Елизаров Сашша : другие произведения.

Запах солнца

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Название: Запах солнца
   Автор: Сашша
   Бета: Отбечено
   Предупреждение: мой бред и все тут.
   Написано для себя. Мне трудно посвятить это, потому что я писал это себе и только себе. В Ярославе и Валере воплощен я. Моя излюбленная тема "любви между городами".
  

1

  

Держи меня за руку долго, пожалуйста,

Крепко держи меня, я не пожалуюсь.

Сердце в плену не способно на шалости,

Если не хочешь потери - молчи.

Ночные Снайперы "Южный полюс"

   Первые числа июня. Вечерами в нашем дворе отчаянно пахнет солнцем и горячим песком. Шелестят деревья, огромный тополь посреди двора, в конце июня здесь будет пушистый и теплый "снег"... Стою, оперившись о входную в парадное дверь, курю, смотрю в небо... По шее стекает струйка пота - жарко. Только что сданный экзамен все равно давит, как могильная плита. Разум не может осознать, что я наконец закончил школу... Осталось только дождаться результатов.
   Дети во дворе бегают, смеются, все такие цветные.... А мы уже поражены первыми сигаретами и алкоголем... Сексуальными опытами и драками во дворе... ПсевдоВзрослые. Тошнило. От самого себя. В свои семнадцать так хотелось вернуться обратно в эти семь лет, в которые хотелось мороженого и красненькую машинку...
   Я затушил об стену сигарету, приложил магнитный ключ. Дверь привычно запищала. В подъезде пахло сыростью, а мне хотелось поскорее снять эту дурацкую белую рубашку, галстук я уже давно засунул в рюкзак. Все это душило, сковывало... Вместе с экзаменами и летом во дворе. Всё. Детство кончилось...
   Вниз по лестнице сбежал рыжий парень.
   - Здравствуйте! - еще не сломанный голос.
   - Привет, Валера, - отзываюсь и продолжаю восхождение на свой пятый этаж.
   Слышу шаги мальчика. Мальчика? Да он всего на два года младше. Девятый класс. Сын наших соседей напротив. Почему-то он меня все время на "вы" зовет.
   Когда-то давно, в совсем глубоком детстве мы с ним играли. А теперь нас расшвыряло, хотя мы до сих пор живем напротив друг друга.
   У него всегда торчащие в разные стороны рыжие волосы, ссадины на локтях и коленках, обгоревшая кожа с веснушками и царапинами-порезами. Его я даже симпатичным назвать не мог. Неровность кожи на лице, какие-то точки грязных пор и веснушек, чуть угловатая фигура и еще по-детски звонкий голос. Просто чуть запоздал. Только что было ярко видно на его лице - так это глаза. Большие голубые, именно голубые, не серые и не синие. И рыжие ресницы, которые можно было только вблизи рассмотреть. Просто мы пару раз сталкивались на лестничной клетке, иногда, бывало, о неспешно разговаривали. Он был чем-то в моей жизни привычным, как тополь во дворе, как елка на Новый год, его "выканье" и нежелание сокращать мое имя, называя, на мой взгляд, чуть официально "Ярослав". Он него пахло солнцем... Так в детстве у меня пахли волосы, когда я долго бывал на солнцепеке...
   Что в нем было знакомо, так это взгляд. Так похожий на мой. В голубых глазах стыло одиночество. Ничем не прикрытое, ничем не скрываемое. Такое откровенное, честное. Наверно, он никогда не плачет. Только тихо кусает край подушки, чтобы утром сбежать по лестнице и улыбнуться мне: "Здравствуйте!".
  
   Дома никого не оказалось. Впрочем, через минут пятнадцать затрезвонил мобильник. Мама. Спрашивала о моем экзамене. Я пока эту информацию не переварил, осознание не пришло. Я только буркнул, что результаты узнаю позже.
   Мама понимающе сказала, что поговорим потом.
   Нужно еще классухе позвонить, узнать, когда выпускной. Все-таки надо прийти, хоть в первый момент совсем не хотелось. В очередной раз будет грустно. Девчонки нарядятся в платья, парни свалят курить и пить. Я всерьез не знал, что буду там делать. Не было сожалений по поводу покинутых друзей. Не было в школе у меня их. Ни учителей, ни предметов, ни классов. Ничего. Я безболезненно отпускаю эту часть своей жизни. Мне нужно двигаться дальше.
   Хочу быть режиссером. Чтобы снять фильмы о том, как люди находят друг друга, как любят, как страдают, умирают, борются, трусят, но все равно идут вперед. Как предают и влюбляются. Я хочу снимать кино!
   Мучаю гитару, тихонько напеваю "Кошку" "Ночных Снайперов". С этой группы тащилась моя бывшая девушка, а я, на первых порах хотевший произвести впечатление, выучил несколько песен. Впрочем, выучил только те, которые мне нравились самому. Эгоистично. Но чувства стыда я вовсе не испытываю.
   На кухню вошел отец, потрепал по волосам, а я вспомнил, что мой чай остывает. Из кружки с надписью "Агата Кристи" печально свисал чайный пакетик "Липтон"...
  
   Вечером позвонил кто-то из моих одноклассников, сказал, когда будет выпускной. Спросили, не хочу ли пойти погулять. Так как трубку подняла мама, я в ответ скорчил такую гримасу, что мама сказала, что я в ванной и не знает.
   Никуда не хочу. Ничего не хочу.
   Я просто лежал на кровати и смотрел в потолок. И даже пожалел, что у нас нет собаки, было бы с кем выйти. С собакой, наверно, куда интереснее... Она хоть молчит, а не нудит над ухом о чем-нибудь несущественном.
   На улицу меня все-таки выгнали - выбросить мусор. Двор затопило закатное небо и его золотой свет. Мои волосы, как в детстве, пахли солнцем, окна верхних этажей еще отражали остатки солнечного света, обмотанного похожими на сладкую вату облаками. Знакомо шумел листьями тополь, а я так и стоял посреди площадки с ведром в руках и смотрел, как медленно темнеют облака. Это было, действительно, красиво.
   У входной двери я столкнулся с Валеркой, который со слезами выбегал на улицу. На мое "Валера!" он не обернулся, стремительно пропадая во мраке арки. Я пожал плечами.
   Уже поднимаясь, я услышал, как доносится шум из квартиры наших соседей напротив. Да, последние года полтора тетя Марина и дядя Костя часто ругались, даже грозились разводом. Все это я знал потому, что тетя Марина в нашей доме была частым гостем.
   За дверьми Валеркиной квартиры звенела разбитая посуда, стоял непрекращающийся ор и шум. Я быстро юркнул домой.
   А дома папа смотрел футбол, сидя на диване... А мама вышивала что-то. Я улыбнулся - мне повезло с семьей... Для полной идеальной картины мира здесь не хватало только младшего брата, которого уже отправили на дачу.
   - Ярик, там опять Поляковы ругаются?
   - Да, - выдохнул я, мама вздохнула. - Мам, я наверно спать пойду. Мусор я вынес.
   Она кивнула, а я вернулся в свою комнату. Преследовало странное желание: хотелось побежать за Валеркой. Но я так же прекрасно понимал, что это не мое дело.
  
   На следующий день мама рассказала, что Поляковы собираются разводиться, и тетя Марина уедет вместе с Валерой в Киев, она, оказывается, была оттуда. Меня эта новость почему-то задела, кольнула где-то внутри. Привычный мир неотступно рушился. В жизни столько изменилось всего за несколько месяцев. Меня больше не гнали в школу, не звонили одноклассники, чтобы позвать сыграть в футбол на школьном дворе. Брат уже не верит в Деда Мороза. Валерка, который больше не сбежит вниз, здороваясь...
   Мир бесповоротно рушился.
   Всю следующую неделю я наблюдал, как Валера с его мамой пакуют коробки. Дядя Костя и тетя Марина ходили бледные, они уже не орали, просто молчали, эта тишина давила. Я привык к шумной и смешливой тете Марине. Но хуже всех было Валерке... Голубые глаза были темными, и дрожали руки... В итоге я начал помогать сносить вниз коробки и грузить в машину.
   Они собрались быстро, тетя Марина не собиралась увозить много, ведь в Киеве, видимо, было все необходимое.
   Мы все вышли их провожать.
   Валерка пожал мне руку, у него тонкие и теплые пальцы. И еще на нем сейчас довольно нелепо смотрелась эта белая рубашка. Я, наверно, навсегда запомню это.
   - Прощай... - тихо сказал я.
   - До встречи, Ярослав. Нужно говорить "до встречи", - улыбнулся он. Не широко, но искренне. Мне.
   - До встречи, - прошептал я уезжающей машине.
  
   В середине июля, разобравшись со всеми своими вступительными экзаменами и поступив, наконец, на свой режиссерский, я укатил в поход. А вернувшись в августе, во дворе почувствовал странный дискомфорт. Чего-то не хватало... Только подняв голову, понял: наш огромный, высоченный тополь срубили... Кому-то из только что въехавших в наш дом было некуда ставить машину... На месте нашего тополя, как могильная плита, зияла квадратная заплатка свежего асфальта. И только по углам двора можно было встретить остатки тополиного пуха...
   Я понял, что мой мир окончательно и бесповоротно разрушен.
  
  

2

  
  

В газетах писали, что ты уезжаешь,

Что рейс не отменят, что рейс не отложат.

Какие-то люди тебя окружают,

А ближе, чем были - уже невозможно.

Ночные Снайперы "Асфальт"

  
   Я безвольно висел на перилах нашей лестнице, держа едва слушавшимися меня пальцами сигарету. Заправив русую прядь за ухо, затянулся. Прядка все норовила попасть на конец сигареты и загореться, а все от того, что мне лень пойти и подстричься. Естественно, волосы отрастут, если год с чем-то не стричься.
   Ох, не надо было пить... Отмечал с другом его удачно сданную сессию.
   На улице стояло лето, волосы липли к мокрой шее, и сигарета все пыталась выпасть из рук... Впрочем, несмотря на все эти неудобства я чувствовал себя вполне прилично. По крайней мере, отпустила так долго жившая во мне тоска, которая с хрустом жрала меня изнутри, как ест яблоко забравшийся туда червячок.
   Просто не хватало тополиного пуха, заполонившего весь двор...
   Внизу грохнула металлическая дверь, послышались шаги. С таким характерным ритмом, когда шагают через две ступеньки. Я расслабленно подумал, что до пятого этажа вряд ли дойдут... Мои все на работе, дядя Костя вроде тоже...
   Но когда я услышал шаги совсем рядом и сверху углядел чью-то темно-синюю кепку, то изумленно попытался всмотреться. Незнакомец начал подниматься по последней лестнице, но лица из-под козырька не было видно. А он начал звонить в дяди-Костину дверь.
   - Его нет. Он еще на работе, - подал голос я.
   Парень развернулся, пришлось поднять голову, потому что он был выше меня, снял кепку... И я увидел рыжие пряди, торчащие в разные стороны. И очень знакомые голубые глаза...
   - Валер, ты что ли?! - ошалело спросил я.
   - Ярослав? - Валера улыбнулся.
   Я кивнул.
   Господи, как он вымахал! Стал выше почти на голову, шире в плечах и неимоверно похорошел... Только чуть обгоревший под солнцем нос... Не осталось ничего от того, прежде нескладного подростка. Передо мной стоял красивый молодой человек. А глаза все те же...
   - А вы не знаете, когда отец придет? - он облокотился о перила.
   - Часов в шесть... - я снова затянулся.
   - А зачем тополь срубили?
   - Кому-то машину было некуда поставить...
   - Жалко...
   - Даже больше, чем жалко...
   Минутная неуютная тишина.
   - А давно? - Валера глянул на меня.
   - Почти сразу после твоего отъезда.
   Валера тоже порылся в кармане, выудив оттуда сигаретную пачку. Прикурил.
   - Слушай, тебе еще дядю Костю полтора часа ждать. Может, зайдешь? - я затушил окурок в банке из-под зеленого горошка, прикрученной к перилам лестницы.
   - Если Вы не против, - он глянул на часы, вытащив руку из рукава, она вся была усеяна фенечками. Меня это позабавило.
   - Слушай, не называй меня на "вы". А то себя стариком чувствую...
   Он рассмеялся. Хоть его голос сломался, смех все равно оставался довольно звонким. Я тоже улыбнулся.
   - Хорошо... Ярослав, а у вас...тебя телефона папы нет?
   - Есть. Пошли.
  
   Я усадил Валеру на кухне, а сам принялся искать телефон дяди Кости, потому что в моем мобильнике его точно не было, а вот в маминых записных книжкам - должен был быть... Со стопкой книжек я вернулся на кухню. Гость стоял и смотрел в окно.
   - Жаль, что срубили...
   Я кивнул. Впрочем, этого он видеть не мог.
   - Чай будешь? А то не помню, в какой именно из книжек телефон...
   Он обернулся.
   - А кофе есть? - и снова улыбка.
   - Есть, - я водрузил на плиту чайник и уселся листать книжки, потом тихо чертыхнулся, и полез в карман за мобильником.
   - Ярослав, ты чего?
   - Я сейчас маме позвоню, у нее есть. Сейчас, минутку... Привет. Мам, дай мне, пожалуйста, телефон дяди Кости. Да, Полякова. А ты каких-то других знаешь? Ты не поверишь, Валера приехал. Да. Не знаю. Диктуй, записываю. Ага. Спасибо. Дома поговорим.
   Жму "отбой". С треском вырываю из блокнота листок с моими корявыми карандашными цифрами.
   - Держи.
   - Спасибо, - тот всматривался в цифры, словно они могли дать ответ на очень важный для него вопрос. А может и могли...
   Закипел чайник. Я звенел посудой. Вскоре на столе оказались чашки, сахарница, ложки...
   Он с благодарностью принял чашку с кофе.
   - Валера, ты здесь вообще какими судьбами? - я сделал глоток и всмотрелся в собеседника.
   - Понимаешь, я только школу закончил. И хочу учиться здесь, в своем родном городе. Мама этого не одобрила. Я просто разругался с ней и уехал сюда. Теперь мне нужно поговорить с отцом, может быть он разрешит пожить тут. Просто я очень хочу остаться здесь...
   - Может быть, не поверишь, но я тебя понимаю.
   Повисла тишина, но не липкая, а та, когда говорят "понятно без слов". Мы понимали без слов. Его отрыв от родного места, мой разрушенный мир, хоть и не уезжал никуда.
   Мы еще о чем-то говорили, он рассказывал о матери и школе, я слушал. Он изменился, очень. Но наше время неумолимо сокращалось. В шесть вечера мы вышли на площадку, я позвонил к дяде Косте. Минуты через две нам открыли дверь.
   - О, Славка привет... - начал он весело, потом перевел взгляд, на стоящего за моей спиной парня. - Валера... Сын...
   - Пап...
   Дядя Костя улыбнулся.
   - Сколько лет, сколько зим?! Валерка! А ну заходи! - Валеру буквально утянули в нутро квартиры. Я же остался стоять за закрытой дверью.
   Где-то на уровне сердца ныло. Я списал все на дистонию и уже ставшую привычной усталость...
  
   Жизнь продолжалась. Мы стали довольно часто видеться с Валерой. То вместе курили, то просто сталкивались в магазине или в метро с утра. Он таки поступил, а дядя Костя с радостью разрешил сыну жить у себя.
   Моя мама тоже была рада вновь увидеться с Валерой. Звать его "Валеркой" мне уже не удавалось. Ну не мог я называть парня, который выше меня и шире в плечах "Валеркой".
  
   На улице лило просто, как из ведра. Настоящий июньский ливень. Но, несмотря на лето, было холодно. Я сидел на кухне, иногда прихлебывая чай из кружки. Родители укатили на выходные на дачу к маминой подруге, меня тоже звали, но я отказался.
   В дверь позвонили. Я, тихо бурча, отставил кружку и пошел открывать.
   На пороге оказался мокрый насквозь Валера, с чуть подмоченным котом за пазухой.
   - Ярослав...
   - Заходи, не стой столбом! И кота сюда давай! - я практически втянул их обоих в квартиру.
   - Ярослав...
   - В ванну иди, а? - почти грозно.
   - Понимаешь, я ключи потерял. А отец будет только вечером...
   - Валера, я все понял. Иди, пожалуйста. Ты весь мокрый, - гневно трясу полотенцем.
   - А кот...
   - С ним все будет отлично! - всовываю полотенце ему в руки и хлопаю дверью ванной.
   Ух... Вот упрямый.
   Кота я обогрел, он был чем-то похож на Валеру. Рыжий, цвет глаз я не рассмотрел, потому что тот уже спал. Конечно, придется все-таки отвести его к ветеринару, чтобы проверить. У него может быть куча болячек. Интересно, где его Валера подобрал?..
   Из ванной донеслось жалобное "Ярослав".
   - Тебе халат дать? - спросил я.
   - Ты проницателен, - донеслось в ответ.
   Я фыркнул, но халат ему все-таки принес.
   Валерины мокрые волосы все равно торчали в разные стороны. Я внутренне усмехнулся - сила привычки, наверно. И от него по-прежнему пахло солнцем.
   - Спасибо, Ярослав...
   - Не за что, - я пожал плечами и уже развернулся, чтобы пойти на кухню, как меня обняли две сильные руки...
   - Подожди...
   Я с удивлением обнаружил, что так хорошо вписываюсь в его объятья. Словно нас выплавляли так. Как Инь-Янь укладывается в круг.
   - Ярослав, я... много думал... О тебе... Это неправильно, но ведь от мыслей никуда не уйти...
   Я развернулся, чтобы видеть его лицо. Не сопротивлялся и не выворачивался. Я и сам понимал, что слишком часто думаю о нем, давно. С тех самых пор как он уехал, как срубили тополь. Не солгал ты тогда, когда сказал мне: "До встречи"...
   Он молча смотрел на меня. А я начал медленно приближаться... И он все понял, целуя. Я просто дал разрешение.
   И совсем не так, как с девчонками. Да и не было не одной девчонки выше меня, и не у кого из них объятья не были так созданы для меня.
   У нас кончался кислород...
   - Давай снова тополь посадим? - утыкаюсь в него...
   - Конечно... - от него пахнет солнцем.
  
   В огромной кадке на балконе в черной земле чуть покачивается на ветру маленький росток тополя. Среди вечного балконного бардака на солнце греется рыжий кот...
   Деревья растут долго...
  
   26 июня 2009 г.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"