет. Вот только как это сделать?.. Ни одной путной идеи...
- Саша, не дрейфь, прорвёмся. Ты же у нас голова, что нибудь придумаешь. Кстати, я так понимаю, объявляем военное положение?
- Безусловно, получил указание сверху. Все остаются на ночь на работе. Сверхурочные и там еда - за счёт высоких дядь. Володя, тестерам пока делать нечего, возьми на себя оргчасть, лады? Завхоза пошевели, чтобы спальные места обустроил, жрачку на сегодня и на завтра закажи срочно. Наметёт - хрен нам её кто доставит. А я пока посоветуюсь со своими ребятами. Ум хорошо, а мозговой штурм лучше. Лады?
- Что за вопрос, считай, все хозяйственные вопросы на мне. Обеспечу тебе условия для мозговой деятельности, - успокоил друга Владимир Федотович и пошёл организовывать походный быт сотрудников проекта "Архипелаг".
Кац посидел с минуту, задумчиво глядя на потолок, затем снял монгострадальную трубку телефона, дождался ответа и произнёс:
"Сегрей, это ты? Предупреди Жоржика, Лапина, Коваля и... да, Георгадзе. Будьте наготове: по первому требованию идёте ко мне. У нас огромадная проблема. Заодно обрадуй там коллектив, сегодня ночью точно авралим... А что будет завтра, будет зависеть от того, как справимся сегодня. Можешь подсластить пилюлю: сверхурочные будут."
Александр Иванович закончил разговор, задумчиво побарабанил пальцами по крышке стола и со словами: "Надо же посмотреть, что эти неписи сейчас вытворяют..." включил занимающий пол-стены экран. На нём руководитель проекта "Архипелаг" мог визуально увидеть всё, что происходило на подвластных ему виртуальных владениях. Самое неприятное в этой ситуации - разговор с супругой - Кац трусливо отложил "на потом".
...из подземного гаража центрального офиса "Радеона", позвякивая цепями противосколжени по асфальту ещё не занесённых снегом улиц Москвы, вылетел чёрный "Лендровер". В нём на заднем сиденье расположился вытащенный по тревоге из уютного рабочего кабинета дежурный адвокат фирмы. От филиала, где расположился проект "Архипелаг", автомобиль отделяли пол-часа езды...
Глава четвёртая. Неигровые персонажи в свободном полёте
То, что увидел Александр Иванович на мониторе, не укладывалось ни в какие рамки поведения неписей. За неделю Дейзи и Калле успели развернуться во всю ширь их искусственных интеллектов. Но обо всём по порядку.
Ещё до прибытия кораблей эскадры Калле начал отбор в пушкари на своём корабле. Сделал он это просто: с благословления квартирмейстера собрал всех свободных от вахты корсаров и заставил их решать вечную задачку о бассейне и трубах. Вначале бывалые морские волки решили, что над ними шутят и попробовали послать Калле в традиционное сексуальное путешествие. Увы, рядом с Калле стоял Тревор. Он в нескольких словах красочно описал печальную судьбу всякого, кто не захочет прямо сейчас проявить чувство радости от занятия математикой. Корсары пригорюнились. Наморщив мощные лбы и неумело сжимая в руке карандаш, они первый раз в своей жизни пытались подсчитать что-то кроме пиастров в кармане. Калле в самом начале отсеял с десяток корсаров, обратившимся к нему с вопросом, зачем кому-то понадобилось наполнять бассейн таким странным образом, открыв впускные и выпускные трубы. Тревору он пояснил, что у отсеянных полностью отсутствует абстрактное мышление и делать им у пушек нечего. Тревор проникся моментом: так замысловато его ещё никто не посылал.
В итоге за час задачку вымучили трое: Мандрагон, Том Обер и Жарден. Калле признал их годными к обучению стрельбе из нового оружия и разъяснил корсарам, что им предстоит делать под его, Калле, чутким руководством. Отобранные обрадовались: стрельба по неприятелю издалека явно была менее опасным занятием, чем лихое сигание на палубу вражеского корабля с катаной в зубах в составе абордажной команды.
Оставалась одна проблема, которую Калле никак не мог решить: как же назвать корсаров его подразделения. Эту проблему моментально решила проснувшаяся так кстати Дейзи: "Калле, это же так просто! Если ты Главный пушкин, то твои подчинённые будут просто пушкиными! "
Процессоры суперкомпьютера локации послушно пропустили через себя порцию единиц и нулей и системный лог запестрел сообщениями:
Внимание! Администратор Dinglend создала новое пассивное умение "пушкин".
На первом уровне увеличивает вероятность попадания из пушки в два раза.
Каждый последующий уровень добавляет 7 % к вероятности попадания из пушки.
Корсар Келли стал классовым наставником по умению "пушкин".
Корсар Мандрагон. Получено пассивное умение "пушкин" первого уровня...
Корсар Том Обер. Получено пассивное умение "пушкин" первого уровня...
Корсар Жарден. Получено пассивное умение "пушкин" первого уровня...
В игре же событие смотрелось менее драматично: Калле глянул на Дейзи, хлопнул себя по лбу и произнёс:
- Ведь действительно, так просто...И как это я сам не сообразил! Капитан, Вы гений!
Бедный Главный пушкин не мог знать, что не смог подобрать название просто потому, что его персонаж был создан по всем правилам, без прав администратора.
- Не прибедняйся, ты тоже молодец. Вон, проявил инициативу, начал отбирать людей в свою команду. Как подойдём к острову - проведём экзамен на остальных кораблях.
Сказано - сделано. Как только корабли отдали якоря возле странного атолла, на мачтах флагмана взвились сигнальные флаги. Дейзи приказывала капитанам всех судов прибыть на её корабль.
Через час капитаны вернулись на свои корабли с листочком бумаги, на котором было написано условие той же задачки о бассейне и трубах. В отдельном запечатанном пакете каждый из них получил правильный ответ. Дейзи строго-настрого приказала не вскрывать его до окончания экзамена. Что думал каждый из них об очередной блажи своей капитанши-блондинки, история умалчивает, но приказ они выполнили беспрекословно. Из трёх с лишним сотен корсаров нашлось ровно одиннадцать гигантов мысли, справившихся с каверзной задачей за отпущенный им час.
Тем временем Дейзи высадила почти всех корсаров флагмана на атолл. Большая часть начала разбивать лагерь на берегу, а двадцать самых рукастых морских бродяг во главе с Калле и новоназначенными "пушкиными" принялись за изготовление станка баллисты. В реале они провозились бы несколько дней, но игра - не реал: пассивные способности Главного пушкина позволили ему и его команде справиться с работой за небывалые два часа. И вовремя:
к берегу пристала шлюпка и из неё на берег высыпала сборная группа кандидатов в "пушкины" с остальных кораблей эскадры. Калле приказал своим подчинённым смонтировать ствол на свежеизготовленный станок, а сам отправился принимать пополнение в команду однофамильцев великого поэта. Неофиты толпой стояли на берегу и с любопытством рассматривали своего будущего начальника. Калле усмехнулся виду живописной группы одетых кто во что корсаров и спросил:
- Так, все решили мою задачку с бассейном?
- Привет, дружище! Скажи, что за фигню ты затеял? У меня башка чуть наизнанку не вывернулась, пока разобрался с твоими чёртовыми трубами. - отозвался корсар по имени Джереми, не раз ходивший вместе со своим будущим начальником в лихие набеги на портовые бордели.
- Как же, как же, сейчас всё объясню, - улыбнулся Калле, - Хлопцы, считайте, что вытянули счастливый билетик на лотерее у этого жлоба Бишопа, губернатора Барбадоса.
- Это как, ты нам сейчас пиастров в шапки насыплешь? - под дружный смех остальных корсаров спросил Главпушкина Убийвраг. Он тоже водил дружбу с Калле и не раз дрался плечом к плечу в абордажных схватках на палубах чужих кораблей .
- Ишь губу раскатали... Не, пиастров не насыплю. У меня к вам лучшее предложение, от которого ваши алчные душонки не смогут отказаться. Предлагаю вступить в мою команду. Будем бить супостата из пушек на расстоянии. Работка непыльная, безопасная. Ну и двойная доля добычи. А на абордаж пускай дурни бегают. Кто-то не согласен?
Несогласных не было.
- Ну раз так, то объявляю вас всех принятыми ко мне в команду на должность пушкиных!
И снова под радостные крики вновь посвящённых неофитов от пушечного дела лог системы исправно отразил массовое получение неписями пассивного умения "пушкин" первого уровня.
Впрочем, корсары быстро успокоились под строгим окриком Калле: "Стройся! За мной к пушкам шагом марш!" Давать такие команды было невиданным делом в корсарской вольнице. И ещё более невиданным было то, как беспрекословно подчинились приказу эти просоленные морем джентльмены удачи. Сработал один из вложенных в программу игры принцип иерархии мобов: все рейдовые, квестовые и прочие топовые мобы были намного интеллектуальнее подчинённой им мелочи и именно поэтому могли этой мелочью командовать. Так что корсары по сути признали в Калле босса со всеми причитающимися плюшками и дружно затопали за ним к пушкам.
Первая пушка уже была водружена на станок. Калле похвалил Мандрагона, Тома и Жардена за оперативность и приказал заряжать. Первой мишенью стала кокосовая пальма, которой не посчастливилось вырасти в 50 метрах от пушки. Станок был тяжёл и грубо сбит, так что всей команде Калле пришлось изрядно попотеть, пока они смогли навести жерло своего орудия на мишень. Дуло пушки было практически параллельно земле. Увы, первый выстрел ушёл в "молоко": камень просто не долетел до пальмы несколько метров. Главпушкин почесал свою репу, сплюнул на на землю и сказал: "Ладно, первый блин комом. По крайней мере прикинем скорость этих каменюк." Он выудил из кармана рулетку (оная была взята как трофей у гнома-игрока с очередного разграбленного корсарами каравана, пытавшегося прорваться в Равенхольм) и приказал двум корсарам измерить расстояние от пушки до места падения камня.
- Командир, сорок четыре с половиной метра. - донёсся до Калле через пару минут крик корсара, добравшегося с рулеткой в руке до камня.
-Хорошо, возвращайтесь назад, да камень прихватите с собой. Я тут этой... теоретической баллистикой малость займусь, - крикнул в ответ Калле.
Он присел на корточки и кончиком своей даги начал писать на земле какие-то формулы. Простые пушкины явно офигели от слов и действий босса и с уважением взирали на эту картину. Градус уважения к своему начальнику у них явно поднялся.
Калле закончил свои расчёты и радостно произнёс: "Хм, бродяги, а мощь у этой штуки офигенная, задери этого Бамболейру Кракен! Наша пушечка пуляет свои камешки со скоростью примерно в 100 м/с! Да уж, куда там баллисте до неё. Освоим новую технику - всех в соответствующую позу поставим. Ну что стоим, давай, заряжай! Попасть же ещё надо." Корсары кинулись исполнять команду и споро затолкали очередную каменюку в дуло пушки. С помощью деревянных рычагов и неизменной матери дулу придали небольшое возвышение. Второй выстрел оказался удачнее: камень оцарапал кору пальмы на высоте примерно в полтора человеческих роста.
Калле ещё раз в сердцах помянул Кракена. Убийвраг несмело выразил царящее среди новоявленных пушкиных мнение:
- А из баллисты оно того, сподручнее вроде.
- Да какое к барракуде сподручнее! Пока твою баллисту на мишень наведёшь, семь потов сойдёт. И она ж тяжеленная, баллиста эта. Больше одной на корабль не установишь. И мощь не та. - возразил Калле, - Так, тренируйтесь, а я к капитанше потопал. Стреляйте по этой пальме, пока не попадёте. Потом попробуйте вот по той попасть, что стоит чуток левее. Убийвраг, будешь за начальника. И чтобы к моему приходу пальм не было! Не справитесь - разжалую к креветкиным детям в абордажники к Харрису.
Калле закончил распекать Убийврага, кивнул подчинённым и почти бегом отправился к палатке Дейзи. Оставшись без чуткого руководства начальника подчинённые, как всегда водится в таких случаях, принялись перемывать своему боссу косточки. Итог был традиционным: корсары сошлись на том, что Калле "строг, но справедлив". Убийвраг приказал наводить пушку на многострадальную пальму и прислуга орудия, кряхтя и чертыхаясь от натуги, начала ворочать станок с доверенным им дулом. После пяти выстрелов под радостные крики корсаров пальма слегка покачнулась и осыпала своих мучителей дождём из кокосовых орехов. Следующий снаряд попал точно в центр ствола и свалил дерево. Убийконь приказал перенести огонь на следующюю мишень.
Калле же был допущен "на приём" к капитанше что называется, с ходу. Занятые делом "пушкины" не могли видеть и, самое главное, слышать, что делает их командир. Но вот ближнее окружение Дейзи смогло насладиться бурей, разразившейся в палатке предводительнице корсаров в полной мере.
Нет, в начале всё было чинно и благородно. Предводительница корсаров с радостью приняла Калле и даже приказала принести что-нибудь пожевать. Но буквально через десять минут атмосфера в палатке начала накаляться. Первыми это услышали корсары ближнего окружения Дейзи. Девушка начала говорить всё громче и громче. Не отставал от неё Калле. Уже можно было разобрать отдельные фразы обоих. Громкий разговор плавно превращался в бурное выяснение отношений. В итоге Дейзи в запале визгливым фальцетом обозвала Калле "головоногим идиотом, пытающимся пустить по миру её и её команду". Калле не остался в долгу и прогрормыхал басом на весь корсарский лагерь: "Безмозглая блондинка, не видящая дальше своего кармана!". Звонкий звук пощёчины прервал представление. В наступившей тишине Дейзи негромко, но вполне отчётливо сказала: "А вообще-то ты хам, но прав. Может выгореть. Попробуем!"
Её раскрасневшееся лицо на секунду показалось из палатки. Девушка приказала: "Так, принесите сюда бумаги, да побольше! И побыстрее, время не ждёт!"
Отнёсший бумагу Волвер поведал любопытным корсарам: "Сидят оба за столом, перьями скрипят, чертят что-то... Кракен его знает, ни фига непонятно. Вокруг разгром, чашки да тарелки побитые вокруг, а им как будто всё нипочём. Пачкают бумагу, значит, да подначивают друг друга . Но не по-злому, а как-то так... Наоборот... Ну знаете, как если мы в борделе в очереди стоим да советы друг другу даём, как с девушкой половчее справиться, значит..."
Через два часа Калле и Дейз с довольными лицами вышли из палатки. В руках Главпушкин держал стопку исчерченной бумаги. Если бы кто-то из сведущих людей взглянул бы на чертежи, то с удивлением узнал бы в них облегчённый станок под пушку на основе морского шестидюймового орудия системы Кане образца 1891 года. Станок удалось облегчить в десяток раз за счёт того, что пушки в игре получились неправдоподобно лёгкими и практически без отдачи. Как это произошло... Одно слово: магия.
Капитанша приказала готовить к выходу самый быстроходный корабль Ла Морта , а сама в сопровождении Калле направилась к импровизированному стрельбищу. Как раз к их приходу стрелки, с трудом ворочая неподъёмный станок, заканчивали наводку . Калле кивнул в сторону кучки корсаров и сказал, обращаясь к Дейзи:
- Видишь, десять мужиков с трудом справляются с этой бандурой. Точно навести трудно, ибо надо двигать весь станок с пушкой. А на штыре пушку как по маслу ворочать будем .
- Да, Бамболейра стрелял намного лучше. Ты прав, так воевать нельзя. Вот только интересно, что же он сделать из дерева умудрился, что садил по нам с такой точностью? - согласилась с командиром пушечной команды Дейзи.
- Думаю, что эта ракушка и без ручки просто открывается. Бамболейра отобрал у Фурро пушки со станками. А нам маг всучил одни стволы. Дескать, чем богаты, тем и рады.
- Ой, Калле, какой же ты у меня умница, - совсем по-бабьи похвалила Дейзи Калле.
Корсары выпали в осадок. Они никогда не видели такой свою предводительницу. И почему-то она им всё больше и больше нравилась. Хотелось стать по стойке "смирно" и с трепетом ожидать, когда же бесподобная Дейзи изволит их заметить и дать какую-нибудь команду... да хоть к Кратеру в пасть прыгнуть. Они это сочтут за честь.
- Эй, бездельники, чего уши развесили, стреляйте! Я вам что сказал!? Как приду, чтобы обе пальмы завалили! Обе! А у вас что? Стоит, как... Ну по борделям Вы все мастаки бегать, знаете, как что... Стреляйте! - прикрикнул на своих подчинённых Калле.
Пушка рявкнула, из её ствола блеснуло пламя. Камень со свистом угодил точнёхонько в крону пальмы (ну или в то, что у неё есть вместо кроны). Листья не смогли остановить его движение и снаряд, пролетев три сотни метров с лишком, зарылся в землю в центре острова. К нему с лопатами наперевес привычно потрусила четвёрка корсаров из отряжённой Убийврагом команды по сбору снарядов.
- Идиоты, медузьи выкормыши! Вот видишь, Дейзи, они даже не сообразили, что ствол пушки надо чуть-чуть опустить. И это лучшее, что удалось отобрать! Вот кто их будет дрючить, пока я в отъезде буду?
- Ладно, Калле, сам знаешь, что кроме меня некому. Я б поехала сама к этому пройдохе Фурро, сотню раков ему на именины в брюки, но спинным мозгом чую - тебе там место!
Ещё через час Калле, на прощанье обнявшись с Дейзи, поднялся на палубу баркентины Ле Морта. Якорь со скрежетом пополз вверх. Палубная команда крепко знала своё дело и споро подняла паруса. Вечерний бриз наполнил их и корабль заскользил по спокойной глади вечернего моря. Через час крошечный силуэт корабля утонул в сумраке закатного восточного неба.
Увы, никому из пиратов не удалось полюбоваться этой романтической картиной. И вовсе не потому, что среди джентльменов удачи не было романтиков.Такие конечно же были! Просто Дейзи не дала корсарам ни минуты роздыха. Вначале к ней подошёл обеспокоенный Тревор и посетовал, что запасы продовольствия подходят к концу. Было решено отпустить один из трофейных кораблей на остров Хука, поохотиться. Капитан корабля стал готовить его к отплытию, чтобы с рассветом выйти в море. Но ведь не мясом же единым живы пираты! Рыбку пожевать тоже иногда ох как хочется. Перед командой второго трофея Тревор поставил задачу: рыбалка. Корсары обрадовались. Рыбалку они любили. Но в любом случае к рыбалке тоже надо было подготовиться: там починить снасти, здесь настроить удочки, да не забыть о наживке и подкормке. Словом, хлопот хватало. Ну а "пушкины" тренировались в стрельбе до самого захода солнца. Только когда возникла опасность потерять драгоценные метательные камни из-за внезапно наступившей темноты (обычное дело для широт, близких к экватору), Дейзи дала команду Убийврагу прекратить огонь.
Корсары смогли наконец лечь в свои морские гамаки и заснуть. Вскоре над лагерем раздавался густой молодецкий храп, издаваемый несколькими сотнями мощных глоток. Бодрствовать остались лишь "счастливчики", попавшие в ночную вахту.
Закончился первый трудовой день "свободного полёта" самого умного капитана в Южных широтах. Над Архипелагом явно всходила новая звезда...
Глава пятая.(начало). Тяжело в ученье. На суше...
Калле отсутствоал два дня. За это время "пушкины" не раз прокляли тот день, когда их занесло на эту непыльную с виду должность: Дейзи гоняла их нещадно, стреляли от зари до зари. Вернее, до тех пор, пока не оставалось ни одного заряженного кристалла. И постепенно "пушкины" научились довольно сносно попадать по местной пальмовой фауне.
Капитанша не просто тупо гоняла своих корсаров, она учила и училась сама. Девушка смогла улучшить конструкцию примитивного лафета: оснастила его устройством измерения угла вертикальной наводки. Для шкалы Дейзи догадалась приспособить один из трофейных секстантов.
Дейзи дошла и до необходимости составления баллистической таблицы. Под её чутким руководством корабельный плотник соорудил землемерный циркуль и теперь у верного Просперо нашлось занятие: он вышагивал с этой штукенцией до места падения очередного снаряда, считая обороты циркуля. Убийвраг тщательно записывал в таблицу угол возвышения и дальность полёта камней.
Больше не надо было на глазок прикидывать, насколько надо поднять жерло пушки и количество сваленных пальм начало стремительно расти. Оставалась проблема горизонтального наведения: грубо сколоченная из дерева неповоротливая станина явно портила всё дело. С этим Дейзи ничего не могла поделать. Оставалось ждать прибытия Калле и надеяться на то, что Фурро не сдерёт с Главпушкина последнюю рубаху за изготовление станков. Это обстоятельство весьма нервировало симпатичную пиратку. Ведь нет ничего тяжелее, чем ждать и догонять, а тут приходилось ждать на полную катушку. Кроме того, эскадра была в разгоне и была опасность, что тот же Бамболейра сможет переловить корабли Дейзи по одному.
Но самыми удивительными для Дейзи были ночи. В первую из этих ночей к ней в сон пожаловали почтенные, по большей части бородатые, мужчины. Первый из них представился Коперником. Он объяснил растерянной капитанше, что не солнце вращается вокруг земли, а именно земля вокруг солнца. После он добавил совсем уж удивительную вещь: сказал, что земля круглая. Коперник исчез, а его место занял некий Кеплер. Он поведал девушке о трёх открытых им законах вращения небесных тел. На смену Кеплеру пришёл Галилео Галилей. Этот показал Дейзи телескоп и даже дал взглянуть девушке в него на Луну. После нанёс визит Исаак Ньютон. Визит был весьма полезным: Дейз поняла, как можно теоретически рассчитывать траектории полёта камней. Затем по очереди пожаловали Паскаль, Гук, Карно... Отметился Бернулли. Он притащил с собой хитрую систему труб разного диаметра... Посетители появлялись и исчезали, девушка была не в силах запомнить их имена, как не старалась. Но каждый из них делился с Дейзи знаниями. И самое странное, что девушке было интересно. А перед самым рассветом, яростно тряся бородой, явился человек, назвавшийся Максвеллом. Он начертил на столешнице несколько формул, вынул из кармана пиджака маленького демона, подкинул того в воздух, хлопнул в ладоши и исчез вместе с нечистым, оставив после себя кучу бегущих во все стороны плоских волн... Дейзи успела увидеть ещё одного посетителя. Всклоченные седые волосы, застиранный свитер, выпученные глаза и высунутый язык вроде бы не могли добавить ему серьёзности. Но капитанша почувствовала, что сейчас ей расскажут самое главное. Увы, как раз наступило утро. Странный человек вежливо поклонился и исчез, оставив после себя странное чувство относительной недосказанности.
А на следующую ночь к Дейзи в сон пожаловал красивый молодой мужчина, закованный в великолепную бронзовую броню, верхом на огромном чёрном коне. На голове у воина красовался шлем с продольным гребнем. Посетитель рассказал девушке о удивительных победах, которые одержало войско под его командованием, а напоследок дал погладить коня по кличке Буцефал. На память он оставил девушке ксифос, который девушка обнаружила у себя в каюте поутру. Меч был слишком тяжёл для женской руки и Дейзи отдала оружие Тревору. Тот обрадовался подарку как ребёнок.
На смену всаднику появился одетый в пурпурную мантию суровый мудрый воин, представившийся Гаем Юлием Цезарем. Его последовательно сменили Марк Аврелий, Ричард Львиное Сердце, Фридрих Барбаросса, Жанна д'Арк, Кардинал Ришелье, Пётр Первый, Екатерина Вторая, королева Виктория, архиепископ Вольф Дитрих фон Райтенау... Все они рассказывали девушке о своих великих деяниях. А напоследок, уже под утро, пришёл ещё один человек. Он каким-то образом появился в спальне девушки вместе с концертным роялем. Человек представился: "Моцарт, просто Моцарт", сел за рояль и начал играть. Под его музыку хотелось то смеяться, то плакать, а то и просто задумчиво смотреть на светлеющее на востоке небо, отринув от себя все мысли о мирском. Под звуки этих удивительных мелодий девушка проснулась. Судя по тому, как светло было в каюте, солнце стояло высоко. "Проспала..." - чертыхнулась Дейзи. Она выглянула в иллюминатор и увидела на горизонте парусник с треугольными парусами на грот- и фок-мачтах. Это был корабль Ле Морта.
Дейзи быстро привела себя в порядок и вышла на палубу. На атолле корсары под руководством Убийврага старательно занимались уничтожением зелёных насаждений острова. Капитанша одобрительно хмыкнула про себя, затем выцепила взглядом коренастую фигуру боцмана и велела готовить шлюпку. Ей не терпелось попасть на корабль Ле Морта и разузнать, что удалось стрясти Кале с Фурро. На многое она ме рассчитывала, но всё же...
Тут же, как чертёнок из табакерки, из чрева трюма показался Тревор. Он хмуро кивнул капитанше и сказал:
- Капитан Дейз, командиру не положено бегать по кораблям своих подчинённых. Велите, чтобы ЛЕ Морт и Калле явились к Вам на корабль с докладом сразу, как только станут на якорь!
- Квартирмейстер, спокойно! От меня ничего не отпадёт, если я немного растрясу свою задницу и сама навещу корабль Ле Морта.
Взгляд Тревора стал ещё мрачнее. Он сделал совсем страшные глаза и с придыханием произнёс:
- Дейзи, ну как же можно, едва-едва натянув штаны, бежать к этому щеголю со всех ног! Вы что, не знаете, какие слухи о нём ходят?
Услышав это, девушка кокетливо тряхнула волосами и рассмеялась.
- Хорошо, поплывёшь со мной. Будешь блюсти мою нравственность. Теперь всё в порядке?
Взгляд Тревора немного смягчился. Он обречённо вздохнул и кивнул головой. В знак согласия.
- Кстати, коль ты здесь, разыщи Чарли, нашего оружейника. Возьмём его с нами, - добавила Дейзи.
Через десять после того, как баркентина стала на якорь, лихая предводительница корсаров уже карабкалась по сброшенной с борта корабля верёвочной лестнице. На палубе её ожидали Ле Морт и Калле. После обмена приветствиями Дейзи потребовала показать ей всё, что удалось стрясти с Фурро. У Ле Морта было всё готово для этого (он вовремя заметил шлюпку с командиршей во главе и загодя приготовился ко встрече). Рояльно элегантный корсар кивнул в сторону предусмотрительно открытого трюмного люка. Первыми туда спустились два матроса с факелами в руках, за ними проследовала вся компания.
Первое, что увидела Дейзи в пляшущем свете факелов - шесть (!) изящных новеньких пушечных станков. На них имелись в наличии шкалы вертикальной и горизонтальной наводки. Ближе к борту лежал завёрнутый в парусину длинный цилиндрический свёрток, в котором капитанша узнала ствол пушки. Да-да, тот самый четвёртый ствол, который Фурро ей задолжал по условиям сделки "Три предмета Бога".
- Э-э-э... Калле, скажи, ты что, заложил гномам свою душу? Или, Кратер тебя побери, мои корабли со мной впридачу!? Что ты пообещал этому старому прощелыге, он же бесплатно и не чихнет? - растерянно спросила Дейзи.
- Капитан, я Фурро должен весьма круглую сумму. Вот такую, - ответил Калле и нарисовал рукой в воздухе несколько нолей.
- Это сколько!? Давай, говори по-человечески! Я столько пиастров с роду в руках не держала, сколько ты нулей тут нарисовал! Меня остальные капитаны в долговую яму засадят, если не расплатимся, ты же наши законы знаешь. А я туда не хочу, так что сядешь в яму ты, и будешь сидеть там, пока Кратера не убьют!
- Дейзи, я же сказал, сумма круглая! Вот такая: ноль...ноль... ноль... ноль... ноль... ноль... А единички нет! Одни нули. Получается, что мы Фурро ничего не должны. Он с гномами бесплатно наш заказ выполнил. - Калле приосанился, принял героическую позу и добавил, - За мои красивые глаза и светлую голову!
- Это как понимать, бесплатно? Ты чем расплачивался с ним, красивыми глазами? Собой, что ли? Фу, извращенцы! И ты, и этот придурок-алкоголик. - Дейзи поморщилась, будто съела желчный пузырь акулы-молота и отстранилась от Калле.
- Эй, капитан, ты же меня как облупленного знаешь! И как тебе такое в голову пришло? Фурро согласился сделать всё бесплатно, потому что ему это было выгодно! - возмущённо ответил Главпушкин.
- Это какая ж у него выгода нарисовалась бесплатно всё изготовить, объясни? Я, конечно, не против, а даже очень наоборот. Просто понять хочу. - поинтересовалась Дейзи.
- Калле, объясни толком. Ничего же не понятно. - подключился Тревор.
- Спасибо, друг, выручил. Правильный вопрос задал. Мужской, конкретный, по делу. А то эти дамы, хоть и капитанши, но в суть иногда не зрят, в... - начал Калле, но закончить свою мысль не смог.
Ему помешала Дейзи. Ледяным командным голосом она приказала:
- Калле, хватит! Говори только по делу! А иначе твой живот познакомится с моей шпагой. Выполнять!
Главпушкин понял, что маленько перегнул палку. Он вытянулся во фрунт и по-военному чётко начал докладывать, как ему удалось уладить дела с Фурре.
- Как мы приплыли, я сразу же нашёл Фурре. Сначала маг даже не посмотрел на чертежи и потребовал с нас за каждый станок по двадцать тысяч пиастров. С ума сошёл! Я его еле уговорил внимательней взглянуть на то, что мы с тобой придумали. Ведь у него тоже пушки есть! Он как разглядел, сразу цену до 5 тысяч за станок сбросил.Только потребовал, чтобы я его гномам копии чертежей оставил. Сама знаешь, со всеми побрякушками у нас чуть больше десяти тысяч получалось. Так что договорились, что сделают нам гномы два станка. - начал свой доклад Калле.
- Да, пять тысяч цена немалая, - покачал головой Тревор.
- Конечно. Но делать было нечего, станки нам нужны. Короче, показал я гномам чертежи. Те почесали свои репы и сказали, что минимум неделя им нужна, чтобы заказ выполнить. Начали первый станок клепать. И сделали его... не поверите... за три часа! Я гномов, конечно, гонял и за работой присматривал, чтобы ошибок не понаделали. Но всё равно, три часа вместо половины недели! Немыслимо!
- Вот всегда знала, что это гномы тупые и думать не могут. Так ошибиться в расчётах, только они могут, - снисходительно ухмыльнулась Дейзи.
- Нет, капитан, ты неверно поняла. Гномы всё правильно рассчитали. Они, конечно, удивились такой своей прыти, но вначале ничего не поняли. За второй станок взялись. А я на солнышко вышел поглядеть, птичек послушать. Совсем оглох в этой мастерской от их молотов, отдохнуть решил. Если так у них дело спорится, то зачем я там нужен, верно? А вот и неверно оказалось! Через часик в мастерскую вернулся. Эти низкорослые крепыши только-только первую деталь станка делать заканчивали. А предыдущий станок у них за это же время на треть был готов! Пришлось опять гномов строить. И опять работа закипела!
- Ты что, лучше гномов знаешь, как с железом работать, Калле? Они ж в этом деле собаку съели! И откуда у тебя такие таланы! - восхищённо покачал головой квартирмейстер.
- Сам не знаю, Тревор. Слушайте дальше. Тут самое интересное и начинается. Фурро в мастерскую зашёл и увидел, что там творится. Очень его удивило, что один станок совсем готов. Спросил у старшего из гномов, в чём дело. Тот на меня указал. Что, дескать, я им так помогаю. Фурро на поверил, решил проверить. Попросил, чтобы я из мастерской на час вышел, а сам остался. Впрочем, через десять минут он меня в мастерскую назад потащил. И так несколько раз. И выяснилось, что как только я в мастерскую захожу, у гномов производительность труда во много раз растёт. - выдал Калле и добавил, - Стакхан и Иззот, старшие гномы, меня сильно зауважали.
- Как-как? Производительность труда? Ну ты и загибаешь, почище чем наш боцман, краба ему в печёнку! И где ты таких слов нахватался, совсем как Дейзи шпарить начал. И где вы так спелись? - немного растерянно спросил квартирмейстер.
- Тревор, я тоже Калле понимать перестал, пока плавали. Так ты знаешь, что он сделал? Вот, гляди! - вмешался молчавший до этого Ле Морт.
Он вытащил из кармана щегольского камзола голубой парчи обыкновенную школьную тетрадку в три косых. На простенькой бумажной обложке было выведено печатными буквами: "Словарь непонятных слов. Составлен Калле во время морского перехода от странного атолла до острова Медузы. Предназначен для общения с друзьями". Ле Морт раскрыл тетрадку с явным намереньем ознакомить почтенную публику с перлами, порождёнными интеллектуальной деятельностью Калле. Увы, Дейзи не дала ему ни единого шанса, командно рявкнув:
-Все заткнулись! Так мы до завтра ничего не узнаем. Говорит один Калле!
Весьма вовремя отданный приказ позволил Главпушкину в приемлемые сроки закончить повествование:
"Короче, когда маг понял, что при мне гномы в десять раз быстрее работают, он мне и предложил сделку. Два станка он делает мне бесплатно, а я за это три дня сижу в мастерской с гномами. А они делают пушки для Фурро. Ну тут уж я рогом упёрся. Во-первых, вытребовал у него ещё четвёртую пушку. Ну ту, которую он нам задолжал. И не два станка бесплатно для нас, а восемь. В общем, поторговались мы с ним маленько и сошлись на шести станках. Тут и началась потеха! Этот старый пройдоха организовал гномов так, что они и днём и ночью без перерыва работали. Друг дружку каждые восемь часов сменяли. Вот такая вот трёхсменная работа. Я поначалу чуть с ума не сошёл от грохота и лязга в мастерской, но Фурро что-то там поколдовал и грохот меня доставать перестал. А вот если кто заговорить захочет, то всё слышно. Да, магия умеет много чего. Ну это если её подальше от Кракена держать, конечно. Так дело и наладилось. Я сижу себе на лавочке, а гномы работают. И вот так сидел я и сидел, да ещё кое-что придумал полезное. Нам же расстояние до цели надо поточнее знать, а как его на море измеришь? Так что изобрёл я приспособу для этого. Всего-то две подзорные трубы, станина железная. Ну и механика есть. Правда точная должна быть, зараза! Показал я свою придумку Стакхану, гному главному, значит. Тот сразу всё понял и согласился, что моя придумка вещь в пушечной стрельбе полезная. И заверил, что им под силу всё в металле воплотить. Короче, побежал он к боссу. Фурре в тот момент был, как ни странно, в драбадан, но скорёхонько сам себя протрезвил, как только докумекал, что я такое придумал. Прибежал в мастерскую, на чертежи глянул да прям затрясся. Стал меня уламывать, чтобы у него остался работать навсегда. Дескать, от тебя он всегда меня отмазать потом сможет, и чтобы я за корсарскую клятву, значится, не беспокоился... Есть у него на это дело средство, патентованное. Вот правильно, что в нашем братстве закон: магам на корабль ни ногой! Оказывается, не только из-за Кракена! Ну да ладно. Я, конечно, от такого предательства и руками, и ногами, ну всеми своими членами, то есть, открещиваться начал. В итоге договорились, что он нам один такой приборчик сделает, ну и ему один достанется при моём содействии. Вот тут и началось для меня самое весёлое! Гномы ж в три смены шпарят, так им хорошо: и поспать можно, и передохнуть. А мне бодрствовать надо. Так и передохнуть недолго (слово передОхнуть Калле произнёс с ударением на букву "О") ! Нет, мы, корсары, к этому делу привычные, ночью вахты стоять. Но ведь не двое же суток подряд! Так Фурро меня какой-то горькой будрой противного коричневого цвета поил. Говорил, каффа называется. От того пойла спать действительно не хочется, но как выпьешь чашек пять-шесть, так сердце из груди так и выскакивает. А последнюю ночь и каффа не помогала. Ну он какой-то свиток колдовской изготовил (всё сокрушался, что шибко дорогой свиточек тот) да применить мне его дал. И с сразу как рукой и усталость, и каффу сняло, как огурчик стал! А поутру мы с Ле Мортом наши лафеты, пушку да мою приспособу для измерения расстояния загрузили, сразу к вам поплыли. Я чуток прикорнул, правда. Но вроде если с вами разговариваю, то оно совсем даже ничего поплавали."
Калле замолчал. Молчала и Дейзи, переваривая ворох вываленной на неё информации.
- Командир, - нарушил остановившуюся тишину Ле Морт, - мы когда от острова Медузы отошли, на горизонте корабли нарисовались, Бамболейрины. К острову направлялись. Им надо было в бакштаг идти. Так я принял к ветру в крутой бейдевинд. Почти навстречу им поплыл, чтобы от острова их на себя оттянуть и дать гномам приготовиться к обороне. Меня было преследовать попытались, но куда Бамболейриным лоханкам с моими бермудами тягаться! Я опять курс поменял и сам в бакштаг пошёл. Короче, часа за три ушёл я от них, а потом к тебе направился. Хвоста за мной нет, проверил, можно спокойно продолжать готовится к бою.
прим.
бакштаг - курс корабля под острым углом к встречному ветру,
крутой бейдевинд - курс корабля , образующий с направлением ветра угол больше 8, но меньше 12 румбов, то есть ветер по отношению к кораблю дует сбоку-сзади. Обычно при таком ветре корабль развивает наибольшую скорость.
бермуды - в данном случае бермудские паруса. Наилучшая разновидность косого паруса, позволяющая судну развивать высокую скорость. Легки в управлении. В основном применяются на яхтах, но Ле Морт поставил их на двух задних мачтах своей баркентины.
- Всё равно плохо, - покачала головой Дейзи, - я корабли разослала, запасы делать. Один на охоту, второй на рыбалку. Бамболейра ведь тоже не дурак, искать нас будет. Как бы по одному не переловил. Карта у тебя есть?.. Отлично! .
Дейзи дважды коснулась изящным указательным пальчиком карты и добавила:
- Корабли здесь и здесь. Найди из и назад приведи.Только прошу, не мешкай. Знаю, что твоим людям роздых нужен, но надо. Сделаешь?
- Можешь положиться на меня, Дейзи. Мои корсары готовы. Отдохнём, как дело сделаем.
- Готовься, сразу в море выйдешь, как пушку и лафеты сгрузим. Твоим людям в разгрузке участия не принимать, у них и без того дел по горло будет. На берегу хватает дармоедов, через пол-часа они будут на борту баркентины. И да хранят тебя Боги от Кратера и Бамболейры. С ним в бой не вступать, убегайте.
Дейзи замолчала, посмотрела в синие как море глаза Ле Морта и ободряюще улыбнулась. Она сделала движение, как будто попыталась обнять удачливого щёголя-капитана, но, поймав ревнивый взгляд Тревора, сдержалась.
Через час присланная с берега партия корсаров бережно перегрузила содержимое трюма баркентины на шлюпки. Гребцы налегли на вёсла и маленькие судёнышки направились к атоллу. Баркентина подняла якоря, отсалютовала флагом и, выбираясь из лагуны, осторожно направилась в открытое море, держа поднятыми только часть прямых парусов передней мачты. Как только корабль вышел на глубокую воду, на нём подняли остальные паруса. Баркентина резко прибавила ход и вскоре скрылась в лазурной дали моря.
Впрочем, на берегу не особенно обращали внимание на эволюции корабля. Корсары были заняты разгрузкой подошедших к берегу шлюпок. Тем временем Дейзи показала Калле составленные ей баллистические таблицы. Главпушкин был в восторге. Решили не мешкая испробовать новые станки в деле.
Под чутким руководством Просперо морские бродяги перетащили две станины в центр острова. Очень быстро команда "пушкиных" во главе с Убийврагом смонтировала на них стволы. Собственно, монтировать особенно было нечего: пользуясь тем, что у пушек в этом мире отсутствовала отдача, а стволы весили всего ничего, Калле сделал крепление, позволяющее снимать и ставить стволы на лафет в течение считанных минут. Надо было только ослабить или затянуть четыре болта. Рядом с позицией пушек Калле распаковал ящики с придуманным им дальномером (так окрестила Дейзи придумку своего Главпушкина).
Кстати, специалисты по русско-японской войне с лёгкостью распознали бы в нём дальномер Барра и Струда, правда с оригинальной базой 1,48 м. Через час (невиданное в реале время!) он был готов к использованию. Калле сам стал за окуляр.
Испытания новшеств начались. Калле определял расстояние до пальмы, Убийвраг по баллистическим таблицам определял угол возвышения пушки. Первые же выстрелы показали, что новая система чудо как хороша. Бедные пальмы складывались максимум за пяток выстрелов. Это на дальности за пол-километра. "Прям хоть организовывай контору по лесозаготовкам" - почему-то подумалось Калле. Кстати, на близком расстоянии очень часто удавалось обойтись двумя выстрелами. И то, это происходило из-за не совсем верного определения расстояния до мишени дальномерщиком (на самом деле у него, конечно же, не был прокачан соответствующий навык, а если точнее, то такого навыка совсем не было).
Дейзи, недолго думая, безапелляционно заявила:
- Калле, тебе надо стрельбой руководить, а не расстояния мерять. А для этого давай назначим специального человечка. Как думаешь, Жарден потянет? Он вроде у нас даже образованный. Какое там у тебя образование, а?
- Три класса школы при храме Одноногого в Рояль-Порту, капитан! Недоучился один класс, выгнали за плохое поведение и проявленное неуважение к культу бога. Так по крайней мере главный жрец обьявил, когда выгоняли. - ответил корсар.
- А что ж такого ты там натворил, мил друг? Неуважение к богам проявлять оно того... чревато. Тем более, что вроде скоро они вернутся. Ох, как бы ты на нас беду не накликал, - задумчиво произнесла Дейзи, накручивая выбившуюся из-под головного убора прядь.
- Думаю, что с Одноногим у меня никаких проблем нет. Ему бы моя шутка понравилась. Жрец просто на меня рассердился, как Кракен на мага, вот и выгнал из школы. - попробовал успокоить корсарскую командоршу Жарден.
- Ну тогда давай, выкладывай, что ты там натворил, друг любезный. Без этого я тебя к пушкам не допущу меньше, чем на пушечный выстрел. - требовательным тоном произнесла Дейзи.
Корсары дружно заржали, оценив весьма тонкую (для уровня их интеллекта) шутку капитанши. Не смеялся лишь Жарден. Он понял, что обязан убедить Дейз в том, что Одноногий не должен на него сердиться. Иначе капитанша живо определит его в первые ряды абордажной команды. А там долго не живут. Стараясь говорить чётко, но в то же время и быстро, Жарден начал:
"Короче, учился я в этой храмовой школе. Меня когда маменька туда определяла, всё твердила: 'Учись, сынок, учение хоть и в храме тёмного бога , оно всегда свет.' Но уж больно свет этот скучным был. Поскучал я три года, получил энное число розог по заднице за неприлежание и непослушание. Словом, был я шибко зол всех этих жрецов, а в особенности на их главу. Тот любил самолично розгами учеников пользовать, а рука у него была ух как тяжела!
Словом, на четвёртом году обучения замыслил я одну каверзу (мне тогда всего ничего было, двенадцать лет, вот дури и хватило). Верховный жрец на служении аккурат в полнолуние должен был стакан вина выпить за здоровье бога. Для этого он всегда пользовался сладeньким винцом, которое из ягод Вишни Развесистой с Наветренных Островов специально евойная же любовница делала. Бутылка всегда в ризнице стояла, никто её особо не охранял. Я вечерком накануне служения туда залез, вино из бутылки вылил и Яймайский горючий ром залил (специально для этого литровую бутыль его купил). А для цвета-вкуса малинового сиропа добавил.
Настало полнолуние. Верховный жрец службу ведёт, молитвы себе под нос бормочет. А мне всё не терпится, когда же он за стакан вина примется. И вот настал этот волнующий момент. Жрец налил себе стаканчик моего пойла да как хлобыстнёт! Залпом. Пол-стакана враз выкушал. Он так с вином завсегда делал. Но тут дела пошли явно не так, как он рассчитывал. Градус рома дал себя знать. Жрец вдруг покраснел, стакан в сторону отбросил, за горло схватился да рот разинул. Стоит с раскрытым ртом, руками машет и явно продохнуть пытается, да не может. А лицо постепенно из красного становится синим. Уж не знаю, что бы с главным жрецом дальше произошло, но один из служек, сам тот ещё любитель за воротник закинуть, сообразил, что винцо слишком забористым оказалось. Мигом жрецу стакан с водой поднёс. Кое-как откачали. Но служба, конечно, была сорвана. Пошли мы все спать, довольные донельзя: ведь обычно служба только к утру заканчивалась, и не выспаться, а тут в час ночи отбой!
Но зря я радовался. Утром всех учеников выстроили в коридоре и обыск в наших спальных комнатах учинили. А я пожадничал, остатки рома не догадался выкинуть. Так и нашли у меня в тумбочке эту литровую бутылку, да опорожнённую ровно на столько, сколько в ёмкость для вина главного жреца влезало. Всыпали мне розог, да так, что неделю не мог сидеть и спал строго на животе, да и вытурили из школы взашей. Хорошо, я к Вашему батюшке прибиться смог. Спасибо, он уму-разуму научил, на верную дорожку направил, правильного корсара из меня сделал. Вот с тех пор с ним, а потом с Вами, Дейзи, хожу.
Но думаю я, что Одноногому моя шутка должна была понравиться. Он бог серьёзный, верно, но и сам подшутить не дурак. Старики так говорят. Оно конечно, от его шуток иногда не до смеха бывало, особливо тому, над кем пошутили. Так что никакого проклятья на мне нет, капитан, смело можете к пушкам ставить."
Рассказ Жардена постоянно перемежался смехом присутствующих корсаров. Иногда ему приходилось прерывать своё повествование, чтобы дать слушателям отсмеяться. Итог подвела капитанша:
- Ну, Жарден, ну насмешил! Спасибо, давно так не смеялась. Хорошо, раз ты у нас такой способный шутник, доверим тебе эту приспособу, что Калле соорудил. Будешь у нас... А вот как же твою должность назвать-то? А, придумала! Нам дальность надо знать, если расстояние до цели большое. Так что будешь дальнобойщиком!
(Да, вот такая вот женская логика!)
Естественно, многострадальный лог системы безропотно записал:
Внимание! Администратор Dinglend создала новое пассивное умение "дальнобойщик"...
Жарден за короткое время освоился с новым для себя прибором и дела пушкарей-пушкиных пошли на лад. К концу этого для все они прокачали третий уровень умения, а Убийвраг - четвёртый. Калле поднял уровень своего умения 'Главный Пушкин' тоже до четвёртого уровня. Это означало, что 70% целей будут поражаться с первого выстрела на предельных дистанциях. Чудовищная величина для стрельбы из пушек! А когда Жарден получил второй уровень 'дальнобойщика', вероятность повысилась ещё на 10%. И это на дистанции в километр! На расстояниях 200-300 метров пушкины практически не давали промахов и выносили пальмы в один выстрел.
(В скобках замечу, что если бы геройские канониры крейсера 'Варяг' могли стрелять с подобной результативностью, то бой с японской эскадрой закончился бы тогда оглушительной победой русского оружия. Японский бронированный крейсер "Асама", с которым в основном перестреливался "Варяг", очень быстро остался бы без пушек (броню японца шестидюймовки легендарного русского корабля могли пробить только с близкого расстояния): русский корабль просто бы повыбивал их прямыми попаданиями в стволы орудий, амбразуры орудийных башен и пушечных казематов. А после этого остальные небронированные крейсера японцев были бы быстро потоплены снарядами "Варяга".
Увы, в реале эффективность пушечного огня на больших дистанциях не превышает 3-4%, прямое попадание в орудийный ствол противника является огромной удачей, а потому итог реального боя "Варяга" с японцами был ясен всем с самого начала. Можно только отдать должное команде русского крейсера и его командиру за мужество, проявленное в этом безнадёжном для них сражении.)
Настроение предводительницы корсаров резко улучшилось: с такими результатами стрельбы одна-единственная пушка, установленная на суше, с лёгкостью справилась бы со всей сворой Бамболейры, вздумай его корабли сунуться к атоллу. Посоветовавшись, Калле и Дейзи решили, что как только вернётся Ле Морт, надо будет приступить к монтажу пушек на борту его корабля.
И вот, словно по заказу, в последних лучах закатного солнца на горизонте показались остальные корабли эскадры...
Глава шестая.(начало). Осознание.
И вот, словно по заказу, в последних лучах закатного солнца на горизонте показались остальные корабли эскадры. "Все пришли" - облегчённо выдохнула Дейз и приказала вывесить флажковый сигнал, приказывающий капитанам кораблей вместе с помощниками немедленно по прибытии явиться на борт флагмана. Конечно, причалить до наступления стремительно павшей на море темноты корабли не успели и благоразумно остались на якорях в безопасной удалённости от прибрежных мелей. Но это не оказалось препятствием для того, чтобы капитаны прибывших кораблей добрались на флагман на шлюпках на созванный Дейз ночной совет эскадры.
Первыми доложились командиры "охотничьего" и "рыболовного" кораблей. Набитого зверя и наловленной рыбы должно было хватить больше, чем на месяц. Всё, что не влезло в трюмные отделения с наложенным на них холодильным проклятьем, вялилось, солилось и коптилось на палубах, в трюмах и камбузах продуктозаготовителей.
После этого Калле вкратце рассказал капитанам отсутствовавших кораблей о своих приключениях у Фурро и об успехах команды "пушкиных". Капитаны и помощники были поражены необычайной эффективностью пушек. Ведь до этого на Архипелаге знали лишь баллисты. Ввиду малой скорострельности, точности и большого веса последних (вместе с боеприпасами) большинство корсарских капитанов предпочитало обходиться без них, здраво рассуждая, что вместо этих тяжёлых, капризных и весьма неточных приблуд полезнее иметь на борту два-три десятка дополнительных абордажников.
Когда Дейзи сказала, что пришло время монтировать пушки на корабли, начался бардак. Все капитаны хотели получить к себе на борт такое замечательное оружие. Калле не удалось вставить ни словечка. Как ни странно, порядок навёл Чарли. Он в душе давно признал лидерство и капитанши, и Главпушкина, хоть Калле и был формально его подчинённым. Оружейник эскадры грохнул по столу кулаком и рявкнул во всю мощь своей глотки:
- Прекратите галдёж, сто якорей вам в задницу! Развели базар, как на рынке чёрного дерева на Барбадосе! Как Калле скажет, так и будет, он на этих пушках кашалота съел!
Калле с благодарностью глянул на Чарли и начал:
- Дейзи, капитаны! У нас пушек мало, нельзя их по кораблям распылять. Во-первых, одной пушкой нельзя будет пристреливаться. Во-вторых, для того, чтобы уверенно попадать по цели, надо знать расстояние до неё. Опять же, это можно сделать или пристрелкой, или с помощью дальномера. А он у нас один. Ну и в-третьих, я могу эффективно управлять стрельбой только с одного корабля.
- И на какой же корабль ты хочешь поставить все четыре пушки? На флагман? - спросил Ле Морт. В его голосе чувствовалась обида: ведь он один сумел уйти от Бамболейры в том неудачном бою без повреждений, да и сейчас выполнял самые важные задания капитанши.
- На самый быстроходный! Корабль с пушками ни в коем случае не должен принимать абордажный бой. Флагман у нас не самый скоростной, но вот абордажную команду на него можно посадить ого-го какую! Так что точно не на флагман. А вот твоё корыто для пушек подойдёт в самый раз: круче тебя к ветру могут быть только яйца. Если ты не возражаешь, конечно?
Ле Морт не возражал. Возражали капитаны прибывших с рыбо-мясо заготовок кораблей, но Калле и Ле Морта поддержали Тревор и сама капитанша. Единственным сомневающимся остался Чарли:
- Погоди, Калле. Я понять не могу, как ты пушки на баркентине разместишь? Ну на корме и на носу по орудию, это понятно. А ещё куда? Если по бортам ставить, то всегда одна пушка вне игры будет.
- А, это я ещё, когда у Фурро гостил, продумал. Сколько станков я от этого старого пьянчуги приволок? Шесть! А сколько у нас пушек? Четыре! Я что, идиот по морю всякое непотребное железо в трюмах таскать?
- Я удивилась вначале, - подала голос капитанша, - а потом решила, что ты их взял по принципу "щоб було".
Шутка понравилась, корсары загоготали. Тревор показал Калле большой палец и баском пробухал:
- Молодец, Главпушкин, уважаю! Запасливый, об общаке думаешь!
- Да ну вас с вашим "щоб було". Ещё скажите: "Взял, бо гадко зьисты, та жалко выбросыты!" Нет, у меня расчёт другой! Две пушки поставим на корме и носу, без этого никак. А остальные станки смонтируем парами между мачтами по левому и правому бортам. Пушки то у нас лёгонькие, их на станок прикрепить - дело пяти минут, если умеючи! Я специально их так сконструировал. Получится, что по врагу почти всегда все четыре пушки стрелять смогут, если корабль неприятеля на траверзе держать. Ну, как мой план, Чарли? Возражения, дополнения?
Оружейник молчал. Он морщил лоб, чесал в затылке, зачем-то поковырял пальцем в носу. Увы, даже там не нашлось, что возразить. Чарли закончил мыслительный процесс тем, что выудил из носа волос, тщательно рассмотрел его, икнул напоследок и глубокомысленно изрёк:
- Гм.. м-да.. Вот же ж... Хм...
Этот поток незамутнённого самовыражения прервала Дейзи:
- Чарли, так ты за план Калле или как? Давай, выдавай на гора, кашалот тебя задери!
- Да я, что, а ничего. План как план, очень даже хорош. Поддерживаю... Да, поддерживаю, вот этими двумя руками, - отозвался Чарли и поднял свои мускулистые руки вверх, став похожим на статую Атланта. Не хватало только земного шарика.
- Тогда так и сделаем, как наш Главный по пушкам предложил, - сказала, как отрезала Дейзи, и спросила: - Калле, когда думаешь на баркентину пушки ставить?
- А чего тянуть? Завтра с утра и начнём. Мои охламоны на суше стреляют так, что скоро воробьёв влёт будут сбивать. Пора им на корабль переходить, - уверенно ответил Главпушкин. По его тону чувствовалось, что он давно всё продумал и имеет в голове чёткий план действий.
На том и порешили. Капитанский совет был закончен. Дейзи взглянула на хронометр в капитанской каюте и вздохнула: было уже далеко за полночь, а завтра надо было рано вставать, чтобы успеть с громадьём планов Калле. Девушка вместе с капитанами кораблей эскадры вышла на палубу. Мужчины по одному спускались в поджидающие их у борта флагмана шлюпки. Несколько гребков вёсел - и очередная шлюпка скрывалась в стоящей над морем почти кромешной тьме. Впрочем, им не грозило потеряться в ночной бесконечности океана: ориентиром для них служили сигнальные огни кораблей.
Прибой белесой линией смутно обозначал границы острова в тех местах, где морское дно сразу от берега резко уходило в глубину, недосягаемые звёзды загадочно мерцали в небе. Дейзи взглянула на них, почему-то вспомнила, какое невообразимое расстояние пролегает между Землёй и этими маленькими с виду огоньками и зябко повела плечами. Девушка зевнула, потянулась, став при этом похожей на прелестную кошечку и вернулась к себе в каюту. Там она переоделась в свою любимую пижамку с розовыми Кратерами и уже в ней забралась в постель. Засыпая, Дейзи с улыбкой произнесла: "Приди, приди, мой относительный друг!" Увы, смешной растрёпанный человек с высунутым языком так и не явился ей во сне. Вообще ночь, к разочарованию корсарши, прошла без всяких сновидений.
Побудку на эскадре просвистели на самой зорьке. Капитанша и Калле твёрдо решили завершить установку пушек на баркентине до захода солнца. Главпушкин потребовал, чтобы баркентину временно посадили на мель: ему было необходимо, чтобы корабль не качали волны и ветер.
Сразу же после скорого завтрака корсары спустили четыре шлюпки с кораблей. Те взяли на буксир корабль Ле Морта и очень медленно повели его ко входу в лагуну. Баркентина прошла кабельтов и мягко встала, прошуршав килем по дну. Корсары дополнительно поставили четыре мёртвых винтообразных якоря, по два на корме и на носу, и принялись за дело. Первый станок довольно быстро смонтировали на баке (носу), прибив его дюймовыми гвоздями к палубе. Затем установили на него саму пушку, предварительно вытащив из неё волшебный кристалл. Пушка стала видна, так сказать, насквозь. То же самое сделали на юте (корме) со второй пушкой. Затем баковое орудие навели точно на солнце. По шкале горизонтального наведения определили угол на дневное светило. Пушку на юте установили на тот же угол. Корсары с помощью ломов и (ну как же без неё, родимой!) бессмертной матери добились того, что солнце стало видно и через ствол кормового орудия. В этом положении пушку прибили к ютовой палубе. После этого по той же методе установили станины под пушки по правому борту. Справились как раз к полудню. Калле объявил обеденный перерыв: необходимо было дождаться, когда дневное светило покинет зенит и окажется слева от корабля. Корсары с удовольствием занялись самым любимым делом большинства людей: ничегонеделаньем.
Впрочем, предавались безделью лишь, так сказать, нижние чины. Дейзи, Калле, Тревор, Чарли и капитаны остальных кораблей собрались в каюте Дейзи и обсуждали, какое место на корабле лучше всего подойдёт для дальномера. Калле предложил установить его на грот-стеньге. Для этого Главный пушкин даже набросал чертёж пристройки на мачте, по образу боевого марса кораблей начала двадцатого века. Все были двумя руками за. Молчал лишь оружейник. Чарли внимательно посмотрел на чертёж и привычно почесал затылок. Дейзи думала, что он опять согласится с Калле, но оружейник отрицательно отнёсся к идее Главпушкина. Он с ехидством поинтересовался:
- Калле, а ты не забыл случаем, что на море иногда бывают волны? А на верхотуре качает будь здоров даже при слабом волнении! Как твой дальнобойщик тогда будет в окуляр ловить корабли врага?
Капитанша наморщила свой прелестный носик, взглянула на Главного по пушкам и добавила:
- А ведь верно Чарли говорит! Нельзя на мачту твой дальномер тащить!
Калле не выглядел обескураженным. Он взял паузу и обвёл присутствующих лукавым взглядом взглядом. Все молчали.
- Дейзи, Чарли, вы безусловно правы. Но!.. Вы не знаете того, что знаю я о дальномере! В нём есть компенсатор качки, Фурро постарался по моей просьбе. Так что дальнобойщику будет легко удержать цель в визире. Меня больше беспокоит, как наши пушкины с качкой справятся.
- Ну, Калле, ну даёшь! Нет слов, какой ты молодец! - воскликнула Дейз: - Давай, я тебя расцелую!
Она вскочила со своего места, подбежала к Главпушкину и запечатлела у него на лбу смачный поцелуй. Глядя на ошеломлённую физиономию Калле, морские разбойники, включая Тревора, довольно загоготали. Впрочем, пожалованный поцелуем быстро пришёл в себя и проникновенно признёс:
- Спасибо, капитан! Я теперь год не буду ни мыться, ни бриться, чтобы сохранить след, оставленный вашими прелестными губками! Потомкам буду хвастаться, что сама Дейз Инглесс удостоила меня поцелуя!
Девушка не спеша вернулась на своё место и, принимая игру Калле, приняла царственную позу и величественно изрекла:
- Правильно! Помни и цени этот момент! Тебя удостоила своим поцелуем сама Дэйз Ингленд! Так, ладно, вроде дело сделали, теперь и полопать бы не мешало. Где этот кусок медузьего студня, по трагической ошибке названный коком? Если он не появится здесь через две минуты, прикажу его самого на колбаски пустить, сделать из него...
Возникший в этот момент на пороге каюты тот самый кок своим появлением не позволил капитанше приговорить его к разделке на антрекоты, запеканию в духовке под тестом, изготовлению отбивных, жарке, вытапливанию жира, солению, маринованию и прочим кулинарным пыткам.
На руках рыцаря камбузной плиты покоился поднос, заваленный всяческими вкусностями. Особенно привлекательно смотрелись поджаренные кровяные колбаски. А если добавить восхитительный запах, которые они распространяли во все стороны... Увы, этой мечте гурмана грозила серьёзная опасность: кок, войдя в капитанскую каюту, услышал о планах, питаемых Дейзи по отношению к его скромной персоне и сейчас от страха неудержимо терял сознание. Поднос с обедом корсаров выпал из его ослабевших рук и, в полном согласии с законом всемирного тяготения, устремился на встречу с полом. Всё произошло настолько быстро, что кроме Ле Морта никто ничего не успел предпринять . Тренированное в многочисленных дуэлях тело капитана баркентины стремительно ринулось на перехват обеда. Немыслимым движением корсар сумел в последнюю долю секунды подхватить поднос и обеспечить тому мягкую посадку. Присутствующие шумно выдохнули, вдохнули и... О, что тут началось! Какие изысканные ругательства раздались под сводами командорской каюты по адресу труса-кока! Бедняга, едва оправившись от первого обморока, предпочёл не искушать судьбу и вторично потерял сознание. Опять же от страха... Выручил Тревор. Он вызвал двух первых подвернувшихся под руку корсаров и приказал им отнести тело этого, как он выразился "червя матки опоссумской креветки Саргассного Болота" туда, где и полагается находиться тушке кока - на камбуз. В сухом остатке, как говорится, никто не пострадал, даже обед. Радость последнего, впрочем, была недолгой: голодные пираты в два счёта прикончили всю снедь.
Калле с сожалением посмотрел на опустевший поднос, и, сыто рыгнув, изволил высказаться в духе того, что кок, пусть даже и трус, дело своё знает. Дейзи согласилась с Главпушкиным и даже подвергла сомнению свои кровожадные планы по отношению к корабельному повару. Ле Морт, ставший похожим на сытого кота, осторожно добавил, что действительно не стоит пугать беднягу, когда он приносит обед. Ведь можно не успеть подхватить поднос и остаться голодным! Умиротворённая Дейзи согласилась с капитаном баркентины.
Впрочем, командный состав морских джентльменов удачи недолго предавался послеобеденной лени. Ведь до заката надо было успеть установить пушки на левом борту и позаботиться о месте для дальнобойщика! Первой нехотя поднялась Дейзи, за ней потянулись остальные корсары.
И снова закипела работа на баркентине. Как раз к началу сумерек успели с пушками. На гроте расширили и укрепили салинг, сделав его удобным для длительного нахождения на нём дальнобойщика (в миру - дальномерщика). Корсары успели установить и сам прибор, правда, работы закончили уж совсем впритирку к наступлению ночи. Последние крепления делали при свете факлов, а спускаться пришлось в полной темноте.
прим. грот, грот-мачта - вторая по счёту мачта считая от носа.
салинг - Мачта состоит из двух или трех составных по длине частей: собственно мачты, стеньги и брам-стеньги. У мест соединения расположены площадки: нижняя - марс, верхняя - салинг.
Дейзи собиралась ложиться спать, но произошло неожиданное - к ней подошёл Калле и попросил разрешения переговорить с глазу на глаз. Капитанша согласилась... Как только парочка уединилась в каюте девушки, Калле начал рассказывать о странных снах, которые он видел прошедшей ночью. Дейзи, услышав о Копернике и Кеплере, спросила Главпушкина, не знаком ли ему господин Ньютон. Корсар с удивлением посмотрел на свою капитаншу и спросил, откуда она слышала об этом господине. Пришлось и Дейзи делиться с Калле содержанием своих снов. Понятно, что всё оказалось практически аналогичным у обоих. Единственным отличием было то, что Калле не успел познакомиться с Максвеллом. В полном недоумении капитанша и Главпушкин решили обсудить "феномен одинаковых снов" на свежую голову, как только заботы по эскадре представят такую возможность.
А ночью обоим снились корабли. Сначала они были совсем маленькими, неспособными бороться с морской стихией и потому прячущимися по берегом. Впрочем, корабли росли. Вот они ощетинились тремя рядами вёсел по бортам, в центре появилась мачта с парусом. Было и подобие бушприта. На нём тоже полоскалось полотнище поменьше. "Трирема." - произнёс голос за кадром. Один такой корабль шёл в атаку, пытаясь протаранить своего противника. Треск ломающегося дерева, крики боли попавших под удар людей...
Картина боя резко пропадает. А по волнам стремительно плывёт другой вёсельный корабль, длинный, с высоко поднятыми кормой и носом. На носу - скульптура дракона. Борта прикрыты щитами. Над кораблём табличка, на ней надпись "драккар" 'На вёслах узлов десять делают, не меньше,' - уважительно подумала Дэйзи.
Пропадает и он . На смену ему приходят знакомые по архипелагу парусники. Маленькие одномачтовые, те, что побольше - двухмачтовые, и самые большие с тремя мачтами, как флагман эскадры Дэйзи. Впрочем, есть и отличия: по бортам у больших кораблей прорезаны люки, из них выглядывают бронзовые жерла пушек. Пушек много. На носу у кораблей тоже орудия, но числом поменьше. Девушка представила себе бой с таким противником и поёжилась, представив, как тот из орудий превращает в груду дерева её корабль.
А потом появились сущие чудовища. Высокие борта, пушки в четыре ряда. Больше сотни на корабле! Да такой одним залпом уничтожит всю её эскадру!
Но настоящее потрясение ждало девушку к утру. На горизонте появились дымы. Много дымов. Они достаточно резво приближались, и вскоре стало ясно, что источником этого смрада были корабли. Они не были похожи ни на что, прежде знакомое девушке. Огромные, сделанные из железа, без парусов, но тем не менее двигающиеся с чудовищной скоростью (узлов так под двадцать) металлические чудовища осыпали друг другом градом снарядов из огромных пушек. Орудия были надёжно защищены от огня противника башнями и обладали невероятной скорострельностью. Море вокруг кораблей кипело от разрывов. Вот на корме одного из броненосцев вспыхнуло пламя. Его визави усилил огонь, и попадания стали следовать одно за другим. Началось форменное избиение одного броненосца (так назывались эти железные монстры, судя по табличкам над ними) другим. Пламя вспыхивало то на носу, то в центре. А иногда цветок разрыва распускался на борту корабля. Впрочем, именно эти попадания в корпус, которые по логике должны были быть самыми опасными, не причиняли броненосцу видимого вреда. 'Броня держит,' - откуда-то догадалась Дэйзи. А расстреливаемый корабль явно не желал играть роль безропотной мишени. Он вильнул влево-вправо, увеличил ход и вышел из зоны поражения. Да, на юте пылало, но похоже, что это не влияло на боеспособность броненосца. Он выплюнул очередную порцию железа в сторону противника, возле носа того взметнулись два огромных фонтана, труба покачнулась и с гулом стала валиться за борт, увлекая за собой часть палубы. Но самое страшное произошло потом. Баковая башня вздрогнула, изо всех её щелей вырвалось пламя. Через пару секунд мощный взрыв потряс корабль, саму башню подбросило метров на десять в воздух, а броненосец словно клюнул носом в воду. Крен начал стремительно нарастать, Дэйзи видела, как матросы прыгают за борт, в панике покидая тонущий корабль. Он стал практически вертикально на нос и в течении нескольких десятков секунд ушёл под воду, унося вместе с собой в пучину тех, кому не посчастливилось вовремя покинуть обречённый корабль. А победитель, не мешкая, перенёс огонь на другого врага.
Дэйзи проснулась вся в холодном поту. Она многое повидала на своём недолгом веку, но мгновенная смерть многих сотен людей потрясла девушку. Дэйзи ворочалась в постели, но ей так и не удавалось уснуть. За окном каюты посерело. Девушка оделась и вышла на палубу. На носу корабля спиной к Дэйзи стоял Калле. Капитанша подошла к нему и тихо спросила:
- Не спится? Корабли снились?
- Да ну, к кратеру такие видения! Столько людей в секунды потопли! До сих пор трясёт...
- Меня тоже... Думала, что страшнее Кратера ничего в мире нет, а тут такое... - Дэйзи помолчала, глянула на стремительно светлеющее вебо на востоке и зачастила шёпотом: - Я только одного понять не могу. Где такие корабли плавают? Мы с тобой весь Архипелаг знаем, как свои пять пальцев. Ты где-нибудь что-то подобное видел? Можешь не отвечать, знаю: не видел! И дураки, железяками обвешанные, которых мы топим напару с Кратером, они тоже на обычных парусниках ходят. А этих видел? Такую махину ни один парус не потянет, корабли-то тяжеленные! А мощь их пушек! Страх! И только нам такое снится! И всё остальное! Учёные эти, короли, императоры...
- Дэйзи, я долго думал об этом. И знаешь, у меня одно объяснение - Хейген! Он появился здесь, как джин из бутылки, и дела так завертелись вокруг нас, страсть! Мы с тобой другими стали... Помнишь, как он нарисовался?
- Ещё бы мне не помнить. . Если честно, его появление нас с Просперо тогда и спасло. Колдун его сюда закинул, так он вроде бы объяснился.
- Капитан, ну какой колдун, а? Вон Фурро колдун, каких поискать. И что, он такие штуки откалывать умеет? На Раттермарк кого-то переправил? А ведь были желающие с Равенхольма, просили, умоляли, любые деньги сулили.
- Капитан, я тебе говорю: не колдун его сюда заслал, а бог! За той штукой, которую ты парню отдала. Богу помогла, вот он тебя и отметил! А заодно и меня, я тоже Хейгену подсобил изрядно.
- Хм, так ты думаешь, что мы меченые богом? Не может быть! Где они, эти боги? Нет их ещё! Ты не прав, Калле! То есть... Ты прав, но не совсем! - воскликнула Дейзи.
- Как это, капитан? Ни черта не понял... Прав, но не совсем... Так богом мы отмечены или как?
- Да вот так! Отмечены, но не богом. Бери выше - демиургом! Демиурги посильнее богов будут, Калле. Вот они ума нам и добавили! - Дэйзи говорила всё темпераментнее, её лицо раскраснелось:
- Ты вон совсем неграмотный был, а сейчас дифуры решаешь! Да и я тоже: через плюсы-минусы с трудом продиралась, а теперь с электродинамикой на 'ты'! Сны эти наши странные - от демиурга: он нас так обучает! Понять бы только, зачем ему это...
Калле ошеломлённо смотрел на капитаншу, не зная, что сказать. Предположение Дейзи расставило всё на свои места! Конечно же, здесь демиург замешан!
Глава седьмая. Продолжение реального переполоха...