Аннотация: Прочитавшие, мне очень интересно Ваше мнение.
Глава 4
- А знаешь, была у меня одна брюнетка...
Кинан даже не взглянул на вновь начавшего травить байки менестреля. За те дни, что они путешествовали вместе, Кинан понял, что в слушателях менестрель не особо нуждался. Он мог часами соловьем заливаться, рассказывая о своих любовных похождениях. Слушали его или нет, не особо волновало рассказчика.
Кинан только тяжело вздохнул. И зачем он вообще на это согласился? А согласился он быть охранником в торговом обозе, что встретил на следующий день, после того как выехал из Берге. Он хотел проехать мимо, но как только поравнялся с началом обоза, его окликнул возница.
- Эй, воин, погоди-ка, дело есть!
Кинан взглянул на человека, назвавшего его воином. Не простой торговец, раз смог распознать в длинном свертке притороченном к седлу, завернутый меч. Возница оказался женщиной лет сорока, в молодости должно быть с трудом отбивавшейся от поклонников. Таких обычно жизнь не особо жалеет и к тридцати-сорока годам они становятся изрядно потрепанными этой самой жизнью. Они превращаются в озлобленных на всё и вся теток. Но в глазах этой женщины не было ни злости, ни усталости от жизни. Их наполняла мудрость. Кинан нечасто встречал на своем пути таких людей. В клане такие глаза были лишь у старейшин. Поэтому воин из уважения попридержал коня.
- Слушаю тебя, госпожа, - он выжидающе посмотрел на нее.
- Да какая я тебе госпожа, - возница улыбнулась, - меня зовут Эфана.
- Кинан из Северных Кланов, - Кинан кивком обозначил вежливый поклон, - как ты верно заметила, воин. И что же у тебя за дело, Эфана?
- Северные Кланы? А что же... - Эфана замолчала. - А неважно. А дело у меня обыденное. Я хозяйка этого обоза. И не надо так удивляться. Уже пятнадцать лет вожу его по городам и деревням нашего государства. Никогда у меня не было нехватки в охранниках. Но вот из года в год число свободных воинов уменьшается. Я хочу просить тебя, Кинан, побыть охранником моего обоза, пока нам с тобой по пути... Я щедро заплачу тебе, не обману. - Последнее Эфана поспешно добавила, увидев сомнение на лице Кинана.
- Эфана, да не в оплате дело... Я... - Кинан замолчал и задумался. С одной стороны, чем быстрее он выполнит задуманное, тем скорее он станет свободным. Но отказать в помощи он тоже не мог.
- Хорошо, Эфана, я согласен. Но денег мне твоих не надо. Я буду следовать с твоим обозом и в случае опасности помогу защитить твоих людей.
- Но как же так можно?! Без оплаты? Хоть я и торговка до мозга костей, но не настолько бессовестная, - Эфана раскраснелась от негодования.
- Хозяйка, - Кинан обратился к Эфане уже как к нанимателю, что значило, что с его стороны договор заключен и условия изменению не подлежат, - я не обидеть тебя хотел, а всего лишь сказать, что мне это особого труда не составит, так что и платить мне не за что. А если придется вынимать меч из ножен, то это будет долгом чести - защищать жизни невинных.
Эфана смотрела на Кинана, позабыв о поводьях в своих руках. Потом вздрогнула, будто что-то вспомнив.
Ладно, воин, я подтверждаю договор и условия, но... - она улыбнулась, - с пустыми руками я всё равно тебя не отпущу. И добро пожаловать в наш строй.
Вот так Кинан и начал своё путешествие с этим обозом.
Помимо Кинана у обоза оказалось еще два охранника - уже порядком постаревший воин и молодой парень, видимо, его ученик. Кинан подъехал к ним, представился, но в разговоры вступать не стал и направил своего коня в конец обоза. Он понятия не имел, где теперь найти тепляков. Придется в каждой встречной деревне совершенствоваться в искусстве неявных допросов. Кинан усмехнулся, вспомнив, каких историй он наслушался, прежде чем добрался до Берге.
К полудню солнце начало жарить не на шутку. Кинану пришлось снять плащ и убрать его в сумку. Но этого не хватило, он расстегнул рубашку до пояса. И тут заметил взгляды, которые бросали на него девицы, ехавшие на телеге впереди него. Они о чем-то шушукались, то и дело посматривая на воина, и хихикали. Пришлось Кинану застегивать рубашку обратно и терпеть жару.
К вечеру обоз достиг первой деревни. Пока распрягали лошадей и располагались на постоялом дворе, солнце зашло. Все обозники собрались в общем зале. Слышался смех, выпивка текла пусть и не рекой, но напиться при желании было можно. Кинан уселся за столик в углу, заказал себе похлебку и кружку воды. Выпивать он не любил. Точнее, не любил состояние, когда твоё сознание уже не может полностью управлять твоим же собственным телом. Полный контроль над телом и мыслями - основа боевого учения Клана. Причем мысль была более важной составляющей.
Поев, Кинан подозвал к себе мальчишку-разносчика.
- Скажи-ка, малец, у вас тут пекляков не водится? - Кинан постарался придать лицу самый дружелюбный вид, на который только был способен.
- Откуда же они здесь, господин? - мальчишка искренне удивился и посмотрел на Кинана как на спятившего. - После войны путь им сюда заказан. Никто их и близко не подпустит.
- А как же вы их узнаете, если они придут? - Кинан хитро прищурился, - они же от нас - обычных людей - внешне никак не отличаются. А?
- Это как это не отличаются? - парень присел на лавку, - да кто ж их не узнает? Они же чудища! У них рога, а изо рта дым идет, будто то самое пекло в них и находится.
- О... - Кинан сдержал смех. Парня, похоже, накормили страшилками, которые начали появляться во время войны с Пеклом, чтобы простые люди держались от пекляков подальше. Последствия войн никогда быстро не проходят и еще несколько поколений будут передавать эти сказочки из уст в уста. Нескоро мирный договор между Равниной и Пеклом перестанет быть чем-то далеким от реальной жизни. Нескоро еще люди откроют свои двери и сердца своим бывшим врагам.
Разносчик, не дождавшись новых вопросов, вскочил и отправился дальше выполнять свою работу. А Кинан вышел на улицу. Ему нужна была тишина, чтобы еще раз обдумать свои дальнейшие действия.
***
Утром Кинана разбудили звуки гитары. Открыв глаза, он прислушался. Музыка доносилась из общего зала. Хоть Кинан никогда не считал себя знатоком искусств, но музыканта, способного извлекать из гитары такие мелодии, он смело мог бы назвать мастером. Воин хотел еще поспать, но тут зазвучал голос. Кинан сел на кровати. Голос манил к себе. Кинан оделся, заплел волосы в короткую косу и вышел из комнаты. Стараясь не шуметь, чтобы ненароком не отвлечь музыканта, он подошел к лестнице и присел на верхнюю ступеньку. Отсюда прекрасно было видно менестреля. Он сидел около камина на невысокой скамейке. Склонив голову музыкант нежно перебирал струны своей гитары. Кинану захотелось увидеть глаза менестреля, но ему мешали длинные светлые волосы, закрывающие лицо своего хозяина от посторонних глаз.
Кинан прислонился к стене и прикрыл глаза. Он весь отдался музыке. Мелодии сменяли друг друга, унося слушателей за собой в другие страны, заставляя сопереживать героям баллад. Когда менестрель в очередной раз смолк, Кинан, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, открыл глаза. На него смотрел певец. Кинан кивнул ему, певец же в ответ улыбнулся и подмигнул, после чего стал собирать заработанные деньги и убирать гитару в кожаный чехол.
Спустившись в зал, Кинан заметил Эфану. Она сидела за угловым столом, держа на коленях девочку лет восьми. Они о чем-то переговаривались и смеялись. Эфана, увидев Кинана, помахала ему рукой и жестом пригласила присесть за ее столик.
- Знакомься, Эни, это один из наших защитников, - Эфана указала на Кинана, девочка с любопытством уставилась на воина, - Кинан, это Эни, моя племянница. А давайте-ка все вместе позавтракаем.
Эфана сняла девочку с колен и посадила на соседний табурет.
- А не разрешит ли госпожа присоединиться к вашей теплой компании? - Эфана вздрогнула и посмотрела вопросительно на Кинана. Кинан обернулся к подошедшему менестрелю. Тот уже успел заплести волосы в косу, и теперь можно было хорошо разглядеть его лицо. Молодой, симпатичный, ухоженный. Через правую бровь проходит небольшой шрам. Глаза темно-зеленые. Оружия не видно. "Не опасен" - принял решение Кинан и слегка кивнул Эфане.
- Конечно, присаживайся, менестрель, - Эфана тепло улыбнувшись, указала на последний свободный табурет около их стола. - Позволь узнать как зовут такого искусного мастера песни.
- Меня зовут Зихон, - менестрель поклонился, прислонил к стене свой инструмент и присел. В течение завтрака за столом царила тишина, племянница Эфаны с аппетитом поглощала свою порцию, Эфана следила за тем, чтобы та не подавилась и не испачкала своё платьице, а Кинан размышлял, что же он них понадобилось менестрелю. Потому что просто так присаживаться к незнакомым людям, было, по меньшей мере, странно. Всё оказалось довольно просто.
- Госпожа, а теперь, когда мы утолили голод, позволь обратиться к тебе с просьбой. Я бы хотел присоединиться к твоему обозу. Одному путешествовать опасно, сама ведь знаешь. Обузой я не стану. На пропитание и жилье деньги я зарабатываю сам. А по вечерам я мог бы развлекать тебя и твоих товарищей моими песнями, - менестрель выжидающе посмотрел на Эфану.
- Ну, не могу же я отказать в такой просьбе. Мы всегда рады новым товарищам.
Эфана вышла из-за стола, взяла Эни за руку и, напомнив мужчинам, что обоз отправляется через пятнадцать минут, вышла во двор командовать погрузкой.
- Эй, воин, а своё имя не скажешь? Меня ты уже знаешь как зовут, несправедливо получается, - Зихон пересел поближе к Кинану и по свойски обнял за плечи.
Кинан допил свою воду, встал из-за стола и пошел собираться в путь.
- Ух, какие мы недружелюбные, - хмыкнул Зихон.
***
Кинан с недовольством смотрел на нового спутника. Менестрель оказался большим любителем женщин. За первые два дня их совместного путешествия он успел перелапать почти всю женскую часть обоза, исключение составляли только замужние женщины, мужья которых были рядом с ними. Но и замужних Зихон не обделял своим вниманием. Красивые слова у менестреля нашлись для каждой. Только с Эфаной он держался сдержанно и вежливо.
То ли певцу было мало женского общества, то ли он решил позлить Кинана в отместку на его холодность при знакомстве, но Зихон решил путешествовать с воином плечом к плечу. При этом почти не умолкал, повествуя молчаливому охраннику о своих любовных подвигах.
- Так вот, была у меня одна брюнетка. Грудь вот такая, талия осиная, волосы вот до сюда. - Кинан всё удивлялся, как менестрель так дико размахивая руками, чтобы более красочно рассказать, умудряется не свалиться с лошади. - Нет, ты не представляешь! А какой у нее был муж! - Зихон рассмеялся. - Рассказываю. Значит, занимаемся мы своими делами, и тут в самый ответственный момент вваливается в спальню мужик навеселе. "Ой, вы тут развлекаетесь! Ну я пойду тогда пока покурю". Прям так и сказал и вышел. Потом оказалось, что он уже два года свой супружеский долг выполнять не может и всё переживал, что его жена остается без радостей супружеской жизни. Это он мне сам за бутылкой вина и поведал. Нет, ну всем бы таких понимающих мужей! А то была у меня одна рыженькая...
- Тсс, - Кинан перебил менестреля. Он достал меч с ножнами из свертка и повесил себе на пояс. Зихон удивленно на него уставился и начал оглядываться по сторонам. - Не вертись, - шикнул на него Кинан. - Драться умеешь? Могу нож дать.
- Н-нет, а что происходит?
- Пока еще ничего, - Кинан направил своего коня к началу обоза, предупредить хозяйку и остальную охрану о надвигающейся опасности. Тут же обоз остановился.
- Почему встали? - обратился Кинан к Александру - старшему воину.
- Эни в туалет захотела. Эфана с ней отошла.
- Что?! - Кинан спрыгнул с лошади и хотел было броситься на поиски Эфаны и ее племянницы, но не успел.
Из леса вышли двое мужчин, держа перед собой хозяйку и девочку. К их шеям были приставлены ножи.
- Ну, что господа торговцы, давайте делиться добром, - разбойник, держащий Эни, присвистнул и из-за деревьев с обеих сторон дороги выскочило еще человек десять. Все они были вооружены, причем не только ножами и мечами, но и самострелами, которые они направили на воинов, как самых опасных противников.
Девушки и женщины обоза прижались друг друга, боясь лишний раз пошевелиться, и со страхом наблюдали за происходящим. Менестрель тоже сполз с лошади и залез в телегу, спрятавшись за женщин.
- Так, слушайте, - снова заговорил тот самый разбойник, видимо, он был главарем этой шайки, - мы всё-таки не звери какие, а люди вполне себе добросердечные. - Разбойники захихикали. - Вы нам отдаете деньжата, которые заработали в Берге, и мы вас отпускаем живыми. Иначе придется оставить на дороге много трупов, и начну, пожалуй, с этой милой девочки, - главарь нажал посильнее на нож, на горле Эни проступила кровь.
- Хей, хей, осторожнее, так и горлышко можно перерезать, - второй разбойник, держащий Эфану, рассмеялся, когда та попыталась вырваться. В глазах женщины сквозь страх за племянницу начало проступать отчаяние.
- Решать должна хозяйка, - Кинан кивнул на Эфану.
- О, так ты хозяйка? Зел, отпусти ее. Пусть несет деньжата.
Когда Эфану отпустили, она бросилась к своей телеге, нарыла среди вещей небольшой сундучок и подошла с ним к главарю.
- Отпустите Эни, вот ваши деньги.
- Зел, возьми, - после того как его помощник взял сундучок и скрылся с ним в лесу, бандит обратился к охранникам, - а теперь господа охраннички попрошу встать рядком и не рыпаться.
Кинан и воины встали рядом. Подошли разбойники с самострелами и навели оружие на застывших охранников.
- Эй, стойте, - Эфана попыталась загородить собой своих людей, но Кинан, взяв ее за плечи, отодвинул в сторону, - вы же обещали, что отпустите всех живыми!
- Ха! Живыми - да, но не невредимыми. Ха-ха-ха, - главарь дико заржал, когда стрелы вонзились в ноги воинов. Александр и его ученик сжали от боли зубы и опустились на землю. Кинан смог стерпеть боль и остаться стоять.
- Вот теперь погони мы можем не опасаться. Что вы хромые сможете сделать? Кстати, девочку мы забираем с собой, она у вас миленькая, ее можно будет выгодно продать.
- Что?! Отпустите ее! - Эфана не выдержала и заплакала.
- Ну выбирай, либо она остается живой, но идет с нами, либо на твоих руках остается ее труп. Мы же всё-таки бандиты. Нам белыми и пушистыми быть не положено.
Кинан удержал за плечи бросившуюся было на бандита Эфану. Он повернул ее к себе лицом и заглянул ей в глаза. Когда взгляд Эфаны обрел осмысленное выражение, Кинан слегка кивнул и чуть улыбнулся. И лишь одними губами произнес "всё будет хорошо".
- Хорошо, я хочу, чтобы моя племянница жила.
Главарь опустил нож от горла девочки и театрально поклонился. Когда разбойники скрылись в лесу, Эфана опустилась на землю и зарыдала. К ней подбежали девушки, они пытались ее успокоить, хотя тоже плакали. К раненным подошла женщина, занимающая должность обозного лекаря. Раны их обработали, перевязали.
Кинан сам позаботился о своей ране. Ноющая боль разлилась по всему телу. Он сконцентрировался на ней. В Клане все воины были обучены на время успокаивать боль тела. Когда с этим было покончено, Кинан устремился в лес вслед за разбойниками.
Бандиты не успели уйти далеко. С криком "Эни, закрой глаза и не открывай, пока я не скажу!" Кинан убил первого разбойника. Стрелы сорвались с самострелов. Одну, вторую, третью отбил, еще одна попала в руку. Кинан повернулся так, чтобы следующая угодила ногу. Боли он не чувствовал. Он горел желанием убивать. Убивать врагов. Убивать тех, кто заставил плакать женщину, уважаемую им. Тех, кто не гнушался издеваться над детьми.
Пара метательных ножей, три взмаха мечом и можно не опасаться стрелы в спину. Разбойники ничего не смогли поделать с клановцем в ярости. Слишком были самоуверенные и слишком неумелые. Последним остался главарь. Чувствовалось, что он успел не раз поучаствовать в настоящих боях. Но это не помогло ему сохранить свою никчемную жизнь.
Когда безжизненное тело последнего разбойника осело на землю, Кинан сорвал пучок травы и стер кровь с меча. Затем подошел к Эни.
- Эни, это я Кинан, не открывай пока глаза, хорошо? Сейчас я закончу с делами и мы пойдем к твоей тете. - Кинан погладил трясущуюся девочку по голове. Потом обошел трупы, собрал метательные мечи, нашел сундучок с деньгами. У двоих разбойников шеи оказались пробиты стрелами. Оказывается, в бой вмешалась третья сторона. Кинан огляделся по сторонам, осмотрел деревья, на которых мог скрываться стрелок. Ничего подозрительного не заметив, Кинан убрал меч в ножны. Подошел к Эни, отдал ей сундучок, потом взял ее на руки и направился в сторону обоза.
Выйдя из леса, Кинан увидел своих товарищей. Они собрались все вместе. Эфана уже не рыдала, а просто сидела и слегка покачивалась, что-то приговаривая. Александр, видимо, был в тяжелом состоянии, лекарь от него не отходила. Похоже, стрела пробила важный сосуд.
- Всё, Эни, можешь открывать глаза, - Кинан специально повысил голос, чтобы обратить на себя внимание.
Все дружно повернули головы в его сторону. Девушки, сидевшие рядом с Эфаной, начали трясти ее и, когда та обратила на них внимание, указали на стоявшего воина и на спасенную им девочку.
- А-а-а, - Эфана вскочила, покачнулась и чуть не упала. Ее поддержали. - Эни! Эни!
Она подошла к Кинану и начала по очереди целовать свою племянницу и Кинана.
- Спасибо, - поцеловала Кинана. - Милая моя, - поцелуй племяннице. По лицу Эфаны снова потекли слезы, но теперь слезы облегчения.
Кинан опустил девочку на землю и отошел. Осмотрев столпившихся людей, он заметил, что одного человека не хватает.
- А где Зихон? - спросил он у подбежавшей к нему лекарке. Она усадила его на землю и начала осматривать раны.
- Где? Да в кусты трус побежал. Плохо ему видите ли стало от страха. Тьфу, - лекарка сплюнула. - Давай-ка о тебе позаботимся.
Кинан попал в умелые руки. Вынув стрелы, лекарь нанесла на раны лечебную мазь, как она похвасталась, собственного изготовления. Кинан по запаху определил, что здесь не обошлось без продуктов жизнедеятельности некоторых животных. Но он решил не уточнять, что же входит в состав.
Когда контроль над болью стал ослабевать, а сознание Кинана отключаться, дабы уйти в лечебный сон, из леса вышел менестрель. И, правда, вид у него был весьма больной. Коса растрепалась, лицо приобрело зеленоватый оттенок, руки дрожат. А когда он заметил окровавленного Кинана, то банально хлопнулся в обморок.
Кинан ухмыльнулся и отключился.
***
Очнулся Кинан от громких споров. Оказалось, что пока он спал, его перенесли в крытую телегу. Определив, что боль вполне терпимая, Кинан пересел на задник телеги.
- Не нужны мне эти кровавые деньги! Из-за них я чуть не потеряла единственного дорогого мне человека! - Эфана кричала на мужчину, который держал в руках тот самый сундучок. - Выкиньте! Или заберите себе! Мне они не нужны!
- Но, Эфана, это не наши деньги. Да и как можно их выкинуть?!
- Хозяйка, можно я выскажу своё мнение, - Кинан решил вмешаться в спор.
- Кинан, ты очнулся, - на лице Эфаны расцвела улыбка.
- Знаешь, Эфана, возьми деньги. Они заработаны тобой честным трудом. Тем более, тебе надо будет оплатить лечение Александра. Твой долг позаботиться о нем, ведь он был ранен на службе.
Эфана молча смотрела на воина, он в очередной раз удивил ее.
- Хорошо, да будет так, - она взяла сундучок и понесла к своей телеге.
- А ты любитель поспать, Кинан! - Кинан даже не заметил, как к нему сбоку подошел Зихон. - Уже полдня дрыхнешь.
Зихон похлопал Кинана по руке.
- Ах ты!.. - у Кинана не нашлось таких слов, чтобы не смутить окруживших его телегу девушек.
- Ой, извини, я ж не со зла, - Зихон потрепал Кинана по голове.
- Г-р-р-р!
- Ой, да ладно тебе, чего злишься?
Девушки захихикали.
- Всё-всё, хватит издеваться над больным, - подошла лекарь, - кыш, кыш. И ты, соловушка ты моя, топай отсюда. А ты, Кинан, спи.
Девушки подхватили Зихона под руки и потащили к костру. Уже вечерело, обоз полдня упорно двигался вперед, чтобы оказаться подальше от того злополучного места. Люди по-тихоньку отходили от пережитого. У костра слышался смех. Вскоре зазвучала гитара и Зихон запел. За такой чудесный голос Кинан мог простить ему его дурной характер. Он лежал на соломенной подстилке и наслаждался музыкой.
***
- Представляешь, что мне рассказали в таверне? - шепотом заговорил Зихон с едущим рядом воином.
- Что? - Кинан уже достаточно оправился, чтобы самостоятельно ехать верхом.
Вчера они с обозом заезжали в крупный город Эдернани, славящийся своими шелковыми мастерскими. Менестрель сразу после приезда отправился по тавернам на заработки. А Кинана заставили весь день провести в постели, отпаивая травяными настоями. Даже городского доктора вызвали. Он сказал, что раны не опасны, похвалил лекарку. Та даже засмущалась от похвалы столь уважаемого человека. У парнишки ученика Александра рана тоже уже начала заживать и не представляла опасности. А вот у самого Александра дела оказались не так хороши. Его пришлось оставить в Эдернани на попечение городской больницы. Эфана оплатила лечение за месяц вперед, а на обратном пути обещала, что обязательно заедет и надеется, что Александр снова сможет присоединиться к обозу. Сейчас обоз двигался дальше по тракту.
- Нет, ну ты не представляешь! - Зихон набрал в грудь побольше воздуху, - в Книшиных Рядах видели тепляка!
- Что?! - Кинан остановил коня и посмотрел на Зихона.
Опять придумывает? Или нет?
- Что слышал. Я тоже сначала не поверил. Но в таверне были двое купцов, проезжавших через эту деревню, так они своим заработком клялись, что видели тепляка лично. Вот они эти тепляки наглые! Еще трупы наших товарищей не остыли, а они уже полезли на наши земли!
Дальнейшие разглагольствования менестреля Кинан не слушал. Наконец-то улыбнулась ему эта хитрая девка - удача. Кинан пришпорил коня и поскакал в начало обоза.
- Эфана, - Кинан поравнялся с передовой телегой, - нам вскоре придется расстаться. Мой путь лежит в Книшины Горы.
- Хорошо, Кинан, - Эфана о чем-то задумалась, - да, хорошо. Следующим городом будет Нерни. Там я найму пару новых охранников. А Книшины Горы располагаются дальше Нерни, в двух часах пути. Так что после Нерни мы скажем друг другу "до свидания".
Как Эфана и говорила, в Нерни она наняла двоих охранников. Кинан одобрил ее выбор. В этом городе расходились их пути. Кинан уезжал после обеда, а обоз оставался до следующего утра.
- Кинан, - Эфана окликнула воина, когда тот седлал своего коня. - Вот, держи. Как и обещала, с пустыми руками я тебя не отпущу.
Эфана протянула Кинану небольшой медальон, надетый на обычную шелковую нить.
- Что это?
Это очень ценная вещь. Мне она досталась по наследству от бабушки. Этот медальон реагирует на магию. Правда, не на все ее виды, только основанную на огне и воде.
- Эфана, я не могу это принять, всё-таки это тебе завещала твоя бабушка, - Кинан протянул медальон обратно.
- Думаю, она была бы не против. Ты спас двоих ее потомков. Это благодарность от всей нашей семьи. - Эфана улыбнулась Кинану. - Спасибо.
Кинана вышли провожать всем обозом. Некоторые девушки плакали, мужчины хлопали Кинана по плечам и желали удачной дороги. Эни подбежала к воину и крепко-крепко его обняла.
Кинан молча вскочил в седло и отправился к выезду из города. Миновав пост охраны, он пустил коня рысью. До цели оставалось два часа. Кинан надеялся, что удача, повернувшись к нему свои прекрасным лицом, уже не отвернется к другому.
- Эй, красавчик, подожди меня!
Кинан обернулся и тут же досадливо сплюнул, хотя раньше никогда себе этого не позволял. С широкой улыбкой к нему приближался Зихон.
- Я решил с тобой поехать, а то тепляков еще ни разу в жизни не встречал в живую. А я менестрель! - Зихон ударил себя кулаком в грудь и гордо вскинул голову. - Мне положено всё знать, чтобы потом об этом рассказывать в своих балладах. Да и безопаснее с тобой путешествовать, чем с тем молодняком.
По прибытии в Книшины Горы Кинан направился к старосте, а Зихон - в таверну.
Из разговора со старостой, Кинан узнал, что иногда деревенский тепляк заходит по вечерам выпить в местную таверну, а живет он где-то в лесу, но никто не знает, где точно. На вопрос, как же они его терпят у себя, староста возмутился и стал тепляка защищать. Мол, хороший он человек, работящий, вежливый, в беде всегда поможет. Кинан пообещал старосте, что ничего плохого с его другом не сделает, только поговорит.
Без особой надежды в первый же вечер встретить тепляка, Кинан подошел к таверне. Изнутри раздавались звуки хорошо знакомой ему гитары. Кинан вошел и тут же грудь ему обожгло огнем. Сработал медальон Эфаны. Неужели всё-таки повезло?! Кинан окинул зал, выискивая источник магии Пекла. Когда он посмотрел на немолодого мужчину, сидящего у дальнего окна, его обожгло еще раз.
"Наконец-то", - Кинан с улыбкой спустился в зал и направился прямо к тепляку.