-Сочувствую твоему горю,- говорит Кайл, сохраняя привычно немое выражение лица. -Тебе нужно оружие? Люди? Убежище?
Джек облизывает губы. Нервное. С руками уже совладал, но лицом ещё не управляет: молод.
-Мне нужно знать. Кто, зачем. Остальное проще.
Кайл позволяет себе чуть улыбнуться краешками губ. Легчайшее напряжение мускулов.
-Друг мой, ты многого хочешь. Я скромный человек, предлагаю тебе копьё. Ты же требуешь, чтобы тебе продали трещину в доспехе твоего врага.
Джек весь подаётся вперёд, рука подпирает подбородок. Он хмурится, кусает губы.
-Ты играешь словами и тянешь время. Зачем?
Горяч, нетерпелив и очень, очень зол. Опасен не более хорошо заточенного ножа. Не более. Но и не менее.
Кайл улыбается ещё чуть-чуть шире.
-Не все игры одинаково бесполезны. Я знаю, что тебе нужно. И я могу тебе это дать.
Он замолчал, поднёс к губам бокал пива.
-Какой же будет цена, Скар?
Кайл Хант прожил на этом свете немало; удивить его было трудно. Когда двое в длинных плащах выволокли его из такси, приставив пушку к затылку, он и бровью не повёл. Просто убийцы. Что они знают о смерти?..
Его привезли на старый склад, где давно уже хранились только пыльные мешки - там прятали мёртвые тела. Вести беседу приехал сам Епископ Джим, постаревший, но всё ещё острый, как опасная бритва. Подставил сигару под мгновенно появившуюся зажигалку, потом взмахом руки отослал своих людей прочь.
-Здравствуй, Скар.
Лыс как змея. Голос всё тот же бархатный.
Кайл садится, не дожидаясь приглашения.
-Ты уже знаешь, что я сделал.
-Да.
Джим протягивает портсигар. Кайл вынимает сигару и тоже закуривает.
-На часах половина третьего. Значит, Джон и Баффо уже мертвы. Карпен, скорее всего, тоже. Через десять минут всё закончится. "Алые всадники" прекратят своё существование.
-Знаю,- говорит Джим.
Епископ неспешно садится напротив своего давнего недруга. Дым двух сигар скрещивается.
-Ты хочешь мне что-то предложить.
Джим почти улыбается. Его нижняя губа выдаётся вперёд. Так обиженный ребёнок надувает губы. Но это улыбка.
-Я уже старый человек. Каждый день из тех, что мне остались, подобен музейному экспонату. Сосчитан и драгоценен.
Кайл слушает молча, не кивая и не перебивая. Его голова, руки, грудь застыли, точно каменные.
-Ты ведёшь игру, Скар. Я мог бы раздавить тебя одним щелчком, смахнуть с доски небрежным движением. Но на твоё место придут другие. Ты мне нравишься. Я могу быть тебе полезен.
-Ты хочешь знать, на какой цвет ставить свои фишки,- говорит Кайл, вставая. Он тушит недокуренную сигару о стол.
Джим тоже встаёт. Плечи напряжены.
Впервые Кайл ощутил, что выше его ростом.
-Единственное, что могу посоветовать, Епископ: сгребай всё со стола и прыгай в окно. Казино вот-вот взорвётся.
Епископ Джим теребит в руках сигару. Его губы споткнулись и не находят слов.
-Молодые люди не умеют делать бизнес,- говорит он неожиданно грустно. -И совсем не ценят деньги.
Кайл усмехается без звука и движения. Выходит прочь. Его не останавливают.